Прохожий [Альбина Пату-Чебыкина] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Альбина Пату-Чебыкина Прохожий


«Аккуратно держись за поручни!» – услышал Никита, спешно ступая на эскалатор метро на станции Киевская.


Никиту ужасно раздражало, что мама все время говорила ему о том, о чем он и так прекрасно знал. «Держись за поручни» – было вот таким очередным излишним глупым предупреждением.


Никита хотел было ответить, что ему уже десять, и что он совсем теперь не нуждался в маминых замечаниях. Особенно было неприятно, когда все вокруг могли их услышать и посмеяться над «малышом» Никитой. А больше всего в жизни Никите не нравилось, что его кто-то мог назвать малышом или даже просто подумать об этом. Никита сжал было кулаки от осознания этого. Но быстрое движение на эскалаторе вниз постепенно отвлекло его от этих мыслей и незаметно погрузило в иной мир. Подземный мир, мир метро, мир большой Москвы, мир, куда Никита вместе с мамой переехал только месяц назад из небольшого родного Обнинска.


Мама получила должность научного сотрудника в Москве, но пока не нашла еще комнату, где бы они бы с Никитой могли начать свою новую жизнь. Поэтому мама и Никита остановились у дальней маминой родственницы, старой и невкусно пахнущей тети Мирославы, которая все время рассказывала Никите, что нужно быть аккуратным с посудой и не бегать по начищенному паркету, чтобы ненароком не поскользнуться. Никите всякий раз все это было неприятно слышать, но он терпел, так как знал, как маме было тяжело уговорить тетю Мирославу дать им временно поселиться с ней. Мама всегда говорила ему, что они должны быть очень благодарны тете Мирославе и что та согласилась во многом из-за Никиты. Мама показывала тете Мирославе рисунки Никиты, и та всегда восхищалась его талантом. Так говорила мама, хотя сам Никита никогда за весь месяц жизни в квартире у тети Мирославы не слышал, чтобы она им восхищалась. Скорее наоборот.


А рисовать Никита действительно любил. Он рисовал все подряд: их с мамой комнату в квартире тети Мирославы, их старый дом в Обнинске, соседскую собаку Крошку, трактор по соседству, школьных друзей, по которым он безумно скучал, его любимую учительницу Ирину Викторовну в старой Обнинской школе и московское метро.


Да, конечно, московское метро, которое так поразило его с первого дня их переезда в Москву. Тогда, в самый первый день, мама и Никита прибыли с двумя огромными чемоданами и невероятных размеров сумкой на станцию Киевская.


Никита помнил встревоженное лицо мамы и ее внимательный и беспокойный взгляд, направленный на карту московского метрополитена. И он помнил себя совсем не потерянным и не встревоженным и скорее заворожённым красотой станции. Никита и не предполагал, что под землей может быть целый город с высокими потолками, мраморной отделкой, разнообразными фресками и изящными светильниками.

Ни миг ему показалось, что вот он и нашел тот самый подземный город, о котором читал недавно в книжке, название которой сейчас вдруг забыл, как забыл, казалось все вокруг, кроме вот этого самого ощущения Нового Удивительного Мира.


А как бы он хотел рассказать про метро папе и показать ему свои рисунки станций Киевская.


Уже целый год Никита не видел папу, от которого совсем не было вестей. На вопросы Никиты маме, та отвечала, что папа уехал в другую страну и пока не может написать. Больше мама не хотела ничего обсуждать с Никитой.


А сейчас Никита мог бы рассказать папе о станции Киевская и о его прекрасных мозаиках с военными, рабочими, детьми, крестьянами и крестьянками. Особенно Никите нравилась картина с ученым и двумя его молодыми помощницами. Одна из помощниц держала колбу, а другая – что-то писала. А Никита любил представлять, что этот ученый – его папа, а его помощники – это мама и он, и они все вместе готовят эликсир, который может спасти весь мир от смерти.

Папа бы наверняка посмотрел рисунки Никиты и сказал: «Очень похоже, парень, и впрямь метро, как оно есть».

Папа и сам часто, конечно же, бывал в метро, когда ездил в командировки. А бывал он в командировках гораздо чаще, чем дома – в Обнинске – с мамой и Никитой. Из последней своей командировке отец так пока и не вернулся.


Однажды в субботу Никита с мамой решили поехать в парк Горького. Со станции Молодежная, где жила тетя Мирослава, они должны были доехать до Киевской и пересев там на Киевскую кольцевую, по кольцевой линии проехать остановку до парка Культуры. Мама и Никита уже вполне освоились в метро и даже могли давать советы приезжим с чемоданами, таким, какими они были всего-то две недели назад.

Мама всегда останавливалась, если кто-то задавал ей вопрос в метро, и очень подробно рассказывала, на какой станции сойти или пересесть.

Так вот в эту самую счастливую или несчастную субботу (Никита так и не мог понять, какую), Никита увидел отца, выходящего из вагона, в который они с мамой только намеревались зайти. Отец был таким, каким он его помнил: высоким, сильным, светловолосым, очень каким-то серьезным и сосредоточенным, но вместе с тем с