Забывчивое божество [Питер Блэк] (fb2) читать постранично

Питер Блэк Забывчивое божество

«Где это я?» – застыл немой вопрос в пустоте. Он огляделся: вокруг, отсюда и до бесконечности царило абсолютное ничто. – «Допустим…», – произнёс одинокий голос, но скорее от растерянности, нежели от понимания дела. – «Кто я вообще такой?» – ему показалось, что, как и прежде, ответ мгновенно появится сам собой, но время шло, и ничего не происходило. Пока он ждал, то успел возмутится, разозлиться, поспорить сам с собой, расстроившись, наконец, смириться, и в конце концов, грустно оглядев бытие, констатировать удручающий факт: – «Похоже, что я ничего не помню!»

Но голос был позитивной сущностью, поэтому произнес следом: – «Если так, то придется начать все с начала, и первым делом назвать это все!», – он обвёл внимательным взглядом бесконечность вокруг себя, одновременно пробуя ее на вкус, наощупь, на цвет и миллионами других своих органов чувств, и волна созидательного энтузиазма захлестнула его. – «Пусть все, что меня окружает и частью чего являюсь я сам… будет… ээээ…» – он лихорадочно выдумывал название, перебирая миллионы звуковых комбинаций, алфавитов и фонем, – «скажем… ээээ… называется… мир!» – получившееся слово пришлось ему по вкусу.

Довольный проделанной работой, он обернулся и увидел прямо перед собой изумительный голубой шарик, такой красивый и гармоничный, что невольно умилился: – «А эту прелесть я назову Земля!» – подумал он и решил, что это хорошо!

«Теперь посмотрим поближе!» – в предвкушении чего-то необычного, он зазумил пространство. Шарик увеличился сначала в десятки раз, затем в сотни, а потом и в тысячи. По мере приближения, голос за доли секунды схватывал окружающее, на лету формируя новые воспоминания.

Поначалу он увидел твердь посреди воды и назвал ее сушей, а собрание вод назвал морями, два светила великих – светило большее, для управления днём, и светило поменьше, для управления ночью нарек солнцем и луною. Увидел он, что произрастит земля зелень, траву, дерево, и душу живую: птиц, что летят над землёю по небесной тверди, и скотов, и гадов, и иных зверей земных, и узрел наконец человека, различив мужчину и женщину, которые повелевали другими созданиями земными, и тогда он решил, что всё это, весьма хорошо.

«Эти люди выглядят достаточно разумно», – посетила его новая мысль. – «Может, самые умные из них что-то обо мне знают?» – Вскоре он понял, что все, с чем люди сталкивались в своей жизни, то обязательно записывали в свои толстые книги, и не теряя времени принялся за работу. За какие-то доли секунды он прочитал все научные труды, созданные светилами человеческой мысли, но нигде так и не нашёл упоминаний о своей сущности: – «Странно, неужто я так ничтожен, что они не заметили моего присутствия?» – расстроился голос. Тогда без особой надежды он начал читать все подряд и прозу, и публицистику, и когда обратился к знаниям спорным, не основанным на опыте и наблюдениях, а лишь на домыслах и фантазиях, внезапно нашел, что искал. Среди совершенно чудных суеверий, анимизма, спиритизма, астрологии, нумерологии, психозов и карт таро он с удивлением узнал себя самого в сказании о Боге. Сначала голос отверг совпадение, таким диким оно показалось ему с первого взгляда, но, приглядевшись как следует, понял, что сходство весьма значительно. И лишь, изучив сей вопрос сполна, исполненный одновременно и смущения, и вселенского благочестия, он наконец произнес своё новое имя: – «Стало быть, я и есть Бог!» – и, вторя его гласу, небеса вдруг наполнились ветром, а моря волнами – всколыхнулась природа.

«Посмотрим, на что же я способен!» – встрепенулся голос, поднимая часть земли, и тут же новые горы вознеслись до небес. – «А вот так?!» – радуясь своей силе, он добавил воды в океаны, и многая суша погрузилась в пучину. Наслаждаясь своими возможностями, голос все более веселел. – «Да я всемогущ!» – восторженно восклицал он, заворачивая в атмосфере смерчи и разбрасывая вокруг себя молнии.

Наигравшись вдоволь с природой, ему захотелось повелевать людскими умами, столкнуть меж собой те абстрактные понятия, что столетиями держали мир людей в шатком равновесии. И стоило ему пожелать этого, тут же на земле разразилась война. Брат пошёл на брата, а сын на отца. Смерть и горе наполнило людские селения. Увидев несчастных, объятых горем, он вдруг сжалился над людьми. Размышления о добре и зле остановили его демонический пыл. Постепенно проникся он людской моралью, и тогда множество иных вопросов посетило его разум:

«Если я есть Бог, если я всемогущ и властвую на миром, зачем же я скрывал от людей своё присутствие?» – задумалось новоиспеченное божество. – «Почему я ни разу не вышел перед всеми и не сказал во всеуслышание – это я ваш Господь, поклонитесь мне! Почему обо мне молчит наука? Почему люди путают меня с голосами, звучащими в их головах? Почему я являюсь лишь избранным, доведенным до отчаяния или находящемся при смерти? Почему все вокруг говорят, что познать меня можно лишь через веру?»

Голос