Исправить прошлое [Вандор Хельга] (fb2) читать онлайн


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Вандор Хельга Исправить прошлое

Пролог

Легкий свежий ветерок налетал порывами на безбрежную зеленовато-голубую гладь. Он то и дело срывал верхушки волн, пуская гулять по морю белопенных барашков. Дополняли эту картину несколько белоснежных яхт, разбросанных далеко друг от друга и идущих переменными галсами, да визгливые чайки над ними.

Нильс Лангстенен, светловолосый парень с внешностью викинга, только что вышел на своей яхте из порта города Клеорне. Он тоже маневрировал, сильно склоняясь в стороны и едва не касаясь воды. Парень был предельно напряжён, ему сейчас ему было не до созерцаний завораживающих ландшафтов отдаляющегося берега: живописных фьордов, обрывистых скал и утесов.

Сколько он себя помнил, Нильс с детского возраста мечтал стать капитаном, плыть к неведомой земле, бороться с ветрами и штормами и непременно выходить победителем. Он даже видел в своих мечтах её, эту неведомую землю.

Он видел ее каждый раз иначе: иногда это было обширное морское побережье с песчаными дюнами, в другой раз – бесчисленные холмы, поросшие густыми лесами и перемежаемые пустошами. Но каждый раз эти земли были озарены сиянием, сверкая, словно драгоценный кристалл, и именно по этому признаку Нильс всякий раз узнавал её, свою неведомую землю.

А несколько раз он видел ее в небе, далеко на горизонте, в груде белоснежных облаков. Это был прекрасный призрачный город, озаренный восходящим солнцем. И пусть сколько угодно ему твердили, что это мираж, называемый фата-морганой, Нильс абсолютно был убежден в том, что это именно она, земля его мечтаний, Атлантида, и он непременно когда-нибудь отыщет ее.

Друзья, выслушивая его, посмеивались: ах вот оно что, ты собрался найти Атлантиду? Ну, и зачем тебе корабль? Выбери вариант полегче, вроде спины гуся… Нильс беззлобно сносил веселые насмешки друзей и не обижался на них.

Пять лет назад его мать вышла вторично замуж, и они переехали сюда, в Клеорне, к её новому мужу Йонасу Хансенену. Сказать, чтобы отчим прекрасно относился к Нильсу, было бы неверно. Да и кто может определить, что такое – прекрасное отношение к чужому подростку? Хансенен был всегда с ним сдержан, немногословен и скуп на похвалы.

Зато он никогда не смеялся над мечтой мальчика, напротив – сразу же принялся приобщать его к морскому делу, благо что и сам был закоренелым морским волком. У Хансенена было несколько прогулочных яхт, которые он сдавал в аренду желающим пройтись под парусом. Как только Нильс под его постоянным и жёстким руководством научился более-менее сносно управлять, Хансенен доверил ему руль, а затем и самостоятельные выходы в море.

Тогда же Хансенен поддержал Нильса в его желании отделиться и жить самостоятельно. Мать поначалу возражала, но вскоре у них появился ребенок, и вследствие этого Нильс получил свою полную самостоятельность.

А на днях в жизни Нильса и вовсе наступили разительные перемены, приуроченные к его совершеннолетию. Он получил подарок, да какой! Хансенен подарил ему яхту! Самую лучшую, новенькую, дополнительно оснащенную мотором.

Нильс подошел к причалу в тот момент, когда Хансенен сосредоточенно выводил краской на борту яхты название – Атлантида. Не отвлекаясь на его шаги, он завершил начатое и только потом, поднявшись, изрек:

– Подарок. Тебе. Ищи Атлантиду, может, найдёшь. – Для Хансенена эта мечта Нильса не была секретом.

А вот мать каждый раз предлагала сыну выбросить из головы подобную дурь, вроде мифического острова. Ну а уж если ему так хочется что-то поискать, то уж лучше пусть ныряет за разбитыми черепками или разными цветными камешками – их полно на морском дне и хоть продать можно разным туристам, всё ж какая-то польза.

Теперь Нильс чуть ли не все время проводил в море, привыкая к своей собственной яхте, к её норову, и совершенствуя свои мореходные навыки. А как же иначе? Ведь не за горами тот день, когда он выйдет в океан и возьмет курс на ревущие сороковые…


Меняя галс и склонившись в очередной раз над водой, краем глаза Нильс заметил внизу какое-то движение, похоже, там была то ли большая рыба, то ли дельфин. Рыба в качестве пищи никогда его не интересовала, он её не ловил, не любил и не ел. А вот за веселыми играми дельфинов Нильс сейчас с удовольствием понаблюдал бы, если бы не управление яхтой.

Впрочем, а почему бы и нет? Солнце уже поднялось высоко, от постоянного напряжения его руки стали затекать. Да и глаза устали от созерцания солнечных бликов и от соленых брызг.

Выровняв яхту, он застопорил ход и наконец-то бросил якорь, поскольку море было относительно спокойным. После этого Нильс всласть потянулся, снимая напряжение с затекших мышц и одновременно окидывая взглядом водную поверхность – нет ли дельфинов, но вокруг было пусто.

Тогда он отправился на камбуз. Нильс очень любил кофе, всегда сам его заваривал, а затем смаковал – чаще всего в одиночестве, чтобы наслаждаться вкусом и ароматом, не отвлекаясь на ненужную болтовню с другими. Вот и сейчас он, следуя всем своим правилам, заварил на камбузе кофе, перелил его в чашку, а затем поднялся на палубу, чтобы насладиться неповторимым букетом – тонким ароматом кофе в сочетании с брутальным запахом моря.

Он уселся на привинченное деревянное кресло, находящееся на баке – передней части яхты. Кресло, а также небольшой столик рядом с ним, он сам привинтил не так давно, и это было его излюбленное место для отдыха.

Отпив глоток, Нильс поставил чашку с ароматным напитком на столик, откинулся на спинку кресла и принялся обозревать панораму. Затем он потянулся за чашкой и бросил случайный взгляд на леер, натянутый по правому борту. И замер от неожиданности. Потому что там, над бортом, оперевшись на ладони, находилось улыбающееся лицо! И принадлежало оно, судя по длинным рыжим волосам, упавших на ее руки, красивой девушке!

Нильс снова окинул взглядом панораму – нет ли поблизости других судов или лодок. Но нет, таковых не наблюдалось, лишь где-то в отдалении медленно курсировали другие яхты. Может, девушка приплыла оттуда?.. Нет, это слишком невероятно для такого расстояния! Да и вода за бортом довольно прохладная для купаний. Или мне все это мерещится?..

Он помотал головой, протер глаза, даже ущипнул себя за руку. Девушка звонко расхохоталась, тем самым подтвердив, что она отнюдь не игра воображения, а вполне реальна. Тем не менее, Нильс ожидал, что незнакомка вот-вот исчезнет так же внезапно, как и появилась.

Но та не торопилась. Оборвав смех, она пристально уставилась на парня своими зелеными глазами, и от этого странного взгляда перед мысленным взором Нильса появилась земля его детских грёз и мечтаний: обширное морское побережье с песчаными дюнами, далее холмы, поросшие лесами, и все это освещал пульсирующий свет, словно преломляющийся на гранях драгоценного кристалла.

– Кто ты, дивное диво?.. – ошеломленно обратился к незнакомке Нильс. – Уж не русалка ли?..

Поднявшись, он шагнул к борту. Лицо девушки исчезло, и тут же послышался всплеск. Ухватившись за леер, Нильс перегнулся и посмотрел вниз. Там, совсем рядом с яхтой, спокойно и грациозно плавала вполне земная рыжеволосая девушка, с двумя руками и с двумя ногами. Но откуда она здесь появилась?.. Такая влекущая и загадочная…

Эх, была не была! Не гоже будущему морскому волку бояться женщины! Нильс перелез через леер, оттолкнулся и прыгнул вниз.

Вода, приняв парня, сомкнулась над его головой. Барахтаясь и не стремясь всплыть, он поворачивался, пытаясь обнаружить девушку.

А затем произошло нечто необъяснимое. Внезапно вода вокруг него осветилась и словно бы вскипела мельчайшими пузырьками, изменивших обычный аквамариновый цвет на молочный. Отчего-то Нильс словно завис в ней. Странное дело: он не испытывал больше потребности дышать!

Кессонка?.. Но разве это такая большая глубина?..

Так продолжалось какое-то время, а затем пузырьки в воде исчезли, но не свет – он остался, и светил он откуда-то снизу. Нильс взглянул туда и в очередной раз был поражён! Потому что там, в абсолютно прозрачной глубине, он вдруг увидел остров из своих мечтаний!..

Чайки визгливо проносились над палубой. Кофе остывал на столике. Новенькая красавица яхта тщетно ждала своего шкипера…


Йенс Петерсен, помощник начальника полиции города Гудден, злобно пнул ногой входную дверь своего шикарного дома.

– Открывай, старая корова! – рявкнул он, и дверь тут же послушно отворилась.

Из-за нее осторожно выглянула жена Йенса – зная его нрав, она всегда была готова к подобным выходкам мужа. Тот, не удостоив взглядом, прошел мимо нее. Несколько лет назад он хотел было сменить свою надоевшую жену на молоденькую любовницу и готовился к этому событию с нетерпеливым энтузиазмом молодожена.

Но об этом его заветном желании узнал тесть, занимавший высокий пост в Управлении полиции, в столичном регионе. Он-то и обрисовал своему зятю его реальное будущее, в котором ему, Йенсу, была уготована роль покойника, не больше и не меньше. После чего Йенс Петерсен, помощник начальника полиции города Гудден, оставил свои мечты без воплощения.

Семья, разумеется, сохранилась. И все осталось почти по-прежнему. Но вскоре любовница Йенса вышла замуж и самоустранилась, на смену ей пришла вторая, потом ещё и ещё… Терпеливая жена Йенса сносила все безропотно – ради единственного, горячо любимого ею сына Ричи, которому она и прежде, а теперь с удвоенной энергией отдавала всю свою нерастраченную любовь.

– Где этот оболтус? – рявкнул Йенс, швырнув как попало уличную обувь и направляясь в кабинет.

– Дома, ужинает… Идем, покормлю и тебя…

– Ко мне его, и немедленно! – и хозяин скрылся в своем кабинете.

Из столовой показался Ричи – долговязый парень с сальными волосами блеклого цвета и нездоровой кожей лица.

– Чего он разорался?..

– Не знаю, – озабоченно покачала головой мать. – Зол очень. Ты, случайно, ничего не натворил?..

Сын не успел ответить матери – из кабинета раздался ор:

– Ричи!..

– Иди, сыночек, – тихонько шепнула мать и перекрестила ему спину. – Храни тебя святые угодники…

Ричи хорохорился перед матерью, но, переступив порог кабинета и наткнувшись на взгляд отца, восседавшего за огромным столом, сразу растерял всю свою храбрость.

Йенс кивнул ему, указывая на стул напротив и не сводя с сына тяжеловесного взгляда. Запала тяжелая пауза.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – со сдерживаемым бешенством задал отец вопрос сыну.

Тот передернул плечами, помотал головой и взглянул на него невинным взглядом водянистых глаз.

– Па, ты чего?.. Деньги я верну, когда устроюсь на работу, вот увидишь…

– К черту деньги!.. К черту твою работу!.. – Йенс в бешенстве поднялся и принялся вышагивать по кабинету. Остановившись за спиной Ричи, он уперся обеими руками в стол, лишая того возможности подняться, и негромко, доверительно-ласково, как частенько бывало на допросах, спросил. – Признайся – твоя работа?..

– Па!.. – возмущенно задергался отпрыск с видом оскорбленной невинности. – Не понимаю – о чем ты?..

Некоторое время Йенс выжидал, словно рассчитывая, что сын проявит благоразумие и напишет прямо сейчас признательное показание, как это делали преступники у него на работе. Не дождался. Убрал руки и, пройдя за стол, уселся на прежнее место.

– Ты, конечно же, в курсе, что в городе опять пропал мальчишка?..

Йенс был опытным полицейским, и за время многолетней службы научился легко различать фальшь. Покусывая губы, он внимательно взирал на сына, выжидая, что тот сорвется.

– Откуда мне знать? Я же не коп! – нервно взвизгнул Ричи и отвел-таки взгляд, опустив его вниз.

– Вот ведь какое интересное совпадение, – вроде бы не обращая внимания на этот срыв, доверительно продолжил отец, – пацаненок исчез именно в тот самый день!

– В какой такой день? – спросил отпрыск, убаюканный спокойным тоном отца.

– Да в тот самый, сынок, – в том же духе продолжил тот, – в тот самый, и не говори, что не знаешь… – Здесь он выдержал многозначительную паузу. – Так сколько их уже было за эти годы, пацанят – четверо?.. Или восемь, если взять по всему острову?.. Не скажешь?..

– Откуда мне знать, что там у вас делается?.. – продолжал праведно возмущаться Ричи. – Я что – сторож твоим пацанам?..

– Видишь ли, сынок,– Йенс пожевал губами. – Эти бесследные исчезновения пацанят у меня вот уже где сидят, – он провел рукой поперек горла. – И я бы не задавал тебе этих вопросов, если бы они не происходили в тот самый день, понимаешь?.. – Ричи молчал. – Значит, понимаешь… А догадываешься ли ты, сколько желающих усесться на мое место копают под меня, упрекая в непрофессионализме?.. Ну, так что ты мне скажешь?

– Па! – на отца снова смотрели праведно-возмущенные глаза сына. – Да мне и на фиг не сдались твои пацаны! Подкинь лучше деньжат, а то у меня совсем мало, заканчиваются.

– Заканчиваются, говоришь? Но я ведь тебе несколько дней назад хорошую сумму выделил. Куда ты ее спустил?

– Ну что ты начинаешь, па! На бензин – с друзьями в Клеорне проехались, там немного оторвались…

– То есть, в эти дни тебя здесь не было? И твои друзья могут это подтвердить? – продолжал настойчиво уточнять Петерсен-старший.

– Ну да, я же объясняю!

– Ладно, деньги я тебе перекину. Иди.

– Па, спасибо! – отпрыск воодушевленно подскочил с лобного места. – Я могу идти?

– Иди, сынок, – подтвердил отец всё в том же доверительном тоне.

Ричи в два шага оказался у выхода из кабинета. Однако, как только он взялся за дверную ручку, ему в спину прозвучали веские слова отца:

– Я немедленно дам распоряжение водолазам исследовать озеро Бездонное. Вдруг они по горячим следам найдут там что-нибудь.

Ричи крутанулся на месте как ужаленный и взглянул на отца затравленным взглядом, полным животного ужаса. И этот его взгляд поведал Йенсу все, и без признательного показания сына – все-таки не зря Петерсен-старший столько лет служил в полиции.

– Па!.. Но зачем?.. Мало ли куда пацаненок укатил?..

– Видишь ли, сынок, – опытный полицейский явно наслаждался красотой своей игры. – Завистники обвиняют меня в том, что я намеренно всякий раз торможу следствие, так ни разу и не вызвав водолазов. Ну, на то у меня были причины… Но это было раньше. А сейчас, поскольку ты утверждаешь, что тебя в городе не было, и это могут подтвердить твои друзья, в этот раз я дам распоряжение водолазам обследовать озеро.

– Па… Не надо… – сынок сник, потупился, как провинившийся первоклассник, разве что не ковырял носком пол.

Красивая игра в доброго полицейского закончилась.

– Так это опять ты!!! – зверем взревел отец, вставая с места. – Ублюдок!!!. Выродок!!!. – В двери показалось испуганное лицо жены. – Пошла вон, дура!..

Он схватил стоящий на столе массивный письменный прибор и швырнул его в сторону двери. Та мгновенно захлопнулась, Ричи же в этот момент увернулся от летящего прямо на него тяжелого предмета.

– Ну всё, сынок, всё… – Он устало опустился на стул, схватившись за бок. – На этот раз все, ты у меня за все ответишь…

Внезапно отпрыск ощерился и перешел в наступление.

– Да пожалуйста, папочка! Иди, доноси! А я тоже расскажу о тебе всё!

– Во-о-н!!! – Петерсен-старший, страдавший почечными коликами, согнулся в кресле от приступа невыносимой боли.

Его сын ухмыльнулся с превосходством сильного над слабым и победоносно вышел.

– Чтоб вы сдохли, оба, вместе со своей матерью… – пробормотал Петерсен-старший.

Его жена, прислушиваясь, стояла по ту сторону двери. Как только сын вышел, она кинулась к нему с объятьями и расспросами.

– Сыночек!.. Ричи!.. Что ты натворил?.. Признайся своей мамочке…

– Да пошли вы к чёрту, оба!.. – взорвался сын, отталкивая мать. – Достали!.. Когда же вы, наконец, сдохнете?.. – И он выскочил прочь.

Мать залилась слезами.

Глава 1

Люк Палм, полицейский городка Гудден, смачно и хрустко потянулся, но тут же резко выпрямился и, приняв обычную стойку, бросил быстрый взгляд на своего напарника. Ну да, Каспер Михельсен, хоть и был его напарником, но разница в возрасте в десять лет и звание сержанта полиции, несомненно, придавало ему большую значимость в сравнении с ним, Люком, простым полицейским и необстрелянным новичком. Впрочем, в обычной жизни они были закадычными друзьями – оба холосты, и оба частенько зависали в баре «Викинг»; там, кстати, они когда-то и познакомились.

Опасение Люка было напрасным – Каспер стоял к нему спиной и пристально вглядывался куда-то в даль побережья острова.

Люк быстро просмотрел обе стороны дороги – та, как обычно в это утреннее время, была пустынна. Затем он проследил за взглядом напарника, и от удивления взвел брови: там, над северным побережьем, в небе висел серебристый диск. Через мгновение он стал тускнеть и словно бы таять. Когда же диск окончательно пропал, внизу, среди скал, появилось зарево, как от пожара.

– Что за хрень?.. – вполголоса пробормотал Люк, но Каспер услышал его и повернулся.

– Я хотел сказать – там же необитаемое место, дикие скалы. Откуда там огонь?

– Поехали, сейчас выясним, – после небольшой паузы ответил Люку напарник.

Каспер направился к патрульному автомобилю, припаркованному на обочине. Бросив взгляд на Люка, он рявкнул:

– Ну?.. Ты что – особого приглашения ждешь?

Тот мотнул головой и в два прыжка преодолел расстояние. В следующую минуту он уже сидел рядом с Каспером. Сержант, включив двигатель, пытался связаться с начальством. Это ему не удалось, и Каспер выругался.

– Черт! Рация не работает!

– А мобильник? – подсказал ему напарник.

– Сам знаю!

Каспер отбросил рацию и достал телефон, экран которого не засветился, несмотря на все усилия хозяина.

– Вот же черт … – пробормотал сержант, озабоченно сдвинув брови. – И телефон разрядился, некстати совсем. Дай-ка твой…

Люк вытащил свой телефон и растерянно уставился на чернеющий экран.

– О! И мой сдох! У, зараза!.. – Он с досадой швырнул телефон на заднее сиденье и повернулся к Касперу. – Так что будем делать?

– Поехали, вот что, – веско ответил тот.

Люк почесал бровь.

– Без доклада? А как же начальство?.. Скажут – пост оставили!

– Да мать их в душу! – взъярился сержант. – Что ты все нудишь? Потом доложу по всей форме!

Он нажал на газ. Автомобиль взревел двигателем и сорвался с места.

Ехать пришлось недолго – минут пятнадцать по дороге, затем ещё столько же по грунту, а дальше начинались валуны, хаотично разбросанные неизвестным творцом ландшафта – не проехать. Люк и Каспер вышли из автомобиля и направились на север, в сторону зарева.

Валуны участились, а вскоре и вовсе перешли в дикие скалы, преодолевать которые становилось все труднее. Зарево впереди не исчезало, но становилось немного меньшим. Обойдя последнюю скалу, полицейские остановились и удивленно уставились на странное зрелище.

Метрах в тридцати от них виднелась небольшая прогалина, обрамленная валунами и поросшая травой. А над самой травой, едва не касаясь ее, висел желтоватый шар, около двух метров в поперечнике. Цвет его менялся по интенсивности – от желтоватого до белого. Через несколько мгновений шар вдруг вспыхнул ярко и ослепительно.

– Чёрт!– протирая глаза, ругнулся Люк. – Что за хрень такая?.. Я словно зайчиков от сварки нахватался!

Его напарник тоже часто моргал и протирал носовым платком набежавшие на глаза слёзы.

Однако это был ещё не конец представления. Как только друзья снова обрели способность нормально видеть, перед их взором вместо шара предстало нечто необъяснимое, нелогичное и совершенно удивительное! Это были: костер и лежащий возле него человек! Человек лежал молча, навзничь и не шевелясь. Да и костер был какой-то странный. В нем явно что-то было не так, но что именно – издали сказать было трудно.

Некоторое время полицейские молча взирали на всё это.

– Ты что-нибудь понимаешь? – нарушил молчание Люк.

Его напарник не ответил. Какое-то время он настороженно оглядывал панораму, прислушивался и даже принюхивался, раздувая ноздри. Затем спросил:

– Тебе ничего не кажется странным?..

Люк кивнул.

– Всё здесь странно. Может, это такой мираж? Или у нас с тобой глюки?

– Глюки?.. А что ты сейчас видишь?

– Чувак лежит возле костра. Может, труп.

– И я это вижу. Но откуда он здесь взялся? Или он тут и был?

– Или та штука круглая принесла!

– Какая штука?

– Да та, что в небе летала, когда мы ещё на посту стояли. Ты ведь её тоже видел, разве нет?..

Каспер покосился на него и ничего не ответил. Честно говоря, он думал, что серебристый диск в небе ему просто привиделся. Ну, или это было какое-то атмосферное явление: гало, мираж , что-то в этом роде. Но, оказывается, Люк тоже его видел?..

– Идем-ка поближе, осмотреть надо, – избегая прямого ответа, приказал Каспер.

Преодолев каменистую россыпь, они ступили на травянистую поляну, прошли последние метры и остановились возле самого костра в крайнем изумлении. Потому что в нём, в костре, горели не дрова, а чья-то скрипка! В огне хорошо были видны её разбитые деки и гриф, и порванные струны на нём!

Некоторое время полицейские, словно завороженные, молча взирали на странное зрелище, не в силах оторвать от него глаз. Они даже забыли про человека, лежащего по ту сторону огня. Словно дождавшись, наконец, зрителей, костер стал уменьшаться и словно бы таять в воздухе. Люк протянул к нему руки и пробормотал:

– Чертовщина какая-то… Жара от огня совсем нет!

– Вот и я о том же, – поддакнул его напарник. – Что за странный огонь – без малейшего звука?

Еще несколько минут, и костер исчез! В траве осталась только небольшая проплешина идеально круглой формы. Пепла на ней не было, просто грунт. Полицейские протерли глаза и уставились друг на друга.

– Что это было?..

– А может, вообще ничего не было?.. Мираж?..

Люк наклонился и взял немного грунта в ладонь.

– Ещё теплый почему-то…

– Ну вот, а ты говоришь – ничего не было.

Полицейские перевели взгляд на лежащего человека. Это был мужчина лет тридцати, одетый в белые спортивные шорты и белую футболку. На ногах его были парусиновые спортивные туфли.

– А чувак что – тоже мираж?.. – предположил Люк.

– Сейчас посмотрим.

Они подошли к мужчине. Тот лежал по-прежнему, не шевелясь. Глаза его были закрыты. Каспер присел на корточки возле незнакомца и притронулся к коже его лица, пощупал сонную артерию.

– Ну?.. – нетерпеливо спросил Люк, сам, однако, не прикасаясь к незнакомцу. – Не привидение?..

– Живой… Видимых повреждений нет. Похоже, просто спит человек.

– Просто спит?.. – возмутился Люк. – Он что – в стельку пьян?.. Или настолько обкурился? – Он тоже присел рядом, принюхался. – Да нет, перегара не слышно. – Люк затормошил мужчину. – Эй, чувак, хватит дрыхнуть, просыпайся!..

Тот не шевельнулся, и ни один мускул в лице не дрогнул. Люк тронул кожу на его щеке.

– Смотри, как гладко выбрит. Словно только что из ванной вышел. Может, он со скалы сорвался? А что, вышел парень погулять, развел костерок, потом залез на скалу, да и сорвался.

– Ага, и улегся здесь поспать. А про костерок лучше вообще молчи. – Каспер продолжал беглый осмотр. – Так, в карманах ничего нет. И вообще, какой-то он весь напряженный. Словно судорогой свело.

– Странно, почему он не просыпается? Хоть бы моргнул нам, что ли… Может, он в коме? – предположил Люк.

– Возможно. Ты поосторожней, не тряси его. – Каспер поднялся. – Его нужно отправить в госпиталь, пусть там с ним медики разбираются.

– Интересно, каким образом?.. – хмыкнул Люк, тоже поднимаясь вслед за напарником. – Телефоны же не работают.

Некоторое время сослуживцы сосредоточенно молчали.

–А может, бросим его здесь? – предложил Люк, глядя на безмятежное лицо незнакомца. – А что, чувак обкурился, поплыл, где-то на Гавайях сейчас в своих глюках, а мы тут головы ломаем…

Мужчина вдруг открыл глаза и уставился на него. Люк присвистнул.

– Ты глянь, Каспер, да он проснулся!..


Скрипка, что ещё за скрипка… Эй, а вы кто такие?.. Чего на меня уставились?.. А как я сюда попал?.. Вы меня сюда притащили? Зачем? И вообще… Кто я такой?.. И почему я не могу пошевелиться?.. Ни рукой, ни ногой, тело всё как сковано… Что вы со мной сделали?.. Эй, слышь… Это я сказал – слышь?.. Ну не сказал – просто подумал, вот же балбес, а как он услышит, я же ничего сказать не могу.... Хорошо хоть мысли в голове шевелятся – живой, значит, не помер… Не помню, ничего не помню…


Полицейские опять присели на корточки возле незнакомца.

– Эй, парень, – заговорил Каспер, – ты кто? Как тебя зовут? Как ты здесь очутился?..

Тот, не ответив, опять закрыл глаза.

– Ты что, опять уснул? – затормошил его Люк. – Эй, проснись!

После нескольких бесполезных попыток разбудить его полицейские поднялись. Внезапно в кармане у Каспера зазвенел мобильник. Полицейский вскинул брови, торопливо достал телефон и, нажав на связь, бодро доложил:

– Так точно, господин инспектор, звонил!.. Здесь пострадавший в скалах, требуется санитарный вертолет…

Далее он быстро доложил о несчастном случае, назвал координаты места и, рявкнув привычное: – Слушаюсь! – нажал отбой. После чего в задумчивости поскреб подбородок. Люк ловил движения начальства и молчал, но его терпения хватило ненадолго:

– Вот чудеса-то, а?.. Возле города мобильник сдох, а у черта на куличках – ожил! Интересно, мой тоже бы…

– Заткнись, балабол!.. Бы, да кабы…

Ожидая вертолет, Каспер раздумывал, как же ему написать в рапорте о происшествии.

– Дьявол! – выругался он, так ничего и не придумав. – Как же мне обо всем этом доложить начальству?.. Диск в небе, скрипка в костре… Не поверят ведь!

Люк пожал плечами.

– А ты и не докладывай про скрипку. Ну, и про диск тоже. Вон, чувак есть, и хватит этого.

– Разве что так, – согласился с ним напарник. – Если ты тоже будешь молчать обо всем этом.

– Само собой, – согласился Люк. – Я что – дурак, что ли, в психушку попадать…

– Вот и я о том же. Значит, молчим?..

– Молчим.

– А о пострадавшем я сам доложу как есть.

На том они и согласились. Вскоре со стороны города раздался шум, и над их головами завис санитарный вертолет. Прибывший врач быстро осмотрел потерпевшего. Затем его со всеми предосторожностями погрузили на носилки и аккуратно подняли на борт, после чего вертолет взлетел и направился в сторону города. Проводив его взглядами, полицейские направились обратно, к своей машине, обсуждая странное происшествие.

В салоне автомобиля Люк протянул руку и дотянулся до своего телефона.

– Ну, дружбан, а ты будешь работать?..

Он нажал включение, но экран телефона презрительно чернел и никак не отреагировал на законное требование хозяина.

– Ах ты скотина такая, а?.. – разъярился Люк, свирепо тряся непослушный гаджет. – Да я же тебя совсем недавно полностью зарядил!..

Каспер между тем достал свой телефон и попытался включить его, но тоже безрезультатно.

–Слышь! – толкнул он в бок напарника, – не сходи с ума. Мой вот тоже молчит.

Люк перевел взгляд на телефон Каспера.

– Что, и твой опять замолчал?..

– Ну.

– Сговорились они, что ли?.. – Люк с досадой опять зашвырнул телефон на заднее сиденье.

– Похоже на сговор, – полушутя-полусерьезно произнёс Каспер, нажимая на газ, – вот только мой получил законное разрешение на один звонок.

Люк повернулся и уставился на напарника. На его лице сменялись чувства: от удивления до убеждения.

– А ведь и правда… Восстание машин! Или, точнее, сговор…

– Не сходи с ума, салага, – оборвал его старший по званию. – Техника иногда просто выходит из строя.

– Лишь бы машинка не заглохла, – Люк тут же переключился на реальность и, взглянув на часы, присвистнул. – Во провозились! Уже пора и смену сдавать!

Дальнейший путь полицейские молчали. Подъезжая к посту, они увидели сменщиков. Каспер толкнул напарника в бок.

– Ты это… Смотри, не трепись.

Люк повернул к нему легкомысленное лицо.

– А ты чего сдулся? Это же не начальство, а свои.

– Начальство или нет, все одно – помалкивай! А то еще загремим в психушку.

– Не боись, командир, у меня там свои люди, помогут, если что!

– Где – в психушке?..

– Не-а, в больничке, подружка моя там, конфетка, а не девочка!

– Вот трепло…

Каспер заглушил мотор. Они вышли из машины, после чего торопливо отрапортовались сменщикам и, сославшись на срочные дела, уехали восвояси.

Глава 2

Вертолет санитарной авиации сделал круг над больницей. Поскольку городок был небольшим, то и больница – ему под стать: небольшое строение в два этажа. Здесь трудились несколько специалистов средней руки. Больных же со сложными случаями отправляли в клинику соседнего города: там имелось и современное оборудование, и соответствующие специалисты.

Вертолет опустился прямо на хозяйственном дворе. Конечно, это являлось грубым нарушением правил. Но у пилота было свое мнение на этот счет, поэтому на возмущенные упреки подбежавшего персонала он заявил, высунувшись из кабины и перекрикивая рев двигателя:

– Не надо мне указывать! Каждый из вас может оказаться в беде! И счет жизни может идти на минуты! Лучше подгоните каталку, да побыстрее!

Барбара Грейс, дежурный врач-ординатор, невыразительная женщина лет сорока, подошла к другой стороне кабины – к врачу санитарной авиации.

– Кого доставили? – спросила она, принимая у него сопроводительный документ.

Тот, справедливо полагая, что его функции ограничиваются транспортировкой, ответил:

– Какое-то мужское тело, нашли в горах. Живой, только не шевелится.

– Свалился, стало быть, на свою голову… – буркнула Барбара.

– Ладно, вы тут сами разбирайтесь.

Тем временем Бруно – щуплый санитар нездоровой внешности – подвёз каталку, на которую и переложили неподвижное тело мужчины. После этого вертолёт, взревев двигателями, поднялся и улетел восвояси. Барбара больше не обращала на него внимания. Она изучала сопроводительные документы.

– Куда его везти, госпожа доктор? – спросил санитар, старательно скрывая мучающие его спазмы в животе. – Может, сразу в морг?

– Почему сразу в морг? – Барбара подняла глаза от документов.

– Он же труп трупом, не шевелится и глаза закрыты.


Эй ты! Торчок драный! Это ты – труп трупом, а я жив, ясно тебе?.. Только попробуй меня в морг отправить, я тебе все кости переломаю, когда встану! А я встану, вот увидишь!.. Девушка, или кто вы там, фрау, мадам, не слушайте его! Я жив, жив, и не собираюсь подыхать раньше времени!.. Только почему-то не могу пошевелиться… Помогите мне, а я так и быть, женюсь на вас! Ну, если вы не замужем…Стоп, стоп, а как это я вижу?.. Он же говорит – глаза закрыты… Но я же все вижу…


Барбара пощупала сонную артерию больного.

– Живой. Везите его в приемный покой, да побыстрее.

– Да, да! – в тон ей, озабоченно, ответил санитар, – сейчас…

Она ушла. Бруно, всячески переминаясь от нарастающих болей, повез каталку к приемному покою. На полдороге он остановился, часто дыша и вытирая вспотевший лоб. Ему позарез нужна доза! Где же этот чертов Ларс?..

Бруно достал телефон, чтобы позвонить, но тут же спрятал его – по дорожке от приемного покоя навстречу ему шел Ларс, тоже санитар, но только отличного спортивного вида. Несмотря на то, что Ларс тоже был санитаром, он занимал более высокую ступень на карьерной лестнице, и Бруно воспринимал это как должное. В самом деле, ведь это Ларс, а не он, Бруно, имел за спиной пусть незаконченное, но все-таки медицинское образование – два курса университета. Да и кто как не Ларс добывал ему дозу, где – неважно, лишь бы была…

Ларс приблизился. Одного взгляда на несчастного страдальца ему было достаточно, чтобы понять – у того жесткая ломка. Без лишних разговоров он сунул Бруно таблетки, тот торопливо глотнул их и перевел дыхание.

– Ну что, полегчало? – хмыкнул Ларс неожиданно писклявым голосом.

– Сейчас, сейчас…

– Куда ты его везешь? – Ларс кивнул в сторону лежащего.

– В приемный…

– А что с ним? – он принялся внимательно рассматривать лежащего на каталке. – Здоровый мужик, спортивный, – подвел итог осмотра Ларс.

– Ну да, нормальный такой чувак, не побитый, хоть и свалился где-то с горы, – согласился с ним Бруно. – Ладно, я поехал, – и он повез каталку дальше.

Ларс отошёл в сторону, сел на лавочку и закурил, не затягиваясь – так, для вида. Он многое делал здесь только для вида. И это вовсе не он, а торчок Бруно таскал дерьмо из-под лежачих больных – чего не сделаешь ради дозы… Он же, Ларс, был не грязным санитаром, а ассистентом самого Бётгера, главврача! Правда, это было всего пару раз, и об этом никто не должен был знать…

Интересно, чем окончится история болезни этого пациента?.. Такого крепкого, что хоть сразу в прозекторскую?..

Ларс затушил окурок, бросил его в урну и поднялся.

Глава 3

Йенс Петерсен, помощник начальника полиции города Гудден, начал очередное совещание с привычных разносов подчиненным. Нельзя сказать, чтобы те плохо несли службу, нет, просто таков был сам помощник начальника полиции, и таковы были его методы работы с подчиненными: наорать, запугать увольнениями, а уж потом выслушивать их по существу. Он же не либерал какой-нибудь, не слюнтяй, пусть боятся, так легче держать дисциплину!

Но сегодня все пошло не так. Тянущая боль в пояснице, мучавшая Йенса в последние дни, вдруг стала настолько резкой, отдавая в пах, что он еле сдержался, чтобы не застонать.

– Идите работать, бездельники!.. – рявкнул он напоследок, после чего опустился в кресло и схватился за живот.

Все его тело покрылось холодным потом, к горлу подступила тошнота. Он торопливо достал из стола обезболивающее лекарство, бросил в рот сразу несколько таблеток, морщась, проглотил их, запив водой. Отдышался, делая неглубокие частые вдохи, вытер пот со лба. Затем снял трубку и, набрав номер, сразу, без обычных приветствий и предисловий, рявкнул:

– Ну, раздобыл?..

Человек на другом конце провода, по всему, знал и обладателя командного голоса, и о чем идет речь.

– Ещё нет, но…

– Я тебя урою, коновал!.. Ты у меня вот где, со всеми своими долгами!.. – Йенс потряс слабо сжатым липким кулаком.

– Ты же не дослушал меня, Йенс. – Голос в трубке был терпеливым, как и положено говорить врачу с больным. – Вчера как раз поступил один пациент. Разве тебе ещё не доложили?

Помощник начальника полиции города весь вчерашний день и утро сегодняшнего мучился нестерпимыми почечными коликами, так что ему было не до выслушиваний докладов о происшествиях. Но объяснять этого собеседнику он не стал, спросил:

– Поступил, и что?

– Обследуем.

– Ну?.. Дальше, дальше!..

– Жду результатов.

– И?.. – Йенс стукнул кулаком по столу. – Черт бы тебя побрал! Говори – что за человек, в каком состоянии почки?

– Молодой человек, без единой царапины, – терпеливо отвечал голос.

– Без единой царапины? Выходит, не авария… А что же с ним тогда?

– Это очень необычный случай, похоже на летаргический энцефалит – редкое и малоизученное заболевание. А может каталепсия.

– Ты говорить нормально можешь, а не блеять?! – зарычал Йенс.

– Говоря обычным языком, он здоров, но очень крепко спит и не просыпается.

– Ага! – Йенс покивал головой в ход своим мыслям. – То есть, может и не проснуться вообще?

– М-м-м… Не исключено. Я же сказал: летаргический энцефалит – редкое и малоизученное заболевание.

– Так, так… Поскольку это не авария… Значит, он домашний?

– Неясно. Пациент поступил без документов, без страховки…

– То есть, неизвестный? – Йенс в раздумье пожевал губами. – Ага. Это нам на руку: никто о нем не спросит, если вдруг не проснется… Ну так давай, действуй скорее, пока он не проснулся!

– Да не могу я так! – нервно зашипел его собеседник. – Он ведь ещё жив!

– Ишь ты, какой порядочный выискался!.. – злобно оскалился Йенс. – А не напомнить ли тебе…

– Но ты же сам установил правила, – перебил его тот, – вначале узнать: что за человек, кто за ним стоит.

Петерсен хмыкнул. Черт бы тебя побрал с твоими правилами. Или с моими, неважно.

– Ну?.. И кто за ним стоит?..

– Так выясняют сейчас ваши, полицейские!

– Кто конкретно?..

– Инспектор Томас Ольсен.

Йенс бесцеремонно прервал разговор, нажав отбой, и тут же вызвал своего помощника.

– Томаса Ольсена ко мне, сразу, как только заявится! – рявкнул он, как только тот появился на пороге.

– Слушаюсь!

– Пошел вон!

– Слушаюсь!

Дверь затворилась. Йенс опять подышал, уже не так часто, поскольку боль немного отпустила. Поднялся, прошелся по кабинету, достал коньяк, хлебнул прямо из горлышка. Ничего, ничего, я же не старик, почки пересадят, подлечат – и буду как новенький! Он вдохнул глубоко – боль прошла совсем.

Прекрасно, все прекрасно, и вообще – жизнь только начинается! Не может ведь все оборваться вот так, прямо сейчас… Знаю, тут ведь много желающих заполучить это местечко, ждут не дождутся… А не дождутся! Трусы и подхалимы… Я вот в свое время не ждал, когда мне предложат, а сам добился этой должности! Правда, для этого пришлось кое-кого убрать, и не просто с дороги, а убрать вообще, ну да победителей не судят, мир вообще живет по правилам сильного…


Ульрих Бётгер был огромного роста, и этот факт с самых ранних лет выработал у него стойкое чувство неполноценности. Да, да! В то время как другие парни старались поскорее вырасти, Бётгер сутулился, стараясь казаться ниже. Ну кому понравится, если все, а особенно языкатые девчонки обзывают тебя вешалкой и дружно смеются в лицо?..

Эти его комплексы сохранились и на время учебы в университете – Бётгер всячески избегал разных девиц. Зато по его окончанию он быстро продвинулся по служебной лестнице – стал главным врачом городской больницы, тогда же и женился.

Семья его увеличивалась, и, соответственно, увеличивались расходы на ее содержание. Хотя Бётгер и не испытывал финансовых затруднений, тем не менее, он обрадовался, когда однажды его кузен Йенс Петерсен в приватной беседе предложил за очень приличный процент наладить легальный сбыт донорских органов. Причем все вопросы, кроме забора материала, разумеется, он взял на себя.

Пару раз, правда, под давлением того же Петерсена, Бётгер выполнил для него срочный заказ для каких-то высокопоставленных лиц. Правда, для этого пришлось изымать органы у… Нет, нет, об этом никто не должен узнать!..

Этот финансовый ручеек потихоньку превратился в спокойную реку, но внезапно случилось непредвиденное: у самого Йенса обнаружилась стремительно прогрессирующая болезнь почек. Срочно требовалась пересадка, а донора все не было. В этой связи Йенс Петерсен стал просто несносным! Всякий раз после очередного приступа он звонил Бётгеру и в самой ультимативной форме требовал раздобыть ему донорский орган! Вроде бы его можно просто с полки достать…

Но наконец-то судьба, кажется, повернулась лицом к Бётгеру, прислав ему неизвестного пациента в… Ну, почти в терминальной стадии. Надо только все хорошенько проверить и выждать какое-то время, не объявятся ли высокопоставленные родственники или покровители.

Раздавшийся телефонный звонок застал Бётгера за очень важным делом – он как раз поливал свой любимый цикламен, стоящий на подоконнике. Главврач отставил лейку, снял трубку и, любуясь недавно распустившимся нежно-лиловым цветком, принялся увещевать своего заклятого родственничка возможностью скорой операции. Услышав в трубке отбой, Бётгер повернулся и замер от неожиданности: напротив его стола стояла девчонка-медсестра, с круглыми настороженными глазами!

Дьявол!.. Когда она зашла?.. Неужели она слышала наш разговор?.. И что она поняла?

Несмотря на то, что внутри его все кипело, господин Бётгер выпрямился с достойным видом главного специалиста и произнёс:

– С чем пожаловали, коллега? – Хотя коллегой он называл исключительно только врачей, а уж никак не средней руки персонал.

– Я вот… – медсестра подошла к столу, – принесла результаты анализов.

– Оставьте, я посмотрю. – Та положила бумаги, но продолжала стоять напротив. – Что-то ещё?..

– А это… А вы сейчас говорили о новом пациенте?

Господин Бётгер еле сдержался, чтобы не наорать на девчонку, не понимающую, что жизнь тем длиннее, чем меньше суешь нос не в свои дела. Но ответил ровно и благодушно, потому что ему сейчас нужно было выяснить: что именно услышала эта дурёха.

– Вы же слышали.

– А он что – может не проснуться?..

Некоторое время Бётгер испытующе смотрел в её лицо. Похоже, я зря испугался. Просто у этой пигалицы ещё не выработалось профессиональное отношение к смерти – философское. Да и не сказал я ничего такого… Он ответил с отеческими нотками в голосе:

– Видите ли, милое дитя, в принципе любой человек может не проснуться. Такова жизнь.

– Но этот человек полностью здоров! Только почему-то спит…

– И моя задача, – подхватил он, – выяснить, почему так происходит. А вы отвлекаете меня глупыми вопросами.

Девчонка закивала и выскочила из кабинета. Господин Бётгер в ярости стукнул кулаком по столу. Не хватало еще неприятностей от какой-то пигалицы!

Однако, поразмыслив, он успокоился. Не о чем волноваться. Ничего противозаконного я не делал, забор органов всегда производил только у тех, кто завещал их при жизни. Ну, почти всегда… Были, правда, те самые два случая изъятия органов без завещаний – у неизвестных, которые… Ну, скажем так, внезапно скончались в больнице от разных причин, это соответственно оформлено. И ничего, никто не поднял шума, об этом позаботился сам помощник начальника полиции, Йенс Петерсен. Это был его срочный заказ для высокопоставленных лиц.

А сейчас пересадка требуется именно Йенсу, поэтому он, конечно же, примет все необходимые меры. Если что – шепну ему про девчонку, пусть сам решает… А сейчас все-таки нужно проследить за ней.

Бётгер снял телефонную трубку, набрал номер дежурной медсестры и распорядился прислать к нему в кабинет санитара Бруно. Вскоре тот постучался, а затем заглянул в кабинет.

– Шеф, вызывали?..

Он кивнул. От Ларса он знал о пристрастии Бруно к амфетаминам, но никогда не читал ему нотаций, поскольку был убежден, что бесполезно, что таким изгоям нужно просто облегчать дорогу к праотцам. Поэтому Бётгер и выдавал Ларсу нужные таблетки, а тот уже продавал их страдальцу.

Бруно осторожно примостился на краешке стула. Главврач вкратце обрисовал проблему: необходимо проследить за медсестрой Терезой – с кем и о чем будет разговаривать. Больше он ничего объяснять санитару не стал. Тот понятливо и с готовностью закивал. Бётгер кивком головы указал ему на дверь, а сам углубился в изучение результатов обследования.

Ага!.. Прекрасно!.. Просто великолепно!.. По всему – пациент идеальный донор. Правда, нужно провести еще кое-какие дополнительные исследования. Но самое главное – необходимо срочно выяснить: нет ли у этого парня влиятельных покровителей? Пусть Йенс пошевеливается, это в его интересах, а то он только и знает что орать, словно главный врач больницы его подчиненный.

Вдверь опять постучались – зашла доктор Барбара. Бётгер взглянул на нее исподлобья. Не то, чтобы она ему не нравилась, нет. Специалистом она была прекрасным, уравновешенная, бесконфликтная. Хотя… Вечно эти поджатые губы и холодный высокомерный взгляд. Интересно, что она запела бы, если бы и её взяли в долю? Ну да Йенс далеко не дурак, круг посвященных в его трафик резко ограничен, все наперечет. А непосвященные пусть поджимают губы и глотают слюни, им бабло не обломится…

– Слушаю вас, – буркнул он, продолжая изучать бумаги.

– Я пришла узнать: не объявились ли родственники у неизвестного? При нем ведь не было ни документов, ни страховки. Мы не благотворительная организация, держать его в больнице не можем. Такому больному вполне могут обеспечить уход дома, во всяком случае, пока.

Бётгер выпрямил спину.

– Что значит – пока?..

– Пока у пациента просто очень глубокий сон, находиться он может и дома, – разъясняла свою позицию Барбара. – А вот если вдруг ему понадобится искусственная вентиляция легких, вот тогда и нужно будет госпитализировать его. Разумеется, у него тогда должна быть с собой страховка.

– Не волнуйтесь, госпожа Барбара, – успокоил её Бётгер, – я лично занимаюсь этим вопросом. В ближайшие дни мы отдадим его родственникам – полиция их уже разыскала. А пока несколько дней он все же побудет у нас. У вас всё?..

Женщина покивала головой и молча вышла. Однако, затворив за собой дверь, она повернулась и нерешительно посмотрела на неё, словно колеблясь, не вернуться ли. Не далее как полчаса назад она звонила Касперу, своему знакомому из полиции, справлялась у него – как идут поиски родственников этого пациента. Тот ответил – пока никаких результатов, парень словно с луны свалился. А шеф утверждает, что родственники найдены…

Ну да ладно, у меня других дел полно, решила Барбара и направилась прочь.


Томас Ольсен проходил мимо открытой двери, когда его позвал помощник шефа:

– Эй, Томми! Зайди-ка. Тебя срочно требует шеф.

Ольсен подошел к помощнику.

– И чего надо этому мафиози?..

Помощник оглянулся на закрытую дверь шефа.

– Ты язык-то попридержи! Не знаешь, что ли, как он расправляется с неугодными?..

Между сотрудниками ходили упорные слухи о том, что их шеф пробивал себе дорогу наверх кулаками и оружием. Правда, за достоверность сведений никто не ручался, а прямых свидетелей не было. Да кому надо копаться в прошлом?.. У каждого мужчины в активе имеются кулачные бои без правил…

Помощник нажал кнопку вызова:

– Шеф, к вам Ольсен.

– Пусть заходит.

Томас Ольсен рывком отворил дверь. Шеф начал без предисловий:

– Докладывай, что ты там нарыл в больнице.

– Докладываю, – кивнул тот. – Вчера к ним поступил неизвестный мужчина, лет тридцати…

– Подходит, – буркнул себе под нос шеф.

– Простите?.. – осведомился Томас.

– Дальше!..

– Неизвестный был без документов, без телефона и без особых примет. Установить его личность пока не удалось, в розыск на такового тоже никто не подавал. Пока это все.

– Иди, копай дальше, – приказал шеф. – Как только что-то выяснишь – срочно ко мне с докладом!

– Слушаюсь!

Когда за ним закрылась дверь, Йенс схватил телефонную трубку и, набрав нужный номер, нетерпеливо рявкнул:

– Ну?.. Что там у тебя?..

– Анализы биологических материалов, – раздался в трубке монотонный голос кузена, – показали, что…

– Подходит?.. – нетерпеливо перебил его Йенс.

– Кажется, да, – бубнил тот, – но я должен сделать еще несколько дополнительных исследований…

– Ну так делай скорее, черт бы тебя побрал! – прорычал он. – Что ты все тянешь?

– Но ведь пациент пока жив…

Его возражения просто взбесили Петерсена.

– Какого черта?.. С каких пор ты стал таким чувствительным?.. Первый раз, что ли?.. Забыл?..

– Но ведь тогда было все по-другому – произошли аварии, у пациентов наблюдались терминальные состояния…

– Так выводи и сейчас своё терминальное состояние!

– И, кроме того, еще неизвестно, есть ли у этого парня влиятельные покровители…

Йенс скрипнул зубами от злости. Прямо не врач, а нервная барышня!

– Я перезвоню!.. – И, бросив трубку, он буркнул себе под нос, – наплевать мне и на него, и на его покровителей, и на тебя! А в верхах у меня тоже есть связи …

Глава 4

Тереза Корф, молоденькая медицинская сестра, неотлучно находилась в палате у постели неизвестного. Во-первых, потому, что вчера так распорядилась доктор Барбара, её непосредственная начальница. А во-вторых, потому что этот случай был исключительно интересный, с медицинской точки зрения.

Раздражал Терезу только санитар Бруно, который постоянно крутился рядом и оказывал ей всяческие знаки внимания. Именно в такой момент раздался звонок от приятеля Терезы – Люка Палма.

– Привет, детка! А куда ты от меня спряталась? Уже три дня тебя не видно… Забыла, что ли, что мы по вечерам встречаемся в баре?

Бруно стоял рядом, развесив уши, и Тереза прикрикнула на него, закрыв рукой трубку:

– Иди отсюда! Надоел!

Тот, наконец, вышел. Тереза последовала за ним и демонстративно громко хлопнула дверью, которую Бруно прикрыл неплотно.

– Дорогой, – продолжила она в трубку после вынужденной паузы, – ты уж извини, но меня сегодня поставили на дежурство, я забыла тебе сообщить.

– С какой такой радости? Кого ты там опекаешь?

– Да тут парня позавчера привезли, интересный случай, – она подошла к кровати пациента.

– Какого парня? Уж не того ли, что мы в горах нашли?

– Может, и того. – Девушка поправила одеяло. – Представляешь, согласно обследованию, он полностью здоров. Вот только все время спит, не просыпается…

Ей показалось, что у пациента шевельнулась рука. Она задержала на нем свой взгляд.

– Спит и не просыпается? – переспросил Люк. – Да, наверное, это тот самый чувак, наш тоже все время спал. И что же ты с ним делаешь, пока он спит?

– Уж не ревнуешь ли ты? – улыбнулась Тереза.

– Еще как ревную! Я не для того спасал этого типа, чтобы ты голубила его и лелеяла!

– Вот дурачок! – рассмеялась девушка. – Да ты пойми, это очень необычный случай, похоже на летаргический энцефалит – редкое и малоизученное заболевание. Так что для меня это просто интересный больной, с интересным анамнезом…

– Да?.. И в каком месте у него находится интересный анамнез?.. – саркастически уточнил Люк.

– Дурак!

– Да ладно, детка, не сердись! Я пошутил. Лечи поскорее своего интересного больного. А то мне без тебя скучно, оторваться не с кем.

Дверь палаты скрипнула и опять приоткрылась.

– Завтра сменюсь, и мы встретимся, – Тереза направилась к двери. – Доживешь?

– Попытаюсь. Только завтра – обязательно! Никаких отговорок!

Тереза рывком отворила дверь. За ней стоял Бруно с судном в руке.

– Опять ты? – раздраженно выдохнула Тереза. – Чего тебе надо?

Тот мерзко ухмыльнулся.

– Один твой поцелуйчик, киска…

Девушка рассвирепела не на шутку:

– Да когда же ты от меня, наконец, отстанешь?..

Она резко оттолкнула его тщедушное тело. Бруно отлетел к противоположной стене, при этом содержимое из судна хлюпнуло девушке на халат и расползлось на нем желтым зловонным пятном. Санитар загоготал, словно только этого и ждал, и, наконец, отправился восвояси.

– Вот же урод!.. – чуть не заплакала Тереза.

Раздевалка находилась на первом этаже, в противоположном крыле здания. Не идти же туда у всех на виду, распространяя жуткое амбре! Тереза вернулась в палату, схватила дежурный халат, висевший на вешалке, и зашла в туалет, расположенный здесь же.

Она успела лишь снять с себя испорченную одежду, как снова скрипнула дверь, и в палате послышалась чья-то тяжелая поступь.

Судя по шагам, это был не Бруно. Разъяснять кому-либо что тут произошло и стать посмешищем ей совсем не хотелось. Поэтому Тереза замерла, прислушиваясь. Вскоре раздался голос Бётгера – девушка узнала его – он разговаривал с кем-то по телефону.

–Ну, что там у тебя?.. Ага, ага… Значит, ни родственников, ни крыши у него нет… Да, спит парнишка, спит покойно… Когда? Да вот, пожалуй, прямо сегодня вечером и сделаю забор материала, прямо сегодня… Только ты уж позаботься о секретности… Нет, сейчас нельзя, персонал надо лишний разогнать, нечего им тут… Что, что?.. Зачем тебе обе его почки? Тебе же и одной вполне хватит… Ну, как скажешь, тебе решать… Да, да, можешь ложиться на пересадку в клинику, в ту самую, я уже договорился… Контейнеры с материалом будут готовы ближе к полуночи, я потом позвоню. Ну, пока, удачи.

Бётгер нажал отбой и задумчиво произнес, глядя на лежащего:

– Что ж, не повезло тебе, парень. Хотя кто его знает, в чем везенье-то… Умереть во сне, или мучиться в этом аду, именуемом жизнью…

Тереза замерла, почти не дыша. То, что она услышала, было просто чудовищным!.. Пациент ведь жив!.. Выходит, здесь готовится страшное преступление!..


Ты что же, ублюдок, распотрошить меня решил и по частям продать?!. Да я тебя… И тебя, и твоего шефа!.. Я поднимусь, я встану, вот увидите! Дьявольское отродье!.. Куда же она меня закинула, Барка, в какую такую задницу?.. Барка… Я сказал – Барка! Ну ладно, подумал… Моя зеленоглазая русалка Барка… Почему я здесь, почему не с тобой?.. Не помню, ничего не помню…


Дождавшись, когда Бётгер вышел, Тереза выскочила из туалета, подбежала к спящему пациенту и взволнованно обратилась к нему едва не кричащим шёпотом:

– Миленький, проснись!!!. Да проснись же!.. Тебе надо бежать отсюда, и как можно скорее!..

При других обстоятельствах она бы ни за что не позволила себе так трясти пациента, но сейчас она тормошила его изо всех сил, не помня себя.

– Проснись, да проснись же!..

И тот открыл глаза. В избытке радостных чувств девушка обняла мужчину и прижалась к нему.

– Давай, давай же, миленький, шевелись, ну шевелись же!..

Неожиданно от двери раздался женский голос, заставивший её замереть:

– Вы что себе позволяете, Тереза? С ума сошли?..

Она оглянулась. В дверях стояла доктор Барбара и строго смотрела на неё. Девушка смешалась. В её голове вихрем пронеслись мысли. Может, Барбара заодно с Бётгером?.. Кому тут можно доверять?.. Никому!.. Она убрала руки. Мужчина опять закрыл глаза.

– Я хочу разбудить пациента, – объяснила Тереза. – Он ведь живой?

– Ну разумеется, не мертв, иначе был бы уже в морге. – Доктор Барбара приблизилась к кровати. – Милочка, вы зря стараетесь. При летаргическом энцефалите больного можно ненадолго разбудить, но он тут же заснет снова.

– Неужели?.. – расстроилась девушка. – И сколько это будет продолжаться?..

– Чрезмерный и непреодолимый сон может продолжаться две, а то и три недели, и более, – как на лекции, менторски произнесла доктор.

– Но он же открывал глаза! – горячо возразила Тереза. – Я видела! Значит, он нас слышит?..

– Вполне вероятно. Возможно, у пациента синдром запертого сознания. Слышали о таком?

– Нет.

– У больного отсутствует адекватная реакция на внешние стимулы из-за полного паралича мускулатуры. Возможно, впоследствии он сможет общаться путем моргания век. Но до этого ещё далеко. Так что не тратьте эмоции зря.

– Я поняла, простите… – выдавила девушка.

– Делайте только то, что предписано, и нечего более, – наказывала Барбара. – Вам ясно?

Тереза молча кивнула.

– И проветрите палату, пожалуйста! Вонь какая-то здесь…

Барбара ушла. Тереза опять бросилась тормошить пациента.

– Проснись, проснись! Ты же слышишь меня, разве нет?.. Значит, и Бётгера, этого доктора Менгеле слышал! Неужели ты будешь спокойно ждать, пока тебя распотрошат? Просыпайся же!

То ли время пришло, то ли её действия дали результат, но пациент опять открыл глаза.

– Вот и умница!.. – медсестра восприняла это как должное. – А теперь скажи что-нибудь! Как тебя зовут?..

К её удивлению, пациент вначале пошевелил руками, затем подтянул их к груди и стал показывать какие-то знаки пальцами.

– А, так ты глухонемой! – догадалась девушка.

Она принялась тоже показывать ему знаками, подкрепляя словами, что они должны немедленно уйти отсюда. Парень, кажется, понял – покивал согласно и сделал попытку встать. В другое время Тереза ни в коем случае не сделала этого, но сейчас она сама помогла ему подняться и сделать первые шаги. Парень шел не очень уверенно, но все-таки шел сам!

– Я спрячу тебя у себя дома, – быстро говорила Тереза, – там тебя никто не найдет! Идем!

Она подвела парня к двери, накинула на него халат. Затем, что-то вспомнив, заскочила в туалет и схватила свой грязный халат, свернутый в комок.

– Скажу, ездила переодеться, если спросят.

Тереза осторожно выглянула в коридор. Там было пусто.

– Идем! Только не в лифт, чтобы не попасться…

Они вышли в коридор, свернули направо, и сразу же зашли в дверь запасного выхода, расположенную по соседству. Парень шел все ещё не очень уверенно. Это был очень рискованный момент – вдруг кто-то попадется навстречу? Но им повезло. Беглецы спустились на первый этаж. Девушка выглянула во двор – там было пусто. Она повернулась к парню и сказала, активно артикулируя губами:

– Жди меня здесь! Я подгоню свою машину!

Тот кивнул. Тереза вышла из здания с деланным спокойствием, хотя внутри все кричало: скорее! Она села в машину, завела мотор и рывком, словно бы неумело, бросила автомобиль назад – прямо к запасному выходу. Она ещё не успела выйти из машины, как парень отворил заднюю дверцу и уселся там. Тереза порадовалась, хотя и удивилась, что он так быстро скоординировался. Девушка нажала на газ и рванула сразу с места – к больничным воротам.

– Пригнись, – бросила она, и парень тут же послушно спрятался за сиденьем. Тереза мельком удивилась его реакции, ведь он не видел движения ее губ, но отложила это удивление на потом. Не сейчас…

Притормозив у закрытых ворот, она высунула из окошка машины свой грязный халат и специально тряхнула им так, чтобы было видно непотребные пятна.

– Вот, уделали меня! Еду меняться, а то с работы выгонят за такой вид!

Вахтер брезгливо покрутил носом, понятливо кивнул головой и открыл ворота – проезжай. Тереза выехала не торопясь, зато, отъехав на некоторое расстояние, рванула как на пожар.

Вскоре они уже въезжали во двор небольшого дома, доставшегося ей в наследство от бездетного дядюшки. Только закрыв автоматические ворота полностью, девушка сняла блокировку дверей автомобиля. Мужчина первым вышел из машины и помог выйти ей. Тереза, а следом за ней он, прошли в дом.

– Вот, поживешь пока здесь, а там что-нибудь придумаем! – объяснила она. – Жди, никуда не выходи, понял? – Тот, глядя на её губы, кивнул. – Потом поговорим!.. То есть… Ты лучше мне напиши, хорошо? Найдешь бумагу и ручку. А мне надо сейчас же вернуться! Там же такое начнется…

Мужчина опять кивнул. Тереза заскочила в ванную, бросила грязный халат прямо на пол, схватила с полки шкафа чистый и тут же метнулась обратно, махнув рукой своему пациенту, который так и стоял посреди коридора.

Оставшись один, он подошел к окну. Заглянув в него, мужчина увидел, что автомобиль выезжает со двора. Затем створки ворот сомкнулись. Он остался один в незнакомом доме.


Во дела… Кому-то очень понадобились мои почки, а значит меня будут искать, это ясно как божий день. А девчонка-то какая отчаянная! Она же страшно рискует. Совсем не думает о последствиях. Надо ей помочь, обезопасить, а как? Уйти отсюда, конечно же, и немедленно, ведь она первая попадет под подозрение…


Он подошел к шкафу и открыл его, решив разыскивать себе подходящую одежду. Ему повезло: прямо сверху на полке лежал в упаковке новенький спортивный костюм большого размера, явно не Терезы. Он быстро переоделся, затем свернул в узел свою одежду и вышел. Перемахнул через невысокий забор, подошел к ближайшему мусорному баку и бросил в него узел. После этого мужчина неторопливо двинулся по улице, а затем свернул за угол и вскоре растворился в людском потоке.

Глава 5

Пока ехала обратно, Тереза немного успокоилась. Кажется, я все предусмотрела. Что такого – я просто ездила переодеться, а что там случилось за время моего отсутствия, мне неизвестно.

Она почти спокойно припарковалась, почти, потому что, черт побери, её просто колотило от всего происходящего!..

Тереза зашла тем же путем, что и выходила – через лестницу служебного входа. Девушка еще порадовалась, что никого не встретила, но, отворив дверь в коридор, сразу же наткнулась на несколько пар настороженных глаз. У входа в ту самую палату стояли: сам господин Бётгер, доктор Барбара и два санитара, одним из которых был Бруно.

– А вот и она сама! – мерзко произнёс он зловещим голосом.

– Что за собрание? – натянуто улыбаясь, как можно беззаботней спросила девушка.

–Ты где была? – грубо, без малейшего намека на приличный тон, спросил господин Бётгер.

– Переодевалась, а что?.. Вот этот, – кивком головы она указала на Бруно, – обляпал меня своим вонючим дерьмом!

– Это было не моё дерьмо! – взвизгнул фальцетом тот. – Ты сама меня толкнула, вот и обляпалась!

– Заткнись, – бросил ему сквозь зубы Бётгер. – А ты, – кивнул он Терезе, – следуй за мной!

Он повернулся и направился в свой кабинет, который находился в административной части здания, отдельно от палат пациентов. Тереза замешкалась, вскинув при этом вопросительный взгляд на доктора Барбару.

– Пациент пропал… – шепнула та. – Тот, спящий… Надеюсь, ты непричастна?..

– Как пропал?.. – делано изумилась Тереза. – Куда пропал?.. Он же лежачий!

Бётгер оглянулся.

– Тереза, немедленно следуй за мной! И вы, Бруно и Ларс, тоже! А вы, госпожа Барбара, на сегодня свободны!

Тереза гордо вздернула голову, двинула плечами, но приказанию подчинилась. Нападение – лучшая защита! Так? Так! Она смело вышагивала вслед за шефом, впереди санитаров. Я ничего такого не делала. Это не я. Мало ли кто его украл, и для каких целей.

– Мало ли кто его украл, и для каких целей, – уже в кабинете, глядя на господина Бётгера, восседавшего за своим столом, нагло заявила она.

Главврач, покусывая губы, молча взирал на неё. Сейчас найти сбежавшего пациента для него означало сохранить не только эту должность, но и свою жизнь. Ведь незадолго до этого происшествия ему позвонил заклятый родственничек и популярно разъяснил, что он с ним сделает, если тот вздумает соскочить в этот раз.

Бётгер не стал пререкаться с Терезой, как предположила она вначале, а принялся уточнять.

– Так где ты переодевалась?

– В раздевалке её не было, я проверял! – угодливо взвизгнул Бруно.

– Заткнись! А ты отвечай!

Торопливый выкрик Бруно подсказал Терезе – что именно она должна ответить, чтобы не попасться на горячем.

– Съездила домой за чистым халатом.

– А что, разве запасной спецодежды у тебя здесь нет?

–Есть, но эта так воняла, что…

Шеф буравил её тяжелым взглядом, и девушка с ужасом поняла, что ее защита не сработала!.. Он её заподозрил…

– Ключ от дома! – рявкнул Бётгер.

– Что?.. – похолодела она.

– Ключ давай, и немедленно!

Он подал знак санитарам. Ларс внезапно заломил ей руки за спину, а Бруно тут же достал из кармана её халата ключи.

– Вы не имеете права!.. Вы нарушаете мою личную неприкосновенность! – вопила она, отбиваясь.

– Я принесу тебе публичные извинения, детка, – ядовито улыбнулся шеф, – если ты в самом деле окажешься хорошей девочкой. Но лучше бы тебе признаться во всем сразу.

– Не в чем мне признаваться!.. Вы не смеете проникать в мое жилище!..

– Заклейте ей рот, чтобы не орала здесь, а то у меня уши закладывает, – скривился шеф. – И привяжите, чтобы не сбежала.

Санитары тут же скрутили девушку, заклеили ей рот скотчем и привязали её к стулу, а стул – к батарее. Затем они отобрали у неё и телефон. После чего все втроем вышли, заперев за собой дверь в кабинет.

В коридоре навстречу им шла доктор Барбара. Бётгер приостановился возле неё – ему необходимо было срочно отправить её домой, чтобы она не помешала.

– Вы все ещё здесь, госпожа Грейс?.. Разве я не отпустил вас?..

– Но, господин Бётгер, мне же нужно поработать с историями болезней пациентов, – оправдывалась та, с удивлением взирая на странную троицу.

– Я сам займусь ими! – распорядился главврач и приказал тоном, не терпящим возражений. – Ступайте домой, госпожа Барбара, да не задерживайтесь. Вы, кстати, просили отпуск – пожалуйста, разрешаю – на неделю!

После чего они втроем зашагали дальше. Барбара проводила их недоуменным взглядом. Что здесь происходит? Что за дела у главного врача с санитарами?.. И почему это вдруг Бётгер чуть ли не гонит её в отпуск, хотя не далее как вчера и слушать об этом не хотел?..


– Господин Бётгер, прошу в моё авто! Я знаю, где живет эта медсестра! – суетливо забегая наперед, угоднически предложил Бруно. В кои-то веки шеф удостоил его, обычного санитара, своим вниманием!

Тот величественно кивнул, и они втроем направились к его машине.

Бруно обожал, нет, просто обожествлял свой автомобиль, буквально сдувал с него пылинки. Да и вёл машину он просто мастерски, с шиком, однако, как он не усердствовал, шеф не удостоил его похвалы. Припарковал автомобиль Бруно напротив дома Терезы, однако выходить никто из них не спешил: приглядывались.

– Значит, так, – распорядился шеф. – Идите в дом, наверняка девчонка спрятала нашего пациента здесь.

– А как она его сюда доставила? Ведь он лежачий,– озадачено спросил Ларс.

– Раз сбежал, значит, уже не лежачий. Он больной, и ему крайне необходима госпитализация, – ответил Бётгер. – Вы должны найти его и вернуть в больницу.

– А если он не захочет? – спросил Бруно.

– Если будет сопротивляться – вот, – шеф подал Ларсу шприц с успокоительным, – ты знаешь, что делать в таких случаях.

Тот молча кивнул.

Ларс и Бруно зашли в дом и принялись заглядывать во все помещения, разыскивая беглеца, но все было тщетно. Тогда они принялись обыскивать комнаты по второму кругу, рассчитывая найти хоть какую-то зацепку. Но и тут их ждало разочарование. Ничто не указывало на присутствие какого-нибудь мужчины, не было и намека. Разве что грязный халат на полу ванной указывал, что медсестра здесь, действительно, недавно была.

– Шеф, а его здесь нет и не было, – плюхнувшись на сиденье, пискнул Ларс своим тонким голосом. – Похоже, зря мы девчонку скрутили!

Бруно грязно выругался.

– Ещё не так её надо скрутить!.. Это она всё устроила, сучка, зуб даю!.. То ни на минуту не выходила из палаты, а то вдруг исчезла на целый час! В больнице, что ли, не могла переодеться?

Он завел мотор. Автомобиль медленно двинулся по улице. Когда они проезжали мимо мусорных баков Бётгер, осененный догадкой, внезапно приказал:

– Ну-ка, притормози!

Бруно резко остановил автомобиль и вопросительно взглянул на шефа. Тот кивком головы указал на мусорный бак, стоявший на углу улицы.

– Загляни вон туда! – приказал он Ларсу.

Тот понял его с полуслова и выскочил из машины. Минуту спустя он уже доставал из бака узел с одеждой. Развернув его, Ларс победоносно затряс белыми спортивными шортами:

– Вот!.. Это его шмотки!.. Был он здесь, был!.. – После чего он опять приподнял крышку бака, чтобы зашвырнуть вещи обратно, но Бётгер остановил его:

– Не выбрасывай. Давай-ка их сюда.

– Из мусорки – в моё чистое авто? – оскорбился было Бруно, но Бётгер оборвал его:

– Заткнись!.. Ты и без мусорки весь дерьмом провонялся. Давай, поехали обратно.

Бруно промолчал. Он видел – шеф не в духе. И виной тому ни кто иной, как сучка-медсестра!


Это только в цирке да в кино узники легко избавляются от пут и замков. В действительности же, как Тереза не старалась, ничего у неё не вышло. В конце концов она затихла и только мысленно просила святых угодников о заступничестве.

Наконец в замке послышался поворот ключа, а затем дверь отворилась, пропустив её мучителей. Одного только взгляда на вошедших Терезе оказалось достаточно, чтобы понять: я пропала, его схватили!.. Но почему тогда они подступают ко мне с такими злобными рожами?..

– Где он?!. – рявкнул Бётгер, и Тереза перевела дух: слава Богу, не нашли! Теперь можно было попробовать извернуться из ситуации, с пользой для себя… Ну, или хотя бы попытаться!..

Она замотала головой, задергала плечами, замычала заклеенным ртом. В это время внезапно у шефа в кармане зазвонил телефон. Бётгер взглянул на экран, поднял трубку и ответил:

– Сейчас… – после чего прикрыл рукой микрофон и распорядился своим помощникам. – Быстро тащите девчонку куда-нибудь, подальше отсюда.

–В палату? – пискнул Ларс.

–Подальше, я сказал! Да поживее!

Бруно принялся отвязывать Терезу от стула. Как только он освободил ей ноги, девушка изо всей силы двинула его, метя ногой точно в пах. Бруно охнул и согнулся пополам.

– Ах ты ж тварь! – рявкнул Ларс, обхватывая девушку.

Та извивалась и сопротивлялась изо всей силы. Раздумывать Бётгеру не было времени, ведь у телефона его ждал Петерсен. Поэтому он быстро вколол девчонке успокоительное, после чего подал знак своим подельникам, убирайтесь, мол, да поскорее.

Тереза обмякла. Ларс ухватил её бесчувственное тело и легко взвалил себе на плечо, головой вниз.

– Глянь в коридор, – обратился он к Бруно.

Тот послушно выглянул – там не было никого: сотрудники в это время уже разошлись, а больные сюда не захаживали.

– Куда мы её? – спросил Бруно, аккуратно затворяя за собой дверь кабинета.

– К крысам, куда же ещё, – ответил ему Ларс.

Они спустились по ступенькам в подвал, свернули налево и прошли по тускло освещенному коридору в самый дальний угол, заваленный всяческой рухлядью – именно за ней находилась нужная им дверь. Кто не знал о ней, ни за что бы не догадался, что за кучей мусора скрывается ещё одно помещение. В самом его углу лежало несколько старых матрасов. Ларс опустил на них бесчувственное тело девушки.

– Развяжи ей руки, чтобы не затекли, – сказал он, расправляя спину.

– Развязать эту сучку?.. – возмутился Бруно. – Чтобы она тут вой подняла?

– Да пусть воет, сколько угодно, – ответил его напарник. – Во-первых, она дрыхнуть будет часов десять. А во-вторых, кто её услышит здесь? Разве что крысы.

Всего этого Тереза не слышала и не видела, погрузившись в принудительный сон.


Когда они вышли, Бётгер сказал в трубку:

– Это я. Да, все как и договаривались. Я позже перезвоню, – и, нажав отбой, перевел дух.

Отсрочка пока была обеспечена. Тем временем ему нужно хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию. Ведь что он мог сейчас сказать Йенсу?.. Шутка ли – донор сбежал! Да не просто донор, а донор для самого помощника начальника полиции города! Того самого, который уже несколько лет держит в своих руках трафик органов для пересадки! Который денно и нощно кошмарит меня своими звонками… Как прикажете ему об этом доложить?.. Да он меня в порошок сотрет!..

Нет, нет, докладывать о побеге пациента никак нельзя… Надо самим попытаться разыскать его, и быстро, пока след не остыл! Насколько мне известно, ни родственники, ни знакомые у него не объявились, стало быть, он здесь чужак. Черт его знает, откуда он вообще здесь взялся, ну, это не важно… Куда мог пойти чужак в незнакомом городе?..

Скрипнула дверь – зашли санитары.

– Шеф, мы спрятали её в подвале…

Бётгер нетерпеливо махнул рукой, прервав Ларса.

– Не до неё сейчас. Быстро прыгайте в машину и отправляйтесь в город – искать сбежавшего.

Лица тех вытянулись.

– Но шеф! А где же нам его искать?..

– Я же сказал – в городе! – рявкнул Бётгер, досадуя их тупости. – Поездите по улицам, позаглядывайте в кафе, учить мне вас, что ли? Смотрите на переходы, на тротуары, в заведения заглядывайте… Далеко уйти он не мог! Деваться ему некуда, он здесь чужак.

– А если это… – почесав бровь, протянул Бруно. – Если он на лодке там, или на машине отправился куда…

Теряя терпение, Бётгер веско перечислил:

– Денег у него нет – это во-первых. Он чужак – это во-вторых. И в-третьих он, скорее всего, ещё не полностью пришёл в себя, а значит вряд ли сообразит куда-то спрятаться. И хватит уже болтать! Идите!

Санитары переглянулись и вышли из кабинета.

Бётгер сжал кулаки и саданул ими об стол. Чёрт!.. Как же я не подумал? Зря я вкатил этой девчонке лошадиную дозу снотворного, лучше бы амитал – он бы сразу развязал ей язык… Ну да ладно, что уж теперь, авось повезет и санитары разыщут донора сами. Всё-таки деваться ему некуда… Или, может, все же позвонить Йенсу?..

Он покрутил в руках телефон, представил разговор с заклятым родственничком… Нет, нет, попробуем пока сами справиться.

О нравственности вопроса главный врач больницы предпочитал не думать.

Глава 6

Мужчина шел в толчее прохожих, время от времени бездумно переходя улицы. Вот ведь странно, оказывается, я говорю, только не голосом, а руками! Выходит, я глухонемой. Надо же, какая это загадочная штука – память рук! Они-то первыми вспомнили мой способ общения. Или это – память мышц? Глубинная память… Кто так сказал – глубинная память? Кто-то мне так сказал… Не помню, ничего не помню…

Он вздохнул и двинулся дальше. Вот куда я иду? Куда меня несут ноги в незнакомом городе?.. Он ступил на дорогу. Сзади посигналила машина, мужчина посторонился, выжидая, пока она проезжала мимо, затем перешел на другую сторону улицы. Возле зеркальной витрины он остановился и какое-то время рассматривал свое угрюмое лицо с густой щетиной, трогая рукой щёки. Ну и рожа. Умыться бы да побриться, может, моложе бы стал… Интересно, а сколько мне лет? Тридцать? Или тридцать пять?..

Он опять пошёл вперед. Если и в самом деле есть такая штука как память мышц, пусть она меня ведет. Куда-нибудь да приведет. С каждым шагом он чувствовал, что тело его крепнет, и походка становится всё уверенней. Адаптация будет несколько дней – так сказала мне Барка. Барка?.. Кто такая Барка?.. Еще одна знакомая девчонка, что ли? А эта девчонка, Тереза, какова, а? Отчаянная, не побоялась влезть в такое дерьмо… Ведь это не просто дерьмо, а чей-то бизнес. А ребята, занимающиеся таким бизнесом, шутить не будут…

Он остановился. Чёрт! Как же я не подумал… Не надо было выбрасывать одежду рядом с домом! Немного потоптавшись, он двинулся дальше. Нет, возвращаться нельзя, если её заподозрят – а её, конечно же, заподозрят – то первым делом нагрянут к ней домой, а там я не наследил. Стоп, а пальчики-то свои оставил, не стер!

Вот дьявол! Если будет искать полиция, то возьмут и отпечатки, сличат с больничными… Ну, это если полиция связана с этим дерьмом. А полиция обычно всегда связана с таким дерьмом, это самая надёжная крыша. Значит, они непременно начнут меня искать. И начнут трясти ни в чем не повинную девчонку… Я должен ей помочь! Только вот как?

Он резко остановился. На него налетела седая дама и воскликнула:

– Аккуратнее, молодой человек!

– Простите, – машинально пробормотал он, двинувшись за ней. И снова остановился как вкопанный. Так я, оказывается, ещё и говорю?.. Он попытался вспомнить ещё хоть что-нибудь, но ему это опять не удалось.

Он двинулся дальше. Так о чем это я… Помочь девчонке. Девчонке?.. Я здесь, чтобы помочь какой-то девчонке… Он потёр лоб. В мыслях промелькнули чьи-то испуганные глаза и скрипка. Не помню, ничего не помню…

Ладно. Сейчас надо помочь Терезе. А для этого нужно прежде спастись самому. Чтобы спастись самому, нужно залечь на дно. Залечь на дно… Там радостно, там первозданная жизнь… Глубинная память… Опять эта глубинная память! Что это?.. Не помню …

Так о чем это я?.. А, спрятаться – у друзей, знакомых, родственников. Именно там, где первым делом будет искать полиция. А откуда я это знаю? Сейчас не важно. Нет у меня здесь никого, к счастью. Город мне не знаком. Надо свернуть с дороги куда-нибудь в укромное место. В какое? Ну вот хотя бы через этот парк – туда, к пансионату.

К пансионату?.. Так я иду к пансионату?..

Сзади на дороге послышался вой полицейской сирены, и мужчина свернул с дороги в парк, чтобы уйти из зоны видимости, от греха подальше. Углубившись за деревья, он оглянулся, затем прошёл немного и остановился, озираясь вокруг. Здесь было сумрачно и тихо, как обычно бывало по вечерам. Так я что – бывал здесь по вечерам?.. Он оглядел высокие сосны, вслушиваясь в их шум, словно пытаясь понять их таинственный рассказ. Не помню, ничего не помню!

Но ведь я иду к пансионату?.. Точнее, ноги ведут меня к пансионату! Он находится вон там, за парком, на окраине – школа-пансионат для детей с нарушениями голоса и слуха… Туда можно пройти через вот этот парк – напрямую…

У него гулко забилось сердце. Если там есть пансионат, значит, это мой город! Значит, я здесь живу или жил! Значит, здесь есть мои родственники, друзья и знакомые!

Где-то позади послышались детские голоса. Он оглянулся – слева за деревьями промчались несколько мальчишек лет семи-восьми, промчались и пропали. В парке снова стало тихо. Вот и я когда-то так беззаботно носился… Наверное. Дьявол!.. Не помню, ничего не помню!

Так что там о пансионате? Интересно, есть ли он вон там, за теми соснами? А может, его здесь и нет вовсе. Может, просто место похожее, а жил я совсем в другом городе. И почему я учился в пансионате для глухонемых, если могу разговаривать?.. Или не учился?

Он неторопливо двинулся дальше по еле заметной тропке, хотя ему так и хотелось промчаться напрямую по траве, обогнув дикие кустарники ежевики – вон туда, где в просвете деревьев уже виднелось белое двухэтажное здание.

Мужчина вышел на окраину парка и остановился. Дальше тропка вела через небольшой овражек к дороге. А за дорогой виднелся редкий металлический забор, увитый зеленью – плющом и диким виноградом. Здесь мы с друзьями подглядывали за девчонками во дворе пансионата, отодвинув зелень. Почему я подглядывал?.. Разве я там не учился?..

Он двинулся дальше – прошёл через овражек, пересек пустынную дорогу. Здесь всегда было мало машин. Местные жители почему-то избегали этого места, почему – не помню. Может, это было не здесь?.. И вообще – возможно, вон то здание, белеющее за забором – вовсе не пансионат?..

Ноги понесли его вдоль забора по обочине дороги, поскольку тротуара здесь никогда не было. Да. Никогда не было. В одном месте плющ не доходил до верха забора. Мальчишка не увидел бы, а мужчине был хорошо виден двор со стайкой девчонок в нем.

Он остановился и принялся наблюдать за тем, как те общались между собой – языком жестов. В звенящей тишине быстро мелькали их руки и пальцы. Девчонки улыбались, перебивали друг друга, если так можно сказать. Обсуждали только что прошедший урок, он легко читал их разговор. Так и есть. Это школа-пансионат для детей с нарушениями голоса и слуха.

Выходит, я когда-то здесь учился?.. Или это просто совпадение?.. Спросить бы у кого-нибудь, не помнят ли меня… А кого?.. Кто я, как меня зовут?.. Эти девчонки явно не в счет, вот если бы какая-нибудь учительница вышла…

Дверь здания отворилась, и на пороге появилась молодая женщина, судя по всему, учительница. Подойдя к девчонкам, она позвала их на ужин, разумеется, на языке жестов. И заметила его. Посмотрела внимательно, затем увела девочек с собой. Ну конечно же, мало ли что за тип стоит у забора и с какой целью. А мне она не поможет – слишком молода для моей учительницы.

Он двинулся дальше. Надо уйти, подальше от посторонних, в какое-нибудь тихое местечко, такое, как наш штаб над обрывом. Штаб над обрывом! Ну конечно же!.. Это вон там, за пансионатом! Родители нам строго-настрого запрещали ходить к озеру, ходили слухи, что там водятся летающие русалки. Никто из местных жителей не появлялся там, кроме нас, мальчишек…

Мужчина прошёл вдоль забора, свернул за угол и двинулся между высокорослыми дикими травами. Вон туда, дальше, оставив позади забор пансионата! Где-то там, над обрывом, и был наш штаб! Ну, то есть, то бревно, которое мы с мальчишками приволокли и положили возле толстого дуба…

На том бревне мы частенько сидели, обсуждая события и мечтая обо всем на свете… Я вспомнил: я мечтал стать капитаном, собирался плыть на корабле в дальние страны… Я видел в своих мечтах эти дальние страны: это был неведомый остров, похожий на сияющий кристалл, и я плыл к нему. А ведь тогда я и плавать-то не умел. Потом… Кажется со мной потом что-то произошло…

Он резко остановился и потер лоб, ловя ускользающие воспоминания. Сейчас, сейчас вспомню… В тот вечер я ожидал там друзей, чтобы похвастаться перед ними новеньким складным ножиком, подарком… чьим-то подарком, ну, неважно. Очистив бревно от коры в одном месте, я принялся вырезать на нем сердечко – признание… Потом… Что же потом…

Потом что-то случилось… Нет, я не испугался. Просто от неожиданности нож сорвался и полоснул меня по руке… Он взглянул на левую ладонь. Вот этот шрам возле большого пальца, он теперь еле заметен. А тогда кровь текла из раны, а я просто остолбенел от неожиданности и смотрел, смотрел на неё, как завороженный…

Воспоминания, мелькнув кометой, унеслись, оставив за собой разрозненный шлейф мыслей. Кто же я, как меня зовут? Я вспомню. Я обязательно вспомню. Он двинулся дальше: свернул налево и прошёл ещё метров пятьсот – до высокого старого дуба, под которым, действительно, лежало бревно. Странно, но оно казалось принесенным сюда совсем недавно…

Сердце у мужчины колотилось, когда он склонился над ним, чтобы увидеть выцарапанную им надпись – он вспомнил, он вырезал сердечко и начальные буквы имен: своё и той девочки со скрипкой…

Толстый слой коры покрывал бревно, и никакой надписи не было!

Не может быть… Вот же он, обрыв, а внизу – озеро, в котором живут русалки, так нам говорили родители… Вот же шрам на моей руке. А на бревне нет и намека на вырезанные имена… Может, это не то бревно?.. Да нет же, именно оно, вот и сучок, и дупло над ним – здесь мы оставляли друг другу приказы, ведь это был наш штаб… Он пошарил рукой в дупле – там было пусто.

Мужчина тяжело опустился на бревно и сел, вытянув ноги и прислонившись спиной к дубу. Надо отдохнуть и собраться с мыслями. Надо собраться с мыслями, переключиться. В самом деле. Чего это я ударился в воспоминания?.. Сейчас не до них, есть дела поважнее.

Надо помочь Терезе, надо все хорошенько обдумать – как это сделать? Пожалуй, ночью я проберусь в её двор и посмотрю – все ли у неё в порядке. Может, её и не заподозрили ни в чем. Если никто не додумается заглянуть в мусорный бак. Я схожу к ее дому, это недалеко от строительного супермаркета, там ещё жил этот… Потом я обязательно вспомню его. Сволочь, короче, редкостная. Может, он до сих пор там живет…

Глава 7

Помощник начальника полиции Йенс Петерсен ожидал звонка от Бётгера с огромным, всё прибывающим нетерпением. Что он там возится до сих пор, этот грязный коновал, этот мясник?.. Какого чёрта?.. Сколько я ещё должен ждать?.. За столько лет этот болван не удосужился подыскать мне нужного донора! А ведь я создал ему все условия! И вот же он, наконец, появился на блюдечке: неизвестный полутруп, подходящий по всем показаниям! Чего же этот трус тянет время?..

Он схватил телефон. Нет, нет, сейчас, наверное, у него операция. Не надо мешать процессу, подожду, дольше ждал. Петерсен бросил телефон, затем подскочил и нетерпеливо забегал по кабинету.

Дверь без стука отворилась, пропустив сына Йенса, Ричи – шестнадцатилетнего подростка, высокого и костлявого. У него были светлые сальные волосы и прыщавые щеки.

– Чего тебе? – резко буркнул Йенс, хотя и так знал – сын попросит денег.

– Финансов подкинь, па, а то я полностью на мели. – Задиристый тон подростка указывал на его постоянную готовность отвоёвывать то, что ему нужно.

Йенс исподлобья посмотрел на сына тяжёлым взглядом. Вот так, без здравствуй, без малейшего интереса к здоровью отца. Вырос лоботряс, только и знает, как прогуливать отцовские денежки. Но сейчас Йенсу было не до воспитательных лекций. Вытащив бумажник, он, не считая, достал несколько банкнот и сунул сыну в руки.

– На! И иди, с глаз моих! Не до тебя.

Сынок торопливо пересчитал банкноты и растянул щёки в щедрой улыбке, которая на его неподвижном лице казалась устрашающей маской.

– Спасибо, па! Я верну, когда выросту! – поблагодарил он и шмыгнул прочь – прогуливать отцовские денежки.

Минуту спустя раздался долгожданный звонок. Йенс плюхнулся в кресло и схватил трубку.

– Это я… – раздался голос Бётгера, и был он каким-то подавленным, но Йенс не обратил на это внимания. Сейчас, сейчас я поеду и сам, лично, заберу контейнер с материалом, а потом отправлюсь в частную клинику господина Рошаля, на операцию, и закончатся мои многолетние мучения…

– Ну?.. Контейнер готов?..

– Нет… Йенс… Господин Петерсен… Дело в том, что…

– Хватит блеять, идиот!.. – Терпение Йенса закончилось. – Говори!..

– Он сбежал, – принялся виновато объяснять Бётгер, – и мы не можем нигде его найти… Так может вы…Ты… Он, наверное, сейчас где-то в городе…

– Что?.. – прошептал в трубку помощник начальника полиции, поскольку у него перехватило горло. – Что ты сказал?.. Сбежал?.. Мой труп – сбежал?..

– Нет, не труп, он ещё не был трупом… – блеял Бётгер. – Я… Мы не успели… Мы искали, думали сами справимся…

– Сколько времени ищете? – с леденящим спокойствием спросил его Петерсен.

– Четыре часа уже…

– Четыре часа… Идиот… – простонал помощник начальника полиции. – Какой же ты идиот…

Но больше он не мог себе позволить эмоций. Сказались профессиональные навыки, и Йенс Петерсен мгновенно собрался. Ну уж нет. Теперь или никогда. Я и так долго ждал своего донора, больше ждать не намерен!

– Заткнись и слушай! – рявкнул он Бётгеру. – Сейчас я подъеду к тебе в больницу. Собери там всех, кто был рядом с ним.

– Но…

Не в силах больше вынести его жалкое блеяние, помощник начальника полиции швырнул трубку.


Когда он открыл дверь кабинета главврача, там уже, кроме Бётгера, находились два каких-то перепуганных санитара и женщина-врач.

–Здесь все?.. – оглядев их, спросил Петерсен.

– Все… Почти… – проблеял Бётгер.

На щеках помощника начальника полиции заиграли желваки.

– Почти – это как?.. – едва ли не ласково уточнил он.

– Медсестры ещё нет… пока.

– А что здесь происходит? – громко удивилась Барбара. – Почему нас собрали?..

– Ну-ка, выведи их отсюда, – приказал Йенс Бётгеру. – Пусть заходят по одному. Начнём с тебя.

Далее он быстро и профессионально, по всем правилам сыска, провел опрос. Ему стало ясно: всё упирается в показания медсестры, которой пока не было.

– Эти пусть проваливают, – заявил он Бётгеру. – Медсестра где?!.

Бётгер был напуган как никогда в жизни. Он чувствовал, что эта история добром для него не кончится и пытался хоть как-то обезопасить себя, скрыть свои просчеты. Зря я вколол девчонке лошадиную дозу снотворного, толку от нее сейчас никакого… Предупрежденные им санитары должны были промолчать. Похоже, они не подвели.

– Нет её нигде… Ищем.

Помощник начальника полиции буравил его взглядом, как показалось Бётгеру, целую вечность, затем поднялся.

– Значит, так. Как только найдёте – сразу звони мне. И больше никакой самодеятельности!.. Ясно?!.

– Т-так… Д..да…

Помощникначальника полиции вышел вон, громко хлопнув дверью. С этим идиотом я ещё поквитаюсь. Потом. А сейчас нужно срочно объявлять план-перехват.

Первым делом он проверил, не выезжал ли с острова конкретный мужчина, указанный на фотороботе. Предоставленные данные успокоили его: никаких выездов с острова с семнадцати ноль-ноль не было вообще. Йенс повеселел: остальное – дело техники, здесь я хозяин! Отыщется беглец, некуда ему деться! И теперь-то уж точно будет трупом. Правильно говорят: всё, что ни случается – к лучшему…

Глава 8

Была уже глубокая ночь, когда полицейские Люк Палм и Каспер Михельсен, как и остальные, получили срочное задание: немедленно разыскать неизвестного беглого преступника, затаившегося где-то на острове.

Они сели в патрульную машину. Пока Каспер заводил мотор, Люк принялся рассматривать фоторобот.

– Ты глянь, – удивлённо сказал он напарнику, ткнув пальцем в изображение, – да это же наш найдёныш!

– Какой ещё найдёныш? – покосился Каспер.

– Ну, тот, что дрых без задних ног там, в горах, помнишь?.. Мы ему ещё вертолет вызвали. Так он что – преступник?..

Каспер, склонив голову к плечу, уставился в изображение.

– Точно – он…

– А почему тогда – неизвестный, если известно, что преступник?

– Ну, может, он сейчас совершил какое-то преступление, – пожал плечами Каспер, выводя машину на дорогу.

– Ты что – дурак?.. – горячился его напарник. – Какое преступление?.. Нет никаких преступлений в городе. Мы бы уже знали об этом!

– Не морочь голову. – Каспер медленно вел машину. – Смотри лучше по сторонам, вдруг увидишь его.

– Да он же вообще лежачий, – не унимался Люк, – мне Тереза рассказывала!

– Кто такая Тереза?

– Подружка моя, из госпиталя, я же тебе говорил!

– Лежачий, не лежачий, какая разница! Сказали искать – будем искать. Найдём – пусть там с ним сами разбираются, – оборвал его Каспер.

Он внимательно всматривался в редких прохожих, в то время как Люк пытался дозвониться до Терезы.

– Опять трубку не берет… Да что же такое!

– Зря стараешься, спит уже твоя подружка.

– У нее дежурство! Между прочим, именно с этим чуваком!

– Вот как? – немного подумал Каспер. – Интересно… Выходит, это в её дежурство сбежал преступник. Ну-ка, звони ещё…

Но и последующие старания Люка не принесли результата.

– Может, её забрали в полицию? – предположил Каспер.

– За что?!. – возмутился напарник.

– Ну как – за что… За то, что упустила преступника. Ну, или сама помогла ему сбежать. – Он бросил беглый взгляд на Люка, вытаращившего на него глаза. – Ну что ты на меня так смотришь? Может ведь такое быть, в принципе? Может.

– Не может! Он же лежачий!

– Был лежачий. А потом взял да пошёл. Смотри лучше по сторонам.

Люк насупился и затих, хотя время от времени продолжал попытки дозвониться до Терезы, но тщетно.

Они выехали за город и медленно двинулись вдоль пансионата для глухонемых детей. Внезапно на пустынной дороге из-за угла забора появился какой-то мужчина. Каспер нажал на педаль, и автомобиль резко затормозил. Полицейские всмотрелись пристальней и удовлетворенно хмыкнули:

– А вот и он, голубчик…

–Недолго гулял…

Действительно, в свете фар щурился их давний знакомый, только в этот раз бодрствующий.

– Эй, Ромео, – тихо пробормотал Каспер, толкнув напарника в бок, – пошли на задержание, только аккуратно…

Лео понял его с полуслова. Он открыл дверцу автомобиля и радостно воскликнул:

– Ты глянь, Каспер, да это же наш знакомый!

Они вышли из машины и двинулись с двух сторон к незнакомцу. Тот настороженно смотрел на них, не делая попыток скрыться.

– Точно, он! – Люк, приблизившись, весело хлопнув мужчину по плечу. – Приятель, а что ты здесь делаешь, за городом?.. Заблудился, что ли?.. Садись, подвезем!..

Мужчина переводил взгляд с одного полицейского на другого и молчал.

– Да это же мы, чувак! – широко улыбался Люк. – Не узнал, что ли? Ведь это мы тебя на вертушку грузили!..

– Давай, давай, садись в машину, подвезем … – подхватил Каспер благодушный тон товарища и подтолкнул незнакомца к машине. Не давая ему опомниться, они втолкнули его на заднее сиденье, быстро пристегнули наручниками и с облегчением выдохнули.

– Ну вот, дело сделано!

– Попался, голубчик…

После чего полицейские заняли свои места, а затем одновременно повернулись назад.

– А теперь рассказывай! – жестко приказал Каспер задержанному. – Что ты там натворил?..

Тот был настолько ошеломлен произошедшим, что не обратил внимания на вопрос и только разглядывал наручники на своих запястьях как нечто диковинное.

– Эй, чувак! – весело спросил и Люк, довольный тем, что эта история так быстро закончилась. – Ты что натворил? Признавайся!

Мужчина молчал.

– Ладно, не хочешь отвечать, в полиции все расскажешь, – произнёс Каспер, поворачивая ключ зажигания.

– В полиции?.. – подал, наконец, голос неизвестный. – Почему – в полиции?..

– А ты как хотел? Что ты там натворил, признавайся!

– Я?!.

– Ну не мы же.

– Стоп, стоп! – кажется, к нему вернулась способность соображать. – Парни, погодите!.. Я же не… Постойте! – Затем с неожиданной яростью он выкрикнул. – Я сейчас вам расскажу, почему меня ищут!

– Ну?..

– Потому что кому-то очень понадобились мои почки!

– Чего?.. – расхохотались полицейские.

– Не расслышали?!. Так я вам повторю! Этот, врач, мужик такой здоровый – стоял надо мной и разговаривал с кем-то по телефону, обещал, что возьмет у меня почки и пересадит ему! Думал, что я сплю и не слышу!

– А ты спал, – насмешливо подхватил Каспер, – и тебе приснился страшный сон.

– Я не спал!.. И это слышал не только я, но и медсестра! Девушка такая там была, Тереза!

– Тереза?.. – одновременно переспросили полицейские и переглянулись.

– Да!.. Не верите мне – спросите у неё! Это она меня спасла!.. Если бы не она…

– Стоп, стоп. – Каспер заглушил мотор, повернулся к пленнику и произнес самым серьезным тоном. – Ну-ка, парень, давай все по порядку и поподробней.

Рассказ о том, как Тереза спасла его, полицейские выслушали молча. Когда он замолчал, Люк снова попытался дозвониться до Терезы – тщетно.

– А может, это ты её куда-то спрятал? Или, хуже того – убил! – предположил Каспер.

–Нет! – не выдержал такого предположения Люк. – Не может быть!..

– Парни, да вы что… – забормотал пленник. – Зачем мне это?.. Я же, наоборот, спасти ее хочу! Помогите мне! Девушка такая добрая, если бы вы только её знали… Поехали к ней, я найду её дом. Надеюсь, её ни в чем не заподозрили. Она подтвердит вам мои слова! Но я очень опасаюсь за неё, ведь такие дела не проворачивают без влиятельной крыши, понимаете?.. Девушка в большой опасности!

– Найдёшь её дом? – Каспер опять повернул ключ зажигания.

– Думаю, да. Это возле строительного супермаркета.

– А ты, кажется, неплохо ориентируешься в городе, – хмыкнул Каспер. – Зовут-то тебя как, приятель?

– Не помню. Ещё не вспомнил. Но я вам обязательно скажу!

– Скажешь, – цыкнул зубом Каспер. – И не дай Бог соврешь…


К дому Терезы они подъехали, выключив свет фар, и какое-то время стояли, заглушив мотор автомобиля. Улица была безлюдной, в домах темнели черные провалы окон. В доме Терезы тоже не было ни проблеска света, отчего он казался нежилым.

– Может, она уже спит? – предположил Каспер.

– Тогда почему не отвечает на мои звонки? – Люк опять попытался дозвониться Терезе, но тщетно.

– Парни, отстегните меня, а? – подал голос их пленник.

– Сбежать от нас хочешь? – подозрительно покосился на него Каспер.

– Не сбегу! Можете пристрелить меня, если попытаюсь. Я только гляну: лежит ли мое барахло вон в том баке, я сверху его кинул. Вряд ли мусор вывозили вечером. Поймите, если мои вещи нашли, значит, Тереза на подозрении, и ее, скорее всего, уже куда-то упрятали!

– Или это ты ее куда-то упрятал, – продолжал гнуть свое Каспер.

– Куда?.. У меня здесь никого нет: ни знакомых, ни родных. – Он порадовался, что не рассказал полицейским о своих воспоминаниях.

– Никого нет, а почему тогда город так хорошо знаешь? Бывал здесь?.. – Каспер не оставлял своего подозрения.

Пленник хмуро промолчал.

– Я сам схожу, – вмешался Люк в их разговор. – Ты сиди здесь, не светись пока.

– У меня были белые шорты и…

– Да знаю я, видел. Сиди молча.

– Там фонарь светит, – подал голос и Каспер. – Погоди-ка, на вот, выбросишь. – Он протянул Люку пустую коробку от сигарет.

Люк подошёл к мусорному баку, поднял крышку, взглянул – белых вещей не было видно. Внезапно возле него, как из-под земли, появился его знакомый Ивар – тоже полицейский.

– Ты что здесь разглядываешь? – подозрительно спросил он Люка.

– Я?.. – праведно удивился тот. – Да вот, коробку из-под сигарет выбрасываю. А ты что здесь делаешь?

Ивар, не ответив, взял коробку, посмотрел, пустая ли, бросил ее обратно и только после этого ответил.

– Засада тут у нас, – зевнул он. – Преступник может прийти сюда за своим барахлом.

– За барахлом?.. – деланно изумился Люк. – К мусорке?..

– Ну да, – подтвердил Ивар. – Правда, его барахла здесь уже нет, забрали на экспертизу. А нас вот тут оставили, на всякий случай.

– Но почему именно здесь? – Люк продолжал разыгрывать недоумение. – Мало ли мусорок в городе?

– А, так ты не знаешь! – Ивар с удовольствием принялся выкладывать новости неожиданному собеседнику. – Да тут его девка живет, вон в том доме! Она и помогла преступнику сбежать.

– Ну так давай её задержим, делов-то… – с деланным безразличием сказал Люк, хотя внутри весь напрягся.

– Задержали бы, если нашли. Нет её нигде, всю больницу обыскали, вот нас здесь и оставили – вдруг она появится, одна или со своим дружком.

– Во дела! – удивленно покачал головой Люк. – Так они что – вдвоем сбежали?

– Да черт их знает, надоел мне этот бардак, спать хочу до чертиков. – В подтверждение своих слов Ивар смачно потянулся и энергично потёр лицо.

– Ладно, пойду – нам ехать пора, патрулировать, – сказал Люк, – бывай.

Он сел обратно в машину и бросил ожидавшим:

– Барахло забрали на экспертизу. Сматываемся, и быстро!..

Они выехали на другую улицу. Время от времени Каспер справлялся по рации как идут поиски; ответ был предсказуем.

– Что будем делать дальше? – нетерпеливо спросил его Люк после очередного служебного разговора.

– Искать вон его, – насмешливо хмыкнул Каспер, кивнув на заднее сиденье.

Задержанный подал голос:

– Парни, ну отстегните меня! Руки уже затекли!

– Извини – не можем! – изрек Каспер. – Ты наша подстраховка, если вдруг что.

– Подстраховка? – переспросил пленник. – Так вы что – собираетесь сдать меня своим?..

– А как ты думал?

– Но ведь я же собственными ушами слышал, что они собираются сделать со мной! И вы что – хотите участвовать в этом преступлении?

– Нет никакого преступления, – веско оборвал его Каспер.

– Это пока – нет! Как мне доказать вам это? – возмущался задержанный.

– Вот получим подтверждения твоих слов от Терезы, тогда и поверим. Возможно. – Каспер потянулся затекшей спиной.

– Так давайте ее искать!

– Давай. – Он остановил автомобиль и повернулся к пленнику. – Давай, вспоминай все, что ты там ещё видел или слышал. Любая подробность нужна. Это в твоих же интересах.

– Давай, приятель, шевели мозгами! – не выдержав, подхватил Люк. – Тереза – моя девушка! И если ты в этом замешан…

– Не замешан. – Мужчина закрыл глаза, вспоминая. – Ругалась она с каким-то санитаром… А женщина, врач, выговаривала ей, что она тормошит меня, мол, это не поможет.

– Женщина-врач? А имя?

– Кажется, Барбара.

– Ну хоть что-то… Поехали в больницу!

– Может, лучше в бар? – Каспер взглянул на Люка в зеркало. – Вдруг твоя подружка там зависла?

– Я же сказал – у неё сегодня дежурство! Ты глухой, что ли? – разозлился тот.


Они остановились возле ворот больницы. Люк вышел из автомобиля, подошел к дежурному и спросил, ушла ли домой медсестра Тереза Корф? Словоохотливый вахтер рассказал, что все, кто закончил смену давно разошлись. А у медсестры Терезы – ночная смена, поэтому она не уходили. А доктор Барбара – та ушла давно…

– Это та Барбара, что на втором авеню живет, пятый дом от угла? – с деланным безразличием прервал его речь Люк.

– Нет, это моя соседка, – и вахтер назвал точный адрес.

– Мне это без надобности, – пожал плечами Люк.

Однако, сев в машину, он заявил:

–Вперед! – и назвал адрес.

Глава 9

Барбара жила в огромном особняке одна, если не считать её любимца Норда, норвич-терьера. Крошечный пёсик обладал прекрасным дружелюбным характером, был игрив и терпелив, когда хозяйка вычесывала его шерстку или завязывала разноцветные бантики. Он скрашивал её существование, и Барбара не особо переживала за свое одиночество, во всяком случае, теперь, когда её возраст перевалил за сорок.

Она крепко спала, когда вдруг раздался звонкий лай ее любимца, а затем и звонок в ворота. Накинув халат и путаясь спросонья в его полах, она подошла к домофону. Увидев знакомого полицейского, Барбара распахнула дверь. Как врач, она всегда была готова к визитам такого рода.

– Каспер?.. Что случилось?..

– Разрешите войти?– вежливо спросил тот.

– Проходите, прошу. – Она посторонилась, пропустив его. – Слушаю вас.

– Госпожа Барбара, простите за ночной визит, – начал официально Каспер, хотя знал её достаточно давно. – Я должен кое о чем у вас спросить, не удивляйтесь. Это по поводу вашей работы и ваших сотрудников.

– Но меня уже обо всем расспросили, – пожала плечами хозяйка. – И про пациента, и про медсестру…

– Простите, госпожа Барбара, – настойчиво прервал ее полицейский. – У меня только один вопрос. Проводятся ли в вашей больнице операции по пересадке органов?

По тому, как та замешкалась с ответом, Каспер понял – ей что-то известно.

– Прошу понять меня правильно, – доверительным тоном произнес он. – Я не обвиняю лично вас ни в чем…

– А меня и не в чем обвинять, – пожала плечами Барбара, подхватив с пола терьера. – Операции подобного рода у нас не проводятся. Оборудование и квалификация персонала не позволяет.

– Но вам что-то известно, не так ли?

– Только то, что у некоторых умерших проводится забор органов. Но только у тех, кто оставил завещание на донорство. Так что все законно.

– Вы лично проводили забор органов?

– Нет. Этим занимается доктор Бётгер. – Она нахмурилась. – Каспер, что за допрос?.. Почему ночью? Почему не в полиции?..

Тот нервно кусал губы.

– Барбара, не могли бы вы пройти со мной на несколько минут?

– Сейчас?.. В полицию?.. Ещё чего! – возмутилась та.

–Не в полицию. Рядом с воротами припаркован мой автомобиль. Барбара, я хочу, чтобы вы кое-что увидели. Не бойтесь.

Хозяйка дернула плечом и хмыкнула.

– Меня не испугать. Я видела много смертей за свою жизнь. Одну минуту, Каспер, подержите Норда – я только переоденусь.

Они вышли из ворот, приблизились к машине. Каспер галантно открыл дверцу.

– Присядьте на одну минутку, госпожа доктор.

– Это обязательно?

– Прошу вас, на несколько минут, не более.

Барбара пожала плечами и опустилась на заднее сиденье. Первое, что ей бросилось в глаза, были чьи-то руки в наручниках. Затем она подняла взгляд и уставилась в лицо их обладателя. От удивления брови ее поползли вверх: рядом сидел тот самый, исчезнувший пациент, с диагнозом летаргического энцефалита!

–Вы?.. Нашлись?.. – Она перевела взгляд на Каспера. – Что здесь, чёрт возьми, происходит?..

Норд перескочил от неё к пленнику и принялся старательно вылизывать его лицо.

– Вижу, вы узнали этого человека, – сказал Каспер.

– Ну разумеется, – подтвердила Барбара. – Правда, я не знаю его имени.

– Мы пока этого тоже не знаем. Он утверждает, что ничего не помнит о себе. Будем звать его… ну, к примеру, Эдди. Вы, кстати, не против? – повернулся Каспер к пленнику.

Тот безразлично двинул плечами.

– Этот человек уверяет, что в вашей больнице у него собирались забрать почки, – продолжал Каспер, обращаясь к Барбаре.

– У живого человека?.. – возмутилась Барбара. – Да вы с ума сошли!

– Госпожа Барбара, речь идет не о вас. Эдди утверждает, что это был мужчин огромного роста, среднего возраста…

– Доктор Бётгер?.. Послушайте, молодые люди, – Барбара возмущённо забрала своего пёсика. – Я не собираюсь участвовать в этой вашей комедии!

– Но ваш Бётгер говорил с кем-то по телефону именно об этом, – подал голос пленник. – И его разговор слышала медсестра Тереза! Поэтому она и пыталась меня разбудить – чтобы спасти. Вы ведь не будете отрицать, что видели это, госпожа доктор, не правда ли?

– Что вы на это скажете? – Каспер перевел взгляд с Эдди на Барбару.

– Что я могу сказать?.. – пожала та плечами. – Медсестра, действительно, трясла пациента. Я отругала её за это. А что там кто-то говорил по телефону – нет, я ничего такого не слышала. Наговаривать же на коллег я не собираюсь! Повторяю, я не собираюсь участвовать в этой вашей комедии! – Она взялась за дверную ручку.

– Госпожа Барбара, – подал голос Люк, – поймите же, эта комедия может обернуться трагедией! Вот где сейчас Тереза?

– Как это где?.. У неё сегодня дежурство.

– Да нет её нигде! Я весь вечер ей звонил, всю ночь звоню – не отвечает!

Наступила долгая пауза.

– Ещё один вопрос, – продолжил Каспер, не дождавшись ответа. – Госпожа Барбара, вы понимаете – что грозит медсестре, если она, в самом деле, случайно услышала то, что не было предназначено для её ушей? То есть, то, что утверждает вот этот ваш пациент?..

Барбара, нахмурившись, молчала.

–Молчите, значит понимаете, – протянул Каспер. – Подскажите нам тогда хотя бы одну вещь: где её могут прятать?.. Вахтер сказал, что Тереза не выходила из больницы.

– С чего вы взяли, что ее где-то удерживают? – не сдавалась Барбара. – Может, она у своего молодого человека.

– Я, я этот молодой человек! – стукнул Люк себя кулаком в грудь, потеряв терпение. – И я понятия не имею, куда пропала Тереза! Помогите мне найти её!

Барбара заколебалась.

– Неужели вы думаете, что… – и она замолчала, не закончив фразу.

– Мы обязаны думать, – веско отрезал Каспер. – Госпожа Барбара, прошу вас. Давайте подумаем вместе. Девушки нигде нет, её телефон не отвечает, ее разыскивает ваш доктор Бётгер и даже полиция. Из больницы она не выходила – это мы выяснили. Скажите на милость, что мы можем думать?..

Та пожала плечами.

– Полагаю, вы всё преувеличиваете, и вообще – превратно всё поняли… Ну, если уж пойти на уступки и согласиться с вами… – Она задумалась. – Говорите, она не выходила из больницы? Если ее нет в палатах…

– Её нет нигде, полиция все проверила.

– Значит, остается ещё подвал.

Полицейские переглянулись.

– Не может быть, чтобы её там не искали, – предположил Люк.

– Если её упрятал туда сам Бётгер, – ответил Каспер, – то он отведет глаза полицейским.

Барбара насмешливо хмыкнула.

– Вот видите, господа сыщики, – вы сами же себе противоречите! Бётгер разыскивает Терезу с полицией, и он же прячет её от полиции!

– Ну да, как-то нелогично выходит… – согласился с ней Каспер.

– А я считаю, – воскликнул Люк, – что нужно непременно проверить этот вариант! И только тогда исключать его. Я сам проберусь в подвал! Вы мне поможете? – обратился он к женщине.

– Я?.. – удивилась Барбара. – Интересно, как вы это себе представляете, молодой человек?

– Очень просто, – на ходу с энтузиазмом придумывал Люк. – На улице мне стало плохо, я и обратился к вам за помощью. Так пойдет?

Барбара хмыкнула.

– И вы привезли меня в больницу на осмотр, – продолжал тот. – С подозрением на аппендицит. Вы меня только мимо вахты проведите, а там я сам определюсь!

– Ох и авантюристы, – покачала головой Барбара. – Ну ладно, давайте попробуем. Надо же найти Терезу.

– Парни, освободите меня! – снова подал голос Эдди. – Я вам пригожусь.

– Сиди и молчи, – прикрикнул Люк, – из-за тебя все это заварилось!


Из предосторожности они оставили автомобиль за два квартала до больницы. Барбара и Люк направились к проходной. Внезапно она остановилась и подняла руку.

– Стоп! Туда нельзя! Вон там, видите свет?.. – Женщина указала на угловое окно второго этажа.

– Вижу, – кивнул тот, – и что?

– Это кабинет Бётгера. Почему он не дома? Странно…

– У вас тут вообще странные вещи творятся, – согласился Люк. – Ну, и что будем делать?

– Пока ничего, – покачала головой Барбара. – Из этого вашего плана ничего не выйдет. Вахтер обязательно сообщит о нас главврачу и запросит у него разрешение.

– Тогда я пойду один! – загорячился Люк. – Через забор! Вы только подскажите – где вход в подвал?

Барбара придержала его за руку.

– Не спешите, молодой человек, я же не сказала – нет. Давайте вернемся в автомобиль, чтобы не привлекать здесь внимание, и посоветуемся с вашими друзьями – что делать дальше.

Они так и сделали.

После сообщения Барбары наступила напряженная тишина – все обдумывали сложившуюся ситуацию.

– Может, нам стоит доложить об этом начальству? – неуверенно предложил Каспер.

– Нет, нет! – живо возразила Барбара. – Возможно… Я полагаю…

Она замолчала так же внезапно, как и возразила, что вызвало у остальных сильное подозрение в том, что ей что-то известно. Барбара и в самом деле вспомнила разные недомолвки Бётгера и его странное поведение.

– Я тоже так думаю, – в тон ей сказал Люк. – Без надежного прикрытия такой бизнес не существовал бы. И не исключено, что это прикрытие находится в нашем ведомстве. Сунешься – а крыша тебя прихлопнет… – Чёрт, чёрт!.. – взорвался он. – Пока мы здесь сидим и думаем… Что они сделали с Терезой?..

– Послушайте, – прервала Барбара его речь. – Есть тут у меня одна мысль. Я предлагаю вместо ваших авантюр кое-что другое. Дело в том, что на материке, в столичном регионе, в Управлении полиции, у меня есть очень хороший знакомый. Завтра… то есть, уже сегодня, я поеду к нему и обращусь за помощью. Это старинный друг моего отца, и я уверена – он вам непременно поможет.

– Это очень долго! – нахмурился Люк. – У нас нет столько времени. Терезе угрожает опасность, я в этом уверен!

Все опять замолчали.

– Парни, ну отпустите меня! – опять подал голос Эдди.

– Отпустить? – хмыкнул Каспер. – Как бы не так! А если ты все врешь? Вдруг ты все это придумал, и исчезновение Терезы – твоих рук дело?.. Нет уж. Пока она сама не подтвердит твои слова…

– Но её же нигде нет! Почему вы мне не верите?

– Опять ты со своими дурацкими вопросами! – поморщился Каспер. – Молчи уж, раз не можешь предложить ничего существенного.

– Могу! – внезапно заявил их пленник. – Я предлагаю сделать вот что…

Присутствующие внимательно выслушали его и некоторое время молчали, обдумывая.

– А что, в этом что-то есть, – подал голос Люк.

– Другого варианта у нас все равно нет, – поддержал его Каспер, – так что не будем терять время!

– Тогда вот что… – Барбара пошарила в сумочке и достала шприц с лекарством. – Возьмите это, на всякий случай, вдруг пригодится. Успокаивает мгновенно…

Глава 10

Бётгер не находил себе места. Он то двигался мелкой рысью из одного угла кабинета в другой, то плюхался в кресло, брал в руки телефон и, покрутив его, клал обратно. Замерло на месте время, медленно, ох как медленно тянулась ночь. Звонка от Петерсена все ещё не было, значит, донора ещё не нашли…

Как, каким образом он исчез?.. Ну да, летаргический энцефалит – болезнь малоизученная, вполне возможен синдром запертого сознания… Кто же мог предположить, что пациент вдруг проснется?.. Ведь ничто не предвещало его пробуждения!

Он опять забегал по кабинету. Возможно… Да, вполне возможно, что он услышал, как я разговаривал по телефону с Йенсом… Испугался и проснулся! Испуг и оказался тем самым толчком, что разбудил его сознание! Могло такое быть? Вполне… Затем он попросил медсестру ему помочь, а эта дуреха тут же сыграла в благородство и увезла его куда-то…

Бётгер плюхнулся в кресло. Надо, ох надо было ввести этой пигалице амитал и выжать из неё все, что ей известно. Я же дал маху, когда вколол ей лошадиную дозу снотворного. Жди теперь, когда она проспится. И Петерсену ничего об этом нельзя рассказывать, он и так лютует…

Что же делать, что делать?.. Ну ладно, со сбежавшим донором более-менее понятно, полиция его найдёт. А с медсестрой-то как быть?.. Как ей теперь рот заткнуть? Не убивать же! Впрочем… Вот что. Я признаюсь обо всем Петерсену, но не сейчас, нет, а только тогда, когда все закончится. А он уж тогда пусть сам решает, как ей заткнуть рот. Его трафик, пусть сам и шевелится…

Он в который раз забегал по кабинету. Может, пойти в подвал, посмотреть – как там она? Может, эта пигалица уже пришла в себя?.. Тогда я узнаю, куда она увезла донора, тогда, может быть, и сам его первым разыщу…

В коридоре послышались чьи-то шаги. Бётгер сторожко прислушался. Кто это? Он поднялся из-за стола, подошёл к двери и отворил её. И даже отшатнулся от неожиданности! Перед ним, лицом к лицу, стоял сбежавший пациент! Собственной персоной! Главврач на какое-то время просто остолбенел, хотя не далее как минуту назад нетерпеливо бегал по кабинету.

Он всмотрелся в неподвижное лицо пациента, в его пустой, отсутствующий взгляд. Э, да он не так здоров, как казалось… Кажется, у парня серьезные отклонения психики?..

– Вот, принимайте своего беглеца! – жизнерадостно произнёс полицейский, который сопровождал пациента – он выступил из-за его спины.

– Где вы его нашли?.. – главврач пришёл в себя и снова обрёл возможность двигаться.

– А, неважно, – махнул рукой полицейский. – В парке чувак спал, на скамейке. Лечить его надо, он у вас какой-то невменяемый.

– Да, да, – засуетился Бётгер, – непременно… это синдром Котара… Сейчас же отведу его в палату.

– Нет, – резко возразил полицейский. – Мне приказано передать, чтобы вы отправили его в подвал, туда же, где находится его сообщница. А мне велено их охранять.

Бётгер бросил на него обескураженный взгляд. Откуда ему известно, что девчонка в подвале?.. Кто проболтался – Ларс?.. Бруно?.. Он перевел взгляд на пациента. Тот продолжал стоять с абсолютно безмятежным лицом.

– Не волнуйтесь, – по-своему истолковал его замешательство полицейский. – Ваш чувак какой-то заторможенный, как зомби – ничего не понимает и не разговаривает.

– Ну, хорошо, хорошо… – закивал Бетгер. – Только почему – в подвал, а не в палату?.. Вы же видите – его надо лечить… Вы что, думаете – он пойдёт в подвал?..

Полицейский пожал плечами.

– Пойдет как миленький. Он же не соображает ничего. Зомби. Мне начальство приказало, чтобы я лично запер его с девчонкой в подвале, и я сделаю это.

– Начальство приказало… Зомби, синдром Котара … – бормотал Бётгер. – Вот как. Ну хорошо, я сейчас сам позвоню и спрошу…

Он взял трубку, повертел её в руках, подумал и положил обратно. Нет, Петерсену звонить нельзя, неизвестно, что за начальство у этого полицейского. Может, у этого донора объявились влиятельные родственники?.. Тогда тем более торопиться не нужно. Кстати, зомби, синдром Котара – это же просто прекрасно в нашей ситуации…

Главврач поднялся. Ладно, пусть будет так, как приказано этому полицейскому. Подвал так подвал, да ещё с охраной, так даже спокойнее. А с Йенсом я ещё успею поговорить – и о доноре, и о девчонке. Такие разговоры надо вести без лишних ушей.

Люк, увидев, что Бётгер положил трубку, выдохнул с облегчением. Хоть он и согласился с Эдди действовать по его плану, но до конца так и не поверил ему. Если бы здесь готовились к такой преступной операции как забор органов – вряд ли этот доктор сидел бы здесь один, без дополнительной охраны, такие дела в одиночку не делаются.

Но главное это то, что Тереза, действительно, у них! Теперь нужно было действовать скорее, поскольку вполне вероятны разные неожиданности…

– Куда его вести? – напористо спросил он у Бётгера.

– Идёмте, я покажу, – с готовностью ответил тот.


Тереза открыла глаза – вокруг была абсолютная темнота. Девушка пошевелилась, затем села. Голова у неё кружилась и была тяжелая, словно от постоянного недосыпания. Тереза негромко застонала, потом помассировала виски, лоб.

– Ублюдки чёртовы, – пробормотала она, вспомнив произошедшее. – Ну я на вас найду управу…

Девушка принялась ощупывать вокруг себя и поняла, что сидит на матрасах, сваленных в углу прямо на пол. Затем она попыталась разыскать телефон, но, конечно же, не нашла его.

Сколько же я здесь нахожусь?.. Она с трудом поднялась на ноги. Затем, подойдя вслепую к стене, принялась наощупь обследовать место своего заточения. Так она поняла, что находится в какой-то пустой палате с несколькими матрасами в углу.

Вскоре девушка нашла дверь, из-за которой – увы – не пробивался ни единый лучик света. Из этого Тереза сделала вывод, что, похоже, её держат в подвале. Или же на дворе была глубокая ночь…

Она принялась колотить в дверь и кричать что было сил. Но сколько бы девушка не старалась – всё было тщетно – никто не отозвался на её крики и не пришёл ей на помощь. Наконец, обессиленная, она опустилась на корточки возле двери и затихла.

И именно в этот момент послышались отдаленные шаги! Девушка подскочила и замерла, вслушиваясь. Звук шагов становился все ближе: несомненно, кто-то шёл по направлению к месту её заточения! Кричать?.. Или выждать?..

Возле двери шаги замерли, а в замочной скважине послышались звуки поворота ключа. Решение у пленницы созрело мгновенно: она прижалась к стене возле двери и замерла в ожидании.

Наконец дверь распахнулась, впустив в помещение скудный свет и несколько человек. У Терезы не было времени рассматривать их. Мгновенно поднырнув под чей-то локоть, она выскочила из своего заточения в освещенный коридор. Но на этом ее везение и закончилось: кто-то огромный тут же обхватил её своими громадными лапами.

– Ты куда?.. А ну-ка стой!..

Это был не кто иной, как сам Бётгер! Девушка забилась в его руках, и только теперь увидела Люка и того самого пациента, которому помогла сбежать. У неё перехватило дух от такого коварства!

– Так вы заодно с этим?.. Предатели!..

Люк и Эдди переглянулись. Тереза спутала их план! Как же теперь втолкнуть в комнату вместо неё громадного Бётгера?..

– Заносите её! И ты тоже заходи! – подтолкнув Эдди, громко распорядился Люк, не давая Бётгеру времени на размышление.

– Предатели!.. Обманщики!.. Подлецы!.. – орала она, извиваясь и колотя Бётгера ногами, но тот, нисколько не страдая от этого, легко поднял девушку и понёс ее в помещение.

В это время Люк быстро вытащил шприц, который ему дала Барбара, в два прыжка подскочил к главврачу и мгновенно сделал ему укол в плечо, прямо через одежду. Тот стал оседать на девушку.

– Тереза! Скорее! – крикнул Люк, отталкивая в сторону тяжёлую тушу главврача, Эдди при этом помогал ему.

Девушка, ничего не понимая, только хлопала глазами.

– Да скорее же!.. – повторил Люк и, схватив ее за руку, потащил к двери. – Бежим!..

Они втроем выскочили в коридор.

– Так мы вместе?.. – всё еще не могла понять Тереза. – Люк, давай сдадим Бётгера полиции!

– Нет! – Тот потянул её за руку. – Полиция с ним заодно!.. Бежим!..

– Ах, так! – Девушка с холодной решимостью закрыла дверь на ключ, а затем зашвырнула его в кучу хлама. – Пусть теперь сам сидит в темноте, козел!..

Они побежали по коридору. Возле ступенек, ведущих наверх, беглецы остановились и прислушались. Тереза приложила палец к губам, осторожно поднялась по лестнице, выглянула в коридор, но тут же шмыгнула обратно.

– Туда нельзя, – шепнула она, – там санитары… Давайте-ка сюда, скорее! Здесь есть второй выход!

Вслед за девушкой беглецы свернули в боковой ход подвала и помчались по очередному коридору.

– Сюда! – скомандовала девушка и приложила палец к губам. – Только тихо…

Они неслышно поднялись по ступенькам. Тереза осторожно выглянула, затем махнула рукой, и Люк с Эдди двинулись за ней. Проходя по коридору, они увидели дверь, из-под которой выбивался свет. Тереза, сделав им знак, сначала двинулась одна. Заглянув в дверь, она опять махнула рукой: идем!

– Это прозекторская, – шепнула она, – и там почему-то все подготовлено …

Но раздумывать об этом им было некогда. Еще несколько метров, и вот они уже оказались возле выхода. Вдруг Тереза, раскинув руки, потеснила Люка и Эдди вглубь:

– Стойте!.. Там копы!..

Глава 11

Йенс Петерсен в эту ночь тоже не спал. Он ворочался на кровати не потому, что его донимала боль, нет. К своей боли он давно привык, тем более что сегодня она была приглушенная, не понадобилось даже пить две таблетки обезболивающего, обошелся одной.

Он ждал. Ждал, когда же, наконец, разыщут этого негодяя, этого преступника, а кто же он ещё?.. Йенс Петерсен и сам уверовал в свой выдуманный рассказ о злодее.

Я, я здесь хозяин! Здесь, в этом городе! Никуда он денется, поймают голубчика, это только лишь вопрос времени, у меня всё под контролем… А этот коновал, Бётгер, – ох и перепугался, видимо, кучу дерьма в штаны наложил, даже позвонить боится! И правильно, я с ним ещё поговорю, я ему устрою… Ишь, в сыщика вздумал поиграть! Признался бы сразу, как только упустил преступника, по горячим следам всегда легче найти. Так нет же, самодеятельность развёл, детектив хренов…

Рядом на подушке безмятежно похрапывала жена. Йенс брезгливо покосился на неё. Толстая старая корова, непременно сменю ее на молодую. Но это – после операции, о которой ей совершенно не надо знать, а то своей навязчивой заботой сорвет мне всё, дура… И сынок-лоботряс где-то всю ночь куролесит, ну, не до него сейчас.

Наконец раздался долгожданный звонок. Йенс схватил трубку и торопливо вышел из комнаты – чтобы жена не донимала вопросами, что да кто, прямо мать надоедливая.

Звонил его помощник.

– Господин Йенс, вы приказали сообщать обо всем…

– Говори!

– Мне позвонил знакомый, он вахтером работает в больнице. Так вот, он сказал, что сбежавшего пациента поймали, только что доставили в больницу. И ещё он спрашивает, почему его не в полицию повели, если он преступник.

– Ага! – У Петерсена словно камень с души свалился. – В больницу, говоришь, отправили? Ладно, разберусь. А ты снимай патрули. Выполняй!

Он тут же набрал номер Бётгера, чтобы уточнить, все ли в порядке, но тот не отвечал. Петерсен положил трубку и хмыкнул. Ну, с этим трусом все ясно, наверняка спешно готовится к операции, чтобы реабилитироваться передо мной, а что, как я его поставил, так и снять могу! Дрожит, дрожит родственничек за свое местечко, а как же! Ведь компромата у меня на него более чем достаточно, и он это знает…

Йенс позвонил ещё раз – тщетно. Он призадумался. Скорее всего, Бётгер уже приступил к операции. Но все-таки, почему этот боров не позвонил мне? Я же предупреждал его: сообщать мне обо всем! Вот уж точно в штаны наложил от страха, как пить дать!

В спальне послышался шум, а затем раздались грузные шаги и голос жены:

– Милый, ты где?..

Йенс спрятал телефон и вернулся обратно.

– В туалет ходил, – буркнул он, укладываясь спиной к жене и не отвечая на ее ласки – мысли о происходящем в больнице не оставляли его.

Надо бы дополнительную охрану послать, чтобы этот дурень Бётгер опять не упустил мои почки. И доставку контейнера обеспечить, его уже ждут. Меня, кстати, тоже ждут – в клинике господина Рошаля, я уже сегодня должен буду лечь туда. Курьеру надо позвонить, но это уже после того, как позвонит Бётгер… Да, а помощнику надо все-таки позвонить, прямо сейчас – пусть пошлёт наряд в больницу, так, на всякий случай…


После того как Бруно и Ларс закрыли медсестру в подвале, шеф приказал им не расходиться, а сидеть и ждать его команды. Санитары согласно кивнули и отправились в морг, в комнату выдачи тел усопших. Это было их излюбленное местечко, тихое и несуетное, во всяком случае, когда не было посетителей. Здесь они, скрывшись от посторонних глаз, частенько коротали свое время за покером.

Время тянулось долго, наступила ночь, покер надоел, а Бётгер все не звал их. Бруно и Ларс даже немного поспали, сидя в креслах. Глубокой ночью они проснулись.

– Кажется, шеф про нас забыл, – нарушил кладбищенскую тишину Бруно.

– Похоже. – Ларс широко зевнул.

– Интересно, поймали ли они нашего пациента?

Ларс промолчал. Сегодня он по приказу шефа все приготовил в прозекторской для операции по забору материала. Он уже ассистировал Бетгеру в подобных случаях, ведь он тоже врач, хотя и без диплома – подумаешь, бумажка… Шеф уже позвал бы его ассистировать, если бы беглеца поймали. А вот отпустить Бруно домой тот, кажется, действительно забыл.

– Идем, отпросимся, – ответил он, избегая ненужного разговора.

Они поднялись и направились к кабинету шефа.

Коридор административной части был темен и пуст. Санитары подошли к кабинету главврача. Ларс подергал за ручку – дверь была заперта.

– Ушел домой, что ли? – удивился он.

– Ну! – уверенно подтвердил Бруно. – А про нас забыл!

– Или уснул… – в раздумье протянул Ларс. Он понимал – шеф не мог уйти домой, ведь он сам распорядился приготовить прозекторскую.

Внезапно в кабинете послышался телефонный звонок. Он звучал долго, подтверждая тем самым, что Бётгера в кабинете нет.

– Ха, – ухмыльнулся Бруно плотоядно, – а я знаю, где шеф! Наверняка в подвале, оттягивается с той сучкой, где же ещё…

– Ну-ну, – понятливо кивнул Ларс, – пусть поразвлекается. Идем, поспим ещё, пока есть возможность.

Они направились обратно, но не успели пройти и десятка метров, как вдруг в коридоре вспыхнул яркий свет.

– Что за… – начал было Ларс, но тут же замолчал: из-за угла показалась дежурная медсестра, а за ней следовали двое полицейских.

– Сюда, – показывала она, – вон там господин Бётгер, в своем кабинете, последнем справа. Он здесь, ещё не уходил. – Поравнявшись с санитарами, она удивленно спросила. – А вы почему не дома?

Ларс пробормотал нечто невразумительное, благо полицейские прошли мимо них, не удостоив их вниманием. Санитарам оно, это внимание, было совершенно ни к чему, поэтому, переглянувшись, они двинулись прочь.

– Эй вы! Стоять! – раздался им в спину окрик полицейского. – Кругом! Подойдите сюда, оба!

Санитары повернулись. Один из полицейских стучал в кабинет Бётгера и дергал за ручку, пытаясь открыть дверь, но безуспешно. Ларс и Бруно, переглянувшись, двинулись обратно.

– Где Бётгер? Отвечать! – рявкнул полицейский властным голосом.

Санитары опять переглянулись.

– Да… Это, наверное…

– Что вы тут перемигиваетесь?.. – наседал тот. – Где он?.. Отвечать!..

В кабинете между тем продолжал назойливо трезвонить телефон. Бруно сдался первым – в силу своего пристрастия к амфетаминам ему хотелось как можно скорее отвязаться от копов.

– У девки… то есть, у медсестры, наверное, – ответил он угодливо, не подозревая, что Терезу уже разыскивает полиция.

– У какой такой медсестры? – сузил глаза коп.

Медсестру, как и беглого преступника, искало все его подразделение полиции… Уж не эту ли?.. Полицейский впился опытным взглядом в худосочного санитара, сразу определил его дурную склонность.

– Медсестра, говоришь… Ведите к ней! Ну?..

Санитары послушно двинулись вперед. А что им ещё оставалось делать? Да и какая разница кто тобой будет командовать – свой шеф или чужой? Ларс и Бруно спустились в подвал и прошли в самый конец коридора, мимо кучи хлама. Копы, не проронив ни слова, следовали за ними. Возле нужной двери санитары остановились. Ларс подергал ручку – заперто.

– Странно, – растерянно пробормотал он, – похоже, шефа здесь нет…

– А кто там есть? – почти ласково спросил его полицейский.

– Да эта… девка там наша, медсестра, – угрюмо и нехотя ответил Ларс, понявший раньше Бруно, что эта история дурно пахнет, и что они влипли по самое не хочу, следовательно, он тоже должен помогать следствию.

– И что же здесь делает ваша медсестра?.. – продолжал ласково наседать коп, а затем заорал во все горло. – Да я вас тут всех засажу!.. Открывай дверь, немедленно!..

Дрожащими от волнения руками Ларс достал из кармана запасный ключ, послушно открыл замок и распахнул дверь.

Все замерли от удивления. В углу темной комнаты, на куче матрасов, свернувшись, спал их шеф! Терезы же не было и в помине!

– Ну, и где ваша медсестра? – спросил коп, ткнув ногой шмыгнувшую мимо крысу; Бётгер при этом даже не шевельнулся.

Санитары, с вытаращенными глазами и отвисшими челюстями, безмолвствовали. Полицейский подошел к Бётгеру, тронул его – тот продолжал спать.

– Ты посмотри, да у вас тут сплошь сонное царство! – Коп повернулся к санитарам. – Так где девка, куда вы ее дели?.. Отвечать!.. Молчите?.. Ну, хорошо, сейчас вы у меня попляшете!.. Разнесу ваше вонючее гнездо к чертовой матери! – орал он, доставая телефон.

– Здесь не берет, – пискнул Ларс.

Полицейский свирепо плюнул ему под ноги.

– Оставайся здесь, – приказал он напарнику и двинулся из подвала. На полдороге он оглянулся и рявкнул санитарам:

– Что застыли, дебилы? Следуйте за мной! Вы арестованы!

Глава 12

Тереза, а вслед за ней Люк и Эдди, снова помчались вниз по ступенькам, затем по темному коридору и в очередной раз – наверх.

– Сюда, скорее! – шепнула Тереза. – Это морг, здесь есть выход на задний двор.

Соблюдая меры предосторожности, они подошли к двери. Тереза подергала её – заперто.

– Черт, черт!.. – в отчаянии прошептала она, уронив руки. – Закрыто!

– Спокойно, – прервал её Люк, тоже шепотом, – подумай – может, есть где-то ещё один выход?

– Погодите, – встрял Эдди. – Тереза, найди мне какую-нибудь железку, скальпель, к примеру. Попробую открыть замок.

– Так ты не глухонемой?!. – воскликнула девушка, забыв об опасности.

– А ты, похоже, действительно преступник, – недобро улыбнулся Люк. – Замки умеешь вскрывать. Домушник, верно?..

– Нет… – мотнул головой Эдди. – Я не помню, правда. Дайте скальпель…

Тереза метнулась к стеклянному шкафчику и достала там требуемую вещь. Люк, оттеснив ее за спину, настороженно подал скальпель Эдди. Он был готов в любую минуту вступить в схватку с вооруженным преступником. Однако тот, взяв инструмент, больше не обращал внимания на полицейского. Вставив скальпель между дверью и замком, он отжал, и дверь послушно отворилась.

– Я ещё разберусь с тобой, – шепнул ему Люк, забрав скальпель.

– Тихо вы! Идём, сюда…

Тереза выскочила из двери и, пригнувшись, метнулась к забору, её спутники – следом. Здесь было темно. Не сговариваясь, беглецы сначала подсадили девушку, а затем перелезли сами. Если там и были камеры, сейчас это никого из них не волновало, главное – поскорее убраться, пока не начался переполох, а он должен был начаться в любую минуту.

Люк схватил за руку Терезу.

– Следуй за нами! Не вздумай убегать! – приказал он Эдди, и тот согласно кивнул.

Втроем они перебежали через дорогу, а затем помчались через переулок и оказались на другой улице, там, где их ждалавтомобиль.

– Эй, сюда! – окликнул их Каспер.

Он спокойно вышел из машины и галантно распахнул дверцу перед Терезой.

– Вы и есть та самая Джульетта этого Ромео? Садитесь, прошу…

Беглецы уселись в машину.

– Госпожа Барбара, вы? – удивилась Тереза, взглянув на соседку. Песик той тут же перескочил ей на колени и принялся облизывать щёку девушки.

– Давай, газуй скорее! – бросил Люк, захлопывая дверцу.

– Не суетись. – Каспер спокойно повернул ключ зажигания. – Нам отбой объявили: преступник уже пойман.

– Какой преступник? – настороженно спросила Тереза.

–А вот он, – беспечно ответил Каспер, кивнув в сторону Эдди и одновременно выруливая на дорогу. – Вот он, сказали, пойман.

В салоне запала пауза. Тереза непонимающе переводила взгляд с Каспера на Люка.

– Вахтер настучал, больше некому, – заявил Люк. – Я сказал ему, что веду пациента обратно.

Тереза повернулась к Эдди, который сидел рядом с ней.

– Это правда?.. Неужели вы преступник?

– Я не знаю, – ответил тот. – Я ничего не помню.

– Ага, вот только как открыть чужую дверь – сразу вспомнил! – злорадно бросил Люк. – Не думай, что свободен, мы ещё с тобой разберемся…

– Люк, перестань! – возмутилась Тереза. – Он же помогал нам!

Тот буркнул под нос что-то неразборчивое.

– Это называется память мышц, – подала голос Барбара. – У людей при постоянных однообразных движениях вырабатывается автоматизм.

– Вот-вот! Я и говорю! При постоянных вскрытиях чужих дверей! – снова подхватил Люк.

– Хватит! – оборвал его Каспер. – Ох, чует мое сердце: сейчас начнется второй этап поисков. Хоть нам и сыграли отбой, но лучше держаться отсюда подальше, от греха… Куда едем?

– Ко мне. – Лаконично изрекла Барбара.

Возражать ей никто не стал.

– Так что же с вами случилось, Тереза? – повернулась к девушке Барбара. – Где вы были все это время?

– Они заперли меня в подвале! – горячо заговорила та, обращаясь к ней. – Эти, наши санитары! Им Бётгер приказал! Сволочи… Вкололи мне снотворное!

– Погоди, давай по порядку. Бётгер приказал – зачем?

Тереза принялась сбивчиво рассказывать. Люк и Каспер между тем негромко переговаривались.

– Сейчас закинем домой Барбару…

– Терезу я заберу с собой. А куда этого Эдди?

– Надо подумать. Может, всё-таки сдать его в полицию?

Они замолчали, невольно слушая рассказ девушки о телефонном разговоре Бётгера, который она услышала, сидя в санитарной комнате.

– Ну что, убедились? – прервав её повествование, обратился к полицейским Эдди. – Я же говорил вам, что я не преступник! Просто кому-то очень понравились мои почки!..

Теперь возражать ему никто не стал. Тереза закончила свой рассказ. Каспер остановил автомобиль у дома Барбары, но все продолжали сидеть, обдумывая сложившуюся ситуацию. Вдруг в тишине раздался сигнал радиосвязи:

– Всем постам! Немедленно возобновить поиски преступника!

– Ну вот и прилетело, не задержались, – буркнул Каспер, поймав в зеркальце взгляд доктора. – Госпожа Барбара, спасибо вам за помощь. Дальше мы сами.

– Да! – поддержал его Люк. – Тереза, а тебя я забираю с собой.

– С какой стати ты тут распоряжаешься? – фыркнула та.

– С такой, что возле дома тебя ждет засада. Не веришь мне – спроси вон у них, – кивнул он на спутников. Тереза вскинула вопросительный взгляд, те молча кивнули.

– А чего им от меня надо? – спросила она.

– Того же, что и Бётгеру – вон его. – Каспер кивком головы указал на Эдди.

–Но я расскажу в полиции, что Бётгер меня запер в подвале… – неуверенно начала Тереза.

– Ты, девочка, – подала голос Барбара, – видимо, ещё не поняла, что Бётгер действует не один, и что у него в полиции есть высокий покровитель. Ты услышала то, что не предназначалось для твоих ушей. Подумай – что они с тобой сделают, если объявишься в их логове?

Тереза растерянно молчала.

– Кроме того, нужно решить – что делать с ним, – Барбара кивнула в сторону Эдди.

– Госпожа Барбара, – заявил Каспер, – это уже наша забота. Мы не хотим больше впутывать вас. Вы должны вернуться домой.

– А я не хочу, – веско отрезала та, – чтобы мне указывали – что я должна делать!

Опять возникла продолжительная пауза.

– Значит, так, молодые люди, – подвела итог Барбара, – выслушайте меня. Как я уже вам говорила, в Клеорне, в Управлении полиции, у меня есть очень хороший знакомый. Я прямо сейчас отправлюсь к нему за помощью. Это решено и обсуждению не подлежит.

Её спутники переглянулись.

– Далее, – продолжала она. – Тереза и Эдди могут пожить у меня, пока все не разрешится, здесь их искать никто не будет. Продуктов у меня достаточно. Только из дома не выходите, чтобы никто не увидел. А когда я вернусь, думаю, ситуация изменится в лучшую сторону.

– Нет! – заявил Люк. – Оставить мою девушку с этим? Я против! Терезу я отвезу к себе!

– Я что тебе – вещь?.. – возмутилась та. – И что значит «с этим»? Эдди – мой пациент!

– Заткнись, Люк, – посоветовал другу Каспер, – Барбара дело говорит. Не забывай: мы с тобой тоже на подозрении. Стоит вахтеру больницы опознать тебя… Ну, и меня тогда потянут – прицепом за тобой.

– В таком случае оставайтесь у меня все, – предложила Барбара. – А я постараюсь как можно скорее решить вашу проблему в Управлении полиции Клеорне.

– Спасибо, Барбара, но мы с Люком должны, как и все, продолжать поиски преступника, – возразил ей Каспер.

– Ну, спасибо на добром слове обо мне, – хмуро бросил Эдди.

– Да ладно, чувак, не злись, – примирительно проговорил Люк, хлопнув его по плечу. – Тебе же предлагают как лучше. Сиди пока здесь и охраняй Терезу.

– Верно. А мы с Люком, как и все наши, будем продолжать поиски тебя на улицах города. Пока то да сё, пока спохватятся, пока начнут копать глубже…

– А там и я подоспею, – закончила Барбара. – Идёмте же, не будем терять время.

Эдди вышел первым и помог выйти женщинам. Люк и Каспер молча смотрели им вслед, пока те не скрылись за воротами усадьбы.

– Ну что, едем искать нашего преступника?

– Поехали, – в тон Касперу ответил Люк.

Машина плавно покатила по улице.

Глава 13

Когда Барбара выехала, небо на востоке уже светлело. Путь до Клеорне был не близок – около двухсот миль туда да столько же обратно, а ведь ей надо было ещё встретиться с господином Фредериком Расмуссенем, давним добрым другом их семьи. Да ещё и убедить его в том, что необходимо его срочное вмешательство в тот беспредел, который, похоже, творился в Гуддене.

В городе ее чуть ли не каждые пятнадцать минут останавливали полицейские патрули, заставляя каждый раз выходить из машины и открывать багажник. Барбара стоически, с видимым спокойствием, сносила все это, хотя ей была дорога каждая минута. Миновав последний пост за городом, она наконец-то выехала на загородную трассу и развила максимальную скорость.

Водителем Барбара была так себе, в основном ездила по городу, а опыта дальних поездок у неё не было. К тому же сказывалось напряжение бессонной ночи и опасных событий. Неудивительно, что от однообразного движения у нее стали слипаться глаза. Ловя себя на этом, Барбара мотала головой, таращила глаза, но останавливаться для отдыха не собиралась.

Дождавшись, когда часы показали начало рабочего дня, она достала телефон и позвонила господину Фредерику, извинившись за ранний звонок и объяснив вкратце, что едет к нему по неотложному делу.

– Конечно, милая девочка, приезжай, – ответил тот.

Воодушевившись, Барбара включила музыку и даже стала напевать, не подозревая, что все её планы рухнут в следующую минуту, что их полностью перечеркнет большегрузная фура, двигающаяся навстречу.

Женщина лишь на секунду отвела глаза от дороги, убирая телефон в бардачок, а когда взглянула вперед – было уже поздно. Она лишь беспомощно смотрела на встречную фуру, которую стало заносить на дороге, разворачивая поперек движения… Последнее, что увидела Барбара, был огромный бок фуры. А потом последовал страшный удар, и всё исчезло.


Ульрих Бётгер сидел за столом в своем кабинете, раскачиваясь и подвывая от досады. Это же надо было так опростоволоситься! Мало того, что упустил подходящего донора, мало того, что упустил его сообщницу, да ещё и сам оказался в подвале, в шкуре заключенного!.. И как он не упрашивал полицейских ничего не сообщать помощнику начальника полиции об этом, те не вняли его просьбам и доложили-таки заклятому родственничку о произошедшем!

И вот он сидит в кабинете и ждет, раскачиваясь и подвывая. Что может его спасти? Только чудо!.. Господи, яви чудо! Ведь Петерсен пообещал не просто выбить кресло из-под его задницы, а ещё и навешать какую-то уголовщину, связанную и с наркотиками, и с сомнительными смертями в больнице…

А что он может выставить в свое оправдание? Обвинить помощника начальника полиции? В чем? В том, что тот однажды дал ему срочный заказ на забор материала для каких-то высокопоставленных лиц? За хорошие деньги, разумеется…

Так ведь не Петерсен же отключал систему жизнеобеспечения у тех двух коматозников!.. Он просто переложив это на него, Бётгера… Я-то, дурак, был уверен, что родственник прикроет меня, чтобы комар носа не подточил. А он, оказывается, в это время собирал на меня компромат, чтобы шантажировать в дальнейшем! Вот и верь после этого людям…

Он опять принялся раскачиваться. Черт, черт!.. Впрочем, разве в этом виноват черт?.. Разве не я сам?.. Думал ли я, что грань между спасением жизни пациентов и коммерцией окажется такой зыбкой?.. А ведь чем дальше, тем будет хуже, коготок увяз – всей птичке пропасть…

Что же теперь делать, что делать? Уж теперь-то Петерсен точно от меня не отстанет, когда найдет сбежавшего пациента, заставит в очередной раз преступить закон, а что, компромат на меня у него есть… И зачем я только сказал ему, что этот пациент – идеальный донор?..

Зазвонивший внезапно телефон прервал его горестные метания. Какое-то время Бётгер смотрел на трезвонивший аппарат как на врага. Нет. Дальше без меня. Я выхожу из твоей игры. Я врач, а не преступник. Я так и скажу тебе сейчас. Можешь доставать свой компромат, ничего, я отвечу. Ещё не все потеряно, я найду хорошего адвоката…

Он решительно снял трубку. Но, как оказалось, это звонил вовсе не Петерсен.

– Господин Бётгер, – послышался взволнованный голос дежурной медсестры, – тут доставили пострадавшую в дорожной аварии, требуется немедленный осмотр!

Но разве он мог в таком состоянии заниматься работой? Ведь у него все мысли были только о предстоящей схватке с заклятым родственничком!

– Вызывайте срочно из отпуска доктора Барбару Грейс! – рявкнул главврач и хотел было бросить трубку, но услышанное далее остановило его руку и мгновенно привело в чувство.

– Это доктор Барбара пострадала в дорожной аварии! Это её доставили только что! – взволнованно объясняла ему медсестра.

– Кого доставили?.. Барбару?.. – опешил Бётгер, поднимаясь. От этой новости его мелочные метания мгновенно улетучились, уступив место корпоративной этике и профессиональному долгу.

Он торопливо вышел из кабинета и направился к больной.

Подойдя к каталке, Бётгер взглянул на лежавшую женщину. Да, это была доктор Барбара, та самая, которая последние несколько лет была его правой рукой, его палочкой-выручалочкой. Та, которая вместо него проводила самые сложные операции, теперь сама с посеревшим лицом и закрытыми глазами неподвижно лежала на каталке.

– Вот, возьмите, – медсестра подала ему экспресс-анализы. – Мы уже сделали все необходимое. У больной тяжелейшие травмы…

Он машинально стал просматривать результаты. И опять опешил! Вот так сюрприз… Быть этого не может!.. Сухие медицинские строчки поведали ему, что перед ним – идеальный донор для Йенса Петерсена! Второй за несколько дней! И такой же одинокий, как и тот, предыдущий, которого все ищут…

Что это – подарок судьбы?.. Или очередное дьявольское искушение?.. Как быть?.. Делать сложнейшую операцию коллеге, находящейся между жизнью и смертью? С неизвестным исходом, с тяжелейшим реабилитационным периодом? Или… Или просто доложить о ней родственничку, и тем самым мгновенно зачеркнуть её жизнь?.. За деньгами тот не постоит, ведь это вопрос его жизни и смерти… Кстати, теперь можно будет и на счет компромата с ним поторговаться, навсегда закрыть этот вопрос…

Медсестра вопросительно посматривала на него, но главврач все еще медлил. Как быть? Не далее чем минуту назад он сам молил о чуде, но мог ли он предположить, что чудо явится незамедлительно – в лице коллеги, тяжело пострадавшей в дорожной аварии?

А как поступила бы Барбара, окажись он на её месте?.. Что за вопрос, для неё не существовало сомнений, чувство долга у этой неприметной женщины было превыше суеты, превыше личной жизни. Видимо, именно поэтому она до сих пор была одинокой…

Где, когда он, Бётгер, растерял своё чувство врачебного долга?.. А ведь прежде он был ведущим хирургом. И вовсе не за родственные связи он получил должность главного врача, пусть Петерсен не врет!

Да пошёл к черту этот Петерсен, хватит с меня! Больше никаких сомнительных сделок! И пусть будет то, что должно быть!

– Господин Бётгер?– подала голос медсестра.

– Да, да. Везите больную в операционную, срочно!

Глава 14

Мужчина проснулся, когда было уже совсем светло. Он долго лежал без сна. Разные мысли лезли ему в голову и не давали покоя. Они зовут меня Эдди, но это не так, это не моё имя. Я вырезал свое имя на тем бревне, свое и той девочки… Точнее, начальные буквы имен. Куда же она делась, та надпись?..

Слава Господу, Тереза в безопасности, это хорошо, но я здесь не поэтому… Что-то привело меня сюда, в этот город, где почему-то никто не знает меня… И это что-то связано с детством. Девочка, скрипка… Он долго ворочался с боку на бок, затем не выдержал и поднялся.

В большом доме, несмотря на полдень, было тихо – видимо, Тереза спала. Он спустился на первый этаж, подошёл к аквариуму с рыбками и долго наблюдал за их бесшумными грациозными движениями. Вот и Барку я такой увидел – гибкой и грациозной, как русалка, и стремительной, как барракуда. Да! Когда мы ругались, я так и обзывал ее барракудой!..

А мы что – ругались?..

Опять – миг воспоминания, и опять он тут же оборвался, как струна скрипки. Мужчина потер лоб. Скрипка, скрипка… Что-то было связано с этим инструментом, но что?.. Не думаю, что я был скрипачом, ведь я учился в школе-пансионате для глухонемых детей. Кажется. А та девочка, видимо, нет…

Я должен вернуться в парк! Не зря же ноги сами привели меня туда. Теперь, когда Тереза находится в безопасности, мне нужно разобраться в остальном.

Не колеблясь больше ни минуты и не задумываясь о последствиях, он вышел из дома. Я знаю и этот город, и этот квартал, и квартал, где живет Тереза… Я знаю другую, незаметную дорогу в парк – через проходные дворы. Мне здесь все знакомо, ничего не изменилось! Только я стал другим – взрослым…

Он стремительно шёл по городу, пересекая дворы и улицы. Мимо проезжали машины, в том числе и патрульные – они для него не существовали; похоже, именно поэтому они тоже не удостаивали его своим вниманием. Он шел вроде бы неосознанно, но стремительно – так идут к явной цели.

Вот и вход в городской парк. Мужчина свернул в него, и, пройдя с десяток метров, остановился. Здесь тенистую парковую аллею пересекала широкая тропа. Он долго смотрел на тропу, пытаясь вспомнить: что именно было с ней связано? Вспомнил только то, что вела она к пансионату, если свернуть по ней направо. Он так и сделал: повернул с аллеи направо и пошёл по тропе, которая вскоре сузилась до почти неприметной тропки.

Вокруг было сумрачно: высокие деревья пропускали мало света. Впрочем, день уже заканчивался, и стало смеркаться. Мужчина шел все быстрее, его подгоняло чувство тревоги. Навстречу попались двое полицейских, он спокойно прошёл мимо. Возле старой раскидистой липы он остановился. Здесь. Что – здесь?.. Он огляделся – всё было тихо и спокойно. Мужчина прислушался к себе, к своим ощущениям – в нём нарастала тревога. Там!.. Над обрывом!..

Он быстро направился по вчерашнему, а точнее, по знакомому много лет маршруту: к пансионату для глухонемых детей. Когда он пересекал дорогу, рядом с ним внезапно резко затормозил автомобиль. Мужчина отпрянул и взглянул на неожиданное препятствие. В окошке автомобиля показалась улыбающаяся физиономия Люка.

– Ты снова здесь, чувак? Вот почему тебя все время тянет сюда? Ты не вспомнил ещё свое имя?

– Еще нет, но мне кажется… Я кое-что вспомнил о себе… Но ещё нужно проверить – это здесь, неподалеку.

– Смотри, будь осторожен, – предупредил его молчавший до тех пор Каспер. – Тебя все ищут. А с Барбарой пока нет связи.

Мужчина кивнул. Машина рванула с места и исчезла в темноте. Он быстрым шагом проследовал дальше: вдоль забора пансионата, завернул за угол, затем между высокорослыми дикими травами – к штабу.

И вот в сгустившихся сумерках он наконец-то увидел его! Это был мальчишка лет семи. Он старательно вырезал что-то на бревне перочинным ножиком. Мальчишка так увлекся, что не услышал приближения мужчины, впрочем, звук его шагов заглушала трава.

У мужчины гулко застучало сердце. Да это же я, я сам! А точнее – мой детский двойник… Это я вырезаю надпись на бревне, начальные буквы наших имен: моё и той девочки… Выходит, я вернулся в свое прошлое?.. Ну да, Барка так и сказала: вернись и исправь свое прошлое, раз такой умный… Значит, это она вернула меня в мое детство? Что же я должен здесь исправлять?.. Но прежде я должен узнать свое имя, свое и той девочки…

Мужчина приблизился к мальчишке почти вплотную, и только тогда тот поднял голову. От неожиданности он сделал неверное движение, и перочинный ножик сорвался, глубоко поранив ему ладонь возле большого пальца. Мальчишка, опустив голову, взирал как завороженный на текущую из раны кровь.

Мужчина взволновано смотрел на своего двойника. Теперь ему не нужно было читать, что именно тот вырезал на бревне, потому что он вспомнил! Он вспомнил нацарапанную им лично надпись: N – сердечко – I. Ингрид, девочка со скрипкой!.. N – это я, Нильс, я вовсе не Эдди!

– Где Ингрид?.. – требовательно спросил он у мальчишки.

Тот крепко сжал кулак, пытаясь остановить кровь, и глянул исподлобья на незнакомца.

– А тебе какое дело? – грубовато спросил он.

Мужчина крепко ухватил его за руку, чтобы остановить кровотечение. Для этого ему было достаточно мысленно обратиться к крови, поскольку именно эта первичная субстанция хранит в себе глубинную память. Он так и поступил: успокоил кровь и остановил её течение, после чего ослабил свой захват. Мальчишка немедленно воспользовался этим – он резко выдернул руку и отпрыгнул в сторону.

И тут Нильс вспомнил, что именно должно было вот-вот произойти! Нельзя было терять ни минуты!

– Беги к Ингрид! – крикнул он своему двойнику. – Скорее!..

Глава 15 Нильс

Я вспомнил всё…

Мой двойник хмуро смотрел на меня исподлобья. Часа два назад он, то есть, я, в пух и прах разругался с Ингрид. Я тогда очень разозлился на Ингрид, потому что незадолго до этого увидел её с Ричи Петерсеном. Ричи был чуть ли не вдвое старше меня и гораздо выше ростом, он частенько подкарауливал меня возле дома Ингрид и нещадно лупил. А мама Ингрид ругала её за дружбу со мной, мальчишкой с окраины, хотя они так же, как и мы, жили небогато. Маме Ингрид нравился Ричи, потому что он был из обеспеченной семьи и потому что был сынком Йенса Петерсена, какого-то важного полицейского начальника.

Мой двойник недовольно пыхтел, но я-то знал, чем должен был окончиться этот страшный день! Вернись и исправь – так сказала мне Барка, и я сделаю это, чего бы это мне не стоило!

– Беги к Ингрид! Немедленно!

– Я ей не нужен, – сердито выдавил мальчишка, ковыряя ногой в траве.

Я вспомнил даже свои мысли в то время: Ингрид была старше меня на два года, и поэтому ей интересен не я, а Ричи…

– Она идёт к тебе через парк. Если ты не успеешь, её встретит он!.. Там, под вашей липой…

– Кто? – быстро спросил меня двойник, почему-то не сомневаясь в правдивости моих слов – может, из-за моей искренней горячности?..

– Ричи!

Мальчишка понял все мгновенно. Зажав в окровавленном кулаке ножик, он помчался по тропе. Я тоже побежал следом, но гораздо медленнее. Адаптация будет проходить несколько дней, так сказала Барка, так оно и было.

В этой части парка было темно, лишь кое-где на большом расстоянии друг от друга тускло светили фонари. В их скупом свете я и увидел девичью фигурку, когда подбежал к старой липе. Ингрид находилась в полном ступоре. Она стояла, прижавшись спиной к стволу дерева и прикрывая футляром скрипки разорванное на груди платье, а в её огромных глазах застыл ужас.

А на земле лежал тот самый мальчишка, мой двойник, и его изо всех сил пинал долговязый подросток. Я подбежал в ту минуту, когда Ричи, оседлав мальчишку и выхватив у него нож, взмахнул им, намереваясь нанести тому удар в грудь – всё, как произошло тогда со мной…

Но только не сейчас, нет!.. Я пришел сюда, чтобы исправить прошлое, так сказала Барка, и я сделаю это! Я ухватил Ричи за руку, и, крутанув за неё, оттащил его от мальчишки. Удерживая негодяя, я крикнул мальчику и девочке:

– Убирайтесь отсюда!..

Мальчишка с трудом поднялся.

– Я не уйду! А как же вы?

– Уводи Ингрид! Немедленно, пока она жива!..

Я не видел, в какой момент они убежали, но теперь, по крайней мере, у меня были развязаны руки. Я не знал, как теперь будут развиваться события, но то, что девочка со скрипкой осталась сейчас жива, придавало мне силы. Значит, кое-что я уже исправил!..

Ричи был достаточно силен, видимо, от выпитого алкоголя – от него вовсю несло. Он рванулся изо всей силы и, отскочив, стал кружить вокруг меня, выбирая удачный момент для броска. Теперь у него был новый враг – я.

Мой противник был подростком, но очень агрессивным и невероятно увертливым. Я же все ещё был сильно заторможенным из-за чертовой адаптации, и поэтому достаточно проигрывал ему в силе и ловкости. Мы кружили друг напротив друга, выжидая удобного момента.

– Ты откуда здесь взялся, старая вонючка? – визгливо оскорблял меня Рич. – Тоже девку захотел, что ли? Не выйдет! Она все равно будет моей! А ты сейчас сдохнешь, прямо здесь и сейчас! Мой папа вас всех в порошок сотрет!

Я не отвечал. Мне было известно больше, чем знал этот прыщавый малолетний негодяй. В той, моей прошлой жизни, он вырос, стал маньяком и убивал неповинных детей, и всегда уходил от наказания благодаря своему папаше. Да таких, как он, уничтожать надо! Злость туманила мне голову, я был вне себя от ярости! Я пришёл, чтобы исправить свое страшное прошлое, так приказала Барка, и я сделаю это, чего бы мне это не стоило!

И вдруг я остановился и рассмеялся. Как же я глуп! Пытаюсь сделать свою злость сильнее его злобы. А ведь надо просто поставить отражающий экран, и тогда злоба уничтожает своего носителя сама…

Сейчас я именно так и сделаю! Хорошо, что в этом мире, где процветают людские пороки, способности человека скрыты в его глубинной памяти, ведь страшно даже представить что может произойти, если вдруг люди научатся управлять этой своей возможностью организма…

От неожиданности Ричи остановился тоже. Мой смех взбесил его! Дальнейшее я видел очень замедленно. Ричи сделал резкий бросок вперед, налетел на мой защитный экран, с удвоенной силой отлетел обратно, сделал при этом боковой кульбит, и неловко хряпнулся вниз. При этом его тонкая шея попала точно на камень – на тот самый, которым он в той, прошлой жизни, нанёс смертельный удар Ингрид…

Раздался противный хруст. Все было кончено. Я смотрел на лежавшее у моих ног неподвижное тело с неестественно вывернутой головой. Вдали послышались голоса его друзей:

– Ричи! Ты где?..

Я отступил в тень, а затем заторопился обратно – к обрыву.


Нильс и Ингрид сидели на бревне. Мой двойник робко обнимал девочку за худенькие плечи, а она, все время всхлипывая, объясняла ему:

– Я шла к тебе! А он заступил мне дорогу! Потом полез целоваться… Я уворачивалась… А он разорвал на мне платье! Если бы не ты…

– Я убью его! – хмуро заявил мальчишка.

Я подошел и сел рядом с ними. Дети замолчали.

– Закурить дай, – хрипло выдавил я, обратившись к своему двойнику.

– Не курю, – буркнул тот.

– Не ври. Знаю, что куришь. Возьми вон там, в дупле. Ты сам положил туда пачку.

Мальчишка покосился на меня, затем, сопя, вытащил из дупла требуемое. Мы с ним достали из пачки по сигарете и с наслаждением закурили. Ингрид протянула руку.

– И мне дайте.

Мой двойник стукнул ее по ладошке и произнес со взрослыми нотками в голосе:

– Не лезь, девчонка!

Ингрид не стала спорить. Я и мой двойник курили молча, пока не догорели сигареты. После этого мы одновременно затоптали окурки.

– Это твоя последняя сигарета, понял? – обратился я к мальчишке.

Тот промолчал. Я взял у него из рук пачку, смял ее и, размахнувшись, бросил вниз.

– Вот так. А теперь идите домой, вон по той тропке, ближе к обрыву – местные там не ходят, боятся летающих русалок, так что никто вам там не встретится.

– А если там будет этот?.. – испуганным голосом прошептала Ингрид.

– Он больше вас не тронет. Никогда. – Отрезал я.

Мальчик и девочка переглянулись.

– Ну, чего ждете? Дуйте по домам!

Те поднялись и стояли, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

– Вы кто? – задал мне мальчишка мучивший его вопрос.

Я взъерошил своему двойнику волосы. Так странно было прикасаться к себе самому…

– Уходите и забудьте обо всем, – приказал я, избегая ответа. – Вас здесь не было. И в парке – тоже не было, ясно?..

Дети послушно закивали.

– Там, в парке, ваш обидчик шмякнулся головой об камень, – продолжал я. – Насмерть. Запомните: вас там не было, ясно?

Те ещё интенсивнее закивали.

– И меня вы никогда не видели.

Мальчик и девочка переглянулись, кивнули и двинулись по тропинке. Я опустился на бревно, прислонился спиной к дубу.

Вот и всё. Некуда спешить. Исправленное мной прошлое теперь пойдет здесь по-другому варианту, не так, как случилось после той страшной ночи. Теперь я вспомнил все, позабытое прежде…


…Я очнулся в темноте парка. Страшно болело в груди, я не мог вдохнуть, не мог пошевелиться. Немного поодаль лежало неподвижное тело Ингрид, навзничь, белея наготой. Два силуэта склонились над ней. Послышались их сдавленные голоса:

– Я же говорю, па, мы с ней немного позабавились, а потом она споткнулась и об камень… Насмерть.

– Насмерть – твоя работа? – прорычал Петерсен-старший.

– Па, это не я! Ну, то есть… Я не виноват! Она сама хотела!…

–Ясно. А пацан?

– Пацан это… Ну, нарывался, так я его того… ножичком…

– Идиот!..

–Па, что мне теперь делать?..

– Бери пацана и иди за мной…

Ричи взвалил меня на плечо, Петерсен-старший проделал то же с телом Ингрид. Они куда-то понесли нас, и я опять потерял сознание. Пришёл в себя я от удара об землю – Ричи сбросил меня с плеч. Помню, я застонал, этим напугав его.

– Па, он, кажется, живой!

– Заткнись! Сейчас будут мертвы оба…

Помню, я мысленно распрощался с жизнью и опять потерял сознание…


…Сквозь ветки дуба надо мной сияло ясное небо. Я лежал прямо на траве, смотрел в небо и не понимал, почему я здесь лежу. Потом поднялся, огляделся. Одежда на мне была мокрой, изодранной и окровавленной. Я что – подрался с кем-то? Так ничего и не поняв, я направился домой через парк.

Подходя к липе, я издали увидел несколько человек полицейских. Помню, у меня отчего-то сильно застучало сердце в груди. Что здесь происходит? Что они здесь ищут?..

Полицейские молча расступились, почему-то никто из них не препятствовал мне. Я прошёл мимо них к чьей-то скрипке – она валялась в траве, отдельно от футляра. Я наклонился и взял инструмент в руки. Скрипка представляла собой жалкое зрелище: струны её были безжалостно порваны, на грифе виднелись следы крови и чьих-то пальцев.

Подняв взгляд, я увидел прямо перед собой полицейского. Я знал его: это был отец Ричи Петерсена, парня постарше, который лупил меня при каждом удобном случае. Петерсен-старший неподвижно стоял напротив, и в его глазах отчего-то плескался суеверный страх и ужас, словно бы он увидел перед собой привидение.

Почему?.. Что здесь случилось?.. Ничего не понимая, я переводил взгляд с одного полицейского на другого. У Петерсена-старшего в руках вдруг оказался прозрачный пакет, в котором лежал чей-то окровавленный перочинный нож. Он принялся тыкать этим пакетом в меня, при этом его рот беззвучно открывался. По артикуляции его рта я понял, что он кричит: это ты, это всё ты, это твой нож, твоя работа!

Кто-то из полицейских забрал пакет у него из рук. Кажется, меня все о чем-то спрашивали. Я поворачивался вокруг и видел беззвучно раскрывающиеся рты. Я ничего не понимал и ничего не мог ответить. А потом всё вокруг исчезло в белой пелене…

Очнулся я в больничной палате. Первое время я ничего не понимал, никого не слышал и ничего не мог спросить, но со временем стал приходить в себя и даже кое-что вспомнил. Точнее, я вспомнил о себе все, но только до той страшной ночи – вот эти воспоминания полностью стерлись из моей детской памяти, оборвались, как струны скрипки Ингрид… До сегодняшнего дня.

А тогда я вспомнил девочку Ингрид, и то, что она мне нравилась, но она отчего-то ни разу не пришла ко мне. Впрочем, ко мне приходила только мать, да и то лишь изредка. А вот Петерсен-старший стал приходить чуть ли не ежедневно. Он о чем-то постоянно и настойчиво спрашивал меня, и даже писал что-то на листиках бумаги и давал мне прочесть, но я в то время и читать-то ещё не умел. А слух и голос я потерял полностью.

Я долго лежал в той клинике, меня там все жалели и любили. Не знаю, почему, но я отчего-то часто беспричинно плакал, словно девчонка – как ни странно, но впоследствии это я напрочь забыл.

Вскоре ко мне стала приходить учительница, обучавшая языку жестов и грамоте. С её помощью Петерсен-старший с новой силой принялся расспрашивать меня: почему на моем перочинном ноже и скрипке Ингрид оказались следы моих пальцев и крови, и что я сделал с девочкой. Я же ничего не мог объяснить – повторяю, мои воспоминания о той ночи оборвались, как струны скрипки Ингрид.

Уже гораздо позже мать отдала меня в пансионат для глухонемых детей, там я проучился пять лет. А затем речь и слух вернулись ко мне, вот просто взяли и вернулись, словно по щелчку пальцев. Мои друзья из пансионата дружно завидовали мне и просили их не забывать, когда я уходил оттуда, чтобы вернуться в обычную школу.

Девочку Ингрид, которая мне нравилась, я так больше и не увидел – она бесследно исчезла.

А вот сейчас я вспомнил, и не только это! Я вспомнил всё, напрочь забытое прежде. События сегодняшней ночи, сохранившие сейчас жизнь мальчику и девочке, восстановили абсолютно все мои воспоминания, которые прежде были оборваны, словно струны скрипки Ингрид. Ингрид, девочки, которая мне так нравилась, и которую я сегодня увидел снова…


…Внизу раздался всплеск от падающего тела Ингрид, а затем настал и мой черед: вслед за ней Петерсены швырнули и меня. Я полетел с обрыва вниз, в вот это самое озеро, которое сейчас тихо плещется внизу. Сейчас я вспомнил даже его название – Бездонное. Местные жители обходили его десятой дорогой, утверждая, что в нем нет дна, и что в нем водятся русалки.

Вода, приняв меня, сомкнулась над моей головой. Я погружался в полнейшей темноте и прощался с жизнью. Не думаю, что я был ближе к ней, чем Ингрид, просто мне было отпущено, по всему, ещё несколько мгновений. Все же вода придала мне силы, и я принялся беспомощно барахтаться, но к моим ногам было привязано что-то тяжелое, и оно меня в глубину.

А потом произошло нечто необъяснимое. Внезапно вокруг меня вода осветилась и словно бы вскипела мельчайшими пузырьками, изменив обычный аквамариновый цвет на молочный. Тяжесть перестала тянуть меня вниз. Я завис в воде. Странное дело: я не испытывал больше потребности дышать!

Так продолжалось какое-то время, а затем пузырьки в воде исчезли, но не свет – он остался, и светил он откуда-то снизу. Я взглянул туда и в очередной раз был поражён! Потому что там, в глубине, я вдруг увидел остров из моих мечтаний! Он сиял переливами, как грани драгоценного кристалла.

А из глубины, от этого острова, ко мне поднималась большая рыба – так я подумал вначале, пока не увидел, что у нее вместо хвоста – две ноги! Да, это существо оказалась не рыбой, а рыжеволосой девочкой! Она была даже одета в нечто вроде комбинезона из тонкой ткани.

Девочка принялась кружить вокруг, рассматривая меня и прикасаясь ко мне легкими движениями тонких пальцев. От этих касаний я ощущал небольшую щекотку и тихонько смеялся, позабыв о своих ранах. Мне стало легко и беззаботно, и я решил опуститься вниз, чтобы попасть на чудесный остров, сияющий внизу. Но девочка остановила меня, ухватив за руку.

В это же время рядом с нами внезапно появилась женщина, похоже, её знакомая. Женщина тоже несколько раз покружила вокруг, разглядывая меня. Потом поднырнула снизу, так, что я оказался на её спине, и увлекла меня наверх. Мало того, она каким-то образом сделала огромный прыжок из воды – прямо сюда, к нашему штабу.

Здесь она ловко ссадила меня со спины и уложила на траву. После этого она опустилась на колени и стала прикасаться к моей ране легкими и быстрыми движениями пальцев, а затем – к шее и ушам. Я рассматривал ее ноги и понимал, что никакие они не русалки, эти женщина и девочка. А потом я уснул.

Вот это все тогда абсолютно стерлось из моей памяти.

Наутро я пришел в себя, пошёл в парк и увидел там полицейских, ну об этом я уже рассказывал.

Глава 16

От дуба шло приятное тепло. Нильс сидел, расслабившись и закрыв глаза. Кто-то легко опустился рядом с ним, и он почувствовал неповторимый запах свежего бриза. Ему не нужно было спрашивать, кто это. Он знал и так – это Барка, его жена, его любовь, такая же, как и он, наследница атлантов.

– Барка… Моя зеленоглазая русалка, – шепнул Нильс, трогая её теплое колено.

Та убрала его руку и мягко возразила:

– Не время, милый. Нам пора возвращаться.

– Нам?.. Ты сказала – нам… – Он открыл глаза и, повернув голову, пристально вгляделся в сидящую рядом женщину.

Свет полной луны озарял её рыжие волосы. Внезапно перед мысленным взором Нильса опять возникло видение из прошлого. Это воспоминание настолько поразило его, что он вскочил с места и обратился к Барке – горячо и взволновано.

– Я вспомнил… В тот день, то есть, ночью, когда здесь меня, полуживого ребенка, бандиты швырнули с обрыва в это озеро… Та девочка, которая кружила вокруг меня – ведь это была ты?.. Я узнал тебя!

– А я и не отпираюсь, – спокойно ответила Барка. – Да, это была я.

Он не переставал удивляться.

– Выходит, ты ещё в детстве могла путешествовать в мирах?

– Ну конечно. Я же говорила – я видела тебя… – она не стала уточнять, что видела как он беспричинно, как ему казалось, плакал в больнице. Зачем напоминать ему то, что было заблокировано в его памяти?..

Он опустился рядом, раздумывая.

– Это что же получается, наш сын Марис тоже может устроить такое?

– А почему же нет? – продолжала удивляться Барка. – Ты ведь знаешь – у нас нет запретов, каждый атлант свободен в своем выборе с раннего детства. Когда я увидела тебя в эфирном шлюзе, мне стало очень интересно – что это за новенький атлант к нам пожаловал?

– Выходит, ты ещё тогда поняла, что я – атлант? – изумился он.

– Ну да. Обычные люди никогда не попадают в эфирный шлюз. Это только у вас, потомков тех атлантов, предки которых остались на суше, просыпается глубинная память наших возможностей.

– Почему же ты тогда не впустила меня в Атлантиду? Я ведь это помню.

– Всё очень просто, – улыбнулась Барка. – Я тогда была ребёнком и не хотела, чтобы ты остался без своей мамы, вот и всё. Вызвала Спасательницу, она и помогла тебе выбраться. К тому же ты тогда был полуживой, а адаптация к другому миру всегда проходит нелегко. Ты мог бы не выдержать этого.

Некоторое время он раздумывал.

– Скажи, а почему ты все эти годы молчала об этом?..

– Зачем?.. Рассказать тебе то, что было полностью заблокировано в твоей памяти? Это могло бы вызвать непредсказуемые последствия твоей психики.

Он снова вспомнил всплеск от брошенного в воду тела Ингрид, и его душа опять сжалась от невыносимой боли.

– Скажи, а та девочка… Ну, которую сбросили передо мной…

Барка взглянула на него искоса, и ответила – осторожно, не сразу:

– Я же объяснила: обычные люди никогда не попадают в эфирный шлюз. Мне жаль, поверь. Но ведь сегодня ты исправил прошлое, не так ли?..

Нильс не ответил. Он подумал: если бы не надежно заблокированная память – смог ли семилетний мальчик вынести такое, без ущерба психики?..

– Скажи, а вот эта блокировка… Память, речь, слух…

– Их заблокировала Спасательница, так было надо. – Барка поднялась и потянула его за руки. – Идём же, нам пора возвращаться!

Нильс поднялся вслед за ней.

– Ещё один вопрос. Скажи, а почему для матричной информации ты выбрала изображение костра и скрипки?.. Ну, со скрипкой мне теперь все стало ясно. А вот почему ты добавила еще и изображение костра?..

– А с чего ты взял, что это предназначалось тебе? – улыбнулась Барка.

– А кому же ещё?

– Вот глупый! Спасателям, разумеется!

Он насупился.

– Нет здесь у них… у нас, то есть, Спасателей. Просто – полиция…

– Хорошо, называй их так, суть одна. Ну что, летим домой?..

– С тобой хоть на край света, – он потянулся к её влекущим губам, но Барка отстранилась.

– Не здесь, милый. Давай-ка вернемся в обратно. Или ты хочешь ещё немного побыть в своем прошлом?

Нильс покачал головой и ответил – коротко и резко:

– Нет.

Они подошли к краю обрыва, оттолкнулись от земли и, паря в воздухе как птицы, стали плавно опускаться вниз. Раздался всплеск – они вошли в воды озера и стали опускаться все глубже и глубже, пока не переместились в эфирный шлюз.

Люди зря ищут Атлантиду, им её никогда не найти. Атланты надежно укрыли свою родину.


Пройдя немного, девочка остановилась.

– Ты чего? – спросил мальчик.

– Я вот подумала… Этот господин, он такой добрый, он спас нас… А вдруг он голоден, вдруг ему некуда идти?.. Давай предложим ему ночлег?

– Давай, – согласился мальчик.

Они повернулись и пошли обратно. Мальчик шел первым. Внезапно он остановился. Девочка налетела на него.

– Ты чего?..

– Тссс… Тихо! Там кто-то разговаривает…

Они осторожно прошли ещё немного, затем спрятались в кустах и стали прислушиваться.

–Ты что-нибудь понимаешь?.. – прошептала девочка.

– Он разговаривает с какой-то госпожой, только я не могу разобрать ни слова.

– И я тоже… Смотри!.. Что это?

В призрачном лунном свете они увидели, как две темные фигуры подошли к самому краю обрыва, а затем, взмахнув руками как крыльями, внезапно взлетели и принялись плавно кружить над озером, опускаясь все ниже. Затем раздался всплеск, и наступила звенящая тишина. Дети осторожно подошли к обрыву и глянули вниз. Озеро было пустынным, и только разбегающиеся по воде круги свидетельствовали, что им это не привиделось.

– Я же говорила!.. – воскликнула девочка. – Это летающие русалки!.. А ты говорил – их не бывает!

– Идем отсюда, – мальчик потянул её за руку. – И смотри, не болтай никому об этом, а то засмеют…

Глава 17

Наконец операция завершилась. Бётгер вышел из зала в коридор, его руки и ноги дрожали от напряжения. Он мысленно поблагодарил свои руки – те сохранили навыки и умение, а вот ему пришлось вспоминать все свои знания и наработки.

Бётгер подошел к окну, распахнул его и с наслаждением закурил. Сейчас бы самое время сказать родственникам: операция прошла успешно, больная будет жить… Ему сейчас просто физически было необходимо услышать благодарность. Только вот никто его не встречает в коридоре, никто не заглядывает с нетерпением и надеждой в его глаза – Барбара была одинокой.

Мысли его перескочили на другое. Спасибо, Господи, что вернул мне разум. Больше я никогда не пойду на поводу у Петерсена, пусть хоть стреляет. Найдется донор – только настоящий – тогда пожалуйста, обеспечу материалом…

– Господин Бётгер! – окликнула его дежурная медсестра. – Тут звонят из Управления полиции Клеорне, просят главврача к телефону.

Бётгер насторожился. Из Управлении полиции?.. С чего бы это?.. Неужели до них что-то дошло?.. Он затушил сигарету, выбросил окурок и, подойдя к медсестре, взял из её рук трубку.

– Бётгер слушает.

– Фредерик Расмуссен вас беспокоит, Управление полиции, Клеорне, – раздался в трубке командный голос. – Прошу немедленно доложить, где сейчас находится ваша сотрудница Барбара Грейс – она не отвечает на мои звонки!

Вон оно что… Оказывается, у Барбары есть свой влиятельный человек в верхах… Бётгер с облегчением выдохнул. Спасибо, Господи, что вразумил меня…

– Позвольте узнать – кем вы приходитесь госпоже Грейс?– задал он стандартный вопрос.

– Родственником! – рявкнул голос. – Что с ней?..

Бётгер вкратце рассказал о произошедшем.

– Авария, значит… – недобро протянул голос по ту сторону провода. Его тон не понравился Бётгеру. – Ну хорошо. Я разберусь.

В трубке раздались гудки.

– Вот так, вместо благодарности, – буркнул Бётгер.

Он вернулся в свой кабинет, устало уселся в кресло, вытянул ноги. Это хорошо, что я спас жизнь Барбаре, надеюсь, она быстро пойдёт на поправку. Теперь надо все хорошенько обдумать, прежде чем дать отпор заклятому родственнику, не поддаваться его шантажу. Хорошо бы найти влиятельную защиту, только вот где? Да ещё я эту медсестру запугал, вот же дурак… Как теперь выкручиваться?..

Незаметно для себя он задремал.

Проснулся он от стука в дверь. Бётгер энергично потер лицо, повертел затекшей шеей и крикнул:

– Заходите!

– Господин Бётгер, – в двери стояла дежурная медсестра. – Там полицейские труп доставили в морг. Смотреть будете?

– Не сейчас. – Он поднялся. – Домой пойду, устал. Завтра посмотрю.

Медсестра кивнула и повернулась, чтобы уйти.

– Впрочем, погодите, – остановил её главврач. – Что там за труп?

– Парень какой-то погиб в парке.

–Парень? – заинтересовался Бётгер, у которого тут же проснулся прагматический интерес, ведь заклятый родственничек затих ненадолго, но скоро опять начнет кошмарить его жизнь. – Не наш ли это пациент?

– Нет. Этот гораздо моложе, – ответила медсестра.

– Родственников нашли? – продолжал расспрашивать Бётгер.

– Ещё нет. Полицейские сказали – завтра сделают вскрытие, а потом будут разыскивать родственников.

Теперь, когда не на кого было перекладывать обязанности, в Бёргере проснулся профессиональный интерес.

– Идём, взгляну…


Медсестра откинула простынь.

– Вот. Парень с кем-то подрался. Похоже, смерть наступила вследствие перелома шейных позвонков.

Бётгер взглянул на покойника – и у него перехватило дыхание! Не может быть! Перед ним лежал труп Ричи Петерсена, сынапомощника начальника полиции!

– Ричи… – выдохнул он.

– Вы его знаете? Кто это?

Бётгер кивнул.

– Да, знаю. Это… Я сам сообщу его родным. Завтра.

– Но в полиции предупредили, чтобы пока никому не говорить…

– Вы свободны, – устало ответил медсестре Бётгер. – Уходите. С полицией я разберусь сам.

Медсестра ушла. Он долго смотрел на труп подростка. Ричи не был ангелом, постоянно влипал в какие-то истории с деньгами, девками и наркотой. Бётгер кисло хмыкнул. Надо же… Я просил у Господа явить чудо, и вот тебе, нате! Похоже, это третий идеальный донор для родственничка, готовый уже, и идеальней некуда… Не надо и того, первого, искать… Вот только согласится ли Йенс на пересадку почки именно от Ричи?..

Он набрал номер его отца.

– Какого чёрта? – послышался в трубке сонный голос родственника. Сегодня его как никогда мучили боли, он всю ночь не мог уснуть, и только под утро, выпив целых четыре таблетки сразу, кое-как забылся. Звонок Бётгера прервал и без того короткий сон Петерсена.

– Йенс, ты просил звонить тебе, – странно спокойным голосом произнес Бётгер.

– НУ?.. – широко зевнул тот. – Нашелся, что ли, мой донор?

– Донор нашёлся. Но ты должен взглянуть на него сам.

– На кой он мне? – пренебрежительно хмыкнул Петерсен. – Потроши его там, доставай мои почки, ну, не мне тебя учить, транспорт я пришлю.

– Ты должен взглянуть на донора сам, – настойчиво повторил Бётгер.

– Да что ты заладил – сам, сам… На кой он мне?

– Я всё сказал. Без тебя я не начну.

В трубке раздались гудки. Йенс чертыхнулся. Боль в его животе глухо пульсировала, напоминая, что она отступила только на время, но скоро вернется с новой силой.

– Чёртов мясник, – бормотал он, осторожно поднимаясь,– и тут не может справиться без меня…

Кое-как Йенс оделся, уселся в машину и вырулил из гаража.

Бетгер встретил его у морга. Петерсен резко остановил автомобиль и осторожно вышел, согнувшись и приложив руку к больному месту.

– Какого черта?.. – недовольно буркнул он Бётгеру вместо приветствия. – Я же сказал – мне нужны почки, мне нужен идеальный донор, а остальное меня не волнует!

Он привык видеть Бётгера заискивающим и блеющим всякое несуразное, но сейчас тот был странно спокоен, хотя и напряжен.

– Это и есть идеальный донор. Но ты должен увидеть его сам.

– На кой он мне сдался?.. – привычно рявкнул Йенс, но Бётгер, не слушая его, повернулся и направился внутрь морга, Йенсу пришлось следовать за ним. Подойдя к накрытому простыней трупу, Бётгер спросил официальным голосом:

– Йенс Петерсен, вы готовы смотреть?

Терпение помощника начальника полиции лопнуло.

– Какого черта ты мне тут опознание устраиваешь? – заорал он.

– А это и есть опознание, – веско ответил ему Бётгер.

– Что ты сказал?.. – почему-то прошептал Йенс внезапно севшим голосом. Мелькнула мысль о том, что Ричи, стервец, опять где-то шлялся всю ночь…

Холодея от страшной догадки, он перевел взгляд на лежавшее перед ним тело. А в следующую минуту сдерживаемая им боль внезапно вырвалась наружу, пронзила тело кинжальной остротой и разлилась по всей груди…

Йенс Петерсен, помощник начальника полиции, грузно осел вниз.

Глава 18

Сквозь стенки эфирного шлюза Нильс вглядывался в хорошо знакомые очертания города – проекцию конечной цели их путешествия. Теперь, спустя много лет, он уже знал: никакой это не сияющий остров на дне, не мираж, не призрачная фата-моргана, а та самая Атлантида, которая являлась ему в детских видениях. Вот только находится она в другом измерении.

Люди зря ищут Атлантиду, им её никогда не найти. Атланты надежно укрыли свою родину.

Барке же не было времени разглядывать проекцию конечной цели их путешествия – она была сосредоточена другом: заводила эфирный шлюз в дисколёт. Проделав эту операцию, она с облегчением выдохнула.

– Так, первый этап завершён. – И, взглянув на своего спутника, спросила. – Ты как?..

– Нормально, – ответил Нильс, – ну, если не считать небольшой слабости.

– Ничего, домой вернёмся – вылечу.

Стенки дисколёта всё ещё были прозрачными, и сквозь них тоже просматривалась панорама города.

В голову Нильсу пришла одна мысль.

– Слушай, Барка… Это что же – каждый человек может увидеть Атлантиду на дне какого-нибудь водоема?

Барка покосилась на него и улыбнулась – сдержанно, чтобы не обидеть, поскольку она хорошо знала его взрывной характер.

– Это далеко не так. Проекция возникает только при определенных условиях.

– И каких же?

– Да много всяких… Во-первых, в эфирный шлюз может попасть только атлант. Во-вторых, рядом должен быть пространственно-временной коридор. В-третьих, пилот должен либо только что прибыть из данной точки, либо настраиваться на бросок к ней через пространственно-временной коридор. Ну и еще много чего.

– То есть, я впервые увидел здесь, в озере Бездонном, Атлантиду…

– …только потому, что ты атлант, и только поэтому ты попал в эфирный шлюз дисколета, – закончила за него фразу Барка. – Милый, ты не мог бы…

– Я всё понял, молчу!

Нильс знал – когда пилот Барка Тэора готовит дисколет к рейсу, ей лучше не мешать: бросок сквозь пространственно-временной коридор должен быть филигранным.

Теперь Барка сосредоточилась на выполнении основной задачи. Прежде чем разогнать частицы до сверхскоростей, пилот обязан был учесть и вычислить все, от взаимного расположения звезд и галактик до самых различных земных параметров, и в этом его незаменимыми помощниками были священные кристаллы Илль – они занимали центральное место на панели перед лицом пилота.

Изображение города стало более четким, и это означало, что пространственно-временной коридор находится прямо по курсу, и дисколет готов к броску. Затем всё внешнее пространство подёрнулось дымкой, переходящей в молочное облако – начался разгон частиц.

Нильс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он не лгал Барке, когда говорил, что не хочет быть пилотом дисколета, как она. В самом деле, разве можно сравнить ветер в лицо на капитанском мостике, борьбу с разъяренной морской стихией – и комфортное кресло пилота в дисколете, в котором, к тому же, добрую половину работы берет на себя какой-то живой? кристалл?


– Просыпайся, милый! – Барка ласково тормошила его. – Мы прибыли домой!

Они переместились в эфирный шлюз, а затем, оставив его, вышли прямо в океан. Друзья-дельфины только и ждали этого – сразу же закружились вокруг них веселой стайкой, щебеча как воробьи, и стараясь вовлечь их в общие игры.

Когда он впервые увидел эту ватагу совсем рядом, Нильс был приятно удивлён. Еще сильнее он тогда удивился, открыв в себе умение общаться мысленно, и не только с Баркой, но и с дельфинами! Здесь, в воде, они все, не только атланты и дельфины, но остальные обитатели океана, общались мысленно и напрямую. Когда Нильс открыл в себе это умение, он был просто поражен – насколько это упрощает жизнь!

Но ещё сильнее его поразило то, что все атланты одинаково прекрасно чувствовали себя как на суше, так и в океане. К своему огромному удивлению, он тоже стал амфибией! Как объяснила ему Барка – это потому, что у него проснулась глубинная память.

– Интересно, а почему дельфины не стали амфибиями? – спросил как-то Нильс, глядя на резвящуюся стаю.

– Потому что они терпеть не могут фрукты, предпочитая рыбу, – засмеялась Барка.

Нильс, вспомнив свои вкусовые пристрастия – с точностью до наоборот – промолчал.


Сейчас Нильс и Барка не стали играть с ними, как это делали обычно, а просто зависли в воде, стараясь не делать лишних движений. Им, вернувшимся из прошлого, а особенно Нильсу, требовалось пройти серьезную адаптацию.

Дельфины, мгновенно поняв, что тут что-то не так, оставили игры и принялись кружить вокруг них.

Барка, а что это вы со своим красавчиком какие-то полудохленькие?

Сам ты полудохленький!

Нильс погнался за молодым дельфином Вэтом, но тут же быстро отстал, хотя прежде не уступал ему в скорости. Старая опытная самка Лили вмешалась в их разговор.

Нильс, вы что – на той земле побывали, что ли?

А что – заметно?

Ещё бы! Вы же еле шевелите своими плавниками.

Это у тебя плавники! А у нас – руки и ноги.

А раз руки, то держись за меня. Лили поднырнула снизу, дождалась, когда Нильс кое-как ухватился за неё, и мгновенно развила скорость. То же самое проделал и Вэт, поднырнув под Барку.

Обычно Нильс первым выходил из океана после прогулок. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как из пены прибоя появляется Барка, как движется её совершенное тело с капельками воды, как она встряхивает копной рыжих волос.

Но не в этот раз. Барка оказалась права на счет адаптации. Если в океане он этого не успел почувствовать, то на берегу каждый шаг давался Нильсу с трудом, словно он стал тяжелее вдвое, как и тогда, когда появился здесь впервые. Барка шла почти рядом, и, хотя и отставала на полшага, чувствовала себя не так плохо, как он.

Барка поглядывала на мужа, но ничего не говорила, поскольку хорошо знала его комплексы. Нильс до сих пор так и не изжил убеждения, что его предки – атланты, оставшиеся на суше – лишили своих потомков равных прав с остальными. Напрасно Барка его убеждала, что это не так, что глубинная память вернула ему все дремлющие способности.

– Куда уж мне до тебя, – язвительно заявлял он при любой ссоре,– это же ты из племени истинных атлантов, а я – так, полукровка, кровь которого разбавлена многовековыми примесями людских племен, зловредными, к тому же…

Во всех ссорах победительницей, разумеется, выходила Барка, но это её не радовало, потому что Нильс и не думал останавливаться.

– Ну да, ты же права, всегда и во всем, как и всё твое благородно-идеальное-чистокровное племя атлантов, – заводился он. – Разве можно быть по жизни такими совершенными, как вы здесь?.. Ни сучка тебе, ни задоринки, ни слез, ни ревности, ни обид…

– Может, уже хватит нас критиковать? – не выдержала в последний раз Барка. – Если тебе так не хватает слёз и обид, так вернись в свое прошлое – твоих слез там было достаточно, я их сама видела.

– Что?.. – возмутился её супруг, оскорбленный в лучших чувствах до глубины души. – Да я никогда не плакал! Что я – девчонка, что ли?..

Обычно Барка в ссоре уступала первой. Но тут, что называется, закусила удила.

– Если бы я не видела, не говорила бы!..

– Ты?.. Видела, что я плакал?.. Врешь!..

– Да! Ты плакал! Я сама видела твои слезы!

– Этого не было никогда! – разъярился Нильс.

– А вот вернись в свое прошлое, и увидишь сам!

– Ха, ты специально врешь! Любой дурак знает – в прошлое нельзя вернуться!

– Можно! Я сама тебя туда отправлю! С превеликим удовольствием! Если ты не струсишь, конечно!

– Я?.. Струшу?.. – Нильс задохнулся от возмущения. – Не дождешься!.. Давай, возвращай прямо сейчас! Или ты это всё придумала?

– Не придумала! Давай, возвращайся! Смотри, не заплачь снова!

– Не заплачу!.. Я никогда не плакал!

– И не рассчитывай на мою помощь!

– Без тебя справлюсь!

Эта последняя их ссора была самой яростной. В этот раз никто из них не хотел уступать друг другу. И только тогда, когда Нильс уже заходил в эфирный шлюз, Барка сделала робкую попытку отыграть назад.

– Может, останешься здесь, милый? Тот мир очень опасен. – Нильс только презрительно хмыкнул в ответ. – Тогда вот что. Раз уже ты решил вернуться в своё прошлое – исправь его.

– Исправить прошлое? Разве это возможно? – Нильс поднял брови. – Да и зачем?

– Ты всё поймешь сам. Я отправлю тебя в нужное тебе время. Спаси себя, и рядом с тобой спасутся другие…


Они подошли к ближайшему дереву, под широкой кроной которой покачивались два гамака, сплетенные из пальмовых листьев.

– Ложись сюда, – указала Барка на один из них.

В этот раз Нильс не стал спорить и сразу подчинился, может, потому, что все его тело было налито тяжестью.

– Что я должен делать теперь? – спросил он, устроившись поудобнее.

– Окончательно вернуться из прошлого, – отвечала Барка, присев рядом с ним.

– А разве мы ещё не вернулись?

– Физически – да, но не морально. Особенно ты. Прошлое ведь ещё до сих пор держит тебя, не так ли, милый?

Нильс закрыл глаза. Перед его мысленным взором снова появились страшные картины того вечера…

Своими тонкими пальцами Барка принялась легонько касаться его шеи и головы. Когда она стала делать это впервые, Нильс засмеялся:

– Что за странный массаж? Щекотка…

– Нет, милый. Это контакт с соками твоего тела. Сейчас они ощутят, что от них требуется, и тебе сразу станет легко.

– Что еще за соки? – хмыкнул Нильс. – Кровь, что ли? Так она тебя и послушается!..

Барка не приняла его шутливого тона.

– Послушается, и не только кровь. В теле человека очень много соков, и все они движутся по своим направлениям. И все они живые, всё ощущают и чувствуют. Установишь с ними контакт – и любая болезнь пройдёт.

– Впервые слышу. Наши врачи так не лечат.

– Не забывай: наша цивилизация гораздо старше вашей, вам ещё только предстоит узнать многое, то, что мы давным-давно знаем и используем.

После этой фразы, или подобной ей, Нильс всегда заводился, и разговор грозил перерасти в ссору. Поначалу так и было. А потом Барка выработала тактику – убегала от ссоры и ныряла в океан. Нильс следовал за ней. Друзья-дельфины только этого и ждали, начинались веселые игры, где и тонули все разногласия.


По всему телу Нильса растекались блаженство и покой. Теперь-то он знал: так атланты облегчают друг другу адаптацию после эфирного шлюза – это именно шлюз показался ему странными пузырьками в воде.

– Я помогу тебе пройти обратный путь сюда, до этого дня, – раздавался мягкий певучий голос Барки. – Слушай мой голос. Сейчас ты на своей яхте…


…Да, да, на яхте… Солнечный денек, легкий бриз, барашки на гребнях волн, вдали несколько яхт… Аромат кофе… Неповторимый букет: тонкий аромат кофе в сочетании с брутальным запахом моря… Рыжеволосая девчонка за бортом… Он полностью мысленно перенесся в тот мир.

Ухватившись за леер, Нильс перегнулся и посмотрел вниз. Там, совсем рядом с яхтой, спокойно и грациозно плавала вполне земная рыжеволосая девушка, с двумя руками и с двумя ногами. Но откуда она здесь появилась?.. Такая влекущая и загадочная…

Эх, была не была! Не гоже будущему морскому волку бояться женщины! Нильс перелез через леер, оттолкнулся, прыгнул вниз. Вода сомкнулась над его головой. Барахтаясь и не стремясь всплыть, он поворачивался, пытаясь обнаружить девушку.

А затем произошло нечто необъяснимое. Внезапно вода вокруг него осветилась и словно бы вскипела мельчайшими пузырьками, изменивших её обычный аквамариновый цвет на молочный. Отчего-то Нильс завис в ней. Странное дело: он не испытывал больше потребности дышать!

Так продолжалось какое-то время, а затем пузырьки в воде исчезли, но не свет – он остался, и светил он откуда-то снизу. Нильс взглянул туда и в очередной раз был поражён! Потому что там, в абсолютно прозрачной глубине, он вдруг увидел остров из своих мечтаний!..

Внезапно все вокруг заволокло дымкой, а затем молочно-белым туманом…

…Кто-то стремительно проплыл совсем рядом с ним, и Нильс напрягся – вдруг это акула? Оказалось – нет! Это была рыжеволосая красавица, та самая, ради знакомства с которой он только что безрассудно прыгнул прямо с борта яхты в воду. И которая, как и он теперь, не испытывала ни малейшей потребности вынырнуть из воды наверх за глотком воздуха!

Зависнув в воде, Нильс ошеломленно поворачивался, наблюдая за ней. Девушка грациозно кружила вокруг него, без стеснения прикасаясь к нему легкими движениями тонких пальцев. И от этих её прикосновений, напоминающих щекотку, ему отчего-то стало весело и беззаботно, словно бы он вернулся в своё безоблачное детство, в котором не было ещё никакого зла и обид, а только радость от безбрежного искрящегося моря под ласковым солнцем…

Рядом с ними появилась стайка дельфинов. Они принялись весело резвиться вокруг. Нильс ошеломленно наблюдал за происходящим. В его голове одна за другой проносились мысли. Что со мной?.. Неужели у меня кессонная болезнь, и от неё появились галлюцинации? Надо сейчас же всплывать, но очень медленно… Но я же не смогу долго находиться под водой, мне просто не хватит воздуха!..

Кто-то весело и бесцеремонно влез в его голову, и Нильс услышал чей-то мысленный разговор. Да и не разговор вовсе, а болтовню нескольких… Нет, не людей… Тогда кого?.. Дельфинов?..

Эй, парень, тебе что, никто не объяснил про эфирный шлюз?

Отстань от него, видишь, он в себя прийти не может!

Он до сих пор думает, что он человек и сейчас задохнется!

Один из дельфинов поднырнул снизу и подставил ему свою спину. Эй, держись за меня своими плавниками, да покрепче, сейчас мы тебя вмиг доставим домой!

Нильс машинально, кое-как ухватился за его обтекаемую спину. Домой?.. Куда вы собрались меня доставлять?..

Разве ты не мечтал найти Атлантиду?

Атлантиду?.. А как же моя яхта?.. А мой дом?..

В его ушах возникли звуки, похоже, означавшие смех.

Всё, забудь про тот мир!.. Твой дом здесь, атлант!

Дельфины вынесли их к какому-то побережью и теперь медленно покачивались у самого берега. Девушка первой спрыгнула в воду и направилась на пустынный песочный пляж, Нильс последовал её примеру. Он искоса поглядывал на рыжеволосую красавицу, на её изумительное совершенное тело, на капельки воды на нём, блестевшие, словно роса на солнце.

Резко обернувшись, она поймала его взгляд.

– Эй, посмотри лучше вокруг – какая красота! – засмеялась девушка, повернув своей ладонью его голову в другую сторону.

Нильс послушно перевел взгляд и принялся с любопытством осматривать побережье. Обширный песчаный пляж с золотистым песком полого поднимался от берега и далее переходил в дюны. Ещё дальше возвышались холмы, поросшие густыми лесами и перемежаемые пустошами.

Нильс повернулся к своей спутнице. Та внимательно следила за ним своими колдовскими зелеными глазами, одновременно отжимая от воды волосы.

– Где мы? – спросил он рыжеволосую красавицу.

– Ты ведь всегда хотел попасть сюда, разве не так? – ответила та вопросом на вопрос.

Он ещё раз осмотрел панораму острова.

– Красиво. Слушай, это что у меня – галлюцинации? Все эти дельфины, общение, вот это побережье…

Девушка уселась на песок и сделала приглашающий жест своему спутнику.

– Садись. Меня Барка зовут.

– А я – Нильс, – он опустился рядом с ней. – Ну, так ты расскажешь мне, что значит вот это всё?.. – И он провел рукой вокруг, указывая на панораму.

– Мы в Атлантиде, – коротко ответила она.

– Где, где?.. – хмыкнул насмешливо Нильс. – Ты хочешь сказать, что вот этот дикий пляж, – он указал на него руками, – и есть мифическая Атлантида? Не заливай!

Она покосилась на него.

– Ну, а какая она по-твоему?..

– Сейчас я тебе расскажу, – с энтузиазмом ответил он.

И Нильс принялся рассказывать рыжеволосой красавице про мифическую страну – вдохновенно, как когда-то друзьям в детстве. О пышной зелени острова, о его сиянии, о городах сказочной красоты, о лазурных водах побережья…

– Я, конечно же, хочу её найти, – сказал он в заключение, – но прекрасно понимаю, что Атлантида затонула в результате какого-то глобального катаклизма, поэтому искать её нужно где-нибудь на дне океана или моря. Может быть, мне когда-либо и удастся это сделать… Ну, а что это за место?..

– Я уже сказала тебе – Атлантида, – ответила Барка. – Послушай, Нильс, в действительности всё так и немного не так. Атлантида – это вовсе не сказочный рай. В далеком прошлом наша цивилизация, действительно, строила корабли, огромные дома, прокладывала коммуникации. Древние атланты строили, торговали, а также пытались показать себя в лучшем свете друг перед другом: наряжались, готовили изысканные яства и напитки…

– И все это однажды поглотил океан, верно? – прервал её Нильс. – Так у нас говорят. Но сейчас ты, а точнее, твои друзья-дельфины доставили нас куда-то в совсем другое место. – Внезапно ему в голову пришла смешная мысль, и он весело спросил. – Слушай, ты, случайно, не инопланетянка?..

– Не волнуйся, – успокоила его девушка, – никакая я не инопланетянка. Вот это, – она широко указала руками, – один из наших островов, и он специально оставлен безлюдным и пустынным. И название у него соответствующее – остров Безымянный. Здесь мы проходим адаптацию. И ты тоже должен её пройти.

– Я?.. – Нильс удивленно поднял брови. – Какую такую адаптацию? Это ещё зачем?

– Видишь ли… Поскольку в тебе проснулась глубинная память атлантов… Ты должен привыкнуть к своей новой сущности.

Он повернул голову и некоторое время смотрел на Барку, затем заговорил раздраженно.

– Что за ерунду ты говоришь?.. Какая ещё глубинная память?.. Какая сущность?..

– Нильс… – Барка, видя такую его реакцию, стала осторожней подбирать слова. – Мы с тобой оба из племени атлантов: и ты, и я. Вот только твои предки в незапамятные времена остались там, на той земле, а мои – переместились сюда.

– То есть, – начал заводиться Нильс на волне нетерпения своих семнадцати лет, – ты хочешь сказать, что мы, по сравнению с вами, неполноценны?..

– Нет, Нильс, ты неправильно понял, – принялась увещевать его Барка – в первый, но далеко не в последний раз. – Выслушай меня…


В древние времена Атлантида была сказочной по красоте страной, которая раскинулась на большом континенте. Ласковые лазурные воды океана омывали её побережье. Живописные ландшафты нетронутых земель перемежались с полями и садами, любовно и тщательно возделываемыми земледельцами; на зеленых лугах паслись тучные стада.

В гаванях многочисленных городов теснились торговые суда, на которых купцы доставляли разнообразные товары, от дорогих шелков до редких пряностей. Огромные города, не вмещая желающих поселиться в них, росли ввысь.

Жители Атлантиды обладали возможностями, недоступными обычным людям: они умели летать как птицы, плавать как дельфины, а ещё могли разговаривать мысленно и предвидеть события.

Такие возможности им достались от прародителей – жителей далекой планеты Илль, они же оставили в святилище Тэррэ – главного города Атлантиды – огромный зеленый кристалл пирамидальной формы. Все жители континента почитали его как живое существо, поскольку он периодически вспыхивал, словно это билось сердце Атлантиды.

На гранях этого кристалла были вырезаны тайные письмена, которые никто из смертных не мог прочесть. Видимо, именно благодаря этому кристаллу у атлантов и проявлялись необыкновенные способности.

Однако по мере улучшения благосостояния ухудшался характер атлантов, ведь, как известно, самое тяжелое испытание для любого человека – испытание богатством; атланты же его не прошли. В их характер прочно вошли гордыня и спесь, жадность и равнодушие. Впрочем, это не мешало им наслаждаться жизнью и богатствами.

Но однажды один из ученых астрологов, Геремей, объявил во всеуслышание, что священный камень Илль угасает и уже не сияет так ярко, как это было прежде, и что это грозит небывалыми бедствиями всем жителям Атлантиды.

– Наши далекие предки оставили нам завет, зашифровав его в тайных письменах, – заявил он. – Мне удалось прочесть их послание, высеченное на сакральном зеленом кристалле Илль, и оно гласит: если в Атлантиде угаснет её сердце, грядет небывалая катастрофа, в результате которой весь континент поглотит морская пучина. Вот это, к сожалению, и произошло: священный камень Илль угасает и уже не сияет так ярко, как это было прежде.

Что тут началось! Одни обвиняли Геремея в шарлатанстве и невежестве, другие в спешке бежали из Атлантиды. Были и завистники из соседних стран, которые злорадно ожидали грядущей смерти высокомерных и богатых атлантов. Но были и такие, которые подступили к нему за советом:

– Нам некуда бежать. У нас никого нет на чужбине, чтобы помогли нам устроиться и обжиться на новом месте. Подскажи нам – как мы можем спастись?

И Геремей разъяснил. На гранях священного кристалла Илль он прочел не только предсказание о грядущей небывалой катастрофе Атлантиды, но и то, что нужно сделать для её спасения.

– Предотвратить катастрофу мы уже не в силах. Но мы можем оживить сердце нашей земли, и тогда она не погибнет, а, стало быть, не погибнем и мы – так сказано в тайных письменах.

Выслушав это, многие начали роптать.

– Ты лжешь, Геремей, хочешь запугать нас всех, обмануть! Какое может быть сердце у земли?.. Где оно находится? Никакой ты не ученый астролог, а обычный шарлатан! Атлантида стояла тысячелетия, простоит ещё столько же, если не больше!

Тогда Геремей открыл им святилище, и все увидели, что священный камень Илль стал тусклым и почти перестал светиться.

– Я обращаюсь ко всем, к каждому, – заявил Геремей. Кто хочет погибнуть в пучине – да будет так. Кто хочет спастись, перебравшись в другие земли – да будет так. Я обращаюсь ко всем тем, кто хочет спасти нашу землю. Мы должны измениться сами, только в этом случае наша Атлантида вновь обретет сердце. Так сказано в завете наших предков.

– Измениться?.. Но как? – недоумевали атланты.

– Мы все должны полностью перемениться, – был ответ. – Мы должны всем сердцем желать любви и добра, счастья и благополучия всем людям земли, а не только себе.

Услышав такие слова, атланты были поражены.

– Как?.. Люди на других континентах счастливы, отнимая благополучие у других силой. И что – мы должны желать им ещё большего счастья?

– Эти люди несчастны,– отвечал Геремей, – им ещё только предстоит осознать это и пройти свой тернистый путь. Мы же должны объединиться все вместе и творить наше будущее. А для этого нам необходимо оставить в прошлом зависть и лень, гордыню и спесь, жадность и равнодушие. Отныне мы должны неустанно и искренне трудиться душой, объединяя сияние божественного солнечного света со светом наших душ, а биение нашего сердца – с биением священного кристалла Илль. Мы должны объединить сердце и разум, свет и любовь ко всему сущему. В наших душах отныне и навсегда должны поселиться любовь, вера, доброта и сострадание. И тогда сердце Атлантиды забьется с новой силой. Так сказано в письменах.

– А что же будет с нами? – спросили атланты, выслушав его.

– В тайных письменах сказано, что спасутся те, кто не будет думать только лишь о себе, но те, кто искренне будет желать спасения другим.

Выслушав его, многие жители разуверились в предсказании и стали роптать. Многие, обвинив ученого астролога в страсти к наживе и в шарлатанстве, прокляли его и тоже навсегда покинули Атлантиду.

А оставшиеся жители поверил ему. В это время они оставили все распри и ссоры, подчинившись одной благородной цели. И вот настал день, предсказанный ученым астрологом. Геремей повелел всем оставшимся жителям собраться в городе Тэррэ, у святилища, что они и сделали. В это время каждый из атлантов думал только о том, что непременно должен помочь другим.

– И разверзлись хляби небесные, и поглотила пучина морская несчастную Атлантиду, – насмешливо подсказал Барке Нильс, выслушав от неё эту красивую сказку.

Девушка не ответила на его выпад и продолжила свой рассказ.

Вдруг земля вздрогнула, закачалась и стала уходить из-под ног. Затем все вокруг озарил яркий алый свет.

Вскоре качание земли остановилось. С небес на святилище опустился тонкий белый луч, отчего вокруг вспыхнул ослепительный белый свет. Он был таким ярким, что все атланты прикрыли глаза ладонями. Так продолжалось несколько мгновений. А когда они, наконец, открыли их, то увидели, что священный кристалл Илль снова засиял гранями. Этот свет пульсировал, словно биение сердца.

На всем огромном континенте Атлантиды остался один город Тэррэ. Вокруг континента было ещё несколько пустынных островков. Из многочисленных жителей остались только те, кто искренне поверил Геремею. А вокруг простирался безбрежный океан, и больше не было никаких земель – так впоследствии сказали мореплаватели.

– То есть… Как это – нет никаких земель? – недоверчиво переспросил Нильс. – А куда они все делись?

– Остались на прежнем месте, в своем мире, – улыбнулась Барка. – Это Атлантида переместилась в другой. Вот он, лежит перед тобой.

Нильс растерянно оглядывался вокруг.

– И как вы теперь здесь живете?

Вначале все атланты были растеряны и подавлены. Да, они сохранили свою жизнь. Но куда делось все их благополучие? Как строить дома, как создавать все заново? Не сразу они поняли, что человеку для жизни нужно не так уж много, а излишества только развращают, вызывая зависть и лень. Все учились здесь жить заново. Теперь нас одевает и кормит океан и земля. Мы не мешаем друг другу, не вторгаемся в жизненное пространство других.

– То есть, все вы живете в том сияющем городе, который я видел?

– Да, в Тэррэ.

– Но у вас такая техника… Как вы её создаете?

– У нас создают не технику, а мыслеформы. А уж потом им придают физические параметры.

– Неужели вы на самом деле не мешаете друг другу? А как же соседи, родственники?

– Ты о размножении? У нас к этому разумный подход. Дети с самого детства сами добывают себе еду, изготавливают одежду. В этом нам всем помогает океан и земля. Затем дети отделяются от родителей и живут самостоятельно.

– Этого не может быть. Вы бы уже давно выродились.

– Да, если бы мы жили только здесь. Но мы научились путешествовать в другие миры.

– Воруете оттуда мужей и жен? Вот как меня сейчас?

– Это не так. Ты свободен в своем выборе, захочешь уйти – никто тебя здесь держать не будет. Многие атланты, наоборот, остаются в других мирах, которых, кстати, не так уж мало. Наши дети тоже мигрируют таким образом.

Смеясь, она швырнула в него горсть песку.

– Ну так что, Нильс?.. Отправить тебя обратно?.. Я могу это сделать прямо сейчас.

Он ухватил её гибкое тело. Он просто хотел остановить вторую горсть песка, которую девушка уже держала наизготове…

И вдруг его тело перестало ему подчиняться! Нильс замер от новых, совершенно неожиданных ощущений и открытий. Барка же извернулась и помчалась от него в дюны – длинноногая, рыжеволосая и желанная – до умопомрачения…

Глава 19

Дверь палаты тихонько скрипнула. Барбара взглянула в ту сторону и увидела огромный букет алых роз. И только потом из-за них показалось лицо Каспера.

– Можно к вам, госпожа доктор?

– Разумеется. Те более, что вы уже зашли.

Барбара попыталась приподняться и сесть. Каспер мгновенно подскочил к ней, чтобы помочь, но она остановила его.

– Нет, нет, не волнуйтесь, Каспер, я уже садилась сама, это не так сложно.

Тот придвинул стул и расположился рядом.

– Ну, господин полицейский, рассказывайте – чем закончилась вся эта кутерьма, пока я здесь валялась? Меня здесь оградили от любых волнений, связанных с информацией, вот же узурпаторы!

О том, что она сама прежде придерживалась таких строгих правил со своими пациентами, Барбара умолчала.

– Всё в полном порядке! – бодро принялся отчитываться полицейский. – У нас на работе новый зам – Томас Ольсен. Доктор Бётгер…

– Оперировал меня, знаю, – перебила его Барбара. – Я же говорила вам – здесь какая-то ошибка, он прекрасный специалист.

– Пожалуй. Вам виднее,– согласился с ней Каспер и продолжил. – Тереза и Люк…

– Мы сами об этом скажем! – раздались веселые голоса, и в следующую минуту в палату впорхнула смеющаяся пара, тоже с цветами.

– Приглашаем вас на нашу свадьбу, дорогие молодожёны! – воскликнули они.

Каспер и Барбара недоумевающе переглянулись.

– Это вы о ком сейчас сказали?

– О вас, разумеется! – заразительно рассмеялась Тереза.

– Молодожены – это мы? – Каспер и Барбара удивленно смотрели друг на друга.

– Мы как-то об этом не думали… – сказала Барбара.

– Ну так соображайте скорее, тугодумы! Вам не подскажешь, так ещё лет десять зреть будете, пока не состаритесь! У нас с вами в запасе целый месяц!

Каспер хлопнул себя по лбу.

– Чёрт! Какой же я дурак! Совсем забыл…

Он достал из середины букета бархатную коробочку алого цвета и протянул её Барбаре.

– Дорогая, позвольте предложить вам руку и сердце.

Та открыла коробочку, достала колечко и одела его на палец.

– Я согласна.

Все дружно зааплодировали.

– Но вы мне не все рассказали, – заявила Барбара. – Где наш пациент Эдди?

– Его так и не нашли, – ответил Каспер. – Он исчез бесследно. В последний раз мы с Люком видели его возле пансионата для глухонемых детей. Почему-то его все время тянуло туда. Мы с Люком предположили, что он там учился, расспрашивали о нем в пансионате, но безрезультатно.

– И я так подумала, ведь он вначале общался со мной на языке жестов, – подтвердила Тереза.

– Странная история. Не думаете ли вы, что с ним могло случиться несчастье? – озабочено спросила Барбара.

– Да! Там же озеро, за пансионатом, и в нем водятся летающие русалки, – подхватила Тереза.

– Чушь! Какое там несчастье? – бодро заявил Люк. – Этот чувак с луны свалился, туда же и улетел! Мы же с тобой опять видели его НЛО, только теперь над озером, скажи, Каспер!

– Вот же трепло… – нахмурился тот. – Хватит сочинять.

– А что на счет ваших предположений о якобы незаконной деятельности в больнице? – переменила тему Барбара.

– Я расскажу, я! – воскликнула Тереза и принялась рассказывать о том, что отец и сын Петерсены погибли с разницей в десять часов, и о том, что в больнице проводилось следствие, но ничего криминального не нашли.

– А господин Бётгер давно извинился передо мной! Он вообще-то душка! Только страшно стеснительный!

Барбара опустилась на подушки.

– Ой, да мы вас здесь совсем замучили своей болтовней! – спохватилась Тереза. – Госпожа Барбара, с завтрашнего дня я буду постоянно дежурить у вас! Эй, уходим! Дайте человеку отдохнуть!

Все быстро распрощались и вышли. Барбара запоздало подумала о том, что не спросила о своем любимце Норде. Ну да ладно, ещё будет время…

Она ещё долго думала о странных событиях последних дней, прежде чем её сморил сон.

В раскрытое окно влетел свежий ветер, принеся с собой запахи весны. Барбара улыбалась во сне – ей снилось море.

Глава 20

Город Тэррэ был именно таким, как Нильс видел его в детстве: причудливые башни, оканчивающиеся то шпилями, то мавританскими круглыми башнями, чередовались с высотными зданиями, садами сказочной красоты и фонтанами. Нильс очень любил гулять здесь с Баркой, сначала вдвоем, потом – с сыном Марисом.

Сейчас, после адаптации на острове Безымянном, они прогуливались вдвоем – сын Марис давно отделился и жил самостоятельной жизнью. Нильс и Барка шли по широкому проспекту, над которым в разных направлениях то и дело бесшумно проносились дисколеты.

– Нильс… – искоса взглянув на него, начала разговор Барка. – Ты никогда не говорил, что хочешь вернуться обратно – почему?

Тот пожал плечами.

– Я как-то и не задумывался над этим. – Он притянул её к себе. – Ты меня полностью околдовала, зеленоглазая русалка…

– Нет, ну все-таки, – она мягко отстранилась. – Ведь у тебя там осталась мать, брат…

– И что же? – пожал плечами Нильс. – Сколько людей навсегда покидают родительский дом. А здесь у меня появилась ты и наш сын. Нельзя жить прошлым. – Он ненадолго задумался. – Хотя, конечно же, спасибо тебе за то, что вернула меня туда хоть ненадолго.

– Но ты так и не решился увидеть там свою мать.

– Я там лишний…

Они подошли к фонтану и уселись на лавочке. Нильс обнял Барку.

– Я так скучала по тебе, – шепнула она, доверчиво прильнув к нему. – Боялась – а вдруг ты решишь остаться там…


– Да вот же они! – послышался бодрый голос, прервавший их воркование.

Нильс и Барка подняли головы. К ним подходили родители Барки. Молодые потеснились, и все вместе уселись рядом.

–Ну, и где же вы пропадали в этот раз, дорогие наши? – спросила мать. – Только не говорите, что опять изучали фауну какой-нибудь очередной планеты.

– М-м-м… – Барка и Нильс переглянулись. – Так, немного попутешествовали…

Не сговариваясь, они решили, что посвящать родных в недавние события совсем необязательно.

– Ах уж эти ваши тайны, – сокрушенно вздохнула мать, – как всегда – сплошные загадки… Вот и внучек в вас пошёл, такой же скрытный…

– Марис?.. А где он? – настороженно спросила Барка.

– Ну, уж вы-то должны лучше знать, где искать свое чадо, – хмыкнул отец.

– Незачем его контролировать. Парню уже семнадцать. Я в этом возрасте тоже начал самостоятельную жизнь, – заявил Нильс.

– Да! Марис у нас давно уже самостоятелен! – поддакнула Барка.

Её мать поджала губы.

– Ваш сынок настолько самостоятелен, что втихаря удрал в прошлое! Как, впрочем, и вы!

Нильс и Барка переглянулись.

– Откуда вам это известно?..

– Ты сейчас о себе спрашиваешь или о сыне? – насмешливо уточнила мать.

– О Марисе, конечно… А что значит – удрал в прошлое?

– Да то и значит, – вмешался в разговор отец. – Ваше юное дарование утверждает, что самостоятельно изучило древние письмена и разработало новейший способ перемещения в другие миры – без громоздких дисколетов, при помощи какого-то фиалкового кристалла. Да вот сами послушайте…

Легким движением руки он включил перед собой голографический экран, на котором тут же появилось изображение Мариса.

–…придал ему форму сакрального многогранника, и теперь легко могу перемещаться не только в пространстве, но и во времени!

Экран погас.

– Вот же фантазер, – пробормотал Нильс.

– Весь в тебя, – не утерпела Барка, – ты тоже искал Атлантиду там, где её нет!

– Но ведь я её нашел!

– Только благодаря мне!

– И ещё он утверждает, – продолжал отец, не обращая внимания на их перебранку, – что уже путешествовал в прошлое. Кстати, в твое прошлое, Нильс!

– Почему именно в моё? – растерялся тот.

– Потому что это ты забил ему голову морской романтикой! – не утерпела Барка.

Отец оставил без внимания выпад дочери.

– Полагаю, – продолжил он,– это из-за того, что ты никому не рассказывал о своем прошлом. Вот мальчишке и стало интересно – что же ты там скрываешь от всех. По крайней мере, так было в первое путешествие Мариса.

– А что – был и второй раз? – одновременно, изумленно спросили Нильс и Барка.

– Да! – бабушка с нескрываемой гордостью делилась секретами внука, которые он доверил не родителям, а ей. – В первый раз он там повстречал девочку, которая ему очень понравилась, но ей было всего-то десять лет. А теперь он отправился в другое время, спустя семь лет.

– Опять к ней?..

– Именно! Девочке там семнадцать, как и ему. И он хочет сделать ей предложение!

– Сумасшедший! – опять одновременно воскликнули Нильс и Барка.

– На себя посмотрите! – парировали их родители.

Зависла продолжительная пауза, в течение которой Нильс и Барка обменивались растерянными взглядами, а их родители откровенно наслаждались их растерянностью.

– Да, кстати! – отец решил добавить последний штрих к картине. – Ваше юное дарование так влюбилось, что даже написало портрет своей избранницы – тоже древним способом: маслом и красками! Правда, на нем девочка ещё в том, первоначальном возрасте, поскольку в другом он её ещё не видел. Да вот, посмотрите сами.

Он опять включил голографический экран. Нильс взглянул и онемел. С портрета на него смотрела Ингрид…

Конец

– В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.

https://pixabay.com/ru/illustrations/%d0%bf%d0%be%d0%b4%d0%b2%d0%be%d0%b4%d0%bd%d1%8b%d0%b9-%d0%bd%d0%b8%d0%bc%d1%84%d0%b0-%d1%81%d1%83%d1%89%d0%b5%d1%81%d1%82%d0%b2%d0%be-%d1%84%d0%b0%d0%bd%d1%82%d0%b0%d0%b7%d0%b8%d1%8f-4321015/




Оглавление

  • Пролог
  • Глава 1
  • Глава 2
  • Глава 3
  • Глава 4
  • Глава 5
  • Глава 6
  • Глава 7
  • Глава 8
  • Глава 9
  • Глава 10
  • Глава 11
  • Глава 12
  • Глава 13
  • Глава 14
  • Глава 15 Нильс
  • Глава 16
  • Глава 17
  • Глава 18
  • Глава 19
  • Глава 20