Мы, семья [Крейг Оулсен] (fb2) читать онлайн

Крейг Оулсен Мы, семья

Крейг Оулсен. Мы, семья

Взгляд сквозь решетку был устремлен в чистое небо, а зажженная во второй или даже в третий раз сигарета наполняла легкие дымом, смешивая никотин с кровью и расслабляя на жалкие секунды. Эмили выдохнула, оглядывая камеру: недалеко сидела такая же мрачная, как и она сама, женщина. Обе молчали. Затем Эмили протянула остаток сигареты сокамернице и снова посмотрела за окно. Мысли стремительно улетучивались, и лишь одна навязчиво пульсировала в голове: «В реальном мире зло побеждает куда чаще, чем в сказках».

Влюбленная пара, проживающая в городе Гранд-Рапидс штата Мичиган, в полной мере испытала на себе зависть окружающих и хорошо осознала, что это один из прекраснейших пороков… но лишь тогда, когда ты сам причина подобных эмоций…

Райан Гордон, спортивный широкоплечий парень тридцати пяти лет, с голубыми глазами, твердым, уверенным взглядом и ростом в сто девяносто сантиметров привлекал похотливые взгляды окружающих дам любого возраста, но при этом всегда оставался верным любимой жене. Служба в армии клерков, работающих с бумагой и компьютером каждый будний день, не вызывала у него чувства тошноты, в отличие от многих коллег. Иногда приходилось оставаться на дополнительные часы, чтобы угодить руководству, на что многие сетовали в бесконечных дискуссиях, приходивших на минуты перерыва, продолжая развивать тему незаконного давления на рядовой персонал. Но в итоге всё равно все продолжали работать, ограничиваясь тирадой пустых изречений по трудовому праву.

В отличие от мнения большинства, точка зрения Райана Гордона зачастую не совпадала с коллективной, но при этом он умудрялся оставаться привлекательным собеседником для знакомых и друзей, коими обзавёлся со дня переезда в этот уютный город. За спиной его обсуждали, оценивали, перемывали кости, но все сходились во мнении, что Райан – вполне нормальный человек, с которым можно весело провести время. Он проработал лишь полгода, а ему уже, на зависть остальным сотрудникам, прочили повышение: руководство было в восторге от трудолюбия и исполнительности нового работника. Предчувствуя карьерный рост энергичного Райана, некоторые из коллег решили втереться к нему в доверие, как к возможному будущему шефу.

Как-то во время обеда к нему подсели двое знакомых. В этот момент Райан обсуждал планы на выходные с закадычным другом Лео, самым позитивным человеком из ныне живущих. Его манера разговора и тем более громкий, безудержный смех, свойственный исключительно афроамериканцам, всегда выдавал в нем открытого, веселого парня.

Подсевшие тут же прервали их разговор:

– Вот скажи, Райан, как такой крутой мужик, как ты, до сих пор остается на дне с такими, как мы?

– Ты называешь свою жизнь дном? – уточнил Гордон.

– Нет, я называю дном свою работу. Так почему ты до сих пор среди нас, а не где-то там на Олимпе среди богов-руководителей?

Сидящий напротив Гордона Лео улыбался так, словно сам задавал подобный вопрос и уже заранее знал ответ. Райан не спешил вносить ясность, и тогда друг не выдержал и с сарказмом заявил:

– Райан, я надеюсь, ты ведешь счет подобным вопросам? А то я уже сбился.

– Ничего страшного, я повторюсь… – Гордон немного отвлекся от сути разговора, и, будто что-то вспоминая, улыбнулся. – Помню, ты первым спросил что-то подобное.

– Да-да, с тех пор я твой извечный свидетель однотипных вопросов и таких же ответов…

Двое других недовольно смотрели, как Райан и Лео иронизируют над их обращением. Гордон все же перевел внимание на задавшего вопрос и, сменив выражение лица на серьезное, ответил:

– Как бы высоко ты ни поднимался, всегда хочется выше и выше, и это выше никогда не закончится, пока ты жив… Понимаешь, о чем я, Фил?

– Не совсем…

– Ты всё время пытаешься расти и не замечаешь, как жизнь утекает сквозь пальцы. Поэтому мой совет: не рви жопу ради карьеры. О’кей?

– Ни хрена не о’кей, друг, ты сам из кожи вон лезешь, чтобы выделиться, а другим, значит, советуешь не напрягаться?

– Райан, скажи ему, не мучай бедолагу, – подначивал Лео.

– Ну ладно, так уж и быть. – Гордон отпил кофе и медленно продолжил: – Однажды я работал в подобной фирме, а когда высоко поднялся по гребаной карьерной лестнице, фирма обанкротилась, и долги списали на заместителя… то есть на меня. Дальше – скандал, суд, который снял с меня обвинения, и переезд сюда. Еще тогда я сказал себе: «К черту все это дерьмо». Но так как ничего не умею, кроме как перебирать бумажки, вернулся к прежней работе и, как ты уже сказал, начал с самого дна. Я был перспективным клерком еще тогда, а сейчас лишь повторяю пройденное. И, поверь, я работаю без особых стараний.

– Надеюсь, – заговорил самый молчаливый из всех, – наша фирма не обанкротится после твоего повышения?

– Хм, как знать, – Райан хищно улыбнулся.

Лео смог выдержать несколько секунд, а потом неожиданно засмеялся:

– Ты только посмотри на их рожи, Райан!

Двое парней растерянно заулыбались.

– Да чепуха всё это, мужики, – продолжил Лео. – Он просто пашет как конь и спокойно к этому относится.

– Но опыт все же у меня есть, – указывая пальцем на друга, сказал, улыбаясь, Райан.

– Фил, нас развели как детей.

– Ты, блин, владеешь гипнозом? Я реально поверил, что ты способен разорить нашу контору, – не унимался Фил.

– Нет, но могу показать пару фокусов, – он посмотрел на часы. – Когда-нибудь потом.

Райан встал из-за стола и уже собирался уходить, но в последний момент вспомнил:

– Кстати, парни, у меня на выходные запланировано барбекю, приходите. Ты, Фил, вроде женат, приходи с супругой. И ты, Сэм.

– А что, я приду!

– Да и я, наверное, только со своей поговорю. А что за повод?! – громко спросил Фил у спешащего Гордона.

– Юбилей: год, как с Эм в браке.

Эмили, жена Райана, уже с первых дней после покупки дома почувствовала завистливые взгляды женщин, не способных привести в порядок собственное тело и замечавших хищные взоры своих мужей в сторону новоиспеченной соседки.

Стройная блондинка с третьим размером груди, длинными ногами и идеальной талией смирилась с косыми взглядами и давно перестала обращать на них внимание. Каждое утро она надевала спортивную одежду, собирала в хвост длинные, пышные волосы и выходила побегать по полюбившейся и ставшей родной улице Нантакет Драйв. Час утренней пробежки придавал бодрости на целый день, а пропустив ее лишь раз, Эмили уже не чувствовала физического комфорта: настолько её организм привык к кардионагрузкам.

Подобными тренировками дело не ограничивалось: Райан, с помощью наемных рабочих, за пару месяцев соорудил в подвале небольшой тренажерный зал, где через день девушка, как и ее муж, со знанием дела подбирали себе физические упражнения. Рельефное тело Райана требовало особого отношения, а вот Эмили придерживалась легких весов. Иногда они тренировались вместе, но чаще, из-за постоянных задержек мужа на работе, по отдельности.

Эмили имела и собственный заработок: вела сайт своего отца по продаже электроинструмента, что, конечно, избавляло от повседневной офисной рутины, но лишало простого человеческого общения. Райан уладил и этот вопрос, приглашая коллег вместе с их избранницами на очередные посиделки за бутылкой пива или чего-нибудь покрепче. За это время Эмили успела сдружиться с некоторыми девушками и практически не испытывала недостатка в беседах так же, как и в совместном шопинге.

Наступили долгожданные выходные и время барбекю. На вечеринку пришло много друзей, знакомых и коллег. Само собой, в честь годовщины гости радовали подарками и пожеланиями долгой и счастливой семейной жизни.

Всё торжество проходило во дворике близ бассейна, выпивка, жареное мясо и непринужденная обстановка создавали чувство комфорта в обществе хороших людей. Некоторые гости пришли с детьми, внимание которых привлёк игривый питомец семьи Гордонов по кличке Спайк. Французская порода собаки именовалась бишон фризе. Пёсик небольшого роста с идеально-белым окрасом удивительно походил на мягкую игрушку, что приводило детей в восторг. Питомец несколько раз плюхался в бассейн вместе с ребятней, а после вылезал и отряхивал мягкую волнистую шерстку, обрызгивая взрослых на радость юным гостям.

Совсем рядом находилась беседка с длинным столом, где несколько человек обсуждали конкурентную борьбу среди работодателей. Далеко не всех привлекала перспектива быть пожизненным офисным работником низшего звена.

Райан выложил в большую тарелку очередную порцию жареного мяса, из-за аппетитного запаха которого сидящие за столом не стали ждать, пока оно остынет, и, откусывая безупречно прожаренные куски, один из гостей обратился к хозяину:

– Просто обалденные стейки, Райан. Но, если честно, мы тут обсуждали несколько иное и пришли к выводу, что лучше спросить тебя напрямую. Друг, ты просто обязан поделиться секретом счастливой жизни.

– Я понимаю, о чем ты, и скажу, как уже неоднократно говорил: все сложности находятся именно здесь, – он постучал себе по лбу пальцем.

– Так, оказывается, все проще простого, – без сарказма и с улыбкой заявил второй. – Нужно лишь думать, что ты успешен, – и ты будешь успешным.

– Не-е-ет, я думаю, у Райана есть какой-то секрет… Не может же он просто так иметь роскошное авто, прекрасный дом и красавицу жену.

– Эмили у тебя – настоящая красавица, – повторил один из мужчин.

– Значит, вы все-таки хотите знать настоящий секрет? Да? Хотите знать, откуда у меня дорогой автомобиль, большой дом с тренажерным залом…

– Вы посмотрите на него: у него еще и свой тренажерный зал!

Райан, улыбнувшись, продолжил:

– …большой бассейн, дорогая одежда и супержена?

– Да хватит уже, а то мне за самого себя уже стыдно.

– Так я вам отвечу… – Он сделал интригующую паузу. – Я по уши в кредитах. И именно поэтому я выполняю всю грязную работу и остаюсь на подработку.

– О чёрт, чувак, ни слова о кредитах, – расстроенно проговорил один из толпы.

– Как ты держишься? – перебил другой.

– А есть выбор?

Повисла пауза, во время которой Райана позвала жена. Он тут же удалился, так и не дав четкого ответа.

– Этот мужик явно что-то недоговаривает, – рискнул высказаться один из присутствующих и тут же увидел согласие на лицах приятелей.

– Может, он был женат на какой-нибудь старушенции и после того, как та ушла в мир иной, захапал наследство, а сейчас живет с бывшей любовницей?

– Тебе бы поменьше сериалов смотреть, Мэтт.

– А я думаю, что у кого-то из них богатые родители.

– Возможно.

– А сам ты как думаешь, Фил?

– Даже не знаю. Такое ощущение, будто он какой-то аферист…

Эмили улыбнулась мужу:

– Столько народу пришло…

– Я явно переборщил с приглашениями.

– Ничего страшного, дорогой, – она обернулась на играющих детей и сменила тему. – Спайк пока держится, но это ненадолго.

– Мне и вправду жаль его, – улыбка не сходила с лица супруга.

– Его надо спасать.

Увидев вопросительное выражение лица Райана, Эмили продолжила:

– Приготовь сосисок на огне. Дети обычно без ума от этого блюда.

– Заказ принят, шеф!

Она чмокнула его в губы.

– А я пока пойду, а то подруги заждались, – понимая несерьезность своих слов, со вздохом сказала Эмили.

Как только она подошла к двум мамашам, наблюдавших за своими чадами, одна из них с ходу спросила:

– Эм, я тут подумала… Вы с Райаном такая идеальная пара, но у вас нет… детишек.

– Надеюсь, что со временем это изменится.

– Да, – подтвердила подруга. – Когда появится ребеночек, мир уже не будет прежним. Поэтому стоит подготовиться заранее.

– Согласна. Но пока мы не торопимся с этим.

– И правильно. Поживите сначала для себя, а там всё получится само собой.

– Не знаю, что бы я делала без Эндрю… – взгляд Ким устремился на сына.

– И что бы ты делала, если бы у вас не было детей? – спросила Сьюзен.

– Ну, как минимум, развелась бы с мужем и пошла бы по наклонной, – ответила подруга с иронией.

– У меня до сих пор подобные мысли крутятся в голове…

Эмили остро ощутила неуместность своего присутствия при этом разговоре: в Райане её устраивало всё. Тем более, молодые мамаши неплохо трепали языками и без её участия. Неожиданно они вернулись к обсуждению детей, а именно к их появлению.

– Эм, а твой муж будет присутствовать на родах?

– Сюз, она даже не беременна, – будто заступаясь, сказала Ким.

– Ну и что, наверняка они обсуждали это.

Когда наконец-то в разговоре возникла пауза, Эмили ответила:

– Райан неважно себя чувствует, когда видит кровь. Однажды я поранила руку, и он…

– Как? – перебила Сьюзен. – Такой мужчина и боится крови?

– Ну да, он это особо не скрывает.

– Тогда ему точно противопоказано быть на родах.

– Об этом я и хотела сказать, – в голосе Эмили появилось легкое раздражение из-за постоянного перебивания, но подруги были непоколебимы и продолжали в том же духе.

– Помнишь Кэрол? – спросила одна у другой.

– Ну конечно.

– У неё муж прям на родах в обморок упал, еле откачали.

– Зачем он вообще туда пошел?

– Жена уговорила. Нуждалась в поддержке, а он оказался слабаком. Вот мой нормально с этим справился. Конечно, его потрясло, – она засмеялась. – В принципе, как и меня, но в итоге все в порядке.

– А вот мой сразу отказался, но я его за это не виню. Не хватало, чтоб еще и ему медпомощь оказывали.

– И все-таки мужчины – слабый пол, – подытожила Сьюзен.

– Ага, особенно когда следует перетерпеть какую-то боль или чуточку пострадать…

Эмили закатила глаза, уже не думая, заметят ли этот жест, и, не выдержав неудобных тем, ушла под видом заботы о других гостях.

С приближением ночи все разошлись по домам. Слегка опьяневший Райан, не дожидаясь выключения света и «погружения» в мягкую кровать, начал приставать к Эмили. Она ответила шутливым бегством, но вскоре сдалась и даже перехватила инициативу, расположившись сверху возбужденного мужа…

После долгого и безудержного секса измотанная пара лежала на кровати обнявшись. Восстанавливая дыхание, Эмили нежно заговорила:

– Мне ужасно хочется завести ребенка, дорогой.

– И мне. Думаю, что скоро так и случится.

– Тогда мы точно будем самыми счастливыми на этой планете.

– Я в этом не сомневаюсь.

Он нежно поцеловал её в губы, а после продолжил гладить рукой, обводя жуткий шрам во всю спину.

Спустя три недели у Эмили случилась задержка. Предвкушая радостную новость, она решила купить тест. А затем, пока муж был на работе, убедилась в своей беременности.

– Неужели?! – воскликнула она.

И тут же задумалась, приложив указательный палец к губам: «Как бы пооригинальнее известить об этом Райана?»

Над идеей стоило подумать какое-то время, но его было так мало: любимый муж приедет домой уже через три часа, а скрыть такую новость до следующего дня просто нереально. Ей хотелось сообщить сегодня же, сегодня же обрадовать, обнять, увидеть счастье на его лице.

Эмили возбуждённо ходила по дому, обдумывая план.

«Как же ему объявить?.. Так, он приезжает, ставит машину в гараж… Идет на кухню или в туалет? Туалет – явно плохая идея! Нужно вывесить плакат на кухне, а затем спрятаться и потом подкрасться. Ммм, неплохо, но что написать: «Поздравляю, ты скоро станешь папой!» или «Ты будешь лучшим отцом!»? Черт, нужно же еще буквы купить! И ленту! И…»

После принятия решения Эмили мгновенно схватила телефон и вызвала такси. Закупив все необходимое и даже больше намеченного, она вернулась домой. Клей, бумага разных цветов, шарики, даже хлопушка.

Она посмотрела на праздничную мишуру и подумала: «Как бы ему не стало плохо от внезапного хлопка».

Эмили пообещала себе не дергать хлопушку за его спиной, дабы помимо неожиданной новости не довести мужа до инфаркта резким звуком.

Остался час. Длинный плакат с поздравлением был уже готов. Сделанный на скорую руку, он не был идеален, но сейчас это было абсолютно не важно. Важен сам факт долгожданного сюрприза. Эмили зашла на кухню, раздумывая о том, как лучше его разместить. Затем в голову закралась мысль: «Может, лучше повесить на стене в гараже? Да! Точно! Вот он ошалеет, когда заедет». Когда она представила реакцию Райана, на её лице появилась улыбка.

Она взобралась на стул и прикрепила одну сторону плаката к стене напротив ворот. Перенесла табурет на нужное расстояние и увидела, что поздравительный транспарант оказался слишком длинным. Пришлось его прикреплять к боковой стене, где уже долгое время лежали нетронутыми всевозможные ящики с инструментами, хламом и мелкой техникой. Ей было жаль, что восторженная надпись крепилась под небольшим углом, но по-другому уже было нельзя: время поджимало, а еще ведь надо было надуть шарики. Эм направилась к выходу, но вдруг отклеился скотч, держащий дальнюю сторону плаката. Она вновь взобралась на стул, отделила клейкую ленту от рулона, но неожиданно почувствовала, что теряет равновесие: одна из ножек надломилась под её весом. Всё произошло так быстро, что Эмили ничего не оставалось, кроме как вцепиться в ящик в надежде избежать падения, но стул рухнул, как и плохо закрепленный ящик, за который она схватилась.

Ударившись о пол, Эмили застонала от боли. Сильно болела рука, она пошевелила ею – перелома не было. Коленка также саднила.

– Вот же дура, – ругая себя за неуклюжесть, произнесла девушка.

Эмили, стоная, выпрямилась в полный рост и сразу замерла. Из-за упавшего ящика показалось углубление в стене. Совсем небольшое, но достаточное, чтобы хранить мелкие вещи. Эмили присмотрелась. В нише лежало несколько дисков и флешка. Она застыла, не зная, что и думать, боль отступила на второй план.

«Какое-то редкое порно? – посетила её мысль, так как обычное видео для взрослых они просматривали совместно и неоднократно. – Глупо прятать его, да и незачем. Но тогда что это? Бывшие?»

Эмили медленно потянулась к спрятанным вещам, взяла в руки и присмотрелась к надписям на каждом диске: «Мой первый кровавый орел», «Повторное вознесение», «Исключительный полет», «Возрождение кровавого орла» и, наконец, «Любовь, рождённая в агонии».

– Господи, – прошептала она. – Что это?

Эмили в недоумении побрела к телевизору, вставила флешку – на экране высветились те же наименования: видимо, владелец перенес на неё копии файлов.

Девушка включила первое видео.

В кадре была полная темнота. Абсолютно ничего. Мрак. Но слышались какие-то звуки. Эмили прибавила громкость. Женский стон. Будто через зажатый или заклеенный рот. Спустя минуту в кадре открылась дверь. Тусклый свет проник в помещение. Источник стонов по-прежнему оставался невидимым, но звуки превратились в плач и вопли. По всей видимости, женщина ужасно боялась вошедшего. Включился свет.

– О боже, – со страхом произнесла Эмили, наблюдая за сценой на экране.

Это был гараж, практически такой же, в котором она только что была. Судя по ракурсу, камера располагалась на треноге и захватывала большую часть помещения, а включение съемочного оборудования состоялось за некоторое время до начала действий. Полностью обнаженная девушка была подвешена к деревянному потолку, руки стянуты у запястий, а тросы проходили через крюк на потолке и крепились к противоположной от входа стене. Тело было подтянутое, стройное, обнаженная грудь резко вздымалась от жадного вздоха. Из-за мешка на голове не то что видеть – дышать было тяжело. Ей явно не хватало кислорода. И в придачу к этому визит страшного человека усилил ужас, отчего дыхание сбивалось еще больше. Её ноги висели на полуметровой высоте практически без движения. Заложница давно потеряла надежду на самостоятельный выход из этой ловушки и надеялась только на чудо.

Бетонный пол был покрыт многослойным полиэтиленом.

Палач вошел в маске цвета золота. Её очертание напоминало слепок мужского лица с вырезами для глаз. Волосы прикрывала ткань, прикрепленная к маске. Все тело скрывал черный смокинг. Туфли блестели, отражая свет. Человек приблизился к месту, где крепились веревки, отвязал их и опускал заложницу на пол, пока её обмякшие ноги не оказались согнутыми в коленях. Руки по-прежнему были вздернуты вверх, а туловище слегка согнулось. Он разрезал хомут, скрепляющий запястья, содрал мешок с головы жертвы. Блондинка. Лицо красивое, заплаканное, в ссадинах. Глаза выдавали неспособность трезво мыслить. Наркотики? В венах жертвы явно тёк какой-то одурманивающий препарат. Мучитель обошёл девушку, содрал скотч с пухлых губ, она запричитала:

– Пожалуйста, отпусти меня… Пожалуйста, пожалуйста…

Мужчина не реагировал на просьбы жертвы.

– Мне больно, – продолжила девушка, пытаясь разжалобить мучителя.

– Будет еще больнее, – тихо и неожиданно прозвучал голос.

Измученная заложница замерла, впервые услышав садиста, и после паузы снова решилась заговорить:

– Я не запомнила лица и не смогу тебя опознать.

Молчание.

Девушка продолжила:

– У меня богатые родители, они заплатят выкуп.

Пока девушка шептала, он встал за спиной, наклонился к уху и медленно произнес:

– Они уже заплатили.

Голос по-прежнему звучал почти неслышно, оттого и не был узнаваем Эмили. Заложница продолжала что-то говорить, но слова произносились настолько тихо, что расслышать их казалось невозможным.

В это время мужчина подошел к столу и откинул покрывающую его ткань. Из-за положения камеры не было видно, над чем он так задумался. Наконец палач взял в руку нож. Испуганная девушка не могла видеть его, а видеокамера передавала ужас на её лице. Заложница попыталась заглянуть себе за плечо, но положение тела не позволяло увидеть действий изверга.

Вскоре он вновь приблизился к ней сзади и, приподняв собственную голову вверх, глубоко втянул воздух. Казалось, садист смаковал момент, предвосхищая эйфорию. Он вновь посмотрела на спину беспомощной девушки, затем сменил хват ножа и, прикоснувшись к плоти, провел острым концом по гладкой коже.

Девушке обожгло спину, она закричала что есть сил, но боль практически не чувствовалась, в отличие от ощущения стекающей по спине жидкости. Осознание того, что это была кровь, сводило её с ума.

– Я сделаю всё, что захочешь! Только перестань, только… – она понимала, что слова уже ничего не решают. Ей оставалось только молиться и надеяться, что каким-то чудом эта кровавая процедура прекратится и садист остановится.

Как только кожа от плеч до нижних ребер была аккуратно срезана и отделена, безумец остановился, придвинул табурет с покатом вплотную к груди девушки и вернулся к столу.

В этот время обмякшее тело жертвы висело без чувств, без мыслей. Пытка окончательно сломила дух и тело. Склонив голову, она просто существовала, как кукла, как кусок разумного мяса, в котором еще теплилась жизнь. Наркотики и препараты по-прежнему циркулировали в организме, заставляя жертву оставаться в этом проклятом мире, но восприятие окончательно потеряло связь с реальностью. Сознание существовало где-то там, за горизонтом событий, и было вне умирающей жертвы.

Палач поднес к лицу небольшой топорик, взглядом проверил лезвие, а после встал на прежнее место позади многострадальной девушки. Медленный взмах… удар. Кровь брызнула на маску. Еще удар – хруст, кровь. Рукой он отделил ребро от позвоночника и отвёл в сторону. Жестокий ритуал совершался со страстью безумного художника и пытливой точностью хирурга.

Вновь удар, затем еще – второе ребро отделилось от хребта. Процедура повторилась множество раз.

Завершив первый этап, кровавый скульптор отпрянул от созданной картины немного назад и насладился видом жертвы, давно испустившей последний вздох. Его упоение чувствовалось сквозь экран.

Изверг бережно достал лёгкие и положил на плечи девушки. Ручейки крови устремились на грудь, на живот и ниже. Убийца взял отделенную ранее кожу и пришил её к рукам, после чего оттянул и соединил с туловищем теми же нитками. После завершённой процедуры вернулся к стене и натянул веревки. Девушка словно взлетела.

Вот он! Кровавый орел!

Психопат затянул узлы, приблизился к объективу и поставил стул напротив подвешенной заложницы, закрыв спиной часть изображения и созерцая собственное творение. В какой-то момент правая рука опустилась вниз и начала совершать массажные, а затем и подергивающие движения. Он удовлетворял самого себя, смотря на образ убиенной жертвы.

Эмили застыла. Слезы капали из глаз, но лицо не выдавало эмоций. Шок, это был настоящий шок.

«Это чудовище не может быть Райаном», – подумала она.

Девушка машинально нажала кнопку перемотки – центральная фигура практически не изменила положения тела вплоть до окончания видео. На экране снова появились подзаголовки. Эмили продолжила просмотр, включив строку с подзаголовком «Любовь, рождённая в агонии».

И снова на веревках висела молодая обнаженная девушка с упругой грудью и спортивного телосложения. Лицо было скрыто. Как только маньяк стянул мешковину, жертва показалась ей до жути знакомой. Эмили нажала паузу и увеличила изображение.

– Боже! – девушка отпрянула от экрана и, уже моля, повторила: – Боже…

Её затрясло. На экране была она.

Все действия повторились. Жертва стояла на коленях в наркотическом опьянении, а точно так же одетое в смокинг чудовище с ножом зашло за спину. Медленные, ювелирные движения резали её плоть целую минуту, после чего она что-то прошептала. Психопат остановился. Его голова показалась из-за плеча девушки.

– Что? – спросил он. – Что ты сейчас сказала?

Она приблизила губы к его уху и вновь прошептала какие-то слова.

Через мгновение маньяк выпрямился и решительно направился к видеокамере. Съёмка прекратилась.

Эмили прекрасно помнила, что около двух лет назад оказалась в руках какого-то безумца. Вот только в памяти остались размытые, словно из неясного сна, покадровые картинки. После того, как убийца её отпустил, Эмили нашли прямо посреди улицы глубокой ночью неизвестные, а полицейские и медики привели её в чувство лишь спустя какое-то время. Девушке сообщили, что глубокие раны на спине были обработаны и зашиты, но тогда же был подтвержден факт ее изнасилования. После этого она предприняла всё возможное, чтобы избавиться от плода, а после попыталась выжечь эти воспоминания из памяти навсегда. Без таблеток и психотерапевтов не обошлось, но Эмили справилась и зажила обычной жизнью. А сейчас она вновь погрузилась в кошмар.

Первая её мысль: нужно вызвать полицию. Она кое-как встала с дивана: предобморочное состояние не позволяло совершать резких движений. Телефон зазвонил прежде, чем она успела дотянуться до трубки. Эмили от неожиданности дернулась и на мгновение остановилась. Телефон продолжал звонить. Трясущейся рукой девушка подняла трубку.

– Эм, – это был Райан, – я сегодня задержусь, приеду где-то через пару часов… Эм?

Ей показалось, что пауза продлилась бесконечно долго, но всё же она смогла выдавить несколько слов.

– Зачем…

– Что? – Он сделал паузу. – Что зачем? – Вновь молчание. – Эм, с тобой все в порядке?

– Зачем ты это сделал?

После нескольких секунд тишины в трубке прозвучали короткие гудки. Эмили быстро набрала номер полиции, поднесла телефон к уху… и погрузилась в раздумья. Она вспомнила, как безумно жаждала смерти того, кто надругался над ней. Представляла, как заставит страдать психа, пытая его же методами, и послушает, как он верещит от причиняемой боли. Она хотела заставить убийцу быть жертвой. Сознание затопила ненависть, как тогда, два года назад.

В трубке прозвучало:

– Алло, это служба спасения. Представьтесь, пожалуйста, и сообщите причину вашего звонка… Алло, вас не слышно, представьтесь, пожалуйста. Как ваше имя?

«Этот чертов психопат был в маске… И дом, гребаный дом был куплен чуть более полугода назад. Флешка могла оказаться здесь и до нас, – думала Эмили. – Его же могут отпустить… Черт! Черт!»

Так и не сказав ни слова, она положила трубку.

Эмили огляделась вокруг, мучительно думая: «Что делать? Что же делать?»

Вдруг её взгляд упал на спящего Спайка…

– Райан, ты куда собрался? – спросил Лео.

– Мне нужно уйти: срочное дело.

– Какое на хрен дело?! Нас начальник порешит, если завтра с отчетом не выгорит.

– Эм плохо, мне нужно домой.

– Ну если это так, то я… я извиняюсь. Иди, конечно.

Райан быстро сложил портфель, схватил с рабочего стола ключи от машины и рванул в сторону выхода. Внезапно он остановился, вернулся к Лео и сказал:

– Слушай, друг, у меня к тебе небольшая просьба…

Оставив автомобиль у ворот, Райан зашел в дом и услышал, как Эмили шмыгает носом, сидя на диване. Он осторожно прикрыл за собой дверь и как можно бесшумнее направился к жене. Эмили вытирала лицо от слез. Сидя спиной к выходу, она не могла заметить или услышать его.

– Зачем ты это сделал, Райан? – неожиданно спросила она.

– О чем ты, дорогая? – он продолжал тихо приближаться к ней, тщательно подбирая интонацию.

– Почему ты не сказал… что раздавил Спайка?

– Что?!

– Он там, в гараже. Ты его… ты его переехал?

– Я бы почувствовал…

– Ты уверен? Ну тогда взгляни, как ты… как ты сделал с ним это…

Эмили не приходилось играть боль от утраты, ведь дрожь от ранее увиденного изводила её, а слезы полились сильнее, как только пришлось заговорить со ставшим абсолютно чужим Райаном. Чувства были натуральными и лишь прикрыты сторонним событием, не имеющим отношения к душевным терзаниям.

Райан решил удостовериться в словах жены и направился в гараж. Всё было как раньше, вот только труп любимого пса лежал на полу. Крови не было. Он приблизился, чтобы рассмотреть: никаких следов насилия.

– Как странно, – произнес он вслух.

Райан вернулся в гостиную и обратился к жене:

– Эм, я не знаю, как это произошло, но, когда я собирался на работу, он был довольно подвижным, видимо, зашел вместе со мной в гараж, и я его закрыл.

– От этого не умирают, Райан.

– Мне кажется, его отравили.

– Отравили?!

– Следов крови нет, а это значит, что он умер не от наезда. Я бы не стал тебе врать.

– Я знаю.

В памяти был ещё свеж момент, когда она позвала Спайка на улицу, надела намордник и вместо улицы направилась в гараж. Там, с непрекращающимися слезами скорби, она стянула хомутами лапы покорного пса. Эмили посмотрела на его морду, и тот, будто осознавая, что является необходимой жертвой, даже не попытался вырваться из её рук. Она аккуратно положила обездвиженного Спайка на бок, а затем придавила его подушкой сверху. Он скулил, извивался. А Эмили рыдала, не в силах остановить мучительные для домашнего любимца секунды боли.

– Я знаю, дорогой, что ты не будешь врать. Просто… – она нервно втянула воздух ртом. – Просто, когда я зашла в гараж, я не смогла даже подойти к нему, как только поняла, что он мертв.

– А что ты там делала?

– Мне нужна была отвертка: на кухне ящик разболтался.

– Извини, что спросил, сейчас это вообще неуместно. Я похороню его завтра, а после обойду соседей. Мне кажется, это сделал Маккейн.

– Дэн Маккейн?

– Бывало, мы ругались из-за Спайка: видимо, он не любит животных и еще больше нас. Возможно, это сделал кто-то другой, но пока я не знаю, на кого еще думать.

– Поговори с ним завтра, – с грустью предложила она. После короткой паузы Эмили продолжила: – Тебе приготовить ужин?

– Ни в коем случае. Я сам. Отдохни. Сейчас тебе нужно прийти в себя.

– А что с работой, дорогой? Ты хотел остаться?

– Как только почувствовал тревогу в твоих словах, я тут же примчался. Подумал: что-то случилось. Как вижу, мне не показалось.

– Прости, что напугала тебя.

– За меня не волнуйся.

– Я побуду одна, дорогой, если ты не против.

– Хорошо, любовь моя. Я буду на кухне.

Эмили боялась его. Боялась прикоснуться, боялась даже говорить. Смерть Спайка обеспечила возможность скрыть подлинные, тревожные эмоции, и теперь у девушки было немного времени на раздумья.

К наступлению ночи Райан всё-таки сел рядом с ней и, поцеловав в щеку, спросил:

– Хочешь, я приготовлю чай с ромашкой? Это, конечно, не вернет мне мою Эм, но хоть даст возможность выспаться ей.

Она постаралась естественно улыбнуться.

– Ты и так целый день на ногах, а немного подвигаться перед сном мне не помешает. Я приготовлю, сиди.

Она встала с дивана, на котором просидела весь вечер, и отправилась для выполнения задуманного плана. Из кухни донеслось:

– Ты что будешь?

– То же, что и ты!

– Как скажешь, – произнесла она себе под нос.

Убойная доза снотворного оказалась в любимой кружке мужа. Вскоре Эмили поставила на журнальный столик порцию чая и присела рядом, всматриваясь в телевизор. Фильм проходил мимо её восприятия и даже ни на секунду не задерживался в голове. Её волнение возрастало по мере приближения ночи, а мысль о том, что она совсем скоро отправится в кровать с убийцей, пугала её.

Когда они легли, Эмили отвернулась от Райана, но тот, перевалившись на бок, подтянулся к ней и обнял со спины. Она дернулась. В сознании всплыла картинка из телевизора, как человек в золотой маске подошел к ней и сделал первый надрез на спине.

– Эм, с тобой всё в порядке?

– Да. Видимо, чай стоило покрепче заварить.

Он попытался что-то сказать, но зевок не дал ему этого сделать. После того, как рот закрылся, Райан всё же поделился мыслями:

– Я сегодня так вымотался… – он снова зевнул. – Как бы работу не проспать.

– Не переживай, дорогой. Я тебя разбужу.

…Не успев открыть глаза, Райан почувствовал неудобное и даже неестественное положение собственного тела. Болели кисти рук, подвязанные к потолку гаража, а ноги не чувствовали под собой пола. Через мгновение, проморгавшись, он окончательно осознал себя в заложниках.

Эмили сидела напротив.

– Наконец-то дорогой муж проснулся, – интонация показалась Райану пугающей.

– Что, черт возьми, происходит? – он повертел головой, осматриваясь вокруг, и обратил внимание на верёвку, за которую был подвешен. Лебедка ниже верстака, с помощью которой Эмили его подняла, по-прежнему выполняла свою функцию. Потом он глянул в окно: через стекло просвечивали лучи утреннего солнца.

– Эм, если это какая-то игра, то она мне не нравится.

– Странно, а мне показалась, что подобные игры забавляют тебя.

– Да что ты несешь, мать твою?!

– Знаешь, дорогой, – она по-прежнему спокойно сидела на стуле, – я из-за тебя всю ночь не спала, ждала, когда ты откроешь глазки, а до этого готовила… – девушка указала движением головы на него и переплетение веревок вокруг, – всё это.

– Ты… – помедлил он, – хочешь убить меня?

– Ну а ты сам как думаешь? Удавка на твоей шее, кстати, короче, чем те, что скреплены на руках. Ты понимаешь, что будет, если я ослаблю руки?

– Тогда меня будет держать только удавка на шее.

– Верно. На ней ты и останешься висеть до приезда копов.

– Тебя же упекут в тюрьму. Прошу тебя, очнись, ведь ты не понимаешь, что творишь.

– С чего ты взял? Это будет самоубийство.

– Что-то не похоже на суицид.

– Ну почему же? Лишние крепления я уберу, а под ноги брошу, – она резко сменила тон, – гребаные диски и чертову флешку. Ты, Райан, повесился из-за долбаной мучающей тебя совести. А я проснусь, увижу твой труп и позвоню в полицию.

Райан вновь огляделся вокруг и заметил, что перечисленные доказательства вины по-прежнему где-то сокрыты.

– Почему ты хочешь меня убить?

– Да что ты говоришь, мой бедненький… – Эмили говорила с издёвкой. – Скажи ещё, что не знаешь, что на дисках.

– Я и вправду не понимаю, о чем ты. Прошу тебя, отпусти меня, и мы мирно решим вопрос.

Девушка ухмыльнулась, оставив без комментариев слова мужа.

– Знаешь, Райан, раньше я спрашивала у самой себя: какого черта тебя не интересует мой охрененно страшный шрам на спине? Ведь ты ни разу не заикнулся о нем. И теперь, спустя столько времени, я поняла… Это ты его нанес. Чертов ублюдок! Ты меня изнасиловал и ты, сука, на мне же женился! Мразь! Какая же гадкая мразь! Убийца! Псих!

Райан был невозмутим и слишком спокоен для человека, который должен скоро умереть. Эмили хорошо понимала, что это ненормально.

– Я не спрашивал, потому что не хотел травмировать тебя лишний раз. Я берег твою психику, стараясь не задавать ненужных вопросов.

– Неужели? Я тебе не верю, – констатировала она. – Ты все равно умрешь.

Неожиданно холодная гримаса на лице Райна сменилась на хищную, а после он слегка улыбнулся и спросил:

– Сколько сейчас времени?

– Что?! – вопрос был далек от сути диалога и не имел ничего общего с происходящим. Это еще больше удивило Эмили.

– Сколько сейчас времени?

– Ты серьёзно?

– Абсолютно.

– И с чего ты решил, что я отвечу?

– Если ты мне скажешь точное время, я обещаю рассказать всё, о чем ты хочешь знать.

– У тебя безвыходное положение, а ты спрашиваешь о времени? Думаешь, коллеги после получасового опоздания бросятся тебя искать? А?! Да кому ты нужен?!

Ответ на поставленный вопрос он уже получил и больше не пытался задавать его. Неожиданно Эмили встала со стула и, приближаясь к креплению на стене, произнесла:

– Я не нуждаюсь в твоей исповеди. Ты сдохнешь так же, как моя собака, от удушья. Только его мне было действительно жаль.

Девушка подошла вплотную к веревкам, и Райан спросил:

– Ты посмотрела все видео?

– Нет.

– Но ты посмотрела видео с собой. Хочешь знать, почему я не стал убивать тебя?

Она отошла назад, чтобы вглядеться в лицо мужа, только что признавшегося в убийствах.

– Я в предвкушении, – объявила Эм.

– Именно после тебя я решил завязать с этим. Именно ты изменила меня. А сейчас ты разрушила всё, к чему я так стремился. Все усилия оказались напрасными. Понимаешь, завязать с убийствами – это как завязать с наркотиками: постоянно тянет вернуться к старым привычкам. Но я боролся, боролся с собой, и ты хоть и не знала, но помогала мне в этом. Я влюблен в тебя, Эм. Ты понимаешь это? Любовь заставила меня измениться, избавиться от желания убивать…

– И сколько их было до меня?

– Много. Я писал видео лишь после того, как набрался опыта другими методами.

– Методами? То есть ты еще и по-разному пытал их?

– Конечно. У меня было несколько видов казней. Когда приедалось одно, я брался за другое. Я занимаюсь этим с двадцати двух лет. Первым моим жертвам везло куда больше, чем тем, кем я… наслаждался.

– Ты осознаёшь, что ты ненормальный, псих?

– Если бы я этого не понимал, меня бы давно поймали.

– Зачем, зачем ты хранил эти диски?

– Мне хотелось, хоть и изредка, но вспоминать свое темное я. Это как смотреть фотографии из молодости. Видя образы минувших лет, ты с упоением вспоминаешь о событиях тех времен, погружаешься в них вновь и вновь… Кстати, как ты нашла их?

– Это не имеет значения.

– Сейчас уже ничего не имеет значения.

Она задумалась на несколько секунд, а после вспомнила о вопросе:

– Так что я тогда сказала тебе?

– Знаешь, я верю в жизнь после смерти и верю, что я спасал души, избавляя их от тел, отправляя в чертоги врат загробных…

Отрицая услышанный бред, она машинально помотала головой.

– Ты психопат, Райан, тебе нет места в реальной жизни.

– А тогда, – игнорируя её слова, продолжал он, – ты будто поняла. Поняла мое нутро, такого, какой я есть. Ты единственная догадалась о моей страсти к жизни за её пределами. И произнесла то, что требовала моя одержимость…

– Ты напичкал меня наркотиками и услышал в моем бреду то, что хотел услышать?

– Да, мне захотелось испытать удачу в этом мире, прежде чем мы перейдем в загробный.

– Какая-же это дикость… Я не верю, что когда-то полюбила тебя. Такого человека просто невозможно любить. Прощай, Райан, надеюсь я не буду по тебе с…

Вдруг раздался звонок в дверь. Райан вздохнул и улыбнулся:

– Наконец-то.

– Кто это?

– Скорее всего, полиция, – он издал сдержанный смешок.

– Ты тянул время, – догадалась она.

– Да. Всё это время я тебе вкручивал хер в уши.

– Я тебя все равно прикончу!

– И будешь наслаждаться видом из-за решетки до глубокой старости. Если, конечно, столько проживешь.

Прозвучал повторный звонок в дверь, а после раздался стук. Эмили не знала, что делать.

– Тогда я прикончу тебя, а затем себя.

– Ты готова убить и нашего ребенка?

– Что? Откуда ты…

– В ванной, в мусорном ведре я нашел тест. Не беспокойся, когда ты родишь, я воспитаю нашего ребенка.

– Ты не увидишь его.

– Да? И как ты собираешься это изменить?

– Дьявол, – произнесла она сквозь зубы, ища выход из сложившейся ситуации.

– Я здесь, дорогая, – издевался Райан. – Дьявол перед тобой. И еще. Я тебя разлюбил, как и тех, что были до тебя.

– Сколько их было?

– Жертв? Двадцать три. И я помню каждую.

– Нет. Сколько у тебя было жен? – она рискнула выпытать у него хоть что-то, что поможет доказать его вину при допросе в полиции, но растерянность не давала ей шанса окончательно собраться с мыслями.

– Я немного влюбчив, влюбляюсь в неординарных жертв и среди них избрал четырех жен, ты пятая, три из них, правда, пропали без вести. Они были такими же дотошными, как и ты, но не такими хитрыми. Охренительное было время. С одной, правда, пришлось развестись по-настоящему… Вы бы подружились.

– И как ты их пытал? – вопрос ей дался тяжелее предыдущих.

Эмили догадывалась, что полученная информация может сыграть положительную роль в показаниях, к которым полицейские обязаны прислушаться и проверить, а также напомнит им об убийствах в соседних штатах. Но Райан вовремя остановился и перестал упоминать факты.

– Могу сказать, – тешил он свое эго, – что после каждого брака я менял свои прекрасные, божественные казни, и, конечно же, после громких убийств, освещенных в том числе и прессой, приходилось менять жилье.

– Ты планировал убить и меня?

– До этого момента нет.

Послышалось, как полицейские ломают дверь. В это мгновение Эмили осознала, что отведенное время подошло к концу и, что бы она сейчас ни сделала, ей не удастся избежать тюрьмы. Единственное, в чем она могла не сомневаться, это то, что ей необходим скорейший выход из мест заключения, а значит, ей нельзя убивать.

– Когда я выйду, я заберу у тебя моего ребенка. А тебя прикончу.

– Ты же понимаешь, что после того, как ты родишь, я исчезну. А если вдруг ты найдешь нас, то я точно буду готов.

Входная дверь, выбитая полицейскими, рухнула, и в дом ворвались двое мужчин. Было слышно, как они кричат, обегая комнату за комнатой. Эмили вновь села на стул.

– Как они узнали, что я собираюсь тебя убить?

– Лео, мой друг Лео, не подвел. Перед уходом я сказал, что нам как-то на днях угрожали, в шутку или всерьез, я не понял, но попросил, что если не приеду на работу вовремя, то пусть он вызовет полицию. Все просто, дорогая: я подстраховался, – он сделал паузу, после чего сменил тему разговора. – Ты мне действительно понравилась тогда, может даже больше предыдущих жен, которые…

«Опять эта чертова улыбка», – подумала она, посмотрев на Райана.

– …также прошли через боль и оказались прощены. Но… спустя время им все-таки пришлось покинуть мирживых.

– Так что я на самом деле тогда сказала?

– «Рано или поздно мы будем вместе гореть в аду», – он произнес цитату особенно четко. – Вот что ты сказала. И в отличие от слов других жертв, в твоих не было ни страха, ни ужаса, который я привык видеть в их глазах. Это показалось достойно уважения, достойно второго шанса. Понимаешь? Ты не боялась, это меня и влекло.

В ту же секунду в гараж ворвались полицейские:

– Лежать! Всем лежать!

Эмили спустилась со стула и ничком легла на пол. Хранители правопорядка быстро сообразили, что здесь творится. Один из них приблизился к девушке. Она молчала, слова здесь не играли роли, в отличие от картины, которую увидели полицейские. Мужчина висел на вытянутых и связанных между собой руках, прикрепленных к деревянному потолку. Ноги также были скреплены. На шее натянута веревка. Все было и так ясно, ну а со слов Райана догадки прибывших копов подтвердились. Гордон тут же сообщил о намерении жены представить его смерть как суицид, причем без какого-либо мотива.

Полицейский поднял подозреваемую на ноги и зачитал права:

– Эмили Гордон, вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас во время судебного процесса. Вы имеете право…

Слова звучали всё тише и тише, сознание пыталось отстраниться от происходящего, пока Эмили погружалась в какую-то ядовитую смесь из безысходности и крайнего отчаяния.

Второй полицейский освобождал Райана. Тот хорошо справлялся с ролью жертвы и до выхода из гаража даже успел сказать что-то в защиту своей супруги, показывая благородство все еще любящего мужа.

Вскоре её посадили в полицейский автомобиль и отвезли в участок.

Спустя несколько дней, когда психическое состояние Эмили пришло в норму, а показания писались на диктофон, девушка принялась твердить о причастности мужа к многочисленным убийствам, предшествующих им пытках, о том, что он был множество раз женат и скрывает это, и что её слова могут подтвердить цифровые носители, спрятанные и доказывающие лишь то, что в этом доме жил неизвестный убийца. Конечно же, Райан их уничтожил, как только представилась возможность, и после этого даже косвенных улик, выводивших на след маньяка, не осталось.

Её показания сочли неубедительными. Эмили осудили по всей строгости закона за покушение на жизнь человека и, доказав её вменяемость, свидетельствующую об устойчивой психике, отправили в тюрьму.

После рождения сына права на его воспитание автоматически перешли к Райану. И теперь Эмили лишь гадала, какую фамилию он выбрал в этот раз. Возможно, даже само государство поспособствовало смене адреса и фамилии, так как, по заверению прокурора, «в будущем существовала опасность повторного нападения на отца ребенка». Они даже и не предполагали, какое он жадное до крови чудовище, какие пытки он устраивал и сколько убил людей. В любом случае даже после выхода из тюрьмы она будет на крючке надзорных органов и ничего не сможет сделать для того, чтобы ей вернули сына.

Всё, что ей оставалось, – это ждать, ждать освобождения и продумать более изощрённый метод для расправы над психопатом, который когда-то был её мужем.