Полёт сознания [Ирина Витальевна Строгонова] (fb2) читать онлайн

Ирина Строгонова Полёт сознания

Мир стал другим, и я теперь другой

Какие-то нехорошие люди похитили моё тело. Такие уж невероятные были времена, но мой разум, заключённый в искусственную давящую оболочку, по-прежнему оставался свободен, я должен был сделать всё возможное и невозможное, чтобы вернуть самого себя, вернуть свою мягкую живую чувственную плоть.

Я сидел на крыльце собственного дома (вернее сказать, это был не совсем я, а кто-то вроде меня), глядел в холодную пустую ночь и думал о том, как мир перевернулся с ног на голову за последнее десятилетие, какого развития он достиг ценой утраты самой человечности. Казалось, что всё вокруг было искусственным, математически выведенным и созданным для правильной и идеальной жизни. Кто-то однажды сказал, что нам повезло жить в мире, где наука догнала фантастику, где всё возможно благодаря науке, и благодаря этой фантастической науке я сам по своей воле попал в нелепую ситуацию и уже несколько лет не могу из неё выбраться.

Дело в том, что мне очень нравились путешествия. Я был просто маньяком-путешественником, готовым в любой свой свободный день молниеносно сорваться с места и двинуться в путь навстречу новым неизведанным местам. Такая страстная любовь – плод стараний моих родителей. Сразу вспоминаются мои детские фотографии, где полугодовалый я позирую на руках у отца на фоне головокружительных горных пейзажей. Потом у нас появился славный домик на колёсах. Каждые выходные и, конечно, всякий отпуск мы отправлялись странствовать, изъездили всю Евразию вдоль и поперёк.

Моя память заполнена чудесными моментами из детства, когда ты просыпаешься в новом месте, подбегаешь к окну, а там уже другой мир, да и сам ты уже другой. Я всем сердцем искренне благодарен своим родителям за то прекрасное время, которое мы провели в путешествиях.

Путешествия открывают человека заново, это мощнейшая перезагрузка сознания. Будоражит, возбуждает сам путь, а потом другой ты, немного взволнованный и просветлённый, возвращаешься домой, и это тоже очень приятно и легко.

Постоянные перемещения в пространстве делали мою жизнь необычной, потому что в остальном всё в ней было планомерно, последовательно, как положено. Школа. Университет. Работа обыкновенным компьютерным клерком, короче говоря, ничего примечательного. Друзей у меня не было, да и у кого сейчас они есть? Мой дед рассказывал, что раньше люди могли запросто ходить друг к другу в гости, пить вместе чай или что покрепче, разговаривать ночи напролёт, веселиться и получать при этом огромное удовольствие. Время безжалостно прикончило дружбу, социальные связи и, кажется, любовь тоже. Если верить сегодняшней беспощадной статистике (хоть она и является крайней формой наглейшей лжи, ненавижу даже это слово, потому что есть твой отдельно взятый, исключительный случай, а есть вражеская никуда не годная расплывчатая статистика, не имеющая ничего общего с одной реальной жизнью), то в нашей стране только одна седьмая часть половозрелого населения состоит в настоящем традиционном браке, то есть способны произвести потомство естественным путём и, по-видимому, знают, что такое любить партнёра и любить своих детей. Мне такие знания были недоступны. Я принадлежал к большой серой массе одиночек, прячущихся в своих домишках и вступающих во взаимодействия с другими людьми лишь ради получения каких-либо необходимых услуг. Раз или два в месяц я навещал родителей и лишь с ними развязывал, казалось бы, давно обмякший язык.

Путешествия всё меняли, в них приходилось становиться общительным, так как не во все уголки планеты добрались блага цивилизации дистанционных контактов. Где-то ещё не было беспилотного транспорта, и приходилось договариваться с человеком, который бы отвёз меня до пункта назначения, где-то ещё оставались настоящие магазины и кафе, в которых работали живые люди (в моём родном городе уже давно исчезли эти динозавры, и покупки сейчас доставляют машины прямо со складов по заказам), а где-то и вовсе места были настолько дикими, что приходилось брать проводников из местного населения.

Я много где побывал и безмерно счастлив, что ходил в горы, леса, города и пустыни в своём собственном теле, что ощущал мир и природу вокруг всеми чувствами, всеми живыми импульсами, втягивал в себя солёный манящий воздух морей и океанов, дышал ледяной свежестью, вкушал невероятные блюда, трогал упругую траву и обжигающий снег на склонах вершин, моя кожа напитывалась пышущим огненным солнцем, я замерзал и распаривался, смотрел в ясное и громовое небо, в мои глаза лился отраженный от прекрасного всего вокруг свет. Это была настоящая, хоть где-то и немного неправильная, непредсказуемая жизнь. Будучи зеркально гладкой и размеренной, жизнь теряет вкус, чтобы её мотор энергетически бился, требуются всплески, потрясения. Покидая иногда свою обитель, всего получаешь сполна. Может быть, поэтому человеческие отношения и чувства заглохли, что не подпитываются вылазками, а лелеются домашним уютом. Всё, что захочет, может получить у себя дома в собственной искусственной среде искусственный притуплённый человек.

Для спокойной жизни у меня все было, беспокойную жизнь я устраивал нарочно. Всё изменилось, когда пять лет назад Совет Стран принял конвенцию о запрете натуральных путешествий. Удивляться было нечему: постепенно все шло к этому. Обособленность личности приводила к обособленности групп, народов и, в конце концов, стран. Угрозы безопасности, радиация, биоатаки сделали своё дело, а технологии позволили безболезненно ещё более обособиться в замкнутом пространстве. На рынок при поддержке государственной программы вышли кибертуристические агентства.

Вперёд иду к заветной яркой цели

Организация с романтическим названием «Полёт сознания» (одна из многих созданных после коварного запрета) предлагала за приемлемую цену отправиться в любой уголок планеты Земля. Принцип их работы был незамысловат: вы приезжаете к ним в офис, погружаетесь в гибернетическую капсулу, за вашим телом тщательно ухаживают, наблюдают, а разум и сознание с помощью нейропереключателя переносятся на проекционное тело, которое находится в пункте назначения. Таким образом, вы путешествуете без угрозы для своего здоровья и здоровья населения той области, куда направляетесь. Заказ на путешествие нужно было сделать заранее, чтобы псевдотело успели доставить в нужное место. На выбор предлагалось несколько стандартных мужских и женских «костюмчиков», дети до шестнадцати лет не могли получить данную услугу. Для особенных персон за кругленькую сумму создавалось их собственное проекционное тело, которое внешне полностью совпадало с оригиналом.

Я уже два года не выезжал из своего замыленного города: наложенные ограничения делали поездки невозможными. Чувствовалось, что моё психического и физическое здоровье стало расшатываться, постоянная беспричинная усталость и апатия завладели мной, и в поиске новых ощущений я обратился в «Полёт сознания». Импульсивно руководствуясь неизвестно чем, я выбрал маленький клочок земли на карте вблизи Австралии – небольшой остров. Мне хотелось отправиться в новый непредсказуемый мир, и ни в коем случае я не желал знать, что меня там ждёт. Я даже не удосужился посмотреть есть ли там блага цивилизации и население. Жажда приключений и лихорадка предвкушения завладели мной. Далее я заполнил необходимые данные в заявлении пользователя, подписал соглашение, выбрал себе проекционное тело: высокий русоволосый мужчина среднего телосложения с голубыми глазами очень походил на меня; и оставалось только подождать сутки, после чего агентство должно было выслать за мной робокар.

На следующий день я получил уведомление: «Вас ожидает робокар, пожалуйста, пройдите к машине». Вот он «дивный новый мир». Чтобы отправиться в путешествие, не нужно собирать никаких вещей, паспортов, билетов – всего того, что необходимо для перемещения бренного тела. Теперь путешествие – это настоящий полёт сознания. Я просто вышел из дома и сел в робокар, который под приятную музыку доставил меня в агентство.

– Доброе утро и добро пожаловать в «Полёт сознания», – меня уже встречал с распростёртыми руками милый симпатичный гуманоид женского пола (эти куклы теперь везде выполняют роли администраторов).

– Доброе утро, – сказал я, пытаясь скрыть волнение, хотя от робота его скрывать не имело смысла, только тот, кто обладает душой, может чувствовать, что душа другого в смятении.

Меня действительно колотило изнутри: я в первый раз должен был пройти процедуру отделения сознания. Незнание того, как я буду ощущать себя в другом теле, подливало масло в огонь. Безумнейший опыт, мне казалось, что я схожу с ума. Но те, кто уже пользовался данными путешествиями, оставляли самые лестные отзывы. Они, конечно, знали, куда отправляются и что их ждёт по ту сторону. Но никто и не пытался экспериментировать с чёрт знает какими островами. Я должен был это сделать, должен был почувствовать вкус настоящей жизни несмотря на все треволнения.

– Молодой человек, не переживайте, всё пройдет замечательно. Я Константин, главный оператор, – сказал человек в изящном белом костюме, вероятно, легко распознав моё смятение.

– Приятно познакомиться, меня зовут Александр. Стараюсь изо всех сил. Я ещё ни разу не путешествовал подобным образом, да и никак вовсе за последние пару лет.

– О, вы многое потеряли, надеюсь, сможете наверстать упущенное сполна, – отвечал оператор с притворной белоснежной улыбкой. Я было подумал, что он тоже андроид, но этого быть не могло, так как он заметил, что я взволнован.

– Проходите сюда, здесь будет ваша капсула. Итак, вы оплатили переброску на остров на четырнадцать дней, верно?

– Да, все так, – ответил я.

– Теперь позвольте поведать вам, как будет происходить путешествие, дать краткую инструкцию. Переключение сознания произойдёт быстро и безболезненно, вам покажется, что вы слегка задремали, а проснётесь уже в новом теле. Ваше настоящее тело будет здесь, в капсуле, в состоянии гибернации, мы о нём позаботимся, оно останется в целости и сохранности. Робот-спутник, который отправил псевдотело в пункт назначения, поможет распаковаться, сейчас он защищает и охраняет оболочку. После распаковки нужно взять его с собой, как только обоснуетесь, переведите его в спящий режим. Помните вот что: ваше искусственное тело будет жить и чувствовать, как настоящее, нужно будет есть и справлять нужду, вы будете чувствовать боль, пьянеть, потеть, а также сможете по-настоящему заниматься любовными утехами (без угрозы оставить зачаток жизни). Всё это делает человека человеком, не так ли? Псевдотело стерильно, а это значит никакими инфекционными болезнями вы не сможете заразиться или заразить кого-либо, к тому же и болеть вы не должны, если только не болеет ваше настоящее тело, ибо импульсы от него могут случайно пробиться сквозь тормозную защиту. Вы внесли сто тысяч единиц, правильно я понимаю?

– Совершенно верно, – ответил я, и, если речь зашла о единицах, значит, на острове всё-таки имеется оплот цивилизации.

– Эти сто единиц будут конвертированы на местную валюту, это большая сумма, можете ни в чём себе не отказывать. Терминалы на острове такие, как и везде, просто приложите указательный палец и совершайте покупку.

Далее Константин объяснил мне, что распознать других кибертуристов можно по отметине – красному овалу над левой бровью, или же с малой долей вероятности, есть шанс встретить человека в таком же псевдотеле. В любой момент можно выскочить из симуляции или продлить её, достаточно только сделать звонок в офис. По окончанию сеанса необходимо было загрузить робота-сателлита, подключиться к нему, а он автоматически завершит процесс, и я должен буду проснуться в своём родном теле.

На первый взгляд инструкция казалась простой, но до этого я много размышлял о киберпутешествиях, и в голове был кавардак.

– Есть ли у вас какие-то вопросы?

Он ещё спрашивает, да у меня есть тысяча вопросов!

– Да, прежде всего, как я смогу общаться с населением острова? – почему-то именно этот вопрос волновал меня больше всего.

– Проекционные тела оснащены автоматическим распознаванием и симулированием языков, проще говоря, вы с лёгкостью сможете общаться с носителем любого в мире языка.

– О, это превосходно! Мне хотелось бы знать ещё кое-что.

– Я полностью к вашим услугам, спрашивайте о чём угодно без стеснения.

– Что если со мной, вернее, с псевдотелом, что-нибудь случится, ну, скажем, травма или ещё что похуже…

– Имеете в виду, что, если вы погибните в путешествии? – едкий смешок озарил притворное выражение лица Константина.

– Именно это я и хотел узнать.

– Хочу вас обрадовать! Вы не сможете умереть в псевдотеле, а вот в настоящем – запросто. Если случится поломка, просто подключитесь к спутнику, он устранит проблемы. Если хотите знать, то искусственная оболочка снаружи выполнена по образу и подобию живого тела, а внутри начинена всякой электроникой, в том числе и проводящими путями, благодаря которым вы будете всё чувствовать; так что, если случится серьезная травма, боли избежать не получиться, но порог её фиксирован, чтобы не повредить настоящий мозг сильной болевой импульсацией и не вызвать шок в живом теле.

– Спасибо, более-менее картинка начинает проясняться.

– Вам просто нужно взять и попробовать нашу великолепную симуляцию, тогда всё встанет на свои места. В любом случае, мы всегда будем на связи.

– Есть ещё кое-что. Случалось ли у вас, что люди путешествовали в телах противоположного пола? – из чистого интереса спросил я.

– Как только мы поставили наш бизнес на поток, нашлось много желающих провернуть подобные манипуляции, но законодательство признало это извращениями и наложило запрет. Вы разве не слышали об этом?

– Нет, не слышал. Это, пожалуй, к лучшему.

– У нас можно даже арендовать тело, богачи, чьи живые тела изрядно помотаны, арендуют себе «костюмчики» на длительный срок. Дорогое удовольствие, но немного приближает к бессмертию. Больше года, правда, никто ещё не проводил в симуляции, есть риски повреждения живого мозга, после смерти которого псевдотело снова превратится в куклу, но мы усердно работаем над этим, – не скрывая своего научного интереса, выдал Константин.

– Занятное должно быть исследование?

– Не то слово. Вы готовы начинать?

– Да, конечно!

– Подождите ещё пять минут и можете устраиваться поудобнее, – указывая на капсулу, сказал оператор.

Пока я ждал, в голове пчелиным роем кружились мысли. Путь к бессмертию… С самых древних времён человечество разделяло человеческое существо на душу и тело – сосуд души. Душа приравнивалась к сердцу. Когда вы делаете что-то от души, говорят, вы делаете это от всего сердца. Потом выяснилось, что всё, что мы есть: наше ощущение мира, наше сознание, чувства, воспоминания – это всё заключено в мозгу. С этим и получается, что душа обитает в черепной коробке. Или она нечто большее, чем бесконечный поток электрических сигналов. Сам не знаю почему, я задавался вопросами, над которыми тысячи лет спорят пытливые философы. Стало быть, если мозг – это материальная основа души, то при переключении на искусственное тело, я сохраню свою сердечную человечность, а если нет, то что? Стану ли монстром или бездушной бессердечной тварью? Где она будет, моя анима? Кем буду я?

Внезапный звуковой сигнал прервал мои размышления. Эксперимент по киберпутешествию и, может быть, по переселению души должен был начаться.

– Все готово, проходите сюда, Александр.

Я снял с себя одежду, устроился поудобнее в капсуле. Константин подключил передатчики и сказал:

– Счастливого пути! Поехали!

На новом месте буду жить мечтой

Я почувствовал, как проваливаюсь в сладкую дремоту. Сон – одно из главнейших удовольствий жизни. Мне всегда с трудом удавалось засыпать: режим был нарушен хаотичной работой то днём, то ночью. А тут меня накрыло такое нежное и мягкое чувство дрёмы. Не знаю, как долго это продолжалось. Затем стал ясно и четко слышаться серебристый шум волн и плещущейся воды.

– Добро пожаловать! Снимаю защитный барьер. Всё. Желаю вам приятного путешествия. Вы можете обратиться ко мне по любому вопросу.

Я сразу догадался, что это говорил мой робот-сателлит. Я открыл глаза и увидел через оконное стекло перед собой бесконечный океанский простор. За спиной раздался голос:

– Здравствуйте! Вы уже переключились? Как здорово! Я слышал, что такое кибертуризм, но впервые вижу сам, как это работает. До вас здесь только один человек перемещался подобным образом, но я не смог посмотреть. Я Филиппо, работаю здесь распорядителем пересыльного склада, сюда доставляются разные вещи и технику, вчера вот доставили ваше псевдотело. Уму непостижимо! Оно ведь как настоящее. До чего наука дошла. Мне просто не верится! Как вас зовут? Откуда вы к нам?

Филиппо говорил на своём родном языке. Казалось, это была смесь итальянского с французским, но я его отлично понимал (спасибо программной начинке во мне).

– Меня зовут Александр, я из России, – совершенно ясно и чётко, сам немного дивясь новым способностям, ответил я.

– Почему вы решили побывать именно у нас? Хотя, простите, это странный вопрос. У нас прекрасная природа, люди, еда, отличный климат, вам должно здесь очень понравиться, – искренне улыбаясь во весь рот, сказал Филиппо. Как давно я не встречал людей с такой замечательной улыбкой.

– Какого оно? Ну, это… В новом теле?

– Честно сказать, пока не понял. Нет ли у вас зеркала?

– Вот, подойдите сюда.

На стене в кладовой распорядителя висело огромное зеркало, заглянув в которое, я увидел нового себя с более крепким телосложением и высоким ростом. На мне была вполне приличная одежда. Новое лицо выглядело самым обычным: голубые глаза, прямой длинный нос, тонкие губы, короткие русые волосы, в целом, ничего такого, чтобы вызывало отвращения. Надо сказать, что моё настоящее тело было куда хуже, во всяком случае, красавчиком я не был. Над левой бровью красовалась красная метка – знак кибертуристов. Самоощущение было вполне реалистичным, как будто и не произошло смены тела. Действительно, до чего дошла наука.

– Знаете, что, Филиппо? Кажется, мне нравится. Всего хорошего. Пойду осмотрюсь.

– До свидания, если что, обращайтесь, хотя, кажется, ваш робот-спутник знает больше о нашем острове, чем я сам.

Я спустился по лестнице и покинул склад.

Тёплый солнечный свет заливал небольшую улицу, которая представляла собой ряд небольших цветных малоэтажных домиков, расположенных на возвышенности, обращенных к берегу океану. Возле каждого дома был разбит роскошный сад из плодовых деревьев, кустарников и разношёрстных цветов, наполняющих воздух лёгким сладковатым ароматом, складывалось впечатление, что вся улица – это один большой парк. С океана шел прохладный солёный ветерок, и я чувствовал его прикосновение своей искусственной оболочкой. Дорога в конце улицы переходила в ступеньки, ведущие к пляжу. Туда-то мне и захотелось пойти в первую очередь.

Спустившись, я снял ботинки и решил идти босиком по песку. Ощущение было не поддельным, только ноги зарывались в почву гораздо глубже, вероятно, от того, что с электронной начинкой весил я немало. И так как день был довольно жаркий, то псевдотело принесло мне ещё один сюрприз – я вспотел. Захотелось искупаться. На пляже весело резвились дети, с криками прыгали под волны. Я отошёл немного в сторону и тоже лёг под волну. Вода была довольно прохладной, но тем лучше освежала, а волны ритмично накрывали. Казалось, что сам океан укачивает меня, и мерное лёгкое забвение окутывает мысли. Наконец-то я не дома, в гнетущем и мрачном коконе мегаполиса, а среди этой пьянящей красоты.

Моя сладостная безмятежность разбилась, как волна о камень, резкими криками. Двое мальчуганов бежали в мою сторону, один из них кричал:

– Дядя, дядя, скорее! Помогите! Тонет! Скорее!

Я быстро вскочил на ноги и побежал вслед за детьми. В метрах тридцати от берега барахтался и кричал мальчик лет девяти, волны одна за другой накрывали его с головой. Видимо, он отплыл слишком далеко и, увлекаемый океаном, не мог вернуться обратно. Я тогда не знал, могу ли плавать, вернее, совсем об этом не думал, поэтому импульсивно кинулся в воду, в два счёта, как стрела, преодолел расстояние до тонущего ребёнка. Мальчишка схватил меня за плечо и был благополучно доставлен мною на берег. Ещё одно открытие – в новом теле я был прекрасным пловцом.

– Какой ты идиот, братишка, – тут же набросился на спасённого его старший брат, – я сто раз повторял тебе, чтобы ты не нырял так далеко от берега, дубина!

Сам спасённый, немного отдышавшись, молча сидел на берегу и плакал, должно быть, от испуга.

– Спасибо, дядя, мы все жутко перепугались.

– Ребята, купайтесь осторожнее, – сказал я, – а если бы поблизости никого не оказалось?

– Ой, а что это у вас на лбу над левым глазом? – полюбопытствовал брат спасённого мальчика.

– Пиратская метка, – ответил я.

– Да, ладно! Шуточки. Я такую уже видел у кое-кого.

– Что ж, тогда ты, наверное, понял, кто я?

– Вы киберпутешественник!

– Это так.

– Вот это круть!

– Ладно, разбойники, бывайте.

Попрощавшись с мальчишками, я узнал у робота-спутника о ближайших кафешках и гостиницах и решил в первую очередь хорошенько перекусить, а потом уже выбрать подходящее жилище.

– Определились с заказом?

– Да, мне, пожалуйста, пиццу, пару бокалов пива и мороженое.

Я объелся и, кажется, немного захмелел. За соседним столиком громко общались и смеялись молодые люди: две девушки и двое парней. По виду им можно было дать не более двадцати лет. Одна из девушек, видимо, заметила мою невольную, слегка пьяную улыбку и пригласила пересесть к ним.

– Привет, я Лиза, а это Анна, Марк и Антонио.

– Александр, рад знакомству.

Как я уже говорил, что в обычной жизни мне мало приходилось по-настоящему общаться с людьми. Моё путешествие всё меняло. Я настроился на общение, поэтому действительно был рад знакомству и сказал об этом не из вежливости.

Лиза – маленькая хрупкая девушка с короткими светлыми волосами щебетала без умолку в кругу своих друзей и решила завалить меня вопросами:

– Откуда вы? Вы ведь не местный? Извините, можно на «ты»?

– Я из России. Конечно, ничего не имею против «ты».

– Не может быть! Это ведь на другом конце света. Давно ты здесь?

– Только сегодня прибыл.

– А как же запрет на путешествия? – округлив свои голубые глаза, удивилась Лиза.

– Иногда можно сделать исключение, – ответил я, подозревая, что мои друзья совершенно не догадываются, каким образом я пересёк границы.

– Вот так вот, наверное, ты какой-нибудь богач, раз для тебя сделали такое исключение, – со всем любопытством спросила Лиза.

– Нет, я хорошо зарабатываю, только и всего.

– Чем же интересно? – поинтересовался Антонио, молодой человек с очень проницательным взглядом, чёрными смолистыми глазами и черными длинными волосами, собранными в хвост.

– Компьютерными программами, ничего особенного и ничего интересного.

– Что вы накинулись на него, неприлично допытываться так до всего, друзья, – сказала Анна. В её голосе звучало здоровое благоразумие, а своим видом она напоминала грозную греческую богиню.

– Я не против поболтать и рассказать о себе. А вы, молодые люди, чем занимаетесь?

– Мы студенты, учимся в академии искусств, постигаем живопись, – ответил Марк. Этот юноша своим внешним видом был истинным воплощением художника: небрежные, чуть отросшие, волосы, большие мечтательные глаза, худощавое телосложение.

– Приятно, что в современном мире ещё осталось место для искусства, – сказал я.

– Реальность и так слишком злободневна, а искусство должно быть прекрасным, должно быть вечным, – разливая по бокалам шампанское, говорила Лиза.

– Хорошие и плохие времена приходят и уходят, а искусство остаётся. Сегодня у нас была первая студенческая выставка. Выпьем за прекрасное! —сказала Анна.

– И за знакомство! – добавил я.

– И за знакомство!

Мы выпили по бокалу шампанского, потом ещё и ещё. Я был невероятно весел. Молодые люди рассказывали о своей учёбе в академии, о преподавателях, о студентах. Я даже немного завидовал им, потому что моё студенчество прошло очень скучно, из дома, но зато теперь я будто вливался в их среду и сам становился двадцатилетним максималистом, я будто попадал в дедушкины рассказы о его юношестве и студенческих годах, когда люди ходили в университеты, занимались в аудиториях, слушали лекции, а после занятий встречались, общались и отрывались на полную катушку. Истории из прошлого будто оживали в настоящей жизни моих новых знакомых. А я мог теперь наверстать упущенное.

Из кафе мы вышли, когда уже стемнело. Я тогда совсем забыл, что нужно искать гостиницу, и беззаботно предавался ночным развлечениям.

На небольшой площади, освещенной разноцветными гирляндами, группа уличных музыкантов собрала вокруг себя толпу зрителей. Музыка была лёгкой и ненавязчивой, люди, покачиваясь, ритмично двигались, кружились по парам. Все это было похоже на маленький сказочный карнавал. Казалось, в воздухе распылили счастье, и все его жадно вдыхали. Анна с Марком присоединились к танцующим и тоже закружились в счастливых ритмах. Лиза вопросительно посмотрела меня.

– Нет, я…я никогда не танцевал.

– Просто отключи голову и доверься своему телу, оно само сольётся с музыкой, тело знает, что делать, – настаивала Лиза.

Я был не уверен, знает ли мое псевдотело, что делать. Лиза вложила свои маленькие ладошки в мои, и мы тоже стали раскачиваться в призрачном танцевальном забвении. Вокруг мелькали лица, огоньки, струящиеся лёгкие женские платья. Я был счастлив и пьян.

Ближе к утру голова заметно посвежела. Анна с Марком пошли домой. Антон тоже куда-то исчез. Мы с Лизой остались встречать рассвет на пустынном берегу океана. Над водной гладью небо уже разделилось на две половины: уходящий мрак ночи и восходящее светлое прозрачное утреннее зарево. С новым рассветом будто бы начиналась новая жизнь, полная надежд и стремлений. Мой план на ближайшие две недели был жить, как вздумается, без рамок, полностью отдаваясь своей внутренней свободе.

– Что привело тебя на этот остров? – спросила Лиза. Её лицо в тот рассвет было лучезарным и добрым, и очень красивым.

– Можешь мне не верить, но я здесь только по случайности.

– Надеюсь, для тебя это будет счастливой случайностью.

– Я тоже на это надеюсь. Скажи, Лиза, а тебе нравится здесь жить?

– Это прекрасное место для прекрасной новой жизни.

– Воодушевляет!

– Как насчёт освежиться? Я хочу поплавать.

– С удовольствием.

Вода в океане была необыкновенно лазурного цвета, кристально чистая и спокойная, своей бодрящей прохладой уносящая остатки усталости бессонной ночи. Мы плавали и бесконечно радовались новому дню. Утреннее солнце уже успело разгорячиться, и мы быстро согрелись и обсохли на берегу. Лиза накинула своё лёгкое белое платье и заявила, что безумно хочет кофе и пирожных, поэтому было решено отправиться в ближайшую открытую кофейню.

Должен признаться, что это был самый романтический завтрак в моей жизни. Кофейня располагалась под открытым небом в тени деревьев на улице, откуда открывался сумасшедший вид на океан. Мы взяли по чашке ароматного кофе и сладостей, устроились за маленьким плетёным столиком и молча наслаждались магией вкусов и запахов. Чудесное тело всё вкушало и всё ощущало, кажется, даже слишком хорошо.

Лиза, покончив с завтраком, откинулась в кресле и закрыла глаза, я последовал её примеру, и только в тот момент понял, что могу заснуть прямо на месте, поэтому прервал блаженное молчание:

– Лиза, где бы ты посоветовала мне остановиться?

– Знаешь на улице выше есть замечательное местечко под названием «Приют ветра», хозяин просто душка. Думаю, тебе там понравится.

– Спасибо за совет.

– Что ж, мне тоже пора домой, я живу в домике на горе и у меня есть свой сад, так что жду в гости вечером, как обустроишься. Горная улица, дом номер один. И да, ещё у меня нет средств связи, поэтому приходи просто так.

– Знаешь, а я обязательно приду.

Моя новая прелестная знакомая с голубыми глазами мило улыбнулась и пожала мне руку на прощание.

Мечта явится чудом в самом деле

«Приют ветра» – очень оригинальное название. Это был трёхэтажный небольшой дом с балконами, окружённый раскидистыми клёнами. Я постучал в дверь: мне отворил мужчина небольшого роста с маленькими глазками и залысиной.

– Здравствуйте, меня зовут Александр, могу ли я снять у вас комнату?

– Доброе утро, господин хороший! Я хозяин этой гостиницы. Павел. Конечно, проходите.

Мы вошли в прохладный зал с жёлтыми стенами, увешанными картинами с природой. На лестнице раздался крик и топот, вслед за которыми появились мальчики. Они дурачились и задирали друг друга.

– А, ну, успокойтесь, бесята, у нас посетитель! – прикрикнул на ребят хозяин гостиницы.

– Папа, этот дяденька спас меня из воды, помнишь, я говорил тебе, – сказал мальчик помладше.

– Привет, ребят! – поздоровался я.

– О! Господин хороший, благодарю вас от всего отеческого сердца, я уже однажды чуть не потерял своего малыша, тогда спасло его только божье чудо, и вот он снова едва не погиб, но как хорошо, что вы оказались рядом. Позвольте вас отблагодарить. Я поселю вас в самый лучший номер, никаких денег не приму, живите, сколько пожелаете.

– Нет, нет, что вы, я не могу принять такой благодарности, – было возразил я, но Павел ничего не хотел слышать, и мне пришлось принять его предложение.

Я получил ключ от номера, который располагался на третьем этаже. Действительно, здесь всё было превосходно: большая пышная кровать, ванная, собственная терраса. Я был доволен, и решил, что всё равно что-нибудь сделаю в знак благодарности для Павла.

После ванны меня сковал крепкий молодой сон. Проснулся я ближе к вечеру свободный, беззаботный и полный сил. Было невероятно уютно в моей комнате, на этом уютном острове среди не менее уютных людей. Как в детстве, я подошёл к окну, за ним была новая, ещё не привычная обстановка, и я, в прямом смысле новый, жаждал жить.

Раскачавшись после сна и валяния в постели, я отправился в магазин, купить немного сменной одежды и предметов первой необходимости. Кажется, последний раз мне приходилось посещать торговый центр ещё ребёнком, потом настоящих центров и магазинов не стало, поэтому покупки тоже приносили особенное удовольствие. Я ходил по торговому залу, глазел, всё трогал около часа, не замечая, как начало темнеть. Закинув вещи в номер, я переоделся, посмотрел по карте, где находится Горная улица, и в прекрасном расположении духа поспешил туда.

Дорожка к улице вела по довольно крутому склону вверх через густые древесные заросли. На скальном выступе располагались три дома, среди которых не составляло труда найти дом номер один. Я подошёл к деревянной двери и постучал. Никто не открывал.

– Доброго вечера, – знакомый женский голос за спиной заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

– Привет, Лиза, я говорил, что обязательно приду.

– Я рада, Саша. У меня здесь во дворе, в саду, летняя кухня, я кое-что готовлю, пойдём.

Мы прошли во двор, откуда была видна бесконечность океана и где всё было похоже на сказку. Под навесом располагалась маленькая кухня, напротив которой стоял круглый столик с диванчиком. Вокруг росли разного рода цветы и цветущие кустарники, обвитые гирляндами на солнечных батарейках. Уличные фонари в виде шаров так же освещали сад.

– А у тебя здесь очень мило и сказочно.

– Кажется, я всю жизнь мечтала о таком вот саде и собственном домике на берегу моря.

– Ты так молода и уже воплотила свою мечту, это похвально, многие всю жизнь только лишь строят мечты, которые никогда не сбудутся.

– Если мечты становятся целью, то обязательно превратятся в реальность.

– Полностью согласен. Ты ведь тоже не из здешних краёв?

– Да, живу здесь второй год, а вроде бы почти всю жизнь.

– Как тебе удалось обойти все запреты и перебраться на остров?

– Стоило только превратить мечту в цель, – засмеялась Лиза, помешивая блюдо на сковороде.

– Аромат сводит меня с ума.

– Ты голоден?

– Безумно.

– Прыгай на диванчик, открывай вино, сейчас будем ужинать.

Я откупорил бутылку вина, разлил по бокалам. Ну, кто бы мог подумать, что я выгляжу сейчас, как герой старинного романтического фильма: напитки, еда, интересная девушка, ночь, фонарики, прохладный ветерок с океана, смешанный с цветочным воздухом. То ли сон, то ли счастливый подарок судьбы.

– Предлагаю тост, – сказала Лиза, устроившись рядом со мной, – за то, чтобы судьба всегда давала шанс для новой жизни.

– За исполнение желаний, – добавил я.

Потом мы медленно стали есть и разговаривать обо всём на свете. Моя спутница показалась мне очень умной девушкой, да и, что греха таить, очень соблазнительной.

– Знаешь, Лиза, здесь совершенно другой мир, здесь приветливые люди, здесь ходят в гости и по магазинам, здесь все не поглощены пучиной виртуального мира.

– Поэтому я и перебралась сюда, и, если ты заметил, у меня нет никаких гаджетов, я даже читаю бумажные книги.

– Что?!– удивился я, – покажешь мне книги?

– Сейчас.

Лиза принесла из дома несколько экземпляров, то были пожухлые и дряхлые тома художественной литературы.

– Вот это раритет! Где ты их взяла?

– В университетской библиотеке, могу дать почитать.

– Спасибо большое. Я просто не верю, что буду читать бумажную книгу.

– Так тебе нравится литература? – спросила Лиза.

– Да, но больше из старой русской классики, где герои живут жизнью до появления сети.

– Мир так изменился за последние несколько лет, стал скуп на чувства и отношения. Все друг другу безразличны, каждый сам за себя.

– Лиза, ты озвучиваешь мысли в моей голове.

– Да, но это не только твои мысли, это мысли разума, может, даже общего разума. Это как идеи, зарождающиеся на разных концах планеты одновременно.

Я посмотрел Лизе в глаза, где вспыхивали и затухали разноцветные огоньки от гирлянды. Раньше и не замечал, как это приятно: всего лишь зрительный контакт, но доставляет удовольствие. Она посмотрела на мой знак над бровью, но ничего не сказала, и было непонятно, догадывается ли она, что я не в своём теле, но так как эту тему мы не поднимали, я решил, что не буду пока ничего рассказывать. Утаил, хотя обещал себе быть откровенным и честным. Я взял Лизу за руку, и мы сидели, наслаждаясь столь внезапно возникшим молчанием, и наблюдали за мотыльками, бьющимися о фонари.

– На завтра есть какие-то планы?

– На ближайшие две недели я совершенно свободен.

– Антон пригласил на прогулку на яхте, ты с нами?

– Да, пожалуй.

– Ты остановился в «Приюте ветра»?

– Ага.

– Я зайду за тобой утром, часов в десять, хорошо?

– Хорошо. Тогда… Я пойду, до завтра?

– Тогда до завтра.

– Спасибо за ужин и за сказочный вечер.

Я взял книгу и побрел в гостиницу.

Вернувшись в номер, я лёг в постель, включил светильник и начал читать. Это был «Граф Монте-Кристо». Настоящая древность. Книжное приключение поглотило мой разум на полночи. В голове мелькали образы, всё перемешалось, будто я нахожусь в камере подземелья, и мне нечем дышать. Вроде это был сон, но похожий на паралич, показалось, что я вижу себя со стороны, свое настоящее тело и пытаюсь проснуться, но не могу, меня одерживает невыносимый страх, я кричу: «Кто-нибудь, разбудите меня!» Что-то стучит по голове и отшвыривает меня по сторонам. Тук. Тук. Я с трудом подошел к двери, открыл. Там мальчик, которого я спас, стучал по стене мячом.

– Эй, приятель, зачем ты стучишь?

Но он меня не видел, ударил ещё пару раз и побежал на лестницу. Я вернулся в комнату и… проснулся.

Как бы это смешно не звучало, но той ночью, мне показалось, что моя душа блуждала отдельно. Я позвонил оператору, он уверял, что с моим телом всё в порядке, оно отдыхает, как и положено.

Тук. Тук. Не успев одеться, я подбежал к двери. Это была Лиза.

– Привет, готов?

– Дай мне десять минут. Проходи, подожди, я быстро.

Я наскоро умылся, оделся, и мы пошли в сторону пристани. Утро было тёплым и ясным. Люди на улицах передвигались пешком и на велосипедах, дети играли во дворах, а на каменных заборах под тенью лениво лежали коты, отдыхающие после ночных приключений.

– Только посмотри на этих бездельников, – сказала Лиза, погладив одного из котов, – ну, и милашка!

– Да здесь просто кошачье царство, там, откуда я, животных на улице не встретишь. Мне ещё больше нравится этот остров.

– Пойдем, ребята, наверное, уже ждут нас.

У пристани нас ожидала небольшая, но вполне себе солидная яхта. Антонио стоял на палубе, как капитан корабля. Анна лежала под зонтиком, а Марк что-то рисовал. Мы поздоровались с молодыми людьми.

– Можно отчаливать? – спросил Антон.

– Трогай, Тони! – крикнула Лиза.

Яхта отошла на несколько километров от берега, и оттуда был виден великолепный образ острова, на котором за линиями улиц города располагалась горная цепь, густо поросшая зелёным покровом.

– Какие красивые горы, если ли там тропы? Я бы с удовольствием отправился в поход.

– Да, там есть один крутой маршрут к водопадам и озёрам, – ответила Лиза, – я даже планирую по нему прогуляться в ближайшее время, могу взять тебя с собой.

– Было бы здорово!

– Дамы и господа, предлагаю понырять прямо здесь, – сказал Марк, раздавая всем по комплекту масок с трубками.

– Надеюсь, ты умеешь нырять, здесь рядом потрясающий риф с необыкновенными обитателями, – сказала Лиза.

– Да, конечно, только если здесь нет акул, – сказал я.

– Не переживай, акулы сюда не заплывают.

Мы отплыли немного от лодки, я надел маску и посмотрел вниз. На небольшой глубине действительно были причудливые разноцветные кораллы, тогда я нырнул, поглубже и был зачарован суетой, которая там происходила: косяки рыбок переливались и сновали то здесь, то там, две рыбёшки побольше тормошили маленькую медузу, которая светилась своими гранями, и совсем не имела шансов скрыться, по дну среди водорослей бегали крабы, похожие на пауков.

Ребята снимали подводные пейзажи. Лиза схватила меня за плечо и поманила немного в сторону, где на дне лежала большая красивая раковина с шипами, мы подняли её на поверхность.

– Правда, это чудо?

– Природа полна чудес, только на природе чувствуешь всю полноту жизни, – сказала моя спутница, держа в руках наш трофей, – ты думаешь там никого?

– Думаю, нет, кажется, раковина пустая.

Мы положили раковину на уступ лодки, чтобы потом забрать, и были очень удивлены, когда она начала удирать и спрыгнула в свою океанскую обитель.

– Значит, не пустая! – рассмеялся я.

Наплававшись и вдоволь нанырявшись, мы забрались обратно на яхту. Марк показал мне, что удалось снять. На одном из фото получились мы с Лизой в окружении синих рыбок, и я попросил его прислать мне эту картинку. Тони предложил отойти подальше от рифа, надеясь увидеть кое-что ещё. По пути Анна приготовила нам фруктовые коктейли, что было очень кстати, но когда резала ананас, то сильно поранила руку. Разрез был на весь большой палец и сильно кровоточил. Лиза предложила обработать рану, достала из сумочки всё необходимое и с лёгкостью наложила несколько швов. Тем временем, Анна допивала уже четвертый стакан и почти не обращала внимания на свою рану.

– Ты всегда с собой носишь шовный материал? – поинтересовался я.

– У меня в аптечке есть всё, что необходимо, на всякий случай…

Лиза не переставала меня удивлять, как и весь остальной мир. Мы услышали плеск за бортом, как будто внезапно возникший фонтан гейзера посреди океана. Посмотрев вниз, я увидел ещё одно чудо: это был кит. Большое огромное создание проходило мимо нашей лодки, которая по сравнению с ним, казалась невероятно крошечной. Я много где путешествовал и многое видел, но кита – впервые в жизни, поэтому остолбенел и не мог пошевелиться, просто наблюдал за мерным движением огромного тела. Когда животное исчезло из поля зрения, Тони сказал:

– Я же говорил, что сегодня удачный день, ты довольна, Лиза?

Она молчала, я увидел, что она тоже стоит ошеломленная и плачет.

– В чем дело? – спросил я.

– Это от счастья, – ответила она.

– Сегодня я исполнил твою мечту, – сказал Антон.

– Когда-то, ещё в детстве, я мечтала увидеть кита, сегодня моя мечта сбылась.

– Не забудь про уговор, – добавил капитан корабля.

Я ничего не понял тогда.

Кажется, все были очень воодушевлены увиденным. Ближе к вечеру мы остановились у пристани, ещё немного посидели, поболтали.

– Как рука? – спросил я у Анны.

– Почти не болит.

– Хорошо.

– Ты же путешественник, расскажи, встречал ли ты кого-то особенного в своих путешествиях, кого-то, кого не хотелось отпускать? – спросила Анна.

– Это она так пытается спросить, влюблялся ли ты когда-нибудь? – добавил Марк.

– Я встречал много женщин, проводил с ними время, но, наверное, это были лишь короткие порывы быстро проходящей влюблённости, не более. Когда покидал то или другое место, то быстро их забывал.

– Влюблённость – только химия, которую головной мозг воспринимает как иллюзию, для настоящих чувств нужно родство душ, – сказала Лиза.

– Видимо, родство душ мне пока ещё не знакомо, – сказал я и задумался про себя: «Если все это химия, а меня однозначно влечёт к Лизе, но как, если я не в своём теле; я вижу, осязаю, ощущаю, это все передаётся моему настоящему живому мозгу, а он мне и даёт обратный ответ в виде влечения и симпатии, тогда всё объяснимо»…

– А? Я что-то пропустил?

– О чем задумался, говорю? – спросила Лиза.

– Так. Ни о чем.

На небе уже высыпало звёздами, пора было расходиться. Я проводил Лизу до дома. Мы оба находились в состоянии экзальтации после насыщенного и необыкновенного дня, жарко обсуждали увиденное.

– Насчёт похода в горы. Ты идёшь? – спросила моя спутница.

– Конечно, только нужно собрать снаряжение.

– За это можешь не переживать, у меня всё есть. Тогда договоримся на послезавтра, пойдем с ночёвкой, путь не близкий, пятнадцать километров в подъем, согласен?

– Ещё бы, чтоб ты знала, я довольно опытный походник.

– Тем лучше, походник. Завтра приходи, соберём, что нужно, а послезавтра утром рано отправимся в путь.

– Доброй ночи.

– Сладких снов.

А чудо жизни – ангельское дело

На следующее утро я встретил Павла. Постояльцев в гостинице было немного и забот у её хозяина тоже, и он с мальчишками резво гонял мяч на улице. Я практически случайно присоединился к игре, чем очень обрадовал ребятню, и мы весело пробегали около получаса во дворе.

– А вы, господин хороший, неплохо играете. Какой денёк сегодня, боже мой. Пойдёмте, пойдёмте, моя жена должна была уже приготовить завтрак, –сказал Павел, – эй, малышня, и вы тоже быстро в дом!

Мы отправились в столовую, где супруга Павла, Диана, довольно крупная благородная женщина ждала нас с ароматными пирогами и кофе. Она с любопытством наблюдала за мной, потом, рассматривая мой знак отличия над бровью, все-таки решилась спросить прямо:

– Вы путешествуете не в своём теле?

– Да, признаюсь, что не многие это замечают, ваши мальчишки только вот сразу заметили, – ответил я.

– Это объяснимо, потому что здесь был только один человек, путешествующий подобным образом, многие даже не подозревают, что такое теперь возможно. Павел не рассказывал вам про этого путешественника?

– Нет, не рассказывал.

– Ах, если бы не эта технология, то мы могли бы потерять своего младшего мальчика…

– Расскажите, что произошло?

Павел оживился и решил поведать обо всём сам:

– Три года назад, господин хороший, с нами случилась страшная беда: мой младший сын сильно заболел. Ему нужна была очень сложная операция на головном мозге, здесь никто её сделать не мог, и уехать отсюда не было никакой возможности. Мы так отчаялись и совсем не знали, что делать. Диана всё время плакала, сыну становилось хуже, я сбился с пути и начал выпивать, но в перерывах просветления ума молился. Наш лечащий врач обещал связаться с одним толковым хирургом, который сможет сам сюда приехать с помощью новой технологии (ведь был запрет на перемещения) и сделать операцию. Шанс небольшой, но всё-таки шанс. Тогда я стал молиться ещё усерднее. И вот, наконец, как ангел с небес, к нам прибыл доктор, мы не знали, откуда он, не знали, как его имя: он пожелал оставить это в тайне. У доктора был знак над бровью, такой же, как у вас. Нам тогда объяснили, что сам человек находится у себя дома, но разум перенесён в искусственное тело. Так удивителен мировой прогресс по сравнению с нашим островком. Наверное, Александр, вы заметили, что мы здесь как будто отброшены на целый век назад. И вот настал день операции, мы с женой и старшим сыном взялись за руки и долго ждали. Всё прошло хорошо, Виктор уже через месяц был дома, болезнь совсем отступила. Хирург не отходил от мальчика, пока он восстанавливался. Мы так и не смогли узнать имя спасителя, но каждый раз в своих молитвах я так и говорю: «Храни, Господи, того великодушного человека, что спас моего ребенка».

– И, знаете, мы не заплатили ни гроша, с нас просто не взяли деньги, это было так милосердно, – добавила Диана.

– Неудивительно, что никто не замечает, что вы не в своём теле, почти никто не видел такого прежде. Да и какая, в конце концов, разница, кто в каком теле, если оно никак не определяет добрый человек или нет, – добавил Павел.

– Знаете, то, что с вами случилось, – это тоже чудо, – сказал я.

– Бог послал нам вас, чтобы спасти сына второй раз. И это тоже чудо, – сказала Диана.

– Я думаю, на моём месте это сделал бы любой.

– Может быть, но именно вы, Александр, оказались на том месте.

История семьи хозяина гостиницы меня впечатлила, так как доказывала, что в наше одинокое и беспомощное время сохранились крупинки человечности и сострадания, иногда являющиеся «как ангел с небес».

Мы растворились в небе, небо – в нас

Дом Лизы больше напоминал мастерскую. Порядок пытался торжествовать среди хаоса, превращаясь в творческий беспорядок. Почти в каждой комнате были разбросаны фотографии, картины и книги, среди которых я заметил Шолохова, Булгакова, Достоевского, Тургенева, Толстого – олицетворение русского бессмертия. Моё внимание так же приковала одна репродукция, от которой сразу становилось не по себе. На ней была изображена женщина в чёрном, опечаленная и застывшая в горести.

– Что это за картина? – спросил я.

– «Неутешное горе» Крамского.

– Какая-то тяжёлая картина.

– Ты прав. Она напоминает мне о том, что действительно важно, а всё остальное можно пережить.

– Не знал, что ты интересуешься русским искусством.

– Поэтому и ты мне интересен, – засмеялась Лиза.

Мы собирали рюкзаки для похода в горы и решили, что останемся там на две-три ночи. Палатку, спальники, матрасы и другие более тяжёлые вещи уложили в мой рюкзак, съестные припасы и всё необходимое для съёмки и рисования – в рюкзак Лизы.

Когда вещи были собраны и упакованы, решили попить чая. Моя прелестная спутница достала из настенного шкафчика не менее прелестный голубой глиняный чайный наборчик, залила листья кипятком и села в глубокое мягкое кресло. Я сел напротив и постоянно кружил головой, рассматривая картины Лизы. Она, безусловно, была талантлива, и в этот талант невозможно было не влюбиться. Даже если бы я не знал эту девушку, то всё равно влюбился бы в её творчество. Пронзительные и притягательные рисунки, наполненные светом, наполненные смыслом, наполненные жизнью.

– Как чай?

– Очень неплох.

– Так тебе нравятся ходить в походы? – спросил я.

– Мне нравится сливаться с природой, чувствовать себя свободной, чувствовать, что живу, окунаться в первобытную среду и ни о чём не думать. Всё это есть в походах. А иногда я представляю себя древней женщиной, кочующей по материкам в поисках пищи и лучшей жизни. А тебе, что нравится?

– А мне по душе ощущение преодоления самого себя. Вот идёшь в гору, и тебе тяжело, а потом думаешь, что вот там, за поворотом, будет легче, но легче не становится (совсем как в жизни), а потом оказываешься на вершине и понимаешь, что весь путь прошёл не зря, что ты, хоть и крошечная, но всё-таки часть этого дивного мира. Таких ощущений в городах не словишь.

– Это точно!

– Почему решила стать художницей?

– Потому что я не могла больше быть кем-то другим, потому что я такой родилась. Кстати, ты прочитал книгу?

– Почти, и скажу тебе, что есть особенное удовольствие от чтения бумажной книги.

– Не могу не согласиться, как ты мог заметить, я читаю исключительно настоящие книги.

– А у нас, оказывается довольно много общего, хоть мы с тобою из разных миров.

– Может быть…

– Ах, да, о настоящем, – я порылся в кармане и достал фотографию, где мы были с Лизой во время подводной съёмки, я специально заранее распечатал, – вот, тоже настоящее, это тебе.

– Спасибо, неплохой снимок, – сказала Лиза, пристально рассматривая фото, – довольно мило.

Я улыбнулся, а про себя подумал, что надо бы рассказать, что я не в своём теле, но как-нибудь позже.

Ранним утром двое путников вышли на начало горной тропы, которая проходила вдоль реки и должна была вывести к долине озёр и водопадов. Сначала идти было довольно легко, но потом дорога стала резко набирать высоту, серпантином огибая зелёные махровые склоны. Я был удивлён, насколько моя спутница была подготовлена: она с лёгкостью поднималась вверх, перепрыгивала через камни, проходила реки вброд и тащила за спиной пятнадцатикилограммовый рюкзак. Шли почти без привалов, останавливаясь лишь набрать воды из ручьев. Эта маленькая хрупкая девушка не уставала, и моё новое тело не подводило и было, однозначно, выносливее прежнего. Решили выложиться по максимуму и к вечеру добраться до стоянки.

На пути нам никто не встретился, зато природа открылась со всем своим великолепием. Сначала дорога шла через довольно густой лес, который постепенно начал лысеть и сменился долиной, поросшей всевозможными фантастическими цветами, травами и можжевеловыми кустиками – переход в зону альпийских лугов. Я ни раз поднимался в горы и ещё с детства заболел «горной» болезнью, но каждый раз это было для меня чудом. Мы ступали осторожно, чтобы не повредить нежные зонтики цветов, мы ступали осторожно, чтобы не свалиться с обрыва, вдоль которого то и дело скользила тропа. Река ревела своим кристально чистым водным потоком, и иногда казалось, что её шум был похож на музыку. Поэтому-то я не услышал, как Лиза грохнулась позади меня и скатилась немного вниз. Я побежал к ней, но она, как ни в чём не бывало, быстро поднялась и сама подскочила ко мне.

– Я в порядке, рюкзак всё-таки перевесил меня.

– А я даже не заметил, когда ты скатилась.

– Ничего страшного. Видишь те вершины, – сказала Лиза, – в их чаше и лежит озеро, осталось чуть-чуть. Может, по шоколадке?

– Давай.

Подзарядившись и немного передохнув, мы двинулись дальше. День уже близился к завершению, а в горах, как известно, солнце прячется рано. Почти на закате перед нами открылась потрясающая долина, на дне которой покоилось огромное бирюзовое озеро. С вершин, окружавших долину, спускалось веером множество горных ручьёв, которые шумящими водопадами стекали в озеро.

Мы скинули рюкзаки и несколько минут просто стояли и не двигались, завороженные красотой. Всё вокруг стало казаться нереальным.

– Мы это сделали, – сказала Лиза и крепко радостно обняла меня.

Ещё некоторое время мы так и стояли обнявшись, ощущая жар и, вместе с тем, насквозь пропотевшие майки. Когда, наконец, решили разбивать лагерь, нас холодным густым туманом накрыло облако. Разойдясь на пару метров, уже невозможно было видеть друг друга, пространство вокруг нас окуталось молочной непроглядной дымкой, но мы были счастливы. Здорово находиться в облаке.

Быстро стемнело и похолодало. Мы успели установить палатку, забрались в неё и перекусили. Теперь только стала заметна усталость, и нас накрыл приятный забывчивый сон.

Среди ночи я проснулся и услышал непонятный шуршащий шум, он раздавался то с одной стороны палатки, то с другой, как будто кто-то шарил вокруг нас. Лиза тоже проснулась. Я вышел и обомлел.

– Лиза, Лиза, скорее сюда!

Она накинула куртку и тоже выбралась из палатки.

– Смотри! – сказал я ей и показал на небо.

– Боже мой! Это невероятно!

Шуршал ветер. Небо падало на нас: звёзды казались такими близкими и огромными, их было так много, а Млечный путь пересекал небосвод с отчётливой ясностью.

– Я никогда в жизни ещё не видел такого невозможного ночного неба.

– Да, я тоже, такое запоминается на всю жизнь.

То ли от ветра, то ли от радости глаза у Лизы слезились. Я не выдержал и поцеловал её в губы. Мне показалось, что этот мир мы чувствовали одинаково и были в своей стихии. Ночная прохлада заставила вернуться в палатку. Мы соединили спальники, я нежно обнял маленькое тело моей спутницы. Так и проспали до утра.

Как только палатку начинает поджаривать утреннее солнце, тут же просыпаешься. Стало очень душно, и мы распахнули входы. Хотелось немного поваляться, созерцая великолепие горной долины.

– Очень хочется искупаться и попить чая, – сказала Лиза.

– Мне тоже.

Лиза первая подбежала к озеру, вода была ледяная, она сначала быстро умылась, затем скинула с себя одежду и плюхнулись в воду, но продержалась не больше пары минут. А я окунулся прямо с головой, и почувствовал, как тело стало сильно жечь холодом. Мы вышли на каменистый бережок озера, чтобы обсохнуть на тёплом солнышке. Было невероятно приятно освежиться в этом ледяном водоёме. Потом заварили зелёного чая и медленно-медленно пили, слушая шум вод.

Лиза сказала, что хочет зарисовать несколько пейзажей. Она взяла бумагу и краски, села на заросший травой камень и погрузилась в увлеченное творческое путешествие. Я же расположился поудобнее в палатке и читал, поглядывая на мою спутницу со спины. Девушка была в своём, никому не известном мире, мне даже показалось, что она совсем забыла про меня. А я не мог толком сосредоточиться на чтении и всё смотрел на чудесное создание: короткие волосы открывали шею и надплечья, съехавшая широкая майка обнажала верхнюю часть спины, на которой четко выделялись горбинки позвонков. Я тихо подошёл сзади и стал нежно целовать горячую от солнца кожу Лизы. Она обернулась ко мне и бросилась в объятия. Мы переместились в палатку, и к соединению душ прибавилось соединение тел.

Но ревностью вдруг тело закипело

В город мы вернулись через два дня. Голова моя витала в неведомых пространствах. Наверное, я был влюблен. Как дурак.

Я помог Лизе разобрать вещи. Ей нужно было заняться какими-то делами – я оставил её, хоть и не желал отпускать ни на минуту, и пошёл в гостиницу.

После похода захотелось принять горячий душ и отдохнуть в мягкой уютной постели. Я лёг и закрыл глаза, вспоминая случившееся со мной за последние два дня: головокружительная близость с невероятной девушкой, близость не просто телесная, а гораздо большая. Мы смотрели на этот мир одними глазами и видели то, что раньше не замечали или замечали, но не придавали этому значения. Каждый цветок, каждый листок, каждое облако и созвездие вдруг пробуждали такие трогательные и созерцательные чувства, всё вокруг наполнялось смыслом и окрашивалось нежным теплом. Если бы не встреча с Лизой, я бы не узнал себя настоящего, нового себя, странного человека в чужом теле, случайно и стихийно влюбившегося в другого человека и в этот новый пленительный мир.

Потом я вспомнил про свой одинокий дом на другом конце планеты, про серый угрюмый и неприветливый город, где было невыносимо пресно и где находилась часть меня, моя, может быть, самая человеческая часть – бренное тело. Не хотелось возвращаться, но и не хотелось думать о том, что будет дальше, я просто хотел застыть в этом чудесном моменте моей жизни.

Я заснул, но сон не был лёгким: снова будто наблюдал себя со стороны, снова неведомый страх сковывал мёртвой хваткой, мне казалось, что меня кто-то тащит неведомо куда, я кричал, пытался проснуться и, наконец, с большим трудом мне это удалось.

На часах было уже семь вечера. Я отогнал от себя всю тяжесть сна, оделся и пошёл к Лизе.

Теплый мягкий вечерний морской ветерок ударялся об меня и улетал дальше. В кустарниках заводились сверчки. Закатное солнце поджигало фасады зданий и кроны деревьев. Я шёл не спеша, рассматривая чудные кусочки окружающего.

Как только я приблизился к дому Лизы, то почувствовал стремительно надвигающееся волнение и услышал голоса. Сначала невозможно было разобрать ни слова, но голоса явно было два – мужской и женский. Я ещё сильнее замедлил шаг, предчувствуя и стараясь отложить неладное. Лиза и Антонио яростно переговаривались, они меня не заметили, а я стоял у калитки и хорошо их видел и слышал, но не мог точно разобрать слов, потому что закипал. Затем Антон жадно притянул к себе Лизу и поцеловал с отвратительной животной страстью. Тогда я со всей силы толкнул ногой калитку, которая с грохотом вывалилась из петель. Лиза отпрянула в сторону и глазами, полными ужаса, уставилась на меня.

– О, и ты сюда пожаловал! Вот, забираю должок, – мерзко смеялся Антон, – ты теперь тоже в поклонники к ней заделался, попробуй-ка раздобыть поцелуй!

Я ничего не мог ответить и стоял, как дерево, около минуты, голова моя затуманилась, а потом подошёл к Антону и врезал ему в лицо со всего маху, он упал и стал покрываться хлеставшей из носа и губ кровью. Лиза пыталась поднять этого негодяя. Я развернулся и кинулся прочь.

И правда открывается сейчас

Ревность взорвалась внутри меня, и нужно было остыть. Я зашёл в бар и решил выпить чего-нибудь крепкого со льдом. Бармен сразу угадал моё желание и предложил местный пятидесятиградусный виски. Напиток оказался хорош, и после второй порции ярость отступила, после третьей я заметно захмелел, но выпил ещё две, и тогда, кажется, достиг состояния некоего безрассудства.

Счастье (или его призрачная иллюзия) бывает очень хрупким. Свет сменяется тьмой – это по закону. Приступ злости расстроил меня. Состояние блаженства заканчивается, а хочется его схватить за хвост и не отпускать, но неприятности подло и остро кусают ударом змеи из-за угла и парализуют, и тогда некоторое время ты так и остаёшься неподвижен и думаешь о том, что же делать дальше.

Это был не конец света. Вся эта сцена… Я просидел неподвижно, вероятно, долго, но так как всегда хочется верить в лучшее, решил пойти снова к девушке, в которую был влюблен и в которую верил.

В окнах дома Лизы не было света. Я подумал, что даже если она уже спит, то всё равно разбужу: нужно было срочно поговорить. Мой стук в дверь остался без ответа, но мне вдруг показалось, что в доме кто-то ходит. Тогда я вошёл без приглашения. В темноте в прихожей раздался довольно громкий шорох – я замер на несколько секунд, а затем включил свет и увидел Лизу, лежавшую в проходе комнаты. Быстро подбежав к ней, я с ужасом обнаружил, что из груди её торчала рукоятка ножа. Первой мыслью была: «Антонио, подонок, я тебя уничтожу!» Захмелевшая моя голова тут же прояснилась и склонилась к мёртвой голове моей возлюбленной. Это было невыносимо больно. Хотелось кричать и крушить. Мне говорили, что в симуляции умереть или сильно пострадать невозможно, но это только телом, а что же насчёт души?

Застыв в своём отчаянии, я услышал шаги сзади и почувствовал резкую пронзительную боль в спине и свалился рядом с Лизой. Боль прошла довольно быстро, и я, приподнявшись на руках с пола, резко встал, обернулся и увидел Антона. Он посмотрел на меня и сказал:

– Что ты такое, чёрт возьми?

– Я убью тебя! – ответил я и хотел кинуться к нему, но ноги двигались с трудом, и негодяй успел убежать.

Из спины у меня тоже торчал нож, попытки извлечь его не увенчались успехом.

– Саша, это ты? – ещё одним внезапным ударом пронзили меня слова.

– Лиза, Лиза, ты?

Она лежала по-прежнему неподвижно, но была в ясном сознании.

– Саша, подойти сюда, достань эту дрянь из меня.

– Так нельзя же, нужно срочно в госпиталь!

– Просто достань нож, со мной ничего не случится плохого, а то я не могу пошевелиться.

Я выдернул холодное оружие горячей мести из груди моей возлюбленной и был ошеломлён: из глубины раны торчали кусочки искусственной плоти и несколько проводов. Лиза тихонько встала и обняла меня.

– Лиза, так ты…

– Да, и ты.

Тогда она помогла мне тоже отделаться от мстительного «жала», и ноги мои стали снова послушными.

– Ты знала с самого начала, кто я?

– Конечно, знала и думала, что ты сам мне всё расскажешь, а, впрочем, это теперь не имеет значения.

– Я не буду тебя спрашивать, почему ты мне не сказала, кто ты, – ответил я.

– Антон будто взбесился, когда ты ушёл, мы долго с ним спорили, и я сказала, что никогда не буду с ним, потом он совсем обезумел, стал кричать: «Ну, так умри!» Это было довольно больно, я, кажется, отключилась ненадолго.

– Получается, он убил двух человек.

– Так, если бы мы были настоящими.

– Тогда он должен ответить за своё преступление.

– Пожалуйста, Саша, пообещай его не трогать, он и так, наверняка, перепуган всем этим. Это очень богатый и влиятельный тип, не надо с ним связываться. Как только я приехала сюда, он не давал мне прохода, вот уж безумный влюблённый. Просто давай побудем вместе столько, сколько сможем, ведь тебе нужно скоро возвращаться?

– Хорошо, Лиза, я продлю себе путешествие, это точно. Иди ко мне.

И я обнял крепко мою возлюбленную, нежно поцеловал и не хотел больше отпускать, хотя и до сих пор не знал, кто она и откуда на самом деле. И по правде, это было совершено неважно. Иногда нужно отбросить всё, что было до и всё, что может быть в будущем, и находиться в одном коротком, но прекрасном сиюминутном мгновении.

Не думая о том, что всё закончится

Итак, мы узнали, кто мы есть на самом деле, а точнее сказать, мы так и не узнали, кто мы есть в настоящих телах. Лиза лишь рассказала, что псевдотело ей сделали по особому заказу и что оно очень похоже на настоящее. Это, если честно, не могло меня не радовать, хотя, конечно, прежде всего, я ценил наше, столь невероятно возникшее, духовное родство. Интересно было бы знать, как возникает это чувство в отсутствии естественной человеческой плоти со всеми её химическими реакциями, гормонами и феромонами.

Не скрою: тогда я по-настоящему беспокоился, что сознания наши выскочат из искусственных оболочек, разлетятся по разным частям света, и мы не сможем больше друг друга найти. Я пытался скрыть своё беспокойство, но Лиза читала меня, как открытую книгу.

– Я знаю, что тебя тревожит, – сказала Лиза, – может быть, нам не стоит тратить время на тревоги, тем более его у меня осталось не так уж много.

– Хорошо. Ты ведь уже давно здесь, как возможно провести такое долгое время с перенесенным сознанием? – спросил я.

– Я периодически отключаюсь на перезагрузку, это бывает раз или два за месяц. Мне так нравится здесь жить, что я неохотно возвращаюсь. Но… скоро мне нужно будет вернуться в своё родное тело навсегда. Пообещай, что не станешь меня искать.

Тогда я не понял её слов, и ни о чём не спрашивал больше, так как сам должен был в скором времени вернуться в свой серый обыденный мир.

Несколько прекрасных солнечных дней и мягких тёплых ночей мы провели вместе. Это было безумное, но сладостное время: прогулки, пляж, танцы, вино, занятия любовью и мирный сон в объятиях друг друга. Каждый день был прожит как последний, и никаких трудных мыслей «что будет дальше» и «что будет завтра» не возникало.

Беззаботным вечером мы молча сидели на пляже. Это случилось семнадцатого февраля. Небо впитывало в себя оттенки заката, облака, похожие на гигантских рыб, вспыхивали молочно-пурпурным цветом и уплывали из вида. Сияние океанской глади и воздуха медленно блекло под натиском сумерек. Лиза сказала, что хочет полежать, и мы улеглись на зелёной бамбуковой циновке, она положила мне свою голову на грудь и заснула. Я и сам, кажется, задремал. Так мы остались на пляже до глубокой ночи, среди которой меня разбудили шумные гигантские волны, с грохотом обрушивающиеся на берег и подмывающие нас. На океане поднялся шторм. Я попытался разбудить Лизу, но она никак не просыпалась. «Неужели это всё, вот так неожиданно?» – подумалось мне.

И это было всё: вдалеке показались огоньки, быстро приближающиеся к нам. Дроиды-сателлиты зависли передо мной в воздухе, осветили псевдотело моей возлюбленной и, механическим голосом объявив, что симуляция окончена, навсегда забрали оболочку, где ещё совсем недавно жила душа Лизы. А я так и остался сидеть на берегу, глядя в черную воду и ощущая на себе брызги от разбивавшихся волн.

Когда стало совсем светло, я вернулся в гостиницу, достал из тумбочки своего робота-помощника, активировал его и задал режим перехода в настоящее тело. Путешествие моё было окончено.

– Невозможно выполнить операцию, – трещал без перебоя помощник.

– Что это, чёрт возьми, значит? – сердился я.

И тогда я попытался связаться с агентством, мне ответил оператор и сказал, что моё тело сегодня ночью было похищено, что они подключили полицию к поиску и что я должен пока подождать и не волноваться. Как я мог не волноваться! Пришлось ждать, а это было нелегко: всё здесь было пропитано памятью о времени, проведенном с Лизой.

Прошла неделя, но поиски моего настоящего тела были тщетны, и мне сделали официальное разрешение на перелёт. Я сел на самолёт и по старинке вернулся домой.

Пришёл в себя и стал совсем другим

В агентстве я навёл переполох. Оператор Константин, который запускал меня, уволился. Мне вернули деньги, потраченные на путешествие, и ещё сверху возместили моральный убыток. Часть этих денег, я анонимно перевёл Павлу, хозяину гостиницы, где я жил, потому что он так и взял с меня ничего за проживание. Тело моё находилось неизвестно где. Родители, узнав о моих произошедших злоключениях, сильно расстроились. Это и понятно: никто не ведал, сколько времени мне придётся пробыть в псевдотеле, а длительное нахождение в нём могло привести к непредвиденным последствиям. Полиция не прекращала поиски, а я не знал, что они затянутся так надолго.

Прошёл год, потом ещё один. Я старался жить прежней жизнью, но со временем утратил почти все чувства: плохо различал цвета, звуки, вкусы, иногда конечности отказывались слушаться, а мыслительная деятельность становилась тягостной. Мир стал для меня абсолютно серым. Каким бы совершенным не было создано искусственное тело, оно приходило в негодность, а скорее всего, живое тело не выдерживало такой длительной симуляции.

Я вспомнил про сны, в которых видел себя со стороны, и подумал, что, возможно, это не просто сны. Пытался насильно вызвать их снова, чтобы выйти в «астрал» и посмотреть, где я, но мне больше не снились сны.

И вот я сидел на крыльце своего дома и не понимал, что мне делать дальше. Закинув в глотку спиртосодержащей жидкость (слава богу, я ещё мог хотя бы хмелеть), решил пойти спать.

В ту ночь чувство страха внезапно настигло меня. Это было очень похоже на тот первый приступ, случившийся в гостинице на острове. Я вроде открыл глаза и понял, что лечу с немыслимой скоростью, я легко преодолеваю двери, стены, окна и оказываюсь на каком-то складе, спускаюсь в подвал и вижу, как моё тело лежит в капсуле, а рядом с ним находится человек и что-то записывает. Я стал кричать, чтобы он меня разбудил, но тот меня не слышал. Тогда я попытался сам разбудить себя, но не мог трогать никакие предметы и внезапно очнулся. Сознание по-прежнему находилось в искусственном коконе.

Сначала я не предал значения этому сну, но после меня постоянно стал преследовать какой-то химический запах, который ощущался повсюду. «Ну, вот и обонятельные галлюцинации» – подумалось мне.

Не выдержав больше этих ощущений, я всё-таки обратился в полицию, где описал место, увиденное мною во сне, и рассказал про запахи. Слуги порядка не восприняли меня всерьёз, однако решили проверить один химический склад на окраине города.

Тем же вечером я почувствовал адскую головную боль и отключился, а когда открыл глаза, то увидел перед собой стеклянную крышку, с большим трудом приподнял ладони и понял, что это было моё настоящее немощное тело. Врачи раскрыли капсулу, и перенесли меня на кушетку. Они долго возились со мной, приводили в чувства, но это было неважно. Я снова стал собой со всей болью и слабостью хрупкого живого организма.

Выяснилось, что Константин, бывший оператор агентства, со своими помощниками похитил меня для того, чтобы подробнее изучить воздействие длительной симуляции на организм. Вот уж сумасшедший учёный. Его с шайкой арестовали. Главному злодею светило суровое наказание за незаконные опыты и за причиненный мне физический и моральный ущерб. Казалось, если бы подобные учёные не совершали таких дерзких и противозаконных экспериментов, то мы бы не достигли такого уровня развития, как сейчас. Наука требует жертв, жертв недобровольных. Но это всё чушь, потому что дело касалось именно меня, а я не хотел быть ещё одним подопытным животным.

В госпитале меня подлатали и отпустили домой. Я заметно похудел, но всё же был рад, так как стал настоящим человеком. Теперь меня не отпускала мысль: во что бы то не стало, разыскать Лизу. Что я делал эти два с половиной года? Думал о ней иногда, утешался воспоминаниями и страдал от своей жалкой беспомощности. Я решил оставить всё там, в прошлом, где нам было хорошо, но прошлое так и на давало покоя, особенно теперь, когда я снова стал самим собой.

Мне обещали помочь с поиском в «Полёте сознания», их лавочку не прикрыли, а передо мной они всё же оставались в долгу из-за того, что проморгали похищение. Я ненавидел себя за то, что не обратился к ним раньше, найду ли я теперь ту девушку, которую полюбил.

Ответ я ждал около месяца. Выяснилось, что на тот остров совершали перемещения трижды: один раз – я, два раза – кто-то из одного места, координаты которого мне дали. Стало быть, это Лиза и ещё один человек – хирург, спасший жизнь сыну Павла. Только почему они перемещались из одного места, оставалось загадкой. Мне повезло, что город, где жила Лиза, оказался в России (вот почему ей так нравилось русское искусство), и я мог самолично отправиться туда.

Решился побороться с одиночеством

На скоростном поезде я за три часа добрался до пункта назначения. Лиза была совсем рядом, а я даже её не искал. Какой же кретин. В городе по навигации мне удалось разыскать то место, координаты которого предоставило агентство. Это оказался огромный дом с большим участком. На улице начал моросить противный дождь, и я, недолго думая, позвонил в ворота. Меня встретил робот-швейцар. Он определил, что я явился с добрыми намерениями, проводил меня в гостиную и сказал, что сейчас позовёт хозяйку дома. Сердце моё колотилось с бешеной скоростью от волнения, а я и отвык уже от этого ощущения: в искусственном теле сердце билось ровно и мирно.

Сверху послышались шаги, и по парадной лестнице спустилась Лиза. Она была в строгом брючном костюме и с длинными волосами, распустившимися по плечам. Было очень непривычно видеть её в таком виде.

– Здравствуй, Лиза, это я Александр, мы вместе проводили время на острове. Это моё настоящее тело. И я скучал, я должен был тебя найти, – волнуясь, сбивчиво говорил я.

– Здравствуйте, Александр, не хочу вас огорчать, но я не Лиза, я её внучка. Меня зовут Виктория.

Это заявление зверски обескуражило меня.

– Так вы познакомились с бабушкой на острове? – спросила Виктория

– Да, а могу я её видеть?

– Пройдёмте за мной.

Виктория провела меня на задний дворик, поросший густым садом и махровой травой. Дождь так и моросил. И тогда под старинным раскидистым клёном я увидел небольшой могильный камень.

– Здесь покоится моя бабушка, она умерла два с половиной года назад, не выходя из симуляции. Понимаю, это всё очень странно, но последним желанием её было быть преданной земле.

Я присел на колени, чтобы получше разглядеть надпись на камне и обомлел, пятнадцатое февраля было датой смерти, но как такое возможно, я точно помнил, что она отключилась семнадцатого февраля. Я уточнил у Виктории, и она подтвердила, что Лиза умерла действительно пятнадцатого февраля. Но этого просто не могло быть. Слишком много мистики стало в моём современном научно-фантастическом мире.

– Виктория, простите, скажу прямо: я был близок с вашей бабушкой, даже очень близок, ну, вы понимаете, я не знал, кто она, не знал, что она гораздо старше меня, но полюбил её всей душой, а теперь решил найти и встретиться с ней снова… Жаль только, что встреча наша с ней случалась у могильного камня.

– Значит, она действительно прожила свою вторую молодость, это здорово, – сказала Виктория.

– Расскажите мне о ней, пожалуйста.

– Бабуля, конечно, была большая молодец. Всю свою жизнь она жила ради других, была первоклассным хирургом, а когда состарилась, то не стала мириться с немощью тела. Как только появилась программа путешествий в псевдотелах, она приобрела капсулу нам домой, и переключалась по всему миру, чтобы бесплатно проводить сложнейшие операции. Так проходила её благотворительная деятельность. Однажды бабушка отправилась на остров оперировать безнадежного ребенка (наверное, тот остров, где вы с ней встретились), вернувшись оттуда, сказала, что если бы у неё была вторая жизнь, то она бы прожила её там для себя. Здоровье Елизаветы Николаевны ухудшалось, а симуляция давала шанс забыть о болезненном теле и жить в новом, молодом, так, как захочется. Это был самый настоящий шанс на вторую жизнь. А так как я похожа на бабулю, то искусственное тело изготовили по моему образу. Бабушка жила в своё удовольствие, иногда возвращалась, но здесь она страдала. Врач-оператор, следивший за капсулой, сказал, что она может умереть, не вернувшись. Так и произошло: в возрасте ста двадцати лет, пятнадцатого февраля, два с половиной года назад бабуля тихо умерла. Благодаря технологиям ей удалось прожить, я думаю, две прекрасные жизни.

У меня не было слов, я пытался представить себе Лизу в образе старой женщины, но не мог. И тут я разглядел под другим деревом ещё одни маленький могильный камушек. Во всём мире сейчас тела умерших только кремируют, но в этой семье, видимо, были свои правила.

– Здесь кто-то ещё похоронен? – спросил я.

– Да, это первенец моей бабушки, он умер ещё младенцем, это было до того, как она стала доктором, ничего нельзя было сделать. Бабуля говорила, что он так и остался для неё неутешным горем.

Я поблагодарил внучку Лизы за то, что уделила мне время, и отправился в обратный путь.

Значит, ничего бы не изменилось, если бы я начал поиски раньше. Лиза умерла в ту ночь, лёжа на моей груди через несколько дней после смерти физической. Это невозможный парадокс.

Я вернулся домой уже глубокой ночью, сел на крыльцо и пытался подумать о случившемся за этот день. Мысли кувыркались отрывками, и я презирал себя, презирал не зато, что полюбил женщину, которая намного меня старше, а за то, что, наверное, был не достоин её. Лиза не хотела думать о завтрашнем дне, потому что каждый из дней мог стать для неё последним. Я не могу не думать о будущем, вероятно, мне предстоит прожить ещё много дней. Я не знаю, но знаю лишь то, что часто буду возвращаться памятью в ту ночь, где мы стояли в горах под ошеломительным звёздным небом и где я был бесконечно счастлив.

P.s. Но одиночество сильней, и я один.

Оглавление

Мир стал другим, и я теперь другой

Вперёд иду к заветной яркой цели

На новом месте буду жить мечтой

Мечта явится чудом в самом деле

А чудо жизни – ангельское дело

Мы растворились в небе, небо – в нас

Но ревностью вдруг тело закипело

И правда открывается сейчас

Не думая о том, что всё закончится

Пришёл в себя и стал совсем другим

Решился побороться с одиночеством