Голубь Свободы [Артем Клюкин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Артем Клюкин Голубь Свободы
– Вайн! – громыхнул мужской бас, заставив оглянуться пассажиров рейса в Бухарест. Самолет еще не успел набрать высоту, а по салону уже бегали стюардессы, исполняющие просьбы пассажиров. – Володька, будешь виски? – на откидном столике появился пластиковый стаканчик. – Вайн! – снова прорычал Володька куда-то в проход и запил предложенный вискарь остатками пива. – Через полчаса непременно петь начнет, – поглядывая на него, шептались две миловидные особы. – Да не переживай ты так! Ты сделал все, что мог! – успокаивал лучший друг и «ветеран коллектива» тенор Никита Козлов. Сегодня был особенный день в жизни народного хора «Березка», который в звездном составе летел на румынский фестиваль «Окно дружбы». После полугода репетиций были озвучены фамилии счастливчиков, среди которых оказался и Володька Столяров. Конечно, были сомнения относительно его кандидатуры; мол, не молод уже, и выпить любит. – А кто не любит?! – опровергал доводы худрук. – Такой талант взаперти держать нельзя! Это же второй Шаляпин! Ему размах нужен! И Никита Козлов тоже слово замолвил и обещал присмотреть за «самородком». Володьку в коллективе так и называли – «наш Шаляпин»: из-за удивительного внешнего сходства и уникального голоса. Ну, разве только у Шаляпина не было усов, а Володька носил их с десятого класса. А в остальном, как говориться, «родная мать не отличит». – Данкэ шон! – вспомнил немецкий язык Володька. – Володя, может не надо? – взмолился тенор Козлов, сидящий у иллюминатора. – Не переживай ты. Хомяков сам виноват. Нечего руки было распускать! – Я с ними по-немецки говорил, а они не послушали. Не уберег товарища! – выпил залпом вино Володька и схватился за голову. Омрачало радость гастролей одно досадное недоразумение, которое стало причиной задержки вылета на полчаса. Виновником ЧП был «драматический баритон» хора – Виталик Хомяков. Будущий «авиадебошир» предложил выпить еще в автобусе, по дороге в аэропорт, и, хитро улыбаясь, достал бутылку армянского коньяка. Отказаться – значит, не уважить старого товарища, с которым все всегда пили пиво после репетиций. Ну и незаметно «укатали» они бутылочку без закуски. Потом долго бродили по «Duty Free» и купили еще пять литров «на будущее», как сформулировал Хомяков. – Володька, может, на дорожку? – предложил он, когда все разместили свои вещи и заняли места в хвостовой части салона. – Давай. Выпили прямо из горла. Эх! Хорошо! Сидят. Головами крутят. А тут стюардесса «с формами» бегает туда-сюда. На немецком щебечет. А Хомяков мужик неженатый, темпераментный. Немецкие порнофильмы любивший. Вот и переклинило у него в голове: он стюардессу хвать чуть ниже талии и на колени к себе пристраивает. Стюардесса, естественно, в крик. Орет на немецком, журналом Хомякова по морде бьет. Вскоре она, кое-как вырвавшись, убежала за помощью. Через минуту подходят двое мужчин в форме, а стюардесса на Хомякова пальцем показывает. – Паспорт, – с акцентом говорит помощник капитана и показывает на открытую бутылку. – Вас ист дас? – Рашен традишин! На дорожку! – отвечает Хомяков и с улыбкой протягивает свой паспорт. Стюардесса поправляет прическу, а помощник капитана убирает паспорт в свой нагрудный карман и обращается к Хомякову: – Инглиш? Доич? – Доич! – вступается за друга Володька. Далее следует поток иностранной речи, и захмелевшему Володьке остаётся лишь кивать и хлопать глазами. Естественно, он не понял ни слова. Лишь имитировал понимание. Помощник капитана договорил и взглянул на Володьку, который, по его мнению, должен был перевести всё сказанное. – Что он говорит? – полюбопытствовал Хомяков.
– Жениться ты должен на ней! – серьезно ответил Володька. Хомяков опешил и испуганно взглянул на стюардессу, расцветавшую прямо на глазах.
– А чего? Я не против, – ответил он.
Помощник капитана со вторым пилотом по-прежнему стояли в проходе и ждали. Пассажиры с любопытством вытянули шеи. Володька от напряжения стал краснеть и старался вспомнить хоть слово по-немецки. Ответить нужно было уверенно, а самое главное, не спровоцировать дальнейший диалог.
– Зер гуд! – махнул рукой Володька и отвернулся к иллюминатору.
Пилоты лишь пожали плечами, жестами попросили Хомякова встать и повели его в сторону выхода.
– Ты чего им сказал? – сразу зажужжал над ухом тенор Козлов. – Вариантов никаких! Я с ними поговорил, но они были настроены негативно. Русофобы хреновы, – пробасил Володька, наблюдая через иллюминатор, как сгружают чемодан Хомякова. – А, понятно… – пристегнул ремень тенор Козлов.
Зашумели двигатели, и самолет выехал на взлетную полосу.
Три часа пролетели незаметно. Пассажиры выпили все запасы спиртного и кока-колы. Особым спросом пользовалось пиво, кото- рое закончилось на подлете к Германии, а вино «высосали» ещё над Молдавской границей. Измученные
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (7) »
Последние комментарии
2 часов 16 минут назад
8 часов 1 минута назад
9 часов 8 минут назад
10 часов 6 минут назад
10 часов 20 минут назад
19 часов 30 минут назад