Софи Росс
Дочь от бывшего мужа
Глава 1
Даша
— Вы не можете забрать у меня ребенка!
Я прижимаю к себе мою малышку. Глажу ее по спинке, чувствуя, как она вся дрожит от испуга. Незнакомые люди в квартире и их крики пугают мою дочь.
— Милочка, вы делаете только хуже, — женщина из опеки окидывает меня презрительным надменным взглядом. — Немедленно отдайте мне ребенка.
— Нет!
— Девушка, мы все равно заберем ее. Хотите, чтобы я вызвал наряд? — на меня напирает мужчина в полицейской форме. — Последний раз предлагаю сделать все тихо.
— Вы не имеете права… — я шепчу, потому что горло сковывают спазмы.
Дверь в мою квартиру открыта, поэтому я вижу, как на лестничную клетку выходит соседка.
— Дашка, ты чего удумала? — в наш разговор влезает бабушка божий одуванчик. — Отдай им ребенка, так будет лучше для всех. Жизнь свою устроить сможешь.
— Что?.. — я не понимаю, что она такое говорит.
Зинаида Степановна всегда меня поддерживала. Говорила, что я сама смогу воспитать дочь и что от мужчин одни только проблемы. А теперь как же…
— Да что слышала! Каково ребенку в таких условиях жить, а? О дочери подумай, дурная. Загубишь ты ее, ой загубишь…
— Как вы можете? — у меня губы дрожат, приходится прикусить нижнюю, чтобы не расплакаться у них на глазах.
— А что я? Я правду говорю. Только хуже ведь делаешь. У тебя дите по ночам кричит, а ты где шляешься постоянно? Я всю правду скажу на суде, нечего ребенку жизнь калечить…
Она продолжает поливать меня грязью, а я пячусь по коридору, обнимая мою малышку, и не верю в то, что происходит.
У меня хотят отобрать дочь из-за каких-то подтасованных фактов. Сначала наш педиатр в поликлинике подталкивала меня к этой мысли, а после дала ложное заключение о каких-то несуществующих побоях.
Дальше служба опеки нагрянула в самый неподходящий момент. Я делала генеральную уборку, в моей скромной однушке был полный раздрай, но Еся была в полной безопасности. Она в это время игралась в своем манеже и периодически смеялась, наблюдая за мной.
Но на женщину из опеки не подействовали никакие доказательства. Она зафиксировала отсутствие нормальных условий для содержания ребенка.
Женщина внесла в акт грязь, мусор по всей квартире и много подобных вещей. Заявила, что у меня нет ничего для Еси. Ни подгузников, ни хорошей кроватки. А у меня все было. Было!
А теперь соседка наговаривает на меня и угрожает судом.
Я растеряна и совершенно не понимаю, что происходит.
— Мя, — Еся чмокает губами и начинает играться с моими волосами. Она обожает это делать.
— Не волнуйся, маленькая, — говорю и прижимаюсь губами к ее виску. Она пахнет детским шампунем. — Мама тебя никому не отдаст.
Полицейский продолжает теснить меня к стене и тянет свои грязные руки к Есе.
— Не подходите ко мне. Вы пугаете ребенка, неужели не понимаете? — я пытаюсь отбиваться.
— Это вы, дамочка, своим поведением ее пугаете. Гражданка, — он поворачивается к соседке. — Вы видите, что Полянская Дарья Дмитриевна оказывает сопротивление? Сможете потом подтвердить это?
— Конечно-конечно, ребеночка только опасности подвергает. Знаю я таких мамаш. Небось боишься, что теперь денег от государства лишишься?
— Закройте свой рот! — не выдерживаю. Я не могу больше слушать всю эту ересь.
Дальше все происходит словно в тумане. У меня в голове четко отпечатывается плач Еси, я чувствую боль в затылке от удара об стену, когда мужчина отшвыривает меня в нее одной рукой. Соседка громко причитает, женщина из опеки, которая так и не представилась, что-то говорит.
Я прихожу в себя на полу. Сижу и смотрю на по-прежнему открытую дверь.
Они забрали ее.
Отняли у меня мою дочь и куда-то унесли ее.
Даже успокоить Есю не дали, чтобы она не захлебывалась в рыданиях.
Сердце сжимается, как в тисках. Никакая физическая боль не сравнится с этим моментом.
Я ничего не могла сделать. Абсолютно ничего…
Заламываю пальцы от собственной беспомощности. Вгрызаюсь зубами в ладонь, глуша таким образом крик, рвущийся из груди.
— Сама виновата! — зло бросает мне Зинаида Степановна. — Еще и психическая, правильно у тебя ребенка изъяли, правильно…
— Пошла вон отсюда, — резко перехожу на «ты», поднимаясь на ноги. Кидаюсь в ее сторону на каких-то инстинктах.
— Свят-свят-свят!.. — она быстро убегает в свою квартиру, оставляя меня наедине с моей болью.
На полу валяется какой-то приказ. Я поднимаю листок и пытаюсь вчитаться, но у меня перед глазами все плывет от слез.
Следующие мои дни превращаются в ад. Я бьюсь в закрытые двери.
Мне отказываются что-либо нормально объяснять. В каждом месте я выслушиваю тонну оскорблений в свой адрес. Ужасные слова, от которых хочется сжаться в комочек.
Я практически не сплю и совсем не ем все это время и из-за этого на очередном визите в опеку падаю в обморок.
Меня выставляют из здания под предлогом моего неадекватного состояния. Просто вышвыривают на улицу, так ничего и не объяснив.
Ноги сами приводят меня к стеклянной высотке в центре города. Я прихожу в себя только после вопроса охранника о цели моего визита.
Сама не заметила, как прошла пешком практически через весь город…
— Девушка, я еще раз повторяю, вы не можете просто так войти. На вас должны заказать пропуск. Назовите свою фамилию, чтобы я проверил в списке, — он хмурится, смотрит на меня как на бродяжку.
— Я п-подожду здесь. Можно? — показываю в сторону диванчиков.
Даже если я назову свою фамилию, он все равно меня не пропустит. Скажет, что просто однофамилица.
— Ладно уж, гнать не буду. Только тихо сиди.
Два часа я практически не двигаюсь. Замираю в одной позе, чтобы казаться незаметной, и смотрю в сторону лифтов.
Я дергаюсь, когда из одного из них выходит Антон.
В дорогом костюме, со сверкающими часами на запястье. Рядом с ним эффектная брюнетка в облегающем платье и на высоких каблуках. У меня никогда не получалось ходить на них так же уверенно.
Мой муж ни капли не изменился. Чего не сказать обо мне. Все-таки Еська дала о себе знать, фигура у меня уже не та. Еще и эти поношенные кроссовки, и грязные волосы в неопрятном хвосте…
Плевать. На все плевать. Сейчас мне главное добраться до Антона, потому что только он может помочь мне вернуть Есю.
Как там моя малышка?.. Дочь очень привязана ко мне, и я не представляю, что с ней происходит, когда ее мама так далеко.
— Антон! — я срываюсь с места, боясь упустить его.
Едва не поскальзываюсь на полу, который недавно вымыли, бегу ему навстречу. Антон не откажет, я почему-то хочу в это верить. Очень хочу. Но мне страшно из-за того, что о Есе он узнает при таких обстоятельствах.
— Даша?.. — звучит с неким недоверием.
Мой бывший муж вырывает свой локоть из плена рук брюнетки и в два шага оказывается рядом. Подхватывает меня, заметив раньше времени, как у меня во второй раз нога проезжает по скользкой плитке.
— Спаси нашу дочь, — очень быстро тараторю, чувствуя, как опять начинаю терять сознание. — Спаси…нашу…
Перед тем, как окончательно отключиться, я вижу его ошарашенные глаза.
Глава 2
Я прихожу в себя, лежа на кожаном диване в кабинете Антона. Осторожно сажусь, ставлю ноги на пол, оглядываясь вокруг.
— Как ты себя чувствуешь? — мне тут же прилетает вопрос, а сам бывший муж поднимается со своего места и подходит ко мне.
— Все хорошо… — растерянно обнимаю себя руками. Куртка куда-то пропала и кроссовок теперь на мне нет.
— Когда у человека все хорошо, он не падает в обмороки на ровном месте, — произносит спокойным голосом Антон и протягивает мне стакан воды. В горле и правда пересохло. — Ты не очень хорошо выглядишь, Даша. Чем-то болеешь?
Я тут же вспыхиваю. Краснею и еще больше закрываюсь от него, потому что сейчас мне дико стыдно за себя. Выгляжу, наверное, еще хуже, чем до падения.
— Со мной все в порядке, просто устала немного. С утра не позавтракала, вот голова и закружилась, — оправдываюсь под холодным взглядом бывшего мужа.
Антон меня не торопит, но в его глазах четко читается вопрос. Он явно хочет узнать, что за бред я там несла, оказавшись в его руках.
— Я помешала тебе? — вспоминаю про брюнетку, которую видела с ним.
Не могу вот так сразу рассказать ему про дочь. Мне нужно хоть немного собраться.
— Даша, это можно обсудить и позже, — он раздражается, сводит брови к переносице. — Ты пришла ко мне не просто так, как я уже понял.
После того как со мной поступил Антон, я бы и правда не связалась с ним без особенной необходимости.
Мы расстались не очень хорошо, я из-за обиды наговорила ему много разных гадостей перед разводом. Но все это теперь неважно…
Кажется, мой бывший муж — единственный человек в мире, способный вернуть мне дочь.
— Еся родилась семь месяцев назад. У нее светлые волосы и голубые глаза.
— У тебя есть дочь, Даш? — искренне удивляется мой бывший муж.
— И у тебя…тоже есть. Она наша, Антон. Это случилось в наш последний раз, я тогда была на нервах и часто забывала пить таблетки. Наверное, этого было достаточно.
Я вижу, как он меняется в лице.
У меня такое ощущение, что этой новостью я с первого раза пробила всю его броню и вонзила нож в самое сердце.
Антон сжимает кулаки и отворачивается от меня. Я слышу его шумное дыхание и неосознанно перевожу взгляд на дверь. Мне действительно становится страшно, потому что в некоторые моменты мой бывший муж становится диким.
Особенно когда дело касается семьи.
Представить не могу, что он сейчас чувствует. Меня разлучили с Есей несколько дней назад, а я лишила его дочери больше чем на полгода.
— Я слушаю, — тон Антона теперь пронизан холодом. — С кем сейчас
моя дочь, если ты здесь?
Он специально интонацией выделяет вот это «моя», и я поджимаю губы от осознания, что после всего случившегося Антон с его связями может совсем забрать у меня Есю.
Лишит меня родительских прав и не позволит видеться с дочерью даже по выходным. Ему обычно не присуща такая жестокость, но мой бывший муж умеет превращаться в монстра, когда того требуют обстоятельства.
— Из-за этого я и пришла к тебе. У меня ее отняли… — я сглатываю. — Где моя сумка? Ты не забрал ее?
Антон кивает куда-то в угол, я встаю и, пошатываясь, дохожу до нее. Роюсь внутри пару и секунд и достаю слегка помятый приказ.
Протягиваю его бывшему мужу и возвращаюсь обратно на диван, потому что даже после всего лишь пары шагов у меня перед глазами начинает подозрительно мутнеть.
— Я не ожидал от тебя такого, Даш, — качает головой Антон, откладывая бумажку на свой стол.
— Все не так, — я сразу же ощетиниваюсь, защищаясь от его осуждений. — Это не то, чем кажется на первый взгляд.
— Ты серьезно сейчас собираешься оправдываться передо мной? Детей не забирают просто так, если ты не знала. Угроза жизни? — он цитирует вырезку из акта. — Что ты делала с ней, Даша?
Боже, я опять вынуждена защищаться.
Только на этот раз от человека, который когда-то был мне родным. И это гораздо больнее.
Я пересказываю Антону события последний дней. Сухо и коротко, стараясь сдерживать эмоции, которые в конце все равно рвутся наружу.
Впиваюсь ногтями в сиденье дивана, когда меня снова начинает трясти.
— Посиди здесь, я выйду позвонить.
Антон возвращается через десять минут. Я успеваю извести себя за это время, и теперь на руках красуется несколько царапин. Так было проще не расплакаться.
— Ты сказала, что тот полицейский тебя оттолкнул. Насколько сильно, Даша? — губы Антона поджимаются в тонкую линию. Он всегда так делает, когда особенно сильно злится.
— Какое это имеет значение? Ты узнал, где Еся? У тебя везде есть знакомые, Антон, пожалуйста…
— Ее определили пока в дом ребенка. Остальное я узнаю немного позже. Я еще раз спрашиваю, какой силы был удар?
— Он меня не бил, просто оттолкнул… Я влетела в стену, но уже все в порядке, — быстро собираюсь с мыслями.
— Поехали, — Антон вздыхает и вытаскивает мою куртку из небольшого шкафа, где у него обычно хранятся запасной костюм и несколько чистых рубашек.
— Куда? — недоумеваю, прислушиваюсь к ощущениям собственного тела. Вроде бы головокружение прошло. — Мы сможем забрать Есю прямо сейчас?
— Это не делается так быстро, Даша. Для начала тебе нужно в больницу. Я подозреваю, что головой ты приложилась куда сильнее, чем говоришь.
— Со мной все хорошо, — продолжаю стоять на своем.
— Да я вижу, как хорошо. Одевайся, съездим к Богданову в центр. У тебя может быть сотрясение, а это серьезно, Даша.
Раньше Антон по любому поводу таскал меня в больницы. Если я говорила, что у меня болит голова, на следующий день мой бывший муж лично отвозил меня на полное медицинское обследование со сдачей кучи разных анализов.
Его мама умерла из-за больного сердца. Но она, как и я, не очень любила врачей и обращалась к ним только в случае крайней необходимости.
Людмила Васильевна скрывала проблемы со здоровьем от своей семьи, терпела и пила неправильные таблетки, которые ей посоветовала какая-то подруга.
Когда спохватились, стало слишком поздно.
Я не успела с ней познакомиться, но Антон рассказывал мне о матери. Проговорился в один из тех случаев, когда я наотрез отказалась, чтобы меня опять сканировали со всех сторон из-за банального покалывания после слишком жирного мяса.
Больше я с ним не спорила по этому поводу. Решила, что если Антону так будет спокойнее, то потерпеть врачей пару часов — сущий пустяк.
— Я потом сделаю МРТ, — отнекиваюсь. Мы ведь уже не женаты, бывшего мужа не должно волновать мое здоровье. — Когда ты узнаешь более подробно о Есе?
— Ты его сделаешь сейчас, Даша, или я силой уложу тебя в стационар на несколько дней.
Когда Антон так настроен, с ним бесполезно спорить. Проще согласиться и сделать так, как он хочет.
— У тебя, наверное, много работы… — решаю зайти с этой стороны. Мне всего лишь нужно что-то поесть, и я перестану чувствовать себя настолько разбитой.
— Я закончил на сегодня и все равно собирался ехать домой. Хватит упрямиться, Даш. Ты хочешь упасть в обморок вместе с дочерью на руках, когда тебе ее вернут, и подвергнуть ребенка риску?
Закусываю щеку с внутренней стороны и ничего не отвечаю.
Мой бывший муж знает, на какие рычаги нужно давить в той или иной ситуации. Я бы не сказала, что Антон манипулятор, он просто действительно умный мужчина.
А еще я замечаю, что он сказал «когда».
Когда мне ее вернут.
Этим Антон и подкупил меня в самом начале. Своей непоколебимой уверенностью в собственных действиях.
Мне было девятнадцать, когда мы познакомились, а Антону двадцать восемь. Он быстро вскружил мне голову своими ухаживаниями.
Для тихой девочки из провинции огромные букеты без повода, постоянное внимание и курьеры с сюрпризами казались ожившей сказкой.
Девочки-официантки из ресторана, где я работала, убеждали, что все это только ради того, чтобы затащить меня в постель. Но я их не слушала.
Антон сделал мне предложение после нашей первой ночи вместе. Утром вместе с завтраком на подносе принес кольцо и встал на одно колено.
Я тогда подумала, что это навсегда.
— Почему ты мне не рассказала ничего? — жесткий голос Антона разрезает тишину салона его машины. — Я имел право знать о том, что у меня родилась дочь. Ты так не считаешь?
— Мы разошлись, и это были мои проблемы. Ты никогда не хотел детей, я решила не обременять тебя младенцем.
— Это не только твой ребенок, Даша.
— Может, когда-нибудь я и сказала бы тебе.
— В следующей жизни? — хмыкает Антон и плавно выруливает на знакомую парковку перед медицинским центром. — Мы еще вернемся к этому разговору. Я пока не трогаю тебя из-за твоего состояния.
Последнее звучит несколько угрожающе. Мой бывший муж зол на меня, и я не знаю, к чему это может привести…
Именно поэтому я отодвигаюсь от Антона и вжимаюсь в дверь его нового автомобиля. Когда мы расставались, у него была другая машина.
В больнице бывший муж сам разговаривает с врачом, после чего медсестра отводит меня в специальную комнату и перечисляет все инструкции.
Я вынимаю маленькие сережки-камушки из ушей, распускаю волосы, чтобы было удобнее лежать.
После процедуры все та же медсестра показывает мне дорогу в кабинет, около которого меня уже ждет Антон. Честно говоря, я думала, что он вернется в машину.
— Выпей, — бывший муж протягивает мне пластиковый стаканчик с чаем. — У них сломался автомат со снеками, так что удалось достать только это.
— Спасибо…
Через пятнадцать минут мы заходим в кабинет, Антон придерживает дверь для меня.
Мне ставят сотрясение, исключая более опасные последствия по результатам томографии, назначают несколько поддерживающих препаратов.
— Не хотите остаться у нас на сутки для наблюдения состояния? — спрашивает врач. — Поставим пару капельниц…
Мужчина в белом халате смотрит на меня с жалостью. Он наверняка заметил мои синяки под глазами и дрожь в пальцах.
— Нет! — отвечаю слишком резко. Я же с ума сойду здесь. — Нет, со мной правда все хорошо.
— Я не настаиваю, — улыбается он мне. — В ближайшее время постарайтесь свести физическую активность к минимуму. Не стоит резко вставать, головокружения возможны еще какое-то время.
Антон перехватывает лист с назначениями, когда я тянусь к нему. Быстро пробегает по нему взглядом и не спешит отдавать его в мои руки.
— Спасибо, — сухо благодарит врача за меня и качает головой в ответ на мое быстрое вскакивание со стула.
Из клиники мы выходим, когда на улице уже темно.
— Где ты сейчас живешь? — бывший муж открывает переднюю дверь со стороны пассажира.
— Я доберусь сама. Антон, пожалуйста, позвони мне, если будет что-нибудь известно по поводу Есении. У меня новый номер…
— Забей в контакты, — протягивает мне телефон.
Я почти дописываю свое имя, как на его экране отображается входящий вызов.
Вероника.
Почему я думаю, что Антону звонит та самая брюнетка, с которой я видела его сегодня?
— Тебе звонят.
Меня царапает, когда он отходит на пару шагов, чтобы ответить на звонок. ...
Последние комментарии
3 часов 4 минут назад
3 часов 24 минут назад
3 часов 50 минут назад
3 часов 53 минут назад
13 часов 24 минут назад
13 часов 27 минут назад