Своя жизнь. Рассказ [Анита Нурминская] (fb2) читать постранично

Анита Нурминская Своя жизнь. Рассказ

– Потри вот здесь, пониже, – попросил Вася, повернувшись на живот, – Позвоночник прихватило. Ноет и ноет, спать не могу.

– Неужели и этой ночью болело? – удивился Михаил, натирая васину спину камфарной мазью.

– Нееет, сегодня я дрых как конь, – сказал Вася, – заболело с утра. А теперь еще пониже, – ехидно добавил он.

– Хорош, а! – возмутился Михаил и вытер руку о васину футболку, закатанную на плечи. – Стараешься, а тут, блин… – и он резко закрутил колпачок флакона. Вася заржал.

Тусклое зимнее утро робко заглядывало в окно, простирая серые солнечные лучи в комнату, к несчастным растениям, чахнущим в глиняных горшках.

В гостиную вошла заспанная Аля, жена Михаила. Увидев картину – Михаил верхом на Васе, она фыркнула и прошла на кухню ставить чайник.

– Небось, в телефоне целыми днями? – поддел Михаил, вставая, – Оттого и спина отваливается?

– А то! – Вася закатил глаза, – Ты б знал, какие крали в Тиндере шарятся. Не успеваю свайпить.

– Тогда палец должен болеть!

– Фигли, – презрительно сказал Вася, – Палец – он простой. Три кости всего, мне врачи все объяснили. А позвоночник – вот это, брат, произведение…

– Слушай, – тихо шепнул Михаил, – Ты поосторожнее здесь с Тиндером, Аля на кухне, сам знаешь, может позвонить Марьяне. Ей это не понравится.

– Упс! – Вася картинно зажал рот ладонью, – Громко вышло. Там чайник кипит, вряд ли слышала. – Он перевернулся на спину, одернул футболку и пожаловался, – Голова как грецкий орех, раскололась надвое…

– Раз ты такой больной, дай подвину, – предложил Михаил и придвинул к дивану стол, накрытый заляпанной скатертью. На нем лежала горка жареных семечек, стояли грязные тарелки, лотки с засохшей закуской и полупустые бокалы.

– В ванную пойдешь? – спросил Михаил, снимая с подлокотника яркое полосатое полотенце.

Вася помотал головой и приподнялся. Михаил вздохнул и положил полотенце обратно. Там же лежала нераспечатанная зубная щетка, которую Аля выдала Васе ночью. Точнее, сегодня в пять утра, когда теплая компания угомонилась и решила ложиться.

Аля выглянула из кухни и поманила Михаила рукой. Он подошел, был схвачен за рукав и затолкан на кухню.

– Что он тебе сказал? – прошипела она, – Что вы вчера делали? Ну? Где?

– Где, где, – мялся Михаил, – у друга, где.

– Ты – его единственный друг, ты знаешь, – продолжала шипеть Аля, – Подумай, тебе не жалко Марьяну?

Михаил открыл рот чтобы ответить, но тут послышался крик Васи:

– Мих, иди сюда, что ты копаешься? Колбаска осталась!

– Потом, – сказал Михаил насупленной Але и вышел в гостиную.

– Смотри! Всего полно! – Вася сграбастал кусок колбасы с тарелки и проглотил, не жуя. – Будешь? – и он протянул Михаилу почти пустую бутылку водки.

– Нет, спасибо, – ответил Михаил, – мне сегодня за руль.

– Ну, как знаешь, а я прикончу! – весело сказал Вася, и набулькал водку в мутный стакан. – Клин, как говорится, клином! – и выпил залпом.

– Здорово мы вчера дали! Как в молодости, помнишь? К кому едем? Не знаем! Куда-то на день рождения. Поехали? А, поехали! – и загоготал, хлопая ладонями по столешнице.

Аля вышла из кухни с чашками и чайником, и принялась наливать чай, поглядывая на Васю исподлобья.

– Да уж, – Михаил смотрел в пол, – неловко получилось, без подарка ввалились, впервые в жизни видели именинника. Зря послушались Задорожного: «У начальника праздник, поедем в караоке!»

– Ничуть! – выкрикнул Вася, – Вышло здорово, прям как раньше! Помню, позвали меня однажды в Новогиреево: «Поехали», – говорят. А, поехали! К кому едем, не знаем! Зачем? Не помним. И всю ночь проколбасились, как черти, прыгали и веселились.

– Тебе тогда вискарем в глаз плеснули, помнишь? – спросил Михаил, который нашел остатки вина в бокале и отпил чуточку, ежась под взглядом супруги.

– А как же? – Вася углядел семечки, подвинул к себе горстку и принялся щелкать, так что очистки летели в разные стороны, – помню, конечно! Мы там с девкой одной поссорились, и она плеснула мне в лицо. Ох и больно было! А потом я поехал к ней!

– Господи, зачем? – ужаснулась Аля, – ведь глаз-то у тебя потом неделю болел!

– Да, болел, – многозначительно ответил Вася, включая телефон, – Ой, смотрите, звонил домой, оказывается, в три ночи! Наверное, сказать, что не приеду, поеду к вам.

– Ничего себе! Разбудил, небось? – охнула Аля, а про себя подумала: «Надо забрать детей от бабушки, Мише нельзя за руль после вчерашнего».

Вася меж тем громко рассказывал, как на вечеринке в Новогиреево он целовал под елкой самую красивую девушку, и шею кололо иголками, а все парни ему завидовали.

– Кстати, как будем праздновать Новый Год? – спросил он вдруг, – у вас или у Задорожных?

Аля вздрогнула и переглянулась с Михаилом.

– Еще неизвестно, будет ли Марьяна с нами встречать? Нельзя оставлять ее одну.

– Ты что, ее сюда!? – Вася выкатил глаза, – Ты знаешь, она не одобряет вечеринок, предпочитает дома сидеть. Вот пусть сидит.