Импровизация [Эд Макбейн] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Эд МакБейн Импровизация

 Improvisation by Evan Hunter 

© 2005 by Evan Hunter — “Improvisation”

© Константин Хотимченко, перевод с англ., 2022

 https://vk.com/litskit


Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям. 


* * *
— Почему бы нам не убить кого-нибудь? — предложила она.

Она, конечно же, была блондинкой, высокой и стройной, в элегантном черном коктейльном платье с высоким разрезом на ноге и глубоким декольте.

— О, я уже делал это.

Ее глаза широко раскрылись, резкий синий цвет поразительно контрастировал с черным цветом платья.

— Война в Персидском заливе, — объяснил он.

— Это совсем не одно и то же, — сказала она, отщипнула оливку от своего мартини и отправила ее в рот. — Я говорю об убийстве здесь и сейчас.

— Убийство, ага, — протянул Уилл. — Уже есть кто-то на примете?

— Как насчет девушки, сидящей напротив бара?

— А, случайная жертва, — сказал он. — Но чем это отличается от войны?

Конкретная случайная жертва, — поправила она. — Так мы убьем ее или нет?

— Почему? — спросил он.

— А почему бы и нет? — ответила она.

Уилл знал эту женщину не более двадцати минут. На самом деле, он даже не знал ее имени. Ее предложение убить кого-нибудь прозвучало в ответ на стандартную фразу пикапера, которую он уже не раз использовал с успехом, а именно: "Итак, чем мы займемся сегодня вечером?".

На что сексуальная блондинка ответила:

— Почему бы нам не убить кого-нибудь?


Не прошептала слова, даже не понизила голос. Просто улыбнулась, глядя на бокал с мартини, и сказала своим нормальным голосом:

— Почему бы нам не убить кого-нибудь?

Конкретная случайная жертва, которую она имела в виду, была простой на вид девушкой в простом коричневом пиджаке поверх коричневой шелковой блузки и темно-коричневой юбки. Она была похожа на измученного делопроизводителя или секретаря низшего звена: русые каштановые волосы, немигающие глаза за толстыми стеклами очков, тонкогубый рот и небольшой аккуратный носик. Совершенно непримечательная, среднестатистическая сотрудница любого предприятия. Неудивительно, что она сидела в одиночестве, потягивая бокал белого вина.

— Допустим, мы действительно убьем ее, — произнес Уилл. — Что мы будем делать после этого, чтобы немного взбодриться?

Блондинка улыбнулась. И скрестила ноги.

— Меня зовут Джессика, — представилась она.

Она протянула руку.

Он взял ее.

— Я Уилл, — сказал он.

Он предположил, что ее ладонь была холодной от напитка со льдом, который она держала в руке.


                                                                        ***


В этот прохладный декабрьский вечер за три дня до Рождества у Уилла не было ни малейшего желания убивать маленького пузатого клерка в конце бара, да и вообще кого бы то ни было. Он уже давно убил свою долю людей, спасибо, все они были конкретными случайными жертвами, поскольку носили форму иракской армии, что делало их врагами. Это было настолько конкретно, насколько это возможно в военное время, полагал он. Именно это позволяло взрывать их оглушительными снарядами в их хрупких траншеях. Именно это позволяло убивать их, какое бы тонкое различие Джессика сейчас ни проводила между убийством и войной.


В любом случае, Уилл знал, что это всего лишь игра, вариация любовного флирта который происходит в каждом баре для одиноких на Манхэттене в любую ночь года. Ты придумываешь умный подход, получаешь ответ, свидетельствующий о заинтересованности, и действуешь дальше. На самом деле, ему было интересно, сколько раз, в скольких барах до сегодняшнего вечера Джессика использовала свою фразу "Почему бы нам не убить кого-нибудь?". Подход, конечно, был авантюрным и, возможно, даже опасным — вдруг она сверкнет своими великолепными ногами перед кем-нибудь, кто окажется Джеком Потрошителем? Предположим, она подцепит парня, который действительно поверит, что может быть весело убить ту девушку, одиноко сидящую в другом конце бара? Эй, отличная идея, Джесс, давай сделаем это! Что, в сущности, и было тем, на что он молчаливо намекал, но, конечно же, он знал, что они просто играют в игру, не так ли? Она, конечно, должна была понимать, что они не планируют настоящего убийства.


— Кто пойдет заманивать жертву? — спросила она.

— Наверное, стоит мне, — заявил Уилл. — Я пойду.

— Пожалуйста, не используй свою фразу "Что мы будем делать сегодня вечером?".

— Ну и дела, я думал, девушкам это нравится. Всегда же работало!

— Да, когда я услышала подобный подкат в первый раз. Пять или шесть лет тому назад.

— Хм-м, я думал, что оригинален.

— Постарайся быть более оригинальным с маленькой Алисой, хорошо?

— Так вот как, по-твоему, ее зовут?

— А ты как думаешь?

— Патрисия.

— Хорошо, я буду Патрисией, — сказала она. — Дай мне послушать свою речь победителя.

— Извините, мисс, — начал Уилл и замолчал.

— Отличное начало, — заметила Джессика и улыбнулась.

— Мы с моей подругой случайно заметили, что вы сидите здесь в полном одиночестве, и подумали, что вы могли бы присоединиться к нам.

Джессика огляделась вокруг, словно пытаясь найти подругу, о которой он рассказывал Патрисии.

— Кого ты имеешь в виду? — спросила она, широко раскрыв глаза и удивляясь.

— Красивая блондинка сидит вон там, — сказал Уилл. — Ее зовут Джессика.

Джессика улыбнулась.

— Красивая блондинка, да? — девушка цокнула языком.

Великолепная блондинка, — добавил он.

— Милый болтун, — сказала она и накрыла его руку своей, лежащей на барной стойке. — Допустим, малышка Пэтти Кейк решит присоединиться к нам. Что тогда?

— Мы заваливаем ее комплиментами и алкоголем.

— И что потом?

— Отведем ее в какой-нибудь темный переулок и забьем до смерти.

— У меня в сумочке есть маленькая бутылочка с ядом, — прошептала Джессика. — Разве это не лучше?

Уилл сузил глаза, как гангстер из старых фильмов.

— Отлично, — сказал он. — Мы отвезем ее в какой-нибудь темный переулок и отравим до смерти!

— Может быть, квартира в каком-нибудь тихом районе будет более подходящим местом? — предположила Джессика.

И ему вдруг пришло в голову, что, возможно, они вовсе не обсуждали убийство, в шутку или нет. Возможно ли, что Джессика имела в виду секс втроем?

Джессика заметила мыслительные процесс на лице Уилла и поэтому хлопнула его по плечу.

— Иди уже, поговори с дамой, — сказала она. — После этого мы будем...

...импровизировать.


                                                                       ***


Уилл не очень хорошо умел заводить знакомства с девушками в барах.

На самом деле, кроме его фразы "Что мы будем делать сегодня вечером?", в его репертуаре было не так много других подходов. Его несколько вдохновил ободряющий кивок Джессики, сидевшей в противоположном конце бара, но он все равно чувствовал некоторую робость, когда садился на свободный табурет рядом с Алисой, или Патрицией, или как там ее звали.

По его опыту, простые девушки были менее отзывчивы на лесть, чем действительно сногсшибательные красавицы. Он полагал, что это происходит потому, что они ожидают, что их обманут, и опасаются быть обманутыми и разочарованными в очередной раз. Алиса, Патриция или кто бы там ни был, не стала исключением из этого общего наблюдения. Уилл занял табурет рядом с ней, повернулся и сказал:

— Извините, мисс, — точно так же, как он репетировал это с Джессикой, но не успел он произнести и слова, как она отпрянула, словно он дал ей пощечину. Широко раскрыв глаза, казалось, шокированная, она спросила:

— Что?! Что такое?

— Извините, если я вас напугал...

— Нет, все в порядке, — произнесла она. — В чем дело?

Ее голос был высоким и плаксивым, с акцентом, который он не мог определить. Ее глаза за толстыми круглыми линзами были очень темно-карими, все еще широко раскрытыми то ли от испуга, то ли от подозрения, то ли от того и другого. Немигающим взглядом она смотрела на него и ждала.

— Я не хочу вас беспокоить, — сказал он, — но...

— Все в порядке, правда, — успокоила она. — Вы что-то хотели?

— Мы с подругой не могли не заметить...

— Подруга?

— Дама, сидящая прямо напротив нас. Блондинка в другом конце бара? — пояснил Уилл и указал на Джессику, которая услужливо подняла руку в знак приветствия.

— О. Да, — сказала она. — Понятно.

— Мы не могли не заметить, что вы сидите здесь и пьете в одиночестве, — продолжил он. — Мы подумали... Подумали, что вы можете присоединиться к нам. Вместе будет веселей!

— О, — сказала она.

— Может быть, вы составите нам компанию?

На мгновение возникло колебание. Карие глаза моргнули, смягчились. На тонких губах появилась легкая улыбка.

— Думаю, это возможно, — сказала она. — Да, я согласна.


                                                                        ***


Они сидели за маленьким столиком на некотором расстоянии от бара, в тускло освещенном углу комнаты. Сьюзен — а не Патриция или Алиса, как выяснилось, — заказала еще одно "Шардоне". Джессика остановилась на своем (очередном) мартини. Уилл заказал еще один бурбон со льдом.

— Никто не должен сидеть и пить в одиночестве за три дня до Рождества, — уверяла Джессика.

— О, я согласна, я согласна, — робко произнесла Сьюзен.

У нее была раздражающая привычка повторять все дважды. Это звучало так, как будто в этом месте было эхо.

— Но этот бар находится на моем пути домой, — сказала она, — и я решила зайти, чтобы выпить бокал вина. Бокал вина.

— Снимает озноб, — согласилась Джессика, подмигнув.

— Да, точно. Снимает озноб.

Она также повторяла чужие слова, заметил Уилл.

— Вы живете неподалеку отсюда? — спросила Джессика.

— Да. Прямо за углом. За углом.

— Откуда вы родом?

— О боже, он заметен?

— Кто заметен? — спросил Уилл и машинально огляделся.

— Акцент. О боже, он все еще заметен? После всех этих уроков? О боже!

— Что это за акцент? — спросила Джессика. Казалось она так же сбита с толку.

— Алабама. Монтгомери, Алабама, — сказала она, заставив его звучать как — Мунгамми, Алабама. Ал-ал-бам-бам.

— Я вообще не слышу никакого акцента, — сказала Джессика с улыбкой и развела руки в стороны. — Вы чувствуете акцент, Уилл?

Тот помотал головой и отпил еще бурбона.

— Ну, вообще-то это региональный диалект, — пояснила Сьюзен.

— Вы говорите так, будто родились прямо здесь, в Нью-Йорке, — сказал Уилл, затаив дыхание.

— Это так мило с вашей стороны, правда, — сказала она. — Действительно, это очень любезно. Вы очень милый.

— Как давно ты здесь? — спросила Джессика.

— Уже шесть месяцев. Я переехала в конце июня. Я же актриса.

Актриса, подумал Уилл.

— О, а я медсестра, — сказала Джессика.

Актриса и медсестра, подумал Уилл.

— Без шуток? — спросила Сьюзен, с улыбкой на лице, — Вы работаете в какой-нибудь больнице?

— Бет Израэль, — ответила Джессика.

— Я думал, это синагога, — хмыкнул Уилл.

— И больница тоже, — сказала Джессика, бросив убийственный взгляд, и снова повернулась к Сьюзен. — Мы могли вас где-то видеть? — спросила она.

— Ну, только если вы были в Монтгомери, — сказала Сьюзен и улыбнулась. — "Стеклянный зверинец"? Вы знаете "Стеклянный зверинец"? Теннесси Уильямса? Пьесу Теннесси Уильямса? Я играла Лору Вингфилд в постановке театра Paper Players. Здесь я еще ни в чем не участвовала. Вообще-то, я работаю официанткой.

Официантка, подумал Уилл.

Мы с медсестрой собираемся убить самую простую официантку в Нью-Йорке.

Или, что еще хуже, мы затащим ее...

...в постель.


                                                                         ***


После этого он подумал, что, возможно, Джессика предложила купить бутылку Moët Chandon и отнести ее в квартиру Сьюзен, чтобы выпить на ночь, ведь квартира была совсем рядом, буквально за углом, как ранее отметила сама Сьюзен. А может быть, это сам Уилл сделал такое предложение, выпив к тому времени четыре изрядные рюмки Jack Daniels и будучи несколько смелее, чем обычно. А может быть, это Сьюзен пригласила их к себе домой, в самое сердце театрального района, прямо за углом от "Фланагана", где она сама выпила три или четыре бокала шардоне и начала играть для них всю сцену, в которой Джентльмен-звонарь разбивает маленького стеклянного единорога, а Лора делает вид, что в этом нет большой трагедии, играя за них обе роли, что, по мнению Уилла, заставило бармена объявить последний звонок на целых десять минут раньше, чем следовало.

Она была просто ужасной актрисой.

Но так вдохновенно!

Как только они вышли на улицу, она подняла руки к небу, широко расставив пальцы, и закричала со своим ужасным южным акцентом: "Только посмотрите на это! Бродвей! Великий белый путь!", а затем сделала небольшой пируэт, кружась и танцуя по улице, ее руки все еще были высоко подняты над головой.

— Боже мой, давай убьем ее быстро! — Джессика прошептала Уиллу.

Они оба разразились смехом.

Сьюзен, должно быть, думала, что они разделяют ее восторженное настроение.

Уилл догадался, что она не знала, что ждет ее впереди.

Или, может быть, так и было задумано.

В этот час ночи проститутки уже начали свою прогулку по Восьмой авеню, но ни одна из них и бровью не повела в сторону Уилла, вероятно, решив, что он — Джон, уже занятый дважды, по одной на каждой руке. В открытом винном магазине он купил бутылку не Moet Chandon, а Veuve Clicquot, и они снова пошли по авеню вместе, рука об руку.


Квартира Сьюзен была однокомнатной, на третьем этаже жилого дома на углу Сорок девятой и Девятой. Они поднялись по ступенькам за ней, и она остановилась у квартиры 3А, поискала ключи в сумочке, наконец нашла их и отперла дверь. Квартира была обставлена в стиле, который Уилл назвал бережливостью молодой актрисы. Крошечная кухня слева от входа. Двуспальная кровать у дальней стены, рядом с ней дверь, ведущая в ванную комнату. Диван, два мягких кресла и комод с зеркалом над ним. Скромно, но тем не менее уютно. Сьюзен взяла их пальто и повесила на вешалку.

— Не возражаете, если я устроюсь поудобнее? — спросила она и вошла в ванную.

Джессика взмахнула бровями, но промолчала.

Уилл пошел на кухню, открыл холодильник и опорожнил два лотка с кубиками льда в миску, которую нашел в верхних шкафчиках. Он также нашел три стакана для сока, которые, по его мнению, должны были послужить ему добрую службу. Джессика сидела на диване и наблюдала за ним, пока он начинал открывать шампанское. Громкий хлопок раздался в тот момент, когда из ванной комнаты вышла она...

...еще одна блондинка.


                                                                                    ***


Ему потребовалось мгновение, даже чуть больше, чтобы понять, что это была Сьюзен. Их скромная, театралка Сьюзен.

— Грим и костюмы играют большую роль в воплощении персонажа, — произнесла она звонким голосом.

Теперь она была стройной молодой девушкой с короткими прямыми светлыми волосами, красивыми сиськами, видневшимися в вырезе красной блузки, короткой обтягивающей черной юбке, хорошими ногами в черных туфлях на очень высоком каблуке. С правой руки свисал коричневый парик, в котором она была в баре, а когда она открыла левую руку и протянула ее к нему ладонью, он увидел зубной протез, из-за которого у нее был чрезмерный прикус. Через открытую дверь в ванную он увидел, что ее неприметный коричневый костюм висит на душевой штанге. Ее очки лежали на раковине в ванной.

— Небольшая набивка на талии утолщала меня, — сказала она с улбыкой. — У нас в классе есть все эти полезные реквизиты.

Южного акцента больше нет, заметил он. И карих глаз тоже нет.

— Но твои глаза... — начал он.

— Контактные линзы, — сказала Сьюзен.

Ее настоящие глаза были такими же голубыми, как... ну, как у Джессики.

На самом деле, они могли бы сойти за сестер.

Он сказал это вслух.

— Вы... вы можете сойти за сестер, — произнес он.

— Может быть, потому что мы и есть родные сестры, — засмеялась Джессика. — Но ты ведь и вправду не заметил этого?

— Будь я проклят, — сказал он. — Как небо и земля!

— А давайте попробуем шампанское, — прощебетала Сьюзен и повернулась на кухню, где бутылка покоилась в миске со льдом. Она подняла ее, перелила в стаканы для сока и отнесла в другую комнату в колыбели из пальцев и больших пальцев. Джессика освободила один из стаканов. Сьюзен передала один Уиллу.

— Выпьем за нас троих, — произнесла тост Джессика.

— И импровизацию, — добавила Сьюзен.

Они все выпили. Смеялись и улыбались. Но спустя пару минут...

...Уилл понял, что эта ночь превратится в настоящий ад!


                                                                              ***


— Мы учимся в одном актерском классе, — поведала ему Джессика.

Она все еще сидела на диване, скрестив свои ноги. Великолепные ноги. Уилл сидел в одном из мягких кресел. Сьюзен сидела в мягком кресле напротив него, ее ноги также были скрещены, также великолепны. Определенно хорошие гены.

— Мы обе хотим стать актрисами, — объяснила Джессика. — Лучшими.

— Я думал, ты медсестра, — хмыкнул Уилл.

— О, конечно. Точно так же, как Сью — официантка. Но наше стремление — действовать.

— Однажды мы станем звездами. — Сьюзен закатила глаза.

— Наши имена в огнях на Бродвее. — Джессика провела открытой ладонью перед лицом.

— Статьи в газетах и телеинтервью.

— Сестры Картер, — сказала Джессика.

— Сьюзен и Джессика! — уточнила ее сестра.

— Я выпью за это, — прошептал Уилл.

Все снова выпили.

— Мы не совсем из Монтгомери, знаете ли, — сказала Джессика.

— Ну, теперь я это понимаю. Но это определенно был чертовски хороший акцент, Сьюзен.

— Региональный диалект, — поправила она. Но быстро подарила улыбку. — Спасибо.

— Мы из Сиэтла.

— Там, где все время идет дождь, — заметил Уилл.

— О, это совсем не так, — надула губы Сьюзен. — Вообще-то в Сиэтле дождей меньше, чем в Нью-Йорке, и это факт.

— Статистически доказанный факт, — сказала Джессика, кивнув в знак согласия и осушив свой бокал. — Есть ли там еще что-нибудь шипучее?

— О, много, — сказала Сьюзен и поднялась с мягкого кресла, обнажив изрядное количество бедер, пока поднималась на ноги.

Уилл передал ей и свой пустой стакан. Он надеялся, что дамы не будут пить здесь слишком много. Сегодня вечером ему предстояло заняться серьезными делами, импровизировать.

— Так как давно вы живете здесь, в Нью-Йорке? — спросил он. — Правда ли то, что вы сказали в баре? Неужели всего шесть месяцев?

— Это то немногое, что правда, — сказала Джессика. — С конца июня.

— С тех пор мы посещаем курсы актерского мастерства.

— Вы действительно играли в "Стеклянном зверинце"? В "Бумажных игроках"? Существует ли такая пьеса, как "Бумажные игроки"?

— О да, — сказала Сьюзен, возвращаясь с наполненными стаканами. — Но только в Сиэтле. Мы ходили в детстве.

— Мы никогда не были в Монтгомери.

— Это было частью моего характера, — пояснила Сьюзен. — Персонаж, которого я изображала в баре. Маленькая Сьюзи "Грустная Задница".

Обе девушки рассмеялись.

Уилл смеялся вместе с ними.

— А я играла Аманду Вингфилд, — сказала Джессика.

— В "Стеклянном зверинце", — пояснила Сьюзен. — Когда мы ставили его в Сиэтле. Отец Джессики — известный театральный режиссер. Но правда, в прошлом.

— А еще я старшая, — сказала Джессика. — В реальной жизни.

— Ей тридцать, — шепнула Сьюзен. — Мне двадцать восемь.

— Такая молодая и совсем одна в большом плохом городе, — произнес Уилл.

— Да, мы совсем одни, — сказала Джессика. — Друг с другом.

— А где вы, девочки, спите? — спросил Уилл. — Кровать в другом конце комнаты? Вы вдвоем одни на этой большой плохой кровати?

— О-о, — сказала Джессика. — Он хочет знать, где мы спим, Сью!

— Лучше быть осторожнее, — сказала Сьюзен. — Шалун!

Уилл решил, что ему следует немного отступить, играть не спеша.

— А где находится эта актерская школа, в которую вы ходите? — спросил он.

— Прямо на Восьмой авеню.

— Рядом с Билтмором, — сказала Сьюзен. — Вы знаете театр Билтмор?

— Нет, не знаю, — покачал головой Уилл. — Мне жаль.

— Ну, это недалеко, — сказала Джессика. — А про Мадам д'Арбуз слышали?

— Нет, снова мимом меня.

— Ну, она всего лишь знаменитость, — произнесла Сьюзен.

— Простите, я просто не знаком с...

— Школа Д'Арбуз? Вы никогда не слышали о школе актерского мастерства Д'Арбуз?

— Увы, нет.

— Это всего лишь всемирная известность, — сказала Сьюзен.

Казалось, она сейчас дуется, почти капризничает. Уилл понял, что теряет позиции. Быстро. Стремительно.

— Итак... э... какова была идея всего этого шоу сегодня вечером? — спросил он. — Пойти в тот бар в качестве... ну... надеюсь, ты меня простишь... маленького неуклюжего клерка, вот кем я тебя считал.

— Это было хорошо, да? — сказала Сьюзен, улыбаясь. Ее улыбка, без фальшивого прикуса, на самом деле была очень милой. Ее рот уже не выглядел таким тонкогубым. Удивительно, что немного помады может сделать губы девушки более пухлыми. Он представил себе эти губы на своих собственных губах, на кровати в соседней комнате. Он представил губы ее сестры на своих. Представил, как все их губы переплетаются, переплетаются...

— Это была часть упражнения, — сказала Сьюзен, вернув парня с небес на землю.

— Упражнение?

— Мы нашли место, — улыбнулась Джессика.

— Место "персонажа", — сказала Сьюзен.

— Для уединения, — пояснила Джессика.

— Поиск места для личного момента персонажа.

— Мы подумали, что это может быть бар.

— Но теперь мы думаем, что это может быть здесь.

— Ну, оно будет здесь, — сказала Джессика. — Как только мы его создадим.

Они теряли Уилла. Он перестал понимать суть разговора. Что еще важнее, он чувствовал, что теряет их. Кровать, стоявшая в пятнадцати футах от него, казалось, удалялась в недосягаемую даль. Он должен был вернуть все на круги своя. Но он еще не знал, как это сделать. Пока они болтали о... о чем они вообще говорили?

— Простите, — сказал он, — но что именно вы пытаетесь создать?

— Личный момент персонажа, — сказала Джессика.

— Это то место, которое мы собираемся использовать? — спросила Сьюзен.

— Я так думаю, да. А ты так не думаешь? Наша собственная квартира. Настоящее место. Оно кажется мне очень реальным. А тебе не кажется, Сью?

— О, да. Да, это так. Это кажется очень реальным. Но я еще не чувствую себя окруженную личным моментом. А ты чувствуешь что-то личное?

— Нет, еще нет.

— Извините меня, дамы... — перебил их щебетание Уилл.

— Дамы, о-о-о-о, — сказала Сьюзен и закатила глаза. У нее это получалось волшебно.

— ... но мы можем получить гораздо больше приватности здесь, если это то, что вы, дамы, здесь ищете. Например в кровати, будет много личного пространства.

— Мы говорим о личном моменте? — Джессика объяснила. — О том, как мы ведем себя, когда никто не смотрит.

— Сейчас за нами никто не следит, — ободряюще сказал Уилл. — Мы можем делать здесь все, что захотим, и никто никогда...

— Я не думаю, что вы понимаете, — сказала Сьюзен. — Частные чувства и эмоции персонажа — это то, что мы пытаемся создать здесь сегодня вечером. Побыть в шкуре другого человека, испытать эмоции, понять суть, переживания.

— Так давайте начнем создавать все эти чувства и эмоции, — предложил Уилл.

— Эти чувства должны быть настоящими, — сказала Джессика.

— Они должны быть абсолютно реальными, — вторила ей Сьюзен.

— Чтобы мы могли применить их в сцене, которую мы делаем.

— Ах-ха! — сказал Уилл.

— Я думаю, у него это есть, — сказала Джессика.

— Клянусь Джорджем, у него это есть.

— Вы вместе репетируете сцену?

— Браво!

— Какая сцена? — спросил Уилл.

— Сцена из "Макбета", — сказала Сьюзен. — Это же очевидно!

— Там, где она говорит ему, чтобы он довел свою храбрость до предела, — сказала Джессика.

— Леди Макбет.

— Говорит Макбету. Когда он начинает колебаться по поводу убийства Дункана.

— Доведи свое мужество до предела, — снова сказала Джессика, на этот раз с выражением. — И мы не потерпим поражения.

Она посмотрела на свою сестру.

— Это было очень хорошо, — сказала Сьюзен.

Уилл решил, что, возможно, они снова вернулись на путь истинный.

— К черту твою смелость, а?! — сказал он, и, заведомо улыбаясь, сделал еще один глоток шампанского.

— Она говорит ему, чтобы он не был таким слабаком, — сказала Сьюзен.

— Дело в том, что они замышляют убить короля, видите ли, — пояснила Джессика. — По сценарию.

— Это личный момент для них обоих. Драма, переживания, живые и настоящие чувства!

— Где они оба изучают то, что собираются сделать.

— Они планируют убийство, видите ли.

— На что это похоже? — спросила Сьюзен.

— Что в этот момент творится в голове? — подхватила Джессика.

— Тот личный момент в голове человека замышляющего убийство?

— Когда ты действительно размышляешь о чьей-то смерти.

На мгновение в комнате воцарилась тишина.

Сестры посмотрели друг на друга. Переглянулись и их губы расплылись в улыбке.

— Кто-нибудь хочет еще шампанского? — спросила Сьюзен.

— Я бы с удовольствием, — ответила Джессика.

— Я принесу, — сказал Уилл и начал подниматься.

— Нет, нет, позвольте мне, — сказала Сьюзен, взяла его стакан и понесла все три пустых стакана на кухню. Джессика скрестила ноги. Позади него, на кухне, Уилл слышал, как Сьюзен наполняет их бокалы. Он наблюдал за покачивающейся ногой Джессики, за ее туфлей на длинном каблуке, наполовину надетой, наполовину снятой, удерживаемой только пальцами ног.

— Значит, все эти разговоры в баре были частью упражнения, так? — сказал Уилл. — Ты предлагаешь первому встречному убить кого-нибудь? А потом выбираешь свою сестру в качестве жертвы?

— Ну, вроде того, — сказала Джессика.

Ее туфля все же упала. Она наклонилась, чтобы достать ее, раздвинула ноги, черное платье высоко задралось на бедрах. Она перекинула одну ногу через другую, снова надела туфлю и загадочно улыбнулась Уиллу. Сьюзен вернулась с полными бокалами.

— Увы осталось немного, — сказала она и передала бокалы по кругу. Джессика подняла свой в знак тоста.

— С этого времени, — сказала она, — я повинуюсь твоей любви!

— Выпьем, — сказала Сьюзен и выпила.

— В смысле? — не понял Уилл, но тоже выпил.

— Это в сцене, — сказала Джессика. — Вообще-то, это в начале сцены. Там, где он начинает колебаться. К концу сцены она убеждает его, что король должен умереть.

— Ложное лицо должно скрывать то, что показывает ложное сердце, — процитировала Сьюзен и кивнула.

— Это финальная реплика Макбета. В конце сцены.

— Так вот почему ты была одета в костюм клерка? Фальшивое лицо должно скрывать... то, что ты только что сказала?

— Что показывает ложное сердце, — повторила Сьюзен. — Но нет, я не поэтому была в костюме.

— Тогда почему?

— Это был мой способ попытаться создать характер.

— Может быть, у нее его и нет, — засмеялась Джессика.

— Персонаж серьезный, — не согласилась Сьюзен, — он может и убить.

— Тебе пришлось стать замухрышкой?

— Ну, мне пришлось стать кем-то другим, да. Кем-то совсем не похожим на себя. Но оказалось, что этого недостаточно. Я должна была найти правильное место.

— Место здесь, — уточнила Джессика. — Как мы раньше это не поняли. Это идеальное, укромное место!

— А теперь, — сказал Уилл. — Итак, дамы, если никто не возражает...

— О-о-о-о, опять дамы, — сказала Сьюзен и снова закатила глаза.

— ... можем мы на минутку отвлечься от всех этих актерских штучек?

— Как насчет личного момента? — сказала Сьюзен.

— У меня нет личных моментов.

— Ты никогда не пукаешь под одеялом? — спросила Джессика.

— Разве ты никогда не дрочишь в душе? — спросила Сьюзен.

Уилл открыл рот.

— Это и есть личные моменты, — сказала Джессика.

По какой-то причине он не мог снова закрыть рот.


                                                                                 ***


— Я думаю, что это начинает работать, — шепнула Сьюзен. — или он просто в шоке!

— Возьми стакан из его руки, пока он его не уронил, — попросила Джессика.

Уилл наблюдал за ними с широко раскрытыми глазами и ртом.

— Держу пари, он думает, что это кураре, — хихикнула Джессика.

— Где бы нам достать кураре? — проговорила Сьюзен тряся головой.

— Джунгли Бразилии?

— Венесуэла?

Обе девушки заразительно рассмеялись.

Уилл не знал, был ли это кураре или нет. Он знал только, что не может говорить и не может двигаться.

— Ну, он знает, что мы проделали весь путь до Амазонки не ради какого-то яда, — сказала Джессика.

— Верно, он помнит, что ты медсестра, — напомнила Сьюзен.

— Еще бы, Бет Израэль, — сказала Джессика. — Я же говорила где работала?

— Вроде да.

Сьюзен на мгновение задумалась.

— Там есть доступ к наркотикам.

— Даже синтетические препараты кураре существуют.

— Таких много.

— Перечисли их ему, Джесс.

— Не хочу надоедать ему, Сью.

— Ты должен знать кураре, Уилл. Ты же смотришь телевизор?

— Туземцы макают в него свои дротики.

— Стреляют дротиками из духовых трубок.

— А потом Ба-а-ах! — Джессика резко хлопнула в ладоши, — Жертва парализована.

— Беспомощны. Как котята.

— Смерть наступает от асфиксии.

— На всякий случай поясню — это значит, что ты не можешь дышать.

— Потому что мышцы дыхательного нерва парализуются.

— Тебе уже трудно дышать, Уилл?

Он не думал, что ему трудно дышать. Но что они говорили? Они говорили, что отравили его?

— Синтетические препараты поставляются в форме таблеток, — пояснила ему Сьюзен. — Прогресс.

— Легко измельчается.

— Легко растворяется.

— У синтетических препаратов кураре много законных применений, — сказала Джессика.

— При условии, что вы будете осторожны с дозировкой. Так написано в инструкции.

— Но вот проблема, Уилл, мы не были особенно осторожны с дозировкой.

— Твое шампанское было немного горьковатым на вкус?

Он хотел отрицательно покачать головой. Его шампанское было прекрасным на вкус. Или он был слишком пьян, чтобы понять его вкус? Но он не мог покачать головой и не мог говорить.

— Давайте понаблюдаем за ним, — сказала Сьюзен. — Изучим его реакции.

Блондинка захлопала в ладоши от радости собственной идеи и уселась прямо на пол перед онемевшем парнем.

— Зачем? — спросила Джессика. Одна ее бровь поползла вверх.

— Ну, это может быть полезно.

— Не для той сцены, которую мы делаем.

— Убить кого-то.

— Убить кого-то, да. Да, Сьюзен. Иногда ты бываешь невыносимо глупа.

Убивают меня, подумал Уилл. Я попался в их ловушку, сам придя в укромное место.

Они меня просто убивают.

Но нет...

Девочки, подумал он, вы совершаете ошибку. Это не то, что вам нужно. Давайте вернемся к первоначальному плану, девочки. Первоначальный план заключался в том, чтобы выпить бутылочку игристого и забраться в постель вместе. Первоначальный план состоял в том, чтобы разделить эту прекрасную ночь за три дня до... на самом деле всего за два дня, уже было далеко за полночь... за два дня до Рождества, разделить эту сладкую незатейливую ночь вместе, сестринский акт с добровольным третьим партнером — вот чем это должно было быть. Так почему все вдруг стало таким серьезным и страшным? Не было никакой причины для вас, девочки, становиться такими серьезными из-за уроков актерского мастерства и приватных моментов, на самом деле, это должно было быть просто весельем и играми здесь сегодня вечером. Так зачем вам понадобилось подсыпать яд в мое шампанское? Господи, девочки, зачем вы это сделали, когда мы так хорошо ладили?

— Ты что-нибудь чувствуешь? — спросила Сьюзен после нескольких минут созерцания Уилла.

— Нет, — сказала Джессика. — А ты?

— И я. Что-то пошло не так? Я думала, что буду чувствовать...

— Я тоже.

— Я не знаю... зловещий момент или что-то в этом роде. Всплеск адреналина, головокружение.

— Понимаю.

— Я имею в виду, желание убить кого-то! Я думала, это будет что-то особенное. А вместо этого...

— Я знаю, о чем ты. Это просто как смотреть, как кто-то, не знаю, стрижется или что-то в этом роде.

— Может быть, нам стоило попробовать что-то другое.

— Не яд?

— Угу. Что-то более драматичное.

— Что-то более страшное, я знаю, что ты имеешь в виду.

Джессика улыбнулась. Но на этот раз ее улыбка не была теплой, а быстрее угрожающей.

— Добиться от него какой-нибудь реакции.

— Вместо того, чтобы просто сидеть без движения.

— Сидит как дурень и умирает.

— И настроение портит, — добавила Сьюзен.

Девушки наклонились к Уиллу и заглянули ему в лицо. Их лица выглядели искаженными, так близко к нему. Их голубые глаза выглядели так, как будто они выскочили из головы.

— Сделай что-нибудь, — сказала ему Джессика.

— Сделай что-нибудь, придурок, — сказала Сьюзен.

Они продолжали наблюдать за ним.

— Полагаю, еще не поздно зарезать его, — предложила Джессика.

— Ты думаешь? — спросила Сьюзен.

Пожалуйста, не бейте меня ножом, подумал Уилл. Я боюсь ножей. Пожалуйста, не надо. Умоляю!

— Давайте посмотрим, что есть на кухне, — сказала Джессика.

Он внезапно остался один.

Девушки внезапно исчезли.

За ним...

Если он не мог повернуть голову, чтобы увидеть их.

...позади себя он слышал, как они рылись в одном из кухонных ящиков, слышал звон посуды...

Пожалуйста, не бейте меня ножом, подумал он. Я не хочу истечь кровью на глазах этих больных...

— Как насчет этого? — спросила Джессика.

— Выглядит ужасно большим для такой работы, — ответила Сьюзен.

— Зато перережет ему глотку как следует, — сказала Джессика и засмеялась.

— Посмотрим, будет ли он тогда сидеть как дурак, — отметила Сьюзен.

— Добиться от него какой-нибудь реакции.

— Помоги нам почувствовать что-то, Уилл. Не будь такой бякой!

— Теперь ты поняла, Сью. В этом весь смысл.

В груди Уилла начало сдавливать. Ему стало трудно дышать.

На кухне девочки снова смеялись.

Почему они...

...смеялись?

Сказали ли они что-то, чего он не расслышал? Собирались ли они сделать с этим ножом что-то еще, кроме как перерезать ему горло? Он хотел бы сделать глубокий вдох. Он знал, что почувствовал бы себя намного лучше, если бы смог сделать глубокий вдох. Но он... он... он, похоже, не был... не мог...

— Эй! — Джессика закричала. — Ты! Он... не реагирует!

Сьюзен посмотрела на него, затем на нее.

— Я думаю, он ушел, — прошептала она.

— Черт! — сказала Джессика. — Я упустила этот самый момент.

— Что ты делаешь?

— Щупаю его пульс.

Сьюзан ждала.

— Ничего, — сказала Джессика и опустила его запястье. — Труп.

Сестры продолжали смотреть на Уилла, который сидел в мягком кресле, его рот был все еще открыт, а глаза расширены и смотрели в пустоту.

— Он точно выглядит мертвым, — сказала Джессика. — Как в кино...

— Нам лучше убрать его отсюда.

— Будет хорошим упражнением, — сказала Джессика и хлопнула в ладоши. — Избавление от тела. Акт номер два.

— Угу! Спорим, он весит не меньше девяноста.

— Я не сказала "легкое упражнение", Сью. Я сказала "хорошее упражнение". Хорошее актерское упражнение.

— О. Точно! Как избавиться от трупа? Этот опыт может пригодиться для роли.

— Так давай сделаем это, — весело произнесла Джессика.

Они начали поднимать его из кресла. Он был очень тяжелым. Они наполовину несли его, наполовину тащили к входной двери.

— Скажи мне кое-что, — заговорила Сьюзан. — Ты... что-нибудь почувствовала?

— Ничего, — сказала Джессика. — Значит надо попробовать еще раз.

— Да. В следующий раз будет веселей.


Оглавление

  • Эд МакБейн Импровизация