Фантасмагория [Антон Сергеевич Зинченко] (fb2) читать онлайн

А правду ли говорят, что всю Россию Москва кормит?

Конечно, сынок, хотя и было время, когда все было наоборот, но кто теперь об этом вспомнит? Поговаривают, раньше и деревни были нужны, а в городах народ плоды только пожинал. Но может и не правда все это. Москва она вон какая теперь стала, почти на всю Россию растянулась.

Куда не глянешь – Москва руки тянет, ну это оно и к лучшему. Зато теперь все мы жители столицы, и каждый к району определенному приставлен. Я вот родился еще на севере, но это когда он был совсем севером, холодно там было очень, а зимы такие, что из дому не выйти, не сродни нынешним. Там и пригодился. И красоту столичную увидел лишь в зрелом возрасте. А теперь с рождения все путь от истоков родины начинают, а уж потом где захочешь, туда и поселишься. К тому же, когда в молодости всякие народы в одном месте повидаешь, тебе и живется со всеми в мире.

– Ну, что вы все байки травите, – нахмурившись, проговорила одна из воспитательниц ново московского пансиона Вера Сергеевна.

– Алеша, оставь дядю Володю, ему нужно отдохнуть, а сам бегом в столовую, обед стынет. Да поиграй с ребятами после, сегодня все же выходной.

Алеша повиновался и спустя мгновение его шаги доносились из другого конца длинного коридора.

– Ну, а вы, Владимир Петрович, что не обедаете? Сами ведь сегодня молекулярную кухню заказывали. Все как на картинке, считайте, что из Парижа.

– Да что вы, Верочка, я этого кушать не стану. Глядя на такие изыски, я чувствую себя сорванцом на уроках химии. Вот и колбы подходящие, да дым идет.

Владимир Петрович поднял руку, щелкнув пальцами. Спустя мгновение, услышав призыв, в углу просторной комнаты включился похожий на метровый стол на колесиках, робот уборщик и молекулярная кухня, тарелка за тарелкой, начала исчезать в его просторном чреве.

Владимир Петрович проводил взглядом чудо техники, жестом усадил Веру Петровну на стул рядом с собой и будто убедившись, что робот их не слышит в пол голоса заговорил.

– Вот я уже сколько времени наблюдаю за ними – все то у них есть. Хочешь кухню разную – на тебе. И танцуют, и поют, сколько проблем с наших плеч они сняли. А счастливей мы не сделались, все то нам не так, да не эдак. И детей чему учим. Все то за нас в жизни машины делают. Я бы взял детишек Сашку, Пашку и Алешку да игры какие-нибудь показал им что ли старинные. Да просто по улице провел бы ребят, глядишь и без экранов своих заснут в коем-то веке.

– Вы же сами знаете, сейчас без помощника выходить не принято. А и чего по улице то зря шастать – у вас с балкона любой вид открывается.

Вера подошла к панорамному окну и нажала на появившийся на нем дисплей. Часть стекла вмиг озарилась информационным табло со множеством картинок.

– Владимир, куда вы хотите сегодня направиться? Быть может ваш любимый остров Сите?

Вера нажала на дисплей и будто бы по мановению волшебной палочки по комнате повеял ветер, знакомая обстановка вмиг закружилась и исчезла, сменившись картинами географического центра Парижа, да так, что они вмиг оказались стоящими на мосту посреди Сены, обдуваемые легким бризом.

– Или быть может вы предпочитаете окрестности Лондона? Простите, я забыла, что вы разочаровались в молекулярной кухне, – Вера скупо улыбнулась.

– Вы же знаете, Верочка, больше всего я люблю обедать на Воробьевых горах, наслаждаясь потрясающей панорамой. Но, видите ли, быть здесь и прокручивать эти потрясающие пейзажи, коими нас снабдили наши наставники – это, конечно, прекрасно. Но, кажется мне, что все это ненастоящее. Сколько я не думал, так и не пришел к выводу, отчего мы теперь никуда не ходим своими ногами. А так вот, – Владимир провел пальцем в воздухе, рисуя круг, – вот так вот проводим пальцем по экрану и тут же становимся сытыми, видим места, куда бы раньше и вовек не добрались. Но мы не чувствуем, не ощущаем реальную атмосферу там царящую.

– Да бросьте вы, – возразила Вера. – Вы ведь наставник! Эти прекрасные, – Вера задумалась, выбирая слово, – существа… наделили нас своей культурой. Обучили тому, что мы не знали, утолили голод…

– Прошу Вас, не продолжайте, я все это прекрасно знаю. Да, они безусловно сделали очень многое. Чего стоит только то, что я, престарелый параноик, доживающий дни в полном одиночестве, стал наставником и считаю, что поистине отцом, хоть и не родителем этим прекрасным детям, выращенным бы в прошлой жизни в интернатах в одиночестве без любви и заботы. Это они придумали объединить детские и престарелые дома, создав нам такие прекрасные небоскрёбы, где мы чувствуем себя, как короли, на этих квадратных метрах.

– Бросьте вы искать подвох. Просто живите и наслаждайтесь!

– А какой ценой? Кто ее объявит? Ведь за все рано или поздно придется платить!

– Полно Вам! Лучше сводите ребят в музей современного искусства.

– Современного на сегодня хватит, мы пойдем в Третьяковку и точка! – весьма оживившись, хлопнул по столу развеселивший Владимир Петрович, да так, что робот воспринял это за призыв и теперь стоял рядом в ожидании команды.

Спустившись после обеда в Нижний просторный зал, предназначенный для активной деятельности, Владимир Петрович застал ребят сидящими в виртуальных шлемах за игрой в Робокс, принесенной в наш мир гостями. Суть ее была не нова. Каждый участник выбирал себе робота. На время игры зал проецировался в игровое поле, где каждый игрок должен был вытолкнуть соперника за пределы импровизированного ринга, причиняя врагу как можно больше повреждений.

«И какая еще Третьяковка, когда в зале царит такое напряжение», – подумал Владимир Петрович и, воспользовавшись правом наставника, остановил игру.

Благо у него в запасе имелись несколько козырей. Ими он и воспользовался, покинув ночью, в гордом одиночестве, замечательную обитель.

Он верил, что сможет произвести настоящее впечатление и заставить детей отвлечься от столь желанных гаджетов, напрочь заменивших им реальность. Хотя еще были варианты и переносных, но их он врагами не считал. Они не представляли опасности на улицах, где попросту теряли основную часть функции и могли использоваться лишь для связи, чтобы не отвлекать внимание пользователей на небезопасных дорогах.

Конечно, все эти устройства отчасти делали досуг детей безопасным. Им не приходилось играть в мяч на проезжей части или лазить по деревьям – это в какой-то мере защищало от личной опасности. Но по мнению их наставника это напрочь лишало их детства, а соответственно и счастья. А когда же быть счастливым если не в детстве? И что потом вспоминать в зрелом возрасте? Неужто, как ты играл в Робокс?

Владимир Петрович знал, что найдет все необходимое на берегу. Благо, так оно и вышло. Спустившись к Москва-реке, он шел под сенью деревьев, охраняющих водную идиллию, пока не заметил огонек вдалеке. Здесь была другая жизнь – без гаджетов и высоких технологий, отличавшаяся своей размеренностью. Увиденное напомнило Владимиру о его детстве, но погружаться в воспоминания не было времени, и он прибавил шаг.

Благо, хозяин аккуратного деревянного домика еще не отправился на ночную рыбалку, и гостю удалось застать его, загружающим в лодку рыболовные снасти. Не желая терять времени, Михаил указал на деревянную двухместную лодку, куда гость и уселся. Пока Владимир довольно резво управлялся с веслами, держа курс к месту назначения, им с хозяином деревянного каюка удалось обсудить цель визита. Он был нисколько не против идеи Владимира и пообещал выделить одну из лодок. Вернувшись с рыбалки Михаил проводил гостя в сарай и указал на дряхлый каюк.

– Проконопатите, покрасите и можете плыть на нем хоть в кругосветку, – усмехнувшись, проговорил хозяин и пожал гостю руку в знак прощания.

Владимир Петрович пожал руку и отправился в пансион в предвкушении скорого путешествия.

Несколько следующих бессонных ночей он возвращался к Михаилу за полночь и уходил лишь с рассветом. Но вот, наконец, лодка была готова, и Владимир почувствовал себя на пару десятков лет моложе.

Наступил долгожданный день. Владимир Петрович подготовился с вечера и заранее оставил записку, чтобы Вера Сергеевна не волновалась. Конечно, он скрыл подробности путешествия и не стал указывать маршрут и прочие тонкости. А просто написал, что они ушли на пикник и вернутся поздно. Еще затемно разбудив детей, он помог собрать необходимые вещи и они отправились в путь. И вот уже Михаил помогал грузиться в лодку, с энтузиазмом рассказывая ребятам, как вести себя на воде и пользоваться спасательными средствами. Дети как завороженные слушали его, не отрывая взгляда от голубой таинственной для них дали.

Последние приготовления завершились, и весельная лодка с экипажем была спущена на воду. Но на этот раз сзади все же появился небольшой мотор, за который уселся Михаил, любезно уступая весла Владимиру Петровичу.

С развитием техники река потеряла грузовое назначение и превратилась в транспортную артерия, а природа отвоевала у человека берега и населила их пышной растительностью, порой так не сочетавшейся с каменным обликом огромнейшего города. Наконец, человечество научилось ценить окружающий мир и из воды исчезли кучи пластика и прочего мусора. В реке вновь появилась пригодная в пищу рыба, а берег стал домом для разнообразной живности. Основной жилой город в привычном виде несколько удалился от голубого русла, отдавая природе дань за долгие столетия ее безжалостной эксплуатации. Так что теперь, путешествуя по подобному месту, можно было ощущать себя первооткрывателем.

Дети с интересом смотрели по сторонам и жадно впитывали окружающую картину, ветер, волны, плескающуюся в воде рыбу. Но свежий воздух и новые впечатления вскоре утомили юных путешественников, и они задремали.

Михаил, воспользовавшись моментом, прибавил ход.

– Скоро начнется город, – проговорил он вполголоса. И будто в подтверждение его слов река резко повернула, и из-за буйной растительности показались высоченные шпили домов.

По берегам, жадно провожаемые взглядом детей, швартовались лодки и катера. Вскоре показались башни Новоспасского монастыря, кажущиеся неприступной крепостью, возведенной посреди дикого леса. Но вскоре лес будто расступился, и вместо него показался крестный ход – люди из прошлого, одетые в богато украшенные церковные одеяния, несли крест и множество икон, уходя куда-то вдаль. Дальше реку разрезал на две части зеленый остров и лодка повернула.

Берега не переставали удивлять, пестря различными проецируемыми картинами. И вот на встречу плыло совсем старинное парусное судно. Команда знающе сновала по палубе, но налетевший ветер унес набравший ход корабль в невесть откуда взявшийся непроглядный туман.

Наконец, лодка причалила к одной из множества пристаней. Сойдя на берег, ребята сразу же погрузились в атмосферу волшебства. Здесь на небольшой лужайке привал устроили охотники, вооруженные странными ружьями, и когда ребята проходили мимо над ними, пролетела стая уток. Стоило отойти от пристани, как сзади разразился нешуточный шторм, деревянный корабль под напором огромных валов пошел ко дну, но волны будто бы обходили стороной бравую спасавшуюся на лодке команду.

Цель путешествия была близка, и дети жадно выискивали ее глазами. По пути к Третьяковской галерее встречались и кареты, запряженные вороными жеребцами, и всадники. На входе в Третьяковскую галерею вместо дверей гостей встречала радуга. Сквозь нее можно было пройти и получить разноцветные очки, через которые все залы и картины оживали и будто переносили тебя в атмосферу далеких стран и миров. Экскурсия, устроенная Владимиром Петровичем, продлилась до самого вечера, и всю обратную дорогу ребята проспали, отдыхая от перенесенных за полный событиями день впечатлений.

Владимир Петрович открыл глаза от покачивания. Спросонок казалось, что это последствия дня, проведенного на реке. Но прогнав сон, он увидел троих ребят с рюкзаками. Их глаза блестели. Поняв, что происходит, он поднялся с кровати.

– Куда сегодня поплывем!?