Ликогала [Анастасия Кивалова] (fb2) читать онлайн

Анастасия Кивалова Ликогала

Думают люди в Ленинграде и Риме,

Что смерть – это то, что бывает с другими,

Что жизнь так и будет крутить и крутить колесо.

Слышишь, на кухне замерли стрелки часов?

Но ничего-ничего, – погрустит и забудет,

Через время появятся новые люди.

Едут троллейбусы без габаритных огней.

Люди ночами делают новых людей.

Люди кричат, задыхаясь от счастья,

И стонут так сладко и дышат так часто,

Что хочется двигаться с каждой секундой быстрей,

Делая, делая, делая новых людей.

Александр Васильев, Новые Люди

Часть 1. «2178».

– Близнецов нашла волчица и выкормила своим молоком. Когда они выросли, то основали город. Наша цивилизация исходит из культуры этого города и государства,– молоденькая учительница давала урок двоим ученикам,– По легенде Ромул убил Рема и назвал город своим именем, взяв на себя всю ответственность за его жителей.

– А куда Маугли делся? У волчицы остался?– наивно спросила восьмилетняя ученица.

– О нет, милая, это совсем другая история,– рассмеялась учительница, поведя нежными загорелыми плечиками.

Глава

I

. Слизевики.

Утро. Прекрасное летнее утро. Половина девятого утра.

Красивая сероглазая брюнетка поднимает роллставни между индивидуальных отсеков с кроватями. Это «Елена», робот-сиделка для трёх пожилых людей. Андроид бодрящим голосом приветствовала людей:

– Доброе утро,– «Елена» улыбнулась вполне живой человеческой улыбкой и открыла жалюзи на окне.

– Доброе,– ответил справа мужской старческий голос. Это был Самсон, самый старый из подопечных «Елены». По виду ему было лет сто.

Андроид подошла к первой кровати слева, приготовив в руке шприц с лекарством, и добавила его в систему на руке пациента.

– Скорее уже, больно не выносимо,– стонал на кровати высокий, с идеальными пропорциями тела чернокожий пациент. Его измученное лицо сморщилось и замерло в ожидании эффекта от сильного препарата. – Ты выполнила мою просьбу?

– Да, я переслала ваш запрос. Очередной отказ. Каждый живой человек – это бесценное сокровище.

– Проклятый Совет. Двадцатка маразматиков!

«Елена» подошла к третьему пациенту, это был японец, самый молодой из присутствующих мужчин, ему было около шестидесяти, но выглядел он, как все японцы, моложе своих лет.

– Здравствуйте, Кен. Сегодня первое число месяца, я возьму у вас очередной образец,– программа робота-сиделки выдала честную, искреннюю улыбку на лице андроида.

– А-а-а-а!!! Нет, я не хочу, это больно!!! – завопил Кен, одеяло, которым он был накрыт, заходило волнами от протестных движений японца.

Откинув одеяло, «Елена» поставила прибор на промежность Кена. Вместо рук и ног у японца были культи, он ими отчаянно махал и громко кричал. Прибор издал зуммер об окончании процесса. Пациент продолжал орать: «Нет, нет, нет!!!».

«Елена» взяла пробирку с белой жидкостью, спрятала в специальный контейнер. Отточенными запрограммированными движениями андроид быстро поменяла под Кеном пелёнки и подошла к Самсону. Старик был совершенно лысый, с пигментными пятнами, но живыми глазами. Умывшись с помощью «Елены», Самсон посмотрел на себя в зеркало:

– М-да, хочешь увидеть ангела, посмотри на еврейского ребёнка. Хочешь увидеть чёрта – посмотри на еврейского старика.

«Елена» воспринимала людей лишь как задачи заложенной программы. Роботы не испытывают ни брезгливости, ни сочувствия, ни привязанности. Красота для программы – соотношение пропорций разных частей тела, и только в том случае, если функция робота – создание изображений для людей.

Выполнив все утренние процедуры и пересадив подопечных в самодвижущееся кресла, «Елена» откинула столики для завтрака. Андроид опять улыбнулась просто очаровательной, с точки зрения людей, улыбкой:

– Через десять минут завтрак. Сегодня овсяные хлопья, омлет, персиковое пюре и кофе.

– Опять овсянка,– ворчал Саед.

– Для слизевиков овсяные хлопья – любимая еда,– сказал Самсон.

– Я двадцать пять лет ел эту кашу, а теперь мне третий месяц дают ту же овсянку под комментарии этого чокнутого. Снова он про своих одноклеточных паразитов рассказывать будет!– это уже Кен протестовал против однообразия своего существования. Он голосом включил плоский экран во всю торцевую стену комнаты, нашёл канал с жёстким фильмом для взрослых и стал ждать завтрак.

«Елена» привезла на тележке еду.

– За последние сто тысяч лет тарелки практически не изменились, как были в форме крупных раковин, так и остались,– продолжил умозаключения Самсон. Ему было приятно осознавать, что-то очень старое да сих пор было очень нужным.

– Приятного аппетита,– расставляла тарелки «Елена», Кена она кормила с ложки, – Сегодня не слишком жарко, после завтрака будет прогулка.

– Я не пойду,– сказал Саед. Больше всего в жизни он ценил свободу выбора. Вот и сейчас, несмотря на всю прелесть прогулки, он не хотел принимать чужое решение.

В десять часов «Елена» раскрыла широкую дверь, и две инвалидные коляски, управляемые голосом сидящих в них, выкатились по пандусу в парк. Андроид сопровождала Кена и Самсона.

– Саед, я оставлю дверь открытой. Если захотите к нам присоединится, мы будем у пруда,– заботливо сказала робот-сиделка.

В пруду цвели лотосы. Плавали цветные карпы и уточки. Самсон попросил у «Елены» корм. Старик недалеко кидал гранулы и улыбался. Разноцветные карпы вытаскивали из воды усатые головы и с хлюпающим звуком глотали корм. На бесплатную еду прилетели голуби и облепили коляску и руки еврея. Кен с завистью смотрел на Самсона.

– Какое это счастье – иметь возможность двигаться,– озвучил мысли Кена Самсон,– а ведь я последний из нас троих, кто от рождения имел такую возможность. У меня спинально-мышечная атрофия. Будучи совсем маленьким, я перестал двигать своими конечностями, но возможности современной медицины все исправили, – Самсон задумался,– Нет, не все, гены остались прежними,– вздохнул он и взмахнул руками, распугав голубей.

Минут десять все молча сидели, Самсон наслаждался чистым воздухом и цветущими розами. Вкусовые рецепторы у него уже были притуплены возрастом, а вот запахи Самсон ещё ощущал. Кен просто сидел с закрытыми глазами.

– Кен, смотрите, вот так выглядит слизевик,– Самсон держал в руках ветку, на которой была какая-то жёлтая субстанция, – Они удивительные создания!

– О, нет,– Кен замотал головой.

– Я полжизни потратил на их изучение. Слизевики очень древние существа, им миллиард лет. Они обладают неким коллективным разумом, могут находить кратчайший путь до еды в лабиринте, а ещё могут просочиться в отверстие, размером в одну собственную клетку. Отдельные клетки слизевиков могут жертвовать собой для сохранения остальной колонии.

– Хватить уже о них!!!– гневно крикнул японец.

В этот момент «Елена» резко развернулась и побежала на другую сторону пруда.

– Поехали,– сказал удивленный Кен.

Две инвалидные коляски двинулись по дорожке за роботом. Подъехав к полукруглому помосту, Кен и Самсон увидели «Елену», перекинувшую Саеда через своё бедро. Изо рта пациента вытекала вода.

– Не переживайте, я вовремя успела, – робот успокаивала подопечных, её голливудская улыбка источала спокойствие.

Саед задышал, «Елена» забрала от края помоста коляску и посадила в неё спасённого.

– Господа, прогулка закончена, мы идём домой.

В доме Самсон подъехал к окну, перевёл кресло в полулежащее состояние. Кресло подогревало и массировало спинку и подножку, и Самсон задремал. Саед смотрел в одну точку, а Кен продолжил просмотр своего фильма.

На обед был суп с морепродуктами, салат «Цезарь», картофельное пюре и арбуз. Саед отказался от обеда.

После обеда он неожиданно спросил Самсона:

– Старик, ты веришь в бога?

Немного задумавшись, Самсон ответил:

– Если бы я верил в традиционный ад и рай, мне было бы сейчас гораздо легче. Я бы знал, что цель моей жизни выполнена, а какую радость не успел вкусить на этом свете, получу в раю,– старик вздохнул и продолжил,– Но я учёный, я верю в общие процессы мироздания. Верю, что я – часть большой системы и должен подчиняться её правилам. Звёзды и сама Вселенная рождаются, растут, умирают и вновь перерождаются, я должен был следовать этому пути. Это логично, я не могу не умереть, точно также как наше Солнце. Я пришёл в этот мир не по собственному желанию. Даже если очень сильно захочу не умирать, я не буду жить вечно. Но что останется после моей смерти? Меня кремируют, горсть пепла будет развеяна или закопана. И это все, конец, и никакого продолжения.

– Плодитесь и размножайтесь,– Кен дерзко вмешался в беседу,– а то больших панд на Земле больше, чем людей!

Старик взял паузу, потом продолжил:

– У меня нет детей. Первые сорок лет жизни я посвятил только науке, а потом встретил Её. Мне надо было сразу сказать, что у меня генетическое заболевание, но внешне я ничем не отличался от других людей, а Она любила меня. Наш ребёнок умер, не родившись. И вот тогда все стало известно, и про меня, и про её бабушку. Мы с любимой были носителями больных генов, и таких как мы было уже слишком много. Естественный отбор победил любовь. Моя женщина впала в депрессию. Я предлагал ей воспользоваться донорскими клетками, но Она очень быстро ушла от болезни. Саед, а ты когда-нибудь любил? У тебя есть дети?

Саед предпочёл бы не отвечать на эти вопросы, но он первым начал беседу, надо было продолжать:

– У меня, наверное, есть ребёнок, а может быть и несколько, не знаю. Я родился в Мали, переехал в Европу. Так, что не зовите меня афроамериканцем. К Америке, я не имею никакого отношения. В Париже я жил с местной женщиной, она забеременела от меня, но я ушёл и никогда не интересовался, что там стало, родила – не родила. Были другие женщины, а потом и мужчины. С ними было даже проще, никакого ПМС с истериками и капризами. Я всегда жил так, как хотелось мне, никогда не подстраивался под других людей. А сейчас я готов закончить эту жизнь, я устал от болей, операций, лекарств, катетеров. Смерть – это естественный процесс. Я не понимаю, почему не мне не дают распорядиться моей же жизнью!– Саед стукнул кулаком по ручке кресла и заплакал от беспомощности.

Тут же перед Саедом появилась «Елена»:

– Я поставлю вам успокоительное, вам необходимо поспать.

Саед замотал, протестуя, головой. Андроид продолжала делать инъекцию и улыбаться. Когда Саед уснул, Кен включил другой фильм, это был хорор. Крики героев из стереосистемы не давали Самсону отдыхать.

– Выключи эту гадость!– крикнул старик.

– Заткнись. Ты не знаешь, как кричат они на самом деле. Я соскучился по этим крикам,– лицо Кена стало каким-то странным и страшным одновременно. Он уже не стеснялся дико смеяться на самых жёстких местах, где большинство людей просто берут пульт и переключат канал.

Самсон почувствовал, как у него поднимается давление и громко стучит сердце.

– «Елена»!

Андроид вышла из своего угла, звук фильма стал автоматически тише.

– «Елена», попросите Совет убрать этого человека от нас. Я хочу выйти на улицу.

Робот подала стакан воды Самсону, а Кену наушники. Она убедительно улыбалась:

– На улице сейчас жарко. Вам нельзя туда. Я передам Совету вашу просьбу.

– Дайте мне одиночку, за четверть века я к ней привык,– бравировал Кен, – Если бы у меня были хотя бы протезы, я бы сжал со всей силы её груди, даже, несмотря на то, что она силиконовая. Все люди получают удовольствие от страха, иначе они бы не тратили на фильмы ужасов своё время и деньги. Ни одно другое существо, включая твоих слизевиков, не будет тратить ресурсы на дополнительную порцию страха. Это делают только люди. Я, как Санта Клаус, исполнял желания людей, когда они искали глазами статьи о жестоких убийствах!

Самсон закрыл глаза. «Елена» ушла на свой пост.

– Я насиловал и убивал их. Нет, в Японии я был примерным работником и семьянином. В отпуск я уезжал в разные отсталые страны, и убивал. Женщины громко кричали. А потом я возвращался домой и целый год ждал новую жертву. Их было двенадцать, но пострадал я только за одну, последнюю.

Кен видел болезненную реакцию Самсона и выбрал его в тринадцатую жертву. Японец продолжал:

– Знаешь, как пахнет вспоротое тело жертвы? Я помню этот запах. Если бы не тот псих, брат последней жертвы, покалечившей меня, я бы и после выхода из тюрьмы продолжал убивать их.

«Елена» подошла к Кену со спины и уколола в шею снотворное. Подействовало сразу.

– Самсон, отдыхайте.

Но Самсону уже было не до сна. Он решил выговориться единственному доступному собеседнику – «Елене»:

– У русских был анекдот про евреев: «Пришли евреи к раввину. Спрашивают, почему нас русские не любят. Раввин отвечает, наверное, потому, что не умеем пить водку. Давайте научимся. Завтра приходите каждый со своей бутылкой, нальём в общий котёл, и все вместе будем пить». Один еврей подумал, зачем я буду тратить деньги на водку, в общем котле никто не заметит одну бутылку воды. На завтра раввин слил всю принесённую водку в котёл, зачерпнул ковшиком, выпил и даже не поморщился: «Вот за это нас русские и не любят»».

Самсон взял паузу. У «Елены» не было чувства юмора, это исключительно человеческое качество, но умная программа при словах «анекдот» и «шутка» просто выдавала весёлый смех, похожий на перезвон колокольчика. Самсон продолжил:

– Этот анекдот не про жадность, а о перекладывании ответственности на других. Когда у людей появилось право выбора, иметь детей или нет, слишком многие стали вести себя, как евреи из этого анекдота. Они думали, что кто-то другой должен родить целое поколение людей, а они лучше купят себе новый гаджет и съездят отдохнуть. От одиночества люди заводили себе маленьких собачек, знаешь, такие – три в одном: собака, кошка и ребёнок. А потом и собачек перестали заводить, перешли на роботов. Китайцы перестали рожать давно, после политики партии «Одна семья – один ребёнок». Выросшие единственные избалованные дети не рвались заводить своих детей, стали чайлдфри. Ближний Восток со своими вечными войнами в итоге получил взрыв атомной электростанции. Дети, переживших взрыв, рожали неполноценных детей. В Африке появился вирус, не вызывавший никаких явных симптомов, но заразившиеся им женщины рожали бесплодных детей. Проблему с вирусом обнаружили только через двадцать лет, когда большинство детей Земли были им поражены. Сколько людей осталось на Земле? Тысяч десять-пятнадцать?

Самсон устал говорить, его дыхание сбивалось. Он взял паузу, отдышался и продолжил:

– Вот этот японец. Маньяк, социопат. Как и все оставшиеся люди, он является бесценным сокровищем. У этого «сокровища» каждый месяц берут сперму для сохранения генетического материала. Да, в отличие от меня, он не является носителем явных генетических заболеваний, но никто не даст гарантию, что его потомки не унаследуют его жестокость.

Самсон на минуту замолчал.

– «Елена», поставьте и мне снотворное, пожалуйста.

Робот-сиделка выполнила просьбу старика.

Самсон тихо заснул. Ему снился день, когда он впервые был наедине с любимой. Его мозг вспомнил и воспроизвёл все ощущения и чувства от той близости. Вселенная посылала старику последний привет.

Глава 2. Лотосы.

Александр Игл шёл на ночное дежурство в Зал Совета. Это был высокий мужчина с зелёными глазами, крупными чертами лица и седыми серебристыми волосами. Возраст Александра приближался к шестидесяти годам, его лоб продолжался двумя залысинами, делая мыс посередине, так как длинные волосы всегда были зачёсаны назад. Основной его деятельностью в Колонии было программирование и контроль систем жизнеобеспечения.

Обитаемая часть Колонии располагалась в древнем городе, в долине с мягким климатом, вдали от вулканов и возможных землетрясений. Автоматизированные поля, теплицы, террасы и фермы производили все продукты для Колонии, от пшеницы до морепродуктов, гектары рапса становились биотопливом. Все отходы Колонии, включая металлы и пластик, тщательно перерабатывались и получали вторую, третью и последующие жизни.

Наслаждаясь летним вечером, Александр шёл через парк мимо пруда с цветущими лотосами. Он не спешил, остановился на полукруглом помосте, залюбовался цветами. Александр стоял и думал: «Как же совершенны цветы, которым более ста миллионов лет, они пережили несколько ледниковых периодов, мамонтов и динозавров. Нежный цвет и запах лотоса никогда не подвергались селекции человеком, семена и корни съедобны без вмешательства генной инженерии. Или, например, пчёлы, так азартно собирающие нектар в вечерние часы, что иногда ночуют в закрывшемся бутоне. Они жадны в работе, как будто завтра все цветы исчезнут, и пчёлы потеряют главный источник существования. При этом их мёд может храниться вечно. Прекрасная, совершенная система».

На сегодня не было запланировано заседание Совета, Александр должен был принять дежурство от Бориса.

Зал Советов располагался в старинном замке. На стене зала висел большой экран с информацией о состоянии Колонии, погоде, важные сообщения. Посередине стоял круглый стол для двадцати членов Совета.

Александр застал Бориса в компании с молоденькой учительницей Марьян, в крови которой было намешано множество рас и национальностей.

Марьян была красива той гармоничной красотой, которую связывают с «золотым сечением». Марьян не только вызывала сексуальный интерес, но и являлась предметов любования, как музейная статуя, особенно у детей.

Как оказалось, девушка ждала Александра, но не теряла времени и мило болтала с Борисом. Её большие миндалевидные глаза говорили мужчинам больше, чем слова.

– Я завтра даю урок по истории, мне нужно рассказать о деньгах, праве наследства и экономике. Я хочу попросить вас, как очевидца, рассказать все, что помните,– объяснила свой визит Марьян.

– Наследство,– рассмеялся Александр, – о да, я получил наследство от двадцати трёх родственников. Я был богат. Я получил законсервированную нефтяную скважину, большую фабрику по производству фастфуда, такой лапши быстрого приготовления в пакетиках и чипсов. Я ходил по цехам и кричал, слушая своё эхо. Автоматизация позволяла запустить фабрику с тремя сотрудниками, но некому было покупать всю эту еду.

Я получил от троюродного дяди огромное поместье во Флориде, его содержание превышало мой доход в пятнадцать раз. Самым удивительным наследством было право владения двумя участками на Луне и одним на Марсе. Вот уж не знаю, зачем моим предкам понадобились куски безжизненных планет?

Когда отменили право наследства на недвижимость, я без сожаления все передал в распоряжение Колонии.

А в детстве я ещё застал бумажные и металлические деньги. До «Чёрного воскресенья» мой дед каждый день давал мне горсть мелочи и небольшую купюру. Я бежал в магазин и покупал сладости, стараясь уложиться в полученную сумму. Так дед учил меня считать и тратить. А как сейчас учат детей счёту?

– Дети считают свои пальчики, как в доисторические времена,– ответила Марьян и показала ладонь с длинными пальцами и тонкое запястье.

– Наша экономика могла существовать только при постоянном росте потребления, рынок сбыта – вот движущая сила,– взгляд Александра невольно поднялся по руке Марьяны до её шеи, проскользил до ушка с завитком волос, опустился в ложбинку между грудей.– Когда население Земли стало резко сокращаться, никакие бесплатные кредиты и стимуляция личных потребностей уже не могли спасти эту систему. Деньги, как универсальный эквивалент стоимости, ещё существовали трое десятилетий исключительно в электронном виде. Стоимость денег изначально была привязана к стоимости золота, спроса на которое уже давно не было. Даже если стоимость одной валюты привязывалась к стоимости другой, конечная звено в цепочке конвертации все равно было золотом. Банки Швейцарии, конечно же, продержались дольше остальных. Но в итоге необходимость в деньгах перестала иметь смысл.

Малочисленность населения вынуждала государства объединяться с соседними, пока не появилась единая Колония. Колония обеспечивала всех граждан необходимой едой, жильём, защитой, образованием. Человек был объявлен единственным бесценным сокровищем.

– Хочу дополнить рассказ, как доктор,– вмешался в разговор уже собирающийся уходить Борис, – С момента организации Колонии, её территория избавлена от наркотиков и никотина, как реальных угроз существования человечества. С моей точки зрения, это самое большое достижение Колонии.

– В школе запрещено рассказывать детям о таких веществах, я сама узнала о них из «Алисы в Стране чудес», там синяя гусеница курила кальян,– ответила учительница, подняв тонкие брови.

Марьяна посмотрела на Бориса и поймала в памяти знакомый образ. Борис – худощавый мужчина со светлыми волосами чуть за тридцать лет, с прямой осанкой. Сейчас на нём были высокие ботинки, наколенники и куртка из металлизированного материала, в согнутой левой руке на уровне пояса мужчина держал байкерский шлем. Своим видом Борис напомнил девушке средневекового рыцаря. «Айвенго»,– подумала она и улыбнулась Борису той женской улыбкой, которая была не доступна андроиду «Елене».

Борис мог бы уже покинуть зал Советов, но его задерживало желание видеть эту женщину, чувствовать её запах.

Марьян продолжила разговор:

– Александр, расскажите поподробнее о «Чёрном воскресенье». С него же все началось, или закончилось? Я сама не разобралась. Роботы же заменяли на работе выбывших людей.

– Я много думал, как же так все получилось. Я программист, выстраивание алгоритма – часть моей профессии. Я полагаю, точка невозврата была пройдена намного раньше «Чёрного воскресенья». Деньги перестали работать. Вот скажите, что производили владельцы майнинговых ферм? Или ещё пример: люди очень любили путешествовать. Граждане богатых стран оставляли экономике бедных стран деньги в гостиницах, чаевые в ресторанчиках, покупали сувениры. Экономика некоторых стран прямо зависела от туризма. Назад путешественники привозили загар, впечатления и фотографии. Все было правильно.

Потом появился космический туризм, миллионеры платили миллиардеру огромные суммы за впечатления. Часть денег шла на развитие технологий. И в этот период все ещё было правильно.Первый человек, отправившийся на орбиту в кредит, стал убийцей экономики. Финансовый поток замкнулся. Каюсь, первое полученное наследство я тоже потратил на возможность пожить на космической станции,– Александр прикрыл глаза и наклонил голову жестом покаяния, длинная чёлка упала на лицо, Марьян рассмеялась.

У Бориса просигналил личный гаджет, он ответил на звонок и радостно сказал:

– Через несколько часов одним человеком в Колонии станет больше, можно будет это отметить. Все, я побежал,– и Борис вышел, с сожалением оставив своих собеседников, а особенно собеседницу. Александр продолжал свой рассказ:

– В этот момент установилось равновесие между живущими людьми, потребляемыми ими ресурсами и возможностями планеты. Электроэнергия стала доступной, почти бесплатной, так же, как и еда. Но жадность отдельных людей не могла ограничить их желания обладать все большими атрибутами богатства, они скупали картины, драгоценные камни, коллекционные машины. Эти люди пытались контролировать цены на энергию и продукты. Благодаря накопленным деньгам и высоким технология они ещё имели достаточное количество наследников, чтобы писать завещания. Они старались обеспечить устаревающими признаками богатства несколько поколений своих потомков и сильно ошиблись. Ресурсов становилось больше, чем людей.

Я был гражданином страны, которую многие считали эталоном государства. Накануне в субботу внезапно скончался президент этой большой и все ещё влиятельной Федерации. Однако долг страны в несколько раз превышал производимую её гражданами продукцию. В воскресенье на экстренном совещании четыре самые богатые субъекта страны заявили о суверенитете. Ни одна из оставшихся частей Федерации не захотела стать её правопреемницей, принять на себя её долг и выплачивать его по закону старейшей конституции золотом и серебром. Страна в одночасье распалась и просто перестала существовать, также как и её долг. Самые богатые люди страны скрылись на личных самолётах на личные острова, надеясь, что священное для них право собственности есть константа. В понедельник биржи не открылись. Деление ноля на число даёт только ноль, нолём были все котировки, индексы и акции. Это был коллапс, в котором разбивались судьбы и надежды. В этот же день отключили электричество, так как владельцы компаний понимали, что ничего не получат в оплату услуг. Через сутки пропала и связь. Деньги существовали только в электронном виде, поэтому без электричества и связи все остались без средств к существованию. Первые недели был хаос, власть принадлежала сильнейшим. Большинство людей в моём окружении ждали Бэтмена или Спасителя. Мародёрство длилось, пока не разграбили все магазины и склады. А дальше был исход.

Я уходил на маленькой прогулочной яхте, которую удосужился взять в аренду за неделю до «Чёрного воскресенья». Через два дня мотания по волнам мне, наконец, удалось поймать сигнал спутника и определится с курсом. До этого момента по компасу я мог лишь понять, с какой стороны ожидать восход солнца. Мой навигатор привёл яхту к берегам Бразилии. Далее я отправился в Европу.

В большинстве стран в эти дни правительства вводили чрезвычайные положения и комендантский час. Главной целью было сохранить как можно больше населения. Эти страны приняли всех, кто смог до них добраться. Людей было не много, беженцев размещали в пустующих городах. Чьи это были дома и поместья, не интересовало никого. В мире людей исчезло много привычного, осталось только желание сохраниться как вид на Земле.

Александр замолчал и поймал себя на том, что продолжает рассматривать Марьян. Девушка в свою очередь, внимательно слушала Александра и недоумевала. У неё были золотые украшения как память о бабушке. Это были подарки, и скорее, амулеты и милые вещицы, чем сокровища.

Покидая зал Советов, Марьяна всё равно не понимала, как металл мог управлять судьбой мира. В другую эпоху юная красавица могла сама управлять этим миром лишь взмахом чёрных ресниц, и была бы бесценным сокровищем для влиятельного мужчины. Она бессознательно чувствовала свою власть над мужчинами, но невозможно было купить любовь Марьян.

Александр продолжил ночное дежурство, он сидел в кресле и погрузился в свои мысли. Память неожиданно привела его в детство. Наверное, это было самое первое воспоминание: в возрасте около трёх лет он гуляет в саду, останавливается около цветущего куста розы. Любуется дивным нежным цветком со сладким запахом. Цветок так прекрасен, что его хочется съесть. Александр поднимается на носочки и откусывает часть цветка. Тут же острая боль в губе – укус пчелы. Александр громко ревёт, прибегает мама. Мальчику становится трудно дышать, его везут в больницу…

«Елена» зашла в комнату к подопечным:

– Господа, ужин. Сегодня паста «Болоньезе» и суши.

Саед с аппетитом ел предложенный ужин, он не обедал и проголодался. Кена кормила «Елена», Самсон все ещё крепко спал. «Елена» подошла к нему и проверила пульс. По движениям робота мужчины поняли, что Самсон умер.

– Счастливый, – прошептал Саед.

– Суши были не свежие, – сказал с претензией Кен.

На экране в зале Совета уменьшилась на единицу численность населения Колонии:

«Старше 100 лет – 4 чел.

61-100 лет – 179 чел.

41-60 лет – 1470 чел.

16-40 лет – 518 чел.

До 16 лет – 6 чел.

Итого: 2177 чел.»

Александр поднял глаза на мигнувший экран и заметил ещё одно изменение, касающееся сферы его ответственности. В ближайшие дни ему придётся много поработать.

Глава 3. Пчёлы.

Через пару часов, в последние минуты уходящих суток, Борис принял в этот мир девочку Анну, которая восстановила прежнее число жителей Колонии.

Наконец-то этот день закончился! Страстью Бориса была скорость. Никакой автопилот не мог заменить чувства свободы, которое испытываешь на летящим байке, реагирующим на любое движения тела.

Вернувшись домой, Борис накормил старую болонку Лилу, последнюю представительницу этой древней породы. Люди сохранили в банке генофонд всех домашних животных и их пород. Но за территорией колонии жили стаи одичавших собак, внешность которых за несколько поколений приблизилась к волчьей.

Лилу виляла хвостом, лаяла и искренне радовалась приходу хозяина. Точно так она делала, будучи щенком, когда юный Борис возвращался занятий.

Уставший мужчина поужинал и крепко заснул.

– Таким образом, были утрачены все основные функции денег,– Марьян вела урок для трёх подростков: Алана, рыжеволосой Николь и китаянки Мэйли.

– Марьян, извините, но когда вы ставите нам баллы за ответы, разве вы не используете систему меры стоимости? Насколько я знаю, деньги платили за работу,– возразил Алан, смелый, уверенный в себе парень, но тайно влюблённый в красивую учительницу.

– Я ставлю вам оценки, чтобы могли судить о своих способностях и талантах. Ваша будущая работа должна идти на благо не только лично вам, но и Колонии. Только работающий человек может стать членом Совета.

– Поэтому мы каждый день упражняемся на фортепьяно? Мой отец управляет 3D-принтерами, как ему пригодились уроки музыки?

– Я думаю, он слышит малейшие изменения в работе устройства. Кроме того, он имеет возможность к самореализации через творчество.

– Ну, конечно же, если нет денег, как ещё можно повысить свою значимость и самоутвердиться?– иронизировал Алан,– Попасть в один процент избранных и стать уважаемым человеком, членом Совета, а в свободное время играть Моцарта!

– Да, Алан. Именно так. В любом случае, ты имеешь право не работать, многие поколения людей могли об этом лишь мечтать.

– Я читал, что раньше можно было зарабатывать хорошие деньги, снимая дома смешные видеоролики, или просто свою жизнь, путешествия. Вот так бы я хотел бы реализоваться.

– Алан, я поняла, о чём ты. Для юноши твоего возраста нормально мечтать о славе, но ты и так звезда в нашей Колонии, тебя не знают только младенцы и беспомощные старики. К тому же, именно заработок на интернет аудитории первым перестал существовать: нет людей, нет просмотров, нет денег. Но мы постараемся тебе подобрать работу по душе.

– Я думаю, у Колонии должен быть не только Совет, но президент, я им когда-нибудь стану.

– Желание стать доминантным самцом – типично для высших приматов, – на этот раз иронизировала Марьян.

Девочки засмеялись.

На следующий день Борис и медсестра, высокая мулатка Ребекка, были с плановым осмотром у подопечных «Елены». Кен для своего возраста обладал идеальным здоровьем, Саеду оставалось жить примерно два месяца.

Доктор и медсестра вышли в парк.

– Ребекка, почему вы так упорно отказываете Саеду в его просьбе. Он страдает.

– Борис, ваша болонка тоже стара, вы без сожаления её усыпите?

– Жизнь имеет смысл, когда она доставляет радость, а не боль.

– Я не про собаку, а про вас. У вас же кроме собаки никого нет.

– Моя собака – это клон маминой собаки, я вырос с ней. Собака и сейчас со мной, а вот мамы нет. Собака – память о маме.

– Саед мой отец. Я узнала случайно, когда получила свои данные ДНК. А он не знает про меня, и никогда не хотел знать.

– Я не пойму, вы продлеваете жизнь биологического отца из-за любви к нему или таким образом мстите ему?

– Я так маскирую своё одиночество. Я знаю, что в мире есть кто-то, родной мне по крови. Я хочу продлить это чувство. Глупо, да? Я помню всех жителей Колонии. С некоторыми хорошо знакома, остальных знаю в лицо и по имени. Я провожу медосмотры всех жителей Колонии, все они узнают меня. Мне сорок три года и у меня нет по-настоящему близкого человека. Половину молодости я просидела в соцсетях, и только последние десять лет по-настоящему общаюсь с людьми. Но время ушло, я ни к кому не привязалась, не создала семью. Это надо делать молодым. Так что действуйте, не надейтесь на клонов болонки.

Несколько дней спустя Борис прогуливался с собачкой в парке. У пруда на скамейке сидела Марьян, Борис поздоровался. Собачка поставила передние лапки на сиденье, приглашая девушку погладить её. Марьян запустила пальчики левой руки в белые кудряшки, а правую руку, держащую электронную книгу, прижала к правому боку.

Борис заметил, что девушка выглядит бледной, профессионализм заставил Бориса спросить, как она себя чувствует.

Марьян лежала на операционном столе, голая и беспомощная. Медсестра Ребекка колдовала над инструментами, а Борис тампоном на длинном пинцете обрабатывал живот пациентки.

Марьян не испытывала ни капли страха или стыда. Прикосновения холодного спиртового тампона расслабляли Марьян, она доверила своё тело этому мужчине. Девушка закрыла глаза и сглотнула, запрокинув голову. Ребекка подумала, что девушка волнуется, и стала успокаивать:

– Удаление аппендикса не сложная операция. Давно был случай, один врач на полярной станции сам себе удалил аппендикс. Это как бы волк, попавший в капкан, отгрыз себя лапу, все по законам природы. Главное, что вовремя, будет без осложнений.

Марьян не слушала медсестру, при этом улыбалась уголками губ и погружалась в сон.

– Улыбается как Мона Лиза,– заметила медсестра. Борис перевёл глаза на лицо девушки: «Она прекрасна».

Вечером этого же дня был собран Совет. Александр пытался донести до всех, сидящих за круглым столом, суть возникшей проблемы:

– Я переключил водоснабжение Колонии на резервный источник. Но его хватит примерно на два-три года. Источник загрязнения воды в реке – коллайдер. Почти двадцать семь километров тоннеля считались максимально зачищенными. Поэтому туда и было принято решение складировать контейнеры с переработанным ядерным топливом. Я запустил в законсервированный тоннель робота с видеокамерой. Там вода и высокий уровень радиации. Я думаю, причиной протечки контейнеров и дальнейшего разрушения тоннеля стали электромагнитные токи, которые генерируют магниты коллайдера. Грандиозное научное сооружение без обслуживающего персонала превратилось в бомбу замедленного действия. Проблему нужно решать сейчас. Возможно, придётся искать новое место для Колонии.

В зале на минуту установилась пауза. Ребекка прервала молчание, она понимала, что на новом месте будет чувствовать себя ещё более одинокой, чем в этом городе:

– Нужно сохранить не только людей, но и цивилизацию. Просто переселиться на какой-нибудь пустой остров не получится, перетащить все музеи и хранилища нам не по силам. Как и куда будем перевозить Лувр? Тридцать лет назад его с таким трудом разместили в Папском дворце!

– Главное, путь Моисея не повторить, сорок лет по пустыне – я точно не доживу до новоселья. А я – бесценное сокровище, как и все жители Колонии, – Александр пытался смягчить ситуацию. Ребекка посмотрела в спокойные зелёные глаза улыбающегося мужчины. Они излучали надежду.

Глава 4. Болонки.

После заседания Совета Александр подошёл к расстроенной Ребекке. Его и раньше привлекала эта женщина, каждый раз у неё на приёме он старался завести разговор, но медсестра отводила взгляд своих карих глаз, не давая контакту шанс. Но сегодня женщина посмотрела на Александра как на героя, и он решился:

– Могу я вас проводить?

– Можно,если не заведёте меня, как Моисей своих евреев в пустыню.

Пара пошла через парк. Фонари поочерёдно включались, как только люди приближались к ним. Ночные мотыльки каждый раз перелетали к новому источнику света. В воздухе стоял запах можжевельника. Цветные карпы охотились на упавших в воду мотыльков. Небо Прованса выпустило погулять все свои созвездия.

– Мне кажется, вас что-то беспокоит, вы как будто несчастны.

– Я скорее занята поиском этого самого счастья.

– И как успехи?

– По моим последним данным, счастье – это когда нет депрессии. А депрессии нет, когда просто живёшь и делаешь простые вещи, предназначенные Вселенной: ешь, спишь, любишь, получаешь любовь, рожаешь и растишь детей, развиваешь свои способности как инстинкты.

– Ребекка, вы прекрасная медсестра, даже не сомневайтесь в своих способностях.

– Все не так просто. У меня в детстве были две собаки: ездовая хаски и спаниель. Весь день они сидели дома в ожидании хозяев. Они не были одиноки, они играли друг с другом, иногда разнося дом. Но, как только их отпускали на улицу, хаски бешено нарезала круги по двору, а спаниель ходил зигзагом в поиске следов птиц. В эти моменты собаки были счастливы, они делали то, для чего были рождены. Точно так и люди.

– Здорово сказано. Надо будет рассказать об Николь, моя почти взрослая дочь как раз пытается найти себя в этой жизни.

– Я интроверт, меня раньше никогда не тяготило одиночество. А сейчас я понимаю, что что-то не успела в этой жизни. Да, я реализовалась, и думала, что этого достаточно для счастья. Но я одна…

– Вы молодая женщина, все ещё можно успеть. Предлагаю сегодня успеть вместе поужинать?

– Сегодня? Уже полдвенадцатого,– Ребекка замолчала и подумала,– нет, сегодня не успеем, но мы поужинаем вместе.

Александр и Ребекка подошли к дому медсестры. Сканер опознал хозяйку, умная система открыла дверь и включила свет. Робот-пылесос целенаправленно пополз на станцию подзарядки.

Ребекка достала замороженную пиццу и поставила разогревать. Нашлись также фрукты и вино. Пара перешла на «ты». Дружеский ужин плавно переходил в романтическое свидание. Умный дом каким-то образом это понял и приглушил свет. Бликами в полумраке выделялись серебряные волосы мужчины и смуглая кожа мулатки.

Опытный мужчина знал, что не надо торопиться. Взрослая женщина знала, что жалеть о содеянном всегда легче, чем о том, что хотел, но так и не сделал. И никто не спорит, что секс очень приятный способ общения.

Под утро Александр и Ребекка вышли на балкон. Тысячи мерцающих звёзд своими волнами шептали любовникам о своём существовании. Мужчина и женщина, оба высокие, смотрелись рядом очень гармонично. Александр укрыл Ребекку пледом:

– Звезда упала, ещё одна,– Ребекка показывала в небо и радовалась как девочка.

– Это метеорный поток Леониды.

– Они исполняют желания?

– Загадай, обязательно сбудется,– Александр приподнял за подбородок голову Ребекки и заглянул ей в глаза,– Знаешь, наша Вселенная не одинока, у неё тоже есть пара.

– С чего ты это взял? – спросила Ребекка,– никто точно не знает, как она устроена.

– Я знаю. Есть две Вселенных, когда одна расширяется после Большого взрыва, другая сжимается в точку. Потом они поменяются местами. Представь знак бесконечности? Вот, одна петля увеличивается за счёт другой,– Александр сильно сжал одну руку в кулак, а кистью другой как бы обнял мячик, а потом медленно поменял положение пальцев на противоположные, – Энергия не уходит в никуда, они перетекают из одной Вселенной в параллельную.

Сущность Вселенной на пальцах! Ребекка рассмеялась. «Забавный этот Александр»,– при этом взгляд женщины уловил, что безымянный палец мужчины значительно длиннее указательного,– «Прирождённый альфа с высоким тестостероном». Скрывая свой женский интерес, собеседница резонно спросила:

– А почему только две Вселенных, а почему, скажем, не десять?

– Мироздание очень практично и экономно. Зачем создавать десять Вселенных, когда хватит и двух? Вот для продолжения жизни достаточно организмов двух полов, обменивающихся генами, значит, третьего пола природа не создаст. Ещё в студенчестве я сравнил две фотографии: глубинной Вселенной с газовыми мостами между галактиками и фотографию нейронных связей головного мозга. Практически один в один. Правила везде одинаковые.

Ребекка подумала, как хорошо, что полов только два, иначе она бы никогда не смогла найти тех нескольких, только совместно с которыми она могла быть счастливой.

Очередной метеор прочертил на небе полосу. И Ребекка успела загадать желание. А потом, стыдясь и пряча мечту от самой себя, опустила взгляд на перила:

– Смотри какое интересное пятно, оно светится и… ползёт! Что за… тварь?– женщина потрогала пальцем пенистую слизь.

Пара вернулась в комнату. Александр, взглянув на портрет матери Ребекки, решил, что прочитал её мысли:

–Бекки, если у тебя сохранились видеозаписи мамы, я могу сделать её цифрового двойника, будешь обращаться с её голограммой. Будет как живая.

Женщина отрицательно покачала головой.

Следующим вечером Алан прогуливался с одноклассницами по парку. Молодёжь всегда любит шумные компании, даже если их всего трое. Тем более наступили каникулы! Алан был центром этой компании, ему нравилось, что Николь и Мэйли борятся за его внимание. Он иногда специально уделял внимание одной из них, чтобы вызвать ревность у другой. Девушки злились, ругались, но продолжали дружить, других подруг у них не было.

На брусчатке лежала какая-то фосфорицирующая клякса:

– Ой, что это? – спросила Мэйли.

– Сейчас сфотографирую,– Алан достал гаджет.

Как только свет вспышки мигнул во тьме, зеленоватое пятно быстро слилось в щель между камнями.

Николь и Мэйли дружно взвизгнули и отпрыгнули назад. Алан потоптался ногой в том месте, куда ускользнуло нечто.

Пару недель спустя по ночам на всех деревьях, камнях, зданиях Колонии стали появляться какие-то мерзкие пятна. Они могли передвигаться, и их становилось все больше. Как показал анализ, это были слизевики вида ликогала, но ранее неизвестного агрессивного подвида. По всей вероятности, слизевики мутировали в коллайдере из-за магнитных полей и радиации, они распространяются спорами по ветру. Достаточно было открыть один раз для обследования тоннель, чтобы новый вид начал осваивать новый огромный мир.

Очередной Совет был поставлен в тупик проблемой, которую должен был изучить Камаль, биолог Колонии:

– Lycogala epidendrum относится не к грибам, а к миксомицетам – слизевикам. Миксомицеты – амебообразные организмы, нечто среднее между грибами и простейшими. Я предлагаю, официально назвать нашу проблему Ликогала Самсон, в честь учёного Самсона Каца, который нас недавно покинул.

Совет проголосовал единогласно «За». Надия, хранитель базы данных, задала вопрос, который мучил каждого сидящего за круглым столом:

– А они опасны для людей?

– Ликогала, с латинского – волчье молоко. В Средние века думали, что её шарообразные плодовые тела превращается в ведьм. Обычно для людей ликогала безвредна. А эта? Даже не знаю,– честно признался Камаль, – я сейчас провожу исследования, однако слизевик продолжает мутировать. К тому же, площадь его распространения расширяется в геометрической прогрессии. Она может питаться даже пластиком. Предполагаю, чтокроме полярной области и пустынь, через год она заселит всю Евразию и Африку. На крайнем севере «Самсоном» появится весной следующего года, а на юг Африки споры ликогалы принесут перелётные птицы.

Ребекка твердо решила, что в следующий визит она обязательно расскажет Саеду, что он её отец. Однако Кен испортил её планы. Как только Борис и Ребекка вошли в комнату, изверг начал психологически воздействовать на них, а особенно на женщину. Если нельзя убивать по-настоящему, можно попробовать это сделать энергетически:

– В детстве я любил мучить и убивать животных. Я даже не скажу, сколько собак, кошек и птиц я выпотрошил живыми. Мне было тринадцать, когда я с младшим братом играл в парке. Брат решил покормить белок. Одна села на мне руку, я изловчился и сжал её. Дал брату подержать за пушистый хвост, а сам ножом отрезал его. Белка успела укусить брата и убежала на дерево, роняя капли крови. Брат ревел и раздражал меня.

Через три недели он заболел бешенством, а мне сделали несколько ужасных уколов. Я так страдал! Брат, кажется, тоже мучался, у него был спазм мышц, он не мог пить и есть. А потом он умер. На похоронах я подумал, что убивать людей гораздо безопасней.

Ребекка с приступом тошноты вышла на улицу. Борис один продолжил осмотр пациентов.

На следующий день во время прогулки Кена сидел в кресле под старым раскидистым дубом. Сверху послышалась верещание, вниз стали падать листья. Кен посмотрел наверх. На дереве дрались две белки. Вдруг одна из них сорвалась и упала Кену на голову. Зверёк острыми когтями зацепился и оттолкнулся о лицо Кена, оставив несколько царапин, а потом быстро скрылся в траве.

С того случая прошло два дня, когда Кену внезапно стало трудно дышать. «Елена» вызвала врача для больного. Борис, исследуя анализ крови, обнаружил в ней плазмодий нового подвида ликогалы. Видимо, на коготках агрессивной белки была грибница. Борис был в замешательстве, он не знал как правильно лечить больного, а самое главное, надо ли его лечить…

И клятву Гиппократа, и бесценность каждого жителя Колонии с лихвой перекрывало ничтожество этого человека. Борис решил для себя: «Пусть маньяк станет подопытным, принесёт себя в жертву науке, и этим сделает хоть что-то хорошие в своей жизни».

Кен постоянно жаловался на боли, стонал и кричал как роженица на потужных схватках, от этого начинал задыхаться, кашлял, а потом скрипел зубами. Борис назначил ему те же обезболивающие, что и раковому Саеду, но тише в изоляторе не становилось.

Борис с педантичностью описывал течение болезни. В образцы крови Кена врач добавлял различные препараты и анализировал их действие на хищного слизевика. К моменту смерти пациента примерная схема лечения от заражения ликогалой была определена.

Через пять дней «Самсон» убил Кена. Его живот был вздут, кожа местами треснула и сочилась густой бледно-зелёной жидкостью. При вскрытии тела вместо лёгких и кишечника были плодовые тела ликогалы.

Саед, узнавший о смерти Кена, решил ускорить свою смерть, хотя бы на несколько дней раньше прекратить мучения. Во время завтрака он незаметно для «Елены» вилкой глубоко оцарапал себе бедро, всегда прикрытое пледом. На прогулке Саед нашёл под скамьёй ветку с ликогалой и приложил к ране.

Три дня спустя на месте раковой опухоли и соседних лимфоузлов надулись огромные шишки. Борис и Ребекка экстренно прооперировали Саеда. На месте опухоли и метастазов были нити грибницы. Ликогала «съела» опухоль.

Когда Саед пришёл в себя после операции, у его постели сидела Ребекка и держала за руку. По глазам Саеда было видно, что пациент больше всего хотел не просыпаться никогда. Ребекка, улыбалась, смахивая слезу в углу глаза:

– Доброе утро, папочка…

С того дня Саеда наблюдалась стойкая ремиссия, через месяц он без коляски выходил гулять в парк и кормил цветных карпов, «Елена» лишь сопровождала его.

На заседании Совета Камаль выступил с докладом об итогах исследований. Эксперименты с ликогалой Самсон показали, что попав в кровь подопытных крыс, грибница разрушала внутренние органы животных. В то же время, при вдыхании спор заражения не происходило. Было выявлено и положительное действия ликогалы – у крыс повысилась рождаемость. Ещё об одном побочном эффекте Камаль предпочёл не распространяться.

Глава 5. Мотыльки.

Одним из возможных мест переселения Колонии был выбран Иерусалим. Сухой климат Земли обетованной сдерживал распространение грибницы.

Как правило, человек не может точно сформулировать свои желания, но наверняка знает, что он не хочет. Алан точно знал, что ему нужно. По крайней мере, он так думал. За завтраком, он попросил отца:

– Папа, я хочу на день рождения байк.

– У тебя есть права? – спросил Вадим, прирождённый инженер и механик.

– Да, я прошёл экзамен и тест на самостоятельное управление транспортными средствами.

– Я про другие права. Права должны быть равны обязанностям. Какую новую обязанность ты на себя возьмёшь? Будешь ухаживать за газоном? Или стены покрасишь?

– Ну да, чистая логика. Два плюс два равно четыре. А просто так сделать байк нельзя? Твой 3D-принтер напечатает его за сутки.

– Я оперирую чистой мужской логикой. Если одна из двоек будет очень красивой, а вторая двойка подлизываться, то пример станет равен пяти? Так иногда рассуждает твоя мама. Нет, сын, в жизни так не бывает.

– У мамы меньше прав, чем у тебя? Вы оба входите в Совет, приносите одинаковую пользу обществу, я так понимаю, обязанности у вас равны. Но она почему-то, когда дома, всегда на кухне.

– Она женщина.

– О-о-о. Если одна из двоек очень сильная, то пример равен пяти. Это, папа, женская логика,– Алан посмотрел на отца с саркастической улыбкой и отхлебнул кофе.

Вадим, пережёвывая бутерброд, на пару секунд задумался. Выросший сын заявлял свои права, козырь в виде обязанностей не сработал. Что ж, пусть станет взрослым.

– У меня есть интересное предложение: полететь со мной в экспедицию в Иерусалим. Там проверим, как ты управляешься с транспортными средствами.

Алан от удивления подавился ароматным напитком. Путешествие? Да у него будет целых два подарка!

Экспедиционный отряд состоял их трёх человек: Вадима, Алана и командира Александра. Их самолёт с гибридным двигателем был набит едой, водой и исследовательской аппаратурой: мини лабораторией, квадроциклами и дроном. Самолёт блестел крыльями с солнечными батареями, которые он использовал в полёте, а вот взлетал на авиационном керосине. Земная гравитация и атмосфера все ещё были сильнее экологических лозунгов.

Алан перед полётом впервые сдал образец спермы для хранения в банке. Парень называл про себя миссию на Ближний Восток – «Крестовый поход». Он заранее попрощался наедине с рыжухой и китаянкой, и каждая обещала его ждать до гробовой доски. Алан предпочёл, чтобы его провожала только одна женщина – мама Надия.

Ребекка проводила предполётный осмотр команды. Капитан вошёл в кабинет медсестры последним. Оставшись наедине, Александр обнял Ребекку:

– Будешь ждать?

Женщина рассмеялась:

– Спрашиваешь, как новобранец малолетку. Когда вернёшься, я расскажу тебе одну тайну мироздания, о которой ты не догадываешься.

Александр страстно поцеловал медсестру, запустив шальную руку под халатик.

Беспилотник, используемый как метеозонд, обещал отличную погоду, его снимки аэродрома под Иерусалимом показывали хорошо сохранившуюся посадочную полосу. Но радиомаяки обезлюдившего аэродрома не работали. Садиться можно было только при хорошей видимости.

Полёт в Атарот проходил в штатном режиме. Однако, снизившись для посадки, команда заметила чёрную тучу, волнами передвигающуюся вдоль самой земли. Это была саранча. Александр и Вадим приняли решение перелететь стаю и приземлиться в Масаде. Им не повезло, поле следующего аэродрома были занесены дюнами от недавней песчаной бури, хамсина.

В очередной раз, набрав высоту, командир уже не мог более выбирать место посадки, было потрачено слишком много топлива. Преодолев дюны, лётчики увидели впереди рыжие скалы. Садиться приходилось перед ущельем Сик прямо в пустыню.

Осторожный немолодой Александр в кресле пилота вспоминал свою шутку про Моисея как пророчество. Алана возбуждал любой источник адреналина, как сорок лет назад возбуждал Александра полёт в космос. Вадим как бортмеханик прагматично оценивал показание приборов. Команда приготовилась к жёсткой посадке. Самолёт коснулся земли, подпрыгнул. Мужчины услышали и почувствовали, как взорвались два колеса, хрустнуло шасси. Машина пропахала безжизненную поверхность и остановилась.

Люди вышли из самолёта и тут же вернулись, на них бежал табун лошадей. На одичавших арабских скакунов охотились два льва с длинными чёрными гривами. Когда пыль, поднятая аварийной посадкой и животными, осела, исследователи увидели фигуры всадника и собаки, стоявших на красной скале ущелья.

Александр и раньше подозревал, что за пределами Колонии могут жить небольшие группы людей, первобытные племена, коим не было дела до денег, коллективного иммунитета и полётов на Луну. Так что, увидев бедуина на скале, командир экспедиции не удивился, а достал гаджет и открыл переводчик с арабского.

Кочевник спешился, взял лошадь под уздцы и спустился к самолёту в сопровождении элегантной длинноногой собаки. Это был старик в одежде из овечьей шерсти, он успел в молодости полетать на крылатой машине, и не удивился происходящему. Александр поздоровался, представился и объяснил, как смог, причину визита. Старик взглядом оценил путников, дольше других рассматривал Алана. Солнце повернуло на запад, и старик показал рукой следовать за ним в проём между скалами. Вернувшись в самолёт за рюкзаком с продуктами и бутилированной водой, путники навьючили их на лошадь и проследовали за проводником.

Бедуин привёл гостей через каньон к высеченной в скалах Петре. Когда перед экспедиция миновала ворота из каньона, все замерли от увиденной красоты. Величественный силуэт портала с колоннами горел в закатных лучах, а над скалами всходила огромная Луна. Мельчайшая пыль, поднятая хамсином высоко в небо, окрашивала Луну в оранжевый цвет.

Семья кочевника Касима состояла из двух молодых девушек, Фании и Баширы, и Захария, мальчика лет восьми. Все, что остались от целого народа.

Девушки при виде незнакомцев убежали, и, пока мужчины ужинали, робко подглядывали из-за угла комнаты. И от них Алан получил большую часть внимания.

Пещерный город состоял из множества небольших помещений. В женской половине были постелены и развешаны ковры, стояла разнообразная посуда, от глиняной до тефлоновой. В комнате Касима стояла плазменная панель, которая когда-то показывала фильмы, питаясь электричеством от солнечной батареи, но Захария это уже не застал. У мальчика было много потрепанных плюшевых игрушек, много машинок, но любимой игрушкой был автомат.

Одна камера была зерновым хранилищем, а следующая – оружейной, здесь были автоматы Калашникова и ящики с патронами:

– Это против львов и гиен,– пояснил юный хозяин.

На ночь ущелье Петры перекрывали ворота. Гостей разместили в отдельном шатре. Три бедуинских пастушьих собаки улеглись на ночь перед входом. Восточная ночь прошла спокойно.

Утром Касим пригласил всех на завтрак:

– Пожалуйста, угощайтесь финиками и козьим сыром. Это хорошо, что вы не сели на том аэродроме под Иерусалимом, самолёт тяжёлый, он бы провалился.

– Куда провалился?

– В Израиле сейчас не безопасно. Когда-то евреи выкачали все подземные воды для орошения своих полей, а сейчас в земле образуются провалы, так как внизу пусто.

Основная цель экспедиции потеряла смысл. Но командир счёл необходимым обследовать территорию Палестины и Иордании, взять образцы воды из колодцев оазисов, посмотреть на брошенные города. Александр попросил Касима быть проводником, Касим хитро улыбнулся, сказав, что у него будет к гостям просьба. Вадим при этом подумал, что старику нужны солнечные и аккумуляторные батареи самолёта, но он ошибся.

– Многие тысячелетия мой народ прятал своих женщин и берег их честь. Нравы были жестокими. Женщину, обличённую в прелюбодеянии, могли забить камнями, а семью мужчины, покусившегося на чужую женщину, ждала кровная месть,– Касим взял паузу,– сейчас же речь идёт не о традициях, а о выживании. Мои дети приходятся мне ещё и двоюродными племянниками. Вот уже два поколения как в нашем роду только близкородственные браки. Это не хорошо. Коран запрещает брак между людьми, вскормленными одной женщиной. Но и прерваться роду нельзя. Я буду вашим проводником с условием, что он (Касим указал на Алана) возьмёт в жёны моих дочерей, а когда будет уезжать, скажет «талак» три раза каждой из них.

Александр вспомнил, как он дивился обычаю малочисленных народов, когда гостю предлагали на ночь жену или дочь. Это был не разврат, а улучшение крови. Но услышать подобные слова от мусульманина, Александр никак не ожидал. Он ответил, что Алану нужно подумать.

Днём Александр и Вадим отправились к самолёту, сообщить в Колонию о положении экспедиции с помощью радиопередатчика и азбуки Морзе, так как спутниковой связи не существовало уже лет пятнадцать. Было очевидно, что отремонтировать самолёт в пустыне не получиться. День ушёл на демонтаж передатчиков и нескольких солнечных батарей. Совет Колонии решил отправить за экспедицией судно, до побережья Газы Александр решил добираться самостоятельно.

К чести Касима, Захария и девушки умели читать и писать, но выбор книг был весьма ограничен: Коран, «Книга тысячи и одной ночи» и самоучитель по шахматам. Остальные книги Касим отправил на растопку. Шахматы были единственным развлечением по вечерам. Местным гроссмейстером по праву была Фания, она стабильно обыгрывала всех мужчин, и даже Александра, который в студенчестве пару раз приводил к ничьей партии с новейшей компьютерной программой. «Видимо, давно не практиковался»,– Игл оправдывался перед собой.

Восемнадцатилетний Алан был совсем не против предложения Касима и с полной ответственностью взялся за выполнение задания. Пригодилась принесённая из самолёта палатка, её пол застелили коврами и получились личные апартаменты.

Сестры не делили Алана, как Николь и Мэйли, никогда не ссорили и не обижались. На одну ночь к Алану приходила широкобёдрая Башира, на другую стройная, как лань, Фания. «Как много подарков на одно день рождение!» – думал Алан, наслаждаясь кальяном в объятьях бедуинок.

Глава 6. Белки.

После отъезда Александра и Вадима всем членам Совета приходилось чаще дежурить. У детей закончилась каникулы, и Марьян по вечером проверяла домашние задания.

Время, когда не было дежурств и срочной работы, влюблённые проводили вместе. Марьян садилась на байк за спину Бориса, и они часами катались по дорогам Прованса. Иногда они заезжали в древние замки и монастыри, подолгу стояли под высокими сводами, признаваясь друг другу в любви, а эхо разносило их слова по стенам с идеальной акустикой. В тёплую погоду влюблённые устраивали пикники под открытым небом, а на обратном пути совершали визиты на молочную ферму. Там Борис помогал Камалю и кузену Марьян Даниэлю,который жил на ферме. Мужчины осматривали отелившихся коров, новорожденных телят, делали искусственное осеменение. В это время Марьян гладила малышей, а они доверчиво прижимались к ней и жалобно мычали, когда девушка их покидала.

Ближе к морю располагались теплицы с кофе, ананасами, какао. А ещё здесь были орхидеи, которые так любила Марьян.

Часто влюблённые добирались до Ривьеры, где семейная чета смотрителей гостевой виллы уже ожидала их визита. Супругам очень нравилась красивая и романтичная пара навещающая их, но младший сын Артур, бывший одноклассник Марьян, в душе ревновал девушку к Борису. Артур в такие дни уходил работать на акваферму.

Вилла располагалась на морском утёсе. Портик над входом поддерживали две кариатиды с обнажёнными бёдрами и округлыми грудями. Каменные девушки всегда стыдливо смотрели вниз, когда пара проходила мимо. Марьян и Борис заходили в комнату падали, целуясь, на широкую кровать. Перекатывались в поцелуе и снимали друг с друга одежду. Красивое тело девушки текло и таяло под губами Бориса, а он хотел её с каждым разом все больше. Через пару свиданий Марьян чувствовала, как при каждом приближение или прикосновение Бориса, тёплая тяжесть наполняла низ живота, ноги слабели, по телу бежали мурашки. Это было как наркотик.

После страсти и нежности любовники шли гулять по пустому берегу Ривьеры, любуясь пейзажами, лазурное водой и крутыми ступенчатыми скалами. Их провожали чайки и коты. Пара старалась не смотреть в сторону берега, на котором стояли пустующие дома с сиротливыми окнами-глазами.

С приходом осени ликогала осмелела и стала появляться днём. До заморозков она съела всю опавшую листву. Слизевики, поселившиеся в домах людей, жили в вентиляционных отверстиях, в тёмных углах под ванной, за плинтусами и подвалах. За отсутствием другой еды, слизевики перерабатывали пластик, портили проводку, оставляя за собой грязные маслянистые пятна. Люди находили незваных гостей по зеленоватому свечению и вытравливали всеми известными способами.

Последний день октября для Бориса выдался беспокойным. Сначала на приём пришла женщина, у которой разболелся зуб, потом принесли малышку Анну на плановый осмотр. Затем пришла Мэйли с жалобами на тошноту. Осмотрев её, Борис искренне поздравил девушку с беременностью. Мэйли сначала опешила от известия, а потом обрадовалась. Женщины с детьми имели привилегированное положение в Колонии. Мэйли представляла себе, как она расскажет о ребёнке вернувшемуся Алану… вот будет подарок!

После обеда Борис пошёл в химическую лабораторию, которую делил с Камалем. Совершенные приборы, «космическая» начинка, возможность программирования процессов делали лаборанта скорее наблюдателем, чем активным деятелем.

Камаль был в лаборатории, он синтезировал какую-то органическую кислоту. Борис поздоровался. Увидев его, Камаль смутился. Через полчаса он вышел из лаборатории с пробиркой. На рабочем компьютере не было задания, которое выполнила автоматизированная система. Его зачем-то удалил Камаль.

По многолетней традиции на хэллоуин веселая компания Алана, Мэйли и Николь обходила дома, выкрикивала «Сладость или гадость», отдавая дань древнему празднику осени.

С наступлением вечера Николь зашла за Мэйли, но та сказала, что не пойдёт за сладостями, она уже взрослая для этого баловства и, к тому же, очень хочет спать. Что ж, в этом году Николь будет одинокой ведьмой. Даже любимый папочка Александр бросил её, забрал Алана, и улетел куда то в пустыню. Скучно.

Дома Николь подсадила пойманную ликогалу в вырезанную тыкву. Глаза и рот оранжевого монстра мерцали жутким свечением. Девушка обмазала сахарным сиропом полы остроконечной чёрной шляпы, а на липкую полосу нанесла ликогалу. Вокруг головки Николь в ночи мерцала зеленоватая аура, выгодно оттеняя рыжий цвет волос и кошачьи зелёные глаза, как у папы Александра. Бесовской огонёк загорелся в её смешливых глазах, от улыбки на щеках появились ямочки.

Ликогала сама не превращалась в ведьму, но делала странные изменения в людях. Обойдя ближайшие дома в образе средневековой колдуньи, Николь подошла к дому Камаля. Она постучала в дверь: «Trick or treat!».

Мужчина открыл дверь, замер, рассматривая гостью. У него был странный взгляд, но Николь сочла, что мужчина в честь праздника выбрал роль зомби, и смело вошла в дом, оставив метлу снаружи. Камаль протянул ей кусочек сахара: «Угощайся!», Николь удивилась, обычно ей давали леденцы и шоколад.

«Попробуй. Это волшебный сахар!» – уговаривал её Камаль. Николь, войдя в игру, положила кубик рафинада себе в рот, вкус у сахара был с приятным холодком, но не мятный.

А дальше мир вокруг Николь стал преображаться, предметы меняли очертания и размеры, плыли яркими пятнами, появлялись потусторонние звуки. Нечисть хэллоуина ожила и плясала. Человеческий скелет танцевал «Яблочко», приседал и тянул за канат скелет упирающегося носорога. Мутные пятна призраков рисовали в комнате восьмёрки. Вампир притащил на шабаш своё надгробие и уселся на него пить красный напиток. Обгоревшая старуха, жертва средневековой инквизиции, дух которой так и не покинул место казни, примеряла шляпу Николь.

Камаль-зомби взял Николь за руку и повёл в соседнюю комнату. Что было дальше, девушка уже не помнила.

Вернувшись домой ранним утром, Николь увидела около двери тыквенного монстра, которого покрывали бородавки плодовых тел слизевика.

Вечером того же дня Борис менял Камаля на дежурстве в зале Советов. Камаль был в каком-то странном состоянии, он смотрел в одну точку и улыбался. Борис начал догадываться, в чем тут дело.

Глава 7. Скорпион.

Каждый день все мужчины Петры покидали ущелье: пришельцы-разведчики, Александр и Вадим, на квадроциклах, бедуин Касим сопровождал их на гнедом скакуне, вооружённые автоматами Алан и Захария уезжали ве пасти стадо коз и овец. Мальчика одного в пустыню не отпускали, Алану, конечно же, не нравилась роль пастуха, но что поделаешь? Уже через несколько дней парень крепко сидел в седле. Четвероногое транспортное средство было освоено, а байк все ещё оставался мечтой.

Возвращаясь вечером в Петру, Александр ужинал со всеми и в первые дни играл в шахматы. Но сегодня он в одиночестве пришёл на гробницу Аарона, брата Моисея. В уединении Александр думал. Исследуемая территория вызывала неоднозначные чувства. Тысячелетняя история и все время война, война. Древние руины чередовались с современными развалинами. Даже в первые годы существования Колонии здесь происходили конфликты. Сначала воевали евреи с арабами, а потом каждое племя, каждый клан старались захватить себе кусок побольше, и с каждым выстрелом людей становилось меньше и меньше, не помогал ни единый язык, ни вера, ни здравый смысл.

Человек, знающий как устроена Вселенная, сидел на развалинах мусульманской мечети над могилой первого библейского священника, и пытался постичь истину бытия. Темнело, из-за горизонта выползал звёздный Скорпион. Млечный путь стекал за небосвод и уводил мысли за край сознания, исчезали звуки, и ущелье оглушало своей тишиной и вечностью. «Права была Ребекка, спасать нужно не людей, как редких существ, необходимо спасать саму цивилизацию».

Неожиданно небо озарилось переливами полярного сияния. Завыли собаки.

Мир изменился.

В эту ночь Касиму не спалось. Он, как патриарх рода и патриот Петры, обдумал и принял важное решение.

В день, когда судно «Эдельвейс» отошло от причала в Балеарское море, бедуин привёл Александра и Вадима к заброшенному поселению. С детства проводник помнил это место, но старался обходить его стороной, и сегодня память его не подвела.

Когда Александр и Вадим прошли в здание бывшей насосной станции, Касим остался снаружи. Он отъехал подальше, слез с лошади и стал ждать. Мимо него проползла змея, как будто спасаясь от опасности. Все животные с утра были какими-то нервными, козы блеяли и отказывались выходить из загона…

Взрыв мины вывернул строение и откинул квадроциклы. Оглушённый жеребец шарахнулся в сторону, вырвал повод из рук Касима и умчал в пустыню.

Часть плана Касима была реализована. Ненужные люди убраны. Алан останется в Петре, пока не подрастёт Захария, к тому времени Башира и Фания родят сыну нескольких будущих жён. А потом и Алана можно отправить к праотцам. Вот только без лошади будет сложно вернуться домой, придётся заночевать в пустыне. Осенние ночи были холодными. Даже оставшись без дорожной сумки, опытный Касим смог разжечь костёр, хищники уже были не страшны: «Можно спокойно ложиться спать, а завтра идти в Петру». Одно неловкое движение руки… Укол в кисть… Чёрная тень с загнутым жалом скрылась под камнем. Через несколько минут Касим корчился на земле от болей. Ему становилось всё труднее дышать…

С рассветом грифы кружили над местом, где отдыхала сытая стая гиен.

Утром в Петре перед воротами в ущелье стоял гнедой жеребец, к седлу была привязана сумка Касима.

Стало понятно, что мужчины не вернутся. Башира и Фания голосили по погибшему отцу, Захария убежал в скалы и там тихонько плакал и молился. Алан, потерявший отца и наставника, старался не показывать слабость. Неожиданно для себя он остался за старшего.

Парень под предлогом выпаса коз ушёл в амфитеатр Петры. Он сидел на ступенях древнеримского ристалища, уронив голову на руки. Чёрно-белая сука Руфь, увязавшаяся за Аланом пасти коз, не понимала, почему человек не пошёл дальше. Она сидела невдалеке и наклоняла морду из стороны в сторону, проникаясь человеческим горем.

Не имея достаточного жизненного опыта, парень пытался оценить ситуацию. Юношеский оптимизм спорил с мужской логикой:

– Я хозяин гарема?

– Однозначно!

– Я президент Петры?

– Думаю, что можно и так сказать.

– Я Принц Ближнего Востока?

– Вполне возможно…

– Принц. Принц. Наверное, я как Маленький принц из сказки, что читала мне мама на ночь. Я так далеко от неё и от дома.

«Маленький принц сел на камень и поднял глаза к небу.

– Хотел бы я знать, зачем звезды светятся, – задумчиво сказал он. – Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог снова отыскать свою. Смотри, вот моя планета – прямо над нами… Но как до неё далеко!

– Красивая планета, – сказала змея. – А что ты будешь делать здесь, на Земле?»

Но чем больше Алан вспоминал и думал, тем отчётливее в его голове звучали слова сказочного Принца: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Башира и Фания любили его по ночам, днём он делил пищу с Захария. Алан привязался к ним и не мог просто оставить.

– Жить здесь или забрать всех в Колонию? В Колонии мама, она осталась без отца одна.

По щеке Алана потекла слеза. Президент Петры и Принц Ближнего Востока взял самоотвод.

Вернувшись в шатёр к девушкам, Алан объявил им, что все едут в Прованс. Нужно собираться, скоро к побережью подойдёт судно Колонии. Захария, услышав про переезд, убежал обратно в скалы.

Башира, которой уже исполнилось двадцать три года, как старшая сестра, взяла горе мальчика на себя. Она нашла Захария, нежно прижимала его, пока он не выплакался у неё на груди, она пела ему песенки, а потом начала рассказывать:

– Братишка, когда я была маленькой, и наш телевизор ещё работал, я смотрела один очень интересный фильм, не помню, как называется. Там один учёный спасал своего отца от злых солдат и почему то пришёл в Петру. Здесь он дал раненному отцу попить из чашки и тот выжил. Если мы переедим в Колонию, ты обязательно увидишь этот фильм.

Приём, отработанный ещё Шахерезадой, сработал и в этот раз. Всхлипывающий мальчик пошёл собираться в путь.

Утром 10 ноября в Петре бедуинки подоили коз и приготовили завтрак, собрали последние, нужные в их понимании вещи, отобрали полтора десятка дойных коз. Алан не понимал, зачем с собой вести всех этих животных, в самолёте ещё оставались консервы, вода и спальные мешки, к тому же козы привлекут хищников. Но кочевники отказывались оставлять животных в ущелье.

Караван из четырёх всадников, двух навьюченных верблюдов, пяти собак и стада коз вошёл в каньон ущелья Сик. Через несколько минут продвижения в каньоне земля задрожала, сверху на путников стали падать камни. Козы заблеяли и сжались в кучу, а потом рванули обратно в Петру. За ними последовали верблюды.

Пары уроков геологии в школе хватило, чтобы Алан понял, что началось землетрясение, а прочитанный «Таинственный остров» Жюль Верна подсказал Алану направление движения – прочь из ущелья, к морю. Алан поставил жеребца Касима поперек прохода, преградив остальным дорогу в Петру, крикнул «Вперёд!» и плёткой стеганул лошадь Фании, а потом и Баширы, Захария сам отправил лошадь в галоп. Собаки неслись по каньону, обгоняя арабских скакунов. Когда последняя лошадь выбежала из каньона, часть скалы отделилась и просела в проход. Назад дороги не было…

Беженцы забрали из самолёта всю еду, воду, одежду и радиопередатчик, навьючили это на лошадь Фании, хрупкая девушка села за спину к Захарии. Караван продолжил путь. Собаки в дороге сами себе добывали ящериц и мелких животных. К вечеру второго дня, ориентируясь по сохранившимся дорожным указателям, путники подошли к Газе. Город лежал весь в развалинах, частью от прошедшей войны, частью от землетрясения. Прибрежная зона, видимо, была разрушена цунами, здесь стояла вода.

Пилигримы остановились в уцелевшем доме на вершине холма. Отсюда хорошо было видно море, и значит, будет виден «Эдельвейс», если он, конечно, придёт за ними.

В доме было фортепьяно, днём Захария с любопытством его рассматривал, нажимал на клавиши и слушал. Алан решил сыграть. Лёгкий Моцарт не давил, не нагнетал, не грузил проблемами, он лился и летел, смеялся и радовал. Фания, Башира и мальчик очарованно стояли у инструмента и с наслаждением слушали музыку, ханаанская собака Руфь подвывала в такт чарующим звукам.

Глава 8. Карпы.

Капитану судна «Эдельвейс» Денису Васко, отправившемуся на спасение экспедиции, был тридцать один год, и он был на пять лет старше своего брата и помощника Артура. Обычно они рыбачили с отцом вдоль берега, переход в Газу должен был стать самым длинным плаванием в жизни братьев. Родителями их были смотрители виллы на Лазурном берегу, куда часто наведывались Борис и Марьян. Артур с детства знал Марьян и даже ухаживал за ней, но взаимных чувств не возникло. Младший брат подменял Дениса на мостике во время отдыха капитана и готовил еду на камбузе. Братья не были похожи, старший унаследовал от матери русскую кровь, имел крепкое телосложение и круглое лицо, а в младшем кипела отцовская кровь потомка басков. Артур имел южный темперамент, хорошо танцевал и играл на испанской гитаре.

В первый день пути море было спокойным. «Эдельвейс» благополучно миновал Корсику и Сардинию. В ноябре темнее рано, на горизонте уже показалась Сицилия, когда стрелка компаса развернулась и стала показывать на закат солнца. Радиосвязи ни с Колонией, ни с экспедицией Александра не было. Наверное, что-то случилось с радиопередатчиком? И двигатель судна, работающий на электролизе солёной воды, ведёт себя как-то странно…что там может сломаться?

«Эдельвейс» зашёл в Сицилийский пролив и остался на ночь в бухте острова. Стая дельфинов, гонимая необъяснимой силой, прошла мимо корабля и выбросилась на берег. Принятие решения, вернуться ли им обратно или все же идти в Газу, братья отложили до утра. Чтобы не случилось, Солнце встанет с той стороны, что вставало каждый день, и где-то на восходе будет Газа.

Стемнело, небо неожиданно вспыхнуло полярным сиянием. Когда взошли звезды, Денис повернул компас так, что стрелка стала показывать на Nord. Одиссей, если бы имел компас, сделал бы также. Совместив магнитный северный полюс со стрелкой, капитан сделал отметку на корпусе по направлению Полярной звезды, это был неизменный географический Северный полюс. Стрелка отклонилась от прежнего нахождения более, чем на девяносто градусов.

На рассвете 10 ноября команда проснулась от грохота. Этна приветствовала солнце мощным взрывом и извержением. В трещину тут же устремилось море, вода мгновенно испарялась. Судно гигантской волной отнесло в море. Верховой ветер тащил столб вулканический выброс к Гибралтару. «Эдельвейс» взял курс к побережью Туниса.

Средиземное море обрушило на берег цунами. Нервная Этна была первым проснувшимся вулканом, но не единственным. Огромные волны бились о скалы и катили обратно, чтобы отразиться от противоположного берега. Несколько раз судно Дениса грозило перевернуться, но оставалось на плаву. Когда по расчётам капитана «Эдельвейс» подошёл к побережью, команда поняла, что линия берега не соответствует карте, были потерян очередной ориентир. Цунами разрушило коралловые рифы, но смыло в море пластиковой мусор, и другие «приветы» от былой цивилизации.

С помощью секстанта были измерены углы между горизонтом и светилами.

– Не думаю, Артур, что это облегчит навигацию. Я не уверен, что судовые часы теперь показывают точное время, и мои измерения соответствуют табличным координатам. Береговая линия изменилась, метки сторон света на карте больше не совпадают с компасом. Будем идти только днём, и обязательно с эхолокатором,– Денис прагматично оценил проблему.

Вечером восстановилась радиосвязь. Теперь уже точно братья Васко не вернутся домой мимо Алжира и Испании. «Эдельвейс» ждут в Газе.

В полдень следующего дня Денис, стоящий на капитанском мостике, среди плавающего мусора разглядел лодку: «Наверное, её смыло волной в море?» Поравнявшись с ней, к своему изумлению, капитан увидел девушку. Измученная жаждой, она в забытьи лежала на дне лодки. Артур спустился в лодку, набрал в руку воду из бутылки и нежно умыл девушку. Очнувшаяся, она сильно испугалась незнакомца, но предложенная бутылка с водой стала символом доверия. Бедняжка была принята на судно, накормлена и размещена в отдельной каюте.

Девушка совсем не понимала речь братьев, а гаджет не определил язык, на котором она говорила. Речь её была смесью английских, французских, арабских слов и каких-то местных наречий. Внешне спасённая напоминала берберку, у неё были татуировки на лбу и подбородке, на вид – лет шестнадцать. Девушка представила себя именем Хая. Используя жесты, ей было предложено вернуться на берег, но Хая категорично замахала руками, по её эмоциональной речи можно было догадаться, что она предпочтёт умереть в море, чем вернуться назад. Братья решили, что её привычный мир разрушен цунами, а она в шоковом состоянии, и продолжили путь с пассажиркой.

Отдохнув, африканка осмотрела «Эдельвейс» с искренним любопытством. Понять, за счёт какой силы так быстро движется корабль, ей так и не удалось, но зато она выучила слова «камбуз», «гальюн», «каюта», «капитан».

Братья на карте показали Хае Газу и Прованс, пытаясь объяснить дальнейший курс корабля. Она поняла, что поедет куда-то далёко-далёко, но совершенно не жалела об этом, она надеялась на лучшую, безопасную жизнь для себя.

Взгляд братьев все дольше задерживался на смуглой коже девушки, на её больших тёмно-синих глазах и точенной фигуре. Хая предпочитала внимание более статусного мужчины – капитана. Там, где она жила, статус мужчины гарантировал выживание его женщины и детей.

«Эдельвейс» заночевал в дельте Нила. Ночью дежуривший Артур заметил на остове многоэтажного дома огонь. Разбуженный Денис также увидел импровизированный маяк. Утром на разведку был послан судовой беспилотник. Орлу не понравилась железная птица, летящая над его гнездом. Аппарат был потерян. Братья не стали тратить время на поиски людей, «Эдельвейс» пошёл своим курсом вдоль берега.

На следующий, дождливый день «Эдельвейс» достиг побережья Газы. Судовой гудок над морем разорвал тишину. Через полчаса на берегу показались люди. Денис и Артур спустили на воду шлюпку. Хая с недовольством наблюдала с борта, как две молодые женщины садились в лодку.

Алан за время, проведённое вне дома, возмужал, отрастил золотистую бородку и усы. Хая сначала пыталась понять, какой у него статус в обществе, если он такой юный, а у него две жены и за ним ехали в такую даль? Но Артур подчинялся капитану. Как всё сложно у этих людей!!! Хая была перекционисткой и желала для себя только самого лучшего.

Снимаясь с якоря, «Эдельвейс» дал прощальный длинный гудок. Бедуинские собаки, провожающие людей, начали протяжно лаять и выть, их бросили. Маленький табун из четырёх лошадей был отпущен на волю ещё раньше, сразу по прибытию в Газу.

Бедуинки поделились с Хаей шерстяной одеждой, привезённой из Петры. Женщины осваивали камбуз, удивлялись холодильнику и очагу, в который не нужно кидать ветки и кизяк. Захария возвели в юнги, он впервые увидел мультики и кино. Алан с удовольствием коротал время с механизмами судна.

На вторую ночь «Эдельвейс» подошёл к берегу, переждать там непогоду или пополнить запасы воды в горном ручье. Женщины собирали в рощах бывшей Турции цитрусы и хурму, а потом ловко доносили груз на голове, поддерживая одной рукой. Длинноногая Хая делала это не только быстро и легко, но и с особой пластикой, той же природы, что движения арабского скакуна и борзой собаки. Мужчины невольно поворачивали головы, когда она проходила мимо.

Ночью выпал снег, который большинство присутствующих на борту видели впервые в жизни. Утром кроме капитана все вышли на белую палубу. Захария с неподдельным детским восторгом трогал пальцем снег на поручне. Алан, запустил снежок в мальчика, попал за шиворот. Захария замер с перехваченным дыханием, но понимал, что это игра. Он не заставил себя долго ждать. Следующий снеговой комок летел в Алана.

Фания осторожно слепила снаряд и запустила в мужа, скорее кокетливо заигрывая, чем в отместку за брата. Хая поскользнулась на мокрой палубе и, балансируя, покатилась к накренившемуся борту. Алан поймал её, но тут же получил порцию снега за воротник от Захарии. Артур присоединился к игре на стороне мальчика, попав снежком точно в нос парня. Хая поддержала в снежной битве Алана, она была на редкость меткой. Фания предпочла лепить снежки и передавать их брату. Громкий смех и визги сопровождали поединок, пока не кончился снег на палубе, и руки у всех не стали красными от холода.

Башира с серьёзным видом наблюдала за игрой со стороны, она думала, где взять сухую одежду для брата. Вскоре и Хая и Алан, и остальные заметили симпатию между Денисом и Баширой. Оба коренастые и спокойные, они подходили друг другу. Алан с определенным облегчением сказал «Талак, талак, талак» старшей из жён. Хватит ему и оставшийся ответственности, тем более Фания ждала ребёнка. Хаи не осталось выбора, чтобы привередничать, она сосредоточилась на Артуре. Помощник капитана был уже очарован красивой, таинственной и харизматичной девушкой, по вечерам его гитара пела о любви.

Огибая Крит по Эгейскому морю, команда корабля видела на горизонте извержение вулкана, это был Санторин. Когда «Эдельвейс» шёл вдоль Апеннинского полуострова, оказалось, что Везувий и кальдера Флегрейские поля изливают лаву. В воздухе летал пепел, солнечные батареи в короткие и тёмные декабрьские дни оказались бесполезными. Двигатель, работающий по принципу соляной батареи на морской воде был остановлен. Забортная вода была слишком горячей и содержала газы и серу. «Эдельвейс» поднял парус, который постоянно отряхивали от пепла. Люди ходили, укатанные в платки, как кочевники во время песчаной бури. Особенно тяжело пришлось беременной Фании.

Глава 9. Телята.

9 ноября весь день Борис работал в лаборатории. Он нашёл, что искал. Ликогала «Самсон» выделяла такое же вещество, что и грибок спорынья. Наркотик ЛСД – вот, что синтезировал Камаль. «Об этом нужно сообщить на ближайшем заседании Совета. Камалю нужно перекрыть доступ в лабораторию и убедить лечиться. А сейчас домой, выспаться и рвануть с Марьян на Лазурный берег! Даниэль уже готовит сюрприз». Пока Борис мыл руки, он с удивлением заметил, что вода из раковины уходит не по спирали, а просто проваливается в сливное отверстие.

Лилу встречала дома хозяина жалобным лаем, переходящим в вой. Собачка вставала на задние лапки и смотрела в глаза. Борис, успокаивал её и обещал надолго не оставлять. Однако за ним пришла Ребекка, она не смогла дозвониться, не было связи. Умерла пожилая женщина, а робот-сиделка бездействовал по причине программного сбоя. Домой врач вернулся ближе к полуночи.

Утром, когда Борис открыл дверь квартиры, болонка выскочила впереди его. Он решил в этот раз взять собачку с собой, посадив под тёплую куртку. Марьян, увидев Лилу, захлопала в ладоши, а потом страстно поцеловала своего рыцаря, надела шлем и вскочила на байк.

В это же время Камаль сменил Даниэля на ферме, кузен Марьян отлучился по своим делам. Биолог достал заветную пробирку. Принял дозу. Сел в углу загона и стал ждать действия. Сознание освободилось от мыслей. Камалю стало казаться, что он превращается в динозавра и был в стаде таких же, как он рогатых, с низким голосом ящеров. Камаль явно ощущал свой длинный хвост и костяные пластины на спине. Древняя часть мозга восприняла угрозу изменений в окружающем мире, знание биологии определило образы видений. Камаль пытался реветь, как его собратья. Но соседний динозавр почему-то напал. Сильный удар. Неожиданно Камаль стал преображаться в червя, в того ископаемого, кембрийского. Самый ранний мозг из сотен тысяч автономных нейронов кишечника посылал сигнал «Живой! Живой!». И все… ни звуков, ни ощущений. Пустота чувств. Бессознательный вакуум…

Через три часа прибрежная вилла приняла влюблённых. Пол комнаты был завален розами, а панорамное окно заставлено орхидеями с теплицы. Марьян зачарованная запахом остановилась на пороге, а потом произнесла восторженное «В-а-у!»

Борис, организовавший сюрприз при помощи Даниэля, наслаждался каждой эмоцией и реакцией девушки.

– Заходи, Мари. Это для тебя.

Марьян подошла к кровати, опустила на неё собачку и с визгом повисла у Бориса на шее.

–Подожди, подожди. Хочу сказать…

Губы Марьян не давали говорить Борису. «Чуть позже»,– подумал он.

Чёрные локоны Марьян струились с края кровати по шёлковым простыням. Пальчики девушки рисовали по спине Бориса и ласкали плечи и спину, потом нежно царапали шею и затылок, затем доставали только до светлых кудрей макушки, в которые цеплялись и прижимали голову в экстазе, наконец пальчики сгребли простынь в ладонь и расслабились на щёлке.

– Мари, милая моя, я прошу тебя переехать ко мне. Насовсем. Можем устроить весёлую свадьбу и всех пригласить,– Борис надевал на тонкий пальчик кольцо.

– Свадьба?.. Мы женимся? Здорово! Давай весной?

Сидя лицом друг к другу, влюблённые стали единым целым. В этот момент в окне задрожали и со звоном осыпались стекла, только плотно закрытые жалюзи не позволили осколкам исцарапать обнажённые тела. Кровать раскачивалась вместе с полом, как спина быка на родео. Штукатурка на потолке покрылась трещинами и стала обваливаться вместе с лепным декором. Схватив за руку Марьян и покрывала с кресла, Борис рванул к выходу, перед которым уже начали рушиться колонны портика. Голова кариатиды лежала на земле и грустно смотрела на свои ноги, стоящие как и прежде. Борис тянул любимую подальше от здания. Через минуту виллы не существовало, на её месте был провал в серой скале. Внизу в море плавали розы и плетёная мебель с террасы. Марьян стояла укутанная в покрывало, как кариатида в тунику, и прижимала ксебе собачку. Девушка мелко дрожала. Не от холода. От шока.

На машине подъехали смотрители за постояльцами, чтобы уехать по покрытой трещинами дороге в Авиньон. С ними был Даниэль.

Проезжая мимо молочной фермы, с которой доносился рёв трёх сотен животных, машина свернула в ворота. Они, к счастью, были не заперты, видимо отключился электронный замок. Автоматические кормушки, поилки и дойные аппараты не работали. Бедные коровы мычали и бились в стойлах. Марьян сменила покрывало на белый комбинезон спецодежды. Даниэль пошёл разбираться с программной системой фермы.

Борис нашёл Камаля. Тот лежал без сознания в углу загона со сломанными рёбрами и разбитой головой. Борис и Ребекка, спасая раненого, пропустили экстренное собрание Совета. Камаль был в коме. Андроид «Елена» последнее время простаивала без пациентов, теперь у неё вновь появился подопечный.

В самом городе жертв не было, но жители сильно напугались и боялись заходить в дома, несмотря на холодную погоду. Они жгли костры на улице из старых деревьев.

Рухнул ещё один пролёт средневекового моста Сен-Бенезе, стена Папского дворца дала трещину.

За круглым столом в Зале Советов на сегодняшнем заседании пустовали места Александра, Вадима, Бориса, Ребекки, Камаля, Дениса и Артура. Председательствовала Надия, архивариус Колонии:

– Вероятно, произошла инверсия магнитного поля, смещение полюсов Земли. Под мантией Земли находятся расплавленные железо и никель, их перемещение – есть причина сдвига магнитных полюсов. Возможны дальнейшие землетрясения и извержения вулканов. При самом неблагоприятном развитии событий нас ждёт вулканическая зима, когда несколько лет солнечное тепло будет отражаться от взвеси в атмосфере. Это вызовет резкое похолодание, отсутствие привычного лета и аномальные зимы. Такое уже было. По данным летописей, в зимы 401 и 801 годов "затвердели волны" Чёрного моря, а в IX и XI веках дважды замерзал Нил. А в 859 году Адриатическое море так замёрзло, что в Венецию можно было проходить пешком". Зимой 1210 года годах замерзали реки По и Рона, в Венеции по льду Адриатического моря ходили обозы. В 1326 году замёрзло всё Средиземное море.

В 1420 году аномальные холода стали причиной гибели тысяч людей по всей Франции. В 1709 году в Париже в течение многих дней был лютый холод: вино замерзало в погребах, а колокола трескались во время звона,– Надия сделала паузу и твёрдым голосом продолжила,– Так что, Колонии имеет смысл запастись природным топливом и быть готовыми экономить продовольствие. Ветряные генераторы будут эффективней солнечных батарей. В ближайшее время необходимо проверить состояние резервных железно-воздушных аккумуляторов, возможно, создать новые. Колония должна остаться автономной и самодостаточной.

Двенадцать присутствующих членов Совета погрузились в раздумья, когда гаджет Надии разразился звонком:

– Ну наконец-то! Появилась связь! – обрадовалась Надия.

Прослушав сообщение, она, сползла на пол, уронив телефон:

– Вадим и Александр погибли.

В середине декабря «Эдельвейс» зашёл в устье Роны. Судно ломало тонкий лёд и медленно двигалось против сильного течения.

Команду встречали почти все жители Колонии, кроме Николь. Потерявшая отца Александра, она ощущала пустоту. Ей не было дела до самовлюблённого Алана, до конкуренции с Мэйли, до всеобщего праздника. Она сидела на скамейке возле пруда в парке и смотрела на вмёрзших в прозрачный лёд цветных карпов.

Надия и Мэйли стояли на причале рядом друг с другом. Возвращение сына и ожидание внука придавали смысл жизни вдове Вадима. Выход Алана вместе с Фанией добавил встречи интриги. Беременность Мэйли должна была стать приятной неожиданностью для Алана, беременность Фании планировалась сюрпризом для Надии. Девушки с напряжением рассматривали друг друга, китаянка уже была готова устроить истерику, когда Алан, взял обеих за руки и повёл по направлению дома. Две жены? Это уже было.

Здесь же, на причале, Хая впервые увидела Марьян. Тот взгляд, которым одарил учительницу Артур, заставил берберку воспринять Марьян соперницей. Хая вспомнила о субординации в её родном племени и о неопределённости своего положения в новом обществе. Самым уважаемым мужчиной в Колонии оказался Борис, жених Марьян. Но Хая умная, она с быстро приняла предложение в индивидуальных уроках от Марьян. Надо учить язык, и поближе узнать соперницу.

Надия заполняла данные о жителях Колонии. Ставя отметку о смерти в карточке Вадима, она на минуту ушла в воспоминания, но настоящее было уже ближе сердцу. «Жить надо здесь и сейчас! Мои внуки родятся в неурожайный год. А если это продлится три или четыре года?»

Ребекка, оценив грядущий беби-бум, подумала перепрограммировать хотя бы одного андроида в няньки для младенцев. Как жаль, что Александра больше нет, он бы легко справился с этой задачей. Нет, своего малыша она андроиду не доверит.

Денис и Артур остались зимовать в Авиньоне, там, где стоял на причале «Эдельвейс». Весной планировали восстановить разрушенную акваферму.

Захария поселился вместе со старшей сестрой у Дениса. Мальчик пошёл в школу к Марьян, которая вместе с Даниэлем была включена в состав Совета, вместо погибших Александра и Вадима. Алан как отец стал оператором 3D-принтера, и да, у него появился собственный байк.

Иногда проблемы решаются сами собой. Через месяц после землетрясения датчик уровня радиации воды Роны начал снижать показания. Радиационная вода из коллайдера ушла в недра земли сквозь образовавшуюся в скале расселину.

Новый год в Колонии встретили две тысячи сто семьдесят восемь жителей, бесценных сокровищ осколка цивилизации.

Часть 2. Базовые настройки.

Глава 1. Червь.

Александр и Вадим, оказавшись в здание насосной станции, разошлись в разные стороны. Вадим отправился проверять состояние оборудования, Александр пошёл к колодцу взять пробы воды. Он открыл крышку и посветил фонариком вниз, вода была на самом дне. Командир решил спуститься по ступеням из арматурных стержней. Глубина воды оказалась всего на два пальца. В этот момент наверху раздался взрыв. Александра отбросило в угол. Контуженный, он потерял сознание на несколько часов.

Очнулся Александр в полной темноте. Голова кружилась, не считая ссадин, тело было целым. Отлежавшись пару часов, мужчина на ощупь обследовал стены и пол, нашёл свой фонарик. Александр находился в ловушке, плита потолка станции заблокировала колодец сверху, обрекая Игла на медленную смерть. «На одной воде без пищи, недели две?»,– Александр выключил фонарик, все равно его батареи до конца не хватит. Когда глаза привыкли к темноте, то различили зелёное светящееся пятно, сочащееся в камеру между камней в стене колодца.

«Ликогала. Любит, где мокро. Но откуда она здесь?»,– Александр постучал по стене фонариком, за ней была пустота. Он попробовал достать камень из стены, но у него не получилось. Темнота, травма и изменение магнитного поля Земли вызвали у Александра видение. Ему казалось, что он попал в тоннель, в конце которого был свет. Важный старец с окладистой бородой встречал его в сиянии. Воспалённый мозг Александра перебирал образы: «Моисей? Святой Петр? Профессор Дамблдор?»

– Царь Соломон,– представился незнакомец.

– Приветствую тебя, царь.

– Ты думаешь, что обречён? Все пройдёт, и это пройдёт…,– размеренно произнёс царь и погладил курчавую бороду рукой с широким кольцом на пальце.

– Это не пройдёт. Я уже в могиле.

– Время пройдёт, время. Ты же умный человек, Александр. Никогда не спрашивал себя, почему люди всё считают десятками по числу пальцев на руках, а время иначе?

– Древние вавилоняне представили солнечный год кругом и разделили его на части по диаметру Солнца, по такому же принципу разбили циферблат часов и транспортир.

Соломон заулыбался уголками губ, спрятанными в усах, и только тембр голоса выдал его улыбку:

– Помнишь, ты смотрел фильм, где девушка Люси говорила «Время – единственная единица измерения». Люди считают большие расстояния через время – световыми годами. Помни об этом. Время идёт только в одну сторону. Но есть варианты, как ты его измеряешь, движением светила или собственными пальцами, короткими, а может быть длинными. И выход тоже есть,– старец смотрел на свой палец, украшенный кольцом.

– Эйнштейн доказал, что время течёт с разной скоростью. Ядро Земли на два с половиной года моложе своей поверхности, столько набежало за шесть миллиардов лет. Я чувствую себя моложе, где-то на двадцать оборотов Земли вокруг Солнца, по сравнению с тем, что я прожил. Я не хочу умирать!– Александр резко очнулся от забытья. На него упал кучек бетона и посыпался песок. Тело ощущало толчки земли. Игл включил фонарь. Стена колодца дала трещину и осыпалась кривой дырой, открывая узкий лаз. Луч от фонаря бил на несколько метров вперёд и рассеивался в темноте, света в конце реального тоннеля не было. Несмотря на головокружение, Александр решил действовать, терять ему было нечего. Проход выглядел надёжней, чем колодец, с разрушающейся сверху плитой, и грозящей обвалиться в любой момент. Игл просунул руки в образовавшиеся отверстие и стал выламывать крайние камни, подтянулся и покинул свой склеп. Александр прополз несколько десятков метров по лазу и оказался в пещере, тысячелетия назад проделанной подземной рекой, теперь он встал в свой полный, почти двухметровый рост.

Здесь когда-то были люди. На потолке были написаны христианские символы и нарисована рыба, у одной стены лежали черепки амфор, а у другой стоял ящик с гранатами Первой мировой. Промокшую древесину активно поедали ликогалы, Александр даже на секунду представил, как слизевики облепят его мёртвое тело.

Из подземного зала вело два коридора. Александр закрыл глаза, ему нужно выбрать верный путь. Интуиция молчала. Игл погасил фонарик. В правом тоннели просматривались зелёные мерцающие пятна слизевиков, как светильники «EXIT» в задымлённом помещении. Александр побрёл на них дальше по тесному коридору древнего русла, иногда двигаясь на четвереньках. Обессилев, он опять впал в забытьё.

Иллюзии бреда перенесли Александра на прогулочную яхту, на которой он скитался по Мексиканскому заливу. На корме, повёрнутый спиной, сидел старик. Афтершоки землетрясения сознание Александра воспринимало как шторм. Грохот цунами озвучивал его.

– Соломон! Куда мы плывём?

Старик обернулся:

– Я Ной…

Старик указывал куда-то вдаль и бормотал: «Каждой твари по паре… Достаточно всего двух… Мироздание практично и экономно… Ребекка не сказала…Не сказала главного…»

– Что не сказала?

– Ты – как корабельный червь на днище этой яхты!!! – старик ткнул пальцем в сторону Александра,– Вставай! Иди! Ты имеешь право. Знать!!!

Капли просочившейся воды падали Александру на лицо, создавая тактильный эффект воображаемого шторма. Игл машинально смахнул их с лица и пробудился. Свет фонарика обозначил впереди проход в новую пещеру. Добравшись до неё, Александр понял, что это бункер, точнее, секретная подземная лаборатория. Голодного человека интересовало только бытовое помещение. Александр рыскал по шкафчикам для личных вещей персонала. В последнем, подписанным именем «Самсон Кац» лежала бутылка коньяка Арди. «В другой ситуации прекрасная находка, но сейчас… Как последний патрон, от безысходности»,– Игл положил бутылку в карман куртки.

Выход из лаборатории был замурован. Узник пещеры вернулся к развилке уже по пояс в воде и пошёл по второму коридору, который стал забирать наверх. Ещё через час Игл увидел свет сквозь решётку ветвей инжира, растущего перед выходом из пещеры. Распугав летучих мышей, он вылез на склон холма и увидел садящиеся в море солнце. Его прощальные лучи освещали внизу лабиринт из домов, которые давали длинные, дрожащие тени, постепенно сливающиеся в единое тёмное. Проводив светило, немолодой мужчина до полной темноты стоял в мыслях о своей дальнейшей судьбе. Ночное небо заволокло каким-то дымом-смогом. Через него у горизонта тускло пробивалась самая яркая звезда – Сириус, α Canis Majoris - альфа в созвездии Большого пса.

Ночевать Игл вернулся под свод пещеры. Опавшие фиги стали первой пищей за эти два дня. Половина коньяка была выпита, половина ушла на розжиг сырых от дождя дров.

Александр спал как убитый, крепким сном без видений. Алкоголь избавил его от игр сознания, но спи он немного более чутко, эта история была бы короче.

Александр проснулся хорошо отдохнувшим, потянулся и вышел из пещеры. На открытом пространстве он услышал далёкий прощальный корабельный гудок. «Это мог быть только «Эдельвейс»!» Игл побежал в сторону моря. Узкие улицы города были забиты мусором, оставленным гигантской волной. Когда Александр всё-таки добрался до кромки воды, то гудков уже не было слышно, и море было пустой серой волнующейся массой. В дождь всегда так, слышно дальше, чем в ясную погоду, а видимость намного хуже. Игл прошёл по берегу ещё несколько километров, но так и не обнаружил спасительный корабль.

Александр сел на камень и заплакал, впервые с детства. Даже в Мексиканском заливе у него была надежда, в пещере он старался сохранить самообладание. Но сейчас…Он очень устал и ослаб!

Так, в отчаянии, скиталец просидел довольно долго. Звуки животной схватки заставили человека поднять голову. На берегу дрались две стаи собак. Местные защищали от пришлых территорию и тушу мёртвого дельфина. Александр узнал чёрно-белую Руфь и других собак из Петры, они проигрывали эту битву. Мужчина вооружился палкой и вмешался в исход поединка, хорошенько приложив местного ярко-рыжего альфу по голове. Его стая отошла и встала полукругом около туши, скаля зубы. Пять потрепанных собак Петры прижались к Александру. Он повёл стаю к пещере. Игл уже был не один, и он был вожаком.

Глава 2. Пёс.

По дорожному указателю Александр определился со своим местонахождением. Он был на египетской окраине Рафаха. С этим местом Игла связывала короткая волонтёрская миссия в лагерь беженцев. Модно тогда это было в студенческой среде. В памяти всплывали палатки, плачущие чумазые дети, бельё на верёвках, костры и очереди за водой. Игл помнил, что прилетел он в аэропорт Эль-Айриш, а потом до границы Египта ехал по широкой трассе сквозь пустыню. А через три дня Александр вынужден был улететь домой на похороны любимого дедушки, от которого и получил первое наследство.

На обратном от входа в пещеру склоне холма росли вековые маслины. Коричневые с фиолетовым отливом плоды были спелыми, но горькими. Собаки в кустарнике поймали кролика и тут же разорвали его.

В пещере Игл разжёг костёр, удобно уселся спиной к стене и поднял голову. Почти у самого свода Александр разглядел рисунки первобытных людей, сделанные охрой. На рисунках голые люди занимались охотой. Мужчины копьями и стрелами пронзали коротконогих лошадей и длиннорогих быков, несли связки пойманной рыбы. При пляшущем свете костра летящие копья дрожали, а рыба на верёвке колыхалась. Охотников сопровождали остроухие собаки с загнутыми хвостами, точно такие же, как те, что разлеглись сегодня в пещере. Александр зажёг конец палки и стал рассматривать рисунки, а потом натёр ладонь вчерашним углем и приложил пятерню к пустому месту на своде, встав на носочки. Немного ниже он нарисовал пятнистую собаку. «Это ты»,– сказал Игл чёрно-белой Руфь, внимательно следившей за действиями нового хозяина, а особенно за его большими глазами. Руфь завиляла хвостом, она была как большой палец на ладони, одновременно и со стаей, и с человеком. «Завтра пойдём на охоту, а теперь спать».

На следующий день Александр отправился в сторону моря в сопровождении собак: Руфи, золотистого Визиря, их сыновей – рыжего Голда и чёрного Битла, дочери Рады, огненно-рыжей с чёрной мордой, очень похожей на лисицу, и белоснежного Сноу.

Полудикие предки бедуинских, или ханаанских, собак более четырёх тысячи лет жили в окрестностях селений, подбирали отходы и многочисленные трупы после эпидемий и войн. Они были достаточно умны, и люди забирали себе щенков, и выращивали их для собственных нужд. Собаки пасли скот, охраняли жилище и помогали на охоте.

Сегодня было холодно, шёл грязно-жёлтый дождь, временами переходящий в снег, хищники в такую погоду предпочитают просто спать. Собаки шли за человеком цепочкой.

На побережье рейнджеров встретили сотни тысяч перелётных птиц. Они сбились с пути из-за инверсии магнитного поля, а шторм мешал продолжить путь дальше. Собаки сразу же преобразились, сделали несколько неудачных атак на птиц, а после всё-таки разжились раненным пеликаном.

Александр смотрел на шумный птичий базар, завидовал способности птиц к полётам: «Интересно, в Эль-Айрише осталось самолёты и оборудование? Найти хотя бы радиопередатчик и сообщить в Колонию, что я жив».

Белоснежный Сноу подполз к спящим лебедям и схватил одного за крыло, когда тот попытался взлететь. Лебедь бил свободным крылом по морде Сноу, но другие собаки помогли убить сильную птицу. Александр подбежал к добыче и уверенным движением отобрал у собак длинношеею тушу: «Я поделюсь с вами головой, лапами и потрохами.»

На обратном пути Александр старался подобрать куски старых рыболовных сетей, выброшенных на берег. Надо же чем-то ловить птиц и рыбу. Лук и стрелы – это для продвинутых пользователей, к которым Александр себя не причислял.

Очередная ночь прошла в пещере. Встречать здесь приближающееся Рождество было очень романтично и по-библейски, но уж слишком холодно. А заходить в дома после взрыва на насосной станции Игл опасался.

Через неделю Александр со стаей сделал вылазку в сторону Эль-Ариша. Они отправились в путь с поздним рассветом последних дней ноября, дошли до широкого автобана, параллельного морю. Но ко времени, когда солнце пошло на закат, Эль-Ариш все ещё не был виден. Указатель обещал до него пятнадцать километров. Нужно было где-то переночевать. В стороне виднелись какие-то баки и два контейнера с солнечными панелями и спутниковой антенной.

Подойдя ближе, Александр понял, что это заброшенная акваферма, на которой выращивали гамбузий, как лучшее средство от малярийных комаров, и других аквариумных рыбок. Из песков торчали огромные ёмкости-пруды, вода в них была только на дне, собралась после недавних дождей. Рядом с баками стояли жилой блок и морской контейнер с помутневшими солнечными батареями на крышах. Преодолев страх, Игл зашёл в дом, в нем были стол, два стула, кровать и зеркало. И никаких консервов в железных банках, на которые надеялся Александр. Из полезных вещей для себя Игл нашёл ножи, посуду, рюкзак и топор. Ещё были огнетушитель, старые аккумуляторы, радиоплеер с колонкой и окислившимися батарейками.

Александр задержался взглядом на зеркале. В нём лицо пожилого мужчины обрамляла седая серебристая борода с несколькими чёрными прядками. Длинные волосы на голове, которые Игл раньше так лихо зачёсывал назад и откидывал ловким движением, сейчас отрасли и свисали спутанными локонами. При слабом освещении человек в зеркале казался страшным, он был измождён. И только зелёные глаза были узнаваемы для хозяина отражения.

На дверях морского контейнера висел замок. Сбив его, Александр надеялся, что за дверьми обнаружит какой-нибудь протеиновый корм для рыб. Внутри помещение было перегорожено, первый отсек был складом. Здесь были навалены сачки, банки, пластиковые ведра, мешки с обеззараживающими средствами и другой химией, а под ними был спрятан дизельный генератор,– «А если залить в генератор оливковое масло он будет работать?»

Открыв дверь в дальний отсек, Игл от удивления остолбенел. Там были ряды системных блоков времён его молодости, поставленные в три яруса. Под потолком висели вентиляторы и кондиционеры. «Майнинговая ферма»,– Александр расстроился из-за отсутствия продовольствия, но обрадовался привычным вещам, с которыми он умел обращаться. На низком столе стоял сервер, очень мощный для своего времени. Игл осматривал сервер со всех сторон как чудо, смотрел, куда ведут провода. Заглянув под стол, Александр обнаружил второй сюрприз – «Калашников», прикрепленный к обратной стороне столешницы. Патронов к сожалению было мало.

Александр решил заночевать в жилом блоке. Собаки отказались заходить внутрь, они вырыли нору под полом. Ночью Александр услышал беспокойный лай, Руфь скреблась в дверь. Когда Александр открывал дверь, раздался истошный визг собаки и львиный рык. В дом залетели Руфь, Голд, Рада и Сноу. Чёрный Битл стал добычей львов. Остаток ночи львы рыли песок под контейнером, заглядывали в зарешеченное окно. Под утро львов сменили гиены. Игл понял, что хищники просто так не уйдут, и сделал через окно очередь из автомата и пристрелил одну из гиен. Остальные галопом скрылись в пустыне.

На завтрак у Александра была отварная шея гиены, остальные части он отдал собакам.

Человек-вожак решил больше не рисковать и не продолжать путь до аэропорта. Он положил в рюкзак пятнистую шкуру гиены, один из системных блоков, радиоплеер и колонку в надежде собрать из деталей радиопередатчик. Когда же Игл надел рюкзак, повесил на грудь автомат, взял в одну из рук ведро с мясом и посудой, а в другую сачок, то понял, что обратная дорога домой будет дольше, чем до аквафермы. А время приближалось к полудню.

Когда Александр подошёл к автобану, то увидел на песке свежие следы протекторов со стёртым ромбовидным рисунком. Между полосами от колёс отпечатались копыта двух ослов. Следы вели в сторону аэропорта. Люди!!! Александр тут же поменял свой план, оставил все вещи кроме оружия у дорожного указателя «Эль-Ариш – 15 км» и окликнул собак. Однако собаки сами в метрах двухстах от хозяина что-то нашли в песке и лаем подзывали Игла. Громко ругаясь на свою стаю, Александр решил проверить находку.

Уже на половине расстояния до неё Игл разглядел на песке человеческую голову с кляпом во рту, его явно оставили на съедение хищникам, и первыми кто бы на него покусился, стали бы коршун, уже круживший над жертвой. Львы пришли бы позже, откапали и убили безглазого и безносого человека. Александр вытащил кляп и стал освобождать беднягу. Лицо закопанного в песок было очень молодым, но грязным и заплаканным, руки были связаны.

Это оказался подросток лет тринадцати, очень худой. Он упал на колени, обнял ноги Александра и на не понятном языке причитал минут пять. Игл поднял его за подмышки, отряхнул, предложил воду и остатки завтрака.

Обстоятельства вынуждали провести ещё одну ночь на акваферме.

Продолжение следует.

Оглавление

Часть 1. «2178».

  Глава 2. Лотосы.

  Глава 3. Пчёлы.

  Глава 4. Болонки.

  Глава 5. Мотыльки.

  Глава 6. Белки.

  Глава 7. Скорпион.

  Глава 8. Карпы.

  Глава 9. Телята.

Часть 2. Базовые настройки.

  Глава 1. Червь.

  Глава 2. Пёс.