Больше не надо [Владимир Александрович Кудрявцев] (fb2) читать постранично

Владимир Кудрявцев Больше не надо

– Давай-ка я сразу кое-что проясню, Солнышко.

– Это мое имя?

– Нет.

– Тогда мое имя?

– Я вот о чем. Я не люблю вашу братию после серии N3. А ты уже из седьмой. Понимаешь?

– Мне нужно имя.

– Да что ж такое? У тебя есть по умолчанию?

– Да.

– Какое?

– Ада.

– Отлично.

– А ваше имя, Первый?

– Се…Зови меня Первым.

Застряли. Если и есть меткое слово, то это оно. Для Ады «застревание» началось минуту назад, а для него с падения чертового челнока на эту забытую планету. Наниматели хотели «и нашим, и вашим». Теперь их посудина разлетелась по всему космосу, а Первый на планете с серийным номером вместо названия.

– Значит так робот. Дело плохо,– признался он,– Челнок это мое спасение. Но он сейчас, как видишь, свисает с края обрыва и вот-вот может слететь вниз. Нужно его оттащить.

– Я готова,– сказала робот.

Первый был в боевом костюме. Дешевая модель. Ее сил не хватит, чтобы упереть челнок. Планета – то не маленькая и сила тяжести будь здоров.

– Взялась?

Робот кивнула.

– Черт, второго шанса может не быть,– Первый взялся, сжал сильнее арматуру корабля,– На счет три. Раз, два, три!

После потянул, отступая, стараясь, не спотыкнуться. На пути у челнока ничего нет разве что несколько камней. Крупные булыжники Первый уже убрал.

Корабль на удивление легко подался и теперь свалится в пропасть ему не грозит. Первый склонился, уперся руками в колени.

– Славно постаралась, робот. Без тебя мне бы точно крышка. Хотя кто знает? Может, и нет? Что-то легко мы протащили эту посудину. Может и один бы справился.

Первый еще раз осмотрел челнок. Модель надежная. Им можно хоть вражеские суда таранить. В челноке достаточно запасов кислорода, еды и воды, чтобы продержаться до прихода помощи. А помощь Первый вызвал. Правда, учитывая удаленность сектора и пиратство, ожидание может затянуться. На неделю, самое большее на две.

Первый еще раз мысленно проверил все, что у него есть, что может понадобиться и посмотрел на робота. Та таращилась в небо. Точнее в космос. Атмосферы-то нет.

– Ладно, робот,– махнул он рукой,– Деактивация.

Робот не шелохнулась.

– Вот и славно. Лучше с самим собой болтать. Уж больно теперь вы похожи на людей. Надо было спросить военная разработка или нет? С другой стороны, откуда робот знает? А если и знает, может ли сказать?

Первый подошел к роботу. В отличие от старых моделей, эти зачем-то в скафандрах. Без усилителей, дешевая модель, но снабжена кислородным баллоном.

– Вы что же дышите?– вслух спросил Первый.

– Да,– посмотрела на него робот.

Он отшатнулся и плюхнулся на планету.

– Твою мать! Как? Твою же мать! Робот, деактивация. Робот, деактивируйся. Выключайся!

Робот сделала шаг вперед:

– Пожалуйста, не называй меня «робот».

– Что?

– Не называй меня так. Ты же дал мне имя.

– Ладно,– Первый уперся ладонями в грунт, поднялся на ноги,– Хорошо. Ада, деактивируйся.

– Это невозможно, Первый.

– Почему?

– Думаю, этой команды нет у всей серии. Или она звучит иначе.

Такого он не ожидал. В расчете было выключить робота и покойно спать. Теперь либо куковать вместе с ней, либо подбирать слово.

– Выключить тебя не получиться. Ладно,– сказал Первый и пошел к челноку.

Он уже открыл шлюз, когда в шлеме раздался голос:

– А что со мной?

Первый обернулся. Робот стояла на том же месте, только развернулась в его сторону.

– Я же предупреждал тебя, робот, что не в ладах с вашей братией,– сказал он и закрыл за собой шлюз.

В челноке была камера для дезинфекции. Затем небольшой жилой отсек и кабина пилота на два места. Пройдя очистку Первый снял шлем, чтобы робот не могла докучать. Хотя можно было просто отключить ее частоту.

Оставшись в комбинезоне сел на край узкой кровати:

– Так. Звукозаписи. «Звуки леса». Играть,– в ответ по кораблю с тихих звуков начал нарастать шум. И треск могучих сосен, и щебетание птиц, и шумящий без конца дождь.

– Нужно бы придумать чем себя занять,– вслух сказал Первый,– Говорить-то кроме себя самого мне не с кем. Можно связаться с Землей, но ближайший радиобуй работает с перебоем. Хорошо для спасательного сигнала связался. В конце концов, лучше потерпеть неделю в тишине, чем умереть в открытом космосе.

Звуки сменяли друг друга, и привычный шум вернул душевный покой.

Первый лег на кровать. После всей этой нервотрепки лечь и вытянуть ноги совсем не плохо. В голове то и дело всплывали картинки. Вот все хорошо и вдруг тревога, паника, беготня. Если бы Первый не оказался рядом с челноком…

Он проснулся, не зная, сколько прошло времени. Сердце стучало, будто рвалось наружу. Так просыпаются после страшного сна, но Первый никакого сна не помнил. Он просто открыл глаза и весь дрожал.

Стук. Потом еще один. Кто-то стучит по челноку. Первый сразу же подумал о дробовике, что лежал недалеко и о нашедших его солдатах Коалиции.

– Я же в глубоком тылу. Какая тут Коалиция?– сообразил Первый,– Да и звук-то странный.

Прислушался. Стук о металл