Букет бледных листьев и краски метро [Тёмный Облачный День] (fb2) читать онлайн

Тёмный День Букет бледных листьев и краски метро

В любую погоду и время года

Холодно или тепло

В метро продолжается наша свобода

Истории происходят в метро.

«Станция «Щёлковская». Конечная. Поезд дальше не идёт, просьба освободить вагоны».

Галя проснулась до объявления, ещё в туннеле. Полупустой вагон покачивался, поезд подходил к станции и сбавлял ход. Галя подняла глаза на табло, и объявили конечную. Галя не верила.

Она помнила, что закрыла глаза на «Молодёжной», ведь до Бауманской ещё столько станций.

Можно спокойно посидеть под цокот рельс, подумать, что посадить на даче: свёклу или дыню, а может, ничего, развести цветы… И поезд снова тормозит. Конечная.

Галя выходила среди последних пассажиров, воздух казался разреженным, немного звенело в ушах. Приятная мысль сесть в пустой поезд была нечёткой, как пролитый кисель. Надо написать дедушке.

Галя прислонилась спиной к зелёной колонне. Холодный камень, отражающий свет, приятный на ощупь, похожий на тёмную зелень лугов.

Пустой поезд отходит от станции, сидения слились в одну линию. Галя отвернулась.

«Извини, я проспала и теперь на конечной, но скоро буду». Скоро… Дедушка живёт на Бауманской, далеко от метро, меньше чем за час она не доберётся. Ей не следовало засыпать.

Новый поезд пришёл с другой стороны, пустые места быстро заполнялись. Галя почему-то не вошла в него и смотрела, как ещё один поезд уходит в туннель, лучшие места по краям заняты.

Станция замерла в ожидании новых поездов. Желтоватая плитка ровно разделена по вертикали, как бумажные шторы. Гале даже показалось, что они сейчас колыхнутся от ветра.

На улице был холод, безоблачное небо с белым солнцем и большой торговый центр. Галя ждала сообщения от дедушки. Она решила выйти, чтобы согнать сон.

Свежий воздух напоминал о даче. Они поедут в воскресенье, а сегодня суббота, дедушка хотел вместе с ней поехать в Сокольники на сорок пятом трамвае.

Это была их традиция. С самого детства, ещё до школы, Галя ездила с дедушкой в Сокольники по субботам. Там Галя научилась кататься на лыжах, там они встречали почти каждый Новый год.

Дедушка любит свежую лыжню и огорчается в начале весны, когда приходится прятать лыжи. Осенью он надеется, что зима будет ранней, собирает букеты листьев и ставит их дома на все окна.

Галя мяла в руках шарф, смотря на Щёлковское шоссе, облицованное зелёным. Зелёного на самих деревьях осталось мало. Её первая осень в колледже была красивой, но Гале она не нравилась.

Не было больше школы и ощущения выбора, иллюзии, что перед тобой открыты все дороги. Галя думала год назад, что если колледж педагогический, она никогда не покинет школу, что оказалось неправдой. Очень многое оказалось неправдой.

Теперь они впервые за эту осень поедут с дедушкой в Сокольники. Будут ходить по тем же дорожкам, что и раньше. Нет, Галя этого не хочет.

Дедушка написал, что ничего страшного, он подождёт. Галя представила, как он собирает свой синий рюкзак, куда положит осенние листья. И обязательно возьмёт плащ от дождя. Дедушка всегда берёт его, даже если на небе ни тучки. Прямо как сейчас.

Куча людей на остановке, автобусы приходят и уходят, после двух-трёх автобусов поток людей редеет, но быстро пополняется снова. И снова редеет.

Скамейка была бы совсем пустая, если бы не парень в кепке, надвинутой на глаза, мятых джинсах и матовой куртке, застёгнутой наполовину. Он вертит бледный кленовый лист и листает учебник. Прошли уже все номера автобусов, значит, он просто занимается здесь. Что-то шепчет.

Галя крадучись подходит ближе: это учебник английского. Скорее всего, за одиннадцатый класс. Значит, он школьник, повезло. Что они учили по английскому год назад? Галя пытается вспомнить.

Парень закрывает учебник и встаёт, Галя не успевает отойти, а он не видит её в кепке. В последний момент Галя подаёт вправо и хватается за учебник.

– Простите.

– Да нет, я просто на учебник смотрела.

Парень с удивлением смотрит на неё. У него большие светло-голубые глаза и крупные бледные губы. Он пожимает плечами. Учебник под мышкой, и разглядеть год обучения невозможно.

– Он же за одиннадцатый класс?

– Да. – Парень идёт к метро, продолжая вертеть лист. – Вам он нужен?

«Если бы, – вздыхает про себя Галя, но почему-то отвечает: Да.

Парень останавливается перед спуском в метро и протягивает учебник.

– Пожалуйста. – Парень протягивает учебник. Теперь Галя узнаёт её, 11 “Б” по нему учился, в их “А” классе взяли другой учебник.

Парень ждёт, смотря вниз, на мелькающие спины и ботинки. Галя смотрит тоже, картинки учебников мелькают перед глазами, вот она делает уроки, вот потеряла учебник по русскому и опоздала перед каникулами. Как раз перед осенними. Пропустила первый урок.

Галя вздрагивает и поднимает голову. Парень всё ещё держит книгу, но руку опустил. Продолжает смотреть вниз. Галя ищет слова.

– Зачем вы мне предлагаете свой учебник?

– А почему нет? Если вам надо.

– Мне…

– Да ладно.

Парень оставил учебник на стене входа и быстро нырнул в метро. Матовая куртка блеснула и скрылась. Галя простояла несколько секунд и кинулась следом.

Она нашла парня в конце перрона, там, где останавливается последний вагон. Парень прислонился к колонне, так же, как она час назад. Поезд летел из туннеля, и Галя едва успела забежать в тот же вагон, что и парень.

Он занял одно из трёх мест по краям вагона, напротив уже сидели, и Галя встала рядом. Парень посмотрел на неё с разочарованием и не взял учебник. Галя пыталась поговорить, но под стук поезда говорить было трудно. К тому же сидящий напротив мужчина с сумками недружелюбно косился на них.

– Давайте выйдем!

Парень вздохнул и вышел на Первомайской. Галя раздражённо последовала следом, одновременно набирая дедушке сообщение, что задерживается.

– Мне не нужен учебник, я просто хотела его подержать. Вы же по нему занимались, зачем вы отдаёте его мне?

– Да ладно.

– Вас же в библиотеке ругать будут.

– Не будут. Это мой учебник.

– Вам не жалко свой учебник?

Галя думала, что парень фыркнет, но он не фыркнул. Они стояли у колонны, коричневой, как песок в сумерках. Огни нового поезда медленно зарождались в глубине тоннеля.

– Он бесполезен.

Галя от неожиданности вздрогнула.

– Что?

– В институте другая программа. Я выписал из него всё важное, и теперь он бесполезен.

Двери поезда лязгнули и закрылись за спиной Гали.

– То есть вы не в школе? Я думала, вы одиннадцатиклассник!

– Ну почти! А вам какая разница? Вы учительница? Наша новая?

– Что? Нет! Я студентка…

– И зачем вам учебник?

– Я думала, что вы ещё школьник.

– Я тоже так думал. Вообще, мы одного возраста, что странно. Меня зовут Вадим.

– Галя.

– Ладно, вы, ты возьмёшь учебник?

– У нас тоже другие учебники. Мне не надо.

– Да ладно, вы столько времени потеряли, чтобы просто так уйти.

– Мы же были “на ты”.

– Ну да… Ты на кого учишься?

– На учителя. – Гале было почему-то неловко говорить это. Они пропустили уже третий поезд, и она решила уехать на следующем.

– Ну да, ты и похожа. Очень похожа на учительницу.

– Может, мы в поезд сядем?

– А, ну ладно. У тебя, наверное, дела. А я просто домой еду.

– Занятия по субботам?

– Нет. И колледж у меня не здесь. Я к дяде езжу. Он живёт в двух остановках. Мой чокнутый братец устраивает вечеринки с ночёвками каждые выходные, и я живу у дяди. Домой приезжаю делать уроки. Ну, уже не совсем уроки.

Третий поезд всё-таки ушёл без них. Галя недовольно сжимала учебник, который Вадим всё-таки вручил ей.

– Упс, ладно, мы на следующий сядем. Или вообще, поезжай одна.

– Да, я поеду.

– Ну ладно. Брат уже на пятом курсе, со съёмкой работает. Он был таким счастливым, когда поступил, я думал, что вроде и я буду. Потом он быстро завёл друзей, и я стал приезжать к дяде на выходные. У дяди тихо и никогда нет гостей, так что теперь я и здесь живу. Здесь лучше.

Я до Площади Революции, поэтому я тоже зайду. Ну я правда еду, ничего такого. Хочешь, я пропущу поезд?

– Нет, я всё равно раньше выйду. Меня дед ждёт.

– Понятно. Мои деды в другом городе. Тебе тоже много домашки задали?

– Да, и она другая.

– Главное, что теперь у нас больше нет осенних каникул. Ну как? Я не могу прогуливать столько пар, чтобы их устроить.

– Я вообще не прогуливаю. Потому что это не школа.

Они заняли места посередине, со всех сторон были люди. Яркая осень Измайловского парка неслась перед глазами, Вадим смотрел через плечо на близкий лес.

Галя подумала о дедушке и Сокольниках, ей стало стыдно. Ещё мгновение – наземный мир исчезнет, свет поезда обретёт утраченную силу. Так и случилось.

Вадим снова повернулся лицом вперёд. Галя заметила, что лист он так и не отпустил.

– Ты собираешь листья?

– Ну вроде, для домашки. Для фотографий.

– Но есть же красивые листья.

– Да ладно, он нормальный.

– Он же блёклый.

– Все фоткают яркие листья. И все принесут такие фотки.

– Ты хочешь выделиться?

– Да нет. Я ещё наберу листьев, наверное, ярких. Сейчас везде много ярких листьев. Ты же видела.

– Это красиво.

– Ага. Я люблю открытые станции. Но они так быстро кончаются.

– Они очень похожи на электрички. Мне нравятся закрытые. Моя любимая – это Парк Культуры, кольцевая, она как дворец, с круглыми арками, золотыми рамами для картин-скульптур, старинными светильниками.

Или Новослободская. Одновременно и дворец, и пещера. С потрясающими мозаиками. Ты их видел?

– Я там редко бываю. Раньше мне нравилось рассматривать картины на Киевской. Мы ждали друзей дяди из командировок, долго ждали. Мне нравилось картина с яблоками, я всегда выпрашивал яблок у дяди. Там ещё большая капуста была, красивая. Но невкусная, не люблю капусту.

И много картин по истории, с Пушкиным точно была. Я на литературе вспоминал её. Тогда, в первом классе.

Но открытые станции тоже красивые.

– «Воробьёвы Горы»?

– Ну да. Особенно вечером, когда без туч, и теплоходы. Ещё я люблю «Бунинскую Аллею», она, наверное, не самая красивая, но там много простора. И если далеко отойти, она похожа на длинное иглу. Ну, дом из снега.

– Нет, я там не была. Но я думаю, тебе тоже нравится Измайловская.

– Ну да. Всегда много деревьев. Зимой они все покрыты снегом, и ты как будто свободен.

– И свежий воздух.

– А ещё она похожа на электричку. Я на них почти не езжу.

«Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Бауманская».

Вадим держал лист между указательным и средним пальцами. Лист уже немного высох по краям. Из кармана торчала смятая кепка. Вадим смотрел на лист с растерянным видом, выпрямился и закрыл глаза.

Бауманская очень скоро, и надо что-то сделать.

– Если ты хочешь…

– А? – Вадим открыл глаза. Галя подумала, что он выглядит как типичный одиннадцатиклассник.

– Если хочешь, можешь пойти с нами.

– На электричку?

– В Сокольники. Мы с дедушкой… Мы с дедушкой туда ездим. По субботам. Ты соберёшь листья для своих фотографий. Ты там был?

– С братом. Давно. Не думаю, что твоему деду понравится.

Поезд остановился, и Галя встала.

– Приезжай в Сокольники, мы будем через час. Жди нас у главного входа.

Вадим кивнул Гале, когда двери поезда закрылись. Галя провожала поезд глазами, и только теперь обнаружила, что учебник с ней. Она открыла титульную страницу.

«Вадим Упронов, 11 «В». Неаккуратный почерк, чернила смазались. Галя улыбнулась.

«Деда, прости, что так долго. Можно мы погуляем с одногрупником? Ему нужно собрать листья для фоток».

«Я на скамейке уже полкниги прочитал. Я не против, но скорее, лови момент, пока не пошёл дождь».

К вечеру день так и не оброс тучами. Вадим собрал свой букет бледных листьев, на что дед много фыркал. Его пять шикарных красно-жёлтых букетов не вошли в рюкзак, поэтому дед нёс один открыто, как и Вадим. Закат делал красные листья совсем багровыми.

Оказалось, что Вадим любит рыбалку и собирает шишки. Он принёс фотоаппарат с чёрным потёртым ремнем и фотографировал их на земле с разных ракурсов. Фотографировал яркие букеты деда и свои бледные тоже.

Галя бегала по дорожкам, собирала листья, бросала их вверх и кружилась под ними. Листья падали на фоне прозрачного неба, ветер подхватывал некоторые и относил на асфальт.

Вадим улыбался, его лицо не было отстранённым. Он даже сам подбросил первый лист и поймал в воздухе.

Перед уходом ели креветки на летней веранде и пили горячий шоколад. Мир распадался на запах шоколада и холодный ветер. Дед перебирал листья и обмахивался ими, как веером. Он пригласил Вадима прийти на следующую субботу, Вадим кивнул, улыбаясь в листья.

Они доехали на полупустом трамвае до Бауманской. Дед по обыкновению смотрел в окно, Галя и Вадим вместе читали вслух из учебника упражнения на диалоге, дед вяло посмеивался, что они разрушают атмосферу вечера, но был доволен.

Бауманская стояла высокой пещерой на тёмно-синем небе с тонким стареющим месяцем.