Лед в твоем сердце [Ники Сью] (fb2) читать постранично

Лед в твоем сердце

Пролог

— Вон она, — говорит Чайка, потому что Чайковский.

— Точно она, — кивает Арс. — Слушай, а ты уверен, Тим?

— Уверен, — цежу сквозь зубы.

— Пусть отдувается, раз батя ее с головой в разладе, — усмехается Чайка.

— И как ты собираешься ей мстить? Влюбишь и бросишь? — кидает в мою сторону косой взгляд Богданов. Стоим тут возле трех высоких елей, смотрим через забор во двор старенькой школы. А ведь ее отец директор в элитной гимназии. Мог бы и перевести, знания у нас явно дают лучше.

— Сто лет она мне не упала. Да и палиться не хочу. А вот сделать ее местным изгоем, чтобы последние два месяца жизнь стала казаться адом… это да! Это уже интересное кино выходит.

— Смотри, Тим, чтоб потом жалеть не пришлось, — качает головой Арс. Правильный такой стал в последнее время, бесит аж.

— Голос разума, заткнись, а? Чайка, что там с кентом твоим?

— Сейчас все будет.

Федя звонит какому-то местному авторитету — понятное дело, в школах всегда есть негласный лидер. И если его как следует нагнуть, начнет выполнять приказы других лидеров. Вроде меня.

Ждем минут пять. Пока стоим, продолжаю рассматривать эту Машу Уварову. Маленького роста, по грудь мне, наверное, худая и совсем неженственная. Волосы длинные, по самый пояс, но заплетены в колосок. Кожа бледная, будто сто лет солнца не видела. Не чета нашим девчонкам. Те круглый год в солярии пропадают. Болтает себе в кругу людей, радуется. Правильно, лови момент, мышка. Пока еще можешь. Скоро будет не до веселья.

— О! Гева идет! — разлетается возле уха голос Чайки. Перевожу взгляд и замечаю низкорослого широкоплечего качка. Вышагивает уверенно и лыбится, будто куш выиграл.

— Ну здоров, — протягивает ладонь. Парни обмениваются рукопожатиями, я же предпочитаю держать руки в карманах.

— В общем, это Тим. Он платит и все дела, — переходит сразу к делу Федя.

— Бабки вперед, — не теряется Гева. А потом еще говорят, что в этом мире деньги — крупица. Фигня. Если есть лаве, то можно купить всех и все.

— Сначала условия, — выхожу вперед. Смотрю сверху вниз на этого недовояку.

— Поглумиться над девкой надо, это я понял.

— Нет, ты не понял. Глумиться не надо. Надо превратить ее жизнь в ад. Чтобы каждая собака от нее шарахалась. Все друзья отвернулись. Понял? Но без всяких… пошлостей, рукоприкладства. Сечешь?

— Без пошлостей — это типа?..

— Домогаться и прочее, — отвечает за меня Арс. — А то вы, парни, заиграетесь и решите ее трахнуть там.

— Не-е, — усмехается Гева. — Изнасилований не будет, вы что? Это ж статья. Попугаем, да народ сам от нее отвернется.

— И видеоотчеты нужны, а еще… если будет совсем мягко, бабки вернешь обратно. Понял, качок?

— Базару нет, будет жестко. Деньги гони.

— Держи, — кидаю к его ногам конверт, а этот и радуется, как бездомный куску хлеба. Открывает, пересчитывает. Что такое десять тысяч за месть директору? Нагнуть меня хотел, но теперь посмотрим, кто кого нагнет. Еще в ногах ползать будет, чтобы дочку его в покое оставили.

— Завтра и начну! — довольно сообщает Гева. — А это… слушай, а что она тебе сделала-то? Ну я просто… интересно.

— Ничего, — усмехаюсь.

— А зачем тогда? Ну все это… если ничего.

— Она — не цель. Лишь способ достижения цели. А больше тебе знать и не надо.

Перевожу взгляд в сторону забора, и именно в этот момент Маша поворачивает голову. Между нами метров двадцать, но ощущение, будто она стоит рядом. Будто мы смотрим друг на друга. Как в детской игре «гляделки»: моргнешь — значит, ты труп.

Где-то на затворках разума щелкает искра: тусклая, почти незаметная. Но, как любой человек, я всегда иду на поводу эмоций. Однажды эта искра еще напомнит о себе, однажды я оглянусь назад и задам самый важный вопрос: не было ли мое решение ошибкой?

Глава 1 — Маша

Говорят, увидеть утром стаю ворон — плохая примета. Говорят, если черная кошка перебежит тебе дорогу — лучше вернуться домой. И если уж вернулся, то закрыться на сто замков и не выходить в этот день никуда. Иначе камнепад проклятий упадет на голову. Только люди в двадцать первом веке уже не верят во всякие пророчества. Вот и я не верю. Но всегда смотрю на небо, когда вижу улетающих птиц. Красиво же.

— Маша, — разлетается знакомый голос, а затем мужская ладонь ложится мне на плечо. В нос сразу бьет сладкий парфюм. Хочется надеть маску или просто отступить на пару шагов.

— Привет, Вовка.

— Ты не забыла, Маш? — не унимался Ларин. Откуда он только упал на мою голову в начале одиннадцатого класса? Я упорно держала оборону, но за два месяца перед выпуском Леля (моя лучшая подруга) подбила, мол, дай шанс парню. Он хороший, да и внешне симпатичный. Иначе в сорок будешь жить с котами и китикетом. Было, конечно, смешно слушать ее эти сравнения, но, собственно, почему бы и нет. Вот я и сдалась. Согласилась сходить на свидание. Хотя до этого Вовка много раз выручал