Ну, Ленка, держись… [Елена Анатольевна Казанцева] (fb2) читать онлайн

Елена Казанцева Ну, Ленка, держись…

Пролог

У меня рухнула жизнь, в один день я потеряла работу, мужа. И не придумав ничего лучше, ввязалась в авантюру и уехала на Алтай. Кто же знал, что в местах силы есть переходы в другие миры…

Кто знал, что я умру и вновь воскресну в другом мире, а шаман, камлая, переместит в мое тело другую сущность…

Ну, Ленка, теперь держись…

Приключения только начинаются…

Глава 1

День не задался с утра. В одиннадцать начальник вызвал меня к себе в кабинет, не то чтобы я очень боялась Федора Кузьмича, но вызов в кабинет главного бухгалтера холдинга случался не часто.

Кабинет располагался на этаже руководства, простым смертным было туда не просто зайти, там даже охрана была своя. В холдинге я уже пять лет работала бухгалтером, и за все пять лет в кабинете своего непосредственного начальника была два раза. Поэтому меня очень удивил вызов на ковер. Пока шла до лифта, пару раз вытерла о юбку вспотевшие ладошки, в уме прокручивая, где могла накосячить, но в памяти ничего не всплывало, наоборот, в последнее время меня хвалили, так как ошибок в моем подразделении не было. Охранник, окинув меня с ног до головы оценивающим взглядом, спросил у меня фамилию и вызвал для меня лифт. Даже лифты у начальства были свои, особенные, скоростные с зеркальными кабинками. В кабинке лифта быстро осмотрела себя, одернула юбку, убрала выпавшую из пучка прядь волос, поправила салфеткой подтекший макияж, выдохнула, и смело шагнула в открывшиеся створки.

В холе сидели две девушки секретари, чопорные, с холеными лицами, с холодными улыбками, вымуштрованные. Также как охранник они окинули меня оценивающим взглядом, ну да, не фонтан, сама знаю, юбка у меня из прошлой коллекции «аля» Китай, блузка куплена там же, очки я купила в подворотне, а туфли в маленьком магазинчике, что торгует «итальянской обувью». Как и охранник, девушки удостоверились, что я именно та, и «допустили до тела» моего начальника. Двери я открыла с трепетом. Федор Кузьмич, этот боров под двести килограммов веса, в дорогом костюме, вальяжный, пахнущий дорогим парфюмом, сидел за огромным столом из красного дерева.

– Ну, что вы голубушка так долго, проходите, садитесь, я робко присела на краешек стула, чувствуя себя не на своем месте в этом помпезном кабинете. – Голубушка, мы решили вас уволить, сократить, так сказать, вашу должность.

– Как уволить,– я даже заикаться начала.

– Вот так, в ваших услугах мы больше не нуждаемся,– спокойным голосом проговорил Федор Кузьмич, так спокойно мне выносился смертный приговор. – Конечно, мы компенсируем частично неудобства, но на много не рассчитывайте, вот приказ, подписывайте.

Я смотрела на приказ и чувствовала, как в глаза стали скапливаться слезы, я так боялась разрыдаться в кабинете, что не глядя подписала, бросила его на стол и быстро выскочила из кабинета.

На свое рабочее место вернулась только через полчаса, долго стояла в туалете и смывала подтекший от слез макияж, чувство отчаянья и боли, вот что чувствовала я, все, абсолютно все катилось под откос. У моего мужа Олега уже три месяца нет работы, он бедный бьется, бегает на собеседования, но везде отказ. Единственный добытчик в семье – это я. А еще с Олегом мы хотели на годовщину свадьбы купить машину, и я нашла подработку, чтобы скопить на хорошую машину денег, Олег говорит, что нам надо обязательно хорошую. И вот…

Все коту под хвост, конечно подработки помогут нам прожить какое-то время, с голоду мы не умрем, но вот о мечте можем забыть на некоторое время.

Расстроенная, иду в отдел. А тут уже наш расчетный бухгалтер Верочкам бегает меня ищет, ей приказали срочно мне выдать деньги и трудовую…

Девчонки сидят, опустив головы, боятся даже смотреть на меня, понимаю их, я вроде как прокаженная. Верочка тащит меня в свой закуток, выдает мне деньги, просит расписаться в ведомости, и за трудовую. И пока я трясущейся рукой вывожу каракули, она шепчет мне на ухо: Не расстраивайся, найдешь работу, Федор Кузьмич на твое место свою протеже взял, полюбовницу свою.

Вот мне что легче от этого стало, что толстый и противный главный бухгалтер на мое место пристроил свою любовницу…

Через час иду домой, пришло время огорчить своего любимого мужа, что покупка столь вожделенного авто откладывается на неопределенное время. Так и вижу его расстроенный взгляд, на душе скребут кошки, я ведь так его хотела порадовать.

У нас скоро юбилей свадьбы, мы вместе уже пять лет, поженились сразу после института, он в институте был главным красавчиком, стройный голубоглазый блондин. По нему сходили с ума все девушки на нашем курсе, но на последнем курсе он признался мне в любви, и мы поженились, правда наша староста, злая, влюбленная в него как кошка, съязвила, что Олежек повелся на квартиру, а не на меня. Но я ее простила. И вот уже пять лет мы вместе с Олегом.

До дома я добралась еще за час. Перед домом я присела на лавочку, торопиться мне было некуда, Олег говорил, что сегодня у него собеседование в обед, а потом он встречается с одним товарищем, может у него найдется ему работа. На душе у меня было очень тягостно, как будто гиря сдавила грудь…Хотелось снова разрыдаться, но останавливало, что на улице много народа.

Посидев еще час, я встала и пошла в подъезд. Привычно уже достала ключи, щелкнула замком и шагнула в коридор, первое, что удивило меня, я запнулась о брошенные ботинки. Олег никогда не бросал ботинки, он был аккуратен и приучен к порядку строгой мамой. Но ботинки были не Олега, они явно не тянули на сорок второй размер, не более тридцать седьмого, этакие вычурные, на высоком каблуке, с завязками бантиком. Я о таких мечтала, но Олег всегда говорил, что куда я на таких копытах пойду, еще упаду где-нибудь.

Потом я услышала странные звуки, которые раздавались явно из нашей спальни, пока шла до спальни, поднимала с пола брошенные предметы женского гардероба. Мой мозг пронзила страшная мысль, что Олег дал ключи какому то своему приятелю, а тот в наше отсутствие устроил дом свиданий.

Я толкнула дверь в спальню. То, что я увидела, сразило меня до глубины души…

Олег лежал на нашей супружеской кровати широко раскинув ноги и руки, а на нем в позе наездницы сидела какая-то мымра ( ну ладно, далеко не мымра), подпрыгивая на его причинном месте орала на всю ивановскую: Давай, Олежек, давай, резче, оу….ау…иу…

Я просто остолбенела, нет, у меня не было никаких чувств, вещи этой наездницы просто выпали у меня из рук…

– Олежек, это что?– только и смогла спросить я.

– Ой, – голова мымры повернулась ко мне, и силиконовые губки произнесли, – Олежек, а это кто?

– Жена, – Олежек уже понял что лоханулся, и сейчас быстро прокручивал в голове способы выхода из ситуации, видимо, не найдя ничего лучшего, он произнес, – Это не то, что ты подумала…

Ага, а я тут можно подумать совсем дура, можно подумать мне двенадцать лет, и я случайно заглянула в спальню мамы и папы, и ничего не поняла, что там делается!!!

Со злостью я подняла и швырнула в белобрысую мымру ее вещички.

– Пошла вон, – ору я, та подрывается, быстро спрыгивая с увядшего достоинства моего супруга, и натягивая на ходу предметы своего гардероба, быстро бежит мимо меня.

– И ты быстро собирай вещи и на выход, – ору я на супруга.

– Ленка, давай поговорим, в жизни все случается, я не железный, – пытается уговорить меня супруг.

– Вон, – снова ору я.

– Ленка, ты последнее время стало холодной, бревно, бревном, ну надо же мне куда-то стравливать свою энергию, – пытается достучаться до меня супруг.

– На работу надо было устраиваться, там и стравливать свою энергию! А теперь пошел вон!

У меня даже слов нет, когда я пашу почти по двенадцать часов в день, на основной работе и еще двух подработках, Олежек, видишь ли, недоволен, что я стала холодна. У меня в душе просто бушует гроза, если бы я могла ее выпустить наружу, то ураган снес бы башку этому изменщику.

Олежек топчется, силится найти свои вещи, или делает вид, в надежде, что я успокоюсь, и он меня заболтает…

Но я не сдаюсь, пока за ним не захлопывается дверь, я дергаю внутреннюю задвижку и падаю прямо у порога на пол. Меня накрывает, боль раздирает грудь, слезы льются рекой, мне уже нет дела, что я осталась без работы, у меня рухнуло самое главное, моя семья!!!! Как мог Олег после стольких лет жизни вот так со мной поступить…

И тут мой мозг стал подкидывать мне воспоминания, обрывки, какие-то моменты. Вот мы на вечеринке у моей лучшей подруги, и Олег исчезает с ней на полчаса, а потом они появляются, и она одергивает свое платье, утирает салфеткой размазанную помаду. Вот на свадьбе однокурсницы, Олег исчез со свидетельницей и их не могли найти почти час. А вот на мамином юбилее Олег танцует с моей двоюродной сестрой и его рука как то низко сползла, а потом они исчезли…. Боже, как я раньше не замечала, что мой Олег – отпетый кобель.

У меня открылись глаза. Да и работать он не привык, как только я получила диплом, то сразу устроилась на работу в холдинг, и работала там все пять лет. А Олег еще полгода делал вид, что устраивается на работу, потом куда-то его пригласил друг, но там работа у Олежи не задалась, мало платили, и он опять сел мне на шею. Потом было еще две работы, на одной ему не давали карьерного роста, а на другой не принимали его идеи, потом еще была череда работ, где он и месяца не задерживался. А я все верила, что муж у меня талантлив, но его не хотят продвигать, а оказалась, что он банальный лентяй, да еще и кобель….

Глава 2

Проснувшись утром, я вдруг поняла, что кроме работы последние пять лет, у меня ничего не было, мне захотелось поменять этим утром все и развернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Я не была последние три года в отпуске, я давно не покупаю себе обновки, даже прическу не делаю, просто убираю волосы в гульку, чтобы не видно было посекшихся кончиков.

Сползаю с кровати и иду в ванную, на автомате принимаю душ, в ванной у меня зеркало во весь рост. Смотрю на себя, вот ведь еще молодая, всего то двадцать шесть лет, а вон уже бочка обплыли, животик небольшой, волосы тусклые, лицо бледное. Ну, разве на такую кто-нибудь посмотрит, мужчины, наверное, и без слез не взглянут. Вот и родной, любимый муж налево побежал…

Стало как то грустно. Захотелось плакать, но я тут же себя взяла в руки, все хватит себя жалеть, что муж – кобель, это не повод опускать руки. Так и хочется треснуть себе по лбу.

Говорю себе: Все, Лена, надо начинать все с начала, тебе всего двадцать шесть!

И тут же приходит ужасная мысль: Уже двадцать шесть, а у тебя нет работы, мужа, ты одна на белом свете, никому такая ненужная….

И тут зазвонил телефон. Сначала звонила свекровь и долго увещевала меня, что надо мириться, беречь семью, что мужики они все такие, погуляет, погуляет и вернется, никуда не денется…

Я молча слушаю ее, а потом у меня просто сносит крышу, и я посылаю ее в …опу…Моя свекровь, уверенная в своем авторитете, и в моей полной покорности, от этих моих слов выпадает в осадок, на другом конце провода сначала возникает пауза, а потом я слышу, как раздаются гудки…

Вернуться…к кому? К изменщику, я не на помойке себя нашла!!!

Все со свекровью я разобралась, а затем начинает названивать мне муж, я просто не беру трубку, ну нет его для меня. Тогда он пишет мне.

– Возьми трубку!

– Пожалуйста, возьми трубку, нужно поговорить.

– Ну, пожалуйста!

– Возьми трубку, дрянь!

Видимо и у него снесло крышу. Ха Ха Ха, я рада, три ха ха…

Через полчаса мой, теперь уже бывший муж начинает ломиться в двери. Но дверь с вечера закрыта на задвижку. И вот тут я вспоминаю о ключах, бывший оставил у себя ключи.

Что ж эту проблему мы решим быстро. Дозваниваюсь в контору «Мастер на час», долго объясняюсь с ними, выясняем какие у меня замки, потом я получаю добро и вот уже через час у меня дома мастер, который меняет личинку замка, вуаля, новые ключи у меня на руках.

Эту проблему решили. Теперь надо развестись.

Решила, значит надо действовать, менять, так менять все!

И вот я иду в сторону загса.

В загсе пришлось изображать горем убитую, лить слезы и просить ускорить наш развод. Но передо мной сидит мадам, очень похожая на мою свекровь и тоже талдычит о каком то примирении. Одно я поняла, что развода по-хорошему я не получу, если мой муж сам не согласится. И тогда я звоню ему!

– Дорогой, я хочу развода, – с хода в лоб говорю я.

– Я тебе его не дам! – смеется на другой стороне мой муж.

– Я тебе дам денег, только дай развод.

– Это ты про наш совместный счет, – смеется муж, а я холодею…– я уже снял оттуда все деньги.

У меня даже мороз по коже, этот изменщик еще и опустошил счет, то есть все деньги, которые мы копили ему на машину.

– Что ты хочешь за развод?

– Твою квартиру!

– У тебя нет права на мою квартиру, она куплена мне родителями еще до нашей свадьбы.

– Ты хочешь развод, а я хочу жилье.

У меня все мысли перемешались, вот ведь какой он коварный, ведь правду тогда мне сказала староста, он запал на мою квартиру, ему просто надоело жить с деспотичной матерью. У меня есть еще одна квартира, о которой он ничего не знает. Это квартира мне досталась от бабушки, когда у меня умерли родители, родительскую квартиру я продала, а вот бабушкину оставила, и сдала ее в аренду дальней своей родне, деньги с той аренды откладывала на отдельный счет, никогда никому про него не говорила, и за пять лет там накопилась вполне приличная сумма. Если еще добавить с тех денег, что я откладывала на своей карте, то получится миллион.

Звоню своему мужу и предлагаю деньги. Удивительно, но он сразу повелся.

На завтра мы встречаемся в загсе. Мой бывший идет с белобрысой кикиморой за руку. Оба при параде, мой в кашемировом пальто, кепи, русые волосы выбиваются красивыми завитками, она в кожаной косухе и пышной юбке аля пачка, на ногах батальоны с умопомрачительными каблуками, наращённые белокурые пряди красиво разбросаны по плечам, силиконовые губки уточкой, и ресницы как у буренки. Куда уж мне тягаться с такой красавицей. Стою перед ними в старом поношенном пальто, и ботинках видавших виды, на голове привычная гулька, и лице очки в пластмассовой оправе, что давно вышла из моды. «Мой» окидывает меня презрительным взглядом.

– Деньги принесла? – я вынимаю сверток из кармана, он было тянет руки…

– Только после развода,– «мой» презрительно сплевывает себе под ноги, и машет рукой.

– Пошли уже, убогая.

На удивление развели нас быстро, получив заветную бумажку в руки, я быстро достаю сверток и сую его в руки своего теперь точно бывшего мужа. Смотрю, как парочка жадно пересчитывает деньги, и гадаю в уме, за сколько дней эти двое промотают миллион, нет мне не жалко денег, я за них купила свою свободу. Все больше с этим человеком меня ничего не связывает.

Наконец-то свобода.

Вернувшись домой, вдруг понимаю, что не знаю что с этой свободой делать. Подруг давно растеряла, с таким плотным графиком работы, у меня совсем не было времени с ними встречаться. Да и муж не очень любил, когда я отлучалась из дома. Мама и папа давно умерли, братьев, сестер у меня нет. Меня здесь ничего не держит.

Может поехать куда-нибудь отдохнуть, но денег осталось катастрофически мало, на дальнюю зарубежную поездку точно не хватит. Открываю ноутбук и пишу в строке запроса «Путешествия по России». И первым же мне выпадает предложение поехать на Алтай, пешая и конная поездка. Не задумываюсь, тыкаю пальцем. Затем ввожу регистрацию, и все! Привет, Алтай!

Глава 3

Собраться было не трудно. Побегала по дешевым магазинам, купила теплые штаны, ботинки, и пару теплых свитеров, кучу футболок, еще рюкзак, куда запихнула все свои нехитрые пожитки.

Потом договорилась с дальними родственниками, чтоб за квартирой присматривали, описала им свою ситуацию с быстрым разводом. Вдруг у «милого» что-то в голове щёлкнет, и он попытается пробраться в квартиру.

С подработками договорилась тоже легко, у меня была знакомая бухгалтер, которая меня подменяла, если я не успевала. И вот я уже свободна.

Покупаю на сайте билеты на самолет. Я уже в пути!

Несколько часов болтанки в воздухе вытрясли все мои мозги и содержимое желудка, я уже не так уверена, что мне нужно на Алтай. Посадка тоже как-то не задалась, выйдя из самолета, я чувствовала себя погано, сильно мутило, дико болела голова, ноги подкашивались. На выдаче багажа мне вручили мой рюкзак, ну почему он такой тяжелый?

Пришлось тащиться к выходу из порта, там с табличкой всех прилетевших встречал страшный бородатый дядька, весь такой огромный, лохматый, с черной бородой, в камуфляжном костюме, больше похожий на басмача…

Если бы со мной не прилетели другие участники этого похода, то я вряд ли бы села к нему в авто…

Кое-как десять человек втиснулись в буханку, распихав под сиденье свои рюкзаки, мы начали переглядываться и знакомиться. Я тяжело вздыхаю, основа нашего коллектива – девушки, конечно с чего рыцари вдруг поскачут в такую тьму таракань, где нет удобств, чтобы две недели скакать на конях по горам и долам. Всегда и везде женщины идут впереди, мужики, что бы вы без нас делали, наверное, сидели до сих пор в пещерах и ели сырое мясо! Из десяти человек – восемь девушек, двое парней, но они такие хлюпики, что палкой спину переломить можно. Вот на что я надеялась, когда выбирала конный маршрут? Может, думала, что мне будут помогать сильные мужчины, но от одного взгляда на это, надежда умерла сразу, как бы их не пришлось самой тащить на горбу. Смотрю на девушек, ну что сказать, видимо все мы такие, среднестатистические, ни чем не примечательные, ну просто девушки. Пройдешь, глазом зацепиться не за что…

Видимо они надеялись найти в этом путешествии сильного мужчину, потому что вижу в их глазах разочарование.

Большинству из них далеко за двадцать пять, а некоторым и за тридцать, чувствуется, что для них это уже давно прозвенел звоночек, а принца все нет…

Ну ладно, зато конь будет!

Дорога к лагерю заняла почти два часа, наш водитель оказался очень интересным рассказчиком, почти всю дорогу он травил байки и рассказывал древние легенды, так что дорога нам не показалась длинной.

Лагерь встретил нас шумом и гамом. Здесь было столько людей, что казалось, вся Россия собралась в поход. Периметр лагеря огораживал высокий забор, внутри были построены деревянные избы, большие навесы, под которыми стояли столы и скамьи, еще была большая полевая кухня, а самое главное стойла для лошадей. С этого лагеря начинали пешие и конные маршруты, а также экстремальные маршруты на катамаранах и внедорожниках. В этот день был большой заезд, все места для сна были заняты, нам достались только несколько спальных мест в большой палатке.

Как только мы разложили свои вещи, за нами прибежала бойкая бабенка из поварих и позвала трапезничать. Странное слово, в обиходе больших городов его почти не встретишь.

Спотыкаясь от усталости, мы побрели в сторону навеса с лавками. Ужин был простой, но сытный, без изысков, но памятуя о том, что второй раз не накормят, ели все.

После ужина был сбор группы, мы встретились с нашим инструктором. Это парень, лет так двадцати семи, красивый, с таким мужественным лицом, широкими плечами, загорелый. Я видела, как у всех девушек загорелись глаза, вот только что сидели мышками серыми, а тут за минуту расцвели, и стали королевнами. Смешно, у этого инструктора каждые двенадцать дней группы меняются, поди насмотрелся…

Инструктора звали Стас, он коротко рассказал нам о нашем путешествии, что увидим на маршруте, где будут остановки, какой распорядок дня и техника безопасности. А еще Стас сказал, что завтра будем знакомиться с лошадьми. Каждому будет подобрана пара, поэтому лучше сразу сказать, был ли опыт езды на лошадях. И чему было удивляться? Только я оказалась такой лохушкой, которая никогда не ездила на лошади, даже близко к ним не подходила. Остальные чуть ли не кандидаты спорта. Вот тут я поняла, что сунула свою голову совсем не туда, вот не надо было пороть горячку и подписываться на первый попавшийся тур.

Спать нам пришлось в палатке, подстилкой были тюфяки с соломой, да тонкие спальники, ворочаясь на неудобном ложе очень жалела, что не купила себе хороший спальник в Москве. Долго не могла уснуть, то что-то кололо в боку, было непривычно жестко, вспоминалась наша супружеская мягкая постель…

Ну, вот зачем было это вспоминать, сразу в голову полезли ненужные воспоминания, запершило в носу, из глаз закапали слезы, тихонько, чтобы никого не разбудить, хлюпнула носом, украдкой вытерла слезу. Приеду, выкину к чертовой матери эту постель!

Сон подкрался незаметно…

Утром нас разбудили с первыми петухами, я еще осталась немного полежать, а девчонки все быстро побежали в душ, а потом долго наводили марафет. В результате только я к завтраку вышла кое-как причёсанная, сонная, в мятой одежде. Все остальные сидели при параде и даже с макияжем. Ой, держите меня семеро…

После завтрака Стас и еще одни инструктор, который назвался Витя, повели нас к конюшням. Лошади действительно были холеные, хорошо кормленные, но такие высокие. Я с ужасом смотрела на этих здоровых скакунов и даже не представляла, как на них можно взгромоздиться, а если и залезешь, то, как спуститься на землю: Подайте трап, пожалуйста, я хочу сойти….

В результате всем девушкам выбрали по красивому скакуну, а мне достался огромных размеров конь по имени Геркулес, просто богатырской наружности, как мне объяснили инструкторы, он самый спокойный, и новичку с ним будет проще.

Затем всем помогли оседлать их коней. Ко мне подошли последней, Витя подержал стремя, а Стас попытался подсадить меня, но я неуклюжая, замахала руками, и чуть было не шлепнулась, вторая попытка не удалась тоже, конь уже косился на меня и ржал, видимо говорил: Не садите на меня эту дуру…

Наконец с третьей попытке я села в седло. И чуть было не заорала от страха, конь оказался очень высоким, это как сидеть на табуретке в почти двух метрах от земли, а эта табуретка еще под тобой шевелится. А когда конь решил куда-то пойти, я на всю ивановскую заблажила: Снимите меня немедленно…

В общем, намучились со мной инструкторы, но к вечеру более или менее я поняла, как управлять этой ходячей табуреткой. Когда закончилась тренировка, я еле сползла с Геркулеса, между ног все болело и саднило, даже идти было тяжело, как у кавалериста после двухдневного конного перехода. И только теперь я взглянула правде в глаза, на что я себя обрекла.

Тихонько вздохнув, утеряв внезапную слезу, пошла на ужин.

Впереди была последняя ночь в лагере, отступать было поздно.

Глава 4

На следующий день, почти на рассвете мы вышли на маршрут. Впереди на черном рысаке шел Стас, гуськом за ним выстроилась конница наездниц, в этой цепочке я шла самая последняя, замыкал процессию Витя. С нами ехали еще два мужика, этакие дедки, везли поклажу, помогали распрягать и запрягать лошадей.

Виды Алтая конечно потрясающие, просто сражают на повал, чувствуется в этом месте сила, горный Алтай прекрасен. Наш маршрут пролегал через красивые зеленые долины, с густой травой, в окружении высоких горных вершин. Можно было любоваться сей красотой бесконечно. Но я так устаю за день перехода, что сил любоваться красотами не остается. А утром опять встаю уставшая, не отдохнувшая, и сажусь на своего скакуна. Через три дня пути мышцы между ног так болят, что ходить можно только в раскорячку, ноги свести вместе просто нет никаких возможностей, спина отваливается, голова тяжелая.

Мне во всем старается помогать Витя. Все девчонки из группы решили, что он за мной приударил, и теперь мне завидуют. Ну не знаю радоваться мне или печалиться. Вот только Виктор блондин с кучерявой головой, а у меня после мужа аллергия на кучерявых блондинов, поэтому я не отвечаю ему взаимностью.

Да и что он во мне нашел, не понятно, вон весь наш отряд каждый день при параде, в новых футболках, ярких свитерах, при макияже, я как старая кобыла, с плохо чесаной головой, даже зубы иногда забываю чистить, майку меняю, когда от меня уже запах идет не хуже, чем от кобылы. Хожу, как старый драгун, на раскоряку от не проходящей боли в мышцах ног и спине, прокляла себя десять раз, за то, что выбрала этот тур. Уж лучше бы на катамаране, но дело в том, что я катастрофически боюсь воды, в детстве чуть не утонула, ходить долго пешком тоже не могу, поэтому мой пальчик завис и ткнул на конный тур. Вот сейчас я расплачиваюсь за эту поспешность.

Сегодня жарко, обдувает мягкий ветерок, девчонки сняли с себя свитера и дефилируют в легких футболках и топах. Процессия движется медленно, до обеда еще часа два, с меня уже течет пот, мокрые пряди волос прилипли к лицу, нещадно болит спина, я с утра раздражена, наверно ПМС. А тут еще Виктор крутиться, то с одного бока заедет, то с другого, подпругу проверит, то коня под узды возьмет и поможет трудный участок пройти, все меня раздражает…

–Витя, ты бы шел другим помогать, нечего возле меня вертеться,– шиплю я на него рассерженной кошкой.

– Леночка, я ведь по доброте душевной, вижу, тебе переход трудно дается.

– Сама справлюсь.

– Как хочешь, – и Виктор быстро исчез, видимо пошел следующую дуру охмурять.

Я осталась в конце процессии одна, мужички, что везли груз, отстали. В тишине и одиночестве мне было легче, можно было поплакать и пожалеть себя без свидетелей. Пока жалела себя, сама не заметила, как мой конь сбился с маршрута, я оглянулась и поняла, что осталась совсем одна. На меня накатила паника. Я встаю в стременах и пытаюсь оглядеться по сторонам. Не понимаю, толи я отстала от своих, толи мой конь ушел в другую сторону, но вокруг тишина.

Пытаюсь развернуть эту глупую скотину в другую сторону, но конь ржет, сопротивляется, за эти несколько дней я так и не научилась управлять этой скотиной. Я в панике пришпориваю его, и тут он встает на дыбы, и мы с ним несемся вскачь, куда, один бог знает.

Конь подо мной не слушается команд, летит с огромной скоростью вперед, я даже не предполагала, что он может так быстро передвигаться. И вот я скачу с выпученными глазами на нем, а эта дурмашина несется на всех парах вниз. Вижу впереди нас реку. Это препятствие для коня, он должен притормозить, но мой конь влетает на всей скорости в нее. Я последний раз пытаюсь его притормозить, но конь вновь встает на дыбы, и я вылетаю из седла, как ракета из шахты…

Полет мой был короткий, я падаю в воду и бьюсь затылком о камень. Все…

Это конец…

Сначала наступила темнота…Темно и холодно…

Потом я увидела себя, мое тело плывет в холодной прозрачной воде, а возле головы расплывается алое пятно, мне не страшно, просто как-то странно видеть себя со стороны…

Вот я, мои волосы красиво скользят по волнам, образуя корону, кровь обрамляет их алым. Почему я всегда считала себя серой мышкой? Оказывается я красивая, мои глаза цвета голубого неба, и волосы вполне даже ничего, русые с рыжиной, и фигура у меня точеная….

И тут что-то вокруг меня происходит, словно что-то засасывает меня в какую-то черную трубу…

Я лечу, но мне не страшно, в конце тоннеля свет, я лечу на свет…

Все…

А нет, не все…

Вот я в большом таком зале, меня встречают люди, их много, они все в белом и улыбаются друг другу, вижу среди них мои папа и мама. Я бегу к ним на встречу, обнимаю, целую. Радуюсь встрече.

– Папа, мама, я так рада, что мы снова вместе!

– Нет, милая, тебе сюда рано…

Миг и все исчезает.

Вокруг облака, голубое небо, и яркий, яркий свет, в этом свете я вижу женщину, она прекрасна, в ее золотых волосах птички, по ее плечам скачут белки, у ног разлеглись тигры и волки. В одной руку прекрасная богиня держит кубок, из него льется вода и образуются реки, в другой – блюдо, с него сыпется разные овощи и фрукты. Она смотрит на меня и улыбается, а потом тихо говорит: Иди с богом…

Глава 5

Очнулась, я в пещере или в темном гроте, сумрачно, горят какие-то свечи, чадят, пахнет травами. Поворачиваю голову, рядом на соломе лежит старик, настолько древний, что его кожа как пергамент, он похож на мумию, лицо высохшее, глаза впавшие. Он при смерти, дыхание учащено и поверхностно. На его теле страшные раны, засохшая кровь, руки и ноги неестественно вывернуты, словно его кости переломали.

Рядом сидит такой же древний старец и причитает, я не совсем понимаю, о чем он говорит, но душей чувствую, что человек оплакивает старика и молится за него. Изредка он вскидывает руки, словно взывая к небу, из его уст течет молитва, в последний раз он вскинул руки и поднял глаза к небу, и изо рта раненого вышло маленькое облачко, больше похожее на пар.

Над нами стоит шаман. Он камлает… Заунывный звук музыкального инструмента и постукивание в бубен, шаман плетет какую-то вязь из слов и звуков, мое сознание тонет в этом…Где-то уголком своего сознания пытаюсь удержаться в реальности, но нет…звуки топят остатки сознания….все…Темнота…

Просыпаюсь утром, светит солнце, я подскакиваю на своей лежанке. Ощупываю голову, на ней повязка, но голова не болит, и крови нет. Испуганно оглядываюсь. Мне что, это все приснилось?

Я лежу в добротной избе. Этакая инсталляция девятнадцатого века, горница, вся мебель сделана из дерева, стол, лавки, что-то похожее на буфет в углу, в правом углу образа, накрытые сверху кружевным белым рушником. На каждой полочке в буфете такая же кружевная салфетка, вязанная крючком. Меня, видимо, уложили на широкую скамейку, на тюфячке, сверху белая простыня с кружевным краем и мягкая подушка. Сразу видно, что хозяйка в этом доме имеется.

Не прошло и минуты, как в горницу заглянуло круглое румяное личико с голубыми глазенками, испугано пискнуло и скрылось за занавеской, что отделяла горницу от остальных помещений. И сразу на пороге появилась дородная молодая женщина, румяная, как тот ребенок, что выглядывал из занавески, голубоглазая, русые волосы ее, убранные в косы, были уложены вокруг ее головы. Статная, красивая женщина в платье до пола словно и не ходила, а плыла по воздуху.

– Добро пожаловать в наш дом, как вы себя чувствуете,– голос ее оказался мелодичным и удивительно красивым.

– Хорошо, а как я здесь оказалась?

– Так шаман тебя в реке нашел, ударилась ты видимо сильно, без сознания была, вот он нам тебя и принес, Иван – то мой фельдшер.

В голове у меня еще мутилось, но ее слова меня успокоили, значит, что родители, пещера, старик мне просто померещились, это плод моего воображения. Уф, сразу стало легче. Вот чего только не придумает воспаленный мозг.

– А где мои вещи?

– Так мы твой рюкзачок из воды достали, сушатся вещи то. А откуда ты, девушка? И как тебя зовут?

– Леной меня зовут, из Москвы я.

– Оооооо, – округлив красивые губы, пропела женщина. – А меня – Оксаной, из Москвы к нам ни разу еще люди не приезжали.

Странно, к ним не приезжали, меня что, далеко по реке отнесло, тут вообще-то на туристическом маршруте куча москвичей.

– А где я сейчас?

– Так в тайге, милая, до ближайшего города верст четыреста будет, у нас тут станция метеорологическая, вот живем, тебе еще повезло, что шаман рядом был, а так бы волки сожрали.

Меня от ее слов холод пробил до костей, значит, по реке меня отнесло далеко. Вроде речушка маленькая была, мелкая, каменистая. Как же мне отсюда выбраться?

Как я доберусь до Москвы?

– Ты лежи пока, сейчас кушать подам, тебя мой муж осмотрит, когда поправишься, тогда и поедешь домой.

Она словно услышала вопросы, что были в моей голове, а может я сказала их вслух?

Иван пришел только к вечеру, это был богатырь, роста под два метра, шириной в плечах со шкаф, его дородная жена на фоне мужа смотрелась тоненькой тростиночка. Огромными ручищами он потрогал мою голову, чем-то блестящим посвятил в глаза, поспрашивал, как себя чувствую и вынес вердикт, что я почти здорова, вот только лучше всего мне полежать день или два, чтобы не было осложнений.

Но лежать никак не хотелось. Было скучно, солнце светило в окна, зазывая на улицу, лежать и смотреть в окно на густой куст сирени и деревянный забор, или как сонная толстая муха бьется в стекло, не очень то интересное развлечение. Но по настоянию хозяина я пролежала в постели еще день. Моя одежда высохла, и вечером следующего дня я решила выйти на улицу.

Окружающее меня порядком удивило. Оказалась метеорологическая станция не такая уж маленькая. Это была довольно большая деревня, все дома которой были деревянными, и не просто избушками, а – теремами с резными ставнями, кружево деревянной резьбы свисало с крыш, обрамляло окна, и крыльцо, терема словно вышли из-под резца древних зодчих. Через всю деревню шла довольно неплохая асфальтовая дорога, по обеим сторонам которой были тротуары, выложенные плиткой. Возле каждого дома цветочные клумбы, в глубине дворов постройки и беседки, все засажено цветами, декоративным кустарником, везде перголы увитые плющом. Не каждый московский двор может похвастаться такой красотой.

Был вечер, солнце шло на закат, по нагретым тротуарам прогуливался народ. И вот тут до меня дошло, что же здесь не так. Все женщины были в длинных платьях, головы их покрывали шелковые, цветные платки. Мужчины же просто приверженцы парижской моды, все в широких льняных брюках и таких же рубашках навыпуск, наверное, на Лазурном берегу это смотрелось гармонично, но в глубинке, в тайге…

Первая моя мысль была: Может я к сектантам попала? Что-то странное было в этих нарядах. Может они старообрядцы, говорят таких много в Сибири. Среди гуляющих бегало много детей, они играли в догонялки, прятались за мамины длинные юбки, радостно смеялись. Все друг другу улыбались. Проходя мимо меня, женщины здоровались, улыбаясь во все тридцать два зуба, мужчины приветствовали меня кивком головы, сдержано и солидно.

А я стояла, как соляной столб с открытым ртом, разглядывая необычный поселок.

Немного потоптавшись на пяточке перед домом, я решила осмотреть необычную деревню. Наверное, рот мой был раскрыт так широко, что пробегающие мимо мальчишки засмеялись, тыча в меня пальцем, вежливые взрослые одернули их, призывая к учтивости.

Это привело меня в чувства, и мой рот, наконец, то захлопнулся, дальше я шла, стараясь не удивляться тому, что вижу.

Было интересно разглядывать быт в деревне, удивляло отсутствие огородов, домашних животных, и какая-то уж кристальная чистота вокруг, ну не бывает в наших поселках так чисто. Возле каждого дома стоял фонарь, видимо в ночное время, освещая крыльцо, но нигде не было проводов, поэтому я сделала вывод, что здесь проложен подземный кабель, что очень странно для деревни в глубинке. Построена хорошая дорога, значит, сюда ходит транспорт, и смогу выбраться в город, но за все время, что гуляла по поселку, я не увидела ни одной машины. Так и ходила, разглядывая все вокруг. Наконец вопросов накопилось так много, что я не удержалась и остановила мимо пробегающего подростка, чтобы расспросить его.

– Ей, мальчик, скажи мне, а автобусы в город у вас часто ходят?

– Авто…что?

– Ну, транспорт до города.

– Дак дядька Федор на своем драндулете каждый день в край летает.

– А дядька Федор – это кто?

– Так механик наш, он все здесь чинит.

– А где я могу увидеть этого Федора.

– Так он к закату прилетит, жди на площади,– и мальчишка махнул рукой в противоположную сторону.

Ни слова не поняв из разговора с мальчишкой, я развернулась и пошла в сторону площади.

Идти пришлось долго, я уже выдохлась, когда услышала слабый шум, словно сзади меня что-то зашелестело. Только успела повернуть голову, как из-за поворота показался «драндулет». Вот мальчик точно сказал! Это что-то среднее между лодкой и автомобилем. Низ машины был похож на плоскую резиновую лодку, этакая раздутая резиновая лепешка, а верх – часть кузова машины, колес не было, машина просто висела в воздухе. Когда-то в одном научном журнале я читала, что уже изобрели машины на воздушной подушке, но видеть ее в действии мне еще не приходилось.

Машина тихо прошуршала мимо меня, в конце улицы вдруг зависнув в воздухе, из-под днища машины показались колеса. Авто плавно опустилось на них, и покатилось дальше по дороге.

Я поспешила вслед за машиной. Повернув за угол и ахнула.

Передо мной открылась площадь. Ну, чуть поменьше, чем главная площадь страны, у нас автовокзалы меньше будут. Площадь одним концом упиралась в реку, на другом конце стоял огромный одноэтажный дом, выполненный из камня, вокруг него была ограда, за которой виднелись разные приборы. Видимо это и была сама метеостанция. Вдоль реки стояли скамейки, были разбиты клумбы, народ гулял вдоль реки.

А по центру площади расположились машины, все они были необычной конструкции, по косвенным признакам я поняла, что они все на воздушной подушке.

Жители продолжали дефилировать по берегу, не обращая внимание на необычные машины. Механик возился под капотом одной из них, вокруг него толклось десяток мальчишек, двое из этой толпы с важными лицами помогали механику. Один из них подавал ключ, другой держал емкость с какой-то жидкостью, остальные мальчишки с завистью смотрели на счастливчиков. Мне пришлось пробиваться через толпу, чтобы приблизиться к авто.

– Простите, а автомобиль чей, ну в смысле кто производитель, немецкий, американский?– более глупого вопроса я не нашла, не знала с чего начать разговор.

Механик вынырнул из-под капота и с удивлением посмотрел на меня.

– Так я сам сконструировал, здесь запрещено на других машинах ездить.

Лес, наверное, вокруг какой-то заповедный и дороги плохие, – про себя подумала я. – Вот и передвигаются на машинах на воздушной подушке.

– Здорово, вам надо в передачу «Главная дорога» написать, – подхватила я тему для разговора. – Они сюжет о вас снимут, подарки за такие разработки дарят.

И тут вижу, что Федор на меня смотрит, как на умалишенную, как будто я с дуба рухнула и прямо макушечкой ударилась, и с тех пор несу чушь несусветную. И закралась мне мысль в голову, а телевизоров то я не видела у своих гостеприимных хозяев, может им запрещено смотреть передачи, может религию какую-то исповедуют, что нельзя использовать средства массовой информации. Странные они все тут. А я тут со своей колокольни с советами лезу.

– А вы кто, девушка будете? – вдруг спросил меня Федор.

– Так это шаман нам очередную потеряшку притащил,– с уверенностью ответил пацан лет двенадцати, по осанке сразу было видно, что он здесь за главного.

– Интересно, а откуда родом, девушка, и как кличут? – Федор с интересом оглядел меня с ног до головы.

– Из Москвы я, Леной зовут.

– Ооооооо, – глаза механика округлились. – Из Москвы, ну надо же, не было в наших краях еще людей из Москвы.

– Вот, вернуться хочу, может, вы поможете добраться?

– До Москвыыыыыыы?– глаза Федора округлились, как и его рот.

– Да нет, мне бы до города, а там, на поезд и до Москвы.

При этих моих словах глаза Федора еще больше округлились, он даже руки перестал вытирать тряпкой и замер.

– Так в городе поезд не ходит, вам на станцию надо.

Да что ж они все здесь странные какие-то, поезда у них в города не ходят, а вокзалы где? Надо уже бежать из этого странного места, а то у меня предчувствие нехорошее, еще обратят в свою веру, оденут платье до пола, косы заставят отрастить, детей рожать, хотя положа руку на сердце, парни у них здесь все мужественные, таких в Москве днем с огнем не сыщешь.

Через день мы договорились с Федором. Я попрощалась со своими гостеприимными хозяевами и отправилась в путь.

Глава 6

До станции мы добрались быстро. Хотя это станцией назвать было сложно. Посреди леса где-то на уровне крон высоких сосен, на столбах возвышался стеклянный куб с площадкой, от него в разные стороны расходились высокие бетонные опоры, соединённые между собой чем–то металлическим.

Возница легко выпрыгнул из аэромобиля и, обежав авто, открыл дверь с моей стороны, изобразив поклон, протянул мне руку. Я очень хотела выйти как королева: подать изящно руку, вынуть из автомобиля одну ножку, грациозно поднять пятую точку, но вышло как всегда. Моя нога не дотянулась до земли, зависла в воздухе и болталась, я, пытаясь переместить свою пятую точку поближе к выходу, корячилась на сидении авто, но у меня ничего не получалось, пока водитель с силой не подтянул меня за руку к выходу. И в этот момент я не удержалась и соскользнула по округлой корме, шлепнувшись, попой на свежескошенную зелень.

Шипя как рассерженная кошка, встала, потирая попу и отряхивая остатки травы с брюк. Лицо Федора стало красным, он попытался извиниться, вытащил из кармана платок, и стал помогать оттирать зеленые пятна, правда это у него получалось плохо, зелень все больше и больше расползалась по штанине, вид был еще тот, как будто у меня случилась «детская неожиданность» чем-то зеленым. В конце концов, поблагодарив его за помощь, сделала шаг назад, попрощалась и бодрым шагам отправилась в сторону вокзала, а он так и остался стоять с платком в руке.

Федор окликнул меня, я обернулась, помахала ему рукой и, гордо задрав голову, пошагала в сторону….столбов????

А где лестница? Как залезть наверх? И зачем так высоко расположили вокзал?

Немного потоптавшись у крайнего столба, я заметила посередине маленькую стеклянную кабинку. Видимо это был лифт. Кабинка этого устройства сразила меня наповал, в ней не было никаких кнопок, даже намека на них, но как только я встала посередине, двери автоматически закрылись, и кабина с космической скоростью взлетела вверх. Я еще не отошла от перегрузки, а двери передо мной распахнулись, пропуская меня в зал вокзала. Огромный полупустой зал, все блестящее, отполированное, холодное и стерильное, вдоль стены расположились эргономичные кресла из белого пластика (непрактично,– подумала я), в центре странный автомат, с электронным табло, на котором светились какие-то символы. Возле раздвижных стеклянных дверей скучал служащий в синей униформе, при моем появлении он встрепенулся и быстрым шагом направился ко мне.

– Чем могу служить? – немного согнувшись, словно в поклоне спросил он меня.

– Мне нужно доехать до Москвы, можно купить билеты.

– Конечно, конечно, проходите к информационной стойке,– показывая рукой на странный автомат, он бодро повел меня к нему.– Вот выбираем, путь до Москвы, одно место, конечно спальное, до Москвы почти сутки добираться будете, вот, смотрите, если вас все устраивает, и нет других пожеланий, жмите вот на эту кнопку.

Я, не задумываясь, нажала на большую красную кнопку, автомат утробно заурчал и выплюнул мне на руку пластиковую карточку, переливающуюся всеми цветами радуги с какими-то обозначениями.

– Вот он ваш билет,– улыбаясь, проговорил служащий.

– А куда платить деньги?– удивилась я.

– Какие деньги? Госкорпорация оплачивает проезд с дальних территорий.

– Какая госкорпорация? С каких территорий? С каких это пор?

– Да что вы девушка, из тайги вышли, лет пятьдесят уже все за счет корпорации, и работа, и жилье.

Я стояла посреди вокзала и не понимала. Что это? Толи я брежу, толи люди здесь какую-то траву курят?

– Вашпоезд приходит через тридцать минут, можете отдохнуть в зале, я вас приглашу на посадку, – заучено проворковал служка.

– Я выйду на перрон, подышу свежим воздухом.

– Не смею вас задерживать,– галантно кивнул мне головой, забежав вперед, поднес руку к электронным сенсорам, и дверь послушно разъехалась в разные стороны, пропуская меня на перрон.

На этом странности не закончились. Я с ужасом поняла, что стою на площадке, расположенной в пятнадцати метрах над землей. Видимо из предосторожности, со всех сторон были прозрачные пластиковые ограждения, а прямо передо мной на двух из них было написано красными буквами «зона посадки».

Я с опаской подошла к краю. И только тут поняла, что не так. Странно, что это сразу мне не пришло в голову. Привычной железной дороги с ее шпалами, рельсами и насыпями не было. Высоко на столбах был закреплен один рельс. И все!

Как двигались поезда?

Что это вокруг меня? Я словно сплю и вижу сон, он о другой реальности!

Странная деревня, люди, летающие машины, и поезда, двигающиеся по одному рельсу.

Паззлы сложились! Господи! Я в другом мире!

ЭТО НЕ МОЙ МИР!

От этих мыслей мне стало дурно, в глазах заплясали черные мушки, голове стало как то тяжело, меня замутило. Быстро добежав до дверей и спросив служку о наличии туалета, прямиком бросилась туда.

Меня вырвало, чисто интуитивно я разобралась во всех этих кнопочках и кранах густо напиханных в это белое пространство, как тут все работает, кое-как умывшись, смотрю на себя в зеркало. Вот как такое могло случиться, почему именно со мной, а если я действительно переместилась в другой мир, то тут меня никто не ждет, здесь нет ни родных, ни знакомых, мир для меня пуст! А потом пришла совсем другая мысль, но и в том мире меня никто не ждал. Родных почти не осталось, подруги повыскакивали замуж, рожали детей, у них свои семьи. Муж оказался лгуном и изменщиком, кобелем. С работы выгнали. Что ждало меня там? Ничего! Я во всех мирах одинокая девушка! А это, значит, мне все равно где жить.

В двери кто-то поскребся. Это служащий пытался достучаться до меня, мой поезд прибывал на станцию.

Я последний раз взглянула на себя в зеркало, вытерлась платком, так как не нашла салфеток или бумажных полотенец, и поплелась в сторону перрона.

Не прошло и минуты, как показался поезд – маленькая блестящая точка на горизонте. Не знаю, с какой скоростью он двигался, но точка быстро превратилась во что-то напоминающее фюзеляж самолета. А через несколько мгновений перед перроном затормозил поезд. Для меня все было в новинку, нет, конечно, я видела по телевизору в новостях монорельсовые поезда, сверх скоростные поезда в Японии, но для меня это было все из области фантастики, которая в этом мира была реальностью.

Двери поезда раздвинулись, и на перрон вышла проводник – девушка лет двадцати в красивой форме. Она поздоровалась, скорее, формально проверила мой билет, и пригласила внутрь, где меня уже ждал стюард, молодой парень в кителе и фуражке. И вот мы уже идем поэтому странному поезду, здесь нет купе, здесь все поделено на отсеки, где каждый такой отсек – это твое личное пространство, тут для тебя приготовлено кресло и стол, но если ты пожелаешь лечь спать, то сверху опускается уже заправленная полка и отсек закрывается, обволакивая путешественника уютом и тишиной. Стюард показал, как все работает, осведомился, не нужно ли мне чего, и бесшумно удалился.

Все отсеки располагались под углом друг к другу, преподаватель математики сказал бы «по диагонали». В соседнем отсеке сидела благообразная старушка в платочке, старой вязаной кофтёнке и длинной юбке. Она вязала маленькие носочки спицами, это было как из моих воспоминаний о детстве: спицы, клубок, бабушка сидит под торшером и бренчит спицами, тихий вечер, не хватало только котенка, играющего с клубком.

Вдруг раздалось шипение, вагон приподняло, и за окном поплыли верхушки елок и сосен. Поезд скользил бесшумно, быстро разгоняясь, и вот уже за окном все мелькает, горы, сосны, реки. В голове закружилось.

– Никак в первый раз едешь? – спросила старушка.

– Ага, – сдерживая рвотные позывы, пробормотала я.

– Ты в окно не смотри, ты спиной по ходу поезда сидишь, вот и тошнит от этого, смотри в мое окно, сейчас пройдет.

Я развернула кресло боком и уставилась на старушку, действительно через минуту стало легче.

– Далече едешь?

– В Москву.

– Я раньше выхожу, мне до Нижнего. Звать то тебя как?

– Леной.

– А я – Вера Павловна, смотрю, странная ты какая-то, как из тайги вышла, из селян что ли.

Я энергично закивала головой, не знаю, кто такие селяне, но я тут вообще ничего не знаю, надо хоть за что-то уцепиться.

– Вы веру старую блюдете, держитесь своими поселениями, в города не суетесь, в наших городах то уже ни в старых, ни в новых богов не веруют, только деньгам и кланяются. Как же тебя отпустили?

Теперь я поняла, почему в поселке так были удивлены, что я из Москвы, и так пугались, когда я озвучивала свое желание вернуться обратно. Не стала разочаровывать старушку и рассказывать ей правду, а под предлогом, что мало знаю о жизни в городах, решила расспросить подробнее.

– Э, не знаю, вроде как хотела мир посмотреть, вот в Москву решила съездить.

– Нашла куда ехать мир смотреть, вертеп там один, там только оборотни хорошо живут, деньги все у них, а остальной люд в разврате погряз.

– Оборотни? – от такого заявления у меня челюсть упала.

– Ну, да, оборотни, что из лесов вышли, теперь они в городах живут. – А вам что старейшины не рассказывают?

– Не, ничего не говорят, – я энергично затрясла головой. – А откуда оборотни взялись?

Старушка посмотрела на меня, как на умалишенную, вздохнула тяжело, а потом поведала историю этого мира.

– Шла столетняя война ( ну, об этом вам, наверное, рассказывали) между людьми за территории, и когда от войны стали гореть леса, тогда вышли они – люди – волки (оборотни). Страшные и сильные, они поставили человечество на колени, не страшны были им наши пули, их тело регенерировало. Но люди не хотели им подчиняться, и тогда война началась между людьми и оборотнями. И посыпались несчастья на род двуликих, бомбы им туда кидали, лес выжигали, детей вырезали, когда взрослые уходили на охоту. Как то вырезали большое поселение, всех самок с детьми малыми. Тогда двуликие напали на ближайшие города и деревни, и вырезали всех, кто там жил, а дома и все постройки сожгли, пустыня там осталась, до сих пор пустошь. И так напугали правителей, что те запросили мира. Предводители кланов оборотней принудили человечество к миру. Войны закончились, а люди – волки стали жить рядом с нами. Они селятся в наших городах, строят свои предприятия, торгуют, открывают банки, только особняком держаться, люди у них на предприятиях работают, но в управление людей не пускают, там только свои. У них свои рестораны, ночные клубы, театры, говорят, что не любят они людей, запах им наш не нравится. Вроде в нашу политику не лезут, а без них ни один вопрос не решается. Мужики у них красивые, девушки то наши на них часто заглядываются, но у них смешанные браки не поощряются, поэтому такое очень редко случается. Но если обычная женщина от их кобеля ребенка понесла, то после рождения его сразу в стаю забирают, не дают дитю расти среди обычных людей. А женщин их вообще редко увидишь, те больше в поселениях живут, за детьми присматривают, никогда не работают.

Домашней работой тоже себя не утруждают, а для обслуги набирают себе людей, для таких людей строят рядом поселки. Люди из обслуги им готовят, стирают, прибирают в домах. Работу эту они очень хорошо оплачивают, но туда не каждый попадет. Кума вот моя попала, так не нарадуется, так хорошо зарабатывает, детям своим помогает, вот старшему сыну уже квартиру купила. Говорит, что если еще десять лет проработает, то каждому по квартире купит, и даже по машине, повезло куме. Ты если в Москве жить останешься, то к куме моей в гости сходи, скажи, что от меня, я тебе записочку дам. Может, поможет тебе с трудоустройством.

Мы долго болтали с доброй старушкой, много интересного я от нее узнала. Напоследок добрая старушка дала адресок еще одной своей знакомой, у которой можно было снять комнату. Жить то мне где-то надо было.

Быстро наступила ночь, а когда рано утром я проснулась, моя спутница уже вышла на своей станции, а ее место заняла тетка, как две капли воды похожая на мою свекровь.

Ростом она была маленькая и кругленькая, ее ширина была равна ее длине, и это вызывало у меня ассоциации с мячом для фитнесса. На голове у тетки вечный хаос из выбеленных перекисью волос, с прической больше похожей на воронье гнездо, на некрасивом лице выделялись черные широкие брови, хищный нос, под которым росли черные жидкие усы. Дама окинула меня взглядом, и плюхнулась на свое сиденье.

– Далеко едем,– голос ее был такой же противный, как и ее внешний вид.

– До Москвы.

– Значит, вместе поедем, я тоже в Москву возвращаюсь.

Я промолчала, надеясь, что дальше разговор можно не поддерживать, но не тут то было. Дама явно настроилась на длительную беседу.

– Домой едешь? Или к жениху?

– Домой…

– Вот и я домой, к сестре ездила на недельку, дома то меня сынок ждет. Ты замужем?

– Нет.

– Вот и мой сыночек не женат, а какой красавчик, девушки за ним бегают, а он все ждет свою единственную.

Знаю я таких «ждунов», за одним таким замужем побывала. Но тетка все не успокаивалась.

– Смотри, вот у меня даже фото его есть,– с этими словами она достала из объемной сумки кусок пластика, развернула его, и на плоскости образовалась голограмма. С голограммы на меня смотрел мужик с лицо этой тетки, только без вороньего гнезда на голове и с более густыми усами.

– Мммм, да, красавчик,– а про себя подумала.– Не дай бог такой ночью приснится…

– Вот и я говорю, давайте я вас познакомлю, понравитесь друг другу.

Тьфу, тьфу, тьфу на вас, женщина…

Только от одной такой свекровушки сбежала, а тут уже другая нарисовалась… Да не дай бог!

– У меня жених есть,– соврала я.

– Жаль, мне ты понравилась.

А я про себе: А ты мне нет!

Глава 7

Поезд прибыл на станцию Москва, так объявили по связи. За окном был лес, густой смешанный лес, и больше ничего. И я вспомнила слова Федора, что поезда в города не ходят. Интересно почему?

По вагону пробежала девушка – проводник, объявляя всем, что придется подождать, сначала важные гости пройдут, потом остальные пассажиры. Я уставилась в окно, что это за важные пассажиры, которых надо пропускать вперед.

– Оборотни ехали с нами,– проворчала тетка. – Ишь, хозяева жизни, не любят они людей, обособленно живут, с нами не пересекаются, все для них.

– Ну что вы так то, они вон какую дорогу скоростную построили, я от Тихого океана считай за двое суток до Москвы доехала, – вступилась за оборотней тетка, что ехала через отсек от меня.

– А вы что их защищаете, они вон господа, а мы так – чернь для них,– тетка была раздражена, сварливо поджала губы, и, сверкнув зло глазами, отвернулась к окну.

Я слушала перебранку моих соседок и смотрела в окно, уж очень хотелось мне увидеть настоящих оборотней, я о них только в книжках читала. И вот показались они, трое мужчин, за ними семенил стюард, катя перед собой тележку с чемоданами. У меня от одного вида этих мужчин, мурашки побежали, волоски поднялись дыбом, как шерсть у кошки, если бы был у меня хвост, то я бы его задрала и заурчала, как мартовская кошка. Они шли плечом к плечу, красивые, высокие, в их внешности было что-то звериное, и умопомрачительно притягательное. Длинные черные кожаные плащи распахивались от каждого шага, открывая длинные ноги, серые стильные костюмы, черные начищенные до блеска ботинки, волосы треплет ветер. Мужчина, что шел в центре, вдруг повернул голову и посмотрел на меня. У меня кровь в жилах забурлила, жаль, что я не кошка, а то бы заорала благим матом от желания, я даже не помнила, когда у меня был последний раз секс с моим мужем.

– Кто это? Это они?– с придыханием спросила я.

– Оборотни, да не смотри так на них, – тетка зло скосила глаза.– Не любят они наших девок, а если и удастся такого заарканить, то потом с обычным мужиком жить не сможешь, на наших девках они не женятся.

– Они такие красивые?

– А чего ты хотела, зверюги, одним словом!

Я сглотнула слюну и отвела глаза. Да ужо. Такие интересные нравы в этом мире. Вот зачем пялилась в окно, теперь будут сниться эти янтарные глаза, это лицо, словно вырубленное из камня, жесткая линия губ, черные брови в разлет. Это был мужчина из моих снов, никогда раньше никому не рассказывала свои странные эротические сны, где я занималась любовью с незнакомцем. В этих снах я получала разрядку такую, которую никогда не дарил мне муж. Удивительно, но сейчас мне в голову пришла странная мысль, а получала ли когда-нибудь я оргазм в постели со своим мужем? Сколько не прокручивала в голове нашу семейную жизнь, так и не могла вспомнить моментов счастья и удовлетворения от секса, мы все время занимались этим быстро, под одеялом, перед сном, без всяких прелюдий. Наверное, моего бывшего благоверного заводил секс с девушками легкого поведения, как та, с которой я его застала.

Вздохнув, собираю свои нехитрые пожитки в рюкзак. Девушка проводник приглашает нас к выходу.

Людей в поезде оказалось немного, чуть больше десятка, поэтому мы все вошли в кабину лифта, которая отличалось от той на дальней станции только размерами. Лифт доставил нас на большую площадку, где уже стоял транспорт, чем – то напоминающий автобус, оказалась до Москвы нас везет чартер.

– Скажите,– обратилась я в молодому человеку в очках с толстыми стеклами, посчитав его здесь самым умным. – А почему поезда не ходят до города, почему вокзалы не строят в городе?

Молодой человек поправил очки и посмотрел на меня, в его взгляде я прочитала вопрос: Девушка, вы в своем уме?

Но вслух он произнес: Поезда сконструированы на основе магнитно-левитационной системы, в процессе своего движения достигает скорости трехсот километров, в городе слишком много летающего транспорта, чтобы предотвратить случайные столкновения и гибель людей, поезда дальнего следования вынесены за пределы города. Тем более, что несущий рельс создает сильное магнитное поле, что вредно влияет на людей.

Я смотрела на молодого человека, как на фокусника Копперфильда, вот прямо сейчас он вынет из шляпы кролика. Никак не могу привыкнуть к этому странному миру.

И только попав в город, осознала, а молодой то человек был прав!

Москву я почти не узнала, здесь все было не так, что вы хотите, здесь и история шла не так. Но улицы и там и тут широкие, поток транспорта почти непрерывный, но в этой Москве высоко над головами, почти бесшумно, двигались вагончики монорельсовой подвесной дороги, а по широким улицам катились маленькие электромобили, а еще выше, на уровне тридцатиэтажного дома проносились летающие машины желтого цвета, наверное, такси. Электромобили были настолько маленькими, что разместиться там мог только водитель и еще один пассажир, а в багажник, если он там был, можно было пристроить разве только дамскую сумочку. Все свободное пространство в городе было засажено деревьями, кустарниками и клумбами с цветами. Прямо рай для «зеленых», вот куда надо их приглашать на симпозиумы. Здесь победили чистые технологии.

– Вы, наверное, впервые в городе, кстати, меня Игорем зовут, – молодой человек в очках с интересом смотрел на меня. – Я могу помочь вам, вам есть, где жить?

– Да, есть,– я быстро вытащила записку добрейшей Веры Павловны. – Вот у меня тут адрес, мне надо туда.

– Ну, это совсем близко от меня, давайте я вас провожу.

Молодой человек, назвавшийся Игорем, явно хотел познакомиться поближе, только у меня не было такого желания. Но этого город я не знала, поэтому пришлось воспользоваться его услугами провожатого.

Сначала мы полчаса тряслись по подвесной монорельсовой дороге, что жители звали городским трамвайчиком, потом еще минут двадцать шли пешком по узким улочкам, а когда подошли к серой облезлой пятиэтажке, мой провожатый, сказал: Вам сюда, Лена.

Я с опаской посмотрела на страшное здание.

– Я живу вон за тем углом, мой дом гораздо приличнее, – Игорь явно хотел продолжения знакомства, но у меня были другие планы.

– Спасибо вам за помощь, Игорь, и до свидания, – чтобы отвязаться от ухажёра, быстро прощаюсь и бегу в сторону дома, который сражает меня наповал. Мало того, что с фасада дома облупилась краска, так еще и двери в подъезд висят на одной петле, страшные, деревянные. С трудом открываю их. Ручка у двери какая то липкая. Фу…

Подъезд тоже не разочаровал. Липкие ступени, пахнет кошачьей мочой, в углах паутина, сквозь окна в лестничных пролетах едва угадывается свет, на обшарпанных стенах граффити.

С трудом нахожу нужную мне дверь, и с трепетом нажимаю на звонок. Жду звука шаркающих шагов, старческого покашливания, но нет, двери открываются и передо мной дама лет пятидесяти, ну может пятидесяти пяти. На ней красивый шелковый халат с драконами, волосы уложены в прическу, глаза и губы накрашены. На руках у дамочки черный кот, а у ног маленькая шавка, лысая с выпученными глазами, вечно дрожащая и тявкающая.

– Вам кого, девушка,– внимательно осмотрев меня с ног до головы, спросила дама.

– Меня прислала Вера Павловна,– осторожно сказала я.

– Да, да, Верочка мне звонила,– расплылась в улыбке хозяйка.– Да ты проходи, не стой у порога, меня Аленой зовут.

– А по отчеству?

– Да что ты, какое отчество, я еще молодая,– при этом она посмотрела на себя в зеркало и поправила прическу.

Я шагнула в квартиру и закрыла за собой дверь, в квартире было светло, чисто и уютно, дверь словно отрезала страшный мир, который царил в подъезде. Собакен внимательно обнюхал мои кроссовки и удовлетворительно тявкнул. Кот же зашипел, оцарапал хозяйку и сбежал куда-то вглубь квартиры.

– Надо же, никогда не царапался, и чего это с ним?– хозяйка удивленно посмотрела вслед коту.– Да, ты раздевайся, проходи, вон тапочки стоят гостевые, одевай.

Я послушно скинула кроссовки. Это такое счастье после долгих скитаний засунуть ноги в домашние тапки, ощутить их мягкость, дать разжаться пальчикам. Как давно я не была дома.

Хозяйка осмотрела меня со всех сторон и вынесла вердикт: Иди в ванную, тебе стоить принять душ, я тебе сейчас дам полотенце и халат, а потом мы уже с тобой поговорим.

Через час, разомлевшая и чистая, я сидела в маленькой уютной кухне и пила с хозяйкой чай, настоянный на травах, с медом и лесными ягодами.

– Ну, давай рассказывай, чего к нам в клоаку пожаловала,– начала допрос хозяйка.

– Вот решила Москву посмотреть, мир.

– Нашла куда ехать мир смотреть, а работа у тебя есть?

– Нет, думала, тут найду…

– Индюк вот тоже думал…

– Я очень надеялась…

– Ладно, помогу тебе, очень ты Вере моей понравилась.

С этими словами она достала маленькую коробочку из кармана халата и нажала еле заметную кнопку на ней, сначала раздался мелодичный звук, а потом появилась голограмма головы какой-то тетки.

– Здравствуй моя дорогая Сарачка,– пропела елейным голоском моя хозяйка.

– И тебе не хворать Алена Дмитриевна, чего звонила, надо чего?– голос Сары был противный, скрипучий.

– Надо устроить на работу племянницу моей Верочки, уж очень она за нее просила.

– Ой, для Верочки сделаем, а какая специальность у племянницы?

– Бухгалтер,– встряла я в разговор.

– Бухгалтер…– голос Сары подобрел.– Нам как раз нужен бухгалтер, завтра выбирать будем, Аленушка, скажи ей адрес, путь завтра к полудню придет ко мне.

Сара попрощалась и видео потухло.

– Ну, вот работу тебе нашли, теперь пошли устраиваться на ночлег,– с этими словами Алена Дмитриевна повела меня в комнату.

Квартирка была хоть и небольшая, но уютная. В ней было три комнаты, одна центральная и две маленькие спальные. Мне досталась одна из них. Ничем не примечательная, в ней располагалась односпальная кровать да платяной шкаф. Шкаф, в который мне нечего было класть, только тут я осознала, что у меня даже нет платья или костюма, в чем завтра идти устраиваться на работу. Алена Дмитриевна как мои мысли прочитала, засуетилась, сбегала в свои закрома и принесла брючный костюм и белую блузку.

Конечно, в этом костюме я выглядела как бабушка, брюки на мне болтались, пришлось одевать ремень, блузка была так велика, что о наличие груди у меня можно было только догадываться. Но уж тут ничего не поделаешь. Денег у меня не было, вещей тоже. На ноги мне нашли бабушкины туфли, больше похожие на сандалии для ребенка пяти лет. В этом во всем я выглядела как пугало.

На следующий день, вооружившись схемой, как добраться до нужного мне здания, одетая как пугало, и с наставлениями «На проходной скажешь, что пришла к Саре Абрамовне», я тронулась в путь. Не прошла я и ста метров, как возле меня затормозил странного вида драндулет, смесь машины и велосипеда и детской машинки с педальками. Из окошка высунулась голова моего знакомого Игоря.

– Куда путь держим, девушка, – Игорек улыбался во все тридцать два зуба.

– Здравствуй Игорь! Я иду на работу устраиваться.

– А в какую контору?

Вот так и хотелось ему ответить «рога и копыта», но я ведь девушка вежливая, поэтому посмотрев на бумажку, сказала: Компания «Тайга».

– О, – его глаза округлились, это даже было видно сквозь очки,– в такую компанию не каждого берут, твои шансы близки к нулю.

– Ну, я попробую.

– Садись, я тебя подвезу.

Я конечно некуда не спешила, до начала собеседования была еще два часа, но я так боялась заплутать, у меня с детства топографический кретинизм, что согласилась на предложения Игоря.

Пока мы ехали на странном драндулете, я все вертела головой в разные стороны, чтобы запомнить обратную дорогу.

– Ты, конечно, меня прости, но тебя вряд ли примут на работу в корпорацию, в эту компанию берут только очень красивых девушек, а ты, ну уж прости за прямолинейность, простушка, тем более не самая красивая, – вещал Игорек вращая педали.

– Я все равно попробую,– про себя я подумала, что не стоит рассказывать первому встречному, что меня пригласили по знакомству.

Игорек вызвал у меня чувство отвращения, он, как и мой муж, пытался принизить мои природные данные, странные эти мужчины, хотят понравиться, но при этом всячески унижают меня. Мой бывший тоже любил говорить мне «кто ж посмотрит на тебя», «кому ты нужна», « ты же страшная», « готовишь так себе»…

Воспоминания о муже вызвали только головную боль. Наконец мы прибыли.

Быстро попрощавшись с Игорьком, я пошла в сторону здания корпорации.

Оно было огромное, из стекла и бетона, супер современное. Вокруг него был разбит парк, с фонтанами, скамейками и маленькими кафешками. Я села на одну из скамеек, и задумалась, до назначенного времени еще было более часа можно и по парку прогуляться.

Глава 8

Погуляла я по парку. Вот если мне не везет, то уж во всем не везет.

Этот день, видимо, у меня не задался.

Шла по парку, когда заметила возле одной из кафешек девушку в костюме, изображавшим пчелку. Девушка улыбалась во все тридцать два зуба и кричала на всю ивановскую: Подходим, пробуем новые конфеты из натуральных компонентов, только у нас и только сегодня проводится дегустация самого вкусного натурального лакомства…

Ну, не смогла пройти мимо, рука сама потянулась к дегустационному подносу, и автоматически смела 2 конфетки в красивых желтых фантиках. Даже не задумываясь, развернула сразу обе и закинула их в рот.

Нёбо приятно обволокло сладостью, каждый вкусовой сосочек просто запищал от радости, сигнал в мозг поступил за мили секунды, и начали образовываться эндорфины, я шла вся такая радостная и сияющая, испытывая экстаз от сладкого наслаждения. Вот только сразу нарисовалась проблема, куда-то нужно было выбросить обертки от конфет, но урн вокруг я не видела, а тротуар и газон были настолько чистыми, что бросить бумажку посчитала кощунством. Обертки сладкие после конфет липли и пачкали руки, а урна все не попадалась.

Сладкий запах, что исходил от оберток, привлек ос, и они стали кружиться возле меня, противно жужжа. Никогда не боялась ни пчел, ни ос, решительно отмахнулась от надоедливых насекомых, но это видимо их только раззадорило. И они с еще большей настойчивостью стали кружиться возле моей головы.

Уж не знаю, что их рассердило, но в один момент они атаковали меня. Я громко взвизгнула и ударила себя сначала по лбу, потом по щеке.

Боль от укуса пронзила, громко всхлипнув, выбросила в сторону дурацкие бумажки. И только тут поняла, почему нет урн. Как только фантики упали на тротуар, от куда-то из под куста, выехал робот – уборщик. Круглый цилиндр, утробно загудев, выпустил из своего нутра две щетки и совок, и мои бумажки исчезли в его контейнере.

Я, тихо выругавшись, поспешила к ближайшему фонтану, надо было приложить что-то холодное к укусам. Но в фонтанах вода была теплой, и компресс из нее не получился.

Мое время истекло, пора бежать на собеседование.

И я бодрым шагом промаршировала к стеклянным дверям, надеясь, что успею до начала собеседования заскочить в туалет, но не тут то было. В фойе меня встретил охранник, он как то странно на меня покосился, но пропустил. А в вестибюле меня уже ждала Сара Абрамовна. Она, подслеповато щурясь, осмотрела меня с ног до головы и, быстро проинструктировав, и повела в отдел персонала.

В туалет заскочить я уже не успевала.

Сара Абрамовна завела меня в комнату, на двери которой висела табличка «комната для совещаний». Тут на стульчиках вдоль стены уже сидело десяток девиц, которые при моем появлении скривили рожицы, начали фыркать и переговариваться, косясь на меня. Ну что, знаю, что я не фонтан, одета как куль картошки, на голове моя любимая гулька из волос, а на ногах «детские сандалики» прощай молодость. Сара Абрамовна, усадив меня на стульчик в очередь, скрылась за дверями, а осталась ждать начала собеседования.

Пока ждали менеджера из отдела персонала, я осматривалась. Все девушки, пришедшие в этот день на собеседования, похожи на моделей из женских журналов, одна красивее другой. У всех аккуратные прически, деловые костюмы с короткой юбкой, умопомрачительные туфли на каблуках, они так красивы, что я на их фоне просто навозная куча. Мое настроение начало быстро падать, когда шла сюда, я еще на что-то надеялась, то вот сейчас степень моей надежды приближалась к нулю.

В тот момент, когда меня почти накрыло отчаянье, в комнату вошли две женщины. Они представились. Одна была начальник отдела персонала, молодая и красивая, вторая, главным бухгалтером, ее звали Ольгой Федоровной, и она была очень похожа на мою свекровь. Ну, почему мне так везет…Маленькая, толстая, некрасивая, с какой-то страшной халой на голове, жуткими черными бровями, и жидкими черными усами, в довершении всего ее губы были накрашены красной помадой. Ну, просто какой-то вампир в юбке.

Менеджер по персоналу не успела еще ничего сказать, а главбухша уже обвела весь ряд глазами и ткнула пальцем в меня.

– Сколько лет проработала бухгалтером?– визгливо спросила она.

– П..пять …год, лет, – заикаясь, сказала я.

– Эта подойдет, – снова ткнула пальцем в меня главбухша.– Расчет с подотчетными лицами проводила?

– Д-да…

– Принимай ее на работу, – кивнула головой Ольга Федоровна и удалилась.

Менеджер скривила лицо, осмотрела презрительно меня с ног до головы, а потом с улыбкой обратилась к остальным девушкам: Спасибо, все свободны, когда у нас появятся новые вакансии, мы вам позвоним.

Девушки, как по команде встали, почти по-военному повернулись налево и строем вышли из комнаты.

Только после этого менеджер повернулась ко мне, обдав презрительным взглядом, кивнула: Ну, пошли устраиваться, убогая.

Вот почему все решили, что могут меня оскорблять, вот нет у людей элементарной вежливости. В другое время я, наверное, дала бы этой девушке леща, но здесь я была бесправна. Совсем одна, и, выскажи я свое недовольство, могла бы совсем остаться без работы, у меня банально не было денег на еду, и живу я у чужой старушки на птичьих правах.

Пришлось проглотить обиду. Я поковыляла в отдел персонала. Удивительно, но устройство на работу заняло полчаса. У меня зачем-то сняли отпечатки пальцев, сканировали роговицу глаза, затем выдали две пластиковые карточки, одна оказалась пропуском, а вторая – зарплатной картой.

При этом менеджер сообщила мне, что мне уже переведен аванс, это было что-то новое для меня. А еще мне сказали пройти в цокольный этаж и получить один офисный костюм ( оказалось в компании выдается спецодежда один раз в год). Вот ведь не зря тетка говорила, что в холдингах у оборотней лучшие условия труда.

Через полчаса я уже входила в лифт, нужно было спуститься на склад. И только тут я поняла, почему люди косятся на меня. Стенки лифта были зеркальными, и в этих зеркалах отразилась я во всей красе. Укусы ос вздулись волдырями, теперь одна сторона моего лица распухла, как будто у меня болит зуб, а шишка на лбу расплылась, сделав из моих глаз узкие щелки, я стала похожа на старого китайца с флюсом. В довершении всего костюм, как мешок из-под картошки, и сандалики «прощай молодость».

Я тяжело вздохнула. Так началась моя новая жизнь.

Глава 9

Богдан стоял у окна в своем офисе на тридцатом этаже. Внизу бегали люди, суетились, ездили машины, по монорельсу катился трамвайчик, привычная суета рабочего дня. Здесь наверху было тихо, кондиционеры поддерживали нужный уровень температуры, влажности и свежести воздуха, впрыскивали аромат ели с воздушным паром. Запах ели вызывал у него мысль о тайге, прошло две недели, как он вернулся в город, но уже скучал по лесу, по той свободе, что давала тайга, где можно было сбросить человеческое обличие и вдоволь набегаться по лесам, задрать зайца или косулю и отведать свежего мяса с кровью. В городе все было не так, здесь нужно было сдерживать свою звериную натуру, носить строгие костюмы, вести дипломатические игры, здесь действовали человеческие законы, которые так не любил Богдан.

Мысли Богдана от леса вернулись к делам семейным. Отец быстро старел, Всеволоду в этом году исполнилось девятьсот лет, альфа самцы могут жить и до тысячи лет, но он уже теряет силу, его начинают одолевать мысли о смерти, и после дня рождения, он решил передать бразды правления своему сыну – ему, Богдану. Он давно был готов к этому, и все бы хорошо, институт передачи власти прост, главное, чтобы тебя поддержали на общем собрании кланов, и тут никаких неожиданностей, более сильного самца, чем он – альфа самец черных волков не было в Сибири, кланы давно принесли ему присягу. Свои то согласились, но вот закавыка то была в том, что его должны были признать еще и альфа самцы, возглавляющие кланы на других континентах. Европейские кланы были слабые, их волки давно разучились бегать по лесам и добывать себе пищу, жили в рафинированных условиях, ели мясо, что было выращено на фермах, много пили, баловались запрещенными веществами, кто-то поговаривал, что там и в супружеской жизни появились изменения, некоторые волки жили без самок друг с другом. Оборотни европейских кланов медленно вырождались, альфа самцы у них рождались все реже и реже, поэтому они всячески поддерживали кланы Сибири. Африканские кланы оборотней – львов с волками не сильно якшались, старались держаться обособленно, поддерживали только дипломатические контакты, изредка приезжая в гости. Азиатские и Южно Американские волки мелкие, заглядывали в рот Северо Американским кланам, что там тявкнут, так они и поступят. Поэтому больше всего, Богдан опасался главу кланов Северо Американцев оборотней Максимилиана. Тот не был рожден альфой, у своего отца он был лишь третьим волчонком, слишком слабым, чтобы удержать власть, но он был очень хитрым, и путем интриг, убийств, и дипломатии все же пришел к власти сначала в своей стае, а затем подмял под себя оборотней волков и медведей Северной Америки. Его политика на посту главы кланов не изменилась, он старался везде продавить те решения, которые нужны ему. Только с Сибирскими кланами у него не получалось ничего, Черные волки не поддавались на его уловки. И вот настал момент, когда интриган мог нажать, нашлось слабое место, как он поведет себя на встрече, не знал никто.

Можно было отбить атаку Максимилиана, если бы были маги. Но земли Сибири и горы Алтая давно не давали магов, места силы ослабели, сквозь щели мироздания не течет энергия космоса. Последний великий маг на старости лет сошел с ума, уехал на Алтай, решил вселить в свое тело чужую сущность, которая бы дала ему молодость. У него получилось все плохо, как всегда, последнее время он часть чудил, переселенная в него душа и тело молодой оборотницы, взбунтовалось, и когда у него настал первый оборот, он сорвался в глубокое ущелье и погиб. Об этом поведал шаман, что пытался спасти его, но у него не получилось сохранить душу мага, на этом земной путь великого колдуна столетия окончился. Это был последний маг на нашей земле.

Больше великая богиня Жива не посылает на землю магов, а нет магов, нет возможности общаться с великими богами. Боги не слышат просьбы, а кланы остаются без поддержки.

У Максимилиана в плане колдунов, магов, все было хорошо, он оказался очень хитер, власти ему помог добиться черный колдун Вуди. Страшный, сильный, он прожил среди людей не одну сотню лет, учась у колдунов разных рас, скопив знания о черной магии, он пришел на службу клану Северных медведей – оборотней, и те его свели с Максимилианом. Два великих интригана нашли друг друга, и теперь Вуди поддерживает политику Максимилиана и помогает ему удерживать власть.

Богдан понимал, что это будет не простой дипломатический бой двух самых сильных лидеров кланов, и внутренне готовился к нему.

Максимилиан прилетал через неделю, и нужно было все подготовить за эти несколько дней.

Через час позвонил его бета, заместитель и главный друг Волк. Он был зол, к вести о приезде Максимилиана прибавилась еще одна неприятная новость, с ним едет его сестра. Вот кого, а его распутную сестричку – интриганку Гарду, терпеть не мог весь волчий бомонд. Каждый свой приезд она успевала перессорить всех волков клана, внести сумятицу в умы самок, оттяпать у кого-нибудь жирный кусок собственности, и, довольно виляя хвостом, уехать к себе домой. Но она – сестра главы кланов Северной Америки, поэтому все улыбались ей сквозь зубы и оказывали почести, как королевской особе. Еще ее не любили за распутный нрав. Сплетники со счета сбились, пытаясь подсчитать, сколько волков перебывало в ее постели, последнее время она не гнушалась и оборотнями – медведями. Поговаривали и о совсем невероятном, что она затащила к себе в койку эмира пустыни оборотня-льва. В общем, ее приезд вносил еще большую сумятицу. А главное не понятна была цель ее приезда, Гарда ничего не делала просто так.

В размышлениях о цели приезды Гарды, Богдан вышел из своего кабинета, кивком головы поприветствовал своего бессменного секретаря Бояна, и прошел по коридору к лифтам.

Лифты в этой части здания были предназначены только для оборотней. В тесной кабине с людьми, с их запахами, оборотням становилось плохо и мог произойти внезапный перекид в звериную ипостась, поэтому для них были выделены отдельные лифты, чтобы случайно не напугать людей.

Богдан нажал на кнопку, лифт тихо прошелестел, поднимая кабинку на нужный этаж и замер, секунда и двери лифта распахнулись.

Картина, что предстала перед взором Богдана, ввела его в ступор. В огромной кабине между двумя охранниками оборотнями стояла тоненькая девушка, хрупкая, как весенний цветок, из прически выбилась прядь русых волос с удивительным медовым отливом. Огромные, как блюдца, голубые глаза смотрели испуганно, она вся сжалась, словно пытаясь раствориться в зеркальной стене лифта.

Богдан шагнул внутрь кабинки, нажал кнопку, и двери закрылись. Лифт вновь утробно заурчал и поехал вниз.

– Ты как попала в лифт? – спросил девушку Богдан.

– Яяяя кнооопкуууу нажала, он остановился, – заикаясь, ответила она.

– Зайдите к администраторам, пусть проверят настройки, видимо сбились, -

обратился Богдан к охранникам, а затем вновь обратился к девушке. – Тебе на какой этаж надо было, милая?

– На двадцатый.

Богдан нажал нужную кнопку, лифт остановился, двери его открылись. Богдан сделал шаг в сторону, пропуская девушку к выходу, и уже по привычки, когда она проходила мимо, вдохнул чужой запах. Это был как удар под дых, его чувствительные рецепторы уловили ее сладкий аромат, как свежий альпийский ветер, что срывался с гор и летел в долину. Она пахла травами, свежестью, и безумными феромонами, так пахнут только альфа самки, что выросли высоко в горах, те, кто не знали прелестей цивилизации, питались только настоящим мясом. Его взгляд изменился, в нем проснулся волк, цвет глаз с карих стал желтым. Острым зрением хищника он посмотрел в след самочки. Но нет, ничего не произошло, на его призыв самка не ответила, в ней нет зверя, она – человек. Тогда почему так вкусно пахнет? Ведь человеческая женщина не могла так вкусно пахнуть. И что это с ним случилось?

Наверное, я устал, сказывается напряжение последних недель, надо найти свободную самку и расслабиться, а то уже человеческие стали привлекать. С этими мыслями, он вышел из лифта и направился по делам.

Глава 10

У меня началась новая жизнь. Оказалось все не так уж и страшно.

В понедельник я явилась на свою новую работу. Бухгалтерия располагалась на пятом этаже, занимая почти весь этаж. Все пространство зала было разделено перегородками на маленькие кабинки, где в каждой, как в маленькой ячейке, сидел бухгалтер. Вот и меня разместили в одной из них. Тут все было сделано для работы, удобный стол, эргономичный стул, куча всяких подставок и папочек, все было сделано с любовью к людям. Моё рабочее место на прежней работе было устроено диаметрально противоположно, даже вспоминать не хочется.

Я с удовольствием стала разбирать папки, включила компьютер, и тут меня вызвала главный бухгалтер. Ее офис располагался прямо в центре зала, и хотя он был выполнен из стекла, плотные шторы скрывали фигуру его хозяйки.

Пока я шла до дверей кабинета начальницы, десятка два любопытных глаз рассматривали меня с нескрываемым интересом. Я сутулилась и шла, опустив голову, рассматривая свои туфли, и хоть сегодня я выглядела лучше, но отеки с лица еще не до конца спали, поэтому я напоминала китайца после двухнедельного запоя.

Ольга Федоровна долго и нудно объясняла мне порядок работы, работу в программе, но еще дольше рассказывала о корпоративной этике и правилах поведения с лицами противоположного пола, а главное правила общения с высшим руководством – оборотнями. На их этаж было нельзя заходить, нельзя пользоваться лифтами и лестницами, где стоит значок «волк», при встречи опускать глаза, в общем нельзя ничего, они тут хозяева, а мы лишь их подчиненные, которым платят очень хорошую зарплату. Про зарплату Ольга Федоровна повторила раз десять, а еще напомнила, что я должна быть ей благодарна, что меня взяли на работу.

Только в обед, от своих коллег я узнала, почему наша Ольга Федоровна такая. Коллектив в нашей бухгалтерии был сплошь из молодняка. Молодые девчонки дружные, веселые, за словом в карман не лезли, меня приняли в свой коллектив сразу. И первым делом повели на кухню рассказывать все сплетни.

– Ты такая страшненькая, поэтому грымза тебя и выбрала,– обидно слышать такие слова, но это действительно так.

Через пару часов я хорошо ориентировалась во всех перипетиях моего нового коллектива. Ну и конечно, про главную мымру нашего отдела, главного бухгалтера Ольгу Федоровну, мне рассказали в первую очередь, тут все встало на свои места в моей голове, почему из всех столь красивых девушек она выбрала меня. Оказалась ее бросил муж, убежал от нее с очередной профурсеткой, прожив в законном браке почти двадцать лет. Как по мне, то я бы тоже сбежала. Наш главный бухгалтер – женщина, не терпящая возражений, обладала деспотичным характером, и командирскими замашками. Ольге Федоровне эскадронами командовать надо было, скакать впереди на гнедом жеребце с шашкой наголо. Это ей подошло больше, чем команда из двух десятков молодых красивых девушек. И дома, и на работе она вела себя одинаково, поэтому ее благоверный при первой же возможности сбежал от нее. С тех пор она не любит красивых девушек, не поощряет косметику и украшения, и заставляет носить весь отдел юбки ниже коленок. Нарушительницу ее правил ждало наказание, провинившуюся она выставляла на показ, устраивая «прилюдную порку». Все старались ходить на цыпочках, если она шныряла по офису, и лишний раз из-за своей конторки не высовываться.

Нет, конечно, как женщину мне ее было жалко, сама в таком же положении, но если я взяла себя в руки и попыталась изменить свою жизнь, да что там изменить, я просто перевернула свою жизнь с ног на голову, то грымза затаила в себе ненависть на всех молодых девушек, и всеми доступными ей методами унижала их.

Спасало только, что ее часто не было, она уезжала по делам фирмы в филиалы, и тогда женский коллектив облегченно вздыхал, доставал из столов чашки, и дружно шел в кухню наливать себе чай. А потом по углам долго сплетничали, перетирая очередные новости.

Ничего нового, наверное, так живет любая бухгалтерия в любом городе и на любом предприятии. Везде есть свои Ольги Федоровны!

Моя работа была проста, я должна была собирать со всех подотчетных лиц документы и чеки на выданные в подотчет и потраченные деньги, и заносить все расходы в программу. Что может быть проще! А вот и нет. Не тут то было!

За каждой бумажкой приходилось бегать не по одному разу, должники на меня фыркали, «тянули резину», забывали документы дома… Бегать приходилось по всем отделам, по всему зданию, за день бывает так убегаюсь, что к вечеру уже без ног.

К концу недели мой отчет не был готов полностью, и я получила первую выволочку на собрании у грымзы.

Вот иду домой, еле ноги передвигаю, после очередного рабочего дня, и тут сзади слышу звонок, мне кто-то сигналит, оглядываюсь, а это Игорек на своем драндулете. Веселый, в красивом строгом костюме, видно, что он очень рад нашей встрече.

– Садись, красавица, с ветерком до дома довезу!

Ага, знаю я ваш ветерок, опять будет приставать, но ноги так гудят, что я согласилась на его предложение.

Всю дорогу Игорь о чем-то весело рассказывал, пытался шутить, острить. Только у меня от усталости путались мысли в голове.

– Красавица, что ты совсем голову повесила, может в выходные устроить тебе экскурсию по городу?

– Да, было бы неплохо,– мои мысли путаются, я сама хотела прогуляться, и тут по глупости ляпнула «да».

– Так давай я заеду за тобой завтра?

– Хорошо…– говорю на автомате, даже не задумываясь.

– Так значит, завтра в двенадцать я буду у тебя, – берет с меня обещание Игорь.

Напоследок спрашивает адрес и исчезает в клубах пыли за углом.

В субботу я хотела поспать подольше,но не тут то было. Игорек прискакал спозаранку, притащил букет цветов и сразу вручил дражайшей Алене Дмитриевне. Та расплылась довольно, и потащила моего ухажера на кухню, почаевничать. Пока они вкушали вкуснейший чай, я успела сходить в ванную, и навести марафет. Прошла неделя, укусы зажили, только кожа на их месте сильно зудела. Мое лицо вернулось к прежним размерам, я даже похорошела. Покрутившись перед зеркалом, я пошла на кухню, там уже меня ждала кружка ароматного чая и кусок пирога. И пока я завтракала, Алена Дмитриевна с Игорьком весело болтали.

Долго завтракать мне не дали, мы засобирались, оказывается, Игорек составил маршрут для нашей прогулки, и чтобы успеть все за день обойти, нам надо срочно выходить.

Пока я шла по коридорук, Алена Дмитриевна «повисла мне на ухо» нашептывая: Ты приглядись к Игорьку, хороший жених, с работой, с достатком, есть жилье, собственное средство передвижения имеет, нос то не вороти, такие женихи на дороге не валяются.

Вот чего мне меньше всего хотелось, так это надевать в очередной раз ярмо семейной жизни, проходили…

Прогулка была долгой, но очень познавательной, я заново рассматривала Москву, вот вроде такой же город, но не такой. Разве что кремль был на том же месте, да церквушки, но современный город был другой. Это как переместиться в футуристическое будущее, где кругом здания купола, внутри которых растут целые сады, все автоматизировано. Люди не ходят ногами, а передвигаются на эскалаторах, сверхбыстрых лифтах, по движущимся дорожках, такие же дорожки и в садах и парках. Удивительное, просто сказочное будущее.

Сады тоже, оказывается, обслуживали роботы: уборщики, садовники.

Целый день брожу за Игорем и слушаю, открыв рот.

День клонился к закату, и мы присели отдохнуть на скамейку в очередном парке. Я сбросила неудобные туфли, разминая затекшие пальчики, чуть было не согласилась, когда Игорь предложил массаж. Когда над нашими головами прозвучал мелодичный голосок.

– Игореша, привет, а что ты тут делаешь?

Мы с Игорьком резко выпрямились и посмотрели на девушку, что стояла перед нами, в глазах Игоря я увидела восторг. Создание, что стояло перед нами, как две капли воды было похоже на ту профурсетку, что увела у меня мужа.

– Ой, Мариша, я вот тут знакомую из глубинки по Москве вожу, показываю наши достопримечательности, она то из деревни, ничего не видела. (Ага, значит я уже просто знакомая, да еще и колхозница, ну типа деревня, первый раз в Москве!!!)

Губы Мариши округлились, она хлопала наращёнными ресницами, и морщила лобик.

– Ты такой заботливый, Игорёк, а может, мы в кафе посидим?

Игорёк подрывается, и вот он уже возле дамочки, виляет тощим задом, жеманничает. А я забыта, как надоевшая игрушка.

– Конечно, конечно Мариночка, где ты хочешь посидеть?

– В «Петушке» там сегодня такую вкусную рульку подают,– Мариночка мечтательно закатывает глазки, и вытягивает губки уточкой.

– Как скажешь, Мариночка! – Игорёк забывает про меня и берет Мариночку под ручку, в самый последний момент, вдруг оборачивается и говорит. – Лена, ты иди за нами, это тут недалеко.

Он поворачивает голову к Марине, и они уходят, продолжая что-то обсуждать между собой.

Вот это как называется? Сам пригласил погулять, и только нарисовалась очередная дамочка покрасивее, тут же бросил…

Злая как мегера, я встала с лавки, сделала армейский разворот кругом на каблуках и пошла на выход из парка…

Еще не хватало бегать хвостиком за мужиком!

Я что себя на помойке нашла!

Да пошли они…

Глава 11

Следующая рабочая неделя стала для меня ужасной.

Все вокруг словно ополчились против меня.

Дома Алена Дмитриевна жужжала мне на ухо, что Игорек очень перспективный жених.

Игорек гонялся за мной по вечерам, мечтая, проводить домой, он искренне не понимал, на что это я могла обидеться!

На работе «добрейшая» Ольга Федоровна решила меня извести.

Они что? Сговорились?

На работе, бегая по этажам, по разным отделам, сбивая в кровь ноги, воюю с должниками. Но на меня смотрят, как на девочку – Побегушку, мужики пытаются строить глазки, два жлоба из отдела продаж ущипнули за попу, толстый мужик с пивным пузом – начальник отдела логистики все пытается залезть своими ручищами под юбку.

Дражайшая Ольга Федоровна вдруг поняла, что взяла на работу не страшненькую девочку, ее придиркам нет конца, я уже десятый раз переделываю отчет. Вот опять не идут цифры, не сходится баланс…

Не хватило одной бумажки.

Снова бегу по этажам, я так замоталась, что не заметила у очередного лифта значок «волк».

Я жму на кнопку, створки лифта разъезжаются, почти не глядя я делаю шаг внутрь, и только когда дверки захлопываются за моей спиной, я поднимаю глаза. В кабине вместе со мной стоят два огромных мужика, черные как смоль волосы, такие же глаза, жуткие, страшные, их лица словно вытесаны из камня. На мощных торсах черные костюмы сидят в обтяжку. Огромные ручищи, один из них усмехается и почесывает бровь, из его пальца вдруг вырастает огромный крючкообразный ноготь.

УГОЛКОМ СОЗНАНИЯ ВДРУГ ОЩУЩАЮ СЕБЯ В ТЕСНОЙ МАЛЕНЬКОЙ КАБИНКЕ С ЗВЕРЯМИ, ХИЩНИКАМИ!

Оборотни! Это они!

Они стоят, усмехаются.

У меня от страха по спине уже поползла струйка пота.

Тот, что ближе ко мне, подцепил меня за воротник когтем и подтянул к себе.

Боже, я сегодня забыла одеть памперсы!

– Ну, что делать будем, Красная Шапочка? – его голос подобен раскату грома.

– Наверное, нам надо ее съесть,– говорит другой и смотрит мне в глаза, вижу, что его глаза из черных становятся желтыми, он плотоядно облизывается.

– Не надо, я на работе…– пищу я, а у самой трясутся поджилки, я вспотела так, что нижнее белье стало мокрым.

– Какая непослушная Красная Шапочка, ты же знала, что этим лифтом пользоваться хорошим девочкам нельзя?– оборотень берет меня за подбородок и приближает ко мне свое лицо.

Боже, какие страшные глаза, я уже вижу, как через его кожу прорастают волчьи волоски, сейчас он превратится в страшного волка и сожрет меня.

– Ну, что братец, может, поиграем с девочкой? – в глазах другого оборотня появляется вожделение.

Вот, Ленка, допрыгалась до МЖМ, сейчас тебе устроят групповуху.

Я в ужасе вжалась в стенку лифта.

И тут включился двигатель, лифт зашумел и стал подниматься на верхний этаж. Мои волки умолкли, присмирели и вытянулись по струнке. Краем глаза вижу, что мы остановились на тридцатом этаже.

В голове быстро прокручивая все, что рассказывали мне девчонки. Что за тридцатый этаж?

Боже! Это этаж руководителя фирмы. Ну, ты, Ленка, влипла!

Сейчас меня еще и с работы выгонят!

Лифт затормозил, дверки лифта разъехались, и мои «любовники» вытянулись в струну. На пороге стоял ОН! ОН! О ком я грезила во сне, тот оборотень, что ехал со мной в поезде.

Я стаю, впечатанная в стену, зажатая с двух сторон оборотнями – охранниками, чувствую себя паршиво, я так мечтала встретить такого мужчину где-нибудь в другом месте, где я обязательно буду в красивом платье, с прической, и в туфельках на каблуках. А сейчас стою перед ним в мятом платье – спецодежде, в стоптанных туфлях, вся мокрая как мышь, и в довершении всего моя прическа растрепалась. Смотрю на него круглыми глазами, а у самой подбородок от страха трясется.

Он шагнул внутрь кабинки, нажал кнопку, и двери закрылись. Лифт вновь утробно заурчал и поехал вниз.

– Ты как попала в лифт? – спрашивает он меня, а у меня от напряжения поджилки трясутся, еле выдавливаю из себя слова.

– Яяяя кнооопкуууу нажала, он остановился, – заикаясь, отвечаю ему.

– Зайдите к администраторам, пусть проверят настройки, видимо сбились, -

обращается он к охранникам, а потом посмотрев на меня. – Тебе на какой этаж надо было, милая?

– На двадцатый.

У меня от его слов, словно бальзам на душу проливается, он назвал меня «милая»! Конечно, лучше назвал бы «любимой женой», вот с ним бы хоть на край света!

Лифт останавливается. Выхожу из него на полусогнутых ногах, с трясущимися руками. В фойе куча народа, скоро обед, на меня смотрят как на умалишенную. Чувствую, что провожает меня десяток жадных любопытных глаз, как же иначе, ведь я приехала на лифте с главой компании! Во, сплетен то сейчас будет! Такую новость будут перетирать месяц!

Заполнив, наконец, злополучный отчет, иду на ковер к Ольге Федоровне, и встречаю ее удивленный взгляд: А тебя что еще не уволили?

Молча кладу на стол отчет и, разворачиваясь, ухожу.

Еще полдня ловлю на себе любопытные взгляды, девчонки по разным поводам пытаются вытащить меня в кухню, расспросить. Их глаза просто горят алчным любопытством, но я сижу в своей конторке, и упорно не желаю ни с кем общаться.

Наконец, прозвенел звонок окончания рабочего дня, я срываюсь со своего места и бегу к выходу. Хватит с меня на сегодня приключений, и рассказывать ничего никому не хочу.

Странно! Но на завтра меня не уволили!

Глава 12

Наступил тот день, когда главы кланов слетались в Москву.

Первыми прилетели оборотни Азиатские, маленькие, щуплые, они вышли на трап самолета толпой, весело переговариваясь, каждый старался пожать руку Всеволоду и Богдану. Шутили, смеялись, хитро щуря узкие глазки, затем побежали толпой по машинам, на сегодня им было заказано развлечение в лучших стриптиз клубах города, завтра на официальную встречу их можно будет не ждать, они проспят до полудня.

Затем прилетели оборотни Южной Америки. Эти были по крупнее азиатов, но тоже не высокими, с рыжеватыми шевелюрами, загорелые. Они редко жили в городах. Вся их жизнь протекала на ранчо, где люди под их присмотрам выращивали стада буйволов и коров, поэтому они чурались этикета, часто вели себя диковато, как обычные деревенские мужики, но за этой кажущейся простотой, скрывалась мужская сметка, хитрость, изворотливость. Не так они уж были и просты.

Вот и сейчас они вывались толпой из салона самолета, пьяно галдели и пытались ущипнуть за задницу стюардессу, один из них споткнулся и чуть не упали с трапа. Они, спустившись толпой вниз, долго трясли за руку всех встречавших их оборотней, не соблюдая этикет. Что поделать, они всегда вели себя как дикари.

Затем был самолет с львами – оборотнями.

Максимилиан прилетел последним. Его встретили с небывалыми почестями, подали большой трап, расстелили ковровые дорожки, для транспортировки в город подали три бронированных вертолета.

Максимилиан выдержал паузу, вышел на трап только минут через десять, хотел подчеркнуть свое превосходство, Богдану и Всеволоду пришлось ждать внизу, когда он соизволит спуститься, переминаясь с ноги на ногу, это был уже четвертый самолет, и они порядком подустали.

И вот Максимилиан показался в проеме. Как всегда лощеный, в черном костюме и начищенных ботинках, он остановился на верхней площадке, посмотрел сверху вниз на оборотней, что пришли его встречать, поправил запонки на рукавах, и обернулся. Через минуту из самолета выпорхнула Гарда, повиснув на его рукаве, поцокала своими каблуками вниз. Максимилиан шел не торопясь, как хозяин положения, внизу сухо поприветствовал Всеволода, и только потом обернулся к Богдану, тут расплылся в улыбке, раскинув руки, по-братски приобнял Богдана. Они действительно когда-то росли как братья, Их отцы дружили, хотя сейчас в это сложно было поверить, Богдан хорошо знал двух старших братьев Максимилиана, они были одногодками. Вот только смерть рано забрала их.

После Максимилиана к Богдану подлетела Гарда, вцепилась в его руку своими тонкими цепками пальчиками и, виляя тощей задницей, спросила: Надеюсь, ты меня сегодня развлечешь, мой хозяин.

На последнем слове она сделала ударение и заглянула в глаза Богдана, не увидев там желания, разочаровано посмотрела, демонстративно зевнула и скосила глаза на рослого шкаф подобного охранника.

Вожделению этой сучки не было предела.

Гарда мало походила на оборотня, невысокая, слишком тонкая, она, в угоду человеческой моде, сидела на диетах. Волосы ее так часто меняли свои оттенки, так что Богдан не мог вспомнить, какой цвет был ее настоящим. В этот раз она была блондинкой, парикмахеры пытались соорудить из этих пережжённых краской волос хоть какое-то подобие прически, но это им удалось плохо, белесые пряди в беспорядки были раскиданы по тощим плечам. Гарда давно не перекидывалась и не бегала по полям, считая это уделом плебеев, от чего ее тело утратило упругость и те красивые изгибы, чем так славились женщины оборотни в Сибири.

Гарда у Богдана вызывала скорее жалость и брезгливость, чем интерес.

Это явно ее не устраивало.

Всю дорогу она жеманничала, строила глазки и пыталась вызвать интерес к себе. Но в ответ получила лишь холодный взгляд волчьих глаз.

До гостиницы долетели быстро, на вертолетной площадке их уже ждал персонал, почетных гостей проводили в покои. Когда Богдан уже собрался уходить, его вдруг остановил Максимилиан: Я, надеюсь, мы сегодня встретимся и переговорим по некоторым острым вопросам?

У Богдана не было желания встречаться, тем более все встречи и мероприятия были запланированы на завтра, но его заинтриговала такая спешка, значит, у Максимилиана есть какие то козыри в рукаве, какой то интерес, и подумав, он ответил: Все непременно, буду ждать тебя в офисе в удобное для тебя время, мои люди тебе проводят.

Богдан шел к себе и гадал, что спешность, почему Максимилиан так торопится.

Если бы он только знал…

Вся поспешность была связана с Гардой. Та давно положила глаз на красивого сильного оборотня, но он не отвечал ей взаимностью.

Время шло, молодость давно была позади, Гарда, которую всю жизнь брат воспитывал как самку для альфа самца, все никак не могла выйти замуж. Кто желал ее в жены, не достигли того уровня, который хотела она. На кого она «положила глаз», часто отвечали ей холодностью. И вот настал лучший момент ее жизни, свободный молодой и сильный альфа самец должен войти на трон кланов Сибири. Что может быть лучше, о чем можно было мечтать еще. Все упиралось только в то, что он ее не хотел.

Но Гарда была не из тех, кто сдается. Максимилиан привел ее к Вуди, тот приготовил волшебный напиток, достаточно было пару капель, чтобы одурманить самца. Но у каждого предмета есть свое «но».

Так и любовный напиток, что плескался в маленьком сосуде у нее на поясе, имел свое «но», напиток работал только сутки, от силы двое. Поэтому Гарда спешила на свидание с Богданом.

Через час оборотни охранники проводили их в личные апартаменты Богдана, что находились на тридцатом этаже его бизнес империи.

Он встретил их в своем кабинете, из бара достал дорогой коньяк, сам Богдан не пил, как и все волки Сибири, он придерживался старого порядка, не употребляли спиртное, не курили, не баловались запрещенными веществами.

Поэтому перед гостями поставил два бокала, куда щедро плеснул коричневую ароматную жидкость.

– Ну, что же ты, неужели не выпьешь с гостями,– жеманно спросила Гарда.

– Ну, почему нет, у меня свое, волчье,– с этими словами Богдан достал из кармана маленькую серебряную фляжку и плеснул в маленькую мензурку жидкость, пахнущую лесом, травами и ягодами. Этот напиток ему специально готовили где-то на Алтае.

Они чокнулись и сделали по глотку.

От выпитого алкоголя глаза Гарды заблестели, движения стали более раскованными, она постаралась, как можно более обольстительно улыбнуться.

– Я смотрю, ты все один и один, волчицу себе не присмотрел? – улыбаясь, спросила она, кося глазом на маленькую рюмку Богдана.

– Нет, не присмотрел.

– Я бы на твоем месте начал присматриваться, ведь ты хочешь руководить огромным количеством кланов, волки люди семейные, не любят руководителей одиночек,– вступил в разговор Максимилиан.

– Не могу пока найти самку, которая бы заставила моего волка принять ее,– Богдан смотрел на Максимилиана, теперь он понял, куда клонит тот. – Ты же в курсе, если волк не примет самку, деток не родится, не могу оставить род без потомства.

Кому, а, Максимилиану это было известно. Он, борясь за власть, женился на дочерях глав кланов, женился без любви, ему нужна была поддержка его шаткой власти. В результате у него собрался целый гарем из десятка самок, но не одна не смогла принести ему здорового щенка. Все детки либо умирали в младенчестве, либо самки были бесплодны. И Вуди своим колдовством не мог ему в этом помочь.

На замечания Богдана, Максимилиан только раздраженно крякнул и почесал затылок.

– Ну, зато династические браки укрепляют власть, пока тебя не признали, твоя власть зыбка, – Максимилиан сощурился и пронзительно посмотрел на Богдана, намекая, что может не признать его власть.

В этот момент в кабинет вошел Всеволод, и по всему он слышал, о чем шел разговор, потому что сразу ответил: Это решаемо, я уже давно думал над этим вопросом.

Все присутствующие встали, приветствуя его, и только когда он махнул рукой, все снова заняли свои места. Всеволода боялись и уважали, своей силой, умом, мудростью, он выделялся среди глав клана, если бы не старость…

– Всеволод, мы воспримем любое ваше решение только положительно,– дипломатично начал Максимилиан.

– У Богдана должен быть выбор, поэтому я разослал предложения всем главам кланов прислать к нам своих дочерей. Та, что понравиться Богдану, станет его женой в тот день, когда будут приносить присягу ему главы кланов.

Максимилиан поморщился, не на это он рассчитывал.

– Но какие-то из глав могут отказаться, стоит подумать о браке, который бы помог решить все вопросы…

– Ты про что сейчас говоришь? – удивленно вскинул бровь Богдан.

– Вы хотите, чтобы кланы Северной Америки признали власть Богдана?

– Было бы хорошо…

– Тогда почему нам не заключить династический брак, связать кровными узами волков двух континентов?– осторожно начал Максимилиан.

– Ты имеешь в виду Гарду?– удивленно спросил Богдан.

– Да.

– Нет,– на лице Богдана отразилось чувство крайней брезгливости, он не смог этого скрыть.

Всеволод, как мог, замял щекотливый вопрос, и дипломатично ответил: У Гарды будут равные возможности с другими невестами.

Но это Гарду только разозлило, ненависть кипела в ней, выплескиваясь наружу. Боясь потерять лицо, она резко встала и, сказав «я пошла попудрить носик», выскочила в коридор.

Она была настолько зла, что «метала молнии», в ней бурлила ненависть и злоба, она легко бы убила любого, кто встал у нее на пути.

Женский туалет был только на двадцатом этаже. Спустившись вниз, Гарда пошла в сторону туалетных комнат.

Глава 13

Главный бухгалтер пришла сегодня злая как ведьма, коллектив быстро разбежался по своим закуткам, посплетничать у девчонок не получилось, как и попить чаю, а я так хотела похвастаться новыми туфлями.

Вчера, забежав в магазинчик, недалеко от моего дома, я урвала красивые туфли ярко красного цвета. И конечно с утра одела их, чтобы выгулять на работе. На ножке они смотрелись прелестно, делая ее более женственной, маленькой и аккуратной. Только одного я не учла, что туфли новые.

Бегала с этажа на этаж почти полдня, даже присесть времени не было, что и следовало ожидать, я стерла ноги в кровь. Стертые ноги болели, от злости, боли и усталости у меня начали сдавать нервы.

– Девушка, принесу я вам ваши бумажки,– пытается отмахнуться от меня очередной должник, лысый дядечка лет пятидесяти с объемным пивным брюхом.

– Знаете, что эти бумажки нужны вам, а не мне, – у меня рвет крышу, и я уже ору на него. – Если завтра вы не сдадите мне все бумаги, я вычту эти деньги из вашей зарплаты.

Разворачиваюсь на каблуках и, печатая шаг, выхожу из кабинета, оставляя дядечку стоять в ступоре с открытым ртом, он большой начальник, и не привык, чтобы с ним так разговаривали. Моих усилий хватает дойти до коридора, там я начинаю хромать, и уже как хромая лошадь плетусь до туалетных комнат.

Туалеты в компании были необычные, настолько шикарные, что такие я разве что видела в дорогих ресторанах. Все они состояли из двух комнат, в одной были расположены раковины, роскошные подставки с цветами, туалетными мелочами для женщин, и маленькими полотенчиками в корзинках, во второй комнате были отсеки, в каждом из которых стоял унитаз и биде. Я подошла к умывальнику, ополоснула руки, набрала пригоршню воды и плеснула себе в лицо, осторожно промокая полотенцем кожу, стерла остатки усталости и пота, взглянула на себя в зеркало. Вот не зря добрейшей души Алена Дмитриевна говорит, что я сильно последнее время изменилась. Смотрю на себя в зеркало, и не верю, что это я. Мои волосы, когда жидкие, тонкие, мышиного цвета, вдруг стали гуще, я с трудом уже могу расчесать эту копну, и не могу из них свернуть любимую гульку, приходиться носить хвост, или заплетать их в косу. Цвет их тоже поменялся, когда-то темно русые, они вдруг посветлели и стали отливать рыжиной. Да и сама я изменилась, мое тело стало упругим, исчезли жирные бочка, дряблые бедра и целлюлит, ох, уж мне этот целлюлит, ну прямо «болезнь века», сколько девушек сходит с ума от одной мысли, что может появиться целлюлит! Лицо у меня обрело здоровый румянец, мое зрение стало идеальным, и больше не нужны очки, и у меня открылось второе дыхание.

Изменилось и мое настроение, во мне словно проснулся боевой дух. Встреть сейчас своего благоверного с его белобрысой, я бы иначе реагировала, дала бы сдачи, и уж точно не дала себя оскорблять.

Мои размышления прервала женщина, тощая, в вычурном черном платье из кружевного полотна, с белесыми прядями, разбросанными по плечам, она ворвалась в туалет, как фурия, быстрым шагом прошла в середину туалетной комнаты и скомандовала: Пошла вон!

Вот только что я думала, что не дам себя больше в обиду, и тут какая-то мымра пытается выгнать меня из туалетной. Нет, я конечно уже хотела и сама уйти, но ее тон задел меня, и тут я поняла, что без боя отсюда не уйду, вот не разрешу больше собой командовать, и оскорблять. Ну, мымра, сама нарвалась, лови!

– Я тебе сказала пошла вон!– она сказала это с ударением на последнее слова, при этом уперев руки в худые бока, и буквально буравила меня маленькими злобными глазками.

Взглянув ей в глаза, я поняла, что эта женщина – оборотень, зрачок ее стал узким, а вокруг него расплывалась желтизна. Но толи белобрысые длинные пакли, мне напомнили любовницу моего бывшего мужа, толи тон, с каким она мне сказала «Вон», только ее слова произвели на меня другое действие, чем предполагала мымра, во мне словно взвелась пружина ненависти, я уже закусила удила и остановить меня было невозможно. Меня понесло! Я неслась словно пятитонный броневик на полном ходу, и не важно, кто сейчас был передо мной!

– Вот сама и иди, а мне и тут нравится,– дерзко ответила я оборотнице.

– Ты что, совсем страх потеряла, я – хозяйка, а ты – плебейка, пошла вон, – она указала мне на дверь, от гнева у нее подергивались ноздри.

– Я тебе не «плебейка», а ты мне не «хозяйка», и это ты у меня сейчас вылетишь отсюда вон! – все, меня уже несло «как фанеру над Парижем», уже ничего не могло остановить тот бронепоезд, что был запущен.

– Тварь, – взвизгнула оборотница и попыталась дать мне пощечину.

Но не тут-то было, я ловко перехватила ее руку, быстро вспомнив, чему учили на курсах самозащиты в школе, ловко вывернула ей руку за спину. Та, не ожидав, от меня такой прыти, попыталась лягнуть меня ногой, и сразу получила обратно. Я заехала ей коленом по пятой точке. Не на ту напала, милочка! Но по всему было видно, что в боях сия дамочка участвовала, поэтому она вывернулась из моего захвата ужом, и ловким броском вцепилась мне в волосы. Старый как мир подлый приемчик. Вцепившись, она попыталась вытащить меня из туалетной, но и я не лыком шита. Намотав ее пакли на свою правую руку, левой пытаюсь выдрать свои волосы из ее захвата, а ногой упираюсь в косяк, чтобы мымра не смогла выбросить меня в коридор. Противник мне достался крепкий, оборотница орет, сквернословит, а мне приходится отбиваться и стоять, балансируя на одной ноге. В какой-то момент двери поддаются и резко распахиваются. Я не удержалась на ногах и завалилась на оборотницу, и мы падаем в коридор, и вот уже катимся клубком по коридору, поднимая пыль, и осыпая друг друга проклятиями, дубася друг друга куда попало. Я превосхожу эту тварь по весу, она худая, словно на диете провела год, даже сквозь платья чувствую, как выступают ее ребра, мосластыми тощими коленками она бьет меня, стараясь попасть в живот. Наши возможности разные, оборотень сильнее человека, но в меня словно бес вселился, изловчившись, сажусь на дамочку верхом, продолжая бить ее кулаками. Та орет, пытаясь скинуть меня, но я хорошая наездница, зря что ли неделю скакала на лошади по Алтайской земле, стискиваю бедрами ее тощие ребра, и с победным кличем запускаю руку в белобрысую голову. Вот ты и попалась, сучка!

Где-то вдалеке кто-то кричит, раздается топот ног, это к нам бегут охранники оборотни, сильная рука отрывает меня от оборотницы, но в последний момент я все-таки достаю ее и расцарапываю ей лицо. А вот нечего было мне указывать, что делать!

Оборотницу подняли, отряхивают, она ругается и оскорбляет всех, тычет в меня пальцем и орет: Я убью тебя, ты слышала, убью, тебе не жить!!!!

Ага, сейчас, прям бегу и падаю…Убьет она меня, сама в следующий раз жива останься..

Если бы не крепкие руки, что держали меня, то у нас бы начался второй раунд.

Но меня удержали. И тут раздается голос, от которого у меня по спине бегут мурашки, появляется дрожь в коленках, и каждый волосок на моем теле встает дыбом. Я обернулась, руки, что держали меня, размыкаются, и теперь я стаю нос к носу с тем, кто приходит ко мне в моих снах, его запах щекочет мои ноздри, его глаза смотрят на меня, заглядывая в душу. Это мой оборотень, моя мечта. Несбыточная, и потому такая притягательная!

– Тебя как зовут, девушка?– его голос красивый, глубокий, он трогает тайные струны моей души, вызывая невидимые вибрации.

– Лллена….– мямлю я, вот только что была бойцом, четко держала удар, а появился он, и расклеилась…

– Лена, что тут произошло?

– Она стала меня обзывать, а потом напала, – я ткнула пальцев в свою соперницу.

– Это плебейка, холопка, она должна подчиняться высшим оборотням! – орет та.

К ней на помощь уже спешит мужчина в шикарном сером костюме, весь такой напомаженный, с зализанными волосами, в его внешности есть что-то отталкивающее и пугающее.

– Кто-нибудь мне объяснит, что здесь произошло? Гарда, что с тобой случилась? – в его голосе фальшивая забота.

– Эта, – та, которую назвали Гардой, тычет в меня пальцем.– Она напала на меня и избила.

– Ты сама первая начала меня оскорблять,– кричу я ей в ответ.

– Ты, ты, ты плебейка и должна знать свое место!

– Сама ты плебейка, сучка драная! – не сдаю я словесной перепалки, еще минута и не удержали бы нас, я бы открыла второй раунд.

– Тихо! – кричит знакомый мне голос, по моей спине пробегают стаи мурашек, и я склоняю голову.– Гарда, приношу тебе свои извинения, в твой номер принесут несколько платьев взамен утраченного, также тебе будут предоставлены любые другие предметы, что только ты пожелаешь. Максимилиан, приношу тебе извинения за этот инцидент.

– Ты должен наказать сучку! – говорит тот, кого зовут Максимилианом, и тут они оба уставились на меня, от их взгляда у меня мурашки по коже, так и хочется склонить голову, но я подавляю эти чувства и, задирая нос, смотрю прямо в глаза напомаженному оборотню.

Вижу на их лицах удивление и растерянность. Непонимания происходящего.

И чего они на меня так глазеют, того, кого назвали Максимилианом, так пучил на меня свои глазенки, что аж взмок, его кожа стала красной, как помидор, того и глади помидорка лопнет.

– Мы и вам девушка приносим свои извинения, вы можете идти, спуститесь на склад, пусть вам выдадут новый костюм.

Я разворачиваюсь на каблуках и чеканным шагом иду к лифтам, чтобы эти оборотни не думали, я не ударила лицом в грязь.

Иду, а про себя думаю: Ну, Ленка, мало тебе было инцидента в лифте, так ты еще и в драку с оборотнем вступила, и так весь офис за твоей спиной, брызгая слюной, рассказывает о тебе небылицы, теперь ты просто легендами из сплетен обрастешь…

Глава 14

Богдан с отцом поднялись в кабинет.

Кабинет хоть и располагался в ультро современном здании, но вся мебель и обстановка была выполнена из дерева, как принято у оборотней. Деревья не рубили зря, использовали либо поваленные деревья, или поеденные жучком. Природу берегли, помнили, что великие боги за потребительское отношения к ней могли наказать. Богдан не любил новые материалы, они не давали того тактильного ощущения, как дерево.

Он провел рукой по столешнице, выполненной из цельного куска дуба, поверхность была шершавая и теплая. Из буфета достал две маленькие хрустальные рюмочки и налил настоя, что готовил для него шаман высоко в горах Алтая.

Принес напиток отцу, и они расположились перед огромным камином на мягких диванах. Было лето, камин не зажигали, но в его топке лежали березовые паленья.

– Никогда, никогда за все девятьсот лет, что живу я на земле, не было человека, способного победить оборотня в одиночку, хоть и такого слабого, как сука Гарда!– начал Всеволод.– И ни разу я не видел, чтобы человек не подчинился альфе, а вас было двое!

– Да, странная девочка, хрупкая и такая сильная, что то странное в ней, понять не могу,– Богдан сидел в мягких подушках дивана и вертел в руках хрустальную рюмку, словно в бликах хрустальных граней пытался найти ответ на загадку.

– Девочка действительно странная, ты вот что, держи ее пока у себя, найди ей работу какую-нибудь, но держи рядом, Максимилиан захочет ее заполучить, – он на миг замолчал, словно взвешивая слова, затем изрек. – Мы пока не знаем, представляет ли она для нас угрозу или нет.

– Я постараюсь, отец, завтра этим и займусь.

В этот момент в другом здании, вот также в подушках огромного дивана лежал Максимилиан. И так же, как и у Всеволода, у него в голове роились разные мысли.

Самая страшная из них, что девочка ему не подчинилась. Это было ужасно, если узнают в стаях, будет большой конфуз, его власть пошатнется.

Он встал, подошел к столику и плеснул себя коньяка на дно стакана, из вазочки для льда взял несколько кубиков и машинально кинул их в стакан.

Прошелся по комнате, притормозил у окна в пол, глядя на суетящихся внизу людей, подумал, что может быть с этой девочкой придет в мир другой порядок, где люди перестанут подчиняться оборотням, а если таких сильных много. Что будет? Конец их власти?

Максимилиан вспомнил, как трудно далась ему власть.

Отец его был любви обильным оборотнем, ему мало было самок, что рожали ему крепких альфа волков. Он закрутил роман с самкой оборотня – медведя, его матерью. Обычно от таких браков не рождаются детеныши, либо рождаются очень слабыми и быстро умирают, но его мать обратилась к Вуди, и Максимилиан родился хоть слабым, но живым. Его мать хотела брака с его отцом. Но тот отказал ей, хотя сына признал. Максимилиан родился уродцем, смесь волка и медведя, поэтому не любил выпускать своего зверя на волю, искалеченный зверь не внушал ужас окружающим, только жалость. А жалости к себе Максимилиан не выносил, он убил всех, в чьих глазах увидел жалость и сочувствие.

Оборотни медведи познакомили его с Вуди, после смерти его матери, колдун оказался умным и хитрым, в слабом, но очень перспективном ребенке он рассмотрел зачатки будущего. Он видел жестокого, амбициозного правителя, поддержи такого, и получишь в оплату все, что попросишь, и Вуди поддержал и помог взойти на трон.

Убив своих братьев, а затем и парочку альфа самцов, что хотели кинуть ему вызов, после смерти отца Максимилиан взошел на престол в своем клане, а затем подмял под себя все кланы на своем континенте.

Он был великим стратегом, хитрым и умным, выискивал у своих оппонентов слабые стороны, а потом, умело управляя их жадностью, сластолюбием, корыстью, властолюбием, заставлял делать то, что хотел он.

Вот и сейчас он заранее расставил все шахматные фигуры на своей доске, притащил за собой Гарду, суку, которая могла заставить любого самца желать ее, подвел основу к браку между двумя семьями, как Гарда все испортила. Сначала устроила истерику на пустом месте, ну подумаешь, отказал Богдан, можно было продавить этот брак через Всеволода, тот стар и слаб. Но Гарда убежала, нарушив его план, а затем устроила драку с девчонкой, служащей Богдана.

Теперь все фигуры на шахматной доске перемешались. Всеволод никогда не даст добро на этот союз, он приверженец старых волчьих обычаев, альфа самка держит всех самок стаи, разве можно доверить стаю истеричной особе, а драки в стаи были под строжайшим запретом.

Теперь Максимилиану надо было начинать все сначала. А глупая Гарда сейчас сидела в своем номере и примеряла два десятка платьев и бриллиантовых украшений, не понимая, что от нее просто откупились.

Сумятицу в мысли Максимилиана вносила и девушка, что не подчинилась ему – альфе. Странная человеческая самка, маленькая и хрупкая, вот возьмет ее одной когтистой лапой и переломает ей ребра, да нельзя, он здесь не на своей земле. Но надо что-то решать и с ней, она будет мешаться.

Поэтому оставался один выход, вызывать сюда Вуди.

Максимилиан прокручивал в голове еще один ребус, Гарду надо было заменить кем-то, той, что сможет обольстить Богдана, но при этом останется верной ему – Максимилиану.

Он прокручивал всех знакомых альфа самок из своего клана.

Хельга! Вот кого надо, чтобы привез Вуди. Эта самка давно в его постели, но жениться он на ней не хотел, правда, обещал найти достойного жениха. Вот момент настал. Он отделается от назойливой самки, отдаст ее замуж, а она в благодарность будет вертеть головой Богдана в нужном ему направлении.

Просчитав все варианты, он позвонил Вуди.

Уже после второго гудка, тот взял трубку, и на столике появилась голограмма колдуна.

– Ты мне нужен срочно здесь, вылетаешь сегодня, чтобы завтра быть на месте, с собой возьмешь Хельгу.

– Как скажешь, мой господин, что то еще.

– Мы столкнулись со странной девчонкой, она в драке победила Гарду, ты когда-нибудь сталкивался со столь сильным человеком?

– Что ты, мой господин, такого за триста лет моей жизни ни разу не было.

– Вот и я не встречал, мне надо, чтобы ты эту девчонку увез с собой, вывернись хоть на изнанку, но получи эту девчонку.

– Хорошо, мой господин.

– Жду!

С этими словами от отключил вызов, одним глотком выпил коньяк, и пошел в душ.

А на другом конце, там, где сейчас еще была ночь, но скоро должно было всходить солнце, на маленькой табуретке перед столом, залитым реактивами, сидел старый колдун. Он лихорадочно думал, что взять с собой из настоек и ядов.

С восходом солнца, он должен был вылететь в далекую Сибирь.

Глава 15

Сегодня на работу я прибежала заранее, тихонько, чтобы никто меня не видел, зашла в свою кабинку. Села за свой стол, включила комп, набрала нужную программу и зарылась в бумажках.

После вчерашнего дня, не хотелось не с кем разговаривать. Острых ощущений и вала сплетен мне хватило. Воспоминания накрыли волной.

Вот я ухожу с двадцатого этажа, затылком чувствую тяжелый взгляд оборотней, но иду, не оборачиваясь, хотя ноги ватные, еле двигаю ими. Глазами считаю квадратики узора на полу, мне осталось пройти до угла пять, четыре, три, два…узора, уф, угол. Я скрываюсь за углом и выдыхаю. Теперь надо привести себя в порядок, отдышаться и идти дальше.

Удивительно, но в цокольном этаже на складе меня уже ждет женщина кладовщик, с невозмутимым лицом выдает мне новый костюм, колготы и даже новые туфли. Ее не удивляет не порванное платье, ни царапины на моей шее, достала таки меня мерзкая оборотница. Вышколенный персонал у оборотней. Я переодеваюсь, прибираю волосы и иду на свой этаж. И уже по дороге догадываюсь, что «вести с полей» дошли до моего этажа. На меня пялиться все кому не лень, даже дядечка лысый и старый, а у него жена и семеро детей по лавкам, и тот туда же за сплетнями. Толпа, снующая в коридоре, словно река вокруг камня, обтекает меня, стараясь не задеть, каждая встречная девушка – женщина с любопытством рассматривает с ног до головы, как зверушку какую то. Так и хочется сказать им: На себя, мымра, посмотри…

И не успела я сесть за свой стол, как тут же прилетела главная сплетница «всея Руси» Верочка: А правда ты с оборотницей подралась, говорят, ты ее оскорбляла и била?

Ну, вот за что мне это все? Куда теперь мне деться. Верочке я ничего не говорю, и та разочаровано уходит.

Не успела исчезнуть Верочка, как нарисовалась следующая любопытная: Слушай, тут говорят ты с оборотницей подралась из- за мужика? Это чо, правда….

Ага, в сплетне о драке уже мотив появился…

Интересно девки пляшут! Мужика уже приплели.

И тут нарисовался третий персонаж, главная сплетница холдинга: У тебя что, роман с оборотнем, говорят ты сучке его дорогу перешла, она и бросилась тебя бить?

Упс, круто, теперь уже роман с оборотнем … Интересно, главная сплетня где? Но дальше было еще круче.

Круто стало на следующий день, когда я, не успев приступить к работе, была вызвана к самой главной моей начальнице на ковер! Ольга Федоровна нервно вышагивала по своему кабинету, она была дамой корпулентной, нервно вышагивая, задевает мебель, сдвигает ее с места, от чего становится страшно, это как броуновское движение, чем дальше, тем больше хаоса, тем увеличивается возможность, что тебя это движение снесет…

– Проходи, садись, Елена,– Ольга Федоровна на несколько секунд остановила свое движение, но как только я заняла ближайший стул возле двери, она опять начала свое хаотическое движение.

– Елена, при устройстве на работу, я говорила вам о правилах поведения на нашем предприятии, говорила?

– Говорили, Ольга Федоровна!

– Я предупреждала вас, что недопустимо в нашем холдинге заводить любовные отношения между сотрудниками?

– Конечно, Ольга Федоровна!

– Так с каких это пор у вас любовные отношения с топ менеджерами компании, из-за которых у вас драки с их невестами! – Ольга Федоровна остановила свое движение, зависнув над моей головой.

Пи…., ой, чуть плохое слово не сказала!!!! Вот вам и вишенка на торте!

– Оль-га Фе- доро-вна, но у меня нет никаких любовных отношений, у меня в обще нет никаких отношений! С чего вы взяли?

– А почему ты дралась в туалете с его невестой? – Ольга Федоровна ткнула пальцем куда-то в потолок.

– Ссссссс чьей неееееевестооой?

– Не прикидывайся дурочкой, сама знаешь с чьей,– она приблизила ко мне лицо, так что я почувствовала ее несвежее дыхание и успела рассмотреть мешки под глазами. Ольга Федоровна дыхнула на меня застарелым перегаром, в ее глазах я увидела тоску, ненависть и банальную зависть.

– Понятие не имею, Ольга Федоровна, а что до драки, то эта дамочка сама на меня бросилась, я только защищалась…

– С чего бы это было бросаться на тебя невесте нашего генерального директора!

Вот тебе, Ленка, и вишенка! В сплетнях я уже стала любовницей генерального директора. Что у этих людей с логикой, я только неделю проработала, когда успела?

Ой, ей, йой, это была невеста генерального, чо, правда что-ли, вот эта облезлая мымра невеста красавца Богдана!!!!

– Видимо она не в духе была, – говорю я, а у самой шарики за ролики закатились…

Ольга Федоровна выпрямилась, и с удивлением воззрилась на меня.

– Не знаю, что у вас там произошло, но тебя вызывает на ковер генеральный директор! – ее перст опять ткнул куда-то в потолок.– Сейчас за тобой придут сопровождающие, там будет внимательна, веди себя прилично, о нашем отделе отзывайся только хорошо, ты меня поняла?

– Конечно, Ольга Федоровна.

Не успели мы договорить, как на пороге ее кабинета выросли два бугая – оборотни, те, что напугали меня в лифте.

Я встаю, повесив голову, делаю шаг к выхода, вот прямо как фильме, хочется протянуть руки и на мне защелкнуться наручники, и двое бугаев поведут меня под конвоем…Тьфу ты, вот лезет всякая ерунда в голову.

Мы выходим из кабинета. Вижу, как из всех ячеек повылазили досужие кумушки, над кромками перегородок торчат макушки, и из под челок смотрят нам в след любопытные глаза. В коридоре из всех дверей, щелей и половиц смотрели на нас, кто в этот момент проходил мимо, без зазрения совести тормозили и, открыв рот, смотрели на процессию. Цирк приехал! Продаю билеты!

Конечно, есть на что посмотреть, два огромных лба ведут бедную девушку.

Автоматически дошла до лифта с пометкой для оборотней, жму на кнопку, дверки разъезжаются, и я шагаю в лифт. Смотрю, оборотни притормозили и удивленно таращат глаза.

– Ну, чего вы затормозили? – спрашиваю у них.

Те таращатся и тоже заходят в лифт.

Знаете, что такое находиться в тесной кабинке лифта вместе с оборотнями. Это что быть зажатой между двух баскетболистов скрещенных со штангистами. Рост у них под два метра как у баскетболиста, а тело штангиста тяжелоатлета. Такое ощущение, что если они нечаянно заденут тебя рукой, то могут сломать тебе ребра, а если случайно наступит, то точно будет перелом ноги! И вдруг они поворачиваются ко мне и говорят: Вы нас, Елена, извините за тот инцидент в лифте, мы просто хотели пошутить, нам очень жаль, что мы вас напугали.

Когда она заговорили, я чуть от страха не описалась, только через минуту до меня дошел смысл их слов. Буркнув что-то типа «Проехали», выхожу из лифта на тридцатом этаже!

Боже, как тут все красиво! Стены украшены тонким деревянным шпоном, из какого-то темного почти черного дерева, в подставках и огромных кашпо растут настоящие деревья, кустарники , в вазах на консолях стоят живые цветы, гладкий пол, из какого то камня, и запах…

Везде запах елового леса в жаркую погоду, когда смола с елей и сосен испаряется, оставляя в воздухе слабый аромат. Свет проникает сквозь огромные окна, он играет на полу бликами, отражаясь в многочисленных зеркалах.

Иду по этому великолепию, испытывая эстетический оргазм.

– Нравится? – вдруг раздается у меня за спиной голос, как раскат грома, я аж подпрыгнула.

Обернувшись, увидела его. Господи, как он красив, а как пахнет, все волоски на моем теле встают дыбом, по венам растекается горячий расплавленный металл, он течет от сердца к конечностям, вызывает томление в груди, завязывает узел желания внизу живота, нет спасения от этого огня, я тону в его янтарных глазах! О, мой волк! Возьми меня!

Тьфу, дура ты, Ленка. Где ты, а где он!

И заикаясь я говорю: Ооооочееень красиво….

Проходи,– и он указывает рукой на дверь. – Располагайся. У меня есть к тебе разговор…

Глава 16

Вуди не полетел в Москву. Он знал, что стар и силы у него на исходе, он давно не приносил кровавую жертву своему черному богу демону Кали. И он не сможет помочь своему благодетелю, если не наберется сил. А силы он должен просить у своего черного бога, больше не у кого.

Поэтому сначала, отправив Хельгу к Максимилиану, он полетел в Азию, там, где горы смыкаются с небом, в тайной пещере жил его бог. Он приносил ему жертву и просил сил, здоровья и долголетия, и получал это!

Вуди часто вспоминал, как это все начиналось. Онродился в семье сильных магов, мать и отец были известны на многих континентах, их приглашали влиятельные люди для решения своих проблем. Но вот на нем природа отдохнула, как в насмешку лишив магических способностей. Сколько не бился отец, лучше не становилось, поэтому, когда Вуди исполнилось четырнадцать лет, отец махнул на него рукой и переключился на обучение племянника. Он рос отверженным, брошенным собственными родителями, отцу с матерью постоянно было некогда, и он с четырнадцати лет уже жил один. Прошли годы, Вуди выучился самой простейшей магии, сварить зелье, сделать приворот или отворот, испортить жизнь конкуренту, или привлечь удачу, этим и зарабатывал себе на жизнь. Но ему хотелось большего. И он, скопив средства, отправился в путешествие. Путешествую по странам, он учился у лучших колдунов мира, записывал в свои книжки лучшие рецепты, но как бы он не старался, он всего лишь был человек, который изменяет ход событий путем колдовских напитков, порошков и примитивных заговоров.

В одном из путешествий по джунглям он заплутал, начался сильный проливной дождь, и, спасаясь от этого дождя, Вуди забрел в пещеру. Неприметная пещера в джунглях оказалась очень глубокой, с высоким сводом. Стены ее были исписаны странными письменами. Те знаки писались черной и красной краской, Вуди провел по ним рукой, красная краска была свежей и липкой, приглядевшись, он понял, что это была кровь. От этой пещеры у Вуди мороз пробежал по коже, но вечное любопытство победило, и он пошел вглубь. Через сто метров стены пещеры раздвинулись, и ход привел его в огромный зал, в центре которого лежал черный камень, очень похожий на стол. Вуди подошел ближе, чтобы разглядеть столь странный камень, и в ужасе отскочил, на камне были вырезаны канавки, которые соединялись у края стола. Там, где все канавки сходились в одной точке была воронка, а под ней стоял сосуд с кровью, кровь была еще свежая, значит страшный ритуал был проведен только что. У Вуди кровь застыла в жилах, каждый волосок на его коже встал дыбом, зубы непроизвольно стали выбивать дробь. И в этот момент в пещере вспыхнули факелы. Нет, их никто не зажигал, они вспыхнули сами. Факелы чадили и отбрасывали странные тени на закопченные стены, те плясали, и пляска их была ужасной, в этой пляске вдруг стала угадываться фигура, словно кто-то черный плясал танец смерти на стене. Страшная тень прошелестела: Покорми меня…..

Вуди и сам не понял, что это было, но он зачерпнул руками кровь и поднес к стене. Словно из камня появилась страшная голова, и потянулась к его ладоням губами. Вуди приблизился, и губы втянули кровь, выпили всю, без остатка. Прошла минута, другая, и вот от стены отделился черный силуэт, словно исполняя страшный танец смерти, силуэт приблизился к Вуди. Теперь его можно было рассмотреть. Он был темен кожей, его одежда – это пояс из отрубленных рук, на голове были рога, рот испачкан в крови, кровь и на голом торса, шею чудовища украшало ожерелье из отрубленных голов, глаза его горели огнем.

– Я – демон Кали, ты накормил меня путник, я выполню одно твое желание.

У Вуди от страха отнялся язык, так страшен был этот демон. Не зная, что сказать, он выдал первое попавшееся желание: Хочу быть богатым!

– Исполнено, – сказал демон. – Если захочешь чтобы я еще выполнил твое желание, принеси мне жертву.

Как выбрался из пещеры, Вуди не помнил. Ему казалось, что все, что случилось с ним в этой пещере, это лишь галлюцинации. После долгих блужданий по джунглям, он набрел на одну деревушка, от жителей этой деревни он узнал, что есть среди джунглей люди, поклоняющиеся демону, они приносят ему жертвы, а он им дает то, что они просят. Вуди стало страшно, что он наделал.

Но вернувшись, дома стал замечать, что все вокруг стало приносить ему деньги. Даже в мелочах он был очень удачлив, на волне удачи разбогатев, он женился на самой красивой девушке, построил себе дом, выкупив несколько десятков акров земли вокруг. Но богатства не приносили ему счастья. Ему вдруг захотелось большего.

И тогда он вновь отправился в путешествие, достигнув пещеры, встретился со своим кровожадным богом –демоном. И теперь он попросил магии, он желал стать магом, по силе которого не было бы равных ему. Бог запросил жертву – кровь новорожденного ребенка…

И Вуди отдал своему богу кровь своего первого дитя, затем второго, потом отдал ему кровь своей жены, но бог был ненасытен!

С этого времени Вуди стал верным слугой кровавого бога. В дар ему были принесены все родственники, и куча мало знакомых людей, а бог все просил и просил жертв.

Душа Вуди почернела, потом рассыпалась в прах, и теперь он уже жил и ничего не чувствовал, бог – демон даровал ему многие лета жизни, но чем дальше шло дело, тем чаще приходилось приносить богу – демону жертву, чтобы вымолить себе еще десяток лет жизни и магической энергии.

Вот и сейчас ресурсы Вуди были исчерпаны, смерть, которую так боялся он, вновь стояла у его порога, и он поспешил в джунгли, где в кровавой пещере жил его бог.

В пещеру он попал только к ночи, верные слуги уже принесли новорожденного ребенка, Вуди переоделся, зажег факелы, и принес молитву. Кривой нож полоснул по горлу жертвы, кровь, скапливаясь в лужицах на столе, побежала по канавкам, заполняя сосуд. Тени на стенах пещеры заплясали, и в дикой пляске смерти ему явился бог.

– Я знаю, почему ты ко мне пришел,– прошелестел ветер.

– О, мой бог, я склоняю голову перед твоей мудростью и прозорливостью,– тихо сказал Вуди.

– Ты должен встретиться с девушкой, она хрупкая, но сильная, принеси мне ее в жертву, и я тебе дам тысячу лет жизни!

– Тысячу?

– У местного колдуна возьми одурманивающее зелье, мне она нужна живой…

Кали – демон исчез…

А Вуди пошел к местным шаманам за зельем.

Ночью он вылетел в Москву.

Его встретили охранники, и доставили к Максимилиану.

Он шел по апартаментам и спотыкался о брошенные вещи, Максимилиан как всегда развлекался с оборотницами.

Вуди не любил этих сук, толи дело его умершая жена. Его Хелен была примерной и верной женой, во всем подчинялась мужу, даже когда поняла, что должна взойти на алтарь и умереть, она покорно подчинилась ему.

Оборотни женщины в его стране были избалованы, капризны, не слушались мужей, только альфа мог управлять этими бестиями.

Вуди старательно обходил кучи одежды, что были беспорядочно раскиданы по полу, он подошел к дверям спальни и постучал, возня за дверями прекратилась, и из спальни вышел Максимилиан. Он вышел растрепанный, раскрасневшийся, в его глазах еще плескалось вожделение, на его обнаженное тело был накинут шелковый халат.

– Ты меня отвлек, – Максимилиан был недоволен, он прошел по номеру и сел в кресло. – Надеюсь по делу!

– Я никогда не отвлекал тебя по пустякам.

В этот момент из спальни Максимилиана выглянули две девушки, одна из них была Хельга.

– Макси, ты скоро,– Хельга сделала круглые глаза, увидев Вуди, и сразу скрылась за дверями.

Вуди поморщился, ему было противно смотреть на продажных девок.

– Может, мы перейдем в кабинет, дело не для лишних ушей?

– Ну, пошли,– Максимилиан встал и повел его в дальнюю комнату номера, и только плотно закрыв двери, он сказал: Говори.

– Девка эта не простая, мне она нужна живой.

– Нет, нужно увезти ее с собой, и там разобраться, откуда она такая явилась.

– Девка нужна мне живой, я должен принести ее в жертву,– тихо проговорил Вуди.

– Даже так, – Максимилиан откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Вуди.– И в чем секрет?

– Бог Кали хочет ее в жертву, если ты хочешь получить от меня еще больше власти, и силы на тысячу лет, отдай мне эту девку.

– Даже так. И как же ты ее заставишь поехать с тобой?

– Мне нужны помощники.

– Что ж можешь взять в помощники Гарду, и ее подруги, они крепкие, и два здоровых лба – охранники, они тебе помогут. Я для тебя выделю самолет.

– Хорошо.

Вуди встал и вышел из кабинета, на пороге столкнувшись с любопытной Хельгой. Он дунул ей в лицо и произнес заклинание. Не надо чтобы кто-нибудь знал, о чем шел разговор.

Глава 17

Когда наш генеральный директор предложил мне работу помощника его секретаря, у меня отвалилась челюсть, не успела бы ее поймать, точно пол бы проломила!!!

И вот я работаю помощником у Бояна. Что такое работать среди оборотней? Это все равно, что жить среди ходячего тестестерона. Представьте себе, что вы работаете в офисе, а вокруг только мужчины красавцы из глянцевого журнала, так и ходят, так и ходят, туда, сюда. Ну, в глянцевых журналах, конечно, они все рафинированно прилизанные, а тут настоящие мужики сильные, рослые, красивые. И я тут такая пигалица, самому рослому в пупок дышу, так выть хочется, вокруг меня мужики, а у меня воздержания уже полгода.

Вот и сижу, бумажки перекладываю, голову не поднимаю, смотреть на мужиков боюсь, вдруг слюной весь стол закапаю. Если бы не работа! Работы выше головы, секретарь Боян не очень любит бумажную работу, раньше он все бумажки в папку складывал, а потом отправлял вниз офис менеджерам, те разбирались, что в бухгалтерию отправить, что в архив. Теперь совсем разбираюсь я. Работы так много, что головы поднять некогда, это и спасает меня от глупых мыслей.

А еще мимо меня постоянно ходит ОН!

Когда проходит мимо, мое сердце замирает, а потом несется таким бешенным галопом, что кажется вот-вот умру! Он словно не замечает меня, будто я – тень, мебель, недвижимость, а я не могу оторвать от него глаз. Не могу наглядеться на его фигуру, волосы, надышаться его запахом. Вот зачем мне эти мучения.

Он проходит мимо меня с утра, потом в обед. Одет с иголочки, его костюм сидит на его мощном теле как влитой, белая рубашка, галстук, иногда он поправляет манжеты, и я вижу бриллиантовые запонки, а на руке перстень, символ высшей власти. Я ловлю его взгляд, так хочется с ним встретиться глазами, но он опускает глаза в пол, и проходит мимо.

Моим мучениям нет конца, теперь я и живу здесь. Так что после работы иду на этаж ниже в свой номер. Вот как жить в номере и знать, что через стенку живет он!

Меня никуда не выпускают, даже еду мне доставляют. Незаметные, невидимые горничные приносят чистые полотенца, меняют белье, а в шкафу у меня десяток платьев.

У меня такое чувство, что меня пытаются удержать в золотой клетке, вот только не знаю зачем?

Даже особо погулять не выпускают, поэтому после работы иду гулять на крышу, здесь разбит сад, не хуже чем внизу у офиса. На оборотней работают лучшие архитекторы и дизайнеры, поэтому сад на крыше – это произведение искусств. Над зданием воздвигли огромный купол, он ажурный тонкий, будто сделан из тонкой проволоки со вставками стекла. Под ним разбили сад, с деревьями, цветущими кустарниками, вазонами с цветами. Под сенью деревьев расставлены скамеечки, столики, витые кресла, все столь тонкое, ажурное, что издалека кажется невесомым, только это все обманчиво. Все здесь сделано под оборотней.

Я люблю гулять по этому саду, вдыхать аромат цветов, слушать музыку и журчание фонтанчиков. Это успокаивает мою расшатанную нервную систем.

Вот и сегодня в перерыве между работой, я поднялась сюда, чтобы отдохнуть. Села на скамеечку в мое любимое креслице, и засмотрелась, как пичуга ловко пьет из фонтанчика воду, стараясь не замочить перышки. И вдруг ощутила затылком, что на меня кто-то смотрит сквозь кусты. Поднимаю глаза и сталкиваюсь с карими глазенками, еще минута и из куста показалась всклокоченная голова, осторожно, пугливо показалась девочка подросток лет двенадцати – тринадцати, еще нескладная с вихрастой шевелюрой, но в ней уже угадывались черты красивой девушки. Брови в разлет, пышные ресницы обрамляют глаза цвета расплавленного шоколада, длинные ноги, еще немного и этот экзотический цветок распуститься.

– Ты кто?– спросила я, никогда не видела детей оборотней.

– А ты кто? – спрашивает незнакомка, а сама наклонила голову набок и шаловливо смотрит на меня.

– Я, Лена!

– А, я, Дашка!

– Как ты сюда попала, здесь нет детей?– интересуюсь я.

– А ты как? Здесь люди не работают, сюда людей не пускают?

– А вот и нет, меня пускают, я и живу и работаю здесь, секретарем, вместе с Бояном.

– Ты у дяди Богдана работаешь?

– Да, а он тебе родственник?

– Ага, Деда Всеволод мой троюродный дед! Значит Богдан мне дядя!

– А как ты попала сюда, где твои родители?

– Мои родители погибли, меня на воспитание деда Всеволод взял,– взгляд Дашки погрустнел, вот еще чуть-чуть и слезу пустит.

– Прости, я не хотела тебя огорчить, – мне жаль ребенка.

– Ты только не говори, что меня видела, мне сюда ходить не разрешают,– с этими словами чертенок Дашка исчезает в кустах.

С этого дня встречи с Дашкой стали моей отдушиной, теперь каждый перерыв и вечером, я иду на крышу, и общаюсь с девочкой оборотнем Дашей. Смешной непосредственный ребенок, которому просто не хватает маминой заботы и тепла. Она рассказывает мне о порядках у оборотней, их обычаи, устройство городов. А я рассказываю ей сказки, что когда то читала мне мама, а я выучила наизусть. Нам обеим от этих хорошо, я перестала чувствовать себя в клетке, а Дашка получает от меня ту любовь, что ей так не хватает.

Вот и наступил конец рабочего дня. Выдохнув, убираю все бумажки в папочки, папочки раскладываю по полочкам, работа бухгалтера меня приучила к порядку, и закрываю шкаф. Теперь можно и отдохнуть.

Уже по привычку поднимаюсь на последний этаж. Там как всегда в кустах меня ждет Дашутка. Нам весело вдвоем, мы не смотрим на время, и не замечаем ничего вокруг.

– А, правда, вы превращаетесь в волков?

– А то!

– И ты можешь?

– Ага! Еще как!

– А превратись?

– Нам нельзя перед человеком делать оборот, но если ты не скажешь деду…

Прыжок в воздухе, кувырок и вот передо мной уже бегает волчонок. Он черный с лохматой шерстью, головастый на крепких лапах, на широкой морде сияют два желтых глаза, на макушке черные бархатные ушки, как она красива. Дашуньке самой нравится бегать волчонком, она радостно носится по помещению, сбивая мебель, а я пытаюсь ее поймать и потискать. Ну, до чего хороший волчонок. Дашка радостно повизгивает и вырывается.

В последний момент я изворачиваюсь и ловлю ее, прижимаю к себе и целую.

И вдруг слышу окрик. На пороге стоят Всеволод и Богдан. Они с удивлением смотрят на нас.

– Даша!– мой волчонок пугается, и прячется за мою юбку, а я, инстинктивно, закрываю ее руками, как мать защищает своего дитя.

– Это я попросила ее превратиться в волка, не ругайте ее! – закрываю Дашку, смотрю в глаза Богдана, и вижу там удивление, и тепло.

– Даша, – уже спокойно говорит Всеволод. – Иди домой!

Бедная Дашка выходит с опущенным хвостом и прижатыми ушами, я глажу ее угловатую голову, и целую в макушку. На меня смотрят желтые глазенки, смотрят так, словно прощаются. Я подбадриваю ее, мне жаль, если Дашке запретят встречаться со мной.

Смотрю на Богдана. Нет, в его глазах нет осуждения, или недовольства…Значит не запретит…

Когда Дашутка уходит, он смотрит на меня и говорит: У нас к тебе есть одно дело….

Глава 18

Работа с девушкой по имени Лене оказалась для Богдана еще тем испытанием. Время шло, но ничего не менялось. Его волк тянулся к девушке, он уже с трудом проходил мимо нее. Странное чувство, такого никогда не было ни к одной волчице, такое, чтобы выворачивало наизнанку, чтобы кровь шумела и бежала по жилам в два раза быстрее, если она рядом, чтобы голова кружилась, и душа исходила сладостным ожиданием.

Но нельзя ему даже думать о человеке, он альфа, а не обычный волк, его подругой должна стать волчица, что поведет других волчиц рода за собой.

Он понимал это мозгами, но вот душой был с ней, этой странной девушкой.

О том, что она странная, говорили все охранники. Все оборудование на их этаже было запрограммировано на оборотней, даже обслуживающему персоналу двери открывали оборотни охранники, человек и шагу не мог ступить. Она ходила по всем этажам легко, как будто она оборотень. Двери перед ней срабатывали, на нее реагировала техника и лифты.

Про драку с Гардой он и не вспоминал.

А еще все отмечали странный запах, что исходил от девушки, словно сотни цветов расцвели на альпийских лугах. Не только он ходил и принюхивался к ней, аромат ее тела ощущали все. Охранники иногда просто так проходили мимо нее, чтобы вдохнуть ее запах. Этот запах притягивал к ней мужчин, как пчелу запах распустившегося цветка.

Он чуть не обернулся однажды, когда она подошла к нему в кабинете с каким-то документов. Даже не сразу понял, что она спросила, так силен был ее аромат.

Богдан держался из последних сил. Но отпустить девушку тоже было нельзя. Отец строго настрого запретил, пока не разберемся в чем ее секрет, держать при себе. После обеда к нему зашел отец.

Всеволод был хоть и стар, но еще крепок, стан его не согнулся, смотрел он зорко из-под кустистых бровей, хоть голову и посеребрила седина, но мозги работали хорошо. Всеволод не любил этих новых веяний, подражание моде людей, и если не было приемов, одевался просто в одежду из простых тканей. Вот и сейчас на нем были льняные брюки и такая же рубаха серого цвета.

Он прошел по кабинету, выбрал самое большое и удобное кресло и опустил свое тело в него, долго возился, устраиваясь, и сетуя, что мебель как не для волков делалась. Всеволод немного помолчал, собираясь с мыслями и заговорил: Нам надо девушку на Алтай свозить, к шаману, пусть там в своих пещерах, возле святых алтарей посмотрит, может что подскажет.

– Все хорошо, отец, но у нас прием, мы не сможем оставить всех здесь и поехать с девушкой.

– Тогда вызвать его надо сюда, пусть привезет священный камень с собой.

– Может послать за ним Бояна?

– Нет, Боян тут нам нужен, он организует приемы, пошли Волка, тот молод, энергичен, найдет шамана.

– Так и сделаем, завтра отправлю его на Алтай.

– И еще вот что, Максимилиан вызвал Вуди, это непросто так, он тоже заинтересован в этой девушке.

– По-моему его интерес пристроить мне в жены свою шлюху.

– Нет, тогда бы его девок привез охранник, а Вуди только бы какое-нибудь зелье сварил для них. Он сам прилетел, вот это меня настораживает.

– Что будем делать?

– Давай, заставим их карты раскрыть, пусть девушка на всех приемах присутствует как помощник твоего секретаря.

– Это опасно отец!

– А ты самых лучших бойцов к ней приставь, пусть Ярополк тебе лучших из лучших даст. Глаз с нее не спускать.

– Как скажешь, отец, но мы рискуем…

Они шли для разговора с Леной, но наткнулись на Лену и Дашу!

Дашка – озорная мелкая девчонка. Ее родители были из родового клана Всеволода, два молодых волка, которые только-только обрели друг друга и создали пару, родили маленькую Дашутку, и погибли на охоте. Их смерть была очень странной, но сколько не пытались разобраться, так и не нашли убийц. А Дашутка щенком осталась одна. В семьях оборотней щенков берут к себе родственники, вот Всеволод и забрал к себе осиротившую девочку. Помогала ему воспитывать щенка его дальняя тетка, прожила почти тысячу лет, но вот скончалась недавно, и пришлось Всеволоду Дашу забрать в город. Только город плохое место для волчонка. Поэтому Всеволод спешил передать все дела Богдану, да уехать обратно в свой родовой дом, глубоко в тайге, где в огромной избе, построенной из вековых сосен, доживать жизнь, радоваться природе, охоться и растить Дашку.

А пока этот непослушный ребенок бегал по этажам, безобразничал и пугал охранников.

Богдан и Всеволод стояли как вкопанные, наблюдая за игрой Лены с Дашкой.

Люди боялись оборотней, боялись из звериной ипостаси, поэтому по закону, что приняли после войны, оборотни оборачивались только в лесу, далеко от людей, и никогда при людях.

Но сейчас Дашка бегала волчонком, а девушка ловила ее, смеялась, и ей явно не страшно, она не боится оборотней!

А потом и вовсе делает невозможное, поймала Дашку и целует ее, как мать целует свое расшалившееся дитя! А Дашутка визжит, делает вид, что вырывается, а сама льнет к девушке…

Всеволод не сдержался и окликнул: Даша. Получилось как строгий окрик.

Девушка вздрагивает, оглядывается на нас, и прячет Дашутка за свою широкую юбку, прикрыв от возможного наказания рукой, смешная, у нас волчат наказывать не принято.

– Это я попросила ее превратиться в волка, не ругайте ее! – защищает она Дашку.

– Даша, – уже спокойно говорит Всеволод. – Иди домой!

Волчонок надулся, обиделся, оглянулся на Лену, словно прося у нее еще минуту тепла, и получив порцию поглаживания между ушами, пошел к выходу их сада.

Богдан смотрел на девушку, и по его телу разливалось тепло, она для него стала еще притягательней. Волки оборотни всегда оценивали самок, по их умению ладить с детьми!

Он посмотрел на девушку и сказал: У нас к тебе есть одно дело….

Глава 19

Богдан с Всеволодом предложили мне другую работу. Теперь я должна помогать Бояну и администраторам в гостинице размещать приехавших оборотней.

Раньше в гостинице останавливались только мужчины оборотни, те покладистые, своей агрессивной сущности не выпячивали, и девчонки на рецепшине работали спокойно. Но вот с оборотнями женского пола все обстояло иначе!

Оборотницы все были из высших сословий, капризные, злые и жутко завистливые. Им то не нравился номер в голубых тонах, то им хотелось номер в розовом, то окна номера не туда выходят. Девчонки администраторы с ног сбивались, чтобы расселить капризных дам. А те могли и зубы показать, но, до полного оборота не доходило, но сделать «волчью морду» и показать клыки могли. Одна девушка администратор даже от страха в обморок упала, но жаловаться девчонки боялись, работы лишиться легко, а где найдешь еще такую работу с хорошей оплатой.

Вот я стала находкой для администрации, оборотней не боюсь, за словом в карман не полезу!

С утра, накормив и причесав Дашутку, передаю ее оборотню няньке, а сама бегом в гостиницу. По дороге проверяю списки гостей, Боян, по нашей с ним договоренности, в списках там, где самые капризные оборотницы, ставит восклицательный знак. Поэтому сверяюсь со списком, выбираю себе самых конфликтных гостей и лечу к стойке администрации. Только успеваю переговорить с девочками администраторами, как в фойе вплывает очередная прибывшая из Европы волчара. Дамочка худая, дерганная, в дорогом платье на высоченных каблуках, под руку ее вели два оборотня охранника, даже по лицу видно, что хлопот с такой не оберешься.

Ей выдают ключи, и мы едем в номер.

Дамочка зашла в свои апартаменты, сморщив носик, водит пальчиком по столу и полочкам, пыль выискивает, а потом вещает: Номер мне не подходит, здесь плохо пахнет!

Смотрю на волков ее сопровождения, те и носом не ведут, видимо привыкли к придури своей хозяйки. Ну и мы не лыком шиты.

– Госпожа, это один из лучших номеров в нашей гостиницы, воздух очищается дважды и подается с ароматом соснового леса.

– Ваша гостиница затрапезная, в уездном городишке,– вот где она нашла уездный городишка, тварь мохнатая.– В лучших гостиницах европейских столиц уже давно воздух тройной очистки с ароматом морского бриза.

Вот, тварь!

– Я изменю программу в вашем номере, у вас будет морской бриз!

Иду к пульту управления, выбираю «изменить аромат», затем «морской бриз».

– Ну, это какой-то слабый морской бриз, не похож на морской бриз,– кривит губы гостья. – И я хочу другой номер в синих тонах!

Она бросает перчатки на столик, изящно изогнув стан, садится в кресло.

Ха, не на ту напала!

– У нас есть номер для вас, как вы хотите, в синих тонах, морской бриз…

– Вот и веди меня в тот номер! Чего сюда привела!– зло говорит волчара, а сама уже зубы скалит.

– Гм, только вид из окна там хуже, чем здесь…

– Я не в окно пялиться приехала, – говорит мамзель.

– Там вид вам не понравится…– я тяну паузу….– Там вид на помойку.

Волчара морщит носик, сопит, и, наконец, соглашается, что ее номер лучше!

Ейс! Мы ее сделали…

Бегу вниз за следующей. И не успев подбежать до стойки, уже ловлю брошенный мне ключ, ага, очередная…

Это видимо из Южной Америки, загорелая, рослая, одетая в яркие тряпки и увешанная драгоценностями, видимо напялила все лучшее, что нашла в своем шкафу!

Эта начала огрызаться еще в лифте, стала зубы показывать. Говорит, что ее номер должен быть самым лучшим, иначе она мне кадык вырвет…

Простите, как у женщины может быть кадык? Видимо она не в курсе анатомии. Да и, на мой взгляд, глуповата. Тут законы, запрещающие угрозы, так можно и из страны вылететь…

И когда дамочка в очередной раз пробует напугать меня своим звериным рыком, я с милой улыбкой ей говорю: У вас отличный стоматолог, госпожа, я уже сумела оценить ваш прикус!!!

Ейс, вижу удивление в ее глазах, как это плебейка не испугалась, и не забилась в угол от испуга. Ну, что, волчара, получила!

В номере она тоже пыталась топать ножкой, то цвет ей не подходит, то мебель не та, то ванна маловата… (бассейн ей, что ли надо).

– Госпожа, если вас не устраивает номер, то могу предложить вам тот, что напротив, а на этот номер у меня уже есть запрос от Анны Вельды Горской….

– Горская приезжает? Мммммм, ну, нет, меня все устраивает, я остаюсь в этом номере….

Вот и еще одну пристроили!

Снова бегу к администраторам. По дороге меня догоняет нянь моей Дашутки, на лице его вселенская печаль, видимо достала его моя подопечная!

Маугли хоть кого достанет.

А Дашка, весело подпрыгивая, бегает вокруг своего няня с криками: Не поймаешь, не поймаешь!!!

Приходится забрать Дашутку с собой и дать оборотню хоть час спокойствия, а то не дай бог мужика инфаркт хватит.

Дашу отдаю администраторам, а сама бегу со следующей клиенткой, скоро перерыв и я смогу пообедать.

Казалось, к обеду мы расселили большую часть оборотней, что прилетели на мероприятие к Всеволоду, и можно немного отдохнуть. Но не тут то было.

Одной волчаре багаж не доставили, другой забыли платье почистить отдать.

Так и бугаю я с этажа на этаж, взмокла вся. Еще нянька Дашки запропастился, и та хвостиком бегает за мной.

И вот бежим мы с ней с верхнего этажа, несемся как локомотив с вагонами, и так быстро бежим, что я не успеваю заметить старичка, что поднимается по лестнице наверх. Он шел осторожно, неся в своих высохших как у мумии ручках какой-то сосуд, шевеля маленькими ножками под черной накидкой. И тут он встретился с «локомотивом» по имени Лена-Даша, мы неслись с такой скоростью, что не заметили его на очередном повороте. Удар! Столкновение! И я с трудом успеваю затормозить собственное падение, хватаясь за перила, в меня по инерции врезается Даша.

И только вижу, как старичок судорожно хватается одной ручонкой за воздух, видимо, боясь выпустить сосуд из руки…..

И летит вниз! Я только вижу, как мелькает его голова – ноги, голова – ноги, голова – ноги…

Смотрю вниз и с ужасом вижу голову, что валяется рядом, и ноги в полосатых рейтузах, которые торчат вверх, как у сломанной игрушки.

Боже, я убила человека!!!

Ой, нет! Человечек шевелится, а потом садится, смешно, раскинув короткие ножки в разные стороны, как кукла на полке магазина. То, что я приняла за отвалившуюся голову, всего лишь парик, что спал с лысой, сморщенной головы.

Я бегу вниз, нехорошо получилось, сбила человека – гостя нашего, Подбегаю к нему, пытаюсь поднять за руку, он шипит на меня ежиком, что-то бормочет, с трудом, но привожу его в вертикальное положение. И тут вижу, что его странная черная накидка вся в пыли, грязная, поэтому начинаю его отряхивать, пытаясь привести в божеский вид: Я могу отнести вашу одежду в химчистку, все будет сделано за мой счет, вы только не расстраиваетесь…

Но маленький человечек зло смотрит на меня, пытаясь оттолкнуть, что-то злобно бормочет.

Вот с утра день не задался!

Я, пытаясь отряхнуть старичка, энергично машу руками, а он в этот миг зачем то поднимает рукой склянку, наши руки встречаются, удар, и я случайно выбиваю склянку из его руки…

Ой, ей, ой…неудачница я…

Склянка, сделав оборот над головой старичка, переворачивается, пробки из нее вылетает, и на лысую голову выливается бурая жидкость!

Уж не знаю, что там было, но старик орет, от его лысины во все стороны дым. Страх, да и только!

Слышу топот сверху, нам на помощь кто-то бежит.

Я стараюсь махать руками, чтобы погасить дым, но его все больше…

Старикашка, вдруг бросается вниз по лесенке, я пытаюсь его поймать…

И наступаю ногой на его балахон ( я не специально, просто так получилось), балахон рвется и на лесенке под моей ногой остается грязная черная тряпка, а по лестнице, извергая проклятия на мою голову, вниз бежит тщедушный старичок, больше похожий на мумию в полосатых рейтузах и такой же майке…

Вот невезучая я…Оскорбила дедушку….Чуть не убила…Какой-то гадостью облила…Раздела….

– Ты хоть знаешь, кто это был? – говорит Дашка с предыханием, я даже не заметила, как она подошла ко мне.

– Нет,– тихо отвечаю я.

– Это Вуди, самый страшный колдун на всей земле! – делает страшные глаза Дашутка.

Какой же он страшный, он вон маленький, щуплый, я его чуть не убила.

К нам подбегают два здоровых амбала оборотня: С вами все в порядке?

– Да, с нами все хорошо, вон Ленка чуть Вуди не убила!– Дашка говорит с таким превосходством, надо будет потом объяснить мелкой, что нельзя старых людей обижать.

– Вуди! Вуди чуть не убила? – Оборотни смотрят на меня с восхищением, чего это с ними, я тут, понимаешь ли, старого человека жизни чуть жизни не лишила, а они восхищаются. Глупые какие!

Я вздыхаю, обещаю себе, что обязательно на гала вечере попрошу прощение у старичка, и иду дальше исполнять свои обязанности.

Глава 20

Вечер был великолепен!

Зал, располагался на первом этаже и примыкал к гостинице, он отличался от других строений зеркальными окнами от пола до потолка, полом, что был выстлан дорогим штучным паркетом, из ценных пород, с потолка свисали люстры из тонкого переливающегося стекла, напоминающие водопад. Вдоль стен выстроились услужливые официанты.

Волки давно стали нарушать традиции, и многие употребляли спиртные напитки, добродушные хозяева не стали нарушать привычки и подавали все: шампанское, вино, коньяки, сами же хозяева пили только напитки, изготовленные на основе меда, трав и цветов.

Компания собралась разношерстная. Возле официанта, что держал поднос с шампанским, собрались дамы из Южной Америки, веселые, громкоголосые, их одежда по количеству блесток напоминала карнавальные костюмы. Они приняли столько шампанского, что перебрали с ним, и теперь развлекались тем, что «пускали пузырьки», при этом громко хохоча и озвучивая каждый пук.

В них все было слишком. Слишком яркая одежда, слишком много украшений, слишком громкая речь, воспитанные на ранчо они не знали этикета, не посещали великосветские тусовки, поэтому не умели вести себя в обществе.

В другом конце зала собралась элита Европы, тут был совсем другой круг, круг волчиц, воспитанных в высших домах клана, где манерам учат с пеленок. Волчицы были мелкие, худые, затянутые в дорогие и изысканные платья, с манерами светских львиц. Они лениво потягивали вино из больших бокалов и перемывали косточки другим присутствующим здесь дамам. Глядя на развлекающихся американок, они морщили носик, и тыкали в них пальчиками, унизанными бриллиантовыми колечками.

В центре дефилировали волчицы из восточной европейской стаи, тем были крупнее своих соседок, но в остальном мало от них отличались. Такие же взгляды с высока, бьющий через край снобизм, куча драгоценностей и дорогие меха на плечах. Была странно видеть в разгар лета соболиные накидки на узких женских плечах.

По углам толпились волки азиатские, они были разные, но что их отличало от других волчьих стай, так то, что роста они были в половину меньше обычных волков. Их женщины были завернуты в шелка, как в коконы, а лиц не было видно из-под огромных бриллиантовых диадем с кучей сапфиров, рубинов и прочих самоцветов. Словно их отцы привезли выгулять сюда драгоценности, а не своих дочерей.

Только у входа в зал топталось несколько волчиц из стаи черных волков, они были на порядок крупнее всех присутствующих дам. У них не принято было покидать стаю, поэтому такие приемы для них были редкостью. Чувствуя себя не в своей тарелке, дамы жались к своим отцам – волкам.

По залу дефилировала парочка волчиц: Гарда и Хельга. Они подходили к каждой из групп, целовались, жали ручки, сплетничали. Только эта парочка была здесь в своей тарелке, как будто праздник был сделан специально для них. Гарда и Хельга разодеты по последней моде, платья на них настолько узкие, что сквозь тонкую сетчатую ткань можно пересчитать все их ребра, зато количеством украшений они уступают только азиаткам. Тут и диадемы в жидких волосенках, и ажурные колье, куча браслетов. Обе волчицы отчаянно флиртуют с волками, пытаясь обратить на себя внимание.

Но вот все замирают и делают стойку, в зал входят Всеволод и Богдан. На них красивые черные смокинги, белоснежные рубашки, бабочки на их мощных шеях больше похожи на удавки, улыбки сияют белизной, прически уложены волосок к волоску. Мои волки! Самые красивые!

Всеволод говорит приветственную речь, и вечеринка начинается.

Гремит музыка, танцуют пары. Официанты разносят новые порции выпивки и закусок.

Все семейства по очереди подходят к Богдану и представляют своих дочерей. С каждой он говорит минуты по три, и семейство уступает очередь следующим.

Я стараюсь держаться возле своих волков, не то, чтобы мне было неуютно на этой волчьей сходке, но меня напрягает внимание со стороны волчиц. А еще меня приставили к Дашутке, присматривать за ней, чтобы не натворила чего.

Дашка вьется вокруг меня, крутится как волчок, только и смотри за ней…

Стою, смотрю, ревную…

Мое сердце просто разрывается от тоски, он выбирает себе невесту, а я даже близко с ним стоять не могу, я никто и звать меня никак…

Но прошел час, и как то незаметно все вокруг меня изменилось. Вдруг я стала замечать, что волчицы проходя мимо меня, говорят мне гадости, тихим шипящим голосом. Некоторые, словно случайно, острым коготком цепляли мое платье, вроде как невзначай. Но я чувствовала, что это специально, то толкнут плечом, то наступят на ногу. Ищу глазами Гарду.

Она стоит невдалеке и злобно улыбается, смотрит на меня с явным превосходством. Отпивает из бокала вино и салютует мне.

Ага, тварь, радуется, не может достать так, так хоть издали напакостить.

И тут маленькая худенькая волчица, пробегая мимо, вдруг острым когтем полоснула мне по юбке, тонкая ткань не выдержала и разъехалась. Тут хоть плачь, но не прилично иметь дырку на вечернем платье, на самом видном месте.

Предупреждаю охранника, что мне надо отлучиться, благо вечерних платьев у меня три, могу и переодеться. И иду к выходу, можно было конечно пройти через гостиницу, но по улице идти получалась быстрее, и я свернула на террасу.

На открытой террасе было тихо, сюда даже музыка не доносилась, а главное здесь было пусто. По все террасе расставлены столы, на них перевернутые кверху ногами стулья, посередине зажжен только один фонарь, он освещает центр террасы, словно сцену перед спектаклем, отбрасывает блики в разные стороны, а в углах скапливается тьма. Тьма густая, осязаемая, так и хочется ее потрогать, но страшно, словно в детской сказке, и из тьмы на тебя смотрит кто-то голодными глазами. Я вошла в круг света, пытаясь отделаться от неприятных ощущений.

Ан, нет! Это не неприятные ощущения, из темных углов вышли две тени, и осторожно стали приближаться, в одной я узнала Гарду, вторая, что весь вечер крутилась вокруг Богдана, была Хельгой.

– Вот ты и попалась нам, – на меня наступает Гарда.

– Какая вкусная человечинка, сегодня мы тобой закусим, – из другого угла на меня идет Хельга.– Что страшшшшшноооо?

И тут они обе начинают обращение, на это страшно смотреть, что-то ужасное, их корежит, ломает, складывает и разворачивает, словно из них вылупляется страшный монстр. И вот передо мной уже стоят два волка. «Страшно»! Да вы издеваетесь! Это смешно!

Гарда превратилась в мелкого облезлого волка, из боков торчат клоки шерсти, вся какая-то тощая, ребра на боках пересчитать можно, а на загривке клочок волос замученных краской, белый, блеклый с завитыми локонами. Тычу в нее пальцем и начинаю ржать…

Ой, держите меня семеро, это чудо мне еще и угрожает!!!!

Вторая не лучше первой, какая-то дворняга со свалявшейся бурой шерстью. Они пытаются грозно рычать и наступают на меня.

Вот откуда она появилась! Как чертик из табакерки выскочила Дашка, уже в воздухе сделала оборот, и встала перед волчицами, закрывая меня своим телом. Вот откуда только смелость взялась! Маленький черный волчонок стоит, рычит на волчиц в два раза больше ее, смелая, красивая моя девочка!

Гарда делает прыжок и кусает моего смелого волчонка. Тут уже я стерпеть не смогла. Ах, ты псина облезлая! Бросаюсь на эту тварь, она обидела моего волчонка! Моего! Одной рукой хватаю ее за холку за блеклую прядь волос, второй за хвост, и со всей дури бросаю в стену. Гарда не ожидала такого нападения, поэтому пропустила мой бросок, больно ударившись о стену, скулит и пытается зализать рану.

А я оборачиваюсь, и только успеваю заметить тень, что Хельга летит на меня, ловко изворачиваюсь, вторая оборотница снова пытается на меня напасть, ее быстрый бросок не достиг цели, она пролетает мимо, не успев затормозить. Но я успеваю, хватаю ее за хвост, и бью ее по хребтине.

Вот вторая летит кубарем. Что, псины, получили!

Оборотницы тяжело дышат, они перегруппировываются, словно готовятся к следующему прыжку. Я боюсь, что защититься от следующего прыжка мне будет труднее.

Гарда бросается первой, я успела увернуться, но пропустила атаку второй волчицы, ее зубы смыкаются на моей руке и рвут кожу. Больно, из раны бежит кровь. И словно чувствуя запах моей крови, у волчиц начинают гореть глаза.

– Вкусная…,.– хрипит одна из них.

– На этот раз она будет моя,– и Гарда рванула ко мне.

Я напала первой, не стала дожидаться, когда клацнут на моем горле ее клаки, просто выбросила здоровую руку, сжав кулак, вперед. Хрустнули чьи то зубы, но явно не мои…

Гарда, шатаясь и плюя кровью, отползла к стенке. А на меня надвигается вторая волчица.

И вдруг выражение их морд меняется. Они глумливо улыбаются, если можно этот волчий оскал назвать улыбкой, а сзади я слышу шум, затем скулеж Дашутки.

Со страхом оглядываюсь. Два огромных лба оборотня охранника стоят за моей спиной, и один из них держит мою Дашку за шкирку, на лицах у них противная до дрожи улыбка превосходства. Как же, два огромных оборотня загнали в угол бедную девушку и щенка!

Их глаза становятся желтыми, сейчас они обернуться, и от меня «полетят клочки по закоулочкам». От страха я закрыла глаза. Все! Это конец!

И мысленно кричу! Богдан!

И только я приготовилась к смерти, как слышу шум, звук падающих тел, скулеж…Ураган по имени Богдан смел оборотней. Страшные волки вдруг превратились в мелких шавок, они лежат под лапами моего волка и скулят. Рядом стоит щенок по имени Дашка.

Уф, от сердца отлегло!

Любуюсь своим волком. Даже не знаю, почему называю его своим…

Он огромен, у него широкая грудь, мощные лапы, клыкастая угловатая морда, а глаза сверкают, как два желтых алмаза. Боже, я таю от взгляда этих глаз.

– Ты не пострадала? – мой волк говорит, он говорит не так как человек, это смесь рыка и слов, но я его понимаю без слов.

– Нет, наверное… – оглядываюсь на этих двух кикимор, они сидят головы опустили ниже холки, хвосты, уши прижали, на клыкастых мордах подобострастные улыбки, словно они этикет соблюдают, в приветствии раскланиваются. Знают сучки, что совершили самый два больших греха. Самки оборотней, напали на ребенка! Напали на гостя хозяина!

Что со мной? У меня кружится голова…

Поднимаю руку, с нее льется кровь…

– Ты ранена?

У меня кружится голова, и я начинаю падать, вот сейчас скажу «привет пол»…

Я не успеваю ничего сделать, как мощные руки подхватывают меня и прижимают к горячему торсу…

Меня несут куда-то. А это лифт! Мы поднимаемся!

И вдруг горячий шершавый язык зализывает мои раны,.

– Богдан, что ты делаешь?

– Не мешай мне, лечу тебя!

И тут у меня сносит крышу…

Глава 21

Максимилиан был в бешенстве. Мало того, что Вуди сглупил и недооценил девку, так ко всему еще упал с лестницы, сломал руку и вылил весь яд себе на голову. Теперь он лежал в своем номере и стонал. С его головы и без того лысой как коленка свешивались лохмотья из кожи, от пролитого яда кожа облезла. Яд, впитавшийся через кожу, разрушал его внутренние органы. А самолет с чудо напитком, за которым послал Максимилиан, все не прилетал.

Максимилиан метался по огромному номеру гостиницы, сбивая стулья и пуфы на своем пути, только запнувшись о широкую кушетку в стиле Барокко, он в изнеможении упал на нее, протянул руку к стоящему на столике сосуду, плеснул немного от туда воды в стакан, и залпом выпил. От вкуса обычной воды, поморщился, встал и пошел к бару. Долго выбирал напиток, в конце остановился на старинном коньяке. Налил себе с пол стакана и залпам выпил, терпкий вкус приятно смочил горло, по венам заструилось тепло. Максимилиан подошел к окну и посмотрел вниз, волчьи стаи разъезжались по гостиницам, внизу толпились разряженные волчицы и их папаши, сновали машины, распределяя гостей.

На душе было паршиво. Мало ему была неприятностей с Вуди, так еще эти две дуры устроили бойню с девкой, в результате напали на волчонка.

О, боги, я командую идиотами!

От злости Максимилиан сплюнул и снова налил себе коньяка.

Теперь его волчиц выгнали, изгнали из страны, как шелудивых собак, никогда Всеволод не простит волчиц, напавших на дитя! Теперь его волчицы под запретом в этой стране и не только в этой! Ни один волк не возьмет волчицу из его стаи замуж! Волчицы, напавшие на ребенка, выбраковываются, им не стать хорошими матерями. Значит, волки проклянут весь их род!

Через брачные узы теперь не подобраться к Всеволоду и его трону!

Максимилиан снова выпил коньяк, осмотрел бар, нашел водку, налил себе почти целый стакан. Хотелось напиться вдрызг, так чтобы очистился ум, чтобы стерлись из памяти события последних дней.

Он так надеялся, что у него все получится, что не контролировал исполнения. Как он ошибся! Нельзя ни на кого надеяться, только на себя! Только тотальный контроль! Вот залог успеха!

А какая была хорошая задумка, как хорошо ложилась карта…

Вуди надо было просто капнуть каплю яда в напитки. У оборотней случился бы небольшой приступ колик, и пока тут разбирались с этим, они бы тихонько похитили девку, и Вуди отвез ее к своему кровожадному богу! Максимилиану было наплевать, сколько жертв и каких принесет Вуди своему богу, ведь главная цель – власть! А без волшебного напитка, что готовил Вуди для своего господина, его власть сошла бы на нет, он не выдержал бы он ни одного поединка с сильными соперниками, что время от времени кидали ему вызов. Сильные волки Севера иногда пытались тягаться с ним силой, только вот потом их забирала смерть, иволчат их стаи тоже…

Максимилиан не терпел соперников!

Сегодня Всеволод получил преимущество, его стая защищалась от нападения и выиграла. Максимилиан хотел ослабить силу его стаи. И дело было не в землях, пастбищ и большом количестве скота. Дело было во власти, Максимилиан спал и видел, как будет управлять стаями оборотней планеты, по его указке будет разжигаться войны, и образовываться новые страны, неугодные кланы изгоняться, строиться новые союзы. Для этого всего-то надо было нарушить равновесие, и снести власть сибирских черных волков. Для всех остальных кланов уже были расставлены фигуры на шахматной доске его власти!

Но все рухнуло, и теперь надо собирать все по кусочкам, вновь выстраивая в нужном порядке.

Максимилиан присел на диван и задумался. Может не все потеряно, может разжечь конфликт, ослабить противника, или создать междоусобные войны, чем черт не шутит, надо попытаться…

С этой мыслью он напился вдрызг, и уснул тут же на ковре…

С утра он уже давал распоряжение, намечал встречи.

Вуди лежал в постели, маленький, сморщенный, больше похожий на мумию. Он уже прожил в три раза больше, чем живет обычный человек долгожитель, его кости истончались, кожа усохла, и стала напоминать пергамент, волос давно не было, черные глаза провалились в глазницах. Он давно уже был трупом, если бы не вливал в него магическую силу черный бог, они как два близнеца брата, нашли друг друга. Черному богу – демону нужны были приносящие жертву, он питался кровью, страхами, его напитывали вопли умирающих и просящих пощады людей. Вуди же получал от бога напиток, что капал со стены пещеры, в нем была магическая сила, добавляя себе в еду и питье, волшебного эликсира, Вуди жил, словно проживал жизнь умерщвленных им людей.

Сейчас он оплошал, приготовленный им яд не попал в напиток, и он не достиг цели, оборотни не отравились, его девка не получила сонной настойки, ее не смогли украсть, а это значило, что он не смог принести жертву богу!

В флаконе с чудодейственным эликсиром осталось несколько капель, этого мало, если он не получит сейчас его, то скоро наступит смерть. А ее Вуди боялся. Каждый раз, когда смерть уже стояла у его порога, к нему ночью приходят тени замученных им жертв, они стоят у изголовья его кровати, смотрят провалившимися глазами, открывают безмолвные рты, на их шеях страшные раны, их рубашки залиты кровью, они тянут к нему руки, пытаясь утащить за собой во мрак, туда, где демоны уже готовят котлы для него с расплавленной смолой, и нет от них спасения!

Вуди ждал самолет, там для него уже везли хрустальный флакон с эликсиром, что поможет отложить смерть на короткий промежуток времени. Ему надо придумать план, как выманить девку из покоев Всеволода и Богдана. Нужна была идея.

Он еще не знал, что судьба преподнесет ему подарок!

Глава 22

Мощные руки подхватили меня и прижали к торсу. Сквозь тонкую ткань платья я ощущала его тепло, чувствовала, как бьется его сердце. Оно бьется также часто, как и мое, наши сердца разгоняют застоявшуюся кровь по венам. А потом его шершавый язык коснулся моей кожи, это как удар током, словно кожа один оголенный провод, через который течет энергия, заполняет меня и бьет через край.

– Богдан, что ты делаешь?

– Не мешай мне, лечу тебя!

И у меня сносит крышу!

Мои руки скользят по его торсу, обнимают его могучую шею, смыкаются, и я улетаю в космос.

Мы врываемся в спальню…

Я даже не знаю, его это комната или моя…

На пол летит одежда, раздираемая в клочья, мы забыли про замки и застежки, нам некогда, мы умираем от жажды, жажды получить друг друга.

Он подхватывает меня на руки и несет на кровать, та бедная, только скрипнула и прогнулась под тяжестью его тела.

Нас накрывает, смешивается руки, ноги, губы, от его горячих поцелуев кожу обжигает как огнем, огонь и внутри меня. Он сжигает меня, и мне от него не спастись…

Сладкие поцелуи зажигают истому, потрясающий аромат его тела, будоражит меня, мы жаждем друг друга так сильно, что нас невозможно сейчас разделить.

А дальше, это как слияние лун, рождение звезды, взрыв во вселенной. Это экстаз обладания, любви, единения…Это любовь!

Нам не нужны слова, они лишние. У нас есть лишь руки, губы, мы переплелись так, что моя нога стала продолжением его, моя рука – его рука. Мы едины!

Мы лежим на кровати мокрые от пота, на смятых простынях. Мое тело легкое как перышко, почти невесомое, где-то внутри медленно гаснет пламя страсти, что разжёг он…

Я вожу рукой по его широкой груди, наши сердца успокаиваются, удары все реже, мы дышим размеренно…

Это был марафон…

В моей голове появляются глупые мысли: Сколько у меня уже не было секса? Точно и не помню, ведь последний раз муж мне отказал, потому что был уставшим, а до этого, потому что болела голова..

Странно, почему то в отсутствии секса в моей бывшей семье виновата была всегда я.

Смотрю на своего волка, вот не зря я его сразу назвала своим, он задумчив, словно погружен в какие-то свои мысли. Красив как черт! Черные волосы всклокочены, широкие брови нахмурены, сведены к переносице, глаза чуть прикрыты, длинные ресницы отбрасывают тень на лицо, губы сжаты. Он о чем-то думает, мой волк.

Осторожно касаюсь его груди теплой ладошкой.

И словно по мановению волшебной палочки, у моего волка разглаживается морщинка на лбу, уголки губ тихонько движутся вверх, ресницы вздрогнув, взлетают, и вот он уже на меня уже смотрит хитрым взглядом.

– Ты хочешь еще, моя ненасытная?

– А ты как думаешь? – я корчу гримасу, а сама смотрю из-под опущенных ресниц.

Мой волк поворачивается на бок, притягивает меня к себе и нежно целует…

И еще раз, и еще раз…

И вот нас снова накрывает дикое необузданное желание.

И мы занимаемся соитием, как два озабоченных кролика!

Только к утру, мы, наконец, затихли!

Мой волк лежит рядом, крепко обняв меня, словно боится потерять, словно сейчас придут и отберут у него меня…

На его лице все та же задумчивость, он словно в уме пытается решить трудную задачку и никак не может найти ответа.

– Тебя что-то беспокоит? – таюсь я докопаться, правду говорят, женщины любят поговорить после секса, особенно после такого.

– Да, – что ж немногословен мой волк, как и все мужчины.

– Что? – ну, Ленка мертвого достанет.

– Лен, у меня для тебя две новости, одна – хорошая, а одна – плохая.

– Так,– интересно девки пляшут, он, что задумал, бросить меня после секса…

– Начну с хорошей новости, ты – моя истинная.

– И что это такое?

– Единственная, вторая половинка, мы любим только один раз, и своих половинок ищем всю жизнь.

– Интересно как у вас,– у меня в голове просто сразу прояснилось, уф…

– Найти свою истинную для оборотня очень важно,– он посмотрел на меня, прям в душу заглянул, и затронул самые глубокие струны ее.

– И…

– Я нашел тебя, и уже не могу с тобой расстаться!

– Так это здорово! – я радуюсь как дитя, которому подарили любимую игрушку.

– Ты – человек. Это плохая новость, я должен встать во главе кланов, но тебя могут не принять, у нас не приняты смешанные браки, Лена.

– И что теперь будет?

– Если я выберу власть, то меня заставят бросить тебя, и я умру от тоски. Если я выберу тебя, то меня лишат власти, отец кланы не удержит, и может начаться междоусобная война, это плохо.

– И что выберешь ты?

– Лена, дай мне поговорить с отцом и утрясти все дела, я не буду объявлять пока, что ты моя истинная.

– Да и мне не к спеху.

– Надо поговорить с отцом и главами кланов, может все и обойдется…

Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку.

Мы думали, что о нашем грехопадении никто не узнал…

Как бы ни так! У оборотней тоже есть сплетники!

Глава 23

Когда я проснулась, Богдана рядом уже не было. Только смятые простыни и углубление на подушке напоминали мне, что я была не одна.

Я сладко потянула, чувствовалась легкая усталость, как после марафона. Еще бы, мы вчера выполнили месячную норму по сексу….

Это воспоминание вызвало приятные мурашки по телу, и где-то внутри отдалось слабой болью, да, с таким секс гигантом надо бы по осторожнее…

И тут я вспомнила о Дашке. Как я могла забыть? Боже!

Вскакиваю как сумасшедшая, бегу в душ, затем быстро выбираю себе брюки и рубашку, причесываю свои космы и бегом вниз. Там меня должна ждать Дашутка. Как назло, лифтов не дождаться! Пришлось бежать в дальний конец коридора.

Я уже подбегала к лифтам, когда от туда вышла группа мужчин – альфы, главы кланов. Их было трое, все как на подбор в дорогих костюмах, белых рубашках и темных галстуках, хоть сейчас на подиум. Волосы чуть с сединой уложены волосок к волоску. Строгий взгляд, губы поджаты. Высокие, мощные торсы, длинные ноги, аура….Ммммммм… Одним словом – альфы.

Я даже оробела, и не успела проскочить к лифту, створки его захлопнулись, опоздала. Думала оборотни пройдут мимо меня, но странно, троица остановилась и уставилась на меня.

Старший из них вдруг заговорил со мной.

– Ты должна преклонить колени перед альфа-самцами человек! – изрек он.

Я с дуба рухнула, тут на колени падать…Смотрю на него, у меня глаза по пятаку стали, вот так со мной еще никто не разговаривал.

– На колени, человек! – старший из оборотней пальцем вниз показывает.

Чего это он, пальцем тыкать некрасиво.

– И вам здравствуйте, господа хорошие!– отвечаю я. – Тут пыльно, поэтому уж извините, на колени падать не буду.

Старший из оборотней аж поперхнулся. Стоит, пучит на меня глаза, пальцем в меня тычет, морда красная, апоплексический удар сейчас мужика хватит.

– Как ты смеешь так со мной разговаривать! – он аж заикаться стал. – Ты всего лишь человек!

– Так понятно, я – человек, вы – оборотни, мы относимся к разным эволюционным веткам.

Пытаюсь сохранить спокойствие, вот не была бы в гостях, выцарапала бы этому надменному оборотню глаза. Но я тут не хозяйка, поэтому стараюсь вести себя вежливо.

Наш диалог прерывает оборотень охранник, что вышел к гостям.

– Господа, Всеволод вас ждет в своих покоях.

Оборотни, бросив на меня гневные взгляды, поворачиваются в сторону встречающего, и уходят в сторону гостиной.

А я, наконец-то, вызываю лифт, который приходится ждать, гостей много, и приходится подолгу ждать, когда он до тебя доберется.

И вот передо мной открываются дверки, я делаю шаг и оказываюсь в одном замкнутом пространстве с тремя оборотницами. Сейчас утро, и они не выглядят так помпезно, как это было вчера на гала ужине, но все равно на них тонна макияжа, меховые накидки и дорогие платья.

Как только я вошла, их глаза сузились, они точно почувствовали добычу, а я ощутила себя в западне. Двери лифта лязгнув, закрылись, я один на один с этими грымзами.

– Ну, что Красная Шапочка, попалась? – шипит одна, она выглядит старше своих товарок, видно, что немолода, лицо серое, морщинки проглядывают, серые блеклые волосы зачесаны назад в подобие хвоста, кости так и торчат из корсета платья.

– Странно вы мыслите героями сказок, меня Леной зовут так то, – спокойно говорю я.

– Мне не интересно как тебя зовут,– говорит вторая и нажимает кнопку остановки лифта, упс, кажется, мне сейчас не поздоровиться…

– Я бы на вашем месте вела бы себя культурно, все-таки вы в гостях,– говорю я миролюбиво, мне вот сейчас только скандала не хватает.

Но твари уже надвигаются на меня, сейчас что-то произойдет.

И в этот момент вдруг включается двигатель лифта, кабина прибывает на нужный мне этаж, двери открываются, и в кабину заглядывают два оборотня-охранника, которые когда-то меня вот также пытались попугать.

– Лена, с вами все в порядке, – спрашивают они, осматривая оборотниц.

– Конечно, все хорошо, мы тут по душам поговорили,– и я разворачиваюсь и делаю шаг на выход, вижу краем глаза, кислое выражение их лиц, им жалко, что жертва от них ушла от них целой и невредимой.

Ничего, голубушки, мы еще с вами встретимся и тогда посмотрим кто кого!

И я бегу к Дашутке. Она уже давно встала и выносит мозг своему няньке Гору, пожилой оборотень, которого приставил Всеволод следить за Дашей, был хром, когда-то был тяжело ранен, да так и полностью не восстановился, ему было немало лет. Говорят, что его первая семья погибла в войну с людьми, а вторая жена рано ушла, так и не принесла ему щенков, вот и доживал жизнь он один. Всеволод своих волков из клана не бросал, и пристроил к себе на службу.

Когда я вошла в комнату, Гор устало упрашивал Дашку одеться, но та бегала по комнате в пижаме, скакала на кровати, и никак не хотела слушаться. И только увидев меня, радостно взвизгнула, бросилась на шею.

Пока одевала Дашку, кормила, и заплетала ей косы, та радостно рассказывала, что про то, как вчера ее донесли до спальни, залечили ей рану, и накормили вкусным.

Я слушала болтовню Дашки, и мне было стыдно, я та сама забыла о ребенке, бросилась, понимаешь ли, в объятья Богдана, а что там произошло дальше с покусанным ребёнком, у меня совсем из головы вылетело. Вот что из меня за мать будет? – терзала я себя.

Наконец все было сделано, и мы отправились с Дашуткой на прогулку. У нас было не так много возможностей: парк на крыше, сад внизу, да еще нам разрешали побродить по атриуму гостиницы, где так же все было засажено цветами, деревьями, стояли фонтанчики и скамейки.

Сегодня мы выбрали атриум гостиницы.

Нам хотелось поиграть с Дашкой в прятки, а там было раздолье и для беготни, было место для пряток.

Бегая по этажам, мы совсем потеряли счет времени. В полдень многие гости возвращались в свои апартаменты. И тут я заметила того старичка, что Даша назвала Вуди, он копошился возле двери на два этажа выше нас.

Я вспомнила, что так и не принесла бедному старичку извинения за свою грубость, и решила исправиться. Быстро поднявшись по лестнице, а нашла дверь, но старичка возле нее уже не было. Потоптавшись немного у порога, я все же решилась постучаться. Удивительно, но на мой стук, мне никто не ответил, тогда я постучалась сильнее. Тут на меня прыгнула Дашка, завизжала: Нашла, нашла, я тебя нашла!

– Даш, погоди, я сейчас извинюсь перед Вуди за свою выходку, и мы пойдем дальше играть, хорошо?

– Это что, комната Вуди? – Дашка делает большие глаза.

– Да,– и я снова стучусь.

Мне никто не отвечает, но нетерпеливая Даша нажимает на ручку и дверь открывается…

Мы стоим с ней на пороге, нам страшно хочется зайти, но хозяина нет…

–Эй, тут есть кто-нибудь!– кричу я вглубь комнаты.

Но нам никто не отвечает. Я уже было хотела закрыть дверь, но любопытная Дашка уже влетела в комнату, делаю шаг за ней. Дверь за нами закрывается с тихим скрипом.

В комнате темно и страшно, даже не знаю почему, но по спине ползет холодок. Окна плотно закрыты двухслойными шторами, только одна чуть сдвинута в сторону, и в маленькую щель проникает свет, узкий луч его падает на ковер и маленькую тумбочку, освещая предметы, расположенные на ней.

От вида этих вещей мне становится плохо, меня начинает мутить, так и хочется выскочить из этой страшной комнаты. На тумбочке на металлическом блюде лежат две куриные лапки, перевязанные крест на крест черной лентой, и измазанные какой-то жидкостью густого красного цвета, мне на ум пришло, что такой цвет имеет кровь. Там же на блюде стоит череп, настоящий череп, от времени ставший белым, от падающего на него света, кости светятся каким-то призрачным светом. Рядом лежат пучки какой-то травы, и стоит резной флакон, с красивыми гранями и рисунками на них. Позади черепа стоят зажженные черные свечи.

Это похоже на алтарь, в моем мире я бы подумала, что он поклонник вуду. Череп, куриные лапки, кровь – страшные атрибуты этого религиозного культа.

Перед тумбочкой на полу стоит огромный ларец, его крышка открыта, он до верха заполнен разными предметами, в этом груде нет никакой логики, тут валяются кольца, браслеты, маленький кинжал, пуговицы, цепочки, кукла и пустышка ребенка. Что это, это как жертва на алтарь?

Любопытная Дашка сует свой длинный нос в этот ларец.

– Даша, давай уйдем от сюда, это чужая комната, без хозяина здесь находится нельзя, – пытаюсь вразумить Дашу.

– Нам можно, мы здесь хозяева всего, я только посмотрю и все,– с этими словами Даша запускает руку в ларец.

– Даша….,– мне жутко от этой комнаты, душно от запаха свечей, здесь словно пахнет смертью.

– Смотри! – с этим вскриком Даша вынимает что-то из ларца. – Это амулеты моих родителей!

– Даша идем отсюда,– я беру ее и пытаюсь тащить к выходу.

– Он, он, это он убил моих родителей, иначе как их амулеты в его ларце!

– Даша, идем,– я тащу упирающуюся девчушку к выходу, опускаю руку на ручку двери и с силой ее открываю.

Ну, надо же, такая неожиданность, именно в этот момент хозяин комнаты пытался ключом открыть дверь, видимо не понимая, почему ключ не поворачивается, он наклонился! Распахнутая дверь с силой бьет его полбу, миг и Вуди летит на пол, при этом ударяется о перила головой.

Ой, ей, йой…Как мне не везет, почему при встрече я все время калечу этого старикана! Вот что за неудача!

Пытаюсь поднять колдуна, но он вдруг неожиданно быстро вскакивает, и начинает выкрикивать разные слова, делать какие-то пассы руками, это просто смешно. Я сначала улыбаюсь, потом начинаю похихикивать, а потом меня просто разбирает хохот. Видели бы вы этот цирк. Маленький худосочный человечек с черными глазами, в съехавшем набок парике, бормочет себе под нос абракадабру, ну прямо Гарри Поттер в старости. И чем больше он бормочет и машет руками, тем мне все смешнее. В конце концов, вытираю слезы смеха рукавом рубашки, и примирительно говорю: Ну, ладно, было страшно, но в следующий раз не надо устраивать цирк, верю, верю, что вы колдун, но так пыжиться не надо, а то я от смеха помру.

Оглядываюсь по сторонам, а вокруг нас собралась толпа оборотней, тут мужчины и женщины, и все без исключения со страхом и удивлением смотрят на меня!

Как будто это я цирк устроила, а не Вуди! Они что это серьезно, все уверовали, что этот маленький старикан сейчас меня заколдует, или проклянет? Они это серьезно? Блин, до чего народ доверчивый, вот такие, как Вуди, и обманывают лохов!

Я разворачиваюсь, забираю Дашку и ухожу.

А когда я прохожу мимо толпы, они шарахаются от меня, как будто это я здесь главная колдунья!

Глава 24

Всеволод в бешенстве. Как его сын мог только подумать о человеческой женщине. Как только решился на такое.

ОН воспитан в лучших традициях волков оборотней, он воспитан как лидер, глава всех кланов Сибири. Он – продолжатель рода, он должен выбрать себе сильную волчицу и возглавить кланы, а его волчица – управлять другими волчицами.

Но он все разрушил, мало того, что нарушил традиции и ушел с вечера еще до его окончания, так еще ночевал в комнате человеческой самки!

Всеволод и сам видел, что на Богдана не произвели впечатления те самки, которых привезли кланы, как по нему, так они были сильно потасканы, избалованы и мало походили на самку, которая бы смогла быть ровней Богдану. Эти уже забыли, что такое превращение, не бегали по лесам, потеряли нюх, они слишком много взяли не самых хороших привычек людей, не о такой невестке он мечтал.

Поэтому загодя уже договорился с главами северных кланов, что они с Богданом приедет к тем в гости, чтобы посмотреть на молодых волчиц, которых еще не возят по светским тусовкам, они еще не нахватались от старших дурных манер.

Богдан, конечно же, не мог жениться на слишком молодой самке, но если бы ему понравилась любая, то могло состояться обручение, и тогда Богдан бы считался уже семейным волком. А там, гладишь, забрали бы самку к себе в стаю, воспитали, так как надо, а в совершеннолетие выдали бы замуж.

Но все пошло под откос! Богдан! Как он мог так неразумно поступить!

Всеволода сердило еще и то, что об инциденте он узнал не от своих слуг, а от глав кланов, они пришли к нему с утра на визит, это были как раз те главы, с которыми он договаривался о гостевом визите.

Гринольв и Гуннульв правили северными кланами Европы, выросшие среди густых лесов в стране озер, они свято блюли у себя порядки оборотней, в их стае подрастало много девочек, чем не отличный династический союз.

Северные волки поддержали бы кланы Сибири в борьбе с Максимилианом, умерили притязания европейских волков на их территорию, а вместе они составили бы силу, которую бы боялись азиатские волки.

Но глупый поступок Богдана все разрушил.

Гринольв и Гуннульв высказали все, что думали о Богдане и разорвали дипломатические связи, покинув гостиницу. Они забрали своих сестер, что были замужем за главами кланов Европы, слишком мелких, чтобы строить политику с оглядкой на них. Конечно, не велика потеря, но это могло запустить цепную реакцию, за ними бы последовали другие, и кланы Сибири останутся без поддержки.

В голове Всеволода крутились самые черные мысли.

Богдана все не было, он с утра уехал по делам, ну хоть тут не бросил на произвол судьбы, ради постельных утех.

В двери гостиной постучали, и оборотень охранник оповестил, что аудиенции просит Максимилиан.

Этого еще не хватало. Но не принять Максимилиана, значит выйти на открытый конфликт, Всеволод предпочел дипломатию.

Максимилиан как всегда был в шикарном дорогом костюме, весь такой напомаженный и до оскомины прилизанный, волки не пользовались парфюмом, но это не касалось Максимилиана, тот щедро сбрызгивался какой-то смесью древесного аромата с морским бризом, да так обильно, что Всеволод поморщился от запаха, что ударил в нос.

Максимилиан начал с извинений, реверансов и предложение о компенсации для маленькой Даши, которую потрепали его волчицы. Напомнить, что волчицы будут серьезно наказаны за свои действия, но их спровоцировали.

О, как! Всеволод был не удивлен, уж кто, а Максимилиан мог вывернуться из самых затруднительных положений. А тут волчицы напали на волчонка, куда хуже. За такие дела можно было, и разорвать отношение между кланами, но Максимилиан всегда ухитрялся выйти сухим из воды.

Всеволод понимал, что сейчас он не силен для дипломатической войны, он уязвим, а значит должен проглотить горькую пилюлю. Все что можно было сделать, они уже сделали. Двух нашкодивших волчиц его волки просто вышвырнули, погрузили на транспортный самолет без удобств, и отправили дальним маршрутом на родину. Пусть помаются в дороге! Волков оборотней, что помогали им, ждало наказание пострашнее, их будет судить суд оборотней, а этого страшились все оборотни от мала до велика. И наказание там давали самое суровое, вплоть до лишения волчьей ипостаси. Для оборотня это смерти подобно.

Но Максимилиану было наплевать на исполнителей, тут и без следствия было понятно, чей это был заказ, Дашка просто попалась оборотницам под лапу…Главная их цель была девушка.

Всеволод выслушал Максимилиана, заверил его в своих дружественных чувствах к Американским кланам, выразил надежду на то, что проштрафившиеся волчицы будут наказаны.

Максимилиан почти уже завершил свой визит вежливости, как вдруг спросил: Слышал я, что Богдан волчицам предпочел женщину, смотрите, странная она какая-то, как бы от нее не пришли беды на ваши кланы….

Капнув яда, Максимилиан удалился.

Он ушел, а Всеволод задумался. Он и сам думал о этой странной девушке, что она не похожа на обычных людей. Может ли она принести беды? Кто его знает, а вот сумятицу уже внесла…

И словно ответ на его мысли, пришел к нему старый проверенный Гор. Он предан ему, никогда не говорит попусту, и если сейчас он пришел с известиями, то значит, что-то случилось из ряда вон выходящее.

– Хозяин, я хотел бы поговорить с вами о Лене…

– Говори.

– Она очень странная, мне кажется она ведьма.

– Не говори пустого, ведь извели еще до столетней войны, в войну последние погибли.

– Она точно ведьма, она не подчиняется альфам.

– Да, мне про это говорил Богдан.

– На нее не действует магия Вуди.

Гор рассказал о том, что произошло в атриуме гостиницы, чем дальше он повествовал, тем сумрачнее становилось лицо Всеволода.

– На такое способно только сильная ведьма, очень сильная, – в заключение добавил Гор.

Всеволод задумался, действительно так, а что если она ведьма, тогда могла заколдовать Богдана, и тот не ведает, что творит.

Он отпустил Гора. Сел в свое кресло и задумался, по его мощному лбу пробегали морщинки, глаза то сужались, то расширялись, потом засветились во волчьи желтым огнем.

Он потянулся к кнопке связи, и ткнув в нее прорычал: Найдите мне Волка…

Глава 25

Максимилиан сидел в своем гостиничном номере и потирал руки, все складывалось как нельзя лучше. Еще недавно он был в бешенстве, рвал и метал, обслуга потом долго убирала его номер и меняла поломанную им мебель. А теперь он был просто счастлив и сиял, как новенький пятак. Судьба сама, в лице Богдана, принесла ему победный приз!

Он и не думал, что Богдан может так оступиться, умный, сильный зверь не совладал с притяжением самки. И Богдан улегся в ее кровать, плюнув на церемонии и дипломатические тонкости. Он совершил ошибку, чем и воспользовался Максимилиан.

Вот не зря он подкармливал обещаниями некоторых оборотней из клана Всеволода, всегда и везде есть предатели, надо только их найти в серой толпе, одни хотят денег, другие должностей и почестей, третьи, хотят власти, предложи им помощь в достижении желанного, и вот они уже идут к тебе в услужение. Так и в этот раз, один из оборотней охранников с утра прибежал к нему с ошеломительной новостью.

И на новой шахматной доске Максимилиана вновь возникли фигуры, а в голове сложилась комбинация, теперь он знал, как повлиять на Всеволода, как ослабить столь могучих Сибирских оборотней.

И он с раннего утра нанес визит к Северным кланам, коими командовали Гринольв и Гуннульв, те давно «забрасывали удочки» Всеволоду на счет женитьбы Богдана. Северным волкам и Сибирским всегда было сподручно идти рука об руку, сильные волки, мощные многочисленные кланы, если бы такой союз состоялся, то Максимилиан не смог бы его разбить. Но тут проведение подкинуло ему счастливый билет.

И Максимилиан все подробно изложил Гринольву и Гуннульву, намекнув, что Богдан теперь точно не захочет породниться с ними. А те, естественно, прямиком побежали к Всеволоду. Возник скандал. И Гринольв и Гуннульв собрали вещички, забрали своих сестер с мужьями и уехали. При этом наговорив про Богдана и Всеволода кучу гадостей другим оборотням.

Что ж процесс запущен, чем больше сейчас уедет гостей, тем больше будет резонанс, тем меньше останется сторонников Всеволода.

А значит, у него, Максимилиана, появляется больше возможностей.

Он сидел на диване, крутил в руках бокал с коньяком, смотря, как в гранях бокала переливается свет, а в уме уже ткал паутину, в которую должен был влипнуть Всеволод с Богданом.

В это время Вуди исходил злобой.

На нее не действовало его колдовство. Она просто унизила его, растоптала, мало того, что при всех ударила его дверью, так еще стояла и смеялась над ним, когда он колдовал. Это видели все, его колдовство не действовало на нее! А значит, что его не будут воспринимать страшным, сильным колдуном, теперь все будут знать, что есть люди, для которых он не страшен. Что может быть унизительней и больнее!

Он, который создал миф о себе! Он добился невозможного, из маленького мальчика, на которого наплевали родители, стал самым сильным колдуном мира! Ради этого он умертвил ни одну сотню детей, беременных самок, влюбленных парочек, а теперь одна девка это все пустило псу под хвост!

Он снова вспомнил унижения, что получал от родителей, снова ощутил себя маленьким брошенным мальчиком, достоинство которого растоптали только потому, что он не родился сильным магом.

Надо было что-то придумать, что-то такое, что оправдывало его бессилие перед этой девкой.

И Вуди ничего не пришло лучше в голову, как назвать девушку ведьмой.

Прошло уже много лет, как закончилась столетняя война, в которую оказались втянуты и оборотни, именно на этой войне появились ведьмы. Это не были страшные ужасные женщины из сказок. Чаще всего это были красивые женщины и девушки, но владеющие сильной магией. Они варили отвары из разных ядовитых растений, которым обрабатывали пули, и эти пули убивали людей и калечили оборотней. Они ставили магические щиты на людей, и тех не могли убить, придумывали и делали магические капканы, что калечили оборотней.

Ведьмы были так сильны, что с ними могли воевать только сильные маги, с одной такой иногда могли справиться только три мага.

Прошла война, на которой убили последнюю ведьму, но в памяти оборотней они остались злыми страшными существами, которых надо уничтожать.

И объявить эту девку ведьмой, Вуди показалось хорошей идеей.

Оборотни непременно захотят ее извести, но так как оборотням не с руки справиться с сильной ведьмой, то он, Вуди, предложит им помочь избавиться от нее. Тогда она попадет ему в руки, а там, волшебный сонный раствор, перелет в горы на самолете, и пещера, где он подарит своему богу кровь еще одной жертвы.

За такую жертву, бог обещал ему тысячу лет спокойной жизни.

Вуди мечтательно вздохнул, тысячу лет он не будет видеть души своих жертв, что томятся в чертогах его бога. Он будет наслаждаться жизнью еще тысячу лет!

Вуди не стал откладывать в долгий ящик свой план, как и Максимилиан, он привык действовать, поэтому сразу же пошел в банкетные залы, где от безделья томились волчицы. Те, скучающие, изнывающие от отсутствия новых сплетен, перетирая старые, лакомились разными вкусностями, что были выставлены для них на фуршетных столах. При виде Вуди, они навострили ушки. Словно почувствовали сакральную жертву.

Вуди был еще тот интриган, конечно можно было сейчас объявить, что девка – ведьма, но это могло вызвать недоверие и подозрение. Поэтому он выбрал из всех оборотниц самую старую сплетницу, мать большого семейства, жену старейшего оборотня в Европе Тильду, и, подойдя к ней, начал светскую беседу, дожидаясь, когда та сама заговорит о девушке.

– Приемы у Всеволода всегда шикарные, не правда ли, Вуди,– льстиво запела Тильда. – Но конечно не такие шикарные, как у Максимилиана.

– О, Тильда, вы как всегда правы.

– И у Максимилиана не бывает никаких накладок, все по расписанию, – Тильда тяжело вздохнула, – а тут как на пороховой бочке.

– Очень точно подмечено.

– Вы слышали, что Гарда подралась с какой-то девкой из обслуги,– глаза Вуди торжественно сверкнули, вот и подобрались в разговоре к нужной теме.

– Я вам больше скажу, уважаемая Тильда, это девка не простая, простая с Гардой бы не справилась.

– Да что вы говорите? Я тоже так подумала, что простая человеческая самка бы не смогла одолеть оборотня, а кто она, как вы думаете? – Тильда напряглась и подалась корпусом к Вуди.

– А вы сами как думаете? Кто мог победить оборотня?– Вуди заговорщицки посмотрел в глаза Тильды.

– Неужели это ведьма? – глаза Тильды округлились от страха, а Вуди отметил про себя, что к ним стали подтягиваться другие оборотницы.

– Вот и я так подумал, на нее слабо действует даже моя магия, конечно, я не пытался применить к ней сильные заговоры и мощную магию, это не разрешено при большом скоплении народа, но и слабая от нее отскакивает как горох, представляете какая это сильная ведьма! – Вуди закончил свою проповедь, подняв левую бровь, и для значимости, ткнув в небо пальцем.

Все самки уже толпились по бокам от Тильды с Вуди, их глаза были круглыми, на лицах испуг. Не прошло и пяти минут, как большинство из них уже покинуло банкетный зал, разнося новость по своим родным и близким.

Ставка Вуди сыграла…

Глава 26

В горах Алтая наступило лето. Пики гор еще покрывают шапки снега, он тает под лучами яркого солнечного света, давая начало студеным ручьям, что, сливаясь, образуют бурные холодные реки, но у подножья уже власть захватило летнее буйное разнотравье, зеленая сочная трава выросла по пояс, на теплых пригорках все усыпано цветами. В этой буйной зелени течет своя жизнь. Скачут полевые мыши, бегают неугомонные зайцы, вот куда- то спешит ежик, а рыжая лиса патрикеевна охотиться на мелкую дичь, все спешат, им надо кормить свое новорожденное потомство.

Пологие склоны поросли густыми еловыми лесами, под их зелеными лапами густая тень, тут своя жизнь, то косуля выпрыгнет из-за куста, то белка по стволу дерева пробежит, дятел застучит в ствол старой покореженной сосны.

Волк шел не хожеными тропами, пробирался через густой кустарник, рыскал в лугах, обследовал пещеры. Он принюхивался к запахам, Волк так долго рыскал в поисках шамана, голодный, злой, что потерял счет времени. Лишь изредка он прерывал свои поиски, чтобы насытится, то зайца задерет, то оленя. И дальше бегом по долинам. Он по приказу Всеволода искал шамана Ай Э Тегу, самого загадочного шамана Алтая.

Никто не знал, сколько лет тому шаману, говорили, что он живет между мирами, ходит через хрустальные мосты из одного мира в другой, поэтому смерть не может его застать, вот и живет тот шаман вечно. Его помнили еще деды ныне живущих оборотней, а тем о шамане рассказывали их деды.

А еще говорили, что может это и не шаман вовсе, а Белобог – верховное божество, творец добра в белых одеждах, помощник людям в добрых делах.

Многие годы текут реки, в лесных гущях растут деревья, а по земле стелются потоки магии, и от рождения они разделены на потоки магии черной и белой. Люди верили, что Белобог управляет течением белой магии, и молились и обращались к нему за помощью в добрых делах.

Но ни один бог не может являться на землю в своем истинном виде. Раньше говорят, Белобог представал перед людьми в лике старческом. Эдаким мудрецом в белых одеждах, с глазами добрыми и смеющимися, с седой, длинной бородой. Правда, таким его уже давно никто не видел, это только легенды.

Кто знает, может теперь превращается он в шамана, и в его теле ходит по земле, смотрит, помогает людям и зверям.

Вот и рыскал Волк по лугам и горам Алтая в поисках того шамана, а Ай Э Тега словно сквозь землю провалился. Ни следа, ни запаха…

Волк обернулся, в обличие оборотня рыскать было сподручнее, вот только следов шамана нигде не было. Бежит Волк, рыскает носом, вот мышонок пробежал, вот белка проскакала, кузнечики по траве бегают, испугал косулю. Ищет уже две недели, а воз и ныне там.

То и дело его догоняют гонцы от Всеволода, тот рвет и мечет, требует найти шамана как можно быстрее, только куда шаман пошел, никто подсказать не мог. Да и не отчитывался он не перед кем. Ходил по земле Алтайской, где под деревом заночует, где с пастухами поживет, каждая пещера ему как дом и храм, каждый лес для него целое королевство. Где он сегодня?

И только в начале третьей недели, Волк, наконец, наткнулся на пастухов, что пасли стада в долине у озера, те поведали. Был у них шаман, два дня назад ушел на юг по долине, если поторопиться, то догнать можно.

И снова Волк побежал. Только через два дня он нагнал шамана.

Ай Э Тег шел не спеша, налегке, он не брал с собой еды и одежды, только сосуд с водой. В еде был неприхотлив, его кормили бабульки в деревнях, иногда пастухи, белки приносили ему орехи, лес кормил медом и ягодами. Спал он на земле круглый год, подсунув себе под голову сумку с травами, что носил всегда с собой, у него за пазухой в кармашке всегда лежал варган, а в сумке бубен. Был он легок и скор на ноги, поэтому Волк с трудом его догнал.

Ай Э Тег был небольшого роста, на с плоском обветренном лице блестели узкие черные глаза, хитро прищуренные, от чего к вискам разбегались маленькие лучики морщинок, седые волосы он заплетал в косу, вплетая в нее разноцветные лоскутки. Одежда его была вся из выделанной мягкой кожи, как и его сапоги, подпоясывался он странной цветной тряпкой, скрученной в жгут, на ней у него всегда болтались пара амулетов. Еще больше амулетов висело на его шее. А на голову он надевал странную шапку, в которой было все: куски кожи, цветные лоскутки, перья птиц, какие-то блестящие камушки.

Если не знать, что это один из сильнейших на земле шаманов, то прохожий мог принять его за клоуна, или выжившего из ума старика.

НО он не был не тем ни другим, его ум был острее бритвы, он знал медицину, разбирался в травах, по приметам мог предсказать погоду на сезон вперед, он владел магией в ее первозданном виде, он видел потоки магии в природе. Но он не любил города, там природа была усмирена человеком, все искусственное, там не было магии, и не возможно было жить. Поэтому он никогда не ездил в город к Всеволоду. Тот сам приезжал повидать Ай Э Тега.

Поэтому Волку стоило огромных усилий уговорить его поехать к Всеволоду.

Только рассказ о странной девушке, что обладала невиданным талантом, взволновал шамана. Он вдруг изменился в лице, побледнев, переспросив Волка еще раз в подробностях, вдруг засобирался, и сказал, что надо ехать срочно.

Обратная дорога оказалась еще труднее, Волку пришлось обратиться, усадить себе на холку шамана, и поскакать в обратный путь. Злой и голодный он несся по долинам, перебирался вброд через реки, карабкался на горы, сокращал путь как мог. Через сутки они были на ближайшей станции, а дальше до Москвы их доставил поезд на монорельсе.

Прошли еще сутки, и вот их встречают слуги Всеволода.

Волк потратил слишком много времени на поиски шамана, а в столице уже назревали бурные события.

Глава 27

Наступил вечер. Я уложила Дашу спать, что было весьма не просто. Веселый, активный волчонок никак не хотел угомониться, но даже таких, как Даша Морфей берет в свои объятия.

Наконец-то я поднялась к себе в спальню. Так хотелось принять ванну, вытянуть усталые ножки и дождаться своего волка.

О, мой волчара, как я хочу твоих ласк, твоих горячих губ, твоих объятий, так приятно перебирать твою шелковистую шерсть. Сейчас бы я с удовольствием запустила свои пальчики в твою мохнатую холку.

Где же ты, мой хвостатый?

В мои двери постучали. Мой волк пришел! Я подпрыгнула и бросилась открывать.

Но там стоял вовсе не мой волк, там стояла куча рассерженных оборотней. Один из них сделал шаг вперед, я от страха отступила, и вот уже в мою комнату ввалилась целая толпа злых, пышущих гневом волков. Я смотрю на их лица. Не, добра от них не жди! Волосы всклокочены, морды перекошены, вот сейчас оборот сделают, в глазах горит ярость, а зрачки стали тоньше щели, из кончиков пальцев показались когти, страшные, острые, как бритва. Мне сейчас не поздоровиться.

– Ты – ведьма! – кричит самый большой и них, и тычет в меня когтистым пальцем.

– Ее нужно уничтожить! – кричит второй, старый оборотень, облезлый и морщинистый, с клочками шерсти на щеках.

– Мы убьем ведьму! – орет молодой оборотень, но подойти ко мне ближе боится.

В этот момент мелькнула черная тень, и все оборотни были отброшены в сторону. Передо мной стоял мой волк, мой Богдан.

Черный огромный волк почти в человеческий рост, это вам не тузик подзаборный. Черная шерсть на холке встала дыбом, глаза горят желтым огнем, уши торчком, сведены на макушке, он только поднял свою здоровенную лапу с когтями, что в свете лампы сверкнули как лезвия, а половины оборотней, как ветром сдуло.

– Кто тронет мою самку, тот лишится жизни! – прорычал Богдан.

– Богдан, ты не в курсе, твоя самка – ведьма! – рычит на него самый большой из оборотней, он тоже уже обернулся и стал обычным серым волчарой, этакая шавка против Богдана.

– Я сам разберусь! – рычит на него Богдан.

– Отдай ее нам, суд решит, что с ней делать, – потявкивает мелкий оборотень слева.

– А ты попробуй, возьми! – Богдан угрожающе рычит и делает шаг в сторону мелкого оборотня, тот поджав хвост, быстро смешивается с толпой.

Ты не ведаешь, что творишь, тебя заколдовала ведьма! – лезет в свару молодой рыжий оборотень, он забрался в тыл, и пытается когтем подцепить меня за одежду.

Богдан бросился на него, тот испуганно заскулил, поджал хвост и вжался в толпу.

И тут неожиданно входит Всеволод с охраной, огромные оборотни быстро навели страху на толпу шавок, те отхлынули от меня и Богдана, и с испугом смотрели на хозяина.

– Что здесь за базар! – рявкает он.

Все оборотни, как по команде делают оборот, и вот перед нами стоят достопочтимые господа. Какие уж тут драки, все чинно кланяются Всеволоду.

– Мне кто-нибудь объяснит, что тут произошло? – губы Всеволода поджаты, глаза мечут молнии, да, он хоть и стар, но альфа, вон, даже Богдан наклонил голову, что говорить об остальных, те присели, коленки дрожат.

– Всеволод, прости нас, но эта девушка – ведьма, нам надо ее забрать и доставить Вуди, он знает, как нужно поступить с ведьмой, – серый старый волк прогнулся, он говорит заискивающе, заглядывая в глаза Всеволоду, но говорит страшные вещи, у меня холодок бежит по спине.

– Я здесь хозяин, и мне судить, кто эта девушка!

– Прости, Всеволод, но ты не справишься с ведьмой!

– Может, ты справишься, Герман? – Всеволод с насмешкой смотрит на мелкого волка.

– Ну что ты, Вуди может!

– Вуди тут не хозяин, тут хозяин – я!

Всеволод не успел ответить волку по имени Герман, как на пороге появился Максимилиан и Вуди. Поприветствовав, всех присутствующих, Максимилиан обратился к Всеволоду.

– Всеволод, у нас есть подозрение, что данная девушка является ведьмой, ты знаешь, сколько несчастий принесли нам эти создания в войну, поэтому будет лучшим решением отдать ее Вуди, тот проведет свои испытания, и если она окажется действительно ведьмой, сожжёт ее.

У меня от таких слов волосы встали дыбом. Они что, серьезно, заболели что ли, или может это коллективное помешательство!

Максимилиан говорил свысока, его тон явно задел Всеволода.

– Я здесь хозяин, и мне решать что делать, а ты здесь – гость! – Всеволод это прорычал так, что было видно, как у Максимилиана подогнулись коленки. – А пока, все идите вон, решение я приму завтра!

Всеволод на прощание рявкнул, и оборотни спешно удалились.

Максимилиан выходил последний, и я видела, как недобро сверкнули его глаза, он смотрел на меня так, как будто уже сжигал на костре. Приход Всеволода помешал ему выполнить задуманное.

Ох, как бы не было хуже.

Как только оборотни вышли из комнаты, Всеволод развернулся к Богдану и скомандовал: Ты тоже на выход.

– Отец, это моя самка, моя истинная!

– С чего ты решил?– удивленно вскинул бровь Всеволод.

– Ее принял мой волк, он откликнулся!

Всеволод удивленно хмыкнул, отступил на шаг назад и осмотрел меня с ног до головы.

– У нее нет волчицы внутри, как она может быть твоей истинной?

– Не знаю пока, но я разберусь в этом.

– Разбирайся быстрее, завтра приедет шаман, он нам поможет…

С этими словами Всеволод ушел, забрав с собой Богдана, а меня заперли на ключ и приставили охрану.

У меня от этих разговоров до сих пор дрожат коленки, я накликала на себя беду. Что, что я сделала неправильно, почему они решили, что я ведьма!

Услужливая память подкидывала эпизоды…

Вот я дерусь с Гардой, потом мы стоим с Максимилианом и Богданом, они как-то странно на меня смотрят, будто я делаю что-то не так.

Вот в коридоре меня встретили Альфы, указывающий перст. Интонация, не терпящая возражения, и тоже удивленныйвзгляд.

Вот я поднимаю Вуди, он машет руками, что-то бормочет, народ, что скопился вокруг в ужасе, а я просто стою и смеюсь…

Где-то там я сделала ошибку, навлекая на себя беду.

И что теперь делать?

Я не знала…

Глава 28

Я сидела на кровати, и в голову лезли ужасные мысли.

А что если меня действительно приговорят к сожжению, этот Вуди зол на меня, может объявить меня ведьмой только за то, что я дважды его унизила, и хотя я была не виновата, но он- то этого не знал!

Что делать?

Почему ушел Богдан? А если и он поверит колдуну, тогда меня никто не защитит в этом мире!

Вот зачем я поехала на Алтай, уж лучше бы в Египет…

Ну, тогда бы я не встретила Богдана…

Черные мысли одна страшней другой рождались в моей голове. Было далеко за полночь, а у меня не было сна. Только страшные мысли, от которых сжималось в ужасе сердце.

Когда-то в юности я читала книги про средневековье, как инквизиторы искали по доносам ведьм, пытали их и сжигали на огромных кострах. Я так живо представила это, что даже почувствовала запах горящей плоти.

Жутко заболела голова, и к горлу стал подкатываться комок.

Вдруг замок моей двери лязгнул, я радостно подпрыгнула и ринулась к двери, мой Богдан, он меня не оставил…

Но это опять был не Богдан. В комнату ворвались два здоровых оборотня и Вуди. Тот чем-то брызнул мне в лицо, от чего у меня полились слезы, а здоровяки схватили меня и поволокли в коридор. Где же моя охрана?

В коридоре было пусто!

Меня охватил такой ужас, что от страха застучали зубы.

Но нет! Я просто так не сдамся!

Ах, вы собаки дранные… Я попыталась вывернуться из цепких лап, но не тут то было, два бугая крепко держали меня одной рукой за плечо, вторая рука фиксировала локоть, вот просто так не вырвешься.

Меня затащили в лифт. Но забыли волчары, что у меня есть ноги! Изловчившись, я стала пинать кабинку лифта, стучу по металлической обшивке, а сама изворачиваюсь, изловчившись, ударила по зеркалу. Огромное зеркало разламывается, рассыпается на острые куски, поранив одного из оборотней, с грохотом падает на пол кабинки. Вуди шипит: Тише вы…

Ага, значит, меня схватили, не предупредив Всеволода! Ну, тогда получи фашист гранату! И тут я заорала так, что сирена мне бы просто позавидовала. Стекла, которые еще остались целы в кабине лифта, просто вылетели, оборотни дрогнули и ослабили хватку.

Это то, чего я добивалась. Вывернувшись из захвата, я обернулась, вот он мой враг! Вуди! Я еще хотела извиниться перед этим жалким человечишкой!

Ну, сейчас ты у меня отхватишь. И я со всей дури, сложив пальцы в кулак, бью ему в лицо!

В этот момент дверки лифта разъезжаются в стороны, и мы с Вуди просто падаем из лифта прямо в холл.

Вуди визжит и отбивается, его парик съехал на бок, из носа брызжет кровь, лицо его расцарапано, но я уже закалилась в драках с оборотнями, меня научили отстаивать свои интересы, никогда и некому больше не дам в обиду себя!…Его от меня спасают оборотни, они снова ловко фиксируют мои руки, и поднимают меня в воздух.

Но поздно, на крики и шум со всех концов бегут оборотни, разношерстная толпа, кто в деловых костюмах и вечерних платьях, кто в халате и домашних тапочках, кто в пижаме. Все взбудоражены, на лицах удивление, возмущение, только на лице Максимилиан торжествующая улыбка, как же получил ведьму! Скандал, так нужный ему!

И вот снова мелькнула черная тень, и мои охранники повержены, как шелудивые псы отползают в сторону, поджав хвосты.

Закрыв меня от толпы, стоя огромными мохнатыми лапами на груди у поверженного Вуди, мой Богдан, мой черный волк снова спасает меня!

Холл заполняют охранники Всеволода, с другой стороны по лестнице спускаются охранники Максимилиана. Я сердцем почувствовала, все не так и просто, быть беде…

– Отпусти Вуди, Богдан! – Максимилиан зло сверкнул глазами.

– Он напал на мою самку, на моей земле! Ты знаешь наши законы! – рычит Богдан, он уже выпустил когти и один из них прочертил борозду на дряблой шее колдуна.

– Отпусти, вам не поздоровиться, – он поворачивает голову в сторону Всеволода.– Всеволод, у тебя здесь меньше людей, чем у меня, ты же не хочешь войны…

Он говорит это с холодной улыбкой на лице, но в его глазах ярость.

– Отпусти колдуна, Богдан,– тихо командует Всеволод.

Богдан неохотно подчиняется, снимает одну лапу с груди колдуна, потом другую, на прощанье, когтем разрывая тому одежду, оставляет кровавую царапину на груди, тот подскакивает, семенит ножонками и прячется за спину Максимилиана.

– Вы напали на моего человека на моей территории, – Всеволод смотрит на Максимилиана, в этом взгляде уже ненависть, тут уже нет дипломатии.

– Она – ведьма, она доказала это, она напала на двух оборотней и меня, и справилась с нами, нет на земле более сильного человека! Ведьма! – тычет в меня пальцем Вуди.

– Кто вам разрешил войти к ней в комнату и забрать ее!– рычит на него Всеволод.

– Вы сами хоть знаете, что творите, нельзя оставлять ведьму живой, она вас всех околдовала, поэтому вы ее защищаете! – орет Вуди. – Отдайте ее мне, ее надо уничтожить!

Он выглядывает из-за плеча Максимилиана и кричит на Всеволода, тот зол, может в любой момент обернуться. А Максимилиан окидывает толпу взглядом, словно считает, сколько оборотней примет его сторону. Но толпа разделилась, кто-то разочарованно смотрит на этот спектакль, кто-то боязливо, кто-то испугано, со страхом смотрит на нас с Богданом. Толпа Максимилиана не поддержала, а оборотней, что приехали с ним маловато. Им не справиться с черными мощными волками.

И Максимилиан, правильно рассудив, что лучше плохой мир, чем война, дает задний ход.

– Всеволод, одумайся, она – ведьма, и будет более безопасно ее уничтожить!

– Мне лучше знать, не тебе судить кто она! Не из мести ли ты это делаешь? Ведь именно эта девушка поставила на место твоих волчиц, когда они напали на моего волчонка!

– Это была ошибка, мы же с тобой все обговорили!

– Нет, твои волчицы напали сознательно, а теперь ты хочешь убить эту девушку! Я тебе не позволю, это моя земля! – Всеволод почти кричит.

Волки Всеволода делают маленькие шажки вперед, окружая волков Максимилиана, и тот, поняв, что сейчас будет окружен, меняет тактику.

– Всеволод, я не претендую на твою землю, ни на твоих людей,– Максимилиан хитрит и юлит. – Но кто лучше Вуди сможет помочь тебе разобраться ведьма ли эта девушка, ведь у тебя нет магов?

Это был удар под дых для Всеволода, его земля действительно давно не давала магов. Остался только шаман…

– Завтра приедет шаман Ай Э Тег, он и разберется!

– Ну, что может знать темный шаман, он уже стар, слеп и глух,– Максимилиан задергался, было видно, что такого развития события он не предполагал.

– Завтра, а вернее уже сегодня утром, – сказал Всеволод, смотря на часы. – А теперь я попрошу всех разойтись.

Толпа стала потихоньку разбредаться. Максимилиан, сверкнув на нас глазами, тоже ушел. Вуди попытался что-то пробормотать, делая пасы руками, но натолкнувшись на злой взгляд Богдана, быстро ретировал, затерялся в толпе.

Мы остались втроем Я, Богдан и Всеволод.

– Дай задание Ярополку, пусть разберется куда делась охрана, и кто разрешил забрать из комнаты Лену,– Всеволод говорит тихо, смотрит только на Богдана, меня словно нет рядом.

Потом разворачивается и уходит.

Богдан подтянул меня лапой поближе к себе, лизнул шершавым языком, потом как котенка взял за шкирку и унес к себе в комнату.

А я и не сопротивлялась!

Мой волк, моя черная волчара!

Как же я по тебе соскучилась….

Никто не знал, что готовит нам завтрашний день!

Глава 29

Мой волк, моя радость, мой хищник…

Мы лежим в кровати, мокрые от пота, уставшие, после любовных утех, которым нет конца.

Я запускаю в его шерсть свои пальцы, перебираю, любуюсь в свете луны ее серебристыми переливами. Глажу его уши, морду. Какой же большой и красивый мой волк. Я так сильно его люблю, где то внутри меня что-то ворчит и ворочается, по всему телу разливается тепло и приятные мурашки. Положив голову на его мощное плечо, я засыпаю.

Нас разбудили ближе к обеду. Тихонько постучали и в наши покои внесли столик с едой. Бесшумные незаметные слуги. Их головы опущены, они стараются на нас не смотреть.

Меня насторожило такое поведение прислуги, и не то странно, что старались не смотреть на нас, думаю, никому из обслуги не захочется разглядывать полуодетого господина, но в походке, опущенных плечах, сутулой спине читалось чувство вины.

Внутренне я напряглась, осторожно принюхалась к еде, какое то странное ощущение. Меня словно отталкивало что-то от этого столика, хотя еда выглядела свежей, вкусной и аппетитной. Но у меня не было причины не доверять своей интуиции, уж больно все сильно закрутилось в моей жизни, столько странных событий.

– Давай ничего не будем есть и пить, – попросила я своего волка.

– Это принесли мои люди, не бойся, они не отравят.

– Твои люди меня охраняли, но почему то Вуди смог вытащить меня у охранников под носом.

Богдан задумался, затем принюхался к воде, что налил в стакан.

– Вода действительно пахнет…Фу,– мой волк фыркнул и выплеснул ее в горшок с цветком.

Пока мы собирались, прошел час.

Внезапно двери открылись, и в комнату, без стука, ввалились вчерашние два оборотня во главе с Вуди. Они остановились и с удивлением уставились на нас.

Богдан от возмущения даже побагровел.

– Как вы посмели войти! – он так на них заорал, что на столике треснул стакан.

– Прошу прощения, господин Богдан, мы думали ведьма одна, у меня было предчувствие, что она сбежит, – заюлил Вуди.

А два здоровых оборотня быстро ретировались, видимо в надежде, что мы попробуем пищу, они даже не стали проверять, а сразу решили приступить к делу. И только моя интуиция спасла нас. Не знаю, что бы дальше было, вернее, что Богдана просто бросили здесь, а меня бы утащили, ведь недаром Вуди взял с собой только двух оборотней.

– Это мой дом, и каждый, кто осмелиться войти сюда без моего разрешения, я считаю своим врагом, – тон Богдана был угрожающим.

Вуди наклонил голову, как будто в почтении, но в его позе читалась напряжение, взгляд черных глаз был недобрым, кустистые брови собрались у переносицы.

– Еще раз прошу прощения, господин Богдан, я откланиваюсь и удаляюсь с вашего позволения…..

Вуди расшаркивается, и пятиться к дверям. Но не успели мы разобраться с Вуди, как в комнату ворвался Всеволод с охраной, у меня прямо де жавю, эта сцена все повторяется и повторяется, меня все время приходят спасать.

– Что здесь происходит! – Всеволод внимательно смотрит на Богдана, тот на Вуди.

– У меня ощущение, что нас только что хотели отравить, а потом похитить, я правильно думаю, а, Вуди? – Богдан с усмешкой посмотрел на колдуна.

– Что вы, господин Богдан, я только пришел узнать, насколько хорошо охраняют ведьму, – Вуди уже не знает, как вывернуться и сбежать.

– Вот я так не думаю, ты появились после того, как нам принесли отравленный завтрак.

– Нет, нет, я к вашему завтраку не прикасался,– вот тут он не врет, я это чувствую, но мог дать кому-то отраву, кто и подсыпал нам ее в воду.

– Нам некогда пререкаться, Богдан, собирайтесь, приехал шаман, позавтракаете в моих покоях.

Всеволод развернулся на выход, двое его охранников подхватывают под руки Вуди и вынесли его из комнаты.

У меня сжалось сердце, словно в предчувствии каких-то изменений, и не факт, что это будет в лучшую сторону.

Нас ждали в большом зале. Уже собрались главы кланов, тут был и Максимилиан, и Вуди. В зал я вышла как под конвоем, впереди два охранника, рядом Всеволод и Богдана.

Богдан держит меня за руку, переплетая наши пальцы. Его большой палец гладит мою кисть, словно успокаивает меня. Но нет, сердце мое учащенно бьется, мне это все не нравится. Волоски на моей коже встали дыбом, если бы я была кошкой, то, наверное, зашипела, если бы была собакой, то подняла бы на загривке шерсть и оскалила зубы.

Оборотни при виде меня отшатнулись, круг стал шире, было видно, что им страшно, только мой любимый не боялся и держал за руку.

Посередине зала стоял человек, он был так смешно одет, что в другое время я бы рассмеялась, но сейчас мне было не до смеха. Это был тот шаман из моих воспоминаний, что камлал, когда я лежала с раной на голове, а рядом лежал раненый старик. Значит, это был не сон! Боже! Мне это все не привиделось!

Шаман поднял на меня свои узкие пронзительные глазки, подслеповато сощурился, всматриваясь в мое лицо, потом поднял огромный бубен и ударил в него, и запел низким горловым пением. По залу потек протяжный звук, перемежающий ударами в бубен.

От этого звука, кажется, сам воздух стал прозрачным, словно от шамана текли в разные стороны вибрации, что изменяли пространство и время.

Оборотни замолчали, глаза их остекленели, они стояли, словно околдованные волшебным пением. Ни что не прерывало пение шамана, звук становился все ниже, вибрации, что он вызывал, усиливались.

Шаман вдруг остановился и замер. Он наклонил корпус вперед, словно в поклоне, и ударил в бубен снова, а затем пустился в пляс, кружась на одном месте.

Чем больше он кружился, пел и бил в бубен, тем сильнее сознание стоящих в круг оборотней входило в транс.

А ощущала, что вокруг меня сгущается воздух, словно его потоки от бубна и танца шамана образуют вихри, которые сплетаются вокруг меня в воронку. Танец шамана завораживал, он двигался в такт ударам бубна в каком-то фантастическом танце, а звук его голоса звучал для моего уха как ангельское пение, я и сама не заметила, как и мой организм вошел в транс. Воздух становился все гуще, завихрения все сильнее. Было ощущение, что меня затягивает в трубу…

От страха я схватила за руку Богдана.

А когда мои ноги оторвались от земли, я обхватила другой рукой его за торс…

Это был полет вникуда…

Мы словно неслись сквозь время и пространство. Над нами пролетали созвездия, галактики, кометы…

Потом все заволокло туманом…

Я сильнее прижалась к широкой груди Богдана, вдыхая его аромат.

Мое сердце билось так сильно, что я сбилась со счета…

Вдруг воздух вокруг нас остановился. Мы опять стояли на твердом полу. Я так и выпустила Богдана из своих объятий, уткнувшись лицом в его грудь.

Тишина…

Вдруг меня кто-то толкнул, потом еще раз…потом одернули…И я услышала голоса…

– Стоят тут, понимаешь ли, в обнимку, людям пройти мешают, а люди, между прочим, торопятся,– сказал мне в ухо ворчливый старческий голос.

Я оторвалась от Богдана и огляделась вокруг.

Мы стояли в метро!

Глава 30

Мы что? Провалились во времени и пространстве?

Метро? Шаман, ты это серьезно?

Кругом люди, меня пихнула в бок, какая-то тетка, зло сверкнув глазами, наступила мне на ногу, а затем проехала по этой же ноге груженой тележкой.

Мой волк тоже рассеяно оглядывается по сторонам, нервно принюхиваясь, да, здесь тебе не там, никаких зеленых технологий, а еще куча плохо пахнущих людей.

И вдруг я услышала сзади визг, просто на ультразвуке. Оглядываюсь и чуть не падаю в обморок. Позади меня стоит Вуди!

Маленький колдун стоит и оглядывается, на его сухоньком лице выражение страха и ужаса, руки растопырены в разные стороны. Люди, что спешат на электричку, огибают его, удивленно взирая на маленького черного человечка.

Раздается шум, это на перрон, где стоим мы, прибывает очередной электропоезд. Со свистом проносятся вагоны, сверкая окнами, поезд останавливается, двери открываются, и на перрон вываливается очередная порция людей. Две толпы. Одна, которая выходит, вторая, которая заходит, перемешиваются, перетасовываются, как карты в колоде, люди толкают друг друга. И вот двери с шипением закрываются, и поезд с шумом уносится в тоннель.

У Вуди волосы на парике встали дыбом, глаза выкатились из орбит. Так и стоит бедный соляным столбом.

Богдан тоже в шоке, он принюхивается к этому миру и морщиться.

Надо от сюда уходить, смотрю на название станции, эк нас закинуло.

Стоим на на Тверской, значит на пересечении трех дорог, всегда знала, что в метро есть места, где можно перейти в другие миры! С детства это знала. Откуда пришли ко мне такие мысли? Не знаю! Просто знала, в детстве всегда хочется сказок. И вот я в этих сказках по самое не хочу…

– Идем, – тяну я своего волка за руку, нам надо перейти на серую ветку, а там до моего дома рукой подать.

– Не бросайте меня здесь,– жалобно скулит Вуди, тут с шумом подъезжает очередной электропоезд, Вуди от страха подпрыгивает и семенит за нами.

Весь путь он старался бежать за нами, в глазах бедного колдуна был ужас, руки его трясутся, они с Богданом переживали стресс, только мой волк держался и почти всю дорогу молчал, а Вуди временами подвывал, скулил и что-то бормотал.

Наконец-то мы вышли из метро. При этом Вуди умудрился застрять в турникете, упасть на эскалаторе, и поругаться с какой-то бабулькой в очереди на подъем.

И вот мы вышли на Савёловской, толпа несется к вокзалу, спеша на очередную электричку с баулами, тележками на колесиках, рюкзаками и просто авоськами, а мы, пересекая толпу, бежим на маршрутку.

И тут я понимаю, что денег у меня нет, нет и ключей от квартиры, у меня с собой ничего нет. Я останавливаюсь как вкопанная. Что делать?

– Что-то случилось милая, – мой волк с тревогой смотрит на меня.

– У меня все вещи остались там…

– И….

– У нас нет денег и документов?

Вуди прислушивается к нам.

– Деньги, покажите мне какие они здесь, и сделаю вам деньги,– говорит он.

– Вуди, как я тебе покажу того, что у меня нет, а без денег нам придется идти пешком, нас выгонят из автобуса.

– О, моя госпожа, если надо, я могу сделать так, что возничий в повозке с нас не спросить денег, – церемонно раскланивается Вуди, вот клоун, на нас уже и так идут и оглядываются.

– Хорошо, давай, вон остановка.

Действительно Вуди колдун, с нас денег не спросили, нас как будто никто не замечал. И мы добрались до дома моей бабушки, где снимали квартиру мои дальние родственники Настя со своим мужем Кириллом. Наши бабушки были двоюродные сестры. Наши мамы троюродные сестры, а мы уже четвероюродные, седьмая вода на киселе.

У Насти было двое детей мал мала меньше, поэтому она сидела в декрете, и я точно знала, что она всегда дома, ну разве что с малышней во дворе гуляет.

Увидев меня, Настюха бросилась мне на шею с криком: Живая, живая!

Она обнимала и целовала меня. И все приговаривала: Как я рада, что ты жива!

Когда улеглись первые страсти, мне пришлось представлять свою компанию, Богдана я представила как своего нового парня, а Вуди – дальний родственник дальних родственников.

Настена на Вуди и внимания не обратила, да и чего на него смотреть, когда рядом стоит образец мужского тестестерона! Она как уставилась на Богдана, так и не сводила с него глаз, зависла, хотя, положа руку на сердце, ее Кирилл был тоже красив и брутален, Настене в этом повезло. Мне пришлось щелкнуть пальцами перед ее носом, чтобы Настя «отвисла»!

После знакомства, Настя потащила нас в кухню, поить чаем, рассказывать сплетни, а рассказать было что.

Оказалось, что меня спасатели разыскивают по всему Алтаю, уже месяц ищут, даже вертолет вызывали. Мне пришлось объяснить родственнице мое исчезновение, что вот произошло несчастье, получила травму с потерей памяти, вот только очнулась. Как я еще должна была объяснить, ну не могла же я ей рассказать, что перенеслась в другое измерение, ну точно бы поехала потом в дурку…

По какой-то случайности, спасатели связались с моим бывшим мужем, и ему стало известно, что я исчезла. Уж, какими судьбами он выяснил наличие у меня квартиры бабушки, но прибежал к Насте и стал требовать освободить квартиру, якобы он законный наследник.

Ха, три ха ха! Наследничек, пришел делить шкуру не убитого медведя!

Хорошо мы с Настей подстраховались, и у нее был договор аренды, Олежек даже милицию вызывал, скандалил! И ту квартиру пытался взломать, но там соседи не дали, вызвали милицию, а прописки то у него нет, и в паспорте он поторопился поставить печать о разводе!

В общем, дал шороху мой бывший всем. Угомонился в конце концов.

Мы поблагодарили Настю, я забрала запасные ключи, на прощание Настена нам еще целую кучу гостинцев насобирала, и, засовывая в сумку очередной пакетик чего-то там, все приговаривала: Чем ты там мужиков кормить то будешь, у тебя и холодильник пустой….

Через час мы были дома. Квартира встретила меня затхлым запахом, сразу чувствовалось, что здесь никто долго не жил, в тонких лучах света, что проникал через плохо задернутую штору, плясали пылинки. Пыль лежала везде тонким слоем.

Мой волк зашел в квартиру и чихнул, да уж, тут тебе нет кондиционера с подачей пара и эфирных масел. Да и транспорт у нас бегает на бензине, запахи еще те.

Я раздернула шторы, впуская свет в окна, распахнула балконную дверь, с улицы в помещение ворвался шум улицы и горячий летний воздух.

Богдан стоял в коридоре и с каким-то испугом взирал на все вокруг.

– Ты жила здесь? Это же конура?

– Да, милый, большинство из нас живет именно так!

– Нам придется здесь жить?

– Ну, если ты только не станешь в нашем мире миллионером, то да…

Мы не успели еще договорить, как в дверь кто-то позвонил, а потом требовательно забарабанил кулаками. Я пошла открывать. На пороге стоял мой бывший. Вот как он узнал, что я вернулась, под дверями караулил?

–Привет! Ты где пропадала,– как ни в чем не бывало, приветствует меня Олежек.

– И тебе здравствуйте, – смотрю на него, и понимаю, что ничего у меня к нему нет, никаких чувств, словно каленым железом все выжгли.

– А чего ты такая холодная, – рука Олега тянется ко мне, но я успеваю увернуться.– Да, ладно тебе, что было, то быльем поросло, Лена я только тебя и люблю.

Ага, значит, когда расставались я была «убогая», с убогой можно было стрясти денег, а тут вдруг сразу люблю не могу…

– Что, деньги закончились, а маман работать заставляет?

– Ну, что ты сразу так…

– А как я должна? На, Олежек, еще денежек, кукол то силиконовых оплачивать надо…Так ты это представлял?

– Ленка….– начал было он, но тут из комнаты вышел Богдан, он вышел неожиданно, остановился возле меня и тихо спросил: Лена, у тебя все в порядке?

Олежек даже подпрыгнул от неожиданности: Лена, это еще кто?

– Знакомься, это мой парень, его зовут Богдан!

– Ты чо, не успела развестись, уже парня завела, или до развода от меня налево ходила, – глаза Олега угрожающе сузились, он весь напрягся.

– Как вас там? Разговаривайте с моей девушкой вежливо, а не то….

– Что не то? – Олежек подпрыгнул на месте и набычился, было смешно смотреть на худосочного Олега, он реально решил помериться силой с Богданом! Да, ладно!

Олег шагнул вперед, отстраняя меня рукой, и встал напротив Богдана.

Мне стало смешно, Олег не доставал даже до кончика носа моего волка, а по сравнению с ним, выглядел просто как недокормленный подросток.

Богдан, не напрягаясь, взял за шкирку моего бывшего, донес его до двери, и выкинул на площадку, захлопнув дверь перед его носом.

Жалко, что дверями нос ему не прищемил.

Глава 31

Всеволод стоял возле края воронки. Он видел, как его сына вместе с девушкой уносит сумасшедший вихрь, как Вуди, в попытке остановить ее, ухватился за край одежды девушки. Их подхватил белый вихрь, и, покружив в воздухе, они растаяли, словно снежинки, случайно залетевшие в окно в середине лета. На пол зала упала откуда-то прилетевшая бумага, какой-то мусор и грязный старый ботинок. Шаман замолчал и замер, потом устало опустился на пол, сел, поджав под себя ноги, достал из кармана варган и заиграл заунывную музыку.

Оборотни, что сбились в кучи по краям зала, отмерли, начали переглядываться, не понимая, что произошло. Они оглядываются, ощупывая цепкими глазами стены, пол, смотрят в потолок.

Очнулся и Всеволод.

– Где мой сын? – прогремел в зале его голос.

Но шаман не реагировал на вопрос, он даже на миллиметр не подвинулся, а по залу лились заунывные напевы. Варган в его руках пел, цокал, щелкал.

– Где мой сын, шаман? – спросил Всеволод, подойдя вплотную, и наклонившись к шаману.

– Прости, Всеволод, богиня Карна поросила меня вернуть девушку в ее мир, девушка забрала с собой твоего сына! – шаман посидел, помолчал и вновь затянул заунывную песню.

– Шаман! Шаман! Где мой сын сейчас, когда он вернется? – Всеволод был вне себя.

– Когда она выполнить то, что предначертано ей судьбой, богини вернут тебе сына, Всеволод, – с этими словами шаман встал, собрал свой узелок и пошел к выходу из зала.

– Шаман, ты куда, а кто мне сына возвращать будет?

– Он сам к тебе вернется с женой, а может и наследника тебе подарит…

И шаман ушел.

Толпа оборотней завороженно смотрела ему в след. У всех в глазах так и читался вопрос: Что это было?

Вдруг ожил Максимилиан.

– Всеволод, куда твой шаман дел моего Вуди?

– Не до тебя Макс, у меня пропал сын,– Всеволод отмахнулся от оборотня, в расстройстве забыв про этикет.

– Твой сын, это твои проблемы, верни мне Вуди! Сейчас же!

– Макс, ты видел что тут произошло! Откуда мне знать, куда они делись?

– Всеволод, я не разрешу похищать у меня людей, верни мне Вуди!– Максимилиан был напряжен, на лбу его вздулись вены, кисти сжались в кулаки, в глазах горел недобрый огонь.

– Максимилиан, прошу извинить моего человека, шаман не хотел исчезновения Вуди, но уж так получилось, дай мне разобраться во всем.

– Всеволод, если через три дня Вуди не вернется, между кланами возникнет конфликт, не знаю, к чему это может привести! Это очень серьезный конфликт!

– Максимилиан, я постараюсь все выяснить,– Всеволод церемонно раскланялся и удалился вслед за шаманом.

Он знал, что Максимилиан не решиться открыто нападать, война никому не нужна, но обострения конфликта Всеволоду было не нужно. Сейчас он был слаб как никогда, ведь рядом не было сильного и молодого сына.

Он пошел искать шамана, должен был кто-то объяснить ему, что от девушки хотели богини, из какого мира она была, как попала сюда? Вопросов было много, а вот ответов – ни одного.

Одно стало понятно, что девушка не из их мира, вот почему она была не похожа на людей.

А Максимилиан в это время поднялся в свой номер.

Он нервничал, только что бросив вызов самому сильному клану на земле – Черным оборотням. Это не просто! Надо было искать поддержки, первым делом, набрав по связи свои кланы, они должны быть готовы, если придется применить силу. Рявкнув в приказном порядке, он заставил выслать ему в помощь лучших бойцов. На следующий день, они должны были прилететь.

Затем Максимилиан стал прощупывать Европейские кланы, одни с удовольствием его поддерживали, другие с осторожностью пытались выяснить из-за чего сыр бор, и как только узнавали, что Вуди исчез, выражали сомнения в затее бучи.

Максимилиан был зол. Ему хотелось отыграться за все, но Вуди рядом не было, и на открытый конфликт, он идти боялся.

Всеволод дошел до покоев шамана, но там его не оказалось, не было его и саду. Пробегавший мимо него оборотень, подсказал, что шаман зачем-то отправился в лес.

– И что ему неймется, – про себя подумал Всеволод и приказал готовить ему машину. Он не шаман, через туннели в пространстве не ходит.

Шаман между тем обосновался на опушке леса, далеко от города с его шумом и движением. Здесь было тихо, ветерок шуршал листвой в кронах деревьев, изредка пролетали птицы, неугомонная белка, не обращая на шамана никакого внимания, лузгала шишку. Он выбрал большой и широкий пень, нежно погладил его шершавую поверхность, когда-то здесь росло старое дерево, но оно заболело, и его спилили. Шаман поставил на пень металлическое блюдо, на котором разложил травы, чиркнул огнивом и поджег их. Трава горела плохо, чадила, во все стороны потек густой ароматный дым, шаман сыпнул в огонь порошок и тот вспыхнул, как от порох, дымовая завеса еще больше увеличилась. Шаман запел, низкий гортанный звук вызывал вибрации в теле, погружая его в транс.

Он пел, постукивая в бубен, подбрасывая травы в импровизированный костер. Время шло, ничего не менялось.

Из глубокого транса его вывело появление Всеволода с охраной.

Шаман посмотрел на них и, обращаясь к Всеволоду, сказал: Тебе хочется узнать, что произошло? На то была воля богов! Мы не можем повлиять на их решение. Девушка должна выполнить свое предназначение, твой сын ей помочь в этом.

– Но, в какой такой мир ты забросил их, и где Вуди?

– На все воля богов, они так решили, мы должны принять волю богов, девушка сделает, как должно быть!

– Если мы не вернем Вуди, Максимилиан может развязать войну!

– Держись, боги тебе помогут. Это все, большего сказать не могу!

И Шаман попросил отвезти его домой.

На следующий день он с Волком отправился назад на Алтай!

А Всеволоду пришлось отражать атаки Максимилиана.

Глава 32

Мы сидели на моей немаленькой кухне и завтракали. Из-за присутствия Богдана, моя квартира словно съежилась, в ней сразу стало мало места, Вот и сейчас на кухне было не развернуться. А Богдан, словно ощущал это, он как-то ссутулился, старался пододвинуться к краю стола, чтобы дать мне больше места. Да и сам Богдан выглядел удрученно, словно из него выкачали весь воздух, лишили его радости и счастья.

Мы завтракаем тем, что прислала мне Настя, ох, если бы не Настя…

Чем бы я их кормила?

Вуди тоже с утра до вечера стонет, пыхтит, все не доволен. Пусть радуется, что мы его не бросили на той станции метро, а то бы жил сейчас под мостом и дрался с бомжами за корочку хлеба.

– Уважаемая госпожа, нам надо возвращаться домой,– начинает свои проповеди Вуди, мы позавтракали и теперь сидим и пьем чай.

Я радуюсь лету, прекрасному солнечному дню, свежий ветерок из открытого окна треплет цветастую занавеску, на полу солнечные зайчики бегают на перегонки.

– Как мы вернемся, я не шаман, временной пространственный континуум не открою,– вспомнила я умные слова из фантастически, книги, прочитанной мной в далеком отрочестве.

– О, госпожа Елена, если мы смогли попасть сюда, то есть и выход от сюда, – бормочет Вуди.

– Вуди, может он и есть, только я не знаю, как попала в ваш мир, а обратно – это проделки шамана. Ты колдун, вот и придумай, как вернуться обратно.

– Госпожа, в вашем мире почти нет магии, я не смогу вернуть нас обратно, мне нужна помощь.

– Ну, я тоже не маг, как ты уже понял, поэтому понятие не имею, как нам вернуться,– странный он, мне и тут хорошо.

– Нам надо вернуться как можно быстрее, видели те, Лена, в вашем мире нет магии…

– Это ты уже говорил,– перебиваю я колдуна.

– Говорил, но не сказал главного, мы не можем жить без магии, что течет потоками в нашем мире, мы питаемся ей.

– И что, вам здесь плохо?

– Лена, – тут заговорил Богдан. – Я не могу обернуться, а это значит, что мой волк может погибнуть, а затем погибну я, ведь во мне две ипостаси.

Смотрю на Богдана, и вдруг начинаю понимать, почему он такой вялый, обессиленный, будто его выжали, а я решила, что у нас нет секса потому, что за стенкой Вуди ворочается на скрипучем диване, и слышимость, как будто стенки из бумаги.

– И сколько у нас времени, до того как тебе станет совсем плохо.

– Не знаю, но мало.

Теперь плохо становится мне, я не готова потерять Богдана, ни сейчас, ни потом, мой волк должен жить.

– И что нам делать?

– Госпожа Лена, но вы как-то попали в наш мир?

– Я попала в ваш мир, упав с коня и ударившись головой!

– А в каком месте это было?

– На Алтае…

– Так может нас с этого места и начать? – Вуди смотрит на меня, словно подначивает.

– Как мы туда поедем, это далеко, я летела на самолете, а у нас даже документов нет, и денег мало.

– Покажи мне, что такое документы в вашем мире, я сделаю все как надо.

– Вуди, ты только что говорил, что у нас нет магии, как ты сделаешь документы.

– Я не буду колдовать, я просто заставлю человека, который будет проверять документы, поверить, что они у нас есть. Кажется, ты говорила, что это у вас цыганским колдовством называется.

И я вспомнила случай в метро, когда мы выходили на Павелецкой, к нам пристала цыганка, пытаясь продать цепочку за золотую. Но встретившись глазами с Вуди, вдруг закричала «чёрт, чёрт», тыча в того пальцем, потом быстро убежала от нас. Я тогда Вуди объяснила про цыганок, их гадание и обман.

Что ж, такие возможности Вуди вполне нам подойдут.

Но мне надо было решить еще одно дело.

И после завтрака я заспешила к Насте. Та встретила меня с распростертыми объятиями, засуетилась, пытаясь напоить и накормить.

– Настя, у меня к тебе дело.

– Ну, Ленка, ты прямо меня пугаешь, что-то случилось?

– Настя, я уезжаю, и хочу оформить на тебя дарственные на квартиры.

– Лен, ты чо, больше сюда не вернешься? – в голосе Насти удивление и ужас.

– Насть, я хочу жить у Богдана, – ну, не могла я ей объяснить, что хочу уйти с ним в другой мир, она бы еще мне скорую вызвала. – А, квартиры я оставлю тебе.

– Ленка, у меня таких денег нет пока, чтобы за квартиры с тобой расплатиться.

– Так и не надо, я их тебе дарю, мне только нужны деньги на три билета на самолет.

Настя смотрит на меня как на умалишённую, потом в ее глазах появляется понимание: А, я поняла,  твой Богдан очень-очень богат. Странно, что у нее не появились вопросы, почему я прошу деньги на билеты? Но Настя особым умом никогда не отличалась, хотя я ее очень люблю.

– Да, – тут я не соврала, хотя в его мире богатство понимается по-другому.

Нам понадобилось несколько часов, чтобы оформить все документы, я взяла у Насти деньги на билеты, и отправилась домой, чтобы уже окончательно собраться, и навсегда покинуть этот мир.

Еще день мы потратили на покупку билетов и сборы. Вещи я собрала только самые необходимые, пришлось Богдану купить спортивный костюм и футболки, не будет же он разгуливать по Алтайским горам в дорогом костюме, и белой рубашке с бриллиантовыми запонками. Вуди от экипировки отказался, нашим легче, хочет тащиться по горам в своей черной хламиде, ну, флаг ему в руки…

На следующий день мы стояли перед стойкой регистрации в аэропорту.

– Ну, Вуди, действуй, – сказала я и пододвинула его вперед к стойке администратора.

Вуди, как ни в чем не бывало, подал администратору три листа пустой бумаги, та взяла, сначала, ее глаза полезли на лоб, потом она изменилась в лице, улыбнулась нам и бодро застучала по клавишам компа. Через несколько минут, мы уже шли в зал посадки. Не знаю, как он проделывает этот фокус, но никто ничего не заподозрил.

И вот объявляют наш рейс. Мы уже встаем идти на посадку, как мой любимый бледнеет, его лоб покрывает испарина, руки начинают дрожать.

– Что с тобой, Богдан?

– Я не люблю летать…

– Соберись, скоро мы будем на месте, у тебя все будет хорошо.

И тут на нас обращает внимание тетка : Что, ваш муж тоже боится летать? Мой, вон тоже, как лететь, так напивается в зюзю….

Тетка кивнула на пьяненького мужичка, что спал на соседнем кресле пуская слюни.

– Может и вашему чуть-чуть для храбрости плеснуть? – тетка потрясла в воздухе флаконом с какой-то бурой жидкостью, мой Богдан позеленел и убежал в туалет.

Вот кто поймет этих мужчин, вроде сильные, смелые, а увидят мышонка – в обморок падают…Ну, это мое умозаключение так, для смеха…

Конечно, некоторые боятся летать, тут ничем помочь невозможно.

Перелет оказался для нас очень тяжёлым, мой волк то сидел в туалете, то «умирал», положив мне голову на колени. Возле нас постоянно крутились стюардессы, пытаясь помочь, то воды принесут, по пакетик, то лёд. А я ревниво следила за ними.

Вон рядом тетка сидит со своим пьяненьким мужичком, чего они ему не помогают? Он тоже плохо переносит перелет!

Наконец-то мы сели…

И вот тут меня охватила паника, а куда ехать я не знаю?

Да и какое такси так далеко повезёт?

Вот мы влипли!!!!

Глава 33

От осознания, что мы влипли, я не знаю, куда нам нужно ехать, и мой Богдан просто умрет…

Мне стало плохо. Все пропало!

– Все пропало,– завыла я.

Вуди подхватился, куда-то убежал, через минуту он вернулся с мужиком непрезентабельного вида, в старой замызганной куртке и потертых джинсах.

Он вел его как на веревочке, у мужика был стеклянный взгляд, и лицо без эмоций. Этот трюк Вуди проводит уже не первый раз, надо бы быть с ним осторожней…

Подведя ко мне «жертву» Вуди сказал: А теперь представь место, куда нам надо попасть…

Я задумалась, конечно, нам надо туда, где река разлилась и затопила пойму, где каменистая гряда идет по правому берегу, а на другом берегу начинаются холмы, но тут нет авто на воздушной подушке, и вряд ли проскочим к нужной точке…

И представляю лагерь, и тут в моей голове всплывает название!!!!

Я вспомнила, вспомнила!!!!

Мужик мотает лохматой головой и говорит: Это далеко, два часа езды, очень далеко…

– Ты нас повезешь сейчас туда, – тихо, но настойчиво говорит ему Вуди.

– Это очень далеко, – пытается сопротивляться мужик.

Но Вуди подавил его волю, и через минуту мужик соглашается, он ведет нас к своей колымаге. И вот его таратайка, машина потрепана не меньше, чем хозяин, забрызганная грязью по самые окна, с налипшими кусками земли на колеса, как будто он пытался вылезти из навозной кучи, пропахший бензином грязный салон, с лежащими на полу газетками.

Морщась, залезаем в кабину, на переднее место садится Вуди, мы с Богданом сзади. Водила поворачивает ключ в замке, и машина начинает натужно тарахтеть. Ооооооо, похоже, мы никуда не поедем…

Но вот двигатель радостно подхватывает, кряхтя, начинает работать…

Еще минута и мы трогаемся в путь. Машина разгоняется, и вот уже летим по шоссе. Странно, но когда я ехала туда первый раз, слушая байки нашего возничего, не заметила красоты Алтайского края, может мои мысли были заняты другим, только пережив кучу приключений, я вдруг поняла, что все что случилось со мной в прошлой жизни – это мелочь, перед величием природы. И сейчас сижу с открытым ртом! Дивные густые леса, огромные зеленые холмы, цветущие луга, а вдали синеют горы…

Мой Богдан оживился, прошла зелень с лица, даже стал членораздельно изъясняться…

Через два часа мы были на месте!

Вот он лагерь.

Видимо мы приехали к началу заезда, деревянные ворота распахнуты, на широком дворе толпятся несколько групп, а мой инструктор Виктор, распределяет их по палаткам.

Вдруг он резко вскидывает голову, будто почувствовал мой взгляд, на миг бледнеет, по бабски всплескивая руками, бежит ко мне со всех ног.

– Нашлась, нашлась, жива! – кричит Виктор.

На его крик выскакивают из подсобных помещений еще люди, они бегут ко мне, радостные, кто-то обнимает меня, жмут руку, энергично встряхивая. Мне даже стало стыдно, что я вот так исчезла, как будто была в чем- то виновата.

– Куда же ты делась?– Виктор оттесняет меня от других членов команды и пытается расспросить.

– А, хм, ну это я, ну, как бы сказать…. – мнусь я, ну не выкладывать же ему, что попала в другой мир, пройдя через переход.

– Мы тебя три недели искали, думали все…

–Я упала, потеряла сознание, очнулась, – так и хотела сказать «гипс», ну прямо как у Юрия Никулина.

– И что, что с тобой случилось?

– Ну, память потеряла, вот только теперь вспомнила, – вру, а что остается делать.

– Мы так рады, что ты осталась жива!!!!

Я тоже рада, вот только теперь я тут по другому поводу!

Нас ведут в столовую, где уже накрыты столы для групп, усаживают за столы инструкторов, поят вкусным чаем, кормят не менее вкусными булочками, ой, как бы эти булочки не отложились потом в бока.

Девушки поварихи смотрят на меня с жалостью, как же пропащая, несчастная….Вуди как будто не замечают, хотя он в странной черной хламиде, страшном черном парике, который вечно съезжает на одно ухо, и странных ботинках, больше похожих на обувь из средневековья. А вот Богдан просто приворожил к себе все взгляды, его без зазрения совести рассматривают и молоденькие девицы, и даже старая тетка, что уже и забыла, как это быть молодой.

И тут в дело включился Вуди, словно паук, что плетет паутину, словно дипломат, который обговаривает условия.

И, не прошло и часа, он договорился с провожатыми, которые доставят нас до места. Весь вопрос, на чём?

Когда нам предложили на лошадях, я громче всех заорала: Только не на лошадях! Мне не выдержать больше такого путешествия. Мне хватило этого испытания в прошлый раз, тем более вряд ли, лошади подпустят к себе Богдана, он хоть и не может обернуться, но остается со своим волком внутри.

Катамараны тоже отпали, так как большая вода спала, и река стала мельче. Осталось добраться туда на машине.

На следующий день мы выдвинулись в путь.

Джип, как маленький вездеход бодро взбирается на холмы, форсирует речку, скачет по камням. На машине путь, что прошли наши лошади за несколько дней, мы проезжаем за день, и уже к вечеру были на месте.

Вот оно, узкий переход между горами, река с каменистым дном, и тот спуск, на котором я потеряла свою власть над Геркулесом.

Водитель, добрый дядечка Петя, интересуется, куда нам дальше, и что мы будем здесь делать, но Вуди заверяет его, что нас заберут, и ему не надо волноваться. Дядя Петя с нами прощается, и помахав рукой из окна авто исчезает за пригорком.

И куда теперь дальше?

Смотрю на Вуди. Тот изменился в лице, плечи расправились, лицо лоснится, от него идут вибрации, как будто его к сети на 220 подключили.

– Вуди, что нам делать сейчас?

– Скоро узнаете….

Мне становится страшно, словно в летний жаркий вечер подул северный ветер, что-то нехорошее в глазах колдуна. Но Богдан спокоен, он лежит на траве и смотрит на небо, где плывут белые облачка, похожие на овечек. И я успокаиваюсь, ложусь рядом со своим любимым и наблюдаю за Вуди.

Тот топчется на зеленой траве, словно лозоходец в поиске воды, что ходят с веточками ивы в виде вилки. Только у Вуди ничего нет в руках, он передвигается странной танцующей походкой, растопырив пальцы рук. Ну, вот он остановился, словно нащупал что-то в воздухе. Замер, стоя на носочках, весь вытянулся пружинкой, а затем, подскочив, завис в воздухе, он произносит заклинания и сыпет вокруг себя порошок, что достает из кармана.

Небо над нами чернеет, словно глубоко в небосводе открывается дыра в преисподнюю, поднимается сильный ветер, он дует со всех сторон, закручиваясь в воронку. Мне надо бы встать, но нет сил, меня словно сковали невидимые цепи, я только повернула лицо и посмотрела на Богдана, мой волк спит, спит крепким беспробудным сном, его лицо хмурится, брови сошлись у переносицы. Как ты красив мой волк! Только на сердце у меня неспокойно, что-то идет не так.

Вихрь все усиливается, воздух вокруг нас темнеет, густеет, и вот не только Вуди в воздухе, но и нас постепенно начинает поднимать, словно невидимый подъемник, все выше и выше. Туда, где небо из синего стало черным, где не светят даже звезды, где темно и страшно. Вокруг нас бушует ураган, черный ураган, что несет смерть!

Ох, Вуди, зря мы доверились тебе, ох, зря…

Глава 34

Сколько времени я пробыла в забытье? Почему вокруг темно?

Пытаюсь пошевелиться, но мои руки и ноги прикреплены к чему-то, голова кружиться, к горлу подкатился комок, с трудом сдержала рвотныепозывы.

В глаза, словно песок кто-то насыпал, вокруг темень непроглядная, что за чертовщина.

Голова кружиться. Я теряю сознание, а голове вертеться только один вопрос: Где Богдан?

Я пришла в себя, сильно затекла спина от лежания на чем то твердом, онемели мышцы шеи, не чувствую затылка, попробовала пошевелиться, и тут понимаю, что мои руки и ноги привязаны веревками, я просто распята на чем-то плоском, как крышка стола.

Мерцает слабый свет, я не сразу увидела, но вот вернулось мое зрение, глаза сфокусировались на пятне на стене, и я понимаю, что это факел. По истории нам рассказывали, что такими маслеными факелами в средние века освещали замки.

Я что в замке? Мы перенеслись не только в пространстве, но и во времени?

Пытаюсь рассмотреть обстановку.

Да тут не средние века, а прямо пещера какая-то, вот сейчас войдет сюда человек в шкурах мамонта, и разделает меня как свининку, косточки отдельно, филе отдельно. Здесь людоедством попахивает.

А что вы хотите, в черной пещере с прокопченными стенами, в выдолбленных нишах красовались человеческие черепа, я конечно в медицинском не училась, но настоящий череп от муляжа отличу. В каждой нише стояли толстые восковые свечи, что освещали черепа. По стенам были развешаны металлические острые ножи, и странной формы орудия, внешне похожие на серпы, рядом с ними в специальных скобах были вставлены топоры, на ручки которых был нанесен затейливый орнамент. Только на одной стене ничего не было, пламя факелов рисовала затейливые тени на этой стене, словно кто-то черный и страшный танцевал танец смерти.

На стене были натеки какого-то темного вещества, как будто кто-то что-то лил по стене, и то, что лилось застывая, образовывало полосы, что тянулись от середины стены к ее подножью.

С трудом повернув голову, я стала рассматривать то ложе, которому была привязана как бабочка, приколотая в коллекции лепидоптерофилиста. Я конечно не спец в изучении бабочек, и уж точно не энтомолог, но поза моя очень походила на позу бабочки, руки в разные стороны, ноги вместе, но привязаны каждая по отдельности. Я присмотрелась к путам, которыми была связана. Это была толстая кручёная веревка, наверное, такой перевязывали мешки. Подергала руками, нет, привязано крепко.

Веревка продета в металлическое кольцо, что торчало из каменной столешницы.

Что это столешница, и я лежу на столе, убедилась почти сразу. Ровная поверхность, прямоугольного стола была гладкой, ее явно долго полировали, что бы добиться такой гладкости, по кроям столешницы были странные углубления, словно канавки, которые, по всей видимости, сходились где-то за моей головой.

Я себе напоминала жертвенное животное, что приготовили как подношения богам.

И я не ошиблась, рядом с моей головой уже лежал остро заточенный нож с черной узорчатой рукояткой.

Только я успела все рассмотреть, как со стороны моей головы послышались шаги, и даже не видя еще этого человека, я уже знала кто это.

Лепидоптерофилист – это человек, коллекционирующий бабочек.

Эндомолог – это человек, изучающий насекомых.

Я все поняла по шагам, шаркающим мелким, ко мне приближался Вуди.

Минута прошла, и вот возле меня возник черный силуэт, Вуди был в своем черном парике, черной хламиде, почти ничего не изменилось, вот только его глаза были другими. Вместо белых белков, была чернота, страшная чернота, а зрачки превратились в красные вертикальные щели, огонь, что пылал в этих зрачках, мне напомнил гиену огненную, в этой огненной гиене тонут сотни тел, горят, пылают и умоляют о спасении. На меня смотрел не Вуди, на меня смотрел дьявол воплоти.

Вуди подошел, открыл старую книгу в кожаном переплете, листы ее давно пожелтели, по краям испачкались и стали темно коричневыми, на не которых листах были грязные бурые пятна, словно что-то брызнуло на них, наверное, это была кровь.

Вуди начал читать, его чтение напоминало заунывную песню, или бормотание. От этого бормотания у меня мурашки побежали по коже, волоски встали дыбом, словно в темную пещеру с горящими факелами залетел студеный ветер.

По стенам заметались всполохи огня, закоптили смоляные факелы, на пол с них стали падать горящие капли. На стене плясала страшная черная тень, она то увеличивалась в размерах, то уменьшалась, чем дольше читал Вуди свою галиматью, тем четче становилась тень. И вот это уже не тень, это человек, страшный черный человек. Его лицо похоже на маску черного колдуна, лохматые волосы падают на лицо, глаза его красного цвета, как всполохи пламени, вокруг его шеи ожерелье из отрубленных и высушенных голов, а на поясе болтается куча отрубленных рук, дьявол пляшет, и эта пляска страшнее всего, он словно радуется очередной жертве, что колдун сейчас принесет ему в жертву.

Он приближается, и вот уже стоит прямо за спиной Вуди. Тот вскидывает руки в разные стороны, образуя крест, и черный человек, делая шаг, сливается с телом Вуди.

Теперь это не Вуди – это черный бог, что завладел телом колдуна.

По моему телу бегут мурашки от страха, спина уже давно мокрая от пота, волосы на голове встали дыбом.

Волк! Мой волк! Ты слышишь меня! Богдан, твою же мать!

Словно услышав меня, в пещеру врывается мой Богдан!

Но черный бог чертит грязным ногтем в воздухе черту, и словно с небес опускается пелена, как экран, закрывающая нас от Богдана. Тот рвет ее, но она снова восстанавливается.

Пещеру заполняется оборотнями, и это не друзья, это враги. Маленькие шустрые серые шавки, больше похожие на шакалов нападают на Богдана, они бросаются вперед и пытаются укусить, он бьет их кулаками. Те падают с проломленными черепами и свернутыми шеями, но в пещеру вбегают следующие, и нет им числа…

Черный бог танцуя, раскладывает инструменты, тут ножи разных размеров, орудия похожие на серпы, и даже топор.

Его глаза пылают в предвкушении кровавой жертвы. Рот приоткрыт, кончик длинного змееподобного языка облизывает губы и кончик носа.

Он достает нож и разрезает на мне одежду…

Глава 35

Тем временем в Москве разворачивались еще более странные события!

Максимилиан сидел в своем гостиничном номере, а у его дверей выстроилась очередь желающий попасть на аудиенцию.

Всеволод был в бешенстве, на его территории глава другого клана устраивает дипломатический цирк, в этом было что-то зловещее, словно Максимилиан давал понять ему, Всеволоду, что время господства его кланов на этой земле заканчивается, здесь будет править он – Максимилиан.

Всеволод изрыгал проклятья, но и выкинуть из гостиницы противника не мог, по законам клана, тот был приглашен в гости, и пока гостю не надоест, выгнать хозяин его не может.

А Максимилиан, воспользовавшись приглашением, «мутил воду», он знал, что Всеволоду нечем ответить, всесильного Богдана с ним рядом нет, и хотя вместе с ним пропал и Вуди, что сильно осложняло положение, но давала и «карты в руки». Максимилиан понял, что пришло его время, скрывая свои истинные планы от толпы, прикрываясь исчезновением Вуди, он натравливал другие кланы на Всеволода. Он понимал, что Сибирские кланы не смогут воевать с миром, войны они явно не выдержат, и главы кланов, чтобы спасти свой род от уничтожения, придут с покаянной к нему – Максимилиану, а значит, власть Всеволода падет на всей огромной территорией. И тогда он сам будет назначать наместника в эти местах. Власть! Власть над миром! Максимилиан спал и видел, как он будет управлять миром оборотней, а прибрав оборотней к рукам, там возьмется и за человеческую расу, кто сказал, что ему не удастся!

Максимилиан, развалившись в кресле, попивал коньяк, его мысли блуждали в облаках, он уже видел себя, возглавляющим мировое правительство.

– А что, хорошая мысль, создать правительство, пусть оборотни думают, что и они участвуют в решении проблем, но у него будет основное слово, за ним будет вердикт.

Пока он витал в думах, в его покои почти бесшумно вошел слуга.

– Господин, приехали Гринольв и Гуннульв, просят вашей аудиенции срочно,– слуга склонил голову в поклоне, дожидаясь ответа господина.

– Проси, – Максимилиан чуть не подскочил от радости, это была победа, два мощных Северных клана сами приехали к нему.

Через минуту в двери вошли два оборотня. Гринольв и Гуннульв были очень высокими, Максимилиан едва доставал им до плеча. Оба были самим воплощением мужественности, с широкими, мощными торсами, длинными ногами, привыкшими к долгим пробежкам по тундре, суровыми грубыми, словно вырезанными резцом, лицами и мощными руками.

Они сразу заняли все пространство гостиничного номера, хотя гостиный зал в этом номере был самый большой. Передвигаясь, оборотни задевали мебель, сдвигая ее с мест. Неуклюжие в узком пространстве, они были ловкими и сильными воинами, их поддержки так не хватало Максимилиану.

После приветствий, оборотни сразу приступили к делу, они не любили долгих дипломатических реверансов.

– Максимилиан, мы слышали, что собираешь коалицию против Всеволода? – Гринольв внимательно посмотрел в желтые глаза Максимилиана.

– Ну, что вы, разве это коалиция против Всеволода, из-за его сына, я потерял своего колдуна, и другие оборотни оказывают мне поддержку, в столь печальное для меня время, – Максимилиан прощупывал настрой, пришедших к нему оборотней.

– Максимилиан, ты бросил ему вызов, а это призыв к войне, – Гринольв не давал Максимилиану возможности уйти от ответа.

– Гринольв, я Всеволоду бросил вызов лишь потому, что не потерплю того, что на его земле при содействии его сына и человеческой девки, исчез мой колдун, это мой человек, и они должны его вернуть.

– Максимилиан, ты несешь ответственность, война между оборотнями приведет к проблемам в общении с людьми, как бы мы не развязали вновь войну оборотни-люди.

– Войны между оборотнями не будет, если вы поддержите меня, вы самые сильные кланы, с вами в дружбе все главы Сибирских кланов, если вы поддержите меня, то Всеволод останется без поддержки своих кланов и просто утратит власть.

– Нам не нужна смута в Сибирских кланах.

– А кто сказал про смуту, уйдет Всеволод, мы вместе может приставить к Сибирским кланам своего человека,– Максимилиан испытывающие посмотрел на Гринольва, вот сейчас станет понятно, примут ли они его сторону, или все-таки останутся на стороне Всеволода.

Лицо Гринольва было не проницаемым, Гуннульв стоял в задумчивости, его эмоции были более считываемыми, Максимилиан подметил для себя, что тот колеблется.

В этот момент зашел слуга, предупредив о появлении Всеволода, Максимилиан пришел в бешенство, но внешне никак не показал этого.

Момент был упущен, Гринольв и Гуннульв прощаются, откланиваются и выходят, не сказав «да» или «нет».

В дверях они столкнулись с Всеволодом, церемонно раскланялись и удалились.

Всеволод был взбешен, это можно было понять по растрепавшейся шевелюре, пожелтевшим глазам с изменившимися зрачками, жесткие губы сложены в презрительную гримасу. Он, который никогда не допускал вольности в общение с другими главами кланов, сейчас явно был на взводе.

– Максимилиан, что ты творишь на моей земле!– рявкнул он на Максимилиана.

– Всеволод, ты о чем? – Максимилиан чувствовал, как близок к провалу его план.

– Почему ты на моей земле без моего спроса устраиваешь переговоры с другими кланами! Чего ты добиваешься, ты хочешь войны, хочешь взорвать наш мир! – Всеволод подавлял, Максимилиан вдруг почувствовал себя снова маленьким никому не нужным мальчиком, выродком в своем роду. От этого его ненависть к Всеволоду вспыхнула с еще большой силой.

– Всеволод, давай я тебе напомню, что твой сын исчез со своей девкой, утащив моего колдуна, это покушение на жизнь моего подданного, я не прощаю этого, будь любезен, вернуть мне моего соратника,– Максимилиан сказал это с пафосом, задрав подбородок вверх, чтоб хоть так казаться более высоким и значимым.

– Я тебе говорил, шаман всех вернет, просто надо подождать.

– Напоминаю тебе, что время твое ограничено, верни мне колдуна!

– Максимилиан, ты хочешь войны?

– Она начнется, если мой колдун не вернется!

Всеволод вылетел из гостиной, громко хлопнув дверью. Это был ультиматум. И кому, ему – Всеволоду, на его собственной земле.

Он размашисто шел по коридору, на ходу отдавая распоряжения.

Всеволод собирал глав кланов Сибири.

В это время Максимилиан объявил сбор оборотней в летней резиденции, он торопился, понимая, что Всеволод тоже готовится. В резиденции места было много, даже если Всеволод пришлет шпионов, то настрой Максимилиана ему уже известен.

Нужно было готовиться к войне!

Глава 36

Черный бог не спешил, жертва в его руках, ничего не могло помешать ему, насладиться ее страхом. Это были самые сладостные моменты, когда жертва плачет, умоляет о пощаде, бьется от страха, а потом наступают сладостные минуты, когда острозаточенный нож, как в масло, входит в тело жертвы, и эти первые брызги крови….

Черный бог сладостно улыбнулся и посмотрел на жертву.

Она явно боялась…

Но что-то было здесь не так, не такого он ожидал, где крики о пощаде, где мольба о даровании жизни…

Надо ей напомнить, кто здесь господин. Черно бог взял ритуальный нож, подержал в руках, словно взвешивая «за» и «против», а затем положил на стол, и, выбрав маленький кинжал, сделал небольшой надрез под грудью жертвы, первые капли крови покатились по ее белой коже. Черный бог сладостно облизнулся.

Сейчас он наполнит первую чашу, кровь, что была в его сосудах, давно остыла, он был мертвецом, которому постоянно нужна была свежая кровь, без этого он, существующий во всех двенадцати мирах, не мог иметь тела.

Он давно был мертв, в прошлом великий воитель, самый смелый и беспощадный из всех воинов, самый грозный и страшный, он так боялся смерти, что отдал свое тело демонам, взамен на бессмертие. После этого он стал тенью, навсегда потеряв возможность делать что-либо своими руками, он должен был уйти в другой мир, мир – демонов, но случай оставил его в мире живых. На его тень, что должна была покинуть этот мир, пролилась кровь девушки, что случайно порезало ногу серпом, впитав кровь, тень ожила, и Черный бог понял, как ему не потерять бессмертие, и при этом оставаться в этом мире. Ему нужно было чье-то тело, что бы убивать, и свежая кровь, что бы оставаться в мире живых.

С тех пор он находил себе адептов, которым давал то, что они просили, получая на время в свое владение их тело, и кровь жертв, для своего существования.

Но эта жертва была особенной, ее кровь была не такая, как у других, она прошла через мир мертвых, ожив снова, а это значило, что ее кровь могла вновь оживить его, вернуть ему тело. Он станет не тенью, а воплощением бога на земле, сможет вновь убивать, а адепты будут только помогать ему в этом. Он вернется на землю, вновь будет сеять хаос и смерть вокруг.

Черный бог предвкушал свой триумф!

Но жертва отказывалась просить его о пощаде!

Это немного раздражало, хотя зачем ему ее мольбы, если сейчас он обретет тело, с ним силу, и тогда миллионы будут просить его о пощаде, принося ему жертвы и свои богатства…

Он полюбовался на капли крови, взял в руки ритуальный нож и ударил в грудь жертву, пронзая ножом плоть до сердца!

Я лежала на жертвенном столе, с ужасом наблюдала за приготовлениями. Демон смотрел на меня огненными глазами, облизывался, и выбирал нож. По моей спине и без того мокрой побежал ручеек пота, его капельки выступали на висках, бежали по лицу, волосы, стоящие на голове дыбом от ужаса, мокрыми прядками прилипли к лицу.

Когда демон наклонился надо мной с маленьким кинжалом в руке, по телу пробежала судорога, все тело стало сотрясаться от дрожи, сейчас он мне что-нибудь отрежет…

Но демон лишь разрезал кожу под грудью, от страха, я почти не почувствовала боли, капли теплой крови побежали по коже, демон слизнул кровь и в вожделении закатил глаза.

Вот он взял в руки большой кинжал, его острое лезвие сверкнуло холодной сталью в свете факелов, демон на миг замер, и ударил меня в грудь, я видела, как сталь кинжала пронзила мое тело.

Странно, боли нет, кинжал должен был пронзить меня до позвоночника. Может это смерть наступила так быстро, я опять умираю…

Жду секунду, но нет, нет тоннеля, меня не встречают мои родные ушедшие близкие…

Очень все странно! На лице демона вижу растерянность, очумел бедный, конечно, наверное, ждал фонтана крови, последние крики жертвы, а тут лежит такая дамочка, глазками хлопает.

Демон сереет лицом, вот только был черным, а сейчас стал бледным, у него пот по лицу бежит, прямо как у меня минуту назад. Он мотает головой и вытаскивает нож из моей груди.

О, боги! Из моей груди вырывается не фонтан крови, а столб света, такого яркого, что в глазах чернеет, свет заливает пещеру, освещая даже самые удаленные уголки в ней. Этот свет по своей яркости напоминает мне свет от сотни люминесцентных ламп. Попробуйте смотреть на такой свет несколько минут, и у вас потом еще полчаса будет черные мушки перед глазами скакать. Вот такой свет исходил из меня.

Демон закрыл лицо руками, пытаясь спрятать глаза от яркого света, но свет все равно проникал в него. И вот фигура его начала раздваиваться, я вижу Вуди, от тела которого отделяется тень демона, потом они снова сливаются, и опять разделяются, словно танцуют незамысловатый парный танец.

В последний миг тело Вуди освобождается от демона, и падает бездыханно на землю, а тень демона мечется по пещере в бессильном желании найти уголок и спрятаться от всепроникающего света.

Миг, и вот уже тень демона пылает ярким нестерпимым белым светом, она изгибается, прыгает в жутком танце, пытаясь выпрыгнуть из страшного огня, но его тень горит, испуская удушливый дым, так горит пластмасса, капая черными каплями. Так горел демон – Чернобог. Он горел, и капли черной жидкости стекали на пол, они превращались в черные лужицы, шипели, как кислота, в которую бросили кусочек металла, и испарялись. А демон кричал и корчился. Но вот тень демона истаяла, последняя лужица испарилась, а свет стал еще ярче.

В этом ослепительном свете появились две светящиеся фигуры – женщины, закутанные в длинные плащи. Фигуры приблизились ко мне, и обрели плоть. Это были две молодые женщины, смутно мне кого-то напоминающие.

Вглядевшись, я вдруг поняла, что умирая в своем мире, я пролетела через сферы другого мира, там я видела ее. Ее зовут Жива – хранительница жизни, судьба всего мироздания, пока живут люди и верует, живо все вокруг, с ее рук сыплются цветы, на ее плечах скачут птицы, подол ее платье это ткань нашего мироздания.

Вторая богиня, а это были именно они, – прекрасная Карна( древние давали ей и другие имена- Коруна, Карда, Корделия) была богиней врат, что охраняла врата живого мира, от посягательств потустороннего. Карна была ответственная за перерождение душ, и непрерывный круг бытия.

– Прости, Елена, что мы подвергли тебя опасности, но по-другому это было невозможно сделать, – заговорила Жива, то есть она сама молчала, только ее одежды развивались в воздухе, ее голос звучал у меня в голове.

– Я провела тебя через смерть и дала тебе новую жизнь, чтобы ты смогла уничтожить черного бога, демона, что никак не хотел уходить с земли, и питался кровью ни в чем неповинных женщин и детей, – пропел в моей голове голос другой богине, что называла себя Карной.

– Мы не могли своими руками уничтожить его, только через сильную духом, из всех мы выбрали тебя! – Жива развила руками, и на моем теле вмиг зажили все раны.

– Теперь все, кого принесли в жертву Богу- демону обретут покой, а ты можешь просить у нас все что захочешь, мы все исполним.

О, вот это да! Я могу попросить все что хочу!

– А где мой Богдан?– первое, что у меня появилось в голове.– Он жив?

– Жив, с ним все будет хорошо, оборотни быстро восстанавливаются. Проси, наше время истекает…

– Хочу стать оборотнем, как Богдан!

– Ты им и была, твоя волчица внутри тебя, только позови ее…

– Хочу мира, и любви…

– Ты и так любима, а мир вокруг себя создашь сама, без нас….

– Тогда не знаю чего просить, значит, у меня все есть!

– Мы даруем тебе дар….– и они исчезли, вот что такое они мне даровали?

С этими словами я села на каменной столешнице, даже не заметила, когда освободились мои руки и ноги. Тело затекло от долгого лежания и ныло, по конечностям бегали мурашки. С трудом размяв кисти рук и стопы, спрыгиваю на пол. И с удивлением оглядываюсь, старая, страшная пещера, грязный пол, залитый чем-то липким, тошнотворный запах.

Вдруг стены снова озаряются светом, сияние исходит от стола, на котором я была распята, и от стен, и даже от потолка. Оно голубоватое, свечение усиливается и вот появляется первая тень, за ней вторая – маленькая, еще одна большая, которая держит на руках маленькую, и еще…

Только теперь я поняла, что это души…

Души тех, кто был принесен в жертву, чистые души…

Они смеются, переговариваются, некоторые поют. Души взлетают к потолку и уходят на радугу. Одна, вторая, третья… сотая…трехсотая…

Сколько же здесь было погублено душ…

От гнева пинаю, лежащее тело Вуди, тот стонет, но не приходит в себя.

Последняя душа появляется из стены не одна, она ведет за собой две маленькие души. Она не уходит сразу, наклоняется над Вуди и проводит рукой по его лицу, и тот улыбается. Только тут я поняла, что это душа его жены и его детей. Он погубил и их, за право стать великим магом.

Мгновение, и вот они исчезли где-то под потолком, там, где сияет сейчас нестерпимый белый свет и раздается ангельское пение…

Души ушли, а тошнотворный запах усилился. Фу, надо от сюда уходить, на выходе навалены тела погибших оборотней, выпученные в агонии глаза, скрюченные конечности, Богдан бился насмерть. С трудом разгребаю эту кучу тел, где то там в ней погребен мой Богдан, моя любовь, мой волк.

– Богдан, Богдан, – трясу его, но его тело холодное, глаза закрыты, они же обещали, что он будет жить. Мне страшно, я могу потерять все без сожаления, но только не его.

Не знаю, что мне подсказало, но я тихонько начинаю дуть в глаза Богдана, и вот его ресницы вздрогнули, потом еще раз, и он со стоном открывает глаза!

– Богдан, ты жив! Мой любимый волк!– ору я.

– Ты такая громкоголосая, у меня голова раскалывается,– стонет Богдан. А у меня от счастья льются слезы из глаз, он жив, они не обманули.

– Ты жива, я так рад, что здесь случилось? – его рука гладит мои волосы, он забыл, что здесь было, амнезия, говорят так бывает, если человек перенес страшное потрясение, – ты стала другой, ты изменилась.

Ага, вот попробуй выдержать такое, попробуй не измениться, когда тебе в грудь втыкают нож, из груди вместо крови льется свет, прилетают две богини и убивают демона. Да если бы мне кто это рассказал, я бы тому челу скорую помощь бы вызвала. А тут сама все пережила.

Помогаю Богдану подняться, он, опираясь на мою руку, встает, и хромая мы движемся на выход из пещеры. Его одежда порвана, на ногах нет обуви, я тоже не лучше, и мы неизвестно где. Чертовски сложное положение.

Делаем шаг на выход, и чуть не падаем в обморок. Перед пещерой стройными рядами стоят оборотни с оружием наизготовку…

Глава 37

Они стояли напротив пещеры, маленькие, яростные, с оружием наизготовку. В их глазах горел огонь ненависти.

Не понятно было, за какие грехи они нас ненавидели, те их собратья, которых убил Богдан, сами на него напали, а значит, по законам он мог защищаться.

Богдан поднял руки в знак примирения, показывая, что оружия у нас нет.

Нам на встречу из стройных рядом вышел оборотень, он был крупнее всех остальных, в серых с подпалинами волосах уже пробивались седые волосы, на нем была золотая кольчуга, на которой сиял герб, то был глава клана.

– Приветствую тебя, Богдан, – прорычал оборотень.

– И я приветствую тебя Сюнь, – приветствовал Богдан главу клана.

– Максимилиан передал всем, кто встретит тебя, арестовать и привезти ему.

– За что такая немилость? – усмехнувшись, спросил Богдан.

– Ты украл его колдуна Вуди, и держишь того в заложниках.

– Ну, во-первых, это Вуди нас похитил, а во- вторых, он сейчас в этой пещере, можете его забрать.

Сюнь смотрит на нас с недоверием, и тихо отдает команду своим воинам. ОТ отряда отделяется небольшая команда, и, пробежав мимо нас, ныряет в пещеру. Проходи несколько минут томительного ожидания, и вот они выносят Вуди. Голова его болтается на тонкой шее, как у тряпичной куклы, ноги и руки безвольно повисли, сам он напоминает марионетку, у которой перерезали все нитки.

– Вы убили Вуди? – в голосе Сюнь гнев.

Я вздыхаю, ну что, надо снова применить свой «дар», я дую на лицо Вуди, у того чуть вздрогнули ресницы, дую сильнее, ничего не происходит. Странно, с Богданом все получилось.

Воины уже окружают нас, а Богдан так устал, что очередное сражение с многочисленными оборотнями он вряд ли выдержит. И я набираю в грудь больше воздуха, и дую в лицо Вуди, из моего рта вырывается серебристая струя. Наконец-то, он открывает глаза и смотрит на меня, как младенец смотрит на мать.

В толпе пробежал шёпот: Он жив, жив, жив….

И оборотни делают шаг назад. Я поднимаю голову, оглядываюсь, и вдруг понимаю, что на меня смотрят с опаской: Она – ведьма, ве- дь – ма….

– Вы убедились, Вуди жив, а теперь доставьте нас в Москву!– с нажимом на «доставьте» говорит Богдан, мой любимый не обращает внимание на оборотней, что глупо обвиняют меня в колдовстве.

Оборотни быстро подхватывают Вуди, и несут того впереди нас, а мы обессилено плетемся, меня почти покинули силы, пока мы шли через заросли тропических растений к машинам. Мой Богдан, хоть и сам был сильно уставший, подхватил меня на свои мощные руки, и последние метры нес, как самый ценный груз.

Но вот нас погрузили на машины, и через пару часов мы уже были в резиденции главы клана. Прием нам оказали не хуже, чем коронованным особам. К нашим услугам был штат прислуги, богато накрытые столы, в туалетных комнатах набор одежды на наш вкус.

И только тут я поняла, что же имел в виду Богдан, когда сказал, что я сильно изменилась.

О, Боги! Мои волосы стали цвета серебра! Да! Да! Не седые, а серебряные, такими же стали брови и ресницы. Это все равно, чтобы вам на голову высыпали ведро краски серебрянки, или нарезали волосы из фольги.

Конечно, красиво, необычно, но каждый раз, когда я подходила к зеркалу, пугалась своего отражения. Ну, дай бог привыкну.

Поздно вечером мы вылетели на частном самолете в Москву.

Всю дорогу Богдан был хмур, он не мог дозвониться ни своему отцу, ни его верным соратникам, и это угнетало моего волка. Настораживало и меня. Что такое могло случиться, за время нашего отсутствия, что все как в воду канули. Только Вуди сидел довольный, агукал и поглощал десерт в огромных количествах. Да, Вуди впал в маразм, его ум сейчас не отличался от ума годовалого ребенка, он писался под себя, плохо владел ложкой, держа ее в кулачке, и знал не более десятка слов, главным из них было ам-ам….

Москва встретила нас странной пустотой. Нас не встречали машины. Люди, что попадались нам на пути, пугливо от нас убегали. А когда Богдан все таки поймал служку в аэропорту и попытался расспросить, тот просто упал в обморок.

– Да, что за черт тут происходит, мне кто-нибудь объяснит! – Богдан просто рвал и метал.

Но ответом ему была тишина. Нам пришлось взять машину на прокат, так мы добрались до резиденции Всеволода. И тут нас встретила тишина.

Была ощущение, что за те дни, что мы отсутствовали все куда-то улетели, оставив двери открытыми, а вещи, лежащими где попало.

На наше счастье остался один пожилой, просто очень пожилой, оборотень, к нему-то и поспешил Богдан. Я видела их лишь издали, они о чем-то горячо спорили, активно жестикулируя. Богдан был очень сильно взволнован и сердит. Закончив спор со стариком, он развернулся и почти бегом побежал к машине.

– Сиди в моих апартаментах, и не высовывайся, никому не открывай двери, пока я сам не приеду,– с этими словами он быстро запрыгнул в машину, и уехал, а я забыла ему напомнить, что на заднем сидении сидит Вуди.

Ну, ладно, у Вуди есть банан, бутылочка со сладкой водой и открытый йогурт, авось по дороге не заплачет…

Посмотрев в след умчавшейся машине, я направилась в гостиницу. Сейчас поднимусь к Богдану, приму ванну, и залягу с книгой, дожидаться своего оборотня, он приедет и все мне объяснит, что за чертовщина тут происходит.

И только я направилась к лифтам, как увидела трех «красавиц» тех, что пытались напасть на меня в кабине лифта. Оборотницы были при параде, вечерние платья струились по их худощавым фигурам, дорогие украшения сверкали и переливались в свете ламп на их шеях, запястьях, длинные бриллиантовые серьги спускались почти до плеч. Они что-то шумно обсуждали, но увидев меня, замолкли. Их глаза стали узкими, как щелки, поджатые губы, как мне это все знакомо, так выражается гнев и злость, они постараются на меня напасть…

Ха, вот только они не в курсе, что сейчас я могу дать им отпор…

Оборотницы медленно, словно крадучись продвигаются ко мне, они разделились, и заходят с трех сторон, пытаясь отрезать мне отступление.

А вот фигушки вам, не буду я отступать, теперь то мы и проверим кто кого.

– Кто тут у нас приехал? – льстиво начинает самая старшая из них, на ее плечах дорогое платье висит как кусок тряпки, настолько она худа.

– Никак подружка Богдана явилась,– таким же противным голосом начинает другая, она уже выпустила когти, и показывает мне зубы.

– Кто ее назвал ведьмой, это просто бродяжка подзаборная, которую надо проучить…– говорит третья, самая молодая, самая нетерпеливая, она уже начала оборачиваться.

– Бродяжке надо указать ее место, чтобы не путалась под ногами настоящих леди,– говорит старшая и тоже начинает оборачиваться.

– Леди! Да вы себя в зеркало то видели, псины облезлые!– мне смешно.

Сейчас передо мной стоят три волчары, дохлые, бока впали, ребра торчат, мех облезлый, местами скатался, местами вытерся. О, боги, они, наверное, не оборачивались лет сто, их волчицы за это время совсем потеряли силу.

Волчицы злы, их никто никогда не обзывал, они ведь «высший свет», глаза у них горят, ярость, слюна из пастей капает, они готовятся к прыжку…

Они в предвкушении, что сейчас будут драть противника зубами, рвать плоть, хрустеть костями.

И в последний миг, когда они уже сорвались с места….

Я оборачиваюсь…

Я просто позвала ее, мою волчицу….Я назвала ее Аманда….

Доли секунды, всего доли секунды, и она отозвалась, миг и перед тремя облезлыми псинами стоит огромная волчицы, с пушистым, серебристым мехом, голубые глаза смотрят прямо на врага, в них ярость зверя. Нападете, будете растерзаны!

Волчицы от страха начинают тормозить, разворачиваются почти в воздухе, скребут от страха лапами, только одна долетела до цели, и я ее подминаю и наступаю на нее своей лапой. Она жалобно скулит, и просит о пощаде.

То тоже, в следующий раз знайте на кого нападаете!

– О, госпожа, если бы вы сразу представились, мы бы не за что, что вы, что вы, мы бы никогда не посмели….

– Мы бы никогда не посмели, мы не за что не напали…

– Прости те нас, госпожа….

Они низко наклонили волчьи головы, поскуливают, виляют хвостом, подобострастны, вот только что кидались как припадочные, а тут сама учтивость…

– А теперь мне объясните, что тут происходит, где все оборотни, почему нас никто не встретил? – я не даю им время на раздумье, чтобы не успели придумать ничего и соврать.

– Госпожа, не в курсе?

– Как госпожа будет в курсе, если мы только прилетели, быстро говорите! – я на них повышаю голос, и начинаю угрожающе приближаться.

– Госпожа, Максимилиан решил, что вы украли его колдуна Вуди, и создал коалицию против Всеволода, он дал ему три дня…

– Три дня прошли, и теперь будет война между кланами, кланы Всеволода падут, его никто не поддержал…

Вот оно что, вот что обсуждал Богдан, вот почему он был зол, вот почему так быстро уехал. Он уехал к отцу! А что если война уже началась, и первые оборотни уже пали ….

ОТ страха у меня даже коленки задрожали. Я всего то здесь несколько месяцев, но у меня уже появились друзья, я люблю этих оборотней, этих мужчин с их «зверскими натурами», я никого не хочу терять.

– Где они все сейчас? Быстро отвечайте! – ору я на этих гламурных псин.

– Они все у Черной балки, сейчас сойдутся в рукопашном бою,– я оборачиваюсь на звук голоса, это старый оборотень, что еле передвигает ноги.

– Отвези меня туда! – отдаю приказ ему.

– Слушаюсь, моя госпожа, – оборотень низко кланяется, хотя ему, наверное, тяжело, и убегает.

Через минуту у парадного подъезда стоит новенькая машина.

Глава 38

Богдан гнал автомобиль, опасно обгоняя и перестраиваясь в плотном потоке. Было такое ощущение, что народ дружной толпой пытался уехать из Москвы. А тому были предпосылки. По городу прошла молва, что оборотни хотят устроить бойню. Никто не стал выяснять, кто и с кем будет драться, просто всем человечеством и не только ими овладел страх, страх перед новой войной. И хотя с прошлой войны прошло сто лет. Ее ужасы врезались в память людей и оборотней.

Оборотни увозили своих самок и детей подальше. Люди в этой истерике просто хотели покинуть город и отсидеться где-нибудь. И это спровоцировала большой поток уезжающих машин. Богдан лавировал в этом потоке, пытаясь не с кем не столкнуться, промедление даже на несколько минут могло стоить жизни многим оборотням. Он не обращал внимание на агукающего на заднем сидении Вуди, не на сигналящих ему, рассерженных водителей. Он гнал машину на окраину города, где уже выстраивались боевыми рядами оборотни, готовые напасть друг на друга.

На повороте его подрезал мчащийся автомобиль, машины только коснулись друг друга, но это касание запустило цепочку столкновений, которую нельзя было предотвратить. Белая машина пролетела вперед и ударила впереди идущую машину, ту закрутило, она, словно запущенный биллиардный шар, в толпе машин стала выбивать их из потока, а те в свою очередь били следующие машины. Поток остановился, задние начали экстренно тормозить, чтобы не попасть в мясорубку, тем самым спровоцировав череду новых столкновений.

Богдан понял, сто он никуда не успеет, ему не выбраться из этой свалки битых машин. Он подхватил с заднего сидения Вуди, и бросился бегом в сторону леса.

Уже по дороге он обернулся, подхватил за воротник Вуди, и как маленького ребенка серый волк, понес в лес. Он бежал что есть силы, перепрыгивая овраги, гутой кустарник,

Вот показались вдали два зеленых пригорка, на которых словно по линейке стояли оборотни, на одном – разношерстное многочисленное войско, на другом – стройные ряды черных волков, их было на порядок меньше, они почти не вооружены, только зубы и когти, но они готовились сражаться за свою землю.

Богдан в два прыжка одолел расстояние и встал ровно посередине между войсками. Он положил Вуди на землю и повернулся к Максимилиану.

– Ты хотел получить обратно Вуди, вот он, забирай его и проваливай! – рявкнул Богдан, при его появлении по рядам черных волков прощал вздох облегчения, волки были явно ему рады.

– Вуди? – удивленно воскликнул Максимилиан, он явно не ожидал такого развития событий.

Вуди, услышав свое имя, встрепенулся, поднял свое сморщенное лицо, и, показав пальчиком на рот, сказал: Вуди ням – ням…

Потом пустил слюни и всхлипнул.

Воины стояли и таращились на некогда страшного колдуна, теперь напоминающего годовалого ребенка. Некоторые озадачено чесали затылок, другие от удивления открыли рот, но равнодушных точно не было. Ряды Максимилиана пошатнулись. Теперь у черных волков было преимущество, к ним пришел Богдан, сильный воин, смелый и мощный волк. А вот у воинов Максимилиана теперь не было колдуна, то, что сейчас сидело на траве, сложно было назвать колдуном, выживший из ума старик.

– Что вы сделали с Вуди? Что вы сотворили с моим колдуном?– орал Максимилиан. – Вы ответите за это!

Максимилиану легко было сыпать проклятиями, он стоял за спинами своих воинов.

– Максимилиан, ты хотел, чтобы тебе вернули Вуди, тебе его вернули, – взял свое слово Всеволод.

– Я просил вернуть мне колдуна, а не старика –маразматика! – орал тот.

– Ты просил вернуть Вуди, тебе его вернули, инцидент исчерпан,– сказал Всеволод, в толпе воинов – оборотней, что прикрывали Максимилиана, начался разброд и шатание, чувствовалось, что они уже не уверены, нужно ли нападать.

– Это не мой колдун! Ты не выполнил мой ультиматум! Быть войне!!!! Войнааааааааа!

Я вскочила в машину, за руль сел молодой оборотень, я бы даже сочла его подростком, но, видимо, все взрослые сейчас стояли там – в Черной Балке, и готовились напасть друг на друга.

– Гони! – заорала я.– Гони изо всех сил, мы должны успеть…

– По дороге, или напрямик?

– Напрямик.

– Там бездорожье?

– Гони….

Мы полетели, перескакивая какие-то мелкие дороги, объезжая ямы и канавы, потом выскочили на большую трассу. Обгоняли машины, что двигались из города. Вот тут я поняла тех водителей, которые за рулем ругают других водителей, пешеходов, велосипедистов, короче прочих участников движения. Я сидела и ругалась на всех: Ты что не включаешь поворотники, дебил, мы догадываться должны, что ты поворачиваешь! Куда ты прешь! Б…, подрезали! Ааааааааа! Дебилы, кругом за рулем одни козлы!

Так эмоционально я еще никогда не ездила…

Через полчаса нам пришлось съехать с шоссе, и теперь наш путь лежал по грунтовым дорогам, мой водитель не снижал скорость, мы летели так, что я пару раз чуть не прошибла головой дыру в потолке.

И вот уже видно два пригорка, на которых стройными рядами друг против друга выстроились оборотни. Но мы застряли, кругом грязь непролазна, маленькая речушка вышла из берегов, затопив окрестные луга, размягчив землю, и превратив ее в непролазное болото.

Я выскочила из машины и бросилась бежать, мои ноги увязли в грязи, пара шагов, грязь уже по колено. Но сзади подскочил оборотень, он ловко подхватил меня на руки, и понес через болотце. Нам оставалось всего с километр до оврага, когда до моего слуха долетело слова: Войнааааааа……

Это слово словно перевернула мне душу, словно что-то внутри меня изменилось. Вот только была я, а теперь это уже кто-то другой, грозный, страшный, могучий.

Я отстранила рукой паренька, встала на ноги, грязь уже не касалась моих ног. Мне показалось, что теперь я плыла над землей, а сосны доставали мне только по пояса. Я шла по зеленой траве, и все вокруг меня покрывалось инеем, откуда-то в моей руке появилось копье, оно сверкает синей сталью, на нем замысловатые узоры, но мне некогда рассматривать, я должна остановить воинов.

Один шаг, и вот я стою перед шеренгами воинов, и мое копье указывает на того, кто выкрикнул слово: Война!

Стройные ряды отшатнули, лица у всех оборотней побелели, и все в одном порыве преклонили колени, шёпот прокатился по рядам: Жрица….жрица…..жрица…

Я не знаю, кого они имели в виду, но копьем поддеваю Максимилиана за одежду, он болтает на копье как марионетка, его лицо перекошено, белое от страха и унижения.

– Кто тут хотел войны? Ты?

– Что вы, жрица, я бы никогда, да что вы, я бы не за что….– Максимилиан юлит, дергается, пытаясь сорваться с копья.

– Я призываю вас к миру! Мир на этой земле, и на всех остальных землях!

В последний момент одежда на Максимилиане рвется, и он падает с копья, убегая, прячется за спинами своих последователей. Но те вторят мне, и выталкивают его на середину.

– Зачинщика,– я тычу копьем в Максимилиана, – приговариваю к суду!

– Суд! Суд! Суд! – вторит мне толпа.

Максимилиан крутит головой, дергается как уж на сковородке. Его подхватывают под руки подручные Всеволода и уводят.

Миг, и вот я уменьшаюсь в росте, изморозь, что покрывала все вокруг тает. Еще одна минута и я снова прежняя.

Что это со мной было? И почему все меня звали жрицей?

– Ты не говорила мне, что ты жрица,– тихо на ушко говорит мне Богдан, его дыхание щекочет и вызывает мурашки по всему телу.

– А кто такая жрица? – также шёпотом спрашиваю я.

– А ты что не знаешь?

Блин, ну вот откуда мне знать, я в обще-то из другого мира, а тут колдуны, жрицы, оборотни, магия…

– Милый, я так-то вашего мира не знаю, так что рассказывай мне.

– Потом, сейчас нам надо от сюда выбраться, машины у нас нет, так что мне придется тебя нести.

– Это хорошо, милый, но так-то я сама могу…

И я оборачиваюсь в большую, пушистую, серебристую волчицу….

Вот мужика удивила, у него глаза стали по полтиннику, челюсть отвалилась, а его волк чуть слюной не подавился…

Мы побежали, впервые вместе, как пара….

Нашему счастью не было границ. Светило солнце, нежно дул ветерок, шевеля и взъерошивая нашу шерсть. Мы катались по траве на лугу, подминая под себя пахучие цветы, неслись наперегонки по лесу, перепрыгивали овраги, переплывали речушки, и радостные отфыркивались и отряхивались, вылезая из воды…

Мы свободны! Теперь мы вместе, мы волки…волки-оборотни.

Глава 39

И вот мы сидим в большой гостиной у Богдана, вечер, сквозь полузакрытые плотные шторы заглядывает солнце, его лучи уже не так пекут, скоро закат. В открытые окна струится свежий воздух, слышны трели птиц, и запах цветов в саду на крыше.

Богдан с Всеволодом устроились в мягких глубоких креслах, они расслаблены, и все же с интересом смотрят на меня, вопросы, их накопилось так много за это время, что даже сразу ответить на все мне сложно, я еще сама не все до конца поняла. Но сначала пусть ответят на мои. У меня их накопилось еще больше. И так, с чего все началось?

– Давно это было, на заре лет, когда в этом мире родились две расы: люди и оборотни. Жили мы все вместе, мирно, поклонялись своим богам, и у каждой расы были свои жертвенники и свои жрицы. Со временем люди стали забывать богов, их культ поклонения умирал, а мы продолжали поклоняться, но у нас были особые жрицы. Они рождались только в кланах ледяных волков, что жили глубоко на севере в вечных льдах. То были не простые жрицы, они владели магией, могли призывать богов. Они строили свои храмы с жертвенниками глубоко во льдах, там, где сходится небесная сфера с землей и солнце никогда не садится летом. Там с небес течет магия, она входит в земную кору и растекается по всей земле, она питает наше бытьё. Жрицы хранили мир на нашей земле, распределяли потоки магии, лечили нас. Им помогали люди, что решили посвятить свою жизнь служению богам и магии. Они съезжались к полюсам в древние храмы в день солнцестояния, и помогали жрицам, исполняя ритуалы, а те заряжали их магией на целый год. Они жили среди нас – оборотней, мы называли их магами.

Вот только такие жрицы рождают редко. Последняя умерла, когда я был маленький. Несколько сотен лет, и люди забыли о них совсем, а у нас – оборотней остались только легенды. Ледяные волки ушли глубоко в свои снега и перестали общаться с другими кланами. Маги постепенно выродились, последний из них умер недавно где-то на Алтае.

Потоки магии, что спускались на землю, уменьшились, с богами теперь мог общаться только шаман, он понимает, что угодно богам, а наши просьбы богине слышат, их передать некому.

Так и жили мы, пока не появилась ты! Ты не простая жрица, Лена, боги тебе даровали больше, чем остальным. Никто и никогда не видел жриц с серебром в волосах, никто не видел волка оборотня серебряного цвета, ты не обычная. И пока ты не понятна нам.

– Так никто из ваших жриц не умирал, и не был воскрешен.

– Может, уже расскажешь свою историю.

Я задумалась. А действительно, когда я попала в этот мир, не знала, что со мной произошло, мне понадобилось вновь умереть на жертвенном столе, чтобы в моей голове восстановилась картинка всех тех событий, что случилось со мной за этот короткий промежуток времени.

– Это долгая история.

– Расскажи, у нас масса времени.

– Это случилось всего два месяца назад, когда я не вовремя пришла домой и застала мужа с любовницей. Я так разозлилась, что решила поменять всю свою жизнь! Развелась, выгнала мужа, купила билет и улетела на Алтай. В этой поездке я умерла, конь сбросил меня в реку, я головой ударилась о камень и умерла. Так бы и закончила свои дни в этой неглубокой холодной речушке, что течет с гор, да вот рок в виде богини Карны, что перенесла меня в этот мир и дала мне другую судьбу. А Жива – богиня всего живого залечила мои раны и вдохнула в меня жизнь. И вот я попала в этот круговорот событий, который привел меня к Богдану, Вуди, Максимилиану.

– Зачем Живе понадобилась тебя бросать в эту «мясорубку».

– Одной их магов, очень слабых магов, была жена Вуди, она его так сильно любила, что скрывала от него, что она – маг, чтобы не ударить по его самолюбию, ведь он не обладал даром. И все бы было хорошо, но Вуди отчаянно желал стать самым могущественным магом на свете. И вот в одном из путешествий он натолкнулся на пещеру, где обитала тень демона, что не хотел уходить в ад, ему нужна была кровь, чтобы питаться и оставаться на этом свете. И «добрые» люди приходили и давали ему то, что нужно, а он выполнял их желания. Когда демон встретил Вуди, то понял, что нашел просто «золотую жилу», тот не стал донимать его мелкими просьбами, он хотел господства, магических способностей. И демон пообещал ему, взамен попросил кровь самых дорогих ему людей. Как не жалко было Вуди убивать собственных детей и жену, но магических способностей хотелось больше. Вот только умирая, его жена обратилась к Живе, и попросила ее убить демона и лишить Вуди дара, но так, чтобы он об этом не сожалел. Боги не могут своими руками ничего делать в нашем мире. Поэтому они стали искать сильную духом, способную пронести божественную сущность в этот мир, у кого не будет страха перед колдовством Вуди. Их выбор пал на меня, поэтому они искали триста лет, никто другой не подходил.

– Ты действительно не боялась колдуна с самого начала.

– Так я и не знала, что он колдун. Для меня он был старичок, который вечно попадал мне под ноги. И вот я попала в ваш мир. Звезды сошлись так, что именно в этот день умирал ваш маг. Глупый маг решил вернуть себе молодость и силу, и с помощью магии вселил в себя волка погибшей оборотницы, но при первом же обращении чуть не погиб, сорвавшись со скалы. От тяжелых ранений он умирал медленно и мучительно, а шаман хотел его спасти и в меня переселить его душу, вот только ошибочка вышла, он переселил вторую сущность – волка оборотня. Вот такие завихрения судьбы у нас получились.

– Да уж, кто бы знал, что так все закрутиться, – Всеволод сидел в кресле, задумчиво смотрел в потолок, потирая рукой подбородок.

– События закрутили не только меня, случайно сюда попал и Богдан, хотя у богинь редко бывает случайно.

– А как погиб демон? – Богдан посмотрел на меня.

– Я погибла, демон всадил мне нож в сердце, вот только из меня вырвался не фонтан крови, а столб света, того света, первозданного, из чего состоит все сущее. И демон сгорел в нем, души, что он похитил, освободились, а богини меня наградили даром. Каким даром, я поняла только сегодня.

Если вас хранила Жрица, как же получилось, что на вашей земле случилось война.

– Последняя Жрица умерла еще до войны, человеческая память короткая, и когда люди забыли о богах, случилась война, страны нападали друг на друга, люди убивали себе подобных, но пока это не касалось нас, мы продолжали жить, растить своих волчат. Вот только людям стали нужны полезные ископаемые, что таятся в наших лесах, нужны были металлы, чтобы продолжать войну, и тогда они пришли в наши леса, и попытались выгнать нас оттуда. Так война перешла на нашу территорию, а у нас не было другого выбора, мы начали войну с людьми. Среди людей были женщины, они обладали простейшей магией, люди их называли ведьмы, у нас были маги. Мы воевали с людьми, маги – с ведьмами. Страшная резня ужаснула людей, и мы начали переговоры. Война была остановлена, только это стоило нам многих жизней.

Не успели мы договорить, как двери открылись, и в гостиную вошел слуга.

– Прибыли гости, господин! Ледяные волки! – он отвесил поклон и замер в ожидании.

Мы сами замерли. Это было настолько нереально. Как они могли узнать?

–Проведи их в зал для церемоний, мы сейчас будем, – приказал Всеволод, с этими словами мы встали и отправились готовиться к встрече гостей.

Глава 40

Через полчаса мы уже входили в зал через центральные двери. Прямо перед нами стояла целая делегация ледяных волков. Их было человек десять. Все красивые, с холеными породистыми лицами, их рост не был таким высоким, как у черных, они были более утонченными. Их волосы были белы как снег, белыми были брови и ресницы, глаза же – голубого цвета, как подтаявший лед, и взгляд их удивлял и завораживал, в них смотреть – это тонуть в голубых омутах, эти волки явно обладали магическими способностями.

– Мы приехали за тобой, жрица, из земли забил источник, он оповестил нас о твоем приходе, – обратился ко мне главный из них, после обычного приветствия.

Нам понадобилась неделя на дорогу, и хотя было лето, пришлось двигаться через льды и торосы, чтобы добраться до капища древних богов. Нам пришлось долго ехать на электромобилях, потом пересесть на электросани. Было очень холодно, всю дорогу пришлось кутаться в специальные пуховики. Можно было конечно сбросить человеческое обличие и побежать по снегам в волчьей шкуре, но наши друзья – снежные волки, переубедили нас, попросив беречь силы. И вот мы на месте.

Это было удивительное место, на маленьком каменистом островке стояли высоченные столбы, сверху их покрывали другие камни, образуя кольцо, в центре из белого мрамора возвышался помост, где и располагался алтарь.

В центре было углубление, что это и есть источник, я поняла сразу, в его середине было свечение, столб молочного цвета, как туман, медленно выползал, разливаясь по алтарю, поднимаясь в небо. Свечение было то молочно белое, то вдруг вспыхивало радугой, то становилось перламутровым. Но как только я взошла на алтарь, оно окрасилось золотом и засияло ярче солнца.

Передо мной вдруг вновь появились богини Карна и Жива.

– Здравствуй Жрица!

– Здравствуйте богини!

– Мы рады приветствовать тебя в нашем доме, – только сейчас я заметила, что все вокруг заволокло перламутровым туманом, словно я стою не на земле, а на небесах.

– Где ваш дом?

– Мы везде, мы ткань этого мироздания, сейчас мы в другой вселенной.

– Как тут все интересно.

– Тебе понравился наш дар?

– Какой из? Теперь и волк, и любимая, ….

– Мы сделали тебя Жрицей, ты теперь так сильна, что можешь повелевать народами…

– Да зачем мне ими повелевать, пусть живут, как им хочется, вот только не хочу войны!

– Вот за это мы и сделали тебя жрицей, ты не грезишь мировым господством, ты добра и великодушна, мы проверяли тебя.

– И теперь ты стоишь на защите мира, в твоих силах предотвращать конфликты, пока ты жива, на этой земле будет царить мир и спокойствие.

– А потом?

– А потом твои дела продолжит твоя дочь, и ее дочь, и так до скончания веков….

Туман сгустился, окутывая тела богинь, мир на миг померк, потом заиграл красками, и вот я опять стою перед алтарем.

– Любимая, мы уже думали, что боги забрали тебя к себе!– мой любимый волк обнимает и целует меня.

– А что случилось?

– Ты исчезла, тебя не было почти час!

– Я разговаривала с богинями.

– О, Лена, я так испугался.

– Не бойся, все хорошо.

Потом ледяные волки приносили к алтарю подношения богам, жгли костры и читали мантры.

А я стояла и смотрела, как в наш мир течет волшебная сила. Я видела, как ее поглощают корешки и впитывают листики. Эти листики съедают зайцы, мыши, поедая волшебную силу, они передают ее дальше по пищевой цепочке. Сила течет по земле, наполняя этот мир волшебством…

Эта сила наполняет меня, течет по моим сосудам, стекает с кончиков пальцев. Я теперь могу лечить прикосновением рук. Могу менять сознание людей, и даже сделать человека магом.

Очередь из желающих уже прибыла.

Мир меняется, и я рада.

Эпилог

– Мама, мама, Радомир опять меня укусил,– кричит моя маленькая дочь.

Ну, что с ними можно поделать, мои волчата еще маленькие, но уже проявляют свой характер, они родились с разницей в несколько минут, но оба волчонка альфы. Дочь Леля точная копия моей волчицы, белая доченька – снежный волчонок. Клан ледяных волков уже ждет, когда она подрастет и встанет во главе белых их волков.

А сынок, Радомир, – копия своего отца, черный волк, когда-нибудь в будущем он возглавит кланы черных волков, и поведет их, он вырастет достойным волком.

А я? Мое настоящее соткали две богини, одна даровала мне вторую жизнь, вторая даровала мне другую судьбу.

Я встретила свою любовь, моего черного волка, большого и сильного, настоящего мужчину, и он точно меня не бросит, и не променяет на другую.

А еще мы построили дом, большой и светлый в сосновом бору, ведь мы не остановимся на двух волчатах….

Всеволод тоже перебрался в общину, он воспитывает Дашу, которая уже выросла и стала невестой, женихи так и ходят кругами. Но Дашутка выбирать не торопится, она хочет раз и на всегда!

А что Максимилиан? Он потерял власть, его больше не поддерживало колдовство, и он не смог соперничать с альфа самцами за власть. Кланы медведей и волков поделили свою землю пополам, а Максимилиан так и остался посередине, так как никто не захотел его принять, он не был чистокровным волком, но и не стал медведем. Уродец с жаждой власти.

Так он живет в небольшом поместье, с двумя самками, что остались с ним, да Вуди. Старый колдун давно выжил из ума, доживает свои годы как младенец, в счастливом неведенье. К нему больше не приходят души загубленных им людей. Он счастлив.

      На большой поляне возле нашего дома бегают два моих волчонка, играют, барахтаются в изумрудной траве, а я храню мир над их головами, потому что только я могу удержать этот хрустальный мир от разрушения и войн…

Ну, вот и кончились твои приключения, Ленка…

Или нет?....

Или все только начинается?