Обычно я стараюсь никогда не «копировать» одних впечатлений сразу о нескольких томах, однако в отношении части четвертой (и пятой) это похоже единственно правильное решение))
По сути — что четвертая, что пятая часть, это некий «финал пьесы», в котором слелись как многочисленные дворцовые интриги (тайны, заговоры, перевороты и пр), так и вся «геополитика» в целом...
В остальном же — единственная возможная претензия (субъективная
подробнее ...
оценка) состоит в том, что автор настолько ушел в тему «голой А.И», что постепенно поставил окончательный крест на изначальной «фишке» (а именно тов.Софьи).
Нет — она конечно в меру присутствует здесь (отдает приказы, молится, мстит и пр.), но уже играет (по сути) «актера второстепенного плана» (просто озвучивающего «партию сезона»)). Так что (да простит меня автор), после первоначальных восторгов — пришла эра «глухих непоняток» (в стиле концовки «Игры престолов»)) И ты в очередной раз «получаешь» совсем не то что ты хотел))
Плюс — конкретно в этой части тов.Софья возвращается «на исходный предпенсионный рубеж» (поскольку эта часть уже повествует о ее преклонных годах))
В остальном же — финал книги, это просто некий подведенный итог (всей деятельности И.О государыни) и очередной вариант новой страны «которая могла быть, если...»
p.s кстати название книги "Крылья Руси" сразу же напомнили (никак не связанный с книгой) телевизионный сериал "Крылья России"... Правда там получилось совсем не так радужно, как в книге))
По аннотации сложилось впечатление, что это очередная писанина про аристократа, написанная рукой дегенерата.
cit anno: "...офигевшая в край родня [...] не будь я барон Буровин!".
Барон. "Офигевшая" родня. Не охамевшая, не обнаглевшая, не осмелевшая, не распустившаяся... Они же там, поди, имения, фабрики и миллионы делят, а не полторашку "Жигулёвского" на кухне "хрущёвки". Но хочется, хочется глянуть внутрь, вдруг всё не так плохо.
Итак: главный
подробнее ...
герой до попадания в мир аристократов - пятидесятилетний бывший военный РФ. Чёрт побери, ещё один звоночек, сейчас будет какая-то ебанина... А как автор его показывает? Ага, тот видит, как незнакомую ему девушку незнакомый парень хлещет по щекам и, ничего не спрашивая, нокаутирует того до госпитализации. Дальше его "прикрывает" от ответственности друг-мент, бьёт, "чтобы получить хоть какое-то удовольствие", а на прощание говорит о том, что тот тридцать пять лет назад так и не трахнул одноклассницу. Kurwa pierdolona. С героем всё ясно, на очереди мир аристократов.
Персонажа убивают, и на этом мог бы быть хэппи-энд, но нет, он переносится в раненое молодое тело в магической Российской империи. Которое исцеляет практикантка "Первой магической медицинской академии". Сукаблять. Не императорской, не Петербургской, не имени прошлого императора. "Первой". Почему? Да потому что выросший в постсовке автор не представляет мир без Первого МГМУ им.Сеченова, он это созданное большевиками учреждение и в магической Российской империи организует. Дегенерат? Дегенерат. Единица.
Здание университета было недалеко от дома, а экзамен начинался ровно в девять утра. Алеша уже все рассчитал: если ускориться, а дорогу перебежать, не дожидаясь зеленого цвета светофора, пусть и запыхавшийся, но ровно без трех минут девять он плюхнется на стул в хорошо знакомой аудитории.
За время своей недолгой жизни мальчик еще ни разу не приходил с опозданием. Но в то утро все с самого начала шло иначе, чем в привычные дни – день обещал быть тяжелым, одни мысли накатывались на другие, и Алеша решил, что и у него наступил тот самый момент, когда нужно было просто механически выполнять то, что должен, даже если и сил на это «должен», как казалось, уже не было.
Утром он непривычно вяло спустил ноги с кровати, кое-как умылся, обрызгав впавшие за последние дни щеки холодной водой, поджарил сестре и бабушке тосты, превратив их в правильной формы угольки. Затем, уткнувшись в учебник, он поел сам, быстро оделся и готов был уже выскочить из дома. Но неожиданное, как это часто бывает, случается именно тогда, когда его совсем не поджидаешь у порога: закончилось лекарство бабушки. «В такой день без лекарства не обойтись», – подумал Алеша и помчался в аптеку. Думать было некогда, переживать – тем более. Казалось, что какая-то неожиданная буря смела жизнь простого первокурсника всего за какие-то пару недель, не оставив ни намека на привычный и спокойный ее ландшафт. С порога вручив бабушке упаковку, мальчик помчался дальше.
Он добежал до светофора. Тот раскраснелся, но Алеша уже все решил. Быстро осмотревшись по сторонам, сначала налево, потом направо, и здраво оценив ситуацию, в голове крутилась одно слово – беги! Да, машины уже подъезжали, но отклоняться от плана и намеченного временного графика было нельзя. Почти не дыша, мальчик шагнул на дорогу и быстро задвигал ногами. Истошно заревев, машины резко затормозили. Передние колеса уже коснулись белых полос, аккуратно вычерченных на асфальте.
А Алеша уже вовсю несся к зданию университета. Держа во вспотевших руках приготовленный электронный пропуск, он подбежал к турникетам, отделяющим учебное заведение от всего остального мира, и приложил карточку к ярко-зеленому кругу. Мальчик просочился вперед, но, зацепившись лямками рюкзака за металлические стержни, повалился на спину. Позволить себе растерять он не мог: смело ухватился руками за коварное препятствие и устоял. Затем, высвободившись, снова помчался.
Мимо еще сонно проплывали другие студенты – по узким мощеным дорожкам они волна людей тянулась от турникетов прямо к главному входу. У дверей столпилась очередь, желающих знаний с утра по-раньше было чересчур много.
Прорвавшись в здание, Алеша, как супер-герой, вспорхнул по лестнице. На ней студентов и преподавателей было уже вдвое меньше: кто-то толпился у гардероба, кто-то еще болтался на первом этаже. Пролевитировав над последними на своем пути каменными ступенями, мальчик промчался по коридору, где-то свернул налево, подскочил к нужной двери, неприлично резко дернул за ее ручку и ворвался в аудиторию.
Одногруппники Алеши уже расселись по своим местам, преподаватель важно примял локтями свой широкий стол. Алеша стянул с плеч рюкзак, молча прошел вдоль парт и сел за свободную в самом конце помещения. Он посмотрел на свои наручные часы, стрелки на которых притормозили на девяти часах. Алеша нахмурился: где он потерял столько минут? По графику должен был добраться раньше. И почему экзамен еще не начался? Словно услышав его немой вопрос, преподаватель громко поднялся с места и раздал присутствующим билеты. Затем он призвал сохранять тишину и снова уселся за стол.
Переволновавшийся во время своего пути Алеша еще не восстановил дыхание, не успел прийти в себя. Он с трудом прочел вопросы. Черные буквы с ловкостью упругих теннисных мячей прыгали по белой бумаге. Мальчик поднапрягся, сфокусировался и внимательно перечитал строчки. Осознав, наконец, смысл, он неслышно вздохнул, достал ручку, принялся писать.
Часы на стене аудитории неприлично громко отбивали секунды, Алеша поднял голову и посмотрел в их сторону. Минутная стрелка не поспевала на пять минут. Вот почему Алеша «успел» на свой экзамен. Он перевел взгляд на преподавателя. Мужчина задумчиво разглядывал пейзаж за окном. Мальчик тоже всмотрелся вдаль, но не приметив ничего, кроме позеленевших верхушек деревьев, опустил голову и вернулся к задачам. Рука его двигалась из стороны в сторону машинально, вычерчивая нужные цифры и знаки. Пытаясь сконцентрироваться, Алеша шепотом проговаривал написанное, но мысли, отказываясь исполнять свой студенческий долг, то и дело уводили его куда-то за пределы той аудитории.
Прошло пятнадцать минут. Алеша отложил ручку и приподнялся. Ноги его были тяжелы, мышцы живота напряглись.
– Сергей Петрович, могу я начать сдачу экзамена? – громко спросил он.
– Алексей? – смотря на мальчика поверх пухлых очков, недоверчиво спросил Сергей Петрович. – Уверены,
Последние комментарии
1 час 55 минут назад
2 часов 15 минут назад
2 часов 40 минут назад
2 часов 44 минут назад
12 часов 15 минут назад
12 часов 18 минут назад