Колокольчик надежды [Тамара Барс] (fb2) читать онлайн

Тамара Барс Колокольчик надежды

«Магия постепенно покидала наш мир уступая место техническому прогрессу.

Истинные знания стали важней самых сложных заклинаний.»

Трулль родился в семье простых фермеров из поселения Северный Крым. Когда-то это была зажиточная деревня, основным доходом которой была сдача городским жителям домиков и шатров у озера Полякоу. Каждое лето в середине июля проводили сельскую ярмарку, где кроме лотков со свежей натуральной молочной продукцией, медом, ягодами и грибами было много веселых развлечений для праздной отдыхающей публики. Несколько лет назад на ней на передвижном киноэкране показывали репортаж с выставки межимперских военных достижений. Выставка была ежегодным и очень значимым для престижа империй событием, на которое император Ингерманруссии Владимирус и другие главы правительств выделяли огромные средства из казны. С тех пор как магия начала угасать основной упор стал делаться на развитие науки и техники. Почетным участником в этот раз был комендант крепости «Заслония». Крепость располагалась в центре Петерляндии, второму по значимости городу после столицы Москалии. В ее стенах располагалось военное-промышленное предприятие, на котором производили и модернизировали летательные аппараты и машины для защиты юго-западных границ. Седовласый господин Адамьен с упоением рассказывал о достижениях начно-технической команды и демонстрировал уменьшенные макеты образцов новых аппаратов «Афария», левитирующих над специальным столом. Корпуса аппаратов содержали в себе магниты, с помощью которых они «отталкивались» от стола с таким же полюсом. В столе же магнитное поле создавалось за счет нескольких электромагнитов, в которых сила магнитного поля зависела от тока, подаваемого на каждый отдельный электромагнит. Чтобы макеты не слетали и не падали, в столе были датчики датчики магнитного поля и контроллер. Контроллер получал данные с датчиков и регулировал ток, подаваемый на электромагниты, так, чтобы стол не падал, так же за счет постоянных изменений магнитного поля происходило вращение макетов летательных аппаратов в ту или иную сторону.

Тогда Трулль решил, что обязательно побывает в крепости на экскурсии во время каникул или пройдет летнюю практику, а при наилучшем стечении обстоятельств после окончания учебы устроится на работу в это замечательное место. Но война с соседним государством внесла свои коррективы в его планы. Городские жители больше не снимали коттеджи, так как боялись покидать защищенные крепостные стены. Деревня быстро приходила в упадок. Озеро Полякоу заросло тиной и мусором. Ярмарок и работы в деревне больше не было. Молодежь уезжала на заработки в крупные города, а старики доживали свой век в покосившихся лачугах.

Чтобы оплатить обучение Трулля в филиале Высшей технической школы членам семьи приходилось работать практически целыми сутками в поле, браться за любые подработки и экономить на всем. Сам он ночью разгружал мешки с мукой для пекарни в ближайшем к деревне городке или работал вышибалой в кабаке «Папанин».

Два года назад в стране разразилась эпидемия нового смертельного вируса, который привезли из восточных земель. Он носил красивое название «Коронавира» в честь названия корабля «Корона Виразельса», матросы которого стали первыми его жертвами. Болезнь принесла экономический кризис, избыточную смертность, страх и панику среди людей.

Когда Трулль уехал в столицу сдавать экзамены на бакалавра, его маленькая сестра Тесса заболела. Она была поздним, но очень желанным ребенком. От постоянного недоедания и тяжёлой работы девочка была очень худенькой, казалась почти прозрачной. В их лачуге было постоянно холодно из-за недостатка средств на уголь или дрова. Это еще сильнее подорвало её хрупкое здоровье. Семья заразилась от купца, в доме которого за небольшую плату несколько дней в неделю работала мать. Если у родителей из симптомов были лишь небольшой насморк и кашель, то у девочки началась двухсторонняя пневмония.

Отец всю ночь бегал от одного соседского дома к другому пытаясь занять хоть какие-то гроши на лекарства для Тессы. Больницы были всё переполнены, да и бедным в них было практически не попасть. Соседи не открывали, боясь заражения, делали вид, что спят, или говорили через дверь, что денег нет. Только полусумасшедший старик Канкан, которого все сторонились, а местные мальчишки дразнили и бросались в него камнями, неожиданно открыл дверь и выгреб целую горсть монет. По лицу отца потекли крупные слезы. Он хотел было обнять старика, но побоялся заразить, и побежал в лавку аптекаря. Тот долго не открывал. Видимо принял на ночь успокоительную микстуру или самогон. Кулаки отца были сбиты в кровь, а голос совсем охрип к тому времени, когда за дверью наконец послышалось шуршание защитного костюма.

Дома в дверях он встретил бледную и зареванную жену. В ее глазах читалась такая боль, что отец сразу понял, что опоздал. Тесса ушла два часа назад. Просто перестала дышать во сне. В горле появился комок, из рук выпали проклятые склянки с жаропонижающим и антибиотиками. Их содержимое растеклось по полу жирным пятном. Отец дрожа подошел к креслу у камина и посмотрел на малышку. Она была еще теплая. Было ощущение, что она просто уснула. Он встал перед ней на колени, сгреб ее хрупкое тельце в объятья и завыл. Жена и святой отец еле уговорила его отдать девочку для погребения.

Конструллер поздно узнал о смерти сестры. Он успел только к самому концу похорон, когда маленький фанерный гробик сестры почти скрылся под комьями земли. Он взял у резко постаревшего отца лопату и закончил формирование маленького холмика.

« Летом, Тесса, я обязательно принесу тебе букет твоих любимых луговых ромашек, -сквозь слезы вслух пообещал юноша, – а пока, чтобы тебе не было так грустно, я положу тебе твоего любимого мишку Тима ».

Он посадил его у основания деревянного столбика с табличкой с именем. Тим был очень стареньким. В него еще играла их мама в детстве. Один глаз заменяла пуговица, а нижняя лапа была короче, так как ее погрыз соседский щенок. Без него Тесса, когда была совсем маленькой, вечером не могла уснуть.

Трулль собирался бросить учебу и помогать родителям по хозяйству, но отец настоял, чтобы сын продолжил обучение. Смерть малышки должна была быть не напрасной. Юноша очень усердно учился, а воспоминания о сестре давали неведомо откуда-то взявшиеся силы. Он первым в семье получил красную шапочку магистра точных наук.

Сразу после получения диплома Трулль послал резюмированный свиток в приемный отдел «Заслонии». Время шло, а от фей-кадровиков ответный свиток так и не приходил. Он каждый день проверял почтовое дупло, но заветного цилиндрика все не было. Надежда постепенно покидала его. Мама успокаивала его, как могла и робко говорила, что может его место дома. Топинамбур и серебристый батат в этом году хорошо взошли. Осенью, во время праздника падения красных листьев он поможет им с отцом со сбором урожая. Она очень скучала по своим детям и не хотела отпускать своего последнего птенца из гнезда. Отец тяжело вздыхал и становился все мрачнее.

Как-то идя после ночной смены из пекарни купца Вольчака, юноша повстречал старика Канкана. В деревне ходили слухи, что раньше он трудился в канцелярии «Заслонии» и повредился здоровьем после сильнейшего пожара, уничтожившего половину архива чертежей серийного производства. Пожар якобы устроил он сам, испугавшись проверки военного министерства. У старика были очень добрые узкие светло-карие глаза. Да и рассказ отца о той проклятой ночи заставлял задуматься о правдивости слухов. Заметив грустную физиономию юноши, старик поинтересовался, что его так гнетет:

– Доброго утречка, пацан, да ты совсем нос повесил.

– Доброго утречка, дедушка Канкан – нерешительно ответил Трулль, боясь напомнить старику о его прошлом. – Я послал документы о соискание должности в «Заслонию» 3 месяца назад. Обратного свитка все нет.

– Сынок, а почему тебе самому не съездить в Петерляндию и не проверить дошли ли документы до адресата. Вдруг эти крылатые курицы все просрали (осекся и покраснел Канкан). Потеряли, дружок. В мое время это было частым явлением.

Трулль нервно взглотнул и подумал про себя, что в принципе он ничего не теряет. Обстановка дома была очень гнетущей. Он поблагодарил старика за дельный совет и поплелся в сторону отчего дома.

Поздно вечером, когда родители уснули, Трулль тихо выскользнул с котомкой из своей комнаты. На самшитовом кухонном столе он оставил короткую записку, чтобы родители не волновались. Сколько прекрасных моментов было связанно с этим старым потертым колченогим монстром. Дни рождения, семейные трапезы, школьные домашние задания и вечерние разговоры с мамой и сестрой за чашечкой отвара из липового цвета…Он с нежностью погладил шершавую поверхность, где ножом сестра вырезала свое имя. Жалко, что нельзя обнять родных на прощание, но слезы матери точно не дадут решиться на отъезд.

Небо заволокли свинцовые тучи. Заморосил мелкий сморчковый дождик. Родители наверняка завтра утром пойдут за грибами в Дивный лес. А вечером будет вкуснейшая ароматная похлебка. Стало грустно и скупые глупые слезы навернулись на глаза. Трулль утер их рукавом и решительно пошел дальше. Его путь лежал в маленькую гавань, откуда на маленьком клипере «Мирный» он сможет добраться до города.

      Он чуть не опоздал на отплытие, так как провозился в кассе выгребая всю мелочь. На борту его сильно укачало, и он уже был не рад своей идее. Когда из-за горизонта появились очертания Питерляндии он облегченно вздохнул. Этот город поражал его своей красотой и величием. Словно вены и артерии пронизывали его множество рек и каналов. Огромная крепостная стена охраняла его незримый покой. Архитектура поражала богатством и разнообразием. Спустившись на землю, он сразу окунулся в людскую суету. Каждый раз его поражало насколько жители здесь и Москалии отличаются от того места, где он родился. Такое ощущение, что каждый хотел, как можно больше отличаться от другого. Разноцветные волосы и одежды, сережки и роспись на всевозможных частях тела. Даже защитные антивирусные повязки (платки, пропитанные специальными растворами), которые приходилось носить взрослому населению из-за угрозы заражением «Короновирой», поражали своим многообразием. В своей простой серой одежде он казался воробьем среди райских птиц.

Он пешком дошел до серой крепостной стены «Заслонии». Это была крепость внутри крепости. Почти государство внутри государства. У главного входа стояли охранники и лекарь с тепло-измерительной панелью. Требование нового времени. После прохождения досмотра он получил печать на руке с температурой тела, одноразовую защитную повязку и разрешающую на временный вход бумагу.

Он нерешительно вошел во внутрь.

– Дверь в приемный отдел слева от ворот, новенький.

Трулль обернулся и сказал спасибо лекарю.

Он робко постучался в большую дубовую дверь.

–Войдите раздался, – раздался тонкий писк.

      Он надавил на дверную ручку и вошел в большое светлое помещение. За столом по форме напоминающем по форме кувшинку восседала феечка. Белокурые волосы были уложены в затейливую прическу, а ноготки блестели, словно маленькие жемчужинки. Она напоминала фарфоровую фигурку из шкафа мамы, которую отец ей выторговал у проезжего торговца за тачку чудесных розовых баклажанов. Тонким голоском она напевала, не обращая внимания на входящего, песенку о несчастной любви между служанкой из гостиницы и богатым купцом.

– Доброе утро, госпожа Дария, – прочитал на нагрудном медальоне Трулль. – Меня зовут Конструллер Всемогущ. Я три месяца назад отсылал вам резюмированный свиток в соискании места в техническом отделе разработки летающих аппаратов, но так и не получил от Вас ответа.

Феечка удивленно уставилась на него:

–Простой человек. В этом отделе работают только бывшие маги и эльфы.

–Но я окончил с отличием высшую школу по специальности летательные машины, – гордо произнес юноша.

–Максимум, что я могу Вам сейчас предложить – это соединительный цех и должность работника склада. Вы согласны? – отрезала маленькая заноза.

Трулль замешкался. Он мечтал о другом. Но возвращаться домой очень не хотелось.

–Я согласен.

–Вот ваша приёмная грамота. Необходима печать от начальника охраны мастера Зенедера, что вы не находитесь в розыске, не являетесь вражеским шпионом и вас не разыскивает королевская стража за убийства, или прочие преступления. Он заседает в башне Забвения в конце двора. После этого вы получите серую форму и медальон работника.

Территория внутри крепости не соответствовала мрачному наружному виду. Множество волшебных фонариков, зеленых насаждений, разноцветных дорожек и скамеечек окружали симпатичные домики с большими витражными окнами. Рабочие в серых рабочих одеждах и мастера (уважаемые люди: научные сотрудники, бывшие маги, эльфы, руководители и прочие) и высшее руководство в красных плащах и туниках сновали туда-сюда. Для курения бамбуковых трубок даже был выделен целый переулок с каким-то замысловатым названием. На стене напротив главного здания красовалась фреска с первым построенным летательным аппаратом и картой крепости. Трулль испытал благоговение.

В башне Забвения было сыро и холодно. Ступеньки винтовой лестницы были сбиты и такое ощущение, что были выдолблены на разной высоте. Он весь взмок, пока поднимался.

Он постучался в дверь, но ответа не услышал. Трулль робко открыл и зашел в кабинет. Мимо виска что-то просвистело. Трулль повернул голову и увидел вонзившийся в косяк блестящий эльфийский клинок. Холодный пот струйками потек по лицу. Резко зажегся яркий свет. В конце комнаты в кресле сидел человек в черной одежде. Его исполосованное шрамами лицо и жесткий взгляд выдавали в нем прошлое боевого мага.

– Тебя не предупредили, что надо было громче стучать. Я мог убить тебя идиот.

Труль побледнел еще сильнее.

– Что тебе надо, мальчишка? – уже более дружелюбно спросил маг.

– Мне нужна ваша печать, мастер Зендер, на свитке приема на должность работника склада в соединительном цеху.

– Давай сюда свою бумажку.

– А как же проверка?

– Твоих родителей зовут Ганс и Зина. Первую девушку, которую ты поцеловал звали Элен. Помнится, это была веселая чернявая хохотушка с выдающимися. Продолжить?

–Я понял. Большое спасибо, – и красный как рак Трулль выскочил из кабинета.

Потекли рабочие будни. Из-за отсутствия опыта ему доверили только носить рулоны и разрезать специальную прорезиненную ткань, которая защищала связующие волокна между колокольчиками от влаги и механических воздействий. Платили за это мало. Хватало лишь на съем шестиметровой каморки у внешней крепостной стены города и самый скоромный ужин. Престижнее была работа монтажником по запайке волокон в колокольчики. Но это требовало опыта и квалификации. Он этого не умел, а практиковаться возможности не было. Монтаж колокольчиков доверяли лишь самым опытным специалистам, из-за проблем с их поставками со стороны гильдии купцов после начала войны и высокой стоимости по новому денежному курсу. С коллегами отношения складывались не очень. Ходить с ними на обед в таверну за тонкой лепешкой с курицей или после работы в кабак у него не было золотых. Каждую свободную монетку он отправлял домой.

Он подружился с охранником на входе Юрасом. У них даже появилась своя традиция, когда каждый день тот осматривал его котомку, в которой кроме склянки с обедом, носового платка и ключа от комнаты ничего не было.

–Доброго утречка. Что у нас на обед, Мастер Всемогущ?

–Лобстер с молодым картофелем и трюфелем.

– Индейка, запечённая с яблоками и брусничным соусом, -бойко отвечал Трулль, хотя в склянке неизменно лежала простая лапша, иногда в честь зарплаты сваренная на курином бульоне. Большинство называемых блюд он видел только на картинках в кулинарных книгах матери или на телеэкране. Часть их ингредиентов и вовсе полностью исчезли с продуктовых полок лавок после введения санкций на торговлю с Ингераманруссией.

– Тебе бы попрактиковаться в пайке. На такой еде ты долго не протянешь – с заботой сказал Юрас.

–Но кто мне даст ! – грустно вздохнул юноша.

–У моего бывшего сослуживца дядя держит лавку на рынке за крепостной стеной, там много деталей от старых лётных аппаратов и колокольчики думаю есть. Его зовут Юнон. Сходи к нему после работы и скажи обязательно, что по моей рекомендации.

После работы Трулль пошёл на рынок искать лавку старьевщика.

Он час гулял среди лотков и киосков, пока не набрел на дверь с небольшой вывеской «Магазин Юнона». Он приоткрыл дверь и услышал звон. Из-за прилавка вынырнул гладковыбритый худощавый старик.

– Доброго вечерочка, молодой господин. Вы что-то ищите?

– Доброго вечерочка, господин Юнон. Мне посоветовал обратиться к вам лейтенант Юрас. Для практики в пайке мне нужны нужны старые колокольчики и связующие волокна. И специальный аппарат с тонким жалом.

– А ты его когда-нибудь держал в руках, сынок?

–Нет, -честно признался Трулль.

Старик подошёл к двери и повесил табличку «закрыто», повернулся к юноше и поманил его рукой за собой в кладовку. Он посадил Трулля у металлического стола и стал искать по стеллажам всё необходимое.

Первый самостоятельный колокольчик получился неудачно: слишком много припоя, были забыты защитные трубки, голубые лепестки оплавились, а оболочка на волокнах была зачищена слишком сильно. Зато потом все пошло как по маслу.

Через несколько дней он подошёл к начальнику своего цеха:

– Мастер Тихон, я хочу попробовать паять голубые колокольчики.

– А ты справишься, Трулль? Я уволю тебя, если ты испортишь хоть один!

– Я рискну, мастер.

– Хорошо.

Наступила тишина. Всё испуганно смотрели, как этот новенький выскочка сам себе подписывает билет на выход за ворота. Но вместо этого через пару минут перед мастером лежала парочка идеально запаянных колокольчиков.

Через пару месяцев Трулля сделали старшим монтажником. Пять дней в неделю он паял колокольчики, а в выходные гостил у родителей или копался в устройстве узлов летательных аппаратов и бытовой приборов в лавке господина Юнона. Тот ему даже платил, если вещь удавалось починить и хорошо перепродать. Он переехал в небольшую симпатичную квартирку недалеко от стен «Заслонии».

Иногда, когда в схемы надо было внести изменения или допускался брак, к ним цех приходили мастера технического отдела разработок. Их фигуры в красных одеяниях обычно говорили о надвигающихся неприятностях. Из сейфа доставали специальный журнал, в который специальным пером кровью виновного надо было вносить изменения. Это заставляло лучше работать по мнению высших.

Но когда приходила она, он готов был сам совершить ошибку, чтобы вместе с ней занести эту чёртову запись. Красная туника потрясающе подчеркивала всё достоинства её фигуры. Она отличалась от остальных эльфов. В ее лице отсутствовала положенная симметрия, но это придавало ей определенный шарм. Она каждый раз вздрагивал при упоминании ее имени. Оле. Ее нежный голос звенел как колокольчик и звучал нежной мелодией для него.

      Как-то в феврале его вызвали в сборочный цех летательных аппаратов. Иногда доработки длин волокон надо было сделать на самих аппаратах, если они были либо слишком длинными или очень короткими.

Оле и мастер Глеберт, начальник цеха, стояли над новейшим летательным аппаратом вместе с одним из сборщиков. Всё их манипуляции не приносили нужного результата. Панель управления не загоралась. Трулль незаметно встал рядом и прислушался:

– Нужно переподключить колокольчики.

– Ох, уж эти работнички. Наберут по объявлениям в газете, а нам потом мучайся.

– А это что?

– Это восточные жёлтые колокольчики, Мастер Глеберт. Западные голубые колокольчики из-за войны с Бандерварией купцы бояться нам привозить. Санкции.

– Замените вот здесь воздушную катушку. Эта никуда не годится. Кто придумал заменить титалюровый сплав на сталлюровый? Он в три раза тяжелее.

– Ждать с дальних шахт нужный нам сплав пришлось бы полгода.

– А как поднять теперь эту тяжеленую махину в воздух вы не подумали.

– Чудом, госпожа. Только чудом.

Неожиданно с грохотом распахнулась входная дверь. Комендант Адамьен влетел в сборочный зал с встревоженным красным лицом:

– Я только что разговаривал с главным мастером Александром по телеэкрану. Солдаты Бондерварии прорвали наши границы на юго-западе. Наша армия практически разбита. Нам необходимо собрать не менее 11 новых "Афарий" для защиты города. Только такое количество смогут создать устойчивое защитное поле, пока не придут союзники с Востока. Срок 3 дня. Через 3,5 – 4 дня они будут у наших стен. Мало было нам вируса, а теперь еще это.

– Но это опытные образцы, и они ещё не совсем готовы, -возразила Оле.

– Женщина. У нас нет времени. Через 3 дня они должны быть в воздухе, иначе будущего для нас не будет.

И ушел громко, хлопнув дверью.

Трулль подошел к штапелю, где была закреплена «Афария» и еще раз внимательно ее осмотрел.

– Возможно причина вот в этих перетертых об острый угол кожуха волокнах и главном редукторе. Давайте я попытаюсь исправить.

– Попробуйте, юноша, – устало сказал Глеберт.

Трулль перепаял волокна, заменил приводы и с трепетом нажал на кнопку включения на корпусе. Панель индикации загорелась зеленым цветом, двигатель загудел. Опытный образец ожил. Оле и Глеберт удивленно уставились на юношу.

Через два дня на совещании в главном корпусе, куда юношу к его удивлению также позвали, всплыла неприятная правда:

– У нас нет половины колокольчиков на 10-й и источника питания на 11-й, 12-й запасной комплект сгорел в испытательном цеху из-за перепутанной полярности транзистора еще неделю назад -тихо сказал мастер Глеберт на совещании.

– Так купите!

– Их привозят через юго-западную границу.

Комендант побледнел.

– Почему не купили всё сразу! А если желтые?

– Гильдия закупок затянула сроки с документами. Пыталась провести через закупки через родственников и получить откаты. Желтые ждать две недели.

– Найти виновных и оторвать им…

– Извините господа, у меня есть предложение, – перебил Трулль.

И он рассказал про лавку старьевщика и о возможности там найти недостающие элементы.

В кабинет влетел советник в красной мантии с диким видом.

– Они у стен! Они у стен города, – и грохнулся в обморок. Повисло молчание.

– Я пойду и попробую принести всё необходимое.

Оле удивлённо на него посмотрела.

– Вы же рискуете жизнью, господин Трулль.

– Иначе будущего не будет, госпожа Оле.

Он взял котомку и побежал к воротам. Юрас вызвался идти с ним, но форма королевского охранника слишком сильно привлекла бы внимание. Тогда он протянул юноше свой пистолет.

– У меня ещё есть кулаки, дубинка и кинжал. Тебе это сейчас нужнее, дружище.

Трулль спрятал его в карман и выскользнул за ворота. Где-то недалеко раздавались звуки взрывов. Люди в панике бежали в сторону главной площади, где из подвала здания верховного суда можно было попасть в подземные катакомбы. Юноша поплотнее завернулся в серый плащ и побежал в сторону ворот городской крепостной стены.

В воздухе чувствовался запах гари. Глаза щипало от дыма. Раздавались крики и плач. Время и расстояние казались бесконечными. Вот они остатки городских ворот. За ними виднелись обгоревшие руины того, что раньше было городским рынком.

Лавка старьевщика каким-то чудо практически не пострадала. Господин Юнон лежал спиной вверх у двери ее двери. Вся голова его была в крови, а в правой руке были зажаты ключи. Трулль присел рядом, закрыл старику глаза, забрал ключи и прикрыл его тело своим плащом. Руки сильно дрожали, но у него всё же получилось вставить с скважину ключ и открыть замок. Света не было. Свечи зажигать было нельзя, так как противник мог заметить. Он по памяти дошёл до кладовки и на стеллажах нашёл ящик со старыми колокольчиками. Он на ощупь определил нужные ему и засунул их в мешок. Оставалось найти источник питания и молиться, чтобы он был рабочим. Время шло, но нужная вещь так и не попадалась. Он со злости пнул урну с мусором при входе, та перевернулась и оттуда выпал нужный ему узел. Он бережно его поднял, надеясь, что его манипуляции не нарушили его целостность и опустил его в мешок. Выйдя на улицу, он остановился, подумал и затащил тело господина Юнона в лавку. Положил на его любимый старый диван и накрыл пледом, который связала когда-то жена покойного Нина.

– Нечего тебе, отец, лежать на улице, как мусор.

Он вышел из лавки бережно придерживая мешок, повернулся закрыть дверь. Раздался хлопок и спину сильно обожгло.

В кармане лежал пистолет, которым снабдил его Юрас. Он повернулся и недолго думая выстрелил.

– Ингермарусский ублюдок! – только успел проговорить солдат противника.

Он был его ровесником. Этот парень в желто-синей форме рядового. В больших голубых глазах удивление сменилось ужасом и пониманием скорого конца, а затем они стали пустые и словно стеклянные. На месте сердца было аккуратное круглое отверстие из которого лилась такая же красная кровь, как и у него. А говорили, что у них она призрачная или черная. Врали. Ужас от содеянного стал постепенно доходить до него. Он замер в шоковом состоянии. Тут на глаза попал мешок и он вспомнил про Оле и остальных. Он должен бежать и спасти своих. Перед глазами всё плыло, но он бежал, что есть мочи. Серая рубашка стала красной от крови. Каким-то чудом на пути больше не попался никто из армии противника. Вот наконец в дали он увидел знакомые ворота.

–Юрас! – что есть силы крикнул он и обессиленно упал.

Он медленно и тяжело приходил в себя. Сознание постоянно путалось и не хотело отпускать его из цепких лап забытья. Постоянно всплывали тяжелые воспоминания об убитом солдате вражеской армии. Его удивленные, полные страха и боли глаза в момент смерти. Кровь. Много крови. Вдруг он словно вынырнул из густого и вязкого тумана. Трулль облизнул потрескавшиеся губы и собрав все силы открыл глаза. Он лежал на кровати в большой светлой комнате. В правой руке была воткнута иголка капельницы с живительным раствором. За окном было пронзительно голубое небо и вдали виднелась зелёная решётка защитного экран. Он жив. А Оле. А остальные. Минутная радость сменилась волнением. Дверь скрипнула. Она вошла очень тихо. Комната наполнилась нежным ароматом ее духов из горного первоцвета. Оле была очень бледной и взволнованной.

– Мастер Трулль, как вы себя чувствуете? Вам очень больно?

– Все хорошо, госпожа Оле. Расскажите пожалуйста, что произошло за то время, пока я был без сознания.

– Мы собрали «Афарии», благодаря принесенным вами деталям. Мастер Глеберт и комендант Адамьен активировали защитный экран, и он выдержал, пока не пришла подмога. Враг капитулировал.

Мастер. Он не ослышался. И её взгляд. Что-то в нём поменялось. Она смотрела на него, а не сквозь, как раньше. И от этого взгляда становилось тепло и непривычно. Колокольчик надежды на то, что все обязательно будет хорошо наконец робко зазвенел.