Хираэт [Ксения Церро] (fb2) читать онлайн

Ксения Церро Хираэт

У того, кто отовсюду гоним,

есть лишь один дом, одно пристанище –

взволнованное сердце другого человека

Эрих Мария Ремарк

Пролог

Этот день был особенным для жителей столицы. С самого утра они спешили на главную городскую площадь чтобы увидеть наказание опасного государственного преступника. В том, что он этого заслуживает, сомнений не оставалось: этот злодей причинил городу столько бед. Всем не терпелось поскорее увидеть, как восторжествует справедливость, да крови хотелось, чего уж таить.

В полдень, когда Доброе Око зависло над Аддоном, лишая ее теней, преступника вывели на эшафот. Молодой мужчина смотрел на толпу зрителей, взгляд его злых глаз ничего не выражал.

Палач грубо поставил его на колени. Скрипнул резиновый фартук, тонко взвизгнул в воздухе кнут, и первый удар обрушился на спину осужденного. Новый удар и новая кровавая полоса: сальная бечевка резала не хуже скальпеля. Кровь стекала по напряженной спине и капала на пол, собираясь в лужи и стекая в узкий желоб. Время замедлилось, словно специально растягивая пытку. Палач вложил все свое мастерство в последний удар: преступник озлобленно зашипел и стиснул челюсти. Но боль и унижение – не последнее испытание, которое его ждало: его рывком подняли с окровавленного эшафота и повели вниз по улице по живому коридору из ошалевшей от увиденного притихшей толпы. Его вели умирать.

Капитан королевского отряда стоял возле пограничных ворот с приговором в руках и терпеливо ждал, когда осужденного подведут ближе. Убедившись, что его все слышат, он развернул лист, кашлянул и начал монотонно зачитывать текст:

– Орвис Гайд, вы приговорены к пожизненному изгнанию из королевства Рипербах. Приговор будет приведен в исполнение немедленно. Как капитан королевского отряда Соларем, я обязан уведомить вас, что при попытке вернуться в Рипербах, вы будете немедленно убиты…

– Я понял, Дерен, – перебил Орвис. – Просто сделай, что должен.

Дерен осекся, осажденные его надорванным от боли голосом, и раздраженно кивнул, покорно исполняя последнюю просьбу обреченного. Щелкнули наручники, по ладоням потекла кровь. Осужденный поморщился, потер запястья и обернулся на оставшийся позади город. Никто больше не держал его, люди в одинаковой темной форме смотрели на него безжалостно, их лица ничего не выражали.

Преступник вперился взглядом в угольно-черную пустоту тоннеля, а затем шагнул в нее. Его собственные шаги в звенящей тишине стали последним, что он запомнил из прошлой жизни. Он был свободен, но в данном случае свобода означала смерть.

Отныне он – Изгой. Ворота закрылись за ним.

1

Прозрачные стены лифтовой кабины открывали потрясающий вид на стройные ряды высотных офисников, тонувших в сиянии искусственного света и залитых лучами искусственного светила Некриссы. Кайри некогда было им любоваться: она нервно поправляла макияж, глядя в маленькое зеркальце. Она почувствовала на себе взгляд другого пассажира, обернулась и подарила ему мимолетную улыбку.

Динамик издал приятную мелодию, оповещая о прибытии в пункт назначения. Девушка нервно разгладила несуществующие складки на платье и уверенно шагнула в просторный белый холл головного офиса корпорации «Новел Рэйт».

«Здравствуйте, мисс Корнолли. Мистер Харт вас ожидает», – лишенный интонаций голос из динамика под потолком был привычно вежлив. Кайри кивнула ему, будто человеку, и процокала на высоких каблуках к широким дверям в кабинет босса.

«Не бойся пределов», – гласил лозунг «Новел Рэйт» над дверями Харта. Ниже ярко горел логотип: космический корабль, бесконечно перелетающий с одной планеты на другую в поисках новых миров.

Девушка привычно вошла в знакомую комнату.

– Добрый вечер, мистер Харт, – она бодро улыбнулась, расправив плечи.

Казалось, что его светлые волосы были растрепаны хаотично, но Кайри знала, сколько усилий тратят его стилисты на создание такой небрежной прически.

– Кайри, рад тебя видеть, проходи.

Босс поднялся ей навстречу. За стеклами очков в модной оправе на нее смотрели синие выразительные глаза. Он предложил девушке сесть, указав на удобный стул. Кайри не впервые была в этом кабинете, но каждый раз поражалась, как гармонично этот красивый мужчина вписывается в этот стильный интерьер.

– Прибыла так быстро, как смогла, – короткие ногти Кайри вцепились в изящную сумочку, которая была совершенно не в ее стиле и была куплена исключительно ради этого визита.

Харт удовлетворенно кивнул, одобряя ее услужливость, и сел напротив, сложив пальцы в замок.

– Это хорошо, потому что у меня к тебе очень важное дело. Оно касается работы.

Мог бы и не уточнять: его дела к Кайри всегда касались только работы. Но он крайне редко не звонил так поздно и еще реже вызывал на личную беседу, держа связь на дистанции. Сегодняшнее приглашение дало девушке надежду, что в этот раз он сделает исключение. Поэтому она немного задержалась, выбирая платье, туфли и сумочку, а потом флиртовала с зеркалом, пытаясь вернуть себе легкое выражение лица, которое утратила за годы упорной работы на корпорацию «Новел Рэйт». Она не подала виду, что разочарована, и слегка придвинулась, демонстрируя готовность к работе. Рутгер передал ей планшет.

– Есть планета, ради которой тебе придется подвинуть свой график, – рассказывал он, пока она изучала электронную документацию. – Ее нужно изучить в ближайшее время, и чем скорее ты с командой отправишься, тем лучше.

Кайри подняла руку к бесплотному шарику планеты, парящему над экраном планшета. Океаны, омывающие два материка и бесчисленное количество островов, занимали большую часть ее поверхности, придавая ей серо-голубой цвет.

– Планета № 6832 в системе Толимас? – уточнила Кайри, Харт кивнул. – В «Перечне свободных миров» есть неизученные планеты и поближе, – заметила она.

В Известном пределе были тысячи не колонизированных планет и даже звездных систем, и Кайри знала их все.

– Знаю, но эта подходит под критерии клиента, – с легким раздражением ответил он. – И я не стал задавать лишних вопросов, узнав сумму, которую он предлагает за исследование.

Кайри знала, что Рутгер ненавидел, когда клиенты завышали свои требования, но ради больших денег он готов был потерпеть.

– Такие больше деньги? – Кайри слегка приподняла брови.

– Больше, чем за все контракты, заключенные за год, – Харт многозначительно взглянул на Кайри, та мысленно представила себе цифру и присвистнула. Затем примерно подсчитала процент от сделки, который будет перечислен лично ей, и довольно улыбнулась.

– Узнаю эту улыбку, – обрадовался босс. – Верно мыслишь – твоя команда получит очень хороший гонорар.

– Я возьмусь, – девушка свернула планшет до размеров зеркальца и спрятала в сумочку. – Сегодня закажу удаленное сканирование, трэк-кран наймем завтра.

Рутгер оперся на широкий стол в непринужденной позе, но взгляд оставался серьезным. Пару мгновений смотрел на подчиненную.

– Кайри, я доверяю это задание именно тебе, так как ты мой лучший вояджер, а рейтинг работы твоей команды доказывает, что надежнее вас в «Новел Рэйт» никого нет. Все должно пройти гладко. Это очень важный клиент, поэтому ошибок быть не должно. Ты понимаешь меня?

– Да, сэр, – с жаром закивала девушка. – Я займусь приготовлениями прямо сейчас, если не возражаете.

– Да, можешь идти.

Кайри поднялась, и он проводил ее до дверей. Она уже хотела выйти, когда почувствовала, как его теплая рука скользнула по ее спине. Цепкие пальцы, едва касаясь ее, пробежали от ключиц, до нижних ребер, где обнаженную кожу закрывала ткань черного платья. От этого движения у нее внутри все замерло.

– Ты сегодня потрясающе выглядишь, – горячо выдохнул он, слегка подталкивая ее к выходу. – До встречи, Кайри.

***

Идеальные вояджеры – так они себя называли. Семеро профессионалов, так редко бывающие дома, чтобы найти его для других: тех, кто его потерял или уничтожил, для цивилизаций без контроля рождаемости, для корпораций, чей бездонный кошелек требовал новых плацдармов для добычи, тарридиума, газа и металлов. Называя себя «идеальными», они не тешили свое самолюбие: они такими и были.

Сегодня у команды Кайри было новое задание: исследовать планету № 6832.

За свою карьеру Кайри видела множество удивительных миров: розовые горы, выросшие над ядовитыми лесами, ледники с вмороженными в них доисторическими чудовищами, горящую воду и светящихся в темноте животных. На планете № 6832 ничего такого не было.

С посадочной площадки открывался вид на равнину, покрытую ковром измученной солнцем медной травы. На горизонте бурые горы упирались в низко нависающее серое небо. Воздух был пыльный и тяжелый, земля потрескалась в ожидании дождя. Кругом стояла глухая тишина: ни дыхания ветра, ни пения птиц, ни жужжания насекомых. В этих краях все будто вымерло.

Система Толимас, где находилась планета № 6832, располагалась на самой границе Известного предела, в отдалении от всех центров цивилизации. Она не входила в юрисдикцию Ковенанта, поэтому вряд ли тут можно было встретить официальные трэк-краны, и уж тем более, корабли поменьше. Разве что контрабандисты иногда выбирали систему Толимас в качестве обходного пути, чтобы не столкнуться с патрулями Ковенанта.

Несмотря на свое невыгодное расположение, планета № 6832 представляла большой интерес для клиента «Новел Рэйт», который заплатил большие деньги за оперативное освоение нового мира. Кайри чувствовала свою персональную ответственность за успех этой кампании. Первые сюрпризы не заставили себя ждать еще на этапе подготовки. Сканирование планеты оказалось невозможным еще на орбите. Правила безопасности запрещали приземление на неизученный мир без специального разрешения, но Кайри получила приказ нарушить их, если того будут требовать обстоятельства, и она дала команду на посадку, назвать которую мягкой было нельзя. И хотя никто из людей не пострадал, неприятностей хватало. Часть систем космического шаттла «Колибри» вышла из строя, а за кораблем тянулась километровая борозда тормозного пути. Из этого выходило, что экспедиция явно затянется.

– Ну что там, Эрик? – нетерпеливо спросила Кайри, глядя на высокие бурые горы на горизонте, вершины которых разрезали низкие облака.

– Кажется, все серьезно, – ответил коренастый рыжий механик, лежащий под корпусом корабля. – По планете еще сможем передвигаться, а вот на орбиту выйти пока не получится. Серьезно задело обшивку, скоро не починить.

– И сколько времени это займет?

– Трудно сказать, – что-то упало, механик громко выругался. – Несколько часов, иначе вылетать на орбиту будет опасно. И трэк-кран уже на полпути к Некриссе – бригаду не вызвать.

– И сканер барахлит, – пожаловалась Мэлли, старший биолог в группе. – Он не дает полную картину планеты, будто его глушат.

– Есть вероятность, что она обитаема? – напряглась Кайри.

– Вероятность нулевая. Цивилизация, чьи технологии способны заглушить сканирование, уже давно бы встретила нас системой орбитальной защиты. Сканеры на Некриссе многократно мощнее нашего портативного, они бы обошли помехи и нашли что-нибудь, но они не нашли.

– Так что не так с этой планетой? – спросила девушка. – Почему не удается просканировать ни с орбиты, ни с поверхности?

– Радиация. Особые погодные условия, – пожала плечами Мэлли. – Множество причин.

– В любом случае, разбираться с этим придется нам, – вздохнула она. – Сколько уйдет времени на работу в таких условиях?

– Ночевать точно придется здесь, – отозвался из-под корабля Эрик. – А если сканеры накрылись, то это дня два ручной работы.

– Сообщу Харту, что не укладываемся в сроки, – сказала Кайри. – Приступайте пока к работе.

Кайри отошла от шаттла включила исследовательский наладонник, который служил рацией, переводчиком, сканером и навигатором, а также обеспечивал межпланетную связь, хотя и не в самом лучшем качестве. Кайри вызвала Харта, босс ответил практически сразу, словно все это время жаждал услышать только ее голос.

– Харт на связи, – бросил он он. Его тонкие губы растянулись в улыбке, взгляд мимолетно скользнул по фигуре девушки и впился в ее глаза.

– Корнолли на связи, – зеркально отозвалась она, машинально поправляя каштановую прядь волос.

– Кайри, рад видеть, здравствуй! – он произнес это так, будто они только вчера прощались в офисе корпорации, хотя они не виделись уже несколько недель. Изнурительное путешествие в солнечную систему Толимас заняло слишком много времени, хотя трэк-краны Харта использовали передовые технологии межзвездного перемещения.

– Здравствуйте! Я добралась, мистер Харт! – бодро отрапортовала она.

Рутгер был старшее ее на тринадцать лет и был ее наставником еще с академии вояджеров, поэтому иногда она забывалась и разговаривала с ним, как ученица с учителем. Он в очередной раз заметил это и покровительственно улыбнулся.

– Как идут дела?

– Все пошло не по плану, – пожаловалась Кайри. – Посадка была жесткой, сканер выдает искаженную картинку. Боюсь, мы выпадаем из графика.

– Тебе требуется помощь? – спросил шеф, и некриска услышала едва заметные перемены в его голосе. Он занервничал, услышав плохие новости, и Кайри поспешила его утешить.

– Конечно нет, мистер Харт, – улыбалась она. – Мы справимся. Работы будет больше, но я постараюсь сдать отчет как можно скорее. Уже сегодня к вечеру вы получите предварительные результаты.

– Я рассчитываю на тебя, – подняв изогнутые дугой брови, сказал Харт. – Здесь ждут твоих отчетов как никогда. Наш клиент – очень состоятельная и влиятельная персона, и ты знаешь, какие суммы на кону. Надеюсь, ты понимаешь, насколько важно твое задание и успешность его выполнения.

Некрисы любят деньги и ответственную работу. Если сказать им, что что-то из этого под угрозой, и они будут работать с тройным рвением. Кайри не была исключением: она вкладывала в работу всю душу и не терпела, когда начальство сомневалось в ее усердии.

– Мистер Харт, я полностью осознаю важность своей задачи! – возмутилась она. – Все пройдет без проблем.

– Я рад это слышать, – шеф сдержанно улыбнулся, но синие глаза таили тревогу. – Все у тебя?

– Да.

Рутгер нахмурился – его явно не радовали новости о вынужденной задержке.

– Скоро будешь дома, – отозвался он и отключился. Кайри посмотрела на потемневший экран наладонника и проглотила обиду. «Он во мне сомневается», – подумала она. – «Если и впрямь все так важно, послал бы сюда линкор с сотней ученых, а не мою группу». Девушка вздрогнула, вырванная из своих мыслей: над ней пронеслась большая стая белых птиц с черными хвостами и длинными блестящими шеями и скрылась за широкими хребтами гор. Признаков развитых цивилизаций не наблюдалось, и лучше бы так оно и было, а то босс будет в ярости.

Около шаттла уже разворачивалось поле для предстоящей работы. Группа состояла из шести человек: историка, биолога, механика, технического специалиста широкого профиля, переводчика и охранника с военной подготовкой. Кайри руководила операцией, попутно выполняя обязанности корабельного врача. На новые планеты всегда отправляли маленькие группы, чтобы в случае неприятностей можно было эвакуироваться незаметно, снижая риск международного скандала – любая исследовательская миссия по умолчанию считалась мирной. Эрик ругался на поломанный «Колибри» и гремел инструментами под брюхом шаттла. На широком пандусе корабля устроился поудобней технический специалист Малькольм, уткнувшийся в компьютер: длинные строчки стремительно ползли вниз по экрану.

– На планете два материка и несколько тысяч островов, – тараторил он себе под нос, не отвлекаясь на других. – Думаю, будет разумно заняться малым материком, на который мы, собственно, и приземлились.

– Я согласна, Малькольм, – кивнула Кайри, убирая наладонник в противоударный чехол, закрепленный на руке. – Сегодня составим предварительный отчет, а завтра облетим планету и просканируем более детально.

Небольшая группа молчала, демонстрируя полное согласие. Некриска довлетворенно улыбнулась команде, а затем произнесла:

– Тогда приступаем.

2

Не борись с этим, Изгой, – не голос, скорее назойливый зуд. Становится все настойчивее с каждым днем, а сегодня, когда Орвис отметил полгода в изгнании, превратился в наваждение.

Ничего не изменится. Так чего ты ждешь? Покончи с этим, и одиночество уйдет. Ты не будешь больше чувствовать всю эту вину и боль, не будешь вспоминать Рэми. Просто сделай это, и все кончится.

Тучи над северными хребтами гор Даса-Келларс собирались уже давно. Черное облако вцепилось в заточенные скалы самой высокой горы Бан-Брах и не двигалось с места, только разбухая от накопившейся влаги. Один серый день слился с другим: ни солнца, ни дождя. Так начинался в этих краях последний летний месяц.

Когда он начал думать о самоубийстве как о панацее? Когда увидел Рэми во сне месяц назад? Или еще раньше, когда он проснулся утром и понял, что все это и есть его жизнь? Уходя из столицы Рипербаха, Орвис был уверен, что самым сложным испытанием для него станет выживание, но он ошибался: он мастерски научился выживать. Он научился охотиться, добывать воду, да и чего скрывать, нашел весьма неплохое место, чтобы обороняться от врагов. Да только никаких врагов не было, не было впрочем, никого вообще. Его враг был куда опаснее голода и жажды, и он опустошал, сводил с ума, ломал. Одиночество. Заслуженный приговор для такого опасного преступника, как он.

Месяцами он ждал, но ничего не происходило. Молчание, царившее вокруг, угнетало его, но жизнь ушла из этих мест и уже никогда не вернется. И ему предстояло умереть здесь, в этом громадном замке, заброшенном сотни лет назад.

Изгой держался за свое существование так же упрямо, как делал все в своей жизни. Но сегодня он хотел сдаться. Пальцы побелели, вцепившись в подоконник. Падение будет недолгим и однозначно смертельным. Нужно только оттолкнуться, и все закончится. Он убеждал себя быть смелее, но знал, что будет бо́льшим трусом, если решится, как бы противоречиво это не звучало. Но он устал. Устал ждать и бороться, надеяться на что-то и отвергать мысль, что он окончательно побежден. Лучше бы они убили его, но он были слишком жестоки: они хотели, чтобы он сделал это сам.

И в тот момент, когда отчаяние заглушило страх, и он уже готов был все прекратить, что-то блеснуло в небе и привлекло его внимание. Будто маленькая птичка, но двигалась она диагонально вниз, оставляя за собой белый инверсионный след. Орвис едва не выпал из окна, наблюдая за полетом странного существа, и испытывал чувство узнавания, словно уже видел его. И вдруг его осенило. Космический корабль – творение тех, кого никогда не было на его маленькой планете. Обитателей Известного предела.

Зорким зрением сара примерно вычислил направление посадки корабля, а затем еще раз взглянул вниз, где лежало бы сейчас его бездыханное тело, соверши он задуманное. Нет, те, кто хотел, чтобы так все закончилось, не получат такого удовольствия. Сопровождаемый этими мыслями, он направился туда, где могли приземлиться незваные гости.

***

Вояджеры команды Корнолли работали весь день. Никому не хотелось задерживаться на этой планете, поэтому они до минимума сократили часы отдыха. Когда солнце скрылось за нависающими тучами, предварительные исследования были окончены. Малькольм так и не поймал ни одного сигнала от какого-нибудь прибора, способного заглушать сканеры, из чего сделал вывод, что никакой разумной жизни здесь нет. Наконец, он смог выстроить гипотезу, что именно природные факторы нарушают работу систем, и даже нашел расположение источника помех. Завтра им предстояло отправиться туда и все выяснить.

Безопасную зону для сна организовывали уже в темноте. Черные тучи расползались с гор до самого горизонта, и скоро должна была начаться гроза. Кайри пора было отчитаться перед Рутгером о проделанной работе.

Она думала, как он обрадуется, увидев ее лицо, как улыбнется, узнав, что способная ученица укладывается в установленные сроки. Под ребрами разлилась теплота при звуке его голоса. Она ожидала поощрения, но на лице Харта не было ожидаемого удовлетворения. Он взглянул на Кайри более чем равнодушно, словно она помешала каким-то важным делам. Он по обыкновению поздоровался первым.

– Я получил твои отчеты. Я удовлетворен результатом. Хорошая работа, несмотря на сложности, – рывками произнес он.

Кайри коротко кивнула, чувствуя, как его официальный тон режет слух. Что-то произошло, пока она и ее команда находились здесь. Кайри видела это по глазам Рутгера, она всегда умела хорошо читать его эмоции. В этот раз его глаза были исполнены тревоги, причину которой она объяснить не могла. Исследовательница пыталась убедить себя, что проблемы Харта никак ее не касаются, а босс старался делать вид, что все в порядке.

– Мне интересно твое профессиональное мнение, Кайри, – продолжил он.

– Слушаю, сэр.

– Поскольку у вас возникли технические неполадки, клиент обеспокоен этим фактом. Мне нужно заверить его, что планета пригодна для жизни, иначе он отказажется от наших услуг. Мнение руководителя группы убедит его, что несмотря на задержку, контракт будет выполнен.

– И что вы хотите от меня услышать? – спросила осторожно Кайри.

– На основании уже полученной информации, как ты считаешь, пригодна ли планета для жизни?

Он сказал это спокойно, но она почувствовала нажим в тоне его голоса. Сидящие за ее спиной вояджеры, увлеченно наблюдавшие за беседой, нахмурились и переглянулись, а Эрик так и вовсе бесцеремонно подошел к ней, оставаясь скрытым от взора Харта.

Кайри стало неловко. Так чувствует себя человек, которого втягивают в заговор те, кто сильнее его и выше по статусу. Отказаться от подобного – означает потерять карьеру. Не сразу, конечно, но после череды унижений, связанных с понижением зарплаты и другими уловками. Обычная практика на Некриссе.

– Мистер Харт, – осторожно начала Кайри, – вы должны понимать, что эта информация не может быть достоверной без полного анализа…

– Просто скажи, – отрезал он. Он явно торопился куда-то и торопил Кайри. Ни по одному протоколу не допускалось делать выводы о планете по незавершенным исследованиям. Харт об этом знал, поэтому добавил: – Это только мнение, Кайри. Ни в какие отчеты оно не попадет, это надо знать лично мне.

Кайри была не только идеальным вояджером, но и явным представителем своей расы. Некрисы ничего не делают наполовину и никогда не дают предварительных прогнозов. Либо делай работу идеально, либо не делай вовсе.

«Я рассчитываю на тебя». Она снова думала ни о себе, а о Харте. Она прекрасно понимала, как важен этот странный клиент, который готов заплатить целое состояние, и что будет, если они потеряют его. Понимала она и то, какое разочарование постигнет Рутгера, если она откажет ему из-за своих собственных принципов. Кайри не хотелось делать этот выбор, но она его сделала.

– Хорошо, – вздохнув, сдалась некриска. – Поскольку уровень кислорода в норме, люди и схожие по биологическим сходствам формы жизни могут здесь дышать без спецсредств. Атмосфера также не требует ношения никакой спецодежды и дополнительного оборудования. Вода обладает тем же набором солей и минералов, что и на любой планете стандарта «А». Земля плодородна, обильно покрыта растительностью, климат на изученной территории умеренный. Более подробно я написала в своем отчете. Основываясь на предварительной информации, я делаю вывод: планета № 6832 является планетой стандарта «А» и пригодна для жизни. Что касается экономической выгоды от освоения этого мира, исследования будут продолжены завтра.

– Хорошо. Я даю тебе два дня на окончание исследований и выведение результатов, – Рутгер помолчал немного, словно забыв какие-то важные слова. Короткое мгновение он смотрел на некриску своими красивыми синими глазами, а затем чуть улыбнулся уголками губ. – Спасибо, Кайри.

– Мы скоро увидимся, я быстро справлюсь с работой! – заверила его Кайри, встрепенувшись. Он лишь усмехнулся небрежно, а затем отключился. Кайри, вдохновленная этой улыбкой, с упоением погрузилась в работу.

***

Тучи не пропускали сквозь себя местные звезды, поэтому тьма была густой и неприятной. Прожектор, горевший на крыше «Колибри», разгонял темноту, образуя вокруг корабля белый пятачок света. Ночь была прохладной, погода менялась, и в воздухе витал запах грозы. Кайри сидела одна на широком пандусе корабля, вслушиваясь в звуки ночи. Было очень тихо, лишь изредка поднимался ветер, гладил кончики пожелтевшей травы и ложился в нее обратно. Горы зловеще молчали, Кайри видела в темноте их мрачные изгибы. Ей не спалось.

Она размышляла о своем разговоре с Рутгером, после которого в душе начало шевелиться что-то тревожное. Шеф был чем-то напуган? Куда он так спешил? Зачем ему нужно было знать, что планета точно пригодна для жизни? Кайри не верилось, что причина только в «беспокойстве клиента». Ей непременно хотелось узнать, в чем же дело, и когда она вернется на Некриссу, то непременно спросит Рутгера обо всем.

– Не спится? – спросил Эрик, садясь на пандус на некотором расстоянии от нее. – Зачем ты отпустила Макса? По ночам он должен нас охранять, а не давить подушку.

– Пусть поспит. Что страшного, полусфера же защищает нас.

Защитный купол вокруг шаттла был прозрачен, только на земле подсвечивалась его серебристая кайма. Несмотря на ворчание в адрес Макса, Эрик тоже чувствовал себя в безопасности и не надел кевларовый костюм, оставшись в спальных штанах и футболке.

– Я все думаю о том, что говорил сегодня Харт и как он себя вел.

– Как придурок, – машинально брякнул Эрик. Кайри сердито полоснула его взгдядом, и он виновато пожал плечами. – Прости, я знаю, что он тебе нравится.

– Что он там задумал со своим клиентом? – она взглянула в черную бездну ночи. – Мне весь этот разговор показался таким…

– Неправильным? – Эрик подсказал нужное слово, Кайри с жаром закивала.

– Да, неправильным! Словно я не должна была говорить ему то, что он хотел, – она слегка тряхнула головой, словно выбрасывая из нее нехорошие мысли.

– Расслабься, он просто серьезно подходит к делу. Там на кону явно большие деньжищи, – предположил Эрик. – Помнишь другой крупный контракт? Планета № 3607, кажется?

– Да, – хохотнула Кайри. – Он тогда сказал, что всех уволит, если мы не сделаем отчет за два часа. И что в итоге?

– Два дня! – улыбнулся он. – Нам тогда здорово влетело. Я месяц не мог шаттл в сервис загнать из-за депремирования.

Эрик поднялся и проверил, как передает сигнал ориентировочный мобильный маяк, через котороый они обозначали свое местоположение. Прибор представлял собой небольшой столбик, неглубоко вкопанный в землю.

– Ты прав, я просто накручиваю себя, – согласилась Кайри, когда напарник вернулся на пандус. – Когда все идет не по плану, я всегда на нервах.

– И как тебе здесь? – Эрик закурил и недовольно нахмурился, глядя на собиравшуюся в небе бурю.

– Мрачно. Тихо. Слишком тихо. Я ощущаю себя здесь чужой и хочу домой, – призналась Кайри.

Перчатки черного кевларового костюма Кайри были белыми на костяшках, словно запястья скелета. Она отогнула край рукава левой руки и посмотрела на татуировку на внутренней стороне предплечья: серебряный октаэдр излучал холодный белый свет. «Я оставлю свет включенным», – гласила надпись под геометрической фигурой.

– Мы же вояджеры. Мы везде чужие, – напомнил Эрик. – Вон там, – он указал рукой на горбатую линию гор, – будет шахта какой-нибудь горнодобывающей корпорации, а на месте нашей стоянки построят город. Эта планета будет домом для кого-то другого, но не для нас.

– В этом и есть смысл нашего существования.

– И деньги, – добавил Эрик, многозначительно подняв брови.

– И деньги, – согласилась Кайри.

В небе вспыхнула молния, и вершины гор осветились слепящим пурпурным светом. Не прошло и трех секунд, как грянул гром, от которого они оба синхронно вздрогнули. Грохот получался такой, что казалось, все нутро планеты содрогнулось от мощи природной силы.

В этот момент за их спинами хлопнула дверь шаттла. Прежде чем они успели обернуться, пандус ушел из-под них и втянулся внутрь, а они рухнули на землю.

– Что происходит? – выругался Эрик, поднимаясь на ноги.

Кайри потянулась к двери, но та не поддалась.

– Может, она заблокировалась от грома? – предположила Кайри, но Эрик, спешно проверяющий показатели шаттла по наладоннику, замотал головой.

– Никакая буря «Колибри» не страшна.

Девушка обернулась, и ее захлестнула волна нараставшего беспокойства, потому что светящаяся кайма защищающего корабль энергетического купола пропала.

– Эрик, где щит? – спросила она, но увидев удивленное лицо механика, поняла, что у того нет ответа.

– Ребята, откройте, это мы!

Кайри заколотила кулаками в дверь, перекрикивая ревущий ветер, но никто не отозвался. К горлу подступил приступ тревоги. По черной крыше «Колибри» застучали первые капли дождя. Эрик попытался получить доступ к шаттлу через свой наладонник. Он долго возился, потом громко выругался.

– Компьютер «Колибри» заблокирован дистанционно, Кайри, – некрисская бледность Эрика превратилась в нездоровую белизну, голос напряженно звенел. – Кто-то извне проник в систему безопасности корабля и активировал ее.

Его слова зловеще повисли в воздухе. Кайри и Эрик переглянулись, а техник достал из-за пояса инфосер – компактный пистолет, единственное оружие, доступное вояджерам по протоколу исследовательских миссий. Некриска последовала его примеру. Стоя спиной к кораблю, они напряженно всматривались в ночь. В кромешной тьме, разгоняемой лишь светом одинокого прожектора, Кайри уже начали чудиться крадущиеся чудовища. Ветер нещадно трепал ее волосы. Мир, который раньше был тихим и спокойным, вдруг стал враждебен к ним, и в каждой тени чудилась опасность.

– Что все это значит? – ей пришлось кричать, потому что гроза все усиливалась.

– Кто-то в системе управления. Или в операционную систему закрался вирус, который взломал ее. Я не знаю…

– Алиса! Малькольм! Мэлли! – выкрикивая их имена, Кайри стучала в дверь пяткой ботинка.

Внезапно внутри прожекторы загорелись так ярко, что ослепили их. Зазвучал предупреждающий о взлете сигнал, и Кайри с Эриком отскочили в сторону от работающих двигателей. На их глазах шаттл поднялся в воздух, оставляя на земле лишь круг красного света.

– Малькольм, прием! – кричал в рацию Эрик. – Прием, черт вас дери, что вы делаете?

Корабль развернулся в сторону гор, продолжая набирать высоту. Поднявшись достаточно высоко, он стремительно рванул в темноту, будто хищная птица за добычей. На мгновение он исчез из виду, затем два задних прожектора мигнули им словно глаза маленького зверька.

Мелькнула молния, и они увидели, как шаттл врезается в бок горы. Со всего размаху, на огромной скорости, носом вперед. Кайри закричала, Эрик тоже. Оглушительный грохот взрыва слился с громом, раскалывая мир надвое. «Кобири» вспыхнул, будто феникс, и скрылся среди камней, обрушившихся на него с горы. Потом все стихло.

Кайри и Эрик остались одни в темноте. Казалось, что в мире ничего не произошло.

– Они мертвы? – дрожа от страха, спросила Кайри, хотя и сама знала ответ.

В этот момент раздалось глухое рычание.

3

Гибкая тень мелькнула в дрожащем свете фонарика Кайри и пропала. Потом еще одна. За спиной послышался то ли рык, то ли смех. Затем справа, слева. Их окружили, запугивали, травили.

Перед Кайри выросла длинная, бледная фигура существа, похожего на ящерицу. Она смогла разглядеть блестящую чешую, покрывавшую поджарое тело, тонкие руки с длинными пальцами и извилистый хвост. Узкие зрачки светились в темноте, острые зубы обнажились в оскале.

Некриска неуклюже попятилась, в грудь ей целилась длинная палка с заточенным наконечником. Она не успела прицелиться, как синий луч из инфосера Эрика пронзил нападавшего. Тот вскрикнул и упал, через него перепрыгнули его собратья и с громкими воплями кинулись к людям. Кайри прицелилась, выбрала того, что был ближе всех, и выстрелила. Противник взвизгнул, схватившись за плечо, и юркнул в темноту.

Выстрел. Синяя вспышка. Вспышка молнии, чей-то крик. Кайри почти ослепла от страха, темноты и налипших на лицо мокрых волос, и стреляла наугад, не зная, попадает ли хоть в кого-то. Кто-то врезался в нее. Вместе они упали в грязь, инфосер улетел в темноту. Ящер проворно соскользнул с нее и впился в горло. Отчаянно хватая ртом воздух, девушка вцепилась ногтями ему в бока, но не могла поцарапать крепкую чешую. Рядом от боли закричал Эрик.

Кто-то рывком скинул душившего Кайри ящера, и она жадно впустила в легкие воздух. Эрик держался за плечо, пронзенное стрелой, кровь бежала из раны и растекалась по мокрой земле, смешиваясь с водой. Над ними возвышался ящер, его тело было измазано ярко-синей краской, частично размытой дождем. В руке он держал ржавый меч.

Охваченная тошнотворной паникой, Кайри поползла назад, меся руками холодную грязь, но наткнулась спиной на чьи-то ноги. Холодное острие коснулось ее мокрой шеи. Некриска потеряла себя от страха, безумно глядя на собственные ботинки.

«Я сейчас умру», – осознала она, и ее словно парализовало.

Росчек ржавого металла разрезал воздух. Небо пронзила молния, подсвечивая ящера… и приближающуюся сзади тень. Стало тихо, в толпе нападавших пробежал ропот. Дрожащая девушка подняла голову всматриваясь во тьму. И увидела его.

«Старайся выглядеть опасным. Иногда этого достаточно, чтобы враг отступил». Даже спустя годы Орвис следовал советам мастера когтя, хотя давно его превзошел. Он поднял руки, обнажил когти, выпрямил спину и задрал подбородок, чтобы казаться выше. Он оценил обстановку: два беспомощных человека, один из которых ранен. Она ничем ему не помогут. Аквангов десять – многовато для него одного. Нужно начинать с главного, обезглавить племя, деморализовать.

Вожака он нашел сразу: синяя краска примитивными узорами покрывает его чешую. Орвис тряхнул мокрыми волосами, сбрасывая челку со лба.

– Они мои, – спокойно сказал он вожаку, вкладывая угрозу в тихий голос.

– Наши, – коротко плюнул вождь. Он развернулся корпусом к чужаку и направил лезвие меча ему в грудь. – Уходи, сара. Или смерть.

Его короткий шаг вперед и выпущенные когти на обеих руках были красноречивее слов.

Когда ты хищник, выживающий в диких землях, ты не должен показывать страха, но Орвис чувствовал его в аквангах. Предки Орвиса охотились на них, как на животных, загоняли, мучили и убивали. Многовековой страх перед сара передавался им из поколения в поколение, внушал им отступать, убегать и прятаться в горах. Но Орвис был один, и это давало им надежду на победу.

– Убить! – уверенно скомандовал вождь.

Четверо разом бросились на него. Орвис пригнулся и глухо зарычал, позволяя темным звериным инстинктам управлять собой. Один ящер кинулся первым, сара уклонился от его удара молниеносным движением, ловко поднырнул ему под руку и рассек горло. Затем резко развернулся и вонзил когти в другого нападавшего, который зашел ему за спину. Двое других напали разом. Одного Орвис ударил в живот, и когда тот упал, воткнул в грудь лезвие охотничьего ножа.

Остался последний. Он видел, как его соплеменники были жестоко убиты, и замер. Орвис не нападал. Инстинкт хищника в этот раз сработал по-другому: жертва должна была побежать. Вот что происходит с теми, кто слишком долго борется за выживание. В них живут звери, которым играть интереснее, чем убивать.

– Беги, – шепнул с улыбкой сара, и ящер мгновенно послушался. Он бросился прочь, скользя на взбитой в кашу грязной земле.

Едва он сделал с десяток шагов, как Орвис уже догнал его и вонзил когти между ребер. Затем он отступил, позволяя жертве жестко рухнуть в грязь, и расправил плечи. С когтей капала кровь, адреналин кипел в крови, все чувства были обострены настолько, что ему казалось, он слышит, как сердце дикаря сделало последний удар и остановилось. Орвис тряхнул мокрыми волосами и посмотрел на вожака.

Тот вышел против него сам, обнажил желтые зубы и издал грозный боевой клич. Он крепко сжал обеими руками свой ржавый меч, и Орвис заметил, что кончик лезвия дрожит. Они шагнули друг к другу и сошлись. Сара сделал резкий выпад, совершив рывок когтистой рукой, а вождь взмахнул мечом. Промахнулись оба.

В следующем столкновении лезвие вожака задело левое плечо Орвиса, полоснув острой болью. Тот зашипел скользнул под руку врага и сделал новый выпад. Когти точно вошли между ребер, и кровь хлынула ему на руку. Тело поверженного врага начало падать на Орвиса, он одним движением выдернул руку, сорвал с запястья убитого грубый кожанный браслет и отступил. Задыхаясь от страсти боя, он, с ног до головы покрытый кровью, грязью и водой, посмотрел на остатки племени.

Соплеменники погибшего вождя отшатнулись, когда он шагнул к ним. Племя расступилось, оставив ему на растерзание девушку и раненого парня. Орвис подошел к своим добытым с боем трофеям и хищно улыбнулся дикарям.

– Добыча – моя. Бегите, – ласково шепнул он.

Они послушно отступили, избегая его взгляда, будто хищники, чью добычу забрал зверь покрупнее. Даже раненый парень попытался отползти от него подальше. С места не сдвинулась только девушка, съежившаяся в грязи у его ног. Он склонился к ней, и их взгляды встретились: глаза смертельно напуганной жертвы и жестокого убийцы. Орвис видел: она не понимала, что он пришел спасти их.

Она не знала, что он шел за ее кораблем и наткнулся на племя аквангов, которые, как и он, выслеживали «черную птицу». Орвис пошел следом, чтобы поглядеть, на что способны гости из Известного предела. Но вместо сокрушительного поражения ящеров он увидел крушение корабля и бойню, которая за этим последовала. Когда он понял, что люди беспомощны, он вмешался. Впрочем, сейчас у него не было времени объяснять свою роль в этой истории.

– Ты понимаешь меня? – спросил Орвис. Серые глаза девушки впились в него, она часто закивала, дрожа от ужаса.

– Давай руку, – скомандовал он, и она неуверенно протянула ему ладонь. Орвис рывком поднял ее на ноги, а затем присел на корточки возле парня. Тот потерял много крови и был белее мела, но в сознании.

– Идти можешь? – спросил сара, перекрикивая дождь.

– Вытащи… – простонал тот.

Орвис осмотрел рану: стрела прошла насквозь. Он обломил оперение, схватился обеими руками за древко со стороны наконечника и резко дернул, вытаскивая его. Парень истошно заорал боли, но времени отлеживаться и жалеть себя не было.

– Вставай, живо! – скомандовал Орвис, подталкивая человека. Тот неуклюже поднялся, потерял равновесие и пошатнулся. Сара перекинул его руку через плечо, придерживая за талию, а затем кивком указал направление девушке. Вместе они спешно покинули место резни.

Ветер и острый дождь секли кожу. Орвис шел так быстро, как мог, учитывая, что у него на шее почти повис раненый человек, но ему было важно вывести свою маленькую группу с территории племени, пока эффект от его появления еще сохранялся. Сначала они шли быстрым шагом, подгоняемые бьющим в спину ветром, но через час им пришлось сильно замедлиться, так как раненый стремительно слабел: кровь не останавливалась, она залила его спину, грудь и штаны. Вскоре он перестал держаться за Орвиса и рухнул лицом в грязь.

– Эрик! – вскрикнула девушка. Он упала с ним рядом на колени и перевернула на спину.

– Я не могу больше, – стонал он, хватая ртом воздух. У него на лбу четко проступили синие прожилки, рука и плечо опухли и приобрели сине-серый оттенок.

– Эрик, нам надо идти дальше, – отчаянно просила она, но парень уже не мог встать и задыхался.

– Все тело горит, – он судорожно прижимал руку к кровоточащей ране.

– Терпи, я сейчас! – ответила она, торопливо сбросила в грязь рюкзак и сразу нашла в нем тонкий шприц. Орвис стоял над ними, тревожно оглядываясь. Он не был уверен, что за ними сейчас никто не гонится. Парень стремительно синел, тело начало дергаться в судорогах. Орвис узнал симптомы:

– Стрела была отравлена. Ему уже не помочь.

Девушка не обратила на него внимания. Она прижала руку Эрика к земле, закатала рукав и ловко ввела иглу ему в вену. Тело мужчины обмякло, судороги прекратились. Но его взгляд вдруг стал стеклянным. Девушка пробовала его реанимировать, но он не шевелился.

– Эрик, пожалуйста, – простонала она. Он не отзывался, глаза потухли. – Нет… Эрик, нет, не умирай, прошу.

Она делала ему искусственное дыхание, запустить сердце. Снова и снова ритмично надавливала на грудную клетку, вспахивая коленями мокрую землю. Эти старания были бессмысленны. Орвис наблюдал за ней, теряя терпение. Все еще ощущая опасность, он подошел, вцепился ей в запястье, занесенное над грудью мертвого, и рывком поднял на ноги. Она стеклянным взглядом посмотрела на него, а затем стремительным движением выдернула руку, на миг даже забыв про свой страх. С холодной отстраненностью она наклонилась над телом погибшего и сняла с его пояса оружие, после чего они оставили Эрика и растворились в темноте.

***

Кайри не задавала ему вопросов, просто следовала за ним, видя в этом единственную цель. Ей нужно было всего лишь переставлять ноги и ждать, когда все закончится, и это было проще, чем думать о случившемся. Черные горы, которые казались такими далекими, внезапно выросли перед ними отвесной стеной. Взобравшись крупный валун, незнакомец вытащил ее следом, а затем подхватил и буквально швырнул на склон. Она в ужасе вцепилась в торчащие из скалы камни, прижавшись к ним всем телом, но он заставил ее подниматься, уверенно тащил выше и выше.

Руки Кайри быстро покрылись ссадинами, а мышцы сводило от напряжения. Она поскальзывалась, больно ударяясь об острые сколы. К счастью, страдать пришлось недолго: поднявшись на несколько метров, они вылезли на широкий выступ, ведущий ко входу в широкий тоннель. Его своды заглушили звуки дождя, вода наконец-то перестала заливать за воротник. Некриска согнулась пополам, стараясь выровнять дыхание,

– Не останавливаемся, – незнакомец не дал ей передышки и потянул дальше.

Кайри не знала, сколько времени они провели в недрах горы в мучительном молчании, но когда они оказались на другой стороне, уже настал рассвет, а дождь закончился. Утро было свежим, серым и холодным. Тоннель вывел их на широкую каменную площадку с подвесным веревочным мостом, пересекающим широкий ров. За ним в окружении острых скал возвышался полуразрушенный замок изсерого камня. Девушка взглянула на величественное строение, и его обескураживающая красота стала для нее последней каплей. Мир вокруг нее окутала темнота.

4

Ей снился небоскреб «Новел Рэйт». Она бежала по светлому коридору и видела впереди просторный кабинет Рутгера Харта, заполненный светом. Кайри очень спешила попасть туда, но чем быстрее она бежала, тем дальше была от нее заветная дверь.

– Зачем ты здесь? – раздался в ее голове голос Харта.

– Я вернулась! – кричала Кайри. – Вернулась с планеты № 6832! Мне надо рассказать тебе что-то очень важное.

– Мне не о чем с тобой разговаривать, – голос Рутгера был холоден.

Она была уже не в коридоре, а в темном тоннеле. Позади слышались нечеловеческие крики ящеров. Кабинет Харта был все еще далеко, его белоснежная дверь была будто врезана в черную горную породу.

– Но моя группа погибла, «Колибри» разбился, я пришла сказать тебе это! – отчаянно взмолилась она, голос рикошетом отдавался от бурых стен.

– Ты сама их убила, Кайри. Ты их убила, а теперь и ты умрешь.

– Нет, Рутгер, выслушай меня! – просила она, а тоннель рушился за ее спиной.

Ящеры догоняли ее, а дверь кабинета Харта распахнулась, и на нее ринулся поток воды. Она бежала к нему, выкрикивая его имя, словно в нем было ее спасение. Но он больше не отвечал ей. Шум стал невыносимым. Тонны воды поглотили ее.

Она проснулась от собственного крика, панически заглатывая воздух. Глаза заливали пот и слезы, растрепанные волосы закрывали лицо. Кайри села слишком резко: голова закружилась, а изможденные вчерашними приключениями мышцы сразу напомнили о себе. От неожиданной боли Кайри вздрогнула и застонала. Запустила пальцы в волосы, отбросила их с лица и затравленно оглянулась, пытаясь понять, где находится.

Местное солнце в зените глядело прямо в окно и освещало просторную круглую комнату с высоким конусовидным потолком. Девушка сидела на огромной жесткой кровати с подломленной ножкой, ощущая резкий запах сырости и плесени. Кровать была единственным предметом интерьера, не считая каких-то обломков, небрежно сваленных в кучу в другой части комнаты.

Черный кевларовый костюм Кайри был покрыт грязью и вонял, волосы спутались, а все оголенные участки тела покрывали царапины и синяки. Кайри встала и на дрожащих ногах подошла к окну. Перед ней развернулась великолепная панорама: громадный солнечный диск находился между двумя хребтами черных гор, покрытых снежными шапками. Далеко на севере в солнечной синеве возвышалась исполинских размеров вершина полностью лысой горы. Башня, в которой оказалась Кайри, возвышалась в сотне метров над землей, внизу она видела глубокий ров с водой, обрушенный подвесной мост, башни пониже и серые стены огромного замка.

Это был не сон: замок действительно был. Воспоминания начали возвращаться к ней в обратном порядке и затопили ее сознание. Эти башни, подвесной мост, тоннель. Равнина, черная туча раскололась проливным дождем. Кровь смешалась с водой. Эрик лежит в грязи со стеклянным взглядом, пульса у него нет, он мертв. Черная фигура с горящими глазами, желтые зубы ящеров, звериное рычание… «Колибри» летит прямо на скалы.

Она почувствовала, как ее накрывает ледяная волна страха, выталкивающая из легких весь воздух. Отчаянно борясь с надвигающимся приступом паники, Кайри отвлеклась на попытку выйти с кем-нибудь на связь, вцепившись в наладонник с такой силой, что он едва не сломался. Она повторяла снова и снова, надеясь на другой результат, но никто не слышал сигнал о помощи: без корабля, усиливающего сигнал, ее компьютера, она была отрезана от цивилизации.

Ноги перестали ее слушаться, и Кайри медленно сползла по стене на голый каменный пол. Сгорбилась, обхватив себя за плечи, и расплакалась. Она не могла вздохнуть, мир расплывался у нее перед глазами, раскалывался на тысячу осколков. Не может быть, что за одну ночь она лишилась всего. Кайри осталась совершенно одна: без команды, без корабля, на чужой планете и без связи. Это было слишком много для нее одной, слишком страшно. Скорбь топила ее, затягивала в бездну отчаяния.

И в этот момент она услышала шаги и сквозь пелену слез увидела своего спасителя. Того, кто пришел в ночи, чтобы вытащить ее из одного ада, но оставить в другом, где она была с ним наедине.

Незнакомец приблизился к Кайри, двигаясь легко, почти бесшумно. В двух шагах от нее он опустился на одно колено и оценивающе посмотрел ей в глаза. Она вжалась спиной в стену, тщетно пытаясь увеличить дистанцию между ними.

Кайри вспомнила, какую бойню он вчера устроил. Он был быстр и ловок, двигался легко и плавно, будто в танце, а каждое его движение сеяло смерть. Сам он пропустил лишь один удар: на его плече она заметила небрежно забинтованную рану. У него были черно-карие глаза, настолько темные, что зрачок почти сливался цветом с радужкой. Внимательный взгляд пронзал насквозь, но она выдерживала его, каждой клеточкой тела ощущая опасность. Замерла от страха, забывая дышать.

– Ты как? – нахмурив густые изогнутые брови, поинтересовался он, любознательно склонив голову.

Глаза у него были злые и холодные, а вот голос мягкий и теплый: единственное в его образе, что не внушало страх. Говорил он на идеальном всеобщем языке. Диалект необычный, но на каждой планете всеобщий приобретает свои черты – ничего удивительного.

Устав ждать ее ответа, незнакомец подал ей тяжелый медный графин. Кайри не рисковала бы пробовать неизведанное содержимое, если бы ее не мучила дикая жажда. Она прильнула к горлышку – просто вода. Сделав несколько жадных глотков, Кайри с благодарностью взглянула на него, но продолжала молчать. Он не пропускал ни единого ее движения, но глядел без всякой опаски, а просто с интересом.

– Ты человек? Из Известного предела, да? – он отодвинулся, чтобы она перестала вжиматься в стену.

Кайри кивнула, и страх уступил крохотному лучику надежды: если на этой планете знают название галактики, то есть шанс, что цивилизация развитая.

– Как тебя зовут?

– Кайри Корнолли. Я – вояджер с планеты Некрисса, прибыла с мирной исследовательской миссией. Нам было поручено изучить планету № 6832, – отрапортовала она. Отчитаться по протоколу, предоставить информацию кратко и понятно – это она умела. Но вот только ее спасителю было не все понятно.

– Как? 6832? – развеселился он и криво улыбнулся краешком губ, рассеянно зачесывая назад копну густых, черных волос. – Это номер Хираэт?

– Хираэт? – голос ее был настолько хриплым, что пришлось откашляться.

– Так называют эту планету сара. Ты знаешь, кто такие сара?

– Нет, сэр, – робко ответила она.

Он нахмурился, но его улыбка стала шире и приветливее. Он выпрямил спину расправил плечи, выдав свое волнение коротким нервным движением ладони по колену.

– Тогда давай так. Меня зовут Орвис Гайд, я с планеты Хираэт, – он отрапортовал это тем же тоном, что и Кайри. – Я – сара. Так мы себя называем.

Имя делало его больше похожим на человека, чем на хищника, и Кайри была вынуждена вернуть ему улыбку.

– Кто поручил тебе исследовать Хираэт? – продолжил он допрос. На последнем предложении его тон резко сменился: тихий голос стал громче, мягкость сменилась ледяной холодностью. Природная харизма этого человека позволяла ему легко манипулировать настроением собеседника: начавшая было успокаиваться Кайри вновь занервничала.

– Мое… мое начальство, – ответила она, мгновенно съежившись от жесткости его тона. Орвис нахмурился: ответ ему не понравился.

– Что ему понадобилось здесь?

– Мы проводим экспедиции на неизученные планеты. Мы не знаем, с какой целью они будут использоваться в дальнейшем.

В башне стало холоднее. Незнакомец сверлил ее взглядом, будто ввинчиваясь в ее сознание и пытаясь понять, врет ли она. Кайри упрямо смотрела в глаза, демонстрируя, что не лжет.

– Ясно, Кайри, – только и произнес он и сощурился, намекая, что ничего ясного в этой ситуации нет.

***

Орвис поправил ворот потрепанной черной толстовки, опустился на покосившуюся кровать и принял непринужденную позу, стараясь выглядеть менее опасно. У него было много вопросов, но он ощущал ее страх перед ним и перед неизвестным будущим. Пока она в таком состоянии, у нее бесполезно выпытывать информацию.

Он знал об обитателях Известного предела больше, чем кто-либо на Хираэт, и многого ожидал от знакомства с ними. Он читал о сверх-цивилизациях, освоивших самые отдаленные уголки космоса, научившихся лечить все болезни, перемещаться в космическом пространстве на огромных скоростях и создавать воду, воздух и еду из ничего. Представительница такой цивилизации сейчас съежилась на полу в его замке, и именно ему первому посчастливилось встретиться с ней. Он не мог не оценить иронию.

Величия своей популяции девушка не олицетворяла, и Орвис был слегка разочарован. Кайри была совсем юная, сама не своя от страха и абсолютно беззащитная. Сейчас ее сложно было назвать красивой: худая, грязная и в слезах, размазанных по щекам. Каштановые волосы спутались в грязный ком, неестественно бледное, острое лицо покрывали синяки и ссадины. Однако ее глаза показались Орвису необычными, и он приметил их еще в тот момент, когда спас ее: большие и серые, словно посеребренные внутри. Она смотрела на него в упор. Мало кто мог выдерживать его взгляд.

Она была явно не готова к испытаниям, выпавшим на ее долю. Орвис видел, как черный шаттл взмыл в небо и совершил свой самоубийственный полет. Что же случилось с ним, почему он вышел из-под контроля людей?

– А кто были те твари, что напали на нас? – голос у нее был тихий, но в нем слышались командирские нотки.

– Их зовут аквангами, – неохотно ответил Орвис. – Дикие племена кочевников. Странно, что вы не справились с ними.

– Они застали нас врасплох… – попыталась оправдаться она. – Многое произошло, и мы просто не ожидали этого удара.

Орвис знал много кровавых моментов в истории сара, когда еще до объединения развитые племена захватывали варвары, но и представить себе не мог, что такое может произойти с людьми из запредельного. Вероятно, череда страшных совпадений сыграла свою роль: сошедший с ума корабль, внезапное нападение на шокированных людей, гроза и отсутствие света на поле боя.

– Зачем им было нападать на нас? – голос Кайри вырвал его из размышлений. Она вцепилась в медный графин так, словно он мог ее защитить.

– Вы заступили на их землю, и они решили, что вы захватчики, – предположил Орвис. – Или они были голодны.

– То есть они хотели… – ее зрачки расширились, когда она посмотрела на него. Сара безжалостно подтвердил ее догадку. – Если они нашли тело Эрика, они…

– Да.

Кайри резко отвернулась, прижав ладонь ко рту, словно ее тошнило. Орвис деликатно отвернулся, но она лишь издала тихий стон. Ей не следовало знать таких подробностей, так как они не имели значения. Страшное в ее жизни случилось еще до нападения, в тот самый момент, когда черный шаттл разбился о скалы. Но если бы не Орвис, ее бы тоже не было здесь. Девушка снова подняла на него свои серые глаза, и в этот момент он смог увидеть в них нечто, вытеснившее страх.

– Спасибо, что спас меня… – благодарно прошептала она. – Если бы не ты, я была сейчас там же, где и Эрик…

Произнеся эти слова, Кайри опустила голову, и лицо ее заслонила тень. Он понял, что ничего больше от нее не добьется. Орвис бросил подозрительный взгляд на окно, из которого недавно хотел выпрыгнуть, но сомневался, что она поступит также: слишком много воли к жизни он увидел в ее глазах.

Орвис не знал, как справляться с собственной скорбью, поэтому не мог ничем ей в этом помочь. Пусть побудет наедине со своим горем и осознает случившееся. Позже, когда она успокоится, она сможет решить, что ей делать дальше. Орвис поднялся, думая, что бы еще ей сказать, но ничего не придумал и шагнул к винтовой лестнице, ведущей вниз.

– Что со мной будет?

Орвис обернулся и взглянул на ее заплаканное лицо. Он вернулся, на ходу вынимая из-за пояса охотничий нож. Тот все еще был перепачкан кровью аквангов, на коричневой рукояти был изображен белый раджигар. Держа оружие за лезвие, он протянул его ей рукоятью вперед. Кайри вздрогнула, вжавшись спиной в стену, посмотрела на чужую кровь и догадалась, чья она. Затем вытянула лезвие из его пальцев. И сделала это уверенно.

– Поговорим, когда будешь готова. Не знаю, вооружена ли ты, но держи этот нож при себе. Ты попала в опасное место. Однажды тебе придется им воспользоваться, – буркнул он и покинул башню. Про себя он гадал, сколько она еще протянет в его не очень-то дружелюбном мире.

5

Орвис помнил, сколько времени ему понадобилось, чтобы освоиться в изгнании и привыкнуть к мысли, что он теперь один. Теперь в такой же ситуации оказалась Кайри, но ей было явно тяжелее. В первые дни она предпочитала находиться в башне и не попадаться ему на глаза. Она не задавала вопросов, не хотела узнать больше о мире, в котором застряла. Орвис не навязывался, хотя он-то как раз о многом хотел ее спросить.

Несмотря на раздиравшее его любопытство, он старался быть ненавязчивым, но заметным, словно приручал дикого зверька. Он надеялся, что со временем она привыкнет к нему, почувствует себя в безопасности и довериться ему. Правда он не знал, зачем это нужно ему: ему хватало проблем и без инопланетной девчонки на шее.

Через два дня девушка спустилась из своего убежища вместе со всеми вещами. Он встретился с ней у главного входа и не без любопытства наблюдал, как она нервно хмурится, собираясь с мыслями. Кайри остановилась напротив, расправила худые плечи и вдохнула побольше воздуха, глядя на него большими серыми глазами.

– Я должна идти. Спасибо тебе за все, – произнесла она негромко.

Она явно была не в порядке, но держалась спокойно, твердо настроив себя действовать решительно. Смелая, подумал сара. А как же иначе, трусы не становятся исследователями необитаемых планет.

– И куда ты пойдешь? – спросил деланно равнодушно Орвис. – Что намерена делать?

Она раздраженно повела плечами, зеркально копируя его непринужденную позу. Он был уверен, что она едва сдержалась, чтобы не выкрикнуть, что это не его дело.

– Я попробую найти корабль. Если там сохранился центр связи, я смогу позвать на помощь.

– От него ничего не осталось, – возразил Орвис. – Его завалило камнями.

– Пока я не увижу это сама, я не могу сдаться, – решительность в ее голосе не вязалась с ее образом беспомощной девчонки.

Из замка вел каменный мост, который выводил к двум тоннелям, один из которых вел в горы. Орвис изучил те места и знал, что здешние тропы – это полоса препятствий из обрывов, острых скал, крутых склонов и диких животных. Орвис смотрел вслед будущей покойнице.

«Я не собираюсь ее останавливать», – сердито подумал он.

– Подожди!

Неожиданно для себя самого, он оказался с ней лицом к лицу, перекрывая путь. Она остановилась, испуганно глядя ему в глаза. Она была ниже его на голову, и ей пришлось подбородок, чтобы не прерывать зрительный контакт. Вечернее Доброе Око ушло за горы, окрасив облака на горизонте в розовый цвет. Окружающие со всех горные склоны образовывали чашу, в которую с одной стороны лился пронзительный свет увядающего дня, а с другой подпирала тьма.

Орвис в примирительном жесте поднял руки, показывая, что не хочет ее пугать.

– Не делай глупостей, – он раздраженно махнул рукой на сгущающиеся между скалами тени. – Смотри – уже темнеет. Ты не доберешься до корабля даже при всем желании. Горы Даса-Келларс не для туристов. И я сомневаюсь, что ты найдешь то, что ищешь.

– Я должна попытаться. Ты меня отпустишь?

Явно не привыкла сидеть на месте, хочет действовать. Орвис это уважал, потому что и сам был когда-то таким.

– Смирись, – тихо, но безжалостно потребовал он, стараясь, чтобы слова его звучали убедительно. – Акванги все забрали. Твоих людей нет, ты их не вернешь. И корабль свой ты тоже не вернешь. Там больше ничего нет.

Кайри посмотрела на него глазами ребенка, получившего первую в жизни пощечину. Это были слишком жесткие слова, они хлестнули ее сильно и больно. Наверное, ему не следовало отбирать у нее надежду – это было жестоко. Но ему надо было отрезвить ее: она погибнет, если не осознает, что все кончено. Орвис по своему опыту это знал.

Девушка не ответила ему. Где-то над башней замка жалобно и протяжно прокричал одиноко летевший журавль, но ни Кайри, ни Орвис не обратили на него внимания внимания: взгляды их были прикованы друг к другу. В ее ярко-серой радужке ее глаз можно было разглядеть воздушные облака. Молчание тяготило, но он видел тень сомнения в ее глазах, поэтому решился на рискованный шаг: слегка опустив голову, повернулся боком и изящным движением указал ей на выход. Ее взгляд метнулся туда лишь на мгновение, а затем – снова к нему.

– Так ты меня отпустишь? – упрямо повторила свой вопрос Кайри.

– Как ты думаешь, зачем я тебя спас? – холодно возразил он, скрещивая руки на груди. Она посмотрела, моргнула, задумалась на секунду и пожала плечами. – Что ты подумала обо мне?

– Ну, ты сказал аквангам, что мы «добыча», и я подумала… – она вовремя остановивилась, чтобы не сказать слова, которые вертелись у нее на языке. Орвис криво улыбнулся и ответил за нее:

– Что я хочу съесть тебя, как они? Убить? Изнасиловать? Да, я назвал тебя «добычей», но в ту ночь я говорил не с тобой, а с ними. Они хищники, и я говорил с ними, как с хищниками. Им это слово понятно, оно звучит для них весьма убедительно. Я же тебя спас, потому что мне было любопытно. И скучно. Мне ничего от тебя не надо.

Врешь сам себе. Ты ведь почти сломался в тот день.

Кайри нахмурилась, и он понял: только теперь до нее дошло, что все это время она была в безопасности. Кажется, ему нужно было объяснить это раньше.

– На тебе нет веревок. Я тебя никогда не держал, но я не хочу, чтобы ты пошла туда и погибла, – с некоторым осознанием произнес он. – Поэтому я советую тебе хорошенько подумать. Ты не знаешь Игномис, не знаешь эти горы, их обитателей. Я могу научить тебя выживать здесь. Но если ты уйдешь не подготовившись, ты погибнешь. Ты же вояджер и должна понимать такие вещи, разве нет?

Уловка сработала: взгляд Кайри скользнул в тоннель, словно пытаясь на глаз прикинуть его глубину. Пока она колебалась, Орвис разыграл лопнувшее терпение: раздраженно пожал плечами, развернулся и двинулся в сторону замка, втайне надеясь, что манипуляция удалась.

– Постой, – тихо попросила она, голос дрогнул. Сара торжествующе выдохнул и обернулся. Кайри забавно качнулась с пяток на носки, спрятала руки за спину и сделала пару шагов к нему. Взгляд скользнул по его раненому плечу.

– Выглядит не очень, – заметила она. – Я врач, я могу помочь с этим.

– Болит и правда чертовски сильно, – согласился сара. Рана действительно причиняла неудобства и гноилась.

– Принесу чистой воды, – сказала она и направилась в замок. Он удовлетворенно проводил ее взглядом, с одной стороны радуясь своей победе, с другой, осознавая, что сделал то, чего не делал никогда: взял на себя ответственность.

– Кайри.

Она обернулась: маленькая фигурка на фоне громады старой крепости.

– Со мной тебя никто не обидит.

Девушка кивнула. Так она осталась жить с Орвисом.

***

Орвис сидел на зубце каменной стены замка, допивал остывший чай и читал книжку «Три деяния Чандры». Это была скучнейшая притча о том, как богиня Чандра дала народу наавин воду, семена и скот, но ничего другого почитать у него не было. В тишине он услышал шаги еще одной обитательницы огромного замка, которые звучали раздражающе громко из-за ее ботинок на тяжелой подошве. Медленно он поднял глаза от книги, словно Кайри была зверьком, убегающим от любого резкого движения. Он и правда боялся ее спугнуть, позволяя себе надеяться, что она сможет спасти его от мучительных попыток продраться сквозь тяжелый слог служителя Чандры.

Она выглядела заметно лучше: забрала каштановые волосы в тугой хвост, сменила одежду и как следует умылась. Царапины и синяки стали бледнее постепенно заживали. С того дня, как она решила остаться в замке, он больше не видел на ее лице слез. Она скользнула взглядом по выцветшей обложке, затем по его кулону в виде журавля с расправленными крыльями, держащим в клюве цепь на его шее. Выглядела любопытной. Плавным движением он указал ей на второй зубец, откладывая книгу.

– Что это? – она наклонила голову, глядя на потрепанный переплет.

– Книга, – медленно ответил он, обескураженный этим странным вопросом. Потом понял, что в Известном пределе явно как-то по-другому хранили информацию.

– Никогда таких не видела, – призналась она и снова посмотрела на его кулон, но спрашивать о нем не стала.

Этот вечер выдался очень теплым: умиротворяющий штиль в месте, где никогда ничего не происходит. Орвис и Кайри молча наблюдали, как тянутся по небу косяки птиц. Изгой долго сидел тихо, чтобы дать Кайри привыкнуть к его присутсвию, но любопытство донимало его.

– Ну, как ты?

– Нормально. Я жива. Это уже хорошо, – отрывисто сказала она, пожав худыми плечами. – А как твое плечо?

Орвис понял, что лучше ей не стало: она просто переключила некий рычаг в своей голове с «плохо» на «нормально» и пыталась жить дальше. Не самый худший из способов прийти в себя, которым он сам когда-то воспользовался. Тут он осознал, что все это время смотрел на нее, забыв про ее вопрос. Поймав его на том, что он ушел в свои мысли, Кайри чуть улыбнулась уголками губ и отвернулась.

– Мне жаль, что ты потеряла своих друзей, – произнес он, стараясь, чтобы в голосе звучало сочувствие.

– У некрисов нет друзей. Только коллеги. Но они были хорошими людьми.

Серость в ее голосе дали ему понять, что она не хотела продолжать эту тему. А еще она лгала: в голосе того, кому все равно, не может звучать столько боли. Однако он готов был понять эту стратегию: если она не отгородится от своего горя, то как и Орвис не так давно, окажется на грани самоубийства.

– Некрисы не заводят друзей?

– Мы карьеристы. Владение чем-то в совершенстве – это наш культ. Учимся и работаем с раннего детства. Вся наша жизнь – стремление показать, что мы лучше остальных. Мы всегда конкуренты и не доверяем никому, кроме себя. Какая уж тут дружба.

– Тяжело это?

– Я привыкла.

– Странный у тебя мир.

– Какой уж есть.

Мысленно он поправил сам себя: ее мир не странный, он прекрасный. Орвис наберется смелости и спросит про него еще что-нибудь. И будет спрашивать, пока она будет готова рассказывать.

– Кайри? – она вздрогнула, будто никак не могла привыкнуть, что он произносил ее имя. Пронзительный взгляд вернулся, ресницы взметнулись вверх.

Сара медлил с вопросом, и Кайри слегка наклонила голову и приподняла брови, словно поощряя его быть смелее.

– Твоя планета…

– Некрисса, – подсказала девушка.

– Я запомнил. Некриссу видно отсюда? – Орвису казалось, что он задает несколько интимный вопрос. В конце концов, ему было бы неприятно сейчас говорить о Рипербахе. Но Кайри сразу оживилась, когда он спросил ее о доме: она подняла голову, глаза забегали по небу. Звезды сыпали свой свет на землю, как слезы. Закатанный рукав куртки Кайри обнажил худое предплечье с интересной татуировкой.

– Видишь во-о-он ту звездочку? – Орвис поймал взглядом звезду и кивнул. – Там моя планета.

– Такая яркая, – заметил сара.

– Наша солнечная система называется Алмазный Разлом, она полностью принадлежит Некрисскому содружеству, в которое входит четырнадцать планет. Некрисса – наш домашний мир, колыбель нашей цивилизации. На ее орбите установлен энергетический кристалл – символ Некрисского содружества. Он яркий, но только светит, а не греет.

Орвис не представлял, каково это – видеть свой дом всякий раз, когда смотришь на звезды, но не иметь возможности вернуться туда.

– Это он изображен на твоей татуировке?

– Да.

Кайри кивнула и смутилась, поспешно закрыв октаэдр рукавом, и Орвис понял, что это очень личное, но продолжал спрашивать.

– «Я оставлю свет включенным». Что это значит?

– Так близкие говорят вояджерам. Произнося эти слова, они обещают, что будут ждать нашего возвращения. Я сделала ее в десять лет. В память о… одном человеке.

– У тебя там есть кто-нибудь? Семья? Родители?

– Мамы у меня нет, а отец так далеко, что даже не знает, что я здесь, – между ее бровями залегла морщинка, она моргнула, словно что-то осознав. – Меня там никто не ждет.

«Как и меня в Рипербахе», – с сочувствием к с ней и к себе подумал Орвис.

Если она снова начнет плакать, у него не будет ни малейшего понятия, как ее успокоить, но он недооценил магию надежды, которая вернула ей улыбку.

– Но у меня есть мой босс. Рутгер будет искать меня.

– Ты пыталась связаться со своими? – осторожно спросил он.

– Да. Но никто не отозвался. Я не понимаю, почему.

– Они тебя найдут, я уверен, – подбодрил ее сара, хотя был совсем не уверен.

Орвис взглянул на логотип «Новел Рэйт» на рукаве ее черной куртки: крошечный кораблик без устали перелетал с планеты на планету. Его недалекие соотечественники приняли бы «живое» изображение за магию. Орвис был достаточно осведомлен о технологиях запредельного, но все равно был поражен.

Он был достаточно сообразителен, что дело нечисто: корабль разбился не просто так, и Кайри осталась без связи не случайно. Кто-то избавился от этих людей, но почему? Но девушка еще верила этому своему Рутгеру, надеясь, что ее спасут, и он не имел права отбирать еще и это.

Орвис перехватил ее взгляд и впервые уловил в нем заинтересованность. Ее большие глаза напоминали посеребренную водную гладь.

– Смелее, – мягко подтолкнул он. – Должны же мы когда-нибудь поговорить нормально.

– Тут в округе есть кто-то, кроме нас? – спросила она, смущенная тем, что была уличена в любопытстве. – Просто ты здесь совсем один…

– Когда-то тут было государство, оно называлось Игномис, но здесь давно никто не живет.

– Почему все ушли?

– Они исчезли. Улетели или вымерли. Никто не знает.

– Я никогда не слышала о сара, а я знаю все человеческие расы в галактике.

Согласно Теории Галактического Посева, человечество вышло с одной единственной планеты и распространилась по всему Известному пределу. Эволюция изменила людей, обеспечивая им выживание на планетах, на которых они поселились, но общие черты остались неизменными. Доминирующее положение людей в Известном пределе дали ему альтернативные названия: Галактика людей и Человеческая галактика. Орвис был одним из немногих сара, кто знал об этом. Он также знал, что его раса никогда и нигде не упоминалась: для обитателей Известного предела ее просто не существовало.

– У меня не было случая заметить разницу между некрисами и сара, – солгал он, не желая напоминать ей об их побеге с места устроенной им резни, но тут Кайри продемонстрировала пытливость своего ума:

– Ты быстрее любого некриса. Лучше видишь и слышишь. А еще двигаешься так бесшумно, что даже жутко.

Он кивнул, одобряя ее наблюдательность.

– Верно. А еще у меня есть…

– Когти.

Он кивнул, ее взгляд со смесью уважения и страха скользнул по его рукам. Орвис заметил ее интерес, вытягул правую руку и продемонстрировал когти: три белоснежных костяных лезвия – прочные, идеально ровные невероятно острые. Кайри с интересом изучала необычное строение его руки, но дотронуться не решалась.

– Наши предки жили на суровом континенте под названием Мелистон. Очевидно, там эти когти были необходимы, – рассудил он. – Но даже сейчас они грозное оружие. Как только они пробуждаются, мы учимся ими владеть. Стараемся достичь в этом совершенства.

Она охотно в это верила. Кайри не хотелось признавать, но она видела определенную темную красоту в его горящих глазах и плавных звериных движениях, направленных на одно – убийство. Прогуливаясь замку, она часто видела его на зубчатных стенах. Он ловко прыгал по зубцам, иногда спиной вперед или с закрытыми глазами, а у него под ногами зиял ров, полный острых камней, выглядывавших из воды, словно хищные рыбы. Иногда он тренировался во внутреннем дворике, полном бесконтрольно разросшихся деревьев. Он двигался молниеносно и легко, отрабатывая приемы на видавшем лучшие дни манекене. Кайри находила странное успокоение, наблюдая ним.

«Со мной тебя никто не обидит». Когда кто-то настолько опасный дает такое обещание, это вызывает странные эмоции.

– Раз мы не изучали вашу анатомию в медицинском, вы никогда не были за пределами вашей планеты.

– Не были.

– Но ты знаешь всеобщий язык, откуда?

–Я говорил, что задолго до сара здесь, в Игномисе, жила другая цивилизация. Она исчезла, не оставив о себе ничего, кроме руин и архивов «Доброго Ока», в которых рассказывалось о других мирах и их технологиях. Из них наши предки почерпнули язык и используют его для дипломатических переговоров. А так у каждого государства свой язык.

– У вас под ногами лежат в руинах остатки цивилизации, использовавшей сверх-технологии, а вы не изучили ее? – удивилась Кайри. – Почему?

Он слегка улыбнулся, и Кайри поняла, что он находит забавным то, что она с такой легкостью задает вопрос, который в его мире является очень сложным.

– Так вышло, – он напряженно ударил пятками потрепанных ботинок по серой каменной кладке. – Наши короли всегда были против этого. Они смертельно боятся, что если мы будем это делать, случится что-то ужасное. Поэтому изучение забытой цивилизации под запретом. И пока другие миры развивались, мы так и жили тут одни, как дикари.

– Жаль это слышать, – ответила она. – Но, может, оно и к лучшему. Вас могла бы ожидать судьба Астероидного кольца.

– Что с ним случилось?

Она не ответила на его вопрос, но он уже не собирался отступаться.

– Будь тут, – попросил он.

Кайри снова имела удовольствие наблюдать, как он ловко прыгает по зубцам, направляясь в замок. Вернулся он с двумя кружками ароматно пахнувшего чая. Попробовав его впервые, Кайри поняла, что этот напиток стал первой хорошей вещью на Хираэт. Для нее оставалось загадкой, где ее спаситель раздобыл его в этой глуши. Передав ей кружку, Орвис устроился напротив нее, поджав одну ногу. Сейчас он был похож не на безжалостного убийцу, а на мальчишку, которого одолело любопытство.

– Расскажи мне, – попросил он. – Про Известный предел, про Ковенант, про Астероидное кольцо. Про все.

Кайри вздрогнула, когда увидела в его глазах знакомый блеск. Так смотрел ее отец перед своим последним полетом, так смотрела и она, когда Рутгер отправлял ее на очередную планету. Так блестят глаза вояджеров. Людей, готовых пожертвовать всем ради прыжка в неизвестность.

– В галактике Известный предел сейчас правит Ковенант – объединенное правительство, основанное Эдвином Ковеном более трех тысяч лет назад. В Ковенант входит четыре тысячи звездных систем со своими правителями, политическими системами и расами. У каждого государства в Ковенанте свой представитель.

– А что произошло с Астероидным кольцом?

– Вояджеры из другой компании обнаружили эту планетарную систему год назад. Она оказалась обитаемой, но недостаточно развитой для вступления в Ковенант. Правительство решило не устанавливать с ее обитателями первый контакт и издало запрет добывать там полезные ископаемые, воду, воздух и другие ресурсы.

– Воздуха? – переспросил Орвис. – Кому нужно вывозить воздух?

– Настоящий кислород – это роскошь для старых миров. Жадные корпорации истощают их, не заботясь об экологии. «Новел Рэйт» и другие компании занимаются открытием новых планет, но их освоение – это дорого. Не все планеты могут себе это позволить, и для многих завоевание уже открытых миров является заманчивой альтернативой.

– Я угадаю: кто-то нарушил запрет Ковенанта, – догадался Орвис.

– Да, – кивнула Кайри. – Раса вихернов из государства Накоджа воспользовалась тем, что их солнечная система была ближе других. Их абад Дрекориг Шарлах не раз требовал у Ковенанта новые территории, но получал отказ, так как Накоджу давили санкциями из-за неэтичных исследований, разработку запрещенного оружия и тоталитарного режима. В итоге Дрекориг собрал армию и совершил вторжение. Ковенант объявил всеобщую мобилизацию и ответил встречным огнем. Вихерны заставили Ковенант понести колоссальные потери. Они стали одними из самых опасных противников за последние двести лет: осада длилась целую неделю и получила название Семидневная война. Но вихерны проиграли.

– И что с ними стало?

– Абада Дрекорига казнили, планеты Накоджи демилитаризовали. Часть его командиров была осуждена, другая часть – сбежала, прихватив остатки армии. Развитие планет Астероидного кольца отброшено на много лет. Так что, может это и хорошо, что вы не спешите выходить покидать домашний мир, – подытожила она свой рассказ.

Орвис сжимал свою кружку так, что побелели костяшки пальцев, но не замечал этого.

– И все же хорошо, что ваше правительство смогло их защитить. Если кому-то понадобится наш воздух, нас никто не защитит, – в его голосе звучали одновременно и облегчение, и тревога.

– Если бы я могла передать информацию, Хираэт оказалась бы под защитой Ковенанта, – она поставила рядом пустую кружку. Орвис рассеянно запустил пальцы в черные волосы, напряженно прокручивая в голове какие-то невеселые мысли.

– А зачем вас вообще отправили сюда? – спросил он.

– Я же говорила, для исследований.

– Это я понял. Но кому и для чего понадобилась Хираэт?

– Я не знаю, нас не посвятили в это, – пожала она плечами. – У Рутгера был какой-то состоятельный клиент, он попросил найти ему необитаемую планету. Заплатил столько денег, сколько мы за год не зарабатываем. Мы не задаем лишних вопросов – так мы работаем.

– А если планета, которую вы изучаете, оказывается обитаемой?

– Если на планете есть разумные формы жизни, по протоколу вояджеры обязаны немедленно ее покинуть, – ответила она, цитируя учебник.

– Но здесь есть разумная жизнь, – заметил Орвис. – Почему вы не улетели?

– Потому что мы не знали этого. Наши сканеры накрылись, нам пришлось все делать вручную. Мы бы рано или поздно обнаружили, что планета обитаема, но видишь, как все обернулось, – она запнулась.

– То есть, для «Новел Рэйт» планета осталась неизученной?

Она почувствовала, как поднялись волоски, когда внезапный порыв ветра коснулся ее шеи.

– Не совсем.

Его взгляд ожесточился, он ждал полного ответа.

– Незадолго перед… Перед всеми событиями попросил высказать свое мнение, является ли планета пригодной для жизни.

– И что ты ответила?

В его темных глазах мелькнул знакомый огонек, предупреждающий, что ответ может ему не понравиться. Кайри уже пожалела, что рассказала ему историю о планетах, которые пытались завоевать из-за того, что об их существовании стало известно. Что будет, если она скажет ему правду? Он обещал, что никто не обидит ее, но ничего не говорил о себе.

Неправильно лгать тому, кто спас тебе жизнь. Она была смелой, она обожгла его острым взглядом и ответила:

– Сказала, что пригодна.

«Спасибо, Кайри». Последние слова Рутгера почему-то теперь звучали как приговор.

Лицо Орвиса ничего не выражало, но правая рука его сжалась в кулак.

– Но это ничего не значит, официального заключения еще не было, так что она не считается таковой. – поспешила заверить она, поздно понимая, что этот факт не успокаивает.

– Понятно, – тихо произнес он и уставился на звезды.

Его беспокоило, что теперь в Известном пределе знают о Хираэт. Кайри и сама чувствовала, что во всей этой истории было что-то неправильное с самого начала, и ее спаситель был достаточно проницательным, чтобы тоже ощущать это.

– Все нормально? – поинтересовалась некриска, потому что он слишком долго молчал. Орвис принял привычный невозмутимый вид.

– Конечно. Просто поздно уже. Я рад, что мы нормально поговорили, Кайри. Я узнал много интересного.

– И я, – согласилась она, встревоженная резко свернутым разговором.

6

После знаковой встречи Орвиса с Кайри прошло полторы недели. Шел последний месяц лета, и в жарком Игномисе ветра стали едва заметно прохладнее. Кайри старалась примириться с тем, что ее команды нет в живых, но до сих пор хранила надежду, что скоро ее спасут. Каналы связи молчат, но это еще ничего не значит, говорила она себе.

Некрисы живут по инструкциям, следуя которым, можно решить практически любую проблему. Однако у них не было протокола о том, как нужно действовать, если оказываешься в гигантском замке, единственным обитателям которого является мрачный убийца, по чьей воле ты остаешься в живых.

Замок пугал Кайри. Среди его высоких потолков, полуразрушенных порталов, узких окон и зубчатых стен она ощущала себя ничтожной. Это место было пропитано одиночеством, затерянное в горах и потерявшее всякую связь с внешним миром. В этом они с Кайри были похожи, но девушка также видела в нем сходство с Орвисом. И сочувствовала всем троим.

Ее спаситель выдерживал холодную отстраненность и не набивался к ней в друзья, хотя краем глаза она замечала, что он наблюдает за ней: изучает ее движения, ее рефлексы и возможности. Она его опасалась, но больше не пряталась от него: если бы он хотел ей навредить, он бы уже это сделал. Тем не менее, Кайри не теряла бдительности и всегда носила на поясе инфосер.

Она хотела быть полезной: пыталась прибираться в огромном замке и даже готовить. Без технологий Известного предела у нее получалось очень плохо, но сара ее не упрекал, а учил выживать, как и обещал. К концу второй недели некриска умела разводить огонь и даже совладала с ножом, подаренным Орвисом, чтобы почистить рыбу.

Они оба смирились с тем, что зависли в этом замке, где время словно остановилось. Для них это был своеобразный перевалочный пункт, где они могли подумать, что им делать дальше со своими жизнями. Кайри смотрела, как Орвис тренируется мастерству когтя, а он внутренне посмеивался, глядя, как она неловко переворачивает страницы «Трех деяний Чандры», и в отличии от него находит книгу очень интересной.

Иногда по вечерам они разговаривали. Кайри рассказывала ему о вояджерах «Новел Рэйт», о необычных планетах и других расах, о Некриссе и Ковенанте. Ей хотелось и у него спросить о многом: чей это замок, почему он в нем один, где его дом? Но Кайри не спрашивала, потому что видела в глубине его красивых черных глаз темноту, которую лучше не тревожить. Она уже поняла, что как и она, он здесь не по своей воле, поэтому личных вопросов они друг другу не задавали.

Все эти дни Орвис думал о том, что ему делать со своей новой знакомой. С одной стороны, она скрашивала его одиночество, но в то же время он понимал, что дальше так продолжаться не может. Впереди была осень, а значит, выживать в Игномисе станет сложнее. Он смутно представлял, как ему прокормить даже себя, не говоря уже о девушке. Зато он знал, кто может позаботиться он ней: наавин. Их вера не позволяет оставить в беде нуждающегося. В любом случае, нужно было посоветоваться там с Дарвеллом – стариком, спасшем Орвису жизнь, когда его изгнали из Рипербаха. Когда он позвал Кайри в деревню наавин под предлогом пополнения припасов, она сразу согласилась, хотя и понятия не имела, кто такие эти наавин. Он догадывался, что она боялась оставаться одна в гигантском замке, но вряд ли признается в этом.

Поздним вечером они перешли каменный мост и направились на запад, где, как рассказал Орвис, находилась деревня загадочной расы наавин. Им открылась обширная равнина, подобная той, что Кайри увидела в первый день. Ничего не видно впереди, лишь тонкая линия еще синего неба отсвечивала ушедшее солнце. Сара видел намного лучше некриски, поэтому шел впереди. На равнине его зоркий глаз мог заметить любое движение издалека, но он все равно был начеку. Кайри знала, кого следует опасаться. Она напоминала себе, что ее новый знакомый обладает когтями и умело с ними обращается, и это ее успокаивало, но все равно было не по себе от того, что вокруг не было ни одной живой души.

– Мы тут одни на много километров? – спросила она, глядя в затылок Орвису.

Он двигался тихо, как ночной туман. Кайри же казалось, что ее собственный топот разносится на всю округу.

– Да, – бросил сара через плечо. – Здесь когда-то была страна Игномис, о которой я тебе рассказывал, но его больше нет. Людей тоже.

– Кроме жителей той деревни, в которую ты меня ведешь?

– Они не люди, а наавин. Увидишь – поймешь.

– А этот старик, он кто? – она поравнялась с ним. У него были длинные ноги, и держать его скорость было непросто, но Кайри не сдавалась.

– Его зовут Дарвелл. Он староста деревни, служитель местной богини и сказочник, чьи книги всем сара в детстве читали. Она писал такие потрясающие истории, что весь Рипербах зачитывался.

– Ты с ним знаком?

– Да, он мне помог, когда… Когда я ушел из Рипербаха, – уклончиво отозвался Орвис, как он всегда делал, когда Кайри пыталась задавать вопросы о его прошлом.

– Почему ты тогда не остался в их деревне?

– Наавин не любят сара, – объяснил Орвис, но наткнулся на вопросительный взгляд Кайри. – Они жили на этом материке вместе с цивилизацией Игномиса. У них была развитая цивилизация: даже замок, в котором мы живем, построили они. Но потом пришли сара и поработили их на сотни лет. Рабство отменили пятьдесят лет назад, и наавин раскололись на тех, кто остался с нами и тех, кто ушел. Свободные наавин ушли в безлюдные места и построили свои поселения, в которые не пускают сара.

– Но тебя впустят? – засомневалась девушка, и Орвис кивнул без всякого хвастовства.

– Я особенный.

Кайри хотела узнать больше про старика Дарвелла, про рабство наавин и участь, на которую их обрекли сара, но не успела, потому что ее спутник сделал рукой останавливающий жест. По правую руку от них, возвышаясь на небольшом пригорке, стояло здание: монолитная пирамида с обрезанной верхушкой. У основания зиял пустой вход, уводящий в темноту. Эбонитовые стены резко выделялись на фоне ночи, вход был затянут зеленой стеной бурно разросшегося сорняка, который стелился по земле, как змея. Кайри с любопытством вояджера рассматривала чужую архитектуру, не понимая, что вызвало у него беспокойство.

– Там кто-то живет? – шепотом спросила она, вспомнив об аквангах.

– Нет. Идем, – прозвучал его решительный, но странно дребезжащий голос, и она успела поймать тревогу в его глазах прежде, чем он придал лицу невозмутимое выражение.

Они молча двинулись дальше. Лишь когда древнее строение почти исчезло из виду, сара тихо произнес:

– Это был храм Ванеды, еще одной богини сара. Я не верю в богов, но места, в которых им приносили кровавые жертвы, лучше обходить стороной.

Когда воздух стал кислым и тяжелым, Орвис проинформировал, что они приблизились к заводам. Из темноты вырастали монументальные здания изжелеза и бетона. Земля вокруг была голой: на разъеденной токсичными отходами почве ничего не росло. Индустриальный пейзаж разглядеть было сложно, так как темнота была была слишком густой, но Кайри видела, что одинаковые кубы ржаво-красных заводских корпусов тянутся на многие километры. Все вокруг было заброшенным, безжизненным, старым.

– Их строила цивилизация, которая была здесь до нас, – комментировал Орвис, отгибая плетеную решетку забора, чтобы Кайри могла пролезть через щель. Он ловко протиснулся следом и теперь вел ее по разбитой дороге, показывая то направо, то налево, как опытный экскурсовод. Очевидно он забывал, что девушка видит в темноте не так хорошо, как он, но она послушно следила за направлением его руки. – В тех шахтах добывали тарридиум. Потом везли вон на тот завод, где перерабатывали и разливали по контейнерам.

– Тарридиум? – переспросила Кайри, резко остановившись. Впервые за много дней она услышала знакомое название и заметно оживилась. – Ты уверен?

– Так говорится в архивах «Доброго Ока», – пожал он плечами.

– В Известном пределе тарридиум применяют как топливо для кораблей, а также во многих видах промышленности. Он очень ценен: на нем фактически строится экономика Ковенанта. Почему вы его не добываете? – в недоумении спросила Кайри.

– Потому что им запретили приближаться к технологиям пропавшей цивилизации, – от Кайри не укрылось, что Орвис сказал о своих сородичах в третьем лице. – Смотри туда.

Он указал на возвышающийся в темноте огромный прозрачный купол. Он был накрыт защищающим от излучения материалом, но часть треугольных пластин износилась и выпала, так что они смогли спокойно пройти внутрь.

– Там целый бассейн этой штуки, – заметил он.

– Открытое месторождение, невероятно, – медленно произнесла Кайри, когда они с Орвисом перевесились через перила над огромным котлованом полным лиственно-зеленой жидкости. Необработанный террариум был очень красив: его поверхность переливалась в свете фонариков, а из-за перламутровых вкраплений казалось, что в нем пляшут звезды.

– Похоже, бывшие обитатели Игномиса знали, как его использовать, – заметила Кайри. – Но с природой они обошлись небрежно: из-за токсичности тарридиума здесь еще много веков ничего не будет расти.

– Это из-за него вы не смогли просканировать Хираэт с орбиты? – поинтересовался сара, но Кайри решительно отмахнулась:

– Открытые месторождения вызывают помехи, но не настолько сильные, чтобы не пробился сканер. Это было что-то другое, – она снова отвлеклась на мерцающую жидкость. – Да если бы Рутгер знал, что здесь такие богатые ресурсы…

– А может, он знал? Или берег его для кого-то другого. И не хотел, чтобы ты знала, – скептически ответил сара, задумчиво отковыривая с перил ржавчину. – Поэтому ваш корабль и слетел с катушек.

– Почему ты так уверен, что он причастен к катастрофе «Колибри»? – ошарашенная его выпадом проговорила Кайри. Никто не выходил с ней на связь с момента катастрофы, но она все равно не поддерживала предположения Орвиса.

– Что если кто-то заплатил Харту, чтобы никто из живых не знал, что здесь есть планета с богатым месторождением тарридиума? Может, клиент вашей компании хотел его добывать и не делиться с вашим правительством?

– Но это же нелегально, – возмутилась Кайри, отталкиваясь от ограждения с такой силой, что метал завибрировал. Орвис чувствовал, как растет ее раздражение: движения стали резкими, словно она пыталась стряхнуть с себя неприятный разговор.

– Ты говорила, в твоем мире все решают деньги, – наседал он. – Так в чем же тогда проблема? Купи кого надо и добывай.

– Нет, – уверенно, но тихо оборвала Кайри. – Рутгер не мог так поступить.

– Не верь, если угодно. Но я думаю, твой босс не такой уж безгрешный, как ты считаешь, – он шел позади и заметил, как напряглись ее плечи.

– Ты его не знаешь! – резко остановившись, Кайри повернулась к нему всем корпусом и впервые повысила на него голос. Она с вызовом смотрела в его глаза, тонкие темные брови были сдвинуты, между ними залегла морщинка. Он понял, что задел ее, но это его только раззадорило.

– Он не ищет тебя, – настаивал сара, ее наивность его раздражала. – Он думает, ты мертва, и ему плевать!

– Он бы так не поступил! Он благородный и добрый, и честный, – парировала Кайри, голос сорвался на крик. – Он никогда бы не предал меня!

Такая ярость, такое нерациональное желание оправдать этого человека. Орвис казался ей опасным и он таким и был, но она бросалась на него, защищая Рутгера, хотя его здесь даже не было.

– Ты его любишь? – вдруг осенило Орвиса, и он с удивлением обнаружил, что не ошибся. Этот вопрос хлестнул ее, словно пощечина, она отвернулась, а уши у нее стали красные. Орвису не требовался ее ответ – он и так уже все понял. Они двинулись дальше в неловком молчании.

С рассветом они вышли к широкой реке, которая брала начало в горах Даса-Келларс и тянулась через весь континент, вбирая в себя воды рек поменьше, и впадала в океан. Сара назвали ее Лунуэ и почитали как священную, но на этом участке впечатления она не производила: вся заросла водорослями, которые шевелились в мутной воде, словно волосы сказочного существа. Кайри и Орвис перешли реку по новенькому деревянному мосту и уперлись в высокие стены, огораживающие деревню. Ворота были плотно сомкнуты, возле них стояла сонная стража.

Наавин были высокими, на метр-полтора выше взрослого мужчины, худыми и нескладными, словно слишком быстро вытянувшиеся подростки. На коже ярко-желтой расцветали паутины синих вен, на скуластых лицах выделялись огромные лимонные глаза, делавшие их обладателей похожими на удивленных сов. Ноги и руки наавин опутывали самодельные браслеты, плечи покрывали причудливые узоры татуировок.

– Наавин, означает «покорившийся воде», но во времена рабства сара упростили его до «покорный». Они служат богине воды Чандре, считают ее создательницей всего сущего, – заметил Орвис, не утруждая себя понизить голос перед охранниками. Он не сводил с них глаз, но не похоже было, что он их опасается.

– Сколько же у вас богинь? – поинтересовалась Кайри, забыв, что все еще сердится на него.

– Трое. Вандора, Ванеда и Чандра. Не верю ни в одну из них. Только про Чандру у Дарвелла не спрашивай: он тебя до смерти заговорит рассказами про свою любимую богиню.

Аборигены нацелили им в грудь остро заточные наконечники копий. Кайри, не ожидавшая такого выпада, отпрянула в сторону, но Орвис даже не опустил глаз на нацеленное в самое сердце копье.

– Светлого Доброго Ока, – его голос звучал спокойно и властно.

Говоря с ними, он вел себя также высокомерно, как и при встрече с аквангами. Кайри чувствовала, что они испытывают к Орвису ненависть, перемешанную со страхом. Он выглядел уверенным и опасным, чем явно их нервировал. Наавин постарше выпрямился и попытался сопротивляться его напору.

– Зачем ты пришел?

Орвис достал из кармана потрепанной куртки грубый браслет вождя аквангов и бросил к ногам охраны. Те косились на украшение, словно оно было ядовитым.

– У нас Дарвеллом была договоренность, – напомнил он. – Это принадлежало вождю аквангов, чье племя досаждало вашей деревне. За его убийство я требую проход в деревню.

Кайри поняла, в чем состоит «особенность» Орвиса: миролюбивые наавин использовали его в качестве убийцы своих врагов, а взамен впускали его в деревню. Однако ненависть стража ворот была слишком сильна, чтобы соблюдать этот договор.

– Не знаю я ни о каких договоренностях. Дарвелла здесь нет, и я тебя не пропущу, сара. Уходи к своим, – старший охранник выпятил грудь, чтобы выглядеть больше и сильнее.

Кайри глянула на Орвиса, полагая, что эти слова разозлят его, но он был равнодушен. Лишь недобрые хищные огоньки мелькнули в его темных глазах. Руки охранников еще крепче вцепились в древки копий.

– Свои, – медленно выговорил Орвис, – мне тоже не рады. Я должен увидеть Дарвелла. Со мной человек из Известного предела, если вы этого еще не поняли.

Наавин только теперь обратили внимание на Кайри и испугались ее еще больше, чем Орвиса. Человек из внешних миров явно вызывал больший страх и ужас, чем люто ненавидимые, но уже хорошо знакомые бывшие хозяева. Пока они колебались, ворота жалобно заскрипели на ржавых железных петлях и отворились. Им открылась узкая мощеная улочка, на которой уже собралась небольшая толпа рано проснувшихся деревенских жителей.

Впереди стоял старик. Хотя его лицо было покрыто морщинами, а спина согнулась под тяжестью лет, в его глазах было вечное беспокойство и ожидание, выдающее его несломленную волю к жизни. Наавин был совсем не похож на тех домашних старцев, которые по вечерам у камина рассказывают сказки правнукам, а скорее на бывшего воина, чья битва так и не была окончена.

Жители деревни бросали на Орвиса подозрительные взгляды, но он предпочитал их игнорировать. Он чуть склонил голову и произнес:

– Приветствую тебя, Дарвелл. Я убил раскрашенного вождя аквангов. А еще привел кое-кого, и думаю, это надо обсудить.

Не зная, как себя вести в обществе наавин, Кайри последовала примеру Орвиса и тоже поклонилась старику. Дарвелл шагнул к девушке, его желтые глаза впились в нее и не моргали. Казалось, что эти глаза видели все на свете, и о Кайри он тоже все знал: что она одинокая, чужая и совершенно неопасная.

– Добро пожаловать, дитя, – голос его успокаивающе шелестел, словно осенние листья по мостовой. – Я приветствую и тебя, Изгой.

Кайри не смогла удержаться и посмотрела на Орвиса, чтобы поймать его реакцию на это оскорбительное прозвище, но тот склонил голову так, что черные волосы закрыли лицо, и за ними не видно было, как сдвинулись его брови.

– Как тебя зовут? – спросил Дарвелл девушку.

Кайри совсем оробела, с трудом выдерживая мудрый взгляд.

– Кайри, сэр.

– Меня зовут Дарвелл, я священнослужитель храма Чандры и староста этой деревни, свободного приюта наавин. Сегодня вы мои гости, – продолжил Дарвелл. – Ни к чему нам вести беседу на пороге. Идемте в храм, там будет удобнее.

Кайри последовала за Дарвеллом и Орвисом, с любопытством разглядывая деревню. Аккуратные, легкие домики прижимались друг к другу так, словно им не хватало места на этой громадной равнине. На задних дворах доносились и крики детей и животных. Полное спокойствие и безмятежность царили в деревне, где все жили только одним: вырастить хороший урожай, чтобы не умереть от голода зимой. Все вокруг выглядело так примитивно, что сложно было поверить словам Орвиса о том, что наавин когда-то построили такое величественно строение, как замок в горах Даса-Келларс.

Когда главная улица закончилась, перед путниками предстал храм – необыкновенное, удивительно светлое строение, вовсе не похожее на обитель паучьей богини Ванеды. Над круглым мозаичным окном возвышалась статуя Чандры, пожилая женщина-наавин скорбно склонилась к земле, держа в руках кувшин. Каменный портал в храм был украшен изысканным орнаментом с изображениями рыб, водорослей и волн. Кайри вспомнила, что в книге про Чандру рассказывалось, что богиню одинаково почитают и моряки, и жители пустынь: в море она берегла первых от смерти, а вторым даровала жизнь среди мертвых песков.

Дарвелл повел в маленькую комнатку, зажег свечу и пригласил за стол Кайри и Орвиса. Старик пригласил их сесть за стол поставил перед ними две чашки, от которых валил горячий густой пар. Уставшие с дороги спутники благодарно кивнули Дарвеллу и стали осторожно пить обжигающий крепкий чай.

– Как же ты попала к нам, Кайри? – спросил Дарвелл. Орвис и Кайри переглянулись.

– Я прилетела сюда ради экспедиции, – ответила девушка. – Нам было поручено исследовать эту планету, но… кое-что пошло не так. Мой корабль разбился о скалы.

– Разбился? Как же это вышло?

– Мы пока не знаем, – ответил за нее Орвис, не желая развивать эту тему: электричество от ночной ссоры еще не разрядилось, – но я видел это.

– И если бы он не подоспел вовремя, я была бы уже мертва, – Кайри благодарно взглянула на Орвиса, пытаясь подсказать ему, что больше не сердится. Они вкратце пересказали Дарвеллу историю своего знакомства: от крушения шаттла до побега в старый замок.

– И вот, теперь мы здесь, – подытожил сара.

Дарвелл ненадолго замолчал, глядя в свою кружку. Затем он изучающе посмотрел на Орвиса.

– И что теперь ты намерен делать?

Орвис отвел взгляд от желтых глаз старика. Он не знал, как ответить на этот вопрос.

– Договор в силе: за убийство акванга вы можете отдохнуть здесь и пополнить запасы на рынке. Будьте моими гостями, пока не найдете ответ на этот вопрос, – благосклонно улыбнулся старик.

***

– Ты странно произносишь букву «Р», – заметил Орвис, когда они брели вдоль торгового ряда. – Даже не знаю, как это у тебя получается.

– Это часть некрисского диалекта, – снисходительно улыбнувшись, заметила девушка, вдыхая аромат незнакомых пряностей с прилавка. – Ты прижимаешь язык к небу, и звук получается мягким.

Когда они пришли на рынок запастись продовольствием для возвращения обратно в замок, здесь было много народу, но покупатели довольно быстро разошлись, увидев на горизонте незваных гостей. Наавин ненавидели Орвиса и боялись Кайри, но только дав им то, что они хотят, они могли избавиться от их присутствия в своей деревне. В итоге спутники получили в свое распоряжение пустую рыночную площадь и прилавки, лишенные очередей. Рынок пах рыбой, горькой травой и сладкими цветами. Это разнообразие шокировало их носы, привыкшие к тому, что в замке не пахнет ничем, кроме пыли и плесени.

– Р-р-р-р, – попробовал повторить ее спутник, но у него не получилось, и Кайри рассмеялась. Раньше он не слышал ее смех: он был такой искренний, заливистый, даже нежный. Это подняло Орвису настроение, но он все равно почувствовал себя идиотом.

– Немного практики, и у тебя получится, – утешила его некриска.

– Мой родной язык звучит грубовато, – отметил он. – Звуки четкие. Говоришь на нем и будто лозунги выкрикиваешь.

– Произнеси что-нибудь.

– Бер-анор вир саннор тар, – отрапортовал сара на рипербахском. Кайри открыла интерфейс переводчика, но тот не смог объяснить ей непереводимую игру слов.

– Что это значит?

– Рипербахская присказка. Приблизительно означает: «в такой ситуации не помешает выпить». Меня вдохновила вон та бутылка местной медовухи. Может возьмем ее и выпьем в наших развалинах на закате?

Их прогулка была каким-то бытовым, повседневным явлением, которое они вдвоем переживали впервые, поэтому Орвису и захотелось предложить ей что-то настолько простое. Кайри, кажется, тоже забыла про ситуацию, в которой они оказались.

– Давай, – согласилась девушка, и Орвис на секунду увидел в ее глазах тоску. В этом оживленном месте она ненадолго забыла, что им скоро придется уйти. Мелькнувшее выражение печали тут же пропало, когда он хитро ему улыбнулась, – Научишь меня этой фразе, вдруг она мне пригодится?

– Хорошо, а ты научишь меня пользоваться этой штукой, – отозвался Орвис, кивнув в сторону наладонника Кайри.

– Заметано, – согласилась она, и вдруг ее внимание что-то отвлекло. – Подожди минутку.

Она резко свернула в соседний ряд, где старая женщина торговала одеждой. Наряды наавин были простыми и скромными, и их женщины никогда не подчеркивали свою сексуальность, в отличии от девушек сара. Пожилая селянка с недоверием покосилась на стоящего поодаль Орвиса, но к Кайри отнеслась благосклонно, растянув губы в неком подобии улыбки. Девушка вполне комфортно чувствовала себя среди наавин, но удивляться тут было нечему: в Известном пределе она привыкла к тому, что ее окружают представители разных рас.

Пока Кайри осторожно касалась теплого пальто, сшитого из грубой ткани, Орвис напомнил себе, что скоро наступит осень. Женщины наавин были слишком высокие: некриске было велико все, на что она обращала внимание. Она могла настроить свой костюм под любую температуру, но это не значило, что ей нравилось носить только его. С жаждой охоты, свойственной молодым девушкам, она упорно пыталась найти себе что-то подходящее. Ему нравилось видеть, что она ненадолго забыла про свое горе и радуется этой простой жизни. В какой-то момент она мельком взглянула на него и послала ему улыбку. Орвис улыбнулся в ответ. Он понял, что должен сделать.

***

Дарвелл сидел на деревянной скамье и что-то читал, облачившись в рясу цвета индиго. Орвис подошел поближе, бросил на соседнюю скамью полный провианта рюкзак и сел рядом со стариком. С минуту он разглядывал изображение Чандры, не решаясь начинать разговор. Дарвелл отвлекся от книги, перевел свои желтые глаза на гостя и вопросительно наклонил голову.

– Когда я нашел ее, – произнес Орвис, – она была совсем беспомощна. У нее не было шансов спастись от аквангов. Их было больше, и они вдвоем не справились бы с ними. Она бы присоединилась к ним… Они ранили того парня, Эрика, отравленной стрелой. Он умер у нее на руках.

Он выпалил это все на одном дыхании. Рассказ вышел сбивчивым, и Дарвелл не все понял, но уловил основную суть и одобрительно кивнул.

– Хорошо, что ты там оказался, Орвис. Ты поступил так, как поступил бы хороший человек.

– Это не так, – скривился сара. – Я поступил как человек, которому было скучно. И то, что я хочу сделать дальше, тоже не характеризует меня как хорошего человека.

Орвис не знал, как правильно сказать Дарвеллу о своих планах. Старый наавин отложил в сторону книгу и скрестил руки на груди, молча глядя на него.

– Ты спрашивал, что я намерен делать. Я знаю, что мне делать, но она в этом участвовать не должна. Я думаю, что Кайри надо остаться здесь. Ей не место со мной в замке.

Куцые Дарвелла брови строго сдвинулись, и Орвис вновь почувствовал себя мальчишкой, оправдывающемся перед отцом за свои проступки.

– Ты хочешь бросить ее здесь? – в голосе Дарвелла слышалось недовольство. – После того, что ты для нее сделал?

– Да не бросаю я ее, – слабо отмахнулся Орвис, устало потирая переносицу кончиками пальцев. – Ей будет лучше здесь. Она должна быть в безопасности, а со мной не будет. Моя жизнь скатилась под откос, ей лучше не связываться со мной. Я изгой, я живу в диких землях, а ей там опасно. Здесь у нее будет кров и еда, а защиту я ей сам обеспечу на расстоянии, не подпуская к вашей деревне аквангов.

– Ты правда этого хочешь? – строгость в голосе Дарвелла крепчала.

Орвис сгорбился, поставил ногу на стоящую впереди скамейку. Нет, он не хотел. И не потому, что сам был одинок и нуждался в компании. Он чувствовал какую-то связь с этой девушкой с тех самых пор, как вырвал ее жизнь из лап смерти.

Дарвелл будто прочитал его мысли и смягчился, сделав для себя одному ему ведомые выводы.

– Ты не хочешь, но ты это делаешь, – старик сам ответил на свой вопрос. – Ты сказал, что спас ее из-за скуки, но тогда бы ты оставил ее при себе, верно?

– Возможно, – пожал плечами сара, и Дарвелл улыбнулся так, словно ему все было очевидно. Это раздражало.

– Ты готов пожертвовать своими интересами ради нее. Так поступил бы хороший человек. Ты спас ей жизнь и теперь ты хочешь, чтобы ее жизнь продолжалась. Ты ответственен за это. И если здесь у нее будет шансов выжить больше, чем с тобой, ты готов на это пойти.

– Не лезь ко мне в голову, Дарвелл, – повысил он голос, раздраженно отмахиваясь от того факта, что старик полностью прав. – Я тебе говорю о реальных вещах: об аквангах, о голоде, о моих собственных демонах, в конце концов. Я не хочу, чтобы она переживала все то, что предстоит мне. В отличие от меня, она этого не заслужила. Если ты смог бы позаботиться о ней здесь, я был бы у тебя в двойном долгу.

Старый наавин что-то проворчал себе под нос и тяжело поднялся. Длинные полы синей рясы тяжело зашуршали по полу, когда он шел к деревянному постаменту, чтобы водрузить на него книгу. Слегка склонив голову, он упрямо посмотрел в глаза Орвиса:

– Когда ты появился у нас, ты был словно дикий раджигар. Ты был сломлен, не верил ни в себя, ни в богов. Но сейчас я вижу, что в тебе снова живет надежда, что ты еще способен не просто выживать, как зверь, а стать кем-то важным. Хотя бы для этой девочки. Я думаю, ее место рядом с тобой именно из-за этой надежды. Ты и сам это чувствуешь, но вместе с тем ты не хочешь никого больше пускать в свою жизнь.

– Все, кого я пускаю в нее – умирают, – мрачно заметил Орвис. Перед глазами мелькнул светлый образ синеглазой девушки, чьи непослушные кудри развевались, словно бушующее море. Рэми… Он ни разу не вспоминал ее после встречи с Кайри.

– Хорошо, пусть остается здесь, если ты так настаиваешь, – тихо вздохнув, кивнул Дарвелл. – Я позабочусь о ней. Ты сможешь вернуться за ней в любое время, если она, конечно, простит тебя за то, что ты сделал.

Орвис понимал, что она не простит, но хотел поступить правильно.

7

Орвису не спалось. Всю ночь он ворочался и взвинчивал себя. Как сказать Кайри, что она должна остаться в деревне? Соблазнительнее всего была мысль просто уйти: он не должен был ничего ей объяснять. Да и как это сделать, если он не может договориться даже с самим собой?

Она забудет тебя через пару дней. Он жуткий тип, который на ее глазах учинил массовую резню. Вряд ли такое можно забыть.

Она запомнит тебя на всю жизнь. Она не перестанет спрашивать себя, почему человек, спасший ей жизнь, бросил ее. Он ничем не лучше этого Рутгера, в которого она по уши влюблена.

Орвис прокручивал в голове слова Дарвелла и пытался понять, что побуждает его так поступить: нежелание брать на себя ответственность за чужую жизнь или, как утверждал старик, стремление обезопасить Кайри ценой своего комфорта? О Вандора, наавин все-таки залез к нему в голову!

Когда мир за окном крохотного домика Дарвелла начал немного светлеть, он принял решение. Поспешно собрался, стараясь ничего не уронить и не скрипеть шаткими половицами. Выходя из дома, притормозил у лестницы, ведущей на чердак, не удержался и бесшумно поднялся по узким ступенькам. Под низкой треугольной крышей спала Кайри. Она завернулась в одеяло так, что видно было только ее лицо, подсвеченное сиянием далеких звезд.

Орвис не стал ее будить, но позволил себе задержаться на пороге, рассматривая тонкую линию ее губ, уголки которых чуть вздрагивали. Пряди каштановых волос закрывали часть лица, мягко ложась на неестественно бледную щеку. Она выглядела измученной, но спокойной, расслабленной.

«Она тут в безопасности, наавин не обидят ее», – убеждал он себя. И ей тут нравится. Там на рынке, среди тряпья и пряностей, он видел ее живой и веселой. А в этом старом замке, где время замерло, не пахнет горькими травами и никогда ничего не случается, есть только его сомнительная компания, в которой она снова будет скорбеть и вспоминать пережитые ужасы. Постепенно ее захлестнет отчаяние, а вслед за ним придет апатия, которая выведет ее на самую высокую башню и поманит прыгнуть вниз.

«В тебе снова живет надежда». Нет, это не так. Орвис снял с шеи цепочку и посмотрел на кулон в виде крошечного журавля, расправившего крылья в полете. Кайри, словно маленький журавлик, полетела покорять неизвестное и потеряла все. Совсем как он. В этом кулоне жили остатки его надежды, но Кайри она сейчас нужнее. Орвис бесшумно положил украшение на прикроватную тумбочку.

Он бы хотел с ней попрощаться, но так и не придумал, как объяснить ей свой уход. Он прокручивал в голове ее аргументы против и пытался парировать, но при любом исходе воображаемого разговора оставался подлецом. Он мог сколько угодно думать, что ничего ей не должен, что не подписывался быть ее нянькой и провожатым, но правда была в том, что он лгал сам себе. Еще одна ошибка в череде сотни других, и он это переживет. В итоге входная дверь тихо скрипнула, и Изгой ушел.

Никто не слышал его мягкие шаги, все в своих домах смотрели сны. В воздухе витал дух пустыни, раскинувшейся совсем недалеко от деревни, темнота лежала на крышах домов неровно, словно небо раскрасил неусидчивый ребенок. В одних местах ночная пелена стала светлее, а где-то наоборот – потемнела и загустела, словно туда добавили больше краски.

Где-то в саду защебетал едва слышный голосок ранней птицы, и его резвая обладательница взвилась над деревьями и упорхнула в сторону полосы гор Даса-Келларс. Орвис двигался по главной улице, чувствуя свежесть утра и угрызения совести. Он поступал правильно. Или просто был трусом, который в очередной раз сбежал от ответственности. В любом случае, это все осталось позади.

– Орвис? – он слишком был погружен в свои мысли, чтобы услышать ее шаги раньше. Он вздрогнул от неожиданности и обернулся. Кайри остановилась в нескольких шагах от него. Ее плечи укрывала наспех накинутая куртка, волосы были взлохмачены, а на щеке красовался след от подушки. Ее заспанный вид и сердитое выражение лица вызвали у Орвиса улыбку, которую он с усилием подавил.

– Привет, – глупо бросил он, положив ладонь на затылок, и волна стыда бросила его в жар.

Ему стало так неловко, что захотелось провалиться прямо в царство Ванеды, чтобы не объясняться сейчас перед человеком, которого он подвел. Девушка нахмурилась, подозрение отразилось на ее лице, серые глаза сузились. У нее на шее висел его кулон.

– Что это за птица? – ее пальцы коснулись распростертого крыла.

– Это журавль.

– Он твой. Почему ты отдал его мне?

Он не хотел объяснять мотивы своего поступка, поэтому просто смотрел ей в глаза и ждал следующего вопроса.

– Ты уходишь без меня? – хмуро спросила она.

– Кайри, я… – начал он, мучительно подбирая слова.

Орвис видел, что она догадалась, ее обиженный взгляд был тому доказательством. Поначалу он хотел выдумать какую-нибудь ложь, что он вроде как вышел прогуляться, а момент для побега выбрать другой, но Кайри заслуживала правду. Он всегда говорил ей то, что думал, и в этом он был с ней жесток.

В тот момент, когда он хотел начать очень непростой разговор, чудовищной силы раскат грома сотряс небо, хотя на нем не было ни облачка. Они оба подскочили и завертелись, пытаясь понять, откуда идет звук. Что-то в соседнем доме упало и разбилось, испуганно заплакал ребенок. Черные хребты Даса-Келларс на горизонте побелели, словно солнце решило взойти не с той стороны. Они словно осветились ярким белым светом, который широким кругом расползался от подножья гор до белых вершин. Кайри и Орвис замерли. Белый круг света, осветил горы и стал расширяться. Казалось, что весь мирно дремавший мир вдруг охвачен страшным сиянием.

– Что это такое? – чертыхнувшись, проговорил сара, а его спутница напряженно всматривалась в небо.

Несколько черных точек стремительно снижались, пока они не разглядели в них очертания исполинских космических кораблей, чьи прожекторы разгоняли темноту на много километров. Это были трэк-краны – самые крупные из существующих в Известном пределе кораблей, передвижные космические города. Лишь немногие из них был оснащены технологиями, способными спускать такие махины на поверхность планет. Кайри и Орвис насчитали дюжину. Трэк-краны оглушительно гудели, извергая из себя тонны черно-зеленого огня.

Обозначений на корпусах не было, поэтому невозможно было определить, что приземляется на планету. Шлюз одного из трэк-ранов открылся, и от него отстыковался небольшой звездолет со смутно знакомым знаком: три белые планеты на черном фоне, обмотанные цепью. Проскользнув над деревней наавин, корабли снижались где-то за горами Даса-Келларс. Свет прожекторов потух также быстро, как и появился, Кайри и Орвис снова остались стоять в темноте. Вскоре все стихло, только свет был виден из-за гор.

Орвис неотрывно следил за горными вершинами, и взгляд его беспокойно метался. Он, столько знающий запредельных цивилизациях, так ярко представлявший себе их возможности, даже и предположить не мог, что они способны построить такое. Вдруг Кайри сорвалась с места. Она обогнула Орвиса и рванула к воротам, а он кинулся следом. Испуганные охранники что-то кричали ей, но она с прыжка всем телом бросилась на створки, широко их распахнув. От удара она упала на землю, но резво подскочила и продолжила бег. Орвис нагнал ее, когда она сделала с десяток шагов за пределы деревни.

– Стой! – прорычал он, перехватив ее запястье. Кайри попыталась высвободиться, но он держал ее мертвой хваткой. Она рванулась снова и зашипела от боли.

– Мне надо к ним! – решительно произнесла она, сверкая на него горящими глазами. – Может, я еще успею.

Он лишь перехватил ее руку покрепче, судорожно соображая, что делать дальше. Страх парализовал его, вытеснив все мысли кроме одной: он не должен позволить Кайри идти туда, ни за что.

– Отпусти меня, – зло закричала девушка, и ее свободная рука метнулась за пояс.

Спасение! Это слово громыхало в ее голове, как огромный барабан. Остается лишь найти хоть один корабль, и она выберется отсюда. Риск упустить единственный шанс вернуться домой был слишком велик.

«Я не умру здесь!», – Кайри снова дернулась, но ее спутник только усилил хватку. Ярость обожгла ее, и сама не ожидая от себя такой силы, она выкрутилась из его цепких пальцев, ставших скользкими от пота, и отскочила в сторону, попутно выхватывая инфосер. Они оба замерли.

Кайри тяжело дышала, уверенно держа оружие, Орвис не сводил с нее глаз. Молчание между ними было таким же зловещим, как дуло пистолета, нацеленного ему в грудь. Где-то в глубине сознания она понимала, что держит на мушке человека, способного на убийство, но ей был плевать. Орвис выглядел немного шокированным этой стороной ее характера, но прекрасно знал, что нужно делать, когда кто-то хочет тебя застрелить. Молниеносным движением он ушел с линии огня и захватил ее запястье так, что пальцы сами разжались и выпустили оружие, а затем зашел ей за спину и скрутил ей руки, лишив всякой возможности сопротивляться. Он был так быстр, что она не смогла засечь и половины его движений.

– Ты спятила? – удивленно спросил он, пока она пыталась лягнуть его затылком.

– Ты ничего не понимаешь! – взвизгнула Кайри, извиваясь, будто кошка, не желающая сидеть на руках. – Там же люди, они прилетели за мной, они заберут меня отсюда!

– Они прилетели не за тобой, – невозмутимо отозвался Орвис. – Ты еще не поняла, кто они?

– Эта планета – не моя конечная точка! Я не останусь, меня здесь ждет только смерть!

– Ты для них уже мертва или ты забыла об этом? – перебил он, повысив голос, и слова его словно пригвоздили ее к месту. Она замерла. Орвис прав: для Ковенанта, для Рутгера и его таинственного клиента Кайри и ее команда давно уже не существовали.

Внезапно она все поняла, вернее, приняла то, о чем ее подсознание пыталось сказать ей все это время. Ей вспомнился последний разговор с Рутгером, когда она, воодушевленная успехом, сообщала ему, что планета № 6832 пригодна для жизни. Еще тогда она заметила в глазах Рутгера тревогу, но ей так хотелось ему угодить, что она проигнорировала плохое предчувствие

«Спасибо, Кайри». Последние слова Рутгера. Она сама дала ему разрешение убить ее. А теперь они здесь. Те, из-за кого убили ее команду и пытались убить ее.

Они здесь.

– Как они отреагируют, если ты вдруг окажешься жива? – надавил Орвис, почувствовав ее замешательство. – Они убьют тебя как лишнего свидетеля, вот и все.

Слабый стон, который мог услышать только он, вырвался из ее груди. Она дернулась еще пару раз, но вскоре ее запястья ослабли в руках Орвиса, и он отпустил ее. Кайри не могла не только убежать от него, но даже стоять на ногах. Она упала бы, если бы Орвис не подхватил ее, осторожно опустившись вместе с ней на землю.

– Ты ему не нужна, он думает, ты мертва, – прошептал Орвис. Она дрожала так, вибрации ее спины отдавались в его груди. – И пока он так думает, ты в безопасности.

Он знал, что говорит ужасные вещи, но считал это оправданным. Однажды он остановил ее от того, чтобы уйти на смерть, теперь сделал это еще раз. И сделает снова, если потребуется. Кайри тоненько взвыла, глаза ее повлажнели от слез. Потеряв остатки достоинства, девушка повернулась к Орвису и уткнулась лбом в его плечо. Она плакала навзрыд, тряслась всем телом, не в силах остановиться, ее каштановые волосы щекотали его шею. Он ничего не говорил, легонько сжимая ее локоть, и неотрывно наблюдал за линией гор.

– Именем Творца, то нам делать? – обессилено спросила Кайри. Ее голос звучал глухо, потому она по прежнему сидела, уткнувшись в его плечо. Она больше никуда не рвалась, не требовала отпустить ее и не плакала.

– Нужно уходить отсюда как можно дальше.

– Уходить? – она отстранилась и медленно подняла голову, обратив на него полный страха взгляд. Наполненные слезами глаза блестели, как ртуть. – Куда мы уйдем?

Ответ у него был, но от одной мысли о нем, шрамы на спине неприятно потянуло. Орвис ругнулся про себя, осознав, что уже второй раз за ночь принимает решение, ищущее вразрез с его интересами, и делает это из-за Кайри.

– Есть одно место. Рипербах, моя родина… Ты можешь идти?

Кайри смиренно кивнула. Похоже, она так отчаялась, что доверилась ему.

– Это твое, – он поднялся, подобрал с земли инфосер и протянул его некриске. – Больше не целься в меня из него. Я тебе не враг.

– Прости. – Кайри стыдливо опустила взгляд. Орвиса позабавил ее виноватый вид: не так давно она боялась даже говорить с ним, а сегодня готова была прикончить. Определенно, она была куда смелее, чем думала.

Теперь они обратили внимание, что их противостояние проходило при свидетелях. Дарвелл и несколько наавин стояли у главных ворот, со страхом наблюдая за сияющими очертаниями гор. Кайри представила, как им было страшно: они увидели сейчас то, что не поддавалось осознанию, что опережало их время на многие века. Они абсолютно не представляли, какой станет их жизнь теперь. Все, кроме Дарвелла. Он тоже был подавлен, но нельзя было сказать, что он увидел что-то за гранью своего понимания. Старик ничего не сказал им, лишь жестом позвал за собой, и они послушно пошли с ним сквозь перепуганную толпу в единственное спокойное в деревне место – храм Чандры.

Пригласив их сесть, Дарвелл начал суматошно рыться на полках с книгами. Он так увлекся, что забыл про своих гостей, и Орвис заметно нервничал.

– Если ты хочешь что-то нам сказать, то сделай это побыстрее, потому что нам пора, – раздраженно поторопил он.

Дарвелл повернулся, и в руках у него была старая книга в потрепанном черном переплете. Он пристроил ее на столике между Кайри и Орвисом и придвинул свечу.

– Я знал, что все это произойдет, – источая уверенность, заявил Дарвелл.

Они видели, что он верит в собственные слова, но никак не реагировали, ожидая объяснений. В детстве Орвису, как и большинству детей сара, рассказывали сказки, пугающие точными описаниями чудовищ, таящихся в других мирах за пределами Хираэт. Позже он понял, что они являются пропагандой государства и не имеют ничего общего с реальностью. Равно как и корабли, прилетевшие на планету несколько минут назад.

– Откуда ты это знал? – поинтересовался Изгой.

– Вандора предупредила меня.

В комнате повисла неловкая пауза, палец Дарвелла замер на книге. Орвис нахмурился так, словно староста сказал какую-то несусветную глупость. Любые упоминания богинь не вызывали у него ничего, кроме раздражения.

– Дарвелл, у нас нет на это времени! – повысил он голос, а Кайри безучастно проскользила взглядом на линии строчек, написанных мелким кривым почерком.

– Я записывал все сюда – в мой дневник. – добавил Дарвелл, указывая пальцем на одну из страниц. – Сейчас я прочту тебе ее, и ты сам поймешь, что я говорю правду.

Он умоляюще воззрился на них, пытаясь доказать, что хочет донести нечто очень важное.

– Прошу, вы оба должны меся выслушать.

Орвис и Кайри переглянулись. Дарвелл не был похож на выжившего из ума старика, хотя слова его не вызывали доверия. Когда они хором кивнули, он наклонился над дневником, сощурился и начал читать:

– Прошлой ночью Вандора открыла мне страшную тайну: грядет война. Враги спустятся к нам с небес в облике людей на железных птицах, и будет неисчислимой их армия. Их сердца будут полны жадности и жажды крови. С их приходом начнется бойня, которой еще не знал мир. Это будет война сильных со слабыми, война, которая сломает даже самых стойких, и три столицы склонятся в рабском поклоне. Кровь польется рекой, и многие доблестные воины падут, чтобы защитить нашу свободу, но все будет напрасно. Враги не увидят себе равных – все станут их вечными рабами. Это станет концом эпохи, которую мы знаем.

Стало как-то тихо, и хотя в комнате горел камин, холодно. Орвис повернул к себе дневник Дарвелла, вновь пробежался глазами по строчкам и нахмурился, не в силах разобрать слишком мелкий почерк. Он с беспокойством посмотрел на Кайри, но не увидел в ее глазах ни страха, интереса ни к дневнику, ни к чему-либо вообще. Девушка сутулилась, накрыв ладонью рукав, под которым скрывалась татуировка. Кажется, ей на сегодня уже хватило плохих новостей, и эти она просто не воспринимала.

– Звучит пугающе, – мрачно отметила она.

– Корабли и правда прилетели, – Орвис пошел на уступки, – но это не значит, что на них захватчики. Может, им просто нужен перевалочный пункт, чтобы отправиться дальше. Все слишком размыто, Дарвелл.

– Я бы тоже так подумал, – согласился Дарвелл, – если бы не Кайри.

Его взгляд метнулся к некриске, и та подняла глаза и вопросительно склонила голову. Просто из вежливости – ей было все равно.

– Прошлой ночью Вандора вновь явилась ко мне и сказала, что ко мне придет человек, владеющий прирученными молниями, и станет нашей надеждой. Она просила направить его на нужный путь.

Вот теперь Кайри стало интересно. По хребту будто скользнули ледяные когти – позвонок за позвонком. В полутемной комнате слова старика звучали жутко. Некая сущность, которую здесь считают божественной, знала, что они идут в деревню? Она посмотрела на Орвиса – он был серьезен. В коморке воцарилась мертвая тишина. Орвис и Дарвелл разом посмотрели на Кайри, и ей стало не по себе.

– Вы уверены, что все это произойдет? – спросила она.

– Да, – кивнул Дарвелл. – Совсем скоро. Наш враг уже прибыл. Начнется новая война, которая в истории Хираэт огласится как самая кровавая и жестокая. То будет война не за власть или богатство. Это будет битва сильных со слабыми.

– Если верить тебе, нас спасет некий человек? – осторожно спросила Кайри.

– Да.

– Кто же он?

Она уже знала ответ, но все равно ждала его от Дарвелла.

– Я полагаю – это ты, – спокойно глядя на Кайри, заявил тот.

8

Тишина затянулась. Тускло горела свеча, и ее отсветы плясали на лицах неподвижно сидящих собеседников, которые не сводили глаз со строчек, написанных Дарвеллом. Кайри первая нарушила молчание:

– То есть, некая Вандора в ваших снах сказала вам, что я приду и помогу вам? – осторожно уточнила она, нахмурив брови. В ее устах все это звучало еще более безумно, чем в устах Дарвелла. Орвис смущенно отвел взгляд, словно стыдился того, что человеку из развитой сверх-цивилизации рассказывают странные сказки.

– Совершенно верно, – тихо подтвердил старец Дарвелл.

Видя выражение лица, старик тоже смутился. Снова воцарилось молчание, тишину нарушало лишь хрипловатое дыхание Дарвелла. Кайри не хотелось обижать гостеприимного хозяина, поэтому она тщательно подобрала слова.

– Дарвелл, я верю, что ваша богиня приходила к вам, – вежливо солгала Кайри, – но она ошиблась на мой счет. Я ничем не могу помочь.

– Почему ты так считаешь?

– Кто я, по-вашему? Я вояджер – гражданское лицо, а не солдат. Я никогда никого не убивала и ничего не знаю о военном деле. Я даже политикой никогда не интересовалась.

Орвис сидел тихо и переводил взгляд с Кайри на Дарвелла. Он чувствовал себя лишним в этой комнате. Ему хотелось, чтобы старик ошибался, оградить Кайри от всего этого. Он и сам не хотел верить ни единому слову Дарвелла, но увиденное на рассвете заставляло его сомневаться.

– Ты никому и ничем не обязана, Кайри, – заявил он, с раздражением глядя на Дарвелла.

– Нет, обязана. Ты начала это, – повысил голос Дарвелл. Тон его был резок и строг, слова били больно, словно пощечины. Кайри вздрогнула от неожиданности. Орвис возле нее напрягся.

– Откуда ты знаешь? – спросил он. Еще в замке Орвис и Кайри условились никому и никогда не рассказывать о том, что именно некриска разрешила заселять планету. Так, настаивал ее спутник, было безопаснее для нее.

– Вандора сказала мне. Я не виню тебя – ты не хотела причинить вреда. Но даже случайные ошибки надо исправлять. Это твоя обязанность.

Кайри не ответила, не находя слов? Откуда бы Дарвелл ни узнал правду, он был прав. Она была влюблена, хотела угодить Харту и показать ему, что она – идеальный вояджер. Ничего не проверив, приняла неправильное решение. Кайри сделала то, чего не должен позволять себе ни один некрис – она забыла о профессионализме из-за своих чувств.

– Вы правы, Дарвелл, – признала она. – Я доверилась одному человеку… А он…

– Как его имя?

– Я не могу…

Ей казалось, что если она назовет имя Рутгера, то это навсегда поставит на нем клеймо предателя. Все хорошие моменты с ним потеряют свою ценность, и она навсегда его потеряет.

– Как его имя? – резко повторил он.

– Это слишком жестоко, Дарвелл, – повысил голос Орвис, заметив, как она неосознанно подается назад в поисках его защиты. В порыве помочь ей он позабыл, что не так давно сам вел себя подобным образом.

– Да, но это нужно для ее же блага. Иначе эта пустая надежда погубит ее, – возразил старик, метнув строгий взгляд на Орвиса, и вновь обратился к девушке. – Я вижу в твоем сердце этот кинжал. Вынь его. Пусть сердце болит и кровоточит. Только открыв эту рану, ты позволишь ей затянуться и зажить. Только так ты сможешь идти дальше. Назови его имя.

Кайри смотрела в пол, прикрыв глаза и склонив голову так, что волосы закрыли лицо.

«Спасибо, Кайри». Его последние слова не выходили у нее из головы. В этот раз они звучали так отчетливо, будто он стоял перед ней во плоти. Это была благодарность не за ее работу, а за то, что она оставила его жить в достатке и радоваться успехам «Новел Рэйт» в окружении дорогих женщин и роскошных интерьеров. Кайри обеспечила самый крупный в его жизни контракт и своей смертью сохранила его тайну.

– Спасибо, Кайри, – тихо прошептала она. – Так он мне сказал.

– Кто?

– Рутгер Харт, – медленно чеканя каждое слово, произнесла Кайри и почувствовала одобрительный взгляд Орвиса. – Он предал меня. Из-за него я здесь.

Дарвелл смягчился, когда он услышал то, что хотел. Шершавая рука мягко коснулась плеча девушки, и она вздрогнула.

– Ты сделала важный шаг, – заговорил наавин, когда ее глаза заслонила соленая пелена. – Тыпережила так много, переживешь и предательство.

– Я бы не пережила, если бы не Орвис, – тихо призналась Кайри, отгоняя мысль, что час назад он хотел ее бросить.

– Орвис тоже многое знает о предательстве. Он поможет тебе справиться и с этим, – с нажимом заметил Дарвелл, вопрошающе глянув на сара.

– Это верно, – неловко отвернулся тот.

Кайри казалось, будто ее сердце сжимают, и прижала кулак к груди. Оно умирало, неспособное больше на любовь. Внутри была гулкая пустота, которая затянула в себя весь мир: боль, надежду, радость и все светлое, что она успела познать за свои двадцать два года. Она признала в Рутгере предателя, но легче ей не становилось. Правда будто убивала ее.

– Потом станет легче, – со знанием дела заверил Дарвелл, – но сейчас ты должна идти дальше. Тебя ждет здесь что-то великое, что-то настоящее. Ты нужна нам здесь.

Ошибаешься, Дарвелл. Я не нужна ни вам здесь, ни ему там.

– Хватит, – резко встал Орвис, в его голосе была холодная ярость. Он потянул Кайри за собой, не давая ей сжаться в комок. – У нас нет времени. Дарвелл, нам надо идти. Мы обдумаем твои слова по дороге.

Дарвелл с укором взглянул на него, но возражать не стал. Некриске хотелось как-то утешить старика, чьих надежд она не оправдала.

– Я была бы рада быть той, кем вы меня считаете, – Кайри вытерла слезы, вспомнив о пророчестве, о котором говорил Дарвелл, – но я даже не представляю себе, как…

Старик благосклонно кивнул, демонстрируя, что не имеет к ней претензий.

– Я и не требую от тебя ничего прямо сейчас. Просто запомни наш разговор, и когда мы встретимся вновь, ты будешь готова меня выслушать. Обещаю тебе.

– Обязательно, но сейчас нам надо идти, – нервничал сара, обеспокоенно глядя на дверь, словно недруги уже ломились в нее.

– Кайри, не дай всему случившемуся сломать тебя, – напутствовал Дарвелл. – Я буду верить в тебя. Пусть боги идут рядом. – он перевел взгляд на Изгоя. – С вами обоими.

– Идем! – поторопил Орвис, открывая дверь, и все трое зажмурились от яркого света.

– Орвис, – позвал старик, и сара резко обернулся. Дарвелл вновь напоминал отца, любившего давать ему напутствия. – То, что ты хотел сделать сегодня – не делай этого больше.

Изгой кивнул.

***

Кайри нисколько ему не помогала, стоя с каменным лицом, пока она небрежно скидывал ее вещи рюкзак. Потом без возражений дала вывести себя из деревни, не спрашивая, куда они идут. Они шли все дальше и дальше. Хребты Даса-Келларс и их белые вершины остались позади. Под ногами уже не было травы, вместо нее шуршал смешанный с глиной и землей жесткий песок. Из-за утреннего тумана ничего не было видно дальше вытянутой руки.

Орвис не хотел сюда возвращаться и никогда бы этого не сделал, если бы не сложившаяся ситуация. Пустыня Даск-Галлс – земля смерти, полная песка и пыли, разверстая под раскаленным солнцем. Когда его изгнали из Рипербаха, ему пришлось пройти через нее, что едва не стоило ему жизни. Ему повезло: он вышел как раз к деревне наавин, и Дарвелл оказал ему помощь. Несколько дней лекари выхаживали его, исцеляя его загнившие раны на спине. Он не забыл, как затерялся в этих песках, раненый и обессиленный, полный ненависти и чувства вины, и вряд ли когда-нибудь забудет.

Однако через Даск-Галлс лежит короткий путь к Рипербаху, и выбора у него не было. Изгой чувствовал, что в тумане смерть ждет его, как коллектор должника, но стиснул зубы и шагал вперед, таща за собой беспомощное создание, которое взялся защищать.

Длинной невидимой цепью растянулся по долине протяжный, высокий звук – то были голоса кораблей. Трэк-кран, будто косяк гигантских птиц, поднялись в небо, оглашая мертвый край ревом двигателей. Наблюдая за их отбытием, Кайри вспомнила знак на линкоре. Три белые планеты на черном фоне, цепи крепко связывают их, насильно удерживая вместе. Никто, кроме коренных обитателей, не был на этих закрытых от планетах, никто не знал, что там творится на самом деле. Их знаки ассоциировали с войной, тоталитаризмом и рабством. В последние дни, проведенные дома, Кайри видела их слишком часто, чтобы просто так забыть, но из-за череды событий, произошедших с ней, она все-таким умудрилась это сделать.

– Орвис, – осторожно произнесла он, не отрывая взгляд от неба. – Я знаю, кто они.

– Что? – не понял он.

– Я знаю, кто прилетел на Хираэт. На корабле был знак Накоджи. Я рассказывала тебе о ней.

«Они стали одними из самых опасных противников за последние двести лет».

– Вихерны? – вспомнил сара. – Те самые, что начали Семидневную войну?

– Да, – сглотнув, застрявший в горле комок, подтвердила девушка. – Они. Похоже, Дарвелл не ошибался. Это очень, очень плохо.

– Тогда нам надо поторопиться.

Он шагал дальше, но Кайри не сдвинулась с места, стоя с расширившимися от ужаса глазами. Только сейчас она в полной мере осознала, что произошло: вихерны, раса завоевателей, преследуемых Ковенантом, заключила договор с Рутгером Хартом, чтобы он нашел для них планету для побега. Кайри помогла ему в этом и обрекла эту планету на верную погибель. Она оказалась не только худшим вояджером, но и пособницей в преступлении. Осознание чудовищности совершенной ошибки рухнуло на нее, словно тяжелый валун. Голова заболела так, словно ее ударили кулаком между бровями.

– Это моя вина, – прошептала Кайри, издав звук, похожий на жалобный мышиный писк. Дыхание перехватило, чувство вины и страха нахлынули на нее, не давая продохнуть. Она хватала ртом воздух, с ужасом понимая, что сделала.

Некрисы живут на холодной планете, у них ледяное сердце и разум. Вояджеры, как представители некрисской элиты, не могут идти на поводу у своих эмоций, иначе случается катастрофа. Кайри убедилось в этом, когда из-за ее глупых чувств к боссу она проигнорировала голос своего разума, кричащий ей, что что-то не так. За ее ошибку будут расплачиваться миллионы невинных жертв, которые даже никогда не летали в космос.

– Ты не виновата.

Голос Орвиса, вырвавший ее из плена жутких мыслей, был непривычно ласковым, когда он положил руки ей на плечи. Она посмотрела в его красивые глаза, которые взошедшее солнце высветлило, сделав карими. Он не просто говорил ей это, чтобы подбодрить – он правда считал так. Сердце Кайри болезненно сжалось от чувства благодарности, которую она к нему испытала в тот момент, когда он встал на ее защиту. Знал бы он, о чем говорит. Он даже не представлял. Она кивнула ему и позволила вести себя дальше.

***

Колыбелью цивилизации сара был Мелистон – огромный и суровый континент на севере Хираэт. Устав от борьбы за выживание, молодой Рилос Гайд объединил сотню племен и переправил их через узкий пролив Ренок, отделяющий Мелистон от Хазарда. Преодолев бесплодные земли промышленной зоны Игномиса, он основал государство, которое назвал Рипербахом.

Семь сотен лет Рипербах процветал, пока однажды во время восстания провинция Ливел не откололась и не стала самостоятельным государством. Через несколько лет Гидровы Острова воспользовались слабостью Рипербаха после гражданской войны, и тоже потребовали суверенитета. Так появились три великих королевства Хазарда.

Рипербах долгое время сохранял позиции самого сильного и могущественного королевства Хазарда, но за последние сто лет постепенно пришло в упадок. Сыграли свою роль неурожайные годы, борьба с другими странами, отмена рабства, коррупция и нетерпимость власти к прогрессу. Последний король из рода Рилоса, Дамарус Гайд, умер несколько месяцев назад, не оставив наследников. Чтобы предотвратить кризис, Совет Мудрых, совещательный орган королевской власти, взял на себя роль временного правителя.

Все это рассказал Орвис, когда они остановились на ночлег на маленьком островке-оазисе посреди океана песка и пыли. Жара спала, и в пустыне стало холодно. За минувший день они прошли много километров под прямым взглядом Доброго Ока.

Кайри предположила, что тот, кто дал такое название местному солнцу, никогда не жарился в пустыне Даск-Галлс. Ее непривычная к солнцу кожа горела и покрылась неприятной краснотой, и лишь кевларовый костюм, способный регулировать температуру, уберег ее от перегрева. Она не знала, как держится Орвис, лишенный технологий Ковенанта, но он не жаловался. Под конец дня Кайри едва держалась на гудящих от усталости ногах и мечтала уснуть без снов, но любопытство вояджера одолело ее, и она стала задавать спутнику вопросы о месте, куда они направляются.

Их маленький лагерь располагался в углублении под холмом, который защищал их от поднявшегося ветра. Земля тут была ржавого цвета, а среди камней белели кости какого-то крупного животного с вытянутым черепом. На горизонте чернели в ночном небе остовы каких-то зданий, похоже, заброшенных заводов. Воздух был кислым и тяжелым, и ветер не мог развеять сложную палитру незнакомых запахов. Орвис развел костер и они наскоро перекусили поджаренным на огне хлебом и вяленым мясом. Желтоватое пламя костра тихо потрескивало, неохотно облизывая древесину.

Кайри сидела на спальном мешке, обхватив руками колени, и смотрела в непроглядную черноту, простиравшуюся за кругом света от огня. После пережитых событий она чувствовала себя неуютно на открытом пространстве, где ей всюду мерещились хвостатые тени. Орвис лежал по другую сторону костра на спине, вытянувшись во весь рост. Пламя красиво оттеняло острые черты его лица, черные волосы были небрежно разбросаны по лбу. Он выглядел спокойным, но Кайри знала, что он начеку.

– Что случилось с наследниками Дамаруса Гайда? – поинтересовалась Кайри, когда он закончил монолог.

Она неспешно жевала кусок вяленой ущельницы, не чувствуя вкуса, и надеялась, что в где-то на глубине рюкзака завалялся последний питательный батончик, привезенный с Некриссы.

– Их не было, – после короткой паузы отозвался сара. – Король Дамарус не оставил завещания, Совет сам назначил нового правителя.

– Кто им стал? – Кайри заметила, что он слегка нахмурился.

– Вероятнее всего, они сделали королевой Шеру. Плохо, если так.

– Почему?

В ответ Орвис вонзил зубы в свою порцию мяса. Пожалуй, он стал немного резковат: плавность исчезла из его движений. Возможно, так повлияло на него увиденное сегодня: хищник понял, что сам может стать добычей, и стал осмотрительнее.

– Ты спрашивала, почему мы живем не изучаем технологии цивилизации, которая была здесь для нас. Почему мы все знаем о том, что мы не одни в космосе, но не стремимся туда. Это из-за Шеры. Она ненавидит и боится мира за пределами Хираэт. Она внушала этот страх в умы сара веками. Именно она мешала развитию технологий и возносила религию над наукой.

– Ты сказал «веками»? – перебила Кайри, он усмехнулся уголками губ.

– Она знала еще первого короля Рилоса. Может, она бессмертна, не знаю. Впрочем, сама все поймешь, когда с ней познакомишься. Эта встреча тебе запомнится, точно говорю. Ты не очень-то удивлена, да? – нахмурился он, заметив, ее вялую реакцию на чье-то гипотетическое бессмертие.

– В Ковенант входит планета Тинн, представители ее популяции живут по несколько сотен лет, – вполне обыденно сказала она. – Но почему она против прогресса?

Орвис бросил на нее взгляд и сел, пододвигаясь ближе к костру. Он смешно тряхнул головой, и с волос посыпались мелкие песчинки. Развернулся к собеседнице так, чтобы лучше донести свою мысль.

– Подумай, как легко управлять необразованным человеком. Ему неоткуда черпать знания, поэтому в его голову можно вложить что угодно: веру, страх, подчинение, любые убеждения. А после упиваться властью над ним. Над миллионами людей. Шера научила сара бояться запредельного и заверила, что Вандора, Ванеда и Чандра защитят их. С тех пор сара молятся богам и верят всему, что говорят им короли. А архивы «Доброго Ока» короли считают запретными и прячут.

– Что же такое, эти архивы «Доброго Ока»? – спросила Кайри и заметила в глазах своего спутника темный огонек. Или это отражение пламени костра? Он говорил с ней спокойно и медленно, чтобы Кайри поняла его слова.

– Архивы «Доброго Ока» – это знания, которые нам оставили те, кто жил до нас в Игномисе, но не о себе, а об Известном пределе. О других расах, о технологиях, чертежи, схемы… Даже ничтожная часть архивов может изменить весь мир, поэтому Шера и другие короли скрывали их от своих подданных. Едва ли в Рипербахе наберется хотя бы с десяток ныне живущих, кто видел их.

– Ты видел, – вдруг сказала Кайри, он вздрогнул.

Он свел к переносице брови, глаза его остекленели. Кайри видела это выражение всякий раз, когда задавала неудобные вопросы, и ожидала, что он вновь уйдет от ответа, но он заговорил, тихо и печально:

– Видел и изучал. Много знал. И говорил тоже слишком много, – после каждого отрывистого предложения он делал небольшую паузу, будто они давались ему с трудом. Кайри смотрела в его глаза – в них появилась пустота, словно мыслями он был уже далеко. Так выглядят люди, для которых травмирующие бывают даже более реальны, чем окружающая действительность.

– Так ты поэтому здесь совсем один? – догадалась Кайри.

Холодный взгляд злых глаз скользнул в ночную черноту. Вместо ответа Орвис резко отвернулся, дернул воротник своей потрепанной куртки вверх, и девушка вздрогнула. Его спина была сплошь покрыта шрамами. Кожу будто исполосовало когтистое животное: длинные полосы пересекали друг друга, будто расчерчивали на его коже неровную клетку.

Кайри ахнула в ужасе и сама не поняла, когда оказалась по другую сторону костра. Ее пальцы коснулись самого длинного шрама, тянувшегося вдоль позвоночника.

– Орвис, что это такое? – шепотом спросила она.

Ощутив ее кроткое прикосновение, он вдруг встрепенулся, ловко повернулся и перехватил ее руку. Их взгляды встретились, и она смогла увидеть в них то, чего раньше не видела: боль, словно раны еще кровоточили. Если она всегда была там, почему Кайри ее не увидела?

– Не трогай, – попросил он, и она услышала в его голосе мольбу. Он держал ее кисть крепко, но не причинял боли.

– Прости, – Кайри понимающе отодвинулась, продолжая с беспокойством смотреть на него.

Она чувствовала себя неловко, потому что коснулась его. Некрисы ценят личное пространство и не трогают малознакомых людей, так что на нее нашло? Пряча шрамы под одеждой, Орвис старался не смотреть ей в глаза, словно стыдясь, что был с ней откровенен, но Кайри продолжала глазеть на него, сидя на пятках.

– Почему они сделали это с тобой?

– Так бывает с теми, что идет против Рипербаха. Я заслужил каждый из этих шрамов. И заслужил быть здесь.

Кайри нервно заерзала на месте, но не могла задать давно волнующий ее вопрос:

– Так ты преступник?

Он промолчал, но напряженные плечи и жесткое выражение лица говорили красноречивее слов.

– Надо ли мне опасаться за свою жизнь рядом с тобой? – смело спросила она, глядя в его глаза так, словно пытаясь прочитать в них правду. Орвис принял ту же позу, что и она, и чуть склонил голову. Волосы скрыли его умные глаза, когда улыбнулся одним уголком губ. Улыбка вышла кривой и немного хулиганской. Таким он напомнил Кайри хищника, что явился спасти ее.

– Думаешь, я убийца или вроде того? – тихо спросил он.

– А это так?

– Отвечая на твой вопрос: нет, тебе не надо опасаться. Я много чего натворил, чем не горжусь, но ты со мной в безопасности. Я уже говорил тебе это в замке и это не изменится, – уверенно заявил ее спутник.

Она скользнула взглядом по его улыбающимся губам и медленно кивнула, показывая, что прояснила для себя ситуацию, хотя получила не совсем тот ответ, который хотела. Она знала, что он может быть опасен, она видела, насколько, но не чувствовала угрозы для себя. Для начала это было уже неплохо.

– Сколько времени ты провел в изгнании? – продолжала любопытствовать девушка, и Орвис замешкался, сосредоточившись на подсчете.

– Чуть больше полугода, – ответил он наконец, и нее сочувственно сжалось сердце: полгода он был совсем один. Никто не говорил с ним и не поддерживал его, как он поддерживал Кайри. Орвис прочел это сочувствие на ее лице и небрежно махнул рукой, демонстрируя, не нуждается в нем.

– Они точно примут тебя назад?

– Это не главная моя цель, – пожав плечами, отозвался сара и подбросил веток в огонь. Тот сердито зашипел в ответ. – Мне надо отвести тебя в безопасное место, а я не знаю города, где стены выше и прочнее, чем в Аддоне.

– Если тебя не впустят, я останусь там одна? – повторила вопрос Кайри, рассчитывая, что Орвис услышал ее голосе затаенную обиду за то, что в деревне она поймала его при попытке бросить ее. Они так не поговорили об этом.

– Сначала доберемся до столицы.… А там посмотрим… – уклончиво ответил он.

Кайри хотела спросить еще что-нибудь, но Орвис поднял руку, прося ее помолчать, и ленивым жестом прогнал ее со своей лежанки. Когда она неловко переползла на своем место, он откинул волосы со лба, мгновенно преображаясь из хищника в человека.

– Спасибо, Рутгер, – сказал он поверх пламени костра.

– Что? – имя Харта причиняло мучительную боль.

– Я думаю, что именно это тебе нужно будет сказать ему. Спасибо, Рутгер. Я верю, что ты вернешься домой, Кайри, и это будет последнее, что он от тебя услышит, прежде чем ты заставишь его ответить за все, что он тебе сделал.

Он снова лежал на спине, устроив голову на походной сумке, как на подушке, и смотрел в небо, не видя, как ее ногти впились в ладони, оставляя на руках красные борозды, и как она сжала губы, сдерживая слезы. Ей было важно, что кто-то верил в ее возвращение домой, когда как сама она потеряла надежду.

– Поэтому придержи у себя этот кулон, – посоветовал он.

– Хорошо, – ее рука коснулась птичьего крыла. – Что он означает?

– Расскажу в другой раз. Думаю, на сегодня с тебя хватит информации, – ответил он тоном, не располагающим к спору. – Ложись-ка спать, завтра у нас очень трудный день. И все ближайшие дни – тоже. Спокойной ночи, журавлик.

На Некриссе считалось неприличным давать кому-то прозвища, так как они расхолаживали и вредили деловым отношениям, и про себя Кайри возмутилась, но заставила себя смириться. Он спас ей жизнь, так что пусть зовет, как хочет. В конце концов, это даже забавно.

– Как скажешь, – спокойно согласилась она, пожав плечами. – Спокойной ночи, Орвис.

Она вздохнула и растянулась на земле, прокручивая в голове события минувших дней. Итак, она идет с отбывающим наказание преступником в столицу сара, спасаясь от захватчиков, которых сама сюда и привела. Смешно, если учитывать, что старый наавин верил, что она может помочь изгнать этих самых захватчиков. Как он это себе представляет, интересно? У нее не было ни армии, ни оружия, ни союзников. Как один обреченный человек может потянуть такое? Терзаемая этими мыслями, она заснула. Ей опять снился страшный сон, составленный из картинок ее прошлого, только к ним теперь прибавились черные корабли, уходящие в небо.

***

Они потеряли счет дням. Кайри казалось, что они путешествуют уже много месяцев, хотя не прошло и недели. Вечерами они без сил падали у костра и засыпали мертвым сном, почти не разговаривая. Утром, когда еще не всходило солнце, и от песка поднимался пар, Орвис и Кайри, не обращая внимания на ноющие конечности и затекшую шею, продолжали свой путь.

Кайри целиком доверилась Орвису и своему наладоннику: они оба знали верное направление. Она просто шла, еле передвигая ноги, чувствуя, как солнце обжигающе кусает ее кожу. От усталости у нее подкашивались ноги, и колени врезались в сухой песок. Орвис останавливался, давал ей воду и заставлял подниматься и идти дальше. Он действовал жестко и безэмоционально, потому что только так можно было выжить. В прошлый раз он был тут совсем один, брел без цели, сломленный и униженный, но в этот раз цель довести Кайри до безопасного места и забота о ней придавали ему сил. Но чем ближе они были к дому, тем мрачнее становился ее спутник. Кайри не знала ничего из его прошлого, но по крупицам рассказанного понимала, что ничего хорошего его там не ждет.

Солнце почти скрылось за горизонтом, засыпая в объятиях пустыни. Поднявшись на очередной бархан, усталые и измученные недельным путешествием, Кайри и Орвис увидели неровные склоны гигантских горных хребтов. Это были горы Галас-Пеак – природная граница Игномиса и Рипербаха.

9

Когда солнце поднялось над горами, и его лучи небрежно скользнули по желтовато-белой равнине, Орвис и Кайри, отдохнувшие на скалах у подножья Галас-Пеак, готовы были к последнему рывку. Перед ними зиял черный проход, уводящий в недра горы. Вход в тоннель представлял собой круглую, ровно выдолбленную в камне овальную арку. Покрытые с ног до головы дорожной пылью, они шагнули в темноту. На какую-то долю секунды тьма поглотила их, но потом Кайри включила фонарь, и белый круг света уполз вглубь тоннеля, осветив им путь.

С каждым шагом нервы Орвиса натягивались до предела, а тело просило развернуться и уйти подальше от места, в котором ему причинили боль, но сара игнорировал его, упрямо следуя вперед. Волнение идущей рядом Кайри ничуть его не успокаивало, но она напоминала ему о том, ради чего он решился на возвращение. Орвис пропускал через себя волны паники, словно воду сквозь пальцы, потому что знал: дойдя до предела, она пойдет на спад, и ему станет легче.

– В Рипербахе есть электричество? – спросила Кайри.

– Есть. А вы умеете двигать вещи силой мысли? – Орвис охотно поддержал игру, с радостью отвлекаясь от своей внутренней борьбы.

– Не умеем. У вас есть Невровидение или Невронет?

– Понятия не имею, о чем ты. Вы научились лечить все болезни?

– Большинство, но постоянно появляются новые. Что мы расскажем Шере?

Вопрос был задан другим тоном и с плохо скрываемым страхом.

– Все. Кроме того, за что она нас казнит, – коротко отозвался сара.

– Например то, что вихерны прилетели сюда по моей наводке?

– Отличный пример того, что нельзя рассказывать Королеве, – похвалил он.

Он вдруг притормозил и серьезно посмотрел на Кайри.

– Пожалуй, это самые опасные слова, которые могут прозвучать в Рипербахе. Из-за них нас могут убить, – угрожающе добавил он.

– Это я и сама поняла.

Орвис бросил на нее недоверчивый взгляд, но она мрачно кивнула, давая понять, что осознает важность его слов.

– А про сказки Дарвелла? Глядя на меня, любой скажет: вот он, герой, который нас всех спасет! – съязвила она, но он пропустил ее колкость мимо ушей.

– Не думай об этом, – попросил он. – Нам нужно, чтобы до нее дошло, что вихерны опасны, и ты ей в этом поможешь. А сказки Дарвелла – это лирика, мы потом разберемся с этим.

– И чего мы хотим от нее добиться?

– Для начала, нам нужен кров, защита. Нужно время, чтобы разобраться, что делать дальше. И узнать, что предпримет Шера, – он пожал плечами. – В идеале.

– И какие у нас шансы остаться в королевстве?

– Шансы? – он задумался, запустив пальцы в волосы, будто производил в уме какие-то расчеты. – У тебя они хорошие, а у меня… В любом случае, надо попробовать. Хотя я сомневаюсь, что меня станут слушать.

– Если ваша королева так ненавидит Известный предел, она нас обоих слушать не станет, – вздохнула Кайри.

Вдруг перед ее лицом возникла серая пелена, что-то белое накрыло ее лоб и щеки. Кайри отшатнулась в сторону и тоненько пискнула от неожиданности. Скривившись от отвращения, она начала поспешно снимать старую паутину.

– Как можно было ее не заметить? – недовольно буркнул сара, наблюдая, как он борется с прозрачными нитями: они налипали то на одну руку, то на другую, когда она пыталась их стряхнуть.

– Я увидела что-то там, на стене.

Орвис посмотрел, куда она указывала: на серой стене тоннеля ярко выделялся размазанный бурый след, похожий на отпечаток ладони. Некриска испуганно выглянула из-за плеча Орвиса.

– Это кровь? – не своим голосом спросила она. Сара медленно кивнул, рука дернулась, не решаясь коснуться пятна.

Голос Кайри срезал давящую тишину.

– Может, кто-то был ранен?

– Да в порядке он, – легкомысленно произнес Орвис, но Кайри его уверенность не убедила. Тревожно косясь на отпечаток на стене, она упрямо спросила:

– Почему ты так в этом уверен? Откуда тебе знать?

– Поверь, я знаю, – растянув губы в нехорошей улыбке, сара вытянул руку. Отпечаток полностью совпадал с его ладонью, и Кайри перестала спрашивать.

По рукам и спине будто снова текла кровь, в ушах еще звучал его приговор. Окровавленный, ослабший после пыток, он шел прочь из своего королевства. Преступник, чье чувство вины наказывало его сильнее, чем все удары кнута. Он не знал, сколько людей умерло из-за него, просто не мог думать об этом. Он помнил только некоторых: тех, кого он любил и кто любил его. Рэми… Этот след – такой же шрам, как и на его спине, и он также причиняет ему боль. Здесь дал себе минуту на отчаяние и на слезы, на осознание тот факта, что его жизнь потеряна. А затем пошел дальше, чтобы выжить и вернуться, но уже с Кайри.

В гневе он размахнулся и остриями когтей резанул по грязной паутине. Та раздвоилась, и лоскуты расползлись по сторонам. Орвис повернулся к Кайри и увидел ее бледное лицо с испуганными, взирающими на него серыми глазами. Полагая, что неуместно что-то говорить, сара лишь махнул ей рукой. Спотыкаясь, Кайри неуверенным шагом последовала за ним.

Черные пограничные ворота возвышались над ними, как грозные стражи – старые, мощные и непоколебимые. Между створками не было даже узенькой щелочки, через которую просочился бы свет. Кайри приложила ладони к поверхности – металл был холоден. Орвис встал рядом и задумчиво изрек:

– А теперь нам нужно постучать.

Кайри не совсем поняла, что он имеет в виду, потому что тут можно было даже взорвать бомбу – металл не пропустил бы ни звука. Но по стене грота ползла старая ржавая цепь из толстых, с большой палец, звеньев. Ее спутник объяснил, что где-то над ними сооружен механизм, который соединяет цепь с огромным колоколом. Если постараться и посильнее дернуть цепь – механизм оживет.

Орвис схватился за цепь. Пустыня поубавила его силы, так что железные звенья показались ему очень тяжелыми. Он едва их не уронил, но справился и начал распутывать свернувшийся хвост. Кайри бросилась ему помогать, хотя от нее толку было едва ли. Когда цепь была размотана, они ухватились за звенья и в четыре руки начали тянуть. Цепь лениво закачалась, но на той стороне так и стояла мертвая тишина. Им пришлось изрядно попотеть, пока до них не донесся едва слышный звон.

– Одно хорошо: он еще работает, – обрадовался Орвис и налег на цепь с двойной силой, почти на ней повиснув. – Не останавливайся!

Взбивая ногами пыль и обливаясь потом, они все сильнее тянули, пока язык колокола не расшевелился и запел уверенно и весело, словно радуясь своему пробуждению. Гул стоял такой, что даже камни дрогнули. Такой шум не услышал бы только мертвый.

И тут Кайри вскрикнула: ворота открывались. Лучик дневного света лег на каменный пол, вытянулся в линию, и в гроте начало стремительно светлеть.

– Что там будет? – спросила она.

Глаза Орвиса вспыхнули, а вместо ответа он поймал Кайри за руку и завел себе за спину, заслоняя собой.

– Ничего хорошего, – предупредил он. – Стой за мной.

Она послушно кивнула. Дневной свет ослепил их. На той стороне раздался страшный звериный рык, от которого холодела кровь. Кто-то рвался к ним, дергался и царапал огромными когтями ворота.

– Уберите раджигаров! – раздалось с той стороны. Послышались возня, топот, крики и ругань. Кайри успела разглядеть массивное лохматое тело, прежде чем зверя оттащили от ворот.

У входа полукругом стояла дюжина мужчин, вооруженных так, словно все они прибыли из разных временных эпох. Кто-то держал в руках ружье, другие целились из пистолетов или угрожали когтями, как у Орвиса. Они напряженно глядели на пришедших, готовые к нападению. Никто не опустил оружия.

– Ты… – не удержавшись, брякнул какой-то изумленный охранник.

– Светлого Доброго Ока, – чуть заметно кивнув, мягким голосом произнес сара на родном языке. – Нам нужно увидеть Шеру.

– Прояви уважение к Ее Величеству! – с ноткой испуга перебил его один из охранников, стоящий с краю.

– О, так Шера все-таки стала королевой, – жестко усмехнулся Орвис, игнорируя замечание.

– Да, и приказ Королевы Шеры – не впускать тебя в Рипербах. Ты изгой и отбываешь наказание. Лучше уходи с миром, – невозмутимо сказал крупный и плечистый сара, ответственный за эту вахту.

– У меня к вашей Королеве дело государственной важности, вопрос жизни и смерти. Я не уйду, – парировал Орвис.

Стражники вопросительно на него уставились. Кайри испуганно выглядывала из-за плеча своего спутника, опасаясь, что если это противостояние будет продолжаться, неминуемо кровопролитие. Она чувствовала, что каждый мускул на спине Орвиса напрягся, он выпрямился и будто стал выше. Он не собирался отступать, в черных глазах мелькнула знакомая искра.

– Никакие дела не дают тебе права переступать границы Рипербаха, – настаивал на своем его оппонент. – У меня приказ. Всякому, кто встретит тебя на нашей территории, следует убить тебя. Разворачивайся и уходи, если дорога жизнь.

– Ты обязан нас пропустить, – очень тихо произнес Орвис, и в голосе его послышалась угроза. Кайри почувствовала, как яростная дрожь пробежала по его телу от спины до самых пяток. – Ты не знаешь, как важна информация, которую мы хотим передать Королеве. Ты пожалеешь, если по твоей вине она не узнает ее от нас.

– Меня твои угрозы не убедят. У меня приказ! – упрямо повторил охранник, и его непробиваемость вывела Изгоя из себя. Стоило Орвису сделать один небольшой шаг, и все присутствующее одновременно подались вперед. Напряжение между ними ощутимо усилилось.

– Назад!

– А ну, уйди с дороги, – рыкнул Орвис, отставляя одну ногу чуть назад для упора. Глаза блестели, и он снова стал похож на того монстра, который устроил бойню, спасая Кайри от аквангов. Опасный зверь, которому нечего терять. Ружья и когти указали Орвису в грудь, шею и лицо, но он сделал еще шаг. Кайри растерялась, не зная, как спасти положение. Но ничего не произошло, потому что за спинами охраны раздался крик:

– Прекратить!

Молодой невысокий мужчина вошел в полукруг и остановился напротив Орвиса и Кайри. Он был очень красив: по-военному подстриженные русые волосы, большие зеленые глаза, густые брови, полные губы, растянутые в полуулыбке, правильные, мягкие черты лица. Судя по всему, он был высокопоставленный военный: его темная форма была в идеальном состоянии, на груди сиял знак с изображением оскалившегося длинноносого зверя – раджигара. При его появлении весь пограничный отряд вытянулся в струну.

– Опустить оружие, – не отводя пристального взгляда с незваных гостей, звонким голосом приказал сара, лезвия когтей и дула пистолетов теперь смотрели в пол. Сара спрятал руки за спину, выпятил грудь и обратился к спутникам:

– Добро пожаловать в Рипербах, – произнес он и чуть склонил голову.

Он выглядел дружелюбно, и Кайри растерянно улыбнулась, но Орвис даже не шелохнулся: он был готов к драке, держа когти в угрожающей позиции. Мужчины смотрели друг другу в глаза, их лица исказила гримаса, отразившая целый спектр эмоций, главной из которых была ненависть. Кайри ощущала, как это чувство мечется между, электризуя воздух. Улыбки стали похожи на звериный оскал: еще секунда, и они вцепятся друг другу в глотки.

– У тебя должна быть очень веская причина, чтобы явиться сюда, – с ледяной яростью в голосе произнес встретивший их мужчина, и тогда девушка поняла, как фальшиво было его дружелюбие, в которое она так легко поверила.

– Ты прав: причина действительно веская, – в тон ему ответил Орвис, – и потому ты нас пропустишь.

– Проваливай, Орвис, – лениво бросил тот в ответ. – Дорогу обратно в пустыню найдешь?

Орвис криво улыбнулся, продемонстрировав острый клык, и ласково ответил ему такой витиеватой бранью на родном языке, что переводчик Кайри оказался бесполезен против такой игры слов. Мужчина коротко хохотнул, но улыбка пропала.

– Взять его.

Отбиваться было бесполезно, но Орвис попытался. Двигаясь со смертельно опасным изяществом и уверенностью, он выбил пистолет у одного охранника, другому рассек плечо, а третьего свалил с ног. Кайри была уверена, что если бы не мирные цели, с которыми они пришли, никто бы не отделался легкими ранами.

Однако численное превосходство было на стороне пограничников, и после короткой, но яростной схватки Изгой лежал на земле, прижатый коленом старшего по вахте. Из носа текла кровь, руки были болезненно вывернуты за спину. Орвиса заковали в наручники: по форме они напоминали варежки, лишая пленника возможности выпустить когти. Зеленоглазый парень все это время спокойно наблюдал за потасовкой без всякого удовольствия.

Один из охранников шагнул к Кайри, и девушка испуганно попятилась назад, представляя, как ей тоже заломят руки, ткнув лицом в каменный пол. Однако она увидела замешательство на лице пограничника. Охрана была натаскана на Орвиса, но у них не было протокола действий для Кайри. И тут она наконец-то поняла, как может помочь. Молчать было нельзя, иначе весь проделанный путь будет напрасным. Воспользовавшись заминкой, она подняла руки в примирительном жесте, а затем закричала, обращаясь к начальнику охраны:

– Подождите! – взмолилась она, обращаясь к главному, – Прошу вас, сэр, выслушайте нас! Клянусь, мы пришли с миром, и у нас очень важная информация для Королевы Шеры!

Он замер, и на площадке воцарилась полнейшая тишина. Он оценивающе посмотрел на девушку сверху вниз, и уши у нее покраснели: когда смазливый парень бросает такие взгляды, сложно не смутиться. Кайри терпеливо ждала приговора, ее сердце предательски выдавало ее волнение громким стуком. Интересно, слышит ли острый слух сара учащенный пульс?

После секундного раздумья командир вдруг нахмурился.

– Как тебя зовут?

– Кайри, сэр, – тихо произнесла она, исподлобья глядя на него. Парень подошел к ней, протянул руку и мягко коснулся ее подбородка, заставляя поднять подбородок и смотреть более открыто. Снисходительный жест, демонстрирующий расположение и слишком откровенный для некрисов. Он всмотрелся в ее лицо и улыбнулся, пока она боролась собой, чтобы не отшатнуться от незнакомого человека, касавшегося ее.

– Необычное имя, Кайри, – произнес он. – Откуда ты взялась?

Помимо бледной кожи, внешность некрисов не сильно выделяется на фоне более ярких рас, но никто на Хираэт на носил кевларовую форму с «живым» логотипом «Новел Рэйт» и инфосер на поясе. Кайри прикинула, стоит ли соврать, что она из Рипербаха или Ливела, но быстро сообразила, что ее обман раскроется на первом же вопросе, так как она ничегошеньки не знает о сара и общалась только с одним их представителем.

– Я – вояджер с планеты Некрисса, прибыла с мирной…

Он не дал ей привычно отрапортовать по протоколу, потому выкинул такую штуку: взял ее за руку, наклонился и осторожно коснулся губами ее загорелого запястья в том месте, где бился ее пульс. Орвис яростно дернулся, уловив этот жест, но получил болезненный тычок в бок. Кайри почувствовала, что краснеет – черт бы побрал этих сара с их возмутительной неэтичностью.

– Меня зовут Дерен. Я капитан Соларема – королевской охраны. Что тебя привело?

Говоря это, он был похож не на капитана, а на флиртующего мальчишку.

– Мы пришли к вам просить помощи, – осторожно ответила девушка.

– Я к вашим услугам, – сказал Дерен, чуть склонив голову в притворно услужливом жесте.

Он лишил свой тон командирской резкости, будто усыпляя ее бдительность. Он до сих пор держал ее руку немного поднятой, и когда она попыталась высвободиться, то почувствовала легкое, но настойчивое давление его пальцев. Пришлось говорить так.

– Мы пришли просить аудиенции у Королевы Шеры. Речь идет о государственной безопасности, – контролируя каждое слово, произнесла Кайри. – Умоляю вас, Дерен, дайте нам шанс быть услышанными, мы не требуем большего.

Дерен смерил взглядом сначала ее, а потом скрученного охранниками Орвиса. Он колебался. Кажется, он осознавал, что она не шутит, и понимал, что прибытие гостьи из другого мира – дурной знак. Как бы то ни было, Кайри удалось его заинтересовать.

– Хорошо, – сказал он снисходительно, – Я пропущу вас. Если ты больше не нуждаешься в его компании, – махнул он на Орвиса рукой, – мои люди выгонят его за ворота.

– Нет, Дерен, прошу вас, позвольте ему остаться, – испуганно взмолилась Кайри. – Он мой друг, и он помог мне. Я ручаюсь за него.

Она говорила эти слова, но сама в них не верила. Она слишком плохо знала Орвиса, чтобы быть уверенной, что он позволит держать себя на поводке. Она украдкой взглянула на своего спутника. Кровь из носа залила его губы и подбородок, мокрые волосы налипли на лоб, но он все еще был опасен. Его злые глаза блестели от гнева, но когда он поймал ее взгляд, они стали добрее. Он обреченно моргнул и перестал вырываться, и Кайри приняла это за подтверждение ее слов Дерену.

– Воля твоя, – послушно кивнул Дерен. – Он останется, но хочу тебя предупредить: возможно, ты даже не знаешь, с кем связалась, но ты путешествуешь с опасным преступником, поэтому его можно будет вести только под строгим конвоем. Равно как и тебя.

Тут она услышала щелчок и поняла, зачем Дерен держал ее за руку: на ее запястье только что застегнулись наручники. Ее новый знакомый жестом попросил ее поднять другую руку. Еще щелчок, и Кайри стала его пленницей. Ощущать себя в неволе было до крайности неприятно, но она не решилась возмущаться.

– Мне жаль, что приходится это делать, – посочувствовал Дерен. – Но таковы правила.

– Я понимаю, – согласилась она, но в этот момент красота Дерена показалась ей отталкивающей.

Пограничная застава находилась на взгорьях Галас-Пеак, и отсюда открывался великолепный вид на раскинувшиеся внизу просторы. Дорога, по которой двигался отряд, шла через Большой Перекресток – столичный, густонаселенный регион. Холмы и поля Большого Перекрестка, или Пересечения, как его иногда называли, огибали многочисленные реки, вдоль которых растянулись широкие поля, засеянные местными фермерами. Деревни и поля прорезали мощеные дороги, уходящие во все стороны света.

Дерен беспечно шагал рядом с Кайри, чувствуя себя в полной безопасности. Он рассказывал ей о местности, улыбался и старался быть милым, но она чувствовала тяжесть наручников на своих запястьях и не могла об этом не думать.

Город стоял на реке Солиам, большой водной артерии, берущей свое начало в горах Галас-Пеак. Попавшую в ловушку города реку заковали в каналы, она отражала летнее солнце в стекла прижавшихся к нему домов. Столицу Рипербаха окружала со стороны границы высокая белоснежная стена, увенчанная квадратными башнями, северные пограничные ворота были широко распахнуты, поток людей лился через них нескончаемой рекой. Сам город раскинулся на многочисленных холмах, облепив их разномастными домами и опутав улицами. На вершине самого высокого холма стояла величественная цитадель сара-королей, увенчанная обелиском цвета выбеленной кости. С того расстояния, где находилась Кайри, было трудно разглядеть дворец, но ее слепили блики солнца, отраженного от его высоких окон.

– Добро пожаловать в Аддон, – сказал ей Дерен.

– Потрясающе, – искренне восхитилась Кайри, которая от красоты вида даже забыла про свой статус пленницы.

– В этом городе ты в безопасности.

Дерена тут знали все, ему сдержанно кивали, демонстрируя уважение. В город они прошли без задержек, миновав высокую арку, украшенную сценами из битв, пиров и коронаций, искусно вырезанных в камне.

– Главный проспект, улица Гайдов, – продолжал рассказывать проводник Кайри. – Она названа так в честь династии Рилоса Гайда, первого короля.

Широкая улица тянулась на вершину самого высокого холма и выводила на к роскошному королевскому дворцу. Они шли мимо маленьких магазинчиков, торгующих одеждой, тканями, приправами и сладостями, мимо забавных чумазых палаток с газетами, мимо детей, снующих среди покупателей.

– С дороги! – наездник на огромном черном звере пронесся по перекрестку так быстро, что Кайри успела увидеть только большие лапы и длинный пушистый хвост.

– Не пугайся, – успокоил ее Дерен, хотя она даже испугаться не успела. – Это раджигар. В Рипербахе самая лучшая в стране псарня, мы выращиваем аддонскую породу боевых и ездовых раджигаров.

Величественная столица была единым пульсирующим организмом, в котором все процессы проходили хаотично. Со всех сторон слышались беготня, крики, звон разбивающейся посуды, музыка, стук молотка по дереву, скрип тележных колес, реклама зазывал. Доносилось дружное хоровое пение из какого-то театра, скрытого за нагромождениями зданий. Лучи Доброго Ока освещали белые стены домов, грели разномастные крыши, заглядывали в окна, распахнутые по случаю жары. Везде стояли большие клумбы с ароматно пахнувшими цветами. Город цвел, всем показывая свое богатство и бьющую ключом жизнь. Впрочем, Кайри догадывалась, что вряд ли весь Аддон был таким же, как и его гостевая улица.

Их появление не осталось без внимания. Люди останавливались, смотрели вслед и перешептывались, но никто не лез с вопросами к Дерену. На него все смотрели с большим уважением.

– Смотрите, это же Изгой!

– Так он выжил? Как же его впустили?

– А кто это с ним?

Кайри ловила в их глазах смесь ненависти и сочувствия. Все, кто натыкался враждебный взгляд Орвиса, отводили глаза или шарахались в сторону, словно он мог испепелить их одним лишь зрительным контактом. Кайри снова стали одолевать сомнения: что должен был сделать Изгой, чтобы на него так смотрели, и точно ли она была с ним в безопасности все это время?

Они вышли на Главную площадь, в центре которой возвышался трехъярусный мраморный фонтан с памятником первого Короля на вершине. Он был красив: точеные черты лица, прямой нос, густая борода, забранные в хвост длинные волосы. На голове лежала массивная корона, руки правителя были сложены на уровне груди, когти на них были обнажены. Дети с визгом бегали босиком по дну чаши, брызгались и хохотали, даже не обратив внимание на проходящую мимо процессию. За спиной мраморного Рилоса возвышались стены королевского дворца. Это было массивное белое здание с высокими окнами и толстыми резными колоннами, на которых висели стяги с изображением стилизованных когтей, прорезающих щит – гербом Рипербаха.

– Это дворец Не-Лив, дом королевской династии, – просветил Кайри Дерен. – А выше всех сидит Королева, в Солнечном Шпиле.

Архитектор, проектировавший обелиск, постарался на славу. Огромный, монолитный стержень отбрасывал длинную тень к подножью горы, скрывая в ней часть домов. Откуда не посмотришь, острыйнаконечник было видно отовсюду. В это время дня казалось, что Доброе Око насажено на него, как леденец на палочку. Флаг Аддона тоже напоминал леденец: белый шпиль, частично скрывающий восходящее на голубом небе солнце.

Два рослых парня, охраняющие двухстворчатые врата, подобрались при приближении Дерена и поклонились, а он ответил легким кивком. Один из них, заслоняясь от солнца рукой, произнес:

– Светлого Доброго Ока, капитан Дерен.

– К Королеве Шере гости, – отозвался молодой сара.

Охранник обратил внимание на спутников Дерена, заметил Орвиса и сильно удивился, но удержался от вопросов. Оба караульных переглянулись, а затем приоткрыли тяжелые двери и молча пустили их внутрь.

Вся компания вошла в прохладный холл дворца. Здесь были очень высокие потолки, с которых свисали красивые люстры с квадратными плафонам. Сквозь высокие окна врывался в помещение дневной свет, и в нем витала золотая пыль. Это было место прямых углов и строгих геометрических форм: никаких статуй, постаментов или картин – лишь белый камень и черный начищенный паркет. Двое чиновников в строгих костюмах тихо что-то обсуждали на низкой лавке, служанка полировала перила винтовой лестницы. Направо и налево из зала уводили коридоры, откуда выползал едва слышный шум приглушенных голосов.

Все вместе они загрузились в просторный подъемник. Что-то заскрипело, механизм зашевелился. Некриска не подозревала, что лифт может подниматься так долго, издавая при этом пугающее скрежетание. Дерен воспользовался этим временем, чтобы немного проинструктировать ее. Он стоял к ней слишком близко, вторгаясь в ее личное пространство, и она чувствовала от него запах резковатого парфюма.

– Запомни: у Королевы Шеры сложный характер. Когда ты там появишься, не начинай разговор первая. Проявляй уважение. Обращайся только формально: Ваше Величество. Ни в коем случае не перебивай, даже если она будет говорить то, что тебе не нравится. Не поворачивайся спиной – это оскорбление. Не спорь, не перечь.

Кайри кивала, отчаянно стараясь запомнить хоть что-то из сказанного. От страха у нее колотилось сердце. Она понимала что ей предстоит встретиться с кем-то очень могущественным, да еще и рассказать свою историю так, чтобы не навредить себе и Орвису. Она бросила на него взгляд. Он не имел права возвращаться – его могли наказать за это. И это, как и появление вихернов, будет ее вина.

Орвис поймал ее взгляд. Кровь запеклась на его лице темной коркой, похожей на жутковатую боевую раскраску, и на этом фоне его глаза казались еще чернее. Он вымученно улыбнулся разбитыми губами и при всем своим плачевном положении выглядел почти беспечным. Кайри восприняла это как знак доверия.

Лифт приехал в белый просторный холл. Капитан Соларема дал им знак подождать и скрылся за дверями в зал. Орвис и Кайри остались в компании солдат и в полном молчании. Его пристальный взгляд жег ей затылок.

– Иди, – приказал вернувшийся Дерен.

Девушка содрогнулась, словно пытаясь стряхнуть с себя волнение. Дерен попробовал улыбнуться, но даже ему со всем его обаянием не удалось бы ее успокоить. Кайри услышала мягкий голос Изгоя:

– Не бойся.

Белоснежные стены тронного зала уносились далеко ввысь и сужались, образуя остроконечник. Высокие окна открывали великолепный вид на город. В вычищенном до блеска полу можно было увидеть собственное отражение. Перед Кайри предстал резной трон строгой квадратной формы, обитый белой тканью, над ним ветер трепал флаги с когтями и щитом. На троне восседала правительница Рипербаха.

– Ну здравствуй, пришлая.

10

Кайри судорожно вспоминала, как сара приветствуют друг друга.

– Светлого Доброго Ока, Ваше Величество, – выпалила она, и в зале повисла тишина.

В Королеве не было ничего человеческого: темно-серая кожа туго обтягивала костлявое угловатое тело. Лицо узкое, вытянутое и заостренное, как у змеи. Взгляд широко расставленных глаз был цепким и холодным, но не хищным, а скорее настороженным.           Тонкий, как плеть, шипастый хвост свернулся у ног Королевы, а плечи обнимали два черных кожистых крыла, напоминающие плащ. Голову правительницы покрывали шипы, на один, словно кольцо на палец, нанизана корона. Венец первого короля выглядел дорогим: скрещенные когти сара спереди и зубчатые стены в виде окантовки сверкали золотом.

Их взгляды встретились, и Кайри забыла про все на свете и просто заворожено смотрела на это загадочное создание. Сквозь Шеру словно просвечивала вечность, тысячелетняя мудрость и неоспоримая власть. Кайри казалось, что правительница видит всю ее короткую человеческую жизнь, все ее прожитые и не прожитые годы.

– Любопытно, – низким голосом, больше мужским, чем женским, произнесла Королева, буравя Кайри взглядом. – Как тебя зовут?

– Кайри Корнолли, Ваше Величество. Я с планеты Некрисса, – запинаясь, произнесла Кайри, которой казалось, что она уменьшается под взором красных глаз, обрамленных невероятно длинными ресницами.

Королева кивнула. Кайри применила всю свою проницательность и заметила что-то вроде страха в узких щелочках глаз. Страх опасен, когда его испытывают наделенные властью, напомнила себе она.

– Да… – протянула Королева. – Человек из другого мира. Похоже, у тебя есть история, Кайри. Ты расскажешь мне ее?

Кайри осторожно поведала Королеве Шере свою историю, стараясь придать своему тону больше равнодушия. Она тщательно подбирала слова, стараясь не выдать больше, чем было нужно. Нельзя было говорить Шере о том, что именно Кайри дала разрешение на колонизацию планеты, фактически пригласив вихернов в этот мир.

«Пожалуй, это самые опасные слова, которые могут прозвучать в Рипербахе». Орвис был уверен, что за это Шера могла приговорить девушку к смерти, и Кайри не хотела проверять его теорию на практике. Из ее лживого рассказа получалось, что группа исследователей просто изучала планету и никак не связана с появлением на ней вихернов. Некриска и сама видела дыры в этом сюжете, поэтому на протяжении всего рассказа выискивала на лице Шеры признаки сомнения, но та либо слушала не очень внимательно, либо хотела услышать главное: как на Хираэт вторглись корабли вихернов.

– Рано или поздно кто-нибудь нашел бы Хираэт, – заметила Королева, когда Кайри закончила рассказ. На ее пепельном лбу появились морщины. – Один старый наавин все время твердил об этом, сказки свои детям рассказывал.

– Мы виделись с Дарвеллом, – Кайри оживилась, услышав о знакомом старике.

– Да? И что же он тебе сказал? – вопреки ожиданиям Шера не показала удивления.

– Что Вандора сказала ему, что вихерны придут, – Кайри посчитала разумным пока не озвучивать слова Дарвелла о ее собственной роли в этой истории, но тут ее раскусили.

– Он сказал что-то еще, – догадалась Шера. – Я права?

Отпираться не было смысла, и он поведала правительнице слова старика. В ее пересказе они звучали еще безумнее, чем на страницах его дневника, но Королева стала серьезнее, услышав их. Правительница подняла изящную руку, слегка коснувшись пальцами острого подбородка, и задумалась. Пока она молчала, девушка нервно искала, куда бы пристроить свой взгляд, и слегка проворачивала запястья в наручниках, стараясь ими не греметь. Шера пару раз резко дернула тонким хвостом, вздохнула и исподлобья взглянула на гостью.

– Меня интересует еще кое-кто. Твой спутник, он тоже здесь?

Кайри почувствовала, как ее позвоночник вытягивается в струну. Сейчас наступал ключевой для Орвиса момент: тут главное не облажаться.

– Да, Ваше Величество, – кивнула девушка, – но ему не позволили войти в тронный зал.

– Он может подтвердить твои слова?

– Да. Он был со мной, когда корабли прибыли на Хираэт.

– Он преступник. Ты знаешь об этом? – резко сказала Шера. Если бы речь шла не об Орвисе, Кайри бы побоялась гнева правительницы и не стала бы настаивать, но сейчас она должна была проявить смелость.

– Знаю. Но, я обязана ему жизнью.

Шера раздраженно возвела глаза к потолку, словно ей приходилось заняться делом, которое она давно уже откладывала.

– Хорошо, – снизошла Королева. – Я поступлю демократично. Ему будет дано слово, если он еще не все успел сказать.

Дерен привел Орвиса. Изгой держался уверенно, несмотря на запекшуюся на лице кровь и заломленные за спину руки. Капитан довел пленника до места, где остановилась Кайри, поклонился Шере и отступил, буравя Орвиса ледяным взглядом зеленых глаз. Кайри тоже поглядела на Орвиса в надежде встретиться с ним взглядом, но он не смотрел на нее. Его взгляд были прикован к кроваво-красным зрачкам Шеры. Из-под черных прядей немытых волос, нависавших на лоб, смотрел хищник, и некриска почти физически ощущала пульсацию его яростной, темной энергии.

Он чувствовал, как сердце колотится в грудную клетку, а руки дрожат от ненависти. Видеть ее на троне оказалось даже тяжелее, чем он ожидал. Когтистая корона на ее голове была для него символом его собственного поражения.

«Не ждала? Надеялась, я уже не доставлю тебе проблем? Нет, повремени с этим», – он глядел на нее так, будто хотел передать ей эти слова одним взглядом.

– Приветствую, Ваше Величество, – он заговорил первый. Кайри, стоящая подле него, тихо вздохнула. Королева не шелохнулось, глядя на загорелое лицо Орвиса. Ее взгляд ничего не выражал.

– Боги идут рядом с тобой, Изгой. Ты сумел выжить и вернулся. Я от тебя такого не ожидала.

– Я рад, что превзошел твои ожидания, Ваше Величество.

Каждый раз, когда он говорил «Ваше Величество», он давил на эти слова с особым сарказмом, демонстрируя свое презрение. Шера это уловила: тонкие пальцы стиснули подлокотники трона. Но она быстро взяла себя в руки, глубоко вздохнула и приняла расслабленную позу, скрывая от оппонента тот факт, что он задел ее.

– Ты не изменился. По-прежнему лелеешь свою ненависть, – разочарованно проговорила правительница.

– Ненависть помогает выжить, – мрачно отозвался Изгой, спокойно выдерживая взгляд Королевы.

– Не перед моим троном.

Услышав неприкрытую угрозу в ее голосе, он с удовольствием отметил, что добился желаемой реакции. Шера редко демонстрировала свои эмоции, но Орвис обладал талантом обнажать их при каждом разговоре.

Орвис и Шера забыли про Кайри, и ей оставалось лишь наблюдать, как ее спутник ходит по краю, каждым словом рискуя жизнью. Он сильно изменился, попав в Рипербах, и будто оброс шипами, но она чувствовала, как он на самом деле угнетен. У него была история как с Дереном, так и с Шерой, но Кайри ничего об этом не знала, чувствуя себя лишней в их присутствии.

– И как тебе на троне, Шера? Удобно?

Кайри вздрогнула, Шера оглушительно прищелкнула хвостом, а Дерен бросил на Изгоя неприветливый взгляд. Никто не смел так разговаривать с Королевой – за это можно поплатиться головой, но Орвис даже не содрогнулся. Чего он добивался таким поведением? Если он хотел вернуться в Рипербах, то зачем злит Королеву? Кайри вдруг стало страшно. Она все поняла: он не собирался здесь оставаться.

Шеру затрясло от плохо скрываемого гнева, руки вцепились в подлокотники: жест, который часто делают начальники, обладающие властью и большими креслами.

– Я никогда не хотела этот трон и эту корону, но у меня не было выбора. Ты знаешь, что династию Гайдов постигла участь хуже, чем смерть, и в этом виноват ты. Не смей обвинять меня в том, что я взяла ответственность за страну ее худшие дни.

Каждое ее слово – холодный заточенный нож. Орвис слегка переменился в лице, на загорелых щеках проступила бледность. Королева решила, что разговор с ним окончен, повернулась к Кайри, и у той мурашки побежали по коже. Девушке показалось, что когда красные зрачки обращаются к ней, в зале становится холоднее. Королева смотрела на Кайри со смесью сочувствия и пренебрежения. Наверняка она разочаровала ее своим жалким, потрепанным видом, с песком в волосах и грязью на ботинках.

– Значит, Дарвелл сказал тебе, что ты должна остановить этих захватчиков? – спросила она, припоминая рассказ девушки.

– Да, Ваше Величество, – кивнула Кайри.

– И ты веришь, что ты та, за кого он принял тебя?

Кайри услышала насмешку в ее голосе и зеркально усмехнулась в ответ:

– Нет. Мои коллеги мертвы, мой покровитель предал меня, а мой корабль разбился далеко в горах Даса-Келларс. У меня нет ничего, что могло бы помочь Рипербаху.

– По крайней мере, ты честна, – согласилась Шера. – Сейчас ты больше похожа на бродяжку с улицы, и поскольку мы обе знаем, что ты из себя представляешь, позволь сказать тебе вот что: твое присутствие для Рипербаха вредно. Мне совсем не хочется, чтобы ты здесь оставалась, и будь моя воля, я бы вас обоих вышвырнула обратно в Игномис.

Шера сделала паузу, и эти несколько секунд были самыми длинным в жизни Кайри. У нее внутри все похолодело: она ясно видела, как их выгоняют обратно в пустыню, где они встретят свою смерть. Королева явно наслаждалась ее испуганным видом, но потом ее голос смягчился.

– Но ты пришла из тех же миров, что и наши враги, и знаешь о них больше, чем все мы. Поэтому ты можешь остаться. Возможно, ты сможешь нам помочь. И для начала я выслушаю ваше мнение об этих пришельцах. Орвис, ты можешь подтвердить ее слова об их кораблях?

– Да, я видел их своими глазами, – кивнул тот. – Кайри рассказала мне о вихернах и о том, что они творили в Известном пределе, но сейчас они в бегах, за ними охотится правительство. Возможно, на нашей отдаленной планете они нашли убежище.

– На этой планете им дадут бой, а не убежище, – чуть помедлив, сказала Королева. – Сара умеют воевать.

– Быть может, удастся избежать войны, если пойти на мирные переговоры, – заметила девушка, которую пугал ее воинственный настрой.

– Мирные переговоры недопустимы, – отрезала Шера. – Никакой помощи пришельцам Рипербах оказывать не будет.

Кайри уже достаточно увидела, чтобы быть уверенной, что эти слова не более чем бравада.

– Война с этими противниками заранее проиграна, – смело заявила он. – Даже сейчас вихерны опасны, но есть надежда, что они не настроены воевать.

– Наши войска способны разгромить любую армию, – стараясь сохранять равнодушный вид, отозвалась Королева, но ее хвост нервно шаркнул по полу и выдал ее.

Орвис с презрением хмыкнул, перетягивая на себя внимание.

– Разгромить? Полная изоляция породила иллюзию непобедимости армии Рипербаха. Но разрыв между сара и вихернами настолько огромен, что ты и представить себе не можешь.

Он переступил грань дозволенного, и Королева потеряла контроль над эмоциями. Ее белоснежные когти царапнули подлокотники трона, перепончатые крылья развернулись во всю ширь, обдав присутствующих ветром. Кайри испуганно шарахнулась назад, когда увидела, каких они размеров. Орвис даже не шелохнулся, стойко принимая на себя гнев Королевы.

– Не тебе, Изгой, судить о силе армии Рипербаха! – Шера кричала так, что дрожал потолок. – Ты никто и в этой стране, ты всего лишь преступник и изменник!

– Да, я никто, – Орвис подошел так близко, что Шера могла достать его своим извивающимся хвостом. До этого Кайри ни разу не слышала, чтобы он кричал. Когда он злился, он становился тихим и пугающим в своей холодной ярости. Крик же выражал отчаяние.

– Ты права, я никто. Ты выгнала меня, и у меня нет права голоса, не надо мне напоминать. Но ты видела эти корабли? Целую дюжину! Я видел это! Против них Рипербах бессилен. Нам конец, если они захотят завоевать нас. На твоем месте я бы послушал человека, который хоть что-то знает о твоем враге, а не устраивал тут патриотическую агитацию о непобедимости армии Рипербаха.

Словно получив оплеуху, Королева Шера замерла в недоумении. Орвис довольно выпрямился, наслаждаясь произведенным эффектом. Он не ощущал ни страха, ни стыда. Устрашающий вид развернутых крыльев Королевы и ее яростный красный взгляд не могли его сдержать. Теперь он терпеливо ожидал, когда Шера прикажет отдать его на расправу, но это было не страшно. Он выполнил свою задачу: Кайри в безопасности. Остальное уже не имело значения для него: он потерял родину, друзей, соратников и отца. Он был опустошен и сломлен. Путешествие с Кайри придавало его существованию какой-то смысл, но оно подошло к концу.

– Ваше Величество, прислушайтесь к его словам, умоляю вас.

Ее перепуганный голос, прозвучавший в звенящей от ненависти тишине, заставил его сердце предательски дрогнуть.

– Вы обещали выслушать нас, – не слушая, как Дерен шипит на нее, Кайри продолжала свою речь, и голос ее неожиданно окреп, – но вы нас не слышите. Я и Орвис пришли сюда с благими намерениями. Мы лишь просим вас хотя бы попытаться решить дело миром. Война унесет тысячи жизней. Я готова рассказать вам все, что я знаю о вихернах в надежде убедить вас в том, что такой враг вам не нужен.

Она вся будто съежилась, глаза у нее забегали. Затем выпрямилась и сравнялась с Орвисом, гремя цепочкой наручников.

– Также я прошу не наказывать Орвиса за его слова и прошу у вас прощения от его имени, – глядя прямо в красные глаза Шеры, выпалила Кайри.

Всего один человек в жизни Орвиса просил за него, но отец умер незадолго до его изгнания, и больше в Рипербахе никто и никогда не стал бы защищать его. Но Кайри не знала его прошлого. Орвис не был уверен, что она поступила бы так, знай она правду о нем.

Недавно она назвала его другом. Он помнил, что некрисы не заводят друзей, но могла ли она сделать для него исключение? Как же много это понятие значит для них, если Кайри готова ради него противостоять Королеве? Как бы там ни было, ее поступок тронул его. Иронично, что он всегда защищал ее, но не думал, что будет и наоборот.

Королева долго смотрела на Кайри, но та выдержала ее взгляд. Сердце бешено стучало, скованные запястья скручивала боль от наручников, но она не сдавалась.

«Всегда смотри в глаза. Все уважают и слушают тех, кто не отводит взгляд», – так говорил ей отец. Она продолжала сражаться. Пожалуй, это было ее первое сражение. Королева долго изучала ее лицо, а затем чему-то довольно улыбнулась. После этого ее взгляд слега смягчился, девушка заметила короткий кивок.

– Один разговор, – медленно произнесла Шера.

– Что? – переспросила Кайри, Королева раздраженно повела хвостом.

– Я поговорю с ними, – пояснила она. – Если они придут без оружия, я встречусь с ними на мирных переговорах. Это все, что я могу тебе гарантировать.

Кайри глубоко вздохнула, чувствуя маленькую победу. Она удивлялась сама себе: выскочила вперед, говорила на повышенных тонах с самым властным существом в Рипербахе. Шера была явно недовольна исходом разговора, но Кайри расценила ее решение как знак уважения.

Тем временем Королева перевела взгляд на Изгоя:

– Тебе очень повезло, что ты встретил ее. Если ты спас ее, она только что отплатила тебе за это. У нее есть характер. Ты привел в Аддон человека, который еще проявит себя и будет нам полезен. У меня есть награда для тебя.

Все в зале в недоумении уставились на Королеву. Особенно удивленным выглядел сам Орвис: как после его дерзостей его могут еще и наградить? Королева обращалась к нему, но смотрела на Кайри:

– Ты все еще преступник, Орвис, но приведя сюда Кайри, ты принес пользу Рипербаху. Я думаю, что должна пересмотреть твое дело и дать тебе шанс оправдать себя и помочь этой девушке освоиться в нашем мире. Если ты этого хочешь, можешь беспрепятственно покинуть Рипербах. Если же ты хочешь остаться, то тебя будут судить повторно. Что ты выбираешь?

Еще несколько минут назад Орвис был уверен, что умрет. Он привел Кайри, он сделал для нее все, что мог, и думал, что большего уже не сделает. Он был готов к изгнанию, к смерти, ко всему. Он даже хотел этого. Но Кайри боролась за него, когда он не стал. Он тоже решил дать себе шанс.

– Я хочу суда.

– Выбор твой. Учитывая тяжесть совершенных тобой преступлений, тебя будет судить Совет Мудрых. Если ты хочешь остаться в Рипербахе, хорошо подумай, что ты скажешь им на этот раз. Тебя сопроводят в городскую тюрьму, где ты и дождешься суда, –вынесла свой вердикт Королева. – Учти, что вся твоя дерзость будет играть в деле свою роль.

– Ваше Величество… – начала было Кайри, но Шера прервала ее:

– До суда ты все еще преступник и должен находиться там, где тебе самое место. Дерен, освободи Кайри: теперь она не пленник, а гость. – Дерен кивнул и снял с некриски наручники, а затем подошел к Орвису. Тот не сопротивлялся, не сводя глаз с Кайри.

– Передай его страже и распорядись, чтобы его сегодняшнее поведение на осталось безнаказанным, – небрежно бросила Шера Дерену, когда он и Орвис шли к выходу. – Затем вернись и проводи нашу гостью в одну из свободных спален дворца.

Кайри стояла и потирала раздраженную наручниками кожу, наблюдая за всем этим словно издалека. На ее глазах от нее уводили Орвиса, и в этот момент она осознала, что впервые за все время останется без него: единственного человека, которому она доверяла, хотя и долго настраивала себя на обратное.

– Не бойся, – снова шепнул он, проходя мимо под конвоем Дерена. Девушка вымученно ему улыбнулась. Она осталась наедине с Королевой.

– Я считаю, что сегодня нам больше не о чем говорить, – равнодушно ответила Шера, поймав ее взгляд. – Ты можешь можешь остаться жить в Не-Ливе, если тебе угодно, и иметь полную свободу. Но я буду присматривать за тобой, поэтому не делай ничего, что может подорвать мое доверие.

– Да, Ваше Величество… – произнесла тихонько Кайри, отступая назад к дверям.

Она нащупала за спиной ручку двери и выскользнула из зала в прохладный холл, где ее уже ждал Дерен. Не стесняясь его, Кайри бессильно прислонилась к холодной стене и вытерла пот, проступивший на висках. Дерен внимательно разглядывал ее, подняв руку на высоту ее локтя, чтобы подхватить ее, если она вдруг начнет падать.

– Так плохо выгляжу? – спросила она, заметив этот жест.

– Уставшей, – посочувствовал капитан и улыбнулся. – Но ты держалась очень славно. Ты покорила нашу Королеву, а это не каждому дано.

– Она не вняла ни одному моему слову.

После разговора с Шерой она чувствовала себя опустошенной, словно из нее вытянули всю энергию. Хотелось помыться и что-нибудь съесть, чтобы хоть на минуту почувствовать себя человеком, а не испуганным зверьком, вышедшим из пустыни. Кожа зудела от песка и наручников, оставивших на запястьях розовые полосы.

– Ну, она же пообещала встретиться с этими… – кажется, он забыл, как называют вихернов, но смутился лишь на секунду. – Если ты говорила правду, все очень серьезно, да? – осторожно спросил он. Она кивнула, он слегка сдвинул брови, но ничего отвечать не стал.

Когда они спустились, Дерен повел ее не к выходу, а в жилое крыло дворца. Здесь было довольно шумно и не так пусто: стояли пузатые вазы с цветами, ходили слуги и другие обитатели дворца. Капитан рассказал, что здесь останавливаются гости Королевы, приезжающие в Аддон по делам. Вскоре они подошли к одной неприметной двери, Дерен распахнул ее пошире, и в глаза Кайри ударил яркий дневной свет. Просторная комната была богато меблирована в нежных кремовых тонах. Здесь было все, о чем девушка мечтала уже много недель: большая кровать с чистыми простынями и просторная ванная комната, где можно было наконец-то помыться. Кайри ахнула.

– Это же лучше, чем лежанка на песке, правда? Располагайся, будь как дома, – приветливо улыбался молодой сара. – Можешь жить тут сколько захочешь. Если что-то понадобится, в коридорах всегда есть прислуга. Здесь тебе все рады.

Он резко замолчал, заметив, как она потирает раздраженную кожу запястье. Протянул руку, словно хотел коснуться ее, но передумал.

– Прости, что пришлось вести тебя в наручниках через весь город. Это было унизительно для тебя, я знаю, но у меня не было выбора.

– Все нормально, я понимаю. Это твоя работа. Спасибо, что поверил нам, – улыбнулась Кайри, чувствуя, как на нее приливной волной накатывает усталость. Хотелось остаться в одиночестве.

– Я поверил тебе, – с нажимом на последнее слово возразил Дерен, и некриска поймала его оценивающий взгляд. Так смотрел на нее Рутгер, когда она приехала в его офис в платье.

Капитан королевского отряда смущенно хохотнул и шумно выдохнул, словно готовясь спросить что-то. Кайри удивленно взглянула на него и слегка наклонила голову, призывая задать вопрос. Дерен оперся на дверной косяк, скрестил руки на груди и уверенно поднял подбородок, демонстрируя крепкую шею.

– Слушай, когда ты отдохнешь, ты не хотела бы… – он призывно заглянул ей в глаза. – Я мог бы показать тебе Аддон, если захочешь. Что скажешь?

Кайри снисходительно улыбнулась. После всего, через что она прошла, после всех лишений и расставаний, могла ли она сходить на… Прогулку? Свидание? Чем бы это ни было, это было чем-то простым и повседневным, чего ей очень не хватало в жизни.

– Да… Да, я с удовольствием, – улыбнулась она, и Дерен просиял.

***

Старая тюрьма Аддона пряталась за высокими стенами, укрепленными охранными вышками. Это было мрачное здание, чей вид внушал острое нежелание оказаться внутри в качестве заключенного. Орвис вошел в него в наручниках и в сопровождении трех стражников, самых мерзких, каких только мог найти Дерен. Он их не слушал их глупые шутки в свой адрес, размышляя над тем, что проделав такой путь, он вновь оказался там же, где и был – в стенах этого здания.

Они миновали по несколько длинных коридоров с заполненным людьми камерами и спустились в подвал. Воздух здесь был влажным и тяжелым, из всех щелей тянуло могильной сыростью. Единственным заключенным оказался какой-то бандитского вида парень в полубессознательном состоянии лежащий на голой железной кровати. При появлении Орвиса и охраны он даже не шелохнулся. Изгоя отвели в самую дальнюю камеру с единственным на весь подвал окошком, упирающимся в толстую тюремную стену. Старший из охранников освободил Орвису руки и прищурил подбитый глаз.

– Нравится комната?

– Пошел ты, – огрызнулся Орвис.

– Начальник приказал тебя отправить именно сюда, чтобы не пришлось привыкать на новом месте. И еще он просил передать тебе кое-что!

Тут он слишком проворно для своего массивного корпуса ударил Орвиса в грудь. Дыхание перехватило, он рухнул на колени, крепко стиснув зубы, а два других бугая вошли в его камеру и начали избивать. Они пинали его ногами, перешучиваясь и матерясь, а потом закрыли решетку, оставив его лежать на мокром полу.

11

Вдалеке прогремела железная дверь, Орвис застонал и открыл глаза. Он чувствовал себя поломанным, будто с похмелья, и каждая клеточка его тела молила о помощи. Сара услышал шаги и без труда их узнал, поэтому собрал волю в кулак и заставил себя встать. Его качнуло, и он уцепился за прутья решетки, чтобы не упасть. В голове зашумело, грудь сдавил приступ боли. Он сдавленно выдохнул.

– Орвис? – обеспокоенно спросила Кайри, которая стала свидетелем его борьбы с собственным телом.

Она приблизилась к решетке и неожиданно накрыла его руки своими ладонями. Он помнил, что некрисы не любят близкие контакты с малознакомыми людьми, но Кайри назвала его другом, а это что-то да значило. Ее руки были мягкими и теплыми, а его – грязными и окровавленными. Он слегка вздрогнул от ее прикосновения, как обычно вздрагивают люди, не ожидающие от окружающих ничего хорошего.

– Привет, – Орвис заставил себя улыбнуться, представляя, как пугает ее своим видом.

– Выглядишь ужасно, – в ее голосе слышалось сочувствие, и сара скривился.

– А вот и первый комплимент за сегодня, – даже попытка усмехнуться вызывала боль в помятых ребрах. Он прислонился лбом к решетке.

– Они тебя били?

– Нет, – солгал он, но Кайри тут же уличила его:

– Ты врешь.

– А разве мой цветущий вид не подтверждает мои слова? – он попытался стереть кровь с губ, но затвердевшая корка почти не поддавалась. – А как ты? Как они с тобой обращаются?

– Королева разрешила мне пожить в одной из комнат дворца. В Даск-Галлс я и не мечтала, что буду жить в такой роскоши.

Перемены в ней казались ему разительными. Добравшись до нормальной ванной, она привела себя в порядок: сделала простой макияж, вымыла волосы и распустила их так, чтобы отливающие медью локоны спадали на плечи. А еще она где-то раздобыла летнее короткое платье, белый цвет которого почти сливался с ее едва подернутой загаром кожей. Женская одежда ей очень шла: она подчеркивала ее бедра, токую талию и небольшую аккуратную грудь. Она была такой настоящей, какой Орвис никогда не ее видел.

– Хм, – вырвалось у него, когда его взгляд беззастенчиво скользнул по ее фигуре. Кайри перехватила его взгляд и улыбнулась той знакомой всем мужчинам улыбкой, которую дарят в ответ на подобные взгляды.

– Что? А, это, – она помяла в пальцах подол платья. – Мне немного непривычно носить такое…

– Тебе очень идет, – поспешил заметить Орвис, мягко улыбаясь, и Кайри, всегда с раздражающим упорством смотрящая в глаза, вдруг отвела взгляд.

– Чуть не забыла, я же принесла тебе поесть, – спохватилась она, протягивая ему брикет в серебряной обертке. – Мой последний питательный батончик. После него есть не хочется сутки, что весьма кстати, потому что вряд ли тебя здесь будут кормить.

– Спасибо, – с благодарностью произнес Орвис. Он действительно не видел нормальной еды со вчерашнего утра, и от вида яркой обертки желудок болезненно сжался.

– Вытяни руки, – попросила Кайри.

Смазав его расцарапанные, окровавленные запястья заживляющей мазью из своей аптечки, она осторожно, чтобы не сделать ему больно, бинтовала порезы, оставленные наручниками. Ее быстрые и уверенные движения выдавали в ней профессионала. Орвис не скрыл признательного взгляда, чувствуя ее прикосновения и поглядывая на ее серебряную татуировку на левом предплечье. Он был не слишком вежлив с ней все это время, но видя ее заботу, захотел казать ей что-нибудь приятное.

– У тебя здорово получается.

– У вояджеров опасная работа, – не отвлекаясь, отозвалась она. – Всегда есть риск вдохнуть что-нибудь, наткнуться на ядовитое растение или агрессивное насекомое. Так что без практики я не сижу.

Она напоминала ему о том, зачем он вообще вернулся в Аддон. Город давил на него всей своей громадой, каждой своей улицей олицетворяя совершенные им ошибки. В переулках скитались тени друзей, отмытые дочиста мостовые не мешали ему видеть на них фантомные капли крови. Но глядя на Кайри, за которую он нес ответственность, он убеждал себя, что в этот раз сделал все правильно.

– Вот и все. Не давит?

– Идеально, – похвалил сара, оценивающе глядя на замотанные руки. Мазь работала, снимая боль.

Пока она вытирала руки, он, стараясь не совершать резких движений, со стоном присел на кровать. Ребра трещали, будто доски забора, по которому хулиганистый мальчишка прошелся здоровенной палкой. Кайри ни к чему было знать подробности его вчерашнего «общения» с тюремной стражей. Девушка прислонилась лбом к решетке и сочувственно на него смотрела. Орвис поднял голову, откинул со лба грязные волосы и горько хохотнул.

– Совсем ужас, да? – осведомился он.

Кайри пожала плечами, разглядывая грязный пол и заплесневевшие стены его каменного мешка.

– Столько пройти, чтобы оказаться в клетке. Как-то это несправедливо, – вздохнула она. – Я могу как-то помочь?

– Нет. Не нужно тебе вмешиваться в эту историю, это наше с Шерой дело.

– Что ты сделал, Орвис? – тихо спросила Кайри. – Чем ты это заслужил?

– Я опасный государственный преступник. Я много чего натворил.

– Да, но что именно?

– Ты разочаруешься во мне окончательно, если я тебе скажу, – горько усмехнулся сара.

Кайри явно не любила, когда что-то решают за нее, и возмущенно нахмурилась.

– Ты этого не знаешь.

– Кайри, поверь, лучше тебе не знать, – с нажимом в голосе предупредил он, старясь, чтобы его тон звучал отталкивающе и отбивал желание задавать вопросы.

Кайри обиженно уставилась в пол, но не стала настаивать, и Орвис был ей благодарен. Он не мог так просто рассказать ей о себе и о своей жизни, потому что сомневался, что она когда-нибудь его поймет, а терять их шаткую дружбу он не хотел.

– Хорошо. Это твое право. Что бы ты ни сделал, я все равно не хочу, чтобы ты здесь сидел. Как думаешь, она оправдает тебя?

В ее голосе слышалась надежда, но Орвис скептически ухмыльнулся.

– Кайри, я пошел против королевской власти. Мои шансы оправдаться невелики, особенно если я не скажу то, что они хотят услышать.

– Тогда скажи то, что они хотят услышать, – зеркально ответила Кайри.

– Это не так просто.

– Почему? Ты хочешь свободы или нет?

Орвис знал, что она не поймет: ведь она была из того самого свободного мира, за который он сражался. Он слишком много потерял из-за своих принципов и не был готов изменить им сейчас.

– Хочу, – сделав паузу, кивнул он. – Но они разрушили все, что у меня было, а потом выгнали и меня. И когда я вернулся, снова увидел этот город, Шеру, Дерена… Всех, кто был к этому причастен. И они хотят, чтобы признал, что был не прав. Так они заберут последнее, что у меня есть – мои убеждения. Это будет их окончательная победа.

– Ты не проигрываешь, а спасаешь свою жизнь. Уступи им, пожалуйста, – ее слова звучали жалобно, словно просьба ребенка, который понимал, что есть вещи важнее его желаний, но все-таки надеялся, что ему уступят.

Орвис почти поддался ей, но стоило ему отвести взгляд, как красная пелена заслонила все вокруг: кровь на снегу, мертвые синие глаза, кудрявые волосы заслоняют мертвое лицо. Рэми. Он поднялся, приблизился к Кайри и безжалостно ответил:

– Нет.

Кайри оттолкнулась от решетки, словно та была под напряжением, и метнула в него полный обиды взгляд. Орвису вдруг показалось, что она хочет ударить его, и ему стало любопытно, способна ли она на это. Он впервые видел ее такой рассерженной.

– Ты и не собирался оставаться, – жестко заявила она.

– Ты знала?

– Догадывалась. Ты говорил с Королевой так, будто сжигал мосты.

Он молчал. Кровь шумела у него в ушах.

– Скажи мне правду.

Орвис не выдержал и отвел взгляд, сжав губы. Говорить не стоило: она и так все поняла.

– Хорошо, если ты хочешь обратно в пустыню – пожалуйста, – вздохнула разочарованно Кайри. – Я ошиблась, когда думала, что мы останемся здесь вместе.

– Я должен был привести тебя в безопасное место – я привел. Здесь о тебе позаботятся, и тебе лучше будет без меня, – парировал он, но слова прозвучали как оправдание.

– Чем это мне будет лучше без тебя? – с вызовом спросила она, скрестив руки на груди, и в голосе зазвенели требовательные командирские нотки.

– Кайри, я – Изгой. Мне нет здесь места, и ты не могла не заметить, как ко мне относятся. Я не хочу тянуть тебя за собой и перекидывать на тебя свои проблемы. Без меня ты без труда найдешь себе друзей…

Тут она прильнула к решетке так близко, что их разделяло всего несколько миллиметров. Он впервые так близко увидел ее серые глаза, обрамленные веером длинных ресниц. В них читались обида и страх, но она не могла позволить ему увидеть ее слезы.

– Ты ничего не понял? – взорвалась она. – Я уже нашла друга, и это ты! Возможно, для тебя это ничего не значит, но для некрисов… – она запнулась, отвела взгляд, но собралась и вновь посмотрела в его глаза. – Я искренне хочу, чтобы ты остался, и не только потому, что ты стал мне другом, а потому что именно ты меня спас! Я только тебе могу доверять. Все эти люди в этом городе.. Их не было той ночью, когда у меня забрали все. А ты был! Ты меня зачем-то спас тогда от этой нелепой смерти! Зачем ты это сделал, если сейчас оставишь?

– Кайри…

– Я знаю, что ты уже хотел это сделать. Ты хотел бросить меня в деревне наавин.

Он не отвечал. Чего она ждала от него, извинений? Он так давно не заботился ни о ком, кроме себя, что не сразу понял, что все изменилось, когда он подал только что спасенной девушке руку. Связь, возникшая у них в ту секунду, с каждым днем становилась все крепче. Он больше не хотел оставлять ее, но он не мог ради нее забыть все, что произошло в его прошлом.

Эту бессильную ярость, эти синие мертвые глаза.

– Лучше бы тогда и бросил, – жестко сказала она.

Наступила тишина, нарушаемая лишь шумом за стенами тюрьмы. Кайри, тяжело дыша, смотрела на Орвиса. Она ведь тоже была изгоем, так что у них было куда больше общего, чем могло показаться. В отличие от него, она не была государственным преступником, а просто исполняла приказы того, кого любила. Кайри не заслуживала того, что с ней случилось и уж точно не должна была получить такого паршивого друга, как он.

– Нет ничего страшнее, чем быть одному, – тихо сказала она, развернувшись к нему спиной. – Я оставлю свет включенным на тот случай, если ты это поймешь.

Произнеся это, Кайри вздохнула и быстрыми шагами пошла по коридору, не оглядываясь. Ошарашенный Орвис долго еще стоял у решетки, вспоминая значение ее последних слов. Он еще надеялся, что она вернется. Хотя как он мог оправдаться перед ней? Ведь у нее нет никого, кроме него. Каково ей было осознавать, что единственный человек, которому она доверилась, хочет оставить ее? Когда-то Орвис отказался от семьи ради своих убеждений. Но мог ли он так поступить и с Кайри?

***

Совет Мудрых был основан еще при Короле Рилосе, и в его первоначальный состав вошли верные друзья и приближенные первого Гайда, помогающие ему поставить на ноги молодое королевство. Во главе стоял вергар – правая рука и главный советник, наделенный широкими полномочиями.

С тех пор Совет Мудрых неизменно избирался королями, оставаясь самым могущественным властным органом Рипербаха. Члены Совета Мудрых со временем погрязли в коррупции и наворовали столько, что их дети и внуки могли уже никогда не работать. Дворцы и замки чиновников возвышались над халупами простых подданных, их несметные богатства поражали воображение, но никто не решался перечить им. Слабыми правителями они управляли, как марионетками, а перед сильными лебезили. Сегодня в их руках была судьба Орвиса.

Королева восседала на троне, у ее ног устроился на табурете худенький хроникер, вооруженный печатной машинкой, готовый вести протокол суда. Поникшие от времени глаза двадцати властных стариков Совета Мудрых наблюдали, как Орвис идет к отведенному ему месту.

Он натолкнулся на знакомый взгляд вергара Раведжа. Вокруг водянисто-голубых глаз старика тонкой паутиной пролегали морщины. Он морщился, словно почуял какой-то неприятный запах бледные губы кривились. Вергар не скрывал неприязни к Орвису – тот возвращал ее сполна.

– Мы начинаем, – произнесла Королева. Легкий гул в зале мгновенно стих. – От имени короны я объявляю повторное заседание по делу открытым. Преступника будут судить по своду законов Рипербаха – Келар-Дану. Орвис, ты вправе обратиться к судьям и выразить свои пожелания.

– Я хочу воспользоваться шансом, данным мне Ее Величеством Королевой Шерой, и просить пересмотра приговора, – Орвис выпрямился, стараясь выглядеть высоким и уверенным в себе. Его громкий голос эхом раздавался по залу. – Мне нужно прощение, чтобы вернуться в Рипербах.

– Почему ты хочешь вернуться? – спросила Шера.

– Я прожил в изгнании достаточно долго, чтобы все осознать.

– Этого недостаточно, – осадила Шера, но он знал, что ответить. Он достаточно долго пробыл в стенах камеры, чтобы отрепетировать свои слова и обдумать возможные повороты в диалоге с Королевой. Этот был одним из таких.

– Теперь я хочу вернуться, чтобы принести пользу Рипербаху.

– Думаю, ты понимаешь, что только благодаря тому, что ты сохранил жизнь человеку из запредельного, вопрос о твоей амнистии подняли вновь, – сказала Королева Шера. Члены Совета беспокойно зашептались.

– Я понимаю, – кивнул сара, – и поэтому я хочу остаться. Она… доверяет мне, и мне кажется, я мог бы помочь ей освоиться здесь.

– И какую пользу это принесет Рипербаху? – спросила она, и тут Орвис все понял. Королева задавала ему наводящие вопросы, чтобы он отвечал то, что склонит Совет на его сторону. Она не пыталась утопить его, а наоборот, помогала. Он почувствовал себя увереннее.

– Вы знаете, что мы принесли вам недобрые вести, – сказал он. – Мы больше не одни на Хираэт. Те, кто прилетел на нашу планету, опасны. Кайри много знает о них, и я смогу убедить ее сотрудничать с нами. Если она узнает нас лучше, она захочет нам помочь.

Шера едва заметно кивнула, одобрив его слова, и подняла руку, призывая к тишине. Орвис глубоко вздохнул и приготовился.

– Ты был изгнан из Рипербаха за попытки свергнуть короля, отрицание и оскорбление религии и восхваление запретных технологий, – напомнила Королева. – Ты занимался экстремизмом, сепаратизмом, подстрекательством, сеял смуту в умах подданных Рипербаха, распространял заведомо вредную и опасную информацию в устном и письменном виде. Критиковал действующую власть и ее политическое направление, пытался установить режим, опасный для целостности и безопасности страны. Развил широкую сеть сообщников, совершивших ряд схожих преступлений с твоего позволения или по твоему приказу. Ты косвенно виновен в убийстве нескольких служащих Соларема. Ты признаешь это?

– Да, Ваше Величество.

– Тебя хотят снова изгнать из Рипербаха, Орвис. – произнесла громко Шера. – Что ты можешь сказать в свою защиту?

– Только то, что я раскаиваюсь и сожалею о содеянном, – проговорил после короткого раздумья Изгой. – Я понимаю, что мои действия, поставившие меня перед вашим судом, нанесли невосполнимый ущерб королевству, но все же я прошу простить мою ошибку и дать шанс исправить ее.

– То есть, этим ты пытаешься сказать, что отказываешься от того, что ты пропагандировал на улицах? – спросила напрямую Шера, и в зале стало очень тихо. – Ты хочешь доказать нам, что все твои действия полгода назад, были лишь помутнением рассудка и ты по-прежнему веришь в истинных богов, а также признаешь действующую власть?

Некоторые слова в своей речи Шера произносила с нажимом, подсказывая Орвису, что нужно говорить, и он вслушивался в каждое, боясь неправильно ее понять. Второй возможности у него не будет.

– Да, Ваше Величество, – ответил он. Он чувствовал на себе враждебные взгляды членов Совета Мудрых. – Это было помешательство.

– Совет будет готов рассмотреть твое ходатайство при условии, что ты отречешься от своих убеждений. Ты согласен на это?

Орвис замер. Если бы он ответил честно, то снова оказался бы в пустыне. Однако теперь он был не один: с ним была Кайри, которую он спас, приютил и привел в Аддон. Он не боялся за ее жизнь – многие бы могли позаботиться о ней и без него. Но только он один знал, каково ей было. У них была связь спасенного и спасителя, которую он не мог разорвать и не хотел.

Ожидая суда, он сотню раз прокрутил в голове разговоры с Дарвеллом и Кайри, инаконец, принял свою роль. «Со мной тебя никто не обидит». Кайри – его единственный друг, которого он должен защищать и который защищал его. Ради нее он мог сыграть роль раскаявшегося преступника.

– Да, Ваше Величество, – твердо сказал он. – Нет иной власти, кроме власти короны, нет иных богов, кроме Вандоры, Ванеды и Чандры. Нет иного мира, кроме Хираэт.

Он поднял глаза на Шеру. Она и все присутствующие в тронном зале услышали то, чего давно ждали. На их лицах отпечаталось торжество победителей.

–Мы рады, что ты одумался, Орвис, – произнесла медленно Шера, вглядываясь в потемневшее лицо Орвиса. – Моим предложением Совету является смягчение наказания. Я выдвигаю этот вопрос на голосование. Кто за то, чтобы Орвис получил амнистию и право остаться в Рипербахе, поднимите руки.

Десять рук поднялись вверх. Очевидно, что поддержка Орвиса Шерой сыграла не последнюю роль. Совет всегда доказывал лояльность сильным Королям, а Шера как раз такой и была.

Однако не все хотели угодить правительнице настолько, чтобы пойти против Раведжа, который не поднял руки. Во время диалога Орвиса и Шеры он вцеплялся взглядом то в одного чиновника, то в другого, явно давая понять, чего он ждет, и что сделает, если эти ожидания не оправдаются. Королева пересчитала голоса и произнесла:

– Кто против и считает, что приговор стоит оставить неизменным, прошу проголосовать.

Раведж и оставшиеся члены Совета Мудрых подняли руки. Голоса разделились поровну. Шера слегка вскинула голову и едва заметно кивнула, делая какие-то выводы. Те, кто выступил против амнистии Орвиса, беспокойно на нее взглянули, явно чувствуя себя неуютно под пристальным вниманием вергара.

– Поровну. Значит, мой голос будет решающим.

В зале стало тихо. Орвис чувствовал, как по спине бежит холодный пот, а волоски на руках встают дыбом. Теперь, когда всего один голос определял его судьбу, он понял, как ему важно остаться в Рипербахе. Сердце бешено трепыхалось в горле. Воображение выдало худшее: решение будет не в его пользу, и ему придется вновь с позором пройти по главной улице, а Кайри будет это видеть. Шера сложила в руки замок и произнесла:

– Я голосую за амнистию.

Орвис тихо выдохнул. Среди присутствующих никто не произнес ни слова, но все заметно оживались и начали крутить головами, ловя взгляды друг друга. Один Раведж сидел наподвижно, вытянув худые руки на столе перед собой.

– Простите, Ваше Величество, – заговорил он. Королева кивнула ему, и вергар обрел уверенность. – Неужели вы хотите вернуть ему право стать подданным в королевстве, которое он предал? Из-за него Рипербах понес огромные убытки. Он запятнал честь сара-королей, оставив трон без наследника. Он сеял смуту и хаос. После этого вы на слово верите в его искреннее раскаяние? Совет Мудрых просит вас взвесить ваше решение, Ваше Величество.

В зале поднялся шум. Кто-то из членов Совета кивал в знак согласия, кто-то делился возмущением с соседом. Орвис еще нервничал, но чувствовал себя уже спокойнее: подбадривало решающее королевское слово.

– Ты прав во всем, Раведж, – успокоила всех Королева Шера. – Но вы уже поняли, что происходит в мире. На нашей планете незваные гости. Наша гостья поможет нам в борьбе с ними. Если бы не Орвис, она была бы уже мертва. Он спас ей жизнь и доставил сюда вместе с ней важную информацию о грозящей опасности. Этот поступок можно расценить как героический.

– Ха! – злобно хохотнул Раведж. – Герой? Этот подлый изменник? Я этого никогда не признаю. Они вдвоем выдумали эту историю, чтобы пробраться сюда. За спасение какой-то девчонки вы хотите дать ему такую награду? Это слишком много…

– Ее зовут Кайри, уважаемый вергар. И ты должен относиться к ней с уважением, потому что только она знает хоть что-то о вихернах, – не сдержался Орвис.

Почтенный возраст вергара не был помехой его вздорному характеру. Старик бросил на него полный презрения взгляд.

– Такую информацию можно получить и под пыткам.

– Рискни попробовать, – в сгустившейся от напряжения тишине голос Орвиса был похож на трение камня о камень.

– Не смей мне угрожать, щенок, иначе ты одним изгнанием не отделаешься, – пригрозил Раведж. – Я могу и забыть, что был другом твоего отца.

– Другом? – жестоко усмехнулся сара. – Он тебя насквозь видел и ни на йоту не доверял.

– Ты и понятия не имеешь, что я делал для твоего отца! Сколько пользы принес! – прикрикнул Раведж, взмахнув руками так, что рукава его плаща опустились до локтей, обнажив тощие руки.

– Твои роскошные дворцы и пиры – это польза? – не унимался Орвис, и обрюзгшие щеки вергара задрожали от гнева.

– Голословные обвинения, где доказательства? – парировал он, но ответить Орвису не дали.

– Прекратить перепалку! – рявкнула на них Королева. – Ты, Орвис, не в том положении, чтобы осуждать кого-то. Раведж, ты можешь назвать свои условия.

– От лица Совета Мудрых, я прошу оставить наказание неизменным! – упрямо проговорил старик, сверкая глазами на Орвиса.

– Эти условия неприемлемы, – возразила спокойно она. Орвис и остальные напряженно переводили взгляды с Королевы на вергара. – Голосование прошло, решение принято.

– Даже после моего ходатайства? В моем лице говорит вся судебная и исполнительная власть Рипербаха! – задохнувшись от возмущения, затараторил вергар, приподнявшись со своего кресла.

– Да, но твое слово важнее мнения большинства. У тебя есть возможность поставить другое условие, но с учетом того, что изгнание Орвиса отменено.

– Хорошо! Если нет другого выхода, пусть остается в Рипербахе, – рявкнул Раведж. – Только он должен потерять все свои привилегии, а также стать военнообязанным. Если грядет война, пусть воюет!

– Эти условия я готова принять, – согласилась Королева.

– Не сгнил в пустыне, так на войне сдохнешь, Изгой, – зло прошипел Раведж, садясь обратно на свое место.

Королева поднялась с трона и с высоты своего громадного роста смотрела на подданных. Все, в том числе и сам Орвис, замерли, не отрываясь от ее лица. Орвису казалось, что его сердце сейчас сломает помятые ребра.

– Итак, решение принято! – объявила она, – Орвис, ты получаешь амнистию. Ты можешь остаться в Рипербахе и быть гражданином Аддона. Твой титул и твои привилегии теряют силу без права восстановления. Кроме того, в случае войны ты обязан будешь явиться на фронт и защищать интересы Рипербаха. Любое другое преступление, совершенное тобой на территории королевства, незамедлительно отменит помилование. Мои слова подтверждает Совет Мудрых. Суд окончен.

Записав приговор Королевы, хроникер закрепил его печатью, отображающую белого раджигара, эмблему династии Гайдов, которую Шера не стала менять. Потом Орвису вручили помилование и освободили руки. Те члены совета, что сидели ближе к двери, уже начали подтягиваться к выходу. Вергар Раведж уходил последним. Проходя мимо Орвиса, он бросил ему полный ненависти взгляд, а тот ответил недоброй улыбкой.

– Благодарю вас, Ваше Величество. Ваш голос был решающим, и вы спасли меня, – осторожно сказал Орвис, когда все вышли из зала.

– Я сделала это не ради тебя, – отрезала она, и он вздрогнул. – Я очень поздно выполнила просьбу твоего отца, который умолял меня и Совет сохранить за тобой право остаться в королевстве. Ты ведь понимаешь, что не всякая причина заставит умолять такого человека, как твой отец. Скажи мне честно, ты ведь не отрекся от своих взглядов?

Он промолчал. Королева внимательно и долго смотрела на него, потом едва заметно улыбнулась.

– Это все девчонка, ты ради нее это сделал, верно? Тебе повезло, что ты встретил ее.

– Вы же знаете, что когда-нибудь будет так, как я говорил, – бросил напоследок Орвис.

– В этом я не сомневаюсь, – прошептала себе под нос Королева Шера, но острый слух сара услышал ее слова.

***

Сжимая в руках свернутый в трубочку лист с собственным помилованием, Орвис подмигнул охраннику, который опешил, увидев его без наручников. Он спустился в пустой холл, толкнул двери и вышел из дворца, полной грудью вдыхая бодрящий вечерний воздух. Еще никогда сладости с рынка, вода Солиама и дым из печных труб не пахли так сладко.

Главную площадь украшали фонари с разноцветными стеклами. Их свет падал на большую сцену, где шел спектакль под открытым небом: два воина Соларема сражались за сердце девушки. Мужчины с излишним рвением скакали по сцене с бутафорскими мечами и перебрасывались остроумными оскорблениями, пока дама их сердец картинно закатывала глаза, и подбегала то к одному возлюбленному, то к другому. Спектакль смотрели с десяток человек, многие проходили мимо, бросая пару монет в большую шляпу, лежавшую на ступенях.

Когда-то на этой сцене стоял и Орвис. Он был полон сил и уверенности, и в нем начисто отсутствовал страх. Вокруг трибуны тысячи его соотечественников слушали каждое его слово. Молодой сара был их пророком, мессией, который вел их новый мир, где не будет власти королей.

Позже эта сцена стала для него эшафотом. Стоило закрыть глаза, и он слышал скрип резинового фартука и тошнотворное хлюпанье крови от поцелуя его спины с кнутом. Запах свежей древесины, к которой он прижимался лицом, когда его избивали, до сих пор безошибочно воссоздавался в носу. Теперь на месте кровавого ритуала плясали актеры, а зрители, со смесью восторга и ужаса наблюдавшие за наказанием Орвиса, с тем же интересом следили за любовной драмой героев.

Кто тогда мог сказать, что Орвис откажется от всего, за что его наказали, предаст свои убеждения и будет просить прощения у тех, кто оставил ему шрамы? Но это произошло, и виной тому была девушка с каштановыми волосами, которая сидела на краю чаши фонтана Короля Рилоса.

Гоняя в голове невеселые мысли, Кайри наблюдала за игрой актеров на сцене. Во время перепалки двоих соперников вдруг появился третий персонаж – мужчина в черной маске. Он похитил девушку, и ее ухажеры начали спорить, кому ее спасать.

Заметив Орвиса, она поднялась и шагнула к нему, не сводя взгляда. Она ждала, что он ответит. Орвис улыбнулся, но так поднял брови, что улыбка вышла жалобной. Что-то в нем изменилось, будто он снял маску, которую привык носить, скрывая себя от мира. И он вдруг сразу преобразился: что-то светлое проснулось у него внутри и разогнало мрак, заслоняющий его темные, красивые глаза.

– Я остаюсь, – он продемонстрировал ей бумагу с помилованием.

Кайри замерла, будто не веря ему, а потом внезапно обняла его, привстав на цыпочки. Орвис сначала растерялся, а потом смущенно наклонился и обвил руками ее спину. В эту секунду зрители у сцены трогательно ахнули, потому что человек в черной маске сразил одного из героев.

Кайри никогда не признается ему, что обнять другого человека для некрисов сложнее, чем затащить его в постель. И никогда не признается себе, что она скучала по этому ощущению: это было приятно.

– Неужели ты уступил им? – шепнула она. Орвис кивнул. – Но это же значит, что ты отказался от своих убеждений?

– Да, но выбор был очевиден, журавлик, – отозвался сара, но не стал уточнять, в чем этот выбор заключается. Вздохнул и виновато улыбнулся. – Кайри, я был идиотом. Я не должен был оставлять тебя тогда, в Игномисе. Прости меня. Обещаю тебе: я больше никуда не уйду.

Он почувствовал, как она улыбнулась, уткнувшись ему в плечо. Ночные краски сгущались. Ползли по склонам гор тени, дул осенний ветер, неся запах тревоги и дождя. На живущий вдали от цивилизации мир, надвигалась война.

12

– Этот дом немного меньше замка, ты не находишь? – улыбнулась Кайри, глядя на неприметный домик, прячущийся в тени разлапистых деревьев, бесконтрольно разросшихся во дворе.

– Зато уборки меньше, – беспечно подмигнул Орвис, но потом присмотрелся повнимательнее и нахмурился. – Или я ошибся. Возможно, даже больше.

Узкая улица не отличалась от других улиц в этом отдаленном районе Аддона, а дом, куда Орвис привел Кайри, можно было легко пропустить, если не присматриваться. Его стены давно нуждались в ремонте, в некоторых местах сквозь белую краску кое-где просвечивал камень. Окна с парадного входа было разбито. Кайри с сомнением поглядела на Орвиса, но его совершенно не смутил внешний вид дома. Странная улыбка скользнула по его губам.

– Когда-то я здесь жил, – медленно произнес он скорее для себя, чем для Кайри.

Орвис широкими шагами дошел до крыльца по каменной дорожке. Перемахнув через ступеньки, дернул входную дверь. Та оказалась незапертой, а развороченные петли входного замка намекали на то, что его выламывали силой. Кайри подошла поближе, заглянула за порог и ахнула.

Внутри перевернуто, как и в день его ареста. В тесной гостиной много места занимал широкоплечий камин, по бокам которого возвышались заполненные разномастными книгами полки. У окна прижался к стене деревянный стол, заваленный осколками выбитого окна. На полу валялись стулья, кресла и растерзанные книги. Во второй комнате стояла просторная кровать с перевернутым матрасом и разрезанными подушками и старый диван. На бордовых обоях виднелись следы когтей.

– Во имя Творца, что здесь произошло? – ошарашено спросила Кайри, не решаясь переступить порог.

Орвис не услышал ее. Он вспомнил ту холодную ночь, словно это было вчера. Камень, предупреждающий об опасности, разбил оконное стекло, но Орвис не успел уйти. Дверь с треском распахнулась, и в комнату вломились агенты Соларема. Орвиса схватили, заломили руки за спину и застегнули наручники. Попытки сопротивляться были пресечены таким крепким ударом, что у Орвиса подкосились ноги. Когда в дом вошел капитан Дерен, арестованный встретил его на коленях.

– Обыщите тут все, – не глядя на Орвиса, приказал Дерен. В руках у него был свернутый в трубочку лист бумаги, Дерен развернул его и прочел пленнику текст:

– Именем Его Величества Короля Дамаруса, вы арестованы по обвинению в государственной измене. Вас обвиняют в революционной деятельности, попытке совершения государственного переворота, подстрекательстве и саботаже, – Дерен так и не посмотрел на него.

– Дерен, ты же этого не хочешь…

На секунду лицо капитана смягчилось, но почти сразу обрело прежнюю невозмутимость.

– Не имеет значения, чего я хочу. Я служу Королю.

На улице творилось что-то невообразимое: доносились звуки ударов, звон бьющихся стекол, визг и мат. Там шла настоящая война, но было уже понятно, что если уж Король решил действовать, то уже ничто не спасет Орвиса и его союзников.

– Как вы меня нашли? – сквозь зубы прошипел поставленный на колени сара, ощущая, как немеют заломленные за спину руки.

– Тебя предали, – холодно ответил Дерен.

– Ты врешь! – рявкнул Орвис, но получил ногой в живот и врезался лбом в дощатый пол, ловя ртом воздух.

– Не надо, Гаарод, – спокойно сказал Дерен, но бросил одобрительный взгляд на своего заместителя, – Король просил его не калечить. Идем, пока повстанцы не подошли. Направляйся впереди отряда, усиль охрану Не-Лива и прикажи выслать еще соларемцев, чтобы усмирить горожан. Если будет сопротивление, действуйте жестко.

– Капитан! Смотри, кого я поймал! – послышался голос из соседней комнаты, и у Орвиса от ужаса перехватило дыхание. Другой подчиненный Дерена вывел из комнаты смуглую девушку с кудрявыми рыжими волосами. Ее синие глаза горели яростным огнем. Она рычала и сопротивлялась аресту, извиваясь и царапаясь, словно разозленный зверь.

– Я знал, что ты будешь неподалеку, Рэми, – Дерен улыбнулся ей, слегка подняв руку, чтобы светловолосый парень был с ней менее груб. – С тобой мы тоже побеседуем, хорошо?

– Как ты мог? – она изогнулась и плюнула под ноги капитану.

Тот сделал к ней широкий шаг.

– Дерен, если ты ее хоть пальцем тронешь, я тебя убью, слышишь? – яростно прорычал Орвис и получил ощутимый тычок сапогом между лопаток, но Дерен остановился.

– Выведете его, – приказал он. Сверкнул глазами на Орвиса и равнодушно добавил: – Если девчонка будет сопротивляться, убейте.

Рывком пленника подняли на ноги и вывели из разгромленного дома. На улице соларемцы разгоняли остатки сопротивления. Под окном впитывалась в снег свежая кровь, какой-то мальчишка пытался помочь подняться своему тяжело раненому отцу. Русоволосый паренек лет пятнадцати с обнаженным лезвиями когтей кинулся к Орвису, возглавляя ораву сверстников.

– Не надо! – крикнул им из-за спин стражи Орвис. – Сейчас вы все равно ничего не сделаете.

Мальчик возмутился, но послушался и приказал своим сообщникам бежать, напоследок показав солдатам неприличный жест. Орвиса подвели к обитой железом тюремной карете и грубо забросили в нее. Он неловко поднялся, прильнул к обмороженной решетке и увидел, как из дома выходит Дерен, а следом его подчиненный выводит Рэми.

Внезапно гибкая девчонка выкрутилась из хватки и отпрыгнула в сторону, вполоборота разворачиваясь к своему конвоиру. Тонкие лезвия когтей уже сверкали на обеих руках. Девушка легко опрокинула соларемца ударом ноги под колено и уже целилась в сердце Дерена, чтобы нанести смертельный удар. Рэми всегда была ловкой и смертоносной.

Свист. Тихий звон клинка, рассекающего зимний воздух. Среди нестройной симфонии криков, выстрелов, топота людей и рычания раджигаров Орвис услышал именно его, и едва не задохнулся от страха. Она пошатнулась, ее большие глаза округлились.

Все это произошло так быстро, что казалось, не прошло и секунды, но пронзительный взгляд девушки отпечатался у Орвиса в памяти яркой синей вспышкой. Качнувшись, Рэми упала на колени и рухнула лицом вниз. Рыхлый снег жадно насыщался ее кровью, становясь винно-красным. Ее красивые кудрявые волосы хлестал ветер, некогда живые глаза погасли, а в спине торчала рукоять кинжала. Только один человек в Аддоне мог нанести такой меткий удар.

– Рэми! – закричал Орвис, по-звериному бросившись на двери своей клетки. Боль прострелила плечо. Вспышка. Пустые глаза девушки. Еще один удар о холодный металл.

– Рэми, нет, нет!

– Ты дрожишь. Орвис, с тобой все нормально?

Он очнулся. Перед ним была грязная комната, а рядом Кайри с искренним беспокойством заглядывала в его глаза. Орвис кивнул.

– А Рэми – это кто? – спросила она, и он понял, что последнюю фразу выкрикнул вслух.

Он не хотел рассказывать Кайри о красном снеге. О мертвых синих глазах. Не хотел тащить в этот дом: там было темно, бродили тени его врагов и друзей. Кайри там не место.

«Все, кого я пускаю в свою жизнь – умирают». Он не лгал, говоря это Дарвеллу.

– Кайри, ты уверена, что хочешь здесь остаться? – в очередной раз спросил он. – Все-таки во дворце…

– Мы это уже обсуждали, – она скрестила на груди руки. – Во дворце я не останусь.

– Да, но ты посмотри на все это, – взмах руки разогнал пыль, она взвилась в воздух, золотясь в проникающих за порог солнечных лучах. – Вот это будет твоя жизнь. Тебе это нужно?

– Да, – Кайри недоверчиво посмотрела на него и коротко кивнула, смешно тряхнув волосами. – И давай к этому больше не возвращаться. Лучше скажи мне, кто такая Рэми?

У них с Рэми были такие разные глаза: у Рэми они горели синим пламенем, словно внутри шла ожесточенная война, а у Кайри в них царило спокойствие, словно поверхность озера смешали с серебряной пылью. Рядом с Рэми хотелось сражаться и устраивать революции, а рядом с Кайри – пить чай в безопасном тепле домашнего камина.

– Кое-кто из прошлого, – уклончиво ответил он. Когда-нибудь он расскажет ей, но не сегодня. – Сейчас это уже не имеет значения.

Кайри обиженно посмотрела на носки своих ботинок, как всегда делала, когда он отказывался ей что-либо рассказывать, но покорно кивнула. Он не мог говорить с ней о Рэми, но чувствовал себя обязанным поделиться хоть какой-то информацией.

– Здесь все так, как оставили соларемцы. Эти ребята пренебрежительно относятся к чужому имуществу, – признался Орвис.

– Так значит, они здесь тебя арестовали?

Орвис кивнул и уселся на верхней ступеньке крыльца. Его накрыла слабость, подобная той, что он чувствовал, стоя на коленях перед Дереном в тот роковой день. Кайри примостилась рядом и они долго молчали. Над их головами шелестела крона огромного дерева с жилистыми листьями, которые уже начали желтеть с краев. Запах сухой травы щекотал ноздри. Ветер поднялся не по-летнему прохладный.

– Мой отец иногда говорил, – улыбнулась она, а Орвис внимательно следил за тем, как ее заправленная за ухо прядь стремится снова заслонить ей глаза, – что наша голова – это зал суда, а наше прошлое – судья. Мы всегда будем помнить наши ошибки и корить себя за них. Воспоминания будут преследовать тебя, Орвис, как и меня. Может, мы научимся жить сними? Давай уберем весь этот мусор. Потом ты разведешь огонь, а я попробую что-нибудь приготовить и в хотя бы в этот раз не напортачить. Будет лучше, чем в замке, и уж точно уютнее, чем во дворце.

– Звучит неплохо, – согласился Орвис. – А что мы потом будем делать? В глобальном смысле?

– Думаю, будем просто жить.

– Вот так просто? – недоверчиво нахмурился он. – Обычной жизнью?

– Ну да, – пожала плечами Кайри. – Но не думаю, что это продлится долго.

Если в его душе такой же погром, как в его доме, то Кайри уже начала наводить там порядок, подумалось Орвису.

Он поднялся и протянул руку Кайри, помогая встать. Непослушная прядь все же заслонила ей глаза. Его рука потянулась к ней, но замерла в районе щеки.

– Можно мне… – с непривычной нерешительностью спросил он, и она позволила.

Кайри ощутила себя в безопасности, когда его несущая смерть рука коснулись краешка ее уха, заправляя ее волосы.

«Рука аристократа», – подумалось ей.

– Ты спрашивала меня, что означает этот журавль. Все еще хочешь узнать? – Орвис кивнул на цепочку, которую она не снимала с тех самых пор, как обнаружила на тумбочке тем роковым утром.

Она кивнула.

– Серые журавли летают выше и дальше всех. Всю свою жизнь они ищут свой дом – безопасное место, где они могут осесть навсегда и вырастить птенцов. Их поиски могут длиться годами, но когда они находят свой дом – они защищают его до самой смерти. Журавль для сара – символ свободы, надежды и вечных поисков себя и своего места в жизни.

Его лицо с безжалостно-прямым носом, жесткими линиями скул и глазами цвета крепко заваренного чая, было дерзким и надменным. Красивым. Кайри понимала, почему он называл ее журавликом и отдал ей кулон. Догадывалась, почему до нее он носил его сам.

– Спасибо, заставила меня остаться, Кайри. Благодаря тебе я вернулся домой, – печально улыбнулся он. – И ты тоже когда-нибудь вернешься. Не теряй надежду, а я буду периодически тебе об этом напоминать.

Кайри порывисто дотронулась кончиками пальцев до птичьего клюва, держащего цепочку.

– Ты так думаешь?

– Конечно. А пока пойдем в дом и приберемся немного, а то там попросту негде спать.

Спустя несколько часов, когда Орвис вынес весь мусор, а Кайри навела комнатах порядок, дом стал похож на нормальное, хоть и скромное жилище для них двоих. Затем сара вспомнил кое-что важное, что в изгнании не имело для него никакого значения. Пошарив под половицами, которые соларемцы в спешке не трогали, он достал объемную сумку в которой что-то приятно шуршало. Подошедшая поближе Кайри с любопытством рассматривала купюры, которые в мире Орвиса были весьма ценными. На одних бумажках с большим номиналом было изображено лицо мужчины с тонкими чертами лица, длинными волосами и короной на голове, на мелких деньгах была выгравирована Шера.

– Это ваши деньги? – удивленно спросила Кайри. Международной валютой в ее мире были ковены, но у них не было физического эквивалента. – Их тут довольно много.

– Я не всегда был оборванцем, каким ты меня встретила, – довольно улыбнулся сара, видя удивление на лице своей спутницы. – Этого нам хватит на время. Довольно долгое время.

– Раз так, то самое время устроить ужин и отпраздновать новоселье, – просияла она.

Да, здесь ходят тени прошлого, но возможно, это как раз то место, где они смогут жить нормальной жизнью, подумалось тогда ему.

***

Кайри и Дерен неспешно гуляли по белым улицам города, провожая последние теплые деньки. Небо было ясным, но дыхание осени улавливалось в ветре, который навязчиво задувал за воротник. Через несколько дней после того, как Кайри и Орвис поселились в домике на краю города, Дерен заявился к девушке и напомнил ей, что она обещала ему небольшую прогулку. Она не знала, как этому отнесется Орвис, который был с Дереном на ножах, но чувствовала себя обязанной капитану, который впустил их в город. Поэтому согласилась на совместное мероприятие, которому пока не дала определения.

Теперь они шли вдоль маленьких магазинчиков, засматривались на витрины и разговаривали. Без военной формы Дерен выглядел совсем юным, едва ли старше самой Кайри. Он разговаривал с ней так, будто они знакомы уже много лет, водил по извилистым городским улицам, показывал интересные здания и делился историей города, которую неплохо знал. Он постоянно улыбался. Улыбка была словно приклеена к нему и очень ему шла.

Никто не смотрел на Дерена с ненавистью и страхом, как на Орвиса. Его уважали, часто приветствовали или пожимали ему руку. Когда Кайри была рядом с ним, люди менялись: она чувствовала на себе их многозначительные, оценивающие взгляды.

– Как ты устроилась? – спросил Дерен, когда они свернули на главный проспект и двинулись по ней в сторону Не-Лива.

Вечернее время было жаркой порой: улицы были полны народа, разномастные вывески манили теплым светом. За большой витриной громоздились торты разных цветов и размеров, в лавке напротив мясник снимал с крюка внушительный шмат мяса, а из открытой двери чайного киска пахло так приятно, что хотелось остановиться, закрыть глаза и вдохнуть полной грудью.

– Ты не поверишь, но я нашла место, где буду нужна, – с готовностью ответила Кайри, разглядывая шаткую стопку книг за стеклом букинистической лавки.

– Правда? Где же?

– В больнице. Я ведь по профессии врач, почему бы мне им не быть? Я многое знаю, у меня есть кое-какой опыт.

У Орвиса были отложены неплохие деньги на черный день, но Кайри не могла жить за его счет, ничего не принося в их общий бюджет. Всем некрисам с детства внушали, что будучи здоровым человеком, нужно зарабатывать деньги и совершенствовать свое мастерство, а быть на иждивении неприемлемо. В первые дни пребывания в Аддоне она нашла небольшую больницу неподалеку от дворца Не-Лив и уговорила взять ее на работу. Пожилой наавин, заведующий этим местом, не обещал ей ни легкого труда, ни больших денег, но как любой вояджер, она воспринимала эти трудности как возможности. В стенах трехэтажной больницы, среди застиранных серых простыней и склянок с примитивными лекарствами она находила покой и чувствовала себя полезной.

– Не сомневаюсь, что ты прекрасный доктор, – улыбнулся Дерен. – Я рад, что ты нашла свое место среди нас.

Кайри наигранно улыбнулась ему в ответ и не стала говорить, насколько Аддон был для нее чужим. Она всю жизнь прожила среди сверх-технологий, кораблей, небоскребов и дорогих вещей. Она не могла признаться ни Дерену, ни даже Орвису, что ей непривычно делать самые бытовые вещи. У нее с трудом получалось поворачивать ключ в замке, стирать одежду, есть эту странную местную еду и даже мыться. Она остро чувствовала нехватку тех вещей, что в ее мире были так незаметны, но незаменимы. Ей было сложно в толпе, потому что на густонаселенной Некриссе все сохраняли дистанцию, прячась друг от друга за стенами домов и за стеклами аэрокаров. Контактное общение было крайне редким явлением, и каждая встреча была особым событием, требовала долгих приготовлений и обновления гардероба.

В Аддоне вокруг нее все говорили, двигались, толкались, думали по-другому. Чужие люди спокойно касались друг друга и даже позволяли себя объятия в первый день знакомства, и Кайри все время опасалась, что кто-то из многочисленных знакомых Дерена захочет обнять и ее. Ей тут не место, и она это знала, но улыбалась и лгала, что все хорошо. Смотрела всем в глаза, изучала их повадки и обычаи и училась с упорством и трудолюбием, свойственным как некрисам, так и вояджерам.

– А твой дружок-преступник чем занят? – деланно равнодушно спросил Дерен, но Кайри заметила в его глазах любопытство.

Они вышли на набережную Солиама. Реку загнали в каменные тиски, внизу стояли лодки у деревянных причалов. Пахло тиной и сыростью, на пересекающих канал горбатых каменных мостах висели ошметки увядших водорослей.

– Он тоже пытается найти свое место здесь, и хотя газеты уже написали о его амнистии, люди не доверяют ему, – задумчиво произнесла она, заглядывая в ржаво-мутную воду Солиама. – Но я думаю, что все образуется, со временем.

– Он так и не сказал тебе, что натворил, так? – в голосе Дерена слышалось холодное торжество.

– Нет. И ты не скажешь?

Дерен по-военному расправил плечи и стал казаться выше, травянисто-зеленые глаза сверкнули.

– Он бунтарь, безответственный эгоист и глупый идеалист, – выпалил ее спутник, его голос резал острой неприязнью. – И счастливчик, раз убедил Совет Мудрых оставить его здесь. Впрочем, ничего удивительного. Ему всегда все легко идет прямо в руки. Нет, я не буду тебе о нем рассказывать, потому что считаю, что эта история не стоит времени, проведенного с тобой. Но хочу предупредить тебя. Осторожнее с ним, Кайри. Он не тот, за кого себя выдает. Если он обидит тебя, немедленно сообщи мне, хорошо?

Кайри постаралась сохранить лицо и не показать Дерену, что ей неприятен этот разговор. Она уже неоднократно слышала советы держаться от Орвиса подальше, и что он не тот, кем кажется. Однако только с ним и в его доме она чувствовала себя менее чужой и не такой потерянной. Он давал ей чувство безопасности.

«Со мной тебя никто не обидит». Сердце и разум подсказывали, что его словам, данным ей в замке, можно верить, поэтому ей было плевать на чужие увещевания, равно как и на то, кем он был на самом деле.

– Хорошо. Но только в этом нет надобности: я знаю, он не сделает мне ничего дурного, – нотка агрессии явно звучала в ее ответе, и молодой капитан сразу уловил ее.

– Воля твоя, – недовольно проворчал Дерен, и на этом они больше не возвращались к разговору об Орвисе.

Только теперь девушка поняла, что он ведет ее в Не-Лив. Солнце уже заходило, и Солнечный Шпиль отбрасывал свою гигантскую тень на главный городской проспект. Кайри в очередной раз с благоговением посмотрела на обелиск, Дерен это заметил и улыбнулся.

– Есть одна легенда, связанная с Солнечным Шпилем. Говорят, что Король Рилос Гайд влюбился в простую девушку по имени Не-Лив. Он собирался взять ее в жены и наречь своей королевой, но началась кровавая междоусобная война, в которой братья Рилоса хотели отнять у него трон Рипербаха. Во время осады Аддона один из них пытался убить Короля, но Не-Лив встала между братьями, приняла на себя удар и погибла. Молодой король от горя пришел в ярость, и в ту же ночь армия изменников была разгромлена. После победы он долго скорбел о потере любимой, но потом женился, и его наследник продолжил династию Гайдов. В честь своей первой любви Рилос воздвиг дворец.

– Красивая легенда, – улыбнулась Кайри. Она немного погрустнела, услышав эту историю, но Дерен ободряюще положил ей руку на плечо.

– Я расскажу тебе еще много красивых легенд о Рипербахе, – обещал он. – Но сначала я хочу тебе кое-что показать.

Охрана учтиво поздоровалась с ними на входе и пропустила внутрь. Сара повел ее в крыло, где она еще никогда не была. Большие ворота выходили во внутренний двор, где раскинулся дивный ухоженный сад с большой мансардой, с которой открывался великолепный вид. Девушка оперлась на перила, украшенные резными раджигарами, резвящимися на лугу, и с восторгом рассматривала город. Застроенные домами холмы напоминали муравейники, а за городской стеной возвышались горы Галас-Пеак. Огни рассыпались по городу, напоминая тысячи светлячков. Равнина Большой Перекресток казалась безграничной и залитой светом, Солиам розовел в лучах уходящего солнца, извиваясь среди желтеющих трав и полных урожая полей. Южнее нестройные холмы покрывал редкий лес.

– Как тут красиво! – улыбнулась она, ощущая, как вечерний ветер разбрасывает ее волосы по плечам. Потом она услышала хлопок и обернулась: Дерен открыл темно-красного цвета бутылку, и только тогда она заметила небольшой стол, на котором стояли два бокала и чаша с незнакомыми фруктами. Кайри слегка удивилась и смутилась: все-таки это было свидание.

– Капитану Соларема разрешают водить девушек в королевский сад? – Кайри вскинула брови, он довольно улыбнулся, наслаждаясь произведенным впечатлением.

– Капитану Соларема разрешают многое, – уклончиво ответил он, озорно улыбаясь. – Присаживайся.

Он услужливо пододвинул ей стул и протянул бокал на толстой ножке, в котором плескалась темно-красная жидкость. – Это дарар, отличное вино. Если и знакомить тебя с чем-то хорошим в нашем мире, начинать надо с этого.

– С чем-то хорошим? – переспросила Кайри, Дерен нахмурился.

– Ну, тебя чуть не сожрали акванги, ты бродила по пустыне с преступником, прошла по всему Аддону в наручниках. В чем я искренне раскаиваюсь, потому что в наручниках ты была по моей вине, – поспешил добавить он. – Ты видела так мало хорошего, а я хочу это исправить.

– Почему?

Тут он вдруг взял ее за руку. Прикосновение теплых мозолистых пальцев было нежным: через него Дерен легко и непринужденно передавал ей свою симпатию. Кайри осознала, что постепенно начинает привыкать к пренебрежительному отношению сара к личному пространству. С Дереном было легко и романтично, будто с персонажем из женского романа, и эта легкость была не лишней в ее сложной жизни.

– Потому что теперь ты – часть моего мира, – тихо сказал он. – Орвису плевать на него, он всегда хотел его изменить. Он никогда не покажет тебе его красоту. Я же хочу, чтобы ты полюбила Аддон таким, какой он есть.

Если сбудутся самые худшие опасения, и начнется война, этот мир уже не будет прежним. Кайри с удивлением подумала, что хочет запомнить этот момент.

– Хорошо, – снисходительно кивнула она поднимая бокал. – За красоту!

– За красоту, – согласился он.

***

Дзын-н-н-нь!

День давно закончился. Темноту разгонял лишь свет уличных фонарей. Было холодно, а небо заволокли дождевые тучи, заслонившие звезды. Город спал и не сразу услышал тревожный сигнал.

Дзын-н-н-нь!

Звон пограничного колокола прорвался сквозь тишину, разнося по округе заливистый плач, будто ребенок, проснувшийся от кошмара в спящем доме.

Кайри резко села на кровати. Волосы закрыли лицо, она заправила их за уши, сонно моргая. Ее сердце тревожно заколотилось, она навострила уши и стала внимать каждому шороху, втайне надеясь, что шум ей приснился.

Дзын-н-н-нь!

Накинув первое, что попалось под руку, Кайри пулей вылетела из комнаты в гостиную, где поселился Орвис, и застала того окна. Она не сомневалась, что его острый слух засек колокол с первого удара. Кайри подошла ближе, посмотрела ему в глаза и увидела в его черных зрачках свое бледное, испуганное лицо.

– Колокол у ворот, – тихо сказала она. Сара кивнул. Кайри испуганно оглянулась, словно боясь, что они будут услышаны, и неосознанно вцепилась пальцами в его предплечье. Он почувствовала, что каждая мышца в его теле напряжена, словно у хищника, готового к прыжку.

– Кто это? – она спрашивала так, будто ждала, что он выскажет какое угодно предположение, кроме самого очевидного.

– Ты знаешь, – ответил ей сара тихим хриплым голосом, от которого ей стало жутко.

По спине побежала мелкая дрожь. Орвис судорожно соображал, что делать.

– Есть лишь один способ проверить, – сохраняя хладнокровие, произнес он. – Одевайся и пошли со мной.

В окнах соседей горел свет, горожане открывали двери и переговаривались, гадая, что стряслось. Кайри и Орвис вышли за ограду и быстро зашагали в сторону дворцовой площади. Через многочисленные запутанные дворы, наполненные жителями разбуженного города, они пробирались к центру. Было так темно, что Кайри постоянно спотыкалась, пока Орвис, который хорошо видел в темноте, не взял ее за руку. Кайри не успела оглянуться, как они оказались на на месте.

Фонтан короля Рилоса не работал, погрузившись во тьму, а по левому краю площади шли караульные Солнечного Шпиля, на верхушке которого горел свет. Орвис повел Кайри к пожарной каланче, они поднялись по лестнице на самый верх. С этого обзорного пункта был виден и город, и пограничные ворота. Тревога все нарастала, в воздухе витало предчувствие опасности.

Чувствуя, как созвучно стучат их сердца, Кайри и Орвис напряженно смотрели на крохотные огоньки, мелькавшие у пограничных ворот, но даже острое зрение сара не позволяло увидеть больше с такого расстояния.

Ждать пришлось довольно долго. Начался дождь. Он то разражался ливнем, то успокаивался до назойливой мороси. Горожане уводили в дома перепуганных детей, гасили свет и запирали двери. Орвис и Кайри спустились с вышки и спрятались под невысоким деревом, украшенным белой лентой. Почти облысевшая крона едва ли спасала от дождя, но тут можно было увидеть незваных гостей, оставаясь в тени. Кайри прижалась к шершавому стволу и внимательно следила за тем, как мимо нее всего в нескольких метрах проходила озаренная светом колонна.

Жизнь на суровых планетах Накоджи сделала из вихернов идеальных хищников – красивых и смертоносных. Все в их внешности говорило о том, что когда-то они были созданы для охоты: высокий рост, гибкие и мускулистые тела, длинные и сильные ноги и руки. Группу вихернов возглавлял идущий впереди молодой мужчина в кевларовой броне и с инфосером на поясе. Его серебристо-серая кожа словно сияла от капель дождя, на лысой голове чернела татуировка принадлежности к высшей военной касте – стилизованное пламя, окруженное колючей проволокой. Кайри присмотрелась повнимательнее и узнала его: Лэдрэ Мааз, генерал Накоджи. Известный вихерновский стратег и тактик, который доставил немало проблем Ковенанту. После разгрома империи и казни абада Дрекорига именно Лэдрэ организовал побег остатков армии вихернов от военного трибунала.

Кайри и Орвис, замерев, следили, как колонна входит во дворец. Настала тишина. Погас свет во всех домах, и лишь тихие разговоры, долетавшие из-за тонких стен, свидетельствовали о том, что город не спит. По спине Кайри пробежала дрожь и лишь теперь она почувствовала, как сильно замерзла. С волос бежала вода, одежда промокла насквозь и налипала на тело. Орвис растерянно глядел на ворота Не-Лив.

– Мне страшно, – дрожа всем телом, произнесла Кайри, чувствуя, как кровь шумит в ушах. Озябшие пальцы нервно вцепились в кору дерева.

– Мне тоже, – признался он, потом снял с себя куртку и набросил ей на плечи. Некриска благодарно улыбнулась.

– Кайри, пошли отсюда, – сказал тихо Орвис. Его голос был слабым и почти неслышным. – Мы все равно ничего не сможем сделать.

Она кивнула, поплотнее завернулась в его куртку, которая была ей сильно велика, и позволила себя увести. Никто не произнес ни слова, пока они брели мимо домов, уставившихся в темноту пустыми окнами. В их доме уже догорел камин, а через открытую дверь проник холодный ветер и выстудил комнаты. Они переоделись во все сухое, Орвис заново развел огонь в камине, а Кайри заварила крепкий чай. Они сели друг напротив друга за стол у окна. Молчали. Понемногу пили черный чай с хвойным ароматом и отогревались.

За окошком продолжал моросить дождь; капли падали на крышу дома и стекали вниз по желобу. В иное время этот монотонный шум помог бы им уснуть, но сейчас вызывал тревогу. Время будто замерло. Орвис изредка смотрел в глаза Кайри и видел, как в их отражении пляшет пламя из камина, словно серебро плавится в огне. Свет играл в ее волосах, пробивался сквозь темные пряди, будто солнце сквозь крону деревьев. Она была взъерошенной и уставшей. Поймала его взгляд, наклонила голову и устало потерла переносицу, оставив на коже красный след. Отодвинула кружку, поднялась и пересела в кресло ближе к разгоревшемуся камину. Какое-то время Орвис сидел за столом, глядя, как ее тень дрожит на ковре. Потом подошел к креслу Кайри и сел рядом на пол, прислонившись подлокотнику.

Разговор не шел, поэтому они просто смотрели, как языки пламени обвивают друг друга в пасти камина. Кайри отметила про себя, что огонь – это словно живой зверь, который выглядит маняще теплым, но может больно укусить, если потерять бдительность и приблизиться слишком сильно. Пожалуй, это относится и Орвису, подумалось ей. Девушка краем глаза видела его утонченный профиль. Часть его лица скрывала темнота, тени плясали на его густых волосах, скулы оттеняли черные глаза, которые печально блестели. Это делало его загадочным, и Кайри позволила себе забыться, завороженно глядя на его красивое лицо.

– Я надеялся, у нас будет больше времени, – сказал он в тишине.

– Я тоже.

Она мягко положила ладонь на его плечо. В этот раз он не вздрогнул от ее прикосновения, словно ждал его. Она чувствовала его запах: черный чай, дым от костра, мокрые палые листья.

– Мне было страшно, когда они прилетели, но сегодня стало еще страшнее. Хотя казалось бы, куда уж.

– Все стало слишком реально, – подумав, объяснила Кайри. – Они пришли в твой дом…

– И я понял, что теперь все изменится, – подхватил он, девушка согласно кивнула.

Сидели долго, каждый думая о своем. Монотонный шум дождя и треск дров в камине сделали свою работу: тревога медленно отступала. Ни единого звука больше не донеслось с улицы, лишь царапала по черепице ветка дерева, да задували в щели особенно сильные порывы ветра. Растревоженный Аддон постепенно начинал дремать.

13

Утром холмы Аддона тонули в тумане, но с восходом солнца облака рассеялись, и небо стало голубым и чистым. В городе царило беспокойство. Сара в этот день привычно вышли на работу, полушепотом обсуждая случившееся прошлой ночью и передавая друг другу самые немыслимые слухи.

Весь остаток ночи Кайри мучили сны, в которых Рутгер обещал ей скорую смерть, а затем его голова превращалась в голову Лэдре Мааза, которая пялилась на нее желтыми с зелеными прожилками глазами. Толком не выспавшись, она вышла на работу, как и остальные. Некриска отчаянно сражалась с собственным любопытством. Работа в больнице едва ли отвлекала, ей хотелось пойти к Дерену и попросить его организовать встречу с Королевой.

Однако молодой капитан сам пришел к ней в районе полудня. Он был в форме Соларема, которая подчеркивала его невероятные зеленые глаза. Если присмотреться, то казалось, что в его них таится луговая трава, прижатая ветром к земле. Сара улыбнулся своей фирменной улыбкой, сверкнув белоснежными клыками.

– Светлого Доброго Ока,Кайри, – подмигнул он.

– Здравствуй, Дерен, – Кайри метнула ему мимолетную улыбку, расставляя лекарства на полке. – Заходи. Расскажешь, как дела.

Фальшь в этом непринужденном разговоре сквозила слишком явно.

– Спасибо, но на это нет времени, – мотнул он головой, взял со стола мерную колбу из толстого стекла и повертел в руках. – Прости, что беспокою, но у меня послание от Королевы Шеры.

Улыбка Кайри сразу пропала, тихий звук сталкивающихся друг с другом разноцветных бутылочек остановися. Она медленно кивнула, стараясь не выдавать тревоги. Теперь она заметила, что Дерен только изображает беспечность: хотя он постоянно улыбался, чаще всего его взгляд оставался серьезным.

– Мне приказано сопроводить тебя в Не-Лив, – отрывистым командирским тоном сообщил он. Поторапливать нее не пришлось: Кайри даже раньше Дерена выскочила за дверь.

Они вышли на забитую горожанами улицу, проскользнув мимо огромной телеги, до отказа набитой домашней утварью. Мягко тронув ее за плечо, капитан направил ее в сквозной переулок, который выводил на другую улицу, куда менее людную.

– Ты ведь знаешь, что случилось ночью?

Кайри приподняла брови, намекая на очевидность своего ответа.

– Переговоры прошли мирно? – спросила она.

– Вполне. Но Королева на допустила Соларем, осталась там с ними и Раведжем, – Дерен скривился, явно недовольный этим фактом. – Потом эти… существа удалились туда, откуда пришли, а Шера ни с кем больше не говорила и никого не принимает. Ты первая, кому она назначила аудиенцию.

– Почему я?

– Ты из внешнего мира, ты больше знаешь об этих…

– Вихернах, – подсказала Кайри.

– Вихернах, – повторил Дерен незнакомое слово. – Думаю, она хочет спросить твоего совета.

– Когда в последний раз мы с ней общались, она не нуждалась в моих советах, – язвительно заметила Кайри.

– Кайри, я ведь просто строю догадки, – взмолился Дерен. – Но я чую, что что-то плохое все-таки произошло.

– Больше всего я боюсь, что она наделала ошибок.

Стайка детей выскочила из подворотни, увлекшись какой-то игрой. Увидев Кайри и Дерена, малышня затихла и уставилась на девушку во все глаза. Кайри улыбнулась и помахала им, те захихикали и смущенно помахали в ответ.

– А что ты именно ты знаешь о вихернах? – спросил Дерен, и Кайри впервые услышала в его голосе страх. Она вспомнила, что он знал об мире за пределами Хираэт куда меньше, чем Орвис, и ему наверняка было еще страшнее, чем ее другу. Кайри задумалась, подбирая слова.

– Сильные. Воинственные. Считают свою расу превосходящей другие и предпочитают держаться от всех подальше. Пока они не вышли в космос, без конца воевали друг с другом. А когда вышли, Ковенант увидел их способности и заставил воевать за себя. Их планеты – закрытая территория, поэтому о Накодже ходит множество слухов. Говорили, что они проводят неэтичные эксперименты и разрабатывают оружие с использованием запрещенных технологий. Ковенант держит Накоджу в узде, так как всерьез опасается этого оружия. Ограничивает территорию, перехватывает и обыскивает все их международные корабли, ищет доказательства их запретной деятельности. Вихнерны – гордый народ, поэтому неудивительно, что они устали от такого отношения и начали Семидневную войну.

– А почему они устроили эту войну? И почему прилетели на Хираэт?

Кайри поняла, что ей в очередной раз придется рассказать о Семидневной войне и солгать о своем участии в побеге вихернов. Рассказ вышел достаточно длинным, чтобы растянуться на весь путь до дворца.

Когда они поднялись на Солнечный Шпиль, Дерен шепнул Кайри что-то ободряющее, и они оба ступили за порог тронного зала. Огромное неотапливаемое помещение полностью выстыло: высокие окна давали волю осеннему ветру.

– Оставь нас, Дерен, – послышался приказ, прозвучавший низким, нереальным голосом, заставившим вздрогнуть каждый нерв. Дерен повиновался, без всяких возражений покинув комнату, и оставил Кайри в одиночестве. – А ты подойди, Кайри.

Кайри, подчиняясь этому властному зову, подошла ближе. Она сделала попытку улыбнуться, но сразу поняла, что это неуместно. Шера напряженно сидела на троне, ее золотистое платье украшали угловатые черные узоры, делающее ее похожей на гигантское насекомое.

– Светлого Доброго Ока, Ваше Величество, – отчеканила Кайри. По глазам Королевы было не ясно, услышала ли она хоть одно слово.

– У меня к тебе очень важный разговор, – произнесла правительница, а ее длинный, отливающий металлическим блеском хвост, сделал над головой петлю. Кайри приняла это движение за приветствие. – Вчера в Аддон пришли те, кого ты зовешь вихернами. С ними был один из их предводителей. Я знаю, что ты тоже все видела. Ты знаешь его?

– Да. Его зовут Лэдрэ Мааз, он был генералом абада Дрекорига Шарлаха в Семидневной войне, – воодушевилась Кайри, но Шера не проявила интереса к этой информации.

– Он заявил, что хочет поговорить с правителем этой страны. Я согласилась принять его. Как и обещала тебе при первом нашем разговоре. Вихерны высадились в районе гор Даса-Келларс. У них достаточно ресурсов для выживания, но слишком мало для развития. За исключением тарридиума, Игномис не обладает нужными им запасами: цивилизация, предшествующая сара, опустошила его.

Вихерны, так же как и группа Кайри, изучили часть материка. Самые богатые залежи полезных ископаемых они нашли в Рипербахе: в горах Рилоса, что протянулись вдоль границ Рипербаха и Ливела на северо-западе королевства. Сара делили горы на два королевства и построили там промышленные комплексы, обеспечивающие города Рипербаха и Ливела всеми необходимыми ресурсами. Лэдрэ хотел получить к ним доступ, чтобы обеспечить развитие своего государства. Он предлагал выстроить на территории Рипербаха свои шахты, которые будут через подземные трубы передавать ресурсы в Игномис и исключать всякие контакты с соседями.

– Что вы ответили ему?

Королева вздохнула.

– Я ответила отказом.

Кайри почувствовала, как ее сердце проваливается вниз, уступая место черному комочку страха. Некрисы спокойно принимали отказ и с азартом торговались, предлагая оппоненту более выгодные условия. Вихерны знали только два варианта: они забирали свое либо добровольно, либо силой.

– Промышленность в горах Рилоса крайне важна для экономики страны. Если мы ее лишимся, это нанесет серьезный удар по Рипербаху. Поэтому я отказалась отдавать ему эту территорию.

– Что сказал Лэдрэ?

– Что вихернам не нужна война, но если мой ответ не изменится, они пойдут на крайние меры.

Кайри уже знала, что сейчас будет.

– Ответ не изменился. Он объявил нам войну.

Две короткие отрывистые фразы прогремели в голове Кайри так, будто Королева выкрикивала их ей прямо в ухо. Она в ужасе посмотрела на правительницу, та сжала подлокотники массивного трона так, будто он мог из-под нее вырваться. В зале воцарилась тишина. Волосы Кайри взъерошил ветер, просочившийся в окно, но дрожала она не из-за этого. Ее переполнял гнев и страх.

– Этой ночью вы обрекли Рипербах на гибель, Ваше Величество, – медленно произнесла Кайри, ее губы едва шевелились. – Вы бросили вызов сильнейшим врагам Ковенанта.

– У меня не было выхода.

Лэдрэ тоже так говорил.

– Был, Королева… Вы должны были сделать все, чтобы не допустить войны, – вспылила Кайри, стараясь сохранять положенную дистанцию, но осознание всего ужаса ситуации и ярость притупили страх перед Шерой.

– Рипербах никогда не отдаст свои земли чужакам из твоего мира! – злобно проговорила Королева, и ее крылья предательски дрогнули. Она приподнялась с трона, и Кайри инстинктивно шагнула назад. – Они в любом случае стали бы нашими врагами.

– Они уничтожат Рипербах. Они многократно сильнее вас, – прошептала Кайри, тяжело дыша, сверля взглядом ее красные глаза. – Они воевали всю свою историю и привыкли выживать и бороться за себя. У них в армии железная дисциплина, а ради выживания они могут отключать эмоции и идти к своей цели, не считая потери.

– У нас тоже есть армия, которая будет защищать страну!

Кайри услышала в ее голосе оправдательные нотки. Ее удивило, что Шера нападает на могущественных вихернов, но защищается от нее – безоружной и безобидной.

– А что она скажет, когда поймет, что это не война, а бойня? – Кайри с трудом поборола ярость и попробовала подобрать слова. – Ковенант семь дней не мог справиться армией вихернов.

Что можно сделать за семь дней войны? Уничтожить восемьдесят миллионов человек. Полностью лишить цветущую планету воды, вытянув ее, словно кровь из вены. Отбросить развитие молодой цивилизации на несколько веков назад. Шера даже не подозревала, насколько ужасающе долгой и разрушительной может быть война, длящаяся в Известном пределе целых семь дней.

– Накоджа не торгуется. Она делает предложение и воюет, если его отвергают. А вы дали им повод для войны. Рипербах не продержится под натиском вихернов, даже если учесть, что те ослаблены.

– Менять решение уже поздно, – прервала ее поток красноречия Королева. – Все кончено – война объявлена, опасения Дарвелла оправдались.

– Дарвелла… – прошептала растерянно Кайри, чувствуя, как на щеки нахлынула краска. – Нужно объявить военное положение… Попросите помощи Ливела, объедините ваши силы. В одиночку никому не выстоять против такого врага.

Название другого королевство подействовало на Шеру сильнее, чем все обвинения Кайри. Хвост предательски полоснул по полу, красные глаза вспыхнули.

– Наш разговор окончен, – резко отрезала Шера, будто сама идея об объединении с Ливелом была ей невыносима. Девушка попыталась сопротивляться:

– Но я…

– Я все тебе сказала. Я вызвала тебя не для того, чтобы советоваться, а чтобы сказать, что я выполнила данное тебе обещание. Я знала, что переговоры пройдут неудачно, но сдержала слово. Теперь иди.

Внутри у Кайри все бунтовало. Хотелось рассказать все, что она знает о вихернах, окунуть ее в историю Известного предела, чтобы показать, какого страшного врага нажил себе Рипербах. Но ее советы были здесь не нужны. Она не производила впечатление опытного стратега, а была лишь кричащей девчонкой без всякого влияния. Оставалось лишь уйти.

– До встречи, Ваше Величество, – кивнула ей Кайри и поспешно вышла из зала.

***

За полдня всем районам города сообщили, что в этот вечер Королева Шера обратится к нации. Орвис и Кайри понаблюдали, как к Главной площади стекаются горожане: почти весь город собрался под Солнечным Шпилем. Оба согласились с тем, что лучше вернуться домой. Теперь они сидели на крыльце и слушали шипение радио из наладонника Кайри, который она настроила на прием частоты, на которой Шера будет говорить для всей страны. С ужасом они ждали, когда ужасные новости узнает сначала весь город, а затем и вся страна.

Шера появилась Главной площади – они поняли это по поднявшемуся шуму. Крики приветствия, аплодисменты и одобрительные возгласы оживили окутывающие город сумеречные тени. И вдруг шум и крики стихли, словно отрезанные ножом – Королева просила тишины. Радиоприемник перед ними перестал шипеть и заработал. Кайри и Орвис замерли и склонили головы над динамиком, чтобы не потерять ни одного слова королевы.

– Я приветствую вас, подданные Рипербаха! – начала она, и в толпе снова поднялся шум. – Я благодарю всех вас за то, что вы вняли моей просьбе и пришли сегодня на эту площадь, чтобы выслушать меня. Мой долг сообщить вам очень важную информацию.

Орвису показалось, что воздух пропитался тишиной и тревогой. Кайри рядом с ним нетерпеливо заерзала. После разговора с Шерой она вернулась злая и расстроенная и пересказала ему их диалог. В ее глазах было столько ужаса, что Орвис поняла, что и близко не представляет масштабов грядущей катастрофы.

– Начинаются тяжелые времена, – хрипело из динамика. – На планету Хираэт прибыли вихерны – завоеватели из мира за пределами Хираэт. И они объявили нам войну!

Кайри и Орвис были готовы, но слышать это вновь было невыносимо.

– Мы стоим на пороге перемен. Начинается война за нашу независимость, нашу землю, нашу веру и свободу. Наше королевство – наследие короля Рилоса, любимое и хранимое богами, в опасности. Наша миссия – сохранить Рипербах за нами, а не отдать его врагу, который будет пытаться сломить наш дух и разобщить нашу нацию. Наши противники очень сильны. Они прибыли из мира, где цивилизация породила страшное оружие, несущее смерть. Но мы можем выстоять против них. Наши войска готовы к трудностям, наше единство и вера в могущество трех богинь приблизит нас к победе. В темные времена войн и эпидемий наши предки всегда зажигали на Солнечном Шпиле огонь. Его пламя всегда внушало надежду и было символом храбрости, надежды, веры и решимости. Сегодня я вновь зажгу его, и он будет гореть, пока существует Рипербах, пока стоят Аддон. Он будет служить путеводным маяком для всех, кто ищет приют.

В эту минуту на острой макушке Солнечно Шпиля заалел огонек. Он начал разгораться все ярче и ярче и вскоре запылал так, что был виден из любой точки города. Гордо колыхалось алое пламя, плясало и подпрыгивало, играя собственными тенями. Пунцовая краска залила Шпиль. Новый вздох пронесся среди сара.

– Я призываю вас, рипербахцы, станьте одним целым. Живите с верой в нашу силу, в силу нашей армии и ее солдат. Пусть богиня войны Вандора вселит уверенность в ваши сердца, благословит каждого воина. Пусть богиня знаний Ванеда подарит вам мудрость и вдохновение на борьбу с врагом. Пусть Чандра осветит ваш путь и не даст отчаяться в трудные времена. Пусть боги идут рядом!

Безмолвие, казалось, длилось вечно. И вдруг оно взорвалось. Взорвалось тысячами криков, миллионами голосов. Они верили, они кричали и были готовы хоть зубами вырвать победу у вихернов. Ничего не знающая о врагах толпа уже ненавидела их и мечтала разорвать на части. Они были наивны и смелы, как дети. После они начали расходиться, крича и напевая народные песни, грозя кулаками горам, за которыми скрывался враг.

– Стыдно сознаться, но еще чуть-чуть, и она бы меня убедила, – произнес Орвис, наблюдая за потоком людей, текущем по их обычно безлюдной улочке. Те, кто был помоложе, кричали громче всех, размахивая еще не пробовавшими крови когтями. – Показуха и шоу, но народ купился.

Он взглянул на Кайри: она была еще бледнее чем обычно, губы сжались в тонкую линию, глаза остекленели. Почувствовав взгляд Орвиса, она будто вырвала себя из оцепенения.

– Да, она искусный оратор, – согласилась она. – Но это хорошо. Пусть лучше поют патриотические песни, чем в панике грабят магазины.

– Толпа непостоянна. Слушает тех, кто громче кричит… – со знанием дела рассудил Орвис и напряженно откинул волосы со лба. – Но это бесполезно, да?

– Да. Королева прекрасно знает, какие будут масштабы у этой войны. И о чем она говорит? О богах. Во время войны с вихернами, – она нажала на последнее слово и усмехнулась чужому невежеству. – Говорит со мной о сказках Дарвелла, который думает, что я всем помогу.

– Я не верю в сказки, но надежда помогает выживать, даже самая ничтожная.

Он сказал это потому, что у нее были очень грустные глаза. Ему удалось ее удивить.

– Я тебя не узнаю. Ты – и говоришь о надежде? – Кайри слегка отклонилась назад и посмотрела на него так, будто и вправду не узнавала. Получилось забавно, и Орвис криво ухмыльнулся.

– Ну кто-то из нас двоих должен мыслить позитивно, – рассудил он. – В этот раз это буду я, а то с таким кислым видом, как у тебя, войны не выигрывают.

Она тихо усмехнулась она и легонько боднула плечом. В ответ Орвис придвинулся ближе и обнял ее за плечи. Он надеялся, что в статусе друга он вполне вправе это сделать.

– Я понимаю, что ты так настроена, потому что знаешь больше меня. Но не вешай нос, Кайри, – тихо сказал он, тембр его мягкого голоса успокаивал. – Да, впереди долгий путь, и будет сложно, но мы пройдем его вместе. Мне-то ты хоть веришь?

Прохладный ветер взъерошил их волосы. Кайри дотронулась до крохотного журавля, цепляющимся клювом за цепочку, словно за надежду, которая была им так нужна.

– Только тебе и верю.

Чувствуя тепло ее тела и весенний запах каштановых волос, он знал наверняка: куда бы ни забросила их эта война, он, Орвис, будет идти рядом с Кайри.

14

Осенью в Аддоне было шумно, грязно и мрачно. Рынки переполнял урожай, активно шла торговля и пополнение городских складов. Каждый день Аддон засыпал и просыпался под шорох дождя, а стук холодных капель по крышам стал привычной музыкой. Город был зажат между серым небом и черными горами.

Главы крупных городов Риперабаха по приказу Королевы Шеры направили военные силы в Аддон. Они стягивались в столицу со всех сторон, пешком, верхом на раджигарах и по железной дороге. Мокрые и уставшие солдаты разбивали палатки, жгли под тентами большие костры и ждали приказов.

В город прибыл полный состав королевского отряда Соларем, созданного в древние времена для защиты правителей Рипербаха и проведения тайных операций. В мирные годы членов отряда расквартировали по крупным городам в качестве тайных агентов. Там они следили за местными правителями, пресекали заговоры и хранили королевские тайны. Теперь им предстояло воссоединиться вновь под командованием молодого капитана Дерена.

После неприятного разговора в тронном зале Шера перестала разговаривать с Кайри и не советовалась с ней по поводу вихернов. Иногда к ней в больницу приходил Дерен, который спрашивал о физических возможностях, вооружении и технике врага. Он был единственным из военных, кого это интересовало, хотя Кайри и подозревала, что он лишь использует вихернов как предлог, чтобы увидеть Кайри. Она видела, ка́к он смотрит на нее. Его взгляд отличался от похотливого, раздевающего глазами взгляда Рутгера, но не разительно. В ответ она выбрала стратегию, которую сама считала дурацкой: делать вид, что ничего не замечает, и надеяться, что он оставит попытки понравиться ей. Вместе с тем она осознавала, что если бы не огромное количество дел, капитан действовал бы более напористо и наверняка позвал бы ее на второе свидание. Пока же Дерен просто он забегал на несколько минут, спрашивал о ее делах, вертя в руках мерные стаканчики и разноцветные стеклянные бутыльки, и быстро уходил. Ее такой расклад дел пока устраивал.

Даже генерал армии Рипербаха по имени Вержак не считал нужным прислать к Кайри своих людей, и некриска опасалась, что сара относятся к вихернам без должной серьезности. В то же время она понимала, что у нее недостаточно авторитета, чтобы генералы и политики обращались к ней за советами. Она представляла, как стоит во главе стола с разложенной на нем картой Рипербаха и рассказывает крепким мужчинам с военной выправкой о вихернах, и ей становилось смешно.

Осенний Аддон был для Кайри еще более чужим, чем обычно, но в стенах дома Орвиса она находила покой. В старом доме с бордовыми обоями всегда было тепло и светло. В свободное от работы время Кайри изучала историю Рипербаха по книгам, которые взяла из библиотеки под пристальным взором пожилой сара, которая явно видела в ней если не иностранную шпионку, то заядлую любительницу портить бесценные фолианты. Старуха ошибалась как никогда: Кайли обращалась с книгами так, будто они самое ценное сокровище на свете.

Цивилизация сара была интересна некриске не меньше, чем Орвису – Ковенант. Она читала о Рилосе Гайде, который приручил легендарного белого раджигара, символ которого красуется на гербах Гайдов. О Королеве Нелиссе, которая считалась самой красивой женщиной в Рипербахе и имела больше сотни любовников. О дерзком мятежнике Лунусе, который отстоял независимость Ливела и убил Короля Коллиса Гайда, чтобы забрать его любовницу. Страницы истории Рипербаха были покрыты кровью, пролившейся в междоусобных войнах, борьбе как за власть, так и за избавление от нее, но Кайри все равно не могла от них оторваться.

– Почему ты так любишь читать? – спросил однажды Орвис, в очередной раз застав ее у камина в компании увесистого фолианта.

– Бумажные книги – это самая прекрасная вещь, которая есть на Хираэт, если не считать чай. Я люблю в них все. Красивые обложки, шелест перелистываемых страниц, – она поднесла книгу к носу и сделала глубокий вдох. – Но больше всего мне нравится запах книг: он неповторим и несравним ни с чем другим.

– Но ты ведь берешь их не за тем, чтобы нюхать, – с некоторым сомнением возразил сара.

– Верно. Они прекрасны и внутри. Я будто проживаю истории людей, которыми мне никогда не стать. Когда изучаешь их, оказывается, что персонажи не те, кем кажутся: одни холодны снаружи, но сломлены внутри, другие – преодолевают все преграды и становятся сильнее. Это как еще одно путешествие вояджера, но в собственном воображении. Разве это не магия?

После этого разговора ее друг стал изредка присоединяться к ней. Он сидел рядом на полу, вытянув свои длинные ноги, комментировал интересные моменты, отвечал на вопросы и объяснял сложную игру слов, которую не понимал ее переводчик. Вокруг них витали запахи книжных страниц, чая и камина. Несмотря на тревожное ожидание и войска под стенами города, с рядом Орвисом она чувствовала себя в безопасности. Беседуя с ним, некриска каждый раз убеждалась, что у него отличное образование, которое явно было доступно не всем сара.

Он был по-прежнему скрытен с ней. Кайри порой пыталась задавать вопросы о его прошлом и семье, но Орвис каждый раз ловко уходил от ответа. Девушка не настаивала, боясь разрушить взаимопонимание, возникшее между ними. Он тоже не спрашивал ее о личном, и она была благодарна ему за это: некрисы почти никогда не говорят о семье, особенно если ее история трагична, как у Кайри.

Орвис не работал и дня в своей жизни и быстро понял, что этот факт и его репутация станут большой проблемой. Однако после объявления войны все стало просто: он пошел в армию. По требованию Раведжа, воинская обязанность стала одним из условий его освобождения. Орвис не возражал и записался в программу обучения новобранцев, как и все совершеннолетние сара. Он попал во взвод которым командовал капитан Аблай – двухметровый мужчина с короткими седыми волосами и строгим взглядом. Он был непревзойденным мастером когтя и когда-то учил самого Орвиса обращаться с когтями так, словно они – продолжение руки. Увидев знакомое лицо в рядах новобранцев, мужчина коротко кивнул ему и отвел в сторону.

– Я не ожидал увидеть тебя в своем взводе, Орвис, – сухо сказал Аблай. Он сильно постарел за эти годы, но не потерял форму и с годами стал выглядеть еще более угрожающим.

– Я много лет не видел вас, мастер, – ответил Орвис. – Рад, что попал к вам.

Аблай был одним из немногих людей в Аддоне, кого сара действительно уважал, и единственным, к кому он обращался на «вы». Много лет назад еще совсем юный Орвис победил учителя в схватке, отвоевав у него титул лучшего мастера когтя в Рипербахе.

– Ты был моим лучшим учеником. Надеюсь, ты не растерял навыки, – он говорил как человек, вложивший большие деньги в дело и надеющийся получить выгоду от своих инвестиций.

– Наоборот. Они стали лучше, и они очень помогли мне там, куда меня отправили, – с вызовом ответил Орвис. Аблай скрестил руки на груди и слегка отклонился назад, оглядывая бывшего ученика. Орвис вновь почувствовал себя мальчиком, неумело бьющим когтями соломенное чучело под этим строгим взглядом.

– Это мы проверим, – удовлетворенно кивнул мастер когтя. – Хорошо, что теперь ты будешь воевать за свою страну, а не против нее.

– Мне теперь есть, что защищать, – сказал сара. Ответ учителя устроил.

– Это важно. Ярость в душе, с которой ты живешь, поможет тебе в бою.

Так борьба Орвиса продолжилась. Теперь ему предстояло доказать, что он способен защищать страну, а не только разрушать ее.

***

Стужа прокралась в комнату Кайри и коснулась ее обнаженных лодыжек, высунутых из-под одеяла. Кайри задрожала и проснулась. Некриска свернулась клубком, пряча окоченевшие ноги, и попыталась снова уснуть, когда услышала чьи-то шаги.

– Мам, быстрее. Не успеем проводить папу! – звонкий детский голосок за окном прорезал ночную тишину.

– Не беги так. Видишь, как скользко – упадешь. Не бойся, мы успеем, – ответил женский голос.

Любопытство вытащило Кайри из теплой постели. Переминаясь с ноги на ногу на холодном деревянному полу, она выглянула в окно. Женщина на приличном сроке беременности и девочка лет пяти торопливо шагали по улице в сторону городских ворот. В отдалении шли еще сара: два старика и еще одна женщина с ребенком. Для такой холодной ночи улица была слишком людной, и Кайри стало тревожно. Она быстро оделась. Орвис в соседней комнате мирно спал, по-детски подложив под голову ладонь, его темные волосы падали ему на лоб. Она тихонько прокралась мимо, чтобы не разбудить его, и выскользнула из дома.

Холодный ветер пробрался ей за шиворот и лизнул шею. Кайри передернулась, подняла воротник черной куртки повыше, скукожилась и догнала беременную женщину с девочкой.

– Простите, а куда все идут? – спросила она у них.

– Войска уходят на битву. Мы идем проводить их, – грустно ответила женщина.

– Наш папа будет сражаться с врагами, – гордо добавила ее дочка.

Девушка поблагодарила их и поспешила к главным воротам. Там уже собралась оживленная толпа, такая же озябшая, как и Кайри. Женщины, мужчины и дети обнимали солдат, одетых в темную форму со знаком когтей и щита на груди. Огромный военный лагерь снимался с места. Солдаты, выстроившись в колонну, уходили в тоннель через широко открытые ворота.

Интересно, почему они покидают Аддон ночью? Кайри ожидала, что их будут провожать с тем же пафосом, с которым Шера произносила свою речь, но увиденное больше напоминало побег. Возможно, в действительности Королева не строила иллюзий и знала, каким сильным будет враг. На лицах родных, провожающих солдат, не было ликования: лишь тревога и печаль.

Кайри подошла достаточно близко, чтобы разглядеть каждого мужчину и каждую женщину. У них были одинаковые темные плащи с капюшонами и бежевым мехом на воротниках. Под плащами виднелись крепкие бронежилеты. Сильные тела раджигаров были облачены в бронированные пластины, глаза зверей горели в темноте. У ворот стояло несколько городских стражей, которые при виде Кайри приветливо поздоровались, чертыхаясь по поводу мерзкой погоды и кутаясь в меховые плащи.

– Куда направляется армия? – спросила она крепкого охранника с каштановыми волосами, заплетенными в небрежную косу. Тот бросил на нее недовольный взгляд.

– В Игномис. Этой ночью пришло сообщение, что вихерны разбили лагерь в нескольких километрах от наших границ. Королева Шера приказала выслать ответные войска.

– Кайри! – некриска оглянулась на голос. За ее спиной стоял Дерен с накинутым на голову мокрым капюшоном. Темная форма делала его выше и безупречно ему шла. На груди красовался белый раджигар Соларема, символизирующий принадлежность отряда короне, но в отличие от герба династии Гайдов, он злобно скалился. Дерен привычно улыбался, но вид у него был уставший, а под глазами очерчивались темные полумесяцы.

– Привет, – обрадовалась Кайри, направляясь к нему навстречу. – Неважно выглядишь.

– А, ерунда, бывало и хуже, – устало отмахнулся капитан. – Я очень рад, что ты пришла. Я думал, что уже не увидимся, а посреди ночи не хотел тебя беспокоить, – его дыхание превратилось в облачко пара. – Как ты узнала, что мы уходим?

– Я чутко сплю. Мне сказали, что войска вихернов недалеко от границ, это правда?

– Да, к сожалению. Враги пересекли пустыню Даск-Галлс и разбили лагерь где-то совсем близко. Королева приказала продемонстрировать им, что наши границы защищены. Надеюсь, что этого хватит, и сражения не будет.

– Я тоже надеюсь, – солгала Кайри, пряча продрогшие руки в карманы куртки. – Ты тоже идешь с ними?

– Да, я же капитан Соларема, – он махнул на стену сара, ровными рядами шагающих мимо ворот в город.

– Я думала, что Соларем защищает королей.

– Это так, но чтобы их защищать, мы должны знать своего врага.

Кайри видела, что он обеспокоен. Ответственность лежала на его плечах тяжелым грузом. Дерену было всего двадцать четыре, а он уже командовал огромной организацией, хотя и не сталкивался с массовыми сражениями. Из книг по истории Рипербаха Кайри знала, никому из нынешнего поколения сара не приходилось воевать: последние десятилетия государства Хазарда поддерживали худой мир. Она опасалась, что эта неопытность сыграет врагу на руку. Кайри сочувственно дотронулась до его локтя.

– Я должна предупредить тебя, – тревожно произнесла она, разглядывая зеленые глаза Дерена. – В Известном пределе нет армии организованнее, чем армия Накоджи. Ты должен быть осторожен.

Сара благодарно улыбнулся и нежно сжал ее плечо.

– Увы, у меня есть обязанности перед Рипербахом, я не могу оставаться в стороне. Но я буду осторожен, обещаю, – они немного помолчали, стоя рядом и наблюдая, как шагают к проходу в горах войска, а в затылок им отчаянно дул ледяной ветер. Дерен нарушил молчание первым.

– Я хочу сделать тебе подарок. Идем со мной.

Он взял ее за руку и повел. Его холодные мозолистые пальцы крепко, но аккуратно держали ладонь Кайри. Они шли по узкой дороге под самой стеной, пока не дошли до белокаменного здания с высокой железной дверью. Им в нос ударил резкий запах мокрой шерсти, мочи и сена. Вдоль стены огромного загона вытянулся длинный ряд высоких просторных клеток с толстыми железными решетками. Сквозь прутья на Кайри взирали десятки звериных глаз.

Раджигары, гордые хищники Хазарда, не подчинялись никому, кроме сара, которые сумели их приручить. Плотный мех защищал в любую погоду, мощные лапы способны были убить одним ударом. К ним относились с высочайшим почтением, и горе тому, что обидит раджигара.

В питомнике было много пустых клеток, а те звери, что остались, бесновались и рычали, просовывая сквозь прутья свои длинные морды. В ногах у самок раджигаров возились маленькие щенки, чьи милые мордочки с любопытством наблюдали за вошедшими гостями.

Дерен подвел Кайри к самой крайней клетке, в который сидел раджигар с иссиня-черной шерстью и умными глазами лимонного цвета. Увидев Кайри и Дерена, он вскочил и подошел к прутьям, просунув между ними морду. За длинным розовым языком были видны белоснежные клыки, способные перекусить руку взрослого человека. Лохматый хвост раджигара приветливо завертелся.

– Познакомься, Кайри, – Дерен подошел вплотную к клетке. Раджигар дернулся, и Кайри испугалась: сейчас капитану откусят голову! Однако тот лизнул Дерена в ухо, едва не сбив с ног. Дерен потрепал его по загривку и улыбнулся Кайри. – Это Нерби. Совсем еще щенок, но уже всему обучен. Быстрый, послушный, очень выносливый. В родословной только раджигары аддонской породы.

– Он очень красивый, – без преувеличения ответила некриска.

– Хотел взять его себе. Мой Фиас стареет, и я хотел дать ему заслуженный отдых, но он явно дал понять, что не собирается отходить от дел, – Кайри не успела представить, каким образом Дерен договаривался со своим раджигаром, как капитан добавил: – Нерби теперь твой.

Желтые глаза Нерби вспыхнули, как две луны, а Кайри показалось, что она ослышалась.

– Что? – она изумленно вскинула брови. – Мой? Но, Дерен…

– Нерби, это твоя новая хозяйка, – не слушая ее лепет, Дерен обратился к раджигару на родном языке. – Она человек, поэтому я возлагаю на тебя большую ответственность. Береги ее, малыш.

Нерби, словно понимая его речь, перевел взгляд на Кайри и смешно повернул голову, выражая любопытство. Уши у него стояли торчком.

– Дерен, но я не могу, это же… Это животное, я не знаю, как с ним обращаться. – оправдывалась некриска. Огромный зверь ее пугал и завораживал одновременно.

– Иди сюда, Кайри, – попросил Дерен, подзывая ее рукой. Она осторожно приблизилась к раджигару, который втягивал большими ноздрями воздух, изучая ее запах. Хвост его настороженно замер. Дерен дружески усмехнулся, наблюдая за немой сценой.

– Не бойся его. Связь между раджигаром и хозяином нерушима, вернее раджигара нет никого в мире. Обычно дети и щенки растут вместе, но так вышло, что у Нерби еще нет хозяина, и он очень переживает по этому поводу. Если им станешь ты, он будет готов умереть за тебя.

Дерен снова взял руку Кайри в свою и поднес к огромной морде зверя. Тот осторожно ткнулся в ее ладонь аспидно-черным носом и обнюхал, а затем скромно лизнул широким шершавым языком. Хвост его крутанулся вокруг своей оси, и Нерби послушно положил мощную голову девушке на ладонь. Кайри осторожно запустила пальцы в черную жесткую шерсть и почесала зверя за ухом. Тот с благодарностью прикрыл глаза.

– Я не сомневался, что вы подружитесь, – сказал удовлетворенно Дерен, скрестив руки на груди.

– И все же тебе нужно было подумать, прежде чем дарить мне живое существо, о котором нужно заботиться, – с притворным укором заметила девушка.

– Я все предусмотрел, – не без гордости за свою предприимчивость отметил Дерен. – Пока он здесь, за ним будут ухаживать смотрители питомника. В дороге раджигары охотятся. Поверь, он не еще раз вытащит тебя из передряги.

– Спасибо.

Кайри была смущена: некрисы любили дарить дорогие подарки, но всегда ждали чего-то в ответ. Ей же было нечего предложить Дерену. Рука капитана легонько сжала ее плечо.

– Это мой прощальный подарок тебе, ведь я ухожу на войну. Если я не вернусь, я хочу, чтобы у тебя осталась память обо мне, – с грустью в голосе шепнул он, и на короткий миг перед ней оказался не капитан элитного отряда, а юноша, которому было так же страшно, как и ей.

Дерен серьезно заглянул ей в глаза, словно собираясь с мыслями.

– Просто ты мне очень нравишься, Кайри.

– Мне жаль, что ты уходишь, – Кайри поняла, что краснеет под его взглядом: таким искренним и добрым.

Он сделал к ней шаг, его рука скользнула по ее талии. Он действовал уверенно, но во взгляде зеленых глаз была нежность и робость. Он взял ее руку и аккуратно поцеловал ее запястье там, где пересекались вены. Прежде чем Кайри поняла, что происходит, его губы коснулись ее губ. Это был мимолетный, мягкий, но очень многозначительный поцелуй.

Кайри могла протянуть руку и коснуться его лица, продолжить поцелуй. Она ожидала, что ее некрисские гены заставят отшатнуться, но те молчали, не препятствуя их близости. Однако ее губы остались закрытыми. Дерен был таким красивым и обаятельным, но она не хотела целовать его. Особенно здесь, в этом пропахшем животными сарае. Дерен осторожно отстранился, изучая ее лицо. Наверняка он видел ее смятение.

– И мне жаль, – согласился он, вкладывая в эти слова иной смысл, нежели Кайри.

Чтобы как-то отвлечься, Дерен протянул руку в соседнюю клетку, в которой сидел удивительной красоты белый раджигар. Казалось, что в черных глазах зверя сосредоточилась вся печаль этого мира – такой грустный был его взгляд.

– Надеюсь, тебя вернут хозяину, девочка, – ласково пробормотал Дерен, погладив раджигара между ушей. – Идем, Кайри. Познакомлю тебя с другом.

Вместо прощания некриска потрепала косматую голову своего нового питомца, в то время как Дерен выводил из соседнего загона взрослого раджигара раза в два крупнее Нерби. Его шерсть была пепельно-серой, на правом боку было большое белое пятно от головы и до основания хвоста. Глаза у зверя были такие же травянисто-зеленые, как и у его хозяина, и в них будто плясало пламя. На его спине было закреплено массивное седло.

– Это Фиас, – улыбнулся Дерен. Когда он выводил раджигара из загона, тот недовольно фыркал и глухо ворчал, но хозяин бесстрашно похлопал его по шее. – Не жалуйся, я всего-то на пару минут опоздал.

Дерен вел себя так, будто не целовал ее, всем своим видом показывая, что ничего особенного не произошло. Кайри тоже не чувствовала неловкости или какого-то напряжения между ними.

Втроем они вышли из полутемного загона и вернулись обратно к воротам. Цепь солдат уже мелькала хвостом, скрываясь в тоннеле. Несколько всадников со знаками скалящихся раджигаров стояли у главных городских ворот и ждали своего командира. Тот перекинулся несколькими словами с охраной, несущей вахту у ворот, а затем подозвал к себе одного из них.

К ним приблизился широкоплечий мужчина, к которому Кайри недавно обратилась. Из-под широких бровей неприветливо взирали маленькие, глубоко посаженные ореховые глаза. Он выглядел недовольным и явно знал, о чем пойдет разговор с капитаном.

– Кайри, это Гаарод, познакомься, – сказал Дерен. Кайри приветливо кивнула, страж хмуро буркнул ей что-то вроде приветствия. – Он мой заместитель и хороший друг. Настолько хороший, что я, не задумываясь, доверил бы ему свою жизнь. Гаарод – один из лучших в Солареме, но я решил оставить его и еще одного воина отряда в Аддоне, чтобы здесь было спокойнее. В мое отсутствие я советую тебе обращаться к нему или к Фархаму, которого тут почему-то нет.

– Фархам у ворот, – тяжелым басом проговорил Гаарод, накидывая на голову меховой капюшон.

– В таком случае, с ним ты познакомишься несколько позже, – улыбнулся своей коронной улыбкой Дерен и повернулся к громиле. – В общем, Гаарод, я оставляю Кайри на тебя. Присмотри за ней.

– Дерен, на передовой от меня больше пользы, чем здесь, – сварливо заметил тот. Он явно не хотел быть Кайри нянькой.

Дерен раздраженно нахмурился: он явно не в первый раз слышал эти слова от Гаарода.

– Выслушай меня, солдат, – голос Дерена вдруг стал жестче, и Кайри сразу поняла, почему ему беспрекословно подчиняется Соларем. – Если я не вернусь в Аддон, позаботься о том, чтобы Соларем не оставил Кайри. Не относись к моим словам легкомысленно. Это дружеская просьба, но можешь приравнивать ее к приказу, если сомневаешься, что я говорю серьезно. Тебе ясно?

– Так точно, капитан, – кивнул двухметровый сара, заметно подобравшись при изменении тона голоса старшего по званию.

Дерен повернулся к девушке.

– Вот, теперь закончил все свои дела в Аддоне. Мне пора. Если я не вернусь, помни обо мне только хорошее, Кайри, – прежде чем она успела что-либо ответить, он стиснул ее в объятиях.

Она ощутила его горячее дыхание на своей шее и прикосновение его губ чуть ниже мочки уха. За один короткий миг она сумела почувствовать в этом сдержанном проявлении чувств сильное, плохо скрываемое волнение. Дерен был искренен с ней. Бросив на нее прощальный долгий взгляд, он легко вскочил на Фиаса и погнал его прочь из города. Когда вся армия скрылась в тоннеле, ворота недолго стояли открытыми. В городе снова воцарилась тишина, расползаясь по улицам вместе с холодом и дождем.

– Шли бы вы домой, леди. Ночь на дворе и холодно, – сказал девушке ее новый знакомый. – Сопроводить вас?

Кайри не хотелось навязывать свою компанию тому, кто этого не желал, поэтому она помотала головой. Гаарод равнодушно пожал плечами и ушел в сторожевую башню.

На обратном пути некриска думала о Дерене, о его поцелуе в питомнике и его прощальных объятиях. Он точно знал, что производит на девушек впечатление красивого и общительного парня, с которым приятно и легко провести время, но с Кайри он хотел бы перейти к чему-то большему. А что чувствовала она? Она поняла, что не уловила вкус его губ. После предательства Рутгера она все еще чувствовала себя сломленной и не знала, как собрать по кусочкам свое настрадавшееся сердце. Оставалось только гадать, станут ли чувства капитана проблемой, но думать об этом было пока рано, потому что Дерен ушел и мог уже и не вернуться живым.

– Какое трогательное прощание было у вас с Дереном, – услышала Кайри голос Орвиса откуда-то сбоку. Он отделился от стены дома неслышной тенью, в своем долгополом черном пальто похожий на хищную птицу. Кайри вздрогнула от неожиданности,

– Я бы очень удивилась, если бы ты пропустил такое событие, Орвис, – пропустив его ехидство мимо ушей, улыбнулась она.

Он теперь шел рядом, ежась холода. Мир вокруг серел. Утро пахло снегом, которого еще не было. Ветер сек кожу, словно раскаленным ножом, дорога была скользкой от воды и перемолотых в кашу опавших листьев. Друг Кайри был мрачнее тучи.

– Я разбудила тебя?

– Конечно. Ты так топаешь и громко хлопаешь дверью, а слух у сара чуткий, помнишь? – ответил он. Кайри пожала плечами.

– Так что это были за объятия? Вы встречаетесь? – без обиняков поинтересовался Орвис, и некриска искоса посмотрела на него. Он криво улыбнулся, демонстрируя, что просто подшучивает над ней, и запустил в кусты лежащий на дороге камешек.

– А если так, ты был бы против? – поддразнила она, ее спутник закатил глаза. Он напряженно запустил пятерню в волосы, откидывая черные пряди с лица.

– С чего бы? Потому что мы с ним враждуем? – пожал он плечами. – Это мои проблемы – не твои. Встречайся с кем захочешь.

– Ну, у нас было что-то вроде свидания, – созналась Кайри. Орвис заметно поморщился, но быстро вернул себе невозмутимый вид.

– Дай угадаю, – саркастично скривился он. – Все было очень романтично: вы бегали по радуге и любовались закатом?

Про поцелуй рассказывать не хотелось, и не потому, что это было чем-то личным для нее. Что-то ей подсказывало, что Орвису это не понравится: он так старательно демонстрировал свою отстраненность в разговорах о Дерене, что Кайри догадалась, насколько на самом деле ему не все равно.

– Почти, – хихикнула девушка. – Мы гуляли и пили дарар. И да, закатом мы тоже любовались. Но радуги не было, увы. А сегодня он подарил мне раджигара, – заметила Кайри, словно оправдываясь.

Орвис присвистнул.

– Ценный подарок, – оценил он. – Я научу ездить верхом, если хочешь.

Кайри равнодушно кивнула. Пару кварталов они шли молча, подрагивая от холода. Некриска вспоминала, как наблюдала за войском, уходящим на битву с незнакомым врагом, и все больше мрачнела. Дерен и другие ничего не знают, они шли на убой, а она могла только наблюдать.

– Я догадываюсь, что ты чувствуешь. Они идут на смерть – это ужасно, – посочувствовал Орвис, как всегда проницательно уловив ее настроение.

– Да, ужасно, – бесцветным голосом повторила она его слова.

Они вышли на берег Солиама. Вода покрылась рябью от дождя, от нее веяло холодом и прелыми листьями. Дома над каналом мрачно нависали над рекой, монотонно гремя водосточными трубами.

– И что ты обо всем этом думаешь? – спросил осторожно Орвис, ускорив шаг, чтобы побыстрее убраться с горбатого моста.

– Что семь дней войны – это очень много, – отозвалась Кайри, внезапно рассердившись, – Что мое мнение ничего не значило для Королевы Шеры. Что вместе с армией падет и вера в непобедимость Рипербаха.

Ей хотелось сказать Дерену, что все будет плохо, что начинать эту войнубыло огромной ошибкой, однако, хоть она и не была солдатам, но знала, как мало шансов выжить у воина с подорванным боевым духом. А вот при Орвисе сдерживать эмоции уже не получалось. Глаза защипало от слез обиды на то, что никто в этом городе не хотел ее слушать.

– Жаль, что мы ничего не можем сделать. Ненавижу чувствовать себя беспомощным, – признался Орвис.

Кайри нестерпимо захотелось, чтобы он ее обнял и почувствовать древесный запах черного чая от его волос. Но вместо этого она лишь утерла рукавом глаза и сказала:

– И я. Я постоянно себя так чувствую.

15

– «Беркут» вызывает «Колибри», прием! Кто-нибудь меня слышит? «Беркут» вызывает «Колибри»! – голос из рации разбудил ее через час после возвращения с ночной прогулки. Вырванная из беспокойного сна, Кайри сначала не поняла, что происходит, но мгновенно пришла в себя, осознав, что рация заработала. Едва не спихнув с тумбочки лампу, ответила на вызов.

– «Колибри», вас вызывает «Беркут», ответьте! – Кайри приняла сигнал, и перед ней вырисовалось изображение. Рыжий мужчина на том конце канала невероятно обрадовался ей.

– Мисс Корнолли! Слава Творцу, вы ответили! – прокричал он. – Мисс Корнолли, я брат Эрика Миллса, Лютор.

С Кайри никто не связывался вот уже несколько месяцев, и она давно отчаялась. Она была рада ему не меньше, чувствуя, как ее прошибает холодный пот.

– Где вы? – хрипло спросила Кайри.

– Я на планете № 6832. Я технический специалист «Новел Рэйт», поэтому мы с вами не знакомы.

Естественно. Вояджеры были элитой «Новел Рэйт» и общались только друг с другом, игнорируя всех, кто ниже по должности.

– Вас послал Рутгер? – у Кайри екнуло сердце, но собеседник покачал головой.

– Мисс Корнолли, вашу группу объявили пропавшей. С самого вылета.

Его слова звучали настолько абсурдно, что Кайри ему не поверила.

– Рутгер был в курсе, что мы приземлились. Я отправляла ему отчеты, – Кайри подняла глаза на Орвиса, который вошел в комнату и стоял у входа, прислонившись к косяку. На нем была черная майка, открывающая крепкие плечи и линию ключиц.

– Я говорил с братом по личному каналу в тот день, когда вы дали Харту ваш предварительный отчет. Он сказал, что вы благополучно приземлились на планету, – продолжил Лютор. – Когда вас объявили пропавшими, я решил, что это ошибка – ведь Эрик был на планете. Но они сказали, что ошибки нет: «Колибри» так и не добрался до пункта назначения. Тогда я и понял, что руководство врет.

– Сотни сотрудников компании обычно отслеживают ход экспедиции, – в отчаянии прокричала Кайри. – У них должны быть мои отчеты. Их никто не видел?

– Я проверил все отчеты за тот день, – ответил Лютор. – Ничего нет. Я угнал шаттл корпорации, напросился на нелегальный трэк-кран и прилетел сюда. Я должен увидеть Эрика, он с вами?

– Боюсь, это невозможно, – Кайри не знала, как сказать этому парню, что его брат погиб от отравленной стрелы аквангов. Она вообще не знала, как расскажет ему обо всем произошедшем с ее группой. – Лютор, мы должны встретиться и поговорить. Вы сможете прилететь по моим координатам?

Собеседник мгновенно уличил ее в попытке уйти от ответа и обеспокоенно сощурился.

– Что с братом? – настаивал он. – Я должен знать, я нарушил закон, чтобы узнать это. Где он?

Кайри подняла глаза на Орвиса в поисках поддержки. Она сомневалась, стоит ли ей говорить о смерти Эрика именно сейчас, по рации. Сара склонил голову, сжав губы в тонкую линию, и кивнул.

– Лютор, – Кайри постаралась говорить как можно мягче. – Эрик погиб.

На том конце линии повисло молчание. Лютор смотрел ей в глаза, а затем ударил по приборной панели так, что Кайри вздрогнула. Он грязно выругался, затем глубоко вздохнул и провел рукой по лицу и рыжим волосам.

– Мне очень жаль, – тихо проговорила Кайри.

– Я хочу узнать, как это случилось, – почти спокойным голосом потребовал Лютор, его голос вибрировал.

– Я все вам расскажу, но при встрече, – заверила некриска. – Вы можете прилететь ко мне?

– Нет, – выругавшись снова, ответил он. – У меня была неудачная посадка. Я шел на ваш маяк, но приборы дали сбой, и меня сбросило с курса. Я где-то в горах, корабль провалился в расщелину, и я застрял здесь. Внешней связи у меня нет. Я постараюсь починить его, но это займет много времени. Мне нужна ваша помощь: допуск вояджера, чтобы вновь взлететь.

Шаттлы «Новел Рэйт» взлетали только после предъявления допуска вояджера. Очевидно, что еще кто-то в корпорации помогал технику найти брата, но не стал рисковать карьерой и приземляться на Хираэт.

– Лютор, у меня нет больше шаттла. Но я найду способ добраться до вас, обещаю. Отправьте мне ваши координаты.

– Кайри, – напрягся Орвис, но она раздраженно махнула ему рукой в знак тишины.

– Отправил, – сообщил Лютор. – Я буду ждать вас на месте и периодически связываться, если что-то будет не так.

– Хорошо, – кивнула она. – Ждите меня.

– Ты с ума сошла? – возмущенно нахмурился Орвис, когда она отключила связь.

– Орвис, этот человек пришел нам на помощь, – она говорила тоном, не терпящим возражений. – Я не брошу его там.

– Ты хоть представляешь, насколько это опасно? – слабо возразил он, но она не слушала. Она открыла карту, где были отмечены координаты местонахождения Лютора.

Увлеченный технологиями Известного предела, Орвис передумал ругать Кайри и присел рядом на кровать. Это было очередное недопустимое для некрисов вторжение в личное пространство, но она даже не вспомнила об этом. Ее друг с любопытством глянул сначала на девушку, а затем на трехмерную карту местности.

– А можно как-то отдалить? – поинтересовался он.

Кайри вспомнила, что сидит в нижнем белье и поспешно обернула одеяло вокруг груди. Сара не взглянул на нее, приковав свое внимание к наладоннику, но его брови слегка дернулись. Некриска отдалила карту до высоты птичьего полета. Орвис придвинулся ближе и сощурился, глядя на смоделированные горы, реки и поля.

– Я знаю это место, – уверенно сказал он. – На северо-восток от Аддона, вдоль горной цепи. Видишь это темное пятно справа? Это плато Гласена-Яр, на нем находится древнее кладбище. Отец возил меня сюда, когда я был подростком.

– Сколько до него добираться? – обескураженная новостями она даже не заметила, что Орвис упомянул о прошлом, о котором не говорил с Кайри.

– Три дня пути верхом, если выедем к полудню, – подумав, ответил сара, но опомнился и мотнул головой. – Кайри, боюсь, это невозможно. Даже если мы пойдем на его поиски, в тех землях очень опасно.

– «Мы»?

Он посмотрел на нее так, словно она спросила ужасную глупость.

– Вызываюсь составить тебе компанию, – по-свойски ответил он, словно речь шла о прогулке в магазин. – Но и вдвоем… Это далеко от границ Рипербаха, и это уже Игномис. Помимо того, что та часть Галас-Пеак – это территории аквангов…

– Акванги? – переспросила Кайри, ее друг мрачно кивнул. – Брат Эрика сообщил, что летел на сигнал нашего маяка. Акванги утащили его в свое племя?

– Могли решить, что это какой-нибудь тотем или вроде того. Может, дождь с помощью него призывать пытаются, – предположил Орвис. – И это не одно жалкое племя. Их там сотни. Их земли – запутанные тоннели и горные тропы. Нужны сопровождающие, желательно, с военной подготовкой.

– Нужно убедить Королеву в важности этой кампании. Надо уговорить Лютора помочь нам, объяснить, что происходит на планете. «Беркут» может очень помочь в войне, это наш шанс, – затараторила некриска, но Орвис поднял руку, прося притормозить.

– Постой, – нахмурился он. – Я думал, что шаттл нужен тебе, чтобы улететь домой.

Кайри стиснула одеяло, шокированная осознанием того, что до сих пор не подумала о «Беркуте» как о шансе вернуться домой. До слов Орвиса она думала лишь о бойне, ждущей армию Рипербаха, и шанса обрести силу и помочь. Пальцы привычно коснулись крыла журавля на ее шее. Орвис наблюдал за ней с приподнятыми бровями и легкой улыбкой. Он был совершенно очарователен в этот момент.

– Сделать что-либо с Шерой у тебя не получится, – добавил он, и Кайри мысленно поблагодарила его за то, что он не заставил ее объясняться. – Задействовать «Беркут» – это отличная идея, но Королева никогда не захочет помогать тебе его найти. Ее ненависть к технологиям запредельного сильнее голоса разума.

– Время Шеры уходит. Ее сил не хватит для победы над такими серьезными противниками. Это война другого рода, и ей надо это объяснить. Я думаю, у меня получится.

Орвис был поражен переменой, внезапно произошедшей с его спутницей. Глаза ее горели, излучая такую уверенность, будто сама мысль о шаттле придавала ей сил. Где та скромная девушка, за которую Орвис чувствовал свою ответственность? Он мог сказать точно, что не очень этому рад. У Кайри появились мысли о войне, пробудилось желание принять в ней участие, но он не хотел, чтобы она стала убийцей. По своему опыту он знал, как это ломает человека.

– Поэтому, – прервала она воцарившееся молчание, – я дам Рипербаху крылья «Беркута». Конечно, если смогу его найти.

Орвис скользнул взглядом по ее татуировке на предплечье, обнаженному плечу и ложбинке между ключицей и шеей.

– Мне все это не нравится, но я с тобой, – мрачно пообещал он.

Скрипнув кроватью, он направился к двери.

– Орвис?

Он обернулся. Ему нравилось, как пряди ее волос лежали на светлом одеяле, словно горячий шоколад лился в молоко.

– Ты решил, что я найду корабль и сразу улечу домой, не помогая Рипербаху. И все равно пошел бы со мной?

Он бы пошел. А затем смотрел бы, как она улетает. Он бы снова потерял друга, но зато Кайри была бы в безопасности, подальше от войны. Вслух он сказал другое:

– Я бы не упустил возможность увидеть космический корабль.

Серые глаза будто видели его настоящие мысли, иначе как объяснить ее ласковую улыбку?

– Спасибо, – мягко шепнула она.

***

Наскоро позавтракав, Кайри отправилась в Не-Лив с твердым намерением добиться желаемого. На кону была жизнь человека, нарушившего законы Некриссы, чтобы прилететь сюда. Единственного на планете Хираэт человека из ее мира, который тоже попал ловушку, как и она. Она решила думать спасении Лютора как о первостепенной задаче, чтобы голову не разрывал сложный выбор: Хираэт или Некрисса. Этот выбор еще встанет перед ней, но для начала нужно было найти «Беркут».

На входе обнаружилось, что охране приказано без вопросов пропускать Кайри каждый раз, когда она придет, что было неплохо если учесть, что ее последний разговор с Королевой прошел на повышенных тонах. Поднимаясь на лифте в Солнечный Шпиль, она гадала, чьим это было распоряжением: Дерена или Шеры?

Девушка шагнула к дверям в тронный зал, но услышала за спиной недовольное покашливание. Он обернулась: на скамье с резной спинкой сидел старик. Белые куртки, прошитые золотыми нитями, строгие брюки и золотой знак с когтями и щитом на груди носили вергары: некриска видела их изображения в одной из книг. Она не была знакома с Раведжем, но Орвис никогда не говорил о нем ничего хорошего. Старик наблюдал за ней исподлобья, в колючем взгляде не было ничего дружелюбного.

– Светлого Доброго Ока… – поздоровалась приветливо Кайри, будто не замечая его взгляда.

– А-а-а, ты та самая девчонка, – протянул он властно. – Подойди.

Кайри повиновалась его сухому звенящему голосу. Раведж оценивающе осмотрел ее с ног до головы так, будто она выставленная на продажу диковинка.

– Чужачка… – из его уст это слово звучало как оскорбление.

– Простите, мне нужно…

– Что ты здесь делаешь?

– Я пришла к Королеве Шере.

– Зачем? – наседал старик, и девушке показалось, будто она на допросе.

Перед ней был старый хищник, показывающий, что с годами сара становятся только опаснее.

– Простите, но я не хотела бы это разглашать, – почуяв неладное, произнесла спокойно Кайри. Она уже пожалела, что не взяла с собой Орвиса, который не боялся ни Раведжа, ни Королевы.

– Сегодня ты к Королеве не попадешь. Она не принимает даже меня, а я – вергар. Но я-то прорвусь к ней, а тебе лучше уйти.

– Уверена, у Ее Величества есть время на нас обоих.

Кайри не видела во враждебно настроенном старике врага, но понимала, что при желании он способен ей навредить. Орвис говорил, что Раведж обладает огромной властью.

Их беседу прервал мужчина в военной форме, вышедший из тронного зала. У него были черные волосы с заметной проседью, густая борода и карие глаза, потухшие и хранящие усталость нескольких бессонных ночей. Силач кивнул вергару и посмотрел на Кайри. Таким взглядом смотрят начальники на собеседовании.

– Кайри Корнолли, я полагаю? – густым басом спросил он. Девушка кивнула. Он скрестил руки на груди, и зеркально кивнул в ответ. Свое имя он предпочел не называть, а некриска не нашла в себе смелости спросить. Наверное, это был кто-то важный, потому что далеко не всем разрешалось подниматься в Солнечный Шпиль.

– Ее Величество желает видеть тебя, – нажав на слово «тебя», сара метнул торжествующий взгляд на вергара, морщинистая кожа которого стала покрываться пятнами.

– Спасибо, – Кайри кивнула ему и сделала шаг к дверям, как ее запястье вдруг оплели холодные пальцы вергара, обладающие не по возрасту сильной хваткой.

– Не смей запудривать мозги Королеве, – злобно зашипел Раведж ей в ухо, обдав ее старческим запахом. – Ты хочешь диктовать Рипербаху правила своего варварского мира? Не слишком ли много ты на себя берешь, девчонка?

Стараясь сохранять спокойствие, Кайри пыталась выдернуть руку из цепких пальцев. Ее некрисская нетерпимость к прикосновениям незнакомцев смешалось со страхом и отвращением к старику и его запаху. Ее затошнило.

– Отпустите.

– Я вижу тебя насквозь. Никогда не становись на моем пути, иначе пострадаешь и ты, и твой дерзкий дружок.

– Отпустите девочку, Раведж, – вежливо, но с угрозой в голосе потребовал чернобородый незнакомец.

Раведж метнул на него хищный взор. Кайри почувствовала, что хватка чуть ослабла, и с силой выдернула свое запястье из его пальцев. Она юркнула между чуть приоткрытых створок, не оглядываясь на вергара, который надменно захохотал, довольный произведенным эффектом.

Лучи осеннего солнца щедро разливались по блестящему полу зала, придавая ему мистический вид. Перед массивным троном стоял стол, заваленный бумагами. Гуляющий по залу сквозняк шевелил прижатые пресс-папье страницы, и их шелест был единственным звуком в огромном помещении.

Сама правительница временно отложила все дела, решив подышать свежим осенним воздухом у окна. Шера была облачена в длинное белое платье и вряд ли чувствовала холод и морозные укусы ветра. Большие черные крылья были сложены и касались пола. В развернутом виде они были удивительно красивыми, но сейчас напоминали шторы, частично оторванные от гардины. Когти на королевской короне блестели на солнце, и некриска не сомневалась, что они заточены не хуже, чем настоящие когти сара.

При появлении некриски Королева даже не повернула головы и ничем не показала, что заметила девушку. Кайри постояла чуть-чуть, собираясь с силами, а затем неуверенно поздоровалась.

– Светлого Доброго Ока, Ваше Величество…

Шера подняла украшенную перстнями руку с длинными ногтями и поманила к себе. Кайри осторожно подошла к окну, положила руки на широкий подоконник и приподнялась, чтобы лучше разглядеть представшую перед ее взором картину. Холмы Аддона с высоты напоминали пирожные, посыпанные разноцветным конфетти. Река Солиам лениво огибала холмы, словно черная лента. Город окружала необъятная равнина, подобно морю захлестывающая за горизонт. Над Пересечением стояли величественные черные горы Галас-Пеак, неприступной стеной тянущихся вдоль границ Рипербаха. Горы уходили за туманный горизонт. Солнечный Шпиль не смог бы сравняться с вершинами Галас-Пеак, но отсюда они казались чуть ближе. От этой красоты захватывало дух. Холодный ветер будто подхватывал ее, и Кайри казалось, что она летит над миром.

– Это неописуемо красиво… – хрипло произнесла она, поднимая взгляд на Королеву, которая впервые оказалась к ней так близко. Рядом с правительницей она чувствовала себя маленькой и бессильной, но не позволяла этому чувству сбить ее с пути.

– Я прожила здесь бесчисленное количество лет, и я стала частью этой земли, будто вросла в нее. Как я буду жить с мыслью, что ее разрушила война? – тихо спросила Шера, но ответ ей не требовался.

Кайри всегда было интересно, откуда же взялась Шера. Почему она так ненавидит мир за пределами Хираэт? Где остальные представители ее расы? Ни одна книга в Аддоне не дала ответ: все писали о ее деяниях, но ни один автор не высказывал предположений. Сара думали, что Шера была здесь всегда.

– Как раз поэтому я и пришла, – Кайри решила, что это лучший момент для начала разговора. – Ваше Величество, я прошу, чтобы вы дали мне возможность помочь Рипербаху по-своему.

Красные глаза Шеры сузились, словно она не верила, что Кайри может предложить что-то стоящее.

– Я слушаю твои предложения, чего тебе нужно? – ответила правительница, но энтузиазма в ее голосе не наблюдалось. Кайри рассказала ей о Люторе: как он прилетел помочь брату, но сам попал в беду. Она даже показала место, где упал шаттл. Королева слушала, не перебивая, и хмурилась.

– Еще один представитель Известного предела здесь… Ваша цивилизация подбирается к нам все ближе, – тихо проворчала Шера. – И что ты хочешь от меня? – подозрительно глядя на Кайри, спросила она.

– Мне нужно ваше согласие, чтобы я могла организовать экспедицию в Игномис и найти место аварии.

– То есть, ты хочешь идти туда, где обитают дикие племена аквангов? – с холодной яростью в голосе спросила правительница, и Кайри быстро заговорила, боясь быть высланной прочь:

– Мы будем предельно осторожны, Ваше Величество. Если с нами пойдут надежные люди, наши шансы найти Лютора и «Беркут» станут выше.

– «С нами»? Значит, Орвис тоже идет с тобой? – Кайри кивнула. – Ты самоубийца и других тащишь за собой.

– Я осознаю, как это может быть опасно, но если у нас получится, у вашей армии появятся крылья. Поймите, я хочу помочь!

– Ты хочешь помочь или тебе нужна моя помощь, чтобы улететь отсюда? – в упор спросила Шера, и Кайри почувствовала стук собственного сердца где-то в горле. Королева спокойно озвучивала то, что некриска боялась даже думать. Впервые Кайри прервала зрительный контакт, не зная, что ответить, но когда вновь подняла голову и ей встретился взгляд королевы, она вдруг увидела в нем понимание.

– Ты не зверь, раз думала об этом, – сказала Шера. – Ты чужая здесь и хочешь домой. Эта война – не твоя. Я охотнее поверю, что ты хочешь обмануть меня, чтобы потом улететь, а не в твою помощь Рипербаху.

Орвис тоже так думал, но они с Королевой ошибались.

– Я не вспомнила о Некриссе сразу. Я все время думаю о ней, постоянно. Но когда я узнала о шаттле, я подумала о Рипербахе. Я не знаю, почему, – созналась Кайри.

Мог ли Дарвелл, верящий в ее способность помочь Хираэт, подтолкнуть ее к действиям? Или же она просто устала быть наблюдателем? Кайри знала одно: ей страшно, но она – вояджер. Вояджеры никогда не сидят на месте.

Шера поправила когтистую корону, удерживаемую одним из ее шипов, и с сомнением оглядела девушку. Она смотрела как-то по-другому, будто впервые заметила. Потом озарение прошло и она вернула себе невозмутимый вид.

– Даже если ты говоришь правду, риск слишком велик. Я не могу терять еще людей.

– Да вы уже потеряли не одну тысячу людей, когда отправили их умирать. Неужели вы не догадываетесь, что творится сейчас в Даск-Галлс? Или… Вы не хотите, чтобы вам помогала машина, сотворенная за пределами Хираэт, так?

Королева не ответила. Кайри понимала, что немного перегнула палку, но слов назад не воротишь. Ее дерзость могла бы обернуться для нее большими неприятностями, но желание найти «Беркут» было всепоглощающим, заглушающим робость и страх.

– Ты не знаешь, что творилось здесь год назад. Твой корабль сгущает краски еще больше, он поменяет настроение сара.

Она говорила как политик, но в глазах мелькнула боль. Кайри догадывалась, что трагические события были для нее травмирующими и явно связаны с Орвисом и его преступлениями.

– Королева… Мне жаль это говорить, но вы только что признали, что внешний мир уже здесь. Я – вояджер. Каждый раз я летаю все дальше и дальше. Я вижу, что границы постоянно расширяются. Они дошли до вашей планеты, и к сожалению, на нее прибыли не мирные колонисты, а завоеватели. Против них не работают ваши методы. Ваша армия больше не самая сильная на этой планете. Позвольте мне помочь, дать вам хоть какую-то технологию, способную противостоять им.

Воцарилась тишина. Кайри наблюдала за Королевой, едва ли чувствуя страх перед ней. Она знала, что говорит правду, и по глазам Шеры видела, что та с ней согласна. Но признать безнадежность ситуации она не могла и не имела права, ибо страна со слабым правителем обречена на гибель. Она была бессильна против чужих рас, пришедших из далекого развитого космоса, и все, что ей оставалось – это принять помощь девчонки, которая с высоты ее тысячелетнего возраста казалась ей младенцем.

– Ты права, Кайри. Время, когда мы были сильнейшими, давно миновало.

– Позвольте помочь, – повторила Кайри, заметив сомнения на ее лице. – Вы же для этого оставили меня в Аддоне. Я ничего не смогу сделать на поле битвы, но за штурвалом «Беркута» я буду полезна. Этот корабль – наш шанс. Да, путь к нему труден, но если мы найдем его, вы не пожалеете, что доверились мне.

Королева молчала. Она смотрела куда-то поверх головы Кайри, и взгляд ее красных глаз был печален. Девушке показалось, что прошла вечность, пока она ждала вердикта Шеры.

– Хорошо. Я дам тебе шанс, – согласилась Королева.

– Спасибо, Ваше Величество, я…

– Подожди, выслушай меня. Я хочу, чтобы ты всегда помнила, что я доверилась тебе, а со мной и все королевство, чьи интересы я представляю. Я прошу, чтобы ты помнила тех, кто помог тебе. Осознание этого, возможно, спасет тебя от предательства, на которое тебя может заставить пойти враг или сила, которую ты обретешь.

– Я могу поклясться, если вы ждете от меня этого.

– Нет, не надо клятв. Они бесполезны.

– Я очень ценю ваше доверие и понимаю, что оно дорогого стоит, – затараторила Кайри. – Я вас не подведу, Шера.

– Кажется, Кайри, ты нас еще удивишь, – заметила Королева Шера. Гордость была слышна в ее голосе, и это было удивительно. Чудовище, которым Кайри первоначально видела Королеву, показывало совсем несвойственные его обличию эмоции. – Поспеши, – сказала она на прощание, и Кайри торопливо покинула тронный зал, пытаясь скрыть радостную улыбку, вызванную внезапным успехом.

Радость быстро улетучилась, когда она вспомнила, кто сказал Рутгеру, что маленьку планету под номером 6832 можно заселять. Сегодня Кайри почувствовала на себе весь груз лежащей на ней вины, силу тайны, которую она хранила, оберегая свою жизнь. Кайри поняла, почему не сразу подумала о том, что «Беркут» вернет ее на Некриссу: чувство вины оказалось сильнее мыслей о доме.

«Ты не зверь, раз думала об этом». Шера не знала, что Кайри совершила преступление страшнее, чем бросить их на растерзание вихернам. И она будет искупать свою вину, пока Некрисса из назойливой лампочки вновь не превратится для нее в серебряную звезду.

Желая освежить голову после непростого разговора, она пошла вниз пешком. Пролеты роскошной винтовой лестницы украшали картины в ярких золоченых рамах с причудливыми узорами. Открывал королевскую галерею портрет Рилоса Гайда. Первый Король Рипербаха позировал художнику уже в преклонном возрасте, но даже сквозь года он пронес благородную, темную красоту. Он был облачен в белый с красными полосками плащ, украшенный затейливыми узорами и завитками. Когти на короне и белый раджигар Гайдов на груди. Нереальной красоты зверь, ставший символом династии, гордо сидел у ног правителя, воплощая собой силу и преданность.

Кайри поспешно шла дальше, пролет за пролетом, а мимо нее протекала тысячелетняя история правления сара-королей. Красивых и властных, окруженных семьями и одиноких, несущих в глазах вековую мудрость и испепеляющее безумие. Некоторые имена она помнила из книг, а какие-то видела впервые. Портреты стали иллюстрациями ее книг, добавив красок к восхитительным запахам страниц и шелесту бумаги.

«Дамарус Гайд. Последний правитель династии Гайдов. 913 – 984 гг.», – гласила надпись на массивной раме. Он умер совсем недавно, и его имя еще не появилось в библиотечных книгах. Девушка рассматривала лицо немолодого мужчины, гордо выпрямившего спину на фоне королевского стяга. В посеребренных сединой угольных волосах, собранных в хвост на затылке, в черных глазах и в тонком изгибе губ Кайри видела смутно знакомые ей черты.

Ее внимание отвлек семейный портрет, висящий несколькими ступенями ниже. «Последние представители рода Гайдов – правящей династии Рипербаха», – гласила надпись на золотой табличке. На троне с серьезным видом сидел Король Дамарус с короной на голове. Рядом с ним стояла его жена, Королева Нае, положившая руку плечо супруга. Женщина была значительно моложе его и очень красива: ясные зеленые глаза, безжалостно прямой нос, спадающий на плечи ливень русых волос. На нижней ступеньке рядом с матерью стоял мальчик лет двенадцати. Кайри сощурилась, придвинулась ближе к полотну и вздрогнула.

Она узнала Дерена, который подарил ей раджигара по имени Нерби, а потом поцеловал ее и ушел на войну. Зеленые глаза и светлые волосы – как у матери. Уже тогда появилась его фирменная озорная улыбка, служащая ему маской для сокрытия страха. Дерен был в белом, как и отец, но на его голове не было короны принца. Ее носил другой сын Дамаруса Гайда, мальчик постарше.

Он сдержанно, по-королевски, улыбался художнику и будущим зрителям. Обезоруживающая красота, тонкие черты лица, черные волосы и даже темные глаза были точь-в-точь как у Короля Дамаруса. Он сильно изменился с тех пор, этот мальчик: он стал выше, сильнее и еще красивее, но взгляд его ожесточился и наполнился болью и тьмой. Но Кайри все равно узнала его: последнего наследника династии Гайдов и первого врага государства.

16

Черный раджигар радостно завилял хвостом, увидев Кайри. Она не без опаски погладила зверя между ушей, смутно представляя себе, как будет сидеть на нем верхом. Позади нее доносился истошный скулеж: это Орвис открыл клетку с огромной белоснежной самкой раджигара. Она бросилась к нему и долго лизала в лицо, пока он нежно гладил ее шею.

– Это Енара. Старая подруга, – объяснил Орвис, видя удивленное лицо Кайри. – Мы встретились, когда она была еще щенком, да и я тоже. Приятно снова ее увидеть.

– Ты не говорил, что у тебя есть раджигар.

– Я думал, что ее забрали у меня, когда изгнали. Но пока ты спала, принесли письмо от Королевы: я могу ее взять для нашего похода.

И опять он не сказал правду. Раджигары стоили целое состояние, а белые раджигары были только у королевской семьи и вели свой род от знаменитого питомца Рилоса Гайда. Некриска незаметно глянула на рукоятку подаренного Орвисом ножа и увидела там символ зверя, про который успела забыть. «Какой же ты врун», – обиженно подумала она.

Вместе с тем Кайри вспомнила, как ласково разговаривал с Енарой Дерен. Несмотря на вражду с братом, он позаботился о его раджигарке. Она не стала рассказывать об этом Орвису, но поступок капитана вселял надежду, что эти двое еще способны на примирение.

– Ты обещал мне кое-что, – напомнила некриска, кивая в сторону Нерби, который беспокойно перетаптывался, ожидая, когда его тоже выпустят.

Орвис сделал извиняющийся поклон, отдал Енаре команду, и та немедленно упала на зад, смешно свесив длинный язык. Сара тем временем бесцеремонно открыл клетку с огромным черным зверем и отступил назад. Нерби и Кайри впервые оказались не разделены прутьями решетки. Зверь сделал уверенный шаг вперед, навострил острые уши и с ног до головы обнюхал новую хозяйку. У него были такие красивые и умные глаза! Кайри замерла на месте, боясь лишний раз пошевелиться. Орвис понаблюдал за этим какое-то время, а затем вздохнул и заговорил, но не с Кайри, а с ее новым другом.

– Нерби, – бархатным голосом промурлыкал он, – Кайри немного боится тебя. Ей раньше не приходилось ездить на раджигарах. Будь с ней помягче, ладно?

Он говорил это, не прерывая зрительного контакта, уверенно и спокойно. Нерби слегка наклонил голову, словно показывая, что понимает его слова, а затем повернул голову к Кайри и подставил макушку, будто кивая.

– Он тебя понял? – спросила Кайри, пораженная этим фокусом.

– Конечно. Раджигары очень умные и понимают нашу речь.

Орвис закрепил на Нерби седло так ловко и быстро, словно проделывал это уже тысячу раз. Вручил некриске жесткие поводья.

– Пройдемся немного. Полезно для первого знакомства, – улыбнулся он, взяв поводья Енары.

Вчетвером они вышли за городские стены. Огромный и невероятно сильный зверь мог убить Кайри одной лапой, но послушно шел рядом, даже не натягивая поводок, хотя нервные взмахи хвостом выдавали его нетерпение. Орвис следил, чтобы все шло хорошо, но особо не беспокоился. Они нашли за городскими стенами опустевшее поле, с которого уже собрали урожай, и сара решил, что для первого заезда это место подойдет как нельзя лучше.

– Здесь, – прокомментировал он.

Нерби и Енара радостно завиляли хвостами, и только Кайри не поняла, что ее друг имеет в виду. Орвис приблизился к ней и хлопнул по крепкому седлу на спине Нерби.

– Смелее, – подбодрил он, махнув рукой в приглашающем жесте, но девушка трусливо попятилась.

– Орвис, мне страшно, – пролепетала она, но ее учитель был безжалостен.

– Давай руку. Возьмись тут, – скомандовал он, и она подчинилась. – Теперь ногу в стремя. Вот так. Другой рукой возьмись с этой стороны. А теперь подтянись и перекинь ногу через седло. Вот так. Держишься? Не бойся, я рядом.

Он рядом. Он действовал уверенно и хладнокровно, заставляя ее учиться все делать самой, но ни за что не дал бы ей упасть. И вот, Кайри уже сидела на Нерби, ощущая под собой огромное живое существо. Она физически чувствовала мощь раджигара и не могла поверить, как такой великий зверь может подчиняться ей, такой маленькой и безобидной. Кайри поерзала на жесткой коже седла. Тем временем Орвис протянул ей поводья.

– Держи крепко, вот так, – показал он, его рука накрыла ее кулак, сильнее сжимая поводья. Кайри сверху вниз взглянула в его глаза, озаренные осенним солнцем. В конце концов, если он провел ее через пустыню, почему не сможет научить ездить верхом? Тут она поняла, что они слишком долго держатся за руки, и где-то в районе ребер ее будто стиснул невидимый кулак. Кайри поспешно отвела взгляд, а он лишь улыбнулся и продолжил обучение. Он рассказал ей, как заставить зверя остановиться, каким тоном давать команды, как поворачивать и ускоряться, а затем заставил закрепить теорию практикой.

Енара лениво вылизывала свою лапу, краем глаза наблюдая за тренировкой. Настал и ее час, когда Орвис ловко вскочил ей на спину. Он двинулся вдоль поля, Кайри ехала на Нерби следом. Вместе они двигались сначала шагом, постепенно ускоряясь и переходя на рысь. Поначалу Кайри было страшно, что Нерби может сбросить ее, но с каждым метром ее езда становилась все увереннее. Прогулка стала доставлять удовольствие: они ехали, вдыхая терпкий запах осенней травы, и наслаждались моментом.

– Ты меня извини, но я обещал Енаре кое-что. Я быстро, – заговорщически улыбнулся Орвис, когда они дошли до грунтовой дороги, отделявшее одно поле от другого.

Он развернул Енару и дал ей волю, галопом помчавшись в море сухой травы. Орвис держался в седле так, будто научился ездить верхом раньше, чем ходить, и раджигарка понимала малейшее движение его руки. Настоящий принц, но без короны. Кайри с восторгом отметила, что находит особое удовольствие, наблюдая за красивым мужчиной верхом на благородном звере.

– Нерби, мы ведь с тобой подружимся, правда? – она провела рукой по жесткому загривку своего питомца. Тот развернул к ней одно ухо и издал забавный звук, похожий на лай.

***

Гаарод встречал их у главных ворот с крайне недовольным видом.

– Когда Дерен оставлял тебя на меня, он не предупредил, что придется тащиться за тобой непонятно куда и зачем, – проворчал он, прищуривая ореховые глаза.

– Мог бы и не ходить, никто не заставлял, – мгновенно ощетинился Орвис, но Гаарод его проигнорировал и махнул рукой на обоих.

– Это Илан и Шеон, а там Фархам, – он лениво повел головой в сторону сара, стоявших с стороне от него. – Пошли уже, теряем время.

Братья Илан и Шеон приветливо улыбнулись Кайри и даже Орвису. Эта парочка забавно контрастировала: один низкорослый и коренастый, а второй – длинный и худой. Фархам был высоким мужчиной, с таким белым лицом, будто из него вытянули все краски. Светлые волосы и пронзительный взгляд, худое узкое лицо и свободный плащ делали его похожим на привидение. Фархам коротко поздоровался с Кайри, но когда его их с Орвисом взгляды встретились, произошло что-то странное.

Воздух между этими двумя мгновенно пропитался электричеством. Зарычав, как это было во время боя с аквангами, Орвис выругался на родном и с места сорвался к Фархаму. Секунда – и тот был с силой прижат к городской стене, с которой посыпалась пыль.

– Как ты посмел прийти сюда? – прорычал Орвис, обнажая когти.

Кайри не успела даже вскрикнуть, а Илан и Шеон уже оттаскивали сопротивляющегося Орвиса от Фархама. Пока Орвис тяжело дышал, сбрасывая с себя руки соларемцев, Фархам отошел от стены и с невозмутимым видом поправил капюшон, стряхивая известь и пыль. Его лицо ничего не выражало, словно его совсем не волновало нападение на него. Более того – он выглядел виноватым.

– Успокойся, – прорычал Гаарод в лицо Орвису. Тот смотрел исподлобья, злые глаза горели.

– Гаарод, ты знаешь, что он сделал, но все равно привел его сюда, – ему явно не хватало воздуха. Заместитель Дерена выпрямился, и его взгляд на миг тоже стал виноватым, как у Фархама.

– Знаю, – согласился он. – Но он выполняет такие же приказы Дерена, как и я. Либо ты это принимаешь, либо оставайся. Сейчас вы на одной стороне, – он обратился к парням: – Отпустите его.

Илан и Шеон выполнили приказ и поспешно отступили, будто боялись, что Орвис сейчас бросится и на них, но тот лишь ссутулился и убрал когти. Перевел дыхание, посмотрел сначала на Фархама, а потом на Кайри. Девушка увидела немое извинение в его глазах и что-то еще. Боль?

– Это не повторится, – процедил он сквозь зубы. – Но мы никогда не будем на одной стороне.

Группа вышла в путь ранним утром. Они ехали быстро, и Кайри казалось, что она вот-вот соскользнет со своего раджигара и рухнет в грязь. Нерби чуял ее страх, поэтому старался не делать резких движений и иногда оглядывался, проверяя хозяйку. Он был умницей и не гнался за другими раджигарами, которые явно получали удовольствие от быстрого бега.

Их день шел медленно. Кайри и ее группа ехали в молчании, лишь Илан и Шеон изредка бросали друг другу какие-то шутки или задавали некриске вопросы о ее жизни до попадания на Хираэт. По правую руку от Кайри на сером раджигаре ехал Фархам, и он удивительно легко сливался с бледностью осенней природы. Он лишь иногда отрывал взгляд от дороги, и в эти редкие моменты его глаза были похожи на радары, улавливающие малейшее движение.

По левую руку ехал Орвис, который за время в пути не проронил ни слова, тупо глядя на дорогу. С каждым часом он все больше мрачнел. Кайри хотелось поговорить с ним о произошедшем, но она знала, что он не ответит ей, как не отвечал про шрамы на спине и про свое изгнание. Как не ответил бы про портрет своей семьи, где он стоит с короной на голове. Кайри ощущала себя последней препоной между ним и Фархамом. Казалось, что появление этого парня пробудило в Орвисе спящих демонов. Они могли вырваться в любую минуту.

Они не делали привалов, предпочитая перекусывать на ходу. Кайри было тяжело, потому что она не привыкла постоянно сохранять равновесие на качающейся спине Нерби, а оттого ее силы кончились быстрее, чем у ее спутников. Кажется, это заметили все, и как могли ее подбадривали. Дорога казалась ей бесконечной, мелькающие на горизонте населенные пункты – одинаковыми. К концу дня Кайри чувствовала дикую усталость и дискомфорт, и никогда не решилась бы сказать окружающим ее мужчинам, на каких именно местах она натерла себе мозоли. Остальные тоже нуждались в отдыхе. Кайри ждала момента, когда сможет связаться с Лютором и удостовериться, что у него все в порядке.

– Потерпи, через полтора километра будет небольшая деревня, – вдруг сказал Фархам, обращаясь к Кайри. Очевидно, что и он заметил, как она устала.

– Спасибо, – улыбнулась она, обрадовавшись возможности с помощью пустой беседы отвлечься от зудящей боли. – Мне-то кажется, что мы с утра до вечера едем по абсолютно одинаковой местности. Ты часто здесь бываешь?

– Нет, я проезжал тут всего один раз, но этого достаточно, чтобы навсегда запомнить дорогу.

– А у тебя неплохая память. Что же вынудило тебя отправиться в эту глушь?

– Скажем так: кое-кому в провинции Рипербаха понадобилась помощь профессионала, – его голос был тихий и мягкий, словно шелест листьев на ветру.

– И что у тебя за профессия?

– Я соларемец, – уклончиво ответил собеседник.

– Не обижайся, но на воина ты не похож, – заметила Кайри, догадавшись, что сара не склонен отвечать ей открыто.

– Фархам – профессиональный королевский убийца и незаменимый боец Соларема. Пусть его внешность тебя не обманывает, – подключился к разговору Орвис. Он замерз и стучал зубами. Некриска удивленно взглянула на него, но Фархам равнодушно улыбнулся и кивнул, соглашаясь с его словами.

– Убийца? – Кайри внимательно перевела взгляд с одного парня на другого.

– Да, это моя работа, – кивнул с полуулыбкой Фархам.

Кайри немного опешила: не каждый день слышишь такое заявление, да еще таким спокойным тоном, но Фархама, похоже, ничего не смущало. Поймав удивленный взгляд некриски, мужчина добавил:

– Это официальная должность в отряде Соларем, утвержденная по приказу короля.

– Иногда Соларем просто не может взять врага грубой силой, – невозмутимо продолжал Орвис, но в голосе его звучали угрожающие нотки, – и тогда появляется Фархам, выходит из тени и исподтишка наносит удар в спину. Я ничего не упустил, Фархам?

– Кратко и по делу. Покорнейше благодарю, что избавил меня от объяснений, – фальшиво улыбнувшись, кивнул тот. Искры между этими двумя могли бы стать источником крупного пожара.

Кайри было неловко, в особенности от того, как эти двое перекидывают через нее колкости, словно мячик над головой у собаки. Возможно, не стоило задавать следующий вопрос, но любопытство вояджера победило чувство такта.

– Может это не совсем корректный вопрос, но с кем…

Тут Кайри поняла, почему Орвис бросился на Фархама. Больше всего ей хотелось вернуть свои последние слова обратно в рот, но было поздно.

– С кем мне приходилось расправляться? – помог Фархам. – С неугодными правительству политиками, с особо опасными преступниками…

– С близкими друзьями… – зло отчеканил Орвис. Енара чуяла его гнев и взволнованно порывалась перейти на рысь. – Ты об этом спроси его, Кайри.

Бросив это обвинение в лицо Фархаму, Орвис подстегнул Енару, и она тяжелыми скачками обогнала группу, оторвавшись метров на сто. Кайри посмотрела им вслед, а затем повернулась к Фархаму. Взгляд его бледно-серых глаз остался таким же колким и равнодушным.

– Раньше мы с ним ладили, но так вышло, что мы оказались по разные стороны баррикад. На его стороне оказалось наши общие друзья, – мрачно пояснил он, не дожидаясь ее вопросов.

– Тебе приказали убить собственных друзей? Это ужасно! – воскликнула некриска, но сара лишь повел плечами.

– Они убивали нас, мы – их, – заметил он. – Тяжелое было время. Так всего и не объяснишь, но ты должна знать: Орвис имеет право на свой гнев.

– Он ничего мне не рассказывает, – тяжело вздохнула Кайри, снова вспомнив о портрете двух юных принцев, висевший в Солнечном Шпиле. Фархам равнодушно пожал плечами.

– Его право.

Немного проехали молча. Фархам и его раджигар были такими тихими, что можно было и вовсе забыть об их присутствии. Кайри представила, как королевский убийца молчаливо, как смерть, крадется в ночи, охотясь за очередной жертвой, и подавила желание отойти от него подальше.

– Тебе явно не понравилось то, чем я занимаюсь, – заметил он.

– Не мне судить тех, кто действует во благо короны, – осторожно подбирая слова, отозвалась девушка, но услышала осуждение в собственном голосе. Фархам и это уловил.

– Компания того, кто убивал своих друзей, вызывает у тебя отвращение?

– Я этого не говорила, но это так, – с вызовом заявила она, неожиданно осмелев.

– Это понятно по твоим глазам. Расслабься: нам необязательно дружить, – ледяным тоном произнес он. – Я подчиняюсь Дерену, а он дал мне четкий приказ: оставаться подле тебя. Я бы с радостью развернулся и уехал домой, но тебе придется терпеть мое присутствие.

Он впервые откинул капюшон. Светлые волосы стояли торчком, серые глаза блестели в сгущающихся сумерках. Кажется, ей все-таки удалось вывести его из себя. Ей стало неловко за свои слова. Некрисы остерегаются физической близости, но никогда не боятся слов, зачастую говоря собеседнику неприятные вещи. Надо будет перенять у Орвиса привычку уклоняться от ответов.

– Извини. Я не хотела тебя обидеть, – Кайри сказала это из вежливости: дружить с этим парнем у нее не было ни малейшего желания. Однако, если он так ценил авторитет Дерена, стоило к нему присмотреться. – Я больше не буду поднимать эту тему.

– Я не обижаюсь. Но ты права, больше не следует об этом говорить.

Доброе Око закатилось за горизонт, когда они приблизились окруженной деревне, которую упомянул Фархам. Это было очень кстати, потому что все уже порядком утомились и нуждались в отдыхе. Подгнивший частокол, окольцевавший мрачные крыши домов, внушал ложное чувство защищенности.

– Если нас пустят, это будет наша последняя стоянка в цивилизации, – глухим басом произнес Гаарод. – Дальше королевская дорога сворачивает на юг, а нам придется продолжать путь по бездорожью.

– А нас могут и не пустить? – подняла голову уставшая Кайри, а Нерби тряхнул головой и зевнул во всю пасть. Мысль остаться без ночлега у всех вызывала тревогу.

– Народ в этих местах подозрительный, все-таки на границе живет, – отозвался Гаарод. – Могут и заартачиться, если заподозрят неладное, так чтоготовьте ксивы, парни.

Впереди замаячили огоньки. Вскоре стали видны очертания фигур, державших в руках фонари.

– Кто вы такие? Назовитесь! – властно произнес глухой бас, и Кайри увидела тучного мужчину лет пятидесяти, лысого и неумытого. Правый глаз его отсутствовал, лицо от брови до щеки пересекал шрам, а мясистые щеки оттягивали уголки губ. Его спутники были не совсем трезвые и заросшие.

– Вечер добрый, – произнес Гаарод, соскакивая со своего лохматого раджигара. – Мое имя Гаарод, я соларемец, а это мои спутники. Мы здесь проездом.

Он помахал перед лицом пограничника документом солдата Соларема. На корочке был изображен ощерившийся раджигар. Разбойничьего вида мужчина со шрамом внимательно осмотрел могучего Гаарода, изучил документы, затем перевел взгляд на его спутников. Его взгляд остановился на Кайри, и он ей совсем не понравился.

– Я Мовак, отвечаю тут за порядок, – подавив икоту, ответил он, будто щупая Кайри взглядом. – Чего забыли здесь, мужики?

– Ищем стоянку на ночь. У нас впереди долгий путь, и мы планировали остановиться в вашей деревне.

– Кто она? – вдруг спросил Мовак, кивнув в сторону Кайри. Та как раз неловко слезла со своего раджигара, едва не застряв ногой в стремени.

– Кайри, сэр, – вежливо сказала она. Стоя в нескольких шагах от пограничника, она чувствовала запах перегара.

– Хм.… Проходили тут торгаши какие-то, говорили о тебе. Что ты упала из космоса или что-то вроде того, – пьяно усмехнулся Мовак. – Брешут: не похожа ты на пришельца. Ладно, так и быть, ночуйте у нас.

– Спасибо за гостеприимство, – отозвалась Кайри, а разбойник сделал к ней несколько шагов, мерзко ухмыляясь.

– Ха, а ты ничего, – сказал он, похотливо скользя по ней взглядом. – Уже есть спрос? А то я живенько бы тебя…

– Отвали от нее, – оскалился Орвис, заслоняя Кайри собой. Мовак вылупил на него свой целый глаз: сначала глянул с вызовом, потом с издевкой, и вдруг захохотал. Шайка за спиной начальника пьяно вторила ему.

– Нет, мы и правда сегодня получили благословение Вандоры! Не ожидал, Ваше Высочество, уж извините. Не приготовил вам королевские пенаты.

Он шуточно поклонился, спьяну едва не потеряв равновесие, а его компания покатилась со смеху. Орвис шагнул к нему, но Гаарод спас ситуацию, хлопнув пограничника по плечу.

– Ладно тебе, Мовак, не задирай моих ребят, – миролюбиво предложил он. – Они устали с дороги, а я хочу в ваш деревенский кабак. Открой ворота.

Похоже, Гаарод имел хороший общения с простыми солдатами. Лицо пограничника смягчилось, и он махнул на Орвиса и Кайри рукой.

– Ладно, заходите, только чтобы никакого шума. Первый дом справа – это постоялый двор. Там жена моя заправляет. Скажете ей, что вы от меня, и она вам пару комнат даст.

Дождавшись, пока пограничники отойдут на достаточное расстояние, Гаарод повернулся к спутникам.

– В таких деревнях власть – это такие вот парни. Не нарывайтесь на неприятности, – строго предостерег он, буравя взглядом Орвиса.

– Уроды, – буркнул тот и схватил Кайри за руку. – Не отходи от меня, ладно?

Его глаза еще горели, поэтому Кайри без всяких возражений кивнула.

Постоялый двор, который упомянул Мовак, был единственным в деревне приличным домом. Озябшими пальцами Гаарод постучал в дверь. Поначалу никто не открывал, но после за дверью послышалось какое-то шевеление, а следом на пороге показалась заспанная пожилая женщина. Осунувшееся лицо изрезали морщины, когда-то рыжие волосы посеребрила седина, но небесного цвета глаза сохранили яркость.

– Вы кто? – недовольно спросила она.

– Мы от Мовака. Он сказал, что тут можно заночевать, – пробасил Гаарод. Хозяйка равнодушным взором оглядела путников.

– Можно. Только это стоит денег, – она с подозрением сощурилась. – Вы откуда?

– Из Аддона. Мы готовы заплатить сразу и на всю ночь вперед, только давай ты нас поскорее впустишь, потому что мы замерзли и устали, – отозвался Гаарод, который, похоже, решил все разговоры взять на себя. – И где можно привязать раджигаров?

Женщина оглядела огромных косматых зверей и удивленно почесала растрепанную голову.

– Здоровые твари. Загон там, за домом.

– Шеон, позаботься об этом, – приказал Гаарод. Тот послушно взял поводья и ушел на задний двор, а хозяйка распахнула двери, пропуская Илана, Фархама и Гаарода в полутемную прихожую.

Внезапно рука Орвиса дрогнула и сжала ладонь Кайри. Он замер у входа в дом, глаза его недоверчиво сощурились, глядя на пожилую женщину. Она тоже смотрела на него с выражением узнавания.

– Ассуи? – едва слышно прошептал он. Женщина тоже сощурилась и слегка наклонила голову.

– Орвис?

Нежная улыбка скользнула по его губам, а ее недовольное лицо вдруг смягчилось. Орвис сделал к ней шаг, а затем осторожно обнял. Женщина гладила его спину с выражением абсолютного счастья на лице. Кайри ничего не понимала, но тоже улыбалась, чувствуя радость этих двоих.

– Я не видел тебя лет десять, – сказал он, выпуская ее из своих объятий. Ассуи сделала шаг назад и оценивающе осмотрела его со стороны.

– Мальчик мой, ты так вырос! – заметила она. – И стал таким красавцем. Но что ты делаешь в такой глуши?

– Я здесь с… – он обернулся на Кайри, все еще стоявшую позади них. – Ассуи, познакомься, это Кайри. Кайри – это Ассуи, моя няня.

Девушка улыбнулась, протягивая руку женщине, и та радушно ее пожала. Теперь она не была похожа на сварливую старуху, открывшую им дверь: ее голубые глаза светились от радости.

– Приятно познакомиться, Кайри, – проворковала она. – Я уже слышала о тебе.

– Взаимно, – ответила неловко некриска, переводя взгляд с нее на своего друга. – Вы с Орвисом близки?

– Нет в мире никого, кто знал бы этого сорванца лучше, чем я, – улыбнулась Ассуи, с любопытством разглядывая девушку с головы до ног. Интересно, о чем она подумала, когда увидела их держащимися за руки?

– Мы идем на северо-восток, остановились у вас на ночлег, – объяснил Орвис. – И я все тебе расскажу за тарелкой твоего фирменного жаркого, если ты его еще готовишь.

– О, конечно, – она встрепенулась так, как свойственно всем матерям, встречающим своих сыновей с долгой дороги. – Идемте в дом.

Гостиница состояла из двух этажей. Внизу была небольшая кухня и три деревянных стола со скамьями, за которыми можно было отдохнуть с дороги и перекусить. Лестница вела наверх, в номера для постояльцев. В комнате было тесно и жарко, что было не так уж плохо после пробирающего холода снаружи.

– К нам уже много лет никто не приходил из Аддона, – пожаловалась Ассуи, проворно расставляя тарелки на один из столов. – Забыли про нас столичные власти – ни денег от них, ни солдат. Пьянь границы охраняет, а если война докатится, что тогда?

Кайри попробовала сесть за стол, но вовремя вспомнила, что после целого дня в седле этот процесс будет весьма болезненным.

– Спасибо вам за гостеприимство, – вежливо произнесла она, прерывая ворчание хозяйки.

– Ладно уж, мне и предложить-то вам особо нечего. У нас же только пивнушка за углом, да и больше ничего, – при этих словах Гаарод поднялся и вышел за дверь. Ассуи проводила его взглядом, а затем удовлетворенно улыбнулась. – А теперь, когда любители выпивки отсеялись, кто голоден?

Кайри есть не хотелось, и хотя больше всего она желала сейчас узнать поближе женщину, воспитавшую Орвиса, силы оставляли ее. Поэтому она просто попросила дать ей отдельную комнату, где она могла бы смазать мозоли заживляющей мазью, упасть на кровать и заснуть без снов. Получив ключ, она махнула спутникам рукой и пошла наверх. Орвис шагал следом, беспокойно оглядываясь, будто кто-то из похотливых пограничников мог скрываться в темном коридоре.

– Кажется, вам двоим нужно многое обсудить, – заметила девушка, неумело вставляя ключ в замочную скважину. Орвис привалился к дверному косяку и выглядел слегка смущенным, словно раздумывал, должна ли эта часть его туманного прошлого коснуться Кайри.

– Моя мама… – замялся он. – Я ее не знал. Ассуи ее заменила, фактически вырастила меня. Поэтому мы очень близки.

Кайри притихла, впитывая скудные крупицы информации о его прошлом. Ключ замер в дурацком замке и наверняка застрял, ставя ее в неловкое положение.

– Мне было приятно увидеть, что она была рада тебе. Все остальные твои знакомые при встрече хотели тебя прикончить. Или наоборот, – она стиснула зубы, подавляя зевоту.

– Я тоже рад. Без этой встречи поход был бы еще невыносимее. Прости за стычки с Фархамом. Впредь я постараюсь быть сдержаннее.

В полутьме узкого коридора его слова прозвучали тепло и печально. Внизу раздавались громкие голоса, смех и звон посуды, но для них все звуки будто приглушались. Их затопило темнотой, которую едва ли мог разогнать висящий над коричневой дверью фонарь. Кайри посмотрела сначала левый глаз Орвиса, затем в правый.

– Знаешь, я бы хотела узнать о тебе больше. О твоей жизни до изгнания. О твоей семье. Может быть, ты мне расскажешь когда-нибудь?

– Может быть, журавлик, – зеркально ответил он, протянул руку и дотронулся до ее волос.

Его пальцы рассеянно перебирали ее каштановые пряди, но затуманенный взгляд был направлен куда-то за ее плечо. Кайри чувствовала его метания между желанием открыться ей и осторожностью, но не собиралась давить на него. Она чуть сдвинулась в его сторону, и магия пропала: темнота рассеялась, а голоса внизу стали громче. Орвис заметил застрявший в двери ключ и легко провернул его. Замок приветливо щелкнул.

– Спокойной ночи, Орвис, – пожелала она и проскользнула внутрь, оставив его в одиночестве.

В маленькой комнатушке была только кровать и тумбочка. Кайри убедилась, что дверь закрыта плотно, и скинула на пол рюкзак. Ей был жарко, хотя холодный ветер задувал между рамами грязного окошка, под которым скопились трупики насекомых. Кайри включила рацию, и после долгого ожидания Лютор ответил. Вид у него был встревоженный и усталый.

– Как вы, Лютор? – спросила Кайри. – Держитесь? Мы уже в пути.

– Надеюсь, вы не одна и вооружены, мисс Корнолли, – тихим, почти шепчущим голосом отозвался он. – Потому что я здесь не один. Я слышу шаги за бортом корабля. Днем я убил какую-то тварь, которая хотела напасть на меня сзади. Раскрашенный весь, хвост еще такой…

– Акванги, – догадалась некриска. – Лютор, не покидайте корабль. Мы скоро придем и поможем вам. Только держитесь, хорошо?

– Я постараюсь, – мрачно отозвался он и отключился.

17

Никто в целом мире не готовил вкуснее Ассуи. Наскоро поужинав, усталые путники разошлись по своим комнатам, и только Орвис и его бывшая няня остались сидеть на маленькой кухне. Орвис пил чай, который няня заваривала по старинному семейному рецепту, и говорил. Он рассказал ей о жизни в изгнании, о встрече с Кайри, о своей амнистии и обо всем, что произошло с ним за это время. Ассуи сидела напротив, мяла в руках замусоленное кухонное полотенце и сочувственно качала головой.

– У тебя очень насыщенная жизнь, дорогой, – заметила она, когда он закончил свой рассказ. – Ты, как обычно, в центре событий и подвергаешь себя опасности.

– Я наломал дров и пытаюсь все исправить, – пожал он плечами.

– Я это вижу, – она накрыла его руку своей ладонью. Пальцы у нее загрубели, а кожа истончилась настолько, что будто просвечивала. Во дворце она всегда выглядела безупречно, выстраивая всех слуг, словно генерал, муштрующий солдат. Суровая жизнь в этой дыре очень быстро иссушила ее.

– Я разочаровал отца, брат меня ненавидит, из-за меня на троне сидит Шера, а она начала войну. Я всех подвел, – он устало потер переносицу. – Не хочу еще и Кайри подвести. Я уже однажды хотел это сделать, хотел ее оставить. Ненавижу себя за это.

– Ты бы не оставил, – тихо сказала она. – Ты бы вернулся за ней, я точно это знаю. То, что ты сделал для этой девочки – это дорогого стоит.

– Она ничего не знает обо мне. Наверное, поэтому она до сих пор не послала меня, – угрюмо хохотнул он. – Но она хочет узнать, задает вопросы. Я без понятия, как рассказать ей обо всем, что я натворил.

Ассуи встала, налила ему еще чаю, взяла висевшую на спинке стула пеструю шаль и набросила на плечи. Орвис узнал эту шаль: няня заворачивались в нее холодными вечерами, садила его к себе на колени и читала сказки. Этот кусок ткани был единственным, что напоминало о ее безбедной жизни во дворце. Глядя на нее, сара вновь почувствовал себя ребенком. Измотанным, напуганным, запутавшимся мальчиком, который обратил свои страхи в бунт.

– Хочешь мой совет? – предложила Ассуи. – Откройся ей. Расскажи правду. Мальчик мой, ты многое пережил. Ты так одинок, что тебе просто необходим кто-то, кому ты можешь доверять. Нельзя жить, враждуя со всеми вокруг, эта ненависть поглотит тебя.

– А если она не поймет?

– Поймет, – улыбнулась женщина. – Я же вижу, как она смотрит на тебя.

Орвис нахмурился, увидев ее игривую улыбку и тонкие морщинки в уголках глаз, а затем помрачнел еще больше.

– Она вроде как с Дереном, – больше себе, чем Ассуи, напомнил он.

И вместе с этим он вспомнил стальные глаза Кайри, странно блестящие в свете тусклого фонаря, и как каштановая прядь ее волос бросала тень на ее бледную щеку. Ассуи снисходительно улыбнулась с видом человека, который в силу возраста знает и видит все под другим углом.

– Тогда мне жаль Дерена, – сказала она. Он нахмурился, не понимая, что она имеет в виду. – С ним тебе тоже нужно будет разобраться. Что бы вы ни сделали друг другу, вы – братья. Орвис, и у вас больше нет живых родственников. Вы должны помириться и помогать друг другу, особенно сейчас, когда начнется война.

– Ты говоришь мудрые вещи, Ассуи, – заметил Орвис. – Сказать проще, чем сделать, но я обещаю, что подумаю над твоими словами.

Он встряхнулся и потянулся, разминая конечности и как бы демонстрируя, что эта часть разговора закончилась. Затем он пробежался глазами по обшарпанным стенам, разбитому окну и старой посуде и заявил:

– А теперь ты расскажи мне, как ты оказалась в этой деревне и замужем за пьяницей-пограничником? – она тихо вздохнула и пошла заваривать новую порцию чая.

***

Кто-то зажал ей рот. Кайри открыла глаза, и панически завертелась, пытаясь выбраться из хватки, но увидела знакомые огоньки вблизи своего лица. Заметив, что она узнала его, Орвис убрал руку и приложил палец к губам. Его силуэт был едва виден благодаря тонкой полосе света, пробивающейся через дверь.

– Тише, – едва слышно шепнул он. – Что-то происходит.

Он медленно отпустил ее плечо, позволяя приподняться, и все это время напряженно следил за дверью. Чья-то тень на секунду заслонила свет, кто-то шумно спускался по лестнице. На первом этаже послышался звон стекла. Орвис пружинисто поднялся и прильнул ухом к замочной скважине.

– Запри дверь. Будь тут, – приказал он тоном, не терпящим возражений.

Прежде чем Кайри успела его о чем-то спросить, он уже был за дверью. Она резко села на кровати, проигнорировав ноющую поясницу, и прислушалась. Что-то происходило на первом этаже постоялого двора и снаружи. Под властью нехорошего предчувствия она стала быстро одеваться, жалея, что у нее нет острого слуха сара. Когда она надела левый ботинок, то услышала звук, от которого у нее все внутри перевернулось. Она бы ни с чем не спутала лязг когтей.

Орвис сказал ей оставаться в комнате, и это было разумно: ведь раньше при малейшей опасности она замирала от ужаса, как загнанный зверек. Страх и сейчас держал ее за горло, но что-то изменилось: это был страх не за себя. Где-то снаружи ее единственный друг рисковал жизнью, и Кайри не могла остаться в стороне. Она схватила инфосер и нож, подаренный Орвисом, выскользнула из комнаты и спустилась на первый этаж, стараясь быть как можно тише. Тьма первого этажа поглотила ее.

Первое, что она увидела, были следы крови и ее металлический запах, смешавшийся с ароматом домашнего жаркого и натопленной печи. К единственному окну прижалась Ассуи, высматривая что-то во тьме, подле нее лежал здоровенный нож. Заметив Кайри, она приложила палец к губам и снова уставилась в ночь.

– Что случилось? – шепотом спросила некриска.

– Акванги.

Кайри нервно сглотнула, чувствуя, как ее начинает тошнить от страха. Она проследила по направлению кровавого следа и увидела торчащие из-под стола длинные босые ноги, покрытые чешуей. Вероятно, акванг принял смерть от рук Орвиса или кого-то из солармцев.

– Где Орвис? Где остальные? – спросила она. Ассуи махнула на дверь.

Кайри приблизилась к двери и прижалась к ней, пытаясь что-то разглядеть в крохотную смотровую щель.

– Что они делают в деревне?

– Говорили, что они стали чаще нападать на приграничные селения, – шептала хозяйка. – Стой, куда?

Кайри в это время сбросила щеколду и осторожно открыла входную дверь. Дальше фонаря, висевшего над облупившейся вывеской, была только темнота, наполненная звуками боя со стороны пограничных ворот. Некриска дернулась туда, но тут ее грубо втащили обратно в комнату.

– Ты умеешь драться? – строго спросила Ассуи.

– Нет.

– Тогда оставайся здесь! – сказала она тем же тоном, что и Орвис несколько минут назад. – Орвис может за себя постоять, ты же знаешь, – убедительно заверила она, предваряя вопрос Кайри.

Несколько минут они сидели в полной тишине, прислушиваясь к каждому звуку. Кайри сжала кулаки, больно впившись ногтями в ладони, чтобы как-то успокоить разрывающий грудь страх. И вдруг она услышала истошный крик почти у самых дверей. Кричал мужчина. Не помня себя, Кайри рванула к выходу, не слыша криков Ассуи. Пожилая женщина бросилась следом.

Мужчина лежал на спине в грязи, а над ним стоял крупный акванг. Копье ящера глубоко вошло в грудь незнакомца, тот скреб ногтями сырую землю, но уже не кричал. Акванг навалился на копье, убеждаясь, что закончил начатое, а затем обернулся. В свете фонаря его морда казалась белой, щелки глаз блестели от азарта охоты, как у истинного хищника. Он крутанул в воздухе хвостом, с силой выдернул копье из плоти убитого и стремительно ринулся на Кайри и Ассуи, замерших посреди улицы.

Существуют моменты, когда решение нужно принять так быстро, что мозг не успевает включиться. Тогда в дело вступают инстинкты – те самые, что не дали предкам современных людей погибнуть и позволили им развиться до межзвездных путешествий и сверх-технологий. Прежде чем Кайри поняла, что делает, она выхватила инфосер и выстрелила.

Улица озарилась голубой вспышкой, словно близко ударила молния. Сначала ей показалось, что она промахнулась, а акванг остановился, просто удивленный звуком выстрела. Потом она увидела, как черный ожог спрутом расползается по его шее – от выпирающего кадыка до ключиц. Ящер схватился за горло, захрипел и рухнул на бок у ее ног. Его затрясло так сильно, что он буквально вспахивал землю своими когтистыми лапами.

Кайри и Ассуи отпрянули назад. Некриска выронила инфосер, испуганная тем, что натворила. В висках пульсировало. Она впервые в жизни убила кого-то. Она раньше никогда и никого не убивала.

Думать об этом было некогда: еще один ящер выскочил из-за угла постоялого двора, но прежде чем девушка сообразила, куда делось ее оружие, вслед за ним выбежал Орвис. Когти на его руках были обнажены и покрыты кровью совсем как в ту дождливую ночь, когда он пришел спасти Кайри. Очевидно, что это был не первый акванг, которого он собирался прикончить. Ящер развернулся и попытался полоснуть Орвиса ножом, но тот ловко увернулся от удара, поднырнул ему под руку и полоснул противника по плечу из-за чего тот выронил оружие. Сара сделал шаг к аквангу, готовясь к последнему удару.

– Стой! – крикнула Кайри.

Орвис резко остановился и бросил на нее короткий взгляд, не поворачивая головы.

– Не убивай его, он нам нужен!

Она ожидала, что он будет спорить с ней, но Орвис лишь коротко кивнул и ударил акванга по колену, заставив того упасть, а затем прижал к земле, нацелив когти в затылок. В такой позе их и застали подошедшие участники их похода, а также пограничники, возглавляемые Моваком.

– Смотри, еще один живой, – удивился Гаарод.

Кайри только сейчас заметила, что они тащат с собой еще двоих аквангов. Фархам достал веревку, присел возле последнего и связал его руки за спиной. Пограничники сомкнули тесный круг вокруг всех троих. Акванги глухо рычали и что-то говорили на своем невнятном скрипучем языке. Ассуи испуганно всхлипнула, прижав руки ко рту, когда увидела мужа целым и невридимым. Тот посмотрел на нее целым глазом, и на миг в нем отразилась нежность. Однако он тут же подобрался, вернул себе разбойничий вид и небрежно махнул ей рукой.

Освободившись, Орвис спрятал когти, поднялся и подошел к Кайри. Увидев мертвого ящера и брошенный инфорсер Кайри, он перевел взгляд на девушку, и на его лице отразилась смесь ужаса и сочувствия. Убедившись, что акванг мертв, он перешагнул через его тело и подошел вплотную к некриске.

– Ты в порядке? – участливо спросил он, оглядывая ее с ног до головы, чтобы убедиться, что она не ранена.

– Да. Ты тоже? Кто-то пострадал?

Она заметила кровь на его руке и порванный рукав куртки. Проследив за направлением ее взгляда, он закатал его, демонстрируя, что не ранен.

– Из наших – никто. Ассуи, у тебя все хорошо?

– Да… Кайри… Кайри спасла нас, – прошептала побледневшая женщина, прижимая кулаки к груди так, будто хотела дотянуться до сердца.

Пока Орвис говорил с бывшей няней, Кайри перевела взгляд на труп акванга. Только сейчас до нее в полной мере дошло, что с ней могло произойти несколько минут назад. Ее снова хотели убить, но в этот раз она оказалась проворнее. К горлу подступила тошнота от мысли, что она убила живое существо. Дыхание перехватило, по телу пробежала неуемная дрожь, ей хотелось закричать и убежать прочь, а еще лучше, опустошить желудок где-нибудь за углом. Орвис понял, что с ней происходит, почувствовал ее дрожь и мягко погладил ее по плечу.

– Тише, – прошептал он. – Он мертв, ты постояла за себя. Все закончилось.

Его голос звучал успокаивающе монотонно, легко манипулируя ее настроением. Приступ паники начал спадать, когда она почувствовала его осторожное прикосновение. Он был прав: раньше они охотились за ней, как за куском мяса, но не сегодня. Она действительно смогла постоять за себя, пожалуй, впервые в жизни.

– Что они здесь делают? – спросила она, чтобы отвлечься.

– Это мы сейчас выясним.

Слегка касаясь пальцами ее спины в районе ребер, Орвис повел Кайри к группе пограничников, которые все еще держали на прицеле троих аквангов. Разбуженная шумом боя деревня ожила: во многих домах горел свет, сара стояли в дверях, вытягивали шеи и бурно обсуждали происходящие. Стражники Мовака не давали им подойти ближе, но одной женщине все же удалось прорваться. Она подбежала к убитому аквангом мужчине, рухнула на колени и истошно завопила, уткнувшись лбом в его залитую кровью грудь.

– Давай убьем их, Мовак! Смотри, что они натворили! – крикнул кто-то из охранников, наблюдая за ее стенаниями.

– Успеем еще, – ответил бандитского вида начальник. – Эй, вы! – крикнул он спутникам, наблюдающим за этой сценой. – Кто-нибудь знает их варварский язык?

– Я знаю, – вдруг произнес Фархам, и все взоры обратились к нему. – Немного. Я попытаюсь с ними поговорить, но ничего не обещаю.

– Попытайся, – разрешил Мовак. – Узнай, есть ли еще в округе эти отродья.

Фархам кивнул, подошел ближе к чужакам, положив руку на рукоять кинжала на поясе, и заговорил. Его речь поменялась: Фархам стал издавать звуки, похожие на скрежет несмазанных петель. Все присутствующие, не отрываясь, наблюдали за беседой. Он говорил с предводителем группы аквангов: уже не молодым, но еще крепким вожаком, которого чуть не убил Орвис.

– Почему ты попросила его не убивать? – прошептал Кайри Орвис, но Фархам шикнул на него, требуя тишины.

– Они пришли сюда из Игномиса, из горных пещер, – заключил он после скрипучей беседы.

– Что им нужно? – гаркнул Мовак.

– На их земле кончилась пища, поэтому они попробовали напасть на эту деревню, чтобы поживиться тут.

– Не на тех напали, – гордо прокомментировал Мовак. Спутники Кайри недовольно переглянулись, но смолчали.

– Ассуи говорила, что нападения на приграничные деревни участились, – вспомнила Кайри.

– Их охотничьи угодья заняли… Не знаю это слово…

– Это они о вихернах, – догадалась некриска, и на нее испуганно посмотрели. Акванги, заметив ее, засуетились.

– Где их лагерь? – спросил Орвис.

– Их пещеры в скалах, – после короткой беседы произнес Фархам. – Он говорит, что у них вымерло почти все племя. Вожак собрал всех сильных соплеменников и ушел в набег. Мы перебили всех, кроме этих троих.

– Да-а… – протянул задумчиво Мовак, бросил взгляд на труп мужчины и его рыдающую жену и скорбно покачал головой. – Рамар хороший был мужик. Надо их добить, – зло добавил он.

Вдруг вождь поднял когтистую лапу и указал грязным пальцем на Кайри, что-то возбужденно заговорив. Фархам повернулся к некриске и сказал:

– Кайри, он говорит, что они нашли корабль.

– Что? – услышав заветное слово, Кайри подалась вперед. Акванги хором уставились ей в лицо, напряженно сверля черными звериными глазами. Она перевела взгляд на Фархама:

– Ты уверен, что не ошибся?

– Вон тот утверждает, что знает тебя, – пожал плечами королевский убийца.

Кайри присмотрелась к аквангу, на которого он указывал. Глупо было полагать, что и она узнает его. Тогда было темно, и за пеленой дождя они все были похожи на одинаковых злобных чудовищ. Мысль о том, что именно его стрела могла убить Эрика, была столь ужасна, что Кайри поспешила выбросить ее из головы.

– Спроси, где именно приземлился корабль, – попросила она.

– В ущелье, рядом с их пещерой, – после короткого разговора с вождем передал Фархам.

Гаарод обратился к Моваку.

– Отдай их ним. Мы разберемся с аквангами.

– Нет. Они убили нашего, я хочу перебить их всех, – прорычал одноглазый.

Его подчиненные с жаром закивали, а акванги неубедительно оскалились в его сторону в бессмысленной попытке защититься.

– Кайри отомстила за него, – Орвис за спиной Кайри положил руку ей на плечо.

На лице Мовака мелькнуло сомнение, а Кайри, будто черпая уверенность из руки друга, обратилась к нему:

– Тот, кто убил вашего человека – мертв. Другие не успели никому навредить.

– Но они участвовали. Уже за одно вторжение в нашу деревню они заслуживают смерти.

– Мовак, они убили моего коллегу. Пронзили его отравленной стрелой. Я знаю, каково это: хотеть уничтожить их всех, – тихо сказала Кайри, будто сама себе в чем-то признаваясь. Рука Орвиса одобрительно сжала ее плечо. – Но эти акванги нужны нам живыми. Прошу, отдайте их нам, и вы окажете огромную услугу Рипербаху.

– Или нам придется по-другому решать, кому они достанутся, – заметил Орвис, и Кайри услышала в его спокойном голосе неприкрытую угрозу. Слева от нее встал Гаарод, справа – Фархам.

Мовак обернулся на своих ребят, которые хотя и пылали гневом из-за убийства товарища, не очень жаждали вступать в схватку с чужаками, которые наверняка впечатлили их во время набега аквангов. К тому же, им пришлось бы помериться силами с заместителем капитана Соларема, королевским убийцей и мастером когтя. Взвесив шансы, пограничник выругался и миролюбиво махнул рукой.

– Забирайте. Самому не хочется с ними возиться.

Собирались быстро. Завтракать не стали, но взяли у хозяйки постоялого двора по горячей банке каши, чтобы поесть в дороге. Прощание с Ассуи затянулось: она долго обнимала Орвиса, а затем повернулась к Кайри и обняла ее тоже.

– Спасибо тебе, – ласково шепнула она.

Девушка немного смутилась, но понимая, за что она благодарит. Несмотря на то, что некрисы обнимают только близких людей, Кайри сразу расслабилась в коконе ее теплых рук. После смерти мамы она ни разу не испытывала подобного. Ассуи мягко погладила ее предплечье и отступила.

– Пусть боги идут рядом. Будьте очень осторожны. Вы оба.

– Будем, – кивнул сара. – А ты подумай над моими словами и возвращайся в Аддон. Сейчас война, и тебе надо быть там, где стены повыше.

Она улыбнулась, но ничего ему не ответила. Когда они шли к воротам, она грустно смотрела им вслед и махала рукой.

Занимался рассвет, серый туман окутывал тела нескольких убитых аквангов и темные дымящиеся пятна крови на земле. Кайри насчитала с десяток и сдерживалась, чтобы не спросить у Орвиса, сколько жизней он забрал сегодня. При мысли о том, что она тоже отняла чью-то жизнь, ей становилось дурно, но она явно ожидала от себя большего угрызения совести, и ее отсутствие ее беспокоило.

– Знаешь, я ошибся, – сказал ей Орвис, когда они немного отстали от общей группы.

– В чем же?

– Когда я оставил тебя в таверне, я корил себя за это, потому что думал, что тебя надо защищать. Но это не так: ты прекрасно справилась сама. У тебя нет когтей, но сердце сара.

Кайри расценила его слова как комплимент высшего уровня.

Когда деревня исчезла из виду, Гаарод приказал остановиться. Настало время решить, как поступить с пленными аквангами. Кайри сосредоточенно чесала искусанную постельными клопами шею, когда поняла, что все смотрят на нее.

– Нам необходимо найти «Беркут», – произнесла она под взглядами пятерых мужчин. – У меня есть его координаты.

– Пещеры аквангов – это запутанный лабиринт, который знают только они, – заметил Фархам, спрыгнув со спины своего раджигара.

– Тогда нам нужен проводник, – заключила Кайри, Гаарод недовольно кивнул.

– И что нам делать? – спросил Илан, перекидывая Шеону лишний мешок, чтобы разгрузить своего раджигара.

– Придется договариваться, – заявила некриска, остальные с сомнением переглянулись.

– Ты хочешь довериться аквангам? – нахмурился Орвис. – Они заведут нас в свои лабиринты и отдадут на съедение сородичам.

– У нас нет выбора.

– Они не станут нам помогать. Сара истребляли аквангов сотни лет.

Кайри отвернулась. Сделала несколько шагов в сторону, бесцельно блуждая взглядом по реденьким деревьям на горизонте. Орвис прав: сара уничтожали аквангов, как диких животных. Под натиском такого врага у них не было шансов на развитие. Голод и страх – вот что они испытывали сотни лет, прячась в грязных пещерах от тех, кто всегда был сильнее их. Голод заставил их напасть на пограничную деревню. Страх вынудил атаковать Кайри и Эрика. Некриска повернулась к мужчинам.

– Фархам, – обратилась она к соларемцу, – ты должен передать им кое-что от меня. Скажи, что я не сара.

– Что? – не понял тот.

– Я – не вы. Я не испытываю к ним ненависти, даже после того, что они сделали с Эриком. Думала, что испытываю, но я ошибалась. Я всегда только защищалась, а не нападала. А сегодня я спасла их жизни. Поэтому они должны довериться мне. Я предлагаю им сделку. У нас есть еда, есть оружие из хороших материалов. Есть это!

Ее рука резко взметнулась вверх, инфосер выстрелил. Синий луч прорезал осеннее небо, все трое аквангов шарахнулись в сторону, а сара вздрогнули. Кайри удовлетворенно улыбнулась, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Все это, включая мой инфосер, они получат, если отведут нас к кораблю. Скажи им, что вожак станет повелителем молний, ну или что-то другое, что их впечатлит. Если же они откажутся, обманут нас или попытаются убить, то это оружие будет направлено против них, и их старики, женщины и дети в племени останутся без мужчин. А потом развяжи их.

Мужчины нахмурились, впечатленные резкостью в ее обычно спокойном голосе.

– Кайри, ты уверена? – с сомнением в голосе спросил Орвис, она кивнула.

– Передай, Фархам.

Фархам обратился к аквангам. Во время его монолога ящеры смотрели на Кайри, потом на инфосер в ее руках и снова на нее. Вожак выпрямился, сбросил с себя разрезанные Фархамом веревки и кивнул.

Так вот и получилось, что в их и без того разномастную команду, попали существа, каких Кайри раньше никогда не смогла бы увидеть союзниками. Сложно было предположить, чем может закончиться такое сотрудничество, но всем было ясно одно: без «Беркута» им незачем возвращаться в Рипербах.

18

У сара был один запасной раджигар, которого они отдали новым спутникам, и те умудрились уместиться на нем втроем. Исполняя обещание поделиться едой, Илон и Шеон съездили на охоту и поймали десяток ущельниц.

Дорога для них закончилась: она свернула на юг, оставив им лишь какую-то звериную тропу с следами больших лап и копыт разнообразных диких животных. Слева угрюмой стеной проплывали склоны Галас-Пеак поросшие колючим кустарником, справа равнины сменялись с реденькими лесами, среди которых виднелись зеркала разномастных озер. Солнце не показывалось, и над их головами простирался купол однообразного серого неба.

Когда стемнело, они разбили последний перед подъемом лагерь на взгорьях Галас-Пеак. Для стоянки выбрали возвышенное место, открытое только с одной стороны: позади выростала скала, а справа и слева круто уходили обрывы. Несмотря на удачную позицию, ночевать в такой близости от племен аквангов было опасно, но никто в здравом уме не согласился бы подниматься в горы в темноте.

Фархам установил по периметру ловушки, Шеон и Илан расставили палатки со спальниками из теплого меха раджигаров, Орвис развел костер, Гаарод перепроверил все оружие на работоспособность, а Кайри связалась с Лютором и убедилась, что с ним все хорошо.

Акванги не были пленниками сара, но понимали, что бежать бесполезно. Они нужны были друг другу, и это держало их рядом, хоть и обособленно от лагеря. Дикари нашли какую-то щель среди крупных камней и развели там костер.

Оставалось только решить, кто останется дежурить этой ночью. Разбились по двое: Илан дежурил вместе с Шеоном, потом его сменяли Гаарод и Фархам, а предрассветные часы отдали Орвису и Кайри. Наскоро поужинав, разошлись спать. Второй день был для Кайри проще, но она мгновенно уснула, забравшись в свою палатку.

Кайри снились бурые горы и снегопад. Снежинки крупными хлопьями кружили в небе и таяли в огне, бушующем среди скал. Все кругом тонуло в дыму, но Кайри ясно видела очертания фигуры громадного зверя. Он шел прямо к ней, и языки пламени лизали его брюхо, но он не чувствовал ни жара, ни боли.

– Не ищи его, – сказал ей зверь, скаля белые зубы. – Ты нас всех погубишь.

Кайри в ужасе открыла глаза и резко села, с силой прижав руки к ушам. Страшный звериный рык еще гремел в голове. На лбу выступили капли холодного пота, волосы закрыли лицо. Это был кошмар, жуткий и реальный настолько, что казалось, запах дыма еще чувствовался в носу. Потом она вспоминала, что так пахнет костер снаружи, а она находится в своей палатке.

Кайри часто видела кошмары и никак не могла к ним привыкнуть. Да и как это сделать, когда они отличаются таким разнообразием: акванги пытаются ее убить, холодный голос Рутгера обвиняет ее в убийстве команды, а вихерны убеждают в том, что война уже проиграна. Теперь вот еще какой-то странный зверь требует от нее прекратить поиски. Поиски чего? Стряхивая с себя сон Кайри вылезла из теплой палатки.

Ночь была ясной. На небе мелкой россыпью висели звезды: никакого дыма и огня. Некриска выпрямила спину, разминая затекшие конечности, и окончательно отошла от ночного кошмара. Гаарод сидел у костра, прислонившись спиной к углу своей палатки. Завидев Кайри, он небрежно махнул ей и заполз в свое убежище. Вернувшийся из-за кустов Фархам сдержанно кивнул и последовал примеру напарника.

Кайри подошла к костру и села на большой камень. Взяла брошенную Гаародом обугленную палку, задумчиво пошевелила недавно подкинутые поленья. Вокруг стояла тишина и темнота, пламя костра танцевало, согревая вокруг себя холодный воздух. Там, где ночевали акванги, едва светился алый огонек. Мелькнули хищные звериные глаза, и у нее возникло липкое чувство, что за ней наблюдают. Пламя грело руки Кайри, она наслаждалась этим домашним теплом, напоминающим камин в Аддоне. Звезды отвлекали от наблюдения за местностью, манили поднять голову. Одна из них была очень яркой: серебряная и ясная, будто слеза, она искрилась в манящей ее тьме. Освещала родную планету Кайри – Некриссу.

– Смотришь на Некриссу? – спросил Орвис. Он сел рядом с Кайри и тоже взглянул на небо.

– Когда я жила там, я ненавидела свет этого кристалла. А отсюда он такой красивый.

Кайри вспомнила, как Некрисса встречала вояджеров после путешествий: частокол небоскребов, окруженный куполом света на фоне черного неба, в котором бесцветной лампой висит сияющий октаэдр – чудо некрисских ученых. Татуировку на руке словно обожгло, и Кайри поморщилась.

– Ты еще увидишь его вблизи, – улыбнулся Орвис. Кайри с надеждой взглянула на него, рука непроизвольно тронула кулон в виде крошечной птички.

– Спасибо, что пытаешься меня приободрить, – сказала она с теплотой в голосе и опустила голову.

Орвис придвинулся ближе к ней и наклонился к огню, протягивая к нему руки. Тени обвивали его длинные пальцы, будто пытаясь схватить. «Руки принца», – подумалось ей.

– Этот костер навевает воспоминания. Пустыня и мы с тобой у костра. Я уже привык, что нас только двое, а здесь такая толпа, – отметил он тихо, и Кайри обиженно отвела взгляд.

– Вдвоем было проще, – призналась она, заправив за ухо прядь волос.

– Воссоединение проходит не слишком гладко, но пока обходимся без кровопролития, – он саркастически усмехнулся, но стал серьезнее, увидев ее лицо. – Эй, я ведь предупреждал, что меня здесь не очень-то любят.

– Ты и сам на них бросаешься. Та история с Фархамом…

Орвис мгновенно вспыхнул.

– Фархам заслужил.

– Неужели тебе не тяжело жить в кольце врагов?

– Тяжело, – вздохнул Орвис. – Но есть вещи, которые так просто не решаются.

– Я понимаю, – сказала Кайри. – Но я рада, что ты встретил Ассуи.

– Я тоже, – Орвис взглянул на нее и кивнул. – Она тоже говорила мне про врагов. Советовала открыться людям, пока моя ненависть меня не сожрет.

– Это не лишено смысла, – согласилась она.

Они немного посидели молча. Орвис вытянул ноги, чтобы погреть их у костра, а Кайри рассматривала инфосер, бросая взгляд в сторону лагеря аквангов. Орвис украдкой наблюдал за ней и понимал, что ее тревожит. А именно, его персона, не желающая говорить ей правду. Все, кроме Кайри, знали о нем все, и она чувствовала себя обманутой.

– Кайри, – вдруг тихо позвал он, и она чуть вздрогнула, посмотрев в его глаза. Орвис слез с камня на землю и устроился напротив коленей Кайри. – Что-то случилось, – она замотала головой, но Орвис не спрашивал, а утверждал. – Нет, я знаю, с тобой что-то не так.

– Я в порядке.

– Нет. Ты врешь. Если думаешь, что мне все равно, и я ничего не вижу – ты ошибаешься.

Кайри вздохнула и посмотрела в его глаза. Ее уши порозовели, как всегда случалось, когда она взволнована. Ей некуда было деться от его пристального взгляда.

– Давай поговорим, – попросил он, сам не ожидая, что в его голосе отразится мольба.

– Это связано с тобой.

– Так, это уже интересно, – нахмурился он.

– Дерен, Гаарод, Фархам – они все знают тебя, а я нет. Ты мой друг, и я хочу помочь тебе. Но ты не хочешь рассказывать. Я понимаю, что иногда сложно открыться другому человеку…

– Кайри, – с нажимом позвал он, заставляя ее посмотреть на него. – Я все тебе расскажу.

– Сейчас?

– Да. Смелее.

– Я знаю, кто ты, Орвис, – сказала она и сердито отбросила пряди волос, которые закрывали глаза. Орвис уловил это движение, и ему вдруг стало не по себе. – Я видела портрет твоей семьи в королевской галерее в Солнечном Шпиле. Знаю, что Дерен – твой брат, а ты – последний наследник династии Гайдов. Ты принц. Ты должен был стать Королем Рипербаха.

Губы Орвиса поджались в тонкую линию, челюсть напряглась. Кайри неумолимо, в свойственной ей манере, не отводила от него взгляда.

– Давно ты знаешь?

– С начала поездки. Почему ты не рассказал раньше? Если бы я знала, кто ты на самом деле, я бы…

– Что бы это изменило? – перебил он. – Это только еще одна история из моего прошлого, и все. Я уже ничего общего не имею с сара-королями.

– Но ведь ты был когда-то частью той жизни, – возразила горячо Кайри. – Как случилось, что ты отрекся от нее?

– Это долгая, скучная и поучительная история, – пожал плечами Орвис и горько усмехнулся. – Не уверен, что ты захочешь слушать ее всю ночь.

– А мы разве куда-то торопимся? – улыбнулась Кайри. – Я хочу лучше узнать тебя и понять, наконец, кто ты. Позволь мне это.

Орвис давно не испытывал такого страха. Он чувствовал себя в точке невозврата. Он понял: после его рассказа все изменится. Скорее всего он потеряет Кайри, как и всех остальных, но Ассуи права: он должен хотя бы попытаться довериться кому-то, кроме себя самого. И он решился.

– Хорошо, но хочу предупредить. Я уже говорил тебе, что узнав правду, ты во мне окончательно разочаруешься. Так вот – теперь для этого самое время.

***

– Я родился ночью, во время редкой зимней грозы, – начал Орвис. – Я видел такое только раз: небо пронзают тысячи молний и становится светло, как днем. Такие грозы называют «гневом королей» или «белыми раджигарами». Отец сам выбрал мне имя: он назвал меня в честь белого раджигара – верного соратника Рилоса Гайда.

Кайри вспомнила изображение гигантского белоснежного зверя на картинах: сила и ярость грозовой бури, воплощенная в зверином обличье. Король Рилос считал это животное равным себе.

– Мои родители долго были бездетны, поэтому мое появление на свет было долгожданным событием. С самого рождения у меня были лучшие воспитатели и учителя, отобранные отцом. Но через два года у меня появился брат. Моя мама, Королева Нае, была слаба здоровьем и умерла во время родов.

– Ты помнишь ее? – тихо спросила Кайри и вспомнила свою маму, которой тоже не было в живых.

– Только ее голос, – он поморщился, пытаясь вспомнить что-то еще. – Помню, что она пела мне колыбельные. Но больше ничего. Отец был убит горем, когда узнал. Хотя его брак с Нае был политическим, как у всех в династии, он очень любил ее. Он даже не выбрал имя для второго сына, доверив это няням. Они назвали его простолюдинским именем Дерен.

Кайри вспомнила светлые волосы Дерена и его зеленые глаза, и заподозрила неладное. Через секунду ее опасения подтвердились:

– Позже я узнал, что отец считал Дерена бастардом, – добавил Орвис. – Королевский врач заявил, что у отпрыска Гайдов не может быть зеленых глаз и русых волос. Я никогда об этом не задумывался. Мне и тогда было все равно, и сейчас.

– Но Дамарусу не было? – скорбно заметила Кайри.

– Думаю, он отказывался признавать, что у матери была интрижка на стороне, поэтому во всем винил Дерена. Он ненавидел его за ее смерть, но и избавиться не мог. С самого раннего детства он избегал его. Наши с братом комнаты были в разных концах дворца. Воспитатели были разные. Отцу не нравилось, когда мыобщались. Пока я рос уверенным в себе ребенком, достигавшем успехов в учебе, Дерен был предоставлен сам себе, как сорняк.

У Кайри сжалось сердце. Она представила себе зажатого, хилого мальчика, загнанного в тесные каморки дворца, словно его зеленые глаза пытались спрятать от придворных.

– В детстве мы тесно дружили, несмотря на недовольство отца. Нас объединял страх перед ним. Он был строг к нам обоим, но по-разному: от меня он требовал высших результатов, но учил и воспитывал, а его просто жестоко наказывал за малейшую провинность, не объясняя причин.

Орвис забрал у Кайри палку и пошевелил угли. Те весело вспыхнули, разбрасывая искры. Глаза сара были пустыми, словно он целиком погрузился в детские воспоминания.

– Я рано понял, что стану Королем. В одиннадцать мне впервые позволили увидеть Аддон таким, какой он есть: без той показухи, которую устраивают, когда королевская семья проезжает по улице Гайдов. Я увидел больных детей, дерущихся за помои, проституток в темных переулках, попрошаек и нищих. Так я узнал, что помимо чистой улицы Гайдов и цветущих садов Не-Лива есть другой мир, в котором царит несправедливость. Когда после этой прогулки я вернулся домой, я впервые был приглашен отцом в Солнечный Шпиль. Помню, как я плакал, жалея всех этих несчастных. Дамарус ответил, что мне предстоит вернуть королевству былую славу, когда я сяду на трон. Тогда я впервые захотел этого и стал учиться еще усерднее.

– Дерен знал, что ты будешь Королем?

– Он узнал в день моего четырнадцатилетия. Отец поставил меня перед собой и сказал: «В день празднования твоего четырнадцатого года жизни я называю тебя своим наследником и будущим Королем Рипербаха». В тот день у Дерена пробудились когти. Иногда это происходит, когда ребенок испытывает сильное эмоциональное потрясение. Для брата, которого шпыняли все детство, не любили и предпочитали не замечать, этот праздник стал последней каплей. Он обвинил меня в том, что я получил все хорошее лишь потому, что родился раньше.

Кайри сочувственно кивнула, обнимая руками колени. Не мог двенадцатилетний мальчик понять сложную гамму эмоций своего отца, считавшего его бастардом и убийцей матери, поэтому и выбрал Орвиса в качестве простой и понятной причины своих неудач.

– Ты пытался объяснить ему, что не ты выбрал трон Рипербаха?

– Конечно, но проблема была не в самой короне. Он ненавидел меня не за то, каким был я, а за то, каким меня видели другие. Он завидовал, что мне досталось все, а ему даже не был дан шанс. Наши отношения все больше портились, пока мы вовсе не перестали общаться.

– В пятнадцать лет я с отцом объехал все королевство – от Рассветного океана до Лексон-Хаора, – Орвис показал сначала на восток, потом на запад. – Я увидел вечнозеленые леса Адара, шахты гор Рилоса, десятки городов, сел и деревень. В каждом городе мэры встречали нас с почестями, угощали местными продуктами и хвастались благоустроенными главными проспектами, но я видел другое. Нищета, болезни и грязь сопровождали нас везде, куда мы мы ни отправились. Рипербах находился в упадке. Тогда я возненавидел всех этих чиновников, которые говорили лишь о вере, а сами жирели за счет бедняков. Бедняки же верили в Вандору, Ванеду и Чандру. Чем беднее они были, тем больше молились. Я не понимал, почему они не свергнут такого короля, как мой отец, если с ним им так плохо живется.

– В Севенаке я увидел мальчика, замерзшего насмерть, – рассказал Орвис. – Он много дней пролежал в снегу, и никто его не искал. Я навсегда запомнил его остекленевшие глаза. Жизнь простых людей ничего не значила в Рипербахе: ее ценность была столь мала, что даже гибель ребенка не значит ровным счетом ничего.

Орвис не стал рассказывать ей подробности: как споткнулся о ребенка, запорошенного снегом. Спокойное лицо шестилетнего мальчика, который лежал так, будто любовался зимним небом, навсегда отпечаталось в его мозгу. «На твоих улицах умирают дети! А ты сейчас наверняка ведешь нас в свой дворец, где тепло и стол ломится от еды. Так скажи мне, ты так и поступишь, пока тут трупы на улицах, да?» – кричал он на мэра Севенака, стоя под взглядом отца, придворных и охраны. Ему было все равно, он рычал от бессилия. Действительно, после этого случая мэр повел их в своей богатый дворец. Тогда Орвис понял, что всем все равно, и ничего не изменится.

– Вернувшись, я стал вести себя как все эти жирные мэры, и вести праздную жизнь. Бега на раджигарах, вечеринки, алкоголь, случайные связи. Я никого не уважал и подавал плохой пример другим. Я отчаялся что-либо изменить и просто смирился. Я решил, что раз я ничего не могу сделать, то стану таким же королем, как и Дамарус: при мне будет процветать коррупция и вера, пока я наслаждаюсь жизнью.

Орвис видел полный заинтересованности взгляд Кайри и ловил себя на мысли, насколько иначе пошла его жизнь, если бы он стал таким королем. Если бы она увидела его в те годы, она бы ужаснулась.

– В шестнадцать я взломал замок в запретную секцию королевской библиотеки. Не за знаниями, а просто от скуки. Меня тянуло ко всему запретному, как и всех парней моего возраста. Считалась, что информация в этой библиотеке опасна и способна невозвратно изменить мир. Там я и увидел архивы «Доброго Ока».

– Так ты и узнал про Известный предел? – догадалась Кайри. Сара кивнул.

– Я был поражен, когда увидел, что из себя представляют архивы, – заметил Орвис. – Я увидел то, что было за гранью моего понимания: компьютер десятками тысяч файлов, содержащих информацию о таких технологиях, что никакой фантазии не хватит.

– Хотела бы я его увидеть.

– Вряд ли бы он тебя впечатлил. Но он меня так шокировал, что я не мог думать ни о чем другом, кроме знаний, которые давала эта штука: тексты, фотографии, схемы и много всего такого, что я и представить себе не мог. Я узнал о тех, кто на тысячи лет опережает мою страну в развитии. Я был в ужасе, но и восторге тоже. Я вспомнил, каким королем я хотел стать: справедливым, мудрым, способным победить голод и болезни в Рипербахе. «Доброе Око» давало решение.

– Ты нашел способ вывести Рипербах из упадка?

– Нашел. Много лет я тайно изучал «Доброе Око». Развитые миры придумали совершенную экономическую систему, при которой население не бедствовало. Мальчик из Севенака не умер был от голода в таких мирах. Я хотел, чтобы Хираэт шел по этому пути благодаря технологиям, которые всегда были у нас под носом.

– Это очень амбициозный проект, – в глазах Кайри читалась смесь сомнения и уважения. – Как ты планировал сделать то, что не удавалось ни одному королю до тебя?

– Я был слишком тщеславен и считал себя умнее других, – неохотно признал Орвис. – Настолько, что предложил свои идеи отцу. Однако он не стал слушать, потребовал все забыть и заявил, что я все пойму, когда сяду на трон сам. Просил подождать этого дня, но я ждать не собирался. Мне нужны были сторонники, и показал архивы «Доброго Ока» своим лучшим друзьям: Фархаму, Тонвену и его невесте Рэми.

Орвису заметил, как Кайри вздрогнула, услышав имя Рэми, но спросила она о другом:

– Фархам был твоим лучшим другом?

Орвис в очередной раз дал себе мысленный подзатыльник, представляя, как выглядел перед ней в день отъезда: дикарь, бросающийся на Фархама.

– Был. Он и Тонвен позже стали двойными агентами в Солареме. Пользуясь связями и влиянием, мы рассказывали про архивы «Доброго Ока» другим. Наши идеи были понятны любому: архивы «Доброго Ока» должны быть открыты для всех, ученые Рипербаха должны иметь возможность изучать их и воплощать в жизнь технологии, которые позволят улучшить жизнь сара. Никто не должен голодать и умирать от лекарств. Королей должен был выбирать народ.

– Никто вам не мешал?

– Кто пойдет против принца и его друзей? Охрана нас боялась, а королевская власть плоха тем, что находится так высоко, что не видит низов, а именно там мы и набирали себе сторонников. Я уже говорил тебе, что толпой управлять легко, особенно если обещаешь ей что-то хорошее.

Кайри мелко задрожала, потерев озябшие плечи. Орвис подкинул в затухающий костер свежие ветки, поднялся, сходил за одеялом в свою палатку и укрыл Кайри, а сам сел рядом, касаясь плечом ее колена. Ему нравилось проверять границы, за которые его пускает ее некрисская натура, поэтому он постепенно и с азартом позволял себе подбираться к ней ближе. Каждое прикосновение давало разную реакцию: она могла возмутиться, отстраниться, или наоборот, податься вперед, как это было в темном коридоре гостиницы. В этот раз никакого эффекта не было: Кайри ничего не заметила и с любопытством ждала продолжения рассказа.

– Долгое время ни отец, ни Совет Мудрых ни отец о чем не подозревали, и мы пользовались этим, чтобы из сказочников о неведомых мирах превратиться в мощное движение.

– А Дерен? Как он отреагировал?

– Мы тогда не общались. Поняв, что ему не стать королем, Дерен пошел в Соларем. Возможно, так он хотел добиться внимания отца. Ненависть ко мне стимулировала его работать так упорно, что он смог восполнить позднее пробуждение когтей и сделать в Солареме головокружительную карьеру. В четырнадцать он вступил в ряды Соларема, а в двадцать один он его возглавил. – пояснил Орвис.

Орвис помнил свой последний мирный разговор с Дереном. Тот пришел к нему в новенькой форме капитана и предупредил, что это лишь вопрос времени, когда он получит приказ отца арестовать брата. В это время движение уже вышло за пределы города вместе с номерами многочисленных газет, листовками и лозунгами, и Орвис не стал его слушать.

– Я предпринял последнюю попытку узаконить свою деятельность и вновь пришел к отцу. Он уже знал, что происходит, и в этот воспринимал меня всерьез. Он приказал мне остановиться, иначе не только мое правление, но и моя жизнь будет в опасности.

– Он мог тебя убить? Родной отец? – Кайри удивленно подняла брови, но Орвис махнул рукой куда-то в сторону Аддона.

– Не он. Дамарус старел и терял влияние, а мои идеи подрывали его репутацию. Совет Мудрых во главе с Шерой начал усиливаться и мог пойти на радикальные меры, если бы я не остановился.

– Но ты не остановился, – заметила Кайри.

– Наоборот, этот разговор только подстегнул меня. В тот день я ушел из дома. Бросил корону к ногам отца. Романтичный образ мятежного принца, рвущегося на свободу, сыграл мне на руку. Задушенный налогами и бедностью народ только обрадовался, что я отрекся от короны. Движение получило еще больше поддержки и даже собственный символ.

– Журавль, – догадалась Кайри, поддернув пальцем цепочку.

– Да. Знак нашей революции. Птица высокого полета в поисках лучшего места в мире. И символ надежды на то, что сара получат лучшую жизнь.

– Но лишившись титула, ты стал обычным преступником.

– Да, и Дерен лично предложил отцу свои услуги по поимке меня и моих союзников. Отец мог бы им гордиться, если бы умел: ему даже приказывать не пришлось. Ему надо было лучше относиться к Дерену – из него вышел бы достойный король

– Дамарус был с ним так жесток, но тот все равно предложил помощь?

– Ненависть съедает, ты же помнишь? Все свои обиды он вымещал на мне, но всегда добивался любви отца, как бы тот с ним ни обращался. В итоге он получил карт-бланш, и началась настоящая охота. Мы стали главными врагами короны. Соларем ловил моих сторонников, пытал и мучил, а мои двойные агенты разрушали его изнутри.

Кайри замерла, понимая, что он подходит к кульминации истории. Свежие дрова разгорелись, но Орвису стало холодно, словно под ребрами бушевала снежная буря. Он будто переживал все события заново. Он заговорил медленно, подбирая слова.

– Зимой прошлого года мы поняли, что надо переходить к радикальным действиям. Мы собрались на Главной площади, требуя открытия архивов «Доброго Ока» и отставки короля. Все знали, чем это кончится – отец бросил на нас все свои силы. Начались беспорядки, – с горечью в голосе сказал сара. – Дерен обещал королевское помилование всем, кто сдастся добровольно, остальных же убивали или садили за решетку. И люди поняли, что Известный предел – ничто, когда речь заходит о жизни и свободе. Кто-то сдавался добровольно, а кто-то бежал, как мой друг Тонвен.

– Он же был твоим ближайшим союзником, – удивилась Кайри.

– Да, но я его не виню, – пожал плечами Орвис. – Он хотел спасти семью, увезти Рэми подальше от всего этого. Но вот Рэми не согласилась с его решением, бросила его и осталась со мной.

– Осталась как союзник или как девушка? – слишком поспешно спросила Кайри и кончики ушей у нее покраснели.

– В обеих ролях, – Орвису не хотелось говорить с Кайри о бывшей девушке, но она ведь хотела узнать всю правду, поэтому он не стал лгать. – Мы знали друг друга с детства и нравились друг другу, но понимали, что вместе нам не быть, потому что короли женятся по расчету, а не по желанию. Поэтому она вышла за Тонвена, но сразу бросила его, когда он захотел увезти ее от меня. Такой вот дурацкий любовный треугольник.

– Все закончилось плохо? – догадалась Кайри.

Орвис вспомнил, как однажды выкрикнул имя Рэми в присутствии Кайри. Наавин говорили, что он часто кричал его в бреду, приходя в себя после долгого перехода через пустыню Даск-Галлс.

– Очень плохо, – подтвердил ее опасения Орвис. – Потому что Фархам тоже предал нас. Он был двойным агентом, но выбрал Соларем, и чтобы доказать свою верность, выследил Тонвена и убил его. А потом он убил Рэми, которая оказала сопротивление при аресте. Там, на пороге моего дома. Кинжалом в спину. А я сидел в клетке и ничего не смог сделать, чтобы ему помешать.

– Теперь я понимаю, почему ты накинулся на него.

Кайри не то вздохнула, не то всхлипнула. Орвис вгляделся в ее лицо и понял, что она побледнела. Ее рука порывисто дернулась, словно она хотела дотронуться до него, но в последний момент передумала.

– Ты ее любил? – осторожно спросила она.

Орвис не спешил отвечать на этот вопрос, задумчиво зарываясь носками ботинок в землю. Образ рыжеволосой девушки с большими синими глазами стоял перед ним с самого дня ее смерти, но это не был образ любимой. Она напоминала ему о его неспособности защитить друзей, о его беспомощности и совершенных ошибках.

– Не так, как должен был, – виновато вздохнул он. – Я знал ее лучше всех, но если бы я любил ее по-настоящему, я бы отправил ее с Тонвеном и защитил их обоих. Вместо этого я позволил ей остаться и обрек на смерть. Что оправдывало меня тогда, кроме нежелания оставаться одному после того, как друзья предали меня? Они оба мертвы из-за меня. Да, Фархам убил их, но именно я виновен в этом, и мне придется жить с этим.

С ночной прогулки вернулись Нерби и Енара. Оба подошли к сидящим у костра, втягивая носом влажный воздух. Нерби лизнул в щеку Кайри и лег рядом с ней на земле, положив голову у ее ног. Белоснежная Енара наклонилась к Орвису, получив от него ласковое проглаживание под челюстью, а потом вытянулась возле него во весь рост. Она не сводила с него своих огромных любящих глаз.

– А что было дальше? – спросила она у Орвиса, поглаживая пальцами жесткую шерсть Нерби.

– А дальше ничего не было, – глухо отозвался сара. – Кто-то выдал мой тайный дом, меня арестовали. Восстание было обезглавлено, беспорядки утихали, а власти начали череду судов и приговоров разной степени тяжести. Меня посадили в городскую тюрьму, пытали, допрашивали. Дамарус приходил ко мне в перерывах между пытками и просил раскаяться в содеянном, чтобы приговор не был так суров. Я не отказался от всех своих убеждений и требовал суда.

Орвис вспомнил, как не так давно Кайри просила его о том же. Он говорил с ней так же, как и с отцом: упрямо настаивал на своем, будучи неспособным на уступки. Хорошо, что Кайри удалось то, чего не смог Дамарус.

– Накануне я узнал о смерти отца. Сердце, – хрипло проговорил Орвис, и Кайри внимательно взглянула на его лицо. Костер снова начал затухать, и было сложно увидеть его глаза, но сара все равно отвернулся, чтобы не встретиться с Кайри взглядом.

– Я не видел его похорон. После этого Шера, будучи еще вергаром, исполнила последнюю просьбу отца, высказанную на смертном одре, и изменила смертную казнь на изгнание. Разница была невелика: никто не ждал, что я выживу в пустыне. После унизительной порки, шрамы от которой ты видела на моей спине, я покинул Рипербах.

«Так вот бесславно закончилась история наследника Рипербаха, сражающегося за мир, в котором он даже никогда не был», – грустно подытожил Орвис, но вслух ничего не сказал.

– Что делал Дерен? – решилась спросить Кайри. – Он не пытался помешать?

– Он сам привел приговор в исполнение, – зло хохотнул Орвис. – «Орвис Дамарус Гайд, вы приговорены к пожизненному изгнанию из королевства Рипербах», – он похоже изобразил манеру речи Дерена. – Ну а дальше ты знаешь. Я прошел пустыню Даск-Галлс, добрался до деревни, где Дарвелл вытащил меня с того света. Затем я встретил тебя.

Небо серело. Холодный ветер потянулся по взгорью и всколыхнул низенькие языки костра. Было пронзительно тихо, словно мир замер перед рассветом. Кайри застыла, словно превратившись в статую. Одна ее рука лежала между ушей Нерби, пальцы другой руки сгибались и разгибались, выдавая ее волнение. Орвис тоже сидел неподвижно, склонив голову. Искорки от костра плясали в их зрачках.

– Прости, что заставила тебя заново пережить это, – голос Кайри прозвучал сдавленно, словно ей было больно говорить. Орвис давно заметил, как чутко она ощущает боль других – будто свою собственную.

– Ты мне доверяла, а я тебе – нет, – прямо сказал он, хотя понимал, что это звучит неприятно для нее. – Но ты мой единственный друг и заслуживаешь правду. Теперь ты понимаешь, почему я так долго не хотел, чтобы ты узнала все это обо мне?

– Орвис, я…

– Пока ты не знала, кто я и что натворил, я был для тебя другом. Не уверен, что у меня осталось право быть им теперь.

– Конечно осталось, – удивленно произнесла девушка. – И я могу понять, почему ты пошел на это.

Он пристально посмотрел в ее серые глаза. Вдруг стало больно.

Кричи на меня, бросайся обвинениями. Потом уходи, как все остальные.

Это было бы достойное для него наказание, страшнее любого изгнания. Но Кайри продолжала быть его другом и защищать его, и ее чистая преданность выбила его из колеи. Так делали Рэми, Тонвен и даже отец, а он не был достоин даже малой толики этой преданности. И ее чистая преданность выбила его из колеи. Он вскочил и заметался, сжав голову руками, словно у него началась мигрень, а потом обернулся и повысил голос:

– Как ты можешь это понять? У меня было все – целый мир лежал у моих ног. Вместо этого я рванулся за идеей, которая была обречена на провал. Я предал свою семью. Я убивал сам, другие убивали и умирали за меня. Тонвен, Рэми, мой отец и еще много тех, кого я даже не знал! Столько крови на моих руках, Кайри, а ты говоришь, что понимаешь.

Она не вздрогнула от его крика, не отвела от него взгляд. Все его ненавидели, включая его самого, но не Кайри. В глубине души он хотел, чтобы кто-то смотрел на него так, как она, хотя и не заслуживал этого. Орвис отступил на несколько шагов, дрожа всем телом, и отвернулся, не выдерживая ее взгляд.

Затем он услышал тихий шорох и почувствовал ее прикосновение. Кайри встала позади него и осторожно обняла, прижавшись к покрытой шрамами спине. Он вздрогнул, словно ощутил боль, но не отшатнулся.

– Какого цвета были глаза у мальчика из Севенака?

Орвис снова вздрогнул. Оно снова было у него перед глазами: белое изможденное личико, запорошенное снегом. Кайри безошибочно нашла событие в его жизни, сломавшее его, сделавшее его таким, какой он есть.

– Не знаю. У них уже не было цвета. Наверное, когда-то они были голубыми.

– Ты не хотел, чтобы с другими детьми случалось то же самое, что и с этим ребенком. Я могу это понять.

– И ты не осуждаешь? – он сжал кулаки, подавляя дрожь.

– Нет. Ты знал, что сделала я, но ты меня не осудил, – тихо сказала она, уткнувшись лбом ему в спину. Он чувствовал ее тепло сквозь куртку. – Поэтому и мне не важно, что было в твоем прошлом. Я всегда буду на твоей стороне, даже если все будут против тебя.

От ее слов у него на глаза навернулись слезы. Он был стойким, когда он был один, но когда его поняли, сдерживаться едва получалось. Он крепко сжал челюсть и накрыл ладонью руку Кайри, лежащую на его груди.

– Но все сделанное не исправить.

– Не исправить. Но можно построить что-то новое, совершить что-то важное, чтобы тебя снова считали хорошим человеком. И начать нужно с себя. Орвис, никто из твоих врагов не осуждает тебя настолько сильно, как ты сам себя осуждаешь. Ты должен простить себя.

Он повернулся к ней, и теперь уже Кайри оказалась в плену его рук. Он прижал ее к себе и погладил по голове, часто моргая. Волна ее тепла будто поглотила его, злость сменилась чувством нежности и привязанности к этой отзывчивой девушке.

– Я не уверен, но может быть, я уже сделал шаг к этому.

– Правда?

– Я ведь отказался от своих убеждений. Из-за тебя.

– Из-за меня? – тихо переспросила она.

– Да. Я совершил много ошибок, но не в этот раз. Я выбрал тебя, а ты хороший человек. Может, это значит, что и у меня еще есть шансы стать хорошим человеком?

Он хотел сказать ей, что путь, который он выбрал, был неверным, но он привел его к Кайри. Она появилась в самый темный период в его жизни и стала его единственным шансом на искупление. Он хотел сказать ей, что до нее он и не надеялся, что появится человек, рядом с которым ему захочется стать лучше.

И когда у него был выбор, он выбрал не терять ее.

Вдруг зашипела рация, и они оба как будто очнулись. Кайри выскользнула из его рук и приняла сигнал. Лицо Лютора было испуганным и усталым.

– Мисс Корнолли, – позвал он. – Как скоро вы будете на месте?

Кайри вопросительно подняла глаза на Орвиса, который жестом показал, что идти осталось немного.

– Полагаю, сегодня, – ответила она и вдруг забеспокоилась. – Что-то не так?

– Нет… Нет, все нормально, – неуверенно протянул он. – На меня снова напали эти ящеры. Один ранил меня в ногу.

– Рана серьезная? – взволнованно спросила она. Лютор поморщился.

– Нет, совсем нет, но… Она чертовски болит, и нога опухла. Я оказал себе первую помощь, но это не помогло… Мне нужен врач. Вы ведь врач?

– Да, Лютор, – заверила Кайри. – Держитесь, мы идем так быстро, как можем.

– Поторопитесь, – простонал он и отключил связь.

19

Последнее сообщение Лютора было тревожным, и Кайри попросила Гаарода ускорить группу. Он послушался, и они не останавливались до тех пор, пока не поднялись в горы. Горизонт впереди расплывался и вздрагивал, подернутый туманом. Фархам, чуть пригнувшись, левой рукой незаметно вытащил из ножен длинный кинжал и перебросил его в правую руку. Акванги о чем-то тихо перешептывались и держались поближе ко всем. Все они чуяли опасность.

– Впереди плато Гласена-Яр, что в на рипербахском означает «гора предателей», – пояснил Фархам, и глаза его в который раз просверлили горизонт.

Они вышли на широкое плато, и вскоре на его фоне стали отчетливо видны черные каменные столбы, глубоко врытые в землю. Нерби шумно втягивал носом воздух, а его уши и непрерывно шевелились, пытаясь поймать хоть какой-нибудь посторонний звук. Столбы давно осели, а надписи, выгравированные на них, были уже неразборчивы. Воздух был тяжелый и густой, словно кисель.

– Что это за место? – хриплым шепотом спросила Кайри, ее услышал идущий позади Орвис.

– Отец когда-то возил меня сюда. Тут когда-то была великая битва, – прошептал он в ответ. – Братья Рилоса, Алвис и Гайнс, перешли здесь Галас-Пеак, чтобы напасть на Аддон с неожиданной стороны. Король уже знал об этом и встретил их с огромной армией. Он перебил всех, включая родных братьев.

– Говорят, он был одержим местью за смерть Не-Лив. Все, кто пал на этом поле, были зарыты в землю, – добавил шагающий впереди Гаарод.

– Так это кладбище? – догадалась девушка, и эти слова прозвучали так зловеще, что она вздрогнула и постаралась идти как можно дальше от каменных столбов.

Гаарод и прошептал под нос что-то монотонное и певучее, похожее на молитву.

– Рипербахцы и не хоронят своих умерших в земле. Наша покровительница Вандора, забирает души в ритуальном сожжении. Души похороненных в земле там и остаются.

Кайри крепче вцепилась в кожаные поводья. Такие места будто обладали своей энергетикой. В голове невольно свербила мысль: а куда бы она попала, если бы боги существовали? Тысячи могил, простирающихся на многие километры, навевали мысли о смерти, и ей невольно захотелось поговорить о ней.

– Фархам, – позвала она, подъезжая ближе к его раджигару. Парень выглядел спокойнее остальных. – Можно задать тебе вопрос?

Бледно-серые глаза полоснули ее холодом, но он кивнул, не проявляя к ней особого интереса.

– Что это означает, когда ты убил кого-то, но не чувствуешь себя так плохо, как должен?

Он слегка опешил, не ожидая, что вопрос будет настолько прямым.

– Ты о том акванге? – она кивнула. – Ты переживаешь, что тебя не задела его смерть?

– Задела, но не так, как я думала. Мне всегда казалось, что отнять чужую жизнь – это худшее из преступлений. Без обид, – осеклась она, но на это он впервые сдержанно улыбнулся ей.

– Все нормально, ты ведь именно поэтому обратилась с этим ко мне, а не к своему Орвису. Опережая твои вопросы: нет, ты не бессердечный убийца. Он для тебя был просто зверем, как раджигар или марга. Он таким и был – на тот момент. Он хотел тебя убить, но ты оказалась сильнее, и слава богиням.

– Самозащита оправдывает убийство? – нахмурилась она.

– Нет, но собственная жизнь всегда ценнее всех прочих. Самопожертвование ради других – это бред, которым нас кормят короли и генералы, чтобы мы охотнее за них сражались. Не переживай, Кайри, ты все поймешь, когда убьешь своего знакомого. Или друга. Или безоружного. Но ничто не сравнится с убийством врага.

В его словах было что-то зловещее, но в глазах Фархама отразилась боль. Всего на мгновение, но цепкий взгляд Кайри успел ее поймать.

«Он думает о Тонвене и Рэми? Каково ему было убить их?», – подумалось ей. Легко говорить, что лучше пожертвовать собой, чем предать друга, но как это работает в действительности? Никогда нельзя узнать заранее, пока не возникнет такой выбор. Кайри сделала глубокий вдох, силясь понять гнетущее чувство, которое она испытывала к Фархаму.

– Спасибо, Фархам. И… Я сочувствую тебе. Надеюсь, тебе больше не придется сталкиваться с таким.

– Надеюсь, тебе тоже, – ответил он, и впервые в его взгляд стал дружелюбным.

Когда плато Гласена-Яр закончилось, и они вернулись на тропу, к ним подъехали акванги. Вожак племени обратился к Фархаму. Тот сравнялся с вождем, и они долго что-то обсуждали. Когда разговор был окончен, и Фархам вернулся, Кайри с опаской спросила:

– Что ему было нужно?

– У него хорошие новости, – с полуулыбкой на губах произнес Фархам. – Здесь неподалеку горная тропа, по которой они спускались. Она ведет в их гнездо.

– Есть короткий путь, это же здорово! – обрадовалась Кайри. Она переживала за Лютора, который был ранен. Но Орвис ее восторга не разделял. Он хмуро оглянулся на аквангов.

– В их логове нас может ждать какая-нибудь неприятность.

– Успокойся, если они попробуют на нас напасть, все будут перебиты, – с пугающей уверенностью возразил ему Фархам, но Орвиса это не убедило.

– Они ослабли от голода, это ведь дает нам преимущество, – добавила Кайри. Орвис укоризненно взглянул на нее.

– Ты знаешь, Кайри, что не стоит недооценивать аквангов.

Тропа, о которой говорил вожак аквангов, поначалу выглядела вполне безопасно. Исполинские валуны, лежащие по бокам, образовывали узкий коридор, ведущий по пологому склону вверх, петляющий между скал.

– Послушайте меня, – сказал Гаарод, усмиряя беснующегося под ним раджигара. – Всем необходимо быть настороже. Теперь эти дикари наши проводники, потому мы должны следить не только за каждым их шагом, но и друг за другом. Запомните: ни в коем случае не разделяться и не отставать.

– Акванг сказал, что идти недалеко, – сказал Фархам. – Надеюсь, не придется лезть по этим склонам, – добавил он, с сомнением покосившись на горы, уводящие взгляд вверх.

– Ладно, идем, – гаркнул Гаарод, и его раджигар сердито зафыркал. – Будьте предельно внимательны и заботьтесь друг о друге, а главное – о Кайри. Если с ней что случится, нам корабль будет уже ни к чему.

Дорога была завалена мелкими осколками, сыпавшимися с крутого косогора, и они громко хрустели, когда на них наступали лапы раджигаров. Спутники огибали черный бок горы, чья вершина отсюда казалась недосягаемой. Постепенно они поднимались все выше и выше. Горы были искрещены тонкой сетью дорог и тропинок, по которым неопытный путешественник мог безрезультатно бродить неделями. Но акванги точно знали, какой поворот выбрать на развилке, за каким камнем будет обрыв и где идти тише, чтобы сверху не сыпалась горная пыль.

Раджигаров нервничали. Они любили просторы равнин, а не крутые горные тропы, слишком узкие для их огромных лап. Нерби постоянно порывался укусить за хвост медлившего впереди раджигара Гаарода. Кайри приходилось прилагать немалые усилия и тянуть на себя поводья, чтобы не дать ему совершить задуманное. Енара пыталась нарушить границы тропы и пойти по склону, но он был слишком крут, и она могла бы запросто соскользнуть и утянуть за собой Орвиса.

– Успокойте их, – зашипел Гаарод на Кайри и Орвиса. – Мы в центре владений аквангов – нужно быть тише воды, ниже травы.

– Если мы в их владениях, то где же все обитатели? – поинтересовалась Кайри, с силой оттягивая голову Нерби от чужого хвоста.

– У них тут везде пещеры и тоннели, – скользя взглядом по камням, ответил Гаарод. – Там они и живут, прячутся. И если мы их не видим, это не значит, что сейчас они не видят нас. Скорее всего они уже знают, что мы здесь.

От его слов всем стало беспокойно, и группа притихла – даже раджигары перестали выяснять отношения и капризничать. Через пару часов пути, акванг-вожак подошел к Фархаму и что-то сказал. Тот кивнул, а затем обратился ко всей группе и произнес:

– Скоро будет мост. Будьте внимательнее и держите раджигаров.

Вскоре они уже стояли на краю огромной пропасти. Внизу порос густой черный лес, на который бросала тень гора, делая его похожим на дно глубокого колодца. От этого невероятного зрелища сердце замирало, а голова начинала кружиться. Но самое страшное было то, что через всю ширину пропасти тянулся веревочный мост. Он держался на каменных колышках, вбитых в землю, и выглядел ненадежно. Ветер гулял по ущелью и раскачивал шаткую конструкцию.

– Никого не хочу пугать, но нам, похоже, туда, – сдавленным голосом сказал Фархам, прислушавшись к речам стоящих у основания моста аквангов.

– А я всегда гадал, как я умру. Вот отличный способ, – проворчал Орвис продолжая с подозрением коситься на дикарей.

– Орвис прав. Выглядит опасно, – произнес задумчиво Шеон, потянув на себя одну веревку моста. В ответ раздался скрип. – Боюсь, что раджигаров он может не выдержать.

– Если идти поодиночке, рискуем меньше, – Илан присел на корточки и осмотрел узлы, оплетающие колышки, и удивился: – Узлы крепкие, завязаны умело.

– Хочешь первым проверить? – усмехнулся Гаарод, но Илан принял вызов и с готовностью кивнул. – Тогда иди. – пробасил он, хмуро покосившись на ожидающих в беспокойстве аквангов.

Илан взял поводок своего раджигара и аккуратно встал на мост, а затем бегом его преодолел. Через пару минут он уже стоял на другой стороне и махал им. Следом за ним прошли акванги. Гаарод произнес:

– Хорошо, идем по одному! Теперь ты, Кайри.

Некриска кивнула, покрепче ухватилась за поводья Нерби, намотала их на запястье и ступила на доски. Она никогда не боялась высоты, но качающийся над пропастью мост внушал ужас. Вцепившись свободной рукой в толстый канат, Кайри аккуратно шагала по перекладинам, выбирая самые крепкие. Нерби следовал ее примеру, поджав уши и хвост, он с опаской поглядывал вниз. Некриска не решилась выглянуть за край, потому что до ужаса боялась, что закружится голова, а потому целиком сконцентрировала свое внимание на досках, которые по мере приближения к середине казались все хлипче.

Когда Кайри достигла середины навесного моста, Нерби вдруг зарычал. Она оглянулась и увидела, что уши раджигара прижаты к голове, а ряды белоснежных острых клыков обнажены и крепко сжаты. Нерби почуял опасность. Кайри в страхе обернулась на ничего не понимающих спутников. Другие раджигары тоже начали волноваться.

– Кайри, беги! – вдруг закричал Орвис, первый увидевший опасность, но было поздно. Возле левого уха Кайри что-то пронзительно свистнуло. В паре сантиметров от ее ноги в доски воткнулась длинная стрела с красным оперением. Еще одна просвистела мимо, ударилась о камни и полетела в овраг.

Кайри дернула уздечку и кинулась вперед, уже не выискивая надежные доски. Мимо нее со свистом пролетали новые стрелы, за спиной слышались крики. Кайри и Нерби благополучно достигли противоположного края и оказались в широкой пещере. Она была надежным укрытием от стрел, и Кайри затормозила, выпустив поводья Нерби, которые до крови натерли ей запястье. Задыхаясь, некриска проверила, не ранен ли ее питомец, и прислонилась к стене и осторожно выглянула за край.

На отвесной стене другой скалы стояли акванги, до зубов вооруженные стрелами и копьями. Они целились в тех, кто переходил мост, издавая первобытные крики. По мосту несся Шеон, согнувшись в три погибели. На противоположном берегу Фархам стоял на корточках. Он сделал резкий выпад, выбросив что-то правой рукой, а акванг наверху пошатнулся и рухнул в пропасть, оставив на склоне кровавый след.

Кайри последовала примеру Фархама, и выхватила из-за пояса инфосер. Прицелившись, она выстрелила в ближайшего акванга, но не попала. Луч врезался в скалу, но отвлекшись от Фархама, стрелок стал жертвой его кинжала. Подобная участь ждала еще двух каннибалов, которые целились в Орвиса. Он оседлал Енару, и та широкими прыжками преодолела мост.

– Ты не ранена? – оказавшись в безопасности пещеры, он сразу подскочил к Кайри.

Он перехватил ее порезанную поводком руку, но быстро убедился, что это не работа аквангов.

– Нет, а ты? – отозвалась она, он помотал головой. – Откуда взялись эти твари?

– Не знаю. Придется об этом спросить у наших дружков.

Хуже всех пришлось Гаароду, который следовал за Фархамом с двумя раджигарами Когда он побежал по мосту, удары посыпались градом. Его раджигар внезапно громко взвыл, запрокинув косматую голову, и пошатнулся, навалившись на правый канат, отчего тот опасно натянулся, раскачав мост. Передняя лапа зверя проломила доску и застряла. Гаарод соскочил с седла и обеими руками ухватился за поводья, изо всех сил потянув их на себя, но это было крайне трудно, так как зверь был нагружен. Второй раджигар запаниковал и начал бездумно ломиться вперед, отчего доски под ним треснули и развалились. С громким визгом животное полетело вниз.

Фархам встал на одно колено и выхватил из-за пазухи маленький кинжал размером не больше безымянного пальца. Точно прицелившись, сара метнул его вперед, и стальное лезвие, преодолев нешуточное расстояние, угодило нападавшему аквангу точно в шею. Кайри хотела помочь соларемцу, но Орвис не пустил ее, заставив остаться под защитой пещерных стен.

– Как им пользоваться? – спросил он, забирая у нее инфосер.

– Просто целишься и жмешь на курок, – подсказала она.

Орвис высунулся за край пещеры и выстрелил. Хотя он стрелял из такого оружия впервые, он смог попасть в грудь одного из аквангов, и тот упал. Гаарод наконец-то вытащил своего раджигара из дыры и преодолел оставшиеся несколько метров до выхода. Очень вовремя: потому что на той стороне появилось еще около с десяток новых охотников, которые уже заступили на мост.

– Придется испортить его, – решил Орвис, Фархам согласно кивнул.

Они встали по разные стороны, и лезвия их когтей синхронно перерезали канаты. Мост пошатнулся под тяжестью ступающих по нему аквангов, колышки вырвались из земли и полетели в пропасть. Доски посыпались вниз, увлекая за собой незадачливых охотников. Оставшиеся в живых поспешно ретировались.

Все тяжело дышали, пытаясь прийти в себя. Гаарод стоял на коленях перед своим раджигаром. Зверь распластался на полу, громко подвывая, а между ребер у него торчала стрела, настолько глубоко ушедшая в тело, что был виден только оперенный кончик. Гаарод провел рукой по свалявшейся от крови шерсти раджигара, схватился обеими руками за стрелу и с силой дернул, отчего по ущелью прокатился жалобный вой.

– Его не спасти, Гаарод, – сочувственно сказал Фархам, забирая из его рук стрелу и внимательно изучая зазубренный наконечник. – Она отравлена. Лориа – ядовитый кустарник. От него нет противоядия, и он действует очень быстро.

– Сочувствую, Гаарод, – тихо произнесла Кайри, с болью в глазах наблюдая, как раджигар отчаянно скулит, поджимая дрожащие лапы.

Вдруг за их спинами послышался громкий хруст. Они обернулись: вожак племени аквангов был прижат к стене Орвисом, который навалился на него всем телом, приставив к горлу острые лезвия когтей правой руки, а левой сжимая глотку. Остальные акванги рычали на него, но не решались нападать. Глаза Орвиса горели в полутьме пещеры. Он обратился к плененному аквангу зловещим полушепотом:

– Ты, грязное чешуйчатое отродье, отвечай: это твои проделки? – акванг только хрипел и безумно вращал глазами, силясь что-то произнести.

– Оставь его, Орвис, он не понимает ни слова, – сказал Фархам.

– Я говорил, этим варварам нельзя доверять, – чуть повернув в сторону Фархама голову, сквозь зубы заявил Орвис. – А если бы кто-то погиб? Если бы Кайри погибла?

– Если они и правда натравили на нас этих стрелков, они ответят за это, – возразил Фархам. – Только дай мне с ним поговорить. Отпусти его.

Орвис перевел взгляд с Фархама на бледнеющего акванга, а затем брезгливо оттолкнул вожака в сторону. Тот рухнул наземь и хрипло закашлялся, сжимая рукой горло. Фархам приблизился к нему и заговорил.

– Это охотники враждебного племени, – произнес соларемец, – Они пронюхали, что мы идем, и подготовили засаду. Но акванг клянется, что он и не думал вести нас в ловушку. Наоборот, это место раньше считалось довольно спокойным.

– И ты ему веришь? – усмехнулся Орвис. – У этих дикарей на уме одно: наесться до отвала, а кого есть – неважно.

– У нас был уговор, что мы дадим им еды взамен на нашу безопасность.

– А если мы умрем, нас они будут есть дольше, чем наши припасы. Шесть человек и семеро раджигаров против десяти ущельниц, как тебе такой расклад? – парировал Орвис.

– Тогда они не стали бы смазывать оружие лорией, умник. Мясо было бы отравлено.

Орвис, хотел что-то возразить, но тут вперед вышла Кайри. Она мягко положила руку ему на предплечье и призывно сжала, вынуждая успокоиться.

– Орвис, от них зависит, найдем мы «Беркут» или нет, – напомнила она, глядя ему в глаза. – Давай выслушаем их.

– И это говоришь ты? – усмехнулся сара. – Ведь акванги и тебя пытались убить. Уже трижды.

– Я все помню, – возразила она. – Этот вожак племени нам нужен живым.

Орвис только хмыкнул, но немного успокоился. Аккуратно, но настойчиво он вытянул руку из пальцев Кайри и прислонился к стене, скрестив руки на груди. Фархам продолжил беседу с аквангом, но вожак обхватил жилистыми грязными руками колени соларемца и разрыдался. Фархам слегка растерялся и отступил подальше. Акванг сжался на холодном каменном полу под взглядами всех присутствующих.

– Он умоляет не убивать его, – объяснил Фархам, брезгливо отряхивая колени. – Говорит, что у него в племени остались дети. Просит ему поверить.

– Давит на жалость, – констатировал Илан, Шеон кивнул в знак согласия. Орвис одобрительно хмыкнул из своей тени.

– Он просит простить его за халатность, и если это вдруг повторится, он лично отсечет себе голову, – Продолжал Фархам. – Не знаю, насколько он был откровенен, но он больше всего боится, что мы развернемся и уйдем.

– Да нам и разворачиваться-то, собственно, уже некуда… – задумчиво произнес Гаарод. – Придется ему поверить?

– Кайри, что скажешь? – спросил Фархам. Кайри перевела взгляд с него на Орвиса, скептически пожавшего плечами, а потом на скорчившегося на земле вождя племени аквангов.

– Нам нужен «Беркут», а они знают, где он. Мы пойдем за ними.

Раджигары столпились возле своего собрата, еще живого, но совсем ослабшего, трясущегося в предсмертной судороге. Один из них склонился и лизнул умирающего зверя в ухо. Когда они отправились дальше, Гаарод попросил всех идти вперед. Ему никто не прекословил, все понимали, почему товарищ решил остаться. Потом по тоннелю разнесся пронзительный вой. Нерби и другие раджигары вскинули головы и разом заскулили. Приунывшие путники, не глядя друг на друга, двинулись дальше.

20

Проводники знали подземные ходы так же хорошо, как и горные тропы. Тоннели петляли кишками, уводя их все дальше в недра горы. Их окружал мрак, запах сырости и странные шорохи. Ощущение времени притупилось, но гудящие ноги намекали, что времени прошло достаточно. Наконец, тоннель резко накренился. Они спускались по нему все ниже и ниже, ощущая себя муравьями в огромном муравейнике, когда почувствовали свежий воздух.

Они вышли в огромное ущелье поросшее редкими кривыми деревьями и обглоданными кустами. Наверху светлело небо, но на дне было полутемно, хотя кое-где лучи щедро проливались на пустынную землю. Кайри увидела длинную борозду, будто вскопанную большим плугом. Она тянулась метров на пятьдесят, и заканчивалась там, где стоял «Беркут».

Как только Кайри его увидела, она смело шагнула вперед, но на ее плечо легла крепкая рука Орвиса. Он замер в такой позе, словно вот-вот ожидал нападения.

– Не спеши, – заметив ее возмущение, поддержал его Фархам, вид у него тоже был настороженный. Глухой грудной рык Нерби также был поводом для беспокойства.

Вожак племени аквангов спустился в ущелье, взобрался на высокий валун, приваленный к стене, и издал клич, напоминавший птичий. Поначалу он ничего не добился, но вскоре где-то вдалеке послышалось движение, зазвучали голоса. Из всех ходов начали стекаться акванги: женщины, дети и старики. Племя переживало не лучшие времена. Долгие недели голода и жажды сделали их еще больше похожими на зверей. На изможденных лицах, даже детских, застыло выражение усталости, костлявые руки болтались вдоль худых синюшных тел, чешуя с которых порядком осыпалась, а хвосты безвольными веревками волочились по полу. Они столпились вокруг вождя.

Налюдей, скрытых в тени тоннеля, никто еще не обратил внимание. Акванг указал на них пальцем, и голодные глаза уставились на них. Рука Орвиса, все еще лежащая на плече Кайри, внезапно отодвинула ее назад. Он заслонил ее своей спиной. Она не понимала ни слова, но их повышенные тона не сулили ничего хорошего. Постепенно подозрение сменилось любопытством. Вожак обратился к Фархаму, и тот в ответ кивнул.

– Они не будут нападать, если мы дадим им еды, как обещали, – сказал он.

– Тогда слушай мой приказ, – гаркнул громила Гаарод. – Все вещи складываем на это место, – он ткнул пальцем перед собой. – Разгружайте все. Дальше идем налегке.

Мешки с оставшейся провизией с шумом полетели на пол, образовав небольшую горку. Акванги следили за процессом со звериным нетерпением, словно были уже готовы наброситься на добычу. Недобрые взгляды начали мелькать в дикой толпе, но обращены они были уже друг к другу, а не к чужакам.

Никто не хотел смотреть, как они будут делить еду. Нужно было уходить отсюда и побыстрее, чтобы не попасть под горячую руку. Вождь аквангов обратился к Фархаму, глаза его блестели, и он очень волновался, пытаясь как можно лучше выразить свои эмоции.

– Кайри, ты обещала ему свой пистолет, – напомнил Фархам, и девушка поймала на себе жадный взгляд вожака. Она послушно вынула из-за пояса инфосер и передала его соларемцу. Оставаться рядом с диким аквангом, владеющим таким оружием, было крайне не комфортно.

Акванг посмотрел на нее в упор, сказал несколько фраз, а затем развернулся и пошел к своему племени.

– Что он сказал? – спросила она у Фархама.

– Сказал, что ты не такая, как мы – ведь ты сохранила им жизнь. Его племя помешает вихернам, если они пойдут через эти земли, и будет союзником сара, если им вновь понадобится помощь.

– А он умен. По крайней мере, умнее тех, с кем мне доводилось встречаться, – хмыкнул Гаарод, а Орвис задумчиво произнес:

– Лучше держаться подальше от таких «союзников». Идем, Кайри, надо забрать корабль.

«Беркут» был полностью черный, глянцевый и блестящий, хоть и подернутый слоем пыли. Широкие крылья развернулись в полете, изящные изгибы носовой части, корпуса и крыши делали шаттл похожим на хищную птицу, в честь которой он был назван. На боку переливался логотип «Новел Рэйт»: крошечный кораблик, перелетающий с одной планеты на другую. Кайри почувствовала, как ее сердце стремительно падает вниз, сбивая дыхание. Она нашла его! Кайри взошла по пандусу к двери с замком-идентификатором.

– Лютор, – позвала она, постучав в дверь. Внутри было тихо. Кайри постучала громче, но лишь разнесла эхо по ущелью. Орвис тоже забрался на пандус и сравнялся с некриской.

– Думаешь, он… – предположил он.

– Не знаю, – растерянно ответила она и достала наладонник. – Лютор, прием!

Ответом была тишина. Тут она занервничала, приготовившись увидеть худшее, и придвинулась ближе к замку-идентификатору.

– Идентифицируйте себя, – электронным голосом сообщил замок. В него было встроено маленькое окошко диаметром не больше монетки, и в нем слабо горел красный огонек.

– Если мне повезет, система безопасности распознает меня как вояджера «Новел Рэйт», – Кайри наклонилась, и ее глаз оказался точно под прицелом этого огонька, который сменил цвет на зеленый.

– Приятного полета, мисс Корнолли.

Собравшись с силами, Кайри шагнула на борт «Беркута», Орвис вошел следом. Внутри горел свет, приборная панель работала. На полу валялись коробки из-под питательных батончиков. В задней части корабля, где располагались койки, она и нашла Лютора. Он лежал навзничь, на смятой постели, закрыв глаза рукой. Его правая нога невероятно распухла, и он даже разрезал штанину, чтобы облегчить боль. Под койкой валялись использованные лекарства и бинты.

– Лютор! – Вскрикнула Кайри и подбежала к нему. Она пощупала пульс: он был жив. Мужчина открыл глаза и слабо застонал. Белки его глаз были ярко-красного цвета, рыжие волосы слиплись от пота.

– Мисс Корнолли. Это вы?

– Да, да, я здесь, – Кайри не медлила – достала шприц с лекарством и ловким движением вколола иглу ему в шею. Когда она собиралась сделать вторую инъекцию, он вдруг перехватил ее руку.

– Не надо, – хрипло, едва слышно сказал он. – Эта царапина… В ней какой-то яд. Слишком много времени… прошло. Уже ничего нельзя сделать.

– Яд лории, – понял Орвис. – Противоядия нет.

– Я вколола вам универсальное противоядие, – в отчаянии возразила Кайри. – Оно должно помочь.

– Уверен… У вас нет такого оборудования, – задыхаясь, сказал он. – Я делал сканирование. Некоторые органы уже мертвы. Трудно…дышать…

Казалось, что он держался только в ожидании ее прибытия, и теперь силы стремительно оставляли его. Он синел на глазах, тело задергалось в судорогах. Кайри узнала в этом все симптомы Эрика, которому она тоже не успела помочь.

– Мы пришли слишком поздно, – чуть не плача, сказала она. – Мне очень жаль, Лютор, так жаль! Я не смогла спасти вашего брата, теперь не могу спасти вас…

– Уверен… – ответил он, – вы сделали все, что могли для Эрика… Спасибо.

– Лютор, я…

– Расскажите всем, что сделал Харт… – перебил он, и его рука, держащая ее руку, безвольно опустилась. Кайри стояла перед ним на коленях и смотрела ему в глаза, не в силах пошевелиться. Обида и злость поднимались в ней жаркой волной. Она столько прошла, чтобы добраться сюда, но опоздала. Он мертв: человек, прилетевший спасти ее.

Орвис, стоявший позади нее, положил ей руку на плечо. Кайри не обернулась на него – ей было стыдно. Медленно она поднялась с колен и объявила время смерти, как и положено врачу. Потом повернулась к своему спутнику, в черных глазах которого было сочувствие.

– Это не твоя вина, – попробовал приободрить ее Орвис. – Яд лории действует слишком быстро, ты же видела.

– Нужно утилизировать тело, – стараясь придать голосу равнодушие, отозвалась она.

– Как скажешь. Как мы это сделаем? Похороним?

– Нет, – она набрала код на панели возле кровати умершего Лютора. – Бывает, что люди умирают в космосе во время полета. Все давно уже продумано.

С этими словами, она нажала кнопку запуска программы. Кровать Лютора задвинулась внутрь стены, в специальное углубление, которое наглухо закрылось. Послышался шум, похожий на звук вырывающегося под давлением пара. Через полминуты койка выдвинулась обратно без тела и без белья. На краю лежала небольшая табличка с именем Лютора, годами его жизни и какими-то стандартными словами о смерти. Такие отдают родственникам погибших, но Кайри не знала, были ли у Лютора и Эрика другие родные.

Стало тихо.

– У вас что-то говорят в таких случаях? – осторожно поинтересовался Орвис.

– Да, но я совсем не знала его. Но я попробую, – Кайри вздохнула, собралась с мыслями и тихо произнесла: – Лютор был смелым человеком. Он прилетел на незнакомую планету, чтобы спасти брата. Он любил его. Он подарил мне шанс вернуться домой, и я никогда этого не забуду. Прими, Творец, его душу.

– Мне жаль, – в тон ей ответил Орвис. Минуту они стояли в молчании, глядя на пустую койку.

– То, что случилось, не должно больше повториться, – злость внезапно обогрела ее и придала сил. Она возненавидела себя на слезы, которые проливала, оставшись одна на Хираэт. За свою трусость, за то, что нуждалась в чужой опеке все это время. Она посмотрела Орвису прямо в глаза, взгляд ее ожесточился. – Никто больше не умрет, потому что я была слабой. Такой я не смогу вам помочь. Нужно стать другой.

– Хорошо, – согласился он. – И с чего ты начнешь?

– Нужно поднять этот шаттл в воздух, – уверенно ответила Кайри.

Орвис видел изображения космических кораблей в файлах «Доброго Ока», но в реальности шаттл впечатлял намного больше. Когда он пришел на помощь Кайри под проливным дождем, у него не было времени разглядеть «Колибри». Но теперь Орвис был на борту «Беркута», и сердце его учащенно билось. Мог ли тот мальчишка, который впервые узнал о крылатых кораблях, представить, что когда-нибудь не только увидит, но даже и полетит на таком?

В это время Кайри окликнула его, и он очнулся. Девушка стояла на пороге кабины пилота, отделенной от остальной части корабля тонкой перегородкой. Напротив кресла пилота находился странный механизм, внешне похожий на серебряный крест с раздвоенными концами: штурвал ручного управления. Кругом были встроены экраны, голографические кнопки и динамики, все сверкало от чистоты и стерильности, в воздухе витал запах дезинфицирующих химикатов. Орвис с замиранием сердца и почти не дыша, старался увидеть сразу все.

– Потрясающе, – прошептал он хрипло. – Кайри, он… Я поверить не могу!

– Мы нашли его, – выдохнула она. Между двумя сидениями было тесновато, и их лица находились так близко, что на какое-то мгновение дыхание обоих смешалось. – Мы сделали это!

Поддавшись эмоциям, Кайри рассмеялась и обняла его. Он поддержал ее порыв, обхватил ее руками и приподнял, чувствуя легкий запах ее волос. Когда он отпустил ее, она выглядела немного смущенной и не смотрела ему в глаза, что было ей несвойственно. На губах ее играла улыбка.

– Это место твое, – Кайри указала рукой на кресло помощника пилота.

– Мое?

– Да. Это ничтожная благодарность, но пока это самое большее, что я могу для тебя сделать. Я знаю, что юноша, очарованный звездами, умер бы от восторга, если бы узнал о такой возможности. Я ошибаюсь?

Глядя на ее согревающую улыбку, он понимал, что их разговор у костра очень сблизил их. Орвис удивился, с какой легкостью они стали общаться после прошлой ночи, и даже пожалел, что не решался откровенничать с ней раньше.

– Нет, – Орвис не нашел слов, чтобы описать свои эмоции в данный момент. – Конечно нет! Просто ты сама понимаешь, какой из меня пилот.

– Ну, ты научил меня ездить верхом, а я научу тебя пилотировать корабль. Мне кажется, что это не сложнее. Кто еще, кроме тебя, мог бы стать вторым пилотом? Мне будет приятно, если ты будешь рядом, – она снова посмотрела на него. В глазах плясали озорные огоньки.

– Ты не представляешь себе, что это для меня значит, – только и сумел произнести он.

Снаружи «Беркут» казался компактным, но внутри был довольно просторным Он состоял из трех частей: кабины пилота, жилого сектора и грузового отсека. Кайри села в кресло пилота и пробежалась глазами по панели управления, затем положила руку на штурвал. Из под панели выдвинулся небольшой ящик, в котором лежали прозрачные очки с тонкими дужками. Кайри уверенно надела очки, и где-то в недрах корабля послышался ровный гудящий шепот, плавно переходящий от крыльев к носу. Бесполый электронный голос заявил ей: «Доступ открыт, все системы в норме. Борт шаттла «Беркут» желает вам приятного полета». Значит, Лютор успел починить корабль.

Ее спутники растерянно осматривались, занимая пассажирские места. Раджигары ехали в грузовом отсеке, где было оборудование для перевозки животных, которых вояджеры иногда ловили на других планетах для изучения.

По правую сторону от штурвала располагалась рация, способная ловить сигналы из космоса. Кайри сделала попытку связаться с внешний миром, но компьютерный голос невозмутимо возразил ей: «Информационная сеть не работает. Информационный канал перекрыт».

– Сочувствую, – наблюдая за ее действиями, произнес Орвис.

– Я и не надеялась. Тот, кто попадает сюда, теряется без следа, – она замолчала, потому что к ним в кабину заглянул Фархам.

– Где же хозяин корабля? – спросил он.

Наблюдательный королевский убийца был единственным, кто на фоне общего восторга заметил отсутствие Лютора.

– Не выжил, – коротко ответила девушка, Фархам подробностей знать не хотел.

– Ну что, все готовы? – спросила некриска, оборачиваясь назад. – Предупреждаю, первый полет может оказаться нелегким, но вы быстро привыкните.

Все хором кивнули. Гаарод выглядел так, словно предпочитал остаться на земле, Илан и Шеон явно предвкушали грядущий полет, а Фархам сосредоточенно смотрел перед собой, вцепившись в подлокотники своего кресла.

Убедившись, что все пристегнуты и готовы к вылету, Кайри закрыла ширму. В кабине воцарилась глухая тишина, отделив ее от остальных звуков. Орвис вжался спиной в кресло, чувствуя, как по шее бежит пот, и наблюдал, как Кайри, абсолютно спокойная и уравновешенная, запускает систему с таким видом, словно делала это сотни раз.

– Возьми их. Это навиганты, они помогают управлять кораблем, – не глядя на Орвиса, сказала Кайри. Перед ним выдвинулся ящик с такими же, как у некриски, очками. Надев их, он понял, что видит сейчас Кайри. Они показывали все данные о системе, состоянии двигателя и сообщения бортового компьютера. Почти все эти цифры ему ни о чем не говорили но Кайри все понимала. Она оценивающе взглянула на него и беспечно улыбнулась.

– Тебе идет.

– Ты понимаешь все это? – спросил он. С таким же восторгом в голосе Кайри удивлялась, что раджигары понимают речь сара.

Кайри буднично кивнула и обеими руками вцепилась в штурвал. «Беркут» ожил по-настоящему, и Орвис даже не заметил, как шаттл вытолкнуло вверх. Все вокруг залил солнечный свет, но защитные стекла защищали от него глаза. Пол под ногами стал прозрачным, открывая вид на ущелье, за которым простиралась полоса густого леса, а за ним – острые скалы, лишенные всякой растительности.

Едва Орвис взглянул вниз, почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота и порадовался, что не стал сегодня завтракать. «Беркут» поднимался все выше и выше, и земля под ногами уменьшалась, приобретая незнакомые очертания. Мир отсюда казался крошечным, необычным, потрясающим. Из груди Орвиса невольно вырвался восторженный крик.

– Ты как? – спросила Кайри.

– Уши заложило, – удалось выдавить ему. Физический дискомфорт затмевали эмоции, которые он испытывал.

– Ничего, сейчас все пройдет.

Поднявшись так высоко, что облака словно укутали покатую крышу, «Беркут» накренился, загудел и рванул вперед, рассекая разряженный воздух. Ни атари, ни даже журавли не летали на такой высоте – Кайри летала выше всех. Орвис видел, как ей хотелось рвануть что есть мочи, но она сдержала эти порывы и снизила скорость, так что можно было даже разглядеть проплывающие мимо черные зубы гор, которые были так далеко и одновременно невероятно близко. Вершины Галас-Пеак были похожи на заточенные пики, которые вырывались из земли, чтобы насадить «Беркут», как бабочку на булавку.

Кайри взяла курс на запад. Орвис сглотнул, и способность слышать вернулась к нему, а приступ тошноты пошел на спад. Он украдкой наблюдал за своей спутницей. Кайри, которая еле держалась в седле раджигара и так и не освоила нехитрую технологию открывания замка ключом, управляла сложным транспортом так легко, словно это была детская игрушка. Она будто бы преобразилась в родной стихии, и весь ее вид излучал уверенность и спокойствие. Орвис восхищался ею.

В этом походе Кайри открылась ему с другой стороны: она не только постояла за себя, но и показала себя лидером, сохранив жизнь аквангам и убедив их помочь группе. Она разбила стену недоверия в его душе, заставив его открыться ей, и не отвернулась после. Но ее управление «Беркутом» было чем-то бо́льшим: это доказывало, как огромна пропасть между ними. Сидя за штурвалом, она даже двигалась и говорила иначе, чем раньше: она была в своей стихии. Ее настоящая жизнь там, за пределами Хираэт, и Орвис обещал почаще себе об этом напоминать.

Чтобы как-то отвлечься, он снова глянул вниз. Черные пики гор сменились на округлые вершины, покрытые снегом и похожие на засахаренные пирожные. Кайри потеряла терпение ускорилась. Они полетели бесшумно и так быстро, что серо-желтая земля внизу слилась в одну неразборчивую массу.

Возвращение в Аддон заняло у них минут десять. Этот факт не поддавался никакому осмыслению для тех, кто привык к долгим переходам. Орвис с замиранием сердца наблюдал, как приближается город. Столица Рипербаха была отсюда видна как на ладони, и зрелище это завораживало. Аддон с его холмами, усеянными домами и опутанными сетью дорог, с высоты был поистине прекрасен. Солиам рябил от ветра, напоминая чешую огромного извивающегося змея. Вдалеке озера и пруды поблескивали, словно серебряные монетки.

– Ну, вот мы и вернулись, – с заметным облегчением сказала Кайри, сбрасывая скорость. Она рассматривала город и задумчиво произнесла. – Только вот где бы сесть?

– На Главной площади, – подумав, подсказал Орвис.

Найдя нужное место, Кайри аккуратно направила туда шаттл, и город стал быстро к ним приближаться. На площади было много народу, но сара увидели корабль и сразу поняли, где он сядет. Площадь быстро опустела, а по ее краям собралась большая толпа. Шаттл тихо встал на камень. Сидящих внутри едва заметно тряхнуло, но это неудобство было ничем в сравнении с тем шоком, который они испытали. Кайри лихо соскочила со своего места и выглянула в салон:

– Все живы?

– Кажется, – без особой уверенности отозвался Фархам.

Он сильно побледнел, но восторг на его обычно бесстрастном лице ничто не могло затмить. Гаарод был готов исторгнуть на пол и сегодняшний завтрак, и вчерашнюю выпивку. Он не решался даже открыть рот, чтобы привычно наградить всех отборной руганью. Шеон и Илан уже оправились от полета и теперь бурно обсуждали увиденное. Увидев Кайри, они радостно поднялись с кресел и начали пожимать ей руки, признаваясь, что получили незабываемые впечатления и мечтают повторить полет.

Кайри первая вышла на пандус, щурясь от яркого света. Было холодно, ветер был истинным дыханием осени, которая завладела Аддоном и выкрасила огнем деревья. Толпа зевак широким полукругом обступила «Беркут». Горожан все прибавлялось. «Так, значит, все это правда!», «Это корабль, они так выглядят?», – слышался отовсюду недоверчивый полушепот аддонцев.

– Именем Творца, как же тут много народу, – удивилась некриска.

Орвис сравнялся с Кайри, и взгляды переключились на него. Раньше они смотрели с неприязнью или даже с ненавистью, а тут на лицах мелькнуло что-то иное. Такие лица он уже видел, когда все они запоем слушали его речи об Известном пределе и его высоких технологиях. Старый мужчина, чьи седые волосы закрывали сетку морщин на лбу, обратился к бывшему изгою:

– Это она, да? – хрипло спросил он, десятки людей обернулись к нему. – Это одна их тех «черных птиц», о которых ты говорил нам, Орвис?

Тот растерялся и был потрясен в который раз за сегодняшний насыщенный день. Но он все же нашел в себе силы ответить старику неуверенным кивком, и лицо его просветлело.

Крики приветствия нарастающей волной прокатились по толпе, сара продолжали галдеть, суетиться, что-то выкрикивать. Дети приблизились к «Беркуту» и смело прикасались к его боками маленькими ручонками, доказывая сверстникам свое бесстрашие. Гаарод, Фархам, Илан и Шеон выводили из шаттла насмерть перепуганных раджигаров, дико озирающихся по сторонам. Нерби обиженно фыркнул на Кайри: взгляд его был осуждающим.

– Раджигары обожают головы ущельниц, – подсказал Орвис, глядя на Кайри и Нерби. – Принесешь таких с десяток, и он тебя простит. Закупим сразу два десятка, – поспешно добавил он, встретившись взглядом с Енарой, которая явно была в легком шоке.

Кайри засмеялась, не столько над его шуткой, сколько от облегчения, что их путешествие завершилось благополучно. Орвис положил руку ей на плечо, и от его пристального взгляда у нее по затылку пробежали мурашки.

– Знаешь… – уголки его губ были растянулись в легкой полуулыбке. – У меня непростые отношения с этим городом, но я рад, что мы сюда вернулись.

– Я тоже, – кивнула она, ее голос растворялся в сотнях чужих голосов. – Нас тут ждали, а это хороший знак.

Их прервал дворцовый слуга, который прорвался к ним из толпы.

– Леди Кайри, как я рад, что ты вернулась целой и невредимой! – крикнул он. – Труден ли был ваш путь?

– Спасибо, все прошло относительно хорошо. Что-то случилось? – Кайри насторожилась.

– Да, леди. Кое-что произошло в Рипербахе. Ее Величество приглашает вас и ваших спутников в Солнечный Шпиль. Незамедлительно.

– Спасибо. Мы все обязательно придем.

– Теперь они начнут с тобой советоваться, – холодно заявил Орвис, когда слуга удалился. – Воспользуйся этим.

– Непременно, – кивнула Кайри. – И когда я со всем разберусь, я наконец-то улечу домой.

Что-то холодное перевернулось у него под ребрами после этих слов. Но он лишь коротко кивнул и повел ее подальше от толпы.

21

Стулья в троном зале были расставлены широким полукругом. По правую руку от Королевы сидел Раведж. Он был как всегда хмур, а специфическое освещение в зале делало его лицо серым. По левую руку от правительницы восседал чернобородый мужчина, которого Кайри встретила во время последнего визита к Королеве. Пока все рассаживались по местам, Орвис шепнул ей, что это генерал Вержак – главнокомандующий армией Рипербаха по прозвищу Вихрь. Судя по его перебинтованной ноге, он недавно получил ранение.

Кайри стояла впереди, Фархам и Орвис слева и справа от нее напоминали телохранителей. Мрачный Гаарод держался чуть поодаль, скрестив руки на груди. Шеон и Илан вытянулись в струну, как подобает дисциплинированным воинам: в Солнечном Шпиле они были впервые.

Шера открыла заседание. Взгляд ее был привычно холоден и остр, глаза ее очертили тени, а крылья безвольно обнимали плечи, выдавая усталость.

– С возвращением в Аддон. От своего имени, а также от имени Совета Мудрых, я приветствую вас, – произнесла она, колючим взглядом скользнув по лицам гостей. – Мне отрадно видеть, что все вы вернулись с опасного задания живыми и невредимыми, а главное – нашли корабль.

Все притихли и смотрели на Королеву.

– Пока вас не было, между армией Рипербаха и вихернами произошел вооруженный конфликт.

Лица спутников Кайри побледнели. Нельзя сказать, что они не ожидали этих слов, но все же до последнего лелеяли надежду, что бой вообще не состоится.

– Мой брат, – обратился к Королеве Орвис. – Он жив?

– Да, Дерен в порядке, – кивнула Шера, и Кайри услышала его сдавленный вздох.

Она сделала широкий шаг вперед и наткнулась на возмущенные взгляды Совета Мудрых.

– Как это случилось?

Королева посмотрела на генерала. Поймав взгляд Шеры, он по-военному выпрямился, и его горбатый нос сделал его похожим на крупную хищную птицу.

– В двух днях пути от границ Рипербаха мы наткнулись на вражеские укрепления, – прочистив горло, низким грудным голосом сказал генерал Вержак. – Мы целый день простояли в пустыне, но вихерны отклонили наши требования и отказались отойти от наших границ. Когда мы подошли ближе, начался обстрел с огромного расстояния, так что мы не могли атаковать в ответ. За всю мою карьеру я не испытывал ничего более унизительного. Ни одного воина они не потеряли.

– А сколько потеряли вы? – с болью в голосе спросила Кайри.

– Подсчет потерь еще ведется, но счет идет на сотни. На открытой местности мы были практически беззащитны. Я принял решение уводить войска, чтобы не участвовать в бессмысленной бойне. Когда мы начали отступать, огонь прекратился.

– Они хотели продемонстрировать вам свои границы, – догадалась Кайри, и взгляды всех присутствующих переметнулись к ней. – Хотели показать, как они близко, и что будет, если вы попытаетесь отодвинуть их.

– Именно это он и сказал, когда предложил переговоры, – кивнул Вихрь.

– Кто?

Окружающие переводили взгляд с нее на генерала и ловили каждое слово.

– Лэдрэ Мааз. Он прекратил огонь и отпустил нас. Сказал, в деталях рассказать Ее Величеству обо всем, что произошло, и передать, что их предложение решить конфликт мирным путем больше не имеет силы. Сказал, что это повторится и будет повторяться до тех пор, пока у вихерны не получат все, что хотят.

Наступила тишина. Совет Мудрых молчал, а Кайри и ее спутники застыли в ужасе. Этот короткий рассказ обескуражил их. Они были счастливы, когда на крыльях летели домой, но и не подозревали, что их ждет такой шквал плохих новостей.

Кайри услышала, как за ее спиной Гаарод обронил какое-то ругательство. Шере не на кого было перекладывать ответственность за эту трагедию. Кайри хотелось кричать на Королеву и говорить, что она предупреждала ее, но вместо этого она выпрямила спину и уперлась взглядом в красные царственные глаза.

– Как я могу помочь?

В зале стало мертвенно тихо, и все взоры обратились к девушке. Кайри чувствовала, как они оценивают ее, примеряя к ней различные роли. Раведж саркастично улыбался, Вержак мрачно глядел из-под густых бровей, члены Совета Мудрых хмурились в сомнениях.

– Прости, но прежде чем ответить тебе на этот вопрос, я вынуждена задать свой. Ты нашла свои крылья и можешь улететь домой. Или ты можешь остаться и стать частью нашей армии. Это не твоя война, поэтому, каким бы ни был твой выбор, мы с ним смиримся, – спокойно сказала Королева. – Я спрошу тебя в первый и последний раз: что ты выберешь?

Кайри задавала себе этот вопрос много раз. Каждую ночь она видела свою планету на небе. В истории навигатора «Беркута» уже проложен маршрут. Сесть за штурвал, взлететь. Найти любой сигнал на орбите и попросить помощи. Довольно просто. Всего лишь сделать это и перестать быть пленницей Хираэт. С другой стороны, она попала сюда вовсе не случайно. Приказ уничтожить ее группу был отдан именно с Некриссы, из родного дома. Она не знала, чем обернется ее возвращение туда. Разразится ли скандал, который не переживет ни Харт, ни «Новел Рэйт» или ее просто по-тихому уберут, пока она не успела открыть рот? Мама погибла, отец далеко за пределами галактики и не знает о ее судьбе, а друзей некрисы не заводят.

Ее жизнью всегда был «Новел Рэйт». Она пришла туда в восемнадцать лет: лучшая ученица на курсе, влюбленная в своего ослепительно красивого босса. Идеальный вояджер: ни семьи, ни близких, а лишь стремление к поиску новых миров. Но Рутгер предал ее, разбил ее сердце на осколки и бросил умирать. Пальцы сами сжали рукав куртки в том месте, где находилась татуировка с октаэдром, парящим на орбите Некриссы. «Я оставлю свет включенным», – это было ложью. Кайри на Некриссе никто не ждал.

На Хираэт все было иначе. Этот мир был чужой и опасный, но он нуждался в ее помощи. Здесь ее приняли, здесь у нее появились друзья. Могла ли она их бросить после всего, что они сделали для нее?

Кайри расправила плечи и обернулась на своих спутников. Они выжидающе глядели на нее, но она ответила только на взгляд Орвиса. Он пришел к ней на помощь в самый страшный день в ее жизни. Он вытащил ее из ада и провел через другой, чтобы она была в безопасности, и всегда защищал ее. Когда у него был выбор, он выбрал не оставлять ее. И это путешествие к шаттлу, которое сблизило их, этот ночной разговор о его прошлом, когда он решился ей открыться. Как она могла оставить его сейчас, когда это произошло?

– Я остаюсь.

Королева не шелохнулась.

Орвис тоже, но Кайри чувствовала его взгляд.

– Я рада это слышать, – кивнула Шера. – Это смелый и благородный поступок. Что ж, если мы выяснили это, мы начнем действовать. Я назначаю тебя консультантам главнокомандования армии Рипербаха. И в этой роли у есть для тебя первое поручение, Кайри.

– К вашим услугам, Ваше Величество, – произнесла некриска. Динамичность происходящего не давала ей долго раздумывать о последствиях принятого решения, и это ее устраивало.

– Народу нужно твое слово, – заявила Шера.

В зале все загудело.

– Мое слово? – не поняла Кайри, но остальные знали, что имеет в виду Королева, потому что начали тревожно перешептываться, кивая в ее сторону.

– Именно. Это означает, что ты должна рассказать сара о войне.

– Но вы же объявили о войне, Ваше Величество.

– Да, но в действительности я ничего не знаю о врагах, а им нужна правда. Ты пришла из Известного предела, как и наши враги. Поэтому они должны услышать тебя.

Королева говорила так легко, словно речь шла о какой-то незначительной мелочи, но Кайри с головы до ног объял страх, когда она поняла, какую на нее взваливают ответственность.

– Вы уверены, что они действительно нуждаются в этом? – усомнилась Кайри, стараясь придать мягкость своему голосу.

– Да.

– Что вы хотите, чтобы они услышали от меня?

Кайри заметила, что настроения в Совете Мудрых поменялись: нервный ропот перешел в почти открытое возмущение, но Шера не обратила на это никакого внимания.

– Скажи им то, что говорила мне. Я знаю, что возлагаю на тебя ответственность, что рискую, но я уверена, что должна это сделать.

– Вы говорили, что мое присутствие вредно для Рипербаха, – нахмурившись, напомнила Кайри. – Что же изменилось?

– Ты нашла корабль, но осталась помочь. Это заставило меня тебя уважать, – пояснила Королева. – Народ воодушевился твоим возвращением, думаю, твое мнение много будет для него значить.

Кайри не отводила взгляда от глаз Королевы, решаясь задать опасный вопрос.

– И вы не боитесь, что после моих слов, сара потеряют надежду? Я не смогу убедить их, что у нас все будет хорошо – ведь это не так.

– Скажи, что считаешь нужным, и я прощу тебе это, – Шера говорила искренне, и Кайри чувствовала это. Она уважала смелое решение Королевы доверить ей это задание, потому что знала: правительница ненавидит мир за пределами Хираэт, а после бунта Орвиса и вовсе боится любых упоминаний о нем. Очевидно, что бойня в пустыне заставила ее пересмотреть взгляды.

– Тогда я готова, – отчеканила Кайри. Она осознавала, что с этой минуты стала для Королевы чем-то вроде мостика между ней и жителями Рипербаха. – Для меня это честь.

– Ваше Величество, я прошу слово, – слишком громко произнес Раведж. На его высохшей коже горели красные пятна, его взгляд небрежно скользнул по лицу Кайри.

Правительница только теперь обратила на него внимание и сдержанно кивнула. Раведж поднялся и выпрямился, будто собирая всю мощь своего влияния вокруг своей фигуры.

– Ваше Величество, я как никто здесь уважаю ваше королевское слово, но слушая ваши речи, я не могу не вмешаться, потому что я беспокоюсь за вас, – заговорил старик. – Сейчас вы можете принять решение, о котором потом очень пожалеете. Мой долг – предупредить вас.

– Я вся во внимании, уважаемый вергар, – спокойно сказал Королева, плохо скрывая в раздражение в голосе.

– Вы хотите нарушить закон, в создании которого лично участвовали при основании Рипербаха? – начал он издалека. – Келар-Дан гласит: «Сара-короли единственные держат слово перед своим народом. Изречение иных лиц о делах государственных считается вольнодумством и является преступлением». Лишь у вас, как у единоличной правительницы, есть право говорить с подданными, и вы хотите пренебречь этим законом.

– Я ценю твою верность Келар-Дану, Раведж, – спокойно сказала Королева, не обратив внимания на его возвышенный тон. – Но позволь напомнить, что Келар-Дан также говорит, что по законам военного времени, сара-короли единолично принимают важные государственные решения, воспринимая мнение Совета лишь как рекомендацию. Решение было принято и оно не оспаривается Советом. Кайри выступит на Главной площади.

– Но она же чужачка, не имеющая ни малейшего представления о нашем государстве, Ваше Величество! – горячо возразил Раведж. – Она пришла сюда неизвестно откуда, и никто не знает, чем для нас закончится столь тесное общение с ней. Откуда мы знаем, что у нее на уме? Вдруг она готовит восстание? Последствия могут быть необратимые!

– Кайри скажет то, что считает важным, – терпеливо возразила Шера. – Она не станет говорить то, что нанесет ущерб Рипербаху. Согласившись остаться здесь, она обязалась действовать в его интересах.

Чиновники притихли, с интересом наблюдая за перепалкой Королевы и вергара. Они уже дважды стали свидетелями их спора и не могли оставить это без внимания. Орвис, Фархам и Гаарод незаметно приблизились к Кайри.

– Вы в этом так уверены, Ваше Величество? А если завтра начнется бунт, если подданные захотят свергнуть вас? Они посадят на трон тех, кому дела нет до процветания Рипербаха! Они с легкостью отдадут наше королевство в руки врага.

– Я уверяю вас, сэр, ваши опасения напрасны… – попробовала возражать Кайри, но тут же замолкла, потому что наткнулась на ненавидящий взгляд вергара.

– Лучше не вмешивайся, чужачка, – сощурившись, как змея, прошипел Раведж. – Я вижу тебя насквозь. Не удивлюсь, если ты причастна к появлению этих тварей на Хираэт. Будь моя воля, я бы выгнал тебя из города, не задумываясь.

Враждебность Раведжа была столь открытой, что тело Кайри покрылось мурашками. Она всматривалась в глаза старика, задавая себе вопрос: хотел ли он ее задеть или действительно что-то знал?

– Не стоит так разговаривать с Кайри, и тем более, обвинять ее в чем-то!

Орвис сравнялся с Кайри, и девушка почувствовала знакомую ей темную энергию. Она посмотрела на него, но он даже не глядел на нее, направив всю свою ярость на Раведжа. Гаарод снова выругался. Они с Фархамом оставались за спиной у Кайри, охраняя ее. Раньше они оба не испытывали к ней симпатии, считая ее обузой, взваленной на них Дереном, но теперь некриска поняла, что заслужила их уважение.

– Вот видите, Ваше Величество! – взвизгнул Раведж, которого только обрадовала реакция Орвиса. – Видите эту банду? Вы позволите им влиять на вас?

– Хватит, – резко оборвала Королева. – Орвис, помолчи, тебе не давали слова.

Бывший изгой метнул полный презрения взгляд на Раведжа, тот ответил ему взаимностью.

– Уважаемый вергар, я доверяю Кайри. Как я уже сказала, мое решение не обсуждается. Вы можете не соглашаться со мной и, как видите, я только что выслушала ваше мнение по этому поводу. Но переходить на оскорбления в моем присутствии я вам не позволю. Если это повторится, я буду вынуждена принять меры. А теперь, уважаемый Совет Мудрых, если ни у кого нет больше никаких вопросов, я предлагаю отпустить наших гостей отдохнуть, а самим обсудить другие важные вопросы.

– Мне что-то нездоровится, Ваше Величество, – Раведж, вновь согнулся, выходя из роли властного вергара. – Разрешите мне откланяться?

Шаркающей походкой он двинулся мимо Совета Мудрых к выходу. Поравнявшись с Кайри, он едва поборол искушение задеть ее плечом и едва слышно прошипел:

– Ты пожалеешь, чужачка, – Кайри не успела ничего ответить, как полы его роскошного плаща уже прошелестели за ее спиной.

***

– Мерзкий старик! – негодовал Орвис, когда они спускались по винтовой лестнице. – Я удивляюсь, как Шера еще терпит его в Совете? Неужели она не видит, какой он лицемер?

– Она все видит и специально держит его на коротком поводке, – отозвался Фархам. – Пока он подчиняется ей, она следит за ним и не даст ему развернуться.

– Все так, – согласился Орвис. Распаленный разговором он даже позабыл, что враждует с соларемцем. – Раведж ярый ненавистник всего запредельного, как и Шера, но даже она начинает меняться. Теперь он может стать ее врагом. Они уже не очень ладят.

– Да, и не только они. В Совете Мудрых раскол, из-за новой политики Королевы. Многие из них были против поисков «Беркута» и не всем понравилась идея позволить Кайри говорить перед народом.

– Мне этот тоже не нравится, – хмуро проворчал Орвис, и Кайри вдруг стало не по себе.

– Вы тоже слышали, что он мне сказал? «Ты пожалеешь», – испуганно спросила она, они дружно кивнули.

– Может, он просто болтал? – предположил Орвис. – Он не решится на что-то радикальное, пока за твоей спиной стоит Королева.

– В крайнем случае, какие-нибудь подлости, – добавил Фархам.

Легкомысленность парней ее не успокоила и Кайри раздраженно фыркнула.

– Вам легко говорить. Не вам завтра выступать на Главной площади, ожидая козней этого вредного вергара.

– Не стоит волноваться, Кайри, – обнадежил Фархам. – Мы будем следить, чтобы завтра ничего не произошло, обещаю.

– А если Раведж будет рваться на сцену – не пустим. От его рожи дети плачут, – подмигнул Орвис.

Фархам ушел вперед, оставив Кайри и Орвиса вдвоем. Они шли мимо многочисленных портретов царственных особ, глядя на их лица. В лучах золотого осеннего солнца витала пыль. На знакомой картине юный принц улыбался Кайри: высокомерный мальчишка, мечтающий изменить мир. Уже взрослый Орвис остановил ее. Его пальцы скользнули по ее волосам, совсем как тогда, возле дверей ее комнаты в гостинице.

«Всегда смотри в глаза», – говорил ей отец. В миндалевидные черные глаза Орвиса хотелось смотреть постоянно.

– Тебе стоило улететь. Ты была бы в безопасности, далеко от всего этого, – с ноткой грусти заметил он. Кайри помнила, что он готов был идти с ней за «Беркутом» даже когда думал, что она улетит домой и не могла точно описать чувство, которые она испытывала к нему за этот поступок.

– Да, но выбор был очевиден, – ответила она, и глаза Орвиса вспыхнули, когда н узнал собственные слова.

– Спасибо, что осталась, – застенчиво, что было ему несвойственно, произнес он.

Его пальцы аккуратно перебирали ее волосы, затем он заправил непослушную прядь за ухо, легко скользнув пальцем по его покрасневшей кромке, и улыбнулся. Кайри почувствовала, что от его прикосновения ей стало очень жарко, хотя на лестнице было прохладно.

22

Полуденное солнце висело над головой, вокруг него зловеще сгущались тучи, грозя вот-вот его закрыть. Ветер забирался за шиворот, холодил шею, заставлял поднимать воротник. Аддон словно съежился и увял под натиском осени. Но в этот день город был как никогда живым, потому что почти все его обитатели готовились услышать речь Кайри. Широкая сцена на Главной площади, на которой летом выступали уличные артисты, сегодня была оцеплена и огорожена железными перилами. Кайри подглядывала за толпой из-за кулис, и гнетущее чувство захватывало ее. Ей было страшно и неуютно, а волнение усугублялось еще и тем, что она совершенно не знала, что сказать им. Она весь вечер писала речь и все утро пыталась ее отрепетировать, но слова не желали выстраиваться в предложения, запинались и коверкались, когда вылетали из ее рта.

– Ты волнуешься, – сказал ей Орвис. Он сидел на верхней ступеньке, не привлекая к себе лишнего внимания, и спокойно разглядывал собирающийся народ. Быть может, он тоже нервничал, но ничем этого не выдавал, и Кайри жалела, что не могла доверить выступление другу: ему-то не привыкать говорить перед большой аудиторией.

– Зря мы это все затеяли, – пискнула она, не повернув к нему головы.

Он легко поднялся и встал у нее за спиной. Она не слышала его, но сразу почувствовала его присутствие, равно как и его запах.

– Им не понравится то, что я скажу.

Он тихо хмыкнул и тронул ее за плечо, заставляя повернуться.

– Кайри, людям всегда будет не нравиться что-то в тебе. Тебя будут судить за то, что ты говоришь и что делаешь, – со знанием дела заявил он. Потом стянул с себя шерстяной серый шарф и дважды обернул его вокруг шеи Кайри, а затем расправил края, чтобы ветер не касался кожи. Шарф хранил остатки его тепла, которое приятно разливалось по телу.

– И что с этим делать?

– Не сомневайся в себе. Нельзя заставить всех любить себя, но если ты говоришь то, во что сама веришь, то большинство из них станут твоими союзниками. Будь искренней, и они пойдут за тобой.

Она вспомнила, что он когда-то тоже стоял на этой сцене.

– Мне кажется, если я буду говорить искренне, они меня возненавидят, – вздохнула она, и Орвис рассмеялся, словно она сказала ужасную глупость.

– Тогда я встану рядом, и они переключатся на мою персону. Сразу почувствуешь разницу, – он улыбнулся, выправляя прядку ее волос из шарфа.

– Орвис, ты… – в его словах прозвучала нотка иронии, но он не шутил. Она уже хотела сказать «спасибо», как вдруг ее окликнули:

– Кайри! – она резко повернулась. Улыбающийся Дерен шел прямо к ней, делая вид, что в упор не замечает брата.

Орвис заслонил Кайри собой, но потом сделал шаг назад, давая Дерену дорогу.

– Во имя Творца, Дерен! – она чувствовала некую неловкость после их последней встречи, но сара уверенно заключил ее в объятия. Кайри боялась, что он снова ее поцелует, и была благодарна, когда он не стал этого делать. Орвис, наблюдавшей за этой сценой, недовольно отвернулся.

– Я очень рад тебя видеть, – сказал Дерен, неохотно отпуская ее, чтобы заглянуть в глаза.

Он выглядел слегка уставшим, но изумруды в его глазах сверкали. Он снисходительно посмотрел на Орвиса, скрестившего на груди руки, и неприятно улыбнулся.

– Я здесь, так что можешь быть свободен. Твоя защита на этом мероприятии не нужна.

Кайри поморщилась, ожидая, что ее друг сейчас бросится на Дерена, как и на Фархама в день отъезда из Аддона, но этого не произошло: Орвис оставался спокойным и уверенным в себе.

– Мы тут прекрасно справлялись без тебя, но если хочешь помочь, возражать не будем, – надавив на слово «мы», Орвис улыбнулся так, что стал виден клык.

Скулы Дерена заострились, когда он сжал зубы от злости. Спокойствие его обычно вспыльчивого брата выбило из колеи, поэтому Кайри решила вмешаться и тронула его за предплечье, чтобы отвлечь внимание на себя.

– Я знаю, что произошло в пустыне, – Кайри сразу заметила множество свежих порезов на его лице и синие круги, очертившие его красивые, зеленые глаза. – Как ты, как Соларем?

Она почувствовала себя виноватой, когда осознала, что весь вчерашний день писала речь, сидя рядом с Орвисом, а не пошла искать Дерена, чтобы убедиться, что он в порядке.

– Мы потеряли троих ребят, но это нам еще повезло, – вздохнул он.

При воспоминании о той битве в его зрачках мелькнуло что-то сродни страху, и было ясно, что ему не хотелось бы об этом говорить. Такой же взгляд был у генерала Вержака в Солнечном Шпиле. Кайри и не сомневалась, что первые впечатления сара о вихернах окажутся незабываемыми.

– Ты говорил с Фархамом и Гаародом?

– Говорил. Они мне все рассказали. Я горжусь тобой. Особенно теперь, когда я узнал, что ты еще и выступаешь на Главной площади. Волнуешься?

– Еще бы! – фыркнула Кайри, и Дерен нежно погладил ее по плечу.

– Мой тебе совет: не думай обо всей этой толпе. Говори, как есть, – ободрил он. – Знай, что ты права. Ты – самая лучшая! Тебе не должно быть страшно.

– Но мне очень страшно! – взмолилась она.

– Я с тобой. Давай, Кайри. Все получится. Посмотри туда, взгляни в их глаза, и тогда ты точно в это поверишь.

Кайри повернулась, и все ее существо обратилось в страх. У ее ног расстилалось море голов, в их глазах читалось недоверие и ожидание, но не было зла. Они шумели, толкали друг друга, чтобы встать поближе. Это была толпа, неорганизованная и непредсказуемая, способная быть и оружием, и кнутом, и слепым проводником чужой воли. И некрискапочувствовала свою власть над этой толпой.

Кайри больше не оглядывалась ни на Орвиса, ни на Дерена, хотя и чувствовала на себе их взгляды. Дух толпы захватывал и ее, нужные слова сами пришли в голову. Она расправила плечи. Ветер вдруг перестал быть колючим и мягко охладил горящее от волнения лицо. Кайри медленно подняла левую руку, совсем невысоко, но этого хватило, чтобы вся ее огромная аудитория сразу затихла. Толпа успокоилась, тысячи глаз были прикованы к ее лицу.

– Меня зовут Кайри Корнолли, – набрав побольше холодного воздуха в легкие, начала Кайри. – Я хочу рассказать вам о вихернах.

Она говорила, а напряжение росло, словно все они участвовали в каком-то заговоре.

– Вихерны – раса людей с планеты Накоджа, и они объявили сара войну, – продолжала Кайри. – Несколько месяцев они пытались захватить целую звездную систему, но союз нескольких планет смог разбить их. После поражения они сбежали и выбрали Хираэт своим убежищем. Мы с вами не имеем поддержки других планет, мы одни стоим против самого страшного врага Известного предела.

Тишина была звенящей. Зловещей. Обращенные на Кайри взгляды были полны страха. Ледяной ветер разносил над их головами листья и мусор, унося его в свинцовое небо.

– Вихернам нужны ресурсы, которые есть на вашей земле – без них они не смогут развиваться. Ради них они готовы на все. Я не буду уверять вас, что мы непобедимы, потому что это не так, и лгать вам я считаю преступлением. Правда в том, что их военная мощь многократно превышает нашу. Технические достижения вихернов опередили государства Хираэт на много веков. У вас нет союзников и военной техники. На этом фоне может показаться, что борьба бессмысленна, но это не так. Нужно бороться.

Толпа зароптала на разные голоса. Где-то совсем близко жалобно взвыл ребенок, к нему присоединились десятки детских голосов.

– А какой в этом смысл? – вдруг раздался чей-то голос из толпы. – Зачем все это, если они все равно сильнее?

Что можно сделать за семь дней войны? Убить восемьдесят миллионов человек. Превратить цветущую планету в пустыню. Кайри решительно выбросила эти мысли из головы. Ей казалось, что ее уже невозможно обратить в бегство, а потому она снова оглядела толпу.

– Тот, кто не верит в победу, заранее побежден. Вихерны не всемогущие. Они ослаблены прошлой войной и в бегах: вся цивилизация Известного предела охотится на них. У них нет той силы, которая была раньше. Вы же находитесь на домашней планете. Она ваша, и никто не знает ее так, как знаете вы. Этим нужно воспользоваться. Чтобы выжить в этот сложный для всех нас период жизни, нужно объединиться, потому что грядущие перемены можно пережить только вместе. Я не хочу отрывать вас от семей, но армия очень нуждается в добровольцах, и помощь каждого будет неоценима.

– Но если у них и правда такая развитая цивилизация, почему бы нам не стать ее частью? – спросил кто-то, и возмущение толпы начало нарастать быстрее.

– Поймите, в их планы не входит сделать вас частью своей цивилизации. Вихерны считают себя совершенной расой, и они никогда не будут относиться к другим как к равным. Они видят в вас только дешевую рабочую силу. Рабов, которые будут трудиться для их нового государства. – голос Кайри ожесточился. – Им не нужны ни ваши традиции, ни ваша история, ни ваша культура! Ваша цель – не сдаться им, а попытаться защитить то, что вы создавали веками. У вас своя история, своя цивилизация, и она великая, достойная уважения. Ваш мир – прекрасен. Защитите его.

Толпа молчала – ошарашенная, сбитая столку. Кайри чувствовала, что нужно что-то добавить. Слова пришли сами.

– А я вам помогу. Вы приняли меня, вы относились ко мне, как к своей, и я не оставлю вас в трудную минуту. И в первую очередь, я добьюсь, чтобы архивы «Доброго Ока» были открыты для всех. Знания, которые содержатся в них, должны использоваться. Я научу вас всему, что знаю, и сделаю все, что в моих силах. Я буду с вами до победного конца.

Кайри почувствовала пронзительный взгляд Орвиса, полный одобрения. Она почти видела его на этой сцене, окруженного флагами с летящими журавлями.

Наступила тишина, и Кайри казалось, что она длилась вечно. Когда она уже решила, что больше ничего не произойдет, и пора бы признать, что ее речь – полный провал, раздались редкие хлопки. Этот едва слышный поначалу звук начал постепенно разрастаться, словно усиливающийся дождь. Потом толпа взорвалась аплодисментами и криками.

Кайри различала блестящие от слез лица детей и полные решимости глаза мужчин и женщин. Как ей удалось? Неужели она вдохновила их обещанием помочь? Впрочем, появление «Беркута» действительно впечатлило их, и мысль о том, что корабль будет на их стороне, придавал им сил. Кайри хотелось верить, что они верили не только в нее, но и в себя.

Орвис замер, сидя на своей ступеньке. Каштановые волосы Кайри неистово трепал ветер, она излучала уверенность и силу. Он не мог оторвать от нее глаз, наблюдал за каждым ее движением, следил за ее руками, губами, глазами. Она казалась ему такой красивой сейчас: худая фигурка на фоне тысячи голов. Такая смелая и живая. Настоящая.

Вот бы подойти к ней сейчас и обнять, заслонив от толпы и ветра.

И тут он понял, что испытывает к ней. Это было чувство, которое едва зародилось с самой первой минуты их знакомства, когда он подал ей руку и взглянул в ее серые глаза. Оно не дало ему отпустить ее из замка, но тогда Орвис его не опознал. С каждым новым переломным моментом чувство крепло все больше, росло и поглощало его. Оно заставило его отказаться от прошлого, вернуться домой, пытаться стать лучше. Удивительное, невероятное, новое, чего он не испытывал раньше ни к кому другому.

Очнись.

Внезапно невидимый импульс заставил Орвиса встрепенуться. Его охватила странная тревога, подступившая к горлу, будто тошнота. Хищники вроде него знают, что это чувство не возникает просто так. Сара резко поднял голову и оглянулся, скользя взглядом по головам.

Он увидел его: темный капюшон, нос и рот замотаны платком. Он мало чем выделялся на фоне других, потому что многие закрывали головы о ветра, но голубые глаза выдавали его: каменный взгляд убийцы, направленный на Кайри.

Орвис сам не осознал, как оказался рядом с Кайри на сцене. Он понимал только одно: он должен защитить ее. Взгляд голубых глаз переместился на него и показался ему смутно знакомым. В это время Кайри слегка тронула его за предплечье.

– Орвис?

Он отвлекся всего на мгновенье, и парень пропал. Орвис метр за метром прочесывал взглядом толпу, но не мог вычислить его. Он должен был оставаться на сцене до тех пор, пока не отыщет его.

– Кайри, – выдохнул он. – Я прошу слова.

Она застыла на месте, а в толпе поднялась волна шепота. Орвис понимал, как глупо выглядит сейчас, но ему было все равно.

– Уходи, Изгой, не встревай! – крикнули ему из толпы.

– Верно, не лезь не в свое дело! А ну, прочь оттуда! – подержали другие.

– Нет, пусть он скажет! – возразил им кто-то, на него шикнули сразу несколько голосов.

– Пускай скажет! Это же он нам рассказывал об Известном пределе. Давай, Изгой, говори!

– Пусть Кайри решает! – сообразил кто-то и его тоже поддержали.

Поднялся шум, и до его ушей то и дело долетали гневные и одобрительные выкрики. Появление «Беркута» частично вернуло веру в его идеалы и теперь у него снова появились доброжелатели. Но сейчас ему было плевать: он терпеливо ждал, обратившись в слух и зрение, и все яснее чувствовал, что убийца близко. Он бросил взгляд на Фархама, Гаарода и Дерена, но те не выглядели встревоженными.

– Что ты делаешь? – нахмурившись, прошептала Кайри.

– Делай, как я говорю, – сквозь зубы прошипел он, не сводя глаз с толпы.

Кажется, она его поняла. Кайри снова подняла руку и усмирила расшумевшуюся толпу.

– Хорошо. Говори, – она произнесла эти слова властно и четко, и он понял: она возмущена и очень злится. Но снова решила довериться ему, и он был благодарен, что она не усложняет ему работу.

– Кайри, народ Рипербаха очень благодарен тебе…, что ты решила остаться ради того, чтобы помочь нам. Мы все это ценим и постараемся оправдать… Наступают сложные времена, и мы будем поддерживать все твои решения…

Он тараторил, не обращая внимания на смысл своих слов, отвлекал внимание толпы на себя, усыплял бдительность убийцы, а сам в это время выслеживал его. Кровь стучала в ушах. Кое-где раздавались редкие хлопки. Острое зрение уловило, что кто-то сдвинулся поближе к краю сцены, откуда можно было нанести более точный удар. Но тут все испортила сама Кайри, прервав его бессвязный поток красноречия:

– Довольно. Мне приятно слышать эти слова, и я…

Нервы словно вытянулись в струну, волна холодного страха окатила его с ног до головы. Он понял, что убийца воспользуется этой суматохой, и если он и нанесет удар, то сейчас! Орвис почувствовал, как каменеют мышцы. Вон он: темный капюшон, голубые глаза, правая рука в поднята, между пальцев блестит что-то острое. У Орвиса была лишь секунда, но он точно знал, что ему делать. Он шагнул к Кайри и обнял ее, заслоняя собой.

– Орвис! – возмущенно выдохнула она, но он стиснул зубы коснулся губами ее уха:

– Держись!

Он услышал свист тонкой стали, прорезавшей осенний воздух, а затем почувствовал удар в спину, взрывную волну холода и запах ее волос. А дальше стало темно.

23

– Держись!

Орвис прижал Кайри к себе так крепко, что стало трудно дышать. Она ощутила волну его тревоги и через секунду грубый толчок заставил ее сделать шаг назад. Орвис глухо застонал, хватка его ослабла, голова безвольно упала ей на плечо. На нее навалилась вся тяжесть его тела. Кайри попыталась удержать его, но не сумела и опустилась вместе с ним на колени. Она почувствовала на руке что-то мокрое и липкое: кровь! Справа от позвоночника между ребер Орвиса поблескивало тонкое дугообразное лезвие маленького кинжала. Кайри поспешно взглянула в лицо Орвиса: с него сошла вся краска. Страх сдавил грудь.

– Орвис! Орвис! – она отчаянно звала его по имени, но он не отзывался.

Что-то темно-красное надвигалось на нее с двух сторон: тяжелый занавес закрывался, пряча ее от посторонних глаз. Кто-то схватил ее и потащил вглубь сцены, но она так вцепилась в Орвиса, что пришлось тянуть обоих. Она держала его крепко и по-звериному зарычала в ответ на попытку разлучить их. Сквозь калейдоскоп мелькающих лиц Кайри различила лицо Фархама, стоявшего над ней с когтями наизготовку, пока соларемцы брали их в тесное кольцо. Дерен был за ее спиной, сидел на корточках: это он оттащил ее за кулисы.

– Всех разогнать, площадь оцепить, найдите нападавшего, быстро! – кричал он кому-то.

За занавесом явно была паника: Кайри слышала крики женщин и детей, ругань охраны и топот раджигаров. Ей было все равно. У нее на руках сейчас был раненый, истекающий кровью Орвис. Пока вокруг происходило что-то невообразимое, она сквозь весь этот шум пыталась услышать, дышит ли он.

– Кто-нибудь, помогите… – закричала некриска.

Фархам присел на корточки рядом и аккуратно провел пальцем по лезвию кинжала, которое не до конца вошло в спину Орвиса.

– Яд. Лориа, – сказал он, и эти слова прогремели среди сотен голосов, будто выстрел, и звучали как приговор.

– Что? – голос Кайри показался ей чужим. Этот яд преследовал ее с самого начала жизни на Хираэт. Она уже трижды видела, что случается с теми, кто был им отравлен. Она подняла на Фархама полные ужаса глаза.

– То есть, ты хочешь сказать, он умрет? – спросила она, дыхание перехватило от страха.

– Противоядия от лории нет, – тихо сказал побледневший Фархам, отводя взгляд. Гаарод тихо вздохнул, а Дерен резко отвернулся. Когда она увидела его лицо вновь, лоб его покрыла испарина.

– Не смей так говорить, слышишь? – в отчаянии крикнула Кайри, грубо толкнув Фархама в плечо, но он даже не заметил этого. – Зови сюда врачей!

– Кайри, послушай… – начал было Фархам, положив руку ей на плечо, но она ее сбросила, вложив в это движение всю свою ярость.

– Ты обещал следить, чтобы ничего не случилось! – бросила она, распаляясь еще больше от его виноватого выражения его лица, хотя в глубине души знала, что он ни в чем не виноват.

– Кайри…

В этот момент волна страха схлынула с нее, уступив место рассудку. Выход есть, но надо действовать быстро!

– Заткнись, Фархам. Я не позволю ему умереть, – с холодной решительностью произнесла она, посмотрела в лицо Орвису и нежно погладила его по щеке. – Держись, слышишь? Не умирай, я помогу тебе, – шепнула она, наклонившись к его уху.

Кайри передала его в руки Фархама, поднялась и пошла к краю сцены. Дерен встал перед ней, преграждая путь.

– Кайри, тебе там опасно… – начал он.

– С дороги, – железным голосом прорычала она, но Дерен лишь расставил ноги пошире, готовясь пресечь ее попытку побега.

– Ты не понимаешь, там убийца…

– Я сказала, с дороги!

Взгляд Дерена медленно опустился на дуло инфосера, смотрящее ему в грудь. Кайри вцепилась в пистолет обеими руками, взгляд ледяных глаз напоминал звериный. И хотя она никогда бы не причинила вреда брату Орвиса, она хотела, чтобы он поверил, что она это может. Дерен поверил и дал ей дорогу.

Верхом на Нерби Кайри неслась к своему кораблю, который по-прежнему стоял посреди Главной площади. Сама площадь была пуста, все подходы к ней перекрыли кордоны охраны. Сердце Кайри грозилось сломать грудную клетку и его биение отдавалось в горле. Она влетела на борт «Беркута», схватила рюкзак и поспешила обратно. На месте нападения уже были наавин, которые грузили Орвиса на носилки.

– Это универсальное противоядие, – объяснила она врачам, доставая маленький шприц с голубоватым лекарством внутри. Она взяла руку Орвиса и быстрым движением ввела иглу рядом с раной.

– Противоядия нет, – снова повторил Фархам, но Кайри продемонстрировала ему пустой шприц.

– Это у вас нет. А я из Ковенанта, забыл? Наша медицина опережает вашу, поэтому не смей забирать у меня надежду, – прошипела она, а затем обратилась к врачам наавин. – Если противоядие помогло, то это будет обычная рана. Действуйте, быстро! Я поеду следом.

– Идем со мной? – позвала она, спешившись у крыльца больницы, но Дерен лишь мотнул головой.

– Нет, я остаюсь тут. Тебе еще может угрожать опасность.

Кайри не поняла, что он имеет в виду, но его слова тут же вылетели из ее головы, потому что она уже бежала по просторному холлу в коридор, откуда доносился шум. Навстречу ей выбежал наавин с покрытыми кровью руками, и Кайри едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. У дверей в операционную она догнала хирурга в бежевом халате, но он не дал Кайри пройти. Положив ей руку на плечо, он отстранил ее в сторону.

– Кайри, вам туда нельзя, – спокойно сказал он, и некриска за такое равнодушие готова была его убить.

– Но я хочу помочь, – взмолилась она. – Он мой друг, я должна присутствовать!

– Я знаю, что он ваш друг, – сдержанно и строго ответил наавин. – Именно поэтому вы не в себе, и я не могу допустить вас до операции. Вы знаете правила.

Промедление врача могло быть фатально для Орвиса, поэтому она не стала спорить.

– Я… я понимаю… – слова выталкивались сдавленно, словно ее кто-то держал за горло. Наавин смерил ее взглядом.

– Ждите в холле, – приказал он и скрылся за дверью.

Совершенно разбитая она пошла назад, слушая звук собственных шагов. Словно в забытье она вышла из больницы и опустилась на первую попавшуюся скамью, не обращая внимания на то, что та сырая. Дерен со своего поста внимательно наблюдал за ней.

– Кайри, как ты? – осторожно спросил он. Она подняла на него пустой взгляд.

– Ничего. Я верю, что с ним все будет нормально. Он сильный. Ему ведь и не такое приходилось выдерживать, верно? – Дерен не ответил. – Но… Я одного не понимаю: кому понадобилось его убивать?

– Неужели ты еще не догадалась? Орвис тут не причем. Хотели убить вовсе не его, а тебя,  – раздраженно бросил Дерен, плотнее закутавшись в свой военный плащ.

– Меня? Но кто? – невольно отвлекаясь от своих мыслей, спросила Кайри.

– Мы не знаем. Когда все случилось, мы тут же начали поиски, но этот убийца слишком проворен и опытен. Даже Фархам не смог напасть на его след. Теперь мы патрулируем город, а я приказал оцепить больницу и охраняю тебя, чтобы убийца не предпринял вторую попытку.

Она равнодушно кивнула. Мысль о том, что на нее было совершено покушение, не вызывала у нее тех эмоций которые должны быть у человека, жизнь которого несколько минут назад находилась на волоске. Дерен долго наблюдал за Кайри, которой совсем ничего не хотелось обсуждать.

– Ты испугалась?

– Нет. Хотя я немного удивлена.

– В любом случае, он еще долго не высунет носа, и это даст нам время, чтобы провести расследование. Не бойся, тебе ничто не угрожает теперь, мы тебя защитим.

– Я и не боюсь, но… кому это понадобилось? – все еще в растерянности, спросила некриска, но Дерен только пожал плечами.

– Я не знаю. Но намерения у них были серьезные, и тот, кто хотел тебя убрать, знал свое дело. Единственный, кого он не смог перехитрить, был Орвис.

– Так вот почему… почему он выскочил на сцену, нес какую-то околесицу… Он понял, что мне угрожает опасность… Как он узнал? – ошарашено произнесла Кайри.

– Я не знаю, – Дерен опять пожал плечами. – Ни я, ни Фархам, ни Гаарод ничего не заметили…

Кайри ничего ему не ответила. Внутри разрасталась липкая пустота. Кто-то хотел убить ее на глазах у всего города, чтобы все увидели, но Орвис… Он один почувствовал угрозу и смог помешать убийце совершить задуманное. Если бы не он, Кайри была бы уже мертва: ведь никто бы не догадался поискать на корабле противоядие. Он каким-то образом понял, что она в опасности и решился на этот отчаянный шаг, который может стоить ему жизни. Знал ли он, на что идет, когда закрыл ее собой?

Дерен шагнул к ней и хотел взять за руку, но отпрянул и нахмурился.

– У тебя кровь.

Кайри опустила взгляд: ладони и одежда были покрыты кровью. Его кровью. Ее захлестывали волны паники, к самому горлу, словно тошнота. Кайри поднялась, так как сидеть на месте было невыносимо, и она начала бродить по сырой тропинке, глубоко и медленно дыша морозным воздухом. К ее ботинкам приставали остатки опавших листьев, ветер сердито трепал волосы. Дерен не сводил с нее взгляд, ожидая, что она заговорит с ним, но она его не видела.

В небольшом фонтане фигурка Чандры выливала воду из медной чаши, и Кайри опустила в нее свои окровавленные руки. Пятна расплывались, становясь похожими на розовые цветы. Руки словно сковал лед, но зато теперь они были чистыми. Она сложила ладони лодочкой и пыталась согреть их своим дыханием.

Кайри прокручивала в памяти свое выступление и понимала, что убийца, кем бы они ни был, тоже там был и слушал ее с ножиком наготове. Эта мысль должна была ее пугать, но ничего не происходило. Она думала только об Орвисе и о его безумном поступке.

Держись!

Кайри помнила, как быстро убивает лориа. Эрику хватило и получаса, его брат продержался почти день. Дважды яд бросал ей вызов и дважды победил. Вдруг она была недостаточно расторопна и не успела вовремя вколоть противоядие? Что если оно не помогло только потому, что была потрачена лишняя секунда? Зачем тогда вообще пытаться прыгнуть выше головы и защищать целую планету, если она не в силах спасти лучшего друга? С кем она пройдет этот путь, если не с Орвисом? У Кайри защипало глаза, и она моргнула, яростно прижав к глазам руки, чтобы не дать себе расклеиться окончательно.

Оставалось лишь ждать.

Дерен ушел, поскольку много дел требовали его присутствия, но он не снял оцепление с больницы, оставив ее под защитой Соларема. Кайри сидела под высокими сводами больничного холла и бездумно рассматривала картины на стенах. Стремительно темнело, жар горящего в углу камина разморил ее, и ей стоило большого труда не клевать носом. Вскоре она сдалась и заснула прямо на скамье, устроив голову на своем рюкзаке. Тревожное ожидание так утомило ее, что она не слышала ничего, что происходило вокруг, провалившись в темноту. Разбудил ее чей-то голос. Она открыла глаза и увидела сидящего напротив хирурга. Кайри быстро поднялась, села и внимательно посмотрела на врача, пытаясь что-то прочитать на его лице без слов.

– Во имя Творца, – задохнувшись, сказала она отрывисто. – Скажите, он жив?

– Он жив, – устало кивнул наавин и попробовал улыбнуться. – Ваше лекарство, Кайри, спасло ему жизнь. Это был первый случай в моей практике, когда пациент выжил после отравления лорией.

Волна тревоги мгновенно схлынула с нее. Она шумно выдохнула и ссутулилась, чувствуя, как расслабляются мышцы, будто у нее забрали тяжелый груз. Ей захотелось смеяться и плакать одновременно, хотелось обнять этого пожилого мужчину и поделиться с ним своим счастьем, и она еле сдержалась, чтобы не сделать это.

– Как он себя чувствует? – спросила Кайри, не замечая, как вцепилась в его руку.

– Кинжал задел легкое и важные кровеносные сосуды, но организм справится с этим. Он поправится.

– Можно мне его увидеть? – скромно спросила девушка.

– Сейчас он спит, мы дали ему снотворное, – отозвался врач, – но вы все равно можете навестить его, если хотите.

– Хочу! – с готовностью кивнула Кайри.

– Тогда я провожу вас.

Кайри проследовала за ним по знакомому коридору, когда услышала за спиной шаги и повернулась к догонявшему ее Дерену. Он сильно запыхался, усталое лицо было мокрым от дождя. Увидев улыбку Кайри, он остановился на полном ходу, словно врезался в невидимую стену.

– Кайри, у меня плохие новости.

Кайри нахмурилась, потому что он не спросил о брате.

– Если тебе это интересно, твой брат жив, – заявила она, демонстративно не обратив на его слова внимания.

Дерен скривился и скрестил на груди руки, словно он, как и Орвис, не хотел, чтобы девушка знала о его прошлом. Его взгляд ожесточился.

– Он рассказал тебе?

– Да, рассказал.

Капитан быстро взял себя в руки: невозможно было определить эмоции на его лице.

– Что ж, хорошо, что все закончилось благополучно, – деланно небрежно сказал он. – Но произошло кое-что плохое.

– Что случилось? – спросила она, взглядом попросив врача подождать и мысленно ругая задерживающего их Дерена.

– Только что пришел сигнал из Дравока, – затараторил капитан, словно боясь, что не успеет высказаться. – Это город на границе Рипербаха, к северо-западу от Аддона. Войска вихернов подступают к нему и будут там очень скоро. Наша армия уже в пути, а Соларем выдвинется через пару часов. Нам нужна твоя помощь.

– Прямо сейчас?

– Пойми, – начал он тоном, каким учитель наставляет неразумного отрока, – если Дравок падет, им будет открыта прямая дорога в Рипербах. Этого нельзя допустить.

– Дерен, но я не могу, я должна остаться с Орвисом. Я буду там, но мне нужно убедиться, что он будет в порядке, – терпеливо сказала Кайри.

Лицо Дерена оставалось непроницаемым. Дело касалось войны, и капитан Соларема знал свои приоритеты.

– Он и так будет, он же в больнице, – грубо сказал он. – Ты должна идти со мной, сейчас!

– Нет!

Он сделал к ней порывистый шаг, и она вдруг испугалась, что он уведет ее силой. Ему не впервой заковывать ее наручники. Кайри неосознанно потерла запястье, Дерен заметил это и застыл.

– Я думал, ты осталась, чтобы помочь нам. Но тебе плевать на войну – ты осталась из-за него! – яростно бросил он, давая волю эмоциям. В голосе высокими нотками звучала обида.

Тогда Кайри поняла, что дело не в вихернах, идущих на Дравок, и даже не в давней вражде Орвиса и Дерена. Дело было в ней. После поцелуя и его признания в симпатии он ждал, что она будет следовать за ним по первому требованию. Он знал, что быстрому «Беркуту» потребуется всего несколько минут, чтобы нагнать армию, но все равно пытался увести ее прямо сейчас. Дерен ставил ее перед выбором, который не имел отношения к войне.

«Мы тут прекрасно справлялись без тебя». Кайри только сейчас поняла, как сильно слова Орвиса, брошенные перед ее выступлением, задели Дерена.

– Я не сказала, что не помогу, Дерен. Я сказала, что вылечу позже, – она надеялась, что он почувствует лед в ее голосе. – И давай кое-что проясним. У меня нет ничего ни с тобой, ни с Орвисом. И не надо заставлять меня делать выбор между вами.

Дерен замер, словно понимая кое-что очень важное для себя, но Кайри не могла сейчас ему посочувствовать. Он чуть покраснел, отвел взгляд, по-военному развернулся и зашагал к выходу.

– Дерен!

Он обернулся, раздраженно повел плечами и посмотрел ей в глаза.

– Что бы между вами ни случилось, забудь об этом. Хотя бы на время. Мы оба ему нужны.

Что-то по-детски застенчивое мелькнуло в его взгляде. Ей показалось, что он подался вперед, готовый принять ее предложение, повинуясь силе кровной связи, которая против воли притягивает родных друг другу людей. И тут же отпрянул, губы вытянулись в печальную линию.

– Я не могу, – почти извиняющимся тоном сказал он, но подобрался и добавил уже без эмоций: – Оставайся. Мы встанем лагерем в Дравоке и будем тебя ждать.

Когда он ушел, врач, ставший невольным свидетелем неприятного разговора, провел ее по коридору и указал на дверь в нужную палату, никак не комментируя произошедшее.

– Если нужны деньги или лекарства, или… не знаю… что-то еще, то я найду это любой ценой, – приглушенным шепотом сказала она, но он лишь прикрыл глаза.

– Нам ничего не нужно, спасибо. Вы хороший врач, Кайри, – улыбнулся он. – Надеюсь, на этой войне вы не забудете, что умеете и спасать жизни.

– Не забуду? – переспросила Кайри тихо. Хирург кивнул.

– На войне спасителей нет. Было приятно с вами работать в мирное время.

Скорбно сгорбившись, он ушел, даже не выслушав слова благодарности Кайри. Она осторожно приоткрыла дверь и бесшумно скользнула внутрь. В нос ей ударил запах лекарств. Она осторожно приблизилась к кровати, присела на единственную табуретку и посмотрела в лицо спящего друга.

Кайри не знала, что вид лежащего на кровати Орвиса так сильно потрясет ее. С первой их встречи она видела его сильным, внушающим уважение и страх. Всегда готовый к борьбе хищник с внимательным холодным взглядом, он до фанатичности защищал ее, но теперь сам был абсолютно беззащитен. Сердце Кайри сжалось от нежности.

Казалось, что кто-то просто стер все краски с лица, сделав его похожим на мертвеца. Кайри придвинулась поближе, осторожно взяла его руку и тихонько сжала. Всмотрелась в его красивое лицо и погладила по волосам. Она раньше никогда так не делала: темные волосы Орвиса оказались мягкими и густыми, ее пальцы словно тонули в них.

В комнате было тихо, на мир опустилась ночь, завершая этот безумный день. Кайри замерла возле кровати раненого друга. Внезапно она осознала, как ей хорошо и уютно сидеть рядом с ним, как ей нравится быть нужной ему в этот момент. Она чувствовала, как что-то в ее душе сжимается и начинает разгораться так быстро, что стало трудно дышать, а по телу разлилось успокаивающее тепло. Глядя на его лицо и ощущая его запах, Кайри поняла, что готова защищать его также фанатично, как и он ее.

Утонув в больничном покое, она не слышала шаги двух соларемцев в коридоре, которые встали у дверей палаты. Их защита – единственное, что Дерен мог сделать для Орвиса.

***

Сквозь сомкнутые веки продирался красный жар. Решившись, Орвис приоткрыл глаза, и в них ударил белый свет. Все плыло, темнело и светлело время от времени, он никак не мог сфокусировать зрение. В окно светило солнце, начинался новый день. В комнате он был не один: у его постели спала Кайри, всю ночь державшая его за руку.

– Привет, – сказал Орвис, и ему показалось, что собственный голос прозвучал очень громко. На самом деле это был лишь слабый шепот, но Кайри услышала его. Она подняла голову, убрала с лица взлохмаченные волосы и сонно улыбнулась ему.

– Орвис… – отозвалась она. Он чувствовал, тепло ее ладони, когда она тихонько сжала его пальцы. – Как ты? Тебе больно? – и тут же чертыхнулась. – Нет, не отвечай, я сама знаю.

– Мне не больно, – все равно ответил он. – Я вообще мало что чувствую. Где мы? – он рискнул повернуть голову. Она показалась ему тяжелой, как мешок с камнями.

– В больнице. Все хорошо, здесь безопасно, и о тебе есть кому позаботиться.

– Давно я здесь? – услышав слово «больница», поморщился сара.

– Кажется, уже утро, – неуверенно произнесла она, рассеянно бросив взгляд на окно.

Орвис догадался, что эту ночь она провела в его палате, но спрашивать об этом не стал: он и так видел ее усталые глаза, всклоченные волосы и след от одеяла на руке. На щеке Кайри было смазанное темное пятно, и он забеспокоился.

– У тебя на лице кровь, чья она? Моя? – Кайри кивнула и торопливо стерла рукавом остатки его крови с лица. – Ты в порядке?

– Да. Теперь меня защищают соларемцы, и они уже ищут этого.… В общем, все хорошо, только я…

И вдруг она заплакала, тихо и горько. Она пыталась остановиться, но безудержные всхлипы невозможно было подавить – натянутые как струны нервы не желали больше держаться. Слезы бежали по щекам двумя мокрыми дорожками.

– Кайри… – Орвис растерялся. Он осторожно коснулся ладонью ее мокрой, горячей щеки. Слеза побежала между пальцев. – Не плачь, мой журавлик, – шепнул он, повинуясь порыву нежности, вызванному, должно быть, соленой каплей, которая сорвалась с ее щеки и упала на его предплечье.

Кайри обхватила его руку, прижалась к ней мокрой щекой и коснулась губами его ладони. В его груди будто что-то сжалось, когда он почувствовал ее мягкие губы и коснулся пальцами ее нежной кожи. Она подняла на него полные слез глаза.

– Прости меня, пожалуйста.… – виновато шептала она, пока он гладил большим пальцем ее лицо. – Просто я так за тебя испугалась. Так перетрусила.… Это же был тот самый ядовитый куст… Эрик, Лютор… Я думала, что не успела. Я так боялась тебя потерять…

Орвис плохо разбирал ее слова, потому что она постоянно сбивалась, всхлипывала и говорила все тише, но уловил суть и признался:

– Я тоже боялся тебя потерять. Извини, что прервал твое выступление. Оно было очень захватывающим, но сама понимаешь, другого выхода не было.

– За что ты извиняешься? – грустно улыбнулась она, и сара тоже улыбнулся, хотя это почему-то вызвало боль. – Ты снова спас мою жизнь, а я растерялась. Не знала, что делать…

– Но ведь в итоге ты нашла решение? – мягко спросил он, Кайри скромно кивнула.

– Противоядие, – отрывисто бросила она. – Эрику и Лютору оно не помогло, слишком много времени прошло. Я боялась, что оно не поможет и тебе…

– Но этого не случилось, – поспешно заметил он. – Умница, журавлик. Ты мня спасла, я все еще жив, все обошлось.

– Да, – признала Кайри.

– В нашей команде ты принимаешь крутые решения, а я бью людям морды, – заметил он. – Меня это устраивает.

Она больше не плакала, но все еще прижималась к его ладони. Он молчал, глядя в ее большие серые глаза, и наслаждался чувством привязанности к ней. Кайри сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, и виновато посмотрела на него.

– Орвис, еще кое-что произошло за это время. Вихерны наступают на Дравок. Рипербаху нужна моя помощь.

– Это очень опасно, – нахмурился он. – Я не хочу тебя отпускать…

– Но я должна, – начала она, но он дотронулся до ее волос, чувствуя, что силы начинают заканчиваться.

Орвис поморщился, чувствуя, как страх давит на грудь. Он знал, что наступит день, когда Кайри придется присоединиться к войне, но надеялся, что в этот момент он будет стоять рядом. Все вышло иначе, и она будет там одна. Она увидит кровь, боль и смерть, и все это будет проходить сквозь нее и постепенно ломать, пока он валяется здесь в бинтах. Он не мог запретить ей рисковать собой, но ему хотелось выть от обиды и страха за нее.

– Послушай меня и не перебивай, потому что я боюсь отключиться, – попросил он. – Я знаю, что ты нужна там. Ты же решилась остаться на Хираэт именно для этого. Я не смогу быть там с тобой, но теперь у тебя есть корабль. Я видел, как ты управляешься с «Беркутом», ты была потрясающей! Ты сильнее, чем тебе кажется. Пока ты будешь оставаться на борту, ты будешь в безопасности. Не спускайся на землю. И будь осторожна.

– Не хочу оставлять тебя, – призналась Кайри, которой было больно от его мягкого шепота.

Орвис был с ней с самого начала, был ее проводником в этом мире. Теперь ей придется все решать самой, но он знал, что она справится. Их поход за «Беркутом» показал, что даже без его поддержки она способна выжить здесь. Он сам ее этому научил и гордился способной ученицей.

– Я сам не верю, что это говорю, но держись поближе к Дерену и Фархаму, – ухмыльнулся он, чувствуя, что начинает проваливаться в сон. – Они позаботятся о тебе, пока я не в состоянии.

– Хорошо, – отрывисто сказала она и отпустила его руку. Орвис сразу почувствовал себя неуютно. – А ты поправляйся скорее и постарайся не делать глупостей. Я вернусь очень скоро.

– Обязательно вернись.

Ее прощальной улыбки Орвис уже не увидел, но почувствовал, как каштановые пряди ее волос легли ему на плечо, когда она наклонилась к нему. Как она погладила его по голове. И как поцеловала в щеку.

24

Дравок был пограничным городом, стоявшим на равнине Но-Аро между горами Рилоса и Галас-Пеаком. Несмотря на свое стратегическое назначение, он выглядел запущенно: грязные улочки, полуразрушенные дома, запутанные переулки трущоб и мрачные лица.

За городской стеной раскинулся военный лагерь, усеявший равнину разномастными и разноцветными палатками. Везде горели костры, слышались песни, ругань, смех, глухое рычание раджигаров, лязг оружия. Здесь ожидали битвы тысячи сара. Яркие стяги на длинных шестах боролись с наседающим ветром. Тут был и похожий на леденец белый шпиль Аддона, и оскалившийся раджигар Соларема, и укрепленные каменные ворота Дравока, и еще много геральдики, которой Кайри не видела в своих книгах. Над всеми ними реяли когти и щит Рипербаха.

Кайри посадила «Беркут», вышла на пандус и поверх голов наблюдала, как опытные военачальники верхом на раджигарах носятся мимо своих солдат, чтобы упорядочить их построение. Мельком она увидела генерала Вержака, который объезжал армию верхом на огромном буром звере в сопровождении троих командиров из Дравока. Недалеко от «Беркута» расположился Соларем, уже разбивший лагерь. Над их головами реяли большие черные знамена, на которых был изображен оскалившийся раджигар. Капитан Соларема заметил ее прибытие и направился к ней.

После ссоры в больнице Кайри еще не разговаривала с Дереном и боялась, что это станет проблемой. Тогда они оба вспылили и наговорили друг другу гадостей. Девушка не обижалась на него, но не была уверена, что и он готов к мирным переговорам. Дерен был как всегда неотразим, но было видно, что он устал от недосыпа и ночного марш-броска из Аддона в Дравок.

– Привет, Кайри, – улыбнулся он, словно ничего и не было.– Отвратная сегодня погода, правда?

Так и было. Ветер и дождь секли кожу, в воздухе пахло снегом.

– Дерен, я хотела сказать…

– Я виноват, – не дал ей договорить сара. – Ты была вымотана и напугана, а я набросился на тебя, как дикий раджигар. Я не должен был так с тобой разговаривать. Прости.

У него была удивительная улыбка, способная растопить лед. И хотя Кайри знала, что он носит ее как маску, скрывая настоящие эмоции, в этот раз она позволила себе поверить в нее и растаять.

– Не будем держать друг на друга зла, – добродушно предложила она, капитан по-военному кивнул.

Обстановка разрядилась и чувство неловкости постепенно растаяло.

– Я рад, что ты здесь. Добро пожаловать в Дравок – самый близкий к Аддону город. Он стоит на важном участке: там заканчиваются Галас-Пеакские хребты и начинается равнина, которую мы зовем Но-Аро или Распутье. Это нейтральная территория между Рипербахом, Ливелом и Игномисом, поэтому она особенно уязвима. Близость с Аддоном также опасна: если враги захватят город, им не будут мешать горы, чтобы добраться до столицы за короткое время.

– Но ведь это означает… – Кайри не договорила, но он понял ее.

– Хорошо, что ты осознаешь, как будет тяжело, – сурово сказал Дерен. – От исхода этой осады зависит очень многое, именно поэтому твое присутствие так важно, – сказав эти неутешительные речи, он поспешно поинтересовался: – Я тебя напугал?

– А разве Ливел не опасается, что у их границ будет проходить битва? – Кайри поспешно сменила тему, чтобы не поддаться страху, который сдавил грудь. – Почему бы не объединить Рипербах и Ливел, чтобы воевать против вихернов?

Дерен замялся.

– У нас с Ливелом сложные отношения, – задумчиво протянул он. – Этот вопрос тебе лучше обсудить с Королевой, но не жди, что она поддержит твою идею. Неприязнь слишком сильна, и немногие сара-короли решались наладить контакты, хотя они, безусловно, были бы выгодны и Рипербаху, и Ливелу.

Отец Орвиса и Дерена в молодости пытался укрепить отношения с Ливелом, но после его смерти Шера не продолжила эту работу. Естественно, некриска не стала говорить об этом с Дереном.

– Когда вернемся, непременно поговорю с Королевой, – уклончиво отозвалась она.

– Идем, – позвал Дерен. – У нас еще много дел.

Он поднял руку, чтобы дотронуться до ее спины, но передумал и сделал вид, что у него зачесался затылок. Вероятно, он помнил, как она шарахнулась от него во время вчерашней ссоры.

Они двигались сквозь необъятный лагерь, петляя по тропинкам, проторенным тысячами ног. В широком круге двое солдат устроили спарринг на когтях, собрав небольшую толпу зрителей. Невероятно красивое зрелище, напоминавшее танец, и чем искуснее соперники, тем он опаснее их движения. В открытой всем ветрам палатке оружейник чистил мечи, ружья и пистолеты. Отвечая на ее вопрос о наличии мечей в арсенале солдат, Орвис шутил, что сара так любят холодное оружие, что не откажутся от него даже когда будут летать в космос. «Просто сделают какую-нибудь модную рукоятку, которая будет, например, показывать точное время», – фантазировал он, а Кайри отвечала, что экран на лезвии будет рекламировать дарар. Она загрустила, вспомнив, что оставила раненого друга в Аддоне.

В Аддоне к некриске уже привыкли, но здесь было много солдат из других городов, поэтому ей снова было не по себе от чужих взглядов. Некриска сумела найти Гаарода, который благодаря своему огромному росту был хорошо заметен среди соратников.

– Здравствуй, Гаарод! – помахала ему Кайри, перекрикивая шум лагеря. После их совместного приключения соларемец стал относиться к ней более благосклонно, поэтому сдержанно улыбнулся, повязывая вокруг лба черную ленту со стилизованным изображением оскалившегося раджигара.

– Светлого Доброго Ока. Рад тебя видеть, – сказал он. Другие соларемцы разглядывали Кайри и приветливо улыбались ей. Заметив их любопытные взгляды, Гаарод криво усмехнулся и недовольно заявил: – Многого я о тебе наслушался за эти два дня. Хорошо, что я познакомился с тобой до того, как ты стала такой знаменитой. Тут один тип говорил, что у тебя из спины крылья растут, как у Королевы, представляешь?

– Как он узнал? Я же так умело их прячу, – хихикнула Кайри.

Гаарод демонстративно посмотрел ей за спину, словно там действительно могли прятаться крылья, и поправил повязку. Его ореховые глаза казались слишком яркими для его темной соларемской формы.

– А где Фархам? – Кайри осмотрелась в поисках королевского убийцы.

– Фархам остался в Аддоне, – подсказал Дерен. – Расследует покушение на тебя.

Некриска поймала себя на том, что забыла о покушении: мысли об Орвисе заполнили все, вытеснив страх перед неизвестным убийцей.

– Как Орвис? – участливо спросил Гаарод, приглаживая каштановые волосы.

– Он выкарабкается.

– Он бросился на нож за тебя. Я считаю, это героизм.

Кайри подозрительно сощурилась, но поняла, что он говорит искренне. Поначалу Гаарод не проявлял симпатии к Орвису, но во время набега краалов тот смог заслужить его уважение. Она видела, как они мирно общались перед ее выступлением и порадовалась, что ее друг начал постепенно сужать круг своих врагов.

Двухметровый соларемец потрепал ее за плечо так, что она едва удержала равновесие.

– И ты молодец, что не запаниковала и дала ему эту штуку с противоядием. Неплохая у вас с ним команда.

«В нашей команде ты принимаешь крутые решения, а я бью людям морды», – даже будучи еле живым он не отказался от сарказма. Кайри улыбнулась ему, присутствующему рядом только в ее мыслях.

– По последним данным, основные силы врага еще не перешли границы Игномиса, так что у нас примерно пять часов в запасе, – встрял в разговор Дерен, которому явно не нравилось, что Кайри и Гаарод ведут разговоры о его брате. – Идем, я расскажу тебе об основных позициях нашей армии, покажу, где будешь стоять ты.

***

Свинцовое небо низко нависало над головой, черные тучи были готовы были вот-вот прорваться. Кайри, Дерен, Гаарод и генерал Вержак стояли посреди равнины Но-Аро. За их спинами была армия Рипербаха. Все четверо наблюдали, как по равнине к ним движутся три фигуры.

– Как думаете, леди, – обратился к Кайри Вихрь, – чего они хотят?

– Они хотят переговоры, – спокойно сказала Кайри. – И говорить должен тот, кто знаком с обоими мирами.

– Мне это не нравится, – Гаарод первым догадался, что она имеет в виду, Дерен нервно поморщился.

– Вы хотите взять это на себя? – поинтересовался генерал Вержак.

Она молча кивнула. Она была уверена, что вихерны уже знали о «Беркуте», и хотела заявить о себе. Показать им, что Ковенант, пусть и в лице единственного человека, защищает Хираэт. Вержак тоже понимал, что с мнением Кайри теперь стоит считаться, а вот Дерен был не очень доволен таким решением.

– Но мы же не… – попробовал возразить он, но Кайри перебила его.

– Нет, Дерен. Королева не смогла договориться, но я попытаюсь все исправить.

– Действуйте, Кайри, – приказал генерал Вержак, задумчиво почесав черную бороду.

Дерен помолчал, как-то странно глядя на нее. Он еще раз оглядел равнину, раджигар Фиас под ним был привычно в скверном настроении и не мог устоять на месте, разрывая ногами рыхлую землю.

– Не сомневаюсь, что им нужна ты, – устало и как-то обреченно улыбнулся он. – Я пойду с тобой.

– Нет, – отрезала Кайри. – Я иду одна.

Дерен нахмурился, демонстрируя неодобрение, но спорить не стал. Капитан возмущенно посмотрел на Вержака, но тот не дал больше никаких приказов. Кайри взобралась на спину раджигара и поехала. Приближаясь, она узнала Лэдрэ. Слева стоял другой вихерн, бледный и тощий, не поднимающий глаз с наладонника. Третьим был варлорд.

Ковенант запрещал Накодже использовать многие виды современного оружия, поэтому вихерны разрабатывали собственное вскрытых лабораториях. Они делали упор на боевые единицы, стремясь наделить их неограниченными возможностями. В итоге они смогли вывести биоников, обладающих интеллектом вихерна и силой машины – варлордов.

Эти солдаты отличались абсолютной верностью, неоспоримым выполнением приказов и невероятной жестокостью по отношению к врагам. Во время Семидневной войны варлорды стали секретным оружием вихернов. На их счет можно записать как минимум треть всех потерь Ковенанта. Пребывая в ужасе от такой демонстрации жестокости, Ковенант признал производство варлордов нарушением прав и свобод разумных организмов и наложил запрет на их использование и создание.

Кайри приблизилась к вихернам вплотную и спешилась. Лэдрэ Мааз сделал шаг навстречу девушке, едва заметно склонил голову и скривил бесцветные губы в улыбке. Зубы у него были мелкие и длинные, как у хищника. Желтые с зелеными крапинками глаза смотрели с любопытством и без злобы.

Он был выше Кайри на две головы, и ей пришлось смотреть на него снизу вверх. Он был одет в утяжеленную кевларовую броню. На груди были нарисованы стиснутые цепью планеты, на плече – пламя в колючей проволоке, точно такое же, как и на татуировке у него на лбу. Форма выглядела так, словно ее владелец побывал в серьезных боях. Возможно, именно в ней он сбегал после поражения Накоджи.

– Вечер добрый, – сказал он спокойно. – Меня зовут Лэдрэ Мааз, я генерал армии вихернов на этой планете. Я представляю своего абада и его интересы на этих переговорах.

Он указал на гигантского крылатого монстра за своей спиной.

– Это Ж-Скаар, генерал армии варлордов. Не ожидал вас здесь увидеть живой, мисс Корнолли.

Имя второго вихерна осталось загадкой. Вероятнее всего, его задачей было фиксировать детали встречи.

– Вы знаете меня? – нахмурилась Кайри.

Лэдрэ снисходительно усмехнулся. Кажется, он знал, что некриска плохо понимает, с кем имеет дело, и это его забавляло.

– О вас и вашей группе говорили в новостях. Вы пропали без вести вместе с вашим шаттлом, – пояснил он. – Рутгер Харт решил, что лучше перестраховаться и убрать вас, так?

Лэдрэ Мааз был для Кайри мостом в тот мир, который она оставила – ведь он пробыл в нем чуть дольше, чем она. Глядя исподлобья на вихерна, Кайри оставила его вопрос без ответа.

– Я по-другому представлял вас: «Невровижен» всегда показывал вас более… зрелой. Не сочтите это за дерзость, это лишь комплимент, а не укор вашей юности, – вежливо заметил Лэдрэ.

– Если вы так хорошо осведомлены о том, кто я, то полагаю, вы знаете, какую роль я сыграла во всей этой истории? – отозвалась Кайри, копируя его манеру речи.

Вихерн кивнул. Его движения были плавными. Изящными.

– Я думаю, вы и сами не знаете? – заявил Лэдрэ, но его вопрос был больше похож на утверждение. – Тогда я расскажу вам. Скрываясь от преследования Ковенанта, наш абад обратился в вашу компанию, так как слышали, что Харт берет теневые контракты. Вы не знали об этом? Он нашел для нас планету вне юрисдикции Ковенанта. Жизнь в бегах, знаете ли, очень утомляет. Мистер Харт использовал вас, чтобы вы изучили эту планету. Наши союзники предоставили нам транспорт, чтобы мы могли попасть сюда. Но только вот никто не сказал нам, что планета уже обитаема. А ваш босс, судя по всему, просто убрал вас как лишних свидетелей, ведь укрывать врагов Ковенанта – это государственная измена. Поэтому для всех нас было сюрпризом увидеть вас здесь, живой и невредимой, в компании наших противников.

Кайри не узнала ничего нового: все ее догадки всего лишь подтвердились. Рутгер действительно предал ее, вступив в сговор с вихернами. Когда-то любившая его некриска теперь не испытывала к нему ничего, кроме отвращения. Ради своей выгоды он лишил жизни нескольких человек, пошел на отвратительную ложь. Когда все закончится, и она вернется домой, она непременно позаботится о том, чтобы ее бывший начальник сел за решетку, а ее последние слова для него будут «Спасибо, Рутгер».

– Вы сказали, что представляете своего абада, но Дрекориг мертв, – заметила она.

– Иерархия вихернов в условиях военного времени позволяет быстро менять лидеров, мисс Корнолли.

– И кому вы служите теперь?

– На данный момент это не так важно. Наш новый абад очень занят, но он полностью доверил военную кампанию мне, – уклончиво ответил Лэдрэ. – Сейчас переговоры веду я.

Напряжение между ними все росло, но Лэдрэ не спешил переходить к делу.

– Как вы выжили здесь, мисс Корнолли? – прищурившись, спросил он.

– На данный момент это не так важно, – зеркально ответила Кайри.

Желтые глаза недовольно сузились.

– Будьте со мной откровенны, ведь конкретно вам я еще ничего плохого не сделал, – осуждающе, словно она выразилась нецензурно, произнес Лэдрэ.

– Откровенность за откровенность, – парировала она, представив, как за ее спиной одобрительно кивает Орвис.

Лэдрэ удовлетворенно хмыкнул, словно ему понравилась ее дерзость, и заявил:

– Моего абада зовут Тасаину Шарлах.

Кайри вздрогнула. Белый бес. Младший сын Дрекорига, обладающий уникальной вихерновской красотой и не менее выдающейся жестокостью. Кайри слышала о нем достаточно ужасных вещей, чтобы испугаться. Мааз ждал от нее выполнения ее части сделки.

– Меня спас один человек. Он помог мне выжить, – это все, что она могла позволить им знать об Орвисе, считая все остальное слишком личным. Вихерна, впрочем, этот ответ устроил.

– Думаю, вы понимаете, в какой мы оказались ситуации. Мы оба. Мы на чужой планете. Обитаемой планете. Без связи и в состоянии войны.

– Лэдрэ, нам не нужна война, вам тоже, – осторожно произнесла девушка.

– Верно: мы не хотим с вами воевать. Я так и думал, что встретившись с человеком из своего времени, я сыщу понимание, – согласился генерал. – Хорошо, что вы осознаете, чем чревата эта война, как негативно она на нас скажется. Что вы предлагаете, Кайри?

– Нужно ее остановить, – решительно сказала она. – Пока наши войска не столкнулись на этой равнине. Пока это не стало глобальной проблемой. Думаю, Рипербах нескоро еще наладит с вами контакт, но разойтись по углам и жить мирно сможет каждый.

Она сразу поняла, как по-детски звучат ее слова, и уже пожалела, что пошла на переговоры, хотя никогда раньше их не вела. Лэдрэ снова снисходительно улыбнулся, обнажив ряды белоснежных острых зубов. Варлорд скрестил руки на груди. Лицо его скрывалось за глухим шлемом, но Кайри чувствовала на себе его взгляд.

– Боюсь, эти условия неприемлемы.

– Чего вы хотите? – потеряв терпение, спросила в упор некриска, и Лэдрэ интеллигентно улыбнулся. На Некриссе так улыбаются конкурентам, чтобы потом уничтожить. Нервы Кайри были на пределе.

– Видите ли, мисс Корнолли, – отозвался он. – Я сказал это королеве Рипербаха, а теперь повторю и вам: территория, на которой нас высадили, нам не очень подходит. Да, там есть тарридиум, но без других ресурсов он бесполезен: из него одного не построишь корабль, не запустишь его в небо. Горы, на которых стоят наши базы, давно истощены. А земли Рипербаха богаты. Они нам жизненно необходимы, потому что нашему новому государству нужно развиваться. Я надеюсь, что вы как представитель Ковенанта, поймете меня куда лучше, чем эти аборигены.

Кайри понимала все, включая тот факт, что мира не будет.

«Мы не хотим с вами воевать». Он говорил это не о сара, а конкретно о ней.

– Я понимаю вас, Лэдрэ, – честно ответила Кайри, скрестив руки. – Но помочь вам ничем не могу. Вы говорили с Королевой Рипербаха, она ответила вам отказом. Вам недостаточно ее слов?

– Вполне достаточно. Я организовал эти переговоры лишь для того, чтобы связаться с вами. Я вижу, вы стали здесь весьма влиятельной особой, – задумчиво произнес Лэдрэ, обозревая армию, стоящую за ее спиной. – Вы сумели не только выжить здесь, но и проявить себя, это похвально. Несмотря на столь юный возраст, вы обладаете завидной смелостью и восхищаете меня. Я предлагаю вам перейти на нашу сторону и занять место в нашей иерархии. Взамен мне нужен ваш талант влиять на людей и ваш шаттл, который, разумеется, останется под вашим управлением. Все-таки, согласитесь: мы с вами попали в одну переделку и должны объединить усилия, чтобы выбраться из нее. Я дам вам время подумать, если угодно.

– Вихерны не считают другие расы равными себе, – сухо напомнила Кайри, и Лэдрэ фальшиво улыбнулся.

– Ради вас абад готов сделать исключение, – заверил он.

Шаттл Кайри и сведения, которые она успела раздобыть, находясь в стане врага, были бы вихернам весьма полезны. А на что могла рассчитывать она? На хорошее обращение, на свой уголок на завоеванной земле, на сытую и безбедную жизнь? Пожалуй, это было не такое уж и странное предложение. Но проблема была в том, что ей была противна сама мысль о том, чтобы примкнуть к вихернам и помочь им разрушить город, который она успела полюбить. Да, Аддон не станет ей домом, но он был домом для Дерена, Фархама и Гаарода. А самое главное – там ее ждал Орвис.

– Мне не нужно время, я не предам Рипербах, – не медля ни секунды, отозвалась Кайри, дерзко расправив плечи. – Сара защищают свою территорию, они не хотят даром отдавать то, что их по праву. Возможно, у них и сложное положение, но не они – изгои на этой планете.

– Мисс Корнолли, может, вы не осознаете. Я делаю это предложение всего один раз. Когда мы захватим Рипербах, вам не будет сделано никаких поблажек. Подумайте.

– Мистер Мааз, – в тон ему отозвалась Кайри. – Я сказала вам: этого не будет. Вы не поняли, что я говорила серьезно?

Варлорд не шелохнулся, но некриска чувствовала остроту его взгляда. Ей казалось, что он читает ее мысли и слышит, как волоски на ее затылке стоят дыбом от страха, который она старательно маскировала за резким тоном и прямым взглядом.

Лэдрэ разочарованно вздохнул, словно Кайри не оправдала его надежд, и интеллигентная улыбочка пропала. Он был разочарован, что потерпел фиаско, но был плюс: теперь не надо было притворяться вежливым.

– Вижу, на вас дурно повлияла жизнь среди этих дикарей, – холодно произнес он. – Вы стали мыслить примитивно, как и их королева. Что ж, мне жаль вас: вихерны не щадят никого, и в особенности тех, кто оскорбил их отказом. Мне больше не о чем с вами разговаривать. Сопротивляйтесь сколько хотите, но знайте, что вам долго не продержаться.

– Не будьте столь самонадеянны, мистер Мааз. И передайте привет Белому бесу, – попрощалась Кайри.

Вряд ли кто-то в Накодже решился бы назвать абада прозвищем, данном ему другими расами, но Лэдрэ промолчал. Он развернулся и двинулся назад к своей армии. Варлорд Ж-Скаар обернулся к Кайри так резко, что ее обдало ветром от его крыльев. Она так и не увидела его глаз, но почувствовала эмоцию, которой он щедро делился с ней. Обжигающую, всепоглощающую ненависть.

25

Дерен был предельно собран, серьезен, и в глазах его горел огонек, который всегда вспыхивал в глазах Орвиса, когда тот чувствовал беду. Они были очень разные, но это была их общая черта. Сейчас, когда Кайри стояла плечом к плечу с Дереном, она вдруг подумала, что ей хочется увидеть на его месте Орвиса. Она невольно признавала, что скучает по нему: его голосу, черным глазам, ехидной улыбке и разговорам с ним.

И вдруг он взял ее за руку. Нет, не он. Дерен. Кайри подняла на него взгляд, и увидела его глаза: яркие, добрые, но какие-то совсем чужие.

– Не спускайся на землю, – совсем как Орвис во время их расставания, попросил Дерен. – Я не хотел бы, чтобы ты узнала, что такое битва на земле. Это очень страшно. И еще. Когда убиваешь – не думай об этом. Не пропускай каждую смерть через себя.

Кайри робко кивнула за неимением подходящих слов, и мозолистые пальцы Дерена сильнее сжали ее ладонь. Она знала, что он давно должен быть внизу с Соларемом. Он хотел что-то сказать, и Кайри мысленно умоляла, чтобы он не решился, потому что ей и так было достаточно проблем на сегодняшний день. Некриска аккуратно высвободила руку из его пальцев и улыбнулась.

– Иди. Тебя ждут. И будь осторожен, – громко, потому что было шумно, сказала она и запрыгнула на пандус корабля, не дав Дерену ответить.

Было уже темно, но затем горах сверкнула ломаная молния, за ней прогремел гром, от которого земля заходила ходуном, и вскоре весь горизонт был залит жутковатым желтым светом от вспышек. Казалось, что на вершинах Галас-Пеак сражаются боги, и искры от их мечей превращаются в разящие молнии.

Кайри стало жарко, несмотря на осенний холод, а в воздухе появился привкус озона. Буря приблизилась вплотную к равнине Но-Аро, воздух наэлектризовался и потяжелел, будто все вокруг накрыло ледяным одеялом.

Распутье выглядело так, будто на нем топтались великаны: земля была изрыта окопами, узкими переходами и укрытиями, откуда сара намеревались вести огонь по врагу. Всюду торчали острые железные колья и натянута колючая проволока. Пройти по такой полосе препятствий без специального снаряжения было нереально, но Кайри сомневалась, что это станет серьезной проблемой для вихернов. Сара оставили лишь две узкие полосы, идущие вдоль горных хребтов, чтобы с двух сторон напасть на врага верхом на раджигарах. Последней линией обороны была глухая пограничная стена, окруженная рвом и укрепленная стрелками и катапультами.

Над головами сотен вихернов возвышались три башни. По гладким стенам медленно бежали сиренево-белые змейки света. Войско вихернов было поделено на три равные части, и каждая группа следовала за своей башней, находясь под ее защитой.

Послышался короткий сигнал, и всадники снялись с места, выходя через ворота. В эту минуту небо разразилось ливнем, дождь скрыл армии от глаз друг друга глухой стеной. Сквозь непроглядную пелену короткой вспышкой мелькнул первый выстрел. «Беркут» скользнул со стены и понесся вперед. Освещая дорогу сквозь пелену дождя, Кайри вступила в свою первую в жизни битву.

Наверное, именно так чувствуют себя птицы, попавшие в шторм над морем. Ветер дул с такой силой, что шаттл ощутимо потряхивало, но стихия не могла ему навредить. Впереди была глухая стена дождя, а поле внизу покрылось плотной сеткой энергетических лучей вихернов. Услышав сдавленный изоляцией корабля грохот, некриска резко поднялась вверх: под корпусом мелькнули десятки пушечных ядер, летящих со стороны Дравока.

Корабль Кайри не был сконструирован для войны, но он обеспечивал неплохую защиту и мог даже атаковать, если требовалось. Она развернула нос «Беркута» к земле и ласточкой нырнула вниз, в ту часть армии вихернов, которая еще не вступила в бой. Пролетая над ними, Кайри открыла огонь, и бело-голубое сияние озарило нижнюю часть ее корабля. Тоненькие, едва заметные лучики метко попадали в броню вихернов, превращаясь в сгустки, энергия которых разливалась по всему телу, стараясь добраться до слабых мест. Они открыли ответный огонь, но броня «Беркута» выдерживала.

При взлете из пелены дождя неожиданно вынырнул бок черной башни, и Кайри резко вывернула штурвал, чтобы избежать столкновения. Глядя на конструкцию, она подметила, что она собрана наспех: лишенные уязвимых мест стены, грубый и плохо обработанный металл, четкие и простые грани. Очевидно, что башни собирали уже здесь, пользуясь теми скудными материалами, что нашлись в Игномисе. Они обязательно станут проблемой.

Словно разгадав ее мысли, одна башня ожила. На плоской макушке выросли три стержня, на кончиках которых образовался огромный шар. Кайри знала, что это такое. Это была сеть, которую набрасывают на вражеский корабль, чтобы вызвать короткое замыкание. Безвредно для органических существ и крайне опасно для техники.

Кайри дернула штурвал, рванув вперед, но не успела. Шар разорвался и накрыл собой несколько гектаров земли, вместе с кораблем. Шаттл дернуло вперед так сильно, что Кайри испугалась, что он не выдержит и упадет. Земля вдруг оказалась над ее головой, и что-то упало в багажном отсеке под оглушительный рев двигателей. В недрах «Беркута» послышался слабый треск, из-под левого крыла посыпался сноп искр, но он не рухнул. Кайри осознала, что если еще раз попадет под удар, то ей может повезти меньше. Она выровнялась как раз вовремя, чтобы увидеть, как соседняя башня готовит новую сеть. В этот раз Кайри сумела увернуться, взмыв ввысь.

Будучи наверху, она снова бросила взгляд на армию сара. Войска вихернов смогли занять уже треть территории окопов и активно теснили их к стене. Долго они не продержатся.

Канонаду выстрелов не заглушила даже изоляция корабля. Долина со стороны Ливела будто сияла от вспышек. Сотни ударов обрушились на одну из башен. Они градом сыпались на ее оболочку, пока не пробили ее. Черный монолитный корпус покрылся сотнями дыр, и башня прекратила движение.

Кайри полетела в ту сторону и увидела под собой огромные черные машины с мощными пушками, тысячи людей, животных с длинными гривами и хвостами и зеленые стяги с серебряными гербами. Подмога со свежими силами влетела в гущу вихернов, вдохновляя рипербахцев начать контратаку.

Кайри догадалась: на помощь пришла армия Ливела. Численное преимущество было на стороне сара, и вихерны, хоть и были технически сильнее, медленно отступали. Всполохи сиреневого света энергетических лучей теперь сливались в одну непроглядную сеть, однако это не останавливало уже никого. Однако две оставшиеся башни продолжали обстреливать пограничную стену, которая почернела и потрескалась.

Кайри сделала еще несколько рискованных нырков к земле, кружа перед башней, словно назойливое насекомое. Некриска не была великим стратегом, но сердце упорно подсказывало ей, что теперь, когда сара с двойной силой наседают на вихернов, именно ей, парящей в небе, нужно нанести решающий удар, который переломит ход битвы и заставит вихернов отступить. Сердце в груди бешено колотилось.

– Именем Творца, ты сейчас сделаешь самую опасную вещь в своей жизни, – пробормотала она себе под нос и сделала глубокий вдох, настраиваясь.

Она почти слышала мягкий смех Орвиса, одобряющий очередное ее «крутое решение». Сегодня ей придется выполнить и его часть работы в команде.

Кайри максимально близко подлетела к одной из башен. Все как по сценарию: страшный раздувающийся сгусток энергии разросся светящимся куполом. Инстинкты призывали Кайри спасаться, но она, замерев, ждала, сохраняя доселе невиданное для нее хладнокровие. Когда размеры шара стали критическими, Кайри резко устремилась прямо в центр шара, «Беркут» стал похож на птицу, летящую в шаровую молнию.

Ей нужен был только один выстрел. Достаточно точный, чтобы все получилось. И она выстрелила. Кайри не видела, достигла ли цели, потому что сразу после этого резко взмыла вверх, направив нос шаттла в небо. Вспотевшие от напряжения руки скользнули по штурвалу, видимость стала нулевой, облака облепили стекла, а сверкнувшая молния, казалось, родилась прямо рядом с ней. Еще немного, и она окажется выше бури, под безжалостным светом Доброго Ока. Внизу раздался взрыв такой силы, что задрожал мир.

Своим выстрелом в упор и с близкого расстояния Кайри разорвала энергетический шар, сила которого, предназначенная «Беркуту», была направлена на башню. Мощная бело-голубая сеть накрыла башню целиком и буквально скрутила всю ее электронику. Тут уж никакие системы защиты не могли выдержать, потому что взрыв произошел изнутри. Кайри не добралась до голубого неба, вынырнула из облаков и увидела клубы дыма, вываливающиеся из-под корпуса башни. Сама от себя не ожидая, Кайри издала победный клич.

Внезапно из последней башни вырвался белый луч, сопровождаемый мучительным для ушей сигналом, и машина войны начала медленно останавливаться. Кайри снизилась до земли, и никто не стал стрелять в нее. Перед глазами вырисовывалась страшная картина: огромное поле было до самого горизонта завалено трупами и обломками металла, обагрено кровью, обожжено огнем и разворочено взрывами. Это зрелище было настолько страшным, что сердце сжималось в комок. Дым клубами валил из разрушенных машин.

Кайри почувствовала едва ощутимый толчок от приземления на продрогшую, залитую водой и кровью землю. От ада снаружи ее отделяла лишь одна дверь. Набрав побольше воздуха в легкие, смахивая со лба холодный пот, она ступила на пандус. Ей в нос ударил резкий запах: смесь пота, гари, дыма и свинца. Но больше всего чувствовался обжигающе горячий запах крови. Контраст между стерильным воздухом в салоне и смрадом на поле был так силен, что у Кайри потемнело в глазах от тошноты и отвращения.

Рядом с кораблем лежала нога, но тела не было. Чуть дальше из окопа пытался выбраться вихерн. Его острое лицо перекосилось от боли, живот располосован от пупка до груди. Рядом с ним сара на коленях оплакивал погибшего друга. Когти его покрывала кровь, ухо было обожжено до черноты. Чем дольше Кайри смотрела, тем больше видела. Тела, предсмертные крики своих и чужих, мольбы о помощи. Каждый раз что-то новое.

«Беркут» стали окружать люди, способные стоять на ногах: их лица были покрыты сажей, кровью и потом, но в глазах читалась невероятная, обескураживающая смелость. Их радостные возгласы, осторожно говорящие о победе, вплелись в предсмертные стоны. Кайри держалась рукой за дверь, чтобы не упасть, и часто глотая слюну, чтобы ее не стошнило при всех. Продолжала смотреть, хотя все ее существо молило отвернуться, и пропускала через себя и радость, и боль этих людей.

Из толпы вырвался Дерен верхом на Фиасе, и при виде него у Кайри отлегло от сердца. Левая сторона его лица от уха до подбородка была обожжена, и кровь залила его подбородок и шею, а на руке был серьезный ожог, но все-таки он был жив. На черном от грязи лице были видны только глаза, и они горели неистовым зелено-желтым огнем.

– Кайри… – только и успел прохрипеть он. Поспешив спрыгнуть с Фиаса, он не рассчитал остаток своих сил и пошатнулся. Кайри схватила его за плечи, кто-то в толпе протянул руки, чтобы подхватить изможденного капитана, но тот удержался на ногах и выпрямился. Дыхание его было хриплым и частым, он устало улыбнулся ей и произнес:

– Я в порядке. Кайри, то, что ты сделала с башней… Невероятно! С тобой все хорошо?

– Да, Дерен, – с облегчением выдохнула она, и они обнялись.

Он дрожал. Кайри знала, что он всего на пару лет старшее ее и никогда не был в таких масштабных битвах. До этой войны самым сложным испытанием для него был бунт брата, но какой бы ни была революция Орвиса, вряд ли она была страшнее сегодняшних событий.

– Что происходит? – спросил Дерен, кивнув в сторону армии вихернов, которые были все дальше и дальше от стены. – Куда они идут?

– Белый луч, – Кайри указала на уцелевшую башню. – Они отступают.

Она осеклась, потому что высокая фигура, расправив исполинские крылья, устремилась прямо к шаттлу. Варлорд Ж-Скаар стремительно приближался к ним, похожий на гигантскую летучую мышь, его обсидианово-черные крылья будто поглощали свет. Луч из башни еще врезался в небо, и Кайри громко крикнула:

– Не стрелять!

Сердце прыгало в груди, Кайри глубоко вдохнула пропитанный гарью воздух. Ж-Скаар плавно спикировал к ней, открывая шлем. Человек и варлорд посмотрели друг на друга, не отводя взгляд. Кайри с трудом, но не отвернулась от его черных глаз. В отличие от глаз Орвиса, погружающих в успокаивающую темноту, здесь таилась бездна ненависти.

Ж-Скаар заговорил, и его голос был грозен и тверд, но удивительно спокоен:

– Лэдрэ уводит свою армию. Но это только начало. Мы встретимся на другом поле боя.

Кайри знала, что ему не нужен ответ. Они кивнули друг другу, будто вихерны проиграли рипербахцам не битву, а партию в шахматы, и варлорд расправил крылья. Он стрелой взмыл в небо и ринулся назад, с шумом рассекая воздух, и присоединился к удаляющейся армии, которая не стала забирать мертвых и раненых. Кайри посмотрела Ж-Скаару вслед, медленно осознавая, что они победили.

Сара тоже это поняли, и грянул гром, но не тот, что сотрясал небо над долиной, а гром тысячи криков. Их голоса были будто лавиной, готовой снести все на своем пути. Кайри тоже была с ними, была частичкой единого организма. Они выиграли, они прогнали их! Пускай они вернутся, пускай будут еще битвы, которым придется приносить кровавые жертвы, но эта битва окончена, и она войдет в историю Хираэт как первая победа над инопланетными захватчиками. На грязных лицах сияли слезы счастья и боли.

Кайри почувствовала руку Дерена в своей ладони.

– Кайри, ты проявила сегодня невероятную смелость, – его возбужденный шепот обжег ей ухо. – Я так горжусь тобой, и я…Я люблю тебя.

Если на свете существовал самый неподходящий момент для признания в любви, то это был он.

Дерен едва держался на ногах, цепляясь за ее плечо так, словно сейчас потеряет сознание. Он, его форма и весь мир вокруг были в крови. Все гудело от криков и стонов. Слова любви не взращивают цветы в таких местах – они просто тонут в боли, потеряв ценность.

Кайри казалось, будто она падает вниз с огромной высоты, и ощущение безысходности накрыло ее с головой. Глаза Дерена сияли изумрудами, а она могла думать лишь о ране на его щеке, которая оставит ему неизгладимый шрам, уродующий его красивое лицо, и отчаянно сглатывать, чтобы ее не стошнило прямо на него.

– Отряд Ливела, – крикнул, стоявший неподалеку генерал Вержак. Его броня была помята в нескольких местах, лицо исцарапано, густая борода подпалена, а руки покрыты кровью. – Думаю, Кайри, они хотят поговорить с тобой.

Кайри мысленно поблагодарила генерала и Рипербаха, и ливельцев за то, что он дал ей шанс избежать неприятных объяснений с Дереном.

Его длинные огненно-рыжие волосы и медная кожа притягивали взгляд, когда он шел над солдатами, большинство из которых были ниже его. Раскосые глаза были будто были сделаны из янтаря и горели, как у многих сара, переживших эту битву. Образ матерого воина завершали сломанный нос, похожий на орлиный клюв, серьги в ушах и татуировки на шее и руках.

Гененал Ливела приблизился к «Беркуту» верхом на высоком пегом животном с длинной шеей, острыми ушами, вытянутой мордой и широкими копытами – их называли маргами. Фиас осторожно принюхался к незнакомому зверю и агрессивно ощетинился. Сара спешился. На генерала Вержака он даже не смотрел: сразу подошел к Кайри и Дерену. Кивнув соларемцу, он протянул девушке руку и вежливо поклонился.

– Позволь представиться, мое имя Сотто, – сказал он, по-военному вытянувшись в струну. – Я генерал армии Ливела и капитан Таланского охотника. Королева Айвена, прислала нас вам на помощь, и я очень рад, что мы подоспели вовремя. Я восхищен твоим мастерством в небе, Кайри.

– Ливел пожелал помочь нам? Почему? – спросила Кайри.

– Потому что Ливел знает многое об Известном пределе и о тебе, – совершенно серьезно объявил Сотто. Его специфичная внешность не делала его красавцем, но он точно знал, как себя подать.

– Считай наш визит своеобразным способом Королевы Айвены сказать, что она симпатизирует тебе.

– Ради этого она пошла на такой риск? Но зачем? – не понимала Кайри. – Ведь вихерны не трогают вас.

– Наивно полагать, что так будет всегда. Сегодня мы убедились, что в одиночку никому не выстоять против такого противника, поэтому мы хотим присоединиться к тебе. Когда до нас дошли новости о твоем прибытии в Рипербах, мы сразу решили, что сделаем все, чтобы оказаться в числе твоих союзников. Мы хотим предложить вам объединиться против общего врага, – улыбнулся Сотто, и Дерен смерил его подозрительным взглядом. – Моя Королева любезно приглашает тебя в Чайн-Си, чтобы обсудить этот союз. Что ты скажешь на это?

– Мы благодарны за помощь Ливела, Сотто, – отозвалась некриска. – Но я не компетентна решать подобные вопросы, и боюсь, что Королева не захочет принять чужую помощь.

– Королева Айвена, наша мудрая правительница, ждет согласия не Шеры, а твоего. Позиция Ливела проста: наш мир в большой опасности, поэтому необходимо забыть старые обиды. Думаю, ты согласна со мной.

Кайри кивнула. Сотто говорил в присутствии Дерена и Вихря, которые были приближенными Шеры, но это его не смущало.

– Я буду рада, если мы обретем такого союзника, как Ливел. Я знаю, что необходимо принять меры, – добавила Кайри. – И побыстрее.

– Лучше начать сейчас, – сказал сара. – Похоже, скоро наша вражда прекратится, не правда ли? – Спросил Сотто у Дерена. Тот секунду колебался, потому неуверенно протянул руку командиру Ливела. Секунду спустя руку Сотто пожал сам генерал Вержак.

– Что ж, – улыбнулась Кайри, наблюдавшая за тем, как был заключен мир между двумя армиями. – А теперь осталось примирить ваших правителей.

26

Орвис стиснул зубы, превозмогая боль, пока врач-наавин в очередной раз менял бинты. Рана доставляла ему уже меньше беспокойства, но все равно постоянно напоминала о себе.

– Лекарства Известного предела удивительно хорошо действуют. Рана затягивается очень быстро, – ободряюще сказал ему наавин, сматывая старый бинт. – Скоро мы отправим тебя домой, но только при условии, что ты будешь терпеливее.

Орвис коротко кивнул, и наавин покинул маленькую больничную палату, прикрыв за собой дверь. Сара осторожно вздохнул и прислонился спиной к холодной спинке кровати, чтобы хоть немного унять пульсирующую боль. Ему было невыносимо сидеть в этих четырех стенах, оторванным от внешнего мира, поэтому он терпел любые процедуры, лишь бы ускорить процесс выздоровления и вырваться в Аддон хоть ненадолго. Там он мог бы узнать хоть какие-нибудь новости, а здесь оставалось только гадать, что сейчас происходит в Дравоке.

Он постоянно внушал себе, что она жива и здорова. Злясь на самого себя за несвойственную ему сентиментальность, Орвис представлял себе сцену их встречи. Без Кайри он чувствовал себя неполноценным, будто какая-то его часть улетела вместе с ней. Только после ее отъезда он осознал, насколько сильно привязался к ней. Они не расставались с самой первой встречи, и он привык, что она всегда рядом. Однако пришло время, когда она могла действовать без него. Взять хотя бы тот день, когда она спасла его от смерти, сделав его первым человеком, пережившим отравление лорией.

В дверь громко постучали, и сара вскинул голову, откидывая отросшие волосы со лба. В комнату неслышно шагнул похожий на белого ворона Фархам. Он прикрыл за собой дверь и замер на пороге, глядя на Орвиса так, словно тот уже приставил к его горлу нож.

– Не ждал, что ты придешь, – вместо приветствия произнес Орвис. – Какими судьбами?

– Зашел узнать, как ты. Врач, которого я поймал в коридоре, сказал, что ты идешь на поправку, – глухо отозвался Фархам и сел на табурет. Оказавшись ниже головы Орвиса, соларемец как-то сразу потерял свой загадочный вид опасного и хладнокровного убийцы.

– Со мной все нормально, Фархам, не стоило даже беспокоиться, – равнодушно отозвался сара. – Но все равно спасибо, хоть я и понимаю, что ты не за этим пришел.

Фархам тихонько хмыкнул, и Орвис сразу понял, что прав. Ему и не нужна была жалость бывшего друга. Они никогда не считали необходимым врать друг другу.

– Ты всегда зришь в корень, – кивнул соларемец. – У меня к тебе есть очень серьезный разговор, который дальше откладывать нельзя.

– Я весь во внимании.

– Дерен поручил мне расследовать покушение на Кайри, – начал Фархам. – И мне удалось кое-что выяснить, но мне нужна твоя помощь.

Орвис удивленно поднял брови.

– Ты – единственный, кто сумел каким-то образом понять, что на Кайри хотят напасть, ты мог видеть убийцу. Если ты скажешь мне, кого ты видел…

Орвис много раз мысленно воспроизводил сцену покушения на Кайри, пытаясь вспомнить что-нибудь, что помогло бы разыскать убийцу. Лицо нападавшего было закрыто платком, голову закрывал капюшон. Средний рост, средний вес, ничего необычного, кроме одного…

– Я помню голубые глаза, – вспомнил он. – Очень голубые. И взгляд был такой… Полный ненависти. Он очень хотел навредить Кайри.

Между бровей Фархам появилась морщинка, но тут же пропала.

– Это лучше, чем ничего, – кивнул он, показывая, что ценит помощь. – И все?

– Мне кажется, что я его знаю, – нахмурился Орвис.

– Знаешь? Откуда?

– Где-то видел, наверное. Но я не могу вспомнить.

Фархам уставился в его глаза и долго смотрел в них. Такие хорошие психологи, как Фархам, чуют ложь в воздухе, видят ее в блеске зрачка. Но Орвис ответил ему спокойным взглядом: он не врал.

– Жаль… – проговорил соларемец.

Орвиса разрывали противоречия: ему страшно хотелось послать бывшего друга подальше, но тот был единственным, кто мог хоть что-то рассказать ему. Фархам знал об этом и довольно усмехнулся, заметив его нетерпение.

– Ты видел, как она меня спасла?

Острое лицо Фархама сначала стало серьезным, но потом он криво улыбнулся.

– Она была безжалостна. Направила пушку на Дерена. Даже мне досталось. Кидалась на нас, как разъяренный раджигар, пока мы не сделали все, что она хотела. Этим она напомнила мне тебя.

«Мой храбрый журавлик», – с теплотой подумал Орвис. У него замирало сердце, когда он допускал мысль о том, что больше не увидит ее.

– Что ты выяснил про убийцу? – он поспешил сменить тему, чтобы бывший друг не прочитал на его лице эмоции, которые ему не предназначались.

– Его наняли не здесь, потому что знали, что наших я вычислю. Вероятнее всего, он просто исполнитель. А заказчиком может быть кем угодно, – ложь в голосе Фархама резала Орвису уши.

– Ты хочешь сказать, что за все это время ты узнал только это? – зло отозвался он. – Да я это и так знаю, без всякого расследования. Признайся, Фархам, ты выяснил больше, чем хочешь сказать?

Они могли сколько угодно играть во врагов, но это не отменяло того факта, что они с детства безошибочно ловили друг друга на лжи.

– Больше, – чуть помедлив, сознался Фархам, закинув ногу на ногу. – У него подготовка бойца Соларема. Он знал, как мы работаем, учел наши слабые места, чтобы обвести вокруг пальца. А потом пропал, не оставив следов. Технически он все сделал правильно, не учтя только одного: что ты засечешь его. Как у тебя получилось?

– Не знаю, – вновь ответил Орвис, чувствуя себя абсолютно бесполезным свидетелем. – Какой-то инстинкт, импульс. Я обещал защищать Кайри, я это и делал. Как-то само получилось.

Фархам как-то странно улыбнулся, ясно давая понять, что знает об Орвисе и Кайри больше, чем они сами.

– Короче говоря, если бы не ты, он бы сделал свою работу.

– Зачем кому-то ее убивать? Она ведь союзник Рипербаха, – рассеянно спросил Орвис, вертя в руках баночку с таблетками, оставленную Кайри. – Укатила вон с Дереном под ручку Дравок спасать, – недовольно пробубнил он.

Фархам окинул его взглядом, пытаясь предугадать его реакцию.

– Убийца с такими навыками дорого стоит. Уверен, за всем стоит кто-то с большими деньгами. Да, Кайри союзник, но не всем нравится ее присутствие в Рипербахе. Многие чиновники боятся, что возрастающее влияние Кайри на Королеву уменьшит их собственную значимость.

Орвис сам не заметил, как оказался на ногах, не дав Фархаму договорить. По спине лихо царапнула боль, но он даже не заметил этого: нахлынувшая на него ярость затмила все чувства. Он обо всем догадался.

– Это Раведж, – прошептал едва слышно Орвис. – Я знаю, это он все затеял, он ведь ненавидит Кайри. Он был против ее выступления. И ведь он даже раскрыл себя, когда сказал Кайри: «Ты пожалеешь». Она беспокоилась об этом, но мы оба ее проигнорировали.

Фархам поднялся, и ножки табурета жалобно скрипнули по полу. Он был с Орвисом одного роста, и взгляды их встретились: спокойный, равнодушный у одного и яростный, холодный у другого.

– Это только одна из версий, – пожал Фархам плечами, но Орвису все давно уже было понятно.

– Это он. И он должен ответить по заслугам, – сквозь зубы прошипел он.

– Орвис, у нас нет доказательств, – повысил голос Фархам, но тот уже сделал шаг к двери.

Ему было наплевать, что он стоит босиком, с обнаженной, обмотанной бинтом грудью, он хотел вырваться из этой палаты, найти Раведжа и расцарапать ему глотку. Соларемец разгадал его замысел, и его рука уперлась в плечо Орвиса, загородив дорогу.

– Ты ворвешься в Не-Лив, обвинишь его в покушении и тут же снова окажешься за воротами Аддона,– пригрозил Фархам. – Он сильнее тебя, Королева все еще на его стороне, а без доказательств он сотрет тебя в порошок.

– Прочь с дороги, – сверкнув глазами, рявкнул Орвис, но Фархам молчал. Он попытался оттолкнуть соларемца, но тот не поддался.

– Успокойся, мы не имеем права его обвинять, – сказал он. – Стой!

Тут Орвис размахнулся и заехал бывшему другу в челюсть. Раздался глухой звук. Удар кулака сара может сильно покалечить, благодаря прочным когтям, но Орвис был еще слишком слаб, чтобы нанести реальный вред. Фархам пошатнулся, с грохотом врезавшись спиной в дверь. Орвис стоял над ним, тяжело дыша, а от боли у него кружилась голова. Фархам забавно тряхнул головой, потерев рукой челюсть.

– Давно мечтал это сделать? – спросил он, в упор посмотрев на Орвиса. Тот медленно кивнул и вернулся к кровати, безвольно опустившись на край. Из-за жгучей боли и головокружения ему казалось, будто он пьян.

– Врачей позвать? – участливо осведомился Фархам, заметив его состояние.

– Я в норме, – глухо отозвался Орвис, отчаянно надеясь, что не упадет обморок.

Фархам сел рядом с ним, и оба уставились на разные, но одинаково безразличные им предметы в палате: один – на опрокинутый табурет, другой – на грязную штору на окне. Фархам заговорил первым:

– Я не в обиде, хотя ты и не будешь извиняться. Я заслужил.

– Ты меня вынудил, – пожал плечами Орвис. Раскаяния не было, но и удовлетворения тоже. В душе разрослась липкая пустота.

– Нет, я даже рад, что ты меня ударил, – поморщившись от боли, произнес Фархам и улыбнулся.

Разговор о покушении на Кайри был на это время забыт, потому что старые обиды не давали им обоим покоя.

– Я это заслужил за все, что сделал. И я уже говорил, что сделал это, чтобы выжить, как и многие из нас, но мне небезразлична цена, которую я заплатил. Мне придется жить с этим, как и тебе, поэтому я пытаюсь хоть что-то исправить.

– Смерть Тонвена и Рэми не исправить, – резко отозвался Орвис, но Фархам и не вздрогнул.

– Знаю, но я не хочу нанести еще больший вред, продолжая вражду. Ты ведь тоже так считаешь?

Орвис сжал кулак так, что ногти впились в ладони, и сдавленно вздохнул. Он многое осознал за последнее время, и самым странным было то, что он стал понимать Фархама. Поджав губы, он согласно кивнул.

– Я тоже виноват, – признался он. – Ты нанес удар, но я подставил их под него. Тогда я не знал, что нужно защищать тех, кто тебе дорог. Теперь знаю.

Фархам удивленно взглянул на него, но тут же отвел взгляд.

– Именно поэтому мне нужна твоя помощь. Кайри угрожает опасность. Я знаю, что ты хочешь защитить ее. Нам необходимо действовать сообща, чтобы найти убийцу.

– Что ты предлагаешь?

Фархам поднялся.

– Небольшой союз, только и всего. Да, я всего лишь цепной пес, но и мой нюх сгодится в этой ситуации. Война идет не только вне, но и внутри Рипербаха. Что-то происходит в Аддоне, я чую. Чтобы разобраться в этом, мне нужны союзники.

– Союзники? – произнес сквозь зубы Орвис. – Хорошо, я соглашусь, но из-за Кайри, а не из-за тебя, ясно?

– Ясно, – кивнул Фархам и протянул руку. Орвис помедлил с какую-то долю секунды, затем ответил на рукопожатие. Было бы ребячеством продолжать борьбу с бывшими друзьями, когда что-то угрожало Кайри.

– Я уверен, это Раведж устроил покушение, – уже спокойно сказал он. – Вергар знал о выступлении Кайри заранее и из кожи вон лез, чтобы оно не состоялось.

– Знаю, – ответил Фархам. Он поднял табурет и снова сел на него. – Но лучше бы это был не он. Раведж много чего натворил, но у него связи и власть. Нам его не достать.

– Но он же сам себя выдал, – скрипнув зубами, зло сказал Орвис, и Фархам сочувствующе взглянул на него.

– Нам ничего не доказать. Кому станет верить Королева, по-твоему? Наемному убийце и бывшему преступнику или своему вергару?

– Они уже не так-то хорошо ладят, как раньше, – заметил Орвис, но Фархам покачал головой.

– Не имеет значения: пока он пользуется привилегиями вергара, он неприкосновенен. Боюсь, без доказательств к Раведжу не подступиться.

– Значит, нужно найти исполнителя, – не унимался Орвис. – Это реально?

– Думаешь, он сидит в трактире с названием «Убийцы Аддона» и ждет, когда его найдут? – тихим шелестом рассмеялся Фархам. – Мы не вступаем в общества, наша деятельность секретна. В любом случае, я проверил всех, кого знал. Соларем верен Дерену, а тот никогда не навредил бы твоей подруге. Боюсь, если это и правда вергар, у него свой исполнитель. Но найти его в огромном Аддоне невозможно.

– Хочешь сказать, мы в тупике? – спросил Орвис. Фархам кивнул. – Тогда нам остается наблюдать за Раведжем, за всеми подозрительными личностями в городе и быть рядом с Кайри. Если нам сильно повезет, мы сможем встретить его во второй раз.

– Да. Похоже, что так.

Уходя, Фархам взялся за дверную ручку и замер.

– Мои источники недавно доставили вести из Дравока, – сказал он. Орвис так резко вскинул голову, что волосы заслонили глаза. – Город устоял и с Кайри все хорошо. С Дереном тоже. Я подумал, тебе следует знать.

Орвис сдержанно улыбнулся, ругая себя за то, что из одичавшего в Игномисе бунтаря превращается в эмоционального романтика, который хочет обнять Фархама. Вместо этого он сказал:

– Сотрудничать с тобой выгоднее, чем враждовать.

– Не за что, – с полуулыбкой ответил бывший друг.

***

Кайри потеряла счет времени. После битвы в лагере было столько дел, что она забыла обо всем, занимаясь бесконечными обработками ран и перевязками. Она работала вместе с другими медиками на равных, ни на что не жалуясь, хотя с каждым новым часом ее спина и шея все больше деревенели. Дерен несколько раз подходил к ней и предлагал поесть и отдохнуть, но она отказывалась, обходясь короткими «пятиминутками». Она чувствовала на себе взгляды других врачей, исполненные уважением, и не хотела менять их на отдых.

К утру следующего дня ее одежда насквозь пропиталась кровью, потом и другими еще менее приятными выделениями. Вид раненых и умирающих людей, который поначалу вызывал у нее ужас и тошноту, стал обыденной картиной дня. Она чувствовала, что какая-то ее часть изменилась после этого навсегда, но старалась не думать об этом – слишком много было работы. Она разрешила себе отдых лишь когда солнце полностью вышло из-за горизонта. Еле волоча ноги она добралась до «Беркута», приняла душ и повалилась на одну из коек, заснув без снов.

Следующей ночью в лагеребыл уже не лазарет, а пирушка. Командующий состав собрался в доме мэра Дравока – тощего мужчины с желтоватым лицом и погасшими глазами. Просторная комната была забита до отказа: пахло табаком, спиртом и потом. Отовсюду доносились веселые крики, песни, брань и задушевные беседы. Сара отмечали первую победу: пили за здоровье командиров, за Кайри, за ее шаттл, за Королеву Шеру и за Вандору с Ванедой. Хмельное пойло лилось рекой. Неудивительно, что в мрачном городе пьянство было первым пороком, потому что иначе сложно было переносить его серость и уныние.

Кайри с сомнением смотрела на свою кружку, в которой шипел мутно-бордовый напиток, который сара называли военным вином, но только человек, ни разу не пробовавший алкоголь, мог принять его за вино. Она сделала глоток и сразу почувствовала, как сознание заволакивает туманом. После этого она лишь делала вид, что пьет, чтобы не обижать других.

Гости из Ливела тоже были приглашены на праздник. Генерал Сотто непринужденно развалился на стуле, потягивая военное вино, но его янтарные глаза внимательно следили за командующим составам государства-соседа. А вот Вержак забыл про все меры предосторожности и напился так, что едва стоял на ногах.

Он в очередной раз поднялся, держа большую кружку в руках, и высоко поднял ее над головой, расплескивая содержимое на головы сидящих.

– Хочу поднять этот бокал за Кайри! – заплетающимся языком проговорил он, ему зааплодировали. – Спасибо, что осталась с нами!

Кайри, сидевшая неподалеку от Вихря, вежливо улыбнулась. Генерал, который до этого крайне редко обращался к Кайри, в этот вечер затевал с ней беседы и не уставал восхвалять ее смелость на поле битвы.

Дерен сидел по правую руку от нее и почти не пил, пребывая в мрачном расположении духа. Он исподлобья наблюдал за Сотто и его капитанами, однако, ливелец не обращал на него никакого внимания. Похоже, они обсудили все общие темы еще днем, и раз все были на празднике, переговоры прошли успешно.

Кайри не хотелось праздновать. Больше всего она мечтала вернуться на борт «Беркута», но всякий раз, когда она предпринимала попытку улизнуть, кто-нибудь обращал на нее внимание и говорил в ее честь тост. Она жаждала не вина, а расставания с этим мрачным местом и возвращения в Аддон. К Орвису. Без него ей казалось, что она совсем чужая здесь.

– Давай, я тебя выведу, – услышала она голос Дерена, который незаметно оказался за ее спиной.

Его красивые зеленые глаза слегка остекленели от выпитого, но оставались ясными. Ей почему-то стало страшно оказываться с ним наедине, но она была исполнена благодарности за предложение организовать ее побег.

– Ты выглядишь усталой, и я знаю, ты хотела бы улететь сейчас в Аддон, – накрыв ее руку своей ладонью, произнес он.

– Это так заметно?

– Вид у тебя такой, словно ты попала в плен, а не на праздник, – улыбнулся Дерен. – Ну, что скажешь? Сбежим отсюда?

Она кивнула. Дерен поднялся, взял ее за руку и повел через толпу, мягко но настойчиво отказывая всем желающим поболтать с некриской. Словно беглецы они выбрались на улицу через черный ход. Снаружи было очень холодно и темно, а небо заволокло низкими тучами. Подрагивая от холода, они узкими улочками направились к шаттлу Кайри, который она оставила возле главных ворот. Вдалеке доносился шум военного лагеря, музыка и пение. Над бедными деревянными домишками поднимался в воздух сизый густой дым. Дерен вел Кайри за руку и молчал.

Вдалеке уже темнела пограничная стена, освещенная огнями караульных, когда Дерен заговорил с ней. В сгустившейся темноте и тишине его голос прозвучал непривычно громко.

– Кайри, я кое-что сказал тебе после победы… – он горько усмехнулся. – Не знаю, что на меня нашло.

Она вспомнила, как не могла оторваться от его обожженного лица, от полных надежды зеленых глаз. Дерен ждал ее ответа, а она лишь застыла в недоумении, мечтая лишь о том, чтобы он забрал свои слова назад. Кайри закрыла его раны заживляющими пластырями из собственных запасов, но все равно опасалась, что шрамы останутся на всю жизнь.

– Прости, что промолчала. Это было неожиданно…

– Кайри.

Он остановился и коснулся ее подбородка, как в день их первой встречи.

– Я люблю тебя, это правда. Когда ты отшатнулась от меня в больнице… Это выбило меня из колеи. Наверное, я тебе признался, чтобы показать, что ты можешь на меня положиться, что я твой друг.

Он провел мозолистым пальцем по ее щеке.

– Возможно, я не должен был этого делать, поэтому сразу говорю: это тебя ни к чему не обязывает. Понимаешь… Я столько всего чувствую к тебе с самой первой нашей встречи, и я никогда не скрывал это от тебя.

Дерен замолчал. Кайри смотрела в его глаза, мучительно подбирая слова, но они уворачивались от нее и не лезли в голову. Оставались лишь самые жесткие, банальные фразы, которые Кайри считала недостойными Дерена.

– Дерен, пойми, ты и я… – начала она, но он приложил палец к ее губам в знак замолчать. Затем мимолетно поцеловал в губы и осторожно обнял, прижимая к себе успокаивающим, защитным движением. Темнота окутала их, холодная и зловещая, покосившиеся дома смотрели на них сверху квадратными черными глазами.

– Мне не нужен ответ. По крайней мере, не сейчас, – сказал он, выдыхая ей в ухо облачко пара. Кайри не знала, от него ли пахнет металлом или это запах крови въелся ей в ноздри.

– Я не глупец и вижу, как ты далека от меня. Но давай ты не станешь развеивать мою иллюзию, она такая замечательная. Просто.… Давай просто пойдем дальше, я провожу тебя до корабля, и ты полетишь домой. Быть может, в твоей душе все изменится когда-нибудь, и ты скажешь мне то, что я так жажду услышать. А пока просто будем друзьями, хорошо?

Она кивнула. Дерен снова взял ее за руку. Оставшийся путь проделали молча Кайри была рада, что он усвоил полученный в Аддоне урок и больше ничего не требовал от нее. Как и большинство некрисов, она не выстраивала сложных эмоциональных связей с другими людьми, а печальная история ее семьи только убеждала ее в правильности такой жизни. Пока не появился Рутгер и не перевернул все с ног на голову.

Он был важной частью ее жизни, и когда его не стало, она впервые испытала боль от разбитого сердца, из-за него боялась подобных ощущений вновь. Но вдруг ее сердце уже исцелилось? Даже если и так, она была уверена, что это смертельно опасно – полюбить снова, тем более на Хираэт. Но вдруг это уже произошло?

Эта мысль пугала и захватывала одновременно. Между ней и Дереном все вдруг стало очень сложно, и Кайри была крайне рада возможности улететь подальше от него. Но подсознательно она знала, что это не сделает ее жизнь проще, потому что между ней и Орвисом все было куда сложнее.

27

Утром выпал снег, и спящий Аддон накрыло белым пуховым ковром, изменив его до неузнаваемости. У Кайри от этого зрелища болели глаза. В городе не было ни души, и казалось, он впал в зимнюю спячку. Дома слились с дорогами, цепочка стен была похожа на построенные детьми снежные укрепления. Кайри снижалась, нарушая тишину шумом двигателей. Опустился пандус, и в лицо ей вцепился зимний ветер. Она не узнала Главную площадь: пухлым белым ковром лежал первый снег, каждая снежинка которого отражала играющие лучи солнца. Она скучала по этим улицам. И сегодня она непременно увидит Орвиса.

Не в силах перестать улыбаться, Кайри поспешила в Не-Лив. В голове крутились различные аргументы, которые она представит Шере, чтобы убедить ту заключить союз с Ливелом. Без него война с вихернами грозила обернуться полным провалом. Кайри была уверена, что вторая их атака будет куда более смертоносной, чем первая: вихерны уже достаточно узнали о сара, чтобы ударить по самым слабым местам.

– Светлого Доброго Ока, леди Кайри, – приветствовал охранник. – Как я рад видеть тебя живой и невредимой. Что происходит в Дравоке? Генеральный штаб не делится вестями.

– Дравок цел, – заверила Кайри. – Мы выиграли эту битву, войска вихернов отброшены. Но у нас очень большие потери, много раненых. Не дожидайтесь приказа Королевы, начинайте готовить госпитали к их прибытию.

– Будет сделано, – едва заметно кивнул охранник. – Ты пришла к Королеве Шере? Позволь проводить тебя в Солнечный Шпиль.

Королева Шера была на своем месте, в ее неестественных глазах не было ни капли сна. Кайри иногда задумывалась, спит ли правительница когда-нибудь вообще? На Шере было длинное платье цвета воронова крыла, которое красиво оттеняло ее кожистые крылья. Завидев девушку, Королева приподнялась с трона, ее хвост очертил полукруг вокруг трона и выдал ее волнение.

– Кайри, – пробасила она. – Наконец-то ты здесь.

– Здесь, Ваше Величество, – кивнула девушка. – Я вернулась.

– Какие вести с поля боя? Мне уже доложили о победе, но я хочу знать все подробности.

Кайри рассказала ей все в мельчайших деталях, подкрепив все отчетом Дерена, собранном в толстой папке. Королева слушала, не отрывая от нее демонических красных глаз. Она нетерпеливо ерзала на троне, цепляясь ногтями в подлокотники, но потом не сдержала волнения и отошла к окну. Кайри дошла до появления армии Ливела, и Шера резко обернулась, но ничего не сказала и позволила завершить рассказ. Когда она закончила, Шера вернулась на свое место и тяжело опустилась на трон, прикрыв глаза рукой.

– Значит, Ливел… – вздохнула она таким голосом, словно давно этого ждала.

– Да Ваше Величество. Они пришли вовремя и переломили ход битвы, – Кайри знала, что теперь придется говорить как можно убедительнее, чтоб смягчить поднимающуюся в правительнице ярость.

– И чего они хотят за свою помощь? – сощурилась Королева.

– Они хотят союз. Генерал Сотто передал мне послание Королевы Айвены, они надеются на переговоры. Возможно, нам удастся объединить государства Хазарда в альянс, чтобы противостоять вихернам.

– Айвена – юная и наивная девчонка, – оборвала Шера. – Она думает так легко перекрыть многовековую вражду, создав альянс?

– Над вами нависла угроза, которая важнее прежних распрей. О них можно забыть на время войны и объединить силы против общего врага.

Голос Кайри крепчал с каждым словом, она чувствовала, что в ней закипает кровь. Одно она знала точно: она больше не боится Шеру. Битва под Дравоком изменила ее, показав, что есть вещи страшнее гнева Королевы. Судя по изменившемуся лицу Шеры, та заметила эти перемены.

– Я получила приглашение в Чайн-Си и намерена принять его. И доставить Королеву Айвену сюда, чтобы вы могли обсудить возможность заключить союз.

– Ты стала забывать, с кем говоришь, – выдержав паузу, произнесла Шера, сверля девушку взглядом, но в ее голосе не было угрозы. – Впрочем, я не осуждаю тебя, потому что вижу, что тебе не все равно.

– Ваше Величество, каждая потерянная секунда уменьшает наши шансы на победу, – Кайри повысила голос. – Когда сюда приедут Дерен и Вержак, они подтвердят, как помог нам Ливел. Армии готовы к этому союзу и понимают его необходимость. Они ждут вашего одобрения. Дайте его, и мы начнем действовать.

Тишина в зале воцарилась такая, что хотелось прервать ее. Кайри и Шера смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Кайри чувствовала гнев правительницы, но продолжала смотреть ей в глаза, чувствуя металлический запах чужой крови.

– Хорошо, – сдалась Королева. – Будь по-твоему. Я соберу большой совет. Я хочу, чтобы на нем присутствовали Королева Айвена и верховный феодал Гидровых Островов, этот алкоголик Жессаро. Полагаю, тебе не составит труда созвать их. Мой главный посол будет ждать тебя к полудню возле твоего корабля. Он объяснит тебе подробности. Ступай, и пусть боги идут рядом.

Полагая, что и так уже вызвала много гнева, Кайри отступила. Хотя у нее было еще много вопросов, она была настроена настолько решительно, что полагала, что сама во всем разберется.

***

Когда врач наавин снимал бинты с раны Орвиса, тот даже не поморщился. Благодаря лекарствам Кайри, шрам после покушения выглядел почти незаметно на фоне других шрамов, что оставил на спине палач, исполнявший его приговор. Щурясь от яркого света в палате, сара нетерпеливо смотрел на часы. Он уже знал, что вернулся «Беркут», поэтому то и дело нервно дергался, мешая врачу работать. Пожилой наавин сердито глянул на него и велел одеваться.

Орвис встретил Кайри в больничном саду, который тонул в ослепительно белом снегу. Заметил ее еще издалека, но замер у основания лестницы, слушая возбужденное биение своего сердца. Она подошла совсем близко, и он увидел свое отражение в ее ртутно-серых глазах.

– Орвис! – тихо пискнула она. Он притянул ее к себе и обнял.

Эти глаза видели войну. Он понял это с первого взгляда на нее. Она улыбалась, но глаза выдали ее: ожесточенные, с льдинкой, спрятанной внутри. Орвис знал, что она пропустит через себя каждую смерть, будь то вихерны, в которых она стреляла, или сара, которых она пыталась спасти.

Он понял, что больше никогда не увидит в ней ту испуганную девчонку, которую он встретил в Игномисе. Ей пришлось перестать ей быть, потому что он не всегда был рядом. Когда это случилось? В ту ночь, когда она убила своего первого акванга? Или когда его смертельно ранили? Или во время своей первой битвы?

Ее новая красота, красота сильной женщины, прошедшей через кровь и боль, завораживала его. Когда Кайри отстранилась, он погладил костяшками пальцев по ее скуле. Кайри нахмурилась, увидев его отстраненный взгляд.

– Все нормально? – поинтересовалась она, он рассеяно провел руками по волосам.

– Я по тебе скучал, журавлик, – шепнул он.

Сердце Кайри сделало кульбит, когда она услышала эти слова, сказанные ласковым, тихим голосом. Глаза Орвиса были больными, и нездоровая бледность еще не сошла с его лица, но он казался ей еще более сильным и уверенным в себе, чем раньше. Морозный ветер раздувал свежий снег, обжигал их своими ледяными поцелуями. Чувствуя его теплую ладонь на своей щеке, некриска понимала, что безумно скучала по его осторожным прикосновениям.

– Пойдем домой, – сказала она, взяв его за руку. – Выпьем чаю, мне столько надо тебе рассказать.

«Если я расскажу тебе все, может, я перестану думать об этих смертях и чувствовать запах крови?», – хотелось добавить ей, но она промолчала.

Орвис улыбнулся, когда она произнесла слово «домой». Тонкие пальцы уверенно сжали ее ладонь.

***

Дипломат Королевы в назначенный час ждал их возле «Беркута», ежась на ветру. Это был осунувшийся пожилой лысеющий мужчина с густой каштановой бородой и потускневшими карими глазами. При виде Кайри он заулыбался сквозь бороду, но заметив Орвиса рядом с ней, тут же сник.

– Мне не рады, – смекнул Орвис, издалека вглядевшись в лицо королевского дипломата.

– Плевать, – в тон ему отозвалась Кайри. – Зачем вообще Шера отправляет его со мной?

– Так она показывает, что еще может контролировать тебя.

Кайри хотела ответить, но Орвис коснулся мочки уха и взглядом указал на дипломата, который хоть и был стар, но обладал острым слухом сара. Он шагнул им на встречу и протянул Кайри руку.

– Приветствую, леди Кайри. Мое имя Дамиан, я посол Королевы. Рад нашей встрече, очень рад. Нужно в путь, времени мало, но много дел, – вежливо поздоровался дипломат, тряся ее руку.

– Только приехала и снова дорогу? – услышала она голос Фархама. Он выскользнул из тени «Беркута», улыбнулся некриске, подошел к Орвису и к большому удивлению Кайри пожал ему руку. Судя по его экипировке солдата Соларема, он готовился к какому-то заданию.

– Ты собрался с нами? – спросила Кайри. Кивком был ответ, и девушка повернулась к Орвису. – Ты его позвал?

– Я пока не совсем в форме, а но совсем без защиты я тебя не оставлю, – заявил Орвис, расправил плечи и слегка поморщился.

– Я буду твой незаметной тенью, Кайри, – услужливо поклонившись, Фархам улыбнулся одними уголками губ. Некриска пожала плечами и одобрительно кивнула.

Кайри и Орвис привычно сели спереди, Дамиан и Фархам пристегнулись сзади. Кайри запустила двигатели и начала осторожно подниматься. Корабль вытолкнуло вверх, он оставил за собой на мокрое пятно от стаявшего снега. Оказавшись на нужной высоте, Кайри повернулась к позеленевшему от тошноты послу и спросила:

– Куда сначала, сэр?

– В Ливел… – только и сумел проговорить он, и Кайри заскользила по воздуху, наслаждаясь полетом. Орвис глупо улыбался, следя за ее уверенными движениями. Ему нравилось наблюдать за ней в ее родной стихии. Она будто расцветала и забывала обо всех проблемах, сидя в кресле пилота.

– Что произошло у тебя с Фархамом, пока меня не было? Вы помирились? – поинтересовалась Кайри. Орвис загадочно улыбнулся.

– Ну… Я дал ему в морду, а потом мы помирились, – пожал он плечами.

– Ты как-то говорил, что я принимаю крутые решения, а ты бьешь людям морды, – напомнила она.

– Как видишь, даже на расстоянии друг от друга мы с этим справились, – рассмеялся он.

Она не смогла скрыть от него сдержанную улыбку, и первые после из лап смерти он почувствовал себя живым.

– А без рукоприкладства было не обойтись? – недовольно нахмурилась она, но он видел, что по-настоящему она не сердилась.

– Нет. Рукоприкладство – это часть примирения, – многозначительно заметил Орвис.

– Мальчишки, – с притворным раздражением фыркнула Кайри.

Ливел отделился от Рипербаха почти триста лет назад. Все началось с революции, которую начал Вариан Лунус, молодой генерал армии Рипербаха, который направил ее мечи против Гайдов. Трехлетняя гражданская война окончилась для Рипербаха потерей северо-западной части королевства от гор Рилоса до Ренокского пролива. Эту территорию Вариан назвал Ливелом и стал ее первым королем.

Три века Гайды и Лунусы то схлестывались на полях сражений, то вели экономические войны. Сейчас все стихло: отношения были холоднее льда в горах Галас-Пеак, Соларем и Таланский охотник продолжали действовать в обоих государствах, но между ними сохранялся мир.

– Мой отец даже пошел на крайности, чтобы примирить наши страны, – рассказывал Орвис, пока они летели над облаками.

Вокруг них на фоне бирюзового неба клубились облачные горы. Они были похожи на сказочные замки, которые охраняли грозные животные: одни были с крыльями, другие – длинными шеями, третьи – с пушистыми гривами. Справа раскинул щупальца гигантский облачный спрут с разверстой пастью. Сквозь белое молоко проглядывали паутины рек, населенные пункты и заплатки полей.

– И что же он сделал?

– Организовал помолвку своего сына с дочерью Акаши Лунуса – Принцессой Айвеной.

– Погоди, – Кайри даже приоткрыла рот от изумления. – То есть, это значит…

– Что Королева Айвена – моя невеста, – спокойно заявил Орвис, довольный реакцией некриски. – Мне было десять, а ей шесть. А потом я нарушил все планы отца и остался холостяком.

– Чем больше узнаю о тебе, тем больше пугаюсь, – чуть снижаясь, выдохнула Кайри.

Сказочные животные пропали, «Беркут» погрузился в бело-серую пелену. От слепого полета у Орвиса возникло тревожное ощущение потери контроля, но Кайри без страха шла по приборам, не особо глядя в лобовое стекло, которое было в шаттле скорее для красоты.

– Когда Шера села на трон, отношения с Ливелом снова испортились. Все потому, что Ливел открыл архивы «Доброго Ока» для всех желающих.

– У них тоже есть свое «Доброе Око»? – удивилась Кайри, Орвис кивнул.

– Их раньше было несколько, но в итоге почти все они были уничтожены. Вариан выкрал последний из двух архивов во время войны за независимость. Но они тоже долгое время держали их в тайне от простого народа. Потом к ним допустили ученых и военных. Айвена оказалась самой радикальной в своей династии: она решила провести свою техническую революцию и открыла архивы для всех.

– Я видела технику Ливела, – вспомнила Кайри. – Она довольно прогрессивна в сравнении с Рипербахом.

– Айвена выступает за улучшение жизни, за науку и медицину, за выход космос и знакомство с другими цивилизациями. Словом, делает то, что я хотел от Рипербаха. Она станет отличным союзником.

– Тогда мы подружимся, – с улыбкой произнесла Кайр, но нервно поерзала в своем кресле. Орвис понял, о чем она хочет спросить. – А у вас с ней… ничего не было?

– Нет. Наши отношения всегда были деловыми. Два молодых революционера, уставшие от консервативной политики своих пожилых отцов.

Он довольно улыбнулся, заметив, как порозовел кончик ее уха. Заметив его пристально-изучающий взгляд, она поспешно закрыла ухо волосами и только потом посмотрела ему в глаза.

– Кайри, – он приподнял брови и едва улыбнулся одним уголком губ. – Я ее не видел с тех пор, как мне было десять.

Они вынырнули из облаков, оказавшись над огромным темно-зеленым морем, да таким необъятным, что оно терялось за горизонтом.

– Джунгли Лунус… – шепнул Орвис.

Когда они спустились ниже, стало видно, как гнутся под ветром длинные стройные верхушки. Южный край леса наседал на бурые горы Рилоса, уходящие за горизонт. Кайри вывернула штурвал, и они снизились настолько, что почти касались деревьев. Она увеличила скорость, и лес оборвался, впереди раскинулась желтая, слепящая глаза степь. Прямо под кораблем, почти сливаясь с травой, двигалась большая группа верхом на копытных животных, которых ливельцы называли маргами.

Города и деревни мелькали и тут же оставались далеко позади. А потом показался океан Лексон-Хаор и заполонил собой все пространство: черно-зеленый, необъятный и буйный. Вдоль полукруглой бухты вытянулась столица Ливела, город Чайн-Си. Кайри снизила скорость, чтобы получше его рассмотреть и правильно приземлиться.

Архитектура Чайн-Си очень сильно отличалась от Аддона. Дома были похожи на пирамиды с обрезанными верхушками, с небольшими окошками. Они надстраивались друг на друга, как песочные куличики. Над домами торчали длинные штыри, на которых развевались зеленые стяги гербом Ливела: белым деревом, раскинувшим ветвистые кроны. Дома жались друг к другу, создавая тень, улицы закрывались от жары пестрыми навесами.

Храмы Ванеды – пирамиды, раскрашенные самыми диким цветами и узорчатыми пауками, возвышались над остальными строениями. Но самым высоким был замок Лунусов – семиэтажное здание, углы которого были укреплены четырьмя круглыми башенками с зелеными крышами. Кайри выбрала площадь перед замком и начала снижаться, наблюдая, как к ней сбегается оцепление.

Когда она вышла на пандус, лицо ее объял жар, выкинув из воспоминаний первый аддонский снег. Пахло рыбой, морской солью и специями, обилие которых щекотало ноздри.

Теплые одежды гостей смотрелись нелепо на фоне полураздетых ливельцев. Местные жители были смуглыми и загорелыми. Они с восторгом встретили «Беркут», кричали и толкались, чтобы разглядеть его получше. Не было даже намека на страх или неприязнь: в этой стране новое хотели изучать, а не спрятать подальше.

Оцепление разомкнулось и к ним подошел знакомый Кайри, генерал Сотто. Он выглядел уставшим, но его янтарные глаза блестели, как у довольного кота.

– Добро пожаловать в Чайн-Си, Кайри. Спасибо, что ты откликнулась на наш призыв. Мы ждали здесь с большим нетерпением.

– Здравствуй Сотто, – улыбнулась Кайри. – Я тоже рада, что мне предоставили возможность оказаться здесь. Королева собирает большой совет. Она просит, чтобы представители всех государств явились в Солнечный Шпиль, чтобы вместе создать альянс против вихернов.

– Враждовали триста лет, а пришел один инопланетянин и всех помирил, – усмехнулся Сотто, пожимая руки Орвису и Фархаму. Потом неодобрительно посмотрел на дипломата: – Ну как же, и без него не обошлось…

Прежде чем возмущенный Дамиан успел что-либо ответить, снова повернулся к Кайри.

– Королева Айвена ждет вас. Позвольте, я провожу…

– Сотто, в этом нет необходимости, я уже здесь, – все разом повернулись, толпа взревела в эйфории восторга. Королева стояла на пороге, вежливо улыбаясь.

Если у сара есть эталон красоты, то им, пожалуй, была Королева Айвена. Она была юна и невероятно прелестна. Невысокого роста, стройная и смуглая, она по-детски открыто подошла к Кайри и уверенно протянула ей тонкую руку с большим золотым перстнем на безымянном пальце. У нее были длинные вьющиеся огненно-рыжие волосы, украшенные золотым ободком с изумрудными вкраплениями, полные губы и тонкие правильные черты лица. Яркие зеленые глаза с золотистым обручем по краям обрамлял веер пушистых ресниц, взгляд был надменным, но лишь слегка, как подобает властвующей персоне. Она тепло улыбнулась Кайри и заговорила мягким, бархатным голосом, мягко держа ее за самые кончики пальцев.

– Светлого Доброго Ока, Кайри. Я ждала тебя с большим нетерпением. Добро пожаловать в Ливел.

– Светлого Доброго Ока, Ваше Величество, – слегка поклонилась Кайри. – Спасибо, что уделяете нам свое время. Это мои спутники…

– Благодарю, я знакома с ними, – ответила Айвена. – Приветствую тебя, Дамиан, – кивнула она старику, тот осклабился в ответ. – Здравствуй, Орвис. Много лет прошло с нашей последней встречи, – Орвис ошарашенно кивнул в ответ. Он не ожидал, что шестилетняя девочка, с которой его помолвили когда-то, выросла в такую красавицу.

– Рад тебя видеть, Королева, – улыбнулся Фархам, целуя ей руку. Та кокетливо улыбнулась.

– Ты снова в центре событий да, Фархам? – отозвалась она, а затем снова повернулась к Кайри. – Думаю, нам нужно поговорить без свидетелей. Пусть твои спутники подождут во дворце, там их накормят с дороги. А мы можем выйти в сад, где нас не побеспокоят.

Под шум толпы вся компания направились во дворец. Внутри стояла гулкая прохладная и приятная тьма. Высокие потолки терялись где-то наверху, темные стены украшали гобелены и яркие картины с изображениями королей и королев. Холл был заполнен людьми разного социального положения: от рабочих и фермеров, до зажиточных горожан. Несколько секретарей в зеленых формах принимали их по очереди, сидя за массивными столами, но работа ненадолго прервалась, когда делегация вошла в зал.

Сотто любезно пригласил Орвиса, Фархама и Дамиана в другой зал, в то время как Королева Айвена повела свою гостью дальше. Орвис попробовал возразить, но Кайри лишь сделала жест рукой, безмолвно прося его не перечить хозяйке. Преодолев пару коридоров, они подошли к большой резной арке, ведущей в роскошный королевский сад.

Они шли по широкой дорожке, окруженные пышными тропическими цветами и деревьями. Так терпко пахло пыльцой, что казалось, она оседает в легких сладковатой пылью, затрудняя дыхание.

Айвена провела гостью к деревянной скамье, в узорах которой резвились животные. Отсюда открывался совершенно потрясающий вид: просторная бухта, окаймленная с обеих сторон зелеными холмами. Океан Лексон-Хаор волновался, его воды были окрашены в яркий зеленый цвет ближе к берегу и в черный – по кромке горизонта. Побережье было усеяно десятками причалов, к которым были пришвартованы большие грузовые корабли с парусами, похожими на крылья. Океан искрился на солнце, его кипящие в пене волны тяжело ударялись о борта кораблей и обрушивались на волнорезы.

– Расскажи мне все, Кайри – Айвена изящно поправила малахитовое легкое платье и села на скамью, глядя своими огромными зелеными глазами на некриску. Она была столь утонченно, что на ее фоне некриска ощущала себя грубой дикаркой.

– Ваше Величество… – начала она, но Айвена прервала ее.

– Зови меня просто Айвеной, – мягко попросила она. – Я хочу, чтобы мы были на равных, тем более, что мы ровесницы. Я надеюсь, что мы станем с тобой подругами, а дружбу лучше начинать, будучи на короткой ноге.

Кайри, до этих слов вспоминавшая многочисленные инструкции, которые давал ей Дерен перед встречей с Королевой Шерой, поспешно выкинула их из головы.

– Хорошо, – не скрывая облегчения, кивнула она. – Айвена, я бы хотела поблагодарить тебя за помощь, оказанную в битве при Но-Аро. Если бы не армия генерала Сотто, все закончилось бы плачевно.

Айвена снисходительно кивнула, будто ожидала, что именно такие слова и должна произнести гостья.

– Я прибыла по приглашению генерала Сотто, но я здесь и по просьбе Королевы Шеры. Она просит тебя прибыть на совет, чтобы обсудить ваши планы борьбы с вихернами. Полагаю, она могла бы заключить с вами союз.

– Шера согласна на союз с Ливелом? Как же так вышло? – Айвена чуть приподняла свои изогнутые брови.

– Мне удалось ее убедить.

Зеленые глаза, обрамленные золотом, слегка сузились в сомнениях, но Кайри выдержала взгляд, доказывая, что говорит правду.

– Хорошо, что после восстания Орвиса нашелся еще кто-то, способный изменить Рипербах, – она провела пальцем по фиолетовому лепестку тяжелого цветка, склонившегося над скамейкой. – Знаешь, я даже помогала ему. Втайне от отца финансировала его революцию.

– Я думала, что вы не виделись с вашей помолвки, – Кайри осознала, что сдвинула брови, и быстро вернула себе контроль над эмоциями, но Айвена заметила это и многозначительно улыбнулась.

– Мы только переписывались через наших шпионов. Знаешь, я надеялась, что Рипербах и Ливел наконец-то помирятся, если ему удастся изменить порядки в своей стране. Жаль, что ничего не вышло, но сейчас у нас есть второй шанс, хоть и при таких печальных обстоятельствах.

– Означает ли это, что ты приедешь? – переспросила Кайри.

– Безусловно. Я отправила своего лучшего военачальника вам на помощь с расчетом на этот союз. Но я думаю, ты понимаешь, что Шера мне не столь интересна, как лидер, нежели ты.

– Я? – удивилась Кайри.

– Именно. Отношения Ливела и Рипербаха давно в стадии холодной войны. На протяжении всей истории находились люди, готовые к переменам. В нашем поколении это мы с Орвисом. Как и другие, мы столкнулись с одним неизменным препятствием – с Шерой, не желающей ничего менять. Шера живет слишком долго и ничего не забывает. Для нее все события минувших дней будто происходили вчера. Мы же готовы все забыть и жить дальше, нам лишь нужен кто-то с влиянием на Королеву Рипербаха и олицетворяющий перемены. Я думаю, что ты, чужачка из запредельного, и есть флагман перемен.

Айвена погладила пальцами свое кварцевое ожерелье и внимательно посмотрела на свою гостью. В ее зеленых глазах горел озорной огонек.

– Она наверняка хочет, чтобы ты действовала по ее плану, не так ли? – вкрадчиво спросила она.

Кайри вспомнила, как Шера заставила ее выступать перед толпой, и что из этого ничего хорошего не получилось, а затем кивнула.

– Ливел будет на твоей стороне, – серьезно заявила Айвена, – а не на стороне Шеры. Мы будем делать то, что ты скажешь, потому что мы понимаем: ты знаешь, как лучше.

Это было настолько неожиданно, что Кайри не нашла, что ответить. Каждый ее диалог с Шерой был битвой, в ходе которой она должна была убеждать ее в своей правоте. Непривычно было узнать, что кто-то из власть имущих готов оказать ей безоговорочную поддержку.

Айвена разгладила несуществующие складки на безупречном платье.

– Скажи мне, ты веришь, что мы сможем победить? – тихо спросила она.

– Верю, – не думая над ответом, произнесла Кайри, – но все ваши разногласия надо побыстрее решить, потому что поодиночке мы все погибнем. Если мы вместе грамотно продумаем план сопротивления и будем без страха пользоваться современными технологиями, у нас есть шансы.

– Ливел поощряет развитие технологий. Надеюсь, ты поняла это, когда увидела, что моя армия может в бою.

– Да, армия Ливела превосходит армию Рипербаха. Битва с вихернами продемонстрировала разницу, – согласилась Кайри.

– Сотто рассказал мне, что твой корабль также был великолепен. Надеюсь, что когда-нибудь ливельцы смогут построить нечто подобное.

– Я должна отвезти тебя в Аддон, Айвена, – напомнила Кайри. – После чего отправиться на Гидровы Острова и уговорить его лидера прибыть в столицу Рипербаха вместе со мной.

– О, в этом нет необходимости, – улыбнулась Королева. – Вчера феодалы Гидровых Островов сами прибыли в Чайн-Си и заключили союз с Ливелом. Они все здесь и ждут тебя по моей просьбе. У них мощные военные силы, и сильны они, так сказать, в воздушном плане. Ты слышала что-нибудь про атари? Нет? Ты будешь в восторге, когда увидишь их.

– Ты даже не представляешь, как облегчаешь мне задачу, – обрадовалась Кайри. Королева Ливела нравилась ей все больше.

Айвена вела Кайри по просторным коридорам дворца, наслаждаясь прохладной тенью и рассказывая ей о людях, изображенных на картинах на стенах. С полотен на них строго смотрели смуглые и рыжеволосые короли и королевы, на их рамы свисали вьющиеся растения, растущие в настенных горшках.

В очередном зале висели картины с изображениями мифических чудовищ: змееподобной Гидры, отвратительного спутника Ванеды паука Као, и других. Кайри остановилась.

Она узнала его.

Черная шерсть вздыбилась на загривке, большое ловкое тело изогнулось в прыжке, красные глаза мерцают хищным блеском, а за спиной развелись два крыла.

– Заинтересовалась? – спросила, обернувшись, Королева.

– Я где-то видела его… – сказала в задумчивости Кайри, не в силах отвести взгляд от полотна.

– Это Темный Хоризон, – объяснила Айвена. – Древний прислужник Ванеды. Она направляет его по пути предателей, изменников и лгунов, а также тех, кто не чтит Ванеду. Говорят, что служители Ванеды могли призывать его для защиты или наказания. Но это все легенда, – поспешила добавить она, увидев отразившийся на лице Кайри ужас. – Сказки для непослушных детей.

Кайри хотела спросить больше о Хоризоне, но Айвена пошла дальше, а останавливать ее и донимать дальнейшими расспросами было бы невежливо. С большим трудом некриска заставила себя идти следом.

Кайри сравнивала свои сны с картиной, на которой постоянно появляются новые элементы. В начале на ней был только Рутгер и акванги, но со временем стали возникать отравленные лорией ножи, ранящие Орвиса, окровавленные тела и оторванные конечности. Краски становились гуще и ярче, серая пелена дождя сменялась кровавым дымом, рычание аквангов превращалось в предсмертные крики друзей. Над всем этим всегда стоял зверь, имя которого она теперь знала – Черный Хоризон.

– Мама! – внезапно прервал ее мысли звонкий детский голосок. К ним в коридор ворвалась маленькая девочка в воздушном белоснежном платье. Малышка подбежала к Айвене, та подхватила ее на руки и обняла.

– Познакомься, Кайри, – сказала она. – Это моя дочь, Алика. Поздоровайся, малышка.

– Привет, – девочка уверенно протянула Кайри руку. Она была миниатюрной копией матери: те же изумрудно зеленые глаза и рыжие вьющиеся волосы, детский наивный взгляд и гордая королевская осанка.

– Мама, ты обещала показать мне, как пересаживать серебряный ветренник, – заявила малышка тоном, не терпящим оправданий, и Королева виновато улыбнулась. Кайри показалось, что она привыкла так улыбаться, словно ей постоянно приходилось извиняться перед дочерью за свои неотложные дела.

– Детка, беги к няне, мне надо еще немного поработать. Но потом мы с тобой обязательно займемся цветами, хорошо? – сказала Айвена, опуская ребенка на пол. Та не по-детски понимающе кивнула, повернулась к Кайри, по-королевски кивнула ей на прощание и убежала.

– Ей пять, и весь мир для нее – это прекрасное место, полное любви. Жаль, что мне так мало удается разделить с ней это, – вздохнула Айвена, глядя ей вслед. Кайри узнала этот взгляд: так смотрели на нее родители.

Посерьезнев, Айвена с пронзительной искренностью посмотрела Кайри в глаза.

– Теперь ты понимаешь, почему я хочу помочь вам.

Кайри понимала.

Феодалы Гидровых Островов сидели в большом круглом зале, и, судя по резкому хмельному запаху, пировали за счет правительницы Ливела уже не первый час. Их было пятнадцать, но лишь один сидел во главе стола. Когда Айвена пригласила гостей в зал, он поднялся и широкой нетвердой походкой зашагал к ним.

– Познакомьтесь, – сказала приветливо Айвена. – Верховный феодал Гидровых Островов, Жессаро, и его пьяная свита. А это Кайри и ее спутники – Орвис, Фархам и Дамиан.

Жессаро был крепким мужчиной средних лет, ростом выше двух метров и широким в плечах. Он был одет в огромную шубу из голубоватого меха, на его голове громоздилась меховая шапка, из которой торчало серое перо, да такое длинное, что сложно было представить, каких размеров была сама птица. Жессаро пожал руки всем пришедшим, а затем внимательно глянул на Кайри.

– Ты, стало быть, и есть Кайри? – спросил он звучным, грудным басом. Она кивнула. Он еще окинул ее взглядом, а затем криво усмехнулся. – Айвена, ты говоришь, что эта маленькая девочка – наша надежда?

Орвис мгновенно ощетинился:

– Не очень разумно судить кого-то по возрасту, – с вызовом заявил он, но феодал не был настроен на конфликты.

– Я так стар, что для меня все вы – детишки, – пьяно ухмыльнулся Жессаро, подмигнув голубым глазом. – Не обижайся, Кайри, я таких слухов понаслышался, что вразумил о тебе невесть что.

Он повернулся к ее другу:

– А ты, стало быть, Орвис – бывшой Принц Рипербаха? – сара неуверенно кивнул, ожидая насмешек, но феодал приветливо протянул ему руку. – Большая честь познакомиться с тобой, приятель! Я давно мечтал увидеть парня, который решил преподать урок этим старым маразматикам в Не-Ливе!

Орвис, привычно ожидавший враждебности, неуверенно пожал ладонь феодала. Тот по-простецки тряхнул его руку и повернулся к Кайри. В своей огромной шубе он был похож на медведя, но не пугал, а скорее располагал к себе своей улыбкой и веселым взглядом.

– Что ж, как сказала Королева ливельская, я – верховный феодал и правитель Гидровых Островов и по совместительству – мэр столицы Въерана – Жессаро Гон-Жан. Это мои подданные – феодалы на местах, прошу любить и жаловать, – он махнул на стол своей ручищей, и со стола им помахали и поприветствовали, а кое-кто даже встал, подошел и пожал всем руки.

– Просим простить за наши пьяные рожи: больно уж долго мы вас ждали. Присоединяйтесь к нам, у Айвены повара дюже баские! – гаркнул он, отвесив хозяйке низкий поклон. – И пусть меня сожрет Гидра, если я пил вино лучше, чем вино ливельских виноградных лоз!

– Нет времени, Жессаро, – спокойно отозвалась Айвена. – Нужно выдвигаться прямо сейчас, нас уже ждут в Аддоне.

– Шера? – ухмыльнулся здоровяк. – Сама она, конечно, носа не кажет из своего дворца? Ни стыда ни совести, хоть бы раз навестила меня в столице! То ли дело старик Дамарус – уж он-то часто наведывался во Въеран, мальчишку своего отправил ко мне на птичника учиться. Как поживает братец, Орвис?

– Не жалуется, – недовольно буркнул тот.

Жессаро кивнул ему со смесью сочувствия и понимания.

– Ладно, выдвигаемся! – рявкнул он на феодалов, и те с неохотой вылезли из-за стола, шурша мехами своих теплых шуб. Тепло одетая компания смотрелась комично рядом с Айвеной, чье платье открывало загорелые округлые плечи.

Пока они шли к выходу, Кайри старалась не смотреть на гобелен Хоризона. Айвера держала ее под руку и рассказывала, как Жессаро нагнал армию Ливела и подвез ее генерала до столицы, избавив того от многодневного путешествия.

Феодал же насел на Орвиса с вопросами о жизни в изгнании. Некриска всерьез обеспокоилась, что ее другу это не понравится, но Орвис был спокоен и дружелюбен. Он охотно рассказывал, как плутал по пустыне, не упуская подробностей, впечатлявших сурового правителя, привыкшего к суровой жизни на островах, обдуваемых всеми ветрами. Дамиан уныло шел позади всех, и на его лице застыл один вопрос: зачем его вообще отправили сюда, если ему не дали вставить ни слова?

Когда они вышли через главные ворота, на площади еще на разошлись остатки толпы. Жессаро увидел корабль Кайри, блестящий на солнце, и ахнул.

– Ничего себе! – воскликнул он, феодалы загомонили. – Железная атари! Ну дают!

Подошла свита Айвены: охрана и слуги с чемоданами, которых у Королевы было так много, что Кайри всерьез задумалась о вместительности грузового отсека «Беркута». Феодалов ждали запряженные гнедые марги, которые должны были отвести их к причалу, где в огромном ангаре их ждали атари – огромные птицы, на которых делегация Гидровых Островов прибыла в Ливел.

Айвена долго прощалась со своей маленькой дочерью, что-то нашептывая ей на ухо. Алика слушала с серьезным видом и убедительно кивала. Когда Айвена передала ребенка няне, губы малышки задрожали, но она гордо задрала подбородок и с достоинством приняла разлуку. Айвена же аккуратно смахнула слезы с накрашенных ресниц.

– Сотто, – приказала Айвена. – Перегруппируй войска, отошли часть на границу с Игномисом. Расставьте их на равноудаленном расстоянии от города, чтобы в случае чего успеть эвакуировать население. Таланский охотник перебрось в Аддон. Выбери для охраны моей дочери самых лучших людей и оставь в Чайн-Си своих самых доверенных заместителей. Затем отправляйся следом в Аддон. Жессаро подбросит тебя – на атари это будет быстрее.

Сотто вытянулся в струну, по-военному кивнул и удалился. Вид у него был недовольный: наверняка не хотел отпускать Айвену во враждебную страну без своей личной охраны. Айвена тоже выглядела слегка опечаленной, словно они с генералом уже вели этот разговор и он не был приятным. Однако за спиной у хрупкой девушки стояли два таланских охотника – такие же мускулистые и грозные, как и Сотто.

– Мы пешком не ходим, – слушая ее приказы, прокомментировал Жессаро и обратился к своему военачальнику, белобрысому мужчине с крючковатым носом, – Пириит, подготовь Наблюдателей за небом: пусть они выдвигаются в Аддон немедленно. Поручи проверить, чтобы Фаер был сыт и готов к полету. Выполнять.

– Мы готовы, Кайри, – сказала Айвена, когда все военачальники разошлись выполнять поручения правителей. Слуги несли ей темное пальто с пушистым воротником и аккуратную шапку, украшенную зелеными камнями под цвет ее глаз.

– Жессаро, вы с нами? – спросила некриска, но феодал косился на «Беркут» с недоверием.

– Нет, я, пожалуй, отправлюсь на своей птичке, – сказал он, подумав. – Люблю, когда ветер в лицо, а перья под задницей. Не бойтесь, я не опоздаю, мои пернатые знают, что такое долгая дорога.

Для двухметрового великана он слишком легко вскочил на маргу. Его озорные голубые глаза сверкнули на прощание, и он уехал, а остальные направились к «Беркуту».

– Потрясающая машина! – ахнула Айвена, заходя борт корабля. – Поверить не могу, что люди способны построить такое! И он… взлетит?

– Взлетит, Айвена, – кивнула Кайри, усаживаясь на место пилота. Орвис привычно сел рядом, Дамиан, Фархам, Айвена со слугами устроились сзади. В пассажирском отсеке было людно и тесно. Кайри рассказала и правила полета, завела двигатель, и через несколько секунд цветастые башниЧайн-Си превратились в детские кубики.

– Поверить не могу, Кайри, – выдохнул Орвис, когда океан, город и армии вокруг него скрылись из виду. – На наших глазах творится история…

– Не просто творится, – отозвалась она. – Мы сами творим ее.

Он склонил голову, и пряди его темных волос упали на глаза. Тепло улыбнулся.

– Тебя теперь знает весь мир, и ты так спокойно принимаешь это. Ты изменилась.

– Я чувствую это. Как будто… я понимаю, что делать. Только от этого еще страшнее.

– Не бойся. Ты все делаешь правильно. Чтобы ни случалось, я всегда буду поддерживать тебя, хотя такой храбрый журавлик, как ты, в этом не нуждается.

– Ты ошибаешься, – возразила Кайри. – Я все сделаю правильно, только если со мной будет мой лучший друг.

«Когда-нибудь я расскажу тебе о своих кошмарах. Тебе они тоже снятся, я же слышу», – подумала она.

28

Жессаро со своей свитой прибыл в Аддон, когда солнце совсем ушло за горизонт. Впервые в жизни Кайри видела атари и наконец-то поняла, почему сара говорят о них с таким трепетом. Это были поистине гигантские птицы – величественные и гордые, словно горы. Оперение атари Жессаро было серебряного света, перья блестели и переливались в закатном солнце, хищный клюв покрывали черные татуировки, в ноздре сверкала золотая серьга, а янтарные глаза блестели. Некриска не видела более высокомерного взгляда, чем у Фаера.

На спинах у атари были крепко привязаны массивные кабины. Спереди сидел птичник и направлял ее с помощью двух эластичных ремней, закрепленных на шее атари к специальному ошейнику. Увидев Фаера, другая атари издала крик, мало похожий на птичий. Это был диковатый, протяжный и режущий слух скрежет, от которого хотелось закрыть уши.

Кайри наблюдала за прибытием островитян из холла Не-Лива. Она понимала, что ей придется сегодня присутствовать на величайшем событии в истории Хазарда: Ливел, Гидровы Острова и Рипербах впервые за свою историю должны были объединиться.

Кайри не хотелось идти. Кто она такая? Девчонка, привыкшая, бегать за Рутгером Хартом. Идеальный вояджер, проводник чужой воли, а вовсе не флагман перемен, какой видела ее Айвена. Они так рассчитывают на нее: Айвена, Шера, Жессаро, Орвис, Дерен и Фархам, хотя каждый из них сильнее ее. Но ведь без своего корабля она не имеет никакого значения.

Орвис неслышно подошел и к ней и встал за ее спиной. Кайри не обернулась: она и так чувствовала его каждой клеточкой своего тела, вдыхая исходящий от него уютный запах чая и древесины.

– Потрясающе выглядишь. Волнуешься? – спросил он, нарушая тишину.

На ней было облегающее серебристо-серое платье, открытый покрой которого в очередной раз доказывал, что девушки-сара не считают нужным прятать свои достоинства. Она оставила на шее кулон журавля, подобрав к нему скромные серьги c цирконием. На Некриссе ей часто приходилось носить украшения и ходить на высоких каблуках, как сейчас, но привычные ботинки на толстой подошве вселяли ей больше уверенности в себе. В этом платье она чувствовала себя обнаженной, особенно когда ловила на себе взгляды мужчин. Словно прочитав ее мысли, Орвис расправил плечи, закрывая ее от собирающейся в холле толпы.

– Орвис, как так вышло? – иронично усмехнулась она. – Ты же помнишь, с чего все началось?

– Все началось очень плохо, – ответил он. – Твоя команда погибла, ты осталась одна и не знала, что делать…

– Вот именно! Разве тогда можно было сказать, что меня ждет такое? – перебила она.

Орвис раздраженно вздохнул и потянул ее за руку, заставляя развернуться. Она подняла на него взгляд: он смотрел на нее пристально и серьезно. Один из тех его взглядов, что бросают ей вызов.

– Ты не дослушала, – упрекнул он. – Ты не знала, что делать, но ты справилась. Ты и сейчас отлично справляешься.

– А мне кажется, что не очень. Вы же все сильнее меня, но чего-то ждете, а я всего лишь…

– Ты всего лишь человек, Кайри, – он заправил локон ее волос ей за ухо, невзначай коснувшись большим пальцем ее скулы. – Но ты невероятный человек.

На каждое его прикосновение ее тело подавалось вперед, не слушаясь хозяйку. Он улыбнулся так, как улыбался только ей.

– Ты – мой храбрый журавлик. Ты даже не представляешь, на что ты способна. И ты будешь сильной. Я с тобой, – тут он привычно едко усмехнулся, мгновенно разрядив электричество между ними. – Но сегодня только морально: меня не пригласили на этот ваш банкет. Я даже немного по ним скучаю.

Кайри представила, как он танцует с ней, двигаясь по начищенному до зеркального блеска залу с той же ловкостью, что и на зубцах заброшенного замка в Игномисе. Орвис опять прочитал ее мысли.

– Если ты сейчас представляешь, как я танцую, то не советую. Я совершенно этого не умею.

– Теперь мне стало интересно, – хихикнула она. – Когда-нибудь ты обязательно пригласишь меня танцевать. И наденешь какой-нибудь фрак.

– Обязательно, – сдался он. – Но я найду самый дурацкий фрак из всех, что есть в Аддоне, чтобы выглядеть еще глупее.

Она рассмеялась, легонько хлопнув его по руке, и встретила недовольный взгляд чопорной дамы со сложно прической, состоящей из шпилек и бантов. Волнение мгновенно вернулось.

– А мне точно надо туда? – спросила она, будто ребенок, не желающий идти к зубному.

Орвис обернулся, увидел недовольную даму и беззастенчиво показал ей язык. Та стала пунцовой от возмущения и поспешно отвернулась. Кайри прыснула в кулак, пораженная хулиганской выходкой друга.

– Не давай им так на тебя смотреть. Беси их, как я, и тогда они тебя зауважают, – он показал клык, криво улыбнувшись, и так прикоснулся к ее запястью, что волоски у нее на руках встали дыбом.

Его взгляд погас, когда он увидел входящего в холл Дерена. Капитан Соларема хоть и был на службе, выглядел потрясающе: он бы одет в черный пиджак, небрежно наброшенный поверх белой рубашки, черные ботинки были начищены до блеска. Орвис в сравнении с ним сильно проигрывал в своей простой черной куртке с потрепанным воротником.

– А вот и твой рыцарь, – ехидно заметил он.

– Перестань, – проворчала она. – Ты же знаешь, что я предпочла бы быть там с тобой.

«Знаю», – говорил его пристальный взгляд.

– Смелее, – тоном наставника сказал он и демонстративно сделал шаг назад. Дерен заметил это: уголки его губ чуть изогнулись, когда Кайри брала его под руку. Больше она не оборачивалась.

***

Орвис смотрел ей в спину и чувствовал, как бьется его сердце, что случалось всякий раз, когда прикасался к ней. И в то же время он понимал, что сегодня ее внимание будет приковано не к нему.

Дорога до дома заняла у него больше часа, потому что он выбрал долгий маршрут вдоль Солиама. Этого было вполне достаточно, чтобы остудить голову. Однако на пороге дома он замер. Он открыл дверь, и внезапный импульс пронесся по его телу с головы до пяток, заставив его вытянуться в струну и обострить слухи и зрение. В комнате он был не один. Когти на обеих руках высвободились, когда он увидел очертания человека, сидевшего в любимом кресле Кайри.

– Кто здесь? – он вложил угрозу в этот вопрос.

Загорелся свет, и сара увидел незваного гостя. Тот накинул на голову темный капюшон, из-под которого выбивались светлые волосы. Голубые глаза сияли льдом. Он смотрел в упор на Орвиса, который открыл от удивления рот, не веря в реальность происходящего.

Он увидел призрака.

– Тонвен? – неуверенно спросил Орвис.

Побочным эффектом лории были галлюцинации? Иначе как объяснить, что его давно умерший друг пришел в его дом? Но это точно был он: сидел так близко, что можно дотянуться рукой. Живой и невредимый.

– Здравствуй, Орвис. Будь тише, – почти ребяческим голосом поздоровался сара. – Как здоровье?

Говорить ровным и спокойным тоном, от которого кровь стынет в жилах, Орвис научился у Тонвена. Тот переживал, что не звучит как мужчина, поэтому научился умело управлять тембром, скрывая этот недостаток.

– Но… – Орвис тряхнул головой. – Ты живой?

– Как видишь, – улыбнулся Тонвен и откинул капюшон. Его лохматые волосы и чисто выбритое лицо делали его похожим на того восемнадцатилетнего мальчишку, с которым когда-то дружил Орвис.

Он зашел в дом и аккуратно закрыл за собой дверь, не поворачиваясь к гостю спиной. Призраком Тонвен не мог ему навредить, но от него живого исходила почти осязаемая темнота.

– Ты же был убит. Фархам убил тебя, – ощущая себя глупо, сказал сара.

Сколько же слез пролили они с Рэми, когда погиб Тонвен, подпитывая свою революцию яростью из-за его смерти! Орвиса захватывала радость и обида одновременно: друг был жив, но выходит, все это время водил его за нос.

– Это он тебе так сказал, – кивнул гость. – У него был приказ убить меня, но он этого не сделал. Он отпустил меня, велел убираться из города и никогда не возвращаться. Но я не уехал далеко. Скрывался в разных поселках, пока не узнал, что мой старый приятель вернулся в Рипербах.

Что-то недоброе было в облике Тонвена, и эта встреча не располагала к дружеским объятиям. Он напоминал Орвису его самого до встречи с Кайри: враждебный, лишенный надежды и теплоты взгляд человека, уверенного, что мир – это жестокое место, где выживают только одинокие хищники.

– Зачем Фархам мне соврал? – спросил Орвис.

– Он был и моим другом тоже и не смог убить меня. Вместе с тем он был вымотан, боялся за свою жизнь и хотел это остановить. Он думал, что узнав о моей смерти, ты поймешь, что твой бунт повлек за собой ужасные последствия, и сдашься. Но ты как всегда думал только о своей шкуре. Ты продолжил упорствовать, ты ведь никогда не останавливаешься, пока не станет поздно, верно?

Орвис молчал, глядя на старого приятеля, и слышал в его голосе злобу. Во что бы ни превратился Тонвен, он не желал Орвису ничего хорошего.

– Хорошо, что ты молчишь, – одобрил Тонвен. – Тебе полезно иногда послушать кого-то, кроме себя. Позже я узнал, что моя Рэми, которая бросила меня ради тебя, тоже мертва. Она всегда любила тебя больше, чем меня. Думаешь, я не замечал этого?

Вопрос повис в воздухе, его тяжесть давила на Орвиса неподъемным грузом вины. Он никогда не пересекал черту с Рэми из уважения к Тонвену, но после его смерти решил, что имеет на это право. Эгоистичный, всегда берущий все, что ему хочется, Орвис ждал недолго.

– После моей «смерти» утешали друг друга в твоей постели, да? – Тонвен улыбался и явно испытывал удовольствие, видя смущение и виноватый взгляд Орвиса, но потом добавил в голос строгость: – Но тебе было на нее наплевать, ты же думаешь только о себе. Ты не защитил ее.

– Мне жаль, – тихо проговорил Орвис. Голубые глаза Тонвена сверлили его будто насквозь, но он не отводил взгляд.

– Ничего тебе не жаль. Это твоя вина, а не Фархама. Король заставил его сделать это из-за тебя! – продолжил Тонвен. – Ты мог бы остановить его, узнав о моей смерти. Почему не сдался, пока еще не погибло столько народу? Не отвечай, не хочу знать. Милая, наивная моя девочка, пошла за таким ублюдком, как ты. Я должен был тебя остановить. Я анонимно сдал тебя Дерену, но жизнь Рэми это не спасло, увы.

Холодной сталью резанула правда по сознанию Орвиса. В камере городской тюрьмы он терзался много дней, гадая, кто мог оказаться предателем. И в итоге им стал тот, кого он считал погибшим – его бывший лучший друг. Тогда он мечтал перерезать предателю горло и ничего он так сильно не желал, как его смерти. Но теперь он сидел и смотрел ему прямо в глаза, но не хотел крови.

– Я даже не предполагал, что это можешь быть ты, – растерянно признался он.

Тонвен погладил костяшками пальцев мягкие подлокотники кресла. Похоже, он отвык от комфорта, скрываясь там, где в нем не могли узнать первого соратника Орвиса.

– Я долго был верен тебе, – ответил он тихим, вкрадчивым голосом. – Но я видел, что ты зашел слишком далеко. Хотел защитить Рэми, но не смог. Но даже после этого ты не получил заслуженного наказания.

– Я полгода провел в изгнании, – холодно напомнил Орвис, но Тонвен только жестоко рассмеялся.

– Вечно ты драматизируешь. Ты сам знаешь, что этого недостаточно. Ты ведь вернулся, тебя простили. По-настоящему ты никогда не страдал. Тогда я решил наказать тебя по-своему.

– Каким образом?

– До меня дошел слух, что ты вернулся в Рипербах в компании девушки по имени Кайри, – он как-то странно улыбнулся, когда заметил, как встрепенулся Орвис при звуке этого имени. – Я пришел в Аддон, чтобы убедиться в этом. Меня мучило любопытство: ведь я тоже когда-то мечтал увидеть представителей Известного предела. Ты оценил иронию? Тебя изгнали за твои идеи из Рипербаха, но ты все равно добился своего и первым встретил ее.

– Оценил. Но к чему ты мне это рассказываешь? – осведомился Орвис.

Тонвен поменял положение в кресле и сложил руки в замок.

– Терпение, Мой Принц, – ехидно ответил он. – Я наблюдал за ней и за тобой. Шпионил, как меня учили в Солареме, и учили не напрасно: ты так и не засек меня, даже Фархам не смог. Я увидел, как ты привязан к ней, как ты смотришь на нее. Рэми погибла из-за тебя, но ты никогда не смотрел на нее так. После всего, что ты сделал, ты не заслужил счастья. И я подумал – а ведь он не знает, каково это: жить с мыслью, что не смог спасти ту, которую любишь. Может, ему пора узнать?

Глаза Орвиса вспыхнули, руки сами сжались в кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Растерянность, чувство вины и все остальные эмоции от встречи с Тонвеном поглотила слепая ярость. Потеряв самообладание, он черной тенью навис он над Тонвеном, который лишь улыбался, глядя на него снизу вверх.

– Что ты сделал? – чеканя каждое слово, спросил Орвис.

– Я нашел того, кто хотел положить этому конец. Он хорошо мне заплатил, чтобы я позаботился об этом. Кайри выступала на следующий день на Главной площади, этим можно было воспользоваться. И я воспользовался.

Орвис среагировал мгновенно. Одним рывком он выхватил Тонвена из кресла и пригвоздил к стене, прижав лезвие когтя к его горлу. Предательство бывшего друга не волновало его, но зная, что он хотел сделать с Кайри, он хотел одного: перерезать ему глотку.

– Это был ты, – прорычал он. – Ты хотел убить ее? Отвечай!

– Да. Я, – с пугающим равнодушием ответил Тонвен. – Фархам не нашел бы меня, я не меньший профессионал, чем он. Но ты заметил меня, ты пожертвовал собой ради этой девчонки. Подумал о чем-то, кроме своей шкуры. Я был даже удивлен.

– Ты знаешь, что не уйдешь отсюда живым, – Орвис опасно вдавил лезвие в горло бывшего друга, и на коже выступила капля крови.

– Я просто исполнитель, и к тому же, я в твоей власти, – ответил Тонвен. – Не меня тебе надо бояться.

– Кто тебя нанял? Раведж?

– Этого я тебе не скажу, – улыбнулся он. – Можешь убить меня на месте, ведь ты так привык работать, верно? Все равно жизнь без Рэми, в бегах, среди отбросов в глухих деревнях – это не жизнь. Ты забрал у меня все, и я хотел то же самое сделать с тобой, но так даже интересней: теперь ты потеряешь покой, гадая, кто хочет убить твою любимую.

– И ты пришел мне об этом рассказать. Зачем? – проговорил Орвис.

Забитая в углах его сознания тьма пульсировала, угрожая вернуться и вновь захватить его. Жизнь бывшего друга была в его руках – одно движение, и она оборвется. Тонвен глядел на него с усталостью и равнодушием: ему было все равно, что с ним будет. Они бесконечно долго стояли в молчании, дыша друг другу в лица. Бывший друг не сопротивлялся, не пытался выбраться из хватки, а просто стоял, заляпывая собственной кровью воротник.

– Потому что когда-то я был неплохим парнем, – отозвался он, и в голосе больше не звучала угроза, а только горечь. – Эта революция, эта жизнь в бегах сделали меня таким. Я считал, в этом виноват ты. Но на самом деле, я сам во всем виноват. И знаешь, я даже рад, что покушение не вышло.

– Почему?

– Я вижу, что ты изменился. Ты больше не тот эгоист, каким я тебя знал. Если ты готов поставить интересы этой девчонки выше своих, возможно, для тебя еще не все потеряно. Забавно, я хотел наказать злодея, но оказался им сам. И если я заслуживаю смерти как предатель и убийца, то лучше уж палачом будешь ты.

Он закрыл глаза, подставляя горло под когти Орвиса. Всего одно движение. Орвису хотелось наказать предателя, убить того, кто осмелился поднять руку на Кайри. Но что-то подсказывало ему, что так делать нельзя. Что подумает Кайри, если он хладнокровно зарежет человека? Как она будет смотреть на него после такого? Нет, он больше не позволит тьме завладеть собой и сделать из него того жесткого зверя, каким он когда-то был.

Он развернул Тонвена, и что есть силы ударил его головой об стену, да так, что на ней остался кровавый отпечаток. Бывший друг потерял сознание и рухнул на пол. Орвис стоял над ним и тяжело дышал.

– На моих руках больше не будет крови сара, Тонвен. Пусть тебя судит Келар-Дан, а не я, – сказал он напоследок и пошел за веревкой.

29

– Обязательно было все делать с таким размахом? – недовольно поинтересовалась Кайри на пути в бальный зал.

– Это традиция Рипербаха: решать все важные вопросы на пышных приемах. Нужно как подобает встретить высоких гостей, – пожал плечами Дерен.

Он вел ее по широкому коридору в потоке других гостей. Капитан двигался раскованно, словно ему эти ритуалы были привычны. Жизнь во дворце, хоть и лишенная любви, научила его сливаться с местной знатью и выглядеть не задеревеневшим солдатом, а изящным аристократом. Молодые женщины не спускали с него взгляды и одаривали приветливыми улыбками. Капитан оставался к ним равнодушен.

– Чувствую себя не в своей тарелке, – призналась Кайри, ее спутник нежно сжал ее пальцы, лежащие на сгибе его локтя.

– Ты очень красива сегодня, – гордо заявил он, будто сам подбирал ее гардероб.

Кайри нервно сглотнула слюну.

– Я был на сотне таких мероприятий, ничего сложного тут нет, – успокоил он, а слуги открыли им двери в бальный зал.

Огромное помещение было залито светом и выглядело просто роскошно. Потолок украшали причудливые люстры, высокие окна прикрывали полупрозрачные шторы, а пол был начищен до блеска. Столы для гостей были расставлены буквой «П», каждую из сторон занимали представители государств со своей свитой.

По правую руку от Шеры восседал старый вергар Раведж, что-то нашептывающий Королеве, рядом с ним мрачно рассматривал гостей генерал Вержак. Айвена о чем-то говорила с Сотто, Жессаро напряженно выискивал взглядом слугу с напитками, его генерал Пириит увлеченно оценивал изящество серебряной вилки. Когда Кайри и Дерен вошли, их коротко представили гостям и проводили к столу Рипербаха, усадив слева от Королевы.

В зале было шумно: играла живая музыка, гости переговаривались друг с другом, ожидая праздника. Кайри чувствовала на себе любопытные взгляды людей и старалась улыбаться. Красота, царящая вокруг, казалась ей неправильной, и она знала, почему. Она посмотрела на свои ногти: они были короткими, но чистыми и ухоженными, хотя еще утром она выскабливала из-под них грязь и чужую кровь.

«Там идет война, – хотелось кричать ей. – Там война, а вы тут купаетесь в золоте».

Потому Орвис и начал революцию. Он не мог смотреть, как роскошь дворца контрастирует с нищетой за его стенами. Кайри тоже не могла смотреть.

Вдруг Шера встала и все стихли.

– Я, Королева Шера, правительница королевства Рипербах, желаю светлого Доброго Ока Королеву Айвене Лунус, правительнице королевства Ливел, а также верховному феодалу Жессаро Гон-Жану, правителю Гидровых Островов. Также я приветствую их генералов их армий и капитанов их королевских отрядов. Рипербах демонстрирует вам свое радушие и приглашает насладиться этим вечером. Банкет объявляется открытым!

Поначалу обстановка в зале была довольно напряженной. Все важничали, стараясь показаться друг перед другом наиболее влиятельными. Их семьи участвовали в войнах с другими королевствами, но сами они правили уже в то время, когда были заключены мирные договоры. Однако неприязнь, передаваемая из поколения в поколение, сидела в них гнилой занозой. Но когда начали подавать первые блюда и алкогольные напитки, гости немного оживились. Кайри неспешно пила дарар и изучала новые лица. Она часто бывала на светских приемах дома, но они проходили совершенно иначе, чем здесь: другая музыка, другие наряды и этикет.

– Что можешь рассказать о них? – спросила она Дерена, сидящего рядом с ней. Он выглядел расслабленным, но по глазам было видно, что он ни на секунду не теряет бдительность. Дерен не пил, бездумно крутя в пальцах свой бокал, и изредка кивал подчиненным, расставленным у дверей и окон. Ближе всех стоял Гаарод, грудь его парадной военной формы украшал оскалившийся раджигар. Он подмигнул Кайри, когда встретился с ней взглядом.

– О наших гостях из Ливела и Гидровых Островов? – уточнил Дерен. – Ну, Королева Айвена очень молода, поэтому немного идеалистка. Она одержима космосом, как и мой братец, но в отличие от него, у нее есть власть, чтобы идти на поводу у своей одержимости. В другое время я бы сказал, что это безрассудно, но в нашем положении нам это только на руку.

– А ее генерал?

Сотто сидел рядом с Айвеной, откинувшись на спинку стула, но взгляд его янтарных глаз был серьезен, как и у Дерена. Кто-то из свиты Айвены рассмешил ее, и генерал скользнул по ней взглядом, улыбнувшись уголками губ.

– Сотто из благородной семьи, приближенной к Лунусам. Он также капитан Таланского Охотника – это такой же элитный отряд Ливела, как и Соларем в Рипербахе. Они с Айвеной дружат с детства, и он безоговорочно предан ей и ее идеалам. И пусть тебя не обманывает его обаяние: в его армии безупречная дисциплина и строгие порядки.

Кайри перевела взгляд на стол, за которым сидел Жессаро и его свита. Феодал налегал на алкоголь и выглядел беспечным. Рядом с ним сидел его светловолосый генерал, активно подначивающий Жессаро. Оба смеялись громовым смехом, заражая других весельем. Дерен заметил ее взгляд и ухмыльнулся.

– Жессаро импульсивен, его легко вывести из себя. Характер у него непростой, но он верный союзник, хотя порой страшно раздражает. А этот белобрысый – его дядя Пириит, генерал армии Гидровых Островов и капитан Наблюдателей за небом. Он добрейший человек, но когда дело касается войны, он безжалостен.

– Мне они показались простыми ребятами. Даже и не скажешь, что Жессаро – Король.

– Не Король, а верховный феодал, но ты права: островитяне – простые и легкие в общении и активно этим пользуются. В торговле и войне им нет равных.

Когда стали подавать вторые блюда, музыканты начали играть громче. Мужчины стали приглашать женщин на танец. Перед взором сидящих раскинулся целый букет из пар, двигающихся в танце, которого Кайри не знала. Она завороженно наблюдала за ними, восторгаясь красотой и грацией женщин и галантностью мужчин.

– Позволишь? – Кайри услышала голос Дерена и подняла голову.

Он слегка склонился, заведя одну руку за спину, а другую протягивая ей в приглашающем жесте. Краска хлынула ей на лицо при мысли о том, что она окажется в центре зала среди всех этих пар, но при этом не зная, что делать. Пока разум ее отчаянно сопротивлялся, ее рука взяла руку Дерена, и он повел ее к танцующим.

– Дерен, я не знаю движений, – испуганно пискнула она, когда он развернул ее к себе.

– Тебе просто нужен тот, кто знает, что делать, – ответил он, не разделяя ее ужаса. Его рука легла ей на талию, он мягко, но настойчиво подтянул к себе ближе. Затем взял другую ее руку в свою и повел по залу. Кайри ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

– Помнишь, я обещал показать тебе красоту этого мира? – шепнул он, и ее шею обожгло его дыхание. – Мы уже посмотрели закат, насладились видами и хорошим вином. Музыка и танцы – не менее прекрасны.

Дерен вел ее уверенно и плавно, и в какой-то момент это передалось ей. Она почувствовала ритм музыки и влилась в него, на секунду забыв, кто она и где находится. Война осталась где-то на фоне, равно как и другие проблемы. Она видела перед собой лишь лицо Дерена, а все остальные в зале превратились в одно расплывающееся пятно. Кайри чувствовала исходящую от него энергетику, ощущала его страсть, выраженную в прикрытых глазах, в его учащенном дыхании и слегка дрожащих пальцах, держащих ее руку.

Он хотел, чтобы она видела только его, чувствовала только его прикосновения, и он передавал ей это желание с каждым движением танца. Он смотрел на нее так, как не смотрят на временную партнершу. Так смотрят на возлюбленную, на самую желанную и единственную.

«Кого ты представляешь на его месте?», – пронеслось у Кайри в голове. – «Ты думаешь о том, как будут смотреть на тебя его черные глаза? Как твоя рука коснется его мягких волос на затылке? Как ты забудешь дышать, когда ощутишь его дыхание на своих губах, когда они будут так близко, что ты буквально сможешь коснуться их языком? Кайри очнись, ты танцуешь с Дереном!».

Ее будто ударило током, спина напряглась под рукой ее партнера. Он почувствовал ее напряжение и незаметно отстранился, слегка нахмурившись. В эту секунду танец из ритуала только для двоих превратился в обычный элемент этикета. Они достойно завершили его, но когда музыка остановилась, даже не посмотрели друг другу в глаза.

Остаток вечера Кайри провела на своем месте, избегая зрительного контакта с Дереном и ругая себя за то, что она снова подпустила его к себе, но думала при этом о его старшем брате. От того, насколько интимными были эти мысли, у нее горели уши.

Когда начали подавать десерт, Королева что-то шепнула слугам, и те проводили правителей, их генералов и Кайри в соседнюю комнату. Шера и вергар Раведж последовали за ними, слуги учтиво прикрыли дверь, оставив остальных гостей развлекаться дальше. Началась самая важная часть вечера, ради которой Кайри и пришла на этот банкет.

– Итак, – начала Королева. – Настало время поговорить о том, почему я просила всех вас собраться сегодня в этом дворце. На повестке дня у нас две темы: вражеская угроза, нависшая над нашими странами, и способы бороться с ней. Я начну с первой: на Хираэт прибыли захватчики с государства Накоджа, которые…

Жессаро уверенно поднял руку, прерывая Королеву. На банкете он казался Кайри захмелевшим, но сейчас он был собран, словно весь вечер только притворялся пьяным. Некриска догадалась, что легкомысленность феодала – это просто маска, которую он носит, чтобы усыпить бдительность врагов. Шера замолчала, подавившись словом. Феодал кашлянул и обратился к ней, сложив пальцы в замок.

– Я согласен обсудить все это, Шера, – заявил он. – Но думаю, и многие согласятся со мной, что представительница Известного предела должна рассказать нам о том, что происходит на Хираэт.

В зале повисла напряженная тишина. Жессаро и Айвена смотрели на Шеру с неприязнью, но та ответила им. Она выпрямилась, раскрыла черные крылья и царственно кивнула некриске.

Кайри собралась с духом и заговорила. Говорила она около получаса, стараясь максимально просто донести до всех самую важную информацию. Она начала с Семидневной войны, рассказала про образованный военный союз, про победу и казнь Дрекорига, про Белого беса, что увел свой народ от карающей длани Ковенанта. Пришлось в очередной раз солгать, умолчав о своей роли в этой истории. Закончила она свой рассказ битвой под Дравоком. Она полностью завладела вниманием самых могущественных людей на планете: ее ни разу не перебили.

– Чем, по-твоему, занимаются сейчас вихерны в Игномисе? – спросила Айвена.

– Думаю, они осваивают заводы по переработке тарридиума. Игномис истощен, поэтому им нужны ресурсы ваших стран, чтобы их восстановить. Плюс ко всему, у них нет автоматизированной техники, а значит, первое время им понадобится рабочая сила, чтобы заводы заработали. Думаю, они рассматривают сара в качестве такой силы.

– Но сара-то им показали Гидров хвост в Но-Аро, да? – подбодрил Жессаро, но Кайри отрицательно помотала головой.

– Да, но думайте, что так будет всегда. Их бедственное положение и ограниченные технические возможности мешают им пока напасть в полную силу, но они изобретательны и умеют выживать и развиваться с тем, что есть. Это природа расы, которой всю ее историю ограничивали свободу и территорию.

– То есть то, что мы видели в Но-Аро – это не все их возможности? – янтарные глаза Сотто были исполнены тревоги.

– Далеко не все, – заверила Кайри. – Они проверяли нас и узнали все, что хотели. Следующий удар будет настоящим.

– Что еще может быть у них? – спросил Вержак, скрестив руки на груди.

– Все, что осталось от цивилизации, покинувшей Игномис. Осадные машины, тараны… Вероятно, транспорт. Наземный, воздушный и водный, – Кайри перечисляла и загибала пальцы.

– Значит, они доберутся и до Гидровых Островов? – нахмурился Жессаро, остальные тревожно переглянулись.

– Возможно позже, чем до Ливела и Рипербаха, но вероятность есть, – кивнула Кайри.

– Но почему они не идут на Мелистон? – спросила тревожно Айвена. Она сидела, ссутулившись, ее красивое лицо покрывала неприятная бледность.

– Мелистон непригоден для жизни. Потому оттуда ушли ваши предки. Чтобы жить на этом материке, нужны технологии, способные обеспечить комфортные условия в его непростом климате. У вихернов таких средств нет. Хазард в этом плане благоприятный материк.

– И… Сколько нам осталось? – осторожно спросил Сотто. Все притихли, словно давно ждали, кто же озвучит подобный вопрос.

– Трудно сказать. – Кайри нервно потерла переносицу. – Даже при ограниченных ресурсах они способны развиваться с максимальной эффективностью.

– Но ведь мы же один раз смогли победить, сможем и еще раз, – нарочито бодро, как и Жессаро, заявил генерал Вержак, но девушка посмотрела на него в упор и покачала головой.

– С тем, что у нас есть сейчас – не сможем.

Кайри не могла им врать. Она должна была их напугать, быть убедительной и жестокой, чтобы они не жили ложными надеждами. Этому приему она научилась у Орвиса.

– И что будет с нами, если мы проиграем?

– Они – захватчики, – резко бросила Кайри. – Накоджа всегда ставит в приоритет военные ресурсы и не считает потери. У них жесткая дисциплина, но они солдаты, а не рабочие. Скорее всего, они заставят вас работать на себя. Сделают ваши королевства своими колониями, будут стричь налоги и высасывать все ресурсы. Но это будет позже. Сначала они сделают из вас рабов. Они лишат вас собственной воли и навяжут свою. Вы потеряете историю, культуру, память. Будете лишь безвольными винтиками в их машине.

Айвена издала звук, похожий на мышиный писк, Сотто обеспокоенно нахмурился, глядя на нее. Хвост Шеры описал полукруг, Вержак и Дерен переглянулись. Остальные тоже выдали свой страх различными мелкими жестами, и Кайри уловила их все.

«После этого они спросят у тебя, что им делать. Так ты получишь власть над ними», – они с Орвисом хорошо подготовились к этой встрече.

– Так чего делать, чтобы их победить? – спросил Жессаро, остальные закивали, словно тоже мечтали задать этот вопрос.

«Умница, журавлик», – Кайри представила, как ее лучший друг скрещивает руки на груди и довольно кивает, радуясь ее успеху. Она подняла подбородок, чтобы казаться выше, и попросила тишины. Она тянула ее достаточно долго, чтобы они засомневались, что у нее вообще есть ответ.

– Я мало знаю о войне… – заговорила она. – Знаю меньше, чем любой из вас. Мне известно только то, что по одиночке все проиграют. Вы должны объединиться.

После ее слов на секунду повисло молчание, а затем заговорили все разом. Кто-то вспоминал прошлые обиды, кто-то – санкции и пойманных шпионов. Кончилось тем, что Жессаро треснул кулаком по столу так, что все вздрогнули.

– Страны Хазарда не объединялись с тех пор… как… как… Да они вообще никогда не объединялись! – воскликнул Жессаро.

Пириит что-то зашептал ему на ухо. Другие с сомнением переглядывались. Лишь глаза Королевы Айвены одобрительно смотрели на Кайри.

– Потому что у нас не было никакого другого врага, кроме нас самих, – сказала она. – Теперь на нас напали, и надо забыть наши разногласия. Ливел предлагает помощь любой из присутствующих здесь стран. У нас есть разработки, созданные по схемам «Доброго Ока», которыми мы готовы поделиться со всеми, а также элитный отряд Таланский охотник. Они помогут в войне.

Айвена поднялась и вышла на середину зала, встав рядом с Кайри. Ее изящное зеленое платье сияло, отражая свет ламп. Жессаро наблюдал за ней несколько секунд, затем поднялся и шагнул навстречу, протянув ей свою широкую ладонь.

–У Гидровых Островов есть армия: крепкие, ладные ребята. Есть атари и флот. Наблюдатели за небом жару кому хошь зададут. Броня наша – крепче нигде не найдешь. Всем поделимся. Гидровы Острова присоединяются к Ливелу, – пробасил он.

Взгляды обратились к Королеве Шере. Кайри прислушалась, и в общем шуме услышала бормотание Раведжа.

– Моя Королева, подумайте хорошенько, прежде чем присоединяться к ним. Короли прошлого не поддержали бы вас. Нельзя доверять Островам и Ливелу. Они продадут нас вихернам, если будет возможность. Ни к чему нам этот союз.

Кайри и Айвена переглянулись, вспоминая их разговор о долгой памяти Шеры. Та помнила все войны и все обиды, нанесенные Рипербаху, и могла отказаться от помощи других стран. Однако она в ярости развернула крылья.

– Старый болван… – прошептала сквозь зубы Шера. – Ты сошел с ума от своей власти. Одни мы не выстоим. И если ты еще раз рискнешь учить меня, как вести политику… – она угрожающе щелкнула хвостом по полу, да так, что искры полетели в стороны.

Старый вергар вздрогнул и втянул голову в плечи. От резкого звука все притихли. Королева поднялась, подошла к стоящим посреди зала Айвене и Жессаро.

– В армии Рипербаха шесть миллионов солдат, включая элитный королевский отряд Соларем, – сообщила Шера. – Также у нас есть раджигары, железная дорога и «Беркут» Кайри. Рипербах присоединяется к Ливелу и Гидровым Островам.

– Мы собрали с поля боя оружие вихернов, наладонники, оснащенные рациями для связи, броню и комплекты первой помощи. Все это может пригодиться, если обучить наших воинов пользоваться этой техникой. Я могу научить солдат обращаться с этим, – добавила Кайри.

– Хм, – улыбнулся хитро Жессаро. – А когда это звучит все вместе, мы уже не кажемся такими слабаками, да?

Правители по очереди пожали друг другу руки, а остальные поднялись и захлопали. Кайри тоже хлопала, осознавая всем своим существом, что только что свершилось нечто великое. Пускай вынужденно, но три страны только что объединились. Возможно, если они победят, они не расторгнут этот союз. Некриска играла не последнюю роль в образовании этого альянса и очень гордилась этим. Возможно, Айвена не ошиблась, и Кайри действительно была флагманом перемен?

– Что ж, – сказала Королева. – Три страны, три армии, три правителя. Назовем этот союз «Альянс Трех». И пусть боги идут рядом с нами.

30

Она чувствовала жар от его дыхания у себя за спиной. Между скал полыхал огонь, пожирая все на своем пути. Бежать некуда: исполинский зверь загнал ее в тупик, заслоняя небо своими черными крылами. Кайри видела его оскал, его злобные покрасневшие глаза и понимала, что пришел ее час. Она услышала крик.

Кайри резко села и поняла, что проснулась от собственно крика. Она обнаружила, что сжимает обеими руками края одеяла так сильно, что пальцы побелели. По спине градом лился пот, из груди вырывалось хриплое, частое дыхание. У ее кровати стоял перепуганный Орвис.

– Кайри? Ты кричала, что такое? Что случилось?

Она не ответила, ловя ртом воздух. Он сел к ней на кровать и придвинулся ближе, аккуратно убирая с ее лба налипшие волосы.

– Это было ужасно, – она затравленно оглядела комнату, словно жуткое создание могло притаиться где-то в углу.

– Это был просто сон, – прошептал он, погладив ее по плечу.

Страх накатывал волнами и сбивал дыхание. Лучше бы ей продолжал сниться Рутгер и акванги, но этот монстр полностью завладел ее снами, постепенно вытесняя из них остальные кошмары. Она будто все еще видела глаза зверя, слышала его рык и чувствовала его ярость. Как сон может быть таким реальным? Вздохнув поглубже, она прошептала:

– Нет, Орвис, это не просто сон. Я вижу его не в первый раз, всегда одно и то же. И это все так реально…

– Что ты видишь? – насторожился он.

– Хоризона, – аккуратно произнесла некриска незнакомое имя.

– Кого?

– Это зверь Ванеды. Во сне он хочет убить меня, – прошептала она.

Потом она вспомнила, как ее друг и относится к богам и вере и приготовилась к какой-нибудь язвительной шуточке, но он оставался серьезным. Кажется, она всерьез напугала его своими криками.

– Убить? – после короткой паузы переспросил сара.

– Да. Что все это значит? Может, это предупреждение? Или мое будущее?

– Кайри, – снисходительно улыбнулся Орвис. – Ты же не Дарвелл, чтобы видеть пророчества…

– А разве не странно, что я видела Хоризона еще до того как узнала о нем? Вдруг кто-то хочет предупредить меня об опасности?

Он не отвечал. Сквозь неплотно закрытые ставни просвечивал свет уличного фонаря, отчего их лица казались синими. Сон сошел с Кайри, и ей стало казаться, что они наговорила глупостей, да и вообще зря перепугалась какого-то глупого кошмара. Она стыдливо склонила голову, но он словно прочитал ее мысли, наклонился и заглянул ей в глаза, мягко коснувшись ее подбородка.

– Эй, – тихо позвал он. – Ты много пережила. Твой мозг так адаптируется к тем ужасным вещам, что случались с тобой. Это нормально. Мы все видим кошмары. Я тоже.

Он по-свойски похлопал Кайри по колену, заставляя подвинуться. Затем забрался к ней в кровать, обнял ее и сгреб в охапку вместе с одеялом, крепко прижимая к себе. Кайри зажмурилась, осознавая что касается лицом его обнаженной груди. Ей захотелось ткнуться в нее носом и вдохнуть его запах.

– Давай так, – улыбнулся Орвис, поправляя ее одеяло, чтобы закрыть плечо. – Расскажи мне про свои сны. Про битву с вихернами. Про то, как ты бинтовала раненых до зари, потому что я уверен, ты это делала. Я хочу знать обо всех ужасах, что ты там увидела. Хочу знать все.

– Хочешь, чтобы я разнообразила твои кошмары своими?

Он уткнулся подбородком ей в макушку.

– Свои мне уже порядком поднадоели.

И Кайри заговорила. Греясь в безопасности его сильных рук, она рассказывала ему про монстров, что преследовали ее во сне и наяву. Она смотрела в его красивое лицо и вспоминала, как смывала его кровь в фонтане, не зная, будет ли он жить. Она описывала, как пахнет кровь и как ее запах застревает в ноздрях также цепко, как и под ногтями. Она призналась, что если долго смотреть на трупы, то они перестают вызывать отвращение, а если видишь сотню смертей, то сто первая уже не имеет никакого значения. Она шептала, что хочет снова чувствовать отвращение и печаль из-за таких вещей, потому что это было правильно.

Она ощущала себя сломанной, потому что не могла чувствовать правильно.

Орвис слушал Кайри и просил говорить дальше. Заставлял проговорить все, чтобы она могла жить с этим, убеждал, что она сможет, и обещал помочь.

Потом он заговорил сам. Рассказал, как убил охранника, который пытался арестовать Тонвена, и как его потом рвало на кусты роз. Как лицо того молодого парня преследовало его до тех пор, пока он не убил второго человека, тоже во имя своей революции. Он описал ей цвет снега, напитавшегося кровью, и лицо разочарованного отца, который умер с разбитым сердцем. Рассказал, как умирал в пустыне, как наавин отдирали его одежду, намертво присохшую к его окровавленной спине, пока он в бреду выкрикивал имя Рэми. Он признался Кайри, как представлял свой последний полет с самой высокой башни замка, отчаявшись заглушить боль и чувство вины. Она узнала, что ее шаттл, прибывший на планету № 6832, спас его.

Эта терапия была не только для Кайри. Для Орвиса тоже.

Они проговорили всю ночь – двое друзей, исцеляющие друг друга собственной болью. Люди из разных миров, объединенные мечтами о переменах и сломленные суровой реальностью.

Под утро Кайри заснула у Орвиса на руках, и он бережно переложил ее на кровать. Он позволил себе еще пару минут побыть рядом с ней, слушая ее дыхание и глядя на ее выпирающие лопатки. Затем он привстал, стараясь не шуметь, и наклонился к ее лицу. Ему безумно захотелось поцеловать ее. Он не должен этого делать: не должен своими чувствами усложнять ее и без того непростую жизнь. Нельзя, чтобы она забивала голову, думая еще и о нем. Он же с самого начала решил, что будет просто идти рядом и не мешать. С этой мыслью он тихо выскользнул из комнаты.