Ненужный персонаж [Андрей Сергеевич Терехов] (fb2) читать онлайн

Книга 573727 устарела и заменена на исправленную


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Андрей Терехов Ненужный персонаж

– Следующая! – кричит Юра, уныло рассматривая в зеркале свое свежевыбритое, но усталое лицо.


Дверь со скрипом открывается. В отражении появляется девушка лет двадцати пяти, которая хромает на правом сломанном каблуке. По кардигану рассыпались бурые пятнышки, короткие волосы взъерошены. Посетительница замирает на полпути к одинокому, но гордому столу из кокоболо, и приоткрывает губы.


– Простите, ох…


– Что это за раненая птица? Я надеюсь, у вас не кровь на кофте?


– Дружинина. Яна. Нет-нет, я испачкалась, наверное. Я… Я должна была быть к 7, но…


– А как это относится к шестидесяти девушкам в коридоре?


– Что? Я…


– Вы свободны, птица.


Яна хмурится и чуть разводит руками.


– Я же не по своей вине.


– Летите, дорогая моя, летите.


Она сглатывает, поднимает и опускает ладонь, будто не находит слов, и хромает прочь. Тянется к дверной ручке, но вдруг замирает.


– Пожалуйста.


– А?


– Ну почему я должна уйти? Я… я не виновата, что опоздала.


– Смотрите сами. Вы будете замечательно смотреться с конвоем из дронов охраны.


Юра доходит до стола, бухается в мягкое кресло. Яна настороженно смотрит на мужчину и все еще держится за ручку.


– Гуревич! – орет Юра. – Давай следующую! Опоздуниц гони в шею, достали уже!


– По-прежнему напоминаю, – раздается гнусавый голос из интеркома, – что мы живем в том тысячелетии, где можно пользоваться средствами связи.


– Пожалуйста. Я хорошая актриса.


Юра достаёт из стола лосьон: молча выливает на ладонь и растирает. Хлопает себя по щекам несколько раз – безуспешно пытается взбодриться. Яна принюхивается.


– Хорошие пти… актрисы не опаздывают. Да и вообще не ходят на пробы в такие фильмы.


Дверь за спиной Яны дёргается и чуть приоткрывается. Она от неожиданности вжимает голову в плечи, но в следующую секунду упирается ногами в пол – так, что войти в комнату можно лишь сдвинув Яну.


– Мне это снится, наверное, – шепчет она и добавляет громче: – Вам жалко пяти минут?


Раздаётся гудение, Юра подозрительно смотрит на девушку, она на него. Снаружи стучат в дверь, и тут же звучит детский голос:


– Мам! Это твой ребёнок, которого ты наверняка забыла забрать из садика. Мам! Это…


– Предлагаю поговорить с птенцами снаружи, – замечает Юра. – И, не мне судить, но вы бы чип коммуникационный поставили б, что ли.


Дверь за спиной Яны снова дёргается. Раздаётся настойчивый стук. Яна судорожно роется в сумочке, вытаскивает телефон и раз за разом промахивается по нужной кнопке.


– Вы эту штуку из музея украли? – интересуется Юра.


– Да что же это, – Яна наконец принимает вызов. – Алло? Малыш, я на пробах. Потерпи, пожалуйста… Что? Вечером погуляем, хорошо?


Дверь за спиной Яны беспрерывно дёргается.


– Малыш, я знаю, что тебе скучно. Ма…


Юре надоедает это концерт.


– Гуревич! Вызови дрона!


Яна с отчаянием смотрит на Юру, но все ещё держит сотовый у уха. В дверь стучат.


– Малыш, я перезвоню. Я… Я…


Яна сбрасывает вызов, облизывает губы и обеими рукам хватается за ручку сумочки.


– Ну? Улетаете сами?


Яна шагает к Юре, не отпуская сумочки.


– Почему вы не можете меня прослушать? Я хорошая актриса! Вы понимаете, сколько уже вот так выгоняли меня, будто я… будто…


Дверь за Яной приоткрывается, но тут она шагает назад и с грохотом, ладонью, её захлопывает. В лице Яны отчаяние. Юра не выдерживается и улыбается, сам не зная, почему.


– Птица с характером.


Яна прикусывает губу.


– Именно.


– Гуревич! – поразмыслив несколько секунд, орет Юра. – Железяк обратно! Красны девицы пусть ждут! Ломятся, как бараны, честное слово!


Юра расслабляется в кресле, а Яна, напряженная до предела, все стоит, будто не верит в удачу.


– Дружинина?


– Д-да. Яна Дружинина.


Юра переключается между проекционными мониторами. Яна неуверенно идёт к стулу посетителя и на полпути оглядывается на дверь. Та неподвижна.


– С… Г… М… Отсортировать по алфавиту.


– Дружинина, – повторяет Яна.


– Да помню, помню. Д… С… В… отсортировать по имени.


Юра находит анкету, скептически вытягивает губы, читает.


– Театральный кружок в школе… Дерматоморфинг… Это у каждого второго. А эта внешность настоящая?


Яна вжимает голову в плечи.


– Я не помню. На паспорте настоящая была.


Юра читает дальше, затем опускает монитор и внимательно, с неподдельным интересом смотрит на Яну. Та нервно разглаживает юбку на коленях.


– То есть вы снялись у шикарного режиссёра, но вашего персонажа вырезали?


Яна вежливо, но грустно улыбается.


– Я хорошая актриса.


Юра подпирает кулаком щеку и читает дальше, будто анекдот.


– Почему такой перерыв?


– Дети… Развод… Но я хорошая актриса.


Юра трёт глаза и поднимает взгляд к потолку.


– Гуревич! Сделай кофе, что ли! Тот, что обезьяны гадят! – Юра смотрит на Яну. – Ладно, дерзайте.


Яна вжимает голову в плечи.


– Ч-что?


– Начинайте, говорю.


Яна ещё больше сутулится.


– А больше никто?..


– А вам ещё кто нужен? Берлинский симфонический оркестр? Кроме меня в таком режиме никто не работает. Да и я уже… Вы пробоваться будете или нет?


Яна, не моргая, смотрит на Юру. Тот в нетерпении стучит пальцами по столу, и, чем дольше молчит Яна, тем громче Юра барабанит. Вдруг Яна меняется: улыбается открыто и счастливо, ногу закидывает на ногу и подаётся левым плечом вперёд. Лицо ее свежеет, округляется, вокруг носа проступают веснушки – Яна становится похожа на восторженную девочку-подростка.


– Ты не представляешь! Иду я, значит, мимо концертного зала, а там шум, свет, музыка. Ну, я и…


Юра машет руками.


– Стоп, машина.


Яна поникает, лицо ее меняется обратно, и только веснушки еще долго не сходят с кожи, будто звезды с рассветного неба. Юра трёт глаза.


– Вот… Вот как вы думаете, сколько из коридора так покажут?


Яна молча отстраняется.


– Все, – отвечает за нее Юра.


– А знаете, сколько людей мне так говорят с детства? Все! Но я хорошая актриса. Я… Я…


– Какая разница? Я дерматоморфинг один вижу, а мне характер нужен. Яркость. Типаж. Где это? Ой, все, летите.


Юра машет руками, Яна растерянно глядит на него.


– Пожалуйста… Ещё раз? Я не настроилась, я…


Он наклоняет голову вбок, как попугай.


– Серьёзно? Уходите. Я вас прошу. У-хо-ди-те.


Яна смотрит на него так, будто ей дали хлёсткую и незаслуженную пощёчину. Медленно встаёт и, хромая, втянув голову в плечи, идёт к двери. На полпути она останавливается.


– Да уйдёте вы или нет? – в раздражении бросает Юра.


Яна резко поворачивается с лицом немолодой, уверенной, довольной жизнью дамы и швыряет на стул сумку. Та переворачивается, содержимое веером разлетается по полу. Яна на секунду замирает, затем берет себя в руки и, виляя округляющимися бёдрами, идёт к столу. Красиво наклоняется влево и вправо, поочерёдно снимая туфли и бросая их вниз, переставая хромать. Из правой, сломанной, туфли на пол вытекает струйка крови.


– Ты? Ты не представляешь. Иду я, значит, мимо концертного зала, а там шум, свет, музыка. Ну, я и заглядываю внутрь. И все от сцены отворачиваются, и смотрят куда?


Яна лихо садится на стол, наклоняет голову и ее волосы растут, волной стекают вниз.


– На меня. Потому что я…


Волосы Яны светлеют, качаются перед лицом загипнотизированного Юры.


– Потому что я… я…


Раздаётся гудение снизу. Яна вздрагивает и смотрит на пол, где разбросаны ее вещи и где сотовый с жужжанием, кругами, ездит по паркету. Юра прокашливается, с трудом отводит взгляд от волос Яны.


– Мам! Это твой ребёнок…


Яна тихо слезает со стола и подбирает телефон. Организм ее возвращается к исходному состоянию с небольшим рассинхроном: правое бедро еще крупнее левого, правая половина волос еще светлее левой.


– Малыш, пожалуйста. Ма… Где? Ну я же тебя просила подождать! Ма… Иди домой. Какой ещё туман? Домой, сейчас же. Я скоро буду.


Яна заканчивает вызов и с раздражением, которое лично к Юре не относится, смотрит на мужчину.


– Угу, оценил, – кивает он. – Дерматоморфинг гениальный, быстрый. А все равно не то.


– Да почему?


Юру наклоняется вперёд, собирает пальцы в щепотку и приоткрывает рот. Тишина.


– У меня в голове вата, – Юра сглатывает и переключается на ор: – Гуревич! Где кофе?! Ты его дыханием варишь?! И давай следующую!


– Да почему не то? – с заметной обидой спрашивает Яна.


– Нарочито.


– Вы издеваетесь?


– Дамочка, полегче. Да, нарочито. Увы… Собирайтесь, прошу вас, мне надо посмотреть остальных.


– 'Дамочка'? 'Птица'? Вы себя-то видели, сударь?


Юра мрачнеет.


– Так, мне это уже надоедает. Хотите с дронами уйти?


– Жажду.


– Ок. 'Птица'. Будет вам дрон.


Юра поднимает глаза к потолку, собираясь заорать, но Яна вдруг хватает что-то с пола и швыряет в сторону мужчины. Дрязг, звон стекла. В спину Юры ощутимо дует.


– Да пошёл ты со своей охраной.


– Выкинуть вас лично?


В кабинет стучат, ручка поворачивается. Яна резко поднимает стул для посетителя и кидает в дверь. Грохот, испуганный крик снаружи. Яна, злая, страшная, но со своим обычным лицом, с обычной внешностью, поворачивается к Юре и коршуном нависает над ним.


– Выкинь. Попробуй.


Они пристально смотрят друг на друга. Дверь дёргается, в дверь колотят, но, видимо, на этот раз уже заело замок. Юра опускает взгляд, и лишь тогда Яна отворачивается. Она нарочито медленно собирает вещи и так же, медленно, преображается: делается спокойной и радостной, бросает весёлый взгляд на мужчину.


– А теперь как?


Юра фыркает. Поднимает руку и снова фыркает.


– Гуревич! Следующую пока не веди! Кофе только сделай уже! Как человека тебя прошу!


Яна добирается до туфель и с удивлением смотрит на правую, из которой натекла кровь. Юра этого не замечает, только озадаченно кивает самому себе, пока выводит проекцию договора и кидает на сторону посетителя.


– Условие одно: ехать сейчас. Актриса рассорилась с режиссёром, все стоит из-за одной дуры.


Яна замирает.


– Сейчас ехать и сниматься?


Он трёт глаза.


– Вам роль нужна или нет?


Яна сглатывает и пристально смотрит на договор, парящий неоновым призраком над столом из кокоболо. Она приближается, читает. Облизывает губы, приоткрывает рот. Поднимает указательный палец, чтобы поставить подпись – и тут раздается гудение.


– Мам! Это твой ребёнок…


Яна смотрит в сторону, затем обратно на договор. Убирает прядь волос за ухо, поднимает палец еще выше. Записанный голос не унимается.


– Господи!


Яна достаёт телефон и принимает вызов.


– Малыш, пять минут. Ма… Что? Ты что, серьёзно? Ты рядом с домом?


Яна с отчаянием взмахивает свободной рукой. Юра зевает и нетерпеливо постукивает по столу пальцами.


– Какие статуи, какой туман? Где это? Зачем ты вышла вообще?.. Что? Скучно. Тебе было скучно. Ма… Какая же ты у меня глупая. Сейчас буду!


Яна завершает звонок и виновато смотрит на Юру.


– Ребёнок заблудился. Я ей говорила, а… Я подпишу, найду её и быстро-быстро вернусь. Хорошо?


– Пока вы будете ездить, я буду искать другую.


Яна хмурится.


– Почему? Разве нельзя подождать?


Юра сцепляет руки в замок.


– Я похож на человека, который ждет? Все готово для съёмок, за каждый час простоя идут издержки. Нужна малоизвестная, без звёздных амбиций актриса, с характером.


Яна сглатывает и опускает взгляд на документы. Юра снова барабанит пальцами по столу.


– Я хорошая актриса?


– Дело в другом.


– Нет, я… То, как я играла, я…


– Хорошая.


Яна кивает, убирает прядь волос за ухо. Приоткрывает губы и смотрит на светящиеся линии договора.


– Я п-поеду за дочкой.


Юра молча разглядывает девушку несколько секунд, затем медленно, плавно убирает проекцию документа.


– Как знаете.


– Извините.


– Просто уйдите уже.


Яна торопливо собирается, платком вытирает лужицу крови на полу. Юра откидывается в кресле и трёт лицо. Сквозь пальцы он смотрит, как Яна закидывает в сумочку последнюю вещь и хромает к двери.


– До свидания, – Яна поворачивается к Юре.


Тот молчит, и она опускает взгляд, уходит. Через некоторое время раздаётся стук в дверь, появляется молодой человек лет двадцати, с претензией на что-то великое в лице, с чашкой кофе.


– Чего вы тут заперлись-то? Меня эти демоницы раздерут.


Гуревич ставит кофе на стол.


– Да, – добавляет он. – Дружинина, которая в семь должна была быть, не приедет. Её агент позвонил, она под машину попала. Вроде бы, на красный улицу перебегала.


Юра хмурится и смотрит на ассистента, как на идиота.


– Дружинину на семь, – терпеливо объясняет Гуревич, – с ребёнком машина сбила. На-смерть.


-–

Photo by Daniel McCullough on Unsplash.