Берельские былины [Антон Ершов] (fb2) читать онлайн

Прохладное осеннее утро покрыло траву крапинками росы и нагнало на Берель слабый туман. Егор Потапыч и два его друга – Захар Кондратьев и Тимофей Кузьмич – брели по просёлочной дороге на близлежащее озерцо рыбачить, вооружившись разнообразными рыболовными снастями, включающими в себя обязательные два пузыря пшеничной и горбушку чёрного хлеба. Дорога лежала недолгая, но об основных аспектах своей жизни мужики всё же успевали поговорить.

–Вчера моя Тамара, – недовольным голосом жаловался спутникам Кузьмич, – пришла домой и говорит: "Уйду я от тебя, Тимоша. Тяжко мне с тобой стало. Пьёшь много, и прочее. А я тут же смекаю, кто это её на такие речи надоумил. Раньше ведь молчала, а тут вдруг выдала. Да и пью я ведь не каждый день, а лишь по будням. Это отец меня ещё так учил, говорил, что выходные надо с семьёй проводить, а уж в будни, когда надо на колхоз батрачить, так вот тогда вот и можно выпить, расслабиться. Так я и делаю. По уму. Народная мудрость пропасть не даёт. А Тамаре всё не нравится. Что теперь делать, даже не знаю.

–А ты бросай пить, – посоветовал сорокалетний Захар, самый молодой из рыбаков. – Я уже три года не пью, а помнишь, какой был раньше? Буянил и посуду в доме хлестал, как бес безудержный. Только лишь из-за Катьки и пришлось завязать с этим делом. Трудно было, признаюсь, но ничего – стерпел зверские муки, переборол себя и теперь вот: трезвенник.

–Верно, Кузьмич. Захар дело говорит, – вступил в дискуссию старший из всех Егор Потапыч, которому на прошлой неделе исполнилось пятьдесят два, в честь чего был устроен грандиозный банкет, на который сошлась вся взрослая деревня для распития 50 бутылок водки. – Бросай пить. Бросишь пить – это и здоровье в порядке будет да и Тамара с ребятишками с тобой останутся.

–Да, вот ребятишек не хотелось бы огорчать, – Кузьмич почесал голову. – На Митьку у меня надежды большие. Корову и синей на него оставлять.

–Вот, вот, – закивал Потапыч. – Я ведь не женился почему? Потому что знал, что жене со мной не сладко придётся. Пью-то я не только по будням, да и не семь дней в неделю, а куда чаще. Потому-то холостым и остался.

–Да, проблема серьёзная, – Кузьмич глубоко задумался и вплоть до самого озера молчал.

Придя на знакомое место, троица установила удилища на бережке, рядом с камышами, расселась неподалёку, расстелив на траве платок и выложив на него хлеб, лучок и поставив рядом два стакана и две бутылки. Мужики расселись вокруг платка.

–Что ж, – Потапыч поднял наполненный стакан. – За то, чтобы Кузьмич завязал.

Тост ознаменовался звоном стаканов и двумя глубокими выдохами, предшествовавшими их опорожнению.

–Хорошо, – передёрнул плечами Кузьмич и с хрустом откусил полстрелки лука. – Зря ты, Захар, не присоединяешься. Полжизни потеряешь.

–Перестань, Тимофей, – вознегодовал Потапыч. – Правильно Захар делает. Он лучше нас. У него воля есть, а у нас её и слыхом не слыхивать.

–Не скажи, – запротестовал Кузьмич. – Воля у меня есть, только спит она пока.

–Мертва твоя воля, Тимоша, мертва. Спит мёртвым сном.

– Нет. Не мертва. Спорим на три курицы, что вот допью ещё стакан и больше ни-ни?

–Замётано!

Мужики скрепили спор рукопожатием, а Захар его разбил.

–Эх, красотища, – Кузьмич встал и расправил плечи. – Вы только гляньте: как хорошо!

Его голова вертелась, обозревая берёзовую рощу, окружившую озерцо и ту небольшую полянку, на которой разместились мужики, и пыталась найти нужные слова, чтобы выразить все чувства, возникшие при созерцании нерукотворной красоты. Нужных слов всё не попадалось, но не потому, что лексикон Кузьмича был сильно ограничен ареалом обитания и частым распитием водки, а потому, что не существовало таких слов, которыми бы можно было описать красоту российской природы.

Кузьмич вдохнул полной грудью воздух, наполненный запахом сочной травы, смоченной росой, и прошептал:

–Россия…

– Хорош тебе слова кучерявые сыпать, поэт, – Потапыч протянул сентиментальному мужику наполненный стакан. – Давай лучше хлопнем за эту красоту россейскую, авось наш тост продлит её век.

Кузьмич с улыбкой принял стакан и снова водрузил своё седалище на траву.

–За красоту россейскую, – с гордостью и трепетом произнёс он и приготовился уж влить огненную воду в горло, как вдруг, глядя в небо, оторопел. – Гляньте, ребята!

Потапыч и Захар посмотрели в ту сторону, куда указывал Кузьмич, и тоже оторопели.

В небе над берёзами висела "летающая тарелка"! Самая настоящая!

Несколько секунд НЛО висел на одном месте, затем вдруг сорвался и помчался в сторону деревни на огромной скорости.

–Ну и дела… – выдавил пришедший в себя Захар.

Когда объект скрылся из вида за верхушками деревьев, раздался громкий взрыв.

–Во те на! – глаза Кузьмича полезли на лоб. – Она взорвалась.

–Пойдёмте, зыркнем! – Потапыч и Захар юркнули в берёзовую рощу. Кузьмич, влив в себя не выпитый стакан водки, последовал за ними, на ходу разрывая зубами стрелку лука.

Первым из рощи выскочил Захар и изумился увиденному: на пашне среди не выкопанной картошки валялись обломки "летающей тарелки", разбросанные в радиусе ста метров. Металлические пластины лежали на каждом шагу. Видимо, перед взрывом НЛО успел значительно снизиться.

Захар подцепил одну из пластин ногой и перевернул.

– Обшивка, – констатировал подоспевший Потапыч, пользуясь своим тридцатилетним стажем тракториста и вытекающими оттуда знаниями.

Из рощи выскочил запыхавшийся Кузьмич.

–Давайте трупы искать! Может, жив кто!

–Бог с тобой, Тимофей. Кто после такого выживет? – Захар всегда умел правильно оценить ситуацию. – Даже останков не найдёшь. На молекулы разнесло.

–Жалко, – Кузьмич бродил среди обломков и внимательно осматривал землю под ногами – вдруг что интересное осталось.

–А может, у них тоже есть эти… – Потапыч поднапряг мозги, – … чёрные ящики! Если есть, то должен был остаться целым.

–Да, верно. Ящик должен остаться целым, – согласился Захар и приподнял ещё одну металлическую пластину на все удивительно лёгкую, словно она была сделана из пластмассы.

–Нашёл! – закричал Кузьмич, отдалившийся от товарищей на десяток метров, но прекрасно всё слышавший.

–Что нашёл?! – кинулись к нему Захар и Потапыч.

–Ящик этот ваш нашёл! Ящик!

Подбежав к Кузьмичу, мужики увидели на земле прибор размером с пылесос с маленькими стеклянными оконцами и с одним большим и красным. "Ящик" был похож скорее на цилиндр, нежели на ящик, и был он преимущественно стального цвета.

–Вот так находка, – почесал затылок Потапыч. – Надо бы в милицию обратиться, сдать её туда, чтобы исследовали.

–Никому не отдам, – Кузьмич взял прибор в руки. – Моя находка. А в милицию отдашь, не вернут ведь сатрапы. Себе оставят.

–Ну так надо ведь изучить прибор-то.

–Сам изучать буду.

–У меня идея, – хитрым глазом мелькнул Захар, – Сейчас мою Катьку пошлём куда-нибудь, а сами запрёмся в доме и будем исследовать этот стальной чурбак.

–Отлично, – согласился Кузьмич. – Вот только рыбы не наловили. Почуют наши бабы неладное, пропади они пропадом, потом не отвертишься.

–Да ладно, – махнул рукой Потапыч. – Сейчас сюда на шум взрыва съедется люду видимо-невидимо, вот тогда точно не отвертишься. Так что лучше собираем манатки и мотаем отсюдова поскорее.

* * *

Отослав захаровскую Катьку в магазин, мужики заперлись в избе и выставили инопланетный прибор на стол, поставив также рядом откупоренный пузырь.

–М-да, – задумчиво затянул Потапыч, – интересный эйкземпляр.

–А что это за оконца такие? – указал пальцем Захар. – Может, датчики какие-нибудь?

–Может быть.

Кузьмич коснулся пальцем самого большого – красного – оконца. В тот же миг те оконца, что поменьше внезапно заплясали разноцветными огоньками.

–Ух ты! Работает!

–Погоди, – Потапыч отдёрнул его руку. – А вдруг это бомба.

–Бомба, бомба, – заворчал Кузьмич. – А что если это прибор, делающий доллары? Надо как-то проверить, нельзя же просто сидеть.

–А на кой тебе доллары?

–Да бог с тобой, Егор. Просто мне сегодня доллары снились. Целая пачка.

Неожиданно на столе что-то полыхнуло. Три пары глаз уставились на пачку долларов, которая взялась неизвестно откуда. Полминуты мужики тупо глазели на явившееся диво и молчали.

–Чьё это, мужики? – подал голос Кузьмич, но в ответ услышал лишь спёртое посапывание Потапыча.

–Нет, ну правда, чьё это? – вновь спросил Тимофей.

–Явно, не моё, – ответил Захар.

–И не моё, – вторил ему Потапыч.

–А чьё же тогда? С неба упало?

–А может, это этот "ящик" сделал?

Глаза мужиков скосились на мигающий разноцветными огнями аппарат.

–Он что – желания исполняет? – сдавленным голосом спросил Кузьмич, сам понимая всю абсурдность своего предположения.

–Ну не могло же быть простым совпадением то, что ты говорил о деньгах, и они тут же появились, – дал Захар разумный расклад. – А как ты это сделал, Тимофей?

Кузьмич неловко пожал плечами.

–Просто представил перед глазами пачку долларов, такую же, как во сне и всё.

– Интересно, – Захар почесал подбородок. – Попробуй, представь букет цветов. Для эксперимента.

Тимофей закрыл глаза, сосредоточился и… БАЦ!… на столе появились тюльпаны.

–Как в сказке, – прошептал Потапыч и взял один цветок в руки. – Настоящий. И пахнет.

–Захар, а попробуй-ка ты загадать желание, – предложил Кузьмич, – авось получится.

Захар закрыл глаза и представил себе молоток.

– Загадал? – поинтересовался Тимофей.

–Загадал, – с недовольством ответил тот и открыл глаза, поняв, что у него эксперимент не получается. – В чём же дело? Не получается.

–Так это… – замаячил Потапыч, – на кнопку-то Кузьмич нажал, теперь ты нажми.

–Точно, – палец Захара уткнулся в красное оконце, и оно сменило цвет на синий. – Теперь должно получится.

Он закрыл глаза и… БАЦ!… у окна что-то полыхнуло, обратив на себя внимание мужиков. Там на полу стоял новёхонький телевизор "Филипс".

–Ух ты! – вскрикнул Потапыч. – Ну у тебя и запросы, Захар.

–Как давно я об этом мечтал, – Кондратьев подошёл к телевизору и погладил его по корпусу, словно любимую женщину. – Теперь футбол буду смотреть. Сутки напролёт. Правда, я телевизор со спутниковой тарелкой представлял, ну чтобы сразу много каналов ловил, а её нет.

–Так, – Кузьмич встал из-за стола и деловито упёрся руками в бока, – мужики, что теперь будем делать с этой штукой? Как использовать?

–Это ведь золотая жила, Кузьмич, – жадно прошелестел Потапыч. – Желаний назагадываем. Заживём!

В это время Захар поставил телевизор на табурет, включил его и, сидя на корточках, нажимал кнопки, пытаясь настроить какие-нибудь каналы.

–Эй, мужики, – окликнул он, – а телек-то без проводов.

Но Кузьмич и Потапыч не слышали его. Они строили поистине наполеоновские планы, бурно обсуждая свои будущие желания, весело прикрикивая и иногда ударяя ладонью по столу.

–Захар, – довольным тоном произнёс Кузьмич, – давай, пока мы сейчас у тебя избу оборудуем, а?

–А что, давайте. Хорошая идея.

Давая волю своей разбушевавшейся фантазии, принялись мужики куролесить.

* * *

Белая "шестёрка" мчалась по деревне, взвизгивая на поворотах тормозами и распугивая кошек да стаи гусей, которые тут же разбегались в стороны, громко галдя.

–Во! Опять Савелий рысачит, – заговорили бабки на скамейках, получив тему для бесед на ближайшие два часа. – Ох, допрыгается он когда-нибудь. Схоронят хлопца.

"Шестёрка" пронеслась мимо дома Захара Кондратьева, а несколько секунд погодя завизжала тормозами и медленно поехала назад, в итоге остановившись прямо у дома Кондратьева. Из машины выбрался мужик лет сорока в щёгольской кепке, нахлобученной на самые глаза, и в коричневой кожаной куртке, видавшей виды. Он прошёл до ворот и три раза нажал кнопку звонка. Через некоторое время в доме послышалось копошение, скрипнула дверь, а затем по двору зашлёпали тапочки.

–Кого там принесло? – послышался голос Захара за воротами.

–Не ворчи, Захар, отворяй. Савелий это.

–Савелий? – Кондратьев открыл в воротах дверь и взглядом, полным подозрения, окинул гостя. – Чего тебе надо?

–Какой же ты негостеприимный.

–Некогда мне тут с тобой лясы точить. Делами занят, – насупился Захар, понимая, что визит председателя колхоза не мог быть вызван прозаическими причинами.

–Я тут увидел у тебя на крыше, – Савелий указал рукой, – антенну тарелочную. Богат что ли стал?

Кондратьев остолбенел.

– У меня? – Он оглянулся и увидел на крыше рядом с трубой самую настоящую спутниковую антенну. – Во дела!

–Что "во дела"? Впервые видишь что ли? Собственную-то антенну?

Захар, запинаясь от волнения, объяснил:

–Да… я… нет… конечно, нет. Не впервые.

–А я вот впервые вижу её у тебя. А что, значит, у тебя и телевизор новый есть? Твой-то старый, мне помнится, месяца три назад безнадёжно разбился?

–Да дело в том, что… – замялся было Кондратьев.

–Покажи, а? – лукавыми глазами засверкал Савелий.

Захар замер.

– Да… нет… некогда мне, понимаешь?

–Да ладно, – Савелий с улыбкой на лице прошмыгнул мимо Кондратьева и направился в дом.

–Эй, Савелий, погодь! – кинулся за незваным гостем Захар, но тот уже отворил дверь и исчез в доме.

–Вот те на… – с трудом выдавил из себя Савелий, оказавшись внутри избы. Нет, не избы. Теперь избой ЭТО являлось только снаружи. Внутри же ОНО больше походило на настоящие хоромы. Стены были отделаны мрамором и украшены большим множество канделябров (правда, без свечей) и другими дорогими позолоченными безделушками. Пол, тоже сделанный из мрамора, покрывали красивые паласы с ошеломительными узорами. В большой комнате взору Савелия предстали Тимофей Кузьмич и Егор Потапыч, в кирзовых сапогах и в поношенных куртках сидящие на роскошном белом диван и потягивающие шампанское из богатых фужеров.

–Во дела!… – донеслось из парализованных губ Савелия.

В комнату вбежал Захар и остановился, понимая, что дальнейшие действия бесполезны, и известие уже в любом случае поползёт по деревне. Хоть Савелий Марков и был председателем местного колхоза, но сплетником он был отменным, и все на деревне это знали.

–Ребята, вы чего? – спросил ошеломлённый гость Кузьмича и Потапыча.

–А чего? – в унисон последовал исчерпывающий ответ с их стороны.

Савелий обвёл головой всю комнату и пояснил:

– Ну это всё откуда?

В разговор вступил Захар – ведь дом-то был его.

–Купил я всё это, Сава, купил. Родственник из США деньги прислал.

–Из Штатов? Родственник? А почему я о нём не знал?

–Ну, а я разве знаю что-нибудь о твоих дальних родственниках?

–Да нет, наверное.

–Ну и вот.

Савелий ходил по комнате и разглядывал дорогую мебель, не веря своим глазам. Дом Захара полностью преобразился, конечно, только не снаружи. Тогда как внутри он был похож на дворец персидского шаха, то снаружи он по-прежнему оставался самой заурядной деревянной избой.

–Угощайся, Савелий, – протянул Потапыч гостю фужер шампанского.

–Спасибо, не откажусь, – Марков одним глотком осушил фужер и тут заметил на столе странный прибор неизвестного ему назначения. – А это, Захар, что за агрегат такой, позволь полюбопытствовать?

–Это? Это… Кофемолка.

–Кофемолка, говоришь? – Савелий с подозрением разглядывал аппарат. – Это что ль, как у Галины Ильиничны?

–Точно, – быстро кивнул Захар. – Как у Галины Ильиничны.

–Ага, понятно, – Савелий протянул руку и нажал большую кнопку, которая светилась синим цветом. После прикосновения она изменила цвет на жёлтый. – Забавная она у тебя. Будто детская какая-то.

Захар подошёл к обнаглевшему гостю и принялся подталкивать его к выходу, приговаривая:

–Давай, Сава, давай. Некогда нам, понимаешь? Некогда.

–Эй, эй, погоди, Захар, – заупирался Марков. – Верни мне мой набор свёрл.

–Свёрл? – переспросил Кондратьев, не понимая, о чём идёт речь.

–Ну да, свёрла, – Савелий принялся демонстрировать свёрла руками, как мог. – Вот такая вот коробочка с девятью свёрлами. Красная.

Внезапно в его ладони что-то очень ярко полыхнуло.

–Что это? – Он непонятливым взглядом уставился на красную коробочку для свёрл, удобно разместившуюся в его ладони.

–Это твои свёрла, – пояснил Захар, закусив губу от безысходности.

–А откуда они взялись?

–Ну ты же их просил?

–Просил.

– Ну и вот.

Савелий сузил глаза и с подозрением посмотрел на Захара.

–Ой, скрываешь ты что-то, Захарушка. Чуем чую.

–Что же мне от тебя скрывать?

–Не знаю, не знаю, – Марков отодвинул кепку подальше к затылку. – Что-то в твоём доме не ладно.

И принялся он рыскать по комнате взглядом хищника, долго томимого лютым голодом. Захар заметил, что его взгляд остановился на инопланетном приборе.

–Кофемолка, значит, – Савелий подошёл к столу и наклонился к аппарату, который мелькал разноцветными огоньками. – Ну, рассказывай, как твоя кофемолка работает? Или как её там называть?

–Кофемолка, – хмуро процедил Кондратьев, сжимая кулаки.

–Ну и как же она работает?

–Как обычно.

–Ну и куда же кофе засыпать, а?

Захар молчал.

–Не молчи, кому говорю. Выкладывай.

Захар продолжал молчать, судорожно соображая в поисках спасительного выхода.

–Слышь, Захар, – лукаво улыбнулся Савелий, – не скажешь, как работает, урежу твоей Катьке зарплату.

–Ну и сволочь же ты, Сава, – опять процедил сквозь зубы Кондратьев.

–Но, но! – неуверенно чертыхнулся Марков с округлившимися глазами. – И без этого проблем хватает. Лучше, выкладывай всё на чистоту.

Захар снова замолчал.

–А то и Потапычу зарплату урежу.

В ответ опять молчание.

–И Кузьмичу тоже.

–Нет, так не пойдёт! – вскочил с дивана Тимофей и посмотрел на Захара. – Прибор я нашёл, значит, я и расскажу.

–Отлично, Тимофей, – заулыбался Савелий. – Люблю я таких людей. Давай, показывай.

–Смотри, – Кузьмич склонился над аппаратом, – кнопку ты уже нажал, значит, теперь тебе надо лишь подумать о каком-либо предмете, сосредоточиться на нём, и он появится.

–Это что, как золотая рыбка, что ли?

–Точно, как рыбка.

–Даже, если я экскаватор закажу – исполнится?

–Наверняка, – кивнул Кузьмич.

Савелий закрыл глаза и сосредоточился. Через секунду на столе появился карандаш губной помады "Ревлон".

– Отлично, давно жене хотел купить, – Он убрал его в карман и задумался. – Слушайте, мужики, сегодня же проведём собрание в клубе. На общественном собрании обсудим, что нам с этим рогом изобилия делать.

–Ты что, Савелий?! – возмутился Кузьмич. – Прибор-то наш!

–Погодь, Тимофей. Ты не кипятись. Сначала с его помощью решим проблемы деревни, а уж потом… всё остальное.

Кузьмич насупился и сдвинул брови.

–Не дуйся, не дуйся. Выше нос, – Савелий подхватил прибор со стола и направился к выходу. На мгновение о остановился и, обернувшись, сказал:

–Представьте только:наша деревня становится самой передовой в России по производству многих видов продукции, затем достигает статуса города, а дальше – кто знает! Вот тогда заживём! Не забудьте, сегодня в семь вечера в клубе.

Когда Савелий исчез за дверями, Захар и Кузьмич сели рядом с Потапычем.

– Ну хоть твой дом обделали, Захар, – сказал тот. – Хоть что-то успели сделать. Красиво, – а потом добавил:

– Давайте обмоем?

Через полминуты Кузьмич проспорил три курицы.

* * *

В семь вечера в местном клубе собралось много народу. Такое множество народу Кузьмич не видел с тех пор, как в деревню год назад приезжал сам Шандыбин и агитировал за свою партию. Да наверное, даже и тогда народу было поменьше. По-видимому, Савелий Марков очень сильно заинтриговал деревенский люд или же всё было сделано под угрозой невыплаты или снижения зарплаты. Он это любил.

После двадцатиминутной лекции о возможном будущем деревни Сава перешёл к тому, зачем сюда и пришёл весь народ – к инопланетному прибору. На трибуну вышел Кузьмич, держа в руках свою находку.

–Вы наверняка слышали сегодня утром взрыв у озера, – обращался Савелий к народу, сидящему в зале, – И наверняка большинство из вас видели обломки на поле. Так вот, – Рука директора колхоза указала на Кузьмича, – Малинников Тимофей Кузьмич нашёл среди обломков этот уникальный агрегат. Он исполняет желания.

По залу прокатился гул.

–Да, да, исполняет желания, поверьте, – Марков повернулся к Тимофею. – Давай, Тимоша, продемонстрируй им. Сделай… давай мотоцикл, давай. Товарищи, сейчас Тимофей Кузьмич пожелает мотоцикл.

В зале всё ещё стоял гул, но вот когда на сцене с двумя мужиками появился блестящий от новизны "ИЖ", воцарилось гробовое молчание.

–Видите? – обрадовался Савелий. – И это только начало. Через неделю мы оборудуем наш колхоз новой техникой: комбайнами, сепараторами, тракторами. Мы начнём жить! Жить по-новому!

–Погоди, Савелий, – С переднего ряда встал старик Игнат и почесал седую бороду. – А что же касается внутреннего убранства наших домов? Мы будем жить в прежнем сраче? Так?

–Вот, вот! – замахал пальцем председатель колхоза. – Об этом я тоже подумал и предлагаю вот что… Будет разрешено взять агрегат на дом каждому, кто внесёт в казну колхоза пятьдесят рублей.

Кузьмич стоял и с отвисшей челюстью слушал, как его имуществом нагло и беспардонно распоряжаются совершенно "левые" люди, но ничего поделать не мог, так как перед выходом на сцену Савелий ему недвусмысленно намекнул, что стоит ему сказать что-нибудь против, так о находке будет сообщено в соответствующие органы. Что это за такие "соответствующие органы", Тимофей так и не понял, но предпочёл помалкивать.

–Скажи, Сава, – продолжал расспрашивать дед Игнат, – зачем колхозу нужны деньги, если их можно заказать у того же прибора? В чём весь суп?

–А суп, Игнат Василич, в том, что заказывать деньги строго запрещается, дабы не нарушить финансовый баланс в стране. Заказывайте только то, что собирались купить на эти деньги. Но деньги – строго-настрого нельзя.

С задних рядов кто-то крикнул:

–А на которое время за пятьдесят рубликов можно взять этот пылесос?

– Извиняюсь, оговорился, – прижал Савелий руку к груди. – Пятьдесят рублей не за время, а за желание.

По залу прокатился гул недовольства и кто-то с дальних рядов снова закричал:

–Издевательство! Ироды!

– Тише, тише, – замахал руками директор колхоза. – Не хотите – не платите, но и желаний не получите.

Гул в зале всё не прекращался.

–Этот инопланетный агрегат фиксирует в свою память все желания, которые у него заказывают, – принялся откровенно врать Савелий, – так что обмануть нас даже не пытайтесь. Вычислим и сдерём штраф, в пять раз превышающий цену желания. Желающие записаться на аренду агрегата подходите в кассу и записывайтесь сразу после окончания собрания.

Кто-то в зале сразу же сорвался с места и помчался к кассе.

–Первые два дня прибор будет находиться в распоряжении колхоза, а затем перейдёт в ваши руки, так что дерзайте! – крикнул вдогонку Марков.

Когда собрание было окончено, в кассу клуба выстроилась огромнейшая очередь. Все горели желанием испробовать таинственный агрегат на своих грёзах, пусть это даже и будет стоить пятидесяти рублей. Выгода, в конце концов, было очевидна.

Кузьмич, Захар и Потапыч стояли в стороне и наблюдали.

–Как в хрущёвские времена за хлебом, – сказал Тимофей и увидел, что мимо идёт Савелий. – Эй, Савелий! – окликнул он его. – Подожди.

– Да, в чём дело? – с деловым видом подошёл к мужикам директор колхоза.

–Когда мы получим прибор обратно?

–А вы запишитесь на его аренду, тогда его и вам дадут.

Глаза Кузьмича округлились.

–Записаться на аренду?

–Да, на аренду. Вы ведь ничем не отличаетесь от остального народа.

–Не отличаемся?! – Тимофей перешёл на крик. – Да ведь мы его нашли! Мы его хозяева! Мы!!!

– Тише, Тимофей, тише, – Савелий попятился назад.

–Гнида! – Кузьмич всем телом налетел на сатрапа, повалил его на пол и, схватив за грудки, начал его трясти. – Сволочь!

–Тимофей, остынь! – Захар и Потапыч стащили разбушевавшегося друга с перепуганного директора. – Оставь его. Ничего ты этим не добьёшься.

Осознавая правоту этих слов, Кузьмич перестал рваться из рук друзей и перевёл дух.

–Ну всё, Кузьмич! – соскочил с пола Савелий. – Всё!

Заметив, что на него смотрит народ, собравшийся в очередь, он поправил ворот рубашки.

–Люди! – обратился он ко всем, кто находился в пределах слышимости. – Вы все видели, что произошло. Так знайте же, что теперь Тимофею Кузьмичу запрещён доступ к агрегату. Запрещён. В случае, если он внесёт в кассу пятьсот рублей, запрет будет аннулирован.

Кузьмич позеленел от злости и сжал руки в кулаки. Савелий это заметил и отошёл ещё на пару шагов назад.

–Ладно, Тимофей, идём отсюда подобру-поздорову, – похлопал друга по плечу Егор Потапыч. – Пойдём. Бог потом рассудит, кто прав, кто виноват. Пойдём.

Под озадаченные, а где-то и под сочувствующие взгляды толпы Кузьмич, Захар и Егор Потапыч удалились из клуба.

* * *

Через неделю деревня совершенно преобразилась. Почти все дома в ней стали дорогими особняками с экзотическим художественным оформлением и красивыми садами, вместо наскучивших огородов. А вместо старых российских автомобилей, которые ещё на конвейерах заводов поизносились, по деревне рассекали дорогие иномарки: в основном – БМВ и "Мерседесы" последних моделей. Даже мелюзга, которая совсем недавно поднимала пыль на деревенских дорогах старыми "ИЖами" и "Явами", теперь пересела на "Кавасаки" и "Харли Дэвидсон". Все жители деревни были счастливы. Все, за исключением Кузьмича.

Его дом продолжал оставаться старой хибарой, сильно бросавшейся в глаза, находясь среди роскошных особняков соседей. Конечно же, Захар и Потапыч предлагали ему помощь, например, обставить его избу новой мебелью, но он отказывался. Он имел понятие о чести и гордости, потому и отказывался.

Кузьмич сидел на скамейке за воротами и курил "Приму". Его взгляд сверлил в дороге дырочки, пытаясь хоть как-то отвлечь своего хозяина от мыслей об ускользнувшем счастье и придать ему хоть какой-то живости. По началу у Кузьмича была одна мысль: пойти в районную прокуратуру и заявить о своей находке, которую наглядно использовала вся деревня, чтобы эту самую находку изъяли без дальнейшего возврата, но потом он одумался… Во-первых, ему в прокуратуре попросту не поверят; а во-вторых, у него появилась другая идея.

Неподалёку заревел мотор мотоцикла и три секунды спустя из-за поворота выскочили два местных обормота-пацана – Цирков Володька на огромном блестящем "Харли" и шкет с настоящей русской фамилией Иванов Андрюшка на спортивном БМВ. Сделав крутой вираж, они взвизгнули тормозами и остановились рядом с Кузьмичём.

–Привет, Тимофей Кузьмич, как дела? – проверещал Андрюшка. – Чем Митька занимается?

–Да, там, – Кузьмич мотнул головой, – в огороде лопатит.

–Картошку копает? – догадался Вовка.

–Копает.

–А мы свою уже выкопали.

–С помощью агрегата?

–Да. С его да и с божьей помощью, – немного помолчав, парника добавил: – А мою старушку "Яву" Митька не надумал купить?

–Что ты, Володька, откуда у нас деньги?

–Так я ведь за гроши сущие – за двести рублей.

– Да нет, Володька, нет у нас и таких денег.

–А Вы, Тимофей Кузьмич, не огорчайтесь, – подметил его настроение Андрюшка. – Сегодня вечером в клубе Галина Ильинична свою Зойку замуж выдаёт. Приходите туда, там весело будет.

–Постараюсь, – Кузьмич втоптал окурок в землю. – Очень постараюсь. Прибор ведь сейчас, если не ошибаюсь, именно у Галины Ильиничны и находится?

–Да, у неё. Она для дочери наряд свадебный пожелать сегодня должна, вот прибор-то и у неё.

–Что ж, спасибо вам, хлопцы. Митьке я передам, что вы заезжали.

–Хорошо. До скорого, – мотоциклы взревели и парни понеслись дальше.

–"Вот ведь ты зараза, Савелий", – думал Кузьмич. – "Я с тобой по-хорошему, а ты… Ну ладно, завтра я покажу тебе передовой колхоз, столицу страны, Нью-Васюки".

Он с большим трудом поднялся со скамьи и побрёл к Егору Потапычу покумекать о жизни, а, может быть, и пару рюмок опустошить. Как получится.

По дороге он встретил двоих мужиков – Григория и Николая, которые оба трактористами в колхозе были – оба шли пьяные и ноги передвигали еле-еле. В руке у каждого – по бутылке "Столичной".

–Кузьмич, – заикаясь, проговорил Григорий, – Ну ты и лузер. Там… ик!… свадьба будет… ик!… посидим, повеселимся. Тамару… ик!… тоже бери. Посмеёмся… над неимущим классом.

–А что, вы уже отмечаете? – спросил Тимофей, пропуская мимо ушей всё сказанное Григорием.

–Да. С утра, – улыбнулся Григорий. – Хорошооооо…

–Николай стоял, шатаясь, с наполовину прикрытыми глазами и был не в состоянии выговорить ни слова.

–Хорошо, мужики, приду. Приду обязательно, – Кузьмич похлопал Григория по плечу и побрёл дальше, как-то странно ухмыляясь самому себе.

–"Жалко мне вас, мужики", – думал он. – "Не сейчас только, а потом. Завтра. Но на вас я зла не держу. Савелий во всём виноват. В нём и дело"…

Шёл он так и размышлял. О прошлом, о будущем, о вечере грядущем и о дне последующем.

* * *

Когда свечерело и часы показали семь, деревня закопошилась и её жители стали подтягиваться к клубу на свадьбу. Огромные вереницы народа ехали на машинах посмотреть на жениха и невесту, поймать свадебный букет, да и просто напиться.

Семья Кузьмича тоже собиралась. Жена и дети бегали, суетились, искали наряды поприличнее, а сам он был абсолютно спокоен. Надев на себя старый поношенный пиджак, он стоял у зеркала и глядел на себя.

– Старый стал, – Он прикоснулся шершавой ладонью к морщинистому лицу и почувствовал в этом прикосновении неизбежное, неумолимое Время. – Уже старик.

–Какой старик? – подошла Тамара. – Пить меньше надо было, был бы молодой, ан нет ведь… пил. И пьёшь. И будешь пить.

–Да ладно тебе, жена, – махнул он рукой. – Что было, того уже не изменить. Время вспять не наверстаешь.

–Вот, вот, – Жена скрылась на кухне.

–Слышь! – крикнул ей Тимофей. – Я раньше выйду. Мне кое-куда ещё зайти надо. Так что выходите без меня, а я потом присоединюсь.

Не дожидаясь ответа, он вышел из дому и спешным шагом направился к дому Галины Ильиничны. Он хотел застать её дочку Зою ещё там, иначе жизнь его семьи будет оставаться таким же адом. Жить нищими среди богатых. Так он не хотел. Ни за что.

Через пару минут Кузьмич был в нужном месте. У дома он увидел лимузин, обвешаный различными цветами и лентами.

–"Значит, Зойка ещё дома".

Перемахнув через забор, Тимофей аккуратно подкрался к дому и заглянул в ближайшее окно.

–"Вот и она", – увидел он там невесту, стоящую перед зеркалом в свадебном платье и белоснежной фате. Кузьмич перебрался к другому окну и увидел там то, зачем он сюда явился. В комнате на столе стоял инопланетный агрегат, он был включен. Аккуратным движением Тимофей распахнул окно и бесшумно пробрался в комнату.

–"Вот ты, мой родимый", – прижал он прибор к себе. – "Мой ненаглядный".

Внезапно в коридоре послышались шаги. Сломя голову, Кузьмич выскочил в окно и ринулся вперёд, продираясь сквозь кусты крыжовника, на ходу задаваясь вопросом: "Почему они не сменили свой сад на тропические фруктовые деревья?" Перепрыгнув через забор, отделявший огород Галины Ильиничны от огорода соседей, и пробежав ещё около сорока метров, Тимофей растворился в сгустившихся сумерках.

* * *

В клубе уже собралась добрая сотня человек. Все расселись за столы и смотрели на жениха, ожидающего свою невесту. Он часто поглядывал на часы, давая понять, что как только они с Зоей станут супругами, он с ней хорошенько побеседует.

–Что, Матвей, спёрли твою Зойку?! Ха-ха!! – подшутил кто-то из уже подвыпивших гостей.

Вдруг на улице послышался звук подъезжающей машины.

–А вот и она, – снова донеслось из-за столов.

Дверь в клуб распахнулась, и внутрь вбежала невеста в развивающемся от бега платье.

–Ужас! – держалась она за голову. – Ужас! О, боже!

–Да что случилось?! – подскочили к ней Матвей и её отец.

– Агрегат украли! – рыдая, прокричала Зойка. – Украли! Спёрли!!!

Гости за столом зашумели, негодуя и кое-где выкрикивая нецензурную брань многолетней выдержки. Все они поняли, что лишились своего рога изобилия, без которого им снова придётся пахать на полях и пропалывать картошку своими собственными руками. Как прибор неожиданно в их жизни возник, так же неожиданно он и исчез.

Захар, сидящий рядом с кузьмичёвской Тамарой, полюбопытствовал:

–А где Тимофей-то?

Она обомлела и побледнела, поняв, на что намекает Кондратьев.

–Так вот же он, – сказал Егор Потапыч, и все увидели, как в клуб вошёл Кузьмич. На плече у него был мешок для картофеля, но в данном случае он явно был заполнен далеко не картофелем.

–Здорово, соратники! – довольно прокричал Тимофей и поставил мешок на пол. – Как вам жилось эту неделю, а? Не скучно? Богато?

Народ, не понимая, в чём дело, выжидающе молчал. Даже невеста прекратила рыдать и замерла.

–Сожалею, ребята, но отпуск придётся прекратить! – Кузьмич ловким движением извлёк из мешка на удивление люду инопланетный агрегат и вполне земной топор. – Жалко мне его, конечно, но что делать? Раньше я был с вами ровня, будто брат, а теперь? Да вы же меня замечаете теперь лишь из-за того, что я беднее вас! Шут гороховый! Неудачник!

–Кузьмич, успокойся, остынь, – выставив руку вперёд, к Тимофею двинулся Савелий Марков. – Мы все свои.

–А ну, кыш под нары! – Мужик махнул топором, и директор колхоза отпрыгнул в сторону. – Ты, Савелий, лучше вообще не лезь. Настроение у меня плохое. Порешу!

–Ты, Тимофей, за это потом расплатишься, – погрозил ему Савелий пальцем. – Обязательно потом расплатишься.

–Но это будет потом и не такой ценой, какую я плачу сейчас.

– Посмотрим.

–Ну и смотри, – Кузьмич занёс топор над прибором и со всего маху рубанул по нему. В клубе воцарилась гробовая тишина. Все напряглись и ждали.

ХРЯКСЬ !!!

Ещё один удар топора по прибору разрядил атмосферу.

Кузьмич закинул топор себе на плечо и, с улыбкой глядя в лицо Савелия, сказал:

–Вот и всё. И ничего вы мне не сделаете.

Звонко пнув один из обломков агрегата, он развернулся и ушёл, оставляя народ наедине со своими мыслями.

* * *

–Да, Тимофей, ну ты и задал жару, – сказал Захар, сидя с Потапычем у Кузьмича дома утром следующего дня. – Такого оборота мы не ждали. Нет, я, конечно, не о том. Я полностью с тобой солидарен и сделал бы то же самое.

–Я знал, мужики, что вы со мной, – улыбнулся Кузьмич и похлопал Захара по плечу. – Вы настоящие друзья.

–Конечно, Тимоша, мы всегда с тобой, – печально (или устало) произнёс Потапыч. – Но прибор всё-таки жалко.

–Да. Но ничего. Прилетит ещё одна "тарелка", будет тебе ещё прибор, а пока лучше выпьем.

Кузьмич выудил из-под стола две бутылки шампанского.

–Откуда это у тебя? – полюбопытствовал Захар. – Где купил?

–Нет, Захарушка, – улыбался Кузьмич. – Надо было у инопланетной "кофемолки" с толком что-нибудь заказывать. Вот я и заказал напоследок.

Вновь нырнув под стол, он извлёк оттуда знакомый всем агрегат со светящимися оконцами.

–Во дела! – хором вскрикнули Захар и Потапыч.

–Никто более не догадался у "кофемолки" саму "кофемолку" и заказать, а я вот скумекал!

–Ха-ха!! – Потапыч схватил шампанское и, откупорив его, принялся поливать им друзей.

–Заживём. Заживём, – шептал Кузьмич, как Шумахер, морща лицо под струями шипящего напитка и улыбаясь от всей души.

(Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора).