Генерал Деникин. Симон Петлюра [Александр Иванович Козлов] (fb2) читать постранично

А. И. Козлов Генерал Деникин
Ю. Е. Финкельштейн Симон Петлюра

*

© Козлов А., 2000

© Финкельштейн Ю., 2000

© Оформление: издательство

«Феникс»; 2000

А. Козлов
ГЕНЕРАЛ ДЕНИКИН
Печатается в сокращении

Введение

Осенью 1919 года Москву охватила паника. Почти вплотную к большевистской столице подошли многочисленные и грозные силы белых во главе с генерал-лейтенантом Антоном Ивановичем Деникиным.

Прошел слух: В. И. Ленин и его соратники уже готовятся к новой эмиграции. Зато в стане противника ликовали, предвкушая скорое падение советской власти. Поговаривали даже о необходимости возрождения монархического трона, свергнутого февральской революцией 1917 г., о восшествии на престол царя. Но не из числа оскандалившихся Романовых, продолжавших, кстати, жаждать скипетра. Наиболее реальным претендентом на роль царя считался тот, кто привел белую армию с юга, от Черного, Каспийского, Азовского морей, гор Кавказа. На устах все громче звучало имя предполагаемого царя — «Антон». Такое чисто русское и всем знакомое имя! Особенно усердствовали угодники и подхалимы, коих в нашем Отечестве всегда хоть пруд пруди. Под крылом новоиспеченного монарха они надеялись прорваться на вершину Олимпа.

Но судьба распорядилась по-другому. А. И. Деникину не пришлось стать родоначальником новой династии, к чему, кстати говоря, он никогда и не стремился. И все равно в истории России этот человек занял видное место. О нем немало написано в русском зарубежье, на Западе. Имя Деникина не осталось без внимания и в отечественной исторической литературе. Но и там и здесь о славном генерале рассказывается лишь в связи с событиями гражданской войны. При таком одностороннем изображении многие важные детали, по сути, остаются за кадром, а сам образ расплывается, затуманивается, порой обозначается «белым пятном». Широкий читатель, да и, пожалуй, не только он, об этом крупнейшем деятеле Белого движения имеет самые общие, можно даже сказать, весьма смутные представления.

Последние годы высветили закоулки и зоны нашей истории, пребывавшие в советские времена на положении запретных. На полках библиотек появились и книги Деникина, находившиеся ранее в закрытых сейфах спецхранов. Разумеется, не все, а только те, что издавались в СССР в 20-е годы, распространялись без всяких списков, предуказующих, кому можно, а кому нельзя их продавать. Более того, в издательских проспектах замелькали названия его книг и мемуаров, ссылки на которые в научном аппарате еще недавно, в первые годы перестройки, не говоря уж о временах предшествующих, встречались в штыки. Бюрократы от цензуры и примитивной пропаганды, опутанные жесткими циркулярами идеологических сановников, бдительно, хотя и бездумно, стояли на страже девственно незамутненного исторического сознания народа, обрекая его на положение манкуртов. Истины ради стоит заметить, что грешили этим не только они, но и, под их давлением (что куда хуже), некоторые историки и литераторы, мнившие себя «столпами науки» и «инженерами человеческих душ».

Эд. Поляновский безусловно прав, написав в конце 80-х годов (впрочем, с некоторой, осторожностью): «Возвеличивая своих героев и замалчивая или принижая противников, мы упрощаем историю до уровня начального образования. Очень важно знать и мы знаем с детства и Буденного, и Ворошилова, но важно знать и Махно, столь окарикатуренного нами, и Деникина, и Врангеля, и Юденича. Скрывая ту силу, которая нам противостояла, мы обесцениваем собственную победу».

Интерес к генералу Деникину вполне закономерен. Историческая волна не только вынесла его на свой гребень, по и поставила в эпицентре самых острых социальных схваток, в ходе которых решалась судьба самодержавия, капитализма и большевистского переворота.

В муках рождалось то, что казалось новым, корчилось гримасами уходящее. Борьба между ними, все более обостряясь, переросла в жестокую и разрушительную гражданскую войну. По количеству жертв с ней могла сравниться разве только Первая мировая. Кто в этом повинен?

Ныне, когда на политической арене, раскалывая общество, замаячили новоявленные «красные» и «белые», этот вопрос обрел такую же остроту, как и в ходе самой гражданской войны, и сразу же после нее и, в сущности, вплоть до окончания войны «холодной». Однако ответы на сей вопрос носили предельно упрощенный характер, следовательно, в основе своей были неверные. Ибо давшие их руководствовались не поиском истины через объективный анализ совокупности разноречивых фактов, а — соответствующими методологическими установками, отражавшими