Отравление реальностью [Анна Кутковская] (fb2) читать онлайн

Анна Кутковская Отравление реальностью

Мистер Робертсон сидел в приемной семейного доктора. Рядом с ним на удобных креслах расположились другие мужчины и женщины. Большинство из них были клерками и «белыми воротничками»: все как на подбор затянуты в строгие деловые костюмы, с массивными внушительными кейсами. И у каждого из них на лице было написано нетерпение.

Мистер Робертсон, несмотря на комфортабельное кресло, тоже был не в восторге – сидеть и ждать он не любил. Но что поделаешь, его доходов не хватало на то, чтобы сделать доктора Флайуотерса личным семейным доктором.

Постукивая от нетерпения ногой, мистер Робертсон достал свой ежедневник и пробежался глазами по списку дел, запланированных на сегодня. Самым главным пунктом, конечно же, был поход к доктору. Мелоди постаралась вовсю – обвела эту запись красным маркером и поставила целых три восклицательных знака.

Эрик, сколько себя помнил, всегда отличался отменным здоровьем: все детские болезни прошли для него без последствий, и даже сезонные простуды он без труда переносил на ногах. Но доктор Флайуотерс при очередном обследовании нашел у него какие-то проблемы с сердцем. И уже в течение полугода Эрику приходится пить лекарства и как по расписанию ходить на регулярные осмотры и за очередным рецептом. Сам бы он ни за что не пошел ко врачу – если ничего не болит, зачем лечить? Но настойчивость Мелоди, а также ответственность перед ней и крохотным сыном, взяла верх. Он пил эти таблетки, чтобы вдруг не умереть.

– Мистер Эрик Робертсон, пройдите в кабинет, – женский голос, искаженный громкой связью и из-за этого похожий на голос робота, вырвал Эрика из раздумий.

– Добрый день, мистер Робертсон, рад Вас видеть! – доброжелательный как всегда, доктор улыбнулся и протянул Эрику руку. – Как поживает Мелоди? Как малыш Сэм?

–Добрый день, – Эрик протянул руку в ответ. – Все хорошо, спасибо.

– Передайте ей, что семнадцатого числа я жду ее на прием с Сэмом.

– Да, конечно.

– Ну что ж, тогда к делу, – доктор Флайуотерс надел очки и пролистал карту Эрика. – Как самочувствие? Жалобы есть?

– Нет, все хорошо. Нигде ничего не болит. Но Мелоди с титаническим упорством заставляет меня пить эти таблетки каждый день.

– Потому ничего и не болит, что пьете, – улыбнулся доктор. – Кстати, о таблетках. Вот рецепт, возьмете как обычно. Сейчас измерим давление, пульс… – доктор Флайуотерс занялся рутинными процедурами, а Эрик сидел и гадал, что же у него за диагноз, что никак нельзя обойтись без таблеток. Доктор Флайоутерс не раз объяснял ему это. Но все эти медицинские термины были настолько сложными и многоэтажными, что, как Эрик ни силился, не мог понять и половины. Но Мелоди кивала головой, задавала вопросы. Что ж, на Мелоди можно положиться.

– Мистер Робертсон? – голос доктора выдернул Эрика из раздумий. –Все в порядке?

– Да, конечно, просто задумался о рабочих делах.

– Что ж, это хорошо. Последний вопрос. Скажите, не посещали ли Вас последнее время мысли о… – доктор замялся, – о самоубийстве?

– Что? – удивился Эрик. – Нет, конечно нет! У меня столько дел, что и думать некогда о таком. К тому же Мелоди и Сэм – как же они без меня?

– Что ж, это хорошо, – улыбнулся доктор Флайуотерс. – Но, если вдруг что-то такое хотя бы промелькнет, сразу сообщите мне.

– А почему вообще такие мысли могут возникнуть? – насторожился Эрик.

– Побочное действие препарата. Помимо активных веществ в таблетках содержатся гормоны. Их совсем мало, но даже малейший гормональный дисбаланс может привести к плачевным последствиям. Поэтому в случае чего мы сразу проведем корректировку.

– Да, хорошо. Спасибо, доктор Флайуотерс. Всего доброго, – Эрик с затаенным облегчением покинул кабинет. Что и говорить, после посещения врачей он всегда чувствовал себя развалиной, хотя ему всего-то было чуть больше 35 лет.

Как только дверь закрылась, в кармане ожил мобильный телефон:

– Да, слушаю…. Скоро буду…Конечно, мистер Блезински, отчет готов, – Эрик стремительно шагал к выходу, совсем забыв о необходимости купить лекарства. Но едва он взялся за ручку двери, как раздался высокий холодный голос фармацевта:

– Мистер Робертсон, Вы ничего не забыли?

Эрик вздрогнул от неожиданности, достал из кармана рецепт и, подойдя к прилавку, протянул его фармацевту. Та, не глядя, заученным движением достала из шкафчика пластиковый пузырек с таблетками и протянула его Эрику.

– Всего доброго, мистер Робертсон, – женщина улыбалась, но глаза ее оставались абсолютно холодными и безжизненными, как у снулой рыбины.

Эрик сел в машину и меньше, чем за полчаса – хвала богам, пробок не было, добрался до работы. Всю дорогу мысли его были заняты предстоящим совещанием. Поэтому и таблетки, и фармацевт, и сама его болезнь отошли на второй план.

***

Огромный офис, организованный по открытому типу – новомодный опенспейс, встретил его неровным гулом голосов, клацаньем сотен клавиш и еле уловимым, но от этого не менее противным запахом рыбной запеканки. Руководство запрещало есть на рабочем месте, но всегда находился умник, который умудрялся сделать это. И если бы это было простое яблоко или чашка кофе! Но нет, это всегда была или рыба, или мясо, приправленное чесноком.

– Марси, включи, пожалуйста, вытяжку. Кто-то опять ел на рабочем месте, – бросил он секретарше вместо приветствия. – Ты не узнала, кто это?

– Нет, мистер Робертсон. Все молчат, никто не признается.

Он знал, что Марси недолюбливала его. Когда ее взяли на эту должность, она решила испробовать свою молодость, очарование и смазливую мордашку на мистере Робертсоне. Бог знает, чего она хотела добиться этим, но после того, как не помог флирт, она выкатила тяжелую артиллерию: мини-юбки, декольте, недвусмысленные намеки. Но Эрик, тогда только женившийся на Мелоди, был полностью погружен в свое счастье. Поэтому после первой и последней попытки Марси сесть к нему на колени, он жестко указал ей на ее место. Возможно, делать это стоило в менее грубой форме. Но где это видано, чтобы девчонка младше него на добрый десяток лет садилась к нему на колени!

С тех пор красоты и очарования в Марси не убивалось, пожалуй, даже наоборот. И иногда, глядя на нее, Эрик задумывался, что если бы в то время он не был женат и не служебная субординация, он бы приударил за ней. Но все получилось так, как получилось. И он ни о чем не жалел.

– Марси, зайди, пожалуйста, – сказал Эрик, нажав кнопку интеркома. В следующую секунду девушка была в его кабинете.

– Ты отправила мой отчет мистеру Блезински?

– Да, мистер Робертсон.

– Решение по делу Эткинсона вынесли? Пришел приказ?

– Нет, сэр. Я звонила руководителю их отдела с утра, но он сказал, что еще ничего не готово. Поставила напоминание на послеобеденный звонок.

– Хорошо, спасибо. Что насчет почты?

– Почти все – рекламные проспекты по недвижимости и частным медицинским клиникам. А по внутренней почте – конверт из отдела совета директоров. Я положила его в папку с важными письмами у Вас на столе.

– Спасибо, Марси, пока все.

– Кофе, сэр?

– Нет, стакан воды, пожалуйста.

Через минуту, когда Марси принесла воды, Эрик выпил таблетку и с головой нырнул в решение текущих задач отдела.

Он получил должность руководителя отдела аналитики достаточно рано на фоне остальных. Если средний возраст руководителей был около сорока лет, то его неполные тридцать пять у многих вызвали неодобрение. Некоторые поговаривали, что он получил это место благодаря протекции кого-то свыше. Но сам Эрик, как и его руководство, знал, что за этой должностью стоит упорный труд, отсутствие выходных даже в праздники и хорошие аналитические способности.

Вступая в новую должность, Эрик получил почти разваленный отдел. Чуть меньше, чем за полгода, ему удалось наладить работу, сформировать коллектив и повысить ведущие показатели. Но, помимо уважения и солидного чека каждый месяц, он получал также долю презрения и ненависти.

Например, Бен Симмонс. Он претендовал на должность руководителя отдела только потому, что проработал в компании почти пятнадцать лет. И когда на это место выбрали Эрика, у того чуть сердечный приступ не случился. Эрик догадывался, что именно он и стал распускать слухи о невидимой протекции Эрика сверху и даже мифической сексуальной связи с мистером Блезински – генеральным директором компании. Но Эрику было не до сплетен – у него работа, жена, младенец-сын. И странная болезнь, которая требует постоянного приема лекарств.

День пролетел незаметно. И когда пришло время совещания, Эрик даже не успел пообедать. На ходу выпив стакан сока, он уверенным шагом вошел в кабинет директора и только тут вспомнил, что не посмотрел внутреннюю почту. Что же было в конверте? Имеет ли это отношение к его отчету и совещанию? Но думать об этом было некогда, потому что мистер Блезински уже начал что-то говорить. После обсуждения текущих задач и доклада Эрика, директор снова взял слово:

– Джентльмены, у меня для вас отличная новость! Мы открываем офис в Канаде! – последние слова директора потонули в радостном гуле и шуме аплодисментов. Эрик тоже радовался этому – именно он трудился над всеми отчетами, которые отправляли на рассмотрение канадским специалистам.

– Тише, тише, – мистер Блезински поднял руку в успокаивающем жесте. – Встреча назначена на семнадцатое июня, в следующий понедельник. Был сформирован список делегатов, в число которых входит мистер Руди, миссис Уильямс и мистер Робертсон.

Эрик не поверил своим ушам. Он поедет в Канаду на открытие нового филиала! Возможно ли, что он будет его руководителем? Мысли его понеслись по совершенно новой колее: переезд, поиск дома для семьи и сада для Сэма. А как же Мелоди и ее работа? Он почти начала паниковать, что ему было вообще-то несвойственно. Но тут мистер Блезински прервал лихорадочный ход его мыслей:

– Мистер Робертсон! Мистер Робертсон?

– Да, да!

– Вы, как я понял, не прочитали должностные инструкции, которые были высланы Вам по внутренней почте? Вижу, для Вас это стало сюрпризом!

– Простите, мистер Блезински, не успел.

Директор понимающе кивнул головой и продолжил:

– Ну, что ж, совещание закончено. Всем хороших выходных!

Сотрудники стали расходиться: кто-то сразу прыгал в машину и уносился домой. Кто-то шел доделывать дела. Эрик, всегда относившийся ко второй категории, в этот раз решил поехать домой пораньше и порадовать Мелоди отличной новостью.

Он забежал в кабинет, взял конверт внутренней почты, пожелал Марси хороших выходных и, полный радостных предчувствий, поехал домой.

***

Дом Эрика не отличался нарочитой роскошью. Достаточно было того, что их дом расположен в престижном районе города. А уж то, что в нем два этажа, а не три, как у большинства тут проживающих, не имело никакого значения.

Внутри все было практично и функционально. Скандинавский стиль, который так любила Мелоди, пришелся по вкусу и самому Эрику. Хотя он, если честно признаться, порой приезжал домой только переночевать – так был загружен. И может быть из-за этого отцовские чувства к Сэму толком и не проснулись в нем…

Когда Эрик вошел в дом, Мелоди готовила на кухне ужин, подпевая любимом Джимми Хендириксу – играла одна из любимых песен самого Эрика. Глядя на жену, все еще слегка полноватую после родов, но не потерявшую грацию и изящество движений, он ощутил прилив нежности к ней. Он так хотел обеспечить ей и Сэму безбедное существование, что совсем забыл о том, что значит быть мужем. Но теперь…Мелоди внезапно повернулась и вскрикнула, увидев стоящего в дверях Эрика.

– Ну и напугал же ты меня! Ты почему так рано? Я даже ужин не успела приготовить!

– Сегодня мы идем в ресторан! Звони няне!

– Ресторан? По какому поводу, мистер Робертсон? Уж не горячка ли у вас? – усмехнулась Мелоди, набирая, однако, номер няни.

– Представляешь, мы открываем филиал в Канаде! И я лечу туда на встречу в составе делегации! Понимаешь, что это значит?

– Что я неделю не увижу тебя?

– Да. То есть нет, не неделю. Я буду дома в среду. Меня могут назначить руководителем филиала, и мы переедем в Канаду!

– Переедем? В Канаду? – округлила глаза Мелоди. – Но зачем? У нас и тут дом хороший, зарабатываешь достаточно – мы уже скопили половину суммы на колледж для Сэма! А моя работа?

Эрик понял, что Мелоди сейчас не настроена на этот разговор и решил не усугублять положения.

– Послушай, это всего лишь мои предположения. Кроме того, что я лечу в Канаду, ничего не известно.

– Точно? – Мелоди подозрительно сощурила глаза.

–Точно, абсолютно точно.

***

В воскресенье вечером, накануне отлета, Эрик достал чемодан и стал укладывать вещи. Вылет предстоял ранний, поэтому подготовка заранее не помешает.

Метеорологи утверждали, что вся следующая неделя в Канаде будет жаркой. Что ж, если бы это был отпуск, Эрик взял бы пару шорт, любимую гавайку и сомбреро. Но поездка была деловая, поэтому максимум, что он мог себе позволить – пара светлых брюк из тончайшего льна и светлые рубашки.

Мелоди, щепетильная в мелочах, собрала ему аптечку, в которую положила крем от солнца и насекомых, аспирин, пластырь, еще какие-то лекарства и, конечно, пластиковую коробку с пилюлями от доктора Флайуотерса.

– Не забудь, Эрик! Два раза в день по одной таблетке, каждый день. Слышишь?

– Мелоди, меня не будет два дня, в среду после обеда я буду дома!

– Ну и что, ты теперь не один. У тебя есть я и Сэм, эгоист!

– Все будет хорошо, не переживай, – Эрик притянул ее к себе. – Я обещаю не перегреваться, не есть в уличных забегаловках и исправно пить таблетки. Так лучше?

– Да, но не совсем, – и Мелоди принялась закидывать его советами. На мгновение Эрик будто оказался в детстве – так напутствовала его мама, когда в первый раз отпустила в поход с ребятами.

Наконец, сборы были закончены. Поужинав и искупав Сэма, Эрик извинился перед Мелоди, что не сможет присоединиться к ней для просмотра фильма, и отправился спать. Но сон не шел.

Эрик ворочался с боку на бок. То он боялся проспать, то переживал, что забыл положить таблетки, поэтому вставал и шел проверять их. Потом он решил сложить деньги, билеты и документы в деловую сумку, а не в громоздкий кейс.

Сумку он искал очень долго и нашел ее на дне коробки со старыми вещами. Сумка была в хорошем состоянии, и Эрик удивился, почему Мелоди спрятала ее так далеко.

Раскладывая деньги и документы по разным отделам, он наткнулся на маленький, почти незаметный кармашек внутри сумки. Возможно, он и не нашел бы его, но, ощутив под пальцами плотную бумагу, открыл. Это была фотография стандартного размера, но обрезанная так, что на снимке была видна только одна женщина. Брюнетка с высокими скулами, она была красива нестандартной красотой. Крупные локоны ниспадали на правое плечо. На левом была видна мужская рука.

Лицо женщины казалось смутно знакомым Эрику. Он мог бы предположить, что это была одна из подруг Мелоди, но почему тогда фото лежало в его сумке? Он собрался выяснить это у жены, но вовремя остановился. Эта карточка может вызвать у нее больше вопросов, чем ответов. Решив не будить в ней подозрительность, он спрятал фотографию туда, где нашел. А для себя решил как-нибудь потом узнать, кто эта женщина.

***

Бессонная ночь дала знать о себе: когда прозвонил будильник, Эрик чувствовал себя так, будто по нему проехал дорожный каток. Поцеловав спящую жену, он взял вещи и тихонько спустился вниз. Десяток отжиманий, прохладный душ и чашка крепкого кофе взбодрили его. Вызвав такси, Эрик погасил в доме свет и вышел на улицу в ожидании машины.

Кругом стояла тишина, только мерная и мелодичная трель сверчков нарушала ее. Прохладный ветерок шевелил листву на деревьях и легонько ерошил газон перед домом. Воздух пах остывающим асфальтом и влажной землей.

Эрик поднял глаза к небу. Давно, когда он жил в заштатном городишке, они с отцом любили наблюдать по ночам за звездами на заднем дворе. Отец специально для этого купил небольшой телескоп, и Эрик даже некоторое время вел астрономический дневник. Но теперь, в суете будней, он забыл, когда последний раз смотрел на звезды.

А небо ничуть не изменилось за прошедшее время. Глубокое, темное, иссиня-фиолетовое, оно щедро рассыпало серебряные гвоздики звезд по своему бархату. Эрик нашел Марс, Полярную звезду, вспомнил, казалось бы, давно и прочно позабытые созвездия. Тоска по отцу сменилась радостью этого узнавания. А еще через пару минут подъехало такси. Сонный водитель помог Эрику уложить чемодан в багажник и попросил пристегнуться. Уже через несколько минут Эрика сморил сон.

Ему снилось, что он отчаянно пытается найти что-то в своей сумке. От этого чего-то зависела его жизнь. Эрик постоянно забывал, что он искал: сначала это были таблетки, потом билет на самолет, потом свидетельство о браке с Мелоди. И когда он был готов погрузиться в пучину отчаяния, он нащупал в сумке то, что искал. Не успев вытащить свою находку, он был разбужен водителем такси:

– Эй, мистер! Приехали!

Эрик расплатился с водителем, оставив щедрые чаевые, забрал свой багаж и оглянулся по сторонам. Поодаль он заметил Марка Руди и Кэти Уильямс.

После краткого приветствия все погрузились в полусонное молчание – поднять подняли, а разбудить забыли. Марк курил, а Эрик, бросивший курение по совету доктора Флайуотерса и настойчивым просьбам Мелоди, жадно вдыхал табачный дым. Казалось, что он вместе с кровью пробегает по венам и, как укол адреналина, бодрит против воли.

Наконец, объявили посадку. Все трое двинулись к стойке регистрации и сдачи багажа. Через полчаса бесконечных опросов и проверок, показавшихся вечностью, началась посадка. Эрик знал, что полет будет недолгим, поэтому даже не планировал спать. Но как только он сел в кресло, его опять сморил сон.

Проснулся он от невероятной тряски и сначала решил, что это просто воздушная яма. Но тут сквозь сон до него стали долетать людские крики и взволнованный голос стюардессы. Он окончательно проснулся, когда на голову ему свалилась кислородная маска.

– Уважаемые пассажиры! Просим вас сохранять спокойствие! Пристегните ремни, проверьте, пристегнуты ли дети. Наденьте маску на себя, после этого на ребенка. Если рядом с вами человек без сознания – попробуйте надеть маску на него. Просьба сохранять спокойствие!

Эрик выполнял команды стюардессы, но не мог поверить, что это происходит с ним. Где Марк и Кэти? Он попытался повернуться, чтобы отыскать их хотя бы взглядом, но ремень безопасности мешал ему сделать это.

Что ж, если ему придется погибнуть сегодня, Мелоди и Сэму будет на что жить – Эрик позаботился об этом. Сейчас, на грани жизни и смерти, он немного жалел, что так мало времени проводил с семьей. Но что толку от сантиментов, если твоей жене придется самой воспитывать и содержать сына. А так он обеспечил им достойную жизнь до тех пор, пока Мелоди не сможет устроиться на нормальную работу.

За этими и другими мыслями Эрик не слышал, что говорил по громкой связи капитан. Стюардесса тормошила его, что-то кричала, но в общем шуме невозможно было разобрать ни одного слова. Оставив попытки добиться от него ответа, она двинулась по проходу дальше.

Эрик, считавший себя атеистом, закрыл глаза и начал читать какую-то давно забытую молитву. Потом был удар и темнота.

***

Первое, что почувствовал Эрик, придя в себя, были капли теплого дождя. Он попытался открыть глаза и не смог. Полежал, прислушиваясь к окружающему миру. Следующее усилие окупилось сторицей – он открыл глаза и понял, что руки и лицо покрывает корка засохшей крови – лежал он тут далеко не один час. Полдня? Сутки? Двое суток? Их же должны искать вовсю! Почему спасатели еще не приехали?

Потихоньку шевеля руками и ногами, он пытался выяснить, все ли кости у него целы. Ноги и правая рука были целы – ушибы и царапины не в счет. А вот левую пронзила нестерпимая боль, как только он попытался пошевелить ею. «Наверное, перелом», – решил Эрик про себя.

Целой рукой он стал ощупывать землю вокруг себя, но не находил того, что искал – своей сумки. Именно там лежали все бумаги, деньги и фотография той женщины. Он кое-как расстегнул ремень безопасности и потихоньку выполз из кресла на землю. Выполняя этот маневр, Эрик задел сломанную руку. Алая вспышка боли заволокла сознание. Поскуливая, как щенок, он судорожно хватал ртом воздух, моля всех богов, чтобы это, наконец, закончилось.

Сумку он увидел в нескольких метрах от себя. Кое-как встав, Эрик неуверенным шагом двинулся к ней. Запнувшись о чей-то рюкзак, он повалился вперед, стараясь сделать это так, чтобы удар пришелся на правую, здоровую руку. Не получилось.

Прижимая к себе свою находку, обессиленный, Эрик погрузился в полуобморочный сон. Ему снилась женщина, которую он видел на фотографии. Она бежала босиком по песчаному берегу, а волны ласково шуршали под ее ногами. В лучах закатного солнца волосы переливались темной рекой, а белая кожа отсвечивала бронзой. Она смеялась, протягивала руки к Эрику, как будто звала с собой, и что-то говорила сквозь смех. Но что – он не мог понять, мешал какой-то шум.

Придя в себя, Эрик понял, что это шум машин. Поле, на краю которого упал самолет, было ярко освещено прожекторами. Машины со спасательными бригадами, пожарные, эвакуаторы, еще какая-то техника – все это шумело, гудело и бренчало. Эрик попытался встать, но тут же услышал чужой голос:

– Не шевелитесь, сэр! Сейчас я позову доктора! Лежите здесь! – с этими словами обладатель голоса метнулся куда-то к машинам. Подоспели двое санитаров и осторожно погрузили Эрика на носилки. Тот, что помладше, хотел было отобрать у Эрика сумку:

– Сэр, отдайте сумку. Это не по правилам, – но тот мертвой хваткой вцепился в нее.

– Оставь его. У него шок, все равно не отдаст. Врачи сами вытащат, – сказал тот, что постарше.

Удостоверившись, что сумку у него не отнимут, Эрик позволил себе потерять сознание.

***

Когда он в очередной раз открыл глаза, то едва не ослеп из-за обилия белизны вокруг. Белые стены, белый потолок, белое постельное белье. Даже воздух тут казался белым. Оглянувшись по сторонам, Эрик увидел, что, кроме него, в палате лежали еще четыре человека.

Он лежал и вспоминал все, что случилось с ним за последнее время. И тут его как током ударило: сумка! Он встал с кровати и двинулся к медицинскому посту. Сестра, дежурившая там, бросилась к нему:

– Мистер Робертсон, Вам нельзя вставать!

– Сумка! Дайте мне мою сумку! – хрипел Эрик.

– Мистер Робертсон, вернитесь в постель! Вам нужен покой!

– Мне нужна моя сумка, там все: документы, фотография… Мне нужна фотография!

– Вернитесь в постель, я сейчас принесу эту фотографию!

Профессиональной хваткой она взяла его под локоть и повела к палате. Уложив в постель и удостоверившись, что он не предпримет попыток снова встать, сестра ушла за сумкой.

Эрик надеялся, что пациентам не запрещают держать при себе личные вещи. Но все равно его охватило беспокойство при мысли о том, что ему не захотят возвращать сумку или хотя бы даже фотографию. Минут через десять пришла медсестра с фотографией в руке. Протягиваю ее Эрику, она сказала:

– Красивая у Вас жена, мистер Робертсон.

– Это…. Да, спасибо, – Эрик сглотнул вдруг ставшую вязкой и липкой слюну и поспешно сунул фотокарточку под подушку.

Медсестра, убедившись, что ему больше ничего не нужно, удалилась на свой пост. А Эрик достал из-под подушки фотографию и стал вглядываться в лицо женщины. Эта улыбка, прядь волос, взгляд – все ему было до боли знакомо. Но где он мог видеть ее, вспомнить не мог.

– Кто же ты? Что твоя фотография делала у меня дома? – он провел пальцем по лицу женщины, и мозг его озарил вспышка.

Он сидит на лекциях, профессор – седой старичок в очках, что-то диктует, бубня себе под нос. Студенты прилежно записывают то, что смогли разобрать, и списывают у соседей то, что разобрать не смогли. Эрик сидит на самой галерке, а рядом – его лучший друг Мэт. Краем сознания Эрик помнит, что тот умер от рака около года назад. Но сейчас Мэт сидит рядом с ним – живой и здоровый,

– Послушай, брат, эта девушка – красотка, какую поискать! Ты просто не представляешь! Если бы не моя Катрин, я бы точно за ней приударил. Ты просто обязан с ней познакомиться!

– Мэт, отвали! Я не настроен крутить шашни накануне выпуска – у меня на это нет времени!

– Да я не говорю тебе крутить с ней. Просто познакомишься – она страсть какая умная! И на язык острая. Вы бы с ней точно сошлись характерами. Эрик, ну, пожалуйста! Катрин уже достала меня с двойным свиданием – вынь да положь! И что такого романтичного она в этом нашла!

Эрик по опыту знал, что иногда с Мэтом проще согласиться, чем объяснять, почему ты сказал нет. Поэтому, взвесив все за и против, он сказал:

– Хорошо, но это будет только одно свидание. И только ради тебя.

– Спасибо, дружище!

Вся эта сцена мгновенно пронеслась у него в мозгу как вспышка узнавания. Будто ты потерял память, а теперь она возвращается к тебе по кусочкам. Эрик был так вымотан болью в руке и странным воспоминанием, что уснул уже через пару минут.

На следующий день, когда он завтракал, в палату в сопровождении медсестры вошла Мелоди. Глаза ее все еще были красными – видимо, от слез. Она сдержанно обняла Эрика, чтобы ненароком не задеть загипсованную руку.

– Если что-то понадобится, я у себя на посту, – сказала медсестра и закрыла дверь.

– Эрик, я так переживала, – только и смогла вымолвить Мелоди, прежде чем уткнуться в ладони и разрыдаться. – Я думала, ты погиб. Самолет пропал. Телефон не отвечает. Я…прости меня, я уже готовилась к самому худшему. И вот сегодня утром мне позвонили из больницы, и я первым же рейсом прилетела сюда. Как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо. Только вот руку сломал. Но хотя бы живой, – попытался неловко пошутить Эрик. Но, увидев, что его слова снова вызвали у Мелоди слезы, чертыхнулся про себя. – Ну, не плачь, пожалуйста. Я жив, все хорошо. Как Сэм? Где он?

– Я оставила его с няней, – судорожно всхлипывая, чтобы побороть рыдания, ответила Мелоди. – Она посидит с ним несколько дней. Сэм ее знает и любит. А потом мы все вместе вернемся домой и больше ни в какую Канаду ты не полетишь!

– Но, Мелоди, мне нужно подписать контракт и….

– Никакой Канады! Мы остаемся! – отчеканила она внезапно изменившимся и ставшим ледяным голосом. Эрик никогда не видел ее в таком состоянии, но понял, что и сейчас спорить с ней бесполезно. Не успел он открыть рот, как Мелоди тут же продолжила:

– Ты пьешь таблетки?

– Да, пью, – не моргнув глазом, соврал Эрик.

– Слава Богу! Еще не хватало, чтобы ты, пережив аварию, умер от сердечного приступа.

Эрик не стал говорить ей, что кардиограмма, сделанная врачами, была идеальна, как и общее его состояние, за исключением травм, полученных во время падения самолета.

***

Уже через два дня Эрик стоял на пороге кабинета доктора Флайоутерса, сжимая в здоровой руке рентгеновские снимки сломанной руки и выписку.

– Здравствуйте, Эрик! Я переживал за Вас! Когда Мелоди позвонила мне и рассказала…Боже мой, Вы просто чудом выжили!

– Да, я сам…сам не поверил сначала. Все как во сне, – медленно проговорил Эрик. Он протянул доктору папку. – Вот тут снимки и выписка. В клинике сказали отдать лечащему врачу на месте.

Мистер Флайоутерс бережно принял из его рук папку и, быстро пролистав страницы, уставился на снимок.

– Двойной открытый перелом…Да, восстановление будет долгим. И болезненным, – доктор многозначительно посмотрел на Эрика. – Готовьтесь, мой друг. Конечно, то, что рука левая, сказочное везение – Ваша работоспособность почти не пострадает. Но вот недельку на больничном не помешает.

С этими словами он принялся писать что-то в карте Эрика, затем достал листок, черкнул на нем и приложил печать.

– Это рецепт на обезболивающее – возьмете в нашей аптеке, – он протянул Эрику листочек.

– Спасибо, мистер Флайоутерс, – Эрик взял листок, потянул на себя, но доктор не отпускал его. Эрик удивленно воззрился на доктора.

– Эрик, Вы принимаете таблетки?

– Да, конечно! Не хватало мне выжить в аварии, чтобы умереть от сердечного приступа, – прикрыл он свою ложь словами Мелоди.

– Ну, хорошо. Жду Вас через неделю – будем делать снимок руки, посмотрим, как идет заживление. Всего доброго, мистер Робертсон.

– До свидания, мистер Флайоутерс.

Прикупив в аптеке обезболивающее, Эрик сел в машину. Его удивило странное поведение доктора. Особенно его взгляд, когда тот спрашивал про таблетки. Эрик не мог признаться, что не принимает их вот уже третий день кряду. И, чувствовал он каким-то седьмым чувством, что никому об этом знать не нужно. Поэтому он исправно спускал по две таблетки в раковину, а в свободное время, когда Мелоди не было рядом, доставал фотографию незнакомки и вглядывался в нее до тех пор, пока черты лица женщины не начинали расплываться, а голова раскалываться. Но вспышек больше не было.

Однажды, после очередного такого сеанса медитации, как Эрик про себя называл попытки вспомнить еще хоть что-нибудь, в гостиную спустилась Мелоди.

– Эрик, – позвала она. Судя по голосу, она была явно чем-то обеспокоена. Он быстро спрятал в карман фотографию и вышел к жене.

– Да, дорогая. Что-то случилось?

– В шкафу у нас были старые вещи. И в них была твоя старая кожаная сумка. Ты не видел ее?

– Да, видел. Я ее забрал с собой в командировку. Но она потерялась во время крушения. А что такое?

На лице Мелоди тревога мгновенно сменилась удивлением, затем облегчением, а потом, будто щелкнул какой-то тумблер, приняло расстроенное выражение:

– Там были мои старые водительские права. Я совсем о них забыла после рождения Сэма. И вот теперь хотела ими воспользоваться. Но… Придется восстанавливать.

– Ты ничего не путаешь? – посмотрел на нее Эрик. – Как твои права могли оказаться в моей сумке?

Мелоди на мгновение застыла с открытым ртом, но потом выпалила:

– Я положила их туда, когда ты забирал меня из клиники после рождения Сэма. Забыл?

– А, ну да, да. Точно, вспомнил! – решил подыграть ей Эрик. – Ну, ничего страшного, восстановим твои права. Заодно фотографию поменяем – старая тебе все равно не нравилась.

– Да, конечно. Отлично, – Мелоди улыбнулась и пошла на кухню.

– Дорогой, ты не против пригласить Майерсов на ужин? – через минуту раздался оттуда ее голос. – Они…они хотели поздравить тебя с тем, что ты выжил. Представляешь, именно так и сказали – поздравить, что выжил.

– Конечно, пусть приходят. Только давай уже когда-нибудь пригласим и моих друзей?

– Дорогой, но ведь единственный, с кем ты дружил, был Мэт. А он, сам помнишь…– Мелоди значительно замолчала. – Можешь пригласить Руди с женой на следующие выходные. Сделаем барбекю.

– Я сказал друзей, а не коллег по работе.

– Но ты ведь сам говорил, что все разъехались кто куда и невозможно найти никого. К тому же…

– Да знаю я, знаю! – раздраженно крикнул Эрик и вышел во двор, хлопнув дверью.

Посидев на садовых качелях, он успокоился. Ему стало стыдно за то, что он сорвал свою досаду на Мелоди.

Эрик знал, что он никогда не пользовался особой популярностью в университете. Но все же парочка закадычных друзей, помимо Мэта, у него были. Но Мэт умер, а номера телефонов, которыми все остальные обменивались в последний раз, принадлежали другим людям – Эрик звонил туда, но каждый раз его ожидало одно и тоже: вы ошиблись номером. В конце концов он просто перестал звонить, решив, что, если будет нужен, друзья найдут его сами. Тем более с того времени номер он не менял.

Мерный скрип качелей убаюкивал Эрика, он как будто впал в транс. На заднем дворе у соседей заиграла популярная в его молодости песня – «Эта озорная девчонка». Мелодия странно резонировала со скрипом, издаваемым качелями. Новая вспышка.

На заднем фоне играла «Эта озорная девчонка». Песня эта была настолько популярна, что играла чуть ли не из каждого утюга. На фоне разудалого, но простого мотивчика о приснопамятной девчонке раздавались голоса, смех, звон стекла. Эрик сидел в баре, а рядом его друг Мэт с Катрин и незнакомкой. Катрин что-то щебетала, размахивала руками, по очереди поглядывая на всех троих, пытаясь вовлечь в разговор хоть кого-нибудь. Но Мэт усердно рассматривал что-то на дне бокала с пивом, а незнакомка отбивала пальцами по столику ритм песни. Эрик внимательно разглядывал ее.

– Пойдем потанцуем, – сказав это, он сам ужаснулся словам, вырвавшимся из него.

Девушка посмотрела на него, улыбнулась и протянула ему руку. Отплясывая с ней что-то, отдаленно напоминающее рок-н-ролл, он, пытаясь перекричать музыка, крикнул:

– Как ты, говоришь, тебя зовут?

– Элизабет, – улыбнулась девушка. Волосы ее растрепались, непослушные локоны выбились из укладки, а один из них прилип к раскрасневшейся щеке. Юбка взлетала до подбородка, когда она выделывала очередное хитрое па. Эрик не мог оторвать от нее взгляд, настолько она была прекрасна.

Когда песня закончилась, все вокруг начали аплодировать им и свистеть. Некоторые требовали выполнить танец на бис. Но Элизабет, мило улыбаясь, увлекла Эрика к выходу.

Прохладный осенний воздух приятно холодил лицо. На улице стоял один из тех вечеров, которые лето оставляет нам в качестве подарка, про запас. Когда еще вчера ты ходил в куртке и хрупал тонкий осенний ледок на лужицах, а сегодня с утра хоть весь день ходи в шортах.

Высокое, усыпанное звездами небо еще алело на западе – там, где солнце опустилось за горизонт. Эрик вдохнул полной грудью – ему давно не было так хорошо и спокойно.

– А ты неплохо танцуешь для такого увальня, – усмехнулась Элизабет. – Прости за увальня, но именно такое впечатление ты создаешь.

Эрик смотрел на ее обезоруживающую улыбку и даже не мог сердиться на нее за это.

– Нет, не обижаюсь. По этой причине я на выпускном был без пары – никто не хотел танцевать со мной.

– Так ты не танцевал на выпускном? – глаза Элизабет расширились. – Это несправедливо! Надо это исправить!

Она схватила его за руку и снова потащила в зал. Проходя мимо диджея, она шепнула ему пару слов. Тот улыбнулся и кивнул, показав ей большой палец. Тут же музыка прервалась и раздался голос, усиленный микрофоном:

– Дамы и господа! По просьбе нашей леди Элизабет играет «Мечтай со мной»! Все желающие могут присоединиться на танцполе к очаровательной паре!

Кое-где раздались недовольные голоса, но, когда из динамиков полилась спокойная мелодия, многие разбились на парочки, раскачиваясь в медленном танце. Элизабет положила правую руку Эрика себе на талию, а левую взяла в свою.

– Смотри, это просто. Шаг влево, шаг вправо, назад, вперед… Вот так, молодец. Теперь снова…. – Эрик смотрел на Элизабет и понимал, что влюбился в нее окончательно и бесповоротно.

– Эрик! Эрик! – голос Мелоди был взволнован, она трясла его за плечо. —С тобой все в порядке?

– Да, я просто задремал. Жарко на улице, – с этими словами он вошел в дом. На кухне достал из холодильника пакет с соком и попытался открыть его, но ничего не получалось – одной рукой много не сделаешь. В какой-то миг полуоткрытая коробка вырвалась и упала на стол. Сок потек тонкой струйкой и, собравшись на краю в лужу, пролился на пол.

– Черт! Черт! Вот черт! – в гневе Эрик смахнул со стола и опрокинутый пакет, и стакан. Мелоди стояла на пороге кухни и ошарашено смотрела на Эрика.

– Чего тебе надо? Чего уставилась? – крикнул он. – Что, никогда калеку не видела?

– Ты не калека, прекрати. Рука скоро заживет, и тогда….

– Что тогда? Когда она заживет? Ты хотела Майерсов приглашать, вот и приглашай! – он прошел мимо Мелоди, грубо толкнув ее, и поднялся наверх в спальню. Там, не разуваясь, упал на кровать и закрыл глаза.

Такая вспышка гнева была чем-то новым для Эрика. Да, иногда он злился, но никогда не чувствовал злости в подобных масштабах. В тот момент, глядя на Мелоди, он был готов убить ее. За этот ее понимающий и сочувствующий взгляд, за этот успокаивающий тон. Он хотел вывести ее из себя, чтобы она тоже закричала, может быть, ударила его. И тогда он ударил бы в ответ. Испугавшись этих мыслей, Эрик сжал голову руками. Что с ним происходит?

***

Когда он открыл глаза, за окном были сумерки. Судя по тишине в доме, Майерсы так и не пришли. Эрик вспомнил о своем поступке и ему стало так стыдно перед Мелоди, что он хотел спрятаться в шкаф и не выходить оттуда до самой смерти – как в детстве. Но, осознавая, что так ситуацию не исправишь, спустился вниз.

Мелоди сидела в кресле-качалке у окна, не зажигая света, и качала Сэма. Услышав его шаги, она обернулась и приложила палец к губам, показывая, что Сэм спит. Эрик тихо сел рядом на диван и тихо заговорил:

– Мелоди, прости меня. Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло. Я просто неблагодарная….

– Эрик, прекрати, я не твоя мать, не надо передо мной извиняться. Просто обдумай это и постарайся никогда так не делать. Я надеюсь, такого больше не повторится, особенно при Сэме.

Эрик молча покивал головой, а Мелоди продолжала:

– Ты не пьешь никаких новых лекарств? Что тебе назначил мистер Флайуотерс?

– Ничего, кроме обезболивающих.

– А таблетки – ты их принимаешь?

– Да, конечно.

– Странно, – Мелоди задумчиво посмотрела на него. – Может, их комбинация дает такой эффект?

– Не знаю, но я обсужу это с Флайуотерсом. Тем более на предпоследнем приеме он намекал мне на то, что у меня могут появиться странные мысли. Спрашивал, не думаю ли я о самоубийстве.

Мелоди удивленно приподняла брови.

– Да, я сам удивился, с чего бы вдруг. Но я с ним обсужу это, так не должно быть. Прости меня.

Эрик наклонился, обнял жену и поцеловал ее в макушку. Он не мог понять, почему днем испытал к ней такое отвращение и ненависть, но не хотел бы, чтобы это еще раз повторилось. Поэтому решил, что с утра обязательно посетит доктора.

***

На следующий день Эрик прибыл в клинику к самому открытию – он был первым посетителем. Флайуотерс был удивлен этим визитом, но, выслушав его историю, принял без записи. Даром, что пациенты еще не успели подойти.

– Понимаете, мистер Флайуотерс, – взволнованно рассказывал ему Эрик, – я никогда не испытывал подобных чувств вообще ни к кому. А уж тем более к собственно жене. И это желание ударить ее, сделать ей больно…Если бы она сказала мне хоть слово, я бы точно ударил ее, – Эрик понурил голову. – Скажите, это может быть побочный эффект таблеток?

Он посмотрел на Флайуотерса. Тот выглядел совсем ошарашенным. Казалось, даже его очки выражали крайнюю степень удивления.

– Таблетки? Но этого не может быть, мы же все проверили… – мужчина смотрел на Эрика широко открытыми глазами. – О каких таблетках Вы говорите, Эрик?

– Вы же сами прописали мне обезболивающее. Может, они вместе с моими сердечными таблетками и дали такую реакцию?

– Обе….обезболивающее, – на лице Флайуотерса было написано такое облегчение, что Эрик замер с открытым ртом.

– Это не исключено, – наконец проговорил доктор, утирая вспотевший лоб. – А Вы принимаете лекарства по расписанию? Перерыв должен быть большой, хотя они и не могут вступить в реакцию.

– Точно! – Эрик хлопнул себя по лбу. – Совсем забыл. Я же позавчера их вечером выпил, перед сном, обе сразу.

– Не пугайте меня так больше, мистер Робертсон, – выдохнул Флайуотерс. – Принимайте лекарство в положенное время, не пропускайте, и все будет хорошо. Но в крайнем случае обратитесь ко мне еще раз.

– Хорошо, спасибо, мистер Флайуотерс, – Эрик пожал доктору руку и вышел из кабинета. Теперь он был еще больше уверен, что странное поведение доктора Флайуотерса, неожиданные воспоминания и вспышка агрессии как-то связаны с его таблетками. Но как? Непрерывно думая об этом, Эрик приехал домой. Там его уже ждала Мелоди.

– Ну, что сказал доктор?

– Сказал, что мы были правы – таблетки нельзя пить вместе, это и дало такой эффект. Теперь буду придерживаться режима.

Мелоди облегченно вздохнула.

– Слава Богу! Раз ты приехал, погуляй с Сэмом в парке, пожалуйста. А то я не успею на йогу, – она чмокнула его в щеку и, подхватив уже приготовленную спортивную сумку, выбежала из дома.

Эрику ничего не оставалось делать, как взяться за ручку коляски и пойти в парк. Погода стояла чудесная – лето набирало обороты. Парковый газон отсвечивал нежной зеленью, деревья шелестели еще клейкими, совсем недавно распустившимися листочками.

На лужайках, на лавочках и везде, где было свободное место, сидели, лежали и ползали дети разных возрастов. Эрик даже представить не мог, что в их квартале так много детей! Еще сложнее было представить, что сегодня обыкновенный рабочий день, а не выходной – людей в парке было очень много.

Решив последовать примеру окружающих, Эрик прошел по тропинке подальше от основной дороги и остановился. Достав из коляски плед, он расстелил его, разложил игрушки и посадил на плед Сэма.

Малыш сидел еще не очень уверенно, и все время норовил завалиться куда-то в сторону – Эрику приходилось быть настороже. Вдруг рядом возникла тень – он обернулся и увидел женщину с коляской. Черты ее лица казались смутно знакомыми. Женщина улыбалась во все тридцать два зуба:

– Ой, Сээээм, вот это встреча! Сегодня ты гуляешь с папой? Сэми хочет к тебе присоединиться. Какие у тебя игрушки! Поделишься с Сэми? – с этими словами она вытащил из коляски девочку возраста Сэма и посадила ее на плед.

– Извините, я не представилась, – продолжала болтать она, протягивая Эрику руку. – Я Эшли, подруга Мелоди. Мы приходили как-то с Сэми к вам в гости. Наверное, Вы меня не помните. Представляете, наших детей зовут одинаково – Сэми, так мы и познакомились с Мелоди, – не успокаивалась женщина. – Я видела новости про крушение самолета. Я сразу же позвонила Мелоди и сказал: вот увидишь, с Эриком…Вас же Эрик зовут, да? Так вот я так и сказала: не переживай, с Эриком все будет хорошо, вот увидишь, он вернется живой и здоровый. Так и вышло – я оказалась права! – торжествующе закончила Эшли, сияя акульей улыбкой.

Эрик был ошарашен напором и количеством слов, которое подруга Мелоди выдавала в минуту. Он не знал, что ответить. Но Эшли это, похоже, не волновало. Она задавала Эрику вопросы и сама же отвечала на них. Тому приходилось лишь кивать, поддакивать и хмыкать. Ни словечка он не смог бы вставить, даже если бы и захотел.

– Скажите, Эрик, а когда Вы падали, о чем думали? Не вспомнилось вам ничего необычного?

Эрик, не ожидавший такого бестактного вопроса, растерялся. А Эшли смотрела на него хищным взглядом, едва приоткрыв рот.

– Я не помню. И нам пора идти, – он поспешно собрал игрушки и посадил Сэма в коляску. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, дождался, пока Эшли поднимет с пледа Сэми и, скомкав его, кое-как запихнул в сумку. Не попрощавшись, он двинулся по тропинке прочь от болтливой женщины.

– Очень приятно познакомиться, Эрик! – кричала ему вслед Эшли. – Еще увидимся!

– Недай Бог, – пробормотал себе под нос Эрик. Он чувствовал, что на улице стало жарче – солнце палило действительно по-летнему. Щечки у Сэма стали розовые, тонкие светлые волосы прилипли ко лбу.

«Пора бы перебраться в тень», – решил Эрик и стал разыскивать дерево, не занятое мамами и их отпрысками. Наконец, ему повезло. Припарковав коляску в тени, он снова разложил плед и посадил на него Сэма.

В тени было свежо по сравнению с открытым солнцем. Сэм был чем-то недоволен. Он пытался стянуть с себя панаму, хныкал и тер глаза кулачками. Эрик достал из сумки бутылочку с водой.

– Ты, наверное, пить хочешь, дружок? – ласково спросил Эрик. Сэм, увидев бутылочку, протянул руки. Получив ее в безраздельное владение, он жадно припал к соске и стал пить. Напившись воды, малыш будто осоловел. Взгляд его стал тяжелым, а хныканье – монотонным. Сэм захотел спать.

Эрик лег рядом с ним на плед и стал напевать какую-то детскую песенку – одну из тех, которые пела перед сном Мелоди. Через несколько минут дыхание Сэма выровнялось, он ровно засопел во сне.

Эрик лег на спину и уставился в небо, просвечивающее яркой голубизной сквозь кружево молодой листвы. Дрема подступила незаметно – веки словно налились свинцом и отяжелели. Он не хотел засыпать, боясь оставить Сэма без присмотра. И он уже почти уснул, как вдруг….

Он лежит на мягком газоне. Над ним – голубое небо с редкими облачками и раскидистая крона дуба. Рядом слышится мелодичный женский голос. Это Элизабет. Вот он поворачивает голову и начинает разглядывать ее. Рука его тянется поправить непослушный ее локон, выбившийся из-за уха. Его переполняет нежность и понимание того, что он готов провести с этой женщиной всю оставшуюся жизнь.

Он нащупывает в кармане коробочку. С ощущением, будто ныряет в прорубь, поднимается и встает на одно колено.

– Элизабет Джейн Миллер, ты выйдешь за меня замуж?

Элизабет переводит взгляд с кольца на Эрика и обратно. Ему казалось, что молчание тянется невыносимо долго. Он уже решил, что она ответит отказом, но та, судорожно вздохнув, шепотом ответила:

– Да, я согласна.

Эрик вскочил на ноги, подхватил девушку и закружил ее.

– Она сказала да! Она согласилась! – казалось, радостный крик Эрика слышит весь парк. Люди, проходившие рядом, улыбались. Один парень показал им большой палец. Пара старичков, сидевших на лавочке, с умилением смотрели на них. А потом старичок внезапно чмокнул свою старушку. Да так громко, что сидевшие рядом зааплодировали им.

Сон как рукой сняло. Эрик резко сел. В голове стучали молотки, громыхали барабаны, а где-то на заднем фоне выла волынка. «Это что же, я был женат на ней до того, как встретил Мелоди? Или это какой-то тайный брак? Что это такое вообще?» – мысли Эрика метались, как крысы в лабиринте.

Нарезая круг за кругом вокруг спящего сына, он не мог прийти в себя. Солнце палило уже нещадно, воротник поло врезался в шею, на спине проступили пятна пота. Эрик хотел одного – вернуться домой, принять душ и остаться в полной темноте и одиночестве. Не раздумывая, он аккуратно положил Сэма в коляску и направился к дому. Мелоди была уже там. Она с тревогой посмотрела на Эрика:

– Что случилось, дорогой? Неважно выглядишь!

– Рука разболелась, надо выпить обезболивающее, – на ходу ответил он.

Запершись в душе и встав под прохладные струи воды, Эрик немного расслабился. Дома, как известно, и стены помогают. Он все пытался вспомнить, что это был за бар, который промелькнул в одной из его вспышек. И тут его как громом поразило, он вспомнил, что это было за заведение. Называлось оно то ли «Толстушка Бетси», то ли «Хохотушка Бетси». Бар был расположен на окраине пригорода, цены на пиво были приемлемые даже для студентов. В то время они с Мэтом были еще студентами…Решение Эрик принял мгновенно: нужно съездить в этот бар – вдруг он вспомнит что-то еще.

Выйдя из душа и переодевшись в чистое, Эрик направился в гараж. Проходя мимо гостиной, он столкнулся с Мелоди.

– Ты куда? – спросила она встревоженным голосом.

– Мне нужно съездить в одно место.

– Как ты поведешь машину одной рукой? Разве ты не можешь доехать на такси? – подозрительно посмотрела на него Мелоди.

– С Сэмом на прогулке справился как-то, вот и с машиной справлюсь. Постараюсь вернуться как можно скорее.

– Но Эрик… – хлопнувшая дверь отрезала доводы Мелоди и ее саму от Эрика.

Эрик ехал не спеша – все же вести машину одной рукой было очень сложно с непривычки. Но постепенно он выработал систему, благодаря которой мог сносно управляться с рулем и поворотниками. Благо, что коробка передач была автоматическая.

Выпутавшись из бесконечных авеню, кварталов и перекрестков, он выехал за город. Здесь ехать было гораздо проще: светофоры встречались не так часто, а пробки почти сошли на нет.

Эрик почти не узнавал эту местность – вторая память, как назло, прекратила подкидывать ему воспоминания. Остался лишь легкий намек на узнавание…Наконец, не выдержав езды в никуда, он остановился у первой попавшейся лавчонки и, покупая газету, спросил у продавца как бы между прочим:

– Не подскажете, где-то здесь должен быть бар «Толстушка Бетси». Далеко еще до него?

– «Хохотушка Бетси», – неспешно ответил продавец. – И возвращаться Вам, молодой человек, придется почти на три квартала назад – проехали Вы его.

– Спасибо, – ответил Эрик, рассчитался за газету, но так и не забрал ее с прилавка.

Развернувшись, он поехал назад, но, отсчитав три квартала, не нашел ни намека на бар. Почти отчаявшись, Эрик вышел из машины, чтобы немного размять ноги. И тут ему улыбнулась удача – за одним из домишек он увидел небольшой указатель, на котором значилось: «В «Хохотушке Бетси» всегда холодное пиво! Убедись в этом сам через 100 метров».

Припарковав машину, Эрик пошел по направлению указателя. И уже через пятнадцать минут увидел вывеску бара. В темное время суток она, скорее всего, искрилась неоном, изображая смеющуюся пинап-красотку в кокетливом платье. Сейчас же вывеска выглядела неопрятно: кусок металла с серыми трубками. Обшарпанное крыльцо и двери не сулили ничего хорошего, а громкая музыка, доносившаяся оттуда, только подтверждала его догадку. Собравшись с мыслями, Эрик вошел в бар.

В зале сидело трое мужчин непонятного возраста, бармен полировал стойку. Четыре пары глаз одновременно уставились на него. Поборов смущение, Эрик направился к стойке.

– До девяти крепкое не наливаем, – сквозь зубы процедил бармен вместо приветствия.

– Я не пью, я за рулем, – ответил Эрик. Бармен вопросительно поднял бровь. – Я… Я ищу одну женщину, смогли бы Вы узнать ее по фотографии?

Бармен цыкнул зубами и качнул головой. Эрик воспринял это как знак согласия и достал из нагрудного кармана фотокарточку с Элизабет. Бармен, подслеповато щурясь, поднес ее почти к самым глазам. Разглядывал долго, но вердикт был отрицательным:

– Нет, ее не видел. Такую красотку забыть нелегко. А кто она тебе? Зачем ты ее ищешь?

– Это моя сестра, – соврал Эрик. – Она пропала несколько дней назад.

– Напиши заявление в полицию и дело с концом.

– Написал, но не могу сидеть сложа руки, зная, что она пропала, – вздохнул Эрик.

– Ладно, парень, крепись. Кружку пива за счет заведения, – бармен потянулся к стакану, но Эрик покачал головой:

– Спасибо, я за рулем.

Бармен вместо ответа пожал плечами и снова вернулся к натиранию стойки.

Эрик, раздосадованный, вышел на улицу. Он стоял, засунув руки в карманы и слегка раскачиваясь вперед-назад, размышлял, что делать дальше. Первая и последняя ниточка, которая могла привести его к разгадке тайны второй памяти, оборвалась, так и не размотавшись. Он уже собрался пойти к машине, как дверь позади него хлопнула —вышел один из мужчин.

– Фредди сказал, что ты сестру ищешь, – без всяких приветствий и формальностей начал он.

– Да, ищу, – кивнул Эрик.

– Я тут часто бываю. Может, смогу тебе помочь.

«Была не была» – Эрик вынул фотографию и показал ее мужчине. Изучал он ее долго – едва ли не дольше, чем бармен.

– Знакомое лицо, из местных она. Кажись, видел я ее тут, около года назад. Точно, приезжали они с другими девчушками, праздновали что-то. Помню, как она лихо отплясывала джигу… Ладно, бывай, парень, – мужчина развернулся, чтобы уйти.

– А не знаете, где она жила? – спросил Эрик, и тут же понял, что допустил ошибку.

– А ты что, совсем память потерял? Ты ж брат ее, – подозрительно уставился на нее мужчина.

– Она снимала здесь квартиру, а мы с родителями жили в другом городе, – сегодня Эрик лгал так, как никогда прежде.

– Хороши же родственнички, даже не знают, где родня живет, – мужчина сплюнул себе под ноги. – Не знаю я, где она живет. Но здесь рядом только в одном месте квартиры сдают – в Цветном квартале.

– Цветном? – Эрик подумал, что ослышался.

– Да, в Цветном, – с раздражением ответил мужчина. – На той стороне улицы.

Эрик поблагодарил мужчину и направился в указанном направлении.

Квартал не зря назвали Цветным. Дома здесь, по причуде какого-то архитектора, были покрашены в различные цвета без какой-то системы и логики. Проходя мимо домов, Эрик гадал, в каком из них могла жить Элизабет. И вообще, жила ли она тут. Может быть, она и правда снимала здесь жилье. А может, жила совсем в другом месте. Он этого не помнил.

Две или три хозяйки, работавшие в саду, не смогли сказать Эрику ничего полезного. Тем не менее сегодня удача была на его стороне – следующая женщина, посмотрев на фотографию, ответила:

– Да, помню ее, милая девочка была – Элизабет Миллер. Выросла на моих глазах!

– А почему была? – удивился Эрик.

– Потому что сейчас она уже взрослая, потому и была.

– А не подскажете, где она живет? – в сердце Эрика забилась надежда.

– Милый ты мой, съехали они отсюда годов так пять назад. Сначала Элизабет уехала в большой город – говорят, врачом хотела стать. А после и родителей своих к себе забрала.

– А не знаете, где они живут?

– Что ты, они ж адреса не оставили. Только вот телефон…. Погоди-ка… – женщина принялась рыться в сумочке и наконец достала оттуда старенький кнопочный телефон. Ловко пощелкав клавишами, она протянула его Эрику. Списав номер, светившийся на черно-белом экране, он поблагодарил женщину и направился к автомобилю.

Сев в машину, он дрожащими руками достал телефон. Сердце бухало где-то в глотке, язык прилип к нёбу – Эрик не мог пошевелить им. Наконец, сделав глубокий вдох, он нажал кнопку вызова. В трубке раздались гудки. На той стороне отвечать не торопились. Эрик, как обычно, решил досчитать до десяти гудков. Если не ответят, он перезвонит еще раз. На седьмом гудке трубку взял мужчина.

– Алло! Слушаю!

– Добрый день. Могу я поговорить с Элизабет Миллер.

– Ее нет, – резко ответил мужчина.

– А когда она вернется? – не унимался Эрик.

– Ее здесь нет, я же сказал Вам, – крикнула трубка мужским голосом.

– Но я бы хотел….

– Она погибла, не звоните сюда, – мужчина бросил трубку, а Эрик так и остался сидеть с открытым ртом и прижатым к уху телефоном. В голове билось лишь одно слово: погибла…

Домой он вернулся уже вечером. Мелоди накрывала ужин.

– Эрик, где ты так долго был? И почему не позвонил… – увидев его, Мелоди замолчала на полуслове. – Что такое? На тебе лица нет, Эрик! Да не молчи же ты!

Она схватила его за плечи, но Эрик аккуратно снял с себя ее руки:

– Извини, мне надо в душ, – механически переставляя ноги, он побрел в ванну. Из ванны, не спустившись к ужину, он лег в кровать и почти мгновенно уснул.

***

Следующим утром Эрик проснулся поздно – далеко за полдень. Спустившись в кухню, он увидел Мелоди – она кормила Сэма кашей.

– Доброе утро, – сказал он, стараясь, чтобы голос его звучал как можно более приветливым. Мелоди смерила его холодным взглядом. – Прости, я вчера очень устал. Так устал, что у меня даже не было сил поужинать.

– Интересно, чем же ты занимался?

– Я ездил по делам. Я тебе потом все расскажу, – пробормотал он оправдывающимся тоном, жуя бутерброд. Увидев в глазах Мелоди озабоченность и тревогу, он устыдился своего эгоистичного поведения.

– Эрик, просто скажи, во что ты ввязался. Деньги? Оружие? Наркотики? Я должна знать, я хочу помочь тебе!

Эрик задумался. Рассказать Мелоди? А вдруг она сдаст его в психушку? Уйдет от него и заберет Сэма? Но если не поделиться с кем-нибудь, недолго с ума сойти. Собравшись с силами, он сказал:

– Это будет звучать странно. Не подумай, что я псих. Хотя, не знаю…. В общем, у меня пробудилась вторая память. Я вспоминаю обрывки своей прошлой жизни. Один из них – вот эта женщина, – он достал из кармана брюк фотографию Элизабет и протянул ее Мелоди. – Оказывается, эта женщина существует в реальности. Более того – я был женат на ней. Но она погибла. Это-то я вчера и выяснял.

Мелоди взяла в руки фотокарточку и пристально разглядывала ее. На лице ее не дрогнул ни один мускул, только глаза судорожно двигались по фотографии. Наконец, вернув карточку Эрику, она молча встала, подошла к шкафу и стала там что-то искать.

– Ну, скажи же хоть что-нибудь, – сказал Эрик.

– Это…. Это неправильно, – она повернулась к нему. Руки были сложены на груди. – У нас семья, растет сын. А ты мне заявляешь, что был женат, но не помнишь об этом. Эрик! Это невероятно! – она направилась к столу, не распрямляя рук

– Я знал, что ты мне не поверишь. Но послушай…– он не успел закончить, потому что Мелоди хищным движением метнулась к нему. В руках у нее был шприц. Она коротко замахнулась и почти достала Эрика, но он ловко увернулся – только на плече осталась тонкая царапина. Оттолкнув ее, Эрик вскочил со стула и схватил его в качестве щита.

– Ах ты дрянь! – вырвалось у него. – Что ты хочешь всадить в меня?

– Эрик, послушай, так будет лучше для всех. Для тебя, для меня, для Сэма, – голос ее был совершенно спокойным.

– Вот только Сэма не приплетай сюда! – со злобой воскликнул он.

– Эрик, сядь, пожалуйста, и успокойся. Я тебе все расскажу, а потом мы поедем к доктору Флайуотерсу…

– Так и знал, что этот мерзкий тип тут замешан. Ты, он и ваши таблетки. И еще Эшли – подруга твоя, которая следила за мной всю прогулку. Так? Отвечай мне!

– Нет, таблетки тут ни при чем!

– Ну да, как же! А почему же вы так печетесь о том, чтобы я их пил?

– Ты не пил их последние дни, да? – вопрос прозвучал как утверждение.

– Да, не пил! – с вызовом крикнул Эрик. – Именно поэтому я стал вспоминать?

– Хорошо, ты стал вспоминать, – устало вздохнула Мелоди. – Если ты дашь мне буквально три минуты, я расскажу тебе все сама.

– Ну уж нет, хватит с меня этих сказок! – в гневе он смахнул со стола всю посуду и, не выпуская стула из руки, спиной попятился к двери. Уже будучи рядом с ней, в относительной безопасности, он отбросил стул в сторону Мелоди – та стояла без единого движения, схватил ключи и выскочил на улицу, захлопнув за собой дверь.

Машина, так вовремя не загнанная в гараж со вчерашнего вечера, бипнула сигнализацией, и Эрик нырнул туда, заблокировав все двери. Тут Мелоди точно не достанет его. Сквозь тонкую ткань штор он видел, как она взяла телефон и стала куда-то звонить. Эрик понял, что ему лучше всего будет убраться отсюда.

Он вел машину, не задумываясь – куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Встав в пробку на первом же перекрестке, Эрик задумался: куда ему ехать? Родители и единственный друг умерли, больше друзей у него нет. Ясно одно – нужно ехать к Флайуотерсу. Он – ключ ко всему. Одолеваемый этими мыслями, Эрик не заметил, как оказался в пригороде. Раздосадованный, он направился к первой развязке, чтобы вернуться в город – к Флайуотерсу.

Он не спеша ехал по крайней полосе, чтобы не мешать скоростному движению, как вдруг сзади него раздался вой полицейской сирены. В зеркало заднего вида Эрик увидел полицейский мотоцикл. Он еще больше прижался к обочине, чтобы дать ему дорогу. Но полицейский сделал ему знак остановиться.

– Офицер Пайнс. Ваши документы, сэр, – отчеканил полицейский.

– Да, конечно, – обомлел Эрик и полез в бардачок. Когда он убегал из дома, его бумажник вместе с водительскими правами остался лежать на столе. Обуреваемый злостью и тревогой, он хотел было сказать полицейскому, что где-то выронил его, но тут услышал, как тот тихо произнес в рацию:

– Прием, прием, говорит 539. Объект задержан. Просьба выслать дополнительный наряд и скорую помощь. Прием…

Эрик не стал испытывать судьбу. Он спокойно повернулся к полицейскому и резким движением толкнул на него дверь, сбив с ног. Страж правопорядка падал на серый выгоревший асфальт как будто в замедленной съемке. Эрик успел разглядеть, как блестит на солнце его значок, а на противоположной стороне дороге под порывами ветра раскачиваются метелки полевой травы. Прошло мгновение, и время вернуло себе прежний ход. Эрик захлопнул дверь, резко развернулся и вжал педаль газа в пол.

В зеркале заднего вида Эрик видел, как полицейский вскочил и принялся что-то кричать в рацию. Уже через десять секунд он скрылся за поворотом дороги. Но Эрик знал, что так просто от него он не отделается. Подкрепление скоро приедет, а сам он будет объявлен в розыск. Если этого уже не случилось.

Будто читая его мысли, впереди показалась полицейская машина. Она неслась на него со всей возможной скоростью, а сирена ревела как оглашенная. Ну что ж, терять ему нечего. Или почти нечего. Поэтому, не сбавляя скорости, Эрик пронесся мимо полицейских, показав им средний палец – его охватило какое-то веселое безумие. Наверное, именно так чувствуют себя люди, ограбившие банк и скрывающиеся от погони. Полицейская машина, заложив крутой вираж, развернулась и, увеличив скорость, направилась в погоню за Эриком.

Преследователи были уже близко, он не знал, что ему делать дальше. Вдруг перед глазами мелькнул старый ржавый указатель – «Трейлерный парк, 500 метров». Эрик прибавил скорости и, не раздумывая, свернул на заросшую травой дорогу. Погоня следовала за ним.

Впереди показался трейлерный парк. Назвать его таковым язык не поворачивался – скорее это было кладбище старых трейлеров. Почти новые и насквозь проржавевшие, со следами пожара и взломов, стоящие без колес и лежащие на боку на мелком белом песке – ему показалось, что он попал на кладбище каких-то причудливых гигантских животных, которые приходили сюда умирать.

Проржавевшие громады стояли без особого порядка. Эрик петлял по этим импровизированным улочкам в поисках выхода, стараясь сбить полицейских со следа. Но звук сирены неуклонно приближался. Он вытащил из бардачка невесть как оказавшуюся там кредитную карту, пару купюр и горсть монет. Заложив крутой вираж на очередном повороте, Эрик, притормозив, насколько это возможно, на ходу выпрыгнул из машины. Прокатившись несколько метров по пыльной дороге, он вскочил и в последний момент нырнул под стоявший рядом трейлер, стараясь сберечь загипсованную руку. В эту же секунду полицейская машина вылетела из-за поворота.

Машина Эрика к этому времени уже врезалась в сгоревший остов автомобиля, но мотор продолжал работать, а колеса усердно взрывали землю, выпуская из-под себя фонтанчики белой пыли.

Эрик, воспользовавшись шумом, выполз из-под своего укрытия с обратной стороны и, пригибаясь, стал удаляться от полицейских. Сирена затихла, хлопнула дверь, кто-то заглушил мотор его машины. Наступила оглушающая тишина, прерываемая только стрекотом кузнечиков.

– Мистер Робертсон, мы знаем, Вы здесь. Пожалуйста, выйдите к машине с поднятыми руками. Нам нужна поговорить – только поговорить.

– Черта с два! – пробурчал он себе под нос. – Только поговорить, как же! Так я вам и поверил!

Он удалялся от полицейских все дальше и дальше. Те, еще пару раз повторив свою просьбу и не получив ответа, уехали. Эрик отчетливо слышал, как хлопнули двери, как заурчал мотор. Он остался один. В относительной безопасности. Но куда теперь?

Машина была разбита и уже не заводилась. Эрик присел на камень. Усталость накатила на него приливной волной. Но мысль о том, что полицейские могут нагрянуть на это автокладбище снова и найти его, была невыносима. Усилием воли он заставил себя встать и побрел дальше.

Когда вспышка адреналина утихла, проснулась боль в руке. От пережитой погони Эрик совсем обессилел. Ноги стали ватными, он загребал ими, оставляя после себя на песке неровные следы. «Как зомби» – подумал он и невесело усмехнулся. Когда силы были на исходе, он залез в первый попавшийся трейлер и, свернувшись калачиком на изорванном диване без спинки, уснул. Часы показывали четверть шестого.

Следующее утро выдалось на редкость хмурым и пасмурным. По крыше трейлера стучал дождь. В разбитое окно задувал холодный ветер. От вчерашней жары не осталось и следа. Продрогший, Эрик обхватил себя за плечи, пытаясь хоть как-то согреться – тонкие домашние брюки и футболка не согревали.

Оставаться здесь было нельзя – это точно. Пустой желудок голодным урчанием подтвердил эту мысль. Но и идти тоже было некуда. В город нельзя – судя по вчерашней погоне, его ищут. Решив справляться с проблемами по мере поступления, он, собравшись с духом, вышел под холодный дождь.

Нужно было сменить одежду – в этой он долго не протянет. Мокрые брюки облепили ноги, футболка неприятно холодила кожу. Бредя между трейлерами, он увидел впереди просвет – дорога вывела его к маленькому городку.

Городок состоял из двух пересекающихся улочек. На одной из них Эрик заметил небольшой универмаг. Нырнув в блаженное тепло, он на мгновение застыл у входа, но, поймав на себе пристальный взгляд охранника, двинулся к полкам. Выбрав самые дешевые джинсы, он добавил к ним пару носков, толстовку, бейсболку, упаковку хлеба и сосисок и двинулся на кассу.

– Хреновая погодка, а? – спросил у него кассир – средних лет мужчина с залысиной на макушке, которую весьма неудачно пытался замаскировать, зачесывая все имеющиеся волосы назад. – Добрый хозяин в такую погоду собаку на улицу не выгонит.

Пробивая покупки, мужчина смотрел на Эрика, видимо, ожидая, что тот поддержит разговор. Но Эрик только молча кивнул.

– Двести тридцать пять долларов и сорок три цента, – отрапортовал мужчина.

Эрик достал из кармана брюк карту и приложил ее к пин-паду. Устройство пикнуло, кассир озадаченно посмотрел в экран и щелкнул пару клавиш.

– Ну-ка, приложи еще раз, – велел он Эрику. Тот послушно выполнил приказ. Мужчина опять пощелкал по клавишам.

– Извините, но карта заблокирована, – наконец выдал он.

– Как заблокирована? – удивился Эрик.

– Как-как, просто заблокирована. Забыл проценты заплатить, украл ее, еще что-то – я откуда знаю, – дружелюбие кассира улетучивалось на глазах. Эрик убрал карту в карман и достал бумажные купюры. Пересчитав их, он обратился к кассиру:

– Уберите, пожалуйста, носки и сосиски.

Кассир недовольно защелкал по клавишам и озвучил сумму – денег не хватало. После этого был убран и пакет с хлебом. Денег все равно не хватало. Эрик вспомнил про мелочь. Добавив ее к смятым мокрым купюрам, он смог рассчитаться. Кассир, в презрении закатив глаза, закрыл чек и, отдав пакет с покупками Эрику, тут же потерял к нему интерес.

Дождь к этому времени, на счастье Эрика, немного поутих. Ему ничего не оставалось делать, как направиться снова в парк. Найдя там более-менее целый трейлер, он залез в него. Трясясь от холода, Эрик полностью разделся. Натянув на голое тело джинсы и толстовку, он почувствовал себя немного лучше. Отжав, как смог, футболку, носки и белье, Эрик разложил их на перегородке. Сжавшись в углу, он уставился в пустоту.

Где-то снаружи под порывами ветра стучала металлическая дверь. Вслушиваясь в этот звук, Эрик уловил в нем некий ритм. Закрыв глаза и вслушиваясь в него, от отчетливо слышал: у-мер-ла, у-мерла, у-мер-ла, умер-ла… Он будто погрузился в транс – не слышал и не видел ничего вокруг себя. В голове бился только этот ритм. Снова вспышка.

С безоблачного неба ярко светит солнце. Эрик ненавидит это солнце. Как оно может светить, если Элизабет нет рядом с ним. Солнце светит как ни в чем не бывало, щебечут птицы, шелестит листва – все как обычно, как будто только ему, Эрику, есть дело до того, что умерла Элизабет.

Он почувствовал на своем плече тяжелую руку. Обернувшись, он видит Мэта – в черном костюме и очках его почти не узнать. Рядом с ним, опустив плечи и уткнувшись в платок, рыдает Катрин.

– Держись, старик… – проговорил Мэт. Эрик заметил, что из-под черных очков покатилась слеза. – Держись, дружище, мы рядом.

Мэт уступил место Катрин – та обняла Эрика и зарыдала еще горше. Он отстранился от женщины. Он не хотел никого утешать – он хотел, чтобы утешили его. Но тот человек, у которого лучше всего получалось это, лежал сейчас перед ним без единого намека на жизнь.

Подошел священник, все расселись на стулья. Эрик смотрел на священника, но видел лишь его шевелящиеся губы – толстые, блестящие, они извивались как два червяка. Такие же черви будут ползать по его Элизабет. У-мер-ла, у-мерла…Нет, этого нельзя допустить! Он не может отдать свою Элизабет! Разве они не видят, что она спит?

Эрик попытался встать, но Катрин вцепилась в него мертвой хваткой справа, Мэт сжал его руку в железных объятиях слева.

– Тихо, дружище, тихо…

– А теперь можете попрощаться, – объявил священник и скромно отошел в сторону.

Мэт и Катрин отпустили Эрика, но тот будто прирос к стулу. Теперь он не мог найти в себе силы встать и подойти к гробу. Он просто наблюдал, как к Элизабет подходят попрощаться какие-то люди. Оказывается, так много людей ее любили и знали.

Наконец, остались только трое – Эрик, Мэт и Катрин. Они втроем подошли к Элизабет. Катрин поцеловала подругу в лоб и, положив ей на грудь какой-то медальон, отошла, не сдерживая рыданий. Мэт, как истинный рыцарь, поцеловал Элизабет руку и ушел утешать Катрин. Эрик остался один на один со своим горем. У-мер-ла, у-мерла, у-мер-ла, умер-ла…

– Сын мой, – обратился к нему священник, – пора…

– Да, пора, – Эрик проглотил слезы и наклонился, чтобы поцеловать Элизабет. – Я буду любить тебя вечно, – прошептал он.

Гроб опустили в землю. Эрик, как полагается, кинул в него горсть земли. Служители-могильщики стали закидывать могилу землей – она мерно стучала по крышке гроба, отбивая ритм: у-мер-ла, у-мерла, у-мер-ла, умер-ла…

Эрик рыдал так, как не плакал с тех самых похорон, размазывая по лицу пыль и слезы. Прошло много времени, прежде чем он начал успокаиваться. В голове образовалась пустота. Единственное, чего он хотел сейчас – умереть.

Сколько времени он пролежал, сказать было сложно – механические часы без завода остановились. Судя по сумеркам за окном, наступил вечер.

Содрогаясь от отвращения и холода, Эрик натянул на себя волглую футболку, носки и трусы. Наглухо застегнув толстовку и надвинув на лоб бейсболку, он решил отправиться в город, проверить доктора Флайуотерса. А там будь что будет.

***

Когда Эрик решил, что вернется в город, он не подумал о том, как он это сделает. Идти было далеко – ему не хватило бы и ночи, чтобы дойти. К тому же скоростная трасса – не самое подходящее место для пеших прогулок. Тем более ночью. Тем более, когда ты, скорее всего, объявлен в розыск.

Эрик вспомнил, что видел на дороге автобусную остановку. Но платить ему было нечем – не примет же водитель в качестве платы его часы. Оставался один вариант – добираться на попутках.

Выйдя на дорогу, он направился к городу, вытягивая руку с поднятым большим пальцем каждый раз, как только заслышит шум машин. Но машины проезжали мимо, равнодушно слепя его ярким дальним светом.

Эрик топал по кромке шоссе уже больше получаса, автоматически переставляя ноги: правая – левая, правая – левая. На асфальте мелькнули отблески фар, он без особой надежды поднял большой палец. И тут случилось чудо – машина затормозила. Эрик, залезая в машину, мысленно вознес молитву всем богам, которых знал. Водителем оказался парень примерно его возраста. Судя по фирменной кепке и куртке с логотипом, он был курьером.

– Добрый вечер. И спасибо большое! – Эрик сел на переднее сидение и пристегнулся.

– Да не за что, – улыбнулся парень. Потом, увидев загипсованную руку и небритую, всю в царапинах физиономию Эрика, он напрягся. – Послушай, парень, только давай без глупостей. У меня в машине стоит камера, прямо вот здесь, – он указал на зеркало заднего вида.

– Нет-нет, что Вы! – воскликнул Эрик, его самолюбие было уязвлено. – Мне просто нужно добраться до города, вот и все. Я не причиню Вам никаких хлопот.

Видимо, в голосе его было что-то такое, что успокоило парня. Дальше они ехали в молчании. Чтобы как-то нарушить ее, Эрик спросил:

– Курьер?

– Да, развозим лекарства по клиникам. Сейчас вот… – поняв, что вот-вот сболтнет лишнего, парень прикусил язык.

– Ну, если нам вдруг по пути, я попросил бы добросить меня до Лейтон-Стрит, – Эрик назвал улицу, на которой была расположена клиника доктора Флайуотерса случайно, адрес сам сорвался с языка.

– Уж не рядом ли с клиникой доктора Флайуотерса? – удивленно спросил парень.

– А Вы откуда знаете? – решил подыграть ему Эрик, который понял, в какую сторону ветер дует.

– Да я туда как раз и еду, – растерянно ответил курьер.

– Ну, что ж, тем лучше – дома пораньше буду. А то жена переживает, – как можно более обезоруживающе улыбнулся Эрик и посмотрел на парня.

– Ох уж эти жены, – в голосе его прозвучало понимание, сдобренное каплей сочувствия.

Остаток дороги прошел в обсуждении футбола – оказалось, что Эрик и Адам – так звали водителя, болели за одну и ту же команду. Один раз им навстречу проехала полицейская машина. Эрик пригнулся и тут же метнул взгляд на Адама. Но тот, увлеченный разбором недавнего матча, не обратил на это никакого внимания.

Через полчаса Эрик начал узнавать знакомые здания – к клинике доктора Флайуотерса они подъезжали в темноте. Он не мог понять, каким путем едет Адам, пока свет фар не выхватил из темноты забор клиники – они подъехали к черному ходу. Конечно, куда же еще подъезжать курьеру с грузом – не к главным же воротам.

– Ну, вот мы и приехали, – Адам выключил двигатель. Эрик протянул ему руку, тот сердечно пожал ее в ответ.

Выйдя из машины, курьер направился к задним дверям фургона. Эрик, чтобы не вызывать подозрения, обошел машину с другой стороны.

– Спасибо, Адам, – сказал он, подойдя к парню. – И прости, – с этими словами он наотмашь рубанул Адама ребром ладони по шее. Прием этот Эрик увидел когда-то давно в одном из боевиков. Не ожидая, что он подействует на живого человека, он приготовился бороться. Но Адам внезапно обмяк – Эрик еле успел подхватить его.

– Прости, прости, приятель, – бормотал он, пока открывал дверцы фургона и запихивал курьера внутрь. Уложив его как можно удобнее, Эрик снял с него фирменную куртку и бейсболку. Куртка была мала, поэтому застегивать ее он не стал. А вот безразмерная кепка была в самый раз. Глубоко натянув ее на глаза вместо своей, он взял первые попавшиеся под руку коробки и планшет с бумагами. Захлопнув дверь, закрыл ее на замок и направился к заднему крыльцу.

Потянув ручку входной двери, Эрик понял, что она закрыта. В растерянности он смотрел на дверь, не зная, что делать дальше. Время шло, Адам мог прийти в себя в любой момент. Эрик уже собрался идти через главный вход, но тут заметил кнопку звонка и дрожащими руками нажал на нее. Из динамика раздался приятный женский голос:

– Добрый вечер, слушаю Вас!

– Курьерская доставка «Медикал Провайд, – прочитал он название компании на бланке заказа. Запорный механизм скрипнул и дверь отворилась. Эрик зашел внутрь. В клинике стояла тишина, только уборщица шаркала шваброй. Прием на сегодня был закончен.

Не глядя на девушку за регистрационной стойкой, он твердым шагом направился к кабинету доктора Флайуотерса.

– Молодой человек, вы куда! Вернитесь! – крикнула она ему вслед, но Эрик шел, не обращая на нее внимания.

Крики услышал охранник и двинулся Эрику наперерез. До заветной двери оставалось несколько метров. Поняв, что не успевает, Эрик на бегу метнул в охранника коробки. Тот, не ожидав такого поворота событий, инстинктивно поднял руки, пытаясь поймать их. Это задержало его буквально на несколько секунд, которых хватило Эрику, чтобы влететь в кабинет доктора Флайуотерса и захлопнуть за собой дверь.

Доктор сидел на своем обычном месте, на стуле пациента сидела немолодая полная женщина. Когда дверь хлопнула, она вздрогнула и обернулась, прервав свою речь. В кабинете повисла тишина. Через несколько секунд в дверь вломился охранник.

– Мистер Браун, все хорошо, – поднял Флайуотерс руку в успокаивающем жесте, – можете идти.

Охранник, недоверчиво переводя взгляд с Эрика на мистера Флайуотерса, попятился спиной к двери и закрыл ее с той стороны.

– Миссис Кляйн, попрошу Вас закончить наш прием досрочно. У мистера Робертсона ко мне срочное дело. Так, мистер Робертсон? – посмотрел он в упор на Эрика. Полная дама собралась возмутиться, но доктор предупредил ее. – Миссис Кляйн, дело и правда очень важное. Следующий прием назначим в любое удобное для Вас время – хоть на дому. Прием, разумеется, бесплатный.

Миссис Кляйн была, кажется, удовлетворена такой сатисфакцией. Бросив на Эрика презрительный взгляд, она прошествовала к двери и хлопнула ею с такой силой, что стекла задрожали в окнах.

– Ну что ж, Эрик, дел Вы, конечно, натворили, – покачал головой доктор Флайуотерс. – Мелоди в слезах, я переживаю, наши сотрудники на ушах. Зачем Вы….

– Послушайте, мистер доктор, если Вы, конечно, настоящий доктор! Что за дрянью Вы меня пичкали? Что за таблетки?

– Обычные таблетки от сердечной недостаточности. Мы обсуждали с Вами этот диагноз не раз, – спокойно пожал плечами тот.

– Стараешься сохранить хорошую мину при плохой игре, старый ублюдок? Что это за таблетки, спрашиваю еще раз? Почему в моей памяти открылось второе дно, когда я перестал их принимать?

По взгляду Флайуотерса Эрик понял, что попал в яблочко – тому больше не было смысла отпираться.

– Послушайте, Эрик, если Вы сядете и успокоитесь, я Вам все расскажу, – доктор медленно потянулся к ящику стола. Но Эрик, помня Мелоди с ее шприцом, рванулся к доктору и оттолкнул от стола. Кресло на колесиках укатилось к самому окну и там остановилось.

– Ты и так мне все расскажешь! И не дергайся! – он схватил со стола канцелярский нож и направил его на Флайуотерса.

– Эрик, положите нож. Вы же не хотите оказаться в тюрьме, Вы ведь не такой, – мягко продолжал увещевать его доктор.

– За мной уже гоняется полиция. Так что мне все равно! Выкладывайте все, что знаете! – крикнул Эрик, направляясь к доктору с ножом в руках. Тот сохранял ледяное спокойствие.

– Эрик, Вас не хотели сажать в тюрьму. Вы больше опасны для себя, чем для окружающих. Поверьте мне.

– Ага, как же! Ври да не завирайся! Рассказывай! – приказал Эрик и присел на край стола напротив Флайуотерса. Тот глубоко вздохнул и начал говорить.

– Эрик, Вы верите в правительственные эксперименты?

– Что? Какие эксперименты? – наморщился Эрик. – Промывка мозгов? Только не говорите, что Вы верите в это!

–Именно об этом я тебе и говорю, – Флайуотерс перешел на «ты». – И называется этот эксперимент «Отравление реальностью».

– Господи, что за чушь Вы несете?!

– Если будешь перебивать меня, правды никогда не узнаешь, – строго, как на провинившегося школяра, посмотрел на Эрика Флайуотерс. – Так вот, проект этот, не знаю, для каких целей он по-настоящему задуман, спустили нам, чтобы мы его обкатали на людях. Точнее не сам проект, а некое вещество.

– Что? На людях? – Эрик не верил собственным ушам. – Да мы живем в двадцать первом веке! Какие нахрен эксперименты, ты, Геббельс хренов!

Но Флайуотерс, будто не слыша его слов, продолжал дальше:

– Вещество это носит кодовое название «Стиратель». Оно должно блокировать негативные воспоминания в мозгу. Прототип «Стирателя» и было поручено испытывать нам. Мы должны были отмечать общее воздействие препарата на организм, побочные эффекты, его взаимодействие с другими лекарствами. В общем, да, это настоящий эксперимент.

– А причем тут вообще я! – крикнул Эрик.

– Потому что ты, Эрик, участник эксперимента. Ты, как и еще несколько десятков человек, добровольцы, которые решили принять участие в этом эксперименте.

– Я не верю тебе! – крикнул Эрик, руки его тряслись. – Я не верю! Я не мог сам пойти на такое! Моя Элизабет….

– Именно в ней и было дело, – перебил его Флайуотерс. – Именно из-за Элизабет, а точнее – ее смерти, ты пошел на это.

Эрик недоверчиво смотрел на него, а Флайуотерс между тем продолжал:

– Я не знаю, много ли ты вспомнил, поэтому кратко расскажу тебе твою историю. С Элизабет вы познакомились в университете. Между вами проскочила искра, которая со временем переросла в большие чувства. После окончания университета вы поженились. Она работала в социальной службе, а твоя карьера в качестве аналитика развивалась стремительно. Вы были счастливы за одним исключением – Элизабет не могла родить ребенка. Ни дорогостоящие процедуры, ни лекарства не могли помочь ей. Прошло больше пяти лет, когда Элизабет рассказала тебе новость – ты станешь отцом. Все шло хорошо, но через несколько месяца она просто не вернулась домой – попала в жесточайшую аварию. Какой-то пьяница врезался в нее. Думаю, глубину твоего горя можно не описывать, – Флайуотерс посмотрел на Эрика с сочувствие и печалью в глазах. Но тот не смотрел на него. Нож выпал из его рук, взгляд безумно обращен в пол, на носу повисла слеза.

– Я так любил ее… – прошептал он, подняв взгляд на Флайуотерса.

– Знаю, Эрик, знаю, – он покачал головой и продолжил свой рассказ. – Убитый горем, ты стал пить. После двухнедельного запоя и отсутствия на работе тебя хотели уволить. Но в честь прошлых заслуг просто понизили до курьера. Но вскоре ты был уволен и с этой работы.

Когда платеж за дом был просрочен, компания-владелец просто вышвырнула тебя из дома, конфисковав все имущество и сам дом в счет погашения долга. Оставшись без средств к существованию, ты продолжал пить. Жил на улице, питался, чем придется. Когда тебя доставили к нам, ты был похож на живого мертвеца.

– А как я попал к вам? – сдавленным голосом спросил Эрик.

– Ты залез на крышу торгового центра, чтобы прыгнуть вниз. Ты хотел покончить жизнь самоубийством.

Эрик кивнул, будто эти слова только убедили его в какой-то мысли, которую он до сих пор держал при себе, но не высказывал вслух.

– А дальше что?

– Дальше нас, как психологов, вызвали на место происшествия. Я уговорил тебя слезть и предложил принять участие в проекте. Мы как раз в это время искали добровольцев.

– И я согласился, – обреченно пробормотал Эрик.

– Да, ты был настолько убит этой болью, что с радостью ухватился за возможность забыть все. Ты любил Элизабет, но память о ней причиняла тебе сильную боль.

– А как же Мелоди? – спросил Эрик.

– Мелоди тоже получила второй шанс. Она просто играла свою роль.

– То есть как это – играла? Она же любила меня. И наш ребенок….

– Эрик, Сэм не твой сын. Это сын Мелоди, – успокаивающе похлопал его по руке доктор. Эрик не заметил, как тот встал с кресла и присел на стол рядом с ним.

– Все равно не понимаю! Она же была в курсе, что я пью эти…этот «Стиратель».

– Да, Мелоди была в курсе. И ее работой было следить, чтобы ты не пропускал прием таблеток, фиксировать все события – в общем, наблюдать за тобой.

– Как за крысой, – фыркнул Эрик.

– Почти, но не совсем. Хочу тебя успокоить – Мелоди действительно симпатизировала тебе, она правда волновалась за тебя. Ты ей очень нравишься.

– Но почему она таблетки не принимала?

– Потому что она контролер, Эрик. После начала эксперимента мы пришли к выводу, что женщины лучше адаптируются в роли контролера. Им проще сыграть роль любящей жены и проявить заботу о чужом мужчине.

– Но почему она на это согласилась?

– Понимаешь, мы выбирали не просто женщин. Мы выбирали тех, кто попал в трудную ситуацию. Мелоди, например, муж вышвырнул на улицу, когда узнал, что она беременна. Сначала она перебивалась по знакомым и друзьям. Но потом, когда родился ребенок, ей просто некуда было идти. Она нашла убежище в нашем отделении. Всем, кто там был, мы предлагали принять участие в эксперименте. Кто-то отказывался, кто-то соглашался.

– А что будет потом со всеми этими ненастоящими женами, когда эксперимент закончится?

– Кто-то разведется, кто-то останется жить, – пожал плечами Флайуотерс.

– Хорошо, это я кое-как понял. А работа? Меня же уволили – Вы сами говорили.

– Все это эксперимент, Эрик. Работа в том числе. Я скажу тебе больше – весь тот квартал, в котором ты живешь – экспериментальный квартал. Мы поместили всех участников в одном месте. Класть все яйца в одну корзину неправильно, но у нас не было выхода. А работа… Тебе сделали хорошее резюме, подчистили трудовую. Учитывая твои навыки и опыт, на новом месте тебя с руками и ногами оторвали.

– Но…. Нет, я не верю в это! Не верю! Этого не может быть! – Эрик ходил по кабинету кругами, вцепившись в волосы.

– Если позволишь, Эрик, я включу тебе видеозапись нашего интервью, – мягко сказал доктор Флайуотерс.

– Что? Интервью?

– Да, интервью. Перед началом эксперимента мы должны были взять не только письменное согласие. С участником эксперимента проводилось интервью.

Эрик подошел к экрану компьютера. Доктор Флайуотерс подвигал мышкой, ввел пароль, и Эрик, увидел на рабочем столе несколько десятков папок, подписанных именами и фамилиями. Флайуотерс открыл папку под названием «Робертсон, Эрик». Пролистав вниз изображения и сканированные документы, он включил видео.

Перед глазами Эрика возник пустой кабинет – только два стула. На одном сидит доктор Флайуотерс. На другом – сгорбившийся, болезненно худой, с мешками под глазами и неопрятной бородой мужчина. В этом мужчине Эрик не без труда и ужаса узнал себя. Флайуотерс прибавил звук.

– Мистер Робертсон, пожалуйста, расскажите нам свою историю, – раздался спокойный голос доктора Флайуотерса.

– Меня зовут Эрик Робертсон. Неделю назад я хотел покончить жизнь самоубийством, но меня привезли сюда. Я хочу принять участие в эксперименте.

– Почему Вы хотели совершить самоубийство?

– Потому что моя жена погибла в аварии. Она была беременна. Я не смог выдержать этого и решил покончить жизнь самоубийством.

– Расскажите нам свою историю полностью, мистер Робертсон.

В течение следующих 15 минут Эрик слушал все то, что только что поведал ему доктор Флайуотерс.

– Спасибо, мистер Робертсон. Скажите, Вы понимаете, в чем смысл эксперимента? – проговорил доктор, когда рассказ Эрика был окончен.

– Да. Мне нужно будет принимать препарат, который сотрет все плохие воспоминания, я стану жить новой жизнью. Это мой второй шанс.

– Вы сознаете, что делаете очень важноезаявление?

– Да, я нахожусь в здравом уме. Я решил добровольно принять участие в этом эксперименте.

– Спасибо, мистер Робертсон. Распишитесь вот здесь. Интервью окончено.

Запись погасла. Эрик смотрел в черный экран на свое отражение. Слегка помятый, но вполне ухоженный и откормленный – по сравнению с тем ходячим скелетом, каким он был до этого.

– Скажите, доктор Флайуотерс, – наконец разлепил он спекшиеся губы, – разве правительство не осознает, что это незаконно?

– Правительство и есть закон, – пожал плечами доктор Флайуотерс.

– Но что…что потом будет со всеми нами, когда эксперимент кончится? Как мы будем жить?

– При удачном окончании вы получите оговоренное вознаграждение за участие в эксперименте. При желании сможете оставить дом и работу. При неудачном – Вас похоронят. Все это есть в договоре.

Эрик замер, не в силах осмыслить услышанное. Похоронят? Вот так просто, как отработанный биоматериал?

– Разве им не все равно, что будет с десятками, если не сотнями людей?

– Ты сравнил себя с лабораторной крысой. Как ты думаешь, есть ли ученому дело до того, что становится с подопытными мышами, когда эксперимент закончится?

– Но Вы…Как Вы на это пошли? – Эрик искал в глазах Флайуотерса хоть какой-то намек на стыд или неловкость. Но тот смотрел на него кристально чистым взглядом.

– Пойми, Эрик, я ученый. Эксперименты – моя жизнь, – просто сказал он. – Тем более у меня не было выбора.

– Выбор есть всегда! – в сердцах воскликнул Эрик.

– Хотел бы я, чтобы ты был прав, мой мальчик… – покачал головой Флайуотерс.

Эрик сделал несколько кругов по кабинету:

– Я могу отказаться от участия в эксперименте?

– Да, конечно. Мы выводим тебя из эксперимента, но ты не получаешь ничего. Таковы условия, – развел руками Флайуотерс. – Но ты можешь передумать. Тогда я сделаю тебе инъекцию и завтра ты проснешься как ни в чем не бывало.

– Хорошо. Хорошо, док, – он остановился напротив Флайуотерса, пригладил волосы и оперся руками о колени. – Сколько еще будет идти эксперимент?

– Договор был подписан на пять лет. Прошло чуть меньше полугода.

– То есть у меня в запасе достаточно времени, – пробормотал Эрик.

– Да, Эрик. Еще четыре с половиной года без боли и горечи по Элизабет, – тихо проговорил доктор Флайуотерс. Эрик затравленно посмотрел на него. – Так что ты выбираешь, Эрик?

– Отравление реальностью, – усмехнулся тот – внезапный каламбур почему-то насмешил его, и он закатал рукав куртки.

===============================================

Для обложки использовано изображение Alone – Surreal Manipulation Tutorial

Изображение взято по ссылке: https://www.psdbox.com/tutorials/photoshopsurreal-manipulation-tutorial-alone

Автор: Andrei Oprinca

Лицензия: отсутствует, изображение находится в свободном доступе