Оплакивать будем после [Ирвин Шоу] (fb2) читать постранично

Ирвин ШОУ Оплакивать будем после

РАССКАЗ

^{Рисунок Леонида ЛИВШИЦА}

Они вышли из кинотеатра и не спеша двинулись по направлению к Пятой авеню. «Гитлер, — кричал мальчишка газетчик, — Гитлер!»

— Этот Флетчер, — сказала Дора. — тот, что играл ее отца, помнишь?

— Угу, — ответил Поль. Они поднимались по темной улице, он держал ее за руку.

— У него камни в почках.

— Это видно по его лицу, — сказал Поль. — Теперь я могу сказать, как он играет — как человек, у которого больные почки.

Дора рассмеялась:

— Прошлой зимой я делала ему рентген. Это один из лучших пациентов доктора Сэйера. Тот всегда у него что-нибудь находит. Летом доктор собирается удалить у него камни из почек.

— Успеха тебе, старик Флетчер, — сказал Поль.

— Я как-то делала ему массаж плеча. У него неврит. Он зарабатывает 150 долларов в неделю.

— Тогда понятно, отчего у него неврит.

— Он звал меня к себе на обед. — Дора вынула свою руку из руки Поля, взяла его за локоть и крепко сжала его. — Я ему нравлюсь.

— Уверен, что так.

— А тебе?

— Что — мне? — спросил Поль.

— А тебе я нравлюсь?

Они остановились на плошали Рокфеллера и, прислонясь к мраморной стене, смотрели вниз, на фонтан, на статую, на сидящих за столиками людей, на официантов, которые стояли тут же, прислушиваясь к шуму фонтана.

— Я терпеть тебя не могу, — сказал Поль и поцеловал ее в голову.

— Я так и думала, — сказала Дора. Они рассмеялись.

Они смотрели на площадь, на редкие деревья, ветер доносил шелест их светло-зеленых листьев. Там росли желтые анютины глазки, они плотным кольцом окаймляли прудики с бронзовыми морскими статуями, гортензии, небольшие зеленые деревца, покачивающиеся на ветру, яркий рассеянный свет проникал сверху от прожектора. Парочки медленно двигались вниз от Пятой авеню; непринужденно и мило беседовали, как можно беседовать лишь в воскресный день, отдавая должное размаху Рокфеллера, от щедрот которого здесь были устроены цветники с гортензиями и прудик, посажены молодые деревья, а среди них верхом на бронзовых дельфинах возвышались фигуры морских божеств, уносящихся прочь из строгого уныния Бизнеса.

Поль и Дора шли по этой улице, разглядывая витрины. У одной они остановились. На ней была выставлена мужская спортивная одежда: габардиновые брюки и яркие рубашки с короткими рукавами и изящные косынки, которые повязывают на шее.

— Иногда я представляю, — сказал Поль, — что сижу в своем саду — рядом два датских дога — одетый в такую вот одежду, прямо как актер Голливуда на природе.

— У тебя есть сад? — спросила Дора.

— Нет.

— Вон те брюки — ничего, — сказала Дора.

Они подошли к следующей витрине.

— А впрочем, — сказал Поль, — иногда мне хочется так выглядеть. Котелок на голове, голубая рубашка со складками на груди и с накрахмаленным белым воротничком, аккуратный маленький галстук за пять долларов и непромокаемое пальто из ткани «барберри». И недурно было бы выходить из офиса каждый день в пять часов и отправляться на коктейль.

— Ты и так ходишь на коктейль почти каждый день. Без котелка.

— Но я-то говорю о совсем другом коктейле, — сказал Поль. Он повел ее по Пятой авеню, — о том, на который ходят люди в накрахмаленных голубых рубашках со складками. В один прекрасный день…

— Боже мой, — воскликнула Дора, они чуть было не угодили под автобус, — посмотри на эти платья.

Они стояли напротив «Сакса».

— Пятая авеню, — произнес Поль. — Улица грез.

— Хорошо знать, что такое есть, — прошептала Дора, глядя на витрину, освещенную, как сцену, на желтое платье и вывеску «Тропические ночи в Манхэттене» и на маленькую вырезанную из камня рыбку, которая по какой-то причине оказалась тут же. — Даже если ты не можешь все это иметь.

— Еще погуляем? — спросил Поль. — Или пойдем ко мне?

— Я бы еще погуляла. — Дора посмотрела на Поля и усмехнулась. — Еще немного. — Она сжала его руку. — Чуть-чуть.

Они направились вверх по улице.

— Мне нравятся эти манекены, — сказал Поль. — Все и каждый в отдельности. Это какие-то сверхсущества, и все же в них есть что-то мягкое, живое, манящее. И их бюсты всегда наклонены под нужным углом именно так, как принято в этом сезоне.

— Да, — сказала Дора. — Это же папье-маше. Из него можно сделать что хочешь. Посмотри-ка. Алюминиевые чемоданы. Путешествуйте самолетом.

— Они похожи на кухонные горшки моей мамы.

— Хотел бы иметь несколько таких?

— Неплохо бы. — Поль внимательно их разглядывал. — Улетайте. Покупайте багаж и отправляйтесь. Уезжайте на край земли.

— Смотри, у них есть еще небольшой чемоданчик, специально для книг. Целый отдельный маленький книжный шкафчик.

— Как раз такой мне и нужен, — сказал Поль. — В самый раз, когда ездишь, как я, каждый день в автобусе по Пятой авеню.

Они прошли мимо собора Святого Патрика, темного,