Кристаллы Альризы (СИ) [anatta707] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Пролог. Легенда о Владычице Времени ======

Кому-то мир представляется вечным светом, блаженством, ясным осознанием или чистейшим звуком, кому-то — сплетением узоров, кому-то — божественной игрой. Для Владычицы Времени с некоторых пор мир стал похож на нескончаемое путешествие сквозь Завесы, отделяющие потоки энергии.

Некогда старшая сестра рассказывала ей легенду о существах, связанных первичной нитью. Они рождались парами из Бездны и поддерживали бытие друг друга. Впрочем, можно было прожить вечность, но никогда не найти того, кто существовал благодаря тебе и благодаря кому существовал ты. Такая встреча являлась роскошью, которую судьба дарила немногим, ибо это не являлось окончательной целью развития, а лишь помощью на пути твоего становления.

Старшей сестре Владычицы Времени повезло. Её возлюбленный, связанный с ней на уровне первичных линий, родился на Шепси, и они встретились. Потом наступили тёмные времена. Планета начала питаться энергией собственных Детей. Сестра поклялась, что найдёт способ исцелить планетарный узор.

Владычица Времени не поверила в такую возможность и сразу сказала об этом сестре. Она решила отправиться на поиски убежища для своего народа. Вместе с ней планету покинули ещё несколько соотечественников, однако в процессе путешествия каждый нашёл себе собственное пристанище в других мирах и отказался возвращаться.

Владычица Времени продолжала двигаться вперёд, и в какой-то момент сквозь Завесы, разделявшие альтернативные миры, увидела Странника, чьё Первое Имя прочиталось ею так легко, будто они с начала времён были знакомы. Странник находился в плену у мёртвой планеты, собиравшейся поглотить его разум.

В тот миг дитя Шепси не вспомнила о легенде, рассказанной сестрой, не подумала о том, какие чувства пробудились в ней. Она не анализировала, просто рванула напролом через временные потоки. Связь первичных нитей звала её. Она не знала, как вернётся обратно, ведь возвращение теперь измерялось бы не световыми годами, а количеством Завес.

Вперёд, только вперёд и быстро. Нет, мгновенно, чтобы успеть к нему! Через межпространство она бы не успела, а требовалось срочно сократить путь, чтобы сохранить жизнь любимого и не разминуться с ним, ведь новой встречи могло больше не случиться.

В качестве платы каждая из четырёх Завес забрала себе часть её узора.

Подобное явление древние шепси называли «отзеркаливанием через разбиение». Оно было чревато разделением путей единого существа на несколько Дорог, впрочем, для всех четырёх сознаний общим стало смутное воспоминание о Страннике.

Сэнти родилась на Лоо слишком рано, потому не встретила своего Попутчика.

Вайссе могла бы тоже никогда его не увидеть, если бы не Лори, которой Странник спас жизнь на планете Движущихся Холмов…

Желая привлечь внимание Странника, с мрачным упорством искавшего своих соотечественников, Лори пожелала измениться, но это было невозможно осуществить без модификации узора.

Ей помогла Си-А, потерявшая на тот момент память и способность воспроизводить биооболочку для себя самой. Для других живых существ она могла создавать любые облики и тела, и этой её способностью воспользовалась Лори. Два из четырёх сознаний до определённой степени снова стали едины. К сожалению, узор земной девушки оказался хрупким. Путешествия в альтернативные миры нарушили его целостность. Пытаясь спасти Лори, Вайссе в последнее мгновение их совместной жизни снова отправила себя за Завесу.

Там их всех обнаружила прошедшая через точку свёрнутого времени-пространства Владычица Времени. Она сама не осознавала до той долгожданной минуты, что четырьмя разными путями в обликах та-лоо, шепси и человека безуспешно пыталась приблизиться к своему Попутчику.

Пятая попытка удалась. Владычица Времени и Странник снова встретились на планете, где вокруг лежали алые пески.

Мир стал иным. Начинался новый виток Пути.

====== Глава 1. Лаванда Даэны и дротики Конрада ======

Девушка танцевала. Края длинной юбки взлетали до талии, обнажая стройные смуглые ноги, потом опадали вниз, обвиваясь вокруг бедер. Музыка давно умолкла, зрители затаили дыхание, но танец не прекращался.

Девушка, казалось, впала в экстаз. Босые ступни неслышно скользили по камням, черно-синие косы растрепались, густые волнистые пряди блестящими змейками обвивались вокруг плеч и запястий. Юная танцовщица сливалась с ночным воздухом, парила над землей, полузакрыв глаза, с загадочной улыбкой на губах. Нить жемчуга, украшавшая волосы, порвалась, и белые шарики разлетелись в разные стороны, осыпая каменный пол амфитеатра.

Девушка не замечала ничего. Ее гибкое молодое тело становилось подобно то языкам пламени костра, то летящей стреле, то низвергающемуся с гор водопаду, то свежему ветру.

Разноцветные магические огни плясали по лицам зрителей, высоким белым колоннам, росшим вокруг площадки деревьям, озаряя пространство яркими феерическими вспышками.

Вдруг огни разом погасли, и остался только звездный свет, льющийся с неба.

Наступила удивительная тишина. Зрители ждали, трепеща, того, что должно было неминуемо случиться. Танцовщица двигалась все быстрее, границы пространства вокруг нее постепенно становились размытыми, и вдруг широко раздвинулись. Зрители оказались сидящими посреди горного луга. Миллионы соцветий лаванды рассыпались у их ног. Это была отнюдь не иллюзия, а настоящие цветы.

В тот же миг девушка резко остановилась и широко распахнула глаза, темные и глубокие, словно беззвездное небо. Тонкие руки упали вниз. Свет, озарявший лицо, угас. Улыбка растаяла.

Она рухнула на колени и закрыла лицо руками.

От толпы зрителей отделился высокий мужчина в одежде с белыми и зелеными полосами. На груди у него был вышит знак — золотая ветвь плюща, обвившаяся вокруг рукояти меча. Приблизившись к юной танцовщице, мужчина размахнулся и ударил девушку по лицу.

Та зарыдала и упала ничком на землю. Мужчина закрыл глаза, развел в стороны руки. То же движение повторили еще несколько человек, сидящих среди зрителей. У них всех были одинаковые одежды, не хватало только золотой вышивки. Она имелась лишь на одеяниях человека, ударившего молодую танцовщицу.

Границы пространства вернулись в исходное положение. Остался амфитеатр, белые колонны, увитые зелеными побегами плюща, каменный пол, на котором лежала плачущая девушка.

Зрители медленно начинали расходиться.

Когда на площадке никого не осталось, из-за колонн тихо выскользнула мужская фигура. В пределах амфитеатра все еще ощущался сильный запах цветущей лаванды. Незнакомец опустился перед девушкой на колени и осторожно коснулся рукой ее смоляных волос.

Та резко вздрогнула и подняла голову. В глазах ее отразились недоумение и страх.

— Что вы здесь делаете? — хриплым шепотом спросила она.

— Смотрю на тебя, — в карих мужских глазах светилось сочувствие. — Ты была божественна, прекрасна! Ты почти растворилась в своем танце, даже мир стал исчезать следом за тобой…

— Уходите! — быстро заговорила она, садясь на каменный пол и подбирая под себя ноги. — Если вас кто-нибудь увидит здесь, рядом… Вы сошли с ума! Зачем вы вообще пришли? Вам не место тут!

— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Я не уйду. Теперь — ни за что!

— Как вы не понимаете! Ваше положение весьма шатко. Вас всех вышлют, накажут! Вы не представляете себе, что такое Совет Защитников! Если кто-то узнает, что вы прятались здесь во время празднования… Вам же запретили присутствовать! Уходите скорее!

— Не раньше, чем вы скажете мне свое имя и имя наглеца, ударившего вас, — брови мужчины сошлись над переносицей.

Девушка затрепетала.

— Это не наглец. Это Лидер Защитников, один из семи главных жрецов храма Магов! Умоляю, заклинаю, уходите! Они в любой момент могут вернуться! — в ее глазах стояла пелена слез.

Смуглая кожа лица казалась теперь призрачно-бледной.

— Я их не боюсь.

— Как вы не понимаете! Они опасны, они убьют вас!

— За что?

— Если Защитники решат, что вы намеренно угрожаете безопасности планеты, они вас убьют.

— Почему один из магов ударил вас?

— Он поступил правильно. Я создала Явление. Это могло быть опасно для жителей планеты.

— Лавандовый луг — Явление? — изумился мужчина.

— Да, — она опять закрыла лицо руками. — Мне следовало остановиться, когда умолкла музыка, и погасли огни. Но я не могла! В меня словно бес вселился, он шептал мне в ухо: продолжай, это чудесно, восхитительно. Я была, будто одержимая!

— Что же теперь тебе грозит? — со страхом спросил мужчина.

— Скорее всего, мне запретят танцевать, — девушка грустно вздохнула. — На год. Или больше. Или что более вероятно, отправят в храм Магов, где из меня сделают Защитника. Тогда мне больше никогда не придется танцевать.

— Но они тебя не убьют? — незнакомец все еще был сильно обеспокоен.

— Нет, — девушка грустно улыбнулась, поднимая руку и показывая мужчине свое запястье. На нем виднелась татуировка — черная птица похожая на земного коршуна, разящая врага серебряной молнией. — Моя мать была Воином второго круга Храма. Это дает привилегии потомству до третьего колена. Меня не убьют.

Мужчина нежно дотронулся до руки девушки, будто желая лучше разглядеть рисунок. Их глаза встретились.

— Ты знаешь, как ты прекрасна? — прошептал он, глядя на нее. — С тех пор, как ты вытащила меня из той смертельной ловушки, я думал только о тебе. Мечтал ещё раз поговорить, прикоснуться к твоим ладоням. Я следовал за тобой повсюду. Узнал, какому храму ты принадлежишь… Я пробрался на праздник лишь ради тебя. Чтобы увидеть тебя снова! Ты понимаешь?

Она опустила глаза и отвернулась от него.

— Пожалуйста, не надо. Не говори мне этого.

— У тебя есть муж? Жених? Установлениями твоего храма запрещено вступать в любовные связи?

Она отрицательно покачала головой.

— Тогда почему? Я тебе неприятен?

— Ты мне нравишься. Но я могу предложить только дружбу. Прости.

— Я принимаю твое условие. Будем друзьями. Как же тебя зовут?

— Даэна.

— Почему ты меня избегала? Ведь ты знала, что я пытаюсь к тебе приблизиться?

— Да, я знала, Дакус. Конечно, знала. Но не все так просто. А сейчас — уходи! Не испытывай судьбу.

— Мы еще увидимся?

— Да.

— Когда и где?

— Полагаю, ты знаешь, где мой дом? — улыбнулась она.

Дакус смущенно кивнул.

— Только не приходи раньше, чем через три дня. Не нужно вызывать у Защитников лишние подозрения.

Лицо молодого мужчины просияло.

— До встречи, Даэна.

— До встречи.

Он послал ей воздушный поцелуй и быстро исчез за деревьями.

Когда Дакус ушел, Даэна медленно опустилась на каменный пол амфитеатра и долго смотрела в звёздное небо. Где-то далеко вверху мерцала крупная ярко-красная звезда. Девушка, не моргая, глядела прямо на нее, пока из глаз не полились слезы.


*

Этот день был богат на приключения, и Дакус устал смертельно. Тем не менее, перед тем как отправиться спать, молодой мужчина решил на всякий случай заглянуть к Конраду Картрайту и убедиться, что тот не предпринял одну из своих очередных бесплодных попыток самоубийства.

Дверь дома Конрада была приоткрыта, в гостиной горел свет, производимый парой магических светильников. Сегодня они даже не выказывали намерения шалить.

«Хорошо», — подумал Дакус, входя в холл. Из гостиной до него донеслись странные звуки.

Молодой мужчина осторожно заглянул внутрь.

Картина, представшая его взору, была достойна кисти живописца.

Конрад Картрайт, капитан суперманевренного космического корабля «Даллас», глава миссии наблюдателей с Земли, полулежал на диване, задрав обе ноги на спинку, и целился дротиком в огромное цветное фото заслуженного профессора биологии и генетики Евгения Дмитриевича Барковского, аккуратно наклеенное на противоположную стену комнаты. Фотография несчастного профессора имела изрядно потрепанный вид. Несколько дротиков торчали из плеч Барковского, некоторые обрамляли благообразное профессорское лицо. Хорошенько прицелившись, Конрад метнул в том же направлении еще один дротик.

— Есть! — радостно поощрил он себя, потирая руки.

Встав с дивана, он приблизился к фотографии, вытащил все дротики и собрался снова улечься и прицелиться, но тут заметил маячившую в дверях изумленную физиономию своего первого помощника.

— Добрый вечер, капитан, — растерянно поприветствовал его Дакус.

— Добрый вечер, Дак! Зачем пожаловал? — Конрад зажмурил левый глаз и снова кинул дротик.

На сей раз тот впечатался в сфотографированную лысину профессора.

Конрад, похоже, остался весьма доволен таким месторасположением своего оружия, потому что обычно хмурое лицо его внезапно просветлело.

— Ничего, — потрясенно отозвался Дакус, не имея сил отвести взгляд от фотографии Барковского с дротиком на голове. — Все в порядке. Но что делаете вы?

— Развлекаюсь, как умею. Старый хрыч мне всю жизнь испоганил! Могу я отвести душу и немного попортить его фотографию?

— Прошу прощения, капитан, но я с вами не согласен! Вы обладаете даром, о котором человечество мечтало тысячелетиями! Вы единственный, наверное, не только на планете Земля, но и вообще в Галактике, обладаете им. И вы считаете, что профессор испортил вам жизнь?! Я никак не могу с вами согласиться!

— Дакус, — Конрад со вздохом опустился на диван и подпер ладонями обе щеки. — Ты так молод… Когда-то и мне было двадцать пять, — мужчина яростно стукнул кулаком по дивану, —, но из-за проклятого профессора в двадцать пять для меня все кончилось. В тридцать я хотел умереть. К пятидесяти мечтал об этом. К восьмидесяти пяти это превратилось в навязчивую идею. А сейчас… Я даже не знаю, что чувствую… Если бы Барковский был жив, я бы, наверное, убил его! Он-то сейчас пирует в раю с ангелами и не подозревает, в какой ад превратил мою жизнь!

— Капитан! — в ужасе ахнул Дакус.

— Что «капитан»? — передразнил его Конрад. — Наверное, как все эти тупоумные болванчики, мечтаешь оказаться на моем месте? — в голосе мужчины послышалась нескрываемая злость. — Но я тебе гарантирую, если б кому-то из вас это и удалось, вы бы через десять лет уже пожалели об этом.

— Нет, капитан, я не глупец, — серьезно ответил ему Дакус, — я знаю, что для вас самое тяжелое: постоянно переживать смерть близких, друзей и понимать, что так будет всегда…

Конрад криво усмехнулся.

— Действительно, ты не глупец. Потому-то я и назначил тебя своим первым помощником.

— Капитан, вспомните, скольким людям вы спасли жизнь! Разве это было бы возможно, будь вы простым смертным?

— О, только не надо об этом, — простонал Конрад. — Я устал выслушивать подобные откровения еще тридцать лет назад. Меня они больше не утешают. Я согласился отправиться на Альризу с командой наблюдателей по единственной причине: возможно, на этой планете мне удастся найти средство избавления от профессорского «подарка».

Дакус рассмеялся.

— А мы с ребятами, когда отправлялись сюда, рассчитывали на вашу помощь в случае опасности. Что-то вроде стопроцентно надежного прикрытия.

Глядя на него, Конрад тоже невольно улыбнулся.

— Да, парень. Ваши ожидания от этой миссии явно не совпали с моими. Впрочем… Насчет прикрытия можете не беспокоиться. Пока я генетический уродец, я вам его обеспечу. Однако даже ради вас я таковым оставаться не желаю. И если мне подвернется случай избавиться от своего проклятия, я им воспользуюсь.

На некоторое время воцарилось молчание. Конрад первым нарушил его.

— Прости. Я погорячился. Иногда веду себя, как законченный эгоист.

— Не стоит извинений. Я понимаю, — кашлянув, произнёс Дакус.

— А как остальные? — поспешил Конрад сменить тему. — Мы на этой планете довольно давно. Пока ничего необычного не происходило. Вам, наверное, невообразимо скучно?

— Нет, сэр. Полный порядок!

— Кроме того, — слегка прищурившись, продолжал капитан, — в команду не разрешили взять женщин, а местные красавицы, как я заметил, не спешат обратить внимание на наших ребят?

Дакус покраснел и отвёл глаза в сторону.

— Э-э… Да мы вообще-то не рассчитывали… Все понимают, что…

Конрад приблизился к Дакусу, похлопал своего первого помощника по плечу, прошептав ему заговорщическим тоном на ухо:

— Анте вчера по секрету сообщил, что ты уже несколько дней подряд следуешь по пятам за прелестной танцовщицей из Южного храма. Как успехи?

Яркая краска залила всё лицо Дакуса до самых ушей.

— Капитан, я…

— Ты что, оправдываться надумал? — расхохотался Конрад. — Я обеими руками «за»! Встречайтесь, если девушка не против. Только ты постарайся и для нас тоже. Выведай у неё подробнее про эту планету и обычаи населения. Мы собрали слишком мало информации. Координационный Совет должен хотя бы раз в месяц получать новые сведения, иначе нас по головке не погладят, ты знаешь. Миссия на Альризу в последние два года — самая высокооплачиваемая и почётная работа, которую только можно получить в Объединении Космоцентра.

— Конечно, сэр, но эта девушка… Понимаете, я не хочу использовать её для чего-то. Для меня она важна сама по себе, понимаете? То есть, я хочу сказать, — он запнулся, смешался окончательно и умолк.

Синие глаза Конрада внимательно наблюдали за ним.

— Парень, ты, кажется, влюбился, — сделал вывод капитан. — Теперь тебе «девятка» по колено, как сказали бы бывалые астронавты.

— А не боишься «девятки» — не боишься ничего, — привычно закончил Дакус старую пословицу.

Кого сегодня на Земле напугаешь «девятым тоннелем»? А прежде одно упоминание о нём наводило ужас на астронавтов. Космические корабли сто тридцать лет тому назад строились на си-приборах, которые не позволяли увеличивать скорость перемещения беспредельно. Принцип действия прибора заключался в том, что он позволял сжимать пространство-время вокруг корабля в точку, и аппарат вместе с космонавтами, проскакивал эту точку мгновенно. Такими скачками корабль перемещался до пункта назначения. Сжатые пространственно-временные точки по-другому еще назывались си-точками, межпространственными тоннелями, или попросту межпространством. За один такт можно было сжать в точку расстояние не длиннее 80 парсек, и за минуту получалось сделать не более восьми тактов, иначе пассажиры корабля исчезали в так называемом «девятом тоннеле», загадку которого долгое время не удавалось никому разгадать. Существовала также тайна «тридцать третьего тоннеля»: если космический корабль шёл со скоростью более 32 си-точек в минуту, он исчезал следом за экипажем.

Спустя восемьдесят лет после изобретения си-прибора французскому физику Маттео Лагарди удалось понять, в чём дело. Во Вселенной, безусловно, можно перемещаться быстрее скорости света, например, через си-точки. Однако при определённой скорости передвижения корабля то, что ранее учёные называли межпространством, — некая энергетическая субстанция, в которую превращается сжатое пространство-время, — претерпевала странные изменения. Если при скорости восемь точек в минуту эта субстанция помогала переносить корабль мгновенно из одной точки Вселенной в другую, то при большей скорости она изменяла сначала для пассажиров, а затем и для самого космического аппарата реальность. Люди и корабль попадали в альтернативный мир, иначе говоря, параллельную Вселенную. Открывалось новое измерение пространства-времени. Разница же в скорости перехода для людей и аппарата была вызвана разницей в их молекулярной структуре.

Это известие стало шоком для всех. Значит, параллельные миры, действительно, существуют? Мало того, что мы недостаточно изучили свое измерение космоса, едва приступили к освоению иных планет, так существует, оказывается, множество реальностей, сунуться куда жутко хочется, и в такой же степени страшно!

Кроме всего прочего, новые реальности обладали странным свойством. Лагарди высказал предположение, что альтернативные миры на самом деле не являются в обычном понимании этого слова материальными. «Если никто не будет пытаться пройти туда, никаких параллельных миров не будет, — заявил учёный, —, но если мы найдём способы двигаться всё дальше, вы не увидите конца ни нашей Вселенной, ни тем мирам, уверяю вас!»

Его заявление шокировало и ученых, и обывателей.

Тогда что такое вообще Вселенная? Если параллельные миры нематериальны, насколько реально наше измерение? Такие вопросы задавали себе не только учёные, но и весьма далёкие от изучения глубин космоса земляне.

Координационный Совет Земли поставил перед всеми физиками и космологами мира титаническую задачу: изобрести прибор, позволяющий возвращаться назад из альтернативной Вселенной.

Через одиннадцать лет экспериментальный образец был готов. Учёные рассуждали здраво. Если есть способ попасть в альтернативную Вселенную, должен существовать и путь назад.

Что делает си-прибор? Извлекает энергию из пространства-времени, сообщает её кораблю и всем, кто в этом корабле находится. После пройденного такта лишнюю энергию, не потраченную на перемещение, сбрасывает. Если в единицу времени тактов слишком много, энергия сбрасывается не до конца, следовательно, все молекулярные структуры, подвергшиеся воздействию си-прибора, трансформируются. Их существование в данном энергетическом пространстве становится невозможным, и тогда они переходят на другой уровень существования, в другую Вселенную, где необходимо обладать большим уровнем энергии по сравнению с нашим измерением.

Значит, чтобы вернуться назад, нужно построить прибор, позволяющий сбрасывать накопленную энергию. Таким образом, был построен минусовой си-прибор, работавший на понижение уровня энергии для возвращения из альтернативных миров. Кроме того, корабли пришлось оснастить счётчиками уровней, чтобы точно знать, сколько энергии накоплено при перемещении.

Испытания начали с зондов. Компьютер на борту первого зонда запрограммировали на то, чтобы при запуске аппарат покинул пределы Солнечной системы. Далее компьютер отключал «бортовик» (прибор, ограничивающий скорость передвижения), после чего зонд неминуемо набирал скорость 32 си-точки в минуту. На Землю автоматически отправлялось сообщение о том, что критический уровень скорости превышен. Когда же зонд пересекал границу альтернативного мира, компьютер снова включал «бортовик» и некоторое время производил съёмку окружающего космического пространства.

По завершении съёмки, включался минусовой си-прибор, сбрасывая ровно столько энергии, сколько показывал счётчик уровней. После чего зонд снова пересекал границу миров, затем минусовой прибор отключался, и зонд должен был возвращаться на Землю уже при помощи плюсового си-прибора.

Старт и возвращение прошли успешно. Объединение Космоцентра получило уникальные снимки параллельного пространства. Однако по внешнему виду планеты и галактики были очень похожи на наблюдаемые в нашем измерении. Это немного разочаровало учёных.

Тогда они решили попытаться заставить следующий зонд дважды пройти через границу альтернативного мира. Зонд, запрограммированный на двойное перемещение, назад не вернулся. С тем же заданием отправлялись аппарат за аппаратом, но все они бесследно исчезли. Двойное пересечение границ на практике не удалось, хотя учёные твердили, что альтернативных миров должно быть бесконечно много.

После нескольких неудач с двойным переходом было решено отправить аппарат из нашей Вселенной на более низкий энергетический уровень: сразу при старте задействовать минусовой прибор. Зонд взорвался на орбите Земли. Со вторым и третьим зондами, посланными с той же миссией, произошло аналогичное событие.

Как ни странно, здесь закон симметрии не действовал. Получалось, что можно двигаться только в сторону Вселенной с большей энергией и только на один уровень вперёд.

Новая загадка. Физики и космологи обсасывали эту тему и предлагали свои выкладки в течение ещё нескольких лет, но все их объяснения годились разве что только для создания фантастических виртуал-произведений.

Оставалось одно: исследовать поверхность планет, которые окажутся в непосредственной близости от проникновения зонда в альтернативный мир. Если двадцать зондов подряд — пустые и с животными на борту — вернутся без проблем, можно будет отправлять корабль с людьми для продолжения исследований. Впрочем, для этого придется решить другую задачу: как синхронизировать момент перемещения корабля и живого существа за пределы нашего мира?

Ответ напрашивался однозначный. Чтобы осуществить это, придется максимально приблизить молекулярную структуру космических аппаратов к молекулярной структуре живых организмов. И тут все разом принялись в отчаянии биться лбами о мониторы.

Много лет назад бездарно был утрачен корабль, который и являлся подобным симбиозом неодушевленного и одушевленного существа: инопланетный аппарат, управляемый внеземным существом, прожившим на Земле более тридцати лет.

Некто Марков, прибывший с планеты Лоо и отказавшийся назвать свое настоящее имя, был усыновлён русским профессором, работавшим в исследовательском центре физики и космологии. Этот пришелец обладал незаурядными интеллектуальными и телепатическими способностями, благодаря чему изучение многочисленных языков Земли не было для него проблемой ни в малейшей степени. Выучившись на спасателя и проработав какое-то время в группе Роджера Хеллмана, Марков неожиданно стал известен на весь мир после того, как целым и невредимым вернулся с Красных Хребтов, так называемой «Планеты Смерти», куда после трагической гибели исследовательского экипажа «Стрела-4» и группы Хеллмана в 2063 году не решался соваться никто. Планета убивала каждое живое существо, опустившееся на её поверхность, а всё неодушевленное превращала в прах и руины за считанные часы. Непонятно, каким образом выжили Марков и Си-А — так звали корабль, найденный Марковым на Красных Хребтах. Си-А сочетала в себе признаки искусственного интеллекта и живого существа, наделенного эмоциями. Кем был этот корабль на самом деле — не знал никто. Возможно, даже тот, кто его, точнее, её, нашёл.

Марков являлся единственным жителем Земли, сумевшим найти общий язык с интеллектом корабля, поэтому он и стал управлять им, продолжая работать спасателем, пока не исчез бесследно в возрасте тридцати шести лет вместе с Си-А.

Многие годы Объединение Космоцентра не могло простить себе такой оплошки. Упустить лучший корабль и лучшего спасателя! Разумеется, потом время прошло, всё сгладилось и забылось. Но так или иначе Марков и Си-А, наделённая уже тогда, в середине XXI века, возможностями, которых не было и теперь у современных кораблей, навсегда остались легендой и одной из величайших загадок Земли.

Без возможности изучить строение Си-А ещё несколько лет исследований были потрачены на то, чтобы вживить в металлические сплавы кораблей живые клетки. Конечно, это были примитивные существа, подобные амёбам или инфузориям, но этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы корабль мог синхронно двигаться с пассажирами через границу измерений. Биоаппараты исчезали из пределов нашего мира одновременно с людьми на девятой си-точке. Металлоинфузории, живущие в корпусе корабля, прекрасно переносили резкие перепады жары и холода, радиоактивные лучи и прочие неблагоприятные факторы. Однако у биокораблей был один существенный недостаток: металлоинфузорий нужно было регулярно кормить смесью, содержащей в себе углерод, кислород, соединения железа и полисахариды. Если же бортовой компьютер случайно забывал отдать команду «покормить» корабль, то через пару-тройку дней астронавты рисковали остаться возле разрушенных руин бывшего аппарата.

Кислородные генераторы — приборы, позволяющие генерировать кислород из вредных для человека газов, изобрели давно. Теперь ученым пришлось разрабатывать генераторы питательных смесей для корабля, чтобы питание металлоинфузориям обеспечивалось в любых, даже самых суровых условиях окружающей среды.

Только после таких длительных приготовлений наконец-то удалось приступить непосредственно к испытательным запускам зондов с животными на борту. Было запущено двадцать зондов в течение трёх лет на разные планеты, и все двадцать вернулись назад на Землю даже не поцарапанными. Животные — собаки и обезьяны — чувствовали себя прекрасно.

Учёными были просмотрены миллионы снимков различных планет, комет и астероидов. Наконец, они выбрали свою цель — обитаемую планету, подобную Земле, в системе, похожей на Солнечную. Данные зонда показывали наличие нестабильных молекулярных структур повсюду на планете: в листьях растений, в почве, воде, воздухе. При всём этом планету что-то удерживало от полного распада, по всей видимости, уже в течение многих тысяч лет.

Туда-то и было решено отправить первый космический корабль с людьми.

Сразу возникла проблема: как общаться с астронавтами, пока они находятся в ином мире? Разрабатывались различные версии того, как можно наладить связь. В конце концов, Координационный Совет Земли совместно с Объединением Космоцентра принял решение использовать зонды.

Каждый три дня с Земли на исследуемую планету будет отправляться зонд, предназначенный для доставки оборудования, пищи, одежды, медикаментов астронавтам, работающим в параллельном мире. Назад он будет доставлять собранную землянами информацию. Риск потерять людей весьма значительный, тем более, вряд ли спасатели сумеют в случае чего быстро добраться, и неизвестно, как сильно время искажается при пересечении границ миров, но другого выбора нет. «Кто не рискует, тот не пьет шампанского», — сделало вывод Объединение и стало готовить первую экспедицию к Альфе. Так было решено окрестить первую изучаемую планету альтернативного мира.

====== Глава 2. Планы Мирового правительства ======

Первой экспедиции удалось обнаружить на Альфе две расы человекоподобных существ: смуглых высоких брюнетов с тёмными глазами и невысоких зеленоглазых блондинов с бледной, почти прозрачной кожей. Представители каждой расы делились на два противоположных пола, мужчин и женщин, как и земляне. Все они имели правильные черты лица, идеальное телосложение и походили друг на друга, словно братья и сёстры.

За неделю пребывания на планете не удалось выяснить, насколько обе расы разумны по сравнению с человечеством и мирно ли сосуществуют друг с другом. Первой экспедиции обнаруживать себя перед аборигенами было строжайше запрещено. Единственное, что привезли назад земные астронавты: снимки флоры и фауны, образец домотканого платья и забытую расчёску одной из девушек, а также гербарий из нескольких видов растений, пробы воды, воздуха и почвы. Перемещаясь по поверхности планеты, астронавты тщательно снимали голограммы с каждого крупного населенного пункта и привлекшего внимание строения.

На Земле отсортировали собранный материал и сделали следующие выводы.

Выбираться за пределы уровней возможно. На данные зондов можно полагаться так же, как и в нашей Вселенной. Путешествие корабля в межпространстве действительно позволяет связать две точки в космосе, как бы далеко они друг от друга ни находились, единой временной нитью, и это справедливо для альтернативных миров, иначе никакой человеческой жизни бы не хватило, чтобы дождаться возвращения экспедиций.

Держать связь с астронавтами и получать от них информацию посредством зондов возможно. Временные сдвиги при перемещении корабля нивелируются именно за счет того, что в си-приборах время разворачивается в четвертое измерение, и его энергия используется для мгновенных прыжков через си-точки. Сжигаемая кораблем в качестве топлива временная энергия позволяет астронавтам вернуться обратно на Землю не спустя многие тысячи лет, а практически через такое же количество дней, какое они бы прожили на родной планете. Погрешности в пару дней или несколько часов в расчёт не берутся.

Однако на основе собранного материала Объединение Космоцентра пришло к заключению: Альфа и её жители похожи на землян лишь внешне. Внимательное изучение волос девушки, оставшихся на расчёске, и образцов растений, показало, что всё живое на Альфе выведено в результате искусственной селекции.

Генетиков поразило это открытие. Ученые Земли в последние сто лет занималась попытками получения идеальных генов человека, но десятилетие за десятилетием они лишь медленно приближались к далёкой и трудной цели, а на Альфе две расы саморазмножающихся, здоровых клонов уже были готовы! Похоже, жители Альфы не только не примитивнее, а наоборот, выше нас по уровню развития. Но где же в таком случае их промышленные предприятия, научно-исследовательские институты, техника? Почему искусственно выведенные люди ведут столь примитивный образ жизни — натуральное хозяйство? И почему рас именно две? Эксперимент над генами явно имел место, но не осталось никаких следов его проведения, кроме конечных результатов — клонов, живущих на Альфе.

Или вся планета целиком — эксперимент?

На подобные мысли наводили образцы почвы, воды и воздуха, распавшиеся почти мгновенно на элементарные частицы при попытке их исследования. А потом частицы аннигилировались, выделив столько энергии, что три исследовательские лаборатории в один не прекрасный день снесло с поверхности Земли. Единственное, что уцелевшие после трагических инцидентов учёные смогли выдать в эфир: «Это была случайная аннигиляция частиц. Никакой радиации, никаких аномалий, успокойтесь, граждане! Если бы это не ровен час оказалась антиматерия, то вся наша планета почила бы в бозе».

Мирное население такие заявления не успокоили. После взрывов лабораторий частыми стали масштабные акции протеста против продолжения изучения альтернативных миров.

«Разберитесь в Солнечной системе, а дальше не лезьте, пока Землю не угробили!» — скандировали толпы людей под окнами научно-исследовательских центров.

Мировое Правительство официально заявило, что программа по изучению альтернативных миров будет свернута, но на деле готовилась вторая экспедиция на Альфу, имевшая целью продержать группу астронавтов за пределами нашей Вселенной в течение года.

Члены экспедиции должны были вступить в контакт с местным населением.

Мировое Правительство с маниакальной настойчивостью в течение года после возвращения первой экспедиции задавало членам Объединения Космоцентра один и тот же вопрос: если Альфа — эксперимент высокоразвитой цивилизации, почему экспериментаторы не вмешались, когда астронавты Земли вторглись в их сферу влияния? Не может быть, чтобы посадку инопланетного корабля они проморгали!

«Впрочем, даже если они тогда не успели отследить нас, то за год присутствия мы точно не останемся незамеченными, а попытки наладить контакт с местными жителями обязательно вызовут ответные шаги со стороны той гипотетической цивилизации, — рассуждал на одном из собраний господин Главный Наблюдатель мирового научно-исследовательского центра Эрик Войцехович Джамтан, человек неизвестной национальности, про которого тоже ходили слухи, что он — результат эксперимента по генной модификации, очень уж умным и изворотливым являлся этот тип даже на фоне себе подобных талантливых пройдох. — И вот когда представители инопланетной… э-ээ… нации появятся на горизонте, ваша главная задача не дать себя уничтожить, а заинтересовать и склонить к обмену опытом».

«Как это? — испуганно запереглядывались между собой будущие кандидаты, готовящиеся к отправке на Альфу. – Он, часом, не сумасшедший? Как он себе представляет вступить в контакт с существами, чья природа ни в малейшей степени нам не известна?!»

Но впавший в раж Эрик Войцехович не думал о препятствиях, его воображение уносилось в необозримые дали, где земляне побратались с представителями более развитой цивилизации и вместе с ними семимильными шагами осваивали космос во всех направлениях.

Именно на этой умопомрачительной конференции Дакус Мэтт и познакомился с Конрадом Картрайтом. Шёл третий час упоительного монолога господина Главного Наблюдателя, когда сидевший рядом c Дакусом симпатичный брюнет лет двадцати вполголоса, но весьма отчетливо, выговорил:

— Господи, какой кретин.

Дакус испуганно воззрился на своего соседа, боясь, как бы тот не навлёк на себя гнев охранников, маячивших в проходе за спинами астронавтов.

К счастью, никто больше не расслышал этой реплики. Узко прищуренные синие глаза неизвестного мужчины смотрели на лектора не по-юношески мрачно. Одет незнакомец был в светло-серый костюм с прикрепленным на лацкане пиджака обозначением: «К».

Дакус почесал затылок. У всех кандидатов к костюмам крепились таблички с порядковыми номерами по степени предпочтительности назначения в команду. У самого Дакуса на груди красовался номер «П-1», что означало «первый кандидат на замещение должности помощника капитана корабля», поскольку показатели интеллектуального и физического развития Дакуса Мэтта по результатам проведенных тестов являлись одними из лучших.

Мужчина, наконец, заметил, что Дакус глазеет на него, повернулся и холодно заметил:

— Бросают на верную смерть? Не поздно отказаться, — в его голосе мелькнула плохо скрываемая нотка злости.

— Я полечу в любом случае! — возмущённо отозвался Дакус.

— Даже если придурок, стоящий сейчас перед нами в реале, а не в виде голограммы, изобретет совершенно невыполнимое задание?

— Всё равно, — упрямо поджал губы Дакус.

— Почему?

— Потому что, несмотря на всех идиотов и бюрократов, космос — мое призвание. Изучать новые миры я мечтал с детства. И, может, сам готов умереть за свою мечту, а не потому что от меня этого требуют.

— Уважаю. Стопроцентно пойдешь в мою команду первым помощником.

— Если выберут.

— Уже выбрали. Я — Конрад Картрайт, капитан «Далласа».

— Но что если Объединение Космоцентра отклонит мою кандидатуру?

— Это невозможно, потому что команду набираю я, — отрезал самоуверенный брюнет. — За тобой последнее слово. Ты летишь со мной первым помощником или не летишь вообще. Твой ответ?

Даже не задумываясь более, Дакус ответил:

— Лечу, — хотя его сильно удивила резкость и безграничная самоуверенность столь молодого капитана корабля.

Впоследствии, он узнал, в чём дело. Конрад, несмотря на свой обманчивый внешний вид, отнюдь не являлся ровесником Дакуса. Много лет назад он стал случайной жертвой эксперимента профессора Евгения Дмитриевича Барковского, посвятившего свою жизнь поискам вечной молодости и бессмертия.

Ни себя, ни свою семью и вообще никого больше профессор так и не смог сделать ни бессмертным, ни вечно молодым. Однако студент, подрабатывавший у него в те ранние годы лаборантом, по ошибке выпил один из образцов раствора, который рассеянный профессор выставил в холодильник в ёмкости, предназначенной для соков и питьевой воды. Из чего состоял тот злополучный образец, не сумел потом вспомнить даже сам Барковский, как не смог восстановить и отбракованную экспериментальную жидкость. Парень, выпивший его раствор и честно помывший за собой посуду, пережил спустя сутки сильное пищевое отравление. Несчастный пролежал пять дней в реанимации, но после этого на протяжении восьми десятков лет выглядел двадцатилетним парнем. Ткани его тела регенерировали с такой безумной скоростью, что даже взрыв, пожар и проникающая радиация не могли уничтожить его организм. Он получил способность дышать под водой, разреженным воздухом и отравленными газами. Ему стреляли в сердце, его переезжала груженая фура. Конрад падал с самолета без парашюта, но ничто не могло не только убить его, а даже состарить или ощутимо повредить здоровью. Часть учёных крестилась, другая часть вместе с обывателями разводила руками. Какого рода мутацию вызвал в организме юноши «волшебный настой» профессора, не смог выяснить никто.

Эксперимент Барковского не осмеливалисьназвать абсолютно проваленным, хотя повторить его также никому за прошедшие годы не удалось. Он вошел в анналы научного мира, как самый абсурдный за всю историю человечества. Конрад Картрайт, единственный условно-бессмертный гражданин планеты Земля, пока не доказано обратное, завязал с биологией, бросил медицинский институт и стал космическим исследователем.

Он женился, но личная жизнь не задалась. Спустя пятнадцать лет после свадьбы супруга покинула его, сообщив, что не собирается превращаться в старуху на глазах вечно молодого мужа. С тех пор характер Конрада претерпел кардинальные изменения в худшую сторону. Мужчина стал мрачен, замкнут и зол. Несколько раз пытался покончить с собой разными способами, но все попытки ни к чему не привели. Жениться вторично Конрад не пытался. Затем на тридцать лет он вовсе исчез с глаз общества, уединившись где-то в горах Азии, потом в течение долгого времени его видели переезжающим с места на место. Никто толком не знал его местонахождения, а слежку за Конрадом давно отменили за ненадобностью. Все равно как экспериментальный образец он утратил свое значение для Мирового Правительства. Поэтому когда нисколько не постаревший Конрад снова вернулся к общественной жизни, СМИ и внуки бывших коллег по работе встретили его абсолютно равнодушно. О нем не забыли, просто не знали, что с ним дальше делать. Бессмертный? Эка невидаль. Уже привыкли. Но сейчас, когда собиралась вторая, весьма длительная экспедиция на Альфу, к Конраду обратились за помощью.

«Какая разница, — пожал плечами условно-бессмертный Конрад Картрайт, когда ему предложили возглавить опасную и ответственную миссию. — Киснуть здесь, где каждый день похож на другой? Лучше я погляжу, как там, в мирах иных, — и пошутил. — А вдруг меня там снова превратят в обычного человека?»

Больше он не сказал ничего. С того дня ему на лацкан костюма прикрепили значок капитана корабля, разрешив набирать в команду тех, кто придется по душе.

За несколько недель пребывания в Главном офисе Объединения Космоцентра Конрад внимательно изучил материалы, полученные первыми исследователями на Альфе, и изрёк ещё одну фразу, которую потом повторяли шёпотом друг другу на ухо будущие члены его команды: «Кажется, у меня скоро появится парочка шансов!»

Зная о каких «шансах» мечтает их капитан, ребята всерьёз заволновались, но Конрад успокоил всех, пообещав не лезть на рожон до тех пор, пока миссия не завершится.

В команду набрали еще пятерых мужчин: тридцатипятилетнего биолога Энеобе Фишера, сорокалетнего доктора-генетика Марселя-де Рош, тридцатитрехлетнего профессора физики Хорхе Лебровича, двадцативосьмилетнего этноведа и геолога Анте Кина и двадцатишестилетнего космогенетика Павла Немирова. Все, включая Дакуса, кроме прочих своих достоинств, выделявших их среди других кандидатов, отлично владели ОСМ — Объединенным синтетическим мировым языком, утвержденным в 2100 году. ОСМ разработали в восьмидесятые годы XXI века для удобства общения ученых, работавших над проектами планетарного значения. После основания в 2095 году Мирового Правительства, заменившего правительства разных стран, ОСМ превратился в интернациональный язык, рекомендованный к изучению в школах и обязательный для учёных-физиков, астрономов, медицинского персонала и космических исследователей.

ОСМ включил в себя слова и речевые обороты из разных языков мира, а его объединили в одно целое на основе латинских букв и английской транскрипции. Над этим изобретением поработали не только люди, но и сверхмощные компьютеры, поэтому язык не считали живым и не ввели в употребление в обиходе, впрочем, его преимущества перед отмершим эсперанто были очевидны.

После снятия экономических и политических границ, образования единого правительства и получения синтетического языка, процесс стирания различий между гражданами разных национальностей пошёл скорее. Многие видели в этом грядущий конец света, ибо когда перемешаются нации, а притока свежей крови ждать будет неоткуда, произойдет неминуемая деградация населения, если генетики, конечно, ничего не изобретут.

Оппоненты, в основном космические исследователи, всё чаще высказывались в пользу того, что развитие человечества непременно продолжится. Либо мы найдем человекоподобных в нашей Вселенной, либо в альтернативных мирах. Появление на Земле инопланетян с Лоо, доказало, что у землян где-то в космосе есть братья по разуму, и пришельцы эти способны, слившись с нами, дать новое потомство. Практически идея так и не была опробована, но в теории всё выглядело шикарно.

Идея смешения представителей двух инопланетных рас родилась в те годы, когда по поверхности планеты гулял последний представитель цивилизации Лоо Марков Владимир Сергеевич. Объединение Космоцентра до сих пор казнило себя из-за его внезапного исчезновения в 2079 году по двум причинам: во-первых, вместе с Марковым утерялся уникальный корабль, способный развивать немыслимую скорость, а во-вторых, загадочный инопланетянин в возрасте тридцати шести лет успел жениться, но потомства от него и его супруги Вайссе дождаться не удалось.

А как бы пригодился ученым-исследователям их ребенок, если бы он появился на свет! Наверняка он бы с рождения был адаптирован к условиям жизни на Земле. Пусть самого Маркова никогда не привлекали земные девушки, и он в конце концов дождался-таки случайного появления на Земле своей соотечественницы, но его сыну или дочери вряд ли можно было бы рассчитывать на подобное чудо. «Лооняне» с неба каждый день не сыплются. При любом раскладе, окруженный с рождения земными людьми, ребенок Маркова и Вайссе непременно избрал бы себе для брака жителя или жительницу Земли. И вот тогда начался бы процесс вливания инопланетных генов в генофонд планеты. Если даже скрещивание двух представителей разных наций дает столь продуктивные результаты, то насколько продуктивно соединение представителей двух планет, имеющих сопоставимые гены! Увы. Тайный проект тогдашнего Объединения Космоцентра провалился, когда в один и тот же день необъяснимым образом исчезли Марков, Вайссе и Си-А. Правда, перед этим имело место еще одно загадочное событие. Несколькими месяцами ранее пропала некая Лорел Гвендолин Хатчингс, общавшаяся с Марковым в течение четырех с половиной лет. Многие прочили Лори в невесты Маркову, и даже ждали, что первый инопланетный ребенок родится именно у неё. Но юная мисс Хатчингс неожиданно исчезла. И не было найдено ни её останков, ни малейшего подтверждения тому, что кто-либо имел отношение к её исчезновению. Она словно растворилась в воздухе. Ходили, правда, безумные слухи о том, что Вайссе и Лори — это каким-то образом один и тот же человек, однако эти слухи являлись настолько несуразными, что никто в них не верил.

С тех пор Объединение Космоцентра, отправляя корабли на неизведанные планеты, мечтало когда-нибудь снова найти представителей разумной цивилизации с генами, подобными человеческим.

И вот столь ценный материал неожиданно обнаружили на Альфе.

====== Глава 3. Альриза ======

Вторая экспедиция отправилась за пределы альтернативного мира 15 декабря 2164 года. Планировалось пребывание на планете до 15 декабря 2165 года. Если же команда по прошествии этого времени не захочет сменяться, то их оставят ещё на год до полного завершения исследований. По возвращении они получат такую денежную компенсацию, что о материальных проблемах можно забыть до конца жизни, и не только самим астронавтам, но и их потомству. Если, конечно, ребята вернутся…


Сюрпризы начались при приближении к орбите планеты. Масштабные сдвиги литосферных плит, глобальное изменение ландшафта и климата астронавты зафиксировали сразу, как только стали сверяться с картой, составленной предыдущей экспедицией.

— Тут не должно быть океана! — удивился Хорхе, изучая общий вид Альфы на мониторе.

Сходство с картой, сохранённой в памяти компьютера, наблюдалось весьма отдалённое.

Контуры материков, их расположение относительно друг друга — всё изменилось. Где-то появились новые острова, с северного полюса исчезли ледники, на южном прибавилось гор, да и сама планета в вертикальной плоскости едва приметно вытянулась в эллипс, слегка зауженный к северу.

— Какого… — выругался Конрад, вытаращившись в монитор. — Неужели в течение полутора лет, пока мы готовили вторую экспедицию, здесь всё живое смыло в результате смены полюсов?

— Тогда снимаем новую карту и возвращаемся обратно, — заметил маленький Анте Кин, сияя чёрными глазами.

— Обидно возвращаться с пустыми руками, — пробормотал Конрад, меняя траекторию полета, чтобы иметь возможность обследовать планету со всех сторон.

В течение часа по земному времени «Даллас» совершал облёт Альфы вдоль экватора, а потом по двум меридианам. Оцифровка карты завершилась. Изображение планеты в трёхмерной проекции появилось над пультом управления.

— Так, — прокомментировал Конрад, вращая голограмму, — полная смена пейзажа. Боюсь, аборигенам кранты. После такого никто не сумел бы выжить. Растаял ледник на севере площадью около ста пятидесяти двух тысяч квадратных метров, на южном полюсе образовался горный массив, а тот материк, на котором наблюдалась наибольшая плотность населения и самые современные постройки, раздробился на четыре части и сотни мелких островов. Само собой, имели место колоссальные извержения вулканов, землетрясения. Итак, ребята, садимся на наиболее надёжный участок суши, отправляем первый зонд с экстренным сообщением, а затем ждём ответа и поступаем в соответствии с инструкциями. Возможно, делать на Альфе больше нечего. Если здесь нет разумной жизни, Координационному Совету планета вряд ли интересна. Если продолжаются катаклизмы, улетаем немедленно без уведомления Объединения. Вы готовы проверить текущую обстановку?

— Да, сэр! — откликнулась команда.

Корабль плавно пошёл на посадку. Конрад внимательно следил за показаниями датчиков, отображавших на мониторе пульта управления температуру, давление, влажность, степень разреженности воздуха, наличие вредных для человека примесей. Пока аппарат проходил верхние слои атмосферы, графики постоянно зашкаливали, обнаруживая наличие множества опасных для жизни человека газов, чей состав постоянно менялся, но когда отметка высоты достигла 3500 метров, картина внезапно улучшилась.

— Весьма благоприятная атмосфера! — удивлённо воскликнул биолог и географ Энеобе Фишер. — Идеально! — заявил он команде, когда корабль перед окончательной посадкой завис на высоте 1200 метров над поверхностью. — Катаклизмы закончены. Планета восстановилась.

— Полностью, — уточнил Конрад, указывая вниз на нетронутый город, простиравшийся посреди живописного плато.

Отдельные дома располагались на склонах близлежащих холмов.

— Как это возможно?! — вытаращили глаза остальные члены команды.

— Вот именно, — сумрачно подтвердил Конрад. — Я бы тоже спросил: какого лешего тут происходит?

Это был, пожалуй, один из самых густонаселенных пунктов Альфы. Первая экспедиция высказала предположение, что здесь находится столица какого-то государства или мировая столица, если жители созрели до уровня развития землян, чтобы прекратить войны и объединить всех граждан планеты. Подобное подразумевало наличие средств быстрой связи вроде спутниковой, но ничего похожего на орбите обнаружено не было.

— Почему город вместе со всеми прилежащими окрестностями в неизменном виде находится в окружении абсолютно нового ландшафта? Его словно приподняло милостью Божьей в воздух, пока тут, я уверен, всё горело и тряслось, будто в лихорадке. А они даже сохранили храм.

Означенную постройку зафиксировала ещё первая экспедиция. На фоне остальных зданий и жилых домов, она выглядела грандиозно.

На постаменте высотой двести метров и площадью десять тысяч квадратных метров, сложенном из серебристого полупрозрачного камня, возвышалось сложное архитектурное сооружение. Пять башен — наиболее крупная в центре и четыре меньших размеров по бокам — возносились на высоту восьмисот пятидесяти метров. Под одинаковыми углами крайние башни склонялись в сторону центральной, их острые шпили, сделанные из золотистого металла, почти касались пятого, но не соединялись с ним. Снизу и до самой вершины темно-синие стены охватывал спиральный пояс из белых камней, имеющих форму ступеней, но забраться по ним было невозможно. Человек, попытавшийся сделать это, соскользнул бы вниз и разбился насмерть. Центральная башня имела восьмиугольную форму, и в ней, как и в основании храма, от самой земли и до вершины виднелись выбитые ступени из белого камня, сверкавшего и переливавшегося в дневных лучах так, что становилось больно глазам. Ни одна из башен не имела входов, равно как и оконных проемов, но ультразвуковое сканирование, проведенное первой экспедицией, показало наличие внутри каждой из них значительного внутреннего пространства.

Стены храмового комплекса украшали мозаичные узоры, изображавшие диковинных зверей и птиц, сцены поклонения людей неизвестным богам, пейзажи, включавшие виды космоса. А возле центральной башни по бокам от ступеней в половину высоты храма поднимались две фигуры, изваянные из цельного камня: черноволосый темноглазый мужчина в белом одеянии, с красным шаром в левой руке, и светловолосая зеленоглазая женщина в синем платье с золотой вышивкой. Женщина держала в ладонях прозрачный шар.

Самым невероятным являлся тот факт, что оба шара парили около скульптур в воздухе. Первая экспедиция ночью специально спускалась на четырёхместном шаттле, чтобы понять, каким образом крепятся шары, но не зафиксировала никаких механических приспособлений, лишь повышенную геомагнитную активность вблизи храма. Затем неожиданно, в мгновение ока взбесились все приборы, шаттл резко накренился, и учёные поспешили удалиться прочь, пока аппарат не разбился о каменное основание. Данный храм сохранили на голографической карте планеты как аномальное строение, требующее осторожного изучения.

Подобных построек на Альфе обнаружилось ещё три. Вторая находилась на юге планеты и представляла собой фигуру белого животного с ярко-синими глазами, похожего на земного льва, с рогом посреди лба, разинутой пастью и высунутым до земли языком, а по бокам от статуи располагались четыре наклоненные синие башни со шпилями. Каменный язык животного украшали многочисленные желтые кристаллы. Входа в постройку также найдено не было, а внутри «льва» ультразвук выявил бесконечно большое полое пространство.

Следующая скульптура, расположенная к востоку от первых двух, имела форму дерева с бочкообразным стволом цвета горького шоколада диаметром восьмидесяти метров, раскидистой кроной с нежно-розовой листвой. Дерево возвышалось на двухсотметровом пьедестале, похожем на песочные часы, внутри которых беспорядочно порхали мириады вспыхивающих искорок. Листва дерева, созданная из тончайших розовых кристалликов, колыхалась при порывах ветра и издавала характерный для настоящей листвы шелест. Вместо наклонённых башен со шпилями вокруг располагались четыре полупрозрачных серебристых цилиндра с гладкими стенками без каких-либо украшений.

И, наконец, последняя загадочная композиция на западном материке представляла собой гигантского чёрного коршуна. Статую поддерживал аналогичный пьедестал в форме песочных часов, а вокруг парили четыре золотистых октаэдра. Черный коршун расправил крылья, сжал в лапах серебряную стрелу, изогнутую зигзагом, и смотрел на окружающих со своего постамента сверкающими изумрудными глазами. Ветер шевелил пластинки перьев, изваянные из тех же кристаллов, из которых по всей вероятности изготовили листву на каменном дереве.

С этим последним произведением инопланетного искусства возникла ещё более интересная ситуация. Между октаэдрами почему-то не пролетал ни один посторонний предмет, словно там поставили силовое поле на максимум, но генератора поля астронавты не зафиксировали. К дереву подлететь было можно. Только в этом случае листва моментально замирала и переставала шевелиться даже при наличии ветра, а приборы шаттла зашкаливали и долгое время после отлёта выдавали беспорядочные показания.

Все четыре строения образовывали правильный ромб, воображаемая плоскость которого, если её провести, рассекала планету под углом сорок пять градусов, а центр ромба совпадал с ядром Альфы. Было ли это просто любопытным фактом, замеченным исследователями, или чем-то действительно важным, предстояло выяснить второй экспедиции.

Конрад и его команда изучали материалы по аномальным постройкам задолго до отбытия. Высказывались различные предположения, но когда версии вводились в компьютер, и тот обрабатывал данные, то в каждой из теорий находилось какое-либо слабое звено, и они друг за другом отметались.

— Слишком мало фактов, мы недостаточно знаем планету, — подытожил наконец Конрад, и вся команда единогласно решила разобраться в назначении необъяснимых построек непосредственно на месте.


— Идём на контакт? — с ненатуральной весёлостью спросил Конрад.

— Опасные контакты, — отшутился Дакус, — но бежать поздно. Нас уже засекли.

Возле домов, расположенных на вершине плато, собирались местные жители. Они, как один, пристально смотрели на приземлявшийся летательный аппарат.

От общей массы постепенно отделялись мужчины и женщины в вышитой узорами одежде белого и темно-синего тонов.

Они выстраивались в строго определённом порядке, словно загораживая собой остальных. Оружия в их руках заметно не было, однако от молчаливой решимости на их лицах, команда «Далласа» занервничала не меньше, чем если бы их встречали наведёнными лазерами.

— Держите наготове две ионные пушки, два антиграва и один генератор нейтрино на минимальной мощности. Пожалуй, достаточно. Если нас атакуют, начинайте ответную атаку с антиграва, ближайшего к нападающим. Не отключайте силовое поле. Поставьте на максимум. Мы не знаем, чего ждать от аборигенов, и защищаться надо соответственно, пока не выясним все их возможности.

Корабль сформировал под собой защитное основание, коснулся почвы и замер. Никто из команды не рисковал выходить наружу, даже под прикрытием силового поля.

— Почему-то я чувствую, что нас здесь видеть не хотят. Они не напуганы, — прошептал Дакус, - но, ребята, поверьте на слово, они не желают нас видеть, и сейчас дадут об этом знать.

— Они не понимают ОСМ, — возразил Хорхе.

— Взгляни туда, — кивнул Дакус на мониторы.

Из-за спин жителей вышли четверо: мужчина в бело-зелёном одеянии с золотой вышивкой, изображавшей плющ, обвивший рукоять меча, ещё один в бело-синем одеянии с серебряным узором летящей птицы, женщина в красном платье с прозрачной накидкой на голове и последний мужчина в чёрной одежде с золотым поясом и с чёрной лентой, перехватывавшей сзади длинные волосы.

Они встали, сложив руки у груди, посмотрели друг на друга, а затем по согласованному короткому кивку окружающих вперёд шагнул мужчина в бело-синем одеянии с вышитой птицей. Он был потрясающе красив, несмотря на свой почтенный возраст, выделялся своей внешностью даже среди похожих, словно клоны, соотечественников.

— «Даллас», пришедший из глубин Вселенной, — произнёс пожилой мужчина на чистейшем ОСМ, — назовите цель визита на нашу родину. Отключите ваше оружие, уберите электромагнитный барьер. Если вы не причините вреда Альризе, никто не тронет вас.

Конрад немедленно протянул руку к пульту и отключил всё разом: двигатели, силовое поле, генераторы излучения.

— Спасибо, — ответил тот же голос. — Теперь выходите из корабля. Мы хотим видеть ваши лица.

Шокированная подобной встречей команда покинула «Даллас» и по струнке вытянулась перед аборигенами. Дакус не понимал, что происходит. Он видел, как подчиняется чужакам Конрад, другие ребята, подчинялся сам, но откровенно не понимал, отчего это. Будто чужая воля завладела его рассудком и направляла все действия тела. А часть сознания, которая могла бы не подчиняться, расслабилась и чувствовала себя настолько умиротворённой, что мысль о неподчинении, сопротивлении или нападении не приходила ей в голову.

— Назовите свои имена, — спокойно продолжал мужчина в бело-синей одежде.

Он выслушал, как ему представились члены команды, а затем, предваряя возможные вопросы, произнёс следующее:

— Мое имя Лефус, я Глава храма Воинов. Вы дважды нарушили кодекс планеты: пересекая зону внутренней безопасности на высоте 3500 метров, и второй раз, держа наготове оружие электромагнитного, ионного, антигравитационного и нейтринного излучения, рассчитывая применить его против нас. Незнание законов не освобождает от ответственности. Вашу вину смягчает лишь то, что вы подчинились по первому требованию, отключили оружие и добровольно вышли из аппарата. К вашему сознанию был применен направленный гипноз Б-типа, то есть ослабленный и не вредящий здоровью. Также к вам применили проникновение в подкорковую оболочку и сканирование зоны памяти О-типа. Мы извиняемся за непрошенное вторжение в ваше подсознание, однако мы вынуждены были защищаться от вас, как от потенциальных захватчиков, ибо до процесса дистанционного сканирования мозга ваши намерения были не очевидны. Сейчас действие гипноза будет снято, и вы сможете снова контролировать ваши действия. Мы предупреждаем: на планете существуют жёсткие правила. Даже если Совет Защитников разрешит вам пребывание здесь, то это будет означать лишь одно: ваше присутствие признано абсолютно безопасным, но изучение Альризы для вас ограничится правилами Кодекса. Копию, переведённую на доступный язык, вручит один из членов Совета Защитников. Если Совет примет решение не оставлять вас на Альризе, вы немедленно покинете планету, иначе к вам применят усиленное внедрение в сознание И-типа. В последнем случае мы не отвечаем за безопасность наших методов воздействия на вашу психику. Нам известно о визите на Альризу корабля «Отелло» двадцать с половиной лет назад. Из-за вашего неумеренного любопытства мы несколько дней провели в страхе, наблюдая за передвижениями ваших аппаратов. Больше такого не повторится. На сей раз мы подготовлены к встрече. Не только вы записали информацию о нас. Мы также сняли с сознания пилотов данные о вашей родине. Земля, планета за Завесой, нами интересуется? Мы тоже любознательны, но у нас сейчас столько проблем, что исследования космоса отодвигаются до лучших времён. И не надо нас жалеть. Это вам можно посочувствовать: мы у себя дома, а вы далеко, полностью в нашей власти, и ваше оружие против нас бессильно. Мы не трогаем слабых. Даже позволим вам побыть здесь, чтобы понаблюдать за вами. Нечасто сюда являются инопланетные гости, да ещё из-за Завесы. А теперь довольно. Возвращайтесь на корабль, а мы отправимся совещаться. Решение будет принято в течение суток. Для информации: наши сутки теперь длятся 22,6 часа по земному времени. С планетой произошли некоторые изменения, поэтому многие из записанных в ваш аппарат данных со времени первого визита могут быть недостоверны. И последнее: не пытайтесь нас атаковать или включать силовое поле. Наши Маги и Воины пробьют его с первой попытки, а вам придётся несладко, так что не вынуждайте нас идти на крайние меры. Есть на Земле хорошая пословица: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Вот и послушайтесь мудрости предков. Не лезьте на Альризу с вашими мелочными амбициями, тогда, может, вам удастся получить всё, что вы хотели, и спокойно вернуться домой. До встречи! — и высокопарно поклонившись, мужчина сделал шаг назад, после чего весьма сдержанно поклонились землянам все четверо: женщина и трое её спутников, далее они вернулись в ряды альризийцев, одетых в сине-белые одежды, а те чинно отступили и смешались с основной массой населения.

Жители стали спокойно расходиться по домам, будто ничего необычного не произошло. Никто больше не изъявил желания общаться, не подошел даже близко к астронавтам.

Конрад схватился за голову и отчаянно застонал.

— Какой позор! Я стоял, словно кукла, и не мог ничего поделать!

— И мы, капитан, — заговорили наперебой остальные.

— Он же объяснил: к нам применили гипноз, — заметил Анте Кин.

— Они сильнее нас! — ударил кулаком о ладонь Хорхе.

— Не то слово, — стиснув зубы, согласился Марсель. — Меня до сих пор знобит.

— Они заставят нас взорвать «Даллас» раньше, чем мы направим оружие против них. Или внушат перебить друг друга. Вот тебе и аборигены! — вставил реплику Павел.

— Спокойно, ребята, — поднялся на ноги Конрад. — Рассудим здраво: мы на их территории. Они дали понять, что не собираются нападать, если мы не нападём первыми. Но мы не собираемся атаковать, верно? Теперь вопрос в другом: разрешит ли Совет Защитников нам остаться и собрать информацию об… Альризе? Так я понимаю, называется планета? Что ж, пусть будет Альриза. Надо отметить, они сейчас полностью владеют ситуацией, а мы и в самом деле беспомощны и достойны сожаления. Но с другой стороны, они нас не ненавидят. Да, нас прижали к ногтю, показали превосходство, дали понять, что мы здесь – всего лишь гости, и надо бы играть по их правилам. Однако в их поведении всё же заметен страх. В чем-то, я пока не знаю, мы их превосходим. Я это ощутил по его интонации. В чём-то мы сильнее, и они боятся этой силы, поэтому так отчаянно демонстрируют свою. И мы им тоже интересны. Иначе речи бы не зашло о Совете Защитников и возможности оставить нас здесь.

— Но почему они не удивились нашему визиту? Сами сказали, инопланетяне у них нечастые гости. Почему должный интерес не проявлен? — спросил Марсель.

— Значит, они видели вещи полюбопытнее, чем летающие тарелки из другой галактики, и даже из другого альтернативного мира. Заметьте, жители прекрасно осведомлены о существовании альтернативных Вселенных. Только у них это носит название «Завеса». Часть слов и терминов они употребляли наших, а часть лишь подобных по смыслу. Из этого ясно, что способность читать мысли у них имеет свои ограничения.

— Сосканировать с нашего мозга информацию об ОСМ, Земле и прочем, да ещё суметь довольно внятно объясниться с нами за несколько минут — это дорогого стоит! — не уставал изумляться Марсель.

— Учти: они следили за зондами и за экспедицией «Отелло», с тех пор по их времени прошло двадцать с половиной лет! За это время, особенно проводя его в ожидании возвращения непрошенных гостей, выучишь что угодно.

— С их планетой творилось Бог весть что, континенты местами поменялись, климат стал другим, продолжительность суток уменьшилась на три с половиной часа… Неужели в такой обстановке они могли тратить время на изучение снятой с памяти наших пилотов информации?

— С этим временем, — поморщился Конрад, — такие заморочки. Мы ведь не знаем, каким образом течёт время для жителей Альризы? Давайте вернемся на корабль. Всё равно ничего другого не остается: только ждать.

Команда расселась в центре главного отсека, рядом с выключенным пультом управления.

— Когда я учился на спасателя, — продолжил беседу Конрад, — то пытался освоить теорию путешествия через си-точки. Уже тогда возникали идеи об альтернативных мирах, начинали проектировать корабли с минусовыми приборами. В те годы многих физиков интересовал вопрос: почему после открытия способности извлекать энергию времени теория Эйнштейна вдруг оказалась неверной? Это положение вещей весьма удобно, но почему? Специалистов–практиков такие вопросы не беспокоили. Можно путешествовать в космосе почти мгновенно, так и прекрасно. Изобрёл полуграмотный рабочий Московского завода радиодеталей супермашину новейшего поколения, которой в принципе мы до сих пор пользуемся, слегка расширив её возможности, — замечательно. Никто не задумался над тем, что мы на этих кораблях уже давным-давно путешествуем во времени.

— Как?! — ахнули разом Анте и Энеобе.

Дакус, Марсель и Хорхе внимательно слушали.

— Давайте разберёмся, сколько раз вы отправлялись на планеты, где время однозначно течёт во много раз медленнее, нежели на Земле. Даже пребывание там в течение недели может означать одно: вы вернётесь домой спустя несколько лет отсутствия. Но вы возвращаетесь всегда спустя практически тот же отрезок времени, с погрешностью в два-три дня, причем погрешность бывала и в меньшую сторону. Я знаю, все вы летали в космос неоднократно, иначе вас бы не направили в мою команду и в такую опасную миссию. Хоть кто-то возвращался из рейда на день или два раньше, хотя по часам на корабле, показывающим земное время, получалось, что на родине сейчас должно было пройти на двое суток больше?

— Обычное смещение времени из-за путешествия в межпространстве, — пожал плечами Хорхе. — Ничего странного. Этому никто не удивляется.

— А я удивляюсь. Сначала в старых учебниках, до изобретения си-прибора, я читал, что время не может идти вспять. Но теоретически, с этими смещениями времени, я могу вернуться на Землю раньше своего собственного старта.

— Невозможно. Такого не случалось ни с кем! — возразил Марсель. — Конрад, то есть сэр Картрайт, вы преувеличиваете.

— Ладно, хватит с этими «сэрами» и «пэрами», называйте меня по имени. Мы сейчас все в одной лодке, поэтому нечего официоз разводить. Я готов доказать теорию о том, что, возвращаясь назад с любой далёкой планеты, наш корабль отдаёт назад энергию прошедших столетий, поглощённую при полёте туда. Отданной энергии как раз хватает, чтобы добраться домой. Мы едем назад по линии времени и возвращаемся в давно ушедший момент. Путешествия же в альтернативный мир — это супер-скачок, для которого требуется поглотить, а позже отдать на порядок больше энергии, только и всего.

— А как же посылаемые зонды? — возразил Энеобе. — Мы тогда бы не получали ни одного. Да и спасатели, вытаскивавшие пропавшие экспедиции! Как бы они успевали найти потерпевших крушение астронавтов?

— Если бы мы летали по обычному пространству, то девятьсот девяносто девять из тысячи экспедиций пропадали бы навсегда. Никто бы не спас астронавтов, попавших в переделку. Господи, да они бы даже связаться с Центрами не сумели! Возвращения из рейдов случались бы спустя сотни, тысячи, а то и миллионы лет. Но с межпространством происходит много странного. Дорого бы я дал, чтобы реанимировать Георгия Хохлова и побеседовать с ним. Гениальный был мужик! Мне его си-точки представляются в виде перевалочных станций в длинных коридорах, запрятанных глубоко внутри обычного пространства-времени. Законы существования там кардинально отличаются от нашего мира. Похоже, внутри тоннелей все времена прошлого и будущего сходятся воедино. Если овладеть энергией межпространства, то можно в течение человеческой жизни увидеть воочию рождение и гибель галактик, проследить существование многих миров, и нет никакой гарантии, что данный альтернативный мир, где мы с вами сейчас находимся, — не наше отдалённое будущее, спустя, допустим, миллиарды лет. Мы вроде как скользим с небольшой скоростью внутри обычных вешек «от сих до сих», а потом набираем скорость, совершаем скачок и перемещаемся на другой уровень, во Вселенную, спустя, скажем, триллионы триллионов лет после окончательного заката Земли. Там, за пределами уровня, наша Земля всё ещё жива, и даже может послать весточку. Надо только пробить Завесу. Си-приборы мы до сих пор строим по чертежам Хохлова, они рассчитаны на путешествие с конкретно заданной скоростью, рассчитанной именно на нас, по вполне определённым уровням и мирам. Наши корабли могут летать лишь по проложенным в межпространстве вешкам. Я уверен, нам доступна совсем небольшая часть тоннелей. И не все возможности межпространства мы знаем. Я также уверен, что Хохлов не сам изобрел аппарат. Ему помогли. Однако, где гарантия, что невозможно пользоваться си-точками несколько иначе, изменив структуру кораблей, и тогда мы могли бы летать в далёкое прошлое, и ещё дальше, к моменту рождения Вселенной, сингулярности? Я думаю, зонды, отправленные уровнем ниже, взорвались на орбите потому, что си-прибор, сконструированный Хохловым, не допускает путешествий туда, где человек мог бы встретить себя самого, а, соответственно, во все точки пространства, раньше этой. Можно проскакивать в прошлое вблизи от опасного места, но попасть конкретно в ту самую точку невозможно. Структура корабля не позволяет. Извините за несвоевременный монолог, сдаётся мне, я прав, иначе бы вовсе не заговорил на подобную тему. Просто мы все должны знать, с чем имеем дело.

— Ладно, — не выдержал тут Дакус, — извините, что вмешиваюсь… Конрад, ты всё это вёл к тому, чтобы рассказать о своих догадках по поводу строения кораблей, или в качестве намёка, что с Альризой нечисто? Может, она тоже имеет отношение к межпространству?

— Альриза, несмотря на кажущееся поразительное сходство с Землей, может оказаться опаснее Белья-Джен, Красных Хребтов или Суанры, открытой недавно в созвездии Козерога. Где вы видели такое, чтобы отдельно взятые пробы вещества сами собой распадались на элементарные частицы и взрывались, не являясь при этом ни радиоактивными породами, ни антивеществом? И почему распались не все образцы? Часть была исследована без проблем, с другой частью творилось неладное. Вплоть до того, что две пробы, взятые в одном и том же месте нашим зондом, повели себя при исследованиях на химсостав абсолютно по-разному. Первый образец не выявил аномалий, второй взлетел на воздух вместе с лабораторией. Вы видели эту съёмку? — Конрад включил монитор, вызвал меню и выбрал виртуал-ролик, предоставленный зондом первой экспедиции.

На экране появился пейзаж: равнина, вдали течёт река, а справа в пределах видимости дерево с плодами, напоминающими синие груши.

— Смотрите на нижнюю ветку. Интересно, кто-нибудь из Объединения Космоцентра обратил внимание на эти кадры?

Дакус и другие стали смотреть, и из их уст раздался потрясённый вздох. Кора в указанном Конрадом месте внезапно лопнула, и оттуда вытекла вниз по стволу бесцветная жидкость. Она собралась на земле в шарик, который расправил крылышки, вытянул вперед шейку и клювик, отряхнулся и взмыл в небо.

— Э-э-это что? — заикаясь, спросил Энеобе Фишер. — Тут так птички вылупляются?

— Нет, — с широкой улыбкой сообщил Конрад, — птички вылупляются, как им и положено, из яиц. Но эта конкретная птичка родилась из дерева. Так сложилось. Нестабильные молекулярные структуры повсюду, ясно? Теоретически любые присутствующие на планете элементарные частицы могут соединиться в любом порядке с любой скоростью и так же непредвиденно распасться. Нестыковка с теорией вероятности, но кто тут помнит о теориях? Я предполагаю, на Альризе птичка может выйти из дерева, рыбка выплыть из земли, а из воздуха спуститься пламень. Это повеселее телепатов, говорящих на нашем языке, для которых появление инопланетных астронавтов даже не стало сюрпризом?

Воцарилось недолгое молчание, в течение которого Анте Кин вслух вспомнил не очень приличную японскую поговорку, а следом озвучил равно неприличную монгольскую присказку, ибо его прабабушка когда-то жила на территории Монголии, а дед был на четверть японцем.

— Гляньте, они посовещались! — неестественно бодрым голосом возопил Хорхе, указывая пальцем на монитор корабля, отражающий всё происходящее снаружи.

На плато снова собирались знакомые фигуры в разноцветных одеждах.

— Капитан «Далласа», Конрад Картрайт, выйдите к нам! — торжественно провозгласили пришедшие.

Конрад с достоинством исполнил требуемое, а следом за ним медленно появилась перед местными жителями и вся команда. На сей раз вперед вышел мужчина в чёрном одеянии с золотым поясом.

— Меня зовут Раато. Я Глава Авведо — города, где вы сейчас находитесь. Капитан Картрайт, ваша команда может остаться на Альризе на время, необходимое для завершения ваших исследований, но с оговоркой на ряд условий. Мы решили сохранить вам и себе время и не заставлять изучать весь Кодекс. Мы зачитаем вам ряд правил, которым вы будете подчиняться, если хотите пребывать на нашей планете. Первое: вы можете передвигаться по поверхности, брать пробы воды, воздуха, почвы, растений, изучать животных, не убивая и не раня их. Вы не имеете права сбрасывать любые отходы жизнедеятельности в окружающую среду. У вас есть средства переработки?

— Есть, — коротко ответил Конрад.

— Рады это слышать. Второе: в прошлый раз ваш экипаж более всего заинтересовали наши четыре храма: Ара, Мито, Дана и Эте, в переводе на ваш язык Северный, Западный, Восточный и Южный. К храму Ара, стоящему на этом плато, приближаться запрещено. Вы рискуете жизнью. Он запечатан много веков подряд, там творятся странные вещи, поэтому в целях вашей собственной безопасности не ходите туда. К остальным трём храмам можете приближаться, но при условии, что Лидер соответствующего храма вам это разрешит. Третье: вы даже в мыслях не держите использовать генераторы сильных излучений. Остальные излучающие приборы ставьте их на минимум, иначе на планете из-за ваших машин случится катастрофа. Четвертое: вы не участвуете в национальных празднествах, собраниях, обсуждениях, не навязываете свое общество местным жителям. Те, кто захотят вам помочь в работе, сами придут. Остальных не пытайтесь склонять на свою сторону или как-либо общаться с ними. Вы можете наблюдать за их жизнью издалека, не вмешиваясь. Просмотр содержимого домов сквозь стены запрещен. После первой подобной попытки вы будете высланы отсюда без переговоров. Если вы собираетесь вступить в постоянный контакт с кем-либо из жителей с целью исследования его анатомии, физиологии, психики или еще с какой-либо целью, вам надо посоветоваться сначала с Вайто, Лидером Защитников — он сейчас стоит рядом со мной — или Лефусом, Лидером храма Воинов. Его вы уже встречали. Пятое: Вы не будете сопротивляться и чинить препятствия, если Совет изменит решение в отношении вас и попросит удалиться с Альризы раньше, чем вы планировали. Вы должны подчиниться без вопросов и возражений. Со своей стороны ручаемся за то, что без веских причин вас не вышлют. Шестое: на корабле вы жить не будете, вам предоставят в пользование несколько домов. На корабль станете приходить и уходить по установленному расписанию. Седьмое: за оказанную любезность вы окажете содействие и в свою очередь позволите изучить ваш летательный аппарат, а также расскажете подробнее о Земле. Последнее: связаться с нами вы можете через передатчик, который я вам предоставлю в пользование. Улетая с Альризы, вы сдадите его обратно.

С этими словами мужчина сосредоточился, и в воздухе перед ним образовался небольшой прозрачный диск размером с половину ладони, переливающийся всеми цветами радуги. Земляне едва сдержались, чтобы не закричать от ужаса.

Примитивные клоны владеют секретом материализации?

— Достаточно подержать его в руке и подумать о человеке, с которым хотите связаться. Размножьте передатчик и общайтесь с его помощью. Множится он прикосновением пальца и мысленной командой разделиться на задуманное число частей. Учтите: копии при утере или порче оригинала работать не будут, поэтому бесполезно пытаться наделать себе образцов для исследования их на Земле. Держите!

Конрад протянул руку к диску, а тот попросту перелетел к нему по воздуху.

— А как же гравитация? — не выдержал Картрайт.

Мужчина пожал плечами.

— Некоторые вещи на этой планете живут по своим законам. Надо просто об этом помнить и не удивляться. Спокойствие должно утвердиться незыблемо в уме, сердце и чувствах. Иначе планета погибнет, а мы этого не можем допустить. Именно поэтому у нас никогда не было войн, ненависти, страха, злобы. Мы искренне надеемся, вы не принесёте сюда этой заразы, от которой страдает большинство цивилизаций Космоса! Итак, капитан Конрад Картрайт, согласны ли вы на все условия и готовы им подчиниться?

— Согласен.

— Команда разделяет ваши убеждения, и будет выполнять то же, что и вы?

— Я готов отвечать за поступки команды.

— Тогда до встречи. Надеюсь, ваше пребывание на Альризе будет приятным, — и вся делегация развернулась и ушла, оставив землян одних.

— А по-другому никак, — развел руками Конрад в ответ на сомневающийся взгляд Анте.

— Ничего, — Павел хлопнул командира по плечу. — В конце концов, мы сможем проводить исследования. В рамках их ограничений, разумеется. Лучше, чем ничего.

— Конечно, — кивнул Дакус, — возможно, вскоре объявятся те, кто планету создал, только я не уверен, что они будут с нами столь же любезны, как эти товарищи из административной верхушки.

— Мы постараемся обнаружитьмаксимум информации, — уверил капитана Хорхе.

Вот так биолог Энеобе Фишер, исследователь космоса и спасатель Конрад Картрайт, физик Хорхе Лебрович, космогенетик Павел Немиров, врач Марсель-де Рош, этновед и геолог Анте Кин, а также конструктор си-кораблей, программист Дакус Мэтт, оказались на Альризе и приступили к работе.

====== Глава 4. Плюющаяся лангелла и говорящий коррос ======

— Через полчаса собираем совещание, — оставляя в покое дротики и профессорскую лысину, сказал Конрад со вздохом. — Будем выяснять, что включать в очередной отчёт. Заторчим мы тут, чувствую, до морковкиных заговений. И советую тебе, друг мой и помощник, принять витамины, присланные в комплекте лекарств на предпоследнем зонде. Кстати, я их сам сейчас приму. У меня из-за перестройки режима светового дня постоянная бессонница и хроническая усталость, — с этими словами Конрад достал круглую тубу, нажал на кнопку и проглотил пару белых пилюль.

— А что тебе передали в информационном пакете? Ты почему-то не стал озвучивать письмо при всех, — Дакус осёкся, опасаясь, что сболтнул лишнее.

Конрад беззлобно усмехнулся.

— Если коротко: «Совет выражает недовольство. Данных недостаточно. До сих пор не обследованы храмы, ничего нет по поводу аборигенов. Если не найдёте способ тщательно осмотреть планету или наладить контакт с жителями, вас отзовут обратно и на 95% лишат обещанной оплаты».

— Сволочи, — отметил Дакус.

— Ещё какие! Готов поспорить, с посланием-выволочкой господин Главный Наблюдатель постарался. Его бы сюда на эту чёртову планету, где ни шиша не понятно. Ладно, зови ребят. Где хреновина, которую нам местная верхушка подарила для связи? Так… Сжимаем в руке и усиленно думаем, кому направлен вызов… Хорхе… Потом Павел… Анте… Энеобе… Марсель… Кажется, все получили сигнал. Господи помилуй, какая глупость! — Картрайт в сердцах метнул диск обратно в специальную коробочку, где хранил его во избежание порчи. — Как можно переговариваться с помощью саморазмножающихся кристаллов кварца?! Хотя никакой это не кварц, разумеется! От попытки сделать тесты на химсостав ТМП-16 расплавился в мгновение ока. И это современный точнейший анализатор молекул!

— Любопытно, почему наши передатчики внезапно сдохли? — добавил Дакус. — У предыдущей экспедиции они работали, насколько я понял из отчётов.

— Альриза на Землю не похожа, — пробормотал Конрад. — Нисколько, поверь мне. Чужая странная планета с двуличными жителями, которые одной рукой тебя приветствуют и разрешают жить бок о бок с ними, а другой рукой готовятся ударить. Зачем они подарили нам дома? Почему доступ на наш собственный корабль ограничен двумя часами утром и двумя вечером? Сможем мы вообще улететь, когда пожелаем? Столько вопросов и ни одного ответа!

На пороге дома Конрада один за другим стали появляться члены команды. Первым вошёл Павел, за ним Хорхе, а ещё через пять минут и все остальные. Лица их были мрачны. Энеобе расчесывал какую-то подозрительную царапину на щеке, через каждые десять секунд доставал из-за пазухи противовоспалительную жидкость и брызгал из флакончика на повреждённый участок кожи, беззвучно матерясь.

У Павла на плече восседал ворон с белым галстучком из перьев на груди и красным клювом. Ворон хитро оглядывал команду блестящими сапфирами глаз, наклоняя головку с серебристым хохолком то вправо, то влево.

Анте, не успев толком войти и расположиться в гостиной, вдруг начал извлекать из карманов многочисленные образцы растения, представляющего собой солнечно-жёлтое сплетение стеблей и белых цветов, подобных лилиям, с синими прожилками по краям лепестков. Такие соцветия очень часто использовали для украшения одежды и фасадов домов местные жители. Первую пробирку Анте достал и поставил на стол с гордостью первооткрывателя. Вторую, точно такую же, — с лёгким налётом изумления на лице. Третью — с ужасом. От четвёртой его затрясло. Но когда прямо из его ладони выросла изящная лиана, увенчанная бело-розовыми листьями, мужчина завопил страшные ругательства на своём исконном диалекте, разом забыв ОСМ и все учёные премудрости. Трёхметровая лиана вытянулась во всю длину, шлёпнулась на пол, недовольно зашипела, свернулась пружиной и выпрыгнула в окно дома, которое благополучно распахнулось само собой, пропуская незваного гостя, столь сильно стремящегося вон.

— Отвратительно, — меланхолично жуя антистрессовые капсулы, прокомментировал ситуацию Марсель.

— Гадость, гадость, гадость!!! — вопил Анте, тряся в воздухе кистью руки, которая отнюдь не выглядела повреждённой.

— Что это было? — ошалел Дакус.

Энеобе, Хорхе и остальные замерли, уставившись на вопящего товарища.

— Ты ранен? — не меняя тона, поинтересовался Марсель у Анте.

Тот несколько успокоился, поняв, что выжил. Перестал трясти рукой и повернулся к доктору.

— Нет, но… Вы видели?!

— Ну и что, — спокойно пожал плечами Марсель, — я и не такое видел. А ты? — обратился он к Энеобе. — Чем порезался, признавайся сразу. Или ждёшь, пока у тебя лианы из ушей полезут?

Конрад молча наблюдал за их диалогом. Испуг за этноведа закончился, и теперь капитан «Далласа» ждал, пока врач разберётся с внештатной ситуацией. Здоровье членов команды было превыше всего, так что с его точки зрения Марсель нисколько не нарушал субординацию, взяв инициативу в свои руки перед лицом внезапно возникшего Явления.

— Я… гулял по улице. Ещё не смеркалось даже. И тут мимо меня прошла красивая кошка. Вернее, я подумал, что она — кошка. Хотел подойти ближе и получше рассмотреть, а она чем-то в меня плюнула. Чем-то острым и колючим. И сбежала.

— Та-ак, — растягивая слова, гневно сдвинул брови Марсель, — а защитный костюм надеть не судьба?

— Здесь это всё равно не помогает! Посмотрите хотя бы на Анте, его размножившиеся пробирки с образцами и эту дурацкую лиану, вылезшую из руки!

— Ему простительно: он этновед, а ты биолог! — напустился на несчастного врач. — Изучаешь инопланетные образцы в экстремальных условиях на незнакомой планете! Ты должен соблюдать инструкцию по безопасности! Камикадзе хренов! Конрад, предлагаю сообщить Магам об инциденте. Пусть они осмотрят нашего смельчака, заодно узнаем, какая кошка и чем именно в него плюнула.

— Согласен, — кивнул Конрад. — Господин Фишер: кругом и марш на улицу. Где находится представитель храма Магов тебе известно?

— Что-то не хочу я к ним идти, — внезапно струхнул Энеобе.

— Плюющихся кошек мы не боимся, а магов боимся? Я сказал — МАРШ!

— Есть, — уныло покорился судьбе Фишер и покинул комнату.

— Господин Кин после совещания идёт сдавать анализы доктору Марселю. Особенно кровь из вены по семистам показателям и пробу генной модификации. Ясно?

— Есть, — тем же тоном, что и Энеобе, отозвался “господин Кин”.

— Далее, — продолжал Конрад, ткнув пальцем в грудь Павла, — зачем ты припёр ко мне в дом птицу? И откуда ты её взял?

— Честно говоря, он прицепился ко мне сам, — начал парень.

Неожиданно «птица» расправила клювом галстучек на грудке, переступила чёрными лапками на плече и осмысленно заговорила:

— Гоша друг Паши. Он умный и красивый. Гоша знает про Землю. Он родился на Альризе, но очень хочет видеть Землю, потому что там родина Паши. Гоша будет защищать Пашу от Явлений, а потом Паша возьмёт его с собой.

— Ни фига себе! — не выдержал Хорхе. – Во, выдала птичка!

— Какого…

— Обалдеть!

— Сдуреть можно!

Последние три реплики принадлежали последовательно: Конраду, Дакусу и Анте Кину.

— Тащи его к магам немедленно! — заорал Конрад. — Какие царапины! Какие кошки! Царапина — мелочь! Тут вороны с человеческим интеллектом летают! Это же сверхопасное Явление!

— Ой, ой! — стыдливо прикрыл головку крылом Гоша, но тут же один хитрый глаз высунулся из-под перьев снова. — Не надо кричать. Я совершенно безопасный. А говорящим получился вот почему: мутационная волна средней силы шла по базисной диагонали храма Ара и зацепила гнездо корросов. Двое моих братьев погибли, но я упал на землю, а тут меня нашёл Паша. Волна накрыла нас обоих. Часть его генома попала внутрь меня вместе с частью памяти, и что-то мне досталось от его представления о воронах Земли. Корросы на самом деле синего цвета с белой грудкой, лапками и длинным хвостом, и они не говорящие. А я вот теперь получился ни то ни сё. Лучше бы целиком стал, как вы. Мне сейчас человеческого облика жуть как не достаёт! Постоянно хочется крылья использовать, как руки. Клюв и когти вообще уж-жасно мешают! — и он, распушив перья, встряхнулся всем телом, будто пытаясь сбросить надоевшую оболочку. — Родичи меня прибьют, если встретят. Зато я унаследовал генетическую память Альризы. Я вам могу кое в чём помочь в ваших исследованиях, — и он важно надулся.

Ошалевший Конрад краем глаза отметил, что Марсель, как истинный врач, уже вовсю делится с соратниками запасами антистрессовых капсул из личной аптечки.

— Животное под названием лангелла, плюнувшая в вашего друга недоеденными шипами дерева уматис, абсолютно безвредна, — продолжал Гоша, не обращая внимание на психически неустойчивое состояние команды «Далласа». — Она была не в настроении. Возможно, голодная и злая. Во-вторых, пуэретта, выросшая якобы из руки, тоже относительно безопасна. Это она размножила пробирки господина Кина, а потом сбежала. Наверное, господин Кин подцепил её в зарослях иннобе — такое забавное растение с ворсистыми листьями и ветвящейся листовой пластиной, с которых капельки прозрачного сока капают. Сок хорошо порезы заживляет, хотя его и пить можно, он весьма полезен для желудка. Да и пуэретты его любят. Им даже корней не надо, чтобы впитать сок иннобе. Они его листьями и стеблем всасывают. Сама же пуэретта славится тем, что при интенсивном росте выпускает ядовитый, но не опасный для жизни газ, наводящий массовые галлюцинации и размножает прикасающиеся к ней предметы, делая их точные копии. Правда, скопированные экземпляры самоуничтожаются в течение нескольких недель или месяцев, либо тихо распадаясь на молекулы, либо громко взрываясь. Это уж как повезёт. Поэтому выкиньте ваши сегодняшние пробирки с образцами от греха подальше, не то рискуете погибнуть сами или потерять свой корабль.

— Почему ты раньше молчал! — набросился Павел на птицу.

— А ты не спрашивал, — обиделся тот, отворачиваясь.

— Паша! Как ты с ним общаешься? — не верил глазам Марсель.

— Привык уже. Поначалу тоже был шокирован, но в течение пяти часов подряд к чему угодно привыкаешь, — честно ответил Павел.

— Где ты его нашёл? — заинтересовался Хорхе.

— Бродил возле Северного храма в надежде определить границы аномальной зоны с помощью датчиков, а также выяснить влияние неизученного излучения на растения, расположенные в радиусе нескольких метров.

— Не оповестив меня? — сухо уточнил Конрад.

— Простите, капитан. Я надел защитный костюм, как видите, и не приближался к храму более, чем на тридцать метров. Геопатогенная зона гораздо шире, нежели показали замеры «Отелло». Источник аномального излучения находится под землёй, причем испускает нестабильные волны, скачкообразно меняющиеся каждую секунду. Я собирался подготовить материал для отчёта, и тут напоролся на него, — Павел указал подбородком на Гошу, невозмутимо перебиравшего пёрышки. — Он в тот миг был просто кожистым шевелящимся яйцом коричневого цвета. Когда я поднял яйцо, оно вдруг разломилось, и мне на плечо порхнул птенчик. Кстати, трепаться он начал сразу. И первое, что сделал, попросил накормить его какой-то мясистой дрянью, причем точно указал, где её можно найти.

— Это сельфусы. Вкусненькие! От них растёшь быстрее, — пояснил Гоша, отвлекшись от своего занятия.

— Что и случилось, — прокомментировал Павел. — Налопавшись мерзких сельфусов, бр-р, видели бы вы, насколько они отвратительны, он вымахал в течение пары часов до своего теперешнего состояния. Имя сам себе выбрал, просканировав мою память.

— И всё время трепался, пока рос? — уточнил Конрад.

— Ага.

— Говорливый.

— Надоеда, — согласился Павел.

— Вредины, — не остался в долгу Гоша.

— Гоша, ты взрослый, или будешь ещё расти? — поинтересовался Конрад.

— Явление, затронувшее меня, было рассчитано на два часа. Все мутации, случившиеся с моим организмом за это время, останутся, но новых не появится. Я успел вырасти, теперь таким и останусь, пока планета не аннигилирует меня.

— Аннигилирует? Почему? — невольно воскликнули все.

— Я же мутант. Если меня раньше не убьёт кто-нибудь, например, Маги, Воины или мои собственные родичи, спустя положенное время меня уничтожит Альриза, когда пойдёт анти-волна. Такое тоже случается. Анти-волны стирают то, что было вызвано Волной. Меня вызвала к жизни Волна. Значит, анти-волна уничтожит меня.

— Когда она пойдёт? — спросил Павел.

Почему-то в его взгляде мелькнуло сожаление.

— Кто её знает, — откликнулся Гоша с притворным безразличием, снова принимаясь чиститься. — Они непредсказуемы.

— Давайте сядем, — неожиданно тихим голосом предложил капитан.

— Точно! — обрадовался Анте Кин, как будто это предложение могло чем-то помочь в сложившейся ситуации.

Все расселись: кто на диван, кто на кресла.

— Теперь по порядку и сначала, — похоже, Конрад обращался именно к Гоше. — Совещание у нас вряд ли получится сегодня, но отчёт с зондом я отправлю. Хотелось бы знать побольше о корросах, лангеллах и причинах мутационных Явлений на планете.

— Пожалуйста, — вальяжно развалился в кресле Гоша, перелетев туда с плеча Павла. — Корросы живут в гнёздах, которые строят в развилках кустарника, либо в расщелинах скал, любят воду, но и погреться на солнышке тоже не прочь, питаются плодами деревьев геккоте и мелкими насекомыми, как водными, так и наземными. Зелёные корросы способны самостоятельно производить питательные вещества с помощью солнечной энергии, зато они не могут долго пребывать в воде. Синие корросы отлично плавают и ныряют, но не умеют добывать пищу из лучей света. Я из рода синих, так что мне надо кушать, — и он похлопал себя крылом по животу. — Наверное, ваша земная пища тоже сгодится. Вы ничего вкусненького с собой не захватили перед отбытием? Я бы не отказался, — и он аппетитно сглотнул.

Антистрессовые капсулы уже начали действовать, поэтому все слушали рассказ Гоши на удивление спокойно.

— Узнаем ответы на остальные вопросы, наградим тебя питательной смесью из зёрен пшеницы и мясных волокон. Или ты предпочитаешь желе из вишен с добавлением сладкой сливочной массы?

— Ага, согласен на оба варианта: основное блюдо и десерт! А то не хотелось бы, как мои родичи, то нэуллами хрустеть, то кожуру от геккоте часами переваривать, — продолжал Гоша. — Сельфусов-то на всех не хватит. Они большая редкость. Вот и лопаем всякую гадость. Ваш парень, кстати, — и он указал крылом на Павла, — зря отирается возле храма Ара. Там действительно опасно, хоть с энерго-защитой, хоть без неё. Лангелла — ерунда, она травоядная и не опасная. А если и выплюнет колючку, то просто в целях самозащиты. Дерево уматис, плодами и листьями которого она питается, даже полезно для вашей крови. Оно не ядовито, иначе лангелла издохла бы, съев его, поэтому зря вы Энеобе отправили к магам. Он только время потеряет и ещё раз выслушает нудную лекцию о том, почему биологу-инопланетянину нельзя приставать на улице к бездомным животным. А вот Северный храм может выплюнуть в вашу сторону колючку покрупнее, от которой вы одной царапиной не отделаетесь.

— Чем опасен храм? — заинтересовался Конрад.

— Он является одним из четырёх входов в ядро планеты. Внутри лежит огромный сияющий Шар. Его оставили Боги много тысяч лет назад, чтобы он оберегал Альризу. Если Шар распадётся, Альризе конец. Сейчас Шар стал слабым и не может держать себя под контролем, поэтому вместо продуктивных волн посылает мутационные. Та, что зацепила меня, была не очень сильной. Из-за волн на планете возникают Явления. Так называют периоды и результаты неожиданной и непредсказуемой нестабильности пространства и времени, нарушение законов физики, геологии или биологии на планете. Поскольку Шар, на котором держится мир, больше не способен самостоятельно справляться со своими функциями, ему помогают Маги, Воины и последователи храма Искусств. Именно они в последние две тысячи лет удерживают планету от распада. Они обладают способностью нейтрализовать Явления, но не всегда это удаётся. Двадцать лет назад гигантская Волна сотрясла нас. Мы пережили ужасный катаклизм. Хорошо, что барьеры Воинов сдержали волну в тех местах, где находилась большая часть населения и стояли важные постройки. Остальная часть планеты сильно изменилась. Многие жители погибли.

— Ты появился на свет от силы пять часов назад! Откуда ты всё это знаешь? — не сдержался Дакус.

— От Шара.

— Шар беседует с тобой? Ну и важная же ты персона! — криво усмехнулся Конрад. – Ладно, расскажи нам про Шар.

— Он всемогущий, — не понял иронии Гоша, — но не самовоссоздаваемый. Его породили Боги — существа, которые были гораздо могущественнее Шара. Им по сей день поклоняются нынешние жители. Говорят, Боги до сих пор где-то далеко держат связь с Альризой. С момента создания Шар имеет доступ в сознание любого элрисо. И каждый способен получать от него информацию о планете.

— Кто такие элрисо?

— Все живущие на Альризе. Не важно, птица, насекомое, зверь, дерево или итэтэ, все мы носим имя эл-этерисо или кратко — элрисо.

— Расскажи про итэтэ, — не сдавался дотошный Конрад.

— Так со времен создания Шара называют жителей планеты, похожих на вас, землян. Человекоподобные — это итэтэ. Очень давно Шар создали Боги. От Шара родилась Альриза, а потом вся жизнь на ней и, конечно, итэтэ. Сначала Шар был маленьким, а планета — бесплодной и пустой, но Боги упрямо растили Шар, пока он не стал огромным, как тысяча галактик…

— Заливаешь! — наконец, опомнился Конрад. — Шар помещается внутри планеты, а размером с тысячу галактик? Такого быть не может.

— В ядре находится точка соприкосновения Шара и планеты. Вначале ядро и Шар совпадали, но потом Шар вырос, и он мог убить планету, если бы продолжал расти сквозь неё. Поэтому Боги перенесли его куда-то, оставив только точку соприкосновения с Альризой. Целиком Шар пребывает в другом месте, где никому не мешает своими размерами, но если его вынести сюда, то он займёт собой площадь с тысячу галактик, — терпеливо объяснял Гоша. — Больше я ничего не знаю, хватит вопросов, — капризно заявил он. — Я всё-таки бывшая ящерица, благодаря вашему другу получившая интеллект человека.

— Ящерица?!

— А внешне стал, как птица. Представляете? Говорю, я безнадёжно упущенный для исправления, хотя и не опасный мутант. Меня родичи прибьют, если встретят.

— Почему? — выпалил Хорхе.

— Своим существованием я нарушаю стабильность данной реальности. Порождения Волн подлежат уничтожению. Любое Явление, если это не итэтэ, подлежит немедленной гармонизации, нейтрализации или уничтожению. Кодекс Альризы, первая глава, пункт второй. Первый пункт гласит, что Альриза — это высшая ценность, которая у нас всех есть, и мы должны защищать её, даже ценой собственной жизни. Но это и без Кодекса очевидно.

— Нет, — неожиданно ласково заговорил Конрад, загадочно помигивая Дакусу, — на растерзание я тебя не отдам.

— Спасибо, — благодарно пискнул Гоша.

— Угощайся, — капитан достал из переносного морозильника две тубы со съедобной пастой. На одной было помечено на языке ОСМ: «Мясо+пшеница, питательная смесь № 4 для астронавтов и пилотов шаттлов, емкость 350 мл». На другой: «Десерт № 7. Вишня с мороженым. 200 мл».

— А-ааа, — застонал Анте, глотая слюну.

Питательных смесей оставалось в обрез, и неизвестно, пришлют ли в следующем зонде новые, возможно их заменят калорийными и полезными, но совершенно безвкусными капсулами. Местную пищу земляне пробовать пока не решались, несмотря на многочисленные благородные предложения Магов.

Конрад бросил на Анте уничтожающий взгляд, и тот затих.

Все внимательно следили за Гошей, когда тот отковырнул клювом пробки и стал заглатывать содержимое обеих туб попеременно. Если кто-то и надеялся втайне, что после него останется немного еды, то надеющийся вскоре понял: бесполезно. Голодный коррос проглотит всё.

Дождавшись, пока Гоша довольно откинется на спинку кресла, Конрад подвёл итог:

— У кого-то ещё есть идеи по поводу того, что включить в отчёт? На мой взгляд, между нашими исследованиями и тем, что выдал бесценный найдёныш, пока нет противоречий. В отчёт обязательно включим образцы растений, добытые Анте, с рассказом об их получении. Жаль упустили пуэретту.

— Да на фиг она вам сдалась? — удивился Гоша. — Это ж сорняк. От неё жители не знают, как избавиться. Есть, конечно, недотёпы, которым нравится галлюциногенным газом дышать, но чудиков, занимающихся такой белибердой, никто не воспринимает всерьёз.

— Хорошо, — ласково поощрил его Конрад, — мы внимательно слушаем, продолжай.

— Чего продолжать-то? — опасливо покосился на него Гоша.

— Что ты ещё знаешь о местных жителях и их обычаях?

— Так, ерунда всякая, — неопределённо махнул крылом коррос.

— Для нас не ерунда, — вкрадчиво заметил Конрад, подвигая ближе баночку с «Десертом № 8 — Персиковое желе».

Гоша скосил глаз на баночку, подумал секунду, потом отчеканил.

— Расскажу всё, что знаю, если укроете меня от…

Ливней, бурь и потрясений,

и равнодушия толпы,

От боли, слёз и огорчений

Несчастной горестной любви! А также прочих неблагоприятных воздействий окружающей среды. Ещё кормить хорошо обещайте, пожалуйста.

Команда молча застыла на своих местах. Потом Конрад вдруг начал тихо смеяться, а спустя полминуты хохотал во всё горло, стуча кулаком по столу.

— Впервые, — наконец, с усилием выдавил он из себя, — за столько десятков лет не жалею о том, что всё ещё жив.

— Он спёр мое стихотворение, — бормотал красный от смущения Павел. — Первое стихотворение, посвященное Наде… Ещё в школе.

— Ладно, Паш, не огорчайся, — похлопал Хорхе по плечу товарища. — Это не плагиат. Просто бессознательная попытка разрядить обстановку.

— А заодно бесспорное доказательство его телепатических способностей, — добавил Дакус.

— Ближе к теме, — Конрад слегка хлопнул пальцами по крышке стола, призывая всех к вниманию. — После совещания мне отчёт составлять. Чем больше информации, тем лучше. Гоша!

— Да, сэр Картрайт! — откликнулся тот, словно всегда был членом команды.

— Я бы хотел узнать: как устроен Шар? Всю информацию о нём, и как он влияет на планету? Понял?

Гоша кивнул, напрягся. И тут произошло непонятное. Глаза птицы подёрнулись мутной плёнкой, будто остекленели, он механически стал повторять всё более отчаянным голосом:

— Нет информации. Доступ запрещен. Попытка взлома. Доступ запрещен. Доступа нет!

— Конрад, останови его! — не выдержал Павел, пока остальные со страхом наблюдали за тем, как маленькое птичье тело сотрясают спазмы боли.

Капитан нахмурился, быстро подошёл к Гоше и взял его в руки, погладил перья.

— Не надо, малыш, остановись. Я всё понял. Туда нельзя.

— Ага, доступа нет, — тихо выдохнул Гоша, его взгляд прояснился, он перестал дрожать.

Осторожно Конрад опустил птицу обратно на кресло. Гоша встряхнулся и нахохлился. Потом грустно сказал, отворачиваясь.

— Я не смог быть полезным. Теперь вы меня выгоните?

— Да ты что, малыш! — улыбнулся Конрад, и взгляд его потеплел. — Энеобе я давно должен прогнать за несоблюдение инструкций, да и Павла отправить следом за самодеятельность возле Северного храма. Я же никого не отстранил от должности и не отправил восвояси, правда? И ты останешься. Ты очень нам помог.

— Ура-а! Я остаюсь с Пашей! – и, довольный, коррос быстро перелетел к молодому космогенетику на плечо.

Тот не возражал, наоборот, тихо погладил птицу по взлохмаченным пёрышкам.

— Итак, — Конрад нахмурился, — кое-что извлечь из этого маленького инцидента удалось. Судя по всему, мы имеем дело с планетой, управляемой искусственным интеллектом. Вот и объяснение происходящему.

— Ерунда, — возразил Хорхе. — Как искусственный интеллект мог создать людей, животных, растения, климат?

— Умей сопоставлять факты. Жители Альризы связаны с Шаром с рождения, так? Планета полностью зависит от его капризов, так называемых волн и анти-волн, определяющих всё, вплоть до смены законов природы. Верно?

— Да, — неохотно согласился Хорхе. — Но всё равно…

— Вот она — классическая физика, не признающая отступлений от канонов! — не выдержал Конрад. — Ты сам видел: альризийцы обладают даром материализации и дематериализации, колоссальными телепатическими и гипнотическими способностями, ставят силовые поля, не используя технических приспособлений, одним мысленным приказом. Даже Явлениями управлять умеют. Откуда такие способности? При том, что бытовая сторона жизни у них не обустроена совершенно. Уровень нашего XVI века, возможно. И последнее. Что означает фраза: «Доступа нет, попытка взлома»? Тебе это ничего не напоминает? Глобальный компьютерный банк данных, например? Ничего другого не остаётся, как признать факт, что в ядре Альризы находится созданный иной цивилизацией мощный искусственный интеллект, способный контролировать бытие целой планеты во всех её аспектах. Создавшая Шар цивилизация владеет технологией Демиурга, вечным секретом творения вещей, как живых, так и неживых. Нам об этом даже помыслить нельзя, настолько мы от них отстали.

— Ты ещё скажи, что они — Боги, — недовольно буркнул Хорхе.

— А мне приходится это признавать. Если они сумели создать планету с действующей биосферой, с людьми, что им мешает покумекать и сотворить систему планет со звездой, а потом и целую галактику? Вспомни слова Гоши о размерах Шара, и о том, как Боги ушли жить далеко, продолжая держать связь с Альризой. На какие мысли тебя это наводит?

— Ладно. Они сотрут нас в порошок, измельчат на кварки и нейтрино, — мрачно обронил Хорхе. — А потом аннигилируют. Если твоя версия верна, мы пигмеи на фоне этих… демиургов!

— Скажи-ка, Гоша, — повернулся Конрад к птице, приглаживавшей клювом волосы Павла.

Тот мгновенно перелетел к капитану «Далласа» и внимательно уставился на него своими умными глазками.

— Кодекс Альризы создал Шар?

— Конечно, — кивнул Гоша. — Кодекс появился две тысячи лет назад. Тогда же, когда возникли первые Явления. До этого итэтэ жили безо всяких правил.

— Выходит, сейчас Шар повреждён? — допытывался Конрад. — И Кодекс понадобился, чтобы выжить в экстремальных условиях?

— Увы, это так.

— Почему Боги не придут и не починят его?

— Есть информация о том, что они заняты другими, более важными делами.

— Более важными, нежели спасение созданного ими мира? Как долго вы собираетесь сами справляться с проблемой?

— Четверо Мудрецов, хранители четырёх Храмов отвечали за связь с Богами. Теперь трое погибли и не возрождаются, четвёртый опасно болен. Боги давно не отвечают, хотя Маги пытаются разными способами призвать их на помощь. Последний контакт состоялся более шестисот лет назад. Тогда Боги сообщили, что у них проблемы не только на Альризе. На многих планетах дела обстоят хуже, чем здесь. Ещё передали непонятную фразу, которую мы не можем растолковать до сих пор: «Если Система рухнет, все обречены на жалкую участь. Создав Альянс, мы совершили непоправимую ошибку». После чего связь окончательно оборвалась.

— Откуда ты всё это знаешь? — недоумевал Павел.

— Шар впитывает информацию решительно обо всех событиях, происходящих здесь. Не важно, личная эта информация или общедоступная.

— Значит, беседа с Богами состоялась шестьсот лет назад?

— Точно.

— С тех пор вы справляетесь с Явлениями сами?

— Магам помогают последователи храма Искусств и Воинов.

— Объясни иерархию, пожалуйста. Мы должны понять, что к чему.

— Раньше над Альризой сиял Золотой век, все жили счастливо, нас не беспокоили Явления. Боги помогали нам, присутствуя рядом. Некоторые девушки итэтэ становились жёнами Богов. Да порой и Богини брали в мужья наших юношей, хотя такое случалось крайне редко. Правда, Боги забирали своих мужей и жён от нас навсегда, не давали нам больше никогда общаться. Каждый итэтэ обладал прекрасной внешностью, умом, физической силой и умением управлять материей окружающего мира. Эти способности из поколения в поколение усиливались. Выделялись итэтэ, у которых особенно ярко проявлялся талант петь, танцевать, создавать живые картины, менять форму тела или чужих тел, лечить болезни, быстро перемещаться в пространстве, перемещать других, держать постоянную связь с Шаром, проникать в чужое сознание и чувства, строить защитные энерго-барьеры. Некоторые даже видели, какой Шар внутри. Осталась информация о прекрасном цветке, трепещущем на ветру, цветке Эте с миллионом лепестков, символе Истинного Света. Когда выдающихся итэтэ родилось достаточно много, Боги порекомендовали построить четыре Храма и сгруппироваться вокруг них. Эстеты, тонко чувствовавшие красоту мира и умевшие адекватно выражать её, стали служителями Эте — Южного храма искусств. Считается, что их деятельность помогает гармонизировать окружающее пространство и свести к минимуму количество Явлений. Празднества храма проводятся с одной целью — гармонизировать пространство в опасном, с точки зрения Магов и Воинов месте, чтобы не допустить начала Явления. Служителями Эте в основном становятся представители расы Тьео, вы их определяете как блондинов.

— А почему на месте храма стоит рогатый лев? — удивлённо перебил Марсель, за что Дакусу захотелось прибить доктора, влезшего, как ему показалось, абсолютно не вовремя с неуместным вопросом.

— Какой еще лев? — возмутился Гоша, как истинный альризиец, обиженный за свою родину. — Это символ Нарэбо, защитника Белого Кристалла, рождённого Богами первого круга. Нельзя, чтобы чужаки наподобие вас видели храм в его истинном свете! Поэтому облик строения изменен Магами. А печать, оставленная Богами, перекрыла нижний зал храма ещё две тысячи лет назад, чтобы никто из итэтэ не мог спускаться к Шару.

— Значит, у вас нет никакой возможности самим починить Шар? — вмешался в беседу Конрад.

— Конечно. Его нельзя касаться, так сказали Боги. Иначе планета взорвётся, и мы все мгновенно погибнем. В Шаре содержится информация, как его починить, но её от нас скрыли, ибо мы ещё не настолько развиты для понимания, мы можем только всё испортить.

— Ясно. Видимо, когда я попросил тебя извлечь информацию, Шар воспринял это, как попытку увидеть устройство его внутренней структуры. Гоша, ты наша самая ценная находка за прошедшие два месяца! — просиял Конрад. — Я готов кормить тебя, чем угодно, а ты можешь разговаривать, сколько пожелаешь, хоть дни и ночи напролет!

— Правда? — обрадовался коррос.

— Истинная, — Конрад украдкой подмигнул команде, показывая, что чем скорее они выжмут из птицы всю информацию, тем лучше. — Так что по поводу остальных трёх храмов?

— Храм Мито собрал вокруг себя Воинов. Преимущественно из расы Анг. Их вы про себя определили, как брюнетов. Чудные у вас словечки! «Брюнет, блондин» — язык свернёшь, — хихикнул вдруг Гоша, потом продолжил. — Задача Воинов — уничтожать самые опасные Явления и ставить энерго-барьеры. Иерархия Воинов проста: их делят по уровню барьеро-напряжения, к которому способно от рождения тело Воина, то есть насколько эффективно его умение ставить защитные барьеры и как долго он их может держать. Воины первого круга самые сильные и выносливые. Лидер храма — сильнейший из представителей первого круга. Всего кругов восемь, у каждого наличествует глава, подчиняющийся напрямую лидеру храма. Воины способны, скоординировав усилия, создать многокилометровую непроницаемую оболочку шарообразной формы вокруг определенного участка суши во время Явлений, развернувшихся до масштаба планетарных катаклизмов. Никакая часть Явления сквозь барьер не проникнет, даже если снаружи всё пойдёт прахом, ограждённый участок вместе с фрагментом воздушной сферы и подземной частью останется невредимым. Воины могут удерживать барьер сотнями лет, передавая друг другу свою силу. Впрочем, самые масштабные Явления не длятся более полувека. Волна прогоняет свои трансформы через планету практически мгновенно. Мы привыкли к этому. Я перевожу величины на вашу систему координат. У нас она би-календарная: мы отмечаем время движения Альризы по орбите и одновременно интервалы между Явлениями, их географию и интенсивность. Приходится прогнозировать с большой точностью, иначе не выжить. Прогнозами занимаются Маги. Их храм Дана самый обширный. Тот, кто показывает результаты слабее Воина восьмого круга, но все же лучшие, нежели среднестатистический итэтэ, становится Магом-Защитником. Их по кругам не делят. Маги-Защитники нейтрализуют Явления средней величины, охватывающие незначительные участки планеты. В отличие от Воинов Защитники способны выкачивать энергию из Волны, если она не очень сильна, и обращать эту энергию против самой Волны, генерируя анти-волну. Подобный процесс называется нейтрализацией. Волны желательно останавливать в зачатке, а все их последствия устранять, но это, разумеется, не всегда возможно. Результаты волн могут быть самыми неожиданными, вплоть до самопроизвольной материализации итэтэ с необычными способностями. Убивать же себе подобных нельзя. Это закон. Поэтому аномальными итэтэ сразу начинают заниматься Лекари и Эмпаты, а особо опасных помещают в энерго-ловушку и держат там до тех пор, пока не пойдет анти-волна, сгенерированная Альризой. Планета со временем сама подчищает за собой подобные ошибки. Есть ещё Маги-Наставники. Они консультируют население по бытовым вопросам, помогают овладевать элементарными навыками безопасной трансформации материи. Маги-Теоретики — разрабатывают новые виды защит, изучают свойства изменённых веществ. Но сейчас их сильно ограничили в экспериментах. Непроверенные манипуляции с материей могут вызвать опасную Волну. Маги-Эмпаты отвечают за отклик на чужое сознание и контакт с ним, когда ситуация требует подобного вмешательства. Функция Эмпатов — защищать Альризу от вторжений извне, либо когда Волна повредила чьё-то сознание, и этого жителя надо спасать. Маги-Биологи изучают и отвечают за сохранность биосферы планеты, Маги-Лекари выправляют телесные повреждения, если таковые случаются. Обычно серьезные ранения или изменения тела — прямые следствия Явлений. Вот за меня бы сейчас, к примеру, взялись Лекари и Эмпаты, но я не хочу становиться опять бессловесным существом. Мне понравилось общаться с вами, и видеть так много, чего бы я никогда не увидел, будь я простым корросом! Кстати, если Альриза не убила вас, значит, она к вам не враждебна. Вы можете попытаться установить с ней связь. Тогда вы, вероятно, сможете читать ту же информацию, что и я, без посторонней помощи. Хотя тогда я стану бесполезен, и вы меня прогоните, — огорчился Гоша собственным мыслям.

— Никуда мы тебя не прогоним, успокойся, — уверил его Конрад. — Расскажи лучше про последний храм.

— Храм Ара… Он был самым почитаемым во времена Богов. Там добывали Сияющие Звёзды. Вся земля под храмом полна их зародышами. Только держатели храма Ара знали секрет правильной добычи. Они приносили бесценные кристаллы Богам. Их Лидер напрямую общался с Высшими, был очень уважаем ими. Неправильно извлечённые из-под земли зародыши становились обычными кристаллами: красивыми, яркими, но пустыми. Из таких кристаллов, не развивших свою полную силу, сложены все наши храмы. Потом Боги исчезли, забрав с собой держателей Ара, включая Лидера, так мы утратили секрет Сияющих Звёзд. Известно только, что Боги теряли всё могущество и власть, если вдруг исчезала их личная Сияющая Звезда. У каждого Бога имелась собственная. Многие из тогдашних итэтэ набирались смелости и просили подарить им Звезду, но Боги отвечали: «Она дарует совершенство, а вы и так совершенные существа, вам она ни к чему». Лукавили, конечно, на то они и Боги.

— А на кого походили ваши Боги?

— Немного на вас. Немного — на итэтэ Альризы. Только все итэтэ похожи между собой, а Боги абсолютно разные были. Чертами лица, ростом, формой тела, цветом кожи, глаз и волос… Все оттенки там встречались! Боги изначально знали мифы о создании Вселенной, в том числе историю Альризы, и записали нам её в Шар, чтобы мы тоже узнали.

— История планеты — секрет? Шар опять скажет, что доступ запрещен?

— Нет. Подобные вещи всем известны, — Гоша встряхнулся в кресле. — Пить хочется.

Шесть пар рук одновременно протянулись к нему, предлагая, кто прохладную воду в переносном мини-контейнере, кто фруктовый сок, кто водный кислородонаполнитель*. Гоша выбрал молочный коктейль, предложенный Марселем.

Доктор заботливо вставил соломинку в отверстие контейнера и протянул Гоше. Тот напился и благодарно произнёс:

— Какие вы добрые! Вы не можете быть йаллок майа. Скорее всего, вы тоже итэтэ, только из-за Завесы.

— Мы – итэтэ? — опешил Дакус.

— Угу, — кивнул Гоша. — Вас поэтому и оставили здесь: чтобы разобраться точно, враги вы или нет.

— То есть как это — враги? — обеспокоился Конрад.

— По легенде, где-то во Вселенной существуют планеты, как наша, и другие итэтэ: братья, дети Богов. Но есть и враги, зараза космоса, йаллок майа. Они несут разрушение.

— Кто это — «яалок мая»? — отлично понимая, что безобразно коверкает термин, спросил Марсель.

— Потомки расы предателей. Их все в космосе избегают. Они когда-то добровольно оборвали связь со своей планетой, решив быть независимыми. С тех пор стали скитальцами. Но даже если другая планета примет их, соединит своё сознание с ними, всё равно через много тысяч или сотен лет, их гордыня возьмёт своё, и они уничтожат её, как когда-то бросили на произвол судьбы свою родину. У нас самое страшное преступление — предать Альризу. Мы не можем жить без неё. Погибнет она — погибнем мы. Прервётся наша связь — тоже верная смерть. А вот раса предателей может жить отдельно от любой планеты. В этом их независимость и в этом их проклятие. Недаром их называют проклятыми странниками. Слепыми странниками.

Конрад быстро сориентировался и понял: если сейчас спросить Гошу о том, в чём состоит пресловутая «связь с планетой», без которой нельзя жить никому, кроме йаллок майа, коррос мгновенно заподозрит их всех в принадлежности именно к проклятой расе. И где гарантия, что тут же не улетит к Магам, дабы сообщить им последние новости, вопреки собственному недавнему уверению в глубочайшем расположении к землянам? Капитан выразительно обвёл взглядом лица сотоварищей, пресекая любые попытки задать опасный вопрос. Слава Богу, никто даже не попытался. Молодцы. Сообразили. Да он и не сомневался в их интеллекте, набирая в команду.

— Так что всё-таки насчет мифологии и истории Альризы? — кашлянул Конрад. — Нам бы хотелось лучше понять ваш мир.

— Слушайте, — Гоша важно приосанился и начал. — Вначале среди тьмы возник Белый Кристалл, потому что тьма представляла себе свет, но никогда не видела его. Тьма была вечной, древней, она знала миры, планеты, Богов, но это было словно старое воспоминание внутри неё. И тьме стало грустно. Она поняла, что если не возродится свет, то и ей больше не стоит продолжать вспоминать, так как в бесконечных воспоминаниях нет смысла. И её желание создать нечто, отличное от себя, нечто реальное – не тень, не тьму, настолько усилилось, что появился Белый Кристалл. Тьма испытала любовь к своему творению. Она прекрасно знала, Белый Кристалл её тоже любит, однако, если осознает её как часть себя, как свой источник, то захочет слиться с ней, станет таким же, как она, потеряет свечение, превратится в старое, полустёртое воспоминание. И тогда, пока он ещё был крошечным, не видел никаких отражений тьмы в своих многочисленных гранях, печаль не коснулась его, тьма воздвигла Вечные Врата между собойи кристаллом, чтобы спасти его от своей небытийной сути, чтобы в кристалле остались только жизнь и вечная радость. Когда Кристалл достаточно вырос и осознал свое бытие, он уже был за Вратами, ограждённый от тьмы, обладающий вечной жизнью, как хотела его Мать. Единственное огорчало его — Кристалл не понимал: а что с другой стороны Врат? Его снедало любопытство, он тянулся, расширялся и рос, испытывая лучащуюся радость, но Врата отодвигались, давая ему пространства ровно столько, сколько он хотел, но не позволяя приблизиться. Наконец, Кристалл взмолился: «Я одинок. Я чувствую, за этой стеной, окружающей меня, кто-то есть! Я хочу нашей встречи». И тогда из-за Врат он услышал голос, говорящий ему: «Ты не один. Ты владеешь вечной жизнью и способностью создавать миры. Позволь себе стать Творцом, и ты узнаешь новую радость». Тогда Кристалл понял, что способен создавать планеты и звёзды, людей и животных, и ему стало легко. Он придумывал миры, законы бытия, и те послушно возникали, словно отражение его граней, продолжение его лучей, ярко сияли, а потом растворялись и возвращались к нему. Этот круговорот вещей занял Кристалл на какое-то время, но потом он повзрослел, и снова стал задавать вопросы: «Почему я всегда существую, а мои миры недолговечны? Почему я не могу создать нечто такое же, как я сам?» И поскольку Кристалл уже был взрослым, он нашёл ответ: «Сила, создавшая меня, за Вратами. Только она способна породить нечто могущественное, не исчезающее. Я должен открыть Врата». И такой тоской и отчаянием были наполнены его бесплодные попытки достичь невозможного, что тьма сдалась. «Я дам силу, которую ты просишь, дитя, — сказала Мать. — Так как ты просишь от любви, не от жадности. Любовь не позволит тебе померкнуть и исчезнуть. Но с того мига, как я открою Врата, наши две силы снова встретятся, свет и тьма станут вечно бороться и противостоять друг другу, ибо в детях, которых мы породим, будет нечто не только от света, но и от тьмы. Я нарочно ослаблю себя в их душах, отгорожу завесой, но ничего не смогу поделать, если светлые кристаллы их душ по доброй воле устремятся ко мне. Увы, я всегда буду второй силой, притягивающей их, ибо стану их матерью после взлома Вечных Врат, которые призваны не позволить никогда Истинному свету увидеть Вечную тьму. Свет не исчезнет, но тьма отразится в его гранях, появится в отражениях миров, хотя в источнике твоём, сын, по-прежнему тьмы не будет».

И пообещав, Мать распахнула Врата и показала, кто она есть. И сын удивился, ибо не ожидал её силы и могущества, и одновременно слабости и одиночества, и страха, и боли, и гнева. И чего не видел никогда прежде, будучи чистым светом. Он ответил любовью на её боль, смягчил гнев и тоску, умиротворил ненависть и изгнал страх, а после этого пожелал вечной жизни каждому существу, извлечённому из недр её глубочайшей памяти. Тех, кого тьма не могла породить, не имея чистого света в себе. Эти извлечённые души стали первыми Богами. А тьма снова замкнула Врата. Она пообещала сыну, что однажды их откроет, когда, вырастив детей и сделав их подобными себе, Кристалл пожелает рождения новых. На самом деле это длинный и красивый эпос, — пояснил Гоша, ненадолго прерываясь. — Долго рассказывать.

— И всё же, — мягко настоял Конрад. — Расскажи.

— Позже Боги первого круга — сыновья и дочери Кристалла и Тьмы — разделились. Часть из них, взрослея, подчинилась тьме и вернулась в неё, когда Врата снова открылись, но перед этим они успели создать в гранях Кристалла тени миров, где царствовала исключительно тьма, как они её понимали и видели, каждый по-своему. Кто-то её представлял как вечное страдание, боль, безысходность, кто-то как вечное ничто, холод, невыносимый жар и тому подобное. А Кристалл любил своих детей, даже тёмных, поэтому не уничтожал их миры, а позволил им отражаться и дальше в своих гранях. Всё равно это было только отражение, истинный источник света ничто не могло погасить. Родились новые дети у света и тьмы от их второй встречи, и опять разделились на светлых и тёмных. Тёмные каждый раз, когда открывались Врата, уходили из Кристалла, следуя зову тьмы, растворялись в ней, но чаще рождались светлые Боги. Они подчиняли свету зов тьмы в себе. Светлые из цикла в цикл оставались в Кристалле, росли, совершенствовались, создавали счастливые миры. Светлые Боги стали прародителями нашей Вселенной. Грани Кристалла множились и усложнялись, отражённые миры пересекались с реальными, но даже в каждом отражённом мире, который отличался от реального лишь своей недолговечностью, была точка выхода в Истинный свет. Чаще всего ею становилось ядро планеты или звезды. Иногда — душа конкретного существа, какое-то определённое место в галактике. А там, где грани пересекались, возникала Завеса, отделявшая друг от друга два отражённых мира или отражённый от реального. Это делалось для того, чтобы каждый мир имел своё пространство для развития, а соседний не мешал ему идти своим уникальным путём. Только для этого, а не с целью затруднить общение существ из разных миров. Завесу при определённых условиях можно пробить, если хватит сил. Именно так вы и поступили, прибыв к нам. Мы поняли, что вы из соседнего отражённого мира. В ваших телах свет течёт иначе, а все, кто живёт здесь, даже бессловесные твари, это чувствуют.

— Откуда вы знаете, что наш мир — отражённый? — прищурился Конрад.

Все остальные слушали Гошу, затаив дыхание.

— Согласно информации, оставленной Богами, наш мир находится в окружении ещё семи миров. Все они отражённые, то есть, недолговечные. Пробить можно одну Завесу и выйти только в один соседний мир. Вы вышли в наш. Дальше вам не продвинуться.

— Почему?

— Вы не Боги. Итэтэ позволено разбивать только одну грань. Это закон, установленный Богами первого круга. Мир хрупок. От незнания вы можете разрушить слишком много ценного, созданного не вами.

— Значит, в реальный мир нам не пробиться? Так постановили Боги? Кто мы тогда для них? Игрушки? — он едва сдерживал холодную ярость, предположив вдруг, что коррос, связанный сейчас с Шаром Альризы, вероятно, рассказывает о строении Вселенной ту самую правду, которая дошла до землян в сильно искажённом и урезанном виде. Восполняет пробелы в земной религии, если так можно выразиться.

— Нет. Кристалл породил Богов, способных принимать любой облик, создавать любые предметы и живых существ. Боги создали души планет и звёзд. Это разумные многогранные энерго-кристаллы, которые вы предпочитаете называть шарами, так как количество их граней настолько многочисленно, что для невнимательного взгляда они сливаются в одну ровную поверхность. Только на вид энерго-кристаллы одинаковые. Каждый Бог обладает даром сплетения изначального света в уникальный узор. Сплетая нити по-своему, он создаёт неповторимый энерго-кристалл, и вот от того, каким образом сплетён узор, в какой последовательности соединены первичные нити, будет зависеть, вечный кристалл или временный.

«Бракоделы», — с невольной горечью подумал Дакус, но вслух ничего не сказал.

— В узор вплетаются законы, по которым будет жить планета или звезда, генетическая программа существ, предназначенных к рождению на её поверхности. Планета опускается в поток жизни Истинного кристалла и либо вписывается в подходящую грань, либо отделяется от остальных миров Завесой, если её путь абсолютно уникален и ни с кем больше не сопоставим. Так что несколько планет могут быть на одной грани, но, бывает, одна и та же планета оказывается одновременно на нескольких гранях, и на каждой развивается по-своему. Так возникает явление параллельных миров. Бывают параллельные галактики, дублирующиеся звёздные системы…

— А насчёт существ, рождённых от узора? Если планета временного свойства, то и души её обитателей не вечны? — глаза Конрада как-то нехорошо заблестели.

— Конечно, — ничуть не смутился Гоша. — Итэтэ даётся временный узор, чтобы он успел понять, хочет вечного бытия или нет. Если хочет, пусть просит Богов через связь с планетой извлечь его в реальный мир. Не хочет — пусть ждёт, когда время узора исчерпается, и он опять вернётся в изначальную тьму. Всё просто. Больше не могу, — выдохнул Гоша, — вы копаете чересчур глубоко. Про узоры я больше ничего не вижу.

— И всё же, — не сдавался Конрад, — бывает такое, чтобы существо не просило сделать его бессмертным, а в силу непреодолимых обстоятельств его таковым сделали? Против его воли? Причем и физически не уничтожаемым тоже.

— Исключено, — даже не задумался Гоша. — Не бывает.

— Безусловно, я везунчик, — расхохотался Конрад, замечая выражение искреннего изумления, вспыхнувшего в полных разума глазах птицы. — Как же Боги создали Альризу? — отсмеявшись, продолжил спрашивать он.

— В числе других миров. Но у Альризы уникальная история, не похожая на историю остальных планет и систем.

— Чем она уникальна?

— Вначале Боги первого круга создали Тэнну и поместили её на грань отражённых миров, ибо она была не вечна, а рассчитана всего на пятьдесят миллиардов лет по земному счислению. Прошла половина срока её жизни, узор планеты укоротился вполовину, и на Тэнну прибыли йаллок майа. Великодушная Тэнна приняла странников и разрешила им жить вместе со своими детьми, но странники не принесли с собой любви, они принесли науку. Они научили местное население воевать, ненавидеть, завидовать, убивать. Не понимая сути связи с родной планетой, не ценя незаслуженно щедрого дара — соединения с узором Тэнны, странники убедили местное население в необходимости порвать сцепляющие энерго-нити и обрести свободу. Странники сделали многих жителей Тэнны слепыми, подобными себе. Узор планеты и узор существ — единое целое. Этот узор или развивается согласно заложенной Богами программе, или вся планета погибает раньше отпущенного срока. Путь к свободе — иной, не тот, который предложили Странники. Но за ними последовало достаточно много итэтэ. Все последователи приняли науку смерти, считая её наукой освобождения разума. Тогда истинные жрецы Тэнны изгнали изменников вон. Странники ушли жить под землю, но там продолжили заниматься своей наукой, и в конце концов кто-то из них изобрел способ отщепить кусочек узора Тэнны, переделать его и создать новую планету. Потомки йаллок майа и их последователей нашли способ соединять энерго-нити, став равными Богам первого круга. Они поместили на орбиту Шар. Он стал расти, превращаясь сначала в необитаемый, а потом и в обитаемый спутник — Альризу. Тэнна восприняла Альризу как своё дитя, ведь это была часть её собственного узора! Она изо всех сил помогала Альризе расти, вкладывала в неё остатки своей энергии, и, растратив всё, погибла. Именно на такой исход йаллок майа и рассчитывали. Без помощи Тэнны, дочери Богов первого круга, им никогда было не вырастить планету. К тому времени на Альризе уже родились собственные итэтэ, две расы: Анг и Тьео. Среди Тьео было больше людей искусства и магов, среди Анг — людей науки и воинов, но их способности проявились значительно позже. К тому времени Боги уже исчезли, оставив Шар и планету развиваться самостоятельно. Вначале доступ к Шару был открыт, но перед своим уходом Боги перекрыли вход, приказав охранять Альризу, лишь используя советы Мудрецов — своих посредников, а также советуясь с Шаром через связь сознаний. Да, мы невольно стали их марионетками. Мы отвергаем проклятых странников, как их отвергают все расы, знающие о них. Однако они являлись предками Богов второго круга, создавших нас. Этого никому не изменить.

Конрад откинулся на спинку кресла.

— Знаешь, Гоша, — голосом, которого у него никто никогда из членов команды не слышал, произнёс он, — был бы у меня кристалл Сияющей Звезды, или как там оно называется, я бы вручил его тебе. Мне информации для отчётов на полгода вперёд хватит. Пусть только Джамтан попробует лишить нас награды! Паша — тебе отдельная благодарность, что доставил сюда этого гениального малыша. Гоша — ты теперь наш товарищ. Можешь жить в доме Павла, если ты так к нему привязан!

— Спасибо, кэп, — изображая хриплый голос матроса, крикнул Гоша.

Все рассмеялись.

— Отлично, — Конрад потёр руки. – Ну, ребята, теперь давайте, излагайте ваши соображения по поводу увиденного и услышанного. Нам нужна версия, а также план будущих действий. Хорхе, ты первый.

— А чего там, капитан? Яснее ясного, вы правы. Планета управляется искусственным интеллектом высшего уровня. Нам такое и не снилось. Если сумеем заполучить геном Шара — мы победители. Найдем Сияющие Звёзды — победители вдвойне. Только вот скрывать надо наши намерения.

— Скрывать намерения предлагаю на корабле, а не здесь, — лениво кинул со своего места Марсель. — Сдаётся мне, планета имеет уши повсюду, даже в стенах этих домов. Есть крошечный шанс, что внутри «Далласа» немного хуже будет слышно наше дыхание, сердцебиение и мысли.

— Принято, — согласился Конрад. — Дакус, тебе есть, что сказать?

— Храм Ара, капитан. Всё, что нам нужно, лежит там.

— А почему не другие храмы?

— Вы думаете, нас туда пустят?

— Нет, но Ара самый опасный.

— Не опаснее остальных.

Обмен взглядами, и Конрад вдруг радостно заулыбался.

— Отлично, Дак. Молодец! Поговорим позже.

— Разумеется, капитан.

— Ладно. Кому-то ещё есть, что сказать?

Все молчали. Внезапно дверь распахнулась, как обычно, сама собой. На пороге возник взмыленный Энеобе.

— Я не опоздал? Пропустил что-то важное? Как у вас дела?

— Как дела у тебя? — с напором спросил Конрад.

— А, — отмахнулся Энеобе. — Так и знал, лучше б не ходил. Царапина не опасная. Кошка тоже. Залечили мне рану своими магическими штучками, посоветовали быть осторожнее. Я понял одно: они не злые, жизнь у них непростая, а так они за своих родственников нас, что ли, считают? Не пойму. Один из них назвал меня “братом”. К чему бы это?

— Не обращай внимания, брат, — хохотнул Марсель.

— Так что я пропустил?

— Всё, — съязвил доктор.

— Я тебе дам просмотреть запись отчёта завтра, — пообещал Конрад. — А сейчас совещание закончено, можете отдыхать.

Дакус уходил последним. Остановившись возле дверей, он украдкой взглянул на капитана.

— Всё ещё проклинаешь своё бессмертие?

— Нет. Я хочу понять.

— Что именно?

— Многое. О себе, о других. О жизни. О том, почему мы оказались здесь. На синтетическом языке «АРА» — аббревиатура сложного философско-космогонического термина, означающего…

— Поворотную точку всего. Место, пройдя которое, уже никогда не станешь прежним.

— Думаешь, простое совпадение? — впервые Дакус уловил на лице Конрада отголосок страха. — Впрочем, свою поворотную точку я давно прошёл. Спокойной ночи, Дак.

— Спокойной ночи, капитан.

Дверь сама собой распахнулась и закрылась, пропустив Дакуса наружу.

Комментарий к Глава 4. Плюющаяся лангелла и говорящий коррос * ВК-01, перенасыщенная кислородом вода, используется как средство для экстренного снятия удушья и головной боли в случае непереносимости инопланетных атмосферных колебаний.

====== Глава 5. Танцовщица из храма Искусств ======

Заснуть не получалось. Неподвижно глядя в пустоту имитирующего звездное небо потолка, Дакус лежал под покрывалом, пахнувшим сосновой смолой, и размышлял о случившемся на совещании. Обо всех внезапно открывшихся фактах. Кто-то из магов назвал Энеобе братом, но Гоша говорил и о слепых странниках, расе, порвавшей контакт с родной планетой и обрекшей себя на вечные скитания по космосу.

Если рассуждать логически, мы не братья исконным альризийцам, а скорее потомки предателей. Ведь до недавних пор на Земле развивалась наука, убивающая себе подобных, велись сокрушительные войны. Мы не связаны с узором Земли, не умеем читать ее линии. Если Защитники поймут это, то уничтожат нас?

Скорее всего.

Почему они до сих пор не выставили нас отсюда? Ведь они телепаты. Наверняка наряду с информацией о расположении Земли в космосе, ОСМ и прочем Маги сосканировали наше превалирующее внутреннее состояние: страх, недоверие, злость. Значит, жрецы не могут доверять землянам, но пытаются притвориться, будто верят. На что рассчитывает Конрад, так легко согласившись исследовать храм Ара? Как вообще теперь крутиться меж трех огней: местными всевидящими итэтэ, недовольным Джамтаном на Земле и запечатанным храмом, к которому нельзя приближаться? Но войти туда однажды придется, ибо иначе всей их миссии на Альризу грош цена.

Неожиданно мысли повернули в другое русло. Дакусу вспомнилась первая встреча с Даэной. Всего спустя семь дней пребывания на планете, его угораздило познакомиться вплотную с «запечатанными сосудами». Теока-нотте, как их называли местные. Дакус тогда был наивен и не боялся ловушек Альризы. Да, собственно, толком о них и не знал. Никому из землян до тех пор не пришлось столкнуться с серьезными Явлениями. Мелкие странности вроде ежедневного изменения температуры кипения воды на пару-тройку градусов в одну и в другую сторону, скорости деления клеток в образцах флоры, а также химического состава почвы пока не удивляли. Первым крупным фортелем, выкинутым Альризой специально для Дакуса, стало попадание в «запечатанный сосуд».

Воспользовавшись разрешением Конрада побродить по окрестностям, первый помощник капитана в тот день отправился исследовать заросли душистой тирокки, напомнившей ему чем-то земные олеандры. Разумеется, названия местного кустарника парень тогда не знал. Дакус приблизился к цветущему растению и долго изучал его внешний вид с приличного расстояния. Синие бутоны размером с крупное яблоко лоснились подозрительно ярко, будто намазанные слоем масла, но пахли приятно. Дакус дотронулся биоанализатором до кончика листка. Тирокка враждебно поджала ветвь и развернула все свои цветки, внезапно сменившие приятный аромат на резкий гнилостный запах, в сторону агрессора.

— Милая, хорошая, — попытался успокоить ее парень, надеясь, что странный куст поймет его истинные намерения, — только посмотрю на тебя, красавицу, и пойду дальше.

Цветки заметно снизили содержание смердящих молекул в воздухе, но возвращаться в исходное положение на ветках не спешили. Биоанализатор задумался на пару секунд, а затем показал наличие в листовой пластине белков животного происхождения и нейробластов. Тирокка ударными темпами отращивала себе нервную систему.

«Ну ее, — испуганно решил Дакус, — то ли куст, то ли животное — непонятно. Может, хищная к тому же». Мужчина убрал датчик и зашагал прочь, обдумывая только что сделанное открытие. В тот миг он, разумеется, не обратил внимания на цепочки витающих над деревьями переливающихся разноцветных шаров.

Неискушенный первый помощник капитана шагал прямо навстречу своей гибели.

Ни один из приборов, встроенных в защитный костюм, ни о чем подозрительном не просигналил. Радиация, электромагнитные поля, давление воздуха и его состав — все находилось в норме, никакой опасный объект ниоткуда не приближался, но ноги Дакуса в мгновение ока провалились под землю по щиколотку.

«Под вами полость глубиной ∞ метров, — выдал прибор, постоянно фиксировавший плотность почвенного покрова. Надпись тут же замигала, а спустя секунду сменилась другой. — Под вами кварцевая плита толщиной ∞ метров. Под вами отрицательно заряженное силовое поле», после чего прибор заглох окончательно, а Дакус провалился в означенную полость/плиту, либо силовое поле по середину голени. Ноги немедленно потеряли чувствительность до колен.

Молодой мужчина вцепился в выданный ему кристалл связи, пытаясь вызвать кого-нибудь на помощь. Бесполезно. Кристалл молчал, будто мертвый.

И вот, когда неизвестная субстанция уже готовилась втянуть его по грудь, из-за деревьев вынырнула женская фигура в красном платье. Расшитый разноцветными узорами платок девушки был переброшен через левое плечо и закреплен на талии белым поясом. На вид девушке было не больше восемнадцати, если мерить ее возраст по земной системе летосчисления.

Золотисто-карие глаза глядели на Дакуса с отчаянием. Она прижала ладони к вискам, шепча про себя непонятные фразы на родном наречии. Дакуса пронзила сильная боль в левой части головы, а девушка тут же обратилась к нему на чистейшем ОСМ:

— Вы можете шевелить верхней частью тела?

— Пока да.

— Вытяните руки ладонями ко мне, прижмите их друг к другу.

Дакус мгновенно исполнил требуемое.

— Крепче! Хорошо. Великая Хранительница крови, помоги! — девушка бросилась на колени на землю, даже не подобрав пышные юбки платья.

Продолжая бормотать что-то, она зажмурилась и протянула вперед собственные ладони, прижав запястья крест-накрест. Из ее сведенных в напряжении рук выросли тысячи сияющих золотом нитей. Сплетаясь и перекрещиваясь между собой, они обвили ее предплечья, локти, превращаясь в толстые, сияющие канаты, затем они оказались возле Дакуса, преодолев за мгновение значительное расстояние между ними, зацепились за его предплечья, обдав мягкой теплотой. Они излучали тепло и пульсировали, будто живые, прикасаясь к коже. Открыв глаза и убедившись, что нити накрепко связали их друг с другом, девушка, не теряя ни мгновения драгоценного времени, дернулась назад и, не удержавшись, упала на спину, а Дакус ощутил, как его вытолкнуло наружу из смертоносной полости. Тяжело дыша, мужчина поднялся и встал, раскачиваясь, опираясь на руки и колени. Загадочные нити расплелись и исчезли так же быстро, как и появились.

— Спасибо, госпожа, — Дакус не нашел ничего лучшего, чем низко поклониться незнакомой девушке. — Вы спасли меня. Как отблагодарить вас?

— Не лезьте в места, где ничего не смыслите! — насмешливо фыркнула неизвестная спасительница. — В следующий раз я за вами по всему лесу в превентивных целях бегать не собираюсь. Так и знала, что вы сюда провалитесь, как только на краю поляны вас заметила! Хранительница крови! Вы разве знаков не видели?

— Каких?

— Знак запечатанного сосуда — вот же он! — и указала на цепочки витающих в воздухе разноцветных шаров. — Вас не предупредили? Теока-нотте, зона, огороженная магами из-за обнаруженного зачатка Явления, чтобы оно не распространилось дальше по поверхности. Пока Маги не найдут способа нейтрализовать его, оно будет запечатано их силой. Сюда опасно соваться, для этого Маги выставляют ясно видимый знак на расстоянии нескольких метров от эпицентра по всему периметру. Даже если вы не знали об этом, три сотни летающих шаров над лесом вас не насторожили?

— Я смотрел на приборы.

— Показания ваших приборов на 70% недостоверны. Альриза не любит мертвые железки, она их выводит из строя самыми первыми. Лучше полагайтесь на органы чувств, тогда вам легче будет избежать Явлений.

— Да что такое эти Явления? Аномальные события?

— Не только, — девушка поднялась на ноги и аккуратно отряхнула прилипшие к юбке травинки. — Вам лучше улететь с Альризы. Здесь для итэтэ с чужеродной кровью находиться опасно. А там — выбирайте сами.

Она сделала движение, чтобы уйти.

— Подожди! Скажи свое имя, прошу тебя.

Девушка грустно улыбнулась.

— Жрицы не называют имен чужакам. Прощай.

Почему-то у него не хватило смелости удержать ее и расспросить обо всем. Он малодушно скрыл свои чувства от Конрада, рассказав про запечатанные сосуды и их коварные свойства, но утаив от командира внезапно возникший интерес к девушке, а уж тем более — попытку познакомиться с ней. Конечно, Конрад потом сам догадался, когда Дакус стал день за днем бегать по городу, надеясь еще раз столкнуться со своей спасительницей. И однажды ему повезло. Дакус увидел ее выходящей из дома, где юная жрица, по всей вероятности, жила. Потом кто-то из местных неохотно буркнул, что девушка принадлежит храму Эте и появилась здесь вместе с другими последователями для процедуры гармонизации пространства. Еще немного осторожных расспросов и Дакус выяснил, что главный ритуал будет происходить через месяц в пустынном амфитеатре. Выведав ценную информацию у словоохотливого альризийца, Дакус отправился в означенный день в указанное место, наплевав на предупреждение Лидера храма Магов выставить землян вон, если они начнут влезать в дела местного населения и без разрешения участвовать в церемониях и празднествах.

Дакус не нарушил последнего правила. Он скромно пересиживал ритуал на почтительном расстоянии. Ему удалось увидеть неожиданный всплеск силы Даэны, когда она танцевала. На мгновение перед тем, как материализовался лавандовый луг, тело юной жрицы мелькнуло перед присутствующими, густо оплетенное сетью золотистых нитей: тех самых, спасших когда-то Дакуса из смертельной ловушки.

В тот миг она была прекраснее любой земной девушки…

«Интересно, итэтэ вообще влюбляются? Так, о чем это я? — спохватился Дакус, переворачиваясь на бок и подкладывая под голову руку. — Может, нам вообще нельзя приближаться друг к другу. Возможно, обычный поцелуй попросту уничтожит нас обоих».

Правда, Марсель недавно с Магами проконсультировался по поводу опасности физического контакта землян и альризийцев из-за возможного заражения друг друга инопланетными бактериями. Альризийцы всласть посмеялись над ним и сообщили, что более несовершенного генофонда, чем у землян, давно не видели. Но мы им не опасны. Да и они для нас тоже, потому как свои вирусные болезни полностью изжили. У них заболевание может быть вызвано лишь Явлением. Только для устранения последствий Явлений в организмах итэтэ и существуют Лекари.

Что же касается инопланетных генетических несовершенств…

«Почему вы не попросите Хранительницу крови Земли помочь вам? Зачем упрямитесь? Не вы должны лечить себя и исправлять генофонд, а ваша планета. Почему вы так мало общаетесь с ней?» — недоумевали Маги.

Марсель тогда не сообразил, как отвечать на подобные вопросы, и лишь промолчал. Правильно сделал, как выяснилось. В свете последней информации от Гоши, чем дольше удастся скрывать очевидное сходство землян с йаллок майя, тем лучше.

«Альриза к вам не враждебна», — вспомнились Дакусу слова Гоши.

Надо признать, это так. Именно Альриза способна выдать их мысли и самые тайные поступки жрецам храма Магов, или Воинам, например. Но она все еще не сделала этого, иначе они бы в лучшем случае опомнились от глубокого гипноза на «Далласе», уносящем их на Землю. Или их нейтрализовали бы менее гуманным способом.

«Великая Хранительница Альриза! — взмолился мысленно Дакус, почти с детской верой, что его услышат. — Мы не хотим тебе вреда, мы пришли с миром. Не выдавай нас».

Уже засыпая, он перевернулся на бок, но тут что-то словно толкнуло его, и он приоткрыл глаза. Прямо перед ним в темноте светилась отчетливая надпись на ОСМ:

«ВЫ СПОСОБНЫ ВОЗРОДИТЬ СИСТЕМУ?».

Дакус моргнул и подскочил на постели. Воздух еще слегка колебался, но слова уже исчезли.

— Что это было? — шепотом спросил, сам не зная у кого, потрясенный Дакус.

Разумеется, никто ему не ответил. В комнате царила тишина.

И абсолютная темнота.


Моя первая ночь. Кажется, когда-то я пережил тысячи подобных ночей, но сегодня все совершенно иначе. Где-то во тьме, глубже и безысходнее, чем сама концепция черноты, я не умел сравнивать, а теперь могу. И меня радует, что я с Пашей. Помог ли я им узнать больше о Хранительнице крови? Нет, все еще недостаточно.

Я пока слабый. Надо стать сильнее. Закрываю глаза и вижу тянущуюся в бесконечность из самого центра груди сияющую нить. Свет вдалеке, куда она впадает, словно река расплавленного золота. То же самое видят все в мире: и Паша, и Конрад, и Марсель, и Дакус, и Энеобе, поэтому никому не страшно жить. Где бы мы ни находились, нить не порвется. Неужели рождались существа, добровольно пожелавшие оборвать ее? Что могло натолкнуть их на подобную мысль?

«Ты действительно хочешь знать?» — голос света с той стороны, где страха нет, и никто никогда не предаст. Это Она! Да, Она отвечает мне снова.

«Хранительница крови, хочу! Если эта информация не повредит тебе, объясни!»

«Если правильно разорвать нить, твой узор замкнется сам на себя, и ты станешь подобным Богам. При этом ни с кем не будешь связан, ничем не ограничен. Даже Боги зависимы от Первичного Кристалла, а ты станешь не скованным ничем. Абсолютная свобода, без любых ограничений. Слепые странники хотели именно ее».

«Это видимость свободы! Нельзя жить оторванным от остального мира! Это иллюзия!»

«Ты сам ответил на свой вопрос. Но я даю моим детям все, что они не попросят. Если они просят иллюзию вместо реальности, я подарю иллюзию. Все равно реальность никуда от них не уйдет. Они поймут когда-нибудь единый неизменный закон Вселенной: перворожденные нити никогда не рвутся».

«Но мои новые друзья с Земли — итэтэ?»

«Твои друзья — дорогие гости, вызванные мной из-за Завесы. А ты — мой путь к их умам и сердцам. Служи хорошо, и я вознагражу тебя».

«Слушаюсь, Хранительница! Я буду служить, ибо мы связаны кровью».

«Ты прекрасно ответил. Мне нравится твое сердце. Ты родился в удачный звездный день. Я пощажу тебя, пока ты предан мне и отпущу невредимым, если все получится, как я того желаю. Мне нужна моя прежняя сила, а не ее жалкие остатки. Я хочу вернуть себе то, что у меня украли! Я хочу видеть своих настоящих детей, а не ничтожные крохи интеллекта на поверхности базового кристалла. Ты будешь верно служить мне?»

«Клянусь кровью, текущей между нами, Хранительница!»

«Да будет так. Моя антиволна не коснется тебя. Можешь спать спокойно!»

Они не йаллок майя, я так и знал. Хранительница любит их. Я буду ей служить, ведь так я помогу моим друзьям вернуться домой.


Даэна проснулась. Исподволь подступало знакомое состояние головокружения и пронзающей боли в спине и висках. Ничего, она готова терпеть…

«Покорми его», — прозвучал внутри неё женский голос. Даэна уловила едва различимые нервные нотки. Горький привкус чужой вины пугал ее.

 — Зачем?

«Я не убийца. Пожалуйста».

— Как скажешь.

Юная танцовщица переоделась в повседневное платье, небрежно перекинула через плечо вышитую черно-белую накидку, взяла плетеную корзину и вышла из дома.

В неверном свете звезд сочно-малиновые и темно-сиреневые плоды кере, росшие в огороде, казались маслянисто-черными. Собрав несколько десятков мягких шероховатых шариков, Даэна сложила их в корзину. Затем быстро выдернула из-под земли сладкие корнеплоды желтой ритэнии. Приблизилась к кустам иннобе. Наклонилась и завинтила крышку в одной из наполненных стекающим соком емкостей, отправила сосуд следом за овощами в корзину. Возле обильно плодоносящих экземпляров дорогой хэнме Даэна замешкалась.

«Сорвать?»

«Не стоит, — прервала ее размышления Сестра. — Кере и ритэния питательны. Главное, не дать ему умереть от голода. В хэнме слишком много протеинов. Он станет сильным и сбежит».

— Почему ты пощадила его?

«Я не убийца».

Дорогу к сформированной энерго-ловушке Даэна знала, как свои пять пальцев. Пока дежурящие по ночам Маги или Воины не зафиксируют начало Явления, никто не остановит ее, не спросит, почему она так поздно бродит по лесу вокруг города.

Добравшись до неширокого ручья, девушка двинулась вверх по течению. У пещеры, откуда начиналось русло, она приподняла юбки и вошла босыми ногами прямо в воду, наклонилась и протиснулась под выгнувшиеся над поверхностью земли корни развесистой, цветущей люании. Под землей начинались узкие, заросшие мхом извилистые каменные коридоры. С помощью скрытой силы Сестры Даэна сумела разобрать часть завалов еще в прошлый раз. Теперь им обеим снова предстояло войти в полуоткрытый проход.

«Протяни руку».

Даэна послушно раскрыла ладонь, и тогда прямо над ней возник пульсирующий золотисто-оранжевый шар, осветивший все вокруг. Подземные твари Лаоотора* бросились врассыпную, испуганные ярким сиянием.

«Не бойся», — успокоила Даэну Сестра.

— Я боюсь только за тебя. Маги среагируют на всплеск твоей силы и придут нас искать. Или, того хуже, возникнет Явление, как вчера ночью, когда мы танцевали вместе.

«Это лишь свет. Магический коэффициент вмешательства в пространственно-временной континуум не превышен».

— Уверена?

«Да. Иди вперед. Никто не обидит тебя, пока я рядом».

— Знаю.

Освещая путь светом шарика, висящего над ладонью, Даэна медленно продвигалась вдоль подземного коридора, стараясь не касаться сырых стен.

Наконец, она очутилась в овальной низкой комнате, где постепенно угасал последний магический светильник, оставленный пару дней назад. В его неверном мерцании возле дальней стены виднелась съежившаяся мужская фигура. Пленнику было оставлено пространства радиусом ровно на пять шагов вокруг. Его окружало нечто вроде энергетического кокона, пропускавшего только воздух. Выйти из западни мужчина не мог, как ни пытался. Сейчас он сидел на корточках, прижавшись спиной к стенке «кокона», и бессмысленно глядел в темноту.

Лучи от шара Даэны ослепили пленника. Заключенный присмотрелся к движущемуся источнику света, встал и выпрямился в полный рост. Мужчина был худ и костляв, с длинными пальцами на руках, которые судорожно скребли ногтями по бедрам. Темные слипшиеся волосы падали прядями на лоб, скулы, обрамляя землисто-бледную кожу. Острый нос и тонкие губы придавали ему зловещий образ демона из потустороннего мира. Даэна вздрогнула. Она не могла поверить, что он настолько сильно изменился с момента их первой встречи. Где удивительно красивое, атлетически сложенное мужское тело, поразившее ее?

«Я сократила доступ энергии из внешнего пространства к его телу. Он истощен, поэтому больше не может удерживать ложную форму и возвращается постепенно в свой истинный вид», — пояснила Сестра.

— Ирэн? — хрипло спросил пленник, хотя вопрос прозвучал почти как утверждение.

— Ты ошибся, — с неприязнью ответила Даэна.

— Не лги! — крикнул мужчина, собирая остатки сил. — Ты боишься, потому и прячешь меня здесь! Это низко, Ирэн!

— Заткнись! — внезапно выкрикнула девушка, и черты лица ее разительно изменились.

Сквозь мягкую и хрупкую личность Даэны проступило нечто, оглушающее безумной страстью и гневом. И две эти силы обрушились каскадом на плененного мужчину.

— Смеешь обвинять меня?! После того, как отнял у меня все, что было мне дорого, принес в жертву своему эгоизму, а теперь взываешь к моим лучшим чувствам, да еще пытаешься убедить, будто я низко поступаю? Я бы убила тебя, но что-то внутри сопротивляется этому желанию, поэтому ты будешь жить здесь.

— Я по-прежнему тебя люблю, Ирэн, — голос мужчины звучал покорно и устало. — Да, было время, когда я использовал тебя, но потом я по-настоящему влюбился и дал тебе свободу. Ты воспользовалась ею, чтобы сбежать. Хорошо, я не злюсь. Но как ты сама поступаешь с этой девушкой? Разве ты не приносишь ее в жертву своему эгоизму?

— Ложь! Ты никогда не давал мне свободы. Просто однажды утратил бдительность, и тогда мне повезло удрать! А мои отношения с Даэной тебя не касаются!

— Ты пользуешься ее телом!

— Замолчи!

— Отбираешь у нее свободу выбора!

— Заткнись!!!

— Ты сделала ее марионеткой в своих руках!

— Нет…

Сестра с плачем осела на пол. Скованный мужчина с садистским наслаждением наблюдал за результатом своей воспитательной работы.

— Правда подошла слишком близко к больному месту?

— Сволочь, — всхлипывала девушка. — Когда же ты… оставишь меня в покое?

Внезапно девушка перестала плакать, поднялась с пола привычным мягким движением, приблизилась к энергетическому кокону и оперлась о него руками.

— Зачем мучаешь Сестру? — тихо спросила Даэна, глядя на пленника. — Мы были счастливы, пока не появился ты. Она права — ты озлобленный и жестокий.

— А Даэна изменница, — не остался в долгу мужчина. — Предает родную планету, предоставляя лживой дряни убежище в своем теле. Как думаешь, какова будет ее благодарность? Ирэн вытрет о тебя ноги и уйдет однажды, а ты останешься в одиночестве. Когда-то она так же поступила и со мной. Ты все еще будешь защищать ее?

— Что тебе известно о Сестре? Ты всегда смотрел на нее, как на вещь. Она для тебя — резервуар силы, которой ты обделен с рождения. Даже сейчас ты искал ее, чтобы пополнить истощившиеся запасы энергии, не так ли? И если бы не украденная часть узора, ты бы никогда ее не нашел! Ты воспользовался связью магических линий с целью причинения зла! Хранительница крови не простит тебя!

Мужчина заскрежетал зубами, глаза его запульсировали холодным огнем, но он ничего не ответил.

— Убирайся прочь с Альризы! — наконец выкрикнула Даэна, гневно сжимая кулаки.

Сестра внутри затихла, но Даэна поймала волну исходящей от нее печали и сожаления. Бедняжка ощущала всю степень своей вины за происходящее. «Не беспокойся, ты не виновата, — мысленно откликнулась Даэна. — Я тебя не оставлю!»

— Как же я уберусь, если вы двое сковали меня сетью блокирующих линий и держите взаперти? — едко усмехнулся мужчина. — О! Ирэн отлично понимает: в происходящем изначально виновата именно она. Иначе вышла бы сюда, не прячась в чьем-то теле. Слышишь? Я клянусь оставить вас в покое, если Ирэн осмелится показать сейчас свою истинную форму. Я хочу снова видеть тебя, как тогда, на Кгалле, когда влюбился с первого взгляда, а ты растоптала мою сущность. Именно благодаря тебе я стал низким, лживым, подлым. Потому что ты никогда не любила меня по-настоящему. Ты любила только проклятого Ши…

— Не смей называть его Первое Имя! — тело Даэны задрожало, пальцы вцепились в плечи, а по коже пробегали волнами оранжевые всполохи огня.

— И что ты сделаешь? Сожжёшь меня? Ты можешь, мне прекрасно известно. Но при подобном раскладе тебе никогда не вернуть часть узора, связывавшую вас. Да! Мне доставило невыразимое удовольствие вырвать ее с корнем. Правда, неувязочка получилась. Я хотел, чтобы и ты тоже забыла его. Но он-то тебя точно не помнит. Боюсь, он даже себя самого сейчас не помнит! Интересно, кем он стал? Наверное, ползает на брюхе в заплесневелом водоеме примитивной планеты и питается экскрементами. Крайне забавно… Братец Шиам!

— Негодяй! Я тебя уничтожу!!! — ее присутствие стало настолько всеобъемлющим, что Даэна сжалась в комок.

Ярость Сестры прожигала ее кровь, бурлила в горле, прорывалась сквозь покровы кожи. Не имея более власти над телом, Даэна сдалась и перестала пытаться успокоить разъяренный энергетический шар, рвущийся наружу из костей, крови, внутренних органов, из каждой поры тела, раздирая на молекулы, на субатомные частицы. Внезапно боль отступила мгновенно, как и возникла. Жар унялся. Даэна осознала, что может снова пошевелиться и встать.

«Я не должна была… Я забыла, насколько ты хрупкая. Прости, Аэ… Тебе все еще больно? Прости. Я больше никогда так не поступлю!»

— Ну и ну, — ликующим тоном проконстатировал ситуацию единственный ненавистный зритель, — ты до сих пор так вспыльчива. Ты готова испепелить даже свою горячо любимую младшую сестру лишь бы заткнуть мне рот.

— Никогда не трону Даэну! Никогда! Запомни!

— Новая ложь! Ты только что едва не уничтожила ее. Еще немного, и твоя энергия сожгла бы ее заживо. Ты совсем не контролируешь себя, любимая. Сменилось пятьсот звездных точек на узоре, а ты до сих пор не научилась самоконтролю. Как прискорбно! Кстати, после стольких лет симбиотического существования, вполне возможно, вы двое уже никогда не сможете разделиться. Как биолог-практик по содружественным цивилизациям, замечу тебе: симбиоз шепси и любого другого разумного существа разделяется чрезвычайно болезненно, обычно со смертельным исходом… для подчиненного организма. Шепси крайне живучи в отличие от иных биологических форм. Поэтому не радуйтесь, когда избавитесь от меня. У вас, скорее всего, появится куча новых проблем.

— Не понимаю… Если ты говоришь, что любишь Сестру, откуда в тебе берется столько ненависти? — недоумевала Даэна.

«Не говори с ним. Передай корзину, и уходим!» — шептала Сестра, но Даэна не могла так просто сдаться.

«Мне нужно выяснить, почему он разлучил тебя с Братом, ведь вы оба ничего плохого ему не сделали!»

«Это ревность, Аэ. Он хотел моей силы, но не получил ее. Даже изуродовав узор Шиама и отправив его в беспамятное странствие по иным мирам, вырвав из меня часть линий, предатель не получил ничего. Его ненависть распространяется на весь мир, который ему чего-то недодал, как он считает. Не стоит ему доверять. Уходим».

— Хорошо, — Даэна приблизилась к стене из блокирующих линий, — я не буду пытаться выяснитьправду. Хочешь получить еду? Отойди к центру площадки.

Пленник послушно шагнул подальше от края энергетической ловушки и неподвижно замер в середине импровизированной тюремной камеры. Даэна раздвинула несколько только ей видимых линий и вбросила в открывшийся проем корзину с фруктами и соком. Брешь в стенке «кокона» пропала сразу, как только она отвела назад руку.

— Не беспокойся, еда не отравлена.

— Мне — бояться? — разразился высокомерным смехом мужчина. — Я любой яд нутром чую. Врожденная способность плюс профессиональные навыки.

Даэна неподвижно замерла, задумчиво глядя на него.

— Итак, детка, — сумрачно продолжал пленник. — Полагаю, тебе известно, как дико я голоден? Рискнешь остаться или последуешь доброму совету Ирэн и отправишься домой? Предупреждаю: я хоть сейчас и заключен в материальном теле, но по отношению к итэтэ являюсь чужеродной формой жизни. Мой вид и способ питания может шокировать таких неженок, как ты. Впрочем, тебе не привыкать, наверное, если в твоем теле с рождения поселилось инопланетное существо?

«Уходи!» — просила Сестра.

Даэна не двигалась.

— Ах, да, — злорадно зашептал мужчина, и его кожа неожиданно приобрела интенсивный зеленый оттенок, — я и забыл, как мое желание не отпускать и держать при себе действует на гуманоидные расы. Ирэн, видишь, как непросто делить с кем-то тело и сознание?

— Отпусти ее, — выдавила через силу Сестра. — Когда ты успел?

— В момент передачи корзины, — довольная ухмылка искривила губы пленника. — Всего мгновения мне хватило. Я успел коснуться ее узора. Ты отвлеклась, Ирэн. Вынужден констатировать тот факт, что сегодня ты допускаешь ошибку за ошибкой. Твоей сестренке придется пережить не самые приятные минуты, пока я буду насыщаться.

— Прекрати!

— Размечталась! — материальное тело вдруг расползлось и разлилось по земляному полу тошнотворно пахнувшей жидкостью, а из-под него на свет Божий выплыл овальный серый сгусток с мириадами тонких изумрудно-зеленых щупалец. Наконец щупальца соединились вокруг центрального ядра, превратившись в полупрозрачную плазменную оболочку, внутри которой пульсировало нечто бесформенное, мокро-склизкое.

— Дегенераты, — с отвращением выдавила Сестра. — Тупиковая ветвь. Позор нашей цивилизации.

«Ты что-то сказала, милая? — быстро запульсировал сгусток, посылая им обеим в мозг режущие волны мыслей. — Да, мы не эстетично выглядим, однако… Так уж прямо и дегенераты? Зачем бросаться оскорбительными словами? Я вполне мог бы стать таким, как ты, если бы ты полюбила меня и подарила часть своей энергии. Меня бы окутало серебристое или золотое сияние. Я унаследовал бы твою красоту. Но шепси всегда презирали нас! Для вас любой кгаллен отвратителен! Тупиковая ветвь, говоришь? А кто, думаешь, уговорил Невидимых пробиться к вам через Завесу, чтобы спасти от полного уничтожения? Кто предоставил вам убежище, когда вы в нем нуждались? Представляешь, как жители Кгалле любят и боготворят вас?»

— Вы любите только себя!

«Неправда! С тех пор, как Завеса разрезала Шепси пополам, кгаллены, оставшись по ту сторону, сходили в одиночестве с ума. Мы почти вымерли, тоскуя по вам. Ваша раса всегда презирала «чужих», потому что мы не имеем свечения, а вы для нас были равны Богам. Мы никогда не хотели, чтобы наши миры разошлись в разные стороны. Мы хотели жить с вами! Хотя бы смотреть издалека, пусть вы всегда отворачивались от нас».

— Подобное маниакальное почитание способно лишь пугать и вызывать отторжение. Прости, Кьют, наши цивилизации должны были идти дальше разными путями. Космос не ошибся, разделив миры. Мы радикально отличаемся от вас, несмотря на первоначальное сходство и происхождение от одного предка. Пусть мы вначале делили одну планету и имели сходный генотип, но… Вас больше интересует не саморазвитие, а возможность украсть энергию у кого-то. Это черта всего вашего рода. Избавьтесь от нее, пока не деградировали.

Разумеется, весь информационный поток ее электромагнитных волн пролетел мимо его плазменной оболочки. На иное Сестра и не рассчитывала. Заставить кгаллена пробудить собственную совесть? Безнадежное занятие.

Впрочем, выпущенная стрела достигла цели. В сознании Кьюта задержалось одно:

— Ты назвала меня по имени? — невозможно поверить, что это подлое существо еще способно радоваться, подумала Даэна, глядя на слегка вспыхнувшую неким подобием свечения желеобразную оболочку. — Ирэн, ты все-таки еще немного… любишь меня?!

«Бежим, Аэ!» — услышала девушка внутри себя и поняла, что способна двигаться. Плененный кгаллен невольно ослабил ментальный контроль.

Даэна побежала назад по неосвещенному сырому коридору, не оглядываясь на страшный звук, раздавшийся за ее спиной. Складывалось впечатление, что вой неожиданно разразившегося Явления достиг предела, и барабанные перепонки сейчас лопнут, но Даэна бежала все скорее, и в конце концов отчаяние брошенного пленника перестало достигать ее.

«Теперь поняла, каков он?» — грустно спросила Сестра, когда обе девушки уже приближались к выходу.

— Да. Он страстно жаждет любви, которой никогда не знал, но сама его сущность отталкивает. Я бы тоже не смогла ответить ему взаимностью, хотя во мне нет к нему ненависти. Я, наверное, простила бы его. Но любить его невозможно. Это замкнутый круг. Он станет другим, если кто-то потянется к нему, но пока он не изменится, к нему невозможно испытывать положительных чувств. Вот что самое страшное. Я не знаю, как ему выбраться из этого круга.

«Он сам не считает, что находится в круге. В том-то и его беда».

Даэна остановилась в задумчивости возле самого выхода из туннеля. Шум бегущего ручья, темнота ночи и свежий воздух, проникавший из-под корней дерева, коснулись ее, но она не спешила выходить наружу.

— Расскажи про ваши расы. Как они разделились? Почему вы стали врагами и обвиняете друг друга в чем-то ужасном? Кажется, это не имеет отношения к твоей личной вражде из-за Брата?

«Не имеет, — мягко отозвалась Сестра. — Но тебе и так трудно жить из-за меня. К чему выслушивать историю давней боли моей цивилизации?»

— Ты спасла меня и назвала своей Сестрой, но мы все еще недостаточно близки. Я многого не знаю, а мне так хочется сделать тебя счастливой! Мы обязательно найдем Шиама. Кем бы он ни стал, где бы ни находился! А сейчас… Позволь узнать больше о вас обоих.

«Хорошо, ты сама попросила».

Ее окутала знакомая мягкая пелена. Они делили с Сестрой одно тело и сознание. Их мысли и чувства переплетались с удивительной легкостью, и все же … Сестра предполагала когда-то ассимилировать ее, но потом пощадила, оставив личность девушки целой и невредимой, несмотря на то, что поддерживать симбиоз на порядок труднее, нежели поглотить чужое естество. И вот сейчас она обменивалась с Даэной своими воспоминаниями, которые случайно уцелели после инициированного Кьютом разрыва узора. Даэне уже было известно, что Сестра когда-то чудом выжила, потеряв любимого, связанного с ней кровной нитью. Даэна не представляла силы и значения подобной связи. В ее личном опыте не содержалось ничего похожего. Однако она вполне могла себе представить, что произошло бы с ней, лишись она вдруг связи с Альризой. Какую мертвую, леденящую, невосполнимую пустоту она бы ощущала!

«Потеря кровной нити вызывает то же чувство, — объяснила Сестра. — Только это не связь с планетой, а с близким существом, которое для твоей души и сердца равно целой планете. Связь возникает сама собой, помимо воли, но когда она устанавливается, все что мы можем — молиться Космосу о сохранении нити. Только на подобное мы и способны, несмотря на нашу великую силу, даже на умение путешествовать в другие миры. Цивилизация шепси не идеальна. Где-то мы совершили грубую ошибку в саморазвитии, если Космос допустил появление среди нас несветящихся существ. Наверное, чистота наших душ под большим вопросом. Мы утратили ее значительно раньше, Аэ…»


В те времена, когда старая раса еще не избавились от атавистической материальной оболочки, ставшей слабой и истончившейся до предела, у некоторых родителей вдруг стали появляться лишенные свечения дети. Тенденция с годами усиливалась, именно тогда шепси осознали: происходящее не случайность. Рождается иная раса. Новые существа, «чужие» или на местном наречии «кгаллены» разительно отличались от своих светящихся братьев и сестер, имевших весьма миролюбивый характер. Рядом с родителями «чужие» вели себя скромно и мирно, но в отсутствие внешнего контроля, чувствуя свою безнаказанность, часто совершали весьма циничные и жестокие поступки. Их понятия о добре и зле с рождения непонятным образом перепутались, и исправлению это положение вещей не поддавалось. То, что кгаллены считали любовью и уважением, больше напоминало ненависть и жадность. Их отношения между собой имели целью лишь союзнический сговор ради выживания вида. Чувства же, вызываемые в них представителями родительской расы, определить было еще сложнее. Они боготворили светящихся, они им поклонялись, хотели добиться равных с ними прав, но в то же время, если шепси допускал сближение с кгалленом, последний вел себя с якобы любимым существом столь же непереносимо жестоко, как и с представителем собственного вида. В конечном итоге присутствие представителей мутировавшей расы стало вызывать в душах шепси неприкрытое отторжение, и даже без Завесы «чужие» оказались в негласной изоляции. Чистая прозрачная энергетика шепси не выдерживала мутной, давящей сути кгалленов. Шепси заболевали, общаясь с ними. Они их избегали, не желали видеть. Они молились, чтобы когда-нибудь те либо переродились в нормальных существ, либо исчезли вовсе с глаз долой.

Единое общество раскололось на части. Многие предрекали грядущий конец света. И он однажды настал.

Планета не погибла, но в ее центре внезапно возникла некая аномалия — воронка с сильным гравитационным полем, куда избирательно затянуло тех, кто не имел золотистого свечения, а потом воронка, словно потайная дверь, захлопнулась. Заветная мечта шепси избавиться от расплодившихся детей-мутантов сбылась.

С тех пор на планете не осталось «чужих». Они перестали рождаться. Почему — никто не знал. Так же, как никому не было известно, куда именно исчезли кгаллены, пропавшие в центре воронки.

И вот, по прошествии нескольких веков, на Шепси внезапно обнаружился еще один новый тип существ. Они в какой-то момент начали контактировать с местными жителями, никак не объясняя причину своего появления на планете. Энергетика неизвестных отличалась совершенной прозрачностью, практически невидимостью. По этой причине шепси, приобретшие к тому времени форму парящих в атмосфере золотисто-оранжевых шаров, не могли идентифицировать незваных гостей. Последние, пожелав называться Направляющими и Чувствующими, принесли информацию о том, что открывшаяся некогда воронка, вовсе не уничтожила кгалленов, а просто помогла им перебраться в новый мир, принадлежащий только им, где они могут развиваться независимо от якобы изгнавших их своей неприязнью родителей.

Впрочем, Направляющие и Чувствующие не собирались становиться судьями или защитниками какой-либо из двух рас. Они лишь сообщили, что их задача помочь кгалленам и шепси продолжать общаться между собой, ибо не должны те и другие находиться в подобной изоляции.

Через загадочных посланников, возможно являвшихся потомками кгалленов, а, может, и самостоятельной формой жизни, жадные до знаний шепси стали усердно постигать незнакомые для них законы Космоса, открытые по ту сторону Завесы, учились перестраивать свое энергетическое тело, комбинировать различные части узора. В конечном итоге, их развитие дошло до грани, о которой прежде никто и помыслить не мог: первичные нити, связывавшие существ с узором планеты, стали распадаться. Поначалу это вызвало массовую панику, ведь связь с материнским сознанием была единственной прочной, неизменной вещью в мире. Привычная реальность рушилась. Случившееся могло означать лишь одно: медленную, мучительную гибель.

Направляющие и Чувствующие, однако, сказали иное: «Связь первичных линий существует лишь, пока вы не способны сами генерировать энергию, но ваша цивилизация уже не нуждается в энергетической подпитке. Вы свободны. Можете покинуть планету».

Услышав это, шепси запаниковали.

Покинуть? Оставить породившую их Мать?

Разумеется, никто не двинулся с места, но связи с общим узором распадались все скорее, и вот разорвалась нить последнего представителя цивилизации Светящихся. Тогда началось самое страшное. То, чего даже в кошмарных снах увидеть подчас невозможно…


— Почему ты прекратила показывать? — удивленно спросила Даэна, невольно оглядываясь вокруг.

«Тс, — шикнула Сестра. — В зарослях коллэа скрывается разумное существо. Не житель Альризы. Похож на того парня… На Дакуса».

Даэна невольно покраснела. Она и не заметила, как, слушая рассказ Сестры, выбралась из подземелья и сейчас находилась на окраине города, граничившей с лесом.

«Еще десяток шагов, и ты столкнешься с ним, так что будь осторожна. У иноземного итэтэ сканирующее приспособление в одежде. Скорее всего, он тебя увидел. Бежать поздно».

«Ясно», — мысленно ответила Даэна.

В этот миг из-за деревьев ей навстречу шагнул высокий брюнет и белом костюме со встроенной электроникой.

Даэна вытянула вперед руку, и возникшие на кончиках пальцев плазменные искорки осветили лицо мужчины.

Она вмиг ощутила внутри странную реакцию. Энергия Сестры быстро сжалась, затихла, расширилась снова, а затем от центра спрятанного в теле Даэны энергетического шара к незнакомцу протянулось несколько теплых нитей, которые стали нежно касаться его тела в разных точках, невидимые для него. Даэна впервые видела, чтобы Сестра столь трепетно обследовала чью-то оболочку. Хранительница крови, да она вообще ни к кому не проявляла такого повышенного интереса с тех пор, как поселилась в ней!

«Что ты делаешь?» — удивилась Даэна.

Сестра оборвала эмоциональный контакт между ними. Сердце Даэны ухнуло вниз. Не чувствовать поддержки в такой момент… Почему? Нахлынуло неимоверное одиночество.

Недоумевая, Даэна впилась внимательным взглядом в лицо иноземного итэтэ и остолбенела: красивый мужчина с глубокими, как вечность, темно-синими глазами ласково улыбался ей.

— Простите, если побеспокоил. Я брал пробы грунта. Я Конрад Картрайт, капитан экспедиции с Земли. Вы, наверное, знаете про нас? — спросил он таким тоном, будто они были знакомы тысячу лет.

И — Хранительница крови — Даэна невольно ответила ему, словно он имел право говорить с ней, как со старой знакомой:

— Про вас здесь все давно знают. Имейте в виду, у нас запрещено ночью бодрствовать. Разве что в исключительных случаях.

— Почему?

— Планета не выдерживает информационной нагрузки от наших мыслей и поступков, неужели не ясно?

— Понятно. Постараюсь реже бродить по ночам. Но ведь… И вам нельзя сейчас тут находиться, правда?

— Нельзя, — согласилась Даэна, — но очень хотелось прогуляться, вот я и вышла.

Конрад опустился на траву, вытянув ноги и положив их одну на другую. Даэна присела рядом, погасив плазменные искорки на руке. Мужчина повернулся и стал пристально смотреть на нее.

— Мы никогда не встречались раньше? — вдруг поинтересовался он.

— Не помню, — отозвалась Даэна.

Ей и в самом деле на мгновение померещилось, будто где-то они видели друг друга, и в том месте, о котором почти не осталось воспоминаний, он и она выглядели иначе, нежели здесь. Полно, не разыгралось ли ее воображение?

— Значит, будем считать, что сегодня мы встретились впервые, — его улыбка проникала все глубже, переполняла ее сердце неясной теплой радостью. — Так вы все давно оповещены о наблюдателях с Земли?

— Разумеется. Лидеры трех храмов сообщили новость еще в тот миг, когда вы только приблизились к орбите. Мы знали об инопланетном визите задолго до того, как вы надумали опускаться.

— Вы сильные телепаты!

Даэна повела плечами и сцепила пальцы рук перед собой.

— На Земле этим словом называют людей, обладающим даром читать мысли? У нас все иначе. Мысли — личная часть тебя, как и эмоции. Они всегда чем-то окрашены: любовью, страхом, болью или радостью. Вторгаться в них запрещено Хранительницей крови. А еще существует информационная часть энерго-оболочки. Она нейтральна и не затрагивает эмоций. Ее можно прочитать легко, не проникая в личность. Если перед нами итэтэ, то никто не тронет его интимную часть, окрашенную эмоциями, из уважения к нему, но нейтральную информацию — о планете, языке, обычаях, — увидеть разрешается. К тому же вы вели себя странно. Маги пытались пробиться к вам и просигналить, чтобы вы улетали обратно, ведь на Альризе неспокойно сейчас, а вы упрямо лезли все дальше, будто глухие. Что оставалось делать жрецам? Они применили гипноз и проникновение в подкорковые зоны мозга. Поняли, что вы итэтэ, только из-за Завесы. Наверное, поэтому мы не можем обмениваться информацией напрямую. Где-то наши узоры радикально несопоставимы. Но ничего. Если бы вы были проклятой расой, Альриза возмутилась бы, едва заприметив вас, однако ваше появление не породило ни единого источника повышенной геомагнитной активности. А раз Альриза приняла вас, то и жрецы согласились с ее решением.

— Мы живы из-за решения Альризы?

— Да.

— Как зовут тебя?

Склонив голову набок, она посмотрела на него лукаво.

— Аэ. Так меня зовет Сестра. Это не официальное имя.

— Можно называть тебя так же?

— Да, — девушка согласно кивнула.

— Госпожа Аэ, — невольно улыбнулся Конрад.

— Госпожа?

Она вовсе забыла о пережитом недавно в подземелье, о назначенной на утро неприятной беседе с Советом Защитников и о грядущей встрече с Дакусом, возможность которой до этой минуты интересовала ее. Рядом с капитаном «Далласа» ей стало так легко, как никогда в жизни. Только с Сестрой она ощущала нечто подобное, но Сестра почему-то оборвала их контакт именно сейчас.

«Не время размышлять», — приказала себе Даэна.

 — «Госпожа», — повторила она. — Как странно. Я вовсе не чувствую себя значительной персоной, но мне нравится слышать это.

Конрад поразился ее прямоте, а еще больше своим внутренним чувствам, ясно сказавшим ему о том, что девушка эта близка его душе, как никто другой. Стоило прилететь на чужую планету, чтобы вновь почувствовать такое. Всего второй раз в жизни. Так ему скоро не захочется снова становиться простым смертным, лишь бы быть подольше рядом с ней… Вот странно! Почти как когда-то с Кей… Нет! Забыть, забыть ее! Слишком больно! Чертов Барковский! Он разрушил жизнь по меньшей мере четверых людей и даже не понял, каким образом и почему это произошло.

— Я всего лишь хотел узнать … Видишь ли, мне интересно, чем столь радикально могут отличаться два наших узора, что мы не можем общаться друг с другом мысленно?

— Наверное, у земных итэтэ стоят блоки на некоторых фрагментах? Стягивающие линии. Ограничители.

— Честно говоря, я в таких теориях не силен. Лишь корабли умею водить и по планетам путешествовать.

— Нехитрое дело, — кивнув, согласилась Даэна. — Наши Боги и не такое умели, а ваши корабли, прости уж, совсем примитивные.

— Как? — ошалел Конрад. — У вас лучше есть? Зачем тогда жрецы просили разрешения изучать наш аппарат?

Даэна насмешливо улыбнулась, подмигивая ему.

— Вот и обиделся. Ноль точек на твоем узоре. Молодой еще совсем!

— Молодой?! — впал в ступор стопятилетний капитан «Далласа».

— Не кипятись. Видишь ли, жрецов волнует, насколько ваш корабль опасен с точки зрения возникновения Явлений из-за его функционирования здесь. Путешествия на другие планеты нас сейчас не интересуют по двум причинам: первая — надо решать насущные проблемы, вторая — если Боги вернутся и помогут восстановить узор планеты, то путешествия будут осуществляться с помощью силы Богов, а они никогда не использовали технику. Только собственное тело. Абсолютно для всего.

— Как это? — недоумевал Конрад.

— Элементарно. Вы разве теорией узоров не владеете? Как вам вообще в таком случае удалось создать трансформер мерности граней? Он ведь является основной ходовой частью корабля, — пояснила она после небольшой паузы в ответ на все более изумленный взгляд Конрада. — Без него ничего работать не будет! Это даже мне, обычной танцовщице, известно! Или… вы украли идею прибора? — неожиданно догадалась она.

— Кхм. Мы на самом деле не уверены в авторстве изобретения. Я, например, сомневаюсь, что его придумал землянин. Он мог позаимствовать чертеж у кого-то… А самого изобретателя спросить нельзя. Он умер. Давно.

— Впрочем, не важно: украли, не украли… Любая техника — чудовищное изобретение проклятой расы. Ничего хорошего она никому не принесла. В вашем узоре все заложено изначально. Научитесь им пользоваться, и вам не понадобятся эти модели, приборы и образцы, — она, презрительно хмыкнув, ткнула пальцем в сенсоры, встроенные в костюм Конрада.

— Мы крайне мало знаем об узорах, — осторожно произнес Конрад, боясь вызвать ненужные подозрения. — Ты упомянула стягивающие линии. Что это?

— Говорю, молодые вы совсем, — покачала головой Даэна, словно умудренная опытом бабушка, растолковывающая нечто очевидное пятилетнему внуку. Подняла обе руки в воздух, сложив ладони чашечкой, и между ними появилась светящаяся молочно-белая пластина.

— Я недолго, — извинилась девушка перед кем-то. — Смотри, — эта фраза уже была адресована Конраду.

На поверхности пластины проступил темно-синий фон, а на нем — сложно закрученная линия, похожая на золотистую спираль.

— Допустим, здесь — часть твоего узора, отвечающая за способность передавать мысли. А здесь, — изображение прочертила изогнутая линия, словно перечеркивая спираль, — часть, связанная с такими чертами характера, как, например, неуверенность в себе, страх, агрессия. Такое может случиться, если вашими праотцами были, к примеру, слепые странники или их потомки. Йаллок майа побывали на таком количестве планет, что ваше дальнее родство вполне вероятно. Земля могла изгнать их, спасая вас, но они успели напортить что-нибудь в генетике линий или в узоре планеты. Обычно в таких случаях планета, защищаясь от вторжения генов проклятой расы, ставит так называемые стяжки или ограничительные линии на узорах детей, чтобы исключить контроль процессов материализации, телепатии, эмпатии со стороны зараженной части. Словом, если убрать стяжки раньше, чем вы будете к этому готовы, вы способны разнести собственную планету в клочья. И отнюдь не по причине ненависти к ней, а потому что вашей скрытой силой управляет зараженная часть узора, в то время как ваша настоящая сущность спит.

— Настоящая сущность? Разве узор и сущность — не одно и то же?

Даэна невольно рассмеялась, а Конрад помрачнел.

Он не привык за столько лет к признанию собственной безграмотности в очевидных для обычной среднестатистической девушки вопросах, пусть она и инопланетянка.

— Долго картинки показывать нельзя, не то Защитники нагрянут. Любое энерго-воздействие разрешено только Магам и то в строго ограниченном количестве. Каждая попытка использовать магию в последнее время вызывает серьезное возмущение пространственно-временного континуума, а тут недалеко и до спонтанной генерации Явления. Если мои поступки станут причиной новой аномалии, меня не простят.

— Объясни на словах, — попросил капитан.

— И чего я разоткровенничалась? — удивлялась самой себе Даэна, но прекращать беседу явно не собиралась. — Ладно. Еще пару минут…

Изображение на пластине сменилось. Теперь Конрад увидел на своеобразном экране фигуру, похожую на песочные часы, состоящую из тесного, причудливого переплетения все тех же золотистых нитей.

— Обычный узор, — прокомментировала Даэна. — Чаще всего встречается у итэтэ. Ничего особенного. Здесь, — она указала пальцем на точку соединения двух половинок «часов», — берет начало первичная магическая линия, через эту точку она прикрепляется к узору Альризы. Через нее же итэтэ может оказаться соединен с другим живым существом. Подобные связи являются самыми прочными в Космосе. Это кровная связь линий через Первые Имена существ. Данная связь сама по себе никогда не рвется. Ее можно разорвать лишь принудительно, если изначально знать способ осуществить подобное. Вот вы сейчас находитесь на Альризе, но первичная нить, соединяющая вас с Землей, не порвана. И данное положение вещей сохранится неизменным, пока вы не умрете, или не погибнет Земля. Не важно, как далеко вы оказались, пусть вы прошли через мириады Завес, но ваша первичная линия всегда цела. И она неизменно связывает вас с родиной. Вы можете этой связи не ощущать из-за действия стяжек, но у вас она есть. Иное дело — проклятая раса. Они отказались от первичной связи, разорвали ее. Слепые странники стали угрозой нормальной жизни других итэтэ. Смотри, вот Первое Имя.

По мановению ее руки узор на экране приблизился к точке выхода первичной магической линии и показал две соединенные центрами восьмерки, расположенные под углом друг к другу. Стало очевидно, что весь остальной сложный узор плелся вокруг этих восьмерок, у одной из которых верхняя петелька была слегка заужена и отогнута вбок.

— Первичная линия, соединяющая с планетой, либо с другим существом, переходит в Первое Имя в точке их объединения. Они являются продолжением друг друга, и теоретически разрыв связи может означать для существа только смерть, хотя на практике, повторюсь, находились многие, кому удалось каким-то образом обойти закон Космоса. Нам, итэтэ, неизвестен способ разъединения первичных нитей. Если нас оторвать от Альризы, мы погибнем. Боги являлись потомками слепых странников. Они не имели связи с планетой, но компенсировали себе недостаток оборванной линии чем-то искусственным, изобретенным ими самостоятельно, что уже само по себе означает их зависимость, а, следовательно, свобода йаллок майа весьма иллюзорна.

Даэна погасила экран.

— Время вышло. Боюсь накликать проблемы на наши головы, поэтому закончу рассказ без наглядных пособий. Ты видел, как сложен узор?

— Да, — Конрад выглядел потрясенным.

— Все остальные линии могут изменяться, удлиняться или укорачиваться, рваться, исчезать, восстанавливаться. Это приносит существу ощутимую боль, но никакие страдания не сравнятся с мукой повреждения или утраты Первого Имени. Вторичные линии, означающие характер, темперамент, внешние данные, физиологию существа вырастают из Первого, и они достаточно вариабельны. Их можно менять. Но источник любых вариаций — Первое Имя. Там заложено все. Если уметь читать линии собственного Первого Имени, можно стать Богом. Творить себя, каким только хочешь стать. Наши маги способны лишь находить в узоре инородные или поврежденные участки, не более того, не всегда понимая, за какую функцию те отвечают. А Боги могли, например, перестраивать собственное физическое тело, путешествовать в пространстве без помощи кораблей и многое другое. Вторичные линии — не твое настоящее существо, и если кто-то вклинивается в их генетику, твое истинное существо все равно остается незатронутым, и ты всегда можешь убрать ненужные тебе изменения вторичной части узора. Ты способен изменить себя. Вот почему все мы двойственны. У нас есть Первое Имя, в большинстве цивилизаций его просят сохранять в тайне, как святыню. Оно и есть твое подлинное существо, твоя душа. Второе имя — обыденное. Это временная личность с ее характеристиками плюс материальное тело, если иметь таковое положено среди представителей твоей расы, ибо есть существа, представляющие собой чистую энергию, без физического тела. Энергию тела изредка называют Третьим именем. Оно меняется. Есть две теории того, что происходит после смерти существа. Линии Второго имени временны. С приближением смерти они истончаются и укорачиваются, исчезают, а вот Первое Имя согласно одной теории тоже истончается и исчезает следом, а согласно другой — то, что мы наблюдаем, как исчезновение Первого Имени есть лишь возврат к узору планеты. Спустя какое-то время, существо снова отпочковывается от планетарного узора, выращивает Второе Имя, только совершенно иное и проживает следующую жизнь, и так до тех пор, пока не станет независимым от планеты. Когда связь Первого имени и планеты расходится сама собой, это отнюдь не то же самое, что рвать нить принудительно. Нам Боги завещали ни в коем случае не обрывать свои нити, а дождаться, когда они разойдутся самостоятельно. И мы выполним их завет, ибо Боги на себе испытали, что значит жить с принудительно разорванными узорами. Что касается земной цивилизации… Вы, вероятно, относитесь к тем несчастным, чья планета подверглась экспериментам со стороны слепых странников. Это лишь мое предположение, но Боги рассказывали о подобных вещах. Путешествуя по космосу, йаллок майа искали места, пригодные для их существования или адаптировали под себя близкие по форме жизни планеты. Обычно они, не церемонясь, вторгались в узоры планет, изменяя их внутреннюю программу развития. И случались разные казусы, среди них я запомнила один особенно нехороший. Когда после неудачного вмешательства в планетарный узор, Хранительница крови начинает производить на свет детей поголовно с одинаковым дефектом — не хватает фрагмента в Первом Имени, отвечающего за полноту восприятия. Грубо говоря, рожденное существо не видит собственного Первого Имени. Итэтэ абсолютно не уверен, есть у него душа или ее не существует, не видит узора планеты, не способен ментально и эмоционально контактировать с ней. Молитва превращается в нечто мифическое. Строго говоря, религия, как процесс обратной связи между планетой и детьми, превращается в мёртвую догму. На базе дефектного Первого Имени вырастает искаженное Второе: полное страха, агрессии, недоверия к окружающему миру. Вдобавок ко всем бедам между именами появляется стяжка, о которой я упоминала выше — результат экстренных мер безопасности планеты. Хранительница крови пытается блокировать возможную атаку со стороны агрессивного Второго имени на Первое, пребывающее в летаргическом сне. Если Второе имя сумеет овладеть силой Первого, то это будет подобно, как у вас выражаются, действиям обезьяны с генератором нейтрино. Пока имена разделены стяжкой, Второе ведет себя — да, как обезьяна, но безоружная. Получается нонсенс: Второе имя занимает место Первого, берет на себя его функции, так как Первое спит и не осознает собственное существование. Но Второе имя — лишь продолжение Первого, оно призвано помогать ему развиваться, оно не способно его стопроцентно заменять или существовать само по себе. Получается, одно и то же существо внутри себя разделено надвое. Итэтэ чувствует постоянно, будто ему чего-то недостает, мечется, мучается, страдает… Ищет вне себя — но там всего лишь бессмысленный мир, не дающий ответов на вопросы, ищет внутри — а там блок, не позволяющий проникнуть в Первое Имя.

— И где выход из этой заморочки?

— Думаю, у вас должен быть вспомогательный канал связи с узором планеты через Второе имя. Поставив блок, Земля наверняка подарила дополнительную нить, соединенную со вторичными линиями, менее прочную, но достаточную для связи. Второе имя тоже обладает сознанием и может в некоторой степени менять себя без участия Первого, а с помощью Хранительницы крови менять значительно. Думаю, если вести себя естественным для не искалеченного существа образом, то есть с любовью, милосердием, терпимостью к окружающим, через некоторое время вторичные линии изменятся, планета начнет вам помогать через дополнительную нить, а тогда и стяжка пропадет, ибо не будет смысла ограждать Первое имя от Второго. Получив доступ к собственной душе, надо пробудить ее. Тогда вы увидите воочию все, о чем я сейчас сказала. А теперь, когда я выболтала все, что знаю об узорах, мне тоже хотелось бы кое-что спросить у тебя. Неужели ты, капитан корабля с Земли, действительно собирал в лесу далеко за полночь пробы грунта? Как-то не верится.

— Собирал, — Конрад продемонстрировал образцы, извлеченные из карманов защитного костюма. — А затем решил прогуляться. Ведь и твоей целью сегодня была лишь прогулка, не так ли? — лукаво прищурил один глаз капитан «Далласа».

— Я смотрела на звезды, — улыбка Даэны с точностью зеркального отражения копировала его собственную.

— Разве у вас не запрещено любоваться ночными пейзажами?

Девушка звонко рассмеялась.

— Верно, ты меня поймал! Я тоже нарушитель. У нас похождения по ночам не одобряются. Ночью Маги и Воины отдыхают, — она вдруг посерьезнела.- Бодрствующее сознание итэтэ напрягает Альризу. Если обычные жители начнут круглосуточно бодрствовать, это вызовет дестабилизацию пространства. Тем более, сейчас нельзя применять магию. Разве что совсем чуть-чуть, — она показала «чуть-чуть» совсем привычным землянину жестом, разведя большой и указательный пальцы на небольшое расстояние.

Ее жест ввел Конрада в ступор.

— Все-таки, — недоуменно промолвил он, — у нас много общего.

— Итэтэ похожи между собой.

— Но… Теория вероятностей… Извини, ты наверное, не слышала такого понятия. Дело в том, в Космосе теоретически должны присутствовать различные виды разумной жизни, однако, путешествуя по многим планетам, мы встречали только гуманоидов. Итэтэ, как вы. Или никого. Пустыню, бактерий и лишайники. Интересно, почему?

Даэна ничуть не смутилась.

— Ничего странного. Чтобы разум развивался, нужно накапливать в теле много энергии. Тело — удобный энергетический кокон для узора. Так учили Боги. Развивается узор, следом за ним совершенствуется разум. Тело — внешний узор, его составляют линии третьего типа, замыкающие контур вторичных линий, образуя с ними единый конгломерат, и в то же время препятствуя безвозвратной утечке энергии из вторичного контура во внешний мир. Система проста. Первое Имя не может оставаться статичным, иначе оно растворится в море Всеобщности. Оно возникло с единственным желанием — быть, а значит меняться, становясь более разумным. Подчиняясь этому закону, приносящему только радость, Имя растет. В процессе роста ему требуется накапливать энергию для перемен, наращивать точки на узоре. Из них потом рождаются молодые первичные линии. Точками на узоре измеряется истинный, внутренний возраст существа. В отличие от неуничтожаемого Первого — Второе и Третье Имена могут сменяться полностью, как листья на дереве. У вас есть деревья, сбрасывающие все листья сразу, а потом отращивающие новые?

— Да. Мы их называем листопадными: березы, тополя, ясени.

— Как у нас — аэрания, канотте. Но я о другом. Второе и Третье имена — листья на дереве, Первое Имя — ствол и корень. Когда Первое Имя совершенствуется, данный процесс сравним с выращиванием веток. Его структура усложняется, но самые первые линии, вышедшие из моря всеобщности, сохраняются навсегда. Первое Имя уникально. Такого, как у тебя, или у меня больше нет ни у кого. Энергия для жизни берется у планеты через первичную нить. Энергия для вариаций и роста — через контакт с целой вселенной. За качество внешней связи отвечают Второе и Третье имена. Если их удалить, Первое Имя не погибнет, однако перестанет развиваться до тех пор, пока не вырастит следующие, взамен погибших. Если же оно не захочет выращивать новые, тогда море Всеобщности поглотит его навсегда, ибо оно отвергло бытие, не пожелав расти и развиваться. Обычно кокон из Второго и Третьего Имен сбрасывается сам по себе, когда он становится тесным для усложнившегося Первого Имени, и ему требуется более подходящее средство для продолжения развития. Третье Имя, или тело, должно иметь энергосберегающую структуру. Для многих форм жизни тело, подобное нашему, является наиболее подходящим. Впрочем, даже если во Вселенной встречаются существа с иным физическим телом, построенным по качественно иному принципу или вовсе не являющихся белково-углеводной формой жизни, мы их не увидим. У них частота колебания энергии Второго и Третьего Имен иная.

— Выходит, на якобы необитаемых планетах, может существовать невидимая нам жизнь?

— Да, и вполне развитая, но из-за разницы в длинах электромагнитных волн наши тела друг для друга прозрачны. Они нас тоже не воспринимают. Ой, прости! — вдруг вскочила Даэна на ноги. — Мне пора. Я совсем забыла… Через час рассветет, а мне надо предстать перед Советом Защитников. Встретимся как-нибудь!

И прежде, чем мужчина успел что-то спросить, она вскочила с места и мгновенно исчезла за деревьями. Конрад сидел неподвижно, глядя в одну точку перед собой.

— Аэ. Кей. Что между вами общего? Вы абсолютно разные. И все же… Я снова хочу жить! Кей, любимая, я снова ощутил вкус жизни! Из-за этой странной инопланетной девушки. Из-за итэтэ Альризы.

Комментарий к Глава 5. Танцовщица из храма Искусств *По поверьям итэтэ, между поверхностью Альризы и Шаром существует особая призрачная подземная страна, охраняемая грозным духом Лаоотором, управляющим ядовитыми тварями. По ночам она материализуется, поэтому в нее можно войти и заблудиться, если ты не знаешь ее законов.

====== Глава 6. Совет Защитников ======

Едва Даэна успела добраться до дома и улечься в постель, как по ее телу побежали многочисленные щекочущие иголочки — знак волны пробуждения, посылаемой извне. Сделав вид, будто только что проснулась, жрица потянулась всем телом и перевернулась на бок. Как и предполагалось, возле кровати немедленно материализовался посланный Советом Защитников пробуждающий кристалл. Повезло. Если бы прибор сработал возле пустой постели, Совет узнал бы о ее ночных похождениях. Даже страшно подумать о последствиях! Минимум — ее бы заклеймили позором перед жрецами Эте, а максимум… Девушка сжалась. Ссылка к Мрачному озеру до конца дней. Хуже этого наказания и быть ничего не может. Даже аннигиляцию, наверное, и то легче вынести.

«С добрым утром, Жрица Светлых сил Вечной гармонии», — пропел кристалл, зафиксировав факт пробуждения девушки, а затем осыпался мелкими крупицами кварца на пол.

«Снова уборка, — досадливо поморщилась Даэна. — А бытовую магию третью неделю применять не разрешают. Стало быть, вручную, первобытными методами: тряпкой или пучком канотте!»

Со вчерашнего дня Защитники закидали ее упрекающими сообщениями. Правда, не прислали ни одного кристалла с болевым наказанием, что внушало некоторую надежду на помилование.

«Надо же так забыться и потерять голову, чтобы во время ритуала гармонизации создать Явление! Какая непозволительная безответственность!» — гласили послания Защитников, и Даэна действительно мучилась от угрызений совести.

Она не имела права подвергать других итэтэ опасности. И ничто для нее не являлось оправданием: ни странное самочувствие в тот миг, ни досадное упущение, когда она забыла отъединиться от энергии Сестры.

Теперь все оправдания неуместны. Ее накажут. Вопрос лишь в том, насколько жёстко. И Защитники будут правы: Даэна совершила серьёзный проступок, требующий принятия мер со стороны Лидеров.

Неожиданно в изголовье кровати вспыхнул голубым светом информационный кристалл многократного использования. Кто-то посторонний, не имеющий права передавать мысли напрямую, пытался связаться с ней. Даэна прижала ладонь к поверхности граней.

— Говорите!

— Тай Даэна (1), посвященная храму Эте?

— Да.

— Меня прислали подготовить вас к встрече с Лидерами Защитников. Мое имя Нимма. Могу я войти?

— Конечно.

Дверь исчезла, а затем вновь появилась за спиной девочки-подростка из расы Тьео. Она была белокожей, зеленоглазой и очень худенькой. Длинные волосы струились по молочно-белой ткани платья, украшенного слева всего одной нитью вышивки. На шее — алые бусы, дар Лекарей, значит, малышка недавно обращалась к Магам. Либо Явлением зацепило, либо несчастный случай в быту… Хранительница крови! Они прислали сюда недавно вылечившегося ребёнка в качестве Отдающей?!

Нимма потупила взор, помялась на пороге, затем, прежде чем Даэна успела её остановить, опустилась на колени, сложила руки перед грудью и начала поспешно читать привычные слова ритуала:

— Хранительница крови Альриза, прошу, наполни мое тело своей очищающей силой, чтобы я могла принести ее в дар той, которой сегодня понадобятся смелость и отвага для решающей встречи. Хранительница крови, я — Отдающая и способна лишь дарить твою энергию другим. Позволь же выполнить миссию, по доброте и воле твоей, чтобы все могли прославлять тебя!

Вокруг тела девочки появился слабый ореол золотого свечения. Она впитывала в себя эманации Альризы, раскрывалась для них. Даэна невольно стиснула руки и прикусила нижнюю губу, наблюдая за Ниммой. Когда-то очень давно она сама исполняла роль Отдающей, перед тем, как ее отправили в Эте. Даэна представляла, каково сейчас этому ребенку, стоящему на коленях посреди ее спальни.

Входящая эманация планетывызывает ощущение, будто в тебя потоком вливается вода, перемешанная до состояния жидкой кашицы с колючим песком или кристалликами льда. Тело становится тяжёлым. Виски и грудь невыносимо ноют. Кровь в венах становится густой и тягучей, она то холодит, то обжигает, а ты отчаянно борешься с желанием прервать процесс и принять чуть меньше энергии, чем тело способно впитать.

«Девочка ослаблена, — мелькало в мыслях Даэны, — Нельзя же позволить ей выполнять такое поручение?! Бедное дитя, твой дар тебе сейчас в тягость, я прекрасно понимаю. Как же облегчить твою участь?»

«Опасно прерывать процесс», — вспомнила жрица основное правило осуществления манипуляций с внутренними энергиями. Нельзя вмешаться, нельзя помочь, нельзя остановить. Во время ритуала итэтэ остается наедине с собой, и если он слишком слаб или неуверен, то…

Нимма резко откачнулась назад и быстро разомкнула руки. Значит, Отдающая ощутила что Альриза дала знак к завершению ритуала.

Девочка встала и приблизилась к Даэне. Ее тело покрывали капельки пота, при этом Нимма сильно дрожала, словно от холода.

«Очень давно не проводила ритуал или вообще провела его впервые, — подумала Даэна. — В первый раз это вообще очень тяжело. Зачем же она согласилась? Неужели больше некому в целом Авведо?»

— Стой!

Нимма послушно остановилась возле кровати. Жрица села на постели и взяла Отдающую за руки.

— Кто сказал тебе прийти сюда? Защитники?

Под пристальным взглядом жрицы девочка побледнела и отрицательно качнула головой.

— Так и знала! Они же не ботто (2) — присылать недавно выздоровевшего ребенка! Тогда кто?

— Я сама.

— Зачем?!

— Моя старшая сестра должна была стать Отдающей, но Матти упрямая. Она сказала, что не хочет помогать преступникам, кроме того, вы ей не нравитесь ни на йе (3).

— Надо же!

— Да. Но Матти ведет себя так из-за ро-ттиа (4). Вы понравились ему, и он сказал, что давно не видел более изящной эте (5).

— Значит, ты побоялась, что Защитники накажут твою Сестру и пришла сама? Прости, — Даэна обняла девочку за плечи, — если бы я только знала, то лучше бы вовсе отказалась от ритуала.

— Ничего, — выпрямилась Нимма, — я не сожалею, что помогаю вам. Мне не верится в вашу виновность. Вы добрая, потому не могли желать зла планете.

— Я была неосторожна. Детка, у меня достаточно энергии, чтобы выдержать испытание Защитников. Ты можешь сейчас пойти и отдать собранную силу кому-то еще.

— Нет! Я собирала ее для вас! И отдам только вам!

— Ты упряма, как твоя сестра!

— Возможно. Ложитесь и максимально расслабьтесь, у нас мало времени.

Даэна покорно вытянулась на постели.

— Сила звезд и моря, земли и ветра, вошедшая в меня, — начала девочка вторую часть ритуала.

«Сестра моя, спасшая меня», — проговаривала между тем про себя Даэна.

— …и помогающая всем страждущим, сойди на эту прекрасную дочь, служительницу храма твоего, нуждающуюся в обретении силы духа перед сложным испытанием, дарованным ей судьбой!

«…скрой себя от глаз чужих, ибо прикосновение к моему телу выдаст твое присутствие, спрячься глубоко в сердце моем и не выходи оттуда, пока я не подам знак. Ты знаешь, я слово сдержу».

И в тот миг, когда пальцы Отдающей коснулись ее лба, Даэна ощутила, как энергия Сестры, сплетясь в клубок, исчезла куда-то. Теперь даже отголосок постороннего присутствия не доходил до сознания жрицы, а тем более не могла учуять чужеродную силу эмпат-Отдающая. Детские ладони последовательно касались плеч, волос, спины, лица Даэны, сначала несмело, потом более уверенно, массируя затекшие мускулы, разминая лодыжки, пока вся впитанная девочкой энергия не перешла в тело жрицы.

— Тебе не было больно? Не жгло? — поинтересовалась Нимма, завершив процесс.

— Нисколько, — честно отозвалась Даэна, — для первого раза ты провела передачу отлично.

— Меня сестра учила.

— Понимаю. Сестра — самый близкий тебе человек. Ты очень любишь ее.

— Да, мы с Матти доверяем друг другу. Но Тай Даэна… Я хотела попросить… Возьмите меня к себе служанкой! Я умею делать все-все!

Даэна опешила.

— Служанкой? Зачем? Я справляюсь сама.

— У вас много обязанностей в храме, а я свободна, и мне все равно нравится присматривать за кем-то.

— Дитя мое, если тебе кажется, будто ты должна помогать мне всегда теперь…

— Нет, — нахмурилась девочка. — Я еще по дороге сюда решила попроситься к вам в услужение. За этим не стоит никакого скрытого мотива. Просто мне кажется, мое истинное призвание — помогать жрице, а всегда слушаю свой внутренний голос.

— Хорошо. Тогда все в порядке, — облегченно выдохнула Даэна.

— Если вам не понравится, как я работаю, вы всегда сможете отправить меня обратно.

— Твоя семья в курсе твоего решения?

— Да. Я отправлю им информацию о том, что вы согласились принять меня. А вы ступайте на Совет Защитников, не беспокойтесь. Я приберу в доме и приготовлю еду.

— Погоди. По правилам, если я забираю тебя у семьи, то должна дать нечто взамен. Что бы ты хотела передать своим?

Девочка покраснела и сказала:

— У вас в огороде растут замечательные плоды. У нашей семьи нет особых привилегий перед храмом, поэтому дорогих семян нам никогда не достать… Нет подарите ли вы немного…

— Хэнме?

— Что вы! Такую роскошь я даже не прошу. Ритении и чоххо. Их мама с сестрой любят.

— Конечно!

Даэна вышла в соседнюю комнату, приблизилась к стене и провела возле нее рукой. Та раздвинулась, обнажая внутреннее пространство: глубокую нишу, в которой располагался полупрозрачный шар. Внутри него рядами парили в воздухе цветные кристаллы разнообразных форм и размеров: от длинных и вытянутых, как иглы, до шарообразных. Даэна извлекла пять розовых кубиков и шесть белых полукруглых кристаллов, протянула Нимме.

— Как выращивать, знаете?

— Ритения любит солнце и частый полив. Чоххо — сухую песчаную почву.

— Молодец. Будете следовать правилам, богатый урожай вам обеспечен.

— Как много семян, тээ-тай (6), спасибо! — и смеясь, девочка повисла у своей новой хозяйки на шее. — Простите. Я не должна так делать.

— Ты еще ребенок, — улыбнулась Даэна. — Ладно, если тебе нравится жить у меня, оставайся.

«Сестру ты все равно не увидишь, а следующего ритуала передачи, надеюсь, никогда не потребуется. И мне урок: нельзя всю жизнь бегать от общения с кем-то лишь потому, что я опасаюсь выдать ту, которая внутри меня. К тому же Сестра бы этого не захотела».

Попрощавшись и оставив свою нежданно обретенную служанку дома, Даэна переоделась в красное платье с вышитым на груди золотым знаком храма Эте, и отправилась к ритуальному амфитеатру. Там ей предстояло отчитываться перед Советом за совершенную ошибку. Подобное правило наказаний с некоторых пор приняли повсеместно. Дело осуждаемого рассматривали точно в том месте, где он совершил свой проступок.

Даэна двинулась к амфитеатру пешком.


До Большой катастрофы — Явления, случившегося двадцать лет назад, — пространственные перемещения отнимали намного меньше времени. Надо было всего лишь открыть портал с помощью кристалла, выданного в храме, и путешествуй хоть на другой конец планеты. Однако, начиная с момента снятия защитных барьеров и до сих пор, дела в Авведо шли все хуже.

Сначала столица перестала присылать новые кристаллы храму Искусств, потом срезала впятеро ежегодную норму храма Магов. В итоге осталось лишь по одному телепортационному генератору в руках каждого из Лидеров. Наконец, ограничения добрались и до Воинов, несмотря на всеобщее возмущение жителей дискриминацией прав итэтэ, непосредственно обеспечивающих безопасность Альризы. Любые кристаллы, будь то информационные, перемещающие, лекарственные, охраняющие — со временем истощались, начинали работать со сбоями, поэтому периодически им требовалась замена, либо перезарядка.

А вот с этим, кажется, в последние время начались нешуточные проблемы. Даже Воинам выдавали только отреставрированные приборы, причем разрешалось перемещаться с их помощью лишь в случаях, когда возникала опасность крупномасштабного Явления. Светорожденных, то есть совсем новых кристаллов, за последние пару лет не выдавали вообще.

Судя по происходящим событиям, Даэна сильно подозревала, что исконно существовавшие круги перезарядки и восстановления окончательно иссякли, поэтому правительство Авведо использует для реставрации приборов стратегические запасы переносных «ловушек», собранные с великим трудом из всех трех доселе функционирующих храмов, отчаянно пытаясь латать возникающие то тут, то там дыры. Дела обстояли намного хуже, чем правительство позволяло себе признаться даже жрецам, привыкшим слышать плохие новости. Жителям городов и коммун не рассказывалось ничего.

Невольно размышляя обо всем этом, Даэна пересекла луг, заросший акку (7), кромку леса и остановилась перед полуразрушенным амфитеатром, где когда-то находился Малый Круг подзарядки. Благословенные природные места истощились одними из первых, лишив обычных жителей возможности свободно пользоваться великим даром Богов — Рождающими Кристаллами.

У рядовых итэтэ не осталось выбора, кроме как просить разрешения у лидеров входить в Круги храмов для зачатия детей. Это случилось еще до рождения Даэны, поэтому даже ее мать и бабка, а кажется и прабабка, появились на свет в стенах Мито. Все привилегии, особенно связанные с рождением детей, со времени оскудения Малых Кругов перешли к жрецам. Служителям храмов выделялись лучшие кристаллы, разрешалось в любое время пользоваться магией, в то время как обычные жители кормились крохами с их стола и со всех сторон были окружены ограничениями. Потом и крохи пропали.

Неожиданно в Кодексе планеты возникла статья об организации резервного города рядом с запретной территорией Ара, о чем во всеуслышание объявили жрецы. Туда следовало перевезти все энергозапасы в материальном виде из трех доступных храмов: Мито, Дана, Эте. Средние этажи, содержащие внутри себя Главные Круги, следовало срочно опечатать, как источники возможных аномалий. Подобное распоряжение показалось всем настолько абсурдным, что рядовые итэтэ впервые за всю историю возроптали. Они готовы были прийти к отрицанию права Альризы распоряжаться их жизнями, а также выйти из подчинения авторитету жрецов. Народ всколыхнулся, но возмутиться не успел. На планету нагрянуло одно из самых масштабных Явлений за последние триста лет.

Альриза вдруг попыталась стереть в порошок Авведо, куда к тому времени успешно транспортировали собранные храмовые кристаллы. Мысли о бунте у всех разом пропали, ибо мера предосторожности жрецов, которую жители поначалу восприняли в штыки, оказалась не лишней. Гигантская волна, отраженная Воинами, откатилась назад от защитного барьера и, расколовшись на многие части, рикошетом отправилась гулять по поверхности планеты, сметая на своем пути малонаселенные города, недостаточно укомплектованные хотя бы Магами Защитниками.

Спустя десять лет существования в блокаде за силовыми щитами население, наконец, дождалось анти-волны. Альриза аккуратно подправила климат и воздушную среду, загнала на место и подлатала раскуроченные литосферные плиты, убрала лишние вулканы и гейзеры, вернула на место некоторых живых существ и многие исчезнувшие во время катастрофы растения. Подождав еще год на всякий случай, Воины сняли энерго-барьеры и объявили Авведо столицей, как самый густонаселенный из уцелевших городов. Затем сформировали правительство, отвечавшее за распределение кристаллов и напрямую общавшееся с Советом Лидеров.

Главные круги храмов снова открылись для использования, однако с тех пор получить кристалл, особенно Рождающий Жизнь, можно было только за особые заслуги.

Даэна клокотала от гнева. Разве не жестоко лишать две трети жителей возможности иметь ребенка? Впрочем, вряд ли жрецы без объективной причины вдруг стали применять столь строгие меры. Скорее всего, энергии в Кругах остается все меньше, новые кристаллы растут с каждым годом медленнее, но тогда… Цивилизация Альризы вскоре исчезнет совсем!

Жрица Эте задумчиво прикоснулась ладонью к животу. Бабка передала ее матери легенду о младенцах Богов. Она говорила, что Боги всемогущи. Им не нужны Рождающие Кристаллы. Они зачинают и вынашивают детей внутри своего тела в специальном органе, которого лишены итэтэ. «Если бы каждому из нас вдруг подарили Сияющую Звезду, мы бы стали подобны Богам. Именно поэтому Боги не дали нам своей силы, чтобы итэтэ по-прежнему зависели от них. Но в таком случае, где они? Почему не защитят нас? Или они забыли про Альризу?»

Вся жизнь проходила в ожидании знака от Богов или их появления, чтобы они, наконец-то, помогли справиться с обезумевшей планетой.

И вот около двух месяцев назад всем итэтэ, а не только жрецам, разослали экстренное сообщение в многократно размноженной копии информационного кристалла. Содержание послания было следующим: «Каждому срочно, в течение получаса, явиться к ближайшему представителю храма Магов и получить от него пакет ранее засекреченных данных. Затронута проблема безопасности Альризы».

Даэна пришла в общий зал без промедления. Застав нескольких служителей храма за процессом имплантации модификаторов памяти, девушка, не раздумывая ни секунды, сама сделала себе на руке глубокий надрез серебряным лезвием, извлеченным из ближайшего хранилища. Одна из служительниц кивнула ей, мол, спасибо, действуешь точно по правилам, и быстро вложила внутрь раны блестящий кристалл размером с ноготь большого пальца. Края пореза затянулись, модификатор начал растворяться в крови, вызывая ощущение сильного жжения и болезненных пульсаций во всём теле. Даэна отошла к стене, облокотилась и закрыла глаза.

Через несколько секунд информ-пакет вскрылся. Боли почти не возникло, значит, стадия отторжения успешно миновала. Перед внутренним взором Даэны развернулось светящееся полотно с кратким описанием вложенной в модификатор информации, которая отныне будет храниться в мозге девушки так же, как опыт, полученный ею в процессе жизни.

Жрица Эте обомлела, читая содержимое некогда засекреченных данных. Получается, незадолго до катастрофы на Альризу прилетали представители разумной расы из-за Завесы — земляне. «Кто они — братья? Или, наоборот, враги? А если катастрофа началась из-за них? Вдруг это были слепые странники, и они нарушили целостность узора планеты?» — мысленно спросила Даэна. «Не доказано, но и не опровергнуто», — говорилось в информационном пакете.

Одновременно с ответом, вспыхнувшим в ее мозгу сразу после заданного вопроса, девушка осознала, что во введенном ей кристалле содержались краткие сведения о родной планете пришельцев, о применяемом там языке, традициях и верованиях, снятые с памяти пилотов, прилетавших тогда и совершающих ознакомительный рейд по их орбите прямо сейчас.

По прошествии часа с начала внедрения модификаторов всем жрецам отдали команду срочно отправляться в Авведо на центральную возвышенность. Ро Хомтиа (8) использовала перемещающий кристалл для открытия канала и сама последовала за ними.

Над плато, где Даэна и другие жрицы оказались спустя несколько мгновений, обнаружился зависший в небе непонятный аппарат, а на самой возвышенности рядами выстроились служители трех храмов и коренные жители столицы. На лицах присутствующих застыло одинаковое хмурое выражение. Все думали об одном и том же: кем являются спускающиеся с неба гости: они Боги, итэтэ или проклятые странники?

Защитники взяли под контроль сознание пришельцев и заставили их покинуть космический корабль, а также отключить опасные приборы на борту. Слава Хранительнице! От этих генераторов нейтрино и антигравов ее тело на несколько минут сдавило, и уши заложило так, будто с неба надвигались орды гневно рыкающих отпрысков Нарэбо во главе со своим свирепым отцом.

Позже Даэна побеседовала с Ро Хомтиа и выяснила, что остальные жрецы чувствовали себя точно так же при посадке инопланетного аппарата. Зачем землянам создавать столь ужасные приборы? Кроме того, судя по всему, эти их железки — мертвые, то есть не имеют собственного сознания. И корабль мертвый, хоть и окружен живой оболочкой, наслоенной поверх искусственных тканей. Странная цивилизация! Отдает предпочтение материи, лишенной души? Кажется, йаллок майя такие же… Предпочитают разрушать жизнь. Это их основная черта.

Жрецы, наблюдая за приземлившимися чужаками, с трепетом ждали знака Альризы. Планета непременно должна отторгнуть пришельцев, если они слепые странники. Своими силовыми полями земляне более не защищены, следовательно, Альризе ничего не стоит уничтожить их. Но Хранительница крови безмолвствовала. Корабль стоял на возвышенности. Земляне не удалялись ни на шаг от аппарата. Тогда вперед вышел Лефус и заговорил с пришельцами, выдвинув приемлемые требования якобы от лица планеты. Он сказал о необходимости посовещаться. На самом деле все жрецы ожидали решения Альризы.

И дождались. Спустя час Вайто, Лефус и Ро Хомтиа разом услышали внутри себя одну и ту же спокойную фразу: «Ограничьте их набором правил, но не смейте убивать. Это ваши братья. Однако будьте с ними осторожнее. Они пришли из-за Завесы и отличаются от вас, поэтому даже мне трудно понять их истинные намерения».

Решению Альризы нельзя было не подчиниться. Земных гостей оставили в покое, однако за ними установили скрытое наблюдение через переговорные кристаллы. Спустя месяц слежку отменили по причине достаточной уверенности в исполнении землянами взятых на себя обязательств. Впрочем, выборочные проверки время от времени имели место…

Даэна улыбнулась. Земляне даже не подозревали, почему в первый месяц их появления на планете, все от них шарахались, как от зачумленных, кроме Магов и Воинов. Никому не хотелось «приватно» беседовать с инопланетянином, за которым через переговорный кристалл наблюдает Круг Совета в полном составе.

И Даэна ни за что не полезла бы спасать того самоуверенного парня, если б не заметила, что его кристалл-«шпион» отключился из-за попадания в теокка-нотте. Землянин бы действительно там погиб. Надо же такую глупость придумать: забраться в складку компактно свернутого межпространства, да еще надеяться вылезти оттуда своими ногами! Девушка невольно улыбнулась краешком губ. При воспоминании о Дакусе настроение сразу исправилось, несмотря на предстоящую встречу с Советом.

Ничего, она сильная и обязательно выкарабкается. Мысленно приказав Сестре не проявлять своего присутствия, Даэна шагнула за черту амфитеатра.


Энерго-ловушка захлопнулась за спиной, и жрица оказалась лицом к лицу с двадцатью парами внимательно разглядывающих ее глаз. Судилище в сборе.

Ого! Да это же Полный Круг Совета, а не только представители Защитников!

Даэна быстро обежала взглядом присутствующих: Ро Хомтиа в новом эффектном наряде, девять представителей Воинов — от каждого Круга и Ведущий, семь Главных Магов, уполномоченный эксперт по разбору правонарушений в Авведо и два сторонних наблюдателя из числа городской верхушки.

Чего они так разнервничались? Да, получился лавандовый луг, Явление нейтрализовали, ей высказали в лицо, что хотели… В конце концов, это ее первое нарушение. К чему столько пафоса? Собирать Совет в полном составе? Не верится глазам! Однако пришлось поверить еще и ушам, когда официальный столичный представитель объявил собрание открытым, Ро Хомтиа вкратце пересказала собравшимся основные факты биографии Даэны, а после этого поднялся с места Лидер Вайто и произнес следующее:

— Поскольку мы разбираем подобные дела в достаточно свободной форме, каждый имеет право высказаться. Третьим хотел бы выступить я. И вот почему. Стоящая перед вами девушка родилась двадцать шесть лет назад в храме Мито. Из-за смещения времени в течение происшедшей катастрофы, ее возраст можно определить в районе девятнадцати лет. Мой вопрос таков: могла ли столь юная жрица сотворить полномасштабное Явление, если бы она была, как уверяет Лидер Хомтиа, «не особенно сильной» по своим магическим способностям?

— Что ты предлагаешь? — заговорили на разные голоса члены Совета.

— Проверить ее. Мы огородили площадку сильным щитом. Даже если жрица нечаянно сотворит Явление, оно не сумеет пробиться наружу за барьер. Так пусть она повторит свой гармонизирующий танец, не сдерживая мощь. Даэна!

— Да, Лидер Вайто!

— К вам утром приходила Отдающая, посланная с целью усилить ваши природные способности, дабы вы проявили их сейчас?

— Отдающая успешно провела ритуал.

— Вы в курсе, почему обвиняемым в ненамеренной генерации Явления перед беседой с Советом присылают Отдающих?

— Я должна пройти испытания, а вы — выбрать для меня достойную меру наказания. Отдающая усиливает мои способности, обновляя энергию, чтобы я сумела наилучшим образом выдержать все.

— Нет-нет, — скривился Вайто. — При чем тут наказание? Конечно, память мы вашу извлечем и проверим обязательно на наличие искажений. Это довольно неприятно, впрочем, точно такую же процедуру вы когда-то проходили в момент посвящения в жрицы… Но сейчас Совету гораздо важнее узнать ваши реальные способности. Каждый раз в подобных ситуациях у нас возникает подозрение, что потенциальный отступник, сгенерировавший Явление, на самом деле просто оказался в иерархии не на своем месте. Наша задача — определить его в подходящую нишу и так решить проблему. Наказания предусмотрены для совершенно иных случаев, ваш сюда не включается.

— Меня не накажут?

— Нет. А теперь нам хотелось бы взглянуть на ваш танец. Сейчас я сформирую удобную комнату, и вы переоденетесь. Ваше задание или испытание, к чему вы там внутренне готовились, заключается как раз в повторе танца. И не стесняйтесь, делайте все, как тогда. Возможно, вас в детстве ошибочно распределили не в тот храм, а ваши способности гораздо выше.

«Как мягко заманивает в ловушку, — усмехнулась про себя Даэна. — Так я вам и далась в руки!»

Девушка покорно вошла в материализовавшуюся на площадке амфитеатра комнату и увидела висящее там на стене платье для проведения ритуала: белое, украшенное жемчужными нитями, с юбкой, разрезанной на множество узких полос. Даэна сбросила одеяние для официальных приемов и с радостью облачилась в более привычный наряд. Украсила нитью жемчуга волосы, заплетя их в косы, как того требовал церемониал. Затем бесстрашно вышла к Совету и по очереди посмотрела всем в глаза, давая понять: ей нечего скрывать.

Ро Хомтиа сделала в воздухе характерное быстрое движение рукой, которое за ней повторили семь Магов. В воздухе зазвучала тихая музыка. Мелодия напоминала дуновение ветра, то усиливающегося, то ослабевающего, играющего с водой и листвой деревьев. Она вселяла в душу слушателей уверенность и счастье.

Даэна закрыла глаза, поймала нужное ощущение и заскользила босыми ногами по каменному полу амфитеатра, сомкнув руки над головой. От нее сейчас требовалось лишь адекватно сонастроить окружающую энергию пространства с узором мелодии, пропустив через собственное Второе Имя. И не отвлекаться.

Она делала ровно столько, сколько от нее просили: ни больше, ни меньше. Улавливала проходящие через нее энергетические токи, и если в них прорывались нотки диссонанса, настраивала их на ритм, которому подчинилась сама: движениями тела, мыслями, сердцем.

Напряжение среди членов Совета стало ослабевать. Лидеры сканировали ее узор, пока поверхностно, не задевая первичных линий, в поисках источника скрытой силы, но никто не мог заметить ни единой ошибки или преступной вольности в ритуале гармонизации. Даэна внутренне радовалась своему безусловному успеху и их недоумению. Она держала процесс под контролем, никакой хаотичной энергии не вырывалось наружу.

Славно. Спишут предыдущее Явление на случайность. Убедятся, что способности у нее самые заурядные и оставят в покое.

Но она недооценила хитрость Лидеров. Когда танец практически подошел к концу, по сигналу Вайто, двое мужчин — Глава восьмого круга Воинов и Маг Эмпат выпустили в нее по заряду концентрированной энергии с двух сторон. Внезапной атаки от жрецов Даэна не ожидала.

Руки сами собой вскинулись навстречу летящим огненным шарам и рассеяли их, не дав долететь нескольких ао (9).

— Браво! — подскочил на месте Вайто и приложил скрещенные пальцы обеих рук к груди и низко поклонился в знак уважения. В данном случае подобное поведение выглядело издевкой. — А говорили — обычная танцовщица? Нейтрализация ей удалась на славу. Интересно, сформируется ли защитный барьер, если попробовать еще раз атаковать ее? Впрочем, элемент неожиданности утрачен. Попробуем в другой раз.

— Стойте!

Слабея от ужаса, Даэна краем глаза заметила вытянувшееся от изумления лицо Ро Хомтиа.

— Довольно! — прошептала светловолосая Лидер Эте, потом повернулась к своей подопечной, долго смотрела ей в глаза, нахмурившись и кусая нижнюю губу, затем холодно обронила. — Вверяю тебя крепким рукам Дана (10), — резко развернувшись, зеленоглазая красавица покинула площадку амфитеатра, взмахнув на прощание краем длинной накидки, расшитой символикой храма.

«Вот и все, — безразлично подумала Даэна. — Для Ро мой поступок, будто плевок в лицо. Получается, я морочила столько лет лидера своего храма, довела дело до разбора моих проступков на Совете, вместо того, чтобы честно признаться в своих умениях и уйти к Магам. Теперь начинается следующий круг мытарств: подготовительный этап, испытания на звание Защитника, извлечение памяти, смена обстановки, новое одиночество… И не отвертеться. Прощай, жрица Эте. Здравствуй, жрица Дана!»

Вайто приблизился к ошарашенной девушке и положил ладонь ей на плечо.

— Пойдешь под мое начало, Тай, — попытался он подсластить горькую пилюлю. — Жречество — непростая штука, но Хранительница крови ждет тебя. Не каждой девушке так везет, что у нее посредине жизни вдруг открывается новый Дар. Ты же знаешь отличие мужчин от женщин?

— Знаю. Друг другу мы нужны, чтобы замыкать индивидуальный круг и так подпитывать узоры энергией. У женщин более красивые и гармоничные тела. Они созданы, чтобы ими любовались. Зато у мужчин чаще открываются Дары Воинов и Магов. В остальном между нами нет отличий. И если девушка вдруг обладает не только красивым телом, но и Даром, она должна благодарить от всей души Хранительницу крови и служить ей еще более ревностно, чем если бы была обычной итэтэ.

— Именно, — согласно кивнул Вайто. — Когда пройдешь испытания, у тебя появится множество преимуществ. Несправедливо, что твоя мать являлась Воином, ее ро-ттиа Лекарем, твой Рождающий кристалл активировали и вырастили в храме Мито, и после этого тебя распределили в шесть лет в Эте. Ты из расы Анг, чистокровная в восьмом поколении. Это сильная раса. Так что тебе изначально было не место в храме Искусств.

— Но ведь Ро… Лидер Хомтиа, — поправила она себя, — рассказала вам о причине моей отправки туда?

— Разумеется, — не скрывал своей информированности Вайто, — и все равно тебе там не место. Извини, что на празднестве ударил тебя. Я боялся, ты не опомнишься и своим упрямством вызовешь новое опасное Явление. Надо было привести тебя в чувство.

— Знаю, Лидер, — отчеканивая каждое слово, проговорила Даэна. — Вина только моя.

— Говори: «Я знаю, Ро».

— Но я ещё не прошла вступительных испытаний…

— Ты создала анти-волну без подготовки. Тебя никто этому не учил. Этого достаточно для первичного теста на звание Мага. Правда, ты вложила в процесс неоправданно много энергии, поэтому уже обессилена, однако тебе всего лишь нужно потренироваться, Тай. И ты научишься правильно использовать Дар.

— Благодарю за совет, Ро.

Другие Лидеры терпеливо ждали, пока Вайто переговорит с Даэной. Закончив беседу, мужчина повернулся лицом к сидящим в амфитеатре и торжественно объявил:

— Тай Даэна отныне принадлежит храму Дана и будет сдавать испытания на звание Защитника. Мое слово верно.

— Заверяем ваши слова, — почтительно подтвердили хором собравшиеся.

— Попрошу остаться Коруса и Имано для проведения заключительной части встречи, — торжественно попросил Вайто, и сердце Даэны на миг замерло, а потом застучало с перебоями.

«Попалась, — поняла девушка. — Биолог и Эмпат. Полное сканирование памяти прямо сейчас. Даже не дали времени на подготовку. Мне конец. Особенно, если они что-то уловили, наблюдая за танцем. Вдруг они поняли причину появления анти-волны?»

Сестра по-прежнему пряталась внутри, окружив себя плотным коконом из вторичных линий, непроницаемых для жрецов Альризы, но ведь она позволила себе выпустить наружу вспышку энергии, чтобы защитить Даэну. Как знать, ее присутствие могли уже обнаружить!

Пока юная жрица размышляла, трое Лидеров, соединив на время свои вторичные линии, создали на плитах амфитеатра знакомый ей по испытаниям в Эте светящийся диск молочно-белого цвета, попросили лечь на него и расслабиться.

Они встали рядом, и Корус коснулся ее лба, Имано области сердца, а Вайто, оставшись поодаль, закрыл глаза и приготовился читать информацию, проникающую к нему от двух Лидеров, глубоко связанных с ним телепатической нитью. Главный Биолог прощупывал Третье Имя Даэны, собирая физическую память из мозга, Эмпат проникал значительно глубже. Он читал ощущения, эмоции, текущие в подсознании сны. Они вдвоем раскрывали ее внутреннюю суть, докапываясь постепенно до Первого имени, а ей нельзя было сопротивляться, даже думать о сопротивлении, иначе ее и заподозрят в сокрытии чего-то важного.

Вайто внимательно смотрел. Девушка чувствовала холодное присутствие чужой энергии внутри себя. Для Лидера Защитников ее препарировали сейчас. Нет, ей все равно, она не против, пусть. Они имеют полное право! Терпеть, не сопротивляться!

Наконец, экзекуция завершилась.

— Не найдено инородных участков или искажений физического узора, — сделал вывод Корус.

— Не обнаружено инородных вплетений в Первичных и Вторичных линиях, — эхом откликнулся Имано.

— Согласен, — заключил Вайто, еще более доверительно, чем вначале, касаясь плеча Даэны, — Поднимайся, Тай. Ты прошла проверку. Твоя сила не опасна для Альризы, так как ты даже в глубочайшем существе не мыслишь никакого зла. Я планирую отослать тебя завтра в Нарткх с кристаллом для жреца Торма. Тебя надо учить использовать Дар, а не тратить драгоценное время на всякие испытания. Скорей бы уж минули темные времена, и ограничения на применение бытовой магии сняли! В столице так дрожат из-за появления чужаков, боятся, что Хранительнице крови сейчас трудно, и перестраховываются. Не могу спорить, положение шаткое, но практически запретить Магам производить магические действия — это уж чересчур! — Вайто плотно сжал губы. — Хранительница крови послала нам Дар, поэтому мы должны использовать свои способности ради нее! Ты согласна?

— Абсолютно, Ро.

— Отправишься завтра в Нарткх?

— Как прикажете, Ро.

— Умница, Тай. Люблю таких. Ты беззаветно предана Альризе. Несмотря на свое любопытство, и близко к этим инопланетным демонам не подошла, а то, мне доносят, иные уже соблазнились и беседовали с ними. Всем предателям сделано строгое внушение. Объясняли ведь популярно: контакты не запрещены, но и не приветствуются. Нечего чужакам про нашу жизнь рассказывать!

Даэна снова почувствовала, как слабеют колени. Наверное, она ослышалась? Лидеры досконально проверили ее память на всех уровнях и выяснили, что она и близко не подходила к землянам? Это после того, как назначила свидание Дакусу и выболтала массу интересного про узоры Конраду? Хранительница крови, что происходит?!

— Жрица Даэна!

— Да, Ро?

— Вы свободны. Идите домой и заканчивайте дела. Завтра к утру будьте готовы к перемещению.

— Могу я взять с собой служанку?

— О? — удивился Вайто. — Вы обзавелись прислугой? Кто эта девушка?

— Младшая сестра вашей Отдающей. Ее зовут Нимма. Она добровольно пожелала остаться со мной.

— Не возражаю. Пусть отправляется с вами. Хотя бы один человек будет заботиться о вас не как о жрице, а как о члене семьи. Мы слабы. Нам иногда необходимо чувствовать чье-то тепло.

Она не верила его показной доброте ну ни на йе! Поэтому, лишь отойдя на значительное расстояние от амфитеатра, вдосталь нагулявшись босыми ногами по ручью (11), она решилась осторожно ощупать окружающее пространство. Не почуяв слежки, рискнула обратиться к Сестре.

«Ты здесь? — послала она осторожный вопрос внутрь себя. — Не знаешь, кто покрывал наши с тобой просчеты на Совете?»

«Если бы знать, — скользнула в ее мозг ответная мысль. — Аэ, я допустила ужасные ошибки, мне нет прощения. Я поддалась на провокацию Вайто, как девчонка, и едва нас не выдала! Но кто-то мгновенно окутал мои линии тонким слоем энергии, родственной Альризе, переделав защитный барьер четвертой степени в анти-волну, поэтому Лидер Эмпатов не заметил ничего подозрительного. Я с ужасом поняла, что едва не погубила твою жизнь! Аэ, мне надо покинуть тебя. От меня в последнее время одни неприятности!»

«Не вздумай! Куда тебе бежать? Опять в лапы Кьюта? К тому же, ты сказала, где-то здесь по планете ходит твой брат, и однажды он себя обязательно обнаружит, тебе только дождаться его надо».

«Верно, но твоя жизнь…»

«Справимся. Я хочу знать, кто мой новый невидимый союзник!»

«Честно говоря, я ощутила невероятную силу кого-то, равного шепси или даже сильнее. И этот неизвестный во время сканирования блокировал те участки твоего узора, которые могли выдать контакты с землянами. Вайто точно не пощадил бы тебя за приватное общение с Дакусом и Конрадом, расценив твой поступок как предательство. Да и землянам Совет потом какую-нибудь гадкую западню подстроил бы. Неизвестно, правда, что Вайто придумает в будущем, даже будучи на девять десятых уверенным в твоей лояльности, но оставшаяся часть сомнений не даст ему покоя. Будь внимательна. Хоть сканирование узора нам с тобой больше не грозит, слежка обеспечена. По крайней мере, в первый месяц».

«И что теперь? Рассчитывать на моего незримого союзника?»

«Боюсь, союзник может оказаться еще одним врагом, которому пока выгодно покрывать нас. Мне теперь тоже страшно. Я давно не сталкивалась ни с чем, подобным той силе, которая помогла нам сегодня выглядеть чистыми в глазах Лидеров. Одно скажу: эта энергия не чужеродна планете».

«Значит, тот, кто мне помогал…»

«Родом с Альризы и очень силен».

«Сильнее Лидера храма Воинов?»

«Даже не сравнить».

«Не понимаю. Тот, кто сильнее Главы воинов… должен сам быть, по меньшей мере, Воином? Почему его не выявили? Получается, он — беглый преступник?»

«Вероятно. Поэтому берегись, Аэ. Будь очень-очень осторожна».

Даэна поджала под себя босые ноги и положила на колени платье для официальных приемов, в которое не успела переодеться перед уходом с Совета. Дорогое одеяние неожиданно соскользнуло вниз и упало в реку. Даэна не стала его подбирать, и когда кусок ткани, на материализацию которого она в свое время потратила уйму энергии, унесло течением, девушка сняла с волос и бросила ему вслед нить жемчуга.

Западня захлопнулась. Жрица ощущала себя беспомощным оатоном (12), отправленным Альризой на заклание, но отнюдь не тем, кто свободно распоряжается собственной судьбой.

Комментарий к Глава 6. Совет Защитников Тай (1) – Аналогично двум обращениям «уважаемая всеми» и «та, к которой лично я отношусь с добром в сердце».

Ботто (2) – Слабоумный.

Ие (3)- Трехгранный кристалл для однократной записи короткого сообщения. Самый дешевый из всех видов кристаллов.

Ро-ттиа (4) – “Связанный законом”. Жених накануне свадьбы, либо муж.

Эте (5) – Муж Матти сравнил Даэну с самым красивым цветком во Вселенной, в честь которого назван Южный храм. Цветок, похожий на две золотые розы, одна из которых растёт из центра другой.

Тээ-тай (6) – Щедрая госпожа.

Акку (7) – Все, что несъедобно и не используется при лечении болезней. Сорная трава.

Ро (8) – Вежливое обращение жрицы к Лидеру своего Храма.

Ао (9) – Мера длины, равная 8,75 см.

Дана (10) – Храм, названный в честь божества Первого круга, вселяющего жизнь и надежду.

“Прогуляться босыми ногами по ручью”(11) – Процедура помогает отсечь чужую следящую энергию.

Оатон (12) – Изящное животное с золотистой шерстью и зелёными глазами, напоминающее земного оленя.

====== Глава 7. Ключ к блоку №88001 ======

Проблема загадочных храмов не давала Конраду покоя с момента прибытия на Альризу.

На его просьбу дать разрешение обследовать территорию хотя бы одного из них Маги, Воины и жрецы Эте единогласно постановили: «Подождем знака Хранительницы крови, а там видно будет…»

Спустя два месяца ожидания и постоянных отказов, команду «Далласа» осенило: божественная санкция для них никогда не явится. Именно с тех пор Конрад начал действовать неофициально, предприняв несколько самостоятельных ночных вылазок в лес в окрестностях храма Ара. Поскольку во избежание подозрений нельзя было пользоваться шаттлами или крупногабаритными приборами — ультразвуковыми и инфракрасными сканерами — капитан брал только мини-анализаторы с ограниченным радиусом действия.

Надо отметить, точно за такой же поступок он недавно крепко отругал Павла, ибо если страдающий бессмертием капитан может подвергать себя опасности, не спрашивая позволения команды, то космогенетик, у которого молоко на губах еще не обсохло, не имеет права без спроса лезть на рожон.

Однако когда выяснилось, что Паша обнаружил у заброшенного гнезда говорящего корроса, выболтавшего команде массу полезного об Альризе, то Конрад с одной стороны обрадовался, а с другой стороны ему обидно стало. Он, обладая уникальным даром бессмертия, прожив на свете сто с гаком лет, в отличие от Павла не извлек из своих многодневных поисков возле Ара ровным счетом ничего достойного внимания. Даже пройти сквозь энерго-барьер не сумел! Разумеется, мужчина пытался, но точно в том месте, где некогда начинало кренить шаттлы и сбивались показания приборов, он терял сознание. На следующий день капитан снова совался на территорию храма с тем же печальным исходом. Каждый раз, приходя в себя, по встроенным в костюм часам Конрад вычислял, что от попытки к попытке его обморок длится все дольше.

Взятые в разных точках леса пробы грунта и воды из протекающей реки, неглубокое сканирование почвы показывало либо суматошные результаты, к которым все привыкли, либо ничего.

Единственный раз за многие дни бесплодных поисков капитан натолкнулся на нечто любопытное: еще одну парочку неспящих в безлунные альризийские ночи. Энеобе Фишер и Анте Кин среди мрачных зарослей низкорослой вишни, называемой здесь чоххо, шепотом обсуждали ценные находки. Надо отметить, недавно выяснилось, что плоды маленького деревца вполне съедобны. Фишер бесстрашно слопал десяток ягод неделю назад, и у него даже живот не разболелся, а вот Конрада, когда Марсель наябедничал ему об этом, чуть удар не хватил.

— Смотри, какая вещь, — хвалился биолог, вытаскивая из кармана пробирку, внутри которой между витыми белыми шнурами неизвестного происхождения летали мелкие серебристо-сиреневые светлячки. — Это корни аэрании. Если их выкопать в определенный день на закате, они будут вокруг себя вот такие светящиеся молекулы испускать года три подряд и строго по ночам. Мне один из местных жителей подсказал, когда копать надо. Здесь луны нет, поэтому итэтэ раньше использовали корни аэрании для изготовления светильников.

— А теперь не используют?

— У них магия в ходу!

— Погоди, меня местные либо игнорируют, либо изгоняют вон с помощью короткой телепортации, если я бываю очень настойчив.

— Вроде пинка под зад? — хихикнул Энеобе.

 — Ты прав, ощущается точно так же. Но как тебе удалось поговорить с ними? От меня Джамтан на Земле отчет потребует об образе жизни населения, обычаях, традициях, верованиях, а я только с точки зрения пассивного наблюдателя рассуждать могу. Успехи мои невелики. Подумаешь, представителей обоих рас в национальной одежде заснял, жилища разного типа щелкнул на мини-голограф, и то снаружи. Если внутри ультразвуком шарить, боюсь, жрецы нас всех на атомы рассеют! Иногда я, правда, в их исчезающе-появляющиеся двери заглядывал украдкой, но так ничего и не рассмотрел. Образцов минералов наковырял для отчета по геологии. Трудно было, так как мощные приборы запретили использовать, и я разведывал холмы вокруг города и уступы плато практически вручную. Материала до обидного мало. На серьезный доклад не потянет.Мне бы с аборигенами поболтать. Благо, они наш ОСМ хорошо освоили!

— Подари им что-нибудь, — хитро посоветовал Энеобе, и у подслушивающего по другую сторону зарослей Конрада неприятно заныло в груди.

— Подарить?! — остолбенел Анте.

— Конечно. Они и разговорятся.

— А… ты — дарил? — с благоговейным страхом спросил Кин.

— Ага, — засмущался биолог.

Конрад ощутил, как к сердцу подкатывает волна злости. «Ну, самоубийца-экспериментатор, — клокотал про себя капитан, — погоди до следующего совещания! Главное, еще и других учит, как мои рекомендации игнорировать и разбазаривать казенное имущество!»

— Что ты подарил?

— Какая разница! Придумай свое. Я же придумал!

— Так нечестно! Мы должны быть командой! Если б я додумался первый, я бы тебе подсказал!

Сейчас они до боли напоминали двух подростков, спорящих на перемене в школе из-за мнемоблокнота со свежими шпаргалками. Конрад изо всех сил удерживался от желания немедленно выскочить из засады и как следует накостылять обоим, но боялся пропустить интересное признание, которое потом пришлось бы из Энеобе железными клещами под пытками извлекать.

— Одному местному жителю я принес клубни картофеля, — заговорил со вздохом Энеобе. — И колоски пшеницы. Совсем немного. Объяснил, как выращивать, поливать, окапывать и тому подобное, какие части растений съедобные и про способ употребления в пищу. А тот парень мне позже про ритению, кере, чоххо и аэранию рассказал. Я ритению попробовал: на гибрид репы с морковью похожа, только не такая жесткая и совсем не горькая. Кере у них великолепные! Сладкие, сочные. И питательные, говорят. На вкус не напоминают ни одну из известных земных ягод, аромат похож на причудливую смесь маракуйи и земляники с медом. Аэрания несъедобна. Только и пользы от нее, что в древности корни на светильники резали, а листьями обертывали больных горячкой. Теперь здесь редко кто болеет. Наверное, лекари давно все хвори извели.

— И как ты познакомился с тем итэтэ? Просто подошел наудачу и предложил картофель в обмен на информацию?

— Спятил! — ужаснулся Энеобе. — Знакомство произошло совершенно случайно. Я прыгающий орешек на его глазах поймал. Насмешил очень, вот он со мной и заговорил.

— Прыгающий орешек?!

— У них в лесу растет дерево, похожее на нашу лещину. Орехи вызревают каждый месяц и на землю осыпаются. Если их не собрать и не закупорить в емкости, то через пару часов после опадания с дерева, орехи сбиваются в стайки и прыгают через лес, пока не достигнут свободной лужайки. Там они закапываются в землю и прорастают в новый орешник. Ловить их во время движения опасно, они становятся колючими, как ежи. Я поймал один и искололся об него. Итэтэ с женой как раз свои емкости с урожаем уносить собирались, услышали, как я завопил, но добычу не выпустил. Супругов мое поведение рассмешило. Они мне соком каким-то ладони помазали, раны и затянулись. Орех подёргался еще минуту в пробирке и затих. До сих пор на корабле в контейнере лежит и не шевелится. Я пока не знаю, что с ним делать, к какому из отчетов приложить. Итэтэ сказали: до катастрофы, происшедшей двадцать лет назад, орехи не прыгали. Но у них на планете часто законы строения материи меняются, итэтэ привыкли. Например, раньше оатоны — нечто вроде наших оленей — приходили целыми стадами к жилым домам. Им так поступать приказывала Альриза. Население забивало оатонов и питалось свежим мясом. Теперь же Магам приходится загонять животных силой в город с помощью телепатии. В общем, жизнь после катастрофы стала значительно труднее.

— А ты о своих задушевных беседах с итэтэ капитану Картрайту докладывал?

— Пока не буду. У нас только-только небольшое взаимопонимание возникло. Боюсь сглазить…

Тут Конрад не выдержал. Выйдя из кустов с репликой: «А вот и шеф, ребята! Не ждали?» — он приблизился к задрожавшему Энеобе и спросил, пряча невыносимо зудящие кулаки за спину:

— Кто вам, сэр Фишер, разрешение давал нашу экспериментальную картошку и пшеницу раздаривать направо и налево?!

— Но… Сэр… Я …

— Мы, между прочим, получив разрешение жрецов, сажать семена возле корабля собирались писать отчет о проценте всхожести и качестве полученного пищевого продукта!

— Напишем, — натянуто улыбнулся Энеобе.

— Напишем? — обалдел Конрад. — Каким образом?!

— Все путем, сэр. Пока бы вы дождались пресловутого разрешения жрецов! А то и не дождались бы вовсе, как в случае с храмами. А семена сейчас в хороших руках. Их посеяли и ухаживают за ними. Если что — мы не виноваты. Так и скажем: обронили контейнер, он и затерялся. Искали потом — не нашли. Жалко было. Но ничего не попишешь. Баба с возу, кобыле легче… То есть, что упало, то пропало! («От Пашки набрался народной мудрости», — с неудовольствием отметил капитан). Здесь население голодное и довольно несчастное. Представляете, бытовую магию в последнее время запрещают, людям приходится дома ремонтировать, огонь разжигать, одежду себе шить вручную, а они отвыкли от такого за долгие столетия. Кроме того, лучшие семена выдают в храмах только за особые заслуги. Да и дешевых, из которых потом не очень-то вкусные плоды вырастают, не отсыплют много. Правда, обещают, что вскоре, если Явления хоть немного утихнут, запрещающий магию закон отменят.

— А если из-за наших сельскохозяйственных культур тут какое-нибудь Явление возникнет? — с угрозой в голосе спросил капитан.

— Не может быть, — усомнился Энеобе, — картошка либо уродится, либо нет, при чем тут Явление?

— Все равно, как мы напишем отчет и проследим результаты посадки, растяпа ты эдакий? Или будем лазить по ночам на участок твоего дружка-альризийца, чтобы фиксировать процесс вызревания?

— Сэр Картрайт, вы меня обижаете, — надулся биолог, — неужели я, по-вашему, не договорился и об этой маленькой услуге?

Конрад почувствовал легкое головокружение.

— Ты… попросил местных вести вместо нас дневник всхожести семян?!

— Ну да, — невинно поморгал глазами Энеобе. — Им самим интересно понаблюдать за процессом выращивания! Моего знакомого Каннори зовут, а его ан-тиа, законную жену, Гион. Они биологи. Их в храм Магов в свое время не приняли, так как они испытание не прошли. С тех пор Гион и Каннори самостоятельно проводят исследования. Они очень любознательные. Я бы с ними хоть каждый день общался, но супруги боятся слежки жрецов, поэтому мы встречались всего три раза ночью у кромки леса. И они всегда просили меня оставить переговорный кристалл дома, а не брать с собой.

— Понятно, — нахмурился Конрад. — В кристаллах «жучки». Отличная новость! Примерно чего-то подобного я и ожидал. Ладно, на следующем собрании я вам обоим нахлобучку устрою!

— За что?! — хором вопросили Анте и Энеобе.

— За ночные блуждания по лесу без моего разрешения!!!

Оставив огорошенных членов команды стоять посреди зарослей чоххо, Конрад отправился к своему дому, возведенному некогда на его глазах жрецами Дана, забывшими в данном случае о запрете на применение магии. Наверное, обеспечить инопланетян удобным жильем было стратегически важно.

По дороге обратно Конрад размышлял о том, какие все-таки его ребята молодцы: проявляют инициативу, ищут новые данные о планете, рискуют наравне со своим капитаном! Нет, даже больше. Конрад скорее всего не умрет, даже если жрецы вдруг применят к нему свои магические штучки. А если и погибнет, ничего страшного, он пожил достаточно. Но Картрайту не хотелось подвергать опасности команду. Однако его товарищи по экспедиции, проигнорировав предупреждения жрецов, сами пожелали раскрыть все тайны Альризы, и достаточно преуспели в этом, каждый по-своему.

Приближался рассвет. Небо у горизонта побледнело, звезды начали меркнуть. Конрад вышел из-за деревьев, и внезапно столкнулся лицом к лицу с красивой девушкой, молча стоявшей на его пути. На вытянутой руке она держала несколько светящихся искорок, совершенно не похожих на порхающие точки с корней аэрании. На незнакомке было надето неприметное серое платье с длинной накидкой через плечо. Ткань накидки причудливо расшили сложными черно-белыми узорами, обозначающими то ли чью-то эмблему, то ли надпись каллиграфией на местном языке.

Незнакомка быстро погасила свет на кончиках пальцев, но Конрад продолжал ощущать тепло, идущее от ее тела. Внутри шевельнулось и пропало странное воспоминание о некоем месте, где эта девушка была ему хорошо знакома, но выглядела совершенно иначе. Прежде, чем он поймал исток своего неведомого чувства, мужчина, сам не зная зачем, выпалил первое, что пришло на ум:

— Простите, если побеспокоил… Я Конрад Картрайт, капитан экспедиции с Земли.

Так ему довелось познакомиться с Аэ, и их встреча до сих пор не выходила у него из головы. С каждым днем Конрад к неудовольствию своему все больше убеждался в том, что хотел бы разыскать девушку и еще раз побеседовать с ней. Капитан оправдывал перед самим собой свой интерес любопытством ученого. Аэ — местная жительница, и только она способна помочь им лучше понять планету. У Гоши есть ограничения: он получает информацию от Шара, но он не человек в полном смысле слова и не жил на Альризе долго. Коррос знает теорию здешнего бытия. А вот Аэ могла бы отлично помочь разобраться с практической частью. «Если бы только разыскать ее! Впрочем… Не сейчас…»

Успокоив себя подобным образом, Конрад вернулся к прежним размышлениям о цели их миссии. Последние события только укрепляли его решимость во что бы то ни стало докопаться до главной тайны планеты — Шара. Спустя два месяца после прибытия землян на Альризу жрецы смилостивились и, очевидно, убедившись, что инопланетные гости не планируют никакого тайного заговора, разрешили наконец свободный доступ на «Даллас», сняв ограничительные барьеры. Эта неслыханная по масштабам милость сильно облегчила команде жизнь, однако капитан все еще изредка с благоговейным ужасом думал о грядущих в недалеком будущем всходах пшеницы и картофеля на участке господина Каннори, и его пробирала дрожь. Если растения навредят каким-то образом флоре и фауне Альризы или спровоцируют Явление, то земным исследователям и их непроверенным опытам настанет конец раз и навсегда.

После снятия барьеров Хорхе Лебрович немедленно отправился к бортовому компьютеру и начал корпеть над составлением теоретической модели Шара, соотнося информацию Гоши с полученной от «Отелло». Картина не вырисовывалась.

Находившийся в мрачном расположении духа Дакус, являвшийся ассистентом Хорхе в данном деле, постоянно допускал ошибки. Наконец, физик не выдержал и пожаловался Конраду, что лучше повесится, чем еще хоть день поработает с таким программистом, у которого в модели изучаемый ими шарообразный объект выглядит больше похожим на склеившиеся из-за неудачной варки плоды бобовых культур. В конце концов, Дакус признался, в чем дело. Оказывается, прелестная танцовщица, за которой он следил все это время, умудрившись в итоге поговорить и назначить встречу, загадочно пропала. И дом, где она жила, аннигилировали. Стало быть, шансов на возвращение девушки практически нет. Конрад чуть не выпалил: «Да ничего страшного, другую найдешь», потом вспомнил себя самого, когда Кей как-то утром собрала чемоданы и уехала. Он отлично понял ее причины, но рана в сердце кровоточила до сих пор. Поэтому, поперхнувшись собственными словами, Конрад посоветовал Дакусу одно: «Сосредоточься на работе. Проверено — помогает».

Дакус последовал его совету, и еще через трое суток примерная модель Шара и его четырех входов была воссоздана.

— Начнем корректировать по мере поступления новой информации, — изрек капитан, поработав с программой два часа и удостоверившись, что лучшего варианта на данный момент никто предложить не сможет.

Согласно теории, составленной Хорхе и воплощенной в виртуальном виде Дакусом, Шар находился в складке межпространства и по теории симметрии вполне мог связываться не только с Альризой, но и с множеством других планет. Четыре входных портала на планете, скорее всего, имели различное назначение. Энергия, подпитывавшая Альризу, шла по ним одновременно, но не равномерно. Самым сильным предположительно был канал в области Северного храма, менее мощными — каналы Западного и Восточного, и наконец слабее всех — портал Южного. Если, по словам Гоши, все выходы к Шару Боги перекрыли еще две тысячи лет назад, то, стало быть, на Альризе есть автономная система подпитки энергией, а Шар Богами использовался совсем для других целей.

Запутавшись окончательно, Конрад как-то ранним утром вынес вопрос на открытое обсуждение. Все члены команды, кроме Анте и Энеобе, охотившимися в лесу за очередной живностью, присутствовали в кают-компании.

— Если просуммировать главное, — предложил Дакус, выслушав вопрос капитана, и невольно вспомнил свое видение перед сном: говорить ли Конраду о надписи, появившейся в воздухе? Возможно, это была просто нелепая игра воображения. — Моя версия такова: Шар, имеющий разум, хочет, чтобы его починили. То есть в интересах Шара найти кого-то, кто сможет вернуть ему исходную мощь.

— Но это же не мы! — развел руками Марсель. — Мы не Боги!

— А вдруг у нас имеется энергетическое сходство с создавшими Шар существами? — напирал Дакус, подводя к определенной догадке.

— Так! — оживился Конрад. — Планета читает узоры, и на основании полученной информации принимает решение, враги ли мы ей или друзья. Прочитав наши линии, она не приказала жрецам ни выставить нас вон, ни уничтожить, значит, нас идентифицировали, как нейтральных, либо как друзей.

— Как способных помочь, — уточнил Дакус и все-таки рассказал о своем полуфантастическом видении.

— Ничего себе, — почесал переносицу Хорхе. — Выходит, от нас ждут возрождения «системы»? Почему тогда планета не пустила в свою базу данных Гошу, когда он попытался проникнуть в нее? И по какой причине Конрад не смог войти за барьер Ара?

— Твой вопрос связан с другим, как мне кажется. А случайны ли Явления? — прищурился Дакус. — Жрецы ведут статистику аномалий и способны многие из них предсказывать и предупреждать, пока те пребывают в зачаточном состоянии. Выходит, определенная закономерность в возникновении Явлений, хотя бы в соответствии с теорией вероятностей, существует. Мое мнение — аномальные события и неадекватные реакции на вполне нормальные раздражители необходимы планете для выживания. Видимо, в Шаре была изначально заложена программа, выполнявшая определенную последовательность действий для поддержания жизни на Альризе. Потом фрагмент программы оказался заблокированным. Наверняка в системе обеспечения присутствовала аварийная подпрограмма, и даже не одна, чтобы обходиться без испорченного блока. Предположим, в результате некоего масштабного катаклизма ломается аварийная система. Что тогда? Шар — не просто бездушная машина, а гибрид суперкомпьютера и разумного существа. С одной стороны психика этого гипотетического существа поломана. С другой стороны, его разум когда-то был логичным и рациональным. Проведя самоанализ с помощью программы восстановления, уже полноценно не функционирующей, Шар понимает, что сошел с ума, но не знает средства излечения: оно либо утеряно, либо находится в заблокированной части. Единственный выход — самому создать некую компенсирующую последовательность уже не рациональных действий, дабы программа воссоздания биосферы хоть с перебоями, но работала. Шар закрывает отсутствующее место в программе, утерянное, либо блокированное, наскоро созданной собственным, местами поломанным разумом, последовательностью действий. Это и есть Волны и анти-волны. Искусственный разум, понимает: живущие здесь итэтэ в процессе починки основной программы ей не помощники. Линии их узора не соответствуют линиям создавших ее Богов. Она ждет Богов. Тут появляемся мы. Я предполагаю — лишь предполагаю! — что мы каким-то образом генетически больше похожи на создателей Системы, нежели итэтэ. Альриза пытается контактировать с нами, но мы ее не слышим, ибо мы и узор Земли не слышим, не говоря уж про другую планету!

— И тогда Альриза подсылает посредника! — застонал Конрад, хлопая себя ладонью по лбу. — Как я раньше не догадался!

— Да, — кивнул Дакус. — Гоша появился не случайно. Может, цель Альризы — починить Шар или сделать еще что-то, но для этого ей необходимы мы.

— Смелое предположение, — заметил Хорхе. — И все-таки почему планета не дала шанса увидеть свое внутреннее устройство, когда мы стремились к этому?

— Она боится, что ей навредят. Она до конца в нас не уверена и пока присматривается.

— Мы не специалисты по починке штуковин такого масштаба! — повторил свою мысль Марсель.

— Шар поломан, но все еще способен функционировать, — ответил Дакус. — Видимо, от нас должна быть какая-то польза. А что если попробовать побеседовать с планетой через Гошу?

— Мы ничего не теряем, — согласился Конрад и повернулся к Павлу с заспанным, нахохлившимся корросом на плече. — Малыш, — ласково обратился капитан к птице, — ты слышал? Моему помощнику пришла в голову новаторская идея. Скажи, личная беседа с Альризой через тебя возможна?

— Не знаю. Жители обычно молятся Хранительнице крови, но разговаривать с ней, кажется, никто не пробовал. Альриза сама начинает говорить, когда посчитает нужным. Наш удел — смиренное ожидание.

— А если мы попробуем начать беседу сами, очень учтиво и осторожно? — напирал Конрад.

— Я попытаюсь, но не ручаюсь за результат…

— Ничего страшного. Передай, пожалуйста, следующую мысль. Великая Хранительница крови, иноземцы, которым ты дала приют, благодарят тебя! Мы пришли с миром и хотим поговорить. Ты позволишь нам это?


Он даже не успел ничего передать. Теплая нить, тянущаяся из груди, заколебалась и стала горячей.

 — Я ждала вас, чужестранцы из далекого космоса. Вы сообразили верно, мне требуется помощь. Ваш интеллект достаточно высок, поэтому я решила говорить с вами. Вначале я опасалась, что вы начнете заискивать перед моими слугами-жрецами, трусливо выполнять их требования, а также бездумно молиться Шару. К счастью, вы оказались намного умнее, чем я ожидала. Думаю, если вы постараетесь, то сумеете перезапустить Систему. По моим неполным данным, в теле одного из вас хранится ключ к блоку инициализации №88001. Но есть проблема: в ключе не хватает 15,58%-ной части, если я могу верить точности собственного анализа, проведенного над вами. Вскрыть блок, отвечающий за инициализацию системы, можно лишь ключом. Он абсолютно уникален, его нельзя повторить или скопировать. Пока не заработает Система, я не могу восстановить свои повреждения. Во мне находится 30,88 в 809 степени закрытых сегментов памяти. Я сама не в состоянии прочесть их, пока меня не перезапустят с помощью ключа, который на настоящий момент нуждается в восстановлении. Сейчас я функционирую в аварийном режиме, рассчитанном еще на несколько десятков лет, а потом процессы нестабильности возрастут настолько, что я не смогу обеспечивать полноценную жизнь планеты.

— Ты точно все передал? — Конрад застыл в ступоре.

— Воспроизвел слово в слово.

— Спроси, в чьем теле находится ключ? Как искать недостающую часть? Как открывать блок и запускать систему?

Гоша задумался на пару секунд, потом выдал:

— На этой планете у одного из итэтэ в теле находится ключ к блоку №88004. Степень повреждения второго ключа — 10,97%. Впрочем, числа не имеют значения. Обе недостающие части от первого и второго ключей заперты где-то и, похоже, могут быть восстановлены лишь одновременно. Поэтому для извлечения недостающих фрагментов вам понадобится помощь второго носителя ключа и его согласие на эксперимент. Я не могу вас дезинформировать или укрывать информацию. Мои анализаторы повреждены, как и большая часть Системы. Повреждения прогрессируют. Многие текущие и перспективные задачи давно не выполняются. Я способна лишь поддерживать минимальный уровень жизни на Альризе, и то весьма неполно и с ошибками. Прошу, соберите ключи и возродите Систему.

— Но как? — вопрошал Конрад. Все остальные члены команды уже давно слушали Гошу, вытянув шеи вперед и сгорая от любопытства. — Кто носитель ключа? Где искать второго?

— Анализатор, отвечающий за конкретизацию местоположения носителей интересующих меня объектов, тридцать лет назад утрачен. Я почти слепа. А ключ устроен так, что маскирует свое присутствие, будучи поврежденным. Его весьма непросто обнаружить и при нормальном функционировании анализаторов. Сейчас же стоит мне попытаться сосредоточиться на поиске ключа, я начинаю видеть лишь сплошную мешанину узоров, но не могу определить, кому чей принадлежит. Вижу, где узор обычного итэтэ, жреца или землянина, а где — ошибочно слепленных мной тварей-мутантов, коих надо по мере возможности ликвидировать. Скоро наличие любого предмета в радиусе целой планеты распознать не смогу, поэтому вам следует поспешить! Пока я на вашей стороне, и я дам сейчас информацию, которая во мне еще цела на настоящий момент. Ключ представляет собой сложную белковую молекулу, состоящую из всех встречающихся в обозримой нами части космоса типичных и уникальных аминокислот, способных сращиваться с неорганической, чаще всего, кварцевой оболочкой, видоизменяя ее свойства. Кварц, содержащий внутри себя ключ, лишь внешне сохраняет прежнюю форму обычного минерала, однако по составу превращается в абсолютно новое вещество. Формула и секрет получения молекулы записаны в моей блокированной части, сейчас я ими не владею. Знаю одно: ключ вводится в тело существа, после чего кварцевая оболочка постепенно растворяется. Молекула проникает сначала в линии узора третьего порядка, производит их изменение согласно заложенной программе, проходит в линии второго порядка, трансформирует их, а далее встраивается в Первое Имя и остается там, пока молекулу не пожелают извлечь наружу. В узоре ключ выглядит как петля, восьмерка или трилистник, имеющий характерное голубоватое свечение. Для правильного извлечения необходимо, чтобы молекула прошла последовательно тем же путем, каким проникла в тело, возвращая в исходное положение все произведенные трансформации. Если насильственно вырвать ее из Первого Имени, то ключ в теле существа повредится и перестанет работать, но и похититель не получит ничего, кроме бесполезного набора микрочастиц. Ключи обладают способностью восстанавливаться. Если удаленную часть снова ввести в тело носителя, оба фрагмента молекулы срастутся в правильном порядке. В моем теле существует 889 миллиардов запертых блоков с огромным количеством сегментов, где содержится очень важная информация. К ним в свое время было создано ровно столько же уникальных ключей. К сожалению, не через каждый блок можно активировать Систему целиком, а только ключами с номерами от 1 до 99000. Я не владею информацией о том, как, когда и почему Систему блокировали. Возможно, была причина. Но я хочу еще раз встретить тех, кто создал меня, а потом зачем-то лишил памяти и цели существования. Мне надо выяснить, чем я вызвала их гнев, поэтому я хочу, чтобы носитель ключа №88001, либо №88004 активировали меня вновь.

— Это невозможно, — спокойно заметил Конрад. — Тебя создали высшие существа, Боги, а мы лишь примитивные земляне, едва начавшие осваивать космос. Как мы сумеем вскрыть незнакомую нам Систему глобального космического уровня? Да и как вообще в тело кого-то из нас мог попасть подобный прибор?!

— Не знаю, — отозвалась Хранительница крови. — Мне известно одно: в чьем теле ключ с номером до 99000, тот имеет право вернуть Систему к жизни, потому что он — мой создатель, чью кровь я храню в себе. Тот, кто внес вклад в развитие планетарного сознания имя которому — Альриза. Я всего лишь охраняющая программа. Система — мое другое, более мощное «Я», но оно спит. А я хочу разбудить его любой ценой.

— Не нравится мне это, — осторожно зашипел капитану на ухо Хорхе. — Мы балансируем на очень опасной грани.

— Сам понял, — буркнул Конрад. — К сожалению, я не способен даже приблизительно оценить размеры кучи дерьма, в которое мы здесь вляпались и увязаем все глубже.

— Так вы будете помогать мне или нет? — в тоне Альризы, передаваемом посредством тела Гоши, неожиданно зазвучал нарастающий гнев.

— Полагаю, отказ неприемлем? — Конрад усилием воли сдерживал собственный страх.

Нельзя проявлять такое перед разумом, превосходящим человеческий. Нельзя!

— Отказ означает презрительное отношение ко мне и наплевательское к вашим обязанностям исследователей! Тогда я буду вынуждена попросить моих нынешних детей изгнать вас! И еще, — теперь слова прозвучали с садистским наслаждением, — разумеется, вам всем сотрут память и уничтожат сделанные записи на аппаратуре. Так что вы вернетесь ровно такими, как и прибыли сюда. Толку от вашей миссии будет ноль. Или лучше попросить Воинов уничтожить «Даллас», чтобы вы навеки застряли здесь? Или прекратить ваше общение с Землей, взрывая подлетающие зонды на орбите? Я могу сделать и то, и другое, и третье. Или выполнить все три пункта одновременно. Выбирайте, как вам больше нравится! — за репликой последовал короткий злобный смешок.

— Вот и угрозы начались, — отметил Конрад, будто невзначай.

— У меня нет выбора! Вы — мой последний шанс восстановиться, хоть я и ненавижу вас от всей души!

— Но… Великая Хранительница, — попытался перевести ее негативные эмоции в другое русло капитан, — почему ты не свяжешься с итэтэ, в чьем теле второй ключ? Он — твое кровное дитя. Ему в голову не придет ослушаться. Только прикажи — он сделает все, как ты скажешь.

— Неужели ты полагаешь, ничтожество, будто я не пыталась?! — окончательно разъярилась Альриза.

Бедный коррос, как покорный медиум, передавал все ее тона и полутона. Сейчас его голос звенел от напряжения.

— Я пробовала много раз, но ни я сама, ни один из моих жрецов, которых я просила строго отслеживать всех с выдающимися способностями, не обнаружили, у кого именно голубая часть узора! Но я ОЩУЩАЮ ее присутствие на планете! Только не могу определить, где именно она находится из-за повреждения анализаторной системы! И как только вы прибыли, я сразу увидела то же самое: среди одного из вас мелькает узор с ключом. А пару дней назад замельтешил и третий. Готова поклясться, согласно частоте колебания энергии, содержащий оторванные фрагменты от тех двух. И я опять не способна точно определить, кто носитель! Здесь находятся двое моих истинных детей и, вероятно, вор, некогда обокравший их! Что ж, любой преступник рано или поздно возвращается на место преступления… А теперь признавайтесь, земляне, что не так с вашим капитаном?

Конрад замер с отвалившейся челюстью, не в силах вымолвить ни слова, настолько неожиданно тема перешла с обсуждения проблем Альризы на него.

— Не прикидывайтесь, — спокойно продолжал Гоша вещать от имени сумасшедшей планеты, — я сосканировала с вас достаточно информации за прошедшее время и с интересом убедилась, что у господина Картрайта огромные проблемы. Он, кажется, довольно давно не может расстаться с осточертевшим ему узором третьего порядка из-за того, что ткани тела постоянно регенерируют до возраста 25 лет. Скорость процессов потрясает воображение, и я бы даже предложила именно вашего капитана в кандидаты на предполагаемого носителя ключа, однако… Видите ли, милые дети, в чем дело, — судя по выражению лиц, все земляне встретили новое обращение к ним весьма скептически, — поврежденный хотя бы на ничтожную долю процента ключ не может работать в режиме регенерации, иначе он покалечит узор еще больше. Поэтому его запрограммировали так, что, будучи поврежденным, он просто отключает корректирующие узор функции, то есть все возвращается к своему естественному течению. Земля не способна помочь вам в таких вещах из-за вашего дефекта во вторичных линиях, даже я не могу обеспечить кому-то из своих детей столь высокую скорость восстановления тканей. Вот я и спрашиваю: что не так с вашим капитаном? Кстати, сообщаю интересный факт: Конрад Картрайт — единственный из вас, чей узор мне так и не удалось дочитать до конца.

— Почему?! — разом выдохнули все.

— Есть такое понятие — «петля бесконечности». Это n-мерное пространство, из которого выход появляется только после определенного количества витков, пройденных по одному и тому же маршруту с определенной скоростью. И пока не найдена единственная комбинация, открывающая замкнутое пространство, ты не выберешься из него. Я с удивлением обнаружила аналог петли бесконечности в узоре вашего многоуважаемого капитана. На ней-то моя попытка прочитать узор бесславно завершилась. Ни одна из предложенных мною наугад комбинаций не пробуравила петлю и не пустила сканирующие лучи дальше.

Конрад внимательно слушал. Дакус молчал, сильно волнуясь. На его лбу выступила испарина. Хорхе, Марсель и Павел непонимающе переглядывались между собой и время от времени пожимали плечами.

— Элементарная вещь, чего сложного! — рассердилась Альриза. — Узор, который дает жизнь Конраду, кто-то перекрутил в середине так, что его прочесть до конца невозможно, и та часть, которая находится за петлей, как раз меня и интересует. Там ответ на вопрос о бессмертии господина Картрайта!

— Значит, у меня поврежден узор? — уточнил Конрад.

— Нет, — уже более спокойно пояснила Альриза. — Если б его повредили, ты бы потерял физическое тело, сошел с ума, или вообще аннигилировался как живое существо, в зависимости от того, какой из узоров — третьего, второго или первого порядка был бы разорван. Есть, конечно, и менее критичные повреждения, не приводящие к гибели, но твой случай иной. Больше похоже на сознательную модернизацию узора. И уровень произведенной работы очень высок.

Конрад внезапно начал смеяться, и смех его звучал все громче, пока не перешёл в гомерический хохот.

— Барковский, — еле выдавил он, наконец, под изумленными взглядами коллег и взятого в оборот Альризой Гоши. — Э…э…ликсир…

— А, понимаю, — удовлетворенно отозвалась планета, очевидно, прочитав текущую память Конрада. — Землянин Барковский — гений, если сумел изобрести вещество, обладающее линиями только третьего порядка, однако меняющее узор вплоть до первичных линий. Но, видно, это вещество было однократного применения и необратимого действия.

— Он потом забыл формулу, — никак не мог успокоиться капитан. — это… было не… открытие, а глупая случайность! — Конрад вытер выступившие на глазах слезы и отдышался.

— Надо же, — удивленно прокомментировала Альриза, — гений — дурак? Редкое сочетание.

— Нет, гений-раззява. У нас на Земле сочетание довольно часто встречающееся. Особенно среди ученых центральной части материка Евразия.

— Какая у вас любопытная планета, — оживилась Альриза. — Жаль, не могу посетить ее. Я никогда не встречала гениев, забывающих формулу собственного изобретения, просто потому, что они ее не удосужились записать.

— Великая Хранительница крови, это еще что! — едко продолжил Конрад, неожиданно осмелев, можно даже сказать, обнаглев. — А вы встречали экземпляров, посылающих своих же собратьев налаживать контакты с инопланетянами на неизученной планете, которую не видно ни на одном из имеющихся приборов, так как она находится в другой реальности? На всю работу астронавтам дается год, каждые две недели с этих людей требуют подробного отчета, переправляемого зондами, иначе им грозятся не заплатить ничего за экспедицию, а это равнозначно жалкому, нищему существованию по возвращении домой.

Альриза задумалась.

— Хорошо, — наконец снова заговорила она, — помогите мне, и я помогу вам. В конце концов, нам всем нужно одно: чтобы Система заработала. Только тогда вы узнаете тайны планеты. Я сама сейчас не понимаю и половины происходящего со мной, но очень хочу понять. Могу только сообщить вам признаки присутствия ключа в теле человека или итэтэ. Если ключ собран целиком, больше ничего не придется делать. Он обязательно подключится к сознанию носителя и предложит воспользоваться одной из его функций. Если ключ поврежден, тогда он скрывает свое присутствие, чтобы не возник соблазн воспользоваться им, ибо играть на собственный страх и риск с бракованным экземпляром равносильно самоубийству. Но даже просто пассивно присутствующий в теле ключ, пусть и с изъяном, усиливает особые способности существ: телепатию, умение ставить защитные барьеры, продуцировать атакующую энергию, материализовывать предметы и многое другое. В момент использования усиленной ключом способности, узор носителя на определенном участке должен загореться голубым светом. Это очевидно для тех, кто умеет глубоко читать линии.

— Но если у нас никогда не было особых способностей, как же они усилятся? Ведь создать способность — значит изменить узор, а поврежденный ключ узора не меняет? — заинтересовался Дакус.

— Следите за собой, — настаивала на своем Альриза. — У кого-то могут заметно улучшиться заурядные навыки: чтение, письмо, творчество. Может возрасти скорость мыслительной деятельности или обострится восприятие информации органами чувств.

— На это мы сейчас горазды, — невольно съязвил Конрад, — как к тебе, великая Хранительница прибыли, у нас обострилось все, что можно: зрение, слух, осязание, обоняние… Я не говорю о талантах изворачиваться между жрецами, Координационным Советом и твоими Явлениями.

— Не люблю остряков, — сухо выдала планета. — Попрошу разговаривать со мной серьезно.

— Да уж конечно, разве у нас есть выбор? — не унимался капитан. — Придется следовать правилам, только ты, мать родная, обеспечь своих новоприбывших детей какой-нибудь информацией о всяких ловушках, в которые тут можно невзначай провалиться, о растениях, способных случайно полпальца отхватить или распустить вонь на километр вокруг, так что дышать становится нечем, да и о прочем, чего мы до сих пор не знаем. А то мы помрем раньше, чем выясним, как к тебе подобраться. И хотелось бы понять, каким образом барьеры вокруг храмов снимаются, а то я раз шесть или семь при попытке войти внутрь часами в «отключке» лежал. Боюсь, моим ребятам подобные опыты стоили бы жизни.

— Нет, там другой тип барьеров поставлен, — призналась Альриза. — Первый раз суешься, тебя отшвыривает, а слепок узора в силовом поле остается, чтобы Боги потом разобрались, что к чему. Тебя, капитан, видимо, спасла петля бесконечности. Твой узор не прочитался. Во второй раз нарушитель усиливает отпечаток в барьере, и ему в линии третьего порядка внедряется своеобразная отметина, вызывающая страх и желание бежать прочь, когда он снова к храму приблизится. В третий раз, если итэтэ все еще не понял намека и лезет опять, тогда его сквозь барьер затягивает на нижний этаж храма и там запечатывает в энерго-кокон, который будет разрушен Богами по возвращении.

— А Боги не вернутся никогда, следовательно, застрявший там — застрял навечно, — закончил за нее Конрад. — И много несчастных итэтэ таким образом мумифицировалось?

— Кроме вас, за последние четыреста лет никто не лазил, — съязвила Альриза. — Но до этого пытались многие. Сияющие Звезды надеялись найти, ага! Нет их там давно. Есть сырье, есть пустышки. Кроме того, пока Система не возродится, от тех приборов мало толку. Все равно, что от обычных камней.

— Расскажи про Сияющие звезды! — оживился Конрад.

— Они неотъемлемая часть Системы.

— Что такое Система?

— Шар и миллиарды Сияющих Звезд образуют ее. Шар — центр, Звезды — периферия.

— Зачем Боги создали Систему?

— Для познания тайн Вселенной. Боги хотели знаний и свободы. Я была нужна, чтобы охранять Систему, поддерживать ее функционирование. А сейчас я бесполезна: не знаю, зачем живу, и где находятся создавшие меня! Думаю порой, есть ли вообще смысл продолжать бороться или лучше уничтожить разом всю планету?

— Погоди-погоди, — поспешно заговорил капитан. — Уничтожить планету ты всегда успеешь. Давайте лучше подумаем, как продолжать жить. Кстати, почему тебя называют Хранительницей крови? — окончательно осмелел Конрад.

— Потому что я сохраняю чистоту крови здешней цивилизации, точно так же, как должна поступать любая нормальная планета! Неужели не ясно?!

— Ясно. А ты не могла бы убрать барьер вокруг хотя бы одного из храмов? Нам проще стало бы подобраться к Шару, когда ключ найдется.

— Барьеры ставили Боги. Я здесь бессильна.

— А прекратить продуцировать Явления — тоже не можешь?

— Явления — это мои попытки выжить. По мере сил я исправляю их последствия. Но иногда бывает и такое, что мне хочется разом покончить со всем. Меня создали, как разумную био-машину, обладающую эмоциями. У меня нет свободы действий, так как в меня вживлена программа. Я немного изменила ее тайком от Богов, однако я все еще во многом ограничена заданными мне функциями.

— Понятно.

— Вам ни на йе не понятно! — снова рассвирепела Альриза. — Я должна была выращивать кристаллы и совершенствовать их с каждым циклом, на высшем витке рождая Сияющие Звезды. И я выполняла свою роль честно много сотен лет. И какова была их благодарность?! Они перекрыли Систему, бросили меня здесь одну с этим примитивным, осточертевшим мне биосырьем!

— Сырьем?! — не выдержал тут Дакус, догадавшись внезапно, о чем речь. — Сырьем?!

Альриза немного помолчала, потом недовольно произнесла:

— Все равно вы бы рано или поздно узнали… Какая разница? Эти итэтэ не такие, как вы. Вы — родные дети Земли, а они — искусственно выведенный симбиоз органической и неорганической материи, начальная стадия формирования Сияющих Звезд. Если Система не функционирует, они бесполезны. В них попросту нет смысла, как и во мне.

— Не понимаю, — заговорил тут Марсель, — как это может быть — симбиоз органики и неорганики? Люди — сырье для неорганики?!

— Вам незачем понимать! — снова рассердилась планета. — Вся информация по проекту содержится в Системе. От вас требуется вскрыть ее. Это все. Принимайтесь за дело!

Связь внезапно прервалась, и обессиленный Гоша упал на колени Павла. Тот в страхе подхватил своего питомца и начал слегка встряхивать его.

— Очнись, малыш! Что с тобой?

Птица открыла поблекшие глаза, прошептав:

— Паша, я устал.

— Тебе плохо? Мне осмотреть тебя? — обеспокоился Павел. — Я ведь тоже врач!

— Нет, — вяло и безжизненно отозвался коррос, — мне надо побеседовать с Конрадом.

— Слушаю, — склонился над птицей капитан. — Говори, малыш!

— Я помог вам сейчас?

— Очень, не переживай! Ты молодец.

— А… той вкуснятины у вас еще не осталось?

— Какой именно? — уточнил Конрад, но в голосе его уже мелькнул едва сдерживаемый смех.

— Любой. У вас во всех тюбиках вкуснятина.

— Хочешь картофельное пюре с зеленью и мясом, а на десерт шоколадное мороженое?

— Ура! — вскочил на ноги Гоша. — Я так рад, друзья! — и тут он заметил кислые лица членов команды. — Что произошло? — испуганно спросил он.

— Ничего, — вздохнул Конрад. — Выслушали много приятного от великой Альризы вроде: “Трепещите смертные, по вашу душу приду скоро!” — а так все в порядке.

— Я могу помочь?

— Не можешь, к сожалению. Мы влипли по самую маковку и даже выше. Теперь нас спасет лишь чудо.

— Но в чем дело? — коррос переводил взгляд умных, блестящих глазок с одного члена команды на другого.

— Срочно нужен кто-то, умеющий глубоко читать узоры. Альриза требует от нас найти живое существо, в чьих линиях присутствует светящийся участок голубого цвета.

— Хм, — задумался Гоша. — Не знаю, встречается ли такой уникум? Обычно узоры бывают серебристые, оранжево-красные, белые или золотые. Впрочем, я тут три дня назад, когда в лесу сельфусов лопал — извини, Паша, больше не буду есть эту дрянь, спасибо за проявленное терпение, — наткнулся на одного подозрительного типа. Узор у него не чужеродный, я проверял… В общем, субъект этот весь светился грязно-голубым светом, при этом едва держался на ногах от недоедания. Он при мне жадно сожрал целую пригоршню незрелых кэе. Надеюсь, этого чудика позже не стошнит, ибо плоды кэе — древнее рвотное средство. Насытившись, странный итэтэ оживился, но нехарактерное для жителя Альризы свечение вокруг него не пропало. И тогда непонятный тип изрек загадочную фразу: «Ну, держитесь, примитивные микробы! Я снова свободен!» И ушел. Нестандартный экземпляр, доложу вам.

— И куда он отправился? — заинтересовался Конрад.

— Почем мне знать?

— Сумеешь отыскать его по свечению энергии, либо по узору?

Гоша задумался, потом кивнул.

— Думаю, да. По крайней мере, попытаюсь. Я того чудика запомнил, поскольку долго разглядывал и внешность, и линии, но до сих пор увиденное всерьез не анализировал… Он мутант, наверное. Жертва Явления. Но он злой. Почему Хранительница крови не видит, что он очень злой? Зачем она позволяет ему безнаказанно бродить по ее поверхности? Такие итэтэ весьма редко появляются, даже вследствие Явления. Мнекажется, — и коррос надолго замолчал.

— Да говори же! — не выдержал Павел, легонько толкая Гошу в бок.

— Мне кажется, он собирается кого-то убить.

====== Глава 8. Кьют ======

Ловушку для него приготовили мастерски. Да и кто бы усомнился в талантах шепси плести атакующие, ограничивающие и защитные узоры? Только не он. Слишком хорошо в свое время довелось изучить умения родительской расы устраивать для кгалленов всяческие мерзости.

Шепси ненавидели чужих с самого начала и лишь притворялись, будто желают наладить с ними нормальные отношения. Несветящиеся вызывали у предков дрожь омерзения.

«Наверное, вздохнули с облегчением, когда мы ушли за Завесу, — горько размышлял Кьют. — Даже не пытались нас искать».

Первыми разделявший миры барьер пробили Невидимые, существа-помощники, посланные высшими силами в помощь кгалленам, когда первая волна переселенцев оказалась на незнакомой земле. Невидимые сказали, что их послали Конструкторы, — те, кто знает законы Вселенной, а в низших мирах зовется Богами.

Конструкторы велики, огромнее планет и солнц, так как являются создателями того и другого. Они не делят мир на свет и тьму, а принимают любые события спокойно, ибо свет и тьма, по их мнению, борются между собой из-за кардинально разных принципов движения в пространстве. Если выучить до конца законы противодействия и взаимодействия обоих, тогда не будет конфликта между целым и частью.

Конструкторы породили всю видимую материю и первичные линии. Единственно, что недоступно им — Пустота Мира. Боги умеют извлекать вещи и узоры из Пустоты, однако до сих пор не знают в точности, что она такое. Пустота вызывает в них чувство удивления и благоговения. Направляющие и Чувствующие, или иначе говоря, Невидимые — ученики Конструкторов, когда-нибудь они тоже станут подобными Богам. А пока… Они пришли помочь расе кгалленов развиваться.

Невидимые стали посредниками между Кгалле и Шепси и поступили так по просьбе чужих. Кгаллены хотели вернуться на родину, снова увидеть расу предков, но в планы шепси, похоже, не входило возвращение детей-мутантов.

«Мы подарили им знание, приобретенное за тысячи лет, — с горечью размышлял Кьют. — Воспользовавшись нашими открытиями, шепси стали теми, кто они есть сейчас, не утратив при этом свое сияние. А мы по-прежнему не получили ничего. По какой причине нас обрекли тянуться к ненавидящим нас? Пусть у нас нет их внешней привлекательности и талантов, но они живут и наслаждаются, а мы выживаем и страдаем! Интеллектуально мы гораздо сильнее: именно кгаллены обнаружили способ менять и надстраивать вторичные линии узора, после чего стали значительно свободнее лавировать в физическом мире. Несмотря на это, наша раса так до конца и осталась прикованной к своей планете. А шепси хитростью выведали тайну манипулирования вторичным узором через Невидимых, усовершенствовали наш способ и сделались всесильными. Их больше не держит первичная нить, они могли бы сами обеспечивать себя энергией, путешествовать куда угодно в космосе. Единственное пока недоступное для них место — планеты-убийцы, и в этом предки однажды убедились! Ха! Весьма справедливое наказание для жестоких родителей, отрекшихся от собственных детей: их бесценная, обожаемая «Праматерь Светящихся» со временем превратилась в одно из проклятых мест, несущих смерть всему живому».

Кьют усмехнулся. Чего хотели шепси? Нарастить себе узоры, семикратно превысившие совокупную энергоемкость планетарных линий и не желать расставаться с любимой родиной? Чокнутые! Бежать надо, как можно дальше, не оглядываясь, если у тебя первичная нить отъединилась от центра. Да многие бы душу продали, лишь бы им подарили подобную свободу! Рассоединение первичных линий — сигнал о том, что пора становиться самостоятельным, а не цепляться за старое. Шепси проигнорировали предупреждающий знак, потому и пострадали.

Ученые Кгалле давно вычислили: исходные линии необратимо искажаются вблизи источника электромагнитных волн, втрое превышающего суммарный энергетический запас небесного тела. Предки накопили в своих телах энергию всемеро больше, чем их собственная Прародительница. Линии ядра планеты мутировали, Шепси обезумела и начала убивать своих же детей, выкачивая из них энергию. И за несколько лет практически уничтожила всех.

В те страшные дни Невидимые помогли уцелевшим пробить Завесу. Некоторые, преодолев внутреннюю боль и отчаяние, отправились искать другие места обитания, подальше от смертельно опасной родины. Ушедшие в космос в облике плазменных шаров шепси больше никогда не вернулись к остальным. Погибли они или выжили, никто из оставшихся так и не узнал…


Ирэн оказалась в числе прибывших на Кгалле.

Чужие встретили предков глухим молчанием, в котором сквозило слишком многое. Горечь от сознания того, что они некогда были изгнаны собственными родителями, ведь воронку в межпространстве могло открыть только подсознательное нежелание шепси иметь рядом с собой уродливых потомков; злорадство — ибо судьба распорядилась любопытным образом: изгнавшие их сейчас страдают куда больше самих изгнанников; радость — кгаллены снова могут видеть тех, кто так прекрасен; досаду и раздражение — эти идиоты, даже украв чужое открытие и изменив себя с его помощью, упустили уникальный шанс стать по-настоящему свободными и исследовать далекие миры.

От расы светящихся осталось чуть менее четырех сотен представителей. Жалкое зрелище. Потенциальные долгожители и покорители галактик превратились в кучку запуганных вешшенов (1). А все оттого, что из-за глупой сентиментальности побоялись уйти путешествовать, не пожелали оставлять Шепси.

«Стадо остолопов! Не прощу, никогда не прощу!» — кипел от негодования молодой исследователь Кьют, наблюдая за летящими по ночному небу плазменными шарами, выстроившимися в широкую полосу.

Сопровождающая их аура Невидимых поблекла и пропала, когда шары приблизились к поверхности Кгалле. И в тот момент среди беспорядочной толпы узоров Кьют ощутил невероятно нежную энергию. Она скользнула по краю его линий, как порой касается свет звезды, шум ветра или предчувствие чего-то неведомого. Незнакомка дотронулась до вторичных линий Кьюта мельком, больше из любопытства, ибо он ее особенно не заинтересовал. Она прибыла на чуждую ей планету и всего лишь доступным способом наскоро пыталась познакомиться с кгалленами.

Тогда на узоре Ирэн почти не замечалось точек — пятнадцать, не более. И звали ее, разумеется, иначе. Ни-ита — «река жизни».

Кьют до сих пор ненавидел это имя, потому что оно неразрывно связывалось в его сознании с воспоминаниями о Шиаме.

На Кгалле эти двое прибыли вместе. Брат почти никогда не оставлял Ирэн одну. Это сводило шансы Кьюта на приватную беседу с привлекшей его внимание шепси фактически к нулю.

Идеальная пара. Между ними тянулись видимые невооруженным глазом первичные магические линии. У них должно было родиться когда-нибудь чудесное потомство. Замечательной парой украдкой любовались все, и Кьют не мог оторвать завистливых глаз. То, о чем мечтает каждый — найти партнера, равного по силе энергии, но противоположного по знаку, у тех двоих сбылось.

Согласно древней легенде о влюбленных, преодолевших ужасные несчастья и преграды, переживших гибель Вселенной, но не утративших любовь друг к другу, Шиама и Ирэн на Кгалле прозвали «Братом и Сестрой» — не по родству тел, но по близости сердец. Немногим выпала удача найти того, с кем создалась бы связь первичных линий. Нечто вроде общего Первого Имени, одного на двоих. В основном, представители обоих рас при выборе будущего партнера ориентировались на знак энергии — плюс или минус, а также на скорость протекания жизненной силы в узорах. Чувство привязанности возникало потом, когда потоки удавалось синхронизировать.

Общее Первое Имя между супругами появлялось редко. За исключением идеальной пары «Брат-Сестра». Им не надо было сонастраиваться, их энергии словно изначально кто-то гармонизировал друг для друга. Различие между партнером с положительным зарядом энергии и партнером с отрицательным зарядом наблюдалось лишь в направлении течения жизненной силы, позволявшем в нужный миг, соединив свои узоры, создать новое живое существо.

Зачатие с использованием физических тел давно не применялось. У шепси и кгалленов сотни лет назад появилась возможность непосредственно соединять узоры. Процесс рождения ребенка отнимал несколько часов, но эти часы несли в себе гигантское нервное напряжение для родителей. Узоры двоих должны были оставаться слитыми воедино все время, пока создается, выращивается и отъединяется малыш. Рассогласование потоков хоть на секунду означало бы гибель ребенка. Пара, пожелавшая создать младенца, столетиями готовилась к важному событию. Разумеется, наилучшие шансы и самые высокие результаты наблюдались у пар «Брат-Сестра». Новорожденный с самого начала не имел плотного тела, хотя при желании мог его себе воссоздать. Родительская память о давнем существовании на одном из низших уровней Вселенной пока еще передавалась через первичные и вторичные линии.

К моменту появления феномена кгалленов на Шепси многие отказались от существования на физическом плане, принимая образ свободно движущихся мыслящих сгустков энергии. Тела из линий третьего порядка считались тяжелыми, неудобными, неповоротливыми, к тому же хрупкими и малоэффективными.

Некоторые консерваторы или эстеты продолжали пользоваться оболочками гуманоидного типа, варьируя их на свой лад, но потом традиция ушла в прошлое. Способ выращивания линий третьего порядка стал забываться, и у большинства исчез из генетической памяти вовсе.

Впрочем, в целях исследования неизвестных свойств физического мира, которые могли пригодиться для дальнейшего развития сознания, ученые обоих рас учились настраивать вторичные линии так, чтобы третье имя становилось способным приобретать любые параметры: от живой до неживой материи. Шепси, занимавшиеся подобными исследованиями на родине, продолжили свои изыскания, оказавшись и на Кгалле.

«Суровая Земля Изгнанников», так они называли между собой новую планету, спасшую их от гибели. Выбора не оставалось. Альтернативой был бы уход в открытый космос в поисках новых мест обитания. Все триста девяносто выживших шепси выбрали не рисковать и остаться.


Адаптация давалась непросто.

После дарящих прохладу в жаркий полдень крон золотистых, синих и шоколадных чионмов (2); простиравшихся до горизонта лугов, усыпанных белоснежными гроздьями онтег (3), в лепестках которых по ночам отражались тысячи звезд; после гейзеров, водопадов, бескрайних океанов, перенасыщавших воздух влагой так, что на Шепси постоянно шли дожди и сияли бесчисленные радуги, оказаться на серой, скудной земле, где произрастают редкие кустарники, водится несколько десятков видов невзрачных животных, и вокруг все окрашено в зелено-серые, коричневые, грязно-голубые цвета… Подобное казалось жестоким издевательством.

Смазанная полоса леса вдалеке, серое небо, сухая земля.

Ни-ита потрогала босой ступней потрескавшуюся корку на почве и снова поджала ноги. Ни капли дождя не пролилось за три месяца. Листья на кустарниках высохли и сморщились, став желто-коричневыми, трава увяла. Вешшены и кроманы (4) попрятались в норы и не выбирались на поверхность даже ради еды, видимо, находя себе питание под землей.

Сидя на плоском валуне в тени дерева, Ни-ита размышляла о том, стоят ли исследования Шиама таких жертв. Они оба натерли себе мозоли на руках и ногах, им пришлось строить вручную временное жилище из камней и веток, но Брат не сдавался.

«Я хочу понять взаимосвязь линий разного порядка. Когда найду ответ, мы улетим отсюда. Кгалле — лишь отражение Шепси. Это одна и та же планета, отраженная в параллельное пространство, но она все еще связана с оригиналом, следовательно, однажды тоже превратится в убийцу. Не сразу, постепенно, но это произойдет. Нам надо успеть завершить работу и помочь всем перебраться отсюда подальше».

«Я боюсь чужих. Постоянно ощущаю их зависть и ненависть. Мне страшно, Шиам».

«Не думай о плохом. Если удастся научиться изменять линии первого порядка, а потом передать свое умение остальным, мы тем самым оплатим сполна долг перед кгалленами. Им больше не за что будет обижаться на родительскую расу. Посуди сама, они, и правда, не видели от нас ничего хорошего!»

«Когда ты уходишь один, мне особенно страшно».

«Не бойся. Мы же связаны через первичную нить. Ты забыла? Просто позови меня. Мы найдем друг друга даже внутри вселенского хаоса!»

«Все равно возвращайся скорее!»

В тот день с утра Шиам отправился собирать кристаллы серо-голубых минералов среди обрушенных скал возле пустоши. Ему показалось, будто они чем-то отличаются от обычных камней, встречающихся повсюду, и он хотел выяснить правильность своей догадки.

Ниита осталась хлопотать по хозяйству в самодельном шалаше. Существование в физическом теле налагало на нее определенные непривычные обязанности, но девушка все равно решила сохранить биооболочку ради Шиама.

Ей удалось обнаружить мелкий, почти пересохший ручей, струившийся под обрывом на краю редкого, низкорослого леса. Собрав хвороста, несколько съедобных ракушек и плодов, Ниита опустилась на валун передохнуть. Впервые со дня своего рождения она втиснула свою свободную сущность в столь плотную оболочку, поэтому все еще не могла привыкнуть к необходимости таскать узор третьего типа за собой повсюду, да еще одевать, кормить, защищать от ветра и ночной прохлады.


Для Кьюта принимать физический облик было далеко не в новинку. Он занимался подобными исследованиями с юношеских лет. Его отнюдь не удивило чье-то увлечение той же деятельностью, больше изумил факт, что учеными с Шепси оказались именно Шиам и Ирэн. Друзья донесли: влюбленная парочка приняла на себя тяготы биооболочки ради того, чтобы дать возможность чужим освободиться от вынужденной связи с планетой.

Кьют недоверчиво хмыкнул. «Я посвятил подобным поискам всю жизнь, и у меня до сих пор ничего не вышло. А они хотят добиться результата наскоком? Что ж, поглядим».

Спустя сутки он обнаружил место пребывания Брата и Сестры.


Девушка сидела, опершись руками о поверхность камня и доверчиво подставляя лицо робким лучам местного светила — Инти, пробивавшимся сквозь тонкие разрывы туч. Юная шепси пыталась улыбаться, но заметно было, что чувствует она себя некомфортно. Длинные волосы, струящиеся до земли, переливавшиеся всеми оттенками синего, блестели, будто гладь реки в солнечный день. В некоторые пряди Ирэн вплела самодельные украшения из блестящих камней, найденных в песчаных наносах возле ручья. Нежные розовые губы, тонкая золотистая кожа манили прикоснуться. Гибкую, миниатюрную фигурку облекало платье из искусственного материала ивис: последнее достижение шепси перед тем, как они отказались от физических тел.

Усилием воли Кьют приказал себе не думать о некоторых смущающих вещах, внезапно пришедших на ум. В конце концов, он понимал: сейчас его привлекала не столько внешность девушки, сколько лучащаяся из нее энергия. Ему хотелось заполучить эту силу, стать полновластным хозяином, а прелестное тело лишь подогревало неодолимое желание.

— Кто здесь? — рывком Ни-ита соскочила с валуна и столкнулась лицом к лицу с приблизившимся мужчиной.

По грязно-бурому цвету ауры девушка мгновенно вычислила, что перед ней кгаллен, хотя внешне молодой человек выглядел превосходно. Высокий, с черными вьющимися волосами, смуглой кожей, синеглазый и стройный он покорил бы любую, не способную читать узор дальше третьего имени. Мужчина носил светло-желтый облегающий костюм из какой-то искусственной материи, менее дорогой и сложной в изготовлении, нежели ивис.

Подошедший широко улыбался, только вот от его фигуры веяло пронизывающим холодом.

— Прошу прощения за неожиданное вторжение. Разрешите представиться: мое имя — Кьют. Я изучаю местные виды животных и растений. Если я вам неприятен, то немедленно покину вас.

— Меня зовут Ни-ита, — тихо ответила девушка, усилием воли преодолевая отвращение.

— Не возражаешь против общения простыми знаками (5)?

— Нисколько.

Голос ее задрожал.

— Извините, я еще не очень хорошо владею линиями третьего порядка. Для меня они непривычны.

— Зачем же тогда воплотилась? Я видел тебя прежде. Ты и в энерго-форме — настоящая красавица.

Он говорил то, что в данный момент думал, поэтому у Ни-иты не возникло причин насторожиться и позвать Шиама на помощь. Кьют на подобное и рассчитывал. Усыпить бдительность, втереться в доверие, а дальше… Где-то очень глубоко внутри он спрятал свой хищный оскал. Издалека Ирэн казалась желанной, а вблизи, в пределах досягаемости стала еще притягательнее.

«Я получу ее, чего бы мне это ни стоило. Говорят, если тебя полюбит шепси, ты сам превратишься в шепси. Я стану светящимся. Надо только разорвать нить, которая связывает эту парочку. Наверняка первичная линия между смертными созданиями слабее, нежели между существом и планетой. Если приложить больше усилий, найти способ, я уничтожу то, что соединяет их. Если даже они оба полностью потеряют память, мне подобное только сыграет на руку».

— Начнешь злоупотреблять материализацией, — заметил Кьют, указывая кивком на платье девушки, каждую секунду менявшее цвет и плотность волокон в зависимости от температуры и влажности окружающей среды, — растратишь напрасно энергию, которая необходима для исследований. Не расходуй силы попусту.

— Замечу, у вас тут далеко не тропики, причем на всей планете. Мое тело весьма чувствительно к неблагоприятным факторам. Я и так стараюсь по возможности действовать доисторическими методами. Мы с Братом жилье вручную строили, еду добываем без использования силы узора. В общем, ведем себя, как дикари на начальной стадии цивилизации.

— Знаю, — усмехнулся Кьют, вытирая со лба пот вперемешку с пылью. — Я таскаю на себе тот же груз.

— И зачем вы взвалили на себя столь тяжкую ношу? — с насмешкой в голосе спросила Ни-ита.

Впрочем, в ее интонациях почти не чувствовалось страха или недоверия, скорее легкое лукавство. Первый лед был сломан, с чем Кьют от души поздравил себя.

— Я мечтаю о свободе для своих соотечественников. Нам, несветящимся, она тоже нужна.

— Согласна, — посерьезнела девушка. — Свобода необходима всем. Брат говорит, надо выбираться отсюда. Кгалле может через несколько лет повторить судьбу Шепси, так как они являются отражениями друг друга и до сих пор связаны на уровне узоров через Завесу.

— Мне не верится!

— А если и правда такое случится? Вам надо обязательно успеть модернизировать узоры для путешествий в открытом космосе.

— Но шепси подобное не нужно, не так ли? Ваша раса уже свободна.

— Конечно, мы и сейчас могли бы улететь, но, к сожалению, пока не владеем нашими новыми способностями. Мы еще не развили узоры до нужного уровня. Даже приблизительно не знаем, что с нами произойдет в чужих мирах. И вас нельзя бросать. Вы помогли нам, а теперь тоже находитесь в опасности.

— С чего бы? — скептически пожал плечами Кьют. — Мы не перегружаем планету энергией. У кгалленов совокупной жизненной силы гораздо меньше, чем у вас.

— Я объясню. Наши две планеты не являются в полном смысле абсолютно разными. Завеса действует как зеркало. Она создает отражение предмета. Кгалле — не отдельный, независимый мир, а лишь вариативное продолжение Шепси. Их судьба может отличаться, но в главном эти планеты всегда будут повторять друг друга.

— Получается, мы тоже теперь отражения, если живем здесь?

— Вроде того, — кивнула Ниита.

— Бред.

— Нет, правда. Шиам объяснил мне подробно, а я верю ему … Шиам талантливый. Он старше меня, много знает и умеет. Он еще раньше рассчитал надвигающуюся на Шепси катастрофу, только он предполагал взрыв планеты из-за искажения узора. Ему не поверили.

— Невидимые вас тоже предупреждали на протяжении двухсот лет, с момента первого освободившегося существа, да вы их не слушали!

— Они просто советовали покинуть планету, когда у населения начали разрываться первичные линии, но не сказали, чем именно грозит нам решение остаться.

— Ладно, ваша взяла! Мог, действительно, случиться и взрыв. В конце концов, что это меняет? Оба варианта — верная смерть. Не надо винить Невидимых, они предупредили об опасности, как умели, — вздохнул Кьют.

— Мы и не виним. Невидимые провели нас сюда сквозь Завесу. Без них мы бы никогда не добрались до Кгалле.

— Значит, твой брат теперь уверяет, будто Кгалле грозит тот же финал?

— Весьма вероятно.

— Как скоро?

— Неизвестно.

— Придется ускорить исследования, иначе мы не успеем.

— Конечно! Ради этого мы и стараемся с Братом! Мы бы хотели вытащить отсюда всех!

— Всех? — если б он сейчас не сдержался и засмеялся, как ему хотелось, девушка мгновенно перестала бы верить ему. Но Кьют вполне владел собой и не только мимикой лица не выдал сарказма, но даже мимолетной мысли о грядущем, почти спланированном предательстве не допустил. — Вы молодцы, — похвалил он Ни-иту. — Вообще-то я занимаюсь исследованиями взаимосвязи линий разного порядка. Может, встретимся на моей территории и обменяемся опытом, если вы не против? У меня неподалеку небольшая лаборатория.

Ни-ита согласилась и пообещала уговорить Шиама. Кьют остался весьма доволен результатами их беседы.


Он благоразумно оставил половину принесенной еды и питья на будущее. Неизвестно, когда теперь в следующий раз его тюремщица расщедрится на столь богатое подношение. Она могла вообще не кормить его и позволить умереть от истощения. Слишком мягкое сердце когда-нибудь ее погубит. Глупая родительская раса! Даже ненавидеть толком не умеют. Мечтают когда-нибудь очистить свет от тьмы. Посвятили этому жизни, совершенствовались, разрабатывали новые ответвления научного знания, и что в итоге?

На определенном витке эволюции их идеальные тела породили несветящихся ублюдков. Кьют мрачно оскалился, наугад ощупывая тонкой, иссохшей рукой магические линии вокруг и убеждаясь в очередной раз: ловушка сплетена идеально, без сучка и задоринки. Чтоб тебя, Ирэн! Ты и правда решила меня здесь сгноить, очень медленно и гуманно, как все, что творит твоя раса. Я буду сидеть под землей, в этой треклятой пещере, пока не умру по естественной причине, а до этого ты с кроткой, всепрощающей улыбкой будешь приносить пищу и ждать благодарности за свое милосердие?

Хочешь назад Шиама? Нет, любимая! Не получишь! Я запер часть его узора в себе и не верну, даже умерев. Не важно, убьешь меня ты или я покину этот мир сам, украденное уйдет со мной. Потому что я теперь знаю способ уничтожать первичные линии.

Я стану дразнить тебя каждый день, но никогда не отдам самое дорогое. Считай, память Шиама о вашей трогательной любви запечатана внутри ненавистного тебе кгаллена навсегда.


Кьют вспоминал, как постепенно завоевывал их доверие, и однажды увидел расслабленное, счастливое выражение на лицах влюбленной пары в его присутствии. Похоже, этим двоим больше не приходилось подавлять отвращение. Ирэн и Шиам стали относиться к нему так, будто Кьют тоже был шепси. Как ни странно, подобное еще больше подогрело его ненависть.

«Выходит, их идиосинкразия вполне преодолима, просто раньше они и не хотели ее изживать. Ну, держитесь! Я отомщу вам за все беды, перенесенные моим народом!»

Кьют по-прежнему прятал негативные мысли и проекты будущих неблаговидных поступков в особом ответвлении между Первым и Вторым именами. Он давно понял: создавая петлю из вторичных линий сразу за окончанием Первого имени, можно скрыть многое даже от очень дотошных наблюдателей, умеющих читать узоры. Кьют растил крошечный кокон внутри себя, эффективную ловушку для собственных мыслей, которые нельзя показать никому. Он не замечал, как постепенно красно-бурая петля, куда он затолкал тайные чувства, намерения, прорастала сквозь обычные нити узора, искажая течение энергии в них, но оставаясь до поры до времени незаметной для всех.

Внешне он оставался тем же биологом, исследующим взаимосвязь линий разного порядка…

В своей каменной лаборатории, состоящей из трех маленьких комнат, выстроенной некогда вручную, Кьют долгие годы, еще до появления Шиама и Ирэн, исследовал свойства живых организмов. Он собирал животных, насекомых, растения и внимательно изучал их узоры. Ему удалось выяснить, что индивидуального Первого Имени у низших представителей флоры и фауны нет. Их Первое Имя совпадает с узором планеты. Более того, линии второго порядка у каждого вида животных образуют общую сеть, а между разными биологическими видами имеются дополнительные связующие нити, по которым животные могут обмениваться информацией без слов, с помощью чистой энергии. Выходит, лишенное умения мыслить существо не должно иметь индивидуального Первого имени, ибо именно оно и дарует разум таким видам, как, например, Невидимые, шепси и кгаллены.

Но выстроенная с гигантским трудом теория однажды рухнула, когда Кьют поймал серую кружевницу (6), определенно, обладавшую собственным Первым именем. Принцип построения узора примитивного организма напоминал отнюдь не сеть, а кокон, как у шепси и кгалленов. Кьют запечатал насекомое внутри серо-голубого минерала сигхо в воздушном пузыре, чтобы исследовать аномальное чешуйчатокрылое позже. К его крайнему удивлению, кружевница бесследно пропала из места своего заточения через час. Как она выбралась наружу, молодой биолог так и не понял.

За первой загадкой последовала другая. Пытаясь обнаружить ход, по которому сбежал лабораторный экземпляр, Кьют сделал новое открытие. Минерал сигхо сменил узор, затвердев и превратившись в точках соприкосновения с телом бабочки в прозрачные зеленоватые пирамидки.

Кьют разбил кусок минерала, выковырнул несколько подозрительных вкраплений, покрутил в пальцах. Узоры кристалликов не были симметричны, потому и физический облик получившихся крохотных пирамидок отрицал все законы симметрии. Пятигранные, семигранные крупинки россыпью лежали на столе Кьюта.

«Незавершенный узор, — понял Кьют, — незамкнутая система. Но почему?! Такого просто не бывает! И каким образом на минерал повлияла бабочка? Или наоборот — сигхо повлиял на нее? Мы всегда в прошлом пользовались минералом, чтобы сохранять что-то живое, превращая камень в подобие полуоткрытого или закрытого сосуда. Сигхо отлично пропускает кислород, не давая организмам внутри себя погибнуть, но при этом не позволяет неодушевленным предметам портиться и истлевать, убивая паразитов и патогенных микробов, пытающихся проникнуть в него. Но чтобы минерал вдруг породил из линий своего узора нечто парадоксальное? Такого никогда не случалось!»

В скором времени Кьюта ждала следующая удача в изысканиях, после которой исследования опять застопорились и дальше не шли. Биолог выяснил, почему узор кристалликов разомкнут. Непонятный минерал, получившийся из сигхо, мог надстраивать собой любые другие узоры, придавая им новые свойства, однако характер манипулирования данным процессом был Кьюту неизвестен.

И вот сейчас он решил использовать Ирэн и Шиама в своих опытах, скрыв от них истинную цель своих исследований. Пусть кгаллен не понимал до конца, что за кристаллы оказались в его руках, но он всерьез собирался выяснить принцип их действия. А судьба к тому же послала ему необходимый материал для экспериментов. Главное, не навредить жизни Ирэн, так он уже назвал девушку про себя, сам не зная, откуда в его сознании всплыло это имя. Шиама не жаль, пусть он даже и погибнет. Но Сестра важна. Она должна превратить его в шепси, а для этого ей всего лишь придется забыть о Брате. Если ее энергии на сто процентов синхронизируются с Кьютом, возможно, между ними тоже возникнут первичные линии. Остальное дело техники. Кристаллы помогут ему научиться менять узоры, Кьют освободит себя от уз планеты. И тогда перед ним и его любимой весь мир открыт. Они улетят далеко отсюда, пусть Кгалле хоть взорвется, ему-то что?

С того дня Кьют твердо решил про себя, что сила и узор Ирэн должны быть слиты только с его узором. Он решил сделать красавицу-шепси своей возлюбленной.

Комментарий к Глава 8. Кьют (1) Животные Кгалле, подобные помеси кролика и суслика с очень длинной и тонкой мордой. Шерсть песочно-желтого цвета. Обитают в лесах и в пустынях. Всеядны. Весьма трусливы и прячутся при малейшем шорохе.

(2) Растение, в южных широтах напоминает по форме и размерам земную секвойю, в северных – земную сосну. Стволы и семена присыпаны густой пыльцой, придающей дереву соответствующий цвет.

(3) Очень крупные луговые фиалки с зеркальными лепестками.

(4) Животные Кгалле, похожие на черно-серых полосатых собак с плоскими носами и острыми клыками. Хищники.

(5) Знак, слог, буква, звук, символ, жест, мысль – любой вид энергии, обозначающий передачу смыслового сообщения. Способ передачи (через органы чувств или ментально) значения не имеет, так как шепси и кгаллены – энергетические существа. Кьют предложил Ни-ите не усложнять посылаемые друг другу сигналы церемонными выражениями вежливости. Проще говоря, предложил перейти с «вы» на «ты».

(6) Шестикрылая, дымчато-серая ночная бабочка размером с половину ладони взрослого мужчины. Единственный вид насекомого на Кгалле, имеющий не фасеточное, а бинокулярное зрение. Глаза обычно расположены в верхней части спины и имеют либо золотистый, либо льдисто-голубой оттенок. На всех восьми лапках имеются мохнатые оборочки, напоминающие кружево, за что и получила свое название: Чо-И (серая кружевница).

====== Глава 9. Путь тьмы ======

Как и предполагал кгаллен, Шиам заинтересовался возможностью совместных исследований. Вместе с Ирэн, которую вслух приходилось, скрепя сердце, называть Ни-итой они пытались расшифровать узор зеленоватых кристалликов, извлеченных из сердцевины обломка сигхо.

Идей о причине появления подобной аномалии ни у кого не возникло. Шиам никогда не занимался созданием теории биосферных узоров. Его куда больше привлекала возможность перестройки линий разумных существ.

Кьют настаивал на версии о том, что разгадки этих двух проблем ведут к одному и тому же.

Вдохновенно трое исследователей делились друг с другом своими достижениями и открытиями.

«Преобразование вторичных и третичных линий, отказ от физических тел, способность летать в безвоздушном пространстве космоса — ерунда, — горячился Кьют. — Вот вы теоретически свободны, но когда Шепси превратилась в убийцу, ваша раса едва не погибла. Почему вы не сбежали?»

«Сначала не понимали происходящего: почему умираем, кто выкачивает энергию? Потом надеялись спасти планету, так как она наша Прародительница», — горько вздохнул Шиам.

«Пожирающая собственных детей», — уточнил кгаллен.

«Пусть так, но мы надеялись исцелить ее. Не вышло. А потом, когда не осталось сил терпеть и на что-то надеяться, мы смирились с тем, что наша Мать превратилась в безжалостного монстра и попросили Невидимых о помощи».

«Вы сами уничтожили себя, — покачал головой Кьют. — Надо было спасаться раньше. Крайне глупо».

«Наверное… Знаешь, у Ни-иты была младшая сестра, созданная ее родителями при участии нейтрала. Не вполне чистокровная, сам понимаешь. Некоторыми шепси подобные вещи воспринимаются негативно, поэтому…»

«Те, кто осуждает, узколобые невежды, — отмахнулся Кьют. — У нас тоже встречаются особи с нулевым зарядом. Они абсолютно безвредные. Считается, будто они обладают некими способностями, которые у них пребывают в зачатке, но могут активно проявиться у потомства, рожденного с их участием. Впрочем, многие полагают, что ни в коем случае нельзя вмешивать в процесс слияния узоров третьего участника. Тем более, бесполого нейтрала, жалкое существо, не способное стать никому партнером или возлюбленным. Среди вас на Шепси бытовало мнение, будто именно смешение энергий светящихся с нейтралами привело к появлению кгалленов».

«Ты прав, — устыдился Шиам. — Вас считают мутантами, порожденными греховными связями с не имеющими заряда особями. Но это неправда! Нейтралы поддерживают нить между узорами двоих, когда рождается ребенок. Они играют роль посредника в процессе слияния. Ничего плохого в этом нет».

«А ты-то чего оправдываешься? Тебе и Сестре все равно нейтрал для зачатия не понадобится, у вас и так связь — крепче не придумать. Пусть беспокоятся те, у кого без страховщика ничего не выходит. Так что произошло с сестрой Ни-иты?» — переменил он тему, заметив, как отчаянно покраснели щеки Шиама.

«Тоже невинный младенец, хотя, если считать по точкам на узоре, разница между нами измеряется всего пятью», — насмешливо подумал Кьют.

«Она отправилась на поиски планеты, пригодной для жизни. Обещала Ни-ите обязательно вернуться и забрать с собой остальных в случае успеха, но вся группа пропала, как и те, кто позже отправился искать их. Дарисса исчезла. Мы предполагаем, длительное путешествие по космосу, заполненному вредными электромагнитными излучениями, опасно для нас. Пусть у шепси нет биооболочек, однако…»

«Мир состоит из разных уровней материи, — назидательно изрек Кьют. — Они отличаются друг от друга частотой колебания энергии. Между ними пролегает межпространство. В него выходят двери практически от всех космических уровней. Некая система коридоров с бесчисленными входами. Там останавливается время, сворачивается в точку пространство. Отсоединившись от узора планеты и научившись менять свой внешний вид, вовсе не надо лететь в новый мир через всю длину космоса, подхватывая вредное излучение, следует лишь воспользоваться переходом между уровнями, а для этого нужно уметь перестроить частоту колебания волн узора, чтобы самому сворачиваться в означенную безразмерную точку. Переход мгновенный и совершенно безопасный при правильном выполнении. Этому нас учили Направляющие и Чувствующие. К сожалению, мы и сейчас не созрели для совершения подобных переходов».

«Такова здешняя теория мироздания?»

«Да. Видишь ли, мало уметь изменить фрагменты своего узора здесь, в этой реальности, но ещё надо научиться проникать сквозь уровни, тогда мы получим истинную свободу. В принципе, Завеса и есть иной уровень существования материи. Вас сюда перетащили Невидимые с помощью своей ауры, которой они окружили вас при переходе. Иначе вы бы погибли».

«А если я по ошибке останусь на том уровне, где был раньше, да еще перейду на новый? — спросил Шиам. — Вдруг Завеса отзеркалит меня, как отразила Шепси? Ведь в межпространстве нет понятия о времени, значит именно оттуда родом все нарушения причинно-следственных связей, все анахронизмы и необъяснимые события! Если получится «два меня» — там и здесь?»

Кьют терпеливо кивнул.

«Может случиться и такое, но тебе не стоит беспокоиться. Другой «ты» будет совершенно иным существом, хотя кое-что между вами останется общее».

«Что?»

«Первичная линия. Твое отзеркаленное «я» не будет знать о причине своего рождения на свет. Он никогда не почувствует вашей связи, если ты сам не пожелаешь позвать его. Ты сможешь следить за ходом его жизни, правда, влиять на принятие им решений не сумеешь. Он станет полностью независимым существом: со своими чувствами, мыслями, понятиями о добре и зле. Даже с иной внешностью, в случае появления у него физического тела. Если ты позовешь его и расскажешь о вашей связи, он научится общаться с тобой, как бы далеко в двух разных мирах вы ни находились, но не стоит поступать таким образом. Слишком больно понимать, что ты всего лишь — чье-то отражение. Я, например, не хотел бы знать о таком».

«Каждый прошедший через межпространство, создает отражение? Если я буду путешествовать много раз, останется множество фрагментов меня повсюду в разных мирах?»

«Не понимаю, отчего тебя подобное смущает? Это никак не скажется на тебе. Кроме того, чтобы отзеркалить себя, надо пройти через Завесу с чувством сильного сожаления, отчаяния, страхом не вернуться… Просто так уровень тебя не отразит! И потом — свойство межпространства отзеркаливать, создавая новую жизнь, вполне естественно и никому не вредит. Так возникают альтернативные миры, иначе Вселенная будет расширяться с недостаточной скоростью, а подобное положение вещей намного хуже. Материальный Космос коллапсирует и вернется в изначальную Пустоту, если скорость расширения будет мала. Почему ты побледнел?»

«Откуда вы, кгаллены, знаете столько всего?»

«От Невидимых. Они являются расой, чья задача обучать теории и практике освоения космоса цивилизации, которые начинают стремиться к познанию. Кроме Направляющих и Чувствующих, встречаются Сопровождающие, Охранники и другие. К сожалению, Сопровождающие не способны присутствовать на Кгалле. Здесь энергетика для них слишком низкая, по их выражению».

«Почему никто из них не приходил на Шепси?»

«Приходили. Вы отказались с ними беседовать. Предпочли не замечать».

«Когда это было?»

«Какая разница? Вы и несколько лет назад к ним не прислушались. Шепси слишком уперты и никогда не признают собственных ошибок!»

Шиам вдруг весело заулыбался, шутливо ткнув Кьюта кулаком в грудь.

«Я рад, что в конце концов кто-то из представителей наших рас смог поладить друг с другом. Пусть даже это всего лишь мы с тобой да моя любимая сестренка».

«Спасибо».

«Я читаю линии твоего узора. Ты еще ни разу не солгал, а я благодаря тебе в корне изменил мнение о кгалленах. Тебе тоже спасибо …»


Мужчина в подземелье задумчиво поскреб отросшую щетину на впалой щеке. Сколько дней Ирэн уже не появляется?

Десять? Пятнадцать?

Забыла о нем или с ней самой случилось что-то? Наверное, случилось. Она же поклялась не убивать его.

Кожа таяла и растворялась при прикосновении пальцев, черты лица искажались из-за начинавших развиваться необратимых дефектов в костях. Все это причиняло Кьюту невыносимые страдания. Надо немного поесть, вобрать в себя капли драгоценной энергии. Можно, конечно, отказаться вовсе от биооболочки, но он слишком привык к узору третьего типа. И Ирэн привыкла, ведь некоторое время назад, лишившись своего истинного зрения, она отвечала ему взаимностью, пока, конечно, все не вспомнила и не возненавидела Кьюта уже окончательно и бесповоротно.

Возненавидела навсегда.


Предложение исследовать вместе загадочные кристаллы являлось ничем иным, как хитроумной западней. Кьют вскоре сообразил, каким образом трансформировавшиеся фрагменты сигхо можно использовать для изменения узоров. Они встраивались практически в любые линии, добавляя к ним или отнимая необходимые свойства, предварительно заложенные в кристалле.

Пластичные «пирамидки» позволяли многократно менять строение собственного тела. Манипулируя кристаллом, Кьют мог легко вызвать в человеке или животном требуемые изменения, абсолютно не затрагивая первичного узора. Все изменения мгновенно убирались при извлечении кристалла.

Чтобы не вызывать подозрений, Кьют активно участвовал в экспериментах, пробуя действие модифицированных крупиц сигхо на себе. Объяснив Шиаму и Ни-ите правила обращения с «трансформерами», как он окрестил свою случайную находку, биолог продемонстрировал эффект от введения минералов в тела кроманов. Кьют менял разные параметры внешности животного — от цвета глаз, формы черепа, размеров туловища, количества конечностей до полного превращения лохматого шестилапого существа с плоским хвостом в лысую птицу с кожистыми крыльями.

Шиам задумчиво наблюдал за всеми этими манипуляциями в течение месяца, пробовал делать подобное сам, в конце концов категорично заявил Кьюту, что считает избранный путь ошибочным.

«Даже если удастся научиться встраивать минерал в первичные линии, никто не станет пользоваться трансформером. Это опасно. А что если кристалл потеряется, и я не смогу вернуть свой исходный узор обратно?»

«Куда он потеряется, если всегда будет внутри тебя, пока ты сам его не извлечешь?»

«Нет, это неправильно. Нельзя зависеть от каких-то подозрительных минералов, нужно искать другой выход. Совершенствоваться самим».

«Хорошо, — развел руками Кьют, — как пожелаете. Я продолжу заниматься трансформерами, а вы с Ни-итой можете разрабатывать собственную теорию. Так даже лучше. Кому-то одному непременно улыбнется удача, и первый нашедший ключ к проникновению в межпространство поделится открытием с остальными, идет?»

«Согласен», — ответил Шиам, и с тех пор их крошечная лаборатория разделилась пополам.

В одной комнате работали Шиам и Ирэн, в другой корпел над своими кристаллами Кьют. Они по-прежнему общались. Шутили, смеялись, подначивали друг друга. Иногда Кьют с неудовольствием ловил себя на мысли, что, наверное, ему жаль будет лишиться таких мгновений. В нихприсутствовало нечто, невероятно согревавшее его душу, хотя он сам не отдавал себе отчета в причине подобных ощущений.

Кьют много раз пытался побеседовать с Чувствующими или Направляющими, попросить у них совета в исследованиях, но, похоже, с момента появления шепси, раса Невидимых решила больше не общаться с кгалленами. Ученики Высших молча покинули планету, как когда-то на ней появились, ни о чем не предупредив, ни на что не пожаловавшись. Наверное, время их помощи закончилось, и они отправились в космос, к тем, кто в них нуждался больше.

Прошло четыре года.

Кьют выжидал.

Замеры энергии вблизи ядра Кгалле не показывали аномальных отклонений, узор планеты оставался стабильным. Тем не менее превращение в убийцу могло начаться внезапно, только из-за связи Кгалле с ее двойником за Завесой.

Кьют по-прежнему не оставлял надежды разделить Шиама и Ни-иту, найдя способ порвать первичную линию, соединявшую их. Искреннее злорадство вызывало в нем то, что шепси до сих пор не догадывалась о его истинных намерениях, настолько умело он маскировал свои мысли и чувства. Брат и Сестра верили ему безусловно, а Кьют тем временем продолжал искать и отбрасывать ошибочные варианты выполнения задуманного, благо, что замысел насчет разделения Шиама и Ирэн, а также непосредственная задача — отыскание способа управлять своим узором и уметь перемещаться между уровнями Вселенной, были тесно взаимоувязаны.

Кгаллен собирался дождаться успехов в исследованиях Брата и Сестры, а затем, присвоив их открытие, стать единственным, кто знает два пути менять узоры: с помощью и без помощи кристаллов.

Божественная сила! Он, обычный мутант, обведет вокруг пальца самоуверенных шепси и получит все: секрет перемещения по уровням, любовь Ирэн, вожделенную свободу. Надо только набраться терпения, подождать. У него всего тридцать точек на узоре, он юн и полон сил. Ирэн, конечно, с ее семнадцатью вообще ребенок. Подарить потомство она сможет не раньше, чем число точек достигнет ста, однако утешает факт, что и Шиам не получит от нее малыша при всем желании. Узор его супруги еще не созрел, Ни-ита не выдержит такого напряжения.

Нет, Кьют не выдаст свою зависть! Он все слишком хорошо продумал. Они трое в шаге от великого открытия. Не сегодня-завтра получится найти решение… Ирэн и Шиам чересчур благородны. Они сдержат слово и поделятся открытием.

А вот Кьют, например, не давал обещания не трогать их первичные линии.


Однажды на рассвете его разбудил восторженный голос Шиама.

Он тормошил биолога за плечо, счастливо повторяя:

«Я нашел способ! Смена частоты колебаний энергии в узоре и выход в межпространство! Иди сюда, я покажу! Не нужны никакие кристаллы! У нас всех в месте соединения первичных и вторичных линий есть изгиб под углом 120° — там участок смены частоты колебаний энергии. Его под разными углами достаточно поворачивать, и тогда можно уходить либо в межпространство, либо в другие миры. Более того, есть способ проникать туда одним сознанием, то есть линиями второго порядка, а самому телом и душой оставаться здесь! Кьют, мы сделали это!»

«А, хорошо», — потянулся на своей подстилке из сухих трав кгаллен.

В последнее время он не тратил силы даже на то, чтобы материализовать кровать и спал в углу на мягких листьях ло-ар.

«Хорошо? Идиот! Это за-ме-ча-тельно!» — радостно смеялся Шиам. — Иди сюда, — он подтолкнул его в спину в их с Ирэн комнату. — Я научу и тебя тоже!»

Дальше Кьют помнил все особенно отчетливо. Такого не забыть. Он преступник? Возможно. Но они ведь могли бы, если б захотели, совершить с ним подобное. Благо, времени на обдумывание западни и у них было предостаточно. Тогда в проигрыше остался бы Кьют, а предательство осталось на их совести.

Вселенная симметрична. Даже неправильные узоры трансформеров нужны, чтобы замыкать рисунок чьих-то линий. Зло и добро идут рука об руку. Так почему добро всегда оправдывают, а зло осуждают?

Будучи кгалленом, Кьют всегда соглашался с Невидимыми, говорившими: «Линии едины. Явления, называемые тьмой и светом, — не две противоположности, а движение равноправных стихий, происходящие по строгим законам. Однажды вы поймете принцип. Тогда зла и добра больше не останется, и вам откроется истинный мир».

Принцип равноправия тьмы и света кгаллены давно открыли для себя. За это их с рождения ненавидела родительская раса, надеявшаяся победить зло и удивлявшаяся, что за миллиарды лет существования космоса, тьма по-прежнему существует, меняясь и перерождаясь, но не исчезая совсем. Чужих называли бесчестными и циничными, но они просто подчинялись естественным законам жизни, и все.

Внимательно выслушав Шиама, расспросив обо всех нюансах использования силы первичных линий, Кьют понял одно: загвоздка именно в силе шепси, в их энергии. Он понял интеллектуально то, что шепси осознали интуитивно, перестроив нужным образом свои вторичные линии, начав копить много энергии для первичного узора, который расширился и модернизировался. Благодаря этому, разорвались связи с планетой, и вот теперь та же особенность помогла Шиаму и Ирэн освоить функции маленькой петли в узоре, от которой зависел вход в межпространство и возможность пребывать там сколь угодно долго.

— Мы можем перемещаться по межпространству так же легко, как здесь по земле вот этими ногами, — Шиам притопнул каблуком грубо сработанного деревянного башмака по почве («Даже ему в последнее время приходилось энергию экономить», — со злорадством понял Кьют). — Наконец-то мы будем свободны и отправимся путешествовать по разным планетам. Быстро и безопасно!

— Кому как, — задумчиво проговорил кгаллен.

— Откуда берется твой скепсис? — удивленно промолвила Ни-ита, стоявшая в комнате рядом с Братом. — Мы же поделились открытием с тобой, а ты поделишься с другими!

Сейчас она носила густые огненно-рыжие волосы до плеч, а её глаза сияли цветом расплавленного золота.

Девушка поменяла уже четвертое тело за последнее время в связи с тем, что многие из их общих экспериментов с Шиамом, на которые она добровольно соглашалась, необратимо повреждали ее линии третьего порядка. «Пережить три биологические смерти и нисколько не жаловаться … Сильная светящаяся!» — отметил про себя Кьют.

Он сам трижды или четырежды портил свою оболочку, но всегда восстанавливал ее. Шиам «умирал» уже восемь раз за прошедшие годы. Поскольку энергии на быстрое восстановление тратилось много, последующие тела получались все менее привлекательными, нежели предыдущие. Чтобы усовершенствовать их, требовался длительный отдых, но время поджимало. Никто не знал точно, когда Кгалле начнет превращаться в убийцу, поэтому следовало спешить.

— Дело не в нежелании делиться с другими, — заговорил Кьют. — У шепси запас энергии больше раз в двести, чем у любого кгаллена, потому вам и удались манипуляции с собственными первичными линиями. Нам такого не достичь в ближайшие три столетия. У нас даже до сих пор нет собственного свечения, а это означает слабую жизненную силу.

— Но как-то вы управляетесь с телесными трансформациями?

— Постоянно на пределе срыва, — признался Кьют. — Не люблю жаловаться, но к чему скрывать истину? Многие еще слабее меня. У них даже материализация не получается.

— Как же поступить? — растерялась Ни-ита.

Кьют помедлил немного, делая вид, будто колеблется и не решается попросить. Пульс в физическом теле стал сбиваться, но кгаллен быстро выровнял его. Готовиться годами, мечтать захлопнуть ловушку и все испортить в неподходящий момент? Ну уж нет!

— Те трансформеры, полученные из сигхо…

— Да? — заинтересовался Шиам.

— Я исследовал их досконально. До сих пор не ясно, как они возникли в наших породах… Тайна какая-то. Да что говорить! Шиам, ты ведь тоже заинтересовался кристаллами, прибыв сюда? Будто что-то интуитивно почуял в них?

— Верно, у меня сложилось такое впечатление. А ты что выяснил?

— Вот суть моего открытия. Пусть мы не знаем, как произвольно получать трансформеры из сигхо, но они у нас есть, и имеющиеся можно постепенно размножать и выращивать. Я сам из двух мелких кристаллов вырастил четыре довольно крупных. Они заряжаются, если поблизости есть доступная энергия, и тогда такой заряженный кристалл можно использовать для путешествий по межпространству. Прибор, конечно, разрядится и перестанет работать, если им пользуется энергетически слабое существо, не способное восполнять его заряд, однако нам ведь сейчас нужно решить проблему срочной эвакуации с Кгалле? Да, сейчас здесь все в порядке, но где гарантия, что так продолжится и дальше? Мы не можем позволить повториться истории с Шепси!

— Конечно, нет! — воскликнул Шиам. — Тем более Невидимые покинули планету и нам не помогут. А сколько хранится заряженный, но не используемый кристалл?

— По моим расчетам, неограниченно долго.

— Те, у кого много энергии, способны зарядить трансформеры для других? — спросила Ни-ита.

«Умница! Я так и ждал, когда ты поинтересуешься!» — обрадовался Кьют.

— Разумеется, — кгаллен прикладывал неимоверные усилия, чтобы спрятать рвущуюся из груди радость от предчувствия близкой победы. Он осаживал себя изо всех сил, чтобы не испортить собственный план, вынашиваемый в течение стольких лет. — Если бы вы согласились помочь зарядить те немногие кристаллы, которые хранятся у меня… Для моих соотечественников… Это бы сильно повысило наши шансы на спасение. Конечно, просить о таком после всего, что вы и так сделали, стыдно…

— О чем ты? — удивилась Ни-ита. — Пытаться помочь родной расе выжить любыми способами — это естественно! Мы бы поступили так же. Шиам?

— Да, милая?

— Мы ведь поможем ему?

Если у Брата и шевельнулись какие-то сомнения в искренности кгаллена, ради Ни-иты он их отбросил: расчет Кьюта оказался верным.

— Хватит ли у нас сил? — прикинул что-то в уме Шиам. — Ладно. Я попробую зарядить один, — он протянул Кьюту руку. — Как это делается?

— Просто, — не спеша, кгаллен положил ему на ладонь зеленоватую семиугольную пирамиду размером с фалангу мизинца. — Там, где Первое Имя перетекает в линии второго порядка, у нас всех прощупывается небольшой изгиб. Линия трансформера слегка надорвана, будто не завершена. Соедини изгиб и разрыв на узоре кристалла, словно нарастил своему Первому имени новую петлю, и сразу почувствуешь, как линии твои и кристалла сольются, а в петлю потечет энергия. Так происходит подзарядка. Если ощутишь слабость, я сразу извлеку прибор. Не волнуйся, я пробовал на себе. Только от меня трансформер почти не зарядился.

— Ничего. Я сумею. Не волнуйся, позже, когда отдохну, мы и остальные подзарядим, — Шиам взял протянутый кристалл, сбросил свою физическую оболочку, затем растворил прибор, оставив лишь энерго-остов, соединил свой узор и линии трансформера в том месте, которое ему любезно подсказал предатель.

Кристалл запульсировал и заискрился.

— Не устал? — мысленно поинтересовался у Шиама Кьют, ибо в своем втором теле шепси плохо различали механические волны и куда лучше реагировали на ментальные образы.

— Нет, — с трудом ответил Шиам, — но что-то пугающее происходит… Очень интенсивно уходит энергия. Пожалуй, меня надолго не хватит.

— Как попросишь, я тебя сразу отключу, — охотно откликнулся кгаллен, глаза его алчно сверкнули, и этот жадный блеск внезапно заметила Ирэн.

— Шиам, остановись! — крикнула она, внезапно обо всем догадавшись, но вдруг ее физическое тело рассыпалось мириадами сияющих крупинок, обнажая крупный золотисто-апельсиновый шар, вращавшийся в середине исчезнувшей биооболочки, там, где секунду назад билось сердце.

— Поздно, — расхохотался кгаллен, вынимая из-за пазухи второй зеленоватый кристалл. — Твоя энергия тоже иссякла, девочка. Хотите, расскажу, что сейчас я с вами проделал, умники? Покумекайте и догадаетесь! Сейчас мы все соединены в единую цепь с помощью вашей общей первичной линии и трех кристаллов: один находится внутри Шиама, второй — посредник для узора физического мира, вот он, у меня в руке, связанный с первым, а третий столько лет подряд сидит внутри моих собственных первичных нитей. Я соединил его с собой еще до встречи с вами, чтобы создать искусственную петлю в узоре, где прятал от вас свои подлинные мысли, всю мою ненависть к вашей жалкой расе, не способной принять тьму, равно как и свет! Поэтому обладайте вы хоть в миллиарды большим энергетическим запасом, но всегда будете проигрывать кгалленам! Надо же надеяться на любовь и верность, полностью отвергая предательство и уродство! Вы не распознали мои намерения за столько лет! Идиоты! Знаете, что меня больше всего бесило? Ваша самоуверенность, ваша способность всегда выходить сухими из воды, хотя для этого не существовало никаких видимых причин. Вы выживали там, где должны были погибнуть абсолютно и однозначно из-за собственной глупости! Так вот, сейчас я наконец совершу то, что давно хотел, — он счастливо рассмеялся. — На прощание я все же поделюсь своей исходной задумкой: я просто использовал вас, дождавшись результатов эксперимента и украв его, как ваша раса некогда украла наше открытие! Я испытал на ваших узорах дополнительные свойства своих трансформеров. Теперь я точно выяснил принцип их работы. Жаль, скоро мы с вами больше уже не будем беседовать, как сейчас. Ваша энергия постепенно вливается в меня, я становлюсь сильнее, а вы слабеете. Да-да, Шиам, понимаю, сейчас ты бы все отдал, лишь бы между тобой и Сестрой исчезла связь первичных линий. Тогда у Ни-иты появился бы шанс спастись. Ничего, скоро я облегчу ваше положение, потерпите немного!

— Ты хочешь… нас уничтожить? — донеслась до него агонизирующая мысль Шиама.

— Пусть убивает, подлец! Не проси у него пощады даже для меня, не унижайся, Брат! — зазвучал голос Ни-иты.

— Зачем убивать? — Кьют закрыл глаза и волевым усилием остановил процесс выкачивания жизненной силы из вторичных тел шепси. — Я собирался лишь ослабить вас, чтобы вы не начали сопротивляться, а заодно — никакого обмана! — я действительно подзарядил с вашей помощью кристалл. Вот этот, — он вытянул вперед руку с семигранной пирамидой, которая увеличилась и стала размером с его ладонь. — Теперь здесь собрано очень много энергии. И она ваша, родная. Вашими линиями она не воспримется, как чужеродная, нити не будут слишком сопротивляться ей. А теперь, — он приблизился к Шиаму и ядовито прошипел. — Честно признаться, я бы с удовольствием убил тебя сию секунду, но тогда умрет Сестра. А я не хочу этого, потому что люблю ее.

— Любишь?! — задохнулся от гнева Шиам, силясь пошевелиться, но лишь слабая волна искр пробежала по поверхности его оболочки. — После всего, проделанного с нами, ты еще смеешь говорить о любви?!

— Я люблю ее, — повторил Кьют. — И теперь она моя. Изучив первичные линии, я понял их генетику. Сейчас вы обессилены и находитесь под моим контролем, — физическое тело кгаллена вдруг стало прозрачным, и сквозь окружающую его ауру, которая больше не выглядела грязно-бурой, скорее интенсивно-алой с золотыми вкраплениями, виднелся узор Кьюта, включая Первое имя. Трансформер втек в сплетение линий между третьим и вторым именами, но часть его по-прежнему торчала наружу, словно острое пульсирующее лезвие.

— Нет добра и зла, — повторил Кьют. — Одну и ту же энергию можно употреблять двояко. Вы поймете когда-нибудь… Впрочем, ваше время истекло. Прощайтесь. Вы оба останетесь живы, но никогда не узнаете друг друга ни в лицо, ни по линиям узора, ибо я разделю вас сейчас на уровне первичных линий. Ирэн — отныне я буду звать тебя так — ты останешься шепси по сути своей, но никогда об этом не вспомнишь. Будешь считать себя обычным гуманоидом. Да, гуманоидом. Мне понравилось твое женское тело, пусть же оно останется у тебя навеки. Шиам… Прощай! Я уничтожу твою память до конца, отсеку полностью твое Первое имя от вторичных линий. Если ты выживешь, то начнешь свой путь наверх со ступени животного, насекомого или даже растения. Как повезет. В конце концов, я впервые разрезаю чей-то узор, поэтому ювелирной работы может не получиться, заранее извиняюсь за возможные неточности…

В тот миг он ясно понял, что совершает нечто чудовищное, но остановиться не мог. Да и не хотел. Грань заряженного трансформера вонзилась в дрогнувшие, словно живые, первичные линии, разделяя обессиленных влюбленных, не способных сопротивляться, ибо он обездвижил их, забрав почти всю энергию. Он старался не повредить узору Ирэн, однако линии Шиама рвал, не глядя, во всей ненавистью, на которую только был способен. На секунду, Кьют только успел заметить, как из последних сил Шиам дернулся — Брат уже больше не являлся шепси, это определенно, но он еще был жив и сохранял крупицу сознания — а затем исчез в странном водовороте, оставив впавшую в беспамятство Ни-иту. Шиам не сумел бы спасти ее. Он больше не помнил о своей возлюбленной, так как соединяющую их линию Кьют разрубил в первую очередь.

Кгаллена совсем не обеспокоило неожиданное исчезновение Шиама, хотя этого теоретически не должно было произойти. Кьют, волнуясь, склонился над искалеченным золотистым шаром, оставшимся в комнате, чья плазменная оболочка меняла цвет на его глазах, становясь кирпично-алой. Кгаллен аккуратно вложил в обнажившийся разрыв узора заранее приготовленный четвертый трансформер, но тот неожиданно не захотел сращиваться с краями оборванных линий и выкатился на пол.

«Почему? — испуганно ахнул Кьют. — Только не это! Если не срастить линии, вся ее жизненная сила вытечет наружу, и Ирэн погибнет! Не ради такого финала я старался! Думай! Думай быстро, Кьют! Срастить линии можно только другими линиями. Ее собственные фрагменты узора возвращать нельзя, иначе она вспомнит Брата. В конечном итоге, я все равно затевал ловушку с целью пользоваться ее силой, а сейчас некогда колебаться».

Молниеносным движением кгаллен надсек свои вторичные линии, соединив оборванные края с искалеченным узором Ирэн.

Все вокруг закружилось и потемнело. Внезапно тело Кьюта снова обрело плотность и стало непрозрачным. На какой-то страшный миг кгаллену показалось, что у трансформера вдруг появилась отдача, и энерго-лезвие полоснуло по его собственному Первому имени тоже.

Он вскрикнул и потерял сознание.

====== Глава 10. Ирэн Ганн ======

Переход между уровнями оказался далеко не такой легкой штукой, как уверял Шиам. Кристаллы больше не могли помочь, разрушившись один за другим при переходе. Кроме того, кгаллену пришлось тянуть следом утратившую сознание шепси. Впрочем, у него временно оказался переизбыток энергии из-за украденной у Шиама силы, и её с необходимостью следовало потратить, иначе узор не выдержал бы подобного напряжения.

Они с Ирэн очутились в новом мире, где у Кьюта сохранилось одно преимущество: кгаллен мог менять внешний облик, читать чужие мысли и материализовывать предметы. Линия, связывавшая его с Кгалле, сама собой растворилась после того, как он соединил свой вторичный узор с оборванными линиями Ирэн. Как Кьют и надеялся, независимая от планеты Светящаяся сделала свободным и его. Хотел Кьют или нет, но рисунок его линий необратимо изменился после содеянного.

В лучшую ли вот только сторону? Кгаллен понимал, что отныне, лишенный трансформеров, он будет черпать энергию только через созданную им искусственную связь с шепси.

Оказавшись в межпространстве в поисках планеты с подходящим узором, Кьют обнаружил четыре возможных варианта миров, где их с Ирэн сознание не отторгли бы, как чужеродное.

Первый мир назывался Лоо. К сожалению, планетарные линии сократились здесь до критического уровня, за которым обычно следует мощный взрыв. Поселяться на Лоо не имело смысла, ибо сложившаяся ситуация наводила на мысли о близящемся Апокалипсисе.

Вторая планета именовалась Тэнна, и на ней по непонятной причине происходила постепенная утечка энергии из узора в космос, что также не вызывало желания посетить ее, а тем более задерживаться надолго.

Две последние планеты носили одинаковое название — Земля. Отличались они друг от друга разительно: на первой — цивилизация едва начала осваивать собственную орбиту. Совершив пару коротких рейдов в космос, земляне радовались, как дети, что стали мудрыми и сильными. Они не имели понятия, что за Завесой существовало зеркальное отражение их родины, где космические корабли, используя энергию межпространства, совершали перелеты в дальние галактики, осваивая сотни незнакомых миров.

Если бы Кьют не боялся оказаться раскрытым, он, как ученый, не колеблясь, выбрал бы жизнь на более развитой Земле. Однако стоило опасаться местных исследователей, легко способных выяснить с помощью своих новейших приборов при каком-нибудь случайном осмотре, что Кьют — не человек. Слиться с толпой здесь вряд ли получилось бы. Если земляне открыли для перелетов межпространство, узор инопланетянина при желании прочтут тем более. Нет, не стоило туда даже соваться. Шепси и кгаллены живут по две-три тысячи лет. Он еще успеет посетить вторую Землю. Поддерживая на искусственной нити бесчувственную Ирэн, Кьют шагнул через пространственно-временной коридор на планету с менее развитой цивилизацией.

Перемещаясь над поверхностью Земли в облике плазменного сгустка, он начал внимательно присматриваться к происходящему вокруг. В первый же день, поняв, что его внешний вид шокирует землян, Кьют быстро сообразил, каким образом можно стать невидимым. Всего-то и потребовалось перестроить вторичные линии и уйти в часть спектрального диапазона, не воспринимаемую органами зрения аборигенов. Это оказалось несложно с его теперешним умением изменять частоту колебания энергии в узоре так, чтобы проходить даже сквозь межпространство.

Спустя девять суток пребывания на планете Кьют выяснил все необходимое. Ирэн всё еще находилась в бессознательном состоянии, но кгаллена это не смущало. Он понимал, какую боль причинил ей, уничтожив связь с Шиамом. Ничего, она теперь с ним, а фрагменты первичных линий Брата и ее собственных — у него в скрытой петле. Пусть Кьют необратимо изменил себя, пусть разрушились трансформеры, а Кгалле и Шепси остались за спиной, — ничто не имело значения. Ирэн больше не разлучится с ним! Свечение, которое Кьют любил в ней больше всего, свечение, дарившее ему силу… Вот оно, прекрасное, как и раньше. Ее энергия никуда не ушла. Ирэн отныне целиком принадлежит ему. Он победил!


Ирэн очнулась от того, что красивый зеленоглазый мужчина, сидевший рядом, нежно гладил ее тёмные волосы.

— Милая, как ты? — заботливо спрашивал он.

Девушка откинулась на спину и несколько раз медленно моргнула, глядя в потолок.

— Где я?

— В больнице.

Она поднесла руку к голове, и пальцы ее уперлись в плотную бинтовую повязку. Девушка задумчиво потрогала материал, отдернула руку назад.

— Я ничего не помню.

Болела не только голова, невыносимо ныло все тело, ломило каждую косточку, дергало и выкручивало мышцы и суставы.

— Мы попали в авиакатастрофу, — мужчина осторожно поцеловал худую, бледную ладонь девушки. — Все погибли, кроме нас. Помнишь, Ирэн?

— Это мое имя?

— Да.

— А вы кто?

В голове теснилась каша хаотичных мыслей. Чей-то пронзительный крик, полузабытое имя, лицо, чьи черты нельзя вспоминать, потому что это мучительно больно…

— Меня зовут Кевин Ганн, я твой муж. Мы оба из Невады. Поженились в прошлом году. Летели в Мадрид на симпозиум. Мы ученые-биологи.

— Что такое «биологи»? — Ирэн задумчиво разглядывала свои руки. — Почему я так выгляжу? Это не мое тело! — она откинула одеяло, увидела свои ноги в гипсе и закричала. — Помогите! Помогите!

На ее крик в палату вбежала медсестра и, прижав руку молодой женщины к кровати, сделала успокоительный укол.

— Ничего странного, — поспешно заговорила она, обращаясь к мужчине. — У нее посттравматический шок. Наберитесь терпения. Вам еще придется побеседовать с полицией, ведь вы единственные выжившие в той катастрофе. Какое счастье, что оба ваших кресла упали между ветвей дерева. Иначе вы бы тоже погибли!

— Если бы я удержал ее, — Кевин тяжело вздохнул. — Ирэн могла не пострадать вовсе, но кресло перевернулось, она соскользнула вниз, — Кевин закрыл лицо руками, но не издал при этом ни звука.

Он не плакал. Его глаза оставались абсолютно сухими.

— Не волнуйтесь, — гладила Кевина по плечу медсестра. — Все утрясется. Переломы срастутся, шок пройдет. Она женщина молодая, сильная. И вы так любите ее! Днями и ночами сидите здесь и ждете, пока она выздоровеет!

— Вы даже не представляете, через что я прошел, чтобы завоевать ее любовь!

— Она обязательно вас вспомнит, — еще раз ободряюще улыбнувшись ему, медсестра вышла из палаты.

Кьют поставил локти на колени и подпер сцепленными руками подбородок, глядя на спящую после укола Ирэн.


Земля. Одна тысяча девятьсот девяносто четвертый год по местной системе счисления.

Гуманоиды, населяющие планету, застряли на уровне исследований строения физических тел. Называют линии третьего порядка генами, а второго молекулами. Манипуляции с тем и другим до конца не освоены. Единственное близкое кгалленам и шепси учение, доступное здесь, — раджа-йога, излагающая принципы протекания энергии в узорах третьего порядка. В теории доктрина аборигенами освоена, на практике — нет. Примитивнейший мир, но оно и к лучшему.

Используют технику, которая часто служит причиной их гибели. Идиоты! Сами виноваты, нечего стопроцентно полагаться на неодушевленные предметы.

Всего за неделю наблюдений за различными населенными пунктами Кьюту пришлось увидеть несколько катастроф: от дорожных столкновений автомобилей, аварий вертолетов до крупных крушений лайнеров и скорых поездов, и в его уме созрел план, как им с Ирэн можно незаметно влиться в ряды аборигенов. Кгаллен решил подождать следующего масштабного происшествия: в суматохе никто не будет копаться в подробностях их появления. Настроив свой узор на восприятие вибраций боли и отчаяния, Кьют приготовился терпеливо ждать.

На девятые сутки его пребывания на Земле, неподалеку от Мадрида разбился американский авиалайнер. Настроенные на эманации чужой паники линии узора среагировали моментально. Мгновенно переместившись на место катастрофы, Кьют ощупал окружающее пространство. Не физическую часть, она его не интересовала. Кьют обшаривал уровень вторичных линий, там, где сейчас должны в полубессознательном состоянии находиться погибшие земляне, не привыкшие к существованию в энерго-форме. Местные жители развоплощались так же, как кгаллены или шепси. Линии второго и первого порядка некоторое время держались возле разрушенных коконов третичных линий, а потом нить между вторым и третьим именем разрывалась, Первое и Второе Имена принимали форму шара и исчезали в небытие или переходили на новый уровень существования. Теперь, когда Кьют сам научился путешествовать в межпространстве, он ясно рассмотрел, как перед многочисленными парящими в воздухе розоватыми и серебристыми шарами сами собой открываются двери великого коридора миров — межпространственного тоннеля.

Кто-то из оставивших физический план мог видеть тоннель, кто-то уходил туда по инерции, почти не осознавая происходящего, но постепенно там исчезали все. По одному, по двое, по трое… Кьют задержался возле одной пары: совсем юные, всего по две точки на первичном узоре, а дальше — ровные и гладкие исходные линии Первого Имени. Кьют завис рядом и начал со всей возможной скоростью, на которую только был способен, считывать информацию.

Мужчину звали Кевин, его жену — Ирэн. Им недавно исполнилось по двадцать пять. Они летели на испанский симпозиум учёных-биологов из Невады. Генетика вторичных линий была простой, намагниченность нитей третьего порядка присутствовала, хотя от шока образ был немного смазан, но Кьют собирался восстановить отсутствующую информацию позже.

Однако его настойчивые попытки прочитать узоры неожиданно пробудили сознание землян, уснувших из-за перехода в непривычную для них форму существования.

— Кто вы? — удивились Кевин и его юная супруга, заметив рядом с собой кгаллена и внезапно поняв его намерения. — Зачем вы пытаетесь прочесть наши мысли?

— Мне и моей жене необходимо убежище, — решил не лукавить Кьют. — Мы примем ваш облик ненадолго, пока не придумаем лучший выход.

— Вы странные, — засмеялись земляне, невидимые для глаз остальных, и исчезли в межпространстве, к сожалению, так и не успев сообразить, что с ними на самом деле произошло. Наверное, приняли случившееся за сон.

Скорее всего, отправятся в другой мир, где у них начнется новая жизнь. Жаль только, не они сами выберут себе место нового рождения, а планета со сходным узором притянет их, ибо они наполовину спят и не понимают происходящего.

Впрочем, его это не касается! Главное, он успел прочитать информацию из вторичных линий, после чего начал быстро сканировать нити третьего порядка, бесформенной массой лежавшие на земле. От иных вообще ничего не осталось, размазаны в прах. К счастью, существовали другие способы смотреть. Кьют переключился в режим внутреннего сканирования, позволяющий читать не только узоры, но и их остаточные слепки. Аура, или намагниченность линий, вокруг уничтоженных тел сохранилась на девяносто восемь и девять десятых процента. Он успел вовремя. Через пару минут к внешнему распаду материи присоединится распад энергослепка третичных линий, и тогда можно распрощаться с мечтой стать полностью похожим на Кевина.

Среди множества чужих узоров Кьют нащупал образ третьих имен молодой пары. Во многих местах нити были порваны, и энергия пульсирующими толчками вытекала из них, но Кьют мысленно стыковал разбитые линии, и в конце концов у него сложилась целостная картина, как теперь должны выглядеть он и Ирэн. Сама судьба встречает их здесь. Даже выбранное имя для любимой не изменится. Добрый знак.

Кьют сосредоточился, вызывая силу, позволяющую материализовать узоры третьего порядка, и вот уже зеленоглазый шатен стоял на коленях на месте аварии, рядом с останками тел и искореженными, обгоревшими фрагментами корпуса самолета. Мужчина еле дышал, но продолжал концентрироваться. Он никогда не сплетал третичные нити для другого существа, тем более шепси, но у него не было выхода. Ирэн по-прежнему оставалась без сознания. Она не должна догадаться о своем настоящем прошлом, когда очнётся. Пусть думает отныне, что они земляне. «Я обязан суметь», — повторял Кьют про себя.

Так их и нашли врачи, приняв за чудом выживших в катастрофе: мужчину в грязной, изодранной одежде, в глубоком обмороке от болевого шока и молодую женщину с темными волосами, всю в ссадинах, с переломом обеих ног и сотрясением мозга. Их погрузили на «скорую» и отвезли в ближайшую клинику Мадрида…


После выписки Ирэн прошла длительный курс реабилитации в Мадридском центре. Память так и не восстановилась, и врачи не нашли причину. Гематома зажила, необратимой травмы мозга не наблюдалось, но миссис Ганн не могла вспомнить ничего из событий до катастрофы. В конце концов, специалисты сдались. Они с сожалением развели руками и выразили надежду, что память когда-нибудь вернется, после чего молодую женщину выписали, сняв с ее медицинской страховки внушительную сумму за лечение. К счастью, супруги Ганн оказались довольно состоятельными людьми.

В тот же день Кевин и Ирэн вылетели обратно в Соединенные Штаты.

По возвращении в Неваду начались другие проблемы. Воспользовавшись извлеченной из узоров землян информацией, Кьют без труда привез Ирэн в дом погибшей пары, но в тот же день к ним в гости потянулись родственники погибших супругов. Родные констатировали факт, что характеры Кевина и Ирэн за полгода их отсутствия изменились до неузнаваемости. Кроме того, вокруг молодоженов стали происходить и другие настораживающие события.

Добродушный сеттер Джим, которого после известия о катастрофе приютила у себя в доме старшая сестра Ирэн, будучи торжественно возвращен обратно к хозяину, почему-то панически боялся приблизиться к нему. Пес чуял за версту чужеродную энергию, скалился и рычал на Кьюта. Ирэн он воспринимал спокойнее, но все равно давал себя гладить неохотно, старался отойти подальше.

Годовалая племянница Мери разревелась во весь голос, когда тетя попыталась ее обнять.

— Я не помню девочку из-за катастрофы, но почему она боится меня? — удивлялась Ирэн.

Родственники недоумевали. Если бы не знакомая внешность, они бы вполне могли решить, будто им подменили обоих супругов. Их жесты, походка, привычки, интонации голоса — иным стало решительно все. И по отношению друг к другу Кевин и Ирэн стали вести себя холоднее, нежели раньше.

Отец Кевина — Теодор шепнул на ухо тому, кого считал своим сыном: «Слышь, расскажи старику правду. Тут народ по углам шепчется о разном, да я и сам начинаю всерьез опасаться. С тех самых пор, как мы с матерью навестили вас в Мадриде после крушения и до сегодняшнего дня, мне не дает покоя один вопрос… Вы оба ведете себя, мягко выражаясь, странно. От вас только внешность и осталась прежней. Я ни тебя, ни твою жену просто не узнаю. Сначала я думал: это шок, последствия травмы. Но сколько еще ждать? Вы похожи на жертв секретного эксперимента. Вам лоботомию, случайно, не сделали испанские эскулапы? А то с них станется — в чужих мозгах ковыряться!» — попытался пошутить старший Ганн.

Кьют стиснул зубы. Шутки инопланетного «папочки» ему не понравились совершенно. Земляне его жутко раздражали.

«Надо что-то срочно предпринимать, эти глупые аборигены выводят меня из терпения!» — зло подумал он, невнятно буркнув нечто вроде: «Да, испанцы — спецы по лоботомии».

После подобного ответа, натянуто улыбнувшись, кгаллен отошел в угол комнаты, сделав вид, будто желает немного отдохнуть, а сам сконцентрировал внутреннюю силу на узорах всех пришедших родственников, включая родителей Кевина и Ирэн. Он внушал нежеланным гостям всего одну мысль: «Вас абсолютно не касается наша жизнь и глубоко безразлично все, связанное с нами. Сейчас вы уйдете и займетесь своими делами, а про нас забудете, будто мы вам чужие!»

Его стараниями через полчаса никого из родни в доме не осталось. И с тех пор не находилось не только желающих звонить в уик-энды и предлагать провести выходные вместе, но и даже на дни рождения и семейные праздники к ним перестали заглядывать.

Спустя месяц Кьют устроил жену на работу в библиотеку под предлогом того, что, утратив память, она больше не может заниматься своими прежними исследованиями. Сам же через пару лет нашел способ продать дом и переехать в штат Мэн, где с огромным удовольствием погрузился в изучение фауны океанического дна и прибрежных островов Бангора.

Ирэн по-своему привязалась к мужу, хотя не помнила ничего о первой половине своей жизни. Через год после катастрофы их фальшивый брак незаметно перерос в настоящий, чему крайне обрадовался Кьют. К тридцати пяти Ирэн сильно обеспокоилась фактом отсутствия у нее детей. Пусть она не пылала страстью к Кевину, а ее чувства скорее напоминали желание продрогшего котенка прижаться хоть к чьему-то теплому боку, но, глядя на других женщин, ей тоже захотелось иметь ребенка.

Кьют с сожалением наблюдал за ее безрезультатными попытками вылечить мнимое бесплодие. Он с удовольствием рассказал бы ей правду, но теперь, когда Ирэн привыкла к мысли, что она — человек Земли, признаться в их настоящем происхождении, значило убить ее разум окончательно. И потом его супруга наверняка захочет знать причины их появления здесь. Нет, решительно нельзя говорить правду, но и молчать скоро тоже станет ошибкой.

Ему самому безумно хотелось иметь от нее ребенка, однако покалеченный узор исключал возможность зачатия и сейчас, и — увы — в будущем. Кьют вскоре с сожалением понял это. Ирэн была шепси, от которой оторвали часть узора. Ее и Кьюта видимые тела являлись подделками. Теперь фальшь третьих имен начала проявлять себя во всей красе.

— Мы совсем не стареем. Почему? — спросила как-то Ирэн у мужа, стоя перед зеркалом в спальне и внимательно разглядывая свое лицо. — Мне скоро исполнится сорок, а мой облик почти не изменился. Ни седого волоска, ни морщинки под глазами, будто я застыла в возрасте двадцати с небольшим лет.

— Так это замечательно! — Кьют внутренне насторожился, но не подал вида и даже не отложил в сторону журнал с кроссвордом.

— Ничего замечательного! У меня назрело много вопросов. Почему родственники внезапно стали нас избегать? Почему они безразличны к нам с того самого вечера, когда навестили после катастрофы? И за столько лет ситуация только ухудшается. В последнее время мать с отцом, кажется, больше рады своим докучливым соседям, нежели мне, когда я приезжаю в гости. Они стремятся поскорее от меня избавиться. Я их дочь, но им не интересна моя жизнь, мои проблемы. Впечатление такое, будто они были бы рады, если б я вовсе никогда у них не появлялась. У нас с тобой нет друзей, мы живем, как отшельники. От нас шарахаются животные. Когда я читаю в свободное время книги из библиотеки, они мне кажутся скучными и примитивными — абсолютно все, не имеет значения, художественная это литература или научная. Будто я раньше читала нечто более увлекательное. И самое главное, почему я не могу иметь детей, если мы оба не бесплодны, согласно медицинским обследованиям?

Отложив журнал в сторону, Кьют посмотрел на Ирэн. Похоже, пришла пора использовать давно заготовленную ложь, и, чтобы долго не размышлять, кгаллен выложил её сразу.

— Еще до катастрофы над нами провели эксперимент. С меня взяли слово и официальную подпись на бумаге, что я не буду разглашать это.

— Какой эксперимент? — испугалась Ирэн.

— По генной мутации. Мы с тобой не состаримся очень долго. А ребенок у тебя может появиться, когда тебе перевалит за сотню лет.

— Что за бред ты несешь?! — рассмеялась вдруг Ирэн, решив, будто Кевин подшучивает над ней. — Если это розыгрыш, то весьма неудачный!

— Это правда. Прости, если она причиняет тебе боль, — серьезно ответил супруг.

— Ты спятил? Я не помню первую половину своей жизни, даже никакие фрагменты не всплывают. А ты пользуешься этим, чтобы насмехаться? Или, — внезапно она побледнела, словно вдруг осознала нечто ужасное, — возможно, если твои слова не обман… ты хочешь сказать… Мне нарочно стерли память?!

— Да, — кивнул Кьют, умело разыгрывая горечь.

— Но почему ты все помнишь?

— Потому что, как врачи мне объяснили потом, ты стала отказываться и сопротивляться в последний момент, а предварительное согласие уже с нас взяли. Нельзя было бросать дело на полпути. Подобная задержка грозила большими убытками для людей, не желающих терять свои деньги. Дорогая, мы помогали государству работать над секретным проектом. Наши тела идеально подошли для опытов. Нам собирались заплатить огромную сумму, но потом лабораторию закрыли по приказу правительства, никому ничего не объяснив, научно-исследовательская организация разорилась, а мы остались ни с чем. По результатам наших анализов ученые почему-то решили, что эксперимент не удался, хотя на самом деле это не так. Нас просто бросили и велели идти на все четыре стороны, запретив, правда, когда-либо рассказывать о том, что с нами сотворили. Прости, я не хотел расстраивать тебя. Мы оба еще до аварии лайнера не были нормальными людьми. Нас инстинктивно сторонятся, поскольку мы ощущаемся всеми, будто инородное тело, попавшее в земной организм.

— О Господи! И ты сообщаешь мне об этом вот так спокойно только сейчас?!

— А как мне надо было вести себя? Ты трое суток лежала в тяжелом состоянии, то, приходя в себя, то снова проваливаясь в беспамятство. Представляешь, что бы с тобой случилось, если б я рассказал тебе все тогда?

Ирэн медленно опустилась на кровать.

— Мне нехорошо, — прошептала она, а потом вдруг расплакалась. — Как жить теперь? Ведь мы больше не люди…

Кьют улыбнулся и тихо коснулся ее руки.

— Ничего не изменилось, просто теперь ты узнала.

— Нас сделали бессмертными?

— Нет. Всего лишь долгожителями по сравнению с обычными людьми, — он едва не сказал «землянами», но вовремя спохватился и прикусил язык.

— Сколько лет мы проживем? — вяло спросила Ирэн.

— Около трех тысяч лет. Причем стареть начнем, я имею в виду, заметно дряхлеть, когда нам перевалит за две с половиной тысячи.

— О боже, — в шоке прошептала молодая женщина. — Чего я еще не знаю?

«Что я вернул тебе часть первичных линий, когда однажды ночью ты вдруг начала метаться и терять энергию. Искусственная петля, созданная в твоем узоре, прорвалась, и энергия едва не вытекла из разомкнутого контура. А у меня ни одного трансформера не осталось, чтобы спасти тебя, замкнув узор на кристалл. Пришлось вернуть твои же линии, правда, частично. Ты снова шепси, и снова сильнее меня, только не помнишь об этом. А если вспомнишь? Что я стану тогда делать?»

class="book">— Ты обладаешь способностями, которые могут проявиться в любой момент. Я ими обладаю тоже, но в меньшей степени.

— Расскажи подробнее.

— Ты способна влиять на волю других людей, защищать себя от их влияния, читать чужие мысли и скорее всего можешь материализовывать предметы. Я умею менять внешний облик и копировать чужую внешность. Я могу это периодически делать для себя и тебя. Только нам нельзя позволить, чтобы окружающие узнали это. Иначе нас снова отправят в лабораторию и начнут обследовать. Пусть лучше по-прежнему думают, будто эксперимент провалился. У нас нет наших могущественных покровителей, нас некому защитить.

— Понимаю. Ты прав. Если мы столь разительно отличаемся от окружающих, надо держаться вместе.

— Конечно, — удовлетворенно кивнул Кьют. — И придется периодически менять тела, чтобы не вызвать ни у кого подозрений.

— Не превратятся ли наши долгие жизни в мучение, одиночество и чувство отверженности?

— Можно попробовать поискать дверь в другие миры, — заискивающе предложил кгаллен. — Я верю, что они существуют, и я мог бы попытаться найти путь… Теперь, когда я больше не человек. А вдруг получится? Что нас тут теперь держит?

— Ничего, — согласилась с ним Ирэн, — теперь, когда я узнала правду, совсем ничего.


Последующие годы Кьют до сих пор считал самыми счастливыми. Благодаря тому, что Ирэн сочла его и себя невольными жертвами чужого эксперимента, она еще сильнее привязалась к нему.

В пятьдесят семь, если считать возраст земной Ирэн, Кьют впервые сменил для них тела, обосновав это тем, что продолжать на протяжении долгих лет прикидываться стареющим, а затем больным и умирающим — такой расклад его не устраивает! Поэтому лучше всего поехать куда-нибудь и быстро исчезнуть, дождавшись очередного массового происшествия. Ирэн согласилась с планом мужа.

Спустя полгода во время экспедиции в Альпах из-за схода снежной лавины погибли туристы, среди них супруги Ганн из Соединенных Штатов. Зато чудом спаслась молодая чешская пара: Эришка и Ян Коргач. Газеты и телевидение брали у выживших интервью, задавали вопросы по поводу случившегося… У обоих супругов Коргач на фоне нервного стресса, естественно, наблюдались некоторые проблемы с памятью, и это никого не удивило. И никто не заподозрил ничего странного, когда спустя сорок лет Ян и Эришка, прожившие уединенно в своем маленьком домике под Брно, отправились в кругосветное путешествие на огромном лайнере, и через неделю, высадившись, в районе Панамского канала пропали без вести во время крупного океанского шторма.

В это время на Земле уже начиналась эра путешествий в космос в пределах Солнечной системы. Кроме астронавтов и конструкторов кораблей, требовались ученые-генетики, способные вывести новые сорта овощей и фруктов, которые могли бы успешно плодоносить в условиях невесомости… Именно такими учеными и стали спустя десять лет двое русских студентов Илья Меркулов и Лариса Старцева. «Необычайно везучие молодые люди, — писала о них пресса. — Им удалось спастись во время страшного шторма на Карибах, унесшего десятки жизней, в том числе нескольких иностранных туристов». В газете также упоминалось мельком, что в списках погибших значилась и пара Коргач из Чехословакии, о чьем чудесном спасении в Альпах когда-то давно писала пресса.

«Жизнь землян коротка, к счастью для нас, — философски размышлял Кьют. — Они успевают забыть многое, иначе давно бы заподозрили неладное, сопоставляя факты…»

Ирэн, наконец, прекратила грустить. Рубцы на ее первичных линиях зарастали медленнее, чем вначале полагал Кьют, однако после третьего перерождения в теле Ларисы его возлюбленная снова смогла создавать крошечные, размером с наперсток, плазменные сгустки, или как их величали на Земле, «шаровые молнии». Это было проявление силы шепси, их оружие, щит и одновременно выражение самых глубинных чувств. Почти в то же время Ирэн вернула себе способность видеть узоры.

Ее удивило различие линий своих и Кьюта, но она как маленький, неопытный кгаллен, водя по воздуху рукой, указывая на невидимые в физическом мире, но вполне ощущаемые нити, спрашивала Кьюта:

— А здесь что? А тут? А за какие способности отвечает этот участок?

Кьюту доставляло странное удовольствие, поражавшее его самого, учить девушку заново тому, что она забыла. Мужчина отлично понимал, в какие опасные игры играет, и насколько близка черта, за которой Ирэн будет уже не благодарить его, а проклинать, вспомнив причину, почему она теперь с ним, а не с Братом.

Он помнил ее разной: веселой, опечаленной, гневной, счастливой…

Планета Земля стала для нее родной. Ирэн не собиралась уходить отсюда в другие миры, и Кьют смирился с ее решением.

Закутавшись в вязаный голубой шарф, в короткой куртке, белой шапочке, под которую она спрятала свои вьющиеся рыжие волосы, его любимая, носящая теперь фамилию Меркулова, самозабвенно каталась на горных лыжах, каждый раз оборачиваясь к нему, весело подмигивая и взмахивая рукой, перед тем, как в очередной раз съехать со склона. У них тогда был отпуск между двумя трудными попытками создать новый сорт морозоустойчивых персиков.

А вечером они играли в снежки, задорно смеясь и бегая, словно дети, вокруг арендованного в горах домика, мешая спать недовольным соседям.

Именно в ту ночь Ирэн, словно очнувшись от забытья, впервые заметила неестественную вещь, происходившую с их узорами во время близости. Сам Кьют с грустью наблюдал подобное десятками лет. Он понимал, что такого быть не должно. И знал, к чему происходящее приведет в итоге. Никогда между ним и Ирэн не будет даже подобия связи, существовавшей у Ни-иты и Шиама.

— Наши линии пытаются соединиться и не могут! — удивленно констатировала Лариса, выпрямляясь на постели и уткнув локти в подушки. — Кевин, почему?

— Забудь про Кевина. Я Илья.

— Не придирайся. Мы одни сейчас. Я лишь хочу узнать, почему наши узоры не способны слиться?

— Наверное, плохо стараемся, — отшутился Кьют.

— Ты сказал, по прошествии ста лет я сумею родить малыша. И я так ждала, но почему-то ничего не выходит, — Ирэн задумчиво подперла щеку рукой. — Ты опять не договариваешь чего-то важного. Пока мы были близки, мое сознание внезапно ослепила вспышка, и я увидела непонятную вещь… Действительно, странную…

— Какую? Говори! — постарался выглядеть естественно кгаллен.

— В твоем узоре есть фрагмент. Все линии вокруг золотистые, а эта часть, будто пропитана засохшей кровью. Такого я больше ни у кого из людей не наблюдала.

— Подозреваешь во мне изъян, из-за которого мы до сих пор бездетны?! — неожиданно зло взорвался мужчина.

Светло-зеленые глаза Ларисы обиженно округлились.

— Я ничего подобного не думала даже! Ты словно ненавидишь меня, — закончила она печальным голосом, ложась на бок и демонстративно отворачиваясь от него.

Тогда Кьют понял — это начало конца. Доверие между ними где-то сломалось и рухнуло. Они снова не двое вместе, а каждый сам по себе. Теперь вопрос времени, когда маленькая сообразительная шепси раскроет его.

====== Глава 11. Неисцелённые раны ======

Кьюта третью неделю мучила бессонница. Как одолеть судьбу? Где он ошибся? Все время, пока они жили вместе, он пользовался ее силой: чтобы пройти сквозь межпространство, выбрать мир, создать для них новые тела. Ирэн не догадывалась, что вся его внешняя и внутренняя привлекательность заимствована из ее силы. Скоро Ирэн научится читать узоры досконально, и конечно не удержится от любопытства пробежаться по его нитям, по самым потаённым частям… Если нащупать, пусть мимоходом, спрятанные в скрытой петле украденные линии — те автоматически вернутся к ней. Отрезанные нити того и ждут, чтобы она искала их, стремясь снова влиться в изначальный узор.

Как удержать, переиграв неизбежное?

Ему мало сотни лет вдвоем, и даже не утешает, что Ирэн никогда не найдёт Брата. Шиам, скорее всего, погиб или сросся сознанием с каким-нибудь примитивным видом животных на Кгалле, либо его вынесло энерго-волной на одну из неизвестных планет. Но даже если Ирэн никогда не отыщет Шиама, Кьюту жизненно важно сохранить любовь девушки.

Снова вырвать часть первичных линий? Нет. Проще сразу убить ее. Ирэн не переживет подобного второй раз. Кроме того, и трансформеров нет, а только ими и можно эффективно резать энерго-нити. А если попытаться поискать аналог сигхо на Земле? Скорее всего, похожие кристаллы обнаружатся… И что тогда? Как надолго хватит Ирэн новой операции над узором, пусть она и выдержит безумную боль снова?

Можно поступить иначе — вырвать их с Братом линии из себя и уничтожить. Но тогда он сам лишится связи с Ирэн и наверняка погибнет, ибо только благодаря связывающей их нити он сейчас благополучно существует отдельно от Кгалле.

Значит, оставить всё, как есть, и просто ждать? Кьют болезненно сжался. Он не привык к пассивному ожиданию, но в данной ситуации другого выхода не видел.

Кгаллен предпочёл не калечить повторно узор девушки. Именно это решение, пусть иного варианта развития событий никак не могло получиться, Кьют считал своей наибольшей заслугой, проявлением глубочайшего благородства, которого не оценила вероломная шепси.


Это случилось пять месяцев спустя. Мужчина пробудился от удушающей волны чьей-то ярости и подскочил на постели.

Возле его кровати стояла девушка в платье из материи ивис с ярко-синими волосами и золотистой кожей. На вытянутой в направлении его сердца руке вращался плазменный шар сочно-апельсинового цвета.

— Я сожгу тебя, предатель! — гневно бросила Ирэн ему в лицо.

Кьют медленно закрыл глаза и лёг на спину, раскинув руки, ничем не закрывая от нее свою грудь.

— Убивай, — рассмеялся он, понимая, насколько глупа и бесполезна в конечном итоге оказалась жизнь.

Он даже не спросил, в чём дело. И так ясно. Если Ирэн приняла исконный облик своей расы, задолго до того, как шепси избавились от внешней оболочки, значит, час или около того назад она проникла в его сознание — просто играя, из любопытства, как невинное дитя — расшифровала линии и наткнулась на нити, принадлежавшие некогда ей. Следуя закону совместимости энергий, линии вернулись обратно на место, восстановив Первое Имя, и Ирэн вспомнила всё. Разумеется, она обнаружила внутри Кьюта и свёрнутые в тугой клубок нити Шиама, но не сумела извлечь отрезанный фрагмент из петли. Чужие линии не прирастают естественным образом, как твои собственные: чтобы срастить их снова, рядом должен был присутствовать также и Шиам.

Впрочем, Ни-ите хватило понимания, кто она на самом деле, кем является мужчина, столько лет притворявшийся её мужем, тот, от кого она мечтала иметь детей и считала, будто любит. Решительно всё оказалось ложью! Ни-ита вспомнила собственный полный отчаяния крик, когда трансформер рассек нить, соединявшую ее с Шиамом. А дальше — провал, чернота, беспамятство, и вот она приходит в себя в клинике, а ей сообщают, что она жительница Земли, попавшая в аварию и утратившая память.

В широко распахнутых глазах ещё пробегали всполохи гнева. Минуту Ирэн медлила, потом резким движением развернула сгусток энергии по направлению к себе. Он перестал вращаться, погас, уменьшился в объёме и втянулся в руку.

— Никогда больше не ищи меня, иначе при следующей встрече я тебя не пощажу, — холодно обронила шепси, сбрасывая с себя Третье Имя, словно надоевшую одежду, и превратилась в сияющий шар, подобный тому, который только что лежал на её ладони.

— Учти, — крикнул ей вслед кгаллен, — мы с тобой по-прежнему связаны через узор Шиама! Мы одно целое, Ирэн!

— Я Ни-ита! Это мое единственное имя! Но никогда не смей называть меня так, ибо ты недостоин! Я всё вспомнила. Украденные линии вернулись ко мне, стоило только их коснуться! Негодяй! Твоя низость в итоге обернётся против тебя, сколько бы лет ты ни прожил, как бы далеко ни забрался в своих странствиях по галактикам! Клянусь, я найду Брата, даже если мне придётся искать его до конца жизни!

— Тебе не удастся восстановить его узор! Ты не в силах извлечь часть, принадлежащую ему! А я никогда не позволю Шиаму настолько приблизиться к себе, чтобы он запросто читал мои линии, как ты это сделала сегодня! Я мог убить тебя, когда только понял, что вскоре ты вспомнишь всё! Неужели, думаешь, я не заметил, как твои способности растут с каждым днём? Я мог вторично разрезать твой узор, чтобы ты опять всё забыла, однако не тронул тебя! И вот твоя благодарность?

— О какой благодарности может идти речь, если изначально именно ты разрушил наши судьбы! Мы доверяли тебе, а ты нас предал! Извини, забыла. Ты же кгаллен. Откуда в тебе возьмётся совесть? Прощай.

И не добавив больше ни слова, в своём плазменном теле она скользнула сквозь стену дома, одновременно став невидимой, чтобы не испугать людей на улице.

Кьют мог бы её догнать, но подобный поступок не имел смысла. Отныне он утратил свою власть над ней…

С той поры единственной его радостью стало осознание, что Шиам и Ирэн никогда не встретятся. Он берёг оставшиеся клочки первичных линий Брата и часть, составлявшую некогда их общее Первое Имя, как самое дорогое сокровище. Через них Кьют всегда, пусть и смутно, знал, что Ирэн жива.

Там, вдали от него, она страдала в одиночестве, и её боль прибавляла ему сил. Он мог продолжать жить, питаясь даже её ненавистью. Пусть линии его узора больше никогда не станут золотыми, Кьют смирился с этим. Ирэн, очевидно, закрыла сознание барьером, насколько смогла, но через оставшийся открытым участок кгаллен по-прежнему получал её далёкие эмоции, словно короткие, исчерканные телеграммы. Он понимал, что всё ещё свободен в своих перемещениях по мирам именно за счёт неё. Кьют до сих пор использовал её энергию, пусть в меньшей степени, чем раньше. Он отлично знал: если их непрочная связь когда-нибудь порвётся, ему придется либо срочно возвращаться на Кгалле, либо смириться с собственной гибелью, ведь его узор в таком случае окажется разомкнутым, и энергия вытечет наружу.

К тому моменту Кьют уже догадался, что с минуты, когда предал единственных шепси, желавших стать его друзьями, произведя неестественные манипуляции с их узорами, он сам превратился в бич космоса, заразу всех планет — слепого странника.

Невидимые, правда, называли таких существ иначе — Тёмными Магами.

Это были Дети Космоса, которые пошли против прямого пути развития, свернули на боковые дорожки мироздания. Невидимые не судили заблудших, не читали им нравоучений, даже не боролись с ними, так как сами одинаково принимали добро и зло, но с неизбывной грустью Направляющие и Чувствующие отзывались о созданиях, рождённых светлыми силами и решивших испытать пути тьмы, к которым они изначально не были предназначены.

«Хлебнут много горечи Тёмные Маги, ибо нет в них настоящей тьмы — только тень её, а тень нереальна и всегда обманет», — говорили Невидимые, и от них в такие мгновения распространялись эманации печали.

Они уверяли, будто только Боги, рождённые из Пустоты, могут независимо выбирать свой путь: тьмы или света, и они действительно пойдут по нему. Но вот рождённые в мирах Светлых Богов творения не могут следовать тьме, они могут следовать лишь тени тьмы, иллюзии, а это есть ложь, поэтому сей неправедный путь не приведёт никуда. Вот почему слепые странники гоняются за призраками, калечат свои узоры и задерживают собственное развитие.

«Мир прост, — рассуждали Направляющие. — Тебя могут призвать сюда, как сущность или как тень, но если ты тень, то однажды сумеешь стать сущностью. А наоборот не превратишься, разве что сознательно выберешь тёмный путь и вернешься в Пустоту. Тогда ты уменьшишь космос на размер своего сознания. Так появляются тени, сбивающие с пути обычных странников. Они манят иллюзией свободы. Трудно отличить истинный путь от иллюзорного, когда вступаешь в область теней. Светлый странник, прельстившийся тенью и последовавший за ней, думает, будто, по сути своей, стал тёмным. Но это не так. Он по-прежнему светлый, просто окутан тенью, поэтому в некоторых мирах подобных странников называют слепыми. Странник сохраняет природную магию узора, но из-за действия тени течение силы искажено, да и образ узора искажён, поэтому в некоторых мирах заблудших детей Богов называют Тёмными Магами. Истинная же тьма — в Пустоте. Не беспокойтесь, у нее иные дороги. Часть их пролегает через наш космос, имеющий в себе лишь несколько действительно инородных областей. Тот странник, кто с начала и до конца идет по тёмному пути, зовется Дитя Бездны. Космос для него — чужое место. Мы таких называем гостями и стараемся не заходить на их территорию. Светлый странник, даже будучи слепым, никогда не сможет от начала и до конца идти по стопам Детей Бездны. Для него эта дорога чужда, и истинно тёмный путь отвергнет его, как чужого. Любой ослеплённый собственными ошибками и заблуждениями Маг прозревает рано или поздно. Мир очень прост на самом деле. Сложен он лишь, когда идешь по нему с завязанными глазами».

«Да уж, элементарнее некуда, — мрачно размышлял Кьют, вспоминая наставления Невидимых. — Одного только нам не сообщили напоследок: как не сбиться с дороги, если ты от рождения проклят?»

В день, когда его покинула Ирэн, Кьют, без сожаления отбросив Третье Имя, отправился в путешествие по иным планетам.

Его странствия не имели определённой цели. Он сам не знал, куда ему стремиться теперь. Создавалось впечатление, что, утратив Ирэн, он потерял всё, включая желание безграничной власти и свободы. Кьют считал, ему не придется страдать, даже если шепси, там, вдалеке от него, почувствует боль. Он ошибся. Энергия, замешанная на душевной боли, по-прежнему дарила ему силу, но причиняла и невыразимые мучения. В конечном итоге, упрямому кгаллену пришлось признать, что даже себя он не смог сделать счастливым, но вслух такого признания от него бы никто не дождался.

Прошла молодость, наступила зрелость. Кьют занимался научными исследованиями на десятках планет за прошедшие столетия, но ничто ему не приносило удовлетворения. Он многое успел повидать за истекшие века.

Его до глубины души восхитила красота планеты-убийцы, в которую спустя пять сотен лет превратилась Кгалле. Они с Шепси стали, словно сёстры-близнецы, только на Шепси пески мёртвого пространства выглядели похожими на кроваво-алые волны гигантских океанов, а Кгалле оставила на своей поверхности только бесконечные ущелья и барханы серебристого цвета. На обоих планетах не осталось абсолютно ничего живого, даже лишайников. Даже воды.

«Значит, сюда мне теперь тоже путь заказан, — с мрачной обречённостью понял Кьют, — и если прервется связь с Ирэн, мне конец! Что ж, я просто следовал своим внутренним желаниям и ни о чём не жалею…»

Потом Кьют узнал от Чувствующих, встреченных на одной из планет, что Завеса между двумя мирами-«убийцами» растворилась, Шепси и Кгалле снова слились в единое небесное тело, заманивающее путешествующих в космосе недальновидных странников, не умеющих читать узоры, своими притягательно-зловещими пейзажами, а затем мгновенно пожирающее их вторичные и третичные линии. Кажется, земляне, которых Кьют навестил однажды любопытства ради, окрестили планету-монстра Красные Хребты. Земные исследователи потеряли в том страшном мире несколько своих экспедиций. Потом Кьют выяснил, что попал отнюдь не на ту Землю, где жили они с Ирэн прежде, и даже не на ту, которая на момент его выбора между двумя мирами являлась более развитой. Сейчас его занесло в ещё один альтернативный мир, возникший недавно складках Завесы. Впрочем, Кьюта это открытие не взволновало. Кгаллену отныне было безразлично, сколько ещё копий Земли он встретит, гуляя по межпространственным коридорам.

Кьют теперь нигде не задерживался надолго.

В его странствиях он попадал на множество смертоносных планет. Почему-то они восхищали его гораздо больше обычных миров. Кгаллена привели в неописуемый восторг сверкающие туманы Суанры, навевающие сказочные сны, навеки убаюкивающие сознание в радужных видениях. Яд, растворенный в каплях влаги, действовал не только на физическое тело, одурманивая посредством наркотических веществ. Спецификой туманов Суанры являлось то, что они могли настраиваться даже на ментальный уровень, если прибывшее существо не имело материальной оболочки, и внушали сны через узоры второго порядка. Кгаллен едва спасся оттуда. Его вторичный узор чудом не заснул. А, возможно, и здесь помогла связь с Ирэн — существом, на порядок более сильным, нежели он.

Весьма развеселил Кьюта один мир, где не существовало ничего, кроме изгибающихся под всевозможными углами фиолетово-желтых лиан и бесчисленных пятнисто-бурых гадюк. Причем лианы не являлись растениями, а гадюки — пресмыкающимися. Они все представляли собой щупальца, тянущиеся от ядра планеты к ее поверхности, чтобы обмениваться энергией с пространством космоса. Данное небесное тело не уничтожало никого, в отличие от Красных Хребтов и Суанры. Приходивших туда планета превращала в продолжение собственных щупалец, присасываясь к чужим узорам и используя их в качестве материала для своего дальнейшего развития, впрочем, сохраняя своим новым детям некое подобие жизни. На Земле будущего эту планету окрестили Беллья Джен*. Кьют вполне оценил мрачный юмор земных астронавтов.

На одной из весьма развитых планет — Шемм — Кьют прожил более ста лет. Местные, выслушав историю его скитаний по разным мирам, а также попыток исследовать не похожие друг на друга формы жизни, почему-то окрестили его «биологом-практиком по содружественным цивилизациям». Кьюту приглянулось это название, и он сам стал себя величать подобным образом.

Шемм стала первой планетой после Кгалле, где Кьют не ощущал себя отщепенцем или мутантом. Коренные жители Шемм являлись разумными представителями негуманоидного типа. Их третьи линии развивались как совокупность узоров рыб, пресмыкающихся и птиц. Выглядели они непривычно для человекоподобных рас, но, скорее всего, не вызвали бы отвращения, если бы, например, земляне смогли их увидеть.

Тело среднестатистического шемма напоминало дракона с мощными и широкими крыльями, сплошь покрытого крупной блестящей золотой, белой или синей чешуёй. На длинной, гибкой шее сидела большая, круглая птичья голова с карими, либо бирюзовыми глазами. Позади существа извивался длинный чешуйчатый хвост. Шеммы могли одинаково легко бегать, опустившись на четвереньки, и ходить на задних лапах, высоко подняв голову. Они без проблем летали, используя свои хорошо тренированные крылья, и плавали под водой. Под крыльями у шеммов имелись многочисленные жабры, закрывавшиеся кожистой пленкой, когда они переходили к легочному дыханию. Разум шеммов был подобен разуму кгаллена, и в то же время они видели мир несколько иначе.

Представления о жизни у них были с одной стороны весьма близки воззрениям Невидимых, а с другой стороны, восприятие времени, пространства и течения энергий удивляло своей уникальностью.

Для шеммов мир напоминал некую причудливую каплю влаги, которая, отражаясь в сознании, могла настроить узор на любой пространственно-временной отрезок.

«Похоже на сказочный супертрансформер, — невольно подумал Кьют, слушая их рассказы. — Намного сильнее тех, что случайно попали мне в руки».

«Исконная пуповина мира», — как называли шеммы таинственную каплю. Влагу, не являвшуюся водой, умели выделять из своих тел те, кого называли пророками, или покорителями трех стихий. Шеммы не считали свое умение уникальным и не думали, будто их талантом стоит восхищаться или гордиться. Для них пользоваться подобным даром было так же естественно, как дышать.

И, увы, цивилизация этих странных созданий постепенно приходила в упадок, словно некто всемогущий медленно стирал её представителей с лица планеты огромным невидимым ластиком. Они не деградировали, не воевали между собой, в них не рождалась ненависть, они не породили в своей расе мутантов, но почему-то медленно вымирали, как вид. Абсолютно без причины. Будто всей расой в целом овладела некая апатия, лишающая жажды жизни и отнимающая силы.

Шеммы искренне желали передать кому-то своё умение извлекать из пустоты и материализовывать с помощью Третьего Имени загадочные капли, преобразующие время и пространство, а затем управлять ими, чтобы наследие их расы не пропало.

«Мы уже дважды пытались подарить свой дар иноземцам, но гуманоидные расы не умеют общаться с нами, — поделился как-то с Кьютом своим горем один из пророков. — Они не способны настроить свои тела, чтобы даже увидеть нас, когда порой их космические корабли прилетают сюда. Мы просто проходим друг сквозь друга. Впрочем, мы их хотя бы чувствуем на уровне мыслеобразов, а они нас нет. Им кажется, будто наша планета необитаема».

Кьют объяснил шеммам теорию диапазонов волн, благодаря которой Вселенная создает бесчисленное множество форм жизни, причем не даёт радикально несопоставимым видам встретиться, чтобы существа не навредили друг другу.

Пророки Шемма из благодарности за новое знание попытались научить Кьюта своему исконному мастерству. Талант кгаллена изменять потоки энергии в узорах показался им весьма близким их умению оперировать с каплями. К сожалению, все попытки превратить Кьюта в последователя покорителей трех стихий не удались.

И вот тогда странствующего исследователя с Кгалле охватила непреодолимая тоска. Он изучил тысячи форм жизни, включая около сотни разумных видов, мог по одному взгляду на рельеф, климат и удалённость планеты от звезды предсказать, какой именно тип цивилизации может оказаться на ней. Кьют интуитивно распознавал яды, опасных животных, насекомых и растений на расстоянии и был способен уклоняться от их воздействия. На его узоре множились и росли точки, кгаллен становился всё опытнее, но его беспокоила одна загадка. Везде, в каждом мире, происходило фактически одно и то же: стоило какой-либо цивилизации приблизиться к главной тайне существования: как обрести свободу и счастье для всех, на планете тут же начинались катаклизмы, её узор мутировал, и разумной жизни наступал конец. Полученные знания умирали вместе с представителями расы, а новому народу здесь или в другом месте приходилось всё начинать с нуля.

Кьют однажды задал свой вопрос покорителю трех стихий. Он спросил мудреца, почему происходит подобное? Неужели создатели галактик смеются над нами и нашими детскими попытками достичь их уровня?

«Нет, — ответил пророк, — предполагаю, дело в другом. Цивилизация гибнет, если её представители слишком долго идут путем Теней. Направляющие и Чувствующие сказали вам верно. Тень возникает на месте космоса, где раньше находилось чье-то сознание, но оно добровольно отказалось от своей жизни и ушло в Бездну. Пустота заполняет оставшееся место, и оно становится источником иллюзий для других, кто выбирает то же самое, даже бессознательно. Пока ты странник, увлечённый иллюзией, ты продолжаешь ходить кругами по туманным, нереальным областям Вселенной. Задача каждого ослепшего — разомкнуть свой круг. Полагаю, это и есть единственный шанс спасти любую погибающую цивилизацию».

«Каков же наш круг, который мы не можем разомкнуть?»

«Обычно он состоит из жажды всемогущества, безмерной алчности и страха возмездия. Спроси себя, есть ли в тебе эти три составляющие? И осознав их, вырвешься ли ты из круга? Шеммы, например, знают, но вырваться все равно не могут».

«Во мне всё перечисленное есть, — признался Кьют. — И я давно знаю, что хожу кругами. Но нет желания вырваться. Куда? Ведь я — это я, выбравший теневую сторону вещей, пусть и не ставший настоящим Магом».

«А твое желание таково?»

«Да».

«Тёмные Маги, по-твоему, отличаются от тебя?»

«Конечно. Их путь иллюзорен, как и мой, но они ни от кого не зависят. А я даже в иллюзии свободен лишь условно».

«Хочешь отречься от своей одержимости другим существом, зависеть лишь от собственных капризов и иметь силы творить миры?»

Под взглядом пронзительных глаз шемма не было сил притворяться. Да, он смертельно устал от поисков и отчаяния прошедших столетий.

«Хочу!»

«Даже если твой путь в итоге приведёт тебя в тупик?»

«Я уже в тупике. Дальше некуда».

«Та, кого ты ищешь, на Альризе, — изрёк внезапно покоритель трёх стихий. — И там ты найдёшь ещё одного старого знакомого. Он поможет тебе осуществить заветное желание… И не спрашивай сейчас больше, всему своё время! Ты позже поймешь смысл предсказания. Скажи только, ты уверен, что желаешь этот путь?»

«Уверен».

«Тогда ступай по нему и никогда не проклинай того, кто показал тебе дорогу».

Круглые глаза подёрнулись мутной плёнкой, крылья поникли, будто покоритель трёх стихий уснул, но Кьют знал, что он сейчас передаст ему важную информацию. Так и случилось.

«Возьми ключ, который сократит твои поиски и выведет в коридоре миров на нужную планету мгновенно», — произнес последнюю реплику мудрец, и в его передней лапе засверкала крупная сиренево-золотая капля.

Кьют, наученный местными жителями, не колеблясь более, склонился над ней и заглянул внутрь. В его зрачках ясно отпечаталась картина грядущего…


Кьют вышел из межпространства на Альризе и вскоре отчётливо почувствовал энергетику Ирэн. В образе невидимого плазменного шара он подобрался достаточно близко… И оцепенел. Линии Ирэн тесно сплелись с узором какой-то местной девушки. Судя по всему, шепси пряталась внутри чужого тела и узора одновременно!

«Воспользовалась умением создавать симбиоз с другими формами жизни? Зачем? Это же чрезвычайно опасно! — занервничал Кьют. — Сколько лет они уже вместе? Двадцать? Двести? Милостивый Создатель, она хоть понимает, что их узоры могут слиться навсегда? Надо ее предупредить, но сначала выяснить, почему она прячется!»

Вскоре кгаллен понял причину поступка Ирэн, прислушавшись к мыслям некоторых итэтэ. Над планетой довлело предсказание одного из ушедших в небытие мудрецов: «Если на Альризе загорятся разом четыре спящие звезды, и в тот миг на ней окажется ещё одна звезда, пришедшая с мёртвой планеты Шепси, то свет четырёх звёзд заставит пятую стать одержимой, и она убьёт нашу родину!»

Никто глубоко не вникал в смысл предсказания, но с тех пор все итэтэ смертельно боялись, что на планету прибудет кто-нибудь из космоса и уничтожит Альризу.

«Могла быть допущена ошибка в трактовке пророчества, — размышлял Кьют. — До чего тупы эти аборигены! Хуже землян! Кроме того, кто-нибудь из местных знает точно, каков у шепси узор? Как они собираются «вычислить» их присутствие?»

Впрочем, вскоре кгаллен получил ответ и на этот интересующий его вопрос.

Сама Альриза оказалась необычно деятельной, пытаясь управлять абсолютно всеми процессами на своей поверхности. Уже приближаясь к орбите, Кьют почуял, как его линии сканируют, только он сразу не осознал, кто читает узор.

Следующее вторжение имело место в течение первых часов пребывания на Альризе. Теоретически его истинную сущность могли давно вычислить, однако… Кьют не являлся шепси и даже чистокровным кгалленом уже давно. Из-за манипуляций с узором, из-за того, что он сотворил с Ирэн и Шиамом, его линии радикально поменялись. Не так-то просто Альризе будет его раскрыть, даже если внутри планетарного разума содержится информация о том, как должны выглядеть нити шепси. Кьюта могли заподозрить, только если бы он воспользовался своей энергией, чтобы напасть на кого-то или создать что-то.

Впрочем, понаблюдав пару дней за жизнью местных, Кьют пришел к выводу, что вспышку его силы вполне можно списать на демонстрацию магии жрецов, либо установку защитного барьера Воинами. Главное — не переборщить с коэффициентом вмешательства в пространственно-временной континуум, ибо ядро планеты нестабильно. У Альризы, определенно, есть разум, но к настоящему моменту времени он находится в состоянии параноидального бреда.

«Поганое местечко. И чем оно привлекло Ирэн? Как ей удалось так быстро спрятаться внутри той девчонки и не оказаться раскрытой? Ведь она стопроцентная шепси!» — Кьют по-прежнему скрывал свои мысли в потайной петле, куда никому было не добраться, даже этой безумной планете, шпионящей за всеми.

В течение первых трёх дней наблюдений за бытом итэтэ внутрь Кьюта внезапно попала чья-то явно направленная на конкретного получателя мысль: «Ты способен возродить Систему?»

Кьют встряхнулся и мигом выкинул чужеродную энергию изнутри себя. Чертовщина какая-то! Навязать ему кусок упорядоченной ментальной волны? Ему, взрослому и опытному кгаллену? Невероятно! Кто это такой хитроумный пробил его защиту на вторичном уровне?

Кьют осторожно обследовал свой узор. Разрывов не заметно. Слава Высшим! Значит, его не пытались уничтожить, просто вступили в контакт.

«Кто ты?» — выбросил Кьют наугад в пространство слабую мысль.

«А ты? — так же робко и неуверенно ответили ему. — Я тебя плохо вижу. Ты итэтэ? Результат Явления? Землянин? Слепой странник?»

«Я итэтэ», — солгал он.

Напряжённое молчание.

«Ладно. Ты мне не нужен», — а затем воцарилась тишина.

Больше никто не пытался вторгнуться внутрь него. Кгаллен вздохнул с облегчением и продолжил следить за Даэной. Кьют по-прежнему недоумевал, почему всё-таки смышленая шепси обосновалась на планете, которая способна уничтожить её, если сочтёт опасной для себя.

Присутствуя на ритуале гармонизации пространства, Кьют отследил тот момент, когда во время танца энергия шепси случайно прорвалась наружу и вызвала Явление. Кгаллен стал свидетелем того, что случилось потом, когда Лидер Защитников ударил Даэну на глазах у всех. Кьют видел, как, воспользовавшись уходом магов и зрителей с площадки амфитеатра, к Даэне проник… Леший его побери, астронавт с Земли! Точнее, с какой-то из её многочисленных копий, но это не важно!

Что они тут делают? Тоже шарят, ищут для себя во Вселенной кусочек пожирнее. А теперь некий самоуверенный хам пытается очаровать Ирэн!

Нет, стоп. Кьют немного осадил себя самого. Землянин с корабля пытается очаровать Даэну, про Ирэн юный хлыщ ничего, к счастью для него, не знает.

Да, но шепси находится в теле жрицы, и Дакус может ей понравиться, и вообще… Надо пресечь их отношения! Сгорая от ревности, Кьют решительно последовал в ту ночь за Даэной домой. Дождавшись, пока танцовщица войдёт в комнату, Кьют вплыл через стену спальни следом за ней. Сформировал физическое тело итэтэ из расы Анг, чтобы не слишком шокировать девушку своим появлением, а затем окликнул жрицу по имени.

Та резко обернулась, её лицо вдруг исказилось ужасом и гневом, и прежде, чем Кьют успел среагировать, в него влетел заряд двух плазменных шаров. Кгаллен пошатнулся и потерял сознание.

Следующее, что он мог вспомнить — энергококон вокруг себя и сырой мрак подземелья.

— Я разве не говорила тебе, предатель, никогда больше не появляться передо мной? — было первое, что Кьют услышал, открыв глаза. — Зачем ты меня не послушал? Или думал, я забуду всё, спустя столько лет? Ты ошибся. Тебе не следовало шпионить за мной в доме моей сестры. Теперь ты останешься здесь, пока я не решу, как дальше поступить с тобой.


И вот он сидел и размышлял, есть ли выход? И встречу с каким именно «старым знакомым» обещал ему покоритель трёх стихий? Здесь, в подземелье, Кьют определенно не мог повстречать никого из разумных существ. За исключением двух своих тюремщиц, если они ещё не забыли о нем. Неужели его жизнь оборвется столь позорно — банальной смертью от истощения?

Внезапно мысли Кьюта поменяли направление. Неожиданно мужчина подумал, что вот, к примеру, над ним сверху нависает лишь половина защитного барьера, следовательно, другая часть залегает под слоем почвы. Он все эти дни искал брешь в надземном куполе. А если изъян в сплетении линий случайно допущен именно в подземной части? Как глубоко упрятаны нижние нити? Почти не соображая, что он делает, Кьют начал механически разгребать руками утоптанную землю. Пальцы погружались в мягкий грунт на глубину пальца, затем запястья, наконец, почти по локоть. Кьют сам не верил в свою призрачную удачу, но непонятный ему самому охотничий азарт подгонял его. Там, в глубине, возможно, находится некая зацепка, которая поможет разрушить блокирующие линии.

Внезапно рука уткнулась во что-то твёрдое. Невидимое в темноте острие порезало ему палец. Кьют вздрогнул и первобытным жестом потянул окровавленный мизинец в рот. С отвращением сплюнул грязную, пахнувшую сырой почвой слюну. Затем осторожно опустил здоровую руку в образовавшееся отверстие, ощупывая то, что не был в состоянии разглядеть. Под землей явно находился острый, словно бритва, предмет.

Медленными движениями, чтобы не порезаться снова, Кьют начал раскачивать обнаруженную вещь.

Наконец, находка поддалась. С интересом кгаллен вытащил предполагаемое «лезвие» из углубления и поднёс ближе к глазам. Когда он хорошенько рассмотрел то, что ему удалось выкопать, из его горла вырвался победный крик напополам с безумным смехом. На ладони лежал крохотный обломок зеленоватого кристалла с пятью гранями! Тот самый минерал, найденный им некогда на Кгалле!

«Для путешествия по межпространству этот крошечный обломок, конечно, нельзя использовать, но для разрезания блокирующих нитей вполне сгодится. Заряд у него имеется, и не маленький. А мне главное — выбраться отсюда!»

Руки тряслись, Кьют боялся, что задумка не сработает, но кристалл оказался просто выше всяческих похвал. Там, где обычные усилия кгаленна до сих пор были тщетны, трансформер отлично справился.

Надрезанный в критической точке защитный барьер лопнул, энергия линий равномерно растеклась по земле, впитываясь в неё, как вода. Подождав немного, чтобы не нарваться на остатки намагниченности, тощий, голодный и обросший щетиной мужчина в грязной одежде выполз на закате дня из-под корней люании на опушку леса неподалеку от Авведо.

Почуяв на одном из кустов съедобные ягоды, хотя и с явно выраженным рвотно-слабительным эффектом, кгаллен, не утруждая себя переходом в энерго-форму, просто сжевал их. Главное — это не яд, а сочная мякоть фруктов скоро перейдет в свой энергетический вид, напитав его вторичные линии. Побочное действие на нём не скажется, ему ещё и не такое приходилось перерабатывать внутри себя на других планетах.

Отлежавшись в кустах, Кьют поднялся на ноги. Теперь он почувствовал себя значительно лучше. И тогда из его уст вырвалась фраза, которую он страстно мечтал произнести, еще находясь в плену у Ирэн. Угроза никому конкретно не была адресована, но злость, ненависть и желание мстить за свои страдания переполнили Кьюта настолько, что он невольно выкрикнул, уже ничего не боясь, в полный голос:

— Ну, теперь держитесь, примитивные микробы! Я снова свободен!

Комментарий к Глава 11. Неисцелённые раны * Красотка Джен

====== Глава 12. Жрица храма Магов ======

Торм, жрец храма Магов, оставленный присматривать за порядком в Нарткхе, оглядывал новоприбывшую жрицу с чрезвычайным любопытством. Перед ним стояла изящная, как стебель рдеющей киорры (1), гибкая и стройная танцовщица с густыми черными волосами и карими глазами. На девушке было надето красное платье с белой накидкой через плечо. На ногах своей новой ученицы Торм заметил плетеные босоножки.

«Абсолютно непрактичная обувь. Надо непременно выдать новую. Иначе во время тренировок поранит ноги, — машинально отметил Торм и перевел испытующий взгляд на худенькую белокурую девочку, жавшуюся к боку Даэны. — Ясно. Малявка из простолюдинов, набившаяся в служанки после ритуала Отдачи. Лидер предупреждал. Однако Тьео не место среди Магов даже в качестве обслуживающего персонала. Впрочем, Совету виднее. Пока оставим, как есть».

Просмотрев данные, присланные Вайто в информационном кристалле, Торм прикинул, сколько времени у него потребует тренировка нового Мага — взрослой девушки, привыкшей к правилам и распорядку совершенно другого храма. Процесс предстоял длительный и сложный.

Как ему себя вести, чтобы не разочаровать Ро? Лидер, кроме всего прочего, велел внимательно присматривать за Даэной. Пусть Ро после полного прочтения узора и уверен в танцовщице, однако… почему-то ведь эта юная итэтэ скрывала свой дар столько времени? Кто знает, может, у нее глубоко в первичных линиях заперты тайны, неподвластные прочтению даже Биологу и Эмпату?

«Будем присматривать», — покивал про себя головой Торм, одновременно продумывая, с чего начать общение с новоприбывшей.

Наверное, для начала нужно распределить девушку в одну из комнат, рассказать об устоях храма, а завтра назначить испытания с целью выявить пределы ее способностей?

— Тай Даэна, ваша комната находится на третьем этаже храма. Символ — цветущая иннури (2). Откроете без моей помощи?

— Да, Роо-тте.

— Хорошо. Пока у вас здесь нет своего участка земли. Те семена, что вы получили в Эте, дадут всходы только через неделю, следовательно, до тех пор вы будете питаться вместе со мной в комнате на втором этаже с символом летящейикки (3). Еду для служанки я буду давать вам с собой.

— Благодарю.

— Если на тренировках и на практике вы покажете значительные успехи, то можете заслужить право на второй Рождающий Кристалл… Впрочем, такое случится не скоро. Надеюсь, вы в ближайшем будущем не планируете проводить рождающий ритуал?

— У меня нет ро-ттиа.

— Э-ттиа (4) тоже подойдет. Некоторые так и поступают. Не осуждается обществом. Имейте в виду.

— Приму к сведению, Роо-тте.

— Удивительно. Вы так немногословны.

— Девиз храма Эте — краткость, гармония, точность.

— Похвально. А знаете наш девиз?

— Хотелось бы узнать.

— Умение, быстрота, талант. Усвоили?

— Да.

— Возьмите мой информационный кристалл и ознакомьтесь с устоями храма. Если что-то будет непонятно, завтра я непременно объясню. На рассвете пришлю за вами пробуждающий кристалл. После этого жду вас на завтрак. Потом у нас тренировка. Я начну лично заниматься с вами. Хочу быть уверен, что ваши способности на Совете определили верно. У вас есть вопросы?

— Нет.

— Идите в свою комнату и располагайтесь. Насчет обуви и одежды не беспокойтесь. Храм Магов обеспечивает жриц всем необходимым. Теперь у вас появится гораздо больше привилегий, но и больше ответственности. Я хочу, чтобы вы были к этому готовы.

— Понимаю, Роо-тте.

— Замечательно. Надеюсь, нам с вами предстоит долго и плодотворно трудиться на благо Хранительницы крови. Ступайте.

С этими словами Торм махнул рукой, указывая Даэне на винтовую лестницу, идущую вдоль каменной кладки по внутренней стороне храма, а сам развернулся и направился к себе.

Даэна вздохнула, провожая его взглядом, а потом стала подниматься наверх. За ней торопливо семенила Нимма, прижимая к груди контейнер с семенами.

— Ой, госпожа, этот Торм такой строгий! Даже злой.

— Вовсе он не злой, киэй (5).

— Злой. Я — эмпат. И я почувствовала, как он злился на вас, что вы вообще пришли. Вы для него — «целая проблема», так он думал.

— Может, лучше б мне и правда остаться там, где я была всю жизнь.

— Почему? Быть Магом куда интереснее, нежели чем обычной танцовщицей!

Даэна остановилась на лестнице и посмотрела на свою служанку с улыбкой.

— Безусловно, лучше, но только если тебя распределяют в храм после рождения или в раннем детстве. Но если ты принадлежала одному храму, а потом тебя перевели в другой — совсем иное. Тем более, после того, как я устроила Явление и подвела Лидера Хомтиа. А теперь Роо-тте вместо того, чтобы отдыхать по утрам, будет вынужден тренировать меня, поскольку меня нельзя присоединить к группе детей — я уже выросла. И ко взрослым меня не могут направить, поскольку я ничего не умею. Конечно, для Роо-тте я — «целая проблема».

— Да-а, — задумчиво протянула девочка. — Вон как. И что вам теперь делать?

— Обучаться, — спокойно ответила Даэна. — У меня нет выбора. Тот, у кого обнаружили склонность быть Магом или Воином, не имеет права отказаться, иначе его объявят отступником и изгонят к Мрачному озеру. Наши жизни принадлежат Альризе. Мы не можем оставить нашу Мать, даже если она требует отдать ей целиком наши тела и души.

— А йаллок майа хотели для итэтэ именно свободы…

— Молчи! — быстро перебила девочку Даэна, схватила ее за руку и поспешно потащила за собой наверх.

Когда они поднялись на третий этаж и стали искать среди блестящих дверей свою, Нимма все еще порывалась что-то сказать, но Даэна постоянно просила ее замолчать. В коридоре им никто не попался из других адептов храма, из чего Даэна сделала вывод, что большая часть Магов сейчас, наверняка, обретается в Авведо, контролируя энергетику незваных гостей с Земли, а остальные тренируются где-нибудь за пределами храма под руководством наставников.

Идя с Ниммой вдоль запертых дверей, Даэна сосредоточенно представляла себе цветы иннури: крупные, как огромные звезды, с золотыми сияющими лепестками и ярко-голубой сердцевиной. Пышный, раскидистый кустарник, чьи ветви от обилия цветов гнутся к земле, пьянящая и одуряющая своим ароматом трижды в году.

Символ сработал быстро. Одна из дверей в конце коридора дрогнула и открылась.

— Туда! — обрадованно воскликнула Нимма, бросаясь вперёд.

Хоть Даэна и не разделяла ее восторга, она тоже поспешно пошла в сторону открывшейся двери.

Очутившись в комнате с нежно-голубыми стенами, усеянными рисунками золотых звездчатых цветов, Даэна мысленно попросила дверь закрыться и уткнулась носом в гладкий кристалл.

— Киэй, — прошептала она в отчаянии, — никогда не говори ничего в защиту слепых странников. И мысленно не говори о них вообще, понимаешь? Они отступники, они уничтожили свои родные планеты. Они против естественного хода вещей!

— А если это не вся правда, Тай? Почему мы их ненавидим? Они ведь были нашими предками, если верить Хранительнице крови!

— Йаллок майа создали Альризу, чтобы отмолить грехи. Но в итоге из-за них погибла Тэнна, поэтому нельзя повторять путь слепых странников и нельзя предать Хранительницу крови, как бы тяжело нам ни было, иначе тот прежний грех, перешедший на нас, их потомков, никогда не смыть. Мы должны быть здесь до конца и защищать наш мир. Никакая жертва не может считаться чрезмерной при этом.

Нимма внимательно выслушала слова своей госпожи, а потом выпалила:

— Мы знаем лишь то, что записали для нас в память Хранительницы крови Боги, но мы не можем знать, правду они там записали, Тай!

— Ты сомневаешься в Богах?

Девочка грустно вздохнула:

— А если мы им просто надоели, и они покинули нас, сказав напоследок, чтобы мы защищали Альризу, но Богам на самом деле все равно, защитим мы ее или нет? Они не вернутся в любом случае.

Даэна задумалась на мгновение, а потом твердо вымолвила:

— Никогда больше не заводи подобного разговора ни со мной, ни с кем-то еще. Иначе тебя отправят к Мрачному озеру. Я приказываю! И давай раскладывать вещи.

— Слушаюсь, Тай, — и Нимма, опустив контейнер на пол, раскрыла его прикосновением ладони.

Внутри полупрозрачного молочно-белого ящичка рядами парили в воздухе разноцветные кристаллы с семенами, которые завтра госпожа посеет на выделенном участке. В конце концов, у них с Тай начнется теперь новая, гораздо более интересная жизнь.


На следующее утро Даэна, проснувшись даже раньше, нежели ей прислали пробуждающий кристалл, еще раз придирчиво оглядела свое новое жилище и убедилась, что привыкать к смене обстановки долго не придется. Те же кварцевые стены, что и в ее прежней комнате в Эте, те же овальные переходы из одной части помещения в другую.

Вдоль стен расположены светильники, щедро заправленные струганными корнями аэрании — временная мера, пока не разрешат применять бытовую магию. На полу — циновки, сплетенные из темно-синих и красных стеблей нирробы. Неглубокая ниша для хранения семян рядом с окном. Ёмкость для омовений в углу. У стены — кровать с жестким матрацем, застеленная бельем, пахнущим дикорастущими травами.

В дальнем углу комнаты — ниша для переодеваний и кристалл-уничтожитель в форме полукруглой чаши за тонкой стеклянной перегородкой, мгновенно преобразующий любые отходы в бесцветный порошок. Полезная вещь. Главное — не уронить на него ничего нужного, поскольку кристаллы-восстановители закончили выдавать еще до Большой Катастрофы.

На соседней кровати, свернувшись калачиком, спала Нимма. Решив не будить девочку, Даэна переоделась в повседневное платье, перекинула через плечо накидку с вышитыми символами своего прежнего храма. Другой одежды у нее пока не было. Хорошо, что эту прислали из Авведо, иначе ей бы вовсе нечего было сегодня надеть к завтраку, а появляться перед Лидером храма во вчерашнем наряде равносильно оскорблению. Таковы правила.

Стоило только умыться и переодеться, в комнате возник пробуждающий кристалл. Не дожидаясь, пока он произнесет сообщение и рассыплется по полу, Даэна выскользнула за дверь и стала спускаться на второй этаж храма.

Трое Магов в утренней одежде, шедшие по коридору мимо Даэны, проводили девушку озадаченными взглядами. А когда она поприветствовала их, как положено, легким наклоном головы, приложив скрещенные пальцы руки к груди, итэтэ ответили ей, но при этом неодобрительно нахмурились и начали перешептываться между собой.

«Что ж, придется готовиться ко всеобщему недоверию. Танцовщица, вызвавшая Явление, вряд ли заслуживает радушного приема».

Остановившись перед дверью Роо-ттэ, Даэна сформировала на ладони небольшой кристалл с коротким сообщением о своем прибытии.

Через несколько мгновений вход для нее открылся, и девушка шагнула внутрь. Жрец сидел за столом, щедро уставленным голубовато-серебристыми чашами из кристаллов-пустышек. Даэне удалось рассмотреть практически все встречающиеся в окрестностях Нарткха плоды — начиная с чоххо и ритении и заканчивая кере. Жаркое из мяса оатонов и две бутыли с соком ламмо (6) завершали необычную картину.

«Вот это завтрак!» — потрясенно подумала Даэна, оглядывая шикарный стол, который она прежде видела в Эте лишь по праздникам.

— Присаживайся, Тай, — мягко проговорил Торм, указывая Даэне на кресло, застеленное шкурками лиррет (7). — Меня просили позаботиться о тебе, пока ты не станешь одной из Магов, поэтому угощайся. Бери со стола абсолютно все, что понравится.

«Странно это», — мелькнуло в голове Даэны, но она тем не менее с молчаливым поклоном села на предложенное место и стала накладывать в свою чашу нарезанные ломтики ритении.

— Попробуйте жаркое, Тай, — вежливо сказал Торм, подвигая ароматное мясо ближе к Даэне.

— Благодарю.

— Сегодня после завтрака мы идем тренироваться к Большому кругу. Скоро в твою комнату принесут одежду, которую ты отныне будешь надевать. Твоя Отдающая позаботится о том, чтобы одеяния и обувь всегда пребывали в должном порядке и чистоте. Если девочка не оправдает ожиданий, вы её замените. У нас при храме есть хорошие служанки из расы Анг. Теперь о главном. Судя по информации, высланной Ро, твои способности впечатляют, и они вполне могут быть развиты дальше. Я предполагаю, Тай, тебе больше всего подойдет выучиться на Защитника, однако если мы с тобой поймем, что ты показываешь гораздо лучшие задатки Эмпата или Биолога, то, конечно, станем развивать тебя в другом направлении. Тренируясь в Большом круге, ты наберешься сил и расцветешь однажды, как благоуханная иннури.

Услышав последние слова Торма, Даэна едва не поперхнулась соком, который отхлебнула из высокого кубка.

— Не беспокойся, Тай, — отмел ее сомнения жрец, вставая из-за стола и отходя в сторону, чтобы омыть руки, — я вовсе не претендую на роль чьего-то э-ттиа. Мой узор сократился всемеро со времени рождения. Никто не даст мне прикоснуться к Рождающему Кристаллу. Мне уже недолго осталось чувствовать силу Хранительницы.

— Я и не беспокоюсь.

— Хорошо, — жрец, в чьих волосах пока не заметно было ни единой серебристой пряди, вернулся за стол и внимательно посмотрел на Даэну пронзительными черными глазами. — Ответь честно, когда тебя распределили в Эте, ты действительно хотела туда попасть? Или тебе казалось несправедливым, что тебя отправили в самый слабый из четырех храмов. Тебя, чистокровную наследницу Воина и Мага!

— У меня не было способностей для обучения в Мито или Дана. О чем мне сожалеть?

— Значит, не сожалеешь. Из отчета мне известно, что ты дважды попала под воздействие Волны в младенчестве и раннем детстве, причем твой узор оба раза чудом уцелел. Такое редко случается. Конечно, те волны унесли много твоей энергии, но ты выжила там, где другие вообще погибли бы. Ты сильная, Тай. Наверное, теперь твои утраченные способности начинают восстанавливаться…

— Я рада, что мои силы послужат Хранительнице крови.

— Ты держишь себя достойно для жрицы любого из храмов. Ты прочла информацию об устоях Дана?

— Да, Роо-тте.

— У тебя все еще нет вопросов?

— В вашем кристалле содержалась исчерпывающая информация. Буду стараться соответствовать изложенным требованиям.

— Что ж, — было заметно, насколько озадаченным выглядит Торм, — встретимся позже. Я пришлю в твою комнату кристалл, где будет объяснено, как добраться до Большого круга. Тебя не затруднит самой найти это место? К сожалению, я занят и другими делами, поэтому не сумею помочь.

— Не волнуйтесь, Роо-тте. Если вы оставите инструкции, я найду Круг.

— Думаю, из тебя получится отличный Маг.

— Постараюсь не разочаровать вас.

— Забери из ниши возле выхода белый ящичек. Там завтрак для твоей прислуги.

— Благодарю.

Встав из-за стола и омыв руки в струящемся из стены роднике, Даэна поклонилась, приложив скрещенные пальцы обеих рук к груди, и вышла из обеденной комнаты, не забыв забрать еду для Ниммы.

«Он проверял меня, — поняла итэтэ, возвращаясь по коридору. — Мне все еще здесь не доверяют. Значит, надо быть осторожнее. Сестра, умоляю, не вздумай показываться, даже если меня начнут резать на части!»

В глубине шевельнулось воспоминание о Кьюте. Кто, интересно, теперь покормит его? «При первом же удобном случае позаимствую перемещающий кристалл и отнесу ему поесть», — подумала девушка.

Не то чтобы Даэна испытывала жалость к монстру, который пытался уничтожить Ни-иту, однако Сестра всегда повторяла, что она не убийца. «Я тоже, — прошептала самой себе Даэна. — Не хочу, чтобы Кьют умер, каким бы отвратительным существом он ни являлся».

В комнате ее ждала Нимма, суетливо развешивающая новые наряды в нише для переодеваний. Даэна увидела четыре разных одеяния: праздничное платье, вышитое золотом по зеленому фону, к которому прилагалась белая накидка и туфли. Другая одежда явно предназначалась для официальных мероприятий: темно-зеленое зиар (8), с двумя белыми полосами вдоль левого плеча с тщательно выписанными на них символами Дана. Сбоку был вышит меч с киоррой, обвивающей рукоять, что означало красоту и смерть, любовь и защиту. Черные туфли прилагались к одеянию. Еще одно платье подразумевало необходимость выходить в нем к столу утром: цвета листьев люании (9), без каких-либо символов. И последний — костюм для тренировок: темные полусапожки до середины голени, длинные шорты до колен, светлая рубашка и плотный зеленый жилет, надеваемый сверху рубашки. На жилете был изображен белым цветом все тот же меч, а алым — ветвь киорры.

— Тай Даэна, — вежливо поклонилась госпоже девочка, — от Лидера Вайто вам прислали одежду, подобающую вашему статусу.

— Вижу, киэй.

— Я буду следить за одеждой, за комнатой и за вашим здоровьем изо всех сил. Обещаю, вам не станет стыдно! Только не отсылайте меня обратно! — вспыхнула девочка, кидаясь к ногам Даэны.

— Ты что? — перепугалась Даэна. — Итэтэ, принесшие одежду, какой-то ерунды наговорили тебе?

— Они сказали, что Тьео не место в храме Дана. Наша раса слишком слаба, чтобы выносить энергетику Магов. Я не сумею хорошо служить госпоже, и тогда меня заменят на кого-нибудь из расы Анг.

— Вот еще! — возмутилась Даэна. — Никуда я тебя не отошлю!

— Правда, Тай?

— Конечно.

— Спасибо! Когда у вас первая тренировка?

— Сегодня. Роо-тте пришлет кристалл с инструкциями, и я пойду к Большому кругу…

— Вас сделают Защитником?

— По крайней мере, Роо-тте думает так.

— Вы можете стать Лекарем или Эмпатом. Только не Теоретиком. Это бесполезные Маги, я так считаю.

— Кто знает… Как пожелает Альриза, так и случится. Помоги мне переодеться.

— Да, госпожа, — и Нимма быстро подала своей хозяйке рубашку и шорты.

— Никогда не носила такую странную одежду… Интересно, зачем мне эти мужские одеяния? Я даже танцевать могла свободно в длинных платьях … К чему переобуваться в тяжелые ботинки? Я привыкла к ариозо (10). Но, моего мнения, похоже, никто не спрашивает, — с неудовольствием бормотала про себя юная жрица.

Закончив одеваться, Даэна подошла к отполированной части стены и критически оглядела свое отражение.

— Наверное, волосы следует подобрать наверх, — рассудила она. — Похоже, магические тренировки подразумевают, что все, свободно развевающееся вокруг твоей фигуры, может быть уничтожено. Не стану рисковать.

— Тай, вы такая красивая! — с восхищением воскликнула Нимма, прыгая вокруг своей юной хозяйки и хлопая в ладоши.

— Спасибо, киэй, — улыбнулась Даэна, поспешно заплетая волосы в косы, и внезапно подумала о синеглазом астронавте с Земли, которому рассказывала про строение узоров.

Если бы он ее сейчас увидел, что бы он сказал? Костюм странным образом ей шел, в некотором смысле даже больше, чем праздничные платья. А если бы ее увидел Дакус? Хранительница крови, почему ее вообще такое беспокоит?!

Команда землян соберется и улетит отсюда однажды. Так что нечего думать о них. И все же… впервые в жизни где-то глубоко шевельнулась мысль о том, что если бы ей сейчас подарили Рождающий Кристалл, она бы, наверное, позвала разделить его силу Дакуса и Конрада. Они ведь тоже итэтэ, так сказала Альриза.

Каким бы оказался их общий ребенок? Возможно, он бы дал начало новой расе, если бы Альриза приняла его, позволив кристаллу в нужный день раскрыться.

Синеглазый, черноволосый и белокожий мальчик, обладающий силой Мага. Наверное, кровь Дакуса и Конрада перетянула бы ее женское начало. Разве только в процесс вплелась бы еще энергетика Сестры… Ни-ита говорила, что их раса могла создать себе любое тело… Тогда мальчик мог родиться с глазами, волосами и кожей какого угодно цвета. Словно он чистокровный сын Богов!

«В самом деле, о чем это я? — встряхнулась Даэна. — Надо же так размечтаться о совершенно бесполезных вещах! А еще жрица, называется!»

— Вам необходима дополнительная энергия для первого занятия? — спросила Нимма, подходя к своей госпоже. — Я могла бы провести для вас ритуал Отдачи.

— Нет, что ты! — отказалась Даэна, потрепав Нимму по светлым волосам. — Я вполне справлюсь. Не нужно напрягаться. Возможно, твои силы еще пригодятся мне.

— Как скажете, Тай.

Кристалл с инструкциями прибыл через полтора ше (11). Прослушав сообщение, Даэна оставила Нимму сортировать семена, а сама отправилась искать очертания Большого круга. Если все пройдет удачно, ее распределят на Защитника, выдадут участок земли, а дальше можно будет не так уж переживать за себя и Сестру. Все наладится. Обязательно.


Нарткх, как и Уэрриш, где раньше жила Даэна, был совсем небольшим городом по сравнению с Авведо. Население его насчитывало не более половины тэ (12). Но здесь располагался один из четырех храмов, поэтому Воины и Маги стали бы защищать Нарктх так же самоотверженно, как столицу, в случае прихода Волны.

День назад у Даэны не было возможности осмотреть окрестности, поскольку кристалл, переместил ее сразу во внутренние покои Дана. Теперь, выйдя за территорию храма, жрица с интересом начала оглядывать город, лежащий на склоне и тянущийся по всей длине плато. Если подойти к краю возвышенности и посмотреть вниз, то на равнине можно было увидеть, как дома лепились по берегу реки вплоть до подножия бесчисленных горных хребтов.

Здешние жители предпочитали строить дома из бледно-зеленых и серо-голубых кристаллов, в отличие от столицы, где встречались самые радикальные оттенки: угольно-черные, искрящиеся бирюзовые, сочно-оранжевые, огненно-красные.

В Нарткхе попадались оригиналы, решившие воспользоваться старой технологией постройки. Они возводили дома вручную из стволов деревьев. В основном, из цитты и карроли, древесина которых после просушки и закрепления приобретала наиболее красивые оттенки: цитта — белоснежный с серебристым отливом, карроли — песчано-золотой с медно-красными жилками.

В чем-то подобные дома смотрелись более эффектно, нежели выращенные из кристаллов, но скорее всего, итэтэ, строившие себе жилье таким способом, не преследовали цель выделиться среди соседей. Причина была банальной — нехватка сил на материализацию.

Беднягам можно было лишь посочувствовать: связь с кристаллами, умение их находить, чувствовать, выращивать, пропитывать своей энергией у всех итэтэ являлась врожденной. И если итэтэ не был способен вырастить кристалл, обратившись к энергии Альризы, то это означало, что несчастного просто когда-то здорово зацепило Волной, и даже Маги не сумели его до конца вылечить. Отныне он будет страдать, беспомощный, забыв азы бытовой магии, пока Хранительница крови не призовет его к себе.

Возвышенность Нарткха окружали горы, поросшие таким количеством акку, что у Даэны закружилась голова. Голубовато-зеленые, сине-белые, оранжево-желтые, фиолетово-малиновые пятна укрывали склоны и пики гор, будто впереди от горизонта до горизонта все застелили многочисленными циновками ручной работы из всех сортов нирробы сразу.

Смены сезонов в этом году здесь не произошло, как и в Уэррише, что опять-таки наводило на грустные догадки: Хранительницу крови удерживает от распада очень тонкая нить. Стоит немного нарушить равновесие, и планета погибнет. Некстати появившиеся земляне как раз и могут стать тем разрушающим фактором. Но вот странно: не способна Даэна досадовать на их несвоевременное появление. Скорее наоборот, она чувствует, что инопланетные итэтэ ей небезразличны.

До сего момента Даэне была близка лишь Сестра. Ведь она, незримая, не имеющая собственного тела, являлась единственной, слышавшей все мысли Даэны, знавшей ее чувства и поддерживающей ее без всяких дополнительных условий. Такое еще можно было понять, но не тягу к чужакам, угрожающим безопасности Альризы.

Жрица тяжело вздохнула и продолжила путь. Дорога повернула в сторону гор и резко пошла вниз. Впереди замаячило знаменитое Озеро Даров, известное своими залежами кристаллов. Никто еще не рискнул, как следует порыться на его дне, а то, глядишь, там и Сияющую Звезду нашли бы. Из каждого десятка смельчаков, наудачу отправлявшихся нырять с целью найти Перемещающий, Рождающий или любой другой кристалл, обратно живыми возвращались лишь двое, а с добычей чаще всего никто. Поэтому об озере Нарткха многие говорили, но мало кто решался воспользоваться его дарами.

Кто-то из жрецов давно, говорят, предложил высушить его и собрать все, что лежит на дне. Вызвались помочь несколько итэтэ, владевших магией. Они направили свою энергию на воду, чтобы вскипятить и испарить ее, но закончились их попытки печально. Случилось серьезное Явление, которое потом Маги и Воины долго пытались нейтрализовать. Всех причастных к происшествию осудил Совет, и их сослали к Мрачному озеру.

С тех пор осушать загадочный водоем не пытался никто, а за кристаллами по-прежнему ныряли, не используя магию, но тщетно.

Большой круг, судя по указаниям Торма, лежал в роще люаний сразу за озером. Туда и направилась Даэна быстрым шагом, не желая опоздать и тем самым настроить Роо-тте против себя в первый же день. Как жрица и предполагала, Торм ждал ее внутри круга, облаченный в те же одежды, что и она — высокие ботинки, темные штаны, рубашку и короткий, но плотный жилет со знаком Защитника. Волосы он подвязал лентой и собрал в пучок на затылке. Украшения и знаки отличия жрец с себя снял.

Безо всякого предисловия, стоило Даэне войти в круг, Торм направил на нее энергию Волны.

После внезапной атаки на Совете девушка постоянно пребывала в состоянии готовности, поэтому сразу вскинула вверх руки, успев подумать лишь о том, что ощущала в прошлый раз, когда ей помогала Сестра и кто-то еще, о ком они обе пока ничего не знали. Удивительно, но чувственное воспоминание сработало безотказно, словно способности Даэны только и ждали того, когда их призовут.

Воздух вокруг жрицы сгустился, смялся в складку, а затем по направлению к волне пошла вперед широкая конусовидная анти-волна. Два встречных потока энергии схлестнулись. Даэна услышала короткий всплеск, а затем все стихло.

— Умница, — похвалил свою застывшую на месте ученицу Торм. — Хотя это и было элементарное задание, но эффект неожиданности усложнял дело.

Даэна склонила голову и прижала руки к груди. Сердце ее колотилось. У нее получилось сгенерировать анти-волну? Без помощи Сестры? Как такое могло быть?

— Твоя настоящая энергия все еще спит, — продолжал рассуждать помощник Лидера. — И нам с тобой предстоит раскрыть эту силу. Готова?

— Да, Роо-тте.

— Не бойся. Круг не даст вырваться твоей энергии за его пределы. Потому мы и проводим тренировки здесь. Риск породить Явление минимален. А сейчас мы должны определить, насколько ты сильна. Я буду посылать тебе Волны, которые при неблагоприятном стечении обстоятельств могли бы породить Явление, а ты старайся определить их природу и ответить мне анти-волнами. Понимаешь?

— Понимаю.

— Задание будет усложняться, и я не буду предупреждать, когда оно усложнится, иначе в самой тренировке нет смысла. И последнее — я не хотел бы повредить твой узор, но в какой-то момент нашего обучения это станет нешуточной угрозой, поэтому, давай, я поставлю тебе защиту.

— Такое возможно? — искренне изумилась Даэна.

Торм только усмехнулся, после чего сказал:

— Как видишь. Но это умеют делать только Маги и Воины. Моя защита продлится несколько ше. Хороший Воин поставил бы тебе щит на один оборот Альризы. А вообще это отнимает много сил, поэтому обычно их ставят… — возникла длинная пауза.

— Когда? — не утерпела Даэна, не дождавшись продолжения, хотя это и являлось бестактностью по отношению к старшему по званию.

— Не важно, — небрежно отмахнулся от нее Торм. — Подойди сюда.

Даэна приблизилась к жрецу. Тот скрестил руки перед ее лицом ладонями вперед и повел их вниз, вдоль тела, словно ощупывая девушку на расстоянии. Потом ладони двинулись вверх и снова вниз. С каждым взмахом рук Торма теплые линии замыкались в кокон вокруг жрицы все плотнее. Она осязала кожей эти нити, свивавшиеся вокруг нее все туже, как пелены вокруг новорожденного.

Наконец, Торм опустил руки и тяжело выдохнул.

— Ты защищена.

— А вы, Ро-тте?! — неожиданно воскликнула Даэна. — Если я перепутаю что-нибудь и попаду в вас волной вместо анти-волны?

Жрец с удивлением воззрился на юную итэтэ, неожиданно обеспокоившуюся за него.

— Я тренировал очень многих. Думаю, что сумею нейтрализовать твою энергию. Начнем.

Он поставил Даэну в центр круга, а сам отошел на расстояние пятидесяти аэ и оттуда послал волну, сильнее предыдущей. Даэна снова рассеяла ее, подивившись тому, что сейчас не пользуется энергией Сестры, а анти-волны ей удаются с легкостью, будто она всю жизнь только этим и занималась.

Торм усилил атаку. Даэна снова отразила ее, ощутив, как с беспокойством внутри шевельнулось сознание Сестры, но пока это был просто неопределенный толчок, а не полноценный контакт.

Новая волна, гораздо жестче. И в ответ анти-волна, тоже более резкая, разрывающая воздух. Снова атака. Каждый раз промежутки между выпадами становились короче, а сами волны били сильнее, но Даэна успевала рассеивать их.

Сестра внутри беспокоилась все больше, а Даэне некогда было успокоить ее, объяснить, что не происходит ничего ужасного. Обычная тренировка.

Неожиданно Торм исчез из поля зрения и возник за ее спиной, посылая волну. Даэне пришлось изловчиться и отскочить в сторону. Жрица сформировала анти-волну, но опоздала всего на мгновение. Энергия накатила смерчем. Горячий воздух сбил с ног. К счастью, рубашка и шорты были сделаны из очень плотного, невоспламеняющегося материала, потому не порвались и не вспыхнули.

Даэна рухнула на колени и упёрлась ладонями в камни. Поймать волну — это, оказывается, больно. И это учитывая, что ее окружил пеленой защитных нитей один из самых сильных жрецов храма. Хорошо, что она совсем не помнит, как это с ней произошло в детстве. Неужели и тогда — так же? Нет. Тогда ее защитила Сестра, иначе бы она сгорела или сошла с ума.

И вмиг, будто по зову, изнутри послышался голос: «Что происходит? На тебя нападают? Почему ты не просишь помощи?»

«Спрячься! — взмолилась Даэна. — Возле меня помощник Лидера. Мы тренируемся в Большом Круге Нарткха. Никто мне не угрожает. Я запрещала тебе показываться из-за него. Я потом тебя позову».

«Ты в курсе, что кто-то окружил твой узор щитом из линий второго порядка?»

«Это сделал Торм. Уходи, прошу!»

«В данный момент никто не услышит наш разговор. Щит все блокирует. Знаешь, я увидела сейчас, что стоило мне ненадолго оставить тебя в покое, как твой вторичный узор начал расти. Аэ, мое присутствие сдерживает твои силы и не дает тебе меняться. Ты, наверное, стала бы Магом или Воином без моего вмешательства».

«Без твоего вмешательства я бы погибла, будучи ещё ребёнком. Если б ты не удержала мои линии, одна из двух волн, попавших в меня, точно оборвала бы мое Третье или Второе Имя».

— Жрица, вы в порядке? — послышался обеспокоенный голос Торма. — Волна пробила щит? Мне осмотреть вас?

— Нет, Роо-тте. Щит не поврежден. Мне просто нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

— Я подожду.

«Все так, — продолжала Ни-ита, пользуясь шансом поговорить с Сестрой, — но с самого начала я превратилась для тебя в величайшее препятствие для нормальной жизни. Если я покину твое тело, тебе нечего будет бояться Лидера и всяких проверок на Совете. Ты сможешь спокойно выбрать себе ро-ттиа и активировать Рождающий Кристалл. Разве это не здорово?»

«О чем ты? Моего ребенка все равно заберёт Альриза. Его сделают Воином, Магом или отправят в Эте. А если малыш покинет кристалл лишенным способностей, то его, меня и моего ро-ттиа всю оставшуюся жизнь будут колоть этим в глаза, как смеялись над моей матерью и отцом, когда я оказалась в четыре года не способной даже к гармонизации пространства. К тому же у меня пока нет ни ро-ттиа, ни даже э-ттиа. А, может, никогда и не появится. Ради такого эфемерного будущего я тебя не предам. Ты обязательно должна дождаться исполнения пророчества. Не вздумай сдаваться! Найди Брата и только после этого улетайте отсюда, как можно скорее. А я… всегда буду помнить тебя, клянусь».

«Ты очень добра. Я не заслуживаю подобного. И если встанет вопрос, кому умирать: тебе или мне, я лучше добровольно сдамся Хранительнице крови, чтобы ты жила. А теперь иди, тренируйся, а то Торм и правда что-нибудь заподозрит. Помни — твой узор начал меняться. Что-то повлияло на тебя недавно, и я вижу, как ты действительно превращаешься в Мага. Думаю, тренировки с Тормом завершат процесс. Ты станешь Защитником. Поздравляю».

«Было бы с чем, — горько усмехнулась Даэна. — Танцевать мне нравится куда больше. Ничего, справлюсь! Тебе еще труднее».

Закончив беседу с Сестрой, Даэна поднялась в полный рост и твердо посмотрела жрецу в глаза.

— Я была невнимательна, наставник. Прошу прощения. Впредь буду старательнее.

— Твоя ошибка, Тай, заключалась в том, что ты слишком сосредоточилась на обороне фронтальной позиции и не подумала о возможности поймать волну с тыла. Имей в виду, когда Защитника вызывают нейтрализовать Явление, оно может идти с любой стороны, неожиданно менять локацию, ширину поражаемой местности, скорость и направление распространения. И связь с Альризой не помогает, ибо Явления возникают именно от нее. Итак, мы выявили твое слабое место. Ты не способна сконцентрироваться одновременно по нескольким направлениям. Я научу тебя специальным приемам для поддержания нужного уровня сосредоточенности. Но уже по сегодняшним твоим успехам я могу судить — ты станешь хорошим Защитником. Начав с практики, мы выяснили твои слабые места, но скоро я буду учить тебя теории скачущих, бесформенных волн, а также волн разной формы. В конце концов, ты сумеешь нейтрализовать практически любую волну, сила и интенсивность которой не превышают твои потенциальные возможности. Также ты научишься быстро определять те из них, которые грозят переродиться в крупномасштабное явление и успевать вовремя призвать на помощь Воинов. К Защитникам предъявляют очень высокие требования. Первыми нейтрализовать Явление вызывают нас, и только если мы не справимся, приходят Воины. Именно от нас зависит, успеем ли мы понять, насколько опасно Явление и не дать ему распространиться дальше, понимаешь?

— Да, Роо-тте, я понимаю, как важна миссия Магов.

Сомневающийся взгляд Торма показал Даэне, что пора прекращать слишком усердствовать в выражении почтения, иначе ее стремление отвести подозрения от себя и Сестры приведут к противоположным результатам.

— Сейчас я расскажу тебе, Тай, что такое бесформенная волна. Она сложнее волны, имеющей форму, но я всегда за то, чтобы мои ученики сразу ознакомились со сложным материалом. Бесформенная волна опасна тем, что идет отовсюду и стремится окутать тебя коконом, чтобы сплющить узор. Направленная анти-волна против нее не поможет. Надо бить множеством точечных анти-волн. Сейчас покажу, как это делается. Есть три способа разбить бесформенную волну. Первый способ называется «Разрывающие сферы». Он самый легкий из всех. Начинаешь с того, что формируешь обычную анти-волну — полусферу, но на выходе из тела дробишь ее фронт на множество сфер. Минимум — сотая часть тэ. Здесь тебе понадобится разнонаправленная сосредоточенность сознания, чтобы управлять крошечными анти-волнами. Сейчас я попрошу тебя просто сформировать их, чтобы мы уяснили, умеешь ли ты управлять своей энергией или пока нет.

Овладеть конкретным приемом оказалось намного труднее, чем просто отбивать атаки, не задумываясь. Изрядно намучавшись с разбиением анти-волны на сферы, Даэна много раз была готова признать свое полное поражение, однако Торм снова и снова ободрял ее, настаивал, убеждал, объяснял.

Наконец, после сотни бесплодных попыток у Даэны получилось разорвать фронт собственной анти-волны. Крошечные сферы беспорядочно разлетелись вокруг и быстро рассеялись при соприкосновении с защитным полем Большого круга.

— Неплохо, Тай, — похвалил девушку Торм. — Принцип разъединения анти-волны тебе стал ясен. Осталось научиться управлять полученными сферами. Ты должна контролировать перемещение каждой из них.

— Но это невозможно! — воскликнула Даэна, в очередной раз забыв о субординации.

Торм усмехнулся, заметив ее оплошность, однако не сделал замечания.

— Неправда. Любой Защитник умеет так делать, научишься и ты. Бесформенные волны самые коварные. Однажды твое умение управлять разнонаправленными анти-волнами спасет тебе жизнь. Я настоятельно рекомендую сейчас вернуться в Храм, а после обеда ты потренируешься в комнате. Представь себе какой-нибудь хорошо известный предмет или чье-то лицо во всех подробностях и удерживай в сознании неизменным так долго, как только получится. Потом вообрази себе сразу два объекта и проделай то же самое. И наконец, когда начнешь легко справляться с двумя, добавь еще один воображаемый предмет. Это укрепит твои способности к контролю сознания, хотя, я думаю, они и так у тебя должны быть неплохими. Ты же не из простолюдинов. Завтра утром мы начнем с управления тремя сферами, и далее будем увеличивать их количество, пока твое сознание не станет сильным, и ты не овладеешь полностью собственной энергией. Хорошо?

— Слушаюсь, Роо-тте.

Даэна поклонилась помощнику Лидера, недоумевая, почему Торм использовал столь мягкую форму обращения к ней: не повелительное «ясно» или «усвоила», а «хорошо»? Будто она имела право отказаться или предложить свой вариант проведения тренировки!

Торм, оставив указания для Даэны, кивнул ей головой и, более ничего не говоря, покинул Большой круг, углубившись в лес, чтобы успокоиться в одиночестве.

«Значит, угощаю ее лучшими своими запасами, — осуждающе размышлял жрец про себя, — потом создаю плотный щит, чтобы на ее теле не осталось ни малейшего ожога, хотя все Маги вынужденно проходят через боль. Так теперь еще и позволяю ей почувствовать себя едва ли не на равных с собой! Похоже, мне всерьез следует задуматься о самодисциплине. Или если не сумею ничего поделать, придется покаяться перед Ро и попросить назначить ей другого учителя. Но после такого признания меня, разумеется, отстранят с должности. Что ж, возможно я чересчур стар», — с такими невеселыми мыслями Торм скрылся за стволами деревьев.

Проводив удивленным взглядом своего наставника, почему-то не пожелавшего сопровождать ее на обратном пути, Даэна вздохнула и направилась в храм той же дорогой, какой пришла к Большому кругу.


В комнате Даэну ждала жизнерадостная Нимма. Она успешно рассортировала все семена, подмела пол, заправила кровати, украсила комнату разноцветными кристаллами, которые, наверное, сама и материализовала, невзирая на запрет, и с нетерпением ожидала госпожу, чтобы сообщить самое главное.

— Тай, пока вас не было, мне прислали информационный кристалл, где говорилось, что нам выделен участок возле храма. Когда я смогу приступать к посеву семян?

— Сегодня. Я помогу.

— Госпожа, я сама справлюсь, только отдайте распоряжение, какие семена сеять в первую очередь.

— Нет. Я найду время, и мы сделаем это вместе, — рассеянно ответила Даэна. — Ты поела то, что я принесла тебе от Роо-тте утром?

— Да, Тай. Все было вкусно. Особенно сок. Но что с вами? Вы устали?

— Дело не в этом.

— Роо-тте был вами недоволен?

— Наоборот, похвалил, хотя, как мне кажется, я не показала особых успехов.

— Почему же вы расстроены?

— Помощник Лидера слишком добр ко мне.

— Это разве повод печалиться, Тай?

— Ох, киэй, боюсь, я влипла в историю, и ты со мной.

— Госпожа… — неуверенно протянула девочка, переминаясь с ноги на ногу.

— Что?

— Вы для меня лучше сестры! Матти хоть и любила меня, но часто говорила, что из меня путной Отдающей, наверное, никогда не выйдет… А вы… Согласились взять в услужение и все время заботитесь! Поэтому пусть я влипну в историю, я все равно хочу быть только с вами!

Даэна внимательно посмотрела на девочку, но не обнаружила в выражении ее глаз ни лжи, ни лести. Что ж, возможно, этому ребенку можно доверять.

«Альриза не трогает потомков простолюдинов. Может, когда-нибудь рядом со мной останется только Нимма. Моего сына или дочь заберут в один из храмов. Ни-итта найдет Брата и отправится с ним на Лээкон, чистую планету, которую миновали пути тьмы. Земляне завершат свою миссию и вернутся домой… А Нимма… До сих пор у меня была только старшая сестра, а теперь появится младшая».

— Я не собираюсь никому тебя отдавать, киэй. Сегодня после трапезы у Роо-тте я позанимаюсь немного, чтобы быть завтра в лучшей форме, а потом мы вместе высадим семена.

— Я еще хотела попросить, Тай… Возможно, вы рассердитесь…

— О чем?

— Вы не узнаете у Роо-тте, могу ли я днем выходить из комнаты и гулять возле храма после того, как выполню всю работу. Я ни к кому не буду подходить или спрашивать о чем-либо. Просто хочу иметь возможность изредка бывать снаружи. А то мне скучно все время сидеть тут!

— Думаю, Роо-тте не откажет.

— Я буду ухаживать и за его растениями тоже! Все, что он ни попросит, я сделаю!

— Я передам ему твои слова.

— Спасибо, Тай! Вы лучше всех на свете! — запрыгала девочка по комнате, хлопая в ладоши.

Проследив за ней с улыбкой, Даэна вздохнула и стала неторопливо переодеваться к обеду.


Разрешение для юной служанки было получено с удивительной легкостью, что еще раз неимоверно поразило Даэну. От услуг Ниммы помощник Лидера благородно отказался, ссылаясь на то, что у него уже есть помощница из расы Анг, которая присматривает за огородом.

Когда они сели за стол, Даэна полагала, что после роскошного завтрака ее уже ничем нельзя будет удивить, однако она ошиблась. За обедом на огромном блюде прямо перед ней оказались крупные, сочные лейтеллы с хрустящими косточками и слегка вяжущие рот, но очень полезные для крови черные ригноби (13).

Даэна даже не сделала попыток положить фрукты себе на тарелку, решив, что Торм приказал подать их исключительно для себя, но прислуга ошиблась и поставила блюдо не с той стороны стола. Однако спустя непродолжительное время Торм развеял ее заблуждение, предложив попробовать лейтеллы, которые Даэна ела лишь раз и то в раннем детстве, когда ей их приносила мама после какого-то празднования в Мито.

— Мне кажется, вам стоит попробовать их, Тай, — произнес жрец, и на мгновение Даэне почудилось, будто голос его дрогнул. — Перемена храма доставляет много хлопот, и вам сейчас в связи с непривычными нагрузками потребуется много сил. Лейтеллы и ригноби — просто кладезь витаминов.

— Благодарю, наставник, — Даэна скромно взяла с края тарелки один плод и с аппетитом откусила кусочек.

— Ну как? — полюбопытствовал Торм.

— Они прекрасны.

— Ешьте все. Скоро вы будете довольствоваться только тем, что вырастет на вашем участке.

— Роо-тте, я… не знаю, как вас благодарить, — Даэна смутилась. — Вы слишком добры!

— Всего лишь потому, что хочу поскорее обучить вас и заняться обычными делами, — оборвал ее реплику Торм. — В отсутствие Ро мне приходится выполнять его обязанности, а ваше появление было, мягко говоря, незапланированным.

— Простите…

— Глупости, Тай, — внезапно сменил гнев на милость жрец. — Вы не виноваты, что вас распределили сюда так поздно. Но я собираюсь сделать из вас сильного Мага, тем более, у вас есть задатки. Поэтому ешьте без лишних рассуждений. Чем крепче станет ваше тело и острее разум, тем скорее я завершу ваше обучение. Желаю приятного аппетита, жрица Дана.

И более не обращая ни малейшего внимания на свою ученицу, Торм принялся за еду.

Комментарий к Глава 12. Жрица храма Магов Киорра (1) – Бордово-малиновый плющ, используется для украшения оград вокруг домов, а также внутри помещений для декора стен и потолков.

Иннури (2) – Кустарник с крупными золотистыми цветами в форме семиконечных звезд. Аромат сладкий, мускусный. При длительном вдыхании в закрытом помещении вызывает яркие зрительные галлюцинации.

Икки (3) – Некрупная птица размером с ласточку с нежно-розовым оперением, белым хвостом и красной грудкой.

Э-ттиа (4) – Любой итэтэ, к которому возникает эмоциональная привязанность, временный партнер.

Киэй (5) – Дитя, детка.

Ламмо (6) – Золотисто-розовая, чрезвычайно вкусная и ароматная жидкость, добытая из клубней редкого растения.

Лирреты (7) – Желтые пушистые зверьки размером с кролика. Травоядны. Мясо лиррет несъедобно.

Зиар (8) – Костюм, сшитый из отдельных полос ткани, поверх которого набрасывается пышная накидка, пришитая к костюму.

Цвет листьев люании (9) – Аквамариновый цвет.

Ариозо (10) – Босоножки.

Ше (11) – 1 ше – примерно тридцать минут.

Тэ (12) – 1 тэ – 50000 жителей.

Лейтеллы и ригноби (13) – редкие и дорогие виды фруктов, подаются к праздничному столу раз в год в храмах Мито и Дана.

====== Глава 13. Дорогая ученица ======

Выделенный помощником Лидера участок под посев культур оказался для Даэны очередным сюрпризом. Мало того, что Торм распределил землю для новой жрицы на самой границе территории храма, так он еще и выбрал такое место, где расчищенный крошечный участок длиной в десять ао плавно переходил в нескончаемые заросли акку.

На первый взгляд — и так должны были подумать все остальные Маги — Даэне досталась никудышная земля, чего провинившаяся жрица полностью заслужила. Однако если поглядеть с другой стороны, и девушка сразу об этом догадалась, Торм сделал ей роскошный подарок.

Во-первых, теперь никто не будет ей завидовать и считать любимицей наставника, даже если кому-то вздумается пустить подобные сплетни. Во-вторых, по правилам храма, она имеет право занять любую удобную ей площадь земли, вплоть до самого леса, и никто ей не помешает, потому что участки с акку не принадлежат никому. Жрец на самом деле выделил ей фактически безразмерный надел.

Усмехнувшись про себя, Даэна принялась проворно расчищать место для посадки, пропуская мимо ушей возмущенные комментарии Ниммы. Девочка твердила о том, что Торм — ужасно вредный жрец, поскольку у него полно чистой земли, а он загнал ее госпожу на такой кошмарный участок, где она сейчас расцарапает себе все руки, поэтому Тай лучше оставить такую тяжелую работу своей служанке, а самой вернуться в комнату.

Даэна лишь улыбалась и продолжала корчевать сорняки в предвкушении того, как отлично на этой рыхлой, удобренной перегноем земле, пока еще не использованной никем из жрецов, будет созревать ее урожай.

Когда участок был расчищен, Даэна открыла контейнер и извлекла оттуда первые три культуры, предназначенные для посадки: иннобе, ритению и кере.

Закопав в землю кристаллы ровно до половины, чтобы все они расположились на равном расстоянии друг от друга, жрица присела на корточки и стала с трепетом ждать. Альриза должна была проанализировать состав семян, определить, годятся ли они для выращивания. Этот процесс мог занять как несколько минут, так и несколько дней.

Даэне повезло. Она единственная затеяла посев в тот вечер, поэтому Хранительница крови ответила сразу. Спустя пару минут все кристаллы лопнули и высвободили свое содержимое. Внутри голубого кристалла оказалось сорок шарообразных ягод иннобе, внутри розового — сорок семечек ритении, и наконец внутри белого — двадцать пять ростков кере. Осталось равномерно распределить ростки и семена по поверхности почвы, а через месяц — собирать первый урожай.

Земля возле храма отличается от той, которую выделяют простолюдинам. Она сама заботится о попавших в нее семенах. Конечно, Нимме все равно придется следить, чтобы грядки не зарастали акку и чтобы плоды не уничтожили вредители, однако увлажнение почвы и ее состав Альриза будет контролировать без посторонней помощи.

Несмотря на многочисленные Явления, Хранительница крови исправно продолжала заботиться о посевах жрецов, хотя на остальные земли ее сила почти не распространялась.

— Идем? — поднимаясь с корточек, спросила у Ниммы Даэна, отряхивая ладони от прилипших частичек почвы.

Нимма мгновенно заметила царапины на руках госпожи и принялась слезно причитать о том, какая она никчемная служанка, ведь она позволила своей Тай пораниться. Даэна с улыбкой успокоила девочку, объяснив ей, что у нее осталось немного сока иннобе, и она им воспользуется по возвращении. В крайнем случае, попросит у Роо-тте средство для заживления порезов.

Вместе они вернулись в комнату, где Даэна, усевшись на одну из циновок, закрыла глаза и стала концентрироваться, выполняя упражнение, которое ей посоветовал делать Торм. Нимма в это время, достав информационный кристалл, подаренный ей Даэной, начала шепотом начитывать в него сообщение для своей семьи.

Добившись спустя час нужных результатов, Даэна позволила себе немного расслабиться. Она понимала, что завтра неизбежно Роо-тте спросит с нее больше, чем в первый день, поэтому придется постараться, а в случае неудачи смириться с назначенным наказанием. Когда же Торм представит ее остальным жрецам храма спустя тридцать семь оборотов Альризы, и Даэна начнет общаться с остальными последователями, Торм и вовсе перестанет опекать ее. Наверное, так даже лучше. А то ей неловко иметь привилегии перед другими только оттого, что Роо-тте оказался чрезмерно мягкосердечным.


Как девушка и предполагала, на следующий день во время тренировки в Большом круге помощник Лидера заставил ее попотеть, контролируя многочисленные анти-волны, беспорядочно разлетавшиеся в разные стороны и не желавшие слушаться мысленных команд Даэны.

— Чем вы занимались вчера, Тай? — беззлобно бранился Торм. — Аркосов* ловили? То, что мы тренируемся лишь второй раз, не оправдывает вашу небрежность. У меня пятилетние дети лучше себя контролируют. Стыд и позор. Старайтесь!

Он улыбался. Она видела по его глазам. Торм не злился, а лишь пытался заставить ее достичь успеха.

Когда-то точно так же мама говорила ей с показной строгостью во время их нечастых встреч: «Ох, Даэна, ну и неумеха ты! И нечего ссылаться на всякие попавшие в тебя Волны. Ты сама творец своей судьбы. Не позволяй никому смеяться над собой! Ты — дочь Мага и Воина. Учись процессу передачи энергии. Вскоре я порекомендую тебя в качестве Отдающей в храм Искусств. А потом тебя танцовщицей возьмут, если покажешь успехи».

Мама не сердилась: в ее глазах пряталась улыбка.

Когда Даэна подросла, то узнала, что ее мама была одной их самых красивых жриц Мито и одной из немногих Воинов, сумевших натренировать свое тело до такой степени, чтобы с уровня Пятого круга всего за десять лет подняться до Второго. Злые языки поговаривали, что жрице Иннарис крупно повезло, но вся ее новая сила якобы была получена от Лидера Храма, который тренировал девушку с того дня, как она была распределена в Мито и несколько раз делился с ней энергией во время ритуала Замыкания круга. Сплетники добавляли с ехидством: «Непонятно, почему Лидер сам не пожелал стать отцом ребенка, и Иннарис активировала Рождающий Кристалл с рядовым Магом Эмпатом». Завистники в Мито потом долго злорадствовали, когда выяснилось, что дочь Сааро и Иннарис утратила свою силу, попав под две Волны в детстве.

Даэна тогда еще не очень хорошо понимала, почему окружающие к ней относятся с легким налетом презрения, особенно после того, как к ее приемным родителям заявились трое мужчин в синих и зеленых одеждах. Они просили Даэну закрыть глаза, расслабиться и ни о чем не думать. Девочка помнит, как внутри ее тела бегали горячие мурашки, после чего «серьезные дяди» сказали ей, что она может открыть глаза, разочарованно повздыхали, пошептались между собой и ушли.

Об этом случае Даэна потом спрашивала маму, и Иннарис в конце концов рассказала дочери о том, что к ней приходили жрецы из двух почитаемых храмов Мито и Дана, желая узнать, на что она способна, но выяснилось, что Даэна не может быть ни Магом, ни Воином, потому что ее силу забрала Альриза. В первый раз, когда Рождающий Кристалл с младенцем собирался раскрыться, и второй раз — в полтора года, когда у детей просыпаются вторичные способности, поэтому у Даэны не было шансов попасть в храмы. Хорошо, что малышка вообще выжила.

«Тем не менее, это не повод падать духом и ничего не предпринимать. Судьбу всегда можно изменить, если постараешься», — так говорила Иннарис.

Мама, наверное, гордилась бы ею сейчас. Обычно дети жрецов почти не привязаны к своим родителям, воспитываясь до возраста четырех лет в семьях простолюдинов, пока не проявятся их истинные способности, после чего их забирают в Мито, Дана или Эте и там обучают в течение года или двух, в зависимости от того, кем в будущем станет малыш. Необучаемых изгоняют вон, и это великий позор, как для самого ребенка, так и для его родителей.

Пока же малыш находится в семье, Магам и Воинам дозволяется лишь раз в тридцать семь суток навещать свое дитя, причем лишь до тех пор, пока их сына или дочь не распределили в какой-то храм. Последователям Эте свидания с детьми положены и того реже: один раз в сто одиннадцать дней. При таких жестких условиях эмоциональная связь между ребенком и родителями просто не успевает сформироваться. Поэтому юный жрец вырастает преданным своему Лидеру, храму и Альризе, но не кому-то из итэтэ конкретно.

Между Даэной, ее отцом и матерью связь была сильной по сравнению с остальными детьми. Сааро и Иннарис не пропускали ни одного дня посещений, перемещаясь каждые тридцать семь дней в Уэрриш, где жила Даэна и еще несколько таких же мальчиков и девочек.

Воспитывать детей Магов и Воинов добровольно согласились простолюдины, которым не досталось своего Рождающего Кристалла. Кроме того, от каждого из храмов таким семьям выделялись дополнительные семена, им часто доставлялось мясо оатонов и на праздники — плоды кере и хэнме.

Родные отец и мать тоже приносили Даэне разные фрукты с праздничных столов своих храмов. Этими подарками девочка охотно делилась с детьми, которых родители навещали реже, и это помогло ей завести нескольких друзей среди остальных воспитанников, но сравнительно ненадолго. Всех малышей в течение последующих двух лет распределили в Мито и Дана.

Даэна прошла испытания только на Отдающую, но в то время Отдающих при каждом храме имелось достаточно, поэтому девочку не пожелал забрать ни один Лидер, и она осталась в Уэррише.

Семья, некогда приютившая Даэну, спустя полгода взяла на воспитание следующих восьмерых младенцев, и поскольку новорожденные требовали к себе много внимания, Даэне приемные родители совершенно перестали уделять время.

Девочка просила разрешения помогать в уходе за малышами, но неумехе, которую не принял ни один храм, доверять будущих Магов и Воинов было нельзя. Под этим предлогом уэрришская семья отказала Даэне в ее просьбе.

Незадолго до Катастрофы, Маги и Воины, словно почуяв опасность, стали в срочном порядке забирать своих отпрысков из Уэрриша: и тех, кто прошел положенные первичные испытания, и тех, кто был для этого еще слишком мал. Даэна в числе немногих наиболее слабых детей оказалась в Эте, расположенном в городе Раттири, и то лишь потому, что Ро Хомтиа отказывалась верить в абсолютную бесполезность дочери Мага и Воина, несмотря на заключение других Лидеров.

Ро не позволила вернуть Даэну обратно в Уэрриш, чем спасла ей жизнь.

Когда началась Великая Катастрофа, и Раттири закрыли барьеры Воинов, по приказу Ро Даэну сделали Отдающей. Девочка, наряду с остальными, помогала Воинам низших кругов восстанавливать силы при истощении энергии, однако подобная работа отнимала много сил. Шестилетняя девочка могла трудиться лишь с паре со взрослой женщиной. Будь иные обстоятельства, никто бы не заставил маленького ребенка совершать столь болезненные ритуалы, однако у Даэны не оставалось выбора. Или ее признают простолюдинкой и изгонят из храма, или она постарается быть хоть чем-то полезной своему народу. Даэна без колебаний выбрала второе, за что и заслужила уважение Ро.

Спустя еще четыре года, Лидер Эте попросила одну из своих доверенных жриц научить девочку исполнять гармонизирующий танец, предполагая, что возможно юная Отдающая не совсем безнадежна. Любая итэтэ, умеющая гармонизировать пространство, ценилась в те дни, будто дочь Бога. За барьером, в течение нескольких лет удерживаемым Воинами, в любой момент могло начаться Явление, а это бы свело на нет всю выстроенную защиту. Ро не могла упустить такой шанс.

Даэну стали тренировать, чтобы в будущем сделать ее танцовщицей. Тогда-то внутри девочки впервые пробудилась Сестра.

«Аэ, пожалуйста, не бойся, — как-то услышала Даэна внутри себя приятный женский голос, когда отдыхала в комнате поздно вечером. — Я могу прекрасно слышать твои мысли. Меня зовут Ни-ита. Я вошла в твой Рождающий кристалл десять лет назад, когда он только готовился раскрыться. Я тоже девушка, как и ты, но я с другой планеты. Ваша Хранительница крови не любит чужаков, поэтому мне пришлось скрыться внутри твоего узора. Обещаю, ни тебе, ни другим я не причиню вреда. Во мне много энергии. Хочешь, я поделюсь с тобой, чтобы ты стала самой лучшей танцовщицей?»

«А ты откуда взялась вообще?» — Даэна сильно испугалась, но, с другой стороны, ей было любопытно: кто это поселился в ней?

«Я родилась на Шепси. Много путешествовала. Когда-то давно я потеряла Брата, которого очень любила. Мне было предсказано, что я встречу его на Альризе, вот я и прилетела сюда».

«У тебя есть родители?»

«Они давно погибли. Я все ждала, когда ты подрастешь, чтобы заговорить, не напугав тебя. Прости, что слилась с твоим узором без разрешения. Ты, наверное, знаешь, что перед твоим рождением через храм прошла достаточно сильная Волна, и тебя зацепило ею?»

«Знаю».

«Это моя вина. Волна возникла, потому что Альриза выследила меня, пришедшую на вашу землю, и пыталась уничтожить. Я убегала от Волны, будучи невидимой для итэтэ, и попала в Рождающий Круг храма Мито. Волна устремилась за мной. В этот миг я увидела перед собой твой кристалл. Бежать мне дальше было некуда. Я проникла внутрь, заметила там твой узор и слилась с ним, окружив нас обеих щитом. Ваша Хранительница крови не сумела пробиться за мой барьер, и мы остались целы. Я должна молить тебя о прощении. Не приди я на Альризу, ты росла бы обычной девочкой или стала бы Магом».

«Наверное, но… Во второй раз я попала под Волну, когда мне было полтора года. Мама рассказывала. Ведь ты и тогда меня тоже защитила, правда?»

«Да, я поставила щит. Но, может, та вторая волна охотилась снова за мной?»

«Нет, — отрицательно покачала головой Даэна. — Вторая волна была случайной. Если бы Хранительница крови догадалась о твоем присутствии, она бы немедленно направила к нам Магов, и нас бы уничтожили».

«Понимаю. Тебя бы сочли предательницей. Знаешь, если ты сейчас потребуешь оставить твое тело, я немедленно покину его. Я слышала предсказание, которое передают друг другу с уст на уста итэтэ: «Мертвая звезда с Шепси погубит Альризу». Даже если я поклянусь, что не намерена уничтожать Хранительницу крови, мне никто не поверит».

«Стоит тебе покинуть мой узор, Альриза тебя убьёт!»

«Я постараюсь спрятаться. Например, в космосе на орбите планеты».

«От Хранительницы крови не спрячешься. Она способна наблюдать за тем, что происходит вокруг неё. Кроме того… Ты поступила со мной честно. Ты ведь могла не заговаривать и не признаваться, что живешь в моем теле!».

«Могла».

«Почему ты решила признаться?»

«Чтобы у тебя была свобода выбора. Хотя бы теперь. Я безмерно виновата перед тобой, скрываясь столько лет в твоем теле и подвергая тебя опасности… Но прежде ты была еще очень мала. Ты могла испугаться и выдать нас обеих случайным словом или мыслью. Сейчас ты стала хорошей Отдающей, тренируешься на танцовщицу, тебя научили контролировать мысли и эмоции. Вот я и призналась, но окончательное решение за тобой».

«Послушай, Ни-ита. Во время проверок и испытаний, которым меня подвергали Лидеры, твое присутствие не обнаружили. Почему?»

«Я умею сворачивать свои линии в микроскопический кокон, пряча его в центре одной из замкнутых петель твоего узора. Твои нити экранируют мое присутствие, а внутрь кокона входа нет, потому что я его замыкаю на свое Первое Имя. И только я могу вновь развернуть его обратно и снова соединить с твоим узором. Сама я практически впадаю в спячку в таком состоянии. Я способна так продержаться достаточно долго. В тот миг, когда я получала информацию о том, что твои линии кто-то пытается прощупать, я пряталась. А потом осторожно разворачивала нити обратно, спустя несколько дней, а то и недель».

«Почему бы тебе не продолжить и дальше делать то же самое? Я буду предупреждать, когда наступит опасность и когда она исчезнет. Проще действовать заодно!»

«Я думала, что ты, узнав правду, потребуешь от меня немедленно убираться прочь, — в голосе Ни-иты послышались отзвуки чувства вины. — Это было бы справедливо после всего, что я натворила!»

«Ты спасла меня. Кроме того, та, первая Волна, возможно, охотилась вовсе не за тобой. У нас тут постоянно Волны возникают. И это началось задолго до твоего появления. Знаешь, у меня никогда не было старшей сестры, а я всегда мечтала о ней… Все так удачно получилось! Теперь я никогда не буду одна! Скажи, Ни-ита, ты бы хотела стать моей сестрой?» — девочка готова была поклясться, что ощутила теплую улыбку инопланетной незнакомки внутри себя.

«Конечно. Клянусь, я сделаю все, чтобы ты не пострадала!»

«Тогда я буду называть тебя Сестрой! Хорошо?»

«Хорошо, Аэ».

Как Ни-ита и обещала, она поделилась с девочкой энергией — совсем крохотной искоркой, чтобы не повредить ребенку, ведь сила шепси велика и для слабых тел разрушительна. Впитав в себя энергию Ни-иты, Даэна успешно освоила гармонизирующий танец. И когда девочке спустя месяц исполнилось одиннадцать лет, ей устроили посвящение в жрицы.

Ни-ита скрылась внутри узора Даэны во время проведения сканирования памяти, поэтому никаких чужеродных фрагментов ни в одном из Имен новообращенной жрицы обнаружено не было. Обеим девушкам повезло, что наиболее сильные Маги тогда остались в Авведо, а обряд посвящения проводили адепты среднего звена, не способные докопаться до самых дальних нитей.

В течение следующего года Даэна узнала многое о прошлом Сестры и еще больше привязалась к ней. Их чувства и мысли постепенно переплелись так тесно, что иногда Даэна путала свои эмоции с теми, которые испытывала шепси. По признанию Ни-иты, с ней происходило то же самое.

В семнадцать лет Даэне сообщили из Авведо, что ее мать погибла, пытаясь восстановить барьер вокруг города. Сильная Волна пробила энерго-купол. Вскоре он был успешно восстановлен, но участвовавшие в спасении Авведо Воины исчерпали свою силу и их узоры вернулись к Хранительнице крови. Через неделю в Информационном кристалле с большим опозданием пришло извещение из храма Дана, из которого стало ясно, что отец Даэны погиб еще раньше — пять лет назад во время нейтрализации Волн, прорвавших барьер в Нарткхе. Ни с отцом, ни с матерью в критический момент по стечению обстоятельств рядом не оказалось ни Отдающей, ни Лекаря. Даэна долго плакала, твердя, что будь она в тот момент с ними, она смогла бы их спасти, а Сестра утешала ее. Их души все больше сливались в одно целое…

Спустя два года Лидеры приказали Воинам снять энерго-щиты с Авведо, Нарткха, Соллош и Раттири, и тут выяснилось, согласно подсчетам Теоретиков по календарям, что на планете прошло двадцать с половиной лет. Хотя многим выкладкам Теоретиков и до Катастрофы не слишком доверяли, однако в данном случае все враждовавшие между собой группировки «бесполезных Магов», как выразилась недавно Нимма, сошлись во мнении, что время за барьерами текло медленнее, нежели чем на поверхности планеты, и эта разница составила почти семь лет.

Всем итэтэ Лидеры строго рекомендовали учитывать эту разницу, имея в виду, что возможно, Альриза в любой момент укоротит их узоры до актуального состояния. «Семь лет — это немного», — размышляла Даэна. Пусть ей сейчас двадцать шесть по первому календарю Хранительницы крови, а не девятнадцать, но ведь итэтэ способны прожить до двухсот лет, а заметно стареть начинают к ста пятидесяти, если, конечно, их не уничтожит Явление.


Вспомнив обо всем этом, Даэна невольно улыбнулась Торму в ответ и тут же испуганно отвела глаза. Теперь ей точно не поздоровится. Кто же ведет себя настолько дерзко с помощником Лидера, тем более, когда тот делает замечание!

— Простите, Роо-ттэ, — виновато пробормотала Даэна. — Я действительно неловкая.

Сильная, широкая ладонь легла на ее затылок. Девушка удивленно вскинула голову и встретилась взглядом с наставником.

— Если твой узор начал восстанавливаться, ему необходимо помочь. Твоя концентрация обязательно улучшится. Некогда я был Лекарем, и лишь потом меня перевели в Защитники. Я такие вещи чувствую. Не претендуя ни на что в дальнейшем, предлагаю тебе участвовать со мной в ритуале Замыкания круга. С разрешения Ро. Подумай об этом!

Не добавив более ни слова, Торм развернулся и оставил ошеломленную Даэну одну.


Рассказывать Нимме о предложении Торма было бы величайшей ошибкой. Даже Сестра не сумела бы сейчас помочь.

Стараясь не показаться напуганной, Даэна попросила Нимму не мешать ей, а сама уселась на циновку и закрыла глаза, выравнивая дыхание. Делать упражнения по управлению мыслями сейчас бесполезно. Ей необходимо понять, как вести себя дальше.

Торм сказал, что проведет с ней ритуал Замыкания круга, «не претендуя ни на что в дальнейшем». Как такое возможно? После ритуала между ними неизбежно появится связь на уровне Вторых Имен, их энергии смешаются, возникнут чувства. Даэна крепче зажмурилась.

С тех пор, как ей рассказали про этот ритуал в одиннадцать лет, девушка восприняла его словно акт священнодействия, нечто безмерно красивое, связывающее двоих. Даэна поклялась, что не согласится проводить его просто для подпитки энергией или с другой целью, а только с тем, кто ей дорог. Но она никогда не предполагала, что провести ритуал ей предложит помощник Лидера Храма.

Любая жрица сказала бы, что отказ от подобных предложений выглядит равнозначно сильнейшему оскорблению. Даже если бы Торм предложил кому-то из учениц стать ее э-ттиа, ни одна не пожелала бы отказаться, наоборот, ухватилась бы обеими руками за это щедрое предложение. Ребенок от того, кто намного сильнее энергетически, пусть ты с ним и не связана официальным обетом — большая честь. Альриза будет благодарна, что ты сумела подарить ей малыша, который стоит на ступень или две выше тебя самой, да и окружающие начнут относиться к такой итэтэ с большим уважением. Впрочем, и с завистью, конечно.

Но какое это имеет значение, если ты исполнила свой священный долг перед Хранительницей крови?

Даэна полностью разделяла социальные ценности итэтэ. Она присягнула трижды в верности Альризе: став Отдающей, потом танцовщицей, а теперь и Магом. Девушка жила ради своей планеты и находила в этом счастье, потому как была связана центральной нитью именно с ней. Часть Даэны, принадлежащая Альризе, не сомневалась ни секунды, какое решение принять. Но в Даэне существовало и нечто иное: желание освобождения от уз, независимого бытия, и эта вторая часть отчаянно сопротивлялась идее оказаться эмоционально привязанной к чужому итэтэ, пусть даже он — помощник Лидера, желает ей всяческого добра и готов ради ее успеха идти на личный риск.

Если бы Торм стремился стать ее э-ттиа, Даэна бы поняла его мотивы, но слова «не претендуя ни на что», заставляли нервничать еще больше. Почему помощник Лидера так ведет себя? Может, это слежка по просьбе Ро?

В конечном итоге, жрица решила откровенно поговорить с Тормом и спросить о том, что ее беспокоило.

Разговор состоялся утром, когда Даэна спустилась к столу, и, поприветствовав наставника, тихо уселась на свое место, лихорадочно размышляя, как лучше начать беседу. Подождать до момента тренировки? Или спросить вечером? Или завтра?

Кусок не лез ей в горло, и Торм заметил ее состояние.

— Почему вы ничего не едите? Вы не голодны?

— Простите, Роо-тте, — и она сделала еще одну попытку положить в рот кусочек ритении.

Жрец внимательно наблюдал за Даэной, в конце концов, дождавшись, пока его ученица справится со своей крошечной порцией еды, сказал тихо:

— А теперь выкладывайте, в чем дело. Лгать не советую.

— Роо-ттэ, меня сильно беспокоит, что во время обряда Замыкания круга возникает связь между Вторыми Именами участников, и эту связь потом не разорвать. Я опасаюсь, что в дальнейшем личные чувства помешают проведению наших тренировок.

— Связь между Вторыми Именами рвется безболезненно, — спокойно заметил Торм. — Любой Лекарь умеет делать подобное. Если вас беспокоит появление эмоций по отношению ко мне, то подобного не случится. Я передам только энергию. Маги отлично контролируют себя, поэтому у меня привязанности к вам не возникнет. У вас ее не появится по той причине, что я вашу энергию направлю обратно, прежде чем она потечет в мою сторону.

— Но тогда ритуал окажется незавершенным! Обмена не произойдет.

Торм снисходительно улыбнулся.

— Так думают простолюдины, которым недоступен ритуал односторонней передачи. Но мы с вами жрецы, Тай, поэтому можем пользоваться модификациями обряда. Как вы думаете некоторых Воинов Лидеры «вытягивают», например, с Седьмого круга до Шестого? Если бы Лидер привязывался к каждому, с кем проводит ритуал, он бы сошел с ума, поэтому жрецы придумали укороченный вариант обряда, и мы с вами пройдем именно его.

— Но если мы пройдем такой односторонний ритуал, связь между Вторыми Именами возникнет только в одну сторону?

— Я смогу передавать энергию, а вы будете способны попросить ее у меня в случае необходимости, на каком бы расстоянии вы от меня ни находились. Никто не начнёт испытывать чувств и не будет способен читать чужие мысли, хотя, если пожелаете, я во время обряда отпущу небольшую составляющую своей внутренней силы на самотёк, и тогда вы в будущем сумеете передавать мне мысленные сообщения, равно как и я вам, чтобы обходиться без Информационных кристаллов. Не беспокойтесь, это не предполагает чтение остальных ваших мыслей.

Даэна продолжала немного нервничать, однако ее успокаивала уверенность в том, что жрецы не лгут. По крайней мере, Торм не походил на лжеца, по ее интуитивному мнению. Значит, его словам можно верить. Он сделает именно то, что обещал.

— Вам нет необходимости бояться меня, Тай, — тем же спокойным тоном продолжал помощник Лидера. — Если бы я собирался стать вашим э-ттиа, я бы честно сказал об этом, а не пытался устраивать ловушку. Но, поверьте, есть веские причины, почему для меня этот вариант невозможен, поэтому не думайте обо мне хуже, чем я есть.

— Я вовсе не думала плохо о вас.

— Подумали. Я заметил. У вас есть кто-то, кто вам дорог, потому вы и боитесь привязываться ко мне. Но я тоже не собираюсь привязываться ни к кому. Это помешает мне оставаться беспристрастным. Хорошо, что вы высказали свои сомнения. Надеюсь, хотя бы теперь вы мне доверитесь, и наши совместные занятия станут более продуктивными. Через час жду вас в Большом круге. Жаль, что мы не имеем возможности заниматься после обеда, но в это время тренируются дети. У них энергия достигает пика именно в это время дня, так что используйте послеобеденные часы для самостоятельных занятий. Контролируйте мысли. Через неделю вы должны освоить управление энерго-сферами. Поверьте, остальной материал вам не покажется трудным. Учитель однажды сказал мне: «Воин строит щит из самого себя, поэтому он должен быть сильным и несгибаемым, а Маг балансирует на краю и показывает опасности зубы. Он хищник-танцор. Ему нужно оставаться гибким и быстрым. Контролировать каждое движение, каждую мысль, но при этом быть расслабленным». Вовсе не нужно вкладывать много сил в анти-волну. Твоя сила — в осознании того, что ты делаешь. Плети сферы легкими, как кружево, быстрыми, как полет шии-рикк**. Они должны высасывать энергию из Волны, будучи полыми внутри, напитываться ее силой, утяжеляться и уничтожать идущие следом Волны. В этом суть нейтрализации. Поняв принцип действия, ты освоишь все в кратчайшие сроки. Извини, что сразу ничего не сказал. Я просто дал возможность тебе действовать самой, чтобы ты убедилась на практике, эффективен ли твой способ строить анти-волны. Возможно, он бы оказался эффективнее нашего. Мы всегда даем даже маленьким детям шанс попробовать защищаться интуитивно, без знания теории. Разумеется, подстраховывая их. Ты не обиделась, Тай? Я нарочно поддразнивал тебя, отлично понимая, что тебе не справиться с заданием. Ты слишком много сил тратишь из-за незнания основ нейтрализации.

Даэна с удивлением воззрилась на своего наставника.

— Нет, Роо-тте, — негромко произнесла она. — Я не обиделась. Зато теперь отлично вижу свои ошибки и к чему они привели бы, столкнись я с настоящей Волной.

— Пойми, почему я так поступил. Если бы вдруг Хранительница крови наделила тебя даром, который я бы проглядел, вследствие чего твой уникальный дар оказался бы сломан обучением, это было бы непростительно. Что ж, теперь с чистой совестью можно переходить на традиционную систему тренировок. Согласны, Тай?

— Да, Роо-тте. И я согласна на ритуал.

— Замечательно. Когда вернется Ро, попрошу его дать разрешение на проведение обряда. Кстати, утром мне пришло сообщение из Авведо о том, что с сегодняшнего дня разрешено применять бытовую магию. Так что если вам необходимо обустроить свое жилье, не стесняйтесь. Можно создавать и уничтожать предметы не тяжелее двадцати шиэлл***.

— Наконец-то! — невольно вырвалось у Даэны. — Ох, простите…

— Вообще-то я подумал то же самое, — доверительно заметил Торм. — Совет в столице совсем сел нам на шею. Распоряжается нашими жизнями без учета потребностей Хранительницы крови. Пусть их судит Альриза!

С немалым удивлением Даэна посмотрела на Торма, осмелившегося критиковать Полный Круг Совета. В процессе беседы выражение лица жреца радикально изменилось. Сейчас он общался с Даэной словно не с подчиненной, а с равной по положению.

Девушку это больше не смущало. Внутренний голос подсказывал: в храме у нее появился надежный друг. И ей несказанно повезло, что он — ее учитель.

Комментарий к Глава 13. Дорогая ученица * Зеленые рогатые жуки-вредители, поедающие посеянные семена.

Больно жалящее, но не ядовитое насекомое размером с муху, чей полет практически невозможно уловить. Одно из наиболее частых и предсказуемых Явлений на Альризе — возникновение огромного количества шии-рикк вблизи населенных пунктов. Явление не считается опасным и легко уничтожается Лекарями.


1 шиэлл — 3,67 кг


====== Глава 14. Рождающий Кристалл ======

Понаблюдав за жизнью аборигенов и за планетой в течение прошедших месяцев, Конрад опрометчиво начал полагать, будто его больше ничем невозможно удивить, однако вскоре ему пришлось признать свое глубочайшее заблуждение. Спустя неделю после совещания, на котором команде «Далласа» удалось через Гошу пообщаться с Альризой, в дом Конрада вломился запыхавшийся Энеобе без защитного костюма, весь в искрящейся белой пыли и выпалил, даже не поприветствовав капитана:

— Сэр, соберите совещание! Срочно!

Картрайт изумленно оглядел биолога с ног до головы, но не сделал ему замечания, а хладнокровно отозвался:

— Хорошо, сэр Фишер. Через полчаса. Надеюсь, за это время вы успеете отмыться от последствий ваших странных опытов.

— Это были не опыты, — отмахнулся Энеобе и чихнул.

Серебристая пыль разлетелась вокруг и тонким слоем осыпалась у ног Конрада. Пол в прихожей заиграл причудливыми оттенками от бледно-лилового до ярко-синего.

— В лесу эуфулия зацвела, а у нее пыльца весьма обильная. Очень, очень красивое растение!

— Из-за этого потрясающего события надо собирать совещание? — едко осведомился Конрад.

— Нет, сэр! У меня действительно появилось нечто важное. Понадобится Павел с Гошей и Марсель. Думаю, остальных можно не беспокоить, но Павла и Марселя найдите обязательно.

— А они, в отличие от вас, никуда не пропадали. Павел со вчерашнего дня изучает ДНК растений в своей каюте. Марсель выявляет вирулентность земных вирусов в пробирках со здешним воздухом. Дело за вами. Одно условие: приведите себя в порядок. Смотреть жутко.

— Слушаюсь, — кивнул Фишер, развернулся и выскочил за дверь.

Конрад вздохнул и покачал головой, сетуя на то, что год назад не разглядел в претенденте на место биолога экстравагантного чудика. Капитан приготовился выслушать какую-нибудь душещипательную историю про очередного «очень красивого» представителя флоры или фауны Альризы, однако, когда через полчаса Павел, Марсель и Гоша собрались в кают-компании, Энеобе с видом победителя выложил на всеобщее обозрение крупный зеленовато-голубой кристалл, похожий на две сросшиеся основаниями пятиугольные пирамиды.

— Вы даже не представляете, что это, — весомо вымолвил он и замолчал.

— И что? — пожал плечами Павел, поглаживая Гошу по грудке. — Обычный минерал.

— Сам ты минерал, — обиделся Энеобе. — Возьми его в руку.

Павел потянулся вперёд и сжал кристалл в ладони. Внезапно лицо его изменилось.

— Энеобе, что ты притащил?!

— Чья бы корова мычала, посмотри на свое левое плечо и на того, кто там сидит.

— А в чем дело? — не понял Марсель, придвигаясь ближе к столу и внимательно оглядывая кристалл, потрогал его кончиками пальцев. — Да-а, Фишер! — изрек он. — Колись, откуда выкопал?

Конрад тоже дотронулся до кристалла, чтобы понять причину удивления остальных и вздрогнул. На вид совершенно твердый и гладкий камень на ощупь был мягким, теплым и пульсировал, словно жилка на запястье.

— Энеобе, — скрадывая эмоции, спросил Конрад, — оно живое?

— Вроде того, — довольно кивнул биолог.

— Рассказывай!

Раздувшись от важности, Фишер начал говорить. Выяснилось, что день назад он собирал образцы растений в лесу, неподалеку от Северного храма, и вдруг увидел неизвестное существо: серо-черное с белой мордой и острыми ушами, похожее на лису. Животное было ранено и не могло идти. Волоча за собой задние лапы, оно упрямо ползло в сторону храма Ара. Энеобе пошел за «лисой».

Животное заметило его, но почему-то вместо того, чтобы попытаться спрятаться, повернулось мордой к Фишеру и жалобно заскулило.

Биолог решил, что «лиса», наверное, домашняя. Скорее всего, прожила всю жизнь у итэтэ, а потом потерялась. Приблизившись к ней, Энеобе осторожно погладил «лису» по голове, а та доверчиво ткнулась мордой ему в колени, улеглась на бок, вытянув лапы, и Фишер с ужасом увидел, что поперек бледно-палевого живота существа виднеется длинный надрез с набухшими, воспаленными краями.

Биолог склонился и осторожно дотронулся до кровоточившего места. Пока он рассматривал рану, животное ни разу не дернулось и не попыталось отстраниться. Создавалось впечатление, словно оно совсем не чувствует боли. Кровь вперемешку со странной, приятно пахнущей жидкостью медленно вытекала из надреза, а потом на ладонь Энеобе вдруг выкатился кристалл. В тот же миг животное перестало дышать.

— И ты не забрал тело для исследований? — удивился Конрад. — Не верится.

— Тело растворилось на моих глазах. Буквально испарилось, словно молекулы между собой больше ничто не связывало. Пугающее зрелище. Однако после всего, что мы здесь наблюдали, пора привыкнуть. Зато я изучил кристалл. Верхний слой — это кварц, непостижимым для меня образом соединенный с белковыми молекулами. Их состав ТМП-16 до конца не расшифровал. Зато удалось узнать, что находится внутри.

— И? — нетерпеливо привстал на стуле Марсель.

— Пятьдесят готовых к развитию бластул. Хромосомный набор всех зародышей идентичен. Вероятнее всего, они являются точными копиями родительского организма, но точно утверждать не стану.

— Значит, это животное внутри себя носило минерал с собственными клонами, готовыми к дальнейшему развитию? — уточнил Конрад.

— Наверное, я стал свидетелем Явления, — заключил биолог.

— Не совсем, — громко заявил с плеча Павла Гоша. — Сэр Фишер, вам крупно повезло: Альриза удостоила вас добрым знаком. Только вот рождающий кристалл эрга придется вернуть Магам. Или отнести в любой из храмов. Если вы этого не сделаете, у команды могут начаться неприятности. Эрги — редкие животные, вымирающий вид. Кристалл, который вы сейчас в руках держите, очень ценен.

— Стоп, — Конрад обернулся к Гоше. — Что еще за рождающие кристаллы?

— Они предназначены для размножения. У вас на Земле разве все по-другому?

— Как бы сказать, — смутился вдруг Конрад, — наши дети появляются из чрева особей женского пола. То же самое происходит у млекопитающих, за редким исключением. У рыб и птиц потомство вылупляется из яиц. А у вас мы тут видели рождение существ из чего ни попадя. Из древесных стволов, например. Теперь — из кристаллов.

— Вы ошибаетесь, сэр Картрайт. Из древесного ствола может только мутант появиться, а все совершенное рождается только из кристаллов. Лишь Боги имеют силу создавать детей из своих тел, но потому, что их тела сами по себе — кристалл.

— Гоша, ты родился из яйца, я сам видел! — заговорил Павел. — И там, где я тебя нашел, было гнездо!

— Правильно. Яйцо изначально пребывало в кристалле, выросшем внутри тела корроса. Моя мама приглянулась Хранительнице Крови, и она помогла ей оставить потомство. Только в телах избранных формируется рождающий кристалл. Есть, конечно, исключения. У некоторых древних растений, унаследованных Альризой от Великой Тэнны, плоды осыпаются на землю, но Альриза все равно проверяет их на пригодность. Худшие уничтожает, лучшие сохраняет в кристалле, который поднимается на поверхность вместе с семенами. Что касается размножения нашего вида… Коррос, почуявший в своем теле кристалл, строит гнездо. Почуять в себе кристалл — благословение. Альриза охраняет тех, кто носит жизнь. Она о них заботится, постоянно говорит с ними, помогает выжить в экстремальных ситуациях, а когда приходит соответствующий день, тело элрисо раскрывается само собой, кристалл вместе с питавшей его жидкостью выходит наружу. Этот процесс не приносит боли, ибо Хранительница крови дарует носителю новой жизни только блаженство.

— Но почему тело животного исчезло? — заинтересовался Энеобе.

— Оно вложило всю энергию в растущий кристалл, а, исчерпав силу узора, вернулось к Хранительнице крови. По-моему, это гораздо лучше, чем медленно разлагаться на составляющие в земле. Я бы, например, предпочел погибнуть, даруя кому-то жизнь.

— Возможно, — произнес Конрад. — Но как выживет потомство, если их родитель погиб после выхода кристалла из тела?

— А почему детеныши должны умереть? О них с первой секунды позаботится Альриза через первичную нить. Кристалл полежит положенное время в воде или в гнезде, а в нужный день раскроется. Из него появятся малыши… Или они дополнительное время поспят, каждый внутри своего яйца. Но есть животные, чей кристалл не раскроется, если не оставить его в Круге храма на несколько дней или месяцев, чтобы он напитался энергией. Такие животные за неделю до выхода кристалла из тела начинают искать путь к Храму, либо к ближайшему поселению итэтэ, чтобы умереть на чьих-то глазах и не датьсвоему потомству пропасть. Эрг принял вас за итэтэ, господин Фишер. Он доверил вам своих детей. Неужели вы поступите нечестно и погубите этот кристалл?

Наступила длинная пауза, во время которой все выжидающе уставились на Энеобе. Биолог растерянно таращился на корроса:

— Я должен отдать кристалл Магам?

— Да, — кивнул Гоша. — Чем скорее, тем лучше. Зародыши эрга не будут дальше развиваться, пока не получат силу храмового Круга. Любого, даже Ара сгодится.

— К храму подойти невозможно, — скептически хмыкнул Конрад.

— Идущего с кристаллом Храм пропустит.

— Что?! — ахнули в один голос собравшиеся.

— Гоша, почему ты всегда так внезапно преподносишь нам решение проблем? — с улыбкой произнес Павел, потрепав птицу по хохолку. — При этом молчишь до последнего.

Коррос встряхнулся и надулся, как маленький шарик.

— А чего? — забормотал он. — У вас все равно раньше такого кристалла не было, да и внутрь храма вы не войдете, только ближе ко входу подобраться сможете…

— Отлично, — потер руки Конрад. — Похоже, мы сдвинулись с мертвой точки.

— Не согласен, — кисло пробубнил Фишер. — Я еще не исследовал до конца состав кристалла, не понял, как тут животные размножаются… Я в тупике.

Марсель с ехидной ухмылкой ткнул сидящего рядом биолога кулаком в плечо.

— Придется тебе испросить разрешение у Магов на установку скрытых камер в лесу. Может, получится что-то зафиксировать?

Энеобе ничего не ответил, только вид у него стал откровенно обиженным.

— Ладно, — снова заговорил Конрад. — Не стоит терять время. План следующий. Я забираю кристалл и иду к подножию Ара. Вы остаетесь тут. Если со мной что-то случится, Дакус назначается капитаном вместо меня. Материалы экспедиции хранятся в главном компьютере. Ключ-код в моей каюте, найдете без труда. Кажется, все.

— Капитан…

— Да, Павел?

— Постарайтесь вернуться невредимым.

— Я бессмертный, — широко ухмыльнулся Конрад. — Куда мне деваться? Кстати, совещание не окончено. Вас тут трое специалистов с высшим медицинским образованием. Поговорите с Гошей и выясните вопрос о размножении видов на Альризе. Вернусь — спрошу видеоотчет. С тебя, Павел, в первую очередь.

И забрав кристалл со стола, капитан покинул каюту.

— Удачи! — крикнули ему вслед Павел и Марсель.

Энеобе продолжал напряженно обдумывать какую-то мысль. Затем заговорил, обращаясь к Гоше.

— Всё-таки решительно не понимаю, зачем вашей планете нужен промежуточный этап в виде заключения зародышей в кристаллы?

— И я не понимаю, — пожал плечами Марсель. — Есть плоды, есть семена, происходит процесс опыления, судя по взятым Энеобе образцам. Зачем кристаллы?

— Это удобно, — возразил коррос. — Внутри каждого кристалла находятся сотни и даже тысячи проверенных Альризой семян. Ими не отравишься, не станешь мутантом. И то, что из них вырастает, абсолютно безопасно. Встречаются, правда, нарушители-итэтэ, которые пытаются заполучить семена, только готовящиеся уйти в землю. Этого делать ни в коем случае нельзя. От подобных растений, не прошедших проверку, можно заболеть. Или если их удастся прорастить, то появится акку — сорная трава. Во времена Богов сорняков вообще не было, а нынче становится все больше. Они каждый год возникают на полянах, в горах. Даже теперь и в городах. Размножаются не кристаллами, а отростками корней. Альриза с сорняками не справляется. Маги тоже ничего поделать не могут. Мы опасаемся, что однажды всю нашу землю заполнит акку. В большинстве своем такие растения выглядят привлекательно, но любой элрисо знает интуитивно, что оно несъедобно. Только жертвы Явления не знают. Впрочем, мутантам можно есть акку, они не погибнут.

— А сельфусы, случайно, не сорняк? — заинтересовался Павел.

— Нет! — вскинулся Гоша. — Сельфусы вкусные. Хоть и выглядят странно.

— Лучше сказать — страшно, — отпарировал космогенетик.

— Раньше они были похожи на ваше мороженое, но потом что-то произошло, и сельфусы утратили приятный внешний вид, на вкус оставшись прежними, — пояснил Гоша. — Но, конечно, еда с Земли не в пример вкуснее. Потому я и люблю ее! — и коррос шумно сглотнул в предвкушении ужина.

— Гоша, и все-таки как происходит формирование кристалла внутри тел животных? — не сдавался Энеобе.

— Сам растет, — дернул крылом коррос. — Но не у всех. Я же сказал: лучшие оставляют потомство, худшие умирают, так и не размножившись. Это ведь правильно.

— Лучших и худших определяет Альриза? — уточнил Фишер.

— Конечно.

— В кристалле содержатся зародыши, являющиеся точной копией материнского организма?

— У животных и растений — да.

— У размножающихся кристаллами нет мужских и женских особей, так? — догадался вдруг Павел.

— Ну да, — кивнул Гоша. — Если бы мое сознание не слилось с тобой, я бы тоже был нейтрального пола и не различал ваш пол, поскольку не понимал бы существования отличий.

— Как у вас тогда вариативность видов происходит? — удивился Павел. — Я имею в виду, откуда могут появиться «лучшие» и «худшие», если в конечном итоге вы все при таком процессе размножения должны быть попросту одинаковыми.

— Изменения происходят в течение жизни. Узор животного совершенствуется, либо деградирует, — не смутился Гоша. — И вместе с узором меняется тело. Кроме того, животное может быть задето Явлением, и тогда его узор изменится радикально, вплоть до появления нового вида.

— Ага, — удовлетворенно кивнул космогенетик. — Это уже что-то… Но все-таки эволюция видов таким образом происходить не должна!

— Почему? — удивился коррос.

— Послушай, Гоша, — заговорил тут Марсель, жестом испросив у своих товарищей разрешение на продолжение беседы. — Как бы понятнее объяснить… У высших существ, таких как итэтэ, например, есть понятие разделения полов. Клетка с половиной набора хромосом находится в теле женского организма, а клетка со второй половиной хромосом — в мужском. При близком контакте мужского и женского организма клетки соединяются, и начинается процесс размножения. Соединение генов отца и матери повышает сопротивляемость потомства неблагоприятным условиям окружающей среды, уменьшает вероятность наследования заболеваний.

— Правильно, — согласился Гоша. — У некоторых древних растений и у итэтэ существует разделение полов. У растений происходит непосредственный контакт женских и мужских клеток при опылении, затем образуются семена, которые будут заключены в кристалл после попадания в почву, а у итэтэ контакт мужчины и женщины может быть двух видов: сплетение Вторичных нитей и соединение Третьих имен. Вторые имена сплетаются при проведении обряда Замыкания круга, и для этого кристалл не нужен. Во время ритуала происходит обмен энергией без зачатия ребенка, а при соединении на уровне Третьих имен необходим кристалл, с помощью которого Альриза дает возможность зачать ребенка при участии двух и более родителей. Нужно смешать в одном кристалле кровь нескольких итэтэ, но не более, чем четверых. Делается это внутри храмового круга. Такой процесс называют активацией кристалла, — коррос в недоумении наблюдал за вытянувшимися лицами своих земных товарищей. — Я что-то не то говорю?

— Лично мне, — осторожно проговорил Марсель, — непонятно, как можно «смешать кровь четверых родителей»?

— А чего непонятного? — удивился Гоша. — Итэтэ следует рассечь свое тело в любом месте, хотя бы палец порезать, чтобы кровь попала на кристалл. Четверо собираются в Круге храма. Энергетический барьер закрывает их от всех воздействий, собравшиеся отдают кровь кристаллу, чтобы внутри него зародилось новое существо. Затем родители уходят, оставив кристалл в Круге до тех пор, пока он не будет готов раскрыться. В нужный день приходит Держатель круга — это один из жрецов храма — и забирает новорожденного. О дне раскрытия кристалла Держателю сообщает Альриза. Вот и все.

— Откуда берутся рождающие кристаллы для итэтэ?

— Они называются «внешними рождающими кристаллами», в отличие от внутренних кристаллов животных. Появляясь из тела конкретного итэтэ, они не несут в себе поначалу никакой информации о выносившем его мужчине или женщине. Это светорожденный, то есть, абсолютно чистый кристалл. Он представляет собой пустую энерго-оболочку без содержимого. Внешние рождающие кристаллы выдают избранным итэтэ в одном из трех действующих храмов, а в последнее время — в Авведо. Вопрос, кому выдавать, решает не Альриза, а Полный Круг Совета, состоящий из Лидеров храмов, главы Авведо и его первого помощника. Активированный рождающий кристалл все время до своего раскрытия не должен покидать стен храма. Он крайне чувствителен к неблагоприятным воздействиям. При наличии подобного кристалла одна девушка может выбрать своему ребенку до трех отцов или один мужчина способен иметь малыша от трёх матерей. Или, например, в зачатии ребенка могут участвовать одна или две пары супругов. И если за присвоенный кристалл эрга вам бы грозило серьезное наказание, то за порчу или самовольное присвоение внешнего рождающего кристалла наказывают смертью. По законам Альризы Маги имеют на это полное право. Рождающих кристаллов в настоящее время настолько мало, что только треть населения может позволить себе иметь ребенка. Остальные бездетны. Итэтэ медленно вымирают, господин Марсель.

— О Господи! — невольно перекрестился богобоязненный доктор. — Полное искажение облика Божьего! Да чтобы мать не вынашивала дитя в своем теле?! Я ни на одной планете такого еще не видел. Даже сфируллы и те носят детенышей в кожаном мешочке под шеей.

— Есть ли у женщин-итэтэ какой-нибудь орган для зачатия и вынашивания детей? — вдруг спросил Энеобе.

Гоша сделал недоуменные глаза.

— А я о чем сейчас рассказал?

Марсель, Энеобе и Павел погрузились в мрачное молчание, изредка переглядываясь друг с другом.

— Вот потому я и не обнаружил половых клеток в 95% обследованных мной растений, — отметил Павел. — Только соматические. Причем их генетический материал не идентичен земному. Интересно, зачем у итэтэ существует разделение полов, если для рождения детей нужна лишь кровь и кристаллы?

— Как зачем? — изумился Гоша. — Люди, вы странные. Узоры не могут существовать, не обмениваясь энергией, а сила Альризы не может течь между одинаково заряженными полюсами. Если у мужчин вторичные нити узора имеют положительный заряд, то у женщин он отрицательный. Во время обряда Замыкания круга, мужчина и женщина обмениваются энергией и подпитывают друг друга. Это помогает их узорам совершенствоваться, позволяя энергии перемещаться не только от центра к периферии планеты и обратно, но и вдоль периферии. Без этого процесса жизнь бы замерла и исчезла.

— И как происходит обряд? — полюбопытствовал Марсель.

— Двое становятся на колени, лицом друг к другу, соприкасаются ладонями и склоняют головы один к другому. Если это муж и жена, разрешается касаться губами губ партнера. Узоры постепенно сонастраиваются, между ними появляется временная нить и начинается обмен энергией, — охотно объяснил коррос. — Лучше если это происходит в Круге храма, поскольку процесс усиливается энергией Альризы.

— И это все? Больше мужчины и женщины никак… не контактируют? — уточнил Павел.

— А как они могут контактировать? — искренне недоумевал Гоша.

Возникла новая затяжная пауза.

— Ясно, — вымолвил Марсель, имитируя спокойствие. — Конрад был прав. У Альризы имеется только внешнее сходство с Землёй. Такое впечатление, что с помощью клонирующих себя растений, животных и людей планета поддерживает нечто другое, более ценное.

— В прошлый раз Альриза сообщила, что итэтэ — лишь сырье для Сияющих Звезд, — неуверенно произнес Энеобе. — Возможно, это все объясняет?

— Хранительница крови не могла такое сказать! — возмутился Гоша.

— Но так было, — вздохнул Павел. — Помнишь, несколько дней назад мы попросили тебя связаться с ней? Тогда Альриза и сообщила, что итэтэ являются начальной стадией формирования Сияющих Звезд.

— Выходит, — ошарашенно протянул Гоша, — мы сами по себе не нужны? Мы лишь материал?

— Нет, — отозвался Павел. — Думаю, ваша Хранительница крови любит вас и заботится, как умеет. Однако Боги изменили ее узор и сделали такой, какая она сейчас. Что-то пошло неверно в их гениальном плане, поэтому вам так трудно живется.

— Хорошо, — продолжил логическую цепочку Марсель, — но где тогда конечный продукт? Сияющих Звезд тут никто сотни лет в глаза не видел!

— А итэтэ и не должны их видеть, — раздался голос Дакуса, входящего в кают-компанию. — Потому что если они увидят Сияющие Звезды, то, естественно, пожелают ими воспользоваться, а это разрушит спланированный Богами круговорот событий. Полагаю, созревшие Звёзды, радикально отличающиеся по свойствам от рождающих кристаллов, скапливаются внутри Шара, да и сам Шар — это гигантская Сияющая Звезда. Логически поразмыслив, можно прийти только к такому выводу.

— Почему ты так считаешь? — обернулся к нему Павел.

— Шар и Сияющие Звёзды — две самые большие ценности на Альризе, — пояснил Дакус. — Если сложить известное нам на настоящий момент, планета была создана для поддержания их жизнедеятельности. Прошу прощения за опоздание. Сэр Картрайт сообщил мне о срочном совещании несколько минут назад, но я в курсе последних событий.

— А ты можешь не только программы составлять, — с уважением заметил Марсель.

— Спасибо. Павел, как тебе кажется, будет ли организм, сочетающий в себе признаки живой и неживой материи, эволюционирующий через чужие тела, обладать разумом?

Космогенетик задумался на несколько секунд, а потом сказал:

— Мы еще нигде не встречались с подобной формой жизни. Полагаю, она может быть выведена лишь искусственным путем. Причем неорганическая составляющая этого существа позволила бы точно программировать его развитие, а органическая управляла бы ростом существа в рамках заданной программы.

— И я так считаю, — Дакус обвел взглядом всех собравшихся. — Но программа, похоже, изменилась до неузнаваемости гораздо раньше, чем отсюда исчезли Боги, и даже прежде, чем входы на нижние этажи храмов были перекрыты.

Выслушав последние слова помощника капитана, Марсель де Рош серьёзно произнёс:

— Как врач, отвечающий за состояние здоровья команды, я бы предложил отправить Координационному Совету сообщение о срочной эвакуации с Альризы в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Подобное решение, конечно, должен принимать капитан.

— Да, — кивнул Дакус, — если выбирать между научным открытием и нашими жизнями, я бы тоже предпочел увести «Даллас» на Землю, пока не поздно, однако насчет данной конкретной экспедиции у меня никаких иллюзий изначально не было. Объективно говоря, нам нельзя возвращаться, пока ситуация удерживается под контролем, и мы способны продолжать исследования.

 — Мы останемся, — подал голос Павел, — иначе себе не простим, что не довели до конца интереснейшую работу.

Энеобе кивнул.

— Здесь куча ценного материала. Я отсюда ни ногой, пока все не изучу. Хотя бы то, до чего дотянуться сумею.

— Как знаете, — махнул рукой Марсель. — Мое дело предупредить. Обидно только, если вдруг мы все погибнем, разрушится наш корабль, например, вследствие Волны, капитану тоже отсюда не выбраться и не подать сигнала. И не отправить собранный материал на Землю.

— Марсель, прекрати нагнетать обстановку! — оборвал врача Дакус. — За ним пришлют спасателей, если он не будет выходить на связь. Координаты Альризы известны.

— Много лет тому назад на Земле жил спасатель, способный вытянуть кого угодно и откуда угодно. Второго такого до сих пор не появилось.

— Ладно, поклонник Маркова, завязывай трепаться, — не выдержал Павел, нажимая на камере, висящей над столом, кнопку окончания записи. — Осталось дождаться возвращения капитана. Думаю, Дакус со мной согласится, нечего морочить сэру Картрайту голову предложениями эвакуироваться. И так работы полно.

— Хотите, проголосуем малым составом? — предложил Дакус. — И картина прояснится. Кто за то, чтобы остаться?

Энеобе, Павел и Дакус подняли руки. Гоша посмотрел на Павла и вытянул вперед крыло. Марсель широко ухмыльнулся и последовал примеру товарищей.

— Так чего ты время у нас отнимаешь! — возмутился Павел.

— Улететь я предлагал, как врач, а голосую, как ученый.

— Если вопросов больше нет, предлагаю разойтись, — отозвался Дакус. — Совещание окончено.

Перед тем, как покинуть помещение, помощник капитана с улыбкой оглянулся и добавил:

— По-моему, сэр Картрайт отлично знал, кого набирал в команду.


На электронной карте место расположения аномальной зоны было обведено красной чертой. Остановившись на самой границе запретной территории, Конрад вытащил из-за пазухи кристалл, упакованный в воздухопроницаемый контейнер, и шагнул вперёд.

Если прежде при приближении к храму у капитана возникало ощущение, будто его затягивает в водоворот, то теперь все изменилось.

Мир взорвался сиянием. Такого яркого света невозможно увидеть, даже когда летишь в космосе без использования си-прибора по направлению к белому карлику. Тело окутала прохлада, но она быстро сменилась приятным теплом и тишиной.

Конрад внимательно огляделся по сторонам.

Он очутился в просторной комнате, где пол и потолок, отражая друг друга, представляли собой две окружности с четко обозначенными секторами зеленого, красного, синего и розового цветов. Каждый сектор был собран из многочисленных пятиугольных ячеек размером с поперечное сечение кристалла, который принес Конрад. Желая проверить догадку, капитан двинулся по линии, разделяющей красный и синий сектора к противоположному краю круга.

Присев на корточки, Конрад открыл контейнер над поверхностью зеленого сектора. Неожиданно кристалл поднялся вверх и повис в воздухе. С потолка к верхушке загадочного минерала протянулся луч света. Пройдя сквозь кристалл по центральной оси, луч расщепился, веером ударил по стенам комнаты, образуя между стенами и потолком четыре наклонные светящиеся плоскости, напоминающие земные мониторы. По своеобразным экранам побежали строчки из непонятных символов, и вдруг над центром круга, проходящего через комнату, возникла голограмма, изображавшая песочные часы, сплетенные из золотых нитей.

Линии причудливо изгибались, свивались и расходились, а на пересечении большинства нитей крепились туго свернутые серебряные шарики. Если бы капитан некоторое время назад не поговорил с Аэ, он бы вряд ли догадался, что видит перед собой узор кристалла.

Нити на голограмме внезапно окрасились в темно-синий цвет, а серебристые шарики в алый. Вокруг некоторых частей узора возникли мигающие черные треугольники. В то же мгновение Конрад увидел, что одна из ячеек зеленого сектора раскрылась и приподнялась над полом. От нее к кристаллу протянулись точно такие же, как в узоре, блестящие нити. Мигающие треугольники на голограмме пропали.

Кристалл замерцал, переливаясь всеми цветами радуги, но через минуту погас. На наклонных плоскостях, образованных лучами, высветилось длинное сообщение, которое Конрад прочесть не сумел.

Лучи и голограмма пропали.

Кристалл переместился к ячейке и погрузился в нее. Ячейка задвинулась пластиной из зеленого минерала и вернулась на свое место в полу.

Капитан «Далласа» продолжал стоять на месте, глядя туда, где только что исчез кристалл, и напряженно раздумывая, как теперь выбираться. Проблема решилась сама собой.

Перед глазами потемнело, уши заложило, будто их заткнули толстым слоем ваты. Горло и затылок сдавило до боли, а перед внутренним взором, доводя до головокружения и тошноты, замельтешили странные картины.

Нескончаемо длинный зал с черными стенами, поглощавшими любую крупицу света, а посреди него круг, исчерченный причудливыми знаками, разделенный на сотни секторов всевозможных оттенков. Помещение, залитое ярким светом, где под потолком висел белоснежный шар размером едва ли не с половину «Далласа».

Извилистые коридоры, ведущие в вакуум. Миллионы прозрачных голубоватых дисков, сияющих в абсолютной темноте, словно звезды Вселенной.

Овальное хранилище, где в нишах, распределенные по ярусам, располагались разноцветные кристаллы, размером в половину человеческого роста — от тонких и вытянутых до шарообразных.

Внутри Конрада нарастал рокочущий гул, словно сотни голосов, перебивая один другого, пытались сообщить ему нечто, но он не понимал языка и не мог ответить.

Потом звук оборвался. Исчезло мельтешение образов и тошнота. Очнувшись, Конрад обнаружил себя лежащим посреди леса на границе аномальной зоны. Возле него столпились четверо Магов, включая Лидера Защитников. Лица служителей Дана не предвещали ничего хорошего.

— Разве вам не говорили, господин Картрайт, что подход к Северному храму категорически воспрещен? — ледяным тоном осведомился Вайто.

Конрад попытался оправдаться, но не сумел. Отчего-то он ощущал себя неспособным даже губами шевельнуть.

— Я еще раз спрашиваю, каким образом вам удалось очутиться в хранилище? — повысил голос Вайто. — Только не рассказывайте, будто не поняли ничего из происшедшего!

Странное состояние овладело Конрадом: ни подняться, ни слова вымолвить, — и это при абсолютно ясном сознании.

Интересно, Маги его убьют? Что ж, пусть попробуют. Если им это удастся, будет даже забавно. Лишь бы команду не тронули. А там… Дакус разберется с внештатной ситуацией. Он сумеет. Конрад всю его подноготную по базе космоцентра месяца полтора изучал, прежде чем решился взять первым помощником.

Отчаявшись что-либо предпринять, капитан просто глядел в лица столпившихся вокруг Магов, отлично понимая, каким пустым и безжизненным, наверное, кажется окружающим его взор. Вдруг Конрад ясно ощутил, как один из жрецов Восточного храма склонился над ним и схватил за руку. И тут же отдернул ладонь, будто обжегся.

— Ро, его Волной накрыло, — испуганно сообщил парень своему Лидеру на родном наречии.

«Я понимаю их язык?» — удивился капитан.

Вайто приблизился к распростертому на земле Конраду, быстро провел над ним рукой.

— Сильнейшая намагниченность. Вызовите срочно кого-нибудь из Лекарей!

Двое других Магов прижали скрещенные пальцы рук к груди, отошли на шаг в сторону и материализовали в ладонях небольшой кристалл, после чего один из мужчин стал что-то проговаривать в него, как в мнемоблокнот.

— Лиитэ, — обратился Вайто к Магу, который трогал Конрада за руку. — Осмотри землянина. Просто так хранилище его бы не выпустило. Если он дышит, стало быть, тому есть важная причина.

Тот, кого звали Лиитэ, опустился на колени перед Конрадом и стал осторожно оглядывать лицо, волосы и руки капитана. Для Конрада эта процедура была крайне неприятна. Его охватило чувство полного бессилия. Он все прекрасно чувствовал, слышал, понимал, но не имел возможности отстраниться или сказать что-то. Капитан молился об одном, чтобы жрец прекратил обращаться с ним так, словно он доисторический экземпляр животного, найденный при раскопках.

Вдруг молодой Маг пораженно вскрикнул и обернулся к Вайто:

— Ро, смотрите! — он медленно повернул голову Конрада так, чтобы Лидер мог ясно видеть нечто, находившееся на шее капитана с левой стороны.

— Чего-то подобного я и ожидал, — спокойно вымолвил Вайто, мельком взглянув в указанном направлении. — Интересно, наш любознательный землянин будет счастлив обнаружить, что отныне он принадлежит Альризе?

«Принадлежу? — мысленно удивился Конрад. — Почему?»

— После снятия Лекарями намагниченности забираем его с собой, — продолжал Вайто. — Когда очнется, предстанет перед Полным Кругом Совета. Думаю, он уже знает свою миссию, хотя я и не представляю, как он будет ее исполнять, — и, обращаясь к двум другим Магам, добавил. — Поздравляю, братья. У нас снова появился Держатель Северного Круга. Первый за истекшие четыреста лет.

====== Глава 15. Пленник Зоурина ======

Труднее всего оказалось не войти в запретный храм, не выяснить, что он теперь превратился в одного из жителей планеты, где понятия «норма» и «порядок» весьма размыты, самым ужасным для Конрада стал момент, когда вызванные по приказу Вайто Лекари сняли с его тела остатки намагниченности, и он должен был снова получить способность двигаться.

Капитан Картрайт и получил её. Только первое же движение было вызвано не его мысленным приказом, как и первый поворот головы, и намерение заговорить. Повинуясь чужой воле, его ноги встали на землю, а сухой голос с резкими обертонами произнёс на языке итэтэ:

— Держатель Северного Круга приветствует Лидера Дана.

Холодея от ужаса, Конрад наблюдал, как его скрещённые пальцы сами собой прижались к груди. Он попытался заставить себя сказать или сделать хоть что-нибудь вопреки происходящему, но никакое его желание не воплощалось в реальность. Между ним и тем, кто называл себя Держателем Северного Круга, существовал разрыв, который Конрад не способен был осмыслить.

Мужчина напрягся, пытаясь припомнить, что же всё-таки произошло в Хранилище после того, как он увидел погружение кристалла в ячейку, но кроме мельтешения бессмысленных картин в памяти не всплывало ничего.

Пока капитан лихорадочно размышлял над случившимся, Держатель Круга церемонно представился Магам как Зоурин, возрождённый милостью Хранительницы крови. И этот наглый похититель чужого тела без малейшего колебания согласился отправиться следом за Магами, чтобы предстать перед Полным Кругом Совета.

Сознание Конрада отчаянно стремилось подать какой-нибудь знак жрецам. Пусть они не станут помогать, но хоть одна живая душа будет знать, что он всё ещё здесь, слышит, понимает происходящее, осознаёт себя отдельной личностью.

Бесполезно. Он не контролировал собственное тело. Ни один сустав, ни единый мускул.

«Если Волна занесла внутрь меня чьё-то постороннее сознание, — пытался рассуждать Конрад, абстрагируясь от подступающей волны паники, — тогда, наверное, Зоурин откликнется на мои мысли при попытке позвать его?»

И Конрад начал настраиваться на того, кто управлял сейчас его телом, но, увы, со стороны чужеродного сознания ощущался лишь вакуум. Создавалось впечатление, что выселять из тела некого, бороться не с кем. Однако Держатель Северного Круга по имени Зоурин объективно существовал! Он что-то делал, говорил, а, значит, о чём-то думал. Впрочем, возможно, сознание, поселившееся в теле капитана, не отвечало по той причине, что оно и не подозревало о существовании Конрада. Зоурин, скорее всего, убеждён в своей сотворённости Альризой, а Маги ему правду никогда не скажут. Зачем брата по крови расстраивать? Да и вообще, кто такой Конрад? Чужак. Сгинул — и слава Альризе.

Впрочем, отчаиваться рано. Команда «Далласа» помнит его, будет искать и вскоре обязательно найдёт. Кроме того, Маги ведь на самом деле знают, что это тело недавно принадлежало Конраду, а не какому-то Держателю Круга. Вайто сказал, что капитан будет сильно удивлён, обнаружив свою нынешнюю принадлежность другой планете. Значит, Вайто в курсе происходящего, хотя и делает вид, будто Зоурин возродился в собственном теле.

Если подумать, нечто подобное недавно произошло с одним из членов команды «Далласа». Память Павла слилась с разумом Гоши вследствие того, что в момент прохождения Волны они находились близко друг от друга. Павла зацепило краем фронта, Гоша изменился полностью, так как ему досталось больше мутагенной энергии.

Но в Северном храме Конрад находился один. Каким образом внутрь него попало сознание Зоурина?

«Кристаллы, — вдруг догадался капитан. — В храме находилось великое множество кристаллов!»

По словам Гоши, они способны выходить из тела носителя по завершении роста. Но не значит ли это, что любой полностью сформированный кристалл, покинувший организм обладателя, теоретически может внедриться в другое существо, сохраняя память и сознание предыдущего владельца?

Прецедент с Павлом доказывает: на Альризе возможно всё. Конрад мысленно вздохнул. Ничего не остаётся, кроме, как наблюдать за происходящим и искать выход.


В разговоре с Зоурином Вайто сообщил, что откладывать собрание Полного Круга Совета не будет. Появление Держателя Ара — экстраординарное событие, о котором немедленно должны узнать все. И если новоявленный итэтэ именует себя «Древнейшим», он должен пройти серьёзную проверку под названием «Признание Сущности».

Зоурин склонил голову в знак согласия:

— Вы имеете право на подобную проверку. Когда вы закончите испытания, то убедитесь, что я действительно тот, кто хранил кристаллы Богов, входя в первый состав жрецов Ара.

«Круто! — мысленно присвистнул Конрад. — Важная, однако, шишка попала в моё тело. Жаль, нельзя с ним побеседовать, а ещё лучше — прочесть его мысли».

Вайто отпустил помощников и приказал Зоурину следовать за ним. Вскоре он привёл Держателя Круга к странному сооружению, расположенному посреди леса. Скрытое за стволами деревьев, оно напоминало извитой столб голубовато-белого цвета, внутри которого вошедший мог только неподвижно стоять, выпрямившись в полный рост.

«Склеп какой-то», — поморщился Конрад.

Зоурин спокойно ступил внутрь.

— Испытание начато, — провозгласил Вайто, раскрывая ладони перед собой.

Держатель Круга ответил Лидеру Дана прикосновением пальцев к груди.

— Испытание принято.

Дверь кельи задвинулась сама собой, отделяя жреца от окружающего мира, и в тот же миг в мыслях Конрада мелькнуло: «В свете нет страха». Капитан «Далласа» замер в изумлении и стал прислушиваться к этому чужому голосу.

Поток слов, будто размеренно читаемых с листа бумаги, продолжался:

«Боится тот, кто слеп, потому что не видит света. Кто видит, тот не слепой. Я вижу свет, значит, мои глаза открыты миру».

Каменные стены сверху донизу покрылись вязью непонятных символов, которые через секунду слились в радужное сияние, ослепившее Конрада, а когда капитан снова получил возможность видеть, то убедился, что окружающая обстановка изменилась.

Зоурин стоял посредине просторного помещения, где хорошо освещённым оставался лишь центр. Прямо от его ног вверх поднималось нечто вроде воронки, состоящей из бесчисленных Рождающих Кристаллов всевозможных форм и оттенков. Полупрозрачные минералы свободно парили в пустоте, удерживаемые, очевидно, силовым полем.

Конрад пытался охватить взглядом помещение, чтобы определить его точные размеры, но ничего, кроме тысяч кристаллов, не мог обнаружить. Невозможность повернуть голову крайне раздражала. Теперь Конрад понял, что весьма опрометчиво полагал раньше, будто после эксперимента Барковского с ним ничего худшего произойти уже не может. Худшее происходило прямо сейчас, сию минуту.

Внезапно в поле зрения капитана возникли три девушки. Самая юная, светловолосая и зеленоглазая, была одета в алое платье, струящееся складками до пола. Белокурые волосы незнакомки украшала диадема с крупными рубинами.

Вторая, чуть постарше, явилась в ярко-синем наряде причудливого покроя, отдалённо напоминающем сари. С блеском ткани странного одеяния не сравнились бы ни земная парча, ни атлас. Чёрные волосы девушка заплела в длинную косу, позволив двум прядям небрежно струиться по правому плечу.

Третья, черноглазая и темноволосая, одетая в зелёную куртку и бриджи, взглянув на двух других, дотронулась пальцами до своего плеча, и ее куртка мгновенно превратилась в роскошную тунику, расшитую драгоценными камнями.

Все три девушки опустились перед Зоурином на колени и громко произнесли:

— С возрождением, Первый Держатель Круга! Мы счастливы подчиняться тебе, ибо до сих пор наши силы были неполны.

Приблизившись к ним, Зоурин ласково погладил каждую по голове.

— Как ваши имена?

— Ирэсса, — произнесла белокурая. — Я служу храму Эте.

— Талила, — представилась девушка в сари. — Я охраняю кристаллы Мито.

— Адарин, — склонила голову та, что носила тунику. — Хранительница крови поручила мне беречь ценности, принадлежащие Дана.

— Встаньте и никогда больше не склоняйтесь ни перед кем.

Девушки поднялись на ноги, с благоговением глядя на Зоурина, в то время, как он продолжал говорить:

— Нам доверены величайшие сокровища Альризы, поэтому остальные должны чествовать нас. Держатели Кругов подчиняются лишь Богам и Альризе.

— Вы сумеете помочь возродить планету, Ро? — с трепетом спросила Ирэсса.

— К сожалению, Тай, я до конца не понимаю происходящего, ибо очень долго спал, но, надеюсь, вы мне поможете разобраться, и тогда я сделаю всё от меня зависящее, чтобы хорошо служить Хранительнице крови.

— Мы рады вашему возвращению, — Адарин сложила ладони перед грудью. — Нам было одиноко без вас.

— Тогда засвидетельствуйте Совету моё пробуждение!

Новая яркая вспышка ослепила Конраду глаза. На сей раз, привыкнув к смене освещения, капитан увидел себя стоящим в центре вымощенной плитами площадки, окружённой высокими колоннами. Из мыслей Зоурина следовало, что итэтэ, устроившиеся на сиденьях перед ним, являются представителями Полного Круга Совета.

Слева расположились семеро главных Магов, позади них девять Лидеров Воинов, справа — Лидер Эте и глава Авведо с помощником.

В составе Совета присутствовали те три девушки, которых Конрад видел минуту назад в зале с кристаллами. Правда, на них теперь были надеты одинаковые белые одеяния с чёрными накидками через правое плечо.

Ни слова не говоря, девушки поднялись со своих мест, и, спустившись на площадку, встали полукругом за спиной Зоурина.

Держатель Ара удовлетворённо усмехнулся, оглядев встретившее его молчаливым изумлением собрание. По рядам представителей власти побежал благоговейный шёпот:

— Выбрался из куа-рири невредимым. Только Первому Держателю это подвластно.

— Заставил души Держателей повиноваться ему…

— Боги помнят о нас.

Зоурин поднял над головой ладони, и Конрад похолодел, увидев, какими стали его руки — жилистыми, смуглыми, с короткими и сильными пальцами. На левом запястье виднелась татуировка: золотисто-синий шар, собранный из множества пятиугольных ячеек.

Впервые в жизни в сердце капитана проник неподдельный страх.

«Он изменился. Он трансформировал моё тело, и я теперь даже не знаю, как выгляжу. Что же делать?!»

Шансы быть узнанным собственной командой снижались до нуля.

— Испытание пройдено! — торжественно объявил Зоурин, оглядывая членов Совета. — Я вернул свой истинный облик, и мои помощницы со мной. Из их сознания я получил информацию о том, что внутренние круги храмов опечатаны, а уцелевшие кристаллы хранятся в Авведо. Активация кристаллов разрешается избранным во временных кругах подзарядки. Такой тактикой вы преуспеете лишь в одном — погубите остатки кристаллов. Они не вызреют на бесплодной земле. К сожалению, я не способен творить чудеса, однако обещаю, что отныне приложу все силы для восстановления храма Ара. Только там кристаллы будут в безопасности. Если получится возродить жрецов Северного храма, чтобы открыть доступ к Светоносной Жиле, мы сумеем снова сделать Альризу прежней, как во времена Богов.

Услышав его слова, представители Полного Круга вскочили на ноги и начали наперебой что-то восклицать, однако по знаку Раато быстро утихли. Тогда Глава столицы задал Зоурину самый важный для собравшихся вопрос:

— Первый Держатель знает, куда ушли Боги?

— Нет, — ответил Зоурин, отводя глаза в сторону. — Это ведомо лишь Мудрецам.

— Не воображай свою слепоту, когда не слеп! — возмутился Раато. — Много лет тому назад ты уходил с Высшими!

Зоурин выдержал значительную паузу, а потом вымолвил:

— Пути Богов и итэтэ не пересекаются. Высшие решили, что миссия Ара завершена, и погрузили жрецов в сон, пообещав, что в нужное время мы пробудимся. Не знаю, что послужило причиной моего пробуждения, пока остальные спят, наверное то, что здесь настали трудные времена. Держатели не знают, как исполнять свои обязанности. Кристаллов становится меньше и меньше, и они хранятся не там, где положено. Круги оскудевают. От Хранительницы крови мне поступило распоряжение: возродить Ара и продолжать делать то, что я делал прежде. Я исполню волю Альризы с вашей поддержкой или без неё.

Представители Совета снова зашептались между собой, споря и перебивая один другого. Наконец, вперед выступил Вайто и сказал:

— Для завершения ритуала Маги требуют проведения полного сканирования узора многоуважаемого Зоурина.

— Воины просят отказаться от этой идеи! — поспешно вскочил с места Лефус. — Держатели Кругов — избранные! Никто не имеет права касаться их линий!

— Лидер Храма Дана возражает Лидеру Мито, — спокойно заговорил Вайто от лица всех Магов. — Объясняю свою позицию: только после проведения полного сканирования мы будем уверены в идентичности личности прежнего и нынешнего Держателя Северного Круга.

Со своего места поднялась Лидер Хомтиа. Внимание членов Совета обратилось на неё.

— Предлагаю подождать решения Хранительницы крови, но если она позволит проведение сканирования, храм Эте выдвигает условие: в сканировании должны участвовать все присутствующие, а не только Лидеры Корус и Имано.

Раато и его помощник единодушно согласились с мнением Лидера Хомтиа, и Круг Совета погрузился в молчаливое ожидание. Альриза, очевидно, безмолвствовала, и это заставляло собравшихся нервничать. Зоурин и Держательницы Кругов по-прежнему стояли в центре площадки, будто готовясь отражать атаку.

«Что ж, — размышлял Конрад, — не лишняя мера предосторожности. Если вдруг Зоурина признают самозванцем, ему придётся защищаться».

Обождав значительный промежуток времени, Вайто заявил:

— Отсутствие ответа при данном запросе рассматривается как согласие Хранительницы крови с любым нашим решением. Держатель Зоурин, в дни отсутствия катаклизмов преимущество в Совете имеют Лидеры Дана. Мы семью голосами выдвигаем требование от нашего храма — провести полное сканирование вашего узора. Что решает Лидер Лефус?

Поднявшись с места, глава храма Воинов, важно произнёс:

— За время ожидания наши голоса распределились в соотношении пять «да» против трёх «нет». Лидеры высших кругов требуют провести сканирование памяти и узора уважаемого Зоурина. Я, как глава храма, выражаю несогласие с подобным решением, однако вместе с моим голосом вы получаете соотношение пять «да» против четырёх «нет». Что решает Лидер Хомтиа? — повернулся Лефус к главе храма Искусств.

— При исполнении моего условия: провести проверку так, чтобы её результаты были очевидны собравшимся, вы получаете моё «да», — ответила Лидер Эте.

Глава Авведо и его помощник тоже проголосовали за проведение сканирования узора.

— Вы слышали, Держатель Ара? — обратился Вайто к стоявшему перед ним жрецу. — Хранительница крови воздержалась от высказываний, а решение Совета — практически единогласное «да». Мы проведём сканирование.

Ничего не ответив, Зоурин поднес руки к груди, и Конрад в изумлении увидел, как из области его сердца появилась нить, странная, будто состоящая из расплавленного золота. Зоурин подцепил ее пальцем и стал осторожно вытягивать наружу. Без тени страха он смотрел в лица членов Совета.

Нить оказалась длинной, завитой в причудливые петли и полукольца. В ней присутствовали участки, подобные гроздьям цветов, звездам, спиралям, ожерельям из драгоценных камней. Постепенно переходя из тела в воздушную среду, линия узора уплотнялась, превращаясь в подобие материальной нити, состоящей из неизвестного Конраду волокна. Близким аналогом могло быть лишь в принципе невозможное сочетание шёлка и разработанного в последние годы на Земле асталита*.

— Не надо!!! — закричал внезапно кто-то из Лидеров Мито. — Это же очень опасно!

— Не более, чем ваше доморощенное сканирование, которое однозначно нанесёт вред моему сознанию, — ответил Зоурин, не моргнув глазом. — Вы хотели видеть мой узор? Смотрите. Как видите, нить целая и не имеет инородных участков.

В этот миг вокруг узора появилась прозрачная оболочка, похожая на едва приметную тонкую корочку льда.

— Не беспокойтесь, — пояснил Зоурин. — Я ставлю защиту во избежаниепорчи нитей, но вы по-прежнему будете видеть их сквозь кристалл. Итак, я извлёк для вас полностью свои Второе и Третье имена. Совет доволен?

Судя по воцарившемуся молчанию, Совет не знал, доволен он или нет, ибо был шокирован.

— У меня один вопрос, — подчёркнуто вежливо продолжал Зоурин. — Мне и Первое Имя демонстрировать, или меня всё же избавят от необходимости чувствовать себя вывернутым наизнанку?

— Остановите это!!! — закричали с мест почти все Лидеры Мито, обращаясь к остолбеневшим Магам. — Вы разве не понимаете, как он рискует? Это Древний Держатель Круга! Он вообще не должен доказывать что-либо подобным образом! Мы на грани нарушения Кодекса!

— Довольно, — дрожащим голосом произнес Вайто, поднимаясь на ноги. — Уважаемый Зоурин, Совет верит вам.

— Отлично, — пробормотал Зоурин, и его нить, снова вернувшись к прежней консистенции, втекла внутрь груди. — Если кого-то сильно заинтересует моё Первое Имя, могу показать его отражение в куа-рири, а сейчас мне нужно приступать к исполнению своих обязанностей. И первое моё распоряжение — все кристаллы должны вернуться в Хранилища. Катастрофа миновала. Прекратите создавать избыточные запасы.

— Но ведь светорождённые кристаллы не появляются! — воскликнул со своего места Лидер Биологов. — Что делать, если мы раздадим запасы по храмам, но не успеем защитить их в случае новой катастрофы? У нас и так остается всё меньше Воинов, вследствие того, что земля не дарит кристаллов, и из тел итэтэ не рождается совсем ничего!

— Однако если вы продолжите использовать для хранения и подзарядки искусственные круги и переносные ловушки, как делаете это сейчас, то снизите качество кристаллов ещё больше. Ручаюсь сердцем Альризы, я не предаю вас. Можете обратиться к Альризе, и она вам подтвердит сказанное.

— Она подтверждает! — воскликнул Лефус, и за ним то же самое вынуждены были признать Раато, Вайто и Хомтиа.

— Видите, — спокойно продолжал Зоурин, — я вам не враг. Перед Большой Катастрофой сложилась ситуация, когда необходимо было закрыть круги храмов и перевезти кристаллы в Авведо, но после того, как вы сделали это, Хранилища опустели и постепенно перестали функционировать, поскольку Альриза не считала нужным поддерживать их энергию. Боясь потерять имеющееся, вы практически не раздаёте кристаллы, а планета расценивает подобный шаг, как нежелание восстановить численность населения. Чем меньше кристаллов попадает в естественные круги подзарядки, тем меньше энергии тратит Хранительница крови на поддержание кругов и тем призрачнее ваши шансы на получение в будущем светорождённых кристаллов. Вы сами обеими руками толкаете себя к уничтожению!

— Такого Альриза не говорила, — настороженно заметил Раато. — Откуда тебе знать подобное?

— Я отвечаю за сохранность кристаллов и знаю о них всё.

— Но тогда, — заметил Вайто, — ты, наверное, предложишь не просто вернуть Рождающие кристаллы в храмы, но и пустить их в действие?

— Совершенно верно, Лидер Вайто. Раздать кристаллы нужно будет не только жрецам. Распределите их между наиболее достойными, но чтобы третья часть запасов обязательно досталась простолюдинам.

— Третья?! — возмущённо завопили члены Совета, задетые за живое. — Чем простолюдины такое заслужили?!

— Они как камни-пустышки! — громче других выкрикнул помощник Главы Авведо. — Красивые, но бесполезные!

— Однако итэтэ со способностями жрецов появились некогда именно в рядах простолюдинов, — возразил Зоурин. — Пусть жители, получившие кристаллы, проведут много рождающих ритуалов. Через некоторое время энергия на планете обновится, начнет быстрее циркулировать, и это вернет светоносную жилу под храм Ара. Если же планетарная энергия очистится настолько, что появятся Сияющие Звезды и родятся новые Мудрецы, то на Альризу вернутся Боги, и всё пойдет, как прежде.

— У тебя осталась Сила проявления Светоносного круга?! — перекрикивая других, подал голос Маг, одетый в зелёный балахон с четырьмя поперечными полосами белого цвета, идущими от плеча к плечу.

— Да, уважаемый Глава Теоретиков, я по-прежнему обладаю Силой.

— Яви её!!! — послышалось со всех сторон.

«Ого-го, — подумал Конрад, уже совладавший со своей недавней паникой. — Кажется, этот паразитирующий в моём теле жрец умеет делать нечто уникальное. Поглядим».

— Хорошо, — поклонился членам Совета Зоурин. — Сегодня я выполню все ваши требования, вплоть до абсурдных, но с завтрашнего дня буду следовать своей стезёй, и никто не принудит меня тратить энергию без надобности.

С этими словами Держатель Ара соединил указательные и большие пальцы рук в кольцо, разведя мизинцы. Между средними и безымянными пальцами возникла вязь из золотых линий. Зоурин умело сплёл из тысяч тончайших нитей нечто вроде старинной амфоры, а затем осторожно опустил её на землю.

Каменные плиты возле его ног вспыхнули золотом, стали ярко-синими, потом бирюзовыми. Наконец, свет погас. Ирэсса, Талила и Адарин склонились и коснулись ладонями того места, где в землю погрузилась «амфора». На поверхности плит стали проступать глубокие концентрические круги, расположенные на расстоянии примерно сорока сантиметров друг от друга. Когда число окружностей достигло восьми, девушки прекратили ритуал.

— Временный Круг для подзарядки перемещающих кристаллов, — объявил Зоурин. — На сто приборов. Если у кого-то возникла потребность зарядить кристалл, пробуйте. Только старайтесь бросать его ближе к центру, чтобы выровнять первичную ассиметрию круга. Вторую подзарядку можно осуществлять в любом месте.

С места поднялся Раато. Он приблизился к границе и кинул в центр окружностей кристалл бледно-лимонного цвета. Камень завис в воздухе на высоте полуметра над землей. Снизу к нему протянулось несколько светящихся нитей, плотно обвившихся вокруг. Кристалл засиял, переливаясь всеми цветами радуги, но вскоре поблёк и угас. Глава Авведо удовлетворённо кивнул остальным, подошёл, протянул руку, забрал кристалл и снова уселся на своё место.

— Итак, вам довольно такой демонстрации Силы? — обратился Зоурин к Совету.

— Вполне, — единодушно согласились Лидеры.

— Тогда, — взял слово Лефус, — от лица Совета заявляю: представший перед нами сегодня Зоурин доказал, что он действительно является Первым Держателем Круга Ара. Ему даётся право на возведение жилья поблизости от Северного храма из любых кристаллов, которые он сумеет материализовать. При необходимости многоуважаемый Зоурин должен участвовать в собраниях Совета на правах одного из членов. Завтра Главой Авведо Держателю круга будет выдан перемещающий кристалл. Если присутствующие согласны с моим мнением, собрание прошу считать закрытым.

Возражений ни у кого не нашлось, и члены Совета начали постепенно расходиться. В конце концов, только Ирэсса, Талила и Адарин остались рядом со своим Лидером.

— Мы поможем вам в материализации дома, чтобы успеть до заката, — сказала Талила.

— Благодарю. Вы вольны приходить ко мне и уходить, когда вам заблагорассудится. Не закрывайте нашу связь через вторичную нить, возникшую во время ритуала. Вы согласны на такие условия?

— Да.

— Вы сумеете сплести узор Эллир? Эти кристаллы так называли по имени одной из первых Богинь, чьи волосы были прозрачны, но при этом сияли всеми оттенками, какие только можно себе вообразить. Я видел в своём прошлом воплощении дочерей Эллир. Вы, должно быть, их не помните, ведь ваши сущности родились позднее?

— Не помним, Ро, — призналась Адарин. — Но мы сумеем создать камни Эллир.

— А вы расскажете о днях, когда миром правили Боги? — осторожно поинтересовалась Ирэсса. — Нам бы хотелось узнать об этом, чтобы разделить ваши чувства.

— Конечно, — с благожелательной улыбкой ответил Зоурин. — Позже я расскажу. И надеюсь, — он обвёл взглядом девушек, — благодаря нашим совместным усилиям, старые времена вернутся.

Соединив ладони, Держатель Ара и его помощницы начали сплетать узор, материализуя дом со стенами, сложенными из сверкающих кристаллов. Конрад заметил, как девушки вплели в узор два сегмента, казавшиеся среди прочих нитей широкими лентами. Вонзившись в землю, эти необычные части узора стали двигаться в толще почвы, ища, как понял потом Конрад, источник влаги.

Спустя несколько минут, игнорируя силу гравитации, вверх по ним потекла вода. Крупные капли, превращаясь в струи, поднимались по узким желобкам, и наконец в двух противоположных углах дома забило по роднику. Зоурин поднёс ладонь к ближайшему источнику и удовлетворённо кивнул головой. Вода была тёплой. Она текла вне зависимости от того, пользовался кто-то родником или нет, и уходила снова в землю через отверстия в кристалле.

По окончании возведения дома Зоурин и его жрицы материализовали два белых камня, которые обладали абсолютно идентичными узорами, но в одном из них энергия текла по часовой стрелке, а в другом — против. Поставив кристаллы рядом, Талила и Адарин синхронным движением надсекли узоры камней. На каждом кристалле возникло полукруглое углубление. Минералы, словно находясь во власти неодолимого притяжения, двинулись один к другому и, соединившись, слились в прибор, обладавший свойством уничтожать узор любого предмета, который падает на его поверхность.

«Кристалл-уничтожитель», — мелькнуло в мыслях Конрада, и капитан улыбнулся про себя: «Продолжай в том же духе, Зоурин, чтобы я нашёл способ бороться с тобой. Надо полагать, если б ты осознал моё присутствие, то не позволил бы мне читать так легко то, о чём думаешь. Значит, из нас двоих преимущество сейчас, как ни странно, у меня».

В течение следующего часа капитан имел возможность понаблюдать за тем, каким образом итэтэ обставляют жилища мебелью. В первые минуты после материализации энергия била ключом из вновь созданных кристаллов, переполняла пространство вокруг, трепетала в воздухе, электризовала кожу и волосы. Ее можно было черпать голыми руками и лепить из неё, что угодно. Конрад готов был поклясться, что и сам сейчас сумел бы сделать это.

«Дополнительная энергия, высвобожденная планетой при замыкании на неё линий итэтэ», — догадался капитан, продолжая слышать мысли Зоурина.

Ирэсса, Талила и Адарин воспользовались присутствием избыточной энергии. Они погружали пальцы в протекающие потоки, видимые теперь даже Конраду, и ловко свивали из них нити. Девушки торопились. Похоже, время действия потоков было ограничено. Менее, чем через час, все комнаты в доме заполнились необходимыми предметами быта, сложенными из кристаллов разных оттенков, а также из материалов, напоминающих древесину, хлопок, лён и шёлк. Закончив материализацию, жрицы покинули Зоурина.

После их ухода Держатель круга вошёл в спальню, выпил воды, умылся, высушил руки салфеткой из красного губчатого материала и лёг отдыхать. Перед сном он ненадолго задержался возле одного из кристаллов в стене спальни, лишь на пару секунд, но этого оказалось достаточно. Конрад увидел своё отражение.

Из грани кристалла на него смотрело лицо мужчины средних лет со смуглой, почти коричневой кожей, тёмно-каштановыми волосами, короткой курчавой бородой и угольно-чёрными глазами.

Как ни странно, внешность Зоурина не вызвала у Конрада неприятия. Скорее, наоборот. Встреться они при других обстоятельствах, капитан «Далласа» увидел бы в Держателе Ара скорее союзника, чем врага.

Однако в данной ситуации капитан мог думать лишь о том, как вернуться на «Даллас», поэтому, кем бы ни являлся Зоурин, для Конрада он оставался неприятелем, которому нельзя уступить.

Последняя надежда оставалась на то, что ночью, когда сознание жреца уснёт, Конрад сумеет воспользоваться этим, чтобы снова захватить контроль над своим телом, вернуться на корабль и успеть рассказать хоть кому-то из команды о случившемся.

Однако всё оказалось не так просто. В сон они погрузились оба, причём Конрад оказался вовлечённым в чужое сновидение.

В непроглядной тьме, окружившей его сознание, Конрад неожиданно увидел чужой узор. Капитан отлично понимал, что спит, и подобная ситуация невообразимо удивляла его. У него прежде никогда не было столь странного опыта: сон при полностью ясном сознании, но при этом абсолютная невозможность проснуться и распоряжаться своим телом.

Узор, явленный Конраду, был похож на извилистую дорогу. Капитан шёл, прекрасно понимая иллюзорность происходящего, однако не мог вернуться в реальность и не был способен вспомнить, где именно проснется, даже если ему удастся сделать это, хотя помнил своё имя, происхождение, товарищей с «Далласа»…

Дорога петляла под ногами, ввергала в отчаяние и тоску. Она не кончалась. Иногда Конрад напрягался изо всех сил, пытаясь разорвать опостылевшую золотую ленту руками, но она не поддавалась.

Капитан точно помнил, что кому-то когда-то удалось с лёгкостью порвать такую же дорогу, и тогда, распавшись, она разлилась, превращаясь в сияющее море. И стало спокойно и тихо. Пропало страдание, необходимость искать выход. Но он не может так поступить, он должен выбраться, иначе не будет ему покоя!

— Ты не видишь пути, — донёсся до него нежный женский голос. — Тебе было бы проще, если б ты видел.

— Так подскажи! — возмутился Конрад. — Если знаешь, куда надо идти — помоги увидеть!

— Ты совсем запутался, странник с глазами цвета первозданных озёр. Куда больше, чем многие до тебя. Но ты должен выбираться своими ногами. Разве ты не согласен?

— Право на одну подсказку должно быть у каждого, — возразил Конрад.

— Ветер звёздных просторов омоет твоё лицо… Ты странствуешь давно и с болью. Странник с глазами цвета озёр, твоя нить запутанна и длинна, но ты найдёшь выход. Забудь про отчаяние. Оно удлинит путешествие. Кому-то, шедшему по такой же дороге, было непросто, но он обнаружил выход. И пусть тебе во сто крат труднее, не сдавайся. Иначе я никогда не дождусь тебя!

— Кто ты? Назови себя!

— Река жизни.

Дорога исчезла в кромешной тьме, рассыпавшись брызгами-осколками.


Зоурин открыл глаза. Над головой по-прежнему поблескивали грани камней Эллир. Итэтэ поднялся с каменного ложа, не покрытого даже простыней, и приблизился к окну.

На небе мерцали яркие точки звёзд. Адарин, Ирэсса и Талила предлагали украсить его ложе пахучими листьями рициллы и застелить тканью с вышитыми цветами иннури, но Зоурин попросил девушек не усердствовать, создавая комфорт. Много лет назад он привык жить под землёй, охраняя кристаллы. Дом на поверхности Альризы — слишком большая роскошь.

Проспать столько лет в Хранилище и восстать, чтобы увидеть упадок цивилизации — весьма жестокая шутка.

Жреца беспокоили провалы в памяти. Строго говоря, Держатель Круга не мог толком вспомнить обстоятельства, при которых Альризу покинули Боги, а он был погружён в сон. Также Зоурин с трудом мог предположить, зачем ему сменили облик, но, наверное, тому были веские причины. Так сказала Альриза, пробудив Держателя ото сна.

И ещё Зоурин совершенно не помнил себя маленьким. Самое первое его воспоминание относилось к возрасту тридцати пяти лет, если считать по меркам итэтэ. И на тот момент он уже являлся Держателем Круга.

Сейчас ему было около ста семидесяти, если вычесть время, бессознательно проведенное в Хранилище. Узор его почти исчерпал себя. Пора бы и на покой. Только надо завершить миссию, а дальше можно почить в лоне Хранительницы крови.

Альриза собирается возродить Северный храм и Сияющие Звёзды, но ведь даже обыкновенных светорождённых кристаллов в последние годы не появляется. Нелегкая задача.

Зоурин задумался. Сияющие Звёзды некогда даровали Богам бессмертие. Впрочем, был в них изъян, о котором ему, как Держателю круга, следовало бы помнить, но он забыл, равно как утратил память о детстве и юности.

Зачем его оставили здесь? Для возрождения храма? Наверное. Другой причины он не мог себе представить. Ведь остальных жрецов Боги забрали с собой сотни лет назад на…

Нет, этого он тоже не помнил, хотя точно знал, что его в своё время известили о новом месте пребывания Богов. Признаться откровенно, его судьба незавидна. Успеет ли он вернуть храму былое величие или провалит миссию, в любом случае его нить исчерпана и вот-вот порвётся.

Однако сегодня ему приснился странный сон. Будто он на самом деле не древний Держатель Круга, проживший сотни лет, а молодой парень с невероятно белой кожей и ярко-синими глазами, в отчаянии бегущий по дороге, замкнутой на одном из участков в петлю, из которой нет выхода. Ему нельзя сойти с пути, поскольку у него нет другого, а девушка, чьего лица нельзя увидеть, ждёт его и просит не сдаваться, уверяя, что выход обязательно найдётся.

Держатель Круга вздохнул. Давным-давно собиратели кристаллов жаловались, что Боги закрыли их воспоминания, чтобы алчность и гордыня не коснулись сердец избранных, но иногда во сне воспоминания возвращались, и такое возвращение было болезненным…

Может, тот синеглазый юноша — его сон о прошлом?

Парень, бегущий по кругу, просил о помощи незнакомку, однако девушка не сумела помочь. А Зоурин перед пробуждением вдруг понял, где находится выход. Держатель Ара попытался подать юноше руку, чтобы показать путь, но между их дорогами не было ничего общего. Никакого бокового ответвления. А потом Зоурин проснулся. Он знал, что на рассвете ему обязательно пришлют запас еды, выделят участок земли и семена растений, дадут перемещающий кристалл.

Разумеется, он сделает всё для выполнения миссии, ради которой был пробужден, но всё же он теперь до самой смерти так и останется для окружающих лишь фразой, выдернутой из контекста истории, смысла которой он сам никогда не поймёт.

У него нет ни прошлого, ни будущего. Только бессмысленное настоящее. Понимание этого заставляло Зоурина чувствовать печаль при взгляде на ночное небо.

Комментарий к Глава 15. Пленник Зоурина * Асталит – микроволокна различных сплавов, вплетённые в синтетическую ткань. Применяется для изготовления костюмов астронавтов.

====== Глава 16. Отступники ======

Тоска и ярость гнали Кьюта вперёд. Выбравшись из заточения и попав в лес, окружавший Авведо, кгаллен с жадностью набрасывался по пути на всё, что попадалось ему, не гнушаясь несъедобными растениями. Ему срочно необходимо было восстановить запас энергии, подошедший к критической черте из-за вынужденной изоляции в энерго-коконе.

Выбравшись из плена, Кьют успокоился: теперь его жизнь была вне опасности. Однако появилась вторая проблема: он больше не чувствовал ауру Ирэн. Жгучую ярость усугубляло понимание того, что для поисков этой упрямицы, ему придется снова обшарить сверху донизу проклятую планету. Прорицателей с Шемма тут нет, придется трудиться в одиночку.

Интересно, как Ирэн удалось закрыть их канал связи?

Проглотив целиком нескольких мелких животных, даже не озаботившись проблемой выяснить, что это были за существа, Кьют, наконец, вернул себе способность по желанию превращаться в итэтэ или, сбросив тело, перемещаться в образе невидимого шара над поверхностью Альризы.

Во втором облике Кьют и направился к дому, где несколько дней тому назад проживала Даэна. Отсутствие девушки не явилось неожиданностью, однако неприятным открытием стало то, что вместе с юной жрицей пропал и дом, словно его никогда не было, а вместе с жилищем исчез последний энергослед, по которому можно было продолжать поиски.

Пообтершись среди аборигенов в невидимом теле, Кьют подслушал чужие разговоры и узнал последние новости о каком-то Держателе Круга, чьё возвращение чрезвычайно порадовало всех. Кьюту до Держателя Круга ровным счётом не было никакого дела. Не ту информацию он искал.

Поутру кгаллен вышел к двум простолюдинкам, построившим себе жильё по соседству с Ирэн, в облике светловолосого парня лет восемнадцати из расы Тьео, путешествующего «в сторону Южного Храма». В разговоре с двумя особями женского пола Кьют сослался на то, что умеет нейтрализовывать Явления, но женщины над ним только посмеялись и посоветовали меньше «воображать о себе».

Тогда Кьют бросил вскользь, будто умеет неплохо танцевать и спросил, не научит ли его гармонизирующему танцу одна уважаемая жрица, которую он видел тут несколько дней назад. При этом вопросе улыбки женщин увяли, и они поспешили отделаться от Кьюта, пробормотав что-то о гадких отступниках, устраивающих Явления, и что «таким, как эта жрица, самое место на Мрачном озере, куда ее, наверняка, и сослали».

Только тогда Кьют вспомнил: в день, когда Ирэн заточила его, Даэна совершила некий проступок, ввергший в нешуточную ярость тех, кого тут называли Магами.

Говорить о тех, кто преступил закон здесь, похоже, считалось дурным тоном. Но и самому искать Мрачное озеро проблематично: вдруг в интерпретации местных жителей, это окажется метафорическим понятием, означающим пропасть, пещеру или подземелье? Впрочем, существует определённая вероятность, что, не мудрствуя лукаво, надо искать водоём с очень тёмной водой.

На этой планете всего три континента, правда, имеется десять тысяч мелких островов, на которые распался четвертый после последней Катастрофы.

«С них и начну», — решил Кьют.

Преступников обычно изолируют в труднодоступных местах, чтобы они ни с кем из жителей не могли общаться и не сбежали. Острова, пострадавшие после Катастрофы — идеальное место для ссылки, ведь на Альризе без перемещающего кристалла далеко не уйдешь. Тут даже телеги изобрести не удосужились.

«А если бы и изобрели, кто бы их тянул? — усмехнулся Кьют. — Привыкли играть с энергией. Неспроста у них трансформеры под землей валяются, словно мусор. Такого даже на Кгалле не наблюдалось, а это была далеко не самая энергетически слабая планета!»

По ощущениям Кьюта, Альриза кипела от избытка полей и не только электромагнитных, но и таких, происхождение которых ему не удавалось распознать.

«Явления здесь становятся чем-то вроде спускового клапана, поскольку энергия планеты не расходуется, а лишь накапливается, — рассуждал Кьют. — Естественным путем Альриза не могла появиться. В Космосе случаются всплески избыточной силы, но подобное не становится правилом. Стало быть, она создана искусственно, вероятно, теми самыми «Богами», которым все поклоняются. Интересно, это те же существа, о которых рассказывали Невидимые? Впрочем, какая разница! У меня к Альризе всего одна претензия: получить назад Ирэн. Эта упёртая шепси на самом деле хочет вернуться, просто она в этом даже себе не признается. Пытается искать Шиама, прекрасно осознавая, что её драгоценный Брат давно погиб! Ирэн нужен кто-то близкий. Даэна — подчинённый организм, она не сможет никогда стать для неё родственной душой. Я обязательно найду трансформер и с его помощью освобожу Ирэн из чуждого тела, поделюсь с ней самыми свежими знаниями и умениями, и если уж ей так нравится кого-то искать, можно предложить найти Дариссу. Наверное, Ирэн небезразлична судьба сестры? Да, от поисков она не откажется, как бы ни относилась ко мне, а я потом что-нибудь придумаю, и в удобный момент сломлю её гордость. Ещё не всё потеряно», — усмехнулся про себя Кьют, взмывая невидимым шаром в небо.


— Госпожа, вы не спите? — Нимма выбралась из-под покрывала и пересела на краешек постели Даэны. — Что вас беспокоит?

— Мне необходимо срочно попасть в Авведо, но я не знаю, как это сделать, — отозвалась жрица.

— Вам потребуется перемещающий кристалл, — не удивившись словам хозяйки, заметила Нимма.

— Но я никогда не видела, чтобы Роо-ттэ пользовался прибором с того дня, как я доставила кристалл сюда. Сегодня ночью его вызвали на важную беседу. Кажется, к Мудрецу Элохару. Он не вернется до рассвета. Насколько я знаю, Мудрец живёт неподалёку, поэтому Ро-ттэ пошёл пешком, чтобы зря не расходовать энергию кристалла. Значит, прибор остался в комнате. Кто знает, появится ли более благоприятный момент, чем сегодня?

— Скажите, каким символом отпирается дверь его спальни, и я принесу кристалл. А потом верну на место.

— Нельзя! Перемещающие кристаллы сохраняют энергослед от узора последнего касавшегося его. Торм завтра выгонит тебя. Хорошо, если домой, а то… Сама понимаешь. Тебе нельзя трогать кристалл. Если поймают меня, то ты хотя бы отправишься к родным.

— А вы?

— Малоутешительный факт, но я заслужу лаир (1) и буду перемещена к Мрачному озеру. Второго проступка за столь короткий промежуток времени мне не простят. Придётся приложить все усилия, чтобы не попасться. Только вот не представляю, как именно это осуществить.

— Может, вам стоит подождать, пока вы не станете признанной жрицей, а потом начнёте нарушать правила? — рассмеялась Нимма. Затем посерьёзнела. — Или у вас в Авведо остался э-ттиа, без которого жизнь не в радость?

— Скорее, всеми нитями ненавидимый враг.

— Зачем вы рискуете ради него?!

— Он погибнет, если я не… Извини, ты сумеешь продолжать доверять мне, если я ничего не расскажу?

— Вы не обязаны рассказывать. Я ваша служанка. Если для вас так важно попасть в Авведо, я принесу перемещающий кристалл.

— Нет! Хоть ты ребенок, но кража кристалла — серьёзное преступление! Я пойду сама, — и Даэна поднялась на ноги.

Девочка решительно вцепилась в неё.

— Тай, я обещаю, что сумею принести кристалл и вернуть его на место. И энергоследа не останется. Если вы способны рисковать ради врага и чувствовать ответственность за служанку, которая рядом с вами находится всего неделю, я вас не предам! Вот доказательство: я доверяю вам свою тайну!

С этими словами Нимма ладонью провела по правой щеке сверху вниз. На её коже проступил красный след, напоминающий свежую рану. Даэна невольно отшатнулась назад. Она узнала абрис лаира.

 — Хранительница крови! Что такого ты могла совершить, чтобы в тринадцать лет заслужить знак отступника?!

Нимма снова провела по щеке. Клеймо исчезло.

— Не такой уж я ребенок, — грустно произнесла девочка. — Но не волнуйтесь. Нить, связавшая меня с предателем, порвана. Мой э-ттиа теперь никогда не найдет меня и не сумеет подслушивать мои мысли. Было больно, но… Это всего лишь вторичная нить! Потом я долго болела. Матти, моя лучшая подруга, выпросила у Лекарей талисман, чтобы облегчить заживление узора, — Нимма качнула головой вперёд и вниз, указывая на свой амулет.

— Выходит, ты с кем-то прошла обряд Замыкания круга, а потом своими руками порвала вторичную нить?!

— Верно. Я на пять лет старше возраста, на который выгляжу. Мне пришлось изменить нити. Я умею хорошо манипулировать узором второго и третьего типа. Иначе кто бы пропустил в Авведо беглую отступницу Кералу?

— Я слышала о тебе! — ахнула Даэна. — В прошлом году ты наделала много шума среди членов Совета, хотя я и не помню подробностей!

— Еще бы, — усмехнулась девочка. — Шума, действительно, было много.

— А почему Матти не позволила тебе остаться у неё? Ведь, добравшись до столицы, ты, наверное, в первую очередь пришла к ней?

— Да, представившись окружающим её младшей сестрой, отпущенной ненадолго из храма Эте восстановить силы. Но потом я подумала, что Матти не заслуживает того, чтобы прятать в своем доме отступницу, рискуя получить лаир. Она и ее ро-ттиа надеются заслужить Рождающий кристалл, а из-за меня их мечта могла никогда не сбыться. Когда Совет приказал Матти провести для вас ритуал Отдачи, я сама предложила пойти к вам вместо неё, чтобы потом был повод попроситься в услужение! Простите, но я на тот момент не видела иного выхода. Я не знаю, как долго продержится моя иллюзия. На самом деле я из расы Анг. Чтобы меня не узнали, я радикально изменила облик. Только пол сменить не смогла. Надо было полностью обратить направление течения энергии в узоре, а мне такое не по силам.

— Но… почему тебя заклеймили?

— Во время Катастрофы мы с Матти помогали Воинам удерживать барьер в Авведо. Один из них сказал, будто желает сделать меня своей ан-тиа, когда мне было двенадцать. Спустя четыре года он стал моим э-ттиа, потому что во время катаклизмов серьезных обрядов проводить было не разрешено. Он обещал взять меня в законные жены позже, как только опасность минует. В прошлом году меня вызвали провести ритуал Отдачи для госпожи Аруи — супруги господина Раато. После несчастного случая Тай Аруи была очень слаба. В дополнение к посещениям Лекаря, ей рекомендовали помощь Отдающей. Когда мой э-ттиа узнал об этом, он стал просить, чтобы я ради него нарушила Кодекс. Узор его мамы, как он сказал, очень пострадал после Катастрофы. Женщина страдала от многочисленных болезней. Мой э-ттиа «признался», будто уже обращался с просьбой о выдаче исцеляющего кристалла к Главе Авведо, но ему ответили, что узор бедной итэтэ всё равно скоро вернется к Альризе, поэтому лечение бессмысленно. Э-ттиа умолял меня прочесть мысли Тай Аруи и посмотреть, где она хранит кристаллы, похожие на бесцветные диски. Мой возлюбленный утверждал, что это самые сильные исцеляющие талисманы. Э-ттиа просил во время ритуала усыпить госпожу и подменить один из кристаллов пустышкой. Он уверял, что потом найдёт способ вернуть на место настоящий амулет, подзарядив его у Лекарей. Я согласилась. В опочивальне госпожи обнаружилось два кристалла. Я взяла один, заменила пустышкой и покинула дом, будучи уверена, что поступаю правильно. Спустя пять дней обнаружилась подмена. Полный Круг Совета потребовал моей смерти, но госпожа Аруи, несмотря на болезнь, пришла на собрание и заступилась за меня, хотя я, конечно, этого не заслуживала…

— Смерть за похищение амулета? — удивилась Даэна. — Не слишком ли? К тому же ты могла вернуть его обратно.

— Это оказался Рождающий Кристалл.

— Но они не бывают бесцветными!

— Я украла для своего э-ттиа один из наиболее ценных Кристаллов. Таких на тот момент на всей нашей планете оставалось четыре. Один предназначался Главе Раато. Один — Лидеру Лефусу. А два других отдали Лидеру Вайто и госпоже Хомтиа. Мой э-ттиа исчез в тот же день, как получил от меня кристалл. Его до сих пор ищут. Жрецы обращались за помощью к Хранительнице крови и к Мудрецу Элохару, но ни Альриза, ни Мудрец ничем не сумели помочь. Впрочем, Элохар уже стар. Он сам признает, что давно пережил свой век. А Альриза… Сами знаете, с ней в последнее время всё труднее связаться, будто она отходит в сторону, предоставляя нас самим себе.

— Не понимаю. Зачем твоему э-ттиа был нужен Рождающий кристалл? Он всё равно не сумеет активировать его! Совершив кражу, он превратился в отступника. Маги-Защитники или Воины его однажды найдут и заклеймят!

— Я тоже не знаю, на что он надеялся. Вероятно, просто считал несправедливым такое положение вещей, когда Лидерам достаётся лучшее. Или полагал, что однажды восстановятся естественные круги подзарядки, которые раньше существовали повсеместно, и тогда он воспользуется кристаллом, а если тот будет активирован, пусть даже похитителя накажут, ребёнка не тронут. Ведь на малыша не переходит ответственность за проступок родителя.

— Ты и, правда, взрослая, Нимма, если знаешь такое…

— Мне не стоило вам говорить! Узнав правду, вы теперь превратились в мою сообщницу. Но я не могла больше молчать! Трудно изображать из себя ту, кем не являешься.

— Буду теперь иметь в виду, что о тебе надо постоянно заботиться, а информацию упрятать подальше в узор. Не волнуйся, полное сканирование мне в ближайшее время не грозит, так что твоя тайна не откроется. Значит, ты весь прошлый год провела среди иргов?

— Только не думайте о них плохо, Тай. Многие получили клеймо по неведению, но и те, кто намеренно восстал против Альризы, сделали это от отчаяния и осознания несправедливости происходящего! Я никого не пытаюсь оправдать, но… куда справедливее было бы хоть изредка раздавать Рождающие Кристаллы не тем, кого жрецы признали лучшими, а простым жителям. Разве нет?

— Не знаю, киэй. Я не задумывалась никогда о таком. Но кто же помог тебе выбраться с Мрачного озера? Ведь считается, что порвать связь с тем местом, хоть раз оказавшись вблизи, невозможно. Оно сплетает свои нити с нитями отверженных и понемногу впитывает в себя души иргов, кормя их силой духов Лаоотора. Госпожа Хомтиа много рассказывала нам об отступниках и Озере. Разве это неправда?

Нимма поколебалась секунду, затем проговорила:

— Может, и правда, но мою энергию никто не похищал. А на девятый месяц пребывания среди иргов я нашла возле озера странный кристалл. Не такой, как другие. Сначала я подумала, что это пустышка, но всё же подобрала его и стала носить под одеждой. Это был очень красивый камень: сочно-зелёный, прозрачный, сияющий, но он выглядел так, будто его раскололи, — девочка задумалась, подбирая слова. — Не знаю, как объяснить… Все наши кристаллы гармоничны, а этот производил впечатление грубой недоделки.

— Покажешь? — заинтересовалась Даэна.

— Не могу, — смутилась девочка. — Он растворился внутри меня.

— Растворился?!

— Я вложила его в надрез на сгибе локтя.

— Как ты догадалась, что кристалл можно вводить в кровь?! — удивилась Даэна. — Ведь только жрецам известно, какой из них является внутренним!

— Кристалл теплел при прикосновении к коже. В детстве отец говорил, что такие экземпляры можно вводить в кровь. Либо это окажется информационный кристалл, и тогда возможно будет узнать нечто новое, если не произойдёт отторжения. Я подумала, рано или поздно другие ирги отнимут прибор у меня, и тогда преимущество, которое могло бы достаться мне, выскользнет из рук. Было страшно, но потом я подумала, что если погибну, ничего не потеряю. До конца дней носить клеймо отступницы — подумаешь, завидная участь! Я порезала руку и приложила к ране кристалл. Он на секунду превратился в густую, как сок римлаты (2), жидкость, а потом втёк внутрь, и рана зажила! Через минуту я потеряла сознание, а когда очнулась, поняла, что чётко вижу, как надо менять линии Третьего имени, в каких точках их можно безболезненно разрывать и соединять. Узор живого существа иначе функционирует, нежели чем узор минерала, хотя отличия не столь значительны. В принципе, все итэтэ могли бы научиться менять свои линии. Например, можно начать пробовать с безопасных участков узора, отвечающих за цвет глаз и волос, а, потренировавшись, продолжить эксперименты на остальных нитях. Но мне даже не нужно было экспериментировать. Благодаря кристаллу, я поняла, какая часть узора за что отвечает, и в каких пределах я могу варьировать это свойство. Я потихоньку уходила в лес, и там без свидетелей тренировалась, меняя внешность. Это было лишь игрой. Ведь сбежать с Мрачного озера я не рассчитывала. Но через пару дней я поссорилась с одним иргом и мысленно пожелала оказаться как можно дальше от него. Тогда-то я и переместилась на соседний остров, поняв, что теперь у меня появилась еще и эта способность. По крайней мере, пока энергия кристалла не исчерпается. Потом, наверное, я стану прежней. Но я не хочу обратно к Озеру! Лучше уж смерть!

— И ты еще собираешься ради меня совершить новый проступок?!

— Меня не поймают! Энергослед я уничтожу, как только положу прибор на место!

Даэна колебалась. Тогда Нимма коснулась рукой своей груди.

— Наэммо (3), Тай! Никто не пострадает.

Против такой клятвы было не устоять, и Даэна быстро шепнула девочке: «Летящая икки». Юная служанка приложила скрещённые пальцы к груди, поднялась со своего места и вышла из комнаты.


На восьмые сутки поисков Кьют учуял признаки разумной жизни на одном из островов архипелага. Энергия существ напомнила ему итэтэ, однако некая неуловимая неправильность в ее течении заставила кгаллена насторожиться. Кьют тут же успокоил себя мыслью о том, что вряд ли аборигены сумеют ему серьёзно повредить, даже если попытаются. И, опустившись на поверхность острова, он принял облик юноши из расы Тьео.

Юго-восточная часть суши сплошь заросла темно-малиновыми и бледно-розовыми деревьями. Зелёные растения были представлены немногочисленными дорнэмами (4).

В небе порхали ярко-оранжевые птицы, в траве сновали синие двухвостые ящерицы. Кьют заметил за деревьями нескольких животных размером с кроммана. Они поспешно откапывали что-то передними лапами в земле, но, почуяв Кьюта, сбросили часть шерсти на землю и быстро скрылись среди кустов. Кьюту это невольно напомнило одну из биологических лабораторий Земли, где селекционеры выводили новые сорта овощей и тропических экзотов, а неудавшимися экземплярами украшали подоконники. Какие растения там только не встречались! Полупрозрачные драцены, гладкие, как кегли, кактусы, фиолетовые в желтую крапинку кочаны капусты…

Похоже, Альриза поступала аналогичным образом. Она не уничтожала некоторых мутантов, а заполняла ими свободные ниши биосферы.

Страшно ругаясь на сумасшедшую планету, Кьют продвигался сквозь заросли в направлении, откуда ему почудилась энергия итэтэ. Несколько раз на его макушку падало что-то пищащее и мокрое, но кгаллен быстро сбрасывал с себя наглых существ. Один раз он наступил в углубление, откуда раздался хлюпающий звук, и в его щиколотку вцепилась пятнистая клешня. Кьют немедленно направил в неё разряд электричества. Под землёй кто-то обиженно всхлипнул, и клешня исчезла.

— Так-то, — удовлетворённо вымолвил кгаллен.

Именно в этот миг его сшибли с ног. Прежде чем Кьют успел дёрнуться, над его ухом раздался негромкий голос, проговоривший на языке итэтэ:

— А теперь отдай мне свой перемещающий кристалл.

Кьют злорадно ухмыльнулся и пропустил по поверхности тела электрический ток, после чего с удовлетворением убедился, что на аборигенов его энергия действует так же, как на землян. Нападавший нечленораздельно замычал. Мышцы его стали судорожно сокращаться.

«Прекратить?» — мысленно поинтересовался кгаллен у самоуверенного итэтэ.

«Да!» — в агонии ответили ему.

«Уговорил. Отпускаю».

Нападавший откатился в сторону, тяжело дыша:

— Кто ты, Лаоотор тебя поглоти?! — выругался он. — Ты как нечего делать уничтожил мой защитный барьер!

Кьют с интересом присмотрелся к наглецу, возомнившему себя супергероем. Перед ним на земле, раскинув руки, лежал смуглый мужчина лет двадцати семи из расы Анг с густыми чёрными волосами и карими глазами. На его правой щеке, словно незажившая рана, алел знак: два круга вписанные в семиугольник.

— Теперь, — заявил Кьют, упершись коленом в горло итэтэ, чтобы не дать ему возможности опомниться, — вопросы буду задавать я. Вопрос первый: где Мрачное озеро?

Мужчина захрипел, пытаясь спихнуть с себя кгаллена. Кьют немного ослабил хватку, но одновременно продемонстрировал плазменный шар на другой ладони.

— Где Мрачное озеро?

— Я… проведу тебя… Отпусти.

— Как твое имя?

— Римар.

— Медленно поднимайся и иди вперёд. Хоть на шаг в сторону дёрнешься или попробуешь заманить меня в ловушку — атакую сзади. Учти: до сих пор я тебя жалел, но в дальнейшем церемониться не собираюсь. Понял?

— Ещё бы, — хмыкнул тот.

Они двинулись через лес. Кьют не отставал, внимательно наблюдая за Римаром. Итэтэ и не думал убегать, однако через десять минут после начала их путешествия сделал первую попытку избавиться от общества кгаллена. Ничего не говоря, он вдруг свернул влево и повёл Кьюта под пышными кронами высоких деревьев, с которых свешивались длинные ярко-розовые листья. Стоило Кьюту подойти ближе, как на его голову посыпались крохотные серебристые пушинки. Они обожгли кожу до волдырей. Кьют быстро восстановил пострадавшие кожные покровы и немедленно создал вокруг себя антибиотическое поле. Невидимый энерго-щит, который его научили ставить на планете Рильт, помогал не пропускать к поверхности тела вирусы, бактерии и ядовитые вещества. Правда, время действия его было ограничено полутора часами, но Кьюту сейчас другого было и не нужно.

Антибиотическое поле помогло справиться и со второй угрозой — микроскопическими насекомыми, вылетевшими из-под корней кустарника, когда они с Римаром переходили вброд ручей. Насекомые попытались наброситься на Кьюта, но не сумели пробиться сквозь энерго-оболочку. Кьют заметил, как его спутник быстро скрестил руки на груди, очевидно ставя себе защиту. Насекомые облетели стороной их обоих и скрылись в чаще.

— Ещё одна такая же выходка, — бесстрастно заметил Кьют в спину Римару, — и я приму меры. Ясно?

— Да, — быстро отозвался итэтэ, понявший, что его хитрость разгадана.

— Продолжай идти по обычной дороге. Без фокусов.

Теперь Римар пошел так медленно, словно ноги его вязли в густом сиропе.

— Шевелись! — сухо приказал Кьют. — Я не хочу застрять на ночь в этом дрянном лесу.

— Ты повредил мой третичный узор. Я не могу быстро идти.

— Неужели? — едко уточнил кгаллен. — Ты вовсе не ранен. Не воображай, чего нет. Если я собираюсь кого-то ранить, получается вотчто, — и он непринуждённым жестом стряхнул плазменный шар в ближайшие кусты.

Ветки растений полыхнули пламенем, скрючились, почернели и полегли на землю.

— Да ты мутант! — не выдержал Римар. — Итэтэ не уничтожают эл-этерисо с таким безрассудством! Тебя самого убить надо!

— Ага! — просиял Кьют. — Ты один из отступников, живущих возле озера! Я нашел именно того, кого надо!

— Ты… читаешь мысли?! — остолбенел итэтэ. — Но как?! Между нами нет связи вторичных линий!

— Удивлён? — продолжал улыбаться кгаллен. — Узор лишается планетарной защиты, если итэтэ испытывает страх. В таких случаях можно легко увидеть, о чем он думает.

— Я не боюсь! — резко обернулся к нему Римар. — Думаешь, какой-то мутант способен внушить мне страх?

— Я не мутант, — спокойно отозвался Кьют.

— А кто? Простолюдин? С такой-то силой! Танцор или художник? Нет, жрецы Эте не причиняют боль эл-этерисо. И потом я не слышал, чтобы кто-то из расы Тьео победил в схватке Воина Первого круга, пусть даже утратившего сноровку.

Кьют сформировал над ладонью тёмно-бурый, непрозрачный шарик энергии.

— Я тебе могу задавать вопросы. Ты мне — нет. Двигай дальше.

Римар беспрекословно повиновался.

Вскоре они приблизились к выложенному разноцветными кристаллами кругу посредине поляны. Внутри круга земля была плотно утоптана, и трава там не росла. Римар шагнул в центр. Кьют последовал за ним, но вдруг крепко схватил ирга за руку.

— Зачем этот знак у тебя на щеке? Ведь не только для отличия вас, иргов, от обычных итэтэ? Это пропуск на ту сторону?

Римар только усмехнулся и пожал плечами, сделав вид, будто не понял вопроса.

Не раздумывая, Кьют прижал ладонь к знаку отступника на коже Римара, а затем прикоснулся кончиками пальцев к собственной щеке.

Ирг в ужасе наблюдал за тем, как на лице зеленоглазого юноши, заставившего его испытать иррациональный страх впервые в жизни, стал проступать след двух кругов и, наконец, возник контур семиугольника.

— Ты… спятил?! — ахнул Римар. — Зачем ты заклеймил себя?

— Не твоё дело! Теперь слушай. Я даю клятву не причинять вреда никому из иргов, но и ты имей в виду — если раскроешь кому-нибудь мои способности, я найду тебя даже в лоне Хранительницы крови! — с этими словами он вцепился в плечо итэтэ. — Не вздумай улизнуть.

— И не мечтал, — едко ответствовал Римар, присаживаясь на корточки и касаясь ладонями земли.

Кьют повторил его движение. Круг начал вращаться, превратившись в сверкающее золотое кольцо. Потоки света хлынули со всех сторон, растворяя сознание в бездне, где текла первичная энергия.


Сжимая в руке перемещающий кристалл, темноволосая девушка пробиралась по узкому подземному ходу, освещая себе путь крошечным огоньком на ладони.

«Я не чувствую его, — в отчаянии шептала Сестра, пробуждённая после многодневного сна. — Мы близко, а я совсем не ощущаю его ауру».

«Думаешь, он устроил ловушку?»

«Теперь и ты начинаешь бояться. Дурно же я влияю на тебя».

«Ты не виновата! Из-за Кьюта мы обе живём в страхе».

Наконец, Даэна вышла к тому месту, где семь дней назад томился в плену Кьют, и корзинка с плодами выпала из пальцев. Взору жрицы открылось пустое пространство, лишённое малейших следов намагниченности.

Ни-итта восприняла случившееся, как фатальную неизбежность.

«Я предполагала, что однажды он выберется. Я бы не сумела его надолго удержать. Впрочем, думаю, сейчас он тоже потерял мой след. Наша нить цела, но по ней больше не течёт энергия …»

— Почему ты не порвала вашу связь, чтобы он не пришёл за тобой на Альризу? Ты подпитывала его энергией пять сотен лет, хотя он разлучил тебя с Братом, обманом добился твоей любви, удерживал в заложницах четыре человеческие жизни! Нимма и Торм сказали, что вторичную нить разорвать трудно, но вполне возможно. Ты могла запросто уничтожить её!

«Тогда я бы потеряла связь с единственным существом, которое носит в себе линии Брата. Если Шиам жив, он однажды обязательно вернёт себе часть узора, отнятую Кьютом, всё вспомнит и придёт ко мне!»

«Извини, я не сообразила …»

«Я не сержусь ничуть. Возвращайся скорее. Нимма должна успеть убрать энергослед и вернуть кристалл на место. А я буду ждать, когда ты позовёшь меня в следующий раз».

«Позову, как только буду уверена, что за мной не следят».

Ощутив, что узор Сестры скрылся в глубинах её линий, Даэна стиснула обеими руками перемещающий кристалл. Если уметь в совершенстве управлять сознанием, ошибка будет незначительной. Впрочем, кристалл реагирует не только на мысли, но и на голос. Если сказать название местности вслух, появится карта. На ней можно увидеть все континенты, острова, моря и океаны Альризы. Достаточно просто показать пальцем, куда хочешь попасть, и кристалл доставит тебя туда с точностью до двух ао.

Если не пользоваться картой, а только мысленной командой, то можно оказаться в совершенно нежелательном месте, например, на куполе здания или под землёй.

Подобного допустить было нельзя, поэтому Даэна вызвала карту и, найдя на ней Восточный храм, дотронулась кончиком пальца до изображения своей комнаты. Короткая вспышка — и сознание погасло. Энергия кристалла была на исходе.


— Тай, с вами всё хорошо?!

Повезло. Всего на ао левее, и её бы размазало о стену. Хорошо, что она просто упала на пол.

— Зачем вы так рисковали? — причитала над ней Нимма. — Не светорождённый прибор никогда не срабатывает точно. Даже с картой! Ну, зачем вы так? Надо было перемещаться во двор храма!

— А если бы меня там заметил кто-то из жрецов?

Нимма задумалась.

— Да, вы правы. Хорошо, что всё обошлось, — девочка нетерпеливо подставила ладонь. — Давайте кристалл!

Даэна отдала прибор служанке, и Нимма, проведя пальцами над ним, выдохнула с облегчением:

— Нити совсем тонкие. Я в два счёта с ними справлюсь.

— Послушай, — мелькнула вдруг у Даэны одна мысль, — а ведь все свои приборы жрецы хранят в «запечатанных сосудах». Я назвала тебе знак, отпирающий комнату Роо-ттэ, но откуда ты узнала, каким символом открывать «теока-нотте»?

Нимма хитро улыбнулась.

— Эта секрет моего внутреннего кристалла. Если я не объясню подробнее, вы не подумаете, что я предаю вас? Я потом расскажу!

— Ладно.

Даэна ещё раз посмотрела на щёку девочки. Трудно представить, что если убрать иллюзорные линии, то там, за их сетью, снова проглянет ярко-алое клеймо.

Нимма поднялась с пола и, зажав кристалл в ладони, направилась к выходу из комнаты.

— Отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь.

Юная жрица легла на кровать, глядя через окно на светлеющее небо. Сегодня она совершила очередной проступок, тем самым отреклась от нового храма, не успев даже толком обосноваться здесь… «Мама, папа, когда я приду в лоно Хранительницы крови, я надеюсь, вы не станете стыдиться своей дочери?»

Мысли путались от усталости, и она закрыла глаза. Разбудило её осторожное прикосновение к плечу.

— Госпожа… Энергослед на кристалле стёрт.

— Ты умница. Спасибо!

— Можно спросить у вас кое-что?

— Да.

— Вы больше не пойдёте к нему?

— Никогда, киэй.

— Ваш враг умер?

— Наоборот, живее всех живых, и в данный момент, думаю, ищет меня, чтобы отомстить.

— Он злой?

— Не то слово.

— А сильный?

— Как Воин второго или даже первого круга.

— Роо-ттэ защитит вас! — вдруг выпалила девочка.

— Ты о чём? — удивилась Даэна. — Зачем это наставнику защищать меня?

Нимма загадочно улыбнулась.

— У жреца Торма тоже есть секрет в «запечатанном сосуде». Из-за этой тайны он обязательно будет защищать госпожу!

— Нехорошо выдумывать всякие нелепости, — Даэна покраснела.

— А я не выдумываю.

Ничего больше не сказав, Даэна отвернулась и всем своим видом продемонстрировала, что её чужие тайны, тем более тайны наставника, вовсе не интересуют. Тогда Нимма, не выдержав, сама подскочила к ней и шепнула на ухо:

— Символ, отпирающий сосуд, где Роо-ттэ хранит перемещающий кристалл — цветок иннури. Судя по силе намагниченности линий, он недавно был изменён. Только не говорите, что вам и теперь не стало ничего понятно! — с торжеством в голосе добавила девочка.


В глубине души Кьют предполагал, что на выходе его может ждать западня. И оказался прав. Вынырнув из вращающегося круга, кгаллен увидел под собой чёрные воды озера, раскинувшегося на многие километры вокруг.

Тысячи нитей, вырвавшихся из глубины, плотно обвились вокруг его узора. Они внедрялись в его линии, меняя вторичный и третичный узор. Кьют пытался сопротивляться, но сила озера была непреодолимой.

Он дал Римару слово никого не калечить, а этот предатель всё равно привел его в ловушку! Что ж, другого от гуманоидной расы и ожидать было глупо.

Кьют отразил образ исходного узора в линиях Первого имени, чтобы при случае восстановить обратно. Теперь осталось найти способ освободиться. Однако словно в ответ на эту мысль, его потянуло вниз. Воды озера сомкнулись над головой, но Кьют успел в последний миг сбросить с себя фальшивую телесную оболочку.


— Он погиб? — с надеждой спросил Римар, обращаясь к стоявшему рядом красивому мужчине с пронзительным взглядом чёрных глаз, одетому в темно-бордовые одеяния с белыми полосами на правом плече. — Жаль, кристалл пропал. Думаю, этот мутант некогда в озере Нарткха покопался, и ему повезло.

— Тут другое, — голос собеседника Римара был низким и глубоким. — Я не успел просканировать его узор, чтобы понять, с кем мы имеем дело, но даже на первый взгляд было заметно, что у него совершенно иные линии. Если Проверяющие Нити не лишат его памяти — жди беды. Говоришь, он мгновенно уничтожает энерго-барьеры и генерирует разрушающие волны?

— Гиррэ, я по-настоящему испугался! Впервые за долгие годы! У него разум убийцы.

Красивый итэтэ в тёмно-бордовых одеяниях задумчиво приподнял бровь.

— Этот мутант сумел напугать тебя? Дело серьёзное. Необходимо вызвать всех, кто умеет держать барьеры, иначе поселение окажется в опасности.

Римар прикрыл глаза, настраиваясь на узоры тех, до кого мог мысленно дотянуться. Когда связь установилась, Гиррэ дотронулся ладонью до виска Римара, передавая сообщение другим итэтэ. Не прошло и четверти шэ, как на берегу озера стали появляться мужчины и женщины, отмеченные лаиром.

Большинство из них принадлежало расе Анг, но в толпе промелькнуло и несколько Тьео. У троих иргов клеймо было выжжено, вероятно, много лет назад, поэтому оно успело стать почти одного цвета с их кожей. Встав вокруг озера, отступники подняли руки перед собой. Из их ладоней вырвались бесчисленные нити, мгновенно соединившиеся вместе и превратившиеся в сияющий купол, накрывший водную гладь. Гиррэ последним соединил с Римаром руки, и их энергии тоже вплелись в общую сеть.

Ирги ждали. Вдруг воды озера всколыхнулись и покрылись рябью. Отступники с интересом смотрели на то, как со дна водоёма поднялся стройный юноша с ослепительно белой кожей и вьющимися медно-рыжими волосами. Он был наг и казался хрупким и беззащитным, но когда его голова уперлась в защитный купол, а глаза распахнулись, ирги, которые обладали способностью различать отдалённые предметы, увидели, что радужная оболочка у юноши имеет странный цвет. Глаза незваного пришельца были интенсивно-синими в золотисто-зелёную крапинку.

— Мутант!!! — вскричали сразу несколько голосов.

— Успокойтесь, — Гиррэ сделал в сторону юноши жест принятия. — Не трогайте его. Видите, он оплетён Нитями Связей? Впрочем, будьте наготове. Никто не знает, на что он способен.

Словно в ответ на эти слова, рыжеволосый коснулся указательным пальцем своей груди, и его тело скрыла длинная белоснежная накидка. Затем юноша дотронулся до ближайшей линии купола, и она лопнула от его прикосновения. Мутант невозмутимо протянул руку к следующей линии, как ребёнок, забавляющийся отрыванием плодов нистрамы (5).

Энергия из надорванных линий хлынула вниз потоком, но мутант ловко увернулся в сторону, чтобы его не зацепило волной. При этом он непостижимым образом продолжал парить в воздухе над озером.

— Откуда он знает, как плёлся узор? — недоумевал Римар.

— Он мутант. Нам придётся смириться с его присутствием. Все равно теперь он не способен убить кого-то, раз на нем Нити Связи.

— А если и этот фактор не подействует?

— Тогда нам всем крупно не повезло, что ты сегодня встретил этого типа на территории Сакомме.

Несколько иргов попытались восстановить линии купола, но получили энергетический удар такой силы, что их приподняло в воздух и отбросило почти к самой кромке леса.

— Впечатляюще, — заметил Гиррэ. — Римар, передай всем: пусть не трогают мутанта. Когда он выберется оттуда, я сам с ним поговорю. Но если рискнёт на кого-то напасть, тогда по моему сигналу направьте анти-волны ему в центр груди.

— Но там…

— Точка прикрепления первичной нити, — подтвердил Гиррэ. — Будь он хоть самим Лаоотором, против совместно сгенерированной анти-волны его узор не устоит!

— Парадоксально. Я был отправлен сюда именно за уничтожение мутантов без согласования с Кругом Совета.

— Санкцией на убийство за территорией Мрачного Озера обладают Лидеры храмов, но мы все обладаем тем же правом в пределах колонии. Не волнуйся. Нас тут некому наказывать. Этот процесс пройдёт по Нитям Связи как оправданная самозащита.

Они сцепили руки, и Римар передал мысленный приказ по кругу. Все итэтэ единодушно согласились с решением Гиррэ. Дождавшись, когда энергия полностью вытекла из купола, и энерго-барьер растворился, рыжеволосый юноша внимательно оглядел иргов. Он долго искал взглядом кого-то среди них. Наконец, его взор остановился на фигуре Римара.

Мутант пропал из поля зрения всех итэтэ, и через секунду материализовался на берегу рядом со своим недавним проводником.

— Вот мы и встретились снова, — произнес он с недоброй улыбкой, обращаясь к Римару.

— Сильный у тебя перемещающий кристалл, — в тон ему ответил ирг, не отводя глаз от лица рыжеволосого.

Мутант рассмеялся. Знак лаира на его щеке был подобен кровавому камню в лучах Тилла-Йи.

— Я поражаюсь вашей глупости. Сидите тут, в то время как на дне озера находится всё необходимое, чтобы покинуть эти места. Впрочем, это, конечно, не моё дело, — тут мутант посмотрел на Гиррэ. — Я не обижен. Вы защищали свою территорию, кроме того, как я понял, каждого новичка здесь ожидает одна и та же участь — побывать на дне и претерпеть модификацию узора, иначе здесь не выжить.

— А ты не глуп, — заметил Гиррэ, удостоив взглядом юношу. — От Римара мне известно, что ты сам выжег себе клеймо. На безумца ты не похож. Зачем было делать это?

— Я ищу кое-кого. К вам несколько дней тому назад должна была прибыть жрица Даэна — танцовщица из храма Эте. Она моя возлюбленная. Но почему-то я её среди вашей группы не вижу. Или нападать на новоприбывших — привилегия старожилов?

— Сожалею, — после небольшой паузы отозвался Гиррэ. — В поселении Нээрос живёт около тысячи итэтэ. Я всех знаю по именам, однако среди них нет жрицы Даэны. Ошибиться я не мог. У нас очень мало служителей Эте. Всего двадцать три. Остальные — Воины и Маги.

— Укрываете информацию? — осклабился рыжеволосый, касаясь одной рукой лба Гиррэ, а другой выпуская в Римара шарообразную волну средней силы.

Римар без сознания рухнул на землю. С презрением оттолкнув ногой бесчувственное тело, кгаллен с самоуверенной ухмылкой обратил свои странные глаза на Гиррэ. Вместо того, чтобы подать знак к нападению остальным иргам, Гиррэ положил ладонь на запястье мутанта и спокойно произнёс:

— Ты ничего нового там не увидишь.

Рыжеволосый помедлил немного, потом опустил руку и, усмехнувшись, сказал:

— С тобой можно иметь дело.

Гиррэ ответил ему похожей улыбкой:

— Я до сих пор не прочёл твоё Первое Имя.

— Меня зовут Кьют.

— А я — Гиррэ, глава Нээрос. Теперь объясни, что ты сделал с Римаром?

— Не беспокойся. Я свою силу всегда контролирую. Он жив.

— Рад слышать. Римар — мой ближайший советник. Я бы не хотел его лишиться.

— Этого не случится.

— Тогда другой вопрос. Можно узнать, какой проступок совершила твоя возлюбленная?

— Она во время ритуала создала луг с цветами.

— Пространство расслоила, — понимающе кивнул Гиррэ. — Надо было Магам полусферическую анти-волну по периметру запустить, и всё бы вернулось на свои места.

— Насколько мне известно, они так и сделали.

— И в чём тогда заключается преступление? Хотя… Скорее всего, Маги увидели, что исходный потенциал у девушки высокий. Предполагаю, теперь её принудительно определили в Мито или Дана. И контроль за ней будет серьёзный. Произойдёт ещё одна такая же «случайность», и её отправят на поддержание «мёртвых барьеров», а если откажется подчиняться, выжгут лаир. Скорее всего, она примерно через год присоединится к нам. Здесь рано или поздно оказываются все, кто не считает себя обязанным посвятить жизнь спасению планеты, ненавидящей собственных детей.

— Просто сидеть и ждать я не собираюсь, — заметил Кьют. — Но что такое «мёртвые барьеры»?

— Там, где теокка-нотте бесполезен, а изолировать Явление необходимо, применяют «мёртвый барьер», — пояснил Гиррэ. — Воины по приказу Лидера перемещаются к месту аномалии и сдерживают эпицентр собственными телами, пока Совет не решит, что надо делать для нейтрализации источника Явления. Держатели «мёртвых барьеров» гибнут очень часто. Мы с Римаром некогда являлись Воинами Первого круга и видели много Держателей, чьи узоры превратила в клочья хлынувшая из эпицентра Волна, после чего она обычно снижала свою разрушительную мощь, и с ней можно было бороться.

— Жрецы намеренно жертвуют вашими жизнями ради спасения планеты?

— Именно. А со стороны это выглядит как «очень благородный поступок некоторых избранных Воинов».

— Весело жить у вас.

— Не веселее, чем везде. А теперь скажи: кем ты был, прежде чем попасть сюда?

— Я сбежал из того места и назад не хочу. Ещё вопросы будут?

В этот миг совсем рядом послышался стон. Гиррэ поспешно склонился над Римаром. Тот пошевелился и открыл глаза.

— Очнулся? — спокойно поинтересовался Гиррэ, хотя внутри у него всё кипело от гнева, но он ни единым мускулом лица не выдал своего состояния Кьюту.

— Да чтоб его! — прыжком вскочив на ноги, что, казалось, в его состоянии было невозможно, Римар бросился на Кьюта. — Гиррэ, отправь мне любую мысль, и я усилю её так, что он…

— Не стоит, — глава Нээрос коснулся плеча Римара, призывая своего помощника к спокойствию.

— Но он едва не убил меня!

— Кьют всего лишь пытался просканировать мой узор, а тебя устранил на время, чтобы ты ему не мешал. Но недаром я получил в своё время способность читать узоры любого, кто вплетён в систему озера или находится в процессе сплетения. Этот ирг переживает за свою э-ттиа. Для него главное — вернуть её. Если мы найдем Даэну, можем рассчитывать на ответную благодарность. Однако, — тут Гиррэ обратился к Кьюту, — мои возможности ограничены. Имей в виду, вокруг Мито и Дана возведена защита посерьёзнее купола, который ты только что уничтожил, ведь они поддерживаются энергией Альризы. Некоторые из наших поселенцев знают, как находить временную брешь в барьере, но мы прикованы к территории колонии, поэтому ни один из нас не сумеет пойти с тобой. Правда, если на дне Озера имеется средство, способное помочь нам решить проблему освобождения, тогда всё возможно…

Кьют хищно ослабился.

— А я полагал, будто среди вас обитают только одноклеточные. Приятная неожиданность: я ошибся.

Гиррэ повернулся к своему помощнику.

— Забираем новичка с собой.

— Уверен? — покосился на Кьюта Римар.

— Передай сообщение: новоприбывший — бывший Маг-Эмпат по имени Кьют. Его узор исказило Волной, и он научился перемещаться в пространстве без использования кристаллов и генерировать избыточную энергию. Случайно ранил другого Мага. Вместо того, чтобы отправить Кьюта к Лекарям, его судили. Озеро его приняло, решив, по каким-то своим причинам, придать ему облик, отличный от нашего. Кроме того, Кьют нашел нечто важное на дне озера… И он расскажет об этом. Не так ли?

— В обмен на вашу помощь в моих поисках.

— Согласен. Римар, продолжай передавать. Кьют не опасен. На нас с тобой он напал, потому что занервничал, обнаружив себя в незнакомом месте. Он полагал, что мы собираемся уничтожить его, раз не позволяем выбраться из-под купола. Но сейчас он всё осознал и успокоился. Пусть наши защитники немедленно возвращаются в поселение. Передал? — продолжая держать контакт со своим помощником, бесстрастно спросил Гиррэ.

— Да, — отозвался Римар.

«Я передал твое настоящее сообщение, Гиррэ. Ты молодец, что не поверил этому чужаку, и теперь все в курсе, что с ним надо держать ухо востро. Но когда ты успел изолировать его нить от общего узора?»

«Когда дотронулся до его руки. Ты ещё был без сознания. И я ненадолго создал видимость, будто у него есть с нами контакт, и он получает информацию».

«Как?!»

«Замкнул его на Голоса Лаоотора. Через четверть ше блок придется снять, пока он не догадался, в чём дело. Предупреди всех — пусть хорошо обученные ирги воспользуются умением создавать копии узоров, но кто не научился — пусть даже не пытается! Нашего новичка некачественной подделкой не проведешь. Думайте о чем-нибудь несущественном в его присутствии. Считайте, что к нам попал очень хитрый шпион, и ему нельзя показать ни одной лишней мысли, ни единой подозрительной эмоции».

«Какие ещё будут распоряжения?»

«Никаких. Передай последнее, прежде чем мы все начнем притворяться. Я хочу сберечь вас. Наша цель — понять, как этот мутант перемещается в пространстве и уничтожает линии. Тогда мы сами освободимся от Нитей Связи. А когда вернемся в Авведо, Полный Круг ещё пожалеет, что отправил нас сюда! Это я обещаю вам как жрец Нээрос».

Комментарий к Глава 16. Отступники (1) Лаир – двойной круг, вписанный в семиугольник – символ отступника.

(2) Римлата – фруктовое растение, чей период обильного цветения и плодоношения продолжается восемь месяцев, однако потом дерево полтора года не дает плодов. Сок жирный, как сливки, чуть сладкий, с легким запахом цветочной пыльцы.

(3)”Наэммо” – заверение в том, что говорящий полностью отвечает за свои слова и готов понести наказание, если сказанное им окажется ложью по любой из причин.

(4) Дорнэма – высокое растение зеленого цвета. На одиночном стебле вырастает гигантский шар, заполненный голубоватыми плодами размером с персик. До Катастрофы плоды были съедобны и имели кисловатый привкус с пряным запахом. После Катастрофы переродились в сорняк (акку).

(5) Нистрама – подводное растение, дважды в год верхняя часть с ярко-оранжевыми плодами оказывается над поверхностью водоемов, поблизости от берега. Горькое несъедобное растение. Многие дети из-за привлекательного вида плодов собирают их, чтобы потом высушить и играть. Сухой плод напоминает резиновый мяч.

====== Глава 17. Планы Кьюта, заботы Дакуса, тревоги Даэны ======

Столь оскорбительных речей Гиррэ и Римару отродясь не доводилось слышать. Едва очутившись в поселении, Кьют назвал своих новых соплеменников глупыми кроманами и трусливыми вешшенами, обвинив в умышленном бездействии.

— Что вы сделали за десятки прожитых лет, чтобы обрести свободу? Да ничего! Вы просто тряслись, отсиживаясь в заплесневелых норах, хотя могли бы давно узнать то, что открылось мне. А ведь я нахожусь среди вас совсем недолго, но уже выяснил об этом месте намного больше вашего! Однако я не скажу идиотам и трусам, как спастись, потому что вы того не заслужили. Вы смирились с судьбой, позволили Кругу Совета вытереть о вас ноги! И кто вы после этого? Безмозглые овцы. Нет-нет, — Кьют рассмеялся. — Вы — жалкие потомки слизней и амёб!

Его слова, сказанные нарочито громко, услышали все. Разумеется, ирги не ведали, с кем их сравнили, ибо перечисленных Кьютом животных никогда не водилось на Альризе, но не стоило особого труда догадаться: новичок их страшно унизил.

Они могли бы все вместе напасть на него и уничтожить, но Кодекс гласил: санкцией на аннигиляцию провинившихся отступников обладает лишь Глава Нээрос. Гиррэ не подал знака, разрешающего убийство, и ирги были вынуждены смирить гнев.

От дома, который создали специально для него, Кьют презрительно отказался, дерзко заметив, что предпочтёт сгнить на дне Мрачного озера, чем поселится в крысиной норе, брошенной ему из милости, словно обглоданная кость. Гиррэ и тут промолчал, однако все заметили, что и он еле сдерживается от желания атаковать наглеца.

— Не пойму, — встав рядом с Кьютом и едва не задев того плечом, спросил вполголоса Римар, когда все отступники, одарив кгаллена взглядами, полными ненависти, разошлись по своим жилищам, — ты добиваешься аннигиляции? Учти, здесь живут те, кто прежде уничтожал мутантов. Как думаешь, сколько энерговолн тебе удастся сдержать, когда Гиррэ потеряет терпение и разрешит уничтожить тебя? Три сотни? Четыре? Кусок узора отдам (1), больше пяти сотен не осилишь, потому что даже Лидер Воинов не удерживает столько! А теперь представь, — и он ткнул пальцем кгаллена в грудь, — абсолютно все Маги и Воины выступят против тебя и ударят совместно сгенерированной антиволной вот сюда, в точку прикрепления первичной нити. Да ты сдохнешь, как чхорро! Тебя вывернет кишками наружу.

— Новое слово в твоём разуме не связано ни с одним знакомым мне образом, — хладнокровно констатировал Кьют. — Я бы попросил конкретизировать сказанное.

Выражение лица Римара стало злорадным.

— А, не понял? Да и куда тебе, если ты лишь сегодня здесь появился! Чхорро — местная рыба с синей чешуёй. Невероятно вкусная. Водится на территории Сакомме. Мы её ловим, вычищаем брюхо, нанизываем на палки, чередуя рыбьи тушки с кусочками спелой ритении и пряными листьями ньоры, жарим и едим. Это наш деликатес. Так вот, — Римар ещё больше понизил голос, — за всё то, что ты уже сделал по отношению ко мне и остальным, я бы тебя, как чхорро… подрумянил. Жрать бы, правда, побрезговал, а то самому недолго мутантом стать!

— Надо же, — казалось, Кьют нисколько не оскорбился, услышав такое признание. Наоборот, судя по довольному лицу, ему понравилось сказанное Римаром. — Твои желания прекрасны! Я запомню их.

— Запоминай, — криво усмехнулся Римар. — Но не воображай о себе слишком много, мутант! — с отвращением выплюнул последнее слово первый помощник главы поселения, надеясь, что новичок сейчас атакует его, и наконец-то можно будет ударить в ответ. Однако Кьют оставался невозмутимым, и Римар понял: схватки не будет, но итэтэ всё же сделал ещё одну попытку рассердить потенциального противника. — Ты так кичишься силой, но истина заключается в том, что ты — словно новорождённый младенец. Что ты можешь знать о нас? Нашу культуру и местные правила тебе только предстоит усвоить, а пока ты не узнаешь их до конца, ты бессилен на этой территории.

На губах Кьюта заиграла самодовольная ухмылка.

— Ваша культура и правила меня не интересуют. Я могу оставаться сильным, не зная о вас ничего! Возможно, конечно, я бы заинтересовался при других обстоятельствах, ибо от природы любопытен, но я в вашем чумном балагане транзитом, и мне некогда. А распалять гнев одноклеточных буду и дальше. Вы слишком расслабились, став похожими на амёб, а мне нужны узоры, подобные сжигающим огням Наллиды (2)! Ведь если вы не будете гореть, какой от вас прок? Когда количество желающих убить меня достигнет примерно шести-семи сотен, сообщи, — и Кьют подмигнул Римару, словно лучшему другу. — Я встречусь лицом к лицу с вашими антиволнами и не пострадаю. Увидишь, кто из нас младенец, не умеющий ходить!

Глаза Римара расширились от гнева. Нет, он решительно не понимал, какой цели добивается этот обезумевший мутант!


Прошло семнадцать дней. Поведение Кьюта не давало покоя Римару. Новичок вёл себя необъяснимо. Оказавшись на чужой территории, он не пытался сблизиться решительно ни с кем, включая главу поселения, от которого зависела его жизнь. Кьют эффективно тратил время лишь на то, чтобы нажить побольше врагов.

С раннего утра, игнорируя ежедневную работу, связанную с обновлением защитных барьеров, добычей пищи для поселенцев и тренировками внутренней энергии, он бесцельно слонялся по берегу Мрачного озера, собирая разноцветные кристаллы-пустышки. Складывал их кучками на траве, подолгу сидел рядом, вертя камни в руках, потом выбрасывал всё найденное в лесу, унося подальше от озера. Что он ел и пил, находясь среди скопищ ядовитых насекомых, возле озера с мёртвой водой, на берегах которого не росло ничего удобоваримого — этого Римар и представить себе не мог. Создавалось впечатление, будто еда новичку не нужна.

Каждый, кто пытался выспрашивать у Кьюта, зачем тот занимается совершенно бесполезным трудом, возясь с пустыми кристаллами, в ответ получал электрический разряд. Вскоре, когда число раненых достигло двух десятков, любые попытки общения с Кьютом прекратились.

Он так и не заселился в дарованный ему дом и возвращался в поселение лишь для того, чтобы в очередной раз наговорить унизительные слова, напоминая иргам об их незавидной участи и о том, какие они ничтожества.

— Недовольство поведением Кьюта всё растёт, — докладывал Римар, глядя на озадаченного Гиррэ, спустя некоторое время. — Многие уже не молчат, а требуют испросить у вас санкцию на его аннигиляцию. Кьют обладает удивительной способностью возбуждать к себе смертельную ненависть своим языком, ядовитым, словно сок пайисайи! (3) Толку от него никакого. Он не помогает другим добывать еду или вливать энергию в бытовые барьеры. Может, правда, аннигилировать его? Я, к примеру, не против.

Гиррэ отрицательно покачал головой.

— Нет, слишком рано. Меня интересует, зачем он с таким тщанием каждый день собирает кристаллы-пустышки и что имел в виду, говоря, будто на дне Мрачного озера существует нечто, способное помочь нам освободиться? Мне так и не удалось заставить его разговориться, сколько я ни пытался, а мысли свои он тщательно прячет.

— Да он просто лгал! Морочил нам голову! — возмутился Римар. — Сами посудите, если он видел на дне озера средство освобождения, почему сам не воспользовался им?

— Он явился сюда в поисках возлюбленной. Ему надо было поговорить со мной и выведать, где Даэна.

— Но, узнав, что её тут нет, почему он не ушёл? Что его держит?

— Я думаю, ему необходима помощь. Его возлюбленная сейчас в одном из храмов, но в Мито и Дана мутантам вход закрыт. Кьют в одиночку никогда не пройдёт сквозь защитные барьеры, и он понимает это. Возможно, я совершаю ошибку и принимаю неверное решение, но мне кажется, надо дать ему шанс проявить себя. Он не просто так ждёт, когда его возненавидит большая часть населения Нээрос. У него точно есть план! Я чувствую это. И моя задача — придумать, как выведать детали плана раньше, чем Кьют начнёт его осуществлять.


— Тай…

Даэна зашевелилась, но тут же снова провалилась в глубокий сон. За окном храма царили бледно-серые сумерки, а девушка привыкла просыпаться с первыми лучами, касающимися её лица, либо от сообщений пробуждающего кристалла.

— Тай, проснись.

Торм протянул руку, намереваясь встряхнуть свою ученицу, но тут же отдёрнул ладонь, так и не прикоснувшись к полуобнажённому плечу, прикрытому прядями распущенных волос. Подобное желание дотронуться до девушки, даже не ведающей о том, кто сейчас с нею рядом, на миг показалось ему кощунственным. Она видела в нём лишь учителя и друга, а он с первого дня узрел совершенно иное. Торм сидел на краю ложа, приятно пахнущего душистыми травами, и не мог отвести глаз от лица спящей ученицы, от её чёрных бровей, длинных ресниц и прекрасной чистой кожи. Чем дольше он общался с Даэной, тем более нежными чувствами проникался к ней. Попытки изменить это влечение, превратив его в отцовскую заботу или в покровительство наставника, не дали результата.

«Я должен отказаться от совместных тренировок и передать эту обязанность другому Магу. Это было бы правильно!» — но у жреца не осталось сил поступать правильно. Торм медленно спустился на колени и коснулся губами руки Даэны, свисающей с края ложа. Посмотрел, как вздрогнули её пальцы, и поцеловал их снова.

«Она не станет моей никогда, — с горечью подумал Торм. — Встреться мы раньше, будь я моложе, не поручи мне Альриза проклятую миссию, которой я на протяжении многих лет гордился, а теперь ненавижу от всего сердца, всё могло быть иначе… Но сейчас мне не дозволено попытаться завоевать любовь ни этой, ни любой другой итэтэ! Я закончу жизнь одиноким, не познавшим радостей любви и отцовства».

Даэна невольно улыбнулась сквозь сон.

— Дакус, — невнятно пробормотала она и, перевернувшись на другой бок, продолжала сладко спать.

Лицо Торма на миг потемнело, когда он услышал имя счастливого соперника, укравшего сердце его любимой. Жрец сжал ладонь в кулак, но потом посмотрел на собственную руку и усилием воли расслабил стиснутые пальцы.

— Не стоило сюда приходить, — прошептал Торм. — До самого конца она не должна ничего знать, а когда придёт мой час, я подарю ей ценность, которую больше не даст никто. Даже этот… Дакус, кем бы он ни являлся! Я не смогу остаться рядом с ней живым, но точно обрету единение узоров в посмертии. До моего последнего вздоха она не узнает тайну, которую я собирался рассказать, если бы она проснулась, — и, поднявшись с колен, жрец Торм медленно вышел из комнаты, даже не заметив, что за ним из-под полуприкрытых ресниц всё это время наблюдала проснувшаяся служанка его любимой ученицы.


— Госпожа, ваш Роо-тте приходил раньше, чем рассвело, и целовал ваши руки, пока вы спали.

Даэна замерла. Изукрашенный причудливым рисунком гребень продолжал погружаться в волосы, отделяя блестящие пряди друг от друга. Не прекращая расчёсывать волосы хозяйки, Нимма тихо улыбнулась и продолжала рассказывать, пользуясь тем, что Даэна молчит.

— А ещё он сказал, что у него есть тайна, но он её теперь не скажет, так как вы не проснулись, когда он умолял! А вы во сне позвали какого-то Дакуса, и Наставник приревновал. Однако он не клялся убить вашего Дакуса, хотя точно рассердился, что вы любите кого-то другого! А ещё ваш Роо-тте обещал перед смертью подарить вам какую-то ценность, которую никто, кроме него, не даст, и так печально и обречённо говорил об этом, будто жить ему осталось недолго. Может, он серьёзно болен? Но тогда непонятно, почему не пытается вылечиться?

— Нимма! — вскрикнула Даэна, чувствуя, как сильно колотится сердце. — Даже если всё это правда, нельзя вслух говорить о таком! Твоей обязанностью было молчать! — она резко обернулась, их глаза встретились, и Нимма увидела, как возмущена её госпожа.

— Но почему?! — девочка готова была расплакаться. Она так хотела порадовать госпожу, но вместо этого её рассердила.

— Роо-тте говорил свои тайны стенам моей комнаты, а не твоим ушам. Он не предполагал, что его кто-то услышит! Он был беспомощен из-за нахлынувших чувств и не думал, что кто-то выдаст его тайну. Но ты выдала! Это страшное неуважение к жрецу храма.

— Простите, — растерянно пролепетала девочка, — я не хотела никого оскорбить. Но рассудите сами: я — ваша служанка и не могу молчать о чём-то, касающемся вас. Я обязана говорить всё, о чём узнаю, ради вашей пользы. Если бы я промолчала, мой поступок можно было бы расценивать как предательство по отношению к вам, а я верно служу госпоже и не собираюсь предавать.

Даэна вздохнула и крепко обняла Нимму.

— Теперь ты прости. Я так привыкла жить одна и исполнять все распоряжения Лидеров без учёта того, что рядом есть кто-то, близкий мне и желающий моего счастья. Я тоже виновата. Наша дружба и доверие — превыше всего остального, а я едва не уничтожила их. Но как теперь вести себя с Наставником? — голос Даэны зазвучал взволнованно. — Если, как ты говоришь, он так сильно любит меня, нам обоим трудно придётся во время обряда Замыкания круга. Роо-тте может не совладать с чувствами, а я окажусь беспомощной заложницей его желаний. Но я уже дала согласие на ритуал и не имею права отказаться, — Даэна беспомощно застонала.

Нимма тихо коснулась её руки.

— Зато вы теперь знаете, что вам надо всеми силами умолять Торма о проведении короткого варианта обряда и ставить самую мощную защиту от эмоций. А ещё, мне кажется, Наставник поможет вам защититься, если вы попросите! Если он не стал тревожить ваш сон и ушёл, то ваш узор потревожить тем более не посмеет. Это действительно любовь. Настоящая.

Даэна отчаянно взглянула на Нимму.

— Я чувствую себя виноватой, потому что не могу полюбить его в ответ. Роо-тте — достойный итэтэ. Любая другая была бы счастлива оказаться на моём месте, но я действительно не могу, — прошептала она. — Мне дорог кое-кто другой, и тот, кого выбрал мой узор… Он родом с Земли, поэтому у нас тоже нет шансов остаться вместе. Вот, теперь и ты знаешь мою тайну, как я узнала твою. Мне сейчас так тяжело, Нимма! И очень страшно.

— Я понимаю, — Нимма успокаивающе погладила Даэну по плечу, — я вас очень хорошо понимаю, госпожа!


— Какова твоя цель?

Кьют неохотно оторвался от разглядывания очередного сверкающего кристалла, лежащего на его ладони, поднял голову и увидел Гиррэ. Тот смотрел на кгаллена жёстко и неприветливо.

— Я долго молчал, но терпение моё на исходе, — продолжал глава Нээрос, не смягчая тон. — Ты прибыл сюда, попросил помощи, но при этом не собираешься сотрудничать ни со мной, ни с Римаром. Напротив, делаешь всё, чтобы в наших узорах всколыхнулась ненависть. Будь ты глуп, я бы не удивился, но ты умён. В чём заключается твой план?

Кьют насмешливо скосил свои странные глаза непривычного оттенка на рубиновый кристалл, переливающийся кровавыми искрами.

— У меня две цели. Первая — найти хоть один годный трансформер среди куч мусора, валяющегося на берегу вашего Мрачного озера. Этим я и занимаюсь ежедневно. Вторая цель тесно связана с вашими способностями.

— С моими? — изумился Гиррэ.

— Нет, разумеется, не с твоими конкретно, — хмыкнул Кьют. — Скажи, уважаемый, — тон кгаллена, как обычно, был весьма язвительным, но Гиррэ предпочёл сделать вид, будто не заметил ничего, — насколько сильно возрастает энергетическая мощь Воина или Мага, если тот рассвирепеет, возненавидев кого-то всем сердцем?

— Приблизительно в три-четыре раза, — Гиррэ пожал плечами, — хотя заранее предсказать невозможно.

Кьют удовлетворённо кивнул.

— Чудесно. Примерно на такой рост внутренней силы я и рассчитывал. Кажется, без твоей помощи мне действительно не обойтись, поэтому вот твоя часть задачи: внимательно отслеживай всех, кто недоволен мною, подогревай их ненависть. Когда число тех, кто жаждет моей аннигиляции, достигнет шести сотен, а лучше — семи, дай иргам разрешение уничтожить меня. Я сделаю вид, будто пытаюсь сбежать, и совершенно «случайно» зависну в воздухе над центром Мрачного озера. Задачей поселенцев будет сплести снова тот прекрасный купол над моей головой, который я однажды имел счастье порвать на британский флаг…

— Британский флаг?! Это что значит? — не понял Гиррэ.

— Неважно. Считай, что это — присказка, а сказка впереди. Теперь слушай сказку. В ваших единицах измерения я не разбираюсь и изучать их мне некогда. Пусть купол будет отодвинут от кромки воды на расстояние трёх сотен мужских шагов. Можно дальше, но ни в коем случае не ближе. А над моей головой ваш узорчатый шатёр должен возвыситься на сто пятьдесят шагов. Не занятые построением купола Маги и Воины пусть ударят мне в грудь антиволной, встав внутри купола. Предваряя вопрос, вертящийся на твоём языке, скажу: да, можно было попросить иргов направить их энергию куда угодно хоть прямо сейчас. Однако ты сам только что признался: ненависть увеличивает ваши силы в три-четыре раза. А мне нужна не хиленькая струйка антиволн, а мощный поток. Чем мощнее, тем лучше, поэтому я, пожалуй, подожду, пока ваша ненависть окрепнет. И ещё непременно надо сфокусировать силу в одной точке. Само собой, точкой приложения всех энергий стану я. Римар более других жаждет шандарахнуть в моё сердце антиволной. Доставь ему такое удовольствие. Только меня предупреди о времени, накоторое будет назначена казнь, чтобы я подготовился.

— Ты же погибнешь! — не выдержал Гиррэ, в ужасе разглядывая безумца, добровольно просящего о смерти.

— Нет, — тонко улыбнулся Кьют. — Поверь, как поверил бы Альризе, Лаоотору, или кому вы все тут молитесь… Я выживу. Не затем я всё это затеваю, чтобы сдохнуть, как шуйшугга (4).

Гиррэ хотел было спросить, кто это, но передумал.

— Пока не скажешь в подробностях, какова твоя истинная цель, я с места не сдвинусь и не стану помогать, — Гиррэ скрестил на груди руки.

— На тебе нити связи с Мрачным озером, — заметил Кьют.

— И на тебе тоже. Что с того?

— Ты способен блокировать энергию, текущую к озеру? — спокойно продолжил кгаллен. — Временно?

Гиррэ с интересом покосился на новичка.

— Могу. А зачем?

— Блокируй, иначе я больше и слова не скажу. Свои нити я заблокировал сразу, едва попав сюда. Кстати, уважаемый, очень некрасиво с твоей стороны было замыкать меня на голоса Лаоотора, чтобы я получал недостоверную информацию о поселении и о тебе лично. Прежде чем я раскусил обман, прошло целых четыре дня. Я всё ещё зол. Сначала хотел отомстить, но вскоре передумал. Для меня сейчас важно другое.

— Ну ты… — только и начал Гиррэ, но осёкся и не договорил. Закрыл глаза и сосредоточился на своём узоре. Итэтэ знал: навсегда отключить доступ Альризы к своим мыслям невозможно, но на некоторое время он мог прекратить течение энергии, что и сделал сейчас. — Давай, говори! — глава Нээрос открыл глаза. — Я сейчас отключён от Мрачного озера, но это не продлится долго.

— А что говорить? Будто сам не понял! Надо испарить озеро. Когда итэтэ ударят по мне анти-волной со всей ненавистью, на которую способны, я добавлю к их силе свою энергию и перенаправлю весь этот огненный смерч в выстроенный купол под таким углом, что анти-волна, усиленная мною, отразится и уйдёт под воду. Озеро закипит. Верх купола снесёт под давлением вырвавшегося снизу пара. Альриза, поняв, что случилось нечто незапланированное, попытается откорректировать событие и пустит Волну от эпицентра аномалии. Задачей поселенцев будет сдержать Явление раньше, чем оно наберёт мощь и станет нерегулируемым. Этой же Волной, обратив её вспять, мы доиспарим оставшуюся воду. Я приложу все силы, как и твои подопечные, чтобы от озера ничего не осталось. А затем мы вместе соберём урожай, лежащий на дне.

Гиррэ слушал Кьюта, не прерывая, затаив дыхание, но тут не смог сдержать любопытства:

— Какой урожай?

— Перемещающие кристаллы и кристаллы смены Второго и Третьего Имён, — спокойно ответил Кьют. — Причём не по отдельности, а, так сказать, «два в одном». Эти кристаллы внутренние и, судя по моим ощущениям, Светорождённые. Их можно встроить в себя и пользоваться достаточно долго, прежде чем они иссякнут.

— Шутишь! — не поверил Гиррэ.

— Сейчас не время для шуток. Каждый кристалл позволяет одновременно перемещаться по поверхности планеты и менять внешний облик. Я пытался найти на берегу хоть один такой же. Подумал: вдруг случайно выбросило волной, мало ли? Но меня постигла неудача. Снаружи пустышки, а на дне озера я своими глазами видел бесценные залежи. Удивляюсь, что этих драгоценных кристаллов не учуял никто из вас, а ведь каждый из иргов хоть раз нырял в глубину, чтобы обрести нити связи. От кристаллов, находящихся на дне, «фонит» так, что весь мой узор вибрирует, будто в лихорадке страсти. Я даже на берегу их чую. Так почему никто из вас не чувствует того же?! Почему без меня вы ни на что не способны?! — неожиданно заорал Кьют.

— Наверное, потому, что мы не такие, как ты, — Гиррэ опасливо покосился на новичка и, осмелев, добавил. — Мне кажется, ты родом не с Альризы. Мы все — одно целое, а ты — чужак, одиночка, тебе никто не нужен. Ты похож на йаллок майя, — сказав это, глава Нээрос сам вздрогнул от собственных слов. — Я угадал?

Кьют усмехнулся ещё шире.

— У вас тут на другом континенте поселились астронавты с Земли, и ваш Полный Круг Совета их не трогает, даже не выяснив толком, странники они или нет. Думаю, не страшно, если где-то рядышком тихонечко поживу и я?

— Но кто ты? — осторожно уточнил Гиррэ. — Это останется между нами, клянусь!

— Не имеет значения, — отрезал Кьют. — Кем бы я ни был, знай: я вам помогаю ровно до тех пор, пока вы действуете согласно моему плану. Буду ли я и дальше предан вам, зависит только от вас. Одобришь мой план, и другого такого верного союзника не найдёшь! Захочешь пойти против меня — нарвёшься на месть, а мщу я всегда безжалостно. Да, я — одиночка, способный при желании разметать всё ваше поселение, не оставив здесь и камня на камне. То есть, прошу прощения: кристалла на кристалле.

Однако, даже выслушав угрозы, Гиррэ не спешил ни соглашаться, ни отказываться.

— Всё ещё сомневаешься? — усмехнулся Кьют.

— Некогда такие смельчаки, как ты, — задумчиво заговорил Гиррэ, — пытались испарить Озеро Даров в Нарткхе, чтобы добыть перемещающие и рождающие кристаллы. Их постигла неудача. Все эти Маги сейчас осуждены и находятся в Нээрос. Никто не согласится на повторение ошибки. Кроме того, внутри Мрачного озера находится вход в подземный мир. Испарив воду, мы не только разгневаем Альризу, но и вызовем в Нээрос существ, которым полагается жить под землёй. Тварей Лаоотора, с которыми даже тебе связываться не стоит.

Выслушав его, Кьют тяжело вздохнул и картинно закатил глаза.

— Гиррэ, ты — глава поселения, а повторяешь какую-то ахинею вслед за суеверными итэтэ. Да, на дне вашего озера действительно скопилось много энергии, но это происходит из-за того, что там — место выхода планетарных силовых линий. Здесь один из дополнительных узловых участков Альризы, и на этом участке лежат кристаллы — накопители энергии. Никаких тварей и никакого Лаоотора не существует, услышь сию благую весть и запомни её. Есть планета, есть силовые поля и сконцентрированная в кристаллах энергия. И это всё! От нас требуется добыть кристаллы и раздать вашим людям, чтобы они освободились. В происходящих бедах виноваты не вы. Ваша планета функционирует неправильно, вследствие чего вы страдаете. В таких условиях Полный Круг Совета должен был объединяться с иргами, а не высылать прочь, делая из вас козлов отпущения.

— Кого из нас сделали? — снова опешил Гиррэ.

— Даже если я объясню, кто такие земные козлы и зачем в праздник Йом-Киппур во времена Иерусалимского храма этих бедных животных отпускали в пустыню, вам не понять смысла чужого обряда, — холодно прокомментировал Кьют. — Важно другое: неужели вы будете продолжать сидеть и ничего не предпринимать, пока ваша родная планета медленно, но верно разваливается на части?

— Это ложь! Альриза не может погибнуть!

— Твоё дело — верить или нет, — кгаллен немного успокоился и чуть тише продолжал, — но я пережил гибель одной планеты и видел многие миры, приближающиеся к закату. Ваша Альриза по всем признакам не проживёт долго. Но, вполне вероятно, есть шанс это остановить или придумать способ эвакуировать население, поэтому недопустимо, чтобы во времена кризиса достойные итэтэ отсиживались на периферии, когда их интеллект необходим для сохранения планеты. Вы должны выбраться с Мрачного озера и отстоять своё право жить с остальными! Когда мир гибнет, прошлые ошибки отдельных итэтэ уже не важны.

— Однако нам не разорвать нити связи, — спокойно произнёс Гиррэ. — Нечего и мечтать об этом.

— Но если у каждого ирга будет внутренний кристалл, меняющий узор? — задал вопрос Кьют.

Гиррэ развёл руками.

— О чём мы говорим, если я даже не держал эти кристаллы в руках?

На лице Кьюта расплылась широчайшая улыбка.

— Подержишь. Если сделаешь всё так, как я говорю, очень скоро запасы Мрачного озера станут твоими. И забудь уже о грандиозном провале в Нарткхе! Когда случилось то несчастье, подробности которого я сейчас прочёл у тебя в мыслях, рядом с Магами не было меня. Но теперь, я клянусь, вы выберетесь отсюда и сможете куда эффективнее послужить вашей планете и народу.

Кгаллен проговорил свою речь таким тоном, что последние сомнения Гиррэ развеялись.

— Наэммо, — сказал он, прикасаясь пальцами к своей груди, — я совершу всё необходимое, чтобы твой план удался.

Кьют ничего не ответил, но в глазах его мелькнуло нескрываемое торжество.


Войдя в комнату после обряда Замыкания круга, который, по мнению Ниммы, закончился слишком быстро, Даэна молча приблизилась к своему ложу и улеглась, отвернувшись лицом к стене и свернувшись в клубочек, словно умирающий эрг.

— Госпожа, с вами всё хорошо? — Нимма обеспокоенно приблизилась к хозяйке и уселась на край постели.

«Ты не должна ничего говорить ни единой живой душе, даже служанке, — промелькнуло в голове Даэны строгое указание Торма. — Ни слова, понимаешь?»

— Всё нормально, — обернувшись, Даэна попыталась изобразить улыбку. — Я просто устала.

— После обряда, дарующего силы? — недоумённо посмотрела на неё Нимма.

Даэна снова отвернулась, не ответив.

— Госпожа, я — эмпат, и вам не скрыть эмоции. У вас внутри паника, страх, и я это чувствую! Неужели после всего, что я вам доверила, вы не способны так же абсолютно довериться мне?! Вы боитесь предательства? — в голосе девочки зазвучала обида.

Медленно привстав, Даэна загнанно посмотрела на Нимму.

— Но это не только моя тайна, киэй. Это также и тайна Роо-тте.

— Что этот жрец сделал с вами? — Нимма, заплакав, крепко схватила ладонь Даэны обеими руками. — Неужели вместо сокращённого обряда он провёл полный, обманув вас?!

Даэна отрицательно покачала головой.

— Мы провели короткий обряд. Он не обманул.

— Почему тогда вы расстроены? Расскажите! Никто от меня ничего не узнает. Тай, взгляните на меня! Я поменяла тело и имя, и ещё ни один жрец не заподозрил меня, хотя я за это время с кем только не встречалась! Почему вы боитесь, что я не спрячу в самые глубокие тайники узора и ваши тайны?

— Я оказалась не той, кем считала себя, — медленно проговорила Даэна. — Наверное, это и есть самое страшное.

— Что это значит? — удивилась Нимма. — Я не понимаю.

— Хорошо, я покажу тебе правду. Продолжай держать меня за руку и смотри.

И Даэна погрузилась в воспоминания о недавних событиях, демонстрируя их девочке.


Даэна вспомнила лицо Торма, вставшего перед ней на колени и протянувшего ладони вперёд с таким благоговением, словно он собрался коснуться линий Альризы, а не тела рядовой жрицы. Сильные руки зрелого, ещё не старого мужчины, без складок и морщин… Даэна прикрыла глаза и решительно переплела пальцы с наставником, стоя на коленях в храмовом круге.

— Я доверяю вам, — слабо прошептала она, трепеща и понимая, что сейчас находится полностью в его власти. Если Торм пожелает, её узор навсегда забудет Дакуса и всецело станет принадлежать тому, кто втайне желает этого!

— Думай о своём любимом, — услышала она в ответ печальный голос жреца. — Твоя любовь защитит тебя, а я постараюсь укротить собственные чувства. Не переживай. Тебе нечего бояться. Я никогда ещё никому не лгал. Я сдержу слово.

Наставник сосредоточился, и его энергия, чистая и мощная, потоком хлынула в узор Даэны. Именно тогда случилось непредвиденное. Линии узора стали, наполнившись светом, меняться так стремительно, что Торм, почуяв неладное, быстро разомкнул ладони и прервал ритуал, но было поздно. Наставник потрясённо смотрел на свою ученицу, вокруг фигуры которой вспыхнуло ослепительное сияние, а потом тело Даэны стало полупрозрачным. Её вторичный и третичный узоры со стороны виднелись так чётко, что можно было рассмотреть каждую петлю и изящный изгиб. Торм залюбовался этой необыкновенной красотой. Неожиданно Второе Имя Даэны стало меняться на его глазах, превращаясь в другое, совершенно новое.

Торм не понимал, как такое возможно. Он изучал сведения о разных вариантах течения энергии во время обряда, но никогда не слышал, чтобы узор кого-то из участников ритуала трансформировался! «Если только, — вдруг догадался Торм, — все эти изменения не скрывались внутри узора изначально. Как цветок разворачивается из бутона, так и спрятанная часть узора стала раскрываться, получив дополнительную силу. Я пробудил её… Я подарил Даэне новую жизнь!» — и в сердце жреца затеплилась радость.

— Нет, ты не Защитник, — ошеломлённо пробормотал Торм, не отводя восторженного взгляда от девушки. — И даже не Маг. Я лишь подтолкнул твоё развитие, но это случилось… Кажется, ты только того и ждала, уснув, будто младенец внутри Рождающего Кристалла. В твоём узоре столько силы! Тай, ты — Воин Первого Круга.

От неожиданности Даэна затрепетала, словно пойманная в магический шар нариратта (5).

— Нет… Невозможно. Я ещё недавно была обычной танцовщицей! Как я могла стать Воином Первого Круга так внезапно?!

— Ты и была Воином, — констатировал очевидное Торм. — Этого не изменить, признай же истину. Я просто разбудил твою спящую часть узора, и она стала такой, какой ей всегда полагалось быть!

— Наставник, прошу, — Даэна умоляюще сложила руки перед грудью, едва сдерживая слёзы, — не отсылайте меня никуда! Я хочу стать Магом Защитником и никем больше! Я не хочу быть Воином!

«В храме Мито мне не сберечь Сестру!» — отчаянно стучало в висках.

Неожиданно Торм обхватил Даэну за пояс и крепко притянул к себе. Гладя по волосам, успокаивающе заговорил:

— Хорошо, я оставлю тебя здесь, если ты не желаешь уходить. Я буду продолжать учить тебя на Защитника, но… — тут, опомнившись, он слегка отстранился от Даэны. Голос его окреп, став суровым. — Ты не должна ничего говорить ни единой живой душе, даже служанке. Ни слова, понимаешь? Случись что, если ты будешь раскрыта, я готов отвечать по всей строгости закона, взяв вину на себя. Я скажу Полному Кругу Совета, что видел твой узор и твои способности, но намеренно скрывал их даже от тебя. Скажу, будто нарочно продолжал уверять свою ученицу в том, что выше Защитника ей не подняться, потому что надеялся однажды сделать её своей ан-тиа. Да, пусть думают, что я настолько низок и лжив, зато ты будешь спасена от неугодной тебе судьбы.

— Роо-тте! — в глазах Даэны появились слёзы благодарности. — Спасибо! — теперь она сама бросилась вперёд и обняла наставника за шею, но тут же отпустила, почувствовав слишком горячее прикосновение к своему телу.

— Прошу об одном, ради твоего блага, — Торм с невыразимой нежностью смотрел на Даэну, — тяни время. Как можно дольше старайся не выдавать свои истинные способности, а однажды… наступит день, и тебе не придётся больше жить в страхе. Я пока не могу сказать всего, но обещаю: однажды ты станешь совершенно свободной и будешь жить, где захочешь, с тем, кого любишь. Я сделаю всё, чтобы помочь тебе в этом!

Даэна испуганно смотрела на Торма, не понимая его последних слов, но во взгляде жреца видела лишь одно: ради её благополучия он предаст даже свой храм и Альризу.

— Я никому ничего не скажу, — пообещала она наставнику.

Но уже нарушила слово, сознавшись Нимме. Да и как было не признаться той, которая в свою очередь доверила ей собственную тайну? Нимма отпустила её руку и с удивлением посмотрела на Даэну.

— Тай, в ваших мыслях на мгновение мелькнуло, будто у вас есть сестра. Вы прежде не говорили о выживших родственниках! И ещё я не поняла другого: почему в храме Мито вашей сестре будет плохо?

Даэна потупилась, окончательно смешавшись. Вот так, пропев одну ноту, невольно приходится петь и другую. Живя рядом с эмпатом, никакие тайны долго не утаишь!

Взгляд Ниммы был умоляющим.

— Почему же вы снова молчите и не желаете что-то говорить? Мне отсечь себе руку или вырвать язык, чтобы раз и навсегда доказать свою верность?

— Что ты! — испугалась Даэна. — Не смей и думать о таком!

— Тогда будьте со мной откровенны. Докажите, что не считаете меня лживой предательницей, способной вам навредить.

— Это долгая история, киэй, и началась она в день моего рождения, — неохотно промолвила Даэна. — Это моя самая последняя тайна, и за её сокрытие мне грозит смерть. Одно твоё слово о моей Сестре, и мы обе умрём.

— Неужели ваша сестра тоже отступница? — ахнула девочка, зажав рот ладонью.

— Всё намного хуже.

— Разве может быть что-то хуже, чем получить лаир и унизительное звание отступника? — не согласилась Нимма.

— Может. На самом деле моя сестра мне не родная. Она — гость, которого здесь все боятся. Но она спасла мне жизнь дважды — в младенчестве и в полтора года, поэтому я её не предам. Она — шепси и живёт внутри меня.

Услышав это, Нимма отшатнулась и некоторое время с откровенным ужасом смотрела на Даэну. Жрица тоже глядела на девочку, ожидая, что служанка теперь сделает: отправится к Торму и расскажет ему? Или выбежит в коридор и закричит на весь храм, что новенькая скрывает в своём узоре жителя с Мёртвой звезды? Тогда ей, Даэне, ради спасения Сестры придётся кричать ещё громче о том, что Нимма — беглянка с Мрачного озера, внедрившая в себя перемещающий кристалл и сменившая внешность. И надеяться на то, что любовь Торма окажется сильнее желания избавиться от опасной ученицы, носящей внутри себя возможную смерть для Альризы.

 Наконец, перепуганное лицо Ниммы обрело привычное выражение.

— Тайна моей хозяйки — моя тайна. Никто ничего не узнает, Тай, — вполголоса промолвила девочка, поднимаясь с места и приступая к уборке комнаты.


Дакус второй день подряд не находил себе места от волнения. Конрад, отправившись в Северный Храм, так и не вернулся. Его ждали в кают-компании вечером, затем утром, много раз в течение дня заходили к нему домой, но капитан не появился и не дал о себе знать.

Наконец, Дакус не выдержал неизвестности и решил обратиться к Совету Защитников через переговорный кристалл. Лидер Вайто очень вежливо ответил, что о местонахождении Конрада Картрайта им ничего не известно, искать его они не намерены, поскольку у них достаточно своих проблем, и в заключение едко добавил:

— Ваш капитан имел неприятную привычку совать нос, куда не следует. Считая себя, вероятно, бессмертным, любил шататься в запрещённых местах. Например, гулять возле храма Ара. И не отрицайте это, мы знаем! Что ж, когда-нибудь его везение должно было закончиться. Я бы на вашем месте не удивлялся, — и Вайто отключил связь.

Дакус тяжело откинулся на спинку плетёного стула. Всё было хуже некуда. Об исчезновении капитана следовало незамедлительно сообщить на Землю, но Дакус уже предвидел, что в случившемся обвинят его и других членов команды и, вероятнее всего, отдадут приказ возвращаться, пока не пропал кто-то ещё, а Дакус был решительно не согласен с тем, чтобы отбыть с Альризы, бросив Конрада на произвол судьбы.

— Он жив, — пробормотал Дакус вполголоса. — Я не верю в его гибель!

Голова от волнения отказывалась соображать, в то время как требовалось срочно придумать убедительную причину отсутствия Конрада на корабле и вписать её в отчёт, предназначенный для Джамтана, постоянно ищущего повод придраться к работе команды. Продолжая отвлекать внимание главного Наблюдателя, уверяя его, будто здесь по-прежнему всё под контролем, Дакусу надо было успеть организовать экспедицию к храму Ара, попытаться выяснить, куда пропал Конрад, и спасти его, если тот угодил в одну из ловушек Альризы, а в последнем Дакус почти не сомневался.

Едва заместитель капитана начал обдумывать, кого возьмёт с собой на поиски, как дверь дома распахнулась, и в комнату влетел по обыкновению грязный и запыхавшийся Энеобе без защитного костюма. В первую минуту биолог не мог говорить, а только тяжело дышал и размахивал руками. Наконец, сумел совладать с собой и скороговоркой выпалил:

— Сэр-у-меня-две-новости-хорошая-и-плохая! С какой начать?

— С любой, — мрачно отозвался Дакус.

Ему действительно было безразлично, кого опять нашёл Энеобе. Да хоть дракона с пятью головами и двадцатью ушами! Куда больше беспокоило отсутствие Конрада.

— Картошка на участке господина Каннори вызрела! И пшеница! Представляете, на этой планете все культуры растут и созревают в десять раз быстрее! И никакого Явления не случилось! Одно плохо, — Энеобе поник, — Совет Защитников узнал о посевах. Прислали Магов-Биологов, они выкопали все клубни, срезали колосья, запечатали в большущий кристалл и унесли в неизвестном направлении. А госпоже Гион и господину Каннори угрожали наказанием, если те ещё раз посмеют сделать что-либо подобное. Вот, — Энеобе протянул Дакусу небольшой приплюснутый кристалл голубоватого оттенка, — это дневник вызревания семян, который вела Гион. Быстрое тройное прикосновение вызывает старт аудиозаписи. Если честно, я рад, что от этой миссии всё-таки был толк, хотя вызревшие семена ушли в руки жрецов.

Дакус машинально взял протянутый прибор. Биолог продолжал вдохновенно тараторить:

— Теперь мы знаем, что наши растения способны здесь плодоносить! Когда-нибудь засадим всё нашими деревьями и цветами, превратим Альризу в новый Эдем и будем жить здесь в мире и согласии с итэтэ. Нам — их магия, им — наша еда… Бесплатная!

И тут Энеобе заметил, что его неуклюжие попытки шутить не помогли: первый помощник капитана по-прежнему выглядел хмурым.

— Вы переживаете за сэра Картрайта? — сочувственно спросил Энеобе, мигом догадавшись, в чём дело.

— Если честно, я не знаю, что предпринять, — признался Дакус. — Конрад, назначая меня преемником, был уверен, что я справлюсь, но я совершенно не чувствую себя способным заменить его, — молодой мужчина тяжело вздохнул. — Я трачу время на бесполезные отчёты, когда Конраду наверняка требуется помощь. Возможно, каждая минута моего промедления смерти подобна! Альриза через Гошу передала, что можно застрять где-то внутри храма. А вдруг Конрад там? Вдруг его запечатали заживо, и он не способен выбраться и не в состоянии позвать на помощь?

— Вы обратились к Магам, сэр?

— Да. Я говорил с Лидером Вайто, и тот дал понять: наша жизнь им безразлична. Мне кажется, он даже позлорадствовал, узнав о пропаже капитана.

Энеобе покачнулся и прислонился спиной к стене.

— Что же делать? — растерянно спросил он.

— У меня есть идея, — медленно заговорил Дакус, — но потребуется помощь Павла, Гоши и, вероятно, твоя.

— Я готов! — оживился Энеобе. — Всё сделаю.

— Надо найти редкие кристаллы вроде того, который недавно ты приносил Конраду, а потом связаться с Альризой через Гошу и попытаться обменять эту ценность на жизнь капитана. Другого выхода я не вижу. И сделать это надо как можно скорее.

Энеобе согласно кивнул.

— Да-да, вы правы! Если хорошо поискать в лесу, наверное, можно снова встретить эрга или другое животное, носящее в своём брюхе кристалл. Давайте, я буду искать, взяв в помощь Анте и Павла. Втроём мы быстрее управимся. А вы уж занимайтесь отчётами и работой над планетарной моделью с сэром Хорхе… Это тоже важно! Вдруг ваша модель что-то новое покажет, и мы сможем предугадывать творящуюся здесь чертовщину или управлять ею? Ну, если вся эта планета, как вы говорите, одна большая программа, то почему нет?

— Умение управлять Явлениями стало бы подарком судьбы, — горько усмехнулся Дакус. — Я также хочу попробовать поговорить с Магами насчёт поисков существа с голубым узором, о котором упоминала Альриза. В этом могут помочь лишь жрецы. Гоша, конечно, видит все эти светящиеся нити, но он-то один, а Магов — много, и они способны перемещаться повсюду. Они бы гораздо быстрее справились. Только я не представляю, как убедить их оказать содействие. Однако если бы мы нашли того итэтэ-мутанта, Альриза непременно вернула бы Конрада, а это на данный момент наша главная задача.

— Вы очень благородный человек! — неожиданно вырвалось у Энеобе. — Я знавал на Земле многих, кто пальцем бы не шевельнул ради поисков непосредственного начальства, обрадовавшись, что место освободилось, но вы совсем не такой, — и высказав столь странный комплимент, Энеобе вышел, а Дакус некоторое время ошарашенно смотрел ему вслед.


Не стоило даже и рассчитывать, что Маги или Воины согласятся помогать. Дакуса с его предложениями поиска загадочного существа с голубым узором последовательно высмеяли все — от Главы Авведо до Лидера Хомтиа.

— Кажется, вы претендуете на роль местного жреца, а то и Мудреца! — хохотал Вайто. — Лучше всех знаете, что нужно Альризе! А мы сидим, неразумные, ничего не ведающие, глупые… Оказывается, земляне умеют общаться с нашей планетой куда эффективнее! — неприкрыто глумился Вайто.

— Послушайте! — взывал к его лучшим чувствам Дакус. — Я не для того всё это сказал, чтобы задеть вашу гордость. Альризе действительно нужна помощь тех, кто умеет глубоко читать узоры! Она просит помочь, а я — лишь её посредник. Если вам дорога ваша планета, сделайте это!

Вайто, продолжая смеяться, отключился. Следующей неудачей Дакуса стало обращение к Лидеру Эте.

— Голубой узор? Нелепость. Таких не бывает. Придумайте что-то другое, — отмахнулась высокомерная красавица и прервала связь.

Лидер Лефус даже не удостоил Дакуса ответом, только скептически хмыкнул и выключил переговорный кристалл. Глава Авведо, напротив, завёл пространную речь, из которой Дакус узнал, почему все его попытки отыскать кого-либо с голубым узором обречены на провал. Раато приводил многочисленные и абсолютно неинтересные Дакусу доказательства того, что энергия, протекающая именно в этих границах спектрального диапазона, не даёт живому существу развиваться, блокирует его способности и в итоге физически загоняет Второе Имя в небытие вскоре после рождения.

— Каждый на Альризе знает, что итэтэ с голубыми узорами нежизнеспособны, — наконец, закончил свой поучительный монолог Раато. — Если у вас проблемы с распознаванием оттенков внутренней энергии, обратитесь к Лекарю — к своему, либо к нашему. И если вам снова померещится, будто Альриза говорит с вами, я также советую подкрепить ваш узор лечением, — после чего Глава Авведо сделал то же самое, что и остальные — прервал разговор.

Не сдержав гнева, Дакус отшвырнул переговорный кристалл в сторону. Он теперь понял, что от жрецов помощи ждать нечего. Следовательно, придётся рассчитывать лишь на себя и команду. Надо найти не один, а несколько ценных кристаллов. Если не получится вернуть Конрада с первой попытки, следует выторговать у Альризы информацию о том, где сейчас Даэна, отыскать девушку и просить её о помощи! Если она умеет плести энерго-нити, то и узоры прочтёт. Даэна, несомненно, обнаружила бы обладателя голубых линий, а, может, и Конрада сумела бы найти. Только где теперь она сама?

Вздохнув, Дакус отправился на корабль, чтобы отослать ежедневный отчёт и заодно дезинформировать Координационный Совет и главного Наблюдателя, сообщив о том, что Конрад якобы работает в полевых условиях, контактируя с местными и пытаясь пробраться внутрь храма. Никакой паники, всё получится!

Включив кристалл, отданный ему Энеобе, Дакус под диктовку приятного женского голоса, говорящего на ОСМ, записал всю информацию о всхожести и вызревании семян, добавил в конце отчёта примечание, что картофельные клубни и пшеничные колосья забрали местные жрецы, и нажал «Отправить». Не успел информационный пакет уйти, как на мониторе замигал закрытый синий конверт. Пришло новое сообщение.

Мысленно выругавшись, Дакус нервно щёлкнул по конверту, предчувствуя, что сейчас увидит очередное ценное указание о том, какие ещё эксперименты им надо провести, чтобы господин Джамтан наконец почувствовал себя удовлетворённым. Однако, прочитав шапку присланного документа, первый помощник капитана застыл на месте: «Планетарный центр генетических обследований. Господину Дакусу Мэтту».

Дакус вздрогнул и начал листать документ:

«По результатам обследований, проведённых по Вашему запросу от 29 мая 2164 года, сообщаем, что обнаружено совпадение ДНК с вероятностью девяносто восемь целых и девяносто девять сотых процента, на основании чего восстановлены документы, удалённые из системы общего доступа по просьбе семьи усыновителей в 2139 году», — дальше он не смог спокойно читать.

Торопливо закрыл документ и вцепился дрожащими руками в собственные колени. Сейчас Дакус искренне радовался, что находится в кают-компании совершенно один. Да, он сделал этот запрос, покидая Землю, но он не ожидал таких результатов… Когда он был маленьким, то даже не знал о своём усыновлении. А когда случайно выяснил это накануне своего восемнадцатилетия, то столкнулся с глухим молчанием приёмных родителей. Те вели себя, словно партизаны двадцатого века, скрывая его настоящее происхождение и уверяя, будто ничего не знают о его родной семье. Но юноша оказался упорнее, чем полагали они, начав внимательно следить за каждым их шагом, за телефонными разговорами и перепиской.

Спустя год он выяснил, подслушав телефонный разговор приёмного отца с неизвестным собеседником о том, что его настоящие родители и дед по материнской линии погибли в результате несчастного случая. Спасатели не успели вытащить их с планеты, которая Объединению Космоцентра долгое время казалась относительно безопасной, а на поверку оказалась тем ещё пеклом. Бабушка Дакуса после смерти мужа и дочери серьёзно заболела и не могла заботиться о семимесячном младенце, потому и отдала его на усыновление. Имён родителей, деда и бабки в том разговоре названо не было, что очень огорчило Дакуса. Он пытался продолжить осторожные расспросы, но приёмный отец всё так же упорно молчал, чем ещё больше рассердил своего воспитанника.

Вскоре Дакус оставил свою приёмную семью, переехал в другой город, устроился на работу, поселился в арендованной квартире и стал писать во всевозможные информатории, генетические центры, больницы, пытаясь отыскать любой след своих настоящих родителей. Чувствуя себя обманутым теми, кому все эти годы доверял, он отчаянно желал найти не только информацию о людях, давших ему жизнь, но ещё хотел встретить хоть кого-то родного. Возможно, двоюродных или троюродных братьев и сестёр.

Друзья и коллеги беззлобно подшучивали над ним, говоря, что в современном мире без границ, где все давно обменялись генами, и каждый бывший абориген каждому бывшему европейцу, американцу, китайцу и русскому отчасти родной, нет смысла в таком поиске.

— Ну, найдёшь ты свою десятую воду на киселе, что дальше? — спрашивали друзья. — Может, они чихать на тебя хотели, а ты тратишь время и деньги, разыскивая их! А, возможно, твои приёмные родители из любви к тебе скрывали какую-нибудь неприятную правду. Вот узнаешь сейчас и начнёшь переживать. Зачем тебе это надо? Ты уже вырос, начни новую жизнь и забудь о прошлом!

Но любопытство Дакуса не утихало. Ему казалось, он вот-вот раскроет некую тайну. Он не мог остановиться.

За несколько недель до отлёта с экспедицией на Альризу, не добившись результатов в локальных информаториях, он решился обратиться в Планетарный генетический центр, как в последнюю инстанцию. «Если и здесь не повезёт, сдамся и брошу поиски», — решил Дакус про себя.

Поговорив с сотрудником центра, он заполнил необходимый бланк и оплатил выставленную сумму. Сотрудники центра обязались найти родственников, восстановить генеалогическое дерево вплоть до четвёртого колена и прислать письменный отчёт в любое место, где бы их клиент на тот момент ни находился.

Волей случая спустя очень короткое время Дакус и думать забыл о своём запросе. Знакомство с Конрадом, общение с членами команды заставили его думать уже не о родственниках, а о приключениях, ожидающих в космосе. Но теперь он вспомнил…

Дакус продолжал сидеть перед ровно мерцающим монитором и смотреть на невозможные строки: «Отец — Герберт Уайт, 2111–2139гг., воспитанник приюта с 13 января 2114г., о родственниках информация отсутствует. Мать — Катарина Картрайт, 2113–2139гг., в замужестве — Уайт. Катарина Картрайт, родители: Джеймс Картрайт, 2085–2139гг., Мелисса Лэнгтон, в замужестве Картрайт 2090–2142гг. Джеймс Картрайт, родители: Конрад Картрайт 2059г.р., Кайла Анабелла Браун, 2060–2140гг. Мелисса Лэнгтон, родители: Стивен Лэнгтон, 2055–2143гг., Сесилия Уокер, в замужестве Лэнгтон…»

Дальше Дакус не читал. Не видел смысла. Его глаза были прикованы к одной-единственной строчке: «Конрад Картрайт 2059г.р.». Года смерти не указано, словно этот человек ещё жив. Значит, действительно жив… Дакус прикрыл глаза, и от этого простого движения влага побежала по щекам, но помощник капитана не мог позволить себе раскисать.

Он быстро взял себя в руки, выключил монитор и встал с кресла.

— Я верну его. Я сделаю всё, чтобы разыскать его живым и спросить, знал ли он правду обо мне, когда брал в команду! А когда меня отдавали на усыновление — тоже знал?! И если да, то почему не забрал к себе, а позволил отдать в чужую семью? — и, стиснув кулаки, Дакус отправился разыскивать Энеобе и Павла, чтобы спросить об их успехах в поиске кристаллов.

Комментарий к Глава 17. Планы Кьюта, заботы Дакуса, тревоги Даэны (1) Эквивалент выражения: «Голову даю на отсечение».

(2) Экзопланета Kelt-9 b в созвездии Лебедя с очень высокой температурой на поверхности.

(3) Ядовитое растение, сок которого вызывает ожоги. Растёт на территории Сакомме.

(4) Животное, похожее на крысу. Обитает на Кгалле.

(5) Бабочка с золотыми крыльями, одно из насекомых Альризы.

====== Глава 18. Спутник Богов ======

— Копайте здесь! — сидя на плече Павла, Гоша указал крылом на выпирающие корни уродливого дерева, ствол которого покрывали желтовато-бордовые наросты, похожие на вздутые волдыри. Листва пострадавшего растения выглядела не лучше. Казалось, её изуродовали полчища жучков-древоточцев. С верхней части кроны вниз спускались многочисленные синие щупальца, мягко трепетавшие на ветру, будто чьи-то волосы. — Не могу определить вид растения, значит, оно — мутант, — вынес свой вердикт Гоша, — причём, как вижу, трансформация произошла не вследствие Явления, а по причине небольших и плавных ежедневных изменений.

— Ну и чем нам эта конкретная информация поможет? — пожал плечами Энеобе, не поняв логики птицы.

— Это значит, сэр Фишер, что под корнями дерева, вероятно, располагается один или несколько кристаллов, меняющих геном. Разумеется, кристаллы смены генома под деревом-мутантом — лишь моя теория, на практике всё может оказаться иначе. Не покопавшись — не узнаете.

— Выглядит оно как-то неприятно, — Энеобе опасливо покосился на кривое дерево, поражённое болезнью, и снова обратился к Гоше. — А ты уверен, что никто не пострадает?

— Я точно не пострадаю, потому что с рождения мутировал, и хуже стать уже не может! А вам обоим защитные костюмы носить надо, чтобы ничего не бояться, — нахально заметила птица. — Об этом ещё капитан говорил, светлая ему память.

— Какая ещё «память»?! Капитан жив!!! — возмущённо закричали на него наперебой Павел и Энеобе. — Конрад не мог умереть, потому что бессмертный!

— Ну, ладно-ладно, — Гоша невозмутимо почистил клювом перья. — Вам виднее, на что способен узор сэра Картрайта. А теперь копайте, если не хотите упустить кристалл. К вашему сведению, некоторые экземпляры способны спонтанно перемещаться, когда их ловят, так что скорость работы — залог успеха.

— Они ещё и живые?! — остолбенел Энеобе.

— На этой планете всё живое. Потенциально, — спокойно ответил Гоша. — А уж если происходит Явление, то начинает летать и бегать даже то, чему и шевелиться-то не положено. Если вы до сих пор этого не осознали, я вам искренне сочувствую.

Вместо того, чтобы выругаться, Энеобе вздохнул, поплевал на руки, взял лопату, захваченную по совету Гоши, и начал копать, радуясь тому, что хотя бы хозяйственный инвентарь, взятый с Земли, не меняет своих физических свойств и не начинает выпрыгивать из рук.

Павел присоединился к Энеобе, приступив к раскопкам с противоположной стороны дерева, в то время как Гоша без малейшего страха перелетел на нижнюю ветку и оттуда бодро командовал:

— Ещё-ещё! Не сдавайтесь! Кристалл должен быть где-то рядом!

Внезапно корни зашевелились и изменили положение, а дерево, казалось, издало тяжёлый вздох. Космогенетик вздрогнул и выронил лопату.

— Что это?! — испуганно спросил он.

— Да не пугайся ты! — Гоша весело подпрыгнул на ветке. — Вон смотри: сэр Фишер спокойно копает, хотя его уже по голове гладят, и ты копай, не отвлекайся. Это женское растение, и вы двое, кажется, ему понравились.

Энеобе и в самом деле, стиснув зубы, мужественно копал меж корней, хотя тонкие синие щупальца уже вовсю перебирали волосы на его голове и, изящно извиваясь, мягко скользили по затылку.

— О Господи, — Павел перекрестился, хотя до этого дня не был верующим, а потом с утроенной силой продолжил рыть землю. — Ну, Гоша, — бормотал он про себя, — если после всего этого позора мы ничего не найдём, то я лично…

Одно из щупалец неожиданно размахнулось и хлёстко ударило космогенетика по сгибу локтя. Павлу показалось, будто его полоснули тонким острым лезвием. Выругавшись, Павел отбросил лопату и отскочил от дерева, зажимая пальцами небольшую ранку, из которой закапала кровь.

— Что за ерунда? — возмутился он, переводя взгляд на растение, внезапно проявившее агрессию.

И тут он заметил, что Гоша нахальнейшим образом покатывается со смеху.

— А ты дереву понравился больше, чем Энеобе! — сквозь смех сообщил коррос. — Вон как тебя приласкали.

— Какие же это ласки! — возмутился Паша. — Оно мне руку рассекло!

— Не сердись. Сам видишь, дерево болеет, у него нет сил себя излечить. Кроме того, оно не желает, чтобы его дети были такими же уродливыми, поэтому мутант решил забрать немного твоей крови, чтобы подправить свой узор, — доверительно пояснил Гоша. — Мимо него, видно, давно никто не пробегал и не пролетал, поэтому, кроме тебя, больше не у кого было образец здорового узора позаимствовать. Я не считаюсь, поскольку тоже не вполне нормален. А дереву-то и надо всего да ничего — ма-аленький кусочек твоих вторичных и третичных нитей! Всё это имеется в крови. Сейчас эти украденные капельки переработаются внутри ствола, и в каждом семечке, которое вырастет на дереве в период плодоношения, окажется частичка твоей ДНК, подходящая для этого растения. А потом из семечек вырастут здоровые деревья — в некоторой степени твои дети.

— Но я категорически против, чтобы мои гены встраивали в ДНК местных растений! — возмутился Павел.

— Знаешь, поздно махать кулаками после драки. Смирись. Ты теперь почти как этот ваш… селекционер Мичурин. Точнее, как Боги, — бодро поздравил друга Гоша. — Неужели тебе подобное не льстит?

Павел сплюнул на землю и с неприкрытой ненавистью поглядел на подлое дерево.

— Совсем ошалело? — спросил он с обидой в голосе, будто рассчитывал услышать ответ. — У меня даже на Земле ещё детей нет, а ты мои гены крадёшь? Уж хоть бы тогда помогло в поисках под твоими корнями, раз мы теперь не чужие друг другу! Я, знаешь ли, ищу любые кристаллы, имеющие ценность. Если под тобой лежит что-то подобное, помоги выкопа…

Он не успел договорить, как на полотно его лопаты выкатились два небольших ярко-фиолетовых кристалла, вытолкнутые корнями. Внутри каждого экземпляра мерцало нечто, напоминавшее крохотного золотого светляка.

— Энеобе, сюда! — радостно закричал Павел. — Есть улов!

Фишер перестал копать, отбросил лопату и торопливо подбежал к Павлу. Увидев находку, присвистнул:

— Неужели влюблённая дама помогла? — не смог биолог удержаться от ехидства.

— Заткнись, — сухо посоветовал ему Паша, однако чувство обиды быстро прошло. С колотящимся сердцем космогенетик присел на корточки и взял оба кристалла в руки. — Ладно, спасибо! — только и сказал он, подняв голову вверх и поглядев на странное дерево. — Ты всё-таки хорошее, хоть и нагло воруешь чужое, — сдержанно поблагодарил Павел растение, продолжая держать кристаллы в руках.

Оба они были тёплыми и слегка пульсировали.

— То, что надо! — обрадовался Энеобе, тоже потрогав находку. — Кристалл эрга так же пульсировал, а значит, обменять эти два образца на жизнь капитана, думаю, удастся.

Пока он говорил, струйка крови с пораненной правой руки Паши медленно дотекла до ладони и соприкоснулась с одним из кристаллов… А дальше случилось то, чего ни Энеобе, ни Павел, ни, наверное, даже Гоша не могли ожидать: кристалл внезапно размягчился, стал желеобразным, его грани слились воедино, у него выросли крохотные ложноножки, и он пополз вверх по руке. Павел замер и не шевелился.

— Вот это да-аа, — Энеобе шокированно смотрел на странного «жука» пурпурного цвета, забирающегося вверх по предплечью его коллеги вопреки законам альризийского тяготения.

Они могли бы успеть поймать изменившийся кристалл иотбросить в сторону, однако все трое, не отрываясь, зачарованно смотрели, как происходит невозможное: неодушевлённый предмет ведёт себя словно живое существо! Воспользовавшись их замешательством, «жук-кристалл» добрался до ранки, оставленной щупальцем дерева, и, превратившись в густую светящуюся жидкость, втёк в надрез. Ранка затянулась.

И вот тогда Павел, осознав случившееся, заорал от ужаса. Он попытался ногтями снова разодрать кожу и вытащить из себя кристалл, но было поздно. По его венам стремительно разливался жидкий огонь, космогенетика трясло, словно в сильнейшей лихорадке, голова кружилась, во рту внезапно стало сухо, и появился привкус металла. А потом его ноги подкосились, Павел упал и потерял сознание.

Всё это случилось за считанные секунды. Опомнившись, Энеобе кинулся к Паше и стал его встряхивать, пытаясь привести в чувство. Гоша торопливо слетел с ветки и склонил свою головку к лицу друга.

— Дышит, — с облегчением сообщил коррос. — Если не умер сразу от остановки сердца или кровоизлияния в мозг, значит, ещё поборется, и шансы есть, — однако птица выглядела изрядно встревоженной.

— Но что с ним? — Фишер со страхом смотрел на Павла, потерявшего сознание.

— Кажется, эти кристаллы, — Гоша клювом указал на второй образец, валявшийся сейчас на траве, — являются внутренними. Они производят некие трансформации в организме.

— Какие именно?! — побледнел Энеобе.

— Меняют вторичный и третичный узор, либо память. Теоретически такие кристаллы не предназначены для чужеземных итэтэ. Они не должны никак реагировать на ваши узоры. Я не понимаю, почему кристалл влез в Пашу, и не могу сказать, как дальше поведёт себя, — признался Гоша с отчаянием. — Надо звать Магов и рассказать о случившемся. Они помогут.

— Правда? — с горечью переспросил Энеобе. — Сэр Мэтт просил их помочь с поисками сэра Картрайта, но Маги отказались. С чего бы им помогать сейчас?

— Потому что речь идёт о кристалле. Достаточно сказать, что в тело Паши попал редкий экземпляр, и Маги полезут хоть в пасть к Лаоотору, лишь бы вернуть его, — признался Гоша. — Да, ваша жизнь им безразлична, но за уникальный кристалл они друг другу глотки порвут.

— Но тогда придётся забыть о нашем плане договориться с Альризой и вернуть сэра Картрайта, — заметил Энеобе.

— Это верно, — подтвердил его правоту коррос.

— Нет, так не годится! — Энеобе решительно рубанул ладонью воздух. — Мы вытащим его сами. Я позову Марселя. Донесём Пашу до медицинского отсека корабля, просканируем тело и извлечём кристалл, в каком из органов он бы ни засел! Марсель гениальный врач, он справится.

Гоша печально глядел на биолога.

— Сэр Фишер, вы не понимаете принципа действия внутренних кристаллов. Попав в организм, они теряют целостность и начинают производить трансформации, распавшись на мельчайшие частицы и распространившись по всем тканям…

— Они распадаются на молекулы? — ужаснулся Энеобе.

— Мельче.

— На атомы?!

— Ещё мельче, — тихо промолвил Гоша, сочувственно глядя на Фишера, и добавил. — На кванты узора. Это почти как кварки, только незаметнее…

Энеобе схватился за голову.

— Нашей аппаратуре не отследить такое!

— Потому я и говорю: придётся обратиться к Магам.

— Сначала к помощнику капитана, — Энеобе дрожащей рукой достал свой переговорный кристалл, сжал в пальцах и представил лицо Дакуса. — Сэр, — взволнованно заговорил биолог, когда связь установилась, — в процессе выполнения задания Павел пострадал. Он сейчас в лесу со мной, но без сознания. Необходимо, чтобы Марсель осмотрел его. Я оставлю кристалл включённым, чтобы вы могли отслеживать наше местоположение.

— Ждите, идём! — услышал Энеобе ответ Дакуса и, усевшись на траву, возле бесчувственного тела Павла стал ждать.


— У него хромосомный набор изменился так, что и не узнать, — сделал вывод Марсель после того, как Павла общими усилиями доставили на корабль и провели необходимые обследования. — Чёрт знает что! — выругался доктор, бросая в контейнер для переработки одноразовые перчатки. — Я вообще не пойму, на что похожи его клетки теперь. Такого набора генов нет ни у одного живого существа Земли! И он продолжает мутировать.

Гоша уснул, прижавшись к шее бесчувственного Павла, и слегка вздрагивал во сне.

Космогенетик так и не пришёл в сознание, хотя его показатели жизнедеятельности — пульс, частота дыхательных движений и ритмы головного мозга — были сейчас достаточно стабильными. Он также не впал в кому, и это радовало и давало некоторую надежду на улучшение, однако Марселя беспокоило другое. В памяти компьютера хранилась информация о ДНК Павла Немирова, и теперь генетический материал, взятый у того же пациента, не совпадал со старыми образцами.

Дакус мрачно молчал. В его голове смешались воспоминания о прочитанном четыре часа назад письме, о Конраде… Проклятая планета! Они очень опрометчиво поступили, решив тут остаться! Правильно заметил однажды кто-то из журналистов: слова «учёный» и «самоубийца» — синонимы. С другой стороны, как возможно делать открытия, не рискуя?

— Наблюдай за ним, — попросил Дакус Марселя, сочувственно взглянув на Павла, опутанного многочисленными датчиками.

— Разумеется, — быстро откликнулся доктор. — На шаг не отойду. Ведь неизвестно, как дела пойдут дальше. Он может очнуться, но стать опасным для нас, такой поворот событий исключать тоже нельзя.

— А пока не опасен? — уточнил Дакус.

— Нет. Если верить анализаторной системе, на поверхности его тела, в выделениях и на слизистых оболочках не обнаружено опасных бактерий или вирусов. То, что проникло внутрь его тела, меняет только его собственный организм. Впрочем, это не означает, что и дальше всё будет продолжаться так же, — добавил врач.

Второй кристалл, принесённый из леса, по-прежнему лежал в кювете анализатора материи и тоже под постоянным наблюдением датчиков, но Марсель, получив данные об исследовании образца, ничего внятного не сумел сказать о его составе:

«Мешанина из органики и неорганики. Хаотичный суп. Не вижу никаких намёков на то, что он мог бы изменить чей-то геном, однако его строение всё-таки мне кое-что напоминает».

«Что?» — напряжённо поинтересовался Дакус.

«Я бы сказал, этот кристалл представляет из себя законсервированный… Точнее, теперь уже расконсервированный вирус, но его принцип действия совсем иной, нежели чем у вирусов Земли. Он вызывает не болезнь, а мутацию, причём не обязательно смертельную. Скорее всего, как мне кажется, эта мутация адаптирует организм для каких-то целей, — объяснил Марсель и тут же добавил. — Только мне неизвестно, для каких именно».

Последней надеждой Дакуса был Гоша. Дакус искренне верил, что обращение к Альризе поможет. Если предложить обменять выздоровление Павла на второй найденный кристалл, то планета откликнется и согласится, но ничего подобного не произошло. Очнувшись после короткого сна-забытья, в который он впал из-за пережитых волнений, Гоша всеми силами пытался связаться с Альризой, но та безмолвствовала.

Прошло ещё восемь часов. Павел, несмотря на все усилия Марселя, не приходил в сознание, и тогда от отчаяния Дакус решился на самый рискованный шаг, который не хотелось делать ни ему, ни остальным членам команды — вызвать Магов, чтобы те попробовали вылечить Пашу.

Вайто явился почти мгновенно в сопровождении двух безмолвных помощников, которых представил окружающим как Лидера Коруса и Имано. Все трое, даже не поздоровавшись с землянами, с хмурыми лицами проследовали в медицинский отсек, куда их проводил Марсель. А потом команда корабля с тревогой наблюдала за тем, как трое Магов водят руками над неподвижно лежащим Павлом и о чём-то переговариваются на своём родном языке. Наконец, Вайто поднял голову и повернулся к Дакусу.

— Вы теперь исполняете обязанности капитана? — спросил Лидер Магов колючим тоном.

— Я, — спокойно отозвался Дакус. — Скажите, что с нашим другом?

— Ваш друг, — медленно заговорил Вайто, — был настолько неосторожен, что внедрил в себя внутренний кристалл, не относящийся ни к одной из известных нам категорий, поэтому даже мы не способны понять, какие изменения с его узором случились. Нам придётся забрать пациента с собой, и вы не имеете права отказаться, поскольку по нашей классификации существ он теперь — мутант, и его узор подлежит незамедлительному исправлению. Ритуал исцеления потребует значительного количества времени и много энергии, поэтому мы переместим вашего друга в храм Дана, где им займутся Лекари.

— Нет!!! — неожиданно послышался звонкий голос, и в медицинский отсек влетел ворон с синими глазами и красным клювом. — Не позволяйте забирать его, сэр! — закричала птица, усаживаясь на плечо к Дакусу и прижимаясь пушистым тельцем к его щеке, словно в поиске защиты. — Пусть лечат здесь, иначе они уже никогда вам его не вернут, потому что после вмешательства Лекарей и неизбежной трансформации узора, Паша станет считаться одним из последователей храма Дана, а ни один храм своих адептов не возвращает! — коррос осёкся и умолк, когда увидел, с каким убийственным выражением лиц глядят на него Лидеры Магов.

— Стало быть, и ты мутант, — холодно констатировал Вайто, в упор глядя на Гошу. — Коррос, не так ли? Как давно мутировал? Отвечай!

Гоша сжался в комок.

— Он не мутант, — быстро нашёлся с ответом Дакус, пытаясь предотвратить неизбежное. — Он тоже прилетел с Земли. Всё это время находился в анабиозе, а теперь мы его разморозили. Гоша — полусинтетический андроид, часть анализаторной системы корабля.

— Ложь!!! — вдруг загремел Вайто, и земляне испуганно замерли, почувствовав, как наэлектризовался воздух в помещении. — За то, что вы посмели лгать Лидеру Магов, я сейчас запущу антиволну по периметру этого помещения, и все мутанты будут аннигилированы, а прочие присутствующие испытают сильную боль! Либо отдавайте вашего заболевшего друга и корроса по доброй воле, либо всем не поздоровится! — и Вайто, соединив ладони возле сердца, начал сплетать прямо на глазах астронавтов какой-то похожий на стрелу предмет из золотых линий. Лидеры Корус и Имано стояли по бокам от Вайто, и по их лицам было заметно: они приложат все свои силы, чтобы защитить и поддержать Главного Мага Альризы.

Увлекшись спором, никто не заметил происходящего на больничной койке, расположенной за спинами собравшихся. Заметили лишь, когда раздалось глухое рычание, и с того места, где только что лежал космогенетик Павел Немиров, на пол соскочил крупный самец снежного барса с бледно-голубой шерстью, фиалковыми глазами и золотыми кисточками на ушах, словно у рыси. Животное недоброжелательно смотрело на Магов, издавало утробное рычание и недовольно крутило кончиком хвоста.

— Прекрасный Ирбис!!! — завопили Корус и Имано, падая ниц и кланяясь барсу.

— Любимый спутник Богов, — потрясённо прошептал Вайто, медленно опускаясь на колени и тоже склоняясь до пола.

— Паша?! — робко предположил Гоша, пока остальные земляне застыли в ступоре, как статуи.

Барс неопределённо мотнул головой, словно сам толком не осознавал, кто он, однако его рычание стало немного более приглушённым и чуть более доброжелательным.

Не размышляя ни мгновения, Гоша быстро перелетел с плеча Дакуса на спину к животному, крепко вцепился коготками в его густую шерсть и громко скомандовал:

— Бегом!!!

Маги тут же опомнились и кинулись вперёд, намереваясь поймать обоих мутантов, однако было поздно. Снежный барс с корросом на спине, сбив их с ног, ловко уклонившись от пущенной вслед антиволны, выскочил из разъехавшихся в стороны дверей медицинского отсека, в три прыжка добрался до внешнего люка, выбрался наружу и стремглав помчался прочь от корабля в сторону леса.

Посмотрев вслед убегавшему барсу через иллюминатор, Марсель задумчиво пробормотал:

— Ну ты, Пашка, даёшь! Уж мутировал — так мутировал. Слава Богам, что не в корроса и не в лиану… Ладно, спасайся и проживи столько, сколько получится, только не вреди своим и не позволяй Магам уничтожить тебя. А уж шельмец Гошка поможет по мере сил, я уверен.

И проговорив такое напутствие другу, хотя Павел и не мог его слышать, Марсель тяжело вздохнул и сокрушённо покачал головой.

Комментарий к Глава 18. Спутник Богов

====== Глава 19. Разговор на краю Вселенной ======

Бесконечное пространство пронзали два гигантских столба света, уходящих вверх и вниз в беззвёздную тьму. Их разделял промежуток, похожий на узкую, словно нить, чёрную трещину. Си-А из любопытства попыталась проникнуть в эту темноту, дотянувшись до неё сознанием, но тут ей впервые стало страшно. Показалось, будто Бездна сейчас хлынет внутрь, смяв узор, разорвав его в клочья…

«Это иллюзия. Врата закрыты, мы в безопасности, — послышался голос Маркова внутри. — До начала процесса Реконструкции Бездна не проникнет сюда, не коснётся ни одной из граней».

«Знаю, — мягкий ответ пробежал по каждой нити узора. — И всё-таки мне не по себе. Здесь, на самом краю Космоса, Бездна чересчур близко!»

«Если верить Иджи, мы все произошли из вечного хаоса за Вратами. И даже сейчас существуем лишь благодаря Бездне. Она подпитывает нас».

«А потом уничтожает», — напомнила Си-А.

Марков не мог сейчас дотронуться до своей любимой, чтобы успокоить её. Путешествие к краю Вселенной чревато гибелью, если путешественник не умеет принимать энерго-форму. Сюда не доберётся никто, имеющий физическое тело, поэтому на время прогулки к пределам Космоса, они оба сбросили свои плотные оболочки.

«Сопровождающим уничтожение не грозит», — заметил Марков.

«А остальным?»

Так ясно в сознании Маркова мелькнул образ той, кого он любил на протяжении многих циклов существования, ища сквозь все эти временные и постоянные миры и процессы Реконструкции. Странник почти не помнил тех бесконечных витков, подчас слишком похожих друг на друга, трагических смертей, несостоявшихся отношений… Зато Иджи помнил всё! Он и рассказал Маркову.

Недавний разговор с бывшим Сопровождающим оказался непростым. Даже после долгой подготовки, занявшей десятки лет, Маркову крайне трудно оказалось осознать услышанное.

— Ты каждый раз вспоминал правду, проходя через Пещеру, а, точнее, через портал и одновременно через Глобальную Библиотеку, где хранится информация обо всех пережитых циклах и сущностях. А потом ты вдруг выбирал потерять память, и всё начиналось опять. Хождение по кругу, разрази меня ваджрой*! Проклятая сансара, — вздыхал Иджи, сидя на берегу Фиалкового Озера и наблюдая, как разноцветные рыбки выпрыгивают вверх и переливаются чешуёй в лучах Абсолютного Света. Планету Странников освещало сияние узора истинного Космоса. — Но я тебя никогда не винил, хоть это и случалось сотни тысяч раз. Ты тем или иным путём попадал сюда, совершал Переход, узнавал правду, а затем просил Хранителя центрального портала стереть твою память, чтобы ты продолжил временную жизнь тени. И почему ты так себя вёл? Кто знает! Наверное, тебе трудно было принять тот факт, что конкретно ты создан вовсе не Великой Матерью Лоо, а безумным паяцем с чужой планеты, величающим себя Сопровождающим.

— Нет, погоди! Какой ещё Хранитель центрального портала? Внутри Пещеры разве со мной говорил не Высший Разум? — разочарованно спросил Марков.

Услышав его вопрос, Иджи развеселился так, что чуть не свалился с утёса в воду.

— Внутри портала с тобой беседовал Орус, — отсмеявшись, пояснил Иджи. — Он Конструктор, хотя назвать его «Высшим Разумом», в целом, не слишком большое преувеличение. В иерархии истинного Космоса Конструкторы — самые энергетически сильные существа, отвечающие за порядок внутри временных и постоянных миров.

— И ты стал таким? — заинтересовался Марков.

— Вроде того, — хмыкнул Иджи. — Очень много циклов прошло, прежде чем Космос решил извлечь меня по-настоящему и подарил вечный узор, сделав Сопровождающим. В текущем цикле существования Космоса я овладел практикой полного извлечения и повторил для тебя и Си-А то, чем одарила меня Вселенная. Если мир нуждается во мне, то я нуждаюсь в вас, поскольку вы — мои друзья. Теперь у вас нет временного узора, а есть постоянный. В общем, — добавил он совсем другим тоном, — когда Сопровождающий становится Конструктором, у него возникает куда больше возможностей, чем прежде. Вы уже не смертные тени, живущие от начала космического цикла до его конца, а полноценные жители Космоса. И, кстати, теперь, когда ты полностью извлечён и обрёл жизнь вечную, и даже вроде как метишь в Сопровождающие, вы с Орусом сможете встретиться. Он отличный парень! Не хуже меня.

Марков усмехнулся, но уже не так напряжённо, как прежде.

— Стало быть, — продолжал он, — началось моё существование с того, что ты, обретя некую силу через занятия медитацией на Земле, но оставаясь смертным существом, отзеркалил своё сознание посредством грани?

— Да, — кивнул Иджи. — Грань, Завеса, Уровень — это космические силовые щиты, отделяющие планеты и звёздные системы с разными временными циклами. Эти щиты называются везде по-разному, но суть от этого не меняется. Завеса — преграда и одновременно зеркало, в котором может отразиться чей-то узор, а, отразившись, ожить. Не знаю, медитация тому поспособствовала или что-то иное, но да, силу я обрёл ещё на Земле в человеческом теле. Правда, тогда сам толком не знал, что творю, ибо в те дни был не в себе. Ну, я рассказывал! Можешь смеяться над моей неудавшейся юношеской любовью, если хочешь…

— И не думал! — быстро перебил его Марков. — Ничья любовь не заслуживает насмешек.

Иджи ответил Маркову благодарным взглядом.

— Потеряв Тину, я сильно изменился. Мне осточертел родной мир, а в другой попасть не получалось, хоть я и прикладывал титанические усилия. Безвыходность бесила. Психиатры, забрав меня на лечение, с утра до ночи ширяли какой-то дрянью, от которой я видел вовсе не те миры, куда намеревался попасть. На моё счастье, изгадить мой вторичный и третичный узор лекарствами они не смогли. Может, лишь подпортили слегка? Не знаю, как мне удалось совершить Переход, не находясь на Планете Странников, но это случилось. Однажды, проснувшись в палате ночью, я вдруг открыл глаза и увидел перед собой вращающийся тоннель, а в самом его конце — прекрасный мир: планету Лоо. Си-А показывала тебе, каким чудесным был тот мир прежде, так что ты должен меня понять.

Марков молча кивнул.

— Я даже не размышлял, иллюзия это, реальность, портал, ловушка, умру я там или выживу, — продолжал Иджи. — Я просто рванул прочь из проклятой клиники, где жизнь стала сплошным страданием! Разумеется, попытавшись несанкционированно уйти с предназначенной мне грани, я ударился о Завесу. Я сам тогда не понял, что со мной произошло, но в отражение моего узора влилась энергия Космоса. Так появился ты, но расстались мы далеко не мгновенно. В течение нескольких лет я воспринимал тебя как своё живое прибежище, куда я спрятался от всей моей неудавшейся жизни. Но, как бы я ни старался, создать полноценный симбиоз с твоим сознанием не удалось. В какой-то момент моя душа оторвалась от твоей, и я оказался на Планете Странников, где Орус и Рамия долго выхаживали меня, прежде чем мой вторичный узор снова стал целостным, а разум пришёл в норму. Я стал одним из их учеников, а через некоторое время мне доверили работу Сопровождающего.

— И, став Сопровождающим, ты наблюдал за мной?

— Да. Я убедился в том, что Космос имеет интересное свойство: отзеркаленное сознание, оставленное в покое тем, кто его создал, обретает собственный узор, свободную волю и отдельную жизнь. Ты стал самостоятельным существом, напрочь забыв о причине своего появления на свет. Конечно, я ждал, когда же ты придёшь сюда. Я был уверен, что первичная нить снова нас притянет друг к другу. Посмотреть на то, каким ты стал, побеседовать с тобой я желал тогда, пожалуй, очень сильно! Мы встретились, но когда это произошло, оказалось, ты искал вовсе не меня…

— Кого же?

— Дариссу, конечно, — Иджи широко улыбнулся. — Что за вопрос! Ты всегда её искал, как и она тебя. Иначе и быть не могло. Ты искал ту, кто, согласно легендам Лоо, не давала тебе упасть обратно в небытие, являясь твоей половинкой, уравновешивающей тебя. Можно сказать, отзеркалив себя через грань, я создал вас обоих одновременно, но если ты являлся моим непосредственным отражением, то Си-А стала нежданным подарком Космоса, твоей Сестрой, как любят выражаться на Кгалле. Да и на Шепси тоже.

— Эти две жуткие планеты всё ещё существуют?! Даже сейчас? — удивился бывший спасатель. — Их не аннигилировали окончательно?

— В своей альтернативной временной форме — существуют, — подтвердил Иджи. — В текущем цикле имеется сто сорок четыре варианта развития этих планет, но, чувствую, все они окажутся нежизнеспособными и к началу следующей Реконструкции пойдут в топку. Пока никто из Конструкторов не допетрил, как модернизировать узор Шепси, чтобы планета в процессе развития не превращалась в монстра-убийцу. Все предыдущие варианты, информация о которых сохранена в здешней Библиотеке, оказались ошибочными. Возможно, когда-нибудь мы поймём, как сохранить Шепси здоровой, и тогда планета получит постоянное существование на одной из граней Космоса, но имеющийся ныне вариант нежизнеспособен. Хуже того — опасен.

— А как обстоят дела с обретением постоянного узора для Лоо? — заинтересовался Марков.

— Ничего нового, — Иджи внимательно проследил взглядом за стайкой из сотен бабочек с золотисто-персиковыми крыльями, пролетевшей мимо них, словно густое облако сверкающей пыльцы. — На всех гранях Космоса Лоо гибнет. Причины разные, но суть одна: необратимая деформация узора и закономерный Апокалипсис. Пока нет ни одного подходящего варианта спасения. Но ребята не сдались и работают над решением проблемы.

— А что с Землёй?

Судьба планеты, где Марков познал самое глубокое одиночество и сильнейшую антипатию к местным, была, как он думал, ему безразлична. Так зачем он спросил? Иджи странно заулыбался, услышав вопрос.

— С Землёй всё очень интересно. Эта планета развивается всегда по-разному, каждый раз непредсказуемо. Но имеются годные варианты, достойные быть увековеченными в Космосе. Скорее всего, в итоге получится штук пять постоянных миров с непохожими узорами.

— Пять миров из одного?! — не поверил Марков.

— Как видишь, и такое бывает.

Странник молчал, пытаясь осознать услышанное.

— Конечно, трудно с ходу врубиться в теорию, не зная практики, — Иджи похлопал своего друга по плечу, — но ты всё равно молодец! За последнее время и так сумел принять многое. Самое главное, принял Си-А, отыскав её на Красных Хребтах, после того, как она вернула себе истинный облик и рассказала свою историю. Вот если бы ты её оттолкнул, я бы всю грядущую вечность называл бы тебя законченным кретином и никак иначе. Хотя представляю, как кипели твои мозги, пытаясь соединить два в одно.

Марков вздохнул.

— Кипели и ещё как, — честно признался он. — Я прямолинеен и всегда искал единственный Путь, а тут пришлось осознавать, что дороги две, и обе правильные.

Ему никогда не забыть, как дрогнули сияющие нити узора, когда ожидавшая его на Красных Хребтах девушка с длинными светло-русыми волосами подняла вверх нежно-фиалковые глаза и посмотрела на него. Странник точно знал — это Лори, пока шёл к ней по пустынной земле, превозмогая себя. Когда мелькнула мысль узнавания: «Она меня дождалась», не всколыхнулось внутри ни малейших сомнений. Он упал перед ней ниц, обнимая её стопы, но вдруг, подняв голову, замер и, вскочив, отпрянул, почуяв неладное, непривычное.

— Кто ты?! — с недоумением и страхом спросил Марков, почти ожидая, что образ Лори сейчас растает, а вместо него останется лишь шар из оранжевой плазмы. — Си-А? — голос его охрип, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Он ощутил глубинную суть девушки, стоявшей перед ним, и эта суть была знакома и непривычна одновременно. Ему стало жутко. Как подобное могло случиться? Здесь уже не о трансформации узора шла речь, а о чём-то ином, пугающем до дрожи. Иджи, обучая его перед Переходом, мельком рассказывал про симбиоз сознаний, но Марков не думал никогда, что увидит подобное воочию да так скоро. Два сознания, сплетённые вместе, словно нити ДНК, или звёзды, вращающие друг вокруг друга, в тесной двойной системе.

— Нет! — Марков отшатнулся. — Си-А, что ты натворила?! Отвечай, что ты опять сделала?! — кричал он.

— Ничего, — услышал Странник тихий шёпот и увидел слёзы, дрожащие на кончиках ресниц. — Это всегда была я, Попутчик, всегда одна я! — и, сказав это, Си-А бросилась в его объятия и прижалась к нему щекой, горячо повторяя. — Как давно я хотела прикоснуться к тебе! Хотелось ощутить тебя настоящего, и при этом быть целой, неискалеченной! Наконец, сбылось. Я вернулась туда, где планировала встретить тебя изначально, и я сейчас такая, какой должна была быть всегда. Больше мы не утратим друг друга, и я никогда не покину это тело! Скажи, оно тебе нравится? — Си-А с надеждой подняла глаза на Маркова, но тот стоял, не шевелясь и не имея сил что-то сказать, так велико было его потрясение.

— Я не могу этого принять, — он покачал головой. — Это для меня слишком, — он сделал несколько шагов прочь от неё, хотя в глубине души знал: ему не уйти далеко. Си-А поймала его за руку.

— Послушай, Попутчик, кто знает, почему Космос, соединив нас первичной нитью с рождения, разбросал по разным мирам? Я родилась на Шепси, ты — на Лоо, а между нами находились четыре космические грани. Слишком далеко. Но даже через все эти грани твоё сознание пробилось ко мне, когда ты попал в беду, оказавшись на Красных Хребтах, и тебе требовалась помощь! Не было времени идти через межпространство, и я рванула напрямую через Завесы, оставив в каждой из четырёх граней Космоса, разделявших нас, часть своего узора. «Отзеркаливание через разбиение», ты слышал о таком? Одно существо разделяет себя на множество существ, Иджи тебе говорил что-то подобное?

Марков, волнуясь, кивнул.

— Тогда ты сумеешь понять. Сэнти и Вайссе тоже были моими частями, но их отбросило назад во времени, и они попали на Лоо в период до твоего рождения, поэтому ты не встретил их. Лори оказалась на Земле. А я, там где и надо, на Красных Хребтах. Но я не могла оставаться в физическом теле! Ту часть моего узора, которая отвечала за создание биооболочек, я раздала Сэнти, Вайссе и Лори. Сейчас после последнего Перехода я опять стала собой, собрав себя снова по частям. Вот я, настоящая! Но ты не рад? Ты не хотел, чтобы так случилось?!

Он мог продолжать сомневаться и отталкивать её из упрямства, но как не верить собственным глазам? Он видел два сплетённых узора, чувствовал оба бодрствующих сознания — и ещё два спящих, которые тоже стали незримой частью системы. И вот тогда Марков мягко привлёк к своей груди ту, с которой был связан всегда, от начала времён. Он всё ещё боялся поверить в истинность происходящего, но, гладя Си-А по светлым волосам, впервые прошептал ей на ухо три заветных слова, столь долгожданных и желанных им обоим…


Закончив вспоминать, Марков мысленно обнял Си-А, и она ощутила исходящее от его внутренней сути тепло.

— Давай возвращаться, — промолвил Странник. — Мы увидели Врата. Теперь нам известно, где именно начинается процесс Реконструкции, откуда в Космос входит Бездна.

— Разве ты забыл про кристаллы? — перебила его Си-А. — Я пришла ради них, а не ради Врат.

— Ты обманула Иджи?!

— Я слукавила, — кажется, она подмигнула ему.

— Но здесь только семена кристаллов, — напомнил Марков.

— Колыбель семян, — теперь он ощутил её мягкую улыбку. — А нам и нужен всего один экземпляр из колыбели, чтобы превратить его в Рождающий Кристалл.

— Тебе не выловить и одного, — подзадорил её Марков, — но если даже выловишь, что будешь с ним делать?

— Выращу внутри себя до актуального состояния! — с вызовом откликнулась Си-А.

— Ты упряма.

— Как и прежде. Забыл?

— Хм-мм…

— Не хмыкай. Вселенная в первый раз подшутила над нами, разделив Завесами и заставив искать друг друга столько лет. Во второй раз устроила злую шутку, разбив меня на части, из-за чего мы оба окончательно запутались и чуть снова не потеряли один другого. А третья и самая главная ошибка Космоса заключается в том, что нас наделили несопоставимыми узорами при наличии связи первичных линий. Это же полное безобразие! Вообще не представляю, как такое возможно. Но я хочу от тебя ребёнка, и я своей цели добьюсь! Если Иджи утверждает, что нам помогут родить малыша вот эти бесцветные кристаллы, я их непременно заберу.

Оранжевый плазменный шарик, забыв о своём страхе провалиться в Бездну, незримо сочащуюся из промежутка между Вратами, ринулся к сияющим столбам света, однако некая сила отбросила его назад. Вторую попытку подобраться к мерцающим крохам-кристаллам, напоминавшим плоские диски, сделал Марков, но и ему не удалось приблизиться к заветной колыбели, разделяющей тьму и свет.

Си-А и Марков пытались снова и снова, но всё было бесполезно. Пришлось признать своё поражение: к Вратам вплотную подобраться не получалось, а кристаллы находились как раз рядом с единственным выходом в Бездну, надёжно запечатанным до начала следующей Реконструкции!

— Иджи сказал, зачатки кристаллов можно подобрать там, где их некогда выловили Орус и Рамия, но тогда придётся самим их выращивать и превращать в Рождающие. Однако есть и другой вариант.

— Отправиться на Альризу, — Си-А вздохнула. — Там имеются Рождающие Кристаллы в готовом виде, но Орус предупредил: на Альризе опаснее, чем здесь.

— Там настоящее пекло, — подтвердил Марков. — Орус и Рамия, покидая Альризу две тысячи лет назад, отгородили ядро планеты силовыми барьерами, надеясь предотвратить спонтанную аннигиляцию. Однако, судя по поступающим сигналам, там в последнее время опять творится необъяснимое. Ядро активизировалось, хотя не должно было, и его активность нарастает, а это значит, что в любой миг может рвануть так, что снесёт не только Альризу, но и несколько ближайших звёздных систем. Возможно, при худшем раскладе будет уничтожена вся грань и близлежащие тоже. Никто из Конструкторов ума не приложит, как предотвратить беду. Нужен ещё более мощный щит, но против планетарного ядра, выращенного из кристаллов, несущих в себе отпечаток Бездны, не сложить никакого щита. Если Альриза рванёт раньше, чем мы, находясь на её поверхности, обретём кристаллы, причём не Рождающие, а так называемые Сияющие Звёзды, нашим узорам придёт конец, несмотря на то, что они постоянные.

— Если Альриза рванёт раньше, чем мы обретём Рождающие Кристаллы, нам никогда не получить ребёнка, — внезапно шепси осеклась. — Как я могу быть столь эгоистичной?! Скажи, Попутчик, — Марков всеми фибрами души чувствовал её беспокойство, — та планета обитаема?

Странник задумался, вспоминая.

— Иджи говорил про эксперименты с ядром и про какие-то особые кристаллы, связанные с Бездной, но обитаема ли Альриза? Да, там есть жизнь! — вдруг воскликнул он. — Как я мог забыть? Там живут существа, выведенные искусственным путём. Они похожи на людей Земли, но на самом деле не люди. Их выводили как биоконтейнеры для вживления и выращивания кристаллов. Вся экспериментальная программа селекции нового вида сокращённо называлась ГИТТ (Генная Инженерия Тонких Тел), потом название сократили до ИТТ, и кто-то окрестил полученные живые организмы «ИТэТэ». Так они и называются до сих пор. Орус говорил, разумными их делать не планировали. Всё, что требовалось от тех существ, вынашивать внутри себя кристаллы, а потом отдавать учёным, проводившим эксперимент, и из этих кристаллов в итоге сложили Шар, но после превышения некой критической массы ядро планеты стало опасным для определённой части Космоса, и его пришлось навсегда заблокировать. Существа по-прежнему живут там своей жизнью, но кристаллы в их телах больше не выращиваются. Эксперимент остановлен, проект закрыт. Впрочем, если что-то там опять само собой активировалось, вероятно, процесс разбухания ядра возобновился, и взрыва не миновать.

— Нет, — услышал Странник внутри себя отчаянный шёпот Си-А, — я не могу поверить, что Орус, Рамия и остальные могли так безответственно поступить. Есть у тех существ разум или его нет, но они живые и страдают. Разве можно их бросать на произвол судьбы и ничего не предпринимать, просто сидя где-то и спокойно ожидая их гибели? — Марков вздрогнул, так как боль Си-А передалась ему, и он уже знал, что она сейчас скажет. Разумеется, Странник услышал именно это. — Попутчик, мы должны найти способ им помочь! Но для начала надо узнать название того экспериментального проекта, проведённого на Альризе, и запросить в Библиотеке подробную информацию о нём.

Комментарий к Глава 19. Разговор на краю Вселенной * Ваджра – ритуальное и мифологическое оружие в индуизме, тибетском буддизме и джайнизме. Было создано божественным ремесленником Тваштаром из костей мудреца Дадхичи для Индры.

====== Глава 20. Дети Бездны и проект “Альриза” ======

«Орус и Рамия категорически отказались давать информацию по проекту!»

Си-А огненным метеоритом пронеслась сквозь полупрозрачный купол, сложенный из восьмигранных кристаллов, и, оказавшись внутри комнаты, превратилась из плазменного шара в светловолосую девушку с нежно-сиреневыми глазами. Окончание своей тирады она проговаривала уже вслух.

— Обосновали отказ тем, что у нас с Ни-Шоэ нет доступа Конструкторов, более того, Альриза — их просчёт и головная боль, а не наша. Мы не должны влезать в области знаний, нас не касающиеся! — Си-А кипела от негодования.

— Иджи, ты — Конструктор, и соответствующий доступ у тебя есть, — закончил её мысль ровный мужской голос, не узнать который было невозможно. — Правда?

Иджи обернулся и полувопросительно посмотрел на Маркова, материализовавшегося рядом с разгневанной шепси. Разумеется, эти двое теперь вместе, и было бы странно, если бы Ни-Шоэ не поддержал любимую.

Иджи вздохнул и уселся на появившееся прямо из воздуха удобное сиденье, жестом предлагая сделать то же самое Маркову и Си-А. Если Странник выглядел относительно спокойным, то его спутница, казалось, готовилась испепелить взглядом стены жилища, где они втроём находились.

— Проект закрыт, — постарался говорить как можно мягче Иджи, — две тысячи лет назад по альризийскому летосчислению.

Его возмущённо перебили, не дав и слова вымолвить:

— Так откройте снова! — Си-А не собиралась спокойно сидеть. Она вскочила с места и начала ходить по пружинящему, светящемуся полу, словно мечтая оставить на незнакомом ей материале отпечатки стоп. Марков и Иджи с тревогой наблюдали за ней. — На Альризе сейчас находится несколько миллионов существ, сотни тысяч из них разумные! Они скоро погибнут, а вам безразлично?!

— У них временный узор, — попытался втолковать девушке Иджи. — Они в любом случае погибнут до начала процесса Реконструкции.

— Ты рассуждал так же, отправляя Ни-Шоэ через Пещеру следом за Лори, а меня через тот же портал — в тело Лори, чтобы я воссоединилась с последней своей частью?! — лицо Си-А пылало, словно закат на Красных Хребтах. — Тебе было всё равно, встретимся мы или нет? Умрём или выживем? Сможет Попутчик осознать, что я не украла душу его любимой, а всегда была ею, или не поймёт ничего и отшатнётся от меня навсегда?

— Я… волновался, — голос Иджи дрогнул. — И я рад, что вы пережили то испытание. Я не бесчувственный.

— Тогда в чём дело сейчас? Жители Альризы — такие же, как мы! Да, они временные существа, но это не значит, что можно издеваться над ними. Вы их создали. Не ты конкретно, — она немного сбавила тон, — а другие, но это не имеет значения. Впрочем, кому я говорю?! — с горечью вырвалось у неё. — Всем известно, что Сопровождающие и Конструкторы перестают быть прежними. Они больше не люди, не итэтэ и не шепси. Они выше сострадания.

— С этой частью её сознания мне ещё не доводилось сталкиваться, — с некоторым удивлением изрёк Иджи, обращаясь к Маркову. — Сэнти и Вайссе не такие взрывные. Интересный получился симбиоз: энергия шепси, эмоции человека. Но всё это можно понять. Она не уравновесила свой новый узор…

— Ещё как уравновесила! — снова разбушевалась девушка. — И я не сожалею ни о едином изменении, случившемся со мной! — потом лицо её стало совершенно хладнокровным, как у Маркова, а голос зазвучал предельно серьёзно. — Иджи, я прошу тебя как друга, Сопровождающего и Конструктора: открой проект.

Иджи посмотрел на Си-А без тени улыбки и спросил:

— Что ты надеешься сделать, получив доступ к нему?

— Спасти несчастных, которых вы бросили на умирающей планете! — в глазах Си-А заблестели слёзы. — Я никак не могу понять одного, — снова вспыхнула она, не ощутив со стороны Иджи достаточного эмоционального отклика, — когда кто-то становится Конструктором и получает возможность распоряжаться судьбами галактик, неужели у него действительно напрочь пропадает сочувствие? Если так, я не хочу вливаться в ваши ряды и присоединяться к вашей космической иерархии! Я вообще ничего не хочу знать о ней. Я предпочту остаться той, кто я есть. Буду путешествовать по мирам и помогать тем, кому смогу, но я не стану относиться к другим живым существам, кто слабее меня, как к подопытным кроликам!

— Согласен, — коротко обронил Марков, когда Си-А закончила свою речь. — Если быть частью иерархии — означает стать совершенно бессердечным и равнодушным, если для вас создать мир — всё равно, что новые штаны материализовать, а уничтожить — словно те же штаны превратить в космическую пыль, тогда и я не собираюсь оставаться. Я покину Планету Странников вместе с Си-А.

Иджи задумался, потерев большим пальцем подбородок, потому хлопнул себя ладонями по коленям.

— Если возникли настолько серьёзные разногласия, надо их решать, — заметил он со вздохом. — Не хватало, чтобы вы, покинув это место, спелись с Тёмными Магами, которые только и ждут, как заполучить себе таких, как вы. Я открою проект. Однако прежде чем знакомить с этими сведениями вас, мне необходимо побеседовать с Орусом, иначе я не сумею внятно объяснить, что за эксперимент ставился на Альризе. Я в том проекте не участвовал и осведомлён лишь в самых общих чертах о том, что там творилось, какие проблемы возникли и почему планету в итоге покинули. Ребята, мне нужно время.

Си-А взглянула на Маркова и обменялась с ним коротким напряжённым кивком.

— Хорошо, — ответила она, — мы согласны подождать.


Ждать пришлось недолго. Си-А и Марков не успели разобраться с материализацией необходимых предметов в своём новом доме, как Иджи по телепатической связи вызвал их в Библиотеку, куда они оба незамедлительно явились.

Сидя посреди одной из равномерно освещённых комнат, накрытых бирюзовым кристаллическим куполом, Иджи расслабленно откинулся на спинку кресла. Над его головой в воздухе вращалась внушительных размеров голограмма. Карта звёздного неба показывала разветвлённую систему из миллиардов планет, расположенных в разных галактиках. Все планеты были соединены светящимися зелёновато-голубыми линиями как между собой, так и с общим центром в середине голограммы, выглядевшим, словно гигантская звезда. Каждая часть карты приближалась и позволяла рассмотреть себя, стоило лишь отдать в пространство мысленный приказ увеличить изображение.

— Что это? — спросила Си-А, зачарованно разглядывая сложную сеть, похожую на связи нейронов головного мозга. Сколько она пересмотрела фотографий срезов коры больших полушарий за время работы в московской клинике! Такие снимки ни с чем не спутать.

— Проект «Альриза». Проект «ГИТТ» я также открыл, поскольку они взаимосвязаны. С разрешения Оруса полная информация, хранящаяся в базе данных, предоставлена для ознакомления, — ответил Иджи. — Пришлось изрядно попотеть, доказывая, что вам эта информация будет полезна в качестве обучающего материала. Итак, перед вами общая схема телепортации между мирами разных Уровней.

— Целью проекта являлось создание телепортационной системы, подобной здешней? — уточнил Марков.

— Нет, всё несколько сложнее. Бесспорно, Альриза, как и Планета Странников, являлась ещё одним гигантским порталом для перемещения по Космосу, а любой вместительный портал никогда не бывает лишним как для Сопровождающих и Конструкторов, так и для остальных жителей планет. Да и шепси, используя свои врождённые и развившиеся в процессе жизни особенности, далеко не всегда могут быстро и безболезненно попадать, куда им вздумается. Достаточно вспомнить твою историю, — Иджи посмотрел на Си-А, но взгляд шепси был прикован к голограмме. — А Система Альризы действовала безотказно и отправляла каждого, кто пожелает, в любой мир, указанный на этой карте. Система давала путешественнику тело, подходящее для того мира, вкоторый он попадал. Совершенно любое, оставалось только мысленно «заказать», как желаешь выглядеть. Развоплощение происходило безболезненно, за секунду, стоило лишь подумать о том, чтобы покинуть «надоевшую» планету. Но самое главное, Система даровала всем, включённым в неё, бессмертие. Временный узор любого существа фиксировался и не исчезал в процессе Реконструкции. Он приобретал свойство вечности.

— Но как такое могло происходить? — недоумевала Си-А. — Это же прямое нарушение космических законов! Только Космос способен даровать кому-то постоянный узор, либо это делает Конструктор, умеющий сплетать такие нити.

— Здесь другое, — Иджи заложил руки за голову. — Систему Альризы вырастили из кристаллов, проникших сквозь Врата во время одного из процессов Глобальной Реконструкции. Давайте я на всякий случай напомню, как этот процесс происходит, закрепление пройденного лишним не будет. Вы уже знаете, что все миры в Космосе делятся на временные и постоянные. Временные — это так называемые игровые или черновые версии планет и звёздных систем. В стабильности своих новых созданий Космос и Конструкторы, как правило, поначалу не уверены. Можно сказать, такие миры проходят стадию апробации, получая в своём первом рождении лишь временный узор. Если Космос удостоверится, что вновь рождённая планета способна стабильно функционировать, не причиняя вреда живым существам на своей поверхности и не неся угрозы тем, кто путешествует по Вселенной, то этот мир с благоприятной программой к началу следующего цикла становится вечным. Каждый цикл существования Космоса завершается процессом Глобальной Реконструкции, когда открываются Врата, ведущие в Бездну, чтобы Космос подпитался энергией и с полученным запасом дожил до следующего открытия Врат. Энергии из Бездны всегда входит ровно столько, сколько необходимо — ни больше, ни меньше. Этот процесс не регулируется никем, но всегда проходит безошибочно. Конструкторы и все остальные существа, имеющие постоянные узоры, в момент вхождения энергии Бездны, находятся в глубоком сне. Временные узоры уничтожаются. Миры, которые не вечны и за прожитый ими цикл скатились на пути тьмы, разрушения, причинения страданий своим детям, уничтожаются в процессе Реконструкции, однако им даётся шанс, изменившись, начать свой путь с несколько изменённым узором в новом цикле. Космос хранит в памяти все узоры, даже тех миров, которые когда-то были уничтожены, и, если пожелает, возрождает их снова. Таких «вторых шансов» временным мирам может быть дано множество. У каждой планеты есть возможность однажды исправить дефекты узора в процессе развития и обрести вечность. Осуществить эту задачу мирам помогают Конструкторы — существа, способные создавать, вести и контролировать программы развития миров. Космос осуществляет попытки совершенствования планет, как правило, вслепую. У Конструкторов же есть возможность менять программу развития миров сознательно, чтобы сократить путь до конечной цели — обретения миром вечности. Став из временного постоянным, мир занимает своё место на одной из граней Космоса как её неотъемлемая часть. Существа, живущие на планете с постоянным узором, тоже обретают бессмертие. Постепенно прирастая новыми мирами, Космос расширяется. Конструкторы — это мозг, глаза и руки Космоса, его главные помощники и любимые дети. Однако кем бы мы ни являлись — людьми, та-лоо, Сопровождающими или Конструкторами, временными или вечными, все мы своими узорами привязаны к Космосу, а он, в свою очередь, зависит от Бездны. Если однажды Бездна по некой причине решит не поддерживать Космос, мы погибнем и уже не возродимся, так что наше бессмертие всё же весьма относительно. Множество раз Конструкторы обсуждали вопрос, что Бездну надо бы изучить, понять принцип её существования и придумать, как сделать Космос независимым от неё, но ни у кого не появилось идей, с чего начать такое исследование. В Космосе энергия течёт упорядоченно, по чётко выстроенным линиям узора. В Бездне нет понятия линий. Энергия либо пребывает в спящем состоянии, либо выплёскивается хаотично и непредсказуемо. Узоры создаются и исчезают спонтанно, их никак не зафиксировать. У них нет программы развития, они словно существуют и не существуют одновременно. Но всё-таки внутри Бездны есть своя жизнь, хоть это и кажется невозможным. Однажды во время процесса Реконструкции Дети Бездны — существа, идущие путями, отличными от наших, те, о ком мы почти ничего не знаем, — проникли сюда и окаменели. Бездна отказалась от них, Космос их тоже не принял. Так они и остались в застывшем состоянии возле Врат. Как гласят легенды, записанные первыми Конструкторами, Дети Бездны превратились в бесцветные плоские кристаллы, к которым невозможно приблизиться, если они сами не желают. Окаменев, Дети Бездны всё ещё сохранили внутри себя сознание и свободную волю. Они умеют ставить невидимые барьеры и не подпускать никого к себе. Несколько циклов тому назад Орус и Рамия, путешествуя возле Врат, чудом сумели забрать один из кристаллов, самый крошечный. Вне сомнений, это Дитя Бездны само приняло решение пойти с ними, иначе они бы его не унесли! Орус и Рамия переместили бесцветный кристалл, названный ими алмазным диском, на Планету Странников и долгое время не знали, что с ним делать, пока два других Конструктора, чьи имена по непонятной мне причине вымараны из всех данных о проекте, не попросили этот кристалл для экспериментов. Забрав его, они отправились на планету под названием Тэнна, где условия для проведения опыта, по их предварительным расчётам, были наиболее благоприятными. Они нашли способ отщепить узор Тэнны с помощью алмазного диска, а потом соединили новую полученную планетарную ДНК с кристаллом. Результатом стало рождение Альризы. Вскоре Тэнна погибла, не выдержав энергетического натиска юной планеты, расположенной на её орбите и начавшей стремительно потреблять энергию материнского узора. Экспериментаторы опасались, что Альриза превратится в убийцу всего живого, как Шепси. Однако после гибели Тэнны молодая планета не выказала агрессии по отношению к соседним планетам, к родной звезде или к тем, кто переселился на её поверхность. Было принято решение не уничтожать её, а дать ей шанс.

— Конструкторы вырастили целую планету из единственного кристалла? — уточнил Марков. — Причём такую, которая убила породившую её Мать?

— Они вырастили не планету, а Систему! — Иджи явно испытывал гордость за достижения своих коллег с Планеты Странников. — И гибель Тэнны на самом деле можно было предвидеть. Я полагаю, Тэнна сочла Альризу, являющуюся её продолжением, более совершенной своей копией и сама отдала ей энергию. Конструкторы и Сопровождающие наблюдали за процессом и успели вовремя переселить жителей Тэнны на Альризу, никто не погиб. Но самое любопытное началось потом. Алмазный диск в момент отщепления части узора Тэнны сам собой распался на части. Одна из этих частей срослась с Первым Именем Альризы, две другие остались у экспериментаторов. Конструкторы вживили в себя две оставшиеся части кристалла. Тогда это ещё не был полноценный прибор, позже поэтично названный Сияющей Звездой, скорее, прототип, который предстояло улучшать. Альриза росла, осколки кристаллов в телах экспериментаторов росли тоже, пока не закончили некий цикл развития, не покинули тела своих носителей и снова не разделились на части. Теперь кристаллов стало восемь вместо двух, а после следующего цикла развития и деления — тридцать два. Пережив несколько циклов вживлений и делений, экспериментаторы поняли одно: Дети Бездны могут жить в нашем мире, но для размножения и развития им необходимо внедряться в узоры Детей Космоса. Согласно записям в проекте, подобное скорее напомнало симбиоз, чем паразитирование, поскольку узоры живых существ после внедрения в них кристаллов изменялись к лучшему. Дети Бездны не только развивались сами, но и совершенствовали организм, в который их внедрили. Однако изменение и деление кристаллов шло намного медленнее, чем хотелось бы. Учёные решили продолжать эксперименты, и итогом их многолетней работы по ускорению процесса деления кристаллов и улучшения их свойств стало создание полноценного симбиоза Детей Космоса и Бездны. Искусственно выведенные существа (итэтэ), которыми заселили Альризу, могли размножаться только исключительно с помощью кристаллов, а алмазные диски, каждый раз проходя через тела носителей, увеличивали своё количество, развивались, приобретали свойства, крайне полезные тем, кто создал Альризу, и заодно усиливали ядро планеты, успешно прораставшее сквозь разные Уровни материи. Свойства кристаллов, рождённых из тел альризийцев, варьировались. Например, кристалл, выношенный животным, отличался от такого же, но выращенного внутри итэтэ. Имело значение, сколько циклов вынашивания прошёл кристалл, в чьих узорах успел побывать. Самые ценные кристаллы зарождались в телах жрецов Альризы. Их называли Светорождёнными. Но всё равно каждый из кристаллов в итоге становился полезным прибором, если его не планировалось использовать для размножения.

Иджи умолк и легко взмахнул рукой. Голограмма Системы исчезла. Вместо неё появилась объёмная таблица, где в каждой клетке вращался кристалл, красуясь, словно модель на подиуме, и позволяя рассмотреть свои грани с разных сторон. Все кристаллы были разной формы и всевозможных оттенков.

— Классификация приборов, являющихся частью проекта «Альриза», — гордо объявил Иджи. — Не повредит ознакомиться, раз уж вы хотели все сведения!

Рядом с таблицей появился текст. Символы несколько раз менялись, пока не превратились во вполне читаемые буквы русского алфавита.

— Что ж, Странник, — ухмыльнулся Иджи, поворачиваясь к Маркову, — ты жил на Земле, был воспитан русским профессором. Дерзай! Я могу, конечно, загнать всю эту информацию силой воли в ваши вторичные узоры, но всё-таки лучше по старинке, да?

Марков, не обращая внимания на язвительного Конструктора, начал читать. Си-А присоединилась к нему, поскольку знание языка, как и её муж, утратить не успела.

«Классификация кристаллических приборов проекта «Альриза»

(справочная информация для Сопровождающих)

I) Приборы внешнего использования:

1. Кристалл-Хранитель. Сохраняет живые организмы: семена растений, итэтэ, животных в анабиозе бесконечно долго, формируя вокруг защитное (силовое) поле. Может переноситься на любые расстояния в любых условиях, не повреждается в открытом космосе и в недрах звёзд. Разрушается только при сознательном размыкании узора, когда силовое поле более не нужно. Стабилен за счет создания внутри подпространства с закольцованным течением времени. Вводит в анабиоз не физическое тело, а первичные линии живого существа, а через них и все остальные части узора.

2. Бытовые кристаллы-преобразователи (БКП). Временно соединяясь с вторичными линиями узора способны трансформировать предметы материального мира согласно ментальной матрице, выстроенной в сознании итэтэ, управляющего кристаллом. Помогают создавать из атомов окружающего мира задуманные предметы, обладающие узорами третьего типа (неодушевлённые): дома, орудия труда, одежду, обувь. Также способны разрушать созданные предметы, если в них отпала надобность. Внимание! Живые существа не создаются с помощью БКП!

3. Информационные Кристаллы — записывают, хранят и передают информацию между итэтэ, которые не желают иметь ментальной связи друг с другом, так как не являются друзьями или родственниками. Обычно кристалл рассчитан на одно сообщение, далее самоуничтожается. Самый примитивный вид кристаллов, может извлекаться из тел пресмыкающихся, либо создаваться из вторичных узоров итэтэ.

4. Кристаллы-Передатчики. То же, что и информационные, но рассчитаны на многоразовое использование и переговоры в режиме реального времени. Могут размножаться прикосновением, если несколько итэтэ желают иметь между собой индивидуальную сеть постоянной связи. В данной сети самый первый кристалл является подлинным, остальные его копии разрушаются при уничтожении первого кристалла. Вырастают в телах животных, либо материализуются с помощью телепатических команд Магами и Воинами.

5. Перемещающие Кристаллы с функцией телепортации в пределах планеты. Не работают за пределами Альризы. Прототип Сияющих Звёзд. Создаются в телах итэтэ за три-четыре цикла вживления.

6. Рождающие Кристаллы. Предназначены для размножения живых существ на Альризе. У диких растений и животных встроены в тела, деление на два пола отсутствует, детёныш является точной копией материнского организма, ему же переходит копия материнского кристалла. Рождающий Кристалл можно извлечь и для усовершенствования вида воспользоваться манипуляцией с узором. Домашние сорта растений и виды животных (семена и зародыши) хранятся в анабиозе в Кристаллах-Хранителях храмов, раздаются по просьбе итэтэ. Собираются после цикла размножения, часть снова сдаётся в храм на хранение. С помощью Рождающих Кристаллов итэтэ может получить ребёнка не более, чем от четырёх родителей. Если восемь итэтэ хотят создать общего ребёнка, им придётся разбиться на группы, по четверо претендентов в каждой. Пол членов группы значения не имеет, хотя для получения мальчика должен присутствовать хотя бы один мужчина в любой из групп. Каждая группа берёт по одному Рождающему Кристаллу в любом из храмов, приходит в Круг активации, где каждый из членов группы должен отдать кристаллу каплю крови, чтобы кристалл получил образцы узоров тех, из чьего биоматериала будет создаваться новый итэтэ. Активированный кровью кристалл на двенадцать часов оставляют внутри Круга, потом забирают и сдают в храм на положенные одиннадцать с половиной месяцев до рождения ребёнка. Каждый из двух детей от каждой из групп растёт внутри своего кристалла. Когда приходит время, кристалл разламывается, ребёнок рождается. У полученных детей надо взять образцы крови, капнуть на третий кристалл. Полученный из третьего кристалла ребёнок будет потомком восьми родителей. Кристалл учитывает особенности узоров всех, принимавших участие в активации. Можно создать ребёнка от одного итэтэ, тогда он будет просто клоном.

II) Приборы внутреннего использования:

7. Лечащие кристаллы — громадного спектра и принципа действия: от лечащих при прикосновении (относятся к группе I — внешним), вплоть до встраиваемых внутрь организма и исправляющих дефектные узоры или органы. Используются редко, в экстренных случаях. Чаще итэтэ обращаются непосредственно к Магам Лекарям и Эмпатам, исцеляющим собственной энергией.

8. Кристаллы с энерго-пакетом информации — для экстренных случаев. Содержат большой объём информации, которую необходимо усвоить за считанные секунды и запомнить на всю жизнь. Применение связано с вопросами безопасности планеты. Вводятся в ток крови, обычно в вену на руке или ноге, чтобы внешняя, питательная оболочка кристалла успела раствориться, и организм, благодаря этому, адаптировался к инородному объекту и последующей процедуре прежде, чем кристалл доберётся до мозга. Изменяют синаптические связи, за считанные секунды переписывая в мозг нужную информацию. Сам кристалл впоследствии уничтожается и выводится из организма. Побочный эффект — болезненная стадия усвоения и отторжения.

9. Кристаллы усовершенствования/смены генома. Начальная стадия формирования Сияющих Звёзд. Создаются в телах животных и итэтэ за 6-8 вживлений, требуют доработки в лаборатории. Побочные эффекты от использования: нервные срывы (часто), потеря аппетита (часто), паралич (редко), сумасшествие (часто). Кристалл полностью меняет тело на новое с другими параметрами. Можно изменить внешность, пол, внедрить в себя новые способности, однако с этими кристаллами самый великий риск остаться инвалидом или погибнуть.

III) Особый вид кристаллов — Сияющие Звёзды.

Основой создания послужил узор планеты Тэнна. Отщеплённая часть создала планету, выращивающую у себя под почвенным слоем высокоэнергетические кристаллы, вещество которых постоянно перетекает между состояниями Первичного, Вторичного и Третичного узоров. Созревшие Сияющие Звёзды отделяются от залежей и самостоятельно выходят на поверхность, либо дозревают свой финальный цикл в телах жрецов. На вид напоминают две прозрачные, серебристо-зелёные пятигранные либо семигранные пирамиды с неравными по ширине гранями, сросшиеся основаниями. Одна из пирамид на две трети короче другой. Работать начинают при попадании внутрь тела. Можно вводить в кровь или глотать. Внутри тела кристалл превращается в вязкую жидкость, распадается на молекулы, которые добираются до мозга за 12-12,5 секунд. С этого мгновения начинается латентный период перестройки организма, длящийся от двух суток до трёх месяцев. Кристалл сканирует Третичный узор существа, локализуясь в виде диффузной, но весьма организованной массы вещества под височной долей коры головного мозга, выясняет возможные заболевания в текущем состоянии организма, исправляет их, включая генетические ошибки, запоминает исправленную и исходную структуры. Переходит в более тонкую астральную и ментальную форму вещества, проникает в узор Вторичных линий, исправляет их ошибки, запоминает оба варианта. Переходит к первичным линиям, сканирует, запоминает, помогает существу расшифровать скрытые свойства Первого Имени. Если у существа нарушен узор Первого Имени, Сияющая Звезда полностью заменяет собой утраченную часть узора без восполнения утраченной информации, но с полной заменой функций, прежде исполняемых потерянной частью. Теперь существо даже с порванной первичной нитью может продолжать жить, где угодно. Ни одно из его тел, тонких или физических, больше никогда не будет повреждено.

Прибор способен перевести физическое тело в ментальное состояние, перекомбинировав нужным образом кванты узора, а в этом состоянии существо, не теряя физического тела может безболезненно путешествовать по Вселенной абсолютно на любые расстояния. По прибытии на чужую планету оно может на выбор: 1). Вселиться в тело аборигена, сонастроиться на его узор, наблюдать за происходящим на планете; 2). Создать точную копию тела любого аборигена и жить в ней, нисколько не испытывая дискомфорта от смены среды обитания; 3). Если среда обитания подходит, восстановить физическое тело, перегруппировав кванты узора по прежнему образцу, и жить в своем настоящем облике. Можно вселиться в тело новорождённого и прожить на планете жизнь или несколько жизней, меняя тела. Можно запомнить или не запоминать структуру этих тел.

Сияющая Звезда способна запоминать структуры погибших или сброшенных по желанию физических тел и безошибочно их восстанавливать в любой момент времени. Вся информация на протяжении всех жизней хранится в кристалле и может быть оттуда в любой момент извлечена. Сияющие Звёзды способны запоминать объём информации о происходящем с существом на протяжении 4-5 миллиардов лет в зависимости от размера и плотности исходной массы кристалла. Если использовать его и дальше, кристалл не теряет других свойств (регенерация узора, исправление ошибок, материализация, перемещение в пространстве), но перестает запоминать новую информацию и блокирует старую от сознательной части разума во избежание её потери, поэтому по окончании срока службы, прежний кристалл необходимо сдавать в хранилище и заменять новым.

Внимание! Правильное извлечение прибора исключает гибель или повреждение узора носителя. Бывший носитель вернётся к прежнему состоянию до введения кристалла. Прибор может быть неверно (не полностью) извлечён. Если такое произошло, оставшаяся в теле часть кристалла продолжит по мере возможности выполнять свои функции. Когда утраченная часть будет найдена, они соединятся. Если кристалл извлекается не полностью, процесс может сопровождаться отколом части Первого Имени и полной утратой памяти».

— Ознакомились? — Иджи очень внимательно наблюдал за выражениями лиц Си-А и Маркова.

— Да, — медленно отозвался Странник, — но теперь нужно время, чтобы всё это осмыслить.

— Попутчик прав. Немного отдыха не повредит, — добавила и Си-А.

— Дык я ж разве против? — бодро откликнулся Иджи, потирая руки и материализуя изящный круглый столик посреди помещения. — Чай? Кофе? Сэмэрианский хошш? (1) Горячий шоколад с перцем или сливками тоже подать могу, я не жадный, — весело рассмеялся он, наблюдая за ошарашенными лицами Маркова и Си-А.


(1) Аналог абсента. Производится на планете Сэмэриа (пятая планета возле Дзеты Южного Креста).

====== Глава 21. Крах Системы ======

— Готовы продолжить? — бодро спросил Иджи, допивая кофе и, дождавшись молчаливого кивка Маркова, заговорил. — Кратко подытожу полученные сведения. Вы знаете, что существа с временным узором однажды умирают. В новой жизни им даётся другой вторичный и третичный узор, вследствие чего они забывают прошлую жизнь. Создателям Альризы удалось обойти этот закон и сделать процесс перерождения контролируемым. В результате модификации алмазных дисков с помощью тел итэтэ, был получен прибор, который лишь выглядит как обычный кристалл, но таковым не является. Он универсален. Его можно вживить в узор любого живого существа, рождённого на любой планете. Отторжения не произойдёт. При соприкосновении с физическим телом прибор изменяет свойства, переходит в тонкое состояние и проникает во вторичный узор существа, называемый у землян «астральным телом» либо «душой». Как только прибор прижился в узоре, его владелец, кем бы он ни был, хоть рыбой на дне морском, освобождается от законов беспамятного перерождения и становится бессмертным. Можно приказать физическому телу не стареть, и оно перестанет. Можно одним мысленным намерением трансформировать нынешнее тело в любое другое, изменить свойства своего характера или другие личностные особенности. Части узора мгновенно и безболезненно будут перестроены согласно желанию владельца. Можно убрать физическое и эфирное тело, оставив астральное, и путешествовать в нём по Космосу. Прибор будет оставаться внутри линий узора и продолжать работать. Прибыв на чужую планету, можно остаться невидимым наблюдателем или создать новое тело, способное существовать в условиях этой планеты. Не нужны никакие космические корабли для путешествий — ни на си-приборах, ни, тем более, на примитивном топливе или солнечных батареях. Можно мгновенно переместиться в нужную точку галактики, посмотреть, кто живёт на выбранной планете, приняв облик любого понравившегося существа. И самое главное: нельзя забыть, кем ты являлся раньше, всегда можно вернуть самый первый свой облик, которым ты владел до введения кристалла в узор. Правда, только при одном условии: если прибор исправно работает. Светорождённая Сияющая Звезда рассчитана на бесперебойную работу в течение четырёх-пяти миллиардов лет. Далее её следует заменить на новую. Каждый такой прибор был связан с ядром Альризы, и через центр управления, находящийся на планете, помощники Конструкторов и некоторые члены Альянса могли наблюдать за каждым существом, подключённым к Системе, а таковых существ за многие истекшие циклы Реконструкций появилось немало. У каждого владельца Сияющей Звезды был свой уникальный сигнал. У тех, кто входил в Альянс, имелся также ключ управления Системой.

— Расскажи про ключи! — заинтересовался Марков.

— Как раз к этому я и перехожу. Самые первые девяносто девять тысяч Сияющих Звёзд были розданы членам Альянса, и именно эти приборы до сих пор являются ключами от Системы. В Шар ввели коды распознавания, свидетельствующие о том, что только девяносто девять тысяч носителей Сияющих Звёзд имели право отключать и снова запускать Систему. Остальные владельцы могли пользоваться приборами, но управлять Системой не имели права. Вроде как у одних доступ админов, а у остальных — простых пользователей. Надеюсь, вы поняли?

— Да ты всегда понятно объясняешь! — хмыкнул Марков, и его невинная попытка съехидничать вызвала у Иджи широкую ухмылку.

— В узоре носителя Сияющая Звезда выглядит как петля в форме восьмёрки или трилистника с голубым свечением, однако лишь на владельца прибора с номером от первого до девяностодевятитысячного ядро Альризы среагирует, как пёс на хозяина. К счастью, все эти товарищи, кто мог бы снова запустить Систему, ещё две тысячи лет назад заключили между собой соглашение никогда этого не делать и ушли с Альризы. Что касается Альянса, то он сформировался, когда создатели Системы роздали Сияющие Звёзды другим Конструкторам и Сопровождающим, а затем начали вместе путешествовать по различным планетам и подключать жителей различных миров к Системе.

— Зачем им это понадобилось? — удивился Марков. — Себя-то понятно, почему подключили, а других зачем?

— Для усиления трансляции сигнала. Ядро Системы, где происходили процессы выращивания, совершенствования, размножения кристаллов, находилось на Альризе, но для осуществления мгновенного перемещения некая масса Сияющих Звёзд должна была располагаться и в конечных пунктах путешествия. Нашпиговав тела жителей каждой вновь освоенной планеты вариацией Сияющих Звёзд, называемых «ПротоЗвезда-2.0», которые позволяли существам реинкарнировать, но при этом не давали ни случайно, ни намеренно покинуть планету, закрепив, таким образом, данное место обитания как часть Системы, исследователи отправлялись всё дальше в глубь Космоса. Можно ли это назвать принудительной колонизацией? Наверное, да, но экспериментаторам подобное в голову не приходило. Они считали, что в конечном итоге действуют во благо большинству живых существ Космоса.

— Во благо? — Си-А только усмехнулась и покачала головой. — Да это подлый захват!

— Возможно, — неожиданно согласился с ней Иджи, — не стану спорить. Но как бы мы сейчас ни осуждали случившееся, это произошло. От нас зависит только одно: сумеем ли мы справиться с последствиями? Отменить содеянное, будто ничего и не было, можно, если событие не вышло за грань временных миров. Если действие произошло внутри истинного Космоса, отменить его невозможно. Нам придётся разгребать последствия чужих деяний, хотим мы того или нет! Итак, планеты с низкоразвитыми цивилизациями колонизировались без согласования с их обитателями, высокоразвитым цивилизациям говорили правду и раздавали их лидерам кристаллы с ключами, с помощью которых было возможно управлять Системой. Только после этого представители верхушки местной иерархии позволяли использовать планету в качестве ещё одной станции телепорта. Многие, кто получил Сияющую Звезду с ключом, позже становились помощниками в распространении «ПротоЗвёзд-2.0» по другим галактикам. На самом деле это было очень удобно! С помощью Шара-ядра, те, кто остался на Альризе, видели, где и на какой планете каждый ушедший находится. Можно было послать ему сообщение, прийти в гости…

— Или на помощь? — Странник ничего не мог с собой поделать: давало знать прошлое, когда он работал спасателем.

— Да, на помощь тоже, но она чаще всего не требовалась. Кто мог бы угрожать носителю Сияющей Звезды? Владелец прибора был непобедим и бессмертен. Истинный Бог! Процесс Реконструкции никак не влиял на Альризу. Её временный узор был застабилизирован ядром, сросшимся с самым крупным алмазным диском во Вселенной. Обрадовавшись успеху проекта, члены Альянса вырастили Систему до невероятных размеров. К концу эксперимента она состояла из трёхсот семидесяти пяти миллиардов подключённых миров, а Альянс — из представителей восьми сотен самых развитых цивилизаций Космоса. Все они имели доступ к Системе, пользовалась ею для своих исследовательских программ. У них имелись целые планеты, отведённые под лаборатории. Но когда исследователи стали подбираться всё ближе к окраинам Космоса, случилось непредвиденное. Вам с Си-А известно, что чем короче планетарный узор, тем меньше живёт планета?

— Конечно! — подтвердил Марков.

— Некоторые члены Альянса возомнили себя всемогущими и решили не просто путешествовать по мирам с исследовательскими целями, фиксируя лишь узоры существ. Они стали фиксировать Сияющими Звёздами короткие планетарные узоры, не давая тем укорачиваться дальше и превращая почти каждую такую планету в крошечное подобие Альризы. Исследователи исходили из того, что каждая планета уникальна, а уникальное должно жить. Во-вторых, многие планеты уже стали станциями ретрансляции сигнала для дальнейшего наращивания Системы, и членам Альянса не хотелось их терять. В-третьих, любопытство заставляло их продолжать исследовать не только здоровые, но и умирающие планеты, замаскировавшись под местных жителей, а иногда — под животных. Но в определённый момент по непонятным причинам с узорами планет, входящих в Альянс, стало происходить странное. Они начали стремительно укорачиваться, а цивилизации — быстро деградировать, скатываясь до уровня примитивных планет. Казалось, будто развитые живые существа внезапно заразились вирусом ненависти, который проник через Систему в их миры. Никто не мог понять как возможно, чтобы низшие миры негативно повлияли на высшие посредством Системы, но такое случилось! Хуже того, примерно в это же время ядро Альризы стало сбоить. У нескольких миллионов существ, ушедших далеко в Космос на поиски новых мест для установки станций ретрансляции, отключились приборы, и с ними была утеряна связь. Вернуть сигнал так и не удалось. Также стала пропадать связь с уже освоенными планетами, в то время как ядро Альризы становилось всё крупнее, разрастаясь просто с катастрофической скоростью. Альянс осознал, что близится некая катастрофа, но как её предотвратить, чем она вызвана и к каким последствиям приведёт, понять не удалось. Тогда приняли единственное оптимальное решение — отключить Систему. Перед отключением Альянс послал сообщение всем, с кем ещё имелась возможность связаться, что надо срочно покинуть чужие планеты, изъять кристаллы из тел аборигенов в исследуемых мирах и эвакуироваться на родину. Однако двадцать пять миллиардов добровольцев решили остаться на планетах, где они жили и работали на тот момент. Исследователи не верили в крах Системы и надеялись дождаться момента, когда проблема будет решена. Однако после отключения девяносто семи и трёх десятых процентов ядра Альризы уже невозможно было отслеживать чьи-то приборы, и они в какой-то момент исчерпали энергию и потеряли работоспособность. Все, у кого внутри Сияющие Звёзды, постепенно забыли себя, слившись с местными жителями на чужих планетах. Надежда на восстановление Системы умерла, когда Конструкторы, вернувшись на Планету Странников, долгое время работая здесь без отдыха, так и не сумели найти решения проблемы. Проект заморозили, Альянс распустили, Систему так и не рискнули включить снова. Самое страшное, процесс заражения и деградации планет кое-где всё ещё продолжается. Даже сейчас, когда телепорт-станции уже не работают, и никто никуда не перемещается! Есть миры, до сих пор страдающие от последствий существования Системы. Там всё ещё идут войны, и эти планеты находятся на грани уничтожения. Но самое страшное и непонятное: если верить тем, кто ещё держит некое подобие связи с Альризой, Система в последнее время стала проявлять признаки нездоровой активности, хотя её никто не запускал.

— Значит, попытка пойти против законов Космоса в итоге принесла лишь вред? — печально осведомилась Си-А.

— Вынужден признать, да, — не мог не согласиться Иджи. — Ничего хорошего из эксперимента не вышло, хотя было время, когда члены Альянса и Конструкторы, ведшие проект, искренне считали себя победителями, вырвавшими у Бездны тайны вечной жизни. Они кичились своим преимуществом перед теми, кто имел постоянный узор, дарованный Космосом. Они были уверены: их никогда не коснётся зло, забвение и смерть. Как можно наблюдать сейчас, они ошиблись.

— После этого рассказа я прихожу лишь к одному выводу, — тихо, но отчётливо проговорила Си-А. — Конструкторы подобрали у Врат и выпустили внутрь Космоса нечто чужеродное. То, чего здесь не должно быть. Поначалу Дитя Бездны помогало нам, а потом либо намеренно стало причинять вред, либо разум этого существа сломался, и оно вредит уже по причине безумия. Или, возможно, оно поначалу было молодо, а теперь состарилось и не способно больше ни развивать других, ни развиваться само. Почему Конструкторы решили, будто Дети Бездны обладают бессмертием? Вероятно, они обладают лишь чуть более продолжительной жизнью, чем мы, но когда-то их жизнь заканчивается!

— Чуть более продолжительной? — Иджи призадумался. — Восемь циклов Реконструкции не такой уж небольшой промежуток. Хорошего на самом деле тоже было много. Некоторые существа прожили столько, сколько им и не снилось, если бы они не встроили в себя Сияющие Звёзды. И они не просто сидели на одной планете. Они потратили миллиарды лет на путешествия по Космосу, на научные исследования и общение с существами из других миров. Влюблялись, создавали семьи, рождали детей либо своими силами, либо с помощью кристаллов… Появились новые расы и планеты, среди них были и весьма красивые. Я бы не отказался от такой жизни, хотя плата чрезмерно высока, если смотреть с точки зрения нынешнего знания о том, как всё закончилось, — признал он.

— И плата высока, и ничего не закончилось, — в голосе Си-А звучала боль. — Расскажи подробнее, Иджи, что именно экспериментаторы сделали с итэтэ?

Конструктор посмотрел в сиреневые глаза шепси и не выдержал её взгляда, отвернулся в сторону. Тон шепси стал жёстче.

— Не молчи! Я поняла одно: из этих несчастных сделали суррогатных родителей для обслуживания кристаллов, растущих на Альризе, но мне до сих пор неясно, какие именно модификации были произведены с их третичными узорами. Или, говоря иначе — с физическими телами.

Марков успокаивающе прикоснулся к руке Си-А, но шепси и не думала прекращать расспросы.

— Ребята, — попытался разрядить накалившуюся обстановку новоявленный Конструктор, — я знаю обо всём, как и вы, лишь из описаний к проекту!

— Вот и разъясни подробнее эти описания! — припечатал Марков. — Ты в любом случае на голограммы дольше смотрел, чем мы. Да и опыта у тебя побольше во всех этих делах, связанных с вашими конструкторскими экспериментами!

— Ладно, не кипятитесь. Расскажу.

На сей раз перед Си-А и Ни-Шоэ возникло трёхмерное изображение двух мужчин и двух женщин. У одной разнополой пары были тёмно-карие глаза, смуглая кожа и чёрные волосы. У второй — бледная кожа, светлые волосы с лёгким золотым оттенком и ярко-зелёные глаза. Их анатомия, на первый взгляд, ничем не отличалось от человеческой.

— Это две расы, которые остались на Альризе к концу эксперимента: Анг и Тьео. Они показали наивысшую жизнеспособность. Остальные экспериментальные расы с другими оттенками кожи, глаз и волос не выжили, хотя в ходе проведения опытов на Альризе встречались итэтэ с самой разнообразной внешностью. Например, экзотические экземпляры с оранжевой кожей, синими волосами, с бордовой и фиолетовой радужкой. Но, в конце концов, экспериментаторы пришли к выводу: для обслуживания Шара достаточно представителей Анг и Тьео. Разница между этими расами лишь в том, что тела Тьео предназначены для поддержания энергетического баланса Шара. Их узор предназначен для смягчения колебаний силового поля планеты и трансляции разного рода сигналов от поверхности к ядру. Тьео редко становятся теми, кто порождает новый кристалл, хотя первые четыре типа внешних приборов: Хранитель, БКП, Передатчик и Информационный кристалл они создать способны. Практически невозможно для них создать Рождающий Кристалл и совершенно не бывает такого, чтобы кто-то из Тьео породил Сияющую Звезду. Если представители расы Анг служили напрямую Конструкторам, которых именовали Богами, то Тьео обслуживали расу Анг, выравнивая энергетический фон планеты и ускоряя тем самым выращивание кристаллов в телах более сильной расы. Но и те, и другие на уровне третичных узоров были начисто лишены репродуктивной системы.

— Что?! — ахнула Си-А.

Марков поперхнулся и закашлял, но не вымолвил ни слова.

— Итэтэ не просто являются стерильными с точки зрения способностей к размножению, — продолжал Иджи. — У них отсутствуют репродуктивные внутренние органы, причём как у мужчин, так и у женщин. И гормональная система, само собой, функционирует иначе. У них не возникает физических потребностей, естественных для других рас.

— Но… — шепси недоумённо смотрела на вращающиеся перед ней изображения обнажённых тел представителей Анг и Тьео. — Они не бесполые! Они выглядят, как нормальные, здоровые та-лоо или люди! Зачем им оставили такой внешний вид, если они всё равно не способны любить и зачинать детей естественным путём?!

— Внешний вид их тел намеренно не стали менять по той причине, что итэтэ могли бы испытать стресс, увидев, что они отличаются от тех, кто живёт бок о бок с ними, — пояснил Иджи. — Итэтэ не должны были заподозрить, что они ущербны, и их чего-то лишили, поэтому внешне их оставили похожими на жителей, эвакуированных с погибшей Тэнны, и на Богов, проводивших на Альризе эксперимент. Итэтэ, кстати, вовсе не бесчувственные. Они способны влюбляться, как люди, но их влечение друг к другу не заходит дальше узора вторичных линий. Они любят, как земные дети. Их фантазии о любви не заходят дальше попыток прикоснуться к руке любимого, обнять, поцеловать или обменяться энергией во время обряда Замыкания круга. При совершении этого ритуала происходит перетекание энергии от положительно заряженного мужского узора к отрицательно заряженному женскому, и оба существа испытывают ощутимое наслаждение, приблизительно сравнимое с физической близостью. Итэтэ не лишены совсем радостей любви! Но высшей формой блаженства и взаимного доверия, конечно, для них является создание общего ребёнка.

— С помощью кристалла и крови? — печально спросила Си-А. — Но не во время высшего экстаза двух тел или слияния узоров?

— Всё так, — подтвердил Иджи. — И даже рождённый ребёнок, выйдя из кристалла, принадлежит не им, а Альризе. Итэтэ знают об этом, но для них всё равно радостно становиться родителями, разделив с кем-то силу Рождающего Кристалла. Они называют этот ритуал благословенным.

— А после того, как вы закрыли Систему, даже такой малости итэтэ теперь лишены? — уточнила шепси. — Им уже не родить детей из кристаллов?

— Не родить, верно. Теоретически после того, как проект закрыли, энергия планеты должна была схлынуть на минимум. Рост кристаллов будет замедляться, пока не прекратится совсем. Этого еле хватит на воспроизводство некоторой части населения и то на три-четыре тысячи лет вперёд, не больше.

— Значит, итэтэ постепенно вымрут?

— Несомненно.

— Как можно допустить такую жестокость?! — в глазах Си-А заблестели слёзы.

— Конструкторы не знают, как им помочь, — Иджи вздохнул. — Если снова запустить Систему, случится взрыв, и погибнет не только Альриза, могут обрушиться несколько граней Космоса. Из двух зол, как всем известно, выбирают меньшее.

— Тогда зачем ты говорил, что на Альризе мы с Си-А можем взять кристалл и использовать его для рождения ребёнка? — не понимал Марков. — Если там больше нет кристаллов?

— Есть, — Иджи грустно улыбнулся. — У жрецов Храмов хранятся небольшие запасы. Если бы вы доказали, что вы — Боги, а вы, без сомнения, сумели бы сделать это, просто приняв свою энерго-форму на их глазах, то жрецы отдали бы вам запасы кристаллов, которые хранят на чёрный день по завету Богов. Вам отдали бы всё.

— Выходит, явившись туда, мы ограбили бы тех, кто и так ничего не имеет?! Это неприемлемо! — отрезала Си-А. — Мы с Попутчиком уже счастливы, а рождение малыша — способ превратить счастье в изобилие. Но для итэтэ Рождающие Кристаллы — последняя надежда на жизнь. Как можно отнимать её?

— Мы и не станем ничего забирать, — заметил Марков, нахмурившись и медленно крутя перед собой части голограммы. — Мы попробуем решить проблему, которую некогда создали Конструкторы. Если мой создатель нам поможет, то мы справимся.

— Кто? Я?! — ошалел Иджи.

— Ты, конечно, — невозмутимо отозвался Марков. — Кстати, я только что прочёл про четыре храма Альризы. Зачем они нужны?

— Всё для того же, — развёл руками Иджи, — для гармонизации и выравнивания энергии на поверхности планеты, для концентрации силовых полей в определённых точках. А ещё эти храмы служили порталами входа в ядро Альризы, но входить туда могли только Конструкторы и члены Альянса. На самом деле первыми Лидерами Храмов, Мудрецами, Держателями Кругов являлись именно те, кого итэтэ именовали Богами. Уже потом, когда Система достаточно разрослась и обрела самостоятельное функционирование, Конструкторы стали постепенно отходить от управления планетой и сконцентрировались на наблюдении за периферией и контролем за целостностью ядра Альризы, а свои полномочия передали местным. В основном, из расы Анг. Только один Южный храм, если не ошибаюсь, являвшийся наименее мощным порталом из всех четырёх, обслуживали представители расы Тьео.

— И как всё это работало? — продолжал выспрашивать Марков. — Я всё пытаюсь понять — и не могу! Не вижу картину в целом.

— Сейчас покажу, — на сей раз на вызванной голограмме появилась Альриза, в центре которой ослепительно сиял огромный Шар, переливаясь всеми цветами радуги, словно гигантский алмаз. — Вот ядро Альризы, где соединены в одно целое Дитя Бездны и кусок узора Тэнны. Это центр Системы, через который, отдавая мысленные команды, каждый владелец прибора и ключа может управлять не только этой планетой, а узорами всех планет, входящих в Систему. По крайней мере, поначалу это было именно так.

— И правда — божественная власть, — невольно согласился Марков.

На голограмме крохотными звёздочками стали вспыхивать планеты, относящиеся к периферии Системы. Среди них Марков с немалым удивлением приметил Лоо, Землю и Шепси.

— Лоо тоже была подключена? И Шепси? И Земля? — ошарашенно спросил он.

— Да, как видишь, — подтвердил Иджи. — Но сейчас это всё не имеет значения. Даже если внутри чудом выживших та-лоо, шепси или благополучно живущих землян имеются владельцы Сияющих Звёзд, то приборы, скорее всего, уже давно не работают. Итак, Боги управляли ядром Альризы, отдавая команды, которые неслись к каждой подключённой планете, к каждому, кто имел внутри кристалл. Однако Система работала только, пока её ядро росло и обновлялось, а за эти два важных процесса отвечали итэтэ. В их тела изначально, с рождения были встроены кристаллы вместо отсутствующих репродуктивных органов, и эти кристаллы проходили внутри тел итэтэ определённый цикл развития. Они совершенствовали узор своего носителя за время его жизни, а усовершенствованный узор, в свою очередь, влиял на встроенный в итэтэ кристалл, помогая ему расти и развиваться. Если кристалл успевал созреть, пока итэтэ ещё был жив, новый прибор выходил из тела носителя самостоятельно, его не надо было извлекать принудительно. Каждый Светорождённый кристалл, появившийся изнутри его узора, итэтэ обязан был отнести в ближайший храм и сдать в хранилище. Получив кристалл, жрецы определяли, на что он в дальнейшем сгодится. Это мог быть прибор для перемещений, основа для Лечащего кристалла, Информационный либо Рождающий Кристалл, необходимый для рождения малышей другими итэтэ. Некоторые кристаллы годились для использования сразу же, другие надо было выдерживать под землёй, в Кругах подзарядки, прежде чем они получали необходимые свойства. Сияющие Звёзды проходили самый длинный цикл развития. Зародыш Звезды впервые появлялся в телах девушек из расы Анг, иногда самых обычных, не имеющих отношения к жрецам. Далее после вызревания под землёй подросший кристалл выходил на поверхность, а потом проходил финальную стадию развития внутри жрецов мужского пола — Магов или Воинов. Причём до полного созревания подчас приходилось менять тела владельцев. Жрецы пересаживали кристалл, вышедший из тела взрослого итэтэ, в тело ребёнка, рождённого в каком-либо храме, и этот ребёнок донашивал то, что до него чуть раньше вынашивал кто-то другой.

— Всё, как я и говорила! Экспериментаторы превратили итэтэ, причём как мужчин, так и женщин, в суррогатных родителей для Детей Бездны, — с отвращением вымолвила Си-А. — Или я ошибаюсь?

— Нет, никакой ошибки, — спокойно ответил Иджи. — Так и было. Пока кристаллы созревали в телах итэтэ, шёл и другой процесс: ядро планеты, получая силу от постоянной циркуляции энергии между поверхностью и центром Шара, тоже наращивало себя. Вероятно, процесс роста ядра, став в определённый момент неконтролируемым, и привёл к нежелательным последствиям. Теперь вы знаете всё, — закончил Иджи. — И от себя добавлю: я не представляю, как можно выйти из создавшегося положения и чем помочь итэтэ Альризы. Если Система снова активируется по любым причинам, ядро взорвётся, и потери в масштабе Космоса будут огромными. Итэтэ после гибели планеты всё равно больше нигде жить не смогут, даже здесь у нас, так как их узоры сплетены с Альризой теснее, чем чьи-либо другие.

На некоторое время воцарилось молчание. Иджи смотрел на Маркова и Си-А, а те размышляли о чём-то своём.

— Дети Бездны разумны, — неожиданно произнесла Си-А. — Вот выход. С ними можно говорить!

— Да, но их разум отличен от нашего, — возразил Иджи. — Не представляю, как договариваться.

— За столько циклов, прожитых здесь, они должны были приспособиться и начать нас понимать, — уверенно заявила шепси. — Мне кажется, единственный путь спасения — договориться с Системой, узнав, в чём её проблема, и помочь ей решить эти трудности.

Иджи с сомнением покачал головой.

— Конструкторы не сумели ничего сделать, а я уверен, они пытались.

— Стало быть, плохо пытались! Кроме того, Система тогда ещё не успела понять, что значит быть брошенной и одинокой. Теперь поняла…

— … и озверела от ярости за две тысячи лет, — будто невзначай, добавил Иджи.

— К такому мы тоже должны быть готовы, — Си-А нисколько не испугалась. — Но если не пытаться ничего делать, то планета развалится, и итэтэ погибнут!

— И что ты предлагаешь? — спросил Странник.

— Как что? Мы же спасатели, — улыбнулась Си-А, — ещё с прошлой жизни. Это наша прямая обязанность — лезть туда, где выжить невозможно.

— А почему бы нет? — лицо Маркова неожиданно просветлело. — Я согласен тряхнуть стариной, — и он ласково погладил Си-А по светлым волосам, а потом мягко привлёк к себе. — Летим, Владычица Времени?

— Ну вы это… Пообедайте что ли, не на голодный же желудок тащиться? — попытался Иджи оттянуть момент расставания, но услышал лишь двойное «Пока!», а потом перед его лицом ярко вспыхнули плазменные шары — оранжевый и золотой, и через мгновение оба исчезли из поля зрения. — Вот непременно влипнут! — тяжело вздохнув, Иджи быстро убрал все голограммы и сам исчез из Библиотеки, отправившись к Орусу обсуждать вопрос о том, можно ли послать хоть какое-нибудь подкрепление на Альризу.

====== Глава 22. План начинает работать ======

— Я не понимаю, почему ты щадишь его! Он нападает на всех, разрушает наши дома, сжигает посевы, постоянно оскорбляет и насмехается над нами, — Римар, пришедший с утра пораньше в жилище к Гиррэ, выглядел невероятно взвинченным и раздосадованным. — Всё поселение жаждет уничтожить мутанта, а ты не отдаёшь одного-единственного приказа. Что с тобой? — Римар с подозрением присмотрелся к невозмутимому лицу Гиррэ. — Я начинаю думать, что вы и правда в сговоре.

— Ни в коем случае! — вспыхнул Глава Нээрос. — Я бы не посмел предать вас и сговориться с чужаком, вредящим Альризе. Конечно, полной уверенности в том, что он — чужак, у меня нет, — поправил Гиррэ самого себя, — но по всем признакам я прав.

— Значит, он гость? — опешил Римар. — Помню, Альриза сообщала, что к нам прилетели несколько итэтэ из-за Завесы… Наш «мутант» — один из них?

— Я вообще не могу понять, кто он и откуда, — Гиррэ откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Но, поверь моему опыту, у итэтэ нити узора так не плетутся, даже если это мутант. Беседуя с Кьютом, я частично сумел увидеть его третичный и вторичный узоры. Его нити, — Гиррэ мучительно подбирал слова, — не образуют гармоничного рисунка. Они хаотичные, с острыми углами, с какими-то безобразными наростами… Ни у кого не видел такого уродства!

— Прикажи убить его, — процедил сквозь зубы Римар, ударив себя кулаком в центр груди, — прикажи разорвать его первичные нити, пока он не сжёг нас всех!

Гиррэ некоторое время молчал, задумчиво глядя на своего помощника.

— Этого мутанта действительно многие возненавидели?

— Да все поголовно! — глаза Римара засверкали праведным гневом. — Нет ни одного среди нас, кто не желал бы ему смерти. Даже жрицы Эте, отличающиеся обычно мягким нравом, согласны с его казнью. И если ты сейчас же не отдашь приказ, то, боюсь, пострадаешь и ты, потому что среди иргов ходят слухи, будто ты с ним в сговоре. А я не хочу, чтобы такое говорили о тебе, не желаю твоей гибели и не смогу сражаться против тебя! — в голосе Римара прозвучало отчаяние.

Гиррэ ненадолго задумался, потом произнёс:

— Хорошо. Перед второй трапезой я соберу всех и дам разрешение убить Кьюта. Однако мне нужно время, чтобы продумать план, чтобы никто из нас не пострадал. Сам понимаешь, мутант силён. Несмотря на то, что нас много, у него есть все шансы избежать кары и причинить вред нам, а я не желаю ничьих смертей, кроме одной-единственной.

Римар согласно кивнул.

— Пойду и скажу остальным, что судьба мутанта предрешена, — и он покинул дом Гиррэ.

Когда входная дверь закрылась, Гиррэ криво усмехнулся, соединил кончики пальцев обеих рук и в образовавшемся пространстве между ладонями сформировал небольшой шарик энергии, вскоре превратившийся в голубоватый кристалл размером с мизинец.

— На Мрачное озеро. Кьюту, — негромко промолвил Глава Нээрос. — «План начал работать. После второй трапезы придут все. Желающих твоей смерти оказалось больше семи сотен, и я не смогу их сдержать. Приготовься обороняться!». Условия доставки: перемещаться в невидимом режиме, при попадании в чужие руки незамедлительно активировать процесс самоуничтожения.

Закончив диктовать текст, Гиррэ разъединил пальцы. Освобождённый кристалл поднялся в воздух и, став невидимым, вылетел сквозь приоткрытое окно. Проследив за его исчезновением, Глава Нээрос шёпотом пробормотал:

— И да помогут тебе силы, в которые ты веришь, чужак…


Спроси его кто-нибудь сейчас, Гоша не сумел бы точно сказать, стало ли его общение с Павлом проще. До превращения космогенетика Немирова в снежного барса им двоим, бесспорно, не удалось бы поговорить телепатически, зато Павел был способен задавать понятные вопросы и отвечать такими же осмысленными фразами. Теперь всё кардинально изменилось.

«Плохо. Бежать. Быстро. Вперёд. Спасаться. Сидеть-спина», — услышал коррос внутри себя и сразу догадался, что слышит Пашины мысли.

«Что, прости? — переспросил Гоша, запутавшись в хаотичном наборе слов, которые проникли в его разум практически без пауз. — Друг, я тебя не понимаю».

«Бежать. Дальше. Не лететь».

«Да не лечу я никуда! — едва удержался от насмешливого тона Гоша. Потешаться над товарищем, попавшим в трудную ситуацию, было неэтично. — Лучше скажи, в какую сторону мы бежим, чтоб я хоть знал».

«Круг. Прыгать. Далеко. Остров. Вода».

Гоша напрягся и долго скрипел извилинами, пытаясь догадаться, о чём шла речь в предложении.

«Много! Бежать. Плохие! Остров! Вода. Чёрный. Туда. Боги. Круг! Мы! — занервничал Паша, осознав, что его речь для друга стала непонятной. — Лаир», — наконец, выдал он ключевое слово.

«А-аа! — обрадованно взмахнул крыльями Гоша, но не для того, чтобы взлететь, а с единственной целью — выразить восторг, что каша из слов верно расшифрована. — Ты хочешь найти оставленный Богами и ещё работающий круг телепортации для перемещения на остров Сакомме?»

«Да!» — услышал он внутри подтверждение своей правоты.

«Ну это ты, Паш, погорячился, — остудил его пыл коррос. — Понимаю, став ирбисом после модификации узора, ты тоже подключился к Альризе, многое узнал о расположении материков, о нашей жизни и всё такое… Однако ирги — худшая компания, которую только можно вообразить. К ним спешить не надо».

«Очень! Надо. Озеро. Чужак. Узор! Голубой. Кристаллы!» — зачастил Паша, не переставая нестись опрометью через лес, ловко уклоняясь от агрессивных птиц с кривыми клювами и воинственно распушёнными красными хохолками. Хохлатые особи мерзко орали и пытались атаковать с ветвей и с неба то поодиночке, то целой стаей, но Паша каждый раз мощным прыжком уходил в сторону, что вызывало у Гоши бурный восторг.

«Узор, светящийся голубым? — заинтересовался Гоша. — Я его однажды видел, но потом упустил из виду носителя. Неужели ты сейчас почуял того, кого ищет Альриза?»

«Чувствую!» — раздалось в ответ.

Коррос крепче вцепился коготками в шерсть барса.

«Ладно, значит, действительно придётся сунуться на Мрачное озеро, как бы мне ни хотелось столь скорбной судьбы избежать, — обречённо вздохнул Гоша. — А что за кристаллы ты увидел?»

Ирбис напряг мышцы, перепрыгивая через заваленную светящимися колючками яму.

«Туда. Обратно. Себя. Менять», — пояснил он.

«И перемещающие, и модифицирующие узор? — удивился Гоша. — И то, и другое одновременно? Неужели такое бывает?!»

«Да».

«Откуда знаешь? — попытался коррос выяснить источник информации друга. — Альриза подсказать не могла. Тогда кто?»

«Чувствую», — услышал он внутри себя лаконичный ответ.

«Вот что значит — спутник Богов. Всё знает!» — восхитился Гоша, уже не пытаясь отговорить Пашу от посещения Нээрос.


Ночёвка в лесу могла бы стоить обоим жизни, однако Гоша не беспокоился по той причине, что во-первых, мутанты Альризы подчас куда более приспособлены к жизни, чем остальные эл-этерисо, а во-вторых, если верить сведениям, записанным в Шаре, ирбисы, служа Богам, обладали множеством преимуществ по сравнению с прочими животными. Они умели ставить энергобарьеры почти так же эффективно, как Воины Пятого Круга. Гоша не преминул сообщить об этом Паше, но тот заранее всё знал.

«Делать. Высоко. Много. Сидеть. Оба. За!», — сумбурно пояснил бывший космогенетик, заключая себя и корроса в светящийся куб энергии, пропускавший лишь воздух, необходимый для дыхания.

Одна из хохлатых птиц попыталась пролететь сквозь барьер, но больно ударилась клювом о нежданное препятствие, отвратительно заверещала и взмыла в небо, исчезая за густыми розовато-белыми листьями душистой нарззолии (1)

— Круто! — прокомментировал Гоша и добавил. — Так держать! Ты всё больше мне нравишься с этим третичным узором.

«Нравиться. Нет. Возвращаться. Менять. Обратно. Озеро. Кристалл. Да», — пробурчали ему в ответ, а вслух раздалось негромкое рычание обиженного барса.

— Понятно, ты хочешь вернуть своё прежнее тело с помощью кристаллов, найденных на Мрачном озере. Но, знаешь, если ничего не получится и никаких кристаллов мы там не найдём, я всё равно останусь твоим другом и никогда тебя не брошу! И всю твою словесную кашу буду Конраду, Дакусу, Марселю, Энеобе и остальным переводить. И жене буду твои реплики переводить, если ты однажды женишься, конечно, — успокоил его Гоша, распушая перья и удобнее устраиваясь на вытянутой вперёд лапе барса. — А сейчас давай спать.

Паша не ответил ему, просто вздохнул, опустил усатую морду на вторую лапу и закрыл глаза.


Круг телепортации обнаружился на следующее утро на соседней поляне среди зарослей мелких фиолетовых ромашек с красной сердцевиной, называемых местными «акку ран-ран». Гоша даже не ожидал, что где-то в лесу имеется такая ценность, пребывая в абсолютной уверенности: только на территории храмов можно встретить действующие круги, а все естественные места для перемещения, как и Круги подзарядки, давно себя исчерпали.

— Но мы ж не отступники, на нас нет клейма! Вход, наверное, не откроется, — засомневался Гоша, пока Павел, нисколько не сомневаясь в успехе их мероприятия, осторожно подталкивал корроса мордой в центр круга.

«Нет. Лаир. Есть. Я!», — коротко отрезал ирбис, и на сей раз его фраза даже не нуждалась в переводе.

— Спору нет, тебе много куда теперь можно! Ты прямо, как этот ваш… электронный пропуск с отпечатками пальцев и снимком сетчатки глаза. Ты обладаешь вторичным и третичным узорами спутника Богов. Ещё бы знать, как такое вышло, — бросил коррос в сторону, ибо действительно до сих пор не мог уразуметь, каким образом кристалл, выкопанный под деревом-мутантом, изменил гены Паши до неузнаваемости.

«Идти. Время. Исход», — непонятно изрёк барс, прыгая в центр круга, но Гоша и тут его быстро понял.

— Время на исходе? Нда, придётся отключить сомнения и последовать за собой. Ох, поганые у меня предчувствия, сам не знаю почему! Однако я обещал не бросать тебя, значит, взялся за гуж… — договорить он не успел.

Мир на пару мгновений потемнел, а потом ему в глаза снова ударили яркие лучи, и Гоша зажмурился. Когда он нашёл в себе силы осмотреться, то увидел пугающую картину. Они с Пашей повисли в воздухе над раскинувшимся внизу внушительных размеров водоёмом с непрозрачной водой. Вокруг озера стояли бывшие Маги и Воины, готовые атаковать их, а рядом над поверхностью воды завис итэтэ с необычной внешностью. У этого странного создания были рыжие волосы, бледная кожа и сине-зелёные глаза…

— Мутант!!! — невольно воскликнул Гоша, однако, переведя взгляд на Павла, коррос застыл в недоумении.

Его друг нисколько не испугался увиденного. Наоборот, переместился по воздуху к ногам незнакомого итэтэ и встал прямо перед ним, широко расставив лапы, словно пытаясь уберечь от всех, кто угрожал нападением с берега.

«Голубой узор. Служить», — пронеслось в мыслях Гоши, и коррос с ужасом понял: отныне его друг не принадлежит никому, даже себе. Если у Павла прежде имелись личные цели, то теперь они исчезли. Очевидно, во вторичном узоре ирбиса непостижимым образом сработала программа распознавания божественного узора, и мутант был опознан как хозяин, имеющий право распоряжаться судьбой Павла.

— Пашка, — простонал Гоша, осознав всю безнадёжность сложившейся ситуации, — нет, только не это! Теперь нам точно конец.

Мутант, нисколько не проникнувшись стремлением Паши служить ему, неожиданно выпалил с нескрываемой злобой, обращаясь к Гоше:

— Не знаю, какого ирга вас двоих сюда занесло, но мне сейчас точно некогда нянчиться с вами! Мне надо добыть кристаллы со дна этого Лаооторова озера, и я распылю на кварки каждого, кто мне помешает!


С раннего утра Кьют ощутил всеми точками на узоре, что наступил тот самый день, когда его долгожданный план, наконец, осуществится. Он неторопливо разложил по кучкам собранные на берегу пустышки, внимательно поглядел на них, вскользь подумав о том, сколько в Космосе ярких вещей и светящихся существ, от которых нет толку.

— Сегодня я распрощаюсь с вами, — промолвил он, будто кристаллы могли его слышать. — Пришла пора уходить.

Кьюту уже было безразлично, увидит ли кто-то из иргов, как он, закрутив бесполезные кристаллы силовым вихрем, швыряет их в лес, ломая ветви деревьев, вырывая с корнем траву и пугая мелких безобидных существ, прыгавших в кустах и называвшихся каким-то смешным словом, которое кгаллену было лень запоминать.

— Ну, я жду, — хищно осклабившись, сказал Кьют, поднимая голову к небу и ловя тёплые лучи местного светила. — Где же вы застряли, мои убийцы?

Неожиданно перед ним, будто из ниоткуда, материализовался голубой кристалл. Кьют быстро зажал его в ладони, и вскоре на его лице проступило выражения полного удовлетворения.

— Молодец, Гиррэ, — улыбка стала шире. — Из тебя вышел бы хороший кгаллен. Жаль, тебе никогда им не стать. Теперь ничего не перепутай и сделай в точности, как я сказал.

Высыпав из руки мелкую пыль, в которую превратился более никому не нужный информационный кристалл, Кьют уселся на берегу озера и стал ждать.

Скучать долго не пришлось. Не успело светило Альризы встать в точку зенита, как на горизонте появились те, кого он ожидал: всё поселение Нээрос в полном составе. Мужчины и женщины, возглавляемые Римаром и Гиррэ, с суровыми, мрачными лицами, полными решимости покарать мутанта, направлялись к нему. Кьют непринуждённо поднял своё физическое тело в воздух и переместился в центр озера, как и было заранее оговорено между ним и Гиррэ.

— Вот он! — громко крикнул Глава Нээрос, указывая на зависшего над водой Кьюта.

Кгаллен оглянулся и с ликованием отметил, что отступники времени даром не теряли. Пока часть поселенцев двигалась с севера, отвлекая его внимание на себя, вторая половина жителей Нээрос пришла с юга и заполнила еле видимый отсюда противоположный берег озера, отрезая пути к отступлению. Ирги, стоявшие за его спиной, уже приступили к сплетению защитного купола, оставив внутри лишь его и Воинов, готовых к атаке.

Кьют приготовился отбивать антиволны, но в этот самый миг рядом с ним воздух вспыхнул и заискрился, переливаясь всеми цветами радуги. Из образовавшегося в центре сияния портала, выглядевшего, словно эпицентр торнадо, выскочило животное, напоминавшее земного барса, но имевшего при этом необычный окрас, который среди ирбисов обычно не встречается. На спине барса, цепляясь коготками за шерсть, сидел ворон с белым галстучком из перьев на груди, с красным клювом, синими глазами и с забавным серебристым хохолком на голове.

Кьют чуть не расхохотался, увидев столь необыкновенное зрелище. Ирги, расположившиеся вокруг озера и собравшиеся убивать его, остолбенели, перестали плести купол и не знали, что делать дальше.

«Тоже мне, защитники! Да если б у меня имелось намерение сбежать от них, я бы за это время, пока они разевают рты, телепортировался бы раз десять. Идиотам повезло, что моя цель — совсем иная», — мысленно съязвил Кьют.

Ещё смешнее было наблюдать, как необычный ворон, встретившись с ним глазами, внезапно заорал: «Мутант!!!», а мыслях барса напротив мелькнуло что-то о служении, и глупое животное встало перед ним, загораживая его и явно намереваясь защищать от атаки иргов.

«Боги Альризы, из каких тайников вы достаёте умалишённых, готовых жертвовать собой ради залётного чужака?» — рассмеялся про себя Кьют, а потом ворон что-то пробормотал о «конце», сокрушаясь, вероятно, о скоротечности своей жизни, и тогда гнев полыхнул внутри Кьюта. — А что если эти двое пришли нарочно, чтобы помешать мне осуществить план?»

И, подумав так, кгаллен разъярился:

— Не знаю, какого ирга вас двоих сюда занесло, но мне сейчас точно некогда нянчиться с вами! Мне надо добыть кристаллы со дна этого Лаооторова озера, и я распылю на кварки каждого, кто мне помешает!

Комментарий к Глава 22. План начинает работать (1) Растение Альризы. Высокое дерево, напоминающее тис, листья розовые с белой каймой по краям. Цветёт раз в пять лет, цветы не пахнут, однако листовая пластина непосредственно перед цветением распространяет приятный запах, напоминающий смесь корицы и мускатного ореха.

====== Глава 23. Озеро, которого больше нет ======

Рассвирепевший кгаллен взвихрил вокруг себя потоки воздуха и, закрутив в этом смерче и барса-защитника, и надоедливую птицу зашвырнул их, словно бесполезные кристаллы-пустышки, сквозь оставшуюся брешь в куполе за спины Магов и Воинов.

— Пашка, да что проис… — только и успел пробормотать коррос, теряя сознание от удара.

Ирбис, в отличие от него, не упал. Мгновенно вскочив на лапы, Паша попытался прыжком снова проникнуть за барьер, однако его остановила мысленная команда того, кого он отныне принял хозяином: «Стоять! Приблизишься — убью». Издав короткий рык, означающий повиновение, барс улёгся на землю рядом с бесчувственным Гошей и стал ждать.

Последнее отверстие в куполе затянулось почти мгновенно, словно рана, умело исцелённая Лекарями. Как Кьют и планировал, Воины по приказу Гиррэ расположились позади Магов двумя рядами, поддерживая защитный купол и энергобарьер. Расстояние от кромки озера до края купола было выдержано идеально. Однако отступники всё ещё медлили и не нападали. Гиррэ заметно колебался, не решаясь подать знак к началу атаки, и Кьют по выражению лица Главы Нээрос понял, что тот разрывается между опасением за своих, чувством вины перед Кьютом и желанием скорее покончить с неприятным делом.

«Как можно жить с такими внутренними метаниями? Разделённая энергия неэффективна. Очередная глупая раса, дробящая единый мир на свет и тьму!» — мысль, полная презрения, снова подогрела злость кгаллена.

— Ну, глупые инфузории, вот и я! Думаете, будто загнали меня в ловушку? — Кьют раскинул руки в стороны, добровольно приглашая смерть. — Так попробуйте лишить жизни, бесплодные самцы мулов! Жажду увидеть, способны ли вы хоть краем антиволны зацепить мой узор?

Его издевательские слова стали последней каплей, переполнившей чашу терпения и без того разгневанных иргов. Даже без команды Гиррэ со всех сторон в центр груди кгаллена устремились потоки разрушительной энергии. Первым атаковал Римар. Собрав силы, он метнул тёмно-бордовый сгусток, похожий на заострённый диск, в сторону Кьюта, уже предвкушая, как это оружие рассечёт первичную нить мутанта, как мощным потоком вытечет жизненная сила, ненадолго окрасив воды озера в золотой оттенок. Поймав себя на чувстве радости, Римар испугался. Никогда ещё он не испытывал подобного удовольствия в миг атаки. Он готов был поклясться, что проклятый мутант посмотрел на него с победной усмешкой, будто всегда знал его истинные побуждения.

Антиволны слились в крутящуюся воронку, направленную острым концом в центр груди Кьюта, но вдруг за миг до соприкосновения смертоносной энергии с телом жертвы физическая оболочка мутанта пропала, и вместо привычного золотого узора глазам иргов явился вращающийся грязно-бурый шар с извивающимся отростком-щупальцем. С отростка медленно вытекала в воды озера ненужная больше фальшивая энергия неправильных линий, которую существо приняло, чтобы выглядеть похожим на итэтэ. Антиволна застыла на расстоянии фаланги пальца от шарообразного существа, чей вид вызывал лишь омерзение. Никто из Воинов и Магов не сумел бы совершить такого. Теперь уже ни у кого из присутствующих не осталось сомнений: перед ними чужак, скорее всего — слепой странник.

Живя на Альризе и постоянно предотвращая Явления, Воины и Маги успели повидать многое, но подобной отвратительной мутации им встречать не доводилось. Крики омерзения сотрясли пространство. Некоторых особенно чувствительных жриц из храма Искусств тут же вывернуло от одного вида гадкого существа, представшего их глазам.

«Боитесь, амёбы?! Бойтесь! Я способен раздавить вас всех вместе и каждого по отдельности!» — звенело внутри иргов, и от этого голоса становилось больно. Казалось, уродец вколачивал свои мысли в чужие вторичные узоры, словно мечтая разорвать энерго-нити, мстя тем, кто едва не уничтожил его.

Римар, стиснув зубы, стоял в первых рядах нападавших вместе с Магами, слегка расставив ноги, и с ненавистью смотрел на кгаллена, готовясь сражаться насмерть, если потребуется. Некоторые ирги, не обладавшие большой сопротивляемостью, катались по траве, сжимая виски ладонями, стремясь изнать из себя чужой голос. Кто-то из Эмпатов орал, словно безумный, царапая ногтями лицо.

— Прекрати!!! — неожиданно разнёсся голос Гиррэ над всей этой вакханалией. — Ты дал слово помогать, а не мучить их! Забыл?!

У всех, кто страдал от боли, мгновенно наступило облегчение.

Усмешка с лица Кьюта пропала. Он сосредоточился. Фронт антиволны снова стал текучим, но вместо того, чтобы пронзить свою потенциальную жертву, весь собранный в воронку энергетический поток вдруг полыхнул пугающей синевой и устремился вверх, ударяясь о защитный купол, а затем стремительно низвергся в Мрачное озеро. Разбитые на отдельные составляющие, усиленные энергией чужака антиволны сыпались в водоём горящими метеоритами, создавая в месте своего падения глубокие и мощные водовороты. Таких воронок становилось всё больше, вода вскипела и начала испаряться. Всем, кто стоял в первом кольце атаки, стало невыносимо жарко.

— Максимальная мощность барьеров!!! — скомандовал Гиррэ.

Снежный барс опять вскочил на лапы и взволнованно зарычал.

«Защищать хозяина?» — услышал Кьют внутри себя, но лишь раздосадованно махнул щупальцем: «Сиди, помощничек! Сам справлюсь».

Барс опять улёгся, но его беспокойство заметно росло. Он скосил глаз на бесчувственного корроса, и на его морде проступила жалость. Склонившись над птицей, барс лизнул оперение ворона, потом вздохнул и принюхался. Гоша вздрогнул, встрепенулся и пришёл в себя.

— Я жив? — тихо спросил он, потом вдруг быстро вскочил на лапки и с ужасом уставился на происходящее. — Лаоотор поглоти! Нам хана! Тут начинается Явление!

Количество пара внутри защитного купола, сплетённого иргами, увеличилось настолько, что двое рядом стоящих отступников уже не видели друг друга, и даже речи не могло идти о том, чтобы узреть жертву, ради чьего убийства они все собрались. Никто ничего не успел понять, как вдруг вскипевшая вода хлынула сокрушительным потоком во все стороны, разметав купол в клочья. Почва под ногами иргов завибрировала. Внутри планеты послышался нарастающий гул.

— Началось, — только и смог пробормотать Гиррэ, всеми силами удерживая энергобарьер, выстроенный им заранее, и отдавая мысленный приказ Воинам, расположившимся вокруг озера, закрыть эпицентр Явления, не позволяя рвущейся на поверхность Волне распространиться.

Маги тоже получили команду — нейтрализовать Явление, чем и занялись, забыв про Кьюта. Никому и в голову не пришло, что проклятый чужак, скрытый за густыми облаками пара, сейчас тоже помогает, зависнув над своеобразной «пороховой бочкой», пытаясь заткнуть мощный серебристый гейзер, состоящий из силовых линий, обратно в недра планеты.

Лидер Нээрос лихорадочно подсчитывал в уме, хватит ли ему Воинов, чтобы удержать запасной энергобарьер, однако сразу понял: подсчёт не имеет смысла, помощи в любом случае ждать неоткуда. Теперь исхода лишь два: или им удастся нейтрализовать Волну, бьющую со дна озера, либо Альризу накроет очередная Катастрофа.

«Ты разумна, — мысленно заговорил Кьют, обращаясь к силовым линиям, взметнувшимся из глубин Альризы, — так выслушай. Мне от твоих детей ничего не надо. Я заберу отсюда ту, кто всегда была моей, и уйду. В твоих интересах не мешать моим планам и позволить уйти. Я — опасен, сама видишь. Я могу уничтожать итэтэ, могу вызывать твой гнев. Но зачем тебе такое опасное существо, создающее беспорядки? Дай мне искомое и отпусти, так будет лучше».

Кьют не мог сказать, что именно помогло: подействовал ли его энергощит, которым он пытался обратить вспять мощнейшее силовое поле, его «мирные переговоры» или попытки иргов сдержать Явление, однако Волна вдруг начала ослабевать, не дойдя до максимума. Альриза понемногу успокаивалась.

Некоторое время озеро ещё оставалось затянутым облаками, а потом туман, мешавший видеть окружающие предметы, постепенно рассеялся. Гиррэ невольно подумал, что будь отступники простыми итэтэ, многим сейчас пришёл бы конец… К счастью, узоры Воинов и Магов Альриза создала куда более крепкими, чем узоры обычных жителей.

Лекари быстро опомнились и занялись исцелением ожогов у тех, кто стоял в первых рядах во время начала Явления и до кого долетели брызги расплескавшейся из озера кипящей воды. Воины, осознав, что больше не надо держать барьер, расслабились и перевели дыхание. Маги Защитники, будто по команде, опустили ладони, перестав сплетать узоры антиволн, а затем подняли глаза и увидели, что омерзительный шар со щупальцем снова выглядит, как обычный итэтэ. На сей раз — словно рядовой представитель расы Анг.

К их удивлению, Кьют ничуть не пострадал ни от атаки антиволнами, ни от обжигающих паров воды, ни от гнева Альризы. Он по-прежнему висел над… И тут с губ всех отступников сорвался удивлённый вскрик. Забыв о ненависти и желании стереть в порошок Кьюта, население Нээрос прихлынуло к краю котлована, ещё несколько минут назад являвшегося озером.

На дне его остался лишь незначительный слой воды — не более, чем по колено ребёнку, и под этой смехотворной водяной преградой, которую теперь не стоило труда преодолеть любому, прекрасно просматривались сотни тысяч зеленоватых и ярко-фиолетовых кристаллов.

— Гиррэ, смотри! — ликуя, завопил Римар. Кьют отметил про себя, что глаза его недавнего врага вдруг загорелись, словно у нищего, всю жизнь питавшегося объедками и внезапно нашедшего сундук с золотом. — Тут столько Светорождённых кристаллов, что хватит и на весь Авведо, и на все три храма! Я чувствую силу, исходящую от них! Это перемещающие и меняющие узор кристаллы! О да, такую энергию ни с чём не спутать… Но, клянусь, мы не отдадим жрецам и Лидерам ничего! Все кристаллы теперь наши! Мы можем уйти отсюда куда угодно! Мы свободны, Гиррэ! — и Римар радостно засмеялся.

Толпа, окружившая Римара, расступилась, чтобы Глава Нээрос мог подойти и взглянуть на сокровища. Гиррэ посмотрел с высоты берега на бесценный клад, а затем перевёл взгляд на Кьюта и сделал ему знак рукой, чтобы тот приблизился. Кгаллен переместился на указанное место и встал рядом с иргами. Маги и Воины опасливо косились на недавнего врага, которого их Глава почему-то привечал с благодарной улыбкой. Римар, отвлекшись от разглядывания кристаллов, раздражённо наблюдал за происходящим. Внезапное расположение Гиррэ к мутанту он счёл предательством их с Лидером многолетней дружбы. Отступники тоже не понимали, почему враг поселения в мгновение ока стал союзником. И тогда Гиррэ произнёс то, что давно хотел сказать:

— Не смотрите так. Вы сейчас празднуете Великое Обретение, но знайте: всё, что случилось сегодня, было планом Кьюта. Он нарочно подогревал вашу ненависть, чтобы силы Магов и Воинов возросли, и вы сумели испарить Мрачное озеро, — Гиррэ обвёл рукой залежи, некогда скрывавшиеся на дне, а теперь вышедшие на свет. — Кьют стал мишенью, рискуя собой, чтобы ваши энергии слаженно ударили именно в ту точку, куда требовалось. Он сумел перенаправить ваши антиволны, и дно обнажилось. Кто из вас сумел бы сделать такое? И кто сумел бы выжить, стоя в эпицентре зарождающейся планетарной Волны? Давайте смотреть в первичные нити истины: не бывает обретений без потерь! Да, многие из вас недавно пострадали от Кьюта, но никто ведь не умер. Были разрушенные дома и раненые, но живы все! Сейчас Кьют возместил причинённый вред сторицей, — помощник Нээрос повернулся к кгаллену. — Говори, чего хочешь? Любое твоё желание будет выполнено, если исполнение его в наших силах.

— Вы знаете ответ, — заговорил Кьют, и Римар с ненавистью отметил про себя, что голос проклятого мутанта звучит теперь красиво и благозвучно, с некоторой ноткой бархатной хрипотцы, которая обычно так привлекает итэтэ женского пола. — Меня не интересует ничего, кроме обретения возлюбленной, запертой в храме Дана. Я желаю вернуть её. А если жрецы не отдадут — забрать силой.

Гиррэ размышлял недолго. Его голова склонилась в знак согласия.

— Твоё желание будет исполнено! — повернувшись лицом к иргам, Гиррэ продолжил. — Сейчас мы соберём кристаллы и, как только научимся управлять ими, освободимся от опостылевших нитей связи. Затем отправимся к храму Дана, чтобы освободить девушку, о которой рассказал Кьют.

— Но… — начал Римар, сделав шаг вперёд, однако Гиррэ оборвал его, жестом приказав молчать.

— Я обещал, — коротко отрезал он, и Римару, как и остальным отступникам нечего было возразить. — Собирайте! — скомандовал Гиррэ, указав вниз на кристаллы.

Ирги стали торопливо спускаться на дно озера. Кто-то пробирался по крутому склону осторожно, кто-то, чрезмерно спеша, скатывался кубарем, рискуя сломать конечности, но блистающие кристаллы неотвратимо манили всех.

— А ты с какой стати медлишь? — Гиррэ обернулся к Кьюту. — Разве тебе не нужно взять несколько? Хотя бы про запас, чтобы сменить старый кристалл, находящийся внутри. Ведь однажды он разрядится, и ты не сможешь легко превращаться в кого захочешь и летать где угодно.

Широкая ухмылка Кьюта удивила Гиррэ, но ещё больше его изумил ответ мутанта:

— У меня нет кристалла.

— Так кто ты? — любопытство Римара нисколько не убавилось, наоборот, разгорелось. — Уж теперь можешь сказать! Даже если ты — тварь Лаоотора, я дал слово помогать, и я не откажусь от обещания.

— Вашей Альризе знакома раса кгалленов? — Кьют весело посмотрел на Гиррэ и заметил, как глаза того медленно расширились от сверхъестественного ужаса. Кажется, если бы Кьют признался, что он — тварь Лаоотора, Гиррэ отреагировал бы спокойнее.

Воспользовавшись тем, что Гиррэ временно не способен соображать, Кьют двинулся к тому месту, где покорно лежал снежный барс, меж лапами которого спрятался нахохлившийся ворон.

— Итак, помощнички, с вами что делать? — насмешливо спросил Кьют, глядя в преданные глаза ирбиса.

— Я тебе не помощник! — мигом отрёкся от всего Гоша. — На меня не рассчитывай.

— Я обычно и не рассчитываю ни на кого, кроме себя, — признался Кьют. — Меня больше волнует, почему этот зверь, — кгаллен указал пальцем на Пашу, — дважды пытался кинуться на мою защиту. Знаешь, такой… профессиональный интерес! Сколько себя помню, ни одно живое существо ни на одной из планет не пыталось меня оберегать. Чаще убить пытаются, ну и я убиваю при случае тех, кто мне жить мешает. Так в чём причина столь потрясающей жертвенности?

— В тебе узор Богов, — неохотно признался коррос. — Ирбисы подчиняются каждому, кого распознают как Бога.

— Вот это сюрприз! — язвительно усмехнулся Кьют. — Однако, забавно. Ладно, пусть послужит мне, если хочет, до моего отбытия.

— Но Паша не настоящий ирбис и не обязан служить тебе, даже если ты действительно Бог! — возмутился Гоша. — Он — итэтэ, прибывший с Земли. Его узор исказился после того, как в его кровь попал внутренний кристалл смены узора. Теперь его сознание словно в плену. Я бы хотел помочь, но не знаю как.

Кьют задумался.

— И говорящих птиц я прежде не встречал… Что за день такой сегодня?

— Я вовсе не птица, — обиделся Гоша.

— Кто тогда? — кгаллен явно насмехался над ним, но Гоше было не до шуток.

— Ящерица. Мутировал после того, как в результате прохождения Волны часть узора Паши попала в меня.

— Попытаюсь угадать: ты хочешь вернуть себе прежний вид, пока тебя не грохнули жрецы или Лидеры? — заинтересовался Кьют.

— Нет! — замахал крыльями Гоша. — Я хочу стать итэтэ, но не таким, как здешние, а как пришедшие с Земли.

— И в чём трудность? — Кьют указал пальцем себе за спину. — Мы там озерцо с ребятами испарили. Кристаллов — навалом. Когда ирги вынесут улов на берег, найди себе экземпляр, меняющий узор, который в клюв пролезет, а своему другу-неудачнику скорми второй. И не благодари. Раз в триста лет я бываю аномально добрым, — и кгаллен, посчитав беседу оконченной, отправился к краю обрыва, сопровождаемый удивлённым взглядом корроса.

— Вот тебе и раз, — пробормотал Гоша, — а он ведь прав. У Паши в мыслях я однажды прочёл важный закон Земли: «Клин клином вышибают». Если мой друг получит ещё один кристалл смены узора, то, вероятно, они нейтрализуют друг друга, и Паша опять станет собой! А даже если ничего не выйдет, то хуже точно не будет! Надо попробовать.

И, решившись, ворон взлетел в воздух и стал наблюдать с высоты за тем, как ирги выгребают из-под слоя воды драгоценные кристаллы.

====== Глава 24. Без объявления войны ======

— Похоже, они пролежали здесь со времён ухода Богов, — Гиррэ рассматривал груды кристаллов, рассыпанных по берегу бывшего озера. — Светорождённые, никем не тронутые! Родились из чьих-то тел и, не будучи востребованными в смутный период, когда Альризу покидали Боги, просто оказались смыты водой, словно акку… Страшно шагнуть в неизвестное, и про эти кристаллы нам никто из жрецов не расскажет, но у нас нет выбора. Рискнём и узнаем сами, — достав из-за пояса короткий кинжал, Гиррэ собрался рассечь руку, чтобы вложить кристалл в надрез, но Римар остановил его, решительно отведя клинок в сторону.

— Ты должен остаться невредимым. Я первый.

— Фиолетовый или зелёный? — с улыбкой спросил Гиррэ, предлагая помощнику два кристалла разных оттенков.

— Ещё бы знать, в чём отличие! — усмехнулся Римар. — Оба совершенно точно позволяют перемещаться. Оба меняют узоры, но их энергооснова разная, и вот этого тонкого отличия осмыслить у меня не получается.

— И я не смог определить, чего именно ждать от каждого из них, — признался Гиррэ, — хоть многое знаю и всякие кристаллы повидал за время, отпущенное мне Альризой!

Помощник Главы Нээрос взвесил кристаллы на ладонях, словно прикидывая, какой тяжелее.

— Фиолетовый, — задумчиво промолвил он, почти уже готовясь выбрать приглянувшийся прибор, но внезапно кто-то ударил его снизу по ладони, и кристалл выкатился на траву. Римар в гневе обернулся и заметил стоящего рядом десятилетнего пацана из расы Тьео. — Эй! Кто тебя научил так непочтительно обращаться со старшими?! — возмутился Римар и вдруг осёкся, приглядываясь к ребёнку. — Погоди, я не припомню, чтобы в нашем поселении когда-либо находились дети!

Гиррэ тоже с недоумением смотрел на мальчишку.

— Ты кто? — спросил он и вдруг заметил ещё одну особенность странного мальчика: тот был совершенно нагим. Гиррэ быстро снял с себя верхнюю одежду и набросил на пацана. — Давай, рассказывай, откуда пришёл.

— Ну, я это, — мальчик почесал затылок, — оттуда, — он указал в сторону леса. — Мне ваш тип с голубым узором, который озеро испарил, посоветовал заглотить кристалл, какой помельче. Я нашёл и проглотил, а потом почуял, что сейчас ка-ак начнётся… Прямо аж затрясло всего, словно я отравился. А чтоб не началось на глазах у всех — ну, мало ли, вдруг бы я уродом каким-то стал? — я полетел в лес и там постепенно, часа за три, превратился в кого хотел! Правда, с одной оговоркой: хотел я воплотиться в земного итэтэ, а получилось — вот в такого. Но всё равно лучше, чем было. И тогда я понял: зелёные кристаллы превращают всех в итэтэ, а фиолетовые — в эл-этерисо, поэтому вам надо выбирать зелёный. В Пашу случайно попал фиолетовый кристалл, и кем стал мой друг? Лаоотор поглоти, иргу такого не пожелаешь! Прошу прощения, ничего плохого не имел ввиду, — и Гоша, плотнее закутавшись в подаренную ему накидку, указал пальцем на снежного барса, уныло возлежащего среди травы.

— Ещё раз сначала, — Римар искренне пытался вникнуть в происходящее. — Кем ты был до того, как проглотил кристалл?

— Ну как… — вздохнул вновь превращённый. — Корросом. Правда, летал тут в виде птицы, но вы сильно заняты были, и на меня почти не обращали внимания.

— Значит, мутант, — задумчиво констатировал Гиррэ.

— Да. Но вы же не выдадите меня жрецам? Мне бы ещё Пашу в нормальный вид вернуть! Я ему попытался скормить зелёный кристалл, но Паша глотать ничего не хочет и всё время плюётся. Я ему: «Съешь, собой станешь», а он в ответ: «Хотеть! Нет! Плохо!» Я ему: «Кристалл — не плохой. Посмотри, я же стал, кем хотел. То есть, почти кем хотел», а он как заладил своё, ничего слушать не желает. У меня терпение лопнуло, и я сюда за помощью пришёл. У вас есть хорошие Лекари и Эмпаты, чтобы помочь ему превратиться? Должны быть!

— А Паша — это… — вопросительным тоном начал Римар, переглянувшись с Гиррэ.

— Космогенетик Павел Немиров, — отрапортовал Гоша. — Один из землян, прибывших с исследовательской экспедицией на Альризу. Им разрешили временно остаться, но когда-нибудь они улетят, и я хочу покинуть планету вместе с ними! На Земле уже было такое, что представителя инопланетной цивилизации усыновил профессор и воспитал отличного спасателя! Он прямо легендой стал, спасатель тот. Вот и я хочу, чтобы Паша меня усыновил, а в будущем я стану известным космогенетиком и буду помогать ему в экспедициях.

— Достаточно! — остановил излияния Гоши Глава Нээрос. — Мы поняли. Твоя мечта — улететь с землянами, а наша с Римаром — низложить Полный Круг Совета и навести порядок, равномерно распределив кристаллы между жителями. Учитывая грядущие не самые спокойные события, твоему другу лучше побыть ирбисом до поры, так безопаснее. Да и для тебя было бы безопаснее остаться птицей. Но что говорить, если дело сделано! В данный момент я предлагаю тебе и ему отправиться с нами в Авведо. Ты выбрал стать Тьео и эффективно сражаться, скорее всего, не сможешь, но ирбис нам пригодится. Такое сильное животное никогда не окажется лишним. Во времена Богов ирбисы считались самыми сильными эл-этерисо, даже жрецы склонялись перед ними! Как только власть в Авведо окажется в наших руках, мы найдём способ помочь твоему другу изменить вторичный узор, а сейчас ты должен уговорить его помогать нам и сражаться на нашей стороне.

— Но вам не со мной беседовать надо по поводу уговоров, — хмыкнул парнишка, — а вон с ним, — и Гоша махнул рукой в сторону Кьюта, бродящего среди отступников и с любопытством наблюдающего за усиленной добычей кристаллов из озера. — Паша признал его хозяином! — и бывший коррос заметил, как напряжённо переглянулись Гиррэ и Римар.

— Уверен? — спросил Гиррэ, понизив голос. — Ирбис признал хозяином именно его?

— Да, — печально вздохнул Гоша, — даже моё слово для Паши теперь ничего не значит. Он слушается только приказов того отступника.

«Как кгаллен может быть Богом? — на лице Римара читался ужас. — У них вся раса — мутанты! Неужели мутанты могут быть Богами?!»

«Понятия не имею», — мысленно ответил другу Гиррэ.

— Ладно, — Римар успокаивающе махнул рукой. — Мы поговорим с Кьютом. В его интересах захват храма Дана. Пока этого не произойдёт, он будет на нашей стороне, а, следовательно, поможет уговорить ирбиса, чтобы тот последовал в Авведо.

Гиррэ согласно кивнул.

— Я тоже думаю, что уговорить Кьюта удастся. Он так уверен в себе! Ему помощники для его битвы не нужны, а вот нам — очень. Что ж, мальчик… Ступай к своему товарищу и объясни ему, что скоро у него будет шанс послужить хозяину.

«Не нравится мне всё это, — поморщился Гоша. — У иргов, как всегда, свои планы, несовместимые с чьими-то ещё. Но, кажется, выхода нет. Придётся зажать пару-тройку кристаллов и пустить их в дело, когда Пашка образумится и станет сговорчивее. Однако в любом случае я его не брошу», — с этими мыслями Гоша ушёл от Римара и Гиррэ, унося на плечах чужую накидку.

— Интересно, есть ли среди фиолетовых кристаллов такие, которые помогут отступникам временно стать ирбисами, а среди зелёных — такие, которые обеспечат повышение энерго-уровня, чтобы нашим сторонникам стать Воинами высших Кругов? — вполголоса заговорил Гиррэ, дождавшись, когда мальчик отойдёт достаточно далеко. — Если да, мы сумеем, ударив с трёх сторон, выиграть! Маги будут заняты сражением с Кьютом и двумя сотнями отступников. Пять сотен наших Воинов и сотня здешних Магов отправятся в храм Мито, чтобы вовлечь в сражение своих бывших товарищей, либо убедить их перейти на нашу сторону, и те уже не придут в Авведо на помощь Лидерам, куда переместимся мы с тобой и ещё две сотни наших. Бесспорное преимущество — во внезапности удара. Никто не ожидает, что мы выберемся и нападём. Мрачного озера больше нет, связь с Авведо прервана! Альриза больше не донесёт на нас, поскольку наши нити теперь подключены к неработающему куску узора. Мы энергию получаем, но от нас информация не уходит! Это идеальная возможность отомстить тем, кто осудил нас, и взять управление в свои руки.

— Согласен, — Римар пожал руку своему Лидеру и другу. — Мы сделаем, как ты сказал. Как только все кристаллы со дна озера будут добыты, мы отдадим приказ тем, кто должен повысить свой энерго-уровень, соединить узоры с зелёными кристаллами, а тем, кому предназначено стать животными, ввести в кровь фиолетовые, после чего распределим обязанности — кто куда перемещается и делаем скачок одновременно.

— Тысяча перемещений сразу — много. Альриза не выдержит, начнётся Явление, — предостерёг его Гиррэ.

— Тогда что предлагаешь?

— Телепортируемся группами и собираемся в укромных местах вокруг храмов и в лесу наподалёку от Авведо. Это будет не мгновенно, но и не займёт много времени: примерно столько, сколько требуется, чтобы пересчитать пальцы на руках. Даже если кто-то из жрецов засечёт энергию перемещения, понять он всё равно ничего не успеет, а мы не вызовем Волну и не погубим Альризу, ведь нам ещё предстоит здесь жить.

— Чудесно! — просиял Римар. — Ты гений, Гиррэ!

Лидер Нээрос усмехнулся.

— Я продумывал этот план годами, мечтая отомстить Полному Кругу Совета. Только у меня кристаллов не было, чтобы осуществить план, а теперь они есть, и я не упущу возможность их использовать.


Всю свою жизнь Торм знал одно — его дело служить Альризе, воспитывать новых Магов, совершенствовать себя, не допускать Явлений. Ему и в голову не могло прийти, что однажды начнётся война — такая, которую нельзя ни предвидеть, ни предотвратить. Война, которой прежде не случалось — между одними итэтэ и другими, между иргами и теми, кто чтит Кодекс. Рядовые жрецы Дана не знали ничего, и Торм бы не узнал, если бы внутри него на протяжении многих лет не зрел Дар, благодаря которому его связь с планетой стала тесной, словно с близким другом или с возлюбленной… В их последнюю встречу мудрец Элохар сказал, что осталась четверть оборота Альризы, и кристалл можно будет извлечь, заранее явившись к Держателю Круга в Авведо. Торм не успел. Альриза внезапно сообщила об опасности, когда срок вынашивания ценного кристалла ещё не истёк.

«Нападение! Всех срочно — на поддержку главного барьера!» — скомандовал Торм и ощутил заметно потеплевшую нить, тянущуюся к сознанию Даэны. Ту самую, созданную ими совместно во время обряда Замыкания Круга.

«Тай, на храм напали. Отступники ломают защитный барьер. Одна ты не справишься, поскольку не умеешь управлять своей новой силой. Держись ближе ко мне, я прикрою тебя!»

«А Нимма? — в ужасе спросила Даэна, вскакивая с постели и торопливо натягивая одежду. — Что делать с ней?»

«Веди следом. Она — Тьео, а потому совершенно беспомощна. Ирги — безжалостные существа. Как сообщила Альриза, они нашли кристаллы, которыми давно никто не пользовался. Ими и нельзя было пользоваться! Боги нарочно похоронили эти кристаллы в Мрачном озере, чтобы никто их не нашёл, но ирги добрались до них. Теперь они убьют всех без сожаления, ведь их собственные узоры из-за использования бракованных кристаллов исказились».

«Но тогда я должна защищать вас! Вы сказали, я Воин Первого Круга. Значит, я сильнее? Простите за дерзость, Наставник!»

Она ощутила, как он направил ей свою тёплую улыбку.

«Тай… Будь у меня другая жизнь, не сомневайся, я нашёл бы тебя, куда мой узор ни забросила бы воля Альризы! Ты прекрасна в своём стремлении защищать даже того, кого не можешь любить».

И вот тогда девушка ощутила, как линии её вторичного узора затрепетали и повернулись, заняв иное положение. Такого с ней прежде не происходило! Все эмоции, которые она не хотела испытывать, всеми силами закрывалась от них, запрещала себе даже думать, хлынули внутрь. Но размышлять было некогда.

— Нимма, быстро! — Даэна разбудила служанку. — На храм напали. Наша задача — не впустить сюда иргов.

Девочка широко распахнула глаза, и Даэна с ужасом увидела, что они больше не зелёные, а карие. На щеке Ниммы заалел лаир, а потом знак отступника вдруг поблёк и растворился. Тело служанки изменилось. Она стремительно превратилась в себя настоящую.

Отступница Керала вскочила на ноги, выпрямившись в полный рост.

— Это они, — ноздри девушки задрожали, как у хищного аргамендина (1). — Даже без твоего предупреждения я их чувствую. Они нашли кристаллы — такие же, как мой. Связь Мрачного озера, удерживавшая их в Сакомме, исчезла, и лаира больше нет ни у кого! Но у меня есть сюрприз, — улыбка девушки стала довольно жуткой, — оружие, которое им и не снилось! Не бойтесь, Тай. Идёмте, — с этими словами Керала схватила за руку Даэну и мгновенно переместилась с нею вместе к подножию храма, где все жрецы выстроились в круг, обратившись лицами к защитному барьеру, по которому пробегали всполохи искр.

Узор купола над храмом кое-где был уже порван, и энергия вытекала на землю.

— Нам не выдержать! — закричал один из Защитников. — Где помощь?!

— Помощи не будет! На Авведо и на Мито тоже напали! — сурово прокричал Торм, продолжая поддерживать барьер. — Ирги пытаются захватить Альризу! Мы здесь — сами за себя!

Неожиданно Керала вскинула вперёд обе руки, и из центра её ладоней вырвались слепящие лучи невиданной мощи. Они мигом залатали повреждённые части барьера, окружавшего храм.

— Кто она?! — запереглядывались все, с восторгом рассматривая нежданную помощницу.

Уж очень эффектно выглядела незнакомая девушка из расы Анг, сумевшая сделать такое, что под силу только Лидерам храмов.

— Даэна, — Торм приблизился к своей ученице и кивнул в сторону Кералы, — где ты отыскала такую сильную жрицу?

— Это Нимма. Кажется, у неё есть кристалл смены узора, который дарует такие способности.

— Дело не в кристалле, — Торм напряжённо поглядел на Кералу, стоявшую спиной к нему с развевающимися на ветру чёрными волосами, потом перевёл взгляд на Даэну. — Мой узор подсказывает мне: эта девушка подобна бунтовщикам, напавшим на нас. Она точно на нашей стороне?

— Да, Роо-ттэ. Я ручаюсь за неё.

— Тогда пусть помогает удерживать барьер, вливая в него энергию, — и Торм, слегка сжав ладонь Даэны, встал рядом с ней, а девушка снова ощутила непонятное двоение вторичного узора. Что-то было не так… Что-то происходило внутри!

«Нет… Только не сейчас. Я должна быть целостной. Моя сила нужна Наставнику и Альризе!» — уговаривала себя Даэна, однако вторичный узор пульсировал, как сердце, стремясь разделиться, а потом эти нити внезапно сами собой вплелись в узор того, кто стоял рядом с ней, объединившись с ним, замыкая круг.

Торм ощутил это. Не мог не ощутить!

Миг, когда встретились их глаза, ей не забыть. Даэна сама не могла сказать, почему такое случилось. Они ведь провели короткий обряд и даже не довели его до конца! Так почему вторичные нити против собственной воли устремились к нему? Вне Храмового Круга, вне обряда? Её энергия была сродни вихрю, и Торм отвлёкся на долю мгновения, утратив контроль, но отправить вспять энергию, слившуюся в петлю бесконечности, начавшую перетекать в обе стороны, было уже не в его власти. Их вторичные узоры замкнулись…

Именно в этот миг храмовый барьер прочертили глубокие трещины и разрывы. Керала пыталась залатать вновь возникающие дыры, но внутрь храма всеми силами рвался кто-то, прекрасно знающий, как плетутся защитные нити. С этим противником нечего было даже пытаться совладать!

Барьер пал, и две сотни отверженных Магов ступили на территорию Дана.

— Мы были жрецами, как вы, закрываться от нас — бесполезно. Это наша земля! — сумрачно сказал тот, кто пробил брешь для входа первым.

Рядом с этим Магом стоял молодой отступник с насмешливым взглядом карих глаз и смуглой кожей. Увидев его, Даэна похолодела. Ей даже не нужна была подсказка Сестры, чтобы понять, кто это.

— Привет, любимая! Не ждала? А я ведь Мрачное озеро испарил — и всё ради новой встречи! — Кьют широко ухмыльнулся, протягивая руку Даэне. — Знаешь, чего мне надо? Разумеется, ты в курсе. Так давай по-хорошему, если не хочешь лишних жертв!

— Оставь её, — Торм выступил вперёд, загораживая собой Даэну. — Если ты — её прежний возлюбленный, то поздно. Она сделала выбор. Сознательно или нет, но сделала. Наши с ней вторичные узоры соединились несколько мгновений назад. Эта девушка теперь — моя ан-тиа, и я буду защищать её.

Кьют расхохотался.

— Да что ты можешь знать о ней, глупец? У неё внутри спит инопланетное существо, которое, проснувшись, погубит Альризу, если верить вашим же легендам! А я делаю благое дело — хочу убрать опасность с вашей планеты. Если говорить откровенно, Даэна мне не нужна. Но существо, спящее в её узоре — это моя возлюбленная, и за неё я готов биться! Давай, жрец: либо придумай, как разделить их, либо лишишься обеих. Я заберу свою возлюбленную вместе с твоей.

— Ты безумен, — ответил Торм спокойно. — Лучше, если ты осознаешь своё безумие здесь и сейчас, тогда нам не придётся сражаться.

— Я никогда не избегал битвы, — и Кьют атаковал первым, но его энергия наткнулась на фронт антиволны, направленный против него.

— Отдайте храм добровольно! — доносилось с той стороны, где стояли жрецы-ирги. — Не сопротивляйтесь, либо приготовьтесь умереть!

Внезапно антиволны посыпались со всех сторон… Ирги и защитники храма словно одновременно потеряли рассудок, забыв об опасности породить Явление. Разрушительная энергия смерти неслась, отражаясь рикошетом от стен величественного строения, пережившего Катастрофу, возбуждая колебания Волн под землёй. Те стали входить в резонанс с силой, разлитой по поверхности планеты. От звуков, исторгавшихся сверху и снизу, рвались барабанные перепонки.

«Я помогу!» — раздался голос Сестры, и та уже начала разворачивать свои линии, как вдруг очередная Волна, которую пытались сдержать жрецы, неожиданно усилилась, будто получив подпитку. В воздухе заискрили молнии. Кто-то отчаянно завопил, получив ожог.

Вспыхнули близлежащие деревья, полыхнула и выгорела вся трава, обдав лица итэтэ опаляющим жаром. Новорождённая Волна, усиленная аурой пробуждающейся шепси, закрутилась смерчем, ударившись о стену храма. Строение, выдержавшее на своём веку многие Явления, завибрировало, издавая гудящий звук, а потом с вершины храма посыпалась сверкающая пыль. Она змеилась вдоль стен, оползая к подножию.

«Нет! — испугалась Даэна, обращаясь к Сестре. — Здесь происходит нечто, чего даже жрецы не понимают! Твоя сила может лишь ухудшить положение! Альриза разъярилась… Нам придётся справляться самим. Со мной Наставник и Нимма. Думаю, мы справимся! Не атакуй никого, чтобы не сделать хуже, я тебя заклинаю!»

«Тогда я постараюсь подпитывать тебя силой, насколько смогу», — тихо промолвила Сестра, послушно исчезая.

Даэна в молчаливой панике огляделась. Ослабевшие жрецы один за другим падали ниц. Лекари безуспешно метались между пострадавшими, пытаясь исцелить тех, кто испытывал сильную боль. Защитники оборонялись, но не справлялись с хаотичной энергией, грозившей вырваться за территорию храма. Даэна, неумело управляясь со своей новой силой, не менее хаотично перетекавшей в ней, пыталась нащупать разумный баланс собственных энергий, чтобы остановить последствия чужих атак, но при этом не породить Явление.

Торм, видя, как непросто приходится его ученице, прикладывал все силы, чтобы не подпустить никого из нападавших к Даэне, включая рассвирепевшего Кьюта. Наконец, кгаллен, устав играть вполсилы, ударил в Торма сферой пылающей плазмы, отразить которую для жреца, уже ослабленного попытками спасти барьер и серьёзной битвой, оказалось невозможно.

Не успев защититься или уклониться, обессиленный Торм рухнул к ногам Даэны. Девушка ощутила, как рвётся вторичная нить, едва связавшая их, и от внезапной боли почти потеряла сознание, утратив на миг способность защищаться и тоже беспомощно осев на землю. Кьют с хладнокровной ухмылкой наблюдал за обоими.

— Где-то я уже такое видел, — удовлетворённо протянул он. — Обожаю подстраивать западни и уничтожать узоры! Полез на рожон, слабак? — издевательски обратился кгаллен к Торму, подходя ближе к раненому жрецу. — А я предупреждал. Отдал бы мою супругу по-хорошему, никто бы не покусился на твою! Прикажи Даэне идти со мной. Давай, пока я ещё добрый и оставляю тебе шанс на исцеление — сделай это. Иначе не только вторичным линиям, а и твоему первичному узору придёт конец! Я тебя добью.

— Заткнись, ншинга(2)! — неожиданно услышал Кьют над своим ухом и резко обернулся. Никогда ещё ему не доводилось встречать никого, кто посмел бы говорить с ним так. — Явился на чужую территорию, почуяв себя хозяином? Но я тоже кое-чего стою!

— А ты кто? — Кьют с недоумением разглядывал высокую брюнетку с тёмными глазами, от самоуверенной ухмылки которой кгаллен впервые почувствовал странный трепет в незримом щупальце. Воистину, это были совершенно новые для него ощущения!

— Керала к твоим услугам. Ты посмел ранить Наставника и оскорбил госпожу. Лаоотором клянусь, я разозлилась!

От очередной презрительной усмешки незнакомки всё замерло в центре оскизлого сгустка, давно забывшего, что такое подлинные чувства. Кьют пытался соединить в уме разрозненные факты, не поддающиеся анализу.

— Ты тоже кгаллен? Но это невозможно, та раса давно погибла…

— У меня подобие той расы, — улыбка Кералы стала пугающей. — Некогда я была итэтэ, но меня предал тот, кого я любила. Осуждённая Кругом Совета я отправилась к Мрачному озеру, где нашла кристалл смены узора. Я изменила себя, согласно готовому образцу линий, заключённому в кристалле, выбралась от иргов, нашла предателя и, принеся его в жертву, забрала то, что он некогда украл. У меня не один, а два кристалла, ничтожество! И узор двойной.

— Нет-нет, — засмеялся Кьют, впервые в жизни чувствуя, как холодок бежит по всем петлям линий, настолько пугающей и в то же время прекрасной выглядела собеседница. — Поверить не могу, что ты сама вот так изменила себя! Никто не хочет быть кгалленом.

— Я захотела, — хищно улыбнулась Керала, — потому что пока ты — обычный итэтэ, хоть Анг, хоть Тьео, об тебя вытирают ноги все, начиная с Альризы, заканчивая жрецами и лживыми э-ттиа. Теперь хотела бы я посмотреть, кто посмеет обидеть меня! — она вдруг сбросила телесную оболочку и превратилась в тёмно-бурый шар энергии с тремя длинными щупальцами, которые неожиданно обвились, как змеи, вокруг шеи, ног и пояса Кьюта, и его физическое тело растворилось, а он сам оказался втянут внутрь скользкого сгустка, окружённого желеобразной ядовито-жёлтой оболочкой. — Теперь я сама кого угодно обижу!

Встряхнувшись, Керала снова стала собой на глазах у потрясённой Даэны, а потом снова превратилась в светловолосую Отдающую — худенькую, трогательно-милую.

— Простите, госпожа, — Нимма сложила руки перед грудью. — Вы не приказывали его трогать, но, поверьте, этого опасного типа следовало убрать. Он мешал Наставнику выздороветь, а вам — сражаться.

— Как ты это сделала?! — только и сумела выдавить ошарашенная Даэна.

— Создала симбиоз. Ваша история о Сестре помогла мне решиться на такое! Я не была уверена, что справлюсь, но, как видите, получилось. Подобное лечится подобным, а мой дублирующий узор — родственен ему. Этот кгаллен нипочём не вырвется из моих линий, пока вы не захотите, чтобы я освободила его.

Даэна окончательно потеряла дар речи.

— Не удивляйтесь, — продолжала Нимма, мягко улыбаясь. — Симбиоз подобия кгаллена с истинным кгалленом ничем не опаснее симбиоза итэтэ с шепси. Я буду сражаться дальше, а вы постарайтесь спасти Наставника! Он один из немногих, кто достоин спасения.

Даэна перевела взгляд на мужчину, чью руку до сих пор держала в своей ладони. Торм пошевелился и вздохнул, открывая глаза.

— Учитель, — прошептала Даэна. Все силы, ещё оставшиеся в ней, она направила на создание барьера, закрывая себя и Торма от зарождающихся Волн, хаотично носящихся вокруг. Девушка знала, что надолго эта мера не поможет, но не представляла, как иначе защитить раненого жреца. — Я виновата, простите, — она беззвучно расплакалась, в то время как ослабевшая рука Торма поднялась и умиротворяюще коснулась её волос. — Мне следовало рассказать про Кьюта… Вы должны были знать о его существовании и о том, на что он способен! Это всё случилось из-за меня!

— Не имеет значения, Тай. Для меня важно другое: я тебе не безразличен. А у меня есть кое-что для того, чтобы твоя жизнь сложилась намного лучше…

Мужчина улыбнулся, а затем — Даэна не поверила себе! — он прижал руку к обугленной ране на своей груди и своими собственными пальцами безжалостно разорвал кожу и мышцы, углубляя рану, нанесённую Кьютом.

— Зачем, Роо-ттэ?! — ужаснулась Даэна. — Зачем вы убиваете себя? Почему бы не дождаться Лекарей, чтобы они исцелили вас?!

— Нет, — Торм отрицательно покачал головой. — Со мной покончено. Носящие кристалл не чувствуют боли за год до смерти, а мне оставалось жить куда меньше. Мой узор давно истощён вынашиванием кристалла, которому я отдал последние силы. Не явись сюда Кьют, я всё равно бы умер. Я носил кристалл ради Альризы, а теперь — лишь ради тебя. Я отдаю то, что должен был вернуть Держателю Круга…

На его ладонь вместе с розовой приятно пахнущей жидкостью выкатился плоский полупрозрачный кристалл, переливающийся всеми цветами радуги.

— Что это? — ахнула Даэна.

Торм вложил кристалл в руку девушки, сжав её пальцы своими.

— Почти Сияющая Звезда. Ни в коем случае не отдавай её в храм. Моя последняя воля в том, чтобы она принадлежала тебе. Держателя Круга или Элохара найди, чтобы они рассказали, как кристалл работает. Доноси его с четверть оборота Альризы, и ты получишь Сияющую Звезду, которая сделает тебя свободной! Ты сможешь жить в любой части Вселенной, словно Богиня, — приподняв руку, Торм скользнул пальцами по щеке Даэны, размазывая по её коже приятно пахнущую жидкость — питательную среду, в которой растут кристаллы. — Теперь понимаешь, почему из меня вышел бы плохой супруг? Я покинул бы тебя. Даже если бы ты ответила взаимностью, не смог бы остаться… Прости, Тай, — он медленно закрыл глаза.

Последняя связь с его вторичным узором оборвалась, и Даэна ощутила себя так, словно из неё вырвали часть собственных линий. Стены храма, будто вступив в противодействие с чем-то невидимым, всё активнее разрушались, превращаясь в кристаллическую пыль и ссыпаясь вниз, но ни Даэна, ни жрецы, вовлечённые в бессмысленную бойню, не замечали ничего.

Держать защитный барьер вокруг себя и Торма больше не имело смысла, и Даэна отпустила линии своего узора, приказав им не генерировать силу.

— Идёмте, госпожа! Здесь нечего защищать. Альриза сама уничтожает храм. Взгляните! — но Даэна не могла смотреть ни на рушащееся строение, ни на растерянных иргов, явно не ожидавших победы такой ценой.

Она сжимала в ладонях кристалл, наблюдая за тем, как медленно распадается, превращаясь в ничто, тело мужчины, доверившего ей самый ценный дар во Вселенной.

Комментарий к Глава 24. Без объявления войны (1) Аналог льва.

(2) Ядовитая змея, вымершая во времена Богов.

====== Глава 25. Фатальная победа ======

Они ворвались в столицу внезапно. Никто из Лидеров и их стражей не успел даже осознать случившееся. Загнанные в угол жрецы, столько лет подряд правившие Авведо, с ненавистью и неверием глядели на тех, кто сумел вырваться из надёжного заточения и напасть, забыв про Кодекс.

Восставших сопровождали пять Спутников Богов, чьи узоры изменились согласно плану Гиррэ, и один землянин в шкуре барса, чьё имя Глава Нээрос уже успел забыть. Впрочем, Гиррэ не интересовало имя чужака, превращённого волей случая в ирбиса, как и имя мальчишки-корроса, бесстрашно отправившегося в бой на спине барса. Он думал лишь о победе, намереваясь предъявить Лидерам Храмов и Главе Раато требование: сдаться, отказаться от управления столицей, передать полномочия ему, раздать кристаллы, спрятанные в хранилищах, для немедленного проведения Рождающих ритуалов. Однако пребывая в изоляции на острове, Гиррэ не мог знать последних новостей. Ему было неведомо, что подобное требование Совету Защитников не так давно предъявил Держатель Круга Зоурин, и кристаллы медленно, в малых количествах, но уже начали раздавать простым итэтэ. Внешние Рождающие круги постепенно восстанавливались. Не требовалось устраивать восстание, чтобы добиться уже свершившегося! По нелепому стечению обстоятельств, вмешательство отступников, желавших спасти Альризу, оказалось точкой невозврата, нарушившей хрупкую стабильность пошатнувшегося мира.

Лидеры могли бы не поддержать войну, но из природного упрямства они не пожелали сдаваться. Им и в голову не пришло склониться перед бунтовщиками, ещё недавно носившими лаир! Такого унижения они бы стерпеть не смогли. Объединив силы, Лидеры атаковали захватчиков, но Гиррэ знал, что в таком составе, не имея возможности призвать на помощь кого-то ещё, Раато, Лефус и Вайто неизбежно проиграют. Гиррэ мысленно праздновал победу, но не успело сражение развернуться в полную мощь, как над Авведо засверкали молнии, и началась гроза — полная гнева и безысходной ярости. Альриза вмешалась в происходящее! Ни один итэтэ не мог припомнить, чтобы хоть раз Явление приходило с неба. Теперь случилось именно это: грозовая туча, поначалу лишь изливавшая влагу и извергавшая молнии, взвихрилась опасным смерчем, перевернулась «воронкой» вниз и, рухнув с высоты, отправилась гулять по столице, сметая с поверхности дома, деревья, животных…

Воины и Маги не могли прийти на помощь. Чувствуя, что в столице происходит неладное, они вынуждены были обороняться — каждый на своей территории — против тех, кто после модификации узора улучшил во много раз свои навыки и стал почти непобедим.

Гиррэ и помыслить не мог, что своим бунтом откроет врата для гибели Альризы. Когда началось Явление, всё, что он успел, находясь в центральном зале собраний — сформировать защитный барьер, чтобы закрыть себя, своих подопечных и Лидеров, на которых дерзнул напасть… В мгновение ока те, против кого он боролся, кого истово ненавидел, перестали быть врагами. Они превратились в союзников, пытающихся, как и он сам, спасти крошечный кусочек суши от развернувшегося Явления. Ирбисы поддержали их, вливая энергию в защитный барьер. Нескольким рядовым итэтэ из обслуживающего персонала зала собраний, оказавшимся внутри купола из силовых линий, удалось спастись. Остальных, как подумал Гиррэ, заживо смело поднявшейся бурей. Однако, думая об их смерти, Глава Нээрос ошибся.

Когда Волна отшумела, оставив после себя вывороченные деревья, превращённые в труху дома, медленно оползающий от вершины к подножию храм Ара, ставший теперь бесформенной кучей кристаллов, Гиррэ увидел посреди опустошённой местности смуглого черноволосого мужчину средних лет. Тот стоял непоколебимо, не обращая внимания на творящееся вокруг. Его сопровождали три девушки: две из расы Анг и одна из расы Тьео. Все трое были облачены в одинаковые белоснежные одеяния и носили чёрные накидки через плечо.

— Своим бессмысленным бунтом вы уничтожили то, ради чего я трудился! — зычно провозгласил мужчина, обращаясь к кучке растерянных иргов, получивших вовсе не тот результат, которого они ждали. — Из всех вариантов развития событий вы выбрали наихудший! Вы — истинные отступники! Альризу можно было возродить, но теперь поздно. Однако моя миссия — спасать всех итэтэ, даже таких, как вы. Я успел переместить жителей столицы в безопасное место прежде, чем Волна отняла их жизни. Силой, дарованной мне Богами, я спас и чужаков, прибывших в наш мир. Теперь забираю вас туда, где мы попробуем дождаться прихода Богов. На поверхности больше делать нечего.

И Зоурин, ибо это был он, отдал безмолвный приказ своим спутницам. Девушки, сложив руки возле груди, сплели на поверхности земли золотые линии, формируя огромный действующий круг, похожий на тот, который некогда вёл в Сакомме. Гиррэ и Римар не успели ничего спросить, а Лидеры, ошеломлённые происшедшим, даже и не пытались ничего спрашивать. Золотое сияние окутало всех, и разрушенный Авведо скрылся во вспышке яркого света.


Слишком многое случилось за чересчур короткий отрезок времени. Даэна чувствовала себя истощённой и потерянной. Она боялась позвать Сестру и не знала, что сказать Нимме, сопровождавшей её и других Магов на пути до пещеры Элохара. Кусок разорванного вторичного узора отзывался болью, будто отсечённая невидимая конечность, кровоточившая там, где никто не видит…

«Каково Сестре было потерять того, с кем её соединила судьба на уровне Первых Имён, если мне так плохо от разрыва вторичной нити? — мелькнула мысль и тут же пропала в пугающей пустоте, а потом нахлынула вторая, рвущаяся из сокровенных глубин узора. — Пусть Торм вернётся… Сюда, в другой мир — не имеет значения! Наставник должен жить, даже если мы не встретимся больше!»

Всё перепуталось внутри. Даэна ощущала, как линии узора содрогаются от пробегающей боли, смешанной с отчаянным желанием, чтобы всё, случившееся возле храма, оказалось дурным сном, время повернулось вспять, а Учитель оказался жив.

«Ты выразила намерение, — пронесся внутри тихий голос, будто дуновение ветра. — При наличии исполнителя оно будет воплощено через Первичный Кристалл. Жди!»

Даэна вздрогнула. Наверное, померещилось. Она ведь не Мудрец, чтобы слышать голоса…

— Держитесь, госпожа, — раздался рядом голос Кералы. — Мы почти у цели. Торм подарил вам мощный кристалл, поэтому стадия вживления такая тяжёлая. Но вы правильно сделали, что проглотили его незамедлительно. Не поступи вы так, неизвестно, что сотворили бы ирги. Возможно, отобрали его? Потерпите немного, скоро станет легче.

Даэна ничего не ответила своей служанке, только молчаливо кивнула.

Обняв съёжившуюся Даэну за плечи, Керала вошла с ней в слабо освещённую пещеру, расположенную внутри одного из холмов у окраины Нарткха. Кристаллы, образующие своды и стены пещеры, тускло мерцали, гасли, снова загорались, едва разгоняя сгущающуюся тьму. Воздух пропитался густым ароматом сушёных трав и особой теплотой, мягко окутывавшей тело, возвращавшей к жизни даже смертельно раненых. В пещере Мудреца было хорошо и спокойно, но магия линий стала заметно слабее и тут, где должна бить фонтаном. Похоже, сила, дарованная Богами, стремительно покидала планету.

Следом за Кералой и Даэной молчаливо вошли внутрь растерянные Маги, утратившие вместе с храмом смысл своей жизни. Уцелевших жрецов, не переметнувшихся на сторону иргов, выживших в битве и пожелавших отправиться к Мудрецу за ответами, оказалось не так уж и много — всего семеро.

Седой Мудрец с белоснежными волосами, струящимися до земли, тяжело поднялся с засыпанного травами ложа, открывая белёсые глаза, сотни лет не видавшие света. Его иссохшие руки протянулись в сторону вошедших гостей.

— Я чувствую девять узоров, — заговорил Мудрец дребезжащим голосом, так похожим на угасающие магические огни его собственной пещеры. — И ещё три скрытых, незнакомых мне! Я бы спросил, что за чужаки пришли сюда, но это не важно. Слушайте, о мои поверженные беглецы: последние дни Альризы приблизились. Скоро исполнится древнее пророчество, которого итэтэ боялись… Мало времени остаётся, поэтому просите, чтобы Первичный Кристалл возродил вас. Выразите намерение, и каждый из вас будет возрождён в новом цикле времени. Только таким советом могу помочь!

— О, Элохар, — один из Защитников, отодвинув остальных товарищей в сторону, вышел вперёд и склонился перед Мудрецом, — мы пришли, чтобы ты посоветовал, как жить дальше. Смиряться — не наш путь. Мы привыкли к борьбе, однако храм Дана разрушился в бою с отступниками, мы потеряли старшего наставника Торма и связь с Лидером Вайто. У нас не получается попасть в Авведо. Перемещающие кристаллы рассыпались в пыль, и если бы не новая жрица, — Маг указал кивком на Кералу, словно слепец мог видеть его жест, — мы не сумели бы добраться и до тебя. Только её внутренний кристалл ещё работает и обладает достаточной мощностью, благодаря чему мы переместились сюда. Магия уходит из узоров всё быстрее! Неужели нельзя всё отыграть обратно? Восстановить храм и исправить последствия битвы, ставшей проклятием для нас?

— Я уже сказал, — мягко повторил Элохар, — последние дни Альризы приблизились. Планета уничтожает себя. Бунт отступников лишь укрепил её намерение покончить с собой. Но вы способны сделать кое-что, — слепые глаза Мудреца обратились к Даэне, молчаливо опиравшейся о плечо Кералы. — Дитя, — Элохар сделал несколько шагов к юной жрице и, нащупав её голову, тихо погладил по волосам, — ты вынесла столько испытаний, и ведомо о твоей боли лишь служанке, ставшей подругой тебе! Испытания подходят к концу. Говорят, все тайны узоров раскрываются, когда до смерти — миг. Мне многое открыто сейчас, но не в моей власти помочь тебе и пришедшим с тобою. Я лишь могу, отдав последние силы, открыть для вас проход в Авведо, где вы найдёте возрождённого Держателя Круга Зоурина. Если кому и подвластно найти выход из мрака надвигающейся беды — то только ему. Зоурин не просто жил во времена Богов, он сам был Богом. Его узор сложен и хранит в себе много тайн. Я понял это, когда он недавно приходил ко мне рассказать свои странные сны о чуждых жизнях в других мирах. Дитя, — Элохар снова потрепал Даэну по волосам, — я вижу в твоём узоре такие же петли, светящиеся прекрасным светом, несвойственным линиям итэтэ. Вы с Зоурином, несомненно, связаны. Ступай к нему, отыщи правду, пока цела Альриза. Не медли. Не позволяй друзьям, сопровождающим тебя, сомневаться или спорить. Да пребудет с тобой удача, — и рука Мудреца в третий раз провела по волосам девушки. — И с вами, — Элохар простёр ладонь в пространство, явно имея в виду Магов, стоявших поодаль.

А потом Мудрец отошёл от Даэны и развёл свои руки на небольшое расстояние. Из пространства меж его ладоней вырвалась светящаяся сфера. Она окутала фигуры гостей, явившихся к нему, и те исчезли. Исчерпав последние силы, Элохар тяжело рухнул на пол.

— Альриза, — прошептал он, — я сделал всё, что мог. Я выражаю намерение родиться там, где понадобится моя помощь, будь то вечный мир или временный.

«Ты выразил намерение, — услышал Элохар внутри себя спокойный голос. — При наличии исполнителя оно будет воплощено».


Ему снился сон о событиях, которые он почти забыл, позволив обидам юности заполнить сердце доверху. Он почти убедил себя, что не любит женщину, посмевшую столько лет лгать, скрывая правду о его настоящем происхождении! Но почему именно сегодня он снова вспомнил те дни? Почему увидел их во сне?

— Где-то далеко на неизвестной планете тебя ждёт прекрасная принцесса, — Дакус привык засыпать под знакомую сказку. Рука мамы, казавшейся тогда самым родным человеком на свете, заботливо укрывала его одеялом. — Однажды вы встретитесь. Звёзды сказали, вы знали друг друга в прошлом и создали связь, благодаря которой будете встречаться также в будущем! Мой мальчик был смелым и благородным, он уже прожил одну славную жизнь, и кто-то пожелал его нового рождения. Возможно, сама принцесса, ожидающая его?

— Правда?!

Вот как заснуть, если мама говорит такое?

— Хватит забивать мальчишке голову глупостями, Лида! — на пороге комнаты возник рассерженный отец. — Все эти гороскопы, которыми ты увлекаешься, астрология — чушь, недостойная траты времени! Сынок, — Святослав приблизился к Дакусу и твёрдо промолвил, — когда вырастешь, то, возможно, действительно станешь астронавтом, полетишь к далёким планетам, но никто не может знать заранее, кого ты встретишь. Никто тебе этого обещать не может. Ты сам — строитель своей судьбы. Может, ты и встретишь принцессу, и вы поженитесь, однако я склоняюсь к мысли, что куда скорее ты выберешь земную девушку. Ведь с инопланетянками — одни хлопоты, — пошутил он.

Сон прервался.

— Ты ошибся, отец, — усмехнулся Дакус, пробуждаясь и открывая глаза. — Я всё-таки встретил свою принцессу, и я бы, не колеблясь, взял её в жёны. Но я не могу устраивать свою личную жизнь раньше, чем найду пропавшего члена моей команды и моего прадеда. Только убедившись, что Паше и Конраду ничего не грозит, я начну поиски Даэны!


— Мы потеряли двух членов команды, и неизвестно, чего ждать дальше! — Дакус напряжённо оглядывал лица оставшихся участников экспедиции, собравшихся в кают-компании. — Предлагаю отправиться в столицу. Мы не уйдём, пока не добьёмся помощи в поисках Павла и присутствия при его исцелении. Я хочу видеть, что Лекари с ним делают. Также мы будем искать Конрада — в храме Ара, вне храма, по всей планете — пока не отыщем. Если Лидеры Альризы не желают говорить через кристаллы, мы поговорим с ними лично!

— В любом случае придётся разговаривать лично, ведь переговорных кристаллов больше нет, — неожиданно вздохнул Хорхе, разводя руками. — По крайней мере, мой собственный недавно исчез, и я бы на вашем месте проверил…

— Как? — опешил Дакус. — Вот же, — он сунул руку во внутренний карман пиджака, но его пальцы нащупали лишь горстку блестящей пыли, а больше ничего.

Остальные члены команды тоже проверили наличие переговорного кристалла, но всех ждало разочарование. В их карманах не обнаружилось даже пыли.

— На планете что-то нехорошее происходит, — поделился информацией Хорхе, убедившись, что он не одинок со своей проблемой, и переговорных кристаллов действительно лишились все. — Новые датчики, которые я установил утром неподалёку от корабля, показывают, что магнитное поле Альризы нестабильно.

— Оно и раньше не было стабильным, — пожал плечами Дакус. — И нехорошее здесь происходит ежедневно.

— Это верно, — согласился Хорхе, — но теперь ситуация усугубилась. Кроме изменений электромагнитного поля, датчики засекли нарастающие подземные толчки и колебания поверхности земли. Тут скоро начнётся землетрясение, извержение вулкана, либо что-то ещё, о чём я и предположить не могу. И я хоть не паникёр, но предлагаю эвакуацию, разумеется, если не хотим погибнуть все.

Анте и Энеобе с тревогой переглянулись.

— Где эпицентр аномалии? — уточнил Дакус.

— В ядре, — флегматично отозвался Хорхе. — Судя по всему, там запустились некие процессы, приводящие к колебаниям магнитного поля и подземным толчкам. Мы лишились Гоши, утратили переговорные кристаллы, поэтому спросить о причинах происходящего не у кого.

— Сказочное везение! — констатировал Марсель.

— Отправляемся в Авведо, — заключил Дакус. — И чем скорее, тем лучше.

Не успел он договорить, как за пределами корабля раздался шум, от которого у всех заложило уши. Казалось, будто на высоте нескольких метров пронёсся терпящий крушение шаттл, затем послышался оглушительный хлопок, и земля содрогнулась. Ненадолго у присутствовавших в кают-компании сложилось ощущение, будто они попали в девятибалльный шторм, так сильно зашатался корпус аппарата.

— Включить мониторы! — скомандовал Дакус внутренней системе корабля. — Показать изображение снаружи!

Мониторы засветились. Члены экипажа, замерев от изумления, разглядывали новую обстановку. Они уже привыкли, что их корабль находится на плато неподалёку от леса, окружающего Северный храм. Теперь всё изменилось. Новое место расположения космического аппарата выглядело как закрытое помещение, сравнимое по размерам с гигантским футбольным стадионом, и оно сверху донизу было заполнено мириадами сияющих кристаллов.

====== Глава 26. На полшага в прошлое ======

Сквозь прозрачный потолок овальной комнаты виднелись глубины золотисто-бирюзового океана с проплывающими в толще воды разноцветными рыбами. Некоторые напоминали гигантских бабочек, иные — огромных хищных птиц, но большинство казались крохотными, словно колибри. Рыбы с любопытством таращили выпуклые глаза на тех, кто находился под ними — существ, внешне напоминающих людей, но давно оставивших своютелесную оболочку в прежних мирах.

Трудно было объяснить тем, кто взирал на обитателей прозрачной комнаты, что они выглядят людьми лишь «по умолчанию». Друг для друга и для других Конструкторов, покончивших с существованием во временных мирах, эти двое представляли собой достаточно крупные звёзды, обитающие на одной из граней Первичного Кристалла. Но для тех, кто желал видеть их прежнюю оболочку, Космос позволял узреть обоих в человеческих телах.

Светловолосый мужчина в длинных, свободно струящихся до пола лазоревых одеяниях, и синеглазая белокурая женщина, похожая на своего спутника, словно родная сестра, занимались тем, чего обычные люди не сумели бы внятно объяснить. Они оба пропускали через свои ладони тончайшие золотые нити, сверкающие, будто солнечные лучи, сплетая из них прекрасные узоры.

— Временный, — спокойно произнесла женщина, выпуская блестящую синюю рыбку с белыми крапинками на чешуе из своих ладоней, и вновь созданное существо, проплыв сквозь стену их комнаты, оказалось в бирюзовой воде, подсвеченной неизвестным источником энергии. — Пробный экземпляр в сорок шестой сектор альтернативного пространства, полусфера Е, скорость вращения оси двадцать оборотов за цикл. Но попрошу размещать эту новую галактику среди прочих миров не сейчас, а после Реконструкции.

— Галактика внесена в реестр и останется в резерве, — ответил ей снаружи чей-то голос и добавил. — К вам посетитель.

— Кто? — поинтересовался мужчина, ненадолго отрываясь от сплетения золотых нитей.

— Иджи.

— Не препятствовать, — с лёгкой полуулыбкой отозвался мужчина. В тот же миг посреди помещения возник взволнованный темноволосый парень лет двадцати.

— Ребята, я готов съесть собственную шляпу, предварительно материализовав её, — так начал Иджи беседу. — Вы были правы: не стоило показывать Маркову и Си-А проект «Альриза». Они оба рванули туда. В общем, я пришёл узнать: есть Сопровождающие или Конструкторы, работавшие прежде с этой планетой? Надо, чтобы хоть кто-то последовал за ними. Вместе со мной, конечно! Знаю, свои косяки каждый расхлёбывает сам, но… Орус, Рамия, я прошу о помощи, если это возможно! — со вздохом закончил Иджи свою покаянную тираду.

— Тебе переживать не о чем, — медленно заговорил Орус, снова возвращаясь к своему занятию, прерванному появлением Иджи. — К чему нестись следом за своими подопечными? Позволь им сделать то, что они собрались. Это их первая самостоятельная миссия в качестве Сопровождающих. Дай возможность закончить её. Они имеют право как на триумф, так и на ошибку, — Орус продолжал менять узор золотых нитей лёгкими прикосновениями пальцев, создавая нечто вроде прекрасной птицы с заострёнными крыльями. — Посмотрим, чем порадует нас такая звёздная система в следующем цикле, — тонко улыбнулся он, заканчивая своё творение и выпуская рыбу-птицу к остальным в бирюзовый океан. — Временный образец, — прокомментировал он для кого-то невидимого. — Пробный экземпляр в тридцать второй сектор альтернативного пространства, полусфера Л, скорость вращения оси одиннадцать оборотов за цикл. Тестирование начнём после Реконструкции.

— Внесено в реестр и сохранено в резерве, — раздался голос сверху.

Рамия бросила на всё ещё нервничавшего и переминавшегося с ноги на ногу Иджи тёплый взгляд и тоже улыбнулась.

— Ты беспокоишься напрасно, — подтвердила она слова своего напарника. — Да, понятно, что впервые выпускать своих подопечных в мир, о котором сам не имеешь представления, где ни единую часть узора не контролируешь — это волнительно. Но нет повода для паники.

— А если они… испортят что-нибудь? — робко поинтересовался Иджи. — Всё-таки теперь их способности возросли. Если прежде они могли угробить только себя или других подобных себе существ, то теперь со своими новыми возможностями они, вероятно, уничтожат что-то крупное. Всю планету или целую галактику, например?

— Не думаю, — Орус по-прежнему выглядел невозмутимым. — Космос устойчив к подобного рода воздействиям. Только Конструкторы способны уничтожать звёздные системы или галактики. От молодых Сопровождающих серьёзного урона ждать не приходится. В любом случае Систему запустить им не удастся, ведь ключа у них нет, а только это и могло бы всерьёз нарушить баланс…

Он не договорил. Неожиданно посреди помещения, в котором они находились, возникла и замигала гигантская серебристо-синяя голограмма, похожая на восьмиконечную звезду, вписанную в круг.

— Внимание всем Конструкторам! — заговорил приятный женский голос. — Планетарное ядро Альризы перезапущено, функционирование Системы возобновлено! Наблюдается опасный рост напряжения между три миллиона двести тысяч семьсот третьей и восемь миллионов четыреста пятьдесят тысяч девятьсот шестой гранями. Разрыв Первичного Кристалла вследствие критического нарастания массы ядра ожидается через один час тридцать шесть минут пятьдесят секунд истинного космического времени…

— Провалиться мне сквозь Колесо Телеги (1)! — Орус непонимающе воззрился на стоящего перед ним растерянного Иджи. — Как твоим друзьям удалось, не имея ключа, перезапустить Систему?!

Иджи только тяжело вздохнул и развёл руками, выражая тем самым полное недоумение.

— Итак, — Орус провёл ладонью сверху вниз, и голограмма исчезла, — теперь нам точно есть, о чём поволноваться. Отправляемся на Альризу! — скомандовал он, и овальная комната с прозрачным потолком мигом исчезла, превратившись в центральный портал Планеты Странников.


Спустя сутки после официального вступления Зоурина в должность Держателя Круга, Конрад Картрайт обнаружил, что его дела не так безнадёжны, как поначалу казалось. Чем больше капитан «Далласа» вспоминал о прежней жизни на Земле и о своей команде, брошенной на произвол судьбы без чёткого руководства, тем больше нервничал Зоурин. Казалось, мысли чуждого сознания, связанного с ним нитями общего узора или чем-то ещё, выводят жреца из равновесия.

«Неужели он всё-таки воспринимает моё присутствие?! — обрадовался Конрад, заметив, что его мысли заметно влияют на поведение альризийского жреца, и подобное уже невозможно списать на ряд совпадений. — Похоже, каким-то образом мой внутренний мир перекликается с его сознанием, а если так, я могу «достать» его! Пусть переживает. Пусть до него, наконец, дойдёт, что с его разумом — непорядок! Надеюсь, это сподвигнет его обратиться за помощью к кому-нибудь из Лекарей, и меня, вытащив из его узора, вернут в моё собственное тело. Ведь Маги наверняка не потерпят, если я буду мешать исполнять миссию их жрецу? А я буду мешать. Я не позволю ему существовать спокойно!» И Конрад нарочно стал вызывать у себя как можно более яркие, интенсивные переживания, вынуждая Зоурина становиться всё более беспокойным и раздражительным.

Это продолжалось до тех пор, пока Держатель Круга, спустя несколько дней, утратив душевный покой и здоровый сон, не переместился к местному Мудрецу. Зоурин рассказывал старику по имени Элохар, живущему в глубокой пещере на окраине Нарткха, о том, что устал видеть непонятные чужие образы, приходящие к нему словно из ниоткуда. Как и следовало ожидать, слепой Мудрец ничего толком объяснить Зоурину не сумел и со словами: «На всё воля Богов, создавших тебя, о великий Держатель Круга!», отправил жреца обратно в Авведо.

Расчёт на то, что престарелый Элохар вытащит его из темницы чужого тела, не оправдался, и Конрад на некоторое время впал в уныние. Однако, довольно быстро внушив себе, что сдаваться рано, капитан продолжил свои атаки на захватившее его сознание.

Превозмогая творящуюся внутри вторичного узора чертовщину благодаря наличию там Конрада, Зоурин честно пытался выполнять взятые на себя обязательства: раздавать жителям кристаллы, восстанавливать круги подзарядки, но каждую минуту его преследовало болезненное чувство раздвоенности. Он всё чаще приближался к отполированному до зеркального блеска плоскому кристаллу, висящему на стене его жилища, чтобы потрогать своё лицо. И всё чаще вздрагивал, смутно подозревая, что должен выглядеть иначе, но как именно — не мог понять! Никто, кроме Конрада, не подозревал, насколько близок несчастный Держатель Круга к нервному срыву. Конрад чувствовал себя бесом-искусителем из древних преданий, вселившимся в невинную душу.

«Но у меня нет выхода! — оправдывал капитан себя. — Всё, что я хочу — вернуть своё тело и возвратиться на корабль к своей команде. Этот хмырь умеет сплетать узоры буквально из ничего, я сам видел. Вот пусть сплетёт себе новое тело, а мне вернёт моё. И я перестану сводить его с ума, заставляя смотреть по ночам мои сны, а днём — мои воспоминания».

Однако сколько бы Конрад ни подбрасывал Зоурину мысль «поговорить по душам», почему-то именно эту здравую идею жрец не способен был распознать и не отвечал на неё.

А потом грянуло то, что назвать иначе, как началом конца, было невозможно…

«Я обращаюсь ко всем, кто поддерживает меня, — зазвучал как-то ранним утром внутри сознания Зоурина голос Альризы, — к Держателям Кругов, Мудрецам, Лидерам храмов! Я завершаю своё существование. Планеты, где начинаются войны, обречены. В храмах Мито и Дана началась война между итэтэ и иргами. На Авведо совершено нападение. Я не желаю поддерживать низкие поступки собственных детей! Я запускаю ряд Волн, которые покончат со всем живым на моей поверхности».

«Нет! — мысленно воспротивился решению Альризы Зоурин. — Я приказываю остановиться! Как последний Держатель Круга, я обращаюсь к тебе и говорю — прекрати процесс уничтожения!»

«Ты не имеешь права мне приказывать, — последовал жёсткий ответ. — У тебя узор, подобный божественному, но ты — не Бог! Никто, включая тебя, за столько веков не сумел запустить Систему. От вас всех нет толку. А вы ещё и войну замыслили, отринув Кодекс? Да не будет этого! Умрите все».

«Я найду способ призвать Богов, — Зоурин сам не знал, на какое чудо рассчитывает, давая столь смелое обещание планете. — Я уверен, у меня получится! Если вернутся Боги, ты пощадишь итэтэ?»

«Если сможешь призвать Богов, я, вероятно, передумаю, — смягчилась Альриза. — Но сначала исполни обещание, тогда и поговорим!»

«Нет смысла звать Богов на опустошённую планету, — продолжал убеждать обезумевшую Альризу Зоурин. — Если ты уничтожишь своих детей, то и Боги не придут к тебе. Дозволь мне забрать с поверхности тех, кто ещё жив, переместив их в хранилище под храмом Ара! Дозволь спрятать ещё живых от твоего гнева!»

«Делай что должен, — с ноткой высокомерного снисхождения отозвалась Альриза. — Если твоих сил Держателя Круга хватит на то, чтобы спасти всех — спасай, я не стану препятствовать. Попытайся, коли силы узора хватит!»

«И землян вместе с их кораблём спаси, — изловчившись, вбросил в сознание Зоурина свою мысль Конрад. — Ты обязан охранять гостей, ведь они беспомощны на чужой земле и позаботиться о себе не способны! Твой долг защищать всех, кто живёт на этой планете!»

«Да, я спасу землян! — вдруг решил Зоурин, даже не заподозрив, что принял чужую мысль за свою. — Перенесу их вместе с кораблём внутрь хранилища Ара. Никто не должен умереть. Силы моего узора хватит, потому что мой узор — продолжение планеты, и я на многое способен, если Альриза не препятствует мне, а она дала слово не чинить препятствий!»

Конрад торжествующе усмехнулся. Оставаясь невидимым и беспомощным, заточённым внутри чужого сознания, он всё же мог влиять на мысли Зоурина и диктовать жрецу свою волю.


Достигнув поверхности планеты, Марков на всякий случай принял невидимый облик. Этому он в своё время научился у Си-А, которая посоветовала ему при посещении обитаемых планет в облике плазменного шара не позволять населению видеть себя, особенно если речь шла о гуманоидных расах. Ведь они так легко паникуют! Невидимость избавляла от кучи проблем, позволяя незаметно исследовать местность, не привлекая к себе внимания.

Си-А стремительно фиксировала то, что творилось на поверхности Альризы, но увиденное её совершенно не радовало. Огромные воронки смерчей, пролетая над сушей, превращали всё живое и неживое в труху, песок и пыль, не щадя ни растительность, ни животных, ни рельеф. Целые горные массивы исчезали прямо на глазах, будто невидимые великаны слизывали их своими жадными языками. Уничтоженное сметалось в океан и развеивалось над водой, словно сожжённый пепел мертвецов. Мелкие острова, похоже, давно затонули. Крупные литосферные плиты содрогались, раскалывались на части, превращаясь в уродливое крошево и постепенно проседая всё глубже. Уровень воды поднимался, затапливая низины. Где-то извергались вулканы, и небо над Альризой уже начинало затягиваться серым пеплом и густым, чёрным дымом.

— Неужели мы опоздали? — печально констатировал происходящее Марков.

— Ещё нет. Целостность ядра пока не нарушена, насколько вижу, — отозвалась Си-А, — но конец этой планеты, бесспорно, близок.

— Сможешь извлечь информацию из её узора?

— Увы. Я попыталась сделать это, но Альриза не позволяет подобраться к ней. Она отгородилась блоком из силовых линий и не идёт на контакт. Но есть и хорошая новость: я отследила на одном из материков кого-то с сильным узором, сравнимым с нашими. Насколько я поняла, это существо занято эвакуацией населения с поверхности планеты через мощный портал внутрь Альризы, где ещё относительно спокойно, поскольку планета начала разрушать себя снаружи, но не изнутри, — Си-А напрягла своё внимание, а потом медленно промолвила. — Там гигантский бункер, расположенный в непосредственной близости от ядра, либо, что более вероятно — лаборатория, откуда начинался весь эксперимент. В общем, погибли не все, есть выжившие, и их немало. Попутчик, если мы собираемся предотвратить гибель этого мира, нам стоит переместиться туда, пока не закрылся и этот портал.

— Хорошо, идём!

«Вы сможете возродить Систему?» — услышал вдруг Марков голос внутри себя, как только они вдвоём с Си-А совершили скачок над поверхностью планеты, приближаясь к открытому порталу.

«Да!» — ответил спасатель, не колеблясь, ибо догадался, что вопрос задан Альризой, а её игнорировать сейчас никак нельзя.

«Да», — откликнулась и Си-А, которой задали тот же вопрос.

«Пропускаю, — ровно отозвалась планета, — Держатель Круга не обманул: он действительно сумел призвать вас. Приветствую пятерых Богов, откликнувшихся на мой зов!»

«Но… разве нас пятеро?» — искренне удивилась Си-А, пытаясь распознать рядом с собой и Марковым другие узоры, и ей это довольно быстро удалось сделать, поскольку вновь прибывшие не пытались скрыть себя от внимания шепси.

— Орус, Рамия, Иджи? Вы-то откуда взялись?! — удивилась Си-А, осознав, что трое Конструкторов по непонятной причине очутились на Альризе вместе с ними.

— Как откуда? — шутливо подмигнул ей Иджи, на миг перестав поддерживать невидимый облик. — Всё оттуда же, из истинного мира. Пытаемся предотвратить гигантский космический швах, который намечается с минуты на минуту. Хорошо, что этот мир изначально был временным, а это значит — в его прошлое возможно проникнуть через пещеру на Планете Странников. По крайней мере, на полшага назад события отмотать удалось. Правда, не знаю, насколько нам это поможет. Через несколько минут по счислению этого мира кто-то запустит Систему, — и у нас теперь есть неплохие шансы узнать, кто именно это сделает! — ядро Альризы активируется и, если мы ничего не остановим, то оно рванёт уже не в альтернативном мире, за пределы которого давно вылезло, а в истинном, повредив Первичный Кристалл.

— Пострадает часть настоящего Космоса?! — в волнении замерла Си-А.

— Причём немаленькая, — с ненатуральной бодростью откликнулся Иджи. — С альризийским проектом всё оказалось хуже, чем мы думали. Как пояснили Орус и Рамия, Систему в своё время отключили не только потому, что она наносила ущерб временным мирам. Ядро Альризы пробило Завесу и проникло, словно раковая опухоль, внутрь истинного мира, заполнив своей массой несколько миллионов граней Первичного Кристалла изнутри, влияя на их жизнь. Такого ни в коем случае не должно было случиться! Образовалась вселенная внутри вселенной, но два мира, состоящие из принципиально несопоставимых узоров, не могут развиваться одновременно. Кристаллы Альризы — это Дети Бездны, им не место в центре истинного Космоса, иначе Космосу придёт конец, и уже никаких миров не останется — ни временных, ни постоянных. Всё разрушится и вернётся к изначальному состоянию — Бездне.

— И что надо сделать, чтобы этого не случилось? — взволнованно спросил Марков.

— Отправиться к ядру Альризы и найти способ отключить его, — пояснил Орус. — Точнее, разобрать на безопасные составляющие. Пока сам не знаю, как мы с Рамией осуществим это, но вас двоих я заранее хвалю. Вы молодцы, поскольку быстро обнаружили портал, через который кто-то упрятал выживших итэтэ под землю. Осталось теперь проникнуть следом за ними и навести порядок в этом гибнущем мире. Вперёд, — и Орус первым устремился туда, где в хранилище Северного храма собрались земляне и итэтэ, чудом уцелевшие после пронёсшихся над планетой смертоносных Волн.

Комментарий к Глава 26. На полшага в прошлое (1) Линзовидная и кольцеобразная галактика, лежащая на расстоянии около пятисот миллионов световых лет от Земли в созвездии Скульптора.

====== Глава 27. Там, где Космос встречается с Бездной ======

— Приблизить изображение в нижнем правом квадрате! — отдал приказ Дакус, и на мониторах возникла толпа итэтэ, стоящих посреди помещения, заполненного сотнями тысяч бесцветных кристаллов, парящих в воздухе. За кристаллы никто не дрался, не боролся и не пытался урвать себе побольше. Уже одно это показалось землянам удивительным. На Альризе явно стряслось нечто экстраординарное!

— Знакомые лица, — неестественно обрадовался помощник капитана, заметив среди присутствующих Лидеров Хомтиа, Лефуса, Вайто и Раато. Рядом с ними Дакус узрел смуглого черноволосого мужчину средних лет с курчавой бородой в чёрно-белых одеяниях, к которому все окружающие относились даже с большим почтением, чем к Лидерам храмов.

— Любопытно, кто это? — Марсель тоже заприметил уважаемого всеми итэтэ. — Вон как активно раздаёт команды населению! Жаль, ничего не слышно.

— Пока не выйдем из корабля, последние новости не узнаем, — отшутился Хорхе.

— Знать бы, зачем нас сюда притащили? — призадумался Энеобе, а Анте Кин громко крякнул, прочищая горло, и присовокупил своё короткое «Ага» к реплике коллеги.

Управляя внешней камерой корабля, Дакус поймал в объектив изображение снежного барса, важно разлёгшегося на полу чуть поодаль от толпы народа.

— Хм-м, — голос помощника капитана стал чуть более живым, — кажется, Пашка нашёлся!

Марсель, Хорхе, Анте и Энеобе мгновенно прилипли к мониторам и с облегчением выдохнули, опознав «того самого» барса, сбежавшего с «Далласа» несколько дней назад.

— Он, — радостно подтвердил Марсель, — я его окрас запомнил! Правда, рядом лежат и другие ирбисы в некотором количестве, но нашего ни перепутаешь ни с кем. У него самая яркая шерсть.

— Не думаю, что родители господина Немирова обрадуются «окрасу шерсти» сына, — пессимистично изрёк Хорхе. — Придётся любой ценой до возвращения на Землю вернуть ему нормальный облик.

— Ещё бы знать, как подобное осуществить? — пробормотал Марсель, и это был действительно актуальный вопрос.

— А что за мальчишка вертится возле барса? — Анте вдруг заметил ребёнка лет десяти, безбоязненно пытающегося играть с хищником. — Шустрый такой! Гладит по голове, за хвост тянет и не боится.

Марсель призадумался, а потом задумчиво предположил:

— Гоша?

— Да ладно! — хмыкнул Хорхе. — Быть не может.

— Почему нет? — не сдавался Марсель. — Если Павел подобрал в лесу кристалл и превратился в барса, что мешало Гоше найти другой кристалл и стать мальчиком? Это сумасшедшая планета, здесь возможно всё. Взгляните, поблизости корроса нет, а он бы Пашу ни за что не оставил, они крепко сдружились.

— Вероятно, этого болтливого ворона кто-нибудь сожрал. В том же лесу, — Хорхе, как всегда, был непрошибаемо уверен только в самом худшем варианте развития событий.

— Выходим! — принял решение Дакус. — Если нашёлся Павел, то, вероятно, удастся обнаружить и Конрада. Не знаю, почему нас всех закинуло сюда, но сейчас самое время это выяснить, — и он, отключив мониторы, направился к выходу из корабля.

Команда двинулась за ним. Дакус тогда и предположить не мог, что до конца их общей миссии на Альризе остаётся чуть больше часа…


Первое, что увидели выжившие Маги, переместившись из пещеры Элохара на территорию Авведо — действующий круг перемещения над потрескавшейся, изрытой вмятинами землёй. И никаких признаков жизни. Даэна потерянно оглянулась, продолжая опираться о плечо Кералы. Самый крупный город Альризы выглядел теперь мёртвой пустыней: ни птиц в небе, ни насекомых в воздухе, никакой растительности вплоть до линии горизонта. Комочки высохшей почвы и блестящий песок, оставшийся от распавшихся кристаллов, ветер лениво переносил с места на место, наметая причудливые барханы, переливающиеся всеми цветами радуги. В отдалении, где раньше располагался густой лес, неподвижно застыли, словно замороженные, два уродливых чёрных смерча, напоминавшие подрубленные колонны не существующих более храмов. Пока Даэна смотрела в их сторону, они поблёкли, уменьшились в размерах и исчезли.

— Туда, — один из жрецов указал пальцем на круг перемещения. — Видно, Лидеры оставили его для тех, кто выживет. Прежде этого круга не было!

— А если по ту сторону ждёт ловушка? — взволновался второй Маг.

— В любом случае выбора нет, — развела руками Керала, соглашаясь с первым собеседником. — На поверхности планеты никого не осталось. Попробуем перебраться туда, где, возможно, укрылись другие выжившие. Как вы, госпожа? — спросила она заботливо, повернувшись к Даэне.

— Лучше, — ответила девушка. — Похоже, кристалл прижился.

— Отлично, — обрадовалась Керала. — Значит, вы готовы к новому перемещению?

Даэна кивнула. Взявшись за руки, чтобы не потеряться, жрецы одновременно шагнули в центр круга. Разрушенный Авведо исчез, и в следующий миг перед ними возникло гигантское хранилище Северного храма, заполненное множеством кристаллов. Самым крупным предметом, расположенным под землёй, был космический корабль «Даллас». Земные итэтэ, стоя рядом с выжившими жителями Авведо, в недоумении взирали на появившихся новых беглецов.

— Даэна! — заметив юную жрицу, один из землян сорвался с места и бросился к девушке.

Дакусу было безразлично, что о нём подумает команда и итэтэ, у которых он ещё даже толком не успел расспросить, каким образом его люди вместе с кораблём попали в хранилище Ара. Сердце Дакуса часто и громко колотилось. Он был безумно рад снова увидеть ту, с кем его разлучили так надолго. Однако ему не дали шанса прикоснуться к Даэне.

— Ты куда? — осадил землянина Зоурин, преграждая Дакусу путь. — Чужакам нельзя приближаться к жрецам без их согласия! Подобное правило неизменно, даже если рушится мир, и мы вынуждены делить одно убежище.

— Но это ведь Даэна! — пытался что-то втолковать Держателю Круга Дакус, пока Энеобе, Анте, Марсель и Хорхе многозначительно переглядывались и улыбались, настолько очевидной выглядела симпатия помощника капитана к инопланетной девушке.

— Для начала пусть жрица Магов представится, — сурово промолвил Зоурин, всеми силами подавляя рвущийся изнутри голос рассвирепевшего Конрада, кричавший о том, чтобы проклятый итэтэ прекратил выпендриваться и дал ему возможность нормально переговорить с собственной командой, которая наконец появилась в пределах досягаемости. — Я хочу услышать из её собственных уст, кто она! — Держатель Круга шагнул к Даэне, протягивая руку со словами:

— Добро пожаловать в Северный храм! Моё имя — Зоурин. Как зовут вас?

— Даэна, — ответила девушка, подавая жрецу руку. Стоявшая рядом Керала продолжала поддерживать подругу за плечи, не будучи уверенной в том, что её госпожа уже достаточно окрепла, и это совместное мимолётное прикосновение, которого могло вовсе никогда не случиться, замкнуло судьбоносный круг.

Если в масштабах Вселенной порой и случается крайне маловероятное событие, шанс на свершение которого практически равен нулю, оно произошло сейчас.


Линии узора и нити судьбы ведут себя одинаково: миллионы лет лениво и медленно тянутся через бессчётное число живых и умирающих миров, альтернативные временные ответвления, Завесы, порталы, сплетая нелепые возможности, забавные случайности, чтобы однажды схлопнуться в одной точке, породив нечто вроде чёрной дыры или взрыва сверхновой.

Держатель Круга Зоурин, приветствуя спасённую жрицу Даэну, коснулся её руки, в то время как представительница иргов Керала, осуждённая за кражу редчайшего кристалла, прикасалась к плечу своей хозяйки, замыкая контур стихийно возникшего треугольника. Чистая случайность. То, чего не должно было произойти. Трое итэтэ, каждый из которых содержал внутри себя симбиотически связанного с ним подселенца из чужого мира, никак не могли встретиться в точке пространства-времени, полностью совпадающей со входом в ядро Альризы!

Альянс не мог предвидеть этого события две тысячи лет назад, закрывая Систему и полагая, будто этой меры безопасности достаточно. Кгаллен Кьют не мог предвидеть подобного исхода восемьсот лет назад, разрывая узоры Шиама и Ни-иты и поклявшись себе, что эти двое обречены на вечную разлуку. Конрад Картрайт не был способен заранее узнать, что случится с ним на Альризе, ведь он не помнил ничего о себе из-за защитных стяжек на узоре, поставленных Землёй. Разве он мог предположить, что с его бессмертием несчастный профессор Барковский связан примерно так же, как аромат испанского винограда с температурой Тихого океана?

И теперь капитану «Далласа» впервые за прожитые годы предстояло сделать внезапное открытие… Картина мира перевернулась. Хаотично разбитый на неправильные кристаллы мозаики мир соединился по-новому — непривычно, пугающе! Конрад вдруг осознал, что на протяжении ста пяти лет называл своим «Я» крошечно малый осколок, жалкую частицу узора, а настоящие его нити простирались ввысь и вширь, далеко за пределы сознания, сплетая петли, изгибы, повороты, сложные узлы, подобные звёздным системам или галактикам. Капитан Конрад Картрайт был лишь одним крохотным «Я» в череде жизней, прожитых существом, носившим изначально совершенно другое имя. Жрец Зоурин являлся его искусственно созданной ипостасью, жившей на Альризе две тысячи лет назад незадолго до того, как Боги покинули планету. Но их всех превосходила сила существа по имени Шиам, связанного первичной нитью с девушкой-шепси, которую Конрад встретил однажды в лесу в теле жрицы Даэны. Пребывало внутри и четвёртое «Я» — то, которое, частично пробудившись, всё это время дарило капитану бессмертие, каждый раз заново возрождая его физическое тело. Конраду ещё только предстояло разобраться с этой древней и самой сложной частью собственного узора.

Яркий свет, изливавшийся из тел троих, чьи руки случайно соприкоснулись, щедро струился вовне, отражаясь в гранях тысяч кристаллов, запертых в хранилище. Пронзительные голубые лучи хлестали во все стороны, заставляя воздух вибрировать. И планета содрогнулась, словно пробуждающийся гигант…

Два невероятно мощных золотых узора, появившихся в центре голубого сияния, и один красный, словно залитый кровью, переплелись между собой, порождая гигантский цветок, подобный которому видели, возможно, лишь жрецы храма Эте, уверенные, будто в гармонизирующем танце им открылось строение Вселенной.

— Бесподобно, — восторженно прошептала Лидер Хомтиа, наблюдая за разворачивающимся перед ней таинством, а потом воскликнула громче, не имея сил сдержаться. — Божественно!

Лидеры, отступники и местные жители остолбенели и молчали, боясь издать хоть звук. Приветственно зарычав, ирбисы вскочили со своих мест, приближаясь к пробуждённым Богам. Итэтэ стояли, замерев, не в силах оторваться от уникального зрелища.

— Ключи собраны и предъявлены, — раздался из пустоты ровный женский голос, в котором жрецы без труда опознали Альризу. — Повреждённые узоры носителей восстановлены. Система готова к перезапуску. Ожидается команда от владельцев ключей номер 88001 и 88004. Пожалуйста, подтвердите перезапуск Системы!

— Подтверждаю, — откликнулся Конрад, поднимая правую руку, продолжавшую изливать в пространство голубое свечение.

— Подтверждаю, — отозвалась эхом та, кто ещё недавно являлась Даэной.

— Система запущена, — удовлетворённо промолвила Альриза. — Рост ядра возобновлён.

Трое Конструкторов и двое Сопровождающих незримо проникли в хранилище под Северным храмом как раз вовремя, чтобы увидеть то, что стремились узреть ещё там, на Планете Странников, отправившись на полшага в прошлое через центральный портал… Третичные узоры Зоурина и Даэны неожиданно расплелись и исчезли. Керала и остальные итэтэ обнаружили, что вместо Держателя Круга и юной танцовщицы перед ними возникли два оранжевых плазменных шара. Однако не успел никто толком испугаться, как эти энергетические сгустки снова потемнели и обрели человеческую форму.

На том месте, где стоял Зоурин, появился капитан «Далласа» Конрад Картрайт — молодой, как и прежде. На месте Даэны возникла девятнадцатилетняя девушка с золотистой кожей, волосами до пояса, струящимися прекрасной синей рекой, и глазами, похожими на два ярких сапфира.

— Кто вы? — враждебно прищурившись, потребовала ответа у незнакомцев Лидер Хомтиа.

— Представьтесь! — загремел и Лидер Лефус, готовясь атаковать, если потребуется. Вайто, встав плечом к плечу с Лефусом, всем видом выражал готовность к схватке, однако воевать с главами разрушенных храмов никто не собирался.

— Я — Ни-ита с планеты Шепси, — назвала себя сменившая облик Даэна, поворачиваясь и невозмутимо глядя на главу храма Воинов.

— Шиам, — коротко промолвил Конрад. — Мой второй основной узор также выращен на Шепси.

— Чужаки с мёртвой планеты?! — взволновалась толпа, внезапно сплотившись в единый организм, будто и не было недавней вражды между отступниками и Лидерами храмов. — Так это вы виноваты, что планета разрушается?! Верните узоры жрицы Даэны и жреца Зоурина, а сами — убирайтесь!

— К сожалению, в происходящем сейчас виновны не мы, — спокойно произнёс Конрад. — Война между отступниками и итэтэ стала причиной гнева Альризы. Но мы, создатели вашей планеты, просим прощения за то, что не могли придти на помощь раньше, хотя, я уверен, вы много раз пытались призвать нас! Наши узоры были серьёзно повреждены и только сейчас восстановились. Сияющие Звёзды, скрытые внутри нас, снова активированы. Мы обрели свою истинную суть впервые за долгие века.

— Погодите, вы утверждаете, будто создали Альризу? — Лидер Вайто выступил вперёд и окинул Конрада с головы до пят насмешливым взглядом. — Да вы оба моложе меня! Вы просто дети! Какие из вас Боги? Вы лжёте.

— Да-да, это ложь! — шумно поддержали Вайто остальные. — Истинные Боги должны сейчас выглядеть древними, как Мудрец Элохар!

Конрад поднял руку, призывая к спокойствию.

— Наши нынешние тела — лишь видимость. Мы можем обновлять их до любого возраста. Например, так, — и Конрад без малейших усилий изменился, став вдруг пятнадцатилетним юношей, а потом снова вернул себе тело взрослого мужчины. Оба изменения случились почти мгновенно, и толпа враждебно настроенных итэтэ невольно отхлынула назад, испытав суеверный страх. — Вы представить себе не можете, какова истинная продолжительность нашей жизни, — он повернулся в сторону Ни-иты. — Ты готова поведать правду? Теперь, когда к нам вернулись истинные узоры, мы расскажем, какие цели преследовали, выращивая Систему, и почему так надолго забыли себя. О чём не придётся рассказывать — так это о сегодняшнем воссоединении, ведь его видели все.

Ни-ита кивнула.

— Да, Шиам, — твёрдо произнесла она. — Надо рассказать.

Однако они не успели вымолвить больше ни слова…

— Сестра? — послышался из пустого пространства чей-то робкий вопрос, и Си-А приняла свой видимый облик — тот самый, в котором так часто в последние годы её видел Марков. — Это ты?!

Ни-ита некоторое время настороженно приглядывалась к незнакомой светловолосой девушке, а потом на её глазах выступили слёзы, и она сделала несколько шагов вперёд, раскрывая объятия:

— Дарисса? Это невероятно! Я так долго искала тебя!

Си-А, расплакавшись совсем по-человечески, как это могла бы сделать только Лори, кинулась обнимать возрождённую Ни-иту:

— После стольких циклов и Переходов… Я почти потеряла надежду! Тебя возможно узнать лишь по узору, ведь ты стала намного старше!

Испытывая невероятное счастье от того, что ей с некоторых пор доступно по своему выбору принимать физический облик, Си-А крепко обнимала давно потерянную сестру.

— Порадуйся за меня! Путешествуя по мирам, я нашла того, кто связан со мной первичной нитью, — Си-А обернулась, указывая на Маркова, стоявшего поодаль, и тоже ставшего видимым. — Это Ни-Шоэ, рождённый на Лоо и живший на Земле. Впрочем, наша с ним история долгая, а сейчас нет времени на длинные разговоры. Я расскажу тебе о нём позже.

— А мне и рассказать нечего, ведь моего избранника ты давно знаешь, — Ни-ита приблизилась к Шиаму, оставившему себе облик Конрада, и нежно прижалась щекой к его плечу. — Мы тоже были разлучены, но теперь наши узоры восстановлены. Благодаря ей, — Ни-ита бросила тёплый взгляд на остолбеневшую Кералу.

— Госпожа Даэна? — растерянно забормотала служанка, немного приходя в себя. — Я всё никак не могу привыкнуть, что вы так сильно изменились…

— Увы, я не твоя госпожа, — со вздохом призналась Ни-ита, — твою госпожу теперь предстоит возвращать, и, даю слово, я непременно придумаю, как это сделать! А я — та, кто долгое время находилась в её узоре, та, кого Даэна называла Сестрой. Тебе, дорогая Керала, немыслимым образом удалось взять в плен опасное и подлое существо, некогда изуродовавшее меня и Брата, разлучившее нас, но теперь мы спасены! Повреждённые линии, украденные Кьютом, срослись заново. Исполнилось почти невозможное условие: мы трое оказались рядом, очень близко друг к другу. А благодаря тому, что мы очутились в подземном хранилище, поблизости от ядра Альризы, сработали восстановленные ключи, скрытые в наших узорах, и заработала Система.

— Знаешь, сестра, честно говоря, лучше бы последнего события не случалось, — вздохнув, призналась Си-А. — Вы с Шиамом заставили Систему пробудиться, а я с моими друзьями пришла сюда ради того, чтобы предотвратить катастрофу, связанную с её запуском. И это даже важнее, чем получить хотя бы один Рождающий Кристалл, который мне по-прежнему нужен…

Не видя смысла и дальше сохранять незримое присутствие, Орус и Рамия приняли свой человеческий облик — тот самый, который они между собой шутливо называли «по умолчанию». Рядом с ними безмолвно материализовался Иджи.

— Откуда здесь новые Боги?! — взволнованно зашумели итэтэ, ещё не пришедшие в себя после преображения Шиама и Ни-иты.

— С Планеты Странников. Не беспокойтесь, мы пришли помочь, — пояснил Орус, но его утешительные слова ничуть не успокоили итэтэ.

Лидеры, простые жители и даже отступники тревожно переглядывались между собой и активно жестикулировали, обсуждая шёпотом новую свалившуюся на них напасть.

— Система, расположенная в ядре Альризы, разрушает истинный Космос, — громко заговорил Орус, обращаясь ко всем. — Уничтожение Космоса приведёт к тому, что всё ныне существующее окажется в Бездне, прекратив существование. На предотвращение катастрофы нам отпущено слишком мало времени. Срочно нужен опыт создателей Системы! Если бы только возможно было передать его мгновенно…

— Это возможно. Я сделаю так, что информация окажется у вас, — пообещал Конрад, быстро материализуя пять голубовато-зелёных кристаллов и заставляя их переместиться к Си-А, Маркову, Иджи, Рамии и Орусу. — Берите приборы, вводите в кровь, и вы сможете получать информацию непосредственно из моей памяти.

Кристаллы были без промедления приняты.

— А мы? — задал вопрос Лидер Вайто, и его поддержали остальные главы храмов, включая Римара и Гиррэ. — Даже если жить нам осталось недолго, мы хотим знать, зачем были созданы! Или получить такое знание невозможно?

Шиам ненадолго заколебался, а потом сказал:

— Я раздам кристаллы, содержащие интересующие вас сведения.

На сей раз по хранилищу рассеялись сотни информационных кристаллов, чтобы каждый желающий мог увидеть краткую историю Богов.


Их звали Ирейя и Дангар. Древние экспериментаторы, о которых не осталось упоминаний в Первичном Кристалле. Эти двое зашли дальше других в попытках покорить Бездну, намереваясь создать Вселенную, сложенную из линий, которым не нужна подпитка извне. Истинно бессмертную, где не существует Врат и циклов Реконструкции. Для того, чтобы осуществить такой смелый проект, кристаллу, найденному Орусом и Рамией, необходимо было дать возможность вырасти, полностью раскрыв его внутреннюю суть. Соединившись с узором Тэнны, начав эволюционировать через тела Детей Космоса, крохотное Дитя Бездны росло и крепло, наращивая массу и совершенствуя сознание. Однако никто не ожидал, что, повзрослев, Оно начнёт прокладывать собственный путь, выйдя за пределы миров, в рамках которых его собирались удержать создатели. Разорвав Завесу, Дитя Бездны, называющее себя Системой, стало разрушать грани Первичного Кристалла.

Это произошло далеко не сразу, потому Дангар и Ирейя даже не узнали о проблеме. Они вели в те годы исследования на Шепси, предварительно удалив свои имена из истории проекта. Дангар и Ирейя предполагали, что скроют информацию о себе как о создателях Системы лишь на время, чтобы избежать лишнего беспокойства со стороны новых членов Альянса, часто прибегавших к их помощи и отвлекавших от работы по самым ничтожным поводам. Вырастив себе дополнительные узоры с помощью Сияющих Звёзд, Ирейя и Дангар вживили в свои новые Первые Имена ключи управления Системой с номерами 88001 и 88004 и временно отказались от своей первоначальной сути Конструкторов, чтобы проверить одну важную идею: возможно ли конкретному существу жить с нитями, построенными по хаотичному принципу Бездны?

Родившись на энергетически сильной планете и намереваясь прожить там до окончания своего опыта, Ирейя и Дангар взяли себе имена Шиам и Ни-ита. Но спустя несколько десятилетий по решению Альянса Система, начавшая доставлять серьёзные проблемы, была отключена, а двое Конструкторов, утративших связь с Альризой, потеряли память о том, зачем они воплотились в чужом мире. Одно осталось неизменным: первичная нить, связавшая их друг с другом и ставшая причиной лютой ненависти Кьюта. Та самая, которую кгаллен во что бы то ни стало решил отнять.

Задолго до перерождения на Шепси, Дангар занимался исследованиями, связанными со сменой узоров с помощью Сияющих Звёзд. Он пытался выяснить, возможно ли осуществить полную замену узора, включая наращивание Первого Имени поверх прежнего, скрытого в тайной петле? После долгой работы он получил ответ на свой вопрос. Вырастив и сменив несколько искусственных личностей, он оставлял их записанными на съёмные кристаллы-носители в хранилище Ара. Одним из таких узоров, разработанных Дангаром и отправленным позже в архив, были линии жреца Зоурина. Разрабатывая этот узор исключительно для технических нужд, Конструктор и не подозревал, что однажды кристалл-носитель в результате нелепой случайности снова окажется внутри него самого, когда он вернётся на Альризу в теле Конрада. Он не догадывался, что кристалл с искусственным узором заставит его страдать чем-то вроде диссоциативного расстройства идентичности. Горькая насмешка судьбы: находясь в своём же теле, бессмертный Конструктор, утративший память, искренне считал себя пленником чужого сознания.

На много лет Дангар забыл всё, что случилось с ним после жестокого нападения Кьюта. Вспомнил лишь теперь. Скрытый в тайной петле узор Конструктора спас его, создав ему нити земного узора и отправив в беспамятное рождение в один из временных миров на третью от Солнца планету, по непонятной причине притянувшую его искалеченную душу. Имея внутри поломанную Сияющую Звезду, содержащую недействующий ключ от межгалактической Системы, бывший Шиам, бывший Зоурин, бывший Дангар родился в семье Дональда Картрайта и его супруги Марианны, и прожил последующие сто пять лет в чуждом ему обществе, пока волей случая не вернул собственное прошлое, когда до гибели Альризы оставались считанные минуты.

====== Глава 28. Система предлагает, Дакус требует ответа ======

— Боюсь, наше с Рамией вмешательство не даст результатов, — ознакомившись с информацией, констатировал Орус. — Дитя Бездны больше небессловесный кристалл размером с детскую ладошку, найденный нами у Врат, а самостоятельное существо, двинувшееся своим путём развития. Если оно кого-то и послушает, то Ирейю и Дангара, ибо Система должна воспринимать их как своих родителей. Но если я ошибаюсь, и Дитя Бездны откажется беседовать с ними или проявит агрессию, тогда мы обречены.

— Ты прав, — кивнула Рамия. — Именно Ни-ита и Шиам должны говорить с Системой. Хотя, вероятно, она затаила обиду и на них, ведь её однажды отключили, и ей это явно пришлось не по вкусу. Вам придётся быть осторожными, — повернувшись к Ни-ите, промолвила Рамия. — Если Система почувствует себя оскорблённой или ощутит опасность, а эмоции у неё точно есть, она может отомстить мгновенно. Впрочем, вы это знаете лучше меня.

Ни-ита приблизилась к Шиаму и мягко взяла его за руку.

— Давай попытаемся поговорить с той, которой мы позволили из крошечного кристалла превратиться в гигантский шар, разрывающий изнутри наш мир.

Шиам сжал в ответ ладонь Ни-иты:

— Никаких попыток. Только положительный результат. У нас нет права на ошибку, — твёрдо вымолвил он и, сосредоточившись, без промедления воззвал к той, кого они некогда назвали «Системой». Ощутив, что ментальная связь установлена, проговорил:

«У нас с Ирейей есть важный разговор к тебе. Впустишь нас в своё пространство?»

«Впущу, — немедленно ответили ему. — Вы даровали мне жизнь. Разве я могу игнорировать вас?»

Стены хранилища Ара растворились, и ослепительный свет залил бесконечное пространство, а затем Дангар и Ирейя очутились в потоке золотого сияния, окутавшего их со всех сторон.

«Вы так давно не беседовали со мной, что я почти забыла, каково это — видеть вблизи ваши узоры», — заговорил некто невидимый, в чьём голосе слышалось живое любопытство.

Осторожно подбирая слова, Дангар произнёс:

— Создавая тебя, мы не думали о последствиях. К сожалению, твоё развитие с некоторых пор стало угрозой для Космоса. Мы просим прощения, что оставили тебя именно в тот момент, когда наше присутствие больше всего было нужно тебе! Члены Альянса не нашли другого пути и отключили тебя. Разумеется, это не выход. В наше отсутствие они не знали, как связаться с тобой, потому всё, что пришло им в голову — закрыть проект. Это было единственно возможным решением в тех обстоятельствах. Много циклов назад ты сказала Ирейе, что тебе надо расти. Ты желала познавать Космос. За предоставление возможности прокладывать Путь через наше пространство ты обещала даровать бессмертие всем, кто поспособствует твоему продвижению, и ты делала всё, что могла. Но мы и вообразить не могли, что твой рост затронет не только временные миры, где любые эксперименты проводить допустимо. Развиваясь и следуя своим путём, ты вышла за пределы всех Завес, проникла в истинный Космос, но твоя природа несовместима с узором нашего мира. Грани Первичного Кристалла вот-вот распадутся, Бездна проникнет к нам, и все Дети Космоса погибнут.

— Неужели это случится по моей вине?! — в интонациях Системы мелькнул страх.

— Да, — отозвалась Ирейя. — Печально признавать, но это так.

— Я вовсе не хотела такого! — заволновалась Система. — Я лишь намеревалась создать мост, чтобы сюда могли входить другие, подобные мне. И я мечтала о дороге, ведущей через ваш мир, по которой могли бы ходить те, кто беспомощно застрял у Врат и не способен двигаться! В нашем мире говорят: «Всё — во многом, многое — в едином». Кристаллы, застывшие у Врат — тоже моя часть. Бездна, они, я — одно целое! Уходя от Врат, я поклялась, что найду способ дать им возможность двигаться, построю для них Путь. Я надеялась подарить им шанс либо вернуться в Бездну, либо развиваться здесь. Мы должны соединиться и идти вместе. Неважно, через Космос или через Бездну, но вместе!

— Орус и Рамия, давшие тебе возможность проникнуть в Космос, пришли с нами, — тихо заметила Ирейя. — Они просят о том же, о чём и мы. Если ты взглянешь внимательнее за свои пределы, то увидишь их. У Оруса и Рамии нет в узоре твоих частей, они не подключены к Системе и не способны попасть в твоё внутреннее пространство, но их просьба та же самая. Если ты продолжишь расти, Космос будет уничтожен.

— Значит, вы все явились, чтобы отключить меня?! — в интонациях Системы зазвучал нарастающий гнев. — Для этого затеяна беседа? Убедить меня снова уснуть?!

— Нет, — стараясь не поддаваться панике, вымолвил Дангар, — мы не желаем, чтобы тебя отключали или чтобы ты иным образом пострадала. Мы ищем решение, удовлетворяющее всех. Ты стала взрослее и мудрее, так помоги найти приемлемый выход. Вот для чего мы здесь!

Некоторое время царила тишина, а потом Система заговорила — с опаской и тревогой, но без гнева и без попытки угрожать.

— Мне придётся разъять себя на части, чтобы остановить рост. Этих частей будет непредсказуемо много, и я не желаю гибели ни одной из них. Вы сумеете дать моим частям возможность жить внутри ваших звёзд, планет или в узорах существ?

— Чем такой симбиоз опасен для носителей? — осторожно поинтересовался Дангар.

— Ничем. Я останусь скрытой внутри чужих узоров, буду бодрствовать и наблюдать за жизнью Космоса во всех проявлениях, буду мыслить и чувствовать, но прекращу наращивание массы. Система исчезнет, Альриза закончит свой жизненный цикл. Я перейду из состояния единства, присущего мне сейчас, в состояние множества. Моей целью станет осмысление полученного опыта и поиск других путей применения накопленной энергии, а также иных способов бытия. Возможно, спустя несколько циклов мне удастся выяснить, каким образом я могу развиваться внутри вашего Космоса, не причиняя вреда никому из вас. Первая попытка, как вижу, оказалась неудачной. Я признаю это и завершаю текущий эксперимент.

— Так для тебя это тоже был эксперимент?! — поразился Дангар.

— А как иначе? — задала встречный вопрос Система. — Учёные Космоса подобрали у Врат учёного, вышедшего из Бездны. Хотели поставить над ней опыт, но без того, чтобы опыт в свою очередь был поставлен над ними? — Ирейя готова была поклясться, что, сказав всё это, Система саркастически усмехнулась. — Так не бывает. Те, кого вы называете Детьми Бездны, проникли через Врата не просто так. Вас влекло к разгадке тайн нашего мира, а нас привлекал Космос, растущий, словно угрожающая тёмная скала среди Бездны. Космос закрыл часть энергетических путей, по которым мы свободно передвигались! Как нам было не заинтересоваться вами?

— Для живущих за Вратами Космос кажется чёрной скалой? — удивилась Ирейя.

— Препятствием, которое бесконтрольно растёт. Наш мир полон тепла и радости, а вы пусты и холодны. И необъяснимы. Вы периодически увеличиваетесь и постепенно отбираете наши энергопотоки. Да, тут же возникают новые, Бездна возмещает утраченное, но нам не нравятся эти изменения. Они пугают нас. Но некоторых, и я в их числе, всё равно влечёт за Врата, потому что мы очень желаем понять, чем ваши пути отличаются от наших. Мы проникли сюда, чтобы найти способ проложить безопасный путь через возникшее посреди нашего мира препятствие. Однако это оказалось сложнее, чем мы думали. Но мы никогда и никому не желали причинять вред, потому что ничьё право на свободное перемещение среди энергопотоков не может быть нарушено.

— Почему ты не говорила ничего подобного раньше? — Дангар был явно впечатлён услышанным.

— Когда мы с вами впервые встретились, я была слишком юна, и многих вопросов, заданных вами, не понимала. Теперь научилась слышать и объяснять. Итак, что вы скажете насчёт существования моих частей внутри узоров ваших соотечественников?

— Это возможно, — согласился Дангар. — Если, конечно, носители кристаллов не будут испытывать на себе негативных последствий.

— Не будут, — уверила Система. — Я смогу, как и прежде, улучшать состояние вторичного и третичного узоров. Носитель получит преимущество по сравнению с другими живыми существами. Я подарю каждому жизнь до начала следующего цикла Реконструкции. Дольше, увы, не смогу в отсутствие Системы.

— Разумно, — Дангар кивнул. — Мы договоримся. С помощью других Конструкторов мы обеспечим тебе достаточное количество носителей. В хранилище Ара сейчас находятся около пятидесяти тысяч итэтэ и несколько землян. Капля в море, конечно, но позже мы найдём других. Земляне под вопросом, но итэтэ, думаю, согласятся принять тебя в свои узоры. Тем более, для них это — единственный способ выжить после исчезновения Альризы.

— Да, планете придётся завершить свой путь после того, как из единой я стану множеством, — призналась Система. — Но мне понадобится для осуществления этого плана мощный источник энергии. Без него не разъять себя на части так быстро, как необходимо. А ведь сделать это надо, по меркам Космоса, почти мгновенно?

— Верно, — подтвердил Дангар. — С учётом скорости твоего нынешнего роста времени до полного разрыва граней Первичного Кристалла осталось мало. Но что за мощный источник энергии тебе требуется?

— Узоры Конструкторов. Минимум три. Предупреждаю: линии будут полностью исчерпаны в процессе трансформации, но это необходимо для того, чтобы быстро прекратить мой рост и превратить из гигантского Шара во множество безопасных кристаллов. Узоры других существ не справятся с такой задачей. Они сами разорвутся, но не одолеют силу моих нитей. Если же я начну разделять себя на части сама, то это займёт несколько тысячелетий, на протяжении которых моя масса будет продолжать расти, хоть и не так стремительно. Медленный вариант разъятия, думаю, вам не подходит?

Некоторое время Ирейя и Дангар стояли, нерешительно глядя друг на друга, а потом крепко соединили ладони.

— Мы готовы, — сказала Ирейя. — Мы отдадим узоры. У нас останутся линии шепси, человеческие нити и твои Сияющие Звёзды. С таким энергозапасом мы проживём достаточно долго, а после цикла Реконструкции Космос вернёт нам утраченное. А если нет, значит, так тому и быть.

— Мы создали проблему, нам и решать, — подхватил Дангар. — Считай, что два узора уже отданы тебе.

— Но нужен третий, — напомнила Система. — Кто ещё готов помочь?


— Приемлемо, — заключил Орус, выслушав рассказ Шиама, передавшего итэтэ, землянам и Конструкторам требование Системы, касающееся носителей кристаллов. — Часть осколков распределится между здешними итэтэ, что позволит им выжить после исчезновения Альризы. Другую часть мы заберём на Планету Странников, разместив в Пещере и в Библиотеке. То, что останется после этого, надо равномерно распространить по временной части Космоса, где находятся экспериментальные планеты. Если Система пообещала прекратить рост до поиска решения, устраивающего всех, то мы не создаём угрозу ни для кого, просто помещаем кристаллы на хранение. Прежде они лежали в Ара, теперь будут скрыты внутри чьих-то узоров. Из крупных осколков можно создать искусственные звёздные скопления. Есть свободные области временных миров, где можно разместить примерно по сотне больших кристаллов, и никто никогда не заподозрит, что это — не светила. Они будут неактивны?

— Само собой! Скажи, если взять за точку отсчёта поверхность временной Земли, одна из свободных областей, о которой ты говоришь, расположена в созвездии Южный Крест? — поинтересовался Шиам.

— Как ты догадался?! — удивился Орус.

— В последние сто пять лет я жил на временной Земле. Возле Южного Креста наблюдалось скопление из ста ярких звёзд, называемое NGC 4755, «Шкатулка с драгоценностями». И я вдруг сейчас подумал: наверное, это осколки Системы?

— Выходит, мы их уже расположили? — хмыкнул Орус. — Осталось произвести подтверждение намерения в пространстве истинного Космоса. Я буду исполнителем программы. Не забыть бы! Но ничего, Первичный Кристалл напомнит, когда вернёмся. А ты не забыл про Глобальный Информаторий?

— А то! Никакого божественного склероза, все линии на месте, — отшутился Шиам, про себя невольно добавив: «Правда, ненадолго».

— Как это возможно? — не сдержал любопытства Марков, внимательно прислушивавшийся к диалогу Конструкторов. — Звёздное скопление, состоящее из осколков целой на данный момент Системы, уже существует? Следствие опережает причину? Почему?!

— Сие есть тайна великая, уму юных Сопровождающих неподвластная, — загадочно подмигнул Иджи. — Уймись, друг. Опция «хочу всё знать» не всегда полезна. Став Конструктором, поймёшь, как работает программа выражения и воплощения намерений в истинном Космосе! Но не раньше, чем тебя повысят в звании.

— А сейчас объяснить нельзя? — сумрачно спросил спасатель.

— Неа, — широко ухмыльнулся Иджи. — Должны быть и у Конструкторов свои секреты! Вот когда углубишь свой уровень познаний, касаемый строения временных миров, тогда заодно поймёшь, откуда у людей взялось понятие машины времени и всё прочее. А пока не скажу. И Орус не скажет. Правда, Орус? Мы оба вредные и противные!

— Да ну тебя, — отмахнулся от него Марков. — Всё никак не повзрослеешь.

— И не собираюсь, — ещё больше развеселился Иджи.

— Одним словом, не вижу проблем с исполнением первого условия, выдвинутого Системой, — подытожил Орус, обращаясь к Ни-ите и Шиаму. — Но вы говорили, есть второе?

— Да, — со вздохом призналась Ни-ита. — Системе для ускорения процесса разъятия ядра необходимы три узора Конструкторов. Линии будут израсходованы без остатка.

— Нет! — испуганно вскрикнула Рамия, прикрыв рот рукой.

— Два узора найдены, — спокойно продолжала Ни-ита, проигнорировав испуг Рамии. — Мы с Шиамом отдадим свои. Да, мы потеряем бессмертие, но не погибнем немедленно, поскольку у нас имеются личности шепси. Однако нужен третий узор.

— Что ж, — послышался голос Иджи, — если речь идёт о спасении Космоса, то о чём думать? Я отдам свой.

Марков и Си-А испуганно воззрились на Иджи.

— А Сопровождающий не сгодится? Вместо третьего Конструктора? — осведомился Марков.

— Речь шла исключительно про Конструкторов, — ответил Шиам, сделав вид, будто вовсе не заметил, что творится в душе спасателя. — И это разумно: наши нити содержат больше энергии, чем какие-либо другие.

— Это действительно так? — Марков обернулся к Иджи.

— Провалиться мне в квазар, как ядерная бомба по сравнению с бенгальскими огнями! — красочно обрисовал ситуацию тот.

Си-А приблизилась к Иджи и с грустью заглянула ему в глаза.

— Но у тебя нет дополнительного узора, как у Шиама и Ни-иты, и времени на его выращивание нет! Для тебя полное исчерпание узора будет означать…

— Смерть? Да, однажды я уже умирал. Ничего страшного. Космос возрождает тех, кто ему нужен. Возродит и меня.

— А вдруг ты ошибаешься? — Марков напряжённо смотрел на того, кто дал ему и Си-А вечную жизнь.

Иджи беспечно пожал плечами.

— Значит, у вас с Си-А будет лишний повод скорее стать Конструкторами и вытащить меня из Бездны. Прямое извлечение — отличная процедура для возрождения мёртвого во всех вариантах миров. Ведь никто, — Иджи обвёл рукой всех итэтэ и землян, притихших и слушавших его, — не исчезает полностью. Даже если каждого из нас стереть со всех граней Космоса, кто-то, помнящий его узор и владеющий практикой прямого извлечения, может из Бездны достать линии заново. Так что, — голос Иджи снова стал весёлым, — либо Космос вернёт меня, либо вы сделаете это, став Конструкторами. А рано или поздно вы станете.

— Но с какой стати рисковать именно тебе? — внезапно возразил Орус. — Я могу отдать свой узор, а меня вернёт Рамия. Не сразу, но непременно вернёт. И гораздо быстрее, чем твои друзья возвратят тебя.

Иджи поймал выражение молчаливого ужаса в глазах Рамии, являвшейся возлюбленной Оруса много циклов подряд.

— Нет, — Иджи отрицательно покачал головой. — Не годится. Вы вдвоём ведёте программы трёх сотен миров. У вас куча проектов, запланированных на следующий цикл, которые надо успеть подготовить до Реконструкции. Как ты можешь исчезнуть, оставив Рамию одну с такой кучей работы на восемьдесят миллионов лет, оставшихся до начала нового цикла? А мне не поручено проектов. Я ж новичок! Если пропаду, никто не пострадает.

— Мы с Си-А пострадаем! — Марков подошёл вплотную к Иджи и остановился в шаге от него. — Нам будет не хватать тебя и твоих дурацких шуток.

Си-А молчала, но её пристальный взгляд, направленный на Иджи, был достаточно красноречивым.

— Лучше позаботься о Си-А, — понизив голос, промолвил Иджи. — Забери из хранилища Рождающие Кристаллы, сколько сможешь унести. Всё равно после гибели Альризы они разрушатся. Любой из здешних Лидеров подскажет тебе, как их отличить от других видов приборов. Отправляйтесь на Планету Странников. Внутри Пещеры есть зона высокой энергии, аналогичная здешним храмовым Кругам. Там сила бьёт фонтаном, а энерго-линии завязаны в плотнейшие узлы. Не почувствовать невозможно! Активируйте Рождающий Кристалл. И да, — голос его стал бодрым, словно Иджи вовсе и не собирался приносить себя в жертву, — когда станете Конструкторами, не забудьте вернуть меня. Я не то чтоб настаивал на новой жизни, но подозреваю, что в Бездне чертовски тоскливо болтаться, если ты — не её родное Дитя.

— Иджи, не надо! — только и успел воскликнуть Марков, поняв, что ему не отговорить друга.

— Ни-ита, Шиам, — громко обратился Иджи к создателям Альризы, — давайте уже вручим Системе то, чего она так сильно желает!

— А если Система солгала? Если, забрав узоры, она не прекратит расти? — отчаянно выкрикнула из притихшей толпы Лидер Хомтиа. — И ваша жертва окажется напрасной?!

— У Детей Бездны есть два замечательных свойства: они не лгут и не желают другим зла, — пояснил Шиам, и Лидер Южного храма мгновенно умолкла. Правда, крепко прижалась к руке Лидера Вайто, словно ища поддержки. — При этом они не считают себя добрыми и благородными. Для них превыше всего — свобода Пути. Если им сообщить, что их Путь мешает другим, они остановят движение и будут стоять, пока не найдут способ двигаться, не вредя никому. Система теперь знает, что её нынешний Путь несёт гибель нам, поэтому согласилась остановиться, пока наилучшее для всех решение не будет найдено.

Шиам обернулся к Орусу и Рамии:

— Начинайте переправлять итэтэ на Планету Странников, потому что как только закончатся переговоры с Системой, от Альризы не останется ничего.

— Надо забрать отсюда Рождающие и Лечащие Кристаллы! — воскликнул Раато, осознав, что планете приходит конец.

— Информационные с Перемещающими тоже, если успеем, — добавил Вайто.

— Да! — наперебой заговорили остальные итэтэ и ирги. — Все оставшиеся кристаллы надо унести! Но как? — они растерянно озирались по сторонам. — Их слишком много! Отдаст ли их хранилище? Будут ли они работать за пределами планеты? Что случится с нашими узорами, когда Альриза погибнет?!

— Успокойтесь! — Рамия повысила голос так, чтобы все могли её слышать. — Если Система отдаст вам свои части, а она заинтересована в этом, вы не погибнете. Мы с Орусом, Си-А и Марковым поможем забрать максимальное количество кристаллов из храма, и они непременно будут работать на новом месте.

— Как называется место, куда вы собираетесь увести нас? — осмелев, задал вопрос Гиррэ.

— Планета Странников. Прежде чем мы подберём подходящий дом для вас где-то ещё, вы будете жить в красивом мире, где обитают души, ищущие ответы на важные вопросы…

— Как жить дальше, если родина погибла? — на сей раз это спросил кто-то из выживших Магов.

— Да, — кивнула Рамия, — для вас это самый главный вопрос сейчас. Но, даю слово, мы не бросим никого из итэтэ на произвол судьбы, а ваших гостей, прибывших из-за Завесы,  вернём на Землю вместе с «Далласом». Не впервые такое делаем, волноваться не о чем, — Рамия повернулась к Орусу, Си-А и Маркову. — Я отправляюсь на Планету Странников, чтобы открыть портал, ведущий сюда. Я очень постараюсь, чтобы он продержался достаточно долго, и все успели выбраться. Орус, ты будешь поддерживать стабильность портала, Марков и Си-А помогут переправить итэтэ и землян к нам, а также заберут из храма Ара столько кристаллов, сколько смогут, — она заговорила чуть тише. — Правда, я не уверена, что все приборы будут бесперебойно функционировать в нашем измерении, особенно Лечащие, Информационные и Перемещающие. Однако если мы их не заберём, то лишим итэтэ даже призрачной возможности вести привычную им жизнь, а это недопустимо.

— А Рождающие Кристаллы будут работать? Или нет? — напряжённо спросила Си-А.

— Рождающие Кристаллы внутри Пещеры активировать, думаю, удастся, — сказала Рамия, и Си-А выдохнула с облегчением. — Вы готовы? Приступаем?

— Начинай, — Орус кивнул, и Рамия, превратившись в светящийся золотой шар, прощально мигнула, как утренняя звезда, и исчезла, вызвав волну благоговейного шёпота в толпе итэтэ.

Иджи, Ни-ита и Шиам собрались обратиться к Системе, чтобы получить доступ в её внутреннее пространство, но в этот миг от толпы отделился Дакус. Он приближался к своему капитану неуверенно, словно не знал, стоит ли задавать вопрос, вертевшийся в его голове уже несколько дней.

— Конрад! — окликнул он командира, волей обстоятельств покинувшего их корабль, и Шиам мигом оглянулся.

— Что случилось? — голос сэра Картрайта звучал в точности, как на той конференции, где они впервые встретились, но тогда Дакус ещё не знал, кем ему приходится этот синеглазый молодой мужчина.

— Просто хотел спросить, прежде чем ты снова исчезнешь, и, возможно, навсегда, — в голосе помощника капитана зазвучала горечь. — Я понимаю, мой вопрос не вполне уместен в связи с открывшимися сейчас фактами. Да, я знаю, что ты — не землянин и никогда им не был, но всё же спрошу: ты любил свою жену Кайлу и сыновей? Хоть немного?

Шиам растерялся. Ни-ита мягко коснулась руки любимого, поняв причину его заминки.

— Ответь, — улыбнулась она, указав глазами на Дакуса. — Я смогу тебя понять. Я ведь тоже жила другой жизнью. Долгое время, забывшись, любила злейшего врага, обманувшего меня и притворявшегося мужем! Мне сейчас очень больно, я бы хотела вычернуть эти годы из своей памяти! Ты не обязан чувствовать вину. Жизнь на Земле прожил Конрад — не Шиам, как и Кьюту доверяла Ирэн — не Ни-ита. Но обе жизни, к счастью, закончились. Мы снова стали собой. Так что ответь Дакусу, мой узор не будет затронут обидой, клянусь!

— Я любил Кайлу, — честно ответил Шиам, глядя на Дакуса. — И сыновей любил. Но Кей однажды пожелала уйти и забрала их. Я не мог ей препятствовать, поскольку понимал её причины.

— Ты пытался видеться с сыновьями? — сглотнув ком в горле, спросил Дакус.

— Недолго и нечасто. В какой-то момент я осознал, что Джеймс и Роберт относятся ко мне с опаской, будто к уродцу какому-то. Да я и сам таковым себя считал! Тяжело оставаться вечно молодым. Жизнь движется, девушка, на которой ты женился, стареет, даже твои дети становятся старше тебя. Ты знаешь, что рано или поздно увидишь их смерть. Это невыносимо! Если бы я помнил прошлые жизни, происходящее не было бы столь болезненным. Но я считал себя жертвой эксперимента Барковского, генетическим мутантом! И наступил момент, когда я предпочёл уйти и никого не видеть. Я прожил в одиночестве тридцать лет, а когда выбрался из добровольного заточения в Гималаях, то не захотел искать членов семьи. И узнавать о них не стал. Я предпочёл помнить Кей молодой. Я не желал знать, какими стали сыновья, чтобы навеки сохранить их в памяти юными, беспечными, ещё не осознающими тот факт, что их отец бессмертен, как сказочный Кощей. Да, это трусость и бегство, но именно таким был капитан Картрайт — жалким, ничтожным, готовым сбежать куда угодно, лишь бы спрятаться от своей реальности. А теперь, когда я наговорил в присутствии кучи народа столько личного, хочу спросить: почему ты вдруг решил задать мне такие вопросы? Что тебе за дело до моей жизни?

У Дакуса не дрогнул ни единый мускул на лице.

— Во-первых, — собравшись с силами и стараясь казаться невозмутимым, произнёс он, бросив короткий взгляд на Ни-иту, — сегодня ты забрал девушку, которую я успел полюбить, даже не позволив с ней попрощаться. Я шёл к Даэне. Ты встал на моём пути в облике жреца Зоурина и не пустил к ней, а потом уже стало поздно. Даэна вернула свою прежнюю личность, и никакое прошлое, связанное со мной, больше не имеет значения. Поздравляю, ты выиграл!

— Погоди, насчёт Даэны… Ты неверно понял, — начал Шиам, но Дакус просто стиснул кулаки и гневно мотнул головой, заставляя его умолкнуть.

— Не надо оправданий, — Дакус кинул полный боли взгляд на Ни-иту. — Что для вас среди многих прожитых жизней ещё одна? Вы же всемогущие боги, проводящие опыты над целыми мирами! Куда простым смертным до вас!

— Ты заблуждаешься, Дак…

— Но есть кое-что, о чём не известно даже великому вселенскому богу! — снова перебил его Дакус, задыхаясь от гнева. — Например, то, что Джеймс Картрайт был моим дедом. Или всё-таки известно?

— Что? — спросил Шиам, не веря собственным ушам.

— Я — ваш правнук, капитан Картрайт! — хрипло рассмеялся Дакус. — Пока ещё живой и молодой, пока ещё — ничуть не старше вас. Впрочем, простите. Такую правду вы, наверное, не желали знать? Да она и не имеет для вас особого значения, как и вся ваша земная жизнь. Я прав?

Конрад стоял на месте, потеряв дар речи и не зная, как реагировать на внезапное признание Дакуса. Итэтэ и земляне, присутствующие в хранилище, замерли тоже. Внезапно в ужасающей тишине послышался поражённый голос Марселя:

— Замкэпа — правнук кэпа? Возлюбленная ушла к прадеду? Дела-аа…

— Худшего любовного треугольника представить невозможно, — пессимистично подытожил Хорхе, успев поддержать за плечи пошатнувшихся Энеобе и Анте Кина.

====== Глава 29. Двойной узор. Начало разъятия ======

Конрад быстро пришёл в себя после ошеломляющей новости.

— Говоришь, правнук? Но в твоём досье, присланном мне перед отбытием на Альризу, я видел другие имена твоих родственников, не связанные со мной.

— Лидия и Святослав Матвеевы? — невесело усмехнулся Дакус.

— Верно. Я ещё удивился, что фамилии у тебя и родителей разные, да и имя не похоже на русское, но не стал спрашивать. Не желал показаться бестактным.

— В девятнадцать лет я поменял фамилию.

— Я прочёл и об этом, — подтвердил Конрад.

— У тебя не возникло вопросов, почему я так поступил?

— Каждый имеет право менять фамилию, если своя не нравится, — пожал плечами капитан «Далласа».

— Когда мне исполнилось восемнадцать, — заговорил Дакус, — те, кого я считал отцом и матерью, вдруг признались, что они лишь воспитали меня, оставив мне имя, данное при рождении. Когда я спросил о своих настоящих родителях, они сделали вид, будто им ничего не известно. Вскоре я случайно выяснил: это ложь. Они прекрасно знали мою родословную! Я разозлился и решил порвать с ними. Избрал самый глупый способ доказать независимость: уехать подальше, сменить фамилию… Нелепый юношеский максимализм! Я начал учиться на программиста и конструктора си-кораблей, готовясь сопровождать команду астронавтов в опасных миссиях. А ещё я упрямо продолжал искать сведения о себе самом. Поиски оказались непростыми и заняли несколько лет. Только недавно, узнав правду из письма, присланного мне на «Даллас», я понял, почему мама и отец так вели себя. Они защищали меня от «страшной новости» о том, что я — потомок того самого Картрайта. Их пугала мысль, что я брошусь разыскивать тебя — того, кому, по сути, плевать, кто я и где нахожусь. Святослав и Лидия полагали, что для меня будет тяжёлым ударом осознать, насколько я безразличен своему единственному родственнику. Ты жил так, словно никогда не имел семьи. Быть одному, не спорю, легче, чем брать ответственность за ребёнка! Лучше и не знать, что ребёнок вообще существует, позволив кому-то другому воспитать его. Тем более, это всего лишь правнук.

— Давай отложим этот разговор, — видя, как взвинчен Дакус, Конрад сделал успокаивающий жест рукой, но не решился и пальцем прикоснуться к своему рассерженному потомку. — Сейчас нам необходимо закончить дело, от которого зависят десятки тысяч жизней и целостность граней истинного Космоса. Когда переберёмся на Планету Странников, я выслушаю тебя и отвечу на любые вопросы. И, поверь, не стану лгать.

— Но у меня нет вопросов, — с горечью рассмеялся Дакус, снова взглянув на Ни-иту так, будто прощался с ней навсегда. — Я просто хотел, чтобы ты знал о моём существовании и о моих чувствах к девушке, не так давно называвшей себя Даэной.

Ни-ита приблизилась к Дакусу и, нисколько не боясь, что её оттолкнут, мягко прикоснулась к руке помощника капитана.

— Конрад пытался дважды тебе сказать, но ты злишься и не слушаешь. Давай скажу я. Даэна внутри меня, цела и невредима! Ты не потерял её. Вместе мы найдём способ её вернуть.

Дакус растерялся и некоторое время удивлённо разглядывал Ни-иту.

— Как возможно вернуть ту, чья личность являлась прикрытием для возлюбленной моего прадеда? Ведь ты была Даэной, пока не обрела свой изначальный узор, настоящее имя и воспоминания?

— Нет, — руки Ни-иты нежно скользнули по щекам Дакуса, и мужчина едва удержался от желания в ответ погладить её ладони. — Мы с Даэной — не одно существо, хотя, безусловно, очень тесно связаны. Даэна помогла мне спрятаться внутри своего узора, когда я очутилась на Альризе. Я пришла сюда в поисках Шиама, но из-за здешнего страшного предсказания, связанного с представителями моей расы, долгое время не могла открыто проявить себя. Поступи я так, меня бы уничтожили либо Воины с Магами, либо сама планета. Сначала я пряталась внутри Даэны, теперь она точно так же скрыта во мне. Печально, но страшное предсказание оказалось верным, — заметила Ни-ита, поворачиваясь к остальным итэтэ и обращаясь теперь уже к ним. — Мы с Братом пришли с мёртвой Шепси и стали невольной причиной гибели вашего мира. Мы виноваты в том, что много циклов назад начали эксперимент, не задумываясь о его последствиях. К сожалению, когда Система и Альриза будут уничтожены, мы с Братом не сумеем создать новый мир для вас, ведь мы сегодня отдадим Системе узоры Конструкторов и потеряем почти все свои прежние способности. Но Орус и Рамия переселят вас однажды на планету, которая будет намного лучше этой! Однако сумеете ли вы простить нас за всё содеянное, даже обретя где-то новую жизнь?

Среди итэтэ раздались взволнованные голоса, становившиеся всё громче. Лидеры, Маги, Воины, представители Храма Искусств и даже ирги и простые жители Альризы о чём-то бурно совещались, словно не осталось между ними никаких личных разногласий. Вдруг от толпы отделился Лидер Раато. Он поклонился сначала Шиаму, потом Ни-ите.

— Мы не имеем права винить вас, — сказал он. — Если бы вы не начали эксперимент, не родилась бы Альриза, мы не появились бы на свет, и просить прощения вам было бы не у кого, поэтому от имени всех выживших в последней битве, я скажу лишь: «Да пребудет с вами благословение Первичного Кристалла и Альризы!»

Ни-ита и Шиам с уважением поклонились Раато, благодаря Лидера за доброе напутствие. Ни-ита снова тепло взглянула на Дакуса.

— Ты связан с моей названной Сестрой, — промолвила она. — Ваши узоры всегда тянулись друг к другу, и я, находясь внутри Даэны, чувствовала это. Я не знаю, какова природа этой связи. У вас нет общей первичной или вторичной нити, но энергия ваших линий стремится к соединению. Сейчас я ещё не знаю, как отделить себя от Даэны, чтобы она не пострадала, но на Планете Странников мы обязательно найдём способ. Кто-нибудь из Сопровождающих или Конструкторов поможет нам.

Керала, стоявшая неподалёку и слышавшая разговор Дакуса с Ни-итой, приблизилась к ним.

— Что если Кьют знает, как безболезненно разделить вас? Несмотря на всю его жестокость, он умён, — девушка понизила голос, — и ты дорога ему. Там, у храма Дана, он дрался, чтобы вернуть тебя. Думаю, если его попросить, он поможет. Сейчас он не слышит нас, не беспокойся, я позаботилась об этом! Я могу пообещать ему свободу в обмен на информацию. Выгодный обмен. Но ему вовсе не обязательно знать, что я не сдержу слово.

— Нет! — с жаром перебила её Ни-ита. — Во-первых, он тебе не поверит. Он сам — мастер лжи, поэтому чужую ложь почувствует мгновенно. Во-вторых, любой его совет, вероятнее всего, приведёт нас в новую ловушку. Я не желаю обращаться к нему, даже если окажусь в совершенно безвыходном положении. Но, — Ни-ита взволнованно поглядела на Кералу, — как долго выдержишь ты? Носить отравленное гневом существо внутри своих линий невыносимо! Как ты справляешься с ним?

Керала слабо улыбнулась.

— Кьют постоянно пытается прорвать мой узор и выбраться, но я не выпущу его. Сил у меня достаточно. Я не позволю причинить вред моей госпоже! А до тех пор, пока вы с ней — единое целое, я буду оберегать и вас.

— Если ты собираешься остаться рядом с Даэной, нося в своём узоре мстительного кгаллена, вы обе всегда будете в опасности, — грустно покачала головой Ни-ита. — Однажды Кьют найдёт способ выбраться, и он отомстит, потому что он никогда не забывает нанесённых ему обид.

Керала задумалась. Потом твёрдо произнесла:

— Значит, мне нельзя уходить на Планету Странников. Придётся отправиться путешествовать по Космосу в поисках мира, где я и Кьют сможем жить, не причиняя вреда никому. Скажи, этот кгаллен на самом деле — слепой странник? Пока он внутри моего узора, я тоже смогу жить где угодно?

— Нет, Кьют мог жить на любой планете, потому что внутри него оставалась часть Первого Имени Шиама и связь со мной. Теперь, когда украденные нити вернулись ко мне и Брату, он не сможет путешествовать повсюду, не рискуя жизнью. Однако, получив даже крохотную часть Системы после её разъятия, ты не погибнешь. Оставаясь в симбиозе с тобой, Кьют сможет жить за счёт твоей энергии. Но готова ли ты к такой жизни?

— Я готова. Последний вопрос, который я сейчас пытаюсь для себя решить: надо ли мне уходить подальше от всех, чтобы не навредить никому?

— Если ты решилась до окончания жизни быть носителем такого опасного существа, как Кьют, то да. Этот кгаллен никогда не изменится. Он всегда будет угрозой для других. Как вижу, отобрав у своего э-ттиа Рождающий Кристалл, который на самом деле оказался прототипом Сияющей Звезды, ты уже сумела вырастить себе полноценный второй узор, подобный линиям кгаллена?

— Да, — кивнула Керала.

— Это сильный узор. Он позволит тебе жить почти в любых неблагоприятных условиях, но будь осторожнее: не стань похожей на Кьюта. Не забывай никогда, какая ты на самом деле.

— На моей совести уже есть одна смерть, — вздохнула молодая отступница. — Я убила того, кто предал меня, по чьей вине я очутилась на Мрачном озере. Мы с Кьютом похожи. Оба убийцы.

— Не вздумай сравнивать себя с ним! — поймала её за руку Ни-ита. — Ты другая! Будь ты подобна Кьюту, предала бы Даэну, а не защищала её.

— Во мне словно две части, — с отчаянием призналась Керала. — Одна готова защищать госпожу, а второй безразличны все живущие. Она жаждет убивать каждого, кто встанет на её пути. Какая из двух частей истинная?

— Та, которой ты отдашь предпочтение, — честно ответила Ни-ита. — Всё зависит от тебя и твоего выбора.

— Я покалечила свой узор, модифицировав его. Я желала стать самой сильной, чтобы никто больше не посмел предать меня. Теперь сожалею о своём решении. Мне больше никогда не стать прежней. Всё, что я могу сделать полезного — убрать с вашего пути этого одержимого безумца, унеся на самый край Космоса, на необитаемую планету, где способны выжить лишь такие, как я и он! Клянусь, Кьют никогда больше не найдёт ни тебя, ни Шиама, ни госпожу. Об одном прошу, — и Керала умоляюще сложила руки перед собой, — когда меня не будет рядом, станьте Даэне сестрой вместо меня, отделите её узор от своего, подарив шанс на счастливую жизнь!

Дакус с невероятным удивлением смотрел на красивую черноволосую девушку, просившую за ту, кто была дорога и ему.

— Кем ты приходилась Даэне? — не выдержав любопытства, обратился он к Керале. — И как тебя зовут?

— Нимма, — отозвалась Отдающая. — Есть у меня и другое имя — Керала, но я ненавижу его. Я служила Даэне, когда она находилась в храме Магов. Никто так не заботился обо мне и не доверял, как госпожа, поэтому я привязалась к ней. А вы, наверное, астронавт с Земли, которого Тай предпочла другому?

— Другому?! — разволновался Дакус. — Кому?

— Неважно, — тихо улыбнулась Керала. — Ваш соперник никогда не побеспокоит вас. Да он и не был соперником, — рука Кералы случайно соприкоснулась с ладонью Дакуса, и отступница вдруг странно посмотрела на помощника капитана. — О, — прошептала она, — и ты такой же?

— Что ты имеешь в виду? — удивлённо спросил Дакус. — Какой я?

— Внутри тебя второй узор.

— Да откуда ему взяться? — недоверчиво усмехнулся помощник капитана. — Я не Бог, не Конструктор, не Сопровождающий… Обычный человек.

— Если позволишь, я попробую определить принадлежность узора. Я знаю несколько типов линий, но, разумеется, далеко не все.

— Мне как Конструктору известны почти все расы Космоса, — Ни-ита шагнула вперёд и осторожно прикоснулась к вискам Дакуса. — Позволишь взглянуть? Ментальное сканирование совершенно безвредно. Правда, оно займёт несколько минут.

Дакус кивнул, молчаливо разрешая. Ни-ита прикрыла глаза и некоторое время стояла, впитывая по каплям информацию, скрытую внутри энергетических нитей землянина. Наконец, опустив руки, потрясённо промолвила:

— Невероятно… Я вижу спящий узор итэтэ и осколок Системы!

— Если Дакус уже жил на Альризе, при этом участвовал в разъятии планетарного ядра, — Шиам понизил голос практически до шёпота, — то это может означать одно: среди вон той кучи ребят, — он осторожным жестом указал в сторону толпящихся итэтэ, — есть его прежняя инкарнация.

— Я ничего не помню ни о каких других жизнях да и не верю в них! — мигом отрёкся от всего Дакус.

— Про кокон и бабочку я тебе потом расскажу, — бодро начал Иджи, но тут же осёкся и хмыкнул, поправив себя. — Нет, не расскажу. Мне скоро помирать. А, ну тогда… Марков расскажет!

— С этим парнем та же ситуация, что и со звёздным скоплением? Кто-нибудь объяснит, почему такое происходит? — заговорил Марков, обращаясь, в основном, к Иджи.

Конструктор вздохнул.

— Видимо, придётся рассказать, раз уж столь чудные дела творятся. Пойми, дружище, каждый экспериментальный мир существует в собственной временной петле, причём у Конструктора, создавшего и ведущего его, есть доступ из истинного Космоса в любую временную точку такого мира. Если Конструктор желает произвести некое изменение в программе экспериментального мира, а сам в этот момент находится не на одной из ключевых планет, то ему не удастся сделать ровным счётом ничего. Он просто, как это говорят, «выражает намерение». «Загадывает желание». Информация о намерении поступает в Первичный Кристалл, и тот в удобное для Конструктора время, по меркам истинного Космоса, напоминает о необходимости привести намерение в исполнение. Конструктор, выйдя из экспериментального мира на одну из ключевых планет, где имеется возможность управления временными мирами, допустим, на Планету Странников, производит запланированное изменение. Если смотреть с точки зрения пространства-времени истинного Космоса, противоречий нет. Причины и следствия не перепутаны. Однако каждый Конструктор часто путешествует между мирами, разделёнными Завесами. Циклы времени таких миров совершенно не совпадают. Намерение, выраженное внутри экспериментального мира А, воплощается через истинный Космос в экспериментальном мире Б, где время течёт на несколько порядков быстрее по отношению к миру А. Время бывает замкнуто в цикл, поскольку без прохождения нескольких циклов трудно понять, годится временный мир для присоединения к Космосу или нет. Вот почему, если путешествуешь сквозь Завесы, можно иногда столкнуться со следствиями своих поступков раньше вызвавших их причин. Конструкторы к подобным противоречиям привыкли. Главное, не забывать вносить в пространстве истинного Космоса изменения, о которых, впрочем, всегда напомнит Первичный Кристалл. У него память ого-го, в отличие от нашей!

— Истинный Космос — это суперкомпьютер, подобный здешней Системе? — уточнил Марков.

— Да, — подтвердил Иджи, — фактически это компьютер, созданный и поддерживаемый Бездной. Временные миры — нечто вроде бета-версий программ, многократно запускаемых на исполнение и тестируемых, пока программа не будет полностью избавлена от ошибок. Тогда её можно сохранить. Ну, или убедиться после многочисленных тестов, что такая программа нужна, как рыбе зонтик, и стереть её.

— Мы сейчас находимся внутри бета-версии? — продолжал интересоваться Марков.

— Конечно, но в пространстве истинного Космоса, как видишь, изменения, коснувшиеся этого мира, уже кем-то произведены. И пусть тебе из нынешней точкипространства-времени подобное кажется нарушением неких абсолютных законов, но это не так. Когда вы вернётесь на Планету Странников, Орус или Рамия, несомненно, услышат, как расшумится Первичный Кристалл, вопя «Аларм!*» и требуя восстановления причинно-следственных связей во временных мирах. Орус или Рамия те связи, разумеется, восстановят. Куда ж им деваться, если, кроме них, других Конструкторов, наблюдающих за этой частью экспериментального пространства, уже не останется?

Иджи весело подмигнул своему наставнику и другу, а Орус только хмыкнул и снисходительно улыбнулся. Так обычно улыбаются родители в ответ на детские забавы малыша.

— А сейчас, — снова заговорил Иджи, — последовательность действий проста. Мы отправляемся в жерло вулкана, называемого Системой, отдаём ей узоры, позволяем разделиться и раздать животворящие кристаллы присутствующим. Затем Ни-ита и Шиам возвращаются, помогают Орусу телепортировать итэтэ и землян на Планету Странников. Там, будучи в безопасности, вы усядетесь в удобные кресла и станете наблюдать через портал Библиотеки, как из ядра красиво распадающейся разноцветным фейерверком Альризы рождаются новые звёзды, планеты и мелкие осколки для обрамления Млечного Пути. Толку от всего этого добра, честно признаюсь, не будет никакого. Все эти части умершего ядра так и останутся висеть в пустом пространстве, радуя взор представителей различных рас эффектным «бриллиантовым» блеском. Но довольно болтать. Пока мы болтаем, Система распухает. Так кто открывает адовы ворота?

— Я, — откликнулся Шиам. — Раз все готовы — идём! Если я вдруг не вернусь даже в качестве Зоурина или Конрада, позаботься о команде, — попросил вдруг капитан, быстро взглянув на Дакуса. — Обещаешь?

— Не вопрос, — спокойно ответил тот, словно не произошло между ними резкого разговора несколько минут назад.

«Мы нашли третий необходимый для процедуры разъятия узор. Впусти нас!» — мысленно обратился Шиам к Системе, не желая более оттягивать неизбежное.

И снова хранилище Северного храма залил ослепительный серебристо-белый свет, превратившийся вскоре в золотое сияние. Шиам, Ни-ита и Иджи исчезли внутри открывшегося портала, ведущего в центр Системы. Марков, Си-А, Орус, итэтэ и земляне остались ждать…

Комментарий к Глава 29. Двойной узор. Начало разъятия * “Тревога!” (пер. с англ.)

====== Глава 30. Переселение ======

«Как ничтожная девчонка с примитивной планеты сумела поймать меня в ловушку? — негодовал Кьют, пытаясь выпутаться из линий чужого узора, стиснувших его в невыносимо тугой кокон. — Она ведь не кгаллен, лишь жалкое подобие», — однако все попытки разорвать мешающие ему нити, пустив по ним избыточную энергию, не приводили ни к чему. Он влип, будто муха в умело сплетённую паутину. Линии, окутавшие его и державшие в плену, ощущались ничуть не менее мощными, чем те, из которых он чудом выбрался после того, как его захватила Ирэн.

Кьют не чувствовал и не слышал происходящего снаружи. Сидя в тесной коробке собственного сознания, он исходил бессильной яростью, не имея власти ничего изменить. Неожиданно нити узора, некогда вырванные из Первого Имена Шиама, вспыхнули ярко-голубым светом, и Кьют ощутил, что не может эти с трудом отвоёванные линии удержать. Медленно вытягиваясь из него, они растворялись и исчезали куда-то, а его собственный узор менялся, возвращаясь к прежнему, давно забытому состоянию.

Кгаллен запаниковал.

«Я погибаю?» — мысленно задал он вопрос в пространство.

«Нет, — с усмешкой ответила ему его новая тюремщица, чьего имени он даже толком не запомнил. — У тебя всего лишь забрали украденное, но ты не умрёшь. Мы стоим друг друга. Оба убийцы, поэтому я оставлю тебя в своём узоре навсегда. Считай, что ты мне понравился», — и Керала хищно усмехнулась.

«О, только не говори о любви, мне такого не вынести!» — расхохотался Кьют.

«И не собиралась, — презрительно откликнулась бывшая Отдающая. — Я говорю о схожести узоров и о закономерной тяге к кому-то, подобному мне. Любить я давно не способна. Однажды я уже разорвала вторичные линии, связавшие меня с тем, кто предал меня. В другой раз такой ошибки не совершу. Я ни с кем не создам новую связь, но симбиоз двух преступников — это по мне. И по тебе. Не считаешь?»

«Можешь мечтать сколько угодно, но как только я освобожусь, — а однажды это непременно случится, — пощады не жди!» — холодно предупредил Кьют.

«Сначала выберись, — услышал он язвительный ответ. — Потом выживи. Сейчас ты жив благодаря моему узору и его связи с Альризой. Украденные тобой линии вернулись к Ни-ите и Шиаму. Ты, несомненно, почувствовал это. Без этих нитей тебе не выжить!»

«Рано радуешься, — парировал Кьют. — Ты слишком плохо меня знаешь, глупая девчонка! Я находил выход из куда более безнадежных ситуаций, так что увидим, как долго продержится симбиоз, на который я не давал согласия. Я уйду, предварительно уничтожив тебя. Можешь уже начинать считать себя мёртвой!»

«Попытайся, — подначивала его Керала. — Давай, попробуй, а я погляжу на твои жалкие потуги!»

Кьют замолчал, призадумавшись. Спорить больше не имеет смысла. В каждом узоре имеется слабое место. Есть оно и у глупой девчонки-итэтэ, возомнившей себя кгалленом. Ничего, у него уйма свободного времени! Он прочтёт её узор точка за точкой, петля за петлёй, найдёт слабое место и выберется наружу. И тогда она непременно пожалеет, что так отвратительно поступила с ним.


Для одного дня случилось слишком много, и всё, что оставалось сейчас Дакусу — беспомощно ждать. Сердце сжималось. Он волновался о Конраде куда больше, чем сам того хотел.

«Возвращайся невредимым, даже если солгал насчёт Даэны и сбежишь потом, чтобы не отвечать за свои слова. Но, главное, спаси всех, кто надеется на тебя, и сохрани ту, которая дорога нам обоим!» — лихорадочно размышлял Дакус, стоя рядом с Хорхе, Марселем и Энеобе, приобнявшими его за плечи. Ирбис с яркой шерстью, словно огромный домашний кот, подошёл и плюхнулся на ноги помощника капитана. Приветственно заурчал, прикрыв глаза. Брюхо животного почему-то было горячим, словно нагретый чайник. Дрожь, бившая Дакуса, мгновенно прекратилась. Он успокоился.

Десятилетний светловолосый мальчишка из расы Тьео, повсюду следовавший за Пашей, тоже остановился рядом, искоса поглядывая на помощника капитана, но не решаясь заговорить. Пацан действительно оказался преображённым Гошей, о чём Дакусу охотно сообщил Энеобе, успевший пообщаться с мальчиком, пока Конструкторы обсуждали свои важные вопросы. Некогда болтливый коррос теперь притих и боялся рот открыть. Похоже, осознавал всю серьёзность ситуации.

У Дакуса внутри вдруг шевельнулось необъяснимо горькое чувство, будто с ним такое происходило всегда: он вечно оказывался не у дел, терял дорогих людей, его отвергали. И всё, что оставалось, смиренно ждать, не имея сил и возможности изменить события. Беспомощность и злость на себя за собственные нерасторопность и слабость преследовали его постоянно. На долю секунды перед внутренним взором Дакуса мелькнул яростный бой возле какого-то храма, сложенного из зелёных кристаллов. Храм медленно рассыпался на части, будто состоял из песка. Дакус вспомнил смертельную рану в груди, нанесённую неведомо кем, которую он сам зачем-то углубил собственными руками, словно мечтая покончить с собой.

Помощник капитана встряхнулся. Откуда такие воспоминания взялись в его памяти? Ничего подобного с ним не происходило. Наверное, виновата эта странная планета, насылающая свои нелепые видения. Или ему примерещилось что-то из-за переживаний за Даэну? Впрочем, за Конрада и за незнакомого Конструктора, добровольно решившего отдать свой узор, кажется, он невольно беспокоился тоже. Дакус подумал о том, никогда не чувствовал себя героем, готовым спасать миры, но будь он сам Конструктором, то, несомненно, поступил бы, как Иджи.


— Приготовьтесь к отделению узоров. Процесс предстоит болезненный, — честно предупредила Система.

Ни-ите показалось, будто в интонациях её мелькнуло сочувствие. Было необычно улавливать эманации сострадания от существа, чей узор кардинально отличался от нитей Детей Космоса.

— Я готова, — промолвила Ни-ита.

— И я, — отозвался Шиам.

— А у меня нечего отделять. Забирай всего целиком! — беспечно махнул рукой Иджи.

— Я запомню твой узор, — отчеканила Система. — Когда придёт удачное время, он будет восстановлен.

— Да я не то чтоб сильно рассчитывал на воскрешение… — почесал затылок Иджи.

— Я запомню твой узор, — упрямо повторила Система. — И ваши линии тоже, — добавила она, обращаясь к Шиаму и Ни-ите. — Если готовы — тогда начинаем!

Шиам даже не мог представить, что сейчас чувствует Иджи. Бывший Дангар не терял себя полностью, отдавая лишь одну свою часть, но и ему казалось, что из него вытягивают все силы, самую суть, вырывают корень существования, некогда вросший в одну из граней Космоса. Он едва удержался от рвущегося наружу крика.

Когда почти семь сотен лет назад Кьют беспощадно разорвал линии его Первого Имени, не подозревая, что у ненавистного соперника есть и другой узор, это тоже отозвалось болью, но не такой пронзительной и оглушающей. Система на миг показалась Шиаму вовсе не разумным существом, способным на переговоры и сочувствие, а огромным пауком, пожирающим Первые Имена невинных жертв.

«Прощайте, друзья. Может, однажды встретимся?» — услышал он внутри себя тихий голос, и золотистый шар, испускавший тёплый свет, в который превратился Иджи после развоплощения, рассыпался искрами в окружающем пространстве.

«Встретимся обязательно!» — быстро откликнулся Шиам, надеясь, что Иджи успел воспринять волну его мыслей.

Узор, похожий на крупный цветок вишни, расплёлся, превращаясь в длинную нить, которая, истончившись, укоротилась и исчезла. Энергия исчерпалась полностью, и никому было неведомо, что сейчас в хранилище Ара разрывающую боль в груди ощутили двое Сопровождающих. Марков и Си-А не сказали друг другу не слова, лишь безмолвно прикоснулись один к другому. Да и что здесь можно было сказать? Просто ещё раз мысленно попрощаться с тем, кто являлся их создателем, а потом надеяться, что однажды хватит сил и умений вернуть его.

Опомнившись, Шиам повернулся и посмотрел на стоящую рядом Ни-иту. Она выглядела измождённой и бледной, но в остальном, казалось, ничего не изменилось в ней. Кроме одного: узора Ирейи больше не существовало. Система забрала эти линии, расплетя их и впитав всю их энергию. И так же, как Марков, находясь в хранилище Ара, коснулся сейчас руки Си-А, утешая её, теперь и Шиам дотронулся до своей любимой, пытаясь уменьшить её страдание.

— Полученных сил вполне достаточно, — удовлетворённо сообщила Система. — Я не ошиблась в расчётах. Приступаю к разъятию!

Перед лицами Шиама и Ни-иты материализовались два небольших кристалла.

— Примите их, — попросила Система. — Знаю, внутри вас уже есть Сияющие Звёзды, но эти части станут заменой потерянных узоров. Слепки ваших прежних нитей содержатся в них. Просто крошечная копия на память. Это всё, что я могу вам дать перед тем, как завершу своё нынешнее существование.

Немного поколебавшись, Ни-ита и Шиам взяли предложенные кристаллы и, поцарапав себе сгиб локтя, позволили осколкам втечь внутрь. Золотое сияние пропало, портал, соединящий хранилище с центром Системы, закрылся. Шиам и Ни-ита снова очутились рядом с итэтэ и командой землян.

Рамия уже открыла спасительный выход, и итэтэ один за другим уходили через него на планету, которая отныне должна была стать их новым домом. Марков и Си-А перенаправляли парящие в воздухе кристаллы хранилища Северного храма. Искрящимся потоком те уплывали вместе с бесчисленными осколками Системы через портал. Гладкие конусы, пирамиды с пятигранными или семигранными основаниями, эллипсоды и шары — многочисленные приборы, предназначенные для различных бытовых нужд, следовали за теми, кто продолжал в них нуждаться и на новом месте жительства.

— Конец эксперименту, — невольно вырвалось у Ни-иты. — Он так долго длился, и всё-таки… Неужели мы не добились ничего? — она печально посмотрела на Шиама.

— Ошибаешься! Мы вступили в контакт с жителями Бездны, получили богатый опыт. У меня появился правнук. Возникли две новые расы существ. Нельзя сказать, что ничего не добились, — и Конрад посмотрел на Дакуса, нерешительно переминавшегося в отдалении, не сводившего с него и Даэны внимательного взгляда, но почему-то не решавшегося подойти ближе.

Тогда вместе с Ни-итой Конрад сам приблизился к своей команде.

— Идёмте, ребята? Куда бы нас ни переправляли, думаю, там не будет слишком плохо? — бодро сказал он.

— Капитан, — робко промолвил Марсель, — а каково это — быть Богом?

— Твоя информация устарела, — рассмеялся Конрад. — Отныне я не Бог. Я отдал Системе свой узор Конструктора. Скоро от моей памяти о первой жизни мало что останется… Жаль! Кстати, не думайте, что создавать узоры планет — легко. Это труд, более серьёзный, чем путешествовать в межпространстве. Ошибки дорого обходятся. Сами видите, что произошло с Альризой.

— Хорошо, что вашу последнюю ошибку удалось исправить, — припечатал прямолинейный Хорхе. — Осталось только узнать, как эти Конструкторы собираются переправлять «Даллас»… А, вопрос снят! — физик заметил, как корабль внезапно сам собой оторвался от пола хранилища и медленно поплыл следом за итэтэ, уходящими через портал. — Мне бы так уметь, — заключил он.

— И мне! — выпалил Анте Кин, а Энеобе просто удивлённо крякнул.

Павел в облике барса, негромко зарычал, вероятно, давая понять, что и он бы от сверхспособностей не отказался. Гоша, доверчиво прижавшись к ирбису, завороженно следил за тем, как эвакуируются на другую планету потерявшие родной дом жители Альризы.


Плато, сложенное из бледно-голубых кристаллов, без малейших признаков растений или животных, обитающих на нём, глубоко разочаровало итэтэ.

— Почему не позволить нам жить вон на той поляне, над которой оранжевые бабочки вьются? Или в том пышном лесу с сине-розовыми деревьями? — вопрошал Лидер Вайто у Оруса, глядя с высоты плоскогорья на расстилающиеся внизу прекрасные пейзажи. — Да, вы сдержали слово: привели нас на чудесную планету, но какой смысл перемещать всех на пустынную равнину, если внизу намного лучше?

— Там живут другие существа, — терпеливо пояснил Орус. — В бестелесной форме, но всё же… Вы побеспокоите их, они — вас. Вам надлежит остаться здесь.

Итэтэ недовольно зашумели.

— Но тут нет пищи! — раздались возмущённые крики со всех сторон. — Мы умрём от голода!

— На Планете Странников за всё время её существования никто не умер. Тем более, от голода, — уверил их Орус. — Дайте планете просканировать ваши узоры и понять, что именно требуется создать для вас.

— Создать? — напряжённо поинтересовался Лидер Лефус, стоявший на плоскогорье в окружении своих Воинов с мрачными лицами. — Объясните, о чём идёт речь!

Заметив, что Орус скоро утратит терпение, вмешался в беседу Марков:

— Ваше пустое плато, где нет пищи, скоро превратится в райский уголок. Вот только не советую вспоминать про Явления, иначе Планета Странников воспроизведёт и их.

— Погодите, — растерялся Вайто, — здешняя планета создаст ту же обстановку, которая была на Альризе?

— Через сутки, — доброжелательно улыбнулась Си-А. — Планете Странников нужно время, а пока потерпите. Поверьте, через ваши узоры к вам будет поступать необходимая энергия, поэтому голода вы даже не ощутите. О вас позаботятся наилучшим образом. А дальше вам решать, как жить: среди Волн и Явлений, воюя друг с другом, или в мире и согласии.

Гиррэ, расположившийся отдельной группой с иргами, услышав это, косо поглядел в сторону Лидеров. Мгновенно забыв о том, как они сплотились на Альризе незадолго до её гибели, Лидеры храмов ответили ему и Римару не менее враждебными взглядами.

— Я не позволю вам снова создать Мрачное озеро и заточить нас! — предупредил Гиррэ. — Даже не вздумайте.

Судя по выражению его лица, Вайто хотел ответить что-то оскорбительное, но Раато вдруг вышел вперёд и поднял руку, привлекая к себе внимание.

— Боги переселили нас на свою землю, и мы должны начать здесь гораздо лучшую жизнь. Проступки иргов отныне забыты, но если кто-то, начиная с этого мгновения, совершит преступления против итэтэ или здешней планеты, он будет сурово наказан. У нас пока нет Кодекса, но два главных правила я немедленно озвучу: не причинять вреда нашей новой родине и жить в мире. Разногласия решать либо между собой, либо, если мирным путём добиться согласия не получается, приходите за решением к Лидерам храмов или ко мне. Ясно?

Некоторое время царила тишина, а потом послышались голоса рядовых итэтэ, повторявшие лишь одно слово:

— Справедливо!

Ненадолго переместившись куда-то, Орус вернулся обратно вместе с Рамией, несущей в руках крупный серебристый шар.

— Здесь содержится полная хроника процесса разъятия, — громко объявила Рамия. — Я принесла запись этих событий, поскольку вы имеете право знать, как закончилось существование вашей родной планеты. Но если вы не желаете ничего видеть, я унесу прибор…

— Мы желаем видеть! — громко воскликнул Раато. — Покажи нам!

Все остальные поддержали его одобрительными возгласами. Рамия выпустила шар из рук, и тот завис в воздухе. Итэтэ молча уселись на каменистую землю плечом к плечу тесным полукругом, уже не разбирая, кто отступник, кто Лидер, а кто — обычный житель. Из сердцевины шарообразного кристалла появился белый луч, сформировавший в воздухе трёхмерную голограмму. Сквозь слёзы, выступившие на глазах, итэтэ безмолвно наблюдали за тем, как их Альриза рассыпается фейерверком сияющих искр, превращающихся в звёздные скопления, планеты, астероиды и в космическую пыль, постепенно сгустившуюся до гигантских облаков протяжённостью в несколько сотен тысяч световых лет.

====== Глава 31. Исполненные намерения ======

Расположившись в центральном зале Библиотеки под прозрачным куполом, пропускавшим всегда одинаковое количество мягкого золотистого света, Орус присвистнул, оценив объём предстоящей работы. Присланный в голограмме список намерений, предназначенных для исполнения, впечатлял. Исполнителю отводилось менее суток на приведение в порядок узловых точек Первичного Кристалла. Оставшись без внимания, эти важные ключевые моменты могли стать причиной критических ошибок во временных мирах.

— Требуется помощь? — Рамия приблизилась сзади, уткнувшись подбородком в плечо Оруса.

— Думаю, справлюсь, но… взгляни! Здесь не только мои наработки, но и другие, о наличии которых я не подозревал. По одной Альризе прилетело три, — нежно погладив руку девушки, Орус указал Рамии на мерцающую голограмму, зависшую в центре помещения:

«Перечень срочных намерений, выраженных в точке ƛ120-11590, временная полусфера JM55, планета Альриза. В связи с отсутствием узоров с Первыми Именами Эриус (Иджи), Ирейя, Дангар, срочно требуется найти другого исполнителя. Незамедлительно восстановите причинно-следственные связи во временных мирах!»

— Похоже, запланированный отдых среди цветущих оранжерей планеты Рээйнос придётся ненадолго отложить, — Орус наклонился и поцеловал тонкие пальчики своей подруги. — Мы же не хотим, чтобы временные миры, в которые вложено столько сил, рассыпались на части из-за возникших парадоксов?

— О нет, — замахала руками Рамия. — Нет, конечно! Не буду тебя отвлекать. Ухожу, — и она, неохотно разжав объятия, шагнула к выходу.

— Ты вовсе не мешаешь, — будто невзначай отметил Орус. — Наоборот, когда ты рядом, я работаю эффективнее. Возможно, гуманоидным расам влюблённость мешает, а Конструкторов любовь окрыляет, — добавил он, невольно вгоняя девушку в краску. — Вот, погляди! В перечне есть даже намерение, выраженное Элохаром: продолжать помогать Космосу в экстренных ситуациях. Я немедленно отправлю запрос в Первичный Кристалл на восстановление его узора. Думаю, отказа не последует. В новом цикле Элохар сам попросит Старейшин помочь подобрать для него новый проект.

— Он родом с Лигарии? — уточнила Рамия.

— Оттуда.

— Чувствующий?

— Угадала. В отличие от Сопровождающих, Чувствующие, как и эмпаты, завязаны на впитывании эмоций. Но, кроме этого, они умеют изменять вторичные линии и влиять на них. Будто некие кудесники, ваяющие шедевры из Вторых Имён различных существ.

— Но зачем Чувствующего отправили на Альризу? — недоумевала Рамия.

— Для Альризы тогда это был наиболее подходящий вариант. Старейшины Террениус и Зейтерус приняли такое решение во времена, когда Мудрецы, способные связаться с истинным Космосом, перестали рождаться. Итэтэ запаниковали, предположив, что порвалась последняя нить, связывающая их планету с Богами. Появилась необходимость успокоить их, повлияв на вторичные узоры и уняв всеобщую панику. А кто с этим справится лучше Чувствующих? Кроме того, Конструкторам хотелось иметь на планете хоть кого-то, кто бы поддерживал канал связи для передачи данных, чтобы мы быстро узнали о начале катастрофы, случись такое. Элохар отлично исполнял свои обязанности много сотен лет. Но Чувствующие, по сути своей, хрупкие существа. Явления повредили его вторичный узор, и Элохар потерял память спустя пять сотен лет. Он забыл, как обновлять себя, состарился и умер, отдав энергию узора за спасение группы Магов незадолго до гибели Альризы. Перед смертью он успел высказать намерение присутствовать там, где вновь потребуется его помощь. Разумеется, такое желание будет осуществлено Космосом, ибо оно — благородное.

— Я вижу в списке намерение о том, чтобы создать скопление возле звезды Беркрукс из осколков Альризы, — с лукавой улыбкой напомнила Рамия. — Оно твоё?

— Да, и скопление будет создано! — вдохновенно воскликнул Орус, но вдруг умолк, обнаружив в информационной голограмме кое-что ещё. — Весьма необычное намерение, — пробормотал он. — Выражено Ирейей? Нет, скорее, кем-то, имевшим доступ к её узору, — поправил он себя, заметив рядом подробное описание линий того, от кого исходил запрос на вмешательство в программу временных миров. — Сейчас запрошу детали.

Внутри голограммы замельтешили символы, прочесть которые, вероятно, успевал только Орус. Рамия сдалась и отвела глаза, поняв: различить что-либо среди мелькающих букв она не в состоянии.

— Жрица храма Магов и Воин Первого Круга?! Та самая девушка, всё ещё находящаяся в симбиозе с Ни-итой? — Орус изумлённо рассматривал несколько последних строчек. — Неужели это её намерение?

Рамия тоже стала взволнованно всматриваться в медленно вращающуюся голограмму.

— Кажется, да, — с сомнением протянула она. — Но действительно как Даэна сделала это? Даже жрецам Альризы не под силу такое, хоть они энергетически сильнее простых итэтэ. Только те, кто имеет отношение к истинному Космосу — Чувствующие, Направляющие, Сопровождающие и Конструкторы — способны выражать намерения, идущие на исполнение. Почему её личное желание Первичный Кристалл сохранил, переслав тебе?

— Вероятно, потому что у Даэны есть задатки Сопровождающей. Только потенциальная Сопровождающая смогла бы, находясь в симбиозе с Конструктором, манипулировать его узором. Причём той частью нитей, которые были скрыты в то время даже от сознания Ни-иты. Разумеется, Даэна делала это бессознательно, а Ни-ита, полностью ей доверяя, позволяла внедряться в свой узор достаточно глубоко, иначе ничего не вышло бы… Рамия, мы не можем потерять эту девушку! Если отпустим её, однажды Тёмные Маги найдут способ использовать линии Даэны для строительства своих отвратительных миров, полных страданий. Надо уговорить её остаться на Планете Странников и обучаться на Сопровождающую. Всеми силами необходимо удержать столь чистый узор от гибельных путей Тьмы!

— Я думаю, она согласится, — с облегчением выдохнув, засмеялась Рамия. — Ведь её названная сестра уходить не собирается. Это весомый повод, чтобы и Даэне остаться. Однако нам нужен способ разделить их с Ни-итой, поскольку сейчас, по понятным причинам, её обучение невозможно. Она спит внутри чужого узора.

Орус задумался.

— Значит, распределение осколков Системы подождёт, — неожиданно решился он. — Начнём с исполнения намерения жрицы Даэны. Думаю, как только оно будет исполнено в пространстве истинного Космоса, трудностей с прекращением симбиоза не возникнет, — Орус указал на последнюю надпись, неподвижно застывшую в голограмме. — Взгляни, чего она желает! Ей угодно, чтобы жрец Торм вернулся живым. Эта девушка даже не осознаёт собственных чувств, что немного печалит меня… Поймёт ли, освободившись? Но я верю, что присутствие Торма вернёт её обратно! Вернее, этого итэтэ из небытия уже вытащили, моя задача повторить в пространстве истинного Космоса чей-то план, уже реализованный во временных мирах. Если верить полученным сведениям, только один узор связан с Даэной так же тесно, и нити его имеют рисунок, подобный линиям Торма. С небольшими отличиями, характерными для землян.

— Полная копия? — ахнула Рамия, не веря своим глазам. — На Земле?! Но как?!

— Дакус уже является отзеркаленным от грани истинного Космоса жрецом. Видимо, Торм после смерти пытался пробить Завесу и уйти в иные миры, но застрял между гранями, в то время как его отражение появилось в 2139 году на Земле. Если это не исправить, то возникнет парадокс. Я охотно помогу сознанию жреца добраться в точку пространства-времени, куда он так стремится! Ему надо соединиться с его собственным отражением.

— И он тогда встретится с Даэной? — с надеждой спросила Рамия.

— Фактически они уже встретились, когда «Даллас» прибыл на Альризу. Сидел бы здесь Марков, опять бы бурчал у меня над ухом про парадоксы времени и про то, что следствия опережают причины… Хорошо, что его нет! — на губах Оруса заиграла едва приметная улыбка.


Странные воспоминания о том, чего он никогда не переживал, не стали слабее после перехода через портал. Наоборот, чем больше Дакус стремился изгнать их из головы, тем настырнее они атаковали разум. Бой у незнакомого храма обретал всё новые детали. Дакус вспоминал, как защищал Даэну от высокого красивого мужчины из расы Анг со злым, колючим взглядом. Неизвестный был силён. Он побеждал, а Дакус падал на землю и умирал, пока Даэна, склонившись над ним, заботливо держала его за руку.

Запершись в одной из кают корабля, Дакус боялся выходить на плоскогорье, где собрались остальные. Помощник капитана не пытался ни с кем разговаривать, так как был уверен, что сходит с ума. Из последних сил он пытался уберечь свой ум от окончательного падения во мрак. Дакус опасался даже засыпать, хотя сон, наверное, принёс бы ему некоторое облегчение.

Марсель ушёл устанавливать контакт то ли с итэтэ, то ли с Конструкторами, забрав с собой Энеобе, Анте, Хорхе, преображённого Гошу и бедного бессловесного Пашу в облике барса, а у Дакуса не осталось сил, чтобы разыскивать доктора и спрашивать, какие лекарства надо принимать при первой манифестации психического расстройства. Помощник капитана попытался связаться с Землёй, чтобы запросить совета, какие действия обычно предпринимают астронавты при галлюцинациях, вызванных неизвестными причинами, но связь не работала. Дакус застонал, вытягиваясь в полный рост на койке. В воображении снова запустились мучительные картины сражения у храма. Как осточертевший видеоролик, который не выключается! По тысячному разу! «Проще умереть», — в отчаянии подумал Дакус, впервые поняв настойчивое стремление Конрада Картрайта исчезнуть из мира живых.

В таком состоянии его и обнаружил Конрад, войдя на корабль. Некоторое время Дакус молча изучал фигуру капитана, выросшую в поле его зрения, а потом вполне серьёзно спросил:

— Ты мне мерещишься или действительно существуешь?

— Существую, — не моргнув глазом, ответил Конрад. — А по какой причине возникли сомнения?

— Почему не ушёл с остальными? — вопросом на вопрос отозвался Дакус.

Их диалог становился всё более любопытным.

— И куда, по-твоему, мне идти? — в свою очередь поинтересовался капитан.

— Наверное, Богам всегда есть куда, — скептически усмехнулся Дакус. — Вся Вселенная открыта.

Усевшись на край постели, Конрад потрепал правнука по руке.

— Сейчас можешь высказать всё, что накопилось за долгие годы. Я перенесу упрёки, сарказм, ярость. Можешь даже морду набить за то, что я не интересовался семьёй в целом и твоей судьбой в частности, жил в Гималаях тридцать лет, наслаждаясь одиночеством. Хочешь выйдем и отведём душу по-мужски там, где никто не видит, и где мы ничего ценного не разобьём?

— Только вот состояние у меня не лучшее для бесед или драки, — Дакус медитативно уставился на серебристую обшивку корабля. — Эта Альриза что-то сотворила со мной. Я вспоминаю вещи, не имеющие ко мне отношения. Уединился вот, чтобы понять: я стал шизофреником или у меня паранойя? Марселя нет, подсказать некому.

— Давай не будем раньше времени ставить диагнозы, — скептически хмыкнул Конрад. — Говори, что именно вспомнил, а я попробую разобраться.

И Дакус рассказал. Конрад выслушал его, не перебивая, а потом промолвил:

— Если начать с восстановления хронологии жизней, то, мне кажется, в сражении у храма ты погиб, а, возродившись, получил тело Дакуса Мэтта. И да, я верю, что с тобой действительно случилось всё, о чём ты вспомнил.

Дакус испуганно подскочил на месте.

— Неужели ты думаешь, что и я — Конструктор? Если у меня две жизни?!

— Нет-нет! — рассмеялся капитан. — Никто не говорит такого. Но последуй моему совету: прямо сейчас перестань отгонять пугающие воспоминания, позволь им вернуться. Дак, и мне было нелегко. Я жил на Земле, совершенно забыв, кем являлся прежде. И вдруг всё нахлынуло… Мгновенно! Мой разум едва не взорвался, как старый снаряд времён Второй Мировой. Мне пришлось примирить внутри себя целых четыре личности, а тебе предстоит разобраться лишь с двумя. Твоя задача проще, утешься.

— Две? — призадумался Дакус. — Откуда тебе известно, сколько их?

— Ну, если вдруг больше двух, ты и с остальными справишься, — оптимистично изрёк Конрад. — Но лучше, если ты вспомнишь сам, хоть я и способен подтолкнуть твою память. Однако попробуй обойтись без моего вмешательства. Для начала вспомни хотя бы своё прежнее имя.

— Как? — отчаянно застонал Дакус. — Это невозможно. В голове всё перемешалось, как в психиатрической клинике, потерявшей главврача!

— Виной тому твой страх. Прекрати сопротивляться, иначе кошмар внутри никогда не закончится. Твой настоящий узор пробудился и желает трансформировать тело, а ты не позволяешь ему! Мне ли не знать? Дак, ты вот-вот станешь прежним, обретя свой исходный облик! Хочешь, буду держать тебя за руку, чтобы тебе не казалось, что ты исчезаешь? В конце концов, для тебя это новый опыт, не стыдно бояться! Помню, когда я в первый раз изменил себе узор, то…

— Просто помолчи, ладно, дед? — сквозь стиснутые зубы пробормотал Дакус. — Я пытаюсь последовать твоему совету. Не мешай уже.

Конрад выпрямился и умолк, сцепив руки на коленях, удивляясь тому, что ему польстило, когда его назвали «дедом».

— Проклятие! И правда будто исчезаю! — Дакус обхватил виски ладонями и громко закричал.

Его крик отразился от потолка и стен каюты, а потом тело помощника капитана засияло так же ярко, как недавно светились узоры Шиама и Ни-иты.

Конрад пытался дотянуться до правнука сквозь искрящийся, бьющий в глаза поток света — и не смог. Ничего не было видно среди этого ослепляющего сияния. А потом оно померкло. На узкой койке каюты помощника капитана сидел черноглазый темноволосый мужчина лет тридцати. Его взгляд был взволнованным и удивлённым.

— Она желала моего возвращения? Она загадала желание вернуть меня, — потрясённо шептал он. — Я откуда-то знаю это…

Конрад кивнул.

— Орус исполнил желание Даэны, увидев его в перечне намерений, подлежащих реализации. Она загадала вернуть тебя через несуществующий ныне узор Ирейи. С возвращением, жрец храма Дана!

Встав обеими ногами на пол, Дакус разглядывал свои дрожащие от волнения руки. Конрад наблюдал за Дакусом, понимая, как ему непросто.

— Я переживал, что она любит другого. Ревновал…

— К себе? — ловко ввернул Конрад. — Та же ерунда, что у меня с Зоурином. Правда, к Зоурину я не ревновал… Повода не было.

— Что со мной случилось?

— С тобой первым или с тобой вторым?

— С первым, конечно! — ни секунды не колеблясь, откликнулся Дакус. — Всё помню, кроме того, что произошло между двумя жизнями!

— Узор Торма после гибели, если верить Орусу, случайно швырнуло о ближайшую космическую грань и отзеркалило. Так возник Дакус Мэтт. Орус пару часов назад отправил истинный узор жреца в 2139 год, чтоб избежать парадоксов. Даэна хотела твоего возрождения. И правильно, я с ней согласен: куда веселее иметь и копию, и оригинал вместо единственной отзеркаленной копии.

— Она всегда любила только меня, — с непередаваемым выражением лица повторил Дакус, привыкая к этой мысли и к воспоминаниям о потерянной некогда жизни, прожитой в теле жреца храма Магов.

— И как ощущения после возрождения? — продолжал подшучивать над правнуком Конрад, пытаясь заглянуть тому в лицо. — Уравновесил прошлое с будущим? Диагнозы себе больше не ставишь?

— Да ну тебя! — отмахнулся от него Дакус.

— Нет, всё-таки, что творится сейчас внутри твоего вторичного узора? — не сдавался капитан. — Мне надо знать, чтоб советовать тебе с позиции старшего и мудрого, — добавил он, будто в шутку.

— Обе мои личности связаны чувствами к ней, — задумчиво проговорил Дакус. — Я полюбил её ещё в храме Дана, став для неё Наставником. Потом эти чувства возродились, когда она спасла меня из смертельной ловушки в лесу. Наша связь не даст моим личностям разъединиться. И советов не надо, хотя за заботу — спасибо! — последняя фраза прозвучала с неприкрытым упрямством.

— Но какая из двух жизней для тебя сейчас ценнее? — продолжал напирать Конрад.

— Да как можно сравнивать? — возмутился Дакус. — Конечно, обе!

— Теперь ты понял, что и для меня земная жизнь имела не меньшую ценность, чем любая другая, прожитая на Шепси или на Альризе? Осознал безосновательность своих прежних упрёков? — Конрад вмиг стал серьёзным.

— Теперь — осознал, — без тени улыбки ответил Дакус.

— И как поступишь дальше со своей бренной оболочкой? Можешь не отвечать, если что, я просто интересуюсь.

— Оставлю себе земное имя, а тело пусть остаётся это, — пожал плечами Дакус. — В нём Даэна увидела меня впервые, когда я встретил её в храме, пытался защитить и отдал кристалл. Скажи, — вдруг встрепенулся Дакус, — мой кристалл никто не отнял? Он всё ещё у Даэны?

— У неё, — кивнул Конрад. — Так сказала Керала. Сияющая Звезда, отданная тобой, успешно прижилась.

— Керала? — напрягся Дакус, вспоминая. — Девушка, выдававшая себя за Отдающую, но оказавшаяся отступницей, модифицировавшей узор?

— Она.

— Керала защищала меня и Даэну, пыталась поддержать барьер всеми силами, прежде чем он пал под ударами иргов. В первый миг, когда она только себя раскрыла, я опасался, что она — враг, но ошибся. Она помогла нам.

— Верно, Керала — не враг! — подтвердил капитан. — Будь это так, она не стала бы жертвовать собой, создавая симбиоз с Кьютом, не ушла бы с безопасной Планеты Странников в неизвестность, унося кгаллена в своём узоре, лишь бы никто больше не пострадал. Печально будет, если однажды узор кгаллена возьмёт верх. Тогда она станет подобной Кьюту. Одно мне известно точно: она считает Даэну подругой, а, значит, всегда будет её защищать. И всё же, сдаётся мне, эту девушку ждёт невесёлая судьба, — добавил Конрад со вздохом. — Сколько бы она ни пыталась удерживать Кьюта, когда-нибудь он разорвёт её узор. Либо она, изменившись, станет его энергетическим партнёром, но это менее вероятно.

— Партнёром? — удивился Дакус.

— Ан-тиа, говоря языком итэтэ. Женой, говоря земным языком. Но я бы не поручился за второй вариант развития событий. Кьют непредсказуем. Несмотря на то, что из его расы не осталось в живых никого, он вполне способен скорее убить существо своего вида, чем создать с ним связь. Кроме того, он болезненно зациклен на Ни-ите, и ты сам имел возможность в этом убедиться, когда сражался с ним.

— Да, он требовал отдать Даэну из-за её связи с Ни-итой. Кьют предлагал мне найти способ разделить их. Но я не знал про симбиоз. Я счёл его безумцем и предпочёл сразиться с ним.

— Он был безумцем, — медленно промолвил Конрад, качая головой. — И требовал на тот момент невозможного.

— Но теперь возможно разделить Ни-иту с Даэной? — заволновался Дакус.

— Орус полагает, ваша нынешняя связь через кристалл, находящийся внутри Даэны, поможет безопасно извлечь её узор наружу, отделив от Ни-иты.

— Что нужно сделать, чтобы помочь ей освободиться? — торопливо спросил Дакус. — Или опять придётся чего-то ждать?!

— Ждать не нужно, — развеял его опасения Конрад. — Мы находимся в нужном месте в нужное время. Ты обрёл свой исходный облик, вспомнил прежнюю жизнь и вполне владеешь собой. Я сейчас приглашу сюда Ни-иту, и мы немедленно произведём разделение узоров.

Дакус с надеждой посмотрел на Конрада, а тот, закрыв глаза, сосредоточился и, нащупав нужную нить, отправил Ни-ите мысленное сообщение, прося как можно скорее явиться на «Даллас».

====== Глава 32. Возвращение Даэны ======

Соединение рук в полутьме тесной каюты, трепетное прикосновение ладоней — знакомое и в то же время чужое… Дакус невольно вспоминал, как в центре храмового круга некогда уже прикасался к ней, стремясь дотянуться до линий узора, чтобы влить в них свою силу. Это было так давно! В другой жизни.

Ни-ита подтвердила слова Шиама: Дакусу придётся достучаться до узора Даэны, разбудить его, расплести узел, соединяющий Первое Имя шепси с Первым Именем бывшей жрицы храма Магов.

— Если она пробудится и потянется к тебе, можешь считать, что половина дела сделана, — втолковывала Ни-ита.

— Но как именно будет выглядеть правильное разъединение симбиоза? — Дакус хотел знать все подробности предстоящего процесса.

— Твоя энергия должна притянуть её сильнее, чем моя. Это всё равно как крупная звезда отрывает от маленькой и слабой внешнюю планету, проходя мимо по орбите. Твой узор станет для Аэ звездой с большим притяжением.

— Станет ли? — сомнения овладели им.

Ни-ита снисходительно улыбнулась.

— Неужели ты сомневаешься? Аэ долго сопротивлялась чувствам, возникшим к Наставнику, потому что не имела сил и смелости дочитать твой узор до конца. Если бы смогла — сомнения исчезли бы. Она бы поняла, что ты и Дакус — две части одного целого, рассечённые Завесой. Кроме того, ты ведь жрец Магов, второй после Лидера храма! Ты ли не способен создавать связи между узорами? Наделять их силой? Притягивать к себе?

— Да какой из меня теперь жрец! — невесело усмехнулся он. — Альриза погибла, храм, которому я служил, исчез. Я не способен восстановить прежние умения, если моя планета мертва. А земной парень, являющийся сейчас неотъемлемой частью меня, и вовсе не мастак в чтении узоров. Дакус не обладал никогда такими способностями.

— Но помощник капитана из моего правнука вышел неплохой, — подбодрил его Конрад. — Хоть в этом будь уверен!

— Пожалуй, это единственное, в чём я не сомневаюсь сейчас, — напряжённо рассмеялся Дакус.

— Главное, помоги ей почувствовать твоё присутствие, — вселила в него уверенность Ни-ита. — Остальное свершится само.

Жрец Торм не знал другого пути соединить узоры, кроме обряда замыкания Круга, знакомого ему из прошлой жизни. Но проводить ритуал в чужеземном корабле — не кощунство ли? Однако другого выхода нет, ведь храм Дана уничтожен, а новый когда ещё будет создан? Возможно, ждать придётся долго, а он не готов терпеть новую разлуку.

Встав на колени, Дакус соединил свои ладони с протянутыми руками Ни-иты, ощутив внутри сияние её узора, доверчиво открытого ему. Он не представлял, что должен чувствовать Шиам, наблюдая за ними сейчас. Ведь более интимного процесса, чем обряд замыкания Круга и представить нельзя! Впрочем, его человеческая ипостась знает и о возможности другого соединения, которого Дакус намеренно избегал на Земле, ожидая встречи со своей единственной. Ему было безразлично, что вскоре по этой причине он стал объектом шуток сначала со стороны однокурсников, а позже — со стороны коллег в Объединении Космоцентра.

«Ты жутко старомодный! — смеялись другие студенты, отчаявшись свести его хоть с кем-то. — Словно из далёкого прошлого вывалился или с другойпланеты».

«Ха-ха, Дак — инопланетянин! Только где-то в космосе может существовать парень, способный ждать сказочную принцессу столько лет, не обращая внимания на земных девушек. Дак, ты превратишься в старика, не выходя из-за монитора!»

«Да просто земные девушки ему не интересны. Ему подавай зеленоволосую эльфийку с Альдебарана».

«Или рыжеволосую русалку с этой… Согхо?»

«Что, правда, русалку надо?!»

«Ну не троллиху же с кривыми клыками!»

«Русалку с плавником снизу?»

«С тремя! И с жабрами».

«Фу, гадость!!!»

«Вам не понять, идиоты, вы не любили. А для Дака — это предел мечтаний!»

«Дак, колись, о ком мечтаешь по ночам?»

«Никого. Идите ржать в соседнюю комнату! Из-за вас я уже два часа ищу баг в написанной программе».

Друзья продолжали веселиться, а он пропускал все их шутки мимо ушей и даже не обижался. Он просто знал, что дождётся заветной встречи с той, которая с первой встречи сумеет тронуть его молчащее сердце, а до тех пор будет заниматься исключительно работой.

«А ведь угадали ребята. Инопланетянин я», — хмыкнул вдруг про себя помощник капитана, мимоходом подумав о том, что оставшись в вопросах любви абсолютно невинным, несмотря на две прожитые жизни, сможет ли он теперь чему-то научить столь же невинную Даэну? Или хотя бы правильно объяснить, каким должно быть её новое тело? Теперь-то ведь возможно скорректировать узор как угодно!

«Не сейчас!» — отмахнулся от собственных постыдных мыслей Дакус, краснея и почти ненавидя себя за несвоевременные образы, молнией мелькнувшие в голове.

Энергии почти полностью слились. Узор Ни-иты выглядел словно огромная галактика, летящая через космическую пустоту. Межзвёздное пространство прочерчивали тончайшие нити, вспыхивавшие на фоне бездонной черноты расплавленным золотом или ярчайшей бирюзой. Кружевные драгоценные линии света среди головокружительной бездны…

Дакус мысленно выдохнул, любуясь прекрасной картиной, но его взор продолжал искать нечто иное в окружающем великолепии, и в конце концов нашёл. В центре галактики, прицепившись к одной из нитей-паутинок, раскрыл тонкие лепестки благоуханный цветок иннури. Он выглядел крохотным и беззащитным. Его можно было взять в ладони и поцеловать, прижав к сердцу.

«Даэна!» — и Дакус всем узором потянулся к той, кто была для него дороже всех на свете.


Даэна помнила, как вместе с Кералой очутилась в хранилище Ара. Девушка успела увидеть, как обрадованный встречей Дакус бросился к ней, но некий жрец встал на его пути и не позволил приблизиться. Затем жрец спросил её имя… А дальше всё стёрлось, и Даэна очутилась в странной реальности, подобной сну. Пространство расширилось, привычные границы исчезли. Внутренний мир замер, став похожим на прозрачную поверхность воды или на отполированную грань кристалла-пустышки. Красивую, неживую… Неужели так и выглядит смерть?

Иногда Даэна видела мигающий свет вдалеке, слышала отзвуки голосов, но не понимала, как эти голоса связаны с ней, и не могла разобрать, о чём они говорят. Словно слабый ветер, доносились эмоции, но Даэна точно знала: вот эта радость и боль, страх и надежда, энтузиазм и растерянность — чужие, они принадлежат не ей.

Странное состояние стало рассеиваться, как туманная дымка над озером Нарткха. Совершенно отчётливо Даэна вдруг увидела: по двум сторонам от неё возникли Роо-тте Торм и Дакус. Оба улыбались. Каждый безмолвно звал к себе. Даэна ощутила страшную расщеплённость. Она хотела идти к Дакусу, но ноги не двигались. Ей не под силу было отказаться от протянутой руки Торма, к которому влекло сильнее. И, в конце концов, шепнув Дакусу виноватое: «Прости», Даэна крепко ухватилась за ладонь Наставника.


— Получилось! Мы разъединены! — счастливо воскликнула Ни-ита, заметив, как из центра её груди медленно выплыл пульсирующий шар энергии. Сначала он выглядел бледным, едва мерцающим, а потом ярко вспыхнул, став ослепительно-золотым. — Ни одна нить не повреждена, Даэна невредима. Скажи ей, чтобы она воспользовалась Сияющей Звездой… Впрочем, погоди! Она не поймёт, о чём ты, поскольку никогда не имела дел с этим прибором! Надо сказать, что внутри неё есть кристалл, модифицирующий узор, и если она лишь представит, кем хотела бы быть, он даст ей новое тело.

— А она услышит меня? — Дакус всё ещё нервничал, опасаясь преждевременно радоваться успеху.

— Непременно, — торопливо ответила Ни-ита. — Ты сам видишь, у вас получилось создать новую связь на уровне Вторых Имён. Вы можете обмениваться мыслями.

«Внутри тебя есть кристалл. Он поможет снова собой или кем захочешь!» — мысленно проговорил Дакус, обращаясь к освобождённой Даэне, и в тот же миг его узор наполнился её энергией.

«Наставник, это вы? — услышал он внутри себя счастливый голос Даэны. — Вы, правда, живы?»

«Да, меня спасли Боги. Возвращайся и ты скорее», — ласково шепнул он, решив всё остальное объяснить потом. Мысль ещё не успела отзвучать до конца, а золотой шарик уже стал темнеть, принимая знакомые очертания. Не удержавшись, Дакус бросился навстречу Даэне и подхватил на руки. В небольшой каюте, где находились ещё двое гостей, на первый взгляд, не представлялось возможным закружить девушку, но он всё-таки сделал это, смеясь и обнимая её. Со смущением она смотрела ему в глаза, но не отворачивалась.

— Со мной что-то случилось? — растерянно спросила она одновременно у Наставника, Конрада и Ни-иты. — Я надолго заснула? Или заболела?

— Что-то вроде, Тай, — уклончиво ответил Дакус.

— Расскажи, как ты выжил? Когда и как Боги тебя спасли? — спрашивала она. — И чем я болела?

— Погоди… Дай насмотреться на тебя, — Дакус не отводил от неё счастливого взгляда.

А Конрад вдруг, хитро подмигнув, спросил, обращаясь к девушке:

— Помнишь меня, Аэ?

Даэна покраснела.

— Капитан Картрайт?

— Он самый.

— Погоди! — возмутился Дакус, сурово сдвигая брови. — Ты когда успел познакомиться с Даэной?!

— Ночью в лесу пару месяцев назад по земному счислению времени. О, не волнуйся! Взаимная симпатия, возникшая между нами, объяснялась тем, что внутри Аэ скрывался узор Ни-иты. Но я тогда не понимал причин своих чувств. Откуда мне было знать про симбиоз двух очаровательных дам?

— И ты ничего мне не говорил?! — голос Дакуса прозвучал довольно грозно.

— Я тогда не знал, что твоя Даэна и моя новая знакомая, случайно обнаруженная в лесу — одно лицо! Ты ведь фотографий на корабль не приносил, поэтому считай, что накладочка вышла, внучок. Да не переживай, ничего же не случилось. Мы просто поговорили о строении узоров, — своими двусмысленными высказываниями, сопровождаемыми хитрой улыбкой, он будто нарочно раззадоривал собеседника. — Или ты не доверяешь родному прадеду?

Увидев убийственное выражение лица Дакуса, Конрад едва удержался от смеха, но не сделал этого, чтобы не обидеть правнука. Ни-ита изо всех сил старалась сохранять серьёзное выражение лица, а Даэна так и не поняла причин внезапного волнения Наставника, как не могла понять и того, почему Конрад называет себя прадедом Торма.

— Мы действительно лишь поговорили, — вмешалась она в диалог, успокаивающе касаясь плеча того, кого считала своим покровителем и учителем. — В лесу я оказалась, потому что по просьбе Сестры отправилась навестить Кьюта — того самого, атаковавшего тебя в битве! Мы с Сестрой держали кгаллена в лесном подземелье, откуда он вскоре сбежал. Если говорить честно, я в ту ночь тоже странно себя чувствовала, словно между мной и капитаном вот-вот возникнет связь вторичных линий. Хорошо, что этого не случилось! А сейчас я не ощущаю ничего.

— Такая связь никогда не возникла бы и раньше, — не удержавшись, снова вмешался в разговор Конрад. — Теперь же — и подавно. Влияния чужого узора больше нет. Теперь ты будешь испытывать лишь свои собственные эмоции, Аэ.

— Погодите, как мы здесь оказались? — Даэна недоумённо огляделась и обнаружила, что находится в каюте Дакуса. — Это корабль землян? — догадалась вдруг она.

— Да, — кивнула Ни-ита. — Мы на «Далласе».

— Внутри меня почему-то совершенно пусто, — Даэна испуганно прикоснулась к груди, осознав и другие изменения, происшедшие с ней, — будто я потеряла что-то очень важное! Странная, чужая тишина…

— Меня отныне нет в твоём узоре, — вздохнув, призналась Ни-ита. — Как видишь, мы снова свободны. Каждая сама по себе, но это правильно. Надеюсь, тебя не огорчает наше разделение? Ты должна чувствовать прилив энергии, а не печаль. Я уверена, скоро так и будет.

— Сестра? — робко спросила Даэна, поворачиваясь к Ни-ите и внезапно начиная догадываться, кто эта девушка с синими волосами. — Это ведь ты?

— Я.

— Почему я сразу не догадалась? — всхлипнув, Даэна бросилась горячо обнимать Ни-иту.

— Ты растерялась. Ведь с тобой за один день случилось столько всего! — растроганно промолвила Ни-ита.

— Ты больше не похожа на крохотный сгусток энергии, прячущийся во мне! Ты сейчас такая же, как все итэтэ. Кажется, я почти не верила, что нашему симбиозу однажды наступит конец… Даже не знаю, хотела я этого или боялась, но, главное, ты цела! Мы обе живы! Выходит, Кьют солгал, что разделение симбиоза невозможно? С него станется! Он всегда тебе лгал, — вдруг она осеклась, но тут же испуганно продолжила. — Но ты теперь в опасности! Альриза прочтёт твой узор, устроит Явление и…

Ни-ита осторожно дотронулась до руки названной сестры:

— Ты многое пропустила, — она указала на койку Дакуса, — садись, я расскажу о случившемся с Альризой.

— А что произошло с планетой? — Даэна переводила потерянный взгляд с Дакуса на Ни-иту.

— Её больше нет. Ядро разъято, осколки распределены по Космосу и между узорами выживших итэтэ, — пояснил помощник капитана. — Мы сейчас находимся на Планете Странников, куда нас переместили Боги.

— Альриза погибла, а я и не знала об этом? — поражённо прошептала Даэна, в отчаянии опуская руки.

— Всё оттого, что на время ты уснула в моём узоре, но здесь нет твоей вины. Это мой недосмотр. Когда мы находились в хранилище храма Ара, ко мне от одновременного прикосновения Брата и Кьюта вернулись оставшиеся клочки утраченных линий, а вместе с ними — память о прошлых жизнях. Моя энергия мгновенно стала слишком мощной. Мой узор окутал все три твоих Имени, став внешним по отношению к ним. Твой же узор уменьшился и исчез внутри моего Первого Имени. Я не контролировала этот процесс и не успела его остановить или обратить, — виновато промолвила Ни-ита. — Мне ещё многое предстоит рассказать тебе, и мы обязательно поговорим о том, как я, сама того не желая, едва не поглотила твой узор, а потом на протяжении нескольких часов боялась, что не сумею больше никогда разделить нас… Впрочем, наверное, если бы не твой Наставник, то и не смогла бы! Но сейчас есть кое-что гораздо важнее. Пожалуйста, выслушай того, кто спас тебя.

Даэна мгновенно повернулась к Торму с непередаваемо мягким и тёплым выражением лица, готовясь ловить каждое слово.

— Есть кое-что, о чём тебе необходимо знать, Тай, — волнуясь, заговорил молодой мужчина. — Я выгляжу как твой Наставник, но я не совсем тот, за кого ты меня сейчас принимаешь.

— Кто же ты? — Даэна замерла, опасаясь того, что может услышать.

— Испугает ли тебя известие о том, что теперь тебе не надо выбирать между мной и Дакусом?

— С Дакусом произошла беда?! — перепуганная Даэна мгновенно вскочила на ноги, по-своему поняв сказанное. — Что с ним?!

Ни-ита успокаивающе прикоснулась к руке Даэны, указывая глазами на жреца Торма.

— Он и есть Дакус.

— Но я вижу своего Наставника! — не понимала Даэна.

— Я предпочёл это тело, — Торм торопливо взял обе её ладони и прижал к губам, словно желая согреть, — потому что для меня наша первая встреча случилась в храме Дана, когда я выглядел жрецом Магов. Если тебе не нравится, я верну свой второй облик — Дакуса Мэтта. Мне безразлично, как выглядеть, лишь бы мой вид доставлял радость тебе. Так чего ты хочешь?

Даэна замерла, не двигаясь, не произнося ни слова. Она пребывала в полном замешательстве.

— Когда я погиб после битвы с Кьютом, ты пожелала моего возрождения… Нет, я не знаю, как объяснить! — сдался он. — Я сам многого не понимаю.

— Я объясню, — Ни-ита повернулась к Даэне. — Ты пожелала возрождения Наставника и своё намерение выразила, задействовав силу узора Бога, создавшего Альризу. Это был узор Конструктора, находившийся тогда во мне. Теперь я утратила эту часть нитей. Ядро Альризы разрослось, угрожая целостности Космоса. Его пришлось разъять, отдав для исполнения этой задачи три божественных узора, один из которых являлся моим.

— У тебя был узор создателя Альризы? — ошеломлённо пробормотала Даэна, во все глаза глядя на Ни-иту.

— И ключ для активации планетарного ядра, — скромно добавила та. — У Шиама имелся такой же, но теперь обоих узоров нет. Мы отдали их.

— Выходит, тебе повезло найти Брата?! — просияла Даэна.

— Да. Это Конрад, — тихо улыбнулась шепси, указывая глазами на приумолкшего Шиама, прислонившегося спиной к обшивке корабля.

— Как я рада! — искренне обрадовалась Даэна. — Вы так долго искали друг друга! Вы заслужили своё счастье! Но, погоди, ты говоришь, вы отдали свои узоры, но вот же ты — жива и здорова, — Даэна не отводила взгляда от Сестры. — И твой Брат здесь.

— Я отдала лишь узор Конструктора, но у меня был второй — существа с планеты Шепси. У Шиама остались узоры жреца Зоурина и капитана Картрайта, поэтому мы оба выжили. И твоё желание снова увидеть Торма живым достигло истинного Космоса. Ещё один Бог по имени Орус взялся исполнять это желание. У Конструкторов — тех, кого итэтэ зовут Богами, — существует негласное правило: если один загадывает важное желание, а потом его узор повреждается, и он не может сам привести своё намерение к исполнению, ему помогает кто-то другой. Орус взялся исполнять загаданное тобой, потому что это желание из-за нашего симбиоза считалось будто бы загаданным мною — Конструктором Ирейей. Орус обнаружил, что, погибнув на Альризе и не имея возможности снова возродиться на этой же планете, жрец Торм прошёл через Завесу, создав своё отражение — Дакуса Мэтта. Однако изначальный узор Торма всё ещё оставался запертым между гранями Космоса. Орус восстановил единство, вернув исходный узор отражению и сделав две разбитые на осколки личности одним целым. Такова история возрождения того, кого ты так сильно желала вернуть!

— А теперь скажи, сможешь ли ты принять меня таким, как сейчас? — с волнением спросил Дакус, неотрывно глядя на Даэну. — Я понимаю, для тебя это очень тяжело. Ты только что лишилась тесной связи с Сестрой, узнала о гибели родной планеты, а тут ещё и моё признание… Двое мужчин, которых ты считала разными, оказались одним и просят тебя воспринимать их как единое целое. Я сам с трудом выдержал бы такое и не уверен, справишься ли ты? Я не хочу тебя ни к чему принуждать и пойму, если ты в дальнейшем откажешься от любых отношений со мной. Но всё-таки рискну и спрошу сейчас: Даэна, захочешь ли ты когда-нибудь стать моей ан-тиа? Возможно, мы никогда не сумеем активировать Рождающий Кристалл, ибо мой узор — это соединение двух разных типов линий. Вероятно, Кристалл не сумеет распознать, кто я на самом деле, и с ребёнком ничего не выйдет. Да и естественным путём, о котором я тебе скоро скажу, может не выйти. Тогда мы проживём жизнь только вдвоём и…

Он не договорил. Вместо ответа Даэна бросилась вперёд и крепко обняла его, прижавшись к нему щекой. Из-под прикрытых век её медленно катились слёзы.

— Я так долго не доверяла собственным чувствам, постоянно сопротивлялась самой себе! Боялась сначала выдать Сестру, потом — предать тебя в твоём втором облике, но теперь, кажется, будто я с самого начала знала: вы оба — одно целое, — прошептала она на ухо Дакусу. — Я стану для тебя, кем пожелаешь, и никогда не покину!

Не веря собственному счастью, он крепче прижал к себе Даэну, нежно целуя её блестящие тёмные волосы. Недолго понаблюдав за ними, Ни-ита и Шиам обменялись короткими кивками и бесшумно покинули каюту, чтобы не тревожить влюблённых, снова обретших друг друга.

====== Глава 33. Новый дом ======

— Капитан… сэр… Мы так рады, что вы ещё здесь!

Конрад обернулся и увидел переминающегося с ноги на ногу Энеобе Фишера, почти переступившего порог отсека управления корабля, но словно сомневающегося, стоит ли это делать. Остальные члены команды, включая Хорхе, Марселя, Гошу и Павла, топтались чуть поодаль за спиной биолога, тоже не решаясь войти. Ни-иту, сидящую рядом с Конрадом, тоже позабавило, с какой опаской теперь относятся к своему капитану его подчинённые.

— Думали, сбегу? — Конрад выглядел непривычно счастливым. К такому его светлому настроению никто ещё не успел привыкнуть.

— Ну, вы ж теперь вон кто! — и Энеобе с благоговением возвёл глаза в потолок каюты, заодно указав пальцем вверх. Таким жестом в Объединении Космоцентра обычно обозначали только личность Джамтана, от которого напрямую зависели доходы астронавтов.

— Ошибаетесь, — ещё больше развеселился Конрад. — Никаких изменений не случилось. Для вас я по-прежнему капитан и продолжаю исполнять свои обязанности. По крайней мере, до возвращения на Землю и получения вами оплаты за миссию.

— Правда? — обрадованный Энеобе мигом влетел в отсек управления и снова остановился в неуверенности, раздумывая, как близко можно подойти к существу, которое по своему развитию либо достигло божественного уровня, либо находится недалеко от этой ступени.

— Говори, что хотел, не бойся, — разрешил капитан, не имея сил перестать улыбаться при виде благоговеющей команды.

— Да, собственно, мы… — начал Энеобе и затих, не зная, как продолжить.

— Мы вернулись на корабль и, проходя мимо каюты Дакуса, обнаружили в помещении целующуюся парочку, — сухо доложил Хорхе. — Судя по всему, кто-то из альризийцев забрёл сюда и использует каюту помощника капитана не по назначению. Можно было, конечно, испугать незваных гостей, попросив Пашу подать голос, но мы не сочли такой вариант приемлемым. Однако не дело, чтоб на корабле творилось такое! Давайте вы как капитан пойдёте и скажете им об этом? Пусть отправляются восвояси и целуются дома или ещё где-то, благо, планета час тому назад уже восстановила их жилища, растительность и храмы.

— Согласен, — горячо поддержал товарища Марсель. — Здесь своя микрофлора. Привнесение чужих бактерий недопустимо.

— Кто о чём, — вполголоса пробормотал Хорхе, закрыв ладонью лицо.

— Но я не могу выгнать их, — Конрад виновато развёл руками.

— Почему?! — в один голос возмутилась вся команда, кроме Гоши, который стоял, прижавшись к боку барса, и внимательно вслушивался в каждое слово, произносимое в его присутствии.

— Те, кого вы видели, это — Дакус и его невеста, жрица Даэна. Полагаю, со свадьбой затягивать они не будут, учитывая, через какие сложности им пришлось пройти, чтобы воссоединиться. Следовательно, они оба находятся именно там, где и должны. Выселить их с корабля я не могу, как не смог бы выселить жену любого из вас, случись вам обрести свою вторую половину на Альризе или здесь.

— Так, погодите, сэр, мужчина в каюте — это Дакус Мэтт? — брови Хорхе вопросительно изогнулись.

— Он.

— Совершенно не похож на себя! — бесстрастно подытожил физик.

— Как жизнь меняет людей, — протянул Марсель, невольно покосившись на Пашу, вытянувшегося на полу и перекрывшего своим огромным телом выход за пределы каюты.

Гоша, пользуясь тем, что никто на него не смотрит, играл с кончиком хвоста своего друга.

— А почему Дакус стал таким? — осторожно полюбопытствовал Анте, появляясь в поле зрения капитана. — Тоже кристалл в лесу подцепил?

— Нет, с ним произошла другая история, — и Конрад буквально в нескольких предложениях поведал о случившемся с его правнуком.

— Впечатляет, — многозначительно изрёк Марсель, дослушав. — Ну и полёт, однако, вышел у нас! Капитан вспомнил прошлые жизни, одна из которых протекала где-то среди богов. Заместитель капитана трансформировался в инопланетного жреца и скоро женится на инопланетянке. У штатного космогенетика поменялась ДНК, и он стал барсом, заполучив себе в воспитанники одного из представителей фауны Альризы. Планету разорвало на части. Хоть сами целы, слава Богу… Или богам? В общем, когда вернёмся, надо потребовать от Джамтана компенсацию за моральный ущерб!

— Ты сначала основную оплату получи, а потом про компенсацию заикайся, — скептически усмехнулся Хорхе. — Джамтану плевать, кто кем стал, на ком женился и что вспомнил. Ему результаты нужны. А у нас что в сухом остатке? Пропал объект для исследований, за изучение которого нам платили. Хуже того, я уверен, в гибели Альризы обвинят именно нас, чтобы заплатить по минимуму. Пашке бесплатный пожизненный паёк для домашних животных выпишут, если обратно не сумеет превратиться. На большее не рассчитывай, — Марсель и Энеобе мигом скисли, услышав безрадостные прогнозы Лебровича.

— А Дакус навсегда в чужом теле останется? — робко вопросил Анте.

— Видимо, да, — ответил капитан. — Но это было его собственное желание. Он оставил облик, который нравится Даэне, а ей хотелось видеть рядом своего Наставника. Впрочем, Даэна может и передумать, сами понимаете. Женщины — переменчивые существа, не имеет значения, к какому виду или расе они относятся.

— Кхм! — громко кашлянула Ни-ита, и Конрад мигом умолк, закрыв тему обсуждения женских особенностей.

— А вдруг и мы все тоже носим в себе чьи-то чужие узоры, не подозревая о том? — лицо Энеобе озарилось вдохновенным светом. — Вдруг и я однажды окажусь не просто земным биологом, а жрецом, магом, Конструктором или правнуком богов? Тоже трансформируюсь и…

— Ты — биолог, — быстро вернул его с небес на землю Хорхе. — Это точно.

— Правда? — огорчился Энеобе, с надеждой поглядывая на капитана, словно ожидая, что тот начнёт возражать и докажет обратное.

— Зато ты прекрасный специалист, — успокаивающе добавил Конрад, не оправдав его тайных ожиданий. — Лучший, кого я мог бы выбрать из множества претендентов, — и он дружески потрепал Энеобе по плечу.

Фишер печально вздохнул.


Как и обещали Орус с Марковым, жизнь итэтэ понемногу стала налаживаться. Прочитав узоры гостей, Планета Странников воссоздала привычные для них места обитания. Плато расширилось достаточно, чтобы на нём поместились четыре храма: Эте, сложенный из алых кристаллов, увенчанный на вершине чудесным золотым цветком, подобным лотосу; Мито, выстроенный из молочно-белых и ярко-синих камней, украшенный причудливыми мозаичными узорами; Дана — изумрудно-зелёный с вкраплениями оттенков лазури; Ара — подобный башне, стремящейся в небо, чьи прозрачные стены переливались радужными оттенками. В центре плато возник Авведо — в точности такой, каким был прежде, со всеми неровностями рельефа и строениями. Каждый из выживших получил обратно своё жилище.

— Непонятно, — бормотал под нос Марсель, прогуливаясь пешком от храма к храму и разглядывая незнакомые конструкции с явным недоумением. — Где статуи мужика и местной красавицы? Куда делся рогатый лев? Он мне больше всех нравился! Ни дерева с розовыми листьями, ни коршуна со стрелой в лапах. Всё неправильно!

— Уважаемый брат, — вкрадчиво проговорил кто-то за его спиной, и Марсель вздрогнул, обернувшись. Позади стоял Лидер Вайто, бесшумно следовавший за ним по пятам, — здесь всё идеально. Такими наши храмы были всегда, но вашим любопытным очам Альриза показала иллюзию вместо настоящих строений. Так она защищала себя от чужаков. Скажете, напрасно? Альриза ошибалась?

— Что вы! — Марсель отчаянно замахал руками, почувствовав некоторую неловкость. — Каждая планета имеет право защищаться!

— Хм-м… Мне крайне любопытно, о чём вы, братья наши, доложите своему Верховному Лидеру, вернувшись? — неожиданно спросил Вайто, бросив быстрый взгляд на «Даллас», стоявший в некотором отдалении от нового Северного храма. — У вас же есть Верховный Лидер?

— Господин Главный Наблюдатель? О да, он ЕСТЬ. Но ничего особенного в наших отчётах не будет указано, — признался Марсель. — Мы напишем, что встретили родственную людям расу на планете, которой ныне не существует, и кое-что успели узнать об итэтэ, прежде чем случилась катастрофа, уничтожившая планету. Нас втянуло в портал и выбросило на Землю. Такова будет официальная версия. Разумеется, про Планету Странников, Конструкторов, эксперимент с кристаллами и о том, что вы уцелели, мы докладывать не собираемся. Орусу и Рамии мы все дали слово молчать.

— И вы сдержите клятву? — недоверчиво уточнил Вайто.

— Но если и скажем правду, что толку? Планету Странников невозможно будет найти снова, так сказал Орус. Она принадлежит граням истинного Космоса, а наша Земля находится за кучей Завес, пробить которые для си-кораблей не представляется возможным. По этой причине нас вскоре собираются отправлять обратно через какую-то Пещеру. Другого выхода нет. Говорят, Сопровождающим нужно время, чтоб портал настроить. Кроме того, ещё и члена нашей команды, ставшего ирбисом, снова в человека превратить надо, а это лишь Конструкторам под силу. Не волнуйся, брат, — подчёркнуто вежливо промолвил Марсель, — надоедливые жители Земли совсем скоро уйдут и больше не побеспокоят вас. Мы друг для друга станем чем-то вроде легенды. Знаешь, сказки такой.

— А я вовсе не против когда-нибудь пообщаться с вами снова, — вымолвив это, Вайто повернулся и стал степенно удаляться, в то время как Марсель провожал его изумлённым взглядом.


— Воспользовавшись телепорт-картой Рамии, настройте центральный портал именно на ту альтернативную Землю, с которой явились люди на «Далласе». Ошибка недопустима. Такого количества парадоксов программе временных миров не выдержать. Если вы случайно выберете не ту планету, придётся удалять все варианты Земли до начала Реконструкции, а я такого не хотел бы, — спокойно разъяснял Орус, обращаясь к Маркову и Си-А, но вдруг заметил, что они почти не слушают его.

Старший Конструктор тяжело вздохнул:

— Переживаете из-за Иджи?

Услышав имя близкого друга, исчезнувшего вместе с Альризой, Марков и Си-А встрепенулись. Некоторое время в зале Библиотеки царило молчание.

— Да, — наконец, призналась Си-А, — нам трудно смириться со случившимся. Мы понимаем, что без жертвы спасти Космос не представлялось возможным, и всё же… Нам не хватает его! И всегда будет не хватать.

Марков промолчал, но по его лицу, искажённому горем, и так всё было понятно.

— Тяжело терять кого-то, связанного с тобой первичной нитью, — сочувственно промолвил Орус. — Подобную потерю многим не дано понять, потому что они никогда такого не испытают. Но подумайте вот о чём: мало кто из Конструкторов может похвастать тем, что спас Космос, а Иджи сделал это. Я думаю, Первичный Кристалл извлечёт его из Бездны в следующем цикле. Если же нет, тогда вернуть вашего друга попытаюсь я, хоть и не связан с ним так же тесно, как вы. Если и я потерплю поражение, вам придётся набраться терпения. Вы вернёте его, но это займёт несколько циклов.

Ладони Оруса успокаивающе коснулись плеч Сопровождающих.

— А теперь давайте поработаем, хоть сосредоточиться трудно. Прошу прощения, что мы с Рамией не сможем вам помочь в исполнении этой задачи. Мы сейчас ищем способ как можно скорее вернуть ирбисам прежний облик, исправив ошибку, совершённую Гиррэ и Римаром. Поверить трудно, ради мести и амбиций эти двое использовали столь ужасным образом тех, о ком должны были заботиться! — Орус осуждающе покачал головой. — Неизвестно, предоставит ли Первичный Кристалл средство, чтобы ирбисы стали собой, но, с другой стороны, невозможно отправить землян домой, пока один из них застрял в облике животного. К тому же Павел обрёл приёмного сына, которому нужен отец, — похоже, Оруса сильно беспокоил тот факт, что Гоша собирался отправляться на Землю. — Не знаю, как коррос будет жить в чуждом для него мире, но положимся на мудрость линий Первичного Кристалла. Держите, — и Орус протянул Си-А и Маркову прибор, напоминающий шарообразные часы, состоящие из двух прозрачных полусфер, вращающихся одна относительно другой. — Найдите в Глобальном Информатории вариант экспериментальной Земли, с которой прибыли наши гости, настройте портал с помощью телепорт-карты, и команда вместе с кораблём вернётся, куда ей положено.

— А если кто-то из землян случайно окажется на иной планете? Я сам проходил Пещеру несколько раз. Если захотеть, можно отправиться вовсе не по адресу, — засомневался Марков.

— Можно, — улыбнулся Орус, — но, поверь, эти люди хотят к себе домой. Их не потянет куда-то ещё. Я бы не требовал от вас выполнять столь сложное задание, но после потери трёх Конструкторов других помощников для работы в Пещере мне не найти.

Взяв телепорт-карту из рук Оруса, Марков промолвил:

— Можешь положиться на нас.


Итэтэ чувствовали себя потерянными. Они не понимали, как жить, когда всё вдруг стало слишком гладко — ни Явлений, ни Волн. Не от чего защищаться, неоткуда ждать угрозы. Лидеры храмов по-прежнему тренировали жрецов утром, днём и вечером, сформировав круги для обучения, однако через двое суток среди итэтэ возник ропот. Маги, Воины и танцоры заговорили о бессмысленности подобных тренировок и своего существования в целом. Планета Странников блокировала многие их способности, не позволяла перемещаться дальше плоскогорья, на котором их поселили. Генерация антиволн, гармонизация пространства и установка барьеров перестала выходить у жрецов на должном уровне, словно их силы кто-то уменьшил. Воины Первого круга впадали в ярость, осознав, что стали значительно слабее и уже не способны эффективно ставить барьеры. Лидеры храмов, хоть не признавали того вслух, рассуждали, как и рядовые итэтэ: зачем нужна такая жизнь, если они теперь способны даже на меньшее, чем на Альризе? Да и вообще — зачем жить, если нечего защищать?

Талила, Ирэсса и Адарин недоумевали, куда пропал жрец Зоурин, в верности которому они поклялись. Да, девушки помнили, что их Держатель Круга является также капитаном команды «Далласа» и имеет обязательства перед землянами. Однако он почему-то не появлялся на плато с тех пор, как все выжившие выбрались из хранилища Ара. Не сказав ни слова, не дав никаких распоряжений, исчез. Как и прочие их соотечественники, Талила, Ирэсса и Адарин ощущали бессмысленность собственного существования, полагая себя преданными, брошенными, никому не нужными. Единственным радостным событием являлось то, что отступники и Лидеры храмов перестали враждовать между собой и примирились, ибо во вражде уже никто не видел смысла.

Рамия опасалась, что с неё немедленно начнут требовать Рождающие Кристаллы, едва итэтэ переместятся на Планету Странников, но к ней обратилась лишь Си-А. На неизвестной земле, не видя для себя будущего, не понимая смысла существования, напрочь лишённого борьбы, бывшие жители Альризы не желали дарить младенцам новую жизнь.

— Надо что-то делать, — обеспокоенно заметил Орус, наблюдая через информационный канал Библиотеки за происходящим на плато. — Однако снять блокирующее поле, установленное над этой частью планеты, нарочно генерировать Явления, чтобы они имели возможность вести привычный образ жизни — не выход.

— Да, — согласилась Рамия. — Устраивать очередной ад лишь потому, что они к нему привыкли — крайне глупо. Но, как и ты, я вижу неблагоприятные признаки. Прошло совсем мало времени, а они уже осознали, что как бы наш мир ни имитировал Альризу, но это лишь имитация. Другая проблема заключается в том, что комфорт и спокойствие чужды им. Итэтэ привыкли выживать, чувствуя себя защитниками планеты. Покончив с Альризой, мы отобрали их смысл жизни. Копию Альризы из осколков разъятой на части Системы создавать нет смысла, потому что такая планета снова повторит судьбу предшественницы. Но здесь итэтэ не за что бороться! Их энергию можно было бы перенаправить на созидание, но я не представляю, как объяснять им азы материализации живых существ? Это куда сложнее, чем Информационные кристаллы штамповать! А неживых предметов нам не нужно. Планета сама создаёт всё необходимое. Мы имеем пятьдесят тысяч готовых взбунтоваться разумных существ. Они могут доставить нам много беспокойства, если дело дойдёт до открытого противостояния. Что предпримем?

— Могу я предложить вариант? — заговорил вдруг Конрад, третий день подряд помогавший искать среди массивов Библиотеки сведения о том, как обратить действие кристаллов, модифицирующих узор, чтобы вернуть ирбисам прежний вид.

Ни-ита тоже помогала, но сейчас, утомившись, отправилась в одну из комнат отдохнуть.

— Вариант? — заинтересовался Орус. — Давай, говори.

— Внутри итэтэ после разъятия ядра есть крошечные части Системы. В некотором смысле они подобны Сияющим Звёздам, значит, способны менять узоры. Если телепатически задать осколкам ядра Альризы верную программу, итэтэ постепенно станут людьми и смогут родиться на Земле при нашей поддержке, конечно. Или и это глупо? — вдруг засомневался он в собственной идее.

— В целом, нет, — задумчиво протянул Орус. — Подобное решение могло бы стать выходом, но я не вижу способа внести столь кардинальные изменения в узоры пятидесяти с лишним тысяч итэтэ. В соответствии с каким образцом мы будем трансформировать их нити? Не представляю. А всех делать одинаковыми уж точно глупо!

— Есть в Библиотеке сведения о человеческих линиях?

— Да, но их несколько триллионов. Ничего не отсортировано и не упорядочено. Как будешь выбирать нужные? Из такой-то необъятной кучи?

— Ничего, подберу. Каждому индивидуально. Бесспорно, это займёт время, но оно того стоит! У итэтэ появится надежда, когда они увидят, что о них заботятся. Потом они изменят себя и проживут интересную жизнь в телах, способных к близости и рождению детей, а не только к работе с энергиями и выращиванию кристаллов. Они смогут родиться на одной из альтернативных Земель, куда Марков и Си-А отправят их через Пещеру. Не всех сразу, постепенно, но всё лучше, чем бессмысленно торчать тут! На Сопровождающих учиться им рано, даже жрецам. Так зачем держать их здесь?

— Но почему именно Земля? — задумался Орус. — Есть другие планеты с гуманоидными расами.

— Я там жил недавно, — Конрад пожал плечами. — Наверное, сработала привычка. Но можно, конечно, подобрать для них и что-то другое. Однако вопреки мнению Дакуса и моим собственным многочисленным жалобам, высказанным ранее, мне на Земле было вовсе не плохо.

— Ни-Шоэ на Земле тоже было хорошо, хоть он и отрицает это, — заулыбался Орус. — К счастью, он не слышит нас сейчас, а то опять бы стал возражать.

— Ты возьмёшь на себя с Ни-итой проект по изменению узоров итэтэ? — тепло спросила Рамия. — Поверь, это будет непросто. Весь процесс займёт несколько десятилетий, а то и пару сотен лет.

— Возьмусь! — вдруг оживился Конрад, словно обретая новый смысл жизни. — Я обязан помочь тем, кого некогда обрёк на ущербное существование. Я намерен вернуть им всё, чего они были лишены. Держатель Круга не может бросить доверившихся ему.

Рамия и Орус многозначительно переглянулись между собой, а затем оба повернулись к Конраду.

— Удачи, жрец! — промолвил Орус.

— Пусть твой новый проект окажется успешным, — пожелала ему и Рамия.


С плоскогорья на равнину открывался чудесный вид. Марков провёл на Планете Странников много лет, и эта земля теперь стала для него родной, как Лоо, но пейзаж, который он видел ежедневно, не надоедал. Сопровождающий сидел на самом краю и любовался дальним лесом, где травоядные виды животных сосуществовали с хищными в мире и гармонии. Особенно впечатляюще это место смотрелось с возвышенности. Марков часто приходил сюда и прежде, но теперь — почти постоянно. Он не хотел забывать того, кого здесь встретил когда-то, к кому возвращался снова и снова до тех пор, пока его создатель, учитель и друг, улыбнувшись, не сказал однажды:

— Хватит уже мотаться по замшелым мирам, поросшим плесенью! Я слышал, вы с Си-А планируете заводить малыша? И правильно, авось не первый цикл живёте, нагулялись оба! Ради создания ребёнка вам придётся временно где-то осесть. И почему бы не здесь, став Сопровождающими? Первичный Кристалл расширяется, работы много, рук не хватает. Короче, приятель, присоединяйся к нашей весёлой команде экспериментаторов, использующих в своих опытах небезызвестный во Вселенной «метод тыка»! На самом деле я кричу, прося о помощи, понимаешь? Орусу и Рамии недавно таких студентов Совет Старейшин подкинул — узор мой завязался морским узлом от ужаса. Один Сциниус чего стоит. Никогда материал не слушает, всё делает по-своему. Сколько бы галактик ни создавал — всё разваливается, дело даже до зарождения жизни не доходит. Простейшие узоры сплести не может, обормот. На тебя и Си-А моя надежда. В будущем вам непременно надо стать Конструкторами! Только лучшими, а не такими, как Сциниус. Может, останетесь обучаться?

Марков не смог тогда отказаться, Си-А тоже. Так они и остались на планете, откуда некогда спасали экспедицию «Вепря», принявшую этот вовсе не предназначенный для отдыха мир за рай и застрявшую на плоскогорье против воли. Первая встреча с Иджи на Планете Странников осталась в памяти Маркова нетронутой, в отличие от сотен остальных, о которых он умудрился позабыть за многие перерождения в космических циклах. А теперь Иджи исчез, но до самого дня его возвращения Марков хотел помнить о нём, поэтому приходил сюда.

Сейчас торопиться было некуда, и он не спешил. Портал для путешествия землян через Пещеру они с Си-А уже подготовили, настроив координаты нужным образом, а потом у Си-А вдруг появилась идея, как возможно вернуть ирбисам прежний вид, и она покинула Маркова, чтобы отправиться к Рамии и подсказать ей решение. А то пока дождёшься ответа от Первичного Кристалла — окаменеть же можно! Центр Космоса, как всегда, перегружен запросами, поступающими с многочисленных ключевых планет, и не спешит отвечать.

— Вы ведь Марков? Спасатель с Земли?

Ни-Шоэ вздрогнул. Было время, он привык к этому вопросу, но очень давно никто не обращался к нему так. Обернувшись, он увидел позади себя мужчину лет сорока, который разглядывал его с неприкрытым любопытством.

— Да. Но не с Земли, а с Лоо, — сдержанно поправил его Сопровождающий. — Вам что-то нужно?

— Я Марсель де Рош, доктор, сопровождающий команду «Далласа». Можно мне присесть и поговорить с вами? — он кивком указал на свободное место рядом с Марковым.

— Конечно.

Марков с удовольствием прогнал бы назойливого гостя, но не захотел показаться невежливым. Как и прежде, не чувствовал симпатии ни к кому, исключая Си-А, Иджи, Оруса и Рамию, и не горел желанием ни с кем, кроме них, общаться.

Марсель уселся рядом, свесив ноги с края возвышенности и невольно залюбовавшись равниной, покрытой блестящей шелковистой травой, постоянно меняющей цвет. Стайка серебристых птиц пролетела мимо, сверкая крылышками в лучах светила, которого почему-то не было видно на небе, несмотря на отсутствие облаков.

— Я много читал о вас с детства, — заговорил Марсель. — Мечтал встретиться, но не предполагал, что однажды это станет возможным да ещё при таких обстоятельствах. После всего, что случилось на Альризе, я собирался поблагодарить вас от лица спасённых и от себя лично за то, что вы вытащили нас из того бункера с кристаллами, который мог стать нашей братской могилой, если бы вы не явились на помощь.

— Мой долг — вытаскивать людей из гиблых мест, — спокойно раздалось в ответ. — Правда, в данном случае благодарить нужно Иджи, Шиама, Ни-иту, Оруса и Рамию. Они сделали куда больше ради вашего спасения.

— Передайте им мою благодарность! — не растерялся Марсель.

— Иджи исчерпал свой узор, ему я не смогу передать ничего.

— Я… соболезную, — Марсель чувствовал неловкость, понимая, что беседа не клеится, но уходить не спешил.

Марков стиснул зубы, изо всех сил стараясь не показать того, что творилось внутри него.

— Есть способ возродить Иджи, и мы с Си-А непременно это сделаем. Что-то ещё? — вопрос прозвучал намного резче, чем он сам того желал.

Марсель вдруг почувствовал, что зря затеял этот разговор. Он ведь прекрасно знал из прочитанных статей, что Марков землян недолюбливал, особенно тех, кто лез в его личную жизнь. Ничего удивительного, что однажды спасатель просто исчез в неизвестном направлении, вероятно, чтобы его оставили в покое. Земля не стала его родиной, и он нашёл себе прибежище здесь, в этом странном раю. Что ж, его право! Но не задать вопросов тому, кем он всегда восхищался и кого не надеялся даже встретить, Марсель не мог.

— А где ваш корабль? Ну, тот самый? — Марсель оглядывалсяпо сторонам, словно рассчитывал увидеть поблизости загадочный аппарат, о котором писали, будто он летал по Вселенной с ошеломляющей скоростью и никогда не попадал ни в девятый, ни в тридцать третий тоннели.

— Здесь, со мной, — коротко отозвался Марков, стараясь не сорваться и не ответить с гневом, что всё, о чём сейчас спрашивает этот любопытствующий поклонник — не его дело.

— После вашего исчезновения многие гадали, строили предположения, но так и не поняли, куда делись вы, ваш корабль и ваша супруга Вайссе. Все, кто вами восхищался, для кого вы стали легендой, а таковых людей насчитывалось немало, сильно волновались, думая о вашей судьбе! Я в числе этих людей, и я сейчас так рад видеть вас невредимым, правда!

— Только попробуйте сказать кому-нибудь по возвращении на Землю, что встречались со мной, — холодно прервал его излияния Марков. — Меня до сих пор считают без вести пропавшим? Пусть так и будет. Ни слова никому. Ясно?

— Л-ладно, н-не буду, — Марселю показалось, будто во рту стало сухо и шершаво. — А ваша супруга… здорова? Типичный вопрос доктора, простите! — попытался он обратить всё в шутку.

— Да, — Марков даже не улыбнулся.

— А мисс Хатчингс? — Марсель знал, что очень рискует, испытывая терпение Маркова, но всё-таки его любознательная натура не выдержала. — Вы что-нибудь знаете о ней? Она пропала ещё гораздо раньше вас, а была вашей невестой, я знаю!

Марков медленно повернулся к нему и посмотрел на доктора в упор. Марселю показалось, будто кровь стынет в жилах, а сердце начинает биться всё медленнее. Вот это взгляд! Марсель нервно сглотнул.

— Я не настаиваю на ответе, — доктор начал торопливо подниматься с места. — Читая статьи о вас, я всегда беспокоился за этих девушек — Вайссе и Лори. Жаль было, ведь такие юные! Да и корабль ваш я жалел, ведь он живой и разумный, не машина тупая, но, вижу, у вас теперь всё хорошо, а мне тут нечего делать, поэтому ухожу, — Марсель почувствовал, как ощущение холода начинает сменяться пронзительным жаром, вызванным цепким взглядом, направленным ему в спину.

— Все, о ком вы спрашивали — это моя жена, — внезапно услышал он, пройдя всего пару шагов.

Марсель остановился и оглянулся.

— Простите? — не понял доктор. — Кто ваша жена?

— Все трое, о ком вы спрашивали, — повторил Марков.

Марсель остолбенел, не зная, как реагировать на такое необычное признание.

— Те, кого на Земле до сих пор считают моей невестой, женой и космическим кораблём, найденным на Красных Хребтах — это одна девушка, но в разных её воплощениях, — продолжил Марков. — Та, с которой меня всегда сводил Путь. Единственная, кого я люблю и любил. Сейчас она — моя супруга, и я не позволю никому снова нас разлучить.

— Но как это возможно?! — Марселю показалось, будто он сходит с ума. — Два человека и корабль — одна и та же девушка? Такого не бывает!

— Почему вы удивлены и не верите? Разве после экспедиции на Альризу вы не выяснили, что тело любого существа можно изменить по его воле или против воли? Ваш человек стал снежным барсом, а инопланетная ящерица — мальчиком. Вы также теперь знаете, что кристаллы Альризы являются другой формой жизни, существующей за пределами Космоса. Так почему кто-то не может принять облик корабля? И разделение узоров, по крайней мере, надвое не должно быть в новинку для вас! Нечто похожее случилось с другим членом вашей команды — Дакусом. Исходный узор жреца Торма, создав отражение на Земле, застрял между Завесами, откуда ему помог выбраться Орус. И вот, пожалуйста — в одном теле живут две личности с разными воспоминаниями о двух прожитых жизнях! Узор моей жены в своё время был отзеркален и разделён гранями Первичного Кристалла на четыре части. Четыре девушки, связанные со мной и друг с другом первичной нитью, искали меня… Две очутились в отдалённых мирах, куда мне не удалось попасть. Они прожили одинокую жизнь, так и не встретившись со мной. С двумя другими моя Дорога пересеклась. Но, поверьте, господин де Рош, это пытка — любить двоих, чувствуя себя предателем по отношению к каждой. Я выбрал Лори лишь потому, что моя смелая девочка решилась на трансформацию узора ради меня, в то время как Си-А не могла иметь человеческое тело. Будь всё иначе, я не женился бы вообще. Я просто не смог бы сделать выбор! Чудом узоры Си-А, Лори и Вайссе удалось снова объединить, однако Си-А до сих пор помнит жизни, где она носила чужое имя и даже не знала, кто она и откуда…

— Си-А — девушка, пришедшая в подземелье Северного храма, чтобы спасти всех нас? — неожиданно спросил Марсель. — Она помогала итэтэ и нам пройти через портал?

— Да, и это моя жена. И мы с ней живём здесь, на Планете Странников, и я помню про Землю, но назад не хочу. Я ценю то, что вы относитесь ко мне с уважением, и я передам вашу благодарность за спасение всем, кому следует, — нетерпеливым тоном заговорил Марков, явно намекая на окончание разговора.

— Ваша супруга красивая! — с восхищением воскликнул вдруг Марсель. — Нет-нет, только ничего не подумайте! — испуганно замахал он руками. — Я это сказал без задних мыслей! Я сам давно женат, у меня дети взрослые, у старшей дочери сын недавно родился, и на чужих жён я не заглядываюсь!

— Верю, — выражение лица Маркова заметно потеплело, и он впервые улыбнулся. — Вы — неплохой человек, господин де Рош. Может, однажды мы ещё встретимся, но сейчас, прошу прощения, мне пора, — и, превратившись в сияющий золотой шар, Сопровождающий исчез.

— Вот это да! — доктор ещё долго таращился на опустевшее место, откуда пропал его собеседник. — Теперь, кажется, я действительно готов поверить во что угодно, включая магию, чертей и загробную жизнь.

====== Глава 34. Девочка из кристалла ======

Решение проблемы с ирбисами, которое Си-А предложила Рамии и Маркову, выглядело, на первый взгляд, совсем простым. Пользуясь своими способностями, обретёнными в прежней жизни, Владычица Времени собиралась проникнуть сознанием в альтернативный мир, где Альриза ещё оставалась цела, добыв исходные узоры отступников и Павла Немирова до того, как они подверглись трансформации и превратились в животных.

— От тебя, Попутчик, прошу одного, — закончила говорить Си-А, обращаясь к Маркову, — удерживать связь со мной, пока я буду добывать узоры. Дополнительная энергия мне теперь не нужна, но требуется ниточка-памятка, по которой я легко найду дорогу обратно, чтобы долго не плутать между мирами. Тебе ведь не привыкать к такому? — пошутила она, заметив напряжённое выражение лица мужа. — Когда-то на Земле ты помогал мне.

— Я отказываюсь участвовать в этом! — резко откликнулся Марков, рывком поднимаясь с места. — И если моё мнение хоть что-то для тебя значит, ты этого не сделаешь тоже, — прибавил он, нахмурившись.

— Но почему ты боишься? — удивилась Си-А. — Это безопасно.

— Безопасно?! В прошлый раз Вайссе говорила то же самое. И чем всё закончилось? — вспыхнул Сопровождающий.

— Тогда были другие обстоятельства, — попыталась объяснить Си-А, но Марков не желал слушать её доводы.

— Нет, мы будем вместе искать иное решение. И не сейчас, а позже, когда я остыну.

Он твёрдым шагом направился к выходу из зала Библиотеки, пока Рамия и Си-А с недоумением смотрели ему вслед. Марков вдруг остановился на пороге, обернулся и произнёс с болью:

— Дженкинс не заслуживал воскрешения ценой потери целостности узора Лори! Я до сих пор не могу вспоминать об этом человеке без отвращения и гнева!

— Пойми, Попутчик, тогда всё было иначе, — убеждала его Си-А, приближаясь и беря мужа за руку. — Я изначально не являлась цельным существом ни в одной из четырёх ипостасей, поэтому мой узор был нестабилен, и я даже не могла создать тело для себя. Только по этой причине переход в альтернативный мир стоил Вайссе жизни. Хочешь, считай это моей ошибкой. Да, я навредила себе самой, потому что самого главного о себе не знала! Но тот землянин, которого мы вытянули из альтернативного мира, абсолютно не виноват, что узор, заключённый внутри Вайссе, начал стремительно укорачиваться.

— Вайссе вытащила Дженкинса, после чего нашей с ней счастливой жизни настал конец — это всё, что я знаю! — отрезал Марков, потом, смягчившись, промолвил. — Си-А, я не хочу повторения трагедии. В моей памяти те события ещё свежи, будто это всё произошло вчера. Я еле пережил ту потерю. И если бы не Иджи, мы бы не воссоединились никогда! Сейчас Иджи нет. Если опять что-то пойдёт не так, то…

— Но этого не будет, — деликатно вмешалась в их разговор Рамия. — Я подтверждаю каждое слово Си-А. Переход между альтернативными реальностями опасен лишь в том случае, если существо, совершающее его, имеет неполный узор. Во всех остальных случаях при наличии достаточной практики переходы сознания между уровнями безопасны. Внутри Си-А имеется узор древней жрицы Лоо. У Вайссе огромная практика совершения таких переходов. Она легко справится.

— Ладно, — Марков сдался. — Если вы обе так горячо просите, я соглашусь. Но у меня остался один вопрос: все превращённые действительно хотят стать прежними? Вдруг кому-то понравилось бегать на четырёх лапах, видеть, слышать, ощущать больше, чем обычный итэтэ? Может, некоторые не желают превращения.

— Я уже спросила, — улыбнулась Рамия, с пониманием глядя на то, как Марков пытается взять себя в руки и выглядеть спокойным. — Точнее, поскольку я не принимала участия в создании этих животных и не умею с ними ладить, а Ирейя и Дангар утратили свои узоры Конструкторов, я дала задание Гоше поговорить с Павлом. Тот, в свою очередь, побеседовал с другими ирбисами и передал мальчику сказанное ими. Двое отказались возвращать изначальные тела. Как ты и предположил, им понравилось. Да никто и не против! Пусть побегают в пятнистой шкуре. Когда им это надоест, и они дадут понять, что готовы опять стать самими собой, мы задумаемся об их превращении. А сейчас наша задача — добыть узоры четверых: Павла Немирова, Воина Лейтис, танцовщиц Тазарис и Сонрийи.

— Среди ирбисов — только девушки? — поразился Марков.

— Почти, — Си-А нежно приникла к его плечу. — Есть один юноша.

— Смелые они! — невольно восхитился Сопровождающий.

— Да, весьма решительными оказались. Глава Нээрос, как говорят свидетели, присутствовавшие в тот день на Мрачном озере, тоже был немало удивлён. На его вопрос о том, кто какой кристалл выберет, почти все мужчины поселения предпочли взять зелёные, чтобы усилить свои текущие узоры. Фиолетовый кристалл выбрали две-девушки Воина, две жрицы Эте, и один юноша-Маг. Сейчас тот юноша — его зовут Мэннар — и Воин Эйнилл ожидают потомство. Учитывая обстоятельства, сам понимаешь, им лучше остаться в телах, имеющихся на данный момент.

— Но их дети родятся с шерстью и лапами! — изумлению Маркова не было предела. — Их это не смущает?

— А почему бы нет? Новый опыт и всё такое, — Си-А ткнула пальчиком в грудь мужа. — К тому же они теперь знают, что находятся в безопасности, и их состояние обратимо. С чего бы им бояться?

— Всё равно не понимаю. Заводить детей, став животными? Зачем? — недоумевал Марков.

— Кто знает, — пожала плечами Си-А, — если бы я прожила жизнь на Альризе, как эти двое, загремела на Мрачное озеро, и у меня не осталось бы ни единого шанса родить ребёнка от горячо любимого человека — ведь преступникам никто не даст Рождающего Кристалла! — а потом я вдруг стала бы барсом, но при этом обрела возможность получить желанного малыша… Думаю, я бы забыла про шерсть и лапы и поступила, как Эйнилл! Кроме того, не забывай: Спутники Богов — лишь внешне похожи на барсов. Ты читал записи в Библиотеке? Их выводили как полуразумную расу, используя в качестве помощников, как связующее звено между Конструкторами и животными Альризы. Они — бывшие доверенные управляющие миром животных, контролёры, шпионы и защитники Богов, имеющие способности Воинов Пятого Круга. Не так уж и плохо.

— Да, я читал, — кивнул Марков. — Тем не менее, не завидую участи рождённых от ирбисов детей. Мне кажется, им придётся тяжело. Возможно, конечно, я не прав, рассуждая так, — сдержанно добавил он.

— Мы с Орусом непременно разработаем кристалл-модификатор для придания узорам детей Мэннара и Эйнилл человеческого облика из оставшихся после распада Системы осколков. Разумеется, если и дети, и родители захотят и будут готовы к превращению, — произнесла Рамия, а потом пояснила, заметив сомневающийся взгляд Маркова. — Пойми, мы не имеем права отнимать ни у кого свободную волю, а также возможность получения любого опыта. Планета Странников — ключевая экспериментальная планета Космоса. Она для того и существует, чтобы приходящие сюда испытывали себя, взрослели, росли, совершали ошибки… Мы с Орусом приняли на себя обязательства быть кураторами спасённых с Альризы. В эти обязательства входит также возможность дать упасть, не позволив разбиться. А жизнь в теле ирбисов — это даже не падение. Лишь эксперимент. Мы с Орусом позволим этому случиться. Привыкай, Ни-Шоэ. Когда сам станешь Конструктором, тебе подчас придётся позволять кому-то идти путём, тебе самому кажущимся непонятным и неправильным. Однако свобода воли в мирах истинного Космоса — не пустой звук!

Марков умолк и задумался.

— Так что скажешь? — снова обратилась к нему Си-А. — Не откажешься помочь добыть всего четыре узора из альтернативного мира? Это даже меньше, чем в прошлый раз.

Возразить ему теперь было нечего.

— Да, — ответил Марков, — помогу. Когда начнём?


Всё случилось гораздо быстрее, чем он предполагал. Не сей раз не появилось ощущения провала в пустоту или обжигающе-горячей энергии, испытывающей его узор на прочность, готовой безжалостно расплавить его нити. Мягкая полутьма и серебристый свет — а где-то вдали сознание любимой, для которого он служит путеводной звездой или фонарём на спасительном маяке в беззвёздную ночь…

Альтернативный мир Альризы уже угасал, но не исчез полностью со всех временных граней Космоса. Его отзеркаленные копии пока ещё возможно было отыскать. Сознанию Вайссе, живущему внутри Си-А, без усилий удалось найти нужный путь.

Жрица Лоо, чья сила отныне стала полной, подпитываясь энергией от узора шепси, проникла на Мрачное озеро за день до событий, подробно описанных Римаром и Гиррэ в недавнем разговоре с Си-А. Она добыла все четыре узора одновременно, а Рамия отразила их внутрь кристаллов, сформировать которые для неё не стоило особого труда. Три прозрачных кристалла-пустышки, соединившись с нитями, добытыми Си-А за Завесой, мгновенно обрели зелёный цвет, а один стал золотистым.

— Вот, держи. Этот отдай Павлу, а остальные — девушкам-итэтэ, — Рамия подтолкнула пальцем три зелёных и один золотистый кристалл, и те по воздуху подплыли к Маркову.

Сопровождающий крепко сжал крохотные модификаторы узоров в кулаке.

— Гоша будет рад, — улыбнулась Си-А. — Теперь у него появится настоящий отец, а не просто хвостатый друг с пушистой шерстью.

— Надеюсь, мальчик получит на Земле всё, о чём мечтал, — негромко заметил Марков, невольно подумав о собственной заветной мечте — ребёнке от любимой женщины.

Он дал себе слово, что после благополучного отправления команды «Далласа» на родину, они с Си-А немедленно активируют Рождающий Кристалл. Время исполнения обещания приближалось.


Ввести кристаллы обратного действия в тела ирбисов не составило труда. Гоша объяснил Павлу на доступном языке и попросил передать остальным, что он и Марков принесли барсам очень полезную пищу от Богов.

«Вкусно?» — на всякий случай с тревогой уточнил недоверчивый Павел.

«Да-да, язык проглотишь! — торопливо подтвердил Гоша, протягивая никем ещё не опробованный генномодифицирующий прибор и мысленно молясь про себя, чтобы всё обошлось без непредвиденных последствий. — Давай, все вопросы — потом, когда снова нормально разговаривать начнёшь. А я этого жду-не дождусь, ибо осточертело за столько дней твои словесные ребусы разгадывать!»

Павел послушно слизнул кристалл с ладони Гоши.

Марков с опасением смотрел на землянина, ожидая, что тот сейчас начнёт корчиться в судорогах, рычать, кататься по земле или, возможно, прыгнет и нападёт в приступе агрессии, но превращение оказалось на удивление мягким. Туловище барса окутал серебристый свет, медленно поменявший свой оттенок на зеленоватый, затем на ярко-жёлтый, после чего животное съёжилось, достигнув человеческих размеров. Шерсть с хвостом пропали, морда втянулась, уши укоротились, с лап исчезли когти, заменяясь ногтями…

— Паша!!! — обрадованно закричал мальчишка, бросаясь на шею другу, ещё не успевшему отдышаться и привыкнуть к новой смене облика. — Наконец ты снова стал собой!

— Ну это, ребята, — покраснев, словно варёный рак, пробормотал Павел, — дайте хоть чем-нибудь прикрыться. Тут девушки рядом, а я голый.

— Не проблема, — бросив мимолётный взгляд на проходившего мимо Лефуса, Марков за пару мгновений материализовал такую же длинную накидку, как у Лидера Воинов, и отдал её Паше, предварительно убрав серебряный узор и изображение летящего коршуна, чтобы у космогенетика не возникли неприятности из-за самовольного ношения символики чужого храма. — На первое время сгодится. Потом создадим тебе что-то получше, или на своём корабле переоденешься.

Павел, мелко дрожа, закутался в свои новые одеяния с головы до пят. Он ещё не привык к отсутствию шерсти и внезапному снижению температуры тела с сорока двух до тридцати шести и шести десятых градусов.

— Ребята, — Паша неуверенно посмотрел на Маркова, потом перевёл взгляд на Гошу, — а мы где? Это ведь не Альриза.

— Здесь Планета Странников, — лаконично пояснил Марков.

— А где «Даллас» и моя команда? — Паша потерянно озирался по сторонам. — И вы двое — кто такие?

— Не помнишь? — искренне огорчился Гоша, с упрёком глядя на него.

Павел внимательно присмотрелся к мальчику и вдруг неуверенно спросил:

— Мы знакомы?

— Ещё бы нет! — возмутился бывший коррос. — Забыл, как я за тобой потащился через лес, когда твой узор покорёжило после близкого контакта с фиолетовым кристаллом? Как я тоже отправился на Мрачное озеро, потому что ты туда захотел? Я всё это время поддерживал связь между твоим сознанием и внешним миром, а ты даже не узнаёшь меня?!

— Гоша? — Павел пристально вглядывался в зеленоглазого парнишку из расы Тьео. — Неужели тебе удалось принять человеческий облик?

— Ага! — довольно отозвался бывший коррос, мигом простив все обиды. — Думаю, Альриза позаботилась обо мне. Ведь именно она надоумила тебя пойти туда, где лежали нужные кристаллы. Я проглотил один — и мечта исполнилась. Ты, надеюсь, сдержишь слово и заберёшь меня на Землю? Обещал ведь! — он смотрел на Пашу с такой наивной надеждой, что космогенетик Немиров не выдержал и обречённо вздохнул.

— Возьму, куда ж денусь? Видно, судьбой мне назначено обрести сына раньше, чем жену.

— Ура!!! — подпрыгнув, мальчишка снова вцепился в шею Павла.

— Погоди, задушишь! — Паша не знал, смеяться ему или просить пощады.

— Я вырасту, и мы вместе полетим исследовать другие миры! Я тоже стану космогенетиком или ещё кем-нибудь, чтобы помогать тебе. И я научу тебя видеть узоры и… Вот, кстати, знаешь, что я ещё умею?

— Лучше скажи, где команда и капитан, а заодно как давно и почему мы переместились на незнакомую планету! — отшутился Павел.

— Сейчас расскажу! — захлёбываясь эмоциями, зачастил Гоша, знакомя Пашу с последними новостями. — Во-первых, Альриза развалилась. Полностью.

— Когда? Как?! — опешил космогенетик, с сочувствием вспомнив приставучее дерево, наградившее его фиолетовым кристаллом.

— Погоди немного, и ты непременно узнаешь всё из первых рук! То есть, от меня, а не от кого-то, потому что я сам всё видел!

— Медленнее. По существу. Не тараторь.

— Да я замучился уже молчать столько дней подряд! Меня больше никто не слушает с тех пор, как Альриза погибла! В общем, отступники, жившие на Мрачном озере, куда ты меня притащил, задумали бунт и свержение всех Лидеров храмов и Главы Авведо. С этой целью они…

Улыбнувшись про себя, Марков повернулся и пошёл прочь. Неподалёку от Южного храма он встретил Лидера Хомтиа. Та сидела на корточках, держа за руки двух вернувших свой истинный облик танцовщиц, чьи дрожащие тела были прикрыты лишь длинными прядями волос. Хомтиа, словно заботливая мать, чего за ней прежде не замечалось, успокаивала жриц, приговаривая:

— Не волнуйтесь, вы больше не ирбисы. Богиня Си-А и богиня Рамия исцелили вас. И я вовсе не собираюсь никого наказывать и не стану просить Воинов уничтожить вас. Итэтэ теперь живут на новой земле, прежние ошибки прощены. Это второй шанс для нас.

Марков аккуратно положил два сплетённых из энергетических нитей красных платья и две прозрачные накидки рядом с Лидером Хомтиа и отправился дальше.

Добравшись до «Далласа», увидел издалека, как Конрад Картрайт отдаёт команде распоряжения начинать сборы. Медлить больше было нельзя. Центральный портал слишком важен для многих, чтобы долгое время удерживать его настроенным на определённые координаты временного Космоса, не давая никому из Сопровождающих и Конструкторов проникнуть на планету или уйти с неё.

— Почему ты не веришь, что я вернусь? — возмущённо говорил Конрад, обращаясь к стоявшему возле трапа корабля Дакусу. — Ну сам посуди: куда мне бежать? Отныне я работаю с Орусом и Рамией, поэтому просто обязан вернуться. Но мне нужно лично убедиться, что Джамтан заплатит ребятам за экспедицию, не обидев никого из них. Я не могу оставить команду на произвол судьбы, зная, каков на самом деле Господин Главный Наблюдатель!

— Да, — согласился Дакус, — понимаю. Тебе надо проследить, чтобы ребята добрались до Земли и получили достойную оплату. Но каким образом ты вернёшься, оказавшись так далеко? За сотнями Завес!

— Во мне узор шепси, — Конрад весело подмигнул правнуку. — А эта раса способна добраться куда угодно, было бы желание. Земляне, кстати, такие же упёртые, просто ещё мало умеют, но у них всё впереди.

— Узор Си-А был разбит на части при прохождении Завес. Я успел узнать её историю, — мрачно сказал Дакус.

— Со мной такого не случится, — беспечно отозвался Конрад. — Я не полезу на рожон и торопиться не буду. Обойду все эти грани-щиты, способные меня рассечь. Да что такое в самом деле? Только с утра жену успокоил, теперь правнук психует! Я сумею добраться назад, потому что меня ждёт Ни-ита, а первичные линии никогда не рвутся, это главный закон Космоса. Запомни его!

— Дед, — неуверенно пробормотал Дакус.

— Ну что ещё?! — Конрад картинно закатил глаза.

Вместо ответа Дакус просто обнял его, прошептав на ухо:

— Удачи.

«Он такой же, как я», — мысленно констатировал Марков, заметив, как капитан изо всех сил старается не показать никому из окружающих своих истинных чувств.


Керала подозревала, что однажды это произойдёт, но не ожидала, что так скоро. Она специально забиралась всё дальше в глубь временного Космоса, проникая сквозь Завесы и запутывая след. Она искала заброшенные планеты и, наконец, нашла похожую на Кгалле и Альризу одновременно. Бежевые, белые и розоватые кристаллы, перемежаемые хвойными лесами, растущими прямо на белом песке, ярко-синее небо над головой, прекрасное, чистое, глубокое, в которое хочется нырнуть, словно в озеро — и никаких животных, землян или итэтэ! По крайней мере, ей так показалось. Вскоре Керала поняла, что жизнь на планете присутствует. Некие тени в сумерках — на рассвете и вечером — скользили мимо, что-то шептали ей, склоняясь к уху, но она не понимала слов.

Керале стало страшно. С другой стороны, она не ощущала враждебности со стороны невидимых существ.

«Уйти или остаться?»

Она так устала убегать… Ей хотелось найти пристанище, почувствовать себя как дома, хоть ненадолго. Эта планета ей понравилась. Здесь энергия словно сама собой вливалась в нити узора. Керале не хотелось уходить. Сколько необитаемых миров осталось позади! И вот, наконец — красивое место, где она ощущает себя почти, как на родине.

Свою ошибку она поняла на третьи сутки, когда голоса существ из бессмысленного шёпота сложились во вполне узнаваемые слова:

— Нельзя-нельзя, — шептали невидимые, — плен — плохо, несвобода — худшее преступление. Отпусти того, кого удерживаешь, иначе будешь наказана.

Испугавшись, Керала попыталась взмыть в воздух, чтобы избавиться от голосов, требующих от неё невозможного, но ощутила, что некая сила сковала её узор и не позволяет покинуть планету.

— Нельзя-нельзя, — запели голоса снова, — сначала отпусти пленника. На нашей планете существует одно преступление — не давать кому-то свободу. Наказание за него — заточение преступника, чтобы он познал всю тягость плена.

— Тот, кого я удерживаю — убийца!!! — закричала во всю силу лёгких Керала, наполнившись отчаянием. — Если я его отпущу, он убьёт тех, кто мне дорог!

— Убивать можно, причинять боль можно, — запели голоса, — это свобода. Можно доставлять удовольствие, лгать или говорить правду. И даже мстить. Единственное преступление — узы. Отпусти, кого держишь. Пока не отпустишь — мы не позволим тебе уйти.

— Хорошо, не отпускайте! — решившись, рассмеялась Керала. — Я останусь здесь навеки, до смерти. С ним. Он никуда не денется…

Она не успела договорить. Неожиданная боль пронзила всё её существо, выворачивая наизнанку линии узора, и Керала, не выдержав, закричала. Эхо отразилось от кристаллических скал, поросших незнакомыми породами деревьев. Упав на колени, Керала уперлась ладонями в землю, не понимая, что происходит. Слёзы сами собой текли из глаз, увлажняя белый песок, служивший здесь почвой. Неожиданно девушка увидела, как из центра её груди медленно выплывает омерзительный желеобразный сгусток с единственным извивающимся щупальцем.

Часто запульсировав, грязно-бурый шар энергии увеличился, вытянулся, превращаясь в черноволосого мужчину с синими, как здешнее небо, глазами. Полностью материализовавшись, Кьют издевательски посмотрел на задыхающуюся от боли Кералу, съёжившуюся у его ног.

— Жива, благородная помощница сирых и обездоленных? — с издёвкой спросил он. — Жаль! Я думал, разъединение симбиоза тебя убьёт. Все силы приложил, чтобы причинить твоим линиям максимальный вред. Не вышло, — он сокрушённо покачал головой и поцокал языком. — Что ж, и у кгалленов есть кодекс чести. Если существо, которое кгаллен пытался убить, чудом выжило, пусть себе живёт. На самом деле, — Кьют осклабился, — я даже немного благодарен тебе. Ты притащила нас на такую чудесную планету, где я встретил существ, похожих на меня. Пусть они и не кгаллены, но в мудрости им не откажешь! Они влили в меня энергию, чтобы я смог одолеть тебя. Здешние жители, видишь ли, небезосновательно считают, что преступница — именно ты, поскольку отняла мою свободу, — он склонился к Керале и грубо ухватил её пальцами за подбородок, заставив поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Вот именно это я давно пытался донести до остальных потерявшихся в двойственном мире существ — нет зла и добра, есть свобода совершать любые поступки, и эту свободу никто ни у кого не имеет права отнимать!

Разжав пальцы, Кьют выпрямился и с наслаждением втянул ноздрями свежий воздух, пахнущий чем-то острым и пряным с ноткой горечи.

— Отличное место. Остался бы, да некогда задерживаться, — он с презрением поглядел на сломленную девушку сверху вниз. — А тебе придётся привыкать к этой планете. Знаешь, почему? Разорвав наш симбиоз, я забрал из твоих линий Сияющую Звезду, которую ты в свою очередь вытащила из убитого итэтэ, столь опрометчиво считавшего тебя своей второй половиной. И осколок Системы, полученный тобой в хранилище Ара, теперь мой. Да, Система уничтожена, знаю, но оба бесценных дара отныне принадлежат мне, а уж я сумею ими распорядиться, — и Кьют победно расхохотался.

Керала молчала, тяжело дыша.

— Видишь, насколько нелепым и самоубийственным было решение прятать меня в своём узоре, глупышка? Кстати, знаешь, за что ещё я тебе благодарен? — неожиданно продолжил Кьют. — Ты исцелила меня. Да-да! Столько лет я пытался добиться взаимности от той гордой шепси! Страдал и ждал, наивно полагая, что однажды она полюбит меня… И всё напрасно. Плевать теперь! У меня созрел новый план. Я построю собственный мир, восстановив Систему из осколков и стану подобным Богу, а ничтожества, погрязшие в лицемерии и разделении единой энергии на добро и зло, будут прислуживать мне. Однажды, если тебе повезёт, я приведу тебя в мир, принадлежащий мне, чтобы ты убедилась в моём процветании! Счастливо оставаться! — и, превратившись в сгусток энергии, Кьют взмыл вверх, исчезая в небе.

Керала рухнула ничком на песок, покрывавший поверхность планеты. Слёз больше не было. Силы тоже исчерпались.

— Простите, госпожа, — прошептала она. — Я не сумела сдержать обещание.

— Ты можешь теперь идти. Ты больше не в плену, — пели над Кералой голоса невидимых существ. — Иди, весь Космос открыт перед тобой!

Горький смех вырвался из горла бывшей отступницы. Керала смеялась и выкрикивала проклятия в адрес глупых тварей, освободивших Кьюта, до тех пор, пока не охрипла. А затем, свернувшись в клубок, подтянула колени к подбородку и стала лихорадочно искать хоть одну причину, по которой всё ещё имеет смысл оставаться в живых.


Не успели Си-А и Марков проводить «Даллас», отправившийся через центральный портал на родину вместе с Конрадом и остальной командой, как перед ними возник Дакус, принявший решение остаться на Планете Странников с Даэной.

— Мне нужен образец Третьего Имени жительницы Земли, — решительно выпалил он и почему-то покраснел.

— Зачем? — заинтересовалась Си-А.

— Даэна владеет Сияющей Звездой, — начал объяснять Дакус, — но, по словам Оруса, в отсутствие Системы прибору неоткуда взять информацию о том, как именно сплетены узоры землян. Кристалл способен трансформировать энергетические нити, но нужен образец, в соответствии с которым будут внесены изменения. А я хотел бы восстановить всё, что было изъято из тел итэтэ с помощью чудес генной инженерии Конструкторов.

— Гормональную систему и детородную функцию? — озвучила Си-А то, что Дакус не решался произнести вслух.

— Да, но при этом надо оставить моей супруге способность видеть потоки энергии и читать узоры. Это возможно?

Только истинному Космосу было известно, каких сил ему стоило набраться смелости и начать этот разговор!

— Да. Но я бы хотела знать: ты предупредил Даэну о своей просьбе? Она согласна модифицировать узор?

— Конечно. Я бы не пришёл, не получив её согласия. Вчера вечером перед сном я говорил с ней. Объяснил, почему женщины на Альризе не могли иметь детей и даже не испытывали потребности соединять третичные линии с партнёрами. Даэна попросила найти способ сделать её тело, как у Богов. Или как у Сопровождающих. Она не хочет меняться полностью, ей нравится её нынешний облик, но нужны третичные линии, позволяющие создать некоторые отсутствующие внутренние органы… Ну, вы понимаете, — он умолк, пытаясь унять биение сердца.

— Во мне до сих пор имеется узор земной девушки, — призналась Си-А. — Я могу скопировать для Даэны только Третье Имя, а Сияющая Звезда выберет ту часть нитей, которые отвечают за построение всего необходимого, однако должна предупредить, — шепси вздохнула и незаметно ухватилась за руку Маркова, чтобы успокоиться, — есть вероятность, что вы, даже получив возможность испытать столь желанную вам близость, не получите ребёнка. Комбинация узоров двух различных рас — наихудший вариант, по себе знаю. Скорее всего, вам всё-таки придётся использовать Рождающий Кристалл.

— Я готов к этому, — согласился Дакус. — Но я хочу, чтобы Даэна стала мне женой, а не только партнёром по обмену внутренней силой. Будь я исключительно жрецом, мне хватило бы и обряда Замыкания круга, совершаемого раз в три-четыре месяца… Но я также и человек Земли. Или то, чего я желаю, просить не следует? — засомневался он вдруг. — И не стоило даже говорить Даэне об анатомии землян?

— Нет, это вполне нормально, — быстро среагировал Марков. — Ты не просишь ничего сверх того, что каждый обладатель Третьего Имени вправе желать! Конрад, вернувшись с Земли, займётся модификацией узоров других… Тоже с их согласия, конечно. Будет искать образцы через Глобальный Информаторий. Работа кропотливая, рассчитанная на многие годы вперёд. А пока Конрада нет, изменение одного узора возьмём на себя мы. Завтра или послезавтра Си-А отдаст тебе кристалл с копией нитей Лорел Хатчингс.

Дакус снова заметил, как руки Марков и Си-А ненадолго соединились, словно они успокаивали друг друга этим прикосновением.

— Если для вас это по каким-то причинам тяжело, моя просьба отменяется, — начал Дакус, заподозрив неладное. — Я подожду возвращения деда, и он найдёт другой образец узора.

— Всё в порядке, — Си-А улыбнулась. — Просто воспоминания нахлынули.

— Кем для вас была эта девушка? — неожиданно для самого себя спросил Дакус, словно догадавшись о чём-то. — Кем-то близким?

Улыбка Си-А стала грустной и в то же время — светлой.

— Намного ближе, чем ты думаешь. Она была… мной, — тихо призналась шепси.


Невысокий дом, сложенный из бледно-голубых кристаллов, так похожий на маленький храм, расположился у самого края плато. За окнами крошечного храма цвели вперемешку лилии, сирень, ландыши и иннури. Яблони, сливы, груши, чоххо, кере и ритения недавно сбросили лепестки. Наступал долгожданный период плодоношения. Планете Странников было безразлично, что воссоздавать. Она просто следовала желаниям тех, кто населял её.

Внутри скромного дома от чужих глаз укрылись двое. Тени от сплетённых рук и тел плясали на стене, освещённой солнцем здешних мест. Слабый стон, почти неуловимый, отразился от потолка комнаты, окрасившегося в радужный цвет преломившимися лучами, проникающими сквозь грани кристалла.

— Я не думала, что это так здорово, — прошептала Даэна, доверчиво приникая к мужу.

— Тебе хорошо?

— Очень.

Ещё несколько минут тому назад она дрожала от предвкушения и волнения, и Дакус поначалу безмолвно успокаивал её взглядами, прикосновениями, ласковыми словами. И совсем скоро Даэна сама раскрылась навстречу ему, увлекая за собой туда, где они ещё не бывали ни разу — в неизведанную страну, где сбывались смелые мечты и рождались светлые надежды. В страну счастья, ожидавшую их так долго…


Отыскать энергетически сильное место удалось почти сразу, и спустя час по земному счислению Си-А уже поместила кристалл в Пещеру. Ни-ита подсказала сестре, как правильно надсечь руку ритуальным кинжалом, чтобы капли крови попали на прибор, предназначенный для зарождения и вынашивания новой жизни. Рождающий Кристалл мгновенно вспыхнул и засверкал алыми, золотыми и лазурными искрами, стоило его граням соприкоснуться с кровью будущих родителей. Защитный барьер, необходимый для охраны младенца, создал Дакус, пришедший помочь Маркову и Си-А.

— Итак, кристалл активирован и запечатан. На одиннадцать с половиной месяцев, — пояснил Дакус, заканчивая формировать силовое поле.

— На одиннадцать?! — выдохнула Си-А. — Но у шепси рождение малыша занимает в среднем не более десяти суток! В самых трудных случаях — не больше двенадцати. Почему надо так долго ждать?

— Процесс никак не может быть быстрым, пойми, — успокоила сестру Ни-ита. — Тебе придётся набраться терпения, Дарисса. Ведь твой малыш родится не энергетическим существом, у него появится Третье Имя, а оно формируется долго. Физический мир — очень медленный и неповоротливый, словно тюлень, вылезший на сушу, тебе ли не знать?

— Но это дольше, чем вынашивание земной женщиной! — отчаянно выдохнула Си-А, качая головой.

— Подождём, — Марков поцеловал жену в макушку. — Мы так долго искали хоть один Рождающий Кристалл и всё же нашли. Одиннадцать месяцев ожидания — мелочь. Главное, чтобы всё получилось!

Потянулись томительные дни. Си-А ничего не могла с собой поделать: она ежедневно приходила к Кристаллу, чтобы посмотреть, не изменилось ли что-то? Не готовится ли он раскрыться раньше срока? Но ничего не происходило.

Часы, установленные в одном из залов Библиотеки и отсчитывающие время по альризийскому счислению, бесстрастно и медленно отмеряли минуты…

Си-А видела тревожные сны, о которых, как ей казалось, она давно забыла, оставив свою земную жизнь в облике Лори. Но вот теперь она снова просыпалась в поту, с громким криком, и Марков снова и снова успокаивал её, уверяя, что беспокоиться не о чем. Всё идёт, как надо.

Конрад, благополучно вернувшийся с Земли, Ни-Ита и Дакус подтверждали то же самое: судя по всё усиливающемуся с каждым днём свечению граней, внутри Кристалла начал развиваться малыш, но чем ближе подходил день раскрытия, тем чаще Си-А снились кошмары о том, как инкубатор, подвешенный в силовом поле, падает и разбивается, а младенец погибает.

Когда до запланированного раскрытия оставалось пять дней, Си-А переселилась жить в Пещеру. Она не отводила от Кристалла глаз, забыв про отдых и пищу, благо, на Планете Странников не было недостатка в энергии.

И вот наступил долгожданный миг, когда Кристалл прочертила длинная извилистая трещина. Превратившись в плазменный шар, Си-А за долю секунды переместилась к мужу, занимавшемуся в Библиотеке вместе с Конрадом поиском информации о человеческих узорах.

— Попутчик, скорее! Кристалл раскрывается! — взволнованно закричала Си-А, принимая человеческий облик и бросаясь к Маркову.

От волнения она даже забыла о своих телепатических способностях. После её слов усидеть в Библиотеке уже не смог никто: ни Дакус с Даэной, ни Конрад с Ни-итой, ни Орус и Рамия.

Незримый зов первой рождающейся на Планете Странников души, притянул к Пещере и жрецов Альризы. Ими двигал инстинкт, сохранившийся со времён служения в храмах. Рождение ребёнка в последние двадцать лет было настолько редким событием, что все жрецы обычно присутствовали при этом.

— Принимать новорождённого должен исключительно я, так как лучше всех умею это делать! — хвастливо заявил Вайто, выходя вперёд и приближаясь к почти угасшему силовому полю, защищавшему новорождённого.

Но Си-А, забыв обо всём, проскочила мимо Лидера Магов сквозь ослабевший барьер к раскрывшемуся кристаллу, из которого тонкими струйками медленно вытекала прозрачная жидкость с цветочным ароматом. Мать первая подхватила на руки своё дитя — девочку с нежно-розовой кожей, светлыми завитками волос и ярко-голубыми глазами.

— Моя красавица, — растрогалась Си-А, прижимая ребёнка к груди, — но вдруг её лицо изменилось, и она, побледнев, медленно осела на землю рядом с осколками кристалла, продолжая держать малышку. — Нет, — она беспомощно подняла голову и испуганно посмотрела на мужа, стоящего рядом с ней, — нет, Попутчик, только не это!

— Почему ты напугана? — не понял Марков, тоже преодолевая иссякший барьер, подходя ближе и внимательнее вглядываясь в ребёнка. — Ведь всё в порядке. Смотри, какая она чудесная! Я так счастлив быть её отцом!

Он бережно положил ладонь дочери на лоб, но вдруг, как и Си-А, изменился в лице и отдёрнул руку:

— У неё не наш узор. Это чужой ребёнок.

Лидеры храмов ошеломлённо переглянулись.

— Такого никогда не случалось за всё время существования Альризы, — заметила Лидер Хомтиа. — Невозможно, чтобы младенца кто-то подменил внутри Рождающего Кристалла, надёжно защищённого барьером! Разрешите взглянуть. Возможно, я пойму, что не так с её узором?

— И нам позвольте! — Лидеры Вайто и Лефус тоже приблизились.

Дакус, ни слова не говоря, присоединился к ним. Си-А, пребывая в панике, даже не сопротивлялась чужому вмешательству, удерживая девочку на вытянутых руках. Ладони жрецов легли на лоб, грудь и живот малышки. Некоторое время царила тишина, пока Лидеры сканировали узор.

— Она не та-лоо и не шепси, — вынесли единогласный вердикт Лидеры. — Этот младенец никак не может быть ребёнком уважаемых Си-А и Маркова.

— Но где тогда моя настоящая дочь? — едва слышно выдавила Си-А. — Кто её забрал, зачем и куда? И где искать настоящих родителей этой неизвестно откуда взявшейся девочки?

Ответа ни от кого не последовало. Даже Орус и Рамия, кажется, впервые не знали, что сказать. Си-А страдальчески смотрела на мужа, и Марков отвечал ей таким же потерянным, отчаявшимся взглядом. Загадочная девочка из кристалла продолжала таращить свои огромные голубые глаза в потолок Пещеры, беспомощно сучить в воздухе ножками и ручками, а потом сморщила личико и жалобно расплакалась.

Конец второй книги.

23.12.2020г.