Новая империя [Катерина Палески] (fb2) читать онлайн

Катерина Палески Новая империя

Глава 1. Вступление.

Я бежала, что было сил. Жаль, что осталось их у меня не много. Но и останавливаться никак нельзя. Сейчас для меня дорога каждая секунда, и промедление может стоить мне жизни. Нет, не сразу, конечно. Меня для начала помучают, как следует, а потом казнят у всех на виду, чтобы все видели, к чему приводит непослушание законам Империи.

Я оглянулась. Трое патрульных по-прежнему преследовали меня, при этом неминуемо настигая. Вот же, черти проклятые! И откуда у них только силы берутся? Я пытаюсь оторваться от них уже больше двадцати минут, и любой нормальный человек начал бы выдыхаться. А эти, ты посмотри, даже не запыхались. И чем это, интересно, Стражи пичкают своих подчинённых перед службой? Вон, какие прыткие! И силы у них, похоже, только прибавляются!

Вот чего явно не скажешь обо мне. Мои неумолимо покидали меня. Еще немного и я просто свалюсь от усталости. Путь, проделанный мной до Долины и обратно, и так нелегкий, так еще и эти красавчики засекли. К тому же мой рюкзак весил не меньше пяти килограмм, что, явно, не облегчало мне задачу. Но бросить его я тоже не могу. Это означает остаться без так необходимых мне для выживания кредитов.

Я оглянулась еще раз. Вот привязались-то! И чего они от меня никак не отстанут? Что им других нарушителей мало? Вон, сколько их тут ходит! Да, наш город полон этих самых нарушителей. А они, нет, за мной увязались. Не бойсь, узнали, голубчики. Соскучились?! Конечно, мы с ними давно не виделись! Хотя, черт их там разберет, кто за мной каждый раз гоняется. А вот они, похоже, хорошо меня знают. Хотелось бы знать, откуда?

На горизонте появилась еще парочка представителей местных правоохранительных органов. И это, между прочим, еще больше осложняет мое и без того не простое положение. Теперь мой самый кратчайший путь отрезан. Придётся искать новый, причем в срочном порядке потому, что эта «милая парочка» уже заметила меня. Еще бы не заметить! Весьма приметная девушка с очень приметным рюкзаком подозрительно быстро движется по территории города, а за ней по пятам с такой же скоростью передвигаются целых три патрульных. Не порядок! Нужно срочно разобраться! Вот ведь, собаки дикие!

Но для того, чтобы со мной разобраться, меня для начала нужно поймать! А так просто сдаваться я не собираюсь! За те немалые годы, что являюсь нелегалом, я научилась многим полезным вещам. А скрываться от вездесущих патрульных так и вообще самое мое любимое занятие. Ну, нас просто магнитом друг к другу тянет. Где я, там и эти ребятки. Связь между нами какая-то, что ли? Или у них на меня особая чуйка? Да, и неважно это, главное свалить от них для меня дело нескольких не всегда простых уловок!

Не сбавляя скорости, я оценила обстановку. Итак, что мы имеем? Трое патрульных прочно уселись мне на хвост и отступать не собираются, как я поняла. Нелюди бездушные! Дальше, еще два прямо по курсу, и они, между тем, уже обратили свое драгоценное внимание на подозрительную личность, уверенно приближающуюся к ним. Твою ж мать! Что не могли еще чуть-чуть по сторонам попялиться? Такую схему мне сломали, ироды окаянные! Ну, ничего-ничего, сейчас и я отыграюсь.

Пока патрульные по обе стороны от меня были все еще на приличном расстоянии, я сиганула в проулок между двумя многоэтажными домами, тут же прибавляя скорости. Нужно срочно найти хоть какое-нибудь ответвление и свалить с глаз патрульных. Если они сунуться сюда, а я в этом практически уверена, то мой забег окончиться в считанные минуты. Тут меня сцапать им ничего не стоит. Только пусти в ход свои парализующие стволы, и вот неугомонный преступник уже лежит у твоих ног тепленький и послушный!

Помню, пару лет назад, когда я только обживалась в этом милом городочке, у меня был приятель. Звали его Бен. В то время, он любезно взял меня под свое крыло, не бескорыстно, естественно. Но сейчас не об этом. Так вот, мы с моим дружком Беном удирали от трех весьма навязчивых патрульных. И случилось так, что патрульные решили не тратить много сил и времени на погоню за весьма приметными нелегалами и пустили в ход свои парализующие средства защиты. Одна из игл угодила Бену в плечо, после чего мой милый друг рухнул на землю, как убитый и больше не смог подняться. Вот тут-то его и сцапали. На этом мои отношения с Беном-то и закончились. И, кстати, именно с тех пор я отношусь к патрульным с еще большей опаской.

От таких воспоминаний мне стало не по себе. Не хочу я, чтоб эти гады в меня паралитиком стреляли. Да, и вообще я не хочу, чтоб они меня нашли. С этой мыслью я еще больше прибавила. Переулок часто петлял и поворачивал, но никаких полезных проходов и лазов для меня в нем не было. Ни одной проклятой трещины в стене, ничего подходящего!

Черт его дери! Ну, что ж за день-то такой?! Сначала меня чуть не схарчил огромный слизняк, потом пришлось от души пошататься по долинным болотам, лезть в мерзкие и грязные лужи, тонуть в бесконечном песке! Нет, чтоб на этом успокоиться! Ну, куда же нам! Только-только я продралась через этот гребанный кустарник, как эти мальчики тут как тут! Они, что меня там специально караулили?! Ну, вот почему Макс тихо и спокойно прошел через проход?! Почему этим засранцам вздумалось отправиться в рейд именно тогда, когда я выбиралась оттуда?! Сволочи неадекватные! Ненавижу!

С такими рассуждениями я проделала большую часть пути, тщетно пытаясь скрыться от патрульных. Я что проулком ошиблась? Или не во всех есть развилки? Гребанный случай! Я не останавливалась, не смотря на невыносимую усталость. Ноги почти не слушались. Того и гляди, свалюсь посреди переулка, вот патрульные-то обрадуются! И искать долго не придется, да и сопротивляться уже никто не будет! Даже паралитик не надо использовать!

А вот хрен вам, а не меня, твари коррумпированные! Так просто я не сдамся! Еще через пару десятков метров переулок раздвоился. Ну, слава Богу! Хоть что-то! Совершенно не думая и, при этом, не сбавляя скорости, я свернула в левый, и уже через пару минут поняла, какую ошибку совершила. Здесь был тупик! В этом месте нет выхода! Вот, дура бестолковая! Вот, сейчас мои преданные друзья, достигнут развилки и, естественно, разделившись, ринуться в обоих направлениях. Идиотка несчастная!

Я была на границе срыва. Еще совсем немного, и мной завладеет паника, отключив мой разум. Нужно успокоиться. Итак, вдох-выдох. И еще раз. Вот, так. Паника нам тут не к чему. Нужно хорошенько осмотреться. Здесь должен быть выход. Хоть какой! Я должна найти его, если не хочу оказаться в крепких лапах Властей! Нужно все внимательно просканировать, но делать это как можно быстрее. Патрульные не станут ждать, пока я определюсь с вариантом отступления!

Итак, три невысоких дома, этажа в два не больше. Каменные стены с мелкими выщерблинами, а местами и не такими уж и мелкими. Так, дальше! В одной из стен дверь. Подергали! Блин, заперто! Возле нее три ящика… три ящика… три ящика! Черт меня дери! Вот он выход! Я спасена! Я рванула к ящикам. Выглядели они вполне крепкими. Надеюсь, они выдержат меня! Я составила ящики друг на друга. Не плохо. Они заняли почти половину стены. Если немного оттолкнуться, то можно до крыши достать.

Я осторожно и быстро, насколько это позволяли скрипящие подо мной ящики, забралась по импровизированной лестнице. До крыши не дотянуться, даже если подпрыгнуть. Хрень! Спокойно! У меня все получиться! Только думай рационально, дорогая! Вот небольшой выступ. Правую ногу туда, уцепиться правой рукой, за выступ чуть выше, подтянуться. Отлично! Вот еще одна выбоина, небольшая, но уцепиться получиться. Я оттолкнулась от ящиков и схватилась за него. Моя опора тут же с жутким грохотом свалилась к двери.

Твою мать! Мало того, что сейчас сюда заявятся патрульные, так еще и хозяин того, что прячется за этой дверью, припрется на этот шум. А тут я в непонятной позе, распластавшись по стене. Не мой сегодня день! Определенно! Глубоко вздохнув, я уперла левую ногу в выступающий на уровне моего живота камень и подтянулась к краю крыши. Схватилась за край водостока и изо всех оставшихся сил потянулась вверх. Еще рывок и вот я уже распласталась на ровной, прямой крыше, пытаясь восстановить дыхание и успокоить разбушевавшееся сердце.

Ну, вот, я почти спасена. Почему почти? Да, потому что нужно еще свалить отсюда и добраться до места моей постоянной дислокации. А вот как это сделать, я просто не представляла. Я поднялась на колени и осмотрела мое временное укрытие. Вполне сгодиться. Если откатиться к середине, то с земли меня не будет заметно. Ползком, кстати, можно добраться до противоположного края и там, оценив обстановку, спуститься.

Я замерла. В проулке, из которого я пришла, послышались шаги. Никак патрульные пожаловали. Я осторожно приблизилась к краю и крыши и взглянула вниз. Ну, как я и говорила. Эти черти разделились. Те трое, что преследовали меня, сейчас шастали в опасной близости от меня. Выругавшись про себя, я поползла к противоположному краю, стараясь не производить подозрительных звуков.

По моей логике, сейчас патрульные, осмотрев двор и не найдя там никаких моих следов, должны были свалить в обратном направлении. Но не тут-то было! Видимо, подумав, так же, как и я, они решили, что нарушитель скрылся через крыши. И в подтверждение моих самых страшных подозрений над крышей стала медленно появляться голова одного из патрульных! И, конечно же, он просто не мог не заметить нахального нарушителя, за которым они гоняются уже больше получаса.

Выбора у меня не было. Я вскочила на ноги и бросилась к другому краю. Быстрый взгляд вниз, чтобы оценить обстановку. Прямо под стеной валяется куча мусора. Вроде не опасно. Ай, была, не была. Коротко разбежавшись, я сиганула прямо на мусорные мешки. Не скажу, что приземление было комфортным, но то, что находилось в мешках, не позволило мне превратиться в расплющенный блин. Надеюсь, что содержимое моего рюкзака в целости. Не то, не видать мне денег!

Быстро вскочив на ноги, я снова бросилась бежать. В какую сторону? А хрен его знает. Точно так же, как и то, что я совершенно не понимала, где сейчас нахожусь и куда направляюсь. Я просто бежала. Не разбирая дороги. Вот еще один поворот. Я поворачиваю и тут же осознаю ошибку. Впереди маячат два патрульных. По всему видимо, те, что пришли на подмогу моим преследователям. Блин! Разворачиваюсь назад. Вот, мерзость! Там уже спускаются с крыши мои недавние преследователи.

Не сбавляя скорости, я пронеслась в противоположный переулок. Меня окружали все те же низкие каменные здания. Я неслась на всей скорости, пытаясь выяснить, где нахожусь. Но из-за возвышающихся вокруг меня домов, это было невозможно. Нужно было что-то делать. Мне просто жизненно необходимо выяснить свое местоположение.

Я обернулась. Пока моих преследователей видно не было, но это ненадолго. Впереди меня был перекресток. Уже неплохо. Так можно уменьшить количество преследователей. Я повернула направо. Вдоль дороги снова потянулись дома. Эти были выше. Тут мне в голову пришла прекрасная идея. Если я укроюсь на крыше одного из этих домов, то патрульные не смогут меня обнаружить.

В проулке они видели разбросанные ящики, это, очевидно, поэтому сразу поняли, как мне удалось уйти. А здесь нет ничего такого, что могло выдать бы меня. Недолго думая, я свернула за один из домов, перед этим не забыв оглядеться. Мне снова пришлось карабкаться по неровной шершавой каменной стене на высоту третьего этажа. Но оно того стоило.

Забравшись на крышу, я растянулась на животе и перевела дух. Потом осторожно переползла ближе к раю, чтобы наблюдать за происходящим на дороге. В проулке показалась фигура в белом костюме и коричневых сапогах. Отлично, они все-таки разделились и решили прочесать все четыре направления. Я отползла от края, дабы не привлекать лишнее внимание и замерла.

Сколько я так пролежала, уже и не помню. Но когда мышцы начали затекать, я поняла, пора сваливать. Стараясь производить как можно меньше шума, я поднялась и уселась прямо на крыше. Это, кстати позволяло мне осмотреть место, в котором я находилась. Дела мои были плохи. Я слишком сильно отклонилась от своего маршрута, и теперь, чтобы попасть в Бар к моему любимому барыге, мне придется сделать нехилый крюк.

Тяжело вздохнув, я стала спускаться. Снова выйдя на дорогу, я повернула в ту сторону, где скрылся мой недавний преследователь. Надеюсь, что ему не взбредет в голову, пойти обратно. Быстро переставляя ноги, я добралась до следующей развилки. Блин, да как же можно ориентироваться в этом чертовом лабиринте из камней!

Чтобы оценить обстановку, мне снова пришлось лезть на крышу. Как же я ненавижу это! Забравшись наверх, я встала во весь рост и принялась крутиться по сторонам. Ага, а вот и мой путь. Мне нужно налево, к большому кирпичному зданию. Я повернулась в противоположную сторону и, черт тебя дери, снова наткнулась на трех людей в белых куртках.

Да, что же за день-то такой?! Я быстро опустилась вниз, но меня это не спасло. Патрульные уже заметили сбежавшего до этого нарушителя. Обругав всех на свете самыми последними словами, и себя в том числе, я спрыгнула с крыши и понеслась в нужном мне направлении. Патрульные бросились в погоню.

Пытаясь скрыться от них, я повернула в совсем другую сторону, и вот ведь хрень-то какая! Мое положение ухудшилось еще раз в сто! Оказывается, убегая от представителей правопорядка, я все время приближалась к Восточному Базару! Вот этого-то мне сейчас как раз и не хватало! В это время на Базаре очень многолюдно, что замедляет мое продвижение. К тому же, теперь мне снова придется сделать большой крюк, чтобы добраться до нужной точки города. Но это не самое страшное.

На рынке обычно полным-полно любимых мной патрульных. И они уже, конечно же, предупреждены о приближении особо опасного нарушителя. Вот, ведь бездушные создания! И где мне теперь искать выход? Как скрыться от них? А впереди уже маячила огромная базарная площадь с неимоверным количеством торговых палаток и неисчисляемой толпой местных жителей, а также не совсем местных.

Вот, я уже даже могу различить первый лоток и даже могу смело сказать, чем торгует тот лавочник. Что, правда? Неужели Лиам и вправду начал толкать подержанную радиотехнику? И без моих подсказок понятно, что большинство из них украденные? Надо быть полным болваном, чтобы торговать подобным товаром прямо под носом у патрульных?

А вот, кстати, и они! Легки на помине! Вот, почему всегда так? Стоит только вспомнить о них, и эти «милые» ребятки уже тут как тут? Мне особенно везет на этих странных представителей местного правопорядка. Вот между лотками показались двое. Меня они пока не видели. Но это пока! Сейчас я пересеку границу и окажусь на территории торгашей. Тут мне негде прятаться! Твою ж мать! Как быть-то? Что делать?

Ответ пришел сам собой. Я уже бежала сквозь толпу рыночных зевак, пытаясь скинуть с хвоста патрульных и не попасться на глаза тем, что ошивались на площади, как передо мной возникла широкая спина в куртке песочного цвета. И, естественно, не успев затормозить, я со всего маху врезалась в нее, рухнув на спину. В глазах тут же потемнело, а в ушах поднялся страшный звон. Все, теперь мне точно конец!

И в этот самый миг меня подхватили чьи-то руки и затащили в левый проулок, который я почему-то никогда не замечала. Я даже пискнуть не успела, как меня поставили на ноги и прислонили к стене. Голова еще немного кружилась, а вот звездочки перед глазами летать перестали, да и звон в ушах постепенно стал проходить. Но соображала я пока еще плохо. Что, кстати, не мешало мне слушать их разговор.

– Я, гляжу, наша красавица нехило приложилась! – кажется, это говорил тот, что сбил меня.

Его голос был низкий со слегка заметной хрипотцой, но в тоже время молодой.

– Я же просил аккуратней, – голос раздался совсем близко ко мне. Видимо этот меня и затаскивал в проулок. Он говорил тихо, но уверенно. Скорее всего, он был, либо старше первого, либо негласным лидером в их дуэте.

– Она сама в меня врезалась! – в голосе первого послышались обидные нотки.

– А умнее ничего придумать не мог? – в голосе слышался упрек.

Что ответил первый, я не расслышала. Голова начала раскалываться. Видимо, первый мой спаситель прав, и я нехило приложилась!

– Вот паршивец – прохрипела я, прикладывая ладонь ко лбу.

На них я по-прежнему не смотрела.

– Нормально! – возмутился первый, – и это вместо благодарности за спасение!

Его голос тоже слышался совсем рядом. Я подняла глаза. В двух шагах от меня стояли двое высоких парней крепкого телосложения. Оба в куртках песочного цвета, таких же штанах и в высоких тяжелых ботинках. Лиц я не видела. Во-первых, в проулок попадало мало света, а во-вторых, оба были в капюшонах.

– Спасение? – снова прохрипела я, – теперь это так называется? Если при вашем спасении я должна заработать сотрясение мозга, то, пожалуй, я лучше обойдусь…

Первый упер руки в бока:

– Нет, вы посмотрите на нее! Милочка, да ты совсем охамела. Мы тут, значит, рискуем, чтобы ее смазливая мордашка не попала в лапы патрульных, а она еще и возмущается. Мы, между прочим, могли и попасться…

– Все, хватит, – остановила я его, – спасибо! Доволен?

Он довольно хмыкнул. Паршивец! Второй молча наблюдал за этой сценой, а потом отбросил капюшон назад. Первый последовал его примеру. Теперь я хоть немного могла их разглядеть. Оба оказались темноволосыми, правда у первого были карие глаза, нос с горбинкой и тонкие губы, а второй был сероглазым с прямым носом и немного полными губами. Оба оказались весьма симпатичными, да и, похоже, одного возраста. Зуб даю, что они всего на пару лет старше меня. А может и мои одногодки. Вот только меня мучал вопрос: чего им от меня нужно?

– Я, Влад – произнес второй, – а это – Миша, – он махнул на своего друга, тот ухмыльнулся. – Ты извини его, он помочь хотел…

– А кто вам сказал, что она мне была нужна? – бросила я.

Почему я так сделала, я и сама не знала. Но что-то внутри подсказывало мне, что ничего доброго знакомство с той странной парой мне не сулит. И я пошла в наступление. Хотя, если бы не они, то живой с Базара я, скорее всего, уже не вышла бы. Но уже было поздно что-то менять. Сказанного не воротишь.

– А как же патрульные? – с ехидным выражением на лице спросил Миша.

Он мне не нравился! И начинал действовать на нервы. Нет, я ошиблась, назвав его возраст. Сейчас, когда он стоял совсем рядом со мной, я поняла, что ему едва перевалило за восемнадцать. Теперь понятно, откуда взялись его хамский тон и ехидные выражения.

– Сама бы справилась, чай не первый раз, и вообще это… – и тут мой взгляд упал на рюкзак в руке Миши.

И только теперь я осознала, что рюкзака-то у меня за спиной нет! Меня это напугало. Все эмоции тут же отступили на второй план, остался лишь страх и неуверенность в моем оппоненте.

– Эй, это мой рюкзак! – я указала на него.

– Да, неужели? – снова ухмыльнулся Миша, – а я уж думал, не заметишь?

Он что напрашивается? Он серьезно решил играть со мной в эти игры? Нет, дружок, со мной такие фокусы не пройдут. Я уже не первый год общаюсь с караванщиками, веду дела со скупщиками и бегаю от патрульных. Так вот тебе, явно, не светит ни единого шанса справиться со мной!

– Отдай мой рюкзак! – потребовала я, вперив в него уничтожающий взгляд.

– Вежливо просить не пробовала? – снова его дурацкая ухмылка.

– Это тебя что ли?

В его глазах появился недобрый огонек. Но и я отступать не собиралась. Не знаю, что двигала мной в тот момент, но присутствие этого парня действовало на меня не хуже рейда патрульных. Мне хотелось, как можно скорее слинять от них подальше.

– Миша верни ей рюкзак, – произнес Влад, Миша кинул мне его, – мы с ней поговорить пришли.

– С ней? – возмутился Миша, поворачиваясь к своему товарищу, – да, с ней невозможно разговаривать. Как вообще с ней можно установить хоть какой-нибудь контакт!

– Я, между прочим, все слышу! – возмутилась я, надевая рюкзак.

– Ой, правда, а я и не заметил, что ты до сих пор здесь! – полным ехидства голосом проговорил Миша.

На меня это подействовало, как красная тряпка на быка. Но прежде, чем я успела броситься в сторону этого мерзкого нахала, между нами встал Влад.

– Все, успокоились, – он повернулся ко мне, – мы просто хотим помочь, стать твоими друзьями.

– Я, конечно, ценю ваше благородство, – начала я, – да только есть проблема: я друзей не завожу. И помощь мне не нужна ни от кого! Это понятно? А теперь простите, но мне пора. Мне еще нужно добраться до места моей стоянки, а это, знаете ли, не так просто, учитывая мое скромное положение.

Я уже было собиралась уходить, но тут Миша протянул мне смятый листок бумаги.

– Я думаю, тебе это будет интересно, – проговорил он, отвечая на мой недоуменный взгляд.

Что-то настораживало меня в этом листе, было в нем что-то странное и опасное. Я с опаской посмотрела на этот лист.

– Что это? – настороженно спросила я.

– Листовка с Базара, – пожимая плечами, ответил Миша, – ты посмотри, посмотри.

Я осторожно протянула руку и взяла листок. Когда я развернула его, стало понятно мое ощущение тревоги. И бояться было чего. На листке была изображена девушка со светлыми волосами, большими зеленными глазами и неестественно бледной кожей. А пугало то, что она вылитая я! Сказать, что меня охватила паника, значит, ничего не сказать. Я чуть не задохнулась от страха и неожиданности. Из моей головы тут же вылетели все недавние волнения и возмущения. Я даже успела забыть о паре непонятных парней, стоявших в опасной близости от меня.

– Да, твою ж мать-то! – вырвалось у меня от отчаянья.

Они объявили меня в розыск, об этом ясно говорила надпись над изображением. Но самое страшное было не это. К подобным листовкам я уже привыкла. Они назначили за меня вознаграждение! Сколько, сколько?! Двадцать тысяч кредитов! Ну, ничего себе! Не многовато ли для простого-то воришки?! Или им известно что-то еще? Вот это уже будет совсем плохо. Не успокаивало даже отсутствие имени. Девушку с моей внешностью не сложно найти в этой серой массе одинаковых людей. Теперь мне предстояло решить самый главный вопрос: что дальше?

Я сложила листок в четыре раза и убрала его во внутренний карман куртки. Нужно будет показать это Питерсону, может этот пройдоха знает что-то. Вот теперь понятно, почему патрульные устроили за мной обвальную погоню. Они знали за кем гоняться. Плохо, блин! Очень плохо! Как же вы не вовремя, черти!

На мое плечо легла рука.

– Базар не единственное место, – проговорил Влад.

В тот момент я не обратила на его тон никакого внимания, и как выясниться позже, зря!

– Выход из города и весь Северный район завален этими листовками, – продолжал Влад.

Я как могла, старалась игнорировать его. Меня пугали эти слова. И листовка пугала, и вознаграждение, и вообще… теперь у меня еще меньше шансов выжить в этом городе, да и вообще во всей нашей огромной Империи.

– Что и теперь будешь отвергать нашу помощь? – голос Миши был по-прежнему ядовитым.

– Мне не нужна ваша помощь… – все так же решительно поговорила я.

Я сбросила руку Влада с плеча и побрела в сторону рынка. В голове крутилась только неслыханная паника, совладать с которой у меня никак не получалось. Страх от происходящего захватил мой разум целиком. В ту минуту я и подумать не могла, что два эти парня смогут вытащить меня из того, во что я впутана с самого появления на свет…

Глава 2. Бар.

Двигалась я очень осторожно. Сомневаюсь, что патрульные делись куда-нибудь. Эти ребята просто так не уйдут. Они преследовали не простого нарушителя. За меня назначена награда и при этом не малая. А Миша с Владом оказались правы. Весь Базар был усыпан листовками с моим изображением. Пришлось натянуть капюшон и удвоить бдительность. С паникой удалось справиться только ближе к выходу с Базара. А на главной дороге я двигалась, чуть ли не прижимаясь к стенам. Ну, что ж, дорогая, кажется, все началось сначала…

Кстати, для меня это не впервые. Меня искали во всех городах, где довелось побывать. Но еще нигде за меня не назначали награду. Это меня пугало. Признаюсь, очень сильно. Но больше всего меня пугает, тот факт, что все это происходит в трех городах от столицы. И для этого у меня, между прочим, есть веские обстоятельства. Сейчас объясню.

Меня зовут Кэсседи Гримлок, теперь так зовут. Мне двадцать один год, и в городе L я живу почти три года. Всю свою жизнь я провожу в бегах, ведь я не простой воришка и нелегал, коих полным-полно в нашей проклятой Империи. Я объявлена врагом Империи Трибити и подлежу немедленному уничтожению…

Все началось больше двадцати лет назад. Тогда наша Империя была большой, сильной и прекрасной державой. Люди не знали, что такое страдания, лишения и голод. Все было для людей. Мы жили в согласии с Властями и друг с другом. Но потом к власти пришел Микрол, и все изменилось. Он отнял свободу у всех, у кого только можно было ее отнять. Налоги повысились, цены возросли, права урезались. Началась эпоха тирании.

А после трех лет такой жизни в Империи появилось первое мятежное движение. Сначала правительство не обратило на это никакого внимания. Но возмущения росли, мятежников становилось все больше и так до тех пор, пока Микрол не признал их опасными для власти. За мятежниками началась охота. Их находили, сжигали на кострах, вешали прямо посреди улиц, убивали в собственных домах целыми семьями. Не жалели даже маленьких детей. Многие из мятежников прятали своих детей, кто-то успевал, кто-то нет…

Я родилась в это самое страшное время. Мои родители были не просто мятежниками, а одними из предводителей этого движения. Они боролись за свободу своего народа и своих детей. Они собрали под свое начало целый город. И, естественно, однажды их постигла участь своих сподвижников. Мне было всего пять лет, когда родители отвезли нас на окраину города и отдали другим людям. Больше ни я, ни моя старшая сестра их не видели.

А еще через три года, когда были уничтожены почти все мятежники, правительство объявило охоту на выживших детей мятежников. Для нас начались тяжелые времена. Нам пришлось прятаться. За особо опасными, по мнению Властей, отроками сопротивленцев приходил сам Микрол. Мне было всего восемь лет, когда погибла Мелоди. Я плохо помню, как я сбежала от него, как выбралась из этой злополучной пещеры, как пересекла пустыню…

Мне чудом удалось спастись. Я осталась жива. Но в тот момент мне хотелось лишь одного. Я хотела быть рядом с родителями и сестрой. Я ни один раз жалела о своем спасении. Наверно, нужно было тогда позволить Микролу выпустить пулю и в меня. Тогда не было бы стольких лет мучений и страданий. Но потом это чувство отступило, и прошли новые: злость, ненависть. Я хотела жить лишь с одной целью: отомстить! А через полгода я встретила других, таких же, как и я. И мы стали бороться вместе.

Нас оставалось очень мало. Все напуганные, но и обозленные. Каждый в тот момент думал лишь о месте. Но и Власти не сдавались. Империя объявила нас вне закона и назначила награду за поимку каждого из нас. И стало еще хуже. Нам совершенно некуда было пойти. Никто не рисковал связываться с изгнанниками. У нас не было еды, воды, жилья, а иногда и одежды, и мы стали промышлять мелким воровством. Мы пытались выжить. Заводили отношения среди караванщиков или мелких барыг. Старались скрывать свое происхождение. Но нас это не спасло.

Спустя три года об этом забыли. Детей мятежников уничтожили. Всех, кроме одного. Я так и осталась врагом государства. У меня по-прежнему не было прав, ничего, что помогло бы мне выжить. Я сменила много имен и городов, но я так и осталась угрозой нашей Империи. Я училась выживать среди чужих и врагов. Училась скрываться. Все, с кем мне доводилось иметь хоть какие-то дела, и понятия не имели о том, кто я. А ведь я единственный выживший ребенок мятежников. Мое имя знает вся Империя. Я – Паная Райским…

Я пережила все трудности, связанные с гонениями и геноцидом. Я преодолела все. Я смогла подавить свои желания о мести и оставила лишь одну цель: выжить. И я осталась в живых. Конечно, никто не забыл о тех страшных временах и о детях мятежников. Наше правительство неустанно напоминает об этом. История о мятежниках обязательна для изучения во всех школах Империи.

Но вот о том, что один из опаснейших врагов государства остался в живых и скрывается где-то на территории Империи, неизвестно никому. Никто из мирных жителей уже и не помнит обо мне. Никто за мной не охотиться, никто не хочет моей смерти… никто… кроме правительства…

Листовка и вправду очень сильно меня напугала. Награда была слишком велика. Они никогда не платили так много даже за крупных преступников. Самое большое вознаграждение за всю историю нашей Империи было назначено в прошлом году за пирата Уильямса. Он ограбил и разорил ни один караван. В основном, это, конечно, были обозы Властей, но это только ухудшало его положение. За него назначили десять тысяч кредитов.

А тут целых двадцать! Неужели, они все это время пытались меня найти? Но как им удалось вычислить меня? Как они узнали о моем происхождении? Черт! Что все это значит?! Неужели в городе есть кто-то, кто знает о моем истинном происхождении? Бред! Все, кто когда-либо знал Панаю Райским, уже давно канул в небытие. Не осталось ни одного человека, кто помнил бы меня. Но, тогда как? Теперь мне придется еще и над этим думать! Мало у меня неприятностей.

И вот сейчас как раз назревает одна из них. Мне нужно добраться до Бара, сдать товар Питерсону и найти укрытие раньше того времени, в которое начнется еще одно стихийное бедствие нашей Империи, страшный и беспощадный «Квартальный рейд».

Квартальный – потому, что проходит раз в три месяца. А страшный – потому, что от него нет спасения. Ровно в два часа на улицы города выползет целая толпа патрульных и начнет шарить по всем закоулкам и закуткам всех городов Империи в поисках нелегалов, нарушителей и преступников. И не сладко же придется тем, кого они найдут.

А для улучшения результата в компанию патрульных включают киборгов – полулюдей, полумашин. Эти страшные роботы созданы с одной целью: найти и уничтожить. Из-за киборгов рейд становиться просто невыносимым. А сегодняшний будет по-особенному жестоким. Власти знают, что я в городе. Тринадцать лет они продолжали меня искать. Теперь они не остановятся не перед чем, чтобы уничтожить меня…

До Бара я добралась без происшествий. Патрульных поубавилось. И мои преследователи тоже скрылись без следа. Видимо, направились готовиться к рейду. Ну, что ж, тем лучше для меня. Я толкнула тяжелую металлическую дверь, которая открылась, привычно скрипнув, и оказалась в небольшом прокуренном помещении с круглыми столами и барной стойкой.

В Баре было людно, народу в нем было больше, чем обычно. Меня что тут одну заботит этот несчастный рейд?! А ведь половина из них нелегалы! Это я точно знаю. Если ты сам нелегал, то для тебя не представляет особого труда найти себе подобных. Но они меня мало интересовали. Меня сейчас больше занимал толстый седоволосый мужичок с большими усами и красным лицом, ловко снующий за барной стойкой. К нему-то я и собиралась направиться, когда откуда-то слева до меня долетел знакомый голос.

– Кэс!

Я развернулась на звук и увидела высокого темноволосого паренька в плотной темной куртке. Он махал мне рукой.

– А, Макс, – я помахала в ответ, и парень тут же оказался возле меня, – ты уже здесь.

Макс был одним из нелегалов, с которыми я иногда мотаюсь в Долину. Но в отличие от других, у него немного больше привилегий по отношению ко мне. Мы с ним практически друзья. Почему практически? Потому, что я не завожу друзей. Но иногда неплохая компания нужна даже таким нелюдимам, как я. Вот, Макс-то и составляет мне эту самую компанию.

– Ты что-то долго, – он посмотрел на меня с тревогой.

Все нелегалы, возвращаясь с Песчаной Долины, расходятся возле прохода и добираются до Бара каждый своим путем. Мы с Максом не исключение. Так ты вызываешь меньше подозрений и не привлекаешь внимание вездесущих патрульных.

– А, на патруль нарвалась, – отмахнулась я, – пришлось удирать.

– На патруль? – Макс не на шутку удивился, – но ведь там не было патрульных. Я сам все проверил.

– Конечно, – я попыталась успокоить Макса, – я натолкнулась на рейд уже по пути сюда.

Если я скажу Максу, что патрульные дожидались меня почти у самого входа в Долину, он будет корить себя за то, что пропустил пост. А мне не очень-то хочется причинять ему неудобства.

– В следующий раз выберу другой маршрут, – я еще раз попыталась успокоить Макса.

– Это уже третий рейд, за неделю, – проговорил он с тревогой, – ты уверена, что у тебя все в порядке?

– Я нелегал, Макс, – я положила руку на плечо парня, – для меня это вполне нормально. Да, и к тому же, если бы не эти милые ребята, я бы уже умерла от скуки.

Макс улыбнулся. Его улыбка, такая добрая и открытая, всегда вызывала у меня прилив теплых чувств к этому парню. Макс был бы отличным другом, а может и не просто другом, если бы не мое положение. Конечно, можно все рассказать ему и ждать, что он отнесется ко мне с понимание и примет такой. Но рисковать мне не хотелось, поэтому приходилось ограничиваться лишь тем, что мы имеем с ним сейчас.

– Готова к рейду? – все с той же ноткой тревоги спросил Макс.

– Как всегда, – я улыбнулась Максу, – сейчас вот только сдам все это барахло Питу, и можно давать деру.

– Я зайду вечером, – проговорил он мягко, – если ты не против.

– Если мы переживем сегодняшнюю облаву, – так же проговорила я, – то милости прошу.

Макс еще раз улыбнулся и, сжав мою руку, направился к своему столику. А я, переведя дух, поплелась к барной стойке.

– Привет, Пит, – проговорила я, забираясь на высокий стул подальше от всех.

Питерсон был хозяином небольшого, но все-таки популярного Бара в этом городе. Особенным спросом он пользовался у нелегалов. Тут их было полным-полно. И хозяин принимал их всех. Не каждый день можно встретить трактирщика, который был бы рад такой толпе нарушителей закона. Но только не Пит. Несмотря на то, что спекулянт еще тот, но к моему классу жителей он относился вполне дружелюбно.

Я с Питерсоном познакомилась ровно три года назад. Как только обоз, в котором я пряталась, пересек границу города, караванщик, самый адекватный и дружелюбный из всех представителей этого омерзительного класса имперских граждан, подсказал мне его. Питерсон оказался весьма сносным, насколько вообще могут быть сносными подобные ему барыги. Мы почти сразу договорились об условиях, на которых будем сотрудничать.

Все оказалось не так уж и печально, как я себе представляла. До того, как я попала в L, у меня не было постоянных связей с какими бы то ни было скупщиками. У меня, честно сказать, не всегда было место постоянного проживания. А тут все разворачивалось даже слишком хорошо. Все, что мне удалось стянуть, я несла только Питерсону. Все минералы, добытые в Песчаной Долине, я тоже относила ему. Платил он мне исправно и всегда в срок.

Питерсон даже выделил мне одну из комнат, которые предназначались для персонала, работающих в его заведении, за отдельную плату, естественно. Цена, конечно, была немного завышена, но другого выбора у меня все равно не было. Уж лучше так, чем снова скитаться по непонятным притонам в поисках ночевки. Был у меня такой печальный опыт. Поэтому я сразу же согласилась. Вот и получается, что с Питерсоном нас связывает чисто деловые отношения уже целых три года.

– О, Кэсседи! – он всплеснул руками, – рад, что ты жива!

– Спасибо за теплый прием! – огрызнулась я.

– Песчаная Долина место опасное… – осторожно проговорил он, а потом подмигнул мне и с легкой улыбкой спросил, – не зря моталась-то хоть?

– Спрашиваешь!

Я выложила на стол три контейнера среднего размера, наполненные весьма ценными минералами.

– Ничего себе! – воскликнул Питерсон.

Я мило улыбнулась. Слова были лишними. Питерсон и сам знает цену этим минералам. Они были дорогими, а два из них так и вообще редкость. Я не слабо рисковала жизнью, пытаясь их достать. За все это можно выручить чуть больше трех тысяч кредитов. Но вот, сколько даст мне этот несчастный жлоб?

– Сколько хочешь? – серьезно спросил Питерсон.

– А сколько дашь? – ответила я вопросом на вопрос.

Он ненадолго задумался. Прикидывает, насколько меня можно облапошить. Жид!

– Две тысячи, – наконец произнес он.

Чего?! Две тысячи?! Да, этот поганец решил меня надуть на целую тысячу! Ну, уж нет, торгаш проклятый, не дождешься. У меня, можно сказать, бедственное положение!

Я отрицательно покачала головой.

– Две триста… – уже не так уверенно предложил он, я повторила движение.

– Две пятьсот…

– Не зли меня, Пит, – наконец подала я голос, – ты знаешь, сколько это стоит… либо плати как надо, либо пойду к другому торговцу…

Это был вполне весомый аргумент в споре с этим засранцем. В нашем городе пруд пруди таких торгашей, иди к любому! Я, естественно, не собиралась уходить от Питерсона. Он хоть и гад, но ему я немного, но верю. Пока он единственная персона в этом проклятом городе, кто знает о моем несчастном положении. Нет, он, конечно, не знает о моем истинном происхождении, но вот о моих побегах и деятельности ему известно. И только ему.

– Кэсс, ну…

– Гони сюда мои три тысячи… – я прошипела сквозь зубы, буравя его уничтожающим взглядом.

– Ладно, – наконец сдался он. – Давай карту.

Я ехидно улыбнулась и, достав из кармана магнитную карту, протянула ее Питерсону. Он аккуратно принял карту и вставил в кассовый аппарат. На дисплее побежали цифры. Я внимательно следила за ними. Я, может, и доверяю Питерсону, но он торгаш, а с ними нужно глаз да глаз. Отсчитав три тысячи, аппарат приятно пискнул. Питерсон вытащил карту и протянул ее мне.

– Ты меня разоришь, – обиженно проговорил он.

– Тебя разоришь! – возмутилась я, убирая карту обратно в карман.

Тем временем все три моих контейнера перекочевали под барную стойку. Да, это и не важно, потом их заберу. Они мне могут еще пригодиться. Наверно. Хотя, если меня поймают, они мне вряд ли и помогут. И тут я вспомнила о листе, лежавшем в моем кармане. Надо все-таки спросить этого подхалима.

– Эй, Пит, – позвала я тихо, – у меня тут дело к тебе есть.

– Что такое? – спросил он, наклоняясь ко мне.

– Я сегодня наткнулась на рейд, – тихо проговорила я, – совсем недалеко от выхода.

– Что снова? – Питерсон удивился вполне правдоподобно.

Я кивнула:

– При этом сегодня я возвращалась другим путем.

Питерсон потер подбородок.

– Странно, – задумчиво проговорил он, – хотя знаешь, я вчера заметил на Базаре чуть больше патрульных, чем обычно.

– Хрень, – процедила я и уже спокойно добавила, – как думаешь, с чем это связано?

– Понятие не имею, – все так же задумчиво проговорил Питерсон, – если только Власти не решили снова устроить облавы на города в поисках мятежников. Надо бы поразмыслить над этим.

– Тогда я подкину тебе еще одну вещь для размышления, – я поманила его к себе.

Я посмотрела по сторонам. Убедившись, что до нас нет никому дела, я достала из кармана листок и аккуратно развернула его на барной стойке. Питерсон склонился над листком. Я видела, как расширяются от удивления его глаза.

– Твою ж то мать! – присвистнул Питерсон, – ты, где это взяла?

– На Базаре сорвала.

Говорить про двух незнакомцев в переулке я не хотела. Меньше знает, крепче спит.

– На Базаре? – голос Питерсона снова повысился от удивления, – ты что делала на Базаре.

– Убегала от патрульных, – как ни в чем ни, бывало, отозвалась я.

– Через Базар? – он опять удивился.

Оно и понятно. На Базаре-то как раз и не скроешься от местных органов правопорядка.

– Так вышло, – отмахнулась я, – главное, что весь Базар засыпан этими листовками.

– Дела! – снова протянул он.

– Ты ничего об этом не знаешь? – на всякий случай спросила я.

– Нет, – покачал головой Питерсон, – я ничего такого не видел. В нашем районе точно не видел.

Я внимательно посмотрела на бармена. Врет, гад или серьезно ничего об этом не знает? Вроде не врет. Глаза, вон, какие удивленные. Хотя, из Питерсона, как и из любого торгаша, актеры те еще. Такую трагедию разыграют и глазом не моргнут.

– Когда же ты успела так насолить Властям? – отозвался бармен, отрываясь от листовки.

– Понятия не имею, – невинно ответила я.

– Такое вознаграждение! – Питерсон понизил голос, – ты уверенна, что не сделала ничего антиправительственного? Столица, видимо, решила крепко взяться за тебя.

– Столица? – мой тон был весьма удивленным.

– Ага, – с уверенным видом кивнул Питерсон.

Хрень! Если это действительно так, то я покойник. Власти никогда так просто не отступают. И как не крути, но мне теперь точно конец.

– А ты уверен, что это именно из Столицы? – я постаралась не выдать своих эмоций.

– Да сто процентов, – голос у бармена был уверенным.

Я нахмурилась. Хреново. Одно дело, когда тебя разыскивают представители конкретного города. И совсем другое, когда поиски организованны Властями Столицы. Вполне возможно, что подобные листовки есть и в других городах. А это уже совсем плохо.

– С чего такая уверенность, Пит? – я решила выяснить все известные ему подробности.

– Вознаграждение могут назначить только представители Столицы, – совсем уверенно отозвался Питерсон, – ты точно не участвовала ни в каких акциях против правительства?

– Нет, конечно! – возмутилась я, – я что на больную похожа?

Питерсон примирительно поднял руки вверх. А мне стало до чертиков интересно, что Питерсон знает о подобном.

– Почему ты спрашиваешь? – начала я издалека.

– Просто подозрительно это как-то, – я услышала совсем не то, что хотела.

– Не объяснишь? – я уставилась на бармена.

– Не думаю, что Власти стали бы назначать вознаграждение за какого-то простого нелегала, – вот это уже ближе, – если он, конечно, не выступал с каким-нибудь антиправительственным лозунгом. То тогда, да. За него и не такую сумму назначить могут.

– А такие люди еще существуют? – я искренне удивилась.

Мне казалось, что последняя расправа с мятежниками должна была выбить из местных жителей Империи весь дух сопротивления. Ведь именно этого Микрол и добивался. Для того чтобы он смог беспрепятственно править таким большим государством, нужно было подчинить себе всех его жителей. А как это еще сделать, если не силой? Просто и кардинально.

– Я знал парочку, – похоже, бармен говорил серьезно.

– Что, правда? – этому я удивилась еще больше.

Он лишь кивнул с совершенно серьезным видом. Вот, это новость. Ничему людей не учит история. Что им опыта их предшественников мало было? Или они на себе решили все проверить? Тогда я им не завидую.

– И что теперь с ними? – мой голос дрогнул.

– Как будто не знаешь. – Питерсон усмехнулся.

Я судорожно сглотнула. Да уж. Что же может быть с тем, кто посягает на авторитет Императора и Властей? Их, понятное дело уже нет в живых. И я не совсем уверена,что их смерть была легкой и быстрой. От этого мне становилось еще страшнее. Ведь, меня-то, по сути, ждет то же самое. А может еще и пострашней. Кто знает, что там задумал Микрол. Ему в фантазии нет равных.

– Не знаю, чем ты насолила Властям, Кэсс, – Питерсон выглядел вполне серьезным, – но если это и вправду так, то они не слезут, пока не найдут тебя. Они не привыкли отступать от намеченных целей.

– Посмотрим, – выдохнула я.

Но, похоже, мой партнер прав. И если за меня взялась столица, тогда мне крышка. Власти ни за что на свете не отступятся, пока я не окажусь во дворце Императора. Как же это все-таки хреново!

Я снова свернула листок и убрала все в тот же карман. Нужно было срочно что-то делать. Еще немного, и эти листовки заполонят весь город, и меня обязательно найдут. Кто-нибудь из присутствующих этого Бара и заложит меня. Кредиты здесь нужны всем. А тут такой шанс. Все проще простого. Поймать нелегала и сдать властям. Пара пустяков. Скоро за моей скромной персоной начнется настоящая охота. Может, наш город и большой по меркам Империи, но меня это не спасет. Подобные листовки распространяются слишком быстро даже в таких огромных мегаполисах, как Столица.

Я бессильно опустила голову на руки, уперев их в столешницу. Думала ли я в этом момент? Скорее нет, чем да. Мыслей не было. Точнее были, но помочь мне они не могли. Вряд ли я смогу найти в них выход из этого дурацкого положения. Похоже, у меня его теперь нет…

Глава 3. Старая новая встреча.

– Кэсс! Кэсседи!

Я вздрогнула от неожиданности и резко подняла голову. Передо мной снова стоял Питерсон, только на этот раз с озадаченным видом.

– Что? – вырвалось у меня.

– Уснула что ли?

– Задумалась, – довольно грубо ответила я.

– Знаешь, что, Кэсс, – произнес он озабоченно, – бежать тебе отсюда надо.

Я тяжело вздохнула. Да, и без тебя я это знаю. Всю жизнь этим занимаюсь. Да, вот только куда? И как? Сейчас выходы из города перекрыты, и никто его не покинет. Даже караваны властей. Да, и как долго мне еще придется бегать? Сколько городов еще нужно оббежать. Их, знаете ли, не так уж и много. Да и не во все можно сунуться. Особенно мне.

Ну, если я и сбегу из этого города, это еще не значит, что я спасена. Меня искали во всех городах, в которых я была. Я убегала с самого момента смерти родителей. Но вот только, еще нигде и никогда за меня не назначали и крошечного вознаграждения. Грядет большая буря. И что-то мне подсказывает, что я окажусь в самом ее эпицентре.

– И как можно быстрее, – добавил Питерсон все тем же тоном.

– Как будто без тебя этого не знаю, – огрызнулась я, – как раз размышляю над тем, как бы свалить незаметней.

– Вот это верно, – Питерсон кивнул – здесь тебе делать нечего. Если уж правительство решило избавиться от тебя, они не успокоятся. Опасно тебе здесь оставаться.

– Да, знаю, – я обреченно вздохнула, – но, если это Власти, как ты утверждаешь, они все равно меня найдут.

– Нет, если ты выберешься из Империи. – Почти шепотом произнес Питерсон, нагнувшись ко мне.

Я подняла на него глаза. Вроде выглядит серьезно. Он, что серьезно об этом сказал? Как можно выбраться из Империи? Те стены, что строят вокруг городов, и в подметки не годится той защите, что возводят на границе Империи. А про пограничные кордоны я вообще молчу. Мне никогда в жизни не перейти границу Империи. Да, что говорить, мне никогда до нее не добраться!

– Серьезно? – скептически отозвалась я, – Пит, завязывай со спиртным. Я тебе уже не первый раз говорю.

– Я не шучу, Кэсс. – Тут же отозвался он.

– Пит, из Империи невозможно выбраться! – не выдержала я, – ты об этом не хуже меня знаешь!

– А вот и возможно, – он заискивающе улыбнулся.

– Как? – я по-прежнему не верила, – не говори глупостей. Это же просто бред. Как можно выбраться из этого чертова государства? Ты не хуже меня знаешь, какая защита на границе Империи. Мне никогда не преодолеть ее. Да, мне никогда до нее не добраться!

– До нее и не нужно, – кажется, он не шутил, – доберись до городка, что на севере. Там есть один человек, который знает, как выбраться из Империи, и при этом совершенно незамеченным.

– Реально? – во мне проснулся интерес.

Питерсон кивнул. И почему он вдруг заговорил об этом. Какое ему вообще до меня дело? Что это он так заботиться обо мне? А может, он прав. И мне всего-то и нужно, что выбраться из нашей Империи, и моя жизнь тут же окажется не такой гадостной? Но тогда мне нужно выбраться из этого города и дойти до другого. И, к тому же, найти непонятного мне человека.

– И кто этот человек? – мне стало интересно.

– Уильямс! – почти шепотом проговорил бармен.

– Пират? – вырвалось у меня.

Я тут же осеклась. Кажется, я проговорила это слишком громко. Питерсон тут же отодвинулся от меня, осматривая свой Бар. Я тоже быстро огляделась. Но, похоже, нас не услышали. Это хорошо. Я нагнулась ближе к Питерсону и прошептала:

– Я думала, Власти давно поймали его.

– Его невозможно поймать, милая, – Питерсон тоже нагнулся ко мне, – потому, что он знает, как и где спрятаться от великого ока Властей. И если ты найдешь его, он поможет и тебе избежать страшной участи.

– Как его найти? – снова прошептала я.

Может, Питерсон и говорил бред, но это была хоть какая-то надежда. Если бармен не соврал, и Власти по-прежнему не схватили пирата, то должно быть он и вправду знает, как оставаться незамеченным в нашем государстве. А может, он и вправду знает выход из Империи. Мне бы это могло спасти жизнь.

– Он сам тебя найдет, – прошептал бармен, – ты только до города доберись.

Я кивнула. Значит, этот Уильямс сейчас в Z, и он может помочь мне. Мне всего-то нужно выбраться отсюда и добраться до другого города, находящегося черт знает где. И это-то накануне Квартального рейда. Задача не из простых. Может и получится, кто знает. Но для начала мне все-таки придется пережить рейд, а это уже не просто.

– Ну, так, что ты решила? – наседал бармен.

– Бред, – отозвалась я, делая вид, что мне это не интересно, – так не может быть, Пит. Если твой пират и вправду знает, как выбраться из Империи, то что же он до сир пор здесь? Почему не свалил отсюда, как можно дальше?

Питерсон недоумевающе посмотрел на меня. Вот тут, до меня дошло. Он что-то скрывает от меня. Он не просто так завел разговор о Властях и Столице. Да, и про город на севере говорил специально. Он меня проверял что ли? Специально все это делал, пытался убедиться в моей невиновности? А может ему тоже что-то известно?

Я хотела добавить еще что-то, но тут справа и слева от меня почти беззвучно опустились две фигуры. Одна огромная в темном плаще, другая поменьше, завернутая в плотную куртку с капюшоном.

– Привет, Пит, – проговорила громадная фигура, – плесни чего-нибудь.

– И тебе доброго дня, Рей, – отозвался бармен и направился за выпивкой.

– Как дела, Рей? – проговорила я, поворачиваясь к громиле, – давно тебя не было видно. Где пропадал?

Рей и его напарник Майк тоже были одними из главных посетителей этого Бара. Их я знаю примерно пару лет. Иногда мы встречаемся с ними на входе в Долину. Только Рей и Майк не ходят туда за минералами. Эти ребята занимаются охотой на местных зверюшек. Отчаянные парни, в самом деле!

– Опять зализывал раны, после очередной охоты, – ответил за него вернувшийся Питерсон.

– Ну, что-то вроде этого, – отозвался могучий Рей.

– Кто в этот раз? – Питерсон поставил такую же кружку и возле Майка.

– Ерунда, – отозвался маленький напарник Рея, – пара лисиц.

Ничего себе, ерунда! Да, я, знаете ли, не за какие бы деньги не стала охотиться даже на местную лисицу, учитывая, что это создание почти ростом со взрослого человека, и вполне способно откусить что-нибудь необходимое.

– Я слышал, малышка Кэс – начал Рей, – ты сегодня снова на патруль наткнулась?

– Да, – спокойно отозвалась я, – уже третий на этой неделе.

– Вам не кажется, что этих ребят стало больше? – как-то слишком напряженно спросил Майк.

– Вы тоже это заметили? – непроизвольно вырвалось у меня.

– Ага, – отозвался Майк.

– Вчера трое сцапали Сабину возле Красного Особняка, – все так же серьезно проговорил Рей.

– У Особняка? – я не на шутку удивилась, – но ведь там никогда не было патрулей.

– Вот и мы о том же, – поддержал Майк.

– Говорят, что на прошлой неделе, – Рей понизил голос, и нам пришлось прислушиваться, – патрульные разобрали лавку Дорена.

– Но ведь Дорен честный торгаш, – выпалил Питерсон, – что у него-то они пытались найти?

– Ни что, а кого, – так же тихо отозвался Рей.

Я напряглась. Может, этим двум бродягам известно куда больше, чем всем остальным. Лишь бы это не касалось меня.

– И кого, по-твоему, они ищут? – я почти прошептала этот вопрос.

– Бунтовщиков, – прошептал Рей.

– Что? – в раз отозвались мы с Питерсоном.

– Шутишь? – не поверила я.

– Да, какие тут могут быть шутки, – так же серьезно проговорил Майк.

– Три дня назад, – продолжил Рей, – Власти устроили облаву в городе Е. Нашли троих бунтарей.

– Хрень какая! – вырвалось у меня невольно.

– Это еще не все, малышка Кэс, – усмехнулся Майк.

Что у Рея, что у Майка есть очень вредная привычка называть меня малышкой Кэс. Сказать, что меня это бесит, значит промолчать. Но я уже смирилась. Как я не пыталась отбрыкиваться от малышки, ничего не помогало. Да, и спорить с Реем не очень-то хотелось.

– Есть еще что-то? – недоумевала я.

– Да, – пробасил Рей, – говорят, что где-то неподалеку расположился лагерь повстанцев. Они собирают всех, кто готов вступить в новую борьбу с Властями.

– Повстанцы? – удивился Питерсон, – ты серьезно Рей?

– Мои источники врать не будут.

Только я подумала, что в нашей Империи все отчаянные бунтовщики канули в лету, вместе с первыми мятежниками, как тут мне преподносят такие новости. И чего же этот народ никак не успокоиться? Как же они не поймут, не справиться им с Властями. Никогда не справиться.

– А если Властям станет про это известно? – не выдержала я.

– Тогда их всех найдут и казнят, – совершенно спокойно отозвался Майк.

– А что будет с нами? – я посмотрела на Рея, – как нам теперь быть? На каждом углу патрульные. Теперь, чтобы добраться до Бара, нужно каждые сто метров оглядываться по сторонам, дабы не нарваться на очередной патруль. А если еще и про этих повстанцев правду говорят…

– Не, трусь, малышка Кэс, – Рей положил руку, мне на плечо, – сейчас их заботят куда более серьезные проблемы, чем парочка нелегалов, прущихся в Долину.

– Ага, – поддержал Майк, – они бы сами нас всех туда отправили, будь уверенность, что всех нас там сожрут милые зверюшки.

Я невольно усмехнулась. Хорошо бы, если так. Только вот проблема с моим портретом на листовках остается главной проблемой. Только бы Питерсон не догадался проговориться этим парням про листовки. Они, может, и милые ребята, да только лучше бы им не знать про все это.

– Ладно, ребята, – проговорила я, поднимаясь со стула, – с вами хорошо, но пойду-ка я поразмыслю над предстоящей проблемой.

– Это ты про рейд? – тут же отозвался Майк, – да, теперь-то это будет настоящая облава. Будут землю рыть по всему городу, пока в Стены не упрутся, я уверен.

– Спасибо, Майк, ты меня успокоил!

Рей разразился громким смехом. А я, тяжело вздохнув, стащила с барки рюкзак и направилась к моему излюбленному столику в самом углу Бара. Там почти всегда полумрак. Тебя никто не видит, а ты видишь всех. Я плюхнулась на твердый стул, и тут же рядом со мной оказалась невысокая темноволосая девушка с кружкой чая в руках.

– Спасибо, Катрин, – проговорила, принимая у нее кружку.

Она мило улыбнулась. Катрин – одна из официанток, а также посудомоек, уборщиц и тому подобное, работающих у Питерсона. Девушка, возможно, она милая и дружелюбная. Наверно, из нее получилась бы замечательная подруга. Но я-то друзей не завожу. Не к чему.

– Проблемы? – аккуратно поинтересовалась она.

– Небольшие, – тихо отозвалась я.

Катрин, может быть, и была хорошим человеком, но на тему своих трудностей я не собиралась распространяться даже ей. Меньше знает, лучше спит. Да и не мой это метод, если хотите знать. Я предпочитаю жить скрытно. Меньше знакомых, меньше каких бы то ни было связей. Чем меньше людей знает обо мне, тем лучше. Для всех.

– Может, помощь нужна? – ее голос по-прежнему звучал любезно и заботливо.

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, не стоит. С этим я сама разберусь.

– Ну, ты обращайся, если что. – Катрин была на редкость любезна.

Не всегда можно увидеть, как эта, не постесняюсь сравнения, фурия вот так запросто улыбается и предлагает помощь. Обычно я стараюсь не попадаться ей на глаза. Пришибёт еще в порыве гнева-то. Как она еще Питерсона не закапала где-нибудь в окрестностях Бара? Все время удивляюсь этому. И, похоже, не я одна…

– Конечно, – как можно любезней ответила я, – спасибо, Катрин.

Она еще раз улыбнулась и направилась к барной стойке. А я принялась потягивать горячий ароматный чай и думать. Последнее выходило плохо. Мыслей не было, а если и были, то обязательно крутились вокруг этих двух незнакомцев. Мне было очень интересно знать, кто они такие. Но встретиться с ними еще раз, меня что-то не сильно тянуло.

Скорее всего, это был простой и обыкновенный страх. Я боялась. Раньше никто не рисковал ради меня и не спасал мне жизнь. До этого момента мне никто и никогда не предлагал помощь. У меня никогда не было друзей. Но все же мысли в моей голове возвращались к нашему спору в проулке снова и снова. Только сейчас ко мне начало приходить понимание.

Мне было интересно, кто они такие и что делают в нашем городе. То, что они не из местных я поняла сразу. Город небольшой, люди все одинаковые, а эти сильно выделяются из толпы. Я бы заметила их и раньше, если бы они жили здесь. А значит, они здесь совсем недавно. Что же они ищут здесь? А самое главное, зачем они помогли мне? Что им от меня-то нужно? Но есть еще один вопрос: если они видели листовки, почему не сдали патрульным? Что-то тут не так. Что-то не складывается. Над этим надо хорошо подумать.

Да еще и эти разговоры про повстанцев. Черт! Ну, вот почему все всегда происходит в самый неподходящий для меня момент? А ведь Майк прав. Сегодняшний рейд будет настоящей облавой. Мало того, что Власти будут искать меня, так еще и с этими повстанцами проблем не оберешься. Что-то мне подсказывает, что этот рейд мне пережить не суждено…

Я так задумалась, что не сразу заметила двух людей, стоявших возле моего столика. Теряю сноровку. Не хорошо это, блин. Не хорошо.

– Привет красавица, – произнес уже знакомый голос.

Я даже подпрыгнула на месте, не забыв, естественно, обжечься горячим чаем. Вот, кого я не ожидала увидеть, так это их. Да, тем более в таком месте, как этот Бар. Я не могла и слова произнести, просто таращилась на них большими от удивления глазами. А вот ребята, похоже, чувствовали себя вполне прекрасно.

– Можно? – спросил Миша и, не дождавшись моего ответа, отодвинул стул и вальяжно расселся на нем.

Влад последовал его примеру, только делал он все это куда скромнее и без привычной мерзкой Мишиной ухмылки. Я еще секунд тридцать просто таращилась на них в недоумении. Я же, кажется, объяснила мальчикам, что мне их помощь не нужна. Что еще им от меня нужно? Что денег захотели за мое спасение? Простите, ребятки. Но в этом вам не обломится. Лишних у меня нет. Да, и вообще, как они меня нашли?

– Вы, что следите за мной?! – выйдя, наконец, из ступора, спросила я.

Они переглянулись. Нет, они и вправду какие-то странные. Но мой вопрос, похоже, был риторическим. Или они его так расценили. Неважно! Ответ я так и не получила, но отступать я не собиралась.

– Эй, – возмутилась я, – вы как меня нашли?

– Мы не искали, – спокойно ответил Миша.

– Чего? – мне осталось только открыть рот от удивления.

– Мы знали, что ты будешь здесь, – отозвался Влад.

Я приподняла левую бровь. Вот это новость! Вот мне это уже совсем не нравиться. Хотя если подумать, то про этот Бар знают многие. И все знают, если хочешь отыскать нелегала, иди в Бар к Питерсону.

– Ладно, – я сделала безразличный вид, – не такая уж это и новость.

– Ты не удивлена? – спросил Миша.

– Конечно, нет, – хотя это было не совсем так, – все знают, где в этом городе собирается грязное отрепье нелегалов. Поэтому, я не очень-то удивлена, что вы меня нашли.

Я произвела на ребят как раз то впечатление, которое собиралась произвести. Влад слегка усмехнулся и опустил голову. Миша сделал недовольное лицо. Это доставило мне еще больше удовольствия.

– Ладно, – Миша заметно напрягся, – а как насчет того парня?

Миша указал на Макса, сидевшего возле входа в компании своих постоянных собутыльников.

– А что с этим парнем? – я откинулась на спинку стула.

– Сколько человек знает, что ты с ним спишь? – он слегка сузил глаза.

Я усмехнулась про себя. Вот, ведь гад. Я даже начинаю подозревать, кто мог проболтаться про наши с Максом отношения. Хотя, если подумать, почти каждый присутствующий здесь знает об этом, а если и не знает, то догадывается.

– Большая часть, присутствующих в этом Баре, включая того толстяка за баркой, – я указала на Питерсона и наклонилась к столу, – но теперь мне интересно, что же еще ты про меня знаешь.

Это и вправду интересовало меня. Таким макаром они и всю мою родословную узнают. Нужно было срочно узнать, что еще, кроме моих близких связей, им известно.

– Я много чего знаю о тебе, малышка Кэс, – пророкотал Миша.

– Еще раз так меня назовешь, – я недобро блеснула глазами, сохраняя при этом ядовитую улыбку, – и твой напарник приложит немало усилий, чтобы соскрести твои гребанные мозги со стен этой чертовой забегаловки.

– Намек понят, – он поднял руки вверх.

Мне достаточно было услышать это. Я снова откинулась на спинку стула.

– Мне все же интересно, что же ты, может знать обо мне? – я состроила язвительную физиономию.

Ну, уж очень интересно мне стало, что эти двое могут поведать о моей скромной персоне! И ответ не заставил себя ждать! Они переглянулись, а потом Миша наклонился ко мне ближе и заговорил:

– Тебя зовут Кэсседи Гримлок. – Я напряглась уже на этих словах, но вида не подавала, – Тебе двадцать или двадцать один, примерно так. В этом городе проживаешь почти три года. Откуда здесь появилась, никто не знает. До этого никто из местных тебя здесь не видел. Никто раньше про тебя ничего не слышал. Многие из жителей и вовсе не знают о тебе. Даже сейчас большинство никогда не встречалось с тобой. Основным промыслом слывет мелкое воровство, из-за чего и возникли твои проблемы с законом…

– У меня нет проблем с законом… – зло прошипела я и тут же об этом пожалела.

На Мишином лице появилась его мерзкая ухмылка:

– А патрульным об этом пробовала говорить?

Я сжала зубы, но промолчала. А он с довольным видом продолжил:

– Ну, да ладно. На чем я остановился? Ах, да, мелкое воровство. Так же предпочитаешь подзаработать добычей ценных минералов, из-за чего тоже, кстати, возникают проблемы все с тем же законом…

Он сделал паузу. Я молчала, уничтожая его взглядом. Но ему, похоже, было все равно. Все с той же усмешкой он продолжил свой рассказ:

– Добытые минералы, точно так же, как и то, что тебе удалось стянуть, сдаешь хозяину этого бара Питерсону Сайлосу. Живешь здесь же, снимая небольшую комнату на верхних этажах. – Он помолчал, – друзей нет. Знакомых мало. Лишь работники бара. И то, с ними не вступаешь ни в какие связи. Из местных ни с кем, кроме Питерсона, никаких дел не ведешь. Более-менее постоянные отношения с тем парнем, с барменом и парочкой охотников, что сидит возле барки. О твоей семье ничего не известно, как, впрочем, и о тебе самой. Держишься обособленно, никаких контактов в этом городе или за его пределами не имеешь. Еще что-нибудь упустил?

Я усмехнулась. Если бы ты знал, сколько подробностей ты упустил. Например, о контактах в городе и за его приделами. У меня немалое число знакомых караванщиков, что перемещаются из одного города в другой. С одним из них у меня более чем тесная связь. Хорошо, что об этом знаю только я.

А вот, о том, кто это им растрепал, догадаться не сложно. Обо мне, конечно, знают работники Бара, но как о простом съемщике комнаты, не больше. Но ни один из них, даже Катрин, не знают о моем промысле. Мне только интересно одно: сколько они ему заплатили за эту инфу. Не просто же так он меня сдал.

– Питерсон, – проговорила я, ядовито улыбаясь, – давно мечтала оторвать этому гаденышу башку. Теперь хоть повод есть. Большое спасибо за предоставленную возможность!

Миша и Влад снова переглянулись, только как-то удивленно что ли. Они решили, я не узнаю об источники этой информации? Ха! Да тут и думать не надо. Ни одна душа в L, как и в этом Баре, не знает обо мне ничегошеньки… а уж тем более такие подробности. Многие из них даже имени моего не знают! Это знает лишь один мерзкий и продажный тип, которому я собираюсь задать неплохую трепку…

Нет, ну, надо же быть таким засранцем! Ну, погоди, добрый знакомый Питерсон! Доберусь я до тебя! Ты мне за все ответишь! И за те копейки, что ты мне платишь, и за цены, что накручиваешь за комнату и обслуживание! За все ответишь, торгаш несчастный! Ты у меня еще пожалеешь, что на свет родился. Я тебе такое устрою, чтоб знал, как разбазаривать, что не надо кому не надо!

Теперь-то мне понятна его непривычная и такая резкая забота. Выходит, этот засранец все-таки знал о листовках! Нет, как же можно быть таким паршивцем! Он сдал меня им и надеялся, что я уйду с ними. Я так понимаю. Именно потому он заговорил со мной о пирате и о побеге из Империи. Гад плюшевый!

Хотя, с Питерсоном мне все более-менее понятно. Этот жид за хорошее вознаграждение и мать родную сдаст на казнь властям. А вот зачем этим ребятам понадобилась информация обо мне уже другой вопрос. Да, и кто они такие, так же остается не разгаданным. Нужно срочно выяснить все эти пункты.

Но прежде, чем я смогла задать хоть один вопрос, из моего рюкзака раздался звук, повествующий об очень печальном событии. Я быстро закинула рюкзак на стол и достала оттуда наладонник. Именно от него шел звук. Я нажала на кнопку выключения будильника. Часы показывали полвторого. А значит до глобального действа под названием «Квартальный рейд» осталось всего полчаса.

Теперь у меня только тридцать минут, чтобы найти укрытие и затаиться на ближайшие два часа. Если, конечно, они не решать обшарить весь город сверху донизу, и вдоль, и поперек. Вот это будет уже очень и очень плохо. Учитывая новые обстоятельства, это вполне возможно. Как же все-таки не вовремя, блин!

Потом я подняла глаза на моих собеседников и вполне мило улыбнулась:

– Я бы рада с вами поболтать, ребятки, но у меня запланировано небольшое свиданьице с парой десятков милых и добрых патрульных. Извините, вынуждена откланяться.

И убрав наладонник в нагрудный карман куртки, я быстрым шагом направилась к выходу, надевая на ходу рюкзак. При этом я не забыла наградить моего доброго знакомого Питерсона многозначительным взглядом. Я обязательно задам ему отличную трепку. Вот, только для начала переживу этот злосчастный рейд…

Глава 4. Квартальный рейд.

На улице было людно. Все нелегалы нашего скромного городка направлялись в одном и том же направлении – к Северным развалинам. Места там дикие и нехоженые, и если ты там знаешь хоть одно укромное местечко, то можешь спрятаться от патрульных на целых два часа. В развалинах я знала много таких мест, что и киборгам не всегда под силу их найти. Только вот мое шестое чувство неустанно твердило о тщетности моих попыток. А оно меня еще ни разу не подводило…

Я поправила рюкзак и побежала в сторону развалин, обгоняя таких же нелегалов, как и я. Их было не меньше трех десятков, и сегодня они все могут оказаться пойманными. Но в тот момент меня это не слишком заботило. За свою жизнь я переживала больше. Да, вот такая я неисправимая дрянь! Когда живешь всю жизнь в страхе и не такому научишься. Ведь всем окружающим плевать на тебя, даже если они чем-то похоже на тебя. Так уж устроена наша жизнь в прекрасной и великой Империи. Если ты слабый и беззащитный, то у тебя нет ни единого шанса на выживание, тем более, если ты нелегал.

Спросите, как вообще в такой Империи могли появиться эти самые нелегалы? Да, все очень просто. Это все те, кто не прошел регистрацию или те, кого вынесли за рамки закона. Как, например, я. Воры, беглецы, похитители, убийцы. В общем, все, кто представлял хоть какую-то угрозу для Империи. Большинство из них разыскиваются Властями. Некоторые из них приговорены к пожизненному заключению в одной из самых ужасных тюрьм нашей Империи. А есть и те, кого ждет смертная казнь…

Все они, точно так же, как и я, кочуют с одного города в другой. У них нет никаких документов, подтверждающих принадлежность нашей Империи. Многие из них занимаются грабежами, кто мелкими, как я, а кто-то идет на крупные. Некоторые таскают минералы, кто-то незаконно работает у местных барыг за копейки. Но всех объединяет лишь одно. Все мы изгои, от которых пытается избавиться наше великое государство…

Примерно через десять минут непрерывного бега я оказалась в нужном месте. На поиски приличного убежища мне понадобилось еще минут десять, итого десять в запасе, чтобы укрыться понадёжней. Для своего схрона я выбрала самые окраины. Здесь все здания были разрушены подчистую, и не одному нормальному горожанину не придет в голову сюда сунуться.

Но только не мне! Я не принадлежу к числу этих самых «нормальных горожан». Я – нелегал, я – преступник, а значит, мне все равно где переживать это стихийное бедствие. С трудом пробравшись через разруху этих мест в самую глубь, я нашла единственную целую нишу и забралась в нее. Чтобы добраться сюда киборгам придется приложить немало усилий и наделать шуму. Что играет мне на руку. У меня появиться хоть и маленький, но все же шанс смыться от них. Лишь бы пронесло!

Устроившись поудобнее, я достала наладонник и выключила звук, и даже убрала вибрацию. От греха подальше. Мало ли чего можно ждать от этих дьявольских созданий. Вдруг мне решит прийти какая-нибудь очередная рассылка. По звуку меня тут же вычислят. А вдруг киборги и вибрацию уловить могут? Ну, их к черту. Лучше перестраховаться.

Итак, два! Началось. Сейчас на улицы города высыпалось не меньше сотки киборгов и патрульных. Сейчас они начнут проверять каждый дом, каждый бар, гостиницу, приют. Не обойдут вниманием и подвалы с погребами. Все тщательно на протяжении двух часов.

Мне ничего не остается, как просто ждать. Я прислонила голову к стене, и сама не заметила, как уснула. Мне снова снились родители и сестра. Меня часто посещают такие сны. В этот раз мне снился наш дом, наш чудесный сад с его прекрасными цветами. Я очень любила это место. Но его не стало. Лишь нечеткое воспоминание в моей голове. Как и о родителях и сестре. Все это осталось лишь воспоминаниями.

Мне снилось, что я стою возле большой яблони, что росла прямо посреди сада. Вокруг меня прекрасные пышные кусты невообразимой красоты. Мама так любила их. Она каждый день шла в сад и по несколько часов проводила в окружении этой красоты. А я всегда сидела на качели, что была приделана к высокой яблоне, и наблюдала за маминой работой.

Вокруг летали бабочки невероятной красоты. Я даже иногда пыталась их ловить. Мелоди всегда находилась рядом со мной. Качала на качели, бегала со мной за этими самыми бабочками или просто читала мне книги. Я очень любила свою сестру. Иногда мы с ней ссорились, но в такие моменты мама всегда говорила, что мы должны быть дружны и никогда не оставлять друг друга.

В то время я не понимала, что означают слова мамы. И почему она каждый раз напоминает нам об этом. Мелоди тоже не всегда к ним прислушивалась. А мама лишь улыбалась и брала нас с собой к своим большим кустам, и мы уже все вместе поливали их и выдергивали ненужные сорняки. Вот и сейчас мама, нагнувшись над кустом, вырывала траву. Мелоди сидела под яблоней, а я стояла рядом и слушала, как где-то наверху поет маленькая пташка.

Потом картинка резко поменялась. И вот я уже посреди огромной пустыни, совершенно одна. Мне холодно и страшно. А вокруг ни души. Лишь непроглядный мрак и жуткий ветер. Где-то вдали раздается страшный вой, я пугаюсь, вздрагиваю и…

Просыпаюсь. Я всегда просыпаюсь на подобных моментах. Я помню эту пустыню и помню, как оказалась там совершенно одна. На тот момент мне было девять. Это был один из тех кошмаров, что посещали меня довольно часто. А выглядели они довольно реалистично. Иногда мне кажется, что я снова очутилась в том времени и снова переживаю все эти события.

Я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Вот только паники мне сейчас не хватало. Ну, подумаешь-ка кошмар приснился. Что, в первый раз что ли? Они посещают меня с завидной частотой. Почти каждую ночь. И ничего ужасного они мне еще не приносили, если подумать.

Я прислонила затылок к стене и, закрыв глаза прислушалась. Вокруг было тихо. Я достала наладонник и посмотрела на часы. 15:15! Я проспала больше часа. Я и не думала, что устала настолько сильно. Вот вернусь в свою маленькую комнатку и не выйду оттуда, пока не высплюсь, как следует. Если еще, конечно, мне удастся вернуться.

Я убрала наладонник обратно в карман и, стараясь не шуметь, принялась разминать затекшие мышцы. Ноги ныли от непрекращающейся беготни, плечи – от тяжести рюкзака, а шея – от неудобной позы, в которой я прибывала последний час.

Когда мышцы стали более-менее послушными и напряжение немного спало, я стала прислушиваться к окружающей меня обстановке. Тишина. Рейда слышно не было. Значит, они еще не успели дойти до этого участка. Но радоваться, слишком не стоит. Шансы на спасение у меня ничтожные. Отсюда некуда бежать. Сзади – рейд, а впереди – высокая Стена, ограждающая весь город.

У меня нет выхода. Нет, выход-то, конечно, есть. Бежать, но вот как его осуществить при таких обстоятельствах, ума не приложу. Да, и бежать-то, собственно, некуда. Этот город находиться на приличном расстоянии от всех городов. А еще рядом столица. Туда мне нельзя. Там-то меня сам Микрол сцапает.

Я уже была в трех городах к западу отсюда, так, что туда мне путь заказан. Дальше только пустошь и пустыни. Кроме смерти там ничего нет. На юг тоже нельзя, там столица со своими столичными пригородами. В этот город я пришла с востока, и туда мне возвращаться нельзя потому, что я не смогу добраться до другого города на востоке, не сунувшись в C. А там меня уже искали. Остается только север и его ближайший город Z. Да, вот только до него больше семидесяти километров, да еще и через Горный Перевал.

Караваны тронуться только через два дня, и это как минимум. Неизвестно теперь, когда власти выпустят обозы. А мне надо линять сейчас. Но одна через Перевал я ни за что на свете не сунусь. Ладно, если наткнусь на каких-нибудь контрабандистов или мародёров. От них-то еще есть шанс сделать ноги. Ну, а если повезет, то и договориться. А если попадется кто-нибудь из местной фауны? Не приведи Господь повстречаться с какой-нибудь местной зверюшкой! А их там обитает тьма тьмущая! Даром что ли власти вокруг городов стены строит, а караваны, вооруженные до зубов, ходят? То-то же!

Может все-таки воспользоваться безумной идеей, что подкинул мне приятель Питерсон. Но чтобы осуществить это, опять же нужно идти на север. А, значит, опять опасный Перевал и его опасная тропа с местными хищниками. А сопровождающих, на которых я бы могла положиться, у меня нет.

Разве, что те двое. Они ведь предлагали мне свою помощь. Так вот, пусть помогут мне выбраться отсюда и добраться до северного города. Пусть сопроводят через Перевал. Это вот уже почти выход. Остается только пережить рейд, найти тех ребят и договориться о цене за переход через горы. А где их теперь искать непонятно.

На первый взгляд они вполне сойдут за нелегалов. Но в этом я почему-то не уверена. Есть в них что-то непонятное, скрытое. Знать бы, кто они такие, и откуда взялись в нашем городе. Но больше всего меня мучает вопрос, какого хрена они прицепились ко мне? Ежу понятно, что им от меня что-то нужно. Иначе они не стали бы расспрашивать Питерсона про меня, да и выручать на Базаре тоже. Может, они узнали, кто я такая? Но почему тогда не сдали патрульным? Что-то с ними не чисто.

Найти их будет проблемой, как и пережить этот рейд. Интересно, где сейчас прячется Макс? А что, если его поймают во время рейда? Что с ним будет? Мне не очень хотелось терять Макса. Он был хорошим парнем. Ну, почему у меня такая сложная судьба? Почему мне нельзя осесть на одном месте? Завести друзей, семью? Просто забыть о том, кем были мои родители и кто я? Зачем все так усложнять?

Если бы я смогла жить нормальной жизнью, я бы предпочла провести ее здесь в компании Макса. Он добрый, отзывчивый и очень хороший. Если бы я и построила с кем-нибудь отношения, то, скорее всего, это был бы он. Но, увы, мне этого не светит. Моей главной проблемой сейчас является неразрешимая задача, как выбраться из города? Да и как пережить рейд тоже вопрос по-прежнему открытый.

Ну, и вот что мне теперь делать? Как быть? Я сама загнала себя в ловушку, из которой просто не было выхода. Ну, что малышка, добегалась! Настало время платить по счетам! На этом, боюсь, наше грандиозное турне и окончится.

От плачевных мыслей меня отвлек какой-то странный звук слева от меня. О его происхождении можно было только догадываться. Как будто кто-то потревожил лежавший на дороге камешек, и он, в отместку, решил прокатиться в сторону, обнаруживая своего обидчика. Честно сказать, мне стало страшно, как никогда еще не было. На патрульных, вроде, не похоже. Обычно они производят куда больше шума. Но страх усиливался, а любопытство не уступало.

И вот мое любопытство взяло верх. Будь оно не ладно! Я все-таки решила проверить, что являлось источником этого странного звука. Осторожно выбравшись из своего укрытия, я огляделась. Никого. Я повернула налево и аккуратно двинулась вдоль разрушенных стен. Я старалась ступать тихо и не производить много шума, который мог бы привлечь непрошеных гостей.

Со скоростью черепахи я добралась до первого поворота, который вел к главной дороге. Я прислушалась. Рейд! И он приближался. Я отчетливо слышала глухие шаги патрульных и тяжелую поступь киборгов. Они были уже не так далеко от меня. Вот черт! Ну, и дура же! Камешек ее, блин, смутил! Можно было предположить, что здесь есть еще кто-то кроме меня! Я ведь не одна прячусь от этого чертового рейда!

Меня начала охватывать паника. Вернуться к своему убежищу я уже не успею, да и смысла в этом тоже нет. Там мне больше не спрятаться. Мое положение было плачевным. Впереди патрульные, слева дорога, на которой, кстати, все те же ребятки, а позади непроходимая груда развалин и Стена. Мне конец!

Ругая себя самыми последними словами, которые только пришли на ум, я бросилась вправо под защиту разрушенных домов. Идти тихо получалось из ряда вон плохо потому, что я старалась покинуть опасное место как можно быстрей. Да и по сторонам я как-то тоже забыла поглядывать. И зря! В одном из переулков я неожиданно наткнулась на громадную фигуру человека в темной куртке! Из моей груди тут же раздался испуганный вопль, но человек успел его остановить, закрыв ладонью мне рот.

Вот тут-то мое сердце убежало не то, что в пятки, я вообще перестала ощущать его. Дышать я тоже перестала, приготовившись к худшему. Но тут человек скинул капюшон. Передо мной стоял Миша. Вид у него был напуганный не меньше меня. Он приставил палец к своим губам, призывая меня к тишине, я коротко кивнула. Миша убрал руку. Мы одновременно выдохнули.

Похоже, судьба благоволит мне или решила дать небольшую передышку. А заодно и подкинула еще один шанс на спасение. Только стоило подумать об этой странной парочке, как вот! Один из них уже рядом со мной. Похоже, мое притягивающее проклятье распространяется не только на патрульных.

– Ну, и напугала же ты меня, черт тебя дери! – шепотом проговорил Миша.

– Думаешь, я меньше испугалась! – так же тихо возмутилась я.

В этот момент, честно признаться, я была рада его видеть. Точнее я была рада, что это оказался именно он, а не кто-то другой. Мы еще раз облегченно выдохнули. Я даже на какой-то миг прислонилась спиной к стене, дабы перевести дух.

– Что-то мы слишком часто встречаемся, – прохрипела я, восстановив дыхание.

– Может это знак судьбы, – Миша улыбнулся.

– Если это и знак, – я изобразила ехидную улыбку, – то явно не добрый.

– Зря ты, так, – он серьезно посмотрел на меня, – я ведь могу быть тебе полезным.

– Это вряд ли, – скептически проговорила я.

– С чего такая уверенность? – Миша, похоже, обиделся.

Но мне было плевать на это. Пусть обижается сколько влезет. Сейчас главная проблема – это приближающийся к нашему местонахождению рейд.

– Ладно, не бери в голову, – я отмахнулась от него, – это во мне говорит пережитый стресс.

– Будем считать, что я поверил, – Миша снова улыбнулся.

А на него похоже не действует устрашающее приближение рейда. Да, что же это за ребята?

– Ты вообще какого хрена тут делаешь? – спросила я, прислушиваясь к обстановке.

Рейд приближался, причем неумолимо. Где-то в глубине развалин по другую сторону дороги послышались испуганные крики. Киборги нашли нелегалов, прятавшихся внутри разрушенных зданий. Интересно, скольких они уже поймали? А что с Максом? Он, ведь тоже должен был прятаться где-то неподалеку. Что если и его поймали?

– А я думал, ты рада меня видеть, – обиженно проговорил Миша, отвлекая меня от ужасных мыслей.

– О! ты не представляешь, как я рада, что это ты! – все так же прошипела я, – я как-то еще не готова к свиданию с патрульными!

– Что сложный период в отношениях? – продолжил с ехидной улыбкой.

– Я стараюсь не заводить с ними серьезных отношений, – я тоже ехидно улыбнулась, – так, что перебиваемся мимолетными встречами!

– Я думал, у тебя нет проблем с законом. – Снова его ехидная ухмылка.

– У меня проблема не с законом, милый, – я постаралась произнести эту фразу как можно спокойней, – а с этими засранцами. Точнее эти засранцы – моя большая проблема.

– Что же вы с ними не поделили? – Миша не переставал пялиться на меня своим фирменным взглядом, от которого по всему телу бежали мурашки.

Такое чувство, что он смотрит прямо тебе в душу. Копается в твоей голове, пытаясь найти ответы на интересующие его вопросы.

– Вид на жительство, – на лице Миши появилась заинтересованность, – долго рассказывать. Да и здесь не самое подходящее место для душевных историй, не находишь? Сейчас сюда заявиться чертова толпа этих страшных засранцев, а тут мы с тобой мило беседуем. То-то они обрадуются!

На его лице появилась загадочная улыбка. Мне стало еще страшнее. Может уж лучше патрульным сдаться? Что задумал этот гребанный засранец?

– У меня тут есть одно местечко, – проговорил он, – можешь там рассказать.

И он, развернувшись, направился вглубь развалин. Я осталась на месте. Вот хрен-то я теперь с тобой куда-нибудь пойду. Черт тебя знает, куда ты меня затащись.

– Идем, – проговорил он, обернувшись, – тебе же надо где-то рейд переждать.

Насчет этого он был прав. От рейда мне надо спрятаться и как можно скорей. Но я не знаю ни одного места, где можно было бы скрыться от него. А идти с ним это авантюра чистой воды. Я же не знаю, что он задумал.

– Или ты боишься? – снова его гнусная ухмылка.

На меня эта фраза подействовала как красная тряпка на быка. Я тут же состроила гордое выражение на напуганном недавно лице. Мише только это и нужно было. Его колкость сработала в нужном направлении. Это я поняла чуть позже, но из моих уст уже вырвались ненужные слова.

– Что? – немедленно возмутилась я. – Это я-то? Еще чего! Веди, давай!

На Мишином лице появилась победоносная ухмылка. Я сделала еще более гордый вид, будто так и должно было быть. И не дожидаясь, пока он тронется с места, направилась в ту сторону, куда собирался идти Миша.

Глава 5. Тихие тайны.

Мы продвигались в самую глубь развалин. Миша шел уверенным быстрым шагом, я покорно плелась позади, не забывая смотреть под ноги. Лишний шум был не к чему. Хватит с меня сегодня потрясений. Рейд еще не закончился. Хоть мы и находились уже на приличном расстоянии от дороги, меня не покидало чувство тревоги. Завсегдатаи Бара часто рассказывали, что киборги могут распознать любой шум на достаточно большом расстоянии.

Я старалась не отставать от Миши, но это было достаточно сложно. Я старалась концентрировать внимание и на окружающей обстановке, поэтому мне часто приходилось переходить на мелкий бег, чтобы догнать его. Я в очередной раз догнала Мишу и тут же заметила, как впереди справа от стены отделилась серая тень. Миша тоже ее заметил, но остался спокойным. Когда тень обрела очертания, я поняла почему. Это был Влад.

– Что-то ты долго осматривался, – его фразу сопровождала ехидная ухмылка.

– Да, я тут просто кое-кого встретил, – Миша отошел в сторону, демонстрируя Владу меня, – знал бы ты, как это порождение тьмы напугало меня!

Влад улыбнулся мне:

– Рад снова тебя видеть.

– Да, – растерянно ответила я, – наверное, я тоже.

Он не сводил с меня своих серых глаз, и мне казалось, что он смотрит прямо вглубь меня, мне в душу. Я не смогла выдержать этого взгляда и опустила глаза, принявшись рассматривать разбросанные у меня под ногами камешки.

– Как рейд? – донесся до меня голос Влада.

Вопрос адресовался Мише, и тот не заставил ждать с ответом.

– Движется, – голос его звучал беспокойно, – похоже, они до самой Стены решили все прочесать. Интересно, что они ищут с таким упорством?

Я еле слышно вздохнула. Известное дело, меня! И, кажется, решили не отступать от намеченной цели. Вот, же вляпалась!

– Узнаем, если найдут. – Проговорил Влад, – ладно пошли. Ты с нами?

Вот этот вопрос был уже мне. Я обреченно пожала плечами, мол, и выбора-то у меня особого нет. Он коротко кивнул и нагнулся к земле. Да там была крышка! Черт! И почему я об этом раньше не знала?! Во тебе и на! Через несколько секунд мы стояли возле открытого люка, и кроме темноты я там ничего не видела.

Влад уже начал спускать по железной лестнице вглубь этого колодца. Я должна была идти следующей, но медлила.

– Страшно? – поинтересовался Миша, сопровождая вопрос своей привычной ухмылкой.

Отвечать я не стала. Мне, конечно же, жутко не хотелось спускаться под землю, но к патрульным мне не хотелось еще больше, поэтому я покорно последовала за Владом.

Мрак был повсюду. Было страшно. А потом темноту прорезали лучи двух фонарей, и стало немного спокойней. Мы шли по узкому коридору. Влад и Миша с фонарями спереди и позади, а я посередине. Мне фонаря не досталось. Ну, и ладно. Мне и так не плохо. Коридор часто поворачивал, но никаких ответвлений в нем не было так, что об обратной дороге я не беспокоилась.

Вскоре мы оказались в небольшой комнатке. Влад зажег свет, и три лампочки над потолком осветили помещение. Им часто пользовались, это было видно сразу. Полки соборудованием и консервами, мешки с песком вместо стульев и больше ничего.

– Располагайся, – проговорил Влад и ушел в дальний конец комнаты.

Я скинула рюкзак и уселась на один из мешков, осматривая комнату. Напротив меня удобно устроился Миша. Я еще раз внимательно осмотрела комнатку. Она вполне годилась для пережидания таких катаклизмов, как квартальный рейд. Передо мной вдруг возникла железная кружка с чем-то горячим.

– Спасибо, – проговорил я, забирая кружку.

Точно такую же кружку Влад протянул Мише и уселся рядом с ним. Наступила тишина. Я медленно потягивала горячий чай, буравя взглядом пол под ногами. Первым тишину нарушил Миша.

– Я тут вспомнил, что кое-кто обещал мне душевную историю, – я поймала на себе его взгляд.

Что ж! похоже, теперь мне не отвертеться. Я поставила кружку на пол, подняла на Мишу глаза. Он смотрел прямым серьезным взглядом. Да, попала я! и чего же этот гад именно к мне-то привязался? Что ему других мало что ли? Почему он решил докопаться именно до меня? Или его так листовка заинтересовала? Тогда с этим более или менее понятно. Не понятно только то, почему они меня до сих пор патрульным не сдали.

– Ну, хорошо, – я уставилась на него, – ты же все равно не отстанешь?

Он коротко кивнул. Я еще раз тяжело вздохнула. Будем выкручиваться. Рассказывать им о своем происхождении было полным безумием. Попробуем обойтись уже тем, что они на меня имеют.

– Но прежде, – я снова подала голос, – меня интересует одно. Как вы про меня узнали?

– Миша нашел листовку, – отозвался Влад, – ту самую, что отдал тебе.

Я внимательно осмотрела их.

– И? – не унималась я, – не понимаю, что могла дать вам эта листовка. Тут таких листовок чертова дюжина. На каждом столбу можно найти что-то подобное.

– Я знаю, – ответил Влад, – сначала я так же подумал. Но Миша уверил меня, что изображенная на ней девушка не совсем простая. И, скорее всего, ей понадобиться помощь.

Я фыркнула. Помощь! Смотри-ка, какое благородство! Конечно же, они увидели мой портрет и тут же решили ринуться ко мне на помощь! Так я и поверила.

– А нашли-то меня как? – эта часть интересовала меня больше.

– Если тебя объявили в розыск, – начал Миша, – то, значит, ты нелегал. А где нужно искать нелегалов?

Миша вопросительно уставился на меня. Я тут же поняла, что он этим хочет сказать.

– И вы поперлись в Бар к Питерсону? – почти утвердительно спросила я.

– Ну да, – продолжил Миша, – практически всем известно, что это заведение пользуется большим спросом у нелегалов.

Мило. Как же тогда Власти еще не отправили к Питерсону особый рейд из патрульных?

– Искать нелегала с листовок очень опасно, – продолжал Миша, – поэтому нужен особый человек.

– Коим, по вашему мнению, является торгаш Питерсон, – высказалась я.

– Точно, – кивнул Миша. – И мы пошли к хозяину. Оказалось, что он очень хорошо знает тебя. И за приличное вознаграждение рассказал, где тебя искать.

– Так он видел листовку? – сквозь зубы прошипела я.

– Конечно, – безмятежно отозвался Миша.

Вот, ведь сучий потрох! Доберусь до него, и он от меня так просто не отделается. Размажу его долбанные мозги по всей его чертовой забегаловки.

– А как про погоню узнали? – это было еще интересней.

– Влад проследил за рейдами патрульных, – Миша кивнул в сторону друга.

– Они пасли все проулки, ведущие от стены, – проговорил Влад.

– Но почему тогда Макс проскочил мимо них? – я удивилась.

Ведь за Максом погони не было. Он сам про это говорил, да и никакого патруля он не заметил. Иначе, он бы предупредил меня.

– По всей видимости, твой приятель не интересовал их, – Влад подтвердил мои самые страшные опасения.

– Так, получается, они там меня караулили, – высказала я вслух свои мысли.

– Скорее всего, – отозвался Влад.

– Сучий потрох! – выругалась я, – ладно, с этим более-менее понятно. А как на Базаре оказались? Почему именно там.

– Патрульные с самого начала пытались загнать тебя именно туда, – вступил в беседу Миша.

Конечно, где еще можно без особых усилий поймать опасного нарушителя? Естественно, на Базаре. Там сильно не разбежишься. И скрыться там особо негде. Патрульных на каждом шагу.

– Хотя им стоило это немалых усилий, – Миша усмехнулся, – они почти два часа гоняли тебя по проулкам, пытаясь сбить на нужный им курс.

Вот черти проклятые! Значит, специально гнали меня на Базар. Если они устроили на меня облаву, значит, у них есть четкий приказ относительно меня. А это уже не просто плохо, это необъяснимо ужасно!

– Ты получила ответ на интересующий тебя вопрос? – вдруг проговорил Миша.

Я кивнула. Теперь мне придется выслушивать вопросы от них и постараться ответить на них как можно более уклончиво. Они не должны даже подумать о том, чтобы догадаться о моем истинном происхождении.

– Ладно. «И что же тебя интересует?» —мой взгляд лучше всего говорил о моем мнении по поводу всего, что здесь происходит.

– Кто ты? – не раздумывая ответил он.

Этот вопрос меня ни капли не удивил. Конечно, Питерсон уже выложил им про меня все, что знал сам. Но, похоже, моим новым знакомым этого было недостаточно. Но раскрывать свою большую тайну я пока не собиралась.

– Вы ведь уже знаете, кто я, – я сделала язвительное лицо, – Питерсон выложил вам все, что только можно было выложить. Но если хотите, то могу еще раз повторить. Меня зовут Кэсседи Гримлок, мне двадцать один год, и я нелегал, которого теперь разыскивают все патрульные нашего чертова городка.

– Нет, – протянул Миша, – это не все. Я просто уверен, что в рассказе старого барыги не было и сотой части того, что можно о тебе знать.

Я хмыкнула. Смотрите-ка, какой проницательный. Сам догадался или подсказал кто?!

– Голову на отсечение даю, он и сам ничего о тебе не знает, – его голос звучал уверенно.

А он умен и догадлив, однако. Такими темпами он и до сути докопается. Блин! Вот на кой черт они свалились на мою и без того больную голову? Так, надо успокоиться и не подавать вида напряженности. Иначе на своем плане можно поставить крест. А план у меня был просто безупречным, но требовал большого количества кредитов.

Но, слава Богу, с этим у меня проблем не было. За то время, что я прожила в том городе, я успела накопить не малую сумму для своего побега. Этот город оказался очень щедрым и проблем с заработками тут не было. Чего только одна Долина стоит. Там ведь можно найти все, что твоей душе угодно. Все минералы, которые там находятся, стоят денег.

Можно еще, конечно, заработать на охоте на местных зверюшек в той же Долине. Но это уже для совсем отчаявшихся и чересчур смелых. Лично я никогда бы не пошла на охоту за тем же слизнем. А о волках и говорить нечего. Они, конечно, дорогие, но и жутко опасные. Наверно, самые опасные. Так, что я предпочитала перебиваться минералами, а с местной фауной старалась не встречаться.

Так вот, по моему плану, который созрел в моей гениальной голове во время похода по темному коридору, мне предстояло договориться с этими двумя товарищами о переходе до северного города. При этом, я не хотела раскрывать себя, но вытянуть из них как можно больше информации. Должна же я знать, с кем пойду через тропу, наполненную опасностями через каждые двадцать метров.

Так же нужно договориться о цене за переход с максимальной для меня выгодой. Неизвестно, что будет потом. А после того, как я окажусь в Z, я попрощаюсь с этими ребятками и отправлюсь на поиски того самого пирата, который знает, как выбраться из Империи. Но это потом. Сейчас главное договориться с этими двумя и, при этом, никак себя не обнаружить.

– Ты скрываешь что-то, – продолжал он все тем же тоном, – что-то очень важное для тебя.

– С чего ты взял? – скептически спросила я.

– А с чего бы властям назначать такое бешенное вознаграждение за простого воришку….

– Так вот в чем дело? – не дала я ему договорить, – тебя вознаграждение интересует. Так что ж ты меня сразу-то не заложил? Или решил сначала проверить? Не все ли равно за кого деньги получать будешь?

– Мы не собираемся тебя сдавать, – успокаивающе проговорил Влад, – просто Миша не так выразился.

– Да неужели? – выпалила я.

Меня это почему-то страшно разозлило. Если бы мы не находились в тесной комнатке где-то под землей, а на поверхности не шарило несколько десятков патрульных в компании неуемных киборгов, я бы обязательно выцарапала бы этому сопляку глазенки!

– У нас тоже проблемы с законом, как ты могла заметить, – проговорил Влад.

В том, что у этих ребят проблемы с законом, я не была уверенна. Но это я оставила без внимания, лишь резко и довольно грубо произнесла:

– У меня нет проблем с законом!

Смириться с тем, что у меня есть проблемы с законом, я никогда не могла. Ведь, лично у меня никогда не было никаких проблем. Сама я ничего такого не сделала, за что можно было клеймить врагом Империи. Все мое дурацкое происхождение! Это все из-за него! Лично же я не считала себя в чем-то виноватой. А воровство?! А что еще прикажете мне делать? Да, и к тому же, в тот момент я уже была объявлена вне закона! Нельзя иметь проблемы с законом, если тебя, по тем же законам, даже не существует!

– Ну, обычно патрульные устраивают погони только за нарушителями, – вдруг произнес Миша, – а на тебя устроена настоящая охота. Не много ли чести для простого воришки?

Вот и я о том же! Стали бы Власти поднимать столько шума из-за какого-то воровства?! Конечно, нет! Вот это-то и было страшным. Миша сам того не понимая, подтвердил мои худшие подозрения. Значит, все-таки вычислили. Но как, мать их?! Как они смогли распознать меня, черт их дери?!

– Не поверишь, сама в шоке, – огрызнулась я.

И это было правдой. Я прибывала в глубоком недоумении. Но причиной этому было совсем другое. Я все никак не могла понять, как же они сумели меня вычислить? С последней нашей встречи с Властями прошло больше десяти лет, да все происходящее тогда, было за десятки, а то и за сотни миль отсюда!

– Ты хоть когда-нибудь хоть кому-нибудь говоришь хоть сотую часть правды? – не унимался Миша.

– Что конкретно ты хочешь от меня услышать? – не отставала я.

– Правду! – он выкрикнул это слово.

Ну, вот еще чего! Размечтался. Мальчик мой, моя правда тебе явно придется не по вкусу. Да, и кто ты такой, чтобы я тебе ее рассказывала?!

– Обойдешься! – я состроила язвительное лицо, – ты и так слишком много обо мне узнал. Хватит с тебя. Уж, слишком много чести.

– Ну, и сука же ты! – процедил сквозь зубы Миша.

А вот это он зря. Я мстительная натура. И любое оскорбление в мой адрес может стать для вас последним. Конкретно сейчас я была готова выпустить наружу внутренности Миши. Еще мгновение, и меня даже Влад не остановит. Да, что там Влад! Мне сейчас плевать даже на патрульных и киборгов, какими бы страшными они не были.

– Попридержи язык, сопляк…– процедила я.

– Все, стоп!

В нашу потасовку включился Влад. И, причем, весьма вовремя. Поскольку Миша уже готовил для меня какой-то едкий ответ. И, боюсь, это бы спровоцировало меня на не очень хорошие действия. Голос Влада вернул меня к происходящему. Я еще раз одарила Мишу уничтожающим взглядом и, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться окончательно, взглянула на Влада.

– Давай так, – примирительно проговорил он, – мы расскажем, кто мы, а ты поведаешь нам, из-за чего на тебя ополчились все патрульные города.

– Ты нам вопрос, – поддержал Миша, – мы тебе ответ. Затем спрашиваем мы, ты отвечаешь?

Я невольно прикусила нижнюю губу. Меня снова загоняли в угол. Ох! Как же я не люблю это проклятое чувство безысходности. Просто терпеть не могу, когда мне не оставляют выбора. Теперь вокруг меня плотно захлопнулись двери ловушки, в которую, между прочим, я сама себя и загнала.

А что будет, если я расскажу им о себе всю правду? О детях мятежников в нашей Империи знает каждая собака. И все относятся к нам, как к изгоям. А что еще вы хотели? Мы ведь и были ими не один год. Я ведь не просто так скрываю свое происхождение.

А вдруг они отнесутся ко мне так же, как и все остальные? Что если и они отвернуться от меня, узнав правду? А ведь они мой последний шанс смыться из этого проклятого городишки. Они моя единственная надежда добраться до Z без потерь.

Я просто уверенна, что здесь они надолго не задержаться. А значит, у меня есть возможность слинять отсюда и не попасться патрульным. Они знают об этом укрытие, значит, им может быть известен какой-нибудь тайный выход из города. Мне нужно как-то попасть в их группу, при этом, не раскрыв себя.

Черт! Ненавижу я такие ситуации! Ох, как ненавижу! И себя ненавижу за то, что загнала себя в угол. И их ненавижу за то, что не оставляют мне выбора. Ну, что ж, будем выкручиваться. Я попаду к ним в компанию и выберусь из этого места! Не будь я Кэсседи Гримлок!

– Ладно, – как можно спокойней ответила я, – пусть будет, по-вашему. Я согласна. Только не наседать, если я не смогу ответить на ваш вопрос.

– Или не захочешь? – тут же спросил Миша.

Все-таки этот тип продолжал действовать мне на нервы. От него-то точно можно ожидать любых вопросов. И скорее всего те, на которые я не смогу ответить.

– Или не захочу, – все так же серьезно проговорила я.

Миша удовлетворительно кивнул и повернулся к Владу. Я тоже посмотрела на него.

– Вы первые, – я махнула рукой.

– Ладно, – согласился Влад, – начнем.

Глава 6. Признание.

– Как тебя зовут? – тут же подал голос Миша.

Я, конечно, поняла, что он под эти имел виду, но с совершенно спокойным видом и уверенным голосом произнесла:

– Кэсседи Гримлок.

Миша фыркнул. Не такой ответ ожидал он услышать. Ну, а что поделаешь, мой новый друг. Не всем дано получить то, что хочется. Жизнь полна разочарований. Ты же сам говорил, что я никому и никогда не говорю даже сотой части от правды.

– Это не настоящее имя, – прошипел Миша, глядя мне в глаза, – я просто уверен в этом.

– Ты боишься? – совершенно спокойно спросил Влад.

Я? Боюсь? Еще чего! Но свое настоящее имя я все равно не скажу, как не пытайте. Это слишком серьезная тайна, чтобы раскрывать ее малознакомым людям. Да и вообще такие тайны редко кому рассказывают.

Вопрос Влада остался без ответа. Я не могла сказать ему что-то однозначное. Да и не собиралась. Пусть думает, что хочет. Мне совершенно плевать. Я им не доверяю, пусть знают об этом.

– Нас ты можешь не бояться, – все так же спокойно продолжал Влад, – сама подумай, если бы мы хотели получить за тебя вознаграждение, стали бы мы прятать тебя здесь? Поверь, если сразу не сдали тебя, то и сейчас уже не сдадим. Кем бы ты ни оказалась, мы не собираемся тебя закладывать.

Его голос был ровным и спокойным. Он не выражал никакого раздражения или недовольства. В отличие от Миши. Все, что он обо мне думает, было написано на его лице. Он никогда не скрывает своих эмоций. Я еще раз убедилась в немалой возрастной разнице между Владом и Мишей. Миша был импульсивным и несдержанным, что говорило о бурном нраве и отсутствии опыта. Влад же напротив был спокоен и сдержан. В нем читалась мудрость опытного и потрепанного жизнью человека. Как они вообще умудрились подружиться?

Еще раз убеждаюсь, что Мише не больше восемнадцати, ну может девятнадцать. Ладно, двадцать, это предел. Да и к тому же, он не знает, что такое жизнь полная лишений. А вот Влад, похоже, видел многое. Сколько ему лет? Двадцать пять? А может больше? Что же он успел пережить?

Я тяжело вздохнула и отвела взгляд в сторону. Даже если они и не собирались меня никому сдавать, я все равно не могу рассказать всю правду.

– Давай попробуем еще раз, – с нетерпением произнес Миша, – как тебя зовут?

Я подняла на него глаза. Он ждал.

– Кэсседи Гримлок, – все так же отрешенно ответила я.

Миша сплюнул от досады.

– Ну, не твое это имя! Не твое!

– Ошибаешься, – я продолжала все тем же спокойным и ровным голосом, – оно мое. Неважно как меня звали до этого. Сейчас меня зовут Кэсседи Гримлок, и это имя останется моим до тех пор, пока я не выберусь из этого несчастного городишки. На данный момент это единственное мое имя, других у меня нет.

– Сколько у тебя было имен? – вдруг спросил Миша.

– Это уже неважно, – ответила я, рисуя едкую ухмылку, – тебе, мальчик, об этом все равно никогда не узнать. И, кстати, это уже будет совсем другой вопрос. Или ты забыл о наших условиях?

Миша снова сплюнул. На его лице отразилось все, что он испытывает ко мне в этот момент. Но мне плевать! Мне даже в какой-то момент понравилось вот так дразнить Мишу. К тому же он сам захотел играть в эту игру. Ну, вот и получай, мой юный друг. Сейчас моя очередь задавать вопрос.

– Хорошо, – все так же спокойно ответил Влад, – твой вопрос?

Мой вопрос. Мой вопрос? И что же меня интересует? Да, у меня куча вопросов. Но нужно выбрать что-то очень важное и существенное. Что-то такое, что поможет мне понять, кто они такие.

– Откуда вы? – сейчас меня больше всего интересовало именно это.

– Я родился и вырос в H. – Проговорил Влад, – А Миша из этого города.

– Ты местный? – тут же вырвалось у меня.

– А это уже другой вопрос. – Передразнив меня, ответил Миша.

Теперь уже на моем лице отразилась тысяча эмоций по отношению к этому мелкому засранцу. Но на это было плевать. Сейчас меня куда больше заботило происхождение Миши.

– Да, я местный, – неожиданно ответил Миша, – родился и вырос я именно в L.

В моей голове тут же возник новый вопрос. Да, какой там один, сразу около сотни! Теперь понятно, откуда они знали о проулке на рынке, и о том, где лучше всего встречать путников из Песчаной Долины, и о Баре Питерсона они, естественно, знали с самого начала. В этом заведении дурной репутации из покон веков, а точнее с самого его открытия, прячутся всякие нелегалы.

Ну, и естественно, становиться понятно, откуда они узнали про люк и про этот подвал. Раз Миша родился здесь, то он, наверняка, знает еще множества подобных мест. А самое главное, он просто обязан знать, как выбраться из этого чертова города незамеченными.

– Но почему я никогда не видела тебя? – я понимала, что это уже новый вопрос, но остановиться не могла.

Я знаю практически всех нелегалов, которые проживают в L. Если даже и не знакома с ними лично, то ни раз сталкивалась с ними, в том же Баре у Питерсона. А Мишу я сегодня видела впервые.

– Сколько ты здесь? – спросил Миша и тут же сам ответил на свой вопрос, – около трех лет. А я покинул его примерно пять лет назад.

Как же они умудрились познакомиться и при каких обстоятельствах? Город H находится за сотни миль от L. Где? Как? Когда?

– Теперь наша очередь, – прервал поток моих мыслей Миша.

Я растерянно кивнула, пытаясь не потерять нить моих размышлений.

– Откуда ты пришла в L? – голос доносился откуда-то издалека.

– Из C, – все также растерянно ответила я.

– С – это же на востоке? – спросил Миша.

Я кивнула, все так же пытаясь выстроить в своей голове логическую цепочку относительно двух моих новых знакомых. Но пока ничего дельного я сообразить не могла. Лишь обрывки моих мыслей, и больше ничего. Нужно узнать от них как можно больше.

– Как ты сюда пробралась? – спросил Влад.

– С караваном, – ответила я, и только потом спохватилась, что это был их второй вопрос.

Ну, ладно, я на следующем отыграюсь. Я все-таки отвлеклась от своих мысленных теорий и вернулась к нашему разговору, хотя мне, признаюсь честно, это стоило немалых усилий.

– С караваном? – с недоумением спросил Миша, – но ведь караванщики не берут попутчиков?

– Еще как берут, – с едкой ухмылкой ответила я, – если знать, к кому обращаться и сколько нужно заплатить.

– Поэтому ты мотаешься в Песчаную Долину? – поинтересовался Влад, – ты копишь деньги на побег, на следующий караван?

Я просто кивнула. Что еще тут можно сказать. Это то, чем я занимаюсь последние десять лет моей несчастной жизни. Собираю деньги, плачу караванщикам, пробираюсь в другой город и все с начала. Раз за разом!

– А как же патрульные на входе в… – начал Миша, но я оборвала его.

– Моя очередь!

Он поднял руки в жесте согласия, и я стала обдумывать мой новый вопрос. При этом я сделала небольшую пометку у себя в голове. Миша хотел спросить о патрульных, что охраняют вход. И, скорее всего, он не знает про другой вход, которым пользуются нелегалы. На составление вопроса ушли считанные секунды, поскольку он давно крутился у меня в голове.

– Давно вы в этом городе?

– Три дня, – ответил Влад.

Три дня. Три дня? Как они смогли проникнуть в город за три дня до Квартального Рейда? В теории это невозможно! Но если подумать, то Миша родился в этом городе, может он знает какие-нибудь потайные ходы? Это же место им известно, а я о нем ничего не знала.

– Как вы пробрались сюда? – тут же вырвалось у меня.

Миша хотел мне возразить, но видимо вспомнил про свои два вопроса и не произнес ни слова.

– Через Главные Ворота, – так же спокойно ответил Влад.

Через Главные Ворота? Как это через Главные Ворота? Как это вообще возможно? Как они преодолели Главные Ворота за три дня до рейда? Нет, вот это уже точно за пределами возможного! Или нет?

В моей голове стало назревать подозрение, что проблем-то с законом у двух этих ребят и не было никогда. Как тогда они смогли пройти усиленный досмотр на главных воротах? Другого объяснения просто не было. Или он специально об этом сказал, чтобы сбить меня с пути?

Я насторожилась. Я заметила выражение Мишиного лица, когда я говорила про Долину. Если, как он говорил, они нелегалы, Миша должен был знать про вход в нее. А может тот вход появился немного позже Мишиного отбытия из города? Ведь может так быть? Я ведь практически ничего не знаю об том городе. Впрочем, как и про все другие. Но все же это было очень странным.

Наступила очередь мне отвечать на вопросы. Я напряглась. Что-то мне подсказывало, что следующий вопрос мне не понравиться.

– Почему за тебя назначено вознаграждение? – вопрос был задан Мишей.

Как в воду глядела! Конечно! От кого еще можно было ожидать подобного вопроса. Да и какой же еще вопрос он мог придумать! Он интересует его с самого первого момента нашей встречи!

– Я не знаю, – как можно спокойней ответила я.

Я постаралась держаться уверенно, чтобы не выдать своих подозрений на их счет, и не открыть своих переживаний на счет вознаграждения и моей поимки.

– Врешь! – Миша начал злиться.

Как же он все еще зелен! Что же Влад умудрился увидеть в этом мальчишке? Зачем он ему вообще нужен?

– Нет, – я продолжала сохранять спокойствие.

– Из-за чего у тебя проблемы с законом? – На лице Миши отразилось раздражение.

– У меня нет проблем с законом, – я отчеканила каждое слово.

– Ладно. Почему ты прячешься от рейда? – он перефразировал свой вопрос.

– Потому что я нелегал и вор. – Мне все труднее было сохранять спокойствие, но меня забавляло то, как менялось выражение Мишиного лица от вопроса к вопросу.

– Тогда скажи мне, – я видела, как в его глазах появилось желание вцепиться мне в глотку, – с каких пор за простого нелегала и вора назначают двадцать тысяч кредитов?!

– Понятия не имею, – вспылила я, – я вообще не знаю, за кого и кто назначает это гребанное вознаграждение! А вот ты, похоже, хорошо об этом знаешь. Откуда, интересно знать!

Я как могла, сохраняла спокойствие. Сорваться сейчас, значит выдать себя. А это мне не к чему. Я еще не выяснила, кто они такие и что им тут нужно. А вот Миша напрягся. Это был плохой знак. Очень плохой.

– Все знают об установленных законах Властей, – пришел на помощь другу Влад.

– А я, вот, например, не знаю, – не сдавалась я.

– Мы сейчас говорим о другом, – тут же выкрутился Миша.

Но я все-таки успела заметить, как менялось его выражение. Я заметила все эмоции и переживания. В жизни нелегала это самое главное, замечать самые мелкие и, порой, самые важные детали.

– И о чем же?

Я не могла не задать этот вопрос. Не могла не поддеть Мишу. И оно, знаете ли, того стоило. Миша уже еле сдерживался. Глаза блестели яростью, только вот зубами еще не скрипел.

– О том, что ты скрываешь? – Миша уже был готов подскочить с места и вцепится в ворот моей куртки.

Меня же позабавила такая реакция, поэтому я совершенно спокойно ответила:

– Ничего.

– Опять врешь! – Миша подскочил с мешка, но тут же сел назад.

Это еще надо выяснить, кто кому врет! Теперь я была уверенна на их счет, поэтому больше молчать не стала.

– Знаешь, я вообще-то не обязана перед тобой отчитываться и раскрывать все карты, – я говорила совершенно спокойно, – каждый нелегал, вор или преступник никогда и никому не расскажет о своем положении. Каждый третий житель этого города, впрочем, как и Империи, может оказаться тем, кого разыскивают Власти, но об этом могут так и не узнать. Потому, что каждый из них тщательно это скрывает от простых граждан. Вы бы знали об этом, будь вы нелегалами.

Они остались сидеть спокойно, но в глазах Миши проскользнула тень недоумения. Вот вы и попались, мальчики.

– Так же, как и том, – я продолжала все с тем же невозмутимым видом, – что за три дня до рейда и три дня после него на стенах и Главных Воротах всех городов стоят усиленные кордоны патрульных. Все караваны тщательно досматриваются, а документы проверяются в строжайшем режиме. Поэтому в эти дни, ни один нелегал не сможет проникнуть на территорию города, впрочем, так же, как и выйти за его пределы.

Миша кинул мимолетный взгляд на Влада. Тот по-прежнему оставался безмятежным. Ну, ладно. А вот теперь мой последний аргумент.

– Что же касается Песчаной Долины, то у нее есть два выхода. Один ведет в город и тщательно охраняется патрульными, это на тот случай, если оттуда вдруг полезет что-нибудь страшное, а другой выходит на горный Перевал, в который сунется только самый отчаявшийся человек. Но есть и еще один вход. О нем знают, все, кто зарабатывает себе на жизнь нелегальными способами. Я не одна брожу по Песчаной Долине. Во все времена находились любители наведаться в это прибыльное местечко. Они-то и проложили еще один проход, минуя стоянки жутких существ, обитающих в Долине и не попадаясь на глаза вездесущим патрульным. И если бы вы принадлежали к моему классу граждан, вы бы об этом знали.

Миша начал заметно нервничать. Об этом он явно не знал. Он точно не нелегал, иначе он бы не стал так открыто показывать свою неуверенность.

– Делая из всего сказанного мной вывод, могу смело заявить, что вы-то как раз относитесь к разряду порядочных и зарегистрированных граждан нашей необъятной Империи. Возникает вопрос, какого черта вы здесь делаете? Почему бы вам просто не переждать это бедствие в каком-нибудь из местных баров? А?

Я уставилась на них. Теперь я точно уверена, они не относятся к нелегалам. Тогда почему же они здесь? Что им нужно от меня? И кто они, на самом деле, такие?

– Кто вы? – спросила я, глядя прямо в глаза Владу.

За те несколько секунд, что мы смотрели друг на друга, в его глазах сменилось несколько эмоций, а в голове одна мысль вытесняла другую.

– Вот так прокол, – с усмешкой сказал он, – я был уверен, что ты ничего не заподозришь.

– Я не настолько глупая, – все так же прожигая его взглядом, ответила я, – я не первый год мотаюсь по городам и отличить нелегала от простых жителей могу, знаешь ли!

Влад снова усмехнулся. Он, что мне не верит?! Или это он так переживает свой провал?! Рядом с ним ерзал Миша. Ему-то как раз не терпелось выложить мне все карты. Как же он все-таки зелен!

– Так кто вы такие, и что вам нужно от меня?! – серьезно спросила я, уничтожая их взглядом полным злости.

– Мы повстанцы! – не сдержавшись, выпалил Миша.

Повстанцы?! Серьезно?! Вот так новость. Получается, что в нашей Империи зарождается новое мятежное движение? Мне только осталось открыть рот, чтобы они увидели мое удивление.

– Повстанцы?! – Миша кивнул, – вы новые мятежники?!

Снова кивок.

– Серьезно?! – моему негодованию не было предела.

– Еще как – а вот Миша, похоже, был полон гордости.

Я метала удивленный взгляд от Миши к Владу, и не как не могла разобраться, что меня пугает больше. То, что передо мной сидят два повстанца, или то, что на моих планах только что поставили огромный жирный крест!

– Так это, мать твою, все-таки правда! – еле слышно проговорила я.

Все, что сегодня говорили Рей и Майк, оказалось правдой. Значит, лавку Дорена и вправду разобрали, пытаясь найти мятежников. И облава на Е тоже дело рук эти самых повстанцев. Черт! Тут до меня, наконец, дошло. Тринадцать лет Власти и думать не хотели про меня, а тут неожиданно устроили настоящую охоту. А ведь это все только потому, что они уверены, я замешена в новом мятежном движении.

– Так значит, это все из-за вас, – меня начала охватывать паника.

– Ты о чем? – удивленно спросил Миша.

– Все эти патрули, – начала я возмущенно, – это все вы. Они появились после того, как появились вы. То есть, я сегодня полтора часа удирала от патрульных только потому, что они ищут вас.

Миша и Влад неуверенно переглядывались между собой.

– И Сабину поймали из-за вас.

– Мы ничего не знаем ни о какой Сабине, – возмутился Миша.

– А Дорена знали? – бросила я, возмущенно, – конечно, знали. Ведь именно после вашего ухода его лавку разобрали на кирпичики. А ведь Дорен был из тех, кто ни за какие деньги не связывался с нелегалами.

В воздухе повисло напряжение, а я все больше начинала заводиться.

– А про облаву на Е слышали? – не унималась я, – естественно! Ведь вы были там. Так?

Они ничего не ответили. Это было правдой. Вот, поэтому Власти зашевелились. Если бы не появились эти повстанцы, я бы сейчас жила спокойной и мирной жизнью. Продолжала бы таскать Питерсону минералы и всякое барахло. А когда пришел бы срок, собрала бы свое нехитрое имущество и с первым бы караваном выдвинулась в другой город.

– Что же вы наделали, – совсем тихо проговорила.

– Мы собираемся бороться с диктаторской властью Императора, и непременно одержим победу. – В ответ на мою тираду, проговорил Миша.

– Это вряд ли, – скептически проговорила я.

Все-таки когда-нибудь несдержанность и неуемный нрав Миши погубят его.

– Можешь присоединиться к нам и проверить лично – опять его мерзкая ухмылка.

– Что? – вырвалось у меня.

Вот это вообще глупо! Я – мятежник? Ну, уж нет, увольте, братцы.

– Мы набираем людей, – начал Влад, – тех, кто готов бороться с Властями. Кто готов бросить им вызов.

– И много вас таких «борцов за добро и справедливость»? – не удержалась я от колкости.

– Достаточно, – Влад пропустил шпильку мимо ушей, – Мне, кажется, что ты могла бы присоединиться к нам.

Присоединиться к ним? Стать мятежником? Они, что издеваются? Перед глазами снова встали образы родителей и сестры. Страшные расправы и выжженные города. Долгие годы скитаний, приближающаяся смерть. Я однажды столкнулась с этим. Больше не хочу.

– И думать забудьте, – тут же отозвалась я.

– Почему? – недоумевал Миша.

– Я не участвую в подобных мероприятиях, – мое сознание стало возвращаться в реальный мир, отбрасывая страшные воспоминания.

– Что тебе мешает? – снова его недоумевающий взгляд.

– Историю совсем не учили? – возмутилась я, – у нас в Империи как-то не заладилось с мятежами.

Миша посмотрел на меня как-то странно. Мне стало страшно. Неужели он что-то заподозрил? Нет, нет! Он не мог. Я просто отказалась от восстания и всего-то. Ничего подозрительного. Имею же я, в конце концов, право выбора.

– Что ты о них знаешь? – спросил он.

– О чем? – я постаралась говорить спокойно, но голос, как назло, дрогнул.

– О мятежах прошлых лет? – от его взгляда мне было не по себе.

– Тоже, что и все остальные – уверенно ответила я, – это вообще-то входит в школьный курс, если ты не знал! Ничего хорошего из этого не выйдет. Это очень, очень глупая идея.

– В этот раз все будет по-другому, – убеждал Влад, – мы уверенны в своей победе.

И вот тут я, наверно, совершила главную ошибку. Я больше не могла сдерживать поток эмоций, находящийся внутри меня. Слова Влада стали для меня последней каплей. Сама того не желая, я начала говорить.

– Прошлые мятежники говорили так же, – уверенным и твердым голосом ответила я, – и что из этого вышло? Они все мертвы. И их родственники. И их дети. Все. Империя уничтожила все, что было связанно с ними. Ничего не осталось. Вся Империя была против них. В нашем государстве с мятежами справляются быстро и кардинально. У вас нет шансов. Ни у кого нет.

Я опустила глаза. В голове снова появились образы того страшного времени. Мне не хотелось снова участвовать в этой бессмысленной бойне. Все равно у них ничего не получиться. А мне не нужно еще больше проблем.

Мои планы слинять из города рушились на глазах. Теперь я не смогу уйти с ними. Я не хочу быть частью этого нового мятежного движения. Я не хочу снова погружаться в этот хаос. Хватит мне клейма, которое я ношу.

– Слушай, Влад, – вдруг как-то странно проговорил Миша, – помнишь о выжившем ребенке мятежников?

Внутри меня что-то больно кольнуло. Я все-таки выдала себя. Черт меня дери! Он догадался! Плохо! Это очень плохо!

– Ну? – Влад тоже посмотрел на меня.

На лице Миши появилась какая-то необъяснимая и совершенно дурацкая улыбка.

– Кажется, мы нашли ее…

Глава 7. Воспоминания.

Две пары глаз неотрывно смотрели на меня. Мои и без того немаленькие глаза стали еще больше. Полным страха взглядом я смотрела на сидевших передо мной людей. Такого не может быть! Я не могла себя выдать! Ну, не могла! Или все же могла? Тогда, где я прокололась? Что сделала не так?

Теперь, похоже, у меня не будет выбора, и мне придется рассказать им обо всем. Или все еще можно исправить? Может, мне удастся выкрутиться? Нужно срочно что-то придумать! Думай, Кэсседи, думай, мать твою! Ты ведь сама во всем этом виновата! Ты сама пошла с ними сюда. Сиди ты спокойно в развалинах и, тебя бы сейчас не раскрыли вот так глупо. Хотя, кто его знает, что ждало бы меня останься я там, на поверхности. Возможно, меня бы уже схватили и, я бы была на пути в Столицу.

– Чего вы так уставились? – как можно удивленней спросила я.

– Ты ведь та самая дочь мятежников, которая выжила? – Миша смотрел на меня с неподдельным интересом.

– Какая еще дочь мятежников? – Я постаралась изобразить негодование, – вы тут совсем помешались на своих восстаниях?

– Теперь я понял, – победоносно произнес Миша, – теперь-то я все понял.

– Что ты понял? – с подозрением спросила я.

– Вот почему Власти объявили на тебя охоту, – начал он, – и вознаграждение. Я знал, что за простого воришку не могут назначить такое большое вознаграждение. Ты прячешься от рейда и при этом не признаешь своих проблем с законом. Дай угадаю почему. Ведь дети мятежников были объявлены вне закона. Вот почему ты перебираешься из одного города в другой.

– Серьезно? – я сделала скептическое лицо.

– И имя у тебя ненастоящее только поэтому, – продолжал он, – да, и от нашего предложения ты отказалась.

– Мало ли на это причин, – возразила я, – может мне и так все нравиться.

– Нет, – на его лице появилась самодовольная улыбка, – нелегалам не может нравиться такая жизнь. Но самое главное не то, что ты отказалась, а то, что ты при этом чувствовала.

Я приподняла одну бровь. Откуда он может знать, что я чувствовала в этот момент? Это ведь мои переживания! Их могу чувствовать только я.

– Твой взгляд, – пояснил он, – я видел необъяснимую боль, когда мы заговорили о мятеже. Только тот, кто пережил кошмар тех лет, мог отражать такую боль. Все правильно, ты та самая выжившая… как же ее… сейчас…

– Паная Райским, – произнес Влад.

То, что я пережила в тот момент невозможно описать словами. На меня одновременно нахлынули все мои страхи и переживания и все это вперемешку с удивлением. Я переводила взгляд с Миши на Влада и обратно.

– Точно – воскликнул Миша, – ты – Паная Райским!!!

Вот, теперь я поняла, почему Влад так ценил Мишу. В сообразительности этому дерзкому мальчишке не откажешь. Он может сделать правильный вывод из ничего. Откуда в этом несмышлёном юнце такие способности? Как он это делает?

– Это правда? – спокойно спросил Влад.

– Конечно, нет! – я сделала попытку отпереться.

– Врешь! – воскликнул Миша, – объясни же тогда свои побеги, и охоту патрульных, и листовки с вознаграждением… почему же ты тогда не заводишь себе друзей?

– Так проще жить, когда у тебя нет постоянного места обитания – прошипела я.

– Конечно, – не унимался Миша, – так ведь проще скрыть свое происхождение. Никто не задает вопросов, всем плевать. Сдала товар, купила все, что нужно, и все. Никаких вопросов. Никто не пытается выяснить кто ты, откуда, что здесь делаешь, и зачем тебе столько денег. А самое главное никто не спросит, почему ты всегда убегаешь?

Это был провал. Меня раскрыли, причем так глупо. Я снова прокололась. Что-то со мной часто стали случаться подобные проколы? К чему бы это? Неужто, это мой конец? Нет, все не может закончиться так трагично. Я еще не готова умереть! Я еще столько не сделала!

Я подняла голову и встретилась с глазами Влада. Вот теперь я поняла, что уйти от ответа мне уже не удастся. Я больше не смогу врать. Я не смогу скрывать кто я. Больше у меня не осталось уловок. Теперь мне придется признать свое поражение и открыть им страшную тайну. Ну, что ж, посмотрим, что из этого выйдет.

– Я ведь прав? Да? – не унимался Миша.

– Как он это делает, черт его дери? – в той фразе отразились все мои эмоции и чувства.

– Так это правда? – еще раз спросил Влад.

– Да, – весьма обреченно ответила я, – все, что сказал Миша. От начала до конца. Я и есть та самая Паная Райским. Что ж, поздравляю. Вы раскрыли мою самую страшную тайну.

Миша победоносно вскрикнул. Я молчала, Влад тоже. Он просто сверлил меня взглядом. Я не отводила глаз. Что он пытается в них прочитать? Что он хочет понять? Мне становилось неуютно, но я продолжала смотреть в его бездонные серые глаза.

– Ты уверенна, что не хочешь с нами? – спросил он, выводя меня из ступора.

– Да, – тут же выпалила я.

Но в этот момент я уже не была уверенна ни в чем. Что он теперь сделает? Расскажет про меня патрульным? Или нет? Будет уговаривать? Или просто уйдет? Что дальше?

– Идем, Миша, – проговорил он, вставая со своего места, – мы уходим.

– Но ведь… – запинаясь, заговорил Миша, – она… нам… мы не можем вот так взять и уйти!

– Еще как можем, – голос Влада был громким и твердым, – мы уходим.

Бросив на меня последний взгляд, Влад пошел к выходу. Миша обреченно поплелся за ним. А я просто сидела на прежнем месте и не знала, что же теперь делать.

***

Когда я добралась до Бара, за окном уже начинало темнеть. В Баре было пусто. Я огляделась. Никого. Только темноволосая девушка за баркой. Кажется, Ингрид. А может, я ошибаюсь. Да, и неважно это. Главное, что Питерсона рядом не наблюдалось. Куда делся этот паршивец?

Его не было возле барки, его не было на кухне. Это я заметила, пока проходила к коридорам, ведущим к комнатам. Да и в коридоре он тоже мне не попался. Странно. Но, наверно, оно и к лучшему. Сейчас я слишком устала, чтобы с ним разговаривать. А разговор у нас намечался весьма и весьма неприятный.

Прошлепав по коридору, я отперла дверь своей комнаты и вошла внутрь. Здесь все было по-прежнему. Маленькая комнатка с небольшим окном, выходящим на задний двор Бара. У правой стены кровать, слева небольшой стол и шкаф с моими скромными пожитками. Еще одна дверь в ванную и туалет. Вот в принципе и все. Больше здесь ничего и нет. Но мне большего и не надо было.

Я кинула рюкзак на стол, туда же полетела и куртка. Села на кровать и стянула надоевшие сапоги, которые тут же отправились в далекий полет к запертой снаружи двери. За окном окончательно стемнело. Я рухнула на кровать прямо так, не раздеваясь. День был слишком тяжелым. За сегодня я пережила столько событий, сколько не переживала за все время обитания в L. Но обдумать все, как следует, я не успела.

Дверь постучали. Я поднялась с кровати. Не трудно было догадаться, кто стоит за этой дверью. Я ждала его. Я медленно подошла к двери и осторожно открыла ее. На пороге стоял Макс, упиравшись в дверной косяк рукой. Когда дверь открылась, он поднял на меня глаза и улыбнулся. Я не смогла сдержать ответной улыбки. Макс сейчас был как раз тем средством, в котором я нуждалась.

– Ты долго, – проговорил он, опуская руку, – я даже устал ждать.

– Возникли небольшие осложнения, – проговорила я, впуская Макса в комнату.

– Все настолько плохо, – он повернулся ко мне, захлопывая при этом дверь.

– Давай не будет об этом, ладно? – я взяла его за край куртки и притянула к себе.

– Как скажешь.

Он ответил на мой призыв, и уже через несколько секунд я отбросила все переживания сегодняшнего дня. Все это отошло на второй план. Сейчас вокруг не было никого и ничего, кроме меня и Макса, которого я желала больше всего на свете. И он не сопротивлялся…

Когда все закончилось, я прижалась к теплой груди Макса и погрузилась в глубокий сон.

Я стояла посреди большой гостиной и сжимала в руках мою самую любимую куклу. Ее мне подарили на прошлый день рождения. Подарили родители. Она была настолько красивой, что я не расставалась с ней никогда. Я гуляла с ней на улице, ходила к подружкам, обедала, ужинала, мылась и даже спала. Вот и сейчас, она по-прежнему была со мной. Я крепко обняла куклу и поплелась на кухню, из которой доносились голоса.

На кухне были мама и Мелоди. Мама готовила ужин, а Мелоди восседала на высоком стуле и наблюдала за мамой. Мама быстро и практически бесшумно передвигалась по довольно большой кухне. Она была невысокой, стройной женщиной с большими карими глазами и длинными кудряшками светлых волос. Я посмотрела на Мелоди. Сестра не была похожа на маму. Она была высокой и худой, у нее были зеленные глаза, светлая кожа и темные прямые волосы, обстриженные в аккуратное каре до плеч.

Мама продолжала носиться по кухне, не обращая никакого внимания на нас с сестрой. Мелоди забралась на стул с ногами и тоже не смотрела на меня. Мне стало обидно. Почему она опять бросила меня одну в гостиной, а сама пошла к маме. Она всегда так делала, а я жутко злилась от этого. Сделав обиженное лицо, я, нарочно громко топая ногами, направилась к маме и сестре.

Меня услышали. Мелоди обернулась и, тут же состроила недовольное лицо. Мама же напротив улыбнулась мне своей теплой и доброй улыбкой.

– Паная, – проговорила она тихим и теплым голосом, – что случилось, радость моя?

– Мама, Мелоди снова бросила меня! – пропищала я, выкатывая на щеки капельки слез.

Мелоди закатила глаза.

– Ну, что ты, милая, Мелоди не бросала тебя, – голос мамы был по-прежнему теплый, – она просто пришла посмотреть, не готов ли ужин.

– Нет, – не унималась я, – ты всегда зовешь нас, если на стол накрыто. Она опять бросила меня одну.

– Ты сама меня выгнала, – вдруг вскрикнула Мелоди.

– Неправда, – запищала я, – ты от меня ушла. Ты меня бросила. Мама сказала тебе, приглядывать за мной, а ты опять ушла.

– Маленькая лгунья! – крикнула Мелоди.

– Я не лгунья!

– Девочки тише – мамин голос был все таким же спокойным.

Явсегда удивлялась, как мама может быть такой спокойной. Она никогда не ругала нас, никогда не наказывала. Даже если наши ссоры становились слышны на всю улицу, а шалости становились просто невыносимыми, мама оставалась безмятежной. Ее терпению не было предела. Вот и сейчас, наша ссора грозилась вылиться в отчаянную потасовку, коих у нас с сестрой было не мало.

– Не будем ссориться, – она улыбнулось, и у меня тут же пропало всякое желание ругаться дальше, – давай, ты тоже посмотришь, как я готовлю. Я посажу тебя вот сюда, рядом с Мелоди.

Она взяла меня на руки и усадила на соседний стул рядом со старшей сестрой.

– Вот так, – проговорила она, – теперь вы снова вместе. И никто никого не бросал.

Она обошла стол и серьезно посмотрела на нас.

– Девочки, – я никогда раньше не слышала в мамином голосе таких беспокойных интонаций, – я прошу вас никогда не ссориться. Чтобы не случилось. Вы всегда должны быть вместе. Вы – сестры. И вы всегда должны быть рядом друг с другом.

От чего-то мне стало совсем не весело. Я взглянула на Мелоди. Ее глаза были так же открыты от удивления. Похоже, слова мамы пугают не только меня.

– О чем ты, мама? – еле слышно спросила Мелоди.

– Сейчас неспокойное время, – продолжала мама, – и всей Империи грозит опасность. Однажды может наступить такое время, когда нас с папой рядом не окажется. Но вы всегда должны быть вместе. Вам это понятно?

Я недоуменно кивнула. Хотя, я еще не совсем понимала, о чем говорит мама. Я никогда не видела ее такой. И никогда не слышала от нее таких слов. Все это было для меня странным и пугающим. А для Мелоди, кажется, нет. Она стиснула мамину руку и уверенно произнесла:

– Все буде хорошо, мамочка. Никто и никогда не разлучит нас.

В этот момент дверь открылась, и на пороге появился папа. Высокий, худой с огромными зелеными глазами и темными, как у Мелоди волосами. Его глаза были полны ужаса, а дыхание было тяжелым и сбивчивым. Мы все с удивлением уставились на него.

– Что случилось, Пол? – голос мамы дрогнул.

– Мира… – папа никак не мог восстановить дыхание, – они идут.

Глаза мамы расширились, в них появился ужас. Мне тоже стало страшно, но не от того, что кто-то должен был прийти. А от того, что моим родителям тоже было страшно. Папа закрыл дверь и быстро подошел к маме.

– Сегодня вернулся Джарвис, – продолжал он таким же голосом, – они о нас узнали. Из Столицы выдвинулся целый караван из патрульных и Стражей. Они скоро будут здесь…

– Что же делать? – голос мамы дрожал.

– Я обо всем позаботился, собирай девочек, – папа ринулся в гостиную, мама за ним, – Дора и Крис отвезут их в другой город.

На какое-то время голоса стихли. В комнате стало спокойно. Я ничего не понимала, но мне было страшно. Я знала, что патрульные и Стражи – это очень плохо. Но не совсем понимала почему. И почему нас должны увезти в другой город? Почему мама и папа не едут с нами? Об этом только, что говорила мама?

Я посмотрела на Мелоди, крепко сжав ее руку в своей маленькой ладошке. В ее глазах тоже читался испуг, при этом она пыталась улыбаться, чтобы еще больше не пугать меня. Но в отличие от меня, Мелоди знала, почему родители так переживают. В гостиной послышались шаги и тихие переговоры. Мама с папой возвращались. Вот на кухне сначала появился папа с большой сумкой в руках, а за ним и мама с маленьким рюкзаком. Я с настоящим ужасом уставилась на них.

Ничего не говоря, папа подхватил меня на руки и понес к выходу. Мама и Мелоди тут же последовали за нами.

– Куда мы? – испуганно спросила я, когда мы проходили по каменной дорожке, все дальше удаляясь от нашего дома.

– Сейчас в нашем городе очень опасно, и вам нельзя здесь оставаться, – спокойным голосом проговорила мама, – сейчас наши друзья увезут вас и спрячут.

– А вы? – на моих глазах показались слезы.

– Мы с папой приедем к вам, как только все закончится, – на мамином лице снова была та добрая и теплая улыбка.

Но от чего-то мне не становилось легче. Напротив, страх все больше и больше проникал в меня, все глубже зарывался в моем подсознании. Ужас ледяной волной прокатывался по всему телу. Становилось холодно. А может, мне было холодно не поэтому? На улице не было тепло, и дул сильный ветер. Может я просто замерзла?

В темноте мы добрались до какого-то двора, где нас уже ждали два человека, а рядом с ними стояла большая машина, возле которой уже стояли взрослые со своими детьми. Как только мы подошли, родители тут же стали почти силком запихивать маленьких детей в машину. Старшие залазили сами и помогали родителям посадить младших. Мне стало еще страшнее. Я крепко вцепилась в папу руками.

– Я не хочу уезжать, – я стала плакать.

– Так нужно, маленькая моя, – папа пытался меня успокоить, но у него не получалось.

Пришла наша очередь, садиться в машину, и тут меня одолел настоящий ужас. Я вцепилась еще крепче и стала громко плакать.

– Нет! – кричала я, что было сил.

– Так нужно, милая, – по щекам мамы пробежала слеза, – садись в машину и уезжай.

– Нет! Нет! – продолжала кричать я, отбиваясь от рук, пытающихся затащить меня в машину.

Как меня не пытались успокоить, ничего не получалось.

– Нет! Я не хочу! – я кричала еще громче.

Где-то глубоко в душе я понимала, что если сейчас я отпущу маму, то больше никогда ее уже не увижу. Наконец, Мелоди удалось оторвать меня от папы и усадить в машину.

– Прости меня, – прошептала мама, когда дверь машины захлопнулась.

Я последний раз взглянула на родителей, а потом машина тронулась.

Мы ехали быстро. Но почему не стали проезжать через главные ворота, а выехали, с другой стороны, этого проезда я не знала. Машина увозила нас все дальше и дальше от главной дороги, от нашего города, от наших родителей. Я все время смотрела назад, туда, где был наш дом. Но вскоре машина скрылась за дюнами, и город скрылся из поля зрения. Но я все равно продолжала смотреть…

Мы отъехали уже достаточно далеко, когда в той стороне, где находился наш город, в небе появилось красное зарево…

Глава 8. Разговоры.

Я резко открыла глаза, сопровождая это сильным вздохом. Перед глазами все еще стояло то самое красное зарево. А в голове селился ужас, где-то что-то противно пищало. По щекам текли слезы. Я села и обхватила голову руками, пытаясь восстановить дыхание. Давно мне не снилось ничего подобного. Меня часто преследовали воспоминания прошлой жизни, но еще никогда они не были настолько реальными. В какой-то момент мне показалось, что я и вправду нахожусь в этой машине и вижу красное зарево необъятного пожара, бушевавшего в городе, где остались мои родители.

– Кэс, – послышался тихий и мягкий голос.

Я вспомнила, что рядом лежит Макс. О, боже! Он снова является свидетелем моих постоянных кошмаров. Мне стало немного стыдно. Я быстро стерла слезы и повернулась к нему.

– Снова кошмар? – спросил он, обнимая меня за спину.

– Все, как всегда, – проговорила я, пытаясь изобразить улыбку.

Макс сел на кровати и поцеловал меня в лоб.

На возвращение в реальность ушло несколько долгих и мучительных минут. Страх ушел, остался лишь неприятный осадок, который всегда присутствовал у меня после таких вот воспоминаний. Но писк все еще продолжался.

– Да, что же это, мать твою, так противно пищит! – я резко встала с кровати.

Я стала прислушиваться. Писк происходил откуда-то из области стола. Я медленно поднялась и направилась на звук. Писк стал отчетливее. Я прислушалась. Он доносился из моей куртки, которая небрежно валялась на столе рядом с таким же небрежным рюкзаком. И тут до меня дошло. Пищит мой наладонник! Когда я успела перевести его в режим звука?

Я быстро обшарила карманы и вытащила наладонник. Пищал будильник. Я нажала на кнопку выключения. Писк прекратился. На часах было 7.00. Как раз вовремя! Я зашла в почту и проверила сообщения. У меня их было пять. Несколько неинтересных рассылок и, самое главное, новости о прошедшем рейде.

За вчерашний рейд патрульные умудрились поймать пятнадцать нелегалов, трое из которых числились в розыске уже три года. Удачненько у них рейд прошел! Если бы Власти не объявили на меня охоту, эти упыри никогда бы не смогли их поймать. Они должны быть мне благодарны, засранцы чертовы.

– Что там? – спросил Макс, поднимаясь с кровати.

– Они поймали пятнадцать человек, – проговорила я, поворачивая к нему, – похоже, у них был отличный день, мать их!

– Не радужные новости, – в тон мне отозвался Макс и подошел ко мне, заглядывая в мой наладонник.

Я продолжала прокручивать ленту, изучая имена пойманных нелегалов.

– Ух ты, – воскликнул Макс, – они поймали даже большого Джона. Да, у них и вправду был счастливый день

– Может, теперь они будут заняты распределением пойманных, и у нас будут больше свободного пространства, – произнесла я, выключая наладонник.

– Хотелось бы верить, – усмехнулся Макс, – но я бы не сильно надеялся на это.

– Да уж, – я опустила голову.

– Мне пора, – он снова приложился губами к моему лбу, – увидимся.

Я кивнула. Макс собрался и вышел, закрыв за собой дверь. И я снова осталась наедине со своими страхами и переживаниями. Черт бы их побрал!

Я вернула наладонник на прежнее место и направилась в ванную. Струя чуть теплой воды смыла остатки неприятного сна. Перед глазами перестали плавать картинки той страшной ночи. Красное зарево исчезло. Странно! Я много раз видела сны, которые были связаны с моей прошлой жизнью, но та ночь снилась мне очень и очень редко.

Мне снилась смерть Мелоди, мне снился Микрол и его гадкий сыночек. Ко мне не раз приходили картины с моими скитаниями и блужданиями. Много раз я видела, как в моих снах снова и снова гибнут другие дети. Но та ночь…

Тогда мне было всего пять лет. Я мало, что помню из жизни с родителями. Но ту ночь я запомнила навсегда. Она въелась в мою память и уже никогда не покидала ее. Когда мы уже были в безопасности, Мелоди рассказала мне, что это было за зарево, почему мы уехали, и почему я никогда больше не увижу своих родителей.

Мне приснилась эта ночь только однажды. Спустя три года после той ужасной катастрофы. А через три дня нас нашел Микрол…как я выбиралась из той пещеры, я помню плохо. В глазах стояла ужасная картинка: распластанная на полу Мелоди, а над ней Микрол с пистолетом в руке. Больше подобные сны меня не посещали.

Выходя из душа, я старалась вытряхнуть дурные мысли из головы, но выходило плохо. Интуиция так и твердила о надвигающейся опасности. И не просто говорила, она верещала, как полчаса назад верещал мой будильник. Только мне от этого легче не становилось. Об опасности я и сама знала, вот только не понимала, как от нее избавиться. Ну, не сдаваться же патрульным в самом деле?

Мне срочно нужно найти выход из сложившейся ситуации. И я его найду! Не будь я Кэсседи Гримлок, черт вас дери!

Я быстро оделась, натянула валявшиеся у двери сапоги, заплела волосы в тугую косу от макушки, затянув ее на затылке резинкой, накинула куртку, подцепила рюкзак и пошагала вниз. Сейчас мне предстояло одно важное дело.

Мое неотложное дело, как ни в чем не бывало, натирало барную стойку, насвистывая себе под нос какую-то мерзкую песенку. Не говоря ни слова, я резко швырнула в него полупустым рюкзаком. Питерсон подскочил как ужаленный.

– Кэсс! Ты чего!

Он смотрел на меня так, будто я узнала о его левых доходах и требую свою долю. Глаза округлились в недоумении! Меня было не остановить!

– Ах, ты, – зло начала я, – жалкий ублюдок! Местный интриган! Маленький, толстый паршивец!

Я медленно перемещалась за барку, Питерсон напротив, старался исчезнуть с радиуса поражения.

– Кэсс! Успокойся!

– Успокоиться?! – я нырнула за барку, Питерсон пулей вылетел из-за нее.

И откуда в нем такая прыть? Я схватила стоявший на барке стакан, и он тут же отправился в свободный полет. Питерсон отклонился, и стакан с громким звяканьем разбился о пол.

– Ты чего творишь?! – взвыл бармен.

Меня это порадовало. Вот так-то, мелкий засранец. Будешь знать, как трепать языком! Я схватила новый стакан и запустила его в Питерсона, украсив при этом свое действие отборными словечками! Питерсон снова уклонился. В глазах читался испуг!

– Кэээсссс!!!!!

Новый приступ паники, и новый летящий в его сторону стакан. На этот раз я обошлась более вежливыми выражениями, но они по-прежнему выражали все то, что я чувствую к нему.

– Ты мне так весь бар разнесешь!!!! – Питерсон пытался спрятаться от летящей в его сторону тарелки за одним из столов.

Но в меткости мне равных не было, и тарелка просвистела прямо у него над головой, вызвав новый приступ паники. Он на четвереньках перебрался за другой столик.

– Ничего! – прокричала я, бросая в него очередную тарелку, – восстановишь! Денег у тебя на это хватит! Спекулянт недоделанный!

– Я простой бармен, Кэс, ты же знаешь, – он снова увернулся от летящей в него кружки.

– Да, конечно, – проязвила я, – тогда я дочка императора!

Питерсон переместился за колонну, пытаясь спрятаться от меня. Я сместилась чуть правее и снова запустила в него посудной утварью. На этот раз снаряд оказался посерьёзней. Огромная пивная кружка разбилась в считанных миллиметрах от головы Питерсона. Тот снова попытался сменить укрытие.

– Я ведь не желал тебе ничего плохого! – взмолился бармен.

Ага, признаешь свою вину, гнусный человечишка! Вот теперь поплатись за свой длинный и поганый язык!

– О! да неужели! – я снова метнула в него тарелкой.

Питерсон снова взвыл и уполз под стол. Сразу три тарелки упали в опасной близости от него. Бармен в спешке переместился под другой столик.

– Они сказали, что могут тебе помочь!

Новая тарелка в опасной близости.

– Ах, помочь! – моей злости не было предела, – а меня ты не забыл спросить? Нужна ли мне эта помощь?

– Но ведь тебе грозила опасность!

Опасность! Выходит этот упитанный черт знал про листовки еще до прихода этих двоих! Вот же, мерзость усатая! Новый приступ злости и новая атака на Питерсона. Теперь бармен пытался уворачиваться от беспорядочно летящих в его сторону кружок и тарелок.

– Но сдавать-то меня на кой черт надо было?!

– Я думал помочь!!!

Новая атака. Все больше и больше посуды летело в сторону незадачливого помощника. Я вовсе не собиралась калечить Питерсона. Но неплохая встряска ему не помешает. Много ли денег он получил за выложенную им информацию? Сейчас проверим.

Я на мгновение прекратила швырять в бармена чем попало. Он опасливо выглянул из-за стола. Я стояла за баркой и пялилась на него уничтожающим взглядом.

– А про листовку тогда почему соврал?

– Я, правда, про них не знал, – виновато проговорил Питерсон.

Не знал, значит! Вот, упырь! Надо же так искусно врать! Я схватила со стеллажа бутылку с каким-то дешёвым пойлом и прицельно метнула в Питерсона. Стекляшка разбилась в паре сантиметров от него, разлив по полу вонючую жидкость.

Питерсон вскрикнул.

– Кэээсссс!!!!!

Я схватила новую бутылку. Эта была, кажется подороже. Она отправилась за своей предыдущей подругой. Я услышала, как тихо матерится Питерсон. Ничего, ничего! Переживешь! У тебя денег навалом! Бармен сместился за колонну, что находилась ближе к двери, исчезая из радиуса поражения.

Меня это не остановило. Я сместилась еще правее и с громким «Чертов предатель!» метнула новую бутылку в ту самую колонну, за которой прятался бармен. В этот момент в Бар вошел высокий парень в куртке песчаного цвета. Бутылка просвистала в опасной близости от его лица и звонко разбилась об угол колонны. Питерсон взвыл. Я остановилась. В проходе стоял Миша…

– А я смотрю, ты все развлекаешься, – усмехнулся он, проходя вглубь зала.

– У нас тут очень важный разговор по душам, – огрызнулась я.

– Это я уже понял, – он приблизился к барке и оглянулся на то место, где прятался Питерсон.

Но бармена оттуда уже и след простыл. Мелкий хитрюга извернулся и ужом юркнул под ближайший стол. Вот ведь верткий гад!

– Ну, и как успехи? – теперь Миша смотрел на меня.

– Виновник раскаивается! – выкрикнула я, опускаясь за барку.

Долго искать не пришлось. Мои драгоценные контейнеры стояли под баркой полностью пустыми. Мне интересно, он собирался их вернуть? Или приватизировал бы в свою собственность? Я достала контейнеры и поставила на столешницу. В этот момент Питерсон показался из-под стола.

– Я не виноват, – тихо произнес он и тут же съежился, ожидая моей реакции.

Атаки не последовало. Одарив его уничтожающим взглядом, я наклонилась за рюкзаком. Подняла, положила на барку. Затем открыла и аккуратно положила туда новенькие контейнеры, снова закрыла и, закинув рюкзак на плечо, направилась к выходу. Все это я сделала, не проронив ни слова. Миша молча наблюдал за моими действиями. А потом, все так же, тихо последовал вслед за мной.

– Жестко ты с ним, – произнес Миша, когда мы вышли из Бара.

На улице было солнечно, насколько это возможно в это время года. По тротуарам передвигались люди, напуганные и загнанные. Это они после пережитого рейда. Ничего скоро оправятся. Здесь ничего не делается только торгашам, к которым я сейчас как раз и направляюсь, и барменам, вроде барыги Питерсона.

– Переживет, – бросила я и, поправив рюкзак, направилась к Восточному Базару.

Миша поспешил за мной.

– Ты что тут делаешь? – спросила я, пересекая главную дорогу, – я думала, вы уже на полпути отсюда.

– Ну, мы собирались, – Миша замялся.

Что-то не похоже это на него. Что это случилось с ним? Неужто сноровку потерял?

– Что же вас остановило? – я свернула в правый проулок.

– Ну, как бы это сказать, – он снова замялся.

Не похоже это на говорливого и ехидного Мишу. Такая тактика скорее присуща Владу. Или они специально это делали, чтобы запутать меня?

– Скажи, как есть, – я снова повернула.

– Ну… это… в общем ты, – выпалил Миша.

Я остановилась и посмотрела на него. Лицо серьезное. Вроде не шутит.

– Я?

– Ты.

Я повернулась и снова направилась к Базару. Рядом послышались шаги. Миша последовал за мной.

– А как же Влад? – я, правда, не понимала, почему они еще здесь.

– А что Влад? – Миша уже шагал рядом со мной.

– Ну, он знает, что ты здесь? – я не знала, как правильно сформулировать свои мысли.

– Знает.

– И он не против?

– Я уговорил его.

– Уговорил? – я снова повернула, и мы вышли на Восточный Базар.

Людей здесь было немного, но все лавки работали. Я же говорила, этим проклятым торгашам все нипочём. Я двинулась вперед. Сейчас здесь было спокойно. Обычно после рейдов патрульные до обеда не кажут нос на улицы. Сейчас было около девяти, так, что у меня еще целая куча времени.

– Ну, просто я решил еще раз поговорить с тобой, – Миша по-прежнему плелся за мной.

– Напрасно, – отрезала я, проходя мимо одного из лотков, – я вчера вам уже сказала свое мнение.

– Вот для этого я и здесь, – Миша вышел вперед, – я пришел убедить тебя.

– Теряешь время, – проговорила я, направляясь к следующему лотку.

Миша снова бросился за мной. Я рассматривала валявшийся на прилавке товар. Но ничего нужного мне, пока не находилось. Я направилась дальше.

– Кэсседи, подожди, – он снова оказался впереди, – давай просто поговорим.

– Нам не, о чем разговаривать, – я остановилась возле следующего лотка, но снова ничего.

– Почему ты не хочешь пойти с нами? – в голосе Миши было недоумение.

– Я хочу пойти с вами, но не могу, – произнесла я.

– Почему? – Миша снова обогнал меня.

Я остановилась и посмотрела по сторонам. Никому не было до нас никакого дела. Я вперила свой взгляд в Мишу.

– Вы повстанцы, Миша, – проговорила я как можно тише, – этого вполне достаточно.

Миша не нашелся, что ответить, поэтому я снова прошагала мимо него. На следующем лотке я, наконец, нашла хоть что-то, что может пригодиться мне в моем нелегком походе. Расплатившись, я направилась к следующим рядам на противоположной стороне.

– Чего ты боишься? – Миша снова оказался рядом.

– Я вовсе не боюсь, – отмахнулась я.

– Тогда идем с нами, – не унимался Миша.

Во ведь приставучий черт! Я резко остановилась, Миша по инерции сделал еще пару шагов, а потом остановился и повернулся ко мне.

– Блин, Миша, – я начала злиться, – вот если бы вы не появились в нашей Империи, мое существование было бы вполне беззаботным. Власти бы и не думали меня искать, если бы не ваши гребанные повстанческие настроения. Таскала бы себе спокойно гребанные минералы гребанному Питерсону. И все было бы чудесно. Нет! Надо же было появиться вам на мою и без того больную голову!

– Это еще один повод присоединиться к нам, – он все еще настаивал на своем.

А чуть не плюнула от досады. Ну, что за человек? Я объясняю ему, что никогда и ни за что не стану связываться с какими бы то ни было проявления бунтарства, а он не унимается. Как еще достучаться до этого болвана!

– Зачем я вам? – я старалась говорить тихо, – в городе полным-полно нелегалов, найдите того, кто согласиться уйти с вами. От того, что я присоединюсь к вашему бессмысленному сопротивлению ничего не измениться.

– Измениться, – уверенно проговорил Миша.

– Что? – выдохнула я.

– Ну, хотя бы твоя жизнь. – Сделал еще одну попытку Миша.

– Моя жизнь никогда не измениться, Миша.

Я снова направилась вдоль рядов. Мне удалось продать еще пару стянутых мной вещей, и выменять несколько ненужных на нужные. Получив все, зачем пришла, я направилась к выходу. Миша снова оказался рядом. Я свернула в безлюдный переулок. Возвращаться тем же путем, что пришла, я не собиралась. Отсюда есть много путей до Бара.

– Почему ты в этом уверенна? – Миша снова заговорил.

Я снова остановилась и повернулась к нему.

– Почему? – начала я, – очнись, Миша. Я дочь мятежников! Я почти десять лет нахожусь вне закона. У меня нет никаких прав. Официально меня не существует. Я десять лет скитаюсь по городам и пытаюсь хоть как-то выжить. Но каждый раз все заканчивается одним и тем же. Снова эти чертовы листовки, и снова чертовы побеги.

– То есть это были не первые листовки? – он спросил это как-то удивленно.

– Естественно! – всплеснула руками я, и тут до меня дошло. – Подожди. Вы что подумали…? Нет. Нет! Серьезно? Вы реально думали, что эти листовки появились впервые?

Миша пожал плечами. О! черт! Такого просто быть не может!

– Вы поэтому мне на помощь ринулись? – до меня начало доходить.

– Ну, да, – Миша замялся, – мы думали ты в опасности.

Я закатила глаза и пошагала прочь. Да, для любого нелегала это нормально. Все нелегалы рано или поздно находят подобные листовки. Именно поэтому они сворачиваются и линяют, куда глаза глядят, чтобы начать новую жизнь.

– Эти листовки преследуют меня всю мою жизнь, – проговорила я, когда рядом со мной послышались Мишины шаги, – в каждом городе. Где бы я ни была. Все заканчивалось именно так. Сначала они искали дочь мятежников, а потом простого нелегала. Да, и неважно это. Главное всегда, когда они появлялись, мне приходилось бежать.

– Но ты испугалась, – Миша недоумевал.

– Конечно, – я снова всплеснула руками, – у меня на это были причины.

– Вознаграждение? – предположил Миша.

– И это тоже!

– А что еще?

Я вздохнула. Ну, вот объясняй теперь этому недотепе, чего может бояться нелегал.

– Ну, во-первых, мы находимся в трех городах от Столицы, – Миша посмотрел на меня скептически, – конечно, это тебе нечего бояться. А для меня это смерти подобно. Во-вторых, вознаграждение.

– Слишком большое?

– Странно, что оно вообще есть! Обычно за простых воришек и нелегалов не назначают вознаграждений. А уж тем более таких!

Я выдохнула. Миша молчал.

– Ну, а в-третьих, рейд! – я не дала Мише произнести очередную глупость и поэтому продолжила, – эти гребанные листовки появились прямо перед рейдом. Что уже по себе нехорошо! До этого я умудрялась пережить рейд до листовок. Ну, или смыться из города до рейда.

– Как они тебя вычислили?

Хороший вопрос. Знать бы мне еще на него ответ. Я ломаю над этим голову уже целые сутки.

– Хотела бы я знать.

Мы шли медленно. Мне некуда было торопиться, Мише, видимо, тоже. Или он решил довести дело до конца и вписать меня в ряды их ополчения? Но почему рядом со мной оказался именно Миша? почему он пришел ко мне? Почему не Влад? Или он уверен, что я не пойду? А может, я стала ему не нужна, когда он узнал правду? Тогда почему Миша здесь?

– Миша? – вдруг позвала я.

– Что? – тут же отозвался он.

– Почему ты пришел?

– Я же сказал, поговорить с тобой.

– Нет, – я остановилась, – почему ты решил переубедить меня? Зачем тебе это? Ты ведь мог спокойно уйти и забыть обо мне, как будто этого и не было.

– Я не знаю, – Миша пожал плечами, – я просто не мог уйти, не попытавшись еще раз.

– Зачем? – настаивала я.

– Я не знаю, как тебе объяснить, – Миша пытался подобрать нужные слова, – просто я уверен, что ты должна пойти с нами и все.

– Нет, Миша, я не пойду с вами, ты зря пришел, – я снова пошагала прочь.

– Подожди, Кэсседи, постой, – он взял меня за локоть, я остановилась, – почему?

– Я не могу.

– Ты боишься, – это было скорее утверждение, чем вопрос.

Я опустила взгляд и глубоко вздохнула. Боясь ли, я? Конечно, боюсь. Я была совсем крошкой, но я хорошо помню тот ужас, что нам пришлось пережить. Я не хочу, просто не могу пережить это еще раз.

– Мои родители были не просто мятежниками, – начала я, – они возглавляли это мятежное движение. Мы жили в городе Q. Там было главное поселение мятежников. Все семьи были представителями сопротивления. Однажды, Власти узнали о нас. Всем пришлось прятать своих детей, чтобы хотя бы мы смогли выжить в этом хаосе. Нас посадили в машину и увезли из города. Мама обещала мне, что я скоро ее увижу. Знаешь, что я увидела вместо нее? Лишь красное зарево огромного пожара, что уничтожило наш город, а вместе с ним и наши дома, и наши семьи.

Я чувствовала, как на глаза начинают наворачиваться слезы. Перед глазами снова появилась картинка из сегодняшнего сна. Четкая и красочная. Миша молчал.

– Мне было всего пять лет, – продолжила я, – а я уже была обречена на вечные мучения. Знаешь, что нам тогда пришлось пережить? Ты хоть представляешь, что мы тогда чувствовали? Когда убили мою сестру, жизнь для меня остановилась и превратилась в сущий ад! Я осталась совершенно одна. Мне никто не мог помочь, мне некуда было идти, негде спать, нечего есть! Меня не существовало. Мне пришлось скитаться по городам, прятаться. Именно поэтому мне пришлось воровать. Я сменила не один город и не одно имя. На мне клеймо врага нашей Империи. А все почему? Потому, что когда-то моим родителям взбрело в голову бороться с Властями. Я не хочу больше того хаоса. Хватит с меня.

Я развернулась и направилась к Бару. Миша остался стоять в переулке. Перед глазами снова возникло красное зарево…

Глава 9. Побег.

Миша снова догнал меня, когда я уже выходила на главную дорогу. Я не сразу заметила его, но услышала приближение тяжелых шагов. Сначала я немного испугалась, мало ли кто может преследовать меня! Но оглянувшись, я увидела куртку песочного цвета и немного успокоилась. Все-таки это лучше, чем патрульные.

– Уходи, – бросила я, переходя улицу, – я все равно не пойду с вами.

– Я тут подумал, – начал Миша.

– Зря, – оборвала я его.

Я уже успела испытать на себе последствия Мишиных дум. Ни к чему хорошему это не приводит.

– Нет, – он забежал вперед меня, и мне пришлось остановиться, – послушай. У меня возникла идея.

Я сделала скептическое лицо. Идея? У Миши? Боюсь, ничем хорошим это не закончится.

– У тебя идея? – скептически проговорила я, – выбрось ее из головы, мальчик, иначе ничего хорошего из этого не получиться.

– Просто дай мне сказать, – не отставал он.

Но все же, мне стало интересно, что же пришло в голову этому неуемному человечишке.

– Я вся во внимании, – проговорила я все с тем же скептическим выражением лица.

– Тебе нужно слинять из города? Так? – начал он.

Я кивнула с недовольным видом. Как это ты догадался? Какой проницательный-то! Долго думал?

– Мы можем тебе в этом помочь, – я уже собиралась уходить, но Миша снова перегородил мне путь, – нет, ты дослушай.

Я покорно остановилась и принялась слушать дальше его бредовую идею.

– Я тут подумал, – он сделал гордый вид, – тебе не обязательно вступать в наши ряды, чтобы смыться из города.

Я приподняла бровь. Это что-то новенькое! И что же мне предстоит сделать, чтобы они взяли меня с собой?

– Мы можем взять тебя с собой как попутчика, – предложил он.

– А что взамен? – до меня дошло, что хочет предложить Миша.

То есть, они берут меня с собой, но я не являюсь членом их бессмысленного сопротивления. Но что-то же я должна сделать взамен? Не просто же так я пойду с ними. И от меня им должен быть хоть какой-то прок.

– Информация, – тут же отозвался Миша.

Я не совсем поняла, что он имеет под этим в виду. Какая информация им может понадобиться от меня? Он же местный? Он должен знать этот город как свои пять пальцев. Чем же я могу им помочь?

– Какая именно?

– Вся, которую ты знаешь, – как ни в чем не, бывало, ответил он.

Я уставилась на него подозрительным взглядом.

– Это вы предлагаете мне помощь, – начала я, – значит, вы знаете, как выбраться отсюда незамеченными. Не так ли?

– Да, – отозвался Миша, – но ведь мы, как ты выразилась, принадлежим к честным и зарегистрированным гражданам нашей Империи. А ты нелегал. Ты много лет слоняешься по разным городам. Значит тебе известно многое. О патрульных, о Стражах, об их постах, об охране городов и периметра. Ты должна знать многое о том, что не знают обычные горожане. Так?

– Ну, допустим, – я кивнула.

– Ну, вот, – продолжил он, – ты помогаешь нам выбирать наиболее безопасные маршруты, а мы тебе выбраться отсюда без последствий. Идет?

Я задумалась. А что? Это лучше, чем ничего. Сейчас мое положение крайне плачевно. Если я не уберусь из города в ближайшие сутки, то мне придет конец. Я не смогу показаться на улицу, не обнаружив себя. А сидеть в комнате долго у меня не получится. Караваны тронутся не скоро, это ежу понятно. Но мне-то медлить нельзя.

А Миша только что предложил мне вполне устраивающий меня вариант. Мне не придется принимать присягу и клясться в верности повстанческому движению. Они помогут мне выйти из города незамеченной и, самое главное, пересечь этот гребанный перевал на пути к моей конечной цели. Если так подумать, то у меня и выбора другого нет. Все-таки у этого мальчишки особенный дар. Как же все это помещается в его голове? И где он черпает свои безумные идеи?

– Ладно, – обреченно отозвалась я, – вы уже и так испортили мое существование дальше некуда. Что будет, если я всего лишь-то прогуляюсь с вами до ближайшего населенного пункта.

– Так ты согласна? – Миша приподнял брови.

– А у меня есть выбор? – я изобразила безысходность.

– Это значит да? – не уступал Миша.

– Да, – обреченно выдохнула я.

На Мишином лице появилась довольная улыбка. Не ухмылка, коей он одаривал меня неисчислимое количество раз, а нормальная улыбка нормального человека. Что-то не так с этим мелким плутом. Не нравиться он мне, и его закидоны мне тоже не нравятся. Надо скорее выбраться отсюда, пересечь перевал и распрощаться с этой странной парочкой на веки вечные.

– Вот и отлично, – отозвался он в свою очередь, – но для начала нам нужно кое-что в тебе изменить.

Я открыла испуганные глаза. Что он собирается во мне менять? Да, и хитрый блеск в его глазах не предвещал ничего хорошего.

– Не бойся, – успокаивающе проговорил он, – это будет не больно. Идем.

И он снова потащил меня в сторону Базара. Это было не хорошо. Время клонилось к обеду. И скоро на улицы города должны были высыпаться патрульные. И первым местом, куда они направятся, будет как раз этот самый Базар.

– Ты куда меня тащишь? – возмутилась я.

– Все под контролем, – он махнул рукой.

– Там ведь сейчас целая куча патрульных будет, – не уступала я.

– Я знаю, что делаю, – он подмигнул мне.

Я тяжело вздохнула. Очень на это надеюсь.

Миша быстро пробежал почти все лотки и остановился у самого крайнего. Я не смотрела, что он там покупает. Меня больше всего интересовала обстановка вокруг нас. Становилось тише. Галдящие до этого торговцы стали говорить в полголоса. На рынок стали подтягиваться простые граждане. Это было плохо.

И тут в самом конце базарной площади, откуда мы только что с Мишей пришли, появилась высокая фигура в белой куртке, белых штанах и коричневых тяжелых сапогах. На голове у него был такой же коричневый шлем с прозрачным щитком, в руках он держал винтовку. Ну, вот и все. Патрульные! Мне конец.

За ним появилась еще одна фигура, а потом еще две. Я огляделась. Пока патрульные появились только там. Но вскоре они заполонят весь Базар. Нужно было срочно линять. Что же Миша там возится? Я обернулась к своему попутчику, чтобы рассказать о надвигающейся опасности. Но этого не потребовалось, Миша уже смотрел в ту сторону, с которой появлялись патрульные.

– Черт! – проговорил он.

Пока он соображал, я успела выбрать наименее заметный переулок и подтолкнула к нему незадачливого стратега. Миша не сопротивлялся. Еще бы! Он притащил меня сюда с самый разгар выхода патрульных. Когда мы входили в проулок, я еще раз оглянулась. Патрульные уже добрались до середины Базара. Если мы помедлим еще хоть одну минуту, нам крышка. Я толкнула Мишу в проулок, что было сил, и бросилась бежать. Он побежал за мной.

На очередном повороте пришлось остановиться и осмотреться. Никого не было. Я снова потрусила в сторону Бара. На пересечении главной дороги со всеми остальными проулками пришлось прятаться. По дороге вразвалочку шли целых три патрульных. Ждать, пока они покинут эту зону, пришлось несколько долгих минут. Как только доберемся до Бара, надо будет отвесить Мише неплохой пинок.

Когда мы вышли на главную дорогу, пришлось натягивать капюшон и опустить голову вниз. По дорожкам уже шагало достаточно много жителей. Рейд прошел, патрульные снова на своих местах, теперь им нечего бояться. Вот чего явно не скажешь о нас. Остальные пятнадцать метров мы преодолели быстрым шагам, постоянно озираясь по сторонам. Спокойно выдохнуть я смогла лишь, когда за моей спиной захлопнула тяжелая металлическая дверь.

В Баре, как всегда, стало многолюдно. Ну, вот ничем нельзя отпугнуть этот народ. Даже рейд для них не помеха. Между столиков сновали угрюмые официантки в темных платьях, а за баркой с дельным видом стоял Питерсон. Увидев меня, он попытался скрыться за дверью, ведущей на кухню. Но, увидев, что нападать я больше не собираюсь, он немного успокоился.

Я пошагала к своей комнате, Миша, как и всегда, последовал за мной. По дороге нам попались две девушки из рабочего персонала Питерсона. Они проводили нас весьма удивленными взглядами. Конечно, не каждый день увидишь, как я привожу к себе гостей.

– Ну, добро пожаловать, – съязвила я, открывая дверь комнаты и пропуская Мишу вперед.

Немного замешкавшись, он все же переступил порог. Я закрыла дверь на ключ изнутри, и пошагала вглубь комнаты.

– И ты здесь живешь? – Миша обвел мое жилище скептическим взглядом.

– У тебя были варианты получше? – огрызнулась я, – что же сразу не предложил?

Миша только хмыкнул в ответ. И ничего не ответишь мне? Как-то это странно. Что же это с ним происходит? Надо бы узнать, здоров ли он?

– Ну, что ж, – вдруг проговорил он, – преступим.

Я пожала плечами. Что мне еще остается. Миша достал из своего рюкзака несколько баночек, непонятного для меня предназначения, расставил их на столе и повернулся ко мне.

– Раздевайся, – проговорил он.

Я недоуменно уставилась на него. Он что совсем страх потерял что ли? Ему жить надоело? Вместо ответа Миша, закатив глаза, взял одну из баночек и показал мне. Теперь мне стал понятен смысл его фразы. У него в руках был специальный крем, который помогает изменить цвет кожи. Судя по надписи на наклейке, моя кожа должна стать на полтора тона темнее. Что ж, это вполне не плохая идея.

Я скинула одежду, оставшись в нижнем белье. Мы быстро растерли по всему телу, не забыв про лицо, содержимое данного тюбика. Через несколько минут моя кожа и вправду потемнела, и приобрела оттенок, который был присущ всем жителям этого города. Я удовлетворенно кивнула. Хотя светлые волосы и зеленные глаза в сочетании с таким оттенком смотрелись немного странно. Миша гордо вскинул голову. Ладно, ладно, гений неоцененный, слишком-то не возвышайся.

Дальше закутав меня в старое покрывало, которое Миша нашел в моем небольшом шкафу, он усадил меня на стул посреди комнаты и достал ножницы. Мне стало страшно. Сейчас он собирается отрезать мои волосы?! Я зажмурилась. На пол посыпались локоны моих светлых волос. Стрижка заняла не больше десяти минут, но на этом Миша не остановился.

Он взял со стола еще один тюбик и принялся наносить его содержимое на волосы, аккуратно распределяя по всей длине волос. А потом нам пришлось ждать долгих полчаса, пока краска возьмется на моих волосах.

– Слушай, Миша, – проговорила я, сидя посреди комнаты на старом деревянном табурете, – давно хочу спросить.

– О чем? – отозвался Миша, расположившись на моей кровати.

– Где вы с Владом познакомились?

Миша хмыкнул и сел на кровати.

– Мы с ним встретились в S примерно года три назад.

– В S? – вполне естественно удивилась я, – это же за миллион миль отсюда. Как тебя туда занесло.

– Ну, я в то время много путешествовал, – неоднозначно проговорил Миша.

– Ты говорил, что уехал из L пять лет назад, – снова проговорила я, – почему?

– Ну, меня всегда тянула жажда приключений, – Миша подмигнул мне, – ты же вот тоже бродишь по городам нашей необъятной Империи.

– Я это совсем другое дело, – я махнула рукой, – а вот, что заставило тебя покинуть свой город мне не понятно.

– Конечно, – протянул он, – куда тебе, мелкоте, понять взрослых дяденек.

– Ты кого мелкотой назвал, салага, – почти натурально возмутилась я, – тебе-то в твои-то восемнадцать не пристало спорить со взрослыми тетеньками.

– Мне двадцать два, – проговорил он, уставившись на меня с едкой ухмылкой.

Я чуть не грохнулась с табурета, на котором сидела. Двадцать два? Что серьезно?

– Да, ладно! – я округлила глаза, – двадцать два?

– Ага, – он опять улыбнулся.

– Охренеть можно, – я все еще не могла поверить в происходящее, – а сразу-то и не скажешь.

Миша рассмеялся и снова откинулся на подушку, оставив меня переживать этот шок в одиночку. И вот как мне теперь вступать с ним в баталии? Я же спать спокойно не смогу, зная, что этот упыреныш старше меня!

– Ты мне так и не ответил, – справившись с шоком, проговорила я.

– Ты о чем? – не поднимая головы, спросил Миша.

– Как вы познакомились? – я повторила вопрос.

– Ты про Влада? – он приподнялся на локти, – он тогда работал на одном из караванов, с которым я путешествовал. Там и познакомились.

– А кому из вас принадлежит идея с повстанцами? – я не могла не задать этот вопрос.

– Этот план вынашивался в умах трех великих мужей более года, – серьезно отозвался он.

– И ты был одним из них, – не удержалась я от колкости.

– А вот и не угадала, милочка, – в его глазах зажегся блеск победителя, – я бы никогда в жизни не додумался до такого.

– Но ты все же с ними, – подчеркнула я, – почему?

– Я не знаю, как тебе это объяснить, – он снова откинулся на подушки, – и поймешь ли ты это так, как нужно. Влад предложил мне вступить в ряды сопротивления, и я не смог отказаться. Я подумал, черт побери, а почему бы и нет. И вот я здесь.

– Когда вы уходили из Е, – я наклонилась чуть вперед, – вы знали, что будет облава?

– Предполагали, – неоднозначно отозвался Миша.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– А что не так? – Миша сел и внимательно посмотрел на меня.

– Там пострадали невинные люди, – я и вправду не понимала, почему он так спокоен.

– Ты о тех троих, которых поймали патрульные?

– О них самых, – для меня это было самым ужасным.

– Они отлично понимали, на что идут, – его тон по-прежнему был спокойным.

– Ты хочешь сказать, что они сами на это согласились? – мое удивление достигло крайней точки.

– Ну да, – все в том же тоне отозвался Миша, – их главная задача, убедить Власти, что они действовали в одиночку и отвести вездесущее око Столицы от основного движения.

– А Дорен?

– Дорен получил неплохую компенсацию за разобранную лавку, – Миша даже усмехнулся.

– Он тоже добровольно участвовал в этом? – у меня уже голова шла кругом.

– Конечно, – Миша развел руками, – мы никого не принуждаем. Все действуют по своей воле.

– А какова его роль во всем этом? – я начала улавливать их логику.

– Соображаешь, – Миша ободрительно улыбнулся, – Все знают, что Дорен честный торговец и никогда не связывается с нелегалами…

– А теперь, когда патрульные разбили его лавку, – продолжила я, – он выглядит безвинно пострадавшим от действий Властей…

– Что еще больше подрывает авторитет Императора и всей его системы правления, – закончил Миша с торжествующей улыбкой, – все просто.

– Я не понимаю только одного, – совершенно серьезно проговорила я, – почему люди идут на это? Неужели никто не помнит, что было с первыми мятежниками.

– Да, нет, милая, – Миша стал серьезным, – все очень хорошо помнят, чем закончились первые мятежи. Но жить под гнетом власти Микрола еще хуже. Они готовы бороться, пусть даже и ценой своей жизни. Как боролись твои родители. И их друзья. Они все знали, чем может закончиться для них это восстание, но продолжали бороться, потому что жить так, как живет наша Империя совершенно невозможно…

Миша замолчал, а я задумалась. Может, он и прав. Я всю свою жизнь жила с мыслью о том, как глупы были мои родители, вступив в борьбу с Властями. Я считала их действия неправильным. Я никогда не смогу понять, что движет людьми в таких ситуациях. Да, они хотели завоевать свободу для всех нас, но что получили. Они подвергли опасности своих детей. Они погибли сами и обрекли свои потомства на такую же участь. Мне теперь никогда не отделаться от клейма, которым меня наградили с самого рождения.

– Пора, – вдруг произнес Миша, взглянув на часы.

Я встала с табурета и отправилась мыть голову. Вода была темно-коричневого цвета, и меня, признаться честно, это пугало. Кроме того, Миша вручил мне коробочку с цветными линзами. Я подошла к зеркалу и вставила их. Теперь можно было полностью оценить результаты моего преображения.

Я-то, конечно, узнавала себя. Да, и любой, кто долго общался со мной, мог бы узнать меня. Но вот патрульным это теперь вряд ли удастся. Кожа была темной, волосы стали короткими до плеч и приобрели иссиня-черный оттенок, а глаза стали ярко-карими. Ну, что ж, мне вполне нравился мой новый внешний вид.

– Прежний вид, мне нравился больше, – оглядев меня, произнес Миша, – зато теперь тебя никто не узнает.

– Спасибо, меня это утешило, – огрызнулась я, направляясь к шкафу.

Я достала новую кофту, новые штаны, сапоги и, естественно, новую куртку. Они были у меняприпрятаны как раз для следующего побега из города. Я быстро оделась и стала собирать в рюкзак все необходимые вещи.

– Дай мне свой наладонник, – Миша протянул руку.

– Зачем он тебе? – с подозрением спросила я.

– Потом объясню, – с нетерпением проговорил он, – давай.

Я неуверенно протянула ему свой наладонник. Он уселся на кровать и принялся в нем возиться. Так продолжалось около десяти минут. Потом Миша издал довольный возглас и протянул мой коммуникатор обратно мне.

– Ну, и что ты сделал? – спросила я, разглядывая свое средство связи.

– Теперь у тебя есть открытый канал, как и у всех зарегистрированных граждан Империи, – победоносно произнес он.

– Ты, что, из ума выжил что ли? – прошипела я.

– Не бойся, – успокоил он, – власти тебя не вычислят. Ты обычная путешественница Кэсседи Гримлок из города G. Вот и все.

Хм. Хитро. Надеюсь, что это прокатит, и власти меня не вычислят. Да, и к тому же, теперь-то я выгляжу иначе. Совсем-то я, естественно, не изменилась, но просто так узнать меня теперь у них не получится. Можно практически не прятаться. И почему, спрашивается, мне раньше эта мысль в голову не пришла? Через главные ворота я, конечно, по-прежнему не смогу пройти, там все-таки нужны документы. Зато по городу можно перемещаться, не опасаясь, погони патрульных.

– Все, – проговорил Миша, – надо выдвигаться.

Я кивнула. Выходить через парадную дверь было немного не с руки. Никто в этом городе больше не должен знать о моем новом облике. Поэтому я, закрыв комнату, впихнула ключ под дверь одной из работниц Питерсона. С ним я тоже прощаться не собиралась. Перебьется. Дойдя до кухни, я свернула в противоположную от главного зала сторону. Там располагался служебный вход. Сейчас возле двери никого не было. Оглядевшись по сторонам, я быстрым шагом проскочила коридор и вылетела на улицу. Миша вывалился следом.

Тут же нам пришлось прятаться за грудой ящиков, поскольку во дворе разговаривало двое мужчин. Приглядевшись, в одном из них я узнала Микаело, работника кухни у Питерсона. Второго я не знала, да, и честно сказать, не очень-то хотелось с ним знакомиться. Мы вжались в стену за ящиками, дабы не быть замеченными. Время шло, а эти двое продолжали о чем-то оживленно спорить. Если так пойдет и дальше, мы тут до самых сумерек просидим.

Я постаралась вслушаться в разговор, но выходило плохо. Спорили они горячо, но все-таки тихо, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Я наклонилась еще чуть вперед и постаралась услышать хоть что-то. Пару раз до меня донеслось имя Питерсона. Но что конкретно они говорили о нем, я не поняла. Через пару фраз Микаело огляделся и почти шепотом проговорил своему собеседнику мое имя! Я стала вслушиваться еще больше. Что же он там про меня ему говорил? Но мне так и не удалось ничего услышать.

Собеседник Микаело повысил голос. Они стали переходить на повышенные тона! А после мужчина достал из-под куртки тяжелый охотничий нож и ударил Микаело в живот. Чуть не вскрикнув, я вжалась в руку Миши, который так же пристально наблюдал за разгорающейся возле Бара сценой. Мужчина вытер нож о кофту Микаело и, оглядевшись, направился в сторону главной дороги. Еще несколько минут, мы сидели за ящиками и наблюдали, как корчится в предсмертных муках молодой темнокожий работник Бара.

– Они говорили о тебе. – Вдруг произнес Миша.

Я резко обернулась и уставилась на него. С чего он это взял? Он что-то слышал?

– Я слышал, – тихо проговорил Миша, – тот мужчина спрашивал про тебя.

Я все еще не могла вникнуть в суть дела. Это что же получается? Меня сдал Микаело? Но как он про меня узнал? А может, он ничего и не знал? Может он просто продавал информацию обо мне? Скорее всего, так оно и было? А теперь они точно убедились в своих предположениях, и Микаело стал им не нужен. Но кто же этот мужчина? Кто-то из Властей? Из Стражей?

– Надо уходить, – проговорил Миша, потянув меня за рукав куртки.

Я покорно поднялась и последовала за ним. В моей голове все еще вертелись мысли и образы. Я по-прежнему думала об этом странном человеке. Откуда же он взялся? И как узнал про меня? В одном точно уверена, он знал, кто я такая.

Когда я вернула в реальность, обнаружила, что мы находимся в полной заднице! Почему? Потому, что Миша, ввиду своей неосмотрительности, вывел нас прямиком к Восточной стене, а значит и к Восточным Воротам и, следовательно, к одному из кордонов патрульных. И если нас заметят, то нам конец.

– Ты куда нас привел? – прошипела я, прижимаясь к стене ближайшего дома, дабы скрыться от вездесущего ока патрульных.

– Я был уверен, что мы идем правильно, – попытался оправдаться Миша.

– И куда же мы идем? – пытаясь сдержать себя, спросила я.

– К развалинам, – как само собой разумеющее, ответил Миша.

Почему я не убила его в этот момент? Такое желание родилось и сразу же пропало. Я лишь тяжело выдохнула и стала осматриваться в поисках путей отступления. Их было не много. Но все же они были. Я схватила Мишу за воротник куртки и потянула в противоположную от ворот сторону. Там должен быть свободный проход через улицы. Миша не сопротивлялся.

Через двадцать-тридцать метров мы наткнулись еще на один кордон. Проклиная все и вся, я ринулась в левый проход, уходя с обзора патрульных. Миша тихо семенил за мной. Вот, когда выберемся отсюда, я точно навешаю ему от всей души. Внимательно вглядываясь в каждый проулок, мы проделали половину пути к развалинам, когда наткнулись на очередной патруль.

Я тут же вжалась в тень дома, прижимая Мишу к стене, не забывая наблюдать за передвижением патрульных.

– Знаешь, будь мы в иной ситуации, – проговорил Миша, когда патрульные миновали нас, – я бы подумал, что таким образом ты пытаешься приставать ко мне.

– В иной ситуации ты был бы уже мертв, – проговорила я, утаскивая его дальше.

Остальной путь прошел в таком же режиме. Мы крались, прятались и замирали при виде очередного патруля. Но все же нам удалось добраться до развалин целыми и невредимыми. Не считая пары царапин, которые мы получили, пережидая очередной патруль в густых зарослях. Но это я смогу пережить. Оказавшись на границе развалин, Миша взял на себя функции проводника. Я очень надеялась, что в этот раз он не заведет к очередному кордону или патрулю.

Идти долго не пришлось. Вскоре Миша свернул в первый попавшийся поворот и, петляя между развалинами, пошел дальше. У меня складывалось впечатление, что Миша совсем не знает дороги и идет наугад. Проводник, блин! И вот с ним мне придется идти через Перевал?! Уж лучше я патрульным сдамся. Там меня хотя бы не ждет участь быть переваренной в одном из желудков местной фауны. Но через какое-то время, мы оказались возле маленькой сохранившейся избушки. Черт его дери! Почему я-то о ней не знаю?!

Он постучал каким-то условным сигналом. Через несколько секунд дверь открылась. На пороге стоял Влад.

Глава 10. Сборы.

За все свои двадцать с небольшим, я еще никогда не испытывала чувство неудобства. Похоже, настал именно такой момент. Когда дверь открылась, и я увидела Влада, мне тут же захотелось уйти. Меня не покидало то самое чувство неудобства. Меня не ждали. Это я поняла по взгляду Влада. Он никак не думал встретиться со мной еще раз. Его взгляд был тяжелым, но в то же время удивленным. Он молчал. Поэтому мне пришлось взять инициативу на себя. Глубоко вздохнув, я как можно непринуждённее произнесла:

– Привет.

Влад усмехнулся. Что его так рассмешило? Он удивлен, это понятно. То есть он был на сто процентов уверен, что я не приду? Да, для меня это самой огромный сюрприз, если хочешь знать!

– Привет, – наконец произнес он, – не думал, что мне доведется встретиться с тобой еще раз.

– Для меня это такой же сюрприз, – озвучила я свои мысли.

– Надеюсь, что приятный, – проговорил Влад.

Его взгляд стал немного мягче, а на лице появилась легкая улыбка.

– Может, мы уже войдем, – вставил в разговор и свою лепту Миша, – а то тут как-то неуютно.

Я невольно усмехнулась. Ну, вот как, этому мальчишке может быть двадцать два? Да, и какой из него повстанец? в нем же ни капли серьезности. Кроме его редкостного дара, разгадывать неразгадываемые загадки, ему и похвастаться-то нечем! И как его угораздило ввязаться во все это?

Влад отошел в сторону, пропуская нас внутрь. Миша тут же ринулся вглубь избушки, исчезая из моего поля зрения. Мне осталось только подивиться прыти этого мальчишки и пройти следом за ним под внимательным взглядом Влада. Я остановилась в небольшой прихожей, от которой вправо и прямо уходили два небольших коридора, теряющихся в темноте.

– Идем, – бросил Влад, уходя в правый коридор.

Я послушно последовала за ним. Что ж, теперь мне придется объяснять, почему я здесь. И как это сделать? Вдруг Влад не согласится на такие условия? Зачем ему в отряде лишний балласт? Тем более, что толку от меня им почти никакого.

– Мне нравится твой новый образ, – проговорил Влад.

– Это задумка твоего юного друга, – в тон ему ответила я, – он уверен, что так меня не узнают ни патрульные, ни Стражи, ни Власти.

– Надеюсь, он прав.

Влад отступил в сторону, пропуская меня. Перешагнув порог, я оказалась в довольно просторной комнатке, погруженной в полумрак. Здесь было всего две кровати, пара стульев и большой стол посередине комнаты. Освещала ее небольшая лампа, горящая за счет какого-то вещества, распространявшего весьма неприятный запах. У порога небрежно валялись три рюкзака, а возле стола стояли двое.

И когда Миша только успел занять места на стуле? Сколько же энергии в этом человеке? Откуда он только ее черпает? Неудивительно, что он стал новым мятежником. С его-то характером…

Второй человек был намного старше Миши, да и нас с Владом тоже. Он был высоким и худощавым, в темных волосах и бороде проскальзывали серебряные нити. Он что, тоже повстанец? вот ничему людей жизнь не учит. А ведь я уверенна, он-то как раз таки пережил последний мятеж. Может, и не принимал в нем участия, но очень хотел подсобить сопротивленцам.

Мужчина поднял голову и приветственно кивнул мне, я ответила тем же. Влад направился к столу, подтягивая и меня.

– Это…– он замялся, пытаясь представить меня.

Что ж, это понятно. Он думает, как меня теперь называть. Да, нелегкая задачка, когда знаешь, кто перед тобой. Еще сутки назад он называл меня одним именем, а теперь выясняется, что оно вовсе не мое. А мое настоящее имя даже произносить страшно. Как быть?

– Кэсседи, – я пришла на помощь Владу, – Кэсседи Гримлок.

Влад приподнял одну бровь, видимо, в знак удивления. Я пожала плечами. Ну, не называть же ему свое настоящее имя. К тому же, оно уже давно кануло в небытие. По крайней мере, для меня.

– Я Маркус, – представился мужчина, – а вы и есть та самая дочь мятежников?

Я уставилась на Мишу с немым вопросом: какого хрена? Тот пожал плечами, сделав непонимающий вид, мол, а что такого-то? Я точно его убью. Уже успел растрепать о моей великой тайне какому-то старикашке, долбанный засранец!

– Ну да, – справившись с эмоциями, проговорила я, – только прошу, давайте забудем, что я это она. Я просто Кэсседи.

– Боитесь? – улыбнулся Маркус.

– Ну, как вам сказать, – я попыталась предать своему голосу безмятежную интонацию, – я много лет скрываю свое имя, прячусь по разным городам и постоянно убегаю от патрульных. Так, что да, я совсем чуточку боюсь. А теперь, когда в нашей Империи возродились мятежные огоньки, и Власти решили устроить на меня настоящую охоту, за, что я явно не могу сказать вам спасибо, мои страхи немного усилились.

Маркус безобидно улыбнулся:

– Простите, я не хотел доставлять вам каких-либо неудобств. Значит, Кэсседи?

Я кивнула, не забыв одарить Мишу многозначительным взглядом. Тот предпочел этого не заметить. Молись, упыреныш, чтобы я не отдала тебя на съедение какой-нибудь мерзкой зверюге, если не дай бог, такая встретиться на моем пути.

– Простите, Маркус, но что же подтолкнуло вас присоединиться к этому зарождающемуся очагу мятежа? – я не могла не спросить это.

– О, мисс, – с улыбкой отозвался Маркус, – я один из тех умов, кому в голову пришла идея этого самого очага.

Я приподняла бровь. Понятно, он тоже один из лидеров этих мятежников. Эх, и как вот с ними мне быть? Ему-то как мне доказать, что ничегошеньки у них не получится. Он лишь зря обрекают себя на гибель. В нашей Империи не прощают каких-либо попыток выражения недовольства. А с мятежниками у них разговор короткий: в костер или на виселицу. Ну, могут еще расстрелять, для смены видов деятельности. И ничего хорошего у них явно не получится, но что я могу. Я лишь попутчик.

– Значит, вы тоже решили присоединиться к нашему сопротивлению? – не меняя тона, произнес Маркус.

– Ни в коем случае, – тут же отозвалась я, – у меня, как вы догадываетесь, есть свои причины отказаться от подобных выступлений. Мне и без того хватает проблем с патрульными, не хотелось бы усугублять свое положение до крайней точки.

Влад и Маркус удивленно вскинули брови. Спросите, что же я тогда тут делаю? Вот и я думаю, как же я все-таки умудрилась согласиться на подобную авантюру. Я не ответила, лишь посмотрела на Мишу многозначительным взглядом. Остальные тоже повернулись к нему. Под тремя парами глаз Миша немного растерялся.

– Что? – непонимающе проговорил он.

Я наклонила голову на левое плечо, давая понять, что рассказывать о моем прибытии сюда придется ему.

– А что? – начал он, – я подумал, что она может быть нам полезной.

Влад снова перевел на меня удивленный взгляд. Я неопределенно пожала плечами. Он опять уставился на Мишу.

– Да, ладно тебе, Влад! – начал отпираться Миша, – она все равно уже знает, кто мы такие. Какая разница присоединится она к нам или просто попутчиком будет. Ей же нужна помощь, хоть она и отрицает этого. Останется в городе и через пару дней ей снимут голову. А так мы поможем ей, а она поможет нам. К тому же, она права, мы несколько виноваты в том, что за ней охотятся все патрульные этого города.

– И в чем же будет заключаться эта помощь? – спокойно спросил Влад.

– Ну, смотри, – тут же оживился Миша, – она же нелегал. То есть она знает целую кучу вещей, которую не знаем мы. Например, про Перевал. Я хоть и родился здесь, но практически ничего про него не знаю. А она бывала в Песчаной Долине, и сто процентов знает про все пещеры и тропы Перевала очень много. Значит, сможет выбрать наиболее безопасный маршрут через него…

– Безопасный маршрут через Перевал? – прервала я его, – что ты имел в виду под «безопасным маршрутом»?

Я, конечно, знала, что наш путь будет лежать по Перевалу, но, когда Миша заговорил про пещеры и тропы, мне показалось это странным.

– Самый что ни есть, безопасный проход через горы, – пояснил Миша с совершенно невозмутимым видом.

– То есть? – меня начали пугать его планы.

– То место, куда мы идем, находится по ту сторону Перевала, – как ни в чем не бывало, ответил Миша, – и чтобы попасть туда, нам нужно пересечь горы.

– Я правильно поняла, вы собираетесь не пройти по проложенной по Перевалу тропе, а пересечь его перпендикулярно ей? – недоумевала я.

– Да, – спокойно отозвался Миша.

– Реально пройти сквозь горы? – почти выкрикнула я.

Я переводила взгляд с Миши на Влада, а затем и на Маркуса. Я должна была убедиться в адекватности этих троих. То, что они хотят пройти сквозь горы, по тропам и пещерам самого опаснейшего места нашей Империи не придает мне уверенности в их здравомыслии.

– Ну, и кто это придумал? – не услышав ответа, спросила я.

Влад и Маркус тут же уставились на Мишу. Все понятно. Теперь я точно убедилась в отсутствии у этого парня элементарного чувства самосохранения. Кто же еще мог догадаться до такого? Конечно же, Миша. И зачем я спрашивала?

– А что такого-то? – недоумевал Миша, – так ведь быстрее. Если пойдем по тропе, то нам придется огибать Перевал, а на это уйдет около трех дней. А так мы его пересечем и сэкономим почти сутки. Значит, будем в лагере раньше, и сможем тронуться в Z еще до вечера.

У меня чуть челюсть не отвалилась. Неужели он говорит об этом? Да, путь по тропе занимает порядком двух дней, если идти не останавливаясь. Лично я еще ни разу не встречала путников, рискнувших остановиться на ночлег на перевале. Но идти по пещерам и горам это уже чересчур!

– Ты хоть знаешь, для чего была проложена эта тропа? – я постаралась сохранять спокойствие, – вы хоть что-нибудь слышали про Перевал?

Три пары непонимающих глаз уставились на меня. Вот, блин. И эти люди собираются освободить нас от гнета Властей. Да, они и себя-то обезопасить не могут. Как они будут освобождать нас, если погибнут при переходе через Перевал?

– Ну, – неуверенно начал Миша, – это горная цепь, растянувшаяся между двумя городами примерно на три сотни миль. Служит местом обитания многочисленных видов местной фауны…

– Вот это ключевые слова в обозначении Перевала, – оборвала его я, – местная фауна…

Они все еще смотрели на меня непонимающим взглядом. Я тяжело вздохнула и начала объяснять:

– Тропа была специально проложена, чтобы обеспечить безопасный проход из L в Z и обратно, – я подошла к столу, на котором была раскинута карта нашей Империи.

Я взяла карандаш и, найдя на карте нужные координаты, провела жирную линию в том месте, где проходила дорога через Перевал. Все три незадачливых повстанца внимательно следили за моими действиями. Я тем временем продолжала:

– Обозы и караваны, следуют только по этой тропе. При этом непременно вооруженные до зубов, дабы обеспечить безопасность себе, грузу и попутчикам, которые идут с ними. Одиноких и невооруженных странников ждет неминуемая гибель, поскольку Перевал населен несметным количеством разнообразных зверюшек, которые не прочь полакомиться проходящей мимо двуногой добычей. Ясно?

Повисло молчание. Я терпеливо ждала, пока мои дорогие друзья переварят полученную информацию, и до них, наконец-то, дойдет насколько опасной и безумной оказалась их идея. Нет, вы только подумайте! Они захотели пройти сквозь Перевал! Они и вправду думали, что смогут спокойно, миновав тропу, пересечь его? Да, черт их дери, что же они за повстанцы такие? А Миша? Ну, он-то должен был про это знать? Или все мирные граждане не интересуются подобными вещами?

Наконец, до всех все-таки дошло то, что сказала я. Все задумчиво уставились на Мишу, ожидая ответа. Надо отдать парнишке должное! Он не растерялся, как положено в таких ситуациях. Его лицо посветлело и, на нем появилась довольная улыбка.

– Я же говорил, что она нам пригодится! – радостно сообщил он.

Я обреченно вздохнула. Нет, ничегошеньки он не понял. И уже не поймет. В нем говорит дух приключений. Что же у него за жизнь такая была, что он рвется к подобным авантюрам? Что движет им? Ну, как можно быть настолько безбашенным?

– Нельзя пересечь Перевал, – проговорила я, – его можно пройти только по тропе.

– У меня все продумано, – постарался заверит нас Миша, – я знаю, что делаю.

– С некоторых пор, я в этом немного сомневаюсь! – произнесла я, припомнив случай на Базаре.

– Я просто просчитался, – тут же оправдался Миша, поймав на себе недвусмысленный взгляд Влада.

Ничего себе просчитался! Да, мы, между прочим, могли погибнуть, нас могли поймать и тогда, он бы уже не придумывал такие бестолковые планы, как пройтись по пещерам Перевала! Как можно быть настолько беспечным!

– А с Восточными Воротами ты тоже просчитался? – не унималась я.

Мне было очень интересно, что он скажет на это.

– С Восточными Воротами? – удивленно спросил Влад, посмотрев на меня.

– Долгая история, – отмахнулась я.

– Я был уверен, что иду в правильном направлении, – тут же аргументировал Миша. – Да, и к тому же, ты беспрепятственно шла за мной.

–У меня был шок! – выпалила я, – трудно было привести меня в чувства?

– Но мы же добрались без происшествий!

Нет, ну, вы посмотрите? У него на все есть ответ! И вот как с ним бороться?

– И это ты называешь без происшествий? – я поставила перед собой цель вывести Мишу на чистую воду.

– Может, уже объясните? – вмешался в нашу баталию Влад.

– Я повернул немного не в том направлении, – не дав произнести мне ни слова, начал Миша, – ну, и мы чуть-чуть заблудились. Но, все обошлось. И мы сразу же выяснили свою ошибку и исправились.

– Чуть-чуть? – не унималась я, – да ты вывел нас прямо на кордон! А если бы они нас заметили?

– Но ведь не заметили, – все так же бодро отозвался Миша.

Я обреченно вздохнула. Это бесполезно! С ним невозможно спорить! Даже тот факт, что мы чуть не попались патрульным, не производит на него сильного впечатления. А ведь не очнись я тогда, и мы были бы уже в лапах Стражей. Причем он-то ушел бы безнаказанным, а вот мне бы досталось по полной программе. Но спорить больше я не стала. Пусть все будет именно так, как он рассказал. Влад посмотрел на меня, я пожала плечами, мол, делайте, что хотите, я вас предупредила.

Мы снова склонились над картой, только теперь это была подробная карта Перевала. Миша объяснял, в каком именно месте нам лучше всего следует пересечь то злополучное место. От этого мне становилось жутко. Как представлю, что придется карабкаться через пещеры, полные этих жутких существ, аж сердце замирает. А вот Мишу, похоже, это никак не пугает. Ну, если из-за этого засранца меня сожрут, то я его убью!

– Ладно, – наконец, произнес Маркус, – с этим понятно. А как из города выходить будем?

И вот опять все уставились на меня. И что бы они делали, если я отказалась бы пойти с ними? Как тогда они выбирали бы маршрут?

– К Перевалу есть два пути, – ответила я на их немой вопрос, – первый – опасный, второй – еще опасней. Я предлагаю воспользоваться вторым.

– Ты же сказала, что он еще опасней? – возмутился Миша.

– Уж лучше пусть меня сожрут, чем отрубят голову, – огрызнулась я, – тем более меня все равно ждет такая участь в одной из гостеприимных пещер Перевала.

Миша недовольно засопел. Что за мелкий засранец?! Если ему кто-то перечит, то он тут же начинает колоться, словно ежик! Вот задам я тебе, если переживу переход по Перевалу! Или точно использую в качестве приманки, для более успешного перехода.

– Что за выходы? – спросил Влад.

– Восточные Ворота и Долина, – отозвалась я, – через Восточные Ворота нам не пройти, по крайней мере, мне. Как сегодня убедился Миша, там всегда кордоны патрульных, а учитывая минувший рейд, он сейчас усиленный. И так будет ближайшие два дня.

– Ясно, – отозвался Влад, – нам это не подходит. Ни ты, ни Маркус не сможете пересечь его.

Маркус нелегал? Так я и знала! Есть в нем что-то, не принадлежащее честным гражданам. Интересно, чем же он разгневал властей? Не своей ли антиполитической деятельностью? Почему тогда его до сих пор не схватили и не приговорили к костру?

– Второй путь – Песчаная Долина, – продолжила я, – из нее есть выход как раз к Перевалу, правда он расположен немного южнее той точки, в которой мы собираемся пересечь Перевал. Но это не страшно, там можно будет пройти по тропе до места перехода. Страшно то, что Долина является лежбищем местной фауны. Многие из видов, обитающих в Перевале, устраивают там гнезда. Да, и в Долине много ядовитых испарений, поэтому находиться там можно только в маске. Так, что идти нам придется быстро, но при этом очень осторожно.

– А как мы туда попадем? – подал голос Маркус, – вход в Долину-то охраняется.

Теперь я поняла, почему не признала в нем нелегала с первого взгляда. Он был нездешний. Значит, он пришел из другого города и находится в нашем совсем недавно. Иначе он бы знал про второй вход.

– В Долину есть второй вход, – повторила я то, что сообщала Владу и Мише еще вчера, – он не охраняется, и про него знают лишь нелегалы, что ходят туда за добычей. Но идти придется рано утром, во время смены патрульных. Иначе мы рискуем попасться одному из рейдов.

– Во сколько начинается смена кордонов? – задал вполне логичный вопрос Влад.

– Обычно кордоны меняются с наступлением рассвета, часов в семь – проговорила я, – но с учетом новых обстоятельств, они могут проводить смены раньше. Да, и я не удивлюсь, если они вообще установили круглосуточные патрули вдоль Стены. Это тоже не играет нам на руку. К тому же нам нужно запастись масками и хоть каким-то оружием. Иначе, мы рискуем лишиться жизни еще на входе в Долину.

– Значит, выдвигаемся через пять часов, – тут же отозвался Влад, – а сейчас всем нужно поспать, завтра нам предстоит сложный переход.

Миша тут же плюхнулся на стоящую в комнате кровать, и тут же почти сразу послышалось ровное дыхание. Он заснул?! Да, чтоб я так спала! Покачав головой, Маркус опустился на соседнюю койку. Долго возился, потом отвернулся к стенке и тоже заснул. Отлично! И где же прикажите спать мне? На полу что ли?

– Пойдем со мной, – позвал Влад уже у выхода.

Я покорно последовала за ним. Мы снова прошли по коридору, который привел меня в комнату, и оказались в маленькой прихожей. Влад повернул в тот коридор, что вел прямо от дверей. Там была еще одна комната, только гораздо скромнее, и кровать в ней была всего одна. И что? Нам вдвоем на ней спать?

Влад молча прошел в комнату, достал из-под кровати спальник и, расстелив, улегся на него. Я, понимая, что свою кровать он уступил мне, немного помялась у входа, но потом все же заняла отведенное мне место на кровати. Влад прав, завтра нам предстоит очень тяжелый переход. И я очень надеюсь, что мы все его переживем. С этими мыслями я не заметила, как погрузилась в сон.

Глава 11. Песчаная Долина.

Сон был неглубокий и тревожный. Мне снова снилась моя сестра. Я в очередной раз переживала гибель Мелоди и свое нереальное спасение. Вот, я стою на коленях. Один из охранников Императора держит меня за воротник. Мелоди лежит в десяти шагах от меня, опиравшись локтями на твердый камень. Над ней возвышается огромная фигура Императора с пистолетом в руках.

На ее лице кровь. Губы распухли, на щеке глубокий порез. Но она продолжает сопротивляться. Я замечаю, как она незаметно прячет за спиной увесистый камень. Потом она поворачивает голову ко мне и улыбается. От этого мне становиться еще страшнее. В этот момент она очень сильно напоминала мне маму, хотя они никогда не были похожи.

Она шепчет мне одними губами «Беги», а потом пинает Микрола по руке. Тот роняет пистолет, а Мелоди резким движением выбрасывает из-за спины камень, прямо в держащего меня солдата. Тот хватается за ушибленное лицо и отпускает меня. Я бросаю последний взгляд на свою сестру и снимаюсь с места. Вот я уже скрываюсь за поворотом, а за спиной раздается выстрел.

Я невольно вздрагиваю. Там только, что погибла моя сестра. По щекам текут слезы, но я продолжаю бежать. Вот я карабкаюсь по отвесным стенам, карябаю руки и ноги в кровь, пытаясь спастись от неминуемой гибели. Вот я уже почти вижу тусклый свет заходящего солнца. Я почти ползу к нему. Моим сознанием полностью завладел страх, и я никак не могу от него избавиться.

Вот, я уже лежу на теплом, нагретом ярким солнцем песке, позади меня та самая зловещая пещера, в которой таиться моя погибель, а вокруг огромная и не менее губительная пустыня. Но я понимаю, что если останусь лежать здесь, то меня поймают. А если прямо сейчас поднимусь, то у меня будет хоть какой-то шанс. Хотя, если подумать, нужен ли мне этот шанс? Хочу ли я жить? Может, лучше умереть сейчас? Что меня ждет потом?

Но все же я поднимаюсь и на негнущихся ногах иду вперед. Куда? Не знаю. Главное как можно дальше от этого ужасного места. Я больше ни секунды не хочу находиться рядом с ним. Мне нужно идти. И я иду. Падаю, но поднимаюсь, и снова иду. Все дальше и дальше. Вот, пещера уже скрылась за очередной дюной, но я не останавливаюсь. Солнце все ближе к горизонту. Но я должна идти. Силы покидают меня, и я падаю. Все тело болит руки и ноги в ужасных ссадинах, которые постоянно кровоточат. Тело не слушается. Я стараюсь подняться, но снова падаю. И это мой конец. Больше я не смогу встать, больше я не смогу идти.

Я переворачиваюсь на спину и полуоткрытыми глазами смотрю в сумрачное серое небо. Это последнее, что я увижу в своей жизни. Я умру прямо на этом месте, и уже через пару часов мое тело растерзают падальщики. Но меня это не пугает. Я не досталась Властям, я не досталась Императору. Пусть моя смерть будет такой никчемной и глупой, зато я не пала от руки нашего кровавого диктатора.

Меня начинает трясти, и я слышу довольно знакомый голос где-то очень далеко. Я хочу к нему вернуться, но не могу. Голос становиться все громче и громче. Что происходит? Кто меня зовет? И меня ли это зовут? Кэсседи? Но мое имя Паная? Или нет? Кто я? И где я? И почему меня так трясет? Я чувствую, как рука крепко сжимает что-то мягкое и теплое. Что это? И что же это за голос?

Нет, моя жизнь не может закончиться вот так! Я должна справиться. Я просто обязана выжить. И этот голос, что зовет меня. Кому он принадлежит? Знаю ли я этого человека? Или мне только предстоит его узнать? Это придает мне сил. Я встаю и снова иду вперед. На пустыню опускается ночь. Вокруг непроглядный мрак. Ветер становиться резким и холодным. Я обхватываю себя руками и осматриваюсь, но не могу ничего разглядеть в этой темноте. Где-то вдали раздается страшный вой…

Я вскрикиваю и резко открываю глаза. Вокруг меня стены, прячущиеся в полумраке горящей рядом лампы. Ну, и запах! Что это так противно пахнет? Я подняла голову и осмотрелась. Все верно. Я лежу на кровати в старой заброшенной избушке, куда меня вчера привел Миша. Повернув голову вправо, я увидела Влада. На его лице застыла тревога. Теперь я поняла, кто звал меня. Влад пытался разбудить меня, а мягкое и теплое – это его рука. Я крепко вцепилась ему в предплечье.

– Кошмар? – спросил он, с тревогой глядя на меня.

– Что-то вроде того, – ответила я, отпуская его руку и садясь на кровать.

– И часто с тобой так? – Влад поднялся с кровати и принялся укладывать свой спальник.

– Нередко, – тихо ответила я.

Я попыталась отдышаться. Меня никак не отпускал тот кошмар. Почему же они стали сниться мне так часто? Что это? Знак? Но какой? Чего мне ждать дальше? А, может, это напряжение сказывается? Ведь, за последние пару суток я пережила слишком много странных событий. Скорее всего, так оно и есть. Думать о том, что мое прошлое неминуемо настигает меня, мне не хотелось.

– Я кричала? – глухим голосом спросила я, сидя на кровати.

– Не громко, – отозвался Влад, по-прежнему пытаясь уложить спальник в рюкзак.

– Прости, – тихо отозвалась я, обхватывая голову руками.

– За что ты извиняешься? – Влад отложил свои попытки свернуть спальник и повернулся ко мне.

– Я напугала тебя, – неуверенно произнесла я.

– Не говори глупостей, – Влад присел передо мной и взял меня за руки, – всхлипы спящей девчонки не могут меня напугать.

– Все равно это как-то…– я не могла подобрать нужные слова, чтобы объяснить это, – мне стоило предупредить, что посреди ночи я могу разориться громким криком.

– Это ведь не простые сны? – вдруг спросил Влад.

– Воспоминания, – тихо проговорила я.

Глупо было отрицать это. Простые сны мне уже давно не сняться. С тех самых пор, когда мы покинули наш город. Сначала я спала вообще без сновидений. А потом мне стали сниться особые дни из моей жизни. Каждый страшней другого. А после смерти Мелоди все они заканчивались именно той пустыней. И я всегда просыпалась именно на этом моменте.

– Они всегда разные, – продолжила я, – но заканчиваются одним и тем же…

Влад крепко сжал мою руку:

– Тебе не стоит бояться этого, это всего лишь сны.

Я кивнула, а Влад снова принялся за свой спальник. Ему легко говорить. А мне каждую ночь приходиться снова и снова переживать весь этот ужас. Я каждый раз переношусь в свое прошлое. Я снова вижу гибель близких мне людей. Ко мне возвращаются все те кошмары, что я пережила. И это не просто пугало, это приводило в ужас…

Окончательно сбросив с себя остатки сна, я встала с кровати. Убрала волосы в привычную мне косу. Правда, теперь это стало немного неудобно из-за оставшейся длинны, но получилось совсем неплохо. В рюкзаке, как обычно, запищал наладонник. Время пришло. Нам пора выдвигаться. Упаковав свой спальник, Влад закинул на плечи рюкзак и направился к выходу. Я поспешила за ним. Оставаться одной мне теперь не очень-то хотелось. В прихожей мы столкнулись с Мишей и Маркусом.

Солнце еще не встало, и очертания города терялись в предрассветных сумерках. Было довольно морозно. Дул промозглый ветер. Я застегнула куртку и натянула капюшон. Мы двинулись к Восточному Базару. И это правильно. Нам необходимо оружие. Я знаю несколько приличных мест, где можно найти неплохое снаряжение для похода в Долину. Ведь именно туда мы и собирались.

Улицы были пустынными, рейды патрульных еще не начались. Лишь на Стене и у каждых Ворот были видны огни кордонов. Но это ненадолго. Через пару часов начнется смена караулов, а за ними появятся и первые рейды патрульных. У нас совсем немного времени.

Двигались быстро, но осторожно. Старались не шуметь. Я шла первой, поскольку оказалось, что кроме меня никто не бродил по городу в темноте. Через двадцать минут вышли к нужному месту. Базар все еще спал, латки не были выставлены. Но меня это не остановило. Уверенным шагом я направилась к одному из небольших домиков. Благо, что барыги-рыночники выставляют свои латки прямо возле своих домов, поэтому все они живут на Базарной площади.

Я хорошо знала эти места, и, конечно же, отлично знала, где нужно искать нужный нам товар. Не все местные торговцы так просто торгуют с моим классом жителей, поэтому нам нужен был особый человек. И один из них жил почти на краю Базара. Все так же тихо я подошла к большому каменному строению с пристроем из кирпичей. Громко постучала. Услышат меня или нет, здесь не важно. Патрульных все равно нет, а остальных торгашей мало интересует, кто это заявился к его соседу в такой ранний час.

– Я надеюсь, у вас есть деньги, – проговорила я, пока мы ожидали хозяина.

Влад кивнул. Это было похвально. Конечно, какие же они повстанцы, если не смогут обеспечить жизнеспособность своего лагеря. Надеюсь, что прихваченных с собой кредитов хватит им, чтобы расплатится с хозяином этой старой лавки. Его я знаю давно, но связываюсь довольно редко, поскольку этот жид переплюнет даже Питерсона. Но в такое время нам вряд ли удастся разбудить хоть кого-нибудь другого.

– И еще, – проговорила я на всякий случай, – не трепите лишнего. Он хоть и торгаш, но лучше не вызывать у него лишних подозрений.

Влад кивнул, Маркус тоже. Миша, было, открыл рот, чтобы прокомментировать мою речь, но я оказалась быстрей:

– А ты вообще держи свой рот на замке, иначе нам несдобровать.

Я наградила его соответствующим взглядом. Тот в свою очередь надулся. Ничего! Нужно сразу пресечь его попытки раскидываться своим словарным запасом. А то, чего доброго, ляпнет что-нибудь, и попадем мы все под раздачу.

Наконец, в окне на первом этаже загорелся свет, и с противным скрипом распахнулась входная дверь, представляя нам своего хозяина, тучного мужчину средних лет в застиранном и старом халате.

– Здравствуй, Ройл, – проговорила я, как можно приветливей.

– А, Кэсседи, это ты, – отозвался хозяин, широко зевнув, – что привело тебя ко мне, да в столь ранний час?

– Мне и моим друзьям нужно кое-что прикупить, – все так же отозвалась я, – для нашего долгого похода. Вот, я и подумала, что у старого доброго Ройла-то есть все, что нужно.

– И куда же вы держите путь? – все так же сонно спросил торговец.

– В Песчаную Долину – без лишних сомнений ответила я, – а через нее к тропе, что на Перевале.

– Сбегаешь, значит, – хозяин лавки почесал заросший трехдневной щетиной подбородок, – ну, что ж, пойдемте.

И он скрылся в прихожей своего дома. Я тут же последовала за ним, мои неотстающие повстанцы следом. Хозяин, дождавшись нас, отправился к левой двери, что вела как раз к его торговым лоткам. Распахнув дверь, он пропустил нас вперед, а затем зашел сам и закрыл дверь. Щелкнул выключателем, и комнату озарила тусклая лампочка.

– Выбирайте, – проговорил он, указывая рукой на стоявшие по периметру комнаты латки.

Я вновь взяла управление в свои руки. Не доверять же такое важное дело этим недотепам! Особенно Мише. Нахватает, чего попало, и что нам потом с эти делать на Перевале? Вот, то-то же. Не особо присматриваясь, я выбрала три дыхательные маски, что помогут пережить нам поход через Долину, и вручила их Владу. Сама я в подобном не нуждалась. Моя маска еще сгодиться для пары переходов через Долину, да и лишних кредитов на нее у меня нет.

А вот к выбору оружия я подошла основательно. Благо у Ройла с этим нет никаких проблем. Здесь есть все, начиная от метательных ножей и заканчивая самым тяжелым огнестрелом. Себе я взяла два тяжелых охотничьих ножа и пару лент метательных. Не люблю я все эти пушки, уж лучше резать и кромсать. Еще на всякий случай добавила три маленьких, круглых шарика, обладающих немалой взрывной силой. Это на самый крайний случай.

За это я сама расплатилась. Я и не рассчитывала, что Влад возьмет на себя расходы на мое вооружение, поэтому мне пришлось распрощаться с целой тысячей кредитов. Но это я переживу, уж лучше обезопасить себя, все-таки через Перевал идем. Остальным членам отряда достались стандартные ружья, с которыми ходят все караванщики и большие охотничьи ножи. Так же им я взяла по три коробки с патронами каждому и еще таких же шариков, как мне. В общем, получилось не плохо. У нас имелось три больших ножа, три ружья с тремя сотнями патронов к каждому и еще три десятка «взрывающихся шариков».

За все это Владу пришлось отвалить не одну тысячу кредитов. Но при том он не произнес ни слова. Это правильно. Должен понимать, что он несет ответственность за жизнь каждого члена своего отряда, даже за простого попутчика, как я. А в Долине и тем более на Перевале безопасность превыше всего.

Распрощавшись с торговцем, мы отправились к тайному входу в Песчаную Долину. Солнце по-прежнему не показывалось из-за зловещих гор губительного Перевала, и это играло нам на руку. В рассветных сумерках никто не сможет заметить четыре неприметные фигуры. И все же я старалась соблюдать максимальную безопасность. Одно дело, когда я иду туда одна, другое дело, идти вчетвером, да еще и с теми, кто и малейшего понятия не имеет о Долине. Но нас не заметили.

Кордоны патрульных были на своих местах. Естественно, куда же они денутся. Я больше удивилось, что они остались в прежнем количестве. При новых-то обстоятельствах гораздо привычней было бы видеть на пару-тройку кордонов больше. Мы миновали два обычных поста по улицам, скрывающимся за домами, и оказались возле большого и пышного кустарника, разросшегося вдоль Стены.

– Это и есть твой тайный ход? – скептически проговорил Миша, осматривая кустарник.

Как же было хорошо, когда он молчал. Но, похоже, моя удача закончилась, и Миша теперь снова будет засыпать меня своими непрекращающимися подначками и шпильками.

– Это не мой ход, – в тон ему ответила я, – им пользуются все нелегалы. Но да, ты прав, это и есть тот самый проход в Песчаную Долину.

– Нам, что через кусты пробираться? – в голосе Миши звучало недовольство, – они же не ядовитые?

Я была бы просто счастлива, если бы Миша совершенно случайно вляпался в какой-нибудь подобный кустарник. Но, к моему великому несчастью, все хоть как-то опасные для жизни людей растения находятся по ту сторону Стены.

– Нет, – скрывая раздражения, произнесла я, – они не ядовитые. Будь оно так, ходила бы я здесь?

Миша не нашелся, что ответить. Впервые за все время нашего знакомства, он промолчал. О, хвала небесам! Я все-таки смогла переиграть этого мальчишку!

– Но если тебе так хочется, – я положила руку ему на плечо, – то за стеной я могу познакомить тебя с парочкой таких дружелюбных растений.

– Да, иди ты, – обиделся Миша.

А я лишь усмехнулась. Мальчишка, он в любом месте мальчишка. То же самое и про Мишу. Сколько бы лет ему не было, он все равно останется несносным мальчишкой. Но, знаете, мне почему-то это нравилось. Мне нравился неуемный темперамент Миши. Его непрекращающаяся энергия заряжает меня и придает сил. В нем явно есть что-то особенное.

– Проход находиться прямо за этими кустами, – начала я «курс молодого бойца», поборов в себе желание поизмываться над Мишей, – там есть небольшой пролом, но пролезть через него реально даже с вашей комплекцией и набитыми до верха рюкзаками. Действия, следующие: мы по очереди и как можно тише пробираемся через кустарник и пролазим через проход. Один лезет, другие прикрывают. В случае опасности предупреждайте, но старайтесь при этом сильно не шуметь, примерно в двухстах метрах отсюда расположен пост патрульных. Рейда сейчас, по моим подсчетам, быть не должно, но все может случиться, поэтому не забывайте смотреть по сторонам.

– Хорошо, – отозвался Влад, – я иду первым, за мной Кэсседи, Маркус и Миша замыкает.

– Согласна, – ответила я, – только будь предельно внимателен и осторожен. Я уже говорила, что Долина пристанище целой армии жутких существ. Старайтесь сильно не шуметь. Солнце еще не встало, и большинство из них еще спит, но все же мне бы не хотелось разбудить даже одного невинного детеныша.

Влад кивнул, остальные последовали его примеру.

– Ах, да, – пока Влад не скрылся в кустарнике, проговорила я, – маски наденьте сейчас. Пройдя через пролом, вы сразу окажитесь в зоне испарений и рискуете заработать отравление.

Все подчинились, и на лицах каждого тут же появилась дыхательная маска, защищающая от ядовитых испарений. Я тоже достала свою и натянула на лицо. Все были готовы, и Влад первым отправился к пролому. Подождав пару минут, я оправилась следом. В Долине было тихо. Здесь всегда так на рассвете, но радоваться слишком не стоит. Скоро солнце поднимется, и на свет покажутся «милые» создания, населяющие это жуткое место.

Когда из пролома показался Миша, мы след в след друг за другом направились к выходу, ведущему к Перевалу. Я снова оказалась в авангарде, за мной Влад, Маркус и Миша. Я тихо и аккуратно ступила на проложенную многими нелегалами песочную тропу. Шли медленно и осторожно. Где-то в глубине слышались голодные урчания. К этим звукам я уже привыкла. Мы всегда приходили в Долину на рассвете, когда эти твари еще не совсем проснулись и не готовы позавтракать тобой.

Вдоль тропы тянулись бескрайние песочные бассейны. Вот только вступить в один из этих бассейнов мне бы не хотелось. Я вчера отлично искупалась в одном из них. Никогда не знаешь, что тебя ждет в таких песках. Об этом я сразу предупредила моих попутчиков, как только Миша попытался нагнуться в один из таких бассейнов. Тот тут же вернулся на положенную тропу. И вот, мне уже казалось, что наш поход через Долину будет тихим и спокойным, как моим мечтам пришлось разлететься в пух и прах.

Мы уже добрались до середины, как вдруг Миша, громко вскрикнув, рухнул на землю. Мы все резко остановились и обернулись. Маркус поспешил на помощь, а япринялась озираться по сторонам, дабы убедиться, что Мишин вопль не привлек внимание какого-нибудь голодного зверька. Маркусу удалось вытащить угодившую ногу в кротовую нору. А нора эта была не малого размера. И как он умудрился ее не заметить?

– Ты как? – спросил Влад, так же осматривая территорию Долины.

– Что это было? – Миша все еще не отошел от пережитого шока.

– Кротовая нора, – спокойно проговорила я.

– Я даже боюсь представить, что за крот проживает в подобной норе, – Миша поднялся на ноги и поправил сползший рюкзак.

– Поверь, тебе лучше не видеть его, – я еще раз осмотрелась, вроде спокойно.

– Ну, что? – я посмотрела на Мишу, – ты готов идти.

– Ага, – кивнул Миша, поднимая голову, и тут его глаза округлились до немыслимых размеров.

Мне стало не по себе. Даже страшно было поворачиваться. Что же такого увидел там Миша, что его глаза поползли на лоб? Преодолев в себе страх, я повернулась. Примерно в сотне метров по левому краю, прямо по песку к нам приближался огромный скользкий слизняк. Вот его-то тут, мать его, нам еще и не хватало!

– Бежим! – выкрикнула я и бросилась вперед по тропе.

Благо, что эти твари медлительны и не особо отличаются сообразительностью. Главное, чтобы наши действия не привлекли внимание более опасных обитателей. Я постоянно оглядывалась. Все трое повстанцев не отставали от меня, впрочем, как и наш новый приятель. Кажется, он твердо решил позавтракать нами.

Я резко повернула влево, главное, чтобы и мои напарники успели это сделать. Поскольку прямо по курсу будет ядовитая лужа, наступить в которую мне не очень-то и хотелось. Ребята в точности повторили мой маневр. Я увеличила скорость, выход из Долины уже виднелся на горизонте, когда впереди меня показался еще один слизняк! Хрень какая! Да, откуда вы беретесь то!

Эта тварь хоть и медленная, но весьма живучая. Чтобы завалить такую зверюшку, нужно что-то позабойней имеющихся у нас ружей. Да, и моих ножей на это тоже не хватит. Лучший способ – это свалить от нее как можно быстрей, и как можно дальше. Но не в нашем случае. Потому, что эта скользкая тварь перегородила наш путь из Долины. И вернуться тоже не получится, там еще одна такая же тварь.

Я резко остановилась. Нужно было что-то сделать. Влад резко затормозил, чуть не врезавшись в меня.

– Чего встали-то? – прокричал подбегающий Миша, но тут же осекся, увидев причину наших промедлений.

Я внимательно осмотрелась по сторонам. У меня возникла идея, но, чтобы ее осуществить, нам нужно найти хорошее укрытие. Но на поиски такового времени у нас не было потому, что две мерзкие твари приближались к нам. Слева от тропы не было песка, что было уже хорошо по себе. Главное, чтоб там не было других сюрпризов.

Не думав больше не секунды, я достала два «шарика» и, нажав на кнопки сверху, швырнула по одному каждому из наших преследователей. Не дожидаясь реакции, я рухнула с тропы как раз туда, где не было песка. Остальные последовали моему примеру. Приземление было не особо мягким. Оказывается, там были камни, твердые и холодные. По всей видимости, это одна из проплешин, куда уходят пески.

Раздался взрыв. Не два отдельных, как я ожидала, а один большой. Нас обдало жаром. Прижав голову к камням, я прикрыла ее еще и руками. Все это сопровождалось моими визгами и отборной руганью упавшего где-то рядом Миши. Так мы пролежали секунд тридцать. После этого я все-таки решилась поднять голову. Да, шуму мы наделали не мало.

Двоих слизней разбросало на миллион маленьких кусочков наверно по всей Долине. Ну и черт с ними. Главное, что путь теперь был свободен. Но это ненадолго. Скоро на шум и запах разлетевшихся мясных тушек соберутся почти все обитатели Долины. Поэтому нам нужно было срочно делать ноги. Я быстро вскочила на ноги и понеслась к выходу из этого чертова места.

На тропу мы скорее вывалились, чем вышли, как и рассчитывали на триста метров левее точки нашего запланированного перехода. Солнце стало показываться из-за гор, и в отдаленных участках Перевала стали доноситься голодные и еще, слава Богу, ленивые возгласы хозяев этого злополучного места. Чтобы продолжить дальнейший путь, пришлось остановиться и перевести дух. Но уже через пять минут все были готовы идти дальше.

Итак, мы оказались на опасном участке нашего путешествия. Сейчас Перевал еще спал, но, когда солнце поднимется над горами, местные жители начнут показываться в опаснейшей близости от тропы. Все тут же достали оружие и организовали круговую оборону. Мы с Владом шли впереди, просматривая фронт и правый фланг, Миша и Маркус следили за тылом и левым флангом.

Звуки стали доноситься чаще и ближе. Где-то недалеко шла борьба за завтрак. Но пока никто из «местных» не решался показаться на тропе. Караваны и обозы ходят здесь довольно часто, и редко кто из зверей рискует показаться на проложенной людьми дороге. Практически каждый из них встречался с оружием, что двуногие используют сразу при виде хищников. Поэтому до точки перехода дошли спокойно и практически безопасно. Если, конечно, все то, что происходит вокруг можно назвать безопасным.

И как я вообще могла докатиться до такой жизни? Идти сквозь опаснейший Перевал с группой молодых и «зеленых» повстанцев! Да, они ведь и понятия не имеют, что ждет нас там, на вершине той горы. С чем нам предстоит столкнуться по дороге к их непонятной цели. Конечно, одна бы я даже на тропу бы не сунулась. Но идти вот так, через горы! Что толку от них, если они погибнут в этих пещерах? Как же они смогут бороться с диктаторским режимом властей?

Но кто меня слушает? Кто я для них такая? Ну, подумаешь-ка выжившая дочь мятежников. Что в этом такого? Для них это не имеет никакого значения! Будем надеяться, что мы все-таки доберемся до их загадочного лагеря, не лишившись при этом жизненно важных частей нашего тела. Да помогут нам Всевышние силы!

Глава 12. Горный Перевал.

– А нам точно нужно туда? – неуверенно проговорила я, глядя на пологий склон огромной скалы, – что-то мне подсказывает, что вон в той милой пещерке обязательно проживает какая-нибудь не очень дружелюбная зверюшка.

Все посмотрели в указанном мной направлении. И вправду, отсюда небольшой вход в пещеру выглядел весьма зловеще. И мне как-то не очень хотелось проверять, кто может обитать в подобном месте. Да и вообще, лезть вот так через горы полное безумие. Это на тропу местная фауна показывается редко, а вот в подобных местах ей простор, да свобода. Кстати, там же можно встретить и хищного представителя местной флоры. Растения здесь, между прочим, тоже не прочь полакомиться деликатесами из человеченки.

– Может, ну его нафиг, – неуверенно проговорила я, – по мне уж лучше потерять пару дней, чем пару жизненно важным органов, а еще хуже умереть в пасти какой-нибудь зверюги.

– Я уже продумал весь маршрут, – тут же отозвался Миша, – сейчас поднимемся вон к тому склону, дальше обогнем эту гору, за ней будет сквозная пещера. Пройдем сквозь нее, и мы уже на другой стороне Перевала. Остается лишь спуститься, и мы в лагере.

Продумал он! ну, надо же! это на словах все получается вот так легко и просто. А что ждет нас, когда мы сойдем с тропы, никто не знает. Сможем ли мы пересечь эти горы? Да, и вообще, доберемся мы хотя бы да той же пещеры? Где гарантия, что нас не переварят еще на подходе к ней? Но убедить Мишу не было реальным. Он был твердо уверен в своей правоте.

– Но учти, – совершенно серьезно проговорила я, – если меня там сожрут, то тебя замучают угрызения совести, и ты никогда не сможешь жить прежней жизнью.

Миша усмехнулся и направился к подножию горы. Тихо ругаясь, я направилась за остальными членами отряда, и мы начали подъем. Идти было трудно, ноги то и дело соскальзывали с острых и гладких камней. То и дело мы рисковали сорваться и оказаться размазанными по подножью горы. С разных сторон постоянно доносились ужасные звуки. Где-то в горах шла охота. Очень хотелось верить, что охотились не на нас.

Я в очередной раз поскользнулась и, не удержав равновесия, покатилась вниз, издав при этом испуганный крик. Влад ринулся мне на помощь. Упав на живот, он схватил меня за руку, не дав скатиться вниз. Я повисла прямо на отвесном краю на высоте почти в полкилометра. В этот момент вся моя никчемная жизнь пронеслась перед глазами. Потянув, Влад вернул меня на тропу, по которой мы двигались. Я села прямо на камни и постаралась перевести дух. Но долго сидеть мне не дали. Почти сразу Влад поставил меня на ноги, и мы снова двинулись вперед.

– Спасибо, – тихо поблагодарила я Влада.

– В следующий раз будь внимательней, – пробурчал он.

Больше я не пыталась говорить конкретно с ним. Да и говорить в принципе. Шли молча, глядя под ноги и по сторонам. Старались не шуметь, но выходило плохо. Из-под ног то и дело вылетали камни и, громко стуча, скатывались к подножью горы, привлекая внимания хищников. Полет каждого такого камня я сопровождала очередным грязным ругательством, а Мишу осыпала страшными проклятьями. Наконец, мы оказались на небольшой открытой площадке, по краям которой росли густые темно-коричневые заросли кустарника. Был объявлен привал.

Облегченно вздохнув, я сбросила рюкзак и уселась на большой валун, примыкающий к скале. Нужно было осмотреться, что я и сделала. Я внимательно окинула взглядом площадку, на которой мы остановились. Что-то не нравилось мне в этом странном месте, но вот что, никак не удавалось понять. И тут мой взгляд наткнулся на полуобглоданный трупик крысы-паразита. Приглядевшись, я поняла, что мне так не нравилось в это площадке. Тут и там взгляду встречались белые кости каких-то животных, а может вовсе и не животных, кто же теперь разберет. Они были сложены аккуратными кучками прямо возле зарослей.

В том, что здесь не было никаких хищных животных, я уверена на все сто процентов. Кучки уж больно аккуратные. Да и кости не просто обглоданы, скилетики остались целые. Животные так не могут, я уверена. Тогда…

– Стой! – прокричала я, увидев, что Миша потянулся к ветке одного из кустов, растущих на краю обрыва.

Тот в свою очередь тут же отпрыгнул и испуганно уставился на меня. Я поднялась с большого валуна, на котором так удачно сидела и подошла к Мише.

– Вот почему ты вечно тянешь свои руки ко всему непонятному? – возмутилась я.

– А что не так? – Миша, кажется, не понимал, о чем речь.

– А ну, да, – я вспомнила о своем обещании, данном у стены, – помнишь, я обещала тебя познакомить с опасным представителем местной флоры. Так вот, знакомься! Это одно из них.

Я сопроводила свою речь ехидной улыбкой. Миша сделал еще шаг назад.

– Точно не помню, как оно называется, – продолжила я с той же усмешкой, – да и в предсмертных муках это будет не самым важным.

– Это то самое ядовитое растение? – Миша с осторожностью нагнулся вперед, дабы рассмотреть получше находящийся пред ним кустарник.

– Нет, – все тем же тоном проговорила я, – это растение хищное.

– Хищное? – Миша уставился на меня, – такие бывают?

– Еще как! Можешь, конечно, сам проверить, если у тебя в рюкзаке завалялась лишняя пара конечностей, – я не удержалась от колкости, – но лучше отойди от него, иначе он вмиг оттяпает тебе что-нибудь весьма нужное.

Миша, в очередной раз вздрогнув, отошел назад. Я лишь усмехнулась. Как, оказывается просто, произвести на него нужное впечатление.

– Откуда знаешь, что оно хищное? – рядом оказался Влад.

Я не стала отвечать, лишь подобрала тот самый трупик крыски и швырнула в сторону кустов. От одного из них мигом отделилась тонкая и острая ветка и, окутав крыску, утащила ее вглубь кустарника. Послышались весьма неприятные звуки, и через несколько секунд на землю упал чистый скелет недавней крыски. На лицах моих спутников застыл ужас.

– Да, такое не часто увидишь! – прокомментировала я происходящее, – и, на будущее, осматривайте место для привала.

Я указала на кучки костей. Спутники поежились и признали свою ошибку. Даже неугомонный Миша на этот раз не стал спорить. Но это оказалось не самым страшным. С левого склона, закрытого диким кустарником, послышался странный шум, не предвещающий ничего хорошего. Все насторожились.

– Идемте, – я потянула спутников к тропе, огибающей гору, – здесь не безопасно.

Похватав рюкзаки, мы поспешили ретироваться. Нам пришлось ускорить шаг, дабы скорей скрыться по другую сторону горы. Здесь подъем был еще круче. Нам пришлось чуть ли не карабкаться на четвереньках, чтобы выйти к следующей площадке. Здесь картина была примерно такой же. На краю склона росли все те же хищные кусты, а возле них валялись все те же кучки из косточек. Где-то даже можно было различить кости более крупных зверей. И это было плохо.

Позади раздалось обидное рычание. Переглянувшись, мы стали снова подниматься. Да, где же эта чертова пещера? Сколько еще мне придется лезть в эту чертову гору?! И почему я не отказалась, как только узнала о маршруте? Вот влипла теперь! Рычание повторилось. Ох, подсказывает мне мое шестое чувство, что бродит там очень и очень опасный хищник. И, естественно, почуяв нас, он решил сотворить себе завтрак из пары-тройки маленьких человечков.

Вот, наконец мы достигли того самого места, про которое говорил Миша. Вход, прорубленный в горе, был большим и темным. И мне как-то не очень хотелось туда идти. Но выбора не было. Других путей я не видела. К пещере тянулся каменный мост, соединяющий вход со склоном, на котором находились мы. Слева, справа и впереди были горы, а позади спуск и склоны с опасными кустами-людоедами, и неизвестный хищник.

Аккуратно мы ступили на мост. Шли гуськом друг за другом. Я шла последней. И какой черт дернул меня обернуться?! Но от увиденного волосы на голове встали дыбом. Вслед за нами по склону поднималось существо огромных размеров. Метра два в холке, с серой густой шерстью, местами покрытой грязью и, кажется, кровью. Вытянутая морда с двумя рядами острых огромных клыков, и большими на полморды горящими желтыми глазами. Не смотря на свой рост и немалый вес, хищник довольно мягко и почти неслышно ступал на огромные, наверное, в половину моего лица лапы!

– Ребята, – жалобно прохрипела я, – мне, конечно, не хочется вас отвлекать, но, по-моему, у нас тут серьезные проблемы.

Все трое тут же обернулись. В другой ситуации я, быть может, и позабавилась от того, как изменились их выражения лиц, но сейчас мне было не до шуток.

– Быстрее! – проговорил Влад, оценив масштаб угрозы, – все в пещеру!

В данном случае это было единственно верным решением. Больше не стараясь скрываться, мы ринулись к пещере. Хищник, поняв, что его добыча самым наглым образом делает ноги, ринулся следом. В два огромных прыжка он достиг моста. Мы ускорились, но наш преследователь настигал нас огромными прыжками, явно не собираясь отпускать наметившийся завтрак.

Он догнал нас уже возле самого входа. Так как я бежала последней, то получалось, что первой сожрать должны меня! К этому я была не готова! Не сбавляя темпа, я достала один из метательных ножей и, не прицеливаясь, запустила им в настигающего меня хищника. Как я и предполагала, пущенный мной нож не произвел должного впечатления на огромного зверюгу. Нож воткнулся ему в правую лапу, не причинив особого вреда. Но разозлил еще больше.

Оскалившись, тварь бросилась прямиком на меня. Уходя с линии удара, я метнула еще один нож и оказалась прижатой к склону перпендикулярно к предполагаемому входу. Зверь, сбитый с толку моим очередным подарком, на всей скорости врезался рядом со мной. Меня щедро осыпало отколовшимися от склона камнями. Я закричала, закрывая голову руками.

Тварь, видимо обидевшись, отошла чуть в сторону, мотая ушибленной головой. Контузило. Что ж, это мне на пользу. Поднявшись на ноги, я бросилась к пещере, в которой уже маячила фигура Миши. Опомнившись, тварь бросилась за мной. Вход был уже совсем рядом, когда я почувствовала зловонное дыхание. Еще чуть-чуть и меня проглотят, даже не прожевав. Миша вскинул ружье. Я упала на землю, уходя с линии прицела. Грохнул выстрел, я сразу же сорвалась с места, не оглядываясь назад. Почему-то я была уверенна, что тварь все еще жива.

Сзади снова послышались мягкие шаги, но теперь медленнее. Видимо Мише все-таки удалось ранить эту зверюгу. Я оглянулась. Так и есть. Картечь, выпущенная из Мишиного ружья, угодила прямо в бок, причинив при этом немалый вред тваре. Я прибавила ходу. Вот уже почти рядом, я почти добежала. В проходе показался Маркус, вскидывающий ружье.

– Берегись!

Но предостережение Миши немного запоздало. Тварь ударила меня в спину, сбивая с ног. Я упала, тут же перекатываясь на спину, дыбы не быть съеденной. Зубы клацнули в неприличной близости от меня. Выхватив нож, я полоснула тварь по передней лапе, сопровождая все это отборной руганью. Та обиженно заскулила, пятясь назад. Из пораненной лапы стала стекать кровь, порез оказался серьезным. Не став дожидаться очередной атаки, я сорвалась с места. Видимо, зверюга, все-таки решила достать меня. Поскольку следом послышались хромающие шаги.

Маркус прицелился. Я, не сбавляя скорости, влетела в пещеру, сбивая Мишу с ног. Одновременно с этим грянул выстрел, затем еще один, и еще. После этого все успокоилось. Маркус опустил ружье и отправился осматривать пораженного противника. Я все так же лежала, прижимая Мишу к холодной земле.

– Цела? – тяжело дыша, спросил он, даже не пытаясь освободиться от меня.

– Пока не знаю, – выдавила я, опуская голову ему на грудь, – скажу, как приду в себя.

– Тогда приходи быстрей, – послышался сверху голос Маркуса, – мы тут наделали немало шума. Могут подтянуться еще парочка подобных. А может, и хуже.

Меня трясло, тело отказывалось слушаться, но Маркус был прав. Шум, что мы тут подняли, могли слышать другие хищники, а значит, они вскоре пожалуют сюда. Я перевернулась и, оперевшись на подставленную Маркусом руку, поднялась на ноги. Следом встал Миша. Я внимательно осмотрела себя. Вроде никаких видимых ранений нет, только шок. Но это скоро пройдет, а значит, жить буду.

– Охренеть, – выдавила я из себя, – меня пытался сожрать огромный волк!

Миша засмеялся.

– Не смешно, блин, – я ткнула его в плечо, – это, между прочим, твоя вина!

– Конечно, – Миша помог мне поправить рюкзак и отряхнуть курку на спине, – давай, теперь все на меня свалим.

– Ты потащил нас сюда, – все так же проговорила я.

– Ага, – согласился он, – и пытался спасти твою смазливую мордашку, малышка Кэс, от этого самого волка.

– Я что тебе говорила про малышку, – я отвесила Мише отличный пинок.

– Ладно, – он развел руками, – больше не буду. Честно.

Я ему, конечно же, не верила, но спорить больше не стала. Думаю, пинка с него на сегодня хватит.

– А где Влад? – спросила я, оглядывая пещеру.

– Пошел вперед, – отозвался Миша, отряхивая землю с куртки и штанов, – нужно узнать, не поджидает ли нас кто-нибудь впереди.

Разумно. Пока эти двое пытались спасти меня от клыков и когтей огромного хищника, Влад решил проверить, нет ли где-нибудь за темным поворотом еще одного такого. Вполне разумная тактика. А я уж думала, что с ними все потеряно. А, оказывается, и они иногда умеют думать.

– Я очень надеюсь, что тут нет подобных тварей, – проговорила я, направляясь за Мишей вглубь пещеры, – еще одной такой встречи я просто не переживу.

– Подобных нет, – донеслось откуда-то справа.

Я невольно вздрогнула, изрядно напугавшись. Что-то не идут мне на пользу последние события. Стала я какая-то нервная. Надо над этим поработать. Так недолго и в панику вдариться, а в моем положении это весьма неприемлемо.

– Но, мне кажется, здесь обитает тварь не менее опасная, – снова проговорил Влад, – двигайтесь осторожно и постарайтесь не шуметь.

Не произнося не звука, мы двинулись вслед за Владом. Пещера была глубокой и мрачной. Пришлось достать фонари. Тусклый свет карманного фонарика выхватывал из темноты малоприятные образы. На стенах я изредка замечала клочки темной и прочной паутины, под ногами похрустывали косточки. В чьи владения мы угодили, мне как-то не хотелось знать. Я лишь жаждала скорей оказаться по ту сторону Перевала и спокойно пережить свое маленькое приключение.

Но, похоже, судьба решила, что на сегодня мне недостаточно испытаний. Позади послышался топот множества ног. Мы ускорили шаг, на этот раз я шла второй. Роль замыкающего досталась Маркусу. И, видимо, оценив достаточный масштаб надвигающейся угрозы, он перешел на бег. Мы последовали его примеру. Бежать в темноте было не очень удобно. Свет от фонарей выхватывал лишь малый кусок темноты, не давая нам, как следует разогнаться.

Я старалась светить себе под ноги, чтобы не споткнуться об какую-нибудь валяющуюся на полу кость. Но мне это не помогло. На очередной развилке, я все-таки запнулась и упала. Миша притормозил и помог мне подняться. Это чуть не стоило нам обоим жизни. Рядом промелькнула толстая волосатая нога и, врезавшись в пол совсем рядом, подняла в воздух кучу пыли.

Это был паук! Огромный, волосатый, с неприлично большими и устрашающими жвалами. Не скажу, что меня особо пугает вид пауков, но тут я не удержалась. Истошно заверещав, я ринулась в сторону, увлекая за собой державшего мою руку Мишу. Паук перебрался вперед, отрезав нас от товарищей, которые уже шагнули в левый тоннель. Там слышались выстрелы. Влад и Маркус тоже вступили в схватку с ужасными обитателями пещеры.

Не придумав ничего лучше, я ринулась в правый тоннель. Миша, естественно, за мной. Не забывая при этом отстреливаться от огромного насекомого. Паук уходил от выстрелов с неприличной скоростью, перебирался на стены и кидался в новую атаку, снова натыкался на картечь и опять отступал. Но выстрелы Миши не производили на паука должного впечатления.

– Твою мать, – крикнула я прямо на бегу, – сделай же что-нибудь с этой тварью!

Миша громко выругался, и я вполне его поддерживала. На очередной развилке мы свернули налево и продолжили отстреливаться от навязчивого паука. Потом бросив это пустое занятие, мы вложили все сила в бег. Мы еще несколько раз повернули, когда Миша заметил, что паук от нас отстал. Я, конечно, все еще слышала перестуки его многочисленных ног, но они раздавались не так близко.

– Кажется, отстал, – выдохнул Миша.

– Думаешь, надолго? – задыхаясь, спросила я.

– Черт его знает, – Миша стал озирать по сторонам.

На развилки послышались частые шаги. Тварь снова приближалась к нам. Меня снова охватила паника. Неужели, опять придется бежать? Честно сказать, сегодняшнее утро вымотало меня, как не выматывали сутки в Долине. Если я пробегу еще хоть пару метров, то сама сдамся этому гребанному пауку. Видимо, Миша уловил мой настрой потому, что бежать он не собирался.

– Туда, – вдруг произнес, указывая на выступ где-то наверху тоннеля.

Идея была не плохой. Миша помог мне забраться наверх, а затем залез сам. Места здесь, конечно, было маловато, но мы все-таки пометились, плотно прижавшись, друг к другу. Стоять пришлось неподвижно, поскольку любой звук мог привлечь внимание опасного хищника. В тоннеле послышался топот. Паук приближался. Я не видела его, поскольку Миша был ближе к краю выступа и закрывал большую часть тоннеля. Но и без этого было понятно, тварь уже совсем рядом.

Шаги послышались совсем рядом. Я набрала полные легкие воздуха и, прижавшись к Мише, замерла. Миша крепко прижал меня к себе, так же перестав дышать. Шли бесконечные секунды ожидания, наполненные необъяснимым ужасом. Еще чуть-чуть и я не выдержу, и мой визг разлетится на дальние просторы по всему Перевалу. Видимо, почувствовав это, Миша еще сильней прижал меня. Я чувствовала его дыхание на своем ухе. Оно было тяжелым и прерывистым. Ему тоже было страшно.

Тварь уже проползала возле ниши, в которой спрятались мы. Я закусила нижнюю губу и вжалась в плечо Миши. Так страшно мне еще никогда не было. Задержавшись возле нас на несколько бесконечно долгих секунд, тварь поползла дальше. Простояв еще немного, мы с Мишей выдохнули одновременно.

– Страшно? – тело Миши тряслось мелкой дрожью, он тихо смеялся.

– До обосрачки, – на меня тоже навалился нервный смех.

Я опустила голову на плечо Миши и расслабилась. И тут произошло самое страшное. Издав леденящий душу вой, тварь бросилась на нас. Я заверещала, что было сил. Эта тварь все-таки вычислила нас! Паук пытался достать своих жертв, но проход был слишком узким. Миша вскинул ружье и выпустил картечь прямо в открытую пасть жуткой твари.

Кровь и части тела этой твари разлетелись по стенам тоннеля. Несколько капель брызнуло и на нас. Я крепко вцепилась в Мишу, не прекращая выкрикивать все, что я думаю о них конкретно сейчас. Миша выстрелил еще раз. И тварь, в последний раз перебрав ногами, рухнула на пол.

– Твою мать! Твою мать! – только и могла выговорить я в этот момент.

Миша быстро выбрался из нашего укрытия, и помог слезть мне.

– Чертова тварь! – я пнула страшную зверюгу, чтобы хоть как-то выпустить пережитый страх.

– Все, все, – Миша притянул меня к себе и попытался успокоить, – он уже сдох.

Я слышала, как дрожит его голос. Да и его самого колотила нехилая дрожь. Похоже, Миша напугался не меньше моего. Я начала успокаиваться. Кровь перестала стучать в ушах. Дыхание восстановилось. Паук валялся посреди тоннеля с оторванными жвалами и раздробленной лицевой частью. Он сдох, и это успокаивало. Оставалось надеяться, что больше таких нет.

Стоило мне об этом подумать, как позади послышался уже знакомый перестук ног по голым камням.

– Да, чтоб вас, – в сердцах выкрикнула я.

– Бежим! – выкрикнул Миша и, схватив меня за руку, помчался по тоннелю.

Эта тварь была не меньше своего собрата. И такой же страшной. Я попыталась попасть в нее ножиком, но тварь оказалась проворной. Орудие ударилось о камень. Черт! Может, стоит взорвать ее ко всем чертям. У меня еще где-то завалялся один из чудесных «шариков». Но я тут же отбросила эту идею. Вместе с тварью рискуем подорваться и мы с Мишей, прятаться-то тут особо негде.

Через добрую сотню метров, я поняла, что нам больше некуда бежать. Мы загнали себя прямо в логово этой неубиваемой твари. Стены расступились, а потолок резко ушел вверх, и мы оказались в просторной пещерке, заполненной водой по щиколотку. В потолке я заметила несколько огромных дыр, через которые в пещеру проникал солнечный свет. Значит, они и наружу выходят? Вот, беда! Тут и там виднелись выступы. Судя по ним, в пещере обитало как минимум три таких твари. И это только навскидку.

Почувствовав простор, гадкое насекомое переползло на потолок и закружило по нему, не спуская нас из обзора своих крошечных глазок.

– Это что, ее логово? – нервно осматриваясь, спросил Миша.

– Похоже на то!

Мы стояли, плотно прижавшись друг к другу спинами. Тварь по-прежнему кружила над нами. Миша поднял ружье и выстрелил несколько раз. Без толку. Картечь не причиняла пауку никакого видимого ущерба. Я достала метательный ножик и прицельно швырнула его в противное насекомое. Но мое орудие отскочило от прочной кожи твари, потерявшись где-то в воде.

– Твою мать, оно что бронированное?! – вскрикнул Миша, закидывая за спину ружье и доставая нож.

– Может хитин? – предположила я, тоже доставая ножи.

– И как нам ее грохнуть?!

– Я думала, ты знаешь!

Это был вопль отчаянья. Где-то глубоко в душе я понимала, что нам ни за что на свете не справиться с этой тварюгой, но мне ужасно не хотелось умирать. В прошлый раз нам просто повезло. Тварь сама подставила себя под удар, а эту сволочь еще нужно достать. А паук по-прежнему нарезал круги по потолку, хищно чавкая огромными жвалами в предвкушении утренней трапезы. Хрен тебе, тварь восьмиглазая! Я так просто не сдамся!

– У них должно быть слабое брюхо, – я вспомнила, что о подобных созданиях некогда рассказывали караванщики.

– Тогда надо, чтобы он спустился, – уверенно произнес Миша.

– Идеи есть? – я посмотрела на него.

– Одна, – он как-то странно посмотрел на меня, – но очень безумная.

– Даже безумней, чем отправиться сквозь Перевал? – я не удержалась припомнить, из-за кого мы оказались в этой переделке.

– Ладно, признаю, – сдался Миша, – не настолько безумная, но не менее опасная.

– Хорошо, – согласилась я, – и что же за идея?

– Мне нужно, чтоб ты его ненадолго отвлекла, – как-то расплывчато произнес Миша, – сможешь?

– Да, без проблем, – отозвалась я, – думаю, это будет не сложно.

– Тогда разделяемся, – выкрикнул Миша.

И он ринулся вперед. Я сразу же рванула в противоположном направлении. Видимо, посчитав меня наиболее слабой, паук выбрал меня в качестве своей главной добычи. Это было хорошо, чтобы там не задумал Миша, у него должно будет быть мощное объяснение, если вдруг его план провалиться, и меня все-таки сожрут!

По потолку засеменили быстрые шаги твари. Через несколько секунд, она уже была впереди меня, преграждая мне путь. Со своей частью плана я справлялась просто блестяще. Эта тварь уже и думать забыла, что в пещере есть еще один двуногий. Все его внимание было приковано только ко мне. Я рванула вправо, постепенно уводя паукообразное создание к Мише. Пробежав еще пару метров, я споткнулась и повалилась в холодную воду, тут же оказавшись под брюхом огромного паука.

Щелкнули жвала, я как могла, отмахивалась ножами в обеих руках. Перекатывалась, уходя от острых конечностей, пытающихся проткнуть меня. Еще один перекат и я оказалась прижатой к стене. Холодная вода здорово сводила руки, сковывая движения. Поэтому я не сразу смогла увернуться от очередного удара зверюги. Лапа воткнулась в миллиметрах от меня, поцарапав руку. По телу прошла невыносимая боль. Закричав, я из последних сил ударила ножом по ноге паука.

Он отступил. И в это мгновение на его спину с одного из выступов сиганул Миша. С боевым кличем он вонзил свой нож прямо в незащищенную шею паука. Тварь заверещала и подалась вперед, открывая свое уязвимое место. Превозмогая боль, я ринулась вперед и воткнула оба ножа прямо в брюхо твари, распарывая его. Наружи полилась кровь и внутренности зверя. Миша продолжал бить в шею до тех пор, пока насекомое, не издав последний вздох, повалилось на землю. Я опустилась рядом прямо в холодную воду. Лишь она помогала мне не отключиться прямо здесь.

Глава 13. Второе рождение.

Невыносимая боль пульсировала по всему телу, из распоротой руки сочилась кровь. Будем надеяться, что это чертово паукообразное не ядовито, иначе я загнусь, даже не дойдя до выхода из этой проклятой пещеры. Ног я не чувствовала, сказывалось влияние холодной воды. Они занемели. В голове набатом отдавали звуки падающих с потолка в мерзкую воду капель такой же холодной воды.

Я продолжала сидеть в грязной луже рядом с раскинувшим в предсмертной агонии свои огромные ноги пауком. Он меня больше не пугал, я не обращала внимания на леденящий холод и воду, в которой вместе с грязью смешалась кровь отвратительного хозяина. Вонь от него шла неописуемая. Но и на это я не обращала никакого внимания. Мне было все равно. Я полностью погрузилась в прострацию. Стены пещеры плыли перед глазами, по воде шли непонятные круги, а тусклый свет казался неприлично ярким. Видимо, эта тварь все-таки была ядовитой.

– Ты как? – послышался знакомый голос.

Я постаралась сфокусироваться на одной точке, но выходило плохо. Все же я сумела распознать в серой тени, загородившей мне струящийся свет, Мишу. Он склонился надо мной и тщетно пытался догадаться о моем состоянии.

– Хреново… – чуть слышно прохрипела я, – мне кажется, или сегодня все твари сговорились сожрать именно меня?

Миша усмехнулся. Начала накатывать слабость, к горлу подкатил комок. Еще чуть-чуть и меня стошнит. Не очень хочется, чтобы Миша был свидетелем подобной моей слабости. Но еще больше я не хотела, чтобы это увидел Влад. Показать себя в подобном состоянии, значит признаться в своей слабости и беззащитности. А именно такой я сейчас и выглядела.

– Пойдем, – проговорил Миша, поднимая меня с земли, – надо перевязать рану.

Он аккуратно, не тревожа пораненную руку, поднял меня и усадил на большой и мокрый валун. Но какая мне теперь разница. Я была залита мерзкой грязной водой с ног до головы. Миша склонился над моей рукой.

– Похоже, он серьезно тебя достал, – Миша скинул рюкзак и достал оттуда стандартную аптечку, что можно приобрести у любого торговца, – рану надо обработать.

– Он…ядовитый…по-моему…– говорить становилось все трудней и трудней.

Голова стала чугунной, губы высохли, а в горле бушевало настоящее пламя. Каждое слово отдавало глухим набатом и без того не соображающей голове. Миша снова принялся за мою руку. Намочив ватный диск каким-то весьма едко-пахнущим средством, он принялся протирать рану. Руку тут же поразил новый приступ боли. Я крепко сжала зубы, чтобы не закричать. Из груди вырвался глухой стон.

– Потерпи, – попросил Миша, – если он и вправду ядовитый, то наше дело хреново. Это должно немного ослабить действие яда. До лагеря, думаю, дотянешь.

Надо же, сколько заботы! Он, что, пытается спасти мне жизнь? Как же это непривычно и странно. Почему же раньше никто не делал для меня подобного? До встречи с этими ребятами я не знала, что такое работа в команде, когда каждый отвечает за жизнь другого. В моей жизни всегда все было по-другому. Я всегда сама заботилась о себе. Никогда никто мне не помогал. А о том, чтобы спасти мою жалкую шкуру и речи не могло идти. Так почему же он делает это?

Все эти мысли крутились в моей голове, пока Миша обрабатывал и перевязывал мою рану. Представляю, как я выглядела со стороны! Хотела казаться сильной и независимой, отвергала чью-либо помощь! И что теперь? Сижу на каком-то холодном валуне, с ног до головы залитая грязной водой, да еще и с серьезным ранением. Вот вам и независимость! Хотелось провалиться сквозь землю, только чтобы не видеть своего позора!

– Вот, выпей, – проговорил Миша, протягивая мне небольшую фляжку.

– Что это? – хрипло отозвалась я.

– Эликсир жизни, – усмехнулся Миша, я одарила его многозначительным взглядом, – это настойка на травах. Ее готовит одна моя хорошая знакомая. На вкус, конечно, мерзковатая, но силы восстанавливает. Даже с таким серьезным ранением есть шанс протянуть до лагеря, а там уже тобой займутся знающие люди.

– Твоя хорошая знакомая? – усмехнулась я, принимая у него фляжку.

– Нет, – отмахнулся Миша, – она только по травам. Там есть отличные лекари. Они тебя быстренько на ноги поставят. А пока выпей это, если хочешь до них дожить.

Я усмехнулась. Вот, как все-таки бывает. Совсем незнакомый мне человек пытается спасти меня. Сама бы не наткнулась, ни за что бы не поверила. Кроме родителей и сестры обо мне никто так не заботился. Да, и сама я, честно признаться, не всегда проявляла подобные качества. В последнее время меня мало интересовала жизнь других людей. За всеми моими играми в прятки с Властями я просто не замечала окружающих. И, понятное дело, что они не замечали меня.

Запах у этого «эликсира жизни» был весьма нежизненным. Пахло просто отвратительно. Не могу сказать, что раньше ощущала хоть что-то похожее на тот аромат, что исходил из фляги. Но, по словам Миши, это может отсрочить мою внезапную и трагическую гибель. Я сделала глоток. На вкус оно оказалось еще противней. Во рту сразу же появилось мерзкое ощущение. К горлу снова подкатил комок.

Меня вырвало. Согнувшись в три погибели, я старалась не сорваться с валуна. Миша заботливо подхватил меня, не давая соскользнуть в объятья распростертой холодной воды. И в этот момент я снова порадовалась, что находилась здесь именно с Мишей, а не Владом. Как же это меня так угораздило? Ну, почему мне так не везет?! Я ведь выжить планировала, добраться до города, укрыться там. А теперь что? Отброшу коньки, даже не выйдя из этого жуткого места. Одно радует. Властям я не достанусь!

В тоннеле послышались негромкие шаги. Может это еще один паук? Я тут же напряглась и попыталась достать оружие. Но моя попытка тут же была пресечена Мишей. Закрыв меня, он достал нож и приготовился к новому бою. Я так и осталась сидеть на камне, переваривая происходящее. Сначала он всеми известными ему способами пытается вылечить меня от смертельного ранения, а теперь еще и закрывает собой в попытке защитить от неведомого врага!

Но защищать никого не пришлось, слава богу. Как только две фигуры вышли на свет, все успокоились. То были люди. А точнее, отставшие от нас Влад и Маркус. Миша, облегченно выдохнув, спрятал нож и снова склонился надо мной. Мне стало хуже. Я уже с трудом могла различать находившихся передо мной предметы и людей.

– Что произошло? – это спрашивал Влад.

Кажется, хотя даже в этом я уже не была уверенна.

– Паук ядовитый оказался, – отвечал точно Миша, – у нее серьезная рана, Влад. Нам как можно быстрее нужно…

И на этом мое сознание окончательно померкло. Я провалилась в черную и холодную пустоту.

***

Возвращение из темного и холодного мира в мир реальный было весьма болезненным…

Ощущение было странным. Мне совершенно ничего не привиделось. Ни одной картинке из моего страшного прошлого. Я уже и раньше пропадала в забытье, но возвращение всегда сопровождалось хоть каким-нибудь ярким рисунком из моей прошлой жизни. Сейчас же этого не было. То ли я слишком сильно устала, то ли это побочное действие от яда здоровенного насекомого.

Я медленно подняла тяжелые веки, и тут же в глаза болезненно ударил яркий свет. Я постаралась спрятаться от него, но в голове тут же появилась необъяснимая тяжесть и боль. Я попыталась поднять руку, но, кажется, что она весила целую тонну. Я повернула голову вправо, ну или попыталась это сделать, потому что тут же мою многострадальную голову поразил новый приступ нестерпимой боли.

Я захотела позвать хоть кого-нибудь, но горло пересохло, а губы слиплись так, что я не смогла их разлепить. Из груди вырвался тяжелый и глухой стон. В глаза по-прежнему бил яркий свет, но к нему я постепенно начала привыкать к нему. Где я нахожусь?

Рядом со мной опустилась фигура. До боли знакомая фигура. Ах, ну да. Это же Влад. Только на этот раз на нем не было куртки. Он был в темной, льняной рубашке. Я как могла, сфокусировала на нем взгляд. Выглядел он довольно уставшим, но все равно лучше, чем я.

– Привет, – выдавила я из себя севшим голосом.

– Привет, – улыбнувшись, ответил он, – как ты?

Я неопределенно пожала плечами. Ну, как можно было описать мое состояние? Меня долбанул ядовитый огромный паук, после чего я отключилась и совершенно не помню, что было дальше. Сколько я проспала? Как оказалась здесь? И где я вообще нахожусь? Кстати, да! А где это я?

– Где мы? – озвучила я свои мысли.

Я приподнялась на локтях и попыталась сесть. Попытка выдалась не вполне удачной. Голова тут же начала кружиться с новой силой. Влад аккуратно взял меня за плечи и помог мне сесть. Я обхватила свою многострадальную голову руками, как будто это могло помочь мне.

– В лагере повстанцев, – донесся до меня его голос.

– Правда? – я уставилась на него.

Он пожал плечами и кивнул. Наконец, мой разум пришел в то нормальное состояние, при котором можно спокойно и вполне рационально осмотреть окружающую меня обстановку. Мы находились в небольшой палатке, но довольно светлой. Видимо там, за ее пределами, уже вовсю занималось утро, а, возможно, и день. Внутри находились три лежака, служащие в качестве кроватей. Один из них занимала я, другие два были совершенно пустыми. Что это за место?

– Нихренашеньки не помню! – пожаловалась я.

– Ну, еще бы, – усмехнулся Влад, – тебя ведь ядовитый паук заразил.

– А вот это я, между прочим, очень хорошо помню! – я потерла разболевшиеся виски.

В голове будто в колокол били. Каждое произнесённое слово отдавалось в висках страшным набатом. Когда же это, наконец, закончится? Когда же я смогу трезво оценить обстановку? В горле по-прежнему першило. Вот, гребанное паукообразное! Чтоб тебе там!!! Хотя, что для него еще может быть хуже? Он-то мертв! А я, кстати, жива! Что не может не радовать.

– Вот, держи, – Влад протянул мне алюминиевую кружку.

– Что это? – с подозрением спросила я, – опять какая-нибудь отрава, на подобе той, что дал мне Миша?

– Благодаря той отраве, ты все еще жива, – Влад загадочно улыбнулся.

С этим было сложно спорить. Ведь именно Мише я обязана тем, что еще дышу. Не будь его тогда рядом, и я бы уже переварилась в желудке той мерзкой твари. Что ж, надо будет ему хоть спасибо сказать при встрече.

Поборов в себе самые страшные подозрения, я все-таки сделала глоток. На этот раз вкус у этого зелья оказался весьма терпимым. Горчил немного, но от него не выворачивало наизнанку. Я сделала еще пару глотков и отдала кружку Владу. В горле перестало першить, а в голове понемногу прояснялось. И вправду, чудодейственные эликсиры тут готовят. Руку на отсечение даю, это зелье приготовила все та же самая хорошая знакомая Миши. Надо бы уже познакомиться с ней.

– Спасибо, – проговорила я уже своим голосом, – это и вправду целительный напиток.

– Это не мне спасибо, – отозвался Влад, возвращая кружку на место, – это все Анна. Она у нас мастер зельеваренья.

– Эта та самая хорошая знакомая Миши? – я окончательно пришла в себя, благодаря этому волшебному напитку.

– Ну да, – он слегка усмехнулся.

Над чем это он смеялся? Надо мной, что ли? Неужели, я сказала что-то не так? Да, и черт с ним! При другом случае обязательно вытрясу из него все подробности по этому делу. Сейчас меня больше интересует, как я сюда-то попала.

– Как я здесь оказалась? – наконец, спросила я.

– Миша тебя на себе тащил до самого лагеря, – Влад поднялся на ноги и отошел в другой конец палатки.

– Серьезно? – я не могла скрыть удивление.

– Ну, да, – Влад вдруг помрачнел, – наверно, чувствовал свою вину, за то, что с тобой случилось.

– Но ведь он не виноват, – я внезапно, даже для самой себя, заступилась за Мишу.

– Напротив, – он стал серьезным, – ведь это он затащил нас в ту пещеру. Пошли бы по тропе, как ты говорила, были бы все целы.

Я не нашла, что ответить. С одной стороны, Влад прав. Именно Мише принадлежала идея отправиться сквозь Перевал. Практически он виноват в том, что меня чуть не сожрал огромный хищник, а потом и вовсе отравил громадный паук. Но, с другой стороны, Миша-то и спас мне жизнь. Он защищал меня во время нападения лохматой твари, а потом мы вместе отбивались от мерзких насекомообразных. Да, и к тому же, он всеми способами пытался спасти мне жизнь. Не безрезультатно, между прочим. Но спорить с Владом я не стала. Лишь просто, стараясь не вызвать подозрения, совсем безразлично спросила:

– А сам он где?

– С ним все в порядке, – голос Влада снова стал мягким, – в отличие от тебя. Получил небольшой выговор за его безрассудство и теперь слоняется где-то по лагерю, обдумывая свои следующие авантюры.

Я незаметно выдохнула. То, что с Мишей все хорошо, меня радовало. Я, конечно, чувствовала, что выговор Влада был не очень-то небольшим, но тот факт, что с ним не сделали ничего противоестественного,уже радовал. Оставалось выяснить, сколько мы находимся здесь, и что мы собираемся делать дальше.

– Сколько я проспала? – я постаралась определить время по свету, струящемуся сквозь полотно моего временного убежища.

– Сутки, – тут же отозвался Влад.

– Сутки? – мои глаза округлились, – я здесь уже целые сутки?

Вот, ведь хрень какая! Это было не совсем те, чего я ожидала. Да, впрочем, как и все. По Мишиным прогнозам, мы уже должны быть на полпути к северному городу. А что получается? Из-за моего ранения мы застряли здесь.

– У тебя был жар, и ты бредила, – Влад посмотрел на меня с сочувствием, – нам нужно было позаботиться о тебе, а город может и подождать, если ты об этом.

Я кивнула. Я уже начала привыкать к этим людям, и к их постоянной заботе. Это было странно, но приятно, черт меня дери. Они не тронулись с места только потому, что я находилась в забытие. Мне бы очень хотелось быть рядом с ними, не будь они новыми мятежниками.

– Кто такая Мелоди? – вдруг спросил Влад.

Я подняла на него непонимающие глаза. Откуда он мог узнать имя моей сестры? Я ведь никому и никогда не говорила его.

– Ты звала ее, – как будто оправдываясь, произнес Влад.

Вот, черт! Значит, видения у меня все-таки были, только вот я о них ничего не помню. По всей видимости, яд огромного паука наложил свой отпечаток на мой рассудок. Но, ведь, кроме Влада, это мог слышать кто-нибудь еще.

– Моя сестра, – тихо отозвалась я, опуская глаза.

Влад прошел по палатке и сел рядом со мной. Даже на таком расстоянии я чувствовала, как он напряжен. Что так тревожит его? А, может, это просто мои переживания передаются ему?

– Она погибла, – все так же тихо проговорила я, – много лет назад. Я часто вижу в своих снах момент ее гибели. И чтобы мне не приснилось, всегда все заканчивается именно тем местом. Я всегда возвращаюсь в ту пустыню, где они убили Мелоди.

– В ночь нашего побега тебе тоже снилась она? – Влад теребил край рубашки, глядя в пол.

– Да, – отрешенно ответила я, – я думала, что сегодня меня не посещали подобные воспоминания…

Я не успела договорить. Полог палатки открылся, и на пороге показалась невысокая молодая девушка со светлыми волосами, забранными в плотный пучок на затылке. В руках у нее был рюкзак и тарелка с какими-то травами. Увидев нас, она расплылась в самой искренней из улыбок, которые мне доводилось видеть.

– Ты очнулась, – протянула она тонким, звенящим голоском, – наконец-то.

Поставила рюкзак на пол и проследовала ко мне. Оставив тарелку на столике рядом с моей постелью, она принялась осматривать мою руку.

– Как ты себя чувствуешь? – прощебетала девушка.

– Для чуть несъеденной дважды, вполне приемлемо, – отозвалась я.

Девушка залилась звонким смехом. Она сняла повязку и достала вату и бутылек с какой-то мерзко пахнущей жидкостью. Плеснув на вату содержимое бутылька, девушка принялась обрабатывать мою рану. Рану заметно пощипывало, но уже не так больно, как в первый раз.

– Яд вышел, – проговорила она вполне воодушевленно, – так, что все самое страшное позади. Сейчас мы ее перевяжем, и можешь, наконец, познакомиться с нашими ребятами.

– Звучит вдохновляюще, – я попыталась улыбнуться.

– Ну, раз все хорошо, – проговорил Влад, – то я, наверно, пойду.

– Иди, иди, – не отрываясь от своего занятия, проговорила девушка, – а то все уже подумали, что ты прописался в этой палатке.

Я бросила на него непонимающий взгляд, но Влад уже скрылся за пологом палатки, оставив меня наедине с этой жизнерадостной особой.

– И долго он тут был? – спросила я, все еще глядя на выход.

– Все время, что ты спала, – непринуждённо отозвалась девушка.

– Мило, – весьма удивленно проговорила я.

– Ага, – не унималась девушка, – ну вот, готово.

Она выпрямилась, закончив колдовать над моей рукой.

– Спасибо, – проговорила я, оценив результат ее трудов.

– Да не за что, – отмахнулась девушка, убирая содержимое аптечки обратно, – я, кстати, Анна.

Я немало удивилась. Так это и есть та самая Мишина знакомая. Вот никогда бы не подумала. Хотя, если подумать, как следует, у них есть что-то общее. Например, неугомонный темперамент.

– Весьма рада знакомству, Анна, – отозвалась я, – меня…

– Кэсседи, – оборвала меня девушка, – я знаю.

– Что ж, – только и осталось мне, что в очередной раз удивиться, – тогда это замечательно.

Анна снова засмеялась. Мне она нравилась, что бы вы там не думали. Эта девушка была открытой и жизнерадостной, что очень даже полезно в наше не простое время. Но как она оказалась в рядах мятежников? Что она здесь забыла? На нелегала вроде не похожа? Что же тогда сподвигло ее на такие жертвы?

– Ладно, идем, – отозвалась Анна, направляясь к выходу, – нужно привести тебя в порядок.

Она подхватила стоявший у дверей рюкзак. Я быстро вскочила на ноги, и мы вышли из палатки. Яркий свет заливал открытое каменное плато, а на нем… черт меня дери! Хреново число выстроенных в аккуратные ряды палаток разных размеров. А между ними совершенно спокойно и непринужденно перемещались не меньше пяти десятков людей всех мастей и возрастов.

Вот из-за угла большой палатки вывернула невысокая женщина лет сорока, навстречу ей выбежала девчушка лет семнадцати. С другой стороны, возле входа в очередную палатку восседали двое внушительных размеров верзил, а чуть подальше о чем-то спорили двое мужчин. Да, они издеваются, мать их!

– Да чтоб меня сожрал тот чертов паук, – вырвалось у меня непроизвольно, – это, что весь ваш лагерь?

– Ага, – жизнерадостно отозвалась Анна, – я тебе его потом обязательно покажу и все расскажу, а если захочешь, то и познакомлю с каждым. Только не в таком виде.

И тут я вспомнила про то, как валялась в холодной и грязной воде, и про кровь паука, и про лютого волка, что чуть не перекусил мной. Да, видок у меня, скорее всего, еще тот. Больше ничего не говоря, я направилась вслед за Анной, не забывая осматривать раскрывшийся передо мной настоящий и огромный лагерь новых мятежников.

Глава 14. Лагерь повстанцев.

Палатка, в которую привела меня жизнерадостная Анна, стояла почти на самом краю лагеря и была сделана из темного полиэтилена, натянутого на высокие деревянные жерди. Она была небольшого размера и в ней находилась одна лавочка, бочка с водой и деревянные решетки на земле.

Анна вручила мне два таза, ковшик, сумку с мыльными принадлежностями, чистое полотенце и рюкзак с новой одеждой, а потом оставила меня наедине со всей этой утварью, и направилась к соседней палатке, возле которой на импровизированной лавочке сидел немолодой худощавый мужчина с заметными нитями седины в каштановых волосах.

Я вошла в палатку и, как следует, запахнув за собой полог, скинула старую и грязную одежду. Только сейчас я вдруг заметила, что куртки и кофты на мне нет. Я осталась в одной майке. Видимо, их сняли, когда обрабатывали мою раненую конечность. Встав на решетки, я не почувствовала ожидаемого холода. Дерево было теплым, видимо, нагревшись от палившего здесь солнца.

Вода в бочке оказалась чуть теплой, но меня это не напугало. Иногда мне приходилось мыться и вовсе в ледяной воде. Так, что это для меня было настоящим подарком. Конечно, за три года обитания в тесной комнатушке Питерсона, я привыкла к некоторым комфортным условиям, но старые привычки тут же выплыли наружу, стоило оказаться в подобной ситуации.

Хорошенько отмыв с себя остатки крови паука и следов, оставленных грязной водой, я на два раза вымола волосы. Никак не могу привыкнуть к их нынешней длине. И почему я позволила Миша обкромсать их? С тем, что теперь они черного цвета, я уже смирилась, но вот пережить отсутствие длины никак не могла.

Когда все мои процедуры по приданию мне человеческого вида были закончены, я хорошенько вытерла волосы, оделась в новую, любезно предоставленную мне, одежду и вышла из палатки. Солнце уже вовсю светило над бескрайней пустыней. Где-то там на севере находился город Z, в который я так стремилась.

Я осмотрелась. Бесконечное количество разноразмерных палаток тянулось по каменному плато, а справа от расположенного лагеря повстанцев высился бескрайний и опасный Горный Перевал. Гладя на него, я сразу же вспомнила опасных тварей, что обитали на тропах и в пещерах этих гор. В памяти сразу же всплыли обрывки видений огромного волка и то, как Миша с Маркусом пытались спасти меня от него.

Тут же в голове возник образ огромного паука, быстро и ловко перемещающегося по стенам и потолку темных бесконечных тоннелей. Ниша, в которой мы прятались, липкий страх, что окутывал меня в тот момент и прерывистое дыхание Миши, который отчаянно пытался избежать смерти в пасти ужасного монстра. Все эти события не в какие сравнения не шли с тем, что мне приходилось пережить. Я видела много смертей и опасностей, но я еще никогда не цеплялась за свою жалкую жизнь так, как в тех пещерах…

– Вот теперь ты похожа на настоящего человека, – рядом со мной словно по волшебству возникла Анна.

Она, как и всегда, широко и открыто улыбалась. Что же все-таки заставило эту юную особу пойти против Властей и вступить в ряды сопротивления?

– Скажу больше, – воодушевленно отозвалась я, – я никогда не чувствовала себя человеком сильней, чем сейчас.

Глаза Анны засияли, а улыбка стала еще шире. Она была чуть моложе меня. Мы были одного роста и, наверно, одной комплекции. Сказать об этом было сложно. Истинную фигуру девушки скрывали широкие штаны и явно не по размеру рубашка. Скорее всего, эта одежда принадлежит кому-то из мужской части лагеря.

– Идем, – Анна поманила меня за собой, – я покажу тебе лагерь.

Я покорно последовала за девушкой. Из рассказа Анны я поняла, что в лагере сейчас находятся пятьдесят пять человек, еще около дюжины должны прийти со дня на день с запада, со стороны Меруинской Равнины. Прокрутив у себя в голове карту нашей Империи, я сообразила, что эта самая дюжина должна прийти из города К. Это небольшой городок к западу от потерпевшего недавно облаву Е.

Когда-то я уже бывала в этом милом городке. От других городов нашей Империи он отличается небольшим размеров, чистотой и невероятно маленьким количеством нелегалов. Таким как я, там делать нечего. Я пробыла там около полугода, а после отправилась в С. Я и подумать бы не смогла, что и из этого города к повстанцам могут присоединиться люди.

Дальше Анна рассказывала о том, как они собирали людей в большинстве городов. Она рассказала и о плане Влада. Еще она поведала мне о той самой облаве и о том, как люди их лагеря и те, кто остался там, в качестве приманки, готовились к этому событию. Мне оставалось только подивиться смелости и безрассудству этих отчаянных жителей.

– А сама ты откуда? – спросила я, когда мы проходили через самое сердце лагеря.

На меня все время пялились его обитатели, даже не пытаясь скрыть своего любопытства. Конечно, приперлась тут какая-то непонятная личность из непонятного города. Да и к тому же возле нее почти сутки просидел один из их бессменных и отважных лидеров. Интересно, они знают кто я такая? Нет, то что меня зовут Кэсседи, известно, как минимум половине обитателей этого лагеря. А если учесть Мишину болтливость, возможно, и все. Меня больше заботит, знают ли они мое истинной происхождение? И если да, то, как они к этому относятся?

– Я из V, – отозвалась Анна, отвлекая меня от взглядов обитателей лагеря.

– И как давно ты знакома с этой неразлучной парочкой? – не удержалась я от колкости в их сторону.

– Ты про Влада с Мишей? – она одарила меня одобрительной улыбкой, – около двух лет.

– о! – удивилась я, вполне естественно, – и как же вы познакомились?

– Мы встретились в моем городке, – начала она, – тогда я работала официанткой в одной из местных забегаловок за сущие копейки.

Так значит, Анна зарегистрированный житель Империи. Обычно бармены не берут на подобную работу представителей моего класса. Если, конечно же, этот бармен не явился исключением из всех правил. Хотя, я таких не встречала еще.

– Родных у меня нет, – продолжала девушка, – родители погибли во время многочисленных облав первых мятежей. Росла я в приюте среди таких же сирот, как и я. Когда услышала об их затее, то не стала даже раздумывать. Собрала свои нехитрые пожитки и в путь.

Вот, оно как! Значит, Анна примерно одного возраста со мной, а может и чуть старше. Я знала, что их город серьезно пострадал во время облав, и ничуть не удивилась, что Анна осталась сиротой. Значит, она решили отомстить Властям и поквитаться за потерянную семью и дом. Вполне логично.

– А ты не боишься? – этот вопрос мучал меня больше всего.

– Чего? – беззаботно спросила Анна.

– Ну как? – я действительно не понимала, – а если ваш план окажется провальным? Вдруг вы не справитесь? И у вас ничего не получится. В этом случае просто тюрьмой вы не отделаетесь. Вас повесят. Или сожгут на костре. А, может, и расстреляют…

Анна повернулась и посмотрела на меня со снисходительной улыбкой. Что не так? Что я сказала? Ведь, это правда. С мятежниками поступают именно так. Власти больше всего боятся, что мятежники подорвут их авторитет правления. А это значит, что с ними нужно справляться радикально, то есть, от них нужно избавляться.

– Это в тебе говорит страх от пережитых потерь, – совершенно спокойно проговорила Анна.

Я уставилась на нее удивленными глазами. Это о чем она сейчас говорит? Какие именно потери она имеет в виду?

– Я знаю, что ты дочь прошлых мятежников, – совершенно спокойно отозвалась она.

И еще раз, одарив меня своей доброй улыбкой, пошла дальше. Тяжело вздохнув, я последовала за ней.

– Все-таки проболтался, – выдохнула я на ходу.

– Это ты про Мишу? – не оборачиваясь, проговорила Анна, – не бойся, он ничего никому не рассказывал.

– Но ведь ты-то знаешь, – не унималась я.

– А это не он, – торжественно произнесла девушка.

Не он? вот, это новость! Я, честно сказать, очень удивлена. Это первый и единственный случай с момента нашего знакомства, когда Миша не растрепал доверенную ему тайну.

– А кто же тогда? – я озвучила свои мысли.

– Влад, – она завернула за одну из палаток.

– Влад? – не на шутку удивилась я.

Меня сдал Влад? Вот, такого я точно не ожидала! Я бы ни капли не удивилась, если бы Миша разболтал всему лагерю обо мне. А тут про меня рассказал сам Влад. Такой подставы я никак не могла ждать!

– Не бойся, – Анна махнула мне рукой, – об этом знают только несколько человек.

– Несколько человек?

– Ага, – Анна снова повернула, – я тебя с ними сейчас познакомлю. Идем.

Я повернула за ней, и мы оказались между двумя импровизированными навесами из натянутых на жерди брезентов. Под навесами стояли столы и лавки. Под одним из таких навесов сидели люди. К ним-то Анна и повела меня. Их было шесть. Среди них я тут же узнала Мишу. Он что-то воодушевленно рассказывал своим приятелям, сопровождая свою историю вдохновляющими жестами.

– Привет, ребята, – проговорила Анна, когда мы подошли к столу.

Все дружными возгласами встретили девушку.

– Я привела нашу гостью, – она указала на меня, – знакомьтесь, это Кэсседи.

Я вполне любезно поздоровалась со всеми. Мне ответили такими же воодушевленными возгласами, как и Анне.

– Присаживайся, – один из парней, сидевших на скамье, подвинулся, уступая мне место.

Поблагодарив его, я села рядом с ним. Ко мне тут же переметнулся парень с противоположной стороны стола, двигая в самый центр.

– Я Виктор, – он протянул мне руку.

– Рада знакомству, – неуверенно ответила я, пожимая ему руку.

– А это – он указал на уступившего мне места парня, – Стас.

Я кивнула с легкой улыбкой. Парень отозвался таким же жестом.

– Там, – продолжил тем временем Виктор, указывая на людей по другую сторону стола, – Глеб, Мэй и Белль.

Я поприветствовала и их. Все отнеслись ко мне с теплом. Никто не кидал подозрительных взглядом. Не смотрел, как на врага и предателя. Никто не пытался от меня отшатнуться. Все были рады мне. И мне, честно сказать, это доставляло несколько неудобств. Я никогда не сталкивалась с подобным. И мне было непривычно, но я старалась не подавать вида и вести себя естественно.

– Ну, Мишу тебе представлять не буду, – Виктор сделал небрежный жест в его сторону.

– Не думаю, что Миша хоть где-то нуждается в представлении, – весьма робко произнесла я.

Стас издал короткий смешок, за что был одарен испепеляющим взглядом Миши.

– Не в бровь, а в глаз, – пряча улыбку, проговорил сидевший напротив меня Глеб.

Под навесом стали доноситься редкие смешки. Похоже, мое замечание весьма позабавило их. Я тоже неуверенно улыбнулась.

– Очень смешно, – язвительно проговорил Миша.

Рядом с Мишей присела Анна, весьма нежно потрепав его волосы. Он ответил ей мягкой улыбкой. Так она не просто его хорошая знакомая. Они пара. И если присмотреться, то весьма неплохая. Я осмотрела остальных повстанцев. Все они были молоды. Стас и Глеб были темноволосыми и темноглазыми, не удивлюсь, если эти двое окажутся братьями. Оба были, явно, старше меня.

Виктор имел светло зеленые глаза и каштановые волосы. На вид ему было примерно столько же, сколько и Владу. Хотя, я могу ошибаться. Справа от Глеба сидела Мэй. Она была самой младшей из всех нас. Это было понятно сразу. Светло-русые кудряшки были собраны в плотный высокий хвост, а глаза имели медовый оттенок. Белль была, наверно, моя ровесница. Ее темные волосы были коротко обстрижены, что придавало ей весьма забавный вид. А вот глаза у нее оказались, к моему большому удивлению, ярко-голубого цвета.

Судить об их социальном положении я не бралась. Трудно в таких вот условиях разобрать, кто из них нелегал, а кто мирный гражданин этой Империи. Да, и выяснять мне это как-то не очень хотелось. Как и то, по каким причинам она оказались в этом лагере.

– А ты и вправду последний ребенок первых мятежников? – тихим и робким голосом спросила Белль.

Все с ожиданием посмотрели меня. Я внимательно обвела каждого взглядом. Да, их и вправду интересовал этот вопрос.

– Да, – тихо, но уверенно ответила я, – это правда.

– Вот, это круто! – тут же отозвалась Мэй.

– Не, думаю, – скептически отозвалась я.

– Да, нет же, – не унималась юная Мэй, – ты последняя выжившая из тех, кто принимал участие в первых мятежах. Это так офигительно. Тебя, ведь, вся Империя знает.

Вот как? Значит, все жители нашего государства уверенны, что дети мятежников тоже принимали участие в мятеже. Это плохо. И тот факт, что про меня знает вся Империя, тоже не выглядит таким уж воодушевляющим. Надо срочно развеять все прекрасные впечатления этой милой особы.

– Ну, во-первых, – начала я совершенно спокойно, – сама я не принимала участия в мятеже. Я для этого была еще слишком мала.

– Но ведь ты ребенок мятежников, – на той же ноте, что и Мэй, проговорила Белль, – вся Империя знает о тебе и о твоем участии в мятеже…

– Ребенок мятежников я лишь потому, что родилась в семье лидеров мятежа, – оборвала я ее, – и еще, для справки, не обязательно было участвовать в мятеже, чтобы получить клеймо Врага Империи, которое я ношу. Достаточно было лишь иметь хоть какую-то связь с мятежниками. Я имела честь родиться в такой семье. Отсюда и все мои проблемы.

– Так, значит, – Мэй немного сникла, – сама ты никогда не участвовала в диверсиях?

– Вот именно, – я изобразила немного виноватую улыбку, – когда я родилась, мятежники уже действовали около трех лет. Сам мятеж длился лет десять, если я не ошибаюсь. Но я в нем не участвовала. Когда мои родители погибли, мне было пять. Моя старшая сестра после их смерти примкнула к одному из отрядов оставшихся тогда мятежников. Ну, а я же принимала роль стороннего наблюдателя.

– А где теперь твоя сестра? – в глазах Белль читался неподдельный интерес.

– Ее убили, – спокойно отозвалась я, – как и всех других мятежников того времени. Власти считали, что, такие как мы, можем быть опасными для Империи. Они думали, что мы можем продолжить миссию наших погибших родителей.

– А ты, разве, никогда не хотела продолжить их дело? – не унимались две юные мятежницы.

– Никогда, – я отрицательно покачала головой.

Глаза девушек расширились от удивления. Я слегка усмехнулась. Как же мне объяснить им это? Почему я не хочу участвовать в восстании? Все просто. Я дочь мятежников, и этого вполне достаточно.

– Но ведь ты дочь мятежников, – с трепетом проговорила Белль.

– И, поверь, мне это не доставляет должного удовольствия, – совершенно серьезно проговорила я.

Белль и Мэй разом ахнули. Миша усмехнулся, пряча лицо в светлые волосы своей подруги.

– Я же вам говорил, – глухо отозвался он, – она не в восторге от своего происхождения.

– Как и от того, что про меня знает вся Империя, – тем же тоном проговорила я, – мне было бы приятней, если бы все считали, что я погибла вместе с остальными мятежниками.

– Но ты выжила, – спокойно отозвался Глеб, – и об этом знает вся Империя, хочешь ты этого или нет.

Я лишь тяжело вздохнула. Этого я и боюсь. Я бы предпочла кануть в лету, раствориться в воздухе, лишь бы про меня забыли. Но про меня, оказывается, все помнили. А теперь про меня еще и Власти вспомнили. Нужно сказать спасибо всем этим милым людям, за то, что разбередили осиное гнездо и про меня так не вовремя вспомнили.

– Лично я хочу забыть о своей принадлежности к мятежам, – тихо отозвалась я.

– А почему же тогда пошла с Владом и Мишей? – Белль испытывающе посмотрела на меня.

– Мне нужно было выбраться из города, – я пожала плечами, – там стало опасно. Меня начали искать, не без вашей помощи, между прочим.

– Это еще почему? – Стас почти натурально возмутился, если бы не улыбка, играющая на его лице.

– Если бы вы не появились, Столица не стала бы искать давно пропавшую дочь мятежников, – с такой же едкой ухмылкой отозвалась я.

– Ты думаешь, они считают тебя причастной к этому? – Глеб казался серьезным.

– Я просто уверенна в этом, – безразлично отозвалась я, – вот поэтому мне пришлось подписаться на такую опаснейшую авантюру. Если б знала, что по дороге мной решать перекусить, ни за что бы не поперлась с ними.

Виктор негромко рассмеялся. Стас и Глеб поддержали его тихими улыбками. Мэй и Белль смотрели на меня, как на только, что вернувшуюся с того света. Хотя, наверно так оно и есть. Я бы точно умерла, если бы не Анна и ее волшебные напитки.

– Подумать только, – продолжала я возмущенным тоном, – меня мог сожрать мерзкий паук. А про волка я вообще молчу.

Под навесом раздался негромкий смех. Ну, да. Им было смешно. А тот факт, что я могла перевариваться в желудке какой-нибудь мерзкой твари, у меня не вызывало никакой радости. Но от улыбки удержаться я не могла. Почему-то в компании этих людей я напрочь забывала о том, что я всю жизнь сторонилась людей.

Они не боялись моего происхождения. Напротив. Все они считают героем местного эпоса. Для них я легенда. Как же! выживший ребенок мятежников! Это же так героически круто! Вот бы мне их уверенность.

– И все из-за чересчур раздутого самомнения самоуверенного мальчишки, – я укоризненно уставилась на Мишу.

Виктор снова издал смешок. Похоже, я не одна так думаю.

– Это у Миши талант такой, – проговорил Стас, обнимая меня одной рукой за плечи, – всегда и во всем быть уверенным.

– А ему кто-нибудь говорил, что его талант совершенно безнадежный, – мое возмущение было вполне реальным.

А вот моих новых друзей это, похоже, забавляло. Каждая моя колкость в адрес Миши сопровождалась громким смехом и такими же подначками. Но Мише было на них совершенно плевать. Он их просто не замечал. Скорее всего, он уже давно привык к такому роду общения. А мне было немного неловко, хоть и весело.

– Да, ладно тебе, крошка Ди, – безмятежно отозвался Миша, – ты жива, а эти чудища мертвы.

Как он меня назвал? Крошка Ди? Это что-то новое! Он что серьезно меня так назвал? Мало ему было пинка за малышку Кэсс, так он решил придумать мне новое прозвище?

– Крошка Ди? – возмутилась я, – и почему каждый считает своим долгом, дать мне какое-нибудь прозвище?

– Я думал, после того, что произошло на Перевале, – Миша почти натурально обиделся, – между нами установилась особая связь.

– Надо было все-таки скормить тебя тому милому растению, – я прищурила глаза.

За столом снова раздался хохот. Миша изобразил обиду, а Анна принялась успокаивать его, пытаясь скрыть рвущийся наружу еле сдерживаемый смех.

– А Влад говорил, что у тебя проблема в общении с людьми, – утирая слезы, проговорил Глеб.

– Он серьезно так сказал? – я искренне удивилась.

Глеб кивнул.

– Вот засранец.

Я не могла поверить, что Влад сказал такое. Никогда бы не подумала. Но, похоже, мое мнение разделили и другие представители мятежного движения. Все дружно поддержали мое высказывание в адрес одного из их лидеров. Наше веселье оборвала подошедшая к столу молодая девушка. Она, почему-то, напомнила мне Влада. Темные густые волосы, серые глаза и такой же пронзительный взгляд.

– Веселитесь? – проговорила она, как мне показалось, недовольным голосом.

– О, Кэсседи, знакомься, – воодушевленно проговорил Стас, – это Люба, сестра нашего смелого лидера Влада.

Ну, конечно. Стоило догадаться, что они родственники. Они ведь так похожи. Девушка окинула меня холодным взглядом, от которого мне почему-то стало неуютно. Она, явно, не была рада моему появлению в лагере. Что я ей сделала? Может, ей не нравиться мое происхождение? Я коротко кивнула и сразу отвернулась, дабы не видеть леденящую стужу в глазах девушки.

То, что я ей не нравилась, было очевидным. Только почему, я никак не могла понять. Я с ней даже толком не знакома. Может, ей не нравилось, что ее брат уделяет мне так много внимания? А может, она права? Кто я, собственно, такая? Мы с ним знакомы всего ничего, двое суток. Но ведь я не просила его о такой заботе. Я вообще ничего у них не просила. Могли бы, и оставить меня в городе и не брать с собой.

– Влад послал за вами – таким же холодным голосом проговорила Люба.

Все поднялись со своих мест. Я осталась сидеть на месте. Меня-то никто никуда не звал. Что мне теперь делать? Сидеть тут и ждать, когда же отважные лидеры этих безумцев дадут команду к сбору лагеря?

– Тебя он тоже сказал привести – Люба произнесла эту фразу, глядя на меня ледяным взглядом.

– Меня? – я искренне удивилась, – зачем?

– Сама спросишь, – бросила девушка и направилась прочь от наполненного людьми навеса.

Я поднялась со своего места, находясь в полном недоумении. Во-первых, я не очень понимала враждебный настрой сестры Влада по отношению ко мне. А ведь он был поистине враждебным. А во-вторых, зачем я была нужна на этом собрании «повстанческой элиты». Влад явно собирал их для обсуждения каких-то важных дел. Анна сказала, что эти люди самые близкие к лидерам. Но зачем там нужна я?

Я пристроилась рядом с Виктором и Стасом, спорившими о чем-то непонятном мне. Я не стала вслушиваться в их разговор. Мне он был не особо интересен. Я продолжала крутить у себя в голове два мучающих меня вопроса, строя все новые и новые предположения. И они у меня получались не очень радужными.

По пути к палатке я продолжала осматривать лагерь повстанцев весьма цепким и придирчивым взглядом. Какой же он огромный! И как они умудрялись незаметно мотаться из одного города в другой? Такая толпа может вызвать немало подозрений. Прошлые мятежники выбирали себе в качестве базы один конкретный город и уже оттуда производили свои диверсии. Таких городов было три: Q – в котором родилась и выросла я, V- из которого пришла Анна, и еще один не менее важный город – это расположенный далеко на западе T.

Мой взгляд цеплялся за все, что могло показаться мне наиболее интересным. Ряды палаток разных размеров, люди, бродившие или сидевшие возле них. Как же они все-таки умудрились спрятать такое огромное количество восставших? И что заставило всех этих людей примкнуть к новому сопротивлению? Наверно, я никогда этого не пойму. Может, Анна права, и мной просто движет страх. Я боюсь, что снова окажусь в хаосе разрухи и уничтожений? А может, я все еще не свыклась с потерей всего, что было мне так дорого.

Вдруг я наткнулась на одного парня. Ничем такой не приметный молодой человек, в темной плотной куртке сидел возле одной из палаток, к которой мы, между прочим, и направлялись. Но что-то в моем сознании заставило меня напрячься. Мне показалось, что я уже знакома с ним. А, может, просто где-то могла его видеть. Но вот где? Почему он показался мне таким знакомым? И почему моя интуиция вдруг заговорила об опасности?

Мы прошли мимо подозрительного парня и вошли в палатку. Там сидели трое. Двоих я знала. Это были Влад и Маркус. А вот третий мужчина мне не был знаком. Он был моложе всех трех лидеров сопротивления. Темноглазый, светловолосый. Он источал уверенность и силу, которую я не чувствовала в других повстанцах. По его тонким чертам лица и той стати, с которой он держался, я могла предположить о его принадлежности к высшим классам нашего имперского общества.

– Добро пожаловать в центр нашего лагеря, – проговорил Стас полушепотом.

Я осмотрела палатку. Здесь были столы и стулья вокруг них. На столах и полу были разбросаны какие-то карты и бумаги с непонятными рисунками и записями. Возле столов-то и стояли бессменные лидеры нынешнего восстания.

– Здравствуйте, юная… – проговорил третий лидер повстанцев, – даже не знаю, как к вам обращаться.

– Меня зовут Кэсседи, – отозвалась я.

– Кэсседи, – на его лице появилась легкая улыбка, – рад приветствовать вас в нашем лагере. Я – Пьер.

Я еще раз улыбнулась и кивнула. Все его движения и манеры говорили о благородном происхождении Пьера. Что его-то заставило пойти на такую авантюру? А ведь он еще и один из лидеров! И чем руководствуются эти люди, когда вступают в подобные движения? А уж тем более, если они их возглавляют?!

Ну, ладно еще Миша и Влад. С ними более-менее все понятно. Эти были простыми гражданами Империи из далеко не высших слоев населения. Им просто надоели гонения и несправедливое неравенство между классами жителей нашего государства. Могу еще понять Анну, которая пострадала в результате карательных операций Властей.

Но как сюда могло занести такого человека, как этот Пьер? Что его-то не устраивает? Могу, конечно, ошибаться, но, по-моему, у тех слоев населения, к которым, по моему мнению, принадлежит Пьер, никогда не было проблем с Властями. Они всегда жили лучше, чем остальные граждане Империи. Их не коснулись во время операций по поиску мятежников. Они никак не пострадали во время карательных рейдах Стражей. Им во все времена жилось лучше, чем всем остальным. Почему же Пьер примкнул к повстанцам? Это загадка, которую я никогда не смогу разгадать.

Пока я тут размышляла на тему жизни наших сословий, все присутствующие в палатке уже расселись вокруг стола, стоявшего в центре. Немного растерявшись, я все же нашла свободное место. Ну, раз меня сюда позвали, то не стоять же мне в проходе? Значит, и от меня им нужно что-то полезное. Я подошла к столу и уселась на единственный свободный стул. И оказалась между Владом и Стасом. Это немного успокаивало. Но тут же почувствовала на себе холодный и пристальный взгляд.

Я подняла глаза. Так и есть. Я сидела прямо напротив сверлившей меня уничтожающим взглядом Любы. Да, что, мать ее, я ей сделала?! Что она на меня так уставилась-то? Я заерзала на стуле, крутя головой. Может, где-нибудь все-таки есть свободное место? Такое, чтобы я не попадала под карающий взгляд этой недружелюбной особы.

Мои терзания заметил Стас. Он придвинулся ближе и тихо спросил:

– Все в порядке?

– Мне кажется, я ей не нравлюсь, – так же тихо отозвалась я.

– Кому? – на лице парня появилось недоумение.

– Сестре Влада, – честно призналась я, – она меня сейчас взглядом испепелит.

– Расслабься, – Стас положил руку мне на плечо, – это простая сестринская ревность.

Ревность? Так, она и вправду ревнует меня к Владу? Но с чего бы? Между нами, ведь ничего нет. Мы знакомы-то с ним всего пару суток. К чему же здесь ревновать? Да, и я бы ни за что на свете не осталась с ним. Он, конечно же, очень привлекательный парень, но он повстанец. И для меня это определяющий фактор. Даже если бы мне этого очень хотелось, я бы не осталась с ними. Я бы просто не смогла…

Глава 15. Схватка.

Я последовала совету Стаса и постаралась расслабиться. Выходило плохо. Я все время чувствовала на себе этот обжигающий взгляд. Мне казалось, что будь у Любы возможность, она бы с радостью сдала меня Властям. Может, мне поговорить с ней, объяснить все. Хотя, если подумать, что я буду ей объяснять? Кто я такая, она прекрасно знает. Что я здесь делаю, тоже. Не понимаю только, от чего же она так относится ко мне?

В общем, из-за своих размышлений по поводу ненависти милой девушки, я пропустила начало разговора. Так что сейчас не очень-то и хорошо понимала, о чем же говорят члены «великого повстанческого братства». Я попыталась вслушаться в разговор и уловить нить рассуждений. Вышло, мягко сказать, хреново. Я все еще не могла отойти от настойчивого взгляда Любы. Да, и тот парень возле палатки никак не выходил у меня из головы. Почему же он показался мне таким знакомым? От чего это неотпускающее чувство опасности? Черт возьми! Мне кажется, я превращаюсь в параноика!

Сделав над собой усилие, я все же отбросила посторонние мысли и подключилась к обсуждению. После нескольких долгих минут, до меня начало, наконец, доходить, о чем же говорили повстанцы.

– Они придут с востока, – говорил Маркус, – человек шесть.

– И все? – я услышала возмущение в голосе Пьера, – только шесть?

– F – небольшой город, – тихо и спокойно проговорил Влад, – и, к тому же, весьма спокойный. В том районе сложно найти нелегалов. Их там почти нет. А из зарегистрированных граждан не все согласны пойти на подобные авантюры.

Насчет F Влад был прав. Он был еще одним маленьким и мирным городом, как и его западный собрат K. Я снова воспроизвела в голове карту Империи и, если верить ей, то вышеупомянутый F – находиться примерно в сотне милей от Перевала. Это единственный город по ту сторону этих страшных гор. Дальше ничего нет, только бескрайние пустыни и Стена.

– Еще двенадцать подойдут с запада, – продолжал Маркус, не обращая внимания на недовольство своего коллеги, – в этих двух городах было труднее всего найти сторонников.

– Ладно, – Пьер небрежно отмахнулся от этого замечания, – кто-нибудь еще?

– Пока нет, – отозвался Влад, – от остальных еще не было вестей.

Так вот как они собирают последователей. Значит, в каждом городе находятся представители повстанческого движения, которые ищут и вербуют людей. И сколько же городов им удалось обойти? Судя по тому, сколько их собралось в этом лагере, они обошли пять или шесть городов. Интересно, а в столичных пригородах они тоже собираются шерстить? Там они тоже будут набирать людей?

– Пару часов назад, – снова вступил Маркус, – на связь выходила Галлия. Они не смогли пробиться в Q. Их даже не пропустили за Ворота.

– И это не удивительно – эта фраза вырвалась у меня непроизвольно.

Я и не сразу поняла, что сказала ее. Только лишь когда на меня уставились все, кто находился в этой палатке, я осознала, что произнесла это вслух.

– Чего вы меня все так уставились? – небрежно бросила я, – можно подумать вы не знали? Хотя, судя по вашему разочарованию, так оно и есть.

– Чего мы не знали? – это был Миша, как всегда возмущенный тем, что ему что-то неизвестно.

– Q – теперь режимный город, – как само собой разумеющее, проговорила я.

– Режимный? – в голосе Виктора было неподдельное удивление, – и что это значит?

– После того, как Власти распознали этот город как главное убежище мятежников, – спокойно проговорила я, хотя мне стоило это больших трудов, – на него была устроена облава.

– Во многих городах были облавы, – отозвалась на мою реплику Анна.

– Да, – согласилась я, – в то время много городов пострадали от рейдов Стражей. Но Q был непростым городом, я вам уже говорила. Там базировались основные силы мятежников. Там была не простая облава. Его бомбили.

– Бомбили? – это был Стас.

Они что и вправду не знают?

– Власти решили не тратить много сил на зачистку этого города, – я осмотрела каждого присутствующего в этой палатке, – его просто разбомбили. Прислали истребителей и сожгли город, а вместе с ним и большую часть жителей.

В палатке поселилась тишина. Никто не произносил ни слова. Все молча смотрели на разложенные возле себя бумаги. Что можно сказать в такой ситуации?

– Откуда ты знаешь? – наконец, проговорила Мэй.

– Я родилась и выросла там, – отрешенно проговорила я, – когда Власти узнали про мятежников в этом городе, мятежники собрали всех своих детей и увезли из города. А через пару часов после нашего отъезда, прилетели истребители. Город был уничтожен.

Снова тишина. Ну, вот зачем об этом спрашивать? И почему они не знали о несчастной судьбе главного города мятежников и его жителей? Ведь о том, как расправились с бунтарями, знала вся Империя. Почему же никто не знал о том, что стало с Q? Власти что, специально скрывали это? Но ведь я-то знаю о новом режиме этого города. Почему они не знают?

– После этого, – я продолжила, – Власти восстановили город, используя для этого оставшихся в живых жителей несчастного городка. А потом ввели новый режим. Город стал закрытым. Теперь там по большей части базируются Стражи и патрульные. Представителей органов правопорядка там, на порядок больше, чем простых граждан. Там нет нелегалов. Что вполне неудивительно. Попасть туда можно только по специальному разрешению, которое выдают в Столице. Даже не у всех караванщиков есть такое разрешение, а про простых путников и говорить нечего.

– Что ж, – проговорил Пьер, – нужно сообщить об этом Галлии. Пусть отправляются в другой город. Какой там самый ближайший?

– Y – если я не ошибаюсь, – ответил Маркус, глядя в карту.

– Хорошо, – Пьер откинулся на спинку стула, – пусть отправляются туда.

– Им нельзя туда, – вставила я свое уверенное слово.

Все опять уставились на меня. Да, эти повстанцы хоть что-нибудь знают о нашей Империи? Про Перевал им известно не было. Про Q – они тоже ни сном, ни духом. А теперь еще и это. Как они вообще собираются бороться с Микролом?

– Если ты про мародеров за Дюнами, – уверенно проговорил Влад, – то не беспокойся. У Галлии достаточно большой отряд. Они не рискнут с ними связываться.

Ну, хоть про бандитов им известно. Это уже радует. Не все так безнадежно, как я думала. Что-то у них, все-таки, может получиться.

– Я не об этом, – я гнула свое.

– Тогда что? – это был Маркус.

– Y – транзитный город, – проговорила я более чем уверенно, – там всегда собирается множество караванов со всей Империи. В том числе и обозы Властей. А сейчас прошел Квартальный рейд. Ворота закрыты, и на Стенах усиленные кордоны. Их, просто на просто, не пустят в город. А если и откроют Ворота, то их тут же сцапают представители Властей. В любом из этих вариантов им грозит смерть.

– И что ты предлагаешь? – голос Любы был раздраженным.

Теперь она меня будет еще больше ненавидеть. И почему же я не промолчала? Меня, ведь, между прочим, никто не спрашивал. Зачем я вообще открыла рот? Но теперь уже поздно что-то менять. Нужно выкручиваться.

– Переждать, – просто отозвалась я.

– И где же? – это все еще была Люба, – ты же сама сказала, если они останутся за Стенами, их ждет смерть.

– В Дюнах есть перевалочные базы, – как можно спокойней отозвалась я, – там часто останавливаются обозы, чтобы переждать бури или пополнить свои запасы. Они хорошо охраняются и открыты для всех. За символическую плату, там можно будет отсидеться и подождать, пока карантин после рейда закончится.

– И когда же он закончится?

Да, что же она до меня докопалась? Чего ей вообще от меня надо? Еще пара ее беспричинных нападок, и я взорвусь. Кажется, Миша заметил это. Я заметила, как напряглось его тело. Он метал беспокойные взгляды от меня к Любе и обратно.

Так, успокойся. Нельзя устраивать скандалы прямо посреди важного собрания. Возьми себя в руки. Она специально тебя провоцирует. Это же очевидно! Просто оставайся спокойной и не поддавайся на провокации.

– Еще около суток, – сделав глубокий вдох, ответила я, – может двое. Никто не знает, как на этот раз решат Стражи. Им известно о вашей деятельности, хотите вы этого или нет. А еще они знают обо мне. И знают, что мне удалось скрыться от рейда. Теперь у них будут особые указания насчет карантина. И неизвестно, сколько еще он пробудет.

– И откуда тебе про это известно? – не унималась Люба.

– Я нелегал, – раздраженно бросила я, – а еще я, как ты помнишь, дочь мятежников. Меня разыскивают Власти, если ты не в курсе. Мне положено это знать, чтобы выжить. Любой нелегал знает об этом, потому что всю свою жизнь он мотается между городами нашей необъятной Империи. И если мы не будем это знать, то нас поймают, или же нас ждет смерть по дороге в один из городов.

Она меня достала, и я не смогла сдержаться. Но я постаралась не срываться, как это обычно происходит. Все это я сказала с небывалым спокойствием, хоть и с явным раздражением. Но это произвело нужный эффект. Люба сделала недовольный вид и отвернулась от меня, больше не произнося ни слова. Наконец-то. Надо было сразу так сделать.

– А если они не снимут карантин? – в голосе Виктора было беспокойство.

– Это вряд ли, – уверенно отозвался Влад, – это полностью остановит транзит между городами.

– Верно, – поддержала его я, – караваны должны двигаться. А карантин полностью запрещает это. А это значит, что Стражам придется открыть Ворота и снять карантин. Единственное, что они могут сделать, это оставить усиленные кордоны и досмотры.

– И опять ничего хорошего, – тихо проговорил Стас.

– Для этого Властям нужно особое положение, – уверенно проговорил Маркус, – как было двадцать лет назад с мятежниками. Сейчас у них недостаточно оснований для введения подобного положения. Как бы Микролу не хотелось, но кодекс не позволит ему установить подобный режим без особых на то обстоятельств.

– Простых слухов о возрождении мятежа недостаточно, – так же отозвался Влад, – да, и воскрешение последней дочери мятежников еще не повод для военного положения. И это еще не подтвержденный факт. Микрол это понимает.

– Значит, он будет действовать другими методами, – меня по-прежнему не покидало чувство тревоги, – возможно, что теперь он разбросает своих шпионов по всем городам. Если уже не сделал это.

Меня опять кольнуло в затылке, напоминая о тревоге и опасности. Откуда же мне ждать ее? Что это за опасность? И почему именно сейчас? Меня не посещали подобные чувства, до того момента, как я оказалась в этом лагере. А точнее не вошла в эту палатку. И снова мои мысли вернулись к тому парню возле палатки. Ну, почему же он мне кажется таким знакомым?

– Значит, мы тоже изменим тактику, – отозвался Пьер.

– Что тыпредлагаешь? – Маркус испытывающе уставился на своего единомышленника.

– Нам нужно продумать наше прибытие в Z, – Пьер подался вперед, – и как пройти досмотр на Воротах.

– Об этом можно не беспокоиться, – тут же отозвалась я.

– Ты о чем? – Влад впервые за все переговоры посмотрел на меня.

– Z – это рай для нелегалов, – торжествующе проговорила я, – там нет досмотров и кордонов.

– Там, что нет патрульных? – в голосе Белль было недоумение и интерес одновременно.

– Нет, почему же, – спокойно отозвалась я, – они там есть. Но не так много. И там нет Стражей. Патрульные получают приказы прямо из Столицы. Этот город рассадник анархии и беспредела. Туда стягиваются все нелегалы, которым удалось до туда добраться. Власти, конечно, тоже устраивают там рейд. Но он не такой страшный и жестокий, как в других городах.

– Значит, – Пьер внимательно посмотрел на меня, – проблем с проходом в Z не возникнет.

– Если вы собираетесь ввалиться туда всей этой толпой, – я сделала движения рукой, изображая весь лагерь мятежников, – то это вызовет массу подозрений даже у патрульных ЭТОГО города.

– Нет, – Пьер снова откинулся на спинку стула, – туда отправятся две группы по пять человек. Остальные останутся в лагере.

– Нам будет необходимо переместить лагерь, – вставил Влад, – в городах начинают ходить слухи о базирующемся на Перевале лагере.

– Согласен, – поддержал Маркус.

– Есть предложения?

Мне показалось, что именно Пьер принимал все важные решения о перемещении лагеря и расположении его диверсионных групп. Возможно, что изначально идея о восстании принадлежала как раз-таки Пьеру.

– Восточнее Z есть полоса Черных лесов, – нарушила я тишину, – там можно укрыть достаточно большой отряд.

– Хорошо, – Пьер достал карту, – сколько туда идти?

– Около суток, – я прикинула расстояние между Перевалом и Лесами, – только там вам придется выставлять постоянные дозоры. В Лесах, так же, есть своя фауна, не менее опасная, чем на Перевале. Да, и Диких там тоже хватает.

– С этим проблем не будет, – уверенно отозвался Пьер, – значит так. Я и Влад отправимся в город. Ребят в команду выбираем сами. Кэсседи сама решит, к какой группе присоединиться. Маркус собирает остальных и направляется к Черным Лесам.

Да, точно. Главным у них все же был Пьер. Влад и Маркус были его помощниками, или что-то вроде того. Судя по тому, как он отдавал приказы, он делал это раньше. Распределил все четко и правильно. А еще он был очень умным. Он слушал все без претензий и замечаний. Прислушивался к мнениям людей, знающих об этом намного больше. Он не оставил без внимания мои замечания о миссии Галлии. И не стал спорить о Черных Лесах. Скорее всего, он уже что-то слышал про них.

Черные Леса места пусть и не такие опасные, как Перевал, но опасностей там таиться не меньше. Зверюшек там не меньше, чем в горах, пусть и не таких злобных и страшных. Но самое опасное там это племена Диких. Так себя называют люди, которые живут в этих Лесах на протяжении долгого времени. Иногда кажется, что Дикими их назвали не случайно. Встреча с такими может закончиться очень печально. Для того, чтобы обороняться от Диких, нужны сильные дозоры.

Кстати, о дозорах. Мы ведь находимся на одном из опасных участков Империи. Надеюсь, здесь у них тоже есть дозоры?! Стоило мне об этом подумать, как в палатку буквально вломился тот самый парень, что сидел возле входа. Вид у него был если и не напуганный, то растерянный это точно.

– Что случилось? – в голосе Пьера послышалась тревога.

– Дозорные, – запыхавшись, ответил парень.

Он что бежал сюда? Откуда? Он же был возле палатки? Когда он успел? Ничего не понятно с этими проклятыми повстанцами!

– С гор спускается стая лисиц, – все с тем же тяжелым дыханием проговорил парень, – они направляются к лагерю…

Лисиц? Стая? Мои глаза округлились от паники и страха! Если это правда, и стая горных лисиц решила навестить лагерь, то наши дела просто хреновы. Средняя стая местных лисиц достигает примерно особей пятнадцать, а иногда и больше. А учитывая их габариты и скорость…. В общем, нам всем конец…

– Пробить тревогу! – тут же отозвался Маркус, – встроить отряд по периметру наступления. Расположить несколько дозорных в тыл лагеря! Всем приготовиться к бою!

Все тут же подскочили со своих мест и ринулись к выходу. По лагерю уже разносился звонкий протяжный сигнал опасности. Я подскочила со своего места и ринулась за остальными. Вокруг не было паники. Все очень четко и предельно быстро разбегались в нужных направлениях. Что делать мне я не знала. Да и чем я могу им помочь? Лично я никогда не сталкивалась с лисицами. А уж тем более с целой стаей. В Долине я старалась, как можно дальше обходить места их обитания. А тут целая стая! Что делать?

Еще чуть-чуть и мной завладеет неслыханная паника! Вдруг меня схватили за руку и потащили куда-то вглубь лагеря. Я взглянула на своего проводника. Это был Влад. Он крепко держал меня и даже не поворачивался в мою сторону.

– Куда мы? – срывающимся голосом спросила я.

– Тебе нужно оружие, – просто ответил он.

Мне?! Они, что все собираются с ними бороться? Они и меня хотят заставить вступить в этот неравный бой? Я не хочу встречаться с лисицами?

– Ты когда-нибудь встречалась с лисицами? – голос Влада был по-прежнему спокойным и ровным.

– Нет! – а вот в моем слышалась невероятная паника, – и не очень хочется, если честно.

– Что ты о них знаешь?

Как же ему удается сохранить такое спокойствие? Ему что совсем не страшно?!

– Что они очень опасны, – я старалась подавить нарастающий ужас.

Влад, наконец-то, посмотрел на меня. Но ничего не произнес. Да, и ему не нужно было. Все, что он хотел сказать, я прочитала в его глубоких серых глазах.

– Не смотри на меня так, – выкрикнула я, больше не скрывая селящийся в сознании страх, – я их и не видела-то никогда. Вот Рей или Майк…

Влад снова посмотрел на меня, продолжая тащить меня куда-то. Наконец, мы достигли нужной точки и, не сбавляя скорости, ворвались в большую палатку, где уже находилось человек пятнадцать. Все они старались скорее вооружиться, чтобы дать отпор наступающей опасности.

– Они знают, как выглядят эти существа, – я все так же продолжала нести какую-то ерунду, пытаясь успокоить себя, – они охотились на все, что обитает в Долине. И, конечно же, в числе их трофеев были и лисицы. Но чаще всего еноты или кроты. Но и лисицы тоже были. Последний раз они ходили на лисицу…

Влад не обращал никакого внимания на мою болтовню. Ну, или делал вид, что не слышит. А я никак не могла остановиться. Лишь одна мысль о том, что прямо сейчас мне придётся встретиться с целой стаей горных лисиц, заставляла пищать внутренний голос от непередаваемого страха и ужаса.

– И то они встречались лишь с одной особью, – не замолкала я, при этом, уже выбирая в свой оружейный арсенал маленькие и не очень ножи, – как они ведут себя в стае, я не знаю. Рей говорил, что лисицы часто нападают со спины. Впиваются в горло, или прокусывают шейные позвонки. У лисиц, кстати, шея тоже одно из уязвимых мест. И брюхо. Морда и туловище покрыто чем-то вроде брони. Ну, можно, конечно, попробовать в глаз. Но при той скорости, что развивает лисица, это вряд ли получится. Лучше бить в грудь или по лапам. Так их можно остановить.

– Ты же говорила, что никогда с ними не встречалась, – Влад вдруг остановился прямо напротив меня.

– Так я и не встречалась, – ничего не подозревая, проговорила я, – все что я знаю о любом из обитателей Песчаной Долины, мне рассказали Рей и Майк. Так и про лисиц… Ой…

Я осеклась. Только теперь я заметила, как улыбался Влад. Сама того не подозревая, я рассказала им почти всю важную информацию, которая поможет пригодиться в борьбе с наступающим противником. Я покрутила головой. Возле меня стояло около пяти человек, и все они внимательно слушали, что я говорю. И как я этого не заметила? Черт меня дери! Что эти двое бунтарей сделали со мной?!

– Слышали, – произнес Влад, обращаясь к расположившейся возле нас толпе, – снайперам стараться угодить в глаза или в шею. Это их остановит навсегда. Стрелкам и остальным старайтесь попасть в грудь или лапы. Потом добивать. И не давайте им зайти со спины. Внимательно следите за их передвижениями.

Толпа кивнула и разбрелась по своим местам. Мне осталось лишь подивиться тому, как Влад извлек из моей болтовни нужное и сделал правильные выводы. Все еще прибывая в состоянии некоторого недоумения, я направилась за Владом.

Лагерь был готов к встрече со страшным противником. Снайперы затаились на возвышенностях. Остальные рассредоточились по периметру лагеря в том направлении, в котором должны были появиться хищники. Я заняла свою оборонительную позицию рядом с Владом. Справа я заметила Мишу. Рядом с ним расположились Анна и Стас. Где были остальные приближенные лидерской троицы, я не разглядела. Над лагерем повисла тишина…

И тут появились они… Первая лисица показалась из-за каменного валуна в пятнадцати метрах от земли. Во весь человеческий рост, грязно желтого цвета с вытянутой мордой, покрытой крепкой кожей. Глаза лисицы были небольшие, если вспомнить какими они были у собиравшегося сожрать меня волка. В глаз ей попасть будет не просто. Все тело, кроме груди и живота, было покрыто твердой как камень чешуей с тонкими и острыми шипами по всей спине. Хвост лисицы был так же покрыт чешуей и имел немалый размер. Животное мягко наступало на мощные и крепкие лапы.

Мне стало страшно. Не дай Бог остаться наедине с этой милой особью. Лисица оскалила страшную пасть с двумя рядами острых и огромных клыков, с которых на землю капала мерзкая желтая слюна. Я, кажется, перестала дышать. Вот, сейчас она заметит затаившихся внизу людишек и бросится к цели. Ох, и несдобровать же нам. А ведь это чудище пришло не одно. С ним еще с десяток таких же тварей.

Лисица взвыла и бросилась вниз. Прозвучала команда открыть огонь. Послышались выстрелы. Кажется, один из снайперов оказался весьма метким малым. Лисица вдруг споткнулась и, кувыркнувшись, рухнула на каменную площадку, замерев там навсегда. Из левой глазницы тянулось что-то весьма мерзкое. Я облегченно вздохнула. Это оказалось не так сложно, как я себе представляла. И как же я ошиблась…

Они накинулись все разом. Особей двенадцать или тринадцать. Все, как и первая, крупные с мощными лапами и хвостами, покрытые твердой кожей, защищающей их от внешних опасностей. Пули были одной из опасностей. Еще двоих снайперам удалось сбить на подходе к лагерю. На этом наше везение и закончилось. Быстрыми и мощными прыжками они приближались к нам. Я, что было сил, пыталась подавить в себе желание развернуться и бежать, куда глаза глядят.

Хотелось сорваться с места, и будь, что будет. Бежать и бежать, пока не окажешься, как можно дальше от этих страшных существ. Они были поистине ужасны. Они сносили на своем пути любые преграды. Вот первая лисица достигла лагеря и сходу протаранила одну из палаток, послышались крики и выстрелы. Еще одна ворвалась справа, сбивая с ног зазевавшегося стрелка. Я не слышала, как хрустнули сломавшиеся позвонки, но всем нутром ощущала, что это было именно так.

А потом эта тварь посмотрела на меня. Я заглянула в ее глаза, пустые и черные. Ничего, кроме ярости и жажды убийства, я там не увидела. На меня накатил ужас. Лисица оттолкнулась и бросилась в мою сторону. Я застыла на одном месте, не в состоянии сдвинуться. Даже пошевелить рукой не могла. Так вот, значит, какое оно, магнетическое воздействие взгляда лисиц. Притянуть, заворожить, вселить ужас, обездвижить и убить. Она неслась на меня с огромной скоростью, а я уже не могла спастись.

– Берегись!!!!

Этот возглас донесся откуда-то с боку. Я его слышала, но не могла на него ответить. И тут меня свалили на землю. Но это была вовсе не лисица. Я пришла в себя так же резко, как и погрузилась в транс. Надо мной нависал Влад.

– Совсем охренела! – кричал он.

– Они завораживают, – тихо и отрешенно ответила я.

– Что? – так же гневно спросил он.

– Глаза, – я все еще видела этот далекий и пустой омут, из которого невозможно выбраться, – они завораживают.

До Влада, кажется, дошло. Я поняла это по его озадаченному взгляду, только сказать он ничего не успел…

Я заметила лисицу раньше, чем она успела напасть на нас. Эта была та самая, что заворожила меня. Почувствовав, как ее жертва выскользнула прямо из лап, она решила пойти в контратаку. Развернувшись, она неслась прямо на нас, не сбавляя скорости.

Я оттолкнула Влада и откатилась в противоположную сторону. Лисица пронеслась мимо. На миг я повернулась и увидела испуганный, но сосредоточенный взгляд Влада. Лисица же тем временем, сделав легкий вираж, развернулась. Я достала метательный нож и, поднявшись на ноги, метнула его в сторону хищника. Попала в правую лапу. Совсем не плохо, если учесть с какой скоростью эта тварь неслась…

Лисица споткнулась и стала заваливаться на правый бок. Я не стала медлить и достала следующий нож. Рядом послышался выстрел. Я швырнула орудие, на этот раз, как следует, прицелилась. Попала туда, куда и планировала. Нож крепко застрял в шее у лисицы, разбрызгивая густую черную кровь. Выстрелы Влада довершили дело. Тварь сдохла. Но расслабляться было рано.

– В сторону! – вскрикнул Влад.

Среагировать я уже не успела и пропустила атаку следующей особи. Я только развернулась, как меня уже сбила с ног гигантская и злобная тварь. Я прокатилась по земле, не забыв при этом отбить себе пару важных органов. По телу прокатилась боль. Ну, и морда же у этой твари! Я медленно поднялась на четвереньки, а зверюга уже разворачивалась.

Я резко подскочила на ноги и, швырнув в нее ножом, ударилась в бега. Я знала, что далеко мне не убежать, но попробовать стоило. Попала я или нет, было уже не важно. Мимо проносились столы и палатки. А где-то позади слышались тяжелые и быстрые шаги приближающегося хищника. Впереди маячила большая палатка. Я резко повернула влево, лисица врезалась в препятствие, обдав меня разлетающимися во все стороны деревяшками.

Крича и матерясь, я бежала дальше. Но не успела. Выбравшись из брезента, тварь нагнала меня за считанные секунды. Мгновение, и я сбита мощным ударом огромной лапы. Удар пришелся сбоку. Я пролетела, наверно, добрую тройку метров и врезалась в стоявшую у меня на пути палатку, сбивая удерживающие ее опоры. Брезент накрыл меня, скрывая от ужасного взора страшной твари.

В глаза все мелькало. В голове звенели тысячи маленьких колокольчиков, отдавая набатом в ушах. Я, по всей видимости, неплохо приложилась. Пытаясь вернуть себе, способность видеть и слышать, я встала на четвереньки и помотала головой. В сознании немного разъяснилось. А лисица уже обнаружила исчезнувшую добычу.

Все, еще плохо соображая, я достала сразу два ножа и метнула их в сторону приближающейся опасности. Один из ножей угодил в спину, отскочив от твердой кожи. Второй врезался в предплечье твари. Но это лишь разозлило ее. Она поднажала. Коротко взвизгнув, я отскочила в сторону. Снова рухнула на твердую каменную поверхность, набивая себе все новые и новые синяки. Резко вскочила на ноги, но тут же поняла свою ошибку.

Лисица была уже рядом. На этот раз мне досталось не менее мощным хвостом. Удар пришелся в живот. Сильный и очень болезненный. Меня снова отшвырнуло назад. Я приземлилась в паре метров от железного стола. Еще чуть-чуть и меня бы по нему размазало. В теле с новой силой вспыхнула боль. Из легких выбило весь воздух, дыхание сперло. Я судорожно хватала ртом воздух, превозмогая невероятную боль.

А зверюга уже неслась ко мне. Вот, же пристала, тварь! Она всерьез решила прикончить меня. Она развернулась, я еле успела увернуться от нового удара. Сделав невозможное, я перекатилась под спасительный стол. Через секунду на то место, где я только что валялась, обрушился тяжелый хвост лисицы. Я забилась поглубже.

На стол с новой силой обрушились мощные удары. Еще мгновение, и эта тварь проломит его, похоронив меня под обломками, казалось бы, моего же временного убежища. Я не стала терять время даром. На этот раз я решила действовать наверняка и пустила в ход тяжелые охотничьи ножи вместо маленьких метательных. Гулять так, гулять.

Встав на четвереньки, я подползла поближе и со всей дури вонзила нож в так прекрасно подставленную мне лапу. Лисица зарычала страшным утробным ревом, от которого по коже пробежали мелкие и противные мурашки. Я резко вытащила нож и всадила его снова, чуть дальше первого удара. На стол с новым ревом обрушилась серия ударов, снимая его к земле, а вместе с ним и меня.

Больше не испытывая судьбу, я решила перейти в наступления. Такими темпами и до следующего утра можно с ней в прятки с догонялками играть. А мне это уже порядком надоело. Да и получать от лисицы все новые и новые удары тоже больше хотелось. Собирая остатки сил и превозмогая невыносимую боль, я оттолкнулась от земли и нырнула прямо под брюхо твари.

Лисица, кажется, угадала мой маневр, но было поздно. Я вонзила оба ножа одновременно. Тварь взвыла и поднялась на задние лапы, приподнимая вместе с застрявшими ножами и меня. Сделав рывок, я вытащила ножи и нанесла еще пару ударов, громко матерясь при этом. Я била то тех пор, пока тварь не повалилась на правый бок. Я перекатилась влево, дабы не быть погребенной под тяжелым телом неведомой зверюги.

Издав последний рык, тварь сдохла. Я растянулась на спине, восстанавливая сбившееся дыхание. Нужно срочно приходить в себя. Сделав над собой большое усилие, я поднялась на ноги и осмотрелась. Вокруг царил хаос. Бой все еще шел. Но вот в чью пользу сказать было сложно. Я смогла насчитать около пяти трупов лисиц, не считая убитого мной.

Откуда пришелся удар, я так и не поняла. Да и когда эта тварь настигла меня, тоже. Меня подбросило в воздух с невероятной силой. Пролетев несколько метров, я обрушилась на серую незаметную палатку. Сбитые опоры тут же обрушились на меня, укрывая плотным серым брезентом. Я больше была не в силах превозмогать боль. В голове помутилось, и я провалилась в темную и глубокую пустоту. Это, наверно, и спасло мне жизнь…

Глава 16. Город Z.

Первое, что я увидела, открыв глаза, была серая ткань палатки, накрывающая меня. Вокруг было темно и тихо. Я не сразу поняла, где нахожусь. И лишь, когда сознание вытолкнуло красочную картину моего падения, я вспомнила. Меня сбила лисица. И сбила – это мягко сказано, если учесть, что пролетела над землей добрую пару-тройку метров. И как я вообще до сих пор жива?

Я попробовала подвигать хоть какой-нибудь частью своего тела, что принесло мне небывалую боль. Неплохо меня нынче раскатали, я вам скажу. Такое чувство, что по мне прошлась целая стая горных лисиц. Что не так уж и далеко от истины. За исключением того, что лисиц было всего двое, и они по мне вовсе не ходили… но легче от этого не становилось.

Я прислушалась. Тишина. По всей видимости, бой уже закончился. Знать бы в чью пользу. А то лежу тут, накрытая непонятно чем, а там эти милые животные уже пируют на месте бывшего лагеря новых мятежников. Надо бы разузнать, как все прошло, и кто одержал верх в этой неравной битве между враждующими видами. Но для того, чтобы это узнать, мне необходимо вылезти из-под палатки, а значит, снова придется двигаться, следовательно, меня ждет новый приступ боли.

Ну, что ж, рискнем… Я попробовала подняться. Не вышло. Все-таки они отлично приложили меня. Мерзкие, дрянные животные! Хорошо, если ничего не сломано. Вроде не чувствую у себя симптомов хоть одного перелома. Но подняться самой, мне все-таки не удастся, как я понимаю. Ладно, попробуем по-другому. Нужно хотя бы откинуть этот гребанный брезент!

Я подняла руку, чтобы скинуть с себя этот тяжелый кусок ткани. Подняла, громко сказано. Я смогла приподнять ее лишь на несколько сантиметров, после чего в глазах снова заплясали яркие пятна от ощутимой боли. Ну, и что же мне теперь делать? Что так и лежать здесь? Так и сдохнуть можно, погребенной под этой чертовой палаткой! Не такой я представляла собственную смерть! Ох, не такой!

Крикнуть, что ли? А вдруг там лисицы? Хотя, если хорошо подумать, то будь это так, они бы уже давно меня сожрали. Они же хищники. У них отличный нюх. Они бы давно нашли меня. Ну, а если я до сих пор валяюсь здесь, никому не нужная, то можно предположить, что твари скрылись на Перевале. Или их убили. В любом из раскладов получается, что наши победили.

Я невольно усмехнулась своим мыслям. Надо же. Я уже начинаю думать о них, как о ком-то близком. Наши. Ну, надо же! Прошло-то всего пару дней, как я с ними знакома, а уже успела привыкнуть к ним. Что-то раньше я за собой такого не замечала. Да, и раньше никто не рисковал своей жизнью ради меня. Только родители… и Мелоди…

Я снова начала погружаться в омут опасных мыслей и воспоминаний. От этого меня отвлек какой-то шум, исходивший по ту сторону моего непроизвольного укрытия. Я прислушалась. Кто-то что-то кричал. Или звал кого-то. Голос весьма знакомый. Вот, только кому он принадлежит, разобрать было сложно. Брезент глушил большинство звуков.

Вот голоса становились все ближе и отчетливее. Они точно кого-то зовут!

– …ди… – донесся до меня обрывок чьего-то крика.

Следующий прозвучал еще ближе. И еще два голоса слышались совсем рядом со мной. Вот только разобрать я их по-прежнему не могла. Слишком уж сильно болела моя голова. Только бы не сотрясение!

– Кэсседи! – прозвучало почти возле моего места приземления.

Вот черт! Так они меня там ищут! А я ведь совсем рядом, но они меня не видят. Конечно, валяюсь тут, укрытая этой чертовой штуковиной. На тысячу кредитов готова поспорить, с их стороны я смотрюсь, как куча никчемного мусора. Надо подать им знак. Пошевелиться что ли? Или крикнуть?

Я хотела позвать тех, кто ищут меня, но из груди вырвался лишь беззвучный стон. В горле пересохло. Черт меня побери! Может, они на меня наступят? тогда-то точно найдут!

– Ты уверен, что она здесь? – кто-то стоял совсем рядом со мной.

– Да, – голос второго уж сильно напоминал мне Стаса или Влада, – лисица погнала ее в этом направлении.

– Может, она где-нибудь за разбитыми палатками, – это точно был Миша.

Его голос я никогда ни с кем не перепутаю. Ну, давай, мальчишка, включай свой необычный талант. Нашел же ты меня в огромном городе, значит, и здесь отыщешь!

– Крошка Ди! – Ну, точно Миша.

Кто еще так нагло может звать меня придуманным им же прозвищем? Только этот маленький засранец! Мне аж снова захотелось засандалить ему приличного пендаля, чтобы не забывался. Только подумать, мы с ним знакомы всего-то больше двух суток, а он мне уже прозвища придумывает. Гад ползучий! Я аж зубами скрипнула от обиды.

– Я там что-то видел! – вдруг вскрикнули где-то слева, – там что-то шевелилось.

Это они про меня? Они меня заметили? Наверно, расчувствовавшись, я пошевелила чем-то, сама того не понимая. Хоть бы так! Пусть меня уже найдут! А то я как-то устала валяться под этой гребанной палаткой. Не успела я додумать, как брезент резко рванул вверх, а по глазам болезненно ударил яркий свет. Я невольно зажмурилась.

– Она здесь!

Послышались частые шаги. Надо мной кто-то склонился. Я почувствовала, как к моей шее прикоснулись чьи-то руки.

– Она жива? – донеслось откуда-то справа.

– Жива! – проговорил Миша, продолжая ощупывать меня.

– Убери от меня свои руки, мелкий засранец, – выдавила я хриплым голосом, медленно открывая глаза.

Сразу перед взором предстала довольная ухмылка Миши. С тихим стоном я повернула голову. Надо мной стояли трое. Среди них я узнала Стаса, значит, не ошиблась, это его голос я слышала. Еще двоих я не знала. Я обвела взглядом округу. Пока я тут валялась, на горы опустилась ночь. У каждого повстанца в руках был фонарь. Им-то в меня и светили сейчас, болезненно ударяя по глазам.

– Как себя чувствуешь? – поинтересовался Миша.

– Как раздавленная устрица, – прохрипела я, жмурясь от яркого света, – и убери ты этот чертов фонарь!

Миша усмехнулся и передал свой фонарь Стасу.

– Это хорошо, – проговорил он, все так же усмехаясь, – встать сможешь.

Я неопределенно пожала плечами, и снова сморщилась от невыносимой боли. Миша кивнул и нагнулся ко мне, аккуратно поднимая меня с земли. Все тело пронзило невероятной болью. Я невольно застонала.

– Потерпи, Крошка Ди, сейчас мы тебя подлатаем, – проговорил он, направляясь куда-то в темноту.

Пока мы продвигались к так называемому госпиталю, который на самом деле оказался огромной, просто нереальных размеров палаткой, я мало-мало успела рассмотреть те части лагеря, которые попадали под свет фонарей. Картина, честно сказать, была весьма удручающая. Повсюду валялись сбитые палатки, разбитые столы и стулья. В общем, визит лисиц обошелся повстанцем, мягко говоря, не дешево.

В палатке картина оказалась столь же неприятной. Прямо на расстеленных на полу матрасах, брезентах или тряпках, найденных среди того бардака, который царил вокруг, лежали люди. Их было не очень много, но по меркам расположившегося здесь лагеря, достаточно. Это были те, кто наиболее сильно пострадал от нападения страшных хищников. Среди них туда-сюда сновали другие люди, пострадавшие меньше, но тоже получившие какой-то урон. Это можно было понять по перевязанным рукам, плечам и другим частям тела.

Меня уложили на один из таких матрасов. Стянули куртку, и тут же возле меня оказалась Анна. Она принялась меня осматривать. Я лично не следила за этим процессом. Я просто лежала с закрытыми глазами и старалась не думать о пережитом мной ужасе. И вскоре заснула…

***

Выдвинуться к городу мы смогли только на следующее утро. Повстанцам понадобились целые сутки, чтобы собрать остатки своего лагеря, разрушенного стаей непрошенных гостей. Пострадавших было предостаточно, поэтому нам понадобилось какое-то время на восстановление. Мне, в частности. Хоть и обошлось без переломов, но все же милые животинки оставили мне десятки неприятных синяков и ушибов, последствия которых ощущались до сих пор.

Сейчас было уже за полдень, и солнце нещадно палило в самой верхней точке. Двигались мы довольно быстро, но к полудню наш маленький отряд почувствовал усталость и голод, поэтому было решено остановиться на привал. Место выбирали недолго. Да, и где его тут особо выбирать-то? Вокруг огромная, беспроглядная степь! Где тебе понравилось, там и устраивай себе перекур.

Мы остановились возле одинокого кривого дерева. Деверевом его, кстати, можно назвать с большой натяжкой. Невысокое, корявое, иссохшее от невыносимо палящего солнца и непрекращающихся ветров бревно темно коричневого цвета без листвы. Вот вам и все дерево! А что вы еще хотели встретить в безжизненной степи? Только такая же серая и сухая трава, да и такие вот неказистые деревца, встречающиеся раз в сто метров.

– Твою мать, – выдохнула я, скидывая со своих плеч ужасно тяжелый рюкзак.

На самом деле, он был не таким уж и тяжелым. Может, килограмм пять от силы. Но в данном положении покалеченного бойца для меня он весил целую тонну! Да и боль в руке от царапины паука тоже иногда давала о себе знать.

– Как себя чувствуешь? – рядом со мной опустился Стас.

В наш отряд, возглавляемый Владом, вошли Стас, Виктор, естественно, Миша и Анна. А также еще один молодой и неизвестный мне повстанец. Я предпочла отправиться с Владом. В компании терпеливого Влада и неугомонных Миши и Анны я себя чувствовала более уверенно, тем более что в команде Пьера отправилась Люба. Почему Влад не взял с собой свою сестру, для меня осталось загадкой. А спросить я не решалась. Да, и не решусь, наверно, никогда.

– Бывало и лучше, – ответила я, делая глубокий глоток из фляги, – но не фатально. Сам-то как?

Оказалось, что и Стас получил ранение в горячке боя. Миша и Влад тоже в свою очередь пострадали. На следующее утро после боя я заметила перемотанную левую руку Влада и наложенную на Мишино бедро повязку. И как он меня нес с раной в ноге? Не понятно.

– Мне не привыкать, – беззаботно отозвался Стас, – для меня подобные ранения это пустяк. Иногда мы с Глебом получали и посерьезней.

– Ты был охотником? – осмелилась я предположить, и по возникшей улыбке Стаса поняла, что не ошиблась.

– Да, – отозвался он, – еще пару лет назад мы с Глебом загоняли в сети милых зверюшек, обитавших на Дюне Мейтан.

– На Дюне Мейтан? – я не на шутку удивилась.

Дюна Мейтан находится на Востоке от главных Ворот Империи, рядом с огромным городом P, и является вторым по опасности местом после Горного Перевала. Это пограничная зона, отделяющая город от стены, и распростерлась она почти на пятнадцать километров от города до границы. Страшное, непроходимое место, с не менее опасными хищниками.

– Так ты жил в P? – снова спросила я, когда Стас ответил на мой удивленный возглас простым кивком.

– Ага, – просто отозвался он.

– Вот как, – я была удивлена.

Дело в том, что город P отделен от других городов довольно большим расстоянием и расположен он в очень неудобной зоне. Там очень плохая почва и никакие растения там не приживаются. Вообще! С животноводством у них тоже не особо, поскольку весь корм для скота пришлось бы покупать у караванщиков, приходящих туда. Но обозы навещают этот город редко, и цены обычно возрастают по прибытию в такие отдаленные точки Империи.

Но жители этого огромного города нашли себе очень полезное занятие. Они охотятся! Как раз на этой самой Дюне Мейтан. Город этот делится на охотников и торгашей. Одни убивают и разделывают зверюшек, а другие все это продают. И все, что они у себя продают, пользуется огромным спросом среди караванщиков и других городов. Поэтому в P никогда не бывает финансовых проблем.

– А с Владом вы как познакомились?

Неужели, Влад побывал и в таком далеком городе, как P?

– Ты же знаешь, что раньше он был караванщиком? – я утвердительно кивнула, в эту тайну меня еще Миша посвятил, – он часто наведывался в наш городок с, естественно, деловыми целями. Вот, там-то мы и познакомились.

– А почему ты пошел с ним? – этот вопрос меня мучал с самого нашего момента знакомства.

– Власти установили налог на всю дичь, что мы приносили с Дюны, – мрачно проговорил Стас, – а еще ввели лицензии на охоту. Количество охотников сократилось, и, естественно, мы стали терять очень много денег, которые были необходимы нашему городу. Почти треть наших доходов уходили к Властям в Столицу. Нам же оставляли копейки, на которые невозможно содержать такой огромный город…

Дальше мне можно было и не рассказывать. Все и без того понятно. Получить лицензию на такую не простую отрасль непросто и вполне недешево. Понятно, что половина охотников, а может и больше, осталась без права охоты. А еще такое резкое снижение охотников означает резкое уменьшение добычи, и как следствие, большую потерю денег.

И естественно, что в таких условиях начинают появляться смельчаки, которые отправляются за Стены города, не имея при себе нужной лицензии. Их-то и называют нелегалами. И вот с легкой руки Властей, а может и самого Императора, некогда богатый и процветающий город превращается в беднеющий и умирающий, а половина его жителей становиться нелегалами. Вот вам и политика…

– И вы с братом не получили этой самой лицензии? – осмелилась я предположить.

Хотя, может у них, и были все законные основания для охоты. Кто же знает, что именно не устраивало юных охотников. Возможно, что на их решение повлияли установленные Властями налоги на дичь, добытую на Дюне.

– А ты догадлива! – Стас искренне улыбнулся мне, – неудивительно, что ты смогла в одиночку выжить в этой проклятой Империи.

Я немного смутилась и опустила взгляд. Это был настоящий комплимент от опытного и сильного человека, знающего о жизни то, что не знаю я.

– Я выжила лишь потому, что хотела жить, – тихо и неуверенно проговорила я.

– Да, – все с теми же интонациями проговорил Стас, – на это тоже нужно решиться.

Я подняла на него глаза. Стас смотрел на меня открытым и чистым взглядом. В нем были доброта и тепло, а еще, как мне показалось, уважение и гордость, что ли.

– Иногда это происходит совершенно неосознанно, – я отвернулась.

– Возможно, – голос Стаса стал задумчивым и каким-то далеким, – в любом случае…

Договорить Стас не успел. Влад скомандовал окончание привала, и наш небольшой отряд поднялся на ноги и снова отправился в нелегкий путь по мертвой и серой степи, все дальше и дальше от ужасного и губительного Горного Перевала.

Шли быстро. Солнце начало свое движение к закату, и нам пришлось прибавить, чтобы оказаться до темноты под защитой высоких и прочных городских Стен. Степь, конечно, это не Перевал и, даже не Черный лес, но лично мне не очень-то и хотелось проверять, что бродит здесь после наступления темноты. Владу, видимо, тоже. Поэтому мы больше не сделали ни одного привала. И уже к вечеру, когда первые признаки сумерек начали окутывать степь, мы оказались возле городских Ворот.

Как я и предполагала, на Воротах мы не встретили никаких препятствий. Весь наш отряд благополучно миновал расположенный там кордон, состоявший из четырех, любимых мной патрульных. Все четверо не обратили никакого внимания на нас. Но я все же по привычке натянула на голову капюшон куртки. Вряд ли они сейчас могли бы меня узнать, но уж лучше перестраховаться.

Мы остановились в десяти шагах от Главных городских Ворот, там, где от небольшой мощенной площади в разные стороны уходили несколько больших проулков, ведущих между двухэтажными покосившимися от времени и старости домами. Город был похож на своих обитателей. Бедный, отрепанный и такой же нелегальный, как заполняющие его люди.

Стена, окружающая город, в некоторых местах была покрыта трещинами. На асфальте тут и там были видны ямы и трещины. За городом никто не присматривал. Я не нашла ни одного патрульного на Стене, кроме тех, что стояли у главных ворот. Но им было ровным счетом все равно, что происходило за их спинами. Взгляды четырех представителей закона были направлены на бескрайнюю степь, заканчивающуюся где-то там вдалеке смертоносным Перевалом.

Мимо нас походили жители города, а может и не жители вовсе. Многие из них были такие простые путники, как и мы. Некоторые из них останутся в этом несчастном городе, другие направятся в дальнейший путь, искать каждый свое счастье. Вот мимо нас прошла группа из трех человек. Одеты они были в простую походную одежду: плотные куртки, брезентовые штаны и высокие ботинки на толстой подошве. Так выглядит большинство перебегающих из одного города в другой нелегалы.

Они спокойным, вполне будничным шагом, протопали мимо поста патрульных. Те в свою очередь даже не посмотрели на троих нарушителей, занятые разглядыванием далекого горизонта. Вот она полнейшая анархия. Ни тебе привычных кордонов, ни карательных рейдов, ни проверки документов, ничего, что положено во всех цивилизованных городах Империи. Не город, а мечта.

Но для меня ли? Может ли этот город стать моим домом? Смогу ли я остаться здесь? Будут ли Власти искать меня в этом забытом всеми существующими Богами городе? Может, я и вправду смогу найти здесь свое истинное счастье, как те трое протопавших мимо нас незнакомцев?

Я бы так и стояла посреди мощенной площади, разглядывая удивительную картину. Такую непривычную для того, кто привык постоянно прятаться. Но тут меня вернули в реальность довольно грубым тычком под ребра.

– Уснула что ли? – Миша таращился на меня удивленным взглядом.

– Больно же, – шипя, отозвалась я.

– Ты не реагировала, – Миша даже не пытался извиниться за нанесенный им ущерб, – идем.

И только сейчас я заметила, что остальные члены нашего маленького отряда двинулись к одному из проулков, идущих от площади. Я еще раз окинула взглядом небольшую площадь. По ней, по-прежнему, неторопливыми шагами перемещались люди. Я уже была готова отправиться вслед за уходящим отрядом, как вдруг мой взгляд остановился на человеке в одном из проулков.

Он стоял, прислонивших спиной к одному из домов. Одет он был не так как большинство проходящих мимо нас нелегалов. Да и держался он совершенно спокойно, не так как ведут себя представители незаконного класса. Было в нем что-то весьма странное и непонятное. На гражданина Империи вроде не похож, да и на караванщика тоже. Единственное в чем я была уверенна, он смотрел прямо на меня. Я не видела его лица из-за натянутого капюшона, но я прямо чувствовала на себе его взгляд.

– Кэс, – меня снова толкнули в бок, – да, твою ж мать-то. Ты идешь или решила провести здесь предстоящую ночь?

– А? – я совсем не расслышала возмущения Миши, занятая, как обычно, прогоном тревожных мыслей у себя в голове.

– Идем, говорю, – снова возмутился он, направляясь за отрядом, – тебя лисица, что головой проложила?

– Что? – я честно старалась сосредоточиться на том, что говорил мне Миша, но мои мысли никак не хотели слушаться меня.

– С тобой точно все в порядке? – озадаченно бросил Миша, на ходу пытаясь заглянуть мне в лицо, – какая-то ты странная.

– Все со мной нормально, – обиженно и довольно резко проговорила я, обгоняя Мишу.

На ходу я еще раз обернулась на тот проулок, где видела странного и непонятного человека. Но теперь его и след простыл. Теперь там совершенно никого не было. В затылке снова неприятно кольнуло, напоминая о приближающейся опасности. Куда он делся? И почему пялился именно на меня? Что ему от меня нужно?

А может это мое больное и напуганное воображение рисует себе такие страшные картины? Что если он вовсе не за мной следил? Ну, стоит себе человек возле дома, осматривается по сторонам. Что в этом подозрительного? Если тебя преследуют Власти, это еще не значит, что можно видеть в каждом первом встречном потенциальную опасность. Что с тобой происходит, Кэсс? Так ведь и свихнуться недолго.

Успокойся, девочка. Никто за тобой не следит. Это простой нелегал, которых здесь на каждом шагу. Здесь ты никому не нужна. Да, и к тому же, здесь никто не знает, кто ты. Ты выглядишь по-другому, тебя нельзя узнать. Все, хватит нагонять на себя страх. Все в порядке.

«Тогда почему же это чертово чувство не отпускает меня?» – спросила я сама у себя.

Оно не отпускает меня с тех самых пор, как я… как я повстречала этих гребанных повстанцев! С самой нашей первой встречи, там на Базаре, меня не отпускает ощущение непременной опасности. Оно въелось в мое сознание и никак не хочет оттуда уходить. А может все мои страхи из-за них? Может, это они главный источник этой самой опасности? Что если это именно они приведут к неминуемой беде?

«Вот же ж черт!»

– Что случилось? – Миша остановился и заглянул мне в лицо.

Весь отряд последовал его примеру. Даже невозмутимый до этого момента Влад изобразил на своем лице нечто вроде озабоченности. Похоже, задумавшись, я произнесла последнюю фразу вслух. И теперь пять пар глаз следили за мной, от чего мне становилось не по себе.

– Что? – удивленно проговорила я.

– С тобой точно что-то не так, – на этот раз Миша проговорил это совсем уверенно.

– О чем ты? – не сдавалась я.

– Ты ведешь себя как-то совсем странно, только мы пересекли границу этого города, – Миша сделал шаг ко мне, – чересчур странно даже для тебя.

Я словно загнанный зверек переводила взгляд с одного члена нашего небольшого отряда на другого, но у всех в глазах встречала один и тот же вопрос. Что же теперь им сказать? Не рассказывать же им о своих подозрениях. Они точно примут меня за больную.

Я еще раз обвела взглядом всех моих недавних спутников и уже приготовилась вылить им очередную порцию только, что придуманной лжи, как мой взгляд остановился на темной и потрескавшейся стене дома. Сама стена меня мало интересовала, а вот то, что находилось на ней, вызвало у меня новый приступ паники. А на ней висела свеженапечатанная, еще даже с не успевшей выцвести краской, листовка с изображением моей драгоценной персоны.

Этого просто не может быть! Этого не должно быть! Все не может быть так плохо! Почему эти листовки есть и в этом городе? Почему они висят в таком проклятом и брошенном месте? Значит, Власти и вправду знают, кто я такая. Значит, им известно, кто скрывается за вымышленным именем Кэсседи Гримлок. Такой паники я еще никогда не испытывала.

– Они знают, – прохрипела я не своим голосом.

– Кто знает? – на лице Влада впервые отразилось самое настоящее беспокойство, – Кэсседи, что они знают?

Ноги отказывались меня слушаться, руки дрожали. Властям все известно. Они знают, что я жива. Они знают, как я выгляжу. Им известно все! Я пропала. В глазах стало мутно от поступающих слез. Я пропала! Это самый настоящий конец!

– Им все известно! – голос стал срываться.

Миша сделал еще один шаг вперед, заглядывая ко мне в лицо.

– Кэсс! – теперь и в его голосе слышалась тревога, – да, что с тобой? О чем ты?

Теперь паника завладела мной окончательно. Вот о чем твердило это долбанное чувство опасности, не покидавшее меня на протяжении всех этих дней. Власти все-таки вычислили меня! Они узнали, кто я! Они все знают! Меня ищут, возможно, во всех городах нашей необъятной Империи. Питерсон был прав, это все Столица!

– Они найдут меня! – в голосе слышалась просто неслыханная паника.

Миша стал озираться по сторонам с тревожным взглядом, пытаясь найти источник того, что могло меня так напугать.

– Кэс, успокойся, – теперь ко мне приближался Влад, – объясни все спокойно.

Я сделала шаг назад, пытаясь таким образом оградить себя от надвигающей опасности. В этот момент я уже плохо соображала. Я не понимала, что ни Влад, ни Миша, ни один из его верных повстанцев не могут мне навредить. Это все мои страхи. Влада мне не нужно бояться. Но мой мозг никак не хотел осознавать это. Он видел лишь большую опасность, исходящую от окружающих.

– Они знают! – я почти крикнула это, посмотрев на Влада как загнанный в ловушку зверь.

У меня не было путей к отступлению. Меня ищут во всех городах. Я в ловушке. Я в панике стала озираться по сторонам. И теперь я видела то, что не замечала до этого. То тут, то там возникали те самые листовки с изображенной светловолосой девушкой и бешенным по нашим меркам вознаграждением в двадцать тысяч кредитов.

– Да, что с ней такое? – Анна выглядела напуганной не меньше меня, – о чем это она?

– Может об этом, – до меня долетел встревоженный голос Миши.

Он стоял у той самой стены и держал в руке ту самую листовку, что ввергла меня в этот ужас. Все посмотрели на него. А у меня это вызвало еще больший приступ.

– Они найдут меня! – снова срывающимся голосом заговорила я, – теперь они точно поймают меня. Они меня убьют!

– Никто тебя не найдет, – успокаивающе проговорил Влад, делая шаг ко мне.

Я неотрывно смотрела на него. Такой спокойный и уверенный в себе. Настоящий лидер. Лидер… он лидер повстанцев…. Он мятежник… он… и тут меня накрыло окончательно.

– Это все из-за вас, – начала я тихим и неуверенным голосом, – это ведь все вы…

Влад ничего не говорил. Он все с тем же невероятнымспокойствием приближался ко мне. А я тем временем все больше и больше теряла над собой контроль.

– Вы в этом виноваты, – голос становился громче, а обвинения все уверенней, – кто просил вас устраивать новый мятеж! зачем вы появились?! Если бы не вы… они не стали бы меня искать!!! Что вы наделали? Зачем?!!!

Я все отступала и отступала, а Влад по-прежнему приближался ко мне. Глаза уже полностью заволокли подступающие слезы, в горле застрял ком, мешая выкрикивать обвинения в адрес моих спутников. Я сделала еще один шаг назад. Еще немного, еще каких-то десять шагов, и я вновь окажусь на той самой мощенной площади, на виду у четырех патрульных.

Мне хотелось развернуться и броситься прочь. Прочь с этой улицы, с этой площади, прочь из этого города, а еще лучше, подальше от этой проклятой Империи! Хотелось бежать, не оглядываясь и не останавливаясь. Сколько хватит сил. Как можно дальше от всего этого кошмара. Чтобы никто и никогда не смог меня найти. Никто и никогда!

Я сделала еще один опасный для меня шаг, приближая себя к патрульным. Но тут Влад одним большим шагом оказался рядом, сгреб меня в охапку и прижал к себе. Из груди вырвался вздох протеста, но он не отреагировал. Он только еще крепче прижал меня к себе.

– Все хорошо, – тихо и успокаивающе проговорил он, – никто тебя не найдет. Они не знают, где ты. Тебе нечего бояться.

Паника отступала, уступая место непонятной ноющей боли. Как же все могла обернуться вот так? Почему именно сейчас? Я опустила руки и расслабилась, полностью доверив себя Владу.

– Что мне теперь делать? – спросила я еле слышно, чтобы меня мог слышать только Влад.

Я закрыла глаза, прижимаясь к сильной и такой теплой груди Влада. По щекам потекли теплые и соленые дорожки слез. Что делать? Как быть? Куда теперь бежать? Где мне теперь искать спасение?

– Для начала успокойся, – все так же спокойно проговорил Влад, – все будет хорошо. Они не смогут тебя найти. Мы не допустим этого. Повстанцы никогда не позволят им схватить тебя.

Он немного помолчал, а потом, наклонившись мне в самое ухо, почти выдохнул:

– Я не позволю…

Глава 17. Неприятности.

Мы остановились на ночь в какой-то захудалой гостинице. Да, и гостиницей-то ее, если честно, было сложно назвать. Двухэтажное кирпичное здание весьма потрепанного вида внутри выглядело так же, как и снаружи. Убогое помещение с таким же убогим вида местного хозяина, что сдавал не менее убогие комнаты.

Нам повезло (по словам того же владельца), всего за пару часов до нашего прихода была освобождена лучшая комната его прекрасной гостиницы. Лучшей ее можно было назвать с большой натяжкой. Комната примерно в тринадцать квадратов с двумя рядами железных кроватей вдоль стен. Всего этих кроватей было шесть. Но даже моя старая и потрепанная кроватка в комнате барыги Питерсона выглядела намного лучше, чем эти.

Но нам выбирать не приходилось. На город постепенно опускались сумерки, и повстанцам в срочном порядке пришлось искать пристанище на ночь. А если учесть мое недавнее состояние, то это было необходимо сделать до тех пор, пока у меня окончательно не снесло крышу. Поэтому данный вариант ночлега подходил нам как нельзя кстати. Тем более, что и выбора-то в этом убогом городишке практически не было.

Меня отпустило уже спустя полчаса пребывания на месте нашей сегодняшней дислокации. Паника ушла, страх угас, хотя полностью не исчез. На их место пришла невероятная ярость. Она буквально переполняла меня. Окажись я в таком состоянии на улицах города, и у меня бы были крупные неприятности, и не только с патрульными. Хотя, они в этот момент были ключевыми фигурами в моей непростой ситуации.

В комнате царил полумрак и полнейшее молчание. Никто не произносил ни слова. Хотя они и не нужны были. Все наши эмоции были написаны у нас на лицах. Особенно на моем. Я сидела на полу в дальнем конце комнаты между двумя железными кроватями, прислонившись спиной к холодной, кирпичной стене. В руках я крутила один из своих неизменных метательных ножей.

На другом конце расположились повстанцы. Стас и Виктор сидели на кроватях, так же как я, опираясь на белые стены комнаты. Анна сидела на полу на расстоянии вытянутой руки от меня. По ее лицу было понятно, в голове этой юной девушки идет непростой мыслительный процесс. Влад сидел на кровати возле двери, чуть прикрыв глаза. Он тоже думал, я это знала. Миша же прохаживался из одного угла тесной комнаты в другой, все больше и больше нагнетая меня.

Я была на пределе. Сейчас меня раздражало буквально все. Меня ищут во всех городах Трибити. Листовки есть даже в таком захолустье, как этот город. Отсюда следует вывод, что Власти действительно знают о моем происхождении. То есть им очень хорошо известно, что я вовсе не Кэсседи Гримлок, а самая, что ни есть настоящая Паная Райским. Значит, Микрол знает, что я выжила в той пустыне. Это плохо!

Так же Столице известно о недавно появившихся повстанцах. Даже если они в этом не уверены, то догадываются, это уж точно. К бабке не ходи. Эти все разнюхают. А еще Власти уверены, что я замешана в этом самом повстанческом движении. А, возможно, по их мнению, я даже возглавляю его. А это еще хуже.

Теперь же меня интересует вопрос: как они меня вычислили? После того, как меня подобрали в песчаной пустыне, я тщательно скрывала свое происхождение. О том, что я дочь мятежников знали лишь другие дети мятежников. Но из них никто не выжил. Все они сгинули еще много лет назад, унеся мою тайну с собой в могилу. Больше о Панае никто не знал. Как же они смогли узнать? Как, черт возьми?!

Накручивая себя все больше и больше, я, наконец, не выдержала. Резким движением руки я отправила в полет находившийся у меня в руке нож, выплескивая при этом все накопившиеся эмоции.

– Да, твою ж мать-то!

Нож пролетел до другого конца комнаты, промелькнул в считанных сантиметрах от лица, бродившего по комнате Миши, и воткнулся в деревянную дверь, выбив из нее пару мелких щепок. Миша тут же застыл с занесенной для нового шага ногой. Сделай он этот несчастный шаг, и мой нож нашел бы пристанище не в двери, а где-нибудь в области Мишиной шеи. Все замерли, я тоже.

– Могла бы просто сказать, – произнес он слегка дрогнувшим голосом, разворачиваясь ко мне, – и я бы сел.

– Извини, – проговорила я, переводя дух, – ты не при чем. Это нервы шалят.

Глубоко вздохнув, я опустила голову. Я больше не могла выносить эти встревоженные взгляды, направленные на меня. Встревоженные и сочувствующие. Почему они на меня так смотрят? Неужели, им и вправду так жаль меня? Жалость? Разве я нуждаюсь в жалости? Нет! Я не хочу, чтобы меня жалели. И уж тем более я не хочу, чтобы эта жалость исходила от виновников моего нынешнего положения. Кто угодно, только не они.

– Тебе нужно успокоиться, – тихо и неуверенно проговорила Анна.

Я подняла на нее взгляд полный негодования.

– Успокоиться? – тихим, но весьма язвительным тоном проговорила я, – ты просишь меня успокоиться?

Анна тут же замолчала и опустила глаза, наткнувшись на стену моего внезапно нахлынувшего холода.

– Не разговаривай с ней так!

Теперь мой взгляд был обращен к бросившему эту глупую фразу Мише.

– Тогда, может, мне лучше поговорить с тобой? – таким же тоном отозвалась я.

– Что с тобой? – вдруг совсем по-другому спросил Миша, изменившись в лице.

– Со мной все в порядке, – все таким же чужим голосом отозвалась я.

– Нет, не в порядке, – Миша покачал головой, – с тобой все не так, как только ты увидела листовки.

Я отвела взгляд. А Миша продолжал таким же уверенным тоном:

– Когда мы тебя только встретили, ты не была настолько безумной. Ты была чужой, отстраненной, закрытой, но не отчаявшейся. Сейчас же это видно не вооруженным взглядом. Ты срываешься на нас из-за своих страхов, которые не хочешь признавать. Но ведь это только твои страхи, и мы здесь не при чем. Мы не виноваты, в том, что ты до безумия боишься Властей. Ты ведь их боишься, признайся?

– Все дети мятежников их боялись, – тихим голосом отозвалась я.

И это было чистой правдой. Все мы, кода-то до безумного ужаса боялись Столицы и Властей, заправляющих в ней. Но еще больше мы боялись Микрола – нашего Императора. И этот липкий и неугасающий страх все еще сидит во мне.

– Я не была исключением, – я подняла на Мишу глаза, в которых уже начинало щипать от поступающих слез, – они убили наши семьи. Они охотились за нами. Они заставляли нас скитаться по всей Империи. Беззащитных, маленьких детей.

Миша замер посреди комнаты, а все остальные отложили свои дела и не моргающими глазами смотрели на меня. Я говорила, а по щеке уже катилась первая обжигающая кожу слеза.

– Мне было всего восемь лет, когда я осталась совершенно одна. А ведь среди нас были и те, кому едва исполнилось пять, шесть, семь… все они стали изгоями. Мы блуждали по бескрайним пустыням, опаляющим беспощадным солнцем. Мы спали на холодной земле под пронзительными степными ветрами. Мы прятались и убегали не только от ужасных хозяев этих пустынь и степей. Мы прятались от всех жителей нашей Империи.

– Кэсс… – тихо и жалобно проговорила Анна.

– Нас гнали из городов. Прогоняли палками и камнями. Мы подбирали остатки еды, чтобы хоть как-то прокормить себя, – я говорила, а в горле стоял огромный комок, делавший мой голос хриплым и еле слышным, – ты не видел, что Власти делали с пойманными мятежниками и их детьми. Не видел. А мы видели. Маленькие напуганные дети. Видели, как они вешали их на площади городов. Забивали палками на глазах у толпы, закидывали камнями. Расстреливали и жгли на огромных кострах. Ты не видел этого. А я видела. И знала, что когда-нибудь такая участь ждет и меня. Я знала, что Власти и меня вот так же сожгут на костре, как ту совсем еще крохотную девочку с рыжими волосами… знала…

Я уже не видела ничего из-за застилающих слез. Но я знала, что в нашей комнате все по-прежнему. Миша так же стоит посреди комнаты с застывшим на его лице изумлением. Я слышала, как иногда всхлипывала Анна. Она плакала вместе со мной. Никто не говорил. Вокруг стояла невероятная тишина, разрываемая лишь моим хриплым и уставшим голосом.

– И ты смеешь винить меня в моей страхе? Ты обвиняешь меня в том, что мне страшно? – мой голос внезапно стал уверенным и твердым, – да, черт возьми, мне страшно. И мне ни капли не стыдно за это! Тебе повезло, что ты не испытал всего того, через что пришлось пройти нам. Тебе, черт возьми, повезло, что ты не чувствуешь этого гребанного страха. Тебе повезло, что одно лишь слово Власти не приводит тебя в ужас. Тебе повезло, что за тобой не гонялись целыми отрядами бесстрашные киборги. Тебе повезло, потому что ты никогда не испытывал на себе мертвого взгляда Стражей. Тебе, черт возьми, повезло лишь потому, что на тебя не объявлял охоту сам Император. Так, что не смей, мать твою, винить меня в том, что я боюсь. Никогда не смей указывать мне на мой страх! Не смей, слышишь!

Еще мгновение и я снова была готова сорваться. Но в этот же миг возле меня оказалась Анна, заключившая меня в свои объятья. И тут я поняла, насколько близко я была от своего полного поражения. Я сама себя загнала в это состояние безысходности. Сама напридумывала себе непонятные страхи. Но мой самый главный страх никуда не делся. Боязнь Властей всегда будет внутри меня.

– Прости, – виновато проговорил Миша.

Я опустила глаза и, отодвинувшись от Анны, вытерла слезы. Вот, что значит иметь настоящих и преданных друзей. Тех, кто всегда готов прийти тебе на помощь. Тех, кого не смутят твои слезы, слабость и страхи. Сейчас эти пять отчаянных повстанцев, и вправду, были моими друзьями. Друзьями, которых я должна буду покинуть с наступлением утра…

– Так значит, Власти знают, что Паная Райским жива, – проговорил Виктор так, как будто и не было тех пяти минут откровений.

– Листовки появились даже в таком городе, как этот, – я постаралась вернуть себя в прежнее состояние, – плюс невероятно большое вознаграждение. Я не вижу другого объяснения.

– Кто-нибудь еще знает, что ты это она? – серьезно спросил Влад.

– Нет, – я покачала головой, – об этом знали лишь мятежники и их дети. Но и те и другие уже давно мертвы. Больше об этом никто не мог знать. Когда я выбралась из пустыни, я уже не была ей. У меня было другое имя.

– Тогда, как они узнали? – спросил из своего угла Стас.

– А что, если они всегда это знали? – вдруг серьезным голосом проговорил Миша.

– Что ты этим хочешь сказать? – отозвалась я.

– Ты не допускаешь того, что они и не думали, что ты мертва. Вдруг они всегда знали, что ты жива.

– Тогда почему не поймали раньше? – отозвалась я.

– Не могли найти, – Миша пожал плечами, – ты ведь всегда убегала, меняла имена и города. А, может, они просто следили и ждали.

– Чего?

– Ну, например того, что ты начнешь борьбу против них.

– Твою мать!

А что, если Миша прав? А если Власти всегда знали, что Паная Райским жива? Тихо следили за мной? Изучали и ждали? До этого момента я не проявляла никаких признаков агрессии. Но тут появились новые мятежники. И, конечно же, их, должно быть, возглавляет никто иная, как выжившая дочь самых первых мятежников! Вот ведь гадство!

– Что будешь делать? – спросил Влад.

– Не знаю, – отозвалась я, упирая голову в руки, – искать выход…

Мы расстались утром.

Как только первые лучи солнца осветили брошенный на произвол старый город, мы покинули наше временное прибежище. И на этом я попрощалась с моими временными спутниками. Теперь у нас разные дороги. Они будут искать новых безумцев для своего безумного восстания, а я отправлюсь на поиски своего спасения. Знать бы, где его искать…

Следуя совету моего нового всезнающего друга Миши, я держалась тени. Не выходила на главную площадь, где были патрульные, не в таких, конечно, количествах, как в других городах. Но для меня даже пара таких товарищей может означать полное фиаско. Поэтому я передвигалась по узким и мрачным улочкам.

Но и здесь я старалась сохранять осторожность. Пусть этот город и слывет домом для всякого отребья, но рисковать своей драгоценной жизнью мне вовсе не хотелось. Черт знает, что взбредет им в голову. Им ведь тоже нужны кредиты на свое жалкое существование. А двадцать тысяч – это не так уж и мало. Поэтому людей я тоже старательно обходила, спрятав лицо под капюшоном своей темной куртки.

Ощущение того, что за мной кто-то неустанно следит, настигло меня примерно на третьем повороте. Такое чувство, что кто-то прямо прожигает дырку в моей спине прямо через рюкзак. Я оборачивалась каждые пять или шесть шагов, но никого за собой не замечала. Все те же пустынные и грязные проулки с обшарпанными стенами обветшалых домов.

На шестом повороте я снова обернулась, и увидела позади себя мирно шагающего мужчину. На нем был темный плащ до колен с накинутым на лицо капюшоном. Вот, попробуй, разбери, кто это такой. Но в том, что он преступник сомневаться не приходилось. В этом городе не обитают другие. Но думать о том, что этот странный тип следил за мной, мне не хотелось.

Я замедлила шаг и отступила чуть в сторону, стараясь пропустить моего случайного попутчика вперед себя. Не замедляя шаг, мужчина прошагал мимо, даже не подняв головы, и скрылся за ближайшим поворотом. Я выдохнула. Вот дурная привычка! Везде вижу какой-то подвох. Это гребанное чувство постоянного преследования. Так и до паранойи не далеко.

Подумав немного, я все же решила свернуть чуть раньше встреченного мной путника. Куда идти я точно не знала. Мне необходимо было отыскать хоть какой-нибудь бар или скупку, а может, что-то вроде этого. Обычно, именно в таких местах можно узнать все главные новости о городе и их обитателях. О рейдах, патрульных и Стражах.

От мысли о Стражах меня обдало холодом. Я не люблю патрульных, но еще больше я не люблю их непосредственное начальство, которое во всех городах зовется Стражами. Жутко страшные создания. Даже похуже, чем киборги. Те хоть люди, жаль, что с отлитым вместо костей металлом. Но те, по крайней мере, не лишены человеческих чувств.

Стражи же, напротив, ничего не чувствующие машины, обтянутые человеческой кожей. Это, наверно, чтобы от взгляда на них не так выворачивало. Но страха они наводят даже побольше патрульных и киборгов во время Квартального рейда. Они ничего не чувствуют. Совершенно ничего. Им не ведом страх, гнев, любовь, ярость. Ничего такого. Лишь запрограммированный приказ. И его безукоризненное выполнение.

Я встречала Стражей только один раз. Когда за нами с сестрой пришел Микрол. Именно тогда я поняла, насколько безжалостны и бесчеловечны эти создания. Даже, язык не поворачивается назвать их людьми. Хоть, Власти и утверждают, что Стражи это никакие не машины, а самые простые люди, мне в это вериться с трудом. Я еще никогда не видела настолько пустого и ничего не выражающего взгляда, как у Стражей. И это пугает, наверно, даже сильней, чем все остальное.

За своими мыслями я прошагала еще два проулка. И никаких изменений не заметила. Такими темпами я до утра буду блудить в этом проклятом городе. Мне уже нужно найти хоть что-то полезное! Я остановилась на развилке из трех проулков. И судя по состоянию дорог, левым пользовались чаще. В него-то я и свернула, снова погружаясь в свои мысли.

Примерно около получаса я шагала в полном одиночестве. Но вскоре улица стала шире, и на ней мне стало попадаться все больше и больше людей. И примерно через десять минут я вышла на широкий проспект. Здесь было уже довольно людно. Нет, конечно, на нем не было такой толпы как, скажем в том же L. Но присутствие даже такого количества жителей меня не могло не радовать. Значит, я иду в правильном направлении.

Я повернула налево и направилась вдоль дороги, стараясь держаться посреди тротуара. В затылок снова кольнуло. Да, что же это такое? Надоело уже, честное слово. Вот почему так всегда. Опасность мы, значит, чувствуем, а откуда она придет ни сном, ни духом. Кто же это придумал? Ей Богу, бесит уже!

На всякий случай я снова оглянулась. Вокруг дома и люди, люди и, черт возьми… опять этот же мужчина, в этом же гребанном плаще. Неужели он следил за мной? Не может быть! Кому я нужна в этом городе. А, может, он узнал про листовку? Ну, не мог же он вот так быстро распознать меня. У меня другой цвет глаз, цвет волос, длина, да и лицо закрыто капюшоном. Он не мог меня узнать. Или мог?

Я постаралась сохранить спокойствие. Может, он вообще не за мной идет. Ну, попался тебе один и тот же человек. Что в этом такого? В L ты постоянно встречала одних и тех же людей, и что, по-твоему, они все за тобой следили? Все, точно паранойя! Доигралась! Настолько загоняла себя этим дурацким страхом перед Властям, что теперь в каждом встречном видишь опасность!

Но на всякий случай, я все же притормозила перед входом в какое-то непонятное мне заведение с непонятной вывеской. Я не особо рассматривала, что передо мной, сколько следила за действиями моего подозрительного спутника. «Темный плащ» же, с совершенно будничным видом протопал мимо меня и через пару минут скрылся в дверях невидимого мне помещения. Сделав глубокий успокаивающий вдох, я продолжила свое шествие по широкому проспекту забытого города.

Но чем дальше я шла, чем сильнее казалось мне чье-то присутствие позади. Я обернулась. Все та же толпа, мирно шествующая по своим делам. И никого подозрительного. Слева невысокие обшарпанные дома, справа дорога, а за ней такие же старые невысокие дома. Ничего подозрительного. Ну, стоит себе вот тот дядька, прислонившись к стене, курит. Что в этом такого?

Стоп! Я остановилась посреди тротуара и еще раз бросила взгляд на того самого дядьку, что мирно курил, прислонившись спиной к каменной стене дома. А ведь я его уже видела. Нет, честное слово видела. Точно! Вчера на площади. Он, вот так же стоял, прислонившись к стене, только, что не курил. Но это был он, я уверена.

Мужчина приподнял голову и посмотрел на меня. Теперь я была на сто процентов уверена в этом. Его глаза смотрели прямо на меня. Чего это он на меня уставился? Нехорошо это, ой, как нехорошо. Мужчина выбросил потушенный окурок и, приложив два пальца к виску, кивнул мне головой. А потом, как ни в чем не, бывало, скрылся в ближайшем переулке.

Что это только, что было? он, что меня правда знает? Он меня, мать твою, знает! Откуда? Как? Почему? Так, стоп! Успокойся! Паника нам сейчас не помощник, это точно. Глубокий вдох. Вот так. А теперь думаем. Обо мне точно знают. Вот этот мужчина у стены и, возможно, тот самый подозрительный тип в темном плаще. Откуда, остается лишь догадываться. Да, и не так уж это важно. Важно найти хоть кого-нибудь, кто может мне помочь.

Осмотревшись по сторонам, я направилась дальше. Теперь я буквально вглядывалась во всех проходящих мимо меня людей. Так, вроде ничего подозрительного. Молодая девушка, может, одного со мной возраста, пролетела мимо, даже глаз не подняла. Группа из пяти мужчин, парень с девушкой, еще трое мужчин, снова девушка. Пока ничего.

Так, что дальше? Вон там, еще мужчина. Нет, хотя не мужчина. Парень, чуть старше меня, с ёжиком темных волос. Но он смотрит в другую сторону. Тоже не подходит. Опять какие-то люди, проходящие мимо. Опять этот же парень с коротко остриженными волосами. Только теперь он повернулся. Щелчок в затылке. Что, он тоже? Я притормозила. Ну, точно. Смотрит прямо на меня.

Не подавая вида, я повернула в первый попавшийся мне переулок. Как же это плохо, не знать города. Будь я в L или, скажем в C, я бы уже улизнула. А так приходится делать все крайне осторожно. Неизвестно, куда заведет тебя очередной поворот. Сделав несколько шагов, я обернулась. Никого нет. Может, показалось? Но ведь он смотрел прямо на меня. Что же это?

Еще один поворот, и еще один. Впереди крупная мужская фигура, и еще один щелчок в затылке. Да, чтоб тебя! Я тут же повернула вправо. Сколько их там? Они, что облаву на меня решили устроить? Тогда это очень плохо. Они-то знают город, это точно. По тому, как организованно они меня выслеживали, можно догадаться, что здесь они уже не первый год. А, значит, перевес, явно, на их стороне.

Может, я слишком рано отказалась от сотрудничества с моими дорогими мятежниками? Может, сначала стоило найти хорошего информатора, а уже потом прощаться? Глядишь, и не плутала бы сейчас по незнакомому городу, пытаясь скрыться от погони. А то, что за мной устроили охоту, уже сто процентов. Слишком уж откровенным был жест мужчины с сигаретой.

Вот влипла. Теперь встреча с патрульным мне точно обеспечена. Или я сама по нелепой ошибке выйду к какому-нибудь случайному их посту, либо меня загонят в свою ловушку, вот эти милые ребята, а потом сдадут все тем же патрульным за неприлично большое вознаграждение. А там и до Стражей не далеко, а потом и Власти со своей огромной Столицей. А там уже и Микрол со своим не менее безумным сынком, который жаждет моей смерти не меньше своего неугомонного папочки.

Такими вот неутешительными мыслями я развлекала себя, пока шагала по разбитой мощенной дорожке узкой улочки, не забывая при этом посматривать по сторонам. Есть у меня такая вредная привычка, в самые опасные моменты тешиться такими вот мыслями. И, нет бы думать о чем-нибудь хорошем и радужном. Куда нам! Мы в самый ответственный момент нагоняем на себя еще больше ужаса, чем он есть. И ничего не могу с собой поделать. Только вот такая чудовищная чушь лезет мне в голову в миг опасности.

Я снова оказалась на развилке. Итак, влево или вправо? А, какая теперь уже разница?! Если они решили меня поймать, то обязательно поймают, это только вопрос времени. Ну, и еще того, сколько я смогу слоняться по незнакомым улицам. Поэтому без всяких раздумий я шагнула вправо и тут же об этом пожалела.

Впереди замаячила уже до боли знакомая фигура в темном плаще. Развернувшись, я, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, ринулась в правый переулок, сразу ускоряя шаг. Интересно, сколько их там? Пока я насчитала только четырех. Но не исключаем и возможность того, что их куда больше. Хотя, мне и этих четверых вполне достаточно.

Теперь я постоянно озиралась по сторонам, стараясь найти своих преследователей. Щелчки в затылке не утихали ни на минуту. Неужели все настолько серьезно? И когда я успела вляпаться в это? Я ведь только вчера пришла сюда, а уже сегодня с утра убегаю от неизвестных мне людей. Когда же я пропустила что-то очень и очень важное? В какой момент потеряла контроль над ситуацией? А не тогда ли, когда в мою жизнь так нагло ворвались два отчаянных и бессовестных повстанца?

Еще одна развилка, мать ее! Будь, что будет. Влево. Нет, там кто-то есть. Не будем рисковать. Лучше прямо. Ускоряемся. Теперь я просто перешла на бег. Еще поворот. И еще один. Опять развилка. Не будем изменять традиции, снова прямо. И так еще несколько минут. Стоп! А вот теперь задача сложней. Перекресток! Это уже намного хуже. Здесь меня-то и могут поджидать мои преследователи. Вон, хотя бы в том проулке, что по правую руку от меня.

Недолго думая, туда я ринулась. И не ошиблась. Стоило мне оказаться рядом с поворотом, как от стены отделился тот самый мужчина, что курил у стены. Теперь он не скрывался. Я затормозила и, не отводя от него взгляда, стала отступать назад.

– Привет, красавица, – проговорил он низким, хриплым голосом, от которого по спине бегут толпы мурашек.

Я развернулась и бросилась к ближайшему переулку. Но там меня ждал парень с темными стриженным волосами.

– Далеко собралась?

Я отступила и от него. Теперь я оказалась в самом центре перекрестка, и с остальных двух сторон показались люди. Мой попутчик в темном плаще и огромных размеров амбал с наголо бритой головой и шрамом, перечеркивающим его лицо от виска через губы к подбородку. Страшный тип. Хотя, не так, как патрульные, которые, кстати, уже могут накрывать себе пир, по поводу поимки особо опасного преступника.

– Кто вы? – неуверенно спросила я, бросая взгляды на своих преследователей.

Мне не ответили. Лишь недобрая ухмылка появилась на лице амбала, от чего его шрам стал еще более уродливым. Они приближались. Плохо! Очень плохо! Они не должны меня поймать. Что же делать? Что?

Так, спокойно. Это еще не конец света. Как будто раньше тебе не приходилось убегать от подобных негодяев. Думаем логически. С амбалом нам не справиться, это точно. Уж слишком внушительным он выглядит. Смотрим дальше. Можно, конечно, обездвижить «темного плаща», тогда меня тут же скрутит молодой, поскольку он находиться ближе к нему. Если нападать на мужчину с сигаретами, то есть шанс, что, скорее всего, обездвижат меня. Вид у него тоже довольно-таки крепкий.

Итак, остается только молодой. Если я брошусь в его строну, амбал не успеет меня остановить. Он находиться как раз напротив парня, тип в плаще остается проблемой, да и дядьку не стоит списывать со счетов. Нужно лишь ослабить внимание этих двоих, да и самого молодого неплохо было бы дезориентировать.

– Что вам нужно от меня?

Мне снова не ответили. Я продолжала сыпать им вопросы, смещаясь при этом в сторону фигуры в плаще. Все напряглись. Особенно тот, к кому я держала путь. Амбал и самый мой первый преследователь переглянулись. Потом он кивнул парню. От меня не ускользнул этот жест. Парень улыбнулся в ответ, и в этот же миг бросился ко мне. Этого я и ждала.

Не теряя времени, я ринулась ему на встречу, на ходу снимая с плеч мой рюкзак. Не сбавляя темпа, я размахнулась и ударила. Парень не ожидал от меня подобного, поэтому удар пропустил, повалившись на землю. Я же все в том же темпе бежала в открывшийся мне проход, а наперерез мне уже спешил другой преследователь. Я едва успела проскочить мимо него, закидывая за спину спасительный рюкзак.

Оказавшись в спасительной тесноте улице, я прибавила. А за спиной уже слышался топот преследователей. Теперь будучи полностью уверенной в своей победе, я просто бежала вперед, не особо думая над выбором пути. Главное выбраться из этого лабиринта улиц. Нужно оказаться среди людей. Там будет шанс. Точно будет.

Откуда взялся еще один, я так и не поняла. На меня вдруг выскочил еще один парень со светлыми волосами и в пятнистой куртке. Я машинально притормозила, пропуская его мимо себя. Парень, не успев затормозить, пролетел мимо меня. Я тут же бросилась вперед. Но меня подвела ширина улицы.

Парень тут же осознал, что упустил свою жертву. Не успела я, как следует разогнаться, как он схватил меня за левый рукав куртки и потянул на себя. Поняв, что мне не вырваться, я развернулась, резко выбрасывая вперед правую руку. Но, похоже, парень был к этому готов, потому что сразу же перехватил ее в сильный захват. Я лишь скрипнула зубами. Вот ведь гад!

А ведь если бы не он, я бы уже была далеко. Если только тот молодой не пришел в себя. Вряд ли остальные обладают моей скоростью. А вот парень мог представлять большую опасность, поэтому его нужно было обезвредить первым. Что я и сделала весьма успешно. А тут, как назло, еще один молодой, да бойкий.

Но сдаваться я не собиралась. Зря я, что ли, столько лет от патрульных бегала? Обе мои руки оказались в захвате. Но я не унывала. И саданула моему оппоненту прямо в коленную чашечку тяжелым сапогом. Боль от этого просто нереальная. Это я точно знаю. Парень вскрикнул, и выпустил мою правую руку, за что тут же поплатился. Этой правой рукой я и заехала ему в живот, высвобождаясь из захвата.

На все это ушло не больше пятнадцати секунд. Но этого времени моим преследователям хватило вполне. Позади показались четыре фигуры. Как это четыре? Он что уже пришел в себя? Вот дьявол! Я сразу сорвалась с места. Это было уже совсем плохо. Теперь я петляла из одного переулка в другой, стараясь запутать моих преследователей.

Пару раз я оглянулась. Амбал уже давно отстал от своих друзей. А, может, остался помочь своему раненному товарищу. Ну, тем лучше. Теперь главное, чтобы этот молодой парнишка не догнал меня. О том, что двое старших мужчин смогут меня догнать, я не переживала. Даже патрульные не могли меня догнать, а у них-то такая подготовка, что эти только позавидовать могут.

Я снова оглянулась. Так и есть. Впереди на всех парах летел молодой парень, оставив позади своих старших товарищей. А они, похоже, яростно заразились целью, поймать меня. Вот, что могут сделать с людьми деньги. Я снова повернула. Шаги парня слышались уже совсем близко. Еще чуть-чуть. И вот я уже получила удар в пятку, выводящий из равновесия.

Вот ведь гад! Запрещенный прием! Как можно поступать так с безобидной молодой девушкой?! Все это я думала, приземляясь на землю. Больно, блин! Не теряя ни секунды, я тут же перекатилась на спину, выбрасывая вперед ногу. Удар получился хоть и не сильный, но все же не очень приятный. Парень рухнул на спину. Я сразу же подскочила на ноги. Но далеко уйти мне не дали.

Извернувшись ужом, парень схватил меня за ногу и потянул на себя. Не удержав равновесия, я снова повалилась вперед, закрывая лицо руками, дабы не удариться лицом о камни, коими вымощена эта проклятая улица. Громко, выругавшись, я повернулась на спину и саданула ногой по руке парня. Послышалась неприличная брань. Конечно, больно. А ты как хотел?

Я сделала еще одну попытку подняться, но парень оказался быстрей. Оттолкнувшись от земли, он прыгнул, заваливая меня обратно на землю. Я выбросила вперед руку. Промахнулась, рука тут же оказалась в захвате. Я вскрикнула. Больно же, гад! Парень усмехнулся, усаживаясь на меня. Я еще пыталась сопротивляться, но и так уже было понятно, что мне не выбраться.

А потом в затылке послышалась невероятная боль, и наступила темнота…

Глава 18. Пленница.

– А вдруг она не очнётся? – голос был грубым и хриплым.

– Очнется, – отозвался кто-то совсем молодым голосом.

– Ты посмотри на нее. Она ведь вся бледная, – присоединился третий более взрослый голос.

– Да, ничего с ней не будет!

– Зря ты все-таки приложил ее головой, – послышался еще один хриплый и тихий.

– Зря? Ты издеваешься? – возмутился обладатель молодого голоса, – ты видел ее?

– Да, с Ханом она быстро разобралась, – задумчиво проговорил старший.

– Вот, – снова молодой, – и со мной было бы так же. И к тому же, я вовсе не бил ее. Она сама, об плитку, когда вырваться пыталась. Я даже сам сначала напугался.

– Напугался он, блин, – снова возмутился обладатель грубого голоса, – а если она правда не придет в себя, что боссу говорить будем?

Все это я слышала, медленно приходя в себя. Голова гудела так, что любое, даже самое минимальное движение приносило ей еще большие страдания. Именно поэтому я пока не раскрывала веки и лежала тихо и неподвижно. Да, и очень мне было интересно, до чего договорятся мои пленители.

Судя по раздающимся голосам, в комнате их было четверо. Скорее всего, это были именно те, кто гонялся за мной по городу. Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что того несчастного блондина, которому досталось от меня, зовут Хан. Эх, бедняга. Несладко ему сейчас. Может, своим ударом я и не сломала ему колена, но хороший ушиб или, даже, вывих ему точно гарантирован.

Моему телу тоже сейчас было нелегко. Как назло, в самый не подходящий момент о себе напомнила рана, доставленная мне огромным пауком в чертовой пещере чертового Перевала. Рука пульсировала болью, но уже не такой сильной, как в тот момент, когда я пыталась освободиться от цепких объятий моего преследователя.

Но рука – это полбеды. Все тело ныло от ушибов, полученных в схватке с огромными лисицами. То тут, то там до моего сознания доносились тревожные сигналы боли. А после утренней пробежки и особенно после нескольких не очень удачных падений я была просто разбита. Все, чего мне хотелось, это лежать вот так неподвижно и никогда не открывать глаз.

Но мне еще предстояло выяснить, кем я была так бесцеремонно похищена. Сейчас я знаю, что их было пять. Но теперь понятно, что я нужна была вовсе не им, а их некоему боссу, встреча с которым мне еще предстоит, я так полагаю. И судя по их разговору, боссу я нужна была живой. Что ж, уже неплохо. По крайней мере, встречу с патрульным я переживу в здравом уме и ясной памяти.

– Да, что вы так распереживались, – снова послышался молодой голос, – не сдохнет она.

– А если уже откинулась? – тревожно проговорил обладатель грубого голоса.

Вот, ведь засранцы какие! Они еще и обсуждать мое состояние изволят. Нет, чтобы подойти и убедиться в том, что их жертва до сир пор жива. Может, я уже давно тут трупаком валяюсь. А они обсуждают это. Догадки строят. Эрудиты, мать их!

Под такие мысли я окончательно вернулась из холодного и пустого мрака. Такими темпами, я скоро начну к этому привыкать. Уж слишком часто в последнее время мое сознание покидает меня. Надеюсь, на этот раз обошлось без моих криков и стонов. Не хорошо, если и эти милые люди стали свидетелями моих жутких кошмаров.

– Да нет же, – уже не совсем уверенно проговорил молодой, – вон и дышит, вроде.

– Вроде? – усмехнулся кто-то.

– Мне отсюда не видно, – возмутился молодой, – иди и проверь.

– Еще чего, – огрызнулся обладатель грубого голоса, – ты ее вырубил, иди и сам проверяй.

Молодой пробурчал что-то неразборчивое, а потом послышались тихие и осторожные шаги. Так ходят только закоренелые нелегалы. Те, кто скрываются от Властей чуть ли не с самого рождения. Те, кто привык видеть опасность даже в самом мирном жителе, случайно встреченном на улице. Я вот, например, хожу так же. А, может и еще тише.

Шаги постепенно приближались. Вот он, мой шанс. Сейчас-то я тебе покажу, как обижать ни в чем неповинную девушку! Парень остановился совсем близко, а потом я почувствовала прикосновение к моей руке. Прикосновение было холодным и неприятным, и я невольно дернулась. Хватка тут же ослабла, а парень отпрыгнул в сторону.

Ну, вот сорвался мой грандиозный план отмщения. Теперь я не смогу его достать. Да, и тело тут же отозвалось на это совсем маленькое и кратковременное движение неистовой болью. В голове снова зазвонили тысячи маленьких колокольчиков, а перед глазами посыпались яркие искры.

– Я ж говорил, что она жива.

Что ж! Меня разоблачили, и теперь не остается ничего, кроме того, чтоб покориться. Я медленно открыла глаза, уверенная в том, что сейчас меня тут же ослепит ярким светом. Но этого не произошло. Освещение было приглушенным и тусклым. Можно сказать, что в помещении царил полумрак. Что, впрочем, вовсе не мешало мне разглядеть обстановку.

Я лежала на чем-то не совсем мягком, но и не твердом. О том, что это кровать и думать не надо было. Скорее всего, это был какой-нибудь походный мешок или матрас. Но в моем положении выбирать не приходиться, знаете ли. Главное, что не на голый пол бросили, а аккуратненько так с некой долей стараний, я бы сказала, уложили на подобие лежака.

Поворот головы снова отразился звоном гребанных колокольчиков в моем многострадальном сознании. И когда же это прекратиться? Он сопровождает меня с самого Перевала, после встречи с мерзким пауком, и уже порядком надоел. Меня не совсем устраивает такой расклад. Но жаловаться было некому и, в принципе, не зачем. Помочь мне уже никто не мог. И почему же я все-таки отпустила от себя этих несносных повстанцев? С ними, я полагаю, было бы безопасней.

Вокруг были серые обшарпанные стены, а впереди решетка, за которой-то и стояли все четверо участников погони за своей жертвой, то есть за мной. Молодой, тот, что поймал меня, стоял возле открытой решетки. И когда это он там успел оказаться? Вот еще мгновение назад он проверял у меня пульс, и уже в десяти шагах от меня. Не удивительно, что именно он смог меня поймать.

Дальше рассматривать свое обиталище я не стала. От каждого движение перед глазами начинали плясать разноцветные круги, а в голове возобновлялся звон этих чертовых молоточков. Чтоб их! Рука пульсировала невероятной болью. По идее, мне необходимо было сделать перевязку, так как рана, оставленная не вполне гостеприимным хозяином мрачной пещеры, еще не совсем затянулась. Теперь об этом можно было забыть. Да, и ушибы, нанесенные лисицами, не забывали напоминать о своем наличии.

– Очнулась, – констатировал молодой.

– Я это и без тебя вижу, умник, – прошипел мужчина в темной кофте и недельной щетиной на лице.

Его-то я и видела на площади, как только мы попали в город. И он же участвовал в погони за мной. Мужчина сделал несколько шагов и, весьма грубо отодвинув молодого, протиснулся в мои апартаменты.

– Кто вы? – хриплым и весьма тихим голосом спросила я.

– Тебе интересно? – на его лице появилась усмешка.

Я кивнула. Мужчина присел на корточки совсем рядом со мной.

– Я Бром, – все тем же насмешливым голосом продолжал вещать мой собеседник, – это Рик, – он указал на молодого, – а там Шин и Ренди.

Он кивнул в сторону своих приятелей, которые не поленились кивнуть в ответ. Я бросила на них лишь мимолетный взгляд, стараясь не терять из вида моего собеседника.

– Где я?

Мне не ответили. Лишь все те же усмешки на лицах. Им, что так сложно сказать? Или у них какие-то конкретные инструкции на мой счет? Вот, блин! И почему со мной всегда все так сложно?

– Зачем я вам?

– У хозяина спросишь, – Бром поднялся и направился к выходу.

– У хозяина? – я даже подскочила на своей импровизированной кровати, напрочь игнорируя вспыхнувшую боль, – кто он?

– Скоро узнаешь.

И с этими словами все четверо покинули меня. Я осталась одна со своими догадками и домыслами. Что за хозяин? И зачем я ему нужна? Хотя, причина моей поимки может быть вполне ясна. Им нужны деньги, и они решили сдать меня Властям. Но кто этот самый хозяин? И почему я должна ждать его прихода?

Сколько я там пролежала, даже не знаю. Но мои тюремщики проявляли необыкновенную заботу. Меня кормили и иногда справлялись о моем самочувствии. Руганью и угрозами я все-таки выпросила себе оказание медицинской помощи. Примерно через час моих непрекращающихся красноречивых потоков в их адрес в мои апартаменты явился молодой Рик и наскоро обработал поврежденное плечо.

Я попыталась выпытать у него мое местоположение, но Рик игнорировал все мои вопросы. Он даже не смотрел на меня, а иногда, казалось, и не слушал вовсе. Наложив на рану новую повязку, парень скрылся. И снова наступили томительные часы ожидания. Только вот чего я ждала в этом полумрачном помещении?

Прогоняя в своем сознании одну за другой не самые радужные мысли, я снова погрузилась в сон. Тяжелый и мрачный. Это было шесть лет назад. Я направлялась в свой очередной город. Караван, с которым я двигалась, попал в песчаную бурю. Мы не успели дойти до перевалочной базы каких-то пару километров. Путь и без того был не простой, а приближающаяся буря доставляла еще больше неудобств.

Ветер расходился, поднимая в воздух волны сыпкого и темного песка, застилая глаза. Небо потемнело, сводя на нет и без того плохую видимость. Двигаться приходилось практически на ощупь. Через десяток шагов идти стало совсем невозможно. Песок был везде. В глазах, в ушах, в носу, он забирался под одежду и в обувь. Холодный и пронизывающий ветер сбивал с ног, мешая каждому шагу.

Я оступилась, что совсем не удивительно при такой-то погоде. Коротко вскрикнув, я упала на песок, выпустив из рук спасительную веревку, которую размотали по длине всего каравана. Я пыталась подавить в себе возникающий приступ паники. Я понимала, что больше не смогу подняться, ветер и песок просто не позволят мне сделать это. А при таком раскладе через минут пять меня засыплет песком и похоронит в этой холодной пустыне.

Ветер не прекращался. Меня все больше и больше засыпало нескончаемым потоком песка. Я попыталась закричать, но из-за завываний сильного ветра мой крик не долетел до моих спутников. Меня, кажется, не услышали. Я стала слабеть. Силы покидали меня. Я больше не могла бороться. Я уже была готова сдаться и позволить погрести меня под тонной песка. Я задыхалась, медленно прижимаясь к холодной земле…

Проснулась я так же неожиданно, как и погрузилась в сон. Что выдернуло меня из моих тревожных воспоминаний, я не знаю. Но так, бывало, довольно часто. Мое сознание, измученное подобными кошмарами, всегда выталкивало меня из забытья в самые пугающие моменты моей непростой жизни. Вот, например, таких как этот. И очень хорошо помнила, чем закончился наш тот переход, и мне необязательно было досматривать тот ужасный сон.

Я резко подскочила на моей импровизированной кровати. На лбу выступил пот, а дыхание сбилось. Впрочем, все, как всегда. Только на этот раз я не кричала. Будем надеяться, на то, что не кричала. Не очень хорошо это будет, если моя темница озариться громким и истошным криком напуганного человека. Вот мои тюремщики-то от души повеселятся. Тем не менее, я попыталась отдышаться, вглядываясь во тьму перед собой. Неприятное это дело, отходить после подобных сновидений. И плевать, что они преследуют тебя последние лет десять…

– Кошмар? – прилетело откуда-то из темноты.

Я испуганно подскочила на месте и уставилась в ту сторону, откуда исходил звук. Но разглядеть там, кроме все той же всепоглощающей темноты, я не смогла. Но что-то мне подсказывало, что именно там сидит именно тот самый хозяин, с которым мне суждено встретиться. Но вот кто там сидит, для менязагадка.

– Кто вы? – тихо и осторожно спросила я.

Темнота усмехнулась. Я напряглась. Это не означало для меня конкретно ничего хорошего. По крайней мере, в моем представлении. Ну, не привыкла я оказываться в подобных ситуациях. За все время, что я бегаю по неисчисляемым городам нашей необъятной Империи, еще никогда мне не доводилось оказываться в подобном месте и в таком вот замкнутом пространстве.

Фигура шевельнулась, на крошечном пяточке света появился мужчина. Высокий и крепкий. В темном пыльнике. Больше не ничего не удалось рассмотреть. Он выбрал очень выгодную для себя позицию. У него была превосходная возможность разглядеть меня, но вот мне таких благ не предвиделось. Ну, ладно. Будем надеяться, что это и есть тот самый хозяин, по приказу которого меня сюда притащили.

– Вы их босс, верно? – снова спросила я уже совершенно спокойным и уверенным голосом.

– Да, ты права, – ответил он ровным тоном.

– Что вам от меня нужно?

– Поговорить, – он немного усмехнулся.

Поговорить? Это вот означает поговорить? То есть здесь так принято, что ли? Напасть на человека, вырубить его, притащить неизвестно куда и продержать в непонятной камере черт знает сколько? Все это я и высказала моему новому знакомому. Он лишь усмехнулся и все тем же ровным тоном проговорил:

– Это были экстренные меры. Мы не собирались причинять тебе никакого вреда.

– А просто попросить нельзя было? – вполне серьезно возмутилась я.

– И ты бы вот так просто пошла с ними?

Я задумалась. А и правда? Пошла бы я с ними, если бы они меня об этом попросили? Скорее всего, нет. Я бы послала их ко всем известным мне чертям. А может, и вмазала бы парочку раз. В любом случае, все бы закончилось именно так, как оно и закончилось.

– Вот видишь, – снова усмехнувшись, проговорил мой собеседник, – а теперь, если ты не против, я пройду и мы поговорим. Хорошо?

Я снова не ответила. Зачем? Он ведь все равно войдет. Так зачем тратить свои немногочисленные силы на бесполезные разговоры. Видимо, мой собеседник подумал так же. Он вернулся в свой темный угол и через мгновение показался в свете крошечной лампы со стулом в руках. Лязгнул замок, и он вошел. Поставив стул у стены, он уселся на него и обратился ко мне:

– Поговорим?

– А у меня есть выбор?

– Это зависит от тебя, – с той же иронией отозвался мужчина.

– Ладно, – я кивнула и села на своей недокровате, – но сначала я хочу знать, где я нахожусь.

– В моем временном убежище.

– И как давно?

– Около двух суток.

Мои глаза округлились. Я здесь уже двое суток? Но как такое возможно? Или это все из-за моих регулярных потерь сознания? Неизвестно ведь сколько я провалялась без сознания. Может, все два дня. Теперь это уже не имеет никакого значения.

– Что вы от меня хотите? – без всяких прелюдий спросила я.

– А что ты можешь мне предложить? – он улыбнулся.

Но ничего доброго в этой улыбке я не заметила. В затылке опять кольнуло. Да, что же это такое? Лучше бы ты вообще молчало, чем пугать меня в самые страшные моменты. Никакого толку от тебя нет! Только еще больше нагнетаешь обстановку!

– Я боюсь, что мне нечего вам предложить, – осторожно проговорила я.

– Это тебе только кажется так, – все с той же улыбкой проговорил мужчина, – но, поверь, у тебя есть то, что мне так необходимо.

– Я не понимаю, о чем вы, – мне становилось очень страшно.

– Не будем ходить вокруг да около, – он стал серьезным, – просто спрошу, зачем ты пришла в наш город.

– Я убегала от рейда, – как можно спокойней отозвалась я, – я нелегал, и мне необходимо спрятаться.

– И поэтому ты прибыла в город с компанией новых мятежников? – он чуть подался вперед.

В голове снова щелкнуло. Откуда он знает, что я пришла с мятежниками? Что это за тип такой? И что мне от него ждать.

– С мятежниками? – как можно удивленей отозвалась я.

Мужчина снова усмехнулся и откинулся на спинку стула, не сводя с меня взгляда. Я, конечно же, не видела его глаз, полумрак скрывал от меня его лицо. Но я чувствовала, как он смотрит на меня. Он прожигал меня изнутри. Мне казалось, что он смотрит не на меня, а внутрь меня, разглядывая все мои скрытые тайны.

– Не нужно, юная мисс, делать такой удивленный тон, – иронично проговорил он, – не станешь же ты отрицать, что знала о настоящем занятии своих спутников?

– Не стану, – напряженно отозвалась я.

– Мудрое решение, – его тон совсем не менялся, – так ты принадлежишь к новому повстанческому движению?

– Вовсе нет, – резко отозвалась я, – я была всего лишь их спутником. Мне необходимо было выбраться из города, а они знали, как это сделать. Вот и все.

– Но вы шли с ними через Перевал, – он говорил об этом так, как будто сам шел рядом с нами.

– Путь через Перевал очень опасен, – я старалась сохранить свой голос спокойным, – мне нужны были спутники для защиты. Вы должны знать, что ходить по тропе одному опасно.

– А разве вы шли по тропе?

Я снова напряглась. Он знал, что мы срезали через горы. Но вот откуда он это знал?

– Вы ведь шли через горы?

– Да, – не стала отрицать я, – это была идея одного из проводников. У меня не было другого выхода, как только согласиться с ними.

– А что ты делала в лагере повстанцев? – он снова подался вперед.

– Я была ранена в одной из пещер Перевала, мне была необходима помощь, – я начинала злиться, – вот и все. Я не имею никакого отношения к повстанцам и к их восстанию.

Мужчина снова усмехнулся, а потом передвинул свой стул так, чтобы я смогла рассмотреть его. Это был мужчина средних лет с вполне обычной внешностью. Незаметной, как и у многих жителей Империи. Он смотрел на меня темными пронзительными глазами, ввергая меня в оцепенение. Он, явно, что-то знал обо мне. И это что-то было очень и очень ценным.

– Тогда почему они уже два дня ищут тебя по всему этому городу?

– Они меня ищут? – непроизвольно вырвалось у меня.

Этого не может быть? У нас ведь был уговор. Мы должны расстаться по прибытию в город, дальше мы никак не касаемся друг друга. Так почему же они меня ищут? Зачем я им нужна. Или он мне врет? Просто пытается развести меня? Что ему нужно?

– Этого не может быть, – я постаралась говорить спокойно и безразлично, – у нас был договор. И он прекратил свое действие, как только мы переступили границу этого города.

– А вот мои источники утверждают, те, с кем ты пришла в город, ищут тебя, – он смотрел на меня.

– А вы уверенны, что они ищут именно меня, – я продолжала показывать свое безразличие.

– Возможно, я ошибся, – он снова улыбнулся, но легче мне от этого не стало.

Зачем он рассказал мне об этом? и почему Влад меня ищет? Что могло случиться? Зачем я им понадобилась? Или они узнали о моем похищении? Но как? Они, что следили за мной? Что же все-таки происходит?

– И все же, я вернусь к своему первому вопросу, – его голос снова стал ироничным, как в первые минуты нашего разговора, – зачем ты пришла в наш город?

– Я уже сказала. Я прячусь от патрульных. Я нелегал, и мне необходимо незаметное пристанище.

– А с Властями, как обстоят дела? – на его лице снова появилась эта недобрая улыбка.

– А что с Властями? – мой голос дрогнул.

Почему он спросил про Властей? Ему обо мне точно что-то известно. И, дай бы Бог, чтобы это не было тем, о чем я сейчас думаю.

– От Властей ты тоже прячешься, – он не спрашивал.

Это прозвучало, как ответ на не заданный им же вопрос. Мне стало страшно. Я стала дышать медленно и глубоко, дабы не выдать нарастающую внутри меня панику.

– Многие нелегалы прячутся от Властей, – медленно проговорила я, – и что с того? Или вы всех, кого разыскивают Власти, держите в своем временном убежище?

Он снова усмехнулся. Мне становилось все страшнее.

– Немногие нелегалы имеют отношение к восстаниям против государственного строя.

Это звучало немного двоично. Либо он имел виду мое происхождение, либо мою недавнюю связь с повстанцами. И то и другое, по своей сути, плохо. Но первое плохо вдвойне.

– Я вам еще раз объясняю, что никакого отношения не имею к повстанцам, – я дышала уже через раз, – мы просто заключили с ними договор. Я не собиралась вступать в их ряды.

– А разве я о них говорил? – и снова эта улыбка.

Вот теперь можно паниковать. Он обо мне знает. Это уже точно. Вне всяких сомнений. Он знает, что перед ним сидит дочь первых мятежников. Это мой триумфальный конец. Остается только напоследок выяснить, откуда он это знает.

– Тогда о чем? – я глубоко вздохнула.

– Я об этом.

И он поднял руку, а в ней… черт ее побери, та самая проклятая листовка. Что б ее! Ну, вот почему в последнее время в самые тревожные минуты моей жизни мне показывают эти проклятые листовки! Да, где же я так провинилась-то! Ну, подумаешь-ка дочь мятежников. Ну, что в этом такого? Я ведь не причиняю никакого вреда государству. Живу себе тихо-мирно, никого не трогаю. Ну, чего они там не угомонятся-то никак!

– Что это? – после небольшой паузы проговорила я.

– Листовка, – спокойно отозвался мой собеседник.

– Это я и так вижу, – не уступала я, – но я не понимаю, как она относится ко мне.

– Ну, брось, – он снова перешел в свой ироничный тон, – не станешь же ты отрицать, что видела их.

– Не стану.

Это было бы глупо. Поскольку эти листовки развешены по всему этому городу. Да, что там городу. Наверняка, ими усеяна вся Империя.

– И не знаешь, кто на ней изображен? – он снова подался ближе.

– А вы знаете? – бесцветным голосом отозвалась я.

– Это, моя милая, – в его голосе появились играющие нотки, – последняя из выживших детей мятежников.

Нужно ли говорить, что я пережила в ту минуту. Про панику можно забыть. Мной владел страх. Он точно знал, что изображенная на листовке девушка я. Только вот вопрос, почему он сразу мне об этом не сказал? Или он хочет, что бы я сама призналась? Ну, уж нет. Этого не будет.

– Откуда вы знаете?

– Я много чего знаю.

– Кто вы?

Я не стала больше сдерживаться. Мой голос звучал испуганным. Потому, что так оно и было. Мне было страшно, и он уже давно это понял. Он со мной играл. Вот только зачем вся эта игра. Если он и так знает, кто я такая, зачем все это? Зачем этот никчемный разговор? Все эти непонятные вопросы? Что он от меня хочет?

– Я Уильямс, юная леди.

– Уильямс?

Я смотрела на него и не могла поверить. Передо мной сидел тот самый пират, что славился своими грабежами. О нем знала вся Империя. Для Властей он был не менее опасным, чем я. За него в свое время тоже было назначено огромное вознаграждение. И именно о нем мне говорил Питерсон.

Это он помогает нелегалам пересечь границу Империи. Он отправляет их за Стену. Он мой шанс навсегда покинуть эти мрачные земли. И вот, что имел ввиду Питерсон, когда говорил о том, что он сам меня найдет. Только вот наша встреча оказалась немного нерадостной.

– Вы пират Уильямс? – я продолжала недоумевать, – это невозможно.

– Ну, почему же? – он снова усмехнулся, – это вполне себе я.

– Но ведь на вас объявили охоту Власти, – все так же завороженно проговорила я, – за вас назначили вознаграждение. Вас должны были поймать!

– За тобой тоже охотятся Власти, – теперь он снова смотрел на меня своим пронизывающим взглядом, – и за тебя назначено еще большее вознаграждение. Но ведь ты тоже до сих пор жива.

Это лишь вопрос времени. До тех пор, пока Власти не обнаружили мое местоположение. Отсюда мне уже точно некуда бежать. За Стенами этого города лишь бескрайняя недружелюбная степь, а дальше лишь Столица.

– С чего вы это взяли? – осторожно спросила я.

– Ты девушка с листовки, – уверенно проговорил он.

– Нет, – тут же отозвалась я, – это не я. Вы обознались.

– Неужели, – он снова усмехнулся, – а я вот уверен, что на этом листке именно ты.

– Вы ошибаетесь, – не сдавалась я.

– Я никогда не ошибаюсь, мисс Райским.

Он буквально выплюнул мое имя. Он говорил совершенно уверенным тоном, так будто наверняка знал, кто перед ним. Сомнений не осталось. Он меня знает. Но и сдаваться я не собиралась. Если он действительно знает, кто я, то вопрос о моем визите к Властям уже решен.

– Это не мое имя, – сразу отозвалась я.

– Ну, конечно, – он снова откинулся на спинку стула и проговорил совершенно спокойным голосом, – тебе больше нравится Кэсседи Гримлок. А может, Никель Стейсон? Или мне лучше назвать тебя Ада Мальков? Или все же Ирида Лейс? Кстати, Герда Брайт мне нравилось больше всех. Какое из них ты предпочитаешь?

Я молчала. Откуда он все это знает? Это все мои имена, которыми я пользовалась за все время скитаний по городам нашей проклятой Империи? Как он их узнал? Где он откапал такую информацию? Да, кто он такой этот пират?

– Может мне дать тебе время подумать? – он снова наклонился ко мне, – у меня-то времени уйма. Чего явно не скажешь о тебе.

Я только пристально смотрела на него. Что он имеет ввиду?

– Ну, что ж, – он резко встал, – ты можешь пока определиться, кто ты из всех вышеперечисленных личностей, а я пока пойду. У старого пирата дел по горло.

И он вышел. Снова лязгнул замок закрывшейся двери. И я опять осталась наедине со своими страшными и тяжелыми мыслями….

Глава 19. Свобода.

Сколько времени прошло с момента ухода моего неожиданного гостя, я без понятия. Но все эти долгие минуты мой мозг был неустанно занят перевариванием полученной информации. Начнем с того, что я попала в плен к самому Уильямсу, самому опасному пирату нашей Империи. Сколько караванов Властей разорил этот человек, не знают даже сами Власти, что уж говорить о простых «смертных». Но ведь я сама хотела попасть к нему, не так ли? Я и шла в этот забытый всеми Богами город, чтобы встретиться именно с ним. Что же тогда не так?

Объяснением всему служит тот факт, что этот человек знает обо мне. И он знает не только о том, что я пришла в город с повстанцами. Он знает, что мы не шли по тропе, он знает, что я больше двух дней провела в их лагере. Но самое главное он знает, что я дочь мятежников. К тому же, ему известны все использованные мной когда-то имена. Откуда? Как это стало ему известно? А самое главное, зачем ему все это?

Он меня похитил. Продержал в своей камере двое суток. И не за тем, чтобы помочь мне. Это явно. Ему от меня что-то нужно было. Но вот что? Что от меня хотел получить человек, которому нет равных в нашей Империи. Он ведь может выбраться из нее, если захочет и больше никогда сюда не возвращаться. Что же ему могло понадобиться от опаснейшего врага Империи? Зачем я ему?

Додумать дальше я не успела. Скрипнула дверь, и в моей камере появился Бром. Все такой же небритый, и все в том же свитере. Я села на кровати и уставилась на него. Он же в свою очередь сверлил меня изучающим взглядом.

– Что? – грубо спросила я.

А что мне церемониться с ним? Он причастен, между прочем, к моем похищению. К тому же они продержали меня в каком-то занюханном подвале. Повезло ему, что все мое тело болит после встречи с милыми лисицами, иначе я бы устроила ему хорошую трепку.

– Босс хочет видеть тебя, – без всяких эмоций отозвался мой конвоир, – вставай.

– А что он сам не соблаговолит к нам спуститься? – полным яда голосом отозвалась я.

– Вот сама и спросишь, – и он довольно грубо поднял меня с лежака, толкнув к двери, – пошли.

Сопротивляться не стала. Засиделась я в этом неприветливом месте. Пора бы уже и выбраться отсюда. Знать бы еще, где я нахожусь. Мое чутье меня не подвило. Меня и вправду держали в подвале, ну или в его подобии. Покинув свою недавнюю темницу, я оказалась в нешироком и темном коридоре, в конце которого была лестница, ведущая наверх.

Меня довольно грубо взяли за руку и потащили именно к этой лестнице. Упираться не было смысла. Да, и очень мне хотелось посмотреть на то, что находилось над нами. Так я смогу узнать, где меня держат.

– И, что вы всех своих гостей встречаете именно так? – снова подала я голос.

– Нет, – коротко отозвался Бром.

– Тогда чем же я заслужила столь теплый прием? – бросила я, переступая на первую ступеньку.

– У босса спросишь, – так же неприветливо отозвался он.

Да, чтоб тебя! Чтобы я не спросила, у него на все один и тот же ответ. «У босса спросишь»! он, что других слов не знает? Тем временем мы уже достигли края лестницы, и я уже могла разглядеть, что находится на верхнем этаже. Это был бар. Ну, или его подобие. Мы вышли со стороны подсобных помещений. Дальше располагался зал со столиками, за которыми сидели разномастные людишки. Все они, естественно, были нелегалами.

В помещении так же царил полумрак. Между столами сновали худенькие официантки с полными и не очень подносами. В дальнем углу располагалась барная стойка, почти такая же, как и у Питерсона. Что ж, очень милое заведеньице, особенно если учесть, кто его посетители.

Но насладиться этим милым зрелищем мне не дали. Довольно грубым толчком Бром направил меня к двери в правой стене. Одарив его не очень дружелюбным взглядом, я сделала несколько шагов в указанном направлении. Бром постучался. Надо же, какой воспитанный. Когда из-за двери послышалось разрешение, он открыл дверь и буквально втолкнул меня вовнутрь.

Это оказался небольшой кабинет с большим столом у дальней стены, двумя стульями, на которых спиной ко мне сидели двое неизвестным мне нелегалов. Окон не было, свет сюда поступал с помощью трех больших лампочек, висевших высоко под потолком, отчего здесь было намного светлее, чем в соседнем зале.

– Доставил, как и просили, – прохрипел мой конвоир.

Сидевший за столом Уильямс поднял на нас глаза. На его лице снова появилась наигранная улыбка. Он сделал жест рукой, и Бром тут же скрылся за дверью, оставив меня наедине со своим хозяином и неизвестными мне гостями.

– Проходи, проходи, не стесняйся, – он поманил меня рукой.

На непослушных ногах я двинулась вперед.

– Извини, – продолжал он, пока я двигалась в его направлении, – у меня тут оказалась неожиданная встреча. Не успел закончить. Я полагаю, вы знакомы.

Я остановилась, так и не сделав последних двух шагов в направлении стола. Что значит, мы знакомы? Кто эти двое? Они повернулись. Какого же было мое удивление, когда я увидела Майка и Рея. Это были они, однозначно. Но что они тут делают? И как они связаны с пиратом? А самое главное, что про меня им мог рассказать Уильямс?

– Малышка Кэсс? – похоже, Майк был удивлен не меньше меня, – что ты тут делаешь?

– В гости заглянула, – уже полностью успокоившись, проговорила я, не забыв одарить Уильямса многозначительным взглядом.

– Ты так и не объявилась после рейда, – продолжал удивленный Майк, – мы думали, тебя схватили патрульные.

– Руки коротки, – не скрывая сарказма, ответила я.

– Когда ты покинула город? – пробасил огромный Рей.

– На следующий день после рейда, – не стала скрывать я.

– Как тебе удалось выбраться? – снова удивился Майк.

– Мне помогли, – уклонилась я.

Не рассказывать же мне про повстанцев!

– И что это за вид у тебя? – на лице Майка обозначилась улыбка.

– Мой новый стиль, – в таком же тоне отозвалась я, – не думал же ты, что я все время прибываю в одном и том же образе. Когда меняешь город, приходиться менять и внешность.

Говорить о том, что это была моя первая смена имиджа, я тоже не стала. Пусть думают, что для меня это дело привычное. Кажется, они поверили. Майк улыбнулся и одобрительно кивнул головой.

– А у этого пройдохи что делаешь? – Майк указал в сторону хозяина местной забегаловки.

– У нас мелкие дела с вашей юной подругой, – за меня ответил Уильямс, – такие как она, обычно работают на таких, как я.

– Ладно, – отозвался Рей, – это ваши дела. Нас они не касаются. В общем, мы выложили тебе все, что нам нужно. Теперь дело за тобой.

– Я это обдумаю, – в свою очередь отозвался пират.

– У нас есть два дня, – проговорил Рей, пожимая руку своему собеседнику, – значит у тебя, Джек, не больше суток.

Пират кивнул. Попрощавшись со мной, двое охотников вышли из кабинета. Джек? Они не знают, кто он? Проводив своих знакомых взглядом, я обернулась к хозяину этого скромного заведения. Он откинулся на спинку стула и не сводил с меня заинтересованных глаз.

– Значит, Джек? – я без всякого приглашения уселась на стул, где ранее восседал Рей, – и почему же они не знают, кто ты, Уильямс?

– Могу тоже самое спросить и о тебе, Паная Райским, – в том же тоне отозвался пират.

– Это не мое имя, – тут же отозвалась я, – меня зовут Кэсседи Гримлок.

– Что ж, в таком случае, я предпочитаю, Джек Мартин, – так же проговорил он.

– Мне без разницы, – безразлично отозвалась я.

А мы с ним чем-то похожи. Оба скрываемся от Властей. У обоих выдуманные имена. За обоих назначено баснословное вознаграждение и оба враги государства. Разница лишь в том, что он сам заработал себе это клеймо, а мне угораздило с ним родиться.

– Не будем тянуть резину, мисс Гримлок, – снова начал он, – мне необходимо знать о повстанцах.

Что? Ему нужна информация о повстанцах? И для этого он похитил меня? Чтобы я рассказала ему о них? Выдала? Ну, уж нет! Если я и не имею к ним никакого отношения, это еще не значит, что готова сдать их первому попавшемуся пирату.

– А причем здесь я? – я напряглась.

– Ты знаешь о них, ты же была в их лагере.

– И ты уверен, что я расскажу тебе о них?

– Ну, ты не имеешь к ним никакого отношения, насколько я помню, – он облокотился на стол, – мне нужна информация, а у тебя она есть.

– Нет, – тут же отрезала я.

Уильямс приподнял бровь.

– Ты хорошо подумала?

– Более чем, – так же уверено отозвалась я.

– Даже не спросишь, что я могу за это предложить? – он хитро улыбнулся.

Я даже знала, что он может мне за это предложить. И чем напугать, кстати, тоже. Он, наверняка, знает, что я хочу выбраться из Империи. На этом и будет играть. А также он может сдать меня Властям, хотя в этом случае он сильно рискует подставиться. Его ведь тоже разыскивают.

– Мне не интересно, – я старалась выглядеть безразличной.

– Правда? – Уильямс слегка усмехнулся, – а как же шанс выбраться из Империи? И к тому же, мне известно, кто ты. Забыла?

– И что? – не думав, отозвалась я, – сдашь меня Властям? Пожалуйста, действуй. Никто тебя не держит. Но только помни о том, что тебя они тоже ищут. Сдашь меня, выдашь себя. Тогда мы попадемся вместе. Если это так, то, пожалуй, я смогу заплатить такую цену. Мне уже нечего терять.

– Но ведь выбраться из Империи ты все еще можешь, – не успокаивался Уильямс.

– А за это мне всего-навсего надо сдать тебе повстанцев? – я тоже подалась вперед, – нет уж. Лучше я откажусь.

– Значит, рассказать не хочешь?

Я просто кивнула. Отвечать не было смысла. Рассказывать про моих новых знакомых я не собиралась. Даже если это означало потерю единственного шанса на спасение.

– Хорошо, – он снова опустился на спинку стула, – тогда познакомь меня с их лидером. Это ведь ты можешь?

– Зачем тебе это? – я удивилась.

– Мне есть о чем с ним побеседовать, – просто ответил пират.

– А где гарантия, что ты не сольешь их Властям?

– Меня разыскивают Власти, – он снова подался вперед, – я как никто другой заинтересован в победе повстанцев и свержении этих самых Властей.

– Почему я должна тебе верить? – не уступала я.

– Потому, что когда-то давно, я помогал твоим родителям.

Я замерла. Как это может быть? Он тоже был участником первого мятежа? Но как такое возможно? Почему же тогда его не поймали? Не казнили. Как остальных? Как ему удалось скрыться от Властей? Я не могла в это поверить. Это не могло быть правдой.

– Не веришь? – он улыбнулся, – правильно. Верить в этом государстве никому нельзя. Особенно таким, как мы.

Я не отвечала. Мой разум никак не мог прийти в нормальное состояние. Мое представление о мире было разрушено. Все эти долгие и мучительные десять лет я думала, что осталась одна. Что, таких как я больше нет. И я никак не могла поверить, что еще кто-то такой же мог уцелеть. Но теперь хотя бы понятно, откуда он про меня знает. Если он и вправду помогал моим родителям, то знал и меня с Мелоди.

Я задумалась. Может, и вправду пойти на сделку с Уильямсом? Если он такой же нелегал, как и я, если он и вправду принадлежит первым мятежам? А если он обманывает? Если хочет заманить меня в ловушку? Подставить мятежников? Сдать всех Властям? Что тогда? Со мной-то уже все понятно. Мне живой из этой Империи не уйти. А вот у Влада и его ребят есть еще шанс на спасение. И я не могу их подставить.

– Но на твоем месте я бы хорошенько обо всем подумал, – продолжал Уильямс все тем же беспечным тоном, – я ведь могу спасти тебя. Ты хочешь выбраться из Империи, я могу тебе помочь. Я, буквально, могу спасти тебе жизнь. Все, что тебе нужно устроить мне встречу с лидером повстанцев. Тебе не кажется, что это не такая уж и высокая цена за твою жизнь?

Может оно и так. Но моя жизнь ничего не стоит. Теперь уже ничего. Раньше, может, все было и не так. Но сейчас я бесполезный хлам, который не нужен никому в этом проклятом государстве. И жертвовать чужими жизнями ради спасения одной никчемной? По-моему, это не честно. Я не имею права распоряжаться чужими жизнями. Кто угодно, только не я.

– Я не смогу устроить вам встречу с лидером, – уверенно произнесла я, и не дав Уильямсу заговорить, продолжила, – но я могу об этом договориться с другим повстанцем. Он все обсудит с лидером, и они сами решат, стоит ли им с вами встречаться.

– Ну, хорошо, – Уильямс кивнул, – пусть будет так. Что тебе необходимо?

– Ну, для начала неплохо было бы попасть в душ, – огрызнулась я, – а потом верните мне мой коммуникатор.

Мы стояли в темном переулке между двумя высокими и довольно потрепанными домами. Меня сопровождали трое. Двое моих недавних похитителей и еще один неизвестный мне громила. И не один из них не вызывал у меня ни малейшего чувства симпатии. Но с этим приходилось мериться. Уильямс не рискнул отправить на встречу с повстанцем меня одну. Что ж, умно. Я бы поступила точно так же.

Мы жались к стенам, дабы не быть замеченными кем-то из проходящих жителей неспокойного городка. Встреча с повстанцем должна произойти в двух кварталах от этого места. По задумке пирата, на встречу с ним должны отправиться двое: небритый Бром и его громила-спутник. Рик же должен был остаться охранять меня, так как на встрече я присутствовать не буду.

Я еще раз во всех подробностях описала человека, с которым они должны встретиться. После чего двое приспешником местного пирата отправились в указанном направлении. Я же скрылась в тени переулка и просто уселась на мощенную дорожку.

– И, что ты так все время сидеть будешь? – рядом оказался довольно-таки настырный Рик.

– А, что ты предлагаешь мне прогулку по местным достопримечательностям? – огрызнулась я.

Рик лишь хмыкнул и отвернулся. Вот и молодец. А делать этого не стоило. Особенно, когда позади тебя есть человек, затаивший обиду. Выждав добрых минут десять, я подобрала небольшой камень и как можно тише подобралась к своему горе-стражу, двинув в затылок. Рик тут же обмяк и рухнул на землю. Здесь они меня оставить собирались! Наивные!

Оттащив бездыханное тело парня в небольшую нишу, которую я заметила еще по пути сюда, я направилась в том направлении, куда совсем недавно скрылись мои конвоиры. Но до самой точки сбора идти я не собиралась. Я не знала, с какой стороны появится Миша, а ведь именно с ним и должны были встретиться люди Уильямса. Я решила остановиться недалеко от площади, где была намечена встреча. И скрывшись в тени проулка, стала ждать.

Долго ждать не пришлось. Знакомую до боли фигуру я заметила еще издалека. Он появился как раз с той стороны, где располагалось место моей засады. Он шел прогулочным шагом, будто на свидание с женщиной мечты идет, а не на встречу с неизвестными ему людьми. Но ведь в этом и есть весь Миша. Я усмехнулась. И когда же я успела к нему так привязаться? Не тогда ли, когда он в очередной раз спас мою никчемную жизнь?

Вот он уже приблизился к проулку, в котором благополучно спряталась я. Только бы все получилось. Лишь бы успеть, пока не очнулся мой милый охранник. Иначе беды не миновать. Я глубоко вздохнула и, как только Миша поравнялся с местом моей засады, я резко втащила его в проулок, не забыв при этом зажать рот рукой.

– Тихо, – прошипела я, – не вздумай завопить, а то вмажу.

И я опустила руку. Несколько секунд Миша просто пялился на меня непонимающим взором. А потом до него дошло.

– Кэсседи? – так же тихо прошипел он.

– Нет, мать твою, – огрызнулась я, – призрак твоей бывшей девушки.

Миша расплылся в довольной ухмылке и тут же совершенно бесцеремонно захапал меня в объятья.

– Твою мать, Крошка Ди, – облегченно выдохнул он, – мы ведь думали, что больше тебя не увидим.

– Я тоже так думала, – ответила я, отвечая на объятья Миши.

Я была очень рада видеть его. И все-таки я не ошиблась, выбрав для встречи именно его. Миша умен и хитер, он знает, что нужно делать. И я думаю, что он поможет принять повстанцам правильное решение.

– Надеюсь, у тебя хватило ума не растрепать о моей просьбе остальным повстанцам? – прошипела я.

– Обижаешь, Крошка Ди, – усмехнулся он, – Влад уверен, что я по всему городу рыскаю в поисках тебя.

– Молодец! – я хлопнула его по плечу.

– Что с тобой случилось? – спросил он, выпуская меня из объятий, – Ты не вышла на связь, как условились. Мы очень боялись, что тебя схватили патрульные.

– Уж лучше бы это были они, – я выдохнула, – а теперь слушай внимательно. У меня очень мало времени.

Миша просто кивнул. Вот за это я его и ценю. Балагур балагуром, но когда дело касается чего-то действительно важного, то и Миша становится совершенно серьезным.

– Меня похитили люди пирата Уильямса, – начала я.

– Уильямс? – тут же перебил он, – я думал, что его уже давно схватили.

– Я тоже так думала, – кивнула я, – но он жив и совершенно не жалуется на здоровье. К тому же у него тут свой собственный бизнес, налаженный на столько, что даже Властям его не достать.

Миша просто кивнул. Вот и молодец. Нечего попусту время распылять. Именно поэтому я продолжила.

– Дело в том, что он знает о моем происхождении.

– Он в курсе, что ты дочь мятежников?

– В этом-то и проблема. Он использовал это как главный аргумент, чтобы заставить меня рассказать ему о вас.

– Зачем?

– Не знаю, но ему очень нужно с вами встретиться. Он просил встречу с лидером. Я отказалась. Поэтому здесь ты. Там на площади тебя ждут двое из его приближенных. Они расскажут тебе, зачем им понадобились повстанцы. На твоем месте я бы сильно им не доверяла. Но твоя задача выслушать их и принять решение. И передать все это Владу и Пьеру.

– Понял, – Миша просто кивнул.

– Только не проболтайся, что виделся со мной, – предупредила я на всякий случай, – это в их план не входило.

– Что они с тобой сделают? – голос Миши был обеспокоенным.

– За меня не переживай, – я взяла его за плечи, – и не поддавайся на провокации. Какое бы решение вы не приняли, оно не должно опираться на меня. Со мной все будет хорошо, так или иначе. Главное не подставьте себя. Прошу, Миша, опирайся на здравый смысл. Не ведись на эмоции.

– Я постараюсь, – тихо проговорил Миша.

– Нет, пообещай, что не будешь пытаться спасти меня.

Он молчал. И это было плохо.

– Миша, обещай мне, – я почти прокричала это.

– Ты уверена? – я кивнула, Миша опустил глаза и тихо проговорил, – хорошо, я обещаю.

– Спасибо, Миша, – я обняла его, – я знала, что ты не подведешь.

Я еще раз посмотрела Мише в глаза. Они не врали. Я видела, как тяжело ему было дать мне это обещание. Но в лагере десятки ни в чем не повинных людей. И они не должны пострадать из-за меня. Он это тоже понимал.

– А теперь мне пора, – я уже собралась уходить, но обернулась, – и для протокола вашего лагеря: ты меня не видел и не знаешь, что со мной.

Миша кивнул, а я поспешила ретироваться на место моей прежней стоянки. Мне повезло. Когда я вернулась, Рик по-прежнему мирно дрых в той самой нише, где я его и оставила. Приводить его в чувства я его не стала. Так намного спокойней.

Остальные члены нашего диверсионного отряда вернулись примерно через час или полтора. К моменту их возвращения, Рик, черт бы его побрал, так и не пришел в себя. Видимо, я все-таки перестаралась. Я сидела в темном углу прямо за нишей, в которой расположился мой незадачливый телохранитель. Бром и громила появились с той же стороны, куда и уходили. Сделав пару шагов, Бром неожиданно замер.

– Эй, ты чего? – недовольно пробубнил громила.

– А ты типа не замечаешь? – тон Брома был раздраженным.

Громила осмотрелся. Кажется, до него дошло, поскольку лицо перекосило злобой. Меня они не видели, а вот я их очень даже хорошо.

– Вот, сука, сбежала, – сквозь зубы процедил громила.

– От такого же слышу, – тихо отозвалась я, появляясь из своего укрытия.

Стоило видеть выражения их лиц. Челюсти так и поползли к полу. А вот нечего издеваться над бедной девушкой. Это вам за мое похищение.

– А Рик где? – сразу же осведомился Бром.

– Вон, дрыхнет себе без задних ног, – я указала на затемненную нишу.

Бром тут же направился к своему приятелю. Перевернул, пощупал пульс и сделал заключение: «жив».

– Это ты его, – довольно злобно заворчал громила, – ты его вырубила.

– Я, по-твоему, совсем из ума выжила, – не скрывая раздражения, проговорила я, – вырублю я его, и что потом мне прикажешь делать? Бежать-то, как ты мог заметить, мне некуда!

– Что произошло? – Бром сохранял спокойствие.

– Из переулка вышли двое, – начала я сочинять на ходу, – меня не заметили, я сидела как раз в этой нише. А вот Рик им, походу, приглянулся. Огрели по башке, вывернули карманы и скрылись в неизвестном направлении.

– А почему не помогла? – снова громила со своими наездами.

– Чтоб и меня тоже оприходовали? – возмутилась я, – кто вы такие, чтобы я своими костями ради вас жертвовала. Я и так помогла. Оттащила его в нишу, чтоб посреди проулка не валялся.

– Все закрылись оба, – оборвал нас Бром, – буди Рика, и двинули.

Рика привели в чувство довольно быстро. Благо тот совсем не помнил, кто тюкнул его по макушке, поэтому в рассказ про двух злодеев поверил. Надеюсь, что поверил. А если и не поверил, то выдавать этого не стал. А потом мы двинулись обратно к бару Уильямса. Вернулись мы уже в глубоких сумерках.

В баре было мрачновато и пусто. Что лично мне показалось весьма странным. Обычно подобные заведения только начинают свою работу с приходом темноты. Здесь же все было наоборот. Но почему так, я уточнять не стала. Уильямс здесь хозяин. Это его бар, а значит и его правила. Да и безразлично мне все это было. Единственное, что я хотела в этот момент, оказаться на кровати, ну или на чем-то заменяющим ее. Спать хотелось жутко. Сейчас я была бы рада своей недавней перине из соломы.

Хозяин заведения ждал нас в огромном зале. Он стоял за барной стойкой и с пристальным вниманием изучал разложенные по ее периметру бумаги. Мы подошли к нему, и я тут же рухнула на ближайший стул.

– Ну как? – Уильямс обратился к Брому.

– Мы с ним встретились, – начал Бром, – я передал все именно так, как ты и просил.

– И что?

– Они дадут ответ в течение пары-тройки дней.

– Ну, что ж, мы подождем. У нас еще есть время.

Обо мне, кажется, забыли. Вот у меня-то этого времени как раз-таки и нет. Мне необходимо покинуть эту Империю как можно быстрее. И ждать я не намерена.

– Это, конечно, все мило – подала я голос, – но вы, кажется, забыли кое о чем?

Уильямс, наконец, обратил свое внимание и на меня. Как будто до этого момента меня здесь и не было.

– Я помню про тебя, юная мисс Гримлок, – проговорил он с едва заметной усмешкой.

– Тогда и про нашу сделку вы должны помнить, – продолжала я все в том же тоне, – я свою часть выполнила. Теперь ваша очередь.

– Придется подождать.

– Что значит подождать? – моему возмущению не было предела.

– Пока твои друзья не дадут ответ, – пират же, напротив, был совершенно спокойным.

– Если вы не заметили, то у меня не очень-то много времени.

– Ничего с этим не поделаешь, придется подождать, – все так же отрешенно отвечал он, – за два дня с тобой ничего не случится. Это я тебе точно могу гарантировать. А сейчас, извини, у меня важные дела. Бром, сделай милость, проводи юную леди в ее покои.

И больше не сказав ни слова, он скрылся за маленькой дверцей, ведущей неизвестно куда. А я осталась наедине с тремя его цепными псами и своими далеко не радужными мыслями.

Глава 20. Предатель.

Я сидела в дальнем углу ставшего мне уже родным бара, принадлежащего надоедливому и настырному пирату Уильямсу. Расселась я, можно сказать, вполне вальяжно, закинув ноги на стоящий передо мной потертый деревянный столик. Чему многоуважаемый хозяин был не очень рад. За прошедшую неделю, я получала выговор за подобные выходки уже несметное количество раз. Но на его замечания, впрочем, так же, как и на него, я не обращала ровно никакого внимания.

И я могу вполне себе это позволить. Во-первых, он меня похитил и держал в темном и сыром подвале неизвестное количество дней. А во-вторых, я теперь находилась под пристальным вниманием повстанцев. А значит, полностью могла рассчитывать на их защиту. И это, между прочим, было подтверждено двумя лидерами мятежного движения.

Повстанцы же решили присоединиться к пирату Уильямсу. Что там нашептали Мише его цепные псы, я не знала до сих пор. Ждать ответа пришлось целых три дня, что лично для меня было сродни аду. А потом вновь объявился Миша и запросил встречу, и на этой встрече непременно должна была присутствовать я. После чего повстанцы дали свой ответ.

Он оказался положительным, но при ряде нескольких условий. Одно из таких условий была я, то есть мой безоговорочный и необсуждаемый переход под наблюдение повстанцев. На что Уильямсу пришлось согласиться. Могу сказать, Влад умеет уговаривать. В тот момент даже я, кажется, была готова на все условия, что они предложат. С тех-то самых пор я стала для пирата и его адской свиты личностью неприкосновенной. Хотя наша сделка по-прежнему осталась в силе, что тщательно скрывалось от моих друзей-повстанцев.

Новые мятежники расположились посреди огромного зала, сдвинув столы вместе, и обсуждали непонятные и не очень интересные мне планы и действия. Я в этой игре была лишь сторонним наблюдателем. Вскоре я покину их, как и всю эту проклятую Империю. Но стоило мне только об этом подумать, как в груди отдавало тупой болью, а сердце сжималось в огромный твердый комок. Чувствую себя грязной предательницей, хотя я совершено чужая всем этим людям. Почему же тогда мне так больно от одной мысли о расставании с ними?

Мой взгляд переходил от одного повстанца к другому, а одна мысль сменяла другую. Мой взгляд задержался на Владе. Он стоял в самом центре стола и указывал остальным членам довольно увеличившегося отряда на расположенные на столе карты, при этом что-то усердно объясняя. Я не слушала. Мне больше нравилось смотреть. Он так спокоен и сосредоточен. Как ему удается сохранять самообладание в такой непростой ситуации?

На моем лице сама собой появилась невинная улыбка. И именно в этот момент Влад оторвался от карты и бросил взгляд в мою сторону. А тут я сижу, как дура, пялюсь на него. Да, еще и эта никчемная улыбка. Он улыбнулся мне в ответ уголком рта и вернулся к своему прежнему занятию. В груди, будто, камень рухнул. И не один. Да, что же со мной происходит? Неужто, я влюбилась в него?

Нет, этого просто не может быть. Так не должно быть. Но это было именно так. И, надо думать, что это понимала не я одна…

Но любить мне его нельзя. Я собираюсь сбежать от него. От всех них. От повстанцев и пирата Уильямса, от Стражей и патрульных, от Властей и Императора. Стало быть, и от Влада сбежать я собираюсь. А это значит, что на подобные привязанности у меня права нет…

Я встряхнула головой и встала из-за стола, направляясь вглубь бара. К стойке, где расположилась парочка цепных псов пирата. Слева от барки находилась дверь, ведущая на верхние этажи. К ней-то я путь и держала. Нужно было спрятаться и подумать. Мне необходимо было побыть в тишине и одиночестве.

Проходя мимо стойки, я наткнулась на недобрые взгляды Брома и Рика. Еще бы. С чего бы это им быть добрыми со мной. Теперь они не могут даже приблизиться ко мне. Стоит им сделать хоть один шаг в мою сторону, перед ними тут же оказывается Миша, или того хуже, Влад. Вот и остается милым песикам лишь со стороны уничтожать меня своими едкими взглядами. Хотя, мне до этого нет никакого дела. Пусть пялятся. Мне-то что?

Я скользнула за дверь, полностью проигнорировав людей Уильямса, и направилась вверх по лестнице. Добравшись до чердака, я прошла в дальний его угол, туда, где находилось небольшое окно, выходящее на проспект перед баром пирата. Я примостилась на подоконник, закинув ноги наверх, и стала наблюдать за улицей.

В окне отражался грязный серый город. В принципе, большинство городов в нашей Империи сейчас выглядят именно так. Грязные улочки, разбитые дороги, обшарпанные дома. Тихие и унылые люди, бредущие по своим делам. Большей части из них нет никакого дела до окружающих событий. Они замкнуты в своем только им понятном мире. Я встречала много таких людей, и видела не мало таких городов.

Но этот город был особенным. Если Столица славилась своим богатством и превосходством, то этот городок мог смело похвалиться бедностью и разгулом преступности. Патрульным совершенно нет дела до того, кто прошагал мимо них ровно секунду назад. Будь это представитель городской власти или же самый отъявленный преступник Империи. Им было все равно. Они честно стояли на своих постах и откровенно скучали. В таком городе бояться можно лишь таких же преступников, коим являешься ты сам. Здесь твоим злейшим врагом может стать твой партнер по несчастью. И это было действительно страшно…

Этого города я боялась, наверно так же, как страшилась встречи с Императором. Каждый из жителей этого захолустья мог оказаться предателем. Каждый из них ищет быстрых и больших денег. А за меня их назначено немало. Стоит лишь переступить порог этого бара, и меня тут же упекут в мешок и сдадут патрульным. Именно по этой причине я никогда не выходила в город одна. Я, честно сказать, за эти три дня вообще не покидала бара. И еще ни разу об этом не пожалела.

Я так задумалась, что не сразу заметила, что в комнате кроме меня есть еще кто-то. Лишь, когда он подошел совсем близко, я увидела тень от нависающей надо мной фигуры. Я даже вздрогнула от неожиданности. Да, что ж это такое? Когда же я стала такой невнимательной? Может, в тот момент, когда в мою жизнь так бесцеремонно ворвалась парочка повстанцев? Один из них-то и стоял сейчас надо мной.

– Привет, – проговорил Влад тихим и спокойным голосом.

– Привет, – отозвалась я.

Он поднял мои ноги и уселся напротив меня, положив их к себе на колени. Мне стало не по себе. Я должна рассказать ему о своих намерениях. Просто обязана. Иначе это будет просто нечестно. Они рисковали жизнью, спасая меня. И в городе, и на Перевале, и в лагере. А я просто собираюсь от них сбежать, не сказав ни слова. Это неправильно.

– Что не нравиться обществовнизу? – с легкой улыбкой спросил Влад.

– Ты не думай, к вам я привыкла, – не без улыбки отозвалась я, – парочка из вас мне даже нравиться. Но привыкнуть к постоянному надзору со стороны цепных псов пирата я не могу.

– Я думал, что за время, проведенное здесь, ты успела с ними подружиться.

– Ну да, заводить друзей у меня же получается лучше всего.

Влад тихо засмеялся, я улыбнулась и отвернулась к окну. Улицы были по-прежнему серыми и мрачными. И по ним шли все те же бесцветные люди. И что я хотела здесь найти? Зачем так стремилась сюда?

– Тебя что-то тревожит, – послышался тихий голос.

Влад не спрашивал. Он говорил совершенно уверенным тоном, так будто уже наверняка знал, что именно так мучает меня. Я же сама не могла определить, что тревожило меня больше. То, что я должна оставить их, или то, что я могу остаться с ними.

– Я собиралась сбежать, – неожиданно для самой себя проговорила я, – я шла в этот город, чтобы сбежать.

– Я знаю это, – все так же тихо проговорил Влад.

– Нет, – я повернулась к нему, – не знаешь. Я шла в этот город, чтобы найти Уильямса. Я хотела сбежать. Из Империи. Понимаешь?

– Из Империи невозможно сбежать.

– Я тоже так думала, – я смотрела прямо в глаза Владу, и говорить становилось сложнее, – но он может мне помочь. Он, правда, может вывести меня из Империи. Мы заключили договор.

– Я знаю, – тихо отозвался он.

Знает? Он знает о нашем договоре? Но как? Кто ему сказал? Неужели Уильямс? Но зачем ему это? Почему?

– Знаешь?

– Да, – Влад слегка улыбнулся, – Уильямс рассказал мне о вашем договоре, как только мы заключили союз.

Выходит все это время, Влад знал, что я собираюсь сбежать от них. Все это время он был посвящен в нашу тайну. Но почему он тогда мне ничего не сказал? Но больше всего меня интересовало, зачем Уильямс рассказал ему об этом? У нас же был уговор. Или он узнал о моем кратковременном побеге? Но как? Миша просто не мог проболтаться о нашей встрече. Или мог?

Хотя теперь это все отошло на второй план. Если Уильям рассказал, значит, на то есть причины. А вот почему Влад мне сразу об этом не сказал, не понятно. Я почувствовала укол совести. Ну, вот опять. И когда же это мерзкое чувство оставит меня в покое? Сколько еще я буду чувствовать себя виноватой? Я ведь ничем не провинилась! Почему же тогда это поганое чувство гнусного предательства не оставляет меня?

– Почему ты сразу мне об этом не сказал? – спросила я, не поднимая на Влада глаз.

– Я решил, раз ты это тщательно прячешь, значит тебе так нужно. – Серьезно проговорил он в ответ.

Я подняла голову. Вот они такие манящие серые и…, черт его дери, такие родные глаза. Что же они со мной делают? Я смотрю в них и полностью теряюсь. Я смотрела не отрываясь. Время остановилось. Влад наклонился ко мне. И все, что до этого так тревожило меня, вдруг растворилось. Исчезли все мои мучающие меня годами страхи. Исчезли и пугающие воспоминания о скитаниях и лишениях. Потеряли свою силу все мои доводы и убеждения. Так хотелось остаться.

В этот момент я готова была забыть, что я дочь мятежников, которую непременно должны казнить. Я забыла, что несметное количество цветных листовок с моим портретом, развешанных на стенах и воротах всем городов Империи. Тут же пропали полчища бесстрашных киборгов и бесчувственных Стражей. Неизвестно, где потерялись и вездесущие и всевидящие Власти, а вместе с ними и жестокой и деспотичный Император.

При этих мыслях мой затылок снова кольнуло. Моя птичка-мозгоклюйка снова пробудилась, и начала с неистовой силой долбиться об мой затылок. Да, что ж ты от меня хочешь-то? Что я должна понять? Где эта самая опасность? И почему она просыпается в такие важные моменты? Какие ассоциации заставляют ее так неистово трезвонить о беде? Уж явно не упоминание Властей или Стражей. С ними-то мы боремся с самого детства. И о том, что они моя главная угроза, я знаю и без подсказок моего чувствительного затылка.

Да, в чем же дело-то? А, может, опасность подстерегает вовсе не меня? Вдруг это связано не со мной, а скажем с…повстанцами. И стоило мне лишь упомянуть их, как моя добрая и заботливая пташка задолбила с новой силой. Я замерла с выражением глубокой задумчивости. Думай, Кэс, думай!

– Кэс, – тихо и обеспокоенно проговорил Влад, – что с тобой?

Влад…он все еще рядом. И он сейчас наблюдает, как на моем лице борется тысяча эмоций. А я не могу нормально объяснить ему, что же так беспокоит меня. Ненавижу я такие моменты. Они всегда настигают меня, когда моя жизнь буквально висит на волоске…жизнь…на волоске…

И тут в моей памяти сами собой всплыли события двухмесячной давности. Тогда моя жизнь и вправду висела на волоске. Мне пришлось в буквальном смысле уползать от возникшего так некстати на моем пути патруля. Не найдя ничего лучшего, я спряталась в ближайшем переулке.

Так вот, выруливая из этого самого переулка, я чуть не влепилась в стоявший на обочине обоз. Снова нырнув за угол, я постаралась затаиться. И сидя в том проклятом переулке, блокированная с одной стороны рейдом патрульный, а с другой досмотром обоза, я внимательно наблюдала за караванщиками. Их было двое. Остальных членов этого каравана я не видела. Один был невысокий, и все время старался спрятаться под капюшоном, а второй высокий и темнокожий.

И все бы ничего, да только это был обоз Властей. А это уже плохо. Обычно в такие караваны входят патрульные или служители Столицы. И те, и другие представляют огромную опасность для представителей моего класса. Как правило, те, кто работают в караванах Столицы, очень преданы Властям и Императору. И чем больше я вглядывалась, тем больше я понимала, это не досмотр. Они что-то обсуждают.

И вот тот, что в капюшоне, достал из кармана куртки какие-то листы и передал одному из патрульных, стоявших рядом. Тот, внимательно пролистав их, спрятал в недра своей боевой экипировки. Куда потом отправятся эти листы догадаться нетрудно. А потом он ушел. И первый караванщик снял свой капюшон, и я смогла разглядеть его…. Теперь я поняла, почему чувство опасности никак не отпускало меня…

– Обоз, – тихо прошептала я.

– Что? – недоумевающим тоном спросил Влад.

– Он был караванщиком, – я почти выплюнула эти три слова, вскидывая к Владу руки.

Естественно, что Влад из этого не понял ровным счетом ничего. Он нахмурил брови и с откровенным непониманием посмотрел на меня.

– Кто был караванщиком? Ты сейчас о чем?

Я постаралась успокоиться и объяснить все по порядку. Сделав глубокий вдох, я произнесла:

– Парень, который в лагере сообщил о приближении лисиц…

– Джейк?

– Я не знаю, как его зовут, – отмахнулась я, – давно он с вами?

– Примерно месяца три, – неуверенно проговорил Влад.

У меня вырвался вздох отчаянья. Три месяца! Вот почему мне показался он знакомым. Потому, что я его уже видела!

– Он-то и был караванщиком…

– Да, – Влад не дал мне договорить, – все об этом знают.

– Столицы, Влад!

Влад уставился на меня как на душевнобольную. Оно и понятно. Без всяких доказательств обвинить человека в предательстве. Я бы тоже так смотрела. Видя, что он мне не верит, я решила оправдаться:

– Я видела его примерно два или три месяца назад в нашем городе. Он был в обозе Властей. Он разговаривал с патрульным и отдавал ему что-то. Поверь мне, Влад. Я в таком не ошибаюсь.

Кажется, теперь до Влада дошло все, что я пыталась до него донести.

– Ты хочешь сказать, что он…

– Предатель? – оборвала я его, – да! Служители Столицы всегда преданы Властям и Императору! Я видела его там!

На лице Влада появилась настоящая тревога. Поверить в то, что в твоем лагере есть шпион Властей очень сложно. Но когда ты это осознаешь, становиться невыносимо страшно. И по большей части не за себя, а за тех людей, что доверились тебе. И тут, видимо, до нас обоих дошло, потому что эти слова мы произнесли одновременно:

– Лагерь!!!

И мы тут же ринулись вниз, практически снося все вокруг себя. Теперь представьте удивление на лицах тех, кто находился внизу, когда мы с Владом с предельно растрепанным видом ввалились в общий зал, буквально сбив с ног, стоявшего в дверях Брома.

– У нас проблемы! – снова выпалили мы одновременно.

– В чем дело? – тут же оживился Миша.

Видимо наш вид изрядно напугал присутствующих, поскольку трезво соображать мог только Миша. Все прибывали в состояние если и не шока, то эмоционального потрясения.

– В лагере предатель, – уже совершенно спокойно и при том абсолютно уверенно заявил Влад.

Надо объяснять какие эмоции тут же возникли у всех, окружающих нас людей? я тоже думаю, что нет. Сначала в зале воцарилась гробовая тишина. Но видимо до них начал доходить смысл, сказанных Владом слов. По залу пошел едва слышный шепот.

– Глеб, срочно отправь в лагерь послание, – проговорил Влад, продвигаясь к столу, – Джейк предатель, необходимо переместить лагерь.

Влад оперся на стол, на котором были разбросаны карты нашей Империи. Все остальные сгруппировались вокруг лидера. Я не стала исключением. Пристроившись рядом с Владом, я внимательно изучала лежавшие на столе схемы.

– У нас есть новое место для стоянки лагеря? – вполне резонно спросил Стас.

Влад вопросительно посмотрел на меня. Я с прискорбным выражением покачала головой.

– Нет, – я осмотрела каждого, – полоса Черного Леса тянется до самой Северной Стены. Впереди наш город, а позади безжизненная степь. Оттуда нет выхода.

Миша отборно выругался. Сейчас лагерь находился в безвыходном положении. Им некуда уходить. Впрочем, как и нам. Вернулся Глеб и лишь коротко кивнул, давая знать, что все выполнено. Влад выдохнул.

– Маркус спрашивает, куда им уходить, – сообщил ответ Глеб.

– Я не знаю, – тихо отозвался Влад.

Никто не знал. Все молчали.

– Пусть продвигаются вглубь Леса и организуют оборону, – снова заговорил Влад, – пусть попробуют спрятаться. Но не думаю, что они могут избежать налета. Пусть уходят, как можно дальше к Стене.

Глеб снова кивнул и скрылся.

– Ты уверена в том, что Джейк предатель? – спросил Стас, не сводя с меня взгляд.

– Да, – я кивнула, – у нелегалов есть одна отличительная и весьма полезная особенность.

– И какая же? – не дал мне закончить Миша.

– У нас превосходная память, – ответил за меня Рик.

– Верно, – я еще раз кивнула, – некоторые специально тренируют ее.

– Зачем? – недоуменно спросила Анна.

– Запоминать, – так же непринуждённо ответила я, – все, что попадается на глаза. Места, предметы, какие-то особые знаки, приметы, людей. Особенно людей.

– Вдруг встретишь его еще раз, – в тон мне отозвался Рик, – а по большей части, чтоб больше с ним не пересекаться.

– Я видела Джейка в нашем городе примерно за пару месяцев до вашего прихода, – повторила я все то, что говорила Владу, – он был с караваном Властей.

– А их он предать не может? – резонно спросил Миша.

– Как правило, такие люди очень преданы Столице, – проговорила я, – их выбирают по особым критериям. Им внушают зависимость от Властей, находят стимул, чтобы они служили только Императору. Как патрульным. Вы не найдете ни одного служителя Закона, который бы усомнился в Императоре или его системе правления. Таких людей невозможно сломить. Они всегда остаются верны своему повелителю.

Миша снова выругался. Теперь к нему присоединились и все остальные. Снова наступила тишина. Я думала. В моей голове трезвонила только одна мысль. Если Власти знают о лагере в Черном Лесу, то и о повстанцах в северном городе им тоже должно быть известно. И стоило мне только об этом подумать, как в бар влетел молодой подручный пирата. Он выглядел напуганным.

– Что у тебя? – рыкнул пират, увидев своего запыхавшегося бойца.

– Беда, – еле выговаривал парень, – там это…они…в общем, там Армия!

– Что? – выкрикнули все одновременно.

– Патрульные, – уже ровнее говорил парень, – киборги и, кажется, даже Стражи.

– Сколько?

– Не знаю, – парень выдохнул, – не меньше тысячи.

У меня подкосились ноги. Ну, вот и свершилось. Нас вычислили, и теперь к городу направляется настоящая Армия. Все повторяется. На город снова обрушиться облава, дабы найти спрятавшихся там мятежников. Они снова уничтожат целый город. Они снова схватят всех нарушителей порядка и казнят. Все повторяется…все повторяется….

Глава 21. Облава.

На мгновение воцарилась настоящая вакханалия. В панике никто не знал, что им делать и куда бежать. Да, и как можно убежать от Армии киборгов и Стражей. Ладно, патрульные, это еще полбеды. А вот киборги, да под предводительством Стражей. Вот это действительно страшное дело. От них еще никому не удавалось спрятаться. Никто еще не смог убежать от Стражей.

Спросите, как же тогда я смогла столько лет убегать о них? Ведь меня все еще не поймали. Когда ты убегаешь от патрульных, ты понимаешь, что они люди. Пусть их и накачивают всякой дрянью перед заступлением на пост. Но они все-таки люди. Они так же устают, их можно запутать, обхитрить. От них можно спрятаться, в конце концов. Можно залечь в какой-нибудь темной и незаметной развалине и, вуаля! эти красавцы прошли мимо тебя. Главное не выдать себя.

С киборгами сложнее. Эти чувствуют тепло, исходящее от человека. От них не спрячешься. От них сложно убежать. Я бы сказала невозможно. Они не знают усталости и просчитывают все возможные твои маршруты. Но с ними ты встречаешься только во время Квартального Рейда. В этот момент ты стараешься залезть в такие норы, где тебя не достанут испускаемые киборгом волны.

И все совершенно безнадежно, если за тобой идут Стражи. Эти люди не испытывают эмоций, им неведомы жалость и сочувствие. Они достанут тебя, будь ты хоть под землей. Стражи обладают каким-то особым даром. Они как те лисицы, что живут на Перевале. Свою жертву они находят с помощью ментальной связи, что установлена между ними. А уж если они тебя засекли, то убежать уже не получиться. Их мертвый взгляд буквально приковывает тебя к месту, и сопротивляться ты уже не можешь.

Встреча со Стражем – это очень особенный случай. Они не выходят на патрули, не стоят на кордонах. Они не принимают участия в Рейдах. Они выползают из своих сторожевых вышек только в погоне за весьма важным и пронырливым противником. Еще один случай, это облавы и войны. В те моменты, когда Армия из киборгов и патрульных направляется в бой, их непременно возглавляют Стражи. Такие облавы и бои, как правило, заранее проиграны, потому что бороться со Стражами бесполезное дело. Они превосходные стратеги, беспощадные и жестокие войны.

И вот сейчас Армия из всех трех представителей Закона продвигается к месту нашей дислокации. И идут они с одной определенной целью: уничтожить расположившихся внутри города мятежников. И не важно, кто попадется им на пути. Они, как огромная разрушающая волна, уничтожат все, что подвернется им под руку, будь это опасный повстанец или невинная женщина с маленьким ребенком на руках. Они уничтожат все.

Мне стало страшно. Ведь и по мою душу они тоже идут. И при этом, у них имеется особый приказ относительно меня. В этом я уверена не то, что на сто процентов, а на все триста с небольшим. Им необходимо захватить меня живой. Я нужна Императору. Значит, меня будет загонять в ловушку Стражей, а остальных попросту уничтожат.

Все присутствующие в баре понимали безысходность своего положения. Продолжались крики и споры. Но в таком несмолкаемом потоке невозможно было ничего разобрать. Никто никого не слушал. Если так будет продолжаться, то тут-то нас и накроют со всеми вытекающими. Я огляделась. Влад безуспешно пытался что-то доказать людям пирата, Уильямс же в свою очередь о чем-то спорил с повстанцами.

Нужно было что-то делать. Я попыталась окликнуть кого-то из мятежников. Бесполезно. Тот же эффект ожидал меня и с людьми пирата. Черт возьми! И тут мне в голову пришла идея. Я забралась на стоявший посреди комнаты стол и закричала, что было сил:

– Заткнитесь!!!

Подействовало. Споры утихли, и на меня уставилась, по меньшей мере, парочка десятков глаз. Я стояла на столе и сверху наблюдала за собравшимися в зале людьми, а они в свою очередь удивленными взглядами воззрели на меня. Я, честно сказать, и сама растерялась. Ну, не привыкла я к такому вниманию. И лишь наткнувшись на одобрительный взгляд Влада, я собрала всю оставшуюся у меня волю в кулак, и произнесла:

– Нам надо успокоиться. Спорами и криками ничего не решишь. У нас бедственное положение, но терять голову не стоит. Особенно вам. Вы же повстанцы. Вы должны быть готовы к таким ситуациям. Вы должны понимать, рано или поздно это случилось бы. Вряд ли первые мятежники вели себя подобным образом. Значит и мы не должны. Нам нужно решить, что делать дальше.

– И что же нам, по-твоему, делать? – донесся до меня весьма едкий голос.

Конечно же, это была Люба. Кто же еще мог говорить со мной в таком тоне? И это понятно. Не ее любимый брат возвышается над комнатой и говорит, что делать, а какая-то пришлая девчонка. Мне даже стало немного весело. Но вида я не подала. Я внимательно посмотрела на нее.

– Какой бы не была эта Армия, нам с ней не справиться, – спокойно проговорила я.

По залу прокатился ропот. И это тоже понятно. Все они считают себя непревзойденными бойцами.

– Нет, послушайте, – я снова повысила голос, – я не сомневаюсь в ваших способностях. Я уверена, все вы отличные бойцы и воины и сможете дать отпор. Я видела это на Перевале. Я знаю, что вы можете за себя постоять.

Я сделала паузу.

– Будь там тысяча патрульных, вы бы справились, – снова начала я, – я не сомневаюсь. Вы смогли победить их. Но с ними киборги. Они идеальные машины для убийства. Они универсальные солдаты. Их нельзя убить.

Снова наступила тишина. Все вникали в смысл сказанных мной слов. Я же, еще раз осмотрев зал, продолжила:

– Но это полбеды. Поверьте, киборги не самое страшное, что вы могли видеть. Там идут Стражи.

– И что? – снова Люба, – они ведь люди!

– Вы хоть раз сталкивались со Стражами? – серьезно спросила я, – уверена, нет. А вы хоть раз встречали человека, который пережил бы встречу со Стражем? Тоже вряд ли. Потому, что таких нет. Еще никому не удалось уйти от Стражей.

Я вспомнила свою встречу со Стражами. Это было всего один раз. Но тот момент я запомню надолго. Образ бездушного, лишенного эмоций солдата никогда не сможет покинуть меня.

– Вы их не видели. А я видела. Это бездушные солдаты войны. Они не знают, что такое жалость. Они не ведают пощады. У них вообще нет эмоций. Только приказ, который они выполнят во, чтобы это не стало. Они жестоки. Они убивают без разбора. Им плевать, будь это кто-то из преступников, или маленький ребенок. Они уничтожат всех.

– И что ты предлагаешь? – снова Люба, и снова недовольный тон.

– Надо уходить, – проговорила я с полной уверенностью, – всем нам.

Зал снова наполнился шумом множества голосов. Снова начались ожесточенные споры.

– Послушайте, – снова выкрикнула я, привлекая внимания, – я знаю, что мысль о бегстве претит вам. Но они идут сюда не для того, чтобы сражаться с вами. Они идут истреблять. Они сровняют с землей весь этот город, а вместе с ним и всех, кто здесь находиться.

Я выдохнула. Снова наступила тишина.

– Они знают, что вы здесь. Поймите, они идут не для того, что поймать вас. Они идут убивать. Они здесь, чтоб уничтожить мятежников, и совсем неважно, сколько невинных жителей при этом погибнет. Они идут зачищать город. После их ухода, здесь не останется ни одной живой души. Они уничтожат все. Я уже видела подобное. Поверьте, зрелище не из приятных.

– Кэсседи права, – послышался тихий и тяжелый голос Влада, – надо уходить.

– Влад…, – начал было Стас, но он его оборвал.

– Ты все сам слышал. С этой армией нам не справиться. Нам не победить киборгов. А против Стражей у нас вообще нет не единого шанса. Соберите все необходимое, выдвигаемся немедленно.

Все тут же принялись разбирать рюкзаки. Закипела работа. Уильямс и его приспешники так же присоединились к отступающим мятежникам. Теперь они замешаны в новом мятеже. И их ждет такая же несладкая участь, если до них доберутся Стражи.

– А ты молодец, – проговорил Влад, помогая мне спуститься со стола. – Из тебя бы вышел отличный лидер повстанцев.

– Ты знаешь, что я думаю по этому поводу, – проговорила я, поднимая свой рюкзак, – к тому же, теперь это совсем неважно.

Влад усмехнулся, продолжая набивать свой рюкзак припасами.

– Влад, послушай, – я говорила так тихо, чтоб меня мог услышать только он, – они идут сюда не только за мной.

– Но и за тобой тоже, – он тоже говорил тихо.

– Меня они не тронут. Я нужна Микролу живой. А вот остальные… Влад, уничтожат этот город.

– Мы не можем им помочь, – он посмотрел на меня.

– Но вы можете помочь себе.

Влад остановился и посмотрел на меня.

– Ты что задумала?

– Им в первую очередь нужна я, – я огляделась, чтобы никто нас не подслушивал, – я могу отвлечь их. У вас будет время уйти.

– И думать забудь, – он снова принялся за свой рюкзак.

– Нет, Влад, – я снова развернула его к себе, – послушай. Я их главная цель. Вами можно и потом заняться.

– Нет.

И он направился к выходу. Чертыхнувшись, я направилась за ним. Поймав его за край куртки, я снова повернула его к себе.

– Я могу от них убежать. Я много раз это делала.

– А от Стражей?

Я прикусила губу. Да, от Стражей я вряд ли смогу убежать.

– То-то же.

– Моя судьба предрешена уже давно, – как можно тише сказала я, – с этим спорить бесполезно. Микрол не успокоиться пока не найдет меня. Рано или поздно это случиться. А так хоть вы сможете спастись. Пока они будут гоняться за мной, у вас будет шанс проскочить.

– Я сказал, нет, – его серые глаза метали молнии, – ты пойдешь с нами. И никто не будет собой рисковать. Поняла?

Я покорно кивнула. Спорить с Владом в столь непростой ситуация я не стала. К тому же это было совершенно бесполезно. Он и слышать об этом ничего не хотел. А ведь я, действительно, могла бы спасти им жизни. Ну, или хотя бы оттянуть на себя большую часть армии. Тогда шансов на спасение у повстанцев стало бы больше.

– Все готовы? – Влад повернулся к залу.

Все были готовы. Больше двадцати человек с полными рюкзаками были готовы двинуться навстречу своей судьбе. Каждый из них сейчас понимал риск этой операции. Вряд ли всем удастся выбраться из города живыми. Но они были к этому готовы. И мы выдвинулись.

Шли тремя группами и разными путями. Так как ни я, ни повстанцы не знали города, возглавляли наши небольшие отряды люди пирата. Нашу команду вел молодой Рик. Проводником он, надо сказать, был отменным. Он знал все ходы и выходы, каждую улицу, каждый проулок, каждый поворот. А самое главное, он знал, где нас могут поджидать засады.

Судя по тому, как люди метались от одного здания к другому, Армия Столицы была уже на подходе к городу. Они подбирались с Главных и Восточных Ворот. И чтобы хоть как-то уменьшить возможность встречи с ними, наш отряд двинулся в сторону Северного выхода, что сразу выходил к порогу Черных Лесов. Если нам удастся покинуть город невредимыми, то мы сможем укрыться в темной чаще Леса. Если, конечно, нам удастся преодолеть открытое пространство, что распростерлось между городом и Лесом.

Сначала мы шли быстро и, особо не прячась, дабы поскорей убраться от Главных Ворот, в которые должны были войти наши враги. Нам навстречу попадались испуганные жители города. И в этой толпе было не разобрать, кто из них честный житель, а кто злостный нарушитель правопорядка. Впрочем, когда Армия Закона ворвется в этот жалкий городишко, им будет все равно.

Толпа грязных и потрепанных жителей городка возрастала по мере нашего удаления от центра города. Все старались как можно скорей покинуть опасную территорию. И мы тоже торопились. Нам пришлось в буквальном смысле продираться сквозь бесконечный поток рвущихся к свободе людей. Я несколько раз теряла из виду Рика. Но толпа следовала в одном направлении, поэтому и мне пришлось тянуться за ними.

Шум нарастал. И вот где-то на территории Главных ворот прогремел взрыв. Он был невероятной силы. Его отголоски докатились и до нашей окраины. Толпа в буквальном смысле вжалась в дорогу. Уши заложило, а в голове помутилось. Все было плохо. Армия вторглась в город.

Как только шум от взрыва стих, толпа ринулась с новой силой. Вокруг поднялся страшный гвалт. Все кричали, бежали, толкались. Каждый хотел спастись от надвигающегося бедствия. Каждый человек в этой разномастной толпе понимал, чем им грозит вторжение подобной Армии. Меня подхватило потоком и понесло в неизвестном направлении. Я отчаянно пыталась высмотреть среди грязных и серых лиц, хоть одно знакомое. Все было тщетно. Я потерялась.

И тут меня схватили за руки и вытащили из общей массы. Я едва вскрикнула. Но это было лишним. Меня держал Влад. Мы стояли по левую сторону от рвущегося из города потока. Дальше нам было не по пути. Рик повел нас по темному и безлюдному проулку. Но это он пока был безлюдным. Скоро все улицы наполняться патрульными, бесстрашными киборгами и безжалостными Стражами.

Теперь наша поступь изменилась. Мы шли тихо, аккуратно выбирая места, куда ставить ногу. Старались не производить лишнего шума, дабы не привлечь к себе совершенно ненужного нам внимания. Мы вжимались в стены и прятались в тени. Но нам это все равно не помогло.

Примерно через минут десять Рик замер посреди проулка. Все остановились словно по команде. Впереди кто-то был. Приказав нам спрятаться в тень, Рик медленно и совершенно бесшумно направился к концу проулка. За то время, что он отсутствовал, я буквально забыла, как дышать. Я вжалась в темную и пошарпанную стену двухэтажного дома, пытаясь, стать с ней одним целым.

Рик вернулся быстро. Так же тихо и осторожно он вынырнул из тени зданий.

– Патрульные, – коротко сообщил он, – трое. Выставили блокпост на перекрестке. Проскочить незаметно не получится.

– Значит, нужно вернуться, – проговорил Стас.

– Нельзя, – отозвался Рик, – скорее всего тот путь уже отрезан.

– Бесшумно убрать их не получиться, – задумчиво проговорил Глеб, – а наделаем шуму, привлечем ненужное внимание.

Да, задача. Назад не вернуться. Даю голову на отсечение, что прежний наш маршрут уже перекрыт бдительными патрульными, а войско из киборгов и, не дай Бог, Стражей продвигается дальше. И вперед, тоже, не двинешься. Там опять же эти самые бдительные патрульные.

– Ну, почему же не получиться, – вдруг проговорил Влад и вытащил из моей разгрузки один из моих метательных ножей.

Все внимательно посмотрели на него.

– У патрульных сильная броня? – снова спросил Влад, только на этот раз уже меня.

– Из этого точно не пробьёшь, – отозвалась я, забирая свое оружие обратно – но можно попасть в шлем. Стекло хоть и прочное, но удара крепкого ножа не выдержит.

– Значит, нужен нож посерьезней, – задумчиво проговорил Влад.

– С этим, полагаю, проблем не будет, – отозвался Глеб и достал из голенища крепкий охотничий нож, раза в два превосходящий мое жалкое подобие.

Тут же на свет божий появились еще два таких же. И где он их все это время прятал, извольте спросить?

– Кидать кто будет? – осведомился возмущенный Миша.

– Можем, мы со Стасом, – все тем же непринужденным тоном проговорил Глеб.

– План хороший, – тут же проговорил Рик, – но, чтобы попасть в шлем, надо заставить их повернуться в нашу сторону. А они, между прочим, вооружены, так что стрелять станут без предупреждения. Кидать ножи нужно сразу и одновременно. Но есть одна проблема. У нас двое метателей, а патрульных три.

– Я могу, – тут же проговорила я.

– Уверенна? – скептически произнес Миша.

– Да.

Я шагнула вперед. Что, что, а ножи-то метать я научилась на отлично. Даже такие тяжелые, как этот. Все дело в том, что я терпеть не могу огнестрельное оружие. Другое дело ножи. И эффективно, если знаешь, как правильно бросать, а я-то уж знаю. И при этом совершенно бесшумно. Как раз то, что нужно опытному нелегалу.

– Не промахнись, – проговорил Глеб, вручая мне один из своих ножей.

Я лишь коротко кивнула, и, забрав нож, двинулась к перекрестку.

Рик не соврал. В конце переулка был перекресток, расходящийся в две широкие улицы и один такой же узкий проулок. Мы были прикрыты тенью домов, поэтому обнаружить нас сразу патрульные не смогли. Их было трое. В черной эластичной броне, а не в своих фирменных белых костюмах. Конечно, на войну, как ни как, шли.

Ну, ничего сейчас я вам покажу. Расстояние между нами было примерно метров пятьдесят. Мне этого было достаточно. Я смело шагнула в прямоугольник света и слегка свистнула. Три фигуры повернулись одновременно, попутно вскидывая винтовки. Но я была быстрей. Нож вошел точно в левый глаз центральному патрульному, пробив прочное стекло. Выстрелить он уже не успел.

Впрочем, как и остальные его приятели. Одновременно со мной, из переулка метнулись еще две тени. Винтовки еще не преодолели и половину пути, а в черепах их владельцев, уже торчали тяжелые ножи. Стас коротко свистнул, и остатки нашего отряда появились из проулка. Быстро осмотревшись, мы ринулись ко второму проулку. Глеб на время остановился возле убитых нами служителей Закона.

Вытащив нож из крайнего патрульного, но обтер его о клочок грязной тряпки и вернул на положенное место. После проделал те же действия с остальными тремя. Потом совершенно бесцеремонно снял с запястья одного из патрульных коммуникатор. И прогулочным шагом двинулся к нам.

– Свихнулся? – возмутился Рик.

– Полезная вещь, – совершенно спокойно отозвался Глеб, – так мы сможем отслеживать патрули. Мы их видим, а они нас нет. А то лазим тут как слепые кроты по норам.

И это было правдой. Все наши коммуникаторы были выключены, дабы не дать отследить себя патрульным и Стражам. Патрульные же наоборот, всегда держали свои коммуникаторы включенными. Так они следили за передвижениями своих рейдов. И нам это было на руку.

Я заглянула в экран. На нем была часть карты города, а на ней светились три желтые точки. Две неподвижно застыли на дороге, третья же двигалась по проулку. Это и были мы. А впереди в трех кварталах от нас мигали еще три точки. Еще один рейд. Завидев это, Рик тут же свернул вправо и ускорил шаг.

На ходу я продолжала заглядывать в коммуникатор. Пока все было чисто. Но вот к югу от нас, всего в нескольких метрах мигали еще три желтые точки. Это все были патрульные. Они всегда ходят тройками. И на картах они обозначаются желтым цветом. Мы снова свернули. Но сильно нам это не помогло. Через три улицы от нас мигали еще три желтых и один синий круг.

– Киборги, – вырвалось у меня.

Положение ухудшалось. Все больше и больше синих и желтых точек появлялось на карте. Похоже, зачистка города шла весьма успешно. Мы остановились. Впереди, за поворотом был очередной перекресток, на котором обозначалась тройка патрульных, а примерно в пятистах метрах от них стояли еще три в компании киборга. Мы вернулись немного назад, и повернули в отходящий вправо проулок. Он должен был вывести нас на широкий проспект, преодолев который, мы сможем пройти к Северным Воротам.

Но чем дальше мы шли, тем больше желтых и синих точек появлялось на карте. Наш забег выматывал, лишал сил. Но останавливаться было нельзя. Нас загоняли в клеши. Мы оказались на небольшой развилке. Но преодолеть ее, нам было не суждено, потому что прямо через пятьсот метров мигали три злополучных желтых точки. Мы остановились. Влад и Рик внимательно изучали карту, и всевозможные пути нашего отступления. Я тоже изучала ее. Только немного дальше от них и у себя в голове. Все-таки быть нелегалом иногда очень полезно.

Моя память выталкивала мне схемы проспектов и улиц, переулков и узеньких лазеек. Я просчитывала свой собственный маршрут. Если пройти немного назад и вернуться в правый проулок, то оттуда можно параллельно нашей нынешней позиции пройти метров двести. Там можно будет повернуть еще раз направо. Так я окажусь достаточно близко от нашей нынешней позиции, но и дойти до меня будет непросто.

Я еще раз бросила взгляд на своих недавних товарищей. Все они стали мне родными, и бросать их было подлым и некрасивым поступком. Но я собиралась спасти им жизнь. Пусть он и запретил мне это делать. Но выбора не было. Если они не смогут выбраться с этой развилки, то их ждет гибель. Мне же нужно было только отдалиться от них немного и оттянуть, дежуривших по близости патрульных на себя.

Долго решаться не пришлось. Улучив момент, пока все были заняты обсуждением маршрута, я тихой поступью, прокралась назад и шагнула в правый проулок. Дальше все шло, как я и задумывала. Я пулей пронеслась по проложенному мной маршруту. Оказавшись в нужной мне точке, я остановилась. Все было правильно. Моя позиция была идеальной. У меня все еще были пути к отступлению.

Пора. Больше ждать нельзя. Собрав в кулак всю свою волю, я тихо произнесла:

– Прости меня.

А потом я включила коммуникатор….

Глава 22. Столица.

Эффект, надо сказать, получился именно таким, каким я и представляла. Как только на карте появилась яркая белая точка, по направлению к ней бросились все желтые точки, находящиеся в радиусе километра. И те три, что перегораживали путь моим друзьям, оказались в их числе. Этого я и добивалась. Как только желтые точки пришли в движение, с места сорвалась и я.

Я отслеживала движение патрульных по карте. Множество желтых точек преследовали меня. Я сворачивала и петляла, возвращалась назад и делала незамысловатые петли, уводя рейды патрульных все дальше и дальше от моих друзей. Я была уверенна, что Влад тоже засек мой сигнал. Не хотела бы я видеть сейчас его выражение лица. Но судя по тому, что их точка двинулась в правильном направлении, он решил не следовать за мной. Или за него решили остальные. И это был самый мудрый выбор.

Но долго бегать мне не дали. Очень скоро точек стало слишком много. Но меня они не пугали. И не от такого количества патрульных мне приходилось удирать. Да, и догнать они меня пока не могли. Все они были на приличном расстоянии от меня. Но все мои иллюзии растворились, когда на экране появились синие точки. Сначала одна, довольно далеко. Потом еще одна, чуть ближе. А потом и еще две, в параллельном мне переулке.

Это было совсем плохо. Так киборги могут почуять меня. Я резко изменила траекторию своего движения, уходя как можно дальше от синих точек. Избежать встречи с бездушными машинами мне удалось, но патрульные все еще плотно прижимали меня. Я рванула в первый попавшийся свободный от точек проулок. Но не преодолев и половины его, остановилась…

В конце проулка светились три КРАСНЫЕ точки…

То были Стражи. Теперь мне некуда бежать. Я стояла посреди узкого переулка и пялилась на карту города. Огромная белая точка. А к ней со всех сторон не спеша приближаются желтые, синие и, что самое страшное, красные точки. А куда им торопиться? Уверенна, в этот раз на мониторах патрульных я была вовсе не белой точкой. Они гонялись за самым важным преступником. И загнали его в угол. Вон стоит себе, не шевелиться. А куда ему теперь шевелиться-то? То есть, мне. Теперь можно и прогулочным шагом до цели пройтись.

Выхода не было. Я обреченно опустила руки. Коммуникатор выпал и разбился о мощенную камнем дорожку. Ну, и черт с ним! Теперь он мне без надобности. Конечно, мой сигнал тут же исчез со всех коммуникаторов. Но моим преследователям это было уже не важно. Они загнали меня в ловушку, и теперь я никуда не денусь.

И вот позади меня послышался топот множества ног. Это патрульные достигли своей жертвы. Я стояла так же не подвижно. Даже не повернулась. А зачем? Я и так знаю, что там. По проулку бодрым шагом передвигаются закованные в черную броню патрульные с поднятыми в руках винтовками. Я четко слышала их шаги. Теперь даже слышала голос. Мне приказывали не двигаться. Но я и так никуда не двигалась.

– На колени, – донеслось до меня, – руки за голову.

Я покорно выполнила приказ. Меня окружили. Их было не меньше десятка. Все в черном. Дуло их автоматических винтовок смотрели на меня. Сколько, однако, почести для меня одной. Но для них я не была простым нелегалом. Они отлично знали, кто стоит перед ними. Я была их врагом. Врагом Империи. А с врагами нужно поступать радикально.

А потом появились ОНИ. Их было трое. Высокие, с бледными лицами, наполовину скрытыми капюшонами черных длинных плащей. По мере их приближения на меня накатывали волны ужаса, что они гнали перед собой. Я неотрывно смотрела на три исполинские по моим меркам фигуры, медленно приближающихся ко мне.

Вот кольцо расступилось, и они шагнули внутрь. Меня накрыло волной нечеловеческого страха. Я смотрела на асфальт, стараясь не поднимать взгляд на эти три чудовищно страшные фигуры. Но выбора у меня не было. Голова сама собой запрокинулась вверх. Один из Стражей снял капюшон. На меня смотрело продолговатое и худое лицо. Острые скулы и нос, придавали ему еще более зловещее обличие.

Но самым страшным было ни это. На этом самом лице не было никаких эмоций. Совсем. На меня смотрел белый лист бумаги с огромными бледно-голубыми глазами, затянутыми мутной пеленой. Это было их главным оружием. Встретившись взглядом со Стражем, я уже не смогла опустить глаза. Я всматривалась в эту мутную пелену, проваливаясь все глубже и глубже. И вот, наконец, мой разум покинул меня, и я снова провалилась в темное ничто…

Когда я пришла в себя, вокруг меня были четыре голые каменные стены с невысокой дверью. А чего вы еще ожидали? Я ведь опасный преступник. Сколько времени я провела в этой камере, я не знала. Впрочем, не знала я, и сколько времени прошло с момента облавы. И где мои друзья теперь, тоже было загадкой.

Потом дверь открылась, и на пороге появились два патрульных. Меня совершенно бесцеремонно схватили за руки и потащили в неизвестном направлении. Я не сопротивлялась. Какой в этом смысл? Сбежать, все равно, не получиться. Да, и куда мне теперь бежать? Я даже не знала, где мы находились.

Вскоре я оказалась в небольшой квадратной комнате. В ней было совершенно пусто, кроме старого железного стула, стоявшего посередине. Туда-то меня и усадили, причем довольно грубо. Руки заковали в браслеты на подлокотниках, а ноги закрепили к ножкам. Молодцы, предусмотрительно. Ничего не скажешь. Только оказать им должное сопротивление, я все равно не смогу, даже если очень сильно захочется.

Дверь открылась, и в комнату вошел высокий темноволосый человек. Инквизитор. Меня даже допросят. Ну, надо же! а я-то думала, меня сразу потащат в Столицу и сдадут в лапы Императора. Но им нужно кое-что другое. Они хотят знать о мятежниках. Поэтому я все еще здесь.

– Паная Райским, – без каких-либо приветствий произнес Инквизитор.

– И я рада познакомиться, – не без сарказма проговорила я.

Инквизитор смерил меня тяжелым взглядом. Конечно, он-то сюда пришел не шуточки со мной шутить. Он пришел допрашивать меня. И я даже знаю, какую информацию он хочет получить.

– Перейдем сразу к делу, – тем же бесцветным тоном произнес Инквизитор, – я бы хотел знать, куда подевались ваши друзья?

– Мои друзья? – удивленно спросила я, – это вы о ком?

– О мятежниках, – он опять начал впечатывать меня взглядом.

– О ком?

– Не отрицайте, госпожа Райским, – говорил он своим унылым и безразличным тоном, – те, с кем вы пришли в город Z, были мятежниками.

– А кто вам сказал, что они мои друзья? – я приподняла бровь.

Тем взглядом, который был обращен на меня в этот момент, можно было гвозди заколачивать. Но я не повела и ухом. Видели мы и пострашней, дяденька. Я встречу с мертвым взглядом Стражей перенесла. Причем дважды. А тут какой-то Инквизитор пытается меня напугать игрой в гляделки. Не на ту нарвался.

– Значит, вы отрицаете свою причастность к мятежникам? – он чуть наклонился вперед.

– Отрицаю.

Последовал первый удар. Щеку обожгло. Вот ведь гад! Ну, кто обращается так с девушками?! Я сплюнула. На пол упала кровавая слюна. Губу разбил, сволочь!

– Вы уходили с ними из города, – он наклонился ко мне.

– Я из многих городов уходила. Какой именно вас интересует?

Опять удар. Я зажмурилась. Но от цели своей не отступила. Выдавать им мятежников я не собиралась.

– И кто только вас учит так обращаться с девушками? – проговорила я совершенно спокойно, хотя мне это стоило немалых усилий.

– Где мятежники? – прорычал он сквозь зубы.

– Откуда мне знать.

Еще один удар. Вот сволочи они все-таки последние, эти Инквизиторы. Их ненавижу даже еще больше, чем Стражей. Чуть что, так сразу руки распускать. Я опять сплюнула. И снова кровью. Скотина ты, бесчувственная.

– Значит, не знаешь? – он схватил меня за лицо и повернул к себе.

Я не ответила. Я и вправду не знала, где повстанцы. Их лагерь мог уже переехать Бог знает куда. Он несколько долгих и напряженных секунд вглядывался в мои глаза. Ну, и что он собирался там найти? А потом резко отпустил и таким же бесцветным голосом произнес:

– В Столицу ее.

Двое патрульных, стоявших по бокам от моего «трона», отцепили сковывающие меня кандалы и, опять схватив за руки, потощали в неизвестном мне направлении. Только на этот раз на меня надели наручники. Вот, ведь сволочуги!

Меня вывели из здания. В глаза ударил яркий солнечный свет. Я ненадолго зажмурилась. Осмотреться мне не дали. Буквально сразу меня запихнули в темную и душную машину и захлопнули дверь. Ну, что ж. Отличненько. Теперь меня повезут на казнь. Но для начала отдадут Императору. Жить мне осталось не больше суток. И это если еще, повезет.

Ехали мы недолго. А это значит, что мы были в одном из Столичных пригородов. Вот только почему Стражи не доставили меня сразу в Столицу? Почему держали там? И вообще, зачем был этот бессмысленный допрос? Могли сами предположить, что я не расскажу им про мятежников. Или все-таки надеялись, что я под страхом перед Столицей выложу им все, что знаю? Да, вот не дождутся. Я слишком долго бегала и пряталась по грязным и мертвым уголкам нашей Империи, чтобы теперь млеть перед какими-то Инквизиторами!

Столица оказалась именно такой, какой я ее всегда представляла. Огромные здания идеальной линией шли по прямым и широким улицам. Чистый и новый асфальт, блестящие стекла, яркие вывески. А самое главное люди. Ухоженные, чистые, сытые. Они-то здесь не знают, что такое доедать последнюю корку хлеба. Им неизвестно, что такое карабкаться по пескам и болотам в надежде найти хоть какой-нибудь способ заработать на еду. Они никогда не знали, что такое страх.

Хотя, нет. Наверно, все-таки знали. Они боялись. Но не Императора. И не Властей. Они не боялись патрульных или киборгов. И даже безжалостные Стражи не наводили на них ужаса. Они боялись меня! Это я видела в ярких и испуганных глазах. В тех позах, в которых они застыли на тротуарах при виде меня. То, как они жались к стенам огромных стеклянных зданий, выдавало в них животный ужас, который наводил на них мой облик.

Все эти люди знали, кто я. Они видели перед собой опасного Врага Империи. Мимо них с непринужденным видом двигалась дочь первых мятежников. Та, которую искали почтитринадцать лет. Та, что могла представлять опасность для каждого из этих жалких и никчемных людишек. Даже несмотря на то, что мои руки сковывали наручники, а вокруг был конвой из десятка патрульных, они боялись меня.

Мне стало смешно. Вот, что значит хорошая пропаганда. Немало же шума наделали первые мятежники, что теперь только при одном упоминании моего имени эти люди готовы броситься в рассыпную и укрыться за толстыми дверями своих квартир. Сколько же страха нагнали на Столицу и ее жителей первые мятежники, что даже спустя долгих тринадцать лет все дрожат при виде последней дочери первого мятежа.

Все это я думала, пока меня под конвоем и крепко закованную в наручники вели по мощенной лестнице к дворцу Императора. Огромный и величественный. Вот где действительно можно встретить настоящее чудовище. Спрятавшись за высокими и прочными стенами своего замка, Император наводил ужас на целую Империю, сея вокруг себя смерть и страх. И после всего, что этот монстр сделал с некогда богатой и независимой Империей, они бояться простой девчонки?

Возможно, я и не так безобидна, как хочу казаться. Возможно, я и вправду смогла бы стать лидером мятежников и начать борьбу за независимость моего народа, уставшего от нескончаемого гнета Властей. Но я никогда не обрекла бы на гибель множество огромных городов, а вместе с ними и их ни в чем не повинных жителей. И после всего, что сделал Император и подвластные ему Власти, они трепещут в невероятном ужасе передо мной?

Пока я раздумывала о несправедливости Императорского правления, меня провели в замок, и теперь мы направлялись к, непосредственно, тронному залу, где милостивый Император ожидал встречи со своим давним врагом. Коридор был широкий и длинный, но я не обращала на него внимания. В моей голове крутились другие мысли. Где теперь мятежники? Удалось ли им выбраться из города? Судя по устроенному мне допросу, вполне. Тогда, где они прячутся теперь? И увижу ли я их снова?

Открылась огромная и тяжелая дверь, и мы вошли в зал. Вот когда на меня нахлынул страх. И не просто страх. Настоящий животный ужас. Таких масштабов мне еще не доводилось видеть. Огромный, нет, просто бескрайний зал с исполинскими колонами. А в самом его конце у огромного от потолка до пола витражного окна стоял такой же исполинский трон, а на нем восседал… Император!

Меня вытолкнули на середину и поставили на колени. Я не сопротивлялась. Я просто не могла это сделать. Животный ужас сковал все внутри. В горле пересохло, сердце стало биться быстрей, дыхание участилось. Я много раз представляла, какой же будет моя встреча с Императором. Как я буду себя вести? И вот, я стою на коленях посреди необъятного зала, а на меня смотрят с невероятной ненавистью глаза Императора.

Он коротко кивнул, и мои конвоиры тут же скрылись за огромными дверями. Конечно, зачем ему столько охранников. Со мной он и сам сможет справиться. Что слабая и напуганная девчонка сможет противопоставить самому сильному мира сего? Верно, ничего. Даже если бы у меня и была возможность сопротивляться, я бы все равно не смогла. Наружу вышел весь страх, что так тщательно прятался во мне все эти долгие тринадцать лет.

Император поднялся с трона и направился в мою сторону. Высокий и крепкий, каждый его шаг напоминал опасного сильного хищника, что приближается к своей запуганной и загнанной в угол жертве. Он шел медленно, давая моему страху плотно обосноваться вокруг и затуманить рассудок. Ох, и натерпелась же я за те несколько секунд, что он двигался ко мне. Эти считанные секунды растянулись для меня в целую вечность.

– Госпожа Паная Райским, – протянул он глубоким и сильным голосом, остановившись в нескольких шагах от меня, – я давно ждал этой встречи.

Он не был молод. Ему было уже далеко за пятьдесят. Морщины вокруг глаз и седые пряди в темных волосах выдавали это. Он был по-прежнему сильным и грозным противником. Он был воином. Бесстрашным и беспощадным. Что ему ответить я не знала. И не могла. В горле стоял комок страха. Голос просто потерялся где-то глубоко в груди. Микрол усмехнулся.

– Сказать по правде, – снова заговорил он, – я представлял дочь первых мятежников немного другой.

Он сделал еще один шаг ко мне. Полы его длинного синего с красным плащом колыхались мягкими волнами. Руки он держал за спиной. Он меня не боялся. И оно понятно. Что я могу ему сделать? Я собрала остатки своей некогда огромной воли и выдавила сдавленным голосом:

– Разочарованы?

– Напротив, – он мотнул головой и снова усмехнулся, – я удивлен.

– И чему же?

Я старалась сохранить остатки своего потерянного достоинства. Но голос предательски вздрагивал каждый раз, когда я собиралась спросить его о чем-нибудь.

Он снова усмехнулся, и от этого по моей спине побежали мурашки размером с песчаного жука. Те, кто видел этих жуков, поймут, о чем я говорю. Примерзкие создания, если честно, размером с ладонь взрослого мужика.

– Ты очень похожа на своих родителей, – произнес он будничным тоном.

После этой фразы табун бешенных песчаников пробежал не только по спине. Они целой волной прокатились по всему моему телу и затерялись где-то в районе затылка, где моя птичка-мозгоклюйка отбивала бесконечную дробь. Теперь-то чего долбишь, долбанная птичка? Тут и без тебя понятно, что мне конец.

– Я ждал, что однажды, ты вступишь на тот скользкий путь, которым твои родители шли долгих десять лет, – снова его будничный тон.

– Я вовсе не вставала на этот путь, – сквозь зубы прошипела я.

На меня уставились темные как омут болотных вод глаза. Я съежилась. Мне было по-настоящему страшно. Но он снова только усмехнулся и, отвернувшись, пошагал в сторону своего трона. Все это происходило в полной тишине. Он молчал до тех пор, пока снова не расположился на своем исполинском троне.

– А как же мятежники, что ты собрала?

– Я их не собирала, – жалобным тоном выговорила я.

Микрол приподнял бровь. Видимо, у него на этот счет своя версия.

– Тебя видели покидающей город L в сопровождении троих мятежников, – он подпер подбородок кулаком, – да, и в город Z ты вошла в компании все тех же мятежников.

– Я была лишь проводником, – тихо проговорила я.

– Но ведь ты знала, что они мятежники, – беспечным тоном проговорил Император.

– Знала, – обреченно ответила я.

Отрицать это бессмысленно. Раз он знает, что я путешествовала в компании мятежников, наверняка он оповещен и об остальном.

– Но с ними пошла, – его тон вводил меня в транс.

– Я лишь пыталась спастись, – на глаза навернулись слезы, – я хотела жить.

Я подняла на него глаза. Да, он смеется надо мной! Его глаза ясно говорили об этом. Я убью его, честное слово. Я выцарапаю эти смеющиеся глаза и сделаю себе оберег! Клянусь всем, что у меня осталось, ему не жить! Страх как рукой сняло! Вот чего мне всегда не хватало. Ненависти. И ярости. Мне стоило не бояться его, а ненавидеть. И тогда я давно была бы уже свободна.

– Но не смотря на все твое стремление к жизни, – он снова усмехнулся, – твои друзья скрылись в неизвестном направлении, а ты стоишь на коленях перед Императором.

– Это был мой выбор, – так же тихо отозвалась я.

Я все сделала правильно. Если Влад и Миша смогли спастись, значит, они продолжат свое дело. Следовательно, моя смерть не будет напрасной. А уж они за меня отомстят сполна. В этом-то я уверенна. Влад обязательно захочет поквитаться за меня, а Миша не останется в стороне. Такие уж они – повстанцы.

– Честно говоря, я уж и не думал, что мне выпадет шанс увидеть последнюю дочь мятежников, стоящую передо мной на коленях, – неожиданно произнес он, – мои ищейки, правду сказать, потеряли твой след после того, как ты покинула перевалочную базу восточнее города С.

Сказать про табун из жуков? Нет? Я тоже думаю, не стоит. Потому, что одними песчаниками на этот раз я не отделалась. Меня как в холодную воду окунули. Они потеряли мой след? Они не знали, что я в L? Тогда мои догадки были верными. Они просто шарили по всем городам. Они искали везде. Стоило слухам о повстанцах дойти до ушей Столицы, так они стали рыскать по всем городам. Тогда, как же…?

– Я уже отчаялся тебя найти, – снова его беспечный тон, – мы вышли на твой след лишь, когда ты появилась в Z. Да, и, если бы нам не сообщили о том, что ты там, мы бы так и продолжали вслепую шарить по всем городам Империи.

Так значит, им сказали, что я в Z. меня предали. Но кто? Неужели Уильямс? Нет. Не мог же он так подставить меня? Или все же смог? А, может, Питерсон. Он ведь знал, что я пойду в город на севере. Наверняка, обиделся за последнюю взбучку, да стуканул на меня. А, что, если это Мигель? Мы ведь видели его за Баром. Но ведь Микрол сам сказал, что они узнали про меня только в Z. Значит, это не был человек Императора. Но кто же?

– Ты, наверно, хочешь знать, кто же оказал нам такую бесценную услугу, – он приподнялся и коротко кивнул.

Я обернулась в ту сторону, куда смотрел Император. Возле небольшой двери, спрятанной за колонами, стояли двое патрульных. И почему я их раньше не заметила? Теперь понятно, почему Император был так уверен в своей безопасности. Его покой охраняли два представителя Закона.

Вот дверь открылась, и в проеме появилась знакомая до боли фигура. Я пыталась рассмотреть ее, но в том месте было мало света. Я узнала ее лишь, когда она шагнула в прямоугольник света, падающий из огромного окна за троном Императора. Сердце упало и потерялось где-то в районе пяток. Дыхание сперло, а на глазах появились предательские слезы обиды.

– Люба, – тихо и сдавленно проговорила я.

Люба уверенно двигалась в нашем направлении. Она остановилась в стороне от меня и смерила довольно презрительным взглядом. Но для меня это было уже не важно. Она предала не только меня. Она предала своего брата. Она предала всех тех, кто считал ее своей семьей.

– Удивлена, – послышался где-то далеко насмешливый голос Императора.

Но его я не слышала. На него мне было сейчас совершенно плевать. Больше всего меня сейчас интересовала судьба огромного лагеря повстанцев.

– Что же ты наделала? – тихо проговорила я.

Люба на меня даже не посмотрела. Она смотрела в пол перед собой.

– Они ведь убьют их, – рвались из меня слова, – они убьют всех их.

– Они их не найдут, – резко вскинула ко мне голову Люба.

– Глупая девка, – вырвалось у меня злобно.

– Зато ты будешь гореть на костре, – зло бросила она.

Неожиданно даже для самой себя я начала смеяться. Громко и заливисто. Я смеялась, а по щекам текли горькие слезы обиды. Я буду гореть на костре! Вы только подумайте! Она настолько сильно ненавидела меня, что готова была пойти на сделку с Властями. Все, о чем она мечтала, это лишь бы меня сожгли на костре. Она хотела моей смерти. Но там я буду не одна. Она будет гореть вместе со мной.

– Ты и вправду веришь, что они тебя пощадят? – сквозь смех проговорила я, – ты думаешь, они тебя отпустят?

Я перестала смеяться и серьезно посмотрела на Любу. Не знаю, насколько в тот момент были безумными мои глаза, но на лице девушки отразился страх. Или она, все же, поняла, какая судьба уготовлена каждому повстанцу. В том числе и ей.

– Они убьют всех вас, – сильным и уверенным голосом проговорила я, – каждого. Никто не уйдет от Властей. Они найдут повстанцев и уничтожат всех до одного. Они убьют Мишу, Анну, Стаса, Виктора, Глеба. Они убьют Влада…

На этих словах девушка вздрогнула. Услышать в этом списке имя собственного брата, видимо, стало для нее самым страшным. А как она думала? Она думала, что Микрол просто возьмет и отпустит ее? Не станет убивать их? Не тут-то было! Они повстанцы. Они опасны. Их надо уничтожить.

– Я лишь возглавлю тот костер, – все тем же тоном говорила я, – в котором будут гореть все повстанцы. А ты будешь гореть вместе со мной.

– Ошибаешься, – снова послышался голос Императора.

Я обернулась. В руке Микрола был пистолет. И смотрел он вовсе не в мою сторону. Я даже вздохнуть не успела, как прозвучал выстрел.

– Любаааа!!!!!

Но было поздно. Все с тем же непониманием, застывшем на лице, Люба повалилась на мраморный пол. В моей груди застыл новый крик. Во лбу Любы была маленькая и аккуратная дырочка. Я все еще смотрела на Любу, а тем временем Микрол перевел пистолет на меня.

– И ты, последняя из мятежников, не будешь гореть на костре, – это прозвучало как приговор.

Я уставилась на черное дуло смотревшего на меня пистолета. Я не видела лица Императора, его торжествующих глаз. Он слишком долго ждал этого. Он не будет устраивать представление, как с остальными мятежниками. Он убьет меня лично. А потом повесят перед стенами дворца, чтобы все видели Последняя из Выживших мертва.

Но выстрелить Микрол не успел. Где-то в недрах дворца раздался взрыв…

Глава 23. Заключение.

Зал заволокло густым серым дымом. Пользуясь моментом, я тут же бросилась под укрытия ближайшей колоны, ближе к потайной двери, из которой вывели Любу. Если они и должны появиться, то непременно оттуда. И я не ошиблась. Четыре фигуры в темном камуфляже тихо и неслышно ворвались в комнату. Я хотела крикнуть, но не получилось.

Распахнулись главные двери, и в зал ворвался поток из дюжины патрульных. Тут же началась беспорядочная стрельба. Я перекатилась еще дальше, пытаясь спрятаться от свистящих надо мной пуль. Стас и Глеб немедленно открыли огонь по возникшим в проеме мишеням. Патрульным пришлось искать укрытие. А мне предводителей всей этой заварушки.

Долго рыскать не пришлось. Они сами нашли меня. Оба возникли неожиданно и совсем не с той стороны, откуда я ждала. В полной боевой готовности и с оружием. Как же я рада была их видеть. Миша буквально схватил меня за шиворот и поставил на ноги. А потом крепко прижал к себе. Я даже вскрикнула от такой неожиданности.

– Дать бы тебе по шее, как следует, за твои фокусы, Крошка Ди, – прошипел он мне в самое ухо, – но я слишком рад тебя видеть, чтобы злиться.

– Прости, – тихо проговорила я, прижимаясь к нему.

Потом он отпустил меня и, подмигнув, бросился на помощь товарищам. А я осталась на растерзание Владу. Я повернулась к нему.

– Прости, – тихо и виновато проговорила я, – я должна была…

Он ничего не сказал. Только шагнул ко мне и обнял. Крепко и нежно. А я ведь верила, что они придут за мной. На это я и надеялась, когда выходила к патрульным. Нет, я знала, что они не оставят меня здесь. И вот тому доказательство.

– Цела? – спросил он, отпуская меня.

– Да, – я кивнула, – Влад, там… Люба…

Я не знала, как ему сказать. Но тут увидела потухший взгляд, и все поняла. Он знал. Он все видел. Больше ничего говорить не стала.

– Где Император? – оглядываясь по сторонам, спросил Влад.

– Не знаю, – я помотала головой, – я не увидела, куда он скрылся.

И это было правда. Взрыв прогремел неожиданно, как и должно было быть. А потом появился дым. Куда скрылся Микрол, я не заметила. Наверняка, прячется сейчас за спинами сильных и вооруженных охранников. А те, в свою очередь продолжали стрелять. Хотя, уже и не так активно. Все-таки, Глеб и Стас были отличными охотниками.

– Ладно, давай выбираться отсюда, – Влад взял меня за руку, а потом неожиданно улыбнулся, – а потом я все-таки последую совету Миши и хорошенько дам тебе по шее.

Я улыбнулась в ответ. Все позади. Самое страшное осталось далеко за пределами моих представлений. Со мной были мои друзья, и сейчас имело место только это. Теперь-то я уже их не покину. Теперь никуда не уйду. Я обрела то, что так долго искала. А большего и не надо.

Дым начал рассеиваться. Но стрельба все еще была слышна. Мятежники зло наседали на патрульных, а те в свою очередь не собирались сдаваться. Главное, чтобы не поспело подкрепление. В таком случае нам не выбраться из этого зала. И тогда дворец Императора навсегда станет нашей могилой.

Я огляделась. И вот тут-то в рассеивающемся дыме я и заметила метнувшуюся в нашу сторону фигуру. Тело сработало на рефлексах. Я схватила Влада за руку, и повалила на пол. Пуля просвистела мимо. Не давая Микролу времени опомниться, я прыгнула в его сторону, сбивая с ног. Мы оказались на полу. Но сильный удар о пол не произвел на Императора должного впечатления. Одним сильным ударом он сбил меня, и уже я покатилась по полу.

Микрол огляделся, пистолет вылетел из его рук, когда я набросилась на него. Он встал на ноги и, найдя пистолет, двинулся в его сторону. Дойти до цели я ему не дала. Резко вскочив на ноги, я запрыгнула на спину, уводя его от цели. Ногти впились в шею. Император взвыл, но контроль не потерял. Развернувшись к ближайшей колоне, он саданул меня об нее, что было сил. Боль пронзила все тело, но я не сдалась. Продолжая сдавливать шею Императора. Еще один такой удар, и я мешком рухнула на белоснежный пол.

Невыносимой болью отозвались все мои мышцы и прежние травмы. Не забыла про себя напомнить и поцарапанная пауком рука. В глазах заплясали белые круги. Но Императора с занесенной для удара ногой я все же увидела. Не дамся! Собрав в кулак остатки своей былой силушки, я перекатилась к другой колоне. Удар пришелся мимо. В этот момент Влад сбил Микрола с ног. Удар был сильный. Император повалился на пол. Влад тут же оказался рядом.

Но не будь Император Императором, если он не владеет хорошими навыками боя. Не вставая с пола, Микрол сделал подсечку, и Влад повалился рядом. Блеснул нож. Влад среагировал, заблокировав руку Императора в захват. Нож выпал. Я не проследила, куда отлетел нож. Я внимательно наблюдала за схваткой двух воинов.

Вот Влад получил сильный удар в лицо. Голова запрокинулась. Микрол встал. Я не стала ждать, пока он доберется до своей первоначальной цели. Я снова ринулась в бой. Но Император оказался быстрей. Он схватил меня за горло и сдавил. Дыхание перехватило. Я захрипела. Но это буду не я, если позволю ему вот так убить меня. Собравшись, я все же смогла ударить Императора по коленной чашечке. Нога подкосилась. Он выпустил меня, и тут же получил удар по лицу.

Толи я била не сильно, толи он мог выдержать любой удар, но моей силы не хватило. Микрол пошатнулся, но все же смог нанести мне удар в лицо тыльной стороной ладони. Я отлетела. Утерев кровь с разбитой губы, я повернулась туда, куда направлялся Император. Я уже хотела снова броситься на него, но не успела.

Он поднял пистолет. Вот сейчас он повернется и выстрелит. Уйти с линии огня я не успею. Я глубоко вздохнула.

– Кэсседи!

Я повернулась на крик. Влад толкнул в моем направлении выбитый из рук Микрола нож. Он прокатился по гладкому полу и остановился в считанных сантиметрах от меня. Я схватила нож в руки и подскочила на ноги. Микрол успел развернуться. Я метнула нож. Он выстрелил. Даже несмотря на то, что мои руки по-прежнему были закованы в наручники, я не промахнулась. Я знала, что не промахнусь. Я всегда это знаю. Нож вошел ровно туда, куда я метила, крепко застряв горле.

Микрол посмотрел на меня каким-то удивленным взглядом. Кровь толчками выходила из раны. А потом потекла изо рта. Микрол пошатнулся, сделал один шаг, потом второй, а затем повалился на бок, так и, оставшись лежать на белоснежном полу своего собственного замка. Я выдохнула. Все закончилось.

Стрельба закончилась. Я повернулась, как раз, в тот момент, когда Миша и Стас блокировали большие двери, ведущие в зал. Потом я посмотрела на Влада и улыбнулась. Но он не улыбался. Он смотрел на меня с открытыми от страха и ужаса глазами. Я еще никогда не видела таких глаз у Влада. Что он увидел?

– Кэсседи, – тихо проговорил он.

Я проследила его взгляд и ужас накрыл меня. Я приложила руку к животу. Там было мокро и липко. Я отняла руку и посмотрела на нее. Кровь. Потом я все же опустила голову. На рубашке расплывалось багровое пятно. Пуля Микрола все же достигла своей цели. Он попал. Он тоже знал, что не промахнется.

– Влад, – беззвучно выговорила я, поднимая к нему глаза.

Он тут же бросился ко мне. Ноги подломились, и я медленно стала оседать на пол. Упасть мне не дали. Влад подхватил меня и аккуратно положил на пол, зажимая рану рукой. Рядом вмиг оказались остальные члены маленького спасательного отряда. Я осмотрела каждого. Ну, что ж. Стоило бы сказать им спасибо. Они проделали огромный путь, чтобы спасти меня. Они рисковали своими жизнями. Не получилось

Странно, но я совсем не чувствовала боли. Мне не было больно, когда пуля попала мне в живот. Я не почувствовала боли, когда переводила дух. Я ничего не чувствовала и сейчас. Только горечь разочарования. Я столько цеплялась за свою жалкую и никчемную жизнь, что не почувствовала тот момент, когда она стала покидать меня.

– Кэсс, – снова тихо проговорил Влад.

Я повернулась к нему. В его глазах стояли слезы. Влад плакал? Я посмотрела на остальных. С ними было тоже самое. Я улыбнулась. Не стоит плакать. Все было предрешено давно. Я сама шла на смерть. Там в переулке, в потерянном северном городке. Когда включала коммуникатор. Я знала, что все кончится именно так. Так оно и должно было кончиться.

Я еще раз обвела взглядом комнату. Вокруг стала собираться тьма. Глаза стали закрываться. Сознание покидало меня. Перед тем, как мой разум успел отключиться, в голове все же промелькнула давно заготовленная для такого случая фраза:

«Ну, здравствуй, Смерть. Ну, что, дождалась, стерва старая?»

***

Солнце выглядело ярким желтым кругом на ясном голубом небе. Странно, там не было ни единого облачка. Я уже и не помню, когда в последний раз видела такое безоблачное и чистое небо. Лишь во времена моего далекого и радужного детства. Когда я еще не знала, кто такие мятежники, и почему на них охотится вся Империя. Когда мои родители были еще живы. В том мире, где моя сестра водила меня гулять и крепко держала меня за руку.

Как же давно это было. Тогда я еще не была врагом Империи. Тогда мне не нужно было прятаться по самым темным углам, не нужно было притворяться незаметной, оглядываться от каждого шороха. Тогда мне не приходилось воровать. Не надо было каждый день рисковать жизнью, дабы добыть себе кредитов. Не надо было вести сомнительные отношения с мерзкими караванщиками и гадкими барыгами. Хорошее было время…

Я стояла посреди огромного цветущего сада. Прямо передо мной возвышалась пышная цветущая черемуха. А я помню это место. Это наш сад. Вот ветка, на которой были качели. Там мы с Мелоди часто качались, пока мама поливала цветы. А вот и те самые цветы. Все так, как я помню. Кустик к кустику. Цветочек к цветочку. Вот мощенные узкие тропки, по которым мы так любили бегать.

Я повернулась. А вот и дверь, ведущая в наш огромный дом. Я направилась по каменной дорожке прямиком к двери. Толкнув дверь, я беззвучно шагнула в дом. Вокруг была тишина. В доме никого не было. Я прошла через широкую гостиную в кухню. Никого. Так же тихо я поднялась наверх. Ни одна ступенька не скрипнула подо мной.

Я толкнула первую дверь. Это была моя комната. Все так же, как я помню. Небольшая, но мягкая кровать в углу. Белый маленький шкаф с моей одеждой. Полочка с книгами, которые читала мне мама перед снов. А иногда и Мелоди. А вот и моя любимая кукла. Лежит на привычном для нее месте.

Я наклонилась и подняла куклу. И только теперь я заметила, что мои руки вовсе не похожи на руки маленькой пятилетней девочки. Но ведь это мое очередное воспоминание. Сюда я всегда прихожу малышкой. Почему сейчас все не так? Я подошла к зеркалу. На меня смотрела взрослая девушка с темными волосами до плеч, но с яркими зелеными глазами. Я отшатнулась. Почему все не так?

Я бросила куклу и помчалась вниз. Пронеслась через гостиную и снова оказалась в ярком цветущем саду. Возле черемухи стояли три неподвижные фигуры, одетые в белое. Я тут же бросилась к ним. Мама, папа и Мелоди. Они ждали там меня. Я остановилась в двух шагах от них. Что-то держало меня, не пускало перешагнуть эту черту. Я недоуменно посмотрела на маму. Она улыбнулась.

– Мама? – тихо позвала я.

– Я здесь, моя дорогая, – нежным голосом отозвалась она.

По щекам потекли слезы.

– Почему? – я не смогла договорить.

– Потому, что твое время еще не пришло, – отозвался отец.

Я перевела взгляд на него. Что значит не пришло? И тут я вспомнила, как дралась с Императором. Как он выстрелил в меня. Я вспомнила рану на животе, и полные горя глаза моих друзей. Я умерла.

– Я умерла? – спросила я дрожащим голосом.

– Еще нет, – снова проговорила мама.

– Почему?

– Потому, что есть люди, которых ты не хочешь покидать, – таким же, как у мамы голосом проговорила Мелоди.

– Но я здесь, – мама кивнула, – это ведь мой сон.

– И только от тебя зависит, покинешь ты его или останешься здесь навсегда, – снова заговорил папа.

Я очень хотела остаться. Здесь было все то, что я так любила. Здесь была моя семья, которую я безумно любила. Но в то же время, там, далеко отсюда были люди, которые рисковали ради меня жизнью. Там остались люди, ради которых я отдала себя на растерзание бездушной Армии.

Мама улыбнулась. Она все поняла. Она всегда все понимала без слов. Она шагнула ко мне, не пересекая проложенную, между нами, черту.

– Я скучаю, – тихо проговорила я.

– Я знаю, – с улыбкой отозвалась мама, – мы тоже скучаем. Мы встретимся, Паная. Мы обязательно будем вместе. Но не сейчас.

Я посмотрела на папу. Он тоже улыбнулся.

– Как же я хочу, чтобы вы были со мной рядом, – сквозь слезы проговорила я.

– Мы всегда рядом, – с такой же нежной улыбкой проговорила мама, указывая мне на грудь, – мы здесь. И никогда тебя не покинем. А сейчас иди. Тебя ждут.

Я еще раз окинула взглядом мою семью. Они были счастливы. Они были вместе. Ничего мы еще встретимся. Однажды мы станем снова одной большой семьей. А пока у меня есть дела поважнее.

Больше не колеблясь ни секунды, я развернулась и направилась к двери, ведущей в дом. Но останавливаться в доме я не собиралась. Я еще успею сюда вернуться. Еще долгие и долгие годы здесь ничего не измениться. Я прошагала мимо гостиной и распахнула входную дверь. Яркий солнечный свет заливал широкую светлую улицу.

Я переступила порог и направилась по улице к выходу из города. Туда, где меня ждали мои друзья. До свидания, мама. Мы еще увидимся.

– Мама, – выдохнула я, открывая глаза.

Это было странное и непонятное ощущение. Я еще никогда не открывала глаза с такой легкостью. Вся тяжесть прошлых лет осталась в том странном и необычном сне. Это был не кошмар. Это не было одно из пугающих воспоминаний моей жизни. Это я точно знала. Но я совершенно не помнила, что мне снилось. Должно быть, я видела маму.

Я поморгала, окончательно сгоняя с себя остатки сна. Потом я увидела над собой серый потолок палатки. Так, где-то мы уже такое проходили! Я повернула голову, ожидая непременный приступ боли. Но этого не случилось. Ну, конечно, я ведь не головой ударилась, как это часто случалось со мной за прошедшие две недели. Ну, хоть это радует.

Итак, я опять лежала в палатке. Как же мне это знакомо. Вот сейчас я поверну голову и… точно! Расположившись на стуле в углу, тихо спал Влад. Я улыбнулась. Кажется, это начинает входить в привычку. Я ведь могу и привыкнуть к этому. Я тихо кашлянула. Влад тут же встрепенулся.

– Привет, – проговорила я.

– Привет, – эхом отозвался он.

– У меня дежавю или мы уже проходили подобное? – не пряча улыбки, проговорила я.

Влад улыбнулся. Нет, такое уже точно было. И он это помнит. Он медленно встал со стула и перенес его ближе ко мне.

– Как себя чувствуешь? – спросил он, снова усаживаясь на стул.

Я неопределенно пожала плечами. Посмотреть, что же там у меня на животе смелости не хватало.

– Вид у тебя не важный, – в ответ проговорила я.

– Себя-то видела? – усмехнувшись, отозвался он.

– Ну, у меня-то хоть оправдание есть, – парировала я, – меня, по крайней мере, подстрелили. А чем ты будешь объяснять свои круги под глазами?

Влад не ответил. Он тихо засмеялся. Я тоже. Ну, по крайней мере, попыталась. Рана в животе тут же отозвалась болью. Я сморщилась.

– Осторожней, – Влад поднялся на ноги.

Он аккуратно приподнял майку. Теперь я увидела белые бинты, опоясывающие мое тело. Никаких кровяных следов на них не было. Либо Анна очень хорошо знает свое дело, либо я валяюсь тут не один день.

– Сколько я была без сознания? – сразу спросила я.

– Ты спишь больше трех дней, – отозвался Влад, усаживаясь обратно на свой стул, – ты приходила в себя, потом снова засыпала. И так трое суток.

Я нахмурилась. Я совсем не помню те моменты, когда сознание возвращалось ко мне. Это нехорошо. Надеюсь, что я не наболтала лишнего. Мало ли. Со мной всякое может быть.

– Да, – выдохнула я, – неприятненько.

– Зато ты убила Императора, – проговорил Влад.

– Зато я убила Императора, – эхом отозвалась я.

– Но сильно не задавайся, – пригрозил Влад, – я все еще собираюсь надавать тебе по шее за твою выходку.

Я выдавила из себя что-то подобное на смех. Да, чувствую, расправы мне не избежать. Зато, мы все целы и невредимы. Ну, почти все целы и невредимы.

– А, кстати, где мы? – наконец, дошло до меня.

– В Черном Лесу.

– А как же…?

– Облава? – закончил за меня Влад.

Я кивнула.

– За ними пришли только патрульные, – спокойно проговорил Влад, – они смогли отбить атаку. Потери у нас, конечно, не маленькие. Но в основном лагерь уцелел. Правда, нам пришлось еще больше углубиться в Лес.

– А Джейк?

– Признался.

– Что с ним?

– А что бывает с предателями?

Дальше я спрашивать не стала. Такого ответа было достаточно. Что еще может быть с предателем. А тем более с таким, как Джейк. Служителей Столицы не так-то просто переубедить. А настроить их против Властей и Императора дело невыполнимое.

И тут я вспомнила про Любу. Она-то не была служителем Столицы. Она всего на всего ненавидела меня. Но все же выступила предателем.

– Влад, – тихо проговорила я, – Люба…

Я прикусила губы. Дальше сказать я не смогла. Да, и что сказать? Она ведь была его сестрой. Его придавать она не собиралась.

– Люба предала меня, – тихо отозвался он.

Я услышала, сколько боли было в этой фразе.

– Она не собиралась предавать тебя, – пыталась я оправдать ее поступок.

– Да, – он посмотрел на меня, – но она предала тебя. А это то же самое.

В его глазах была боль. Нескончаемая скорбная боль. Но он злился. Злился на нее, за то, что предала нас. Злился на себя, за то, что не успел ее спасти. Я хотела сказать еще что-то. Не знаю, что. Хоть что-нибудь, чтобы оправдать ее. Но Влад не дал.

– Она сделала свой выбор…

И я поняла. Больше про нее он мне ничего не скажет. Это была его ноша, и он собирался сам ее нести. Не делить не с кем. Напирать я не стала. Он прав. Люба сама выбрала свою судьбу. Хотя, наверно, я могла тогда спасти ее. Или все же не могла?

Ломать над этим голову я больше не стала. В палатке становилось душно, и мне хотелось на воздух. Я приподнялась на локтях, пытаясь встать. В животе отозвалось болью. Но терпимой. Главное, что я жива. А остальное я как-нибудь переживу.

– Что творишь? – Влад тут же подскочил на ноги.

– Я три дня валялась тут, – огрызнулась я, – в духоте и тесноте. Надо бы уже и на белый свет взглянуть.

– Ну, это у тебя вряд ли получится, – усмехнулся Влад, но подняться все-таки помог.

Боль все еще отдавалась по всему телу, но идти я могла. Влад завернул меня в теплый плед, которым я была укрыта, и, обняв за плечи, помог дойти до выхода. Отогнув полог палатки, мы вышли на улицу. И вот тут я поняла смысл сказанных Владом слов. На улице была ночь.

Мы стояли на небольшом холме, окруженном темными и высокими деревьями. А внизу, у его подножья расположился потрепанный, но все еще боеспособный лагерь повстанцев. Палатки стояли между деревьев, поэтому их было трудно заметить. Я насчитала штук тринадцать. И это все, что осталось от того огромного лагеря, что я видела на Перевале? Видимо, облава прошла не так легко, как говорил мне Влад.

Воздух был свежим и чистым. Я глубоко вздохнула. Рана снова отозвалась тупой болью. Но это я готова была терпеть. Скоро рана затянется, и все снова встанет на свои места. Я смогу сражаться за свою свободу и свободу своего народа.

Я усмехнулась. И когда же я успела проникнуться такими мыслями? Видимо, дух сопротивления заложен у меня в генах. Значит, быть мне предводителем повстанцев. Все то, чего так боялся Император, воплощается в жизнь. Правда не так, как, наверно, должно было бы быть. Хотя, откуда я знаю? Может, все так и должно было случиться. Возможно для того, чтобы это понять, мне нужно было умереть.

Я поежилась от налетевшего порыва ветра. Влад поправил плед и осторожно обнял меня со спины, не трогая рану на животе.

– Все они ждут только тебя, – тихо проговорил он.

Мне не нужно было спрашивать, о чем он говорит. Я и так это знала. Теперь все они пойдут за мной. Ведь, это я убила Императора.

– Но ведь я бы одна не справилась, – так же тихо ответила я, – там ведь были и вы.

– Но Императора убила ты, – он наклонился к моему уху.

Верно. Его убила я. Дочь первых мятежников убила Императора. Я была рождена именно для этого?

– Придет новый, – проговорила я, глядя в пустоту между деревьями, – у Микрола есть сын. И теперь он станет Императором. Он будет мстить за убийство отца.

– Они готовы к любым испытаниям, – тем же тоном шептал Влад, – вопрос в том, готова ли ты?

Готова ли я? Я тринадцать лет пряталась по всей Империи. Я скрывалась от Властей. Я скрывала свое происхождение. Мне довелось сменить ни одно имя. Я намотала тысячи километров, убегая от патрульных. Я излазила самые темные и непроходимые уголки городов, прячась от ужасного Квартального Рейда. Я пережила смерть своих родителей. На моих глазах убили сестру. Я дважды перенесла на себе мертвый взгляд Стражей. Черт возьми, я была в Столице, во дворце Императора, и я все еще жива.

Готова ли я? Я родилась с клеймом врага Империи, не имея никакого отношения к восстанию против нее. Меня объявили вне Закона лишь из-за моего происхождения. Но я не сдалась. Я шагнула на встречу Стражам, дабы защитить своих друзей. Я ни один раз была на грани смерти. Но несмотря на это, я все же стою здесь. Посреди Черного Леса. А под моими ногами разложился лагерь второго восстания.

Готова ли я? Черт подери, я умерла ради этой свободы. И я вернулась, чтобы отомстить. Я уже убила одного Императора. Значит, смогу сделать это еще раз. Клянусь всеми Богами, Саймур, я найду тебя. Я достану тебя, как бы хорошо ты не спрятался. Как бы высоко не забрался. Сколько бы воинов у тебя не было. Какие бы стены вокруг себя не выстраивал. Я все это преодолею.

Я Кэсседи Гримлок. Дочь первых мятежников. Лидер второго повстанческого движения. И я обращаюсь к тебе, Саймур. Берегись, ибо я иду за тобой!