Марсианский дебют [Тимур Наилевич Файзуллин] (fb2) читать онлайн

Тимур Файзуллин Марсианский дебют

1

Наступил новый сол на станции "Мир-1". Между собой поселенцы называли ее «Ромашка», из-за формы корпуса. Центральный отсек соединялся с остальными по кругу специальными шлюзами. Каша на овсяном молоке, свежеиспеченные булочки и бодрящий кофе собрали всех за одним столом. Сколько раз вот также они собирались вместе в столовой Центра подготовки космонавтов, обсуждали тренировочный процесс и предстоящую миссию. И вот спустя годы подготовки и несколько месяцев полёта они наблюдают рассвет Солнца над красной пустыней за завтраком на первой марсианской станции. Почти весь день они проведут в лабораториях или на ферме, а вот утром можно расслабиться и одновременно ощутить всю грандиозность происходящего. Тени ползли по каньону, солнечные батареи блестели и переливались, словно волны в тропической бухте. По станции разбегались лучи, рассыпаясь мозаикой вокруг баллонов с кислородом и прочего оборудования. Вся эта игра света создавала впечатление, что планета оживает. Практически как любое земное утро, разве что пения птиц не слышно.

Конечно, ощущение было обманчивым. За пределы станции без скафандра выйти они не могли, поэтому своё пребывание на планете часто сравнивали с жизнью на подводной лодке. Вот только вокруг не встречались разнообразные морские обитатели. А исследовать здесь они могли разве что камни, лёд, следы различных отложений. Впрочем, эти исследования очень сильно их увлекали. При отсутствии четкого расписания и дежурств, все своё время они бы проводили в лаборатории, забывая про еду и сон. Соперничать с этим занятием могла только работа на ферме по выращиванию зелени, злаков, картофеля и других необходимых для их рациона продуктов. Растения неплохо прижились и уже первый урожай укропа прошёл дегустацию. Большие надежды были также на шампиньоны. Что же до выходов на поверхность планеты, то первые шаги и пройденные километры запомнились как одни из самых счастливых мгновений в жизни каждого. Однако, карабкаться по каменистым дюнам в плотном скафандре было тяжелым испытанием на выносливость. Запас кислорода был ограничен 3 часами, и, даже с учетом использования марсохода, далее 10 км от станции удаляться было запрещено. Впрочем, в этом радиусе было много интересных объектов: кратер от падения метеорита, скальный массив из торчащих обелисков, ледник в ущелье, и конечно большой каньон, уходящий вдаль к горизонту.

Каждый выход на поверхность приносил новые впечатления, открытия, фотоснимки и образцы пород. Материалов было так много, что их не успевали сортировать и каталогизировать, несколько мешков породы уже ожидали очереди в углу лаборатории, и после каждого выхода к ним добавлялось ещё по одному. Елена уже обращалась к команде с просьбой не приносить новые образцы, пока не изучат уже собранные, но соблазн забрать с собой камень необычной формы или цвета брал верх. В каждом просыпался азарт старателя, искателя самоцветов. Эти камни, помимо своей научной ценности, обладали каким-то магическим притяжением, заставляли забывать об их тяжести, о неудобстве перемещения в скафандре и отведённом на выход времени. Бывало, что только сигнал о падении уровня кислорода до критического заставлял их оторваться от поиска марсианских сокровищ. Особо упорствовал в сборе минералов Сергей.

Его всегда влекли горы и их тайны, из многочисленных путешествий он всегда привозил с собой камни на память. Кусочки мрамора с заброшенных рудников Карелии, альпийский горный хрусталь, базальт с Килиманджаро. Самую большую коллекцию он собрал в поездках на Урал: аметисты, яшма, лазурит, кварц. У него получалось создавать из них фигурки животных и миниатюрную мебель, с которыми очень любили играть его дети. Его гордостью была диорама, изображающая чертоги Хозяйки Медной Горы. Небольшой трон, собранный из кусочков малахита, стоял в центре, окруженный россыпью самоцветов. Стены были выполнены из базальта, к трону вели гранитные ступеньки. В зависимости от освещения блеск камней создавал различные истории, которые приглашали каждого в свой мир. При длительном рассмотрении казалось, словно оживали фигуры на стенах: манящие, игривые, пугающие. Они словно передавали настроение Хозяйки чертога, присутствие которой чувствовалось постоянно. Сергею неоднократно предлагали продать это чудо за большие деньги, на что он всякий раз отвечал, что вложил в него свою душу, а потому продаже оно не подлежит. Он мог часами смотреть на трон в сиянии самоцветов, обдумывая сложные решения, иногда искал утешение, делился радостью или просто отдыхал после рабочего дня. В камне он находил нужные ответы, поддержку, усладу. Теперь на Марсе он пытался найти себя заново и для этого искал новые камни.

Майк пополнял свой альбом новыми рисунками. Окружающий ландшафт, марсоход, портреты членов экипажа, проект моста через каньон и города вокруг их станции. Также он осуществил свою давнюю мечту и создал первый из известных человечеству наскальный рисунок на Марсе. Он запечатлел момент их высадки на планете: посадочный модуль и шесть фигур в скафандрах на фоне звездного неба. Рисунок он поместил на одном из стоящих в ряд обелисков, планируя и дальше фиксировать здесь важнейшие события их жизни. Он надеялся, что будущие поколения поселенцев будут проводить здесь экскурсии, вспоминать их добрым словом. Эдвард помог ему высечь подобие рамки вокруг рисунка, так стало похоже на полноценную картину. Неподалеку Эдвард придавал скальным выступам форму колонн. Композиция получалась весьма внушительной несмотря на то, что ему приходилось использовать простейшие инструменты. Вдохновлял его образ скрытой в скалах древней Петры. Конечно, размер его творения был куда скромнее, однако его уже можно было принять за вход в какой-нибудь храм или дворец. Сам он говорил, что будет здорово если они оставят после себя что-нибудь заметное, на случай если их станцию однажды сдует. Потому ежедневно после очистки солнечных батарей от осевшей пыли он брал свои инструменты и продолжал высекать новые грани колонн, наличники, декоративные элементы в виде цветов.

Далее перед его глазами разворачивался иной процесс созидания, по-своему уникальный и захватывающий. Окруженные уходом и искусственным светом растения на ферме с каждым днем тянулись все выше, выпускали новые листочки, стебельки, расцветали бутоны. Джессика неустанно следила за ними, замеряла показатели роста, регулировала уровень полива и освещения, пересаживала рассаду в подготовленные контейнеры с грунтом. Эдвард помогал ей там, где требовалось что-то перетащить, включить или замерить. В остальном Джессика успевала все сделать сама, параллельно рассказывая о своих подопечных и других необычных растениях, которые остались далеко на Земле. Эдвард занимал ее рассказами о древних цивилизациях, легендах разных народов, путешествиях по разным странам. Но чаще всего они замирали над очередным проклюнувшимся ростком или оценивали прогресс вымахавшей буквально за неделю зелени, источающей чарующий аромат. Порой они просто смущенно молчали и переглядывались, перечитывая журнал наблюдений или справочник по выращиванию растений. Нужные слова пока не приходили, но еще один процесс созидания незримо присутствовал, окутывал их обоих. Рождение нового чувства начало их захлестывать, завораживать, прорастать в них.

Мария почти весь день проводила в лаборатории, изучая принесенные образцы пород, льда, пыли. Некоторые образцы грунта были токсичны, поэтому их было необходимо заранее отсеять. Команду уже ознакомили с некоторыми образцами, которые не следовало приносить. В графике работ было запланировано пробное бурение для изучения состава грунта и более глубоких слоев, но его решили отложить. Даже с учетом помощи Елены и Сергея, лаборатория была загружена работой на несколько месяцев вперед. За пределы станции Мария выходила редко. Ее больше занимали открытия под линзами микроскопа, чем скалы и ущелья. Каждый раз она скорее пересиливала себя, надевая скафандр для небольшой прогулки около кратера. Была ли здесь когда-нибудь жизнь? Этот вопрос и привел ее сюда. Ответ она ежедневно искала в лаборатории в надежде найти хоть какие-то следы, хоть одну бактерию. Пока ничего. А окружающий пейзаж объяснял почему. Живым здесь был только ветер. От этого ей становилось неуютно, и она стремилась поскорее вернуться за свой рабочий стол.

Елена не выходила за пределы станции вовсе. У нее просто не хватало на это времени. Ежедневно она проводила командные совещания после завтрака, на которых распределяла дежурства. После отчета команды, она корректировала график работ и исследований, составляла отчет для отправки на Землю, фиксировала изменение уровня запасов, изучала данные об атмосферных движениях с орбитальной станции, сопровождала по телеметрии выход на поверхность. В течение дня она старалась ещё и неформально пообщаться с каждым, вовремя отреагировать на перепады настроения членов команды, поддержать их словом, а иногда и делом. Лишних рук на станции не было и от помощи никто не отказывался.

Общими усилиями первая колония людей на Марсе развивалась. По вечерам они собирались у панорамных окон и высматривали звёзды и созвездия. Представляли, какие виды открываются там, какие станции там можно будет построить и какие глубины исследовать. Создавалось впечатление, что, не успев обосноваться еще на этой планете, они уже планировали новые путешествия к далеким и неизвестным мирам. В реальности Марс крепко запер их в небольшом закутке вокруг их станции, ежедневно испытывая на прочность. Первоначальный запас ресурсов был рассчитан на два года пребывания и первые недели напоминали межгалактический курорт. Когда минул месяц, стало понятно, что и остальные пролетят также быстро, и станцию необходимо вывести на самообеспечение как можно быстрее. Критическое значение для этого играла вода. Ее использовали не только для питья, приготовления пищи и бытовых нужд. Вода использовалась в системах охлаждения различного оборудования, при обработке скальных образцов, а главное для гидролиза, т.е. разделения жидкой воды на водород и кислород. Впоследствии их можно было использовать в качестве топлива в энергетической установке на случай выхода из строя солнечных батарей и ветряков или невозможности их использования. Запасы льда в ближайшем леднике были огромны, но его сначала нужно было добыть, очистить от примесей, лабораторно подтвердить безопасность полученной воды. И только затем можно было влить эту воду в общую систему регенерации или использовать для полива растений. А они потребляли все больше жидкости по мере роста. К счастью, развитие побегов соответствовало расчетным срокам. Майк отвечал за обслуживание оборудования системы водоснабжения и поддержание нужного уровня воды во всех отсеках. Как-то он пытался объяснить дочери по видеосвязи, чем он занимается на станции. На что она ответила, что раньше всем рассказывала, что ее папа астронавт, а теперь будет говорить, что папа – Аквамэн. Впоследствии, другие члены команды также удостоились сравнений с супергероями в виде фотоколлажа от ЦУП и членов семей.

Общение с близкими было крайне важным на этом этапе экспедиции. Пока все шло по графику, и первые люди на Марсе вполне неплохо освоились, но в то же время ощущение вселенского одиночества давило на них как никогда. Даже многомесячное пребывание в открытом космосе не так сильно сказалось на их психологической устойчивости. Великолепные пейзажи, которые они ежедневно наблюдали, были красивой картинкой из окон станции и суровой бесплодной пустыней за ее пределами. Она манила их к себе, но не давала ни единой возможности вырваться за пределы их зоны обитания. Восторг, который они испытали, впервые ступив на марсианскую землю, продолжал зажигать их сердца, позволял с максимальной отдачей трудиться на каждом этапе работ. Но даже такой сильный заряд уступал место чувству уязвимости, непреодолимой тоски, накатывающим воспоминаниям о родных местах, от которых щемило в груди. Так чувствует себя человек, живущий на чужбине, не имея возможности вернуться домой. Здесь это ощущалось гораздо острее. И только общение с близкими, их рассказы о своих бытовых заботах, погоде, рабочих буднях и маленьких радостях помогали преодолеть нависающее отчуждение, ощутить эту незримую связь с домом.

2

В этот день Эдвард не пошел украшать свой скальный дворец после очистки солнечных батарей, а прямиком отправился к Елене. На лице его читалось замешательство. По радиосвязи он не предупредил о своем приходе, поэтому Елена сразу бросилась к нему навстречу. Удивление от его появления сменилось настороженностью. Взгляд ее автоматически метнулся к красной папке, где были расписаны действия экипажа в случае возможных чрезвычайных ситуации. Эдвард тоже посмотрел в ту сторону, вспоминая раздел, который мог бы точнее описать возникшую у него ситуацию.

– Что случилось? – спросила Елена, перебирая возможные варианты в голове.

– Ты знаешь, может оно и ничего, но я решил сразу тебе рассказать и кое-что проверить. Сегодня на панелях слой пыли был намного толще обычного. И вокруг словно легкая дымка нависает. Ты еще не смотрела сводки с орбиты?

– Еще не успела. Давай посмотрим вместе. Какой скорости ветер?

– Почти нулевой. А вот ночью он явно был сильным.

– Думаешь начинается?

– Рано или поздно должно начаться. Надо быть готовыми, если нагрянет.

– Мы готовились, но нужно провести дополнительные тренировки и инструктажи. И проверить все наружные крепления. В общем, действуем по плану, без паники. Сначала проверим, что нам синоптики обещают. Загрузилось, наконец.

– Вроде все тихо. А за предыдущие часы есть?

– Да, сейчас открою. Здесь тихо. Тоже. Ого!

– Вот и наш ночной ветер.

– И не только наш, судя по фото.

– Да, вот этого я и опасался. Теперь знаем наверняка.

– Общий сбор на мостике! Сейчас все внутри, тогда через 5 минут. А я пока полистаю эту красную папочку.

После объявления по громкой связи, Елена начала внимательно изучать нужный раздел, делая пометки на полях. Постепенно люди начали подходить, в один голос спрашивая: «А что случилось?». Когда все расселись за столом, Елена вывела изображения со своего монитора на экран через проектор и обратилась к команде:

– Спасибо всем, что оперативно пришли. Понимаю ваше удивление, вроде только что собирались и все обсудили. Боюсь, что график дежурств на сегодня нам придется пересмотреть. Сначала Эдвард сделает объявление, потом я продолжу.

– Сегодня я заметил на солнечных батареях слой пыли гораздо толще обычного. Сразу решил сообщить Елене и проверить данные с орбиты. На снимках мы увидели, что ночью над нами прошла большая пыльная буря. В других местах планеты также были заметны усиления ветра и несколько пылевых облаков. На экране сейчас будет видно. Мы опасаемся того, что в скором времени начнется глобальная буря. Вы все знаете, что это такое. И сейчас нужно вспомнить все наши тренировки и просто выполнить все, что записано в инструкциях. Елена сейчас все расскажет подробнее.

– Спасибо. Действительно, сейчас не скажу ничего нового. Мы к такой ситуации готовились, делали запасы, отрабатывали свои действия. Протокол требует, чтобы я все равно зачитала вам полный инструктаж и порядок ваших действий на случай приближения или в разгар пылевой бури. Во-первых, мы теперь внимательнейшим образом следим за скоростью ветра. Если ветер выше порогового значения, выходить на поверхность запрещается! Если выйти есть возможность, то передвигаемся только на марсоходе и обязательно пристегиваемся! Нужно увеличить объем гидролиза, пока у нас есть питание от солнечных батарей. Сами батареи придется очищать по несколько раз в течение дня, потом их совсем уберем. Будем помогать Эдварду поочередно. Все непроизводственные активности, требующие потребления электроэнергии, я прошу максимально ограничить. Нужно осуществить пробный запуск водородной электростанции, ответственные Сергей и Майк. Мари, ограничиваем все исследования только анализом качества новой воды. Ты мне очень нужна здесь для мониторинга погодной активности. Джессика, тебя постараемся не отвлекать и будем помогать, когда попросишь. Урожай сейчас в приоритете. Сегодня чуть позже проведем ряд тренировок на отработку действий в случае разгерметизации одного или нескольких отсеков, и немного побегаем в скафандрах. Обновленный график дежурств я вам скинула. На сегодня я запросила также сеанс связи с семьями. Пока связь не пропала, будем стараться звонить почаще. На этом всё. У кого есть вопросы?

– Сколько у нас еще есть времени? – спросил Сергей.

– Я задала тот же вопрос ЦУПу. Они пока изучают метеоданные. Понятно, что большого опыта в прогнозировании этих бурь у них нет. Будет просто некий ориентир. От нескольких дней до нескольких недель. Я хочу, чтобы мы были готовы даже в том случае, если она начнется завтра. Поэтому давайте сконцентрируемся, проверим друг друга, поддержим и будем ждать. А потом будем зимовать.

– Такой подход я поддерживаю. Остается только решить, как будем коротать долгие зимние вечера. Впрочем, есть одна задумка. Глядишь, как раз к началу бури успею ее воплотить.

– Заинтриговал. – отозвалась Мария. – Задумки твои обычно не дают заскучать. Я надеюсь, она не несет в себе риск продырявить скафандр, как в прошлый раз?

– Ха-ха. Ты же сама тогда предложила прокатиться по кратеру на марсоходе.

– Только прокатиться, а не устраивать ралли-рейд!

– Ладно, в этот раз никаких рисков для скафандра, обещаю!

3

Буря началась через неделю. К тому моменту они успели демонтировать все наружное оборудование, антенны и загнать марсоход в специальный ангар. Станцию изначально возвели в специальном котловане, чтобы защитить от ветра. В каждом отсеке было предусмотрено все необходимое для автономного пребывания в случае повреждения остальных: запасы кислорода, воды и продовольствия, независимое подключение к энергосети, шлюз для выхода на поверхность и отдельный шлюз-соединение с центральным отсеком. Даже в случае разгерметизации можно было перемещаться между ними, чтобы произвести эвакуацию персонала или забрать припасы и оборудование. Когда ветер достиг максимальной скорости и станцию начало трясти, а несущиеся на огромной скорости камушки бились о корпус, им казалось, что их дом начнет распадаться на куски. Окна были закрыты наружными щитами, но воображение каждый раз рисовало картину, что они разобьются, все отсеки разгерметизируются, а следом и до них доберется этот пылевой монстр, по сравнению с которым даже сильнейшие земные ураганы показались бы легким бризом. Все сидели в центральном отсеке в скафандрах, всеобщее молчание нарушалось только периодическими всхлипами или вскриками после очередного удара по корпусу чего-то тяжелого. Каждый прошедший час в таких условиях воспринимался как достижение. Так прошли сутки.

На второй день они решили, что, если до сих пор живы, значит корпус выдержал нагрузку. Поочередно обследовали каждый отсек и не нашли следов разрушений. Приборы также подтверждали герметичность. Электроснабжение было в норме, температура в помещениях поддерживалась на прежнем уровне, растения целы. После этого решили пообедать на кухне, или вернее, позавтракать, поскольку весь прошедший день питались только энергетическими батончиками. Теперь вид на каньон не мог их порадовать. Вокруг была только ревущая стихия, на которую только мельком взглянули через камеры наружного наблюдения. В ней не было такого гипнотического эффекта, который имеет, например, земная гроза. Своей стремительностью и почти полным отсутствием видимости эта буря создавала множество сменяющих друг друга оттенков света, напоминающих орду летящих призраков. Словно планета в очередной раз говорила, что совсем не рада им.

Они долго готовились к такому пребыванию. Даже жили несколько месяцев на антарктической станции, где также ветер не позволял выйти наружу. Тогда им было интересно пожить в таких условиях рядом с опытными полярниками. Теперь их пронизывал ужас. Они буквально чувствовали, как нечто пытается просочиться через внешнюю обшивку и добраться до них, вырвать и унести прочь в свое логово. К такому их не могли подготовить. Даже после того, как они стали свободнее перемещаться между отсеками, этот холодный демон не отпускал их. День и ночь определяли теперь только по часам, свет почти никто не выключал. Постоянный гул не давал уснуть, а если удавалось, то сон прерывали кошмары.

Через неделю такого пребывания, Эдвард решил обследовать марсоход, чтобы как-то отвлечься. Колеса марсохода были составлены из отдельных амортизирующих блоков. Они позволяли проезжать по небольшим камням без дополнительной нагрузки. Однако, при длительной эксплуатации возвратный механизм начинал давать сбой, особенно с учетом агрессивной манеры вождения Сергея, блоки приходилось ремонтировать или заменять. Эдвард снял защитный колпак с одного колеса и внимательно осмотрел. Несколько блоков оказались повреждены. Возможно, колесо угодило в яму. Теперь его требовалось снять и выпрямить на специальном станке у стены ангара. По корпусу отсека периодически что-то прилетало, но Эдвард сосредоточенно отмечал поврежденные элементы колеса и не обращал внимание на внешние шумы. Неожиданно довольно громкий хлопок раздался в полуметре от него. Из стены торчало нечто, напоминающее наконечник копья. Эдвард развернулся к окну и обнаружил, что оно все в трещинах и в нем застряло еще несколько похожих скальных осколков, словно пальцы неведомого монстра. Через дырку от прилетевшего осколка вовсю залетала пыль, а стук все нарастал. Окно пробивали новые снаряды, прямо через щит. Эдвард рванулся к выходу, но не успел. Окно рассыпалось и осколки влетели внутрь вместе с каменными стрелами. Ногу пронзила острая боль. Ветром его отбросило на стену и снесло колодки, державшие марсоход. Эдвард увидел перед собой новые трещины, на этот раз на забрале скафандра, и движущийся на него марсоход. Он повернул голову к выходу, но видел только поглощавший его песок.

4

Когда красные огни осветили станцию, никто не понимал причины срабатывания системы оповещения. Первым делом все одели гермошлемы, как того требовала инструкция. Потом собрались в центральном отсеке и закрыли за собой все шлюзы. Отсутствие Эдварда и сигнал о разгерметизации над дверью в ангар заставили их немедленно предположить худшее. Елена перешла к бортовому компьютеру, чтобы проверить данные телеметрии. Эдвард был еще жив, но скафандр поврежден. Камера в ангаре демонстрировала наполовину занесенный песком марсоход, проломленное окно. Все вокруг было усыпано обломками. Эдварда не было видно, но маячок с его скафандра указывал его положение между марсоходом и стеной под слоем песка и камней.

– Надо его срочно вытаскивать! – закричала Джессика.

– Надо, только как? – ответил Сергей. – Видишь, сколько песка нанесло? Если шлюзовую дверь открыть, то обратно уже не закроешь. Песок моментально заполнит створ и герметичность будет нарушена. Остается только тащить его наружу и заходить через другой отсек обратно.

– Да ты с ума сошел! – закричала на него Мария. – Во-первых, вас всех сразу сдует. Во-вторых, внешние двери точно также занесены песком, а значит внешний шлюз обратно также нельзя будет герметично закрыть перед входом в отсек.

– Это правда. Риски есть. – спокойно ответил Сергей. – Если доберемся, то одним отсеком придется пожертвовать.

– Я поняла. Ты хочешь пожертвовать внешним шлюзом и одним отсеком, но затем спокойно зайти через внутренний шлюз. – подключилась Елена.

– Все правильно. Иначе потеряем центр и не сможем перемещаться между отсеками. И еще непонятно как потом откапывать это все и восстанавливать. А без еще одного отсека мы спокойно обойдемся. – продолжал Сергей.

– Как ты предлагаешь вас защитить от ветра? По инструкции выходить на поверхность во время бури запрещено категорически. А если кто-то все же оказался там, то…

– Знаю. Но мы его бросить не можем.

– Давайте я пойду одна. Он ради меня рисковал в открытом космосе. Остальным не следует подвергать себя опасности. – Джессика вышла вперед. Слезы текли по ее щекам.

– Не говори глупостей. Мы одна команда. Я тоже иду. – уверенно сказал Сергей.

– И я с вами. – подключился Майк.

– Ты останешься с нами, Майк. – возразила Елена. – У нас и так половина экипажа будет подвержена смертельному риску. Ты нам будешь нужен здесь. Действуем по плану спасения члена экипажа, находящегося в бессознательном состоянии. Подготовьте носилки. Сережа, озвучь свой план.

– Мы с Джессикой заходим в ангар и откапываем Эдварда, кладем его на носилки. Проходим во внешний шлюз. Фиксируемся карабинами и ползком продвигаемся в сторону второго отсека. Кстати, а которого?

– Получается кухня или лаборатория ближайшие. Мне кажется кухней можно пожертвовать, только припасы надо оттуда выгрести. – Майк уже двинулся в ее сторону.

– Все согласны? – спросила Елена. Возражений не поступило. – Хорошо, значит мы с Марией и Майком пойдем туда, после того как вас проводим. Держим связь. По сигналу мы оттуда выходим и закрываем внутренний шлюз.

– Я могу остаться и помочь ребятам затащить Эдварда внутрь. – не сдавался Майк. – Это уже не выход на поверхность, чем быстрее они зайдут с ним и закроют створ, тем безопаснее будет там находиться.

– Хорошо, это здравая мысль. – поддержала Елена. – Тогда по сигналу мы с Марией выйдем, а ты им поможешь. Предварительно нужно будет стравить в отсеке давление. Сережа, Джессика, будьте очень аккуратны, передвигайтесь медленно, держитесь за все что возможно. Да хранит вас Бог! – слезы брызнули из глаз Елены, она подошла и крепко обняла обоих, остальные присоединились.

Момент прощания длился недолго, все понимали, что время для спасения Эдварда уходит. Сергей и Джессика вышли в ангарный шлюз. С собой у них были носилки, дополнительный баллон кислорода, аптечка и три длинные веревки на карабинах. Дверь в центральный отсек закрылась, на прощание они помахали всем и повернулись навстречу своей судьбе.

5

Дверь в ангар долго не открывалась. Сергею пришлось руками ее тянуть. Со скрежетом она все же поддалась, к тому моменту он уже стоял по колено в песке. Ветер не стихал, через окно продолжал залетать песок с камнями. Ползком они протиснулись к марсоходу и начали копать под ним в том месте, где маячок Эдварда подавал сигнал. Джессика вскрикнула, когда показалась его рука и крепко сжала ее. Они стали копать еще быстрее и скоро освободили его до пояса. Аккуратно они вытянули его из песчаного плена и уложили на носилки. Затем зафиксировали ремнями и подтащили к выходу из ангара. Теперь им предстояло выйти навстречу бушующей стихии.

– Джессика, смотри, сейчас заходим в шлюз и садимся на пол. Когда откроется дверь, я подползу и закреплю карабины. Постарайся чем-нибудь прикрыть ему голову, мало ли что оттуда прилетит, а у него стекло и так уже все в трещинах. Потом я начну вытягивать носилки на себя, а ты подталкивай. Так и поползем. Другого пути у нас нет.

Джессика кивнула, обклеила забрало Эдварда пластырем и закрыла его сверху собой. Внешнюю дверь пришлось снова открывать руками. Как только Сергей это сделал, его повалило внутрь шлюза порывом ветра. Преодолевая мощное сопротивление, он смог развернуться и выбраться. Пока он крепил карабины к корпусу отсека, его несколько раз швырнуло об стену. Не теряя времени, они протолкнули Эдварда наружу и развернулись в сторону кухонного отсека. На нем предусмотрительно включили внешнее освещение, чтобы задать им ориентир. Одну руку они зарывали в песок, чтобы создать хоть какой-то упор, а второй толкали носилки вперед. Ветер не стихал, сверху на них сыпался грунт и прилетали камни разного размера. На середине пути они приноровились к такому передвижению и слегка ускорились. Огни заветного входа в шлюз становились все ближе. Но Марс не хотел просто так отпускать свою добычу. Налетевший вихрь оторвал их от земли и начал уносить ввысь. Действуя инстинктивно, Сергей натянул свою веревку. Это их спасло. Если бы они успели набрать скорость, то карабины бы просто выдернуло из креплений. Какое-то время они висели в воздухе, развеваясь словно флаг. Силы уже начали их покидать, пальцы начинали соскальзывать.

Неожиданно очнулся Эдвард. Сначала он подумал, что качка и круговорот перед его глазами – это следствие травмы, но затем услышал крики Сергея и Джессики в радиоэфире. «Больше нет сил!», «Держись», «Не могу больше», «Не отпускай веревку!». Веревка! Эдвард начал смотреть по сторонам и увидел, что он пристегнут к носилкам, а к ним карабином пристегнута веревка. Он ухватился за нее и начал быстро подтягивать. Когда веревка натянулась, всех немного качнуло, но раздался вздох облегчения. Сергей и Джессика схватились за носилки как за спасательный плот, а Эдвард тянул их к земле. Они почти добрались до уровня крыши ангара, когда их резко швырнуло оземь. Они оказались в промежутке между двумя отсеками, в котором образовалась дюна, примыкающая к центральной стене. Ветер понес их вверх по склону, но они успели подтянуть свои страховки и держались ровно. Эдвард отстегнул от себя носилки, и они улетели во тьму. Постепенно они смогли переместиться к стене кухонного отсека, но выше ко входу продвинуться не получалось, ветер постоянно сносил их обратно к дюне. Кислород заканчивался, по радио они обсудили свое бедственное положение. Было предложение вернуться кому-нибудь в ангар, найти инструменты, с помощью которых можно было бы зацепиться за корпус отсека. Пока они обсуждали другие опции, то увидели, как в их сторону летит какой-то крупный объект.

– Привет! Я к вам!

– Майк! Ты чего удумал? – вскричала Джессика.

– Спокойно. Посмотрел, как вы тут висите, тоже решил поучаствовать. Довольно захватывающе, погодка только подвела. Сергей, Джессика, забирайтесь по моей веревке в шлюз. А я помогу Эдварду.

– Хороший план! – отозвался Сергей. – Джессика, двигай вперед, я тебя подстрахую.

– Ладно, иду.

Они пристегнули свои карабины к веревке Майка и начали последний штурм. Ветер по-прежнему стремился их сбросить, но наличие опоры теперь позволяло удержаться на самых сильных порывах. Когда Сергей и Джессика дошли до конца, то стали подтягивать ребят. Майк крепко держал Эдварда, который толкался только одной ногой. Совместными усилиями они одолели подъем и ввалились в шлюз, затем максимально прикрыли внешнюю дверь и вошли внутрь отсека. Напоследок ветер ворвался внутрь, раскидал всю мебель и забросил облако пыли прежде, чем створ удалось закрыть. Раскидывая в стороны обломки, они проложили себе путь к внутреннему шлюзу, к спасению.

6

Рана Эдварда оказалась неглубокой, он быстро шел на поправку. Остальные отделались легкими ушибами. После того, как они вышли живыми из сердца бури, их вера в успех миссии укрепилась. Вся команда практически поселилась на ферме. Вид растущих, а где-то и цветущих растений вселял определенный оптимизм. Микроклимат, созданный растениями, будто создавал барьер, защищавший от гнева планеты. Работы на ферме на всех не хватало, поэтому более широко проводили исследования образцов, к которым теперь добавились наблюдения за течением бури, анализ состава переносимых воздушных масс и скорости ветра. Эдвард еще слегка прихрамывал, но старался вносить посильный вклад в общее дело. График дежурств спокойно покрывал все текущие активности и даже у Елены появлялось достаточно свободного времени. Джессика и Эдвард нашли утешение друг в друге, чем несколько смущали остальных. Однако, это обстоятельство отгоняло тревожные мысли, позволяло строить планы о дальнейшем заселении планеты. Ведь если любовь озарила своим светом это место, значит у него есть будущее.

На земном севере, в условиях полярной ночи, различные увлечения, хобби, спортивные и настольные игры приобретают особую значимость, помогают человеку восполнить уровень серотонина, компенсировать недостаток солнечного света. Также и на станции были предусмотрены карточные игры, различные установленные приложения для совместной игры на планшетах экипажа и импровизированный пинг-понг. По вечерам все собирались за просмотром победившего в голосовании фильма. Вдобавок, обширная электронная библиотека в любой момент была доступна, а раз в неделю проходил книжный клуб, где обсуждали и зачитывали заранее выбранную книгу. Постепенно страх отступил. Обычный распорядок постепенно возвращался. Рацион расширили за счет свежей зелени и овощей, что еще больше подняло всем настроение. Однажды за ужином Сергей взял слово:

– Что-то уже надоело на планшете играть.

– Что предлагаешь тогда, в прятки? – спросила Мария.

– Сегодня приготовил нечто особенное. К началу бури закончить свою задумку я не успел, зато теперь готов презентовать.

– Ну тогда не томи. Показывай.

– Идемте в лабораторию.

Сергей подвел их к своему столу, на котором лежала большая перевернутая коробка. Вокруг были разбросаны инструменты, заготовки различных образцов.

– Уже интересно. Нужно угадать что в коробке?

– Я думаю, все и так уже угадали. Там камни. Обычные марсианские. Правда, с их помощью можно интересно провести время. В детстве эта игра настолько увлекла меня, что не отпускает до сих пор. Только для хорошей игры нужен соперник и, непосредственно, шахматы.

Сергей поднял коробку, перед ним на небольшом каменном постаменте с резными краями были настоящие шахматы с ровными клеточками и тщательно отполированными фигурками. Основание было выполнено из цельного куска гранита, сама доска из мелких, тщательно подогнанных друг к другу игнимбритов и базальта. Вокруг раздались восторженные возгласы.

– Вот это красота! Как тебе удалось такое соорудить?

– Годы практики не прошли даром. – скромно ответил Сергей.

– Мне это напомнило мой любимый фильм, там главный герой тоже смастерил для себя шахматы с помощью геологического молотка. А потом вырыл тоннель и сбежал из тюрьмы. – сказал Майк.

– Да, инструменты у меня здесь тоже самые простые. Пешки получились немного разной формы, зато одной высоты, путаться не будем.

– Давайте скорее опробуем!

Вдвоем с Майком они перенесли это сокровище за обеденный стол и тут же сыграли первую в истории Марса шахматную партию, в которой зафиксировали ничью. К удивлению и сожалению Сергея, других желающих сыграть не нашлось.

– Это конечно очень интересно, но я раньше никогда не играл. – признался Эдвард.

– Похоже, вам двоим придется разыгрывать меж собой титул гроссмейстера Красной планеты. – добавила Елена.

– Ну уж нет. Мы еще с ними поборемся. – выступила Мария. – Для присвоения титула гроссмейстера надо турнир проводить. А какой сейчас турнир без зрителей? Связи-то с Землей нет. А за несколько месяцев пока буря пройдет, мы тут еще так натренируемся, что можно будет и с Земным чемпионом матч провести.

– Хорошая мысль, предложим ЦУПу при первом сеансе. – поддержала Елена. – Сережа, ты нас, конечно, всех удивил и порадовал сегодня.

– Я и сам очень рад! Это ж теперь гроссмейстером можно стать! А в перспективе и чемпионом Солнечной системы!

– Рано радуешься, вот давайте мы теперь с Джессикой сыграем, натренируемся, а потом и мальчикам дадим бой. – сказала Мария.

– Я с удовольствием, только я плохо играю.

– Это все поправимо. Сначала будем разыгрывать титул Королевы шахмат. Показывайте, как тут лошадью ходить.

Вечера пролетали незаметно за шахматной доской. Сергею удалось раскрыть магию марсианского камня и соединить ее с увлекающей, загадочной, созидающей силой шахмат. Эта игра всегда выражала глубину и многогранность человеческой мысли. В блокноте Майка появился новый рисунок: король и королева играют в шахматы на фоне каньона, уходящего за горизонт. Рано или поздно человечество раздвинет границы еще дальше в космос. В начале этого движения будет идея и стремление выйти за рамки возможного. Превратить кусок камня в произведение искусства или вырастить цветок на планете без единого дерева доступно только людям, по-настоящему влюбленным в свое дело. Способность рисковать, а порой и жертвовать всем позволило космонавтам преодолеть миллионы километров и начать новую жизнь. Впереди будут новые сражения, а пока они создали островок спокойствия посреди бушующего урагана. Эту партию они выиграли.

Оглавление

1

2

3

4

5

6