Красная Охота [А. Корбин] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

А. Корбин Красная Охота

Посвящается М.К.

Часовая стрелка проползла за двенадцать. Солнце было скрыто, и день стоял приятно-тёплый. Город обдувало лёгким ветром. Лето.

До электрички оставалось десять минут. Ждал её молодой человек лет двадцати или чуть больше с сумкой через плечо и томиком Филатова в руках на платформе 1 станции Железнодорожная. По случаю выходного дня и надвигающегося перерыва станция была малолюдна. Почти пустые платформы, пустой мост над ними. У четвёртой платформы одиноко стоял жёлто-бежевый "Спутник". Мимо прошёл товарный. Молодого человека звали Семён.

Он посмотрел на часы: 12:28. Минута. Повернул голову: идёт. У платформы тормозила зелёная "эрка" с угловатой мордой. На маршрутном указателе – "Петушки". Парень двинулся вслед за составом, догоняя четвёртый вагон. Двери с шипением и стуком открылись, и он вошёл в узкий, вечно прокуренный тамбур.

– Следующая остановка – Чёрное, – засипел, проговаривая каждую букву, информатор, – Осторожно, двери закрываю… Ч, – конец фразы утонул в электронном треске.

– Будь здорова, – пробормотал Семён и переместился в салон. Других пассажиров здесь не было. Электричка, завывая двигателями, набирала ход. Парень прошёл меж рядов деревянных сидений и занял место справа, у окна, в другом конце вагона. Через ряд на него смотрела "схема расположения остановочных пунктов…"

"Петушки, Леоново, Омутище, 113 километр… – смотрел он на схему, – 12 зона… Петушки, Костерёво, Болдино, Сушнево, Красная Охота… Хм… Интересное название…" Семён отвернулся от схемы и стал смотреть в окно. Вдаль уносилось депо при станции, неслись навстречу и мимо бесконечные заборы и гаражи с расписными автографами, дома и деревья, пешеходы и борщевики вдоль насыпи.

Этот молодой человек с сумкой через плечо ехал на встречу девушкой. То было пока не свидание. Однако же ему думалось, что это будет последняя встреча, которая не имеет такого статуса. Сильные чувства переполняли его душу, и он был твёрдо намерен раскрыть их сегодня, хотя пока плохо себе представлял, как это лучше сделать.

С ней он познакомился около месяца назад. Это была совершенно случайная встреча в одном из московских парков в июньское воскресенье. Она лишь спросила у него дорогу, но неким образом они разговорились. Девушка оказалась не только красивой и с приятным голосом, но и весьма начитанной, обладающей живым умом и чувством юмора и, кроме прочего, пишущей стихи. Молодой человек был ею совершенно очарован. Они пробеседовали три часа и, когда расходились, обменялись телефонами. Следующий месяц они много перезванивались и переписывались в Сети. Темы для разговоров находились как-то сами собой, беседы текли очень легко и для обоих интересно. Семён чувствовал, что влюблён в эту девушку. Каждый звонок от неё, каждое письмо вызывали в нём неимоверный прилив счастья. Он заслушивался её голосом, он по нескольку раз перечитывал её письма. Они не виделись с тех пор лично, но память хранила её образ, который казался молодому человеку идеальным. Она, словно ангел… Но Семён совершенно не представлял, что делать с этими чувствами. Он считал себя просто недостойным такой девушки. И ему казалось, что признание не может вызвать ничего, кроме усмешки или сочувствия. А такого он бы не пережил…

И вот, пару дней тому они наконец договорились о встрече. Девушка на тот момент была на даче в глубинах Владимирской области. Поэтому сейчас, в субботу пополудни Семён сидел на деревянной скамье зелёной рижанки, на бумажном маршрутном указателе которой красным цветом тускнела надпись "ПЕТУШКИ". Он слушал завывания электродвигателей, стук колёс, шипение дверей на остановках, как бы не совсем живой голос информатора, который вещал то про опасность пожаров на торфяниках, то про "случаи детского травматизма на железной дороге", и с неизменным чихом помех в конце говорил своё неизменное "осторожно, двери закрываются". Он смотрел в окно, где проносились и проплывали города и посёлки, перелески и дороги, пустынные платформы и звенящие переезды. И то и дело его взгляд останавливался на "схеме расположения остановочных пунктов Горьковского направления" со странного названия станцией Красная Охота…

Всю дорогу Семён так и ехал в вагоне совершенно один. Читать совсем не хотелось. Он думал, как бы лучше построить разговор о своём важном и нежном деле, притом уместить его в те десять-пятнадцать минут, что занимал путь от станции до посёлка. Мысли путались и запинались, и всё казалось каким-то совсем уж глупым и нескладным. В какой-то момент он просто заснул в не очень удобной позе, оперев голову на окно.

Ему снилось, что он стоит на зажатой меж путями платформе, покрытой потрескавшимся асфальтом. Позади него – "остановка последнего вагона", а в другом конце платформы – она, словно в некой мгле. Точно между ними – бежево-серая табличка с названием этой станции. Вокруг не видно ничего, кроме леса, что начинается сразу за насыпью. А небо – ровного бледно-серого цвета.