На пути личном [К. О. Релли] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

К.О. Релли На пути личном

В какое место и время вы бы перенеслись, если бы представилась возможность? Я бы выбрала либо что-то связанное с космосом, либо какого-нибудь творческого деятеля (а какого именно – не особо важно, науки творческие стоят очень близко друг к другу). А если говорить конкретно о чём-то связанном с космосом, то выбора особого не окажется. Под выбором я подразумеваю передвижение во времени. А так как я недавно читала один интересный параграф по истории, то могу вам заявить, что в девятнадцатом веке была построена в России Пулковская обсерватория, где главным на районе был Василий Яковлевич Струве, выдающийся астроном. И если говорить конкретно о нём, думаю, у него было бы интересно. Я-то человек по натуре своей с богатым воображением, мне бывает скучна земная жизнь и моей возвышенной натуре порою хочется вознестись в космос и познать истину там, недалеко от будущего, приключений и инноваций, а не здесь, среди русских луж.

Точно, я также хотела подробно поведать о моём отношении к приключениям, одной из трёх главных космических ипостасей. Об этом я и хотела поведать Инке, щенку моей милейшей соседки по даче, которая по утрам слушает The Neighbourhood и любит скандинавскую культуру (но это уже не только по утрам). Иногда ранним-ранним утром, когда все еще спят и только деревенские могут встать, чтобы разобраться с утра с хозяйством, когда на улице тихо, даже птицы ещё не подали голос (но это не всегда), когда на улице не встретишь ни одну живую душу кроме несчастной беспризорной животины, забредшей в наши края по воле случая, мы с соседкой и по совместительству подругой Лерой фантазируем о жизни в далёкой Норвегии или Исландии. Какого это – жить среди гор в пяти минутах ходьбы до моря, холодного, как те самые горные речушки с динамичным течением?

Стоит заметить, что во время наших с Лери разговоров встаёт Солнце. Пожалуй, я бы так всю жизнь встречала новый день: со стаканом тёплого молока в руке, запахом одуванчиков, проникающим в нос и открытые окна дома и разговором, распыленном в пространстве между нами, сидящими на веранде подругами. В воздухе, пропитанном нашими диалогами, задымленном чувствами и эмоциями так, что, казалось бы, и места уже нет ни для чего здесь, напоенном ароматами мыслей с сопровождающимися электрическими разрядами, фронтальными грозами, чёртовыми торнадо и всевозможными бурями, возникающими после наших примирительных рукопожатий(последствий дискуссий).

Но болтаем мы не только по утрам. По сути, мне ничего не стоит рассказать о наших дневных, вечерних или ночных разговорах. Но всё же они не так хороши, как утренние. С ними разве что могут побороться поздневечерние , когда солнце заходит, окрашивая, как и утром, небо по частям, чертя длинную стрелу по лиловому небу, устремлённую туда, до куда никакому человеку ни пешком, ни мыслью не добраться.

Как мы любим наслаждаться моментом.

Я вижу Лери в шелесте листьев, залитых по-летнему густой зеленой краской. В советских учебниках по истории из библиотеки моей бабушки, которые мы любим листать. В её фиолетовых шлёпанцах, которые она везде носит. В тявканье Инке. Такой классный пёсель, кстати. Когда смотрю на цветы сирени, я слышу её смех и свой раскатистый хохот. Слышу ворчание старика, проходящего мимо моего и Леркиного домов, чтобы чуть дальше купить ещё капусты. Не знаю, зачем ему нужно было так много. Он покупал действительно много кочанов.

Лучше всего я помню нашу последнюю встречу вживую, год и полтора месяца назад. Как же хорошо, что мы живём в век технологий и можем связываться хоть каждый день по видеосвязи, а иногда (за большие деньги, однако если человек действительно чего-то хочет, он этого добьётся) и приезжать друг к другу.

Спустя какое-то время после моего объявления, мы пошли в лес в последний (на тот момент) раз вместе.

***

Солнце ещё не встало, трава в холодной росе шуршала, наполненная обеспокоенными насекомыми. Деревья лесной чащи стояли умиротворёнными глыбами с покачивающимися на тихом ветру верхушками. От этого вида на душе всё равно не становилось спокойно, но это хоть как-то расслабляло. Мы встретились на условленном месте.

– О-ох, Эни. – Меня зовут Анна, но мы любили обращаться друг к другу на иностранный лад. Ну вы поняли, ведь я уже несколько раз назвала её Лери. – Как же хочется спать…

– Да мне тоже. – Она хотела что-то сказать, но я поспешила все быстренько обставить как есть. – Но мой автобус ходит только два раза в день, и мне нужен именно этот, потому что из-за вечернего я бы просто не успела пересадиться со всеми своими не до конца собранными вещами.

Она подумала и выдала: «Тогда ладно уж, мы ведь любим рассветы встречать, просто вчера не могла заснуть.»

– Так ведь я тем более, – у меня с рождения были проблемы со сном. Я опять напомнила ей об этом.

При заходе в лес можно увидеть широкую протоптанную тропу. Мы пошли по ней, солнечные лучи начинали просачиваться сквозь листву. Потом появился звук журчащей воды. Мы решили снять и запихнуть в собранные с вечера рюкзаки тапки. «Бежим», тихо проговорила Лери. И мы рванули как сумасшедшие. Она уже была впереди. Добежав до речушки, зашла по колено.

– Теперь я уже не так уверенна в своём желании… – Нервно я проговорила, с небольшим опозданием заходя тихонько в речку.

– Да ладно, – так же нервно она ответила, слегка поёживаясь и переминаясь. – Нам же надо по-особенному провести нашу последнюю гулянку в юности, когда ещё не настала пора срочно зарабатывать на жи-изнь… – она начала перечислять, украшая речь пафосными словечками.

– Чего не прыгаешь? – Лери оторвалась от размышлений вслух. Она посмотрела на меня возмущённым взглядом, соответствующим тону её голоса. Хотела, чтобы я первая полностью зашла.

– Давай вместе, – предложила я. Холодная вода окутывала лодыжки мертвенной хваткой.

Её глаза блеснули. Вызов принят.

Раз, два, три…

Всё-таки мы полностью окунулись. Прямо в одежде. Первая секунда. Страшно, холодно, смешно, хочется визжать. Было жутко и не очень, но потом стало чертовски интересно, в кровь бросился адреналин. Вторая секунда. Не забывай про дыхалку. Но не набирать же сейчас воздух, блин, что дуришь, Аня. Соберись. Третья секунда. Надо выплывать. Так, вспоминай, где руки-ноги. Четвертая. Свобода! О, свет божеский! О-о, да. Где Лери?

– Блин, это было круто! – Громко произнесла я, когда смогла разлепить глаза и увидеть её.

– Согласна, абсолютно!! – Она была как заведённая. Глаза широко раскрыты, глубоко дышит. И я тоже. Обе – как на дыбах.

Вода была чистой и прозрачной. Кожа покрыта мурашками, и, будь в этот момент моя мама рядом, мы бы услышали весёлую реплику: «Гуси полетели», которую я слышу ещё с тех пор, как начали образовываться воспоминания. Она бы наверняка окунулась с нами. Ведь в кого я такая? Прошло секунд десять, и мы уже скакали с землистого берега снарядами обратно в воду, хохоча и распевая все знакомые песни. БОМБАРДИРОВКА!!! Кажись, мы весь лес тогда разбудили.

Ну и потом мы пошли по реке, двигаясь по мелководью. Ноги мёрзли, а спины потели под футболками и рюкзаками, дыхание заглушало журчание. Наконец, русло начало поворачивать вправо, что значило, что можно уже выходить. Мы направились к опушке леса, границе между деревьями и колосьями. Становилось всё светлее – ветвистая тень редела. Под ногами было всё меньше травы.

Перед нами расстелилось кукурузное поле. Солнце уже поднялось, освещая зелёное полотно.

– Сколько раз мы здесь бегали? Где-то пять точно, думаю, – попыталась я вспомнить.

– Не знаю, честно… М-м, дай подумать… – Она закрыла глаза и нахмурилась. – Слушай, наверное, примерно четыре – пять, как ты и сказала. – Мы ломали голову над тем, когда мы столько успели.

Ну ладно. Не важно. Мы пошли к полю, туда, в колосья, врезаясь в жёсткое, тяжёлое полотно кукурузы. Колосья блестели, и, получается, светло было и вверху, и внизу, и глаза нам было некуда деть. Стояла тишина, только ветер выл, а потом его перекрыли наши шорохи и топот.

– Может, в догонялки поиграем? А то последний игра так давно была, и не вспомнить.

– Давай. Кто водит? – Хоть нам и было по семнадцать – восемнадцать лет, от детских игр мы не отказывались. Она подошла ко мне. «Камень ножницы, бумага». Я проиграла, и она тут же рванула.

– Давай, догоняй! – Она по-злодейски засмеялась. Я судорожно вздохнула. – Ну, не тупи! – И она показала деловито на запястье в том месте, где должны быть часы. Хотя она их не носит.

И мы бегали и голосили, как оголтелые. Господи, вот как вспомню, понимаю, какие мы в тот день были шумные. Мы совсем про время забыли, и к реальности я вернулась, только когда зазвонил будильник. Лери сразу затихла, меня это даже разозлило. Среди гущ колосьев мы должны были отыскать друг друга, настраиваясь по звукам. Хотелось передумать, но для этого было поздно. Ноги были ватными. Стоит заметить, что это очень странное чувство – ватные ноги. По-настоящему я такое испытывала лишь дважды, в тот момент и однажды в лагере. Но те обстоятельства были уже слегка размыты.

Мы могли, правда, позвать друг друга, но никто этого так и не сделал. Не знаю, почему. Лишь когда я увидела её мелькнувшее лицо, я остановилась. Она затормозила, и поняла, в чем дело, рассмотрев моё выражение лица. Она выглядела подавленной и вместе с тем решительной. Два эти качества в союзе напоминали отчаяние.

Мы заранее договорились сразу после будильника разойтись. Прежде чем двинуться своими путями, мы окинули всё вокруг взглядом, всматриваясь во все заинтересовавшие ненароком детали. Синий и зеленый боролись за первенство в этом пейзаже, но нельзя было сказать, что какой-то из них всё же преобладал. Я хотела скомкать это место, как рисунок на бумаге, и запихнуть комок в карман, и топать себе, куда надо. Я постояла, посмотрела в последний раз на Лери. Мы кивнули друг другу и попрощались. Нам ни к чему длинные и драматичные расставания. (Достаточно и того, как драматично я это сейчас описываю.) Она отвернулась и пошла в сторону леса, а я к шоссе. С пустыми руками в карманах я побрела сквозь солнечно-колоссальное решето, больно бьющее по телу. Не хочу расставаться. Не хочу.

Но ведь не в последний раз в жизни видимся. Спокойно. Сегодня же вечером позвонишь.

Асфальт был жгуч, пришлось быстро надеть обувь. До остановки было недалеко.

Будет лучше переехать учиться и в принципе жить в страну с более высоким уровнем жизни. Я давно приняла это решение и предлагала его Лери. Она попробовала сдать экзамен на своём направлении и у неё не получилось. А у меня – да. Я думала, может подождать? Но она быстро меня отговорила. Что ж, пилотирование ждёт меня. Готова сказать, что я не выдержу и с гордым видом ступлю на землю Норвегии. Торжественный момент.

Я ступила на платформу остановки.

Хоть мы и будем поначалу частно созваниваться (что можно с уверенностью утверждать), как и бывает в таких ситуациях, мы немного отдалимся. Я надеюсь, что ненамного. Да и она тоже. Но всё-таки мы обе предпочли бы общение вживую, так намного удобнее и привычнее. С непривычки нам будет тяжело поддерживать дружбу. И общение вживую придаёт больше эмоций и сил. И качество телефонных разговоров может быть низким, связь пропадать и звонки тормозить. Но Лера сказала, что подождёт, а учёба – нет. Что ж, я тоже тебя подожду, Лери. Попробуй еще раз не сдать.

Спустя несколько минут подошёл автобус, и двери раскрылись. «Там меня ждёт будущее» – с этими словами я в него вошла.