Ночь до дедлайна [Винни Фред] (fb2)


Ночь до дедлайна Винни Фред


= 1. Первый день на новой работе

Майское утро дышит свежестью. Солнце сияет, птички поют, а я на работу иду, вся такая полный вперёд, волосы такие назад, каблуки цокают, костюм шуршит. Хотя, с костюмом я, пожалуй, переборщила.

Почему-то казалось, что сегодня первое сентября. Такое же ощущение, что лето закончилось, и теперь начнётся учёба, это будет не особенно весело, но это будет потом, а сейчас об этом не думаешь, а просто идёшь по утреннему городу, смотришь на других таких же школьников. Немного прохладно, немного волнительно, все вокруг нарядные, в портфеле новенькие чистые тетради, красивый дневник без единой отметки, ручки разноцветные... Красота.

Меня обогнала девушка в джинсах и кроссовках, я невольно позавидовала лёгкости, с которой она перешагивала ямы на тротуаре. Всё-таки переборщила я с костюмом. Маму послушала. Как обычно. А мама считала, что на работу воспитанные люди в джинсах не ходят, мне нужен деловой костюм, и у неё как раз есть подходящий, и я как раз до него доросла. И вот, иду, вся такая в мамином костюме, мне девятнадцать, костюму двадцать пять.

Следующей меня обогнала дама в красной мини-юбке, чёрной кожаной курточке и чёрных лаковых сапогах на шпильке, эта ямы не перешагивала, а филигранно обходила, я решила пристроиться за ней - она шла так уверенно, как будто хорошо знала дорогу.

Я в этом районе раньше не бывала. Почти окраина, два с половиной километра от метро, маршрутки не ходят, и осматриваясь вокруг, я понимала, почему - склады, шиномонтажки, рихтовка кузова, какие-то заводы. Не мечта, конечно, но когда ищешь работу без опыта, без образования и без блата, то выбирать особенно не приходится. Как говорит моя подружка Ирка - первая работа как первый секс, надо просто пережить.

Сама Ира работала уже два года, начинала официанткой, потом переучилась на повара, потом ещё раз на кассира, и сейчас совмещала это всё, работая в уютной семейной пекарне, откуда постоянно притаскивала обалденные булочки, для меня, сама она их не ела, потому что на работе объедалась до отвала, при этом имела фигуру прокладки олвейз, которую в фас видно, в профиль не видно, ей все завидовали.

Красная мини-юбка передо мной вдруг завиляла округлостями с удвоенной силой, мимо проехал мотоцикл, скрылся за поворотом, и юбка успокоилась. Я улыбнулась, невольно любуясь стройными длинными ногами - этой девушке место на подиуме. Девушка вдруг обернулась и посмотрела на меня, я опустила глаза. О таких парни говорят "ну вот, такую задницу испортила" - она оказалась старше, чем я думала, и макияж ей не шёл, и что-то такое было в выражении лица, от чего хотелось сжаться, что-то неприятное.

Я достала телефон и сделала вид, что сверяюсь с картой, хотела дать ей отойти подальше. На самом деле, я помнила дорогу, она была не сложной - от метро всё время прямо, у первого поворота угловой дом. До него оставалось метров пятьдесят, я успевала с запасом, поэтому шла не спеша.

Дом выглядел обшарпанным и старым, за ним виднелись крыши каких-то складов, охранник открывал ворота рядом с домом, из двора выезжал грузовик с надписью: "Стим". Я заглянула в приоткрытые ворота, увидела большой внутренний двор, десяток припаркованных машин, и один чёрный поцарапанный мотоцикл. Рядом с ним стоял парень со шлемом в руке, и поправлял волосы, глядя в боковое зеркало, и от взгляда в это зеркало меня вдруг прошило коротким страхом и смущением, заставив опустить глаза, и я только через секунду поняла, что мы с ним, наверное, встретились глазами. Было слишком далеко, и слишком быстро, он не должен был понять, что я на него смотрю, но... Сердце колотилось как бешеное.

Грузовик уехал, ворота закрыли, я смотрела под ноги и видела чёрный поцарапанный мотоцикл, чёрную потёртую куртку, чёрные густые волосы, они блестели на солнце, он взлохмачивал их одной рукой, второй держа чёрный шлем... А в зеркале видел меня. Я почему-то была совершенно уверена, мы с ним встретились взглядами, сто процентов, иначе меня бы так не колотило.

Странное чувство, страшное и сладкое, мне ужасно хотелось верить, что он тоже работает в этом здании, и что мы ещё увидимся, и может быть, будем вместе пить кофе, и я узнаю его имя, и он узнает моё... И одновременно я боялась этого до ужаса, и мечтала, чтобы он оказался курьером, который приехал сюда в первый и последний раз в жизни, потому что встречи с ним лицом к лицу я не выдержу, у меня сердце через горло выпрыгнет. Я боюсь таких сильных эмоций, потому что не умею с ними справляться, и я никогда к нему не подойду, потому что буду мямлить, краснеть и заикаться, я знаю, со мной так уже было, со мной это постоянно происходит. И это так стыдно, что пережив один раз, с этим не хочется сталкиваться больше никогда, и поэтому я убегу без оглядки, если он мне попадётся в коридоре.

Так уже бывало, я встречала парней, от одного взгляда на которых слабели колени и отнимался язык, спасалась от них бегством, а потом вечерами утопала в фантазиях о том, что я - это не я, а кто-нибудь получше и посмелее, она красотка, она не лезет за словом в карман, она остроумна и уверена в себе, и разговаривает с этим красавчиком так, как будто он просто один из многих. Эти мечты дарили неземное блаженство, я иногда даже верила, что смогу их воплотить, но на следующий день опять краснела, заикалась, бежала, и мечтала исчезнуть и не существовать.

Сердце немного успокоилось, я на всякий случай сверилась с картой, пожелала себе удачи, и открыла дверь.

Внутри было темновато после залитой солнцем улицы, я немного постояла, привыкая, и подошла к будке охранника, поздоровалась и представилась:

- Алиса Бойцова, издательский дом "Стим", я стажёр.

- Паспорт, - скомандовал охранник, я протянула, он изучил меня подозрительным взглядом, сверился с фотографией и вернул паспорт, выписав временный пропуск, сказал: - Это на неделю, постоянный тебе на фирме сделают, скажешь там.

- Спасибо. А куда идти?

- Второй этаж налево.

Я пошла на второй этаж, свернула налево, постучала в дверь с надписью: ""Стим", дизайнерский отдел", ответа не дождалась и открыла. И увидела прямо напротив чёрную куртку, чёрные волосы и чёрные глаза мотоциклиста.

Если бы я не держалась за дверную ручку, уже упала бы точно.

Он смотрел прямо на меня, между нами было метра три, но мне казалось, он занимает весь мир. У мужчин не должно быть таких глаз. И в дизайнерском отделе не должно быть таких мужчин. Он должен... не знаю... строить самолёты, может быть. Да, я была бы счастлива летать на самолёте, который он проектировал. А стоять напротив него и молчать, как самый тормозной тормоз в этом мире, я бы не хотела. Поэтому я сказала:

- Э...

Гениально.

Мотоциклист посмотрел на меня, потом на пропуск в моей руке, потом на бумаги на своём столе, и спросил:

- Алиса Бойцова?

Ну вот, он уже знает твоё имя. Счастлива?

Что там было дальше по плану? Кофе? Наливай, Алиса, всё в твоих руках.

Он смотрел на меня так, как будто я должна что-то сказать. Он спросил моё имя? И... какое у меня имя?

Пол уплывал из-под ног, я посмотрела на свой пропуск, и прочитала с него, почти по слогам:

- Алиса Бойцова, стажёр.

Он кивнул, повернулся к двери в соседнюю комнату и позвал:

- Ирина! Тут стажёр, займись.

И из-за двери вышла дама в красной мини-юбке, улыбнулась мне и кивнула внутрь:

- Привет, проходи.

Я с трудом отпустила дверную ручку, прошла на деревянных ногах мимо стола мотоциклиста, опять невольно уставилась на подтянутую задницу в красной юбке, на неё было сложно не смотреть.

Погорячилась я с костюмом, блин.

Ирина показала мне мой стол, рассказала, чем занимается дизайнерский отдел, и дала пробное задание, простое, я быстро справилась. Ближе к десяти офис наполнился людьми, я поняла, что приходить чётко к девяти здесь не обязательно, люди продолжали подтягиваться почти до половины одиннадцатого, да и потом не бросались сразу работать, а пили кофе, проверяли почту и обсуждали новости. Потом утренний кофе плавно перетёк в обед, я достала йогурт - не могу есть, когда на меня смотрят, приходится пить. Меня познакомили со всеми дизайнерами, рассказали о наших изданиях, о людях, с которыми я буду работать.

О мотоциклисте я не спрашивала, у меня от одной мысли о нём отнимался язык, но в разговоре мелькнуло его имя - Михаил, без отчества, здесь все обращались друг к другу на "ты", мне было ужасно неловко. Особенно неловко было с Ириной, она просила называть её Ира, а я не могла, у меня была своя Ира, и я привыкла считать, что все Иры в мире очень простые и классные, а эта в их компанию не вписывалась никак, что-то в ней было такое, что заставляло быть всегда настороже, я пока не могла понять, но ощущала буквально кожей, что поворачиваться к ней спиной не надо.

К вечеру стало понятно, почему.

- Переделай.

Она говорила это в третий раз. А я в упор не видела в своей работе ошибок, страница выглядела отлично, каждый блок был на своём месте, все мелочи, которые только могут быть, были учтены - я составила список ошибок из первых двух её отказов, и проверяла свою работу по пунктам прежде, чем нести ей на проверку. А она каждый раз выдумывала новые.

Первый вариант я сделала хорошо, второй - идеально, третий - вообще безукоризненно. Четвёртый решила сляпать левой ногой, потому что была почти уверена, что всё равно будет пятый.

Ирина ткнула пальцем в совершенно с потолка взятые места страницы, я сделала вид, что верю, вернулась за свой компьютер, посмотрела на часы - пять.

В открытую дверь заглянул Михаил, на миг обжёг меня взглядом, как будто сканируя всю комнату, и повернулся к Ирине:

- Я уезжаю, закроешь?

- Да, конечно, - она так улыбалась ему, как будто у неё было пластилиновое лицо, всё мягкое и гибкое, без чётких мест для рта и глаз, выглядело тошнотворно, я скорее отвела глаза. Макушкой почувствовала ещё один обжигающий взгляд, спряталась поглубже за монитор, Михаил вышел, я выдохнула, поймала взгляд девушки, которая сидела через проход от меня, она тихо смеялась. Её звали Тоня, она мне нравилась, она была первой моей знакомой Тоней, и сразу начала давать мне маленькие подсказки, это очень помогало, если бы где-то была планета Тонь, я бы на ней жила.

Она улыбнулась мне и шепнула:

- Расслабься, он классный. Выглядит сурово, но никогда зря не ругается, и может сильно подсказать, такие вещи, которые в интернете не нагуглишь.

- А почему он уходит так рано? - я говорила шёпотом, но меня услышали все, Денис, единственный в дизайнерском отделе парень, иронично фыркнул:

- Потому что. Это Миша, Мише всё прощается, он может вообще не прийти. Начальство не опаздывает, а задерживается.

Я промолчала о том, что сам Денис пришёл в десять, хотя рабочий день официально начинался в девять. В девять тут никого не было, кроме меня, Ирины и Михаила.

- И тем не менее, работу он всегда сдаёт вовремя, - педантично подняла указательный палец Люда, сидящая передо мной. Я не могла точно сказать, сколько ей лет, но обращаться к ней на "ты" я не смогла, и она мне разрешила говорить как мне удобно. Она была полностью седая, совершенно, но держалась с молодёжью довольно свободно. Ближе к концу дня я поняла, что она не дизайнер, а редактор, почему она сидит в дизайнерском отделе, оставалось пока загадкой.

Денис откинулся на спинку кресла, с хрустом потягиваясь, как будто на сегодня уже наработался, иронично фыркнул:

- Даже если он не сдаст вовремя, ничего ему не будет, спорим? Он у нас блатной, я слышал, как он с Василичем по телефону разговаривает.

- И что? У меня тоже есть телефон ЭсВэ, - фыркнула Люда, - хочешь, тебе дам? Сможешь позвонить в любое время.

- Не-а, - усмехнулся Денис, - он с ним не по работе разговаривал. Он точно не с улицы, там какие-то мутные движения между ними.

- Какой ты ушастый, а! - рассмеялась Люда, - наблюдательный такой. Меньше нос свой суй куда не просят, тебя не касается. Работу делает хорошо? Вот и всё.

Денис пробурчал что-то недовольное, но тему закрыл. Ирина засобиралась, с пластилиновой улыбкой объявила всем, что у неё срочные семейные дела, и ушла в десять минут шестого. Через пять минут ушёл Денис, без единого слова, ещё через пять ушла Марина, она сидела рядом с Ириной, я с ней не успела пообщаться толком. Тоня дождалась щелчка двери и подошла к моему столу, спросила:

- Что ей не понравилось, покажи.

Я открыла, прикусывая язык, чтобы не начать жаловаться на Иринину необъективность, жадно смотрела на Тоню, ловя на её лице малейшие движения эмоций, и с облегчением выдохнула, когда она сказала:

- По-моему, всё отлично. Но Ира у нас... немного... Ира. Давай сделаем знаешь, как... Вот так. - Она достала из шкафа подшивку журнала "Сталь и масло", над статьёй для которого я работала, пролистала и ткнула пальцем: - Вот эта рубрика, эта, и эта - работа Иры. Просмотри все, и сделай в её стиле, просто и без самодеятельности.

- Хорошо, - мрачно кивнула я, глядя на журнальные страницы, - спасибо.

Было ужасно обидно. Мне казалось, что в профессии дизайнера как раз творчество - самое главное, и если делать всё всегда по шаблону, то зачем вообще такой дизайнер, можно в программу текст и картинки загрузить, она сама всё сделает. Но спорить о философии профессии в свой первый день показалось несколько неуместно, так что я молча уткнулась в подшивку.

В шесть Тоня ушла, Люда тоже начала собираться, устало посмотрела на меня и сказала:

- Хватит, всё, иди домой. Завтра продолжишь. У Иры каждый день новая политика, можешь ей завтра показать старый вариант, она в нём найдёт новые ошибки.

Я устало улыбнулась и закрыла журнал, Люда помолчала, как будто раздумывая, говорить или нет, потом решилась и шепнула:

- И, так, на будущее - будь скромнее.

У меня глаза на лоб полезли - мне казалось, я сегодня была вообще сама скромность, Люда рассмеялась и смерила меня взглядом:

- У нас тут дрес-кода нет, все ходят по-домашнему. И ты ходи. Видела, как Тоня одевается? Вот это лучший костюм для выживания в нашем коллективе. Моль видела? Прекрасный цвет. Как у меня, - она развела руками, показывая свою кофту и юбку, тихо рассмеялась, глядя на мои выпадающие от шока глаза, кивнула: - Одежду поскромнее, волосы собрать, макияж смыть. И жизнь наладится, вот увидишь.

- Я не накрашена, - слабым голосом выдохнула я, Люда надвинула очки поплотнее, наклонилась ко мне, ахнула:

- Да ладно? Это твои ресницы такие, что ли? Или наращённые?

- Мои.

Она выпрямилась и махнула рукой:

- Это потому, что ты ребёнок ещё. Не переживай, скоро выпадут.

Она собирала сумку, я сидела как пришибленная, даже компьютер выключать не начала. Люда собиралась и приговаривала с некоторым даже наслаждением:

- Не переживай, это всё временно. Время пройдёт, волосы поредеют, ресницы выпадут, целлюлит... Эх. Вот ругают всех этих интернетных показушниц, а я жалею, что не фотографировалась, пока была молодая и красивая. А сейчас уже поздно.

Я пролепетала:

- Вы хорошо выглядите...

- Ой, ну тебя, - рассмеялась Люда, - скажешь тоже. Я не страдаю, некрасивым жить легче. Родилась красивой - имей совесть, маскируйся.

Я невольно прыснула от смеха, Люда улыбнулась, почти ушла, но остановилась у двери и сказала:

- Ира раньше четвёртой попытки не принимает, можешь вторую и третью делать на отцепись. Ты уже третья стажёрка за май, в апреле было пятеро, задержалась только Тоня. Иди завтра домой вместе с ней, попроси, она поделится мудростью.

- Спасибо.

- Да не за что пока. Не засиживайся, ключ у Миши на столе, запрёшь и охраннику отдашь. Пока.

Она ушла, а я сидела одна в совершенно пустом офисе, и пыталась осмыслить свой первый рабочий день.

* * *
Несмотря ни на что, домой я шла в приподнятом настроении. Солнце сияло так, как будто хотело компенсировать мне всю мрачность рабочего дня, чайки кружились над головой, лёгкий ветерок пах рекой и зеленью, и жизнь, в целом, шла в гору. Да, первый день был ужасным, но я всё-таки нашла работу, меня взяли без опыта, и, как я только что с опозданием поняла, тот Михаил Измайлов, который давал мне тестовое задание и принимал на работу, это и есть моя черноглазая заноза в сердце, я с ним даже по телефону разговаривала, у меня сохранён его номер. А у него сохранён мой. И он видел моё фото в резюме, поэтому узнал. А я его не узнала. И стояла такая: "Э...", господи, какой позор...

Почему мне было сейчас от этого смешно, я объяснить не могла, просто шла и улыбалась, и мне улыбались те, кто случайно ловил мой взгляд.

- Это что?! - моя обожаемая Ира открыла мне дверь, и мигом испортила настроение - её взгляд выразил такую степень шока и возмущения, как будто я в водолазном костюме домой пришла, а не в мамином.

Я не ответила, молча сняла туфли и начала раздеваться, а Ира продолжала стоять с раскрытым ртом и квадратными глазами.

Мы с ней со вчерашнего дня жили вместе, она меня пригласила, и я согласилась - это была квартира её бабушки, которую бабуля ей подарила, переехав к Ириной маме, и оставив всё, что нажила непосильным трудом, обожаемой внучке. Если бы не это, мы бы с ней квартиру на двоих не потянули, но судьба нам улыбнулась, и теперь нас окружали интерьеры в стиле середины прошлого века, слегка разбавленные современными веяниями, например, в прихожей на стене была миленькая ключница с рамками для фотографий и надписью: "Здесь живёт любовь". Я повесила на неё ключи и замерла с раскрытым ртом - это утром здесь жила любовь, а сейчас фотографии юной Ирки в бантиках сменились фотками с вечеринок, а надпись гласила: "Здесь живёт алкоголизм".

А посмотрела на Иру, она посмотрела на меня, мы рассмеялись и расслабились, я покачала головой и вздохнула:

- Богиня самоиронии, Ирочка, молодец.

Она встала в гордую позу с задранным носом, и махнула рукой в сторону кухни:

- Пойдём, я приготовила тебе праздничные макароны с праздничными сосисками.

- Ну нифига себе, уже бегу, руки только вымою.

- Ага, и мешок этот серый сними, я тебя умоляю, иначе в меня ужин как войдёт, так и выйдет. Где ты достала его вообще? Нет, стой! Не говори, я угадаю - мама дала? - она смотрела на меня взглядом собаки-подозреваки, я скорчила рожицу и стала расстёгивать пиджак:

- Мне было неудобно отказываться, она его берегла для меня столько лет, даже в химчистку отдала, когда я сказала, что меня приняли.

Ира фыркнула, упёрла кулак в бок и взмахнула второй рукой, как будто держала в ней бокал:

- Знаешь, мне бабуля тоже кассетный видик купила на свадьбу, вон там в кладовке лежит, могу показать. Но чую, к моей свадьбе, я смогу его продать на ибэе как винтаж, и оплатить лимузин.

- Вот видишь, бабушка о тебе думает, - состроила миленькое личико я, Ира подняла бровь, изогнув её параболой скептицизма, и вздохнула:

- Разница в том, что бабуля меня этот видик на работу носить не заставляет, потому что бабушка меня любит. Алис, ну... блин! Ты ж дизайнер! Ну посмотри на себя!

Она взяла меня за плечи и развернула к зеркалу, я посмотрела - ну ладно, да, костюм сидел плохо. И что?

- Пойдём есть, а?

- Идём, - отрывисто кивнула Ира, - поедим, отдохнём, а потом выйдем за гаражи и спалим его к чёртовой матери! По-моему, отличный план.

Я улыбалась, хотя и пыталась изображать укоризну. Ира ушла на кухню, напоследок пообещав, что если еда остынет, она сожрёт меня, а я быстро переоделась и пошла мыть руки. Умыв лицо, посмотрела в зеркало, пытаясь увидеть себя со стороны, слова Люды не шли из головы, неужели я действительно выгляжу нескромно? Слипшиеся от воды ресницы выглядели совершенно обычными, зря она.

На кухне уже всё было накрыто, Ира прыгала между столом и холодильником, выставляя все закуски, которые только были в доме, наконец села, взяла вилку, посмотрела на меня... и медленно положила. И заявила:

- Ты опять влюбилась?

Я с дикой досадой закрыла глаза - как она умудряется меня насквозь видеть, я не понимаю, но спорить с ней перестала уже лет десять назад, тем более, что это было бесполезно, переорать её не смог бы даже Жириновский, а доказать ей, что она не права, не смогли бы все юристы мира. Поэтому я молчала.

- Кто он? - Ира всё-таки взялась за еду, а я вдруг поняла, что не хочу ей о нём рассказывать. Что-то в этот раз было не так, как обычно, я ей всегда всё выбалтывала при первой же встрече, а сейчас почему-то захотела оставить это себе. Врать не хотелось, поэтому я опять промолчала, а она, на удивление, не стала настаивать, дожевала и задала следующий вопрос:

- Как первый день?

Стало легче, тут мне было, что рассказать.

- Моя наставница носит красную мини-юбку, лаковые высокие сапоги, и волосы вот такие, - я положила вилку, взялась за голову двумя руками, и резко раскинула их в стороны: - Быдыщь!

Ирка рассмеялась, показала большой палец:

- Твой серый мешочек она, я так понимаю, оценила?

Я вздохнула и усмехнулась:

- Она вроде тех преподов, которые раньше третьей пересдачи тройку не ставят.

- О, - мрачно протянула она, - счастье-то какое. И что думаешь делать?

- А что я могу? Буду работать лучше. И ещё мне посоветовали... хм, быть скромнее.

- Чего?! - вскинулась Ирка, - в смысле? Да ты монашка!

- Моя коллега так не думает. Она сказала мне, что в их коллективе можно выжить, только одеваясь в цвет моли, собирая волосы и смывая макияж. Не знаю, правда, что мне смывать, ресницы, что ли, подстричь? ...

Скачать полную версию книги