Счастье на двоих [Александр Николаевич Ивкин] (fb2) читать онлайн

ОН

Недовольное урчание телефона. Надпись на экране «Такси ожидает, выходите». Взгляд в окно, вниз. Там, в серой коробке двора, прижавшись к бордюру, стоит белая «шкода» с большим желтым табло на крыше. Пора. Вещи уложены. Я повернулся спиной к окну, руки в карманах джинсов. Молча смотрю на твой чемодан, на ворох белья, разбросанного по дивану. Ты удивленно смотришь на меня. «Почему не вмещается все?» Но разве можно впихнуть в один чемодан содержимое двух шкафов? Он и так вместил в себя слишком много. Теперь этот оранжевый гардероб на колесах, важно надувшись, стоит у дверей в прихожей. Его тугие бока тесно стянуты пластиковой молнией. Если в них хорошенько ткнуть, то чемодан лопнет и одежда разлетится по всей квартире. Сдерживаю себя, а глаза ищут подходящий острый предмет. Когда в аэропорту тебя попросят открыть чемодан, знай – никакая сила не сможет закрыть его обратно.

Я представляю, как пожилой швейцар у входа в отель, быстро взглянув на твой багаж, пытается раскрыть двери пошире. И как затем щуплый юноша-носильщик самоотверженно борется с инерцией этого оранжевого ящика, рискуя разнести им створки лифта. Я представляю, как ты достаешь и раскладываешь свои любимые тряпочки, коробочки и баночки. Как ими наполняются шкафы, полки и тумбочки. Как постепенно номер отеля становится похожим на нашу квартиру. Не понимаю, для чего тогда уезжать из дома? Я всегда считал, что путешествовать надо налегке, оставив ненужный груз за спиной. Но это, видимо, не про тебя.

Неужели тебе необходимо так много для того, чтобы быть привлекательной и свежей по утрам, уверенной в себе и независимой днем, загадочной и романтичной вечером? О ночах думать не хочу. Ловлю себя на мысли, что уже ревную тебя. Пока только к этим вещам. А ведь было время, когда для красоты тебе ровным счетом ничего не требовалось…

Через минуту я покачу твой чемодан к лифту, через три минуты уложу его в багажник такси, через полчаса вы окажетесь у стойки регистрации. Там на некоторое время вам придется расстаться. Далее этот яркий выскочка продолжит путь в компании себе подобных. А еще через пару часов ваш самолет удачно приземлится в аэропорту Милана.

Ты бросаешь очередной придирчивый взгляд в зеркало. «Я ль на свете всех милее?» Ты, конечно, ты. Такси ждет. Я молчу.

Наверное, я веду себя как капризный ребенок, который надулся так, без причины, только чтобы обратить на себя внимание. Моя обиженная поза остается незамеченной, и ребенок во мне продолжает дуться. Обидно не то, что я сам предложил тебе эту поездку. Обидно то, что ты не настояла лететь вместе. Даже не попыталась. Теперь ты летишь в Милан с оранжевым чемоданом, словно «в Тулу со своим самоваром», таким необъятным и сияющим, полным платьев, туфель, сарафанов… Тебя окружили вещи, которые пестрым хороводом все дальше отталкивают нас друг от друга. Они летят с тобой. Я остаюсь.

Лестничная площадка. Кнопка вызова лифта мигает красным. Плавное скольжение вниз. Смотрю на стену перед собой, на изуродованные клавиши с цифрами. Вот и первый этаж. Крыльцо в семь ступеней. Все молча. И уже во дворе – быстрый поцелуй в щеку и дежурное:

– Хорошо отдохнуть. Будь осторожна.

– И тебе удачи. Не скучай.

Хлопнула дверца, и такси плавно выкатило со двора, чтобы мгновенно раствориться в потоке машин. Ты уехала, но расстояние между нами ничего не изменило. Мы просто не замечали, что давно уже живем на расстоянии друг от друга…

ОНА

Хлопнула дверца такси. Передо мной словно опустился стальной занавес: надежный и непроницаемый. Серый, унылый мир остался снаружи. Машина плавно тронулась с места. Повернувшись назад, я еще могла увидеть тебя, стоящего у подъезда, с ладонями, втиснутыми в узкие карманы джинсов. Но я не стала этого делать. Не захотела. Я знала, что ты ждешь моего взгляда. Не хотелось давать тебе возможности лишний раз продемонстрировать свою обиженную физиономию. Я обернусь позже, когда ты уже не сможешь разглядеть меня за стеклом, отражающим пыльное небо, туго стянутое проводами. А потом я откинусь на сиденье и закрою глаза.

Такси повезет меня в аэропорт. Не открывая глаз, я буду считать перекрестки. Я буду угадывать улицы по знакомым изгибам. Я буду ехать мимо вечно спешащих прохожих, не видя их угрюмых лиц. Так, с закрытыми глазами, я покину этот скучный город. Когда самолет наберет высоту и когда пойдет на снижение – я буду сидеть с закрытыми глазами. Я открою их, только когда окажусь за две тысячи миль от тебя. В небольшом и приветливом отеле. В светлом, уютном номере. Перед раскрытым окном. Когда мои волосы растреплет теплый ветер. Когда солнечный луч коснется моих ресниц. Я открою глаза, чтобы оказаться в другом мире и чтобы увидеть другие краски. Может, там я сама стану другой.

Как мне хочется крикнуть сейчас: прощай навсегда! Я не буду скучать, звонить, писать писем! И даже вспоминать о тебе – я не буду! Мне хочется дать понять, что ты меня теряешь. Чтобы увидеть в твоих глазах страх и отчаяние. Чтобы услышать твою мольбу: «Не уезжай!» Чтобы пробудить в тебе настоящие, сильные чувства, а не эту детскую обиду…

Теперь я вижу, насколько ты эгоистичен. Не понимаю, как я не замечала этого раньше. Ты стоишь с лицом человека, которого предали. Всем своим видом ты взываешь к моему чувству вины. Словно поехать одной – это моя инициатива. Но ведь ты сам предложил мне эту поездку. Может, ты рассчитывал на то, что я откажусь или что предложу лететь нам вместе? Поверь, мне действительно необходимо побыть одной. Я не могу больше здесь находиться. Мне душно. Я задыхаюсь в беспросветной рутине. Я растворяюсь в серости одинаковых дней. Я становлюсь несчастной. Иногда мне даже кажется, что я гибну…

Мы не понимаем друг друга. Ты не видишь, не хочешь видеть того, что со мной происходит. Ты ранишь меня своим непониманием. Я устала от всего этого. Даже сегодня, когда я собирала свой чемодан, ты не мог удержаться от колких комментариев:

– О, как много вещей! – восклицал ты. – Какие они вызывающе яркие! Зачем тебе столько? Где и когда ты собираешься все это носить?

Но чем, по-твоему, я могу раскрасить свою жизнь, ставшую бесцветной? Как я могу утолить желание быть счастливой? Может, ты знаешь? Тогда скажи мне…

ОН

Наверное, ты думаешь, я не вижу, что с тобой происходит? Ошибаешься. О том, что ты несчастна, знает весь мир. Достаточно взглянуть на полку с твоими книгами. «Дорога к счастью», «Счастье своими руками», «Как стать счастливой» – разноцветные корешки пестрят обещаниями вернуть тебе потерянный рай. Между страницами белеют узкие хвостики закладок. Словно прилежный ученик, ты заучиваешь целые абзацы. Ты надеешься, что эти книги тебе помогут. Но разве можно быть счастливым по инструкции? Конечно, ты будешь доказывать, что можно. Готовность противоречить во всем у тебя в крови. К подобным капризам я всегда относился сдержанно, наивно принимая их за проявление женской слабости. Чтобы избежать обид, я старался быть внимательным. Я учился определять твои настроения. Я пытался опережать тебя в твоих желаниях. Я ловил малейшую тень в твоих глазах, воспринимая ее побуждением к действию… Мои друзья высказывались просто, без затей – каблук! Таков был их вердикт. А я между тем продолжал усложнять, потакая твоим капризам.

– Чего ты ищешь? – спрашивал я, пытаясь разобраться в ситуации. – Ведь у тебя есть все, что нужно женщине для счастья. Есть дом и семья, есть друзья, есть работа. Времена бессонных ночей у детской кроватки давно миновали. Теперь ты свободна и можешь уделять себе достаточно внимания. Есть полные сил родители, готовые всегда прийти на помощь. Есть любящий человек рядом… Скажи мне, как при этом можно оставаться несчастной?

Я неоднократно задавал тебе этот вопрос. Ты стояла у окна, с задумчивым видом разглядывая облака над крышами, или сидела в кресле, по-детски перекинув ноги через мягкий подлокотник, или куда-то собиралась, деловито перебегая из комнаты в комнату. Ты делала вид, что не слышишь моих вопросов. Единственное, что я смог предпринять, это придумать ответ за тебя. И я его придумал: ПРИВЫЧКА. Все дело в ней. Она цементирует отношения. Она делает их статичными. Потеряв гибкость, наши отношения стали хрупкими. А все хрупкое, как известно, при неосторожном обращении может рассыпаться. Это лишь вопрос времени.

Может быть, ты слишком привыкла ко всему, что тебя окружает. Бесконечное повторение – день сурка. Одно и то же, каждый день. Может быть, тебе кажется, что ничего не происходит? Год, два, вечность. Ты привыкла к тому, что мы всегда рядом, всегда вместе. В безобидной привычке затаилась опасность. Значит, надо что-то менять. Поэтому я и предложил тебе эту поездку. Конечно, в глубине души я надеялся на отказ. Он опроверг бы все мои сомнения. Но ты согласилась. И напрасно я ждал предложения лететь с тобой. Напрасно я делал обиженный вид. Напрасно я пытался изобразить грусть предстоящего одиночества. Наверное, я выглядел смешным. Но мне действительно не хотелось тебя отпускать. Ведь на меня тоже оказывает действие сила привычки. Привычки быть вместе.

ОНА

Почему ты не сказал, что здесь будет так скучно? Денег хватило только на полдня прогулок по бутикам «Серравалле». Еще два дня ушло на экскурсии по городу. Сегодня я уже не знаю чем себя занять. Впереди еще целая неделя. Что я буду здесь делать одна? Зачем ты меня сюда отправил? Я чувствую себя обманутой.

Природа человека не терпит одиночества. Для женщины оно невыносимо, прежде всего – молчанием. Мне «посчастливилось» получить и то, и другое. Я здесь одна, и мне не с кем поговорить. Теперь мне кажется, что ты просто от меня избавился. Не знаю, чем ты сейчас занят, но уверена в одном: тебе вряд ли скучно так, как мне. Твои друзья счастливы заполучить тебя без каких-либо ограничений. Жена далеко, ребенок у родителей. Свобода! Теперь прокурят всю квартиру. Что-нибудь разобьют. Будут целыми днями сидеть на моей кухне, говорить о красивых женщинах, о дорогих машинах, о футболе и снова о женщинах. Интересно, вспомнишь ли ты обо мне?

Вчера, гуляя по Соборной площади, я вдруг поймала себя на мысли, что восхищаться чем-либо в одиночестве совсем не интересно. Для того чтобы ощущения были полными, ими необходимо делиться. Словно в подтверждение этому, со всех сторон неслось восторженное:

– Посмотри, какая красота!

– Это прекрасно, не правда ли?

Люди делились друг с другом своими впечатлениями, и только я была вынуждена переживать эмоции молча…

Затем был Пассаж, где напротив модных витрин ворковали влюбленные парочки. Я одиноко бродила между ними и слушала многоголосый гул, отраженный стеклянным куполом старинной галереи. У здания «Ла-Скала» мое внимание привлекла большая красочная афиша: балет «Раймонда». В основе его сюжета лежит извечная тема – баллада о любви. Когда в парке «Семпионе» я повстречала несколько свадебных кортежей, мне стало ясно – это заговор. Все вокруг говорило только об одном: мир красивее и лучше, когда рядом с тобой есть кто-то еще. Ну почему ты не поехал со мной?

Теперь я жду вечера. Я жду, когда день остынет и улицы города засияют праздничным блеском искусственных огней. Тогда я спущусь в кафе, сяду за столиком у окошка и начну разглядывать людей, неспешно гуляющих по бульвару, вымощенному разноцветной мозаикой. Я буду мечтать о том, как в стеклянную дверь со звоночком войдет незнакомец. Он сразу обратит на меня внимание и сядет за соседний столик. Конечно же, он решит со мной познакомиться. Он станет говорить мне комплименты. Он скажет, что очарован моей красотой. Но я буду холодна. И, может быть, этим разобью ему сердце.

Немного поиграв со своей фантазией, я снова примусь разглядывать прохожих. Я представлю, как вернусь домой и как, нарядившись в обновки, выйду в город. Ловя восхищенные взгляды, я пойду вдоль улицы, гордая и независимая. Мужчины будут оборачиваться, пытаясь меня разглядеть. Они будут завидовать тому, кем занято мое сердце, будут завидовать тебе… Но заметишь ли ты, что я стала другой?

ОН

Я не стал звонить своим друзьям. Они отличные ребята, но свои переживания мне легче нести в одиночку – без свидетелей, без советников. Я не могу пить, потому что голова в таких случаях должна оставаться ясной. Я не хочу веселья, потому что мне не весело. Совсем. Я продолжаю жить обычной жизнью. Хожу на работу, занимаюсь по дому, читаю, каждый день звоню родителям. Вопросов они не задают. Внук рядом, и это главное.

Я думаю о нас. С момента твоего отъезда мы храним полное молчание в эфире. О ребенке ты справляешься напрямую у родителей. А они, в свою очередь, рассказывают мне о твоих звонках: «Устроилась хорошо. Говорит, что все нравится» или «Сегодня гуляла по городу. Передает тебе привет». Я так понимаю – приветы они добавляют от себя. Скорее всего, ты тоже их получаешь. У нас мировые родители.

День без тебя, два дня, три… По утрам я прислушиваюсь к себе, к своим ощущениям. Я пытаюсь обнаружить изменения, произошедшие в нашем доме, но их нет. Я по-прежнему встаю раньше тебя и стараюсь не шуметь. Я по-прежнему прихожу домой позже тебя и ужинаю один. Я ложусь спать, когда ты уже видишь сны. Днем я веду себя так, словно ты только что вышла из комнаты. Словно еще звучит в ее стенах эхо твоего голоса. И я продолжаю наш неоконченный спор, придумывая все новые и новые аргументы. В своих мыслях я постоянно говорю с тобой. И мы по-прежнему ссоримся из-за пустяков. Ничего не изменилось. Будто нет расставания. Так пройдет еще один день, затем неделя. Я боюсь, что не сумею соскучиться по тебе. Просто не успею. И тогда через десять дней мы вернемся к исходной точке.

Мне представляется зал прилета, полный встречающих. Громкие приветствия, цветы, улыбки, поцелуи, бурная радость встреч… И вот среди прилетевших появляешься ты. Что мы скажем друг другу? В голову приходят банальные фразы, в которых нет правды. В них нет ни слова правды, потому что мне совсем не интересно, как ты там отдыхала без меня. Нет правды, потому что слово «скучала» никак не сочетается с твоей новой шикарной сумочкой и дорогими туфельками. Нет правды, потому что все слова приходится спешно выдумывать, заполняя ими неловкие паузы. Нет правды, потому что в них нет искренности.

Возможно, с тобой сейчас происходит нечто подобное, и ты тоже боишься возвращения в мир отношений, лишенных искренности? Может, это делает тебя несчастной?

Совсем недавно наш дом был приютом двух по-настоящему близких людей. Фотографии в красочных рамках хранят их светлые лица. Вглядываясь в эти сияющие глаза, я вижу в них счастье. Одно на двоих. Мы не задумывались о нем, мы просто жили им, вдыхали его, мы думали, что оно бесконечно и поэтому щедро делились своими чувствами друг с другом. Что же изменилось?

Наверное, счастливый человек ничего не знает о своем бесценном богатстве и поэтому счастлив. Может быть, секрет счастья как раз в том, чтобы о нем не думать и не гнаться за ним? Может быть, человек становится несчастным в тот момент, когда начинает его искать?

Ты слишком много говоришь о счастье. Ты слишком настойчиво требуешь его для себя, не понимая того, что счастье «на одного» очень быстро тает. И как бы крепко ты ни сжимала его в руках, оно способно просочиться сквозь пальцы. Капля за каплей. Незаметно. Словно вода.

ОНА

И все-таки мысли материальны. Утром, за чашечкой espresso, я увидела его. В кафе больше никого не было. Мы сидели в противоположных углах небольшого зала и делали вид, что не замечаем друг друга. На следующий день все повторилось, с той лишь разницей, что мы оказались совсем рядом, за соседними столиками.

Сегодня он со мной заговорил. Ослепительная улыбка, черные, слегка вьющиеся волосы, смуглая кожа, энергичные движения красивых, ухоженных рук. Он немного смущался своего английского, поэтому иногда переходил на родной – итальянский:

– Signore, per comprare una tazza di caffè? (Синьора, могу я угостить вас чашечкой кофе?)

Я с трудом понимала, что он говорит, но мне нравился его голос.

– Ti piace qui? (Как вам здесь?)

Его открытость и естественность обезоруживали. Мне было приятно его внимание.

– Posso mostrarvi la città. (Я могу показать вам город.)

Он мужчина из другого мира. Я не хотела показаться дикой и не желала скучать здесь одна, поэтому решила согласиться на его предложение. Но только кофе и только прогулка по городу.

Вечер. Свет в номере приглушен, горят настенные бра. Я сижу в кресле, окутанном теплом золотистого света. В приоткрытое окно слышен город. Сигналят машины. Звучит итальянская речь. Я думаю о Марцио – это имя моего случайного знакомого. Он молод, красив, умен. Я пытаюсь представить себя рядом с ним. У меня ничего не получается. Мы действительно из разных миров – безнадежно далеких и абсолютно не похожих друг на друга.

Во время прогулки я сказала Марцио о том, что замужем. Он сильно удивился и спросил меня, почему же тогда я приехала одна. Я попыталась объяснить, но у меня ничего не вышло. Как объяснить то, чего сама не знаешь? В конце концов, я махнула рукой.

– Так получилось, Марцио! Изредка женщине надо побыть одной…

Он понимающе кивнул и предложил провести этот вечер вместе. Я отказалась. Он был расстроен моим отказом, хотя и попытался это скрыть. С надеждой в голосе он спросил, можно ли видеть меня завтра. Я промолчала, понимая, что встреч не будет. «Спасибо тебе, Марцио, – подумала я. – Мне уже лучше. Иногда, для того чтобы ощутить себя уверенней, женщине необходимо разбить чье-нибудь сердце или хотя бы поверить в то, что она на это способна».

Когда мы гуляли по городу, Марцио говорил не смолкая. Он оживленно жестикулировал и много смеялся. С ним было интересно. Я смотрела на него. Пылкий красавец. Подобно сарацину из балета «Раймонда» он пришел, чтобы меня соблазнить. И теперь, согласно сюжету баллады, здесь должен появиться отважный рыцарь. Он повергнет искусителя, воспев победу любви над безрассудством. Где же ты, мой храбрый герой?

Я снова вижу тебя у подъезда нашего дома. Ты стоишь под дождем, даже не пытаясь от него укрыться. Мокрый и несчастный. Такой одинокий. Мне вдруг стало тебя жалко. Жалко по-настоящему. Как бывает жалко плачущего ребенка. Как бывает жалко бездомного котенка. Как бывает жалко себя. Я вдруг поняла, что единственный человек, к которому я могу питать такие искренние чувства и с кем могу быть до конца откровенна, это ты. Сейчас ты далеко, в другом мире, в том самом сером и дождливом мире, из которого я сбежала неделю назад. В том самом мире, куда мне так нестерпимо захотелось вернуться. Я еле сдержалась, чтобы не вызвать такси до аэропорта. Немного успокоившись, я набрала твой номер.

– Алло! Это ты? Что случилось? – в трубке раздался родной голос. В моих глазах появились слезы.

– Я соскучилась и хочу домой. Скажи, ты меня ждешь?

ОН

Где-то в высоких сводах родилась мелодичная трель. Женский голос объявил:

– К сведению встречающих! Произвел посадку самолет рейсом из Милана…

Все пришло в движение. Встречающие столпились у зала прилетов, включилась и шумно побежала по кругу лента багажного конвейера. Мое сердце учащенно забилось. Сейчас я увижу тебя. Я тянулся, заглядывая через головы. Я не хотел пропустить твое появление. Букет роз шуршал фольгой и кололся. Я никак не мог взять его удобнее.

Я не ждал твоего возвращения. Вечером неожиданно раздался звонок. Твой голос был тих и нежен. Я почти забыл, что он бывает таким. Ты сказала, что скучаешь, что очень хочешь домой, а потом вдруг всхлипнула. Это было так неожиданно, и поначалу я растерялся. Чуть позже, во время разговора, я почувствовал в тебе перемены. Вернее, я узнал тебя прежнюю: искреннюю, любящую. И я понял, как ты близка мне. Я пообещал прилететь и забрать тебя домой, а потом сказал, что очень люблю. Я слышал, как ты глубоко задышала в трубку, и мне захотелось прикоснуться к тебе, захотелось, чтобы ты была рядом… Мы пообещали друг другу больше никогда не расставаться.

Мы долго болтали, я выложил тебе все свои новости, а ты мне свои. Ты рассказала о знакомстве с Марцио, а я изобразил жгучую ревность. Мы дурачились и смеялись. В какой-то момент мы оба почувствовали, как исчезает, растворяется без следа незримая преграда, выросшая между нами. Когда мы желали друг другу спокойного сна, у тебя был голос счастливого человека.

Не знаю, не помню, как я пережил эту ночь. Но в тот момент, когда я снова увидел тебя, мир обрел для меня новый смысл. Ты шла навстречу легкой, уверенной походкой, словно летела, не касаясь мраморных плит тонкими каблучками своих новых туфелек. Я застыл, задохнулся в восторге. Никогда прежде ты не была так восхитительна. И я никогда не любил тебя так, как в этот момент. В голове стремительными роями проносились мысли. Все те слова, которые я хотел бы тебе сказать. Которые обязательно скажу теперь.

Любимая! Я уверен – никто не научит нас счастью, и никакие блага этого мира не сделают нас счастливее лишь потому, что счастье не покидало нас. Оно всегда было рядом. В какой-то момент мы просто перестали его замечать. Вместо того чтобы оглядеться или внимательно посмотреть себе под ноги, мы пытались заглянуть за горизонт. Я не знаю секрета счастья, но уверен, чтобы помочь друг другу, мы должны попытаться вернуть искренность в наши отношения. Мы должны заново научиться говорить на одном языке. Я люблю тебя и по-прежнему чувствую себя счастливым только рядом с тобой. Моего счастья хватит для нас обоих. Счастье не принесет радости, когда оно в одиночку. Им нужно делиться. Я поделюсь им с тобой… И это снова будет наше счастье на двоих.

* * *

Шумные толпы прилетевших и встречающих, смешавшись, направились к выходу в город. Последними шли двое, они держались за руки и счастливо улыбались друг другу. Зал опустел. Еще летало, дробясь о колонны, гулкое эхо шагов. На электронном табло весело помигивали зеленые огоньки. И все бежала по кругу бесконечная серая лента, на которой одиноко кружился позабытый кем-то большой оранжевый чемодан.