Украденное счастье. Рассказ [Вероника Виннер] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Вероника Виннер Украденное счастье. Рассказ

Темные времена настали в могущественной некогда Империи. Разврат, расточительство и похоть царили в государстве. Становилось все труднее и труднее управлять увеличивающейся за счет завоеваний страной, на основе которых держалась ее экономика.

На стороне самодержца были Боги, но однажды и они отвернулись…


Его Императорское Величество Август Милийский был еще молод и полон сил, когда рожая, второго сына, скончалась его первая жена. Мужчина был недолго безутешен, ведь особой любви к супруге не испытывал и регулярно навещал любовниц, которые менял как перчатки.

Только в данном случае традиции и условности сыграли свою роль – правителю пришлось носить глубокий траур. Великому Императору приходилось ограничивать себя в плотских утехах (вся страна скорбела по императрице, а доступные красотки (включая фавориток) отсиживались в провинциях, подальше от столицы – никто не хотел ощутить на себе гнев Богов, щепетильных в таких вопросах) и разного рода увеселениях (балы, охоты и разного рода развлечения были отменены), что его всесильного и всемогущего крайне бесило, но того требовали правила и… род почившей супруги.

Чтобы хоть как-то разнообразить “серые” будни их Императорское Величество отправился в поездку по стране в надежде развлечься или хотя бы на время скрыться от вездесущих жрецов и глав родов, которые на каждом шагу и чуть ли не в глаза шептали о гневе Богов, каре за распутство и расточительство… Была б воля самодержца, он бы давно казнил предводителей недовольных, а мелкая сошка без поддержки главных подстрекателей подрастеряла б свой пыл и попряталась по своим убогим норам. Вот только слишком много было недовольных и слишком большой вес они имели. С ними приходилось мириться, да и не так сильно доставали они Императора поначалу. Только сложившаяся ситуация все сильнее раздражала мужчину.

От поездки правитель многого не ждал, а потому с удвоенным энтузиазмом проводил инспекции, ревизии и скорые расправы над провинившимися. Нередко императорский кортеж останавливался на постой не там, где было запланировано заранее и предписано протоколом (коими являлись резиденции и дворцы наместников завоеванных земель), а в тех местах, где самодержцу заблагорассудится.

Одним из таких мест стало родовое гнездо герцогов Туронов – замок, стоящий обособленно и уединенно от основной торговой магистрали, уступив главенствующие позиции центральному городу герцогства – Неополю. В былые времена неприступная громада защищала границы некогда могущественной страны, которую в числе прочих завоевал одни из предков Августа. Там находились все необходимые для обеспечения жизни провинции службы и ресурсы, которые уже не мог вместить в себя замок. В этом же городе располагалась роскошная и комфортабельная резиденция правящей семьи.

Вот только Императору хотелось развлечений, да и давно уже по стране ходили слухи о необыкновенно прекрасной и кроткой супруге молодого герцога, которую тот оберегал, холил и лелеял. И не спешил представить своему сюзерену… Говорили, что женщина нежна и прекрасна как утренняя зоря, что муж с нее сдувает пылинки и ревнует чуть ли не ко всем представителям мужского пола… Да и кто-то из “доброжелателей” напомнил правителю, что герцог Турон не просил разрешения на этот брак и не удосужился представить супругу Императору.

Как после всего услышанного не проявить интерес?

Вот и Его Императорское Величество не смог…

Молодой герцог был явно не рад венценосному гостю, но старался быть гостеприимным и радушным хозяином: без слов освободил для монаха хозяйские покои, сделал все чтобы комфортабельно разместить свиту (часть все же пришлось отправить в Неополь), организовал развлечения и досуг.

В покоях, в которые провели повелителя, поразило неуловимое ощущения уюта и тепла: комнаты были отделаны в теплых солнечных тонах, каждый предмет был заботливо подобран и продуман. А в воздухе витал едва уловимый аромат лаванды, женщины и… счастья. Чужого счастья…

Вот только нигде не было видно молодой герцогини и годовалого наследника, а роль хозяйки исполняла мать Его Светлости – вдовствующая герцогиня Амалия Турон, о несгибаемом и суровом характере, которой ходили легенды. Вот только не ради нее Император приехал и не ее хотел видеть. Даже услужливо подсовываемые ему готовые на все девицы не смогли отвлечь мужчину.

– Герцог, а где же твоя молодая жена, о красоте которой ходит столько легенд? – словно невзначай поинтересовался он тем же вечером. Не скрылось от Императора как резко побледнело лицо престарелой герцогини, а у ее сына заходили желваки и недобро вспыхнули глаза, но на то он и потомственный аристократ, чтобы уметь контролировать себя и уже спустя секунду мужчина справился с эмоциями и спокойно ответил:

– Она в дальнем имении вместе с сыном – там чище воздух и лучше условия для мальчика.

– А я уж подумал, что ты прячешь от меня свое сокровище… – с показным добродушием рассмеялся правитель, вот только глаза его оставались по-прежнему холодными и цепкими, пристально отслеживая реакцию подданного.

– Нет, что вы Ваше Величество, – вмешалась в разговор герцогиня, – просто мальчик заболел и будет мешать вашему отдыху…

– А причем здесь герцогиня? У мальчишки же есть кормилицы, няньки и Боги знают кто еще… Пусть и занимаются ребенком…

Намек был более чем ясен, а откровенно идти на конфликт с Императором было опасно, поэтому к утру в замок прибыла молодая герцогиня Адриана Турон. Слухи несколько приукрашивали ее красоту – все же Император повидал на своем веку и более ярких, фигуристых и притягательных женщин. Но в этой конкретной было что-то что заставляло ей любоваться, желать прикоснуться и добиваться внимания. А еще правителя как мужчину неприятно укололо то с какой теплотой и нежностью относятся друг к другу супруги, как загораются глаза леди (а перед ним была именно леди – ни грамма пошлости, надменности), приоткрываются губки, а щечки окрашивает румянец при одном только взгляде на мужа; с каким трепетом и заботой отзывается суровый мужчина.

Липкие щупальца зависти и желания завладели его разумом и сердцем. План созрел моментально и вот уже лихой скакун уносит в ночь молодого герцога вместе со свитой по срочному делу, оставив красавицу жену на растерзание коварному Императору. И ничего поделать нельзя – остается лишь хрупкая надежда, что все обойдется…

Правитель усмехаясь смотрел как трогательно супруги прощаются – словно навечно, как смотрят друг другу в глаза в надежде, что все обойдется, как текут слезы страха по прекрасному лицу и как пытается увести в покои невестку престарелая герцогиня.

– Леди Адриана, неужели вы собираетесь покинуть меня так рано? Или хваленое гостеприимство герцогов Туронов лишь сказки? – остановил женщин насмешливый, нетерпящий возражений голос сюзерена.

Молодая женщина испугалась не на шутку, обернулась к свекрови, ища поддержки. Прекрасные глаза округлились от ужаса – стало ясно, что она судорожно пытается придумать приемлемое оправдание…

– Что вы, Ваше Величество? Как можно? Нам нужно переодеться к ужину, ведь негоже герцогине быть за ужином в домашнем… – пришла на помощь свекровь.

– Что ж, с нетерпением жду ужин… – многозначительно проговорил мужчина.

Присев в неловком реверансе, женщины поспешили удалиться. О том, чтобы придумать отговорку и не являться вовсе не могло быть и речи. Сердца сжимались от страха и предчувствия скорой беды и осознания полной беспомощности… Что могут хрупкие женщины противопоставить всемогущему правителю и сильному мужчине, которым являлся Император? Ничего…

Ужин. По сути ничего особенного – просто прием пищи под аккомпанемент музыкантов. Остается призрачная надежда, что все обойдется, что ничего страшного не случится, но как будет в реальности?

В центральном зале накрыли длинные столы для дорогих гостей. Сюзерена посадили на возвышении во главе. Причем уловка в результате которой предполагалось, что Амалия будет разделять Императора и Адриану не сработала, женщинам пришлось занять места с обеих сторон от правителя.

Мужчина вел себя как настоящий джентельмен – поддерживал непринужденную светскую беседу, ухаживал за дамами и был очень предупредителен. Леди невольно расслабились, а суровая герцогиня даже подобрела и вполне благосклонно стала смотреть на гостя, да и было видно, что тот проявляет неподдельный интерес к одной из графинь, прибывших вместе с мужьями засвидетельствовать свое почтение и подтвердить присягу Императору. К слову, граф Рошель был очень даже не против воспользоваться такой возможностью, ведь правитель щедро вознаграждает своих любовниц. А мораль? О чем вы? Брак у аристократов редко бывает по любви, да и упускать такую удачную возможность верх глупости, на которую способен только герцог Турон… но об этом будут шептаться осторожно по углам и потом…

А сейчас яркая красавица, леди Луиза откровенно строила глазки и всячески показывала, что не прочь утешить одного конкретного мужчину в его затяжном трауре. Император Август довольно посматривал в ее сторону.

Трапеза прошла на удивление спокойно: правитель благосклонно отпустил внезапно уставшую и непрерывно зевающую леди Амалию к себе – сказывались возраст и суматошный нервный день. Затем и сам пожелал удалиться в свои покои, а за следом за ним разошлись и все остальные.

Когда откланялись последние гости, Адриана с облегчением вздохнула и поспешила отдать последние распоряжения прислуге и уже практически дошла до своих временных комнат, как оказалась в таких родных и уютных объятьях, властные требовательные губы мужчины нашли ее, жадно целуя, не позволяя ни на секунду отстраниться, выпивая дыхание, ненасытно терзая.

Витан, ее Витан, вернулся раньше времени. И совершенно не хотелось думать, что же послужило тому причиной – желание быть рядом с любимой, быстрое решение задания или какая-то случайность… Здесь и сейчас она была безумно рада его возвращению, хотелось раствориться в мужчине, дарить любовь и нежность и получать взамен.

Несколько резкие движения, грубые и нехарактерные ласки женщина списала на нервозность прошедшего дня и вынужденное расставание (пусть оно длилось так недолго), да и эйфория от воссоединения отметала любые сомнения.

Вот пара уже оказалась в спальне, беспорядочно срывая одежду, целуя и лаская друг друга. Мужчина уверенно и властно доминировал, подчиняя, сжимая сильно до синяков, так словно хотел пометить, сделать своей. Грубые ласки вызывали неясное беспокойство и зарождали сомнения, которые мигом вылетели из головы женщины, лишь пара опустилась на прохладные простыни…

Сплетение тел, одно дыхание на двоих, все нарастающий темп и… мир взрывается тысячей вселенных унося в водоворот ощущений.

Настолько сильных и искренних эмоций Император не испытывал за всю свою пусть недолгую, но очень насыщенную в плане плотских утех жизнь. Все отношения, которые были раньше теперь казались ненастоящими, наигранными, лицемерными, а женщины что грели его постель и старались угодить – фарфоровыми куклами, пригодными лишь для созерцания. Где-нибудь в музее…

И не имеет значения, что счастье это было краденным, что герцог был отослан из замка обманом, что старую герцогиню пришлось опоить дурманом и снотворным, а молодой внушить что он и есть ее супруг (для потомственного сильного менталиста это не составило труда) и закрепить результат, опоив зельем обмана, заставившим поверить, что перед ней законный и горячо любимый супруг… Ведь заветная цель достигнута – женщина добровольно отдавалась ему, дарила ласку и тепло, любила искренне беззаветно… вот только не его, но это такие мелочи.

Сейчас же Адриана, лежала у него на плече и доверчиво прижималась, счастливо улыбаясь во сне. Хотелось любоваться прекрасным ангелом бесконечно, а еще лучше быть с ней одним целым (как это было еще совсем недавно), срывая стоны блаженства и доводя до исступления. Мужчина покосился на окно, где в щель между тяжелыми гардинами проникали первые лучи солнца и понял, что не хочет отпускать маленькую герцогиню и во что бы то ни стало оставит подле себя. А сейчас намерен наслаждаться молодым соблазнительным телом, ведь зелье еще действует… Где-то глубоко внутри обречённо скреблась совесть, прося одуматься, ведь ещё не поздно все исправить… Но нет, ее голос потонул в лавине нового наслаждения.


Потом было предательское утро. Адриана осознав, что произошло казалась раздавленной и опустошенной. Непрерывно плакала, кутаясь в тонкое покрывало и пыталась сбежать, но сильный мужчина ее играючи поймал, подмял под себя и не смотря на сопротивление овладел. Вот только ощущения были совершенно другими – не как ночью, ведь женщина, поняв, что сопротивление бессмысленно, лежала словно окаменев, безжизненно глядя в сторону, а по ее прекрасному нежному лицу катились слезы. Не было тепла, любви, единения. Нет, физиологическое удовольствие Император определенно получил – все-таки здоровый мужчина, а вот в эмоциональном плане хотелось большего – добровольной отдачи, любви, искренности… Взамен получил лишь несвойственное ему чувство сожаления.

Из мрачных мыслей правителя вывел шум во внутреннем дворе замка, а по отдельно долетающим фразам и словам, стало ясно, что вернулся молодой герцог. Что ж, это даже хорошо – чем раньше вопрос будет решен – тем лучше.

– Адриана, милая. Приведи себя в порядок – прибыл герцог Турон, – будничным голосом бросил он женщине, отстраненно отмечая как расширились от ужаса ее прекрасные глаза. Ничего пусть пока он вызывал в ней только страх и отвращение, это только начало – со временем он заставит ее любить себя также как мужа, а может даже сильнее!


Отрадно было видеть, как меняется лицо герцога, лишь тот заметил спешащую к нему супругу в наглухо закрытом платье, скрывающем следы измены – синяки и засосы, которые Император с наслаждением оставлял на ней. Мужчина усмехнулся наивности герцогини – смысла что-либо утаивать не было, весь замок уже осведомлен о случившемся ночью, потому что только глухой не слышал стоны наслаждения маленькой соблазнительницы. Такой сладкой соблазнительницы.

Между тем лицо Его Светлости с каждой секундой темнело все больше, он всматривался в прячущую взгляд супругу, в ее неестественно бледное лицо, скованные движения…

Витан до последнего гнал мысли от себя, что правитель способен на такую подлость, зачем соблазнять чужую женщину, ведь тот может получить любую, а захотел ЕГО женщину! Вскинул голову встречаясь взглядом с сюзереном и последние сомнения отпали – не просто смог, а совершенно не скрывает этого, насмешливо разглядывая подданного с противоположной стороны двора. Кровь воинов вскипела моментально в Витане, глаза сузились от гнева и жажды отмщения. В голове не осталось мысли кроме одной – стереть позор кровью!

– Я, герцог Себастьян Мартин Витан Турон вызываю Вас на дуэль! Беру в свидетели Богов и взываю к их справедливости!

Двор озарила желтая молния – покровитель воинов и той самой справедливости, к которой взывал герцог, Херс услышал зов мужчины, теперь он будет следить за прохождением боя. Редко, очень редко, но такое случается, особенно если один из дуэлянтов несет печать Всевышних.

Мужчины встали в моментально освобожденный для них круг и закружились в танце смерти. Один из них должен сейчас умереть. Таковы правила и плата Богам. Правда на стороне того, кто выиграет. Даже если бой неравный.

А он был таковым, ведь Император сильнее, опытнее и коварнее. Не раз и не два он провоцировал соперников на бой специально, избавляясь таким образом от неугодных и набирающих силу подданных. А что такого, ведь дуэли – это святое и по закону и традициям род не может развязать кровную вражду, потому что такой бой священен. Победитель мог пощадить побежденного и не наносить смертельный удар, но Император никогда не использовал такую возможность.

Конечно поговаривали, что самодержец специально вынуждает на бой соперников, используя ментальную магию, но подтверждений тому не было, ведь настолько сильный дар был только у него…

Кусая губы и отчаянно заламывая руки, за боем наблюдала Адриана. Видела, как ее любимый все чаще пропускает удары, все реже атакует, уходя в глухую оборону…

Взмах, один другой и скрежет метала… Словно в замедленной съемке Витан пытается увернуться, но не успевает – его сердце пронзает насквозь меч Императора, тело мужчины оседает на холодные камни… Адриана, не помня себя, бежит к его телу, в котором еще теплится жизнь, падая перед ним на колени, подхватывает голову, плача и прося не уходить, не оставлять ее… Рядом опускается леди Амалия.

– Адриана, любимая… – шепчет умирающий, – прости меня… не смог защитить и уберечь, – рука касается щеки жены, превозмогая боль и из последних сил, вытирая слезы, – не плачь, незримо буду всегда рядом… – каждое слово дается все труднее и уже еле различимо… – позаботься о сыне… прости…

Рука соскользнула, глаза безжизненно смотрят на хрупких женщин, которые отныне остались без сильного плеча и без защиты в жестоком мире мужчин. Только что мать лишилась сына, а молодая красивая женщина стала вдовой. Их горе было неизмеримо, слезы текли не останавливаясь, разрывая сердца и опустошая душу.

Внезапно сильная рука подхватила Адриану и закинув на могучее плечо, потащила в замок, со словами:

– Поплакала и хватит, нам нужно собираться! Теперь ты моя! – нетерпящим возражений голосом так, чтобы его все хорошо слышали возвещает Император, унося женщину в свои покои, не дав несчастной оплакать супруга.

А дальше были долгие дни и ночи боли, одиночества, отчаяния. Правитель не желая расставаться с новой игрушкой возил герцогиню везде за собой, не оставляя попыток влюбить в себя и подчинить. Будучи одним из сильнейших ментальных магов Империи, он не гнушался ничем: пытался воздействовать на ее разум, уговаривал, пытался исполнять любые желания (но добился лишь того, что единственным чего она хотела было умереть), не гнушался использовать зелья, осознавая, что те могут нанести вред здоровью и психике женщины. Чувство, которое самодержец испытывал к Адриане все больше походило на помешательство, одержимость, болезнь…

Дошло до того, что лишь закончился траур по усопшей супруге, Император объявил о скорой свадьбе на вдовствующей герцогине Турон. В спешном порядке было организовано грандиозное празднество. Мужчина надеялся, что Боги осветят этот союз. Особенно Сиятельная Парвати, которая не редко способствовала возникновению искренней привязанности в парах, заключающих брак не по любви. Вот только не учел (а может не хотел верить), что для этого должны быть хотя бы зачатки светлых чувств. У герцогини их не было и в помине.

Настолько счастливым Август не испытывал себя никогда – еще совсем чуть-чуть и Адриана будет принадлежать ему безраздельно и полностью. Он будет иметь все права на эту женщину перед людьми и Богами.

Но Боги не были бы Богами, если бы не предоставили несчастной лазейку, чтобы сбежать. А как иначе такое возможно, чтобы ничто и никто не помешали леди Амалии подменить кубок Императора с обычного на содержащий пару капель сонного зелья (ровно столько, чтобы мужчина, желающий поскорее завладеть молодой супругой смог добраться до покоев и даже пошатываясь дойти до кровати), а затем вывести незаметно невестку из дворца и помочь укрыться в обители Мудрой Дарии (покровительницы одиноких и скорбящих), куда не было ходу мужчинам, а Богиня зорко следила, чтобы те, кто пришел к ней за утешением, ища защиты, никто не мог обидеть или причинить какой-либо вред.

Не смог туда пробиться и Император – не пропустил его едва различимый полог, отливающий синевой, так похожий на Барьер. Не помогли угрозы, уговоры, проклятья…

Мрачные времена настали для страны – за малейшую провинность государь мог жестоко наказать, неугодные пропадали в неизвестном направлении, границы Империи расширялись с неимоверной скоростью (какое-то время война его отвлекала), менял любовниц одну за другой, но никто не смог заменить Адриану. Ану, как он ее называл про себя, пытаясь забыться в объятьях очередной красотки, но все тщетно. Образ нежной герцогини преследовал его повсюду, не давая забыть.

Ситуация чуть изменилось с появлением при дворе прекрасной и амбициозной графини Камиллы Колье, которая смогла привлечь внимание Августа. Теперь в ее обществе правитель проводил почти все ночи. Страна вздохнула с облегчением – Император больше не лютовал. Поговаривали, что предприимчивая леди принимает ночью образ сбежавшей Императрицы и даже тайком опаивает правителя.

В обители же молодая Императрица получила долгожданный покой и уединение, готовясь посвятить свою жизнь служению Мудрой Дарии, а также помощи и заботе об нуждающихся. Став вначале послушницей, она готовилась стать жрицей Богини, подарившей ей покой, но та не приняла такого Дара, лишь даровав женщине свою благодать и защиту.

Говорят, что раньше такое редко, но случалось, что у небожительницы другие планы на жизнь и будущее Адрианы, а может просто еще не пришло ее время. Как бы то ни было, но женщина осталась при обители став практически святой – к ней приходили за советом, за помощью (она не отказывала никому).

А спустя пара месяцев Императрица поняла, что беременна. Открытие настолько ошеломило женщину, что первое время она ходила как в тумане. Как такое могло случиться? Хотя глупый конечно вопрос. Так значит всевидящая Богиня все знала, поэтому не приняла Адриану в качестве жрицы, ведь тогда от ребенка пришлось бы избавиться или сразу после рождения передать того в обитель Бога Шуи, покровителя воинов, чтобы тот стал в последствии ОКОМ ЕГО. Перспектива конечно заманчивая для простолюдинов, но не для сына Императора.

Можно было сколько угодно убеждать себя, что это сын Витана, но глупо прятаться за наивными иллюзиями – один раз она уже напрасно убеждала себя, что все обойдется. Больше таких ошибок она не допустит. Мелькнула и была тут же отметена крамольная мысль избавиться от ребенка, но словно чувствуя настроение матери малыш завозился, напоминая о себе, о том, что он не абстрактная неприятность, а маленькое беззащитное живое существо, ребенок. Ее ребенок. Как его можно не любить? Пусть зачат он от нелюбимого и насильно, но в этом не его вина! Нельзя винить детей за ошибки родителей.

С молчаливого согласия Дарии, беременность и роды прошли в строжайшей секретности, да и Август словно забыл о любимой супруге, найдя ей замену. Хотелось верить, что навсегда.

Ребенок рос здоровым, крепким и все больше походил на Императора, одним своим видом постоянно напоминая матери о случившемся. Но не смотря, на это женщина дарила мальчику всю любовь и ласку, на которую была только способна.

Вот только вечно Себастьян (так назвали ребенка) не мог находиться подле матери, потому что не место маленькому мужчине в обители. Как только ему исполнилось пять лет, того забрала под свою опеку вдовствующая герцогиня Амалия Турон, которая воспитывал одна старшего внука – Витольда, полную копию убитого герцога.

Но с бабушкой Ян прожил недолго – лишь до семи лет. О существовании ребенка прознали и доложили Императору, который тут же поспешил забрать ребенка, надеясь через него вернуть супругу и обрести столь желанное счастье в ее объятьях. Лишь радость от обретения наследника и желание как можно быстрее добраться до обители спасли старую герцогиню от расправы…

Правитель не скупился на магию, открывая портал за порталом, расходуя при этом неимоверное количество энергии. О любовнице за все время не разу не вспомнил. Все мысли были посвящены лишь Адриане. Его Ане.

Миг… еще чуть-чуть… совсем скоро…

Очередной портал вывел его вместе с неожиданно обретенным сыном к воротам обители. Свита осталась где-то позади, что его нисколько не волновало, ведь все его мысли и стремления были здесь. Сколько раз он видел во сне как разносит ненавистные стены и забирает безумно желанную женщину…

– Адриана, слышишь? Выходи! Мальчишка у меня! – раскатисто прокричал он, зная, что она услышит, ведь не может быть иначе. А если не услышит, то совсем скоро ей донесут вездесущие послушницы и служки.

– Наш сын у меня! – продолжил он, пьянея от эйфории и нетерпения.

Перевел взгляд на мальчишку – никакого сомнения, что это его сын. Как-то сразу решил, что тот станет наследником, не смотря на то, что у него уже есть два старших сына. Но этот… он так на него похож и едва уловимо на Адриану. Такой же темненький, рослый как он сам, с упрямыми антрацитовыми глазами…

Все мысли пропали, как только он увидел ЕЕ. Пусть Адриана была еще далеко и черты было трудно разглядеть, но не узнать тонкий стан, каштановую непослушную гриву было трудно. Кто-то пытался остановить, даже держать, но она непреклонно бежала к воротам. Вначале поняв кто стоит у ворот и произносит ее имя, женщина испугалась, придя в ужас от одной только мысли, что Август нашел способ как ее забрать… Как только до нее дошел смысл слов, выкрикиваемых им – внутри все похолодело. Себастьян, Ян… Ее маленький мальчик оказался в руках Императора, во власти монстра, которым являлся обличенный властью мужчина.

Не помня себя и замирая от страха, она бежала к воротам, чтобы если не забрать ребенка, то обменять его на себя… Вот только у Богов были свои планы на их жизни. Незримая синеватая преграда не пропустила женщину наружу, сколько бы она не билась в слезах о нее, как бы не молила Мудрую Дарию, чтобы та выпустила ее. Все тщетно.

Император в свою очередь тоже не стоял на месте, пытаясь пробиться с другой стороны. Богиня была непреклонна.

Страшно было смотреть на обезумевшую отчаявшуюся мать, которая не могла попасть к своему ребенку и на мужчину, которого Боги отныне обрекли на одиночество.

За ребенком никто не следил и тот просто подошел к преграде, дотронулся до нее – та отозвалась, мигнув на мгновение сиреневым и беспрепятственно прошел. Это было немыслимо. Он смог играючи подчинить и привязать к себе преграду. Более того сама Дария дала на то свое позволение и не было никакого сомнения, что теперь и Барьер будет слушаться и подчиняться мальчишке. Вообще для привязки к нему старший наследник, достигнув совершеннолетия проходил сложный и опасный обряд, подтверждая свою силу и достоинство. А тут семилетний малец.

Казалось, что все притихли, выжидая что же будет дальше. А мальчик просто подошел к матери, погладил по голове и несмело обняв тихо сказал, так чтобы слышала только она:

– Не плачь. Все будет хорошо. Я отомщу за тебя, – сказано было так не по-детски уверенно, что Адриана застыла на мгновение, не зная, что сказать, а уже в следующее Себастьян отстранился и гордо подняв голову ушел сквозь Барьер к отцу.

Мальчик сделал свой выбор. Пусть на него повлияли всесильные Боги, но окончательное решение осталось за ним.

Слезы отчаяния и бессилия текли по лицу императрицы, не утратившей былой красоты, невзирая на боль потерь, обман и принуждение. Она смотрела вслед мужчине, который уводил единственно светлое что чудом смогло появиться из их связи – сына.

Вообще было чудом то, что Император не тронул старшего отпрыска жены и наследника герцогства Турон. А вот мимо известия о родном сыне от любимой женщины пройти не смог, потому что всегда ревностно защищал свое.

Пройдут годы, меняя мальчика, делая холодным и циничным. Только одна единственная встреча с той, что была предназначена ему самими Богами и пророчество о которой передавали из уст в уста, смогла сохранить жизнь тяжелораненому принцу, заставить его сердце биться и сбросить оковы безразличия.

Ради нее он изменит весь мир, собственноручно свергнет отца и отомстит за все горести матери.

Только это будет уже совсем другая история…