Детство Юрки Кузнецова [Юлия Владимировна Кузнецова] (fb2) читать онлайн

Просто

-напросто.

Меня зовут Юра. Мама говорит, что назвали в честь Юрия Гагарина, а папа – что в честь её школьной любви. Они смеются, а я теряюсь. Поэтому пусть я буду сам по себе. Просто Юра, без всяких «в честь».

Папа говорит, что я совсем от рук отбился, и когда ругает, называет меня балбесом, а когда хочет пожурить, то рыжим. Хотя я совсем не рыжий, только совсем чуть-чуть.

А одна девочка утверждает, что я зануда. Кто бы говорил! Вот въедливая – жуть. Всё ей надо знать, до всего надо докапываться: «А почему? А как? Когда? Зачем?». Вот дать бы ей, чтоб не задавала глупых вопросов, только я девочек не обижаю. Принцип у меня такой.

Вот так и живу: просто-напросто. Зато с принципом!

Про девочек, про мальчиков и свадьбу.

К маме часто приходят подруги. Вроде взрослые женщины, а ведут себя как девчонки. Хихикают, шепчутся, музыку слушают. А как начнут вспоминать свои первые поцелуи… Фуууу! А потом о своих свадьбах и танцах.

"Бабскими делами заняты", – говорит с улыбкой папа. Он радуется, потому что может посидеть с друзьями во дворе или заняться своими делами, или даже ничем не заниматься. Я тоже могу ничего не делать, но мне становится скучно, и я убегаю во двор.

Интересно всё же: вот мальчик – человек, и девочка – человек. Но мы такие разные. А конфеты любим одинаково. И глупые у девочек вопросы. Все про любовь. Придумают же: «А как познакомились мама с папой?», «А платье красивое, да?», «А какие песни были на свадьбе?», «А какие духи любит?». Ну и еще много разных девчачьих вопросов. Зачем они им?

Вот есть у нас в альбоме 4 фотографии со свадьбы родителей. На двух из них они что-то пишут. Вот фотография-то! Я бы точно придумал что-нибудь поинтереснее.

А в специальной папке для документов мама хранит бумажку. Называется она свидетельство о браке. Поженились значит. Дата 9 августа 1963 года.

Рядом есть еще одна бумажка. Обо мне:

«Родился 29 декабря 1964г. Место рождения ребенка гор. Москва, район Киевский».

Вот так вот. У меня есть настоящий документ! Правда мама мне его не даёт. «Мал ещё», – говорит.

Про хомяка.

Я любил вечера. Во дворе после работы собирались мужики. Я представлял, что вырасту и так же:

– Ну что, забьем козла? – скажу, усаживаясь за стол со столешницей из фанеры…

Наступил ещё один вечер. Я с любопытством вслушивался в разговоры за жизнь тех, кто «отдыхает от семейных проблем и сварливых жен»

Папа сегодня был другим. Он был здесь и как будто не здесь. В его глазах пробегали хитринки. Наверно что-то задумал. Мама бы сразу догадалась. Папа говорит, что женщины умеют читать мысли. Вот бы мне тоже уметь.

– А ну-ка, загляни в карман! – неожиданно сказал папа.

Мама конечно учит не лазить по чужим карманам, но раз папа сам разрешил…

В кармане важно сидел большой толстый хомяк. «Хомячина!» – сказал папа.

Я осторожно взял его на руки, но играть с ним побоялся. А вдруг убежит? Так и держал его крепко, пока не пошли домой…

Я любил дразнить Хомячину: засовывал карандаши в его дом и водил перед носом. Он был шустрый. Перегрыз мне почти все длинные карандаши. А руки в банку я не просовывал. Укусит же! Он похоже меня не очень-то любил. А бабушку к себе подпускал: она соорудила для него дом из трёхлитровой банки, кормила его, даже шепталась о чём-то. Наверно на меня жаловалась. И рассказывала про тот самый случай…

Тот самый случай.

Был обычный день, каких миллион. Наставления бабушки: умойся, почисти зубы, кашу поешь, бесконечно мой руки и лицо… Какой-то несправедливый мир получается. Взрослым можно всё: они постоянно куда-то ездят, занимаются интересными вещами, делают всё, что захотят. А мне почему-то можно было гулять только во дворе, да ещё и бабушку слушаться. Надоело!

Передо мной на столе лежал треугольник-линейка. Так получилось, что он оказался у меня в руке, а потом я швырнул его в бабушку.

Треугольник был почти новый, пластмассовый, с двумя кружочками внутри. Любил я их обводить, с линейкой круги получались ровные-ровные.

А теперь он летел в сторону бабушки. И попал. «Дзыньк!» – торжествующе звонко упал треугольник на деревянный пол. Бабушка схватилась за руку. Ох мне и попало от неё!

Не очень-то и больно, но я обиделся. Дождался, пока вернётся дедушка, и рассказал о том, что бабушка уж слишком раскомандовалась. Теперь попало от дедушки.

– Вот погоди, я маме всё расскажу! – настроение моё было испорчено.

Подумаешь, в руку попал. Не в глаз же! Хотя было бы интересно рассказать ребятам, что моя бабушка – пират!

…От мамы тоже попало. Она стыдила, объясняла, говорила, но я-то был прав! Вот папе расскажу всё. Он мужик, он поймёт.

…Папа всыпал ремня. Хорошо так всыпал – следы ещё неделю сходили. Я плакал, даже орал, но никто за меня не заступился. Обиделись наверное.

Всё-таки взрослым быть лучше, у них мир правильный: хочешь – мороженое, хочешь – пирожное. Эх!

А через пару недель бабушке сделали операцию. Рана на её руке начала гноиться. Вот тогда я испугался. Но всё равно был прав!

Мамин подарочек.

Я ненавижу супы. Это чтоб вы знали. Любые ненавижу, все. А больше всего – щи. Там и лук, и капуста, и морковь вареная… Даже название дурацкое. Фу!

– Суп надо есть каждый день, это полезно для желудка, – говорит бабушка.

Вот если бы его готовили из сгущенки и блинов – вот был бы знатный суп! Царский я бы сказал. А ещё туда можно добавить молока…

Пока я придумывал лучший рецепт, суп передо мной успевал остыть, но мама подогревала ещё раз.

– У Юрки нет аппетита, – говорит часто папа. Я тоже его не вижу, аппетит этот.

– А где его найти? – спрашиваю.

– Нагуляй, – отвечает папа и уходит.

Все уже покушали, а я только лук успел выловить.

– Юр, вот если ты сейчас съешь суп, то я подарю тебе такую игрушку, которой у тебя никогда-никогда не было. – Вот так поворот! Мамы всё-таки умеют уговаривать.

Через минуту моя тарелка блестела. Только лук был размазан по краям.

Игрушка, которой у меня не было. Что же это? Может самый настоящий самолёт, который летает? Или машина на батарейках? Или…

Такого разочарования в моей жизни ещё не было. Это была кукла. Мальчику – и подарить дурацкую куклу! Кто такое мог придумать?

Тут мне пришлось устроить такую истерику, чтобы соседи услышали. Я старался орать громко-громко, что даже горло заболело. А пусть мама знает, что нельзя так издеваться над ребёнком. Пусть ей будет стыдно.

Метатель гвоздей.

Я захотел стать чемпионом по метанию ножей. Это очень здорово. Только вот ножа у меня нет.

«Нож – это не игрушка», – постоянно повторяют взрослые. Только как же я стану чемпионом без ножа? Об этом они почему-то не думают. Берегут меня.

Ну ничего! Во дворе я нашёл гвоздь. Большой и ржавый. Это конечно не нож, но тренироваться можно. Попробовал покидать в дерево – он отскакивает, в землю не интересно.

Тут я вспомнил, что в изголовье моей кровати родители недавно поставили высокую коробку. Там был кухонный гарнитур. Не собранный. На неё даже открытку прислали, что очередь дошла. Зачем нам она? И так места нет. Но родители решили, что старость не за горами, пора наладить бестолковую жизнь и купили кухню.

Вот сейчас-то я и оценил всё достоинство этой картонной коробки.

Так начались тренировки. У меня неплохо получалось. Я уже мог даже попадать в одну и ту же цель. Даже пробил картон! Здорово у меня получалось.

Но однажды родители заметили. Мама опять начала стыдить и вспоминать прошлые проделки. А от папы попало. Оказывается, я случайно проткнул не только картон, но и саму дверцу кухонного гарнитура.

Почему-то всегда получается так, что я делаю плохое нарочно. Но я даже не думал об этом. Даже наоборот: хочется удивить и порадовать, но пока не получается.

У меня случился самый необыкновенный день.

Папа взял меня на работу.

Ну вы конечно же скажете: что же тут интересного и необыкновенного? А я вам отвечу: «Мой папа – машинист поезда. Не обычного, а поезда метро! Вот. Это вам не хухры-мухры!».

Что означает слово «хухры-мухры», я не знаю. Папа так говорит. Звучит красиво, мне нравится.

Для мальчиков машины, поезда, самолёты – это и есть жизнь! Прям как в песне: «Первым делом самолеты, ну а девушки – потом».

Папа конечно в этот день не работал, мы просто поехали по каким-то взрослым делам. И мама с нами. Спустились в метро как обычно. А потом…

Мама зашла в вагон, а мы с папой – в кабину машиниста! Маму не пустили – она большая и её видно. Интересно, она обиделась? Я бы обиделся, если бы меня одного оставили в вагоне и не пустили в кабину. В кабине-то небось интереснее.

Мы попали в темноту, и я совсем забыл думать об обидах. Как будто я попал в подземелье или в пещеру. А за поворотом наверно прячется чудовище, или дракон, ну или хотя бы сказочный зверёк. Я всматривался ещё лучше, а то вдруг пропущу. Но поезда в 20 веке ездят очень быстро, как-никак технический прогресс. Вот и промелькнуло всё вокруг, и на станции мы вышли.

Жалко конечно. Так и не успел увидеть чудищ. Но они там точно есть. Надо ребятам рассказать. Пусть завидуют.

Переезд.

Родители на всё лето отправили меня в деревню. Вместе с бабушкой и дедушкой.

Вернулся я уже в новую квартиру. Похоже родители всерьёз решили наладить жизнь. И кухню собрали, но про дырку в дверце мне уже не напоминали. Я сам её видел каждый день. И ненавидел. Из-за неё я не стал чемпионом по метанию! Вот выиграл бы все соревнования и купил бы родителям хоть тысячу этих кухонь.

У меня появилась своя комната. Потом меня переселили в другую, потом в третью…

Мама говорит, что я отвлекаюсь от учёбы. Ну как же не отвлекаться! Мы переехали в новый район, а из окна можно увидеть очень много интересного…

Я подружился с Андреем. Уже успели с ним подраться. Из-за соседки, Оли. Хотя она нам и не нравится совсем. Наверно просто захотелось устроить драку. Теперь мы ещё больше друзья.

Математика против зубного врача.

Мы начали учить таблицу умножения – сущее наказание! Вообще математику я люблю. Папа говорит, что у меня талант. Но целыми днями дважды два и пятью семь – это выше моих сил. С ума можно сойти. Так ещё потом дома зубрить…

Скверная штука эта таблица умножения. Я изо всех сил стараюсь, но она такая скучная, что у меня глаза сами собой начинают слипаться.

Бабушка меня понимает. Так и говорит, что замучили детей, то есть меня и других школьников, в этой школе. Говорит, что уже во втором классе академиками нас хотят сделать.

Эх, ничего не поделаешь. Бабушку вряд ли послушают. Ведь у них там какие-то образовательные программы.

Попробовал мне помочь папа. Я совсем запутался. Он объясняет так, что я ещё больше забываю. Педагогом он не станет – факт! Потом он начинает злиться, а я теряюсь. Поэтому мне чаще помогает мама.

…Школу наверно придумали для наказания.

Мало нам было таблицы умножения. Теперь придумали поход к зубному врачу. Явка обязательна. Будут проверять. Столпились мы у двери врача, а там как зажужжит что-то, а потом как кто-то крикнет! Ох и страшно. У врача же никто так просто не кричит. Ясен пень – больно!

Я стал незаметно пятиться к выходу. Получилось очень заметно: оказывается, мы всем классом попятились. Что поделать? Пришлось ждать своей очереди.

Я оттягивал как мог. Должен же у них закончиться рабочий день.

Но вот я уже стою в кабинете. Это просто пыточная камера – столько железяк и иголок я ещё не видел.

И врач такой «Открой», – говорит, – «рот». Ага! Нашёл дурачка. А то я не слышал за дверью ничего.

Палку ещё мне какую-то суёт. А я не поддамся! Знай наших!

Зубы мне всё-таки вылечили. Да и как мне защититься? Втроём держали: за руки, за ноги, и голову. Ууууу! Злодеи!

Хотя зубы у меня сейчас хорошие. Может не такие уж и злодеи?

Да и таблица умножения вроде понятная…

Как я стал почтальоном.

Вообще-то я только пошёл в 5 класс, но наверно мама решила, что я взрослый. Ну или хотела, чтобы я стал ответственным.

Мама устроила меня воскресным почтальоном. Мне это не нравилось, я даже в единственный выходной от школы не мог поспать сколько захочу. Но работу я свою выполнял ответственно.

Каждое воскресенье мама меня будила в 5.30. Часов до 7 я раскладывал по журналу воскресные газеты. Набивал почтовую сумку и еще столько же нёс в руках. Мне нравился наш многоэтажный дом –в почтовых ящиках оставалась целая половина газет. А вот с другой половиной приходилось повозиться: пройти весь наш район с маленькими домами в 2 этажа.

Бывает идёшь с утра, зеваешь. Тишина… И тут выскочит кто-то и недовольно буркнет: «Что так долго несёте?». Будто в воскресенье у него дел других нет, как ждать утреннюю газету. Я бы вот поспал. Эх! Странные люди.

То ли дело мама. К моему приходу уже была готова гора блинов. Мама на пороге ещё давала мне банку, и я бежал за сметаной…

В 12 часов надо было разносить письма и телеграммы. К этому времени я становился добрым. То ли от блинов, то ли потому что ребята ждали во дворе.

Изображение для оформления обложки – фотография из личного архива Юрия Кузнецова. На нем изображен сам герой книги.

Оглавление

Просто

Про девочек, про мальчиков и свадьбу.

Про хомяка.

Тот самый случай.

Мамин подарочек.

Метатель гвоздей.

У меня случился самый необыкновенный день.

Переезд.

Математика против зубного врача.

Как я стал почтальоном.