Детство такое разное… [Олег Валерьевич Клюваев] (fb2) читать постранично

КОНЦЕРТ

Сегодня школьный концерт. Я выступаю третьим номером. С песней «Чёрные подковы». И это ужасно!

Во-первых, я не в настроении, чтобы петь. Во- вторых, зал полный, а я стесняюсь, когда на меня смотрит столько народу. И в-третьих, я могу опозорить весь класс. А классный руководитель Борис Семёнович мне этого не простит. И вот весь актовый зал сотряс голос из микрофона.

– Итак, сегодня школьный концерт посвящённый юбилею нашей школы! Первый номер: гимнастки из 4-А класса!

Вышли две девчонки в костюмах с блёстками и начали выделывать на коврике такие па, от которых у меня заболели кости.

После этого девчонки поклонились и ушли. Я никогда не пойму, как у них такое получается. Второй номер я помнил совершенно смутно. По-моему, диктор сказал что-то про фокусников.

– Третий номер: песня « Чёрные подковы» в исполнении Андрея Курлыпкова! 5-Б класс!– сказал диктор. Я медленно пошёл к сцене, за кулисами было плохо. Но когда на меня смотрела такая аудитория, стало так ужасно, что меня чуть не стошнило.

– «Ночью вдруг, из рук выпала гитара»,– запел я.– «Ветер дунул вдруг и любви не стало.

Только тьма в кустах, мёрзнет одиноко.

Как душа пуста зи-ииимн-яяя дорога».

Я не помню, что я пел дальше, но вдруг понял, что все мне аплодируют. Мне это понравилось. В конце песни я пошёл в пляс. Я так радовался, что зрителям нравится моё песнопение. И так разошёлся! Так плясал, что ух!

– Давай, черноголовый!– донеслось из зала.

– На-на-на-на-на-на, нара-на-на!– пел я.

И вот когда трек кончился, я поклонился и пошёл за кулисы. Зал ещё долго аплодировал, но я до того доплясался, что ноги болели. Я сел на стул и чуть не заснул, когда сквозь мутную тишину послышался чёткий, ясный, девчачий голос.

– Привет. Я Катя, – сказала девчонка. Я узнал её. Она выступала в первом номере.

–Привет, я Андрей,– ответил я.

– Хорошо ты спел,– сказала Катя.– И сплясал тоже хорошо.

–Спасибо,– сказал я.

– А ты где живёшь? – спросила она.

–Улица Школьная, дом 4, подъезд номер,– продолжал я отвечать.

– Не может быть. – Сказала она.– Я живу там же только в третьем подъезде.

Так мы подружились. Потом, когда мы закончили школу, я женился на ней. Сам я стал великим певцом. А Катя детской писательницей. Так мы и жили. Я, Катя и двое детей. И на сцене я больше не плясал.

ЁЖИК

Я люблю лес. И зверей диких тоже люблю. Домашние животные – это ерунда. Живу я в деревне, время провожу в поле и у озера. Я дома не сижу. Рядом с деревней поля, леса и болота. Вон сколько всего интересного. Есть даже кладбище с призраками. Говорят, что на кладбище в полночь выходят из земли покойники, и начинают петь и танцевать. Да так поют, что человек сам к ним идёт. А когда он подходит, они его БАЦ! И в ад. Бр-рр! Я сам это не проверял. Мне больше нравится лес, чем кладбище. А вот Вовка проверял. В кустах сидел. И видел два скелета. С тех пор он нервный какой-то. Иногда бегает туда-сюда в паническом страхе. И боится не понятно чего.

Однажды я пошёл в лес. Как обычно. По ягоды. Иду, я иду. Черёмуха цветёт, трава зелёная. Красота. Вижу – малинник. Большой такой. Я и начал малину в лукошко класть. Весь куст обошёл, обдёргал. Вдруг мимо меня кто пробежал. Я посмотрел. Никого. Может показалось? И тут мимо меня пробежал маленький ёжик.

– Кто же тебя бросил?– спросил я.

Я понял, что ежик потерялся. Его могут съесть лисы. Я решил взять ежика к себе. Сделаю ему будку, будет у меня жить.

– Только как нам тебя назвать?– Спросил я ежа.– Может быть… Ежидзе?

Ну а что, хорошая кличка. Я посадил ежа в лукошко и пошёл домой.

Дома я его напоил молочком, поселил в будке, где раньше жила собака Сеня, и принёс свежей соломы. Ежидзе укутался в ней и уснул.

Так Ежидзе рос у меня. Он стал совсем взрослым. А потом… пропал. Я думаю, что он ушёл в лес. И больше я ёжиков не встречал.

ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ ДОЖДЯ

Шёл дождь. Сильный дождь. А я всё думал, как выглядит последняя капля этого ливня? Может быть она особенная? Переливается на солнце всеми цветами радуги. Или же обычная капля обычного дождя? А дождь всё барабанил по окнам. И плевать он хотел на мои рассуждения. И тут до меня дошло! У дождя нет последней капли. Как только дождь заканчивается, остаются лужи, всё мокрое. И капли существуют в земле, в растениях, в лужах. Вода вечная. А вот человек нет. Сегодня человек жив, а завтра БАЦ! И дубовый гроб с белыми тапочками. Как странно получается. Человека нет, а предметы, которые он сделал есть.

Когда дождь закончился, я побежал к своему другу-товарищу Женьке Иванову. Я хотел узнать, что он думает о жизни капель. Ведь вода неистребима. Всё равно молекула воды из любой капли будет существовать.

Ура! Наконец-то я пришёл! Формально Женька мне сосед. Но по