Полночный всадник [Ирина Брестер] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Ирина Брестер Полночный всадник
Пролог
Полночный всадник Азраил Не рассуждал на сон грядущий. Он души умерших возил, И взор его был трезв, колючий.
Суровый лик и черный взгляд. Уста безмолвствуют столетия. Не знает боли и преград. Безгрешен? Перед кем в ответе?
Кто власть ему такую дал Или обрек его на муки? Имеет ли, что сам искал, Или искать устали руки?
В холодной сталевой броне, Плащ за спиною словно крылья. Усеян мраком путь вовне. Столбом взметнув пригоршни пыли,
Он между небом и землей, Меж рек и гор, скитаньям вечен. Отрекся от судьбы иной. Стал, словно космос, бесконечен.
Он, преступив закон людской, Не оглянулся на пороге. И даровали ему боги Расплату – быть с самим собой.
Глава I
Какие чувства миром правят? Что тщит надеждою сердца? Обида, гнев иль злость и зависть? Порокам нет людским конца.
Но есть одно, что ярким светом Способно всё преобразить. И произносятся обеты Там, где сердцам дано любить!
Что есть любовь? Мерило веры! Где нет её, там пустота. Любовь – начало новой эры. В своём создании проста.
Любовь прекрасна… и жестока. Она дарует и гнетет. Взаимна или одинока, Она спасет!.. Она не лжет.
Всё это вымысел и только. Любовь сжимает нас в тиски И колет острою иголкой Слегка… но болью от тоски.
И если так она коварна, Зачем тогда её желать? Она убийственна, как правда И не способна забывать.
И ей подвластны все на свете. Противоядий не найти. И старики, и даже дети – Все люди! Лишних не найти.
Но есть одна лишь сущность в мире, Не меж людей, особняком. Кому чужды все чувства в лире. Полночный всадник. Да! То – он!
Глава II
Когда-то средь людей при жизни Он был, и числился таков: Дурманом опьянённый мысли, Сбивал подошвы каблуков.
Он подходил с лукавым глазом, И замирали те сердца, Что не познали боль отказа Там, где главенствует краса.
Рука в руке, и мелкой дрожью Срывались с губ слова-табу. И нервный ток, бежав под кожей, Нашёптывал их на ходу.
Герой тот звался Александром. Александрит – его глаза! И волос русый беспрестанно Вился как тонкая лоза.
Он был красив, умён и ветрен, Науками легко владел, Знал языки, писал в газетах, Во многом, в общем, преуспел.
Но, преступив тридцатилетье, Он оставался одинок. Таков его души порок, Не отпечатанный в столетьях.
Как много женщин!.. Много славы!.. Он за собой шлейф носил. Телесный дух слепой услады Давно уже превозносил.
Но где душа? Души в помине Он не искал, и ни в одной Из тех красавиц, что доныне При нём играли свою роль,
Не отыскать. В тени сокрыта, Запрятана, что не найти. Его желанием обвита Пустая форма – вдаль пути.
И он всё шёл без остановок, А вслед ему неслась молва Из оскорблений, недомолвок. Но, усмехнувшись, он, едва В ответ произносил хоть слово. Молва ему давно не нова.
И, верен сам себе во всём, Он видел мир полночным сном.
Глава III
Однажды ночью Александр Гулял под бледною луной В тени садов, слегка туманных От хлада осени златой.
Забрезжил свет. Горящим взором Он устремился напоказ, Услышав шёпот нежных фраз, Что произносятся с укором.
И вдоль аллеи у скамьи Двоих увидел он нежданно. И шёпот губ, сливаясь плавно, Струился заревом любви.
Он подошёл. Его узнали (Тактичным не был никогда!). – Какая радость! – восклицал он, Признав знакомого. – Когда Я думать мог!.. Вот это встреча! Ты здесь проездом? Ну, дела…
Знакомый, расправляя плечи, Ответил: «Мне уже пора. Всего лишь на день я от наших Приехал, обернувшись вдруг. Да, познакомься, это Саша, В студенчестве мой лучший друг».
И девушка, что, стоя рядом, В руке держав один цветок, Своим коротким карим взглядом Вмиг обожгла… – Что ж, вышел срок, - Знакомый протянул, и руку Её в свои тихонько взял. – Не будем вспоминать разлуку, Её недолговечен бал. Вернусь я вскоре. И, возможно, Тогда возьму тебя с собой. Ну, а сейчас пора домой, - Он наклонился, осторожно Губами прикоснулся к ней. Она была едва бледней Луны. И на неё похожа В тот миг казалась. А глаза Смотрели мимо… «Так нельзя», – подумал Саша. Вслух сказав: «Я провожу. Пойдём назад».
И вдоль аллеи, не спеша, Они пошли, едва дыша.
– Как твоё имя? – Анжелика. – Анжела, значит? – Можно так. – Как оказалась здесь? Скажи-ка, Ведь это точно добрый знак!
– Твой друг мне встречу здесь назначил. – Давно знакома с ним? – Давно. – Так может, это что-то значит? – Должно быть. Он твердит одно: «Окончит службу – и вернётся, Тогда и об руку пойдём».
– Знать, для него сердечко бьётся? – Посмотрим. Близок уж мой дом.
Анжела вмиг проворней лани Вперёд умчалась – не догнать. И Александр тосковать Один остался. И печален Домой вернулся. На кровать Упал и начал вспоминать.
Глава IV
Он эту девушку однажды Когда-то видел близ него. Она ему казалась даже Нежнее нежного всего.
Глаза такие, что восторги Одни могли срываться с губ! Увы, в борьбе невольных мук Взрывалось сердце на осколки.
Он отвергал её всегда В своей душе, искал замену. Красавиц много, но когда Могли б они простить измену!..
И Александру не впервой Их тщить надеждами пустыми. Когда в уме одно лишь имя – «Анжела, я прошу – постой!»
Когда впервые её встретил, Она была ещё одна. Он с взгляда первого приметил, Что ни в кого не влюблена.
Но подожди, ведь Александр Давно известный ловелас. Он вскружит голову тотчас И увлечёт в свой мир обманный.
Так рассуждал он. Анжелика В ответ смотрела сквозь него. Холодной девой луноликой Она слыла, но для того, Чтоб одному лишь вверить счастье И право рядом с нею быть. Кто б не мечтал её любить!.. И Александр, полон страсти, Во всём открылся ей. Взамен Она сказала: «Жажды плен Я не приму. В моей лишь власти Решать, кому принадлежать И с кем идти судьбе навстречу. Есть путь иной. Он, может, легче, Но я не стану выбирать. Любить так сильно, как дышать – Вот что я знаю от рожденья!» Она ушла. Стена забвенья Меж ними стала вырастать.
И время шло. Менялись лица, Но Александр был, как есть. А с той красавицей проститься Не позволяла ему месть.
В уме держал он наказанье И ждал: свершится этот час. Как вдруг в тени аллей случайно Её нашёл. И шёпот фраз, Что с губ её слетал так робко, Был принадлежен не ему. Увы, игра бросает ловко Тех, кто затеял сам игру.
Всю ночь он, не смыкая глаза, Мечтал и думал лишь о ней. И в царство сонное теней Шагнул лишь утром, но не сразу.
Глава V
Спустя три дня он снова там. Ждёт Анжелику. Её нету. И холод грезит по глазам, В душе рождая слов сонеты.
Да не придёт! Ей нужен тот, Что другом был ему когда-то. Пора домой… Окончен срок. Но жаждет ум его расплаты.
И Александр по следам Её пустился, словно эхо. Он знал, что будет она там, Где путь заказан был с успехом.
Его нельзя остановить, Он видит ясно пред собою Ту цель – Анжелу обратить В свой грешный мир, отнявший волю.
И вот заветное окно, Он здесь бывал подолгу раньше. Ходил не к ней, но всё ж одно – Мечтал о встрече. Но средь фальши Своей он потерялся сам Цветным в угоду небесам Искал, где было б ему слаще.
Глава VI
Анжела – вечное дитя, В окно смотрела и, вздыхая, Цветок осенний теребя, Сквозь свою память пропуская Его слова. Он ей сказал, Что ей отныне там нет места, Среди подруг, неловкий бал. Теперь она – его невеста.
Но что за шум? Как будто скрип. В окно стучатся? Показалось… И образ у стекла возник. То Александр. Что за данность!
Откуда здесь в такой-то час? Анжела ставни распахнула. И он легко (не в первый раз) Взобрался. Что-то пошатнулось… Анжела дрогнула в ночи, Его глаза увидев близко. – Ну, отчего же ты молчишь? - И голос прозвучал так низко…
Он руку смело протянул, Её коснулся бледной кожи. И ток по телу промелькнул, Взрывая ум неосторожно.
Анжела думала сбежать, Но позади лишь тьма и холод. – Постой! Давно хочу сказать, Что ты одна мне даришь голод.
И утолить его невмочь, Бессилен я пред этой пыткой. Одна ты можешь мне помочь. – Боюсь, я сделаю ошибку…
Дрожали губы. Больше слов Она произнести не смела. Пред ней палач – суров и строг. Свой приговор выносит смело.
На части сердце рвётся. Прочь Летит душа, сбежав от правды. – Одна ты можешь мне помочь!.. Люблю?.. Не знаю. (Просто жажду!)
Он поцелуями покрыл Её лицо в пунцовой краске. И тот, кто прежде рядом был, Пропал во мгле. Забывшись лаской, Анжела, позабыв тогда Обет – хранить святую верность, В его глазах, не видя льда, Тонула, окунаясь в грешность.
И Александр счастлив был: Свершилось то, о чём мечталось! И честь, и друга позабыл Взамен любви – какая малость!..
Упрёкам здесь не место быть, А совесть пусть катится в бездну! Уж если суждено любить, Сомненья точно бесполезны!
В его руках сама судьба – Анжела, нежная до боли!.. И прошептав: «Люблю тебя», Склонился он у изголовья.
А рано поутру исчез. Она спала, дыша неровно. С груди её сорвался крест, Упал на пол. Рукою сонной Она тянулась… Никого! Внезапно с мыслью пробудилась И зарыдала… Отчего? Пред кем отныне провинилась?
Где тот, кто главным в жизни стал? И тот, кому пообещала? Их нет… Лишь ветер прошептал: «Придётся всё начать сначала…»
Анжела встала, не хотя Прошлась по комнате, шатаясь. И близко в зеркало глядя, Узрела то, что в ней осталось.
«Какой позор! Да как могла Ему довериться так глупо?! Ещё вчера не влюблена Была в него… Но это утро Перевернуло всё вверх дном, И родилось внутри сомненье: «Я совершила преступленье!..» Раскаянье – уже потом…
Глава VII
Весь день счастливый Александр Об Анжелике вспоминал. Её любовью как усладой Он грезил. Мир казался мал!
И ближе к ночи вновь явился, Она сидела у окна. Была печальна, холодна. – Я думала, что ты простился.
– Нет, что ты! Я пришёл к тебе.
В руке цветок она держала И лепестки – обрывки фраз Рукой дрожащей обрывала. А слёзы капали из глаз.
– О чём ты плачешь? – Так, пустое… – Скажи! Я, может быть, пойму. – Я думала, совсем другое Мне суждено. Теперь тону Я в том болоте безвозратно, Куда решила за тобой Пойти. Что принесёт мне завтра? Куда такой теперь идти?!
– Не плачь, глупышка, – Александр Подсел и крепко так обнял. – Бесценный мне вручила дар! Я благодарен! Но пожар Не потушить внутри отныне, И на губах твоё лишь имя. – Так ты готов со мною быть И руку с сердцем предложить?
Он помолчал. И Анжелика Ответ прочла в его глазах. «Уйди! Отныне ты – мне враг!»
Она сбежала. Он – за нею По тёмным улицам сквозь ночь. «Вернись! Постой!» Она не верит. Её душе уж не помочь.
Упав во тьму, закрыв руками Лицо прекрасное своё, Она стенает. Боль отчаянья Вот-вот на части разорвёт.
«Прости, о небо! Пред тобою Я на коленях!.. Нету сил… Прошу: возьми меня с собою!» Ей глас ответом послужил:
«Коль молишь ты об избавленьи, Об отреченьи от судьбы, То знай: дарую Я спасенье. Но прежде клятву принеси!
Что будешь ты чиста отныне, Порокам больше не служа. Забудешь всё и станешь ныне Ты небу лишь принадлежать!»
Взметнулась вверх крылатой птицей Её душа, оставив тлен. Не суждено двоим проститься… Она ушла. А что взамен?
Иглою острой в сердце рана Её оставлена рукой. Да, слишком поздно… Александр Идёт один к себе домой.
«Не уберёг!» – в висках стучало. – «Не удержал!.. Да – виноват!» К чему оправдывать? Так мало Того, что можно оправдать!..
Он цену сам себе назначит, Когда проснётся поутру И вспомнит всё… И вдруг… заплачет… И станет криком резать тьму:
«Зачем исчезла, растворилась? Назад теперь дороги нет. Кто небесам отдал все силы, Того не ждут уже вослед».
И хладен мир, и пуст, и … вечен!.. – Где мне спасения найти? Себе казался безупречным, Теперь же некуда идти.
Она ушла тропой небесной, Возьмите и меня к себе! Что без неё?.. Падаю в бездну!.. Мне пусто стало на земле.
И голос вновь раздался строгий: – Не всякому дано пройти До неба от земли – пороги, И каждый надо перейти.
В тебе уж не осталось веры, Её как жертву ты принёс Своим порокам – лицемерам, И к ним всем телом ты прирос.
Создатель твой не знает мщенья, Но всё ж тебе не по пути. Ты на земле ищи прощенья. Здесь избавленья не найти!
До неба надо дотянуться. Увы, не каждому дано. Но, если хочешь ты коснуться Души своей – то вот оно!
Тебе даруем избавленье. Пусть на земле царит порок, Но в небесах – любви цветенье! Таков и будет наш итог!»
Раскаты грома обнажились, Раздвинув тучи. Смертный час Он ждал. И в миг оно свершилось – Невидим стал теперь для глаз.
И унесло вслед за собою Его таинственным крылом. Оставив думы на потом… Отныне он – с самим собою, Забыв про боль, про отчий дом, Про смех людской, про слёзы градом – Про всё, что может вызывать Смятенье чувств. Ему наградой Назначен путь последний знать.
Эпилог
Туман смятенным покрывалом Застелет мир, возьмёт в свой плен. И добрый путник в тщеньи малом Отринет разум свой взамен.
И грянет ночь! И свет несущий Запрячет под ноги отказ. Тебе, пощаду вновь зовущий, Уж не сомкнуть бессонных глаз.
Ты помнишь всё… Бездонной мерой Рассудок память измерял. Но не познать святую веру Тому, кто верности не знал.
Твой путь оправдан и проложен. Дорога – вечность. Не сойти! Ты стал судьбы своей заложник, И этот крест тебе нести.
В руках твоих бесплотны души, С земли сошедшие теперь. Им проводник последний нужен, Чтоб указать заветну дверь.
Но кто сей всадник, без устали Перевозящий их туда? Лицо не ведает печали, А губы сомкнуты всегда.
Он был когда-то Александром И на земле прославлен был, Но горе!.. Сердцем полюбил…
А на земле искать покоя Нет хуже боли и верней. Тогда отрёкся от людей. Бежал… Но небеса с тоскою Ему внимали. Каждый день Всё больше превращался в тень.
И чувства разом устремились Рекою прочь. И он остыл, Забыл о том, что сам любил. Забыл, как жил, кем раньше был. И нарекли его за это Полночный всадник Азраил.
Последние комментарии
3 часов 38 минут назад
3 часов 39 минут назад
10 часов 21 минут назад
10 часов 30 минут назад
16 часов 42 минут назад
16 часов 46 минут назад