В дань старине, преданий полной… Часть 2. Мистические поэмы [Виолетта Валерьевна Ларикова-Захарова] (fb2) читать постранично

От автора:

Россия – страна с великим историческим прошлым. Но

и по сей день, всё же, несёт она в себе отголоски времён «двоеверия», бережно храня и веру православную, и древние корни язычества.

В мой сборник стихотворений, под названием «В дань старине, преданий полной… Часть 2.», вошли произведения, раскрывающие богатый языческий эпос Руси, и, в то же время, произведения, говорящие о Руси христианской.

Зная, что верования эти издревле спорны и различны, во многом схожи, и противоположны во многом, единовременно, – всё же, не могу кардинально позиционировать бытие одного и отрицать бытие второго, как, зачастую, это принято в мире религиозном.

Ибо всё это: старые языческие капища с древними славянскими божествами, светлые христианские празднования с многочисленным пантеоном святых покровителей земли Русской, – вот всё это вкупе и есть – великое, богатое, религиозно-историческое наследие единой, огромной и прекрасной могучей державы – нашей России.

Долг наш – всегда помнить о нём, детям своим подарить, оставить в наследие внукам.

( Ларикова-Захарова В.В.)

В

дань старине, преданий полной

В дань старине, преданий полной,

Во славу сказок и былин,

С поклоном к Роду, благосклонно – Завьётся былей палантин.

Расскажет древние секреты, Откроет таен красоту,

И стародавние сюжеты – По буквам в книги я вплету.

О дальних далях, пыли странствий, И о поверьях прошлых лет -

Страниц живых расскажут глянцы; Раздастся прошлого совет.

Вплету в полотна вензелями. Чтоб ты читал, чтоб ты ценил, -

Заветы прадедов – позная, Пришедшим снова – подарил…

Болотник

Туманы сизые нахлынут, Зашепчет лес, луна взбежит;

И суетной мохнатый бражник В крапиве гулко зажужжит…

Сияет древнее болото

Во мхах сатиновых. Луной Освещено. И глухо кто-то, Присвисинув, хлюпнулся на дно.

Здесь вечерами путник поздний Спешит скорее пробежать… Вздыбился чахлый подорожник И птиц ночных седая рать…

…Скорей, заблудшими шагами, За исчезающим лучом, До темноты не успевая, Задев корявый сук плечом, -

Несётся прочь во тьме горящих

Болотных фосфорных огней,

Вдоль старых пней, в воде увязших, – Мальчишка из села, Матвей.

***

Сегодня вьются хороводы, Сверкают по лесу костры: Чудесный праздник у природы.. Искринки яркие шустры

Взлетают в небо величаво… Веночки девушки плетут… Ярилин День, Иван Купала… А к ночи – травы соберут

Волшебных сил в цветеньи полных: Войдут в леса – искать завет, Огнём цветущий, зло, укромно – Горящий папоротник-цвет.

***

В ложбинах стелются туманы. И гулко ухает сова…

Матвей устал. Кругом всё странно, Кружит от хмари голова -

Со дна болота тянет илом,

И тяжко сыростью дышать. Тропинку жижею размыло – Куда идти, куда бежать…

Сгустилась тьма. Взмыл над болотом Туман белее молока.

Глядит Матвей: в нём бродит кто-то, Из хмари – тянется рука.

В руке – фонарь горит, как-будто, И манит путника к себе.

От силуэта страшно, жутко…

Завыло что-то в тростнике…

Матвей чуть только потянулся За мутным светом фонаря, Как силуэт поплыл, раздулся , И, в смрадном воздухе звеня,

Раздался хохот. Низкий, дикий.

Возникли красные глаза

Сквозь студень грязевый, безликий…

Натужно треснула гроза.

Из грязи с тиною трясина,

Ожив, в два метра подтянулась – Болотником – мохнатым, сильным, Покрытым грязью, – обернулась…

Злой дух мальчишку сбил с дороги, С сухого твёрдого пути,

В болотной мгле завязли ноги – Матвей взмолился: "Отпусти!"

Не тут-то было: царь болота, Покрытый рыбьей чешуёй, Завыл, ладошами прихлопнул: "Матвей, теперь слуга ты мой!"

***

Темно в лесу. Туман глубокий Окутал сосны пеленой.

И крик Матвея одинокий – Затих под красною Луной.

И ночь над рощею притихшей – Никто не сможет подсобить…

"Меня лишь Бог, наверно, слышит..

И он лишь может защитить…"

Матвей ослабшею рукою

Нащупал крестик деревянный; Слова молитвою святою Губами шепчет непрестанно -

Сильнее голос. Хрип и шёпот – Пропали, будто не бывало.

И будто белых крыльев хлопот…

Болотник – плюхнулся устало,

Метнулся прочь во тьму ночную, Под жижу тёмную болота. Матвей молился. Ночь немую Встревожил топот – ехал кто-то.

Крестясь дрожащими