Нулевой контакт [Михаил Сергеевич Зелёный] (fb2) читать постранично

Михаил Зелёный Нулевой контакт

Доктор Станислав Матвеевич сидел за столом в своей каюте и что-то писал в своем компьютере, как вдруг неожиданно к нему ворвался доктор Евгений Николаевич Смолов.

– Станислав Матвеевич, Станислав Матвеевич! Вы обязаны это увидеть! Пойдемте быстрее! – возбужденно чуть ли не кричал гость.

– Что случилось? К чему такая спешка? – спокойно спросил собеседник.

– Там планета! Она… Она… – все никак не мог собраться с мыслями Евгений Николаевич.

– Да, планета. Мы как бы туда и летим. Чему так удивляться?

– Да, планета! Она черная! – уже с восхищением и любопытством в голосе произнес доктор Смолов.

Станислав Матвеевич приподнял бровь.

– Вот как? Интересно. Что же, пойдемте, посмотрим.

Станислав Матвеевич вышел из-за стола и направился к выходу из каюты. Выходя из дверей, он обернулся и посмотрел в иллюминатор, в котором, как и в течение последних недель, он видел холодный и мрачный космос.

Они шли по длинному коридору, освещенному практически белыми и очень яркими светодиодными лентами. Евгений Николаевич слегка подрагивал от прохлады и нервного напряжения. В противовес ему Станислав Матвеевич был спокоен и уверенно шел в сторону капитанского мостика.

В этот раз тишину прервал Станислав Матвеевич:

– Уже несколько недель летаем от звезды к звезде, от планеты к планете, а Вы так переживаете, с чего вдруг?

Евгений Николаевич повернул голову и заметил:

– Знаете, за все эти дни нашей экспедиции, планеты, которые мы посещаем – это безжизненные куски камня. Да, на них есть вода, метан, углекислый газ и прочая химия. Но это обычные куски камня и песка. А тут уже что-то необычное, что-то интересное.

– Увидим, – в своей спокойной манере подытожил Станислав Матвеевич.

Дверь капитанского мостика автоматически открылась. Они вошли на мостик и остановились. Выражение лица Станислава Матвеевича изменилось на удивленное, его рот слегка приоткрылся, брови поднялись, а голова слегка наклонилась. Смолов же улыбался и иногда поглядывал на своего коллегу.

Их взору предстал серп планеты. Облака, моря и голубоватое свечение, однако примерно половина видимой части материков была совершенно черной. Около полярных зон планета выглядела более светлой, а сами полярные зоны были, как полагается, покрыты ледяными шапками.

– Интересно! – воскликнул доктор, – Капитан, когда мы выйдем на орбиту?

– Примерно через 15 минут, доктор. Я уже дал команду готовить 2 челнока к высадке. Так что вы тоже можете готовиться.

– Хорошо, приготовимся. Евгений Николаевич, должен признать, Вам удалось удивить даже меня.

– Увы, Станислав Матвеевич, это не моя заслуга, а этого небесного тела.

– И Ваша тоже. Если бы не Вы, я бы так и сидел в своем кабинете, а о черноте планеты узнал бы только на поверхности. Ах, да, совсем забыл. Капитан, какой состав атмосферы показывает спектрометр?

– Астрономические наблюдения подтвердились. Водород, азот, метан, кислород. Возможно, еще какие-то примеси есть, но это уже можно узнать только на поверхности.

– Что ж, тогда мы пойдем готовиться к высадке.

Доктора ушли с мостика. Обратный путь до кают они прошли, молча. Каждый думал о том, что может быть такого необычного на планете, какие опасности их могут поджидать? Если это вулканический пепел, то почему в атмосфере не видно признаков серы, или почему вообще она оптически прозрачная? Эти мысли не давали им покоя.

– Знаете, Станислав Матвеевич, я думаю, лучше всего нам обоим будет сесть в черной зоне, где-нибудь не далеко от берега океана, как думаете?

– Протокол, нам, конечно, велит приземляться в разных местах, желательно за несколько тысяч километров друг от друга, но тут я с вами соглашусь, необходимо провести более тщательное исследование именно черной зоны.

Доктора разошлись, и каждый принялся составлять план экспериментов. Затем они снова встретились в ангаре, где уже помогали командам с погрузкой необходимого научного оборудования, а так же транспорта.

– Вылетаем через 3 минуты. Пока по плану моя команда берет на себе геологические и гидрологические замеры, а Ваша атмосферные, магнитные и радиационные замеры, – сказал Станислав Матвеевич, застегивая перчатки на скафандре.

– Понял, если ничего необычного там не будет, то мы вылетам ближе к полюсам.

– Именно.

Они разошлись по челнокам. Протокол обязывал их быть в кабинах пилотов, для первичных наблюдений, контроля посадки и переговоров с другим челноком, и если Евгению Николаевичу нравилось подобное, то Станислава Матвеевича данная обязанность не особо радовала, так как его при посадке постоянно укачивало.

– Не волнуйтесь так, Станислав Матвеевич, – сказал пилот, – приземлимся плавно и без тряски.

– Обнадеживает, – сказал доктор вжимаясь в кресло.

– Шершень-Один, Шершню-Два. Начинаю взлет, –