Столетний старик и двадцать первый век [Белый дракон] (fb2) читать онлайн

Белый дракон Столетний старик и двадцать первый век

– Всё дело в выборе. Мы все делаем выбор. Даже я в своей старости. Ведь… от него зависит наше будущее – то, как мы проведём своё время после смерти. Может быть и нет никакой смерти. Думаю так, но, возможно, я не прав… Обычно пытаюсь делить всё на сто, но, выводов для себя найти, не получается! Сколько лет не пытался… сколько не пережил, не могу понять почему это так сложно. Выбирать каждый день свой путь, опираясь на то, чего возможно и не существует. Ты, наверное… тоже… большую часть жизни не была в чём-то одном, может в Бога верила когда-то, или во что вы там верите. Ваше поколение, кажись, вообще нигде не верит, ни в обществе, ни с самим собой дома, где никто не видит, и можно не стыдиться своего искреннего. Вы словно роботы, вам и помощи не надо, сами с усами. Я считаю… – вера, и выбор и потраченное время это всё рассудит наша концовка. Я к ней готов, какая бы она не была…

Старику с неделею назад исполнилось сто лет. Он был одним единственным из всех своих друзей и приятелей, сверстников, которые смогли прожить так долго, из-за чего, иногда гуляя по улице медленными и тяжёлыми шагами, он находил себе собеседников как минимум на двадцать лет младше.

Сегодня был тот самый пятничный день, когда его внучка – психолог, которой уже скоро исполнится сорок пять принимала дедушку у себя в кабинете. В остальное время, а это было почти каждый день – она говорила, что работает, занята, потому и не могла навещать. Он же был не прочь хоть куда отправиться, чтобы провести время с одной из последних родственных себе душ.

– Дедуль, мой хороший, ты радоваться должен. Дожил до стольких лет. Столько всего увидел. Это ли не ценно?

Старик покосил взгляд и поджал губы. Делал так от того, что хотел всем своим видом показать несогласие. По-другому он уже не умел. Последние двадцать лет был сложным человеком: – что не скажет кто, – сразу начнёт оспаривать. С ним невозможно было даже обсудить погоду, каждый раз был уверен в переменчивости, каждый раз ждал подвоха, и, как ему самому казалось, знал всё наперёд. Смысла не видел в дискусии.

– Я устал, пойду, – сказал он внучке и встал с кресла для посетителей. Порой ему казалось, что он приходит, ради этого удобного кресла, дома такого нету, а это было ровным и в меру мягких.

Они быстро распрощались – это был сухой жест руки, так как старик ненавидел объятья. Сколько раз он обнимал человека, родного или нет и тот скоро умирал или пропадал неизвестно куда. Сам он тоже боялся принимать объятья, потому что страшился той же участи.

На улице был летний день, жара после полудня разбавилась потоком западного ветра. Людей было не много – необычно для пятницы. Такое можно назвать феноменом для наполненного людьми городка, разраставшегося уже который год новыми домами и семьями.

Старик медленно ковылял по одной из таких улиц, делал это немного наклоняясь опираясь на трость – свою лучшую подругу уже как несколько лет. До его дома было относительно не далеко, пару поворотов и дворик -пространство заветного покоя и тишины. Он не пытался спешить к дому. Оказаться на улице, для него, было целое дело, да ещё в такую прелестную погоду, и что бы расфуфыренная молодёжь и их родители не носились туда-сюда было большой редкостью. Сегодня была ценная каждая минута, спокойно прогулки и мягкой погоды.

В одно мгновение что-то переменилось. Старик выпрямился и стал моложе на несколько лет, взял свою трость в руку и понёс её, как ручку чемоданчика, будто и не нужна она была вовсе. Лицо его преобразилось, глаза стали шире и некоторые морщинки изгладились. Движение его немного ускорилось, он, так же не торопясь наступал, но иначе – вальяжно, будто и позабыл про тяжёлые ноги и уставшее тело.

На встречу ему шла женщина лет тридцати пяти. В её карих глазах читалась частичка прожитой жизни, сохраняя при этом не принуждённую лёгкость. Натуральная, почти без макияжа на лице, как когда-то давно в молодости старика. Белобрысая, стройная и идеальная словно кто-то специально смешивал крови самых красивых людей, дабы родить такое чудо, одетое в обтягивающий спортивный костюм.

Она несла увесистую сумку отчего немного косилась на правый бок.

Старик приближался к ней и с каждым шагом становился все прямее и величавее. И ссохшаяся кожа его посветлела, и лицо преобразилось, как полвека назад, грудь стала шире в двое, руки покрепчали. Сердце застучало сильнее. Осталось пару шагов.

Он остановился и поднял свободную руку, как бы преграждая ей путь.

– Девушка, давайте я вам помогу! – сказал громко, словно молодой благовоспитанный паренёк, проистекая в натянутой улыбке свежести.

Девушка остановилась из-за преграды руки и вынула маленький наушник из левого уха.

– Что вы сказала? – спросила она, подняв бровь, с полным недоумением в лице. Вся внешность её стала грузной и строгой. Словно её отвлекли от любимейшего из хобби, требующего одиночества.

– Девушка, давайте я вам помогу! – произнёс старик, наделяя свои слова благоволением, которое немного поугасло от смущения. Он не ожидал, что придётся повторять, и увидеть на её лице такое сердитое смущение, скорее даже недовольство.

Лицо девушки исказилось в иронии, карие глаза что светились до этого – закатились. Она поджала губ, в удивлении и озадаченности, которая бывает в очень глупых ситуациях.

– Вам зачем это? Заняться что ли не чем. Пойдите на лавочку и отдохните.

Старик молчал. Он пытался придумать, как ответить, перемотать назад сказанное и объясниться. Может получится вернуть всё назад. Получится так как он себе представил, просто его не так поняли или он не так выразился. Чувство стыда захлестнуло его.

Девушка не церемонилась. Молча запихала наушник в своё ухо и с таким же недоумевающим потухшим лицо, в котором теперь не проглядывалась натуральная красота, пошла дальше. Пошла уверенно, чуть косясь на бок, будто ничего и не произошло.

Старик остался на месте и мельком провожал её взглядом. Пытался изо все сил разобраться: за что же получил такой резкий ответ. Что не так: – «я же плохого не хотел». Никчёмность постигла его новым приливом грусти, делать было нечего. Погода, в секунду, переменилась. Свет ушёл за серые облака, вот-вот мог начаться дождь. Старику не хотелось под него попасть или ещё хуже – заболеть.

Он поставил свою трость, как это было двумя минутами ранее, сдул грудь и чуть нагнулся, как всегда, когда шёл один.

Медлить было не зачем, не было того тёплого настроения, хотелось поскорее пойти домой в своей место, свой маленький мир без резких ответов, серьёзных лиц и печалей. Место, где для старика не было одиночества, он всегда чем-то занимался, не скучал как скорее всего многие старики.

Он шёл и думал о своей жизни, прожитой так многогранно, так не постоянно и кажется, когда-то счастливо. В голове его всплывали слова внучки. Что, можно из этого ценить если ничего уже нету. Пусто. Нет любви, нет смысла, молодые учат как жить, дети другие, всё другое. Так ли должно было случиться с ним, стать памятником прошлому поколению, созидающему сегодняшнее происходящее.

Капли ударили с неба. Старик зашёл в подъезд своего дома. Всё было, как обычно, те же стены, пол и лишь только граффити на стенах нарушало образ обыденного. Его закрашивали не раз, а кто-то снова рисовал. Старику было всё равно. Да и рисунок не был злобным. На скорую руку нарисованные слова, как пройдёт мимо, каждый раз что-то новое. Где родители так воспитавшие чадо, которому заняться нечем, как ерунду малевать.

Не успел старик подняться к лифту, как в подъезд вошла низенькая девочка на вид ей было лет девять, промокшая под начавшимся дождём. В одной руке у неё был школьный портфель, а в другой она тащила огромную папку, словно баул с камнями, похожий на те, в которых обычно множество предметов для рисования.

Старик остановился и на секунду задумался. Он посмотрел на эту девочку не расширяя глаза, не вздымая грудь, а просто как обычный человек, как старик, который пожил долгую жизнь спросил:

– Тебе помочь девочка?

Девочка улыбнулась, глаза её заблестели немного удивлённо.

– Я вас знаю вы сосед, сверху.

– Да.

Старик подошёл к ней, и принял её вещи. Малявка юркнула вперёд и забежала по лестнице резким движением нажимая кнопку лифта, уступая дорогу пока старик пройдёт внутрь. Она по очереди нажала нужные кнопки и дверь закрылась.

Они вместе доехали до этажа. Девочка повернулась к старику. Детская искренняя улыбка озарила всё пространство и наполнила добрым теплом каждый тусклый закоулок. Старик улыбнулся ей в ответ в душе его засверкало чувство, ушедшее когда-то давно. Красота благодетели, искромётного явления взаимности. Сердце забилось чаще, как давно во время лучших из дней.

Девочка потянула руки, но вместо того, чтобы взять папку приобняла старика, прижавшись к его слабому телу всего на несколько секунду. Словно вечность открыла свои пространства для нового счастья, словно они были родственными душами и расставались всего на пару дней.

– Спасибо дедушка! Вы джент-ль-мь-ен! – сказала она, взяла свою вещь и скрылась за поворотом этажа…

Квартира была наполнена ярким солнечным светом. Тёмные облака, что, только-только сгущались пропали где-то далеко. Капли на окнах как маленькие линзы проецировали на стенах светлые силуэты. Старик вошёл в квартиру, кинул ключи на полочку и подошёл к окну. Глубоко вздохнул, ощущая свет солнца, наполнявший его теплом, словно распростёртые объятия бывшей любви. Не нужно было ничего другого, не хотел он и думать об ушедшем прошлом. Добро прошло через него, он понимал, что это произошло и что-то изменило. Доброта и красота только растут в сердцах поколений. Кто-то ещё ничего не понял, настанет нужный момент – всем придёт озарение. Увидят, почувствуют кожей и своим нутром – момент важности именно сегодня, когда день наполнен частичкой добра.