Требуется водитель-любовник [Алена Чапаева] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Как  должен выглядеть главный человек сверхдержавы? Тот, на кого смотрят миллионы, одни – с надеждой, другие – с ненавистью, третьи – с подобострастием? Он вершит судьбы народов и кодекс приписывает ему хорошо смотреться. Быть всегда гладко выбритым, приятно пахнущим, носить брендовые вещи. В общем, находиться в ТОПе самых стильных и дорого одевающихся людей на планете.

Давайте теперь представим себе главный офис главного человека сверхдержавы. Наверное, он будет нести в себе черты неяркого пафоса и безупречного стиля. В нем должно хватать места для приема высокопоставленных гостей. Обязательно – некие шедевры мировой живописи, возможно – скульптуры. Мебель из красного или даже черного дерева, инкрустированная золотом и драгоценными камнями. Экзотические растения. Аквариум с прекрасными рыбами. Техника, бесспорно, высочайшего класса точности и оперативности. Что-то, чего пока не изобрели – некий гаджет  будущего.

Главный офис Главного человека сверхдержавы должен нести информацию о респектабельности, безупречности и высокой степени ответственности того, кто в нем обитает.

Даже если тот, кто восседает за стулом из черного дерева делает это не совсем заслуженно, являясь, по-сути, двойником и тенью Главного.

И даже если еще недавно это двойник был простым, ну или не совсем простым, водителем…

Роман

«Я– самый заурядный из заурядных 30-летних парней этой страны. Сколько именно нас, таких, машинально бреющихся утром, безнадежно стареющих, не имеющих перспектив? Именно поэтому меня бросила жена. Именно поэтому я работаю водителем толстопуза. Во мне нет никакой творческой жилы. Когда-то я хотел быть рок-звездой и писал стихи. Гитара моя теперь расстроена, а я опаздываю на работу», – примерно так думал Роман, глядя на себя в зеркало и проводя бритвой очередную бело-желтую борозду.

Такой ход мыслей, конечно, делает ему честь,  скромняге.

Внешности он был, конечно, вполне заурядной. Светлые мягкие волосы, длинноватый нос, небольшие серые глаза – среднестатистический славянин. Правда, девушки находили его привлекательным с самой юности. Только ведь для мужчины внешность – не главное?!

Когда же Роман сполоснул лицо одеколоном, ход его мыслей резко изменился, наполнив ванную в съемной квартире ароматом среднебюджетной линии мужской косметики. Мысль была длинной, но мгновенной, как боль от прикосновения одеколона к свежему порезу: «Я чертов гений, похоронивший свой талант! Юля же просто рядовая дура, которой колбаса в холодильнике важнее, чем мои жгучие, ой, жжет,  стихи».

Утром Рома  каждый день едет на работу в автобусе, битком набитом пассажирами.  Нет у него своего авто, хотя он и работает водителем высокого класса.

В этот раз во время поездки ему в шею неустанно тыкался  чей-то локоть, а какая-то бабуля  толстым задом норовила вытолкнуть его из транспорта.  Рядом ласково улыбался хмырь с мордой уголовника.  Роман забеспокоился и на всякий случай переложил кошелек вглубь пиджака, хотя манипуляция была рискованной, так как бабуля так упрямо толкала Рому, что почти спихнула его с конкурентоспособной части автобусной лестницы на остановке.

Наш пассажир взбунтовался:

– Бабушка, не выталкивайте меня, я живой организм! Я на работу еду!

– На следущем езжай, нечего тут льготные места занимать!

Наконец, остановка.  Рома вышел, отряхнулся, проверил бумажник и  пошел на проходную завода. Там ему были выданы  ключи от симпатичного «Лексуса», на котором он всегда возил  начальника.  Но в этот день к нему подошел не сам босс, а секретарша. Шагая вразвалочку из-за округлившегося живота, секретарша поманила Рому в офис.

– Роман Викторович, пройдемте со мной.

В кабинете перед Ромой легли бумаги:

–Роман Викторович, вот заявление на увольнение. Перепишите и через две недели будете свободны. У нас сокращение.

Рома опешил.

– Как это, сокращение? Да что ж это…  А этого можно как-то избежать?

– Ну, если бы Вы были беременной женщиной, вас не могли бы уволить. А так… Подписывайте, будет время  подыскать работу!

Роман едко:

– А операция по смене пола в медстраховку не входит?

Секретарша:

– Ну что же, спасибо, что подписали. Пока работайте,  еще две недели начальство дает!

Роман сел в авто, подъехал, как обычно,  к парадному. Начальство в виде полного мужика с залысинами ввалилось в авто,  шипя в айфон:

– Дина, не будь дуррой! Какие бабы?  Совсем с ума сошла. Все, у меня совещание. Не твое дело, где я вчера был! Все!

Обращается к Роме:

– В банк.

Спустя минуту, решает поговорить с водителем по душам:

– Тебя тоже жена достает? Туда не ходи, сюда. Вчера в сауне совещание было (кашляет), так мне с утра моя плешь проела!

Рома, вежливо:

– Олег Юревич, я разведен…

– Это правильно! Завидую. А мне вот нельзя разводиться.

Рома:

– Ну как сказать, мне алименты надо платить. А тут увольнение.

Начальство, покраснев:

– Доходы упали, понимаешь?

По приезду начальство подходит к секретарше:

–Что-то водитель у меня языкатый. Указывает как делать, и что.  Давай завтра нового подыщи.  С меньшим окладом.

– Но ведь… Две недели – ваш указ!

– Я непонятно сказал?

В тот же день Рому уволили.  Формулировка  "по-собственному" вызвала какое-то ироничное чувство, настолько глубокое, что Рому потянуло в кабак, дабы поделиться мыслями с каким-нибудь философствующим алкоголиком.

***

Когда Роман проснулся на утро следующего дня, то  ему показалось, что смерть была бы более милосердным актом, чем  такое вот пробуждение. Он открыл глаза, вспомнил все,  и снова сомкнул веки, призывая сон;  однако противный солнечный луч упорно бил через дырку в занавеске  прямо в закрытый глаз, отчего внутри Роминой головы  возникли бордовые болезненные пятна. Если бы рядом с кроватью Ромы лежал револьвер, он непременно выстрелил бы  в лучших традициях театрального жанра –прямо  в висок этой ноющей,  бордовой изнутри головы…

С трудом нащупав себя под одеялом, страдающий жестким похмельем человек обнаружил, что спит прямо в  костюме, в котором вчера ходил на работу. Затем он вспомнил, что его уволили, а заодно, что скоро 15-е число, и Юля будет ждать алиментов. Рома поискал в заднем кармане брюк бумажник с последней рабочей  выплатой. От щедрой подачки в сотню  долларов осталась всего  тысяча рублей. Хорошо он вчера погулял.

Рома принялся страдать муками совести, раздумывая, залить ли эти ощущения  пивом из холодильника или сразу спрыгнуть с пятиэтажки вниз головой. Победило пиво.

Открыв вожделенную,  запотевшую от холода банку,  Роман    сделал большой глоток и сел за столик. Такие столики придуманы для хрущевских кухонь – на них умещается ровно одна тарелка с супом и ломоть хлеба. Впрочем, нет,  можно положить еще и газету, сложенную вчетверо.  Именно так, по мнению проектировщиков пятиэтажных  хрущевок, должен был бы выглядеть завтрак советского человека: в одиночестве (на 6 кв.м. кухни поместится рядом разве что кот), с одной тарелкой еды и газетенкой. Да, и радиоточка! Обязательно радиоточка, чтобы чистить воблу под звуки из зазеркалья.

Рома взял газету. В век интернета газета на столе – редкость. Рома сперва подумал, что газету принес хозяин квартиры, приходивший в отсутствие квартиранта, но затем вспомнил, как вчера какой-то сердобольный алкаш совал ему этот выпуск «Правды Руси», уговаривая посмотреть вакансии водителей.

Рома вздохнул и развернул газету. В разделе «Работа»  заботливо была выделена маркером колонка «Водители».

Рома стал вчитываться, хотя буквы сильно выделялись из газетной страницы и давили на похмельные белки глаз. К тому же, запах от газеты был ужасный, кабацкий.  И все же Рома стал выбирать  объявления.

Требуется водитель грузовика. Не то. Требуется водитель категории…  Со своим авто… Черт, нет у него авто, отдал бывшей жене, вместе с квартирой и детьми.

Рома позвонил по четырем объявлениям, и все напрасно. Зачем люди дают объявления, если они не хотят вести беседу с потенциальными работниками? Еще глоток пива…  Ищем дальше…

Вот, требуется водитель – лобовик… Нет, водитель-любовник… Что?

Рома сощурил глаз, потянув край века пальцем вниз. Нет, не показалось. Требуется водитель-любовник. Опечатка, наверное имели ввиду лобовик.. Рома рассмеялся.  Оклад… ого, 110 тыс… Опечатка, точно.

И все же Рома решил позвонить. Кураж утреннего пива стал набирать обороты, и Ромины  пальцы сами набрали номер.

Сочный женский голос с придыханием сказал: «Алле».

– Я по объявлению. Вам нужен водитель… ээээ… водитель….

– Любовник, дорогой. Там написано – воитель-любовник,  – томным голосом заявила дама в трубке.

Рома поперхнулся. Он подумал, что попал на горячую секс-линию, и сейчас потеряет последние на телефоне деньги. Сделал отбой. Перевел дыхание, проверил счет.

После холодного душа Рома вылил пиво в раковину и решил больше не пить. Никогда. Наверное, любой из вас, читатели, время от времени дает себе такие наивные  клятвы…

Когда Рома выливал в раковину вторую банку с пивом, мобильный телефон зазвонил противным рингтоном, выдав тем самым, что абонент не внесен в список контактов.

– Слушаю Вас, – по-военному четко рапортовал незнакомцу  Рома.

– Алле, дорогой.  Я не поняла, ты ищешь работу или нет, – густое сопрано прервалось на полуслове, дама отвлеклась на  параллельную беседу о кастингах. Спустя какое-то время она вернулась к абоненту: – Прости, много работы. Я очень, очень занятая особа. Поэтому приходи, я на тебя посмотрю.

Чтобы не выдать смущение, Роман  откашлялся  и прохрипел:

– Э…. А какие… А что… А куда…

– Не смущайся, дорогой. Приходи прямо сейчас. Или никогда. Ясно? В другой раз не позову.

– Эээ.. оклад написан… – залепетал Рома.

– Да, милый, знаю…  – ласково сказала звонившая. – Маловато, конечно, учитывая, сколько придется работать… Но ты не волнуйся – если понравишься, зарплата удвоится через месяц.

Рома непослушной рукой записал адрес.

Кастинг

Когда Рома пришел на собеседование, его робость сменилась легким недоумением, а то, в свою очередь, чем-то вроде насмешки над собой и ситуацией. Благо, занятия единоборствами в юности под руководством мудрого тренера помогли  Роме выработать   одну хорошую черту. Нет, не возможность постоять за себя, а умение тотально абстрагироваться в момент  неприятных, щекотливых или пикантных ситуаций. Именно поэтому, увидев  на ресепшне странного типа с сальными длинными волосами, который ласково улыбнулся Роме щербатым ртом,  наш герой мысленно устранился от всего того, что его окружало. А окружал его содом с гоморрой.   По коридору носились операторы с камерами, какие-то люди в халатах нараспашку,   странные женщины в париках и панталонах, и даже два карлика. Неприятный волосатый тип взял Рому за руку и потянул куда-то в сторону. Рома брезгливо вытащил свою ладонь из руки этого типа, но тот незатейливо  покрутил ус и, смерив Рому взглядом оценщика-ювелира, втолкнул его в одну из бесчисленных комнат. Рома оказался в замкнутом пространстве, в полной темноте и тишине. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше. Когда первый приступ паники подкатил к горлу, неожиданно вспыхнул свет.

Рома обнаружил себя в круглом помещении с высокими потолками. С углов комнаты яростно били софиты.  Рома оказался на подиуме, который поднимался все выше и выше. Неожиданный гром неизвестно откуда взявшихся  аплодисментов заставил Романа растеряться окончательно.

– Эфир пошел, – заявил громкий женский голос из репродуктора, – снимите рубашку.

Рома  покрутил головой в поисках выхода, но его нигде не было. Более того, подиум поднялся над полом настолько, что спрыгнуть вниз было невозможно без риска сломать ноги.  Рома сощурился.

– Кого вы опять привели? – воскликнул голос, – Он вообще слышит?  Рубашку снимите, или не отнимайте у меня время!

Рома стянул рубашку, обнажив подтянутый торс.

– Татуировок нет? – деловито спросила дама.

Рома помотал головой.

– Что можешь продемонстрировать? Поешь, танцуешь, двигаешь предметы на расстоянии?

Рома пожал плечами.

– Могу спеть, – сказал Рома.

– Где микрофон?! – заорала дама из репродуктора, – Я ничего не слышу, поувольняю всех к чертовой матери!!!

В неожиданном месте  распахнулась дверь и в нее вошел тот самый сальный администратор, с усами и в полосатом кимоно.  Он подошел к подиуму, поднялся по приставной лестнице, протянул Роме гитару и прикрепил к стойке микрофон. Затем тип ободряюще подмигнул Роме и скрылся.

Рома спел какой-то простенький романс. Он всегда считал умение петь своей сильной стороной.

– Хорошо! – сказал репродуктор, – Подойдите к администратору.

Подиум стал опускаться.

Когда Рома вышел в коридор, он снова оказался в прокуренном мире богемы.

Администратор  поманил его пальцем и велел заполнить анкету. После этого Роме вручили какой-то листок с памяткой и списком необходимых документов.

– Официально ты будешь тут работать водителем, – сказал администратор.

– Я еще ничего не решил, – заявил Рома, стараясь не смотреть на то, как  администратор поправляет длинные волосы, прикрывая проплешину на темени.

Администратор удивленно посмотрел на Рому, но в этот момент к стойке прорвался какой-то парень в очках.

– Это почему это я не подхожу? – визгливо прикрикнул очкарик, – У меня три высших, я танцор профессиональный! Да у меня он 18 сантиметров!   Да я лучший!

Администратор поморщился.

– Это начальство решает. Покиньте помещение! Ну куда охрана смотрит?

Скандалист не унимался.

– Я, между прочим, стриптизер! Да!!! Вы меня еще раз на кастинг пропустите!

Роман с удивлением смотрел на полноватого парнишку. Администратор кивнул на Рому.

– Вот, его взяли. Если он отказывается сейчас, то можешь ты пройти еще раз. На кастинг, – администратор как бы невзначай ткнул пальцем  в графу «зарплата», где красовалась кругленькая сумма.

– Я не отказываюсь, – быстро заявил кто-то из роминого рта.

Очкарик накинулся на Рому с кулаками. Тот вовремя уклонился и даже сумел скрутить руки очкарика.

Во время драки вокруг Ромы образовался клуб болельщиков. Две дамы в напудренных высоких париках ритмично захлопали в ладоши.

Когда Рома вышел из клуба, он несколько раз вдохнул холодный воздух и ущипнул себя. Все это было похоже на сон. Роман увидел перед выходом того самого очкарика и хотел было проскользнуть мимо, но не успел.

– Погоди! – сказал парнишка, – я бить не буду.

– У тебя и не получится, – Рома на всякий случай вытащил руки из карманов и расправил плечи.

– Я просто немножко перенервничал, – сказал скандалист. – Mеня звать Михиал. Oн миролюбиво протянул Роме руку для пожатия.

Рома осторожно пожал полную ладонь и представился.

– Понимаешь, я сюда уже седьмой раз прихожу. Чего им надо, непонятно. Я и пел, и плясал, и фокусы показывал, и стриптиз.  Все говорят потом позвоним. А ты в первый раз, и сразу взяли. При этом, – Михаил придирчиво посмотрел на Ромино лицо, – вообще не красавец.

Рома пожал плечами.

– Да я вообще не знаю, что это за клуб такой, и что за работа. Наверное, я уйду, как только узнаю, с чем придется иметь дело.

Миша вытаращил глаза.

– Ты чего, с приветом? Да о такой работе все мечтают. Ходишь по клубам с богатыми телками, ублажаешь их, а они тебе деньги платят, типа как водителю. Плюс комиссия. Бабы, кстати, все ухоженные, красивые. А если понравишься, так тебе еще и авто подарят, и на Гоа свозят. И обязательств никаких: они все замужем, потом надоешь – она тебя своей подружке посоветует! Карьера, в общем!  За год можно озолотиться.  Хотя чего я тебе рассказываю, ты же лох. Не понимаешь в этом ничего. И почему они не меня выбрали?

Рома внимательно  посмотрел на Михаила.  Одутловатое лицо, бегающие, нервные  глаза.

– Знаешь, я бы тоже тебя не выбрал, – поморщился Рома.

– Чего? – Михаил замахнулся было на Рому, но, вспомнив, чем закончилась предыдущая стычка, передумал, – Hу, может, ты и прав. Я на самом деле бабам никогда не нравился. Слушай… А можно я тебе телефон дам?  Ну вдруг ты с телкой познакомишься, а она с подружкой, и тут типа я…

Михаил сунул Роману в карман визитку и быстро исчез. Рома вынул визитку и прочитал:

«Аrh. Michael. Твой пропуск в горячие ночи»

Рома впервые за несколько дней от души расхохотался.

 Утром Рома проснулся от телефонного звонка.

– Вы почему еще не на работе? – сказал администратор, – Впредь за опоздания будем штрафовать!

Рома вскочил, соображая, что это, блин,  за угрозы с утра.

– Приезжайте в кафе «Астория». Через час у Вас встреча с клиенткой. Документы и медсправки поднесете в течение недели.

В трубке раздались длинные гудки.

Алевтина

Узнав от Михаила, что дело придется иметь с красавицами, Рома  даже воодушевился. Хотя он по-прежнему никак не находил  себя в роли жиголо, все-таки  любопытство, усиливаемое ощущением нереальности происходящего,  перебороло  брезгливое чувство, которое Рома испытал в клубе. Все же Рома догадывался, что его родители, являющиеся подсознательным мерилом его  совести,  не одобрили бы такой род занятий. Он представил себе отца, крепкого мужика-строителя с огромными мозолистыми руками. «Папа, мне предложили поработать проституткой, и я согласился,  – мысленно сказал отцу Рома. – Ты же не будешь меня презирать за это?»  Отец не успел толком отреагировать в голове у Ромы, так как в этот момент за спиной будущего жиголо раздался строгий кашель.

– Может, Вы хотя бы стул предложите, молодой человек? – кокетливо сказала старушка.

Рома послушно придвинул стул.

– Я Алевтина Петровна Возняк, жена директора ООО «Минхозсервис», Александра Ивановича Возняка. Слышали про такого? – бабуля интеллигентно присела на краешек стула  и потребовала меню.

Рома скользнул взглядом по алому платью, обтягивающему не первой свежести бюст, и испытал мгновенную острую тоску.

– Понимаете, я вообще еще не работаю в этой компании. У меня испытательный срок, – запинаясь, Рома прикидывал,  как бы поскорее отделаться от  этого «сухофрукта» и вернуться в свою холостятскую берлогу.

– Ни слова, дружок. Мне нужен водитель! И ты мне подходишь, – Старушка заказала два бутерброда с икрой, коньяк себе и коллекционный чай Роме, –  Я видела твое выступление вчера. Впечатляюще!

Рома почувствовал себя неловко.

– Я не прошел испытательный срок! – залепетал он, – Я ничего не подписывал и не давал согласие. Я… я не хочу!

Дама словно не слышала его протестов. Ее нога в узкой длинной туфле уже скользила по его брюкам, нащупывая, видимо, какую-нибудь эрогенную зону.

– Как Вы находите меня?  – спросила Алевтина.

– Послушайте, дорогая! – Рома отсел, – я видел на кастинге более подходящих для Вас кандидатов в водители.  Вот, – он достал визитку, – Михаил. Отличный… водитель.

Старушка не взглянула на визитку. Она что-то усердно  писала на салфетке. Наконец, она показала Роме цифру – та, что предлагали в клубе плюс один нолик.

– Это твоя зарплата, а испытательный срок можешь пройти прямо сейчас, – узкая туфля снова заиграла в районе ширинки Романа.

Молодой человек погрузился в размышления. Сумма получалась более чем приличной. Старушка не была такой уж противной, особенно, если закрыть глаза. Роман представил себе их свидание: она, в откровенном (брр) белье, танцуя, подходит к нему. Приближает лицо. Губы, активно подкачанные модным силиконом… В этот момент в фантазиях Ромы вместо Алевтины возник  отец, с которым, видимо, внутренний диалог десять минут назад  был не окончен. Отец с размаху стукнул увесистой ладонью по столу и заорал: «Да ты что, охренел, сопляк? Она тебе в матери годится!  Да я тебе сейчас!»  Рома  в ужасе съежился.

– Нет, нет, я не могу! – быстро сказа Рома, – Уберите свое копыто с моих чресл. Я… я гей! Вот!!!

– Что же они, не проверяют, не предупреждают, – пробормотала дама, – я пожалуюсь. Вас уволят.

– Жалуйтесь, кому хотите. Хоть Сталину. Вы, видимо, еще с ним зажигали.

– Хамло и негодяй, – оторопело заявила Алевтина.

– Мымра, – парировал Рома и вышел.

После этого Рома вздохнул свободно и направился домой. Дома снял галстук, сел в кресло. Налил себе пива.

– Не вышло из тебя жиголо, – сказал он своему отражению и чокнулся с ним.

Раздался звонок.

Роман долго не реагировал на него. Наконец, с пятого раза, он взял трубку и услышал знакомый голос  администратора.

– Ты что, Ромик, чайку перепил коллекционного? – голос дрожал от возмущения, –  Ты всю фирму сейчас подставил. Гомик ты, Ромик, вот как? Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Немедленно прибывай разруливать ситуацию.  Я клиентке сказал, что это твой особый стиль работы – жесткий. И что ты согласен. Она на взводе вся, немедленно выезжай сюда  и реагируй как следует. Иначе тебе крышка. Ты контракт вчера подписал, понятно? Ты условия читал? За отказ штраф в пятикратном размере зарплаты. Плюс негодование клиентки. Проснешься в деревянной рубашке на дне реки.

Роман дрожащей рукой вынул из кармана сложенный вчетверо контракт. Ну да, все так. Когда это он успел подписать?  Теперь, видимо, придется адвоката нанимать. Против Возняка, компании… Хотя, было два варианта развития событий – уехать в Пермь к отцу и затихнуть, или идти в клуб и делать то, чего он не хотел делать. Рома решил ехать в Пермь.

Когда вещи были собраны, в дверь раздался звонок. «Не успел, -мелькнуло в голове у Ромы, – ну все, каюк».

 На пороге стояла симпатичная  девушка.

– Я из компании «Водитель-любовник»,– сказала девушка. – Мне велено доставить Вас на точку. Хорошо, что Вы собрали вещи, ведь жить  теперь будете в гостевом домике Алевтины Петровны. Документы подготовили?

– Девушка, я вообще в эту вашу компанию по ошибке забрел. Я не поеду никуда.  Я не буду ублажать никаких жен. Я уезжаю!

Девушка испуганно посмотрела на Рому.

– Да вы что? Вы с ума сошли? Мы вас полгода искали, а вы? Подводите нас?

Рома кивнул.

Девушка вздохнула.

– Давайте начистоту. Вы не можете уехать. Просто не можете.

– Это еще почему? – спросил Рома. – Я свободный человек.

– Это Вы были свободный человек, – девушка  достала из кармана пистолет и направила его на Рому. –  До того, как подписали этот контракт. Пожалуйста, – она умоляюще сложила руки с пистолетом на груди, –  я очень не люблю стрелять в людей в помещении. Кровь, эти  мозги… Вы не представляете, как это все неприятно потом оттирать.  А у Вас даже нет хлорки наверняка. Конечно, откуда у холостяка дома хлорка?

 ***

Рома понял, что  ловушка захлопнулась,  тогда, когда его привезли в особняк. Он заметил, что ворота охраняет человек в форме, по периметру расположены вольеры со злыми  собаками,  камеры наблюдения натыканы там и тут. Роме  предоставили небольшой отдельный  домик, рядом со сторожкой. В домике была всего одна комната, зато с камином и огромной кроватью.  Девушка из компании  оставила на столике пачку повышающих потенцию таблеток «Басе» и ушла, посоветовав не делать глупостей.

Рома попытался завести разговор с охранником, но тот никак не отреагировал на монолог.  Пришлось коротать  время за ноутбуком. В интернете  Рома выяснил, кто такой Возняк, и понял, что крышка ему светит в любом случае:  будет он спать с Алевтиной, или не будет. Возняк, видимо, не любил шуток: за ним числилось несколько мутных дел по передаче оборонной техники частным лицам.

В семь вечера раздался звонок по внутреннему телефону:

– Але, мой котик! – сказала Алевтина, – Я сперва обиделась на тебя. Но твои начальники мне объяснили, что у тебя такой особый, жесткий стиль общения. Мне это нравится. И поэтому я купила кое-что для тебя. Посмотри в прикроватной тумбочке. Примерь. Буду в семь, мой котик!

С тяжелым сердцем Роман открыл тумбочку и достал типичный набор любителя  БДСМ: кнут, жесткий корсет, фуражку полицейского.

«Нет у людей фантазии» – мрачно пробормотал Роман и выбросил отвратительные вещи в камин. Туда же попала и  пачка «Басе».

В семь часов явилась сама Смерть. Именно так выглядела Алевтина в длинном черном плаще, надетом на корсет, обнажающий свисающие по бокам складки. Напудренное добела лицо усиливало эффект «я за тобою пришла с косою».

– Почему ты не в форме? – резко спросила Алевтина, ступая на паркетный пол  двенадцатисантиметровыми шпильками умопомрачительных ботфорт.

 Рома решил быть в меру откровенным.

– Потому, дорогая, что у тебя совершенно нет вкуса. Что это за дрянь на тебе? Это, по-твоему, что,  жестко? У нас разве Хеллоуин? Ты похожа на старуху с косой.

Алевтина явно растерялась. Она  словно колебалась между желанием выгнать наглеца и продолжить будоражащее нервную систему  общение. Ей вообще никто  не перечил уже лет пятьдесят, и подобное общение выводило ее из привычных рамок. Она решила поиграть. Роман понял, что может немного потянуть время. Он понял, как действовать дальше.

– Я хотел бы сам выбрать то, что ты наденешь! – вкрадчиво сказал он, –  Иначе – никакого общения.

Алевтина неожиданно смутилась. Она ушла, и через полчаса появилась, груженная тряпками и обувью. Стала примерять платья, белье  и комбинации,  одно за другим. Роман устроился на кресле возле камина и принялся созерцать весь  этот показ  мод, радуясь, что может сколько-нибудь потянуть время.  Когда все наряды были перемеряны, Роман заявил, что ему ничего не понравилось. Он предложил немедленно ехать по магазинам, и выбрать  все, что им обоим бы пришлось по душе.

Они кружили по городу на новеньком форде несколько часов подряд. Роман так придирчиво  выбирал наряды своей престарелой подруге, будто от этого зависела его жизнь. По дороге обратно они даже почти подружились, и если бы Алевтина не была так сгораема желанием  затащить своего протеже в постель, тот даже испытал бы к ней что-то вроде симпатии.

Когда они снова оказались в гостевом домике, Алевтина налила себе коньяку и начала свой осенний марафон страсти. В какой-то момент Роман, сопротивляясь, слишком неловко оттолкнул ее, и пожилой организм не вынес; у незадачливого мачо на руках оказался труп старухи. Хуже всего, что в этот момент в поисках супруги в домик вошел сам Александр Возняк. Судя по лицу его, он мгновенно понял, что стал вдовцом…

Возняк побагровел. Его темные тяжелые глаза, остро пронзив Романа, cтали блуждать по комнате; сперва взгляд  уперся в вещи, разбросанные по полу, затем пошарил по  мертвому полуголому телу своей  супруги. Спустя какое-то время, холодный рассеянный взор  зацепился за бутылку с коньяком, и, словно бы споткнувшись о полупустой бокал,  вернулся к Роме.

– Инсульт, наверное, – прохрипел наш мачо, поправляя рубашку.

Позади Возняка появился охранник с ружьем. Роман почуял, как его сердце сделало резкий и сильный толчок и застряло где-то в районе кадыка. «Хоть бы быстро застрелил», – мелькнуло в голове.

Возняк снова с удивлением посмотрел на Рому. Жестом он велел охраннику выйти.  Затем он подошел к телу Алевтины и пощупал пульс.

– Мертва моя куколка… – как-то рассеянно произнес Возняк, – А ты… То есть, вы с ней тут… забавлялись, и вдруг она ни с того, ни с сего… Да?

Роман не знал, что ответить. Он никогда не имел дела с чьими-то ревнивыми мужьями, а, наоборот, сам не так давно был в роли такого ревнивого мужа, застукавшего жену в объятьях приятеля. Он вспомнил тот вечер, когда приятель сбивчиво отговаривался стандартными фразами: «Все не так, как ты подумал», «Я тебе сейчас все объясню». Эти фразы  тогда сильно разозлили Романа, еще сильнее, чем сам факт измены, и он попросту выбил тогда горе-приятелю два зуба. Вспомнив свои чувства, Роман не стал спорить, а только обреченно кивнул головой.

Возняк вскочил. Рома инстинктивно закрыл голову руками в ожидании нападения. Вместо этого он неожиданно получил ободряющий шлепок по спине.

– Здорово придумал. Чисто, ты смотри. Ни крови, ничего. Это, – Возняк ткнул дрожащим пальцем в графин с коньяком, – это был яд, да? Нет? Ну ничего, судмедэкспертизу я куплю. Все чисто, чисто! Ай, молодец!  А что же он сам не сделал, а? Я ж  Герцену заказ делал. Значит, тебе остаток суммы, да? Все, все! Свободен!  – Возняк моложаво прыгал по комнате и даже приплясывал, – Эхх, молодец! Ты, главное, прессе сообщи, если что, что ты ее любовник, и  что она померла от инсульта.

– Но ведь, так и было… – ошарашено сказал Рома.

– Да, конечно, конечно! Тебе чеком или налом? Или Герцену? Я ж ему предоплату делал. Конечно, налом. Пойдем в дом, пойдем. Коньяк будешь? Не из этой бутылки, конечно. Слушай, значит я тебя как бы застукал, а ты как бы не наемный убийца, а любовник моей супруги, да? И она от инсульта скончалась?  Классно придумано! Голова!

Рома растерянно пошел за Возняком. Перед выходом он  обернулся  и посмотрел на тело Алевтины. Ее  волосы откинулись со лба, а стеклянный неживой взгляд буквально  сверлил потолок. В лице мертвой Алевтины было какое-то странное успокоение, безмятежность и даже мудрость. Рома ощутил жалость к этой неизвестной женщине. Он подумал, что мог бы стать ее другом, не любовником, а другом, который посочувствовал бы ее горькому одиночеству. Возможно, что она искала именно сочувствия, но, будучи деловым человеком, просто не знала, через какую фирму его заказать.  «Прости меня!  – мысленно сказал Рома, – Упокойся с миром».

В большом доме, похожем на помпезный замок Властелина мира, Рома  получил толстый конверт, и, не чокаясь, выпил стопку коньяка за упокой души Алевтины, а затем,  чокнувшись, еще стопку за какого-то Герцена.  Возвращаться за вещами не хотелось, но пришлось. У входа в гостевой дом стоял полицейский и два журналиста. Судя по тому, как уверенно  Возняк пожал блюстителю порядка  руку, полицейский был «в доску свой».  Рома рассказал ему чистую правду, и был с миром отпущен восвояси.

Денег в конверте было много – десять тысяч долларов.  Возможно, за заказное убийство платят больше, но откуда Роме было это знать? Возвращаться на съемную квартиру не хотелось, тем более, что он уже забрал все свои вещи и отдал ключи условной соседке. Чтобы как-то переключить внимание, Рома по дороге домой  забрел в свой любимый кабак.

Оставалось надеяться, что некто Герцен, не желая возвращать деньги, не будет звонить Возняку  и выяснять подлинные обстоятельства гибели супруги миллионера.

Анна

Утро застало Рому в какой-то из комнат, располагающихся над кабаком.  Рома вспомнил, что не очень сильно напился, скорее, просто устал. Было семь часов утра. Можно было поспать еще, но настойчивый стук в дверь комнаты не давал покоя. Рома открыл. На пороге стоял старый знакомый, тот самый пьяница, который засунул в его карман роковую газету с объявлениями. На этот раз он снова принес газету. На первой полосе был напечатан некролог Алевтине Возняк. Но хуже всего было другое:  на фотографии крупным планом был его, Романа, портрет собственной персоной. «Молодой любовник в порыве страсти сгубил одну из самых влиятельных женщин страны», – гласил заголовок. Под заголовком  в трех колонках в стиле газетного шансона описывался долгий карьерный путь Алевтины по служебной лестнице – от главного бухгалтера до жены министра-олигарха. Роман узнал много интересных подробностей. Оказывается, 60-летний Возняк полностью зависел от своей 75-летней супруги. Все имущество принадлежало ей.

Когда Рома допил свой утренний  чай,  его мобильный телефон зазвонил.

– Але, Роман. Мы все тут прочитали утреннюю газету! – вязко начал администратор, – И все, мягко говоря, в а*уе. Ромик, ты угробил клиентку. Это статья. Знаешь, что это значит?

– Меня уволят? – с надеждой спросил Роман.

– Тебя?!! Да на тебя спрос адский!.. Это же лучшая реклама тебя как секс-машины. Алевтину у нас знаешь как звали? Барракуда. А знаешь почему? Ее никто не устраивал из наших водителей.  Это успех, Ромик!  С утра на тебя аж двенадцать заявок. Мы говорим, что ты редкий зверюга, и только  сам себе будешь клиенток выбирать. Приезжай, только охрану возьми понадежней, – голос в трубке сально захихикал. –  Тут тебя уже поджидают. Само собой, твои гонорары возрастают втрое. Но, друг мой, не забывай, кто тут начальник. Выберешь из тех, что тебе посоветуют. Сейчас к тебе Катя приедет, охранница вчерашняя. Диктуй адрес.

***

Из всех женщин, которых предложили Роману, более-менее симпатичной оказалась только одна: жена известного футболиста Анна Титц. У нее была силиконовая грудь и длинные красивые ноги. Подписав документы о неразглашении, Рома отправился на свидание.

 Супротив ожиданий,  свидание оказалось  банальным. Анна, как и Алевтина, бежала вприпрыжку от серого одиночества, в которое ее вогнало постоянное отсутствие мужа и собственный скучный нрав.  Анна ждала от водителя-любовника чего-то новенького, но вместе с тем любого проявления необычного она страшилась.

Рома вообще не привык ужинать за счет дамы, и потому чувствовал себя немного скованно. К тому же,  Анна ему категорически не понравилась, хотя и была в целом  привлекательной и даже сексапильной. Роман с каким-то смешанным ощущением вспомнил Алевтину; с той, хотя бы, было забавно ездить по магазинам.  Анна казалась абсолютной ледышкой.

– Как насчет небольшой прогулки по магазинам? Выберем что-то красивое для те… для Вас, –  с надеждой спросил Роман.

Анна пожала плечами и сообщила, что ненавидит шопинг. После этого затянулось нехорошее молчание, грозящее Роме неустойкой.

– А театр? Вы любите театр? Может, музыка, рок-концерты?

– Вы с ума сошли. Если нас с вами там увидят, пресса разорвет меня на кусочки. Это же развод. Мне не нужен развод!

Рома не выдержал. Он понимал, чем это грозит ему, но все же задал вопрос, который его действительно интересовал.

– Послушайте, зачем  вам нужен любовник? У вас же есть все – деньги, красавец-муж, известность. Даже дети, судя по информации в Википедии.

Анна  не обиделась. Напротив, она оживилась и даже покраснела.   Вытащила из  модной сумочки глянцевый журнал и сунула под нос Роме статью: «10 любовниц футболиста  Антона Титца».  Рома понял, как надо действовать.

– Так ты хочешь отомстить?  – спросил Рома и получил в ответ утвердительный кивок.

***

Гостиница средней руки была обставлена на манер эпохи Просвещения: псевдо-подсвечники в канделябрах,  вычурная мебель, кружевное постельное белье. Репродукции картин в стиле эпохи Ренессанс вызвали в Роме даже больший интерес, чем фигуристая клиентка, одетая в шелковое белье.  Тем не менее, все случилось, и Роман, глядя на двухъярусную покачивающуюся люстру, испытывал противоречивое чувство, в котором смешались сексуальное удовлетворение и легкая неприязнь к партнерше. Он не мог объяснить себе эту неприязнь. Может, дело было в футболе, который как раз шел по телевизору. Анна курила ментоловую сигаретку и с интересом наблюдала матч.  Роман тоже с удовольствием посмотрел бы лигу, но ощущение, что вот сейчас там по полю бегает известный на весь мир  Антон Титц, в то время как его жена лежит тут,  лишало  Рому покоя. Уйти он не мог, и потому занялся изучением какого-то модного каталога.

– В первый раз вижу мужчину-натурала, который интересуется модой. – заметила Анна. – Я могла бы организовать тебе выставку мужской моды, если захочешь.  Ты сам дизайнер?

Рома замотал головой.

– Нет, я не то чтобы интересуюсь модой. Скорее, это так, хобби.

 Анна замолчала, не желая пропустить напряженный момент в игре. Когда Антон забил блистательный гол, у этой женщины  появилось, наконец, на лице выражение, которое можно было бы  охарактеризовать как удовлетворение. Она потянулась и прижала лицо к Роминой груди.

– Гол! – сообщила она, – Меня это невероятно возбуждает.

Далее последовал 30-минутный секс-марафон, и, судя по всему, Рома вышел в премьер- лигу быстрее Антона.

Они встречались еще целый месяц. В дальнейших отношениях Анна также не баловала Рому, была холодна, сдержана, принципиальна и осторожна. Она носила парики  и черные очки, чтобы себя не выдать. Похоже, что ей нравилась такая шпионская игра, и вот, когда уже  Рома начал было привыкать к Анне, как к своей девушке,  руководство решило перебросить его на другой фронт.

Нинель

Новая пассия Романа была не замужем. Она просто не хотела, по ее словам, привязываться к мужчинам. На самом деле,  она была просто  некрасивой, если не сказать, страшной. Зато карьера этой дамы  дала стремительный взлет, и должность топ-менеджера   крупной международной компании предоставила возможность пользоваться всеми благами капитализма, включая платный секс. За общество Ромы Нинель Ященко выложила конторе порядка 300 тысяч, и это только за месяц работы «водителем».

В постели Нанель была требовательной и горячей. Ей всегда немножко не хватало – было очевидно, что женщина всегда страдала от недостатка мужского внимания.

Рома сперва пользовался повышающими потенцию препаратами,  ибо  внешность партнерши отторгала в нем любые романтические чувства. Затем он как-то привык, и даже заметил, что Нинель ему нравится куда больше Анны. Дурнушка была смекалистой, с ней можно было и в постели покуражиться, не боясь ненароком в пикантный момент выпустить газы или сделать что-то непозволительно с точки зрения эротической эстетики, и пошутить, покуражиться в баре… И даже прыгнуть с  парашютом где-нибудь в Африке, чего Рома никогда прежде не делал.  Она была легкой в общении, умной и не  боялась, что ее заметят с любовником. Напортив, Нинель всячески старалась  выставить напоказ своего протеже, с  удовольствием позировала  перед камерами папарацци и была щедрой на подарки.  Рома даже поймал себя на мысли, что не прочь жениться на толстушке Нинель, несмотря на то, что она  выступает против депиляции ног.

Впрочем, отпуск Нинель вскоре закончился, и она уехала в Париж, оставив после себя приятные воспоминания об Африке,  Греции и Турции. Рома пытался звонить ей по скайпу, но она не отвечала.   Перед расставанием Рома успел подарить подруге  золотую рыбку на цепочке, чем вызвал слезы прямо-таки  детского восторга. Но до помолвки дело, само собой, не дошло – Рома был игрушкой для женщин, не более того…

Исчезнув в самолете, Нинель навсегда пропала из  жизни Ромы.

Пенальти

После отпуска Рома вернулся в унылую столицу и ощутил себя страшно одиноким. Он снова снял небольшую квартиру и стал ждать следующую клиентку. За общество Нинель контора перечислила Роме только 100 тысяч из 300.  Новых заказов почему-то не было.  Завести постоянную подругу Рома по понятным причинам не мог.  Он стал общаться с коллегой – высоким красивым блондином Анри, в миру Стасом. Тот был давно в бизнесе и даже сумел купить себе небольшой коттедж  в респектабельном поселке. Там жили его жена и дочь, которые странным образом мирились с тем, что глава семейства работает жиголо.

Рома стал заезжать к Стасу на выходные: поиграть на гитаре (Стас  был почти хорошим  ударником), попить виски.  Стас поделился с Романом некоторыми секретами профессии. Так, следовало время от времени мелькать в прессе и раздувать  скандалы,   быть «в тренде».  По словам Стаса, скандал со смертью Алевтины был очень хорош, но прошло уже полгода, и об этом стали забывать. Нужно было снова вызвать к себе интерес.

Рома стал думать над тем, как вызвать интерес желтой прессы. Он обратился к редактору местной газеты, та затребовала больших денег за публикацию полосы. Впрочем, попасть в новости можно было и бесплатно, если выкинуть какую-то необычную штуку.

Стас дал телефон знакомой стриптизерши. Та пообещала устроить Роме драку на светском вечере. Сценарий мероприятия был прописан до мелочей: между выступлением фокусника и восточным танцем к Роме должен был бы подойти якобы директор кофейни, от которого по сценарию ушла жена. Директор должен был слегка поцарапать Ромину физиономию, вытащить его на сцену и там выставить на всеобщее обозрение. К Роме на помощь должна была прийти «жена», которую могла бы сыграть стриптизерша. Под конец вечера Рома должен был бы засветиться в прессе, мелькнуть в новостях и примелькаться среди светских львиц, которых на вечере было полным-полно. За все это Рома должен был бы выложить всего-то 10 тысяч, тогда как публикация обошлась бы в 60.

В назначенный вечер Рома при бабочке и костюме сидел в указанном углу за заказанным столиком на одного.  Он ерзал на стуле и нервничал, ожидая фокусника.  Программку вчера Рома потерял,  и потому не знал, когда именно произойдет нападение. Он уже заметил недобрые глаза, прямо-таки сверлившие его насквозь из другого  угла зала. «Если это актер, – подумал Рома, – То весьма талантливый. Оскара ему за такой взгляд». Лицо мужчины было каким-то знакомым, и Рома подумал, что это один из тех актеров, которые снимаются в эпизодах и рекламе.  Рома слегка кивнул головой и подмигнул смотревшему, показав рукой  «на часы».  Этим он хотел сказать, что готов и ждет нападения.

Глядевший на Рому мужчина побледнел. Он вскочил, опрокинул столик и вприпрыжку бросился к Роману. В тот момент, когда мужчина отпихнул ногой подкатившийся к нему стул, наш мачо узнал нападающего. Это был никто иной, как известный футболист  Антон Титц.

Избиение известного футболиста стало очередной желтушной сенсацией. То, что Рома при этом получил травмы, едва совместимые с дальнейшей профессиональной деятельностью, папарацци было глубоко наплевать. Зато царапина под глазом Титца вызвала небывалый всплеск сочувствия среди футбольных болельщиков, которые грозились растерзать Романа при первом же удобном случае. Испуганный не на шутку  Рома после выписки из больницы боялся выходить из дома, так как интернет и пресса буквально пестрили мемами с фотографии его « зло оскалившейся физиономии».

Папарацци в тот день сидел в  зале  наготове, как и было оговорено; он сделал отличный кадр. Только вот о том, что пиар будет черней некуда,  Рому никто не предупредил.  После троих суток вынужденного домашнего ареста Рома решил обсудить произошедшее со Стасом по телефону.

– Такого никто не ожидал, клянусь, – сообщил удивленный Стас. – Это форс-мажор.

– Да я понимаю! – чуть не плакал в трубку Роман, – Но я даже за хлебом боюсь выйти. На улице футболисты эти меня караулят. Что делать, Стасик?

– Дай подумать до вечера, – сказал Стас.

Днем Рома попытался выйти на улицу, закутав лицо шарфом. Однако возле подъезда стояла такая подозрительная толпа молодняка, что наш мачо рашил вернуться обратно. Вечером раздался звонок.

– Я договорился! – весело заявил Стас, – В эту пятницу ты у Ламахова в передаче будешь доказывать, что не виноват.  Титц придет. Ему этот пиар больше твоего нужен, судя по желтой прессе. Рейтинг поднимется выше звезд. Фриков мы тебе подкинем, как и массовки.

Алексей Ламахов вел несколько рейтинговых передач на ведущих телеканалах страны. Рома  редко смотрел эти передачи, полагая,что они предназначены только для скучающих домохозяек. Как именно Ромино появление в кадре могло разрулить ситуацию к лучшему, было непонятно. Тем не менее, он съездил на такси в Останкино, прошел предварительные пробы, и был утвержден для очередного мыльного ламаховского проекта.

Сказать, что Рома нервничал перед съемками – не сказать ничего. У него тряслись руки, ноги и даже зубы самопроизвольно отбивали дробь. Он трижды уронил микрофон, который ему закрепили в конце-концов на поясе. Оператору даже пришлось налить Роме стопку коньяку.

Первым к зале-студии появился Титц. Рома так нервничал, что не мог разобрать, что говорит Антон. Тот  показывал свои фото, жаловался на «рукоприкладство» со стороны неизвестного человека и заявлял, что избиение было заказным.  Якобы, теперь Антон  хуже видит на один глаз и стал профессионально непригоден. Вероятно, Атнон хотел получить с Ромы солидную моральную компенсацию. Наглая ложь возмутила Рому, и в тот момент, когда его вызвали «на ковер» он уже был почти готов к сражению.

– Встречаем этого жестокого садиста, Романа! Роман, как вы можете отреагировать на слова Антона? – Ламахов дружелюбно ткнул Роме в лицо микрофон. – Вас обвиняют в избиении звезды отечественного футбола!

У Ромы снова начался приступ паники. Он не мог выдавить и слова. На помощь пришла тетка из зала.

– Да какой же от садист, люди добрые? У него вон ручки-то трясутся, глаз вон дергается!

Зал возбужденно загудел.

– Скажите, кем вы работаете? – участливо спросил Ламахов.

Рома глубоко вдохнул, выдохнул и посмотрел на Антона.

– Я водитель, – выдавил он.

–Вот он, тот  самый водитель, избивший известного футболиста! Это он, не переключайте канал, – пафосно подытожил Ламахов.

Аудитория в студии была поделена на две группы. Одна из них состояла из сторонников  Романа, другая – из болельщиков Антона. Последние с самого начала изъявляли готовность  разнести к чертям всю  студию.

Первым  в защиту Ромы выступил якобы врач, показавший множественные ушибы «нападавшего» на фотографиях из больницы, затем в качестве свидетелей выступили  завсегдатаи клуба. В подтверждение правоты Романа аудитории показали съемку со скрытой камеры, где Антон, словно ястреб, накинулся на Рому. Затем стали выступать болельщики Антона. Они ничего не доказывали, а просто требовали линча.

– Скажите, Роман, за что все-таки Вас избил Антон? – спросил Ламахов.

– Вероятно… – робко начал молчавший всю передачу Рома

– Ну, ну… тишина в зале…

– Наверное, за то, что переспал с его женой!

– Громче! – потребовал Ламахов.

– Я переспал с его женой! – внятно и неожиданно спокойно сказал Рома.

В этот момент  Антон побагровел и разъяренно ринулся к Роме. Через секунду студия превратилась в ринг, болельщики повскакивали со своих  мест и принялись раздавать тумаки всем подряд, от операторов до  охраны. Досталось и Ламахову, которому попросту сломали нос.

– Не переключайте кадал! – подняв голову, чтобы остановить кровотечение, сказал в камеру ведущий, – вас ждет еще мдого интересдого.

Вторая часть передачи была отснята уже после того, как из студии увезли беспредельщиков. Фриков и массовку  рассадили пореже: кое-кого увезли в больницу. Ламахов с тампоном в носу продолжил вести передачу.

– Несботря на то, что бде сдобали дос, я все-таки докопаюсь до истиды, – горделиво  заявил он. Затем ведущий обратился к Антону.

– Скажите, а как вы отреагируете на заявдедие Романа? Что он пересбал с вашей жедой?

Антон  снова покраснел от гнева.

– Это наглая ложь. Я ему шею сверну.

– Что ж, давайте спросим об этом у вашей жеды. Студия, встречайте, Ада Титц, супруга известдого футбодиста.

Появление Анны повернуло сценарий передачи  в другое русло.  Сперва она пыталась доказывать, что не знает Рому, но когда услужливый папарацци предъявил доказательство в виде совместной фотографии в холле гостиницы, Анна перестала отпираться. Она из жертвы превратилась агрессора и заявила, что разводится и уходит жить к Роману, так как он лучший любовник в ее жизни. При этом женщина демонстративно перешла на сторону мачо. Рома пытался быть джентельменом, чтобы сыграть роль любовника дамы, репутация которой была изрядно подмочена. Это удалось ему плохо: Анна ему вообще никогда не нравилась. Даже Ламахов не поверил в «страсть». В конце- концов, нашлись доказательства «продажности» любовника.

Передача тянулась еще долго и завершилась полным крахом Антона Титца. За ним прочно закрепилась репутация рогоносца, а Рома вышел из воды не только сухим, но еще  белым и пушистым. Он сумел выкрутиться из мутной истории с деньгами, которые ему платили за услуги интимного характера.

Реноме

В жизни каждого человека, говорят, происходит какое-то такое событие, которое делит эту самую жизнь на «до» и «после». В юности Рома наивно полагал, что «До» было до того, как он решил бросить на третьем курсе институт машиностроения и стать рок-звездой. Тогда ему  казалось, что его жизнь «После» будет состоять из чудесных вещей, таких, как музыка, гастроли в дальние города, каждодневные репетиции и красивые женщины.  Пребывание на пике молодежной славы вскружило длинноволосую и взбалмошную ромину голову, в которой жили грезы о международных  фестивалях, но никак не о грязных переходах, в которых Рома играл свои и чужие бессмертные хиты. Из многочисленных  поклонниц к 29 годам у Романа осталась только одна, причем только потому, что их связывал штамп в паспорте и двое детей. Это была Юля, законная жена, которая еще терпела безденежье и пьянство, но уже готова была подать на развод.

Затем ромина жизнь разделилась на «До» развода и «После».  После он перестал играть роль музыканта, подстригся и продал все, что имело ценность. Оставил бывшей жене вырученные деньги, получив взамен упрек, мол, детей теперь как растить? Небось ни копейки алиментов не дождешься от тебя, голодранца. Горделиво пообещал перечислять большую сумму. Чтоб не могла упрекнуть. Чтоб дети не нуждались. Чтоб новый муж понимал, чьи дети, в конце-концов! Уехал в Москву, подальше от тоскливых воспоминаний и поближе к Великой Кормушке. С зарплаты водителя Рома исправно отправлял не меньше 30 тысяч алиментов ежемесячно… Маленькие деньги для Москвы и солидное подспорье для провинции… Рома думал, что ему предстоит состариться, горбатясь на какого-нибудь барыгу, в то время как чужой мужик растит его детей, внушая им совсем не те идеи и ценности, которыми грезил когда-то сам Рома.

Однако жизнь преподнесла Роману еще один, самый главный и сомнительный сюрприз, сделав из него мачо. Если «До» Рома хоть как-то мог себя идентифицировать, сказав про себя что-то типа: «Я простой парень из провинции, с мечтой, которой не суждено сбыться, с раздолбанной вдребезги судьбой, но пока еще с верой свое светлое будущее», то теперь он никак не мог охарактеризовать свое «Я».

Утром после выхода передачи он в эфир долго смотрел на себя в зеркало, сперва ощупывая живот на предмет жировых складок, затем изучая на щеке шрам-подарок футболиста, а после прикидывая, пойдет ли ему темно-русый цвет волос или оставить как есть, светло-русый с проседью. Подумав, решил пока оставить натуральный цвет.

***

В конторе его ждали с нетерпением. Администратор буквально метнулся под ноги, пожал руку и потащил в какой-то кабинет. Там он плотно закрыл дверь, подмигнул Роме и резким движением втолкнул его в кресло.

– Рома, ты не представляешь, насколько тебе повезло! – заявил администратор, – Ты, Рома, родился в рубашке. На тебя заказ пришел… Оттуда…

Администратор ткнул пальцем в потолок.

– Алевтина воскресла? – кривовато усмехнулся Рома.

Словно змий-искуситель, служитель богемы  обогнул кресло с Ромой и ловко уселся на дубовый лакированный стол, вместив сухопарый зад аккурат между принтером и ноутбуком.

– Круче. Рома, тебя заметили Большие Люди.

– А кто эти люди? – откашлявшись, спросил Роман.

– Рома, я эти фамилии даже называть боюсь. Рома, они тебя выкупают со всеми потрохами, с биографией и  всей твоей тухловатой  фауной и флорой.  Дружище, контора наша передала права на тебя телерадиокомпании «Политик» и лично, – и тут администратор шепнул Роме такую фамилию, что тот почувствовал, как волосы зашевелились не только на груди, но и под мышками.

– А что со мной будет? – робко спросил Рома.

Администратор скроил недовольную гримасу.

– Да какая разница. Там совсем другой мир, Ромик. Если бы меня туда впустили, я бы на спине им подносы с махито целый день возил!– администратор помечтал, посмотрел на Рому и сморщился, – Ром, а чего ты седой?  Шрам какой-то… Давай-ка к стилисту и к визажисту, быстро!

– К какому нафиг визажисту? Еще не хватало, чтобы мне губы красили, – запротестовал Рома.

– Ром, ты дурак? – огорченно протянул собеседник, – Мужской мейк это не губы красить. Это сделать мужественное лицо. Нда, девушка из деревни уехать может, а деревня из девушки – никогда….

***

Через три с половиной часа  у отеля Барбадос припарковался  скромный БМВ. Из его кабины вышел не совсем  Рома. Это был подтянутый, рослый и молодой мужчина, уверенный в себе и своем облике. Безупречным в нем было все – белоснежная улыбка, неброский пиджак, брюки, что ровно на полтона темнее верха, замшевые мокасины и даже маникюр.  В руке молодого человека была небрежно зажата папка с биографией, документы, удостоверяющие личность и бланк договора на 82 листах мелким шрифтом. Он двигался с непринужденной грацией тигра и  смотрел на окружающих с хорошо отработанной тоскливой ленцой. При этом всем без исключения встречным  от его мимолетного присутствия становилось на мгновение  хорошо. Возможно, дело было в парфюме за 5 тысяч долларов…

Молодой человек пересек улицу и направился к зданию гостиницы. Девушка-администратор любезно поприветствовала его провела в номер "Люкс".

В номере Рома против ожиданий оказался не в женской компании. Это его немало смутило: на диване жиголо поджидал пожилой мужчина, который немедленно налил гостю бурбон и жестом предложил присесть. Рома слегка опешил, но хозяин "Люкса" поспешил развеять дурные мысли.

– Меня звать Вениамин. Не бойтесь, я не гей, – мужчина засмеялся, – Вам вообще больше не придется заниматься сексом. Ну, если только сами того не захотите…

У Ромы на сердце  отлегло. Он с удовольствием сделал большой глоток бурбона.

– Вы читали договор? – спросил Вениамин.

– Пока ехал в машине, успел немного полистать, – признался Рома.

– Я вкратце объясню суть Вашей предстоящей службы. Вы будете лицом одной новой политической партии. Ее  брендом, так сказать…  Но пока вы не прошли испытательный срок, я не могу открыть Вам все козыри. Увы…

– Я все понимаю. Но дело в том, что я не политолог. Ведь я так понимаю, важно образование?

Вениамин махнул рукой, на запястье  которой блеснул платиновый браслет.

– Не беспокойтесь. У Вас будет любой диплом, который мы сочтем нужным купить. А делать и говорить Вы будете исключительно то, о чем мы будем Вас просить. Все, вплоть до запятых. Вас будут показывать по ТВ, интервьюировать и приглашать на заседания Кабинета министров. Условие одно: никакой инициативы с Вашей стороны. Итак, Вы согласны?

Рома кивнул.

– Вам придется пройти курс обучения. Возможно, сделать пластическую операцию. Вы будете новым человеком, с новой биографией. Понимаете?

Рома кивнул.

– Мы изучили  Вашу ситуацию, Вам совершенно нечего терять. Дети живут не с Вами. Если будет необходимо, мы устроим Вам с ними встречу. Но о них не должен узнать электорат. Дети смогут учиться в престижной школе. Затем Лондон. Они будут хорошо обеспечены. Но  новую биографию напишем Вам мы. Будут ли у Вас иные дети, будет видно. Что скажете?

Рома опять послушно кивнул.

– Ну что ж, я рад, что мы поладили. Пока Вы можете остаться здесь, в этом номере. Отдыхайте. Завтра приедет наш человек. Вот деньги, можете что-то купить себе, но не излишествуйте. Пить не стоит, с женщинами тоже лучше пока воздержаться. Бывших друзей сразу отсекаем. Жену тоже. Никаких прошлых контактов, Вы абсолютно  новый человек. Возможно, что Вы настоящий скоро погибнете. Вас похоронят в закрытом гробу.

У Ромы в голове словно бы образовалась воронка , вдоль  которой со свистом носились отстраненные мысли. Рома был против собственных похорон. Но кто-то другой за него сказал:

– Я согласен.


(изображение обложки приобретено по лицензии на сайте https://ru.depositphotos.com/stock-photos/%D0%B6%D0%B8%D0%B3%D0%BE%D0%BB%D0%BE.html?filter=all&qview=114195794)


Оглавление

  • Роман
  • Кастинг
  • Алевтина
  • Анна
  • Нинель
  • Пенальти
  • Реноме