Шаг из тьмы 3 [Сергей Серобабин] (fb2) читать онлайн

Орлов Олег Шаг из тьмы 3

* * *

Глава 1

Полоцк

Всеслав Василькович смотрел на пятёрку весьма колоритных персонажей, словно пришедших из времён его далёких предков. Здоровенные мужи в доброй броне, у каждого длинные усы и оселедец на бритой голове. Взгляд прямой и решительный. В старые времена именно такие вершили историю, ходили на франков и саксов, вместе с Олегом давали просраться гордым ромеям, а под знамёнами Святослава заставили трепетать перед Русью все окрестные народы. Но время варягов с викингами безвозвратно прошло. Они это понимают, потому и здесь.

Но вот что делать c ними и их предложением он пока не понимал. Приплыли три дня назад; не скупясь на подарки, быстро выяснили кто может организовать их приватную встречу с князем. Видать хорошо одарились, так как желающие посодействовать нашлись быстро. Мало ли по какому поводу народ хочет встретиться с князем?!Чего угодно, но такого Всеслав не ожидал. Изгнанники с Руяна, хотя, теперь уже с Рюгена, рассказали не такую уж и невероятную историю, но её последствия…

Суть, по их словам, была в следующем: после их вынужденного оставления родины, судьба забросила их в новгородские земли. Однако, давнее соперничество словен и руси не забыто в новгородской земле, посему отнеслись к ним довольно холодно, — как к изгоям. Хотя, ещё недавно половина купечества была у них частым гостем и клялась в вечной дружбе. Но они не в обиде, ибо Доля и Недоля всегда играют людскими судьбами и ещё неизвестно, как повернётся дальнейшая судьба у тех, кто отказался от старой дружбы, променяв её на куны.

Так бы они и вели жизнь изгоев, но вдруг подвернулся — в лице одного новгородского купца — случай всё изменить. Купец тот много лет вёл свои дела с Полоцком, перевозя свой товар через Варяжское море, а затем вверх по Двине. Но в тот раз Доля отвернулась от него: пограбили его в самом устье германцы, что поставили там не так давно свой городок. Купец оказался весьма состоятельным, да к тому же имел влиятельных друзей для того, чтобы отомстить. Но дело обещало быть не слишком прибыльным, посему из новгородцев мало нашлось охотников, в отличие от несчастных изгоев, которым терять было абсолютно нечего.

Взяли они тот городок изгоном, побив всего десяток глупцов, вздумавших сопротивляться. Купец обидчиков своих наказал, с жителей за татьбу виру стребовал и с новгородцами убрался восвояси. Вся же русь осталась в городке, решив бить челом полоцкому князю, дабы он принял их под руку свою вместе с городком германским. Они были готовы переселиться с новгородских земель и ещё пригласить всех рода русского, кто сейчас в своих землях от германцев терпит притеснения. А прежде чем дать ответ, Всеславу предлагали подумать над дальнейшей жизнью княжества. Ведь все ливы и так платят ему дань, значит и земли по берегам Двины фактически его. Почему тогда германцы не платят ему налоги за торговлю с ливами русью? Что будет, когда германцы окрепнут? А если новгородцы, с которыми у Полоцка уже сто лет замятня, решат взять себе эти земли? Хоть так, хоть так, но вся торговля с закатом будет для его купцов закрыта. Нужно ли ему сие?

В то время, как они обещают быть верными подданными, блюсти его интересы в тех землях, подчиняться наместнику, которого он над ними поставит. А со временем, кто знает как жизнь повернётся, может появиться у него новый удел в княжестве. Взамен, просили защиты от германцев и новгородцев, с которыми, по их мнению, ещё ни раз придётся пересечься. Понимают они проблему с их верой, которая противна князю, и готовы принять от него мужей, что будут средь них проповедовать. Обещали насилия над ними не чинить, крещению не препятствовать, но в ответ просили насильно в христианство никого не обращать.

Предложение безусловно интересное и смелое, особенно если учесть, что так далеко влияние княжества не распространялось даже при Чародее. Никогда ливы, живущие у моря, не платили Полоцку дань. Но ведь полностью правы варяги: как только закроют ему устье Двины, так и кончится его торговля. И так родичи, будь они не ладны, обложили со всех сторон: с Новгородом ни войны ни мира уже несколько поколений, дикая литва всё чаще тревожит границы. Всё настолько плохо, что уже много лет Полоцкие князья вынуждены плясать под дудку Смоленска. А если ещё и закупорят устье Двины, княжеству придёт конец. Не сразу. Два, может три поколения они протянут на внутренних резервах и том запасе прочности, что оставил после себя Чародей. Но небольше, ибо наследство его уже порядком растрачено в бесконечных внешних войнах и участившихся внутренних конфликтах. Всеслав прекрасно помнил историю своего негаданного возвращения на полоцкий стол, которое ничем, кроме Божественного вмешательства, объяснить невозможно.

Возможно, Господь даёт ему шанс не только освободиться из-под смоленской опеки, но и восстановить былое величие княжества. Ведь путь по Двине удобней и быстрей, чем по Волхову. Сейчас он возьмёт под контроль устье, а через несколько лет полностью обезопасит весь путь по реке. У Новгорода второй год проблемы на торговых путях, и с владимирским князем отношения такие, что вот-вот война. Если сейчас действовать быстро, то благодаря алчным новгородцам, через несколько лет вся область между Двиной морем станет его и Новгород упадёт ему в руки. Пусть ближайшие годы новое владение не будет приносить особенного дохода, но властитель тем от купца и отличается, что может видеть и планировать на годы вперёд.

Решено! Всеслав поднялся объявить свою волю: Полоцкой земле у Варяжского моря, БЫТЬ! Учреждает он новую область под руководством княжеского воеводы, коему вся пришлая русь должна подчиняться. На два года поселенцы освобождаются от всех налогов. Все сборы, причитающиеся с купцов, брать по старине и они идут на внутренние нужды нового владения. За это время переселившаяся русь должна поставить град каменный в устье Двины. Обид купцам чуди и ливам не чинить, наоборот, лаской склонять перейти под княжескую руку.

Наверное, это было мудрое решение. Но если бы он знал всю подноготную данной истории, то наверное ладья рюгенских изгнанников не дошла бы до Варяжского моря.

Глава 2

Новгород

Прав был архиепископ, когда назвал алчность смертным грехом; сто раз прав, когда говорил, что погубит тот грех и тело и душу. Ведь предупреждал его индиец: торговать его товаром только в Полоцке и окрестностях. Так не послушал его на свою беду. Попытался продать германским купцам в их торговом посту, что не так давно был отстроен в устье Двины. Продал на свою голову! Слава Создателю, живым ушёл. И то неизвестно добрались бы остатки его ватаги домой, если б не повстречали в Варяжском море возвращающихся ушкуйников.

Как в насмешку, после своего спасения беды Акинфия только начинались. Ведь товар он брал под честное слово, с обязательством расплатиться после Полоцка, да привезти оттуда индийцу новости. И вот, привёз — ни денег, ни товара, ни новостей — а сам гол и бос. А индиец сидит, молчит. Сложил руки домиком и не мигая смотрит, будто сквозь тебя, своими неживыми глазами, словно прикидывает, как с тобой расправиться.

Раздавшийся стук в дверь не прервал его размышлений, индиец только бросил короткое «да». Вошла одна из его сестёр, девка высокая да ладная. В другой раз, не преминул бы полюбоваться на неё ещё раз. Правда, индийцы у себя дома одеваются, прости Господи, но от такой красотки глаз не оторвать. Только не сейчас: кажется, отведи глаза — и всё то, что взвешивает индиец в своей голове, все за и против, склонится не в его сторону.

Сестра подошла к индийцу, протянула ему несколько раз свёрнутый и запечатанный по центру восковой печатью лист бумаги, что-то негромко сказала ему на своём языке. Индиец кивнул, сломал печать, развернул лист и быстро пробежал глазами текст. Ответил сестре на своём, где Акинфию, вроде, послышалось «доигрались» и протянул письмо сестре. Та по прочтению разволновалась, накинулась с расспросами на своего брата. Индиец лишь устало махнул рукой и разразился недлинной речью, под конец которой сестра немного успокоилась.

Выпроводив сестру, он погрузился в длительные раздумья. Потом, словно вспомнив о предыдущем разговоре, повернулся к Акинфию со странной фразой: «Паровозы нужно давить, пока они ещё чайники. Что сидишь, иди собирайся, едем приводить народ к общему знаменателю». Увидев его непонимающий взгляд, поправился: «Нанесём германским латинцам ответный визит, виру стребуем».

Олег

Олег внимательно рассматривал делового партнёра и по совместительству своего полоцкого агента. У партнёра и агента было всё плохо, его, как в анекдоте — и крючило и колбасило, — что в его положении было совершенно естественно. Да, купец вляпался по самое не хочу. Прав был Фома Аквинский, когда писал про алчность. Олег поморщился, силясь вспомнить: или это не он писал, да вроде и архиепископ что-то вещал на эту тему. А, собственно, какая разница, — когда умные люди размышляют об одном явлении, то придут к похожим выводам. Мужик хотел чуток навариться, спихнув часть товара немцам, а те, недолго думая, взяли и грабанули бедолагу. Что ж, возможно, это и к лучшему, с будущей Ригой всё равно надо что-то делать, а тут такой отличный повод, сами подставились. И Зима очень вовремя вернулся, в разборках с немцами поможет однозначно.

Единственная неприятность, которая может подстерегать его — это отношения новгородской верхушки и того зародыша Ганзейского союза, который сейчас имеет место быть на Балтике. Так глубоко они ещё не копали, а про заграничные дела вообще получают информацию как по испорченному телефону, через десятые уши. Маловероятно серьёзно нарваться, но всё же…

Постучавшись, в комнату вошла Юлька, принесла письмо от тысяцкого, сказала, что срочно. Когда Олег дочитал, то не смог скрыть своего удивления. Киев пал, а бравый подполковник в контрольный точках не объявлялся и на связь не выходил. Перевести с бюрократического на человеческий: Лёха пропал вовремя штурма. В последнее не особо верилось, — мужик прошёл с боями тысячи километров по территории, оккупированной лучшей в мире армией, а тут всего лишь сборище княжеских дружин, где люди друг друга знать не знают. В такой толпе он растворится как кусок сахара в кастрюле кипятка — типа он точно там есть, все видели как он туда упал, но попробуй найди, ни в жись. Скорей всего, он под шумок проворачивает некую свою интригу, в которую работодателей не посвятил. Свои соображения высказал разволновавшейся Юльке, настоятельно порекомендовав не болтать, дабы не вызвать панику на рынке. От таких вестей народ немедленно ломанётся скупать продовольствие, мгновенно взвинтив цены. А их основная задача — ломануться первыми и успеть сделать запасы по старым ценам.

Продовольствие — тема важная, но, как помнил Олег, в их мире, сразу после Киева владимирский князь всерьёз взялся за Новгород. Была зимняя осада, мутная история с чудотворной иконой, после явления которой осаждающие в панике разбежались. Как пойдут события в этом мире можно только догадываться. Например, Лёха, как знаток истории, говорил о серьёзных различиях между мирами, хоть и при сохранении общей тенденции. Строитель историей интересовался не особенно, но точно помнил — владимирские, а потом и московские князья всегда находили силы поставить республику раком. Когда не получалось военными, прибегали к экономическим мерам. Иногда, пользовались помощью церковников, которые за долю малую всегда были готовы подписаться на любое дерьмо.

Ещё, его мучил вопрос — что произошло в Киеве? Пообщавшись с подполковником почти год, у него не оставалось никаких сомнений в его способности влезть без мыла в любую дырку. Как минимум, советником у князя он должен был стать, ведь проделал он нечто подобное в Новгороде. А для офицера двадцать первого века — разбирающегося в вопросах современного боевого применения и взаимодействия войск, прошедшего две войны — тактические приёмы местных просто открытая книга. Тогда почему город пал? Насколько он был в курсе, планы новгородской верхушки не простирались дальше желания стравить двух старых недругов с целью переключить внимание Боголюбского с севера на юг. Не больше. И уж тем более, падение Киева, в них железобетонно не значилось.

Напрашивалось сразу три варианта ответа, один паршивее другого. Бравый подполковник уже давно вёл свою, непонятную никому игру, и падение Киева — её часть. Возможно, партия посадника решила сыграть против интересов большинства горожан и приказала Лёхе не слишком стараться в деле укрепления обороноспособности матери городов русских. Ну, и третий вариант — местные полководцы оказались не по зубам человеку из мира высокоточного оружия и массовых армий. Что из всего вышеперечисленного хуже — покажет время.

Строитель мысленно выругался — увлёкшись своими умозаключениями он совсем забыл о незадачливом купце. Решить вопрос немедленно! Как повернутся дела неизвестно, а контроль за устьем Двины точно не помешает. Уж очень солидные прибыли сулит в будущем. Не даром Рига, в отличие от Новгорода, являлась ганзейским городом. И дело не только в протекционистской политике и различии культур. Из внутренних районов Руси удобнее вывозить товары по Двине, а не по Волхову.

Кратко введя в курс дела изумлённого купца, Олег не откладывая отправил работника пригласить для разговора разбирающихся в вопросе людей. Официальных лиц в столь тухлое дело втягивать не стоит. Да и о чём начальство не знает, о том и не печалится. А вот Зима с Владом кандидатуры идеальные. Особенно ушкуйник — человек на Балтике известный, способный серьёзно помочь с местным населением.

Выслушав его идею, Зима дал подробный расклад по поселению на месте будущей Риги, в котором он бывал пару раз. По его словам, фактория представляла собой «крепкое место». Небольшая деревянная крепостица на холме, а если изгоном не взять, то придётся переходить к правильной осаде, что, в свете приближающейся осени, совсем нежелательно. Поэтому, предлагал решить дело одним решительным ударом. При этом ещё и несколько сэкономить на бойцах. Идея заключалась в следующем: после прошлогодних событий на Руяне, в городе и окрестностях было полно эмигрантов, большая часть которых была крайне ограничена в средствах и хваталась за любую работу.

Олег был не против экономии, но нанимать бывших жителей Арконы совершенно не горел желанием. Эмигранты, по крайней мере их мужская часть, занимавшаяся военным ремеслом, ему нешибко нравились. Наследники варягов, основатели русского государства — это всё понятно, но, как он неоднократно замечал, о дисциплине у них имелось весьма своеобразное представление. Народ всё ещё жил в эпохе викингов, собственно за что и поплатился. Нет бы грабить Германию с Францией, которые пребывали в состоянии, которое впоследствии назовут «феодальной раздробленностью». Так нет, полезли почему-то на Данию, где положение с раздробленностью было полегче, а король порешительней. После опустошения своего восточного побережья, датский король сильно обиделся и показал братьям славянам где раки зимуют. Столицу разрушил, а сам остров аннексировал, оставив там гарнизон. Ибо нефиг, надо думать, с кем связываешься.

Олег возбуждённо щёлкнул пальцами от внезапно посетившего его озарения. Зима, сам того не замечая, подал ему отличную идею: по окончании операции переселить туда часть беженцев. Чем больше он крутил её в голове, тем больше она ему нравилась. Нечего им без дела по городу слоняться, без средств к существованию, того и гляди пустятся во все тяжкие, пусть на его благо поработают. Вместо содержания гарнизона на собственные средства, есть возможность сделать проект самоокупаемым уже на начальном этапе. И, при этом, сохранить в целости собственную голову.

Предприятие закончится как раз к концу навигации, зимой ни Полоцк, ни немцы, никаких действий предпринимать не будут. Суета начнётся только весной следующего года, но если всё грамотно сделать, никто ему и слова не скажет. Нет, скажут, конечно, но совсем другим тоном — пожурят, в худшем случае заставят выплатить виру, но голову снимать никто не станет. Главное, найти среди беженцев разумного авторитетного человека с авантюрной жилкой. С последним взялся помочь предводитель ушкуйников, бывший частым гостем на Руяне. Эх, выбить бы под это дело республиканское финансирование…, ведь какая красота — он решает проблему варягов, а ему деньги на которые он проворачиват дельце по приватизации устья Двины. Мечты, мечты…. Вот в такие моменты и вспоминаешь продажных чинуш из родного мира, один откатец и все в шоколаде. А здесь не прокатывает. Не потому, что честные, просто посадник самостоятельно такими суммами не рулит, исключительно после обсуждения в совете. А там уже придётся делиться со слишком многими, оно того не стоит. Да и язык за зубами, некоторые товарищи из совета, держать не умеют.

От высокого искусства интриги пришлось вернуться к прозе жизни и, наконец то, просветить гостей относительно своего плана. Раз пошла такая пьянка — в смысле его участие в военных походах — то Олег хотел снискать себе славу удачливого предводителя, у которого народ возвращается домой живым и здоровым. И главное — с улучшимся материальным положением. Никакой долгой осады и, тем более, кровопролитного штурма он не планировал. Тщательная предварительная разведка и скрытое ночное проникновение, захват ворот, через которые проходит основная часть отряда. Потом зачистка поселения от вооружённого народа. Следующий шаг — блокирование городских ворот и арсенала, если он у них есть. И, вуаля, граждане купцы просыпаются в своём городке, с уже другой администрацией. Как апофеоз, приглашение всех жителей на площадь для участия в показательном суде над татями.

К некоторому удивлению менеджера, никакого отторжения у рыцаря хитрый план не вызвал. За время предыдущего путешествия Олег успел к нему присмотреться — вроде здравомыслящий мужик, хоть работать к нему и не пошёл. Но, одно дело — ловить бандитов по лесам, а брать на щит городок — совсем другое. Учитывал возможность, что рыцарь может заартачиться — мол бесчестно, не подобает рыцарю участвовать в столь сомнительных мероприятиях, поруха чести и всё такое. Ничего подобного, воспринял нормально, живо участвовал в обсуждении, подтолкнув Олега к мысли, что историки его мира судили о рыцарях на основе дошедших до них средневековых романов, к реальности имевших весьма отдалённое отношение. Вот он, перед ним — реальный рыцарь, мужик решительный и свирепый. Способен ли он на охи вздохи при луне, давать идиотские обеты во имя прекрасной дамы? Крайне сомнительно.

Примерно за полтора часа сделали расчёт сил и средств на предстоящую операцию. Городок нужен был Олегу не разграбленным, с живыми и здоровыми жителями, поэтому вышло недёшево. С учётом предыдущих трат на поднятие с нуля производства нормальной стали, так вообще жуть. Придётся залезать в долги. Самое скверное, у посадника и компании не взять, у них все деньги крутятся на стройке. Значит, придётся клянчить у политических противников, которые заломят процент как на родине, если не выше. Зима говорил, что оборот у городка пока небольшой, поэтому он его до сих пор не ограбил, ждал пока жители жирком обрастут, значит, и им на быструю окупаемость можно не рассчитывать. Безусловно, расклад далеко не лучший, как ни крути, в случае успеха операции, первый год у него появиться нехилый деньгосос. Положение можно было легко исправить, создав там базу для торговли их товарами с западной Европой, но только на следующий год, когда завод на Ладоге выйдет на проектную мощность. А пока — очередная дыра в бюджете.

Сейчас, с помощью приятелей, взглянув на проект с финансовой точки зрения, Олег даже засомневался, а не отложить ли всё до лучших времён. Затевать авантюру, в которой можно оказаться раздавленным между полоцким княжеством и немецким купечеством, в преддверии зимнего вторжения суздальского войска…. С другой стороны, если посмотреть на проблему с точки зрения выживаемости…. Ведь золотые пояса запросто могут не доводить дело до военного противостояния, как ни раз происходило в его истории. Заплатят, посадят князя, определённого в Боголюбово, может, выдадут с головой особо неугодных. Кто попадёт в число особо неугодных даже думать не надо. После столь хамских опусов Лёхи, продолженных политической сатирой в театре — к гадалке не ходи. В то, что когда запахнет жаренным, совет выдаст их Боголюбскому, Олег нисколько не сомневался. Тут всё просто: Суздальский князь легко мог контролировать процентов сорок-пятьдесят новгородской торговли и восемьдесят процентов поставок хлеба. Аргумент более, чем убедительный; такие деньги стоят голов двух новоиспечённых бояр, которые ещё и говорят с акцентом. А так, будет место, где можно укрыться. Олег хлопнул ладонью по столу, ставя точку в собственных рассуждениях. Решено, немецкому городу Рига, не бывать!

Собирались недолго, значительно дольше шли переговоры с варягами. Не то, чтоб они сильно выпендривались, всё же потеря родины здорово охладила горячие головы, просто план, родившийся в голове Олега, при более пристальном рассмотрении обрастал множеством мелких, но важных подробностей. Как известно, дьявол прячется именно в мелочах, и осторожный менеджер не хотел проколоться вообще, и на ерунде в частности. В конце концов, удалось набрать пятьдесят человек, достаточно отмороженных и по совместительству достаточно сообразительных, способных держать язык за зубами.

Так, через пару недель, Олег, в сопровождении сотни головорезов, причалил к берегу чуть восточнее устья Двины, с расчётом обеспечить скрытность высадки и меньше шагать до цели. Договариваться с местным племенем отправили варягов, которые, в отличие от новгородцев, в грабеже ливов не отмечались и имели, по большому счёту, одну веру. Те к германским соседям особой любви не питали, поэтому договориться вышло быстро и дёшево. Немцы фактически монополизировали всю их внешнюю торговлю, вынуждая ливов сдавать свой товар по грабительским расценкам. Обговорили дальнейшее сотрудничество, выразившееся в снижении пошлин для местных торговцев и отпуске железных изделий по нормальным ценам. Взамен, местные поделились информацией о населении городка, кроме того, обещали не просто не вмешиваться, а даже выделить народ знающий окрестности.

Из всех учеников Олег взял одного Путимира, по местным меркам парень был уже взрослый, пора его обкатывать в реальном деле. Неприятный момент заключался в следующем: на территорию городка ливов не пускали, весь торг происходил на пустом пространстве между городом и рекой. В принципе, стены были далеко не неприступны, а за последнее время ученик так натренировался в преодолении различных препятствий и проникновению на охраняемые объекты, что за его способность проскользнуть мимо часовых, он нисколько не волновался. Но как он сможет провести нормальную разведку в городке, где все друг друга знают? Алексей, и он сам, много рассказывали парню как можно получать информацию по косвенным признакам. Вроде материал он усвоил, на пробных вылазках действовал неплохо, но как поведёт себя в действительно опасной ситуации, когда от достоверности добытой информации будет зависеть жизнь?

По словам ливов в городке на постоянной основе находилось четыре десятка воинов, выполняющие в нагрузку функции торговой стражи и около трёхсот человек гражданских. В смысле: купцов, работников и членов семей. Кроме них в городе находилось порядка двухсот человек, пришедших из Германии купцов с работниками. Итого пятьсот тридцать человек против их сотни. В принципе, расклад не столь плох — народу больше у немцев, но воинов больше у него. Если выгорит сразу нейтрализовать гарнизон, можно считать дело сделано. В городе не станет того центра кристаллизации, вокруг которого начнёт образовываться ядро сопротивления захватчикам.

Первый день они просидели в секретах вокруг городка, наблюдая за жителями, поведением стражи, расположением постов и расписанием смен. На последующем совещании все сошлись во мнении, что небольшой группе по силам скрытно проникнуть в город. Задачей Путимира было выяснить, можно ли захватить ворота и казарму. Первоначальная проблема с блокированием толпы приезжих отпала сама собой, их подавляющее большинство ночевало на кораблях.

Смотря на немецкое хозяйство, менеджер удовлетворённо потирал руки — уже сейчас, это оживлённое торговое место, а что будет если здесь организовать свободную экономическую зону? Нет, однозначно надо брать себе, пока плохо лежит, нечего ничтякам пропадать.

В первую ночь на разведку пошёл Путимир. По прикидкам, времени у него было достаточно — день уже значительно укоротился. Парень вымылся в ближайшем ручье, натёр тело и одежду соком местных трав — в надежде обмануть домашних питомцев, если такие есть — облачился в маскхалат, сшитый по образцу штатного армейского, и растворился в ночи. Олег специально запретил брать ему оружие, чтоб осторожней был и не рисковал напрасно. Его работа заключается не в охоте за головами, а в сборе информации, для чего лишние железки ему не нужны. А в его способности справиться со среднестатистическим обывателем менеджер не сомневался. За год его ученичества пацан вытянулся, раздался в плечах и здорово прибавил в силе. Хорошее питание и физические упражнения — что ещё нужно растущему организму. Но имеющегося ему не хватит при встрече с опытным воином, где оружие не поможет, а лишь создаст ложное чувство защищённости. Так пусть лучше вообще избегает любых встреч. Вернулся он перед рассветом и сразу полез с докладом, пытаясь вытащить Олега из спальника. Пришлось цыкнуть на не в меру ретивого шпиона и отправить его систематизировать собранные данные, перенеся доклад на после обеда, благо читать писать и рисовать план местности он научился вполне сносно.

Первый блин вышел, не то что бы совсем комом. Нельзя объять необъятное и требовать от пацана, год назад начавшего обучение, безукоризненной работы. Справился с заданием нормально, но принесённой им информации, для планирования серьёзной операции оказалось недостаточно. План городка он набросал весьма подробный, схема постов с маршрутами движения часовых тоже присутствовала. Но множество важных моментов, таких как — состояние двери в воротной башенке, где располагалась караулка; организация охраны казармы; до скольки работает кабак — он не проверил. Похвалив парня за работу, Олег отправил его спать, а сам начал готовиться к своему ночному рейду. Как говорится, доверяй, но проверяй.

Оружия тоже не стал брать, ограничившись наручами собственной оригинальной конструкции, которыми можно было блокировать большинство ударов мечом. Испытания нового элемента на прочность прошли удовлетворительно и, если не подставляться под сильные удары, а принимать их вскользь, защита работала отлично. Серьёзным минусом конструкции, был её вес, появившийся за счёт нескольких рёбер жёсткости. Но вроде уже привык от постоянного ношения, так что был хороший повод испытать новинку в реальном деле.

В ту ночь проверить снаряжение в реальной схватке ему, к счастью, так и не удалось. Как ранее говорил Путимир, караульная служба в городке была поставлена отвратительно. Нет, не так. Она организовывалась с расчётом предупреждения внезапного нападения крупных отрядов и, такое впечатление, что про скрытое проникновение пары-тройки диверсантов народ слыхом не слыхивал. И такое имеет место быть в эпоху феодальных войн?

Последнее очень возможно — когда Путимир, со своим криминальным прошлым, увидел в действии текаги, то долго не мог сообразить, как они сами не додумались до такой простой идеи. Действительно, такая штука должна была появиться именно на Руси, с её деревянным зодчеством. Безобразие! А ну, как злыдни потравят в городе колодцы, чем собственно и хотел заняться Олег, после разведки. По его просьбе доктор сварганил мощное слабительное, а с учётом того, что народ воду кипятить неприучен, часть населения на момент захвата будет иметь мысли совсем не воинственные и даже не конструктивные. Понятно, что поносить почти через сутки всех не будет, но народ будет серьёзно ослаблен.

Шпионить в маленьком средневековом городишке было одно удовольствие — ночная жизнь имела место быть только внутри одного-единственного кабака, совмещённого с гостиницей. Никакого освещения на улицах, наверное поэтому праздно шатающиеся граждане отсутствовали в принципе. Первое и единственное освещение он обнаружил около здания, отмеченного Путимиром как казарма, расположенного рядом с воротами. Рядом с дверью был выложен очаг, где лениво трепыхался язычок пламени. Около него, в позе роденовского мыслителя, сидел индивид с топором, время от времени подбрасывающий в пламя тонкие сучья. Олег усмехнулся. И правда, мыслитель, только бородатый, как сам Роден. У левой воротной башни в стену было вделано крепление для факела, в настоящий момент пустовавшее, но возможность надо учесть на будущее.

Пользуясь беспечностью караульного у костра, Олег подобрался к воротной башне. Дверь оказалась приоткрыта, а внутри слышался неторопливый разговор. Плохо, народ не спит, а он-то рассчитывал на полный расслабон в гарнизоне. Оп! А это что за безобразие? Он услышал на стене тихий скрип с последующими шагами и залёг у подножья башни. Человек на стене что-то сказал мыслителю у костра и засмеялся. В ответ тот пробурчал что-то в бороду и тоже усмехнулся. Тот, кто на стене рассмеялся, выдал длинную тираду, окончившуюся опять смехом, мыслитель снова пробурчал ответ. Так продолжалось минут пять, затем послышались шаги, скрип, а потом и хлопок двери — видимо смешливый зашёл в башню. Понятно, почему его не засёк Путимир; со стороны боевая площадка не видна, а смена постов происходит без выхода на улицу. Поэтому пост в башне не засекли и они вовремя дневного наблюдения. Опять плохо, оттуда отлично контролируются подходы к воротам и пространство перед казармой. Значит придётся начинать захват с неё.

Не став испытывать судьбу разведкой в казарме, Олег медленно переполз в сторону, пока между ним и башней не оказался дом. Только тогда он позволил себе встать на ноги и продолжить движение перебежками от одного строения к другому, пока не достиг нужного места. На этот раз он решил понаблюдать за жизнью злачного места, спрятавшись у него на заднем дворе. И не зря, там оказался колодец, не отмеченный Путимиром на плане. Что ж, судьба ему благоволит — в смысле, колодцу — войдёт в анналы истории как место первого применения химического оружия. Ха-ха, ещё раньше Ивана Законодателя; он его, вроде, первым из русских полководцев применил, и тоже при осаде Риги.

Щедро плеснув внутрь слабительного, он уселся в самом тёмном углу, образованным каким-то сараем и поленницей. Ждать пришлось довольно долго, кабак закрылся только полвторого. Радует, можно успеть со стражей и одним махом накрыть целую толпу. Как ни крути, плотность населения на постоялом дворе самая высокая, плюс местные пьянчужки просто праздник. Жаль не получится устроить общегородскую пьянку, а то он бы с удовольствием раскошелился.

Следующими пунктами программы были городские колодцы, в количестве двух штук, с которыми никаких трудностей не возникло. Пришёл, отравил, ушёл. Ну чем не Цезарь? После чего Олег ещё некоторое время побегал по городу, уточняя данные Путимира. Особых нареканий к парню не было, постарался на совесть. В отсутствии патрулей дело вышло не сложным. Один раз пришлось прикинуться ветошью, пропуская двух подвыпивших товарищей, на чём приключения и закончились. Перебрался через стену и помахал немцам ручкой.

Днём, на совещании, Зима с Владом и командиром варягов разработали план по захвату городка. Олег не вмешивался, сидел рядом и мотал себе на несуществующий ус. Все трое провели в походах большую часть жизни, в захватах и прочих штурмах понимали всяко больше обычного строителя, у которого вся срочная служба заключалась в постройке дачи для командира полка. От него требовалось только открыть ворота. В помощь ему выделили двух близнецов из числа ушкуйников, которые уже отличились в подобных операциях.

Братья оказались ребятами ловкими, но про современные технические средства проникновения слышали впервые, предпочитая пользоваться обычной верёвкой с кошкой на конце. Пришлось вносить в план некоторые коррективы. Снимать часового в башне он будет самостоятельно, потом поднимет по верёвке оружие и братьев, один из которых останется на боевой площадке с луком, снимет часового у костра и возьмёт под прицел вход в казарму. Второй спустится с ним на первый этаж для зачистки караулки. Закончив там, открывают ворота для группы захвата, которая атакует казарму, в то время, как основной отряд начинает захват города.

По мнению братьев, единственный тонкий момент во всём плане: как он собирается ликвидировать часового на башне? Такой подход к делу не мог не радовать, мужикам предлагают почти самоубийство, а они интересуются, смогут ли им предоставить для этого возможность. Строитель успокоил братьев, пообещав сработать как надо и отправился спать.

На закате его разбудил Путимир, доложил о готовности его снаряжения. Олег быстро размялся, ополоснулся в ручье, натёрся соком травы, попрыгал, проверяя подгонку снаряжения. Вроде нормально, сидит удобно, ничего не гремит, и выдвинулся на исходную, где его уже ждали братья в похожих комбинезонах. После прошлогодних путешествий подполковника такое решение по маскировке приобрело некоторую популярность среди новгородцев определённой профессии. Подождали до наступления полной темноты и начали выдвижение к воротам.

Уже у подножия башни Олег оставил братьям сбрую с мечами. Всё равно внутри ему не пригодятся — вися снаружи, текаги он всё равно снять не сможет, а внутри ему не хватит времени. Поэтому из оружия он оставил себе один мизерикорд, который можно было нормально держать не снимая когтей. Олег уверенно пополз по стене, остановившись между бойницами, под самой крышей. Теперь оставалось самое сложное — определить где часовой.

Медленный вдох, выдох, ещё раз; мысленно он перенёсся в прошлое своего родного мира, на побережье Ледовитого океана. Почувствовал как пронизывающий ветер швырнул ему в лицо принесённые с собой льдинки. Услышал, как в морозном воздухе гитарной струной запел перегруженный трос. Оглушительный хлопок лопнувшего стального каната и визг разлетающихся в стороны его обоих концов. Мир разлетелся на осколки и тут же собрался, но уже другим. И в этом новом мире цепляющийся за стену человек уже знал что делать.

Часовой сидел прямо за стеной, спиной к нему, как раз посередине между бойницами, он спал. Осторожно перемещая руки, Олег сместился влево, вплотную к бойнице. Вытащив левой мизерикорд, одним махом забросил собственное тело в бойницу и одновременно нанёс удар. Новые способности не подвели и на этот раз. Гранёный шип под углом вошёл в шею и углубился в тело незадачливого часового на всю длину. Уже мёртвое тело ещё не успело упасть, а Олег, зацепившись левой рукой, втянул себя вовнутрь. На всякий случай перетащил тело часового на крышку люка, ведущего во внутренности башни, вытащил из внутреннего кармана бечёвку и выкинул её конец в бойницу.

Два коротких рывка дали ему понять, что братья внизу закрепили на бечёвке его оружие и верёвку. Первым делом одел сбрую с мечами, потом закрепил верёвку, дёрнул два раза, давая братьям команду на подъём. Не прошло и минуты, как в башне оказались оба новгородца, после чего аккуратно втянули привязанные к верёвке оружие. Один, вооружившись луком, тут же занял позицию у бойницы со стороны города, контролируя дверь в казарму. Второй, вооружившись мечом и маленьким щитом, кивнул на приваленный телом люк и вопросительно посмотрел на Олега.

Менеджер отрицательно покачал головой, жестом велев убрать тело и приготовиться, сам, выглянув из бойницы, показал стрелку на часового у костра. В этом походе он первый раз увидел луки подобной конструкции. Здоровенный, высотой примерно метр шестьдесят, склеенный из нескольких слоёв древесины разных пород и оклеенный сверху берестой, разительно отличался от небольших кавалерийских луков княжеских дружинников. Сейчас ему предстояло увидеть его в действии. При натяжении оружие тихо скрипнуло, сопротивляясь нагрузкам; отпущенная тетива глухо хлопнула по обмотанному тряпкой предплечью, отправляя в полёт метровую стрелу. С двадцати метров она пробила человека насквозь, войдя в грудь по оперение. Что ж, впечатлило, зачёт.

Олег расшнуровал текаги, мечи доставать не стал, предполагая, что для боя в тесном помещении ему хватит бронированных предплечий и жестом показал новгородцу открывать люк. Второй этаж встретил их темнотой, только из щелей в полу пробивался слабый свет с первого этажа. Он вновь воспользовался способностями изменённого сознания, на первом этаже трое, но бодрствует только один. Прекрасно! Олег показал напарнику на люк и жестом приказал поднять крышку.

Прыжок вниз, на всякий случай Олег зацепился за край люка, качнувшись вперёд, изменил траекторию и приземлился в двух шагах от сидящего за столом стражника. Тот на удивление быстро среагировал, вскочил с табуретки и потянулся к фальшиону на поясе. Но все равно медленно: левый хук на скачке прошёл точно в челюсть, отправляя противника в глубокий нокаут, даже не пришлось добивать. Его проснувшийся напарник отправился следом, получив табуреткой по голове. Третий любитель спать в карауле находился в другом конце караулки и уже вскочив с топчана тянулся за оружием. Олег прыгнул в сторону, оттолкнулся от стены, перелетел через стол и боковым ударом ноги в голову нокаутировал последнего.

Развернулся, контролируя обстановку, и встретился с удивлённым взглядом ушкуйника, который только успел спуститься до середины лестницы.

— Чего стоишь, вяжи этих, лишние трупы нам без надобности, — новгородец как-то неуверенно кивнул и кинулся связывать оглушённых. В процессе успел поведать о причинах своего удивления. Виной тому оказался их зимний бой с подполковником. Многие, в том числе и близнецы, сочли его договорным, разумно сомневаясь, что продемонстрированная Олегом техника найдёт своё применение в реальном бою. Однако, увиденное им сегодня, заставило ушкуйника пересмотреть свои выводы. Строитель только про себя усмехнулся, не иначе коллегу впечатлил его прыжок с ударом ноги. Правильно, в обычном состоянии, успешно выполнить такой трюк довольно сложно.

Закончив с упаковкой стражников, Олег приоткрыл затянутое пузырём окошко и осмотрел предвратную площадь. Тишина, костёр так и горит, рядом лежит застреленный часовой, ничего не изменилось. Выскочив вместе с ушкуйником из башни, перебежали к воротам, сбросили два массивных бруса, запирающих створки. В щель между створками протиснулся новгородец с головнёй, вытащенной из очага у казармы. Подавая сигнал, описал ей два круга в вертикальной плоскости. Подмоги ждать не пришлось, первому отряду удалось спрятаться в паре десятков метров от ворот. Лучники заняли обе башни, взяв под прицел подходы к воротам и вход в казарму, остальные, разбившись на пары, сосредоточились перед входом.

Странно, но дверь в казарму оказалась открытой. — Что, впрочем, неудивительно — отметил про себя Олег — никто в здравом уме не захочет тут находиться. В казарме стоял ядрёный духан прелых портянок, немытых мужиков, протухшей жратвы и наверное ещё много чего, такого же, не слишком приятного. Кстати, никого, напоминающего дневального, не обнаружил; зря скрывался, изображая из себя ниндзя.

Вообще, в отличие от известных ему по службе казарм, эта отличалась невероятным, просто феноменальным разгильдяйством. Создавалось впечатление, что здесь дислоцировано не воинское подразделение, а устроила притон банда разбойников. Луч фонаря не смог выхватить из тьмы ни единого квадратного метра, на котором поддерживался бы хоть минимальный порядок. Сваленное в углах барахло, на взлётке длинный стол с остатками ужина, а сверху развешено шмотьё.

Про выравнивание кроватей по нитке они тоже не слышали, просто расставили как попало. А в некоторых, уж совсем беспредел, он углядел лиц противоположного пола, спавших в обнимку с солдатами. Выключив фонарик, строитель только развёл руками, как с такой организацией службы они смогли выдавить со своих земель бодричей с лютичами? Видимо, у тех дела с дисциплиной обстояли ещё хуже. Всё что его интересовало он уже видел, поэтому по выходу из казармы просто кивнул новгородскому десятнику, ответственному за зачистку казармы, показывая, что можно начинать. Махнул рукой своему напарнику, зовя за собой; их ждал следующий часовой, патрулирующий стену, обращённую к реке, дом местного бургомистра и купеческого старшины по совместительству. В общем, много дел.

Всю ночь промучившись с животом, смиренный служитель Господа брат Людвиг стоял на коленях перед распятием, пытаясь очистить свой разум от суетных мыслей, но ничего не получалось. Только вчера, вернувшись из утомительного путешествия по землям язычников, которым он проповедовал слово Божье, он подхватил какую-то брюшную хворь. Не иначе наказание ему за малое усердие в деле обращения заблудших к свету истинной веры. Монах одёрнул себя и прошептал вслух: «Господи прости, какая дурь лезет в голову». Ибо сказано, что Господь посылает дождь свой на грешных и праведных. При чём тут провал его миссии, если половина городка, как и он, со вчерашнего утра не успевает выносить ночные горшки.

Внезапно дверь в часовню распахнулась от сильного удара, а ворвавшийся воздух потушил поставленную им свечу. Обернувшись, монах увидел в рассветных сумерках силуэт входящего в часовню воина в доспехе, но без шлема, с обнажённым мечом в руке.

«Монах, хорошо, пойдёшь со мной», — пророкотал он на скверной латыни.

Людвиг хотел указать ему на неуместность его нахождения в храме с оружием в руках, но потом нежданный гость подошёл чуть ближе, и он увидел, что это за гость. Длинные усы, бритая голова со свисающей с макушки прядью не оставляли сомнений в том, кто перед ним. Встретившись взглядом с воином, он почему-то подумал, что у него, наверное, как у большинства славян, голубые, цвета весеннего неба, глаза.

Снаружи гулко ударил маленький колокол часовни. И ему вдруг стало легко и спокойно, словно не было трудной дороги, бессонных ночей и его неудачного миссионерского труда. Утренние сумерки вдруг просветлели, а сквозь удары колоколак нему прорвалось пение какой-то пичужки из леса. Мир сделался бесконечно огромным и одновременно очень маленьким. Оказывается, умирать легко, ведь это всего лишь возвращение домой. Значительно труднее просто жить.

На маленькой площади стояло несколько славян в полном вооружении и ещё некто в странных одеждах, состоящих из множества небольших лоскутов ткани; судя по поведению, их командир. Торс его был перетянут широкими ремнями, а за плечами торчали рукояти мечей. Но не это привлекло внимание монаха. Было в этом человеке нечто особенное, Людвиг почему-то ощутил некое внутреннее сходство с ним. Странно, но предводитель славян похоже тоже что-то почувствовал, прервался на полуслове, развернулся к нему и пристально посмотрел в глаза. Коротко поклонился ему и жестом показал встать в стороне. Похоже сегодня убивать его не собирались.

Вскоре на площади начал собираться перепуганный народ. Мужчины под командой славян принесли несколько столов и лавок, за один из которых усадили и его, снабдив письменными принадлежностями. Перья с чернильницей были обычными, но вот вместо пергамента, никогда бы не поверил, ему выдали стопку листов бумаги. Да и про бумагу он догадался не сразу, вовремя своего паломничества в святую землю он познакомился с этим материалом для письма, но там она была серой и довольно рыхлой, а здесь плотная и белоснежная. Не успел он как следует рассмотреть необычную бумагу как у него появился сосед по столу, молодой парень с набитыми кулаками и с мозолями от меча на обеих ладонях. Он также разложил перед собой письменные принадлежности со стопкой белоснежной бумаги и принялся споро что-то писать кирилицей.

Пока Людвиг удовлетворял своё любопытство, площадь заполнилась немногочисленным населением городка, которое контролировали вооружённые до зубов славяне. Из толпы вывели почтенного купца Манфреда Шульца, который был купеческим главой поселения, заодно исполнявшего обязанности бургомистра, и усадили за центральный стол. А к их столу подошёл высокий варяг с тронутыми сединой длинными усами и уже на хорошей латыни поинтересовался, на языках каких народов он может говорить. Людвиг начал перечислять. Дослушав, варяг удовлетворённо кивнул, сказав, что сейчас будет суд, а ему предстоит вести протокол.

Варяг подошёл к центральному столу, развернулся лицом к горожанам, поднял руку, призывая к тишине. Спокойно дождавшись пока затихнет нестройный гул толпы, обратился к собравшимся. Назвался человеком полоцкого князя Всеслава Васильковича, которому и принадлежат эти места. Прибыл он вершить княжий суд над жителями. Начавшийся было ропот пресёк одним мощным окриком, от которого стрелки на крышах наложили стрелы на тетивы своих ужасных луков, а воины на площади перехватили свои короткие копья для броска.

Варяг обвёл тяжёлым взглядом толпу испуганных горожан и посоветовал им больше не пытаться выразить своё непочтение к его князю разговорами без разрешения. Потом смягчился, сказал, что его князь не держит зла на жителей за самовольное поселение на его землях, ибо только недавно кончилась в их княжестве долгая усобица и никому не было дела до столь далёких земель. Но теперь всё, безналоговое время для них закончилось, о чём более подробно им расскажут княжеские тиуны. Его же дело привести их поселение под княжескую руку и свершить суд по делу о разбое на новгородского купца Акинфия Зайца. Так как находятся они на полоцких землях, то и суд будет по русской правде. Помогать ему в этом будет купеческий старшина. Варяг сел за стол рядом с Шульцем и приказал говорить купцу.

Вышедший вперёд новгородец обвинил в грабеже двух гамбургских купцов, которые побили его людей и забрали товары, которые он долго и нудно перечислял. По слову варяга из толпы горожан вышли оба обвиняемых, которые, естественно, ничего подобного не совершали и видели новгородца первый раз. Насколько знал Людвиг по русской правде ни истца, ни ответчиков не подвергали пыткам в целях установления истины. Сколько бы свидетелей не привёл новгородец, германцы приведут больше. Что дальше? Его слово против их слова? Поединок? Вроде славяне очень уважают этот обычай. Понятно, купцы сами в круг не выйдут, ну им и не надо, у них в команде он видел парочку явных головорезов, на которых клейма негде ставить.

Однако варяг удивил, о чём-то пошептался с Шульцем, дал знак своим и вперёд вышел один из славян в сопровождении — вот новость — приказчика купеческого старшины. Дальше слово перешло к Шульцу. Оказалось, пока всех жителей выгоняли на площадь из своих домов, подручные Шульца вместе со славянами провели у них обыск и нашли многое из перечисленного новгородцем. Теперь старшина переключился на новгородца, требуя доказать принадлежность товара именно ему. На что тот достал бумагу и передал её Шульцу. Видимо, она была написана по-славянски, потому что он, лишь бегло взглянув, передал её варягу. Тот быстро пробежав глазами текст, подтвердил, что это действительно купчая на указанный товар, проданный новгородцу неким индийцем. На что Шульц резонно возразил, — написать можно много чего, а хотелось бы услышать этого самого индийца. Варяг только пожал плечами, сказав: «Вон он стоит, спрашивай! Только он ни вашего языка, ни латыни не разумеет, разговаривает только на своём и словенском».

Индийцем оказался тот самый странный человек без доспехов с двумя мечами, первоначально принятый монахом за одного из славян. Видимо, не доверяя славянам, Шульц пригласил для перевода одного из купцов, имевших дела в их землях. Отстоять своих не получилось, индиец сразу взял быка за рога, заявив, что большинство из указанных товаров производятся его людьми, что могут подтвердить половина из присутствующих здесь славян, которые проживают в Новгороде. Эти ли товары он продал купцу, он не знает, но можно точно узнать, так как все товары у него помечены. Всё им проданное записано в его книгах. Он развернулся к их столу и позвал к себе соседа Людвига. Тот подхватил одну из книг и бегом направился к индийцу. Когда начали сверять метки, оказалось, все товары записанные в книге индийца, нашли в домах гамбургских купцов.

Варяг снова пошептался с Шульцем и поднялся для вынесения приговора. Каков он будет, наверное, ни у кого на площади не осталось сомнений. В этот момент один из купцов совершил, по мнению Людвига, роковую ошибку. Закричал, что всё это навет и он требует Божьего суда. Монах сокрушённо покачал головой, а память услужливо подсказала подходящее место: «Предай Господу путь твой и уповай на Него, и Он совершит, и выведет, как свет, правду твою и справедливость твою, как полдень».

Как и предполагал монах, в центр площади вышел один из головорезов, против которого собирался было выйти сам индиец, но стоящий рядом с ним огромный славянин, что-то прошептал ему. Тот примирительно поднял руки и уступил, пропуская здоровяка к центру. Как такового поединка не получилось. Славянин, вооружённый боевым топором и мечом, двигался для своих размеров поразительно быстро. После нескольких ударов он зацепил топором верхний край щита у своего противника, оттянул его в сторону и отрубил ему руку. Не останавливаясь, шагнул ему за спину и отрубил вторую. Сделал длинный шаг с разворотом, оказавшись лицом к лицу с несчастным, ударом топора сверху вниз пробил ему череп, а ударом меча снёс голову, которая так и осталась висеть на лезвии топора. Свой ужасный трофей он продемонстрировал купцу, не снимая с топора, сопроводив вопросом, понятны ли ему результаты. Снова встал варяг и огласил результаты суда. Первого купца приговорили к огромному штрафу, второго, чей боец проиграл судебный поединок, ещё и выдали с головой новгородцу.

Уже когда всё закончилось и Людвиг дважды переписал начисто оба протокола, передал их варягу со старшиной. Собирался уйти, но к нему подошёл индиец вместе со здоровяком, участвовавшим в судебном поединке. Странно, на вид он был типичный славянин, разве что волосы чуть темнее, как у славян на Адриатике, смешавших кровь с южными народами и не выразительные глаза, какие-то серо-зелёные, пожалуй, даже болотного цвета.

— Словил благодать? — перевёл вопрос индийца гигант, — без постов ночных бдений и прочей ерунды?

— Не понимаю, о чём ты? — удивился Людвиг.

— Да всё ты понимаешь, — перевёл славянин усмешку индийца, — иное упало в терние и терние заглушило его. Всё разжевано и положено в рот, но проглотить не хватает смелости или мозгов. Твоя голова подобна комнате, заваленной всяким хламом, а Иисус стоит за дверью. Ты бы и рад открыть ему дверь, но хлама так много, что до двери просто не добраться, да и она сама основательно завалена. Сегодня тебе удалось доползти до окна и приоткрыть всего лишь форточку. Короче, если захочешь, — славянин ткнул своим толстым пальцем в индийца, — он говорит, что научит тебя избавляться от мусора в голове, чтобы ты, наконец, смог открыть дверь.

Хлопнул по плечу и ушёл оставив монаха в недоумении. Как он понял его состояние? А его трактовка притчи о сеятеле…. На давно знакомый и кажется совершенно понятный рассказ он взглянул ещё более пристально, увидев скрытые доселе глубины и предъявил ещё более суровые требования к себе. Тут было о чём поразмыслить.

Хорошо тёплым летом на Балтике! Хотя, когда тепло и лето — везде хорошо. Олег с хрустом потянулся, перевернулся на палубе, подставляя солнцу другой бок. Авантюрная операция по захвату устья Двины прошла на пять с плюсом. Потерь нет, после экспроприации у немецких купцов образовалась даже кой-какая наличность, которая позволит погасить часть долга, и, вообще, всё хорошо. Спектакль с княжеским судом разыграли как по нотам. Похоже, у зрителей не возникло ни малейшего сомнения в серьёзности происходящего. Даже Зима, со своей патологической нелюбовью к немцам и филиалом мясокомбината, в который он превратил городскую площадь, оказался в тему.

С купцами тоже проблем не возникло — да, погундели по поводу вводимых налогов, но перспективами прониклись, здраво рассудив. Налоги, куда уж без них! Вечно так продолжаться не могло, всё одно, кто-нибудь да подмял бы под себя хлебное место. Пусть это будет полоцкий князь. Плохо, что он схизматик, но, с другой стороны, налоги у него достаточно умеренные, воины умелые. Отдельно переговорили по перспективам торговли. Олег рассказал им о своих товарах, подчеркнув, что вся его продукция пойдёт в Европу исключительно через их городок, озвучил отпускные цены, предложил купечеству разобраться между собой, кто где будет его товаром торговать. Народ задумался и решил с места не срываться, здраво рассудив, что, по крайней мере, можно посмотреть как дальше дела пойдут, а там видно будет. Короче, сломались купцы, как всегда на собственной алчности.

Самый скользкий момент во всей этой авантюре виделся ему в переговорах с полоцким князем, которого он планировал представить в виде официальной крыши для нового городка. Ещё зимой, когда подполковник вдалбливал ему в голову кто есть кто на Руси и в окрестностях, про теперешних полоцких князей он бросил презрительное — сборище лохов. А конкретно Всеслав Василькович, ни в чём от своих родственников не отстаёт. Сидит на главном столе по чистой случайности. Его собственный брат гонял его по всему княжеству, пока не обложил окончательно в одном городке. От судьбы изгоя его спасла вовремя разыгравшаяся буря, испугавшись которой войско брательника банально разбежалось, да так, что он потом не смог его собрать заново. А Всеслав, воспользовавшись счастливым случаем, вернул себе Полоцк обратно. Весьма занятная история, красноречиво показывающая состояние дел в княжестве и качество тамошних вооружённых сил. По идее, такой идиот должен был заглотить наживку.

И князюшко не подвёл, заглотил по самый поплавок, аж крючок из задницы вылез. Когда народ отсмеялся и включил мозги, картина перестала казаться такой радужной. Полсотни варягов в окружении, скажем, не совсем дружественном. С одной стороны немцы, с другой Полоцк, один неверный шаг и размолотят в пыль. И хотя в Новгороде весь план в деталях обсосали раз десять, пришлось вновь ободрить варяга.

На самом деле, ничего сверхсложного. Пусть полоцкий князь начнёт искать правды и, естественно, накопает ту же самую историю. Сунутся немцы в Полоцк, услышат одни слухи, подтверждающие официальную версию. А к зиме их ладожский завод выйдет на проектную мощность, забив все склады товаром к весне, и жители нового поселения получат эксклюзивное право торговать им в германских землях. Там же наберут славян, не желающих ассимилироваться, тогда их уже никто не сковырнёт и устье Двины навсегда станет их новой родиной.

Князюшко чуть испортил настроение своим требованием постройки каменной крепости, ну да ладно, всё равно германское укрепление никуда не годилось, если обустраиваться, то без нормальной базы не обойтись. А так, есть возможность частично построить за княжеский счёт. Перед отъездом он провёл рекогносцировку и выбрал для будущей крепости подходящий холм, может даже тот самый, на котором в его мире построили Ригу. Набросал план работ, разметил места под стены башни и хозяйственные постройки. Варягам нарезал задач по сбору всех доступных булыжников и подготовительным земляным работам. До зимы успеют все котлованы выкопать, а весной он вернётся с тахеометром и доведёт это дело до ума.

Глава 3

Алексей

Самый удобный путь в Новгород был для них закрыт на неопределённое время. Без сомнения, на Днепре их там будут ждать, с нетерпением. Буг скорей всего тоже, верховья его контролируются Киевом. Оставалось ещё два пути, по Дону и Днестру. С точки зрения скорости и предстоящих расходов, преимущество имел донской вариант, с точки зрения безопасности — днестровский. После смерти Мономаха, вроде бы разогнанные по бескрайней степи половцы, как тараканы повылезли из всех щелей, сделав путь по Дону проходимым лишь условно. А в их маленьком отряде скопилось слишком много ценностей на душу населения, поэтому решили не рисковать договариваясь о проходе с многочисленными ханами, а пойти кружным путём по Днестру. Не сказать чтоб там было совсем безопасно, но правобережные половцы считались не столь воинственными, и хоть как-то контролировались Галицким княжеством.

Перегруженный ушкуй мало подходил для морских прогулок, даже для короткого каботажного плаванья. Однако, с приобретением ладьи, дело не заладилось с самого начала, хоть и средства позволяли. Свободных ладей попросту не было. Варяжко предлагал нетривиальное решение, устроить диверсию на складах какого-нибудь купца и когда тот разорится, купить у него корабль по дешёвке. Мысль хоть и радикальная, но без сомнения интересная, в том же Новгороде, где они всё про всех знают, могла бы и сработать. А здесь — кот в мешке. Ничего не зная о состоянии дел у местных купцов, затея превращалась в русскую рулетку. Сколько складов нужно будет спалить, чтоб найти нужного купца? А если за ними выслали погоню, то время на подобные эксперименты у них нет.

Немедленно последовало логическое продолжение. Давайте спалим всё, чтоб наверняка! На подобный беспредел уже отреагировал обычно молчаливый слепец. Даже разродился короткой речью, суть которой сводилась к следующему: в его времена подобных идиотов определяли вычищать новгородские сортиры, к более серьёзным делам и близко не подпуская. Ведь решение, придуманное пращурами, неочевидно исключительно полным кретинам. Когда их пращуры ходили на ромеев, то пользовались не только ладьями, но и не столь большими судами, типа их ушкуя, по бортам у которых крепился камышовый поплавок, благодаря которому судно не тонуло и удерживалось при кренах.

Алексей в сердцах хлопнул себя по лбу. Действительно, как он мог забыть про запорожские чайки. По конструкции, почти ушкуй, с несущественными различиями. Кораблик, конечно, неказистый, но запорожцы и на таких умудрялись почти два столетия держать в страхе всё черноморское побережье. Как всегда, дело в людях, а у него команда не менее отмороженная, чем лихие запорожцы из его мира, значит получится и у них.

С подготовкой судна к морскому путешествию управились за день и на следующий день вышли в Днепро — Бугский лиман. Ещё до обеда вышли в море, оставив за спиной унылую Кинбурнскую косу, которую местные называли просто Клюв. Здесь очень помогли непривычные для славян бермудские паруса. К радости Климина, с особенностями технической новинки разобрались ещё вовремя путешествия по Днепру.

На выходе в открытое море их приятная морская прогулка закончилась, небо начало затягиваться тучами, а к вечеру погода окончательно испортилась. Ветер поднял довольно сильное волнение для их низкобортного судёнышка. Народ решил не испытывать одновременно судьбу и тростниковые поплавки, решив переждать непогоду на берегу. Как оказалось, решение приняли очень даже своевременно, не успели они разбить лагерь, как с небес на них обрушились потоки воды. Два дня Алексей тихо матерился, сидя в компании своих головорезов, под протекающим навесом. На третий день природа, видимо решив что уже достаточно поиздевалась над ними и успокоилась. Дождь прекратился, ветер стих, а на небе показалось солнце, позволив путешественникам высушить промокшую насквозь одежду и приготовить горячую пищу.

Весь оставшийся путь проделали вдоль берега, практически повторяя изгибы береговой линии. На вопрос о причинах столь странных манёвров, ответил Варяжко. Оказывается, Чёрное море было не самым безопасным местом, особенно воды по которым они шли в настоящий момент. Причина — наличие в опасной близости вольного города Берлад, славившегося своими пиратами. Затевать морское сражение для них было равносильно изощрённому самоубийству, поэтому в случае угрозы абордажа, просто выбрасывались на берег.

В родном мире подполковника, об этой русской Тартуге сохранилось лишь несколько мимолётных упоминаний в летописях. Некоторые исследователи помещали его в нижнем течении Днестра, другие в дельте Дуная. Судя потому, что остатков города так и не нашли, скорей всего Дунай. В его дельте и в двадцать первом веке можно было чёрта лысого спрятать, а в средние века и подавно.

Ну и, конечно, Берлад связывают с первым русским кондотьером, попавшим на страницы летописей, Иваном Ростиславовичем, прозванным Берладником. Кстати, его сын, Ростислав Иванович, должен быть ещё жив. Расспросив на сей счёт хозяина конспиративной квартиры, как человека более искушённого в реалиях южной политики, выяснил, что и в этом мире подобная история имела место быть. Правда, с незначительными отличиями и жизненный путь князь-наёмник закончил не от честного клинка в абордажной схватке, а от византийского яда.

По рассказамБерлад выходил очень интересным местом, в действительности очень напоминавшим пиратскую республику, где процессом рулили вече и местный совет «лучших мужей». Понятно, «лучшими мужами» они были достаточно условно, называя вещи своими именами, скорей наиболее удачливые из местных бандитов. Фактически, демократия в чистом виде. Зато каких только народов там не было! По словам разведчика — сущий Вавилон. В устье Днестра, кстати, располагался один из его филиалов.

В смысле, небольшой городок без названия, где вели дела несколько мелких группировок под бдительным оком представителей Галича. Вообще, у южной вольницыотношения с самым западным русским княжеством были достаточно запутанными. Слишком много боярских и купеческих родов имело там свой интерес. Так, с ходу, они напоминали отношения льва и стаи гиен — совместно существуют, даже извлекают друг из друга кой-какую выгоду, но упаси Создатель, кто из них ошибётся. Поэтомусамо устье Днестра, интересное всем игрокам, являлось местом вполне безопасным, в отличие от окрестностей.

Им повезло, до самого устья никого не встретить. В самом городке у причалов стояло всего десяток разномастных посудин, среди которых новгородцы опознали боевые ладьи из Галича и одну из Смоленска. По каким признакам новгородцы определили их принадлежность, Климин не понял, пришлось поверить на слово. Наличие смолян в порту озадачило ни его одного, по словам спецназовцев, их тут вообще не должно быть, уж не по их ли душу?

Городок их встретил совершенно неожиданно, явив путешественникам, что здесь всё не просто так, а присутствует некое управление. Не успели они толком пришвартоваться, как рядом с ушкуем материализовался гражданин с толстенным фолиантом, зажатым подмышкой, чернильницей на поясе и в сопровождении двух мужиков звероватого вида. Пришли собирать береговое. Получив резан, гражданин вписал их данные в фолиант, вытащил кусок бересты с восковой печатью на верёвке, на котором острой палочкой нацарапал подтверждение факта оплаты, передал бересту им и был таков. Практически цивилизация.

Осмотреться в городе решили отправить хозяина конспиративной квартиры, как лучше всех разбирающегося в южных раскладах, в сопровождении трёх спецназовцев. Остальные должны были остаться караулить ушкуй. Однако, воплотить план в жизнь не получилось. На смоленской ладье началось некое нездоровое шевеление, в городок побежал посыльный, а оставшийся народ начал спешно облачаться в железо. Климин хотел указать на это Варяжке, но опытный новгородец уже сам заметил.

— Чую, по нашу душу.

— Очень может быть, наверное вовремя дождя мимо нас проскочили, — пробормотал Алексей, — так, други, готовимся к бою. Встретим их на причале, трое со щитами впереди, трое с алебардами прикрывают. Варяжко, ты сзади, на тебе самострелы да сулицы. Слепой, Ирина, лечь на дно, накрыться щитами и не высовываться — скомандовал подполковник. Сбруя с ножами и коротким мечом всегда на нём, топоры на пояс, цвайхандер на плечо.

Они подготовились одновременно, как только от смоленской ладьи отвалила толпа вооружённого народа, новгородцы выстроились в боевой порядок на причале. Климин вышел вперёд из строя на пару шагов, застыв стальной статуей. Жаль шлем потерял, не хватает для антуража. В полном доспехе, со здоровенным мечом, он производил на местных сильное впечатление, одним видом сбивая спесь. Как он и предполагал, видя готовых к бою новгородцев, гости поубавили пыл, столпились на берегу, не решаясь ступить на причал. Противостояние продолжалось недолго, из задних рядов протиснулся предводитель этой оравы и всё также, не ступая на причал, поинтересовался.

— Ну что Индиец, сам пойдёшь, или как?

— Или как.

— Нас четыре десятка против вас, сдавайся и они будут жить.

— На Подоле против нас вышло куда больше. Шёл бы ты отсюда, умирать за серебро глупо.

— Здесь не Киев, в огненную ловушку нас не заманишь, — усмехнулся предводитель, — сейчас выведем ладью и зажмём вас с двух сторон, ни один не уйдёт.

— Я смотрю, ты уже торгуешься. Значит не уверен ни в себе, ни в успехе, а ещё пытаешься угрожать. Вали пока цел! — рявкнул Климин так, что предводитель невольно отшатнулся, сопровождаемый смешками новгородцев.

— Значит сдохнешь тварь! — прорычал мужик, разозлённый тем, что поддался на подначку, — в щиты их!

По этой команде вперёд выдвинулось несколько бойцов, вооружённых большими щитами, сбив хлипкий строй, двинулись вперёд на причал, остальные толпой повалили следом. Как интересно, судя по не очень уверенным действиям в строю, похоже за его головой охотится сборная команда, которой показалось мало киевской добычи. Лучшего и желать нельзя, как у них с боевым слаживанием? Наверное не очень. Сдёрнув с плеча меч, Алексей широко размахнулся, шаг вперёд и огромное лезвие прошуршало у пригнувшегося первого ряда над головами. Отлично, то что надо! Тяжёлый меч придал скорость его вращению и с разворота подполковник двинул ногой в щит стоящего посередине, буквально вбив того внутрь строя, опрокинув сразу двоих. Продолжая вращение, Климин перехватил меч второй рукой за пяту и ворвавшись в строй ткнул стальным яблоком на рукояти в голову левому, сбросив его в воду. Не перехватывая оружие на прямой хват, нанёс укол поверх щита воину во втором ряду справа. Правофлангового щитоносца в первом ряду сшиб с причала толкнув всем корпусом. С шагом вперёд и влево обрушил косой удар на левофлангового второго ряда. Тот успел прикрыться щитом, но, не выдержав столь сильного удара, на месте не устоял и свалился в воду.

Видя что случилось с первыми шеренгами, остальные попытались сдать назад, что оказалось не так просто выполнить. Задние ряды, не видя происходящего впереди, продолжали напирать. На узком причале началась давка, несколько человек успело свалиться в воду, пока предводитель не вмешался, организовав некое подобие отступления.

Воспользовавшись их замешательством, Варяжко успел подстрелить двоих, правда оба раза не насмерть. Климин никого не преследовал, потягаться с охотниками за головами на берегу у него шансов не было. Встав над сбитым первым ударом воином, он ударом ноги вышиб у него меч, и, нанеся удар цвайхандером вертикально вниз, проткнул ему бедро. Выдернул лезвие из ноги воющего от боли мужика, не поворачиваясь отступил к своим.

Пока получившие неожиданно сильный отпор охотники за головами приходили в себя, решая, как поступить со следующим штурмом, в порту появились новые действующие лица. Богато одетый мужик со свитой и, вот те раз, двоих из них Алексей знал. Точнее, имел счастье встречаться. Счастье потому, что в тот раз смог уйти живым. Дружинник из Серёгиной охраны, которому он хорошо проредил зубы и прыткий дед, которого он приложил о стену. Понятно, тяжёлая артиллерия прибыла.

Ладно, дед — классный рубака, но для рукопашной схватки есть своё время и оно называется молодость. С охранником хуже, такого цвайхандером не испугаешь и не остановишь, как фехтовальщик он на голову выше. Но, судя по всему, в рукопашную они лезть не собирались, а, наоборот, намеревались перейти к правильной осаде. Разряженныйостановился в отдалении, подозвал к себе воинов и начал раздавать приказы. Понятно, значит главный как раз он, до этого была инициатива снизу. Что именно он говорилслышно не было, но народ одобрительно загудел и побежал выполнять его распоряжения.

У них что луков нет, уже давно бы расстреляли, тут-того причала, всего ничего, на таком расстоянии даже его продвинутый доспех не спасёт. Всё, пора кончать с гуманизмом. Подполковник спрятался за щитоносцев и приказал обоим рядам встать на колено, алебардщикам заряжать, Варяжке подавать, а сам взялся за арбалет. Подстрелить разодетого не получилось, мужик был всё время на чеку и сумел увернуться от стрелы. Прыткий дед и охранник после первого выстрела буквально растворились. Остальные — или не обладали достаточным опытом, или повезло меньше. Но пока они очищали пространство перед причалом, Алексей сумел застрелить одного и ранить ещё двоих. Восемь ноль, отличное начало, ваш ход господа!

Луки у них нашлись довольно быстро, завязалась вялая перестрелка, в ходе которой один из лучников получил арбалетный болт в плечо, второй в лоб. После чего перестрелка затихла сама собой, оставив в новгородских щитах пару десятков стрел. Между тем, нападающие не теряли времени даром, активно готовясь к решающему штурму. Случилось именно то, чего больше всего опасался Климин, смоленская ладья отвалила от причала, намереваясь поддержать штурм со стороны реки. Оставшийся на суше народ, проанализировав свои ошибки, решил не ввязываться в открытый бой, а попросту блокировать их выход с причала, для чего пригнали из города гружённую дровами телегу, грозя поставить их меж двух огней. Разумно. Подполковник уже хотел скомандовать идти на прорыв, когда в порту появился один колоритный персонаж, в окружении подельников, иным словом описать окружавший его вооружённый сброд было бы весьма затруднительно.

Между предводителем охотников за головами и вновь прибывшими завязался разговор, судя по выразительным жестам и периодическими опусканиями рук на рукояти мечей, беседа протекала на повышенных тонах. Разобрать слова не удавалось по причине значительного расстояния, но смысл не вызывал особых сомнений. Не иначе, местным держателям акций ОАО «Берлад — экспроприация» не понравились вооружённые разборки в принадлежащем им порту. Соответственно, противоположная сторона требовала прекратить вмешательство в их дела. Алексей с опаской подумал, как бы стороны не договорились взять всё и поделить, тогда точно хана. Его опасения развеяло третье лицо, прибывшее на переговоры. С его появлением командир охотников и местный товарищ резко сникли и сбавили громкость.

Пришли ли стороны к компромиссу — неизвестно. Вновь прибывший забрал у одного из охотников щит, поднял его над головой, развернув лицевой стороной к себе. Так и пошёл по направлению к причалу. Приказав одному из новгородцев продемонстрировать в ответ тыльную сторону щита, Алексей направился на переговоры. Увидев их мирные намерения, переговорщик отшвырнул щит, пойдя дальше налегке. Встретились на берегу, в самом начале причала.

— Я — Вольга, сотник Ярослава Владимирковича, — без затей представился переговорщик и усмехнувшись добавил, — поставлен здесь за порядком присматривать. А ты кто таков? По какому поводу наделал мне покойников?

— Алексей, Сергея сын, — представился Климин, махнул рукой в сторону новгородцев, — это мои люди. Напали на нас эти тати, вот мы их малость и побили.

— Тати говоришь? — сотник в задумчивости погладил бороду, — а вон тот, разодетый, говорит что он сам боярин суздальского князя, а тать как раз ты. Требует задержать тебя и людей твоих, да выдать своему князю с головой. И говор у тебя странный, бронь необычная, откуда ты и что здесь забыл?

— Долго рассказывать, — начал было Климин, но собеседник перебил его.

— А ты постарайся, — в голосе прорезалась сталь, — пока у меня настроение не испортилось.

— Понял, — Алексей примирительно поднял руки, злить свою единственную надежду на благоприятное избавление от преследователей вовсе не входило в его планы, — если кратко, прибыл я из земель киданей в поисках лучшей доли. Сам я военный инженер, по вашему городник и мастер пороков. Мой отряд нанял Киев для устройства пороков и войны против суздальского князя. Когда город пал, нам удалось пробиться за стены и вот, я здесь. Видимо я хорошо выполнял свою работу, что суздальский князь назначил награду за мою голову, а они захотели её получить.

— И давно ты из Киева? — помрачнел собеседник.

— Десять дней как.

— Кто может подтвердить твои слова?

— Со мной два киевских жителя, что прибились к моему отряду.

— Не густо, — покачал головой сотник, — подозреваю, то что они киевские мужи, подтвердить здесь никто не сможет?

— То не ведаю, — пожал плечами Алексей, — а знаком ли тебе киевский боярин Борис Романович, прозываемый Тихим?

— Знаком, — насторожился собеседник. В яблочко, ну правильно, ещё бы ему был не знаком главный мент соседнего княжества, а если повезёт, он ещё и у него дома бывал.

— Его старшая внучка со мной, она может подтвердить мои слова.

— Девка в суде свидетельствовать не может, — отрезал сотник, — хотя, поговорить можно. Пусть придёт, подскажи только, как зовут, а то уже запамятовал?

— Ирина.

— Вот и славно, — в глазах собеседника что-то мелькнуло, похоже, только что ему устроили маленькую проверку, которую он прошёл, — дай нам наедине перемолвиться.

Подполковник вернулся к ушкую, вызвал девочку, попросив поговорить с дружинником Галицкого князя, сам встал за стену щитов, взяв в руки заряженный арбалет. Сотник, конечно, производил впечатление человека вменяемого, но жизнь бывает преподносит сюрпризы. А с такого расстояния, да ещё и с арбалетом в руках их можно свести к минимуму. Разговор с девочкой вышел долгий и, судя по всему, то что она рассказала, настроения сотнику не добавило, уж очень нервно он махнул рукой Алексею.

— Что ж, мастер, не соврал, помню девку и отца её знал и деда. Но по нашим законам свидетельствовать в суде она не может. А брань меж вами требует княжьего суда, который я и учиню не медля.

— Подожди. Никто ведь из ваших не пострадал, урона чести для твоего князя от нас не было, распря токма между мной и этим суздальским боярином. Так разреши нам Божьим судом закончить наш спор.

— Хорошая мысль, — Вольге явно не хотелось влезать в грязную историю, а судебный поединок снимет сразу все вопросы. Сотник повернулся к охотникам, — эй, Кучкович, подойди, разговор есть.

От толпы отделился разодетый предводитель и зашагал в их сторону. Опа, Кучкович, ну а собственно, что он ожидал. Боярский род выпестованный Юрием Долгоруким для грязных дел. По данным новгородской разведки, семейка успела запачкаться во всём, в чём физически возможно. А начинали очень скромно, устраивали в своей деревеньке, под названием Москва, баню с девками для любвеобильного князя. Потом превратили деревеньку в некое предприятие «Вдали от жён» для ВИП клиентов. Дальше пошло по нарастающей, заказные убийства, расправы над неугодными князю людьми и тому подобное.

По слухам, глава рода не брезговал вообще ничем, даже подкладывал под сюзерена собственную жену. Короче, угождал начальству всеми возможными способами, став весьма полезным, раз сумел протолкнуть идею брака одной из своих дочерей на княжеском сыне. Однако, как обычно водиться за такими гражданами, меры они не знали, начали потихоньку сходить с нарезки. Путать личные интересы с интересами князя и всего княжества.

В обоих мирах длиннорукий князь не прославился ни на военном, ни на дипломатическом поприще. Вообще, талантами он прямо скажем, не блистал. По сравнению со своим вечным соперником, беспокойным Изяславом, смотрелся прям-таки бледно. Но был человеком далеко неглупым, с сильным характером и решительным. И когда до него дошли слухи о художествах данной семейки, так сказать, в свою пользу, действовать он начал незамедлительно. Мозги вправил быстро и качественно. Бордель для ВИПов прикрыл, а деревеньку Москва с окрестностями, конфисковал. Ибо нефиг. Совершив показательную порку, князь отдалил от себя их род, но не совсем, а так, чтоб всегда были под рукой. И со временем всё вернулось на круги своя, только в меньших масштабах.

Чёрные времена для них настали с приходом к власти нынешнего князя. Андрей Юрьевич, тогда ещё не заслуживший прозвища Боголюбский, сел за отчий стол в весьма солидном возрасте. Человеком много знающим и много повидавшим. Был он и воином и паломником и книжником. Ситуацией новый князь рулил сам, посылая нежданных советчиков в пеший эротический тур, а тех до кого не доходило, мог и на эшафот.

При нём отцовские бояре выступали, в лучшем случае, в качестве совещательного голоса. В том числе и орда жадных родственников со стороны жены. Но не это было самым ужасным. Новый князь не нуждался в их услугах. Для грязных дел у него были собственные люди, для которых интересы князя были их собственными интересами. И если случалась им делать грязную работу, то удовольствия от неё они не получали, а просто выполняли её, потому что так надо.

Так бы и влачил жалкое существование некогда могучий род, пока не поймали бы их за руку, после чего старших членов укоротили бы на голову, а младшим, придав ускорение пинком в место где спина переходит в ноги, отправили бы искать лучшей доли. Ну или недоли, как повезёт. Но, вдруг, удача улыбнулась им, по крайней мере, они так думали. В недрах суздальской разведки родился план, как обезопасить себя с севера, заодно показать новгородцам «кто из ху».

Андрей Юрьевич прекрасно помнил сколько неприятностей доставили словене ему с родителем вовремя войны с Изяславом, поэтому дал добро. Как обычно, у разведки план имел несколько слоёв и предусматривал, в том числе и избавление от некоторых одиозных личностей, в число которых попал род Кучковичей. Но они, в отличие от новгородской разведки, столь интимных подробностей не знали, поэтому взялись за дело со всей страстью чиновника, дорвавшегося до финансовых потоков. И любимое дело пошло, пока разобраться с непонятками в районе волоков не прибыл Зима со своими головорезами. В тот деньмногочисленный род претерпел некоторые сокращения в численности. Теперь и здесь засветились, интриганы хреновы.

— Боярин, тут твой обидчик предлагает решить дело Божьим судом, — обратился Вольга к подошедшему Кучковичу, — как тебе такое предложение?

— По што слушаешь этого татя? Незачем ему поединка давать, выдай его мне. Или оставь всё как есть, мы его сами на голову укоротим. В том ни твоей ни княжеской чести урона не будет. А я тебя отблагодарю за помощь, пять гривен серебра тебе и пир устрою для дружины твоей.

— Не тебе о чести моего князя печься, а о своей я и сам могу позаботиться, — видимо своим предложением северянин задел сотника за живое, левая рука сжала рукоять меча так, что побелели пальцы, — с чего мне его тебе выдавать, на нашей земле он в татьбе не уличен, жалоб на него не поступало. Ко всему, видоки у меня есть, подтверждающие, именно твои люди свару затеяли. Сыск учинить я не смогу, не у кого теперь в Киеве спрашивать, — галичанин зло усмехнулся, — и в остатке у нас, твоё слово против его. Если никто из вас не хочет отступиться, то Правда в таком случае предлагает решить дело поединком, и пусть Бог вас рассудит, — видя как скривился боярин, Вольга усмехнувшись предложил ещё один вариант, — ежели не люб мой суд, могу вас обоих на княжий суд доставить, это по Правде.

Понятно, последний вариант северянина устраивал ещё меньше. История двух миров ещё не сильно разошлась, и применительно к государственным деятелям можно было смело пользоваться знаниями из родного мира. Правильно, в родной истории, теперешний Галицкий князь — мужик приличный, подаривший княжеству многолетний мир. Но увы, несчастливый в личной жизни. По краткой справке, подготовленной для него людьми посадника, здесь было тоже самое, поэтому не решится Кучкович на княжий суд.

И точно, с кислой миной боярин залепетал, что ещё не оправился от ран и будет то не суд, а убийство. Потребовал выставить вместо себя другого поединщика. Алексей с интересом подумал о том, что же боярину наплели о нем, великом и могучем? Сам-то он оценивал свои фехтовальные таланты как весьма посредственные. Чего испугался боярин, может действительно ранен?

На сей перл сотник склонил голову и, не скрывая издёвки, поинтересовался — а на самом ли делеон тот, за кого себя выдаёт? Простому смерду, оружие в руках не державшему, конечно, не зазорно выставить за себя замену; в устах боярина, зарабатывающего себе на жизнь мечом, подобные речи звучат несколько странно. Кучковича аж перекосило, но чувствуя что сила не на его стороне, сдержался. Да, похоже, тёзка былинного князя сегодня заполучил себе смертельного врага.

— Со мной есть человек, который с удовольствием подтвердит мои обвинения и сам выйдет на поединок, — прошипел боярин.

— Хорошо, зови его, — согласился сотник, — северянин отвернулся к своим и позвал уже знакомого Климину дружинника.

— Кто ты есть? — начал без лишних предисловий Вольга, — какую вину ведаешь за сим человеком? — махнул рукой в сторону Климина.

— Ратибор, Беля сын, старший гридь князя своего, Андрея Юрьевича, — с трудом произнёс дружинник, понятно, сломанная Алексеем челюсть ещё не зажила, — вины за этим человеком не знаю.

— Что тогда ваши люди его убить пытались?

— Так вышло, что мы враги, — просто ответил дружинник.

— Интересно, — Вольга переключился на Кучковича, — выходит, ты боярин, обычный тать. А ты что скажешь, кидань?

— Кто тут тать, а кто нет — решать тебе. Почему этот человек считает меня врагом я тоже не знаю. Он осаждал Киев — я его защищал, он служил своему князю — я горожанам, нанявшим меня. Война закончилась и я не понимаю, какие меж нами могут быть счёты.

— Княжич, Мстислав Андреевич приказал порешить тебя. Посему, будешь убит, не сегодня, так завтра, какая разница, — ответил Ратибор. Интересно, почему этот средневековый терминатор не добавил «прости, ничего личного».

— Достаточно я вас наслушался, — подвёл итог галичанин, — кидань, ты готов, не передумал?

— Я-то готов, — кивнул Алексей, — есть одна просьба. Они, — кивок на северян, — знают на что я способен, а ты видел и слышал на что они готовы. Боюсь Божьего суда не получится.

— Мыслишь, попытаются убить тебя до поединка?

— Возможностей много. Тайно подослать мне убийц, отравленное оружие, в конце концов, просто убить меня, потом перебить всех свидетелей, если результат поединка их не устроит. Поэтому, предлагаю следующее. Поединок будет проходить вон на той круче — Климин указал на высокий берег недалеко от города, где Днестр делал плавный поворот, — никто туда тайно не подберётся, дабы подготовить место для своего. Биться будем на коротких мечах, которые предоставишь нам ты, дабы преимущества в оружии ни у кого не было. Мои и его люди приходят на суд без оружия и брони, вооружены только твои. Если я проиграю, мои спокойно уходят, если выиграю я, то уходят они.

— Разумно, — и уже обращаясь к суздальцу, презрительно бросил, — что скажешь, тать?

Кучкович дёрнулся как от удара, но снова стерпел. Привыкший проворачивать дурно пахнущие делишки мужик сразу не согласился, надолго задумавшись. Наверное, силился понять где засада. Правильно старался, но жителю двенадцатого века с ходу не въехать в извращённый ход мыслей человека из двадцать первого, потому-то он и согласился, не найдя подвоха.

— Тогда у меня встречное предложение: дабы этот хитрец не сбежал до завтра, посадить его в поруб, — предложил северянин.

— В поруб могу посадить тебя, — огрызнулся сотник, — как пойманного на татьбе.

— А ведь неплохая мысль, я имею в виду не кого-то в поруб, — поправился Алексей, — а развести наших людей по разным углам, дабы они в городе побоища не устроили, суда не дожидаясь.

— Довольно, говоруны! — рыкнул Вольга, — раз береговое заплатили, гнать вас не буду. Оставлю пригляд за вашими, попытаются снова начать свару, прикажу стрелять в толпу без разбора. Разрешаю отправить в город по паре человек для своих надобностей, остальных на корабли и сидеть до завтрашнего утра безвылазно. Вовремя суда все ваши люди безоружны, оружие только у поединщиков, которое я им сам выдам. Вы — трое сейчас отдадите распоряжения своим людям и со мной.

Климин чуть не подпрыгнул от охвативших его эмоций. Всё складывалось именно так, как он того хотел. Оставался последний момент, если новгородцы не подведут его и сделают всё как он планирует, то всё у них будет в шоколаде. В отличие от суздальцев. Ну, по крайней мере, хочется на это рассчитывать.

Глава 4

Галич

Отложив в сторону свиток, Ярослав надолго задумался. Счёт времени шёл на часы, маловероятно, что гонец намного опередил столь интересную компанию. Ярослав не любил принимать решения в спешке, он князь и от его воли зависит жизнь тысяч людей. Печальный пример собственного отца он тоже крепко запомнил на всю жизнь. Но, в данном случае, вроде не должно произойти катастрофических последствий. Или может? Так, сосредоточиться и ещё раз расставить всё по своим местам.

Итак, пять дней назад, в устье Днестра вошла смоленская ладья, принёсшая с собой ватагу искателей удачи, набольшим которых был один из Кучковичей. Уже интересно, что эти говнюки забыли на его землях? Ходили, выспрашивали, не появлялся ли новгородский ушкуй с татями. А через день нужный им ушкуй пришёл с моря. Правда, новгородского в нём было мало, точнее, совсем ничего, если не считать нескольких человек в команде. Уж в этом можно было полностью положиться на Вольгу, во всех этих посудинах он разбирался как никто.

Не успел странный ушкуй пристать, как люди Кучковича затеяли свару. И хотя имели они пятикратное численное преимущество, вынуждены были отступить с великим уроном, в то время, как у пришлых не случилось даже раненных. Набольшим средь них оказался человек действительно исполинского роста, сотник оценил его рост в три локтя пядь и три вершка. Лик приятный, волосы короткие, молод, но от лба до макушки полностью седой. Говорит со странным акцентом. Очень интересно, напоминает одного занятного новгородца, о котором ему отписывали тамошние соглядатаи.

Одет был в бронь из кольчуги, покрытой железными досками, вооружён мечом длиной два локтя и две пяди. Действительно, исполин. С одного удара проломил строй северян и многих ранив, а двоих убив смертию. После чего противники разошлись, дабы собраться с силами. Тут-то и вмешался его сотник. Правильно вмешался, ему только побоища в устье главной реки не хватало. Исполин назвался Алексеем, мастером пороков, бежавшим из Киева. Помнится, новгородца тоже звали Алексеем, всё интересней и интересней.

Когда его сотник призвал их к порядку, выяснилась очень любопытная подробность, северяне гонялись за ним не просто так, а по личному приказу наследника владимирского стола. Да-да, именно наследника, если он хоть что-то понимает в этой жизни. Ни Михалко, ни Всеволод на Владимирский стол не сядут.

Алексей не стал отнекиваться и предложил Кучковичу решить дело на Божьем суде. На что Кучкович не решился, предложив вместо себя одного из княжих гридней. Ну кто бы сомневался, Божий суд это не отравы в вино подлить, можно и самому живота лишиться. Алексею делить с гриднем было нечего, но на поединок он согласился.

Теперь самое забавное. Утром посмотреть на поединок не пришёл ни один из спутников мастера, которые, не дожидаясь результата, засобирались в путь, зато заявились все северяне. Противники уже встали друг против друга и Вольга уже собирался объявить начало суда…, но события пошли вопреки его воле. Исполин внезапно рассмеялся и спросил у Кучковича, а не его ли ладья так весело горит у причалов. Пока все пялились на пожар в порту, мастер так ловко швырнул свой меч, что пронзил насквозь боярина, стоявшего от него в двух десятков шагов, отчего тот немедля преставился. Исполин же разбежался и прыгнул с обрыва в воду, где его вскоре подобрал ушкуй.

Лихой мастер пороков, ничего не скажешь. Ярослав отпер сундук с донесениями, недолго копался в отсеке с посланиями из Новгорода, пока не нашёл нужное, написанное не на бересте или пергаменте, а на бумаге. Так, цены, цены, разбой на волоках, перечисление разорившихся купцов — всё не то. Ага, вот оно, возвращение боярского рода из Индии, которая лежит на юг от персидского царства. Зеркала, бумага, газета, понятно, странный акцент, ещё теплее, а вот и нужные вести. Старший в роду прозывается Алексеем, росту в нём чуть меньше четырёх локтей, ликом молод и вельми приятен, но сед наполовину, бороду бреет начисто, стрижётся коротко. Зело искусен в кулачном бою и иных ратных хитростях. В этом месте князь невольно усмехнулся, про хитрости очень верно подмечено.

Дальше пошло описание других родичей, в данный момент неинтересное. Что ж, очень похоже, что мастер пороков из Киева и боярин из Новгорода одно и тоже лицо. Рост под четыре локтя, приятная внешность, короткая стрижка, седой наполовину, искусный в ратных хитростях, странный акцент. Сколько ещё нужно совпадений? Или столь необычные личности вдруг взяли и на Русь косяками повалили? Ладно, с этим кажется всё ясно. Теперь вопрос, насколько он ему нужен? Не то чтоб сильно, но в картине сложившейся на Руси за последние пару лет, не хватает некоторых штрихов. Или он сам, по недомыслию, не может их разглядеть? Поможет ли ему этот человек? А это как попросить, под пыткой все рассказывают. Хотя, на сей раз можно обойтись без лишней крови. Сейчас интересы Галича и Новгорода совпадают, чересчур сильный Суздаль не нужен никому.

Решено, попробуем по-доброму, хорошие отношения с буйной вольницей ему пригодятся. Приказав позвать дежурного гонца, князь быстро набросал письмо для индийца, с приглашением на разговор. Куда слать гонца вопроса даже не стояло, в Новгород путь один, через Припять, значит Требовль они никак не минуют. Гонец из Галича успеет их перехватить, если не будет жалеть себя и лошадей.

Они сидели друг против друга, разделённые столом, уставленным вином и нехитрой закуской. Сидели и откровенно друг друга разглядывали. Владетель Галича и новгородский боярин. Боярин князю понравился, было в нём нечто, отличавшее его от остальных людей его круга. Взглянешь, и сразу понятно, человек живёт мечом, а не доходами с вотчины. Вёл себя степенно, держался с достоинством, говорил уважительно. Правильный боярин.

Глава 5

Алексей

Галицкий князь был совершенно не похож на реконструкцию, сделанную судмедэкспертами по выкопанному в двадцатом веке черепу. Сей факт наводил сразу на два вопроса: насколько можно доверять реконструкции лица по костям черепа и второй — на взгляд Алексея более интересный — насколькосильно различаются миры? История, например, практически один в один и если оперировать знаниями одного школьного курса, то разницу просто не заметить.

— Я представлял тебя другим, хотя, это не важно, — князь наконец устал разглядывать Климина, — догадываешься почему я тебя пригласил?

— Откровенно говоря, нет. Если ты знаешь кто я и как выгляжу, то вся история тебе известна. Выдать меня Андрею? Смысла нет, какая тебе с того выгода? Убрать со своей земли незваных гостей? Слишком сложно, расстрелял бы нас из луков и вся недолга. Но даже этого делать незачем, ибо мы сами стремимся быстрей её покинуть. Не пойму, чем я могу помочь?

— Скажем так, для полного понимания происходящего мне не хватает некоторых деталей, в которые ты меня, смею надеяться, посвятишь.

— Если смогу, последнее время я был занят несколько другими делами.

— Как же, — хмыкнул князь, — наслышан. Ладно, про эти дела ты потом расскажешь. Сейчас меня интересует, зачем эта война была нужна Новгороду? Андрей с Мстиславом и без вашей помощи сцепились бы, вопрос времени. Или там все с ума посходили?

— Тут ты не прав, княже. Боголюбскому не интересны дела Руси, и плевал он на киевский стол, ему и во Владимире замечательно. Там он строит новое княжество, такое, каким видит его, он сам, без оглядки на родню, традиции и боярство. Этого ему достаточно. Вот увидишь, не поедет он в Киев и не передаст его старшим в роду, а посадит там своего брата. Потому что для него, это не великое княжение, а волостное держание. Ведь своё великое княжество он уже построил во Владимире, — Климин ненадолго прервался, давая возможность собеседнику переварить услышанное, потом продолжил, — зачем золотые пояса стремились к войне? Всё просто, Андрей сильно прижал нас, нужно было его как-то отвлечь. Но сейчас он в силе и реально бросить вызов ему могут только ты и булгары. Оба варианта для нас крайне сомнительные. И тут всё удачно подвернулось, этот несчастный поп и Мстислав на киевском столе, которому было глубоко плевать на церковные интриги Боголюбского, грех не воспользоваться, — на этом месте князь усмехнулся и Климин скорректировал рассказ, — ну, никто и помыслить не мог, что так выйдет. Думали как обычно, усобица на годы растянется. Придёт Андрей с войском под Киев, ты ему в спину ударишь, и он уйдёт. Весь следующий год будет искать союзников, потом вернётся, сгонит Мстислава, посадит своего брата, союзники обидятся, ты дашь Мстиславу воев, он вернёт себе Киев и так далее, лет на пять. Короче, думали повторится распря их отцов. Недооценили наши горячие головы той нелюбви, что остальные князья питают к Мстиславу, или их жадности.

— Последнее, пожалуй, вернее, — хмыкнул властитель Галича, — слишком много алчных родственников с надеждами, которые он не оправдал. Ладно, а почему решили, что вас Андрей прижал? Мыслю, не зря Мстислав сына своего к вам посадил, если будет он контролировать Киев и Новгород, то и весь путь от Русского до Варяжского моря у него в руках окажется.

— Только на первый взгляд. Мстислав слишком слаб для такого дела. И никто из князей, на данный момент ничего подобного совершить не сможет, другие не дадут. Да и сам хозяин Залесья сегодня в зените своей славы, большего он не сможет добиться. Сегодняшний его успех явление временное. Скоро союзники перессорятся и всё начнётся по новой. Боюсь, скоро и ему самому конец придёт, свои же слуги порешат. Уж очень много недовольных его самовластием, а первые неудачи лишь подстегнут их.

Ярослав надолго задумался, устремив на Климина немигающий взгляд.

— С этого момента хотелось бы подробностей. То что это его звёздный час, мне и без тебя понятно, расскажи про внутренние дела Залесья.

Алексей специально ступил на эту скользкую почву, была у него одна идея, которую он ненавязчиво хотел внедрить в княжескую голову. Надо признать, для двенадцатого векавесьма смелая идея — абсолютной монархии. Пожалуй, из всех князейу одного галицкого владетеля был шанс воплотить её в жизнь.

— Княже, ты спрашиваешь меня о заговоре против Андрея Юрьевича? — утвердительный кивок, отлично, именно на это он и рассчитывал, — так его пока нет, — развёл руками Климин, — по крайней мере, нам о нём ничего неизвестно.

— И почему ты так уверен, что он не умрёт своей смертью? — князь улыбнулся, — опасные речи ведёшь, не бывало ещё такого, чтоб князь был своими слугами был умерщвлен. Помнишь, всякая власть от Бога и всё такое. Здесь уже святотатством попахивает.

— Приятно поговорить с понимающим человеком, — Алексей отсалютовал князю кубком с вином, чуть пригубив, — крах Суздальского князя заключается в сложившемся у вас способе правления. Я, как человек на Руси новый, вижу это ясно.

— Поясни.

— Хорошо. Но позволь начать с самого начала, — благосклонный кивок с лёгкой улыбкой, — если вспомнить, что Господь посылает дождь свой на грешных и праведных…

— Ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных, — с улыбкой поправил князь.

— Да, благодарю, — улыбнулся в ответ Климин, с цитатами из писания нужно поосторожней, человек со средневековым образованием, в данном вопросе всяко более подкованный. Да и все его знания из двадцать первого века, считай тройной перевод, а местную Библию он даже не открывал, видел только в кабинете новгородского архиепископа, не больше, — так вот, предлагаю абстрагироваться от слов Павла про «власть от Бога», простовспомним в какое время он их произнёс, можно сказать, выбора у него особо не было. А может, он просто не полностью избавился от своего прошлого? Всё же, подобный фатализм больше присущ иудаизму, чем христианству с его свободой воли.

— Спорное утверждение, но я пока не пойму к чему такое вступление?

— Прежде чем рассказывать о способе правления принятом в большинстве стран востока, хочу что бы ты посмотрел на него непредвзято, ну, может только пользуясь исключительно собственным опытом.

— Хорошо, допустим готов.

— А теперь, ответь мне, власть берут или её дают?

— Интересно ты поставил вопрос — после длительных раздумий ответил князь — на первый взгляд, кажется, что её берут. Но если посмотреть глубже, то пожалуй — дают.

— Так и есть. Теперь тебе осталось понять, кто даёт тебе власть. Для этоготебе нужно посмотреть вокруг и решить, кто в твоей земле может её у тебя отнять. Не лишить тебя живота, а именно отнять власть.

— Вот ты как повернул, — на этот раз князь раздумывал ещё дольше, — разве в иных странах не так? Правителю всегда нужно на кого-то опираться, они есть источник и инструмент его власти.

— Согласен, так и есть. Но давай упростим всю систему, то кто тогда есть властитель? Да обычный тать, но его отношения с подданными формализованы и опираются как раз на поддержку этих самых подданных, точнее, их наиболее влиятельной части. Ведь по сути, это они дали ему власть.

Теперь посмотрим основные задачи властителя. Он имеет право на сбор налогов, фактически грабёж своих подданных. Право на насилие, то есть властитель может наказать своего подданного, в крайнем случае, даже убить его. И, наконец, право на становление законов и суд. То есть властитель устанавливает правила поведения, иногда правильные, иногда — не очень и требует их исполнения. Или, делегирует кому-либо исполнять их.

Всего три пункта, но упаси Создатель, если кто-то попытается сделать хоть один из них от своего имени. Восточный властитель порвёт его в клочки. И будет прав, и его подданные всегда его поддержат, ибо ждут от него именно этого. Но это там, а как устроено у вас?

Князь часть своих прав отдаёт боярам. Не просто поручаетисполнять от его имени, а именно отдаёт. У каждого твоего боярина своя вотчина, с которой он собирает налоги для содержания собственной дружины, вершит суд над жителями. Законы пока не устанавливает, но у каждого существуют свои неписанные правила, которые лучше соблюдать, целее будешь. Заметь, по факту ваши бояре уже зависимы от князя только номинально. Некоторые, наверное, уже настолько сильны, что могут бросить вызов своему князю. И я уверен, бросят. Такова человеческая природа, когда Адам и Ева вкусили от древа познания и узнали что есть добро, а что зло. С тех пор, как ни печально, большинство выбирают именно зло, оно ведь легче.

Если вернуться к первоначальному упрощению, то князь позволил на своей отчине расплодиться другим татям, а он всего лишь стал главарём разбойничьей ватаги. Тать не пользуется поддержкой большей части народа, он его просто терпит, до поры до времени. Тать может ждать поддержки только от своих подельников. А ещё, у татей — стоит главарю чуть ослабнуть или ошибиться и, упаси Создатель, пойти против желаний всей банды — растерзают.

Но вернёмся к Суздальскому князю. Сейчас он целенаправленно превращает своё боярство в обычных подданных, каковым им и положено быть. Однако, несмотря на свою учёность, он забывает про особенности человеческого выбора. Как сказал один германский мудрец: власть — это демон людей. Кто же добровольно от власти откажется? Кто способен сопротивляться демонам? Кучковичи, у которых глава рода, ради неё родимой, собственную жену под князя подкладывал? Нет, Андрей обречён — церковь, булгары, остальные Рюриковичи, собственные бояре… готов на заклад побиться, не умрёт он своей смертью. Вопрос лишь во времени, пара-тройка серьёзных неудач и окружение почует — грозный князь уже не тот. Тогда всё.

В этом и есть отличие европейских государей от восточных. Тамони самовластные властители, которые могут вершить дела, которые идут на пользу всей земле, особо не особо оглядываясь на своих набольших. Учитывать их мнение, но не следовать ему.

— Интересно, — князь снова взял длинную паузу, — значит ты считаешь, что бояр быть не должно?

— Отчего же, пусть будут, только как на востоке, княжьими слугами, а не самостоятельными владетелями, собирающими налоги и содержащими собственные дружины. И пусть никогда не будут столь сильными, чтобы даже объединившись могли бросить вызов своему князю, чтобдаже мысли такой у них не возникало. А Андрей, просто оказался заложником сложившейся до него системы, которую он не знает как реформировать. Может, конечно, и знает, но сил что-либо изменить у него нет.

— Занятная мысль. Слышал, что на востоке именно так и принято. Но одно делослышать из третьих уст, и совсем другое от человека, который на своей шкуре прочувствовал оба государственных устройства, — князь побарабанил пальцами по столу, — однако, здесь смысл в богатстве земли, сколько налогов можно собрать с пахаря у меня и сколько на благодатном юге. А ты представляешь во сколько жителям княжества обходится содержание одного конного и оружного дружинника?

— Собственное войско, оно для любого властителя дорого обходиться. Что получилось у вас? Когда ваша страна была единой, наделение вотчинами взамен службы было оправданным, потому как налоги собирались не монетой, а товаром, который надо ещё перевозить и хранить; при существовавших расстояниях дело непростое. Посему было выгодней сбор налогов оставить на местах. Таким образом, князь получал одновременно и мытника, и воина. Некоторое время система работала. Пока бояре на местах не накопили богатств, позволивших им стать много сильнее. Ведь, в отличие от князя с его ближними, они столы не меняли, как сидели на земле, так и сидят.

Теперь, когда страна ваша поделена между самостоятельными властителями, надобность в таком боярстве отпала. Владения княжеские теперь невелики, налоги можно собирать специальным людям, только князю подконтрольным. Но в настоящее времясуществующая система стала даже вредна. Боярские земли получились выведенными из оборота и князю с них никакого прибытка, а количество воинов, выставляемых боярином, как было, так и осталось. Хотя, за прошедшие года, доход с земли изменился, возросло число людей на ней живущих, появились новые ремёсла и торговые пути, построены города и дороги и прочие и прочие, к чему у князя доступа нет. В конце концов, сто лет назадземлепашец о железной сохе и помыслить не мог и гречки не знал.

А что дорого воина содержать, да, дорого, но бояре их содержат, попутно своё богатство приумножая, значит и ты сможешь. Трудно, да трудно. Но это будут твои люди и твои воины, а не боярские. В конце концов, ты владетель — тебе и решать. Плюс, двор каждого боярина содержать потребно, а это не один десяток человек, которые не сеют, не пашут, а единственно боярину прислуживают. Их содержание тоже на податных людишек ложится. Теперьвозьми и посчитай, как выгодней, как для людей легче и чья поддержка будет в конце концов весомей.

Такой вот у них получился интересный разговор, в конце которого князь предложил перейти к нему на службу. Климин внутренне рассмеялся, как всё просто при феодализме, когда не существует национальных интересов, а есть исключительно личные.

Глава 6

Новгород

Девка в его руках дрожала мелкой дрожью, не иначе волновалась. Уж не первый ли он у неё? Как говорится, и хочется, и колется, и мама не велит. В другой ситуации Твердята уже давно бы занимался делом, тем более, что девка ему нравилась. Высокая, стройная, глаза словно озёра синие. Короткие, выгоревшие на солнце волосы завязаны в хвост на макушке, сама загорелая до черноты. Необычно, но ей шло. Вначале она показалась худой, но теперь, его руки, забравшиеся под её странную одежду, ощущали крепкое молодое тело и это нравилось. Парень поймал себя на том, что и сам дрожит от желания. Рука скользнула вниз медленно подбираясь к вожделенной цели, отметив про себя, что её платье для этого дела очень удобное. Не пойми что, не мужское, хоть и состоит из двух раздельных частей но и не женское. Хм, почему не женское, мужик такое точно не оденет. Есть в таком платье и приятный момент, срачицу под неё не оденешь, вместо нательной одежды у неё был малый кусок шёлка прикрывающий грудь. Рука, наконец, добралась до цели, но вместо привычной понявы наткнулась на шёлковый треугольник с тонкими ленточками по бокам. Провёл рукой вдоль одной из них и сзади наткнулся на ещё один треугольник, совсем маленький, скрывающийся между упругих ягодиц.

— Ты там нашёл что-то необычное, красавчик? — хрипло прошептала девка, — али не знаешь, что женщины порты не носят.

— Я и не знал, что женщины такое носят, — растерянно пробормотал Твердята, уже понимая какую сморозил глупость, выставив себя неопытным юнцом.

— А наши и не носят, одни индианки, — она усмехнулась, — где бы ты у себя индианку нашёл, их в самом Новгороде всего несколько.

— Не жалко шёлк на такую пустяшную одежду пускать?

— Для таких одежд индийцы других тканей не признают, сказывают в шёлке гниды не заводятся и для тела он зело полезный.

— Сказывают жадные они, — Твердята легонько укусил девку за ухо и медленно начал выстраивать дорожку из поцелуев вниз по шее, не забывая о главном, как бы не хотелось, — а ты вся в шелках, хоть и не родич им.

— Ты больше сплетни на торгу слушай, — она запустила свои тонкие пальцы в его волосы и потянуло голову вниз, — можно много о них сказать, но кунолюбство, это точно не про них. Просто серебро они умеют хорошо считать, а остальных завидки берут, — хрипло выдохнула она и от нетерпения рванула его голову вниз. Но Твердята не поддался, свободной рукой провел по голове, нежно запрокинув её назад впился губами в ямочку меж ключицами, удовлетворённо отмечая её участившееся дыхание.

— Слышал, будто колдуны они, нешто в силах человеческих ту же газету выпускать? Сколько штук и все одинаковые, не бывает такого, у каждого писца своё начертание и рука со временем устаёт.

— Вот дурында! — она хрипло рассмеялась, так возбуждающе, что Твердята чуть не сорвался, наплевав на всё, — вырежи много малых буквиц, сложи их в слова, намажь краской, да приложи сверху лист бумаги, а потом ещё и ещё, пока краска не кончиться. И будут они у тебя все одинаковые.

От такой новости Твердята застыл, на миг забыв и про девку, и про свои проблемы, и вообще про всё на свете. Ничего себе колдовство, как сами до такого раньше не додумались? Это ж можно книг сделать сколько душа пожелает, на любом языке, а книги они стоят ой как дорого. Да, за такой секрет… Он поборол страстное желание овладеть ей немедленно, у него оставалась одна серьёзная проблема, к решению которой он пока не приблизился.

— Знаю, что все купцы на торгу решили индийцам железо не продавать и другим не давать, — быстро зашептал он, продолжая покрывать её лицо и шею горячими поцелуями, — а им, вроде, железо ой как нужно.

— А вот это правда, — голос её срывался, похоже девка была уже на грани, — только индийцы их уже обхитрили и завтра до обеда они все будут предлагать своё железо, один дешевле другого, только бы купили именно его. Ибо обменяют они железо на зеркала. Купцы же местные дурят пришлых, дабы самим зеркала перехватить, не раз такое бывало. — вот это новость так новость, за такую и серебра сколько поместиться в шапку отсыпать не жалко, а тут бесплатно, да ещё и приятно. Прав был батюшка, женщина тайны хранить не умеет, язык будто помело. Особливо когда им сладких слов в уши нашепчешь.

— А что за хитрость они измыс… — но девка похоже уже ничего не соображала, впилась обжигающим поцелуем ему в губы, не оторвёшь. Нет, так дело не пойдёт, времени мало, а потом, как отойдёт, из неё слова не вытащишь. Надо дожать, пока горячая. Наконец, разобравшись в шёлковых треугольниках, Твердята запустил пальцы в её горячее лоно. Точно, девственница. Девка выгнулась дугой и громко застонала. Притянув её к себе, он снова зашептал, прерывая речь поцелуями, — так какую хитрость они замыслили?

— Объявили всем купцам, что купят железо у того, кто лучшую цену даст. Письмо с ценой надо завтра до обеда кинуть в ящик у них на воротах, куда люди письма в газету кидают. У кого предложение лучше, у того и купят. Для других всё это тайной останется. Никто иной не узнает сколько и за что они купили. Сколько раз такое бывало, сговорятся купцы индийцам не продавать, а срок приходит и каждый своих людей посылает кинуть в ящик своё предложение.

Твердята задумался, действительно, хитро придумали про тайную сделку. Железо всё равно надо продавать, а зеркала получить всем хочется. Вот если бы ещё удалось узнать какую цену другие купцы предлагают. Пожадничаешь, уплывут зеркала к тому, кто меньшую цену предложил, назначь цену малую, так себе в убыток выйдет. За размышлениями он и не заметил, как движения его стали рассеянными, утратившими былую страсть и напор. Девка это почувствовала, мягко, но решительно высвободилась из его объятий и теперь не спеша устраняла беспорядок в одежде.

— Что ты, ладо моё? — попытался привлечь её к себе Твердята.

— Мниться мне, тебе больше интересны индийцы, чем я, — в ещё недавно хриплом от страсти голосе прорезалась сталь. Твердята чуть не завыл в голос, подобраться столь близко и в последний момент всё упустить.

— Прости меня, красавица, просто столько много о вас слухов ходит, а тут ты, с красотой своей необычной. Вроде и наша, но таких как ты ни в Руси, ни у словен, ни у германцев не встречал, — Твердята осторожно взял её руку своими широкими ладонями и нежно поцеловал кончики пальцев, — прости, коль обидел любопытством своим. А у меня для тебя подарок есть, — увидев на её лице лёгкий интерес торопливо полез в кошель, в котором лежали серьги, подарок для младьшей сестры. Дорогой подарок, привезённый им из Гамбурга, но и девка не простая, такая простую вещицу может и в рожу швырнуть, — вот, прими, не побрезгуй.

Судя по огонькам в глазах, подарок понравился, но сразу видно, для неё такое не впервой, видать получала подарки и подороже. Твердята обнял её за талию и нежно поцеловал. Она ответила.

— Думаю, ты прощён, — весело ответила она, слегка отстранившись, но не покидая объятий. Однако, когда Твердята попытался перейти к более решительным действиям, она не грубо, но уверенно отстранила его руку, — не настолько прощён. Аль, беда какая у тебя приключилась, что как речь о торговле зашла, так забыл про всё на свете?

— Ничего от тебя не скроешь, — вздохнул Твердята, — две ладьи у меня полные железа, думал у вас им расторговаться, а в Ладоге и Новгороде купцы местные сговорились, сами не берут и мне торговать им запрещают. Уже к тысяцкому ходил, тот только руками разводит, говорит, торгуй на здоровье, если покупателей найдёшь. Может ты мне чего посоветуешь?

— Хм, могу даже помочь, — она хитро улыбнулась, — но не просто так. За гривну серебром могу сказать тебе какое завтра у индийцев будет самое лучшее предложение. Ты не медля своё напишешь, где в цене упадёшь самую малость или подрядишься товар в Ладогу доставить, потом на месте придумаем. А я его незаметно к другим подложу. Когда индийцы начнут с предложениями знакомиться, то твоё самым лучшим окажется и зеркала твои.

— Ну и хитра же ты. А ну как индийцы или другие купцы узнают, что с тобой сделают? Мне-то что, до Чернигова не доберутся, руки коротки, а ты как?

— Индийцы не токма в торговле, но и в ратном деле искусные и своих в обиду не дают. Обиду своим людям воспринимают как неуважение к ним, и с обидчиком расправляются без всякой жалости. Посему, лучше о себе побеспокойся, вдруг кто из твоих проболтается, не будет у тебя в Новгороде торговли.

— Не проболтается, как только сторгуемся, не медля из города отплыву, чтоб у моих времени не было языками чесать.

— Что ж, если не передумал, приходи после обеда к Святой Ирине, там встретимся. И гривну с письменными принадлежностями не забудь — она скользнула губами по его щеке и ловко вывернулась у него из рук.

— Куда же ты, ладо моё? — Твердята попытался удержать её, но не тут-то было.

— До завтра красавчик, у Святой Ирины, гривна с собой. — девка усмехнулась и выскользнула за дверь.

Вот гадство, ну почему в жизни за всё приходиться расплачиваться? Железо, вроде, пристроил, но такую девку упустил. Получил бы девку, неизвестно, как бы с железом вышло. Молодой купец в сердцах врезал кулаком по стене.

Глава 7

Лада

Повернув в переулок, Лада облегчённо прислонилась к забору, с облегчением выдохнула. Всё тело колотила мелкая дрожь, а ноги от страха совсем не слушались. Глубокий вдох и медленный выдох, ещё раз, но теперь сквозь зубы, а потом полностью выдавить весь воздух втягивая в себя напряжённый живот. Вроде полегчало. Вместе со спокойствием вернулась способность нормально мыслить и воспринимать окружающее. И сейчас она поняла, в какой не особо приятной ситуации она оказалась. В следующий раз нужно лучше планировать, как говорил Олег «дьявол прячется в мелочах». Сейчас одну такую мелочь она упустила. На улице уже глубокая ночь, она в посаде, а городские ворота закрыты. Не самое лучшее место и уж точно не самое подходящее время для молодой девушки, даже если её покровитель известный на весь Новгород своей отмороженностью боярин. Хорошо хоть на левом берегу можно переночевать, у Милана на верфи, работники её знают.

Внезапно сбоку возникла какая-то тень и послышались лёгкие хлопки ладоней.

— Тебе бы в театре играть, цены бы не было, — раздался знакомый голос.

— А ты что здесь делаешь? — удивилась девушка.

— Олег велел тебя подстраховать, — Путимир приблизился и теперь стало возможным разглядеть его довольную ухмылку.

— Что велел? — не поняла Лада значение индийского слова.

— Присмотреть затобой, сказал, если купчишка дурковать начнёт, леший с этим железом, оторвать ему нахрен голову. Да и по ночам нечего тебе одной ходить.

— Так ты всё видел?

— Конечно видел, это и было моим заданием, тебя прикрыть и до дому сопроводить. А ты молодец, ловко ему голову вскружила и с гривной серебра отлично придумала. Я сначала сомневался в успехе, но теперь вижу, прав боярин, может девка в нашем деле изрядную пользу принести.

— Подожди ты, о пользе, ещё не ясно, придёт купец или нет.

— Хм, ты как купеческая дочь должна в украшениях разбираться, — Лада кивнула, — теперь скажи, серьги, что он тебе подарил, сколько стоят?

— Работа тонкая, если продать по-быстрому, около половины гривныточно можно выручить.

— Ого? — искренни удивился Путимир, — он не придёт, соколом прилетит, мгновенья оставшиеся считать будет.

Так, за разговором, они дошли до городской стены, где оказалось, что их задание ещё не закончилось. По плану Олега им надлежало тайно проникнуть в город, для чего Путимир имел с собой два комплекта стальных когтей, одеваемых на руки. Когтями-то пользоваться она научилась, а вот планировать ещё нет, про то, что она будет делать оставив купца она совсем не подумала и, тем более, как проникнуть в город. О системе обороны города она не знала ничего, кроме того, что ворота охраняются и днём, и ночью. Как дело обстоит со стенами и башнями она совершенно не представляла.

В очередной раз за сегодня выручил Путимир. Оказалось, что в мирное время стены и башни стоят без сторожей. Исключение составляет башня на Волховских воротах, в которой сторож находиться постоянно, там же небольшой колокол для подачи тревожного сигнала. Поэтому ничего страшного их не ждало, главное, чтоб никто не увидел их со стороны посада и не поднял тревогу. К счастью, всё обошлось, в спящем городе никто не обратил внимание на парня с девкой, которые быстро вскарабкались на вал, а потом ловко поползли по стене, в месте где сходились два сруба. Лада уже подумала, что следующим заданием будет незаметно пробраться к индийцам в дом, но нет, обошлось.

До обеда Лада была как на иголках, всё думала, придёт или не придёт купец. Уж очень ей не хотелось провалить своё первое серьёзное задание. Как на зло, Олег с самого утра ушёл по своим делам, даже не став её слушать. Единственно поинтересовался, в порядке ли она, на всё остальное махнул рукой, сказав, что доложит, когда всё закончится, и вообще чего это она не на тренировке. Видя её переживания, её попытался успокоить Путимир. Рассказал, как он стал их воспитанником, показал пару шрамов, после того оставшихся. Лучше бы не рассказывал.

К её огромному облегчению, купец пришёл, даже раньше. Стоило её повернуть на улицу ведущую к церкви, так увидела его нервно расхаживающим взад-вперёд. Да, её оплошность, не предупредила, чтоб не привлекал к себе внимания. Ну да ладно, исправить такую оплошность не трудно. Лада подхватила под руку обрадовавшегося купца и потянула в сторону, весело щебеча всякую ерунду. Со стороны вполне невинно, встретились парень с девушкой, главное, чтоб заинтересованные лица не сложили два и два. Воспитанница индийцев, которым купцы сговорились железо не продавать, встречается с купцом, у которого две ладьи гружёных этим самым железом.

Немного пропетляв по улицам, пытаясь понять привлекла ли их встреча ненужное внимание, вынуждена была признать, что опыта и знаний в этом деле ей не хватает. Олег в этом вопросе разбирался постольку-поскольку и, дав некоторые рекомендации, отправил её учиться к Путимиру, которого этому делу специально учил Алексей. Одна беда, учил он его недолго. В конце концов, плюнув на это дело, затащила купца в ближайший трактир, где за дополнительную плату можно было заказать отдельную комнатку и принялась его обрабатывать. Наставник как обычно оказался прав, обмануть человека нет никаких проблем, если он сам хочет стать обманутым. А с другой стороны, какой здесь обман? Ну продаст он своё железо чуть дешевле, чем планировал, индийцы расплатятся с ним честь по чести, привезёт он зеркала с бумагой на Русь и останется в хорошем прибытке.

Несколько минут у неё ушло на пересказ заготовленного дома рассказа о вымышленных предложениях якобы сделанных другими купцами. Услышанное ему не сильно понравилось, опускаться в цене ещё ниже становилось для него накладно, а может уже и вовсе в убыток. Понятное дело, всяк купец хочет купить за дёшево, продать за дорого, только с индийцами это не проходит. Купец думал уж очень долго и Лада решила подтолкнуть его в правильном направлении. Предложила цену не снижать, а подрядиться на доставку части груза на их склады в Ладогу. Странно, на довольно выгодное предложение он отреагировал слишком слабо. Угрюмо кивнул и, не обращая на неё внимания, продолжил шевелить губами, что-то бормоча себе под нос.

И тут девушку, как говорят индийцы, осенило. Да он просто слишком медленно считает! Странно, до этого момента она не сталкивалась с людьми, у которых возникали трудности с вычислениями. Она сама всегда считала довольно быстро, за что неоднократно получала похвалу от отца. Освоив индийские цифры и операции с ними, она ускорилась ещё больше. Все индийцы тоже считали очень быстро, большинство даже быстрей неё. Дядька Вячеслав, так вообще сразу выдавал правильный ответ. За это время Лада привыкла к такой скорости и даже воспринимала её как саму собой разумеющуюся. Ошиблась, добро пожаловать в реальный мир.

Вытащив из кармана блокнот для записей и перьевую ручку, краем глаза отметив удивлённый взгляд купца, начала долгий расспрос, про то, что и за сколько он купил, сколько заплатил налогов, раздал подарков и потратил на своих людей. Примерно через полчаса, исписав добрую четверть блокнота, она показала ему прибыль после продажи железа в Ладоге и несколько вариантов прибыли в его родном Чернигове, в зависимости от того, какой товар будет брать у индийцев. На собеседника было жалко смотреть. Естественно, та, которую он сегодня ночью лапал, ему нос в его же деле утёрла. Следующая мысль, посетившая его голову свелась к следующему — если их воспитанница такова, то каковы её учителя? Вот так, даже забыл удивиться ручке.

Завершение переговоров прошло быстро и без проблем. Купец старательно вывел своё предложение на листе бумаги, сложил несколько раз, закапал воском и приложил перстень со своей печатью. Лада получила свою гривну, привела его и свою одежду в лёгкий беспорядок, поставила ему засос на шее и, наказав ещё немного посидеть в трактире, поспешила домой, по пути поправляя одежду. Если и был какой наблюдатель, то увидит в их встрече обычное развлечении, а не сделку по купле-продаже железа.

Дома её с докладом уже ждал Олег. Внимательно выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, спросил про ошибки, которые сама заметила. В конце концов, похвалил с успешным завершением её первого дела, по его словам, проба сил прошла более, чем успешно. Серьги и гривну не взял, сказав, что заданием было раскрутить купца на сделку и слить ему информацию по книгопечатанью, а раз так, то всё что она смогла получить сверх, её по праву. И скажите, откуда только слухи об их жадности?

Дни летели за днями, прошёл жнивень и вересень вступил в свои права, с каждым днём всё больше и больше прибавляя жёлтых листьев в кронах деревьев, уменьшая день и делая всё более холодными ночи. Летом они успели совершить ещё одно путешествие во Псков, посмотреть как идут дела у Александра и привезти ему целую гору оборудования для новой типографии. Пробыли там недолго, купили недвижимость в городе, дабы родич жил в собственном жилье, да смонтировали типографию. В её новом облике Александр узнал её сразу, но, видимо сомневаясь, вполголоса спросил у Олега, указывая на неё, тот кивнул в ответ. Индиец весело похлопал её по плечу, сказал, что ей так значительно лучше, чем с короткими волосами и в средневековых мужских шмотках.

Столь сложных и ответственных заданий как с черниговским купцом у неё больше не было. Несколько раз наставник отправлял её, просто ради тренировки, выведывать не особо важную информацию среди молодых княжеских дружинников и пару раз просил запустить нужные ему слухи. До этого, ещё летом, передала Радиму целый ворох бумаг, испестренный чертежами. Ну это получилось совсем просто. Когда женишок увидел что она принесла, разразился отборной бранью, обещая рассказать индийцам про учинённый ею обман. Да пожалуйста, как любила говорить Наталья — флаг в руки. Индийцы, естественно, заинтересуютсяоткуда ноги растут, а она молчать не станет, расскажет всё как есть. И пускай её слова на суде силы не имеют, но ведь дело до суда не дойдёт, потому как долю в производстве зеркал имеют Андрей, сын тысяцкого, ушкуйник Зима и боярин Волк. Пока тот рассеянно хлопал глазами, она, как показывал наставник, серединой голени, без замаха и лишних движений, развернув бедро, врезала ему ногой между двумя большими пальцами ног. Получилось просто великолепно, женишка аж вверх подбросило.

Остальное время она, вместе с другими его учениками, проводила в загородной вотчине индийцев, целиком посвящая себя обучению, где нагрузка всё возрастала и возрастала. Утром специальная гимнастика, призванная сделать их тела гибкими, а жилы сильными. Тренировка завершались лёгкой пробежкой с последующим купанием в пруду. Потом завтрак и занятия по изучению латинского языка, которые проводил с ними специально приглашённый книжник.

После латыни начиналось самое интересное — занятия, на которых им рассказывали обо всём на свете. Об устройстве мира, о войне, торговле, строительстве, работе с металлами, лекарском деле, жизни в былые времена. За прошедшее лето она узнало столько, сколько не узнала за всю прошлую жизнь. С простым сидением за компьютером и просмотром живых картинокучёба и близко не стояла.

За утренними занятиями шла силовая тренировка, на которой Лада с Искрой выполняли иные упражнения, чем у парней. Дальше им давалось немного времени для приведения себя в порядок, после чего их ждал обед с кратким отдыхом. И снова занятия, зачастую практическое применение того, что им рассказывали утром. В конце дня, ещё одна тренировка, уже на скорость и ловкость. Для парней, как правило, поединок, для девушек упражнения на раскачивающемся бревне или поставленных не землю чурбаках. Олег специально приглашал любых свободных работников, которые забрасывали их кожаными шарами размером с кулак взрослого мужика и плотно набитых мхом, пока они пытались сохранять равновесие на неустойчивой поверхности. Ну, и конечно, всегда присутствовал любимый боярский «пунктик» с дыхательными упражнениями.

Как смеясь говорил Олег «чтобы дети не скучали, надо чтобы им жизнь мёдом не казалась» он частенько вносил изменения в самим же установленное расписание занятий. Так например, после занятий с лекарем, они всем скопом несколько дней работали в лечебнице при монастыре. Обрабатывали мелкие раны, ухаживали за больными, убирались в палатах. Почему для места, где лежали больные, индийцы придумали название роскошного княжеского жилища, она так и не поняла, а объяснить ей никто не смог. Даже сам Владимир, услышав её вопрос, не миг задумался, потом пожал плечами и признался, что сам не знает откуда это пошло.

В другой раз он приказал им выступать на торгу в качестве скоморохов. Если судить по мелкому серебру, которое им накидали зрители, получилось у них неплохо. В следующий раз он дал задание написать статью в газету, где все справились много хуже, кроме неё. Собственно, только она и справилась, её статья пошла в печать, а остальные пошли чистить их новгородский сортир. Очень интересно он поступил с заработанными кунами. Если за их скоморошество всё серебро он передал в монастырскую лечебницу, то гонорар за статью отдал ей полностью.

Были и забавные испытания. Однажды, приказал плотникам выстроить на третьей плотине вышку высотой в шесть локтей с выступающим в сторону воды помостом. Все долго гадали для чего она нужна и боярин показал это буквально на следующий день, заставив их забираться на самый верх и оттуда прыгать в пруд. В начале просто, потом вниз головой, с переворотом вперёд и назад, в общем — было весело. Не веселился только сам Олег, наблюдал за происходящим задумавшись, как обычно теребя подбородок. И, вылезая из воды после очередного прыжка, девушка расслышала его странную фразу, брошенную в разговоре Василию, в которой поминал неких безбашенных детей, гробящих на корню его прорезавшийся педагогический талант. Сказал её на индийском, который она начала уже хорошо понимать, но видимо недостаточно. Подобные фразы немедленно ставили её в тупик. Вроде непонятно всего одно слово «педагогический», но понять фразу целиком невозможно. Почему у детей должна быть башня и почему мера веса должна откуда-то прорезаться? Странный язык.

Очень часто девушки занимались отдельно от парней с кем-нибудь из боярышень, у которых постигала хитрую науку манипулирования мужчинами. Индийские женщины были в том большими мастерицами. Даже странно, как сами индийцы с нимиуправлялись. Правда, рассказывали им на тех занятияхне про одни женские уловки, много говорили про повседневную жизнь. Как правильно подбирать одежду, какие цвета с какими сочетаются, как ухаживать за собой, дабы всегда оставаться красивой и желанной, многое другое в том же духе.

Случай проверить их науку на практике вскоре представился. У индийцев вышла замятня с частью новгородских купцов, сильно народ обиделся на них. Как условились они с посадником, стекло торговали через новгородских купцов, но про бумагу и зеркала в том уговоре ничего не было, и народу стало очень обидно, как такой товар, с которого хорошую прибыль можно поиметь, мимо них проходит. Недовольство купцов разделяли ростовщики, а как же, такое большое дело и аналогично, мимо них прошло. Как отомстить они толком не знали, открыто напасть на их вотчину под городом боялись. Ибо прекрасно знали, кто в доле с ними и каковы могут случиться последствия.

Посему решили действовать тоньше. Зная как они заинтересованы в железе, сговорились им его не продавать и другим не давать. Для Олега ситуация оказалась весьма неприятной. Никто из его партнёров торговлей железом не занимался. Тысяцкий с посадником скрипели зубами, да токма ничего не поделаешь, купцы в своём праве, насильно никому торговать не запрещают, а слова, они и есть слова. Народ и рад бы торговать, но слишком серьёзные люди были против, сплошь золотые пояса и купцы первой сотни. С такими ссориться себе дороже, в следующий раз можно вообще без торговли в новгородской земле остаться. Тут-то и подвернулся им сын крупного черниговского купца с грузом железа, который и стал её первым серьёзным заданием.

Успех в деле с железом натолкнул Олега на ещё одну, на ее взгляд, достаточно странную мысль. По его приказу ей, Искре и Путимиру справили богатые одежды, боярин выдал им серебра и отослал в город с наказом погулять в местах, где дети лучших людей города время проводят. На людей посмотреть, себя показать, завести знакомства, которые в будущем пригодятся «вопросы решать», может дела совместные появятся и, дабы замятня с железом более не повторялась. Серебра на это дело не жалеть.

Задача была поставлена, задача была выполнена. Не сразу, не гладко, Путимиру даже пришлось подраться пару раз, но дело вхождение в общество, как называл его боярин, золотой молодёжи, было исполнено. Так у неё с Искрой появились первые воздыхатели. С одной стороны, приятно конечно, а с другой…. Мысленно сравнивала их с наставником и понимала, не то.

В конце лета Олег внёс в их тренировки ещё одно новшество, выдал каждому особые сапоги с кармашками на голенищах, в которые был насыпан песок, и с многочисленными ремнями-застёжками, объявив, что с этого дня ходить и тренироваться они будут исключительно в них. Раз в неделю он добавлял в кармашки немного песка, постоянно увеличивая вес, который очень быстро стал весьма ощутимым. Так что по вечерам, сняв обувь, все ученики чуть ли не подпрыгивали.

И ещё одно занятие, которое было у них ежедневно, это развитие их внимания и памяти. По несколько раз за день он вносил какие-нибудь изменения в привычный порядок вещей, а потом внезапно спрашивал, что нового они увидели. Новым могло быть что угодно. Новые серьги у Людмилы, новое блюдо за обедом, ветка, упавшая на тропу для пробежки. Память тренировал им по иному. Заставлял учить наизусть отрывки из писания, запоминать числовые последовательности и отдельные слова. Раскладывал перед ними совершенно обычные предметы, потом закрывал их от взора учеников, менял местами и приказывал им сделать как было. Со временем, промежуток между изучением задания и его выполнением всё возрастал и возрастал. Показать утром, а спросить в обед, или вечером спросить что было на завтрак и кто первым из детей Горыни пришёл на обед. И упаси Создатель им того не заметить или забыть, немедленно следовало наказание.

Единственное занятие, за неудачу в котором он их наказывал ударом лёгкой и гибкой палки. Вроде, чего там той палки, толщиной с большой палец, но боярин очень умело ей пользовался. Первый раз, когда он её перетянул по спине, Лада чуть не задохнулась, настолько было больно. Казалось рубашка, вместе с кожей на спине разошлись, обнажив кровоточащее мясо. Но нет, вечером посмотрела на себя в зеркало, ничего, и следа не осталось. Ещё сильней оказалось потрясение от самого факта, что спокойный и доброжелательный индиец ударил её. Нет, для неё не было секретом, как наставники обращаются со своими учениками. Не раз бывало и отец отхаживал её розгами за проказы, это нормально, но это почему-то не вязалось с индийцами.

Первым такое положение не выдержал боярский сын. Парень, до недавнего времени ограниченный в движении из-за изуродованной ноги, и выросший среди книг, привыкший к совсем другому обращению, и так страдал на занятиях больше других. А тут ещё постоянные побои от наставника. Естественно, у него первого возникло раздражение, вылившееся, впрочем, в осторожный вопрос — почему он наказывает их исключительно за невнимание и забывчивость, в то время как ошибки в других науках он им терпеливо объясняет. И здесь индиец её в очередной раз поразил, да не её одну.

— Да потому, что именно от этого будет зависеть ваша жизнь. А боль, всего лишь один из элементов обучения. В жизни у вас её будет ещё столько…, а на данном этапе у вас должно закрепиться на уровне безусловных рефлексов, забывчивость и невнимательность — приведут к неминуемому наказанию. Потому что в реальной жизни для вас это будет — смерть, — видя непонимание в глазах учеников, задумался, словно принимая решение, — хорошо, начнём с самого начала, вы имеете право знать. Сейчас мы с вашими отцами создаём новое дело, доселе невиданное, и наследовать за нами будете именно вы. Не младшие братья ваших отцов, а именно вы. И вы тоже, — его руки легли Ладе с Искрой на плечи, — но! Вы наследуете за нами не только богатство, но и бремя. Какое, расскажу позже, но поверьте, оно весьма тяжело. От него не отмашешься клинком и не убежишь. Всегда найдётся тот, кто бегает быстрей и владеет клинком лучше вас, — он поднял руку и пошевелил обрубком мизинца.

Возникает вопрос: как вас подготовить к будущему? Есть три пути. Сделать из вас самых биологичных особей. Этаких животных в человеческом обличье. Как у волков, где вожаком становиться самый сильный, хитрый и безжалостный. Такими сделать и вас, не останавливающихся ни перед чем, потакающих своим инстинктам доминирования, размножения и удовлетворения чувства голода за счёт других людей. Простой надёжный путь, проверенный временем, но, в тоже время, имеющий серьёзные недостатки. Вся история показывает, ничего хорошего из этого не выходит. В третьем поколении ваши потомки станут откровенными дегенератами. Зациклившись на удовлетворении тварных инстинктов, вы не станете уделять должного внимания своим детям, потому что их воспитание не удовлетворит ни одного из базовых инстинктов.

Второй путь, обычное воспитание, обычное обучение. Знания, которые мы вам дадим, позволят вам стать, если не самыми успешными, то своё место в мире вы точно найдёте. Вы сможете довольно успешно управлять наследством вам оставленным, возможно, сможете принять вызов, который обязательно бросит вам время. Оставите после себя адекватное жизнеспособное потомство, готовое принять свой вызов от своего времени и успешно противостоять животным в человеческом обличье. Но, как показала практика, этого недостаточно.

Поэтому, мы решили пойти по самому сложному как для нас, так и для вас пути. Мы хотим дать вам силы и направление для самостоятельного пути к истинной мудрости, которая не зависит от того, как хорошо вы пишите или быстро считаете и, тем более, как ловко орудуете мечом. Но немыслима без хорошо развитого мозга, развитие которого зависит, в том числе, от памяти и внимания. Данный путь полностью противоположен первому пути, потому что развивать мозг не биологично, он потребляет больше всего энергии. Поэтому на начальном этапе, вы будете сильно проигрывать людям, живущим исключительно ради удовлетворения собственных инстинктов. До тех пор пока не научитесь не пользоваться своим высокоразвитым мозгом.

Кажется — парадокс, мудрость не зависит от знания и развития, но без знания и движения вперёд нельзя получить мудрость. Мы развиваем ваш мозг лишь для того, чтобы вы им перестали пользоваться. Звучит по-идиотски, но ничего не поделать, так устроен мир. Когда наши предки вкусили от древа познания, они получили знания, но утратили мудрость, но обрели знания. И теперь все их потомки должны пройти это искушение знанием, дабы в конце пути обрести истинную мудрость.

Непонятно? Признаюсь, вы в этом не одиноки. Никого из нас нельзя назвать мудрым человеком. И никто толком не знает как сделать мудрыми вас. Однако, за тысячи лет наблюдений накопился значительный материал, позволяющий предположить нужную нам последовательность действий, которые мы сейчас пытаемся воспроизвести на вас. Помните Владимир Сергеевич рассказывал вам про законы диалектики, а именно переход количественных изменений в качественные? Так вот, сейчас вы постепенно меняетесь, становитесь сильнее, внимательнее, быстрее, сообразительнее. Вас уже трудней сбить с толку, вы более естественны, и у нас есть основания считать, что эти многие малые изменения в какой-то момент перейдут в глобальные изменения вашего сознания. Для чего я столько много времени уделяю дыхательным практикам, как наиболее простому пути ускорить эти изменения.

Надо признать, своим ответом он тогда ошарашил не только её. Наследовать за индийцами. Понятно, Роман с Малушей могут наследовать доли своих отцов в их совместном с индийцами предприятии. Искра тоже где-то как-то может интерес своего отца в деле перенять, и то сомнительно, у неё же брат есть. Тогда каким боком здесь она с Путимиром? Хотя, Путимир ещё ладно, если Алексей по возвращению введёт его в род, выйдет по Правде. Основной вопрос с ней, как ни крути, наследовать она не может потому как не наследует женщина из другого рода. Если только по-быстрому не выдать её замуж за индийца, дождаться рождения у неё мальчика… нет, слишком не по-индийски. Не тот случай. Потом путанные объяснения про мозг, сознание и мудрость. И что это за вызов времени? Видимо она так задумалась, что сама не заметила, как задала этот вопрос вслух.

— Это задача которую вам предстоит решить, прикладывая все свои внутренние силы, может даже отдать за неё жизнь. И именно по результатам этого труда вас оценят потомки через сотни лет. И самое главное, — он показал пальцем в небо, — ТАМ. Трудно сказать, что это будет, у каждого времени свой собственный вызов, иногда даже сложно понять, что он уже брошен.

Как это случилось с нами. Время бросило нам вызов, а мы ничего не поняли, пока не стало слишком поздно. Поэтому в той истории мы навсегда останемся сраными импотентами, — увидев пять пар непонимающих глаз, поспешил пояснить, — имею в виду, людьми со сломанным хребтом. Вроде человек жив, но ни к чему уже не способен, сделать ничего не в состоянии, — он невесело усмехнулся, — можете не беспокоиться, вызов вашего времени отчётливо виден и понятен. Также как вызов вашим детям и вашим внукам.

От девушки не укрылось презрение, с которым он говорил о себе и родичах. С чем же они столкнулись, что такой муж как индиец воспринимает случившееся с ними как позор?

Глава 8

Владимир

Вместо того, что бы делиться опытом с начинающими врачами, Рябушев сидел дома, разбираясь с бумагами, точнее с донесениями их новой разведки. Откровенно говоря, дурдом на выезде. Нет, не донесения, а сама идея отдать разведку на аутсорсинг. Менеджер, выросший во времена рассвета всяческих ЧОПов, бодигардов и частных детективов не видел в таком положении вещей ничего предосудительного. В отличие от хирурга, человека старой закалки. Надо подумать о включении их в постоянный штат. Юрьевича заинтересовать частью прибыли, его людей постоянной работой с твёрдой зарплатой, ну и премия по результатам труда. Пожалуй, по деньгам выйдет лёгкий минус, но зато будут люди шкурно заинтересованные в эффективности своей работы.

Одно дело с железом чего стоит. Именно они нашли слабое звено в сговоре купцов и вообще поставляли много интересной информации по торговым делам. И не только. Так, недавно он с удивлением узнал, что эффективный менеджер стал отцом. Сделал дитятко их соседке, замужней женщине с двумя детьми. Откровенно говоря, муж у неё оказался совсем никудышным. Сам мудак, так ещё и любитель жало залить. В отличие от супруга, женщина просто снежная королева и, надо же, скатилась на адюльтер с Олегом, банально. Вот и понимай после этого женщин. Вопреки расхожему мнению об его отмороженности, Олежек в обычной жизни тише воды, ниже травы, старается внимания к себе не привлекать, толковый и осторожный молодой человек. Относится ко всему с юмором, иногда, правда, малость с ним перебарщивает, но в целом, вполне адекватный. По идее, женщины на него не должны вестись. Деньги, внешность — для них критерии второго плана, самкам подавай яркую мужественную индивидуальность, на таких у них инстинкт срабатывает. Как пример — бравый подполковник, у местных баб от одного его взгляда ноги раздвигаются. Это точно не про менеджера. Интересно, чем он такую даму зацепил? Постылый муж, за которого выдали без её согласия, конечно, веский повод, но не с Олегом же.

Да собственно, не его дело. Главное, что у того помешательство с разработкой доспехов и совершенствованием собственного ушу-мушу ушло на второй план и парень занялся делом. Ну, может не совсем на второй план, но острая фаза безусловно миновала. Как и обещал, сделал в помещениях нормальные окна, а на третьем этаже ещё и лоджии. Съездил к Вячеславу и Алексею, приобрёл во Пскове недвижимость и развернул типографию, куда уже набрали работников. Глядишь, в конце сентября выпустят первый номер. Попутно организовал захват посёлка на месте будущей Риги.

Сдвинулось с мёртвой точки дело разработки вооружения. Булгарский купец, которого Климин обхаживал в прошлом году, привёл в город ладью, заполненную бочками с нефтью. Деревянный танкер в порту, набитом деревянными кораблями в деревянном городе — страшный сон пожарника. Менеджер заглянул в трюм, увидел несколько протёкших бочек и чуть не заработал инфаркт. Договорился с купцом разгружаться не в порту, а за городом, ниже по течению. К счастью, обошлось без эксцессов.

Огнемёт, на взгляд Рябушева, вышел вполне достойный. На испытаниях выплюнул струю пламени на полсотни метров. Если учесть, что их улица была приписана к участку стены, на котором расстояние между башнями всего шестьдесят метров, то просто красота. Единственный недостаток, кроме габаритов, слишком мало получилось огнесмеси. А так, установил его в башне на нижнем ярусе и можно курить, враг не пройдёт. Открыл одну задвижку, закрыл другую и сжатый воздух подаётся на верхний ярус, к винтовке, с которойполучилось похуже, принимая во внимание стоимость самого изделия и боеприпасов к нему, то можно сказать, вообще никак.

Было изготовлено два ствола, нарезной и гладкоствольный, и к ним несколько типов пуль. Первым испытывали гладкоствол. Гордость Олега, пули Полева с деревянным хвостовиком летели куда угодно, кроме цели, ни одну так и не нашли, в отличие от хвостовиков. Правильно, у строителя руки под кирпич заточены, а он собрался смастерить припас, который дома не каждый охотник самостоятельно сделает, предсказуемый результат. С пулей Бреннеке получилось получше, на пятидесяти метрах ей умудрились не просто попасть щит, но и пробить его. Лучше всего получилось с пулей Майера, на ста метрах попадали в ростовую фигуру, на сто пятьдесят иногда можно было попасть, на двухстах уже всё мимо. Так себе результат, и гладкоствол забраковали.

Нарезной, впрочем, получился не шибко лучше, столько вышло мороки с его нарезкой, а пробить щит и кольчугу дальше чем на ста пятидесяти метрах не получилось. Причём кольчуга была самая примитивная, плетение четыре в одно, встречающаяся исключительно у ополчения. Увеличили давление и попали цель на двухстах метрах. Просто попали, щит, правда, пробили. Уже неплохо, но после третьего выстрела разорвало шланг. Со скорострельностью полный провал, ручная перезарядка, десять выстрелов в минуту и то, если особо не целиться. Даже на взгляд Рябушева, полного профана в стрелковом деле, получилась редкостная дрянь. Оценив результаты труда, менеджер состроил морду задумчивой рыбы, прикидывая соотношение цена-качество. Прикинул, схватился за голову, сказал, что разумней выйдет сплавать в германию за отрядом наёмников, он как раз знает один.

Поняв, что без Величкина большего прогресса в оружейном деле ему не добиться, Олег заморозил проект до его возвращения, полностью сосредоточившись на своей новой идее, взращивании сверхчеловеков. По всей видимости его учитель пытался сделать с ним нечто подобное и, надо отдать должное, добился неплохих результатов. Менеджер решил пойти дальше, благо детишек можно было безбоязненно вырвать из социума полностью сориентировав на учёбу. Молодые головы, не забитые информационным мусором, впитывали знания со страшной силой и некоторые успешно применяли на практике. После курса по медицине, нормально отработали в госпитале, после знакомства с законами Ньютона, самостоятельно построили аж три метательных машины. Не в натуральную величину, конечно, но вполне работоспособных. Торсионный стреломёт вообще хорошо получился, выпущенной из него стрелой умудрились попасть в ростовую мишень почти на сотне метров.

Иногда, правда, перегибал палку, как-то в воскресенье, все пятеро его учеников, заявились к нему один за другим с одним-единственным вопросом про вызов времени. Хорошо, что Лада пришла первой, со своей великолепной памятью, она воспроизвела монолог Олега практически дословно. У неё, правда, был ещё один вопрос, про наследование, на который оказалось ответить проще всего, просветив по некоторым нюансам организации акционерных обществ. С фантазиями строителя про особенности воспитания подрастающего поколения и вызов времени было куда сложнее. Откуда он знает какие тараканы у Олежки в голове? Судя по тому, что он наплёл детям, там не обычные кухонные прусаки, а мадагаскарские шипящие.

Среди всех учеников купеческая дочь особенно удивляла. Вот, действительно, алмаз неогранённый. Способная от природы, она развивалась просто с пугающей скоростью. И ладно бы в чём-то одном, но у неё получалось практически всё. Часто не сразу, но не отступая ни на шаг, она продолжала снова и снова, пока не добивалась успеха. Воистину, терпение наивысшая добродетель и усердие всё превозмогает.

Один раз хирург видел как она пыталась освоить какую-то головоломную связку на раскачивающемся бревне. Невероятное зрелище! Теряла равновесие, падала, вновь поднималась, снова и снова, опять и опять. Падала, вставала, без перерыва, без эмоций, не человек, а автомат. И самое интересное, подобная самоотверженность проявлялась у неё без всякого понукания. Её наставник возился в кузнице, доводя до ума очередной стрелково-огнемётный комплекс.

Когда, после очередного падения, казалось она уже не сможет подняться, с ней вдруг произошла разительная перемена. Словно старую батарейку заменили на новую, и она вновь полна энергии. На площадке стоял другой человек, не имеющий никакого отношения к неловкой девочке подростку. И то, как она проделала сложнейшее упражнение, не поддавалось описанию, настолько это вышло легко и красиво. Казалось, она скользит над неустойчивой поверхностью, а увесистые деревяшки в её руках не имитируют смертельные удары, а плетут чудесное кружево. Самая искусная балерина, окажись сейчас рядом с ней, показалась бы … ну не коровой конечно, но не смотрелась бы точно.

— Невероятно, — прошептал завороженный Рябушев.

— Согласитесь, она прекрасна, — прокомментировал невесть как оказавшийся тут Олег, — Будды всегда прекрасны, в каком бы обличи они не находились. Совершенно невероятно, она занимается всего ничего, а какой прогресс. До такой техники я шёл десять лет, две тренировки в день и всё равно не был и в половину так хорош, как она.

— Это и есть твоя мистика?

— Она самая. Или вы думаете, что за три месяца занятий девочка может стать грациозной как чемпионка по художественной гимнастики и ловкой как чемпионка по спортивной? Вы льстите моему педагогическом у таланту.

— Ладно, впечатлён. Может поделишься что у тебя происходит.

— Проверяю свои педагогические способности, попутно готовлю нашу смену, которая обеспечит нам комфортную пенсию, если конечно доживём.

— Ты понял о чём я, кончай придуриваться.

— Девочка провалилась в дзэн. Очень глубоко. К сожалению, скоро её отпустит и она вновь станет обычным подростком, стесняющейся своих коротких волос и «индийских шмоток», с координацией не лучше, чем у большинства своих сверстников.

— Хорошо, давай с самого начала. Дзен, медитация, дыхательные практики и то, что я сейчас видел, как связаны между собой, что происходит с человеком и так далее.

— Если бы я знал, одни догадки. Мой учитель не хотел лишать нас «замечательного приключения» и о некоторых местах специально умалчивал. Давайте действительно, с самого начала. Дзэн, есть особое состояние сознания и энергетики. Медитация и дыхательные упражнения — один из путей для его достижения. Ведь с точки зрения физиологии медитация не что иное, как процесс снижения энергопотребления мозга. Читал одну статейку, там любознательные граждане фиксировали активность мозга испытуемых вовремя медитации — полная клиника. В смысле активность мозга в это время на уровне овоща. Дать результаты исследования стороннему врачу, упрячет в компанию Петра Первого и прочих Наполеонов.

Теперь сравните с тем, что вы видели. Девочка выполняла не самые простые движения, на раскачивающемся бревне, контролируя одновременно движения двух мечей. В то времякак для половины людей просто пройти по раскачивающемуся бревну проблема. Вы представляете, как у неё должен быть загружен мозг, обсчитывая это всё? Однако, есть предположение, если снять сейчас показания её мозговой активности, то мы выясним, что она спит. Возможно, особое состояние наступает в тот момент, когда недостаток энергии для мозга становиться критическим. Тогда он запускает некие резервные источники энергии или переходит в особый режим работы. Как вам теория?

— Честно говоря, не очень. Когда энергопотребление мозга снижается до критических значений, человек в лучшем случае засыпает или теряет сознание. В худшем, превращается в овощ или умирает. Излагай следующую.

— Да, теория с энергопотреблением мне тоже не очень нравится. Смысл в следующем: вовремя медитации мозговая активность падает по очень пологой экспоненте. В случае с девочкой так оно и есть, прежде чем она провалилась, наверное, мучилась несколько часов и уже на ногах еле стояла. Но, такого же эффекта можно добиться одной работой сознания. Хотите продемонстрирую?

И он продемонстрировал. Тут уж самый скептик не скажет, что мозг не работает. Приказал принести ему принадлежности для письма. Положил перед собой два листа, взял перья в обе руки и попросил его, когда откроет глаза, назвать пару известных стихотворений. Для чистоты эксперимента, пока ему не говорить. Сидел секунд пятнадцать, а когда открыл глаза, хирург предложил ему «Нате» и письмо Татьяны. Про письмо он, конечно, не был уверен, но раннего Маяковского менеджер-то должен знать, как раз в его духе. Ошибся, он без проблем записал оба стихотворения. Маяковского левой, Пушкина правой. Одновременно!

— Приплыли. И давно это с тобой?

— Писать левой научился в шестнадцать, а вот так, одновременно два разных текста — месяц назад.

— Какие ещё заимел сверхспособности?

— Могу четко определить положение живого существа в радиусе пятидесяти метров, почувствовать его следующее движение; перемножить в уме два пятизначных числа, быстрее, чем распишу их в столбик; выиграть у Андрея на мечах четыре схватки из десяти, когда нахожусь в изменённом сознании, естественно.

— Впечатляет. Последнее, в особенности.

— А то. Поэтому есть вторая теория, которую пока не могу внятно сформулировать. Мозговая активность здесь ни при чём. Получается, я за секунды снизил её до уровня девочки, которая шла к этому несколько часов, — на листе он набросал квадрант, ось абсцис обозначил как время, ординат — мозговую активность, — смотрите, вот что предположительно, в голове у девочки, — провёл линию параллельную оси абсцисс, переходящую в экспоненту — а вот что у меня — прямая линия, которая резко обрывается вертикально вниз, — мозг без последствий не вынесет такой перегрузки. Не успеет переключиться на другой режим, значит, мне обеспечена потеря сознания. Таким образом, мозговую активность можно исключить, а в дело вступает наша энергетическая сущность, дающая возможность неким образом подключаться к некому энергетическому полю и получить левел ап. Назовите её душой или энергетической составляющей, не суть. Суть в том, что мы переходим как бы в новое качество, где работает уже не биология с химией, а чистая энергия.

В подтверждение этому могу привести многочисленные воспоминания о Серафиме Саровском. Народ, оставивший письменные воспоминания о встречах с ним, рассказывает о некой благодати, чувствовавшейся в его присутствии. Не какой-то мистической духовной и прочей, а о вполне физическом ощущении. Причем, это были воспоминания людей, которые не являлись религиозными фанатиками, а скажем так, здравомыслящими скептиками.

Нечто подобное было у китайцев вовремя боксёрского восстания. Массово готовили бойцов буквально за неделю занятий, специально отбирая людей легко поддающихся влиянию. Вводили их в транс и обучали боевым искусствам. По воспоминаниям европейских карателей что-то даже получалось.

С девочкой очень похожая картина, когда она тренируется рядом со мной, у неё всё получается на раз. Она без дзен чувствует, что надо сделать. Могли заметить, сейчас у неё всё начало получаться, как только я оказался поблизости. Картина типичная для взаимодействия полей. Моё — более сильное модулирует её слабое, так же как энергия Серафима модулировала окружающих. Как-то так. Это как взаимодействие колебательных контуров в электротехнике, хотя, могу ошибаться, я в электричестве не сильно копенгаген.

— А может мозг как раз и причём. Ты рассуждаешь как парень слишком долго учивший сопромат.

— Дык я такой парень и есть, — усмехнулся строитель.

— Давай так, никто на самом деле точно не знает как работает мозг. Например, после пятидесяти он начинает довольно быстро уменьшаться. У всех долгожителей, те которые прожили больше сотни лет, мозг весит в среднем на двести граммов меньше. Однако, там постоянно образуются новые нейронные связи и человек продолжает оставаться интеллектуально состоятельным. Почему один уже в шестьдесят овощ, а другой в сто двадцать может с завязанными глазами играть в шахматы на нескольких досках современная наука объяснить не может.

Теперь объедини обе свои теории. Когда энергопотребление мозга снижается до некого уровня, он включает древний защитный механизм, позволяющий ему оперировать с неким энергетическим полем. Очень возможно он раньше был у нас неплохо развит, откуда рассказы о всяких ведьмах с колдунами. Но следование по пути машинной цивилизации шло в другом направлении, поэтомумозг этими функциями и не пользовался. Он у нас очень ленивый орган, самый прожорливый в организме, считай четверть всей энергии потребляет именно он. Посему, он всегда старается любыми способами уменьшить своё энергопотребление. Тяпнуть рюмочку, погнать по вене, вместо чтения умной книжки сходить в кабак и всё такое.

— По вашему выходит наоборот? Мозг должен всеми силами развивать именно эту способность, а не консервировать её для стрессовых ситуаций?

— Э нет, мозг не дурак, он как и всякий механизм очень не любит работать в критических режимах. Месяц интенсивно поработать головой — лучшее средство для похудения, сожжёшь всё что можно, включая подкожный жир, а потом можешь съехать с катушек. Прецеденты сплошь и рядом. Тоже самое и с минимальным потреблением энергии. Пролежал человек в коме несколько месяцев и всё, можешь отключать его, не жилец. Повалялся он в летаргическом сне, потом вышел, аналогично, скоро помрёт. Бывают конечно счастливые исключения. Но именно исключения, статистика вещь упрямая.

— Опять не вяжется, Серафим прожил лет восемьдесят, хотя, по вашей теории должен был загнуться через несколько лет после просветления.

— Нет, потому что в действие вступает твоя теория, о чистой энергии. И мозг начинает функционировать в особом режиме, который с течением эволюции был задвинут куда подальше. А по-хорошему надо вас в клинику сдать, для опытов. Цитируя тебя же, катэ эмэртэ и кровь на посев, рановато ты, на мой взгляд, отмёл нашу тварную природу. Наверняка у вас в крови такой гормональный коктейль, что любой эндокринолог с удовольствием поместит вас в банку с формалином для сохранности.

Ладно, ты видишь незримое и чувствуешь неосязаемое, голова работает как многоядерный процессор, это можно объяснить твоими специфическими тренировками, которыми ты разогнал мозг на полную. В конце концов, никто не знает, как распределяются его вычислительные мощности: сколько выделено на обработку видео, сколько контролирует дыхание, мышцы, задействованные при ходьбе, а сколько контролирует твой сфинктер, чтоб ты внезапно не обделался.

Причём, в зависимости от ситуации, он их постоянно перераспределяет. Бывает так, что ничего не видишь и не слышишь и вся вычислительная мощь направлена на контроль несчастного сфинктера. И то, о чём ты думаешь как о режиме пониженного энергопотребления, есть на самом деле процесс противоположный — Рябушев пододвинул к себе листок с графиками и в месте, где экспонента стремиться к нулю провёл линию вертикально вверх, закончив её значительно выше первоначального значения — возможно именно так и происходит. Никто никогда не исследовал таких как ты. Как правило, добровольцы обычные студенты, подписавшиеся за дополнительный бал на зачёте. Для нихмедитация и расслабление по большому счёту одно и тоже.

Это я к тому, что чудес не бывает. Если упростить процесс, то организм всего лишь паровоз, кидаешь в топку топливо, и он едет, пока вода не кончится или воздух не прекратит поступать. Твоя девочка уже еле на ногах стояла, а потом вдруг начала скакать как заведённая. За счёт чего? К тому моменту у неё и топлива и воды осталось только до кровати доползти. Понимаю, сожри она мухомор, тут чистая химия. Проводя аналогию с паровозом, ты кидал в топку дрова, а потом сыпанул магниевых опилок. Температура повысилась, давление в котле подскочило, паровоз побежал быстрее. Что случилось у неё? Абсолютно тоже самое, девочка сняла тормоза с мозга и он дал команду на использование НЗ. Короче, не множь сущности без необходимости, всё происходящее можно объяснить с помощью биохимии, а не общей теории поля.

В тот день они ещё долго беседовали о функционировании человека, работе сознания и о том, что большинство людей относят к мистике. В принципе, если творчески подойти к вопросу, то все эти поля, наверное, можно описать с помощью известной математики, точно как и электромагнитное. В конце концов, физика пока топчется у скорости света, то бишь электромагнитного поля. Что дальше — ум может только гадать. В отличие от математики, которая как раз и может предсказывать, ведь колебательные процессы описываются одинаковыми формулами.

Тишь да благодать были разрушены одним прекрасным осенним утром. Восходящее солнце заиграло на капельках росы, лёгкий ветерок играл с золотыми прядями соседской берёзы, а полусонный паучок на стекле готовился выпустить паутину и, поймав воздушный поток, продолжить своё странствие. Сидя за столиком на лоджии, созерцая природную идиллию, Рябушев собрался налить себе свежезаваренного «типа чаю», как вдруг в дверь его комнаты отчаянно забарабанили. На его «заходи» вовнутрь ворвался один из ребят Юрьевича с пренеприятным известием. Хорошо с таким, к которому готовились. Исчез организатор пирамиды со всеми своими людьми.

Вот так вот, просто взял и исчез. Никаких сборов они не проводили, вечером как обычно закрыли лавку на торгу, вернулись с выручкой на постоялый двор. А утром на работу не вышли. Наблюдатели забеспокоились, отправились на разведку, благо пару человек из обслуги они заранее прикормили. Быстро выяснилось, купец с компанией после вечерней трапезы активности не проявляли. Разошлись по комнатам, из которых всё ещё не выходили. Разведчики почуяли неладное и поручили прикормленным товарищам проверить их наличие.

Проверили, лохотронщики взяли с собой самый минимум, оружие и кое-что из одежды. Всё остальное осталось на месте, в том числе и целый сундук с расписками. Естественно, кроме лжекупцов не обнаружилось и серебра. Ха, три раза.

Грандиозно, ни прибавить, ни отнять, афера вышла круче родного ННН. Там хоть организаторов посадили. А здесь прошляпили! Значит пришло время приводить в действие разработанный на этот случай план. Большинство разумных людей из партии посадника после бесед с ним и Олегом прониклись — ничего хорошего из пирамиды не получится, поэтому охотно шли на контакт. Кто не понимал, тому в приказном порядке о том довели. Теперь необходимо скорей мобилизовать эту силу.

Быстро построил всех имеющихся в доме работников, вручил им заранее заготовленные пакеты с кодовой фразой и разослал по адресатам. Пора было на деле применить бесценный опыт трёх русских революций, творчески переработанный заокеанскими товарищами. Старый хирург вновь поднялся в свою комнату, достал из шкафа официальную одежду медиков, нашедших в себе мужество выйти из рядов. Белая туника до колен с длинными рукавами и красным крестом на спине и груди, чисто местный тамплиер. Если их план не сработает, то в ней и похоронят, как ему и положено. А впрочем, ещё повоюем.

Шанс выйти победителями из намечающейся заварушки у них был не малый. Они знали, они готовились. Усиленно обрабатывали народ через газету и в личных беседах, распуская через людей Бориса нужные слухи. С возвращением Олега принялись активно обрабатывать церковь. Используя связи Рябушева в церковной среде, пролез на приём к архиепископу, где разыграл очередную комедию по поводу заботы о распространении православия. Наблюдавший за ней хирург получил истинное удовольствие. Упросил у церковника разрешение печатать дополнительно к основному тиражу пару листов с пояснениями к текстам Библии и просто жизненные ситуации с точки зрения церкви, которые будут распространяться совершенно бесплатно и выделить для этого толкового монаха.

Особо уламывать церковного иерарха не пришлось. Мужик не глупый, быстро оценил интересную идею и предложил свои дополнения. Почему бы им не печатать его воскресные проповеди? Олежек, естественно, к такому вопросу был готов. Состроив невыразимую скорбь на лице, сказал, что сам думал над этой проблемой, но пока для такой работы нет ни оборудования, ни работников. Просто не потянут столь объёмную задачу, но на пару листов их сил хватит. Почему не просто раздавать? Так каким макаром узнать в толпе грамотного человека? А газету гарантированно покупает только тот, кто грамоте обучен, остальным, увы, не свезло. Почему не включит в газету? Так получиться, что мы за распространение слова Божия куны берём и вообще, Евангелие на одной полке с другими книгами не должно стоять, что подтвердил своим любимым пунктиком, процитировал притчу о сеятеле «другое упало в терние и терние заглушило его». А он, видите ли, никоим образом не хочет выступить в роли этих самых терней. На последней фразе невозмутимый в обычной жизни архиепископ даже поднял бровь.

Увидев столь бурное проявление эмоций, менеджер почувствовал, что в разговоре ступил на опасную для него почву и ловко сменил тему на организацию печатного дела у самой церкви. Оказалось, ни шатко ни валко, хотя больше полгода прошло. Оборудование изготовили, но у церковников была своя бюрократия. Плюс, серьёзная проблема с ручной перепиской, при которой необходим правильный первоисточник, иначе можно наплодить таких ошибок, что позавидуешь судьбе бывшего протеже суздальского князя. Для массового выпуска литературы требовалось благословение митрополита, которому в связи с недавними событиями было, мягко говоря, не до полуязыческого севера. Видимо там были заняты финансовыми проблемами, которые сами же на себя и навлекли соей кровожадностью и гордыней.

Олег, думающий о церкви тоже самое, благоразумно озвучивать свои мысли не стал, а тут же ввернул про ценные указания, которые архиепископ может самостоятельно давать пастве без всякого благословения от вышестоящей инстанции. Короче, договорились. А через некоторое время архиепископу понравилось, заметил эффект; пропаганда — сила. Потом уже на тему будущих событий, связанных с обрушением пирамиды, с ним неоднократно беседовали посадник с тысяцким. Обещал им содействие в деле предотвращения кровопролития, и сегодня ему выпадет шанс выполнить обещание.

Почему они все, вроде нормальные, адекватные люди довели вопрос с пирамидой до своего логического завершения? Да кто его знает, посадник — опытный политикан — побоялся задавить аферу в зародыше, сразу смекнулчем аукнется. Тысяцкий вроде хотел, но когда посмотрел на ажиотаж у арендованной жуликами лавки, тоже испугался. Начни он действовать тогда, охваченные алчностью граждане порвали бы на месте. Вернувшись к себе, он немедленно засел за расчёт сил и средств для будущей спецоперации по пресечению разворачивающегося кидалава, но вовремя остановился.

Действительно, куда лезть. На самом деле, на купца у них ничего не было, его словопротив их слова. Единицы, кто хоть слышал о Киданьском царстве. Про Индию знали все, это про ту, которая область на берегу Балтийского моря. Про ту, которая на полуострове Индостан слышали побольше, чем о киданях. Правда, получили свои знания из жизнеописания Александра Македонского, из коего было невозможно понять, где точно она находиться. Поэтому мысль образованной части населения помещало её рядом со Святой землёй и Персией. То есть в пределах досягаемости, ведь и там, и там народ бывал неоднократно.

Ладно Палестина, а Персия вообще рукой подать, вышел на Волгу и греби, пока не упрёшься в южный берег Каспийского моря. Находились индивидуумы, умудрявшиеся за тёплый сезон смотаться туда и обратно. Кто бывал в Персии, слышал там о некой Индии. Вот файлы и сошлись, позволив народу закусить удила, приводя разумные доводы в пользу своего решения. Почему никто из вкладчиков не задумался над простым фактом, раз всё столь просто, почему раньше до такого никто не додумался? Кто бы знал! Возможно, сами попаданцы подтолкнули их на столь опрометчивый шаг? Ну скажите, кто до их появления знал хоть что-то об Индии? Слышали краем уха, есть такая, далеко на юге, добираться до неё конкретный геморрой. И тут вдруг объявляется компания из этой самой Индии, люди довольно странные, но вменяемые, с которыми можно договариваться и торговать. Торговать очень интересным товаром, и если интересный товар могут легко производить члены одного рода, то сколько всего интересного, и по какой цене, можно приобрести в самой Индии?

В принципе, повторилась таже самая ситуация, что и в родном мире с ННН, Пластилиной и иже с ними. Первоначально, в рамках существующего законодательства, власти не могли их прищучить. До первых невыплат, за которыми следовало банкротство, после чего появлялись законные основания повязать прохиндеев. На местной почвеситуация усугубилась разгулом демократии в новгородской земле. Не мог ни князь, ни посадник с тысяцким своей волей взять всё и прекратить, кто бы им дал так своевольничать.

А князь, так вообще приживалка, кто бы его слушал. Особенно после того, как его отца заперла в Киеве коалиция князей. А уж после падения матери городов русских, князь сидел тихо, как мышь под веником. Попросят его из города и куда? К папе на Волынь? Не факт, что самого папу там ждут. Киев отвоёвывать? Ещё та задачка. Кажется, в том мире Мстислав так и не смог вернуть себе киевский стол и у Рябушева имелись подозрения, что ему не удастся сделать этого и здесь. Фиговая карма, не иначе. У Киева, естественно, потому как в обоих мирах Мстислав был мужик приличный, или лучше сказать — далеко не самый плохой, типаж редко встречающийся среди власть имущих. А с ходом эволюции всё реже и реже, вымирающий вид, практически.

Да и что тот князь? Пикантность ситуации в том, что несколько золотых поясов вляпались в первый же день, а это люди куда важней какого-то пришлого князька, пусть и с родословной от самого Рюрика. Критически посмотреть, так и что с того Рюрика? Варяг, тот же половец или печенег, только на корабле и по словенски говорит. Сегодня здесь — завтра там, как, впрочем, и все его потомки, за свою жизнь сменившие по нескольку княжеских столов. В отличие от лучших людей Новгорода, которые на одном месте уже сотни лет живут и все эти годы накапливают богатство.

Да, мотает их по свету от Атлантики до Урала, от Шпицбергена до Египта, но они всегда возвращаются домой. Такого просто не задвинешь и рот ему не заткнёшь. Климин рассказывал, что при раскопках их Новгорода, на месте некоторых усадеб находили документы боярских семей с разбросом по датам в несколько сотен лет. Действительно, какие тут рюриковичи, кое-кто из местных бояр может не только припомнить побольше собственных предков, но и половину из младших князей купить с потрохами.

Всё вышеизложенное и привело к возникновению гнойного нарыва, когда уже без хирургического вмешательства не обойтись. Как справедливо заметили древние греки, лучше иметь одного свирепого тирана, чем толпу маленьких недотиранчиков. Слишком много интересов, подчас совершенно противоположных, у толпы власть имущих, всё это спутывается в такой клубок, что любое твоё действие немедленно задевает чьи-то делишки. Именно такой случай произошёл с новгородским руководством. Понятно, надо прикрыть лавочку, но только попробуй — проблемы лопатой не разгребёшь, а от некоторых и топором не отмашешься.

Рябушев затянул на себе пояс с подсумками с традиционным набором для оказания первой помощи, сегодня она точно кому-нибудь понадобиться, спустился в столовую, где проснувшиеся обитатели из числа попаданцев изволили завтракать, попутно удивляясь отсутствию прислуги. Известие о немедленнойэвакуации не произвело на них особого впечатления, за полтора года в средневековье малость адаптировались. Возможно, свою роль здесь сыграла постоянная боевая подготовка? Слабый пол, несмотря на все его протесты, активно готовили ко всевозможным неприятностям и со временем их просто выдрессировали.

Пока в городе находился подполковник, регулярно устраивались учения, где отрабатывались действия в различных ситуациях. Пару недель назад Олег собрал всех и обрисовал сложившуюся ситуацию, успокоив женщин тем, что сообщил приятную новость о способах линчевания. По его словам убивают на Руси без особых зверств, или забьют насмерть, или в реке утопят, могут и повесить. По сравнению с цивилизованной Европой, почитай, одни плюсы.

Архив и ценности перенесли в подвал, где было оборудование хранилище с сейфом. После постройки дома строитель бил себя в грудь, заверяя всех, что ценностям в нём ни пожар, ни погром не страшны. Вот и будет шанс проверить. В него же Рябушев перенёс инструменты из клиники. Глупо, конечно. Если сегодня его растерзают на площади, то они уже никому не понадобятся, его ученики из числа монахов пользоваться ими научатся ещё не скоро. Одна сталь, из которой они изготовлены, чего стоит. Пусть уж лучше найдут через восемьсот лет при раскопках и голову ломают, как в средневековье появились подобные инструменты из подобных материалов.

Пока они распихивали добро по щелям, события начали разворачиваться своим чередом. На их подворье прибыл вооружённый до зубов отряд ушкуйников во главе с самим Зимой. А через час домой вернулся Олег, облачённый в мешок в прорезями для конечностей. На вопрос удивлённого Зимы по поводу странного наряда загадочно улыбнулся, сказав, что принарядился так для конспирации. Почему мешок? Так ничего более приличного не нашлось. Когда сорвал с себя импровизированное сюрко, то под ним обнаружились доспехи толи эльфийского штурмовика, толи имперского космодесантника. В силу своего, прямо скажем, далеко недетского возраста, Владимир Сергеевич компьютерными играми особо не интересовался, посему сейчас затруднялся с идентификацией.

На не знакомых с виртуальным миром новгородцев доспехи произвели совсем другое впечатление. В принципе, сейчас, когда прошло первоначальное удивление, Рябушев понял, на нём просто несколько необычный юшман. Точнее не так, творчески переработанная концепция кольчато-пластинчатого доспеха, где есть по чуть-чуть от бахтерца, по чуть от юшмана и латного доспеха. Как объяснял подполковник, в классическом вариантезащита рук исполнялась совсем по-другому, а наплечников не было вовсе. Из тех чертежей, что проектировались для массового производства, не похожа ни на один. А Олежек стал сильнее, весит такая штука верно немало, попробуй её на своих двоих потаскать. И опять же, это не латы, где часть веса можно распределить на поясницу, всё это добро у него на плечах. Это к тому, что сражается он исключительно пешим, на лошади конечно сидеть выучился, но с фехтованием в седле полный швах. Для него главное манёвр, поэтому для кавалерии и строя он человек потерянный.

Между тем события продолжали развиваться по их плану. Отсутствие купца с приказчиками в городе не осталось незамеченным. Заранее проинструктированные людиподогревали нездоровый ажиотаж, специально акцентируя внимание на этом событии. Причём по докладам выходило, что заинтересован в скандале кто-то ещё, слишком много народа занималось раскручиванием ситуации. При возможности таких брали на карандаш, с целью побеседовать после на предмет «вы по жизни такой паникёр, или кто вам посоветовал».

Гром грянул к обеду. Заведённая провокаторами совсех сторон, толпа вкладчиков завалилась к купцу на постоялый двор. Постучалась в закрытые комнаты, не дождавшись ответа, вынесла двери. И, собственно, ничего кроме сундука с их же расписками. Издевательство! А через полчаса в прозрачном осеннем воздухе поплыл колокольный звон. Не абы какой, а низкий гул вечевого колокола. Что ж, примерно ещё полчасапока подтянется народ с торговой стороны, и начнётся. Значит пора и им выдвигаться.

Выехали втроём: он, Зима и Олег. С собой Рябушев захватил все номера, в которых они разбирали ситуацию с пирамидой. Мало ли, вдруг пригодятся в словесном споре. На площади уже бурлил народ, отдельной группой стояли вооружённые сторонники посадника, в происходящее пока не вмешивавшиеся. С помоста брызгал слюной один из обманутых вкладчиков, Рядом толпилось ещё с десяток, жаждущих получить слово. Речь слюнявого изысками логики не блистала, сводясь в основном к «обманули ироды» и «давайте всех порешим». Кого порешить пока не уточнялось. Незатейливо, но у некоторой части собравшихся имело определённый успех. Очень у некоторой, всё же их контр пропаганда сработала, многих удалось отвратить от желания разбогатеть на халяву. Для телевиденияполучался так себе сюжет, на троечку, серьёзный канал не покажет, максимум «Нормальный Товарный Вагон» прошлых лет, жадный до всякой гадости.

Не раздумывая, Зима направил коня прямо к трибуне, встав на седло, ловко перепрыгнул на помост. Не ожидавшие такого манёвра ораторы в испуге брызнули в стороны, под дружный хохот собравшихся, попутно столкнув наземь пару человек. Ушкуйник своей огромной лапищей сгрёб действующего оратора за воротник и без видимого усилия поднял в воздух, развернул лицом к себе и громко, так чтоб слышали все собравшиеся, поинтересовался:

— Мил человек, ну и чего ты тут голосишь? Али хочешь без торговой стороны дело решить? — мужичок задёргался и что-то прохрипел, внятно говорить ему не давала вдавившаяся в горло одежда, — вот и ладно, тогда подожди малость, — Зима на вытянутой руке перенёс мужичка за пределы помоста и отпустил. Прям как звезда бодибилдинга в известном фильме.

— Ну и что панику подняли? — продолжал ушкуйник, обращаясь уже к аудитории, — отрядили уже за ними погоню, а толку-то? — поднял обе руки успокаивая толпу, — ну сами рассудите, сколько они серебра набрали, под несколько тысяч, не меньше. Так просто на своих двоих не утащить. Значит, вывезли его заранее, теперь поди, найди его.

— Так они в торговое дело вкладывали, — раздался робкий голос из толпы, за которым немедленно последовал звук подзатыльника.

— Ну, ежели в торговое дело, — Зима развёл руками, — тогда понятно. Непонятно чего ты сюда припёрся? — собравшиеся загомонили, требуя продолжать по существу или проваливать с помоста. И он продолжил, ещё минут десять умудрившись налить воды вроде и по теме, но при этом не сказав ни о чём конкретном. Ценное умение для политика, посадником ему, естественно, не бывать, происхождение подвело, а тысяцким — запросто.

Негромко позвякивая доспехами подошёл строитель.

— Вам не кажется, что в плане проконопатить мозг ближнему своему мы не слишком далеко ушли от своих предков?

— Ну да, у них просто технических возможностей меньше. Слушай, а тебе не кажется, что наш родственник послужил прототипом для былин о Буслае?

— Владимир Сергеевич, и вы туда же? Мне Климин этим весь мозг вынес. Он же у нас знаток, наложил былину на его биографию, притянул за уши несколько совпадений и былинный персонаж готов. Особенно укрепился в своём мнении после того, как его ватага в кулачных боях на масленицу уложила половину города. В одной из былин был похожий эпизод, — ну как же, забудешь такое, знатное вышло побоище, просидел в больнице до самого утра. И что-то менеджер разговорился и голосок у него на полтона выше.

— Олег Игоревич, ты никак нервничаешь?

— Есть чуток, всё же не каждый день тебя собираются линчевать. Откровенно признаюсь, со мной такое в первый раз.

— Не переживай, в своём крутом доспехе, ты утонешь очень быстро.

— Благодарю, вы умеете подобрать нужные слова, — хмыкнул строитель.

— Рад помочь. О, смотри, сейчас начнётся.

Через площадь пробирались посадник с тысяцким в сопровождении десятка вооружённых мужиков со скрытыми под одеждой доспехами. Компания поднялась на помост — всё, вече можно считать официально открытым. Интересно стало буквально с первых слов посадника. Два предыдущих собрания, где решались вопросы о походе на Полоцк и дальнейшей судьбе финансовой пирамиды, скорей походили на производственные совещания. А это…, трудно сказать, в родном мире аналогов не было. Если бы кто-то решил собрать самых отмороженных радикалов с диаметрально противоположными взглядами в одном месте. И это только на первых порах, через несколько минут происходящее начало напоминать бандитскую разборку, правда, пока без поножовщины. Логично, это же Господин Великий Новгород, здесь каждый суслик — агроном.

Выступление посадника было примерно следующим: а с какого перепуга всякие мудаки тревожат вечевой колокол. Или так хочется за что-то подёргать? Для подёргать есть нечто другое. Начальство всё знает и работает, погоня уже отправлена. А если бы не кучка жадных идиотов, не случилось бы никакого кипиша. Про погоню не слышали? Так почему не расходитесь? Ах, вам придуркам нужны суд и виноватые? Да не вопрос, послать за князем или сами разберёмся? Хорошо, сами так сами. Как судить будем, как торговый спор или как татьбу? Как татьбу — прекрасно! Кто жалобщик? Кто ответчик? Замечательно, все жалобщики — налево, нормальные люди — направо. Ответчики индийцы? Прекрасно, тут как раз есть двое. Вам которого, который вас идиотов бесплатно лечит или который на мечах мастак? Тут возникло некоторое замешательство, последнее время Рябушев приобрёл в городе определённую репутацию. Особенно после статьи, где один длинный мудак расписал как после его выхода из рядов его бросила жена, дабы уйти к богатому купцу. Так что он теперь почти святой, любят на Руси обиженных. Значит, мочить будут Олега. И да, извините, Русь она сейчас вокруг Киева, а здесь словене, но обиженных всё равно любят, а Олегу все равно достанется.

Точно, коллективный разум на площади пришёл к консенсусу и потребовал Рваную рожу к ответу. Посадник пожал плечами, рваного, так рваного. Однако, по Правде за ним никакой вины нет. Повторяю для совсем убогих, по Правде вины нет. Посему, в свете такого непростого дела предлагаю попросить нашего любимого архиепископа посодействовать с вопросом установления их вины. Возражения? Замечательно, тогда, будьте так добры, сгоняйте, пригласите владыку.

На это ушло почти двадцать минут. Затовсё было готово для заключительной части представления, и, самое главное, выделена обиженная часть населения, готовая взяться за оружие. К сожалению, весьма немаленькая. Дальше произошло без малого эпохальное событие для истории юриспруденции, первый коллективный иск. Не предъява толпы, а именно иск. По совету архиепископа обиженные граждане выбрали между собой пятёрку уважаемых людей, которые будут представлять их интересы на процессе. Сам суд, для уголовного дела, проходил весьма необычно. Привычные государственный обвинитель с защитником отсутствовали, а сама процедура напоминала арбитраж, когда обе стороны пытаются доказать судье кто же из них не верблюд.

Начался суд, на котором архиепископ немедленно доказал, что Олег опасался его не зря. Мужик умный, жёсткий и решительный сразу взял дело в свои руки. Немедленно забраковал троих представителей, у которых не нашлось с собой расписок от жуликов. Остались купец и один из местных олигархов, у которых расписки оказались с собой. Причём их тоже помурыжили, церковник пригласил тысяцкого для опознания печати на расписке и, лишь после его подтверждения, допустил мужиков к участию.

Приступили к заслушиванию обвинения. Олигарх с купцом, видя, что на шару не прокатить, подошли к делу творчески — под одобрительный гул толпы обвинили их в сговоре с жуликами и в намеренном введении в искушение добрых граждан. Короче, в мошенничестве, если перевести на нормальный язык. Потом вызвал на помост Олега, как призванного истцами к ответу. Что ж, в трусости он никогда замечен не был, как впрочем и в легкомыслии, должен отбиться. А ведь притащить главу новгородской церкви на собственное судилище, дело, мягко говоря, рисковое, да ещё играть его в тёмную.

Однако, архиепископа такое положение дел не удовлетворило, поэтому задал строителю уточняющий вопрос: кто именно из их рода отвечает за издание газеты. Отвечал, естественно, Олег, и дальше разбирательство пошло только с ним.

— Ты, — обратился архиепископ к олигарху, — на каком основании обвиняешь новгородского боярина?

— На основании написанного в его газете, где он прельщает …

— Покажи! — оборвал его архиепископ.

— Что? — не понял олигарх.

— Газету, где он прельщает.

— Так все читали, владыка, в травень, третий номер на первой странице…

— С тобой понятно, — и уже обращаясь к народу собравшемся на площади, — так, кто грамоте не обучен, руки поднимите, — руки подняло примерно процентов сорок. Наверное, немного безграмотныхдля средневекового города?

— Вот видишь, боярин, почитай половина грамоту не разумеет. Другие разумеют через пень колоду, третьи разумеют, но понять написанное не могут, четвёртые понимают совсем не так. Как у нас с латинами — знание одно, а понимаем мы его по разному. Вот и я хочу добраться до сути, что там было написано и как вы это поняли.

— Позволь, владыка? — заполнил паузу Рябушев, дождавшись кивка продолжил, — у меня с собой тот номер, — архиепископ кивнул головой в сторону олигарха. Тот не сдержался и прям выхватил газету из рук хирурга и впился глазами в страницу. На лице проступило явное облегчение, когда наткнулся на место с рекламой.

— Та ли газета, что искал?

— Да владыка, она самая.

— Читай в слух то место, где они прельщают, так чтоб все слышали, — олигарх развернулся к народу и степенно зачитал первую в этом мире печатную рекламу.

— Ты считаешь, что таким образом он прельщал новгородцев? — уточнил церковник.

— Истинно так, владыка.

— Ну ладно, будем считать, что это он так прельщает. Хотя, третьего дня был на торгу, проходил мимо твоих лавок. У тебя там такой бойкий мальчишка в зазывалах, истинно говорю, у него прельщать получается значительно лучше, — на площади послышались робкие смешки, со стороны, где собрались не вляпавшиеся в пирамиду.

— Индиец, признаёшь ли, что по твоей указке написано и что пытался прельстить новгородцев?

— По моей воле написано, прельстить никого не пытался, — бодро отрапортовал Олег.

— Чем докажешь?

— Пусть прочтёт последние четыре строки в номере.

Боярин быстро перевернул газету, пробежался глазами. Лицо его побагровело, Рябушев даже испугался, а не хватит ли его инсульт прямо на месте. Нет, не хватил, даже когда зачитал вслух, по команде архиепископа. Реакция публики была мягко говоря странная, похоже большинство его вообще не читали. Очень странно, в мире бедном информацией народ прочитывал газеты от первого, до последнего слова, а тут…, или перспектива халявы напрочь отшибла последние мозги?

— Есть ещё против индийцев? — обратился архиепископ к боярину.

— Истину говорю, в сговоре он с этим татем, весь Новгород тому свидетель! — прокричал начавший нервничать олигарх.

— В чём сие выражалось? Куны договорились меж собой поделить?

— Да! — дал петуха истец.

— Есть видоки тому, как они куны меж собой делили, либо как о том сговаривались? — обвёл взглядом притихшую площадь, — видимо нет. А ты индиец, чем ответишь? — он переключился на Олега.

— В следующем номере, — он поднял над головой газету, затем с поклоном передал архиепископу, — мой работник побеседовал с самыми искусными в торговом деле людьми, которые все как один выразили обоснованные сомнения в успехе начинания и отговаривали честных людей с этим делом связываться. Затем, когда я сам узнал о происходящем, то подробно описал путь до Индии и Киданьского царства с рисунком земель, — поднял над головой номер газеты с картами и тоже передал его архиепископу, — указал там примерные расстояния, провёл расчёты, доказывая невозможность обернуться туда за четыре месяца. Тоже самое я подтвердил на предыдущем вече, стоя на этом самом месте. И всегда призывал людей не вкладываться в столь тухлое дело.

По словам обвиняющих меня, получается сегодня я сговорился с купцом обмануть честных людей, а завтра всеми силами стараюсь тому помешать. Одной рукой я подталкиваю людей в паутину обмана, другой вытаскиваю их от туда. Разве может быть это истиной? Вспомните, что сказано: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падет»! Разве так действуют замышляющие злое дело?

— Врёт он всё! — взбеленился боярин, — хитёр он аки змей! Словами играет как на гуслях! Зачем тогда писал, если сам не верит! Спросите… — как бы не был взбешён новгородец, но наткнувшись на ледяной взгляд церковника, буквально подавился словами.

— Говорить будешь, когда я скажу. Понятно?

— Да владыка, — процедил склонившийся в поклоне олигарх.

— Ладно, индиец, рассказывай, всю историю с самого начала. Как и почему откровенная лжа в твоей газете оказалась.

— Слушаюсь владыка, — Олег поклонился, — случилось всё, когда совет послал меня на Ловать, торговый путь охранять. Задолго до того обучал своего работника печатному делу; рассказал ему и про индийскую традициюпродавать место в газете для заинтересованных в том людей, дабы они могли разместить там свой текст. Рассказать о своём товаре, высказать свои мысли или с праздником кого поздравить, — да мало ли для чего. И когда пришёл к нему купец с предложением разместить его слова, то вспомнил работник мой рассказ и не стал «зарывать талант в землю». Он, как и вы все — повернулся со скорбным выражением лица и протянутыми руками к обманутым вкладчикам, — поверил купцу, ибо всегда думал, что Индия находится на берегах варяжского моря, а про Киданьское царство не слышал вовсе. Однако, как человек осторожный, решил предупредить читателей, что те слова принадлежат ни ему и никому из моего рода, а одному лишь сказавшему их. И если видите здесь мою вину, то она лишь в том, что человек «был мне и в малом верен», хотя все тогда уж не числили меня среди живых!

Как он ловко ввернул притчу о талантах, подумал Рябушев, архиепископу безусловно понравиться, любит он такие моменты.

— Услышал тебя. У кого есть слово против? Только по существу?

Ответом послужило гробовое молчание, которое разрушил вопль, переходящий в визг, одного обманутого вкладчика.

— Так выходит и не виноват никто!?

Половина площади где сосредоточились незадачливые финансисты поддержала его возмущённым гулом. Архиепископ сделал несколько шагов вперёд, навстречу толпе, оказавшись между представителями противоборствующих сторон, поднял руки, призывая толпу успокоиться. Дождался тишины и продолжил.

Закатил, не речь, а конкретную проповедь минут на двадцать. Ладно с проповедью, у него по данному поводу известный пунктик, типа в Библии есть ответы на все вопросы. Но вот её смысл…, честно говоря, удивил. В ней он сравнил доверчивых граждан, попавших в категорию обманутых вкладчиков, с человеком из притчи, построившим свой дом на песке. Пошли дожди, налетели ветры, и домик пришёл в состояние «восстановлению не подлежит». В то время, как у человека, построившего свой дом на камне, всё тип-топ. По его словам, вся затея с быстрым обогащением и есть тот самый дом на песке. Разве не такое же безрассудство нести куны человеку, которого никто толком не знает. Который ведёт неизвестные дела со странами, о которых до селе мало кто слышал, а люди в них бывавшиеговорят, что путь в них долог, труден и опасен. Да, собственно, а если бы он оказался честным купцом, который действительно отправил караван в Индию, а тот возьми, да сгинь в пути? Что тогда?

В то же время муж, живущий своим трудом, и есть тот самый человек, построивший свой дом на камне, ибо зависит лишь от собственного старания и умения. И вообще, всё, где нет твоего личного участия трудом очень смахивает на торговлю деньгами, разве никто не слышал про «не давай в рост брату своему»? А торговля кусочками кожи с печатями, которые реальным товаром не подкреплены, это вообще — торговля обещаниями, по сути простыми словами, сказанными незнакомым человеком. Посему часть вины за произошедшее есть и на самих обманутых. Ибо нефиг.

Архиепископ — красавец, зрит в корень, а ведь ни Маркса, ни даже Адама Смита не читал. Просто невероятно. Первый раз столкнувшись с проблемой, о которой не имел ни малейшего понятия и немедленно схватил самую суть. И такого человека хитрожопый манагер собирался играть в тёмную!? Идиот! Даже несмотря на столетия разницы в знаниях, они все ему на один зуб.

В принципе, на этом суд и закончился. Обманутым вкладчикам намекнули, какие они идиоты. Но в качестве пряника пообещали поймать ловкого купца. С них все обвинения сняли, но обязали за свой счёт установить на торгу и вечевой площади стенды, где будет бесплатно вывешиваться газета. Так сказать, во избежание. Это уже посадник озвучил идею, поданную ему Олегом. На том и разошлись. Относительно мирно, без ругани естественно не обошлось, зато без мордобития и поножовщины. В массовую акцию протеста вече не переросло.

Один гражданин хотел привлечь внимание общественности к вопиющей несправедливости, но откуда-то, ему прямо в лицо прилетел комок грязи с навозом, на чём он и кончился как политический деятель. А пока он пытался очиститься, его случайно лягнула лошадь, которую совершенно случайно проводил мимо один из парней Юрьевича. Очень неудачно для оратора, вывело его из строя на пару дней, минимум. Ну да, реал политик в городе с богатой демократической историей.

Несмотря на счастливое завершение судьбоносного для них вече, их группировка находилась в состоянии повышенной боевой готовности ещё три дня, пока страсти окончательно не улеглись. Жизнь вошла в своё привычное русло, купца с сотоварищами так и не поймали, его шайка растворилась в бескрайних северных лесах. Деньги обманутому народу, соответственно, не вернули. Незадачливого попаданца, придумавшего всю аферу, посадник хотел по-тихому утопить в Волхове, но потом передумал. Оставил его гнить в камере, авось пригодится.

Глава 9

Алексей

Поздняя осень в средней полосе, нет хуже времени для путешествия и войны. Правда Климин воевать не собирался и его длинное путешествие подходило к своему счастливому завершению. Очень вовремя, уже полетели над землёй белые мухи, закрывая печальный пейзаж белым покрывалом, ещё неделя и наверное всё, так что успели перед самым ледоставом. Скорей бы, походный быт в такую погоду успел изрядно ему надоесть. Сыро, холодно, одним словом — гнусно. На маленьком ушкуе спрятаться от этой гнусности негде. В общем — отвратительно.

Сравнивая путешествие с испытаниями в прошлой жизни, пришёл к выводу, что ничего подобного он не испытывал. Была одна осень в палатке, вовремя второй кавказской, паршивая надо признать осень в пластилиновой стране. В смысле, в море грязи, перемешанной колёсами вездеходов, гусеницами танков и, естественно, солдатскими сапогами. Но в палатке у них было аж две печки и у каждого своя койка, паршивая, но горячая пища три раза в день. Ну может и не три раза в день, и не каждый день, но как то справлялись, не голодали, по крайней мере.

С другой стороны, чем сейчас плохо? Холодно и мокро, зато никто не стреляет, не стремится заполучить твой скальп. Даже наоборот, народ от их вооружённой до зубов ватаги старается держаться как можно дальше, несмотря на численный перевес и преимущество в высоте бортов. Так сказать, во избежание, уж очень свирепый был у них вид. Новгородцы решили во что бы то ни стало довезти добытое серебро до дома, поэтому на любую встреченную посудину реагировали соответственно.

Единственно, вши достали. За длинный путь из Галича до Новгорода, без захода в города, где их могли поджидать охотники за головами, умудрились запаршиветь до совершенно скотского состояния. И действительно, чего он разнылся? Путешествие как путешествие, когда от китайцев убегал ощущал себя куда как хуже, даром сибирское лето в том году выдалось шикарное. Не иначе, старый стал, занудный. Под такие псевдо-философские размышления, впереди, на фоне низких свинцовых туч, показался золочёный крест Святой Софии. Всё, практически дома.

По сравнению с летом в порту было тихо. Стояла пара десятков ладей и сколько-то мелочи, большинство игроков на рынке речных перевозок уже свернули деятельность, попрятав корабли по сараям или просто вытащив на берег. Остались самые отчаянные или припозднившиеся. В надежде содрать береговое, к ушкую заспешил мытарь, но, разглядев кто привёл кораблик, резко развернулся и под лихой свист новгородцев поспешил обратно в тепло.

На радость Климина деловая активность полностью не прекратилась, мужиков готовых поработать носильщиками искать не пришлось, сами явились. Это хорошо, сам бы не дотащил: оружие, снаряжение, награбленное и не только добро, общим весом больше центнера. Один «ларец» с наследством девочки весил около пуда — крепкий деревянный ящик, обитый железными полосами, с золотым византийскими номизмами, если он не ошибался, некоторые были аж времён Святослава. И крайне любопытными документами, дедушка у неё был ещё тот интриган. А вот оборудование для передвижной мини типографии он не довёз, продал Ярославу Владимирковичу за сумасшедшие бабки. Менеджер, вечно испытывающий острую нехватку наличности, наверное, будет рад.

По дороге сделали небольшой крюк, отведя слепца к дому посадника, с которым у того был заключён ряд и пошли домой. Прежде чем постучать в ворота «родного дома», ободрил заметно нервничавшую девочку. Всё нормально, теперь она дома, где ей будут только рады. Она робко улыбнулась, он похлопал её по плечу — всё, пошли. Ворота открыл Лещ, которого он нанимал разнорабочим и тот сразу принялся сгибаться в поклонах и рассыпаться в выражениях своей радости по случаю его возвращения, в промежутках докладывая о состоянии дел. Припасов заготовили чуть ли не на год вперёд, дров хватит до лета, скотина здорова, получку выплачивают без задержек и в полном объёме, не жизнь, а малина. А уж с его возвращением наступит и вовсе золотой век. Что ж, хоть у кого-то всё замечательно, можно порадоваться за человека. Чтоб человек сильно не радовался, отправил его готовить баню. Оба отделения. Для мальчиков и девочек.

За время его отсутствия строитель сдержал своё обещание, сделал нормальные окна, а на командирском этаже ещё и застеклённые лоджии. Красота, девочка так вообще в шоке, правильно, листового стекла она видеть не могла. Очень обрадовалась, когда узнала, что в её комнате будет такое же окно. Хорошо, пусть радуется, а о чём это говорит ему? Видимо дела у попаданцев идут неплохо, раз нашли время для столь масштабного проекта, это не у Милана шесть окон, тут работа посерьёзней.

Пока он оценивал зигзаг архитектурной мысли, из дома набежали работники с поклонами и изъявлением преданности. Что-то ему это напоминало. Дослужись в родном мире до больших звёзд, наверное сказал бы — всё как дома, чисто засветиться перед начальством. С одним существенным отличаем: местные искренне считают, что так и положено. Не засветиться, а выказать уважение работодателю. Хотя, разве в двадцать первом веке было иначе? Не лизнёшь — не проживёшь.

А вот из соотечественников встречать никто не вышел, по причине отсутствия. Рябушев с Наташкой в монастырской клинике. Антонина Павловна, торговка с черкизона, подкинувшая идею с производством мебели, в августе вышла замуж заодного вдового купца, на которого Климин, покопавшись в памяти, не нашёл сведений, заслуживающих внимания. Сочетаться браком готовились и Юлька с Машкой, развившие бурную деятельность и целыми днями мотающиеся по городу. Все остальные переселились на завод, там у них вот-вот начнутся спытания.

Испытания — это прекрасно! Жаль, не удалось узнать чего или кого они собрались испытывать. Идей наплодили воз и маленькую тележку, технических возможностей — увы и ах. Война с Боголюбским на носу, а у них ещё и порох не сделан. Неправильные они попаданцы. Серёга наоборот, очень правильный, прямо Марти Сью. У суздальского князя на особом счету, охраняют его княжеские телохранители, воеводой заделался, технический прогресс двигает со страшной силой и взрывчатка у него уже есть.

За прошедшее лето можно много наделать, с нефтью у него проблем не возникнет: Волга рядом, доставят быстро. Не сможет собрать нужного количества селитры, сделает обычные зажигалки, из нефти они куда лучше получатся, чем его киевская порнография. Расставит по периметру свои требушеты, зарядит их горшками с нефтью со смолой перемешанной и привет Новгороду! Был когда-то такой деревянный городок у истоков Волхова, пока не сгорел. В принципе, город можно и не палить, орудия у него весьма точные, достаточно спалить кусок стены. Возможно, они слишком увлеклись станкостроением, в ущерб простым механическим игрушкам?

Примерно к этому моменту встречающий его народ начал подмерзать, спохватился, вежливо поинтересовался почему боярин с … гостьей в дом не заходят? Ах да, про дом. Приказал принести в баню ему и дочери сменную одежду, а их тряпки сжечь во дворе, в дом не заносить ни в коем случае, даже руками не касаться. И послать к Рябушеву человека с запиской, вдруг удача им улыбнулась и он уже придумал средство от насекомых. Оставлять девочку без её шикарной шевелюры не хотелось.

Что до сих пор умиляло подполковника, так то, что средневековые словене удивлялись совсем другим вещам. Боярин пропадал больше полгода, потом вернулся с с молодой девкой, самого детородного возраста, называет её дочерью, это нормально, как так и надо. Пускай доча чистокровная полянка, а папа не пойми какого роду племени. Сказал дочь, значит дочь, он лучше знает, на то он и боярин. Но сжечь нормальную, не сильно изношенную одежду, только по причине наличия в ней каких-то насекомых — нонсенс и боярская придурь. Пришлось акцентировать на немедленной утилизации одежды, а не перепродажи её старьёвщику. Девки его живьём сожрут, если в доме вши появятся.

Посылать за консультацией никого не пришлось, средство давно было изобретено, но применялось исключительно для избавления от насекомых многочисленных котов, несущих службу по охране бумажного производства. Запах имело совершенно тошнотворный, но по уверениям работников блохи у котов дохли на раз, если конечно кота могли поймать. Осторожные зверьки чувствовали банный день шестым чувством, всеми силами избегая в этот период общения с хозяевами. Когда Алексей сам понюхал, то котов прекрасно понял, запашок тот ещё. Объяснил Ирине как пользоваться, чем вызвал у неё неподдельный ужас и, не дожидаясь пока протопиться баня, пошёл мыться, а то уж сил никаких нет, в процессе разогреется.

Вернувшись, наконец, в свою комнату, Климин с неудовольствием обнаружил некоторые перемены, причём далеко не к лучшему. Шкаф с документами был пуст. Очень интересно, что тут происходило в его отсутствие? Хорошо, все документы по агентурной работе он вёл на английском, на современном ему английском, никто из местных ни в жизнь не расшифрует. Его агенты в безопасности — это конечно прекрасно, но с пропажей документов следовало разобраться. Вызванный для уточнения обстановки Лещ, развёл руками, по его словам когда началась замятня с пирамидой, Владимир Сергеевич приказал всё бумаги в железный шкаф перенести.

Пирамида? Как в кино, с данного момента попросил поподробней. Попросил на свою голову, в исполнении работника, события вовремя его отсутствия напоминали сюжет песенки про прекрасную маркизу. Почему околела любимая лошадь? Так дядюшка уронил свечку когда застрелился по поводу проигрыша всего состояния, вот всё имение и сгорело, вместе с любимой лошадью. Видимо какие-то эмоции отразились у подполковника на лице, поскольку Лещ поспешил уточнить, поганая ситуация счастливо разрешилась. Обошлось не то что без уличных боёв, даже бока никому толком не намяли. Поорали на площади, устроили суд, который Рябушев с Олегом блестяще выиграли, потом у них на подворье несколько дней подежурили головорезы Зимы и, собственно, всё.

Приказал принести все фигурирующие в рассказе номера и засел за их изучение. Всё правильно, классическая пирамида, явно не местная придумка. Насколькоон помнил, первые подобные аферы начали появляться в начале семнадцатого века, когда товарно-денежные отношения более менее развились. Если не изменяла память, первыми вляпались голландцы со своими тюльпанами. Но там ситуация больше напоминала продажу нефти в двадцать первом веке родного мира, когда торговали не самой нефтью, а контрактами на неё. Так же и голландцы, впаривали друг другу не выращенные луковицы тюльпанов.

Наверное, одной из первых классических пирамид, явилась английская «Компания Южных морей», довольно долго продержавшаяся на рынке. Здесь, рынка ценных бумаг до недавнего времени не существовало. Очень ограниченный круг лиц мог покупать долговые расписки друг у друга и то, это скорей как исключение, чем постоянная практика. И вдруг, рынок ценных, в ковычках, бумаг, появляется в один день, на пустом месте. Народ ломиться менять своё серебро на бумажки с печатями, которые потом активно друг другу впаривает.

Забавная интрига, где точно без попаданцев не обошлось. Один вопрос, без каких? Могли и те и эти. Те, для подрыва экономики враждебного государства. Эти, в отчаянной попытке избежать банкротства. Первый паровой двигатель чуть не свёл их всех в могилу. Не только испорченной кровью в связи с техническими трудностями, но и своей стоимостью. А ведь когда он уезжал, работы были далеки от завершения.

Сколько Олег планировал поставить паровиков на ладожский завод? Вот вроде адекватный человек, но переклинило его на этом стимпанке и хоть ты тресни. А ведь с этого отморозка станется устроить гражданам чёрный вторник, дабы поправить собственные финансы. Ещё так удачно отъехал, типа с него какой спрос, без его ведома напортачили, потом он со всей ответственностью бил себя в грудь, доказывая какой он правильный, только посмотрите, даже карту Евразии напечатал, лишь бы предотвратить и недопустить.

От невесёлых мыслей его отвлёк стук в дверь, пришла их повариха, привела с собой Ирину одетую вполне современно, в смысле для него современно. Чёрные брюки из плотной ткани и синяя шёлковая рубашка, золотые локоны рассыпаны по плечам, карие глаза в обрамлении пушистых ресниц, шикарная у него дочь. Странно, где они нашли её размер, озаботившись борьбой с насекомыми, он совсем упустил из вида, что девочке нечего надеть, его соотечественницы всяко крупней. Уточнил вопрос у поварихи.

— Так в твоё отсутствие, Олег Игоревич взял в обучение одну девицу и заказал для неё одежду вам привычную. Да ты не беспокойся боярин, она почитай всё время в вашей вотчине проводит, эту одежду и не одевала вовсе.

— Что за девка, чем он с ней занимается? — удивился Климин.

— Не знаю, дочь купца какого-то, из новгородских. Так, девка как девка, ликом приятная, токма волосы короткие, звать Ладой, чем занимаются, не ведаю, но брат твой её сильно привечает. И Владимир Сергеевич её хвалит.

Лада, знакомое имечко, приятная внешность, короткие волосы. Точно, их Васька наборщик. Ишь ты, присмотрелся и взял её в ученики. Чему он интересно её учит?

— Ты как? — поинтересовался Климин у девочки, когда они умяли первое и второе, перейдя к ягодным пирогам с морсом.

— Нормально. А почему ты назвал меня своей дочерью? — прошептала Ирина.

— Ты же когда-нибудь свершишь свою месть и придётся жить дальше. Будучи нашего рода, сделаешь это, будет много проще, — Алексей не кривил душой говоря красивые слова. За время совместного путешествия девочка ему понравилась, правильная такая девочка, очень цельная. Наверное, сложись в том мире всё иначе, будь у него родная дочь, он бы хотел чтоб она была именно такой.

— Благодарю батюшка, — она надолго замолчала, прихлёбывая морс мелкими глоточками, — а одежда, которая сейчас на мне, она у ваших женщин вся такая?

— Достаточно просто Алексеем. Всякая, есть и такая. Завтра с моими сёстрами займёшься обновками. Не волнуйся, они тебе понравятся, а ты им.

Некоторые подробности по пирамиде и предстоящим испытаниям подполковник получил вечером от Рябушева. В грандиозном кидалове Олег не виноват, завтра повторно испытывают переделанный стрелково огнемётный комплекс на базе парового двигателя с компрессором и вообще, у них очередной финансовый кризис, можно сказать — техническое банкротство. Охренеть не встать, стоило отлучиться на полгода, так профукали все деньги, влезли в долги и проморгали пирамиду под самым носом. Теперь у них проснулся безумный конструкторский гений и взялись скрещивать вола и трепетную лань. Интересно, почему нельзя было обойтись обычной пневматической винтовкой? В родном мире их достаточно убойные образцы появились аж в восемнадцатом веке, уже ли два инженера из двадцать первого не додумались? Или накачку сделать не от парового двигателя? Вон, плунжерные насосы у них дома, вроде ни разу не сломались, что мешает их использовать для накачки? Что вообще у Олежика в голове?

Нормально пообщаться с товарищами по несчастью не получилось, нужно было писать отчёт о проделанной работе, хорошо хоть не авансовый, предки ещё не додумались, верят людям на слово. Естественно, когда тебя полгода носит по стране, отчёт о командировке получается как небольшой роман, который за один вечер не написать, если только пролог и первую главу. Посидев над бумагами до двух ночи, Климин плюнул на службу и завалился спать с желанием присутствовать на испытаниях, уж очень хотелось посмотреть, что за монстра оружейного дела они там соорудили.

Осень на русском севере, темнеет рано, рассветает поздно, под график солнца открывают и закрывают городские ворота. Поэтому, когда Алексей добрался до производства, народ уже выдвинулся на исходную. Усадьба встретила его новыми лицами, прежде всего на воротах. Но тут повезло, охранник его знал и пропустил на территорию без разговоров. Поздравил со счастливым возвращением и обрадовал, что все его родичи уехали на «спытания», куда, не знает. В доме пусто, в кузнице незнакомые пацаны, совсем сопливые, подмастерьев что-ли набрали. В типографии, в место отчаянной девочки весьма привлекательная женщина, лет тридцати и бандитского вида мужик, набирают текст. На бумажном производстве, аналогично бандюганы, причём у одного нет руки. Когда подполковник был уже готов наказывать кого попало, удалось отловит Людмилу. Но от неё, кроме поздравлений со счастливым возвращением и «спытаний незнамо где» услышать по существу вопроса не удалось, максимум, указала в сторону, куда они поехали.

Мог бы и сам догадаться, мало вероятно, что у них получилось оружие скрытого ношения и даже, просто ношения, раз в описаниях присутствует словосочетание «паровой двигатель», надо думать на плечо его не повесить, исключительно транспортировка, хорошо если с помощью одной лошади. Дорога тут одна единственная, а раз он их не встретил, значит свернули по пути. Поехал обратно и вскоре нашёл место, где испытатели свернули в лес, поехал по следам и через некоторое время, вообще догадался куда они держат путь. Недалеко от их производства располагалась поляна, достаточно обширная для стрельбы.

Успел как раз к началу, стрелковый комплекс был уже установлен, мишени по поляне расставлены. Естественно, в связи с его приездом, начало испытаний пришлось несколько перенести. Пока со всеми поздоровался, кратенько пересказав свои приключения, пришлось по новой поднимать пары, а Климину наконец то удалось рассмотреть чудо оружейной мысли. Чудо впечатляло, прежде всего размерами и грубым исполнением. Про паровой двигатель с компрессором он даже не вспоминал, сама винтовка, отдельная песня. Метровой длины лом восьмигранного сечения, в коем было просверлено отверстие. Калибр? Фиг его знает, точно не отечественный. Правильно, оказалось не ошибся, ровно сантиметр. Почему? Да просто Олежек никогда не понимал почему калибр всегда не целое число. Почему семь шестьдесят два, а не восемь, пять сорок пять, а не шесть. Как у Шарикова, взять всё и поделить, только в исполнении менеджера взять и округлить. Гениально! И почему он в том мире, министром обороны не заделался, подход истинно государственный?

Ствольная коробка… понятное дело придумана Олегом, потому, как кирпич, только размером со шлакоблок, что ещё от стройбата ожидать. Снизу к ней подключаются шланг от компрессора и … ДЕРЕВЯННЫЙ магазин! Простите, не полностью деревянный, место вставки в ДЫРУ, по другому не назвать, ствольной коробки, с металлическими накладками, есть металлические губки. Как у калашникова, сам магазин двухрядка. Затворная группа, если её можно так назвать, весьма оригинальна. Климин долго не мог въехать, как это чудо техники работает, потом наконец осенило. Тянешь на себя пластину которая вместо спускового крючка и через шестерню приводишь в движение систему клапанов. Открывается один клапан и воздух подаётся в … наверное патронник, кто бы знал как эта штука называется у пневматических винтовок. Отпускаешь спуск, пружина возвращает скобу назад, первый клапан закрывается, открывается второй, который приводит в действие механизм подачи пули в «патронник». То есть, при смене магазина, нужно произвести холостой выстрел!?Спросил, правильно ли понял принцип работы, оказалось правильно. Гении блин! Злые! Нет, БЕЗУМНЫЕ! И предохранитель не предусмотрен!

Прицельные приспособления, тут стандарт, ни с какими диоптрическими связываться не стали. Прицел, слизанный наверное с винтовки Бердана, регулируемый. Логично, пулька весит как кирпич, скорость низкая, значит будет сильное падение по высоте. Единственный плюс — прицельная линия длинная. А, простите, совсем забыл, перенос огня будет попроще, да, для такой «ухватистой» конструкции очень полезный бонус. Слева к ствольной коробке прикручен кронштейн, на котором в настоящий момент размещался оптический прицел. О чудо, мутная стекляшка с прицельной сеткой в виде простого креста, не регулируемый, ну кроме как ближе дальше. Увеличение, примерно четырёхкратка. Корпус выточен из кости, присмотрелся внимательней, точно, никаких швов, точили из цельного куска. Интересно, вытачивали из моржа или мамонта?

Всё это дело было размещено на станке с вертлюгом в месте крепления. Удобный приклад со щекой и пистолетная рукоятка ситуацию не спасали. Сначала, в первые пять минут после знакомства с оружием, было стойкое желание воспользоваться стволом по прямому назначения, а именно, засунуть егоконструкторам в задницу, каждому по очереди. Там ему самое место. Чуть позже, когда увидел сияющие глаза средневековых мастеров, точно, ведь это убожество вроде стреляло быстрее лука и точнее арбалета, захотелось завыть от досады. Полгода работы, килограммы бабла, а на выходе смесь бульдога с носорогом. Главный вопрос — зачем? Средств потрачено караул, а что на выходе? Что эта штука может изменить на поле боя? Как и где её применять?

Вдох, выдох, подполковнику надо было успокоиться. Какие в этом изделии положительные стороны? Наверное надёжная. Что там может сломаться? Клапана? Не смешите, когда винтовка устареет, а она это успела сделать на этапе проектирования, можно будет их снять и поставить на паровоз, хотя нет, они там нафиг не нужны. Оптика, профессор научился шлифовать линзы, хорошо. Нарезы, значит у них есть уже неплохого качества сталь для их изготовления. Вот пожалуй и всё. Нет, не всё, могли ведь легко два спусковых крючка сделать, для выстрела и перезарядки. И расчёт два человека, тоже, не маловажно, не самому дрова кидать и за давлением следить. О, сразу новшество придумал, переговорная труба, от стрелка до кочегара. Короче, вот что бывает, когда один конструктор служил на ракетном катере, второй в стройбате, а третий в танковых войсках. Хм…, ладно, про танкиста отставить, сам Калашников танком на войне командовал. И в конце концов, мужики сделали дело в меру своего понимания, можешь лучше, возьми и сделай. Но опять же, зачем?

За время знакомства с конструкцией давление поднялось на необходимую величину, дав возможность начать стрельбу. Понятно, честь первым испытать предоставили главному специалисту, подполковнику конечно. Взял магазин, зарядил его одной пулькой, сантиметра три в длину и весом грамм сорок. Вставил магазин, подал давление, произвёл холостой выстрел, всё, теперь можно стрелять. Спуск не просто тугой, кто послабей наверное и не выжмет одним пальцем. Потянул за спуск, винтовка хлопнула, кожаный затыльник мягко ткнулся в плечо, а в деревяшке отстоящей от него на пятьдесят метров появилась видимая даже без оптики дыра. Ещё бы, при таком слонобойном калибре. Невероятно, попал туда, куда целился. Снял давление, отсоединил магазин, открыл ствольную коробку. «Нафига, я это делаю, там же нечему ломаться» — проскользнула крамольная мысль, но процедуру довёл до конца.

Снарядил магазин тремя пулями, воткнул в дыру, подал давление, произвёл холостой выстрел, всё, можно стрелять. Стрелял в ту же мишень, на вид получилось неплохо, центр мишени разнесло в хлам, а вот как с кучностью непонятно. Снял давление, отсоединил магазин, открыл ствольную коробку. Ожидаемо ничего не сломалось, Михаил Калашников просто технократ, с нездоровой страстью к сложным механизмам. Наверное, и через девятьсот лет, посетителям артиллерийского музея, за дополнительную плату, будут предлагать пострелять из первой нарезной винтовки.

Неторопливо принялся снаряжать магазин до полного. А вот кстати, первая залипуха. Губки железные, пульки вроде из какого-то свинцового сплава. Подполковник выщелкнул одну, точно, царапает. Плюс, в нарезы пуля врезается своим свинцовым телом. На что это может повлиять, кроме ухудшения баллистических характеристик? Механизм и ствол напрочь забьются свинцом. Можно конечно при отливки пулиснабдить её медными колечками, которые и будут врезаться в нарезы. Гениальное решение, ствол забиваться свинцом перестанет, но винтовка превратиться в однозарядку. Короче, куда ни кинь, всюду задница. Если только их полностью медью не покрывать. Надо подумать.

Снарядив магазин, перевёл прицел на следующую мишень, сто метров, где на деревянный чурбак нацепили кольчугу и шлем. Поднял прицельную планку, потянул спуск и выругался, первый то холостой. Повторил, хлопок, толчок в плечо и сквозь осеннюю дымку Климин увидел как закувыркался в воздухе шлем. Даже если защиту не пробьет, нокаут обладателю гарантирован, а может и перелом шейных позвонков.

Сместил прицел вниз и произвёл три выстрела в грудь манекена. Величкин наблюдавший за результатами стрельбы в нормальную оптику, удовлетворённо выругался. Оказалось, кольчуга уже в лоскуты, а они ещё бронебойный не испытывали. Обалдеть не встать, мастера оружейники, после ТАКОЙ винтовки, Климин уже боялся представить, что за бронебойный боеприпас они соорудили. Стальная болванка которая угробит им нарезы? Ошибся, всё же он плохо думал о соратниках, всё нормально, обычный стальной шип в свинцовой оболочке.

Винтовка хорошо отстрелялась на сто пятьдесят метров, а на двухстах проблемы с рассеиванием стали заметны. В тело попасть можно, а стрелять в голову уже не стоит. Как и стрелять обычным боеприпасом по бронированным целям. На такой дальности, комплект щит — кольчуга гарантированно спасал своего обладателя от летального исхода. Какую-то травму человек получит, но вряд ли смертельную. К его удивлению, стрельба бронебойными показала некоторое улучшение кучности, хотя по его прикидкам должно выйти наоборот. В пуле состоящей из двух частей, сделанной вручную, трудней соблюсти балланс, а здесь почему то наоборот. Сделал вилку и с третьего выстрела попал в голову манекена защищённую шлемом.

Путимир, быстро смотавшийся туда сюда на лошади, привёз помятый шлем. Стальной шип добавил пробивного действия и неслабо так добавил. Получился интересный эффект, практически как от кумулятивного снаряда, если столь грубое сравнение здесь уместно. Шлем был пробит исключительно стальным сердечником, свинцовая оболочка при ударе лишь оставила вмятину на стальной поверхности и расплющилась об неё. Пробит правда не до конца, стальной наконечник чуть вошёл, так что если голова защищена шлемом и у его владельца крепкая шея, то может отделаться сотрясением мозга. Полученный результат, привёл конструкторов в полнейшее замешательство. Никто даже особо не спорил, просто не сговариваясь, одновременно посмотрели на подполковника с не высказанным вопросом в глазах. Последнему осталось лишь пожать плечами, типа, а я то тут причём, я по специальности радиоинженер.

Проблемы со стволом начались даже раньше, чем он предполагал. На тридцатом выстреле винтовка как-то странно дёрнулась, а пуля ушла в неизвестном направлении. Наблюдавший за стрельбой профессор любезно подсказал, что попал на метр левее. Следующий выстрел и та же картина, странное поведение винтовки и пуля улетевшая в не пойми куда. Отсоединил магазин, выстрелил оставшейся в стволе пулей. Кстати, вот ещё один косяк, разрядить, кроме как произведя выстрел, невозможно. Убрал давление и приступил к разборке. Как и предполагал, ствол оказался напрочь забит свинцом, а странное поведение винтовки есть результат срыва пули с нарезов. После долгой и нудной чистки, продолжили испытания.

Таким макаром, они в течении трёх часов выяснили, возможности «чудо оружия». Триста метров, тот максимум, на котором бронебойные пули представляли некоторую опасность и ещё могли попасть рядом с местом прицеливания. Правда, исключительно когда за винтовкой находился сам Климин, или Олег, оказавшийся на удивление опытным стрелком. Что поделать, рассеивание жесть, приходилось целиться исходя из собственного опыта, у кого какого. Ещё идиотский спуск точности не добавляет, как из неё вообще можно стрелять? Выделив по десятку обычных пулек детям, для ознакомления, Алексей собрал в сторонке коллектив конструкторов для подведения итогов.

Собрать то собрал, но с чего начать? Без сомнения, работа проделана титаническая, но вот результаты… скажем так, неоднозначные. С одной стороны, ружья из которых можно прицельно стрелять на двести метров, появились только в семнадцатом веке, в единичных экземплярах и под заказ. Скорострельность, для винтовки очень даже приличная. Раз умудрились сделать магазин и нарезать ствол, значит уже научились получать приличную сталь, опять же, шлифовка линз. Но вот всё остальное! Ну почему нельзя было сделать ствол с полигональной нарезкой? Сформулировать мысль ему не дал менеджер.

— Леша, а что собственно ты хотел за эти деньги? Это раз! И задачу мы себе ставили, не создать массовую стрелялку, а обкатать технологии двойного назначения и разобраться с металлообработкой. Это два.

— Я так и понял. Но если взялись делать оружие, то хоть делайте его не через задницу. Ну, хотя бы, чтоб не таскать за собой компрессор и не чистить ствол после каждого выстрела.

— Не вопрос, калибр четыре миллиметра тебя устроит? Твой воспитанник умудрился из него подстрелить крысу, метров с десяти. Насмерть, правда на ней кольчуги не было. Или как сейчас, но однозарядная и убойная метров на пятьдесят? По твоей кислой роже, вижу что не очень, поэтому, есть другой вариант. Ты у нас чиновник, человек близкий к кормушке, сможешь убедить совет профинансировать разработки, обещаю, с компрессором останется только полноценный пулемёт. Винтовки будут довольно близки к тем, что у нас дома, естественно, габариты и вес будут другими, но сам понимаешь, нормальных материалов у нас нет. Оболочку на пули, думаюсделаем, как минимум, медные пояски, как на снарядах, гарантирую. Года через два.

— Всё так плохо?

— Нет, насколькоплохо ты даже не представляешь. Вернёмся, покажу сколько стволов мы запороли при сверловке и сколько при дорновании. Короче, если не кривляться, у нас на днях намечается технический дефолт.

— А теперь переведи на русский.

— Когда нарушены условия кредитного договора, но с должника есть что содрать. Значиться, если ты не поучаствовал в разграблении Киева, у нас проблемы.

— Возрадуйся, — усмехнулся Алексей, — если не сильно потратился, решим вопрос. Ты мне скажи, эти эксперименты хоть того стоили?

— Без сомнения, мы столько шишек набили, что готовы взяться за великие дела.

— Ладно, покажите огнемёт что-ли.

Вот огнемёт у них получился. Полыхнул знатно, пожалуй круче огнемётного танка, естественно не того, где для метания пламени применяют вышибной заряд. Под стеной сметёт всё живое.

— А портативную модель можно сделать?

— Можно, — отозвался Величкин, — смотря какая портативность тебя интересует и какие деньги готов потратить. Бюджетная модель обслуживаемая одним человеком, выстрелит метров на десять. Один раз. Сделать с подкачкой, для двух человек на несколько выстрелов, дальность будет метров двадцать, в лучшем случае.

— Вячеслав Леонидович, чуть дополню, — влез Олег, — мы говорим просто о железе, без инфраструктуры. Обучение операторов, заправочные станции, компрессоры, расходники и сама огнесмесь, за отдельное вознаграждение.

— Понятно, — протянул Климин, — война слишком серьёзное дело, чтобы доверять его военным?

— Я смотрю, в коем-то веке ВПК и армия друг друга поняли, — усмехнулся Величкин, — надо записать для потомков, потом ведь не поверят.

Кстати, как оказалось, про полигональную нарезку никто из попаданцев не знал, хотя в родном мире она была известна лет триста. Знали про полигональную кладку, моделирование, фермы и формы, но не про нарезку стволов. Глаз да глаз нужен за этими гражданскими.

Вечером, в кругу попаданцев, Климин знакомился с ситуацией. В целом, дела, прямо сказать шли не очень. За два года успешных атак, экономике республики был нанесён чувствительный удар. На вопрос, почему они допустили пирамиду, менеджер усмехнулся, подёргал обрубком пальца, поднял чёлку демонстрируя свежий шрам. За обвинение во лжи можно прогуляться до ближайшего перекрёстка, а тут выяснилась одна неприятная подробность, он далеко не лучший фехтовальщик. Разумно, почему Андрей этого не сделал? Потому, что в самый разгар эпопеи с местным ННН, его отправили в командировку, разбираться откуда ноги растут у всей истории.

В их делах, аналогично шло не всё гладко. Нарастало противостояние с новгородским купечеством и пирамида была в нём отнюдь не главным поводом. Слишком мощно они стартовали, многим не понравилось, многие на этом потеряли. Климин в начале не понял, каким боком они могли перейти дорогу кому либо, если торгуют эксклюзивным товаром. Оказывается смогли.

Получилось как с тем торговцем пирогами, который всегда считал своим конкурентом девушку торгующую пончиками на соседней улице, в то время, как его злейшим врагом являлся мороженщик. Потому, что человек идущий по улице, выбирал не между пирогом здесь и пончиком там, а между пирогом и мороженным здесь. Так и у них, сколько стоит зеркало, а сколько стоят меха, сколько на одно зеркало можно купить мехов? В общем, республика чуть просела по меху, совсем чуть, почти незаметно, для человека который не в теме. А кто в теме, заметил сразу и сделал правильные выводы.

Из домашних дел радовало одно производство. Разобрались с получением весьма неплохих сталей, естественно для данного времени, из которых теперь делали оружие. Пока исключительно для своих. За лето удалось разобрать на части и перетащить в город их злосчастный автобус, части которого пошли на создание нормальных станков. Огнемёт и нарезные стволы удалось создать исключительно благодаря материалам полученным из него. Короче. Развились настолько, что может быть, в следующем году им удастся изготовить настоящий подшипник. По докладу Величкина, выходило, что и на ладожском заводе всё нормально, продукция пошла. Кроме того, при необходимости там можно развернуть небольшой металургический заводик, проектировали с запасом, мощностей хватит. На Лососинке медь и железо добывали со времён Дракона Московского. Вовремя Северной войны по три сотни пушек в год изготавливали и по семь тысяч ружейных стволов. Петрозаводск на том и вырос. И ещё один бонус для них, добывать руду там проще простого, слой торфа снял и вот она лежит. Так что, есть куда расти.

Потом Климин поведал о своих приключениях, более развёрнуто. Про провальную оборону Киева, как Сергей, которого они давно списали, переиграл его по всем статьям. Поблагодарил за броню и оружие, без них погиб бы при первом же штурме. Рассказал, что теперь стал папой для взрослой девушки, которую по уму уже можно выдавать замуж, про свою задержку в гостях у галицкого князя, про путешествие по осенним рекам.

Он говорил и говорил, не в силах остановиться и между тем, чувствуя, как его отпускает напряжение в котором он жил последние полгода. Играя сразу против нескольких противников, стараясь не попасться под удар ни одному из них. А он всё же непрофессиональный разведчик, подготовленный для нелегальной работы.

В конце их посиделок, всплыл неожиданный вопрос, что делать с Путимиром. В начале Климин даже не понял, о чём речь, когда растолковали, задумался. В конце недели, пока не встал Волхов, Олег убывает на Ладогу, его очередь рулить заводом. Его ученики едут вместе с ним, но Путимир ученик Алексея. Решение не простое, подрастающим поколением заниматься надо, но тут уже политика, будь она не ладна. Скорей всего, после успеха на юге, вопрос о войне на севере, в Боголюбово уже решён положительно. Будет ли при таком раскладе у него свободное время? Однозначно нет. Поэтому, в нагрузку к ученику, попросил приятеля взять к себе ещё одну ученицу.

Уже перед самым отъездом, у него состоялся любопытный разговор с Олегом. Менеджер рассказал про схватку, в которой он потерял мизиниц и поинтересовался методиками работы с сознанием в дресней Руси. Интересно, великим фехтовальщиком он себя не мнил, но искренне считал, что умение управлять собственными мозгами, исключительно его прерогатива.

— Попробуй вспомнить, что он сделал, прежде чем поединок пошёл по его сценарию? — уточнил подполковник.

— По моему, пробормотал несколько раз себе под нос «Господи прости», — пожал плечами строитель, — по крайней мере мне так послышалось.

— Прямо вовремя боя? — удивился Алексей, — опытный товарищ тебе попался.

— Я смотрю, ты в теме, — Олег не скрывал своего удивления.

— Скажем так, в курсе о чём речь. Умная молитва или умное делание, слышал про такое? — строитель отрицательно помотал головой, — тогда тебе нужен краткий экскурс в историю.

Православие, в его известном нам виде, победило далеко не сразу, первоначально в нём существовало множество течений. Одно из них — исихазм, существовавшее практически с самого начала, но более менее оформившимся только в тринадцатом веке. В очень грубом приближении, это дзен буддизм применительно к христианству. Народ удалялся от мира и в одиночестве искал пути к Богу. До них дошло, что с головой забитой всякой ерундой, единение с Создателем достичь невозможно. Поэтому, самостоятельно разрабатывали практики по освобождению собственного сознания, как правило, совмещение дыхательной техники и молитвы. Примерно как на востоке, только там бубнят «ом еум», а эти «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Ну или разновидности. Например, Владимир Мономах, который в нашем мире, ограничивался кратким «Господи прости».

Дальше проще, учение находило своих приверженцев среди тех, кто не порвал с миром и пошло поехало. Кто-то заметил, что в состоянии глубокой сосредоточенности можно не только искать единения с Создателем, а ещё и заниматься сугубо меркантильными вещами с небывалой эффективностью. И тебе попался один из таких, слова молитвы для него являются ключевой фразой, сказал, сознание автоматом отбросило весь мусор, и товарищ попёр.

— Интересно, а как официальная церковь относиться к такому безобразию?

— Как к безобразию. Очень не любила и всегда пыталась взять под контроль или уничтожить. Сам понимаешь, одно дело серьёзная работа над собой, а жрать в три горла катаясь на мерседесе и проще и интересней. Поэтому, дабы паства не почувствовала разницу, власть всегда старалась загнать таких отщепенцев в монастыри, чтоб хоть как-то контролировать. Это в лучшем случае.

— На этом фоне, несколько иначе выглядит история с разбойниками напавшими на Серафима Саровского, — оскалился Олег.

— Извини, тут без комментариев, — Климин развёл руками, — но при здравом рассуждении, такой подход больше характерен для нашего времени. Когда в день рождения патриарха в ДТП погибает его главный антагонист.

— И ещё вопрос, этот парень смог перепрыгнуть через строй, будучи в полном доспехе, это как прокомментируешь? Тут одним изменённым сознанием не отделаешься, небось сожрал волшебных грибов — корешков. Ничего не знаешь?

— Насколькомне известно, в скандинавских сагах есть упоминания о подобных подвигах, никакой химии и ничего сверхъестественного, нормальное умение крепкого профессионала. Если рассматривать данную тему с точки зрения комплектования армии, то мы просто попали в переходный период между княжескими дружинами и массовыми армиями. Массовыми естественно в кавычках. Дружины, укомплектованные профессионалами высочайшего класса уходят в прошлое, на их место приходят отряды феодалов. Многочисленные, но менее подготовленные. Вот, тебе просто повезло нарваться на профессионала старой школы.

Всю следующую неделю Алексей просидел в Новгороде, разгребая накопившиеся дела. Расконсервировал своих осведомителей, поставил им новые задачи, предстал перед непосредственным начальством, предоставил отчёт размером с небольшой роман. Идея письменных отчётов начальству понравилась, но всё равно пришлось пересказать его своими словами. Начальство крепко задумалось, столь крепко, что забыло нагрузить его работой. В принципе, понятно, начальство не знало за что хвататься, то ли продолжать поиски основателя пирамиды, то ли ловить суздальскую разведку, или уже пора готовиться к вторжению объединённого южного войска. Делать все три дела одновременно не позволяла катастрофическая нехватка личного состава. Пользуясь перерывом в работе, Климин решил потратить время с пользой, поработать на себя, хоть как-то структурировать полученную информацию.

В его распоряжении находился рассказы Рябушева и Олега, показания убийцы которого строитель поймал в Великих Луках, одного из главарей бандитов на Ловати, допросные листы попаданца Коленьки и собственные наблюдения. Из всего имеющегося, картина выстраивалась безрадостная. Сначала золотые пояса буквально сбесились, заставив тысяцкого отправить Олега на зачистку волока, где его пытаются убрать два профессиональных убивца. Не абы кто, а бывшие княжеские дружинники. Цена контракта, аналогично вызывает вопросы, на такие деньги можно устроить маленькую победоносную войну в отдельно взятом городе.

Больше всего, здесь интересна синхронизация по времени. На Ловати умирает Олег, а на Волхове начинается пирамида, причём начинается через их газету. Умно, оба человека, занимавшиеся содержанием газеты отсутствуют, остальным она нужна постольку-поскольку и всё замыкается на девочку, пусть очень сообразительную и по местным понятиям достаточно взрослую, но по сути, ещё ребёнка. Её и разводят как ребёнка. Всё, как говориться, что написано пером… они либо станут крайними и их разорвут на площади, или не разорвут, но как в анекдоте, осадок останется. Путанные показания Коленьки, не могли помочь посаднику принять верное решение, у него не было связующего звена между пирамидой, разбоем на волоках и Суздалем. В то время, как все улики и логика, указывали на Полоцк. У Климина, было лишь одно связующее звено, да и то, он тогда об этом даже не подозревал. Сергей! Точнее, воевода суздальского князя Сергей, связывал разрозненные события в единую цепь.

И так, в прошлом году, суздальская разведка решила залезть в новгородский кошелёк, попытавшись свалить это дело на Полоцк. Получилось неплохо, пожалуй, даже хорошо. Прибитый Зимой Кучкович, по большому счёту ничего не доказывал. Гнуснопрославленный род мог действовать по собственной инициативе, мог поддержать полоцкую интригу, поди докажи. В этом году, они пошли ещё дальше, сыграли в тёмную попаданца и молодого дурачка из полоцкой дружины. Подняв прошлогодние показания, узрев воочию полочанина и ознакомившись с показаниями растянутого на дыбе попаданца, совет запаниковал. И отправил единственного человека сохранившего хладнокровие, искать улики в других городах.

Найдёт ли Андрей оные? Подполковник ни чуть не сомневался, найдёт конечно, суздальская разведка уже доказала свою профпригодность. Между тем, главный удар уже был нанесён, пирамида успешно выкачивала из республики серебро. Кто знает, от чего она понесла больший ущерб, от прошлогодней татьбы, или от мошенничества этого года?

Сможет ли он убедить руководство, что за всей интригой стоит Суздаль? Скорей всего, раз у него есть недостающее звено. А дальше что? Уговорить их готовиться к предстоящей войне? Нереально, по крайней мере раньше подобного никому не удавалось. Новгородская верхушка отличалась феноменальной алчностью и такой же феноменальной близорукостью. У них самих, расстроенных финансов явно не хватит. У подельников с финансами аналогично, всё вложено в проект на Ладоге, какие-то деньги можно будет получить только в следующем году с началом навигации. Большинство купечества настроено явно против них. Куда ни кинь, всюду клин.

Каковы его действия в такой ситуации? Эвакуировать личный состав? Разумно, но уже поздно, женщины или замужем или скоро будут, мужики не уедут, представители творческой интеллигенции и либеральной общественности посмотрят на других и тоже останутся. Эвакуировать оборудование? А смысл, если их на ноль помножат, какой от него прок? Остаётся два варианта, бежать или сражаться. Оба варианта правильные, вот только какой из них более правильный в долгосрочной перспективе? Благодаря стараниям менеджера, у них появилась возможность отсидеться в устье Двины. Благодаря его стараниям, появились завязки в галицком княжестве, не абы что, а с самим князем, который в известной ему истории, правил ещё долго.

Нет, бежать не выход, положение дрянное, но далеко небезнадёжное. Можно сказать, настоящая борьба только начинается. Если отступить сейчас, потом будешь вечно бегать. Одну родину он уже потерял по причине собственного малодушия, больше этого не повториться! Больше он не отступит! Никогда! Пора выводить на поле боя орудие главного калибра — демократическую прессу. Подполковник сдвинул бумаги в угол стола, положил перед собой чистый лист и набросал заголовок «Повесть о разорении Киева». Борьба только начинается, господа олигархи, только начинается.

Глава 10

Лада

Летняя операция по дезинформации части новгородского купечества принесла свои неожиданные плоды в середине осени. В тот день, у них проходили практические занятия в кузнице и на лесопилке, где они смотрели применение в жизни, изученных ранее законов механики, когда в цех влетел младший сынишка Горыни и протянул ей сложенный лист бумаги. Развернула, а там Олеговой рукой написано «немедленно оденься поприличней и бегом в переговорную, подыграешь». В чем подыграешь, как подыграешь? Видимо предстоит разобраться по месту.

Бегом бросилась к умывальнику, отмывать от смазки руки и бегом в свою комнату переодеваться. Наставник зря ничего не говорит, сказал бегом, значит бегом. Начала переодеваться почему-то снизу, штаны, сапожки и застыла в нерешительности не зная какую рубаху одеть. У неё имелось несколько, разных цветов и одевала она их всего один раз, когда по указанию Олега ей сработали индийскую одежду. На занятия шёлк не оденешь, мигом в грязи извазюкаешь или чего доброго порвёшь. Поняв, что не может определиться с выбором, плюнула и решила одеть чёрную. Наталья с Марией говорили, что ей тёмное к лицу. Расплела порядком растрепавшуюся косу, собрав волосы в хвост на макушке, одела серьги, подаренные боярином, критически осмотрела себя в зеркало. Вроде нормально, если закрыть глаза на индийский фасон, то очень даже ничего и выглядит богато и в то же время скромно.

Постучалась в переговорную, после короткого «да», вошла, коротко на индийский манер поклонилась. Стрельнула глазами в сторону находящегося там гостя и сразу поняла, что он имел ввиду под расплывчатым «подыграть». Сегодня к нему заглянул её бывший будущий тесть. Лёгким поклоном поприветствовала и его.

— Васка, а ну подь сюда, — раздражённо бросил Олег. Подошла, боярин с некоторым удивлением уставился на неё, словно первый раз видит, — ты сегодня как-то странно выглядишь, не заболел часом?

— Благодарствую боярин, всё у меня хорошо, — бросила быстрый взгляд на Холмского, тот сидел с открытым ртом, явно не понимая сути происходящего.

— Василий, это никуда не годиться, волосы отрастил и серьги, явно женские нацепил. Ты случаем не из этих…, — Олег защёлкал пальцами, словно силялся вспомнить подходящее слово, — мужеложцев?

— Да что ты такое говоришь боярин!? — Лада изобразила искреннее негодование, — что, честному человеку теперь и волосы отрастить нельзя и серьги надеть. Сам Святослав Храбрый серьгу носил, уж его то ты в мужеложестве никак обвинить не сможешь, троих сыновей после себя он оставил. А уж какой воин был знатный. Всем известно, мужеложцы на подобное не способны. Да и красиво ведь.

— Ах засранец! Ты меня истории будешь учить! Вон, у греков в старину такое дело широко практиковалось. Про священный отряд города Фивы не слышал? Воины были каких поискать! — Лада отрицательно помотала головой, — вот и хорошо, цензура — великая сила. Оберегающая юные умы от поспешных выводов. Но серьги эти, чтоб больше у тебя не видел, уж больно они женские. Снимай немедленно.

Лада шмыгныла носом.

— Так красиво же, — чуть не плача пролепетала она.

— Ну вот, разнылся как девчонка, — боярин полез в ящик стола, долго в нём копался, вынимая и складывая на стол мешающие ему предметы. Спусковой механизм от неудавшейся винтовки, странной формы нож, обветренную половинку яблока — о, нашёл! — обрадовался боярин. Достал оттуда одну серьгу, бледно синий камешек на тонкой золотой цепочке, — одевай, — девушка подчинилась, Олег с недоверием осмотрел и обратился к своему гостю, — взгляни, так более мужественно?

Купец сидел с выпученными глазами, попутно медленно багровея.

— Да ты что, белены объелся, не видишь, это ж девка переодетая! — в конце он уже сорвался на визг. Потеряв над собой контроль, он попытался схватить её за грудки, но Олег оказался быстрее. Перехватил его руку и заломил кисть. Несостоявшийся тесть, потерял равновесие и неловко завалился на пол.

— Забавно, оскорбляешь меня в моём собственном доме, на моих воспитанников кидаешься. Сдаётся мне, ты глубоко не прав, — не отпуская заломленную руку повернулся к девушке, — возвращайся к занятиям, дальше мы уже сами.

Спросить у Олега про то, как вышло с Холмским удалось только через пару дней. Но разговора не вышло. Боярин покачал головой и сказал ей чтоб не брала дурного в голову. Она сама, сработала на отлично, а остальное их проблемы, её дело закончилось. И вообще, как у неё с «полётом мотылька»? Это последовательность движений с мечами такая, очень сложная. Плохо? Плохо — это плохо. Надо чтобы хорошо и отлично, для чего требуется заниматься, а не любопытствовать. Ну да, индийцы они все такие скрытные, у них даже поговорка есть на данную тему — знают двое, знает и свинья. Только в тот раз боярин ошибся, история с Холмскими для неё только начиналась.

В понедельник, когда после дня занятий они с Искрой уже собиралась ложиться спать, к ним в комнату постучалась её младшая сестрёнка. С победным видом забралась к ней на постель и в нетерпении выпалила.

— Искра, у меня такая новость, такая новость, — сделала паузу в надежде поднять интерес слушателей, — моя сестра замуж выходит!

— Поздравляю, — Искра удивлённо посмотрела на подругу, — и когда свадьба?

— Пока не знаю, может моя любопытная сестра нас просветит.

— Так по первому снегу и сговорились.

— С этого момента попрошу поподробней, кому я в качестве жены вдруг понадобилась?

— Так Славка Холмский в воскресенье к нам заходил. Он с отцом давно сговаривался тебя со своим Радимом поженить, вот время и пришло.

— Интересная новость, а теперь спать иди.

— Но я…

— Спать! — подхватила растерянную сестру под руку и вывела за дверь.

— Я смотрю ты не очень рада? — поинтересовалась Искра.

— Мягко говоря. Род их с индийцами во вражде, а Радим этот, сам по себе говнюк редкостный.

— Скажи боярину. Помнишь, говорил он про наследование за ними. Думаю его такие вести не обрадуют.

— Ладно, утро вечера мудренее.

Заснуть правда, получилось далеко не сразу, мысли всё крутились вокруг внезапного сватовства Холмского. Искра права, Олега такая новость не обрадует, особенно в свете последних событий. Видать не договорились они тогда и теперь Славка решил таким образом на индийца повлиять? Ну, с индийцев где сядешь, там и слезешь, правда он этого скорей всего ещё не понял. Иначе зачем ему этот брак? Семья их после прошлогодних событиях только на ноги встала, про особое богатство и речи нет, одно расположение индийцев, и то, преимущество сомнительное. Ещё один вариант, отомстить лично ей, как виновнице его неприятностей, да ещё и родители её под удар попадают. Отец сейчас самостоятельно всю их торговлю ведёт, Олег лишь проверяет его периодически. Для облегчения участи дочери потребует напакостить индийцам? С него станется.

Утром, как обычно их закрутила бешеная круговерть занятий, из которой они выпали только вечером и сразу побежала к родителям.

— Вот славно, что зашла, — начал после приветствия отец, — есть для тебя хорошие новости. По первому снегу будет у тебя свадьба с Радимом, старшим сыном Славки Холмского. Думал я, после неудач моих прошлогодних, забыл он о наших договорённостях. Ан нет, сказал, что не отступиться от слова своего.

Первым желанием было крикнуть «НЕТ!». Но сработала индийская наука, сначала думай, потом говори. Как вбивали им в головы индийцы, язык дан человеку дабы скрывать свои мысли. Ведь отец на самом деле считает, что устроил её судьбу и действительно этому рад. Скажи она сейчас нет, и превратиться в строптивую неблагодарную дочь, ничего при том не изменив. Рассказать об их делах с Холмским? Не правильное решение. Надо будет, Олег сам расскажет, раз не рассказал отцу, значит не считает нужным её слово здесь десятое. Значит, нужно действовать иначе.

— Отец, как ты думаешь, — собравшись с мыслями осторожно начала девушка, — для чего индийцы столько своего времени проводят с нами?

— Это ты к чему спрашиваешь? — удивился отец.

— К тому, что на каждого ученика у них уже есть особый план. Когда этой свадьбой ты его сломаешь, мыслю он будет в ярости, ибо от кого угодно, но только не от тебя ждёт удара в спину, — похоже последняя фраза была лишней, лицо у отца как окаменело.

— Ты много стала себе позволять, а мнить о себе стала ещё больше, — лязгнул металлом его голос, — не тебе о моей чести заботиться.

— Прости отец, я лишь хотела сказать, что прежде чем принимать решения в отношении меня, спроси мнение Олега. Человек он обид не прощающий.

— Вижу, индийские премудрости не пошли тебе на пользу, сама от горшка два вершка, а гордыня выше сосен. И с чего это ты решила, будто так нужна ему, что замужество твоё нанесёт ему обиду. Да ты посмотри на себя, он таких как ты, на торжище может оптом покупать.

— Не знаю отец, что ты имел ввиду, но нужна я ему для наследования за ним. И не только достояния, но и его долга.

— Ты посмотри, совсем девка ополоумела! — бросил он матери, — наследовать она за боярином собралась. Очнись, кто он, а кто ты. Думаешь в жены он тебя возьмёт? Интересно, а почему бы тебе сразу князя не захомутать? Будешь не боярыней, а княгиней, куда как почётней. Моё слово ты слышала, иди спать, и больше не подходи ко мне с этим разговором.

Да, не получился разговор. За последний год привыкла быть самой себе хозяйкой, самостоятельно принимать решения, совсем стала подобна индийским женщинам. И вдруг такой, как говорят индийцы — облом. Словно сама жизнь напомнила ей, что она ни разу ни индианка, а обычная словенская девчонка.

В мучительных поисках выхода из создавшегося положения прошло два дня. Рассказать всё как есть отцу, подведёшь боярина, да и после такого неудачного разговора может и не поверить уже. Расскажешь боярину… тут возможны варианты. И самый страшный из них, а вдруг ему всё равно. Каких только решений проблемы она не придумала. В конце концов, самым простым и надёжным ей начал казаться вариант с устранением будущего жениха. Лошадь понесла, с моста в Волхов упал, тати ночью настигли, мало ли случайностей в человеческой жизни. Благо индийцы о таком много чего рассказывали, опыта конечно у неё нет, но всё всегда бывает в первый раз.

— Святозаровна! — вернул к реальности окрик боярина, — подойди-ка. — отвёл её в сторону, усадил рядом с собой, — рассказывай, что за напасть у тебя приключилась? — мысли заметались в испуге, лихорадочно пытаясь выдать правильный ответ, — да не усложняй ты всё, просто расскажи как есть.

Лада встретилась с ним взглядом, и почему то ей вдруг стало тепло, спокойно и как-то уютно, вот так сидеть рядом с индийцем на бревне в этот промозглый осенний день. И почему ей по началу казалось будто в глазах у него осенняя Ладога? И сам он вовсе не страшный. Лицо уверенного в себе мужа, много повидавшего, много вытерпевшего, но ставшего от того ещё сильнее. Захотелось как тогда, летом, когда он пришёл к ним домой, оказаться у него на коленях и прижаться к его груди, почувствовать как его сильные руки обнимают её и гладят по голове.

Внезапно с ним произошла перемена, нет, внешне ничего не изменилось, что-то дёрнулось внутри, девушка это чётко почувствовала. Не злость, не раздражение, скорей досада, причём направленная на самого себя. Лада подумала, что это как то связано с ней, потянулась успокоить его, ведь в её неприятностях виновата она сама, но тут же одёрнулась. Нашла кого успокаивать, мужа многомудрого, во многих делах искусного, который и с мечом и с пером одинаково ловко управляется. Воистину прав отец, гордыня её выше сосен.

— Так, Святозаровна, прекращай, — встряхнул её боярин, — куда-то не туда идут наши занятия. Если так дальше пойдёт, скоро мы мысли друг друга будем читать, у тебя собственного света не появиться, а у меня месячные начнутся. Второй день ходишь как пыльным мешком стукнутая, всё из рук валиться. Рассказывай, куда ты опять встряла?

— Замуж меня отдают, — в ответ на это боярин разразился индийской бранью из которой она чётко уловила только про дикарей и каких-то педофилов.

— А ты как к этому относишься, только честно? Любовь морковь, жить без него не можешь?

— Да я с ним жить не смогу, говнюк он редкостный. За Радима Холмского меня посватали! — взвилась Лада. На что индиец в очередной раз выругался, на сей раз с облегчением и шумно выдохнул.

— Уф, отлегло от сердца, боялся что у тебя неземная любовь до мокрых трусов. У женщин такое случается в молодости и ничем хорошим не заканчивается, вот и испугался за тебя. Ладно, давай по порядку, с самого начала.

— Да собственно рассказывать нечего. Славка Холмским с моим отцом дела совместные имели, вот и задумали детей поженить, ждали когда я в возраст войду. Потом, с отцом эта беда приключилась и забыл он дорогу в наш дом. А дальше ты знаешь. И вот, в воскресенье объявился свататься. Отец не зная о наших делах обрадовался что жизнь мою устроил и согласие дал.

— Прекрасно. Ты точно замуж за него не хочешь?

— Точнее не бывает.

— Это радует. Значит не пойдёшь. Пошли к отцу, разрулим вопрос, пока он далеко не зашёл.

— Может…

— Не может, ты пойдёшь со мной, будешь смотреть, всё запомнишь и сделаешь соответствующие выводы. А кстати, как ты собиралась самостоятельно решить проблему?

— Несчастный случай.

— Фигасе? — боярин от удивления встал как вкопанный, — меня радует твоё понимание ситуации, радует твоя решимость. Но совсем не радует предложенное тобой решение. Это крайняя мера и прибегать к ней нужно исключительно в последнюю очередь. С мёртвыми дела не делаются, серебро не зарабатывается. Нет человека — нет проблемы, только хорошо звучит. На самом деле, у тебя не станет и манёвра. Ко всему прочему, мы среди людей живём. Кто-то видел, кто-то слышал, другой своим умом дошёл, таким образом и приобретается определённая репутация. И когда у других людей возникнут к тебе вопросы, то решать они их будут исходя из им известного. То есть, в место разговоров, сразу устроят тебе самой несчастный случай. Поэтому, вот тебе задание, до конца недели составишь план по решению своей проблемы без крайних мер.

Отца они нашли на складе, с головой погружённого в какие-то расчёты. Увидев, с кем пришла дочь, нахмурился, сразу поняв, о чём пойдёт разговор. А вот и нет, не угадал, впрочем как и сама Лада, индиец начал совсем не так.

— Слышал ты собрался старшую дочь за Радима Холмского отдать?

— Собираюсь, — настороженно ответил отец.

— Понятно, — индиец надолго замолчал, буравя отца взглядом ставших снова холодными глаз, — помнишь, я говорил тебе, что не решаемых проблем у нас нет, всегда можно договориться? — дождался утвердительного кивка и продолжил, — предлагаю договориться о следующем, твоя дочь занимается учёбой и замуж она выйдет затого кого хочет и тогда, когда захочет. После окончания обучения, естественно.

— Да…

— Святозар, дослушай! — повысил голос боярин, — мы не от нечего делать занимаемся с молодёжью. У нас на неё большие планы и удачная женитьба или замужество, в них само собой присутствует. Говоря удачное, я подразумеваю не сомнительную честь породниться с семейкой пакостников, которые бросили тебя в тот день, когда ты наиболее нуждался в помощи, а действительно удачное. С представителями княжеского или сильного боярского рода, или из купцов первой сотни. Я тебе обещаю, через несколько лет, у тебя отбоя от таких женихов не будет.

А про Холмских, забудь и не вспоминай, твоя дочь им нужна исключительно как возможность надавить на нас с тобой. Только представь, на прошлой седьмице, этот дурачок Славка, заявился ко мне с целью поведать страшный секрет. Дескать, работает у меня девица переодетая, змея подколодная обманом в мой дом проникла, секреты мои выведывать. Предлагал найти мне надёжных людей, которые секреты мои уберечь смогут. Когда я его вон выставил, вспомнил про ваш давний уговор. Как мыслишь, хорошо твоей дочери будет в такой семье? — отец обречённо покачал головой, — вот и славно, забудь про эту женитьбу, как про страшный сон.

— Так ей уже четырнадцать, сколько твоя учёба будет длиться, так и останется перестарком?

— Ты моих сестёр видел, ну и сколько им по твоему лет? А сколько мне? — отец только пожал плечами — сёстрам моим по двадцать пять, я на год младше тебя, а лекарю нашему пятьдесят шесть.

Здесь их обоих проняло по-настоящему. Лада никогда не задавалась вопросом, сколько индийцам лет. Боярышни всегда казались ей молодыми, может лет восемнадцать, самое много. Лекарь, может около сорока, а он оказывается вообще древний старик. И главное сам боярин, когда смотришь на него не изуродованную сторону, он казался ей совсем молодым, лет двадцать, не больше. А тут вдруг оказывается, что он ей в отцы годиться.

— Про то не волнуйся, она так же как и мы, здоровье и молодость свои надолго сохранит, думаю даже дольше нас.

— ?… — замялся отец, не в силах сформулировать свою мысль.

— Никакого колдовства. Все наши несчастья от неправильных поступков, — при этом он провёл рукой по своей изуродованной щеке и невесело усмехнулся, — по своей глупости мы не понимаем, как правильно жить и невольно нарушаем ЕГО законы, по которым существует наш мир. Я передам им всё, что понимаю и до чего сам дошёл, они сделают следующий шаг, их ученики следующий, и так далее. В конце концов, как сказано «не все мы умрём, но все изменимся», согласись, есть к чему стремиться.

Что сказать, индиец в очередной раз удивил не только отца, но и её. Хотя, казалось уже ко всему привыкла, но про «не умрём», что-то новенькое. Она всегда думала, что это про тех, кто доживёт до страшного суда, а в то что тот произойдёт скоро он точно не верил. Нет, не просто не верил, а точно знал, не скоро, однако же всегда говорил, что жить надо так, будто он в следующую секунду наступит. Волковский Роман, живо интересовавшийся писанием, спрашивал у него про то, а боярин отнекиваться не стал, взял и рассказал ему подробно. Лучше бы не рассказывал. Никакой священник не смог бы в своих проповедях измыслить картины страшнее.

Собственно, на том история с её женитьбой счастливо разрешилась. Отец, получив заверения индийца в её большом будущем, не просто успокоился, а стал относиться к ней иначе. Словно дочь у него уже выросла и начала самостоятельную жизнь. Оно и к лучшему. Однако, человек предполагает, а жизнь, как говорятиндийцы, вносит свои коррективы. Одним промозглым осенним утром оказалось, что история с её женитьбой отнюдь не закончена, правда узнала она об этом несколько позже.

Как обычно, после гимнастики у них была пробежка по лесу. Как обычно, ученики сильно растянулись по тропинке, Путимир впереди, Роман позади, Лада с Искрой в центре. Приёмная дочь Алексея, которую тоже приставили к обучению, вообще в самом хвосте плетётся. Усадьба была уже за последним поворотом, когда на бегущую чуть впереди Искру из утренних сумерек бросились сразу две тени. Мгновенно сбили с ног, навалились выкручивая руки. Лада даже не успела испугаться, тело всё сделало само собой. Толчок, рука одновременно выхватывает нож, короткий полёт, сейчас она приземлиться на спину одному из нападающих, завалиться вправо и помогая собственным весом вгонит нож в спину второго.

Жесткий удар прервал её полёт. От падения на землю вышибло воздух из лёгких, и нож из руки. «Тут ещё одна девка», выкрикнула нависшая над Ладой тень. «Вяжи её, на месте разберёмся» крикнули в ответ. В этот момент сзади раздался пронзительный вой, кто-то из парней добежал до места схватки и подал сигнал. Индийцы всех обитателей своей вотчины заставляли носить с собой специальные дудки, которыми нужно подавать сигнал в случае опасности, постоянно устраивали тренировки по отражению нападения или тушению пожара, вот теперь пригодились.

Мужик подловивший её на прыжке, перевернул её на живот и принялся вязать ей руки, а она всё ещё не могла нормально вздохнуть. К вою сигнальной дудки присоединился большой ревун установленный на сторожевой башенке посёлка. Прекрасно, их услышали, значит помощь придёт, нужно только чуть продержаться. Сильные руки рванули её вверх и потащили куда-то в лес. Внезапно человек тащивший её вскрикнул и ослабил хватку. Вот он шанс. Девушка рванулась влево и в сторону, не просто так, а как учил индиец, с разворотом, так чтоб перекрутилась куртка в руках нападавшего. Пока тот не опомнился, ударила его ногой в пах. Хорошо попала, мужик застонал, согнулся, потянулся руками к ушибленному месту. Лада отскочила назад и попыталась ударить его ногой в горло. Не попала, нога скользнула ему по лицу, а она сама потеряла равновесие и опять упала. В падении ударилась головой о дерево, из глаз брызнули искры, осенний лес закружился перед глазами. Над ней нависла огромная фигура напавшего на неё мужика которая отчаянно пыталась что-то сбросить у себя со спины. Сбоку выскочила ещё одна маленькая фигура и несколько раз успела ударить мужика в живот, прежде чем отлетела в сторону попав под мощный удар. Справился он и с тем, кто находился у него на спине, на развороте приложился об дерево и по стволу со стоном съехала маленькая фигура. Малуша. Развернулся и ударил его ногой в живот, мальчишку аж подбросило и снова приложило о дерево. Замахнулся ударить второй раз, но не успел, Лада уже была на ногах и с разбега врезалась в мужика плечом. Оба упали. Попыталась подняться, но удар по лицу опрокинул её на спину, перед глазами поплыли оранжевые круги, а мир опять закачался. Поднявшийся мужик схватил её за косу и потащил за собой. От резкой боли она закричала, но помочь себе уже не могла, руки связаны за спиной, ноги только и успевают перебирать, в тщетной попытке податься вперёд, чтоб хоть как-то уменьшить боль.

Впереди послышалась ругань и ржание лошадей, потом вскрик и новый поток ругани. Наконец эта пытка закончилась, они оказались на небольшой полянке, мужик швырнул её на землю. Ударил ногой в бок и пока девушка хватала ртом воздух успел связать ей ноги. Подхватил её под руки собираясь потащить дальше, но лишь шумно выдохнув опустился рядом с ней на колени. Перевёл взгляд на изрезанную одежду в районе живота уже основательно пропитанную кровью. «Бесово отродье», пробормотал он и покатился кубарем по земле. Перед глазами мелькнули ноги в добротных сапогах, обладатель сапог прыгнул в след татю и с размаху ударил того каблуком в голову. Сбоку лязгнул металл, хлопнул самострел, кто-то заорал, испуганно заржала лошадь и перекрывая шум загремел чей-то голос «Кто дёрнется убью! Оружие на землю! Руки на виду!» Успели, подумала Лада и провалилась в темноту.

В себя она пришла уже в своей комнате. Рядом сидела заплаканная Искра и держала её за руку. Поинтересовалась, что с остальными. Оказалось не так плохо, как казалось на первый взгляд. Сильнее всех досталось ей и Малуше, у которого было сломано три ребра. Роман заработал сотрясение мозга, а Путимир получил пару порезов, но зато сам успел хорошо достать одного из нападавших. Тот с которым схватилась она сама с Малушей и Романом, пострадал не сильно, короткие лезвия ножей мальчиков не смогли нанести сколь-нибудь серьёзных повреждений. Меньше всех досталось самой Искре, которую обездвижили в самом начале схватки, несколько синяков не в счёт. Ирина вообще не пострадала, просто не успела добежать до места засады. Попросила зеркало, посмотрелась. Напрасно, страх и ужас. Голова перемотана, губы разбиты, левая половина лица сплошной синяк, ещё и всё тело болит, красотка. Хорошо хоть зубы на месте.

Дверь в комнату распахнулась явив лекаря в сопровождении Олега.

— Ну раз в зеркало первым делом смотрится, значит всё не так плохо, — прокомментировал лекарь, — а ты иди погуляй, — обратился он к сыновцу и вытолкнул того из комнаты. Присел к ней на кровать — ну, дева воительница, как самочувствие?

— Обычно лучше, — попробовала пошутить Лада.

— Охотно верю. Голова не кружиться? Следи за пальцем. Сильней кружится? Понятно, — откинул одеяло, — здесь болит, а здесь? — осторожно перевернул её на живот и продолжил её ощупывать — нормально, пару дней полежишь, недельку с мечом не поскачешь и будешь как новенькая. — повернулся к Искре, — а ты красавица, отделалась лёгким испугом и парой царапин? — та кивнула, — ладно, выздоравливайте. — лекарь поднялся, вышел в коридор, где бросил Олегу «нормально твоя сью, лёгкий сотряс, неделю освобождение от физо, глаза не напрягать, никаких спаррингов…» дальше она уже не расслышала.

История на этом не закончилась, через неделю она получила своё продолжение и все странности произошедшие вокруг неё в последнее время выстроились в ясную последовательность. Индийцы как обычно ничего не забыли и не простили, просто не стали предпринимать поспешных шагов, а досконально разобрались и после ударили.

Через седьмицу, всех учеников и пленных татей они повезли на княжий суд, где Олег при всём городе обвинил Славку Холмского в организации нападения на своих воспитанников. Здесь Лада очень удивилась, такому просчёту индийцев, суд они с треском проигрывали. Никто из них свидетельствовать в суде не мог, по малолетству. Пойманные тати оказались холопами Славки и свидетельствовать тоже не могли. Он что, не знал о правилах судопроизводства? Маловероятно, а если знал, то зачем втянулся в безнадёжное дело? Уж точно не ради той малости, что можно получить с виры.

Нет, не таков индиец, стоит совершенно спокойно, на лице лёгкая улыбка, не похож на человека который вот-вот станет посмешищем у всего города. Есть у него некий план. А почему он на суд явился в броне и оружием обвешанный? Решил требовать Божьего суда? Ну убьёт он Холмского, кто бы сомневался, а смысл? Индийцы люди не гордые, но очень практичные. Другое дело, пострадай кто из них, тут да, не простили бы, а когда все целы, возможны варианты. В конце концов, Славка всего лишь хотел заработать серебра, Олег хочет того же. Они не смогли договориться и купец решил переиграть ситуацию в свою пользу. Грубо, глупо, неумело, но причина всё ровно в кунах. Если убьёт Славку, всё, не будет серебра.

Как ни странно, но проиграв дело, боярин потребовал Божьего суда. А когда вместо купца на замену вышел княжеский дружинник, он лишь улыбнулся. Словно случившееся лишь подтвердило его догадки. Он всё знал заранее и сейчас ведёт свою игру? Возможно, переговоры об условиях поединка только подтвердили её догадки. Дружинник потребовал биться без доспехов, боярин согласился, но потребовал в свою очередь омыть оружие перед поединком. Дружинник начал возмущаться, говоря, что индиец замыслил колдовство, на что тот со смехом предложил омыть оружие святой водой. Мол колдовства при этом точно нет, а отрава смывается одинаково хорошо, что святой, что обычной. Дружинник в ответ пообещал ему кишки выпустить, индиец предложил заняться делом, а не болтать. На том и разошлись готовиться.

Княжий человек вышел с мечом и небольшим круглым щитом, Олег со своим любимым оружием, не-то совня, не то-меч. Они ещё стояли пред князем, а индиец уже начал поединок. Лада услышала как загудела натянутая струна, а его фигура окуталась туманом и вскоре стала полупрозрачной. Хлопок, всё, индиец глубоко в дзен, к бою готов. Про себя отметила, с каждым разом изменить сознание у него получается всё быстрее и быстрее. А дружинник тоже не прост, сила вокруг него клубиться, сам стоит чуть подрагивает, тоже готов.

Народ наблюдавший за судом активно делал ставки на исход поединка. Горожане ставили на дружинника, ушкуйники на индийца. Жаль у неё с собой серебра не было, тоже бы поставила. Уж как Олег управляется со своим странным оружием, она знала прекрасно. У княжьего человека никаких шансов, видно по тому как вокруг него сила закручивается, слабоват он против индийца. Здесь нужен мастер уровня Зимы или их нового знакомца Владислава крестоносца.

Подумала, подумала, да ударила по рукам со стоявшим рядом купчиной. Поставила серьги подаренные черниговским купцом. Согласился оценить их в четверть гривны, девушка скрипя сердцем согласилась. Жадный говнюк, серьги были хорошие, с крупными камнями и тонкой работой, две трети гривны самая малая им цена. Лада усмехнулась собственным мыслям, стала уже совсем индианкой, в смысле практичности.

Бой вышел совсем коротким, Олег без разведки бросился в атаку и через десяток ударов выбил меч, и проткнув противнику правое плечо, уронил того на землю. Поинтересовался у князя, достаточно ли этого результата для понимания божественной воли. По лицу князя было явно видно, результат ему не понравился, но более чем достаточен. Оно и понятно, кому понравиться когда твой дружинник выступает за не правое дело, да ещё так очевидно.

Ещё раз проверив имущество, они приступили к упаковке. Все рюкзаки должны быть упакованы единообразно, дабы при необходимости залезть в чужой рюкзак и не рыться там полчаса в поисках ножа или аптечки. Потом, перешли к упаковке общего снаряжения, стопки бумаги, принадлежности для письма, столярные и слесарные инструменты, материалы, продовольствие и оружие, много всего. Пока туда — сюда, а там уже и солнце село. Когда в последний ящик была вложена опись его содержимого, Лада облегчённо вздохнула. Основательно собираются индийцы, ничего не скажешь, зато в походе никакой путаницы не возникнет. Олег отправляется на Ладогу, управлять их производством и берёт с собой своих учеников.

По началу девушка думала, что в связи с возвращением главы рода, Путимир останется в Новгороде, всё же он воспитанник Алексея. Но нет, не стал разделять их команду, наоборот, поручил брату обучать собственную дочь. Очень красивая девушка с печальными глазами. Мальчишки как увидели, так и застыли с открытыми ртами. И без того красавица, в индийской одежде она выглядела просто невероятно. По причине недостатка свободного места, поселили её в их с Искрой комнате. Человеком она оказалось добрым, своим происхождением не кичилась, поэтому они быстро сдружились.

На этот, день задач у неё больше не было, посему решила посетить баню перед дорогой. Баня у индийцев знатная. По их странным обычаям, мужчины и женщины могли мыться вместе, а могли и порознь, но каждому они должны были предоставить выбор. Поэтому, конструкция бани у них была очень необычной, с двумя входами, для мужчин и для женщин. Что интересно, женщины могли пользоваться мужской баней, а мужчины женской не могли. Из сеней, человек попадал в раздевалку, откуда мог пройти в парную или в большую комнату отдыха, с кушетками столом и небольшим бассейном с прохладной водой. В неё же, можно было попасть с женской половины, устроенной точно так же.

В пустую потратили много дорогой городской земли. В пустую пережигали охапки дров для разогрева мужской и женской половины. Понятно, для умелых и знающих людей такие траты не критичны. Но как-то не согласовывалось с тем, как они считают каждую веверицу. С таким вопросом она как то раз обратилась к своему наставнику. Тот сослался на культурные традиции их общества, отметив, что некоторые из них, проще выполнить, чем объяснять, почему невыгодно или не нужно.

В этот вечер, топилась одна мужская половина, собственно, как обычно. Женщин в доме становилось всё меньше и оставшиеся пользовались своей половиной всё реже. Как правило, только когда все сёстры собирались на вечерние посиделки. Топить женскую половину не хотелось, пошла в мужскую. Главное предупредить когда в парную заходишь и при мужчинах индийцах в купальнике быть. Странно конечно, купальник тот, смех один, словно скроен не скрывать, а наоборот, подчёркивать, но без него никак. Когда в их вотчине количество народу увеличилось, на то, кто когда моется они стали смотреть сквозь пальцы. Но когда они с Искрой попытались войти в парную, Василий запустил в них мочалкой, обозвал «сраными лолитами» и отправил за купальниками.

Судя по оставленной в раздевалке одежде, в бане находились Олег и Наталья. Прислушалась, точно, из комнаты отдыха доносятся приглушённые голоса на индийском. За последнее время, Лада уже начала хорошо понимать их речь, но всё равно, конкретика зачастую ускользала. Очень странный у них язык.

— … экстрасенс, покажи класс, — это Наталья.

— Не тот случай, это моя Мэри Сью пришла. Придумай задачку посложней.

— Проверим?

— Да пожалуйста, — усмехнулся боярин и уже крикнул ей, — Лада Святозаровна, загляни на минутку.

Девушка открыла дверь, поклонилась боярину. Тот сидел на краю кушетки, положив ноги на стоящее рядом кресло, на кушетке лежала Наталья, закинув ноги на тумбочку и положив голову брату на колени. Боярышня с интересом посмотрела на неё, встала, подошла покачивая бёдрами. Лада невольно залюбовалась её нездешней красотой. Высокая, стройная, гибкая, не идёт, а плывёт. Посмотрела, нет ли ещё кого в раздевалке, удивлённо пожала плечами, шутливо потрепала её за косу, озорно подмигнула.

— Шаман однако, — прокомментировала брату на своём языке, — как у тебя получается?

— Я с ней столько совместных тренировок провёл, она для меня уже как прожектор в ночи, без изменения сознания ощущаю, — тут же перешёл на словенский, обращаясь к ней, — Святозаровна, упаковку закончили?

— Так точно боярин, закончили. Ящики пронумеровали и росписи на каждый составили, отнесла их тебе в комнату.

— Молодца, иди отдыхай.

Лада вернулась в раздевалку, закрыв за собой дверь, но продолжала слышать их разговор. В памяти всплыло индийское слово «звукоизоляция», с ней у Олега всегда случались проблемы, всегда ограниченный в средствах на строительство, он экономил на том, что считал не слишком важным. «Звукоизоляция» попала в список неважного.

— Слушай, а как это работает? — донёсся до неё голос боярышни.

— Ну ты спросила, даже наш светоч медицины считает что меня надо в клинику сдать для дальнейших опытов. А что тебе может ответить парень закончивший архитектурный?

— Я имею ввиду не физику процесса, а как это у тебя проецируется?

— Трудно подобрать аналогию, ближе всего как в башке как радар появился. Живые существа воспринимаются как световые точки. Короче, я почти как Морихей Уэсиба.

— Это кто такой?

— Ну ты темнота, забитая средневековая женщина, это ж основатель айкидо. Он от пуль уворачивался, траектории будущих ударов видел и вообще был крут как Гималаи, — послышался звук как от удара ладонью по голому телу.

— Это тебе за средневековую женщину.

— Понял, был не прав, — со смехом оветил Олег.

— Хотя, прикольно, а там диогностировать или лечить можешь?

— Диагностировать, вроде как, только я этим специально не занимался, поэтому не могу понять, что конкретно с человеком не так. А вы собственно с какой целью интересуетесь? Переживаешь на счёт гуляющего цикла или подвёрнутой сегодня ноги?

— Фигасе! — выдохнула боярышня, — вообще то да, интересует, как узнал?

— Про ногу просто, ты её чуть бережёшь, никакой мистики, обычная наблюдательность. Про цикл, у Мэри та же проблема, а я её лучше всех ощущаю, сходство между вами нашёл быстро. Только у неё от нагрузок, а у тебя, от монашеской жизни.

— Да это всё вы, козлы, никакой личной жизни.

— Это каким же боком, все кто хотел уже замужем или вот-вот, — искренне удивился Олег.

— А кто написал про вышедших из рядов. Всё, что ты про Сергеича написал, они почему-то и на меня проецируют. Мужики теперь от меня шарахаются я для них вроде приземлённого ангела хранителя. Летом один купец из Смоленска ухаживать пытался, так местные ему чуть мозги не вышибли. Типа на святое покусился.

— Обалдеть залипуха, кто бы мог подумать. Ладно, не печалься, найдём тебе жениха.

— Ну ты не мудак ли!? — пробился через закрытую дверь возмущённый возглас боярышни, — сама разберусь. И вообще, раз экстрасенс, лечи мне ногу.

Когда девушка закончила мыться, Олег с Натальей уже ушли. Лада поплескалась в бассейне, попутно размышляя над невольно подслушанным ей разговором. Вот ведь как бывает, умная, добрая, красивая, рода знатного, а жизнь не складывается. Посочувствовав боярышне, вспомнила, один зацепивший её момент в их разговоре. Когда речь шла о ней, Олег почему-то называл её другим именем, а до этого лекарь. К чему бы это и что само имя значит?

С этим вопросом она перед сном обратилась к лекарю.

— Смотря в каком контексте, а вообще, женское имя, — последовал ответ.

— Если один человек так другого называет, точно зная, что того иначе зовут.

— Это ты про то, что мы тебя так за глаза называем? — улыбнулся боярин, Лада кивнула, — это шутка такая. Одна женщина придумала смешной рассказ, где главной героиней была голубоглазая блондинка, умница и красавица и за что бы она не взялась, всё у неё получалось — лекарь в шутку щёлкнул её по носу, — применительно к тебе, можешь считать это своеобразной похвалой.

Глава 11

Владимир

Горы бумаг на рабочем столе росли в геометрической прогрессии, наконец Рябушева это достало и он заказал себе шкаф, только для бумаг. Заодно, перелопатит всю информацию, может получиться взглянуть на происходящие события по новому. И так, его идея подкинуть купцу чертежи реального оборудования, сработала. Мужик долго мучился, подключил всех кузнецов и плотников которые раньше с ними работали, влез в долги, но построил. Правда совсем не цех по производству зеркал.

Построил производство по обработке пеньки и льна. Олежек даже не мог по началу поверить в такую удачу. Вложиться в дело имея одни чертежи без всей технологической цепочки, это надо быть вообще без головы. Что его сподвигло на такой трудовой подвиг, алчность или твёрдая уверенность в том, что держит девочку на поводке, или может просто недостаток мозгов? Наверное и первое и второе и третье. Хотя, скорее третье, судя по его последующим ходам.

Ну может первый ход с женитьбой был и не самый плохой, могло бы что-то и выгореть. Но с похищением вышел перебор. Опыт и разбирающиеся в подобных делах люди, у него напрочь отсутствовали. Чего полез? Дальше вообще пошло нечто непонятное. Когда все сроки возвращения его людей вышли, он вместо срочно бежать мириться, метнулся совсем в противоположную сторону. Помчался на Ярославов двор, с кем он там встречался, выяснить не удалось. Радовало только одно, это точно был не князь и не один из его ближних. Те постоянно проживали в Рюриковом городище. Но причастны ли они к интриге, оставалось неясным.

Тогда они и решили вскрыть гнойник, посмотреть кто засуетиться, кому они в очередной раз наступили на мозоль. Как? Потребовать судебный поединок, кто за купца подпишется, того и брать в обработку. С учётом того, куда побежал несостоявшийся похититель детей, подпишутся за него дружинные. Зачем, для проверки очевидного, нужно дёргать смерть за усы, Рябушеву было непонятно. Возможно, будь в городе глава контрразведки, он смог бы придумать комбинацию получше. Но увы, никто из оставшихся талантом оперативника не обладал, в шпионские игры в прошлой жизни не играл.

На поединок Олег решился самостоятельно, посчитал себя в силах бросить вызов профессиональному воину. Якобы, он в отличной форме, а со своей недоалебардой, вообще круче некуда. Шансы на победу оценивал как значительные и подогревал себя словами своего учителя, отмечавшего его успехи во владении недоалебардой. «Олег, ты родился с гуань дао в руках», старый хирург мог много рассказать про то как человек рождается и что при этом может оказаться у него в руках. Набор прямо скажем небогатый и алебарды в нём точно не значится. Неожиданную поддержку неугомонный манагер получил от их подрядчика на ниве безопасности. Борис Юрьевич, назвал план толковым и посоветовал за зря не волноваться, ибо Олег в деле смертоубийства уже достиг весьма значительных высот. Алексей только пожал плечами, считает себя в силах выйти против дружинника, пожалуйста. Хватит им отражить удары, пора уже наносить их самим. Великие комбинаторы, рыцари, мать их, а чинить их потом всё одно ему. Хорошо если просто чинить, а не отпевать. Хм…, вообще-то манагера уже отпели.

В принципе, план сработал. С точки зрения закона, на купца у них ничего не было, приговорили того к штрафу, за самоуправство его холопов, на чём суд и закончили. Олег картинно взбеленился, обвинил купца в организации похищения, нанесении тяжких телесных повреждений, попытки массового изнасилования и дальше по списку. Наверное дошёл бы до скотоложества, если бы Юрьевич ему не не майканул, мол достаточно. Как и предполагалось, защитник у купца нашёлся в княжеской дружине. Быстро обговорили условия, дружинник резонно боясь не пробить доспехи Олега, предложил совсем обойтись без них. В ответ, строитель предложил почистить оружие перед поединком. Уже ли про Гамлета читал? Дружинник почему-то разорался про колдовство, видать и правда решил добавить себе шансов. Князя такая неадекватная реакция очень удивила и дружиннику был задан логичный вопрос «а чего ты так нервничаешь?». Естественно, внятного ответа получить не удалось и княжьей волей, оба поединщика принялись чистить оружие противника.

Сам бой закончился очень быстро, больше было разговоров. Свист рассекаемого воздуха, лязг стали и вот уже меч дружинника летит в сторону, он сам на земле, а в плече торчит кривое лезвие алебарды, на противоположном конце Олег корчит зверскую рожу. У него и так личико не очень, а уж когда захочет, слабонервных барышень и инфантильных юношей может до инфаркта довести одной улыбкой. Десятник, естественно, ни к первым ни ко вторым не относился, но посланный сигнал понял прекрасно, дёргаться не стал.

Несомненное преимущество средневекового судопроизводства, то что процесс и результат разбирательства понятны даже людям без юридического образования. А вот вердикт несколько удивил. Князь приговорил выдать им купца с головой. Всё, финиш, правосудие свершилось. Рябушев сначала опешил от столь сурового наказания, не пропорционального содеянному. Потом понял в чём дело. Князь влепил ему по совокупности, раз его поединщик проиграл, значит все выдвинутые обвинения подтверждены. Среди обвинений присутствовало про попытку изнасилования, а это уже юрисдикция церковного суда, при нынешнем архиепископе, лучше самому удавиться. Поэтому, пользуясь дырой в законодательстве, где не было чётко прописано когда человек выдаётся с головой, смягчил наказание для его семьи. Обложи он его штрафами, пустил бы по миру всю семью, а так отвечать придётся одному Славке. И куда им его девать? Уже который месяц живёт этот немец, которого Олег привёз из похода на Двину, не знают куда приткнуть, так ещё и этот, интриган доморощенный. Он собрался этих жуликов коллекционировать?

Что ж, интересный исход, о таком они даже не думали. Обвешать штрафами и выявить сообщников, не более, а тут, можно сказать княжеский подарок. Правда радость от подарка оказалась преждевременной. Купец ничего особо интересного не знал. Как то раз, его старший сын стал невольным свидетелем одного очень интересного разговора о делах связанных с индийцами, в котором невзначай обмолвились о невероятном сходстве Васьки писаря со старшей дочерью его потенциального тестя. Любопытный юноша прикинул хвост к носу и понял, что уже давно не видел свою невесту, а когда узнал у кого она работает, понял, оно. Прибежал к папе с вопросом «а мы с этого можем поиметь долю малую?». Папа задумался и решил, долю поиметь можно и нужно.

Решили начать с шантажа девочки. Шантаж частично удался, получили чертежи чего-то. Но дальше дело не пошло, оказалось, что дальше шантажировать её может быть действительно опасно, слишком серьёзные люди вовлечены в дело. Решили действовать на свой страх и риск, думали разобраться по ходу дела. Не получилось, построенная конструкция приводившаяся в движение водяным колесом, исправно крутилась, скрипела деревянными шестерёнками, но что со всем этим делать, так и оставалось непонятным. Получилось как с владельцами Череповецкого металургического в родном мире, которые купили за океаном дорогущее оборудование, а на технологию денег пожалели. И дорогущее оборудование стало гнать не менее дорогущий брак. Идиотизм продолжался довольно долго, пока эффективные менеджеры не додумались оплатить небольшое исследование в институте Стали и сплавов. По результатам оказалось, что нормально работать, а не гнать брак, всё это может только в аргоновой среде.

Время шло, идей по запуску производства не появлялось. Шпионы отправленные к ним на завод, ничего путного не разведали, даже на территорию не проникли. А выплаты по кредитам приближались. Словен Холмский, себя русским человеком не считал и саму русь не особо любил, но с некоторых пор его постоянно стал донимать извечный русский вопрос — что делать. Купец задёргался и попытался втереться в доверие к Олегу, но мало того, что был высмеян, так и получил весьма жёсткие условия на оказание помощи по запуску производства. Менеджер даже не снизошел сказать какого именно. Тогда то он и вспомнил про давний уговор со Святозаром, поженить старших детей. Тот вроде сначала обрадовался, но потом прознал про его интриги и вышел облом. Полный. Даже во двор перестал пускать.

Холмскому впору было завыть от отчаянья, но вдруг, поступило интересное предложение, решить проблему самым радикальным способом. Радикальные меры были купцу не по нутру, одно дело прихватить кого не осторожного в пути, а устраивать разборки в родном городе, совсем другое. Но тут сыграла своё личность озвучившего предложение. Десятник княжеской дружины, не абы кто. Плевать какие счёты у него с индийцами, главное сможет помочь.

Предложенный план оказался прост как три копейки. Похитить девочку и силой обвенчать и ни куда она потом не денется. Понятно, индиец такой пощёчины не снесёт, кинется разбираться. Если начнёт по Правде, то упустит время и девочка уже будет обвенчана, если кинется с мечом, то встретиться на его подворье с десятком дружинников, которые совершенно случайно заглянут к нему в гости. На чём для него всё и закончится, на совершенно законных основаниях. Если дело всё же дойдёт до суда, то смело требовать поединка, на котором десятник разберётся с индийцем самолично.

За такую услугу ему обещали отсрочить до лета разбирательство с кредиторами, а там глядишь он и с производством разберётся. Естественно, купец поинтересовался, а какой интерес княжьему дружиннику помогать незнакомому и не самому состоятельному купцу, да ещё с риском для жизни? На что десятник через губу ответил, что судьба купчишки его ни сколько не волнует, а вот напакостить индийцам, дело принципа. Какого именно, не уточнил, а Славка был не в том положении, чтоб разбираться.

Интересный план, просто но жизнеспособно, Олежек точно устроил бы ему ночь длинных ножей. Как же, забрать любимую игрушку и гарантию обеспеченной старости. Клоун, доиграется, что девочка действительно станет Буддой, плюнет на его хитрые планы и уйдёт в монастырь.

Ещё интересней была мотивация десятника. Здесь всплыла история годичной давности, дружинник Невзор, которого ухлопали Вторак с Олегом, оказывается служил под его началом. Как такое возможно? Строитель клялся, что сам лично прошёлся и сделал всем действующим лицам, игравшим на другой стороне, контрольный топором по башке. Откуда тогда утечка? Разболтал кто-то из участников похода? Как вариант, хотя сомнительно. Большинство даже не представляли с кем столкнулись. Может, кому-то из их противников тогда удалось уйти? Наверное, единственное разумное объяснение.

Получается, они неким образом перешли дорогу кому-то из княжих ближников и теперь с ними решили поквитаться? Тогда убитый Невзор случайность? Вопросы, сплошные вопросы, на которые нет ответа. Менеджеру хорошо, выпотрошив из купца всю необходимую информацию, он с чистой совестью принялся потрошить его на предмет недвижимости. Решил прибрать к рукам практически готовую фабрику, ну и ещё чего по мелочи. А ему, хирургу, раскручивать дело. И почему вместе с ними не провалился опер или следователь?

Возможно, Владимир Сергеевич так бы и переквалифицировался в контрразведчики, но на его счастье бравый подполковник закончил свои затянувшиеся консультации с непосредственным начальством, по поводу своих киевских похождений. И на следующий день, он с чувством выполненного долга, вывалил на него всю накопившуюся кучу дерьма. Бандиты на волоках, дружинники переквалифицировавшиеся в наёмных убийц, мёртвые приказчики, лживые купцы, организаторы финансовых пирамид, бестолковые шантажисты, теперь оно его. Целиком и полностью. Взялся за гуж и всё такое. Должен справиться, в конце концов он не мед заканчивал, а почти по профилю. Пусть переносит приёмы по ведению радиоигры на городские улицы.

Передав им свою неожиданно обретённую дочь, с целью ввести её в обстановку и разобраться с гардеробом, сам плотно засел в своей комнате приводить собранные ими данные к общему знаменателю. А они пока занялись его дочерью. Если женская половина дома всплакнула над её историей, то Рябушева она заставила ещё и задуматься. По словам Ирины, Климин убил в рукопашной восемнадцать человек. Конечно не Яков Бегельфер с его двадцати двумя на поле боя в окружении, но всё же. Восемнадцать человек, такому точно не учат в инженерном училище. Вспомнились смерть сенатора зимой и странное приспособление найденное в его рабочем столе. Кто же на самом деле бравый подполковник Климин Алексей Сергеевич? И что за демоны рвут его по ночам?

Девочка, кстати, оказалась тоже, не самым обычным ребёнком. Ребёнком? Вполне оформившаяся девица, встретил бы дома, меньше шестнадцати не дал бы. По началу, он нашёл её внешность очень необычной, кареглазая блондинка, очень редкое сочетание. Потом, Милан просветил на сей счёт, оказалась отличительной чертой внешности полян и северян. Сообразительная, читать писать считать, греческий и один из половецких диалектов, свободно. А через девятьсот лет кабинетные историки напишут о забитых средневековых женщинах. Которые предназначались исключительно для деторождения и ведения домашнего хозяйства.

Понятно, она представительница правящего класса, ну так и дома после падения империи стало один к одному. Кому повезло очутиться при деньгах, обеспечили детям по два высших с обязательным английским, а остальные вкалывали от зари до зари, лишь бы своих детей прокормить и уберечь от наркоты, преступных группировок и стервятников из ювенальной юстиции. Результат соответствующий. С одним отличаем, здесь социальные лифты лучше функционировали. В общем, по сравнению с Олеговыми воспитанницами, небо и земля, те обычные подростки, а она уже молодая девушка, со всеми вытекающими.

Если опустить трагизм ситуации, Леха хорошо устроился, ни тебе бессонных ночей, ни подгузников, ни стоматита с ветрянкой, раз, и у тебя уже взрослая красавица дочь. Ту же самую мысль озвучил Олег, добавив, что и сам не прочь сделаться отцом на таких условиях. Рябушев усмехнулся, собственно, не вопрос, перебить банду уголовников, вырваться из осаждённого города, оторваться от преследования, втереться в доверие к одному из сильнейших князей и вуаля. Становишься счастливым отцом без подгузников и бессонных ночей. Менеджер задумался, видимо начал склоняться к более традиционным способам заделаться родителем, а может задумался о собственной дочери которая вырастит без его участия. И не будет у него ни подгузников, ни бессонных ночей, ни содранных коленок, ни детской ладошки в руке. За всё приходится платить и пожалуй бессонные ночи, здесь не самая высокая цена.

С возвращением Алексея, жизнь вернулась в своё обычное русло, Владимир Сергеевич вернулся в монастырскую клинику к пациентам и ученикам. После долгих раздумий, наконец-то проснулся архиепископ. Запала ему в сердце Лёшкина статья про вышедших из рядов, долго он ходил вокруг да около, выспрашивал, уточнял нюансы, но серьёзно поговорить не решался. Оно и понятно, новгородскую церковь до сих пор трясло от проводимых им реформ.

Основная идея которых заключалась в чистке рядов. Со времён Владимира Святославовича, монашество как движение, в больших городах успело довольно сильно разложиться. Новгородские монахи мало напоминали Антония Печорского жившего в собственноручно вырытой землянке. Эти жили в условиях городского комфорта, ничем полезным не занимались, существуя исключительно на пожертвования и взимая арендную плату с земельных владений подаренных им новгородцами. Видимо, он давно задавался вопросом о связи паразитического образа жизни со спасения души, и пришёл ко вполне закономерным выводам. Однако, он как человек разумный, понимал, что живёт он отнюдь не в вакууме и такую проблему с наскока не решить, потому как наступит на любимую мозоль слишком многим. Собственно, до недавнего времени, он не очень-то представлял с какого конца начать разгребать эти авгиевы конюшни.

Пока, в политическую жизнь республики не ворвались попаданцы со своей газетой и испытанием твёрдости в вере. Это дало ему отличный повод воспользоваться опытом Геракла, применительно к кадровым вопросам. Всех дельцов от церкви вымел поганой метлой в течении недели, остальную серую массу взял под микроскоп для пристального изучения. В смысле, кто пригоден для дальнейшей работы, а кого разослать по дальним обителям. А так как у него имелся пунктик по поводу веры подтверждённой делами, то вцепился он в Рябушева мёртвой хваткой. Сначала с организацией госпиталя, потом с обучением монахов. Теперь насел с вышедшими из рядов, очень ему понравилась идея, типа как в Библии «нет больше той любви…», хотел среди монахов показавших себя в клинике устроить нечто подобное. Пришлось ему осторожно разъяснить, что вышедшие из рядов ни разу не монахи. У него самого двое детей. И вообще, о каких монахах речь, если первоначально это было что-то типа воинского братства.

Зато, духовно — светское братство, на подобие монашеских орденов принятых у латинян, организовать можно и даже нужно. Заниматься оно будет оказанием медицинской помощи всем нуждающимся, существовать на добровольные пожертвования. Братство «Иисуса исцеляющего», и звучит хорошо и пользу может принести ощутимую. Не только больным, но и самой церкви. Когда она делами, а не пустой болтовнёй, докажет полуязыческому населению, чья вера правильная.

К облегчению Рябушева, архиепископ и сам склонялся к такому варианту, только привлечение светских не рассматривал, думал обойтись своими силами. Но сама идея понравилась, смычка церкви и общества, можно даже разрешить приём язычников, дабы они быстрее прониклись. На этом месте Владимир Сергеевич чуть со стула не упал. Архиепископ конечно мужик не только умнейший, и наверное действительно мудрый, но всё же такая широта взглядов для средневекового священника… Как его до сих пор свои не сожгли? Впрочем, церковный деятель вовремя себя одёрнул, сказав «пожалуй с язычниками будет преждевременно».

Архиепископ порадовался, что по столь принципиальному вопросу у них полное понимание. Приступили к обсуждению конкретики. Кто как и где. По первому и третьему вопросу особых трудностей не возникло. Основа, братия которая под руководством Рябушева сейчас работает в клинике, остальные добровольцы. Параллельно, интенсивно обучается следующее поколение. Где именно, конечно на базе монастыря где расположена клиника, без вариантов. Со вторым, оказалось много сложнее.

Расписать работу госпиталей, нет проблем, знания и практический опыт есть. Продумать нюансы организации нового дела в котором будут совместно участвовать духовенство и миряне, гораздо сложнее. Самое главное, откуда брать деньги. Самофинансирование звучит конечно замечательно и первое время, в крупных городах наверное сработает. А дальше? Естественно, найдутся граждане которые будут одаривать братство недвижимостью. А оно ему надо?

Феофан был совершенно неправильным церковником, выступая категорически против превращения церкви в подобие светского властителя. По его мнению, это выхолащивало всю суть не только монашества, а вообще, самой идеи служения. Заложить под новую организацию, на которую он возлагал столько надежд, мину замедленного действия, ему очень не хотелось.

Рябушев тоже затруднялся с ответом на вскидку, опыт приобретённый в прошлом мире подсказывал, на добровольные пожертвования загнешься очень быстро. Как правило, «добровольное», приходиться долго и нудно выклянчивать. Вроде предки жлобством не страдали, при наличии свободных средств жертвовали самостоятельно и весьма не мало. Но тут как в анекдоте, был нюанс, они жертвовали церкви, рассчитывая в последствии поиметь с «богоугодного дела» некоторые дивиденды в виде лояльности этой самой церкви, или таким образом купить себе посмертие поприличней. Будут ли они жертвовать ордену далёкому от политики и не обещающему отпущение грехов, большой вопрос. Лично ему, подарков от пациентов более чем хватало. Получиться ли с целой организацией? Да кто его знает, сейчас пациенты что-то приносили, но сколько, он не интересовался. Поэтому, предложил привлечь человека понимающего в деньгах всяко больше — Олега.

У архиепископа слова с делом не расходились и тянуть резину он не любил, поэтому малость ошалевший «племянничек» присоединился к ним уже через полчаса. Выслушал проблему, как обычно поскрёб подбородок и выдал, что на его взгляд ничего сверхсложного в их задаче нет. Собрать статистику, упорядочить приём пожертвований и посчитать во сколько их безобразие обходится. Потом организовать правильную рекламную компанию, о том, как круто быть членом братства Иисуса исцеляющего и можно начинать. Для начала, обкатать в Новгороде, выявить тонкие моменты, прикинуть, во что оно выливается.

Если дотации в пределах двадцати процентов, то можно начинать в крупных городах, Руса, Псков и Ладога. При правильном подходе, часть финансирования можно получать из городского бюджета. У менеджера хватило соображалки не распространяться про схемы с откатами, основной упор сделал опять на пропаганде. Представительство братства в твоём городе это круче чем Гималаи. Как, братства Иисуса исцеляющего ещё нет в твоём городе? Да вы ребята лохи педальные! Ну и естественно результат, не просто принимать всех желающих, а действительно помогать. Со своей стороны, он обещал всемерно поддержать благое дело деньгами и печатным словом.

На том и порешили. Рябушев продолжает возиться с учениками и прорабатывает организацию медицинской службы. Архиепископ придумывает устав братства. Олег объясняет паре толковых монахов из бывших торговых людей, какие данные они должны собрать. Через пару месяцев обрабатывает результаты, если не слишком в минус, то архиепископ даёт братству путёвку в жизнь, а свободная пресса поднимает восторженный визг «возрадуйтесь, ибо свершилось!». Если выясниться, что пилотный проект залез в глубокий минус, будут думать дальше.

Перед самым ледоставом, Олег забрав учеников с присоединившейся к ним Ириной и отбыл на завод, менять засидевшегося там Вторака. Не успела его ладья скрыться за поворотом, как со стороны Ильменя причалил ушкуй с главой контрразведки. Он вежливо поклонился Рябушеву, а Климина поманил к себе с плотоядной улыбкой. Вернулся домой подполковник только под утро.

Как и предполагалось, обстановка сформировалась хуже некуда. Сложив вместе результаты его поездки с последними событиями в городе, создавалось впечатление, что против республики всерьёз играют две вражеских разведки. Причем, не только против республики, но и конкретно против них, точнее против партии «здравомыслящих», к которой они «примкнули» прошлой зимой всем родом. Суздаль — понятно, а кто второй? Андрей в своём путешествии по городам и весям, нашёл отчётливый полоцкий след. Естественно, поскреби Полоцк, найдёшь Смоленск. И тут возникает второй, наверное самый важный вопрос. Если всё же Смоленск, то какова цель? Контролировать два самых удобных торговых пути и постепенно выйти из под влияния Боголюбского? Цель конечно достойная, но пупок не развяжется ли? Да и не получиться ничего, играя против республики, льёшь воду на мельницу Суздаля. Где логика?

В самом княжестве есть определённые противоречия между удельными князьями, способны ли они потянуть подобный проект? Или грызня за уделы исключительно для внешней публики? Подполковник как раз склонялся к последнему. В родном мире, вовремя кризиса семьдесят первого — семьдесят третьего года, Ростиславовичи успешно выступили против Суздаля единым фронтом, ловко выскочив из орбиты его влияния.

К сожалению, это были не самые плохие новости. Народ в низовых землях, находился под впечатлением успешного разграбления Киева и жаждал продолжения банкета. Соответственно, полноценное продолжение могло состояться или в Биляре или в Новгороде. Средневековые политики, по большому счёту, являлись реалистами, посему алчно поглядывали исключительно в сторону севера. Но если большинство только поглядывало одним глазом на богатую республику, а вторым косили на суздальского князя, пытаясь угадать его настроение, то сам Андрей Юрьевич усиленно готовился.

По результатам весенней компании активно велась работа надошибками. Совершенствовалась организационно — штатная структура вооружённых сил, шло активное обучение и перевооружение. По данным Андрея, после возвращения из похода, князь дал пару недель отдохнуть своей дружине, после чего выгнал её в поле отрабатывать новую тактику, о которой к сожалению ничего толком узнать не удалось. На основе опыта полученного при осаде Киева, было принято поистине революционное решение. Они создали у себя некий прообраз то ли службы тыла, то ли инженерных войск, комплектовавшийся по аналогии американской национальной гвардии из их мира. Идея дешёвая и не лишённая изящества. Если раньше, при объявлении войны князь выводил в поле собственную дружину, боярские отряды и в зависимости от необходимости мог собирать или не собирать ополчение из всех желающих, то теперь, за совершенно символические деньги, он получал практически профессиональную армию.

Начал с самого простого, создания инженерных войск. Их костяком становилась кадрированная часть, куда вошли артиллеристы сапёры и обслуга. В случае войны, часть пополнялась личным составом, который занимался тыловым и инженерным обеспечением, плюс обслуживал метательные машины. Личный состав не абы какой, а добровольцы из горожан, с каждым из которых был заключён персональный ряд, в котором прописывались его обязанности в мирное и военное время, оплата и доля добычи. Набирали туда не абы кого, а профессионалов своего дела, кузнецов, плотников, строителей, представителей купеческих артелей. Словом, очень качественный человеческий материал. В военное время, понятное дело прибыть в часть и до победного конца, а в мирное, участвовать в периодических тренировках повышая свой профессиональный уровень. Самое интересное, занятия уже шли полным ходом, народ осваивал метательные машины и учился из них стрелять. Вторая часть училась наводить переправы, строить полевые укрепления и управляться с обозом.

Очень интересно, конечно в уме хозяину Залесья не откажешь, но уж очень прогрессивно для средневекового властителя. Алексей подтвердил его догадку. Здоровяк Серёжа, которого за мордобой в Великих Луках определили в рабы, с судьбой не смирился и сейчас подвязался при дворе Боголюбского. Разумными советами заслужил некоторое доверие у князя который сделал его ответственным за инженерное обеспечение и судя по возникшим на просторах Руси финансовым пирамидам, подтянул его и к тайной войне. Кем в прошлой жизни был столь ловкий мужик, Климин узнать не успел, не задался разговор. На второй минуте плавно перетёк в поножовщину.

Ещё на два злободневных вопроса, которая из двух попыток грохнуть Олега, его инициатива и продолжиться ли охота на самого Климина. У подполковника однозначного ответа не нашлось. Попытки укоротить его на голову будут продолжаться, пока висит награда. С менеджером сложнее. Первый раз, скорей всего с Серёжиной подачи. Второй раз, непонятно. Несмотря на все старания, получение достоверных сведений из княжеской дружины им наладить не удалось. Князь пришлый с Руси, вся дружина его оттуда же, родственников в городе у дружинных нет. Ещё одна особенность, сам менталитет дружинников. К ребятам на кривой козе не подъедешь. Княжьи вои и всё такое. Короче, поэтому направлению всё плохо.

Всё стало ещё хуже в начале декабря, когда в город вернулся отряд посланный собирать налоги в район Белоозера. По их версии, они встретили на исконной новгородской земле сборщиков дани из Суздаля, в едином порыве вдарили негодяям и побив их без счёта, рассеяли оставшихся, а всё награбленное забрали. Когда до него дошла столь радостная весть о великой победе, Владимир Сергеевич как раз находился у посадника. Это он удачно зашёл, у главы республики чуть сердечный приступ не случился. А немного позже, Рябушев чуть сам не устроил ему второй, когда поинтересовался про товарища командовавшего сбором дани. Тот по жизни такой резкий, или ему помогли разогнаться? Посадник некоторое время сидел с каменным лицом, потом взревел и со всего размаха швырнул попавшуюся под руку кружку себе под ноги. «Да не могу я с него спросить, у него отец в совете!» Как говориться, стране нужны герои, а воспроизводятся почему-то, в основном идиоты. Или предатели?

К концу месяца стало окончательно ясно, война неизбежна. Для подполковника она неожиданностью не стала, он лишь сделал очередную запись в своей тетради, где производил сравнения обоих миров, всего десяток предложений и начал собираться в дорогу. Ну да, для него главным шоком явилось расположение торговой стороны на правом берегу. И архиепископ Феофан, заботящийся о распространение православия, тогда как должен быть Иоанн, заботящийся о расширении границ епархии. А война, нормально, так и было задумано. Новгород победит, всё путём. Слишком растянуты у суздальцев коммуникации. Учитывая, что объединённое войско низовой земли дойдёт до города только в конце февраля, а весна вступит в свои права со второй половины марта, прекратив саму возможность снабжения, есть отличный шанс их всех похоронить под стенами. В чём он им активно поспособствует.

Чего здесь было больше, бравады или трезвого расчёта профессионального военного, Рябушев понять не мог. Климин как всегда спокоен и ироничен, своим юмором в тёмных тонах. По его мнению, с момента их пререхода в этот мир, истории обоих начали стремительно разбегаться в разные стороны. Наверное, паровой двигатель ещё не скоро оставит свой след на страницах летописей, но газеты, зеркала, стекло, финансовые пирамиды, массовое применение метательных машин при осаде Киева туда точно попадут. Опираться на схожесть с родным миром уже не получиться. И самое главное, на стороне Суздаля человек из их мира, однажды уже переигравший подполковника. В тандеме с сыном Боголюбского, который числился отличным полководцем, всё может обернуться с точностью до наоборот. А военному хоть бы что.

Простите, от человека начавшему свой путь из окружения в Чите и закончевшему на левом берегу Оби можно ждать иного? Бояться средневековой армии, которую он уже видел в деле? Это точно не про подполковника. Он вообще может чего-то бояться? Кроме собственных демонов, разумеется. Всё же, ради академического интереса он попросил сравнить ощущения от современной и средневековой войны. Климин задумался.

— Нечего сравнивать, по ощущениям они совсем разные. Например, за две компании я сошёлся в рукопашную всего один раз, и тот по собственной глупости. Ощущения при обстреле совсем не те. Если стреляют из стрелкового оружия, ты слышишь свист пуль вокруг и понимаешь, всё в порядке, ещё жив, потому что свою пулю ты не услышишь. К такому со временем привыкаешь. Один раз мы попали под удар гаубичной батареи. Современная гаубица выпускает несколько снарядов по разным траекториям, так что к цели они прилетают практически одновременно, получается этакий локальный филиал ада на земле. Не поверите, ни капли страха, просто когда вокруг начали вздыматься тонны грунта, а сама земля заходила ходуном, я понял, что я тут вообще никто, нет, даже НИЧТО и сейчас всё закончится. Сейчас, я вам очень долго рассказываю, там же, моё просветление произошло мгновенно. Авиа удар, это да, мне кажется привыкнуть невозможно, бомбы летят с таким воем, что кажется у тебя всё тело вибрирует в такт, а ужас при этом… не знаю, не могу описать, я кажется отключился на время.

А в Киеве, ощущения вышли совсем иными, когда осаждающие пытались сбить нас со стены стрелами, когда дали первый залп, когда эта туча стрел медленно поднялась ввоздух, достигла верхней точки и устремилась вниз… мне показалось, что они все летят в меня. Вот тут меня пробил мандраж — забавно, оказывается в рыцаре без страха и упрёка сохранилось нечто человеческое. Иногда может бояться.

Собирался Алексей недолго, управился за два дня. Доспехи брать не стал, свой чудовищный меч тоже оставил дома. Взял с собой целую гору метательного оружия и один короткий меч. Передал Рябушеву дела по безопасности, в том числе и собственных агентов. Опустошил все запасы ядов слабительного и снотворного. Забрал своих головорезов, с которыми партизанил на юге и убыл в неизвестном направлении, оставив Рябушева в компании двух разъярённых тигриц. У Юльки с Машкой по причине острейшего внешнеполитического кризиса откладывались свадьбы, на неопределённый срок. Жуть!

Глава 12

Мстислав Андреевич, Новгородская земля

Казавшийся надёжным мост затрещал под тяжестью въехавших на него саней. Возница почувствовавший неладное подстегнул лошадей, в надежде быстрей проскочить опасное место, но было уже поздно. Пролёт между опорами развалился как раз под ними. Рухнув с высоты, тяжелогруженые сани частично проломили толстый лёд и теперь торчали из него под каким-то немыслимым углом. Возница отделался лёгким испугом упав в сугроб который намело у опоры, лошадям повезло меньше. У обеих оказались сломаны ноги и теперь они пойдут в войсковай котёл.

Мстислав только успел поинтересоваться, что было в злополучных санях, как на взмыленной лошади примчаля гонец от его мечника состоящего при Романе Ростиславовиче, дрожащими руками протянул ему свиток с красной печатью. По его лицу уже было понятно, случилось ужасное. Когда Мстислав прочёл письмо, то подумал, что был слишком оптимистичен в своих предположениях. Случилась катострофа. Объединённое Смоленско — Полоцкое войско перестало существовать. Чудовищную картину изложенную в письме, дополнил рассказ гонца. Если отбросить словесный мусор из обоих повествований, вывод напрашивался только один — киевский поход ничему не научил гордых родственников.

События развивались следующим образом. Дабы не терять времени, было принято решение двигаться двумя колоннами. Первая колонна включающая в себя основную часть объединйнного войска в составе муромских, рязанских и суздальских дружин, движется по тракту через Торжок. Вторая колонна, из смолян и полочан двигается по Ловати, разоряя по пути Великие Луки, Холм и соединяется с первой колонной под Русой.

По началу, всё шло согласно плана. Соединившись, смоляне и полочане двинулись по льду Лавати. Великие Луки не сопротивлялись, встретили войско крестным ходом и открытыми воротами. Князья проявили к горожанам милость, поэтому город просто разграбили, жечь дома и уводить людей не стали. Праздник обогощения продолжался три дня. Окрылённые захваченной в городе добычей и не встречая сопротивления, войско готово было бодро двинуться вперёд. Но после трёхдневной гулянки в городе, оказалось, что они не могут двинуться с места. Точнее могут, но с большим трудом. На лошадей напал неизвестный мор и большая их часть к утру четвёртого дня околела. Конфисковать у местных не получилось, так как Новгород конфисковал их ещё раньше.

Князья подумали и решили рискнуть продолжить движение с оставшимися лошадьми. До Холма путь недалёк и по реке не особо трудный, без проблем дойдут. Как показали дальнейшие события, это было ошибкой. Странный мор продолжился и к Холму подошла измученная голодным зимним переходом полностью пешая рать. Не считать же за конницу пять десятков оставшихся лошадей. Войско подошло к городу, где их встретил брошенный посад и закрытые городские ворота приготовившейся к обороне крепости на вершине ледяного холма. Крепость в городке смех один, может против дикой литвы и сгодиться, но для княжеских дружин на один хороший приступ. Однако, ледяной холм и тяжёлый переход сделали своё дело, князья не решились на немедленный штурм.

Возможно, всё было бы иначе, встреть они пустой город, может сразу бы начали готовиться к штурму, пока сохранились последние силы. Но! Судьба, как им тогда показалось, повернулась к ним лицом. Пара складов в порту оказалась забита едой и хмельным под завязку. Едой меньше. Хмельным больше. Со стороны маленькой крепости никто не ожидал удара, поэтому, народ решил отдохнуть по полной.

Отдохнули. Что там домов в маленьком городке, четыре тысячи войска набилось в дома под завязку, всем хотелось ближе к теплу. Люди измученные переходом, расслабились в брошенных домах посада и уже к ночи большая часть народа упилась до невменяемого состояния и войско, как инструмент претворяющий в жизнь волю полководца, перестало существовать.

А ночью, оно перестало существовать фактически. Брошенный посад загорелся сразу с во многих местах. Кто успел выскочить на улицу, тот попадал под ливень из стрел. Пока войско отдыхало, посад успели окружить со всех стороно подошедшие невесть откуда отряды. К утру всё было кончено. Несколько сотен вышли из окружения в сторону Великих Лук, впрочем, им никто не препятствовал. Новгородцы не приняли боя, расступились, не забывая осыпать противника стрелами.

Дальнейшую судьбу остатков объединённого войска гонец не знал. Опасаясь преследования, оставшийся десяток суздальцев свернул в лес. И следующим утром на одном из притоков Ловати они обнаружили хутор, где помимо прочего нашлась лошадь. Кинули жребий кому принести весть для князя, выпало ему. Отправив гонца отдыхать, Мстислав велел позвать к себе всех князей и воевод, требовалось срочно внести изменения в планы. Да, новый воевода отца, этот незнамо откуда взявшийся Сергей, предупреждал, поход будет совсем другим. Но не настолько же!

Неприятности начались когда войско ещё не выступило в поход. Сперва, ни с того ни с сего, взорвалось огненное зелье, которое делали под руководством Сергея. Погибло семь человек. Однако, хитрых аки змей воевода подобное предвидел, поэтому заранее разделил зелье на несколько частей, которые хранил в разных местах и которые перевозил отдельно друг от друга. Началось дознание и вскоре нашлись видоки, которые видели, как перед взрывом, что-то огненно красное прнеслось по воздуху по направлению к саням с зельем.

Думали на колдовство, но ошиблись, Сергей сразу понял о чём речь. Ещё раз расспросил видоков и уверенно направился в сторону ближайшей колокольни. Где на верхней площадке они обнаружили малый порок, работавший от перекрученных верёвок, и жаровню, с ещё тёплыми углями. Всё встало на свои места, действительно, никакого колдовства, задумка с исполнением проще пареной репы. Толковому мастеру пороков, принести такой в разобранном виде на колокольню, потом на месте собрать, пара пустяков. Накалить железную стрелу, а дальше только его личное мастерство как стрелка.

Единственный вопрос, как они узнали где храниться зелье. Первая мысль была о предательсве. Хитрый Сергей не отверг её, но предположил, что подобное развитие событий вовсе не обязательно. Их противник может узнать тайное по мельчайшим признакам, которые обычный человек и не заметит вовсе. Кроме того, разузнать не так сложно как кажется. Выведать, кто из купцов привозил им земляное масло, от того узнать кто его принимал. Поговорить с тем человеком, предложить серебра, не купиться, можно поступить по иному. Похитить у того человека ребёнка и ежедневно присылать родителям его отсечённую конечность. Можно особо не зверствовать, начать с мезинца. Отец очень быстро расскажет, что, куда и сколько отвёз.

В довершение, предложил не волноваться на сей счёт. Всё равно сейчас нет ни времени ни сил разбираться с новгородскими соглядатаями. Единственное, попросил два дня сделать несколько дел для обмана противника. Два дня он получил, по прошествии которых, все сани княжеского обоза стали иметь одинаковый вид. Борта стали выше, а сверху появился тент. Толково, и какие теперь атаковать? Со стороны ничего не видно, что везут непонятно и от ветра какая-то защита. Серебра конечно потратили, но с другой стороны на создание огненного зелья потратили куда больше, будет, мягко говоря, очень обидно, если его не довезут до Новгорода.

Хитрость помогла, прицельных атак на сани с зельем больше не происходило, но неприятности на этом не кончились. Рушились мосты, на дорогу падали деревья, по ночам из ближайших лесов летели стрелы. В Торжке у них тоже случился странный мор лошадей, но они были ещё близко от дома и смогли быстро восполнить поголовье. Все селения в новгородской земле раположеные по тракту оказались брошенными, а колодцы в них отравленными. От той воды люди не умирали, но несколько дней мучались животом. Кроме того, стоило остановиться в таких селениях на ночь, как под утро они сгорали. Не помогали даже выставленные далеко в лес дозоры. Сергей назвал это «тотальной войной» от франкского слова означающего «всеобщий».

Потери в людях, от такой войны, были невелики, больше всего страдали лошади и имущество. Они уже потеряли два больших порока, а из за нехватки лошадей, пришлось бросить сани с точно выверенными противовесами для нескольких других. Потеря конечно не смертельная, но очень неприятная, теперь все их придётся пристреливать заново, а снарядов к ним далеко не бесконечное количество. Вообще, больше всего доставалось лошадям, новгородцы уничтожали их любыми способами. Выдалбливали на тракте ямы, узкие как сусличья нора, после попадания в которые, лошади часто ломали ноги. Перед снегопадом, разбрасывали чеснок, который под снегом представлял опасность и для людей. Обстреливая лагерь по ночам, всегда старались попасть именно в лошадей.

И теперь, на подступах к Русе, в них начала ощущатся заметная нехватка. Всё, без чего можно было обойтись вовремя предстоящей осады, бросали. За спиной, в снегах остались малые пороки для метания тяжёлых стрел, отличные тараны. Так хорошо показавшие себя вовремя киевской осады, прекрасно защищённые средние пороки, которые могли близко подойти к городским стенам и оттуда расстреливать вражеские машины. Мстислав не хотел их бросать до последнего, но пришлось. Соответственно, в новгородских снегах остался и весь припас к ним, большие передвижные щиты, походные кузни и запасы железа. Не бросали только продовольствие.

Осада города становилась мероприятием со всё более сомнительным исходом. Сергей, предвидя столь активное противодействие, по аналогии с Киевом, просил отца повременить с войной до того как вскроются реки. Если осада затянется, им подвоз припасов организовать будет проще, а новгородцы напротив, свои за зиму подъедят и станут сидеть на голодном пайке. К тому же, вскрывшийся Волхов разделит город на две части, не позволив перебрасывать друг дружке подкрепления. Имеющийся у них хлипкий мост положения не спасёт, уничтожить его хватит пары ладей, или одного удачно пущенного горящего плота.

Но ведь нет, всегда рассудительный и осторожный отец, впал в ярость из за нападения новгородцев, при котором погиб его старый дружинник, который с ним был практически с самого детства. Через седьмицу, он отошёл и уже не зверел при упоминании Новгорода, но всё уже так закрутилось, что отменить без урона княжеской чести стало невозможным. По правде говоря, он особо и не переживал, был уверен в своих силах, новой тактике и новом оружии. И все его ближние разделяли его уверенность. Разделял её и сам Мстислав. Против зимнего похода выступил один Сергей, голос которого остался не услышанным. Как оказалось, напрасно. Всё вышло по его предсказанию и даже хуже.

Окинув взглядом собравшихся военноначальников, Мстислав довёл им изменившуюся обстановку. На некоторое время над поляной, где проходило совещание, повисла напряжённая тишина. Первым нарушил затянувшееся молчание Сергей.

— Дозволь спросить княже, — дождался кивка и продолжил, — точно ли известие о разгроме смолян? Я имею ввиду, не новгородские ли это козни? Что за гонец его привёз, кто его знает? Кто это послание писал, его ли рука, его ли печать? А пусть даже всё подтвердится, и гонец, и письмо, как мы узнаем, может твой человек к новгородцам переметнулся, вместе с гонцом. Хорошо бы ему проверку устроить.

— Не нужна проверка, пишет мне человек, в чьей верности не сомневаюсь. И обороты по тексту он заранее оговоренные использует, показывая что пишет без принуждения. Посему, считай как я сказал, так и есть.

— Если сведенья верные, предлагаю продолжить движение к Руссе, сжечь её и вернуться по Ловати домой, попутно предавая огню всё, что встретиться на пути. Так мы примерно накажем новгородцев, за обиду великому князю отомстив. Сами вернёмся с честью и добычей. А летом, перекроем им поставки хлеба и к середине зимы они сами в Боголюбово на брюхе приползут. У меня всё.

Не любят остальные воеводы Сергея, считая его безродным выскочкой, изгоем из каких-то дальних земель, но сейчас не спешат выступать против. Можно не любить нового воеводу, но в знании воинских хитростей и уме ему не откажешь. Осторожен, но когда чувствует успех, то действует со всей решительностью. Он один единственный, кто разобрался в обстановке вовремя огненного штурма и буквально умолял не вводить в бой резервы. С наградой за голову индийца тоже всё замечательно получилось, толковый он муж. Было правда в нём нечто неприятное, Мстислав никак не мог сформулировать, что конкретно ему не нравиться в воеводе, но его полезности это никак ни умоляло.

План он предложил разумный, Мстислав и сам советовал отцу примерно тоже самое. Стремительный бросок вглубь новгородских владений, с одной лишь целью — отомстить. А поставить на колени спесивых купцов можно не вынимая меча из ножен, на то они и купцы, для них собственная мошна прежде всего. В свете последних событий, наверное так и нужно поступить. Однако, приказ отца был совершенно ясен, буйные словене должны понести примерное наказание. Новгород должен повторить судьбу Киева.

Наконец, остальные взвесив все за и против, начали высказываться. Предсказуемо высказывались за скорейший марш на Новгород, разобраться с ним, пока реки не вскрылись. Если не управяться до распутицы, поход может закончиться плачевно. Все пути закроются минимум на месяц, а прокормить ранней весной двадцать тысяч войска в новгородской земле, задача невыполнимая. Наконец каждый сказал своё слово, пора было подвести итог, приняв решение.

— Сергей, скажи мне, всё что нам встретилось по дороге, это индийские хитрости?

— Так точно, княже, — Мстислав улыбнулся в усы, у нового ваеводы имелась странная привычка, в разговоре постоянно упоминать «есть», «так точно», «никак нет».

— Значит, можно предположить, что командование осуществляется непосредственно индийцами?

— Так точно, в Холме без сомнения командовал Алексей. Уж очень всё чётко сделано.

— Как ты думаешь, они уже знают, что мы должны были совместно со смолянами Русу штурмовать?

— Без сомнения.

— А ты не думаешь, что у Русы нас ждут неприятности, не меньше чем у смолян в Холме.

— Ждут, но мы о них уже знаем. К тому же, Руса не Новгород. Укрепления там слабее, народу живёт меньше, оказать сильное сопротивление они не смогут, подмога из Новгорода если подойдёт, то в поле мы их на куски порвём. Поэтому, оборона будет вестись из расчёта на хитрости. Мы же сделаем так, что они не сработают. У нас есть силы и средства на решительный штурм сразу с нескольких направлений. Против такого у них ещё хитрилка не выросла.

— Понятно, — Мстислав кивнул воеводе и обратился уже ко всем, — благодарю други за совет. Считаю, следует нам согласиться с Владимиром Юрьевичем, — Мстислав кивнул сыну муромского князя, больше всех агитировавшего за поход на Новгород, — и идти сразу на Новгород. Больше не задерживаю, отправляйтесь к своим полкам, выдвигаемся немедленно. Сергей, ты останься.

Глава 13

Олег

О приближении суздальского войска весь город знал заранее. Стараниями Климина наладили отличную разведку. К делу он подошёл творчески, организавал всё так, как это было принято в имперской армии, когда разведка занималась ещё и диверсиями. Подтянул к этому делу местных охотников и хорошенько дал прикурить вторгнувшимся на территорию республики армиям. По первоначальным данным, общей численностью около тридцати тысячь человек, разделённых на две группировки. Основная двигалась со стороны Суздаля, сожгла Торжок и опустошила земли по тракту. Вторая группа должна была зачистить от новгородцев бассейн Ловати.

Встретить армии в поле и разбить их по частям у республики не хватало сил. Возможно, с объединённой смоленско-полоцкой армией они смогли бы потягаться, но никак ни со всей силой Залесья. На таком безрадостном фоне, совет принял план предложенный Алексеем. Естественно, никто имя автора не озвучивал, ну а подполковник человек не гордый, на авторстве не настаивал. К исполнению приступили немедленно.

Прекрасно понимая, что силами своего спецназа и завербованных охотников ему всё объединённое войско не перебить, сосредоточился на их самом слабом месте — транспорте. С группировкой на Лавати получилось на грани невозможного. Пока храбрые воины грабили сдавшиеся им Великие Луки, его спецназ успел отравить большую часть войсковых лошадей. Так что к Холму подошло не войско, а уставшая, голодная и замёрзшая толпа. Собственно, как и планировалось. За тем, последовал один, далеко не сокрушительный удар и войско перестало существовать.

Потом они все много выспрашивали у Алексея про эту операцию, и главный вопрос был «как?». Да вот так. По его словам, европейские феодальные армии в принципе не умели воевать. Всё военное исскуство погибло вместе с римской империей. Не тогда, когда Аларих разграбил Рим, а много раньше, когда загнулась страна, но ещё не знала об этом. Примерно, как с Российской империей, вроде только только закончилась Афганская компания в которой войска показали отличную подготовку, как началась первая кавказская, где воевала по большому счёту та же армия с тем же противником, но результат вышел полностью противоположным.

Все эти средневековые победы, вошедшие в учебники истории, не более чем тактические удачи конкретного полководца. Все сражения, банальная драка стенка на стенку, где первый, кто смог хоть как-то провести манёвр, практически гарантированно получал победу. Только в семнадцатом веке, с высадкой на материк шведской армии под командованием Густава второго, война начала приобретать современные черты. Снежный король отлично разбирался в математике и на горе старушке Европе умел применять эти знания на практике — а эти, ловкие да храбрые, — Климин махнул рукой, — главное, чтоб числом не задавили.

Олег в очередной раз поднял бинокль вглядываясь в горизонт. Насколькоон помнил географию, там, за скованным льдом Ильменем, находилась Старая Русса. Тьфу, пока ещё просто Русса. До неё примерно восемьдесят километров и в солнечный день с боевой площадки на башне, в её стороне прекрасно видно облако дыма. Уже второй день. Очень странно. Смоленско-полоцкое войско разбито под Холмом, суздальцы с сотоварищами уже неделю стоят под городом, пытаются как-то организовать правильную осаду и построить времянки из остатков сгоревшего посада. Что может гореть в районе Русы? Насколькоему было известно, деревянные города зимой не горели. Нет, пожары конечно случались, но не так, чтоб города выгорали полностью. Чай не двадцатый век на дворе, снега выпадает достаточно.

— Любуешся на то, что осталось от Руссы? — Раздался за спиной голос хирурга.

— А что собственно с ней случилось? — удивился Олег.

— Мстислав Андреевич этого мира оказался ни чуть не хуже, чем из нашего, переиграл нас во втором раунде подчистую.

— Ну давайте, колитесь дальше.

— Да собственно, ничего интересного, сейчас в качестве представителя ордена Иисуса исцеляющего, присутствовал на военном совете, где узнал последние новости. Пока народ со стен показывал суздальцам голые задницы, Мстислав по тихому отправил отряд на захват Руссы. Провернул операцию в лучших традициях императорского спецназа. Ночью, его бойцы перебрались через стену, взяли часовых в ножи, открыли ворота. Кто вздумал сопротивляться, был убит на месте. Итог, город разграблен, сожжен и разрушен до основания, суздальцы получили провиант, лошадей, оружие со снаряжением и все метательные машины, которые нашлись в городском арсенале. А кстати, мастер пороков, почему ты на совете отсутствовал?

— Гы-гы, вы только послушайте, как двусмысленно звучит, — ухмыльнулся строитель, — «мастер пороков», прям про меня, — увидев, что хирург шутку не оценил, вернулся к теме разговора, — я сейчас в подчинении главного архитектора, в смысле городника и присутствовать на военных советах рылом не вышел. Все решения доведёт непосредственный начальник. Вы лучше поведайте, как отреагировал военный совет на столь печальные вести?

— Весьма своеобразно, хотя и предсказуемо. Пытались ответить на извечные русские вопросы, кто виноват и что делать. Почему так рано увели войска из города, почему там стража проспала и подобное. Дебаты зашли довольно далеко, собирались начать поножовщину прямо вовремя заседания. Но у нашего юного, тихого и спокойного князя, оказался совершенно убийственный левый боковой, не хуже чем у Климина. Посему, обошлось лишь одним контуженным боярином. Если и в нашем мире военные советы происходили похожим образом, то непонятно, как республика дожила до пятнадцатого века. Видимо, с другой стороны имелись такиеже деятели.

— Каждый мнит себя стратегом видя бой со стороны? — поинтересовался менеджер.

— Типа того. Один боярин, как-то раз сжёг пару финских деревушек, а имея лужоную глотку, возомнил себя крутым полководцем. Мне только один момент непонятен, зачем город сжигать? Отличная база в центре вражеской земли, пойди дело по другому сценарию, можно в неё отступить. Пересидеть, дождаться подкреплений, держать торговый путь по Ловати под контролем. Сидели бы как Ганнибал на апенинах.

— Возможно, ему надо кровь из носа, но взять город, а не затягивать войну. К тому же, ценность Русы, как опорного пункта весьма сомнительна. Порусья и Полисть ведут в болота, подкрепления по ним не переправить. А вот перекрыть её устье, нет проблем, тем более, с флотом у нас всяко лучше. Ещё момент, если осада затянется, им уже не отступить. Озеро вскроется через месяц, берега станут непроходимыми ещё раньше. Мстилав в ловушке. И похоже, сам это прекрасно понимает. Поэтому, уничтожает любую возможность для отступления, своему разношорстному войску. Теперь им остаётся или победить, или умереть.

— Хорошо, ну разграбь, сжигать то зачем?

— Всё просто, Андрей Юрьевич не может взять и аннексировать республику, другие не дадут. Однако, посадить своего князя, обложить данью и загнобить по торговой части, ему вполне по силам. В таком свете, политика выжженной земли направлена на запугивание и разрушение экономики, что в свою очередь сделает золотых поясов очень сговорчивыми.

— Дикарь. Закрыл бы волоки и дело с концом. Сколько ты насчитал импортного хлеба в республике? Или он боится запасного пути по Каме и Северной Двине?

— С хлебом засада, где-то шестьдесят процентов импорта. Перекроет волоки, через пару лет передохнем с голоду. А про путь по Каме, забудьте. При современных затратах на логистику, он лишь продлит агонию. По нему можно тащить только нечто с маленьким объёмным весом и высокой стоимостью. Рентабельность перевозки заканчивается на ладье с награбленным у булгар или персов, тащить зерновоз, чистый минус. Да перекрыть его — тоже, нет проблем.

— Значит, Андрей Юрьевич задумал некую хитрую интригу, для которой ему нужен Новгород именно сейчас.

— А у него пупок не развяжется?

— Хм…, в нашей, как я понимаю, развязался, — а ведь действительно, что могло сподвигнуть умного и осмотрительно мужика на выбор столь неудачного времени? Одно дело снабжать армию под Киевом, другое дело, в конце зимы под Новгородом, он то всю жизнь воюет, должен понимать разницу. Ведь тоже самое, можно получить без лишних расходов и ненужного риска, просто чуток подождать.

— Действительно, — Рябушев взял у Олега бинокль, посмотрел в сторону Руссы, естественно, ничего кроме поднимающегося дыма не рассмотрел, — я вижу только одну цель, ради которой такой матёрый человечище засуетился как школьник перед первым свиданием.

— Думаете он договорился с Константинополем? Интересно о чём, о царском титуле или карманном митрополите?

— Если разграбит Новгород, денег хватит на оба мероприятия. Просто, не вижу других причин для спешки. Представь, стань он контролировать одновременно и Киев и Новгород, все остальные княжества окажутся в весьма дурацком положении. А Византия, десять раз подумает, а стоит ли отказывать в столь незначительной просьбе такому уважаемому человеку. Ведь уважаемый человек может обидеться и по примеру императора, взять все церковные дела под личный контроль. Или вообще, объявить себя главой церкви. Последние события прекрасно показали, решимости ему не занимать. Оно им надо? Однозначно нет, а если с этого ещё и можно поиметь денег, то они будут очень даже за.

— По возрасту, он конечно должен помнить дела своего деда, возможно, даже присутствовал когда тому прислали царские регалии.

— А это не фэйк, про регалии?

— Фиг знает, в нашем мире что-то присылали Мономаху, как минимум, шапка точно из Константинополя. Но не та, которая в Кремле хранилась, та вроде как от ордынцев. Было ли что-то ещё…, даже Климин затрудняется с ответом. Что было здесь, как-то не заморачивался, спросите у посдника, он наверняка в курсе. — Олег задумался и как обычно поскрёб подбородок — действительно, в обоих мирах какая-то странная история, чёткий мужик Боголюбский, вдруг взял и обиделся на своих постоянных противников. А потом, полез воевать не в самое подходящее время. Можно подумать, он ожидал от новгородцев чего-то иного? Ладно, наши умствования Мстислава из под стен не уберут, лучше расскажите, что решили господа олигархи?

— После того, как князь навёл порядок, решили стоять до конца. Ну и перед псковичами с ладожанами неудобно было труса праздновать. Шанс отбиться всё же весьма велик.

— Понятно, а я бы договорился.

— А сейчас уже поздно, раньше надо было думать. Земли разорены, торга на масленицу уже не будет, до этого два года он портил торговлю и пирамида эта, убытков не счесть. Короче, довыпендривались. Если сейчас разбить их войско, то летом можно будет поторговаться. Якобы лицо сохранить. В нашем мире получилось заключить мир без аннексий и контрибуций, просто поменяли князя на назначенного в Боголюбове.

— Ну и дураки, Боголюбскому осталось пять лет, даже если сейчас лечь под него, выйдет дешевле и куча народа в живых останется. Уже ли, у нашего военного пропал дар красноречья?

— Это тебе с Климиным обсуждать, в нашей истории его как раз и грохнули после череды военных поражений. Кстати, после того, как мы оттянули на себя кусок рынка по торговле предметами роскоши, золотые пояса нас очень не любят. Поэтому, мы сейчас сидим и помалкиваем, о политике не говорим. Да и сам посуди, знаниями о будущем народ не отягощён, зато тут все прекрасно помнят кто его дед и отец. Поэтому, решили драться.

Ладно, — Рябушев махнул рукой, — уподобились понимаешь, русским интеллигентам с их кухоными разговорами о судьбах мира, — хирург усмехнулся, — есть для тебя новость, уж не знаю, плакать или смеяться. У меня госпиталь появился на торговой стороне, а в нём устроились на работу шесть молодых добровольцев, угадай с одного раза, кто.

— Звиздец! — строитель аж побелел, — как?

— Прибились к ладожскому отряду, с ним дошли до Новгорода.

— И что теперь с ними делать? С одной стороны, они не выполнили приказ. С другой стороны, поступили правильно, хотя и по идиотски. Столько труда в них вложено, очень не хочется потерять кого нибудь из них по глупости.

— Олежек, чё ты несёшь? У человека всегда есть своё мнение на предмет собственного места в подлунном мире, обычный риск, когда инвестируешь в людей. Ты можешь только радоваться тому, что у нас дети правильные. А вот зачем Саня из Пскова припёрся мне не совсем понятно. Как я понимаю, фехтовальщик он ниже среднего, а с медициной вообще по нолям.

— А, здесь как раз всё путём, — Олег с обречённым видом махнул рукой, — он пытается стать своим для псковичей, лучшего способа не придумать. На стенах стоять особого умения не надо, а в поле мы его выпускать не будем. Знаете что, пока с тем берегом сообщение не перекрыли, я их у вас заберу. Торговой стороне при любом раскладе достанется сильнее, здесь целее будут и опять же, под присмотром.

— Если награда за Лёшкину и твою голову всё ещё висит, было бы разумно.

Разобраться с непослушными детьми Олег решил не откладывая в долгий ящик. Вот прибавилось геморроя с этой войной. Сначала, не успел приехать на завод, как выдернули обратно, срочно приводить в порядок новгородские метательные машины. Когда его с Величкиным привели на склад с артиллерией, у обоих волосы встали дыбом. Похоже, ими последний раз пользовались вовремя разборок с войсками Владимира Святославовича. Просто, судя по cледам огня на некоторых из них, при нашествии Всеслава Чародея их даже вытащить на улицу не успели, так и пролежали на складе. Но хуже всего было не их плачевное состояние, а отсутствие нормальных боеприпасов. Народ с точностью стрельбы особо не заморачивался, стрелял всем, что под руку попадалось, с соответствующим результатом.

На взгляд Олега, возиться с этим пиломатериалом, являлось занятием бессмысленным. Для контр батарейной борьбы за оставшееся время толкового всё равно ничего не сделать, даже если что-то получиться, то стрелять всё равно нечем. Сосредоточиться на лёгких машинах? Так укрепления для их установки не предназначены. На некоторых башнях можно установить, но именно что на некоторых. Перед тем как уйти в рейд по тылам противника, Климин успел поделиться опытом. С какими трудностями он столкнулся при организации обороны Киева, где укрепления были не чета Новгородским.

Собственно, весь этот дурдом с метательными машинами, возник исключительно по вине бравого военного, который своим циклом статей посвящённых осаде Киева, создал вокруг артиллерии нездоровый ажиотаж. И ведь главное, сам признавался, состряпанные киевлянами арбалеты переростки на спешно возведённых позициях, особой роли не сыграли. Однако, народ в совете, впечатлённый его художественным словом, закусил удила. Вынь да полож им новгородскую артиллерию, а то что ей стрелять нечем, никого не интересовало.

Правда, положа руку на сердце, надо признать, часть вины лежала и на самом Олеге, как-то в разговоре с посадником он упомянул про свою службу в инженерных войсках. Тот не понял и уточнил, а ему самому не хотелось вдаваться в тонкости, потому и ответил, мол был городником. Действительно, городник как раз и есть военный инженер, только здесь в круг его обязанностей входили и метательные машины. Короче, по собственной глупости подставился, когда за язык его никто не тянул.

Всё бы ничего, не в первый же раз ему приходилось заниматься всякой ерундой по распоряжению начальства, но тут на него навалились ещё и личные проблемы связанные с эвакуацией их загородного производства. Тянули с ней до последнего, а что делать, война войной, а обязательства по контрактам никто не отменял. Опять же, в преддверии большой войны, издание правильных статей в газете стало актуальным как никогда. Ситуация осложнялась практически полным отсутствием людей. Оказалось, что в республике всё не просто так, а при необходимости посадник может объявить что-то типа военного положения, при котором народ прекращает работать на себя и начинает пахать на республику. Зачастую бесплатно.

Вот здесь их и поджидала засада, от которой Олег буквально взвыл. Все работники являлись свободными людьми, гражданами республики, на которых упали дополнительные обязанности согласно боевого расписания. Демонтаж оборудования производить стало некому. Остались они сами, безногий ушкуйник из типографии, Горыня и ещё трое таких же бывших рабов, которые гражданами не являлись. Ну, и естественно женский контингент в полном составе, а толку то. Неожиданно помог Саня, прибывший в город с подкреплением из Пскова, сподвиг на трудовые подвиги несколько человек. Даже с их помощью, нормальной эвакуации не получилось, за полтора года они здорово отстроились, часть оборудования пришлось оставить. Естественно, противнику не оставалось ни грамма железа, но всё, что было сделано из дерева, банально не успели вывезти. Была у него одна идея, как сохранить усадьбу от уничтожения, очень не хотелось отстраивать её заново, но тут уж как получиться.

Перейдя через мост, он свернул налево, огибая торжище зашагал к плотницкому концу, где располагался новый госпиталь. Вообще, средневековая война умиляла. Противник торчит под стенами уже целую неделю, но перекрыть сообщение между софийской и торговой стороной до сих пор не удосужился. Народ спокойно ходил туда сюда по своим делам. Торг всё так же шумел, в заведении у Волка всё так же били друг другу морды. Единственная примета военного времени, усиленные посты на воротах, часовые на башнях и вооружённый народ на улицах.

Первым на глаза попались Роман с Малушей, первый колол дрова, второй складывал их в поленницу. Встретился взглядом с Милановым сыном, приказал ему собрать всех немедленно, с вещами. Дети управились в четыре минуты, выстроились перед воротами полностью экипированными. Олег бросил начавшему было возражать монаху, что забирает отроков на постройку пороков, ибо обучены, а все вопросы к архиепископу. Разнос устроил им по приходу домой.

Настоящая война началась на десятые сутки осады. Суздальцы наконец закончили оборудование позиций и начали обстрел, не забыв предварительно спалить мост через Волхов. Ночью часовые прохлопали группу диверсантов обливших мост чем-то горючим, потом с безопасного расстояния закидавших его горящими стрелами. Потеря безусловно не смертельная, по льду можно будет без опаски переходить на другой берег ещё недели три, но крайне неприятная. Перед осадой они провели его лёгкую модернизацию, закрыв пешеходную зону с обоих сторон тонким жердями, обеспечив скрытность передвижения между обоими частями города. Теперь придётся бегать по льду на виду у противника. Атаку кавалерии суздальцам не провести, все подступы к мосту были заблаговременно утыканы вмороженными в лёд кольями. Но при большом желании подстрелить могли.

Для пристрелки всей батареи, вражеским артиллеристам понадобилось всего три выстрела из одного требушета и всего пара часов, после чего откалибровав остальные противовесы начали настоящий обстрел. Лёха рассказывал, что с артиллерией у суздальцев всё отлично, теперь Олег увидел это воочию. Увиденное, мягко говоря, не понравилось, Серёгины деревянные поделки показывали отличную точность и настильность, для столь примитивного изделия, разумеется. По его прикидкам, все камешки от одной машиныукладывались в круг метра три диаметром. По нормам двадцать первого века, смешно, но для деревянной стены более чем достаточно.

Через пару часов работы вражеской батареи, артеллеристы противника смогли сосредоточить огонь на участке стены шириной метров десять, от которого только щепки летели. Грубые каменные ядра весом около двенадцати килограмм уверенно кромсали толстенные дубовые брёвна, а уж если залетали в город, то лёгкие постройки крушили на раз. Один из камней пробил заборол, сшиб на боевом ходе опору шатра, полетел дальше в город и проломив крышу жилого дома исчез внутри. Из трубы успел вырватьcя клуб чёрного дыма прежде чем она сама ушла вертикально вниз. Вскоре из дыры в крыше показались языки пламени. Каменное ядро попало прямиком в печь разметав горящие дрова по деревянному дому, воистину золотой снаряд.

Ответный огонь новгородской артиллерии был куда менее результативен. Собственно, Олег приказал начать обстрел вражеских батарей ещё на этапе сборки требушетов, но похвастаться особыми успехами не мог. Вроде прибили несколько человек, одну лошадь. Разбили сани, да повредили одну машину. И такая картина по всему-то периметру! Средневековый город не самое удобное место для размещения артиллерии, банально не хватало места. Можно было легко сотворить нечто подобное суздальским требушетам, но где их разместить. Ему с профессором пришлось сконструировать куда более компактную камнеметалку. За основу взяли тот же требушет, но вместо противовеса решили использовать торсионный механизм расположенный в основании конструкции и передававший ускорение через блок на коромысло с пращой, расположенное на втором этаже. Метатель получился компактный, но маломощный, до вражеских позиций мог долететь камень не более восьми килограмм.

Однако, даже снаряды такого веса они использовать не могли, мешали городские стены на высоком валу. Ещё на испытаниях, первым же выстрелом они попали точнёхонько в конёк крыши над боевым ходом. Присутствующий на испытаниях тысяцкий ехидно прокомментировал, мол с такими мастерами им никаких суздальцев не надо, сами всё разломают. Посадник просто пообещал руки оторвать, благо для торговых дел они не так уж и нужны, там голова важнее. Пришлось им стрелять по довольно крутой траектории снарядами меньшего веса.

Отсутствие свободного места не позволяло разместить орудия компактной группой, что в свою очередь затрудняло управление стрельбой. Стрельба булыжниками более менее одного веса, вместо калиброванных боеприпасов давала такую же примерную точность. Всё вышеперечисленное не позволяло вести сосредоточенный огонь. Короче, с новгородской артиллерией было всё плохо. Баллисты, аркбалисты и прочие катапульты, получившиеся не в пример лучше, ситуацию не спасали. Хоть их и наклепали довольно много, но устанавливать их можно было исключительно в башнях, которые надстраивать не стали, одна башня — одна машина. И как прикажете подавлять вражеские орудия?

На остальных участках обороны, напротив которых располагались суздальские батареи, ситуация сложилась один в один. Удалось повредить пару требушетов, впрочем не критично, через несколько часов противнику их удалось отремонтировать. Что происходило на торговой стороне он не знал, но вряд ли ситуация кардинально отличалась, машины и снаряды те же, подготовка расчётов аналогичная, с чего бы результату быть другим.

К ночи обстрел прекратился и Олег, вместе со своим непосредственным начальником, смогли оценить степень нанесённых стене повреждений. Оба строителя сошлись во мнении, со стеной дело дрянь. Особенно досталось торговой стороне, против которой суздальцы расположили три батареи. Пара тройка дней столь эффективной стрельбы и получите уличные бои. С учётом численного превосходства нападающих, надолго они не затянуться. Что нужно делать в таких случаях строитель из двадцать первого века не знал. Единственное, что ему пришло в голову, раз в боевой обстановке заменить разбитые венцы невозможно, значит необходимо создать глубоко эшелонированную оборону в самом городе. Городник согласился, но в отличие от своего подчинённого, как противодействовать разрушению стены он знал. Для этого перед стеной вывешивалось несколько рядов сырых шкур или плотно набитые мешки с шерстью, на крайний случай, можно с обычным песком.

Оригинальное решение, вот только ничего подобного в городе не нашлось. Все купцы к которым они обращались за помощью, весь товар распродали ещё по осени. Остатков, только собственную задницу прикрыть, а никак не стену. В городском арсенале естественно ничего подобного не запасалось. Срочно бросились по всему городу собирать мешки, наполнять их мёрзлым грунтом и вывешивать на стены, благо верёвок в арсенале хранилось неимоверное количество.

Пока одни пытались защитить стену, другие вязали рогатки сооружали рвы и возводили баррикады. Здесь строителю пришлось ещё раз поучиться у предков. Здешние рогатки представляли собой не всем известные звёздочки Гориккера, а толстая жердь, по всей длине которой крест накрест привязывались заострённые колья. Примерно как в первую мировую, или ещё раньше, только без колючей проволоки. С другой стороны, а что он собственно знал об инженерных заграждениях? Военной кафедры у них в институте не было, а в армии занимался строительством начальственных дач.

В который раз, Олег поразился работоспособности предков, зима, ночь, мороз градусов десять, но до рассвета на всех опасных участках были подготовлены запасные позиции. И вновь предки удивили его, рвы перед баррикадами они не копали, а именно сооружали, по крайней мере на софийской стороне. Дело в том, что на левом берегу все улицы были мощёными, мостили их распиленными вдоль брёвнами. Естественно, качество деревянной мостовой оставляло желать лучшего, да и ливнёвка в городе отсутствовала, поэтому, срок эксплуатации такого покрытия составлял в среднем лет двадцать пять, после чего оно или менялось или борясь с излишними тратами, по верх него клали новое. А так как к этой ночи город существовал уже не первое столетие, можно прикинуть, сколько там накопилось слоёв этих самых мостовых. И вот теперь, народ интенсивно снимал слой за слоем старую мостовую, буквально монтируя яму.

К утру, основной объём работ выполнили, места предполагаемого прорыва оказались окружены укреплениями, которые пехоте противника придётся штурмовать под постоянным фланговым обстрелом. За баррикадами были устроены возвышения для метательных машин, прикрытых сборными щитами и выставленных на прямую наводку. У ближайших домов разобраны крыши где оборудованы позиции для стрелков. В общем, прорвавшихся за стены южан ожидал тот ещё приём. Со всем, не маленьким, объёмом работ управились ещё до рассвета, и у строителя оставалось пара часов для сна, коими он не преминул воспользоваться по прямому назначению.

Проснувшись и наскоро перекусив Олег вновь напялил на себя броню и отправился на обход вверенных ему метательных машин. После целого дня интенсивной стрельбы у некоторых разболтались крепления, ослабли торсионные механизмы, словом, без ТО никуда. Олег только сквозь зубы выругался, когда в соседний сарай прилител суздальский подарок, их машины были сработаны значительно лучше и уже стреляли во всю.

Пока он возился с машинами, прибежал посыльный от непосредственного начальства, городник находился в соседней башне и срочно вызывал его к себе. В башне встретил Сашку, которому вместе с отрядом псковичей сегодня выпало дежурить на этом участке. С этой беготнёй, даже поговорить толком не успели, вот и сейчас, махнули друг другу, кивнул командиру псковского отряда и полез на третий ярус, где его ждал городник. Начальник выглядел одновременно и озадаченным и растерянным, молча показал на внешнюю сторону стены. Строитель проследил за его рукой и удивлённо присвистнул, за пару часов обстрела суздальская артиллерия нанесла разрушений больше, чем за весь прошедший день. Фактически, стена уже стояла исключительно на честном слове, несколько брёвен оказались перебиты пополам, мало того, три штуки были вообще вырваны из венца. Из образовавшейся дыры, засыпая ров, высыпалась земля которой был заполнен сруб.

Что за ерунда? Серёга организовал противнику неплохую артиллерию, но не настолько же. Дня два, а то и три стена должна была продержаться. И почему высыпается земля которой засыпан сруб? Насколькоон помнил технологию, сруб засыпался землёй и камнями по мере возведения, с каждым новым венцом наполнение утрамбовывается. Именно такая технология позволила просуществовать деревянно — земляным укреплениям, худо бедно сопротивляясь всё возрастающей мощи артиллерии, вплодь до появления бетона. Что то было не так. Ночная диверсия?

Олег вытащил бинокль и принялся внимательно рассматривать место пролома. В этот момент новый выстрел суздальского требушета пришёлся как раз в бревно над проломом, за которой земля уже осыпалась. От мощного удара толстенное бревно сломалось как спичка между пальцами. Строитель в недоумении замотал головой, ну да, бревно уже было порядком измочалено предыдущими попаданиями, но и у Серёги снаряды не с урановым сердечником. Не может бревно такой толщины вот так взять и сломаться от такого удара. Точно не может, зря что ли у него было отлично по сопромату. Подобное мнение полностью разделял городник, который от увиденного просто забился в приступе ярости.

— Да как такое возможно, ведь не гнилушки какие то, в прошлом году всё подгнившее заменили!

— Пётр Светланович, говоришь в прошлом году здесь венцы меняли? — не отрываясь от оптики поинтересовался Олег, — именно на этом срубе?

Шеф подтвердил, именно на этом. Плановый ремонт, очень интересно, зачем тогда суздальцы установили батарею напротив этого участка? Новые венцы прекрасно видны на фоне остальной стены. Дерево не камень, при таком ремонте бревенчатая стена становиться лишь прочнее. Предкам это прекрасно известно, тогда какого … Есть! С такого! Саботаж, долгосрочный, грамотно спланированный! Необходимо снять шляпу перед суздальской разведкой, сделали новгородцев как детей. Да, Алёша Климин Сергея сын жучара ещё тот, но нифига не контрразведчик. Или он тогда в штате не стоял, а зарабатывал мордобитием? Интересно, а какую роль сыграл во всей истории его теперешний начальник? Олег с интересом посмотрел на городника.

— Припомни, где в городе ещё венцы меняли, — мужик хотел видимо хотел что-то ответить, но осёкся.

— Где стоят суздальские пороки, там как раз и меняли, — медленно выговорил начальник.

— А как происходит замена, в смысле, кто решает где менять, кто платит, кто производит работы, кто смотрит за правильностью?

— Решаю я, платит город, работу делает купец Фёдор Кошка, принимаю снова я.

— В этот раз тоже он делал?

— Дык всегда он делает. С тех самых пор как это тягло с городских концов сняли, его прадед и взялся, ну так и повелось.

— А технадзор кто осуществляет?

— Чего? — не понял городник, — надзирает кто? Так говорю же тебе, я смотрю что всё правильно сделали, отписываю грамоту посаднику, он потом оплачивает.

— Ты не понял, я спрашиваю, кто за самими работами смотрит.

— Сам Фёдор и смотрит. Чего за ними смотреть, люди у него опытные, всё сами знают. Я конечно посмотрю, чтоб дерево доброе купили, опосля результаты труда посмотрю и всё.

Забавно, тут обычное раздолбайство со стороны городника, или предательство. Рука сама собой потянулась к подбородку, но наткнулась на сталь шлема. Нет, наверное просто раздолбайство, последняя осада города случилась сто лет назад, вот народ несколько и подрассабился, плюс, местная традиция верить людям на слово. — Пётр Светланович, глянь ка вон на то бревно, — Олег протянул ему бинокль и указал на половинку бревна скатившуюся в ров — на обломанный конец, ничего интересного не замечаешь? — ещё бы он не заметил, тут женщины и дети разбираются в обработке дерева, про городника и говорить нечего, за время общения строитель уже успел оценить своего средневекового коллегу. Дедок более чем грамотный, для своего времени, разумеется.

Пётр Светланович медленно опустил оптику и с лицом белее мела сполз по стене.

— Подпилено, до половины. Господь Вседержитель, да как же так, что же теперь будет? — забормотал городник, — а если и в других местах?

Обалдеть, святая простота, у него ещё сомнения остались.

— Пётр Светланович, я тебе настоятельно рекомендую осмотреть другие участки где велись работы и доложить тысяцкому. Кажется вся наша оборона накрылась, и завтра послезавтра к нам придёт толстый полярный лис с медным тазом, — увидев ошалелые глаза начальника, поспешил исправиться, — в смысле, будет всё плохо, — не помогло, слишком сильный шок от осознания собственного косяка. Олег поднял его на ноги, благо дедок и в доспехе весил как мешок картошки, встряхнул его и приложил об стену, уловил какую-то осмысленность во взгляде и заорал ему в лицо — Светланович, соберись! Если город падёт. Нас с тобой первыми вздёрнут!

Чуть ли не пинками выпроводил начальника, из толпы собравшейся на первом ярусе башни выхватил паренька посыльного, набросал записку Величкину, пусть готовит огнемёт. Эх, кто бы знал, два из трёх переправили перед осадой на торговую сторону, предполагая что именно там суздальцы нанесут основной удар. А если и там саботаж? Сколько проломов способны защитить жители одновременно? Похоже, зимний маскхалат сшит не зря, придётся ему побегать по лесам. Если город падёт, оставаться в нём не вариант.

— Что городник, когда стена падёт? — обратился к нему командир псковичей.

— Если не прямо сейчас, то до обеда точно не выдержит. Будет пролом шириной в шесть саженей. Но внутренняя сторона ещё сколько — то продержится, пока земля не высыпется.

— Добро… — он хотел ещё что-то сказать, но в этот момент стена содрогнулась от ещё одного попадания, раздался жуткий треск и наблюдатель с боевой площадки сообщил что злополучный кусок стены рассыпался окончательно, а суздальцы бросились в атаку.

Дальше всё завертелось как в дешёвом видеоклипе, часть защитников бросилась на стену, другая на баррикады, буквально вынеся вместе с собой и Олега. Ладно, оставалось надеяться, что расчёт догадается развернуть баллисту для ведения огня во фланг. Всё равно, нападающим без лестниц не обойтись, значит скучатся во рву, где их и накроют зажигательными. Пока соображал какие ещё сюрпризы можно устроить суздальцам, успел добежать до первой камнеметалки и отправить её расчёт на левофланговую баллисту за баррикадой. Второй метатель располагался в соседнем квартале, а для третьего нашли место только метров за пятьдесят. Это если по прямой через дворы, если обегать по улицам, то все двести. Хорошо, заранее развалили все заборы на маршруте, несмотря на бурные протесты жителей. Но всё равно, лично не побежал, отправил одного из мужиков предупредить, сам бросился обратно к баррикаде, метатели конечно хорошо, но если суздальцы прорвутся за стену, то дело решиться в рукопашной, в которой каждый меч на счету. Пока беседовал с начальством, не заметил концентрации войск на их участке, противник похоже, сами не ожидал, что стена рухнет здесь так быстро. Значит ребята решили воспользоваться моментом, из чего следует, вводить в бой войска им придётся по частям. Псковскому отряду останется сдержать первый натиск, потом подойдёт подкрепление с огнемётом и прорвавшиеся в город окажутся в прямом смысле в огненном мешке. Если конечно стена не успела рухнуть где-то ещё.

События начали разворачиваться в предсказанном направлении очень быстро, с одним существенным отличаем, командующий объединённым войском штурм не планировал и атака на разрушенный участок стены являлась личной инициативой сына муромского князя командовавшего на данном направлении. Увидев результаты обстрела и понимая, что городская стена вот вот падёт, он приказал немедленно готовиться к штурму. Честолюбивый рюрикович увидел в сложившейся ситуации свой шанс снискать богатство и славу, шутка ли, взять на копьё софийскую сторону. С политической и экономической точек зрения предприятие более чем оправданное, в случае успеха разумеется.

Возможно всё было не совсем так, а просто с князем сыграла шутку секретность которой Мстислав Андреевич окружил план предстоящего штурма. И уж тем более, опасаясь утечки информации, он ничего не сообщил остальным о неприятностях, что вскоре произойдут с новгородскими укреплениями. На военном совете перед началом осады он лишь озвучил необходимые мероприятия на период осады. Разговоры про штурм, пока стоят городские стены, он счёл преждевременными. Как бы то ни было, стена пала и юный Владимир Юрьевич решил — ВОТ ОНО! И приказал готовиться к штурму.

Киевский опыт не прошёл для всех участников осады бесследно, первыми, прикрываясь щитами из тонких стволов деревьев поставленных на полозья, выдвинулись лучники. С задачей прикрыть наступление пехоты сбив с остатков стены лучников противника, по мере продвижения пехоты, перенести стрельбу за стену, рассеяв противника сконцентрировавшегося за проломом. Следом, под прикрытием таких же щитов, шла группа сопровождения с задачей расчистки рва и установки лестниц. Всё удалось проделать столь своевременно, что когда стена развалилась окончательно, новгородцы ещё не успели опомниться, как лестницы уже были установлены и муромская дружина пошла на приступ.

У защитников не нашлось ничего, что они смогли бы противопоставить стремительному напору муромцев. Немногочисленные лучники на стенах остановить атаку не могли. В довершении всех бед, пролом образовался слишком близко к одной из башен и метательная машина расположенная на ней, не могла стрелять под таким углом. На противоположной башне расчёт долго не мог взять правильный прицел, нормально попасть смогли только с пятого выстрела, но группа сопровождения уже успела установить у пролома несколько щитов, так что горшок с горючей смесью бессильно разбился о дерево не причинив нападающим никакого вреда.

Увидев, как вылезшие из пролома воины растекаются по стене Олег выругался про себя и скомандовал ближайшему расчёту начать обстрел, не ждать пока там собирается толпа, хоть как-то их задержать. На баррикаде встретил Сашку, в обычной жизни парень здоровый как носорог, а в доспехах вообще человек гора, в руках здоровенная алебарда. Всё круто, только щит где?

— Саня, где щит?

— Какой нафиг щит, у меня алебарда, — огрызнулся попаданец, — думаю даже у тебя такой фокус не получиться, одновременно со щитом и с алебардой.

— Сейчас начнётся обстрел, ты алебардой от стрел будешь отмахиваться? — сказал, как сглазил, он ещё не закрыл рот, как с верху начали падать муромские стрелы. Одна из них чиркнула Сане по шлему от чего тот присел и принялся испуганно озираться по сторонам. Олег подтолкнул его к баррикаде и накрыл обоих своим щитом, — ну и как тебе получить по кумполу?

— Феерически, мать его, — буркнул студент.

— Ага, я помню как мне на стройке попало заклёпкой по каске, чуть не обделался. Думал в порту танкер взорвался, так по ушам дало.

— Как думаешь, отобьёмся?

— Ну ты даёшь, у нас разве есть выбор?

— А если они захватят стену и поставят туда лучников, то смогут нас расстреливать как в тире.

— Фигня, они её уже захватили, но ты ещё не видел нашу вундервафлю.

— Ага, сколько ей надо времени поднять давление до производства выстрела?

— Ну, есть недоработка, главное дожить до того как она раскочегариться, а там мы их всех в позу бобра и грызть перила. А вот кажись и наше время! — сконцентрировавшийся под стеной противник наконец бросился в атаку на баррикаду.

Вся система обороны строилась с расчётом завалить прорвавшихся в город метательными снарядами, атакующих должен был встретить настоящий ливень из стрел. Но слишком мало времени прошло между разрушением стены и атакой, новгородцы ещё не успели подвести подкрепления к месту пролома. По этом, у наступающих встретили лишь бойцы псковского отряда, у которых имелось всего пара десятков луков и три метательных машины со смешной скорострельностью. Естественно, остановить атаку подобная сила не могла. Волна атакующих разбила рогатки которыми был завален ров и захлестнула баррикаду.

Саня попытался достать копошащихся во рву своей длинной алебардой, но Олег не дремал, успел закрыть его щитом и тычком под коленку уронил на задницу.

— Не высовывайся, сейчас они вылезут из рва и их стрелки прекратят обстрел. Которые на нашем участке полезут, я свяжу боем, а ты стой сзади и сталкивай их обратно, — рядом со стрелой в глазу упал молодой псковитянин попытавшийся пустить в дело свой топор на длинной рукояти. Строитель схватил приятеля за подбородок, развернул лицом к себе, — всё как на тренировке, я защита, ты атака. Помнишь!? Сильно не лупи, тебе достаточно их столкнуть с баррикады. Всё ясно!? Тогда вперёд!

Олег резко выпрямился и врезал краем щита по показавшемуся над баррикадой шлему, выхватил меч и с размаху попытался рубануть противника на участке убитого соседа. Не получилось, тот с лёгкостью отбил удар, прикрылся щитом от тычка алебардой, но потерял равновесие и упал вниз. Следующий противник в прямом смысле взлетел над укреплением и приземлился на гребень баррикады, от подобной демонстрации у строителя противно заныл обрубок мизинца. Насколькохорош тот был с мечом в руках Олег не успел понять, после двух безуспешных тычков алебардой, его напарник от души размахнулся и долбанул попрыгунчика в центр щита. От такого удара мужик просто улетел обратно в атакующие порядки. А то, в бывшем студенте больше центнера обезжиренного бодибилдерского мяса, и если фехтовальщик из него прямо скзать, никакой, но уж если попал, то узрите действие второго закона Ньютона применительно к миру боевых искусств во всей его беспощадности.

Используя подобную тактику им удалось отправить обратно ещё троих, но тут ранение получил их сосед слева и на их стороне оказалось сразу двое противников. Первый же удар Олег неудачно блокировал щитом, отчего его верхний край ударил его самого по шлему. Он покачнулся и второй удар свалил его на одно колено. Если не принимать в расчёт сильно повреждённый щит и лёгкий звон в ушах, ничего страшного не случилось, жаль Саня этого не понял. Увидев товарища стоящего на колене, расценил его положение как критическое и немедленно атаковал, мощно, быстро, не раздумывая и неумело. Опытный дружинник лишь слегка отклонил удар щитом. Лезвие скользнуло по умбону и врезалось в мостовую. От могучего удара её трёхгранный наконечник сломался, а лезвие топора намертво застряло в дубовой плахе. И Александру повезло, дружинник с Олегом нанесли свои удары одновременно. У первого меч ударился ему в грудную пластину, второй в глубоком выпаде вонзил своё оружие в открытое правоебедро муромца.

Строитель не успел уйти из неустойчивой позиции, как второй противник нанёс свой удар, окончательно разваливший щит и опрокинувший его на землю. И снова храбрый студент чуть не угробил их обоих. Поняв, что алебарда застряла намертво, Саня бросился на противника в рукопашную. Спасла студента только короткая дистанция боя, дружинник уже не успевал нанести ему удар мечом, поэтому, просто пригнулся, потом распрямился и здоровенный парень кувыркнувшись в воздухе рухнул на место где пару секунд назад лежал Олег. Он еле успел откатиться в сторону. Вскочил на ноги и понимая, что защитить попаданца уже не успеет, одним движением швырнул свой щит в муромца, одновременно бросаясь в атаку. Никакого ущерба не нанёс, тот успел закрыться щитом, но внимание от поверженного товарища отвлёк. Не размениваясь на фехтовальные изыски, строитель просто врезался в него всей массой.

Удалось сбить его с ног, но поединок продолжить им не удалось, через оставленный без защиты участок прорвались новые враги. На других участках баррикады ситуация тоже складывалась не лучшим образом, без поддержки стрелков псковский отряд не смог организовать полноценной обороны. По первоначальному плану, нападающие должны были завязнуть в заваленном рогатками рву, необходимое для этого количество сулиц и длинных копий разместили по всему периметру загодя. Но муромские лучники занявшие стену, буквально засыпали баррикаду стрелами, не давая высунутся. Как и предполагал Олег, три метательные машины и малочисленные лучники погоды не сделали, фланговый обстрел, на который они сильно рассчитывали при строительстве укреплений не принёс заметных результатов, они просто не смогли создать достаточную плотность.

И псковичи дрогнули. Не побежали, смогли организованно отойти, намертво закупорив узкие улицы. На поле боя установилось хрупкое равновесие, ни у одной из сторон недоставало сил переломить ситуацию в свою пользу. Обеих попаданцев, как негодных к бою в тесном строю, один меч на двоих, быстро отогнали в самый конец строя, создавать давление на противника. Как оказалось, именно эта их никчемность сыграла решающую роль в сражении.

В горячке боя Олег не сразу понял, что кто-то толкает его в спину и зовёт по имени. Оглянулся, оказалось Путимир, спрашивает куда пригнать огнемёт. Куда пригнать? Да сюда и как можно быстрее! Сколько прошло времени до прибытия на позицию огнемёта, субъективно час, не меньше. В попытках укрепить строй к ним присоединялись всё новые и новые горожане, со стороны нападающих летели сулицы, они кидали их в ответ. Саня, используя преимущество в росте, вроде даже в кого-то попал. Кто-то из новгородцев догадался притащить длинное копьё которым Саня поверх голов псковичей начал колоть противника. Видимо успешно, потому, что вскоре оттуда ему в голову прилетел топор. Студент успел увернуться, но не до конца, топор задел его шлем вскользь, но хватило и этого. Рухнул как стоял, плашмя, не выпуская копья из рук. Мельком взглянул, вроде жив, Олег подхватил копьё и ударил не глядя, мимо. Чуть изменил угол и ударил ещё раз, попал во что-то твёрдое, ещё раз туда же, снова твёрдое, но сейчас наконечник соскользнул. Значит шлем, пятку поднял на вытянутых руках, наконечник наоборот опустил как можно ниже и снова ударил. Есть, что-то проткнул. Решив не испытывать судьбу в состязании на ловкость с метателем топоров, перебежал на фланг, нанёс несколько беспорядочных ударов и поменял позицию. Несколько ударов и снова перемещение. Вовремя, снова проявил себя метатель топоров. Интересно, сколько у него их с собой, что так разбрасывается?

Узнать сколько, не получилось, снова объявился Лёшкин воспитанник, сообщил, что огнемёт на позиции. Когда он увидел на какой, чуть в штаны не наложил. Мужики выставили его посередине улицы и Горыня уже направил на них сопло с зажжённой перед ним горелкой. Строитель во всех подробностях представил, как у того дёрнется рука и струя пламени рванётся вдоль по улице сметая и своих и чужих. Инстинктивно забирая влево, а ну как вдруг действительно нажмёт, побежал к огнемёту. Первым делом мягко оттеснил кузнеца и направил сопло вверх и в сторону, затем общими усилиями дотолкали сани огнемётом к ближайшему дому с фасадом на улицу. У них в комплекте есть четырёхметровый шланг, должно хватить дотянуться до окошка. Как только новгородцы отступят, они атакуют во фланг. С длинным шлангом далеко не выстрелить, нельзя создать необходимое давление, иначе он просто лопнет, но перекрыть узкую улочку им хватит за глаза.

Пока подогнали сани к выбранному дому, подключили шланг и заняли позицию, противник успел продвинуться вперёд, подставив свой фланг им под удар. Олег заорал — огонь — на компрессоре кузнец открыл вентиль, как живое существо шланг дёрнулся в руках строителя и выплюнул вперёд струю огнесмеси мгновенно вспыхнувшую от пламени горелки. Участок улицы на который пришёлся удар, превратился в филиал ада на земле. Пламя, корчащиеся в нём люди и не человеческие крики, боли и ужаса. Когда Олег выбрался из дома, на улице кроме него и расчёта огнемёта никого не осталось, разбежались и свои и чужие. Что ж, ожидаемо, в первую мировую применение огнемётов оказывало сильнейшее воздействие на куда более подготовленных в техническом плане солдат, что говорить о неискушённых жителях средневековья.

Стравили из шланга остатки смеси и потолкали сани с огненётом на соседнюю улицу, где во всю шло сражение. Новгородцы успели перегородить её баррикадой, закрепиться на ней и успешно противостоять атакам противника. Олег протиснулся на передний край и выпустил струю пламени прямо в лицо молодого парнишки, провёл соплом слева на право заливая улицу перед укреплением огнём. Под взглядами новгородцев и псковичей, в глазах которых плескался неподдельный ужас они привели огнемёт в походное положение и потолкали на следующую улицу, которая должна была вывести их точно на фланг муромского прорыва.

Двинулись и тут Олег поймал себя на мысли, что картина вызывающая у жителей суеверный ужас, у его современников вызвала бы лишь недоумение. Воистину, она достойна кисти сюрреалста. Хилая лошадёнка тянет сани на которых гремит допотопный паровой двигатель, ей помогают пять закованных в броню мужиков. Пышет жаром открытая топка, из трубы валит дым, а сзади Путимир тянет санки с пропитанными смолой дровами, периодически закидывая их в топку. Ацкая пехота на марше. Смешно до усрачки, только перед глазами всё ещё стоит горящее лицо того муромского пацана, на свою беду оказавшегося прямо перед ним в первой шеренге.

Прибыли на место очень вовремя, лучники оседлавшие стену здесь могли стрелять поверх голов своих воинов в плотную толпу новгородцев, такая поддержка позволяла им не ослаблять натиск и медленно оттеснять горожан вдоль стены. А сзади, в тылу наступающего противника кто-то ушлый догадался что можно пройти защитникам во фланг, сломав забор домовладения и сейчас несколько человек ожесточённо кромсали топорами его брёвна. Не понимая как ему действовать, Олег побежал по ближе к сражающимся, в надежде оттуда разглядеть будущую позицию. Попал в зону действия лучников, одна стрела воткнулась рядом со ступнёй, вторая скользнула по наплечнику. Но оно того стоило, вроде он понял куда им надо встать.

Если загнать огнемёт во двор, то на пределе дальности получиться достать лучников на стене. Согнать их с удобной позиции, а дальше разберёмся. Ворота оказались закрыты, пришлось перекинуть через забор Путимира, который их и открыл. Из дома вылетел придурок с топором, принявший их за противника. Объяснять что к чему было некогда, лучше бы на улице проявил геройство. Олег уклонился от его удара и в ответ угостил его прямым в лоб. Бронированный кулак отправил мужика в нокаут, путь свободен. Загнали огнемёт на позицию, рассчитывая выстрелить под углом сорок пять градусов, чтоб достать. Жаль подполковник партизанит по тылам противника, сейчас бы его навыки стрельбы очень пригодились. Хотя, вряд ли он когда-нибудь стрелял из огнемёта.

Неожиданно со стороны стены в частоколе рухнуло подрубленное противником бревно. Следом упало второе, в проломе показались муромцы пытающиеся выворотить третье. Олег направил сопло в сторону пролома и рявкнул — короткая — сейчас они стреляли без шланга с максимальным давление, поэтому полыхнуло знатно. Струя пламени пронеслась по двору, вырвалась через пролом и покатилась через улицу и остановилась у подножья стены. Пока не сунуться, зато заметив новую цель засуетились лучники перенеся огонь на их команду. Стрелы густо посыпались вокруг, забарабанив по корпусу огнемёта. Все, кто не был задействован при выстреле бросились в разные стороны спасаясь от обстрела — огонь — заорал Олег. За его спиной Горыня повернул вентиль и длинная огненная дуга своим другим концом упёрлась в новгородскую стену. Мимо, Олег чуть опустил сопло. Да! И вправо, до самого пролома, заливая боевой ход пламенем.

— Отбой, — бросил Олег через плечо, но стрельба не прекратилась, да так он всю стену сожжёт. Направил сопло на впереди стоящий частокол, пусть уж лучше он сгорит и только тогда оглянулся назад. Горыня лежал рядом с вентилем со стрелами в плече и груди. Вот и постреляли и снимать давление не понадобилось, огнесмесь в баке кончилась.

Проверил пульс. Есть, прекрасно. Что делать со стрелами? Выдернуть, кровью истечёт, а ещё можно оставить в ране наконечник, большинство вообще не париться с их креплением, а если он с зазубринами, то вообще всё ему раздерёт. Нет, пусть лучше доктор разбирается, тем паче Горыня ему сам болторез выковал, для снятия доспехов и несколько видов щипцов с расширителями, как раз наконечники вытаскивать. Да, у жизни весьма своеобразное чувство юмора. Подбежали остальные работники, общими усилиями освободили санки с дровами и переложили на них кузнеца, Путимир с Лещём потащили его в госпиталь. Троих оставшихся работников определил отбуксировать огнемёт в тыл. Справятся, благо лошадь только легко ранена.

Со своего места Олег не мог видеть происходящего на соседней улице, не говоря уже о всей картине сражения, поэтому, о наступившем в нём кардинальном переломе он даже не догадывался. Последнее применение огнемёта, по чистой случайности, совпало с направлением главного удара муромцев. И хотя, непосредственно погибших в пламени там было немного, но психологический эффект превзошёл их самые смелые предположения. Средневековые воины, готовые с лёгкостью умереть в любой момент, оказались не готовы умирать ТАК! И они побежали. Без оглядки, куда угодно, лишь бы подальше от города. Лишившись подкреплений, прекратили наступление и вскоре были вытеснены к пролому остальные отряды, не испытавшие на себе применение огнемётов. В конце концов, все отряды противника прорвавшиеся в город отступая уткнулись в залитый пламенем пролом и горящую стену, в то время как новгородцы и псковичи снова заняли баррикаду. И теперь среди них оказалось достаточно лучников. Ни о каком организованном сопротивлении у отрезанной части муромцев не могло быть и речи, все кто остался в живых бросили оружие.

Глава 14

Алексей

На Софийской стороне что-то горело, с его наблюдательного пункта видно плохо, но кажется не очень сильно. Странно, вроде осаждающие не применяют зажигалки, не хотят спалить город со всем его богатством. Не иначе мужикам пришлось использовать огнемёт. Значит суздальцы прорвались за стены. И как такое может быть они только второй день ведут обстрел? История уже свернула с предначертанного ей пути, но похоже дело много хуже, чем он предполагал. В смысле, куда-то не туда она свернула. Вот он, двенадцатый век, и куча попаданцев по обе стороны баррикад, и что толкового они принесли в новый мир? Оказывается ничего хорошего, по большей части сплошь полезные знания как развести ближнего своего, а потом как его отправить на тот свет с максимальной эффективностью. Без сомнения, оно им зачтётся.

Закончив рефлексировать Климин спустился с наблюдательного пункта, по всей видимости, воплощать в жизнь разработанный план им предстоит с самое ближайшее время, а значит ему срочно надо в город, согласовать последние детали. День пока ещё короток, ночь длинна, на улице достаточно прохладно, можно сказать, условия для работы благоприятные. Отослал Варяжку в лагерь, сам на лыжи и вперёд, пока светло можно быстро добраться до позиции с которой он начнёт проникновение в осажденный город.

На взгляд военнослужащего из двадцать первого века, средневековые мероприятия по блокированию осаждённого укреплённого района, просто смешные. У осаждающих нет ни сил, ни средств для нормальной блокады. Те же патрули с собаками, кажется не так трудно организовать, но где взять столько собак, их же кормить надо. Зверьё вокруг города истребили ещё во времена Рюрика, по плану эвакуации, весь провиант из окрестных селений выгребли подчистую. Чем кормить зверей? Правильно, значит надо везти с собой и натыкаешься на второй вопрос. А сколько реально привезти, если сами люди отнюдь не жируют? Вот и получается, что все имеющиеся в наличии собачки, несут службу по охране обоих лагерей, в которых расположилось войско низовой земли. Остальное пространство контролируется секретами и конными патрулями. В связи с наличием снежного покрова, некоторую опасность представляет патруль наткнувшийся на свежий след, не больше.

Без особых проблем добравшись до городской стены, Алексей столкнулся с первыми трудностями. Как он не старался, мероприятия по соблюдению режима секретности, которые он осторожно пытался внедрить в систему управления городом, ни к чему не привели. Народ обходился без них веками и считал лишними глупостями. Кое что удалось внедрить на рабочем месте благодаря покровительству Андрея, не больше. Таким образом, все полезные нововведения остались исключительно внутри единственной новгородской спецслужбы. Это, в свою очередь затрудняло его доступ в город. Просто так к воротам не подойдёшь, могут не совместимым с жизнью угостить, поэтому приходится уповать на свою известность в городе.

На сей раз повезло, народ дежуривший на перестреле, видел его на боях, пропустили в город без проблем. Прогулялся по ночному городу, никаких патрулей, ни рагаток на улицах, или других, как их называли в более просвещённые времена «усиленные меры безопасности», будто нет вражеского войска под стенами. Единственное, дома порадовался, там всё чётко, попаданцы из мира где глоток воды из незнакомого колодца может запросто тебя угробить, о безопасности не забывали, попутно развив паранойю и у наёмных работников. Он ещё не подошёл к воротам, как его осветил луч прожектора, в смысле фонаря Кулибина. Тоже, нововведение не получившее широкого распространения. Народ покупал, но так, по мелочи, получить крупный заказ от какого-нибудь города или княжества им так и не удалось.

Узнали, впустили, кратко доложили о дневных событиях. Противник проломил стену и ворвался в город, на отражение атаки потрачен один баллон огнесмеси, сожжён кусок стены и пара сараев. В наличие двое раненных, Саня заработал сотрясение мозга, Горыня поймал две стрелы, но доктор говорит, что жить будет. Хоть одна хорошая новость, если можно так выразиться. Их кузнец конечно никакой не уникальный специалист, чья работа на вес золота, но мужик подготовленный, знающий их требования, немного технику и что немаловажно, преданный как собака. Алексей уже устраивал ему проверку, кузнец выполнил всё чётко по инструкции, вербовщику обещал подумать, а сам кинулся к нему докладывать. Очень жаль было бы его потерять. А вот проломленная стена на второй день обстрела, это очень плохо. Взрывов он не слышал, не уже ли Серёжа так здорово усовершенствовал свои камнеметалки?

Утром, когда проснулся Олег, выяснилось наскольковсё плохо. Суздальской разведке удалось провести невероятную по своей эффективности и наглости диверсию. По большому счёту, если навалиться всей кучей, да с разных сторон, не спасёт никто и ничего. Три несчастных огнемёта, из которых только один, который при паровом двигателе, может создать давление для дальнего выстрела, в том числе. Алексей мысленно снял шляпу перед разведкой великого князя, свежо, остроумно и главное город в конкретной заднице. Единственная радостная новость, разведка и визуальное наблюдение говорили об одном и том же, применение огнемётов вызвало в лагере осаждающих, если не панику, то шок точно. Не удачный поход Игоря Рюриковича так хорошо въелся в память выживших, что породил «нелюбовь к огнемётам» на несколько поколений вперёд. Собственно, город ещё не пал только благодаря самому факту их наличия.

Ненадолго, у суздальского воинства был на это адекватный ответ в виде взрывчатки на основе селитры с нефтью. Подорвать кусок стены или лучше одни из ворот, дыра в зашите и моральный дух собственных войск поднять, отличная идея. Что может быть лучше, чем зрелище разлетающихся по воздуху вражеских укреплений. Не зря же они готовили взрывчатку, сколько сортиров пришлось перелопатить, сколько денег потратили. Нет, используют обязательно, на глазах всего союзного войска и настроение союзникам поднять и напомнить, кто на самом деле здесь главный. Смотрите все, чё у нас есть, не верите в Русь единую и не делимую с абсолютной монархией, тогда привезём и вам, хватит на всех сомневающихся.

Шевеление противника началось в лагере на левом берегу, расположенном напротив Ильменских ворот, десять к одному, они же и будут целью. Адскую машину тащить далеко не надо и рядом удачный пролом в стене, всё в масть. Воспользовался оптикой, так и есть, народ готовил средство доставки. Знакомая конструкция, передвижной метательной машины, которую они успешно применяли под Киевом, только поставленная на лыжи. Интересно, а как они собираются подвести её к воротам? Одну не пошлёшь, придётся устраивать полноценный штурм, значит времени для подготовки достойной встречи у них вагон.

Набросал для тысяцкого записку со своими соображениями, отослал с ней Путимира, сам остался наблюдать за суздальцами. У тех всё чётко, как он и предполагал, готовили полноценный штурм. В лагере народ собирал мантелеты установленные на полозья, рядом на батарее тоже не здоровая суета. За ночь они развернули орудия в сторону ворот, словно собирались вести косоприцельный огонь. Климин мысленно сплюнул, какой может быть косоприцельный огонь из требушетов, бред какой-то. Словно в насмешку над ним, первый требушет в линии швырнул своё каменное ядро. Как ни странно, почти попал, ядро просвистело в паре метров от шатра надвратной башни. Хорошо, можно даже сказать, отлично, потому, что второй требушет попал точно в башню. Особого ущерба не нанёс, но сам факт! Как они вообще управляют огнём, у них что, прицельные приспособления на требушетах? В принципе, когда цель на таком расстоянии, не обязательно быть знатоком математики или артиллерийского дела, достаточно знаний по физике с геометрией в объёме девяти классов. Смысл в другом, траекторию он регулирует исключительно грузом в противовесе, длиной пращи и положением крюка, это какая же сумасшедшая статистика собрана им на полигоне? Воистину, усердие всё превозмогает.

БАХ! Камень из третьего орудия удачно попал в одну из граней шатра надвратной башни и по всей видимости перебил внутри ещё какую-то балку. Вся конструкция дёрнулась, на какой-то миг застыла в шатком равновесии, словно решая, стоять дальше или уже можно упасть. К сожалению, выбрала второе. С громким треском шатёр начал заваливаться, пока окончательно не рухнул на площадку с метательными машинами. Что такое не везёт и как с ним бороться? Хорошо расчёты успели заскочить в башню. Зато восторженный рёв суздальцев наверное слышали во Пскове.

— Это яудачно зашёл, — за спиной раздался голос Олега, — давно стреляют?

— Не поверишь, третий выстрел, все с разных машин.

— Так так, на других участках они стреляли не так хорошо, не иначе кто-то из попаданцев руководит стрельбой.

— Очень может быть. У тебя нет идей по поводу прицельных приспособлений для столь примитивных орудий? Уж очень у них меткая стрельба.

— Можно состряпать, ничего особенно сложного. Дальномер треугольничек, прицельная планка и можно добавить примитивный угломер — типа транспортир. Ерунда, одним словом. Но я тебе не про это. У нас же есть винтовка, с этой башни ты сможешь не только уменьшить количество попаданцев в этом мире, но и проредить расчёты, глядишь и стрелять так метко перестанут.

— Видишь, из за щитов только иногда головы мелькают. Маленькая цель, появляется на короткое время, из СВД я бы пожалуй справился, а из нашей пукалки даже не возьмусь. Но всё же давай установим, какая нибудь шишка обязательно припрётся посмотреть на работу батареи. И припрётся она верхом и даже если подъедет к самому забору, то получится у нас мишень номер четыре.

— Это которая грудная фигура с кругами? — уточнил строитель.

— Она самая, размеры пятьдесят на пятьдесят. В неё, при некоторой ловкости, попасть из нашей вундервафли вполне возможно.

— Вот и ладненько, единственно, установлю на этаж ниже, сюда шланга не хватит.

На этаж ниже вышло много хуже, обзор совсем не тот, но всё же попытаться стоило, не торчать же на башне просто так. До батареи метров двести пятьдесят, для патрона от трёхлинейки практически прямой выстрел, а их винтовку, с низкоскоростной пулей, надо пристреливать и корректировщика у него нет. Ладно, есть корректировщик, Олежек сам стреляет на отлично, представляет что от него требуется. Свинцовые пули он отложил, сразу взял бронебойные, цель у него однозначно будет бронированная и кучность на испытаниях они показали чуть лучше. Пристреливать решил по мужику заряжающему, который постоянно бегал к саням с ядрами, брал их примерно из одного места. Не лучшая идея, но другие нормальные ориентиры просто отсутствовали, всё закрыли щитами. Отстегнул подзорную трубку которую Величкин считал оптическим прицелом и передвинул прицельную планку на максимум, приказал подать максимально возможное давление. Первый выстрел ушёл в молоко, Алексей даже не увидел куда попал, строитель сказал что сильно левее. Второй нормально засёк, попал в оглоблю, опять много левее цели, третий почти попал, стальной сердечник высек искру ударившись о каменное ядро в санях. Четвёртый выстрел получился хорош, суздальца швырнуло вперёд на камни, где он и остался. Сам посмотрел в бинокль в надежде определить место попадания, вроде всё отлично, почти между лопаток.

Удовлетворившись результатом Климин прекратил стрельбу, чтоб не насторожить противника. Не насторожил, народ на батарее, наблюдая свою успешную стрельбу, вошёл в азарт, от надвратной башни только щепки летели, на этом фоне гибель товарища ни кого не насторожила, война, что тут поделать. Очень скоро стрелять с неё будет не из чего, метательные машины или завалит обломками верхних ярусов или посшибает удачными попаданиями. Вот тогда, убедившись в отсутствии работоспособной артиллерии, они двинут вперёд свою адскую машину. А для этого, поле боя должен осмотреть один из попаданцев. И он не заставил себя долго ждать. Серёжа пожаловал, самолично. Ровную мушку совместить с местом посадки на коня, взять выше на десять сантиметров, плавный спуск… на!

Серёжа скрючился в седле и свалился на землю. Сопровождающий его народ кинулся к нему на помощь и Климин с чувством выполненного долга расстрелял весь магазин по этой толпе. После того как на вражеской батарее улеглась паника, выяснилось, что хорошо подстрелить ему удалось лишь троих человек и двух лошадей. Остальные отделались лишь ушибами, в том числе и попаданец, который покинул зону обстрела на своих ногах. Видя такой результат своих стараний подполковник только развёл руками. Практика, как критерий истины, показала неудовлетворительный результат, ружьишко получилось так себе, снайперская засада не удалась и атаку на ворота они предотвратить не смогли. Вскоре, после бегства Серёжи, под прикрытием многочисленных мантелет, суздальское вундервафе поползло вперёд.

Для предотвращения контратаки, на фланги выдвинулась многочисленная конница, а в тылу выстроилась колонна пехоты, которая неспеша зашагала следом. Чуть в стороне строилась ещё одна колонна оснащённая многочисленными и при этом разнокалиберными лестницами, предположительно нацеленная на атаку пролома в городской стене. Плохо дело, если сделать вылазку, то есть хороший шанс вляпаться в полноценное полевое сражение, чего делать категорически нельзя, княжеская кованная рать раскатает войска республики в тонкий блин. Если вывести войска в поле, усилить их двумя огнемётами, расположив их по флангам, получиться надёжное прикрытие от конницы, а дальше им только добраться до взрывчатки. Нормальный такой план, жаль огнемёт здесь всего один. Так, что ещё можно придумать исходя из имеющегося?

— Ты точно уверен, что этот порок разломает ворота? — подумать ему не дал поднявшийся на башню Андрей.

— Думаю да, слишком сложно для отвлекающего манёвра, — не отрываясь от бинокля пожал плечами подполковник.

— А как он работает? — поинтересовался ещё кто-то с незнакомым голосом. Климин оглянулся и с удивлением увидел, кого с собой притащил Андрей. Юного князя собственной персоной, — из твоего рассказа о киевской осаде ничего толком непонятно.

— Здрав будь княже, — Алексей слегка поклонился как и положено новгородскому боярину, показать уважение и не больше, — подтащат к самым воротам, потом взорвут огненное зелье спрятанное внутри порока, так, что разобьёт сразу внешние и внутренние ворота.

— Сразу разобьёт, это как долго? — уточнил князь.

— После завершения подготовки — за удар сердца.

— Понятно, а ваша сатанинская придумка огнём стреляющая всё ещё работает?

— Работает, ещё на пару десятков выстрелов огненного припаса хватит.

— Отрадно, но думаю так много нам не понадобится, — князь недобро усмехнулся.

В целом, план его был прост, устроить прорвавшимся в город войскам некое подобие Фермопильского прохода. Заранее открыть внутренние ворота, чтоб они не пострадали от взрыва, навалить вдоль улицы баррикаду, чтоб атакующие пёрли только вперёд, где их встретит княжеская дружина. Не давая противнику развернуться, подогнать огнемёт и спокойно выдавить их за стену, закрыв внутренние ворота. Решающей победы они не добьются, но штурм захлебнётся, а на месте пролома в стене, оникак-нибудь отобьются. Дальше они завалят проход и пусть русь и дальше штурмует. Звучало разумно, всё лучше, чем его идея с вылазкой, скорей всего им бы даже развернуться не дали, смяли бы ударом конницы с обеих флангов и на их же плечах ворвались в город.

Андрей отдал распоряжение по срочному возведению баррикады по обеим сторонам ворот, они с князем обсудили нюансы предстоящего дела, кто где стоит, по какой команде начинает и как действует. Князь поинтересовался биноклем. От демонстрации был в полном восторге, сказал, что незаменимая для полководца вещь, предлагал купить за любые деньги. Ага, сейчас карман распахнёт для приёма денежных знаков. Цейс пылевлагозащищённый, азотозаполненный с антибликовым покрытием и обрезиненным корпусом, весит всего триста грамм, картинка аж хрустит. В общем, наглядное подтверждение подавляющего превосходства германской оптики. В этом мире ничего похожего не появиться ещё почти тысячу лет и это не Олеговский ноут который тихо сдохнет сам собой не сегодня так завтра, это вещь с большой буквы «В». При нормальной эксплуатации, местный двойник Ивана Законодателя будет в него укрепления Казани рассматривать.

Пришлось наврать, что сам получил его в качестве награды за воинские подвиги, а ему, если так понравилась вещь, сделают другую, бесплатно. Князюшко такой постановкой вопроса удовлетворился и Климин отправился разворачивать машину на новой позиции. Внизу, Олег уже подготовил огнемёт к переезду, лишние шланги с винтовкой отправил домой вместе с Величкиным. Правильно, нечего ему на передовой делать, возраст неподходящий и наверное он единственный из них, кто мог реально заниматься прогрессорством. У самого подполковника вообще никаких полезных технических знаний, применительных к их положению не обнаружилось, разве что грозоотметчик смог бы собрать, только на кой хрен он им нужен!?

Огнемётную атаку решили организовать с левого фланга, спрятав огнемёт за углом одного из домов. Быстро соорудили невысокий помост, чтобы если придётся, была возможность вести огонь поверх голов своей пехоты, будет нападающим сюрприз. Баррикады вдоль улицы сооружали из чего попало, в средневековых домах с мебелью было негусто, поэтому без церемоний разбирали сараи, конюшни и прочие хозяйственно — бытовые постройки. Баррикады росли быстро, но бестолково, по большому счёту, просто наваленные груды хлама закрывающие проход на соседние улицы, ударь суздальцы по ним всерьёз, сметут. Одна надежда, от ворот до позиции огнемёта всего метров сорок, когда выстрелят, достанется всем, и по тем кто ещё будет за воротами попадёт. Потом, главное успеть сменить позицию, лестницы у второй вражеской колонны не просто так, точно будут пролом атаковать. Там правда баррикады добротные, Олежек руководил строительством. Даже при наличии лестниц, с наскока их не взять. Ещё, маленький плюс в их пользу, южане будут вынуждены концентрировать силы для штурма под постоянным обстрелом, в общем, время на смену позиции у них есть. Вроде как. Наверное.

Время до начала атаки тянулось чрезвычайно медленно, а от наблюдателя оставленного на башне не поступало никаких сигналов, от этого, весь расчёт заметно мандражировал. Поднимать пары им нужно было в строго отведённое время, сколько придётся стрелять никто предугадать не мог, а бак для воды у них отнюдь не паровозный. Может нужно было использовать огнемёт с компрессором от ручного привода? Пусть дальность у него сильно меньше, но куда им в городе стрелять на длинные дистанции? Но в любом случае, уже поздно что-то менять.

Поэтому, Алексей тихо матерился на суздальцев. Ну скажите, сколько можно тащить этот несчастный сухопутный брандер? Наконец, оставленный на башне наблюдатель высунулся из бойницы и отчаянно замахал руками, подползли наконец. Олег рассчитал всё верно, отрапортовал о готовности к стрельбе за минуту до атаки.

А Серёжа молодец, явно имел военную подготовку, взрывчатки опять же не пожалел. Рвануло знатно, не открой они заранее внутренние ворота, они бы точно вылетели, а так, просто засыпало щепками строй дружинников перегородивших улицу. И очень интересно, как он смог устроить направленный взрыв такой взрывчаткой? Уже ли отлили ему специальную форму? Есть у них специалисты под Ростовом, льют колокола для всего Залесья, по местным реалиям серьёзное производство. Жаль сразу не догадался его проверить на специфические заказы.

На этот раз ошибки прошлого штурма суздальцы повторять не собирались, не вломились сразу полпой. Здесь вновь отличился кто-то из попаданцев, мантелеты оказались с сюрпризом, одним движением превращались в навес. Относительно безопасный проход в воротах, смогли выстроить буквально за минуту. Не остановили ни камни ни кипяток, которыми их отоваривали из башни. Ворвавшись в город действовали по ранее разработанному плану. Мантелет который шёл первым, выдвинулся чуть вперёд, прикрывая атакующих от огня с фронта и под его прикрытием две штурмовые группы немедленно атаковали обе баррикады. С собой они тащили короткие лестницы с помощью которых смогли преодолеть импровизированные заграждения без затруднений, перенеся бой на городские улицы.

«Надо отдать должное Серёже, без сомнения, этот раунд за ним», — подумал Климин подавая команду дать давление. Струя огнесмеси вырвалась из трубы, вспыхнула от горелки и понеслась к распахнутым воротам. Пролетела мимо мантелета и поглотила людей на левом фланге, растеклась дальше. Алексей уже хотел закричать, чтоб свалили мантелет мешающий стрелять, но кто-то из новгородцев самостоятельно догазался. Забрался на верхушку баррикады, зацепил его верхний край багром и потащив на себя, завалил. Не дав противнику опомниться Алексей выстрелил снова, залив огнём оставшуюся часть улицы и часть пространства внутри ворот.

Всё, на улицах новгородцы ещё вели бой с прорвавшимся противником, но штурм ворот уже захлебнулся, а упавшая герса поставила в нём окончательную точку. Здесь их работа закончилась, привели огнемёт в походное положение и согласно плана выдвинулись к месту пролома. В отличие от пехоты им пришлось сделать небольшой крюк, не по каждой улице можно было протащить сани с их чудо машиной.

Засада поджидала их на одном из поворотов. Шедший впереди воин из приданного им десятка, свалился с сулицей в груди. Заметив боковым зрением какое-то движение, подполковник бросился вниз и перекатом ушёл в сторону. Вовремя. Дико заржала лошадь которой в бок воткнулось предназначавшееся ему копьё. Пространство тут же наполнилось криками и лязгом оружия, не успев утвердиться на ногах, Алексей был сбит обратно на засыпанную снегом мостовую. Не видя противника он откатился в сторону, в попытке уйти от возможной атаки. Попытался вновь подняться, но здорово получил краем щита по затылку и на некоторое время выпал из реальности. Очнулся от того, что кто-то наступил ему на руку, человек оступился, сделал ещё один неверный шаг спиной вперёд, запнулся о Климина, нелепо взмахнул руками и упал на спину. Чем мгновенно воспользовался его противник, наискось рубанувший его по груди.

А победителя в схватке он раньше не видел, плохо дело. Нет, очень плохо, победитель убедившись что его противник опасности не представляет, обратил внимание на Климина. Перехватил меч обратным хватом и попытался его проткнуть, ударив вертикально вниз. Алексей успел перекатиться ему под ноги и даже сумел изобразить нечто отдалённо напоминающее сваливание с захватом пятки. Почти получилось, мужик упал на пятую точку, но меч из рук не выпустил, ещё и успел приложить им подполковника по спине. Повезло, доспех не подвёл и на этот раз. Рывком переместился вперёд, перехватил вооружённую руку, извернулся смог переползти суздальцу на грудь. Сам получил кулаком по шлему, от чего тот съехал на сторону загородив обзор. Ругаясь про себя за плохо затянутый подбородочный ремень, собирался же только из огнемёта стрелять, Климин вслепую наносил удары, вроде даже попадал, получал в ответ, пока наконец не смог надёжно зафиксировать руку с мечом и не взять её на узел. Надавил сильнее, пока сустав не хрустнул. Невидимый противник заорал и Алексей несколько раз ударил головой на звук. После какого-то раза суздалец заткнулся.

Подполковник откатился в сторону, вернул шлем в исходное и наконец смог увидеть картину целиком. Прямо перед ним лежал его соперник с вывернутой рукой и кровавым месивом вместо лица, рядом с ним мёртвая лошадь, а дальше… Сколько он копошился внизу, минуту, две? Узкая улица вокруг огнемёта была завалена телами убитых и раненных. Суздалцы рвались к огнемёту, новгородцы встали насмерть в попытке их не пропустить. На стороне первых была внезапность, на стороне вторых численное преимущество и высокая мотивация. От каждого из них зависили жизни друзей родных, просто земляков, никто не дрогнул, не отступил и сейчас продолжать бой могли только четверо.

Два суздальца и перед ними Олег со своим гуань дао. Левый наплечник болтается на одном ремне, шлем потерял, голова в крови. Красавец, он ведь шлем вообще не застёгивал точно по тем же причинам, теперь поплатился. Давление в системе ещё есть, по крайней мере, метров десять должен накрыть, но оба противника стоят в мёртвой зоне. Махину огнемёта с его паровым приводом в одиночку не развернуть, шланг он прицепить просто не успеет. Помощь…, как обычно опоздает, придётся драться в рукопашную. Толку от него, в бою против настоящего дружинника, если только сильно повезёт и кого случайно зашибёт. Одна надежда на манагера, с китайской железкой он невероятно ловок, иногда умудряется не просто отбиться от Андрея, но даже навтыкать этому средневековому терминатору.

Что ж, в ближний бой ему лезть не стоит, будет только мешаться, а вот издалека он помочь может. У него два метательных топора и короткий меч, после схватки под ногами полно оружия, конечно не самого метательного, но было бы желание. Например, в лошадке сулица торчит, поднатужился и вытащил, правильно, она ей совершенно ненужна. Она значительно лучше будет смотреться в том суздальце, с двумя мечами, больно он стоит удобно.

— Поддержу стрельбой против левого, — крикнул товарищу на их родном языке.

— Принято! Начали! — не стал тянуть Олег и резко атаковал правого.

Климин швырнул сулицу, и следом за ней топор. Свист рассекаемого воздуха, лязг железа, мельтешения на правом фланге, частично скрытое от него паровиком. Оба раза мимо, но обоерукий дружинник отвлёкся на долю секунды был мгновенно наказан, свалился на мостовую с коротким копьём в бедре. Это да, когда у Олежика в руках острая железка, за ним нужен глаз да глаз. А откуда там копьё? Понятно! Алексей пригляделся и рванул из ножен меч, в левую руку метательный топор, кажется у них начались настоящие неприятности. Вперёд! Суздальца вывело из строя не копьё. У оружия попаданца, пятка представляла собой копейное остриё с небольшим стальным многогранником противовеса, вот оно и торчало из ноги дружинника, а у Олега в руках осталось лезвие и кусок древка.

— Лёха назад! — памятный крик Олега, как на стену налетел, пробрало аж до кишок, — будешь только мешать!

— Я как сердцем чувствовал что мы ещё встретимся! — обратился он на старославянском к оставшемуся противнику, — всё это время готовился, ночей не спал.

— Какой же ты балабол, подбери оружие и давай уже закончим, — донеслись до Алексея слова дружинника искажённые личиной.

— О да — усмехнулся строитель снимая со спины сбрую с мечами и отстёгивая клинки с ножнами, — то давний спор славян между собою, — отбросил в сторону сбрую, оторвал болтающийся наплечник, — домашний старый спор уж взвешенный судьбою, — не к месту процитировал Пушкина и с последними словами он взмахнул сразу обоими мечами в сторону противника, стряхивая с них ножны. У него в руках оказалась его самая охраняемая тайна — бумажные мечи. Об их устройстве и предназначении, знал один их создатель, Горыня. Но тот, преданный манагеру как пёс, скорей умер бы сам, чем рассказал, что это такое.

Мечи, естественно, оказались стальными, только оклеенные бумагой. Короткие и непропорционально широкие они рассекали воздух не со свистом, а с каким-то низким гулом. На его противника это не произвело ни малейшего впечатления, в своём тяжёлом доспехе он словно скользил над землёй без особых трудов отражая атаки попаданца и опасно контратакуя в ответ. Вскоре рисунок боя разительно переменился. Бой воинов облачённых в доспех и на мечах каждый из которых весит больше килограмма, мало похож на киношный поединок, не набегаешся и не намашешся. Но сейчас на заваленной телами улочке, сошлись настоящие мастера превратившие бой в нескончаемый стальной смерч. Климин и не подозревал, что в полном доспехе можно двигаться с подобной скоростью и так долго.

Бой кончился внезапно, только противники осыпали друг друга градом ударов и вдруг застыли в жёстком клинче. Правый меч Олега крепко застрял в крае щита, а второй оказался на половину перерублен мечом его противника. Со своего места Алексей отчётливо видел, как меч дружинника столкнулся с бумажным лезвием и погрузился в него почти полностью. Если не сломается прямо сейчас, то жизни ему на один удар. Второй меч скорей всего тоже потерян, из толстой деревяшки его так просто не вырвать. До выпендривался шаолинь хренов. Климин начал смещаться влево, чтобы получить нормальную позицию для применения своего метательного оружия, когда дружинник резко дёрнул запястьем ломая Олегу клинок. Тот словно этого и ждал, вписался в его движение, стремительно крутанул кисть, одновременно рванув на себя застрявший в щите меч. Оружие вырвалось из руки дружинника и улетело в ближайший сугроб. Голень попаданца подбила суздальцу колено, а когда тот покачнулся пытаясь сохранить равновесие, не выпуская меча нанёс сокрушительный левый боковой. Перчатка со стальными накладками, рукоять меча в кулаке, сотрясение это сто процентов, а с челюстью…, точнее с тем, что от неё осталось, к Рябушеву. Может починит, со временем, но это неточно.

— Добро пожаловать в двадцать первый век, — пробормотал Олег старательно связывая своего бесчувственного противника его же поясом. Одного естественно не хватило, принялся раздевать ближайших мертвецов.

— Если ты не заметил, у нас война через две улицы! — одёрнул его Климин, — добей его и пошли.

— Герой выискался, ты огнемёт на своём горбу потащишь? — огрызнулся строитель, — а к этому товарищу, у Андрея миллион вопросов. Это он два сезона партизанил на Ловати, а за такие художества, в приличном обществе принято отвечать, и так просто он не умрёт.

Алексей подошёл к пленному, поднял покорёженную личину, силён шаолинь, не рука, а паровой молот. И да, знакомая физиономия, один из тех, что в прошлом году прострелили ему ногу, а потом, вовремя новгородского карательного рейда по Ловати, смог уйти с кучей серебра. Знатная добыча, только как Олежек с ней справился? Поднял его разрубленный до половины «бумажный меч» и рассмеялся. Остроумно, ничего не скажешь, понятно почему он заклеивал лезвие бумагой. Судя по тому, как он решил проблему со своим отставанием в области фехтования, он всё же не менеджер, а нормальный инженер. У него был не меч, а мечеломатель, примерно как в фильме про чёрную стрелу. Вот почему он прятал его от всех. Фокус мог сработать лишь один раз, и надо признать, сработал, очень своевременно. Где он только им пользоваться научился? Он и в средние века считался экзотическим оружием.

— Чё ржёшь, это дома я был великий фехтовальщик, а здесь я даже не в топе, вот, приходиться изворачиваться.

— Не-не, я только за, уж если Андрей его не остановил, то швыряние топориками мне бы не сильно помогло и лежал бы с мужиками. И знаешь, иди лучше народ созови, вязать пленных у тебя совсем паршиво получается. Давай, не бойся, не угроблю такого ценного пленника.

Вязать бесчувственное тело занятие не особо сложное, разобраться со своими раненными было куда сложнее. Доспехи, палка о двух концах, с одной стороны без них ни куда, но если получишь ранение, так просто до раны не доберёшься. Понятное дело, что у доктора, болторез числиться в хирургических инструментах. Ещё и поддоспещник из войлока или куртки набитой конским волосом, частички которых обязательно попадут в рану. Добавить к этому, что поддоспешник стирают от случия к случаю. Короче, кошмар военного медика, неудивительно, что раненные мрут как мухи.

Через некоторое время к подполковнику присоединились жители улицы, в основном женщины и старики, направленные для помощи Олегом. Раненных новгородцев разнесли по ближайшим домам, выпрягли и оттащили в сторону мёртвую лошадь. Вовремя, вскоре появился Олег с какой-то клячей, за которым семенил дедок с подбитым глазом, умолявший боярина вернуть ему реквизированную кормилицу. О да, эффективный менеджер умеет принимать эффективные решения. Пока они возились с суздальцами и устраняли последствия, огонь в топке почти погас, давление упало и произвести нормальный выстрел стало невозможно. Отчаянно матерясь, Олег на ходу забрасывал дрова в топку, но всё же, по прибытию на место привести огнемёт в боевую готовность им не удалось. На баррикадах перед проломом во всю шла отчаянная рубка. В некоторых местах нападающим удалось развалить заграждения и прорваться на городские улицы.

Выехали они неудачно, позиция для стрельбы никакая. Отчаянно матерясь кое как развернули сани и погнали лошадёнку на фланг, где можно одним выстрелом накрыть сразу толпу. Сделав изрядный крюк по узким улочкам вышли на удобную позицию, присоединили шланг. Пока возились, давление поднялось до обеспечения выстрела на малую дальность. И вдруг оказалось, что выстрелить будет весьма не просто. Оникак-то упустил из виду плотность боевых порядков. До противника предстояло пробираться сквозь толпу своих. Позади баррикады образовалась внушительная толпа, которая через головы первой линии пыталась колоть противника копьями или работала топорами на длинных рукоятках. В некоторых местах мелькали и алебарды, прижилось оружие. Самое скверное, гребень баррикады был уже захвачен противником, не зря они тащили с собой столько лестниц и мостков. Снизу стрелять бесполезно, ну сожжёт он человек пять, толку то, нужно забраться на самый верх, вот от туда можно будет веером от души.

— Навесом можно выстрелить? — пытаясь перекрыть шум сражения проорал Климин.

— Давление слабое, можем своих пожечь, — проорал тот в ответ Олег.

— Тогда тебе придётся расчистить мне путь! Надо сбить их с гребня!

— А куда я на… денусь! — выплюнул в ответ Олег. Свой гусарский шлем он так и не успел подобрать, поэтому всё что он думал по поводу этого предложения отчётливо проступило у него на лице. Повертел головой по сторонам, увидел сложенные у забора щиты. Выбрал из них два круглых, среднего размера, поманил к себе владельца клячи, который с дурру попёрся вслед за ними. Что он сказал ему Алексей не услышал, видел только как показал на вентиль, потом на него. Когда дедок встретился с ним взглядом, то чуть обморок не грохнулся, о да, эффективный менеджер умеет слова подобрать, небось рассказал, что если что-то где-то, то вон тот здоровый его живьём съест. Проверил ещё раз давление, вручил дедку ручку вентиля, одел щиты на обе руки и подошёл к подполковнику.

— У тебя будет секунды три, справишься?

— А куда я на… денусь? — вернул ему шпильку подполковник.

— Правильно профессор говорит, война слишком серьёзное дело, чтоб доверять его военным. Гляди, меня не сожги, я то, на той стороне окажусь.

Не дожидаясь комментариев, он углом выставив перед собой щиты и с криком «пропустите огнемёт», вклинился в толпу. Крик «огнемёт» производил просто магическое действие, народ от них шарахался как от чумных. Олег взбежал на баррикаду, ловко ввинтился между защитниками первого ряда, сбил первого суздальца ударив краем щита по голени. Прикрылся вторым щитом от удара и запрыгнул на гребень. Одновременно толкнул противников по бокам и прыгнул вперёд на штурмовую лестницу, снеся за раз сразу троих. Такого удара она не выдержала, с треском переломилась, и куча мала из менеджера с суздальцами, рухнула в ров.

Климин только и успел, что выругаться сквозь зубы, оставалось надеяться только на качество доспеха у попаданца, но сектор для стрельбы он ему открыл. Алексей почувствовал, как дёрнулся в руках шланг, дедок не подвёл, и струя пламени ударила по людям на штурмовой лестнице слева, переходит на скопившихся перед рвом, поднял сопло чуть вверх, перенося огонь в глубину вражеских порядков. Суздальская стрела ломается о грудную пластину доспеха, вторая рикошетит от наплечника, но струя пламени продолжает свой путь и на остатках давления накрывает правую лестницу. Всё, хватило на один выстрел, пусть и достаточно удачный, по плотной толпе атакующих промахнуться невозможно. Разной степени ожоги получило наверное человек сто пятьдесят. Этого оказалось достаточно, чтобы атака захлебнулась. На их направлении суздальцы подались назад, смешавшись с прибывающим поткреплением создав затор у пролома.

Видя замешательсто во вражеских рядах новгородцы усилили натиск, сбив противника с баррикады и оттеснив в тех местах где она была разрушена, полностью очистив улицы. Из за возникшей давки воинам противника стало трудней пользоваться щитами, а новгородским стрелкам стало проще находить цель. Перекрывая грохот сражения, низко завыл рог по сигналу которого новгородцы перешли в контратаку, окончательно смешав ряды противника.

Вместе со всеми подполковник не побежал, а перевалившись через баррикаду осторожно сполз в ров. Очень вовремя, трое суздальцев пытались зарезать отмороженного попаданца. Благодаря ловкости и качеству доспехов последнего у них ничего не получалось. Пока, потому что один из них наконец то сумел дотянуться до топора. Вот с него то и начнём, обухом топора по затылку, второму ногой по морде, третьему снова топором. Всё. Выбравшись из под навалившихся на него тел, Олег сплюнул кровью, чуть отдышавшись и посмотрев из подлобья на Алексея, поинтересовался.

— Х… ты так долго?

— Я не понял, где благодарность со слезами умиления на глазах?

— Мы уже победили?

— Нет, давления не хватило.

Олег пошатываясь поднялся и отерев кровь с лица огляделся по сторонам.

— Такое впечатление, что с того момента как я свалился, прошла пара часов.

— Ага, максимум, около пары минут, — усмехнулся Алексей, — пошли, если наши отступят понадобится прикрыть их огнём.

Вернулись на позицию, Олег побежал к паровику, а Климин окинув взглядом поле боя, с интересом отметив работу совместного проекта архиепископа и доктора. Члены Братства Иисуса исцеляющего вытаскивали раненных прямо из боевых порядков. Интересно, а длинные палки с рогулькой на конце им для чего? Ага, понятно, прежде чем заняться раненным. Они с помощью этой палки избавляли его от оружия и только потом оказывали помощь. Грамотное решение, а то имелись прецеденты, некоторые от боли себя не контролируют, могут и на своего спасителя наброситься. И самое интересное, кажется тащили всех подряд, не разбирая принадлежности к противоборствующим группировкам. Ан нет, всё же разбирая, по крайней мере ожоговых тащили к другим саням. В одной из фигур в белых хламидах с чёрным крестом, с удивлением, узнал Наташку. Эк что с людьми делает жизнь, была ведь гламурная девица, а теперь в кровищи и грязищи вытаскивает раненных под обстрелом прямо из гущи сражения. Блин, а у неё под хламидой хоть какой доспех есть? Судя по всему ничего подобного. Прав был безумный философ, говоря о том, что человек лишь тоненькая кожица над раскалённым хаосом. Не в бровь, а в глаз, правда он тактично умолчал, о том, что у некоторых вместо хаоса, дерьма кусок. Война как раз и показывает, что там, под этой самой кожицей.

Этим днём, им больше не пришлось использовать огнемёт, командующий штурмом принял решение прекратить атаку. За стеной завыли рога, низко зарокотали барабаны, которые здесь называли бубнами и прорвавшийся в город народ ломанулся обратно. Ну ладно, не ломанулись, услышав сигналы толпа готовая сорваться в панику словно кристаллизовалась, отступила сохраняя некое подобие порядка. Последние шеренги прикрывавшие отход за вал, просто побросали оружие сдавшись на милость горожан. Ага, никто не собирался драться до конца, не за что.

Вечером того же дня, Алексея нашёл посыльный, начальство срочно собирало совещание. В этот раз собрались исключительно адекватные люди, кто собственно и принимал настоящие решения касающиеся боевых действий. Посадник, тысяцкий, архиепископ, князь со своим воеводой, бояре командующие ополчением от городских концов командиры псковичей и ладожан, городник, Рябушев и от разведки-контразведки Климин с начальником. Из двух извечных русских вопросов, подняли только второй, что делать?

Первым, с докладом о состоянии городских укреплений, выступил городник. После его прокола с их прошлогодним ремонтом, дедок похоже находился в пограничном состоянии, вяло бубнил о том что всё плохо. В конце концов, собравшимся это надоело и дедка без политесов выставили за дверь, слово взял княжеский воевода. Высказался предельно кратко. Стены в щепу, ещё несколько дней и баррикады уже не спасут, городские пороки — дрянь, с контрбатарейной борьбой не справляются. Ничего нового не сказал, только конкретизировал применительно к месту. Следом выступил Андрей, доложил о состоянии противника. У того наоборот, всё хорошо. Потери приемлемые, после ограбления Руссы недостатка в припасах нет. Наблюдаемая после первого применения огнемётов некоторая нервозность, переросла в ненависть, которую удачно подогрел Мстислав Андреевич пообещав двадцать гривен за голову каждого огнемётчика. А когда суздальская разведка окончательно определилась с количеством огнемётов, народ вообще возрадовался и уже поделил кто какие городские улицы грабит.

— Надо атаковать! — неожиданно подал голос князь. Собравшиеся удивлённо уставились на него, в том числе и Андрей с Климиным. Убедить собравшихся атаковать противника как раз и был их план, но они готовились с пеной у рта отстаивать свою позицию, даже не предполагая поддержки со стороны. Князь, встретившись взглядом с каждым в комнате, указал на расстеленную на столе карту города с окрестностями, продолжил.

— Понимаю, у них пятикратное превосходство, но я думаю у нас есть возможность победить именно таким способом. Сегодня я наблюдал работу огнемёта, и вот что я скажу, за раз эта сатанинская придумка может сжечь сотни людей. Нет, не так, она сожжёт всех, кто к ней приблизится. А это значит, нам надо собрать в одном месте как можно больше противника, дабы расправиться с ним за один раз. Если мы допустим штурм сразу с нескольких направлений, то все преимущества нового оружия будут нами потеряны. Что скажите бояре?

Народ задумался и не спешил выступать. Алексей был вообще приятно удивлён княжеской прозорливостью, огнемёт он только сегодня увидел и уже понял как его лучше всего использовать. Не даром его двойник в родном мире стал одним из самых успешных русских князей, этот похоже тоже мужик не промах. Молчание затянулось, собравшиеся не знали как реагировать на столь смелое предложение. Наконец тысяцкий покашлял привлекая к себе внимание.

— А что сам индиец на это скажет, всё же огнемёт ваша придумка.

— Я только за, чем больше мы соберём их в одном месте, тем больше сможем убить, а для того чтоб они нас телами не завалили, мы отвлечём часть их войска, и обойти с фланга им не хватит сил. На правом берегу ещё проще, огнемёты расположим на флангах и будем постепенно сдавливать их, пока не окружим или сами не побегут.

Когда они с Андреем готовили этот план, то ожидали серьёзного противодействия, всё же выходить в поле при таком численном преимуществе противника, попахивает самоубийством. Теперь же, когда идею высказал князь, получался совсем другой расклад. Началось обсуждение, достаточно бурное, но несмотря на это, конструктивное. При их поддержке князь сумел убедить собравшихся в необходимости выхода из города, после чего начали обсуждать нюансы предстоящего дела. И естественно мужики хотели знать, как они собираются отвлечь часть вражеского войска. Раскрывать им план не хотелось, с соблюдением режима секретности тут вообще никак, поэтому заранее придумали историю про ложные огнемёты на которые суздальцы должны будут отрядить часть сил. Это не позволит им вовремя обойти их войско с фланга, а когда в дело вступит настоящий огнемёт, станет слишком поздно. Прокатило.

К сожалению, не обошлось без проблем, под конец совещания вылез архиепископ со своим желанием провести торжественный молебен, крестный ход и благословить войска перед сражением. Нет, с главным церковником республике определённо повезло, но даже на таких как он, время и общество накладывают свой отпечаток. Тёмные века, туды их. Алексей совершенно искренне попытался донести до владыки свою точку зрения на неприемлемость участия церкви в мирских разборках, но понимания не встретил. Даже немного поругались.

Жаль, но нечто подобное он предвидел заранее и на этот случай у него имелся свой ответ. Который, в свою очередь очень не понравился Олегу. Обычно спокойный менеджер, услышав его план, от злости вышел из себя. Пришлось поставить его на место. Ссоры с ним Алексей не боялся, ведь при любом исходе дела, предмет спора перестанет существовать.

Следующим утром, Алексей первым делом вызвал к себе всех учеников для важного разговора, с интересом рассмотрел каждого. Все чувствуют, что-то не так, но спокойны. Правда у Олеговой сью какая-то хитринка в глазах, и дочь слегка на взводе. Ничего, ей простительно.

— И так, пришло время вам испытать себя в настоящем деле. Деле, которое не попадёт на страници летописей и не останется в памяти потомков. Надеюсь, о нём вообще никто никогда не узнает. Но оно изменит историю. Не скажу, что мир станет после него лучше, просто одна чудовищная ошибка случиться чуть позже, а может быть нам повезёт и она не случиться никогда.

Глава 15

Владимир

Эвакуация имущества из загородной недвижимости прошла мимо Рябушева стороной. Он бывал там исключительно наездами и собственного угла с барахлом не имел. Кажется, можно было спокойно сосредоточиться на подготовке зачатка медицинской службы к предстоящей войне, но в дело вмешался архиепископ. Решил, что война, с точки зрения формирования благоприятного общественного мнения, самое подходящее время для создания нового духовно-светского ордена. В это трудное время, церковь протягивает руку мирянам, не словами о смирении, а реальными делами. Типа, все должны проникнуться.

Наверное правильно, по опыту родного мира, от тех кто много говорит правильных слов, настоящего дела хрен дождёшся, а уж от православной церкви тем более. Если только не замаячит перспектива хорошо на этом реальном деле поиметь. А тут, ещё как такового бизнес плана нет, а владыка рвётся в бой, ибо надо. Нет, определённо неправильный архиепископ, ему надо было родиться во времена первых христиан, когда учение ещё было пламенем, а не средством заработка, а то ведь смотрится на фоне остальных, как белая ворона.

В принципе, он ничего не имел против, надо так надо, тем более у архиепископа всё готово и деньги и место и устав. Даже форму одежды придумал, для духовенства обычная ряса с нашитым на неё белым крестом, мирянам туника из небеленого полотна с чёрным крестом. Что ж, вполне в духе времени и наглядно, у него самого почти такая же. Ему осталась «самая малость», наладить работу непосредственно по медицинской части, которая естественно, поглотила всё его время. Это он сначала думал, всё быстро склеится, благо костяк братства составляли более — менее опытные монахи, с которыми он уже год возился. Раны он им ещё в прошлом году запретил прижигать, осталось научить сортировке раненных. Дело не слишком сложное, со времён Пирогова ничего существенно не изменилось, справятся.

Ага, это он размечтался. Навалилось столько административной работы, на которую некого было поставить, что не продохнуть. В нагрузку, именно ему, пришлось в срочном порядке готовить внеплановый номер посвящённый исключительно образованию братства, потом проводить ликбез для городского совета. В преддверии войны нужное дело, хоть будут знать куда раненных нести. Кроме газеты отпечатали и расклеили по городу пару сотен листовок с пояснениями, для граждан кто газету себе позволить не мог.

Как-то незаметно, за всеми этими хлопотами, у хирурга появилась ещё одна обязанность, как понятно, напрямую связанная с медициной. Его стали звать на все военные советы. Не иначе подполковник подсуетился, вроде средневековая военная мысль ещё не должна дорасти до таких высот, чтоб начмеда на совещания приглашать, ибо делать ему там было нечего. Для настоящей войны, лекарств нет, перевязочного материала нет, оборудования с подготовленным персоналом тоже нет. Чего в достатке, как это спирта, ну дак кто бы сомневался, гнали всё лето и осень без перерыва.

Стараниями архиепископа у братства появилось два помещения в обоих частях города и несколько добровольцев. И если на софийской стороне братству передали помещение бывшей монастырской лечебницы, в которой он работал весь прошлый год, то на торговой стороне здание было бывшей монастырской трапезной. То есть, по большому счёту — ни о чём.

Однако, не смотря и вопреки, с последствиями первого штурма, новосозданное братство справилось. Из тридцати двух раненных новгородцев и псковичей доставленных в госпиталь с тяжёлыми ранениями, умер лишь один, с проломленной головой. Жаль, но с такими ранами не справлялись и в двадцать первом веке. В реальных условиях проверил щипцы сделанные ему Горыней для извлечения наконечников стрел, которые частенько оставались в ране и болторез для срезания кольчуг. У местных лекарей он ничего подобного не видел, поэтому пришлось создавать его с нуля, для чего соединил щипцы с расширителем. Инструмент вводиться в раневой канал, который соответственно расширяют, а щипцами цепляется наконечник после чего вытаскивается. Вроде всё просто, но изделие вышедшее из под рук кузнеца, выглядело, мягко говоря, зловеще.

По какой-то злой иронии, первое применение случилось на самом мастере. Олег сам его привёз с двумя торчащими стрелами, на санках, на которых они перевозили дрова для паровика. В плечо ерунда, ничего серьёзного, а с засевшей в груди пришлось повозиться. Идиоты, подполковник ведь предупреждал, кольчуга даже плетением восемь в два от бронебойной стрелы спасает не всегда, надо одевать две, но две тяжело таскать. Вот и схалтурил на свою голову, заодно, на нём новинки медтехники опробовали. Работают.

Тогда же, произошёл, нет, не конфликт, некоторое недопонимание с архиепископом, заставившее вновь вспомнить, с кем они имеют дело. По его распоряжению в госпиталь везли и своих и чужих, помощь оказывали всем одинаковую, свои только шли первой очередью. Когда наконец очередь дошла до пленных, то здесь Рябушеву в пришлось столкнуться с жертвами огнемёта. Ожоговые это всегда страшно, в средневековье, где нет никаких средств им помочь, страшно вдвойне. Двадцать пять человек с ожогами третьей и четвёртой степени, площадь поражения свыше пятидесяти процентов, у половины повреждение дыхательных путей. Это смерть, без вариантов, даже в ожоговом центре Вишневского. Миряне в их братство ещё не успели вступить, из персонала он монахи, бабы из попаданцев и дети, которых Олег забрал с торговой стороны. И к кому здесь прикажете обращаться по поводу эвтаназии?

Обратился к непосредственному начальству, благо Феофан самолично пришёл посмотреть, как с наплывом раненных справляется госпиталь. И встретил полное непонимание. Архиепископ посмотрел на него как на убогого, понимая, что не время и не место, лекцию закатывать не стал. Кратенько, за десять минут, рассказал хирургу почему тот не прав.Если опустить многочисленные цитаты из библии, которые вообще можно было трактовать как угодно, на то они и цитаты, основная мысль свелась к двум следующим пунктам. Самый хитрожопый доктор хочет остаться чистеньким прикрываясь данным много лет назад словом? А о других он не подумал? И если с этим утверждением он был готов где-то согласиться, то второй пункт буквально вогнал его в ступор. Чем больше человек страдает здесь, тем проще ему придётся там! Он даже сначала не понял и уточнил, нет, понял всё правильно, земные страдания могут избавить от страданий в загробном мире. Посему, его разговоры о Coup de grâce, есть вредная ересь. Приплыли.

Не удержался и спросил — для попадания в рай теперь достаточно заиметь хреновую смерть?

Феофан схватил его за перепачканную в крови тунику и притянул к себе.

— Не цепляйся к словам лекарь, — медленно произнёс он, — ты прекрасно понял о чём я. А то, о чём ты съязвил, отвечу — да! Но с двумя оговорками, смотря как ты жил и за что умер. Такой ответ достаточен?

— Более чем, — не стал развивать тему Рябушев. Феофан тот ещё товарищ, на костёр он никого не отправлял, но пробовать не стоит. Однако, устраниться от участия в разборках на религиозную тему ему всё же не удалось.

Произошло это вечером, на следующий день после второго штурма. Закончив работу с пациентами, Рябушев решил проверить как идут дела в госпитале на торговой стороне. Полномасштабного штурма там ещё не было, но обстрел из метательных машин не прекращался и перестрелки лучников случались ежедневно. В общем, была бы война, а жертвы будут, а с ними и работа для хирурга. Но караульные на Волховских воротах наотрез отказались выпускать его из города, хотя сообщение между берегами не прерывалось и после сожжения моста и каких-то ограничений на него пока не вводили. Хирург ещё не успел задать вопрос о причине подобной избирательности, как старший смены сунул ему в нос бумагу за подписью посадника, где было чётко прописано, что ему без вооружённой охраны и личного разрешения посадника покидать город запрещается. На обратной стороне, рукой Климина был на современном русском нацарапан постскриптум «Владимир Сергеевич, сами подумайте, переправа далеко небезопасна. Случись что, нас даже заштопать будет некому, или сдохнем от простого аппендицита. Кстати, у меня он ещё не вырезан». Сразу возник вопрос, а если военному его превентивно удалить, свободу передвижения вернут? Очень хотелось поинтересоваться, но у посадника спрашивать бессмысленно, а Лёха дома практически не бывает, готовиться партизанить за городом. Пришлось возвращаться.

Ради удовлетворения собственного любопытства, решил пройти мимо места последнего штурма, непосредственно взглянуть на состояние укреплений. Много он наслушался об эффективности суздальских метателей от пациентов, теперь посмотрит своими глазами. Чтож, пролом он увидел издалека, крепостная стена стояла на искусственном валу и возвышалась над городом, а с конкретикой не получилось.

На баррикаде закрывавшей пролом, стоял мужичок в рясе и толкал проповедь на тему «нашествие суздальцев как кара Господня». Естественно, основной мыслью повествования являлись многочисленные грехи горожан, которые переполнили чашу терпения Его. И всем каяться, срочно. В целом ничего нового, никто так плохо не понимает учение Христа, как сами христиане. А уж религиозные деятели…, шлюхи они и в средних веках шлюхи. Под кого только не ложились, самые одиозные ложились и под монголов и под поляков и под французов и под фашистов, сейчас хотят лечь под владимирского князя. Чтож, в этот раз им повезло, Боголюбский мужик более чем достойный, потомки не осудят вслед не плюнут.

Рябушев развернулся чтобы идти обратно, слушать про кровожадное божество, которое по природной злобности натравляет одних своих последователей на других, за их мелкие грешки, ему совершенно не хотелось. И откуда только такие беруться, кто несёт эту ахинею и кто её слушает? Ладно здесь, где больше половины народа просто читать не умеет, а у большинства умеющих нет средств на приобретение первоисточника. Но подобных идиотов полно и в оставленном им мире, где при некотором желании можно получить библию совершенно бесплатно и самостоятельно убедиться, что в Новом Завете написано там как раз обратное. Ну да ладно, люди хотят ощущать себя стадом, пожалуйста, всегда так было и всегда будет…

Рябушев зло сплюнул и развернулся обратно. Ключевое слово здесь — стадо. Послушать монашка собралась приличная толпа, человек сто, не меньше. Серьёзная осада со штурмами и убитыми только началась, стены частично разрушены, и тут вдруг появляется «служитель Господа» который вещает людям, что это они во всём виноваты. Не сражайтесь, а покайтесь! Он видимо таким экстравагантным способом людям боевой дух поднимает? Эта сука вообще представляет, что бывает во взятом городе? В одном из номеров газеты Климин рассказал о своей одиссее в Киеве, как под шумок из всех щелей вылезла всякая мразь, которая зверствовала как бы не больше чем противник. Разве не достаточно? В связи с этим, возникает вопрос, он сам по себе такая скотина, или подсказал кто? Где мать её, контрразведка, когда она нужна? Почему-то готовиться партизанить в тылах противника, когда должна ловить врагов внутри города.

«Не послушали мы Евангелия, — со скорбной миной причитал монашек, — не послушали апостола, не послушали пророков, не послушали светил великих … Не раскаялись мы пока не пришёл князь владимирский безжалостный по Божьему изволению… Испытав сие, братья, убоимся наказания этого страшного и припадём к Господу своему с исповеданием, да не навлечём на себя ещё больший гнев Господень, не наведём казни больше прежней! — в этом месте он уже сорвался на визг, — Доколе не отступим от грехов наших!? Пощадим же себя и детей своих! В какие времена видели мы столько жестоких смертей? — он махнул в сторону пролома, где как раз больше легло сожжённых суздальцев, — А если предадимся мы воле господней, то всяческим утешением утешит нас Бог небесный, аки детей своих помилует Он нас, печаль земную отымет от нас!».

Пробрался сквозь толпу, благо люди его уже знали, да и одетая поверх полушубка туника с крестом внушала гражданам уважение. Протиснулся вперёд и залез на баррикаду рядом с монашком, тот недоумённо посмотрел на него и уже хотел что-то сказать, но Рябушев опередил.

— Я ненадолго, только уточнить один вопрос, — не давая оппоненту опомниться затораторил хирург, — я правильно понял, суздальское нашествие это наказание Божие?

— Во истину так, сын мой, — важно провозгласил монашек.

— Сын? — картинно удивился Рябушев, — ты ещё пешком под стол ходил, когда я уже лекарем стал. Но если ты считаешь себя мне духовным отцом, то это тоже чушь собачья. Потому что поганый еретик им являться не может!

Среди практикующих хирургов, как правило, не встречаются ни знатоки рукопашного боя, ни особые силачи. Так сказать, издержки профессии, руки хирурга не только его хлеб, но и всегда чья-то жизнь. С трясущимися после тренировки руками не очень-то по-оперируешь. Но, природа не терпит пустоты, невеликая физическая сила компенсируется высокой точностью её приложения. Хирургу без точности ни куда, времена Пирогова, когда операции проводились под лозунгом «быстрей, быстрей, пока пациент не умер от болевого шока», давно прошли. Сумка с инструментами описала короткую дугу и соприкоснулась с челюстью монашка как раз в том месте, где во внешнем кармане лежал болторез. Рябушев нагнулся над бесчувственным телом и со щелчком вставил ему на место выбитую челюсть, «точность вежливость королей», с усмешкой вспомнил старый рекламный слоган.

— Ну что господа, — обратился хирург к ещё не перешедшим в себя горожанам, — кто поможет мне доставить еретика на суд к владыке?

Как ни удивительно, в желающих поспособствовать оказалась практически вся толпа и особых вопросов по поводу его самоуправства у граждан не возникло. За прошедшие полтора года подзаработал некоторый авторитет. Потом, ещё эти его шашни с церковью, в виде организации братства и одежда с крестом…. Похоже, народ счёл происходящее внутрецерковной разборкой. Непосредственно учавствовать, ну его нафиг, а посмотреть со стороны очень даже забавно, зомбоящика то нет, скучно однако.

Владыка как обычно был весь в делах, но когда к его палатам подвалила такая толпа, вышел лично. И похоже малость ошалел, когда узнал о поводе для сборища. Да, свобода воли это больная мозоль всего христианства, как с первых соборов начали ломать копья, так по прошествии двух тысяч лет и не закончили. А в промежутке случилась реформация и тридцатилетняя война, это не считая костров на площадях и обычных разборок типа варфоломеевской ночи.

Недовольство архиепископа понять немудрено, про господ Лютера и Кальвина он естественно не слышал, но к чему могут привести такие дискуссии в осаждённом городе, представлял прекрасно. Это помимо того, что сама тема чрезвычайно скользкая, сколько народу посворачивало на ней шеи, страшно подумать.

Первым выступал Рябушев, как заваривший всю кашу. Чтоб ввести Феофана в курс дела, начал издалека, мол прохожу мимо недавнего пролома, а там на баррикаде гражданин в рясе вещает будто Господь решил наказать нас за грехи использовав суздальского князя в качестве карающей длани? В таких случаях, чтоб самому не прилетело, нужно правильно расставлять акценты и хирурга понесло. Это что, Иисус говорил про возлюби ближнего, а потом разгневался и покарал нас всех оптом, от младенца до старика, прислав для этого таких же христиан? Они тоже в чём-то провинились? И получается, что он сначала принимает мученическую смерть ради нас, а потом натравливает друг на друга? Не берусь утверждать, но на первый взгляд, здесь не просто ересь, а попахивает сатанизмом! А как его слова согласуются со свободной волей? Решения шестого вселенского собора успели пересмотреть, или это личная позиция обвиняемого? Большинство мирян выпали из реальности минут через пять, слабовато у народа со знанием писания, а про решения первых соборов, не все церковники в курсе. Архиепископа хватило на десять.

— Довольно! — прогремел в морозном воздухе его голос, — я понял тебя Владимир. Теперь ты — обратился к монашку, — Иоанн, говорил ли людям сим о том, что суздальское войско послано нам самим Господом в наказание за грехи наши?

— Да владыко, — не стал юлить монашек — ибо…

— Достаточно! — прервал его Феофан и уже обращаясь ко всем собравшимся закатил проповедь на полчасика. Не отнять, у мужика талант, проповедь может выдать на раз, без бумажки и подготовки, причём не запинаясь, без эканий и аканей, речь свободная, образы яркие. Рябушев попов не любил, но проповеди архиепископа всегда слушал с удовольствием, наверное именно такими и были первые христианские проповедники, во времена, когда вера ещё не стала религией. Как и предполагалось, Феофан сгладил острые углы, рассказав собравшимся, что после того, как кровь Спасителя смыла с нас первородный грех, для людей началась новая эра. Путь указан, никто на него силком не тянет, откровений свыше больше не будет до страшного суда. С воздаянием же, придётся потерпеть до окончания земного пути, но не сомневайтесь, воздасться. Поэтому, не стоит обвинять Создателя в собственных проблемах и заявления о Божественном наказании являются просто легкомысленными. А про сатанизм, наш уважаемый лекарь немного погорячился в своём излишнем рвении. В общем, всем спасибо, все свободны, кроме виновников торжества.

Дождавшись пока новгородцы разойдуться, Феофан двумя пальцами подозвал к себе обоих.

— Не думал, что ты так превратно понимаешь писание, Иоанн, — прошипел он на монаха, — но сдаётся мне, здесь дело в обычной гордыне. Нравиться когда тебя слушают открыв рот, пусть даже изливает он откровенную глупость?

— Всё происходит по воле Его! — взвился монах.

— Ну вот и посидишь в порубе до окончания осады! — огрызнулся архиепископ, — согласно твоим умозаключениям, можешь считать меня исполнителем Его воли. Увести его — бросил он служкам и повернулся к Рябушеву.

— А тебя старый, чего на подвиги во имя веры потянуло? Думаешь у меня других забот нет? Жизни спасай в лечебнице, вот лучший подвиг!

— Царство разделившееся в себе не устоит и дом разделившийся в себе падёт. Мне нужно было мимо пройти?

— Знаю, писание ты разумеешь, только про шестой всенский собор ты зря вспомнил.

— А что не так?

— Да всё не так! Слышал звон, да не знаешь где он. Кроме всего прочего, шестой собор определил правила поведения для духовенства и мирян, и кстати, на будущее, «не подобает мирянину пред народом произносить слово, или учить, и тако брать на себя учительское достоинство, но повиноваться преданному от Господа чину, отверзать ухо приявшим благодать учительскаго слова, и от них поучаться Божественному», это из его постановлений. При некоторой ловкости можно тебя за это притянуть. А то о чём ты говорил, звучит вот так, «Проповедуем также по учению святых отцов что в Нем и две природные воли, и два природных желания, и два природных действиянераздельны, неизменны, неразлучны, неслиянны. И две природные воли не противоположны одна другой, как говорили нечестивые еретики, — да не будет! Но Его человеческое желание не противоречит и не противоборствует, а следует или, лучше сказать, подчиняется Его божественному и всемогущему желанию». Это о Христе, если до тебя не дошло.

— Понял, был не прав.

— Хорошо, если понял. Впредь, или изучи вопрос перед полемикой, или пользуйся исключительно цитатами из писания. — Феофан махнул рукой, — ладно, как дела в лечебнице?

— Пока справляемся, но нужны новые места, жертв следующего штурма некуда класть будет, перевязочный материал кончается, опять же, кормить их всех надо.

— Так кто получше, отдай родичам, пусть ухаживают.

— А суздальцев я кому отдам?

— Тоже верно. Ладно, ступай, подумаю над твоим вопросом.

Феофан подумал, и сделал. В отличие от деятелей просвящённого двадцать первого века, у которых в течении двадцати лет «времени на раскачку нет», у деятеля тёмного средневековья, связка слово-дело, работала чётко. На следующий день, отправил одного из своих секретарей к сыну Боголюбского. Тот изложил проблему и вернулся в город с представителем противника, который ознакомился на месте с условиями ухода за раненными. Боярин походил, поговорил с раненными, кто был в сознании, задал несколько вопросов общего характера и отбыл восвояси. Рябушев думал, что на этом дело и закончилось, нет, оказалось ошибся. К вечеру, от суздальцев поступила гуманитарная помощь, провиант перевязочный материал и деньги. Чтож, похоже жизнь стала налаживаться, но это его мнение разделяли далеко не все.

Через несколько дней, вернувшись ночью домой из клиники, Рябушев был с порога озадачен Лещём, Олег просил зайти к нему, как только придёт. Заниматься делами совершенно не хотелось, тупо хотелось спать. Вроде полноценного штурма не было уже который день, но перестрелка прекращается только ночью, от чего раненных вагон и маленькая тележка. В основном гражданские и некомбатанты. Хотя, к некомбатантам тут можно отнести всё женское население, посильную помощь армии оказывают. Сколько он простоял у операционного стола, часов пятнадцать наверное, а возраст у него далеко не юношеский.

Поднялся к себе, принял сто грамм облепиховой настойки для приведения расшатанной нервной системы норму, хотел чуть посидеть, но понял, если присядет, то уже не встанет, заснёт прямо сейчас. Надеюсь у «племянничка» серьёзное дело, пробормотал он себе под нос и зашагал к его комнате. Стучаться не стал, дверь в его комнату оказалась открытой, а увиденное несколько озадачило. Эффективный менеджер явно собирался валить из города.

Рюкзак обёрнутый белой тканью, широкие охотничьи лыжи с приклеенным камусом из неизвесной зверюшки, маскхалат на стене. Сам попаданец сидел в кресле и старательно обматывал белой тканью ножны меча. Почувствовав на себе взгляд оторвался от своего занятия.

— Владимир Сергеевич, пожалуйста, не откладывая на завтра соберите всё ценное и спустите в подвал. Перед уходом, я подожгу дом. Идея в следующем, если суздальцы ворвутся в боярский дом где нет ничего ценного, то начнут вдумчиво его обыскивать и рано или поздно доберутся до подвала. А так, дом сгорел, добро вместе с ним. Для противника всё логично и он уходит в расстроенных чувствах грабить соседей, а мы в шоколаде и весной строимся по новой на старом фундаменте.

— Гениально, никогда не сомневался в твоём профессионализме, — хирург не удержался от сарказма, — и я смотрю ты уже и лыжи навострил, во всех смыслах.

— О, не я один. Нас набралось пару десятков, кто сто процентов не переживёт падение города, в основном наши партнёры по бизнесу. Лёха в прошлом году поставил не на ту компанию, теперь расплачиваемся.

— И когда ты собрался?

— Как народ начнёт бросать оружие, думаю, вовремя следующего штурма. А скорей всего ещё раньше. Как вы в курсе, послезавтра масштабная вылазка, на которую у нашего военного есть некий гениальный план. Меня же, терзают смутные сомнения, что при таком численном превосходстве противника, нам всыпят по первое число и огнемёт нам не поможет. Хорошо у него хоть мушки нет.

— Откуда такая уверенность? — удивился Рябушев, — вроде всё складывается не так плохо. И насколькоя помню, в нашей истории эта осада закончилась для Боголюбского таким поражением, от которого он не смог оправиться до конца своего правления. Собственно, оно и стало главной причиной его окончания. Нам остаётся только воспользоваться положительным опытом предков.

— Значиться, просвещаю вас по поводу местной войнушки, — усмехнулся Олег, — между собой, местные граждане до последнего не сражаются. Просто, нет столь принципиальных причин. Если потерпят поражение, то никакого геноцида не будет, один банальный грабёж, потом заплатят откупного, дадут преференции купцам победившей стороны и пригласят на княжение того князя на которого им укажут. Всё. Это не моя придумка, посадник с тысяцким просветили. Они по молодости лет успели повоевать на прошлой войне с Долгоруким и расклады знают не понаслышке. Поэтому, как только за нас возьмутся всерьёз, граждане побросают оружие и будут совершенно правы. По большому счёту вопрос исключительно в деньгах и амбициях власть имущих, за которые умирать в общем-то тупо.

Теперь по поводу победы Новгорода в нашем мире. Да, было дело. Только один маленький нюанс, никакого положительного опыта в летописях нет. Потому как проигравшая сторона о своих неудачах особо не распространялась, а у победившей, их писали грёбанные попы, которыми у нас рулил некто Иоанн. Да, да, возможно тот самый, которому вы на днях начистили рыло. Очень мутный тип, то ему сама Богородица приносит мешки с деньгами, то он на бесах в Иерусалим катается, а потом эти же бесы подбрасывали ему в келью бабские шмотки и шлюх приводили. Это информация из его официального жизнеописания.

А про осаду, вообще полный бред. Икона Богородицы сама рванула из храма, а когда в неё попала стрела, разрыдалась при всём честном народе. В отместку за это безобразие, на суздальцев пала тьма и они поубивали друг дружку. Оставшихся отловили в окрестных лесах и повязали как баранов. Короче, сюжетец для ветхого завета. Одним словом, никакой войны по их мнению не было, всё Он разрулил, словно Ему заниматься больше нечем. Только почему-то, после столь славной победы, стоило Андрею Юрьевичу перекрыть поставки хлеба, золотые пояса приползли к нему на брюхе в Боголюбово, заранее соглашаясь со всеми условиями князя, которого они на днях разбили в пух и прах. Заметьте, не пришли войском, поставить наглого князя на место, как они сделали с его внучатыми племянниками на Липице, а униженно просили. Опуская религиозную дребедень, вам не кажется, что даже в нашем мире что-то не так с историей? И руководствоваться опытом предков нам не с руки. Остаётся собственный здравый смысл, который подсказывает мне, что следующий штурм будет последним.

— Всё так плохо? Огнемёты уже не работают?

— Да, стены разбиты и у нас и на торговой стороне. Вовремя предыдущих штурмов они потеряли всего человек четыреста убитыми и примерно в два раза больше раненными. Поэтому войско под стенами боеготово ни чуть не меньше, чем в первый день осады, а с их великолепной разведкой, думаю они уже знают, что огнемёт на софийской стороне всего один и перебросить два оставшихся с торговой стороны не получиться. Да и не спасут три огнемёта колыбель русской демократии, слишком не равны силы. Противники наши не дураки, это понимает. И то, что они концентрируют войска именно здесь, косвенно на это указывает. Прибавьте к нашим неприятностям одного из лучших полководцев современности, которому помогает человек из нашего времени, у которого военная подготовка, может и не на уровне Климина, но голова на месте и руки из того места растут. И самое хреновое, его советы слушают и денег на его проекты не жалеют.

— То бишь, по твоему нам крышка? — поинтересовался Рябушев.

— Не нам всем, а конкретно Лёхе и мне. Особенно в свете последних событий, когда с его подачи устроили чистку новгородского боярства… короче, с нами всё плохо. Остальных, максимум переселят во Владимир, трудиться на благо зарождающейся абсолютной монархии. Может в этом мире у Андрея Юрьевича получиться.

— Это вряд ли. Абсолютная монархия неразрывно связана с национальным государством, а до национальной идеи народ ещё не дорос, зарежут так же как и у нас.

— А если он возьмёт и вырежет самую одиозную часть так называемой элиты? У первого императора получилось всего за два года, а этот товарищ не менее решительный.

— Не получиться, тогда имелось в наличии много образованных молодых граждан с горячим сердцем, которые совершенно добровольно встали на место вычищенных. И то, он физически не смог вычистить всю мразь, которая в конце концов одержала верх. Здесь подобный манёвр невозможен даже теоретически, банально некем заменить боярство. Только через триста лет Иван Законодатель смог более менее наладить управление, когда появился кадровый резерв из многочисленных детей боярских и прочих мелких дворянчиков, который начал активно создавать ещё Иван Калита.

— Во во, Лёха говорил нечто подобное в прошлом году. Только один нюанс, мы все знаем, сын Боголюбского проживёт ещё пару лет, а он сам ещё пять. А теперь объясните мне, на кой хер мы вообще ввязались в это дерьмо? По уму, нам до лампочки, кто победит, через пять лет придёт Всеволод большое яйцо и разрушит всё что успел построить старший брат в вопросе построения централизованного государства. И всё вернётся на круги своя, алчные князья на Руси, алчные олигархи в Новгороде. Мы же, по прихоти отмороженного подпола, сейчас оказались меж двух огней. Оно нам надо — Олег отложил в сторону законченную работу и уставился на хирурга — короче, Владимир Сергеевич, когда заварушка закончится, предлагаю разделить активы и пусть военный тешит своё эго, играя в большую политику за свой счёт.

— Вот уж не думал, что тебя так огорчит первое серьёзное испытание, которое ещё неизвесно в чью пользу закончиться.

— Да обидно, по тупому подставились, вместо того чтоб наблюдать со стороны и окучивать на бабки обе стороны, мы оказались в самой заварухе. А закончиться известно чем. Республика проиграет при любом раскладе, а мы вместе с ней, даже если каким-то чудом сейчас удастся отбиться. Южные области, где выращивают основную часть зерновых, разорены войной, после ледохода нам перекроют волоки и республику накроет медный таз, как это случилось в нашем мире. В довесок, у нас персональный враг в лице владимирского князя, а коллективную ответственность ещё никто не отменял. Влетим всей компанией, не только вы и я, но и весь народ с нами связанный. Кроме девок которые успели выскочить замуж и то не факт.

— Ты конечно молодец, начал имущество делить когда враг под стенами, в прошлом году, когда производство выводил, не мог сообразить?

— А я и сообразил что дело тухлое, в голове вертелся пример комсомольского работника заделавшегося нефтяным олигархом. Уж на что был важным и могущественным, до того возгордился, аж забыл, что власть исходит из дула винтовки и закономерно поехал копать уран. Я это жопой чуял, по тому у нас и есть запас на чёрный день и основные активы я именно поэтому из города вывел, жаль тогда ещё не представлял всех раскладов.

— Ладно, я тебя понял. К эвакуации подготовлюсь. А к вопросу раздела имущества, давай воспользуемся твоим предложением и вернёмся к обсуждению после войны.

Глава 16

Новгород

Противостояние между враждующими сторонами достигло своей наивысшей точки. С момента последнего штурма суздальцы не прекращали обстрел ни на день. Стрелы и камни летели на город сплошным потоком. Укрепления на софийской стороне оказались разрушены в пяти местах, на на торговой шести. Кроме самих проломов, вражеские пороки серьёзно повредили ближайшие к ним башни, существенно ослабив возможность обороняющихся вести стрельбу с фланга. Правда погибших от выстрелов из пороков было немного, чего нельзя было сказать о действиях вражеских лучников. Пользуясь отсутствием в городе нормальных пороков, они прячась за большими щитами подходили к самым стенам и перекидывали в город сразу по две, а некоторые и по три стрелы за раз. Стреляли наугад, куда прилетит, а прилетало как правило бездоспешным женщинам и детям. По настоянию индийцев, развесили по всем ближайшим к стене улицам предупреждающие грамоты «жители, при обстреле эта сторона улицы наиболее опасна».

Феофан похлопал себя по щекам подстёгивая уже еле ворочающиеся мысли. Этой ночью, обычная старческая бессонница куда-то подевалась и спать хотелось просто немилосердно. С грамотами вроде чуть помогло, Владимир говорит, что с момента вывешивания грамот раненных средь женщин и детей стало меньше. Зато, по непонятной причине увеличилось количество убитых среди новгородского боярства и знатного купечества. И надо же какая странность, все убитые противники нынешнего посадника, некоторые из которых не прочь бы и лечь под владимирского князя. Ну с этой гнусностью после войны.

Естественно, долго так продолжаться не могло. Осаждающие готовились к решительному штурму, прибывший из Владимира обоз с припасами поднял их пошатнувшийся боевой дух, говорят даже поделили меж собой городские улицы для грабежа. Новгородцы наоборот, готовились к вылазке, коей хотели одним ударом, закончить войну. Решив использовать новое индийское оружие в полевом сражении, где оно, как заметил князь, может убить куда больше людей. И между двумя армиями оказалась церковь.

Как так получилось он сразу и не заметил. На последнем военном совете, где было принято решение о вылазке, он сказал, что проведёт перед битвой крестный ход по стенам, дабы укрепить дух защитников, и неожиданно встретил упорное сопротивление. И главное, со стороны человека, от которого меньше всего этого ожидал.

Алексей индиец, сильно удивил, а потом и озадачил его. Встал и не отводя взгляда так и сказал «Владыко, не доброе дело благословлять одних христиан на убийство других христиан. Тем более, что все мы, словене и вятичи, северяне и дреговичи с хорватами и кривичами, все народы от Одры до Итиля, от балкан до Варяжского моря, все мы одного корня. У всех у нас общие предки и общая история. И война меж нами есть братоубийство. А просить на то божьего благословения, чудовищная ошибка, которая есть подкоп под здание всей веры Христовой. Сегодня ты благословишь нас на битву с братьями, а завтра послушный владимирскому князю митрополит повелит тебе закрыть все церкви в новгородской земле или вообще, призовёт всю Русь встать против Новгорода. Нет владыко, то что ты предлагаешь, это дорога без возврата, по которой наши потомки забредут прямо в ад».

Прямо так так и сказал, «в ад». Наверное залети в тот момент в комнату камень из суздальского порока, народ был бы потрясён меньше. Много тогда было крика и в конце концов, сын тысяцкого по быстрому отослал индийца заниматься приготовлениями к предстоящему делу. Так сказать, с глаз долой из сердца вон. Да, больше Алексей на глаза ему не попадался, но слова его занозой засели в сердце.

Даже не в том вопрос, что мирянин поучает архиепископа. Алексей муж учёный, в отличие от своего младшего брата, который знание писания в своих целях использует, старший действительно над словом божьим размышляет и в жизни им руководствуется. К такому и прислушаться не зазорно, только ума набраться. Ясно сказано «Воздатите кесарева кесареви и божия богови» и смысл здесь, не мешать дела мирские с духовными. Война ведь дело сугубо мирское, за какими красивыми словами она бы не пряталась. Но отношение к ней человека, его внутреннее состояние на войне, дело уже духовное. И где та тонкая грань, переступив которую он перепутает мирское и духовное?

Ведь уходящую в поход владимирскую рать провожали молебеном о ниспослании победы, утром он будет молиться о том же. И вот, сама того не желая, церковь разделилась внутри себя. Одни действуют в угоду владимиру, другие новгороду. Кто здесь прав? Одни скажут «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение». В ответ на это можно смело возразить, ну а при чём здесь Новгород? Пусть жители княжества ему и не противятся. К тому же, это слова Павла, а вот у Петра на сей счёт есть несколько другое «Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей, как свободные, не как употребляющие свободу для прикрытия зла, но как рабы Божии». Как любит шутить Алексей — почувствуйте разницу. Во истину, не мир Он принёс нам, но меч. И не будет покоя человеку, пока не станет он подобен птице небесной, свободной от мирских страстей.

Феофан помотал головой, почему же так хочется спать? У него слишком много дел для такой ерунды. Вроде мелочь, но как не вовремя. Евангелие, в котором он пытался найти ответ, выпало из ослабевших пальцев, седая голова упала на грудь. Архиепископ новгородский спал. Впрочем, той ночью крепко спал не он один, всё патриаршие подворье проснулось только к обеду. Просто сознание архиепископа, привыкшее к постоянной работе над собой, сопротивлялось дольше остальных.

Глава 17

Олег

Олег ещё раз с проверил всю, или всё, конструкцию или сооружение? Интересно, что у них вышло? Прямо анекдот про эксперименты по скрещиванию ужа с ежом. Как ни странно, оно работало, пока, по крайней мере. По прямой двигалось и даже могло совершать некоторые манёвры. Выдвигаясь на рубеж атаки по новгородским улочкам они застревали всего пять раз, при этом ничего не отвалилось и не сломалось. Принимая во внимание, что дальше столь сложных манёвров у них не предвидится, можно поставить зачёт.

Рождение этого монстра исторгнутого на свет их ВПК состоящего из бывших профессора с водителем, произошло буквально вчера. И являлось следствием неожиданной идеи бравого военного, использовать огнемёт в полевом сражении. Все тогда дружно посмеялись, попинав ему на невнимательность, типа «иди посмотри получше, стратег недоделанный, это же паровой двигатель на санках, максимум что можно, дотащить его до позиции и больше не кантовать. Хотя, можно ещё с горки спустить, на санках же». Реальность как обычно расходилась со здравым смыслом в строго противоположных направлениях. Военные гении уже приняли решение вывести огнемёты в поле, все три. Ну приняли, так приняли, бери да выводи, их печка на санках по сложности конструкции, даже не паровоз начала прошлого века, дети спокойно управляются, а на торговой стороне конструкция ещё проще.

Не тут-то было, от неугомонного подпола так просто не отделаешься, он всегда знает чего хочет. В этот раз хотел без задержки произвести выстрел на максимальную дальность. Для тупых гражданских специально пояснил, огнемёт должен стрелять с ходу, не совершая дополнительных манёвров среди боевых порядков. Использование шлангов его не устраивало, давления они не выдерживают, дальность выстрела от этого в два раза меньше, что ни куда не годиться. Соответственно, если стрелять без шланга, надо его сначала развернуть к противнику, а это очень плохая идея. Значит надо чтобы он двигался раструбом вперёд, то бишь, лошадь его должна толкать, а не тянуть. Типа римская жатка, только на санях и с огнемётом. Изобретатель, мля!

И не такие дела заваливали, сделали конечно. Правда лошадей пришлось задействовать по две штуки на каждую установку, а скорость получилась как у спокойно идущего человека. Но сделали. Раз стрелять придётся с ходу, да ещё и под обстрелом, решили вывести управление вентилем непосредственно стрелку. Нормально сделать у них уже не было возможности, поэтому тросами тупо соединили вентиль с педальным приводом, нажал — выстрелил. Проверили без огнесмеси, работало. Раскрутили княжескую дружину на шесть штук конских доспехов, оказывается были и такие. Олег, как человек далёкий от темы, думал что про конские доспехи это к псам рыцарям, оказалось ошибся, были и у русичей. Оператору и по совместительству кочегару, соорудили загородку от стрел, стрелку просто большой щит на кронштейне с боковым вырезом под сопло, над лошадями сделали лёгкий навес, от чего их вундервафля приобрела ещё более нелепый вид. Да и шут с ним, главное чтоб сегодняшний день пережила. Как ни крути, генеральное сражение которое решит исход всей кампании.

Пока новгородское войско выстраивалось напротив ворот, попаданец ещё раз проверил своё снаряжение. Если суздальцы не разбегутся от первого выстрела, значит ударят по огнемёту и ударят отборным отрядом. Который не станет переть на струю пламени, а начнёт прорубаться сбоку, сквозь их боевые порядки. Климин уверил его, что всё предусмотрено, вокруг будут самые лучшие рубаки, но в таких вопросах лучше перебдеть, чем положиться на товарищей и в итоге оказаться порубленным на куски. Здравый смысл буквально вопил, случись суздальцам прорваться к огнемёту, его расчёт так просто не умрёт, ответят за всё. Доспехи, нормально, сидят удобно, застёжки ни где не разболтались, с собой дао и один мечеломатель, скорей всего схватка будет в тесноте, длинное оружие ему не понадобится. Рядом в санях подвесил щит, вдруг пригодиться, и там же гуань дао. Он зараза длинный, в тесноте не помашешь, но вдруг понадобиться, а у него есть, тем более, самому не тащить.

Закончив с очередной проверкой, он поймал себя на мысли, что ему совсем не страшно. Странно, а ведь по идее должно. Даже когда его, тогда ещё молодого прораба, решили поставить на место несколько несознательных работников позволявших себе тащить с объекта всё, что по их мнению плохо лежит. А вот фиг, у хорошего прораба, заниматься подобными вещами может один единственный человек, он сам. Драка дело такое, её нужно постоянно практиковать, без практики и численное превосходство не всегда помогает. По уму, так у вороватых товарищей шансов против него не было, но он всё равно мандражировал. Да что кривляться, и уже в сознательном возрасте нервничал перед обычными соревновательными поединками. А сейчас нет.

Почему, трудно сказать. Может потому, что учитель постоянно вдалбливал им в голову простую истину — это жить трудно, умирать легко. Ни проходило ни дня без цитирования самурайской пословицы про смерть легче пуха и долг тяжёлый как гору. Капля камень точит, вот за все прошедшие годы ученичества, мозги оказались основательно промыты, и когда понадобилось, они не подвели, сейчас его будут убивать мужики которые сильней быстрей и опытней, а ему хоть бы хны.

А может потому, что третьего дня, шальной стрелой, была убита она. Его белокурая валькирия. Самый близкий ему человек в этом мире. Почему так получилось, замужняя женщина с двумя детьми и он, тогда ещё голь перекатная, вкалывавший от зари до зари в попытке прокормить толпу попаданцев сидящих у них на шее. Рожа, с которой можно в фильмах ужасов без грима играть и она, снежная королева? А у неё, хозяйство, дети, муж лох педальный за которого её отдали в четырнадцать лет, в общем тоже всё не просто. Но вот что-то дёрнулось и у него и у неё, чтоб потом вот так закончиться.

Предлагал ведь ей бросить этого козла, по злой иронии числившимся за ней в мужьях, но нет, она же с ним перед Богом венчана, дети у них. Средневековые загоны, туда их. Развестись нельзя, встречаться с ним грех, а не встречаться уже не может. Хотел этому алкашу денег дать, чтоб он исчез навсегда, но она запретила. Словно мысли его прочитала и сама сказала, чтоб не вздумал. Так до самого конца, стирала, готовила для него, носила ему на стену горячий обед, пока не попала под обстрел.

Как у классика, не досталась никому, только гробу одному. Глупо всё вышло. В первый момент он не узнал свою возлюбленную. В на полу в неотапливаемой церкви, завёрнутая в холстину, лежала совсем другая женщина, совсем не похожая на его валькирию. Её правильные черты заострились придав прекрасному лицу грубую ассиметрию. Жаль, что в последний раз он увидел её именно такой. Он то всерьёз думал, что со временем разберётся с такой ерундой как муж и будет жить с ней долго и счастливо. Придурок.

— Не спи, война без тебя кончится, — вернул его в мир голос Влада. Крестоносец как всегда спокоен и чуть насмешлив, как их бравый подпол, как и учитель, как его младшенький. Наверное, все настоящие вояки такие, независимо от года выпуска.

— Ничего, без меня сегодня не обойдётся, — Олег похлопал рукой по корпусу паровика, — сегодня же по плану первая огнемётная атака на суше. А ты чего здесь, ты же на плотницком конце живёшь и вроде сейчас должен быть на том берегу?

— А, лучших мечников расставили на защиту огнемётов. Посчитали, раз мы с тобой почти родственники, значит ты меня с перепуга не спалишь, и я не дам тебя зарезать. Красота, — Влад усмехнулся и хлопнул его по плечу, — слушай, ведь и правда, слышал что греки применяли метание огня в морских сражениях, а про сушу разговоров не было. Видать их огнеметалка ещё больше вашей. Получается, мы сегодня войдём в историю. Боюсь правда не в лучшем свете.

— Как могильщики рыцарских правил ведения войны?

— Брось, о правилах войны рассуждают зажравшиеся козлы, которые настоящей войны не видели. После пары лет в Палестине, все эти рыцарские… ерунда одним словом, остаётся один здравый смысл. Но я о другом.

Вот смотри, воин, всю жизнь готовиться, совершенствует своё мастерство и в бою, он один, стоит десятка обычных людей. Поэтому, и сражаются меж собой в основном воины. Встретился с врагом, таким же воином, лицом к лицу, кто искусней, тот и победил. А что теперь? Любой мальчишка, да даже девка, может повернуть рычаг на вашем оружии и спалить заживо несколько десятков искусных рыцарей. Вот мне и интересно, что дальше будет? Не со мной конкретно, а со всеми нами. Этот огнемёт и винтовка что ты мне показывал, это ведь только проба сил, не вы, так другие смогут сделать их ещё более скорострельными дальнобойными и смертоносными. Да, время рыцарей, нет, вообще воинов, закончится сегодня, кто бы не победил. И я думаю, как изменимся все мы, получив такую власть над жизнью и смертью?

Вот так, кто бы знал, что этот лихой рубака ещё и философ. Олег задумался не зная что ответить.

— Не знаю брат, наверное ничего хорошего. Власть развращает мелкие душонки, тем более, власть абсолютная, над жизнью и смертью. А рыцари, да, наверное исчезнут за ненадобностью. Чтобы потом, через сотни лет, когда оружие и сама война станут слишком сложными для обычного человека, снова вернуться. И так будет повторяться снова и снова, — Олег поднял взгляд на утреннее небо, — пока Ему не надоест наша глупость.

Крестоносец хотел что-то сказать, но впереди колонны взметнулся стяг, городские ворота открылись и новгородское войско двинулось вперёд. Влад посоветовал ему не дать себя убить и убежал догонять свой отряд. Умирать Олег не собирался, хотя, у воинов противника на сей счёт наверное прямо противоположное мнение. А на самом деле, дурдом. Примерно через час, тысячи людей начнут убивать друг друга, не совсем понимая ради чего. Нет, не так, это он, человек из мира где всё имеет свою цену, ничего не понимает. Специалисты с обеих сторон сядут, посчитают сколько будут стоить разные варианты развития событий и придут к решению менее затратному чем война. Тот же китайский конфликт, больно он был нужен самому Китаю. Вся Сибирь и так де-факто была под ним и если бы Москва не вела откровенно провашингтонскую политику и не превращала страну в оплот фашизма, никакой войны бы не случилось. Здесь не так, даже дети понимают, почему надо сражаться, а он, взрослый дядя, нет. Попаданец тряхнул головой, с такими мыслями лучше всё бросить и сразу мотать из города. Да, никому война не нужна, но уже поздно, вышел на ринг — дерись. Всё, и без самокопания!

Новгордское войско выходило сразу из трёх ворот обращённых в сторону вражеского лагеря и формировало трапецию с основанием на правом фланге, где был расположен и огнемёт. Идея понятна, мощным правым флангом при поддержке огнемёта проломить порядки противника и совершить его охват. И это гениальный план? Олег выругался, при всём уважении, подполковник вовсе не Александр Македонский, а Новгород не Гавгамелы. Ерунда, должно быть ещё что-то.

И оно было, внезапно стена дыма отсекла добрую треть от вражеского лагеря, а в оставшейся видимой части возникло серьёзное замешательство. Если центр и правый фланг, над которым высилось княжеское знамя, строились нормально, то на левом, примыкавшем к дымовой завесе, царила бестолковая суета. В добавок, кто-то умудрился поднять там три новгородских стяга. Нормально, они там с ума посходили, или это предусмотрено новгородским планом?

Может не видя происходящего на своём правом фланге, может понадеявшись на численное превосходство уже готовых к сражению своих войск, а может наоборот, поняв что дело принимает скверный оборот, суздальский полководец приказал атаковать. Завыл рог, его клич подхватили другие, разбросанные по всему тылу наступающего воинства и вражеское войско перейдя на быстрый шаг устремилось в атаку. Наблюдая за движением противника, Олег отмечал перемещения княжеского знамени. По идее, рядом долженбыть сын Боголюбского с приближёнными, если удастся их спалить, сражение скорей всего закончиться. Нет, похоже они пройдут несколько левее, ему бы сейчас чуть довернуть, тогда получиться перехватить вражеский штаб. Жаль не он тут командует. А если бы и командовал, в плотном пехотном строю их чудо оружие не развернёшь.

Когда между армиями оставалось метров двести, в дело вступили лучники. Понятно, точность на бегу никакая, однако по толпе промазать сложно, в кого нибудь обязательно попадёшь. Мысленно продолжив траекторию вражеских стрел Олег быстро закрыл себя щитом. Предсказуемое желание выбить обслугу огнемёта. Ничего, от стрел они прикрыты хорошо, пусть стараются, в обычных воинов меньше прилетит. Ему же беспокоиться нечего, если не догадаются выкатить свои осадные орудия на прямую наводку, он для лёгких метательных снарядов неуязвим.

Лучники противника стреляли по готовности и по мере сближения всё большее их количество выбирало своей целью огнемёт. Без преувеличения, вокруг него стрелы падали с частотой дождевых капель в бодрый летний дождь. Глухо барабанили по массивному щиту, звонко клевали по железному корпусу паровика и с треском ломались, с шуршанием втыкались в снег. Судя по тому количеству попаданий в щит, идея с кронштейном была очень своевременной, в руке он его бы уже не удержал.

Посмотреть далеко ли до противника было чистым самоубийством, поэтому Олег скрючившись в три погибели на своей боевой площадке, заглянул в паз для установки сопла. Вовремя, до столкновения оставалось метров сто. Надо подпустить до тридцати, потом залить их пламенем по дуге. Если на максимальном давлении, то накроет боевой порядок на всю глубину и тогда гибель всего фланга вопрос нескольких минут. Знать бы, что там происходит у противника рядом с дымовой завесой, да из за щита невидно. Ещё раз взглянул на строй противника. Всё, пора начаться новой эре, прощай рыцарство, теперь войной будут рулить исключительно денежные мешки. Олег вставил сопло в паз, прикинул угол на который надо поднять его для лучшего попадания и нажал на педаль пуска. И понял, эти крики, десятков сгорающих заживо людей он не забудет до конца жизни.

Обстрел прекратился, Олег выглянул из за щита. Как и предполагал, левый фланг суздальцев фактически прекратил своё существование. Его жалкие остатки, отделённые широкой просекой из горящих тел от остального войска, сейчас втопчут в снег новгородцы. В районе дымовой завесы вообще красота, в их боевых порядках и частично в лагере резвится конница, то-то он её сегодня не видел, а она вот. Только флаг непонятный, на новгородский не похож, ну раз рубят врага, значит свои. А в центре было плохо. Численный перевес суздальцев позволил им растянуть боевой порядок перекрыв весь новгородский строй, не позволив им сделать охват с обоих флангов. И если на их ослабленном правом фланге армии застыли в жёстком клинче, то по центру ударная группировка противника проломила их строй и развернулась в его сторону.

Олег выругался многоэтажной конструкцией, отряд из лучших рубак, которому было поручено защищать огнемёт отсутствовал. Со своего места его командир неправильно оценил обстановку, посмотрел на результаты выстрела и решив что они уже победили бросился атаковать остатки левого фланга, сделав в боевых порядках новгородцев огромную дыру, которую остался прикрывать крестоносец с горсткой бойцов. Наверное, кого смог удержать от дурости. Захотелось завыть от досады, какого хрена не поставили Влада командовать отрядом, у него же опыта больше чем у любого местного! Опять потешили боярскую спесь? Зато теперь, практически выигранное сражение превращается в свалку, где преимущества у профессионалов из княжеских дружин.

Группировка суздальцев под княжеским знаменем приближалась. Выстроившись клином, на острее которого шёл воин в золочёном шлеме и большим красным щитом страшно изрубленным, даже невозможно было понять, что на нём намалёвано, вроде птица какая-то. Она не просто продавливала новгородский строй, она его рассекала. Каждый кто оказывался от золочёного шлема на расстоянии удара — умирал. Олег бросился к огнемёту, взглянул на манометр, естественно давления нет, он поливал огнём от души, стравил почти всё. Неправильный компрессор у них получился, да в общем и не компрессор вовсе, это они его между собой называли. Ладно, приказал второму номеру поднять давление и развернуть огнемёт, стрелять по готовности, прицел чуть выше, так чтоб первые ряды не спалить, нужно накрыть как можно больше противников с одного выстрела. Перед выстрелом дать свисток, предупредить новгородцев оставшихся в живых, может кто и спасётся.

Остался последний вопрос, чем вооружиться? Щит конечно хорошо, но он то рассчитывал на схватку в тесноте, а теперь у него появилось пространство для манёвра, значит гуань дао. Ловко подхватил его, крутанул вокруг себя веер, любимое оружие прочертило несколько замысловатых кривых и застыло в руке отведённой за спину. Отлично, доспехи почти не мешают. Вдох и медленный выдох, колючие льдинки летящие в лицо, холод и звенящий гитарной струной перегруженный трос. Вместе с хлопком от разрыва стального каната, вселенная смерчем вошла в него. А впереди, ему на встречу, двигался такой же как он. В золочёном шлеме, уже без щита, в изрубленных доспехах и коротким мечом в левой руке. Мастер дзен, а может опытный практик исихазма, без разницы, но именно его энергия сковывала всех воинов этого отряда и двигала его вперёд. Климин лох педальный, надо было ставить на князя, говнюку не будут служить такие люди. Олег подошёл к жидкой цепочке новгородцев перекрывших направление удара.

— Ваше сатанинское оружие больше не работает? — спокойно поинтересовался крестоносец.

— Нужно время на перезарядку и разворот, — и уже обращаясь ко всем, прокричал, — как услышите свист, падайте на землю и ползите в сторону, сразу за свистом ним полетит пламя! — суздальский отряд уже практически прорубился сквозь строй и мастер в золочёном шлеме шёл прямо на него. — Знаешь Влад, я ошибся на счёт воинов. Они будут всегда, ведь быть воином это в наших сердцах! — Олег встретился взглядом с воином в золочёном шлеме, отсалютовал ему гуань дао и бросился вперёд.

Изогнутое лезвие пошло снизу вверх, встретившись с длинным клинком дёрнулось в сторону, тут же сбоку полетел многогранник противовеса встреченный коротким мечом. Противник стоящий в строю слева попытался достать его мечом, шаг назад, лезвием отбить длинный меч мастера, качнуться назад и гранёный наконечник подтока входит прыткому суздальцу под ребро. Олег снова один на один с мастером, тот стремительно атакует слева, тут же с права. Два шага назад, разворот, древко китайской глефы оборачивается вокруг талии и выстреливает противнику в живот. Мастер легко отклонил мечом такой простой удар и сам скользнул вдоль древка на встречу Олегу. Есть, попался! Нырок вниз и подсечка, в его гибких доспехах можно и не такое. Теоретически, наверное можно и сальто сделать, хватило бы сил. Подпрыгнул, крутанул оружие над головой и с размаху опустил на голову следующего суздальца. Приземлился, тут же ушёл в сторону и достал ещё одного.

В этот момент на поле боя произошли какие-то изменения, натиск суздальцев внезапно ослаб, но понять что именно случилось Олег не успел, в бой вернулся мастер. Теперь он вышел из строя получив пространство для манёвра и пользуясь преимуществом в технике фехтования начал теснить попаданца. Причём оттеснял прямо на огнемёт. Поняв его замысел, Олег встал намертво, выиграв для своего второго номера несколько секунд. К сожалению, принципиально ничего не изменилось, потому что преодолев возникшее на пути сопротивление, суздальская дружина возобновила своё движение.

Происходящее дальше напоминало Олегу паршивый боевик, где драки сняты крупным планом и дёргающейся камерой. Сражение сжалась до размеров обоерукого мастера в золочёном шлеме, а потом вообще ничего не осталось, вся бесконечная вселенная превратилась в двух сражающихся людей. Их личная вселенная подсвеченная кроваво красным светом межзвёздных туманностей. Кто-то из новгородцев попытался вмешаться в их поединок и упал с разрубленной головой. Зашедший с бока суздальский дружинник хотел сбить Олега щитом, пришлось рубануть его по ноге. Любой желающий проникнуть в их личный мирок, вылетал от туда с увечьем, или умирал. Несколько стрел одновременно полетели в мастера, не прерывая поединка он взмахнул клинком и переломанные деревяшки исчезли за границей их персонального мира.

Но не все. Одна из них сумела избежать столкновения с мечом и воткнулась воину под лопатку. Его рука дёрнулась и не успела подставить лезвие под следующий удар. Олег сквозь красный туман видел, как медленно ползёт лезвие его глефы к голове противника, как ему на встречу устремляется лезвие меча. И не успевает. Из прорезей на личине на него смотрят спокойные карие глаза, человека который знает за что он сегодня умер, в отличие от попаданца, который толком и не понимал, что он тут делает. И это не правильно, так не должно быть, значит не будет. Достаточно левую кисть чуть повернуть, а правую расслабить, древко скользит в руках, удар!

Воина в золочёном шлеме унесло в одну сторону, Олега в другую. От удара глефа вылетела из рук, а он сам закувыркался по земле. Сознание вернулось к реальности, как не вовремя. Над ним, с занесённым мечом, навис орущий дружинник с перекошенным от ярости лицом. Перекат ему под ноги, зацеп пятки и он уже сверху. Руки противника в кольчужных рукавицах схватили его за шлем, а большие пальцы пытаются добраться до глаз. Почти получается. Олег резко отдёрнул голову назад, сбил в стороны руки врага и со всего размаха ударил того в лицо козырьком шлема. Прямо в носовую стрелку, та не выдержала удара и согнулась сломав противнику нос. И ещё удар туда же и ещё.

Четвёртый удар сделать не получилось, на спину обрушился удар от которого вышибло воздух из лёгких и бросило на уже потерявшего сознание противника. Превозмогая пронзающую тело боль, Олег попытался уйти в сторону, но максимум чего смог добиться, так то что следующий удар пришёлся не в спину, а в ягодицу. Левая нога отнялась, попытался ползти извиваясь всем телом, почти помогло. Очередной удар пришёлся вскользь по шлему. Из глаз брызнули искры, морда воткнулась в истоптанный снег, а в голове раздался жуткий свист, такой громкий, что казалось вот вот и её разорвёт на куски, вместе со шлемом.

Сил для дальнейшего сопротивления не осталось, Олег попытался свернуться в позу эмбриона, пожертвовать руками защищая голову. Не получилось даже этого. Всё имеет свою цену и функционирование бренной оболочки на форсаже с изменённым сознанием, тоже. До сегодняшнего дня он никогда так глубоко не погружался в дзен и не знал о последствиях. Теперь узнал. Хотелось поставить себе галочку, на будущее быть осторожней со своей собственной головой, да видимо уже поздно. Сознание стремительно проваливалось в чёрную бездну и последней мыслью зацепившейся на её грани, было сожаление. Он очень жалел, что сейчас не видит неба.

Глава 18

Залесье — Новгородская земля

После провала на Днестре, возвращение домой вышло у Сеслава невесёлым. И путешествие выдалось не простым, большинство их имущества сгорело вместе с ладьёй. Нанимались в охрану, сами разбойничали, шли вместе с паломниками и добрались до родных мест только к середине жнивеня. Добрались правда не все. Да и стоило ли? Все кто с ним отправился, мертвы, сам вернулся гол и бос, с одним мечом. Страда прошла, запасов он не сделал, добычи с Руси не привёз. Впереди его ждала голодная зима. По уму, надо было оставаться у бродников или перебираться в Берлад, пусть он не молод, но человеку решительному, знающему с какого конца браться за меч средь них всегда найдётся место. Не остался, словно что-то звало его обратно и оказалось не прогадал.

Не успел он покинуть город, как нашёл его человек от нового княжеского воеводы, того самого, что измыслил новые пороки. Воевода хотел поговорить с ним, странно, чего ему понадобилось? С другой стороны, ему то что, хочет, значит надо, с него не убудет. Воевода свою важность показывать не стал, принял его незамедлительно, отнёсся со всем уважением, за стол усадил, терпкого греческого вина предложил, обращался по имени отчеству, словно Сеслав боярин какой. Интересовали его те, кто сходился с индийцем в единоборстве один на один и остался жив. Что, как, чего необычного заметил, может какие мысли появились. Интерес понятный, больно индиец непростой противник, рассказал ему всё как есть.

Воевода надолго задумался, потом ни с того ни с сего взял и рассказал Сеславу что за человек индиец. Воин для тайной войны, с куском льда вместо сердца, решительный, смелый, но без чести и не верящий ни в чёрта ни в Бога, способный не стеснятся любых средств идущих на пользу дела. После чего, ещё более неожиданно спросил, а не хочет ли он с ним поквитаться. С одной стороны, конечно хотелось, а с другой стороны, глупость. Этож война, на ней всякое бывает, сегодня бьёшься смертным боем, завтра в одном строю стоишь. Да и закончилась она, индиец незнамо где, мотаться по всем славянским землям его выискивая, не в его возрасте. Так прямо воеводе и сказал.

Ан нет, воевода заулыбался и сказал, что немного не так выразил свою мысль. С индийцем они обязательно встретятся, причём в самом скором времени, ибо вредить их князю он не перестанет. А ему предлагает не просто отомстить, а перейти на княжью службу, честь по чести ряд заключить. Работа же его будет совсем в другом, бегать мечом махать молодые есть, его дело головой работать. Война между великим князем и Новгородом неизбежна и начнётся она за долго до того как зазвенят мечи. Вот его дело как раз и будет, вести эту тайную войну. Но если будет большое желание, можно будет и с индийцем сойтись в единоборстве, он в этом деле поспособствует.

Схватиться с индийцем? Особого желания у Сеслава не было, староват он для такого противника, сбросить бы пару десятков годков, тогда можно. Однако, если будет он за индийцем охотиться, то такой случай исключать нельзя, согласился. На всё.

Вот так и началась его княжья служба, остаток лета и начало осени воевода самолично рассказывал ему и ещё пятёрке справных мужей о ведении тайной войны. Чтож, век живи, век учись. Не забыл Сергей и про своё обещание поспособствовать в единоборстве с индийцем. Как то раз вызвал к себе и вручил рогатину с длинным булатным лезвием, специально под его руку сделанную. Выбор оружия объяснил тем, что индийца нельзя на расстояние вытянутой руки подпускать, иначе смерть. Представил мужа из княжеской дружины, который поможет ему в освоении оружия.

Как и предсказывал воевода, к зиме началась война. Новгородский отряд пришёл грабить земли княжества и побил княжьих мытарей. Такая наглость окончательно переполнила чашу княжеского терпения и полетели во все стороны гонцы собирать войска. Началась и их работа по отлову новгородских соглядатаев. Сеслав ходил по городу, наблюдал, беседовал с людьми, кто что подозрительное видел, встречали ли словен, кривичей, ижорцев, карел, в общем, народов в новгородской земле проживающих. Особо расспрашивал про индийца. Правда, результат получался несколько иной, накрыли шайку татей и взяли скупщика краденного, но ни одного новгородского подсыла так и не сыскал.

Несмотря на сомнительный результат, воевода не гневался, наоборот, говорил что всё правильно делает и это ободряло Сеслава. И вот, в один из дней ему улыбнулась удача, нашёл человека видевшего как какой-то длинный крутился у пристаней. Потянул за эту ниточку и в конце её нашёл в дешёвом трактире одного из княжьих холопов упившегося до полной невменяемости. Пил он, понятное дело с неким длинным, говорящим со странным акцентом. Взяли горемыку под белы рученьки, да поволокли к воеводе. Тот как увидел, кого к нему притащили, сразу всё понял, аж в лице изменился, Сеслав думал его сейчас удар хватит или холопа того на месте разорвёт. Нет, воевода лишь сжал кулаки до побелевших костяшек и задышал глубоко. Похвалил за работу, сказав что теперь знает где будет нанесён удар и в тот момент грохнуло. Не громом небесным, а как тогда под Киевом, когда защитникам города удалось подпалить их особый таран.

Помчались к месту взрыва, а там яма в земле, глубокая да широкая, из которой дымок клубиться, поодаль части тел возчиков да охраны валяются. Многое повидал Сеслав на своём веку, но такого даже после самой лютой сечи не видал. Раненных не оказалось, усадьба где разрывное зелье хранилось, в стороне от людных мест стояла, а все кто за его сохранностью следил, погибли. Начали поиски видоков, да только никто ничего толком сказать не мог, один дед, из ума выживший всё твердил о громовой стреле с небес Перуном брошенной.

Воевода же, сам хитёр аки змей, за его слова зацепился и начал подробно про ту стрелу расспрашивать. Крепко задумался, вернулся к месту взрыва, огляделся вокруг и уверенно направился к ближайшей колокольне, на самом верху которой обнаружились брошенные большой самострел с парой железных болтов и жаровня с ещё горячими углями. Вот тебе и стрела Перуна с тайной войной.

Странно, но искать индийца не стали, воевода просто сказал, бесполезно. Так, побегали по городу, сделали вид перед князем. Зато, воспользовались новой придумкой, печатным делом. По памяти нарисовали парсуну индийца, отдали резчикам и уже на следующий день обклеили город грамотами, за ночь отпечатанными, с его парсуной и особыми приметами. Такие же грамоты отправили в Ростов и Суздаль, вдруг там появиться. В оных, объявляли награду за его поимку в сто гривен и гривну за достоверные сведения о его местонахождении. Последнее оказалось большой ошибкой, их завалили кучей доносов. О каждом, кто ростом выше трёх локтей и двух с половиной пядей немедленно бежали им сообщать. Нашлось таких немного, но сил потратили на глупые проверки изрядно. Сеслав уже предложил пороть за лже доносы, но воевода запретил, по его мнению всё идёт так как надо, дело новое, опыт только нарабатывается.

Как-то незаметно получилось, что по вопросам с новгородскими злодеями Сеслав стал у воеводы правой рукой. Часто он советовался со старым десятником по самым разным вопросам, от организации перевозки, до рубки в общей свалке. Иногда воевода подкидывал ему вопросы, на которые в его богатом практическом опыте не находилось ответов. Рассказал ему каким будет новгородское противодействие в предстоящем походе. Ночные налёты лыжников одетых в белое, мосты разрушающиеся при наезде на них гружённых саней, засады на малые отряды, отравленные колодцы продовольствие и корма для лошадей. Спросил, что по его мнению надо с этим делать.

Сеслав задумался, так на Руси ещё никто не воевал. И как такому противодействовать? Наверное можно, новгородцы ведь должны пополнять воинский припас, отдыхать, питаться, сушить одежду в конце концов. Смогут ли они провернуть подобное без поддержки местного населения? Сомнительно. Значит, впереди войска пустить пару конных сотен, которые не просто проведут разведку, но и доходчиво объяснят жителям кто главный. Прошерстят ближайшие селения на наличие схронов и тому подобное. Поделился своими мыслями с воеводой, заставив теперь уже его задуматься.

Сергей отрицательно покачал головой. Нет, при затяжной войне, безусловно так и будет, без поддержки местных долго в лесах прятаться невозможно. Предстоящая же война, должна закончиться до ледохода, индийцы это тоже понимают, значит подготовятся заранее. На селения опираться не станут, сделают схроны в лесах, куда всех жителей уведут. Пересидеть зиму в лесу не столь сложное дело, коли запасы еды имеются, к тому же, сами схроны у большинства жителей уже готовы, память о прошлой войне ни куда не делась.

Да, одной крепкой стражей тут не отделаться, надо самим на новгородских подсылов охотиться. Прочесывать все окрестности, хватая близ тракта всех подряд. Заранее прикидывать возможные места нападения и засады на них организовывать. На вероятных путях их следования, тайных дозорных оставлять. Стража не на месте стоит, а постоянно передвигается и не в одиночку, а самое малое по двое. Продумать заранее тайные знаки и слова, которыми будут дозорные обмениваться. И ещё, нужно постоянно готовый к действию конный отряд иметь, который может немедленно в бой вступить. Воевода на эти предложения задумчиво покивал, сказав, что о том же думает.

Так и началась для Сеслава война, ещё за долго до того как великий князь двинул рать в поход. Мотался по городам изыскивая новгородских подсылов, предотвращая вредительства. Но попадались всё больше обычные тати, коих за серебро наняли княжьим людям вредить. Воевода поэтому поводу не слишком печалился, не поймали новгородцев, зато земли княжества от негодных людишек почистили, тоже дело.

Настоящая война началась сразу по выходу объединённого войска в поход. Не успели в новгородскую землю ступить, как начались первые потери, то изба с отдыхающими воями сгорит, то мост под тяжёлыми санями рухнет, вроде везде случайность, только воевода в неё не верил. И оказался в очередной раз прав, только они ступили на новгородскую землю, как прочувствовали все прелести новой войны по полной.

Новый Торг взяли без боя, жители сами ворота открыли, и на этом успехи кончились. Той же ночью в одном из домов перепившиеся дружинники устроили пожар, а в другом за раз насмерть угорел целый десяток. В походе неприятности нарастали как снежный ком пущенный с горы, горели селения в которых войско останавливалось на ночь, постоянно беспокоили отряды лыжников в белом, рушились крепкие мосты.

Но самое неприятное, конское поголовье объединённого войска начало стремительно сокращаться. Через седьмицу, среди лошадей княжеской дружины вообще мор приключился. Правда с ним быстро разобрались, оказалось зерно было потравлено. И потравлено оно было, скорей всего, ещё во Владимире. В довершение, по всему тракту новгородцы успели нарыть узких и глубоких ям, попадая в которые, лошади ломали ноги. Рыли загодя, ямы успело снегом припорошить и странное дело, осматривавший их Сеслав так и не понял как они получаются. Все узкие и одинаковые, словно тонкое брёвнышко долго вкопанным стояло, а потом его взяли и аккуратно вытащили, как же они их делать умудряются? Воевода лишь рукой махнул, ничего особо сложного, оказывается ещё древние греки такую вещь придумали, архимедов винт называется, они его для откачки воды использовали, здесь для бурения. Самое интересное их будет ждать под стенами города.

Все эти неприятности, урон в людях наносили незначительный, но сильно замедляли передвижение. Много имущества пришлось бросить на дороге из за нехватки лошадей. Поэтому, к месту встречи с полоцким и смоленским войском пришли они со значительным опозданием. Как выяснилось, могли бы не торопиться, разбили союзничков новгородцы.

По войску поползли слухи о возвращении домой. Время упущено, союзники разбиты, если город быстро не взять, ещё не известно, кто кого осаждать будет. Вовремя весенней распутицы нужно дома сидеть, а не под чужими стенами в чистом поле. Сеслав чутьём старого воина чувствовал, на сей раз слухи вполне обоснованы. По хорошему, сейчас им разграбить Руссу и быстрей домой пока реки не вскрылись. Да, Новгород не взяли, но кое-какая добыча будет и урона для чести нет. Жаль что князья решили иначе.

Дерзким ночным налётом захватили Руссу и ограбив её подчистую, сожгли. Хорошее дело, запасы продовольствия пополнили и боевой дух войску подняли, но на взгляд Сеслава ничего принципиально в их положении не изменилось. Стены в Новгороде ниже Киевских, однако брёвна их составляющие ни чуть не тоньше, ломать их та ещё морока. Сильно рискует княжич, ведь неизвестно что в противовес метательным машинам измыслят индийцы. В том, что измыслят, воевода ни сколько не сомневался. Соглядатаи внутри города сообщали о многочисленных пороках расставленных на улицах, Сергей только рукой махнул, а рассматривая присланные рисунки презрительно усмехался, по его мнению, ерунда полная. А это значит, у них в запасе есть что-то ещё, о чём соглядатаи пока не знают. Придётся им самим, уже вовремя штурма прочувствовать на себе.

И прочувствовали, сразу, вовремя первого приступа. Закалённая в боях муромская дружина бежала сломя голову, бросая оружие и своих раненных. Рассказы участников вызывали у воеводы одно раздражение своим преувеличением дальности стрельбы огнём, говорил про страх у которого глаза велики.

По его мнению, в их условиях, самое дальнее как можно огнём выстрелить, десяток саженей, не дальше. Ругался до тех пор, пока в одном из рассказов не услышал про печь железную, в которую с одного конца дрова закидывают, а с другого конца огонь метают. Крепко задумался, потом разразился бранью на своём языке. Догадался, жаль из его объяснений, Сеслав ничего толком не понял, кроме названия индийской придумки — огнемёт.

Второй штурм планировали по всем правилам и главной целью являлись не ворота и ближайший к ним пролом, на который производилась атака, а сам огнемёт. Благо их люди в городе смогли узнать, на софийской стороне он всего один. Даже решились на использование адского зелья для разрушения ворот. Не вышло, из охотников пошедших охотиться за огнемётом, не вернулся ни один.

Пока воины рубили друг друга на городских стенах, в тайной войне выдалось затишье. Сеслав с командой не прекращали наблюдение в войске. Мешанина из княжеских и боярских дружин перемешана любителями лёгкой поживы, затеряться в ней новгородским подсылам плёвое дело. Старались они во всю, но улов был тот же самый, что и в княжестве, обычные тати, решившие подзаработать на войне.

На масленицу, в лагерь прибыл большой обоз из Ростова. Привезли продовольствие и мёд в больших бочках. Продовольствие раздали, а к мёду великий князь запретил прикасаться до полной победы, о чём отдельно указал в присланной грамоте. Доброе дело, что великий князь о своих воях думает, а воевода насторожился. Приказал все дела бросить и возле обоза крутиться, выискивать знакомые лица, вдруг кого из них на киевских улицах встречал. И обязательно поговорить с ростовчанами, признают ли своих. Сеслав в Киеве с одним индийцем сталкивался, остальных только на Днестре видел и среди обозников никого из тех не признал. Следующим днём, решил разобраться с ростовчанами, признают ли земляков.

Утро началось неожиданно, пришедший обоз почему-то вытянулся в линию между суздальцами и рязанцами, которых перед новым штурмом перевели с правого берега. Белены они там объелись, или к мёду крепко приложились? И почему ни одного обозника не видно? Уже ли прав воевода и с обозом не всё чисто? Вернулся к себе в шатёр за шлемом и рогатиной, заодно, позвал своих помощников. А мало ли? Вернулся обратно и застал половину обоза окутанную густыми клубами дыма. На его глазах одни сани ни с того ни с сего окутались дымом, потом сразу пара и ещё и ещё. Густой дым высоко не поднимался. Зато расползался в стороны, быстро скрыв от глаз рязанский лагерь. Пока он вместе с окружающими пялились с открытым ртом на дым без огня, воздух наполнился низким гулом княжеского рога созывающего воев на битву. Из городских ворот выползала стальная змея новгородского войска.

Слева раздались крики боли, Сеслав резко повернулся и как раз увидел, как несколько человек падает пробитыми стрелами прилетевшими со стороны рязанского лагеря. Нет, стрелы летели не от рязанцев, а прямо из дымовой завесы, словно лучники подобрались уже в плотную. Ничего не понимающие люди бросились в рассыпную. Да что там происходит? Сеслав приказал мужикам следовать за ним, пригнулся и петляя побежал к к скрытому дымом обозу. Внезапный порыв ветра на некоторое время разорвал непроглядную пелену, явив всем новгородские стяги на месте союзной дружины.

К сожалению, заметил их не он один, за спиной раздались крики ярости и в сторону рязанцев полетели стрелы. Стрельба началась и с противоположной сторны, стрелы летели не прямо из дыма, а издалека по дуге. Не понимая что происходит старый дружинник спрятался за телом убитого воина. Нужно по-быстрому осмотреться, понять что происходит и как на это реагировать. Оглянулся и обомлел, в их лагере стояло три новгородских стяга. Откуда!? Они ведь только из ворот выходят! Сеслав с досады врезал несколько раз кулаком по мёрзлой земле. Вот она, тайная война, ни один новгородец ещё меч не обнажил, а у них уже потери, с друг дугом дерёмся. За дымом ничего толком не видно, кроме вражеских стягов у них и у нас, вои друг друга не знают, броня и оружие у всех одинаковы, если быстро стяги не убрать, перестрелка превратиться в настоящее сражение, а потом и новгородцы подоспеют.

Из дымовой завесы вылетела очередная порция коротких стрел. Странно, бьют стрелки одновременно, но почему-то всё время смещаются слева направо. Да и немного их там прячется, человек двадцать, не иначе хотят прикрываясь дымом к городу отступить. Неожиданно в клубах дыма образовался просвет в котором Сеслав увидел сани с бочкой и рядом с ними знакомую долговязую фигуру. Индиец что-то сделал, бочка развалилась и оказалось в ней вовсе не мёд, а спрятан хитрый порок. Длинный резко дёрнул за какой-то рычаг, порок сработал выстрелив сразу в обе стороны и в них и в рязанцев. Ловко, ничего не скажешь.

Вновь разглядев в дыму индийца Сеслав крикнул своим — «убить» и сам бросился к нему забыв про осторожность, только бы прекратить обстрел, остановить начинающееся столкновение союзников. Вот он, возится с очередным пороком спрятанным в бочке. Насадить с разбега на лезвие рогатины, так чтоб вошло по самую поперечину. В последний момент индиец что-то почувствовал, резко с уходом в сторону развернулся, рука как бы нехотя скользнула по лезвию до самого основания. Лезвие клюнуло вниз, в следующий момент рогатина вырвалась у десятника из рук и полетела в одну сторону, а он сам в другую.

Без сознания он провалялся всего ничего, как хорошо что шлем надел, а помошникам повезло меньше. Один лежит с перерезанным горлом, второй ещё дёргается хватаясь за перебитую гортань, не жилец. А вон, сквозь клубы дыма виднеется фигура индийца, возится с очередным спрятанным в бочке пороком. Сеслав подобрал оружие и вновь напал, но уже без юношеской горячности. Индиец в очередной раз уклонился и успел выхватить короткий меч из заспинных ножен, которым отбил следующий удар. Попытался сблизиться, но Сеслав был настороже, отскочил назад одновременно нанося врагу хитрый секущий удар по бедру. Есть! Сегодня его враг был без доспеха, пожертвовал защитой взамен скорости и просчитался. Индиец упал, откатился в сторону и не вставая метнул в него невесть как оказавшийся у него в руке топор. Десятник едва успел принять его на древко. Этой заминки вражине хватило чтоб встать на ноги. Это зря, хорошо его достал, из ноги кровь лилась рекой.

Потерявший в скорости индиец превратился в лёгкую добычу, Сеславу удалось ещё дважды его достать, прежде чем широкое лезвие рогатины вонзилось ему на пядь ниже левой ключицы. Длинный схватился за лезвие рукой не двавя ему погружаться в тело и попытался вывернуться, не тут-то было. Десятник лишь немного удивился крепости его перчаток, но следовал за индийцем как приклеенный и давил, давил, пока тот ногой не упёрся в стоящие сзади него сани. Почувствовав, что отступать дальше некуда он встал как вкопанный. Сеслав продолжал давить, индиец держать лезвие, а время работало на старого десятника. Каким бы сильным не был его противник, долго оставаться в таком положении он не сможет, кровью истечёт, ослабнет, тут ему и конец придёт.

В азарте Сеслав собрав силы вновь подался вперёд, надвил на древко ещё сильнее. Внезаптно индиец отпустил лезвие и не ожидавший такого Сеслав по инерции сделал три шага вперёд насадив своего врага на рогатину по самую поперечину. На перекошенном от боли лице индийца мелькнула грустная улыбка и в тот же момент меч в его правой руке вошёл десятнику в живот и разрывая нутро провернулся в ране.

Клубы дыма завертелись вокруг него с бешенной скоростью, проткнутый его рогатиной индиец уплыл куда-то вверх и в сторону. Запоздало вспомнилось предупреждение воеводы не подпускать его на расстояние вытянутой руки. Всё правильно, он и не подпускал, сам к нему шагнул. Порыв ветра в очередной раз разогнал скрывающий всё вокруг дым и Сеслав встретился взглядом с бездонной синевой уже по весеннему светлого неба и улыбнулся. Ничего страшного там не было, он это всегда знал.

Глава 19

Новгородская земля

Сергей допоздна работал над планом предстоящего штурма. Общая концепция была уже разработана, но Мстислав поручил ему командование отдельной колонной которой по замыслу предстояло атаковать пролом возле Псковских ворот. Конечно не его дело, он при войске вроде начальника инженерной службя и главного артиллериста, по совместительству контрразведчика. Последнее, правда, на личных началах. Но после того, как все его предсказания относительно похода с осадой сбылись одно за другим и удачного взятия Руссы, наследник владимирского престола стал относиться к нему совсем по-иному. Теперь вот, доверил командование в бою. Типа честь.

С одной стороны хорошо, его мнение ценят, у начальства в фаворе и всё такое, но вот беда, в настоящем бою он никогда не учавствовал. Одно дело организовать убогую средневековую артиллерию, сварганить примитивную взрывчатку и помочь советами в ночном налёте на Руссу, но командовать в настоящем бою, совсем другое. Однако, новоиспечённый воевода не расстраивался, какие-то знания принёс с собой, что-то почерпнул уже здесь, благо при войске не первый день. К порученному делу он подошёл со всей ответственностью, ибо в случае успеха он гарантированно переходил на следующий уровень.

Благодаря отлично налаженной разведке, для тёмных веков конечно, довольно подробный план города у него был. Какие силы ему могут противостоять, в принципе понятно. Какие могут устроить сюрпризы на улицах, тоже самое, если случайно не нарвуться на огнемёт, то ничего непреодолимого. Побеседовал с командирами приданных ему отрядов, познакомились, обсудили взаимодействие, сигналы и порядок действий, вроде нормально выходило. Люди грамотные, родовитого боярства готового качать права перед пришлым мужиком средь них не оказалось, поговорили конструктивно. До штурма ещё три дня, успеют все детали отшлифовать и может даже совместную тренировку провести. Как у Суворова перед штурмом Измаила. Себя с легендарным генералиссимусом он конечно не ровнял, но может тоже в учебники истории попадёт.

После бессонной ночи, поспать ему удалось буквально пару часов, проснувшись от непривычного шума в лагере он не сразу разобрался в обстановке. Влетевшие в шатёр его контрразведчики ситуацию не прояснили. По их словам выходило, что новгородцы умудрились их ночью окружить. Быстро одевшись и выйдя из шатра он сразу понял, какая к лешему обстановка, воинский лагерь превратился в горящий дурдом вовремя наводнения. На правом фланге самая настоящая дымовая завеса из за которой в их сторону летят стрелы, они соответственно отвечают. Левый фланг и центр вроде нормально, спешно выстраиваются встречать вышедшие из города войска. Ан нет, нормально только пока, в боевых порядков новгородцев он разглядел несуразную конструкцию с дымовой трубой. «Так вот ты какой, северный олень» пробормотал под нос Сергей, Похоже их левый фланг жив ровно до первого выстрела из огнемёта. Оно и правильно, на пистолетной дистанции, да по плотному боевому порядку, их примитивный огнемёт может потягаться даже с пулемётом.

Очень плохо, на левом фланге самые боеспособные войска, княжеская дружина, при самом плохом раскладе эти точно какое то время могли бы продержаться. Только не против огнемёта. А самое паршивое, судя по стягу, там сам Мстислав. Диспозиция хуже не придумаешь. На войска правого берега рассчитывать глупо, скорей всего они уже связаны боем. Приказал своим готовиться к бою, хотя, к какому бою, у него под рукой сейчас новообразованные инженерные войска, отлично показавшие себя в качестве обеспечения вовремя похода и осады, но никак не бойцы. Сколько сил и денег в каждого вложено, не хотелось бы их в рукопашную пускать. Но похоже придётся. С такими невесёлыми мыслями, обратился к правому флангу, очень его беспокоила дымовая завеса, явно без попаданцев не обошлось. И почему со стороны рязанского лагеря стрельба? Ага, понятно, вон торчит новгородский стяг, вон ещё один, народ в суматохе и не заметил. Отправил людей посшибать вражеские знамёма, может и прекратят стрельбу. Что ещё можно сделать? Выстроить вагенбург, если народ начнёт отступление, то там сможет задержать новгородцев, перегруппироваться и контратаковать. Людей у них всё равно больше, а огнесмесь у попаданцев вовсе не бесконечная.

Сергей не успел отдать приказ на организацию обороны, как случилось ужасное. Князь решил не ждать пока к его строю подползёт огнемёт и атаковал сам. Одновременно с его атакой, частично обходя дымовую завесу, а частично и сквозь неё, в их правый фланг врезалась рязанская дружина. Ужасное, не непопровимое. К тому же, на левом фланге, несмотря на огнемёт, наметился некоторый успех. Дружина, ценой чудовищных потерь, выдержала пущенную в упор струю пламени и ворвалась в боевые порядки противника, заставив замолчать огнемёт. И судя по местонахождению стяга, этот удар возглавил лично Мстислав.

Наверное, есть способ окончательно переломить ход сражения в свою пользу, ему нужно лишь десять минут. Срочно гонцов в рязанский лагерь, прекратить рубку со своими, отойти и двигаясь в доль стен ударить новгородцам во фланг. Это же средние века, на полях рулит тяжёлая кавалерия, вражеская пехота побежит и сама затопчет долбанный огнемёт вместе с шибко умными попаданцами. Только бы рязанский князь прислушался.

Он так никогда и не узнал, не только получил ли рязанский князь его послание, но и добрались ли до него посланные гонцы. На левом фланге владимирских войск, сначало дрогнуло, а за тем медленно рухнуло под ноги сражающимся княжеское знамя. А потом вновь заработал огнемёт. Всё имеет свой предел, человеческое мужество не исключение, короткая струя пламени, видимо выпущенная остатками огнесмеси, стала последней соломенкой переломавшей хребет владимирскому войску. Довершая разгром, по отступающей дружине ударила вышедшая за стены новгородская кавалерия. Вот это была действительно катастрофа.

Никакой вагенбург здесь уже не поможет, попаданец дал команду на отход. Оставалось надеятся, что он не зря всё лето и осень занимался с людьми и у них получиться не бегство, а именно отход, с сохранением снаряжения и имущества, а главное управления. У него же, оставалось ещё одно дело. Разобраться с человеком устроившим всю эту бойню, превратившим успешное предприятие в катастрофу. Ему нужен был подполковник, спрятавшийся где то в клубах дыма, он точно там, слишком сложный план чтобы он доверил его исполнение местным. Множество случайностей связанных с техникой и временем которые нужно учесть, а при их возникновении ещё и преодолеть. Нет, только сам и никак иначе.

Попасть в плен Сергей не боялся, учитывая хаос разверзшийся под стенами города, его знание новгородских реалий и трёх отчаянных головорезов из старшей гриди приданных ему для охраны, уйти не составит труда. Боялся только одного, не найти подполковника. Как оказалось, напрасно. Хитрожопый вояка наконец то допрыгался, лежал весь в кровищи с рогатиной в груди. Как ни странно, говнюк ещё дышал, даже сумел забинтовать себе ногу, на большее его сил уже не хватило. Рядом, с мечом в животе, лежал его самый ценный сотрудник. Странно, обычно в смерти нет ничего красивого, Сергей пытался припомнить, вроде для этого дела есть какое-то медицинское название, но не получилось. Да и не надо, старый десятник наоборот выглядел лучше чем при жизни, словно сбросил десяток лет. И лежит, будто прилёг отдохнуть, а не умер от жуткой раны в живот. В любом случае очень жаль, толковый и наблюдательный дедок ему бы ещё пригодился.

Сергей спрыгнул с коня, немного полюбовался на подыхающего вояку, который ещё недавно мнил себя крутым как Гималаи и пнул его в раненное бедро. Тот тихонько застонал и открыл глаза.

— Вот так встреча, — усмехнулся Сергей, — хреново выглядишь, и ещё этот инородный предмет, — пошевелил древко рагатины заставив попаданца застонать от боли, — вроде, в прошлый раз его не было.

— Время идёт и мы не молодеем, — прохрипел Климин.

— Слушай, всегда хотел узнать, ты не тот ли псих, что по выходу из китайского окружения прибил какого-то генерала? — подполковник кивнул.

— Он самый. А ты чем занимался в прошлой жизни?

— Ставил всякое быдло в стойло, пока вы засранцы войну не проиграли. Дивизия спецназа МВД «Волк», слышал про такую? Вот там я до командира роты дослужился.

— Кто же про вас, карателей, не слышал, где нужно было голодных беженцев грабить да стрелять и стариков с детьми дубинками херачить там лучше вас не было. Слышал, вам даже другие менты руки не подавали.

— Завидовали суки, у меня зарплата была как у генерала и выслуга год за два.

— Охотно верю, когда красноярский ОМОН погибал в уличных боях, вы в Екатеринбурге прессовали беженцев и барыгам помогали отраву за Урал везти.

— Если бы такие как ты не бежали, беженцев бы и нет было. Смотрю, и про наши дела ты неплохо осведомлён, действительно разведчик. Про беженцев и ветеранов это не ко мне, для подобной грязи народ специально набирали бандитов из кавказских республик, чтоб национальный вопрос ещё больше обострить. А наркота, что наркота? Всего лишь проблема спроса, не будет дебилов потребляющих, не будет и барыг с дурью.

Ко всему прочему, думаешь она просто так на улицы попадает, таджикский декханин всё бросил и повёз её гуяров травить? Это, тупой солдафон, высокая политика, с наркотой на улицах удобней быдло контролировать. Наиболее тупая часть общественности ширяется, которая чуть умней, с ней борется, все заняты, все довольны, а умные люди с этого имеют свой процент.

Ладно, что это мы всё обо мне, да обо мне, — Сергей вытащил из кармашка на поясе помятую пулю, повертел её между пальцами, — следы от нарезов есть, а выстрела не слышал и дыма от выстрела не видел. То что ты навертел бездымного пороха, маловероятно, наша разведка докладывала, вы всё больше железом интересовались. Значит, состряпали пневматическую винтовку? — Климин кивнул, — забавно, пулька тяжёлая, оболочки нет, поясков на ней не вижу, раз смог в меня на таком расстоянии попасть, значит и начальная скоростьполучилась приличная. Суммируя всё выше сказанное, нарезы засруться в момент. У вашего ствола ресурс наверное выстрелов пятьдесят, потом чистить долго и упорно.

— И Москва не сразу строилась.

— И то верно, надо с вами разбираться быстрей, а-то глядишь, через пару лет пулемётов наделаете. Ну и последний вопрос, дымовуху из чего сделал?

— Звыняй, военная тайна, а вообще, надо было в школе химию лучше учить — криво улыбнулся подполковник.

— Что ж, тайна так тайна, да и с химией мне уже поздно. Тогда прощай, подпол.

Сергей выдернул из него рогатину и с размаху вогнал её в живот раненному, пробив того насквозь. Ни каие дела никогда нельзя бросать на самотёк, а врагов нельзя оставлять за спиной. Тем более, такие дела и таких врагов.

Глава 20

Лада

Олег всегда говорил, что счастье не зависит от того, что с тобой происходит. Оно внутри тебя, либо оно есть, либо его нет, но Лада не могла этого понять. Ей казалось, что счастье, оно такое хрупкое, словно стеклянные цветы которые создаёт дядька Вячеслав. Одно неосторожное движение и прекрасный результат человеческого труда разлетается мелкими осколками. Так случилось и в тот раз.

Они приехали в принадлежащую индийцам вотчину на Ладоге перед тем, как мороз окончательно сковал реки и сразу погрузились в учёбу. За лето и осень Вячеслав закончил со строительством и развёртыванием производства, теперь Олегу оставалось только приглядывать за процессом. И он взялся за них всерьёз. Фехтование и математика, рукопашный бой и геометрия, гимнастика и физика. При заводе было у них несколько лошадей, так ещё и верховой езде учить взялся. Не сам конечно, такое умение за ним не числилось, нанял одного из охранников. Наказания за забывчивость и невнимательность, тоже никуда не делись. Только теперь больше всех доставалось Ирине. Ну и естественно, его любимые дыхательные упражнения, куда уж без них.

Вроде и не легка была у них учёба, но ей нравилось. Особенно, её занятия с Олегом, когда были только он и она. Тогда ей становилось легко-легко, появлялось ощущение приятного доброго тепла и любое дело спорилось у неё в руках. Самые сложные движения не вызывали у неё ни малейшей трудности, а сила беспрекословно слушалась её. Но Олега почему-то это не радовало. Когда она попыталась выяснить в чём проблема, он по индийской привычке пустился в заумные объяснения про некие колебательные контура, модуляцию и прочие премудрости. И в очередной раз, увидев что она ничего не понимает, плюнул и сказал ей, что сейчас она подобна зеркалу, которое отражает падающий на него свет, но само не светит. Ничего страшного в том нет, просто, ему хочется, что бы у неё как можно быстрей появился собственный свет. Вот так, что сказал? Очередная индийская заморочка, впрочем, как обычно, безобидная.

Однако же, было у них время и для развлечения. Ещё в Новгороде, по указке Олега, пошили ему пару огромных воздушных змеев, специальную оснастку для них и ещё одного поменьше. Извёл на них тьму дорогущего шёлка, потратил кучу серебра, но результатом труда городских умельцев остался недоволен. И главное, для чего они ему нужны не сказал, туманно намекнув, что всё узнают когда Ладога замёрзнет. По правде сказать, они уже забыли про боярскую придумку, когда в однажды он нагнузив лёгкие саночки упакованными в сумки змеями, их остнасткой и особыми, широкими по концам и узкими посередине, лыжами, он взяв всех своих учеников, отправился к замёрзшей Сяси.

Одним большим змеем занялся вместе с Путимиром, второго большого отдал им, с наказом развернуть и надуть. Долго соображали что там требуется надуть, но в конце концов заметили, по одному краю змея шёл длинный узкий бурдюк из тонкой кожи. Пока они бестолково суетились, боярин уже расправил своего змея, одел сбрую встал на лыжи, Путимир помог ему поймать ветер… и он после короткого разгона взлетел. Примерно на сажень в высоту и пролетел сажени три, но всё равно, невероятно. Вот он уже мчиться по замёрзшему руслу реки со скоростью пущенной в галоп резвой лошади. Подпрыгнул и снова взлетел локтей на шесть и пролетел саженей десять. Лихо развернулся и выписывая ломанную линию поехал обратно. На одном из резких поворотов не справился со змеем, не удержал равновесие и закувыркался в снегу.

— Ну, не так плохо, как я думал, — отплевавшись от снега пробормотал он на индийском, — тащите следующий.

На следующем змее он полётов не совершал, но и падений у него не случилось. Аккуратно прокатился до озера и обратно и по возвращению первым делом спросил, — ну, кто хочет учиться змеем управлять, — он ещё спрашивал!? От восторга завизжал даже сдержанный на проявление чувств Путимир.

Но больше всего, ей нравились их вечерние посиделки после ужина, на которых индиец подводил итоги за день, отвечал на возникшие вопросы и просто с ними беседовал. Иногда рассказывал о местах в которых ему довелось побывать. Очень интересно, но почему-то рассказывал в основном о природе и животных, разговоров про жизнь и обычаи народов избегал. Ссылался на краткость пребывания в тех местах и незнание языков. Ну нет так нет, хотя весьма странно, индиец муж наблюдательный. И ещё, наверное самое главное, вовремя этих посиделок можно было просто посидеть с ним рядом, чувствуя как под грудью зарождается приятное тепло, а тело становиться лёгким как пёрышко. Вот такое оно, счастье.

А ближе к середине зимы, одним вечером в их усадьбу прискакал гонец из Ладоги, привёз боярину письмо из Новгорода, которое вдребезги разбило стеклянный цветок её счастья. По мере прочтения Олег мрачнел всё больше и больше, выругался на индийском, обвёл их глазами, враз ставшими холодными как осенние воды ладоги и объявил им о начале войны с Залесьем, «всё детки, занятия на сегодня отменяются, все свободны, Путимир со мной». Вот так, только всё наладилось и ведь родители с младшей сестрой в городе остались. И почему-то неприятно кольнуло это его «детки».

Ведь зеркало ей показывало обратное. Из его глубин на неё смотрела взрослая девушка, которой уже скоро будет пятнадцать. Высокая стройная, правильно сложённая и волосы у неё уже отросли. Не такая красавица как Ирина, но весьма милая, которая часто ловила на себе заинтересованные мужские взгляды. Взгляды…, не только, от некоторых поклонников приходилось жердиной отбиваться. И газету она почитай самостоятельно издавала и в его тайных делах участие принимала, сам же её хвалил неоднократно, а теперь «детки».

Выехали в Ладогу на следующий день, где Олег сдал их третьему сыну Милана, а сам вместе с Путимиром, загрузился в санки, поймал ветер развёрнутым змеем и не дожидаясь сбора ладожского ополчения, помчался в Новгород. Третьяку они, естественно, были и даром не нужны, своих проблем хватало, всё производство на нём повисло. Никаких серьёзных дел он им не доверял, из книг в его доме имелся один молитвенник, поэтому, все дни они либо повторяли изученное, либо шлялись по городу. Очень бысто Ладе это надоело, на юге война, где она может быть полезной, хотя бы раненым помощь оказывать, а что здесь? Да ничего! Решено, ладожане отправляют отряд через два дня, притворяться мальчишкой ей не привыкать, осталось собрать вещи.

Оказалось, она не одинока в своём желании отправиться на юг. Ирина с мальчишками пришли к такому же мнению и уже собирали вещи. Одна Искра всё ещё колебалась, ну как же, боярин сказал в Ладоге сидеть, значит нужно сидеть. А вот и нет, на все случаи жизни распоряжений не отдать, надо самой соображать, что правильно, а что нет. Дочь кузнеца поняла всё правильно, и решение тоже правильное приняла, пошла собирать рюкзак. Со старшим ладожского отряда пришлось договариваться ей самой. Ирина слишком женственна, её как ни обряжай, при близком общении обман непременно раскроется. Искра ещё слишком робкая, не прониклась пока индийским духом. Мальчики слишком малы, никто с ними серьёзно разговаривать не будет.

Ничего, и здесь справилась, не впервой. У ладожанина даже не ёкнуло, когда она пришла проситься им в попутчики, сказала, что желают в братство Иисуса исцеляющего вступить, помнила, Владимир Сергеевич с архиепископом хотели его основать, да серебра не нашлось. Ну да ладожанин о том знать не должен, дальше их подворья никакие разговоры не уходили.

Старший засомневался в их умении, тогда продемонстрировала ему и набор инструментов лекарских и иной припас, что индийцы каждому своему работнику выдают. Старший проникся и больше вопросов не задавал. Добрались до города без происшествий, правда перед самым началом осады. И каково же было их удивление, когда они узнали, что братство уже существует на самом деле и даже открыло больницы, на торговой и софийской стороне. Устроились на торговую, от индийцев подальше.

Война ещё не началась, работы в больнице почитай никакой не было, так, дрова наколи, воды принеси. По большому счёту, бездельничали. А между тем, в город приходили вести одна тревожнее другой. Говорили, будто большинство князей низовой земли решили разобраться с Новгородским своеволием, а заодно, обогатиться на грабеже. И сейчас с великой силой наступали на город с двух сторон. Полочане со смоленцами двигались вверх по Ловати, все остальные, под началом суздальского княжича, наступали со стороны Ростова. Им навстречу выдвинулся князь с дружиной и охотниками из горожан. Потом оказалось, пошли они не на встречу суздальцам, а на полочан и не просто победили, а полностью уничтожили их войско.

Однако, радовались в городе не долго. Вскоре подошло суздальское войско и взяло город в осаду. Расположились несколькими лагерями вокруг города на обоих берегах реки и под оскорбительные выкрики горожан стали устанавливать пороки. Огромные, не чета городским, и устанавливали их группами по несколько штук. Интересно, если в одно место они долбить будут, как долго городская стена продержится? Да собственно, скоро сама узнает. Алексей в газете писал, что с киевскими стенами управились довольно быстро, а отец говорил, там они покрепче новгородских. Настроение горожан резко изменилось, когда на юге появился столб дыма, а вслед за ним пришло известие о взятии Руссы.

Хитрость их долго не продержалась, суздальцы ещё не закончили с установкой своих пороков, как в лечебнице появился Олег. Проживя у индийцев больше года, появился повод удивиться, почему так долго. На месте ничего им выговаривать не стал, даждался пока пришли домой, но и там особо не свирепствовал, так, пошипел для порядка на то что волю его порушили и определил их в лечебницу на софийской стороне. С работой в которой, так же было не густо, до первого штурма.

Вот тогда началось. Сначала пошли обычные раненные, а потом обожжённые, некоторые словно из преисподней вытащенные. Видать совсем тяжело пришлось защитникам, что индийцы своё адское оружие применили. Самых тяжёлых, лекарь вообще хотел порешить, дабы мучения их прервать, но тут архиепископ воспротивился. Устроил Владимиру такой разнос, жуть. Лада даже в один момент подумала, что потащит на суд, прямо из госпиталя. Но нет, обошлось, миновал его гнев. А обожжённые суздальцы так и остались умирать, лекарь лишь приказал вынести их в сени. Им всё равно где умиреть, а мест не хватало тем кому ещё можно помочь.

Лада всегда считала его самым добрым из индийцев, но вот, открылся ей совсем другой его лик, рациональный до безжалостности. Но то были ещё цветочки, ягодки пришли ко второму штурму. Последствия которого вышли ещё более ужасными. Она даже не могла представить сколько боли и страдания приносит война. Рубленные раны из которых приходилось выковыривать кольца кольчуг и волокна поддоспешника, раздробленные конечности которые приходилось буквально собирать по частям. Жуткая работа, такой концентрации человеческого страдания ей не доводилось ощущать никогда прежде.

Следующие дни суздальцы на на штурм не ходили, но усилили обстрел из пороков и луков. Причём, пороки били не только по стене, но и по городу. Лучники же, скрытые большими щитами, подбирались к самой стене и бросали стрелы через неё на улицы города. Куда попадёт. От такой войны раненных стало меньше, но теперь это были в основном женщины и дети. Монахи в госпитале роптали по поводу нового индийского оружия сжигающего людей и по поводу новой суздальской тактике по убийству мирных жителей. Владимир долго терпел, потом рявкнул один раз, «настало другое время и все последующие войны только такими и будут. Кому не нравиться, может продолбить лёд на Волхове и утопиться. Ибо сделать это куда проще, чем просто жизнь прожить».

Однако, это были далеко не все неприятности, среди самих индийцев намечался раскол. Что-то такое появилось ещё осенью, когда с Руси вернулся глава рода. Теперь же, между Алексеем и Олегом, ощутимо холодом веяло. Во что это противостояние выльется можно было только гадать, но ничего хорошего для всего рода оно принести не могло. А значит, обязательно отразиться и на всех их людях, что с ними ряд заключили. А значит и на ней и на её семье. Плохо.

Отношения испортились окончательно, когда на одном из советов приняли решение выйти за стены и дать суздальцам бой. Основной ударной силой должны были стать огнемёты, с которыми кроме работников кузни и самих индийцев никто не умел обращаться. Получалось, Алексей своих родичей на самое опасное место поставить решил, ведь вся рать суздальская только и будет мечтать, как огнемётчиков уничтожить. Уже ли почувствовал угрозу своей власти и решил от родичей избавиться? Мог ли он пойти на такое? Трудно сказать, но судя по тому, чему они их учили, мог.

Несмотря на появившиеся средь них разногласия, индийцы собрались и после продолжительной ругани измыслили как можно свои адские машины в поле использовать. А что переругались, это нормально, они новое дело завсегда с ругани начинают. Ненормально только то, что после работы она случайно стала невольной слушательницей одного неприятного разговора между Олегом и Алексеем. Слышала она только его окончание, но хватило и этого, чтоб понять, дело дрянь.

— Я не пойму, ты ради подобной ерунды готов рискнуть всеми нами? — это Олег, не просто говорит, а шипит.

— Готов, и это не ерунда, а один из поворотных моментов истории, после которого она покатилась, сам знаешь куда, — Алексей совершенно спокоен, — а риск вообще минимален.

— Мне странно слышать об этом от инженера из двадцать первого века. Внезапно ударился в религию? И кстати, по поводу рисков, коллективную ответственность никто не отменял.

— Вокруг полно ослов, соответственно, важность религии, — Алексей усмехнулся, — никто не отменял. Просто, с таких, как ты выразился, мелочей, начиналось падение русской цивилизации. Одну родину мы уже просрали, я не хочу, чтобы подобное повторилось и здесь. Тебе не кажется, что целый мир стоит любого риска?

— Твою то мать! — голос Олега просто сочиться ядом, — ты решил изменить мир. Хотя, мы оба знаем чем всё закончится, чип в башку и в стойло. А потом всё, скоты для Его замысла не нужны. Нам несказанно повезло покинуть умирающий мир, живи и радуйся, а не ищи на жопу приключений. Хотя, мне то что, развлекайся как душе угодно, единственное, нас не втягивай.

— А вот здесь ты ошибаешся, думаешь Он создавал мир для последующего уничтожения? Ты не прав, у Иоанна лишь один из вариантов будущего и я пытаюсь его не допустить.

— О как, ты и это знаешь, — после продолжительного молчания прошипел Олег, — глубоко копнул, жаль выводы сделал неправильные. Но я философские споры устраивать не собираюсь, я говорю нет.

— А знаешь, мне пофигу. Как я скажу, так и будет, я глава рода, для детишек безусловный авторитет, как бы они к тебе не относились, но мой приказ они выполнят. Если ты начнёшь агитацию, они всё равно выполнят, но в голове засядет мысль, что поступают неправильно, а сомнения могут их погубить. Средневековый менталитет, ни куда не денешся. Поэтому, сиди ровно и молчи в тряпочку, твоё мнение поэтому вопросу меня не интересует.

— Вот как? — Олег успокоился, — глава рода говоришь, это легко поправить.

— Не спорю, но уже поздно, если попытаешся меня остановить, город падёт.

— Сдаётся мне, ты окончательно с катушек съехал. Но в одном ты прав, не время для разборок, сочтёмся после войны, — бросил Олег и девушка услышала как хлопнула входная дверь и сказанные ему во след слова Алексея.

— Думаю не придётся.

Интересно, о каких мирах говорили братья? То, что о страшном суде, это понятно, вот только где? А что такое русская цивилизация? С каких мелочей может начаться её падение, если в прошлом году даны Руян захватили и Аркону с храмом Святовида сожгли, рассеяв по всему свету оставшуюся русь? Или он имел ввиду русь которая вокруг Киева живёт? Сама ссора из за чего, Алексей хочет их в каком-то деле использовать, а Олег тому противиться. Один считает это дело невероятно важным, второй глупостью. И что же получается, Алексей хочет апокалипсис предотвратить, а Олегу всё равно? По силам ли задачу взял на себя старший? Одни вопросы.

Причину размолвки между братьями и ответ на самый главный вопрос, она узнала следующим утром. Алексей собрал всех учеников и сообщил о том, что на днях новгородцы выйдут в поле и дадут бой суздальцам. Но перед тем, архиепископ решил устроить молебен и крестный ход, таким образом благословив горожан на битву. Этого допустить ни в коем случае нельзя. Просить благословения Создателя на убийство своих братьев по крови и вере, недопустимо. Дабы предотвратить это, им необходимо в ночь перед битвой пробраться в резиденцию архиепископа и подсыпать всем обитателям сонного зелья. Что ж, с причиной размолвки между братьями стало понятно, если они попадуться… страшно подумать что с ними всеми архиепископ сделает. Олегу на церковные дела плевать, кроме писания он и не знает ничего, ни службы, ни обрядов, даже смысла их не понимает. И теперь он боиться, не хочет благополучие своё, тяжким трудом заработанное, неразумным детям и случаю доверить. Значит и им, подвести индийцев никак нельзя. Если индийцы падут, ей с Ириной достанется больше всех.

К её огромному удивлению, выполнить дело порученное Алексеем оказалось совсем несложно. Все одели на себя туники с крестом, как у мирян состоящих в братстве Иисуса исцеляющего и спокойно прошли на подворье архиепископа. На них и внимания никто не обращал, символика братства уже примелькалась в городе, да и они сами по разной надобности бывали там не раз. Потом всё просто, зелье что выдал им Алексей нужно было подлить в питьё, а чтоб святоши выпили побольше, надо добавить им соли в кашу. Единственная сложность возникла с архиепископом. Неугомонный старец мало ел и мало спал, зато много работал, частенько пропуская общую трапезу. Но хуже всего то, что из всех напитков он предпочитал родниковую воду, а сонное зелье кислое с лёгкой горчинкой. Проблема. Перед комнатой архиепископа располагалось специальное помещение где сидели писцы со служками. Так просто к нему не попасть, всем, кроме неё. Не раз бывала у него по делам газеты и служки её знали. Значит, придётся ей самой занятся этим делом.

Несмотря на вражеское войско под стенами, никакой дополнительной охраны она не заметила, служки и писцы всё те же. Вошла, поприветствовала монахов, поинтересовалась, можно ли к владыке по делам газеты. Тот заглянул к архиепископу, когда вернулся обратно пригласил её. Войдя перекрестилась на иконы, поклонилась священнику.

— Владыко, индийцы просят прощения, что сами придти не могут. Огненные машины к завтрашнему сражению готовят — вовремя монолога быстро обежать взглядом комнату, ага, вот и искомое. На столике у окна пузатая стеклянная бутыль с водой и стакан, подарок от индийцев — спрашивают, не согласишля ли ты слово своё сказать против войны братоубийственной, а они его после победы первым делом напечатают.

— Они так уверены в победе? — старик покачал головой, — хорошо, будет им слово. После битвы займусь. Ещё что-то дитя?

— Владыко, смотрю у тебя для питья простая вода?

— Так и есть.

— Суздальцы начали в город трупы животных закидывать, пытаясь заразу средь жителей распространить. Посему, Владимир Сергеевич запретил простую воду пить, только кипячёную, а лучше травяной отвар специальный, заразу убивающий, — про трупы животных была чистая импровизация, вспомнила один из рассказов Владимира о лекарском деле на войне. Он ещё отдельно остановился на том, что в холода такой метод не работает, зараза плохо распространяется, — позволь я тебе отвар сделаю? — и не дожидаясь его согласия подбежала к окну, схватила бутыль.

— Что ж, благодарствую за заботу девица, сделай, коли так.

К началу сражения все обитатели подворья спали крепким сном. Вот так, ничего сложного.

В день битвы Лада стояла на среднем ярусе воротной башни в толпе таких же зевак и наблюдала за разворачивающимся действом. Наблюдала не просто так, по просьбе Олега, если Суздаль победит, они с лекарем должны были сжечь дом. Почему попросил сразу двоих? А мало-ли. Как обычно перестраховался. Новгородское войско только вышло из ворот, а сражение уже началось, часть суздальского лагеря скрылась за дымовой завесой. А вокруг начало происходить нечто интересное. Кто-то бегает, в кого-то стреляет, новгородские флаги почему-то в суздальском лагере и за дымовой завесой. Даже в бинокль ничего не разглядеть, всё в дыму.

Момент начала самого сражения, Лада упустила. Никаких поединщиков как в сказаниях, обе рати сразу начали сходиться попутно обстреливая друг друга. Главной целью для войнов залесья естественно являлся огнемёт, за которым неотрывно наблюдала девушка. Не за самой машиной конечно, ведь там был Олег. От стрел он укрыт надёжно, но всё же, видя нескончаемый дождь из стрел, её сердце сжималось от страха. Когда до огнемёта осталось несколько саженей Лада вообще перестала дышать. Уже-ли их адская машина сломалась в самый неподходящий момент?

Нет! Струя пламени рванулась навстречу воинам залесья, растеклось по рядам пробив боевой порядок насквозь, прокатилось по широкой дуге поджигая всех и всё на своём пути. Заглушая грохот разгорающейся битвы, над полем сражения повис жуткий вой сгоравших заживо людей. Когда индийцы испытывали свою адскую машину, она даже не могла помыслить как оно будет на самом деле. Один выстрел и фланг противника перестал существовать. Кто погиб, кто бежал, но организованной силы там уже не существовало.

Когда девушка пришла в себя от потрясения, ситуация на поле битвы претерпела серьёзные изменения. Войск вокруг огненной машины совсем не осталось, все кинулись добивать тех кто остался в строю после выстрела, а некоторые и вовсе ринулись грабить суздальский лагерь.

Плохо дело, ведь в центре, боевые порядки новгородцев рассёк стальной клин вражеской пехоты, который развернувшись начал своё движение к беззащитному огнемёту. Манёвренность у огненной машины никакая и после такого выстрела ей нужно время вновь давление поднять. Успеют-ли, дело ведь небыстрое.

Вражеский клин, возглавлял воин в позолоченном шлеме, и поначалу, она подумала, что это вообще не человек. Такого проявления силы ей видеть ещё не доводилось, он был сильней всех кого она видела до этого. Много сильней Олега и даже сильней архиепископа. Лада отчётливо видела как его сила окутывала весь суздальский отряд, скрепляла его в единое целое и вела вперёд. Любой, кто вставал у него на пути, умирал. Новгородцы, словно чувствуя это, нападали на него со всей яростью, обрушивая на воина град ударов, но это ни сколько не задержало его продвижение, воин шёл вперёд как заговорённый. Шёл к поставленной цели, словно индийский огнемёт уничтожая любое препятствие на своём пути. Шёл прямо на машину, которую теперь прикрывала жидкая цепочка новгородских бойцов. В середине строя воинов прикрывавших индийскую машину, стояла легкоузнаваемая, по характерным доспехам и оружию, фигура Олега. Стояла прямо на пути предводителя суздальцев.

И конечно они встретились, а может, по мимо их воли, сама сила притянула их друг к другу, потому что за несколько мгновений до столкновения, она увидела как Олег провалился в дзен. Наставник смог задержать, а потом и вовсе остановить этого воина и весь отряд следовавший за ним. Когда тот упал, даже подумала, что всё закончилось, но нет. Через мгновение тот вновь на ногах и покинув строй погнал её наставника к огнемёту. Олег почуствовал, что отступать некуда и встал намертво. Что происходило меж ними девушка не могла рассмотреть, слишком далеко и слишком быстра они двигаются.

Да! В этот момент Олегу удалось срубить воина в позолоченном шлеме. Лада, находящияся за сотни метров от боя, каким-то шестым чувством ощутила, как из суздальцев выдернули скрепляющий их стержень. Нет, ни знамя, не дисциплина срепляла воинов в единое целое и заставляла их идти в атаку, туда, где их ждал огнемёт. Их предводитель, его несокрушимые сила и воля сковали между собой всех этих людей и вели вперёд. Не стало его, не стало и соединившей их воли, каждый из них ещё мог сражаться, но не победить. Но что самое интересное, сила его ещё оставалась на поле боя.

Сразу несколько человек рванулось сквозь новгородские ряды на помощь своему предводителю. Один протаранил Олега щитом, сбив того с ног, второй попытался зарубить лежачего, но наставник вывернулся и сумел повалить его. Завязалась борьба исход которой решили ещё двое суздальцев подскочивших сзади и забивших связанного борьбой Олега. В довершение, наконец-то заработал огнемёт выплюнув горящую огнесмесь точно в разрыв новгородских рядов, естественно накрыв и Олега с его противниками.

Мир рухнул в одно мгновение. КАК? Как такое могло случиться? Нет, она прекрасно понимала, на войне убивают, но не Олега! Бесценный бинокль выпал из враз ослабевших пальцев и болтаясь повис на ремешке. Почему он, такой сильный и добрый, воин и мудрец. По какой злой иронии он погиб от своего же оружия? Почему так случилось, ведь всем известно, кого по незнанию живым отпели, тот должен долго жить.

Между тем, на поле боя основные события закончились. Не выдержав струю пламени в упор клин из суздальских дружинников, чуть не не вырвавший победу у новгородцев, прекратил своё сопротивление. Одни пытались спастись бегством, другие бросали оружие отдавая себя на милость победителей. Довершая разгром, в дело вступила новгородская конница, обрушившаяся на бегущих и оставшийся без защиты лагерь. Прошла его насквозь и ударила по коннице которая была в лагере с самого начала сражения. Опрокинула её и вместе с ней исчезла за дымовой завесой, туда же развернулся левый фланг и центр словенской пехоты. Правый фланг бросился на окончательную зачистку вражеского лагеря. Оставив на поле сражения десятки тел лежащих изломанными куклами и неподвижный огнемёт. Вон они, машина и её расчёт сегодня подарившие новгородской земле победу. Стоят брошенные и забытые, в то время как все остальные делят лавры победителей и барахло из вражеского лагеря. А Олегу, вообще всё равно.

Ноги не слушались, перед глазами всё плыло, как она дошла до дома, не помнила. Открыла калитку в воротах, вошла на пустой двор. Перед сражением, Олег, не веривший в успех, распустил всех работников по домам, у кого их не было, просто приказал держаться от их подворья как можно дальше, оно подлежало уничтожению. Теперь, жечь ей ничего не требовалось, Новгород победил. Их замечательный светлый дом останется целым и в нём комната с большим стеклянным окном, которую ей выделил Олег.

Наверное, всё будет как до войны. Только не будет их ежедневных занятий, не будет вечерних посиделок у костра и захватывающих дух историй о жизни в далёких краях. И никто больше не расскажет ей о тайнах мира. Ведь остальные индийцы всегда относились к Олеговой задумке с их обучением, как к глупой прихоти. Скорей всего, её вернут в типографию на помощь матери, может на склад, в помощь отцу. Да собственно, какая теперь разница, индийцы слишком практичные, хорошему работнику всегда дело найдут. Всё будет как прежде, только он, уже не вернётся домой.

Она не помнила, как открыла дверь, как прошла на второй этаж в свою комнату и сколько в ней просидела. Из забытьи её вывело какое-то шуршание на третьем этаже. После такого сражения лекарь и Наталья наверняка в монастыре с раненными, Вячеслав и Василий с огнемётами, Алексей с Александром скорей всего добивают остатки суздальского войска. Даже их странных родичей, Петра и Себастьяна, к настоящему бою непригодных и тех в строй поставили, сражаться не умеют, так хоть давление создадут. Олег… уже не вернётся домой. И кто там может быть?

Кто это, стало понятно как только она зашла на этаж и увидела разорённую комнату лекаря. Понятно, когда все достойные мужи в поле, бьются с врагом, всякая мразь решила не просто поживиться, а изгадить всё, до чего может дотянуться. Зачем к лекарю полезли, весь город знает, что в оплату он берёт лишь то, что сами люди дадут и тратит не на себя, а на свой лекарский припас да инструмент. Но нет, этих не остановить, залезли и бессмысленно уничтожили все его травы, все порошки с настойками, что он для людей приготовил. Естественно, никакого богатства не нашли и отправились дальше…, в его комнату.

Всё так, как писал Алексей про киевскую осаду, что ж, люди везде одинаковы, хоть у руси, хоть у словен. Двое, лет по шестнадцать, отнюдь не оборванцы, которые от безысходности на татьбу пустились. Морды сытые, наглые, отроки явно не бедствуют, но зная, что все мужчины рода сейчас сражаются, решили разбогатеть ещё больше, за чужой счёт. Сейчас крушат комнату Олега. Ну да, и здесь ничего не нашли, но надо злость на чём-то выместить. Самое ценное это его сломанный в прошлом году меч, который сейчас валяется на полу, естественно их не заинтересовал. Вдруг Ладе стало невыразимо мерзко смотреть на этих… людей? Ой ли? А что вообще есть человек? Лекарь как-то беседовал с ними на эту тему и обмолвился, что в древности один из философов высказал предположение, будто человек есть двуногое без перьев.

В памяти всплыла картина с последним выстрелом огнемёта, когда вырвавшееся на свободу пламя поглотило Олега с его противниками. Как же так получается? Олег ведь мог легко уйти, даже всё приготовил для этого, но остался до конца, не пустив суздальцев к огнемёту, в итоге подарив новгороду победу. И вот эти, которые в нормальных летах и могли бы сражаться вместе со всеми, или могли бы помагать раненным, а выбрали грабёж. Они что, тоже люди? Забавно, оказывается как мало надо чтобы считаться человеком, достаточно любой скотине научиться ходить на двух ногах. Зато, стало совершенно понятным, то, о чём говорил наставник, когда рассказывал о цели их обучения. Вот оно, понимание добра и зла, вот она, та грань, за пределами которой они должны оказаться. Вместе с пониманием этого, пришло ощущение какого-то доброго тепла, словно она вновь тренируется рядом с Олегом, когда всё легко и понятно.

В этот момент тати заметили её, дернулись от испуга, потом увидев кто перед ними, мерзко заухмылялись и медленно двинулись вперёд. Не доходя до неё трёх шагов, тать идущий первым, прыгнул на неё. Лопух. Сила выдала его намеренья ещё до того как он начал движение. Вперёд и вниз, перекат через плечо. Рукоять сломанного меча в ладонь. Встать, оттолкнуться от пола задней ногой, развернуться в бёдрах и нанести удар второму. Девушка увидела, как от неё, к груди противника потянулся ручеёк силы, и как по нему рванулось вперёд её оружие. За тех, кто сделал что должно, но не вернулся домой! За тебя, Олег! На!

Обломок лезвия пробил стёганный кафтан, верхнее платье, нательную одежду, грудину и продолжал двигаться разрывая плоть, пока не упёрся в позвоночник. Готов. Первый тать развернулся и быстро сблизился с ней, отрезая от выхода, зажимая между кроватью и столом. Но Лада и не собиралась от него убегать, устраивать маневренный бой в крохотной комнатке, увольте. Тем более масса и сила на стороне её соперника, оружия у неё нет, обломок меча намертво застрял в груди умирающего. Ничего страшного, зачем ей суетиться, сам подставиться. И тать не подвёл.

Приблизился на расстояние удара, замахнулся правой, но сила явно показала, ударит левой. Ударил. Девушка увернулась, прошла в ноги, попыталась свалить его на пол. Не получилось, противник оказался слишком тяжёл для неё. Завалились набок, парень пользуясь преимуществом в массе и силе начал подминать её под себя. Ага, сейчас, Лада извернулась высвобождая руку, сложила пальцы щёпотью и ударила его в глаз. Отличный удар, даже самый подготовленный человек на несколько секунд будет выведен из боя. Парень лишь подтвердил правило, завыл, закрылся руками, позволив ей сделать идеальную креветку, выскользнуть из под него и оседлав спину взять на удушающий. Это решение оказалось ошибочным, у неё ещё никогда небыло столь превосходящего по силе и массе соперника, он легко разорвал её захват, перекатился по полу и как-то оказался сверху. Занёс руку для удара, но Лада подала корпус вверх, обхватив руками за туловище притянула к себе. Перекинула руки ему на шею, притянула ещё сильней и вцепилась зубами в горло. Противник заорал, попытался оттолкнуть её, но поздно. Очень скоро его крик перешёл в булькающий хрип, тело забилось в конвульсиях и всё кончилось. Девушка столкнула с себя труп, плюнула вырванным куском плоти. Всё. Отличное поминовение получилось. Олег конечно Христа чтит, но уважить смертельной схваткой старых богов, тоже не помешает. Тем более, одна из них обратила на неё своё внимание.

Поднялась на ноги и встретилась взглядом с вернувшимися Петром и Себастьяном, за спинами которых топтался Лещ. Скажем так, не самые проницательные среди индийцев, но картина перед их глазами достаточно простая, должны догадаться, что случилось.

— Ты не ранена? — после продолжительного молчания выдавил из себя Себастьян.

— Благодарствую боярин, всё хорошо у меня.

— Бл…, два трупа, — пролепетал Пётр Михайлович на родном языке.

— Не бзди, мы не дома, где самооборона вне закона, — так же по индийски ответил Себастьян, — здесь законы на стороне нормальных людей.

Вон оно как, очень интересно, выходит в Индии всё не так. Индийцы частенько ругали своих правителей, но Лада всегда думала, что у них, это как и везде. Во всех землях, когда время приходит налоги выплачивать, народ правителей с татями сравнивает. А у них оказывается, правители тати на самом деле и законы под себя написали. Князь, он всегда о земле радеет, плохо или хорошо, но что-то делает, хотя бы защищает её от врагов внешних и внутренних. Татю дорвавшемуся до власти главное успеть украсть как можно больше, а дальше, хоть трава не расти. Ну да, Олег же сравнивал их всех с человеком у которого хребет перебит. Теперь понятно стало, какой же нормальный человек над собой власть татей терпеть будет.

Внезаптно накатила такая усталость и тоска и ещё раздражение на обоих бояр. Погиб человек, который их кормил, поил, защищал, чуть ли не седалища подтирал, а они обсуждают, что делать с двумя дохлыми татями и не будет ли им за это неприятностей. Взяла и ушла. И никто из бояр не посмел остановить её. Наоборот, оба шарахнулись в стороны когда она из комнаты выходила. Спустилась вниз, кое как умылась и вернулась к себе. Не раздеваясь бросилась на свою жёсткую лавку и провалилась в сон.

Сколько она проспала, так и осталось загадкой. Проснулась, за окном серая муть весеннего утра, на соседней лавке, свернувшись клубком, спит Искра, Ирины нет. Она сама лежит под одеялом, без сапог. Наверное подруга позаботилась. Встала, самочувствие вроде ничего, правда во рту, как говорят индийцы, кошки насрали. Бросила взгляд в зеркало, так и есть всё лицо и одежда в крови, пошла умываться.

В городском доме индийцев как обычно тихо, поздно они встают. На кухне один Александр завтракает, полностью собранный, видать обратно во Псков собрался. Враг разбит, добро верно уже поделено, можно и домой отправляться, пока снег лежит. Поприветствовала боярина, в ответ получила недоумённый взгляд и какой-то нерешительный кивок. Странно, чего это он так реагирует, может от того удара по голове не отошёл? А, ей то что, пошла дальше, к рукомойникам. Пока умывалась, пришёл ещё кто-то из индийцев, потому что завязавшийся разговор пошёл на их языке.

— А ты чего вскочил, наш эскулап тебе лежать велел, — удивлённо пробасил Александр.

— Лежать не могу, из за рёбер дышать тяжело, сидеть, только на подушке, задница отбита. А так, хоть тебя провожу, — хрипло прошептал незнакомый голос, не припоминала она у кого такой средь индийцев.

— А голова как?

— Ничего, не так сильно мне прилетело и шлем спас. Лучше чаю мне сваргань.

— И то дело. Слушай, наша Сью кажись и вправду кого-то загрызла, сейчас прошла, вся в засохшей кровище. Прям невеста Дракулы.

— О нет, царская невеста…, или просто царица.

— Ты что, её за этого отдашь? Или думаешь её саму на трон посадить?

— Ну, не сразу конечно, подрастёт, подучим, а там глядишь и царство появиться. Думаю она справиться не хуже Ольги, все задатки есть.

— Наполеон, по сравнению с тобой, мальчишка который не знал что хочет, — хохотнул Александр.

— А фигли, чем я хуже корсиканца? Ростом как и он не вышел, математику знаю, вместо пушек огнемёты. В армии введём упор на стрелковку, всё, осталось шляпу сшить.

— Ну а если серьёзно, как ты её теперь воспитывать будешь?

— Как, как, личным примером, лучше способа пока не придумали, — внезапно собеседник Александра повысил голос и перешёл на словенский, — Святозаровна, покажись, хорош уже плескаться.

Сердце отчаянно заколотилось, ноги стали как не её, так обращался к ней лишь он один. Боясь поверить услышанному осторожно, словно по тонкому осеннему льду, вышла из закутка. Это был он! Грудь перемотана, рядом костыль и действительно, сидит на подушке.

— Как сама — поинтересовался боярин.

— Благодарствую боярин, всё хорошо у меня, — ответила с поклоном девушка. Сказала внешне спокойно, но внутри всё разрывалось. Хотелось броситься и прижаться к нему, оказавшись у него на коленях, как в тот раз, когда он пришёл к ним домой.

Олег встал и опираясь на костыль подошёл к ней, взял за подбородок и поднял ей голову вверх встретившись с ней взглядом. Странно, сердце всё так же отчаянно колотилось, но обычного ощущения тепла и спокойствия, которые приходили к ней в присутствии боярина, не возникло. Нет, не совсем так, вместо тепла пришло нечто другое, но Лада пока не могла понять что это.

— Я чувствую, ты изменилась, — он провёл рукой по её волосам, — три дня назад я прощался с маленькой девочкой, а теперь перед мной стоит прекрасная юная девушка, у которой, — дотронулся до её груди, — там зажёгся маленький огонёк. Твой собственный. Ты молодец, — Олег нагнулся и поцеловал её в лоб, — теперь тебе предстоит работать над собой ещё более усердно, дабы он спалил тебя без остатка. В противном случае, он выжжет тебя изнутри, оставив одну оболочку. Всё, иди отдыхай, свободна до завтрашнего утра. Родителей навести, они за тебя волнуются, уж очень долго ты спала.

Уже выходя за дверь она услышала как Олег обращается к брату на своём языке — ты прикинь, прям как в легенде про одного из учеников Будды… — что это за легенда и как она с ней связана, к сожалению уже не услышала. С родными всё в порядке это хорошо, а вот то, что она проспала три дня, это новость. Но главное, он жив. Жив! Значит всё вернётся на круги своя! Про «прекрасную юную девушку» тоже понравилось. Ну ладно, очень понравилось. И поцелуй тоже. Впрочем, до возвращения к прежнему оказалось очень далеко.

К вечеру, из больницы в дом перенесли Алексея, страшно изрубленного. Оказалось, весь план по разгрому низовой земли придумал и осуществил именно он, от начала до конца, отведя для себя самое опасное место. И не уберёгся. Фактически, принесли умирать, но лекарь надежды на исцеление не оставлял, говорил, чудеса случаются. А вдруг. Вот её с Искрой и определили дежурить при нём неотлучно. Порывалась Ирина помочь, но Владимир запретил, слишком мало она в лекарском деле понимала. Поэтому, просто приходила по вечерам и сидела со своим приёмным отцом. Вот, такая у неё лихая недоля. А через седмицу, вовремя её дежурства, когда Искру отправили по другим делам и Ладе пришлось сидеть с Алексеем дольше обычного, случилось невероятное.

Она дремала в кресле, когда сквозь сон прилетел к ней странный невнятный шелест, словно рядом толпа народа и все шёпотом говорят. Вроде долетают обрывки слов, но разобрать о чём речь невозможно. Самое странное, услышанные обрывки фраз произнесены были на индийском. Раскрыла глаза и чуть не умерла от ужаса. Там, у стены, где стояла лавка Алексея, грань между явью и навью исчезла и Лада отчётливо видела потусторонний мир и его обитателей. Дети, много, больше сотни, пришли к боярину и звали его куда-то, это их шёпот она слышала. Не в силах пошевелиться от охватившего её ужаса, заметалась взглядом по маленькой комнате в надежде получить подсказку, что же ей делать и встретилась взглядом с боярином. Его спокойный взгляд стал тем якорем, за который зацепилось готовое сорваться в истерику сознание. Как всегда говорили индийцы, к вопросу нужно подходить критически. Действительно, явь и навь на своих местах и никаких навьёв. Просто мысль его так причудливо трансформировала силу. Чего испугалась, Олег ведь ещё в самом начале их занятий именно так и тренировался. Сформирует что-нибудь из силы, а она ему рассказывает что видит. По началу у него одни туманные шары получались, потом научился более сложные фигуры творить. А у Алексея значит вот так.

— Значит ты и правда видишь? — прошептал Алексей — и что конкретно?

— Д…д…дети, навьи, — от ужаса нижняя челюсть не слушалась и выбивала зубами барабанную дробь.

— Кто из индийцев есть, позови.

— Н…ниии…кого.

— Не дрожи так, открою тебе одну тайну, весь мир пронизан юмором, сам акт творения, это Его шутка, самая большая. Правда, для ослов, она превращается в трагедию. Я всю жизнь интриговал пытаясь заработать больше денег. Заработал. Даже как настоящий жулик имел счёт на багамах. Но у меня никогда не возникла необходимость им воспользоваться. Я усиленно делал карьеру, даже трусливо не вышел из рядов, а потом понял, что она мне не нужна. Все эти годы, я думал, что они, — слабое движение рукой в сторону сформированных силой фигур, — за моё малодушие, хотят затащить меня в самые глубины ада, а они хотели наоборот, вытащить меня оттуда. Всё время пытались мне помочь сделать хоть шаг из той тьмы, куда я сам себя завёл. Вместо того, чтобы исправить собственный мир, я всю жизнь мечтал жить в другом, который будет чеснее и лучше моего. И вот моя мечта исполнилась, но в новый, лучший мир, я принёс лишь одну ненависть. Настолько концентрированную, что вам до неё растипочти тысячу лет. Вот и теперь, я вынужден исповедаться девочке, которая не поймёт половины из того что я скажу.

И действительно, из путанного рассказа на индийском Лада поняла едва ли половину. Боярин, раньше, ещё в индийском войске, нашёл каких-то врагов, о том написал грамоту своему воеводе. Воевода воевать не любил, а любил крепкое индийское вино и на его грамоту внимания не обратил. Боярин написал ещё одну грамоту, с тем же результатом, потом ещё одну. Потом написал другому воеводе, который над тем начальствовал. В конце концов воеводе это надоело и он лишил назойливого боярина части оплаты. Алексей разозлился и перестал донимать воеводу, переключившись на других врагов, за головы которых он мог серебро получить. А через несколько дней, враги, о которых он писал грамоты, напали на их город, где целенаправленно начали убивать детей. Через много лет, боярин нашёл того воеводу и ловко убил, прямо перед княжеской резиденцией у всех на глазах, но так, что никто того не понял. Так же, убил всех, кто в их войске врагам помогал в том деле, но успокоения не получил. Но сейчас, нашёл способ, расплачиваться нужно не чужой жизнью, а своей собственной. В конце исповеди приказал принести ему меч.

Почему, зачем, девушке было тогда не до вопросов, когда боярин сказал про меч, все взгляды «пришельцев из за кромки» сошлись на ней. Жутковато, даже если знаешь, что за всем стоит, а в голове кузнечными молотами гремела одна единственная мысль, меч, меч, меч! У Олега! Ворвалась в его комнату, сватила со стены первый попавшийся и вылетела в коридор, по которому уже шёл Алексей. Не сам, все те, которых он не спас тогда, сейчас вели к спасению его самого.

Когда он прошёл мимо девушка с облегчением привалилась к стене. Жуть настоящая, что же в голове у главы рода твориться, что он такой выверт сознания заимел? Надо же, как явственно представляет всех, кого считает по своей вине погибшим, помниться Олег простую пирамидку, так чтоб совершенно чётко, учился два дня создавать. И ведь Алексей сам верит, что это с ним на самом деле, значит дело ещё хуже, чем ей раньше думалось. Ой, что теперь меж братьями будет!?

Что произошло дальше, Лада не смогла бы описать, как ни старайся. Вроде что-то изменилось, но что и как? Словно чей-то взгляд недобрый коснулся, нет, скорей безразличный, настолько, что меж добром и злом разницы не видит. Обернулась и не увидела, а скорей сердцем почувствовала. Существо, словно из ветра сотканное. Из ветра? Нет наверное, просто это первое, что ей на ум пришло. И вот тут, ей стало жутко по настоящему, настолько, что сознание спряталось в спасительную тьму.

Глава 21

Владимир

Рябушев в компании сообразительной девочки стоял на среднем ярусе воротной башни в толпе таких же зевак и наблюдал за разворачивающимся сражением. Наблюдал не просто так, по просьбе Олега, если суздаль победит, на них возлагалась «почётная обязанность» — сжеч дом. После работы суздальских камнеметалок, не самое удобное место, полезная площадь башни сократилась на треть и высота наполовину. Вдобавок, то что осталось от былого величия того и гляди упадёт зевакам на голову, но лучшего места для наблюдения всё равно не нашлось. Ближайшие башни были менее массивные и долго сопротивлятся обстрелу они не смогли. Развалили их основательно, одна так вообще сама рухнула после нескольких удачных попаданий в основание. А здесь ничего, видно практически всё, кроме той части суздальского лагеря, что скрылась за дымовой завесой и очень жаль, там похоже происходит нечто интересное. Нездоровая суета, кто-то в кого-то стреляет, новгородские флаги почему-то в суздальском лагере и за дымовой завесой. Разведка внесла свою лепту? Похоже на то, но из за дыма ничего толком не разглядеть. Ладно, зато все немногочисленные новгородские войска отлично видно. Превосходящие силы противника видны ещё лучше. Даже с учётом заварушки в их лагере, они смогли вывести в поле значительно больше людей и сейчас они готовились охватить их с правого фланга.

Хирург перевёл бинокль на правый фланг наступающих новгородцев, где двигался огнемёт под командой Олега. Как бы человек не тужился, жизнь всегда внесёт вои коррективы. Вот и хитрый манагер, больше всех выступавший за «договориться», а потом «немедленная эвакуация», оказался на самом опасном участке. Как ни странно, этот весьма сомнительный план он воспринял совершенно спокойно, просто кивнул, криво усмехнулся и сказал глядя в глаза подполковнику, что это в любом случае последний раз когда он играет по чужим правилам. Для него, очень может быть. С одной стороны, огнемёт конечно сила. Но уж если до него доберуться, ох и погано же он умрёт, врагу не пожелаешь. В первую мировую например, огнемётчикам вспоротое брюхо опилками набивали и глаза выкалывали. Климин тоже не будет в кустах отсиживаться и награда за его голову впечатляющая, шансов не дожить до вечера, у них выше крыши. Ну а если обоим мальчикам повезёт остаться в живых, точно случиться развод и тумбочка между кроватями. Оба слишком себе на уме. А эксперт по средневековой жизни строителю теперь без надобности, за полтора года разобрался что к чему.

План, на взгляд Рябушева и вправду был как бы по мягче выразиться, сыроват. На рассвете, новгородцы, при поддержке огнемётов, одновременно атакуют основные лагеря противника на обоих берегах. На правом берегу оба огнемёта заходят с флангов беря центр в клещи для последующего окружения. Кто знает, может сработать, если подкрепления с левого берега не подойдут. А про план боя на софийской стороне подобного сказать было нельзя. Если в трёх словах, то ударили, они испугались и побежали. И конницу враги не успеют пустить в дело, а с пехотой разберёмся. Странно, но этот план предложил сам Климин, прекрасно зная о несовершенстве их огнемёта. Странно и то, что Андрей его поддержал. Теперь, появилась некоторая ясность, мужики явно спелись, потому что на совете ни полслова не было сказано про дымовую завесу, весь расчёт строился на сокрушительный удар правого фланга. И где кстати суздальская конница? Дружина великого князя почему-то пешем строем движется.

Пока Рябушев размышлял о превратностях судьбы, началось само сражение. Двигавшаяся лёгким бегом суздальская пехота на последних метрах резко ускорилась и по всему фронту столкнулась с новгородской линией. Кроме правого фланга, где они нарвались на огнемёт. Уж в чём чём, а в хладнокровии строителю не откажешь, подпустил строй противника практически вплотную и провёл струёй пламени слева направо, от упора до упора, накрыв одним выстрелом часть центра и почти весь вражеский фланг. Последних поджог уже на расстоянии пары шагов от себя. Стрелял на максимальном давлении, пламя пробивало вражеский боевой порядок насквозь. Естественно, попавшие под выстрел погибли далеко не все, некоторые отделались лёгкими ожогами усугублёнными жутким испугом и сейчас неслись не разбирая дороги, в надежде оказаться где угодно, лишь бы подальше от огнемёта. Командир суздальцев явно не представлял какой сектор обстрела у их поделки. Несколько секунд и охватывающий словенское войско фланг противника, фактически перестал существовать.

Окрылённые успехом отряды на правом фланге бросились добивать оставшихся суздальцев, оставив огнемёт в одиночестве. После такого выстрела, следующий они смогут сделать ещё не скоро, пока баллон накачается, плюс эти дурацкие сани, сколоченные мужиками под окрики «быстрей, быстрей», на которых можно двигаться только вперёд. Расчёт и сама машина остались без защиты, ни отбиться, ни убежать. Странно, на совете озвучивали другой план, может очередное изменение? Как с дымовой завесой? С ней кстати, получилось просто замечательно. Под прикрытием дыма, удалось скрытно подвести большой отряд кавалерии, который теперь с азартом рубил оставшихся в лагере противников. Этот манёвр тоже не озвучивали на совете.

Очень странно, он точно знал, что вся новгородская кавалерия сейчас находится у псковских ворот в готовности совершить охват противника. И знамя у них точно не новгородское. А как они проскочили мимо второй части лагеря, которая сейчас скрыта за дымовой завесой? Там же почти треть войска оставшегося на левом берегу, разгромить его они никак бы не успели. Стоп. Они этого не делали, дожидаться удара с тыла они не станут, ударили и сейчас уйдут. Вся эта затея с дымовухой и ударом кавалерии имеет только один смысл, запутать врага, создать неразбериху у него в тылу, дабы не дать им воспользоваться численным преимуществом одновременно введя в бой все войска. Понятно и почему план не озвучивали на совете. Андрей опасается залесской разведки которая уже два года переигрывает его ведомство на всех фронтах. Если на совете присутствовал вражеский агент, то теперь противника ожидает не приятный сюрприз, а главу разведки …, времена простые, может у них уже новый глава.

Нет, всё же зря они оставили огнемёт без прикрытия. В центре дела у словен развивались от плохого к худшему. Вопреки мнению подполковника о неспособности средневековых армий совершать сложные манёвры на поле боя, ещё на подходе центр суздальского войска перестроился в плотный клин и вломился в новгородский строй. Пробил его насквозь и развернулся в направлении огнемёта. У тысяцкого получилось развернуть часть сил, организовав заслон у них на пути. Но какого-то внятного противодействия не получилось. Клин, возглавляемый воином в позолоченном шлеме, уничтожал всех и всё на своём пути.

Больше всех, естественно, доставалось идущим на острие атаки, удары градом сыпались на них со всех сторон, прикрывающие предводителя воины уже сменились по нескольку раз. У него самого, через несколько минут боя, от щита ничего не осталось и он был вынужден заменить его вторым мечом. Но это ни сколько не задержало его продвижение, воин шёл вперёд как заговорённый. Шёл к поставленной цели, словно плазменный шнур прожигая любое препятствие на своём пути. Шёл прямо на огнемёт, который теперь прикрывала жидкая цепочка новгородских бойцов. В середине которой, стояла легкоузнаваемая по характерным доспехам и оружию фигура Олега. Прямо на пути предводителя суздальцев.

И они, как в пафасном кино, нашли друг друга. Строитель всегда казался ему парнем не простым, сегодня он увидел, на сколько. Он смог задержать, а потом и вовсе остановить этого средневекового терминатора. Когда тот упал, даже подумал, что всё закончилось, но нет. Через секунду тот вновь на ногах и покинув строй погнал попаданца к огнемёту. Олег почуствовав, что отступать некуда, встал намертво. Крутился, извивался в немыслимых позах, но не отступил ни на шаг. Оба противника вели бой на таких скоростях, что Рябушев просто не мог ничего разобрать в происходящем. Оба двигаются, значит вроде как пока ничья. Не зря Олег сходил с ума по поводу своего ушу-мушу, стал силён даже по местным меркам. Алебарда его почти три кило, каждый меч на вскидку где-то кило триста, сам доспех килограмм шестнадцать точно, но скорей всего ещё больше. И он во всём этом умудряется не просто долго и быстро двигаться, а на равных вести бой с человеком которого не остановила вся новгородская армия.

Пока хирург наблюдал за поединком своего соотечественника ситуация на поле боя начала выравниваться. Войска правого фланга, кинувшиеся добивать оставшихся в живых после огнемётной атаки, начали возвращаться назад, с ходу вступая в сражение. Тысяцкий сумел восстановить разрушенный строй и направить несколько отрядов на ликвидацию прорыва. Общими усилиями они почти остановили атаку. Именно что почти. Бронированный клин атакуемый со всех сторон уже потерял примерно треть воинов от своей первоначальной численности, вот закачалось и рухнуло их знамя, но онпродолжал двигаться вперёд. Туда, где рубился с Олегом их предводитель, прямо на сопло закончившего разворот огнемёта. Наверное им не хватило пары минут и пару десятков метров для написания своей истории. Вот, ещё чуть-чуть дожать и всё. Но в этот момент Олегу удалось срубить воина в позолоченном шлеме.

Сразу несколько человек рванулось сквозь новгородские ряды на помощь своему предводителю. Один протаранил Олега щитом, сбив того с ног, второй попытался зарубить лежачего, но попаданец сумел повалить его. Завязалась борьба исход которой решили ещё двое суздальцев подскочивших сзади и забивших связанного борьбой попаданца. В довершение, наконец-то заработал огнемёт выплюнув горящую огнесмесь точно в разрыв новгородских рядов, естественно накрыв и Олега с его противниками. Рябушев в сердцах выругался. Кажись строитель всё. Жаль, очень жаль. Хороший был парень, будет его не хватать.

Между тем, на поле боя основные события закончились. Не выдержав струю пламени в упор клин из суздальских дружинников, чуть не не вырвавший победу у новгородцев, прекратил своё сопротивление. Одни пытались спастись бегством, другие бросали оружие отдавая себя на милость победителей. Довершая разгром, в дело вступила новгородская конница, обрушившаяся на бегущих и оставшийся без защиты лагерь. Прошла его насквозь и ударила по коннице которая резвилась в лагере с самого начала сражения. Опрокинула её и вместе с ней исчезла за дымовой завесой, туда же развернулся левый фланг и центр словенской пехоты. Правый фланг бросился на окончательную зачистку вражеского лагеря. Оставив на поле сражения десятки тел лежащих изломанными куклами и неподвижный огнемёт. Умом Рябушев понимал всю глупость использовать неповоротливую махину там где необходимы скорость и манёвр, но по приобретённому за годы жизни цинизму, не мог не отметить некий символизм картины. Вон они, машина и её расчёт сегодня подарившие республике победу. Стоят брошенные и забытые, в то время как все остальные делят лавры победителей и барахло из вражеского лагеря.

А Олегу, вообще всё равно. Владимир закрыл окуляры бинокля, посмотрел на застывшую соляным столбом девочку. Человек подаривший ей новый мир больше не вернётся домой. Хотел сказать ей что-то ободряющее, но не смог найти подходящих слов. Да к лешему, она не Ассоль, и Олег ни разу не прекрасный принц. Для неё так скорей наоборот, кто знает, что он намутил с её обучением, но Рябушев уже давно наблюдал, как первоначально милая и добрая девушка, медленно но верно превращается в циничную суку. Достаточно взглянуть как она вертит поклонниками. Развернулся и пошёл к лестнице, в городе его ждала клиника, сегодня у него будет много работы.

Как ни странно, хитрый манагер выкрутился и в этот раз. Через час в клинику его притащил крестоносец, о появлении которого Владимир узнал задолго до того как он ворвался в операционную, по отчаянной ругани на смеси из нескольких языков. Естественно, на правила по сортировке раненных ему было плевать, но его никто и не пытался остановить, по понятной причине. Когда хирург оторвался от пациента которому обрабатывал разрубленное бедро и хотел высказать будущему родственнику всё что он думает по поводу мудаков врывающихся в операционную, то слова застряли у него в глотке. Поляк был воистину ужасен, хоть сейчас на полотно Верещагина, в качестве апофеоза войны он смотрелся бы много лучше, чем куча скучных черепов. Его, ещё с утра, сияющий доспех, сделанный по чертежам Олега в их кузнице, превратился залитый кровью в хлам. Лицо тоже всё в крови, но вроде не его. Увидев, что наконец то достиг цели, сообщил радостную новость. Племянник жив и ему надо всё бросить и немедленно того лечить.

Новость естественно замечательная, однако он самостоятельно решит, кого когда лечить, но встретившись с ним взглядом, решил не спорить. Влад явно был в неадеквате, всё ещё сражался, перечить такому гражданину чревато, неизвестно что ему взбредёт в голову в таком состоянии, возьмёт и раскатает госпиталь по брёвнышку. На такого никаких санитаров не хватит, он сам кого хочешь успокоит и в смирительную рубашку запеленает, по частям. Подозвал к себе на замену одного из монахов, а сам отправился с крестоносцем. Менеджер лежал в санях рядом со связанным мужиком, на груди которого красовался помятый золотой шлем. Оригинально, час назад рубили друг друга с невиданным остервенением, теперь лежат в одних санях дожидаясь помощи. Ладно, с ним потом, начнём с «племянника». Сначала внешний осмотр, с пациентами упакованными в доспехи есть свои нюансы, неудачное снятие железа может отправить больного на тот свет, спешка в этом случае обязательно должна быть как в пословице, неторопливая.

Пока осматривал, поинтересовался у крестоносца на кой ляд он этого суздальца приволок? Инструктаж проспал, раненных противника принимают в последнюю очередь. Особенно после такой драки, когда своих штопать не успевают. Оказалось, дело вовсе не в человеколюбии, а как раз в обратном. Влад оценил доспехи Олегова противника и решил, что попаданцу удалось срубить весьма состоятельного гражданина, за такого можно получить неплохой выкуп, иногда даже за мёртвого. Если вдруг с выкупом не получиться, не беда, один его доспех стоит как ладья. Рябушев мельком глянул на их пленника. Выглядит суровым волкодавом, но на самом деле ему лет двадцать пять, за прошедшие без малого два года, уже научился определять возраст местных. Облачён в новомодный доспех из множества мелких пластин по форме повторяющие рыбью чешую, наверное действительно из состоятельной семьи. Последний писк военной моды, в городе он видел такой пару раз, у сынишки одного из олигархов и у одного боярина из совета. Защитные свойства естественно похуже, чем те что они делают для своих, ну да ладно, в хозяйстве пригодиться.

Спереди у Олега особых повреждений не наблюдалось, на боку разрублена одна пластина и на груди пара поцарапанных, броня на левой руке разрублена, во всех случаях даже поддоспешник зашивать не придётся. С помощью Влада осторожно перевернули его на живот, открылась картина поинтересней. На шлеме вмятина, но судя по её расположению, удар пришёлся вскользь, скорей всего ничего страшного. На спине несколько смятых пластин, опять повезло, били его то-ли булавой, то-ли обухом топора, и на его счастье по позвоночнику не попал ни один. Кровавой пены на губах нет, значит есть вероятность, что у него просто сломаны рёбра, а не пробитые их осколками лёгкие. Следов попадания под выстрел из огнемёта не видно. По словам Влада пламя прошло чуть выше спалив его противников. Что ещё? Вроде всё, осталось всё это снять, чем и загрузил крестоносца. Велел и ему разоблачиться, наверное тоже ранен, только из за холода и адреналина ещё не почувствовал. Заодно и успокоиться. Последующий осмотр обоих тел подтвердил выводы сделанные при первоначальном осмотре. У попаданца сломано несколько рёбер, по всей видимости сотрясение мозга и огромный синяк на заднице. Родственничек тоже отделался синяками по всему телу и одной прорехой на груди, для которой хватило трёх стежков. Просто великолепно, компьютерное моделирование и доспехи из стальных пластин, вместо железной проволоки, рулят. Если только под прямой удар топора не попадать или стрелу вупор. И обоим сегодня повезло, как и остальным попаданцам.

Василий с Вячеславом, обслуживавшие огнемёты при атаке на торговой стороне вообще не пострадали. Там всё закончилось очень быстро и прошло точно по ранее озвученному плану. Первым же выстрелом огнемёты здорово проредили фланги противника, вселив в остальных настоящий ужас. Сражения как такового не получилось, можно констатировать, что закончилось толком не начавшись. Пленных нахватали столько, что ожидалось серьёзное падение цен на живой товар. Добыча взятая в обоих вражеских лагерях тоже радовала. Её размер будет уточняться ещё несколько дней, но уже сейчас все заинтересованные лица приплясывали от нетерпения, ибо понимали, в этот раз республике редкостно повезло, взяли много. Очень много.

Не повезло одному подполковнику. Андрей привёз его только к вечеру и с первого взгляда было понятно, привезли его не туда. С такими повреждениями ему больше подошёл бы священник, а не врач. И ещё, он почему-то в решающем сражении принебрёг своими проверенными в Киеве доспехами. Оказалось, весь план по разгрому суздальцев был целиком и полностью его идеей и воплотил в жизнь, тоже он, от начала и до конца. Если описать его минимумом слов, то хатит четырёх. Беспредельная наглость и форменное самоубийство.

Любитель истории, прекрасно осознавал, победить разбив в чистом поле превосходящие силы противника шансов немного. Летописи родного мира помочь с ответом не могли, но натолкнули его на идею. Якобы на суздальцев пала тьма и нашло помутнение от которого они набросились друг на друга. Вот он и решил искуственно создать ситуацию при которой народ самостоятельно этот вариант осуществит. Феодальные порядки этому всемерно способствовали. Единого войска как такового не существовало, каждый князь стоял со своей дружиной, свой лагерь, свои порядки, свои команды. Взаимодействие организовано исключительно на уровне высшего руководства, простой ратник не то что свой манёвр не знает, а даже о нём не догадывается. На этом и решил сыграть.

Подделали грамоту владимирского князя и под её прикрытием привели осаждающим обоз с припасами. В каждых санях, помимо всего прочего, находилась здоровенная бочка с хмельным мёдом, так князь решил поощерить своих воинов за победу над республикой. Отдельной строкой шло распоряжение не допускающее иного толкования, пьянствовать только после победы. Указание разумное и Мстислав Андреевич взял под козырёк, запретив народу и близко приближаться к бочкам. Что Климину и требовалось. Разгрузив продовольствие, обозники выстроили сани в одну линию между суздальской и рязанской частью лагеря. Манёвр странный, но никого не настороживший, свои ведь. А на рассвете, когда лагерь противника только просыпался, обозники подожгли запалы к дымовым шашкам и растворились среди воинов в обоих частях лагеря.

Как только дымовые шашки сработали закрыв видимость в обе стороны, пришло время для второй фазы операции. Обозники перемешавшиеся с противником, пользуясь возникшей суматохой подняли новгородские знамёна каждый на своей части лагеря. И усиливая панику, начали активно привлекать внимание на вражеские стяги прогляывающие из за дымовой завесы. Потом без команды начали пускать стрелы в сторону вражеских знамён, типа сражаются с противником. Дурной пример как обычно оказался заразительным, к увлекательному делу подключалось всё больше и больше народу. Потом, из за дымовой завесы начали прилетать ответные подарки, а когда Климин начал по очереди разряжать спрятанные в бочках многозарядные стреломёты, имитирующие залповую стрельбу из самострелов, ни у кого не осталось сомнений, лагерь союзников захвачен противником. Рязанский князь, в принципе, принял правильное решение, атаковать конницей новгородских стрелков. Единственное, где он ошибся, это не выслал разведку, узнать что там за стеной дыма, рассудив, что времени прошло совсем немного, противник не успел сломить сопротивление в лагере, а тут он, вовремя ударит во фланг. Когда разобрались что к чему, конница не только потеряла разбег завязнув в суздальском лагере, но и боевой дух. Хорошо успели порубить союзников. В этот момент на поле боя появилась новгородская кавалерия, поставившая жирную точку в очередном конфликте севера и юга.

Себе, в этом плане, он отвёл самую самоубийственную роль, управление стрельбой спрятанных в бочках стреломётов. Рябушев мысленно выругался. Он ведь видел их чертежи ещё прошлой весной, когда копался в его бумагах. Как интересно, выходит, подполковник уже тогда знал не только о предстоящей войне, с его знанием истории это как раз понятно, но и о своём месте на поле боя. Очень интересно. И странно. Неужели за целый год военный не мог придумать ничего получше, что позволило бы ему остаться в живых? За время своего путешествия на юг он не потерял ни одного человека из своей команды, хотя действовал на чистой импровизации. А тут, он больше года мусолил план, и вдруг на выходе, как говорят военные, понос.

Нет, тут наверное даже не одна из случайностей, которыми изобилует война, тут чья-то целенаправленная злая воля. Достаточно посмотреть на характер повреждений. Без сомнения, удар в живот был последним. После того как кишки с селезёнкой намотают на копьё, каким бы ты крутым не был, но перевязать себе ногу ты уже не сможешь. Его целенаправленно добивали, причём так, чтоб помучился. А самое поганое, что это сделал кто-то из своих. Климин личность примечательная, среди воинов низовой земли известная. Его голова в Боголюбово оценивается почти в полцентнера серебра. Для большинства, как новая жизнь, может и не одна. Такую награду князю не зазорно получить. Поэтому, у воинов противника нет смысла тыкать его в живот копьём, когда отрезать голову куда как интересней. Отсюда может быть единственный вывод, тот кто его добивал, награду получить не сможет. Такие только в Новгороде.

Все эти расклады проносились у Рябушева в голове пока он стоял у операционного стола. Руки привычно делали привычную работу, отрезали, зашивали, а толку то? Подполковник был обречён. Ранение в ногу опасное, но не смертельное, артерии не задеты, вовремя наложена повязка. С пробитой грудью, тоже, если можно так выразиться, повезло. Лезвие меча, а может и той рогатины что торчала у него в животе, прошло под ключицей, далеко от артерийи и жизненноважных органов. Живот, с ранениями в брюхо всегда плохо, даже когда перочинным ножом, а когда в дело вступает средневековое вооружение, вообще кошмар. У подполковника минус селезёнка и два метра кишечника. Это помимо разрубленных мышц на животе и боку. Хорошо, он мужик опытный, перед боем посидел на диете. По хорошему, и с таким ранением он имел шанс выкарабкаться, получи он только его одно и попади вовремя на операционный стол. А он, судя по всему, пролежал весь день на морозе, непонятно, как ещё жив.

Несмотря на безнадёжную ситуацию, Рябушев делал то, что должен. Шил, резал, снова шил и снова резал. Послал его приёмную дочь домой, с заданием передать всем попаданцам, чтоб нашли его удостоверение или личный номер. Некоторые вояки на его обратной стороне делают гравировку со своей группой крови. Повезло, Климин оказался из некоторых. Второй раз повезло, вторая отрицательная, как у него самого. Необходимый минимум для переливания крови, в виде шприца у него наличествовал. Скажи ему, про переливание крови с помощью шприца, никогда бы не поверил, если только речь не о происходящем в африканских джунгях, а вот подиж ты, сам этим делом занимается. Словом, всё как всегда, только теперь без шансов на успех.

Странно конечно, но подполковник не умер. Правда и никакого улучшения в его состоянии не произошло. Через пару дней Рябушев принял решение перенести его домой. Самому Климину где умирать без разницы, а им это может пригодиться. Есть вариант, что тот, кто его добивал, подумает о его выздоровлении и забеспокоится. Начнёт дёргаться и совершать ошибки, а для такого дела у них есть ребята Бориса и Андрея, которые уже нацелены отслеживать подобные шевеления.

Кроме медицинских вопросов, на Рябушева навалились проблемы с ведением хозяйства, с которыми раньше разбирался Олег. Профессор с шофёром помочь ему не могли, так как занимались переездом в их загородное владение, которое благодаря хитрости манагера осталось целым и невредимым. Выяснилось это буквально на следующий вечер после генерального сражения.

На выходе из клиники его перехватил один из мужиков с которым Алексей партизанил в Киеве, с довольно странной проблемой. В конце боя он взял в плен рязанского сотника, сторговался с ним на выкуп в тридцать гривен, ударили по рукам. А он вдруг говорит, что индийцы за него выкуп заплатят и суёт ему медную пластину на которой надпись на незнакомом языке. Буквы вроде знакомые, но не кирилица и не глаголица, прочитать не получается. Сунул ему в руки эту пластину и попросил прокоментировать. Хирург развернул её к себе и обнаружил корявую гравировку на современном ему русском. «Тому кто останется в живых. Если наша дача с невывезенным оборудованием цела, заплати этому козлу сорок гривен. По возможности, отдай товаром. Олег».

Нормально, кажется он догадался что сделал хитрый манагер для обеспечения безопасности их производства. Остроумно, ничего не скажешь. Подтвердил мужику, что пластина действительно предназначена ему, записана на ней вторая часть договора публичной оферты, однако ему нужно пару дней, чтоб подтвердить выполнение его пленным договора. Желательно присутствие его и пленника, дабы не случилось меж ними непонимания. Правда, мужик успел выпасть в нерастворимый осадок ещё на словосочетании «публичная оферта», но главную мысль, про два дня, уловил.

Пришлось в спешном порядке договариваться с Зимой, чтоб выделил своих головорезов для сопровождения в усадьбу профессора с водителем, мало ли какие недобитки из армии вторжения бродят по лесам. На их счастье, никого в окрестных лесах они не встретили. Местные ушли заранее, а пришлые готовились к последнему штурму и стянули все силы к городу, остатки которых сейчас поспешно отходили в сторону Нового Торга. В усадьбе всё было в порядке, да, какой-то вражеский отряд квартировал в ней несколько дней, но ничего не разрушил, разве что хорошо загадил территорию. Мелочи. По поводу того, как это было реализовано, Рябушев не ошибся. Манагер особо не заморачиваясь, намулевал своё предложение на воротах, пообещав деньги за нетронутую усадьбу. То-то он всё порывался сжечь городской дом. Ведь при проигрыше, найди противник их захоронку в подвале, запытали бы до смерти пытаясь получить обещанное серебро.

Сам хитрый манагер кстати, тоже отличился, првалялся в отключке двое суток, что само по себе весьма странно, как раз в голову ему не сильно прилетело. Шлем у него был что надо, по хорошему, никаких осложнений у него быть не должно. После того, как пришёл в себя, сразу поинтересовался, почему у него болят не только рёбра с головой, но и всё тело, словно все конечности выкручивали в разные стороны, да ещё и видит всё в красном цвете, как в бою.

Красный цвет? Очень интересно. Появился у него вовремя схватки с владельцем позолоченного шлема, который сейчас лежал в их домашней клинике, очень интересно. Хотя, а что у него собственно с глазками? Он конечно не офтальмолог, так что о его диагнозе можно было только догадываться. Вариантов масса, начиная от инсульта глазного дна и кончая кровоизлиянием в стекловидном теле, без нормального обследования не скажешь. Но скорей всего дело в голове, небольшой спазм сосудов отлично подходит. Олежек обвешанный железом несколько минут прыгал словно подросток нажравшийся мухоморов отбиваясь от нескольких противников, вот и надорвался, попутно растянув себе всё что только можно. Дзен и прочая мистика конечно хороши, но и о бренном теле забывать не следует. Скорей всего, к концу схватки у него уже сели батарейки, в смысле тело не выдержало.

Хотел поговорить с ним по поводу его методик обучения, куда-то не туда они ведут подрастающее поколение, получилось странно.

— Олег, что ты думаешь по поводу последней выходки Лады, с двумя трупами в конце?

— Девочка прекрасна. Если нормально вложиться, получим будущую царицу Руси, или святую. Я пока не решил что выгоднее.

— Последнего воришку она загрызла, ты как, ничего не дёргается?

— Всё что не делат Будда, всё прекрасно и без разницы, вышивает ли он крестиком или перегрызает горло противнику.

— Если мне память не изменяет, Будда говорил совсем о другом.

— Ай, Владимир Сергеевич, не конопатьте мне отшибленный мозг. Под Буддой мы уже понимаем не сколько повторившего путь Будды Гуатаммы, сколько человека с изменённым сознанием, который только готов его путь повторить. Мы с вами уже имели беседу поэтому поводу.

— Хорошо, конкретизирую для поколения пепси. Тебе не кажется, что ты ведёшь её куда-то не туда? По мне, ты просто отравляешь девочке жизнь. Для чего весь твой дзен? Чтобы дать возможность четырнадцатилетней соплюшке, которая вчера от кукол отказалась, проткнуть одного человека тупой железкой, а второго загрызть? Из всего тысячелетнего опыта ты можешь дать ей только это?

— Отравляю жизнь? — менеджер задумался, — а знаете, вы правы. Мы все отравлены нашим прошлым миром, нашими делами в нём и тем что мы в нём не сделали. Всякий раз когда мы проходили мимо творящегося зла, всякий раз когда говорили, а что я мог сделать, и прочим дерьмом. Да, наш мир был плох, а мы, играя по его правилам, делали хуже не только его, но и самих себя. Каждый день мы чуть по чуть травили себя и этот яд мы принесли с собой. Как бы мы не кривлялись, он в каждом из нас, во мне, в подполе, в студентах и девочках, во всех. Я чувствую, что вы другой, как-то сумели сохранить себя, но вы и заплатили за это. Здесь ведёте жизнь светского монаха, а в родном мире наверное сидели как улитка в раковине, носа не высовывая. Считаете, что можете лучше, не вопрос, высуньте голову из задницы и помогите мне. Действительно помогите, не ограничевая себя занятиями с ними пару раз в неделю. Иначе, дети получат не одни бонусы, а ещё и всё дерьмо, что мы принесли с собой в новый мир.

И ведь возразить нечего, манагер прав на сто процентов.

Головной боли добавил зашедший в гости глава контразведки. Пришёл спроситься о здоровье племянников. Рябушев рассказал всё как есть и попросил избавить его от пленника, которого притащил Влад. Андрей замялся, а потом выдал, со всей пролетарской беспощадностью.

— Владимир Сергеевич, я как раз о том хотел с тобой поговорить. Прошу тебя, оставь его себе.

— Здесь он даром никому не нужен. Осмотрел я его шлем, Олег его специально пощадил, лезвием плашмя ударил. И если он тебе не интересен, я ему сегодня же дам пинка под зад. Делать мне больше нечего, как договариваться о его выкупе, и так не бедствуем.

— Это я вовремя зашёл, — пробормотал Андрей, — твой сыновец самого сына суздальского князя в плен взял. Городу его отдавать нельзя. Слишком много у нас народу с кочаном капусты вместо головы, а ну как порешат его.

— Порешат это плохо, тогда договориться с Залесьем не получиться, — раздражённо оветил хирург.

— То-то и оно. Ладно бы Олег его в бою прибил, это одно, всё по чести, а представь, прознает Андрей Юрьевич, что его сына и наследника в Волхове утопили, али толпа бесноватая разорвала на площади. Да он не успокоиться, пока город с землёй не сровняет. Потому и прошу тебя оставить всё как есть. Тебя в городе все, от последнего нищего до архиепископа, уважают, для расправы над ним в дом к тебе не вломятся.

— А может его…, ну, по тихому. От ран скончался и всё такое.

— И думать о том забудь. Весь юг новгородской земли войной разорён, а если перекроет Андрей нам торговлю с низовой землёй, то к следующей весне от голода передохнем. Теперь судьба Новгорода от его жизни зависит. И прошу тебя, прими от меня людей, которые его стеречь будут.

— Да он ещё неделю нормально ходить не сможет. Тяжелейшее сотрясение мозга, множество ушибов и мелких ран, два ребра сломано, в спине дырка, много крови потерял. Достаточно будет приковать его к кровати.

— Надеюсь ты ещё этого не сделал? — на его отрицательное покачивание головой Андрей облегчённо выдохнул, — стеречь не от побега. Для того достаточно с него слово взять. Оно его лучше любых цепей держать станет. Боюсь, как бы его подсылы суздальские не порешили. Далеко не всем там нравиться, что именно он следующим князем станет.

— Что ж, раз такое дело, присылай своих ухорезов, — вздохнул Рябушев. Не было печали, теперь ещё и в международную политику вляпались, словно им тёрок с местным боярством недостаточно.

Дней через десять жизнь вошла в свою привычную колею. Большинство обитателей городского дома переселилось обратно в усадьбу в которой полным ходом шёл монтаж оборудования. Все раненные, кроме Климина, пошли на поправку. Вместе с возвращающимися домой псковичами, уехал Сашка. Олег уже сносно себя чувствовал, начал заниматься их финансовыми делами, хоть одну головную боль снял. В целом, жизнь наладилась, если бы не очнулся Климин. Казалось бы радостное для них событие, но поставило на уши всю республику.

В тот день, вместе с Олегом они сидели в кабинете у архиепископа обсуждая первые итоги работы братства, когда за дверью послышались раздражёные крики монахов, а потом в кабинет без стука влетел Путимир.

— Владимир Сергеевич, Алексей очнулся, взял меч и сюда идёт, — выкрикнул он.

— Не в себе ваш родич? — поинтересовался архиепископ.

— Он не в себе с самого рождения, — буркнул менеджер.

Очень странно, в нём жизни осталось на пару раз моргнуть, а он за меч и в кремль. Климин мальчик расчётливый, просто так ничего не делает, зачем ему сюда идти да ещё и с мечом? Сюда, оно тоже очень разное, в кремле куча всего интересного, начиная от пыточных и кончая зданием местного парламента и резиденции архиепископа. Но если связать с его предыдущим самоубийственным вывертом, то можно предположить, что идёт он в одно конкретное место.

— Он ничего не говорил про площадь у Софии? — уточнил Рябушев.

— Сказал, что там всё закончиться.

— Ещё интересней. Владыко, ты не против, если мы ненадолго прервёмся?

— Да, конечно. И привяжите его к лавке, пусть выздоравливает, а не носиться по городу, — Феофан махнул рукой, показывая что они свободны.

— Случилось что-то интересное? — поинтересовался Олег когда они покинули кабинет церковника.

— Возможно, если конечно я правильно интерпретировал его действия, — видя вопрос написанный у него на лице, продолжил, — как ты думаешь, для чего умирающий офицер хватает меч и прёт на городскую площадь?

— Без малейшего понятия.

— Ты давно видел как выходят из рядов?

— Ну… в детстве, у нас в городке было два училища, в имперские времена выпускники часто выходили, — пожал плечами Олег.

— Сдаётся мне, именно это мы сейчас и увидим.

— Да? Мне казалось наш бравый вояка шагнул в первых рядах. Тем более по возрасту, наверное попал под самый конец традиции.

— Разве он когда-нибудь говорил об этом?

— Не припомню такого.

— Вот и я, не припомню.

Они вышли на гульбище шедшее вдоль всего здания, откуда отлично была видна площадь. Как раз вовремя, на её краю показалась шатающаяся фигура Климина с «бумажным мечом» в руках. Выглядел он, как говориться, краше в гроб кладут, от подполковника осталась лишь бледная тень. Непонятно, как он вообще сюда дошёл. И если он всё правильно понял, то идти ему осталось не долго, до центра площади. Точно! Подполковник добрёл до центра и попытался вставить клинок между деревянными плахами. Сошлось. А ещё, Рябушев вспомнил, кто Климин на самом деле. Те два нашумевших видеоролика в сети, появившиеся перед самым окончанием войны и поспешно удалённые властями. Главным героем которых был как раз их товарищ по попаданству. Немудрено, что он его не узнал, на видео был истощённый, дёрганный человек прошедший тяжелейший путь по вражеским тылам, ни чуть не напоминавший спокойного здоровяка Климина. Вот он мотив, теперь многое в его поведении становиться понятным. Прямо как в песне

Что же ты совершил в том мире, бесстрашный вояка Лёша Климин, что решил так расплатиться с самим собой? Может поэтому ты воешь по ночам? А может сам того не подозревая ты проникся идеями архиепископа о том что правильной смертью можно искупить бестолковую жизнь и решил взойти на самолично придуманную Голгофу?

— Владимир Сергеевич, я что-то недопонимаю? — прервал его размышления Олег, — помоему, вашему пациенту место в кровати. Я к тому, что в своём состоянии один его не дотащу. Это типа намёк.

— Не надо никого ни куда тащить. Он пришёл сюда умирать. Думаю, после всего, что он для нас сделал, мы не откажем ему в такой малости.

— Опа…. А вот с этого момента, не могли бы вы более подробно, где-то утерял мысль. Не сказать, что после всего случившегося, я его шибко люблю, но дать ему так запросто сдохнуть, как-то не по-людски.

— Тут всё одновременно и сложней и проще. Наш друг выпускался в год распада империи, в последнее лето, когда можно было выйти из рядов. По каким-то причинам, тогда он этого не сделал. И теперь он собрался, так сказать, вернуть себе первородство.

— Э… — менеджер сделал вид, что надолго завис, — первородство? Это вы про странную историю Исава и Иакова с продажей первородства и чечевичной похлёбкой? Отличный пример братской любви, никогда не понимал, почему Иаков преподносится как положительный персонаж, — закосил под дурака Олег, но его выдали глаза. В них, Рябушев чётко прочитал, парень прекрасно знает о чём речь. Причем, не просто сюжет библейской истории, а её смысл. Ладно, подиграть ему ничего не стоит, тем более, к ним приближается архиепископ в компании церковников, он такие моменты любит. А мы сделаем вид что не замечаем его.

— Потому, что смысл истории не в том, кто плох, кто хорош, а совсем в другом. Первородство это право принятия наследства. В те времена, не только имущество, но и ответственность за семью, клан, народ, в конце концов. В духовном смысле подразумеваются следующие качества, мужество, доброта, порядочность, самоограничение. Словом всё то, что поможет вести свой народ по весьма непростой жизни. Но вот беда, в современном мире все эти качества не очень вяжуться со словом успех, и мы всеми силами пытаемся избавиться от них, или загнать в самые потаённые глубины своей души, дабы демонстрируя их не стать посмешещем для окружающих. При этом забывая, что именно они, такие скучные и непрактичные и делают нас людьми. В Его глазах. А история с похлёбкой, лишь напоминание нам, о том, как эфемерно это, быть человеком. Ведь Его дар можно прожрать и просрать, даже не заметив.

Могу предположить следующее, давным давно, один маленький мальчик страстно мечтал о том дне, когда он, под реющими знамёнами выйдет из рядов и произнесёт слово. Шло время, жизнь стремительно менялась и уже молодой лейтенант решил, что выходить из рядов не совсем комильфо. Новые времена, новые требования и если выйти из рядов, то карьера может не пойти. Но где-то в глубине души, засел червячок, не уподобился ли он апостолу Петру с его отречением. Наверно именно это был его первый шаг во тьму.

А потом, потом случилось нечто, после чего сравнивать себя с Петром не хватало никакого самооправдания, выбор сократился до одного Иуды. Даже не спрашивай что именно, он же скакал с одной войны на другую, возможностей изваляться в дерьме у него было предостаточно. И с тех пор, вся его последующая жизнь была построена с надеждой, снова статьчеловеком, таким, какими нас хочет видеть ОН — хирург показал рукой на небо, — отсюда и его самоубийственный план по атаке суздальского лагеря, ведь слово произносить вовсе необязательно, есть ещё от Иоанна, нет больше той любви, как если кто душу положит за друзей своих. Пожалуй, всё же прав наш архиепископ, что бы стать человеком, иногда нужно правильно умереть.

В этот момент дрожащие руки подполковника наконец-то справились с мечом и он рухнул на колени. С их ракурса было прекрасно видно что губы у подполковника почти не шевелятся у израненного тела совсем не осталось сил. Но внезапно налетевший порыв ветра подхватил его шёпот и разнёс его по всем углам площади. «Сегодня, перед Богом и людьми…»

Сердце хирурга пропустило удар и пришлось поспешно смахивать выступивший на лице холодный пот. Да такого быть не может! Это же не кино, а реальная жизнь!

— С вами всё нормально? — от внимательного к мелочам Олега не укрылось его состояние, — вас так впечатлил интересный акустический феномен?

— Нет, ветер, уж очень вовремя.

— И…?

— В старину считалось хорошим знаком произносить «слово» в ветреный день. Наши предки верили, что ветер донесёт их слова до самого неба.

В стороне от места событий, на стене детинца внимательный взгляд мог бы заметить странную троицу. Два мужика неопределённого возраста с не запоминающимися лицами в облачении дружинников. Посмотрит на таких сторонний наблюдатель и скажет «вроде княжьи вои» и не больше.

Третьей была боярыня с волосами цвета январского снега заплетённых в толстую косу, переброшенную через плечо. Даже старые мореходы, побывавшие в землях франков и самоедов за каменным поясом, спускавшиеся на полдень до святой земли и поднимавшиеся на полночь до ледяных островов не смогли бы с уверенностью сказать, из каких земель пришла такая краса. Ибо ни где нет у женщин таких белоснежных волос, и не встречается таких пронзительно зелёных глаз.

Красавица улыбнулась, обращаясь к своим спутникам — по моему, не много эффектов здесь не повредит — в ту же секунду в плотной пелене облаков образовался крестообразный разрыв из которого вырвался золотистый луч света, осветивший стоящего на коленях.

— Может за одно и подлечить, сдаётся мне он уже не жилец — отозвался спутник за левым плечом.

— А вот это уже лишнее. Ваш подопытный привлёк ненужное внимание к своей персоне. Так что, наблюдаем и не дёргаемся, ждём когда дёрнется противник. Спокойно — красавица слегка повысила голос на подобравшихся спутников — пока ничего страшного. Если подыскать аллегорию, этот засранец умудрился достучатся до небес. И ещё, надо разобраться, от куда ноги растут у этого их «выхода из рядов». Есть подозрение, что кто-то из наших постарался. Если учесть разницу во времени между нашими мирами, то это мог быть кто-то, пропавший ещё во времена Падения. Ах да, поздравляю товарищи, вы явно перевыполнили план.

— Может вы поясните, в чём собственно дело — не уверенно вставил правый.

— Слово сказано, и боюсь оно услышано, всеми заинтересованными сторонами. Да, здесь проявления совсем слабые, загляните за грань, всё сразу встанет на свои места. Думаю достаточно для того, чтобы противник заинтересовался.

На несколько мгновений оба спутника застыли с затуманенным взором. Первым очнулся правый.

— Да, силён бродяга.

— Я не понял — подключился левый, кивнув в сторону площади — как он смог? Он всего лишь человек, все его знания и умения нам доподлинно известны? Нет, понятно, мы вели его столько лет, но ни кто и близко не планировал.

— И чего? Он как был обычным человеком, так им и остался, разобраться с местными паразитами у него кишка тонка. Скажем так, он сам того не подозревая, выполнил одно из основных условий. Как? Да точно так же, как и все остальные. Ничего необычного здесь нет.

— Так что же сейчас произошло?

— Прощение… искупление… прозрение, кто знает. Хотя нет, последние произошли много раньше. Пожалуй, я склонюсь к уже озвученному. Как метко прокомментировал ваш образец номер один, возвращение первородства. Ваш номер три наконец научился отличать добро от зла и понял связь между историями о чечевичной похлёбке и сеятеле. По мне, так прекрасно. За одно, узнали о несовершенстве нашего математического аппарата.

— И что теперь? Что с ним делать? А образцы из второй группы? Там уже проект запущен, всё подопытные собраны, телепорт готов, грубо говоря, осталось только кнопку нажать.

— Ничего не делать, запускаем проект. Мне кажется, очень даже приличный результат получился. Просто мы их использовали не в том мире. Есть мнение, что в следующий раз получиться сильно лучше. Уж очень забавный мир ждёт вторую группу. Единственное, следующий этап не будем бросать на самотёк, будем вводить правки в процессе. Лично займусь.

Сейчас, спустя столетия, все события предстают перед нами в другом свете. И не мне, кабинетному историку судить столь неординарное дитя того кровавого века, на чью долю выпало так много. В моём кабинете висит репродукция «Клятвы воина», на которой великан в сияющих доспехах стоит на ступенях святой Софии высоко подняв меч. Русые кудри развиваются на ветру, мужественное лицо освещено лучами восходящего солнца. Алексей Индиец обещает вернуть Новгороду колокола. Да, возможно всё было именно так, как изобразил Васнецов. Но, на мгновение отвлекитесь от гения художника. И романтического образа созданного в нашем сознании многочисленными авторами, избравшими для своего творчества столь благодатную тему, как Война за Возвращение.

Просто задайте себе два простых вопроса. А собственно кому была выгодна эта война и кто, грубо говоря, больше всех, поимел преференций по её окончанию? Колокола, там были явно не при чём, максимум — удобным поводом.

В.И. Ульянов «Деньги. Социум. Война»

Издательство Русский инвалид 1905 г.

С лёгкой руки Карамзина, первым вышедшим из рядов считается Алексей Индиец. Из его трудов это заблуждение перекочевало на страницы учебников истории, было растиражировано художественной литературой и кинематографом. На самом деле, Алексей, первый, чьё публичное произнесение слова попало на страницы летописей. Кто и где первым сделал этот шаг, кем был этот человек, врачом или воином, мы скорей всего никогда не узнаем. Воспоминания архиепископа Феофана, бывшего в то время главой новгородской епархии, хоть и не проливают свет на изучаемое явление, но говорят совершенно чётко, вышедшие из рядов были известны и до Алексея. По крайней мере, он называет одно имя — Владимир Индиец. Да, да, тот самый святой Владимир основоположник современной медицины, один из основателей братства Иисуса исцеляющего, братства Ищущих и прочие и прочие.

Сей интересный факт вновь ставит перед нами два вопроса о происхождении индийцев так и самой традиции. Дело в том, что наши предки, приблизительно до восемнадцатого века, считали родиной вышедших из рядов с ищущими, именно Индию, связывая её появление на Руси с возвращением рода Индийцев. Почему они считали именно так, остаётся загадкой. Ведь абсолютно точно известно, в Индии такой традиции, никогда не существовало и людей, даже с малыми способностями ищущих, не встречается. Этот странный факт неоднократно отмечали русские путешественники.

Сурмач В.К «Вышедшие из рядов. Факты и вымыслы»

Издательство Мир 1932 г.

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21