Пластилин [Строфокл Кульбенок] (fb2) читать постранично

Строфокл Кульбенок Пластилин

Ночной дождь, еще никогда так не стучал по металлическому карнизу окна. Казалось вся вода с небес сосредоточилась на этом доме. Свет уже был потушен, окна завешены плотными шторами, и ничего в квартире не подавало признаков жизни. Не подавал признаков жизни и непонятного цвета бесформенный кусок пластилина, небрежно оставленный кем-то на подоконнике. Он был больше похож на детище художника-сюрреалиста. Странно продолговатый кусок с пугающими шишками и узлами, могло показаться, что больной нарост на конце, имеет сходство с уродливой человеческой головой, а мелкий налипший мусор, с хорошей фантазией представлялся глазами, парой носов, парой губ и ушей. Порезы и вырванные куски можно было принять за все углубления на человеческих лицах. Так и лежал он, застывший неподвижный, всеми брошенный и забытый кусок пластилина.

Возможно в эту ночь, что-то страшное случилось на небесах, что-то заканчивающее жизнь или начинающее её, эта сила для людей непонятна и велика. Но тем не менее, часть её попала на эту планету, окутанную ночным мраком и плотной пеленой дождя. Ярка вспышка прорезала неподвижный мрак. Она была так стремительна и сильна, словно даже сам воздух воспротивился ей, он загудел и напрягся и всё живое что было рядом с неё, почувствовало это.

С той доли секунды удара, почувствовал это, и странно замерший кусок на окне. С этого момента он мог чувствовать и понимать, но он лежал ещё час, а может и два, но ничего этого не делая, он не знал, как это делать. Словно в него загружалась программа, он был словно бабочка, вылупившаяся из кокона, ждущая минуты, когда её крылья окрепнут и она сможет вспорхнуть. Он ждал, не понимая, чего, уже начиная чувствовать что-то странное, страшное и сильное.

Первое движение, два неловких бугра шевельнулись на куске тела. Это неуловимое дёрганье, дало тепло всему остальному. Цель была понятна, нарост что побольше начал активно и бесшумно шевелиться из стороны в сторону, налепливая на себя пластилин от большого куска. За пару минут получилось что-то вроде криво слепленной и шишковатой руки. Можно было ползти, словно раненный боец по-пластунски. Кусок пополз, на ощупь кривой рукой, он был слеп, был глух, он быль всего лишь куском непонятной детской игральной массы, но внутри у него дикая жизнь уже правила свой бал.

Наткнувшись на какой-то острый край непонятно чего, он разрезал свой отросток на конце на две части. Получилась небольшая клешня, этого было достаточно. С большим усердием, вслепую он начал шевелить бугром поменьше и налепливать готовой клешнёй на него куски, скоро появилась более удачливая вторая рука, нащупав острый край, была готова и клешня на конце. Он не мог дальше двигаться без ощущения пространства, ему нужно было зрения, он этого не понимал, зато клешни уже сами рьяно начали собирать мелкие частички мусора со всего поблизости, в том числе и с пластилинового тела, оставляя не большие кратеры на однородной грязной массе. Ловко скрутив два небольших шарика из мусора, размером со спичечную головку, клешни водрузили их на шишку на конце куска. Он увидел.

Увиденное в первый раз его не удивило, он не мог понять поражаться ему или чему –либо или нет. Просто белый пластик и какие-то прямоугольные предметы, неуклюже повернувшись, он увидел через стекло тьму и яркие появляющиеся и тут же исчезающие вспышки. И он увидел её, вода. Вода плотным потоком лилась за окном, она испугала его, как ни молния, ни темная ночь. Трепещущий страх стал его первым испытанным чувством. Вторым же чувством, стало смирение. Эта страшная вода, являлась частью всего, жизни, смерти. Он принял это и смирился. Так он долго просидел на окне, заворожённый потоком страшной силы, пока редкие капли дождя, совсем не прекратили своё существование.

Нужно было двигаться дальше. Найти её, воду. Первая и самая главная мысль теперь поселилась в его пластилиновой голове.

Он подполз на узловатых руках к подоконнику, темные плотные шторы стали непреодолимым барьером, от его колыбели к дальнейшей судьбе. Пока он думал об этом, клешни уже сами вылепливали внизу куска отростки. Разрывая пластилин на 2 части, клешни, с не присущей им ловкостью, скатывали 2 большие ноги, высокие и с большими ступнями, чтобы лучше хвататься за всё что можно. Невольно бросив взгляд на своё нынешнее тело, пришло понимание лезть по шторе вниз. Немного разбежавшись, пластилиновые ноги сделали хороший толчок, клешни цепко схватили материю, ослабив их, он заскользил по шторе вниз. От такого трения, обычный пластилин сразу бы расплавился и оставил тонкий след на шторе, но он уже не был обычным пластилином, его осознание дало ему, материалу из чего он состоит, прочность и стойкость, словно его как глиняную фигурку закалили в печи. Только он сам мог себя делать и изменять.

Спустившись, он ощутил твердый пол под ногами. Всё вокруг было огромное, в полумраке же, всё казалось очень зловещим. Он не знал куда идти, знал только то, что не