Осторожно! Двери закрываются [AnnAndLis] (fb2) читать постранично

AnnAndLis Осторожно! Двери закрываются

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция “Сокольники”. Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи.

“В который по счету раз слышу эту фразу?” – лениво и вяло вдруг потревожил внутренний голос уже устаканившийся белый шум в голове. Лена сидела на лавочке по центру платформы между путями метрополитена, держа ногами и руками виолончель в чехле; рюкзак со спины перекочевал под левую руку на ногу. Девушка наблюдала за потоком людей, приезжающими и уезжающими поездами, слушала внешний шум, вдыхала любимый аромат шпал, выключив мыслительный процесс.

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция “Сокольники”, – из ближайшего вагона раздался уже знакомый голос диктора. -… не забывайте свои вещи.

“А если забудешь, то что?” – странная мысль. Сама Лена определяла ее как странную, потому что раньше она не задумывалась даже об этом. – “Больше никогда не увидишь эту вещь? Значит, не сильно она тебе нужна была. Если твоя, значит, добрые люди сдадут ее дежурному по станции, и у тебя будет шанс вернуть потерянное, если ты обратишься за ним. Это как возвращаться к бывшему: можно обнаружить, что ты чуть не потерял самое ценное, что могло быть у тебя сейчас в жизни, или, наоборот, понять, как легко ты все это время обходился без потерянного. А если украдут, значит, точно не твое, нечего и держаться за него. Да ты и не держался, если забыл вещь в метро. В метро! – В месте, где каждый день проходят десятки тысяч самых разных людей. Кстати о людях”, – Лена достала телефон из внутреннего кармана куртки и посмотрела на светящийся экран: ни звонков, ни сообщений. Прошло пятнадцать минут.

“Возможно, он попал в пробку в наземном транспорте. Торопиться некуда – без него все равно я не могу отсюда уйти”.

Лена приехала в Москву на конкурс. Сегодня была единственная возможность сыграться с пианистом перед завтрашним прослушиванием, поэтому все, что оставалось музыканту сейчас, это отключить по возможности тревожные мысли и эмоции и просто ждать. Ждать накануне выступления (не важно, насколько ответственный конкурс) как дополнительно накручивать и без того нервное состояние. Конкурс есть конкурс, завтра предстоит соревноваться в полную силу, а для этого ее надо иметь. Пианист, с которым Лена играла в родном городе, не смог приехать по причине концерта с другим студентом: “Конечно, нас же у педагога много, а Леониду пианист, конечно, нужнее на концерте в Казани, чем мне на конкурсе в Москве!” Да, жестокие времена требовали категоричных решений. И добрый друг из Москвы нашел того, кто согласился завтра вместе с девушкой выступить на конкурсе. “Жаль, Марина не может со мной завтра сыграть: мы были отличной концертной парой”.

Марина, друг и партнер Лены по сцене, как раз год назад переехала в Москву, но сама не могла с ней пойти играть, так как была в этот день в другом городе на конкурсе с новыми студентами из нового места работы.

“Это нормально. У каждого своя жизнь”.

Достала еще раз телефон. Прошло уже полчаса. Романа Георгиевича нет.

Станция метро “Красносельская” была маленькой станцией с нешироким перроном, но изумительно красиво оформленным залом. Мрамор желто-коричневых тонов успокаивал, дарил чувство безопасности и защищенности. Холодная колонна, на которую иногда Лена, вздыхая, прикладывала голову, будто мама или папа послушно стояла и оказывала поддержку голове девушки столько, сколько ей было необходимо. Если бы эта колонна была мамой, она бы положила руку на плечо музыканта, погладила бы по голове и сказала: “Все будет хорошо. Я с тобой”. А большего сейчас и не надо.

Мама Лены, естественно, осталась дома, в Казани: у нее своя работа, да и девушка уже не маленький ребенок, чтобы сопровождать ее на одно турный конкурс, пусть и в Москве.

– Осторожно, двери закрываются…

“В какой по счету раз уже слышу это объявление?” – Лена вздохнула, пустым взглядом уставившись в вагон, закрывающий двери и трогающийся с места. Решив не заострять внимание на ожидании, виолончелистка снова стала наблюдать за жизнью вокруг. Люди спешили, шли, торопясь, обгоняя друг друга или следуя потоком в одном быстром темпе. Рядом с Леной никто не садился на лавочку: поезда приезжали так часто, что народ не успевал скопиться до такой степени, чтобы кому-то захотелось сесть. На девушку никто не смотрел. А она смотрела, вглядывалась, впитывала в себя каждый момент настоящей жизни. И вдруг почувствовала огромную Любовь, ту самую, безусловную ничего не требующую, а только желающую давать Любовь.

Любовь к Москве.

И, как часто бывало в таких случаях, пришли стихи: