Сосед-подонок [Аврора Добрых] (fb2) читать онлайн

Сосед-подонок

Глава 1

Еще месяц назад Катя и подумать не могла, что скоро ей захочется бросить все и уехать как можно дальше от этого города и людей, которые всегда отравляли ей жизнь.

Она родилась в поселке городского типа с живописным названием «Черный Курган», где почти все население трудилось на спичечном заводе, а в свободное время планомерно спивалось. Семья Кати не была исключением: ее родители пили, сколько она себя помнила. Когда ей было шесть, ее отец напился и уснул в сугробе прямо у калитки их дома. Она была первой, кто его обнаружил. Образ окоченевшего на морозе отца навсегда врезался ей в память.

Катина мать хоть и пила регулярно, но более-менее знала меру и потому до сих пор была жива. Меры она не знала, лишь когда дело касалось мужчин. Через пару недель после смерти мужа она начала пачками приводить домой мужиков, многие из которых не гнушались периодически заглядывать в Катину комнату. И далеко не всегда их намерения были светлыми. На жалобы дочери мать просто махала рукой, мол, хорош сочинять, а не то выпорю. Так продолжалось несколько лет, а потом из тюрьмы вышел дядя Лева, первая любовь матери, и они стали жить все вместе. Вскоре мать и дядя Лева поженились, чему Катя была несказанно рада, ведь он хоть и был крайне неуравновешенным типом, но маленькими девочками никогда не интересовался.

Катя мечтала поскорее вырасти, чтобы получить достойную профессию, заработать денег и вывезти свою мать из этого болота в светлое будущее. Но по мере взросления девочка начинала понемногу проникаться суровыми реалиями: чтобы поступить на бюджет в ближайший ВУЗ, находившийся в другом городе, ей необходимо было посещать подготовительные курсы для абитуриентов. Но денег у ее семьи не было даже на дорогу туда, не то что на курсы. Катя не сдавалась и решила попробовать подготовиться к экзаменам самостоятельно. В итоге, просидев все лето в библиотеке, она так и не набрала проходной балл, потому что одно из вступительных заданий нужно было выполнить на компьютере. Девушка увидела настоящий компьютер впервые за свои семнадцать лет. О том, чтобы сесть за него и взяться за построение диаграммы, и речи не было.

Пришлось устроиться на родной спичечный завод и копить деньги на бухгалтерские курсы. Катя с детства любила цифры и умела с ними работать. Ей всегда казалось, что нет ничего более прекрасного мира чисел. Только там царила столь необходимая ей стабильность, только там все подчинялось правилам, только там не было места хаосу. Так, к своим двадцати годам, все на том же заводе девушка стала помощником главного бухгалтера.

Одновременно с повышением на службе в ее жизнь пришла первая любовь. Валера работал мастером по ремонту конвейеров, мало пил и вообще казался Кате весьма толковым и перспективным парнем. Кроме того, он очень красиво за ней ухаживал и не позволял себе пошлостей, как все остальные ее поклонники. Они начали жить вместе в доме Валериной бабушки, которая недавно скончалась. Поначалу все было нормально — не хуже, чем у всех. Катя даже не заметила, как постепенно ее жизнь начала превращаться в сплошной кошмар. А самое страшное — что долгое время девушка даже не осознавала весь ужас происходящего. Ей казалось, она справится, разберется, сможет вернуть былую идиллию, и этот самообман все глубже погружал ее в зыбучие пески, из которых не было выхода.

***

Катя шла на работу, по дороге встречая понимающие взгляды мимо проходящих женщин. На улице шел дождь, а ней были солнцезащитные очки. Вчера вечером Валера снова избил ее и, взяв из ее кошелька все деньги, ушел пить с друзьями. С завода его уже давно уволили, и семью содержала одна Катя. Несмотря на алкоголизм и отсутствие средств, Валера продолжал пользоваться бешеным спросом у местных девушек, которых он не гнушался приводить в их с Катей дом. Пару раз она заставала его в постели с очередной любовницей, после чего он избивал ее за то, что она «обломала кайф».

— Опять твой исполняет? — уперев руки в боки, поинтересовалась Людмила Поликарповна, главбух и по совместительству Катина начальница. — Ох, Катька, уезжать тебе надо. Здесь тебе жизни не будет. Может, конечно, схоронишь Валерку, как я Витьку в свое время, и заживешь одна припеваючи. А если нет? Погубит он тебя. — Женщина покачала головой. — Мозги-то у тебя светлые. Могла бы в столицу поехать, с руками бы оторвали в любую бухгалтерию.

— А я уже коплю, — улыбнулась девушка. — Вы только не говорите никому. Правда, на столицу не хватит, но за двести километров вполне смогу уехать. Сниму комнатку, устроюсь на работу и заживу.

— Вот, — одобрительно кивнула Людмила Поликарповна, — это дело. Мне тебя, конечно, не хватать будет — уж больно ты девка толковая — но я желаю тебе добра, так что поезжай. Поезжай, девочка.

Катя шла домой и улыбалась, несмотря на заплывший левый глаз. Ее грела мысль о резной шкатулке, которую она хранила в погребе, и втайне от Валеры откладывала туда деньги. Еще месяц — и она уедет. Уедет, и все у нее будет хорошо. Но дома девушку ждал сюрприз…

Глава 2

Спустившись в погреб, она обнаружила свою шкатулку на полу и без крышки, среди раздавленных соленых помидоров, разбитых банок и сломанных полок. Шкатулка была пустой. Слезы подступили к горлу — Кате захотелось закричать и сломать оставшиеся в погребе полки. Наверху хлопнула дверь. По нестабильным шагам было слышно, что Валера вусмерть пьян.

— Катька! — заорал он сверху. — Я тебя за волоса сейчас, Катька! Деньги от меня вздумала прятать?? От меня, от мужика в собственном доме!

Поднимаясь из погреба, Катя выла и кричала, но не могла вымолвить ни слова. На последней ступени она глянула вверх, и только искры полетели у нее из глаз. Лицо пронзила боль, она не удержалась на лестнице и рухнула вниз, на твердый бетонный пол. На нее полетели деревянные полки вместе с тяжеленными трехлитровыми банками. Валера спускался в погреб — слышались его глухие, неровные шаги по скрипучей лестнице.

Спустившись, он сгреб кричащую Катю за шиворот, ударил по лицу и швырнул обратно на пол. Затем сел рядом, собрал с пола раздавленные помидоры и, размазывая их по Катиному лицу, проговорил:

— Кричать будешь — я тебе, сука, зубы выбью. Завали свою варежку, жри томат!

Напоследок залепив Кате пощечину, Валера полез обратно в дом. Рыдая и корчась от боли, девушка так и осталась лежать на холодном полу. Через некоторое время в доме стало тихо, и она медленно поднялась из погреба. Открыв дверцу в полу, осмотрела комнату: опрокинутый стул, пара пустых бутылок, футболка Валеры и его ботинки валялись по разным углам. Тихонько, на цыпочках, Катя пошла в ванную. Увидев себя в зеркале, она зарыдала. Ее слезы смешались с кровью, отчего вкус во рту стал омерзительным, животным — то был вкус страха и боли. Зрение затуманилось от слез, и девушка решила умыться. Холодная вода из-под крана жгла ее окровавленные скулы. Снова взглянув в зеркало, позади себя она увидела Валеру и оцепенела.

— Подвинься, корова, — оттолкнув Катю, он принялся испражняться в ванную. Девушка попятилась к выходу. — Ка-тю-ша, ты это куда, а? Мы еще не закончили разговор.

Забыв застегнуть ширинку, Валера двинулся в ее сторону. Катя побежала в гостиную и едва не рухнула на пол, споткнувшись об опрокинутый стул. Валера захохотал, достал из кармана скомканные деньги и начал трясти их в кулаке.

— Гляди, Катенька, мои деньги! Мой дом — мои деньги. Таков закон. Понятно тебе, тупорылой?

Катя закивала головой, но, видимо, такой ответ не понравился Валере — он отвесил ей пощечину сначала по левой, а затем и по правой щеке. Скомканные в его кулаке деньги рассыпались по полу. Пошатываясь, Валера начал собирать купюры и пихать их в карманы. Пока он был занят, Катя, собрав последние силы, выбежала из дома. Она направлялась к матери — единственному человеку, который должен был понять, приютить и утешить.

Оказавшись в доме своего детства, девушке не стало легче, на ее плечи обрушился груз прошлого. Ноги ее подкосились и она, рыдая, прислонилась к стене. В коридоре возникла мать. Она была пьяна. Уперев руки в боки, женщина поинтересовалась, с чего это вдруг ее дочь врывается в дом в разгар вечера пятницы. Катя рассказала, что случилось, и попросила позволить ей остаться. Мать позвала кого-то с кухни. Две красные рожи показались из-за угла. То были ее новые «друзья», которые снимали у нее бывшую Катину комнату. Пару лет назад дядя Лева опять сел за убийство, и матери нужно было на что-то жить и с кем-то спать. А тут сразу два ухажера.

— Катька моя опять битая, — заплетающимся языком поведала им мать. — Она с вами поспит, не против?

Красные рожи расплылись в хищной улыбке и согласно закивали.

— Ну вот и порешали. — Повернувшись к дочери, женщина представила той своих постояльцев: — Знакомься — Анатолий, Геннадий.

— Мама! — взмолилась Катя. — Пожалуйста, можно я буду спать одна? Это же моя комната!

— А платить чем будешь? За бесплатно я тебе комнату освобождать не стану.

— Я смогу заплатить только в следующем месяце. Сейчас у меня нет денег, он все забрал!

— На нет и суда нет. Иди обратно к своему суженому. Поди не погонит.

— Не пойду, он же меня убьет!

— Толик с Генкой мне уже за два месяца заплатили. А тебе нужно быть мудрой. Я вот всю жизнь живу, и ничего — до сих пор никто не убил.

— Мама!

— Я уже двадцать пять лет мама, — рявкнула женщина. — Тебе уже пора своей головой думать, а не держаться за мамину юбку.

Мать и ее постояльцы удалились на кухню. Тут же зазвенели стаканы, и раздалось громкое чавканье.

— Мама, мамочка! — Катя съехала спиной по стене, обхватив колени руками. — Мама, за что ты со мной так…

Так она просидела минут пятнадцать, пока Анатолий не вышел в туалет и начал зазывать ее в комнату. Катя молча поднялась на ноги и вышла вон. На улице было холодно, морозный осенний ветер продувал насквозь. Девушка брела по пустынным улицам: куда и зачем — она не знала. Ноги сами привели ее обратно к дому Валеры, где тот обнаружился спящим на диване со спущенными штанами, из карманов которых торчали смятые купюры. Катя ушла в ванную комнату и долго смотрела на себя в зеркало. Запекшаяся кровь, разодранные скулы, синяк под глазом, порезанные осколками губы. Ее локти были ободраны, тут и там на руках и ногах виднелись порезы от стекла, волосы слиплись от баночного уксуса и крови.

Она залезла в душ и долго скребла себя мочалкой, желая смыть не только кровь, но и всю свою боль. Вымыться от этого поганого, вонючего, пропахшего водкой и спичечной серой места. Покинув ванную, она тихонько уселась в спальне и заглянула в свой телефон. На экране сияло сообщение: «Привет, Катюшкин! Как ты там?». Это была Лариса, Катина подруга детства, единственный родной для нее человек. Они ходили вместе в сад, а потом и в школу, всюду были вместе. Родители Ларисы пили похлеще Катиных, поэтому Катя часто приводила ее к себе ночевать, отдавала свои вещи, делилась игрушками и едой. Боевая Лариса, в свою очередь, всегда защищала подругу от нападок в школе. Они были одни друг у друга и стояли друг за друга горой. А потом Лариса собрала сумки и уехала покорять Екатеринбург. Она звала с собой Катю, но та не нашла в себе сил оставить мать.

Все это время подруги не теряли связи и продолжали дружить. Даже несмотря на то, что Лариса стала настоящей бизнес-леди и ее круг общения состоял исключительно из обеспеченных людей.

Глядя в экран телефона, Катя попыталась улыбнуться, но ее губы пронзила боль. Она не хотела в очередной раз жаловаться и ответила кратко: «Все в порядке, дорогая. Все по-старому. Расскажи лучше, что там у тебя? Жду-не дождусь продолжения истории с тем австралийцем!». После этого Катины глаза сомкнулись от усталости и стресса.

Глава 3

Ее разбудил шум. Это был Валера, тщетно пытающийся найти выключатель в туалете. Когда его терпение лопнуло, он чертыхнулся и начал испражняться прямо там, где стоял. Катя знала, что через пару минут весь дом пропахнет алкогольной мочой, и ей придется мыть мол. Она затаилась в ожидании, когда Валера ляжет обратно на диван, но тот упал рядом в ней на кровать, навалившись на нее всем телом.

— Зинка… Ублажишь? А Катька-то, кстати, дочь твоя непутевая, пыталась украсть мои деньги в моем же доме. В моем доме, Зин. Найди на нее управу, иначе я за себя не в ответе.

Валера стиснул девушку и начал елозить по кровати, но, не получив ответа, забылся сном. Катя бессильно ревела, пытаясь выбраться из-под вонючего тела. Ее сердце сжималось от боли и лжи, в носу стоял запах спичечной серы с примесью алкоголя и лука.

Наконец, выбравшись из-под тяжелой туши, девушка в ярости начала собирать сумку. На часах было два часа ночи. Она понятия не имела, куда пойдет, но была твердо уверена: уже утром ноги ее не будет в этом прогнившем городе. Покидав в сумку кое-какие вещи и документы, Катя взяла телефон и увидела новое сообщение от Ларисы: «Позвони мне, котик, завтра же! У меня отличная новость!». И Катя позвонила.

— Привет, ты чего это?

Сонный голос Ларисы был таким теплым, таким родным, что Катя тут же разрыдалась в трубку. Подруга моментально проснулась и начала расспрашивать о случившимся.

— Котик, я за тобой приеду, — выслушав несвязную Катину речь, заявила Лариса. — Сейчас же в машину сяду и приеду! Слышишь? Ты только дождись меня.

— Нет-нет, не надо! Куда ты поедешь ночью? Я сама, так будет быстрее. Сейчас соберусь, добегу до станции, а оттуда к тебе. Первый автобус, кажется, в шесть утра уходит, я как раз успею.

Еле уговорив Ларису оставаться дома, Катя сорвалась с места. Мигом собрала все оставшиеся деньги, что валялись на полу, скомкала их в карманы халата, накинула пальто и сунула босые ноги в старенькие угги. Валера начал что-то мычать себе под нос. Испугавшись, что он проснется, девушка схватила дамскую сумку с документами и выбежала во двор. Она напрочь забыла о дорожной сумке с вещами, которую собрала в гостиной.

Катя что есть мочи бежала через спящий в алкогольном кумаре город. Мимо проносились покосившиеся заборы, пустыри, заброшенная стройка, родные школа и детский сад, продуктовый магазин… Выбитые стекла и сорванные с петель двери брошенных домов, казалось, провожали девушку своим скрипом и свистом. Ее бросало то в жар, то в озноб. Будущее одновременно пугало и манило. Казалось, что выхода нет, но в тот же момент она знала, что бежит к свободе.

Оказавшись на автобусной станции, Катя просунула деньги в окошко и уверенно произнесла:

— Один взрослый билет до Екатеринбурга, пожалуйста.

Когда подошел автобус, позвонила Лариса. Она была на связи больше часа, подбадривала и все время что-то рассказывала, пока Катя не уснула, прислонившись к запотевшему стеклу. Когда девушка открыла глаза, ее уже встречали солнечные полуденные лучи Екатеринбурга.

Глава 4

Месяц спустя

Катя полностью восстановилась от побоев, и теперь ей было не стыдно показываться на улице. Этим воспользовалась предприимчивая Лариса, которая сразу же потащила подругу в дорогущий салон красоты и по магазинам. Отказываться было бесполезно.

— Когда я буду лететь в Сидней, — говорила Лариса, — мне бы хотелось знать, что моя Кэт здесь полностью упакована, уверена в себе и готова к романтическим приключениям. Катька, ты ж красивая девка, гораздо красивее меня. Но я хожу с высоко поднятой головой, раздражаю местных товарок своей королевской осанкой и гонором, а ты вечно сутулишься. Заметь: сутулилась ты даже в нашем родном Мухосранске, хотя дураку было ясно, что ты самая красивая девчонка в округе.

— Да брось ты, — отмахивалась Катя, — какая ж я красивая? Была бы красивой, Валера не стал бы изменять мне с моей матерью.

— Твой Валера — жалкий алкаш, который закончит свое бессмысленное существование в сточной канаве. Его забрал город, и он подчинился, не стал бороться. Такие, как Валера, со временем становятся частью того богом забытого места, где живут. Они перестают видеть прекрасное, разучиваются мечтать, думать, работать на перспективу. Таким людям абсолютно все равно, с кем укладываться в койку. Они не видят смысла напрягаться, если по итогу результат все равно будет один и тот же. Но ты — не они. Понимаешь? Мы с тобой — не они. Сейчас ты наконец здесь, со мной, и я сделаю все, чтобы ты снова научилась видеть красоту и радоваться своему отражению.

Лариса сдержала слово. К моменту ее отъезда, Катя уже щеголяла в новомодной одежде, с классной стрижкой и волосами цвета на миллион долларов. Увидев себя в зеркале сразу после преображения, она начала рыдать, как ненормальная. Испортила свежий макияж, до смерти перепугала девушку-стилиста, но чувствовала себя абсолютно счастливой. Ей удалось! Наконец удалось разглядеть в себе что-то хорошее.

— Господи, неужели я могу бы такой?

— Какой такой? — улыбнулась подруга. — Красивой? А я тебе что говорила?

— Ларис, да я такие лица раньше только в журналах и по телеку видела. Макияж изменил меня до неузнаваемости!

— Не городи ерунду, на тебе дневной нюдовый мейк. Ты и без него была огонь. Хорошо, что я скоро улетаю. — Лариса лукаво прищурилась. — Слишком красивые подруги мне не нужны. Мне с такой подружкой здесь ловить нечего — всех мужиков бы у меня позабирала. Ладно-ладно, не начинай, я же шучу, святая ты простота.

Вскоре Лариса улетела в Австралию. Там она должна была выйти замуж за своего жениха, с которым полтора года назад познакомилась на бизнес-конференции в Москве. Сергей родился в России, а потом окончил МГИМО и по долгу службы переехал в Сидней. Стоило ему впервые за четыре года снова оказаться на родине, как его сердце безвозвратно украла яркая и веселая Лариса.

В Екатеринбурге у подруги осталась трехкомнатная двухэтажная квартира в элитном жилом комплексе, дорогая иномарка и полный гардероб одежды. Все это было передано в «надежные», как она сказала, Катины руки.

— Живи здесь сколько хочешь, — сказала Лариса, обнимая Катю на прощание, — катайся на тачке, пользуйся косметикой, духами и не забывай носить шмотки. Там полшкафа еще не выгуляно. И, если ты еще раз разревешься или скажешь спасибо, я буду ругаться. Думаешь, я забыла, как ты отдавала мне последний кусок хлеба в буквальном смысле этого выражения? Нет, и никогда не забуду. Ты всегда была единственным человеком, кто был готов отдать мне все, даже в ущерб себе. Но сейчас, когда я улетаю в новую жизнь, мне бы хотелось, чтобы новая жизнь началась и у тебя. Просто пообещай мне, что будешь счастливой. И не забывай: когда я улажу все бюрократические вопросы, ты прилетишь к нам с Сережкой в гости!

Лариса помахала рукой и была такова. Катя провожала взглядом подругу детства, пока та не превратилась в маленькую точку вдалеке. Слезы градом катились из ее глаз.

«Я буду счастлива, Лариска! Обещаю тебе, буду».

Глава 5

Через неделю после отъезда подруги Катя устроилась бухгалтером в крупную строительную фирму. Платить обещали немного, но девушка все равно была очень довольна. Она знала, что со временем можно будет получить повышение, а там и задуматься о полноценном построении карьеры. Мужчины Катю пока не волновали. Несмотря на Ларискины увещевания, ей бы не хотелось прямо сейчас заводить отношения. На душе все еще скребли кошки после тех ужасов, что она пережила с Валерой. Кроме того, для начала стоило бы встать на ноги, начать зарабатывать достойные для города-миллионника деньги и научиться водить машину. Поэтому, после трудоустройства, Катя первым делом записалась в автошколу.

На дворе царила весна, яркое солнышко ласково согревало своими лучами. Был разгар субботы, и Катя решила пешком прогуляться до дома после очередного урока вождения. В это время ей позвонила Лариса.

— Как это пешком? — возмутилась подруга, услышав, краткий Катин рассказ о сегодняшнем дне. — Ты что там, с ума сошла, Катька? На каблуках семь километров особо не пройдешь. Ноги себе все переломаешь.

— Так я ж в кроссовках.

— В смысле в кроссовках??

— Говорю же: сегодня был урок вождения в автошколе. Какие тут каблуки?

— А вот такие: в пакетик туфельки положила, кроссовочки надела, а как отъездила — обратно туфельки из пакетика достала. Чего ты как маленькая?

— Да неудобно это все, Ларис. В кроссовках-то оно всяко сподручнее.

— Окстись, Катерина, тебе всего двадцать пять! — неистовствовала на том конце провода подруга. — Кроссовки на пенсии поносишь. Ладно бы тебе не нравились каблуки — я б и слова не сказала — но ты ж прямо пищала от восторга, когда померила те замшевые лодочки на шпильке. Значит, тебе явно нравится носить туфли.

— Да, но…

— Вот и носи! Не откладывай на потом свою молодость и красоту. И я сейчас говорю не о том, чтобы цеплять мужиков. Я о том, что женщина расцветает, когда сама себе нравится!

Слова подруги возымели должный эффект, и, дойдя до дома, Катя накрасилась, надела черное облегающее платье-футляр длиной до колена, кожаную куртку и туфли на шпильке. Посмотрев на себя в зеркало, она довольно охнула и отправилась в ближайший продуктовый магазин. Она заметила одну любопытную для себя вещь: когда ты красива, все мужчины вокруг тебя вдруг становятся рыцарями. Перед Катей открывались все двери, уступалась очередь на кассе, а на выходе один мужчина даже предложил донести покупки до дома.

Заходя в лифт, Катя продолжала улыбаться. Пару месяцев назад она даже представить не могла, что будет радоваться таким простым вещам, как весна, солнце и доброе отношение окружающих. Из размышлений ее вырвал симпатичный парень, чья татуированная рука не дала дверям лифта закрыться.

— Ого, — сказал он, заходя внутрь. — Надеюсь, вам тоже на восьмой этаж.

— Нет, — потупилась Катя. — Мне на десятый.

— Недавно переехали? Раньше я вас здесь не видел. А если бы видел, то обязательно бы запомнил.

— Пару месяцев назад, — сказала девушка. — Но я вас тоже ни разу не видела.

Во рту у нее пересохло, и речь получилась по-дурацки бессвязная. Она еще никогда не видела таких парней и до сегодняшнего дня думала, что их просто не существует в природе. «Альфач всея Руси» — обязательно сказала бы Лариса, будь она здесь.

— Я обычно уезжаю поздно вечером, а приезжаю под утро, — сказал альфач. — Кстати, — он протянул ей руку, — Максим. Можешь называть меня Мэд Макс. Ладно, я пошутил.

«Стриптизером что ли работает?» — подумалось Кате. Она не представляла, кем еще можно работать по ночам с такой фигурой и внешностью.

— Екатерина.

Лифт доехал до восьмого этажа, и Максим, подмигнув ей на прощание, сказал:

— Еще увидимся, Екатерина.

Глава 6

Она не спала всю ночь. Сосед никак не шел у нее из головы. Скуластый, точеные черты лица, большие карие глаза, волосы словно шелк — так и хотелось запустить в них пальцы…

Кате было стыдно о нем думать. Она вспоминала, как он вышел из лифта — его широкие плечи так и играли при ходьбе. А ноги, какие ноги! Мускулистые и длинные, словно он был гладиатором и готовился к выходу в Колизей. Аполлон, альфач — называй, как хочешь, но стервец был хорош.

«Точно стриптизер» — все думала Катя. Ее мысли были о нем, танцующем и медленно снимающим с себя рубашку и джинсы. И вот он уже стоит перед ней с голым торсом и тем, что ниже.

Девушке сделалось дурно. Посмотрев в зеркало, она обнаружила, что лицо ее все зарделось. От стыда за свои фантазии ее бросило в жар.

Было утро воскресенья, и девушка все утро нежилась в теплой постели, без устали размышляя о Максиме-Аполлоне. Потом она встала, надела халат и вспомнила, что нужно проверить почтовый ящик. Уже провернув замок в двери, Катя остановилась и подумала, а что, если вдруг Максим опять попадется ей в лифте, а она — в халате. Девушка развернулась, ушла в комнату и через десять минут вышла с макияжем, непокорными, нарочито неряшливо распущенными волосами, в узких джинсах, воздушной шелковой блузе, подчеркивающей все ее прелести, и туфлях-лодочках. Вертя ключи от почтового ящика на пальце, она спустилась на лифте вниз. Забрав квитанции и рекламки, она вновь вызвала лифт и услышала пиликанье подъездной двери. Раздались чьи-то быстрые шаги. Сердце девушки остановилось, боковым зрением она уловила кого-то позади себя. Немного обернулась и еле удержалась от того, чтобы не взвизгнуть от радости — это был Максим. Выглядел он еще круче, чем вчера.

— Вы меня напугали, — посмотрев на него, строго сказала Катя. Она не хотела выглядеть слишком серьезной, но так уж вышло.

Девушка чувствовала, что тонет в его карих глазах, как в пучине. У нее засосало под ложечкой.

— Я что, такой страшный? — приподняв бровь, спросил он.

— Нет, просто я не ожидала вас встретить…

«Боже, что я несу?!»

Максим встал рядом с ней у дверей лифта, который все никак не мог доехать до первого этажа.

— А давай на ты? Мы же молодые и дерзкие, а разговариваем, как старики.

В этот момент двери лифта наконец открылись, и Максим пропустил Катю вперед, затем зашел следом и нажал на кнопки восьмого и десятого этажей.

— Так что? На ты?

— На ты.

— Ты что, в клубе была ночью?

— Нет, почему? — растерялась девушка.

— Выглядишь потрясно.

Катя чувствовала, что она сейчас упадет в обморок. Все, о чем она думала — это как бы найти в себе силы продолжать стоять прямо, поскольку высокие каблуки выдавали ее нервозность, особенно при ходьбе.

— Спасибо. — Она чувствовала его тяжелый, обволакивающий взгляд на себе, но продолжала смотреть в монитор, где отсчитывались этажи: 4, 5, 6…

— Погода ужасная сегодня. Если тебе скучно одной дома, заходи ко мне, посмотрим че-нибудь, закажем пиццу. Квартира двести сорок пятая.

— Ага, — только и смогла выдавать из себя Катя.

Лифт спасительно открыл свои двери на восьмом этаже. Немного воздуха ей не помешает, атмосфера в лифте была уж слишком наэлектризованной.

— Увидимся, Катя.

— Пока, Максим.

Как только двери лифта закрылись, Катя наконец выдохнула. Ей стало дурно: джинсы давили со страшной силой, ладони вспотели, румянец пробивался через макияж.

Остаток дня девушка провела, укутавшись в халат и читая книгу. Ей было смертельно скучно, но она ни за что бы не решилась подняться в двести сорок пятую квартиру.

В семь вечера раздался звонок в дверь. Катя вскочила, подкралась к двери и глянула в глазок. Девушка решила, что, если это сосед-альфач, то она притворится, что никого нет дома. Но это был курьер с пиццей. Получив квадратную коробку с запиской, Катя закрыла дверь. Пицца была уже оплачена. Записка гласила: «Надеюсь ты любишь пепперони, так же, как и я».

Пицца пахла замечательно. У девушки стало очень тепло на душе. Она подумала, что готова полюбить все: и пепперони, и даже пустое тесто, если таково предпочтение Максима. Но, по правде, это был всего лишь второй раз в жизни, когда она ела пиццу. Было так вкусно, что она съела ее целиком.

***

Новая рабочая неделя прошла без интересных событий. В среду ночью позвонила Лариса, и Катя рассказала ей про соседа. Оказалось, что подруга его не знала — она вообще мало кого знала в подъезде, поскольку постоянно работала или была в командировках.

Лариса посоветовала заводить разговор первой или хотя бы отвечать не так односложно, а то сосед может подумать, что Катя — скучная, и тогда никакого секса не предвидится.

— Я не хочу отношений, поэтому пускай думает, что хочет.

— Ну да, а ты каждый раз будешь трястись в любовной лихорадке после простой поездки в лифте.

— Нет у меня любовной лихорадки!

Катя отрицала все свои чувства, но отрицание почему-то делало ее нервозной и раздражительной. В пятницу вечером она шла домой с тяжелыми пакетами из супермаркета. Целлофановые ручки врезались в пальцы.

— Катя! Садись, я тебя подвезу! — раздался голос из черного внедорожника, который умело припарковался рядом с тротуаром.

Катя отшатнулась, но, увидев в приоткрытом окне сияющего улыбкой Максима, улыбнулась в ответ. Он потянулся и открыл дверцу пассажирского сидения. Она забралась в машину, где было тепло, играл рэпчик, и пахло кориандром.

— Как дела твои? Давно не виделись.

— Да ничего. Спасибо.

«Лариса была права. Я скучная. Сейчас он уснет прямо за рулем».

— Я почти мимо проехал, а потом смотрю — ты. Кстати, как пицца?

— Спасибо, понравилась, но не делай так больше.

— Почему? Не любишь пепперони?

— Люблю, просто неудобно как-то.

— Забей! Пятница, вечер, что делаешь сегодня?

— Пока планов нет, — Катя не хотела признаваться, что весь ее план на вечер — сидеть, закутавшись в халат, и смотреть сериалы.

— Пошли в кино? Там вышел какой-то очередной фильм марвеловской франшизы. Должно быть весело.

«Была ни была! — подумала Катя. — В конце концов, что я теряю?»

— А пошли! — ответила она. — Во сколько?

— Запиши мой номер, и скинь мне звонок или СМС, я проверю расписание и наберу.

Паника — это еще легко сказано. После того, как сосед подвез ее домой, и помог с сумками, Катя начала метаться по всей квартире, бегая из комнаты в комнату. Сначала она хотела переодеться, потом решила принять душ, затем подумала, что лучше бы ей написать Максиму, мол, планы поменялись, и она никуда не пойдет. Но, отложив телефон и сделав вдох-выдох, она таки отправилась в ванную и в итоге провела там больше обычного, намываясь и мажась кремами.

Выйдя, она обнаружила два пропущенных вызова от Максима и одно сообщение. «Кэт, начало в 10:30. Я зайду в 9, будь готова — заедем куда-нибудь поужинать».

Времени было половина девятого, и Катя начала ураганом носиться по квартире. В пять минут десятого в дверь позвонили.

— Ого, — присвистнул сосед, когда девушка распахнула дверь. — Привет, Кэт!

— Привет, Макс, — улыбнулась она.

Она видела, что он не сводит с нее глаз. В них горел огонь. Сегодня она предстала перед ним с длинными выпрямленными волосами и темным дерзким макияжем. На ней было ярко-красное шелковое платье на тонких, едва заметных бретельках, которые подчеркивали ее изящные узкие плечи. Образ дополняли высокие массивные сапоги и короткая косуха с шипами.

В кинотеатре все глаза были прикованы только к одной паре: «Катя плюс Максим». Они были, как Бонни и Клайд, Женщина-кошка и Бэтмен, Харли Квинн и Джокер, как Аполлон и Афродита. Молодые, красивые и дерзкие.

Глава 7

Утром Катю разбудил звонок.

— Давай, рассказывай, как все прошло, — сходу начала Лариса. — Интересно же!

— А ты чего не спишь? — Катя посмотрела на часы. — У вас там три часа ночи.

— Никогда не могла заснуть сразу после секса, — хохотнула подруга, особенно после такого жаркого. Сережка уже вырубился — ему завтра на работу, а я вышла на задний двор покурить. Дай, думаю, спрошу у Катюхи, каков сосед-Максимка в постели. Но, по правде говоря, я была уверена, что ты даже не возьмешь трубку. Тогда б я сразу поняла, что секс был, и ты отсыпаешься. А раз ты сразу ответила, то, сдается мне, обломала ты вчера соседа. Че так?

— Ларис, да ты чего такое говоришь? Я и не собиралась с ним спать! Мы даже не целовались. Он попытался, когда мы вернулись из кино, но я отвернулась и забежала в квартиру. Мне не нужны отношения, я еще не готова!

Лариса на том проводе расхохоталась:

— Да какие отношения, мать? Поюзала бы его и все. А если б оказался хорош в постели, могла бы юзать регулярно. Никаких отношений.

— Да не могу я так, у меня за 25 лет был только один мужчина. Я даже не знаю, как делать это с другим…

— За твои 25 лет у тебя не было ни одного мужчины. Бухое туловище по имени Валера не в счет, он не мужчина. Судя по описанию, на мужика как раз смахивает альфач Максимка.

— Ларис, — вздохнула Катя, — да я даже в глаза ему смотреть не могу — сразу смущаюсь. Какой уж тут секс. Он кажется мне запредельно красивым, мне бы кого попроще для начала…

— Для какого такого начала? Тебе уже 25! Пора брать от жизни все, тем более, если судьба предлагает роскошного самца. И я не пойму, чего ты смущаешься-то вечно? Ты неприлично красива, у тебя упругий зад, тонкая талия и кукольная физиономия. В этом плане вы друг другу офигенно подходите. Скажи мне честно: ты ведь его хочешь?

— Блин, — засмеялась Катя. — Ну а ты-то как думаешь? Я все время представляю, как мы с ним… Блин, стыдно-то как… А если он решит, что я шлюха?

— Во-первых, он так не решит — на первом свидании ты его уже обломала. Шлюхи так не делают, не их стиль. Во-вторых, быть шлюхой не так-то плохо. Была у меня одна знакомая… Трахалась с кем хотела, и ей было плевать, что там подумал тот или иной мужик. Они были нужны ей чисто для секса. Она им даже не перезванивала никогда. Жила себе девка в свое удовольствие и отлично себя чувствовала. И я не была бы твоей подругой, если б не посоветовала тебе отбросить предрассудки каменного века и получить уже наконец свое. Трахни соседа! А если не понравится, перестанешь с ним здороваться. Делов-то. И плевать, что он там подумает.

Обдумывая слова подруги, Катя ненадолго зависла в молчании. Затем сказала:

— Знаешь… А ты права! Если он еще не передумал, я обязательно…

— Не передумал, — перебила Лариса. — В зеркало глянь. Сразу поймешь, почему. Только сразу предупрежу: не смей влюбляться. Относись к нему, как к живому вибратору, не больше. Для начала тебе нужно прийти в себя, стать увереннее, счастливее, а уже потом можно будет подумать о мужике для серьезных отношений. И это точно не твой сосед.

Катя не стала спрашивать, почему подруга решила, что Макс не годится для серьезных отношений. Все ее мысли были о сегодняшнем вечере. Если он позвонит, как обещал, то сегодня они пойдут на второе свидание. И уж на этот раз она не станет отказываться от поцелуя.

Когда ближе к вечеру наконец раздался звонок, Катя аж подпрыгнула от радости. Макс сказал, что через полтора часа будет ждать ее у подъезда, и она помчалась в гардеробную подбирать себе наряд.

В назначенное время у подъезда стоял сверкающий белоснежный седан марки «Мерседес». Катя понятия не имела, что это за модель, но автомобиль был как с картинки. Впрочем, не удивительно — в этом жилом комплексе практически у всех имелись дорогие машины. Она села на скамейку и принялась ждать Максима, который должен был подъехать на черном внедорожнике. Вдруг из белого мерседеса посигналили.

— Кэт, — позвал Макс, — запрыгивай давай!

Как и в прошлый раз, он открыл ей пассажирскую дверь, не выходя из салона. Катю это покоробило, потому что Лариска утверждала, что так открывают двери только перед уличными девками, которых рассматривают чисто на одну ночь. Но Макс так приветливо улыбался, что девушка сразу же обо всем забыла.

— У тебя же в прошлый раз был джип! — удивленно сказала она, когда Макс уже выезжал с территории ЖК.

— Джип — это марка. В прошлый раз я приехал на крузаке, — увидев замешательство на ее лице, он пояснил: — Тойота Ленд Крузер. Вы, бабы, совсем не шарите в тачках, да?

Это показалось Кате грубым. Она бы могла задать ему пару вопросов о своей работе, и он бы не ответил ни на один, но ведь это не означало, что можно его за это стыдить.

— Эй, — Макс легонько коснулся ее плеча, — ты обиделась что ли? Я ж пошутил, глупенькая. — Он нежно погладил ее по руке. — У меня несколько тачек. Тот крузак, этот мерс и еще две. Скоро увидишь их все.

— Нормально вы тут живете, — сказала Катя, хотя не планировала говорить это вслух. Ее зарплата в строительной фирме составляла 40 тысяч рублей, и она слабо себе представляла, чем нужно заниматься, чтобы заработать на четыре дорогущие иномарки.

— Не жалуемся, — подмигнул Макс. — Но и ты явно не бедствуешь.

— Я живу в квартире своей подруги. Она сейчас в Австралии. Сама бы я не смогла позволить себе снять даже студию в вашем ЖК. Но я не жалуюсь, — улыбнулась Катя, — когда-нибудь и я куплю себе квартиру. Нужно просто больше и упорнее работать, и все получится!

— Тебе вообще не надо будет работать, — многозначительно ухмыльнулся Макс. — Для этого у тебя есть я.

Он улыбнулся, и Катя поняла, что окончательно пропала. Она не могла доверять Максу на сто процентов, но эти его слова прямо-таки запали ей в душу. Нет, она не собиралась сидеть у него на шее, дело было в другом. Просто всю свою жизнь Катя привыкла обеспечивать мужчину и не получать взамен ничего, кроме упреков и побоев. А сейчас она едет в роскошном автомобиле с самым красивым парнем в мире, и он так уверенно говорит, что обо всем позаботится. Для нее это казалось чем-то фантастическим. Макс был мужчиной с большой буквы «М», и она вдруг поняла, что влюбилась.

Глава 8

Максим любил скорость, поэтому давил на газ, унося Катю в Екатеринбургскую ночь. Со дня своего приезда в город-миллионник, Катя особо нигде не была и потому даже толком не видела город как таковой. В окне проносились огни домов и реклам, машины и пешеходы. Ночной Екатеринбург был обворожителен и заманчив.

Максим припарковал свою машину у сияющего огнями здания. Возле высоких, серебряного цвета дверей толпились гламурно одетые люди. Очередь тянулась, уходя за угол, а у входа стояла охрана и девушка со списком.

— Это мой клуб, детка, — сказал Максим. — Я заскочу на минуту, а ты посиди, послушай музыку.

Он вышел из машины и направился к дверям своей походкой самца. Катя заметила, что несколько девушек из очереди замахали ему рукой, чтобы привлечь его внимание. Кто-то из них даже выкрикнул его имя. Макс ударил по рукам с охранниками и вошел внутрь, не обращая внимания на крики девушек. Клуб выглядел презентабельно — роскошная вывеска буквально кричала о своей элитарности. Судя по гигантской очереди у входа, у местных это было весьма популярное заведение.

Через несколько десять Максим вернулся к машине и, запрыгнув внутрь, подмигнул Кате. Вдавил газ, и они полетели в ночь. Вскоре они уже сидели в кальянной, интерьер которой больше напоминал дворец какого-нибудь арабского шейха. Максим взял столик у полукруглого, бордового вельветового дивана в декоративном углублении стены. Заказав кальян с апельсином, он спросил Катю, какой коктейль она хочет. Она никогда не пила коктейлей и потому заказала первое, что вспомнила из сериалов и фильмов — пинаколаду.

Максим пододвинулся поближе и обнял девушку за талию. Наклонив, голову к ее уху, прошептал:

— Кэт, ты самая сексуальная девушка, которую я когда-либо встречал.

По спине девушке побежали мурашки. Она повернулась к Максиму, тут же утонув в его темных, как ночь, глазах. На мгновение ей даже показалось, что она видит в них мерцающие звезды. Он медленно прикоснулся к ее губам своими. Это было сродни брошенному в бензобак факелу — между ними тут же вспыхнула страсть. Катя потеряла себя в удовольствии поцелуя, он уносил ее все выше и выше, в самые небеса. Ее эйфорию прервала официантка, принесшая кальян и коктейли.

Катя быстро выпила свою пинаколаду — скорее, из-за того, что нервничала, чем из-за вкуса. Макс заказал еще по два коктейля на свой выбор. Они с Катей сидели, прижавшись друг к другу, курили, пускали дым, пили коктейли и целовались. Вечер пролетел незаметно, и вот они уже несутся в машине по скоростному шоссе.

— Кэт, знаешь, что мы будем делать в следующую пятницу? — прокричал, перебивая музыку Максим.

— Что? — Катя была пьяна и ее ответы становились односложными, но черт возьми, какой же счастливой она чувствовала себя в тот момент!

— Мы пойдем в мой клуб! Ему исполняется два года! День рождения!

— Ура! — неожиданно для себя самой закричала девушка. Она открыла окно и начала выкрикивать проносящимся мимо машинам: — Ура! Ура!! — Ее волосы трепал ветер, на ее лице сияла улыбка.

— Я куплю тебе самое сексуальное платье, ты оденешь каблуки и распустишь волосы! Будешь моей звездой! Звездой моего клуба!

— Я звезда! — засмеялась Катя. — Звезда, слышите?? — крикнула она в окно.

— Ты как Харли Квинн! Ты сумасшедшая!

— Я не знаю, кто это, — кричала Катя, стараясь перебить музыку, — но, если ты так говоришь, то так и есть!

— Я покажу тебе! Едем домой смотреть кино!

Катя очнулась только в лифте. Максим держал ее руку в своей. Неожиданно ей стало стыдно за свое сумасбродство и сумасшествие, за радость, что расцветала у нее в груди каждый раз, когда Максим смотрел на нее.

Лифт остановился на восьмом этаже, и Максим вышел, не отпуская Катиной руки.

— Я не могу, — опустив глаза, произнесла девушка. — Не сегодня.

— Почему? — Он ослабил свою ладонь, всем своим видом давая понять, как разочарован. — Тебе что, завтра рано вставать?

Двери лифта стали закрываться. Катя вспомнила слова подруги и решила, что должна быть счастлива. Хотя бы сегодня. Если она хочет быть с Максимом, то ей нужно отбросить все страхи и подняться к нему. Сжав его ладонь, она отпихнула дверцы лифта и кинулась ему на шею. Их губы встретились в жарком поцелуе.

— Я хочу тебя, Кэт, — прошептал Макс.

Оказавшись у него в прихожей, Катя все же взяла себя в руки, и они сели смотреть фильм в гостиной. Но, посмотрев от силы пять минут, снова начали целоваться. Максим сжал Катю в объятьях и начал шептать ей милые пошлости, от которых она краснела и ощущала, как внутри разгорается пламя. Она не заметила, как оказалась без одежды. Макс развернул ее спиной к себе, рывком притянул ближе. Почувствовав его горячее тело, девушка окончательно растаяла и поддалась.

Они слились в одно целое. Никакой Валера, даже в трезвом виде, не мог сравниться с Максимом в искусстве ублажения женщины. Он знал, когда быть грубым, а когда ласковым, хватал ее за волосы, притягивал к себе, целовал шею и уши, покусывал мочку, нашептывал разные возбуждающие пошлости.

Как ни странно, ей нравилось, что он груб с ней и называет грязными словами, нравилось, как он шлепает ее по бедрам и шепчет ее имя. При этом он стонал так эротично и нежно, что она сходила с ума. Она чувствовала свою власть и бессилие одновременно. В перерывах они пытались смотреть фильм, но то были тщетные попытки.

Катя уснула, когда на востоке уже светлело. Она свернулась клубочком на стальной и теплой груди Максима. Она поймала себя на мысли, что так и не поняла, кто такая Харли Квинн. На экране ей удалось увидеть лишь несколько кадров с сумасшедшей и харизматичной особой с дерзким макияжем и истерическим смехом. Катя знала лишь одно: если такие девушки нравятся Максу, то она станет такой ради него.

Глава 9

Вечером следующего дня, после очередного классного секса,Макс засобирался на работу в клуб. Заметив, что Катя, лежащая на его кровати и замотанная в простыню, выглядит растерянно, он достал лопатник из кармана джинсов. Вытащил оттуда две пятитысячные купюры и кинул их на кровать.

— На вот, — сказал он, продолжая одеваться, — это тебе на ноготочки. Кстати, если хочешь, можешь остаться у меня — я не против. Когда вернусь — не знаю. Скорее всего, в понедельник утром. Если надумаешь уйти — просто захлопни дверь, замок закроется сам. Ну все, давай, пока.

После его ухода Катя лежала на кровати в полном оцепенении, а затем начала плакать. Макс разговаривал с ней, как с какой-то уличной девкой, которая волей случая оказалась в его постели. Ее самые страшные опасения подтвердились — он воспринял ее, как развлечение на одну ночь, не более того. Девушка поднялась с кровати, взяла деньги и швырнула их на пол. Потом быстро оделась и покинула квартиру.

Поднявшись домой, на десятый этаж, она сразу же набрала Ларисе и рассказала ей о случившемся. Где-то на середине монолога не выдержала и снова начала плакать.

— Так, — начала подруга. — Ответь-ка мне на вопрос: тебе понравилось то, что было ночью?

— Да, но…

— Вот и не реви. А что там подумал какой-то Максим, тебя волновать не должно. Ты получила удовольствие, и это главное. Такие типы, как он, нужны женщинам только для секса. Так что он свою функцию выполнил.

— Ларис, но что мне теперь делать?

— Открой бутылочку игристого и выпей за свой первый нормальный секс, вот что.

— Я имею в виду, что делать, если он позвонит или не дай бог придет?

— Если позвонит сегодня-завтра, не бери трубку. А если послезавтра, в понедельник, скажешь, что у тебя много работы. Делов-то. Если не дурачок, все сразу поймет. И не смей из-за него реветь. Реветь можно только в трех случаях: когда режешь лук, смотришь трогательный фильм или какая-то сучка забрала последний размер брендовой шмотки у тебя из-под носа. А лить слезы из-за мужика — это преступление.

Слова Ларисы как всегда придали Кате оптимизма. Она приняла душ, переоделась в спортивную форму и отправилась на пробежку в парк.

Проснувшись на следующий день, в воскресенье, она твердо решила выбросить Максима из головы и больше никогда с ним не контактировать. У нее полно своих дел: работа, учеба в автошколе и шабашки в интернете. По совету коллеги, на прошлой неделе она разместила объявление, что за небольшие деньги может помочь с ведением бухгалтерии. К ней уже обратились несколько индивидуальных предпринимателей и мелких фирм. Помимо дополнительных денег, такая подработка успокаивала Катю, помогала привести в порядок мысли и отвлечься от проблем.

Она составляла нулевую отчетность, когда в домофон позвонили. Голос был неразборчивым, но девушка все равно открыла дверь, решив, что это не к ней. Но, спустя минуту, она услышала робкий стук. На пороге стоял молодой паренек, лицо которого почти полностью скрывали розы. Их было так много, что корзина, в которой они находились, весила килограмма три, не меньше. Поблагодарив курьера, Катя отнесла корзину в кухню, прилегающую к гостиной, и принялась считать количество бутонов. Со счета ее сбила открытка, которая висела с краю корзины на тонкой ленточке.

Самой лучшей девушке в мире. Надеюсь, ты любишь розы.

P.s. Я уже соскучился.

Твой Mad Max

Катя так растерялась, что даже не знала — радоваться ей или плакать. До этого момента ей дарили цветы всего два раза в жизни. Первый раз был в шесть лет, когда пьяный отец принес ей и матери по три астры на восьмое марта. А второй раз случился на ее двадцать второй день рождения — Валера притащил ей в бухгалтерию охапку красных роз. Там было что-то около пятнадцати штук, и тогда Валерин букет показался ей восьмым чудом света. А сейчас перед ее глазами стояла гигантская корзина самых роскошных роз, какие она когда-либо видела. У Кати не оставалось сомнений — такой букет мог прислать только по-настоящему влюбленный мужчина. Девушка присела на пол, обхватила руками где-то половину охапки и вдохнула изумительный цветочный аромат. Эти розы пахли счастьем.

Утром, выходя из подъезда, она столкнулась в дверях с Максом. Выглядел он уставшим. Он заключил ее в объятья, поцеловал в шею и прошептал что-то совершенно пошлое, от чего Катя одновременно покраснела и обрадовалась.

— Я заеду за тобой вечером. Скинь эсэмэской адрес, где работаешь. Поедем, посидим где-нибудь.

— Хорошо, — улыбнулась девушка.

— Хорошо, любимый.

— Что??

— Правильно говорить: хорошо, любимый.

Макс подмигнул ей и скрылся в подъезде.

Вечером, когда они вдвоем сидели в ресторане, из окон которого открывалась потрясающая панорама города, Макс напомнил, что в пятницу его клубу исполняется два года.

— Завтра-послезавтра я заеду за тобой после работы. Смотаемся в один неплохой бутик, купим тебе платье, сумочку и туфли. Будешь выглядеть на миллион долларов. Моя кошка Кэт. — Он поднял бокал, и они чокнулись. — А в пятницу попробуй взять на работе отгул. Хочу отправить тебя в салон красоты. Там работает один голубок, который отлично укладывает волосы и делает крутой макияж.

— Мне уже как-то страшно идти к тебе в клуб, — призналась Катя. — Еще пару месяцев назад я жила практически в деревне, а ты ведешь меня чуть ли не на королевский прием. Я даже не знаю, как вести себя в таких местах.

— Просто будь сексуальной и улыбайся. Просто будь моей. Чтобы все видели, у кого самая лучшая девочка в городе. Говорить тебе там не придется, так что бояться нечего.

Последняя фраза немного покоробила Катю, но она решила промолчать. Заметив ее реакцию, Макс добавил:

— Я имел в виду, что там будет слишком громко, чтобы вести светские беседы. Ну же, улыбнись, будет круто! Соберется вся элита города, вход — строго по VIP-пропускам, простым смертным придется торчать перед клубом, шанса зайти у них не будет. В ночь с пятницы на субботу состоится самая лучшая вечеринка за всю историю Урала. И ты станешь ее важной частью. Потому что теперь ты — со мной.

После ресторана Макс не дал Кате шанса нажать кнопку десятого этажа в лифте. Они сразу поехали к нему и занялись сексом прямо в прихожей. Он взял ее за волосы, намотал на кулак и начал целовать в шею, параллельно с этим задирая ей подол платья. Она стонала на весь дома, наклонившись и опираясь ладонями на стену. Сходила с ума от нахлынувшего на нее возбуждения.

— Нравится тебе, сучка? — тяжело дыша спросил Макс. — Нравится??

— Да, да! — начала кричать она. — Нравится! Очень нравится, еще… Еще…

— Любишь, когда тебя имеют грубо? — Он ударил ее по заднице, а потом еще и еще. — Отвечай, сука.

— Люблю.

— Громче!

— Люблю!

Он издал стон и ослабил хватку. Когда Катя повернулась к нему лицом, он надавил ей руками на плечи, плавно опуская вниз.

— А теперь иди сюда, покажи мне, что умеешь…

Глава 10

В среду Макс действительно заехал за Катей на работу, и они решили вначале поехать и присмотреть платье, а потом поужинать где-нибудь в центре. Поначалу Катя пыталась вразумить Максима, чтобы тот не тратил деньги на платье:

— Мне Лариска знаешь сколько этих платьев да туфель оставила? За всю жизнь не переносить. Давай я что-нибудь выберу из ее гардероба.

— Еще не хватало. Я не хочу, чтобы ты выглядела, как дешевая кукла.

Эти слова задели Катю:

— Между прочим, у Ларисы очень дорогой гардероб!

— Ага, только те шмотки, в которых ты ходила со мной в кино и свидания, нельзя назвать обескураживающими. Короче, они скучные, и выглядишь ты в них скучно. Я хочу сам купить то, в чем ты будешь потрясающе выглядеть. Ко всему прочему, это день рождения моего клуба, а не кабаре твоей Ларисы.

Катя промолчала, но ей было очень обидно за подругу. Однако, она решила, что, если ее мужчина хочет видеть ее в чем-то особенном и готов это купить, то так тому и быть.

К удивлению девушки, не сказать, что они отправились в бутик с большой буквы «Б» — находился он в центре, но не рядом со всеми известными магазинами. Его окна выглядели непримечательно — без особого дизайна и концепции. Одежда была интересная, яркая и по большей степени вызывающая. Открытые глубокие декольте, короткие юбки и платья, яркие пушистые шубы и полушубки, туфли на высоченных каблуках и платформе, ботфорты. Внутри было уютно и пахло каким-то цветочным ароматом. Их встретила стройная и хорошо одетая женщина с массивными кольцами и браслетами на руках. Кате показалось, что Макс и эта женщина знают друг друга. Пару раз та коснулась его локтя, время от времени они смеялись и кидали друг на друга многозначительные взгляды.

— Вот, моя хорошая, — сказала женщина, протягивая Кате вешалку с платьем, — только из Парижа. Шикарно на тебя сядет.

Платье было коротким. По всей его длине спускалась прозрачная черная полоса блестящего материала, получался эдакий серпантин из прозрачного и не прозрачного. Платье не имело лямок или рукавов — все держалось на груди с сердцеобразным вырезом.

— Как подарок, не иначе! И гляди, какие туфли у меня есть! — Женщина достала огромную, длинную коробку, открыла и в ней лежали черные лаковые туфли с длинным носом и шипами на ремешках. — Баленсиага, моя дорогая!

Максим кивал головой и поддакивал, но Катя пребывала в глубоком смущении, поскольку платье и туфли были чересчур вызывающими.

— Максим, — робко проговорила она, — я не думаю, что это мое… У Ларисы есть отличные платья и туфли…

Тот просто отмахнулся от нее и обратился к продавцу:

— Беру!

Катя ничего не сказала, но надеялась, что ей удастся переубедить Макса до пятницы, и он просто вернет эти наряды обратно в магазин.

— Оставайся у меня сегодня, я подброшу тебя на работу утром, — сказал он, кидая пакеты с покупками на заднее сидение машины.

— Мне нужно сделать отчет для моей нулевой фирмы, сегодня последний день.

— Может, тогда после, как закончишь?

Катя была измотана и голодна, ей просто хотелось домой. Наряды ее разочаровали, но она не хотела ничего показывать Максиму, чтобы не показаться неблагодарной, поэтому улыбнулась и кивнула.

Ей хотелось побыстрее разделаться с отчетом, нарядами и прочей ерундой, чтобы наконец забыться в яростном и безудержном сексе с Максом. Так она и поступила. Закончив работу, она спустилась на восьмой этаж.

Ночь выдалась бессонная, жаркая и пылкая. Случайно задев тумбу, молодые люди повалили ее, даже не заметив. Макс был в ударе — не переставая говорил о том, как хороша и сексуальна будет Катя в новом платье и туфлях.

— А потом, когда мы под утро приедем домой, я поимею тебя на кухонном столе, в ванной, в гостиной, на балконе — везде! — фантазировал Макс после секса в душе. — Даже не стану снимать с тебя платье. Задеру подол, а ты расставишь свои обалденные ноги в этих сумасшедших туфлях так широко, что я просто кончу, не начав!

Катя решила не переубеждать Макса по поводу платья, потому что видела, как загораются его глаза, когда он говорит, как классно оно будет на ней смотреться. И чем больше она смотрела на это платье, тем больше оно начинало ей нравится. Оно было совершенно не похоже ни на одно платье из гардероба Ларисы. Сравнивая наряды между собой, Катя старательно убеждала себя в том, что Макс лучше разбирается в моде, и одежда подруги действительно скучная и блеклая.

Пятница подкралась быстро и незаметно. Макс вновь встретил Катю после работы и подвез до салона красоты. Там над ней трудился молодой человек по имени Жан с лиловыми, коротко стриженными и уложенными волной волосами. Он говорил с акцентом то ли пьяного француза, то ли русского, пытающегося изобразить французский акцент.

— Кэль бутти! Юньрю эрэн! — повторял он. — Просто космос!

Глава 11

Наступил день Икс. Катя и Макс подъехали к клубу на красном Форде Мустанг с откидным верхом. У главного входа с огромной ярко-золотистой вывеской «FATA MORGANA» галдела толпа нарядно одетых людей. Среди них были и совсем юные искатели приключений, и солидные люди в возрасте. Объединяло их одно — никого из них не пускали внутрь. Они так хотели прорваться в клуб, что охранникам периодически приходилось заставлять их отойти на три шага назад. Был и другой вход, с надписью «VIP» наверху. Бросив ключи от машины пареньку в форме и фуражке портье, Максим повел Катю именно туда.

Толпа завистливо провожала их взглядом, от чего девушке стало как-то не по себе. А вот Максу было плевать. Пожав руки охранникам, он впустил Катю внутрь, и она тут же охнула от изумления. До этого момента ей доводилось бывать лишь в одном более-менее приличном заведении — в ресторане «Жар-Птица», куда ее однажды пригласил Валера. Но тот ресторан из прошлого казался нелепой карикатурой по сравнению с тем, что она видела внутри клуба Максима. Это было какое-то сплошное черно-золотое великолепие, сияющее тысячами неоновых огней. А люди! Какие там были люди! Катя не разбиралась в брендах и шмотках, но статус посетителей клуба прямо-таки бросался в глаза.

Катя с любопытством глазела на проходящих мимо людей, пока Макс вел ее на второй этаж, в VIP-зону. Она даже забыла, что сегодня и сама выглядит вполне неплохо. Правда, ее немного смущало, что некоторые девушки в клубе выглядели как будто более изысканно, чем она. Их одежда балансировала на тончайшем острие между помпезностью и элегантностью, но мало кто из них смотрелся в своих нарядах пошло. По ее ощущениям, ее собственный внешний вид одной ногой уже успел заступить за черту вульгарности. Впрочем, это не сильно ее беспокоило, ведь Максу все нравилось, а он разбирался в трендах явно получше нее самой.

VIP-ложа состояла из пяти балконов, центральный из которых был самым большим из всех. Очевидно, сегодня его заняло само руководство клуба. Усадив Катю на кожаный диван в форме полукруга, Макс подозвал к ней официанта, заказал себе виски со льдом, а сам ушел здороваться со своими бизнес-партнерами, сидящими за самым большим столом в центре балкона. Заказав себе стакан сока, Катя принялась наблюдать за стройным, мужественным силуэтом Макса. Тот подошел к столу, но почему-то не пожал руки никому из сидящих там мужчин. Более того, он даже не подсел к ним, так и продолжив стоять. Девушке показалось, что атмосфера возле того стола сразу стала какой-то напряженной. Точнее, напрягался именно Макс. Все остальные выглядели вполне расслабленно.

Вдруг один из мужчин, на вид лет тридцати пяти, со шрамом, пересекающим его губы по левому краю и до самого низа подбородка, швырнул в сторону Макса какие-то бумаги. Изучив их содержимое беглым взглядом, тот стал что-то быстро объяснять.

«Словно отчитывается перед ними…» — подумалось Кате.

Мужик со шрамом внезапно посмотрел в ее сторону и встретился с ней взглядами, от чего у нее пробежал холодок по коже. По сравнению с ним, Валера, даже в самом агрессивном настроении, был не опаснее новорожденного котенка. По крайней мере, она бы ни за что не рискнула заводить знакомство с подобным типом.

Из-за стола поднялся один из мужчин, сидевший к Кате спиной, и отвел Макса к перилам балкона. Там они начали о чем-то беседовать, а затем мужчина положил ладонь на заднюю часть шеи Макса, рывком притянул его к себе и начал выкрикивать ему что-то в лицо. Тот послушно кивал, как китайский болванчик, а, когда разговор закончился, натянул на лицо самодовольную ухмылку и вернулся к Кате.

— Что они от тебя хотели? — встревоженно поинтересовалась она.

— Детка, мы пришли сюда отрываться. Не порть такой чудный вечер своими расспросами. Это все касается бизнеса, в котором ты ничего не смыслишь. Неужели ты хочешь, чтобы мы тратили драгоценное время на мои попытки объяснить тебе суть?

— Я не об этом, Макс. Просто он вел себя с тобой как-то невежливо… Он что, занимает какую-то высокую должность?

Глаза Максима недобро сверкнули:

— Высокую должность занимаю здесь только я.

— Но тогда почему он разговаривал с тобой в таком тоне?? Извини, что пристаю с расспросами, просто я волнуюсь…

— Я отвечу в первый и последний раз. — Макс придвинулся к ней ближе и довольно сильно сжал рукой ее бедро. — Мага — мой подчиненный. Обыкновенная шестерка, которая выполняет мелкие поручения. Он пояснял мне за косяк с баблом. Я дал ему сутки, чтобы все исправить. А теперь давай договоримся: больше ты никогда не задаешь мне вопросов о моих делах. Ты меня поняла, милая?

— Да, — испуганно прошептала Катя. — Я все поняла. Извини меня, пожалуйста.

В голове у нее крутились тысячи вопросов. К примеру, почему этот Мага сидит за центральным столиком, если он шестерка? Почему там не нашлось места для Макса? И почему он кивал, как перепуганный школьник, разговаривая с Магой? Множество «почему» не давали девушки покоя, но Макс был так зол, что она просто не осмелилась заговорить с ним об этом.

— Ладно, — смягчился он и убрал руку с ее бедра, оставив на нем лиловый след. — Пойдем-ка лучше потанцуем — шоу вот-вот начнется.

Глава 12

Клуб был огромный: с высоченного потолка свисало восемь клеток, в которых извивались полуголые девушки; две сцены с диджеями, огромный танцпол с дымовыми машинами. VIP-зона тоже имела свой танцпол, который находился напротив центрального стола, где сидели бизнес-партнеры Максима.

Макс подвел Катю к танцполу, где уже находилось с два десятка стройных, молодых девушек. Дымовые машины окутывали их в красивый розовый туман.

Макс и Катя начали танцевать у самой кромки, но постепенно продвигались к центру, а потом Макс чмокнул девушку в щеку и сказал, что ему нужно отлучиться. Катя осталась одна в розовой дымке, но музыка была до того приятной, что хотелось танцевать вместе со всеми, забыв обо всем. Впервые в жизни девушка расслабилась, освободила свой разум, и ее тело стало продолжением музыкального ритма. Она закрыла глаза и решила утонуть в музыке, ни на кого не обращая внимания.

Постепенно ей становилось жарко в своем тесном платье. По шее катились маленькие капельки пота, одной рукой она подняла волосы вверх и открыла глаза. Неожиданно она встретилась взглядом с каким-то мужчиной. Из-за розового тумана было не понятно, видела ли она его раньше. Ее поразили его глаза — в них было столько печали, что хватило бы на целую Вселенную. Вдруг перед ней возник Максим.

— Выглядишь бомбически!

— Где ты был? — не прекращая двигаться под музыку, спросила Катя.

— Скоро я, как владелец заведения, должен буду толкать тут перед всеми речь. А я ненавижу выступать перед публикой. Ходил на вип, чтобы передать эту обязанность своему партнеру.

Словно подтверждая слова Макса, музыка плавно стала тише и затем остановилась. Диджей взял микрофон и представил вышедшего на главную сцену человека, как того, «кто зажег звезды над Екатеринбургом еще ярче и сделал темные ночи еще темнее». Это был он, человек с печальными голубыми глазами, что смотрели на Катю еще мгновение назад. Девушка сразу узнала в нем мужчину со шрамом на губе, который швырнул Максиму документы, когда тот подошел к центральному столику на балконе.

— Привет ЕКБ! — поприветствовал мужчина публику. Люди тут же отозвались всеобщим криком, хлопаньем в ладоши и визгом. — Пусть эта ночь запомнится вам надолго! Я очень рад, что нам удалось открыть свой третий клуб здесь, на Урале, где ночи длиннее обычного, а девушки пылкие, как вулкан, и необузданные, как снежные лавины! Вот уже второй год Екатеринбург радует нас приветливой публикой и уральским гостеприимством! Надеюсь, что с годами наша дружба будет только крепнуть. А теперь встречайте: впервые в России, диджей из Лондона — Терри Бутчер! И, конечно, наши Go-Go Ladies с их феерическим шоу!

Раздались аплодисменты и крики, понеслась музыка, и людей вновь закружило вихрем ритма и страсти. Катя отметила, что, несмотря на всю всю приветливость и добродушие, голубоглазый мужчина со шрамом казался все таким же опасным, как и в тот раз, когда она впервые его увидела. В нем таилась некая опасность — потаенная, скрытая, но готовая в любой момент вырваться наружу и уничтожить любого, оказавшегося на пути. Максим поцеловал Катю, но она все продолжала думать о том мужчине и гадать, откуда у такого властного человека взялся настолько печальный взгляд.

Когда они устали танцевать, Макс решил сделать перерыв и повел девушку к лестнице, ведущей к их VIP-столику. По неизвестной причине тот оказался занят пожилыми женщинами и мужчинами, при взгляде на которых становилось понятно — это очень важные гости. Максим сказал, что разберется, а пока можно пойти посидеть у бара. Но места у стойки тоже оказались заняты, и потому паре пришлось ютиться в углу у служебного входа.

Максим опять оставил Катю одну, объяснив это тем, что ему нужно найти для них места поудобнее. При этом он уточнил, что, как владелец клуба, не станет омрачать вечер своим посетителям, занявшим VIP-места, и просто откажется от того столика. Кате посчитала благородным, что Максим, даже будучи владельцем, ведет себя скромно и действует по принципу «клиент всегда прав».

Она стояла в стороне от бара, рядом с дверью, на которой висела табличка «Вход запрещен». Разглядывала веселящуюся на танцполе публику и диджея с неоново-голубыми волосами, танцующего за своим пультом. Неожиданно какой-то мужчина в строгом костюме вежливо попросил Катю отойти в сторону. Она увидела, что к служебному помещению направляется группа мужчин, сидевшая за главным VIP-столом. Во главе был человек со шрамом, и Катя вновь встретилась с ним взглядами. Грустные, ледяные глаза смотрели одновременно на нее и сквозь. Он как будто даже не видел ее. Катя смущенно перевела взгляд и увидела Макса, замыкающего процессию. Выглядел он подавленно.

— Я наберу! — крикнул он на прощание, когда остальные зашли внутрь служебного помещения, и перед самым его носом захлопнулась дверь. Затем он подошел вплотную к Кате. — Свалили наконец-то! Такие они кретины, Кэт!

— Почему? Что-то случилось?

— Да бизнес случился, Кэт, бизнес, а в бизнесе все кретины или предатели. — Макс указал на бар и спросил: — Что тебе принести?

Выглядел он слегка пьяным, но девушка не придала этому значения. Они пришли сюда веселиться, и было неудивительно, что ему захотелось немного выпить.

— Можно минералки?

— Все для тебя, детка.

Спустя пару мгновений Макс вернулся со стаканом виски для себя и бокалом шампанского для Кати.

— Но это же не…

— Знаю, не минералка. Потому что в самом крутом клубе города не принято пить минералку. Я хочу, чтобы ты немного раскрепостилась и начала уже танцевать. — Макс кивнул на девушек в клетках. — Видишь, как двигаются? Ты можешь так же.

— Чтобы танцевать, как они, мне нужно напиться. А я не хочу напиваться. Я вообще терпеть не могу алкоголь.

— Вряд ли ты опьянеешь от бокала Дом Периньон. В нем всего 12 градусов.

— Дон Периньон? В честь какого-то испанца что ли назвали?

— Да, Кать, — хохотнул Макс, — в честь испанца. Пей, а то все пузырьки выйдут.

Пока девушка танцевала, Макс висел на телефоне на задворках зала, сославшись на дела. Но ей было все равно. Она веселилась, как никогда раньше.

По дороге домой Катя периодически отключалась. Она смутно помнила, как оказалась в квартире у Макса, и как тот начал ее целовать. Она чувствовала себя жутко уставшей — ей хотелось просто лечь и уснуть, но Макс настаивал на продолжении вечера. Девушка помнила, как он швырнул ее на кровать лицом вниз, после чего она снова отключилась. Периодически к ней возвращалось сознание. Она чувствовала, как Макс сначала пытается задрать подол ее платья, затем грубо рвет нежную ткань. Помнила, как он перевернул ее на спину. Дальше перед глазами снова все поплыло, и она вновь провалилась в полусон. Ее последнее воспоминание о той ночи было и вовсе ужасным: она снова лежит лицом вниз, ей ужасно больно, а Макс, грубо прижав ее затылок к кровати, пыхтит у нее за спиной.

Глава 13

Наутро Катя проснулась с жуткой мигренью. Макса рядом не было. Все ее тело болело, кое-где она увидела синяки от шлепков и укусов. Она лежала в скрюченной позе, ее волосы слиплись от пота, а порванное платье было задрано до самой талии. Примерно в таком виде, по ее представлениям, должны были просыпаться провинциальные жрицы любви. Неужели ее так развезло от половины бокала шампанского?? Такого просто не могло быть. Она приняла сидячее положение, поморщившись от резкой головной боли. В рот ей как будто насыпали песка. Поднявшись и налив себе стакан воды, Катя мгновенно осушила его. В голове немного прояснилось, и девушка попыталась максимально сконцентрироваться на событиях прошлой ночи. Ей хотелось вспомнить, что же было после того, как она выпила полбокала шампанского.

Увы, но как они ни старалась, воспоминания приходили какими-то туманными обрывками. Вот она кружится в танце, периодически поглядывая на своего парня, который орет что-то в трубку в углу зала. Ей свистят мужчины. Рядом с ней появляется Максим. Такой красивый, мужественный… Они начинают целоваться. Пространство вокруг становится каким-то вязким. Катя не понимает, происходит ли это во сне или наяву. Ей кажется, что это все-таки сон. А во сне можно делать что угодно. У нее в руке какая-то бутылка, она начинает обливать всех алкоголем, слышит женские визги. Кто-то кричит: «Зажигай, крошка!». Она смеется. Машина. Ее швыряют в красную машину. Катя помнит это наверняка, потому что при падении она очень больно ударилась головой о что-то твердое на заднем сидении. Ветер дует так нещадно, что ей становится холодно. Но потом она очнулась от того, что стало очень жарко. Больно и жарко. Пот лился по ее телу, как будто она находилась в лихорадке. Но это меньшее из зол, потому что боль сзади становилась просто нестерпимой.

— Неужели он изнасиловал меня, пока я была в отключке? — вслух ужаснулась Катя.

Она помчалась в ванную и принялась осматривать свое тело. Все признаки кричали о том, что минувшей ночью она впервые в жизни подвергалась жестоким сексуальным практикам. Дрожащими руками она схватила телефон и набрала Ларису.

— Вали из его хаты! — скомандовала подруга, выслушав сбивчивые Катины объяснения. — Сейчас же! Этот мудак тебя изнасиловал. Если бы ты позвонила мне чуть раньше, я бы посоветовала тебе не ходить в душ, чтобы можно было заявить на него в полицию. Но сейчас уже поздно. Полицаи даже не станут слушать. — Она невесело усмехнулась. — По своему опыту знаю. Но еще я знаю, что таких ублюдков, как твой Макс, можно и нужно наказать иным способом. Кэт, не реви. Я сейчас позвоню знакомым ребятам — они отделают Максимку, как он того заслуживает.

— Нет, Ларис, не надо. Пожалуйста. Я просто хочу забыть его как страшный сон. Не нужно его трогать. От этого мне не станет легче, ты же знаешь.

— Хорошо. Как скажешь. Но если передумаешь — дай знать. — Судя по звукам, Лариса чиркнула зажигалкой. — Ты уже вышла из его хаты?

— Уже выхожу. — Катя хлопнула входной дверью. — Подожди минуту — сейчас доберусь до восьмого этажа… — Оказавшись в квартире Ларисы, девушка сразу почувствовала себя лучше. Настолько лучше, что в ее голову начали закрадываться сомнения. — Слушай, — сказала она подруге, — а что, если я была не против, и все произошло по обоюдному согласию?

— А наркоту он тебе в шампунь подсыпал тоже с твоего согласия?

— Какую наркоту?? — округлила глаза Катя.

— Обыкновенную. Не могу знать, что именно это было за вещество, но ты бы так не окосела даже от целой бутылки «Дом Периньон», не говоря уже о половине бокала. И за это я хочу убить эту гниду. Давай позвоню армянам, а?

Катя еле уговорила Ларису никому не звонить. Она ненавидела насилие в любом его проявлении и не хотела быть с ним связанной даже косвенно. Девушка легла на диван в гостиной, накрылась мягким пледом, свернулась калачиком и закрыла глаза. Ей хотелось обо все забыть. Как будто все это произошло не с ней.

Ее разбудил звонок Макса. Увидев его имя на экране телефона, Катя вздрогнула. С утра она была в таком состоянии, что даже не подумала заблокировать его номер. Решив, что лучше сразу поставить все точки над i, она взяла трубку. Хуже уже не будет.

— Чего тебе нужно?

— Кэт, ты чего? — В его голосе слышалось искреннее удивление.

— А, по-твоему, ты имел право подмешивать мне наркотики в шампанское, а потом насиловать меня сзади?

Тот ледяной тон, с которым это было сказано, шокировал саму Катю. Неужели она наконец пробует дать отпор своему обидчику?

— Что?? Господи, Катя, да о чем ты?? Прошлой ночью, пока я на минуту отвлекся на телефонный разговор, ты сама подошла к бармену, взяла у него бутылку коньяка и пошла на танцпол. Половину ты вылила на себя и других людей, другую половину выпила.

— За одну минуту? Сомневаюсь.

— Нет, когда я договорил, я снова начал следить, все ли с тобой в порядке. Увидел, как ты поливаешь людей коньяком, и решил, что тебе полезно немного расслабиться. Тем более, что ты не пила. А потом мне нужно было срочно отойти в рабочий кабинет и решить один быстрый, но очень важный вопрос. Я подошел к тебе, спросил, все ли в порядке. Ты сказала, что все «супер-классно», и я ушел. Меня не было около десяти минут. Когда я вернулся, ты уже спала, сидя за столиком у танцпола. Тебя туда усадил охранник, когда увидел, что ты еле держишься на ногах. После этого я взял тебя на руки и повез домой.

— Ты швырнул меня на заднее сидение! — воскликнула Катя, чувствуя, как слезы предательски катятся по щекам. Ей было стыдно признавать, но ей очень хотелось, чтобы Макс смог все ей объяснить, и они снова были вместе. — Я обо что-то ударилась головой, и теперь у меня рана возле левого виска.

— Катя, да не швырял я тебя! Я хотел посадить тебя на переднее сидение, но ты сказала, что хочешь лечь, и поэтому пойдешь на заднее. Как только я открыл дверь, ты что-то заорала, подпрыгнула на каблуках и рухнула прямо на связку ключей. Я виноват только в том, что не успел тебя удержать. Но я и сам был не совсем трезвый, поэтому…

— То есть ты признаешь, что вез меня домой, будучи пьяным?

— Да я выпил всего пару стаканов виски с колой. Там было столько льда, что я…

— Ты только что сказал, что был «не совсем трезвый».

— Да, но я не был в говно, как некоторые, уж извини за грубость. Катя, я вез тебя домой со скоростью 45 километров в час! По пустой дороге!

Внутри Кати загорелась надежда. А что, если Макс говорит правду? Но у нее оставались еще вопросы.

— У нас был секс после того, как мы вернулись домой?

— Да. Ты совсем ничего не помнишь?

— Помню, Максим. Помню, как проснулась от жары и дикой боли. А ты был сзади.

Макс чертыхнулся по ту сторону провода.

— Так я и знал! Ведь знал же и все равно пошел на поводу у бухой девчонки. Катя, ты не помнишь, на набросилась на меня, не успели мы еще зайти в лифт с парковки?

— Нет…

— Когда мы приехали, я закрыл крышу у тачки и начал аккуратно вытаскивать тебя с заднего сидения. Ты проснулась и сказала, что хочешь меня прямо там. Я отказал, ведь ты лыка не вязала, но когда ты расстегнула мне ширинку… В общем, меня хватило только на то, чтобы дотащить тебя до квартиры. Дальше я уже не смог перед тобой устоять. А потом ты попросила взять тебя сзади…

— Ты врешь!

— Я клянусь тебе!

— Мне было больно! Я ничего не соображала! Как ты мог??

— Я миллион раз спрашивал, не стоит ли нам остановиться, но ты орала, что я должен быть мужиком! Катя, ну разве я мог придумать такое?? За кого ты меня принимаешь? За какого-то дебила-насильника?? Как ты вообще можешь так обо мне думать??

Катя сама не заметила, как начала оправдываться:

— Я так не думала, просто сопоставила некоторые факты, а потом позвонила Ларисе…

— Хозяйке квартиры? — перебил ее Максим. — Так это она тебя надоумила?

— Нет, но…

— Катя, тебе двадцать пять лет. Ты уже взрослая девочка. Может, хватит обсуждать со своими подружками каждый свой вздох? Тем более, учитывая, какая это подружка…

От возмущения Катя аж подскочила с дивана.

— В смысле? Что ты имеешь против моей подруги?

— Кать, я ничего не имею против, — вздохнул Максим. — Но твоя Лариса из тех, кто видит того, чего нет. Потому что по молодости наверняка связывалась не с теми парнями и теперь имеет печальный опыт. Для нее любой твой рассказ о ночном клубе будет напоминать о ее собственных «приключениях». Конечно, она сказала тебе, что я тебя изнасиловал. Потому что не раз вырубалась в клубах и помнит, что с ней делали потом. Но ведь это не наша с тобой ситуация!

Катя замолчала. Ей было нечего ответить. Лариса действительно рассказывала пару очень неприятных историй. Опасаясь, что с Катей произошло то же самое, она начала всячески ограждать ее от дальнейшего общения с Максимом. В этом был смысл.

Окончательно сдавшись под натиском спутанных фактов, Катя решила простить Максима и пообещала ему, что больше не будет рассказывать Ларисе об их отношениях. Ей и правда пора было повзрослеть и научиться решить свои личные проблемы без помощи подруги. Тем более, что у Ларисы куча своих дел.

Глава 14

Это время Катя еще долго вспоминала после того, как все закончилось. Оглядываясь назад, видела, что это был тот самый переломный момент, когда она вновь попала в ситуацию, где она — жертва, которая в упор не замечает хищника, затаскивающего ее в свои сети.

Конечно, она простила Максима и даже убедила себя, что сама должна вымаливать прощение за грубость и недоверие. Максим в тот же день, как состоялся их телефонный разговор, принес ей огромную коробку в форме сердца, где находилось несколько сотен нежно алых роз. Он целовал каждый синячок на теле Кати, поднимал и кружил ее. Когда под вечер ее перестало мутить, и она почувствовала голод, он тут же сорвался с места и вскоре вернулся с едой из итальянского ресторана. Выложил все на тарелки, накрыл на стол, налил Кате минеральной воды и пообещал, что больше она алкоголь пить не будет, и он самолично за этим проследит. Затем Макс уложил Катю в постель, включил ее любимый сериал, чмокнул в лоб и оставил отсыпаться.

В воскресенье он позвонил после полудня:

— Привет, Кэт! Как самочувствие? Голодная?

— Привет. Слушай, у меня все тело болит, думаю, лучше мне побыть сегодня дома. У меня есть еда, так что все в порядке.

— Хорошо, крошка, хорошо. Только давай я тебя навещу, хочешь сырников?

— Ты что, будешь жарить для меня сырники?

— Да я что хочешь для тебя пожарю! — хохотнул он.

— Я наберу, если надумаю.

Катя действительно не хотела никого видеть и даже написала Ларисе, что сегодня поболтать не получится, потому как ей просто хочется полежать в тишине. Все ее тело болело, аппетита не было, так что Катя просто пила минеральную воду, которой Макс накануне накупил в огромном количестве.

Ближе к вечеру ей стало так грустно и одиноко, что руки сами потянулись к телефону.

— Надумала?

— Ага. Хочу сырников и обниматься!

— Буду через час! Что хочешь к сырникам? Варенье или сметану?

— Сметану.

Через час Максим был на пороге ее квартиры. К ее разочарованию, он не стал жарить сырники, а просто заказал их в кондитерской. Но они были такие свежие, горячие и пышные, что Катя тут же растаяла.

Потом они вместе смотрели сериал «Друзья», обнимались и даже целовались. Максим был очень вежлив и сдержан. Даже не стал к ней приставать. Вместо этого уложил ее спать пораньше, чтобы она могла хорошенько выспаться перед работой. Чмокнул в лобик, пожелал сладких снов и даже подоткнул одеяло.

— А вообще, крошка Кэт, нам нужно уже подумать над тем, чтобы ты уволилась.

— А жить я на что буду?

— За это отвечаю я. — Макс ткнул себя в грудь. — Послушай…это большой город. Тут каждый, у кого есть бизнес, использует других людей, выжимает из них жизнь, а потом вышвыривает вон. Ты можешь работать в конторе двадцать лет, но, когда тебе понадобится помощь или просто больничный, они без сожаления выкинут тебя из штатки, как собаку.

— Но у меня хотя бы будут накопления на случай, если что-то случится. Я не могу вообще не работать.

— Поверь мне, с твоей внешностью ты можешь делать больше денег, просто сидя дома. Инфлюенсеры — знаешь, кто это?

— Крутые ребята, которые классно одеваются, ведут блоги и тому подобное?

— Ага, а еще они продвигают классные мероприятия, получают подарки от компаний и у них даже есть спонсоры. Смотри, что я хочу тебе показать! — Он достал мобильный и принялся листать изображения на экране. — Вот, выложили фотки на сайте и инсте нашего клуба.

Катя с удивлением узнала на фотографиях себя. Платье смотрелось на ней шикарно. На снимках оно выглядело дорогим, сексуальным и смелым. А вкупе с туфлями вообще получался просто сумасшедший ансамбль. Девушка никогда не видела себя со стороны такой. Казалось, это была вовсе не она, а какая-то удивительная особа, на которую хотелось смотреть во все глаза и знать о ней все.

— Тебе нужно создать аккаунт в Инстаграм, и я тебе помогу его раскрутить, — произнес Макс. — Будешь работать на себя. Разве ж не лучше, чем просиживать задницу в пыльном офисе за копейки?

— Я подумаю.

— А еще нам нужно съехаться. Давно пора.

Катя не восприняла его слова всерьез, но, по прошествии недели, Макс действительно начал переносить его вещи в свою квартиру, не терпя никаких возражений.

К следующему воскресенью она абсолютно забыла о той ужасной ночи, когда ей показалось, что Максим ее изнасиловал. Теперь она радостно расставляла крема в его ванной комнате, меняла постельное белье на более светлое, вешала симпатичные занавески на кухне. Ее разум был настолько одурманен влюбленностью, что она не замечала, как падает прямо в пасть к зверю.

Макс создал для Кати Инстаграм-аккаунт и самолично занялся его продвижением. Он выбирал, какую еду есть, или что готовить на ужин, время, когда ложиться спать, а когда вставать, что смотреть по телеку и какую музыку слушать. Кате казалось, что все так, как должно быть в отношениях между мужчиной и женщиной. Наверняка все это для ее же блага. Макс заботился о ней и знал, как правильно жить. Ее дело — внимать и радоваться, что она под надежной защитой.

Через месяц после того, как Катя переехала к Максиму, она уволилась с работы. К этому моменту на ее страницу в Инстаграм магическим образом подписалось более двух тысяч человек. Теперь каждую пятницу она ходила в Максом в его ночной клуб, где ее регулярно фотографировали, будто она была какой-то местной звездой. Новые фото добавляли подписчиков на ее страницу. Многие восхищались ее стилем и красотой, комментировали тексты, которые писали нанятые Максом контентщики. Все это было ново и необычно, но Кате даже нравилось. Раньше она и подумать не могла, что когда-нибудь ей будут восхищаться посторонние люди.

Одно тревожило девушку каждый день ее новой жизни. Она ничего не рассказывала Ларисе. Для подруги все оставалось по-прежнему: Катя жила в ее квартире, ходила на работу и изредка виделась с Максимом. Звонки стали короткими, диалоги простыми и поверхностными, а на любые личные вопросы Катя отвечала, что все хорошо, просто много работы.

Первый месяц жизни с Максом стал одним из самых ярких после ее переезда в Екатеринбург. А после наступила тьма.

Глава 15

В одну из пятниц Катя решила остаться дома, но Максим сказал ей, что ей необходимо идти с ним вечером в клуб.

— Но, я не хочу. У меня месячные, и все болит.

— Послушай, я не просто так прошу тебя пойти со мной, это для меня важно!

— Ладно, малыш. Тогда я буду в чем-то попроще.

— Нет, Катя, ты будешь в том, что я тебе вчера купил. Сегодня большая сходка, и надо, чтобы ты выглядела на миллион.

— Максим, платье — супер, но оно не совсем удобное, учитывая, какие у меня дни.

— Катя одевайся, сейчас же, живее! Шевелись! У меня нет времени играть в эти игры и уговаривать тут тебя, как маленькую.

Платье ужасно давило во всех местах, первый макияж Максу не понравился, и его пришлось переделывать. Все шло не так. По итогу у Кати вышел тяжелый макияж с килограммом штукатурки, и она чувствовала себя крайне некомфортно. Живот болел, девушку бросало то в жар, то в холод. Ночь обещала стать сущей пыткой — так оно и вышло.

Макс не обращал на Катю никакого внимания, и только, когда фотограф попросил девушку улыбнуться, он тут же возник из неоткуда и обнял ее за талию.

— Моя девочка! — крикнул он фотографу. — Хороша, да?

Затем Максим вновь оставил Катю одну. Она сидела в VIP-зоне за столиком и не ощущала никакого веселья, несмотря на всеобщий гомон и заводную музыку. Она решила посетить дамскую комнату и случайно прошла мимо — всегда забывала нужный поворот. Свернув в длинный коридор, она увидела Максима, стоявшего возле дверей, будто он охранник. Он метнулся к ней быстрыми шагами.

— Ты чего тут забыла??

— Да я в туалет шла и опять пропустила нужный поворот…

— Ну так иди обратно!

— А ты что ты тут делаешь?

— Не твоего ума дело, Катя. — Макс постоянно оглядывался на дверь. — Давай, иди к столику, я скоро буду.

— Все в порядке? Я волнуюсь.

— Да все хорошо, свали уже!

Дверь отварилась, и Макс бросился в сторону мужчины, вошедшего в коридор, а после они вместе направились в противоположную сторону. От обиды Кате хотелось плакать, хотелось оказаться дома и сорвать уже это чертово узкое платье.

Все, что сказал Максим, когда вернулся к столу, было очередное «прости».

— Я погорячился, малышка. Очень стрессовая сегодня была встреча. Бизнес — это всегда нервяк. Короче, в пекло этот клуб! Поехали домой. Займемся страстным сексом.

— У меня месячные, забыл?

— Ну и что теперь? — поморщился Макс. — Че у тебя с лицом? Как будто кто-то сдох. Это просто месячные, релакс! Сделай фейс попроще, а.

В ту ночь в ванной Катя сорвала с себя платье и приняла долгий, расслабляющий душ. А когда вышла, обнаружила, что Макс уже спит. На полу валялась салфетка, которую он явно использовал, пока она была в душе. Катю это покоробило, она с отвращением подняла салфетку и выкинула ее в ведро. В ту ночь она спала очень плохо, ей снились кошмары. Во сне ей очень хотелось обо всем рассказать Ларисе, но рот был будто зашит грубыми нитками.

Глава 16

В середине июня отношения с Максимом стали напоминать сломанные качели. То он превозносил Катю до небес, то резко спускал на землю, сопровождая все это довольно грубыми словами. А порой он был словно чем-то одурманен и в такие периоды вел себя совсем уж неадекватно. Он терял контроль, и тогда качели делали «солнышко», от которого у Кати голова шла кругом. Онапереставала трезво оценивать реальность, не понимала, нормальны те или иные действия Макса или нет. Он то был самым нежным, любящим и заботливым парнем во Вселенной, то превращался в агрессивного монстра. А самое страшное, что Катя никогда не могла предугадать, в какой момент случится очередной резкий перепад его настроения. Со временем она просто стала во всем с ним соглашаться, лишь бы он остался доволен. Так было проще. Это работало, и почти весь июнь прошел без скандалов и ссор.

Макс выглядел довольным. Катя покорно выполняла все его прихоти в постели, терпела невыносимую боль, чтобы ему угодить. И, если раньше Макс был с ней одновременно нежен и груб, то потом вся нежность куда-то исчезла. Во время поцелуев он до крови кусал ее губы и соски, придушивал, бил до синяков по лицу и телу, засовывал в нее разные предметы. Причем, некоторые из них были вообще не предназначены для любовных утех. Секс окончательно перестал приносить ей удовольствие, превратившись в сущую пытку. Но потом Максу стало мало и этого. Он захотел, чтобы Катя показывала ему, как сильно ей нравятся эти пытки.

— Кэт, мне кажется, у нас проблемы в постели. Я не мальчик-подросток, который может кончить, засунув член в бревно. Мне нужен экшен. А ты лежишь, как мертвая. Кого, по-твоему, это может возбудить? Какого-нибудь больного ублюдка, Катя! А я не болен. Я здоровый, крепкий мужчина, и мне нужна живая, страстная женщина, которая будет умолять меня оттрахать ее, как плохую похотливую сучку. Помнишь, раньше тебя заводило, когда я так тебя называл? Ты просила: «Еще-еще! Быстрее, Макс, быстрее! Трахни меня, я твоя сучка!». Мне ведь это все не приснилось, а, Кать? Не прошло и двух месяцев, как из горячей сучки по имени Кэт ты превратилась в полудохлую Катерину. Может, тебе не хватает разнообразия? Ты только скажи — я не против экспериментов. К примеру, я, ты и еще одна девочка. Что скажешь?

Катя боялась даже представить, до чего может дойти Макс в своих «экспериментах». Уж лучше пусть все остается, как есть. К этому она уже худо-бедно приспособилась и вполне сможет терпеть его заскоки. Нужно только постараться подыгрывать ему, и все будет хорошо. Но к экспериментам она готова не была. Тем более, если речь шла о посторонних людях в их постели.

— Нет, Максим, — поморщилась Катя. — Давай я просто постараюсь быть более энергичной. Ты прав, что-то в последнее время я стала совсем безинициативной. Но, пожалуйста, никаких других девушек!

— Кэт, я же не имел в виду, что хочу секса втроем на регулярной основе! Нет, конечно. Это так, чисто для разнообразия. Добавить немного огонька в нашу жизнь. Может, попробуем? Девочку можешь выбрать сама. Я не привередливый.

Катя забыла, что с Максимом нужно быть аккуратнее и повысив голос, произнесла:

— Мне не нравятся «девочки». Я гетеросексуалка. Так понятнее?

С полминуты Макс просто смотрел на нее в упор, а затем схватил за подбородок и впечатал головой в стену.

— Никогда не повышай на меня голос, сука. Никогда. Кажется, я уже предупреждал тебя об этом.

— Извини, дорогой, прости! — Катя не на шутку испугалась. — Не стоило мне так с тобой разговаривать. Этого больше не повторится.

В тот момент девушка действительно думала, что была не права. Макс разговаривал с ней вежливо, не кричал на нее, а она позволила себе повысить на него голос. Если она хочет, чтобы он вел себя с ней, как джентльмен, то, для начала, ей самой стоит стать леди.

Максим тут же ослабил хватку и улыбнулся.

— Я тоже перегнул, малышка. Забудем об этом. А что касается твоей гетеросексуальности, так это все выдумки и боязнь экспериментов. Или просто обыкновенная ревность с твоей стороны. Признайся, ты просто не хочешь, чтобы я ублажал кого-то, кроме тебя. Ведь так?

— Нет, Максим, это уже этическая сторона вопроса. А я говорю о своей ориентации. Меня не привлекают девушки.

— Я слышал это тысячу раз, но почему-то все девчонки пробуют целоваться друг с другом, а многие даже занимаются друг с другом сексом. Но стоит спросить их напрямую, как все начинают талдычить о своей гетеросексуальности. Хочешь сказать, ни разу не целовалась по пьяни со своей Ларисой?

— Господи нет! Лариса — моя подруга. — Катя скривилась от его слов. — Это то же самое, что утверждать, якобы все парни хотят переспать со своей сестрой! Это же ужасно!

— Ты больная что ли? — взревел Макс. — Я тебе пытаюсь объяснить твою природу, рассказываю о склонности всех баб к лесбийским утехам, а ты несешь какую-то дичь про инцест! Идиотка конченая! Все, я ушел. До утра не жди. Какая же тупая сука, а…

Когда на следующий день Макс все-таки вернулся домой, его уже ждал сюрприз. Кате становилось физически плохо после ссор с ним и поэтому она решила сделать шаг к примирению: убрала квартиру, приготовила романтический ужин, привела себя в порядок, надела красивое белье, чулки, а сверху накинула короткий шелковый халатик. Затея удалась — Макс даже похвалил ее за старания и погладил по голове. В те мгновения Катя чувствовала себя счастливой, даже не замечая, что превращается в его личную собачонку, которая готова на все, лишь бы только угодить своего хозяину.

Глава 17

Катя научилась улавливать малейшие колебания настроения Максима и ей все чаще удавалось избежать крупных ссор. Она была горда, что у нее хватает женской мудрости, и она легко может успокоить своего эмоционального мужчину. Ее аккаунт рос, какие-то люди писали ей тонны комментариев и сообщений в директ, делали комплименты и предлагали сотрудничество. Катя никогда бы не могла подумать, что такая девушка, как она, может заинтересовать фотографов и рекламные агентства. Тем не менее, это случилось.

Макс не пускал ее участвовать в съемках, аргументируя это тем, что ей нет нужды крутить задом перед чужими мужиками, лишь бы заработать себе «на ноготочки». У нее и так все есть, ей ни к чему обременять себя работой. Но девушке было так скучно сидеть в четырех стенах, что она спросила Максима, можно ли ей начать самостоятельно вести свою страницу в Инстаграм.

— Нет, Катя, лучше тебе вообще не лезть в этот шлюхограм. Тебя уже и так хочет поиметь полгорода, зачем тебе читать сальные намеки от всяких престарелых богатых армян?

— Но ведь ты сам сказал, что мне нужна страница!

— Да, но я не говорил, что тебе нужно ее вести. Это удел эскортниц и домохозяек. Ты — ни то, ни другое. Ты королева.

— Зачем эта страница вообще существует?

Макс начал загибать пальцы:

— Ты повышаешь свою самооценку, больше уважаемых людей идет к нам в клуб, потому что только там можно встретить одну роскошную телочку…

— То есть я что-то вроде крючка для всяких извращенцев? А что, если один из них начнет до меня домогаться?

— Кэт, — Макс взял ее за руку. — Все клубные знают, что ты моя девочка. Тебе ничто не угрожает. Я за этим слежу. Кстати, — он взмахнул кистью и посмотрел на часы, — собирайся. Нам скоро ехать.

Кате опостылел этот клуб, но она уже даже не пыталась возразить Максиму. Если он говорил, что надо ехать, она покорно начинала собираться. В клубе натягивала на лицо улыбку и делала вид, что ей все нравится. Ее действительно уже знал весь город. С ней здоровались бизнесмены, политики, деятели искусств и просто обеспеченные люди, которые могли себе позволить отдыхать в клубе «FATA MORGANA». Когда она появлялась в зале, на нее тут же перемещались прицелы всех камер. Женщины втайне ее ненавидели, а мужчины желали ей обладать. Но приносило ли ей это счастье? Нет. После каждого похода в клуб она ощущала полное опустошение. Так что, когда Макс неожиданно перестал звать ее с собой в клуб, она несказанно обрадовалась и даже не стала задавать вопросы, боясь спугнуть свою удачу. Но ее радость длилась недолго. С положительными переменами пришли и другие. Макс начал напоминать тугой ком оголенных проводов — его могло вывести из себя что угодно. Даже пение птиц за окном. И с каждым днем он становился все агрессивнее.

Однажды он пришел домой и на Катин вопрос будет ли он ужинать, просто молча задрал ей халат, грубо поимел, прижав к стене лицом, а после сказал:

— Вот мой ужин.

Затем он залез в сейф, где хранилась наличность, взял оттуда довольно крупную сумму и ушел из дома. Его не было несколько дней, а на телефоне срабатывал автоответчик. Катя чуть с ума не сошла от волнения. К моменту его возращения она успела обзвонить все отделения полиции, больницы и морги города, так что, когда он все-таки возник на пороге, она была так счастлива, что даже не стала ругать за неадекватное состояние. Макс не был пьян, но при этом еле стоял на ногах и нес полную чепуху. Катя поняла, что он под наркотиками, хотя раньше не сталкивалась с наркотическим опьянением и даже не знала, каковы его признаки. Просто Макс пребывал примерно в таком же состоянии, в каком находилась она сама, когда клуб отмечал свой день рождения. Осознание страшной правды ударило словно током: в тот день Макс действительно накачал ее наркотиками, а еще он сам не прочь употребить. Казалось, страшнее уже ничего не может быть, но она даже не подозревала, что ждет ее дальше.

Глава 18

Однажды вечером, когда Макс вновь поимел Катю, как марионетку, бездушно, быстро и жестко, он ушел в клуб, оставив ее одну. Она по привычке сразу же залезла в теплый душ и сидела под струями воды минут двадцать, не плача, просто смотря в угол душевой. Закутавшись в махровый халат, приложив пакетик со льдом к скуле, которую повредила о стену в момент болезненного и унизительного секса, она села в темной кухне и принялась смотреть на улицу сквозь жалюзи. Вдруг ее телефон завибрировал. Она испугалась что это Максим, и ее сердце, только что успокоившееся, вновь застучало со страшной силой. Катя глянула на экран — оказалось, что звонит Лариса. Быстро зашвырнув лед в раковину, девушка приняла звонок.

— Привет! — Катя была очень рада звонку, так рада даже перестала чувствовать боль. Это был первый звонок Ларисы за последние два месяца, и всему виной была Катя. Это она перестала рассказывать подруге о своей жизни, перестала интересоваться ее делами в Австралии. Но теперь, в этот одинокий и ничтожный вечер, ей хотелось все наверстать.

— Катя, — грозно начала Лариса, — скажи мне на милость, что ты творишь?!

— Ларис, ты чего?

— Я в курсе, что ты съехалась с этим ублюдком с восьмого этажа, вот чего. И я не понимаю, зачем ты снова загоняешь себя в ту же кабалу, из которой тебе еле удалось вырваться!

— Ларис… Я… я же… ну… — Катя пыталась найти оправдания, но ничего не шло в голову. Она чувствовала себя законченной идиоткой и эгоисткой. — Лариса, прости меня. Все вышло как-то само-собой, и я…

— Катя, опомнись! — перебила подруга. — Беги от этого кретина! Я знаю, как это бывает: они навешают нам тонну лапши на уши, а мы и рады поверить. Скажи мне, ты хоть работаешь? Или чуйка меня не подводит, и чертов абьюзер наложил вето на твою независимость?

— Я…

— Узнаю этот тон. Все понятно. — Лариса шумно выдохнула. — Ладно, мать, еще не все потеряно. Ты все еще можешь вернуться обратно на десятый этаж, восстановиться на работе и навсегда забыть о подонке по соседству. А если он вдруг начнет тебя преследовать, вызовешь ментов.

— Ларис, я не могу, — разревелась Катя. — Я люблю его! Очень люблю.

— Какая любовь, Катя? Это очередная зависимость. Стокгольмский синдром, который преследует тебя всю твою жизнь. Этот мудак наверняка издевается над тобой, избивает и запрещает общаться с кем-либо, кроме него. А еще я видела твои фотки в инсте, которую ведет кто угодно, но только не ты. Не твой стиль. Этот Максим решил сделать из тебя клубную телку, эскортницу, да кого угодно, но только не счастливую девушку.

Было не понятно, как Ларисе удалось узнать все, что так тщательно скрывалось. Видимо, всему виной был чертов инстаграм.

— Прости меня, — в сотый раз повторила Катя. — Я хотела обо всем тебе рассказать, но…

— Но этот ублюдок тебе запретил.

— Да. Мне сейчас очень стыдно, но ты права.

— Я позвонила не для того, чтобы вызвать у тебя чувство вины или давить на тебя, — вздохнула Лариса. — Просто мне удалось кое-что узнать про твоего Максимку. Во-первых, это не его квартира, а его матери. Пару лет назад у них там что-то произошло, и святой Максимка выгнал ее из дома. А до этого сильно избил ее, после чего бедная тетка выбежала из квартиры и стала колотить в двери соседям, чтобы те вызвали полицию. Максимка сбежал, а его мать в итоге не стала давать против него показания. Она собрала свои вещи и поехала к своей сестре в Магадан. Кстати, именно там родился и наш Максимка. Его отец был каким-то заключенным, а мать в то время работала в тюрьме медсестрой. Так и получился ребеночек. Потом зэк от чего-то там помер, а мать Максимки собрала сына и переехала с ним в Екб искать счастья. Работала уборщицей то тут, то там, пока не встретила Льва Борисовича, очень состоятельного предпринимателя. Она убирала у него в доме, так все и закрутилось. Потом они начали жить вместе, продали дом и въехали в наш жилой комплекс. Поженились, жили-не тужили, а потом Лев Борисович попал в аварию и умер, не приходя в сознание. Его бизнес тут же растащили голодные до денег бандюки, но хата осталась за матерью Максимки. Тот уже был подростком, связался с какой-то местной шпаной и плавно покатился по наклонной. Ну а продолжение ты знаешь.

— Я не верю, что это правда, — едва слышно произнесла Катя. — Это просто не может быть правдой… Откуда у тебя эта информация?

— От знакомых ребят. Я тебе о них рассказывала. Не самые безобидные люди, но информацию дают стопроцентную и проверенную. Но это еще не все… Я не хотела вот так резко преподносить тебе это, но вижу, что это просто необходимо. Только так ты поймешь, что нужно от него бежать. В общем, Максимка помимо тебя потрахивает еще кучу баб.

— Я поняла тебя, Ларис, — еле выдавила из себя Катя, которую уже душили слезы. — Я тебе перезвоню.

Положив трубку, она разрыдалась так громко, что ей стало страшно за саму себя. Ее плач больше напоминал вой. Катя схватилась за голову, ей было больно не только физически, но и морально. Через какое-то время в ее голове остался только один вопрос «Где сейчас Максим?». Трубку не брал — сработал автоответчик. Девушка вспомнила, что перед уходом он сказал, что идет в клуб. Значит, и она пойдет туда же. Найдет там Максима, посмотрит ему в глаза и поймет, правда ли то, о чем рассказала Лариса.

Катя подошла к зеркалу в прихожей и взглянула на свое отражение. Ей не хотелось наряжаться и наносить макияж, но ее лицо выглядело настолько бледным и безжизненным, что ей все же пришлось доставать косметичку. Дрожащими руками девушка принялась за дело.

Когда Катя, полностью собранная и готовая к выходу, вновь посмотрела на себя в зеркало, она мысленно сравнила себя с дикой амазонкой, готовой к бою. Ее макияж был томным и ярким одновременно — растушеванные темные тени прекрасно гармонировали с глазами цвета чистого льда. Ее наряд был прост, но подчеркивал каждый изгиб тела. Сапоги на высоких каблуках предавали ей грации и делали ноги невероятно длинными.

Девушка вышла во двор и стала дожидаться такси, вдыхая теплый летний воздух. Ночь была прекрасна и ее не хотелось терять, впустую просиживая дома. Такая ночь была идеальна для мести. Все, чего хотела Катя, это правда и отмщение.

— Кэт! — разулыбался ей один из охранников у VIP-входа. — Выглядишь… эм… убийственно!

Девушка криво улыбнулась ему в ответ и вошла внутрь. Сразу же поднялась в VIP-секцию на балконе. Там, за главным столом сидела большая компания людей, среди которых оказался и партнер Макса по бизнесу, тот человек со шрамом. Самого Максима среди присутствующих не оказалось. Пришлось спускаться вниз. Там девушка проверила бар, затем каждый коридор, и в итоге вышла на танцпол. Не моргая, холодным взглядом она скользила по людям. Проверила каждый стол, вглядываясь в посетителей, но Максима в клубе не было.

В ее мозгу вспышками начали возникать сцены, в которых Макс изменяет ей с другими девушками. Погруженная в эти дикие кадры, Катя стояла в центре танпола. Невероятно красивая и снедаемая ревностью. Люди оглядывались на нее и шептались друг с другом. Все они знали, что она — та самая звезда клуба.

Над ухом Кати вдруг раздался тихий, низкий голос.

— Поехали, прокатимся.

Перед ней стоял тот самый мужчина со шрамом. Он был так близко, что она могла чувствовать терпкий запах одеколона. Взгляд его печальных голубых глаз ранил, как осколок стекла. Голос его звучал ровно, но в нем не было ни тени вопросительной интонации, и отвечать «нет» девушке почему-то стало страшно. Впрочем, она и не собиралась отказываться.

Катя развернулась и направилась к бару, где схватила открытую бутылку розового шампанского. Затем она направилась обратно к коллеге Максима. Тот молча начал свой путь к выходу, она шла за ним. На улице он распахнул перед ней дверь роскошного черного седана. Девушка села внутрь и уставилась в ночь. Каждый раз, когда картины измен Макса снова всплывали в ее воображении, она делала огромный глоток шампанского.

«Месть. Я должна отомстить, чтобы избавиться от этой боли, от которой уже начинаю задыхаться. Я должна».

Глава 19

Мужчина со шрамом молчал, но Катя была этому только рада. Ей не хотелось вести светские беседы. С каждым новым глотком шампанского, ей все сильнее становилось плевать на происходящее вокруг. Ей было все равно, куда ее везут и зачем.

«А что, если этот тип со шрамом захочет со мной переспать? — пронеслось у нее в голове. — А, впрочем, тоже плевать».

Она чувствовала, как пьянеет. Ее голова шла кругом, сознание путалось. Она оставалась в здравом уме, просто рамки и границы, обычно твердо стоящие на своих местах, постепенно начинались размываться, а потом некоторые из них и вовсе исчезли.

— Как вас зовут? — обратилась она к своему спутнику.

— Можешь называть меня Руслан. — Он даже не удостоил ее взглядом.

— Руслан, скажите, а Максим сегодня был в клубе?

— Понятия не имею.

На этом разговор закончился. Вскоре Руслан припарковался возле бизнес-отеля «Hyatt». Судя по зданию отеля, номера там стоили заоблачных денег.

— Выходи, — скомандовал Руслан.

«Получается, он хочет со мной переспать. — думала Катя, шагая вслед за ним ко входу. — Он, конечно, довольно привлекательный даже с учетом шрама, но я ведь не могу так… Во-первых, у меня есть Макс. Во-вторых, я даже не знаю этого Руслана. Боже, зачем я продолжаю идти за ним??»

Но, когда Руслан бронировал на ресепшен номер, в голове у девушки заговорил голос Ларисы: «Во-первых, твой Макс изменяет тебе направо-налево. Во-вторых, какая разница, знаешь ты Руслана или нет? Он вроде ничего такой. Выглядит представительно и наверняка трахается, как бог. Как по мне, отличная месть твоему Максимке. Сделай это, подруга! Ты никому ничем не обязана и вольна отвечать на измену аналогичным действием. Тем более, что тебе нравится этот тип и его шрам. Ну же, вперед! Он уже ждет тебя!»

Руслан приподнял бровь в ожидании Кати, замершей возле стойки ресепшена.

— Идешь?

— Да-да, погнали!

«Боже, что я несу?»

Она чувствовала, что уже безобразно пьяна. Нет, она прекрасно отдавала отчет в своих действиях и желаниях. Но чувство стыда притупилось напрочь. В тот момент она была абсолютно уверена, что лучшей мести Максу и придумать нельзя.

Лифт привез их на тринадцатый этаж. Руслан провел карточкой по электронному замку номера и впустил Катю внутрь. Она ожидала увидеть роскошное убранство и потому, таки увидев его, ничуть не удивилась. Может, она и выросла в жуткой провинции, но по телевизору ей неоднократно доводилось лицезреть нечто подобное.

Катя присела и стала развязывать шнуровку на сапогах. Не успела она расшнуровать второй сапог, как Руслан быстро снял рубашку, подошел к ней, приподнял за подбородок и мягко толкнул на огромную кровать с черным бархатным изголовьем. Он не мог похвастаться стальным прессом как у Макса, но сложен был вполне симпатично: довольно спортивный, жилистый, без признаков пуза и с обалденно-сексуальной дорожкой темных волос, идущей от пупка до линии брюк. Катя поймала себя на мысли, что это все нравится ей куда больше груды мышц и гладкого торса Макса.

Руслан одним рывком расстегнул ремень и кивнул Кате, мол, давай, раздевайся. Она принялась стягивать с себя платье, путаясь в бретельках. Он молча покачал головой, нагнулся и, взяв ее платье за подол, потянул его вверх. Она послушно подняла руки и через мгновение осталась в одном нижнем белье. Руслан плавно уложил ее на кровать и лег сверху. От него так классно пахло, что Кате захотелось его поцеловать. Она обвила его шею руками и потянулась своими губами к его, но он ловко увернулся.

«Что это сейчас было? Неужели я такая противная, что со мной не хочется целоваться?»

Но у нее не было времени обижаться — Руслан начал целовать ее в шею, параллельно снимая с нее лифчик. Он действовал очень технично, и она возбуждалась от каждого его движения. Но даже будучи пьяной, понимала, что в его действиях нет ни души, ни искренней симпатии. Несколько раз она хотела прервать действо, но его горячее тело и этот шрам, пересекающий левую часть рта, сводили с ума.

С самых первых секунд, когда их глаза оказались напротив друг друга, девушка поняла: это самый лучший секс в ее жизни. Да, не было ни поцелуев, ни иной прелюдии, но этот Руслан оказался настолько хорош, что ее тело целиком превратилось в сплошную точку «G». Она лишь успела заметить, что он воспользовался презервативом, порадовалась его ответственности, а дальше все ее мысли улетучились. Был только он и его холодные глаза. И это нескончаемое ощущение блаженства.

А потом она проснулась. В том же номере, накрытая покрывалом. Ее вещи были разбросаны по полу, на столе стоял поднос с завтраком, бутылкой минералки и упаковкой «Алка-Зельтцера». Руслана нигде не было — очевидно, он уже уехал. Катя присела на кровати, вспомнила, что произошло прошлой ночью, и схватилась за голову. Она помнила, что секс был великолепен, но все равно — так стыдно ей не было еще никогда в жизни. За свои двадцать пять лет она спала только с Валерой и Максимом. У нее никогда не было секса на одну ночь, она даже представить не могла, что когда-нибудь окажется в подобной ситуации. Она изменила Максу, повела себя, как дешевая давалка на одну ночь.

«А вот и не дешевая, — проговорил внутренний голос, и Катин взор упал на купюры возле подноса. Навскидку там было около тридцати тысяч. — Боже, во что меня превратил этот город??»

Быстро приняв душ, девушка выпила немного минералки (таблетки от похмелья не понадобились), оделась и покинула номер. Деньги так и остались лежать на столе. Какой-нибудь горничной сегодня крупно повезет.

Глава 20

По дороге домой Катя непрерывно смотрела на телефон, где не было ни звонков, ни СМС от Максима, но она продолжала смотреть, будто боялась, что он вот-вот даст о себе знать.

Войдя в квартиру Максима, девушка поняла, что его до сих пор не было дома. Ее косметика оказалась все так же разбросана по всей ванной комнате. Одежда, обувь — все осталось нетронутым с момента ее ухода. Катя не стала дожидаться и позвонила Максиму первая, попутно прибираясь в квартире.

— Буду дома минут через двадцать! — мгновенно ответил он, чем очень удивил девушку. А еще он был абсолютно трезв.

— Эм… хорошо. Голоден?

«Зачем я вообще спрашиваю, голоден ли он?? Да плевать!» — поймала себя на мысли Катя.

— Немного. Но я уже купил сырников, сметаны и варенья. Отличный завтрак для нас с тобой.

— Да… увидимся.

Катя положила трубку, быстро расшвыряла вещи по местам и решила еще раз принять душ, чтобы окончательно смыть запахи прошлой ночи.

«Я пахну, как этот… этот Руслан. Душ, быстрее! Запах, однако, неплох».

Максим зашел в квартиру с покупками из ресторана и продуктового магазина, а еще в руках у него был красивый пакет бирюзового цвета.

— Я голодный, давай есть. — Вывалив все на стол, Максим бросил кожаную косуху в угол кухни.

— Максим. Нам надо поговорить.

— О чем? Давай поговорим, когда поедим?

— Нет. Мы будем говорить сейчас. — Катя сама удивилась своему напору. — Садись.

«Может быть все дело в здоровом сексе?» — промелькнула мысль в ее голове.

— Ты мне изменяешь? — голос ее звучал ровно.

Подавившись сырником, Макс откашлялся и быстро вытер губы от сметаны тыльной стороной ладони.

— Что за дичь с утра пораньше? Ты в своем уме?

— Я жду ответа на свой вопрос.

— Ты спрашиваешь, потому что меня не было дома всю ночь?

— И это уже не первый раз, Максим! — Катя вскочила со стула и стала у подоконника, скрестив руки на груди. — Ты вечно темнишь, что-то не договариваешь… Я понятия не имею, что происходит в твоей жизни. А еще ходят слухи, что ты живешь в квартире своей матери, которую выгнал на улицу. И это не все! Еще наш с тобой секс больше напоминает бои на выживание, а не занятия любовью! Мне все это надоело! Я больше так не хочу!

— Воу-воу! — Максим встал со стула и подойдя к Кате попытался ее обнять, она вывернулась и отошла в другой угол кухни. — Кэт, ты не представляешь, как много для меня значишь. До тебя я был как сопливый котенок. Не понимал, куда двигаюсь, бросался на каждую юбку, но теперь все иначе. Теперь у меня есть ты. Все прекратилось со дня нашего знакомства. Я углубился в работу, понял, как много требуется знаний, чтобы вести клубные дела. И я делаю все это ради тебя. Работаю по ночам, чтобы быть с тобой днем, перестал звать тебя в клуб, потому что понял, как тебе надоело туда ходить. Касаемо моей матери: я могу только догадываться, кто распускает эти слухи, но ведь ты и сама понимаешь, что это все наглое вранье. Моей матери уже давно нет в живых, уже два года как.

— Ты никогда о ней не рассказывал. Ни слова! На все мои вопросы тут же менял тему.

— Потому что мне до сих пор тяжело о ней говорить. — Глаза Максимка будто заволокло дымкой печали. — Она была очень серьезно больна. Целый год лежала в кровати, цеплялась за жизнь… Все это время с ней был только я. Ты знаешь, что я из очень бедной семьи, никогда не знал своего отца. Мать работала на трех работах, чтобы поставить меня на ноги. Мыла подъезды и туалеты в офисах. Надо мной вечно смеялись в школе — я был одет беднее всех, и у меня не было всяких модных гаджетов. Но я обязан ей по гроб жизни. Так что скажи мне, кто автор этих слухов, и я научу его следить за словами.

Максим сел на стул, перевел дыхание. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль.

— Максим… я… — Чувство сочувствия и жалости отбросило прочь все Катины сомнения.

— Нет, ты не виновата, что я ничего тебе не рассказывал. Сейчас постараюсь это исправить. Когда мне было около пяти, мама устроилась в крупную фирму, где нанимали домработниц для мажоров. Так одним из ее клиентов стал Лев Борисович. Они полюбили друг друга, затем он продал свой коттедж, потому что в том районе жило одно быдло, обогатившееся в девяностых. Он сделал ей предложение, купил эту квартиру, и мы стали жить все вместе. А потом, через девять лет, он погиб. Разбился на машине. После этого мать сильно сдала. — Макс поднялся с места. — Извини, но на сегодня историй хватит. Ты же знаешь, мне тяжело много говорить о личном. Но я покажу тебе фотки.

Он ушел куда-то в комнату, начал шуршать в шкафах. Катя стояла в оцепенении, она вдруг почувствовала, что вчерашний секс был самой огромной ошибкой в ее жизни. Макс вернулся с парой фотоальбомов в руках и принялся показывать ей фотографии, начиная со свадьбы своей матери и Льва Борисовича. Катя увидела женщину в сером костюме, состоящего из юбки и пиджака, и огромного, просто необъятных размеров мужчину в черных брюках, рубашке и пиджаке.

Рассматривая вместе с Катей старые фотографии, Максим вдруг снова заговорил:

— После его смерти она как будто сломалась. С каждым годом ситуация становилась все хуже: мать стала вытворять несвойственные ей вещи, открывала воду, газ, могла начать двигать мебель, иногда даже вышвыривала вещи из окон. Она звонила соседям и кричала, чтобы те вызвали полицию, что случился пожар, или что нас ограбили. После школы я пытался поступить в институт, но не смог — мне нужно было работать, чтобы обеспечить нас с мамой. А потом, в самом конце, у нее случился инсульт, после которого она больше не проснулась.

Максим встал у окна, обняв один из альбомов. Катя бросилась к нему и крепко обняла.

— Прости! Прости, Максим! За то, что поверила глупым слухам, за все эти идиотские подозрения. Я люблю тебя! И за вчера тоже прости.

Последняя фраза вырвалась как-то сама собой. Макс отстранился и настороженно на нее посмотрел.

— А что случилось вчера?

— Ну… я … слушала эти соседские сплетни и верила им!

— А, соседи… Ну теперь все ясно. Кучка завистливых ублюдков. Тебе не за что извиняться, Кэт. Я оставляю тебя в неведении и по ночам ухожу на работу. Любая на твоем месте начала бы подозревать меня невесть в чем. Но тебе не о чем волноваться. У меня много офисной работы. Наши офисы располагаются за городом, а не в самом клубе. Бухгалтерия, счета, заказ алкоголя, инвентаризация, разного рода бюрократия: все это делаю я. — Поймав ее вопросительный взгляд, Макс поспешил уточнить: — Да, знаю, я босс, но лучше меня это не сделает никто. Такой уж я гиперответственный. А еще можем обсудить то, что происходит в нашей постели…

— Не надо! — Катя еще крепче прижалась к его груди. — Все у нас в порядке.

В ее голове роились страхи и сомнения: «А что, если этот Руслан расскажет Максу о прошлой ночи? Что тогда будет? А вдруг это вообще была проверка на верность? Боже, что же я наделала?? пропала, все пропало!»

— Давай завтракать, Кэт. Все уже остыло. И, кстати, в бирюзовом пакете — маленький подарок для тебя.

В пакете обнаружился симпатичный золотой браслет. Катя почувствовала себя хуже некуда. Теперь она считала себя крысой, глупой шалавой, которая чуть что бежит к другому мужику, в то время, как дома у нее самый лучший парень на свете. Девушка не выдержала и разревелась.

— Максим, прости еще раз за мое недоверие. Прости. Хочешь, я что-нибудь приготовлю? Только попроси. И чаю заварю, и сырники подогрею. Могу в магазин сбегать или надеть то белье, если захочешь. Я все для тебя сделаю!

— Последний пункт про белье вполне неплох.

В тот день они больше не вспоминали прошлое. Занимались любовью (Макс был гораздо нежнее, чем обычно), смотрели фильмы, играли в приставку, целовались и дурачились. И только ночью, когда Макс уже уснул, отрывки прошедшей ночи вдруг начали всплывать в памяти Кати. Но она старалась отогнать их прочь. Смотрела на спящего Максима, и ее сердце излучало любовь.

Глава 21

Казалось, все наконец начало налаживаться, и прошлые скандалы Катя уже расценивала, как обыкновенную притирку, необходимую людям, чтобы привыкнуть к особенностям друг друга и начать жить в гармонии. Макс действительно стал более внимателен в постели, и теперь перспектива заняться с ним сексом не вызывала у девушки животный страх. Но чувство стыда из-за ее ошибки никуда не делось. Каждый божий день она корила себя за ту ночь с Русланом. А самое ужасное, что секс с ним по-прежнему оставался самым лучшим в ее жизни, сколько бы она ни пыталась переубедить себя в обратном. Теперь она считала себя полным ничтожеством.

«Тебя привезли в отель, поимели, как шлюху, швырнули деньги на стол и тут же забыли о тебе, как будто тебя и не было! Боже, Катя, как ты можешь считать эту ночь лучшей??»

Но от подобного самобичевания легче не становилось. Девушка пыталась отвлечься от назойливых мыслей с помощью уборки и готовки: она сутками приводила квартиру в порядок, искала новые рецепты и готовила, готовила, готовила. Больше ей было абсолютно нечем заняться. Макс по-прежнему не хотел, чтобы она выходила на работу, боялся пускать ее за руль и был категорически против всех ее хобби.

Ей всегда нравилось петь, и она захотела записаться на курсы вокала, но Максим сказал, что его женщина не будет дешевой певичкой: «Кэт, когда же ты наконец поймешь, что создана для роскоши? Я из кожи вон лезу, чтобы обеспечить тебя всем необходимым, сделать так, чтобы ты жила, как королева. А тебя все тянет на убогие плебейские развлечения! Может быть, ты просто не ценишь мои старания?» Чтобы переубедить его, Катя окончательно отказалась от всех своих желаний. А со временем они и правда начали казаться ей какими-то недостойными.

Макс действительно начал очень много работать. Он сутками пропадал в клубе или рабочем офисе, и Катя очень по нему скучала. Он совсем перестал брать ее с собой на вечеринки, которые тоже были частью его работы, но девушка считала, что это только к лучшему. Судя по всему, Руслан не стал никому говорить об их ночи в отеле, и это обнадеживало, но Кате бы все равно не хотелось случайно столкнуться с ним в клубе. Кто знает, как он себя поведет? Поэтому она оставалась дома и терпеливо ждала своего мужчину с работы.

То ли от хандры, то ли от съедающего чувства вины, ей постепенно становилось плохо на физическом уровне. У нее пропал аппетит, по утрам она просыпалась без сил и весь день чувствовала себя совершенно разбитой. Ее бросало то в жар, то в холод — она никак не могла добиться комфортной для себя температуры, хотя на дворе был разгар лета. Иногда Кате даже хотелось, чтобы ночью Максу пришлось работать, и он не возвращался домой. Так можно было избежать секса, который начисто лишал ее последних крох энергии, потому что ее либидо пропало напрочь.

Все симптомы просто кричали об эмоциональном выгорании. Но стоило девушке заикнуться о психотерапии, как Максим тут же вышел из себя.

— Катя! — Он начал щелкать пальцами у нее перед лицом. — Раздуплись наконец! Это не сложно. Я не так уж много прошу! О какой терапии ты говоришь?! У тебя что-то не так в жизни, а? Может, тебе чего-то не хватает? Да любая женщина мечтает оказаться на твоем месте, а тебе все не так! Я здоровье гроблю, сплю по несколько часов за сутки, а у тебя, оказывается, эмоциональное выгорание! Думаю, все дело в том, что ты ни хрена делаешь днями напролет. У тебя нет никаких интересов, Катя!

Девушка робко попыталась вставить ремарку:

— Но ведь я хотела петь… Учиться водить, работать… Я люблю работать, Максим.

— Ты вообще слушаешь меня?! — взревел он. — Я говорил об интересах. Ин-те-ре-сах! А ты несешь какую-то хрень про пение и работу! Найди себе нормальное хобби. Может, тебе завести собачонку? Будешь ее выгуливать и выкинешь из головы весь тот бред, который не дает нам нормально жить?

Катя расплакалась и молча ушла в другую комнату. Она не знала, что ответить. Похоже, Макс был прав, и она просто зажралась. Когда он уехал, она решила ему позвонить.

— Ну чего тебе? Если решила купить псину — сначала найди питомник в инете, а потом напиши мне сумму.

— Нет, Максим… Я хотела извиниться. Прости меня, пожалуйста. Ты и правда так много для нас делаешь, а я веду себя, как неблагодарная дура. Я люблю тебя. Ты прав, во всем прав.

— Ладно, Кэт. Я рад, что мы друг друга поняли. Сегодня ложись спать пораньше, не жди меня — очень много работы.

Макс начал все чаще задерживаться в клубе и все реже ночевать дома. Он мог появиться, чтобы помыться и переодеться, а затем снова уезжал. Нередко не брал трубку, когда Катя звонила узнать, все ли у него в порядке, а после — никогда не перезванивал. А еще они перестали заниматься любовью. В свои редкие визиты домой, Макс даже не смотрел на нее. Бросал пару дежурных фраз, приводил себя в порядок и снова уходил. Девушка была уверена, что во всем этом есть ее вина. Нечего было ложиться в койку с другим, нечего было пилить своего мужчину, когда он и без того стрессует на работе. Теперь она сполна получала за свой эгоизм.

В один из дней Катя не выдержала и решила взять все в свои руки. «Напортачила — исправляй!» — любила говорить ей главбух на спичечном заводе в родном Черном Кургане. И она была права. Раз Катя сама наворотила дел, то исправлять ситуацию тоже ей.

Несмотря на неважное самочувствие, девушка собралась с силами и сначала сходила в салон красоты, где ей вернули облик звезды инстаграма, затем надела шикарное шелковое платье на бретельках, свои любимые туфли с шипами на высокой шпильке, накинула оверсайзную розовую кожаную куртку и направилась в клуб. Она знала, что выглядит на миллион долларов, и сегодняшней ночью у нее обязательно получится вернуть расположение Макса. Он снова увидит в ее глазах страсть и обязательно ответит ей тем же.

— Ого! — поперхнулся пожилой таксист, подъехав к подъезду. — Я, кажется, вас знаю! Дочь — ваша фанатка. Постоянно мне ваши фотки показывает. Говорит, хочу такую же стрижку, платье, туфли, сумку, такой же нос, прическу, фигуру… Все ужи прожужжала. А я ей говорил всегда, что это все фотошоп… А вы, оказывается, реально такая. Эвона как. И куда ж мне вас такую роскошную везти, на прием к королеве?

— В клуб «FATA MORGANA», — улыбнулась Катя. — А пока мы едем, с удовольствием запишу видео-приветствие специально для вашей дочки. Надеюсь, она обрадуется.

— А то! Чую, визгов будет! И жене тогда запишите заодно, ладно? Чтоб меня на рыбалку завтра отпустила на радостях.

Катя записывала видео, улыбаясь во все 32 зуба, но чувствовала себя препогано. Это не она, ей претила вся эта дешевая иллюзия. Но благодаря Максиму теперь весь город считал ее тупой, гламурной инста-телкой, которая разбирается в шмотках и трендах, но наверняка даже знает таблицу умножения.

«Верну Макса, и сразу домой» — пообещала себе девушка, но впереди ее ждал неприятный сюрприз.

Глава 22

За два месяца сидения дома Катя настолько отвыкла от клуба, что теперь ее прямо-таки пугала вся эта шумная и яркая обстановка. Незнакомый фотограф тут же выловил ее в толпе и предложил устроить мини-фотосессию для Инстаграма клуба.

VIP-секция была забита людьми — не протолкнуться. Судя по рекламной афише, в эту ночь в клубе должен быть играть какой-то известный чешский диджей. Катя скользила глазами по толпе, выглядывая Макса, но его не было видно.

«А что, если он в офисе?» — задумалась она и тут же почувствовала чей-то взгляд. Обернулась в надежде увидеть Максима, но то просто была группа каких-то подпитых мужчин. Отворачиваясь от них, она заметила главный VIP-столик на балконе и уже знакомые лица, в том числе Руслана. Он о чем-то беседовал с другими мужчинами и на мгновение скользнул взглядом по Кате. Ее пронзил холод, и она поспешила убраться из поля зрения.

Спустя час пребывания в клубе девушка поняла, Макса там нет. Вконец отчаявшись, она решила вызвать такси и вернуться домой. Но перед отбытием ей захотелось воспользоваться уборной.

Дамская комната в клубе была выдержана в благородных бордовых тонах, а еще там всегда было тихо и спокойно — хорошая звукоизоляция создавала комфорт после шумного зала. Стоя у раковины и моя руки, Катя разглядывала себя в зеркале. Она была красива, невероятно красива, но при этом чувствовала лишь пустоту и усталость. Она даже не заметила, как позади нее нарисовалась фигура курящей девушки. Курить внутри клуба было категорически запрещено, но, видимо, кто-то плевать хотел на запреты. Катя подвинулась, уступая раковину.

Девушка встала под вытяжкой и смачно затянулась. Она была еще моложе Кати. Симпатичная, но не чувствующая меры ни в макияже, ни в косметологических процедурах.

— Слышь, подруга… — обратилась она к Кате, сканируя ее ревностным взглядом сверху вниз и наоборот.

— А? Вы мне?

— Нет, блин, с толчком разговариваю! Мне вот интересно, чего это ты вдруг притащилась в клуб после такого перерыва? Какое-то важное событие?

— Захотелось и пришла, тебе-то что? — Катя тоже решила не церемониться.

— Тоже мне звезда Екб выискалась! Если б не Макс, ты бы так и сидела в своей глухой деревне. Или откуда там ты выперлась.

— Чего!?

— Того! Присосалась к Максу, тянешь из него деньги, а сама бревно-бревном. И что он только в тебе нашел?

— Ты больная что ли??

— Да это ты больная! Макс — горячий парень, а ты таскаешься за ним по пятам, как вареная куропатка. Сразу ж понятно, ты его не удовлетворяешь. Иначе он бы не искал себе варианты получше.

— Ты хочешь сказать…

Девушка подошла вплотную к Кате, затянулась сигаретой и выдохнула огромное облако серого дыма прямо ей в лицо.

— Да, да, все именно так, как ты подумала. И, кстати, проверь как-нибудь его карманы. Кто знает, возможно, найдешь сюрприз от меня в одном из них. А то я так на белье разорюсь, пока ты очухаешься. Сразу видно видно, что тепленькая.

Девица развернулась на огромным каблуках и покинула дамскую комнату, а Катя так и продолжала стоять в оцепенении, не понимая, от чего больше слезятся глаза — от дыма или обиды. Она зачем-то опять начала судорожно мыть руки. Затем, словно очнувшись, быстро вышла из уборной.

На телефон пришло извещение, что такси уже ждет входа. Катя пулей пронеслась через весь клуб и вышла в прохладу ночи. Всю дорогу до дома девушке ужасно хотелось позвонить Максиму и высказать ему все-все-все, но она все-таки решила взять себя в руки и предъявлять претензии, только когда у нее будут неоспоримые факты его измен.

Дома она приняла долгий теплый душ и, свернувшись калачиком под одеялом, уснула беспокойным сном. Ей снились разные женщины, которые со всех сторон окружили Максима. Они тянули к нему руки, царапали ногтями и стонали. Катя просыпалась и затем вновь проваливалась в едкий и нескончаемый больной сон.

Открыв утром глаза, она поняла, что не хочет вставать и проживать этот день. Она бы скорее предпочла, чтобы он сразу закончился.

Максим появился на пороге в середине дня и сразу направился в душ. Кате не хотелось обшаривать его карманы — она и без того уже знала, что обязательно найдет там доказательства его аморального поведения. Но выхода не было и, сев рядом с вещами Макса, которые тот бросил на диван, брезгливо подняла его джинсы двумя пальцами и сделала вдох. Джинсы будто пахли грязным сексом, или же ей это просто померещилось. В любом случае, ее замутило от запаха, стало противно и мерзко. В карманах ничего не оказалось. Потом она взяла черную футболку, внимательно осмотрела и заметила пару жирных пятен с блестками. Очевидно, от блеска для губ. После этого девушка решительно направилась в прихожую и принялась рыться в карманах куртки Макса. Во одном из внутренних карманов обнаружился кусок ткани. Катя вытянула наружу черные маленькие ажурные трусики. Она взвизгнула от неожиданности и бросила их на пол. В это время из душа вышел Максим сполотенцем на бедрах.

— Ты че делаешь, дура?? — взревел он, увидав на полу наглядное доказательство своих измен.

Катя ничего не ответила. Просто продолжала молча глядеть вниз, чувствуя, как тонкая ниточка ее любви натягивается, как струна. Максим подошел ближе и прошипел ей в лицо:

— Роешься в моих карманах, сука?

Катя молчала, но смотрела прямо ему в глаза. В них не было ни грамма той любви, которую она сама себе придумала.

— Если ты не любишь меня, почему мы вместе? — тихо спросила она.

— Чего??

— Я спросила, почему мы все еще…

Катя не успела договорить — Максим залепил ей пощечину, от которой она чуть не упала на пол.

— А тебя что-то не устраивает, а, Катя?? Ты живешь за мой счет, не работаешь, ничего не делаешь. При этом тебе даже ноги раздвинуть лишний раз лень. И тебе еще все не так?! Да ты знаешь, на что местные телки готовы за пять косарей?? — Он начал загибать пальцы: — Горловой минет, обалденный анал, и не один разок, а хоть всю ночь! А на тебя я трачу тонны бабла, а ты, ленивая фригидная сука, еще предъявляешь мне какие-то претензии!

Слезы брызнули у Кати из глаз?

— Ну если я такая транжира, да еще бесполезная и никакая в постели, то выкинь меня из своей жизни! Зачем это все?? Зачем??

Максим схватил ее за горло, наклонился к ее лицу и процедил:

— Выкину, когда сочту нужным. А до тех пор ты — моя. И теперь без моего ведома ты не будешь даже дышать. Поняла меня?? — Он усилил хватку и стиснул горло девушки так сильно, что воздух перестал поступать в ее легкие. — Теперь я и только я. Усвоила?

С этими словами он швырнул девушку на пол, сорвал полотенце и встал перед ней. Воздух никак не хотел проходить в легкие — Катя ловила воздух, как рыба.

— Хорош кашлять, начинай сосать! — скомандовал Макс.

Наклонившись, он схватил ее за волосы и повернул лицом к своим гениталиям.

Катя остервенело замотала головой, не в силах закричать.

— Нет… пожалуйста, нет… — еле слышно прошептала она.

— Видишь, какая ты бесполезная, сука? — Максим снова ударил ее по лицу, но уже не так сильно, как в первый раз. — Ладно, приведи себя в порядок. Задолбала уже твоя кислая рожа.

Он ушел в комнату и захлопал дверцами шкафов.

Катя продолжала лежать на полу. Она свернулась клубком и начала тихонько выть. Ей было жалко себя, она не понимала, почему и за что ей такое. Что она сделала такого плохого в жизни, раз на нее упала такая несправедливость.

Макс выглянул в коридор:

— Ты че, так и будешь на полу валяться? Подумай, может тебе вправду псину завести, а? Ну как хочешь. И да, я же совсем забыл! Еще раз увижу, что ты лазишь по моим карманам — убью.

Катя хотела смолчать, но кашель немного отпустил, и она тихо прохрипела:

— Лучше сразу убей. Ублюдок.

Макс молча обошел ее, обулся перед дверью и уже начал открывать замок, но потом передумал. Резко развернувшись, он ударил Катю тяжелой подошвой ботинка в грудь.

В ее глазах потемнело, и она на несколько мгновений потеряла сознание. Когда она очнулась, Макс уже покинул квартиру.

Глава 23

Ощущая полное опустошение, Катя поднялась на ноги и направилась в прихожую, к большому зеркалу. В отражении она увидела девушку с кровоподтеками на горле и потухшим взглядом. Распахнув халат, она обнаружила гигантскую гематому, на глазах расползающуюся по всей грудной клетке, и странную припухлость в районе ключицы. Но больше всего Катю напугало собственное равнодушие ко всему происходящему. Если бы ей сейчас сказали, что она вот-вот умрет, она бы испытала лишь облегчение.

— Посмотри, что с тобой стало, — тихо обратилась она к своему отражению. — Ты сбежала от побоев и унижений, но тебя снова сделали жертвой. Почему ты позволяешь так к себе относиться? Разве ты когда-нибудь причиняла другим боль и страдания? Нет. Только себе самой. За что же ты так себя ненавидишь??

— Но что мне делать? — спросило отражение.

— Бежать.

— Куда?

— Куда угодно, лишь бы не в лапы очередного тирана.

Катя медленно побрела к шкафу, достала клетчатый баул, в котором переносила цветы Ларисы в квартиру к подонку, и начала складывать туда свои вещи. У нее не было конкретного плана, но она точно знала: возвращаться в квартиру подруги сейчас никак нельзя. Он ее найдет. Нужно взять немного денег, снять самое бюджетное жилье и завтра же обзвонить всех бывших клиентов, которым она делала бухгалтерские отчеты в те счастливые времена, когда еще была одна. Такая работа позволит собрать более-менее приличную сумму, чтобы оправиться от побоев, встать на ноги и найти постоянное место работы. Кто знает — возможно, ее даже примут на старом месте.

Собрав самое необходимое, Катя вспомнила про цветы. В логове чудовища их оставлять нельзя. Она бы никогда не смогла так поступить с лучшей подругой. Нужно перенести их обратно на десятый этаж, полить и только после этого вызывать такси. Схватив тяжелый горшок с монстерой, девушка почувствовала резкую боль в груди, шее и спине. От неожиданности она чуть не выронила цветок — настолько ей стало больно. После этого ее стало тошнить, а еще закружилась голова. Но терять время было нельзя — что, если Макс решит вернуться?

«Раз, два, три, четыре, дыши, — про себя проговаривала девушка, чтобы не терять концентрацию и в целости и сохранности донести цветок до лифта. — Раз-два, раз-два, еще пару шагов. Молодец. Теперь плечом нажать цифру ‘10’. Готово. Дыши — скоро нужный этаж».

Легче не становилось, но Катя продолжала проговаривать каждый свой шаг и переносить цветок за цветком. Последним, что она помнила, был номер квартиры Ларисы, который вдруг начал расплываться у нее перед глазами. Она хотела открыть дверь, но ее качнуло назад, а дальше наступила тьма.

Очнулась Катя в карете скорой помощи. Напротив нее сидела тучная женщина-фельдшер, которая, увидев, что пациентка пришла в себя, разорвала упаковку со шприцом и вколола ей в вену какой-то раствор из маленькой колбочки. После этого Катя снова провалилась в небытие.

***

— Не торопись, Кэт, медленно открывай глазки, иначе можешь снова потерять сознание, — раздался отдаленный голос. — Так сказал врач. А мы с тобой теперь будем следовать всем его указаниям. Мать моего ребенка должна быть здорова.

«Что??»

Катя в ужасе распахнула глаза, надеясь, что это просто кошмар. Она находилась в одиночной палате, а рядом, на стуле, сидел подонок. Он был слегка пьян.

— Милая моя, любимая, моя девочка, — протягивая к ней свои лапы, проговорил он. — Что же ты не сказала мне? Я такой дурак… Такой идиот, Кэт! Но теперь все будет по-другому. Я клянусь. Ты и наш сын никогда не будут ни в чем нуждаться. Я обещаю тебе, малышка.

Макс целовал ее ладони, оставляя на них противный слюнявый след.

— Ты снова пьян, — прошептала она. Говорить громче не позволяла разрастающаяся боль в грудной клетке. — Я тебя…

— Я тоже, детка! Я тоже тебя люблю! Больше жизни, милая моя!

«Я хотела сказать, что ненавижу тебя, чертов ты ублюдок. Что ненавижу сильнее всех на свете и никогда не буду с тобой».

— Я беременна?

— Ты разве не знала? — удивился Макс. — Боже, прости меня… Я ведь тоже не знал!

— Но как… У меня не было задержки…

— Я не знаю, Кэт. Позже спросим у врача. Ты ведь женщина, а у вас там мудрено все устроено. Но это неважно! Важно только то, что теперь мы будем счастливы! Я, ты и наш сын!

— Врач сказал, что будет мальчик?

— Нет, — рассмеялся Макс. — Но я в этом уверен. Я чувствую — это пацан!

Из глаз девушки полились слезы. Она не рыдала, не могла даже всхлипывать — малейшие колебания ее тела отзывались сильнейшей болью в груди. Слезы просто текли у нее по щекам, а сама Катя оставалась неподвижной. Она не хотела этого ребенка. Ребенка от монстра. От патологического лжеца и абьюзера. От человека, который без зазрения совести может ударить женщину ногой в грудь.

Кроме того, Макс пил и употреблял различные вещества, о названиях и свойствах которых Катя могла лишь догадываться. Она прекрасно помнила, что секс без защиты у них случался только когда он был нетрезв. Этот ребенок был зачат в алкогольно-наркотическом угаре. Кто теперь может гарантировать, что он родится здоровым? Больше всего девушка боялась, что ее сын или дочь будут страдать психическими отклонениями и иметь склонность к зависимостям, как их отец.

— Ты был пьян, когда сделал мне этого ребенка.

— Детка, но врачи сказали, что беременность протекает нормально, и с нашим сыном все в порядке! Когда ты немного оправишься, мы сдадим все необходимые анализы. Не волнуйся, я со всем разберусь! Теперь все будет по-другому!

Макс в сотый раз повторял одно и то же. Зациклился, как испорченная пластинка. Катя ждала, пока он окончательно протрезвеет, и они смогут поговорить нормально. Но, когда через пару часов он действительно пришел в себя, и его взгляд прояснился, ничего не поменялось.

— Кэт, ты только представь — у нас будет сын! — говорил он. — Наследник! Мы станем самой счастливой семьей во всем Екатеринбурге! Сын! Мой сын!

— Ты избил меня, помнишь?

— Кэт, я уже сто раз извинился. Но, если захочешь, могу извиниться еще тысячу. Этого больше не повторится. Теперь ты — мать моего ребенка. Теперь все будет иначе.

— А помнишь, за что ты меня избил? — Голос Кати звучал холодно и безжизненно.

— Кэт, клянусь, больше никаких телок. Все они в прошлом. У меня были серьезные проблемы на работе… Я тебе не рассказывал, чтобы не беспокоить, но в какой-то момент все реально пошло по одному месту… Я знаю, что был груб с тобой, знаю, что позволял себе много лишнего. Но сейчас для меня существуешь только ты и наш сын.

— Я не вернусь к тебе, Максим.

Катя увидела в его глазах слезы, и это зрелище так поразило ее, что все последующие слова застряли в горле. Она не знала, чему верить, но до этого момента ей ни разу не доводилось видеть плачущего мужчину, который при этом был бы абсолютно трезв.

А потом Максим встал на колени. Он стоял перед ее больничной койкой и плакал навзрыд.

— Я готов целовать твои руки и ноги, готов понести любое наказание. Я готов на все ради тебя и ребенка, Катя. Скажи, что я должен сделать, и я сделаю это. Только, умоляю, прости меня. Прости, Кэт. Прости.

Слезы текли по его мужественному лицу, руки дрожали. У Кати больше не было сил на это смотреть. Она не хотела причинять ему боль. И поэтому сказала:

— Встань. Пожалуйста. Макс, я простила тебя. Уже простила. Мы снова будем вместе. Мы и наш сынок.

Глава 24

Оказалось, что у Кати не только беременность, но и трещина в ключице. Она находилась на раннем сроке — видимо нервный срыв и стресс привели ее к обмороку. Доктор долго расспрашивал ее о побоях, казалось, он больше интересовался синяками, чем ее беременностью. Он даже предлагал девушке занести ушибы и травмы в протокол, но она упросила его этого не делать, в противном случае, пришлось бы иметь дело с полицией. Макс умолял Катю соврать доктору о побоях, сказать, что она ничего не помнит. Несмотря на то, что ей не поверили ни на грамм, ее все же оставили в покое и через пару дней с перевязанной рукой выписали домой. Теперь ей нельзя было поднимать тяжести, делать уборку, мыть посуду и вообще нельзя ничего, что бы могло потревожить ключицу.

Максим встретил Катю на чистом белом Мерседесе. На заднем сидении лежали цветы, ящик фруктов и огромный торт со взбитыми сливками. Дома девушку ждало множество шариков, большой плюшевый мишка и даже детская кроватка. И хотя кроватка была вовсе не такой, какую уже запланировала у себя в голове Катя, ей все равно стало очень приятно.

Макс уточнил полный список продуктов, лекарств и витаминов, необходимых девушке, и, уложив ее в кровать, уехал за покупками. Она с удивлением отметила, что все Ларисины цветы снова стоят на прежних местах. Катя решила пока ничего не говорить подруге, да и вообще время от времени ловила себя на мысли, что не хочет этого ребенка. Несколько раз ей даже снилось, что у нее выкидыш, и она просыпалась в полной уверенности, что так оно и будет. Но, несмотря на страхи перед будущим, с каждым днем девушка чувствовала растущую в ней новую жизнь и начинала любить своего ребенка.

Месяц после возвращения из больницы прошел в тишине. Катя ходила на долгие прогулки, ела и спала. Она попросила Макса спать на диване, чтобы во сне он ненароком не повредил ей ключицу. Тот на удивление не стал выказывать недовольства и просто кивнул. Он помогал ей мыться в душе, так как повязку и саму ключицу нельзя было мочить, а затем заботливо вытирал полотенцем. Макс тщательно следил за приемом таблеток и витаминов, покупал фермерские овощи и фрукты.

Теперь, когда в ее жизни наступило долгожданное спокойствие, Катя в полной мере почувствовала, что значит быть ответственной. За того, кто не может постоять за себя, кто еще даже родился на свет, и кто очень сильно в ней нуждается. Все ее существо обратилось внутрь нее самой, а Максим теперь был чем-то вроде необходимого инструмента для выживания, не более того.

Катя много читала, медитировала, занялась йогой для беременных. Максим купил ей все необходимое для этого и иногда, когда был свободен, даже практиковал йогу с ней, что было сверхстранно.

Уже будучи на третьем месяце беременности девушка начала планировать комнату для ребенка. Решила, какие обои будут на стенах, и какие игрушки хочет повесить над колыбелькой. Она поделилась своими идеями с Максимом, и он тут же начал переделку в одной из комнат. Конечно, сам он не стал клеить обои и собирать мебель. Для этого он нанял двух иммигрантов из средней Азии. Те совершенно не говорили по-русски, а объяснять им, как клеить обои в стык, чтобы картинка не сползала, пришлось Кате. Но даже это ее не тревожило, и она с радостью показывала им, что и как нужно сделать.

Также она начала присматривать одежду и разные принадлежности. Катя открывала для себя совершенно новый мир, где все было такое новое и необычное, то, с чем она никогда раньше даже не сталкивалась. Она часами смотрела обучающие видео и подсчитывала дату рождения ребенка, чтобы понять, какой знак Зодиака ему достанется. Этот новый мир целиком поглотил Катю, и все старое перестало для нее существовать. Даже все плохое, что приключалось с ней ранее, теперь отошло на задний план и казалось уже давно забытым.

Однажды вечером они с Максом смотрели фильм. Такие уютные совместные посиделки случались довольно часто после того, как Катя вернулась из больницы.

— Кэт, детка, какое имя мы хотим нашему малышу? — вдруг спросил Максим.

В этот момент Катя словила себя на мысли, что все эти месяцы она ни разу не поделилась с ним именем ребенка, хотя точно знала, как назовет сына, еще когда лежала в больнице.

— Кузьма, — сказала она, продолжая смотреть фильм.

— Кузьма?? Ты в своем уме? Какой еще, к черту, Кузьма?! — Макс выпрямился на диване, как ударенный током. — Откуда такое имя?

— Моего дедушку звали Кузьмой. Он воспитывал меня до восьми лет. Когда он умер, у меня не осталось никого, кто бы любил меня и так обо мне заботился. Дедушка ассоциируется у меня со всем самым хорошим, что было в моей жизни.

— То есть все, что делаю для тебя я, у тебя с хорошим не ассоциируется?

— Ты это другое, не путай.

— Это ты что-то спутала, Катя. Вообще умом поехала — в 21 веке называть ребенка Кузьмой! Он не кот, а человек!

— Ну не нравится, так не нравится, — пожала плечами девушка. — Я уже все решила. Или опять будешь меня бить?

— Да кто тебя бил! — Макс раздраженно махнул рукой и вскочил с дивана. — Все, короче. Я уехал. Не жди меня. Кузьма, блин…

Когда Макс ушел, Катя все так же продолжала смотреть фильм. Она была убеждена, что ее первоочередная задача — сохранять жизнь, растущую внутри, а не распыляться на скандалы, ссоры и споры. Теперь это все стало мелким и незначительным.

Позже, когда Макс вернулся домой, они больше не затрагивали тему имени ребенка, словно оба хотели избежать скандала.

Глава 25

Весь первый триместр Катиной беременности Максим вел себя практически идеально: регулярно ночевал дома, всегда брал трубку, когда она звонила, предупреждал, если задерживался, постоянно спрашивал, как она себя чувствует, и не нужно ли что-то купить. То ли из-за внезапного спокойствия, то ли по каким-то иным причинам, но чувствовала себя Катя просто замечательно. На ее лице играл здоровый румянец, а настроение было на удивление радужным.

Вопреки запретам Максима, она поделилась с Ларисой новостью о своей беременности. Та если и была недовольна, то виду не показала.

— Ларис, я знаю, что тебе не нравится Макс, но…

— Кать, — перебила подруга, — сейчас это уже неважно. Если ты говоришь, что чувствуешь себя счастливой, а твой Макс перестал творить дичь и начал о тебе заботиться, значит, я за тебя спокойна. По крайней мере, пока. Но если он снова примется за старое… Клянусь, я приеду и убью его. Придушу собственными руками, так и знай.

Разумеется, Катя умолчала о подробностях того дня, когда узнала, что ждет ребенка. Иначе бы Лариса реально прилетела в Россию первым же рейсом. Ни к чему было волновать подругу, которая наконец нашла свое счастье и теперь вовсю готовилась к свадьбе. Она собиралась пригласить на торжество Катю, но столь длительный перелет был бы крайне нежелателен, учитывая, что к тому моменту девушка уже будет находиться на восьмом месяце.

— Слушай, — во время очередного разговора сказала Лариса, — а предложение он тебе еще не делал?

— Нет. Если честно, я сейчас совсем не хочу думать о свадьбе. Все мои мысли сосредоточены на моем животе и том милом существе, которое там обитает.

— То, что ты не хочешь думать о свадьбе — это мне как раз понятно. Вполне здраво с твоей стороны, подруга. Меня интересует другое: почему о свадьбе не думает твой Макс? Или у него в животе тоже кто-то обитает? К примеру, глисты. И теперь все его мысли сосредоточены на них.

— Да прекрати, — рассмеялась Катя. — Мы пару раз говорили о том, что нужно будет расписаться. Просто не хочется надевать свадебное платье для беременных. Мне всегда было жалко женщин, которые выходят замуж уже будучи глубоко беременными. Не хочу, чтобы у меня было так же. Вот рожу, а там видно будет.

— Катя, внимание: я не призываю тебя связывать жизнь с этим клубным типом. Зачем тебе оно надо? Живи вместе с ним, пока живется, а потом уйдешь, когда совсем опостылеет. Про свадьбу я спросила только для того, чтобы понять, что там у твоего Макса в голове. Серьезно ли он настроен или так, поиграться в семью и гудбай?

— Я об этом даже не думала, — призналась Катя. — Мне почему-то все равно.

— А ты его вообще любишь?

— Не знаю. Честно, не знаю.

Катя действительно не могла ответить себе на этот вопрос. Временами ей было очень хорошо рядом с Максимом, но все чаще она ловила себя на мысли, что без него ей даже лучше. Можно не бояться сказать или сделать что-нибудь не то, что вызовет у него приступ агрессии.

Да, сейчас, когда она носила его ребенка, Максим был куда спокойнее, чем раньше. Не позволял себе откровенных оскорблений, не орал матом, не поднимал руку. Но порой Катя все равно чувствовала, что он еле сдерживается, чтобы не закатить очередной скандал. Обычно в такие периоды он просто уходил из квартиры в неизвестном направлении. «Выпустить пар», — как говорил сам. Он сдерживался как мог, но это не способствовало росту доверия к нему.

«А что, если однажды он не сможет сдержаться?» — думала Катя.

В такие моменты ей становилось ужасно страшно за своего ребенка. Она вся холодела внутри. И, как оказалось, ее страхи не были напрасны.

Девушка была уже на пятом месяце, когда у Макса снова начались какие-то проблемы на работе. Судя по всему, там случилось нечто серьезное потому что он был сам не свой. На все вопросы отвечал агрессивно или вообще молчал. При этом желваки на его скулах ходили туда-сюда от раздражения. Катя решила, что во избежание скандала лучше не задавать вопросов. Но раздражение Максима никуда не уходило. Казалось, его выводило из себя даже ее молчание.

— Чего молчишь, Кэт? — как-то раз спросил он. — Я же вижу, тебе прям неймется спросить, что случилось. Ну давай, спроси! — Состроив нервную гримасу, он исказил свой голос, сделав его выше: — Что у тебя случилось, Максим?? Какие-то проблемы на работе, Максим? Может, я могу чем-то тебе помочь, Максим?

Катя испуганно вжалась в угол кровати:

— Да, я беспокоюсь за тебя… Но я же вижу, что ты не хочешь отвечать на вопросы, поэтому молчу.

— Ведешь себя, как дрожащая мышь. Не могу уже видеть твою кислую физиономию. Я ушел.

Дальше — больше. Катя начала замечать, что периодически Максим возвращается домой в нетрезвом виде. И в деле явно был замешан не только алкоголь. Будучи под кайфом, он запирался в детской и много разговаривал по телефону на повышенных тонах. А когда выходил, нередко бил кулаком в стену и пинал мебель. Катю он не трогал, но каждый раз ей казалось, что во-вот — и он примется за нее.

Переломный момент наступил, когда она находилась на шестом месяце беременности. Однажды Макс снова заперся в детской и долго обсуждал по телефону свои дела. На том конце провода был тот самый Мага из клуба, потому что Макс часто произносил его имя.

«Мага, отвечаю — я тут не при делах! Меня вообще не было в городе, спрашивай с Хасана…» — доносились до Кати обрывки фраз на повышенных тонах. Было странно, что хозяин клуба оправдывается перед рядовым работником, но девушка уже давно подозревала что-то неладное.

Закончив разговор, Макс вышел из комнаты и столкнулся с Катей, которая направлялась в кухню попить воды. Она не думала подслушивать, но он воспринял все по-своему.

— Подслушиваешь мои разговоры? — прижав ее к стене, спросил он. Глаза его были красными от недосыпа, а зрачки такими огромными, как будто он был представителем семейства кошачьих, готовящимся к атаке на дичь. — По-моему, я уже предупреждал тебя, что не стоит лезть в мои дела? Предупреждал? Говори, Катенька.

«Катенька», — с ужасом повторила про себя Катя. Он называл ее так, только когда был на пределе.

— Максим… — пролепетала она. — Любимый, я просто шла на кухню попить воды.

— Ах, воды! Ну хорошо. Сейчас я принесу тебе водички. — Он помчался на кухню, открыл холодильник, взял оттуда графин с ледяной водой и вернулся к Кате. — Пей, Катенька! — Макс начал «поить» ее, одной рукой запрокинув ее голову, а другой — держа графин. — Пей, Катюша, пей!

— Максим, хватит, — захлебываясь, умоляла девушка.

Вода лилась по ее подбородку, стекая вниз, на пол. Зубы сводило холода.

— Пей, сука! Ты же хотела пить!

— Пожалуйста, хватит!

Поперхнувшись, Катя начала кашлять.

— Как же ты меня уже достала! — Макс швырнул графин в стену возле нее. Тот раскололся на две части. Весь коридор был в воде. — Я не хотел этого делать! Это ты меня довела, ты! Всюду суешь свой нос! Да задолбала уже кашлять, ты, тупая идиотка! Если бы ты хоть немного соображала, ты бы уже догадалась взять тряпку и вытереть воду. Но нет — куда тебе до этого додуматься, да, Катенька?

Сплюнув на пол, он помчался в гардеробную, переоделся и вышел из квартиры, хлопнув дверью с такой силой, что посыпалась штукатурка.

Глава 26

Раньше, когда Катя была одна, она бы проглотила обиду, вытерла лужу на полу и собрала осколки графина, но теперь, когда их двое, в ней начал преобладать материнский инстинкт. Инстинкт самосохранения и защиты ее ребенка. Когда Макс ушел, девушка смотрела ему вслед испепеляющим взглядом. Как будто могла видеть через дверь. Ей хотелось, чтобы он прочувствовал всю ее ненависть. Затем она аккуратно положила руки на свой живот, закрыла глаза и начала тихонько петь колыбельную. Ощутив легкий толчок ножкой, она поняла, что Кузьма, ее сын, как бы говорит ей, что с ним все в порядке. Катя чувствовала, что впереди будет что-то нехорошее, большие перемены, и сейчас жизнь дает ей маленькую передышку. Она даже не стала убирать кувшин. Просто прошла мимо, словно его не существовало.

После инцидента с кувшином Максим стал целыми днями пропадать на работе, но ночевать все же приходил домой. А еще он сделал ей маленький подарок в виде фотосессии, чтобы запечатлеть ее беременность. Девушка была рада и охотно участвовала в подготовке к съемке: сама придумала наряд и прическу. Она представляла себя древнегреческой богиней, и ее образ был под стать: воздушное белое платье, позолоченный лавровый венок, волнистые волосы, собранные в аккуратную причесу. На всю фотосессию ушел день.

Каково же было Катино разочарование, когда она узнала, что Максим использовал все фотографии для Инстаграма, к которому она теперь даже не имела доступа. Он хвалился, что в первый же день публикации набрали порядка двухсот тысяч лайков, но девушка лишь натянуто улыбнулась, не проявив восторга. Ей не хотелось, чтобы кто-либо видел эти фотографии, кроме нее и фотографа. Даже Максим. Она участвовала в фотосессии исключительно для себя. Чтобы запомнить себя такой красивой и счастливой, какой стала благодаря зародившейся в ней жизни. Но спорить с Максимом не было особого смысла, поэтому она в очередной раз смолчала.

Беременность проходила превосходно, у Кати только болела спина, и иногда ее мутило. Она одновременно хотела и боялась прекращения этого замечательно времени — казалось, как только малыш появится на свет, все сразу станет, как прежде или даже хуже. Но девушка все же надеялась, что, увидев сына, Максим смягчится и повзрослеет, ведь ему нужно будет нести ответственность за свою семью.

К восьмому месяцу беременности вся детская комната была готова, а игрушки и все необходимые вещи куплены. Катя перешла в ждущий режим: она считала не только дни, но и часы, а иногда даже минуты. Однажды утром она вновь почувствовала толчок ножкой.

— Максим, положи руку, вот сюда, — показала она.

— Ну привет, Максим Максимович! — воскликнул Максим. — Это твой папка.

«Что? Максим Максимович?? Он решил проигнорировать мои желания и назвать сына в честь себя любимого?»

Кате хотелось заплакать от обиды, но спорить с Максом на таком сроке было просто опасно, поэтому она мысленно обратилась к сыну: «Для меня ты — Кузьма. Когда ты родишься, я расскажу тебе кучу историй про твоего прадеда. Он был очень хорошим человеком, и ты никогда не будешь стыдиться, что тебя назвали в его честь».

Видимо, заметив, что девушка как-то изменилась в лице, Максим решил уточнить:

— Тебе же нравится, как звучит? Максим Максимович, — вновь повторил он, словно смакуя звучание, — кайф.

— Нравится, — соврала Катя и неожиданно для самой себя спросила: — А что насчет свадьбы?

На деле ей было плевать, когда будет свадьба и будет ли вообще. Ее просто злило, что Максим решает, как будут звать ее сына, но при этом не собирается оформлять свою ответственность.

— На хрена сейчас эти вопросы? — повысил Максим голос. Катя чувствовала, что еще одно ее неосторожное слово — и он взорвется. — У тебя других проблем нет? Я уже говорил, что свадьба будет. Сейчас нам точно не до нее.

К счастью, Макс не успел продолжить. У него зазвонил телефон, и ему пришлось удалиться в детскую, чтобы Катя не слышала, о чем пойдет речь. Через минуту девушка услышала крики — он с кем-то спорил, кричал бранные слова, а еще было слышно, как он пинает мебель или бьет стену. В итоге раздался оглушительный грохот. Катя, продолжая сидеть на кухне от греха подальше, положила руку на живот: «Все будет хорошо, Кузьма. Все будет хорошо. Мама тебе обещает, сыночек».

Макс вылетел из детской комнаты, ворвался на кухню, навис над Катей и, брызжа слюной ей в лицо, принялся орать:

— Свадьбы тебе хочется, да, дебилка?? Свадьбы?? А то, что меня могут убить на хрен в любую минуту, тебя не волнует?? Может быть, это немного важнее гребаного ЗАГСа??

Девушка совершенно опешила:

— Максим… Я понятия не имею, о чем…

— А если меня грохнут, то и ты долго не проживешь! Так что, все еще хочется свадебки, Катенька?

— Я впервые слышу о том, что тебя хотят убить.

— Да что ты говоришь! Впервые она слышит! — Максим бесился, ходил взад-вперед по кухне, изрыгая проклятья и мат. — Да ты, сука, ухо греешь каждый раз, когда я ухожу поговорить! Но, если ты вдруг плохо разобрала, то да, меня хотят убить. Меня подставили, Катя.

Девушка поймала себя на мысли, что ей глубоко плевать, убьют Максима или нет.

— И кто же тебя подставил? — поинтересовалась она чисто из вежливости.

Макс подошел ближе и прищурился:

— Это что сейчас такое было? Мне показалось, или у тебя прорезался сарказм? Ты хоть понимаешь, тупая ты дура, что проблемы не только у меня? Они — у всех нас. В том числе, и у ребенка.

В тот момент Кате стало по-настоящему страшно. Внутри нее все защемило и заклокотало.

— Максим…

— Да задолбала ты уже, на хрен! Максим, Максим! У тебя в мозгу что-то заклинило?

— Нет, — глухо произнесла она, чувствуя, как намокает халат. — У меня отошли воды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 27

По дороге на скорой в перинатальный центр Катя пообещала себе и сыну, что после родов сделает все, чтобы окончательно уйти от Максима.

«Сыночек, прости меня, — плакала она. — Прости, что не ушла от него раньше и подвергла тебя такому риску. Ты только родись здоровым, я дальше мама все сделает. Мама все исправит. Обещаю тебе, мой родной!»

Несмотря на множественные осложнения, роды прошли на удивление легко. Правда, только для самой Кати. А вот ребенка сразу же увезли в реанимационное отделение. Она даже толком не поняла, что случилось, и жив ли ее сын вообще.

— Мамочка, не паникуем раньше времени, — сказала словоохотливая медсестра. — Ребеночек родился недоношенным, при родах наблюдалась гипоксия, но у нас шесть с половиной баллов по шкале Апгар, так что все должно быть хорошо!

— Пустите меня к нему, это я во всем виновата, это из-за меня он родился раньше срока, — рыдала Катя. — Я должна хотя бы увидеть, как он там…

— Он в надежных руках специалистов. Они там знают, что делают. Вы сейчас все равно ничем не поможете, только отвлекать их будете зазря. Да и вставать вам сейчас никак нельзя. Как встанете, так и ляжете сразу. Оно вам надо?

Через полчаса Катю перевезли в палату, и вскоре туда ворвался Максим. Именно ворвался, иначе не скажешь.

— Почему мой сын в реанимации??

Несмотря на слабость во всем теле и жуткий страх за жизнь малыша, ядом растекающийся по всему телу, Катя чувствовала себя гораздо увереннее, чем раньше. Как будто ту слабую и безвольную куклу, которая раньше жила у нее в сознании, наконец вынули и заменили на на что-то совсем иное.

Макс ждал ответа, а ждать он ох как не любил. Его глаза плавно наливались кровью. Перед собой он видел прежнюю Катю, которую был готов стереть в порошок за то, что она не в состоянии даже нормально родить ребенка. «Всем бабам это дано от природы, но эта сука и здесь облажалась!»

— Ты оглохла, Кать?? Я спросил, почему-мой-сын-в-реанимации. Почему он там? Ты не слушала, что тебе говорит акушерка, или в чем твоя проблема?

Катя приподнялась на локтях и тихо, но твердо произнесла:

— Пошел вон.

— Что?? Что ты сказала??

— Я сказала: пошел вон, — сверкнула глазами Катя. — Преждевременные роды начались из-за тебя. И, если с моим сыном не дай бог что-то случится, клянусь, я тебя убью. Убью.

— О-хо-хо, — Макс расхохотался. — Узнаю свою Кэт. Грозная мамаша в деле! — Он затих, а потом куда более присмиревшим тоном добавил: — Ладно, детка, восстанавливайся тут пока, а мне нужно срочно ехать — рабочие дела. И да, зря я тебя напугал этими разговорами о том, что нас грохнут. Мне просто хотелось тебя проучить, и я не придумал ничего лучше… Я не думал, что ты примешь все за чистую монету — двадцать первый век на дворе, девяностые давно прошли. Сейчас никто не беспределит, все занимаются честным, легальным бизнесом — никакого криминала. Но ты повелась, глупенькая… В общем, каюсь, виноват. Такого больше не повторится. Обещаю, Кэт. Теперь в моей жизни будут два самых главных человека — ты и Макс младший. Я все для вас сделаю.

Когда за ним закрывалась дверь, Кате очень хотелось запульнуть туда чем-нибудь тяжелым, но под рукой ничего не оказалось.

Ближе к вечеру ей разрешили навестить сына. Кузьма лежал в кувезе, весь утыканный трубками и капельницами. Аккуратно прислонив ладони к поверхности бокса, Катя опустила голову и принялась тихо плакать.

— Чего рыдаем, мамаша? — поинтересовалась крепкая рослая женщина с бейджем старшего врача. — Здесь тяжелых деток нет, выходим вашего сыночка. Все могло быть гораздо хуже, — она кивнула головой в сторону отделения интенсивной терапии, куда не пускали никого, кроме врачей, — понимаете? Радоваться надо, а не горевать.

— Так как же тут радоваться, когда он, такой крохотный и беззащитный, весь утыкан иголками?

— Не так страшна реанимация, как ее малюют, мамаша. В нашем деле лучше перебдеть, чем недобдеть. Уже завтра уберем все эти трубочки. А вы кушайте фрукты и набирайтесь сил. Они вам понадобятся. Скоро этот тихоня, — она кивнула на спящего Кузьму, — задаст вам жару. Еще мечтать будете о минутке тишины.

Эти слова привели Катю в чувство. Ей сейчас нужно быть сильной. Сильной ради сына. Поблагодарив врача, девушка вернулась в палату. Пришло время обдумать план действий. Она понимала, что вряд ли сможет уйти от Макса мирно и безболезненно. От такого неадеквата можно ожидать чего угодно, а подвергать опасности жизнь сына она не имеет права. Значит, сначала нужно подготовить пути отступления, а потом уже сбегать. А до тех пор Катя поклялась себе, что денно и нощно будет оберегать сына от невменяемого папаши-наркомана.

Катя задумалась о словах Максима, которые привели к преждевременным родам. Она очень сомневалась, что это просто была попытка ее запугать. Уж очень реалистично выглядел страх в его глазах. Теперь пришло время выяснить все наверняка и понять, за что ему могли грозить расправой. А главное — кто.

Катя вбила в поисковой строке «Владелец клуба Fata Morgana» и погрузилась в чтение. Речь, разумеется, шла о том Руслане со шрамом, с которым она имела глупость переспать. О Максе там не было ни слова. Впрочем, она уже давно поняла, что он не имеет никакого отношения к этому клубу.

«Левинский Руслан Олегович» — вслух произнесла она. Почему-то даже одно его имя вызывало в ней тревогу. Он был опасен, очень опасен.

Впрочем, во всех официальных источниках было сказано, что он обыкновенный бизнесмен, получающий доход из разных сфер. И клуб в этом списке не находился даже в пятерке самых эффективных источников его обогащения.

Не найдя на Руслана ничего конкретного, кроме общих размытых фраз, Катя обратилась за помощью на местные форумы города. Там, в неформальной обстановке, можно было разузнать много чего интересного. Ей даже не пришлось регистрироваться — все сразу же нашлось по запросу. Информации и там было совсем немного, но, по крайней мере, она давала ответы на все Катины вопросы.

Левинский Р.О. по прозвищу «Лев» 1980 г.р. Криминальный авторитет, коронованный вор в законе. С 1998 года входил в состав Свердловской ОПГ, занимающейся рэкетом, отмыванием денег, заказными убийствами, вымогательствами, а также контрабандой металлов, наркотиков и оружия. Один из немногих, кому удалось остаться в живых после войны между двумя конкурирующими бандитскими группировками, только по официальным данным унесшей жизни более 72-х человек. В их число попала и Левинская Елена Юрьевна, жена Льва. После этого были заживо сожжены более десяти человек, причастных к ее гибели, а затем, в город наконец пришло долгожданное спокойствие.

В настоящее время Лев ведет законный бизнес, является персоной грата на мероприятиях градоначальников, исправно платит налоги и вносит посильный вклад в развитие городской инфраструктуры. В криминале не замечен.

Прочитав заметку о Руслане, Катя не знала, что и думать. С одной стороны, в прошлом он, вероятно, убивал людей и сжигал их заживо, а сейчас является уважаемым в городе человеком, никак не связанным с криминалом. Мог ли он грозить Максу смертью? Мысль, которая возникла в голове, напугала Катю: втайне ей бы очень хотелось, чтобы ответ оказался положительным.

Глава 28

Катю выписали из больницы через две недели. С ребенком было все в порядке, он активно набирал в весе. Молока у Кати так и не появилось, сколько она ни старалась. Это осложняло ситуацию, но врачи заверили девушку, что на современных смесях дети растут точно так же, как и на материнском молоке.

Максим встретил Катю у роддома с цветами и шариками. Заплатил фотографу, чтобы тот запечатлел момент выписки. С виду они казались образцовой семьей, но Макс даже не взглянул на сына и вспомнил о нем, только когда они все вместе загрузились в машину.

— Ну давай, показывай Максима Максимовича! — скомандовал он. — И чего ты его так закутала? Задохнется еще.

— Он может замерзнуть, он еще слишком слаб.

— Не называй моего сына слабым! Это не его вина, что ты родила его раньше срока.

«Твоими стараниями!» — зло подумала девушка.

Ее все раздражало в Максиме. Она настолько отвыкла от него за две недели, что еще больше укрепилась в мысли, что Лариса была права. Никакая это не любовь. Все, что Катя испытывала к Максиму, было максимум страстью, временным помешательством, попыткой сбежать от прошлого. А теперь она даже смотреть на него не может.

— Вылитый я! — гордо сказал Максим, пристально осмотрев ребенка.

— Да, — нехотя, признала девушка.

Увы, но Кузьма действительно был копией отца. От Кати ему достались только глаза.

Дома их ждал полный бардак, Макс за две недели загадил квартиру до предела. Увидев в детской комнате остатки еды и пустые банки от энергетиков, Катя еле удержалась, чтобы не разреветься. Остальная часть квартиры была в еще более плачевном состоянии. Девушка тут же принялась за уборку детской. Очень быстро приведя кроватку в порядок, она уложила туда крохотный кулек с сыном. Затем помыла всю комнату, убрала мусор и поставила на тумбочку увлажнитель воздуха. Только после этого смогла немного успокоиться.

Первая неделя далась Кате нелегко — теперь у нее не было нянечек, что помогали ей в роддоме, не было даже с кем поговорить. Она не выходила из дома всю неделю. Разрывалась между ребенком, уборкой, готовкой и выслушиванием бесконечных придирок от Максима. А еще спала она редко и урывками, потому что сына постоянно мучали колики. Девушка была истощена.

— Эй, Кэт, ты в отличной форме, — заметил как-то Макс, увидев Катю в одних трусах и майке, — я бы даже не сказал, что ты родила. Может, пойдем в спальню?

Он зажал ее у стола на кухне, где она пыталась сделать смесь для ребенка, и полез руками ей под майку. Скривившись, девушка отошла в сторону.

— Врач ясно дал понять, что секс мне в течение месяца противопоказан. Я недавно родила, ты забыл?

— Что за чушь? Тебя даже не порвало при родах. Ни единого шва — я же все проверил. Секс противопоказан, когда там после родов пробы ставить негде, а у тебя все по-старому.

— Ты не видишь, мне надо покормить ребенка?

— Всю неделю ты мне выдаешь эту хрень про ребенка, как будто его нужно кормить 24 на 7. И почему ты не произносишь его имя, а? Думаешь, я не заметил, что ты ни разу не назвала его Максимом? Надеюсь, ты помнишь, что в его свидетельстве о рождении он указан как Максим Максимович?

— Помню, успокойся, — раздраженно бросила Катя.

— Ты че такая дерзкая-то?

— Я устала.

— Ах, устала! — Максим начал кипятиться, но увидев холодный взгляд девушки, решил не продолжать и ушел в спальню.

Однажды вечером он пришел из клуба раньше обычного. Вел себя непривычно тихо, но при этом все в нем выдавало нервное напряжение. Сначала Макс кругами ходил по комнате, постоянно поглядывая на экран телефона. А после встрепенулся, видимо, увидев там нечто важное, и почти бегом помчался в кухню. Катя на цыпочках проследовала за ним и услышала обрывок телефонного разговора.

— Я без понятия… — отчитывался перед кем-то Максим. — Не знаю, Мага распорядился, чтобы меня больше не пускали. Но я тут не при делах! Какая-то гнида решила меня подставить. Да, само собой, выясню… Я тебя понял…

Катя развернулась и тихо ушла в комнату, взяла ребенка и села с ним на мяч для фитнеса. Она боялась признаться сама себе, но ее переполняла радость от мысли, что, возможно, жизни Макса грозит опасность.

Глава 29

Каждый день Катя благодарила судьбу за то, что Кузьма здоров и хорошо набирает в весе, несмотря на все сложности, которые возникли при родах. Ей нравилось быть мамой, ухаживать за сыном, нравился процесс кормления, пусть даже из бутылочки. Максим целыми днями где-то пропадал, аргументируя это тем, что ему нужно еще больше работать, ведь денег в их семье скоро значительно поубавится. В те редкие моменты, когда он все-таки показывался дома, до сына ему не было никакого дела. Он ни разу не спросил, как тот себя чувствует, ни разу даже не заглянул в детскую. Очевидно, что на ребенка ему было плевать ровно так же, как и на саму Катю.

Как ни странно, девушка ничуть не переживала по этому поводу. Она уже точно знала, что, когда Кузьма немного подрастет и окончательно окрепнет, они уедут из города. Нужно было только заработать денег, и поэтому Катя втайне от Макса вернулась к шабашкам с бухгалтерскими отчетами. Пока сынок спал, она брала ноутбук и работала, работала, работала.

Примерно раз в две недели на домашний телефон начали поступать телефонные звонки. Катя брала трубку, и абонент на том конце провода сразу же отключался. Втайне девушка надеялась, что это звонят по душу Макса и, возможно, ему действительно грозит опасность. Она знала, что, пока он находится в добром здравии, ей ни за что не уехать из города безболезненно и без потерь. Он легко мог ее найти, так как понял бы, что далеко с младенцем на руках она не уедет.

Однажды Максим приехал домой в крайне возбужденном состоянии и с порога начал:

— Так. Вот эти синяки у тебя под глазами… Приведи себя в порядок. Пора бы уже. Женщины восстанавливаются и после куда более сложных родов. А ты родила за пару часов и без осложнений, но все равно выглядишь, как выжатая тряпка.

Катя начала внутренне закипать, но сдерживала себя ради сына, который засыпал у нее на руках.

— Возможно, у тех женщин, которые быстро восстанавливаютсяпосле тяжелых родов, есть какая-то помощь от отца их ребенка?

— На что ты намекаешь? По-твоему, я должен осесть дома и заниматься бабскими делами? А ты пойдешь управлять клубом за меня, а, Катя? Уверена, что справишься со своим скудным умишком?

Девушка почувствовала, что внутри нее снесло пожарный гидрант, как нередко случалось в американских фильмах. Она молча отправилась в детскую, аккуратно уложила спящего сына в кроватку, затем проверила, включена ли радионяня и, закрыв за собой дверь, вернулась к Максу.

— Нет, не уверена. Но, выходит, что из нас двоих с делами клуба не справляется никто. Ни я, ни ты. В этом деле тебе, очевидно, ничем не помогает даже твой поистине выдающий ум.

Макс начал медленно моргать и облизывать губы, глядя на нее. Он уже был на пределе. Еще немного — и он точно ее ударит. Но ей уже было все равно.

— Мне показалось, или в твоих словах прозвучал какой-то намек?

— Тебе показалось. Никаких намеков — я сказала обо всем прямо. Ты не имеешь к этому клубу никакого отношения. У него один владелец. Левинский Руслан Олегович.

— Научилась гуглить? Браво, Катя! — Макс принялся ей аплодировать. — И что? Разочарована, что все это время трахалась не с владельцем клуба?

— Нет, — опешила девушка. — Мне плевать, какую должность ты занимаешь. Для меня самое главное — честность. Я разочарована только тем, что ты постоянно мне врешь.

— Я врал, чтобы ты не впадала в истерику каждый раз, когда не можешь мне дозвониться. Я связан с криминалом, Катя. Иначе откуда, думаешь, это все? — Он обвел рукой окружающее пространство. — Такого не заработать честным трудом. Ты уже достаточно взрослая девочка, чтобы понимать такие элементарные вещи. И, если тебе вдруг важно, то твой Левинский Руслан Олегович — обыкновенная шаха. Он никто, просто пыль из-под ногтей. Весь бизнес держится на мне, ему принадлежит только клуб. И то только пока. Я — главный в иерархии. Я.

— Максим, мне все равно, кто у вас там главный. Ответь мне на один вопрос: зачем тебе я? Может, лучше оставить тебя в покое со всеми твоими делами, деньгами и тачками? Я просто хочу спокойно растить сына.

— А жить ты на что будешь? На одном умении высчитывать циферки особо не заработаешь.

— Разберусь.

Макс подошел к ней и взял ее руки в свои.

— Кэт, детка. Давай так. Ты кое-что сделаешь для меня, а потом мы с тобой заживем в мире и спокойствии. Обещаю, тебе больше не придется переживать из-за всего этого. Будем растить нашего сына, путешествовать, я даже позволю тебе водить машину.

После фразы про машину у Кати возникло острое желание схватить с полки декоративную вазу и разбить ее об эту противную рожу. Но она умела держать себя в руках. Нужно разузнать, что ему нужно. Возможно, ответ на этот вопрос даст подсказку ко всем остальным. К примеру, как сбежать от него, чтобы он даже не искал ее и никак не претендовал на сына?

— Что я могу для тебя сделать?

— Через месяц у шахи день рождения. Но тебе лучше называть его Русланом Олеговичем. Он очень обидчивый. — Макс усмехнулся. — Так вот: я хочу, чтобы ты пошла в клуб на випку с остальными девочками и…

— В смысле, «с остальными девочками»? — вспыхнула Катя. — Я не проститутка.

— Да, детка. Конечно же, ты не проститутка. Об этом знаем мы: ты и я. А вот они думают по-другому, но это ведь неважно? Да и в сложившейся ситуации это нам только на руку.

Катя тряхнула головой, пытаясь осознать весь ужас его слов.

Макс продолжал:

— Да не волнуйся ты. Ты будешь сидеть, хлопать глазами и слушать, о чем идет разговор. О делах они при шлюхах говорить не станут, но какую-то общую информацию уловить вполне возможно. Запоминай все. Особенно, прозвища. Имен они называть не будут. Я знаю, что у тебя хорошая память, поэтому просто фиксируй информацию. Если кто-то из старших во главе с этой падалью, — Макс сплюнул воздухом, — захочет тебя прокатить — не отказывайся. Они знают, чья ты. Это их позабавит. Возможно, они даже захотят что-то передать для меня. Как-то напугать… да что угодно. Лови каждое слово. Мне нужно знать, каковы их планы.

— Может, мне еще переспать с кем-нибудь?? Ну, если они так захотят.

— Твоему мужчине грозит смертельная опасность, а ты беспокоишься за сохранность своей вагины?? Это такая твоя любовь? Такая благодарность за все, что я для тебя сделал?!

— Что ты сделал, что?? — Катя сорвалась на крик. — Я не просила ничего этого! Я просто хотела учиться и работать, а потом появился ты!

— И вытащил тебя из дерьма, в котором ты барахталась! Да ты ноги мне должна целовать, сука!

Сработала рация радионяни — Кузьма проснулся и начал плакать. Катя рванула в детскую, Макс — за ней. Путь занял всего лишь пару секунд, но за это время девушка успела обдумать кучу всего. Дела у Максима были так плохи, что он уже даже не замечал, как звучат те или иные его слова. Какая смертельная опасность могла грозить главному криминальному боссу, коим, по его же собственным словам, он и являлся? И как, по его мнению, ему могли угрожать мелкие сошки, которыми он назвал Левинского и его подельников?

Видимо, почувствовав напряжение в воздухе, Кузьма при виде родителей начал плакать пуще прежнего. Катя взяла его на руки, прижала к себе и принялась качать.

— Щ-щ-щ, мое солнышко, тихо, мама с тобой, мама рядом.

— Да положи ты его в эту гребаную люльку, — взревел Макс. — Мы не договорили!! — Он подошел к ней вплотную и попытался вырвать ребенка у нее из рук. Глаза его бешено вращались от гнева. — Заткнись, ты! — Он приблизился к личику ребенка. — Слышишь?? Завали свой рот!

— Не трогай его!

Испугавшись, Кузьма начал громко плакать. Его глазенки были широко распахнуты от ужаса. Катя никогда не видела сына таким. Она была готова придушить Максима собственными руками, но не могла отпустить малыша и поэтому со всей силы лягнула его папашу ногой в пах. На несколько секунд Макс согнулся в три погибели, а затем, немного распрямившись, швырнул Катю в стену.

Удар был такой силы, что она не удержала равновесия и рухнула на пол, больно ударившись головой. Ее хватило лишь на то, чтобы сгруппироваться и защитить сына, приняв весь удар на себя. К своему собственному удивлению, Катя вдруг сразу успокоилась. Внутри нее все было мертво. Она поняла, что готова сделать все, чтобы Максим исчез из ее жизни. Даже если для этого потребуется притвориться клубной шлюхой.

— Я пойду в клуб, — спокойно спросила она. — У меня всего лишь один вопрос: зачем тебе был нужен ребенок? Почему ты притворялся хорошим, лишь бы я родила? Мне очевидно, что сын тебе безразличен. В этом доме его люблю только я.

Макс присел на корточки рядом и сказал:

— У тех людей, которые так боятся меня, что даже хотят убрать, свои понятия о чести. У них в кодексе прописано: не трогать тех, чьи женщины носят ребенка. Убивать можно только после того, как баба родит. И теперь они могут меня убить. Радуйся, сука. Но недолго. Сначала они отыграются на тебе и нашем сынишке. Так что лучше бы тебе не передумать насчет клуба. От этого зависит не только моя жизнь. И приведи себя в порядок. — Он поморщился. — Со своими кругами под глазами ты там на хрен никому не сдалась. У тебя месяц на сборы.

С этими словами он ушел из квартиры.

— Сыночек, — прошептала Катя перепуганному Кузьме. В ее глазах горел огонь. — Скоро мамочка со всем разберется. Скорее всего, для этого мне придется подставить твоего папашу, но это нам с тобой только на пользу. Все будет хорошо, я тебе обещаю.

Глава 30

Месяц. Остался всего лишь месяц до того момента, как ее жизнь поменяется. Она это чувствовала. Катя решила во что бы то ни стало разузнать как можно больше о той игре, которую Максим затеял с Русланом Олеговичем Левинским. Было ясно одно: это очень опасная игра с опасным противником, и Катя с сыном оказалась в центре этих разборок. Теперь главной задачей девушки стало спасение сына, все ее существование было направлено на защиту этого маленького и слабого человечка.

Она понимала, что раз Максиму вход в клуб был заказан, то доверие к нему Руслана очень пошатнулось. Максим был напуган, он метался, как тигр в клетке. Страх проскальзывал в каждом его слове, движении и действии. Теперь он очень много времени проводил дома. Вероятно, потеряв доверие босса, он потерял также и доступ к информации, которую, как казалось Кате, до этого регулярно сливал какому-то стороннему источнику.

Месяц прошел незаметно. Перед своей вылазкой в клуб Катя в тысячный раз спросила Максима, точно ли тот справится с ребенком, пока она добывает нужную информацию. Он заверил, что будет ежесекундно следить за сыном и даже попросил показать, как готовить и разогревать смесь, менять подгузник и правильно укачивать. Он явно притворялся, но Кате ничего не оставалось, кроме как сделать вид, что она поверила. Ее надежды базировались на том, что, вероятно, ей не придется торчать в клубе всю ночь, а за время ее отсутствия ребенок может спокойно проспать несколько часов кряду. Как бы то ни было, девушка четко осознавала, что другого шанса сыграть против Макса у нее, возможно, не предвидится.

В день Икс Катя была в полной боевой готовности. Увидев себя в зеркале, она вспомнила ту красивую себя в начале отношений с Максом, но теперь она стала еще лучше. В отражении она видела взгляд, полный решимости. Плотный дымчатый макияж придавал ему чуточку безумия. Тем лучше. Эта девушка явно была готова на все, чтобы защитить своего сына.

За день до этого Катя пошла в салон и ей выкрасили волосы, а перед клубом она настолько мастерски их уложила, что теперь напоминала звезду кабаре из фильмов про мафию 30-х годов. Волна пламенно красных волос ниспадала на левую сторону ее лица и плеча, правая сторона была зачесана назад. При ходьбе плотные волосы пружинились, но при этом сохраняли свою форму. Контурный макияж делал скулы ровными и гладкими; темные губы цвета благородного вина — вот-вот готовы вылиться из берегов.

На этот раз девушка сама выбрала себе платье — случайно обнаружила его в шкафу Ларисы. Оно было роскошного серебристо-серого насыщенного темного цвета, длиною в пол. Разрез на платье практически доходил до бедра и обнажал при ходьбе всю ногу. Катя также нашла те самые остроносые туфли с шипами, которые надевала на свой первый поход в клуб. В них ее ноги, казалось, росли от самых ушей.

Когда Катя была полностью готова к выходу, она напоследок еще раз оглядела себя в зеркале и пришла к выводу, что, если в клубе найдется хоть одна девушка, которая будет выглядеть лучше, то она должна оказаться богиней с Олимпа, не меньше. Среди простых смертных в ту ночь Кате равных не будет — она знала это наверняка.

— Кэт, — сказал Макс, провожая ее у дверей, — если тебя пригласят поехать покататься, ты должна это сделать. Я не говорю тебе раздвигать ноги — ты взрослая девочка и можешь отказаться. В этом случае тебя просто попросят уйти, но, возможно, по дороге ты узнаешь что-то важное.

— Давай я буду тайком тебе звонить, если что-то узнаю?

На самом деле, Катя хотела быть на связи, только чтобы контролировать, как там ее сын.

— Нет, — отрезал Макс. — Даже не вздумай! Никаких звонков и СМС. Там не идиоты сидят. Чем реже ты будешь доставать телефон, тем меньше у них подозрений и тем больше инфы ты услышишь. — Он осторожно взял ее за подбородок. — Ты поняла меня? Просто выключи телефон и забудь о нем на этот вечер.

— Хорошо.

Катино сердце сжалось в тревоге за сына, но выхода особо не было. Не выдержав, она стремительно вернулась в детскую. Наклонилась над кроваткой, улыбнулась спящему малышку, убрала легкие волосики с его лба, прикрыла покрывальцем и нехотя направилась к выходу.

Когда такси доставило Катю к VIP-входу в клуб, начал накрапывать дождик.

— Давайте я вам зонтик подержу, когда выходить будете, — предложил ей таксист. Не дожидаясь ответа, он резво выскочил из машины, оббежал кругом, открыл зонт и распахнул перед девушкой заднюю дверцу.

Дождик был не сильный, и Кате даже стало как-то неловко.

— Вау! Кто это решил к нам заглянуть? — Один из охранников расплылся в улыбке при виде нее. — Выглядишь — отпад!

Второй охранник угрюмо таращился на девушку.

— Без браслета нельзя, — сказал он, когда она подошла к двери.

— Не волнуйся, Кэт, — вступился первый. — Борян у нас новенький.

— Нет, — повторил Борян. — Без браслета нельзя.

У Кати засосало под ложечкой — она подумала, что весь ее план может накрыться медным тазом. Максим ничего не говорил про браслеты, но вполне возможно, что они были нужны только сегодня, в день рождения Руслана.

— Я что-то не припоминаю, чтобы раньше с меня требовали браслет, — прикинулась дурой Катя. — Борис, я понимаю: правила есть правила, но для меня точно можно сделать исключение. — Она улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой.

На Бориса ее попытки не произвели никакого впечатления. Казалось, его взгляд стал еще более хмурым, чем минуту назад.

— Сказано без браслета не пускать.

Таксист растерянно продолжал держать зонтик над Катей. Дождь начал усиливаться. Так же, как и паника внутри нее.

— Хорош тебе, Борян. Она своя, босс ее знает.

— Нет браслета — нет пропуска.

Катя почувствовала мурашки то ли от поднявшегося ветра, то ли от страха, что придется разворачиваться и ехать обратно домой. Вдруг дверь открылась, и наружу вышел Мага, правая рука Руслана. Он сразу же окинул Катю многозначительным взглядом.

— Решила подарить боссу самый лучший подарок?

— Ага, — нехотя сказала Катя. — Только у меня браслета нет, а без него, похоже, нельзя дарить подарки.

— Уже есть. — Мага залез в карман пиджака и достал гелевый неоново-желтый браслет. — Вот, дорогая, хорошая. Сразу иди на випку, не задерживайся.

— Спасибо, Магомед!

Катя мигом нацепила браслет и, поблагодарив таксиста, зашла в клуб.

Ей до сих пор не верилось, что она таки попала внутрь. На подходе к бару в коридоре началась зеркальная стена, и девушка поймала себя в отражении.

«Черт, ну неужели это я? Сегодня у меня непременно все получится!»

Она прошла мимо танцпола. Тот был уже забит под завязку, а диджей за пультом радовал публику последними хитами электронной музыки.

— Топай наверх, — услышала она за спиной голос Маги.

Тот уже успел вернуться в клуб и привести с собой с десяток разодетых молоденьких красавиц. Навскидку Кате удалось насчитать десять девушек, но, возможно, их было даже больше. И все они смотрели на нее.

Катя уверенно направилась к лестнице, ведущей на балкон, и девушки тут же последовали за ней. Наверху, за центральным столом, уже сидела группа из восьми мужчин. Катя без спроса села прямо напротив виновника торжества Руслана Олеговича, чтобы ему ничего не оставалось, кроме как смотреть только на нее. Еще несколько девушек из процессии присоединились к ней, а остальные отправились к танцполу VIP-зоны.

Катя чувствовала, что все мужчины за столом пожирают ее взглядом. Все, кроме одного. Он даже не глядел в ее сторону. Руслан Олегович вел тихую беседу с каким-то пожилым человеком, сидящим рядом с ним по правую руку. Старичок был худощавого телосложения, весь седой, но в дорогом костюме и швейцарскими часами на правом запястье. Несмотря на возраст, от него прямо-таки веяло опасностью. В какой-то момент Кате показалось, что взгляд белесых глаз старика направлен четко в ее сторону. Ей стало жутко.

— Он, походу, слепой, — шепнула сидящая рядом с ней девушка.

Катя ничего ей не ответила. Еще не хватало, чтобы их услышали.

Официанты принесли три ведра со льдом, в которых стояли бутылки с алкоголем. Мужчины начали разливать шампанское. Катя глядела на струящиеся пузырьки в своем бокале и думала: а что, если Руслан так и будет игнорировать ее до конца вечера? Она так далеко унеслась в свои мысли, что прослушала чей-то тост. Все начали чокаться бокалами. Подняв взгляд, Катя встретилась с печальными голубыми глазами. В них по-прежнему был весь лед Вселенной, но теперь они казались девушке такими родными, что за них хотелось умереть.

Выдержав его взгляд, она легонько стукнулась своим бокалом с его. Он отвернулся первый — его отвлек какой-то бородатый мужчина. Катя не могла расслышать их разговор, но, судя по выражению лица и активной жестикуляции, этот мужчина был чем-то крайне обеспокоен.

— Такой он душка, этот Левинский, — снова раздался голос девушки, сидевшей рядом с Катей. Но на этот раз она обратилась не к ней, а к другой гостье.

— Да, но на него даже не смотри, — ответила вторая девушка. — Без шансов.

— Это еще почему? Из-за нее?

— Ну да. Она же явно не прибухнуть сюда пришла. Хочет одарить именинника по полной. И он ей не откажет, хоть она и рожавшая. Так что не судьба нам с тобой, Лидка. Возьмем, че останется.

Кате стало стыдно подслушивать, хотя девушки не особо старались скрыть свой разговор от посторонних ушей. Ее обнадеживало, что они уже заранее отдавали Руслана ей. Оставалось надеяться, что и сам Руслан того же мнения.

Принесли тарелки с устрицами, мидиями и дымящимися ножками крабов. Сыпались тосты и поднимались бокалы, но Катя просто делала вид, что пьет вместе со всеми. В этот вечер ей был необходим трезвый рассудок. Вдруг все стали выходить из-за стола. Оказалось, что в честь дня рождения Левинского организовано воздушное шоу со стриптизершами. Вся VIP-зона встала у перил балкона. Катя решила встать чуть поодаль, чтобы потом занять самое выгодное место. Она мельком взглянула на Руслана. Тот смотрел вперед, на металлические балки под сводами клуба, откуда повалил туман. Шоу началось: стройные девушки в супер-откровенных нарядах принялись выписывать вензеля на специальных гимнастических полотнах. Они поднимались и затем, кружась, падали вниз, но в последний момент вновь фиксировались на ткани полотен и снова поднимались под самый свод. ввысь. Иногда они исполняли комбинации в паре — от этого зрелища перехватывало дух.

Катя даже было испугалась, что Руслан предпочтет провести остаток праздника в компании одной и нескольких воздушных гимнастов. По крайней мере, будь она на его месте, она бы так и поступила. Ей страсть как захотелось научиться таким же воздушным трюкам.

Шоу подошло к концу, и зал взорвался криками и аплодисментами.

— Поехали, — раздался знакомый голос над самым ухом Кати.

Она обернулась и увидела, что Руслан уже направляется к лестнице.

— Беги, — кивнул ей Мага. — Он ждать не будет.

И Катя тут же последовала совету. Ее провожали завистливые, но понимающие прищуры остальных девушек. Все это было отвратительно, но в тот момент Кате было не до чувства собственного достоинства — она думала лишь о спасении своего сына.

Глава 31

Когда они вышли из клуба, перед входом уже стоял автомобиль. На водительском сидении находился какой-то бритоголовый парень в черной футболке и с татуировками на руках. Руслан открыл перед Катей дверь, и она нырнула на заднее сидение. Сам он сел спереди, рядом с водителем.

Катя точно помнила, что Руслан выпил всего лишь один бокал шампанского, когда Мага говорил длинный пост в его честь. Он не был пьян, но все равно не стал садиться за руль, как это бы на его месте сделал безответственный Максим. Девушка поймала себя на мысли, что, если раньше Макс казался ей супер-крутым, недостижимой мечтой для деревенской простушки вроде нее, то теперь он был для нее капризным ребенком. Мужчиной, который много говорит, бахвалится несуществующими заслугами, красуется, словно павлин, но по сути ничего из себя не представляет. Он даже не способен нести ответственность за свои слова и поступки.

Руслан же был совсем другим человеком. Катя ни разу не слышала, чтобы он повышал голос или размахивал руками, как склочная базарная торговка. Он всего говорил спокойно, почти тихо. Настолько тихо, что порой другие мужчины вынуждены были пододвигаться поближе, лишь бы не упустить, о чем идет речь. Макс же вечно орал, как резаный. Как будто чувствовал, что, если понизит тон, никто не станет его слушать. На самом деле, так оно и было. Такие мужчины, как Макс, вынуждены распускать перья, чтобы привлечь к себе внимание. А такие, как Руслан, привлекали внимание одним своим присутствием.

Пока Катя предавалась размышлениям, водитель выехал из города. Девушка сильно удивилась, ведь была уверена, что они держат путь в уже знакомый ей отель «Hyatt». Но если они едут не в отель, то куда? Катя посмотрела в зеркало заднего вида, и спустя мгновение, встретилась взглядами с Русланом. Ей вдруг стало абсолютно плевать, куда они едут. Лишь бы с ним, лишь бы рядом.

«А не влюбилась ли ты часом?» — прозвучал внутренний голос с интонацией Ларисы.

— Похоже, так и есть, — самой себе ответила Катя. — Да, это глупо, ведь я почти ничего о нем не знаю, но…

— Кроме того, что он бандит и по молодости сжигал людей заживо, — напомнил внутренний голос. — А что, если, он везет тебя за город, чтобы изнасиловать и расчленить?

— Нет, — твердо возразила Катя. — Он меня не обидит.

— Откуда знаешь?

— Просто знаю и все.

— Хорошо. Но это не отменяет того факта, что он считает тебя обыкновенной шлюхой и очевидно не относится к тебе серьезно. Для него ты просто симпатичная девка на одну ночь.

— Пусть так. Мне это все неважно. Я просто хочу побыть с ним в последний раз. Чтобы потом помнить о нем всю жизнь.

Катя наслаждалась каждым мгновением поездки, потому что Руслан был рядом с ней. Потому что она могла видеть его плечи, чувствовать его запах, наслаждаться каждой его черточкой, которую удавалось выловить через зеркала автомобиля. Эту внутреннюю идиллию омрачали лишь мысли о сыне. Девушка ужасно за него беспокоилась, хотя понимала, что Макс его не обидит. Даже такой подонок не способен навредить младенцу, который был его единственным сыном.

«Или не единственным? — пронеслось в голове. — А, впрочем, неважно».

Катя знала, что Кузьма в порядке, но ей было не по себе. Она пошла в клуб только ради сына, ради их спокойного будущего, но все равно чувствовала невыносимую тяжесть на душе. А что, если этой ночью ей не удастся ничего выведать о Максе? Что, если она не сумеет понять, как его подставить? Тогда, выходит, вся эта поездка напрасна. Катя лишь сможет побыть в приятном для себя обществе, но эту свою потребность она не считала приоритетной. Сейчас во главе всего для нее был ее сын. Впрочем, она уже находилась в машине, и назад уже пути не было.

Машина въехала через пропускной пункт, и девушка увидела перед собой дома коттеджного поселка. Роскошные строения, окруженными высокими заборами, через которые виднелись лишь вековые сосны. Их свежий запах ощущался даже сквозь закрытые окна.

Через пару минут водитель остановился возле одного из коттеджей. Автоматические ворота сразу же открылись, и вскоре Руслан уже открывал перед девушкой дверь. Она даже не успела как следует осмотреть территорию, как он указал ей куда-то вперед и сказал:

— Пойдем.

Поднявшись по массивным ступеням, они зашли в дом через огромные стеклянные двери и оказались в просторном холле. Катя снова не успела ничего толком разглядеть, потому что Руслан вдруг взял ее за руку и повел к лестнице, ведущей на второй этаж. Правда, с его стороны это явно не было актом симпатии — он просто хотел побыстрее сорвать с нее платье, получить свое и отправить домой на такси.

«Ну и пусть», — подумала Катя. От этого мужчины у нее срывало крышу, хотя раньше она никогда не замечала за собой склонность поддаваться страстям и ввязывать в сомнительные авантюры. В тот раз, когда Руслан привез ее в отель, она была уверена, что просто мстит Максиму, и алкоголь стал для этого катализатором. Но сейчас ей стало очевидно, что алкоголь ничего не решал, и желание отомстить Максиму тоже было не при чем. Это она, она сама хотела того, что случилось потом. Это было ее искренним желанием, ее тайной, постыдной страстью. Но сейчас ей даже не было стыдно. Она устала стыдиться и бояться всего на свете. Плевать, что он в очередной раз о ней подумает. Плевать, что они никогда не будут вместе. Главное, что этой ночью он будет принадлежать ей. Мужчина ее мечты.

Руслан открыл одну из дверей второго этажа, впустил Катю внутрь и швырнул свой пиджак на одно из кресел. В центре комнаты стояла огромная кровать — примерно такая же была в отеле.

— Снимай платье, — скомандовал Руслан и начал расстегивать рубашку.

— Нет, — сказала Катя. Ее голос прозвучал на удивление твердо. Она знала, что делает, и не собиралась пускать эту ночь на самотек. Сегодня все должно быть идеально. — Я хочу, чтобы ты сам меня раздел. Как в прошлый раз.

Руслан подошел к ней вплотную и принялся разглядывать ее, слегка наклонив голову набок. Катя не отвела взгляд. Она почти ничего не видела, поскольку комнату подсвечивали лишь фонари на территории коттеджа, но даже в полумраке его голубые глаза сводили с ума.

— Поцелуй меня, — попросила она. — Пожалуйста.

Он не сдвинулся с места, так и продолжая ее разглядывать. И тогда она сама потянулась губами к его губам. Ужасно хотелось его обнять, прижаться к нему всем телом, но ей было страшно дотрагиваться до него. А что, если он ее оттолкнет, а потом просто выгонит прочь? Нет, так рисковать было нельзя, поэтому она держала руки за спиной. Когда их губы сомкнулись, ее будто ударило током. Это было нечто невероятное. Девушка вмиг перестала терзаться чувством вины — игра явно стоила свеч. Ради того, чтобы испытать такое, определенно стоило рискнуть.

Руслан начал ее целовать — сначала медленно и сдержанно, а затем все с большей страстью. Вкус его губ, его щетина, его руки чуть ниже ее талии — сводили с ума. Он сорвал с нее платье. Нежная ткань затрещала — похоже, теперь его можно выбросить на помойку. Ну и плевать.

— Я хочу тебя, — прошептала Катя и швырнула Руслана на кровать.

Тот будто специально расслабился, чтобы у нее это получилось. Он полулежал перед ней, опершись на кровать локтями. Его рубашка была наполовину расстегнута, а шрам, пересекающий губы, сверкал в свете ночных фонарей. Это был самый сексуальный мужчина на планете. Нет, во всей Вселенной.

Катя опустилась перед ним на колени, расстегнула ремень на его брюках, а затем плавно повела вниз замок на ширинке. Впервые в жизни ей хотелось сделать мужчине приятно не из чувства долга, а по собственному желанию. Она буквально жаждала этого.

Руслан издал еле слышный стон и откинул голову назад. Лаская его губами и языком, Катя провела рукой у него под рубашкой, прямо по линии волос, идущей вверх, царапая ногтями его поджарый живот. Ей хотелось заставить Руслана стонать громче, от этих звуков ее уносило куда-то в параллельную Вселенную. Она услышала еще один стон, затем еще один и еще. После этого у нее не осталось сил сдерживаться — шатаясь, она поднялась на ноги и села сверху. Впившись в его губы горячим поцелуем, она одним резким рывком вобрала в себя все его возбуждение. Но дальше Руслан не дал ей властвовать и точно так же, резко перевернул ее на спину, почти нежно схватил за горло и начал двигаться все быстрее и быстрее.

— Боже, — прошептала Катя, закатывая глаза, уносясь куда-то в невесомость.

Это вырвалось как-то само-собой, хотя звучало довольно глупо, учитывая, что они занимались самым бешеным сексом, какой себе только можно было вообразить. Ей казалось, что ее крики и стоны слышит охрана на входе и весь коттеджный поселок. Это было не так, ведь в доме наверняка была прекрасная шумоизоляция, но Катя еще никогда не кричала так в постели. В эту ночь было еще множество «никогда», каждое из которых становилось для нее приятным открытием.

В какой-то момент Руслан снизил темп и очутился с ней лицом к лицу.

— Тебе правда нравится, — тихо спросил он, продолжая плавно двигаться в такт движениям ее бедер, — или ты симулируешь?

— Ты сам знаешь ответ, — еле слышно произнесла Катя.

Он действительно знал — простынь под ними была мокрая насквозь. «Неужели он задал этот вопрос, потому что удивился тому, насколько сильно я его хотела?»

— Знаю.

Его глаза были совсем близко, прямо напротив. И в тот момент, когда на его лицо упал свет фонарей, Катя вскрикнула от неожиданности. За какие-то доли секунды весь ее мир перевернулся. Эти глаза… Голубые, с таким необычным оттенком синего… Один в один как у ее сына.

Когда Кузьму выписали из реанимации и Катя смогла впервые взять его на руки, она сразу заметила, что он унаследовал от нее лишь цвет глаз. Потому что его лицо ничем не напоминало ее собственное. «Сынок, я рада, что от меня тебе досталось хоть что-то, — подумала она тогда. — Твои глазки — прямо как мои. Этого мне уже достаточно». Но впоследствии глаза сына стали постепенно менять цвет, вбирая в себя ледяную синеву. Катя часто смотрела в зеркало, пытаясь разглядеть то же самое в собственной радужке, но видела лишь блеклый серо-голубой цвет.

Теперь все встало на свои места. Ее ребенок был сыном Руслана. У Кузьмы были не только его глаза, но и нос, подбородок, линия бровей, едва уловимый прищур во взгляде… Но как?? Как это вообще возможно, учитывая десятки незащищенных актов с Максом и всего один — защищенный — с Русланом?? Это все пронеслось в ее голове, как нечто невероятное. Такого просто не могло быть, но, тем не менее, это случилось.

Катя поняла, что теперь это самое счастливое мгновение в ее жизни. Она знала, что Руслан никогда не будет с такой, как она. Знала, что сама никогда не скажет ему правду, не признается, что у них есть общий ребенок. Но мысль о том, что она родила сына от человека, который вызывал у нее такую бурю эмоций, была для нее самым невероятным счастьем на свете.

Резкий звук безжалостно рассек воздух, прервав их стоны. Руслан выругался, поднялся с кровати и взял орущий мобильник.

— Говори, — бросил он в трубку.

В динамике послышалась сбивчивая речь. Катя смогла выловить лишь общие слова и фразы: «Босс…», «Проверка», «Мы не можем его найти», «Он исчез», «Есть один вариант…» и куча мата.

Руслан снова выругался, вскинул кисть и, взглянув на часы, произнес:

— Осталось шесть часов. Максимум — семь с половиной. Твой «вариант» не закроет то, что нужно закрыть. Не его компетенция. Ищи того, кто сможет. Заплати, сколько скажет. Не торгуйся.

Катя сразу поняла, о чем речь. Слова вырвались из ее рта прежде, чем она успела подумать:

— Руслан… Я смогу. Я могу помочь. Бесплатно.

— Сможешь что? — Руслан бросил на нее небрежный взгляд, полный сомнений.

— Закрыть то, что нужно закрыть. Я бухгалтер.

— Подожди, — скомандовал Руслан собеседнику и закрыл динамик ладонью. Затем обратился к Кате: — С чего ты взяла, что сможешь? Ты не представляешь себе ни объем работы, ни суть проблемы. Или я чего-то не знаю? — Все произошло так быстро, что Катя даже не успела вскрикнуть. Руслан рванул к ней, повалил на кровать и сжал ее горло так, что она не могла даже вздохнуть. — Ты думаешь, что можно просто оказаться в нужный момент в нужном месте и перед тобой сразу откроются все замки и секреты? Ты не первая шлюха в этой постели. Это даже не моя спальня. Это просто отдельная комната для шлюх. Слушай меня внимательно: сейчас я отпущу тебя, и ты сразу скажешь, что знаешь, и кто тебя проинформировал. Соврешь — через пару минут тебя вынесут отсюда вперед ногами. Кивни, если поняла?

Катя судорожно закивала.

— Хорошо. — Руслан ослабил хватку. — Я тебя слушаю.

— Руслан… — начала Катя. — Руслан Олегович. Я понятия не имею, какие вы ведете дела, и куда подевался ваш бухгалтер, но я…

— Тебя же подослал твой любовник — забыл его имя — я прав?

— Да, меня подослал Максим. Но выслушайте меня. А потом можете убить, если захотите.

Каким-то чудом Катя взяла себя в руки и, глядя в эти любимые голубые глаза, за пару минут вывалила все, что знала. В том числе, свою профессиональную компетентность и тайные планы насчет побега от Максима. Она утаила лишь правду о своем сыне. Столь отчаянная откровенность была сущей авантюрой и почти смертным приговором, но девушка знала — Руслан поймет, что она говорит правду. И он понял.

К ее удивлению, он не задал ни единого вопроса о Максе — казалось, тот не интересовал его на ни грамм. Он аккуратно взял Катю за подбородок, приблизил к своему лицу и тихо сказал:

— Одевайся — у тебя две минуты. Сейчас поедем в офис. Утром я отпущу тебя домой.

Катя не стала задавать дополнительных вопросов и тут же вскочила с кровати. Ее платье действительно оказалось рваным: прямо по боковому шву от груди до линии бедра.

— Мое платье…

— Нет времени. Надень мою рубашку и пиджак сверху.

Катя успела лишь забежать в ванную, молниеносно окатить себя из душа, накинуть рубашку и схватить в руки пиджак с туфлями. Дом Руслана она покидала прямо босиком. Благо, погода на улице стояла по-летнему теплая. За рулем уже ждал тот же татуированный парень. Через мгновение они втроем уносились в ночь.

Глава 32

Через пятнадцать минут водитель остановился в промышленной зоне Екатеринбурга. Всюду были какие-то постройки похожие на склады и ангары. Светили зеленоватым фонари, некоторые из которых, моргали, издавая жужжание. Руслан повел Катю к непримечательному одноэтажному зданию. Она посмотрела на часы — половина третьего ночи. Паника вновь накатила на нее — как же там Кузьма? Она проклинала Максима и молила бога, чтобы с ребенком было все хорошо.

В длинной мужской рубашке и пиджаке Катя вошла в тускло освещенный коридор. Руслан открыл ближайшую дверь, и они оказались в маленьком офисе. В комнатке помещалось два письменных стола, тумба с принтером и большой шредер в углу.

Руслан жестом пригласил Катю сесть за ближайший ко входу стол. Там, под настольной лампой стояла фотография маленькой девочки в рамке. Катя уставилась на эту вещицу, как завороженная. Ей вдруг стало жалко человека, который работал в таких условиях, в этой крохотной комнатушке, наверняка находясь в постоянном напряжении и страхе, но при этом продолжая любить.

Руслан оперся ладонями о стол и пристально взглянул на Катю, словно сомневаясь, сможет ли она справиться с поставленной задачей до утра. Затем заговорил:

— В общем, на завтра в нашем «чистом» офисе запланирована проверка. За нее уже все обговорено, но нужно предоставить документы, заранее запрошенные налоговой. Этим должен был заниматься другой человек, но, как ты уже догадалась, у нас случился форс-мажор. — Он кинул на стол флешку. — Здесь список того, что уже сделано, и что необходимо доделать до утра. Весь необходимый софт найдешь на компе. Пароль — серийный номер шредера. В общем, делаешь, подчищаешь концы, даешь мне знать, если где-то нужны подписи и печати. Все понятно?

Катя кивнула — ей было все предельно ясно. Осталось лишь определить объем работы. Введя пароль, она взглянула на содержимое флешки, затем открыла нужную программу, про себя порадовавшись, что версия была такой же, какой пользовалась она сама. Работы было не так уж и много — она ожидала худшего. Как только ее пальцы коснулись клавиатуры, в голове мгновенно прояснилось, а все тревожные мысли улетучились. Катя обожала свою работу и теперь была вся внимание. Она знала — завтрашняя проверка пройдет как раскаленным ножом по маслу — так же гладко.

Руслан обошел стол и встал за ее спиной. Наблюдал за ее филигранной работой. Она была словно Моцарк, только вместо клавиш фортепиано ее пальцы молниеносно скользили по клавишам клавиатуру.

Когда первые документы поползли из принтера, Руслан расслабился и вышел в коридор, чтобы поговорить по телефону. Катя не обращала внимания на разговор, но слух сам вылавливал обрывки фраз, по котором можно было сделать вывод, что с бухгалтером приключилось какое-то несчастье. Мысленно девушка отдала ему должное — до своего исчезновения он успел проделать прекрасную работу. Ей оставалось доделать совсем немного. Гора документов стремительно росла, балансы чисто сходились — Катя была очень собой довольна. За пару часов ей удалось сделать то, на что у других ушла бы уйма времени.

Руслан вернулся в помещение как раз в то мгновение, когда работа была завершена.

— Готово, — проговорила Катя, не отрывая взгляда от монитора. Необходимо было проверить, не упустила ли она что-то. Как и предполагалось — нет, не упустила.

Все тревоги вернулись в ту же секунду, как она убрала руки от клавиатуры. «Мне нужно домой», — эта мысль гудящим маяком обозначилась в ее сознании.

Руслан кивнул, затем достал небольшой сейф из недр ящика соседнего стола. Внутри оказалось множество печатей разных форм. Следующие двадцать минут он подписывал бумаги и ставил на них печати, а Катя делала ксерокопии. Девушка сохраняла внешнее спокойствие, но ее сердце обливалось кровью, ей уже начинало казаться, что Руслан не собирается отпускать ее домой. А еще тревожил тот факт, что ничего конкретного она так и не узнала, а значит, у нее по-прежнему нет плана, как избавиться от Максима. Это было плохо, очень плохо.

Она мельком поглядывала на Руслана. Используя то левую, то правую руку и разные ручки, он мастерски подписывал документы. Наверняка делал это далеко не в первый раз. Катя отметила, что он совсем не похож на убийцу, на отморозка, который может лишить человека жизни забавы ради. Он явно был опасен, но она не могла представить его с пистолетом в руках. По крайней мере сейчас перед ней находился обыкновенный бизнесмен, знающий толк в черной бухгалтерии, не более того.

— Мне нужно домой, — решилась сказать она, когда последний отксеренный документ лег в стопку. — Я сделала все, что от меня требовалось, а теперь я нужна своему сыну. — Девушка с ужасом увидела, что Руслан раздумывает. «Неужели он решит сделать что-то плохое, потому что не доверяет мне?» Его молчание сводило с ума. В ее глазах начали скапливаться слезы отчаянья. — Да отпустите же меня! Я никому ничего не скажу, самое главное для меня — мой ребенок и его безопасность. Он еще совсем маленький!

— Я тебя не задерживаю. — Он кивком указал на дверь. — Можешь идти. Водитель отвезет тебя, куда попросишь.

С этими словами он уставился в экран телефона, который активно вибрировал пару мгновений назад.

Не попрощавшись, Катя вылетела из помещения. На выходе ее действительно ждал тот самый татуированный водитель.

— Прыгай в машину, — сказал он.

Катя села, назвала адрес и всю дорогу нервно поглядывала на часы. Когда они добрались до места, на электронной панели автомобиля было 7:05 утра. Поблагодарив водителя, она выбежала из машины и задрала голову. Ее ужасу не было предела — окна кухни и детской были приоткрыты. Несмотря на хорошую погоду, ночью все же было слишком прохладно для грудного ребенка.

Пока лифт ехал на восьмой этаж, Кате казалось, что время остановилось, а цифры на маленьком экране сменяются слишком уж медленно. Наконец двери лифта открылись, и Катя дрожащими руками открыла дверь. Оказавшись в квартире, девушка поняла, что все ее самые худшие опасения подтвердились.

В квартире стоял терпкий запах перегара, курева и марихуаны. Дверь детской была открыта. Не разуваясь, Катя влетела туда и не смогла сдержать слез — в комнате было очень холодно, а Кузьма лежал в одном тоненьком костюмчике, неприкрытый одеялом. Она приподняла маленькое тельце ребенка. Он весь горел и не реагировал на ее присутствие. Было очевидно, что его папаша-ублюдок и не думал держать обещание. Все это время Кузьма был один, кричал в панике и отрешении, и теперь все его крохотное тельце пылало жаром, и при этом он не издавал ни единого звука.

Прижав его к себе, девушка свободной рукой залезла в клатч, достала телефон и вызвала такси. На ходу заворачивая ребенка в одеяло, Катя заглянула в гостиную. Там, в луже собственной рвоты, валялся Максим. В комнате был хаос: разбросанные вещи, сигаретные бычки затушены прямо о журнальный столик, две пустые бутылки от джина и наспех сделанные самокрутки с травкой на полу, настежь открытое окно и опрокинутый горшок с цветком Ларисы.

Максим представлял собой отвратительное, жалкое, мерзкое существо. Катя поежилась от отвращения и краем глаза углядела алые пятна на его скомканной футболке, которая валялась на диване. Это были пятна от крови. Девушка немного наклонилась над спящим телом Максима и увидела кровоподтеки на его груди. Под ногтями у него были частицы запекшейся крови.

Не успела Катя как следует обдумать увиденное, как на телефон пришло оповещение о прибывшем к подъезду такси. По пути она захватила сумку со всеми документами. Клатч, с которым она была в клубе, тоже оставался при ней. Она пулей вылетела из квартиры, даже не закрыв за собой дверь.

«Я больше никогда, никогда не вернусь в эту чертову квартиру».

По дороге в больницу Кузьма открыл глазки и невидящим взглядом посмотрел на маму. Катя прижимала его к себе и приговаривала, что все будет хорошо, что она всегда будет рядом.

Теперь ей было ясно, что к исчезновению бухгалтера Руслана приложил руку Максим. Он оставил грудного ребенка одного в квартире, уехал на неопределенное время, а затем, разобравшись с «проблемой», вернулся и пустился в алкольно-наркотический угар. Все это время Кузьма был для него чем-то вроде алиби, хотя Катя слабо представляла себе, как это поможет ему избежать последствий. Впрочем, ей было все равно, что с ним случится, когда Руслан все поймет.

Предоставляя в больнице документы на сына, Катя ловила на себе дикие взгляды персонала. Она знала, что в мужском пиджаке, рубашке и на каблуках выглядит, мягко говоря, как непутевая мамаша. Чтобы никто вдруг не решил вызвать опеку, Катя бросилась в пространные объяснения о том, что понадеялась на отца ребенка, а сама ушла на работу.

— Видали мы такие работы, где портки не нужны, — буркнула одна из медсестер.

Но Катя готова была сносить любые упреки, лишь бы Кузьма был здоров. К счастью, женщина, которая была лечащим врачом, даже не взглянула на нее. Увидев, в каком состоянии находился ребенок, она расспросила о подробностях, а затем предложила вызвать полицию, на что Катя лишь отрицательно помотала головой. Ей было очевидно, что в случившемся виновата она одна, ведь это именно ей пришло в голову доверить своего сына такому ублюдку, как Максим.

— Не волнуйтесь, — мягко успокоила ее врач, осмотрев ребенка, — с мальчиком все будет в порядке. Идите в палату, а я пока распоряжусь, чтобы вам выдали чистые штаны и футболку санитарок.

В палате одна из пациенток, у которой были грудные близнецы, заварила Кате чаю и предложила печенья. Затем одна из санитарок принесла чистые вещи. Катя еле сдержала слезы — так благодарна она была.

Ближе к вечеру, немного придя в себя,она решила посчитать, сколько у нее всего денег. В той сумке, что она прихватила из дома, лежала небольшая заначка — всего около двадцати двух тысяч. Этого должно было хватить, чтобы снять комнату на первое время. После этого Катя открыла клатч, чтобы переложить все его содержимое в сумку, и с удивлением обнаружила там пухлый конверт. Ее глаза полезли на лоб — внутри оказалась внушительная пачка пятитысячных купюр. Сначала она с ужасом подумала, что это очередная унизительная оплата за ночь с Русланом, но через пару секунд ее беспокойное создание дало верный ответ: он заплатил ей за работу в офисе. Испугавшись, девушка убрала конверт обратно в клатч, а тот сунула в сумку. Сверху она положила мужскую рубашку и перебросила пиджак. Катя решила, что позже посчитает, сколько денег в конверте, но даже без точного подсчета было очевидно, что там не менее двухсот тысяч рублей.

Ее сердце забилось часто-часто — с этими деньгами она могла исчезнуть из этого города навсегда.

Глава 33

Кузьме диагностировали острый бронхит и обезвоживание легкой степени. Всю ночь Катя съедала себя заживо и терзалась чувством вины. Она не могла ни спать, ни есть — постоянно прислушивалась к неровному дыханию сына.

— Прости меня, сыночек, прости, — шептала Катя, указательным пальцем нежно гладя горячий лобик ребенка. — Тебе досталась ужасная мать, знаю. Но я обещаю тебе — как только ты поправишься, мы уедем отсюда. У мамы появились деньги. Мы сможем снять квартиру, купить тебе новые вещи и игрушки, а потом немного оправимся, и мамочка примется за работу. Она будет сводить отчеты, пока ты спишь — днем и ночью. Чтобы ты ни в чем не нуждался. Обещаю тебе — я больше никогда не оставлю тебя. Никогда.

Катя даже не подозревала, что через неделю будет вынуждена нарушить свое обещание.

Максим позвонил ей только на вторые сутки ее пребывания в больнице. Видимо, оклемался после наркотического угара.

— Кэт, детка, а ты где? И где Макс младший? Я за вас волнуюсь.

Кате стоило нечеловеческих усилий, чтобы сдержать гнев и не проклясть ублюдка до конца его дней. Но она понимала — рисковать нельзя. Максим не должен знать, что что-то пошло не так. Иначе он просто не позволит ей сбежать.

Девушка сделала глубокий вдох, затем плавно выдохнула и, стиснув зубы, проворковала:

— Любимый, наш сынок заболел. Мы с ним в больнице. — Поняв, что ее слова звучат уж слишком неправдоподобно, Катя строгим голосом добавила: — И это на твоей совести! Я оставила его на тебя, пошла в этот долбанный клуб, выяснила всю информацию, а ты, вместо того, чтобы заботиться о сыне, пустился во все тяжкие! Никогда тебя не прошу!!

— Кэт, я…

Катя решила прикинуться полной идиоткой:

— А еще ты был весь в крови! Наверняка пытался открыть бутылку и порезался, я права?

— Кэт, солнышко, прости, — больным, похмельным голосом пробормотал Макс. — Да, я немного выпил, но это случилось уже под утро. Я был уверен, что ты вот-вот придешь домой! Потом я случайно порезался на кухне, и меня вырубило. Может, я просто потерял сознание? Я даже не помню! Где ты была?? И что за информацию ты узнала? Они что-то обо мне говорили?

«Лживый, эгоистичный, тупой сукин сын. Ну ничего, сейчас я отплачу тебе той же монетой».

Память вовремя подкинула ей имя «Хасан», которое она частенько слышала из уст Максима, когда он запирался в детской и с кем-то выяснял отношения по телефону.

— Они обсуждали, что кого-то там убили. Руслан сказал, что во всем виноват некий Хасан — якобы больше некому — и куда-то отправил Магомеда. Потом тот вернулся и просто кивнул. Макс, мне кажется, этот Хасан кого-то убил, а потом они убили его. — Катя притворно охнула. — Они ужасные люди!

— Да, все так, Катя. Ужасные. Я тебе говорил. — Голос Макса заметно повеселел. — А обо мне никто не упоминал? Тебя ни о чем не расспрашивали?

— О тебе вообще не говорили. Все разговоры были только об этом Хасане. Но, когда я только пришла на випку, Мага спросил, как меня такую красивую отпустили в клуб, и с кем я оставила ребенка. Я ответила, что с ребенком сидит его отец, и что я имею право повеселиться после стольких месяцев отсутствия. Прости. Кажется, я вела себя слишком развязно. Но это все ради тебя и нашей семьи!

— Умница! Детка, ты просто… Ты богиня! Приехать к вам в больницу? Может, нужны какие-то лекарства, фрукты? Я приеду, а ты еще раз мне все подробно расскажешь.

— Нет, не хочу тебя видеть!! Ты чуть не угробил Макса младшего! Пока я, — Катя решила картинно всхлипнуть, — я решала вопросы в клубе и прикрывала твою задницу!!! Пошел к черту, Максим. Пошел к черту!

Она звучала жутко неубедительно, но, судя по всему, ублюдок принял все за чистую монету. Возможно, сказалось похмелье, возможно — он просто услышал то, что хотел услышать. Через полчаса он уже был в больнице с букетом цветов, фруктами и вещами для Кати и Кузьмы. При этом было ясно: ему абсолютно плевать на обоих. Он лишь мельком взглянул на ребенка, для вида поцеловал его в лоб, а затем начал выпытывать у Кати подробности той ночи. Она рассказала свою версию произошедшего, и он явно остался удовлетворен.

— Кэт, ты реально моя Харли Квинн, — улыбнулся он. От этой улыбки Катю чуть не стошнило. Максим выглядел просто ужасно: был весь помятый, с глубокими впадинами под глазами, с шелушащейся кожей на носу и щеках. От былого лоска не осталось и следа. — Четко сработала. Даже не ожидал от тебя. Кстати, ты что-то молчишь о самом главном: до тебя там никто не домогался?

«Да-да. О самом главном! Настолько главном, что ты спросил об этом в самом конце».

— Какой-то старик, — поморщилась Катя. — С бесцветными рыбьими глазами. Он сидел возле Руслана. Когда все пошли танцевать, мы остались вчетвером: я, Руслан, Магомед и этот дед. Руслан и Магомед о чем-то разговаривали, а дед подсел ко мне поближе и положил руку мне на бедро. Фу… Я сказала ему, что вообще-то одной ногой замужем и у меня грудной ребенок. В общем, я его отшила.

Катя хотела было продолжить врать, но Макс жестом остановил ее:

— Я понял. Короче, ты отстояла свою честь. Умница, крошка. — Он поцеловал ее в плечо. — А теперь мне надо ехать. Остались кое-какие дела… Скажи, что любишь меня.

«Да чтоб ты сдох».

— Я люблю тебя, — шепнула Катя, представляя себе образ Руслана.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 34

Через неделю врач, как и обещал, выписал Кузьму с Катей домой. Девушка ни на секунду не сомневалась в своем решении больше никогда не возвращаться к Максиму, и поэтому вызвала такси до отеля среднего класса. Ей нужно было переждать пару дней, чтобы ребенок окончательно поправился, и его можно было перевозить в другой город.

Максим был не в курсе точной даты выписки — он даже ни разу не поинтересовался на этот счет. За всю неделю он приезжал всего два раза, последний из которых был три дня назад. Он ссылался на занятость на работе, но Катя слышала по голосу, как он нервничает. А сутки назад он вообще отключил телефон, и с тех пор от него не было никаких новостей. Девушку грела мысль, что Руслан догадался, кто убил бухгалтера, и скоро благополучию Максима настанет конец. Нехорошо желать человеку смерти, но за последнее время она настолько возненавидела бывшего, что ей уже было плевать на мораль.

Тепло попрощавшись с персоналом больницы, Катя с сыном на руках вышла на улицу. Таксист должен был подъехать к воротам через пару минут, но пока что у входа стоял лишь черный внедорожник «Линкольн Навигатор». Внезапно дверь пассажирского сидения распахнулась, и девушка услышала знакомый голос с кавказским акцентом:

— Садись в машину, красавица.

Мага говорил вполне миролюбиво, но Катя сразу же уловила агрессивные нотки. Бежать было не столько глупо, сколько бесполезно. Крепко прижав к себе спящего сына, она послушно уселась на заднее сидение. Спереди сидел уже знакомый ей татуированный водитель, а рядом с ним — Руслан Олегович, который даже не обернулся, когда в салоне оказались новые пассажиры.

— Магомед, — испуганно начала Катя, — что-то случилось?

— Пока ничего, — улыбнулся тот, обнажив несколько золотых зубов. Эта улыбка не сулила ничего хорошего. — А если будешь внимательно слушать и делать, как скажу, то и не случится.

— Хорошо, я поняла, — закивала девушка.

— Где сейчас твой Максим?

— Я не знаю. Клянусь. — Катя достала телефон из кармана. — Вот, можешь проверить звонки и переписку. Он сказал, что занят делами по работе и что не сможет какое-то время нас навещать, а потом отключил телефон.

— Он не знает, что ты выписалась из больницы?

— Нет. Хотела сделать ему сюрприз. Вы мне не верите?

— Я никому не верю. — Кавказский акцент стал еще сильнее. — Но дело не во мне, а в тебе. Рискуешь здесь только ты одна. Если решила прикрыть своего Максима — отвечать будет твой ребенок.

Глаза Кати полезли на лоб. Она крепче прижала сына к груди.

— Что?? О чем ты говоришь??

— Слушай молча. Сейчас мы отвезем тебя домой. Когда вернется твой Максим, ты сразу звонишь нам. — Мага достал из кармана крошечный кнопочный телефон и показал Кате адресную книгу. Туда был вбит всего один номер. — Говорить не надо. Просто нажми на вызов и иди заниматься своими делами. Тебя и ребенка никто не тронет. Решишь спасти Максима, мы все поймем. Любовь, молодость, глупость… Но тогда с ребенком можешь попрощаться. Позвонишь мусорам — тоже. Выбор за тобой.

Машина тронулась с места. Судя по направлению движения, Катю с сыном действительно везли домой. В голове у девушки кружилось множество вопросов, и она даже не знала, какой из них задать первым. И можно ли вообще задавать вопросы. Но молчать она не могла. Только не в ситуации, когда речь шла о ее сыне.

— Можно спросить? Пожалуйста. Мне нужно знать хоть какие-то подробности. Чтобы я вас не подвела.

— Можно, но только осторожно, — хохотнул Мага, а вместе с ним и водитель. Руслан продолжать сохранять молчание.

— Максим что-то натворил? — Могло показаться, что она задала этот вопрос, поскольку беспокоилась за отца своего ребенка, но она преследовала совсем иную цель. — Он… Он вас подвел?

— Писюн у него не вырос, чтобы нас подвести. — Снова раздались смешки. — Твой Максим проявил неуважение к нашим гостям из Баку. Для этого он воспользовался нашим добрым именем. Действовал от нашего лица. Теперь это его проблема. Не наша. Больше тебе знать не положено.

Вдруг Руслан обернулся назад и встретился с Катей глазами. Лицо его выражало отвращение. Она понятия не имела, чем это вызвано, но видеть это было мучительно больно.

— Ты должна усвоить только одну мысль, — заговорил Руслан. Его голос, как и всегда, был непроницаем. — Максим будет нести ответ с твоей помощью или без. Разница только во времени. Чем раньше наши партнеры с ним поговорят, тем лучше. Ты можешь помочь нам ускорить этот процесс. А для того чтобы тебе было проще это сделать, ты вернешься домой одна. Ребенок останется у нас.

— Что?? — Слезы хлынули у Кати из глаз. Она была готова умереть на месте. — Я не отдам вам сына!

— Мы не спрашиваем разрешения.

— Я и так все сделаю! Сделаю, что вы скажете! Но, прошу, не трогайте его!

Мага покачал головой:

— Цыпа, мы не трогаем детей. Мы не изверги. Он, — Мага кивнул на ребенка, — наша гарантия, что ты сделаешь все, как мы попросили. Взаимовыгодное сотрудничество. Понимаешь, да?

— Его только выписали из больницы, — сказала Катя. Слезы продолжали неконтролируемым потоком катиться по ее щекам. — Ему нужна мама.

— Именно, — многозначительно произнес Руслан. — Поэтому с твоей стороны будет разумно вести себя, как подобает матери, которая хочет снова увидеть своего сына.

Катя пустилась в рыдания, а Мага, глядя на босса, снова покачал головой.

— Ну-ну, — он положил руку девушке на плечо. — Присмотрим как за своим.

То, каким ироничным тоном он это произнес, заставило Катю похолодеть внутри.

— Кто именно будет за ним присматривать?

— Много болтаешь, — резко посерьезнел Мага. — Ты поняла, что от тебя требуется?

— А что, если… — Катя сглотнула ком, стоявший в горле. — Если Максим не вернется домой? Что мне тогда делать?

— Вернется. Мы создали для этого все условия.

Мага и водитель, который парковал машину прямо возле подъезда, расхохотались. Очевидно, никто здесь не опасался, что Максим может оказаться где-то неподалеку и все увидеть.

— Ладно, — поморщился Руслан, снова обернувшись на заднее сидение. — Иди домой, девочка. И постарайся нас не огорчить. В последнее время у взрослых дядь нервы совсем ни к черту.

Он перегнулся через Катю, открыл дверь и жестом указал ей на выход. Когда она отдавала спящего сына в руки кавказца с золотыми зубами, ее тело сотрясали рыдания.

«Его не тронут. Они его не тронут. Мой сын нужен им только для гарантии. Даже самые отпетые бандиты и уголовники и не посмеют навредить грудному ребенку. Возьми себя в руки. Тебе нужно просто дождаться возвращения ублюдка, набрать номер и ждать, пока все закончится. А потом тебе вернут сына. Обязательно вернут».

Самоуспокоение не работало. Девушка не помнила, как открыла дверь, как оказалась в спальне, и что делала до вечера. Все было как в тумане. Затем она легла на кровать, стиснула в ладони кнопочный телефон и всю ночь невидящим взором смотрела в потолок, словно в бреду, принимая каждый шорох за возвращение Максима.

Глава 35

В ту ночь она не сомкнула глаз. Максим не пришел, и в шесть часов утра Катя больше не могла лежать. Она встала и начала осматривать квартиру. Всюду царил беспорядок еще хуже, чем в то утро, когда водитель Руслана привез ее домой.

Девушка не имела никакого желания убираться и вообще делать что-либо. Не было сил даже принять душ. Она боялась нарушить тишину, ей казалось, что у нее получится заранее услышать шаги Макса от лифта и позвонить по кнопочному телефону. Она ходила по квартире как тень, не в силах унять дрожь во всем теле.

Катя приоткрыла дверцу детской комнаты, и, когда взгляд упал на детскую кроватку, слезы ручьем хлынули из ее глаз. Она вошла в комнату, осмотрела игрушки ребенка, открыла комод и погладила ладонью крошечные носочки и кофточки. Затем потянула на себя край одеяльца из кроватки и вдохнула родной запах сына. Он пах самим счастьем. Катя плакала и вспоминала его улыбку и смех, его ямочки на щеках, а потом перед ней встала картина, как она отдает его Магомеду. Отчаянье накатило на девушку новой волной. Она встала на колени и начала молиться всем богам мира, чтобы те уберегли ее сына.

Вдруг на лестничной клетке раздался шорох. Катя тут же вскочила на ноги, выглянула из детской и начала прислушиваться. Это оказались соседи. В отчаянье она изо всех сил пнула ногой дверь и больно ушибла лодыжку. Это, пусть и немного, но все же отвлекло ее от мрачных мыслей. Сев у окна в гостиной, Катя начала глядеть на улицу. Там, на детской площадке, играли дети, а их мамы сидели на лавочках. Им ничто не угрожало, они могли спокойно наблюдать, как играют их дети, не боясь, что в любую минуту во двор ворвутся бандиты и заберут их себе. Жизни этих мам были спокойными и безмятежными, а будущее — ясным. По крайней мере, в тот момент Кате казалось, что она самая несчастная мать на свете. Свое будущее виделось ей туманным, тысячи мыслей роились в голове, лишая рассудка.

Ее тошнило, хотя она уже давно ничего не ела. Казалось, время остановилось: на часах было всего десять часов утра, а Кате считала, что уже прошла целая вечность. Маясь из угла в угол, прикладывая ухо к входной двери, бесконечно выглядывая из окон, ей кое-как удалось дожить до вечера. Но это ничего не изменило. Время шло, а Макс все не появлялся. Девушка легла на диван, стиснув кнопочный телефон в руке, и принялась смотреть в потолок.

Следующее утро было мучительным. Нервы, обезвоживание и недоедание сломали девушку. Она не могла подняться с дивана, голова кружилась, ее бросало то в жар, то в холод.

Катя лежала и бездумно смотрела в угол комнаты, как вдруг раздался звонок стационарного телефона. Она задрожала еще больше, глаза заслезились, а руки начали тряслись так сильно, что у нее не с первого раза получилось нажать на кнопку принятия вызова. Когда ей это все же удалось и она поднесла трубку к уху, сразу стало ясно, что это один из тех странных звонков, потому как человек на другом конце провода просто молчал.

Катя не хотела трепать себе нервы и после фразы «Алло, говорите, я вас слушаю» решила положить трубку, как вдруг на другом конце провода раздался женский голос:

— Здравствуйте…

— Я вас слушаю! — Катя была откровенно зла, потому как чувствовала, как безнадежно утекает время, пока собеседник собирается с мыслями.

— Я прошу прощения. — Голос звучал устало и робко. Судя по тембру, он принадлежал женщине в возрасте. — Вы девушка Максима?

— Да.

— Здравствуйте, — еще раз поздоровалась женщина. — Я его мама.

— Это вы всегда звонили по утрам, а потом молчали? — Катя горячилась, ей казалось это ужасно глупым — эти звонки продолжались долгое время.

— Да. Простите меня. Должно быть, я напугала вас… Но я рада, что мой сын нашел девушку.

Катя не нашлась с ответом. Голова шла кругом. Она даже не вспомнила слова Максима о том, что его мать тяжело болела, а потом умерла.

— Я… — начала было она.

Но женщина ее перебила:

— Скажите, вы счастливы с ним? Он вас не обижает?

И в этот момент в голове у Кати что-то щелкнуло и она с ужасом вспомнила, как Максим во всех красках описывал болезнь, а затем и последние дни своей матери.

— Боже, — воскликнула Катя в трубку, — он же сказал мне, что вы умерли!

Женщина молчала. Кате стало ее мучительно жаль. Мать растила сына, работала на очень тяжелой работе, чтобы его прокормить, а когда он подрос, то в качестве благодарности просто вышвырнул ее из квартиры и начал врать о ее смерти. Чертов ублюдок! Лариса была права на его счет. Во всем права. Катя мысленно поблагодарила бога, что Кузьма — не сын Максима.

Но все же на другом конце провода находилась мать, женщина, измученная судьбой. Катя просто не могла не предупредить ее.

— Я должна вам кое-что сказать… Максим в большой беде. Ему грозит смертельная опасность, но я понятия не имею, где он сейчас находится. Простите, что сообщаю вам такие новости, но в данный момент мне очень тяжело подбирать слова.

После продолжительного молчания женщина издала странный гортанный звук, словно силилась не заплакать. Затем заговорила абсолютно ровным голосом:

— Можно я буду называть вас по имени? Как вас зовут?

— Катя.

— Катя, послушайте меня, пожалуйста. Максим — очень жестокий человек, в нем нет ничего святого. Я не знаю, откуда это в нем, я не растила его таким. Ради него я готова была положить на алтарь свою жизнь и душу, а он это все растоптал, сжег дотла, и теперь я просто тлею. В моих глазах не осталось слез, я разучилась плакать. Теперь я просто жду. Знаете, зачем я звонила каждую неделю? Сначала я просто хотела проверить, не загремел ли Максим за решетку. Но, однажды услышав ваш голос, я потом не могла найти себе места. Мне было страшно жить с мыслью, что он может причинить вам вред. И каждый раз, когда вы брали трубку, я успокаивалась. Хотя мне уже давно следовало бы сказать вам правду и не рисковать вашей жизнью… Простите меня за это. — Женщина набрала в легкие воздух и тихонько выдохнула. — А еще я мечтала, что в один из дней вы сообщите мне новость, что мой сын исчез, растворился в воздухе, сбежал за границу — да что угодно. И тогда бы моя душа наконец успокоилась.

Катя прекрасно понимала маму Максима и ни в коем случае не осуждала ее за такие мечты. Более того, их мечты во многом сходились.

— Девочка моя, — продолжала женщина, — бери все или ничего и беги. В поле жизнь лучше, чем с таким, как Максим. У него нет сердца. Я знала, я видела, что хорошо он не закончит, но другой судьбы я ему желать не могу. Его место в тюрьме. Каждый получает по заслугам. Беги, моя милая, беги и будь счастлива.

С этими словами она повесила трубку. Катя еще несколько минут слушала короткие гудки оборвавшейся линии, а по щекам ее катились слезы. Затем она снова легла на диван, где укуталась одеялом, чувствуя, что вот-вот уснет или потеряет сознание. Несмотря на солнце за окном, она вся была словно окутана мглой. Воспоминания и реальность смешались, разум бился в агонии. Катя закрыла тяжелые веки и провалилась в небытие.

Глава 36

Когда она открыла глаза, за окном уже стемнело. Катя вскочила на кровати, судорожно огляделась вокруг, нащупала включатель лампы, что стояла на столике рядом с диваном, и включила свет. В комнате никого не было. Тихо поднявшись с дивана и опершись о стену, девушка поднялась на ноги, взяла кнопочный телефон и вышла в коридор.

Голова кружилась, одновременно хотелось в туалет и попить воды. На всякий случай Катя позвала Максима по имени, но ей ожидаемо никто не ответил. Продвигаясь по стене, девушка вышла в коридор и включила свет. По дороге приоткрыла дверцу детской комнаты и заглянула внутрь. Кроватка выглядела зловеще пустой, комната казалась холодной и заброшенной. Почувствовав, что сейчас разрыдается, Катя захлопнула дверь.

Так, двигаясь по стене, она обошла все комнаты и когда удостоверилась, что Максима нигде нет, все же решила воспользоваться туалетом. Чуть позже, стоя на кухне со стаканом воды в трясущейся руке, она подумала: а что, если Максим просто сбежал куда-нибудь далеко-далеко и не собирается возвращаться? И что, если Руслан и его люди уже в курсе этого и теперь, в погоне за Максимом, о ней уже все забыли, а ребенок стал им без надобности, и его просто выкинули на обочину дороги? В глубине души она знала, что это просто параноидальный бред, но все происходящее всерьез начало казаться нелепой, злорадной шуткой. Ей хотелось заплакать, чтобы хоть немного успокоиться, но она не смогла выдавать ни слезинки.

Проходя мимо зеркала в прихожей, Катя заметила, что ее лицо искажено гримасой, отдаленно напоминающей нездоровую улыбку. Потом ее вдруг прорвало на смех. Она смеялась, хохотала, как обезумевшая, пока не начала хрипнуть. Отсмеявшись, она сделала пару глотков воды и почувствовала себя полностью опустошенной. Жалость, страх, ненависть, злоба: все ушло. Катя поняла, что еще несколько мгновений — и она потеряет сознание. Еле держась на ногах, она направилась в гостиную и упала на диван. Ее затошнило, в глазах засверкали звезды, и девушка почувствовала, как отключается.

Громкий хлопок двери. Она действительно его слышала, или же все это ей лишь приснилось? С трудом открыв глаза, девушка уловила какое-то движение в коридоре. Ей хотелось вскочить и выбежать туда, но она едва могла пошевелиться — три дня без еды давали о себе знать.

— Максим? — слабо позвала она.

В дверях тут же возникла его фигура. Он прищурился, облизнул губы и спросил:

— Какого хрена ты тут делаешь? Думаешь, у нас есть время на отдых?

Осознание пришло к ней почти мгновенно. Он здесь, он пришел. Звони им, чтобы они приехали! Ну же, звони! Катя попыталась нащупать кнопочный телефон, но он, похоже, затерялся где-то в складках скомканного одеяла. Она с усилием приняла сидячее положение и принялась осматривать пространство вокруг себя. Голова ее кружилась.

Максим исчез из поля зрения и вскоре вновь возник в дверях.

— Я не понял. А где мой сын??

Катя подняла на него недоуменный взгляд. Она чувствовала себя так плохо, так безжизненно, что у нее не было сил даже дать внятный ответ.

— Ты что, бухая?? Где, твою мать, мой сын?!

«Соберись, Катя! Он же сейчас обо всем догадается! Приди в себя, ответь что-нибудь!»

— Здравствуй, Максим, — как можно спокойнее произнесла она. — Наш сын еще в больнице. Меня отправили домой, потому что я подхватила от кого-то грипп. Не волнуйся, он в порядке, я заплатила за круглосуточную сиделку.

— Чего? Ты думаешь я совсем тупой??

«Ну же, давай, — думала Катя, шаря рукой по одеялу в поисках телефона, — где же ты, черт бы тебя побрал??»

— Не кричи, пожалуйста. У меня голова раскалывается. Если тебя вдруг заинтересовал наш сын, можешь позвонить в больницу. Тебе скажут, что он лежит на втором этаже в отдельной палате под номером «четырнадцать».

— Что ты там ищешь?

— Телефон.

— Твой телефон на кухне на столе.

— А, понятно, спасибо.

— Хотела кому-то позвонить?

— Наш сын в больнице, если ты не забыл. Так что да, очевидно, я хотела позвонить в больницу.

Максим присел возле нее на корточки, тем самым лишив возможности продолжать активные поиски телефона.

— Послушай меня внимательно, Катя. Сейчас у нас нет времени на звонки. Лев, сука… — Упомянув Руслана, Макс поморщился, как мальчишка, которого только что отругали. — Дал команду своим псам, и они забрали у меня тачки и весь кэш. Теперь мне названивают ищейки из лизинговой конторы. Собираются вернуть бабло за свои тачки, которого у меня нет. Они меня ищут и очень скоро явятся сюда. Лев окончательно перекрыл мне кислород, и теперь я банкрот. По слухам, он еще натравил на меня своих азеров. Я без понятия, сколько времени у меня есть, но точно знаю, что его меньше, чем в любых песочных часах. Ты хорошо меня слышишь, милая? Нам надо валить.

«Ах, значит, те машины, которыми ты так бахвалился, никогда тебе не принадлежали?»

— В смысле валить? Ребенок в больнице, я никуда не поеду.

«Телефон. Телефон. ТЕЛЕФОН!!»

Катя могла бы встать с дивана и встряхнуть одеяло, чтобы за пару мгновений отыскать этот чертов телефон, но она не могла так рисковать.

— Ты меня вообще слышишь, сука?? — взревел Максим и силой встряхнул девушку за талию. Потом, немного подумав, выдохнул и, пытаясь выглядеть спокойным, добавил: — Милая, у тебя есть наличка? Или, может, у твоей подружки имеется заначка? Знаю, ты что-нибудь придумаешь ради нас двоих.

— У меня нет денег. Ты же запретил мне работать. Помнишь?

Ее голова по-прежнему кружилась, во рту пересохло, безумно хотелось в туалет. Но даже в таком состоянии она практически сразу поняла, какую глупость сморозила.

— Да?? — Глаза Максимка недобро блеснули. — И чем же тогда ты оплатила сиделку и отдельную палату? Я кидал тебе всего пару тысяч. А, Катенька? Неужто ты прячешь от меня свои деньги? Где же они? На твоем тайном секретном счету в банке? Или ты не настолько умна и хранишь их прямо здесь, в моей квартире? Надеюсь, второе!

Катя вдруг осознала, что Максим под завязку накачан наркотиками. Будь она в более приемлемом состоянии, она бы заметила это куда раньше, но сейчас он едва могла мыслить ясно.

— Деньги мне перевела Лариса. Я не могла дозвониться тебе и поэтому позвонила ей. Что еще мне было делать?

Но даже в наркотическом угаре Макс улавливал малейшие колебания ее голоса и сразу чуял ложь. Он рванул в прихожую, и Катя услышала, как он срывает с вешалок ее верхнюю одежду.

— А это что такое, мразь?? Что это?? — Макс влетел в комнату, тряся в воздухе ее распахнутым клатчем. — Дала Льву в честь его дня рождения, или тебя там вообще все дружно пускали по кругу? И как, понравилось, а, Катюша? Уж им-то точно понравилось, иначе не заплатили бы столько бабла. Хотя, знаешь… Шлюхам, даже самым искусным, платят куда меньше. В чем же тут дело? Может, помимо своей дырки, ты оказала им еще одну услугу и сдала отца своего ребенка? Я прав, сука?! Прав??

Катин лоб покрылся испариной. Отпираться было просто бесполезно. Агрессивный наркоман попросту не станет ничего слушать. Внезапно прямо возле своего левого бедра девушка обнаружила телефон. И как она раньше его не нашла? Вслепую нащупав кнопку вызова, Катя нажала на нее с такой силой, что, казалось, под ее пальцем треснул пластик.

Макс рванул одеяло с кровати.

— Что ты там от меня прячешь?? — Приоткрытое одеяло явило его взору крошечный кнопочный аппарат. — Ах ты шлюха помойная! Мразь ползучая! Я вырву твое гнилое сердце, выпотрошу, как крысу! — Размахнувшись, Максим со всей силы ударил девушку по лицу. Так, что хрустнула ее челюсть. Затем стащил за волосы с дивана, сел сверху и начал бить кулаками. — Думала, когда меня грохнут, сможешь зарабатывать своей щелью и жить припеваючи?? Все удачно рассчитала, да?? Нет, Катенька, нет!! Я научу тебя уму-разуму! Разукрашу твое маленькое личико так, что даже у охранников на тебя не встанет! Пойдешь работать поломойкой за копейки, а ребенка я самолично сдам в детдом. Он будет расти с ненавистью, зная, что его мамаша — тупая шалава, которая развалила семью! Это будет твое наказание за предательство!

Катя никогда в жизни не испытывала такой беспомощности и боли. Она была уверена, что скоро умрет. Что Максим просто убьет ее. Она уже начала терять сознание, как он вдруг поднялся на ноги.

— Тебе повезло, что у меня мало времени. Тебе очень-крупно-повезло. А эти деньги, — судя по звуку, он, вероятно, затряс в воздухе купюрами из конверта, — я возьму в качестве компенсации за моральный ущерб.

На прощание Максим ударил девушку ботинком в висок, но она не успела почувствовать новый всплеск боли — все ее существо словно погрузилось в черную бездну. Последним, что она услышала, окунаясь в небытие, был резкий хлопок входной двери.

***

В квартиру ворвалось пятеро крепких мужчин. Максим, по-девичьи взвизгнув, попытался было вырваться из квартиры, но они без труда повалили его лицом в пол, больно заломив руки. Послышались чьи-то приближающиеся шаги. То была по-кошачьи мягкая поступь, которая звучала, как сама Смерть. Лев. Это был Лев. Слегка приподняв голову, Максим увидел начищенные до блеска ботинки.

Лишь вскользь взглянув на распластавшегося на полу парня, Левинский перешагнул через него и устремился в комнату.

«Почему он так беспокоится за эту шлюху?»

Максим не на шутку испугался. Если Лев прикипел к Кате, то все виновные понесут наказание за ее нынешнее состояние. А наказывать он умел лучше, чем кто-либо другой в этом городе.

— Это не я ее избил! — прохрипел Максим. — Не я. Здесь были другие люди. Лев, слышишь??

Резкий удар в челюсть заставил Максима замолчать. Он прикусил язык, и рот его наполнился кровью. Руслан вытер ботинок о его плечо. Раздался чей-то свист, а воздух наполнился стойким ароматом узнаваемого мужского одеколона. Максим сразу узнал Магу.

— Звони лепиле, — сказал Лев. — Через пятнадцать минут у меня.

По тону ублюдка было не понятно, в гневе он или нет. И от этого Максиму было вдвойне страшно. Следующий удар заставил его мгновенно потерять сознание.

Руслан аккуратно поднял истекающую кровью девушку. Ее лицо было разбито, волосы слиплись от крови, а футболка задрана, демонстрируя гематомы и ссадины на руках и груди. Было удивительно, что она все еще жива.

Пока Руслан нес ее к лифту, его белоснежная рубашка плавно пропитывалась кровью.

Глава 37

Катя с трудом разлепила отяжелевшие веки. Дико болела голова. Лицо превратилось в сплошной болевой центр. Было трудно дышать — нос выдавал сиплые хрипы при каждом выходе. Первые секунды своего пробуждения девушка была уверена, что уже умерла. Затем она, превозмогая боль во всем теле, приняла сидячее положение. Когда головокружение прошло, она увидела, что находится во мраке.

«Господи, неужели Максим еще не вернулся?? — с ужасом подумала Катя. — Сколько мне его еще ждать?»

Через мгновение память потихоньку начала к ней возвращаться, и она все вспомнила. Крики, кавказский акцент, темные пятна перед глазами, Руслан, который куда-то ее несет, пожилой мужчина в больничном халате, а потом тьма и забвение. Где она? Что с ее сыном? Ей нужно срочно найти своего сына. Липкий страх окутал ее тело словно коконом. Он сжимал ее в тиски, ломая сердце и душу, парализуя рассудок.

Девушка вскочила с места и, не удержав равновесия, тут же рухнула на пол. Послышались шаги. Кто-то вошел в помещение, впустив внутрь тонкую полоску света. Сильные руки подняли обмякшее женское тело и вернули его в горизонтальное положение.

— Где, — прохрипела Катя, едва узнав собственный голос, — где мой сын? Я должна его найти… Он в опасности.

Над ее ухом раздался смутно знакомый голос, но она никак не могла сосредоточиться, чтобы понять, кому именно он принадлежит:

— Твой сын спит в своей кроватке в десяти сантиметрах от тебя. Его только что уложили.

— Что?.. Кто уложил?

— Ирина Альбертовна, педиатр высшей категории. Я вас познакомлю, когда тебе станет немного лучше. А пока спи.

— Я не могу спать… Я нужна сыну.

— Именно поэтому тебе нужно поспать. За сына не волнуйся — его никто не заберет. Он под моей охраной.

Катя изо всех сил старалась не уснуть. Ей нужно было понять, что здесь происходит. Но организм был так ослаблен, что через несколько секунд жалкого сопротивления ее резервы иссякли, и она вновь отключилась.

***

Следующее пробуждение было куда более ясным. Во всех смыслах. В комнате, где она лежала, было светло. В ушах не звенело, мысли не путались, веки не слипались, боль почти прошла. Катя лишь чувствовала, что ее лицо будто опухло. Она осторожно нащупала нос и поняла, что он был сломан. Ну и плевать. Рядом с ней стояла красивая круглая колыбелька, сквозь прутики которой она могла видеть крохотную ручку своего сына. Он был в порядке. Девушка слышала его мирное сопение. Он спал так сладко, только когда его ничего не беспокоило.

С облегчением выдохнув, Катя снова закрыла глаза.

— На редкость спокойный ребенок, — услышала она неподалеку. — Только улыбается, ест и спит. И почти не плачет.

Это был голос Руслана.

«Что здесь происходит?» — пронеслось у нее в голове.

— Вы? — по-дурацки спросила она. — Что вы здесь делаете?

— Я здесь живу. — В его тоне проскальзывала неприкрытая ирония.

— А почему я у вас дома?

«Боже, что я несу… Почему я вечно разговариваю с ним, как будто мне пять лет??»

— Потому что я так решил. И, по-моему, мы уже достаточно узнали друг о друге, чтобы перейти на ты. Как считаешь?

— Да… наверное, ты прав.

В комнате снова воцарилась тишина. Кате не хотелось открывать глаза. Она боялась встретиться взглядами с Русланом. Тому было множество причин, но главная, пожалуй, заключалась в том, что ее вид в тот момент оставлял желать лучшего. Почему-то ей казалось, что, если она продолжит лежать с закрытыми глазами, Руслан не сможет увидеть ее разбитого лица. Хотя, очевидно, это было сущей глупостью.

«Еще никогда, ни с одним мужчиной, я не чувствовала себя такой идиоткой…»

— Как его зовут? — спросил Руслан. — Он записан, как Максим, но ты называла его по-другому.

Про себя Катя немного порадовалась, что ей, не переспрашивая, удалось понять, о ком идет речь.

— Кузьма. Я собираюсь изменить его имя. Для меня он всегда был и будет Кузьмой.

— В честь твоего деда?

— Откуда ты знаешь?

— Ты мать моего сына. Я не мог не проверить твою биографию.

Катя резко распахнула глаза, затем села и в ужасе уставилась на Руслана. Тот сидел в кресле недалеко от колыбельки. Девушка впервые видела его таким… таким домашним. Вместо привычного строгого костюма на нем были простые черные джинсы и такого же цвета футболка. Сейчас было не время об этом думать, но Катя не могла про себя не отметить, насколько он сексуален. Во всех смыслах. Его спокойная уверенность, поза, в которой он сидел, положение рук — все было буквально переполнено сексом.

«О чем ты только думаешь!»

Катя потрясла головой, пытаясь смахнуть наваждение, и наконец проговорила:

— Кто тебе сказал, что он твой сын?

Она старалась звучать как можно более уверенно, но Руслан лишь усмехнулся.

— Мага заметил. Он очень наблюдательный. Глаз, как у орла.

— И что теперь будет? — в который раз чертыхаясь из-за своих дурацких формулировок, произнесла Катя.

— Все будет хорошо. Тебе не о чем волноваться. И, пожалуйста, ляг на кровать. У тебя сотрясение мозга, тебе нужно сохранять горизонтальное положение.

Девушка мельком оглядела комнату. Судя по убранству, это была спальня. Но, в отличие от «комнаты для шлюх», куда более уютная.

— Мне нужно в туалет.

— Вон та дверь. — Руслан кивнул в сторону и поднялся с кресла. — Я тебя отведу.

— Не надо. Пожалуйста. Я сама.

Кое-как доковыляв до ванной комнаты, девушка открыла воду и уставилась на свое отражение. Она выглядела, как жительница вокзала неопределенного возраста. Все ее лицо было разбито, на носу красовалась рана, а под глазами — лиловые синяки. Губы ее были сухие и все в мелких повреждениях. Спустя пару минут она вернулась обратно и села на кровати. Почему-то ей уже было все равно, что мужчина ее мечты видит ее такой. Какая уже разница?

— Почему ты ничего не сказала? — спросил Руслан. — О том, что он от меня?

— Боялась.

— Чего именно?

— Что вы… ты… Что ты его убьешь.

Похоже, Руслан искренне удивился:

— Я похож на человека, который убивает младенцев? — приподнял он бровь.

Катя пожала плечами. Она не нашлась с ответом. Ей стало тяжело находиться в вертикальном положении, и она снова легла. Ее самочувствие было неважным, но не настолько плохим, чтобы совсем ничего не соображать. Но в тот момент, лежа на кровати в доме Руслана, она понимала только то, что ровным счетом ничего не понимает.

«А что, если это все просто сон?» — подумалось ей.

Чтобы не смахнуть мираж, девушка вновь прикрыла веки. Так можно хотя бы немного растянуть эту дивную иллюзию.

— Хороший был человек? Твой дед.

— Лучший из тех, кого я знала.

— Значит, Кузьма, — словно пробуя столь непопулярное имя на вкус, проговорил Руслан. — Кузьма Русланович. Звучит по-богатырски.

Катя усмехнулась:

— Неужели ты признАешь ребенка от… от шлюхи?

— Ты не шлюха.

— Ах, ну да… ты же пробил мою биографию.

— Мне не нужно было ничего пробивать, чтобы это понять. Шлюхи не забывают деньги в отеле.

Еще несколько минут тишины. Катя уже начала засыпать, когда Руслан снова заговорил:

— Почему ты в ту ночь поехала со мной в отель? Ради Максима?

— Частично. У меня было несколько причин. Уж очень хотелось узнать, как можно от него избавиться.

— А вторая причина?

— Ты сам все знаешь.

— Понятия не имею.

Катя начала выходить из себя. Видимо, сказался пережитой стресс. Плюс, она вдруг явно ощутила, что находится под какими-то препаратами с сильным эффектом. Вероятно, их назначил личный врач Руслана. Как бы то ни было, но препараты неслабо влияли на ее концентрацию, сознание и нервную систему. Она физически ощущала нервное перевозбуждение.

«Да что он о себе возомнил? Неужели ему так хочется потешить свое самолюбие и услышать о чувствах какой-то идиотки из деревни? Ну хорошо, Левинский Руслан Олегович. Слушай. Мне скрывать нечего».

— Да, — Катя приподнялась на локтях и посмотрела ему прямо в глаза, — я, как дура, с первого взгляда влюбилась в полузнакомого мужика, которому даром не сдалась. Услышал, что хотел? — Руслан насмешливо на нее взирал. После этого Катю уже было не остановить: — И, кстати, где мы? В какой-то новой комнате для шлюх? Ты ведь так и сказал пару дней назад, верно? Что такая, как я, достойна лишь…

— Я сказал не то, что думал, — перебил он.

— Что за бред? Не вижу ни одной объективной причины, чтобы такой человек, как ты, говорил, не подумав.

— Я говорил, подумав. Но не то, что думал. Это разные вещи. Ты давно мне нравишься. И я на тебя злился.

Катя не верила своим ушам. Этого просто не могло быть. Наверняка она спит.

— Из-за чего??

— Из-за кого. Не хочешь узнать, что стало с Максимом? Я уже давно жду, когда ты о нем спросишь.

— Зря ждешь. Мне на него плевать. Я в курсе, что вы отдали его своим… партнерам из Баку. Туда ему и дорога. — Вспомнив о матери Максима, Катя запнулась, а затем добавила: — Но мне бы было приятно узнать, что он больше никогда не вернется в ту квартиру. Ведь если так, то в ней сможет жить одна очень хорошая женщина. Его мать, которую он в своем время оттуда выгнал.

— Не вернется, — хохотнул Руслан. — Можешь быть спокойна.

«Раз уж это сон, то почему бы мне наконец не выговориться?» — подумала Катя. Ей просто необходимо было сказать все, о чем она так давно думала. И будь что будет.

— С той ночи в отеле я, не переставая, думала о тебе, — начала девушка. — Понимала, как это глупо, но все равно думала. Я знала, что мы никогда не будем вместе, но не могла запретить себе мечтать. Мне было стыдно, что я переспала с полузнакомым мужчиной. Стыдно, что позволила отвезти себя в отель. Стыдно за те деньги, что ты оставил на столе. Но, черт возьми, это была лучшая ночь в моей жизни. Мне никогда не было настолько хорошо. — «Ну, это уже чересчур. Даже, если все происходит во сне, а не наяву». Девушка схватилась за голову. — Боже, что я несу…

Неожиданно Руслан поднялся с кресла, лег с ней рядом и взял ее за руку.

— В этом доме больше не будет комнаты для шлюх, — сказал он, глядя куда-то в потолок. — Теперь она здесь не нужна.

— А где мы сейчас?

— В моей личной спальне. Я никого и никогда раньше сюда не пускал.

— А твоя жена?

— Вижу, ты тоже даром время не теряла, — усмехнулся Руслан. — Нашла статейки в интернете?

— Ты отец моего ребенка. Должна же я была узнать тебя немного ближе.

— Когда ее убили, этого дома еще не было. Так что ты — первая, кто лежит на моей кровати. И, надеюсь, последняя. Я очень сентиментален в этом плане. И да, как ты уже, наверное, заметила, я не очень склонен много разговаривать — я довольно закрытый человек — но с тобой я, спустя много лет, снова почувствовал себя живым. Это не было продиктовано логикой, чисто внутренние ощущение. Когда я в первый раз увидел тебя в клубе, то понял, что ты моя.

По лицу девушки скатилась одинокая слеза. Хорошо, что не с той стороны, с которой лежал Руслан. Она прекрасно слышала, что он сказал, но по-прежнему не верила своему восприятию. То ли из-за препаратов, то ли из-за сотрясения, то ли из-за своего теперь уже панического страха перед мужчинами.

— Если это такой благородный жест из-за ребенка, то не надо… я все пойму. Ты можешь видеться с сыном, когда захочешь. Я…

— Я уже все сказал. А я редко когда говорю больше пары фраз подряд и, если все же говорю, то не склонен врать.

Девушка почувствовала, что ее снова начинает клонить в сон. Этому было невозможно противиться. В черепную коробку будто доверху набили свинца.

— Я тебе не верю, ты, должно быть, шутишь, Руслан Олегович… — пробормотала она, проваливаясь в сон.

— Глупая. Катя, какая же ты глупая. — Руслан приподнялся на локте,склонился над ее лицом и поцеловал.

Оглавление

Сосед-подонок

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37