По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Автор просто восхитительная гнида. Даже слушая перлы Валерии Ильиничны Новодворской я такой мерзости и представить не мог. И дело, естественно, не в том, как автор определяет Путина, это личное мнение автора, на которое он, безусловно, имеет право. Дело в том, какие миазмы автор выдаёт о своей родине, то есть стране, где он родился, вырос, получил образование и благополучно прожил всё своё сытое, но, как вдруг выясняется, абсолютно
Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах (ибо мелкие отличия все же не могут «не иметь место»), однако в отношении части четвертой (и пятой) я намерен поступить именно так))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
Сразу скажу — я
подробнее ...
довольно-таки не сразу «врубился» в весь этот хитроупный расклад (из-за которого автор видимо проделал просто титаническую работу) и в описания жизни всех эти «коронованных тушек» Лео ...(польды, Людовики и пр) начали складываться в немного понятную картину только (где-то) к тому №2. И как ни странно — но «в одолении данного цикла» мне очень помог тов.Стариков (с его: «Геополитика, как это делается) где и был вполне подробно расписан весь «реальный расклад» времен ...надцатого века))
В противном же случае, не являясь большим поклонником «средневековых тем» (и довольно посредственно участь в школе)) весьма трудно понять кто (из указанных персоналий) занимает какое место, и что это (блин) за государство вобсЧще?))
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (озвучивающего «общую партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Впрочем нельзя не заметить и тот (многократно повторяемый мной) факт, что «весь рассказ об этом персонаже» все же НЕ свелся к очередному описанию «гламурно-понтовой» императрицы (сотворенной в «наивно-розовой вере», в подростковом стиле с большим непробиваемым апломбом)) А ведь это именно то — чего я изначально опасался (открывая часть первую))
Данная книга была «крайней» (из данного цикла), которую я купил на бумаге... И хотя (как и в прошлые разы) несмотря на наличие «цифрового варианта» я специально заказывал их (и ждал доставки не один день), все же некое «послевкусие» (по итогу чтения) оставило некоторый... осадок))
С одной стороны — о покупке данной части я все же не пожалел (ибо фактически) - это как раз была последняя часть, где «помимо всей пьесы А.И» раскрыта тема именно
подробнее ...
этого персонажа (Софьи), а не многочисленного сонма второстепенных персонажей («царь, царевич, король, королевич»)).
Конкретно в этой части тов.Софья «взбрыкивает» и … берет недрогнувшей рукой все бразды управления государством на себя!!! Я же (ожидая чего-нибудь эдакого) ожидал некой драмы в отношении всех остальных (более старших) членов династии — но автор все сделала гораздо изящней (и царевич в итоге «остался жив» и добрался таки до трона))
Но — помимо этой (пожалуй) «самой вкусной части» становления героини (государыни!)), в книге опять (чрезмерно много) всякой «другой политики» (брани — в смысле сечи, а не в смысле бранных слов)) и прочих сражений (и решений) в рамках своеобразной средневековой «Большой игры»))
P.S Самое забавное — что если я изначально боялся «слишком углубленного экскурса во всякие няшности» и некоего слишком восторженно-пафосного стиля (присущего многим авторам «женскАго полу»), то по итогу прочтения части третьей «стал понемногу страдать» от некой сухости (построения) очередной «чисто альтернативной истории» (что как раз, характерная черта авторов-мужчин)) Вот такой вот «казус-белли»))
Марик мчался через лес. Напролом, не разбирая дороги. Позади, в отдалении слышались азартные крики загонщиков, деловитый лай собак. Очередная ветка, что должна была хлестнуть беглеца по лицу, рассыпалась прахом в мареве, что окружало паренька. Он отметил это краем сознания и прибавил ходу. Одежда истлевала и осыпалась клочьями. Холщовые штаны, домотканная рубаха. И с исчезающей одеждой рвались последние нити, что связывали его с домом, с семьей.
Когда отец сказал ему, – беги, Марик, – он не понял сначала. Они стояли у дома, на мокрой от росы траве, в утренних сумерках.
– Беги, Марик. Беги как можно дальше отсюда и постарайся выжить. Я дам тебе немного времени, а потом пойду в монастырь, к святошам.
– Почему, бать?
– Потому что у тебя «хаос». Таких как ты, монахи сжигают на костре. Если я не скажу им, они спалят и нас. Меня, мать, твоих братьев. Понял? – Отец шагнул к нему и оторвал кусок от рубахи. – Я пытался тебя задержать, но ты вырвался и убежал. Давай, сынок, не стой столбом. И не поминай лихом…
Марик был послушным сыном. Так что побежал. Ну как побежал, быстро пошел в сторону леса. Не поверил, понял отец. Вздохнул тяжко, ссутулился и потопал к монастырю. Деваться было некуда. Юноша стоял у края леса. Смотрел в сторону деревни. За срезом холма виднелись белые стены монастыря. Он смотрел и не верил. Подумаешь, лавка под ним развалилась. Может старая, подгнила. Или сделана была не слишком хорошо. Что же теперь, сжигать за это?
У деревни загомонили. Залаяли собаки, показался народ. Впереди вышагивали монастырские братья с факелами. Под ложечкой заныло противно, но с места он так и не тронулся. Не может быть, твердил себе, не может быть. И только, когда над ухом провыл арбалетный болт, встрепенулся. Заскулил испуганно и ломанулся в лес со всех ног.
* * *
– Вы только посмотрите, святой отец!
Двое загонщиков остановились перевести дух. Говоривший, местный егерь, указывал рукой на толстое дерево. Второй подошел ближе, присмотрелся. Потом осенил себя святым кругом, забормотал испуганно, «силен проклятый, ох и силен». Беглец, судя по всему, зацепил дерево плечом. Стесал кору и часть древесины. Там сейчас медленно проступали капли смолы. Они поглядели вперед. След проклятого был виден совершенно отчетливо. В густом подлеске словно бы тропа новая появилась. Загонщики прошли по тропе и остановились на невысоком обрыве над рекой. Следов беглеца больше не было. Ни на этом, ни на другом берегу.
– Ушел, – констатировал егерь.
– О-хо-хо, – пригорюнился святой отец.
* * *
Марик даже вздохнул с облегчением, когда ноги нащупали песок дна. Он плыл словно в пузыре кипящей воды. Спасибо, что не обжигала. Но пузырилась весьма энергично. Зацепился ступнями за дно, и, помогая себе руками, погреб к берегу. Выбрался на небольшой лужок и потащился наверх, к лесу. Сил уже почти не было, гнал страх. Он уже видел однажды сожжение. Тогда жгли пришлую ведьму. Явка была обязательна для всех, так что пришлось и ему смотреть, даром, что тогда Марику едва семь лет исполнилось. Тот кошмар, ужас, что он практически забыл, как ему казалось, никуда не делся. И сейчас гнал по лесу. Наконец силы кончились. Подросток упал в небольшую ложбинку меж двух деревьев, свернулся клубком, заснул.
Проснулся он лишь следующим утром. Раненько, только солнце взошло. Кусты все были в утренней росе. Желудок дергал короткими спазмами, намекал, что неплохо было бы положить в него что-нибудь. Марик сел на скрещенные ноги, огляделся. Одежды на нем больше не было, зато все тело окутывала темная дымка. Эдакое марево, что струилось вдоль кожи и волос. Тот пятачок, где он свалился вчера, у ствола толстенной сосны, за ночь просел, образовал выемку. На расстоянии вытянутой руки парень углядел кустик земляники. Несколько листочков и ягодка, что помаргивала покачиваясь на стебельке. Одна сторона ягоды была красной, другая белой. Рот наполнился слюной в предвкушении. Марик протянул руку, сорвал ягоду… И она истаяла в темном мареве у ладони. Не оставив даже капли сока. Он обхватил себя под мышками, заплакал тихонько. Сила, которую он обрел, теперь убивала его. Мальчик сполз в ямку, где он провел ночь и продолжая тихонько всхлипывать свернулся клубочком. Хлюпнул еще пару раз носом, слизнул соленую слезу, задремал.
Несмотря на то, что спал он беспокойно, удалось увидеть полноценный сон. Там, во сне, Марк с отцом выходили с монастырского подворья. Отец в деревне был на особом счету, печник все-таки, не абы кто. Соответственно и налог монастырский платил сам. И деньгами, не натурой, как прочие. В этот раз взял еще и сына с собой. Дабы тот проникся необходимостью освоения ремесла, а не шел в простые пахари. Отец с сыном вышли тогда из дверей канцелярии и подросток застыл удивленно. Посмотреть и впрямь, было на что. Молодые парни сидели в саду на земле. Кто на скрещенных ногах, кто опершись на руку. Сидели все с закрытыми глазами, молча.
– Чего это они,
Последние комментарии
6 часов 18 минут назад
23 часов 38 минут назад
1 день 1 минута назад
1 день 16 минут назад
1 день 17 минут назад
1 день 18 минут назад