Между нами мегаполис [Анна Чмутова] (fb2) читать онлайн

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Между нами мегаполис

Глава 1. В черных сетях навеки запутаны

— Нам точно сюда можно? Это же памятник архитектуры.

— Ты разбираешься в архитектуре?

— Табличка на углу.

— Точно. Тогда я буду твоим гидом.

Ник удивленно озирался по сторонам. Балюстрады, капители и другие изощренные термины, которыми оперировала Лиза, ровным счётом не играли для него роли. Однако внешний вид небольшого трехэтажного дома поражал своей роскошью. Из всего архитектурного достояния Ник мог по достоинству оценить только массивные двери. Они внушали доверие, и удивительным образом металлическая конструкция вписывалась в оформление дома то ли в стиле ампира, то ли модерна.

— Ну и долго нам ждать?

Лиза бросила взгляд на новенькие смарт-часы на запястье.

— Алиса обещала быть пять минут назад как. Сейчас ей напишу.

Пока подруга связывалась со своей моделью, Ник от нечего делать вновь принялся за изучение лепнины над входом. Будучи уроженцем села под Одессой, он с детства видел подобные эксперименты архитектурного дела. И сейчас столица напомнила ему малую родину. Было приятно увидеть в Киеве частичку чего-то родного.

— Просто замечательно, — раздраженный голос Соловьевой вытащил парня из размышлений. — Она не может. Ее парень не отпустил. Что за люди пошли? Живешь с абьюзером, ну не соглашайся же ты на фотосессию с другим парнем.

— Ну найдешь потом ещё кого-то — неуверенно почесал за ухом Ник, уже рассчитывая на спокойный вечер с баночкой пива в компании соседа по общежитию.

— Когда?! Финал завтра. Я и так затянула с этой фотосессией, пока болела, — Лиза яростно взмахнула руками, но тут же сделала глубокий вдох-выдох и спокойно уже: — Извини.

— У тебя больше нет знакомой для этого?

— Нет, — девушка от досады даже прикусила губу. — Хотя-я-я…

Соловьева отошла на пару шагов назад, вглядываясь в какие-то окна в этом монументальном строении. Потом посмотрела снова на запястье с часам. И снова взгляд вверх.

— Ладно. Попытка не пытка.

— Лиз, твое поведение мало похоже на адекватное.

— Может быть, — Лиза открыла ту самую массивную дверь своим ключом-таблеткой. — Иди за мной и молчи. Будем договариваться с новой моделью.

Ник послушно шел за подругой. Внешний вид подъезда поражал не меньше. Это не те маленькие и темные коридоры с неприятным запахом, которые он видел в коробках многоэтажек. И даже не те просторные подъезды с чистыми стенами в новостройках.

Здесь все, что его окружало, парень бы назвал убранством. Другие слова в голову и не лезли. Высокие потолки, светлая крутая лестница посреди холла уходила спиралью вверх, огромные ступени, покрытые мраморной плиткой, и витражные окна, выходящие во внутренний двор. Ник даже начал переживать, что у него закружится голова от монументальности подъезда.

— Ты точно уверена, что нам сюда можно?

— Ник, лучше бы ты был матросом, а не летчиком.

— Почему?

— У них нет вопросов. Иди уже.

Лизка поднялась по лестнице на второй этаж и остановилась у одной из дверей. Выдохнула, перекрестилась и нажала на звонок. Ник удивился такому поведению, но намек понял и молчал. Вряд ли же она звонит в первую попавшеюся квартиру. Ключ же у нее был.

Дверь им открыла блондинка, которая удивительным образом была похожа на саму Лизу. Это наталкивало на определенную родственную связь с ними. Что ж, все чудесатее.

— Дарья Александровна, это вопрос жизни и смерти.

Вряд ли у хозяйки был хотя бы один шанс устоять перед напором Лизы, которая тут же без разрешения вошла в коридор, оттесняя ту вглубь. Нику не оставалась ничего, кроме как зайти и аккуратно топтаться на коврике.

— Лизка, ты ничего не перепутала?

— Не попутала. Пожалуйста, выручи.

— Что такое?

— Побудь моей моделью.

— Лиза, — блондинка предупреждающе протянула имя и скрестила руки на груди.

У Ника только сейчас получилось рассмотреть хозяйку квартиры внимательно. Точеные скулы, идеально правильный нос и большой веер ресниц. Однако они не выглядели искусственными, а будто бы от природы были большими. Светлые волосы ровными прядями спускались до поясницы. Вырез на белоснежном халате подчеркивал утонченную шею и выделял ключицы. Пожалуй, она могла бы прямо так идти на фотосессию и затмить всех потенциальных конкуренток своей внутренней уверенностью. Да и фигурой девушка вышла, что надо. На абсолютно мужской — в какой-то степени даже шовинистический взгляд — она была идеальна.

— Даш, завтра последний день. Моя модель слилась. Это мой шанс, понимаешь? Этот конкурс организовывает сам Шульц.

Ник не знал, чьи уж там глаза строила Лизка, но ее собеседница, поколебавшись минуту, горестно вздохнула.

— И что мне нужно?

Ответом послужил громкий писк и крепкие объятия Елизаветы.

— Дашка, ты лучшая сестра на свете!

Так вот оно что. Ник, который чувствовал себя лишним, переступил с ноги на ногу. Все это замечательно, но он и вправду уже мог оказаться в другом месте. А сейчас он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Квартира была роскошной, хоть и оформлена в стиле так популярного сегодня минимализма. Но эти идеально выровненные стены так дико контрастировали с его общажным декором, где пятно от раздавленного таракана на обоях считалось авторской задумкой.

Лиза в этот момент уже раздавала указания сестре.

— Давай свое черное платье. Да, то, что в обтяжку. А я тебе свою темную джинсовку дам. С волосами ничего делать не будем. Пусть контрастируют на Нике. А губы накрасим, да, красным. Нет, никакого интима, Даш. Только чувственная фотосессия. Все для тебя дорогая, фотографироваться будем в твоем подъезде.

Ник все так же продолжал протаптывать своим сорок четвертым размером коврик, вбивая в него пушистый ворс. Конечно, не специально. Но ожидание, пока две девушки соберут одну из себя для фотосессии слегка не способствовало образованию терпения. Поэтому парень просто смотрел в панорамное окно на противоположной стене, которое выходило на город и набережную.

Появились сестры перед его взором вполне неожиданно. Когда он досчитал про себя до тысячи сорока пяти. То ли упертых барашек, то ли милых лам.

— Теперь к официозу. Ник, это моя сестра — можно Дарья Александровна, можно Даша. А это Ник — мой друг. С ним у вас будет сегодня лав-стори.

— Как прекрасно, лав-стори с незнакомым человеком.

— Дашенька, ты же это умеешь. Камера тебя любит.

Ник заново осматривал преобразившуюся девушку. На вид она была старше него, но это чёртово поколение без возраста. Не разберешься, сколько кому. А черное платье на тонких лямках, подчеркивающее ее фигуру, шло невероятно. Возможно, если бы Ник не был столь сдержанным и в какой-то степени равнодушным к окружающему, его отдельные части тела точно бы отреагировали на красивую девушку рядом. А судя по тому, что он знал о задумке фотосессии, она была достаточно откровенна.

Пару минут в самом подъезде ушло на то, чтобы Лиза установила свое оборудование. До этого его рыцарски тащил Ник. Дарья Александровна в это время с сосредоточенным видом изучала что-то в своем смартфоне. Парень про себя отметил, что откусанное яблоко было последней модели.

Его партнерша по фотосессии казалась все интереснее. Кто её спонсирует? Папа? Вроде бы, Лиза не из богатой семьи — хотя кто ее знает. Любовник? Сама заработала? Было любопытно, но явно не более той черты, за которой бы Ник уже узнавал подробности. Когда Соловьева-скорее-всего-младшая настроила освещение и камеру, она принялась за концепт. Показала ракурсы, попробовала рабочие стороны Ника.

Командовала она достаточно четко. Парень почувствовал опыт и набитую руку в деле фотографии. Поэтому полностью доверился подруге, признавая ее явную компетентность во всех вопросах. А он что? Он простой парень из села, который ни черта не смыслит в ваших этих трендах.

— А теперь нужно пару кадров, но уже поближе. Даш, становись лицом к Нику. А ты, Ник, обнимай ее за талию, нет… Да, вот так держи руку. И теперь повернись вправо. Да, я фотографирую со спины. Не шевелитесь. Идеально. Вы хорошо смотритесь в кадре вместе.

Лиза фотографировала со всех сторон, постоянно переставляя свет. Хотя окна на втором этаже были достаточно велики, она не могла столь ответственную для себя фотосессию доверять только лишь природе. Тем более что модели в этот раз ей достались действительно шикарные.

В фотогеничности своей сестры она никак не сомневалась. А вот Ника до этого она фотографировала только несколько раз. И то на телефон. На вписке. Пьяного. Будучи сама пьяной. Так что точных результатов она дать не могла.

— Ребят, пару минут отдыха. Я сейчас смотрю материал. А потом решаем, нужно ли что-то еще доснять или переснять.

— Лиза, ты решила, что хочешь на день рождения?

— А что бы ты хотела в моем возрасте? — все же младшая из сестер Соловьевых не любила составлять чек-листы для близких и друзей со своими требованиями к подаркам. Она ценила сюрпризы и сам факт подарка. Но старшая в своем обыденном амплуа рациональности чаще стремилась к фактам. Подарить полезный подарок или не подарить вовсе ничего — это было именно о ней.

— Чего бы я хотела семь лет назад? Нормальный интернет и последний макбук. Но у тебя этого добра и так в избытке. Так что подумай лучше, — с абсолютно не выражающим эмоций лицом произнесла Даша. Интересно, на каком тумблере во время съемок она включала реальные чувства?

А потом до Ника дошел смысл сказанного.

— Тебе что, двадцать шесть?

— Да, а что?

— Да нет. Лиз, мы там нормально хоть выглядим? Твою сестру не привлекут за растление малолетних?

— А тебе нет восемнадцати? — его партнерша подняла в вопросе бровь.

— Нормально вы выглядите. А Нику у нас исполнилось восемнадцать. Позавчера. Он у нас поздний птенчик.

— Действительно пора переживать. Ну что там получилось?

— Еще два кадра и достаточно.

Лиза снова принялась командовать и выстраивать правильную композицию из двух тел.

— Ник, мы уже выяснили, что тебе восемнадцать. Поэтому давай, становись над Дашей. А ты, сестренка немного прогнись, да. Ник, ты ее держи. Перила в этом доме массивные, но кто знает, сколько они всего могут простоять. А теперь делаем на лицах загадочность. Ник, можешь даже сделать вид, что целуешь ключицу. Да уж, ребятки, вы у меня ходячий секс и огонь. Может когда-то сделаем более интимную фотосессию?

На нее тут же уставились две пары глаз. Из нежащихся и теплых взгляды стали колючими. Так что Лиза поторопилась ретироваться. И щелкать фотоаппаратом. Пока ее актеры здесь еще были настроены на результат.

— Сестренка, а ты еще пустишь нас в туалет? Я тебе даже полы вымою. Не обещаю, что с хлоркой. Но помою.

— Идите уже. Пока я в душе, можете делать все что угодно. Но потом — попрошу откланяться. У меня еще работа.

Ник переоделся в квартире в более привычную одежду. Конечно, узкие брюки с претензией на классику ему шли. Но доставить их соседу Женьке нужно было в целости и сохранности. А ехать сейчас на маршрутке из центра Киева было чревато печальной судьбой для тех самых брюк. Пришлось и снимать темную рубашку с дорогими запонками — это уже достояние второго соседа Темы.

Собирали его на фотосессию всем колхозом. Конечно же, под чутким руководством Лизы, которая ворвалась в их комнату и полностью распотрошила шкаф с одеждой у всех троих.

В коридоре Ник появился в удобных джинсах и чуть растянутом джемпере. Определенно, стоит прикупить и себе новой одежды. Лиза попрощалась с сестрой и утащила парня на улицу. Он снова героически нес ее оборудование.

— Странная у тебя сестра.

— Ничего она не странная. Очень занятая. И очень умная. А вообще — самая лучшая сестра.

Спорить Ник не стал. Посадил Лизу на такси с ее багажом, сам отказался от услуг водителя и пошел на остановку. Вот такая жизнь, она попроще будет. И привычнее. А не дворцы с мрамором в середине.

Глава 2. Да, мы дети больших городов

Ник устало потер глаза. Начало новой учебной недели давало о себе знать лопнувшим сосудом в глазу. Поэтому его глазное яблоко было полностью кровавым, отчего каждый знакомый проявил оригинальность эпистолярного жанра и сравнил его с киборгом из «Терминатора».

Лекции его вовсе замучили. Конечно, летать он мечтал с детства. Но вот изучение абсолютно всей технической составляющей самолета не всегда давалось ему просто. Хотя Ник и понимал, на что идет, выбирая осознанно авиационный институт. Но сегодня вышло все особенно тяжело. Только в общежитии получилось принять таблетку, которая успокаивающе влияла на дергающийся глаз.

Но побыть в тишине ему не дали. Сосед Артем ворвался в комнату с огромными глазами и слишком уж возбужденным видом. Подлетел к шкафу и начал его перетряхивать.

— Ник, ты мою рубашку вернул?

— Только из химчистки. В идеальном состоянии — благоухающая и глаженая.

— Отлично. Мы с Машкой идем на выставку завтра, и похоже, что у меня что-то наклюнется.

— Машка — это та, с которой ты познакомился в лифте что ли? — Жека задумчиво прикусил карандаш, которым выводил какие-то чертежи в блокноте.

— Ну да, мы же застряли с ней тогда. Обожаю общажную инфраструктуру. Так что, парни, завтра меня не ждите.

— Ого, ты что не будешь просить нас удалиться из комнаты? — Женя вспомнил предыдущие разы, когда Тема находил себе любовь всей жизни.

— Погоди, Ник, а где запонки? — Тема осматривал рубашку и не мог найти светлые камушки.

Ник оторвал только голову от подушки.

— Надеюсь, что они потерялись не в химчистке… Сейчас позвоню, уточню.

— А в этот раз она, — Тема снова переключился на второго соседа, — она зовет к себе на чашечку кофе. А ее подружка по комнате еще не вернулась с выходных, думаю, что намек прозрачнее некуда. Ник, постарайся найти запонки до завтра, ок?

— Да уж постараюсь. В химчистке их нет, — парень задумчиво покрутил телефон в руках. Вот и взял попользоваться у друзей одежкой. Ох уж Лизка со своей фотосессией. — Точно, в общагу не заносил. Значит, у Лизкиной сестры оставил. Сейчас уточню.

Подруга вместо приветственной части тут же начала восхвалять профиль и нос Ника, который имеет чуть характерную горбинку. Потому что на фото он выглядит «обворожительно». Наконец через три минуты нескончаемого потока со стороны Соловьевой, парень все же смог задать свой основной вопрос и даже получил вполне вразумительный ответ. Сейчас она позвонит сестре и обо всем узнает.

— Запонки и вправду ты оставил у Даши. Но я не могу тебе помочь. Можешь сам съездить забрать? Или подождать послезавтра. Я только тогда буду в том районе.

— Ладно, только предупреди сестру, что я заберу.

— Отлично, после 18:35 она уже будет дома. Но и желательно не затягивай с этим — до восьми вечера постарайся забрать. Потому что потом у нее тренажерный зал.

— Да, спасибо. А фотографии все же мне пришли. Интересно посмотреть, что ты там наколдовала.

Ник отчитался перед другом, что его запонки уже сегодня вечером окажутся у него и улегся на общажную кровать с конспектом по авиастроению. У него еще было время, даже с учетом того, что тащиться к сестре Лизы придется по пробкам из-за скопления людей, спешащих с работы домой. Ну что же, сам и виноват. Хотя ради успокоения себя зайдет он еще и в кофейню на углу площади — как раз недалеко от дворца, в котором живет та самая Дарья Александровна.

***
Даша взяла трясущейся рукой многогранный бокал. Боросиликатное стекло перенимало ее вибрацию. Другой рукой девушка щедро плеснула красное сухое в емкость и выпила. Мало. Решила пить прямо с горла. Чего уж ей теперь терять.

Другой рукой расстегнула несколько пуговиц на белой рубашке. Воротник под горло не давал нормально дышать. И так весь день его терпела. Одна из капель, оставшихся на бутылке, упала на ткань, расползаясь неуклюжей кляксой. Для Даши, которая в своей жизни предпочитала педантичный перфекционизм, это стало последним событием перед бурей.

Слезы брызнули из глаз в тот же момент, когда она принялась остервенело сдирать с себя испорченную вещь. Вряд ли она сможет идеально отстирать пятно. Тут же пошла в ванну, чтобы стереть с себя косметику. Если уж предвещается истерика и ее никак не миновать, лучше избавить себя от костюма панды и спокойно плакать, не боясь, что разводы тонального крема испачкают еще что-то. Прихватив с собой бутылку вина, девушка снимала с себя идеальный еще пятнадцать минут назад макияж.

Что ж, понедельник не задался.

С детства Даша точно знала, что ей нужно учиться. Потому что если ты учишься и стараешься, ты можешь чего-то добиться в этой жизни. Сначала она старательно выводила пропись в тетради, а после спешила на фигурное катание в комплекс, который находился в часе езды от дома. А потом снова сидела за уроками.

Надо сказать, что почти все ей давалось легко. Иногда только приходилось засиживаться за литературой и разбирать очередной образ в произведениях бессмертного Лермонтова или Франка. Друзей у нее не было, потому приходилось все время проводить за учебой. С фигурным не заладилось после того, как в тринадцать она сломала ногу. Потом уже — после восстановления — не появилось дикого желания продолжить отношения со льдом.

Зато в это время она увлеклась математикой. И уже в шестнадцать прорешала сборник задач для студентов-экономистов. Стать аналитиком в сфере экономики и финансов стало ее следующей целью в жизни. Даша четко расписала себе план на жизнь, где в двадцать один год — ровно после бакалавра — она устраивается на работу, а в двадцать три — после магистра, занимает должность повыше.

На повестке дня и в плане, который был ее практически настольной книгой, следующая остановка в карьерном росте должна была отметиться в двадцать пять лет. Она хотела работать в иностранной корпорации в Англии, с которой сотрудничала их компания.

Даша любила планировать все, вплоть до распорядка дня на отдыхе, любила наводить порядок и пить горький кофе. Но Даша ненавидела проигрывать. Ошибки признавать она умела, и даже более того — по жизни поняла, что будет легче сделать это первой. Но она ненавидела, когда кого-то продвигают по лестнице карьерного роста незаслуженно. Она ненавидела оказаться в ситуации беспомощности, когда еще минуту назад не могла усомниться в собственной силе.

Поэтому секунду своего поражения, когда сегодня объявили результаты конкурса, Даша переживала будто бы вечно. От еще большего позора ее спасало только всегда равнодушное и сдержанное лицо на работе. Потому что видеть победу в глазах Валерии было… унизительно. Даша ненавидела это ощущение даже больше, чем спонтанные решения.

Хорошо, что решения конкурса сказал начальник только вечером. Иначе Даша не знала, где бы она пополняла ресурс жизненно важных сил, чтобы провести этот день на работе. День ее очередного поражения. Воспоминания отбрасывали ее будто бы на одну или две ступени назад, не давая в полной мере развиваться. Как в детстве, когда она переживала о каждой оценке. Все, что было ниже «отлично», вызывало отвержение и жуткое желание угнетать себя.

Слава богу, на втором курсе она разобралась с этим ужасным «синдромом отличницы». Но полностью из ее жизни он не пропал. И вылезал в каждый такой момент. Каждое свое поражение она воспринимала как чудовищную собственную ошибку. Хотелось бросить работу и начать успокаивать себя. Ведь живут же люди и на минимальную зарплату. Но в конце концов Даша всегда брала себя в руки и заново стремилась к своей цели.

Это была даже не мечта, нет. Соловьева не умела мечтать в общепринятом смысле. Если это достижимо, она добьется. А если нет, то зачем тратить лишнее время и энергию на то, чего никогда и не будет?

Но в этот раз со стажировкой в заграничной фирме все было по-другому. Здесь Даша точно знала, в чем она проиграла своему конкуренту. Потому что тот факт, что Валерия была любовницей директора, никто не скрывал никогда. Соловьева точно понимала, что в умственном плане она выигрывала. Она свободно владела языком и имела сертификат CAE международного образца, она хорошо владела экономическими данными и аналитическим умом. Но, видимо, плохо владела навыком пробиваться через постель.

Даша в приступе бичевания после того, как смыла косметику, принялась осматривать себя в зеркале ванной. Сделала еще один глоток вина, осознавая подозрительную легкость бутылки. Неужели за воспоминаниями она приговорила все? Перевела взгляд на отражение.

Да все с ней нормально. Кожа без лишнего жира, может быть, немного торчат ребра, выделяясь под небольшой грудью второго размера. Но ведь, вроде бы, и лицом удалась. По крайней мере все видимые недостатки она упорно скрывала под косметикой. А тренажерка трижды в неделю давала тоже свои плоды. Для Даши особенно важно было производить хорошее впечатление не только своим умом, но и внешностью. Возможно, когда-то слова Чехова о прекрасном в человеке оказали на нее слишком сильное влияние.

Ну ведь хороша же? Объективно уж точно не плоха. Почему тогда выбрали не ее? Конечно, и становиться чьей-то любовницей ради карьеры она не согласилась бы. Но это не отменяло факта ее разочарованности.

В дверь позвонили, когда девушка как раз выходила из ванны. Погрузившись в собственные переживания, она даже забыла, что после избавления от рубашки ничего на себя не накинула. Поэтому получилась мизансцена из двух замерших людей, разделенных одной открытой дверью. Даша смотрела на огромного парня, который, кажется, к своим восемнадцати еще не должен был так развиться. А Ник с толикой удивления смотрел на хозяйку квартиры. И хотя он немного задержался, но точно понимал, что ни в какой зал она уже сегодня не соберется, как говорила ее сестра. Хотя бы потому что она пьяна. А уж отсутствие одежды — дело десятое.

— Здравствуйте. Я запонки забыл у вас. На выходных.

Даша нахмурила брови, пытаясь понять, о чем он. Точно, сестра ведь звонила по поводу его.

— А, привет. Возьми в ванной. Только разуйся.

Сил на лишние движения не оставалось. Девушка чувствовала, что еще немного и ее начнет накрывать апатия. Классическая история каждого ее поражения. Парень аккуратно разулся около порога и даже поправил один кроссовок ногой, выравнивая его параллельно другому. Это движение Даша отмечала машинально, находясь будто бы не здесь.

Пока ее гость ходил в ванную, она открыла еще одну бутылку. Да, завтра будет плохо. Но сегодня ведь обидно.

— Только Лизе не говори, что видел меня в таком состоянии.

Парень просто кивнул и принялся расшнуровывать кроссовки, ведь до этого снял их варварским методом, наступая на задники.

— Слушай, вопрос к тебе чисто объективный. Я привлекательна?

Ник повернул голову, соображая, что же ему следует ответить. Прошелся взглядом по ее силуэту, который в свете нескольких лампочек в кухонной зоне, казался загадочным. По ее идеально ровным волосам, ключицам, груди, прикрытой лишь тонким бюстгальтером, и дальше — к плоскому животу и длинным ногам, которые в этих штанах приобретали еще с десяток дополнительных сантиметров. Да, она была низкой — едва ему доставала до плеча макушкой на своих каблуках во время фотосессии, однако все равно пропорции у нее были отличными.

— Да, — и кивнул для убедительности.

— Да все ты врешь! На что вы там ведетесь?! На грудь побольше? На ноги от ушей?

— У тебя же с этим тоже все в порядке, — Ник так и стоял, замерев с кроссовком в руках. Все же не каждый день с ним такие беседы ведут.

— Да у тебя же во время фотосессии ни разу не встал! Хотя там позы были…

— По-моему, ты пьяна. Может, лучше отложишь еще одну бутылку и пойдешь отдохнешь?

— Да что же вы все указываете? То не бери, вот так не живи, это не делай! Плохо себя вела — проблема, стараюсь — тоже плохо!

Ник понял, что истерика точно посвящается не ему. Но раз ей нужно поговорить, то пусть — его уши и не такое переживали. Поэтому он выпрямился теперь во весь рост и смотрел на девушку. Пока молча, в его комментариях здесь не нуждались.

Девушка еще что-то говорила — о козлах-мужиках, злом обществе и девушках, которые стремятся получить выгоду через постель. А Ник все рассматривал Дашу, странно, что на нее даже заплаканную очень хотелось смотреть. Она притягивала взгляд к себе.

— Ты не права. Ты красотка, но по отношению к тебе не может возникнуть желания просто перепихнуться. Да и ты же сама понимаешь, что достойна большего.

— Ты с моей сестрой учишься на одном факультете? Что, тоже психолог?

— Нет, я диспетчер. Но курс общей психологии у нас тоже был. Но явно нас там не учили успокаивать пьяных девушек и заверять их в собственной сексуальности. Я тебе вот что скажу: завязывай с самокопанием. Ты правда красивая. А твой начальник — придурок, если думает членом.

— Как ты это понял?

— Сложил два плюс два из твоих слов. Не волнуйся, это классическая ситуация. А тебе правда хватит пить.

Ник забрал из рук девушки бутылку и отнес на стол в кухонной зоне. Потом вернулся за самой Дашей, которая только недоуменно хлопала глазами на эту невиданную наглость.

— А теперь тебе пора действительно спать. Подумай, что завтра тебе на работу, а там будут все те люди, которые сегодня узнали о твоем «поражении», как ты говоришь. Так что нужно показать себя во всей красе, а не появиться уродцем.

— Да что ты?.. — Даша находила в словах этого парня рациональность и даже могла себе признать, что мыслит он более чем здраво. Но собственное чувство упертости никак не позволяло признать очевидное. Поэтому девушка попыталась возмутиться. Но напоролась лишь на хмурый взгляд и твердое:

— Быстро в душ. И спать.

— Ага, я сейчас в душ, а ты украдешь что-то, — ляпнул, не подумав, что это может в действительности оскорбить Ника. Но тот лишь снова в своем невозмутимом амплуа:

— Мне идти в душ с тобой?

— Нет уж, сначала провожу тебя, а потом пойду в душ сама.

— Хорошо, я-то пойду, и только тебе нужно будет решать, пить еще сегодня или ты уже достаточно отравила организм.

— Ты говоришь, будто бы за ЗОЖ. Из этих что ли, из фанатиков?

— Да нет, до фанатика мне рости и рости. Да я и сам люблю выпить, но…

— Алкоголик тогда? — снова перебила парня.

— А если и так? Я продолжу. Но тебе я уже обрисовал проблему. Завтра утром не сможешь поднять голову от подушки. Будешь невыспавшаяся и злая, накрасишься тяп-ляп, придешь на работу неопрятная и помятая. Всем завистникам на радость. А если прекратишь сейчас вбрасывать в себя лошадиные дозы алкоголя, то вполне сможешь нормально завтра показаться среди коллег.

— Да не буду я больше, мозгоправ, — Даша скривила лицо в непонятной гримасе, видимо, пытаясь показать все свое отношение к нотациям постороннего фактически человека.

— Я рад. Тогда я… пошел? — Ник вопросительно показал в сторону двери.

— Иди. Забрал хоть запонки?

— Да, спасибо.

Парень снова вернулся к своим кроссовкам. Даша же молча за ним наблюдала, оперевшись на стену возле выхода. Ник казался слишком большим даже на фоне ее просторного коридора и высоких потолков. Наверное, она просто не привыкла видеть в квартире хоть кого-то, кроме сестры.

И уже, когда он почти закрывал за собой дверь:

— Ник?..

— Что?

— А я и правда красивая? — если бы не алкоголь, она бы точно таких вопросов не задавала парню.

— Правда, — мягкая улыбка растянулась на его губах, сглаживая слишком четкие и резкие черты его лица. — Спокойной ночи.

Даша только кивнула и закрыла дверь за своим вечерним гостем. Хоть он и наглый, но его аргументация была в точку.

Глава 3. Их густой паутиной опутаны, километрами их проводов

— Ник, ну ты точно сможешь прийти на праздник?

— Да смогу, Лиз, смогу. Раз мне пришлось пообещать, — парень наигранно вздохнул, намекая, что обещание из него буквально под пытками вытянули, — то приду.

— Хорошо, помни, что я буду тебя ждать.

Ник положил трубку после прощания с подругой. После того как он познакомился с ее сестрой, возник вполне логичный вопрос, вы из богатой семьи?

Лиза только пожала плечами:

— Ну это по разным меркам можно оценивать, — но под взглядом Ника, вздохнула: — Ну, наверное, да. Из богатой. У папы есть свой бизнес в логистике.

— И как он называется?

— Ну, он владеет акциями «Тарья», — Лиза делано безразлично посмотрела вокруг себя, лишь бы не рассматривать Ника.

— Чего? Это тот самый «Тарья», у которого офис на Хрещатике?

— Угу.

— Не думал, что ты настолько из богатой семьи…

— А это на мне какое-то клеймо ставит? Вообще-то мой папа всего достиг сам. А название он придумал в честь первой дочки, потому что тогда Дашке был всего год. И нас родители учили оценивать людей не только по размеру кошелька!

— Тише, тише, — Ник даже растерялся под напор гневной бравады. — Я не хотел тебя обидеть. Но знаешь, парню из села как-то… сложно это все дается.

— Что дается?

— Осознание, что твоz подруга, с которой ты уже почти год знаком, оказывается немного не тем человеком.

— Да каким «не тем»?

— Хотя бы не тем, кто едет в Кирилловку, а выбирает Бали. Лиз, прости, просто я… удивлен. Но я надеюсь, что это не повлияет на наше общение?

— Иванов, на наше общение может повлиять только твоя упертость!

— Хорошо, постараюсь ее обуздать.

***
На день рождения Ник пришел один. В огромном зале клуба, где Лиза праздновала свои девятнадцать, было слишком много людей. Парень сразу знал, что будет чувствовать себя некомфортно. Потому что вокруг были люди… не из его слоя населения. Здесь веяло пафосом и напыщенностью. А может все усугублялось под ожиданиями Ника? Он ведь уже себе придумал предвзятое отношение ко всей золотой молодежи.

В университете Лиза действительно из потока парней выбрала его. Хотя она училась на психолога, а он — на диспетчера. Ее группа была в основном из девушек, а его — из парней. Как они начали общаться, даже непонятно. Всегда деятельная Лизка подхватила его своим ураганом во время какой-то репетиции для посвящения первокурсников. С того момента она была неотъемлемой частью его жизни.

А сегодня приходится знакомиться с другой ее частью. И это выходит за рамки его привычного, и немного жмет где-то в груди. Так что броня спокойствия и флегматичности скоро получит свою первую трещину. Хотя бы потому что Ник понимал, что здесь слишком некомфортно ему — простому пареньку из села под Одессой. Да тут одна рубашка будет стоить дороже, чем весь его наряд.

Нику пришлось немного пробраться через толпу, чтобы наконец-то заметить Лизу. Хотя его рост открывал хорошую обзорную площадку. Он вручил ей небольшую коробку и произнес слегка скупую на эмоции поздравительную речь. Но девушка все равно в ответ его крепко обняла и принялась распечатывать подарок. И Ник даже самодовольно улыбнулся, когда увидел реакцию — собрание сочинений одного из психологов в оригинале, который Лиза хорошо знает.

Но через время вечеринка продолжалась, а Ника постепенно толпой относило дальше от подруги. В идеале было бы хорошо побыть здесь час или два и уже со спокойной совестью уйти домой. Тем более, что общежитие уже в полночь закрывается. А ведь как — не хочешь проблем, соблюдай правила. Проблем парень точно не хотел. Однако Лиза просила задержаться хотя бы до одиннадцати, чтобы посмотреть на какое-то шоу.

Поэтому Ник смиренно ждал одиннадцати, чтобы уйти. А пока пил сок из стакана и наблюдал.

***
Даша в очередной раз поправила прядь волос, которая упорно выпадала из прически. Больше в этот салон она не пойдет — ведь все изначально указывало на средний сервис, но она почему-то ждала чуда от многообещающей вывески «Клеопатра». Но времени у нее на выбор вообще не оставалось. Забыть о дне рождении родной сестры — это же нужно постараться.

Но на самом деле среди всей этой тусовки она чувствовала себя лишней. Могла бы сейчас с удовольствием посмотреть еще один отчет и сформировать новый план на аналитическую проверку. А вместо этого сидит и смотрит на друзей сестры, которые вполне весело подпевают известному столичному диджею.

— Привет, у тебя свободно?

Даша кивнула, одобряя действия, но даже при этом не обернулась.

— Как с твоей работой?

Гость за ее столиком никак не угомонится. Однако вопрос о работе вынудил Дашу все же отвлечься от скрупулезного разглядывания танцующей толпы. Напротив нее сидел тот самый парень с фотосессии и тот, который успокаивал ее во время карьерного фиаско. Вот уж кого не хотелось бы видеть. Хотя бы потому что он был свидетелем ее неприятной слабости.

— Все хорошо, спасибо.

— А ты здесь тоже никого толком не знаешь?

— Ну как сказать. Знаю основных подруг Лизы. Но это… не моя вечеринка.

— А какая твоя? Просто любопытство.

— Да я вообще человек, который не настроен на вечеринки.

— А что, удобнее с ноутбуком и бутылкой вина?

— Что за намеки?

— Никаких намеков, просто пытаюсь поддержать разговор. Просто тоже… не моя вечеринка.

Даша понимающе кивнула и уже внимательнее осмотрела Ника. Выглядел он стильно, что уж тут говорить. Но взгляд был точно не таким, как у половины здесь присутствующих. Там не было уверенности. Интересный экземпляр. А еще более интересно — почему сестра с ним общается. В ее кругу было все больше людей ее социального уровня.

Нет, Даша не считала сестру избалованной или же слишком предвзятой. Но и не видела у нее дружбу до этого с простыми смертными.

— И как же выглядит — твоя? — вернула вопрос.

— Ну, может где-то в пиццерии под бутылочку пива. Или на речке возле какой-то турбазы.

— То есть ты предпочитаешь все по-простому.

— Да, не вижу никакого смысла платить двадцать тысяч за аренду клуба на пол вечера.

— Ну, папа никогда не экономил на нас, — улыбнулась Даша, понимая, что парень намекает именно на эту вечеринку.

От скуки, потому что сестра не могла уделять ей полноценно внимание, Даша продолжила разговор с парнем напротив. И он оказался даже интересен — и разговор, и парень.

— Ты серьезно, ты ни разу не была в «Молодости»[1]? Ты же живешь в Киеве!

— Вот поэтому и не была.

— Да как так? Даже я со своим бюджетом смог себе позволить.

— А зачем?

— Ну там атмосферно. Да и вообще интересно. Мы туда ходили для социального эксперимента по психологии.

— Оригинально.

— Да уж. Так, погоди, а где ты еще не была? Хоть столичные достопримечательности видела?

— Ну конечно, офис папы возле Крещатика, моя квартира около трех соборов.

— А кроме работа-дом? Ну, допустим, Межигорье[2]? Ты выезжала туда?

— Там? Нет, не была.

— Это срочно нужно исправлять! — Ник был преисполнен решимости.

— Что, сейчас? — Даша многозначительно перевела взгляд на огромные во всю стену часы, которые уже показывали почти девять вечера.

— Да нет, а вот завтра можно. Никаких возражений.

Девушка только улыбнулась, не став переубеждать парня. Все равно такие разговоры ни к чему не приводят. Это как всей компанией на празднике обсуждать, что летом обязательно поедут вместе в Турцию. Десять раз оно не сбывается.

Если бы у Дарьи Александровны не было привычки в любом состоянии вставать с кровати до семи утра, она бы сейчас возмутилась. Но поскольку она уже была одета в спортивный костюм для занятий йогой, пришлось просто открыть дверь.

— Ник? Ты чего здесь?

— Мы едем на прогулку в парк, — парень безапелляционно вошел в ее квартиру и закрыл за собой дверь. — У тебя минут двадцать на то, чтобы одеться.

— Ты сейчас серьезно?

— Более чем. Ты вчера тем более не возражала. Так что давай, такси внизу ждет.

Даша была в растерянности, даже попыталась несколько раз мягко отказать парню. Но жажда сделать что-то спонтанно почему-то превысила ее стремление к планам. Возможно, потому что написание дел на день у нее было запланировано сразу после йоги. И она еще просто не составила свой распорядок дня. Именно так девушка оправдывала себя, пока действительно натягивала на себя теплые джинсы и свитер крупной вязки.

Да, все так. Будь у нее планы, она бы ни за что их не нарушила. Верно. Просто у нее сейчас нет планов.

Ник же в это время прикидывал свой месячный бюджет и то, как ту вместится поездка на такси за город и обратно. Но все равно понимал, что тащить Дашу в метро, потом — на маршрутке, а потом — два километра пешком, было бы как минимум нечестно. Зато ей не нужно знать, что он хочет их провести туда по утренней скидке. Да, мелочно. Зато удобно и безлюдно. Не придется толкаться в очередях. Зачем он вообще ее везёт в этот парк? Ведь вчера был не больше, чем стандартный треп? И все это прекрасно понимали.

Но после вчерашнего вечера, проведенного в компании Дарьи, Нику захотелось продолжения. Девушка была интересным собеседником. И приятным. Слушая ее голос, парень чувствовал внутри себя приятную волну спокойствия. Поэтому и приехал к ее дому ни свет ни заря. Хорошо, что договорился с таксистом не платить за простой по официальным тарифам. Просто накинет чуть больше без системы.

— А что у вас с моей сестрой?

— Не понял вопроса.

— Ну изначально мне вообще показалось, что вы встречаетесь.

Ник в ответ только расхохотался. Грузный водитель такси даже недоверчиво посмотрел на пассажиров в зеркало заднего вида. Ведь ничего смешного в этом он не видел, а парень был слишком уж подозрительным.

— Мы с Лизкой просто учимся вместе. Сначала познакомились в компании студентов, а потом уже отдельно продолжили общение.

— Поняла, — Даша кивнула головой, принимая ответ. И до сих пор не понимая, почему она все же поехала с Ником. Пока за окном тонированной машины с тонкой паутинкой царапин проплывал Оболонский район столицы, она размышляла. И ни к какому выводу не приходила. По крайней мере, к тому выводу, который бы смог ее удовлетворить.

Обманывать себя — дело неблагодарное. Поэтому Дарье пришлось все же признать очевидное. Она поехала с Ником в неизвестном направлении только из-за того, что ей так захотелось. Это общение бесперспективное. Это общение ничего не приносит. Кроме внутренней разгрузки. Потому что Ник был простым. С ним не нужно было идеально ровно держать спину. И не нужно следить за манерами. Хотя девушка все время любила накручивать на палец прядку волос. И ненавидела себя за это. Потому что волосы должны быть ровными.

— А у тебя с сестрой что? Разница в возрасте не влияет?

— Да ты что, нет, конечно. Да и сколько тех лет? Семь для сестер — вообще ничего. Да и родители нас всегда вместе оставляли.

— У меня тоже есть сестра младшая. Но у нас вообще десять лет разницы.

— И как у вас с ней?

— Ну, учитывая, что она постоянно требует сладостей, когда я приезжаю домой…

***
— Ну и как тебе здесь?

— Вполне неплохо. Но страусы удивили.

— Я здесь обожаю Днепр. Мне кажется, что он особенно красив.

— Да, знаешь, ассоциации с детством, — Даша потянулась к перилам и посмотрела в синюю даль. Здесь действительно другой берег реки прятался в тумане, отчего ширина казалась невероятно большой. — Папа в детстве нас возил постоянно на выходных на природу. А потом… все как-то быстро закончилось.

— Почему же закончилось?

— Родители развелись.

— Прости, я не знал.

— Да ничего. Сначала они просто делили имущество. Стало не до нас. Потом — через год где-то — снова начали заботиться… Сейчас даже общаются. Представляешь, никто из них больше и не женился. А прошло уже больше пятнадцати лет.

— Может, это и к лучшему, — Ник смотрел не вдаль, а на девушку рядом.

— Почему?

— Ну тогда бы вы вряд ли приняли мачеху или отчима. А так осталась надежда, что родители когда-то сойдутся.

— Может быть. И откуда же ты такой умный?

— Ну у меня тоже родители в разводе. Правда, отца я и не помню. Он уехал из страны, когда мне было три года.

— А сестра? Отчим у тебя есть?

— Да, дядь Юра — отличный мужик. Поэтому здесь мне повезло.

— Точно уж. Повезло.

— Спасибо тебе за день, — Даша стояла около подъезда. — Даже не хочется идти снова работать.

— То есть тебе хватило всего одного дня, чтобы отказаться от принципов? — девушка заметила, что Ник очень аккуратно улыбался — всегда приподнимал только уголки губ. Но делал это искренне, что не появлялось ощущения, будто бы парень лукавит.

— Может быть. А давай купим булочек и попьем кофе у меня? — девушка еще в середине дня, когда они играли в гольф, решила, что сегодняшняя суббота — это ее отдых за последние шесть лет работы. Ведь у нее даже на семейных сборах с шашлыками никогда не было нормального отдыха. А сегодня на удивление даже работа молчала. Поэтому Даше хотелось отдохнуть на все сто. Чтобы потом еще шесть лет вкалывать.

— Булочек? — парень почесал за ухом. — Заманчиво.

— Тогда пойдем, — девушка ухватила парня за руку. Теплую, надо сказать, руку. И большую. — За булочками. У меня здесь за углом.

Они купили булочек — гулять так гулять, десяток. А потом решили кофе поменять на шампанское. Уже у Даши дома. Весь день они говорили. И казалось, что уже можно было все друг о друге узнать. Кроме одного. Того, что появляется спонтанно. Неожиданно. Того, что руководствуется только животными инстинктами. И не подчиняется никаким другим законам.

Когда они случайно столкнулись на выходе из ванной, куда Нику ну очень нужно было, произошло то, что никто точно не планировал. Просто получилось очень кстати — его руки подхватили девушку за талию, чтобы предотвратить падение. А она очень удачно ухватилась за него. А после уже и искра, и буря. И вот уже они целуются.

Ник, даже немного растерялся от поворота сюжета. Даже в голове промелькнула мысль, что он в своем ступоре больше похож на девственника. Но слава богу, эта участь его минула еще в одиннадцатом классе. Потому ему понадобилось всего несколько мгновений, чтобы сообразить план действий.

Уже в ее спальне:

— Ты же не собираешься отказаться? — Ник выдохнул ей прямо в ямочку между ключиц.

— Нет. И надеюсь, что ты не сбежишь.

— Не сбегу.

А дальше яркие вспышки страсти, крепкие поцелуи и дикая скачка. А после — медленно и нежно. И еще раз быстро. Сюжет в целом-то известен. И нам, и нашим героям.

Глава 4. Разбиваем на мелкие пиксели это небо, как крышу миров

— Боже, я не могу в это поверить! — Лизка зажала виски в ладонях и принялась актерски раскачиваться вперед-назад. — Я правда не могу в это поверить.

— Почему же?

— Как ты вообще… — Девушка отвлеклась от своего трагизма в образе. И задумчиво посмотрела на яблочную слойку на тарелке Ника. Вздохнула: — Как ты вообще начал встречаться с моей сестрой?! Да ладно это, как ты мог признаться мне только спустя два месяца!

— Да что за реакция?! — Ник повысил голос, но тут же получил десяток взглядов других студентов в университетской столовой. Поэтому продолжил уже тише: — Мы взрослые люди. Почему ты так возмущена?

— Потому что все самое интересное прошло мимо меня. Да и вообще… как так получилось?

Ник в ответ просто пожал плечами. Он и сам не понял, как это у них все закрутилось. Лизка продолжила:

— Я вас вообще не представляю рядом! Она вся в своей работе, йоге, саморазвитии. Как ты вписался в ее день? Ну, я не говорю, что именно ты. Просто я не понимаю, как парень может вместиться в ее график. Как ты вообще относишься к тому, что она пьет эту зеленую жижу по утрам? Будто бы лягушек сварила.

Ник даже улыбнулся. Пристрастие Дарьи к матча его поначалу даже пугало. Потому что она пила этот зеленый чай и на завтрак, и на ужин. Слава богу, он оставался в неведении, что она это еще и на работе делает. Причем иногда заменяет ужасно крепким и горьким кофе.

— Ну если ее саму от этого не тошнит, то почему меня ее жижа должна смущать?

— Хорошо-о-о, — протянула девушка напротив. И все же забрала слойку Ника себе. — А как ты относишься к ее ночным посиделкам за компьютером в обнимку с отчетом?

— Поверь, когда я у нее ночую, она в обнимку не с компьютером.

— Резонно. А как…

— Лиз, чего ты добиваешься? Ты не можешь просто принять факт, что мы с Дашей вместе?

— Да нет. Просто непривычно. Пока мы были знакомы, ты с девушками не встречался… Да и сестра моя со школы не была в отношениях. По крайней мере в постоянных. Я просто… в шоке, наверное.

— Ладно.

— Ну хоть расскажи, как у вас все получилось? Потому что смс посреди пары: «Я встречаюсь с твоей сестрой» как-то ничего не объясняет.

— Так ты меня хотела свести с Иркой с соседнего потока.

— Да я же не знала, что у тебя уже имеется девушка… Так что?

Так что?

Ник и сам толком не понимал, как у них с Дашей получилось что-то похожее на отношения. Потому что сразу после первой совместной ночи он уехал домой на такси. Да и как-то он сам понимал, что их секс был случайным. Да, он безумно понравился. И да, Ник о нем фантазировал, когда лежал ночью на общажной кровати.

Но в какой-то момент он уже не выдержал. Его хваленая выдержка разрушалась под гнетом собственной фантазии. Поэтому он в какой-то из вечеров просто не выдержал. И еле успев на последний поезд метро, просто приехал к ней домой. А она просто встретила его и молча впустила в квартиру. И также медленно обняла за талию, доверчиво положив голову на грудь еще до того, как Ник успел снять кроссовки.

Так что у них все получилось просто. И спонтанно. Но было в сотню раз непривычно заводить с кем-то отношения. Ник до этого только один раз встречался с девушкой. Еще в школе. Да и то, отношениями это толком и не назовешь. А с Дашей все было по-другому.

Уже после второго секса в их отношениях, когда они лежали в обнимку на кровати, у них состоялся тот разговор, который смог изменить две жизни.

— Ник, что мы творим? Я же старше тебя.

— И что здесь такого?

— То. Ты сам тогда на фотосессии сказал, что это похоже на совращение малолетнего.

— Да какого малолетнего. Ты меня вообще видела? Я же глыба под два метра!

— Да уж. Ну по крайней мере, ты очень теплая глыба.

— Иногда — даже горячая, — ухмыльнулся парень, проводя кончиками пальцев по плечу девушки. — Но это еще не все.

— И что же на повестке дня из аргументов?

— Убери манерность. Мы не на твоих совещаниях. Но все же на повестке дня у нас две вещи: нас тянет друг к другу и нам хорошо вместе.

— Да с чего ты это взял?

— Ну если бы нас не тянуло друг к другу, то сегодня — или уже точнее вчера — ты бы не впустила меня так просто в квартиру. А если бы нам не было хорошо вместе, то ты бы, — и на ухо уже тише, — не кончила подо мной дважды.

— Ах ты, — на щеках у блондинки тут же вспыхнули красные пятна — на ее мраморной коже такое быстро проявляется.

— Ну-ну, еще скажи, что это неправда, — продолжал подначивать ее парень.

— Не скажу. Но семь лет разницы. Даже почти восемь лет. Это… со мной впервые.

— Поверь, со мной тоже. Но надо же пробовать что-то экзотическое.

— Ну ты и наглец.

— Шучу. Но все же, давай пока плыть по течению.

— Ненавижу это делать.

— А пока придется.

— Придется. Потому что я всю эту неделю тебя вспоминала. Может, ты колдун какой-то?

— Тогда ты — ведьма.

— Или нас тогда взаимно кто-то приворожил.

Они болтали почти до двух ночи. Пока Даша не заставила Ника наконец-то улечься спать. Потому что нужно хоть немного отдохнуть.

А утро, в отличие от ночи, было неловким. Парень понял, что ему пора уходить, иначе в общежитие, а потом — на пары — он не успеет. Даша тоже собиралась впопыхах — из-за плохого самочувствия от отсутствия полноценного сна — все буквально валилось из рук. Поэтому кофе с бутербродами, которые Ник попытался склепать из еды в холодильнике, они доедали уже в коридоре. Хотя здесь в холодильнике не было привычных ему колбасы или масла… Поэтому пришлось ещё и гуглить, какие бутерброды делают с красной рыбой. Да и за оставленную чашку на тумбочке его наградили таким взглядом, что Ник невольно вспомнил маму и ее учения о том, как нужно.

Уже на лестнице в подъезде.

— Тебя подвезти? — Дарья вопросительно показала на ключи от своего Lexus. Возникла неловкая пауза. Потому что Нику до этого никогда не предлагали девушки подвозить его. В принципе. А еще и на такой дорогой машине.

— Нет, спасибо. Пробки. И ты опоздаешь, и я. На метро быстрее.

— Давай хотя бы до метро докину.

— Да не нужно. Я сам.

Кажется, это было единственное «я сам», который Ник мог себе позволить. Возле ее подъезда была вторая по очередности неловкая пауза.

— Ну, пока? — парень вопросительно посмотрел на девушку.

— Да, угу. Пока.

— Ну я пошел?

— Иди.

Ник развернулся и направился в сторону метро. Но неправильность ситуации тормозила его. Вместо запланированного быстрого бега он развернулся в обратную сторону. Даша еще не успела завести машину, как он вернулся. Все же хорошо, что ее NX высокая. Легко целовать девушку, когда та сидит в машине.

— Теперь точно пока, — улыбнулся по привычке уголком губ. Поправил аккуратно пальцем ее красную помаду, съехавшую в сторону после поцелуя.

— Пока, — и ответная улыбка от уже строгой, но слегка разомлевшей, Дарьи Александровны.

— Ник, нам нужно поговорить серьезно, — в субботу, когда парень снова у нее ночевал, девушка поставила перед ним завтрак. А сама уселась напротив. Сначала дважды протерла стол около себя салфеткой, а после водрузила на него ежедневник в плетеной белой обложке.

— И о чем же?

— Кстати, как твое полное имя? Почему Ник?

— Своевременный вопрос, — хохотнул парень, забрасывая в рот кусок омлета. — Позвольте отрекомендоваться, Иванов Николай Викторович, восемнадцать лет отроду.

— Николай?

— Да, а что?

— Я думала, это от Никиты. А ты Колька.

— Это принципиально?

— Да нет, но необычно. Думала, что сплю с Никитой, а оказалось, что с Колей.

— И что?

— Да ничего, — Даша дернула даже плечом, будто бы сбрасывая что-то лишнее и мешающее с него. — Чего пристал.

— Ладно. О чем ты хотела поговорить? С таким серьезным лицом и ежедневником. Ты хочешь на мое имя взять кредит?

— Очень смешно. Во-первых, прими все мои слова верно. Во-вторых, я не могу не планировать. В-третьих, с нашими отношениями я еще и не могу работать.

— Мы расстаемся?

— Что? Нет. Но нам нужно установить какой-то график?

— График? Это как расписание встреч? Мы в тюрьме? — Ник даже отодвинул от себя тарелку с завтраком. Хотя Даша умничка — тут тебе и хлеб, и зрелища подготовила.

— Не приводи таких сравнений. Моя тяга к планированию — это нормально. Потому что с моей профессией возможен только четкий план.

— Я и не против. Ну, и что же ты там мне приготовила?

— Пункт первый, — Даша что-то подчеркнула на бумаге. — Наши встречи. Каждый день — это слишком много. Но суббота — это мало. Я предлагаю выделить три дня в неделю. Это, думаю, оптимальный вариант. И для общения, и для секса. Тебе это хватит?

— А если не будет хватать, ты выделишь четвертый день или же мне на стороне придется кого-то искать?

— Ты придурок. Это, кстати, пятый пункт.

— Пятый пункт — это о том, что я придурок?

— Это о посторонних лицах во время наших отношений. Но вернемся к первому. Что ты думаешь по этому поводу?

— Думаю, что это бред. Но допустим, три дня — это нормально. И какие же дни ты мне выделишь? Это будут конкретные или переходящие, как смены у продавцов?

— Ник, будь серьезным. И не злись. По-моему, ты мог и предположить, когда связывался со взрослой женщиной.

— Взрослой женщиной? Ну, что ж, мадам, жгите.

— Иванов!

— Все, молчу, — Ник поднял ладони в примирительном жесте. Ведь скандал его сейчас вовсе не устраивал. Точно так же, как и не устраивал разговор. Нет, парень был уверен, что для общего комфорта в отношениях нужно сразу все оговаривать. Но и подходить к этому разговору с таким количеством записанных пунктов. А это они только неделю встречаются.

— Я бы предложила тебе пятницу и субботу, а ещё один день выбирай сам — просто давай сразу, чтобы я ничего не планировала на вечер.

— А в остальные вечера ты чем собираешься заниматься?

— Не переживай, у меня найдутся дела, — Даша поправила прядь волос, которая упорно выпадала из прически и невероятно этим раздражала. Уловив недовольный взгляд парня и его вопрос на лице, все же решила ответить: — У меня ещё есть работа, уборка в доме и тренажерка. Так что с третьим днем?

— Пусть вторник, — Ник ляпнул первое, что пришло на ум.

— Хорошо, — и Даша действительно сделала пометку в ежедневнике. — Тогда второй вопрос…

— Это я так, на всякий случай, а сколько их у тебя?

— Восемь.

— Угу, продолжай, — Ник встал из-за стола и включил кофемашину, — разговор у нас долгий. Я кофе нам сделаю.

— Ерничай сколько угодно. Второй вопрос о контрацепции.

— А с ней у нас что не так?

— Ну, я на таблетках. В целом мы могли бы обойтись без презервативов. Но перед этим я предлагаю вместе сдать анализы. Это будет честно по отношению к обоим. Что ты думаешь?

— Хм, ну я чист. Мы ежегодно проходим медкомиссию. Она у нас строгая. Последний раз я проходил в августе. И ты… ну, первая девушка за это время у меня… В тебе так-то не сомневаюсь. Ты уверена, что нам это именно нужно?

Даша замерла в поисках ответа. Потому что если она что-то придумывала, это обязательно надо было делать. Но в словах парня тоже была логика. Спустя минуту блондинка просто кивнула, принимая ответ.

— Третий…

— Даш. Я понимаю, что это твой стиль жизни. Но давай ты просто мне изложишь главное. Без пунктов, пожалуйста, — Ник поставил перед ней кофе. А после опустился на корточки около стула, заглядывая снизу в глаза.

— Я так могу что-то забывать.

— Ну это же не единственная наша беседа. Ты в любой момент можешь мне написать или позвонить.

Парень положил голову на колени блондинке, поцеловав сквозь плотный шелк домашних штанов бедро. И тут же получил поглаживание по голове. Дарья пальцами зарылась в волосы Коли и перебирала пряди между тонких фаланг.

— Ладно, главное, так главное. Действительно никаких других лиц в нашей постели. И в постели по отдельности, пока мы вместе.

— Понял, понедельник, среду и четверг ни с кем не отжигать. А ведь так хотелось.

— Мне тебя иногда хочется покусать.

— Так кусай.

Ник стремительно поднялся на ноги, потянул со стула и Дашу, впиваясь в ее губы. Может, хоть так отвлечет ее. Скользнул рукой сразу под резинку ее брюк и порадовался, что девушка предпочитает стринги. Ладонью огладил ягодицу кожа к коже и сжал ее крепко в своей медвежьей ладони. Все-таки по размеру они подходят друг другу идеально.

— Ну что ты делаешь, мы же только из постели, — Даша возмутилась действиям партнера, но никак не попыталась его оттолкнуть. А будто бы даже ближе придвинулась, обвивая своими руками его за шею. Хотя разница в росте была существенной, поэтому буквально девушка повисла на молодом человеке.

Тот тут же подхватил ее под бедра и усадил на обеденный стол. Получил возмущенный рык девушки и недовольство таким положением. Но тут же заблокировал ее руки и обжег губы поцелуем, втягивая их и кусая. Ник настолько увлекся поцелуем, что даже не почувствовал, что ладони девушки его отталкивают уже, а не прижимают.

Парень растерянно посмотрел на спутницу.

— Не на столе!

— Почему?

— Потому что это не гигиенично, как ты там собираешься есть потом?! — Дарья была рассержена на Ника за подобное самоуправство.

— Зато не в постели, — парень снова потянулся к губам и уже с большим напором припал к губам. Одной рукой фиксировал голову девушки, а второй пробрался в трусики, задевая уже влажную плоть. — Вот чего кочевряжиться, спрашивается.

— Да иди ты, — с придыханием.

— Иду, — Ник все же решил послушаться, ведь на столе действительно стояла посуда и кофе. Не хотелось бы сначала обжечься, а потом устранять последствия в виде битой посуды. Удивительно, как он мог думать вообще о чем-то во время того, как целовал Дашу. Потому что эта девушка открывала в нем совершенно непонятные до этих пор вещи. Например, полное отключение головного мозга. Оставались только он, она и совершенно сумасшедшая потребность оказаться в ней.

Один раз он шутил, что они друг для друга, словно экзотика. О чем именно он — возрасте или социальном статусе — непонятно. Но с другими девушками — теми, что были до нее — Ник такого не чувствовал. Это точно.

Парень дошел до кровати и плюхнулся на спину, вынуждая Дашу остаться в позе наездницы. Доминирование ей нравилось даже в постели — все амбиции и стремления девушки были заметны и во время секса. Поэтому Ник иногда позволял ей командовать. Хотя при этом и сам любил быть сверху. Пока девушка изучала его тело, пробираясь руками и губами от шеи к резинке домашних брюк, парень пытался отвлечься. Распаляла она его невероятно, но кончать от одних прикосновений точно не хотелось.

Ник понимал, что он буквально плавится под томными прикосновениями Даши. А она своими тонкими — почти что музыкальными пальцами — уже пробиралась под плотную ткань его боксеров и трогала то, что явно дозволено не каждой. Парень прогнулся и попытался плотнее прижаться пахом к ее ладони, что так уместно сжала его.

Да, вот так, дорогая, крепче. И сильнее. Да.

Ник позволил себе насладиться ласками девушки и все же поменял дислокацию. Оказавшись сверху, принялся выполнять все то же самое с самой Дарьей. Сначала медленно ласкал, растягивая удовольствие. Отбросил в сторону ее бюстгальтер и припал к чувствительной груди, отчего получил первый полноценный стон с ее губ.

Да, кричи, дорогая.

Ник стащил с девушки шелковые брючки, чуть не запутавшись в них самому, потянул в сторону и тонкие трусики, тоже отбрасывая. А потом там — пальцами и языком — сорвал все ее крики. За неделю отношений парень понял, что любимым его наслаждением был даже не сам оргазм. А наблюдение. Ему нравилось смотреть, как кончает Даша. Сначала сжимает сильнее мышцы на внутренней стороне бедра. Потом начинает мелкой дрожью от этой статики покрываться все тело. Девушка в такие моменты выгибается яркой дугой. И когда он смотрит на нее снизу вверх, видит только острые пики напряженных сосков и идеально ровный животик с расчерченными линиями мышц.

Дарья закидывает голову и сжимает ладони. Иногда в них оказывается скомканное покрывало, иногда — его плечи. И стонет. Его любимое наслаждение для ушей. Слышать ее оргазм.

А потом уже, когда наслушался и насмотрелся, можно насладиться и самому. Он входит обычно в нее, мягкую и податливою. Хотя Ник считал их пропорции идеальными, в сексе все же приходится немного изловчиться. Поэтому перед тем, как войти в Дашу на всю длину, он подкладывает под ягодицы подушку. Тогда точно получится тягуче. Сладко. Остро.

Первый раз входя в нее без презерватива, Ник замер. Он чувствовал своей кожей огонь, по-другому даже не мог назвать тот жар, что перетекал между их телами в местах соприкосновения. Тактильные рецепторы обострились до предела. Даша тоже дышала рвано, принимая его длину. Все же первый раз это было сделать не так просто, но Ник, понимая это, первые движения делал особенно аккуратно.

Девушка иногда ловила под его ритмические движения второй оргазм, иногда он управлялся и в одного. И сегодня Дарья порадовала его еще одним наслаждением, но с этого ракурса — сверху — она была не менее прекрасна.

А после они уже лежали в обнимку, когда Ник подтягивался на руках и прижимал к себе девушку. А она дышала ему в ключицу громко, пытаясь привести дыхание в норму.

— Так что там с твоим списком?

— Что?

— Списо-о-ок, — Ник уже отдышался и мог продолжить конструктивный разговор. А вот Дарья еще не могла вернуться в бренный мир и связно говорить.

— Какой список?

— Я понял, как из тебя выбивать занудство.

— Да иди ты, — наконец смогла соединить пару слов.

— И куда же?

— В жопу!

— Фу, Даш. Это противоестественно. А ты что… хочешь? — и парень с намеком погладил ее по ягодицам.

— Все, не буду больше с тобой говорить, — девушка показательно отвернулась от него, представив взору парня как раз таки оговариваемую часть тела. Ник задумчиво осмотрел изгиб талии, идеальные ягодицы и вздохнул. Потянулся к ее телу, прижимаясь плотнее и обнимая одной рукой.

— Так что у нас по списку? — на ухо интимным шепотом.

— Я с тобой не разговариваю.

— Фу, какая обижака, не будь маленькой.

— Маленький в нашей компании ты. А я взрослая и…

— Что ты сказала? — Ник перевернул девушку тут же на спину и навис сверху. — Кто из нас маленький?

— Ты, потому что по возрасту.

— Да ладно, а по поведению — ты. Первый класс, вторая четверть.

Даша плотоядным взглядом охватила тело парня — от мощной шеи до накачанных трицепсов и массивной грудной клетки.

— Ты как-то очень странно представляешь себе первоклассников.

— А ты много говоришь, — Ник опустился на руках, не прижимая полностью тело Даши к кровати. И уже с угрозой на ухо: — Еще раз назовешь меня маленьким или упомянешь в таком контексте разницу в возрасте, трахну на сухую.

— Ты серьезно? Тебя это беспокоит? Я бы предложила своего психолога, но… хотя нет, не предложила.

Под Дарьин треп Ник опять улегся на постели, перетаскивая девушку на себя. Кстати, слышать ее голос просто так и ощущать вибрацию своим телом, когда она говорила, лежа на нем, было тоже отдельным наслаждением. Кажется, парень банально кайфовал, находясь рядом с ней.

— Почему нет? — просто продолжил разговор. Хотя по факту самому было все равно, о чем там идет речь.

— Потому что ей двадцать один и у нее грудь четвертого размера, — Даша даже насупилась, понимая всю бредовость своего заявления. Ну, при чем здесь это вообще? Она же ему не жена, такое предъявлять.

— А у тебя не менее странное представление о психологах, — тут же парировал. — Причем тут сиськи?

— Потому что в твоем возрасте на них чаще и смотрят.

— Все, идем в душ, — Ник подхватил девушку на руки.

— Эй, почему сейчас?

— Вымою и на сухую, я же обещал.

Но Ник все врал. В душе было все снова нежно и аккуратно.

***
Дарья устало потерла глаза. Сегодня пятница, и девушка могла бы немного отвлечься, переключая внимание на Ника. Но тот сегодня пошел на день рождение к одногруппнику. Поэтому коротать свой вечер Даше пришлось в компании аналитической сводки. Между душой и мозгом шла активная борьба за место под солнцем. Точнее разум планомерно вдалбливал девушке мысль о том, что на парне циклиться нельзя, иначе будет крах для карьеры.

А вот душа и глупое сердечко, которое к двадцати почти семи годам стало оттаивать, твердило с упорством Сизифа о важности хотя бы секса в их жизни. Мозг на аргументы о сексе соглашался. А остальное отказывался воспринимать. Ну и что с того, что вместе хорошо? Из-за этого чертового Ника в неделю пропадает три потенциальных продуктивных вечера! Это еще и если не вспоминать о потерянном дне субботы, который они с Ником проводили вместе.

Хотя иногда все же Дарья Александровна, позволяла себе заткнуть обоих и думать самой. В такие моменты она силилась вспомнить, как жила без Ника. Да и вообще не могла взять в толк, почему позволила ему так органично и быстро войти в ее мир.

В такие моменты Дарья начинала находить определенные плюсы в их отношениях. Такую масштабную сексуальную активность у ее сверстников и мужчин постарше еще нужно было поискать. А здесь молодое и крепкое тело. И умелые руки.

Интересно только, где он к своим годам так научился практиковаться? Даша не ревновала. Но любопытство брало верх. А вот разговаривать о бывших вовсе не хотелось. У нее опыта было не так много и к двадцати семи. Например, те же оргазмы ей давались не так легко. Но Ник будто бы готовился и заранее уточнял, как сделать партнерше приятно. А может именно из-за своего размера сначала доводил ее до оргазма, а потом брал тепленькую, догоняясь самому.

В любом случае его секреты обольщения и доведения до оргазма ее полностью устраивали. А как он к этому пришел — уже дело десятое. Правда справку об отсутствии заболеваний она все же попросила. И предоставила ему в ответ такую же. Ей важно было контролировать абсолютно все. Даже несмотря на абсолютно иррациональное желание спихнуть на кого-то свои проблемы и дать себе небольшую передышку, девушка не могла позволить себе этого.

Дарья включила на ноутбуке восемнадцатую вариацию рапсодии о теме Паганини и уставилась в окно, выходящее на набережную. Когда-то она еще в подростковом возрасте прочитала статью о благотворном влиянии классики на мозговую активность. После этого девушка стала регулярно подпитывать себя творчеством Рахманинова и Вивальди, бесспорно определив их в списки своих фаворитов.

Вот там — за окном — сейчас неспешно прогуливались люди вдоль Днепра. У каждого была своя жизнь, своя судьба и свой выбор. Дарья пыталась понять, правильно ли то, что она отказывается от части своих убеждений? Или же Ник исчезнет из ее жизни так же быстро, как и появился в ней? Что вообще происходит с ней? Все ли могут так просто изменить свое привычное поведение в угоду обычных жизненных поворотов судьбы?

Даша предпочла не обсуждать эту тему со своим психологом. Та девушка зарекомендовала себя как профессионал на выгорании. Поэтому лезть к ней с личной жизнью не хотелось. А ходить к двум психологам — это уже слишком. Соловьева так и не пришла ни к какому выводу. Поэтому просто залезла в телефон, куда Коля недавно скачал ей приложения для социальных сетей. Для сохранения своего времени девушка ими упорно не пользовалась. Но парень как-то не слушал аргументы против, выдвинув основной — «тебе придется со мной иногда общаться». На самом деле примитивные мессенджеры у нее были, а вот Инста стала своеобразным открытием.

Пролистала основные новости — да, она подписалась первым делом даже не на Кольку с Лизкой, а на Bloomberg и The Times — финансового мира, перешла на сториз. У Ника как раз появилось что-то новое. Даша уже даже запомнила, что зеленая обводка — это близкие друзья.

Парень просто репостнул чью-то сториз со дня рождения. Все понятно: много людей, квартирник и куча алкоголя. Дарья Александровна не была ханжой в общепринятом смысле слова. Хотя иногда и действительно не понимала суть подобных вечеринок, хотя бы из-за отсутствия оных в ее жизни. Но при этом ужаснулась в очередной раз. Их разнице в возрасте.


— Дашка-а-а, — простонала в голос. — Ну куда ты лезешь? Он же мальчик! У него вон вписки на уме и девочки. Ладно, может и не только. Он отлично учится. Но, черт возьми! Ты же не омолодишься за его счет. И не сделаешь карьеру нормально, и с ним ничего не выйдет. Ни-че-го.

Но и рвать отношения, отключать телефоны и удалять страницу в социальных сетях тоже не хотелось. Хотя полностью оборвать все связи, предварительно поговорив с Колей, было бы самым адекватным и рациональным решением. Даша вздохнула, пролистала все сториз и снова уставилась в окно. Как там у Меладзе в песни? Сотни раз обрывать провода? Да уж, ей уже, кажется, придется разрушить электрическую подстанцию, чтобы разобраться в себе.

Сводка никак не хотела анализироваться и укладываться в голове Дарьи, поэтому девушка решила занять руки готовкой. Иногда ее это успокаивало. Хотя и готовить еду почти в полночь в пятницу — чушь несусветная. Когда Соловьева выкладывала на сковороду куриные отбивные, ее телефон принялся разрываться от входящего звонка.

— Да?

— Привет, — чуть тихий и уставший голос Ника в такое время ночи пугал.

— Привет. Что-то случилось?

— Да нет. Ты почему еще не спишь?

— Не спится, работала.

— Тогда я сейчас поднимусь. Клацни домофон.

— Что? Ты здесь? Коль, тебе же ехать с другого конца города надо было! — но послушно все-таки нажала на нужную кнопку, чтобы открыть дверь в подъезд.

— Ну зато проснусь с тобой, — улыбнулись в трубке.

— Угу, и головной болью, — проворчала блондинка, вспоминая ту кучу алкоголя, которую видела в сториз.

Ник отключился и тут же позвонил в дверь. А когда та открылась, парень прижал хозяйку квартиры к себе, требуя поцелуй.

— Фу, Коля, алкоголем пахнет, — попыталась увернуться, но все равно чмокнула парня в щеку. — Сначала в душ. И заранее, наверное, анальгин выпей. А то будешь тут умирать утром.

— Я еще молод для похмелья, — но парень послушно разжал руки, аккуратно стащил с ног ботинки и прошел в сторону душа, получив вдогонку только недоверчивое «угу». Девушка со вздохом подготовила ту самую таблетку, перевернула мясо и снова подвисла. Очнулась от размышлений только тогда, когда кто-то большой и чуть холодный после душа прижался к ней со спины. И потерся отросшей щетиной о ее голое надплечие, полностью скидывая с него тонкую лямку от ночной рубашки.

— Ты есть будешь?

— Идеальная женщина. После пьянки приютила, таблетку положила, еще и есть предлагает, — усмехнулся ей в изгиб шеи. — Наверное, буду. Толик, зараза, бухла наготовил на сотню людей. А о еде вообще не позаботился.

Даша улыбнулась. Аппетит у Ника был на зависть каждому дистрофику. Ел он много, хотя и стоит отдать ему должное — часто приносил с собой продукты, дабы не объедать девушку. Это его же слова.

— Тогда садись за стол, — Даша провела рукой по руке парня в ласковом жесте и потянулась к полке с тарелками.

— Я и сам в состоянии положить еду, — Ник перехватил руку девушки и сам взял две тарелки. Слова протеста Соловьевой о том, что в такое время она не ест, проигнорировал. — Если захочешь, калории даже не успеют отложиться.

И подмигнул ей, намекая определенно на общую возможность сбросить потенциальные килограммы. Даша в ответ только закатила глаза под лоб, но никак не стала комментировать ситуацию. Только действительно села за стол напротив парня. Было чем полюбоваться, кстати говоря. Тяжелые темные брови на мужественном лице выделялись особенно хорошо, немного будто бы нависая над серыми глазами.

— Как погулял?

— Да в целом неплохо. Лиза какая-то грустная была. У нее ничего не случилось?

— Лиза тоже там была? Хм, да все было нормально. Мы с ней разговаривали вчера. Хотя она сегодня собиралась, вроде бы, с подругой встретиться. А о вечеринке не говорила.

— Ну на самом деле, — Ник задумчиво посмотрел в сторону, отводя немного взгляд от самой Даши, — мне кажется, что она немного неравнодушна к моему соседу Теме.

— Что?

— Ну он тоже со мной в группе. И тоже был на этом дне рождении. Парень неплохой, но ветреный немного. Каждую неделю новую любовь находит. А Лиза что-то в последнее время много ему стала времени уделять. Ты что ли… поговори с сестрой?

— Э, я обязательно. Надо же узнать, что у нее там за трагедия шекспировского масштаба, раз она сестре врет.

— Надеюсь, до реализации Шекспира не дойдет.

Уже в кровати Ник просто подгреб под бок Дашу и удовлетворенно вздохнул. За что получил недоверчивый взгляд девушки, которая даже приложила ко лбу ладонь.

— Молодой человек, что с вами не так?

— Хм, ты в постели ко мне на «вы», меряешь температуру… где костюм медсестры? — парень переместил ладонь на ягодицы девушки, принимаясь их мять, будто собственное средство от снятия стресса.

— А, все нормально. Я думала, что из тебя озабоченность куда-то делась.

— А твое занудство до сих пор на месте. Сейчас придется его изгонять, — хохотнул Коля. И вернул руку в исходное положение — целомудренно опустил ее в нескольких миллиметрах от резинки трусиков. — А ты хочешь?

— Секса? Не знаю… Ты обычно не спрашиваешь, а берешь.

Ник снова задумчиво хмыкнул, пытаясь понять суть сказанного затуманенным от алкоголя мозгом.

— А ты обычно против и это физиология? — уточнил на всякий случай, пытаясь разобраться в их сексуальной жизни.

— Да нет, была бы против, ты бы уже давно стоял за дверью с обратной стороны.

— Хорошо, — довольно кивнул. — А сейчас?

Вот как раз после этого Даша почувствовала себя ханжой на все сто процентов, которые только могли бы быть. Потому что обсуждать с ним секс, свои желания в данный момент было как-то странно. Ну разве нельзя, чтобы Ник сам понял? Или он клонит к тому, что сегодня ничего не будет? Даша запуталась. Узнать был единственный способ — ответить самой на его вопрос и задать ответный. Но давалось ей это, черт побери, сложно.

— Слушай, а для тебя секс обсуждать — это так просто? — Даша даже приподнялась на локте, пытаясь в свете тонкой лампы под навесным потолком разглядеть эмоции Коли.

— Ну не с первым же встречным, — пожал он плечами. — А с другой стороны… что здесь такого? Секс есть у всех, все им занимаются. А то, что молчат… Ну, дело их, конечно. Но если мы с тобой не обсудим, то ничего у нас и не выйдет. А трахаться без удовольствия, как я считаю, бред.

— Твоя прямолинейность… Ладно, — девушка снова легла. С ним рядом она даже порой чувствовала себя младше. Вот как сейчас — он такой брутальный и опытный. А Дарья Александровна настолько была увлечена карьерой и не заинтересована в мужчинах, что за свои годы получила только третьего партнера в сексе. — Сейчас конкретно мне не хочется. Когда ты предлагаешь секс, я обычно не против.

— Вот и решили. Мне тоже сегодня хочется просто полежать.

— Так, стоп. Тут важный уточняющий вопрос появился, — Даша решила, что основное она уже сказала, а значит — можно идти дальше. — То есть алкоголь на тебя влияет как анафродизиак?

— Что? Я таких слов не знаю. Это когда на секс тянет?

— На секс тянет, когда афродизиаков наелся. А анафро — это наоборот. Либидо подавляется.

— О господи, еще и либидо. Как на лекции по психологии побывал. Не переживай, все нормально с моим либидо и потенцией. Просто устал.

— Ладно. Спокойной ночи.

Глава 5. И словами, что ранят, как выстрелы

— Даш, меня на этих выходных не будет, — Ник собирал свои вещи в рюкзак. Иногда он оставлял у девушки в квартире непозволительно много.

— Да? Э, ну хорошо, — блондинка стояла в кухонной зоне и мешала в кастрюле овсяную кашу. Утро среды протекало по обычному графику, поэтому расположение духа у девушки было хорошее.

— И ты даже не поинтересуешься, почему? — Ник вопросительно поднял бровь.

— Ну вряд ли же к проституткам.

— Действительно, — парень равнодушно пожал плечами, принимая шутку девушки. Но на самом деле в глубине души напрягся. Так было у родителей по маминым словам. Абсолютное равнодушие к действиям партнера привело к тому, что его биологический отец умотал от них на все четыре стороны. Ладно, у них с Дашей по крайней мере нет детей.

Да и вообще за два месяца отношений все получалось достаточно гладко у них. Возможно, это было из-за совместного спокойствия. Оно будто бы перетекало из одного человека в другого. Когда Даша была недовольна и пыталась высказывать свое мнение на повышенных тонах, его флегматичности позавидовал бы даже буддистский удав. А когда ему хотелось поговорить эмоционально, Дарья Александровна включала свой рабочий режим и стрессоустойчивость напополам с бесстрастием.

— Ну и куда ты на самом деле собрался? — спросила девушка, когда они уже по лестнице спускались на улицу.

— Домой к родителям. Давно уже у них не был.

— А, точно. В Одессу? — уточнила, силясь вспомнить, что говорил Ник о своей родине.

— Почти. За Одессой еще пятнадцать километров.

— Угу, ну тогда… встретимся через неделю? — Даша не своевольно вспомнила их первое прощание вот также — около подъезда.

— Да, я приеду в понедельник вечером.

— Хорошо. Тебя подвезти? — по традиции кивнула на машину. Но Коля только мотнул отрицательно головой. Все как обычно. Она предлагает. Он отказывается. Классика их утренних отношений. Ник поцеловал ее в щеку и, поправив на плече рюкзак, пошел в сторону метро. Даша посмотрела вслед удаляющейся фигуре и уселась в своего японца.

***
Ник закинул на верхнюю полку свой рюкзак. Туда же отправилась и легкая ветровка, которая для конца ноября была слишком уж опрометчивым вариантом. Но он ехал на юг, там всегда тепло. Ну, почти. Привычными движениями парень скинул кроссовки, уже по привычке, которую приобрел у Дашки, выровнял их по линеечке. А после одним движением запрыгнул на верхнюю полку.

У него впереди десять часов езды в поезде. Возможно, именно это иногда было основным останавливающим его фактором. Хотя чего уж врать самому себе, всю осень он не ездил домой из-за появившейся в его жизни бизнес-вумен. Дарья Александровна Соловьева почему-то очень быстро вошла в его привычный быт и даже там обосновалась. Возможно, даже сама об этом не подозревала.

И Ник так бы и продолжал общаться с родителями через телефон, если бы у мамы не начались предположения одно лучше другого. Например, то, что ее сын алкоголик. Или он набил татуировку и боится ехать домой. Почему ему нужно бояться, сам Коля не знал. Но решил от греха подальше всё-таки навестить родственников и успокоить их своим внешним видом.

Наконец старый вагон плацкарта дернулся, сделал несколько контрольных качков вперёд-назад и вполне плавно покатился. Ник привык ездить в поездах. На первом курсе это было своеобразным ритуалом, когда ты чувствуешь себя взрослым, самостоятельным.

А сегодня почему-то вовсе не хотелось ехать. Настроение было, видимо, не для поезда. Поэтому парень просто смотрел в исцарапанную над ним поверхность третьей полки. Что ж, ночной экспресс тем и хорош: все спят, остановок почти нет. Спокойно можно ехать и думать.

Хотя почему не для поезда? Для него, родимого, и придумана такая душевная пропасть. Коля вставил в уши обычные капельки и включил музыку. Определенно под голос Тилля Линдеманна ехать было удобнее.

А думал парень о том, как его жизнь дошла до Соловьевой. И почему вообще так грустно от ее реакции. Она, кажется, вообще не расстроилась его отъезду и восприняла его как-то равнодушно.

Ник даже рассердился сам на себя. Какого черта он ноет? Сам ведь не замечен за ревностью. Да и считал ее совсем уж лишней в отношениях. Но какая-то неизвестная моль съедала его изнутри. Коля бы подумал, что это от неуверенности — Лизка часто рассказывает о чем-то подобном, когда они встречаются на переменах после ее пар по очередному ввиду психологии. Но слишком уже все было запутано.

Получается, что он хотел от Даши ревности, которую сам же и не принимал. Бред или экзистенциальный кризис, Коля не знал. За три часа раздумья понял только то, что ему важно увидеть хоть какую-то реакцию от Соловьевой на себя. Необычное поведение, когда он приходит или уходит. А именно реакцию, которая смогла бы подтвердить хоть какие-то чувства. Черт! Еще и чувства ему тут понадобились.

Коля решил плюнуть на все и просто плыть по течению. Потому что его состояние, словно он на ромашке гадать уселся, порядком самого выводило. Так недалеко и до похода к психиатру. Эти внутренние разговоры ни о чем и становятся первым звоночком шизофрении. Оставшийся путь до Одессы Ник благополучно спал. А уже утром было не до размышлений о Дарье Александровне.

Каринка — младшая сестра — скакала вокруг него на перроне, а дядя Юра просто пожал руку и улыбнулся. Здесь и морской воздух тебе, и знакомые звуки туристического города, который даже в ноябре не мог избавиться от потока иногородних. В старенькой машине отчима он чувствовал себя уютно. Действительно зря он домой так долго не наведывался — здесь все родное и привычное.

Мать за последние три месяца никак не изменилась. С порога кинулась к своему взрослому ребенку, причитая:

— Ты посмотри на него! Что за куртка? Курам на смех! Заиндевел весь.

— Мам, я тоже рад тебя видеть, — Ник приобнял хрупкую женщину. — И я даже не замерз, не то, что инеем покрылся.

— У нас обещают морозы через неделю!

— Не волнуйся, я на три дня. До морозов не доживу, — усмехнулся и прошел в глубину дома, скидывая рюкзак на полу коридора.

— Вот ты, Колька! Мать своими шутками доведешь, — Ирина Сергеевна прошла на кухню, отключая вытяжку. — Ты завтракать будешь? С дороги же совсем голодный.

— Буду, только переоденусь.

— Кстати, раздевайся до трусов и иди сюда, — голос матери Ник услышал уже, когда был в комнате по пояс раздет.

— Зачем?

— Будем проверять на наличие татуировок.

— Мам! — Коля рассмеялся. Но никак не ожидал, что семья так серьезно настроена на разглядывание его тела.

— Ладно, стесняешься меня… Ладно. Юра! Сходи ты!..

Коля до последнего надеялся, что это приколы от сумасшедших родственников. Пока в его комнату действительно не завалился отчим.

— Дядь Юр, ну ты-то хоть, — попытался его вразумить Ник.

— Да не собираюсь я тебя разглядывать, главное — рукав не забивай. А то бабушка Сара не так поймет, — отчим уселся на быльцу дивана и все же посмотрел на пасынка. Понимающе улыбнулся: — Девушка появилась?

— Что?

— Засос, — кивнул на несколько пятнышек.

— Вот же черт.

— Водолазку надень да и все.

Коля напрочь забыл о том ряде синяков, которые красовались от шеи до предплечья, идя чуть неровным строем. Кому-то просто в постели хотелось снова покомандовать. Дядя Юра вышел через пару минут, когда парень уже натягивал единственную водолазку в его домашнем гардеробе. На кухню Ник вошел ровно в тот момент, когда отчим заканчивал свой доклад об отсутствии татуировок. Усмехнулся и заметил легкое подмигивание от мужчины.

Мама довольно вздохнула и принялась опекать сына своей заботой. Карина продолжала крутиться рядом, даже после того, как получила свои подарки. Здесь уж Ник точно чувствовал неравнодушие со стороны близких людей.

— Кстати, сына, надеюсь, ты там хорошо учишься?

— Надеюсь, тоже.

— Вот и замечательно, — мама наложила огромную тарелку еды и поставила перед сыном. Сама же уселась напротив, подперев голову обеими ладонями. — А то я на днях встретила Люську, маму Виталика. Так тот уже забыл про учебу и работать пошел. Говорит, что за сессию будут платить, чтобы его не выгнали.

— Мам, все хорошо.

Ник умолчал, что в действительности работал. Пришлось месяц назад устроиться, когда он понял, что за свою девушку должен платить только он. Получилось все до банального просто — у одногруппника Коли брат искал автомехаников на подработку. Крутить гайки он умел — дед и отчим научили. Тем более, что работа была рядом с общежитием. А главный оказался мужиком с понятиями. Поэтому еще и пошли ему на уступки, сделав рабочими только четыре дня по вечерам.

Совмещать все приходилось сложно. И учеба, и работа. Отдыхал он по факту только рядом с Дашкой. Да, с ней было и легко, и просто. Но без нее как-то начинали одолевать сомнения по поводу хоть какой-то перспективности отношений.

После завтрака Ник сходил еще и в гости к бабушке Саре. Ох, эта женщина в свои шестьдесят лет была поистине обворожительной, совмещая в себе истинно одесские манеры женщины, которая воспитывалась в семье евреев, и интеллигентность, которая уже появилась у нее из-за сорока лет работы в школе. Коля даже до определенного момента не знал, сколько лет бабушке. Потому что она всегда на вопрос о количестве отвечала в присущей всем евреям манере:

— Так ведь каждый год по-разному.

В общем свою бабушку по матери — Сару Давидовну — Ник безмерно уважал и любил. Она внукам отвечала тем же.

— Голубчик мой, ты в своем городе-таки вообще не кушаешь?

— Бабушка, я тоже скучал. Кушаю, даже очень, — угу, водил Дашку недавно в ту самую «Молодость». Денег там спустил уйму, но они определенно объелись.

— Я не собираюсь тут спрашивать вопросы. Ты идешь кушать, Коленька. И точка.

— Сара Давидовна, накормите лучше Каринку. На ней кожа да кости.

— Не переживай, золото мое, хватит на всех, — женщина с абсолютно непоколебимой уверенностью одним движением надавила на плечи внуку, усаживая его за стол. К слову, тот почти на две головы был выше самой женщины, однако силы в ее руках было предостаточно.

На выходных они семьей ездили в город, водили Карину в парк аттракционов. Прогулялись вдоль моря. И даже Дашка ответила ему на все фотографии, которые Коля выставил в сториз. И даже в ходе разговора пригласил ее на свою родину, узнав, что сама девушка только один раз была на море.

Ник Иванов, 16:22:

«Ты что, у меня море видно из окна дома. Тут идти всего пять минут. А бабушка вообще живет над пляжем)»

Дарья Соловьева, 16:25:

«Наверное, очень красиво…)»

Ник Иванов, 16:27:

«У тебя появляется возможность самостоятельно в этом убедиться)»

Дарья Соловьева, 16:28:

«Как-то обязательно)»

Ник улыбнулся. Конечно, вежливость. Но если они до тех пор будут встречаться, то в мае он ее сюда привезет. Хотя бы для того, чтобы полюбоваться закатом, когда в свете солнца море окрашивается в кровавую лазурь.

Поездка домой будто бы возобновила внутренний запас спокойствия Николая. Он уже не нервничал, если Даша не уделяла ему времени или допоздна сидела на работе. Ее натура трудоголика была ему понятной. Да и сам он проводил основное время в мастерской, в перерывах между заказами пытаясь прочитать очередной конспект помоделированию.

А вот Дарья в преддверии нового года и огромного потока отчетной документации начинала понемногу сдавать нервные позиции. Проще говоря — психовала на ровном месте. Так в очередную ночевку вместе Нику пришлось на кровати уносить ее насильно. Просто парень подхватил ее на руки, перекинул через плечо и утянул из-за стола с ноутбуком в постель.

На минуточку — времени уже было начало второго ночи. Но девушка слишком уж серьезно восприняла ситуацию.

— Ты понимаешь, что ты делаешь?! А если там сейчас не сохранится?! — бунтовала она, придавленная по рукам и ногам к кровати.

— У тебя режим автосохранения и резервного копирования на маке работает превосходно. Тем более, ты сейчас успокоишься, и я пойду выключу.

— Мне нужно доделать!

— Завтра утром это сделаешь.

— Мне нужно сейчас.

— Какой у тебя дедлайн? — Ник до сих пор оставлял непоколебимым свое спокойствие.

— Причем здесь это?

— При том, что сейчас ты ляжешь спать. Хватит гробить свое здоровье. Впереди два выходных дня. У тебя будет время сверить все свои цифры.

Даша только сильнее завозилась под мощной глыбой мышц, пытаясь ослабить хватку парня. Понятно. Мозг совсем перестал работать. Истеричка вошла в чат.

— Успокойся. И начни думать! — Ник немного даже грубо встряхнул девушку. — Иначе придешь к эмоциональному выгоранию. Сейчас ты ложишься спать. А завтра утром хоть до посинения сиди. Я понял, что на меня у тебя времени не будет.

— Ты просто мальчишка. И все воспринимаешь, как будто бы весь мир такой простой.

— Мы уже говорили на тему того, как меня не стоит называть.

— Вот, ты даже сейчас пытаешься свои комплексы усмирить. А все потому, что у нас возраст разный! Ты относишься ко всему с пофигизмом. А я — так не могу. Мне нужно строить планы и четко знать, что и когда произойдет.

— То есть у тебя сейчас по плану довести себя до истерики?

— Нет, но ты вмешиваешься в мои планы!

— Хватит кричать. Это первое, — Ник говорил настолько спокойно, что его ровный голос пробирался под кожу и начинал там поднимать бунт мурашек, призывая их выйти из своего убежища. — Второе. Ты действительно думаешь, что твое планирование — это от возраста? Не ври, что и в семнадцать ты строчила свои планы.

— Не буду. Потому что я и в семнадцать, и в двадцать шесть их пишу. И это нормально, а вот…

— Достаточно. Да, это нормально, наверное. Но не правильно. Точнее неведение этих планов — это тоже правильно. Нет стандарта, как нужно делать или не нужно. То, что я не пишу все на бумажке, не значит, что я не думаю.

— И о чем же ты думаешь? — с вызовом, явно еще надеясь на скандал, Даша дунула на прядь волос. Но та упрямо скатывалась обратно на глаза.

— И о работе, и об учебе. И о тебе тоже, представь себе. Как-то планирую свои дни, чтобы помещалось время, которое я уделяю тебе.

— Можешь и не уде…

— Замолчи, сейчас замолчи. Если тебе нужно выпустить пар, пожалуйста, я послушаю. И даже не обижусь. А вот если ты это все говоришь с целью избавиться от меня и послать на все четыре стороны, то скажи прямо. Я уйду молча и все. Ничего не надо будет кричать и тратить энергию. Это же явно нет в твоих планах. Подумай сейчас и скажи, мне собирать вещи и уходить?

Даша прикрыла глаза. Но желваки на скулах выдавали ее состояние. Она боролась со внутренними демонами. На одном плече черт говорил нахальным голосом:

— Ну же, Дарь Санна, у нас появится много времени. Ты подумай, что шестьдесят часов в неделю тратишь на этого парня!

С другой стороны сидел то ли ангелок, то ли тот же черт, но в белом одеянии:

— Эй, ну тебе же хорошо с ним. И с сексом меньше времени на качалку уходит. В форме всегда. И готовит он вкусно. И приятно с ним говорить.

Ник уже хотел отпускать тело девушки из собственного захвата, понимая, что ничего толкового он не услышит. Да, надо просто разжать руки и освободить Дашку от тяжких мук выбора.

— Не уходи, — шепот был настолько тихим, что Коля всерьез подумал о собственных галлюцинациях. Это Лизка тоже рассказывала. Да, когда желаемое за действительное. Но уже на одну десятую громче следом: — Давай спать.

Ник разжал руки и наблюдал со стороны, как Даша сама встает, выключает в кухонной зоне ноутбук и уходит в ванную. Заснул он еще до ее прихода. Хотя и почувствовал, как прогибается кровать под весом еще одного тела. Но никаких привычных объятий он не ощутил. День в мастерской его вымотал физически, препирательства с девушкой — морально. Поэтому самому здесь проявлять инициативу уже не было сил.

Утро началось с того, что Ник почувствовал запах чего-то вкусного. Дарья по утрам готовила либо овсянку, либо огромные бутерброды из категории своего правильного питания. Но вот это уже было что-то новенькое. Парень натянул штаны и пошел в сторону кухни. С Дашкой они встретились в коридоре, когда она выходила из ванной комнаты.

Неловкого молчания не было. Но девушка тут же преодолела оставшееся расстояние и обняла Колю поперек живота. Уткнулась в узкую полосу позвоночника носом. Так что ее слова он, скорее, почувствовал кожей, нежели услышал:

— Прости. Я вчера была, как идиотка. Ты прав. Во всем был прав.

— Все нормально, — Ник развернулся и обхватил руками лицо Даши, поцеловал. — А это что пахнет? Вкусно-о-о-о.

— Оладьи. С шоколадом.

— Хм, а мне нравится, как ты извиняешься.

— Это вообще-то не из…

— Тш-ш-ш, хватит со мной спорить, — Ник по-озорному улыбнулся и снова поцеловал Соловьеву.

Глава 6. Убиваем чужую любовь

Сессия в конце декабря — это ад. Ник убрал со стола очередную чашку крепчайшего зеленого чая. Парни давно уже спали, а ему все хотелось охватить побольше материала. Потому что завтра вечером уже будет экзамен. А у него никак не укладывались в голове все эти чертовы термины и формулы.

Телефон пиликнул сообщением от Даши.

Дарья Соловьева, 23:25:

«Ты спишь?»

Ник Иванов, 23:26:

«Нет. Ты уже вернулась домой со своего приема?»

Дашка сегодня должна была посетить какой-то корпоратив их фирмы, на который приглашали главных инвесторов. Ник даже предположить не мог, с какими людьми взаимодействует его девушка. И это снова начинало немного пугать.

Дарья Соловьева, 23:26:

«Нет. Жду тебя под общагой.»

Ник Иванов, 23:26:

«Что? Ты где?»

Дарья Соловьева, 23:26:

«Под твоей общагой. Будешь тормозить, я замерзну. Тебе мертвая девушка нужна?»

Ник Иванов, 23:28:

«Некрофилия — это не для меня😅»

Последнее сообщение парень уже писал в лифте. Выбежал из общежития, уловив уже последние фразы недовольства спящего вахтера. Даже не успел застегнуть куртку. Дашка все врала. Стояла она около машины такси. И девушка так дико не вписывалась в общий урбанистический пейзаж.

Даша в вечернем платье, своей модной шубе из эко-меха, каком-то платке от очередного Gucci вовсе не сочеталась с фоном общежитий в классическом их оформлении. Она была здесь настолько же чужеродной, как и он в своих потрепанных домашних трениках на ее приеме. Будто бы точно из разных миров. Таких непохожих, и почему-то все-таки притягивающихся.

Единственное, что в ее образе подходило под его привычный жизненный уклад, было в ее руках. Что это?..

— Шаурма? Серьезно? — Ник расхохотался.

— Давай в машину, я замерзла, — Даша была как будто пьяной. Иначе почему она почти в полночь примчалась к нему в общагу, а не до сих пор на своем балу?

— Давай, — Коля придержал дверь, кивнул зачем-то таксисту. Достаточно молодой мужчина уточнил адрес и тронулся.

— Держи свою шаурму, — Даша вручила ему пакет с пахнущим угощением. — Я просила побольше курицы добавить. Так что тебе должно понравиться.

Девушка уже сама смачно откусывала от своего ролла мясную прелесть.

— Так а куда мы едем?

— На Оболонскую набережную. У нас по плану наслаждаться звездами, есть шаурму и смотреть на Днепр.

— А у тебя тут план по минутам, — усмехнулся Ник, — или мы можем что-то менять?

— Можем менять.

— Ого, что снизошло на нас? Не подумай, я рад. И кстати, звезды в городе не видны.

— Как это не видны? Небо чистое.

— А ты давно, дорогая моя, голову поднимала вверх ночью?

— Хм, ну, — Даша продолжила шепотом на ухо Нику, — ты же любишь, чтобы я на тебя смотрела, во время… хм… минета, — и уже громче: — Так что в субботу.

Коля только улыбнулся, немного даже смущенный. Потому что Дашка редко себе позволяла обсуждение их интимной жизни. Пытаясь скрыть это, он откусил и от своего ролла. А после уже, прожевав, заговорил:

— В Киеве звезды видны еле-еле. Если ты к этому привыкла, то удивишься, когда приедешь в село. Там можно рассмотреть все созвездия в идеальной точности. А в городе… такого точно не увидишь. Ну, в каком-то захудалом частном секторе разве что.

— Ладно, сейчас на практике все посмотрим, — Даша была как нельзя настроена на это. И хотя Николай сразу заметил нетипичное для его девушки поведение, уточнять при посторонних он не стал.

— Как твоя сессия?

— Завтра первый экзамен.

— Надеюсь, не утром?

— Вечером.

— Ну и хорошо, можешь у меня потом выспаться. А потом уже на свою учебу спешить.

— Что?

— Ну нечего тебе подрываться завтра в семь утра. Поспишь, сколько нужно. Второй комплект ключей я тебе отдам.

Ник только удивленно глянул на девушку. Кажется, это какой-то максимальный уровень доверия к человеку. У нее же там не квартира, а музей современного искусства — от мебели до картины на стене.

— Ладно. Посмотрим утром.

Даша улыбнулась ему — как-то слишком нежно. Таких улыбок он раньше от нее не получал. И если честно, это было максимально непривычно. Как будто бы сон. А, может, он просто уснул за подготовкой к экзаменам, и это все сон? Ведь не может же в реальности Дашка бросить все? И приехать к нему с шаурмой. И даже не домой, а на набережную. Звезды смотреть…

— Приехали, — кивнул таксист в зеркало заднего вида.

— Я оплатила в приложении, — Дащка махнула телефоном в руке. — Звездочки все поставлю.

— Ты какая-то слишком… жизнерадостная?.. — Ник снова придержал дверь и подставил абсолютно джентльменским жестом свой локоть. Девушка тут же его обхватила. — Кстати, ты не замерзнешь?

Коля с сомнением осмотрел наряд девушки. И хотя в Киеве зима не была пока еще суровой, но вряд ли же ноги, затянутые в капрон, могли чувствовать себя слишком уж удобно.

— Ты намекаешь на то, что в жизни я вовсе не радостная?

— Эй, нет. Я этого не говорил. Но это не типично для тебя.

— В женщинах должна же быть загадка, — абсолютно с довольным выражением лица произнесла Дарья. — И да, мне не холодно. Мне хорошо.

Ник не стал настаивать. Потом уточнит у нее.

***
Дарья устало зевнула, пытаясь прикрыть рукой рот незаметно. Конечно, на нее мало обращали внимания в принципе. Но и попасть в прицел какого-то журналиста вовсе не хотелось. Вот уж шумихи и медийности относительно своей персоны она точно не хотела. Ей было гораздо проще закопаться в бумаги, а после получить одобрение руководства.

Хотя чего уж скрывать, такие мечты о баллах, всеобщем признании в детстве у нее были. Да и вообще, много желаний было в детстве. Часть из них она все-таки реализовала. И даже была довольна собой. Да, смогла. Нет, не насосала. Сама, все сама. Эта репутация ее безмерно радовала.

Однако провести вечер в компании душных и по-эгоистичному самодовольных людей в принципе не входило в список ее желаний. Ни в детстве, ни сейчас. Когда она смотрела на картинку в мультфильме, вовсе не виделось ей ни грустных лиц, ни вылизанных до блеска образов. Перфекционизм был и у Даши, от него девушка никуда не могла деться. Но вот лицемерия она на дух не переносила. Человек должен быть прекрасен во всем. Да, так Антон Павлович завещал.

— Дарья Александровна, — ее начальник подошел к ней с неизвестным мужчиной. — Вы же знаете о Илье Дмитриевиче. С понедельника он будет работать у нас руководителем вашего отдела. Не могли бы вы ввести его в курс дела?

— Да, конечно, — Дарья кивнула очередному заданию. Если хочешь добиться чего-то, не смей напоминать начальнику об окончании рабочего дня. Эту фразу, как мантру повторяла себе Даша всегда. Но почему-то иногда она выходила за пределы самообладания. Видимо, внутренние тренинги под аккомпониаторство собственного мозга давались ей не всегда успешно.

— Илья Дмитриевич, — Дарья подождала. пока начальник покинет их компанию.

— Можно просто Илья.

Девушка только в слегка вопросительном жесте подняла брови. Но тут же, не дожидаясь ответа и все равно не переходя с полного обращения на отдельное имя, продолжила:

— Предлагаю в понедельник встретиться и обсудить все моменты относительно работы.

— Полностью поддерживаю. А если мы с вами завтра встретимся и обсудим не то, что касается работы? — с легкой обворожительной улыбкой, которая делала лицо мужчины приятным, произнес Илья.

— И что же вы хотите обсуждать? — Даша точно не пыталась флиртовать. Ее голос с тонкими, но стальными прутьями делового тона говорил об этом краше любых слов.

— Допустим, то, что вы любите по утрам на завтрак, — продолжал стоять на своем будущее непосредственное начальство.

— Хм. Предложение весьма интересное. И, честно сказать, я не знаю, что вам и ответить. Если это якобы прозрачный намек на совместную ночевку, то у меня есть молодой человек. А если вы, как будущий руководитель, хотите в понедельник всех угостить утром, то я люблю ореховые круассаны.

— Дарья, а вы очень прямолинейная девушка, — усмехнулся Илья. — Тогда ни на что не претендую. Охрана, отмена. Но идея с завтраком для всех сотрудников мне понравилась.

— Я рада, что могла быть полезной.

— Тогда давайте в понедельник минут на двадцать раньше встретимся в офисе. Вы расскажете, познакомите меня со всем. А после уже будем работать.

— Без проблем, — Дарья Александровна с максимально сдержанной — на тонкой грани равнодушия и вежливости — улыбнулась и кивнула.

Илья Дмитриевич еще немного постоял рядом с ней, пытаясь завести хоть какой-то разговор. Но девушка уже настолько была измотана сначала работой, а потом — салоном и постоянным ровным держанием спины. Это утомляло, когда хотелось завалиться в ванну с бокалом белого полусладкого. Точно сейчас ей не хотелось быть среди этого напыщенного царства павлинов. Или даже фазанов.

Лучше бы сейчас поваляться с Колькой, включить его любимое стендап-шоу и слушать его мерное дыхание, которое иногда прерывалась смешками и трясущейся грудью от едва сдерживаемых эмоций. Дарья взяла с подноса мимо спешащего официанта бокал с шампанским. У нее в принципе не было привычки пить что-то, что она сама не проконтролировала в открытии и наливании. Но здесь вряд ли на корпоративе их огромной компании чего-то можно опасаться в таком ключе.

Поэтому девушка пригубила из бокала. Почему-то Коля прочно втиснулся в ее жизнь. Тогда, когда он спрашивал, уходить ли ему, стало как-то не по себе. Он был отличным парнем во всех смыслах. Не предъявлял никогда и ничего. Был спокойным. Был уверенным в себе. Даже поддерживал, когда по субботам встречал ее около подъезда с коробками пиццы и самым вкусным домашним вареньем.

— Мне мама прислала, — в первый раз, когда он принес банку смородинового варенья, Даша удивленно сопровождала взглядом и банку, и самого Ника. — Ну, ты плохо себя чувствуешь. А тут витаминов много. И мама у меня очень вкусно его готовит. Я могу литрами есть. Правда, и смородину летом меня заставляют рвать…

Коля зачем-то говорил и говорил. По факту, ничего не значащие слова. Но Даше стало тепло на груди. Может, из-за того, что в детстве они ездили на дачу к бабушке и дедушке под Киевом? И она летом обрывала всю клубнику на грядке, чтобы полакомиться своим любимым повидлом?..

С Колей почему-то просыпались чувства из детства, из юности. Все они были теплыми и будто бы даже мягкими. Как вечер все у той же бабушки, когда летом в сумерках сидишь на лавке за двором и смотришь на закат. Такие вечера ведь тоже мягкие. А сейчас бабушки с дедушкой не стало, дачу продали, а родители развелись. Детская сказка пропала, оставив после себя симулякр. Кажется, так называют реальность без реальности.

А сейчас получается, что Коля возобновляет все это? Вытягивает ее внутреннего ребенка на свет? Даша снова посмотрела на окружение. Это явно не те люди, которые делают ее счастливее… Поэтому выбор очевиден. Пока она сама не передумала, вызвала такси, поменяла лодочки на ботильоны и поехала за шаурмой. Вот так будет правильно, да.

***
— Ну, что? Может, уже домой, — Ник повернулся к девушке и поправил ей лацканы шубы. — Мне кажется, что ты уже замерзла. Знаешь, как моя мама говорит, — заиндевела.

— Ну ты можешь меня отогреть, — Даша улыбнулась, но все же немного поежилась. Потому что декабрьский ветер не всегда был ласковым. И тут же она, как по заказу, попала в объятия парня. Одной рукой он водил по ее спине, будто бы растирая и вызывая тепло, а другой — заказывал такси через приложение.

— Ник, я оплачу дорогу.

— Я сам, — чуть более резко, чем этого требовала ситуация, отрезал Коля. Но сегодня и Дарья не стала спорить. Улыбнулась и оставила на его щеке едва заметный след от очень уж стойкой матовой помады алого цвета. Хороший салон, раз у них макияж держится уже семь часов к ряду.

Ехали домой они молча, держась за руки. Дашка положила свою голову на плечо парню. Тот отчаянно зевал, но, придя в квартиру, утащил девушку для совместного душа. А потом уже, лежа в кровати, девушка водила пальцами почему-то по его лицу. Как если бы она была незрячей и хотела запомнить каждый изгиб.

— Слушай, Коль, — вопросительно начала. В ответ получила только полусонное «угу, что?», но продолжила. — У тебя нос такой… ну не знаю, просто… характерный для одного народа.

— Угу, а ты раньше не замечала?

— Как-то не думала о твоем носе.

— Вообще-то я еврей.

— Серьезно?

— Ну, я из-под Одессы. Там много таких.

— Просто я не задумывалась, — протянула девушка. — Это интересно. А кто у тебя из родни?..

— Чистокровная еврейка у меня бабушка. Приедешь ко мне летом — я вас познакомлю. Сара Давидовна исключительная женщина. Дед мой был уже украинцем. Мама, получается, тоже еврейка. По традициям евреем считается тот, кто рождён от женщины из этой нации. Ну и я получается, тоже еврей по этой логике. Хотя отец биологический — украинец.

— Интересно. А ты похож на евреев, ну по стереотипам?

— Думаю, что нет. Даже мама моя как-то не очень похожа. Так что мне достался только нос.

— А расскажи еще что-то. Можно просто из детства.

— Ну, в детстве я очень часто матерился. Мама не могла меня отучить. И были проблемы с тем, что моя бабушка учитель-лингвист. И в этой же школе я со своими матами. А потом бегали с парнями на улице и полезли в карьер песчаный. В общем, присыпало меня там неплохо… а когда вытащили, я еще два дня не говорил. О дурной привычке вообще месяца два не вспоминал.

— Было страшно?

— Да я уже особо и не помню. Мама начиталась книг по психологии. И сказала, что это защитный механизм организма. Отказаться от плохих воспоминаний.

— Почему-то представляю тебя очень приятным ребенком. Таким, милым блондином, как ангелочек.

— Тогда я тебя удивлю. Я до пяти лет был абсолютно черным. Потом уже к первому классу волосы начали светлеть. А вот ты точно не была блондинкой, да?

— С чего ты взял? — заинтересованно протянула Даша.

— Ну на твоих желтых волосах иногда видно темные пряди.

— Ты охренел? — девушка натуральным образом взвыла. Стукнула ладонью по прикроватному светильнику и умчалась в сторону ванной комнаты.

— Эй, Даш, что такое?

— Все ты врешь. Они не желтые. Нормальный оттенок. Ты думаешь, я столько денег трачу на волосы, чтобы кто-то их потом желтыми назвал?

— Да пошутил я. Но ты же не блондинка.

— Угу, я русая. Но этот цвет делает меня… серьезнее что ли.

— Хорошо, ложись снова. Все нормально с волосами. Но а какой в детстве была ты?

— Не знаю… наверное, слишком наивной.

— С чего ты так взяла?

— Знаешь, мне же в детстве уроки давались быстро и легко. Я не была зубрилой. Наоборот, все получалось у меня быстро. Когда я пошла во второй класс, папа уже неплохо раскрутил свой бизнес. И, наверное, это была банальная зависть. В общем, со мной перестали общаться. И один раз позвали на день рождения весь класс… И меня, практически персонально. Я купила подарок имениннице, папа мне дал денег, чтобы я еще и купила много конфет на всех ребят. И… я их прождала тогда почти два часа, пока мама не поняла, что я вовсе не на дне рождения. А одноклассники, оказывается, пошутили надо мной. И праздновали совсем в другом месте.

Ник даже не мог ничего отвечать. Ему стало жутко обидно за ту маленькую девочку Дашу, которая поверила в человеческую надежность. У Коли даже перехватило дыхание, потому что голос его девочки был настолько грустным… Будто бы она почти за двадцать лет не отпустила свое разочарование. Коля поцеловал аккуратно макушку и прижался к ней щекой:

— Моя маленькая девочка, мое солнышко, — совсем уж шепотом, не хотя нарушать всю ответственность момента. Дашка на секунду прижалась к нему сильнее, проведя ладонью по торсу. А потому уже в привычной манере ответила:

— Ты думаешь, что это меня до сих пор трогает? Эй, Ник, я выросла. Да и вообще, я по определению не могу быть твоей маленькой… Я старше.

— Ну, во-первых, да, трогает. Потому что в душе у каждого из нас растет внутренний ребенок. И его нужно иногда удовлетворять. Так что завтра купим килограмм конфет и пойдем гулять. После моего экзамена.

— Это нарушение графика, — Даша не то, чтобы была против. Но и промолчать не могла.

— Ничего страшного, сегодня тоже было не по плану.

— Ну как скажешь.

— Ого, мне нравится послушание, — протянул с улыбкой Ник. — А по поводу второго. Ты маленькая по конституции тела. И иногда я даже умнее и рациональнее получаюсь. Так что нечего мне тут заливать. Ты — маленькая, и точка. Но если тебе станет проще, обещаю называть тебя так только, когда мы вместе. Без посторонних.

— Тогда назови еще раз, — это уже ему на ухо, нежно касаясь кожи губами.

Он назвал. И даже не раз. А сопровождал этими словами каждый свой поцелуй, оставленный на ее теле.

***
Ник довольно потянулся в кровати. Он определенно выспался. Это не могло не радовать. Потянулся к телефону, который всегда оставлял на тумбе около себя. Уже был полдень, а он до сих пор у Дашки. И сегодня четверг. Только спустя пару минут парень вспомнил, что девушка говорила что-то о ключах. Точно, получается, она утром тихо собиралась, чтобы он не проснулся… Ну или он спал так, что его ничем не разбудить.

Лениво прошелся по квартире, нашел на кухонном столе для себя записку и завтрак. А точнее уже обед. В своем маленьком письме Дарья Александровна желала ему приятного аппетита и удачи на экзамене. Парень принял душ, перекусил и помыл после себя посуду. Нужно быть вежливым гостем. Особенно — если тебе оставляют ключи от квартиры.

Коля несколько раз проверял, все ли он выключил в квартире, подергал ручку и перепроверил, надежно ли он положил ключи во внутреннем кармане куртки. Потому что на него возложили огромную ответственность. Ему казалось, пока он ехал в поезде метро, что около сердца везет не обычный магнит для домофона и кусок железа, а как минимум перевозит золото скифов.

Но этот же драгоценный для него груз и приятно грел. Ник вообще не думал, что его будет настолько плющить. Еще и от чего? Банального доверия девушки к себе? Ну, можно считать, что она его проявила еще и в тот момент, когда первый раз согласилась на секс без презерватива, не имея у него на руках справку о состоянии здоровья. Но квартира стала еще одним доказательством. А его реакция на это — поводом для размышлений.

Слава богу, что Коля вполне неплохо переключался с одного на другое, когда это было нужно. Иначе бы экзамен он завалил. А так вполне спокойно ответил на все вопросы и отнес экзаменационный билет на стол проверяющей комиссии с определенным облегчением. Когда он выходил из университета, уже было темно. С Дашкой они еще днем договорились встретиться около ее подъезда и немного пройтись, а не сразу подниматься в квартиру.

Коля слишком заморочился и пошел искать конфеты. Он — мужик. Обещал, сделает. Однако вовремя вспомнил, как Дашка любит заморачиваться на калорийности. Поэтому себе кинул в общий пакет горстку шоколадных — любимых, с орехами. А ей набрал всего, что видел с пометкой «для фитнеса». Пусть жует себе в удовольствие.

Даша уже выходила из своего «Лексуса», когда он подходил к подъезду.

— Привет, — улыбнулся и протянул пакет со сладостями. — Это тебе.

Девушка кивнула и в ответ немного растянула губы. Приняла пакет и прижала к себе.

— У тебя что-то не так? Проблемы на работе? — тут же уточнил Ник.

— М-м-м, нет. Но у меня к тебе разговор.

— Я так понимаю, он серьезный?

— Угу.

— Пойдем прогуляемся, пока будем говорить? — Ник понимал интуитивно, что в квартиру лучше пока не идти.

— Давай.

Первые двести метров молчали оба. Потом Даша все же начала, не любя откладывать проблемы на потом. Рубить нужно сразу. А она как-то затянула.

— Слушай, Ник, вчера было… Я не знаю, что. Наверное, какая-то слабость с моей стороны. Но я пока не готова на переход на новый уровень.

— Новый уровень? Мне вернуть ключи, я верно понял?

— Что? Нет. Ключи могут быть у тебя. Я сомневаюсь, что ты можешь что-то украсть. Да и для этого у тебя было много возможностей, — хотя сама Даша поражалась своей беспечности. Потому что она только под очень серьезные и убедительные аргументы отца смогла ему оставить экземпляр на всякий случай. А тут просто так отдала парню, которого знает меньше трех месяцев.

— А что тогда?

— Я об откровенностях. Я думала сегодня… Меня устраивают отношения, когда мы говорим на отстраненные темы и занимаемся сексом. А открывать душу я не готова.

Ник молчал. Даша после своих слов тоже сохраняла молчание. Да, открыть тело — это достаточно просто. А обнажить душу — это уже верх. Верх доверия. Верх желания остаться с этим человеком надолго. Навсегда. Позволить себе сейчас занять отношениям важную часть ее времени она не могла. Тем более — со студентом. Ему всего-то восемнадцать. И да, они из разных миров.

— Ты что-то ответишь?

— Хм, я тебя услышал. Понял и принял. Пойдем, проведу до подъезда.

— И все?

— А мне нужно истерику закатывать? Или чего ты ждала? — хотя где-то внутри, на какой-то там глубоко спрятанной подкорке снова начало грести кошачьими коготками. По новеньким таким надеждам, надеждам даже не пойми на что.

— Ничего не ждала. Ты — парень спокойный. Но хотела бы ответа какого-то, да, ответа.

— Я действительно тебя понял.

Ник остановился около дверей, ведущих в шикарный подъезд с мраморной плиткой. До сих пор никак не мог к нему привыкнуть. Потому что он находился в более простой среде. Там, где около подъезда свой дорогущий «Лексус» не поставишь.

— Ты уходишь?

— Угу, сегодня день не по графику. Но я был рад тебя видеть, — Коля поцеловал невесомо девушку в щеку и, попрощавшись, пошел в сторону метро. Может, оно все и к лучшему. По крайней мере оба из них так пытались себя приободрить. Даша по странной привычке проследила за спиной парня, что исчезала постепенно вдалеке. Она каждое утро при прощании сначала провожала взглядом его силуэт, а потом уже заводила машину и ехала на работу. Девушка постояла еще немного около подъезда.

— Не по гра-фи-ку, — повторила себе под нос, напоминая будто бы, и пошла в квартиру.

Глава 7. Пересекая сплошные полосы, мы на красный не глядя летим

— Встретимся, значит, около моей работы? — Даша записала голосовое сообщение и отложила телефон. На работе она отвлекаться не любила. Но сегодня пятница. И Лиза позвала их в гости, пока мама отдыхала в Греции. Сестра устраивала небольшую вечеринку для друзей. И Даша даже не понимала, кто из них «плюс один» в паре. Потому что Ник, вроде, друг. А она сестра. Как бы она сама ближе Лизке. Но никогда ее раньше не звали на такие праздники.

Коля прислал ей угукающий стикер, соглашаясь. Дарья Александровна по привычке вовремя вышла из кабинета в конце рабочего дня. В лифте ехала со своим новым начальником. Илья Дмитриевич откровенно ей улыбался и будто бы пытался заглянуть в декольте блузы, которое все равно виднелось из-под незастегнутой шубы. Это раздражало. Но и послать начальство девушка не могла себе позволить. Пока это лишь в форме наблюдения, пусть смотрит. Ей не жалко.

Спать с ним Дарья точно не собиралась. Во-первых, это харассмент. Во-вторых, на работе только работа. В-третьих, у нее все же Коля. Ну, это по силе аргумента еще в-четвертых и в-пятых. Потому что собственные принципы предавать — совсем бред. Поэтому она только вежливо улыбалась в ответ и принимала слова Ильи. Практически и не комментируя их.

— Вас ждут? Или, может, прогуляемся?

— Извините, но на самом деле меня и ждут уже. Вон там — парень. Так что до понедельника, — Дарья вежливо улыбнулась, поймала разочарованный взгляд Ильи Дмитриевича и пошла к машине. Ник уже маячил рядом, потирая от холода руки.

— Привет.

— Привет. Давно ждешь? — девушка пикнула сигнализацией.

— Да нет. А это кто был? — кивнул на все еще стоящего Илью.

— Начальник.

Они устроились в машине. Даша за рулем при Нике немного терялась. Почему-то ей казалось, что он, как и любой мужик, начнет качать права и учить ее водить. Но парень обычно вел себя спокойно. Правда, когда она все же доверила ему свой «Лексус» однажды, создалось впечатление, что его опыт намного больше. Настолько уверенно он держался в принципе за рулём. Да ещё и в городе. Но сегодня Даша автоматически села на место водителя, а меняться, вроде, уже и поздно.

— А почему ты начальнику так улыбалась? По-моему, он тебя раздел прямо на крыльце у себя в голове.

— Коль, тебе не кажется, что тон нужно сменить? — Даша от неожиданности такого разговора и недовольства, которое медленным ядом сочилось из голоса парня, в начале даже растерялась.

— Не кажется, — буркнул парень. Но сдержался от продолжения и отвернулся к окну. Дарья тоже промолчала. Киев будто бы совсем сошел с ума в предпраздничной новогодней суматохе. До самого праздника еще неделя, но уже создавались пробки, машины добавляли еще больше огней в городе. Поэтому выяснять отношения, находясь в самом эпицентре дорожного движения было бы полным абсурдом. Хотя многие, кажется, в пробках так и развлекались.

Уже свернув во дворы, Даша решила продолжить:

— Ник, мне не нравится то, что происходит в наших отношениях последнее время.

— Что? — уже более сдержанно, но так же не поворачиваясь.

— Твоя ревность. Мы договаривались, что никого третьего в нашей постели. К чему это недовольство и надутые губы?

— К чему? — Ник не выдержал и подскочил на сиденьи. — Ты ко мне все время относишься, как к мальчишке! Ты можешь смотреть на других мужиков, и я это замечаю. Да, никого третьего в нашей постели. Но я тебя и не в измене улучаю. А в том, что ты ко мне недостаточно серьезна. Я же понимаю, что для тебя так… временное развлечение. Может, для секса. Может, экзотика.

Нику казалось, что в их отношениях действительно не стоит ждать никакого счастливого конца. Не будет свадьбы, детей и подарков. Потому что его максимум — свозить в Египет по горящей путевке. А если она когда-то отвлечется от своей работы, то выберет дорогой лыжный курорт в Альпах или Ибицу. Потому что его максимум — это по вечерам возвращаться с работы, целовать детишек и дарить раз в месяц жене букетик маленьких кустовых роз, который купит у бабушки в переходе. А она носит бриллианты и сапфиры.

А еще у него в планах к двадцати пяти годам стать отцом. А у нее — вообще нет детей в этих самых грёбаных планах. Позавчера утром Ник задержался в квартире у Даши, чиня трубу под ванной. А потом искал нужные бумаги, когда девушка позвонила взвинченная, прося прислать фотографии какого-то печатного договора. Бумаги скинул, но и нашел что-то интересное.

Бежевая книга с минималистичной обложкой лежала поверх соседней стопки. Оказалась она не художественной литературой, и даже не очередной бурдой по саморазвитию. А настоящим — четко прописанным и вверенным по месяцам — планом реализации будущего. Будущего самозабвенной Дарьи Александровны. Если в разговоре они банально не касались подобной темы, то в Дашином плане четко было сказано: замуж — в тридцать пять, взять ребенка из детдома — в сорок. Это невероятно задело Ника. Хотя он и понимал, что планы на бумаге могут лишь ими и остаться. Но видя отмеченные по месяцам аккуратной галочкой задачи, которых Даша уже достигла, у парня не появлялось сомнений относительно другого. Она просто будет добиваться того, что было в ее голове.

Конечно, был еще один вариант. Нужно было просто вбить в ее голову новые важные установки. Но изначально было понятно, у этих отношений будущего нет. В принципе недавно — после их прогулки и облома на следующий вечер — это понимание укрепилось в сознании еще более крепко. И кажется, это произошло в сознании обоих людей. Да, так бывает. Да, не по пути. Да, нужно расстаться.

— Не неси чушь. Хотя мы оба друг для друга экзотика. Но к чему выяснение отношений? Оно что-то хорошее даст? — Даша старалась ровно вести машину.

— А если не говорить и не выяснять, то к чему это приведет?

— И что ты хочешь?

— Не знаю. Наверное, то, чего нет в твоём плане. И в нашем договоре.

— Ник! Говори понятно.

— Отношений я хочу. Нормальных. Без планов, времени по расписанию. А так, чтобы позвонить тебе, когда захотелось и сказать что-то приятное. Просто потому что хотелось тебя порадовать. А не потому что я замерз под подъездом. И да, я знаю, что виноват сам, что прихожу раньше. Но, черт возьми! Я правда хочу нормальных отношений.

Даша с напускным спокойствием припарковалась около дороги, включив аварийку. Но парень успел заметить, что ее руки дрожат. Иногда так бывало, когда девушка совсем уж выходила из себя и была на грани крика. Он знал, пару раз приходилось видеть это. В основном в моменты, когда силком приходилось забирать Дашку от ноутбука.

Девушка обернулась к нему. Но молчала. Что очень странно. Ник тоже замолчал. Потому что свою основную претензию он наконец вывалил на нее. Потому что наконец-то вместо тяжелого камня прямо в солнечном сплетении, который совершенно точно там обосновался еще неделю назад и только рос, появилась пустота. Камень растворился, разлетелся на осколки. По всем законам физики он не мог исчезнуть.

Просто сейчас осколки летят в пространстве, пока еще не достигнув цели. А после — они вопьются в кожу изнутри. И будут напоминать Коле о неудавшихся недоотношениях по договору.

— Извини, — единственное, что смогла произнести Даша голосом, чуть дрожащим согласных. Коля все понял. Да, и так все понятно.

— Угу, извини, но нам не по пути, — повторил куда-то себе под нос. — Потому что я замкнутая дура, которая боится сделать шаг в сторону от своего плана. Извини, Ник, если ты еще не помрешь через пятнадцать лет, мы будем отличной парой.

— Пятнадцать? — вычленила из потока бубнежа самое безопасное слово.

— Да, а через сколько у тебя по плану там замужество? — Ник повысил голос, уже начиная чувствовать боль от осколков, разлетевшихся внутри.

— Ты… ты рылся в моих вещах?

— Не специально. Я думал, это книга.

— Угу. Ну ты тогда точно понимаешь, что я не… планировала сейчас ничего, да?

Даша находилась в прострации. Это точно. Она плотно тонкими пальцами обхватывала руль своего «Лексуса», отчего выступили тонкие прожилки, которые так отчетливо теперь можно было рассмотреть. Коля выдохнул пару раз. В конце концов, он знал, что все так и получится. Месяц точно знал. А их отношения и так длились непозволительно долго.

Да, черт возьми. Изначально все было понятно. С самой первой ночи. Что уж теперь продолжать эту истерику.

Подгоняемый собственной флегматичностью, которая так долго где-то пряталась, Ник выдохнул несколько раз. Успокоился и посмотрел снова на Дашу.

— Ты к сестре поедешь?

— Что? Нет, наверное.

— Ладно, давай поменяемся местами. Я отвезу тебя домой. Не хватало, чтобы ты в аварию попала.

Дарья послушно вышла из машины, обошла ее и уселась на место пассажира. Все на автомате, на подкорке. Скандалы с Колькой всегда на нее так действовали, когда начинал он. И хотя из всего потока она уточнила только названные года, в голове звенело «замкнутая дура»? Сколько раз ее так называли? Сколько раз она слышала неодобрение даже от самых близких. И еще один человек, который вошел в близкое окружение, повторил слова, которые она ненавидела всем сердцем.

Ник уверенно вел машину. Припарковался около ее дома. Вложил в ладонь девушке ключи от квартиры — комплект, который последний месяц был у него.

— Вещи, пожалуйста, передай сестрой. Там конспект на столе остался и две футболки в шкафу. Удачи, Даш.

Парень вышел из машины и пошел в сторону метро. Силуэт постепенно исчезал в ночных сумерках, покрываясь густой завесой метели. А девушка продолжала осмысливать себя, зарываясь глубже в собственную неудовлетворенность.

— Нормальная я. Нормальная.

***
Уже в квартире Даша позволила выбраться наружу не только ассоциациям, но и воспоминаниям. Она всегда любила планировать. Ее перфекционизм смешивался с постоянными сомнениями и переживаниями. Особенно — когда родители развелись и временно забыли в своих собственных переживаниях о детях. Тогда Даша нашла для себя единственный способ решения любой дилеммы. Она просто расписывала каждый пункт. Составляла алгоритм на случай, если на одном из этапов ее плана что-то пойдет не так.

Когда мама нашла впервые ее блокнот с планами, пыталась говорить. Позже — уже вместе с отцом — просили ее сходить к психологу. А еще позже — просто смирились. Возможно, мама до сих пор винила себя за то тот период, когда не уделяла старшей дочери внимания. Потому что Даша стала замкнутой даже в кругу семьи, поставила себе далекие от жизни цели и перестала проявлять эмоции.

Наверное, в то время разбилось ее маленькое детское сердечко, которое хотело любви родителей. А они не удержали свою любовь, показав весь крах института брака и семейных ценностей. А потом еще и не уберегли детей от травм и тревог. Поэтому Дарья себе составила план, в котором семья имела посредственное значение.

Родители в этом винили себя и пытались говорить с дочерью. А Даша просто отдалилась, присутствуя лишь изредка на отдельных встречах то у матери, то у отца в гостях. Просто потому что не видела смысла в другом. Звучали ее установки и убеждения… цинично что ли. Но Соловьева ничего абсолютно не хотела менять. Как интроверт она чувствовала себя прекрасно.

Даша прошлась по комнатам, высматривая вещи Коли. Действительно, конспект, исписанный аккуратным ровным почерком, лежал на столе. А в шкафу сиротливо на выделенной ему полке лежали футболки и пижамные штаны. Девушка аккуратно все это сложила стопкой, отнесла в пакет и поставила в коридоре.

Потом отписалась сестре, что их не будет. И села на кровать. В уличной одежде. Да, безалаберно. Но нужно подумать. Поменялось ли что-то в ее жизни от ухода Ника? Что-то она чувствует, кроме глухого раздражения по поводу «замкнутой дуры»? Где-то в глубине души формировался очередной комочек сомнений. Будучи от природы нерешительной, Даша страдала от постоянных переживаний и волнений, которые душили ее.

С одной стороны Ник был действительно неизвестным персонажем в ее жизни. Дело не в том, что они друг друга не знали. Нет. Просто Дарья не видела его в своей жизни в дальнейшем. Поэтому рано или поздно сегодняшняя ситуация бы повторилась. А с другой стороны стали как-то пусто. Внутри появилась неприятное тянущее чувство, которое сопровождало девушку раз за разом, когда она приводила в действие все свои механизмы сомнения.

Чертова неуверенность и одновременное с тем желание самой все решать. В этот раз Ник решил все сам.

— Отношений я хочу. Нормальных. Замкнутая дура. Я отвезу тебя домой.

Отрывки фраз всплывали в голове девушки, формируя прочную броню равнодушия. Все же Коля за почти три месяца стал ей близок. И даже дорог. Поэтому обидеть его не хотелось в любом случае. Но если он решил сам, значит… не так сильно она его обидела? Верно?

Девушка переодевалась, принимала душ, ужинала и ложилась в кровать, повинуясь автоматической работе мозга. Она все думала, проживала свой вечер заново, повторяла в голове их диалог. Это был ее способ проработки проблем. И в такие моменты она была где-то, но не в реальной вселенной. Коля иногда подпитывал их общения непонятными ей поначалу шутками из ТикТока. Иногда в ответ на ее претензии по поводу возраста он копировал голос из видео и повторял о фрактальном подобии, мудрости и понимании всей сущности бытия.

Тогда Даше это казалось несусветным бредом. Да и сейчас тоже. Но, кажется, она в своей проработке проблем оказывалась в чем-то, что похоже на то самое фрактальное подобие. В итоге — в полночь она уснула. Полностью опустошенная, но уже почти равнодушная к сложившейся ситуации.

Но а то, что где-то в глубине горит едва заметный фитиль горечи, сразу и не разберешь. Если ему удасться разгореться, ожог останется ощутимым. А если огонек погаснет под обломками рутины, то нечего и волноваться понапрасну.

Глава 8. В диких джунглях больших мегаполисов

Ник протер глаза. Если бы не поезд домой, его бы первого числа вечером никто бы так и не разбудил. В комнате после бурного празднования Нового года все спали. Типичные праздник в общежитии. Благо — не в его комнате. Парень убрал с себя женскую ладонь, что так навязчиво обхватывала его поперек живота. Обернулся — Аринка. Соседка по блоку была приятной девчонкой. Но ее же проблемой, а почему-то еще и его проблемой, была влюбленность. Коля знал, что является объектом обожания соседки. Но взаимностью отвечать ей не мог.

Хоть бы в ее воспаленном от влюбленности мозге не появилась шальная мысль, что если они встречали Новый год вместе, так его и проведут. После того, как по блоку прокатилась новость о его расставании с девушкой, Арина стала больно уж активной. Драники, сырники, запеченое мясо в их комнате появлялось с завидной регулярностью. Съедалось всеми парнями, а Коля все никак не находил в себе силы поговорить с девушкой на чистоту и прекратить ее попыткипривлечь к себе внимания.

Потому что… разговор был не из легких. Да и Ник так утешал свое самолюбие, что так коварно было растоптано Дарьей Александровной. Даже если она сама того не подозревала. Забота Арины, ее внимание немного заглаживали острый угол его печали. Но и стоило когда-то признаться честно — шансов у девушки все равно не было.

Ник огляделся в темноте комнаты, которая подсвечивалась едва заметно только прожектором на здании напротив. На соседней кровати спали парни в обнимку. Так что ему повезло, что после пьянки к нему прижималось хотя бы аккуратное женское тело, а не пыталась обнять стокилограммовая тушка накачанного мужика.

В поезде Ник даже почувствовал праздничную атмосферу плацкарта. По привычке он оказался на верхней полке. А внизу за столиком компания мужчин постарше праздновала новый год. Изначально Коля слушал музыку, воткнув наушники. Но когда те разрядились, пришлось слушать тосты выпивших мужчин. И неожиданно для себя, парень даже провалился в приятную атмосферу сна.

Если бы по ночам ему еще и не снилась бывшая, жизнь можно было бы считать успешной. Сессия сдана. Впереди каникулы, которые совпадали частично с отпуском на работе. Доставала только первое время Лизка, которая все пыталась узнать причину размолвки. А поскольку она даже для Ника казалась чересчур расплывчатой, он предпочитал молчать.

— Почему моя сестра тоже грустная?

— А она грустная? — Ник даже отвлекся от конспекта, который старался записать под быстрый бубнеж преподавателя. Лизка примостилась рядом, но вместо конспекта держала в руках булочку из столовой.

— Не знаю, на самом деле. Она ушла в работу. И мы не видимся теперь вообще.

— Угу, понятно.

— Может, ты расскажешь?

— Мы просто расстались. Остальные детали… пусть останутся между мной и Дашей. Если она захочет их выносить — пожалуйста. А я не собираюсь обсуждать с тобой свои отношения!

— Иванов! — преподаватель даже отвлекся от собственных размышлений о философии и теократии. — Если неинтересно, я не держу тебя в аудитории. Соловьева, тебя это от части тоже касается. Последняя лекция в семестре, имейте же совесть.

Друзья еще более невнятно, чем сам препод вел свою лекцию, пробубнели извинения. Дальнейшее истязание Ника вопросами Елизавета оставила на перерыв и следующее окно. Однако нормального ответа она так и не получила.

***
Ник не успел на новогодние праздники уехать домой, поэтому органично влился в компанию в общежитии. Выяснив, что Лиза всеми путями хочет охмурить его соседа, даже решил поспособствовать и пригласил ее к ним на праздник.

— Блин, Ник, спасибо за приглашение, — голосом, что напоминал детское канюченье, проговорила подруга в трубку. — Но я не могу.

— Чего? Я думал, ты обрадуешься. Парни не против твоей компании.

— И Артем?

— И Артем.

— Но я не могу. Очень жаль. Мама решила собрать всю семью вместе. Представляешь, даже отца позвала. Хотя они праздники никогда не отмечали вместе. Ну, последние десять лет.

— Ладно. Тогда удачно встретить следующий год.

— И тебе, — они еще обменялись стандартными, но искренними фразами пожеланий. И в самый последний момент перед тем, как положить трубку, девушка окрикнула Ника: — И может Даше привет передать?

— Зачем?

— Ну, ей может стать приятно.

— Вряд ли. Не передавай ничего.

— Ну ладно, — протянула как-то интригующе.

— Лизка, не смей, я сказал.

— Ой, тебя плохо слышно, — абсолютно без единой помехи засмеялась в трубку девушка. — С наступающим.

— Вот зараза.

Последнюю реплику Нику уже приходилось произносить вместе с тремя короткими гудками после отбоя звонка.

***
Дома все было привычно. Тут всегда весело — домочадцы активно встречали гостя и развлекали его. Карина сочинила концерт в собственном исполнении — все как полагается, с песнями и плясками. Бабушка Сара подыграла внучке и даже рассказала несколько абсолютно экстравагантных одесских анекдота.

Эта атмосфера умиляла, расслабляла. Коля в какой-то момент поймал себя на мысли, что все здесь родное и его. А столица, непрекращающаяся спешка и гонка за чем-то, что не стоит выеденного яйца, ему не по душе. Здесь все понятно, здесь все просто. Здесь нет сложных девушек с планами и невероятными амбициями. Здесь нет любовных интриг. Здесь нет Дарьи Александровны.

И именно поэтому уже к Рождеству Ник совсем погряз в собственных размышлениях. Если сразу после расставания у него была сессия, то сейчас наступило время для рефлексии. Потому что Дашки действительно не хватает. Ведь было в их отношениях много хорошего, а не только скандалы и выяснение отношений.

Например, она когда-то устроила ему романтический ужин перед приездом. И ждала его в одном белье. Настоящая мечта в воплощении. Стройная, красивая, умная, изысканная. И почему-то по неизвестному стечению обстоятельств она досталась ему. Парню из другого мира. Простому, словно магазин с валенками. Или как тогда — когда она приехала к нему на такси с шаурмой. Это было даже романтичнее. И отчасти показательнее.

Собственно, как и вечер после. Когда она снова вернула на места своя весь свой быт. Перебирая воспоминания из закоулков памяти, Ник впал в депрессию. И видимо, слишком явно он это проявлял. Первым к нему подошел отчим, когда Коля прибирался в гараже.

— Ну и что ты мне будешь рассказывать? — дядя Юра сел на край арматуры неизвестного происхождения, оперевшись ладонью на колено.

— Э-э-э, неожиданно. Сказки? — Коля неуверенно переспросил, замерев на месте.

— Ну, можешь и сказки.

— Жили-были…

— Ну, судя по всему, мальчик Колька и некая дама Дарья Александровна…

— Что?

— Ну, рассказывай сказку, — невозмутимо продолжил отчим.

— Да что рассказывать. Закончилась сказка. А ты… откуда?

— Кто бы мог подумать, но от Каринки. Да, не смотри так удивленно. Больше не оставляй свой телефон без присмотра, если не хочешь раскрыть подробности своей жизни. И сестру не ругай, она это сделала, чтобы понять причину твоей вечной печали.

— Все равно зараза.

— Даже не буду спорить. И не знаю, чего тут больше — природного женского любопытства или ген твоей всезнающей бабушки Сары. Но речь не об этом.

Мужчина замолчал, ожидая пока пасынок начнет первым. Но Коля тоже молчал, уставившись в стену. Парень сел рядом на железо и просто смотрел перед собой, расфокусировав взгляд на пространстве. Когда и через пять минут осталась нетронутой тишина, отчим продолжил:

— Коля, мне абсолютно не нужно знать подробности. Но ты похож на привидение. Твоя мать еще сдерживается и молчит. Но ты же знаешь, что однажды и ее терпения не хватит. Да и то, она сейчас не лезет к тебе, только потому что понимает — ты будешь молчать.

— Дядь Юр, можно я день сегодня дострадаю и все будет ок?

— Ну, конечно, ты можешь пострадать. Мы даже можем выпить пива или коньяка. Но разве это решит проблему?

— А что решит?

— Ну, если тебе нужно вернуть отношения — я сейчас и о физическом, и о ментальном, то я бы советовал все-таки поговорит с этой девушкой. Кстати, ее по имени-отчеству величать, это потому что она умная или взрослая?

— А если она и умная, и взрослая, ее еще и на Вы надо называть?

— Тут как знаешь. И насколько взрослая?

— На восемь лет почти.

— Неплохо взрослая. Ладно. Уже не суть, раз ты в прошлый раз с засосами приезжал, — и отчим вопросительно посмотрел на Колю, ожидая подтверждения. Получив кивок, продолжил: — Ну, в целом неплохо. Надеюсь, у нее хоть мозги присутствуют к этому возрасту. Так вот. Если хочешь отношения продолжать, не страдай тут под Одессой, а завоевывай там — в Киеве. А если вы расстались окончательно и бесповоротно, то лучше в принципе не страдать. Значит, не твое. Значит, и не стоит внимания.

— Интересная философия. А если расстались, но не страдать — не получается? И вообще, не будет никакой лекции на тему «ты мужик, ты не можешь раскиснуть, не получилось с одной — трахай другую»?

— Слушай, надо у матери уточнить, тебя роняли в детстве?..

— Эй, — возмущенный вскрик прокатился по полу пустому гаражу эхом.

— Не эйкать. Пойдем и вправду пива выпьем. Пока матушка на работе, а Карина к подружке убежала. Заодно и продолжим.

— А доубирать? — Ник развел руками, показывая масштаб того, что он еще не успел привести в порядок по утренней просьбе самого дяди Юры.

— Завтра сам уберу.


Дядя Юра в доме включил гирлянду на елке, что в этом году роскошно занимала половину пространства у резного камина, принес в зал раскладной столик с двумя бутылками пива и рыбой.

— Ну, что, крошка-сын? Пора провести с тобой воспитательную лекцию.

— Чего? Какой крошка-сын?

— А ты не в курсе? У Маяковского же, кажется, «крошка-сын пришел к отцу, и спросила кроха, что такое хорошо, а что такое — плохо». Ну хоть мы и не родные отец и сын, но к тебе я, Коль, всегда и со всей душой.

— Дядь Юр, — Ник на секунду замолчал. — А можно… я буду тебя называть отцом? Ну или хотя бы батей?

— Все, у матери спрашивать не буду. Видно на лицо — роняли.

На спокойном лице пасынка ничего не промелькнуло, но взгляд будто бы потух. Поэтому мужчина поспешил объяснить:

— Ну, конечно, можешь. Я этого вообще-то уже больше десяти лет жду. Можно, и отцом, и батей, и папой.

От переизбытка чувств Юрий даже отвернулся, чтобы незаметно выровнять дыхание и выдохнуть. Все-таки он действительно ждал. Дети ведь чужими не бывают. А Кольку он учил всему — и на рыбалку ходить, и ножи затачивать, и драться. А когда родной ребенок тебя величает только по имени с приставкой «дядь», становится немного грустно. Но тут же мужчина почувствовал сыновьи объятия и все-таки не выдержал — утер украдкой слезу.

— Ну хватит, сына, хватит. Ты представь только, сколько нежностей будет потом — когда мать узнает. Успеет надоесть. А теперь по пунктам разложу, — сделал первый глоток и потянулся к рыбе. — Мужчины раскисают даже чаще, чем женщины. Да загнобят меня все шовинисты, но мужики устроены иначе, не все сразу могут кинуться решать проблемы. Или наоборот — бросаются сразу в омут, а потом отходят от него месяцами. Так что ничего зазорного нет. Я другого не понимаю — показывать свои чувства всем, кричать «мне плохо» только из-за желания получить чью-то жалость.

— Я не кричал. И если мой вид показывает это, я не нарочно.

— Вот поэтому я и пришел к тебе поговорить, Коль. И еще по поводу твоей формулировки.

— Какой?

— О других бабах. Ты правда думаешь, что сексом можно заменить одну девушку другой?

— Нет, не думаю.

— Ну и слава богу. Потому что если после скандала с любимой — да даже если и не очень любимой девушкой или женой — бежишь к другой, то как потом вообще возвращаться и смотреть в глаза?

Ник согласно угукнул, принимая слова отца. Теперь уже отца. Определенно точно.

— Ну а теперь дальше. От чего именно ты страдаешь? От того, что с ней было хорошо? Секс потерял? Она была дорога?

Ответ мужчина получил только спустя пару минут.

— От того, что не нужен ей.

— И как ты это понял? Знаешь, женщины иногда любят манипулировать и так они…

— Нет. Там вообще не тот случай.

И Ник вывалил отцу все, как на духу. Выложил свою душу вместе с кровоточащими от осколков переживаниями на блюдечке с золотистой каемочкой. Отчим только вздохнул и допил залпом остаток пива.

— Да уж. Я тебя уважаю, правильно воспитал. Психанул — это, конечно, плохо. Но и дальше поступил по-мужски. А ты уверен, что у вас все закончилось? Может, она также страдает? И через месяц-другой решит тебе позвонить?

— Нет, это же Дашка. Она не решит. Даже если ей захочется, у нее план есть. И ни шага влево, ни шага вправо.

— Знаешь, сын, от того, что ты мне рассказал, ничего в моих советах не поменялось. Нужна — приедь, залюби, планы над раковиной сожги. Не нужна — просто успокойся и забудь. Цинично, но логично.

— А что бы ты сделал? Как понять, нужна или нет? Может, это оскорбленная часть моего эго бунтует? Мне Лизка рассказывала, такое может быть.

— Знаешь, как у нас с твоей матерью было? Она же меня сначала не подпускала к себе. Все переживала, что я сына не полюблю, как своего. Мы тогда вместе на заводе работали. Да и вообще служебные романы эти — харассменты или как их там называют по-модному — были под запретом. Тем более она бухгалтер, почти элита, а я так — просторабочий.

— Ты же инженером был?

— Ну по объектам же лазил, а не в кабинете сидел. Так вот, ты уже взрослый… Один раз мы… ну, ночь провели. И она тут же засобиралась, мол, сын дома с бабушкой, не дело это. Да и вообще мне про ошибки какие-то твердила. Я ее послушал тогда, не стал лезть на рожон. Но без нее — особенно, когда понял, как с ней хорошо, — вообще ничего не хотелось. Как-будто бы часть меня достали и назад не вернули. Так что уже через неделю забрал вас к себе.

— И что, мне ее сюда везти?

— Господи, ну точно — роняли. Я о том, что если без нее вообще жизнь не мила, забери — себе под крыло. И будь с ней. А если живется вполне неплохо, а так, немного эгоизм пострадал, то лучше успокойся. Ты когда обратно в столицу?

— В четверг. У меня смена в пятницу вечером уже на работе, — да, Нику пришлось-таки рассказать родителям о своей работе. Получил от матери порцию недовольства, но после просмотра зачетки, Ирина Сергеевна успокоилась немного.

— Ну вот до четверга и думай. А при матушке лучше цепляй улыбку на лицо.

— Спасибо, пап.

— Да было бы за что.

***
Следующей на очереди читать мораль Нику и учить жизни стала бабушка. Сара Давидовна в исключительной манере одесской женщины заявила:

— Ну и шо-таки там за красавица нашлась, шо не оценила нашего красавица?

— Бабушка, а с какой скоростью между тобой и самой происходит связь и передача информации обо мне?

— То все миндальная связь — оно все само. А ты тему не переводи и нервы мне не делай. Шо с красавицей?

— Ба, все нормально. Вы с мамой были дезинформированы.

— Да куда там. Ну ты ее привези только, так перепрошьем, что мало не покажется.

— Что вы сделаете? — Ник поперхнулся едой.

— А шо, неправильно сказала? Ну проведем, значит, с ней разъяснительные беседы.

— Ба!

Сару Давидовну было не переубедить. Поэтому Ник даже не стал говорить, что Дашку он сюда не привезет. А то с этой женщины станется — она еще и приедет в Киев, чтобы решить все вопросы непосредственно на месте.

Слава богу, что мама не стала лезть с расспросами. Но Коля подозревал, что все это не от чрезвычайной мудрости мамы, а от болтливости отца. Может, он обошелся без подробностей, но суть точно изложил. Каринка тоже никак не подавала знаков, что она в курсе его расставания с девушкой. Хотя и чаще пыталась задобрить брата.

В итоге уезжал Ник из дома с вполне спокойной душой. Нет, он не избавился от печали по поводу расставания с Дашкой и даже всерьез подумывал о словах отчима: залюбить и спалить блокнот. Но ведь это не решит глобального — отсутствие одних ориентиров в жизни. С одной стороны Колька хотел со всей эгоистичностью счастья себе, Дашку под боком и их прежние отношения. А с другой — он со своими хотелками вовсе ничего хорошего не даст девушке. Загубит ее карьеру или не даст развиваться хотя бы тому, что есть.

Поэтому Ник принял решение — терпеть. У него это когда-то пройдет. А у нее будет возможность стать тем, кто у нее там написан в ее книге?.. В общем работа и новый семестр закрутили его с невероятной силой. Сначала ему хотелось напиваться, когда совсем прижимало. И он даже один раз не выдержал и нажрался с Темой в баре. Ничего, кроме похмелья, ему это не принесло. Хотя друг и оказался слишком разговорчивым:

— Знаешь, она ведь такая неприступная… Гордая, изысканная, — заплетающимся языком рассказывал сосед по комнате. Ник только кивал в такт словам. Да, Дашка неприступная и гордая…

— Стой, ты о ком? — решил все же уточнить, потому что о своей бывшей девушке он никогда и никому не говорил.

— Да о Соловьевой, — горестно прозвучал ответ, — Елизаве-е-ете.

— Стоп. О Лизке? — Колька даже протрезвел. — Что ты говоришь? У вас с ней что-то есть?

— Да ничего.

— А почему вздыхаешь?

— Влюбился. А она игнорирует.

Вести беседы на философские темы влюбленности Ник был не в состоянии. Да и Тема тоже вряд ли бы что-то воспринял. Но информация была ценной. Так что усилиями Иванова к апрелю уже образовалась парочка Лизы и Темы.

Весна подкралась незаметно. Только наметало сугробы, как уже почки на деревьях стали наполняться влагой. Работы у Ника не уменьшалось. Хотя тратить деньги теперь было некуда. Но, почувствовав силу собственных денег, решил не увольняться. И в целом было бы все неплохо, голова была занята, все было хорошо. И грусть от прошедших отношений постепенно уходила. Было только два момента, которые расстраивали: Лизка, которая пыталась напомнить ему о своей сестре, и Арина, которая никак не могла успокоиться уже и после откровенного разговора.

Даже Жека — еще один сосед по комнате — решил вмешаться:

— Ну и не надоело тебе девчонку мучать?

— По-моему, она сама себя мучает, — Ник задумчиво прикусил кончик карандаша, изучая чертеж. — Я ей говорил, что мне отношения не нужны.

— Как будто бы ты не в курсе, как думают романтичные девушки? Придумала себе небось сказку о том, что ты такой неприступный, а она — та самая, которая изменит весь мир.

— Бог мой, может, ты с ней уже поговоришь?

— А я при чем?

— Ну, найдешь более уместные слова. Потому что меня она не слышит.

Жека пожал плечами. И даже поговорил с Ариной. Она не была чрезмерно навязчивой, нет. Просто иногда появлялась в их комнате под разнообразными предлогами и даже немного сдружилась с Лизкой, которая тоже посещала теперь их скромную холостяцкую обитель. А Арина шутила, помогала и пыталась поддержать. Хотя при всем этом только дурак бы не понял ее настоящего мотива.

Правильно сказал тогда отец — начинать новые отношения, пока в них пытаешься забыть старые, — полный абсурд. Поэтому парень придерживался строго своего принципа и не отходил ни на шаг влево-вправо. После весны он все же решил остановиться и дать себе передышку. Благо, сессию закрыл автоматами и уже в мае был свободен.

Уезжал домой он на все летние каникулы с почти полным равнодушием. Попрощался мысленно со столицей на три месяца, стоя на платформе в ожидании поезда. Этот учебный год был для него и сложным, и неожиданно приятным — с легким налетом ностальгии. И снова привычная верхняя полка, наушники с музыкой и масса размышлений. Почему-то Нику казалось, что за лето все решиться. Его печаль исчезнет бесследно, Аринка остынет и забудет о нем.

Так что да, его ждут вполне неплохая новая жизнь, море, спелые ягоды и мамино смородиновое варенье. В планах были спорт, медитация и размышления. А приятная домашняя атмосфера будет плюсом.

Глава 9. Нам так важно друг друга найти

Дарье было не до страданий. Гораздо проще окунуться в работу и безудержно брать на себя все. Ее психолог лишь неодобрительно кивала головой на привычных еженедельных сеансах и пыталась наставить на путь истинный. Хотя Даша знала, что психолог не может ни в чем переубеждать, как и знала, что эта девушка была права. Броситься в омут с головой, когда этим омутом стала работа, — немного печально.

Новый год Дарья встречала с родителями, сестрой и семьями братьев, сестер. Девушке было невыносимо скучно и нудно. Праздники она не считала чем-то необычным и волшебным. Она и так обычно ложилась спать за полночь, поэтому этим ее никак не удивишь. Хотя в какой-то момент, когда папка подорвался и всем в руки вручил бенгальские огни, появилось ощущение, что все, словно в детстве. Выходные после Нового года немного затянулись, поэтому Дарья, дабы занять себя хоть чем-то принялась наводить в доме порядок. Нашла еще несколько вещей Ника — то его блокнот, то его фитнес-браслет. Сложила их в коробку и убрала. Все равно Лизка отдаст только после каникул.

Думать о Нике она не думала. Сама себе запретила. Выводы сделала еще в первый вечер после расставания. Дальше все было понятно и ясно, словно божий день. Если у них не сходятся цели, взгляды, то о чем вообще может идти речь. Все было правильно, а лишние рассуждения — глупости.

— Дарья Александровна, вас вызывает к себе Олег Михайлович, — секретарь главного босса заглянула к ней и тут же исчезла. Даша кивнула, принимая слова, подхватила с собой документы, о которых они говорили с директором, и зацокала каблуками по коридору в сторону нужного кабинета. Тот самый Олег Николаевич махнул ей рукой на глубокое черное кресло напротив себя. А когда Дарья заикнулась о документах, подал еще один жест, призывая к молчанию.

— Вот что ты мне, Дарья Александровна, скажи. Чего это тебя так на работу потянуло?

— Э, я всегда была трудолюбивой.

— Ты, пожалуйста, не путай мне трудолюбие и трудоголизм. Понятия разные — и по насыщенности, и по последствиям. Мне тут вообще не нужно, чтобы ты страдала ерундой, выгорела через месяц и уволилась к чертям. Так что ты на две недели уходишь в отпуск. Я так решил.

— Нет, точно не сейчас, Олег Николаевич!

— А ты на меня не кричи.

— А вы — не отправляйте меня в отпуск. Мне он сейчас точно не нужен.

— Что у тебя случилось? — начальник сложил руки на столе и, потянув вперед корпус, заглянул в глаза сотруднице, выразив на своем лице максимальную заинтересованность.

— Все нормально.

— Когда у людей все нормально, они не херачат работу двадцать часов в сутки, восемь дней в неделю.

— Но я же нормально справляюсь с работой. На качество это не влияет.

— Это влияет на качество твоего здоровья! Мне тут вообще не нужно, чтобы сотрудники на рабочем месте умирали.

— Да все у меня нормально, — с упрямством осла повторила девушка.

— Так, Соловьева, мне по барабану, — босс снизил голос до тихого и предупреждающего. — Я тебе предлагаю сейчас три варианта развития событий. Первый. Ты не выполняешь один из тех, что я назову дальше, а значит — валишь на все стороны. Второй. Едешь в отпуск на две недели, приезжаешь, показываешь свою продуктивность — умеренную! — и тогда смотрим, что делать дальше.

Босс замолчал и выжидательно уставился на Дарью. Девушка тоже молчала. Потому что этот разговор ей определенно не нравился. Пока он не предвещал ничего хорошего. Через минуту начальник продолжил:

— Третий вариант. Остаешься без отпуска. Но — приходишь в десять, уходишь в пять. Ты за это время норму свою выполнишь, не переживай. Илью об индивидуальном графике я предупрежу. А, кстати, в перерыве обеденном чтоб я тебя в офисе не видел.

— И что потом?

— Так работаешь две недели. Домой ничего не берешь. И тогда, может быть, пойдешь на повышение.

— Какое?

— В одесский офис.

— М-м-м, повышение на миллион.

— Главой отдела.

Даша не стала это комментировать. В первую очередь потому что не знала, что сказать. Повышение — это хорошо. Наверное, море — это тоже хорошо. Воздух там, говорят, другой.

— На три месяца. Там нужно наладить всю работу правильно. Если покажешь себя с хорошей стороны, тут тоже займешь новую позицию. Так что решай, — Олег Николаевич посмотрел на часы на запястье, — у тебя два часа на принятие решения. До конца рабочего дня.

***
Квартира, которую выделили Даше в Аркадии, была достаточно просторной. Многоэтажный монстр архитектурной классики постмодерна был далек от ее привычного дома в Киеве. Девушка с удовольствием бы смотрела на свой родной Днепр и ходила бы по мраморной лестнице в подъезде. Нет, этот новострой был тоже ничего, но не хватало Дарье здесь чего-то, будто бы у нее отняли что-то особенное и родное.

Олег Николаевич был серьезен, когда говорил о контроле каждого ее шага. Потому что часы отдыха и работы он реально фиксировал. И требовал иногда отчетов. Даша нашла в Одессе себе по душе два занятия: смотреть на море и ходить по центру в его архитектурном великолепии. Но потом начался в апреле сезон дождей. И оба ее занятия оказались абсолютно нерациональными. Разве что в том случае, если она планировала заболеть.

Потому пришлось вне работы искать что-то третье. И девушка вернулась на лед. Фигурное катание, которое в детстве было для нее таким интересным, сейчас неожиданно тоже понравилось. Поэтому девушка записалась на ледовую арену и получила абонемент постоянного посетителя.

— Дарья Александровна, а может, пока каток на профилактике, — тренер на арене — женщина около сорока лет, — кофе выпьем? Тут у нас на первом этаже прекрасная кофейня.

— Давайте, — Даша утвердительно кивнула. Лучше уж снабдить организм кофеином, а не смотреть за работой на катке.

— А вы давно в Одессе?

— А как вы поняли, что я не отсюда?

— Да у вас диалекта вообще нет. Даже у молодежи сохраняются особые черты.

— Интересно. Да нет, я всего здесь месяц. Я киевлянка.

— Это видно. А еще — определенно точно — вы дева. Я ведь права?

— Что?

— Ну вы дева по гороскопу, верно?

— Да. Наверное. Я не разбираюсь. Но у меня день рождения в конце августа.

— Вы очень похожи на свой знак. Стремитесь очень к совершенству. Вы циркуль на льду крутите так, будто бы от этого зависит вся жизнь.

Даша улыбнулась, но никак не прокомментировала. Хотя после и получила достаточно увлекательную лекцию по астрологии. В звезды она не верила. Но было интересно.

— А хотите, я о вас расскажу больше, чем вы сами знаете? Ну или поработаю немного Вангой.

— Ну, попробуйте.

— Кстати, скептицизм тоже присущ в определенной степени девам. Но еще вы планируете каждый свой шаг, возможно, даже где-то его записываете. Вы осторожны — в работе, общении, других сферах. Вы перфекционист. Вряд ли кому-то позволяете подобраться к себе близко. И душу далеко не всем откроете. Отдыхаете на работе, просто немного меняете вид этой самой работы. Я же права?

— Д-да, — Даша удивленно кивнула. Может, эта женщина и вправду видит связь между звездами и людьми.

— А еще мне кажется, что вы огорчены. Возможно, что-то случилось в личной жизни.

— Это тоже небо говорит?

— Да нет, это я уже сама вижу. Я не навязываюсь, вы не подумайте.

— Да все нормально, — Дарья поставила бумажный стаканчик на стойку. — Ну, может пойдем уже на каток.

— Конечно, — улыбнулись вежливо ей в ответ.

***
Когда дожди закончились, Даша решила уже совмещать снова три дела вне работы. Сначала из офиса ехала на каток, который располагался в паре кварталов, а потом — отправлялась в центр. Гуляла по Пушкинской, Дерибасовской, сворачивала на Приморский бульвар и через парк шла на пляж Ланжерон. Этот маршрут был мил сердцу. А еще она начала видеть то, о чем ей иногда рассказывал Ник. Например, тот дом с плоской стеной. Колька рассказывал о нем, когда они в Киеве такой же видели.

Или памятник Ришелье и основателям Одессы. Огромные ступени на Потемкинской лестнице и монументальный порт. Дарья проживала в эти свои прогулки будто бы все три месяца отношений с Колей. Она вспоминала его рассказы об этом городе, атмосфере, интересных парках. Одесса ее поразила. Где-то бы здесь в центре она бы и обосновалась. Даже всерьез задумалась о переезде со служебной квартиры на одну из центральных улиц рядом с морем.

Завершала свои прогулки она около моря. Кормила чаек, смотрела на первых туристов в конце апреля и наблюдала за местными. Провожала закат и возвращалась в квартиру. Иногда дома все же делала работу, которую так упорно сливали сотрудники местного офиса.

Но определенно точно у нее получалось. Метрики, по которым она привыкла проверять работу, сходились. Некоторые менеджеры уже переняли ее стиль руководства и пытались правильно построить свои коммуникации. Поэтому Дарья Александровна чувствовала гордость за себя и ощущала немного печали из-за своих осенних отношений. Все же — когда не забиваешь голову работой, коварные мысли начинают проникать из подсознания в более разумную часть. Или неразумное сознание — как посмотреть. Даже пару раз читала о себе в гороскопах, пытаясь понять, похожа ли она на свой знак. Почти дошла до того, чтобы проверить свою совместимость с Колей. Но вовремя себя одернула — еще до того, как пальцы вбили запрос в поисковой системе.

В Киев в последние дни мая она ехала с твердым намерением изменить и свою жизнь в столице. Да, определенно, да. Ее ждет новая должность, которую она определенно точно заработала. Немного подкорректирует быт. К тренажерке добавит каток — и вперед, в светлое будущее. Нужно и вправду чуть больше времени уделять себе. И даже начала она с того, что обрезала свои волосы — убрала предыдущую длину до поясницы, оставив лишь небольшие пряди, которые едва касались плеч.

За свою командировку в Одессе Даша почти не общалась с родственниками. Перекидывалась некоторыми сообщениями с сестрой, иногда писала маме, что у нее все нормально. Отсутствие близких неожиданно даже для нее обернулось чем-то тоскливым. И Дарья даже не разозлись, когда ей пришлось поменять билеты на самолет и улететь обратно в Киев на день раньше. Просто молча собрала вещи, сдала их на ленту багажа и заняла свое место на борту.

И впервые в жизни решила устроить родным сюрприз. Даже купила для этого небольшие подарки в Одессе. По приезду разобрала сумку у себя в квартире, протерла пыль, которая успела накопиться за время ее отсутствия и поехала к маме. За своей машиной она скучала. Поэтому с большим удовольствием включила Рахманинова погромче и уверенно держала руль, наслаждаясь запахом, мягкими сиденьями и ощущениями плавного хода под руками.

После развода папа оставил квартиру и дом за городом жене и детям. Сам переехал на съемную квартиру, а потом уже купил себе новую. Так что панельная многоэтажка средней давности жилого фонда была для нее особенным местом. Дарья Александровна припарковала свой NX около отчего подъезда, посмотрела на привычные серые стены и замерла на пару минут, слушая последние аккорды. Положила руки на руль и думала.

Вот здесь началось то самое планирование, здесь началась любовь к цифрам. Здесь появились ее первые амбиции, идеи. Отсюда она со спокойной душой переезжала пять лет назад в квартиру, подаренную отцом. И сюда же снова вернулась, когда совсем в себе запуталась. Потому что Одесса была тем местом, где ее мировоззрение немного изменилось. А от этого какой-то там грустный огонечек внутренний решил напомнить ей о Нике. Мол, хозяйка, раз у тебя тут ценности меняются, может перестанешь быть категоричной?

Девушка печально вздохнула, достала ключи из зажигания и все же пошла в квартиру к маме и Лизке, прихватив подарки. И чего точно не ожидала, так это того, что дверь ей открывает ее собственный отец. В наспех надетой футболке и спортивных штанах.

— Э-э-э, привет, папа.

— Ну, здравствуй, дочерь, — отец потянулся и сжал в медвежьих объятиях старшую дочь. — Ну ты, проходи, пропажа наша.

— А почему пропажа?

— Ну это же ты уехала на другой конец страны без привета и ответа, — и уже вглубь квартиры, — Елена Дмитриевна, встречай блудную дочь.

А дальше объятия мамы, вопросы отца. Дашу усадили за стол, и тут же перед ней появилась еда. И все это на фоне потерянной от увиденной картины Дарьи. Когда отец, прихватив пачку сигарет, исчез на балконе, девушка не выдержала:

— Мам, что происходит? Вы же в разводе? — с вопросом уставилась на мать.

— Ну это никак не мешает нам вспоминать молодость, — флегматично пожала плечами мама, суетясь около кухонного гарнитура. — Я тебе более скажу — это никак и не ограничивает нас.

— Вы что, помирились?

— Не знаю, может… Вроде бы, не могу точно сказать.

— В смысле? Ничего не поняла. Мне, может, уйти? Если я немного не вовремя пришла?

— Да конечно, — мама даже подперла руками талию. — Сиди уже, тем более, что отец скоро все равно уходит. У него встреча в четыре. Так что будем беседовать и делиться впечатлениями.

Мужчина действительно через полчаса ушел. При этом обнял по очереди обеих, а потом попросил бывшую жену провести его до дверей. А она после вернулась в комнату, игриво поправляя прическу. Даша только отвела взгляд, делая вид, что ничего не заметила.

— И давно у вас с отцом снова все закрутилось?

— Да с декабря, наверное.

— А Лизка в курсе? Она мне ничего не говорила.

— Да тоже не знает она. Вечно же дома нет. Тем более, когда с этим Артемом начала встречаться.

— А с этого места поподробнее. Как тебе этот Артем?

— А ты что-то знаешь? — мать тут же включила в себе детектива. — Она меня с ним еще не знакомила. Но точно приводила сюда, когда меня не было. Я потом презервативы нашла в мусорке.

— Ты расстроилась этому факту?

— Ты шо, типун тебе на язык! Слава богу, что они ими пользуются. Но все же, что ты знаешь об этом Артеме?

— Да ничего, у тебя же как раз и спрашиваю, — Дарья промолчала, что когда-то Ник рассказывал ей о друге. Но раз мама не была в курсе существования самого Кольки, о его новостях тоже лучше было бы промолчать. Поэтому решила не усугублять ни свое положение, ни Лизкино.

— Ла-а-а-адно, будем ждать, пока красавица наша расскажет.

А после было чаепитие. Мама поставила перед дочкой пузатый прозрачный чайник и тортик с идеально ровным разрезом.

— Мам, куда такое калорийное?

— Ну, знаешь, доченька, нужно тебе мужчину завести. Тогда будет проще сбрасывать калории.

— Ну мужчина — это не рыбка, чтобы я его заводила. А так, мам, давай не будем об этом.

— Ладно, не будем. Тогда расскажи, как твоя работа в Одессе, что дальше и как?

Дарья рассказывала маме о прогулках, фигурном катании и немного о работе. А что делать здесь и как дальше сложится жизнь, она не знала. С начальством еще не говорила, только через три дня. А сама она ничего не решала и не понимала. С одной стороны хотелось дождаться какой-то высокой должности. А с другой — с ней случилось то самое выгорание. Кажется, о нем постоянно твердил Колька. Работать ей не хотелось. Она на автомате ходила, посещала ту же ледовую арену. Но не чувствовала вообще никакого удовлетворения. Хотелось прокрастинировать. Это у нее получалось более чем отлично.

— Доченька, но ведь что-то не так? Я же вижу, — мама обеспокоенно заглянула в глаза.

— Все нормально, просто устала.

— Давай на выходных съездим куда-то? Можно на водохранилище, в пляжный клуб? Кстати, и Лизку с ее Артемом позвоем? Я папу позову. Даш, как ты смотришь?

— Наверное, не знаю… Да, давай.

— И все таки-ты потерянная. Хорошо, позвоню папе.

Через пару минут Елена Дмитриевна вернулась с отчётом.

— Все согласны, у всех получается. Так что вспомним лучшие времена.

— Действительно. Мам, а как ты поняла, что папа — твой? Ну, что за него можно выйти замуж и детей рожать?

— Да не знаю, как. Просто в какой-то момент щелкнуло, что без него жизнь не кажется какой-то радужной. Да, я ходила на работу, училась параллельно, у меня были подружки. И, вроде бы, вообще не было времени на тоску. А тут прямо накрывало. Так что мне еще повезло, что у твоего отца этот же процесс начался одновременно. Поэтому через неделю он мне предложение сделал.

— А сейчас?

— А сейчас пришло время обсудить все обиды. Дураки, что сразу этого не сделали.

— Даже спорить не буду. Мы в детстве неплохо… получили из-за этого.

— Не буду извиняться в сотый раз.

— И не надо. Мам?

— Что?

— А можно я у тебя переночую?

— Ну конечно же, доченька.

***
Ветер немного неприятно проходился по уже привыкшей к солнцу коже. Даша лениво подняла шляпу с лица и посмотрела на пляжную волейбольную площадку, где папа активно соревновался с Артемом. Мама с Лизой стояли там же и не менее активно поддерживали обоих игроков. Дарья перевернулась на живот на лежаке и даже, кажется, уже начала засыпать.

— Эй, сестренка, хватит валяться, — Лиза уселась на соседний шезлонг и тряхнула волосами так, что он попали на голую кожу Дашки.

— И каков счет волейболистов?

— Четыре — семь. Кажется, папа в хорошей форме, а Тема здорово поддается ему.

— А как у вас с этим… Темой?

Пока на саму Дашу он производил впечатление милого парня. Но она упорно пыталась найти в нем черты бабника.

— Тебе он что, не нравится? Кстати, мама попросила пофотографировать всех. Можем с тебя начать.

— Не, я не хочу сейчас. А о парне твоем я пока не составила мнения. Поэтому давай сама выкладывай.

— Ну, если бы кто-то не умотал просто так в Одессу, я бы давно уже рассказала.

— Ну не просто так. Рассказывай, а не умничай мне тут.

Лиза тоже вытянулась на лежаке.

— Да все хорошо. И Тема хороший. Заботливый очень. Честно, не могла бы и подумать об этом. Просто, когда мы начинали, я просто хотела… ну не знаю, даже как галочку что ли. Хочется — добьюсь. А потом как-то у нас так закрутилось… представляешь, почти три месяца вместе.

— Я рада за тебя, сестренка.

— Я была бы тоже за тебя рада, если бы ты была похожа не на приведение. Хватит, пожалуйста, работать. Всех денег и славы не получишь. А вот радикулит какой-нибудь, геморрой и выгорание — пожалуйста.

— Не поверишь, но это я не работаю. Наоборот, работала только по восемь часов в сутки, а остальные шестнадцать отдыхала. Так что тут вовсе не в работе дело.

— Тогда, может, тебе рассказать, как дела у Ника?

— Зачем?

— Ну, вдруг тебе интересно.

— Не интересно.

Уже дома Дашка лежала в кровати и понимала, что интересно. Черт возьми, очень интересно. Сегодня она провела день в прекрасной компании. Как в лучшие годы ее детства, родители были вместе. И папа торжественно заявил, что они с мамой решили снова сойтись. Квартиру отдают Лизке на поругание — в этот момент Артем получил в свой адрес испепеляюще предупреждающий взгляд, — а сами съезжают на квартиру к отцу.

Вокруг Даши в этот день витала любовь. Родители были милыми и нежными. Обнимались, улыбались и заряжали всех вокруг. Лизка с парнем тоже были милыми. На удивление отлично смотрелись вместе. Так что от них веяло гармонией.

И только уже лежа в кровати, Дарья Александровна могла сбросить с себя облик серьезной и непоколебимой дамы. Да, ей перестала нравиться работа. Да, она хотела что-то изменить. Да, черт возьми, в свои двадцать семь ей захотелось наконец-то любви. Захотелось обниматься с кем-то, слушать глупости на ухо и целовать, когда захочется. Даже полезла в интернет, чтобы почитать о гормонах. Что ж, это было бы уместно десять лет назад. А сегодня уже было странно.

И именно сейчас — почти в полночь — Дарье пришло озарение. Все ведь просто. Нужно для себя закрыть этот гештальт. Она собралась за полчаса. Накинула на себя удобную одежду, в спортивную сумку положила вещи на несколько дней и спустилась вниз. Машина завелась быстро. И даже спать не хотелось. Наверное, в девушке бурлил адреналин от принятого решения.

Уже через шесть часов Дарья была в Одессе. И что она имеет? На часах шесть утра. Заявляться в гости так рано было бы невежливо. Спать уже хотелось. Поэтому Даша заселилась в первую попавшуюся гостиницу и уснула.

Утром на мир она как-то взглянула по-другому. Однако, отказываться от идеи, когда уже проехала полтысячи километров, а впереди остается только двадцать, верх глупости. Поэтому Даша привела себя в порядок, даже накрасилась и снова села за руль. На выезде из города подобрала пассажира. Женщина выглядела потерянной и будто бы пыталась сдержать слезы.

— У вас что-то случилось?

— Ох, да сегодня у дочери день рождения. А я вот… автобус пропустила. Теперь только вечером могу доехать.

— А куда вам?

— В Никольское.

— Мне туда же, садитесь, — Дарья кивнула на соседнее сидение, потянулась и открыла изнутри дверь. — А дочке сколько? Кстати, Дарья.

— Ирина. Одиннадцать дочке исполнилось.

— Поздравляю, — Даша улыбнулась и получила искреннюю улыбку.

— Спасибо. А вы к кому? Я вас в селе не видела раньше.

— Можете ко мне на «ты». А еду я… к молодому человеку.

— Думаю, что ему повезло с такой красавицей.

— Да как вам сказать? Повезло с ним — мне, а ему — не очень.

Учитывая, что до этого Дарья ни с кем не обсуждала свои отношения с Колей, сейчас решила воспользоваться случаем.

— Да ты на себя наговариваешь. Ну что такого можно было сделать?

— Знаете, он немного младше меня. И я не воспринимала его всерьез. И, наверное, не хотела включать его в свою жизнь. Ну, знаете, у меня там по плану, работа, карьера. А он… не вписывался туда.

— А сейчас вписался?

— Очень хочу верить, что ему это еще нужно. Вот и еду.

— Не переживай. Думаю, что все в этом мире достаточно прозаично. Если он парень с мозгами, то стоит подобрать правильные слова, как он тут же растает.

— Вы так думаете?

— Уверена. Мне вот здесь, за красным домом останови. Я тут добегу.

— Да давайте к дому довезу.

— Что ты, ты и так здорово помогла. Спасибо.

— И вам спасибо.

Женщина вышла из машины и уже перед тем, как закрыть дверь:

— А тебе — удачи. И пусть твой парень не окажется дураком.

— Спасибо.

В первую очередь Дарья осознала, что она не подготовила никаких подарков. У Ника есть сестра, которая требует конфет от него. Значит, нужно много сладостей. Вдобавок купила торт маме и бутылку коньяка отчиму. Что ж, почувствовала себя мужчиной, который собирается на свидание или просить руки и сердца. Представила даже картинку, как она на одном колене делает предложение Кольке. Хм, феминизм шагнул далеко, но Дарья была еще не готова к этому.

Узнать конкретный адрес Ника тоже не составило труда. Стоило только уточнить в местном магазине, кто именно ей нужен. Цена вопроса — подозрительный взгляд сотрудницы. Однако, Дарье все равно достаточно доступно объяснили, как ехать по местным узким улочкам. Поэтому уже через полчаса она парковалась около небольшого домика с нежно-персиковыми стенами и аккуратным забором. И Дарья сразу поняла, что дом нужный. Потому что через дорогу от него — около сарая колол дрова Ник. Он был в наушниках — белые капельки торчали из ушей, повернут к ней спиной. Значит, не видел ее появления.

Дарья залюбовалась. Под кожей переливались мощные мышцы, идеальная форма перевернутого треугольника, небольшие капельки пота от плеч к резинке, обтянутые тканью шорт ягодицы… Смотреть было на что. Однако и сидеть все время в машине было бы тоже глупо. А струсить и развернуться обратно — было бы уже вовсе верхом тупости. Поэтому Дарье пришлось выйти из машины.

Чтобы не напугать Ника, пришлось обойти его по кругу и замереть перед ним. Когда парень заметил перед собой тень, тоже замер, поднявглаза.

Ну и зачем же ты приехала? Я только перестал думать о тебе.

Ну и почему же ты замер? Мне и так страшно.

— Привет, — пришлось прокашляться и повторить заново.

— Привет, — Ник вынул наушники из ушей и положил в карман.

— Я… погода хорошая, да?

— Жарко. И ты приехала, чтобы мне об этом сказать?

— Я… хотела поговорить.

— Мы уже это делаем.

— Ник, я не знаю, — девушка заломала себе пальцы. — Я ехала, думала, что говорить. И речь была готова…

— И как долго ты ее планировала?

— Всего пару часов. В общем, я думала. Но главное, что я хочу тебе сказать…

— Дарья! — женский оклик со стороны дома заставил девушку вздрогнуть. — А тебе дорогу подсказать?

— Еще раз добрый день, Ирина. Я уже, наверное, нашла.

В аналитическом мозге Даши все быстро сложилось. Все понятно. Всего час назад она рассказывала матери Кольки, что она его обидела. Пять из пяти по шкале удачливости. Молодец, Соловьева.

Глава 10. Лабиринтами старые улицы водят наши слепые сердца

— Мам, иди в дом. Я потом все объясню, — Ник подает голос, не отрывая взгляда от Дарьи.

— Да я вообще вышла за дровами. Юра просил для мангала уже принести.

— Я через полчаса сам все сделаю. Иди, мам.

— Ну, ладно.

Женщина попятилась, недоверчиво и с подозрением осматривая открывшуюся мизансцену. Но все же послушно скрылась за калиткой.

— И что ты хочешь сказать?

— Честно, мне сложно говорить, когда ты с топором стоишь.

Ник в ответ на эту фразу просто положил топор на пень и кивнул Дарье, прося пройти за ним. Сначала они спустились через небольшую чащу к проезжей части, а после свернули на совсем незаметную в высокой траве дорожку. В итоге через пару минут они вышли к берегу моря. Сегодня оно было беспокойным, волны с разбегу врезались в большие камни на берегу и разбивались о них. Даше стало не по себе. Не хотелось бы повторить судьбу волны.

— У тебя здесь и вправду недалеко.

— Да, я же говорил. Давай, садись, — Коля сам умостился на небольшом выступе над морем и показал рукой Дашке туда же. — Говори, что хотела.

— Я… я просто… черт, как же это сложно!

— Я подожду. Но помни, что меня там ждет шашлык.

— Да, у Карины сегодня день рождения.

— Откуда ты?..

— Угу, я сегодня познакомилась с твоей мамой. И рассказала ей о наших отношениях.

— Что, все? Прям все?

— Да нет, в общих чертах. Но знала бы, что это твоя мама, вообще бы не стала ничего говорить. Ладно, то, зачем я приехала. Я поняла, что была не права. Ты говорил… действительно правильные вещи. Но я, наверное, такая глупая, что смогла это понять только спустя полгода.

— Ничего ты не глупая. И это все, что ты хотела мне сказать? — невозмутимо смотрел в морскую даль.

— Я скучала, — Дашка отвернулась сразу после этой фразы. Потому что его спокойствие сейчас было больше похожим на равнодушие. И почувствовала на себе объятия. Такие теплые, родные. Даже несмотря на то, что на термометре было больше тридцати градусов, ей было комфортно в руках Ника. А тому даже не надо было других слов. Она приехала, признала свои чувства хотя бы частично. Этого уже хватит.

— Ну почему мне нельзя было сказать это сразу? Я же… чуть не получил инфаркт, пока ждал.

— Не ври, ты молодой, какой инфаркт.

— С кем поведешься, Дарья Александровна, с кем поведешься.

Спрятал свой нос в ее волосах. Что-то пробурчал по поводу длины. И обнял крепче.

— И что твой приезд означает?

— Я хочу услышать это от тебя. Я тебе… уже все сказала, наверное.

— Ладно, пойдем сейчас готовить шашлык, а потом — поговорим.

— А что означает мое знакомство с твоими родственниками?

— Я хочу услышать это от тебя, — искренне улыбнулся Ник. После вскочил на ноги и потянул руку Дашке.

— А я хочу конкретно сейчас от тебя немного другого, — Дарья сама потянулась к губам Коли. И так чувственно, так нежно прикоснулась к ним. Как будто бы их перерыв длился не полгода. А намного дольше. Будто бы наконец-то получил то, без чего не мог нормально жить.

И это не физическое касание двух тел, нет. Это соединении двух душ, что понемногу кровоточили и наконец-то нашли лекарство.

— Я тоже скучал, — прошептал ей в губы и провел носом по виску. — А теперь пойдем ко мне домой. Но у меня вопрос. Как тебя представлять всем?

— Ну раз уж я сама все рассказала твоей маме… то сам реши, что ты будешь говорить.

— О боже, неужели великая Дарья Александровна, предоставляет мне возможность самому что-то решать?

— Да хватит тебе, — Дашка в шутку ударил парня по плечу и тут же прижалась к нему лицом. — Ничего не говори пока. Давай просто так постоим.

К дому они шли за руку. Вместе они установили мангал в саду, и Даша наблюдала, как Ник костер разжигал. Все это молча. Аккомпаниатором у них были птицы в саду, треск дров, соседская собака и звук моря. По крайней мере Даше казалось, что море окутывало их со всех сторон — в свежем чуть солоноватом запахе, звуках прибоя.

Ник взял девушку за руку и повел в сторону дома.

— Все сделали. А теперь — знакомиться будем. Ты готова?

— Не знаю. Наверное. К этому вряд ли можно приготовиться.

— Тогда и не будем тянуть.

Родители Ника тактично не выходили из дома. Дашка настояла, чтобы забрать из машины подарки, а после уже идти с признаниями. Сначала их встретила Карина. Девочка не менее тактично познакомилась с Дашей. Правда Соловьевой было неловко, что на праздник она появилась с классическим набором угощений, но без основного подарка. Однако решила не акцентировать на этом внимание.

Карина скромно отошла в сторону, зато в прихожей тут же появились родители Ника. Если с матерью она уже была знакома, то отчима видела впервые.

— Мам, пап. Познакомьтесь, — Даша получила взгляд Ирины, который невозможно было однозначно расшифровать. — Моя девушка Даша.

Дарья в знак приветствия кивнула головой и робко улыбнулась. Родители Ника в ответ тоже нацепили на лица вежливые улыбки. Однако здесь чувствовалась напряженная атмосфера. Даша понимала, как со стороны она выглядит. Если до этого она могла смириться с разницей в возрасте, то сейчас увидела ситуацию с другой стороны — глазами его родителей. Приехала взрослая женщина к их восемнадцатилетнему сыну. Дарья сжалась и внутренне, и внешне. Но Ник продолжал крепко сжимать ее ладонь, став единственным источником сил и энергии.

Он же первым и нарушил эту тишину, которая была на грани вежливости и скандала.

— Эй, родственники. Я не понял, где радость на лицах?

— Что? — мама будто бы вышла из транса. — Да, конечно, проходите в зал. Там уже почти накрыто. Сейчас приедут кумовья. Так что, да, располагайтесь.

Даша не чувствовала себя лишней. Это был уже плюс. Ее посадили за столом рядом с Ником. И поскольку в глаза родителям своего парня она не была готова смотреть из чувства фактически необоснованной вины, она старалась общаться в основном с его сестрой. Карина была веселой девочкой, которая тут же ее приняла. Дарья даже отправилась на экскурсию по дому, которую услужливо ей провела именинница. Ей показали коллекцию кукол, игрушек из «Киндера» и лего, который собирал сам Ник.

Вернулись они за стол, когда там уже сидели все гости. Ник, не отрываясь от разговора, под столом переплел тут же их пальцы, стоило Даше устроиться рядом. Потом уже она уточнила у парня, есть ли что-то в их селе, что можно подарить Карине в качестве подарка. Они сидели в саду на скамье, уйдя от родственников.

— Не чуди, все нормально. Ты приехала же не с пустыми руками.

— Ну я правда хочу сделать подарок. Потому что она очень замечательная девочка.

— Ладно… У меня есть идея. Тебе когда нужно возвращаться?

— Не знаю, в понедельник надо быть в офисе, — Даша прижалась щекой к руке Ника, — но… уеду, когда мы точно поговорим.

— Даже если у нас получится поговорить в понедельник только? — Ник не собирался портить карьеру девушки. Но понять, насколько серьезно она настроена, ему нужно было. И получил в ответ только пристальный взгляд и кивок. — Давай завтра с ней в Одессу съездим? Погуляем там немного. Мы с Кариной вернемся на автобусе, а ты поедешь в Киев. Будет ей отличный подарок, она обожает аттракционы.

— Хорошо, поедем.

— А поговорить… давай уже после этого застолья. Чтобы нам точно никто не мешал.

— Хорошо.

— Ты на удивление покладиста. Меня это немного пугает.

— Расскажи, как у тебя дела, — Даша решила не вступать в дискуссию, а узнать что-то более важное. Тем более что она правда скучала по Нику. Надо было не строить из себя, а слушать, что ей скажет сестра.

— Без тебя было плохо.

Дарья не стала извиняться, потому что пройденного уж точно не вернуть.

— Как работа? Учеба?

— Закрыл сессию автоматами.

— Я всегда знала, что ты у меня очень умный.

— А с работы уволился.

— М-м-м, а почему?

— Хотел здесь пожить. Приеду в Киев, может, и вернусь. Если им кто-то нужен будет еще.

— А можно нескромный вопрос?

— Мне это начинает нравиться.

— А мы с тобой… ночевать вместе будем?

— На радость тебе кумовья остаются у нас дома, поэтому да, других комнат не будет. У мамы не будет шансов.

— Я им не понравилась, да?

— Думаю, что все нормально, по крайней мере они точно должны понять, что рядом с тобой мне хорошо.

***
Постелили им действительно в комнате у Ника. Даша помогла Ирине убрать со стола, помыла посуду, хотя ей и говорили, что дело пустяковое.

— Ирина Сергеевна, я хотела бы с вами поговорить, — начала было девушка, когда домывала тарелки. — По поводу нашего утреннего разговора. Да и потом… Я хотела сказать, что я правда… люблю вашего сына. И вы могли бы подумать, что я…

— Даша, успокойся. Все нормально. Знаешь, я утром тебе сказала, что парень должен быть не дураком. И я рада, что мой сын именно такой — не стал из себя строить вселенскую обиду и печаль. Да, мне немного как-то не по себе от того, что… да не знаю, от чего. Все мы рисуем картинку того, как должно быть в жизни своего ребенка. Он заканчивает школу, поступает, на последнем этапе закручивает серьезные отношения, устраивается на работу…

Женщина замолчала на некоторое время. Стала около окна и наблюдала за тем, как Ник с отцом и Каринкой играли в волейбол в их саду. Да, все мы чего-то ждем.

— И, честно, никогда не рисовала портрет девушки или жены своего сына. Считала, что еще рано. Но мы, наверное, все привыкли жить по меркам общества, подстраиваться под так называемые «нормы». И еще все возмущаются, когда мужчина старше больше, чем на пять лет. А наше общество не привыкло к тому, чтобы девушка была старше. И да, это меня немного шокировало.

— Но вы не против этих отношений?

— Нет, если мой сын будет доволен в них. Он когда-то… осенью приехал таким грустным, Юра предположил, что у него появилась какая-то личная драма, но Ник повеселел. Потом он был вовсе радостный. А после нового года приехал уже расклеенный. Знаю, что муж с ним разговаривал и проводил беседу, — женщина усмехнулась, — я после их беседы пакет с бутылками пива выносила. Хотя мне он так и не рассказал, что приключилось. Но тогда Ник понемногу стал оттаивать. Я думаю, что только при мне и бабушке, чтобы не беспокоились. А сегодня я вижу сына прежним. Он полгода таким не был.

— Вы не представляете, как я рада это слышать. Наверное, я тоже все это время была сама не своя. А ваш сын — он невероятный. Я не думала, что парни вообще могут быть такими… серьезными, умными в любом возрасте. Спасибо вам за него.

— Ты только не обижай его.

— Обещаю, что не буду.

***
— Ник, такое дело, — Даша сидела на краю дивана в комнате Ника. Сам парень уже лежал в постели с телефоном в руках.

— Да?

— Можно я улечу в понедельник утром? Хочу с тобой дольше побыть.

— Улетишь?

— Ну да, на самолете всего час. А на машине — шесть с хвостиком.

— А машина?

— Ты пригонишь? — девушка заглянула в глаза.

— А работа?

— Вылет в семь, в восемь буду в Киеве, еще час — заскочить домой и на работу могу немного опоздать.

— Все чудесатее, — и тут же поспешно добавил: — Я не против. Просто шокирован.

Даша выключила основное освещение, оставив лишь небольшой светильник над кроватью. И устроилась под боком у Ника. Какие к черту разговоры? Чувствуя тепло его тела рядом, его горячую кожу, имея возможность в любой момент провести рукой по теплому, сухому предплечью и положить свою голову на его грудь, больше ничего и не нужно.

— Даш, если ты сейчас не перестанешь гладить меня везде, то определенно точно придется предаваться утехам.

— О господи, что это за фразы? — искренне расхохоталась девушка. — Но гладить не буду. Через стенку твои родители же.

— Вот именно. Но вообще меня останавливает не сам факт наличия родителей, а открытое окно в комнате Каринки. Она с другой стороны. Ей вряд ли такое можно слушать.

— Тем более. Ладно, Ник, — девушка немного приподнялась, оперлась на локоть и посмотрела в глаза парню. — Прости меня. Я была не права. И я… тоже хочу отношений. Без расписания и договора. Просто обычных отношений.

— А я могу повыеживаться немного?

— Не можешь.

— О, снова командирские нотки у кого-то прорезались.

— Так что ты думаешь?

— Ну вот все-таки хотелось бы тебя немного помучать. Но нет, придется говорить сейчас. Хочу я, хочу отношений.

Дарья снова легла на Ника. Все самое важное она услышала и увидела в глазах. А остальное уже было посредственно. Да, нужное. Но не играло для нее такой роли.

— Ник?

— Да.

— А почему в саду — вечером — ты не спросил, как у меня дела? — Дарья действительно хотела услышать ответ. Потому что в ее воспаленном мозге это уже можно было приравнивать к равнодушию. Кажется, она превращается в типичную девушку. Даже подростка.

— Потому что и так знаю, как у тебя дела.

— Откуда?

— Ну твоя сестра активно присылает мне отчеты о твоей жизни.

— Отчеты? Ты за мной следил?

— Не то, чтобы я очень этого хотел, но Лиза не спрашивала.

— Не хотел? — Даша в прострации повторяла отдельные фразы за Ником.

— Даш, что с тобой? Ты сама не своя.

— Просто… да, блин, да. Для меня отношения — это что-то максимально новое и непонятное. Не знаю я ничего, поэтому и дергаюсь.

— Мой бедный малыш, — Ник ласково рассмеялся и погладил девушку по голове. — Неприкаянный какой-то. Слушай меня внимательно, много раз повторять не буду. Поэтому запоминай, дорогая моя. После того, как мы расстались, я страдал. Да, было обидно, плохо, непривычно, может, и гордость пострадала. Но и без тебя было тоже… печально все в общем. Слушать постоянно о тебе было подобно вскрытию без анестезии. А Лизка, зараза такая, только усугубляла. Когда я послал ее в один из таких разов, она стала мне слать сообщения. Заблокировать ее полностью — не выход. Сначала не читал, а потом как накопилось — перечитывал постоянно одно и то же. В общем о тебе за эти полгода я знаю все.

— Спасибо. И за то, что читал, и за то, что сегодня не прогнал меня. Я очень переживала.

— Да, мне мама шепнула об этом. И понравилась ты им. Не волнуйся об этом.

— Тогда у меня встречный вопрос.

— Давай.

— Я понимаю, что лето ты хотел провести у родителей. Здесь… но, когда ты сможешь приехать ко мне? Хотя бы немного вместе побыть?

— Ну, мне здесь нужно доделать пару дел. Я на шабашках пытаюсь подзаработать. Поэтому смогу через неделю или две, наверное.

— Я буду ждать.

— Мне нравится твой настрой.

На следующий день они действительно поехали в город. Дашка рассказывала Нику о том, как здесь провела несколько месяцев. Каринка счастливая бегала от аттракциона к аттракциону. Хотя несмотря на то, что по первоначальному плану, поездка была Дашиным подарком девочке, платил за все Ник. Он же и вел ее NX, чувствуя себя уверенно.

Вечером они снова собрались всей семьей. И Даша уже куда увереннее себя чувствовала. Хотя ей и пришлось познакомиться с Сарой Давидовной, которая сначала неодобрительно ее осмотрела, но все же вынесла свой вердикт:

— Хороша, но бедра узковаты.

— Ба!

— А шо такое? — искренне удивилась женщина? — Твоя мать родилась три семьсот, ты — почти четыре килограмма. Девочке будет неудобно рожать таких богатырей.

После этого родители долго смеялись, а Ник с Дашкой хлопали глазами. Бабушке Саре даже пришлось захлопнуть обоим рты, надавив на подбородки.

— Шо вам сказать за вас? Вы-таки впечатлительные.

Но на самом деле женщина произвела отличное впечатление. Как и вся семья Ника. Вечером они сидели на веранде, включив белую гирлянду, натянутую под потолком по всему периметру. Отец Коли сыграл несколько песен под гитару, у бабушки оказался невероятно мелодичный голос. Все было так по-семейному. Шутки, смех, легкое подтрунивание. В этот вечер Даше рассказали, кажется, сотню историй из детства маленького Коли. А еще ей показали его детский альбом. После пошли истории маленькой Карины.

Под конец семейного застолья Даше казалось, что она живет здесь с самого рождения. Поэтому расставаться с этими людьми ей было даже грустно. Но ее привычная реальность накатывала. Рано утром они с Ником на ее машине уехали в город. Долго стояли — уже в аэропорту, — обнявшись.

— Я буду тебя ждать. Очень.

— Я постараюсь приехать максимально быстро.

— По-моему, нам нужно еще очень много обсудить.

— Давай уже потом. Мне кажется, у нас это не будет просто.

— Почему?

— Даже несмотря на то, что ты рванула ко мне, ты не откажешься от планирования. А обсуждать нашу жизнь, записывая ее в блокнот, я пока не готов.

— Да ладно тебе. Я стараюсь от этого уйти.

— И я безумно этому рад. Давай, когда я приеду, мы все выясним. И я даже обещаю, что самое главное мы запишем вместе в блокнот.

— Какие жертвы, Иванов, — усмехнулась девушка.

В итоге объявили посадку. Дашка ушла, а Ник на ее машине поехал обратно. Родители почти не отреагировали на это событие. Но отец даже выгнал из гаража свою машину, чтобы туда поставить Дашину. Все же ее была несколько дороже. Намного дороже.

Коля больше всего переживал о том, как родители воспримут разницу в возрасте. Именно это было для него первоочередным. Но как-то позабыл, что с Дарьей у них имеется еще одна преграда в глазах общества — финансовое и социальное положение.

— Коль, — мама начала аккуратно, садясь на диван около сына, — у меня тут вопрос созрел. А ты уверен, что с этой Дашей все получится?

— Ма-а-а-м!

— Нет-нет, погоди. Дарья нам понравилась, очень приятная девушка. Но я хотела поговорить о другом немного. Юр, давай ты.

— Надумала себе ты, а разговоры разговаривать — Юра, — проворчал отец. — Ладно, Коль, мама переживает не о возрасте. И даже не о вашей ситуации с расставанием. Однако, пожалуйста, хорошо подумай, принимаешь ли ты ее деньги? Мы понимаем, сколько может заработать она. И слышали о компании ее отца.

— Пап, ну ты!..

— Тихо. Ты послушай. Ты молодой, да и она тоже еще, думаю, наивная. Даже если ты станешь все-таки пилотом, а не диспетчером, зарабатывать на ее уровне ты не сможешь. Если у вас окажется все серьезно, этот вопрос все равно когда-то всплывет на поверхность. Это может быть через полгода, через месяц или через двадцать лет. Но он появится. Ты можешь забросить полеты и пойти в какой-то бизнес, да даже если и к ее отцу, но принесет ли это тебе удовольствие?

— Да, Коль, — снова подала голос мама. — Ты же понимаешь, что мы переживаем о тебе. Мы не хотим настроить тебя против Даши. Нет, она хорошая. Просто мы хотим, чтобы наш сын был счастлив. А отношения — это вещь, где нужно понимать риски. Хотя и проблемы решать уже по мере поступления.

Мама ласково погладила сына по волосам.

— В общем, ты подумай на досуге.

Ответа родители от Коли не дождались. Но парень действительно серьезно задумался. Да уж, точно им нужно с Дашкой поговорить. Серьезно и основательно.

Глава 11. Друг друга найти

— Я скучала, так безумно скучала! — Дарья целовала Ника. Страстно и крепко. Тот отвечал с еще большей страстью, пытаясь еще и залезть рукой ей под офисные брюки. Приехал он немного раньше в Киев, чем планировал. Поэтому ждал ее уже непосредственно в квартире.

— И я, — кратко и по существу. Но Нику не было дела до разговоров. Он дорвался до тела, которое так долго ждал. Покрывал поцелуями лицо, ключицу и грудь, пока пытался расстегнуть ее брюки и свои джинсы. — Знала же, что я еду. Могла платье надеть.

Девушка только радостно рассмеялась и уткнулась лицом в изгиб между шеей и надплечьем. Потом поцеловала впадинку и потянула вверх края футболки, отрываясь от тела. Потом помогла Нику избавиться от собственной же блузы и бюстгальтера.

— Моя девочка, сладкая, родная, — постоянно шептал в перерывах между поцелуями. Подхватил под бедра и усадил на тумбу в прихожей. — Сначала здесь.

Провел пальцами по абсолютно влажным трусикам, когда закончил борьбу с брюками. Отодвинул пальцами край ткани и вошел внутрь. Хотя и так понимал, что она готова. Взял ее тут же, даже полностью не убирая нижнее белье.

После Даша сидела все так же на этой тумбе и упералась лбом в мокрую грудь парня, который был до сих пор между ее ног.

— Я думала, она не выдержит, — вдруг заметила девушка.

— Кто?

— Что. Тумбочка.

— Видимо, я плохо стараюсь. Раз у тебя появляются левые мысли.

— Ну имущество же мое, издержки возраста.

Парень засмеялся. Но никак не стал комментировать. Просто подхватил на руки и донес девушки до кровати. Там и повторил второй раз. А когда собирался повторять третий, уже не смогла Даша.

— Эй, ну хватит. У меня ноги уже не сходятся вместе.

— Ну если они не сходятся, то не надо их и мучать этими попытками.

— Ну, Ко-о-о-оль. Иди просто ко мне, полежим.

— Дарья Александровна, а вы что, даже не будете сейчас подскакивать, чтобы начать какую-то работу? Ваши отчеты не пропадут?

— Ну ты же знаешь, что я сегодня ничего не брала на дом.

— Не знаешь, — передразнил. — Но очень надеялся, что сегодня ты только в моем распоряжении.

— Только в твоем. Ну и в коридоре нужно навести порядок. Мы там немного… намусорили.

— О-о-о, ты как всегда. Позже уберем.

— Как ты доехал?

— С попутным ветром. Кстати, твоя сестра приглашала нас завтра в кафе. Они с Артемом, и мы.

— Ну, если приглашала, почему бы и не сходить.

Когда они отправили Лизке совместную фотографию с дня рождения Карины, сестра пыталась несколько раз дозвониться до них. Но Даша с Ником посмеивались и держали интригу. Потом и получили от Лизы нагоняй:

— Я тут для них все стараюсь. Держу всех в курсе, помогаю! А они меня игнорируют!

— Ну, Лиз, мы тебе благодарны.

— Вижу я вашу благодарность, — надула обиженно пухлые губы. — И вообще, сестренка, ты же не собиралась никуда.

— Ну вот так и собралась.

— Погоди, ты что, ночью выехала?

— Ну, да.

Когда Ник узнал, что она ехала ночью, не спав перед этим, то свёл брови к переносице и сначала долго молчал. Но все же выдавил из себя:

— Пожалуйста, больше никогда так не делай. Ехать ночью полусонной — это опасно.

Коля не стал добавлять, что вместо этого можно было позвонить ему. Уже на следующий день он как-то бы оказался в столице.

— Кстати, — Даша провела пальчиком по груди парня, — как ты относишься к паназиатской кухне?

— Чего?

— Лапши хочу.

— Погоди, это вредной что ли?

— Вредной, — проказливо совсем по-детски хихикнула. — Закажешь мне? А я в душ.

— Бог мой, Дарья Александровна, вы меня пугаете.

Девушка показала язык на пороге спальни.

***
Субботнее утро началось с кофе. У Даши, а Ника в доме не было. Хотя едва теплая белая чашка и идеальный порядок в прихожей, до которого вчера у девушки просто не дошли руки, ее приятно радовали. И говорили о недавнем пребывании парня здесь. Даша потянулась, отчего белая ткань вязаного топа приподнялась еще выше.

Определенно ей начинала нравиться новая жизнь. На работе пока все складывалось удачно. Дарья Александровна теперь гордо восседала в кабинете, на двери которого красовалась табличка «Финансовый директор». Работы точно прибавилось, как и тревожности за возложенную ответственность. Однако и Даша была не из робкого десятка.

Входная дверь скрипнула, когда девушка только села за стол с чашкой кофе. И уже через минуту здесь же появился довольный жизнью Ник с охапкой цветов.

— Оу, ты уже проснулась. Доброе утро, — поцелуй в щеку. — Это тебе. Не вставай. В вазу поставлю сам.

— Доброе утро. Ты ходил мне за цветами?

— Угу, и еще нужно было в общагу заскочить и пару тряпок взять. Не думал, что там встречусь с твоей сестрой. Вроде бы ей квартиру отдали, нет?

— Ну-у-у, там ремонт.

— Тогда понятно. Наша холостяцкая берлога первый раз там видела розовое женское белье на сушилке.

— Ого, у вас там и сушилка есть. А не розовое?

— Что?

— Ну розовое она не видела. А другие цвета?

— Свет мой Дарья Александровна не перестает меня удивлять, — Ник склонился над девушкой и прошептал уже в губы: — Не ревнуй, не к чему.

— Знаешь, мне сестра иногда тоже писала о тебе. И о некой Арине.

— Вот уж зараза твоя сестра, не правда ли?

— Может быть. Но ты, Иванов, от разговора тоже не уходи.

— Да было бы от чего уходить. Ни с какой Ариной у меня ничего не было.

— Ну-ну, — Даша поджала губу и сделала еще один глоток кофе. Матчу ей Ник, к сожалению, не приготовил.

— Вместо того, чтобы ревновать и бурчать тут, скажи, что мы будем делать.

— А во сколько мы идем в кафе?

— В пять.

— Ну тогда какие вопросы, Николай? — Даша встала из-за стола, подошла к парню и уже в губы сказала: — Постель уже ждет нас.

— Слушаюсь.

***
— Коль, — Даша по привычке лежала на груди у парня, — а как мы дальше жить будем?

— Звучит обреченно будто бы. Ну, как дальше? Чтобы в городе куковать, придется потеснить Тему с Лизкой и приучить их к своему графику, устроиться на работу…

— Погоди-погоди. Не поняла про Лизу.

— Ну они там привыкли в общежитии жить одни. Придется отвыкать.

Даша помолчала. И никак не могла решиться сказать достаточно простые, банальные и точно правильные слова. Как будто бы кто-то установил барьер или держит ее за горло, не давая сказать важного.

— А там начнется учеба, придется еще скорректировать график. Все-таки уже третий курс. По крайней мере я надеюсь, что будет что-то полезное.

Ник рассказывал еще что-то об учебе, режиме и общежитии. А Даше пришлось несколько раз прочистить горло, чтобы наконец-то сказать:

— Может, ты у меня будешь жить?

— Что?

— Ну, так не нужно будет подстраиваться под кого-то, просто вечером будем здесь встречаться и… ну так что?

— Хм, я в целом не против.

Ник действительно не возражал против жизни вместе. Возможно, это логичный исход. Так у всех. Даже Тема с Лизкой вон сейчас живут. И друг понимал, что для девушки общажные условия — это тоже что-то за гранью реального комфорта, к которому та привыкла. Но Лиза еще не была в глазах самого Коли, столь самодостаточной, как ее старшая сестра. Поэтому показывать свое якобы мужское, а больше — шовинистское, начало он не собирался. Ее квартира удобнее ей в первую очередь. Он на свой нынешний заработок не сможет потянуть такую съемную. Да и зачем в целом это? Лучше накопит и оплатит им отпуск, или подарок купит, или во что-то вложит.

Поэтому Ник просто согласился. Хотя признаться, потом, в приступы бичевания, слова родителей о финансовом положении его угнетали. Но и с такой же силой мотивировали.

— Тогда, наверное, нужно с родителями познакомиться? Твоими.

— Нужно? Тебе ни к чему никто принуждать не будет. Я девочка взрослая, тем более, и могу…

— Даш, успокойся. Меня никто не принуждает — это раз. Я не хотел превратить наше знакомство в приступ вежливости и официоза — это два. Я просто никогда не знакомился с родителями своей девушки. И думаю, что даже несмотря на твой возраст, они все равно будут переживать о том, с кем ты живешь. И это три, четыре и пять.

— И чего же ты такой умный?

— Ну кто-то же из нашей парочки должен занять это место. Ай, не кусайся.

***
Встреча с родителями Даши произошла, пожалуй, неожиданно. Как бы они договаривались с родителями посидеть дома у Дарьи, позвали вместе с ними еще и Лизу с Темой. Такой себе полноценный семейный вечер. Но кто бы мог подумать, что именно Лизка, которую просили быть посыльным, перепутала четыре вечера и четырнадцать.

Поэтому Ник предстал перед родственниками своей девушки в костюме Адама. Тут же попытался прикрыться первым, что попалось под руку — горшком с кактусом. Дарья выбежала из комнаты уже в халатике. И как в самой дурной комедии все замерли друг напротив друга. Ник с Дарьей около окна, все родственники — возле входной двери. Пока тишину не нарушил громкий смех Лизки, которая согнулась пополам, наблюдая за всей картиной. Артем пытался скрыть смех, но получилось у них это плохо.

— Эпично, — прокомментировал отец. — Ну, мы отворачиваемся, а вы прикройтесь кактусом еще и с обратной стороны и оденьтесь, наверное.

За столом было вначале неловкое молчание. Но слава богу, Нику удалось расположить к себе родителей Даши. Помогали ему активно друзья в этом. Хотя и здесь определенно точно волновало родителей два извечных вопроса, что шли параллельно нога в ногу за Колькой и Дарьей. Хотя Ник не знал точно, но предполагал, что с этой стороны родители будут настроены противоположно — переживать о дочери, которая пустила к себе альфонса.

В своих размышлениях так точно Коля постоянно натыкался на непринятие их отношений обществом. Поэтому в один день не выдержал и поднял этот разговор в обсуждении с Дашей.

— А ты вписала как-то наше будущее в свои планы?

— Ты имеешь в виду в ту книгу?

— Ну или хотя бы блокнот.

— Ну как тебе сказать…

Коля приподнял бровь, не понимая этой паузы и заминки. То есть Даша настолько не считает их важными, что даже не провела своего ритуала? Это шло вразрез с той картинкой их отношений, которую Ник видел каждый день. Девушка заботилась о нем, была нежной и ласковой, насколько ей позволял ее диктаторский характер. Иногда парень даже ловил себя на мысли, что Даша отпускает дома свои убеждения по поводу сильной и независимой. Она доверяет ему. Так почему в планах до сих пор не расписаны хотя бы оставшиеся полгода?…

— Я решила поэкспериментировать и вести планы в телефоне.

— Хм, какая ты молодец, — Ник незаметно выдохнул. Потому что облегчение даже неожиданно для него накатило с огромной силой.

— А что именно тебя интересует? — Даша отвлеклась от книги, которую до этого листала, лежа на животе на кровати.

— У меня такая дилемма… Блин, это сложно.

Ник опустился рядом на пол и уперся затылком в ортопедический матрас.

— Коль, ты меня пугаешь, — и вместе с этими словами парень тут же почувствовал легкие прикосновения к своим волосам. — Что случилось?

— Я волнуюсь.

— О чем?

— О том, что когда-то стану тебе не нужен. Вдруг я не добьюсь ничего в жизни и не поднимусь к тебе на нужную ступень.

— Какую ступень? Твои метафоры…

— Социальную и финансовую ступень.

— Ко-о-оль. Я вообще-то не меркантильная. Мне достаточно и того, что ты что-то делаешь. Ты не альфонс и не пользуешься моими деньгами. Хотя мне иногда очень хочется заплатить за нас в кафе или в кино, когда мы ходили недавно. Но ты же не позволяешь этого. А социальная… что ты имеешь в виду?

— Не знаю. С одной стороны мне кажется, что я своими откровениями немного тебя пугаю и обижаю. Но все равно ты остаешься дочерью богатых родителей. А я — простым парнем из села.

— Кажется, я там обещала тебя все-таки отправить к какому-то психологу, — девушка придвинулась к парню еще ближе, положив подбородок на его плечо. — Коль. Мне ты ничего не должен вообще. Чтобы у тебя пропала эта проблема, стоит разобраться в своих приоритетах. Что тебе важнее — я или собственная непонятная гордость?

— Ты.

— Тогда стань в своих глазах достойным меня. И успокой свой шовинизм, дорогой.

— Не могу.

— Сможешь, если захочешь быть со мной.

Коля только вздохнул. Но терять Дашку ему точно определенно не хотелось. Она стала для него родной и понятной. Привычной и удобной. Звучало, может быть, цинично. Но Ник считал всегда, что если найдет девушку, рядом с которой он будет чувствовать себя максимально комфортно духовно, то точно — это она. Даже ее планирование постоянное было той частью быта, которую он так легко принимал.

Ник вернулся временно на СТО, чтобы иметь хоть какие-то сбережения. Да и летом он мог перейти на весь рабочий день, так что зарплата существенно увеличилась. Еще один раз они с Дашкой летом съездили на выходные к его родителям. Как и обещал, сводил ее на море и к бабушке домой. Девушка даже призналась, что жаль уезжать отсюда.

— Здесь так красиво, — Дарья стояла, оперевшись спиной на мужскую грудь.

— Вернемся еще. И не раз.

— Очень надеюсь.

— Эй, есть какие-то сомнения?

— Нет, нет, ты что? — Даша повернулась в руках парня и сладко поцеловала его губы. — Просто очень надеюсь, что все у нас будет хорошо.

— А я уверен, что будет все хорошо у нас.

***
Сентябрь нагнал неожиданно. Вроде бы только была летняя жара, которая плавила все на своем пути. А сегодня уже спустился настоящий осенний ливень. Дашка засмотрелась в окно — уже темнело, а дождь создавал особую хмурую атмосферу. Девушка сверилась со своими делами в планере. Возможно, телефон стал даже удобной для нее альтернативой. Но Дарья активно старалась меньше планировать. Конечно, она продолжила записывать все важные встречи, документы и события по работе. А в жизни пыталась уйти.

Если бы она осознанно не пыталась это сделать, никогда бы и не поняла, что зависима от всего этого. Поэтому в какой-то момент ей стало физически необходимо взять ручку и начать строчить свои планы. Но слава богу, этап откровенной ломки успешно был пройден. Даша обсуждала на нескольких сеансах это с психологом, всерьез волнуясь о переходе своей зависимости от обычной привычки к расстройству. Но все обошлось.

Пока Ник был на своей студенческой тусовке, девушка устроила себе релаксирующий вечер. Не могла отказать себе в удовольствие отмыть сначала всю квартиру, а потом самой улечься в ванну со свечами и бокальчиком белого полусладкого. Даже включила какой-то фильм на принесенном сюда ноутбуке. Такого она раньше себе и не позволяла. Релакс — да, а вот технику в ванную нести — нет. Определенно, Колька на нее плохо влияет. Это его дурная привычка смотреть что-то на фоне.

— Даш, я дома, — вместе с хлопком двери послышался голос Ника.

— Я рада. А ты чего так рано?

Парень появился на пороге ванной комнаты.

— Эй, ты еще и без зонта был? — Даша наблюдала, как капли с его одежды начинают капать на пол.

— Угу, там ливень. Но ты же меня согреешь.

Махом Коля снял с себя всю одежду и подошел к ванне.

— Подвинься. А капли я потом уберу.

И ведь убирал же. Дарья могла бы возмутиться, ведь она только что выдраила каждый сантиметр своего дома. Но она и точно знала, что Коля сам исправит все и уберет. Такой он был. Непоколебимый в своих словах, спокойный и, кажется, точно знающий, чего хочет. Хотя и иногда Даша замечала, что парень много сомневается. Ее и саму иногда мучали размышления, что и как.

И, пожалуй, самый серьезный разговор у них случился в начале сентября, когда Даша узнала об изменениях в жизни Ника. Они уже по традиции собрались с сестрой и ее парнем, когда Лиза пошутила о том, что она теперь будет скучать за Колей.

— Почему? Вы же вместе учитесь, — Даша приняла на свой счет, что из-за появления ее в жизни Коли что-то изменилось.

— Ну мы теперь в разных корпусах. У пилотов занятия в южном, а у нас — в…

— Что? У пилотов? — Дарья перевела удивленный взгляд на парня, который сидел рядом.

— Эм, ну да.

Лизка извинялась за свой длинный язык, а Ник просто заметил, что не посчитал это событие важным.

— Меня же не выгнали, в конце концов.

— Ты сейчас серьезно? Так, погоди, — молодые люди уже остались один на один в квартире, когда решили продолжить разговор. — Ты же хотел стать диспетчером.

— Ну перехотел. Летать тоже хотел.

— Коль, я не понимаю.

Даша вспомнила, как с восхищением Коля рассказывал о будущей профессии. О серьезности, ответственности авиадиспетчеров. И тут вдруг — пилот.

— А как ты вообще перевелся?

— Ну специальности смежные. Пересдал два предмета и перевели меня в другую группу.

— Почему ты не сказал?.. Это же все равно важно.

— Не знаю, не настолько, наверное.

Только спустя время девушка осознала, что все слова — это типичная бравада. Коле было страшно переводиться. Она сопоставила даты и поняла, что в те августовские дни он был немного нервным и беспокойным. А еще немногим позже — здесь уже с подачи Артема — поняла, что сделал парень это ради денег. Пилоты ведь зарабатывают больше.

— Ник, — девушка вернулась с работы почти одновременно с парнем, но уже успела разогреть ужин на двоих. — Тебе нравится сейчас твоя учеба?

— Да, интересно. Даже очень.

— Правда?

— Даш, что такое?

— Да ничего. Просто…, — Соловьева на секунду замолчала, ища слова. А потом вспомнила, что Колька так глупо предает свою мечту для того, чтобы в глазах общества их пара была нормальной. Да, это восхищало, это показывало в нем настоящего мужчину. Но и было ужасно тупо. Поэтому Даша даже была зла на него: — Какого черта ты творишь?! Ты же хотел быть этим гребаным диспетчером! Мне такие жертвы не нужны! Я принимаю тебя таким, какой ты есть, вне зависимости от того, сколько ты получаешь!

— Эй, Даш, ты чего? — Коля отложил вилку и внимательно посмотрел на девушку. — И с чего ты взяла, что это жертвы?

— Мне Артем сказал. Ну, не о жертвах, о причине перехода.

— Вот уж у кого язык помело. А с чего ты взяла, что это правда? Может, я ответственности испугался.

— Ты? Нет. Да и на пилоте ее тоже много.

— Много, — согласно кивнул в подтверждение ее слов. — Но не так, как у диспетчера.

— Коль, просто скажи, ты это сделал, потому что хотел или из-за денег, статуса? Только честно, пожалуйста.

— Я хотел. А разве пилот — это большой статус?

— Тема сказал, что да.

— Господи, да не слушай ты его. Даш, все отлично. А мой перевод не стоит твоих потраченных нервных клеток. Я рад, что все так складывается.

Ник покривил душой. Да, ему нравилось и летать. Но в его первоначальных планах вообще не было профессии пилота. Но Коля видел только такой выход в их ситуации. Он сможет больше зарабатывать, обеспечивать ее. Ему нужно было почувствовать себя мужиком. В конце концов, когда она уйдет в декрет, они не станут жить на ее накопления.

Коля, конечно, этими мыслями форсировал события. Но точно не собирался сейчас останавливаться на какой-то одной точке.

— Ты чего не ешь? — тут же перевел тему. — Блинчики у тебя отменные получились.

***
— Коля, я на банкет. Отвезешь меня?

— Услуга «трезвый водитель»? — парень усмехнулся, вышел в коридор и осмотрел свою девушку с ног до головы. Как всегда великолепна. Было в ней что-то магнетическое, что точно ловило взгляды каждого и притягивало только к ней.

— Ну что-то вроде того.

— Очень надеюсь, что в этот раз к тебе не будет приставать твой бывший начальник.

— Не поверишь, но я тоже на это надеюсь.

Илья, которому недолго пришлось побыть руководителем Дарьи, почему-то до сих пор на всех корпоративах, праздниках и банкетах пытался заговорить с девушкой и понравиться ей. Даже прямые слова о наличии парня его не останавливали. Даша подозревала, что все дело в алкоголе, потому что в рабочее и трезвое время Илья не проявлял к ней никаких поползновений.

Коля довез девушку до ресторана, пообещал оставаться на связи и снова поехал домой. Жить с Дашкой на постоянной основе оказалось достаточно удобно, хотя работа и университет находились на приличном расстоянии, которое особенно чувствовалось в утренней давке. Вернулся домой и приготовил еду на завтра. Не все же Дарье стоять у плиты, а жизнь в общежитии заставила и его перенять пару маминых рецептов.

Через два часа чуть пьяный голос в трубке девушки заверил, что она прекрасно доедет на такси. Можно просто встретить около подъезда. Николая такое решение мало порадовало, но ладно, раз уж она в машине, не вытаскивать же ее оттуда. Около их подъезда машина с шашечками на боку появилась через пятнадцать минут. Дарья из нее буквально выплыла, держа в руках две шаурмы.

— У меня странное чувство дежавю, — прокомментировал Коля, пока девушка шла к нему. Снова, как на обложке журнала. Хотя урбанистический пейзаж за ее спиной сейчас был намного выгоднее, чем в прошлый раз около его общежития.

— У меня тоже. Но банкет был скучным. И я не наелась.

— А мы сейчас домой или на набережную?

— Хм, пойдем домой. Я устала.

— Возраст, — подколол ее парень. — Тут же уже ничего не поделаешь.

Придержал для нее дверь входную и взял под руку, боясь за ее ноги на этих огромных ходулях.

— Будешь баловаться, не отдам твою шаурму.

— Боюсь, боюсь. И уже не балуюсь.

***
— Я тут решила посмотреть нашу совместимость, — Даша вошла в комнату, растирая между ладонями увлажняющий крем для рук.

— Чего? — Коля даже поперхнулся и отвлекся от своих расчетов по учебе.

— Ну совместимость… по знакам Зодиака.

— Неожиданно. И что же там?

— У нас восемьдесят процентов.

— Это хорошо?

— Да. Знаешь, что здесь написано?

— Ну, удиви.

— Написано, что такие женщины, как я — это клад.

— И не поспоришь.

— А еще, что замуж поздно выходят, потому что ждут того самого.

— И как, дождалась?

— А еще написано, что раз уж Дева и Весы поженились, то вряд ли разойдутся.

— Ну что ж, против звезд не пойдешь.

— Что?

Коля встал из-за стола, нащупал в шкафу свой рюкзак и вытащил оттуда темно-синюю бархатную коробку. Стал на колено перед Дашей, которая явно не ожидала этого. Так и стояла с мокрыми после душа волосами в белом пеньюаре, которое надевала обычно перед сном.

— Даш, я понимаю, что мой возраст может показаться тебе еще слишком инфантильным. И понимаю, что его определенно точно недостаточно для женитьбы. Но скажи, ты станешь моей женой?

Открыл коробочку и замер.

— Это неожиданно, точно.

Дарья аккуратно ногтем подцепила край кольца. Аккуратный ободок без камней и изысков. А на внутренней стороне гравировка, которую едва былозаметно. «Сегодня, завтра, навсегда».

— Кхм. Я готов тебя ждать, конечно, вечность, но здоровье тоже не то, чтобы так долго стоять в неудобной позе.

— Да согласна я, согласна.

Эпилог

 Мы всё также привычно сутулимся
Под тяжелым дождем из свинца
Это небо стеклянными вышками
Расцарапано всё до темна
Мы всё время чужие и лишние
Если в нашей душе холода
Пересекая сплошные полосы
Мы на красный не глядя летим
В диких джунглях больших мегаполисов
Нам так важно друг друга найти

Со свадьбой никто не спешил. Нику только девятнадцать, ну какая женитьба? В общем ждала парочка долго. Пока парню не исполнилось двадцать два и он не закончил университет. Хотя родители с обеих сторон определенно точно поддерживали друг друга во мнении, что Даша не молодеет. Хотя и Коле, и самой девушке вполне было комфортно жить так, как они решили.

Поэтому на все вопросы родителей лишь снисходительно улыбались и пожимали плечами.

— Кстати, всегда хотел спросить, почему в отсутствии брака всегда винят меня? — Коля поправил галстук на шее и посмотрел на отражении девушки в зеркале.

— Потому что меня все любят.

— А меня — нет?

— Ну, не так сильно, наверное. Да и вообще, давай быстрее. Свадьба сестры бывает не каждый день, не хочу опаздывать.

— Если бы здесь была моя бабушка, она бы точно сказала, что со свадьбой ты опоздала.

— Я, конечно, безумно люблю Сару Давидовну, но давай уже выходить.

Шутка об их затянувшейся свадьбе стала своеобразным мемом. Хотя со стороны многие делали замечания Нику, свято веря, что девушка в тридцать, которая до сих пор не вышла замуж, обречена на одинокую старость.

— Гребаный эйджизм! — чуть ли не выплевывал новое слово Коля, которое ему пришлось выучить, сталкиваясь с ним каждый день.

— Скорее, невоспитанность, — вторила ему Даша. Но жилось им вполне неплохо.

***
— Они красиво смотрятся вместе, — заметила Дарья, глядя на сестру, которая шла под руку из ЗАГСа со своим теперь уже мужем.

— Да, гармонично, — вытерла аккуратно платочком мама слезу под глазом, стараясь не повредить аккуратную стрелку.

— А когда вы? — не стал упускать возможность отец Даши.

— Да хоть сегодня, — уже уставший Коля просто ответил то, что от него хотели услышать.

— Так это отлично, вот ЗАГС, вот вы. Пишите идите заявление.

— Э-эм, не так быстро сегодня, — попыталась возразить сама якобы невеста.

— Сегодня, сегодня.

Родители проявили небывалую для них прыть, но вроде бы получилось отбить атаку и заверить, что с бухты барахты ничего не делается. Поэтому Дарья с Ником поучаствовали в фотосессии, подержали букеты и другие атрибуты, и уже собирались со спокойной душой садиться в машину, как тут к ним подошел Александр Федорович.

— Пап, ну что еще?

— Ничего. Но у меня для вас сюрприз. Пойдем за мной. Оба.

Дарья закатила глаза. Но Коля старался не терять своих позиций в глазах будущих родственников, поэтому потянул за руку девушку вслед за Соловьевым. За ними пошла и Елена Дмитриевна.

В холле, откуда они буквально час назад вышли с молодыми, их ждала неизвестная женщина. Она кивнула головой в вопросительном жесте на парочку, получила согласие от Александра Федоровича и позвала их в кабинет.

— Паспорта, — протянула руку.

— Так мы не брали, — Даша поняла коварный план родственников, но хорошо, что нашла хоть один фактор «против».

— Так все же в телефонах, — елейным голосом предложила мама. — Смартфоны у вас в руках.

Коля что-то шепнул на ухо своей девушке, успокаивая. Мол подать заявление — это полдела. Они хоть через полгода могут дату назначить. Даша горестно вздохнула, но протянула электронную версию паспорта.

Сотрудница ЗАГСА долго что-то вбивала в компьютере, печатала на видавшем года принтере и просила их поставить подписи. А потом, словно обухом, совершенно механическим голосом:

— Поздравляю, теперь вы муж и жена. Документы девушке, пожалуйста, нужно поменять в течение месяца. До свидания, всех благ.

— Что? — два удивленных голоса утонули в радости родителей.

Старшее поколение вообще было спокойно и не реагировало ни на какие возмущения молодежи. Их планы, идеи, пожелания шли по боку.

— В конце концов, вы живете вместе. Вот и живите теперь официально. А свадьбу хоть через пять лет закатите. И ни слова мне больше, — мама показала жестом закрыть рты. И оставила Дашу, которая пыталась высказать свои возмущения, хлопать глазами, а сама поспешила к младшей дочери.

— Как у них вообще это получилось?

— Думаю, папа дал взятку кому-то.

— Ладно, Даш, ты сильно расстроилась? — Коля притянул к себе девушку, стоя под зданием, где только что решилась их судьба.

— Да не расстроилась я, просто это… без спросу вмешались в нашу жизнь.

— Ты помнишь, по гороскопу, мы уже не расстанемся.

— Да ладно, как будто это новость. Ты любишь меня, я — тебя. Чего уж там.

— Вот именно, — Коля поцеловал девушку, не смотря на просьбу не трогать ее накрашенные ярко-алым губы. — Не злись, у нас должен быть первый супружеский поцелуй.

— Еще и документы эти менять, — даже не обратив внимание на помаду теперь уже на губах парня, продолжила ворчать Соловьева. Ой, уже почти Иванова.

— А ты не хотела?

— Если ты по поводу фамилии, то как-то все равно. А документы менять — не очень приятно. Это же и паспорт, и права, и в налоговой. Божечки.

— Мне начинает казаться, что ты не рада нашей свадьбе.

— Да рада я, рада. Ладно, поехали уже, муж дорогой.

— Поехали, жена.

Свадебный кортеж двинулся в сторону дорогой резиденции, где Лиза и Тема решили устроить семейную фотосессию. Уже чета Ивановых ехала размеренно по магистрали, слушая песни по первой попавшейся радиостанции, держались за руки. И они еще не знали, что через год Даше все-таки придется уйти в декретный отпуск, но слава богу Коля к тому моменту уже сможет зарабатывать достаточно. Не знали, что еще через год Даше придется снова остаться дома уже из-за второй беременности. Не знали, что Дарья Александровна будет очень злиться из-за этого на мужа, который проявил чертову экспертность и якобы обсуждал этот вопрос с ее врачом.

Но точно знали, что любят друг друга. Даже банальные ссоры можно будет решить поцелуем или шаурмой как сильной артиллерией в крайнем случае. Потому что против звезд не пойдешь, а любовь только становится доказательством неизведанной до конца связи человека и Вселенной.

Примечания

1

Взят прототип кафе-бара «Молодость», который открыт в Харькове и Одессе. Популярное место для молодежи с постоянным движением.

(обратно)

2

Межигорье — национальный парк под Киевом, бывшая резиденция бывшего президента в бегах.

(обратно)

Оглавление

  • Между нами мегаполис
  •   Глава 1. В черных сетях навеки запутаны
  •   Глава 2. Да, мы дети больших городов
  •   Глава 3. Их густой паутиной опутаны, километрами их проводов
  •   Глава 4. Разбиваем на мелкие пиксели это небо, как крышу миров
  •   Глава 5. И словами, что ранят, как выстрелы
  •   Глава 6. Убиваем чужую любовь
  •   Глава 7. Пересекая сплошные полосы, мы на красный не глядя летим
  •   Глава 8. В диких джунглях больших мегаполисов
  •   Глава 9. Нам так важно друг друга найти
  •   Глава 10. Лабиринтами старые улицы водят наши слепые сердца
  •   Глава 11. Друг друга найти
  •   Эпилог
  • *** Примечания ***