Отражённый [Анна Константинова] (fb2) читать онлайн

Анна Константинова Отражённый

«Я прежде думал, глупость не грех, а несчастье. Теперь переменил мысли. Глупость – большой грех, потому что содержит в себе самоуверенность, то есть гордыню.»

(Людмила Улицкая, «Казус Кукоцкого»)

«– Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.

– Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?»

(Евгений Шварц, «Дракон»)

Сева Валентинович воровато оглянулся. Ему очень хотелось проконтролировать один важный вопрос, но, как человек воспитанный, он понимал, что это будет выглядеть глупо и, возможно, даже неприятно, ведь дело касалось гигиены. Впрочем, заведение общественного питания, в котором он случайно оказался, тоже грешило на этот счет и совершенно не вызывало доверия. Столик показался ему небрежно вымытым, а официант рассеянным.

Севочка Валентиныч задумался о своей впечатлительной натуре – в очередной раз повелся на яркую вывеску. Его, человека во всех остальных отношениях крайне разумного, почему-то неосознанно привлекал псевдо-европейский стиль. Знал он за собой такой грешок: все эти деревянные загородочки, цветы в горшках и выставленные на улицу черные доски, на которых мелом пишут меню и выделяют дежурное блюдо, почему-то всегда манили его. А вот сегодня и заманили. Разумеется, за яркой вывеской ничего особенного не таилось. Это было ожидаемо. Но, раз зашел, придется терпеть. Сева с недовольным видом провел пальцем по столу, отодвинув салфетку, но официант, пробегавший мимо, не обратил на неприметного посетителя внимания.

Самое обидное, что Севастьян Валентинович отлично представлял, как должно выглядеть достойное кафе – неброское и недорогое, но идеально чистое и с проверенными лицензиями. И даже знал такое недалеко от офиса, он уже три года подряд пять раз в неделю съедал там свой бизнес-ланч. Однако сегодня дурацкие обстоятельства завели его сюда, под деревянную вывеску к красным гераням, и времени на поиски чего-то другого не оставалось – через тридцать семь минут заканчивался обеденный перерыв.

Мужчина смирился с неизбежным и понаблюдал за рассеянным официантом – других посетителей тот обслуживал явно быстрее. Не хватало еще опоздать на работу… А, впрочем, в свете последнего события, может, уже и не стоит торопиться? Этот сосуще-неприятный вопрос он сейчас решить не мог, а вот гигиеническую проблему отмести все же стоило.

Нервно оглянувшись еще раз, Севочка вынул из кармана маленькое зеркальце и внимательнейшим образом рассмотрел в отражении свой нос. Неприятный прыщ прямо на кончике выдающейся части лица не давал покоя с раннего утра и требовал контроля. В туалете же, как он убедился, освещения не хватало. Еще один минус этого заведения.

К счастью, отражение его успокоило. Лицо за стеклом выглядело не так уж и плохо – крохотное пятнышко почти не портило общий вид, а отдельно взятый крупным планом глаз казался мудрым и задумчивым. Правда, почудилось, что движение зрачка в зеркальце немного не совпадает с настоящим. Севочка скосил взгляд, сколько мог, в одну сторону, затем в другую, и опять ему показалось, что изображение за прозрачной поверхностью слегка запаздывает. Ужасно неудобно, на самом деле, следить за собственными глазами в зеркале, когда ими же приходится и смотреть. Севочка резко задрал оба зрачка вверх.

От соседнего столика раздался смешок. Маленькая девочка, наверное, никогда не видела, чтобы взрослые дяди разглядывали себя в женские зеркальца и так смешно вращали глазами. Сева Валентиныч быстро уронил вещицу обратно в карман пиджака и принялся поглощать свои три блюда по доступной цене – как и обещала меловая запись на доске. Впрочем, еда оказалась вкусной и настроила придирчивого посетителя на благодушный лад.

Откинувшись на спинку стула, Севочка подумал, что всего лишь полгода назад, оказавшись в подобной ситуации, обязательно позвонил бы маме. И все тут же пришло бы в лад – у Валентины Георгиевны всегда, по любому вопросу, было сформировано четкое мнение, и высказывала она его так авторитетно, что оставалось только выполнять. Как раз этого ему теперь и не хватало – определенности, ощущения, что у кого-то все под контролем…

– Ваш счет. Приходите вечером, у нас играет живая музыка.

Резко вырванный из своих мыслей неаккуратным официантом, Сева быстро ответил:

– Да, конечно. В котором часу начало?

Долговязый парень в криво повязанном фартуке удивился, но продолжил заученную фразу, раз уж клиент заинтересовался:

– В восемь. – И добавил от себя: – У нас свежее пиво.

– Спасибо, обязательно зайду, – ответил Сева и, не оставив чаевых, вышел на шумную улицу, мимо цветочных горшков и черной доски, под палящее солнце и пыль.

Он был крайне доволен собой.

«Всегда говори людям то, что они ждут от тебя», – прекрасный принцип, воспитанный с детства. Неважно с кем ты общаешься – с учительницей, начальством или парнем в кафе. Не всем ведь так повезло в жизни, как ему.

В самом начале своей карьеры Севочка Валентинович почти с отличием окончил среднюю школу. Затем почти без помощи маминых знакомых поступил в местный университет, стал дипломированным юристом. А сейчас, в тридцать с небольшим, уже работал менеджером в фирме, торгующей канцелярскими товарами. Одной из крупнейших в регионе, надо отметить. Был на хорошем счету у начальства, лет через пять рассчитывал на повышение.

Вот только сегодня обычный, накатанный график его жизни был сорван.

«После смерти мамы все идет вкривь и вкось!» – подумал Севочка, вспомнив, какое испытание ему предстоит.

Прямо перед обедом непосредственный начальник, руководитель отдела закупок, остановился у рабочего места своего самого перспективного сотрудника, немного покачался, разминая ноги в новых ботинках, и наконец заявил, что его, Севастьяна Валентиновича, вызывает на беседу «главный». Прямо сейчас. Вернее, после обеда.

Полуденный перерыв считался святым временем для всей конторы. Его соблюдали почти так же строго, как новогодний корпоратив с обязательной явкой и даже более педантично, чем перекуры в конце каждого рабочего часа. В последних Севочка, правда, никогда не участвовал.

Испуганный неожиданной перспективой такого резкого подъема по карьерной лестнице – в прямом смысле, ибо кабинет «главного» располагался этажом выше – Сева разнервничался и впервые за три года пробежал мимо своего кафе. Вернее, прошел специально. В окне он увидел начальника, заложника тесной обуви, и не смог решить, как вести себя в сложившейся непростой ситуации: подсесть и завести разговор о назначенном визите «на ковер», попытаться выяснить, что там стряслось – самое логичное, но очень-очень неудобное. Да и страшно, а вдруг грядут неприятности? С другой стороны, подсесть и не заводить подобного разговора – нелогично и подозрительно. Зайти в кафе и сесть за другой столик, вроде не заметил коллегу, – совсем плохо, ведь его же самого точно заметят, а может, еще и окликнут…

Запутавшись в сложных вычислениях, Севочка на полном ходу миновал начальника за стеклом, сделав вид, что спешит куда-то.

«Пообедаю в другом месте», – решил он.

Другое место нашлось быстро, так как его желудок, привыкший получать бизнес-ланчи по расписанию, не соглашался на более тщательные поиски. Результатом стало сомнительное заведение, официант-неудачник и странное обещание зайти вечером на свежее пиво, данное автоматически, по привычке.

«Как же без мамы все запуталось!» – еще раз вздохнул про себя Сева, привычным жестом толкая дверь офисного центра «Глобал». Здесь, на пятом и шестом этажах, помещались три разрозненные комнаты солидной фирмы, торгующей канцелярскими принадлежностями.

Проработав три года среди женщин, Севастьян Валентинович был уверен, что собаку съел на офисных интригах, и теперь не сомневался, что разговор с начальством ему предстоит сложный. Промахов или ошибок за собой он не видел, но, как говорила его мама, «любой коллектив – это гнилое болото». Еще она добавляла что-то про курятник, но ту образную и яркую аллегорию Севочка не запомнил. Однако накрепко затвердил главное – от таких вот неожиданных вызовов ждать ничего хорошего не стоит. Недаром ведь непосредственный руководитель так долго скрипел новой кожей, не решаясь передать ему начальственную волю.

Отправляясь на сложный разговор, Севочка все-таки завернул в туалет. Лишний раз вымыл руки с жидким мылом, проверил чистоту зубов и глянул на прыщ, повертев носом так и сяк перед огромным зеркалом. В неживом электрическом свете он сам себе показался очень приличным и уверенным молодым менеджером. Костюм прекрасно сидит, мама недаром подбирала. Рубашка, хоть и поглажена не идеально, но под пиджаком этого не заметно. Понаблюдав за отражением, Сева вдруг набрался уверенности, резко развернулся и пошел на свою Голгофу. Его отражение повторило этот жест настоящего мужика и офисной акулы. Правда, немного повременив перед разворотом.

Полчаса спустя, красный как рак, Севастьян Валентинович принимал поздравления от коллег. «Главный» сообщил, что собирается поставить его на должность начальника отдела закупок, так как место освободилось. Выяснилось, что новые туфли означали переезд в другой город и смену работы. «В связи с изменениями в личной жизни» – скупо пояснил ему бывший руководитель.

Преодолев три стола, разделявшие их, подошла и Надюша.

– Севочка, поздравляю! – повторила она то же, что проговорили уже все остальные.

– Севочку теперь нужно звать по имени-отчеству, – поправила ее старший менеджер Рита, которая обладала очень громким голосом и поэтому пользовалась авторитетом.

Надюша зарделась, а Севочка по привычке смутился. Дело в том, что именно эту девушку тридцати трех лет, разведенную, без детей и вредных привычек, его мама настойчиво рекомендовала ему. В качестве подруги и, возможно, со временем, для более серьезных отношений. К такому выводу Валентина Георгиевна пришла, побывав однажды у сына на работе.

Под строгим и вдохновенным дирижированием, Севочка Валентинович пару месяцев спустя пригласил Наденьку в театр, а затем даже проводил до подъезда. Дальше, впрочем, дело не зашло, так как мама неожиданно заболела, и что еще делать с девушкой, офисный Ромео придумать не мог.

Надюша некоторое время потеребила черный пластмассовый органайзер на Севином столе, уколола палец об остро наточенный карандаш и отошла. Сева судорожно соображал, чего бы еще ей сказать, и нужно ли предложить встретиться, отметить повышение, но, когда женщина отошла, почувствовал облегчение.

«Мне пока не до отношений, – объяснил он сам себе. – Да еще и с подчиненной!» – ужаснулся он и заново прогнал в голове короткий разговор – проверил, не сказал ли бывшей пассии лишнего.

Он чувствовал, что душевный покой покинул его теперь надолго. Так много мыслей и чувств. Вот он, успех. Заслуженный и долгожданный. «Жаль, что мама не дожила!» – возникла в голове банальная фраза и придавила его своей жизненной удивительной правдой.

***

Вечером, в двухкомнатной квартире со всеми удобствами и раздельным санузлом, полученной когда-то мамой за работу на заводе, Севочка праздновал свое повышение.

Большое старое зеркало на стене в зале отражало накрытый клетчатой скатертью стол с одинокой тарелкой, телевизор и вазу с искусственными розами. За окном уже темнело, поэтому пришлось зажечь свет. Массивный красный абажур и его красно-желтое свечение Сева никогда не любил и уже давно хотел заменить, но куда идти и что конкретно выбирать, да и как потом выбранное вешать на потолок, он не знал, поэтому все откладывал это дело.

Севочка зашел в комнату с салатницей в руках и тоже отразился в зеркале – настоящий руководитель среднего звена. Перспективный и молодой. С собственным жильем. Все у него в жизни складывалось прекрасно, он понимал это, но почему-то сейчас особенно остро почувствовал, как пуста эта комната, заставленная пыльной мебелью.

«Мама бы накрыла стол к моему приходу, ведь я позвонил бы ей сразу, только выйдя от «главного», – подумал он и прикрыл вазочкой с магазинным салатом пятно между серой и белой клетками. Скатертью он почти не пользовался, но пятно все-таки возникло и не отстирывалось.

Ситуация с его повышением выглядела важнее, чем новый год, поэтому Севочка достал из шкафчика початую бутылку грузинского вина. Мама открыла ее как-то на праздник, но вдвоем с подругой не допила и оставила про запас. Севочка обычно не употреблял алкоголь, но сегодня случай был особым.

Уверенным движением руки он выкрутил пробку, плесканул светло-бордовую жидкость в пыльный хрустальный бокал и поднял вверх. Новоиспеченный руководитель отдела закупок из зеркала в точности повторил этот жест. Отпивать из бокала Севочка сразу не стал, решил для начала закусить.

Салат был маслянистым от дешевого майонеза и, пожалуй, даже вчерашним. То, что его переложили из одноразового контейнера в хрустальную салатницу – подарок маминых коллег на юбилей – ситуацию не исправило.

Севочка выпил все-таки вина и подумал, что к салату с яйцами лучше подошло бы белое. Эту странную и новую для него мысль как будто подсказал молодой человек из зеркала. У того, кстати, все было прекрасно. Возможно, виной тому было освещение, но в отраженной комнате вещи выглядели более привлекательными: стол был накрыт чистейшей скатертью, в вазе стояли только что срезанные розы, а в бокале блестело темное элитное вино. Севочке показалось, что из отраженной двери сейчас выйдет его мама и поздравит того, в зеркале, с повышением… А еще она посоветует, что же делать теперь Севе-руководителю. Как строить отношения с коллегами, которые вдруг превратились в подчиненных. С начальством, которое, по неизвестной Севе причине, именно его решило выделить и повысить. С Надюшей, которая явно чего-то ожидала.

Севочке почудилось на мгновение, что дверная ручка в отражении чуть шевельнулась. Он даже резко дернулся, оглянулся на настоящую дверь, но ничего не заметил. Молодой человек из зеркала посматривал на него ободряюще. Севочка вдруг заметил, что перед его более уверенным двойником лежит какая-то яркая прямоугольная бумажка. Поразглядывав ее в зеркале, он сам над собой посмеялся и взял со стола карточку того самого ресторанчика, в котором сегодня так недурно и недорого пообедал.

«Наверное, ее подложили в счет. Я захватил, не задумываясь, а дома выложил автоматически», – подумал он и посмотрел на своего близнеца в отражении, тот тоже разглядывал картонный прямоугольник.

Зазеркальный был абсолютно согласен с этим объяснением.

Новоиспеченному начальнику отдела закупок вдруг стало страшно в той самой квартире, где он родился и вырос, где впервые сел на горшок, а потом примерил деловой костюм. Где перед похоронами мамы собрались все ее немногочисленные знакомые и откуда потом, по узкой лестнице, пешком с девятого этажа, выносили прямоугольный деревянный ящик.

С тех пор он не заходил в мамину комнату, ограничив свое жизненное пространство залом, кухней и раздельным санузлом. Впрочем, он всю жизнь спал на этом диване и делал уроки за этим столом, так что в плане жилых метров для него ничего не изменилось.

Молодой человек в зеркале, кажется, знал, что нужно делать загрустившему руководителю среднего звена. Севочке вдруг отчаянно захотелось неведомого, чего никогда в его жизни не было, но теперь оно могло бы появиться. Может быть, даже живой музыки и свежего пива.

Проверив в кармане ключи, и только после этого захлопнув автоматический замок, Севастьян Валентинович выскочил из дома и отправился в самый большой в своей жизни загул.

***

Ресторанчик светился в ночи и манил к себе, как рождественский пряник. Казалось, он один работает в этот поздний час, хотя на улицах кипела бурная вечерняя жизнь – сновали автобусы и автомобили, текли пешеходы и яркий свет заливал тротуары. Множество других кафе тоже включили вечернюю иллюминацию, зазывая гостей, однако Севочка шагал так целенаправленно, будто в темноте ему светил только один огонек. Оттуда слышался шум множества голосов и музыка, звон посуды и шипение разливаемых напитков. Севочка не задумывался, что слышать все это сразу он не мог, тем более так издалека.

Завернув в знакомую уже дверь, он занял свой утренний столик, и к нему мгновенно подскочил все тот же официант. К вечеру парень проснулся и теперь сновал по залу с удивительной ловкостью.

– Добрый вечер! – приветствовал он Севочку. – Меню, пожалуйста. Что-нибудь сразу желаете?

Севе стало досадно что его, важного дневного посетителя, не признали. Однако он решил быть выше таких мелочей.

– Пиво. И посвежее! – проговорил он то, что давно уже гвоздем сидело в голове.

Официант испарился и явился тут же с бокалом золотистой жидкости, в которой быстро поднимались вверх красивые пузырьки.

«Да и чего можно ожидать от человечка, который никогда даже высшего образования не получит? – продолжил Сева внутренний монолог, в котором он все еще корил официанта за невнимательность. – Да это и верно, в жизни все справедливо. Каждый должен заниматься своим делом».

На такой позитивной мысли он, с видом знатока, сделал первый в своей жизни глоток пива.

«Ну, пожалуй, ничего!» – решил он, допивая кружку.

Необразованный официант сразу заменил ее на полную.

В голове у Севочки начали подниматься вверх красивые пузырьки. Он отметил, что чувствует легкость и расслабленность.

«Вот так слабые в моральном плане люди и попадаются на удочку алкоголизма», – решил он.

Вокруг гремела та самая живая музыка. Певица с пронзительным голосом исполняла чужие хиты. Севочка почувствовал, что в этой ночной жизни, пожалуй, что-то есть, и заказал себе третью кружку.

– Севастьян Валентинович! – окликнули его сзади.

Севочка выгнулся дугой и чуть не упал со стула, чтобы разглядеть нежданного знакомого.

За дальним столиком, у окна, какой-то мужчина подзывал его к себе.

Захватив полный бокал, Севочка, покачиваясь, подошел и присел на свободный стул, заботливо подставленный неизвестным.

– Приветс… твую, приятное тут местечко, – начал Севочка общение, хотя вспомнить человека напротив никак не мог. Тот был похож на нескольких знакомых сразу.

– Добрый вечер! – активно поддержал его мужчина. – А я смотрю, вы или не вы. Потом понял, что вы. Отмечаете повышение?

«Да это же тот, из Строй… Сель… как-то так…, из соседнего офиса», – вспомнил Севочка.

– Да, – ответил он без лишнего самодовольства, но уверенно и достойно. – Вот, оценили, наконец. Сегодня объявили. Я давно уже ждал, так что новостью для меня это не стало.

– Ну конечно! – охотно закивал безымянный сосед по офисному центру. – Уж кто, как не вы.

– Разумеется.

Официант нашел своего пересевшего клиента и обновил ему пиво. Севочка посмотрел на новый бокал и попробовал вспомнить, который это по счету.

– Молодежь теперь совсем не умеет пить, – продолжал собеседник.

– Да уж! – ответил Севочка и смело глотнул чуть больше, чем смог проглотить.

– Я вот смотрю, как же вы на матушку-то вашу покойную похожи…

«Да нет, это же мамин старый знакомый. Двоюродный племянник ее подруги», – догадался Севочка.

– … Нам всем ее очень не хватает.

Севочка просто кивнул и надел на лицо то выражение сдержанной скорби, которое, он знал, всегда вызывает у людей сочувствие.

– Как вы сами-то? – продолжал двоюродный друг маминого племянника. – Держитесь?

– А что же остается? – вздохнул Севочка, может быть, чуть слишком пафосно.

– Знаете, – продолжал нежданный друг, – я вот смотрю на вас, вы человек ведь уникальный. Уникальный человек. Незаурядный ум и способности…

Вечер становился все более приятным.

– … Жаль вас, однако. Остались совсем один. Работа-дом, дом-работа…

«Нет. Это сосед. Сверху. То есть снизу.»

– А что же де-делать? – ответил Севочка, совсем чуть-чуть запинаясь.

– Человеку вашего уровня и масштаба обязательно нужен кто-то…

– Кто? – не понял подпивший Сева.

– Кто-то, кто возьмет на себя всю тяжесть быта… и решение других проблем.

– А, вы про. Я не пл… Хотя рассмтр… ивал, конечно возм… женитьбы.

– Нет, вы неверно меня поняли. Я, пожалуй, плохо объясняю. Такой молодой человек, как вы, не должен бросать свои способности на алтарь семьи. Дети, пеленки – все это лишает мужчину возможности творить и достигать.

– Н-ну да! – согласился Севочка.

– Вам нужен умный и опытный руководитель, – высказал нежданный знакомый, наконец, свою идею.

– Как мама? – удивился Севочка такой простой мысли.

– Несомненно! Видите, как быстро вы меня поняли! Вот, что значит, незаурядный ум. И хватка.

– А вы кто? – заинтересовался вдруг новорожденный руководитель.

Он вдруг понял, что так и не понял, с кем разговаривает.

– Не переживайте, Севастьян Николаевич, – посерьезнел незнакомец. – Так бывает, когда сущность, с которой вы общаетесь, слишком сложна, и ее конкретный внешний вид не находит прямых аналогий в вашем человеческом опыте. Мозг тогда сам достраивает изображение, подгоняя его подо что-то знакомое.

– Кто вы? – переспросил Сева, чувствуя, что, пожалуй, выпил лишнего.

– Я ваш лучший друг на этом свете, – уверил его странный знакомец.

– Тогда ладно, – успокоился Севочка.

– У меня к вам есть деловое предложение, – продолжал человек, так похожий на всех соседей по лестничным площадкам сразу. – Как личность незаурядная, вы должны его оценить.

– Что за предложение? Поставка канцелярских товаров от доверенных фирм? Вы обратились по адресу.

– Нет, – вкрадчиво заявил незнакомец. – Я предлагаю вам нечто особенное.

И, подхватив почти не сопротивляющегося приятеля под мышки, неприметный посетитель потащил его в мужской туалет.

– Ну же, Севастьян Валентинович, подумайте. Зачем вам, с вашими способностями и умом, все эти проблемы: куда идти обедать, что надевать, как люстры менять. Вам нужно концентрироваться на других, более значительных, э-м-м, проектах.

– П-пожалуй. Проекты – это да.

– Вот видите.

– Так в чем же ваше предложение, не пойму я чего-то, – мямлил Севочка, глядя на самого себя в огромном зеркале.

Тот, зазеркальный, как всегда, источал уверенность и вовсю подмигивал Севе, когда его собеседник этого не видел. Севочка немного смущался, но постепенно понимал, что сам себе он плохого не посоветует, а значит, можно этими подсказками немного пользоваться. Совсем чуть-чуть, просто чтобы понять, как правильнее будет ему думать.

– Севастьян Валентинович, вы не поверите, какое облегчение испытаете, отдав все текущие дела в руки… более опытные.

– В какие?

– В опытные и умеющие эффективно решать текущие проблемы. Даже с женским полом! – последнее знакомец протянул заговорщицким шепотом.

Севочка приосанился и почувствовал себя мачо, раз он имеет какие-то проблемы с женским полом, о которых нужно говорить громким шепотом.

– Так что конкретно вы предлагаете? – переспросил он.

– О, об этом я расскажу позднее. А пока, давайте, перечислим бонусы. Возможности у нас, поверьте, безграничны… в пределах человеческого мира, конечно.

– Вы вернете маму? – вдруг предположил Сева, и на его пьяную душу снизошло понимание.

– А вы действительно этого хотите? – собеседник, впервые за весь разговор, казался искренне удивленным.

– Ну-у… – Сева замялся. – Вы знаете, – вдруг разоткровенничался он. – У нее всегда были планы. На все, абсолютно все… ситуации. Я думаю, что свою болезнь она просто не планировала, иначе она бы точно написала, что мне делать… потом. Понимаете? Или… – он вдруг поразился этой мысли, – она поручила бы меня кому-нибудь!

Он, наконец, понял, что именно так угнетало его в эти последние полгода – то, что мама, которая из дома-то своего Севочку не выпускала, не записав текущий план на день и не проверив в кармане платок и ключи, вдруг отправила его в такое опасное путешествие, как жизнь, совсем одного, без контроля.

– Ну разумеется, – подхватил незнакомый знакомец. – Вы просто мои мысли на лету подхватываете. – Он погрозил Севе пальцем.

– Слушайте, а вы мне не врете? – спросил Севочка, и сам понял, как по-детски прозвучал этот вопрос. Отраженный Севастьян даже глаза закатил.

– Эх, молодой человек, – удивительно спокойно отозвался собеседник. – Уж поверьте, мне этого совершенно не требуется. Правда так многогранна, что ее в подавляющем большинстве случаев бывает вполне достаточно. Так что, можете поверить, я вам действительно, как вы выразились, не вру. Я вообще самое правдивое существо в мире.

– Вы наш сосед? – уточнил Севочка на всякий случай.

– Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо… – продекламировал его полуночный собеседник.

– А, я понял, это… из Гегеля!

– Из Гёте.

– Ну да, я так и сказал. А почему вы это проци… тировали? – Севочка не вовремя икнул, но вежливый незнакомец тактично ничего не заметил.

Разговор о Гёте в полутемном мужском туалете должен был бы выглядеть странно, но никому из разговаривающих так не казалось, а зазеркальный Сева вообще был рад, что стал свидетелем такого события.

– Я это процитировал в надежде на ваше высшее гуманитарное образование… – развел руками кажется-сосед. – Нда, а этот проект себя изжил, – продолжил он задумчиво, забыв на время о собеседнике. – Всего-то двести лет с небольшим… Придется обновлять имидж и пиариться по-новому.

– Чего? – не понял Сева.

– Я говорю, что молодежь перестала уже читать Гёте. Вот раньше было проще. Одна цитата – и все сразу понимали, о чем идет речь. Я тогда, знаете ли, вложился в это произведение, а вот теперь Йоганн меня разочаровал. Он уверял, что это станет классикой и продержится хотя бы лет триста-четыреста.

– Нет, я, в принципе, в курсе! – попытался реабилитироваться Севочка, который на самом деле книг никогда не читал. – Я помню. Фауст, кажется.

Его собеседник только махнул рукой, искренне огорченный уровнем образования современной молодежи.

– Но подождите, – продолжал Севочка, – там ведь все плохо кончилось? Или не плохо?

– Да концовка, в принципе-то, не важна, – объяснил странный собеседник. – Важна известность. А каким образом она достигнута – вопрос десятый. Уж вам-то, современному бизнесмену, это объяснять не нужно.

– Да, вы правы, коллега, – согласился Сева.

– Ну, коли уж мы выяснили, кто я такой, вернемся к нашему делу. Вы осознали, надеюсь, какие перспективы перед вами открываются?

Севочка, который ничего из предыдущей части разговора не осознал, теперь важно кивнул головой и демонстративно задумался. Он понял только, что это деловой разговор, и тщетно пытался вызвать в памяти советы по ведению бизнес-переговоров, вычитанные в брошюре по саморазвитию для менеджеров «В ТОП за три дня».

«Кажется, надо торговаться!» – припомнил он.

– П-прстите, а не моглибвы повторить свои условия?

Севе казалось, что он абсолютно трезв, вот только язык его немного подводил.

Собеседник зыркнул на зазеркального Севастьяна, который уже устал от этой тягомотины, и медленно, плавно проговорил:

– Я обеспечу вам прекрасного руководителя, который приведет вас, Севастьяна Валентиновича, к большому жизненному успеху. Во всех отраслях и направлениях. Вам не придется больше ни о чем беспокоиться. Все вопросы за вас будут решать, причем, поверьте, наилучшим образом.

Севочка почувствовал, что это предложение – именно то, чего он так долго ждал. Чего так не хватало ему в последние полгода. Мудрое и правильное руководство, которому он смог бы доверять. Во всех направлениях. Однако он никак не мог сообразить, о чем же тут торговаться.

– А чего я вам должен буду? За эти… советы?

– О, вы мне ничего не будете должны! – уверил его собеседник.

– Эт-та акция такая? – удивился Сева.

– Именно, милейший Севастьян. Можно я вас буду так называть? Именно акция. Только сегодня, и только до полуночи. Так что поторопитесь.

– Ну-у что же, – решил, наконец, Сева. – Р-раз бесплатно, значит я и н-не рискую. Правильно? Правильно! Я согласен! – проговорил он, вроде бы негромко, но гулкое эхо разбило последнюю фразу на множество звонких отголосков, отразив ее многократно.

Севочка даже присел от неожиданности, но тут же захихикал и попытался схватить собеседника за руку, чтобы скрепить договор рукопожатием. Принятое решение наполнило его уверенностью и спокойствием. Он опять почувствовал себя под присмотром, поэтому ему не терпелось опробовать этот новый вид услуг.

– Давайте-ка подро… бнсти про эти ваши советы… Это какой-то он… лайн-канл? Надеюсь, под-д-држка без выходных?

– Не сомневайтесь, – хохотнул незнакомец. – Не только по выходным и праздникам, но и круглосуточно! Двадцать четыре на семь, как говорится.

– Ну что ж-ж, – важно протянул Сева. – Эт меня устра… ивает.

– В таком случае, – серьезно заговорил собеседник, нам остается сущий пустяк. Я уверен, вы справитесь легко. Вот смотрите… – он провел рукой по нижнему краю зеркала, и на стекле загорелся красным незатейливый знак – пятиугольник, нарисованный без отрыва линий. Затейливым в нем было, пожалуй, то, что нарисовалась звездочка с изнанки зеркала, как будто набросал ее Сева зазеркальный, и она пока не отражалась на реальной половине.

– Вам нужно лишь обвести этот значок, и все, наш договор будет считаться действующим.

В руках у Севы каким-то образом очутилась раскрытая губная помада ярко-красного цвета. «Это же мамина!» – поразился он, но знакомый предмет как будто придал ему уверенности.

– Ка-какая интересная технлогия! Я видел такие зеркала. На них время тр… трансли…, ну, часики такие, с цифрами, – решил он показать свою эрудицию. – А догвор мы потом пдпишем?

– Потом-потом, – повторил собеседник, подводя Севину руку к началу линии.

Проведя несколько кривоватых черточек, Сева вполне сносно сумел повторить на зеркале звездочку, и теперь расхождения линий с отражением почти не было заметно.

– Эт все? – спросил он, похихикивая в душе над недалеким собеседником.

«На зеркалах рисует. Детсад! Перепил дедуля, а я вот нет. Голова-то у меня крепкая. Это бизнес, дедуля, прости!»

– А давайте завершим схему! – продолжал настаивать собеседник. – Вот тут, в центре, напрашивается последний штрих. Расставим, так сказать, все точки на звездочках, – скаламбурил он, напряженно глядя на Севину руку с маленькой палочкой. Кончик помады пламенел в неярком свете мужского туалета.

Сева понял, что от него требуется, и радостно ткнул в центр пентаграммы, завершая композицию жирной точкой.

В ту же секунду его мир незаметно, но ощутимо повернулся. Он даже точно понял, что поворот произошел на сто восемьдесят градусов. Прохладное и несложное зазеркалье окружало его теперь со всех сторон. А то, что было раньше реальностью, смотрело из-за зеркала.

Предзеркальный Севастьян поднял руку, и Севочке оставалось только повторить этот жест. А тот, с кем он весь вечер общался, куда-то неожиданно исчез. Сева с запозданием понял, что собеседник с самого начала в прозрачном стекле не отражался.

***

Поздно ночью, а, вернее, уже ранним утром, Севастьян Валентинович сидел в своей тесной квартирке. Разбитая ваза с ошметками покупного салата валялась на полу, и стол теперь был заставлен лучшими деликатесами, которые только может предложить огромный мегаполис человеку с изысканным вкусом. Человек этот потягивал из бокала тягучее темно-красное вино, причмокивал от удовольствия и задумчиво оглядывал собственные владения. Запыленная старинная бутылка ничего не отражала, а вот в большом старом зеркале на стене по-прежнему можно было увидеть зазеркального Севу. Он послушно повторял все действия оригинала, но выглядел немного озадаченным.

– Севастьян Валентиныч, ваше здоровье, – обратился сидящий за столом к воздуху и продолжил монолог с видом человека, давно привыкшего разговаривать сам с собой. – А это вы удачно сегодня провернули, затейник вы эдакий! Полный зеркальный плен с обменом, причем вот так – по собственной воле запираемого, без дополнительных условий… Это вы, батенька, умудрились.

Человек прислушался к собственным мыслям, которые, судя по всему, решили вступить с ним в небольшую дискуссию, и продолжил убежденно:

– Скажете, он был пьян? Да ведь не в стельку же! Говорил сам, рисовал сам, так что извините, батенька. Все-таки вы молодец. Помнится, в последний раз подобное удавалось лет эдак… сорок назад, и тогда пришлось применять крайне действенный шантаж. – Он хохотнул. – А тут! Всего-то шесть месяцев на подготовку, и вуаля. Настоящее человеческое тело. Давненько я так не разминался! Конечно, с тремя линейными измерениями сильно не разгуляешься, но, однако же, порулить в этом мире человечком – весьма недурно.

Севастьян Валентинович подошел к зеркалу и присмотрелся к покорному отражению.

– Все как вы хотели, дорогой. Ни слова против истины! Вы, кстати, и впрямь человек неординарной. Поразительной глупости вы человек! Но самое примечательное даже не это, а ваше выдающееся самомнение. Слышите? – Севастьян Валентинович постучал пальцем по стеклу и прислушался. Однако отражение ничего не ответило, только в точности повторило его жест. – У вас теперь все будет хорошо, уж поверьте, – продолжил он громко, точно пытаясь докричаться через стену. – У меня на ближайшие несколько лет большие планы. Начну, пожалуй, я с вашей подружки Наденьки. Такие тихони, ежели покопаться, частенько оказываются у-у-ух!

Отражение неслышно повторило губами залихватское уханье.

– Однако не переживайте, любезнейший. Самое интересное я обязательно буду проделывать в комнатах с отражающими поверхностями, чтобы вы смогли в полной мере ощутить, что значит «эффективное руководство». Кстати, бонус: в воде ваше отражение тоже будет появляться, так что лужи – наше все!

Человек у зеркала изобразил жест фокусника, только что облапошившего малолетнюю публику.

– Ну, а теперь, – продолжил он умиротворяюще, – баиньки. Мне же завтра на работу!

Хохотнув еще пару раз и поворчав насчет малого количества измерений, Севастьян Валентинович завалился в обуви и одежде прямо на кровать Валентины Георгиевны. Утонул в пышной пыльной перине, выключил свет одним щелчком пальца и достаточно скоро захрапел. Комар, случайно залетевший в комнату, попробовал унести с собой несколько капель его крови, однако красное распухшее брюшко воспламенилось и взорвалось, не оставив от насекомого даже праха.

Севастьян Валентинович перевернулся на другой бок. На самом деле, храп он имитировал, играясь в человека, ведь спать ему необходимости не было. Он прекрасно знал, что даже самая лучшая игрушка быстро надоедает, и пользоваться этим телом долго не планировал, так что и беречь его смысла никакого не видел.

– – – – – – – – – -

Уважаемые читатели, буду рада видеть всех на странице моего официального блога в ВК «ФЭН-клуб | Для любителей фэнтези» https://vk.com/club194459919

// Анна Константинова

Дизайн обложки: Анна Константинова

В оформлении использовано фото автора Amine M'Siouri: Pexels