Дети короля Аха, или Огненная рыба [Евгения Тамахина] (fb2) читать онлайн

Евгения Тамахина Дети короля Аха, или Огненная рыба

Няня

Старая, очень старая нянечка провела крючковатой рукой по белоснежному лбу прелестной девочки.

– Спи Улочка милая.

Семь больших железных кроватей стояли вдоль стены и в них устраивались на ночь семь королевских детей. Няня шла от кровати к кровати, скрепя половицами и старыми костям, от самой младшей к старшему. Ула была единственной девочкой, поэтому её имя состояло из трёх знаков, как у старшей. Из мальчиков же старшими были близнецы, у каждого следующего ребенка имя было на один знак длиннее. В некоторых семьях, где было до двух десятков мужчин, младшие носили совершенно не произносимые имена. Она поправляла одеяла и желала каждому спокойной ночи.

– Спи Адриавир.

– Спи Адвиар.

– Спи Авеан.

– Спи Атти.

– Спи Ард.

– Спи Аин.

Уложив детей, няня села в кресло под большую лампу, которая трещала как сухие дрова и согревала всю комнату. Старушка ко всему прочему укуталась в грелку, так что от тепла её щёки стали красными. Дети с нетерпением ждали, когда же она начнёт один из своих «рассказов на ночь», но няня уставилась на свои руки и затихла. Её голова опускалась всё ниже и ниже, пока не послышался храп. Дети переглянулись и Ула тихо позвала её.

– Баа, расскажи про солнце.

Няня проснулась и чихнула, от этого её искусственный глаз чуть не выпал из глазницы. Она неспешно поправила его, затем заговорщицки взглянула на каждого и наконец принялась рассказывать.

– Вы же знаете, что ваша старая няня своими глазами видела солнце. Тогда ещё оба моих глаза были на месте. Оно выглядело как большое жёлтое яблоко. Солнце осветило ядовитые болота наверху, и даже под землю, в наши гнёзда падал свет. В этих лучах кружила жизнь, и люди улыбались. Но солнце появлялось всё реже, пока полностью не скрылось за плотной стеной облаков, а туман с болот не стал густым как холодный бульон. Знайте дети, что странные вещи творятся в этом тумане, время перестаёт существовать и человек бредёт, теряя разум, забывая кто он и куда шёл. Там правят духи смерти, их красные глаза единственный свет в тех топях, и горе тому, кто пойдёт на этот свет. Если красные глаза видят что-то живое, они оборачивают это в камень!

Няня взяла многозначительную паузу, в это время ветер так сильно ударил в окно, что дети разом ахнули, а потом зашумели от восторга и страха. Аин был на минуту старше Арда, и Ард всегда был рад что родился не первым, он совсем не любил руководить. Зато Аин был хорош в этом, так что он уверенно скомандовал.

– Тихо все! Нянечка скажи, а Огненная Рыба она злая или добрая?

Няня вытянула руку, и тень от неё упала на потолок, дети уставились на этот причудливый спектакль и затихли.

– Она появляется, когда сходятся огонь и вода. Когда полная луна светит в жерло Вечного Вулкана на окраине южных болот. Тогда вместе с горящими огнями просыпающейся лавы, выплывает Огненная Рыба. Говорят, что она ищет своих детей, она парит над болотами в их поисках и исчезает с заходом луны. Её детей забрали люди, когда-то их здесь было множество, и они брали и брали, пока не выкачали из земли всё что она могла дать. Твердь стала проваливаться, образуя пустоты, в которых мы живём. Наверху всё было отравлено и со временем превратилось в одно сплошное болото.

Когда Огненная рыба возвращается в своё раскалённое море, землю начинает трясти. Рушатся гнёзда, погребая под собой целые города.

Я не знаю злая она или добрая, но мне кажется, что она просто очень-очень грустная. Засыпайте поскорее, ведь завтра большой праздник Грибов, а они для нас и чистая вода и свет, и тепло. Няня укуталась в грелку, зевнула и выключила лампу. За окном было темно, как всегда.

По прошествии ночи всё гнездо озарилось люминесцентным свечением грибов-светлячков. Ровный синий свет заливал просыпающийся город готовый к празднованию первого Дня Грибов.

В доме короля Аха уже кипела работа, составляли столы, украшали стены, с кухни шёл запах свежей выпечки и варенного мяса.

Дети просыпались в своей выстывшей за ночь комнате и не спешили вылезать из-под тёплых одеял. Няня так и дремала в кресле.

Вдруг земля содрогнулось, и всё снова затихло. Дети уставились друг на друга, в полной тишине был слышен только нянин сап. Но комната вздрогнула опять, второй, более сильный толчок уронил лампу, которая с дребезгом разлетелась и разбудила няню. Она попыталась встать, но новый толчок свалил её с ног. Она крикнула.

– Все под кровати, быстро!

Дети кинулись друг к другу и все разом оказались под одной кроватью. Толчки шли один за другим, на пол посыпалась мебель и куски штукатурки. Только Ула замерла на своей постели и испуганно смотрела на няню. Старушка в два прыжка оказалась рядом с ней и схватила её за руку.

С диким треском с потолка обрушилась огромная балка. Няня успела сунуть Улу под кровать в тот момент, когда балка унесла её с собой, проломив пол и падая всё ниже. Дом раскололся на двое и под ним разразилась пропасть, глубокая, чёрная трещина. Земля простонала последний раз и всё затихло.

Аин выскочил из укрытия и побежал к кровати, под которой была Ула. Она сидела, опустив голову и прижимала к груди оставшуюся от няни руку. Она гладила морщинистую и такую тёплую кожу своей маленькой ладошкой и крупные слёзы падали одна за другой. Тишину нарушал только ветер, который врывался в разбитые окна и носился по комнате звеня осколками. Аин обнял её, остальные мальчики обступили их, спрятав в центре круга. Ледяной ветер трепал их белые ночные рубашки и их чёрные кудри, так и стояли они, обнявшись и склонив головы, пока в комнате не раздался громкий голос короля.

Земля тёмных небес

Около сотни людей сидели за столом в большом зале королевского дома. Долгожданный праздник Грибов превратился в поминки. Столы были полны праздничных блюд, но ели их молча. Где-то за стеной скрепил дом, который чинил себя после землетрясения, деревянные панели со скрежетом перекатывались по ржавым рельсам, закрывая бреши, в которые с воем врывался ветер. Король взял в руки гусли и вышел в центр зала, его крепкая фигура и твёрдый взгляд успокаивали. Он коснулся струн и зазвучала любимая мелодия гимна, народ ожил. Король стал петь и больше не было слышно скрипа дерева и скрежета железа.

Все стали подпевать королю, воздух в комнате стал двигаться быстрее и даже лампа разгорелась ярче, отбрасывая на стены глубокие тени как от костра. Дети сидели тут же за столом. Ула подняла опущенную голову, её черные глаза блестели точно, как у отца. Она пела, а по щекам текли слёзы.

Когда песня закончилась из-за стола встал здоровяк, в его глазах читалось беспокойство. Все вокруг поддержали его одобрительными возгласами, он смотрел на короля и ждал, король кивнул ему.

– Нас трясёт всё чаще, теперь не только в ночь полной луны, наша земля хрупкая и пористая как высохшая грибница, ещё одно такое землетрясение может прикончить нас всех. Эти новые трещины повсюду. Что с нами будет? Что нам делать?

Люди зашумели, крики и причитания наполнили зал. Король сел за стол рядом с детьми. Его сильный голос перекрыл все другие голоса, и в комнате снова стало тихо.

– Мы сегодня потеряли наших близких, когда-то одна из таких трещин забрала мою жену. И я знаю, что вы все боитесь за тех, кто ещё жив. Я знаю, ведь у меня всё ещё есть мои драгоценные дети, и ради них я должен избавиться от страха. Страх убьёт нас раньше. Ведь разум бессилен пред ним, он делает нас слепыми и глухими. Так что не увидишь дороги, по которой идёшь, и не услышишь брата, зовущего на помощь. Избавимся же от него! Пусть он сгинет и тогда любовь укажет нам путь. Пусть сердце веселится, а лампа горит ярче от песен и смеха!

По залу прокатился одобрительный гул. Король обернулся к Уле.

– Ула спой нам!

В тишине зазвенел бубен, его перебил кимвал, затем кто-то взял барабан и стал отбивать ритм, и наконец прозрачный звук флейты собрал всех в одно целое и возникла музыка. Мужчины стали бить ладонью об стол, а женщины замычали в унисон мелодии. В центр зала вышла Ула, она посмотрела вокруг, её взгляд был мягким и спокойным, как и её ангельский голос. Она запела и лица людей осветили улыбки.

После праздничного шума в доме казалось особенно тихо, только с кухни доносились женские голоса и звон посуды. Король сидел у окна в опустевшем зале, синий грибной свет освещал его красивый профиль. Брови были сдвинуты, глаза неподвижно смотрели в одну точку, тяжёлые думы омрачали его лицо. Ула шла по коридору и разглядывала большое желтое яблоко, пока не увидела отца, одного в пустом зале. Король тоже заметил её и лицо его посветлело, а руки раскрылись для объятий. Она запрыгнула к нему на колени и протянула яблоко.

– Смотри, как солнце!

Он прижал её к себе и провёл ладонью по её чёрным кудрям.

– Ты так чудесно пела, так порадовала всех, лампа никогда не горела ярче!

– Папа, что будет дальше?

– Мы найдём нам новый дом. Узнаем, что твориться в других гнёздах, кто-нибудь из братьев примет нас.

– Вы что пойдёте через болота?

– Не бойся, дочка, путь безопасный, мы обернёмся к новой луне. Где твои братья? Ты должна кое-что сделать для меня.

– Говори я всё сделаю.

– Скажи Аину, что теперь он старший. Передай, что гнездо нуждается в нём и находится под его опекой, но скажи это только утром. Слышишь, не раньше утра. Сможешь сделать это?

– Но Аин такой глупый, папа?

– Но ты же будешь помогать ему. Держи, отдай это Аину.

Король протянул Уле белое перо.

– Раньше под небом летали птицы, они тоже жили в гнёздах. Такое перо есть у каждого короля, но оно должно оставаться здесь, у того, кто присматривает за гнездом. Видишь на стержне много лучиков, без этих лучиков не было бы пера. Так и Аин без тебя и братьев, просто один голый стебель.

– Хорошо, а ты тогда забирай яблоко, тебе нужнее.

Ула вбежала по лестнице на верх, и остановилась у двери в спальню, она спрятала перо в нагрудный карман и улыбнулась. Секрет надо было сохранить до утра. Но в спальне было пусто, посреди комнаты шёл свежий шов из досок, которыми дом соединил трещину. У стены так же стояли семь железных кроватей, но не было ни няниного кресла, ни другой мебели.

В комнате было так пусто и холодно, что оставаться в ней было невыносимо. Ула достала из-под своей кровати плащ и вышла.

Старая церковь

Из-за толстых стёкол в доме, сложно было что-то разглядеть, но снаружи у Улы захватило дух. Свежие грибницы были повсюду. Они лежали на земле и летали в воздухе. Узкая дорога между двух рек вела от королевского дома к городу. Ула шла по ней не в силах оторваться от голубого свечения воды. Всё вокруг сияло и переливалось, жизнь наполняла гнездо. Вскоре она добралась до города и стала подниматься по лестнице на крышу ближайшей высотки, то и дело останавливаясь поглазеть на парящие грибные кусты. По крышам домов проходили улицы и обычно, в этот день, здесь толпилось множество народа. Все поднимались понаблюдать за ярким сиянием. Первый раз в своей жизни она видела эти улицы абсолютно пустыми. Люди здесь привыкли ко всему, но сейчас, кажется, было по-другому. Улу словно обдало холодом, как недавно в пустой комнате.

Тут она увидела отца и с ним несколько человек. Они были далеко, но это точно был он, у него одного был плащ с красной оторочкой. Она радостно побежала, отец именно тот, кого она хотела бы сейчас видеть. Кажется она бежала довольно быстро, но никак не могла догнать их. Вскоре улицы города закончились, и мужчины, один за другим, стали подниматься по еле заметным земляным выступам на отвесном склоне гнезда, освещая себе путь светом фонарей. Ступени вели наверх, к краю за которым начиналась неизвестность. Ула остановилась перед первой ступенью, она не за что бы её не заметила сама. Обычно уступы тонут в темноте, но сейчас было достаточно светло чтоб не бояться оступиться. Рядом шумел огромный водопад, питающий всё гнездо и Ула мечтала увидеть как он начинается. В её голове боролось любопытство и нянины сказки, она знала, что ей туда нельзя. Она подняла голову, свет фонарей светил уже совсем далеко.

Ула натянула капюшон плаща и стала подниматься. Взобравшись наконец наверх, она огляделась, никого вокруг не было. Она рухнула на колени, чтобы отдышаться и увидела бесконечную даль, увидела горизонт. Когда няня рассказывала про ровную нить, соединяющую небо и землю, у неё не как не получалось это представить. Так что теперь её глаза наполнились слезами. Луна ярко освещала долину, на которой раскинулась широкая река, мерцающая в лучах лунного света. Ула пошла вдоль берега, завороженно смотря на блестящую поверхность воды, она и не подозревала, что наверху так красиво. Но отец бы точно не одобрил, что она здесь. Ула развернулась и пошла к обрыву, туда, где был спуск, но сзади кто-то заскулил. Она обернулась, на голой равнине было пусто. Она ускорила шаг, но вдруг подул сильный ветер, и его сила нарастала с каждой секундой. Ула едва держалась на ногах, но продолжала двигаться вперёд, когда один мощный порыв поднял её в воздух, как пёрышко что лежало в её кармане, и бросил в воду. Она закричала, зовя отца, но крик разбился о стену ветра.

Течение быстро понесло её к обрыву. Кто-то заскулил совсем рядом. Ула пыталась сопротивляться, но поток неумолимо тащил её к краю, пока ледяная вода не накрыла её с головой.

Скулёж становился всё громче, Ула открыла глаза. Перед ней была огромная лохматая морда. Животное лизнуло Уле руку, точно как собака. Вокруг было темно и пусто, но на каменном полу рядом с подстилкой горела лампа. Скрипнула дверь и послышались шаги, Ула вглядывалась в темноту.

– Я знаю кто вы. Вы тот человек, что живёт в старой церкви у болот.

В свет фонаря вышел старичок ростом чуть выше Улы.

– Да, так и есть. А кто же ты дитя?

– Я Ула, дочь короля Аха.

– А… малютка Ула, тебя не должно здесь быть, смерть уже охотится за тобой.

Старичок засыпал грибные споры в лампу и прокрутил рычаг, лампа вспыхнула, выхватив из темноты стол у каменной стены.

– Давай иди сюда, поешь.

– Папа говорит, что вы смотритель и защищаете нас, что без вас мы бы пропали. А это значит Ольф, ваш волк, я мечтала увидеть вас!

– Король слишком добр ко мне, ешь.

Он поставил на стол три миски, у одной из них тут же возник Ольф, его размер как раз позволял ему немного наклонив морду, отведать похлёбки.

Улу мало занимала еда, зато на волка она не могла наглядеться. Старичок намазал лепёшку патокой и протянул ей.

– Ты искала братьев?

– Откуда вы знаете? Я искала, но потом увидела папу, он поднялся наверх, а я за ним. Они пошли в соседнее гнездо, наше разрушается.

У старика помрачнело лицо, Ольф оторвался от еды и уставился на него.

– Он отправился к королю Аргу, к своему брату? Последнее землетрясение обрушило то гнездо, там не осталось живых. Твои отец идёт зря.

Теперь Ольф смотрел на Улу, её лицо поменялось, губы поджались, а чёрные глаза загорелись холодным огнём.

– Мне нужно возвращаться. Нужно найти Аина, отец оставил его смотреть за гнездом, он теперь старший.

– Он с братьями был здесь, я рассказал им, как найти Огненную Рыбу.

Ула вскочила, опрокинув свою миску, Ольф принялся слизывать суп со стола.

– Ты знаешь как найти Огненную Рыбу?!

– Ты должна вернуться обратно, эти болота не для маленькой девочки.

– Огненная Рыба виновата в этих землетрясениях. Мы отыщем её и сразимся, только так можно спасти гнездо.

– Твои братья уже ушли. А ты должна оставаться в безопасном месте.

Ула внимательно посмотрела на него.

– Больше нет безопасного места.

Она была права, старик отвёл взгляд и задумчиво погладил Ольфа.

Она достала из кармана перо.

– Я должна отдать это Аину.

– Как же я объясню твоему отцу, что отпустил тебя?

– Скажите ему, что перу нужны все лучики, он поймёт.

Старик с сочувствием посмотрел на неё и ушёл куда-то в темноту. Каждое его движение отдавалось гулом в пустом зале старой церкви, наконец он вернулся, в его руке что-то поблескивало.

– Если уж ты собралась отправится в те болота, это может пригодиться.

Он протянул ей часы, Ула некоторое время разглядывала их.

– Они не работают.

– Просто спрячь их, понадобятся если попадёшь в туман.

Старик положил на стол кусок ткани и стал укладывать на неё еду.

– Мы с Ольфом не можем оставить границу болот, ты пойдёшь одна, так что слушай внимательно!

Из большой бочки он налил в жестянку воды и поставил рядом с едой.

– Нигде не пей, только из фляги или если увидишь, что в воде есть грибы.

Я расскажу тебе то же, что рассказал твоим братьям. Иди на юг к роще, сразу за рощей гряда холмов, это граница нашей земли, за ними начинаются болота. Найди лощину между двух холмов, а когда выйдешь к топи, смори в оба, тебе нужны старые рельсы. Иди всё время по рельсам, не сворачивай. Свернёшь, погибнешь! Когда найдёт туман, с места не двигайся, пережди, с ним не угадаешь. И самое главное если увидишь красные огни, не двигайся, даже не смотри в их сторону, как бы ни было страшно!

Ты поймёшь, что близко, когда камни вдоль дороги не будут больше лежать на земле, но будут парить в воздухе. Значит где-то рядом Великий Вулкан, там будут твои братья, ожидающие полнолуния.

Ула молча взяла узелок с едой, и обняла Ольфа. Он потёрся носом о её макушку и завыл, где-то вдали раздался ответный вой. Он был еле слышен, но Ольф, кажется, остался доволен и махнул хвостом. Старик прислушался и так же улыбнулся, он вручил Уле фонарь.

– Иди, не бойся. Только поторопись, полнолуние нельзя пропустить. Огненную Рыбу можно увидеть только тогда.

Ула закрыла за собой дверь старой церкви и направилась к роще. В гнезде росли деревья, но они были не больше Улы, теперь же она шла среди огромных стволов и ей казалось, что верхушки достают до самых облаков. Когда она оказалась у лощины, уже стало светать. Небо немного посветлело, но в месте с тем, на равнине заклубился туман. Ула решила ждать. Она села рядом с огромной статуей богини Янари, которая раньше охраняла проход из их земель к болотам, но теперь статуя ушла под землю, так что на поверхности осталось только голова. Ула уставилась на отравленную красную воду вокруг Янари и задремала. Когда она проснулась, туман уже не закрывал выход из лощины.

Болота

Ула окинула взглядом бесконечную мёртвую топь. У неё перехватило дыхание, густой запах крови и чего-то едкого не позволял нормально вздохнуть, во рту стало сладко, как от патоки. Она достала платок, сотканный из грибниц, и обмотала его вокруг головы, оставив только глаза. Дышать стало легче, и накатившая тошнота отступила. Дороги нигде не было видно, кругом раскинулась красная вода, которая выжгла землю, превратив её в ржавчину. Поверхность не была твёрдой, и вся пузырилась. Наконец она разглядела рельсы, они были одного цвета с трясиной и шли до самого горизонта. Когда-то эта дорога соединяла гнёзда, но людей становилось всё меньше и вскоре не кому было бороться за неё. Болота одержали победу.

Дерево рассыпалась под ногами Улы, она вязла в грязи, так что каждый шаг давался с усилием. Вскоре она заметила старую железнодорожную станцию и рядом маленький домик, ей захотелось отдохнуть там, но она знала, что сходить с пути нельзя.

Весь день туман не подходил к ней, он возникал то тут, то там, образуя вокруг путей лабиринты. Но вдруг плотная пелена опустился перед самым её носом. Ула замерла, в горле пощипывало от льдистого влажного воздуха. Белая вата обволокла её, так что она больше не видела ни своих ног, ни дороги. Туман словно оглушил её, пропали все звуки, оставалось только ждать. Ула села и достала из узелка лепёшку, съев её, она вспомнила как Ольф выпрашивал кусочек и улыбнулась. Вдруг она ощутила, что не одна здесь, затаив дыхание, Ула стала прислушиваться, кругом по-прежнему была мёртвая тишина. Никого не было видно, но мурашки пробежали по её спине. Наконец она увидела красные огни, бесшумно плывущие в плотной белой мгле. Огромная тень, еле различимая в тумане, проскользнула совсем близко и исчезла, красные глаза не увидели её. Ула тихо встала, но тень словно услышав её, развернулась, и двинулась в её сторону, Ула побежала. Она пыталась понять где же станция и дом, но ничего не было видно дальше вытянутой руки. Она замерла, совсем рядом рыскала другая тень, она словно ощупывала всё вокруг светом своих красных глаз, как вдруг, свет отразился от стекла. Это был дом, дождавшись пока, тень исчезнет, Ула добралась до него и залезла внутрь. Съёжившись в углу, она почти перестала дышать и лишь следила за красными огнями, которые кружили вокруг, то появляясь, то исчезая. Духи смерти осматривали свои владения, в поисках жизни, которая могла бы уцелеть в этих болотах. Ула так и сидела в углу, замерев и затаив дыхание, пока не спустились сумерки. Ночью задул стылый ветер, который унёс туман, а вместе с ним исчезли и тени.

Когда она вышла, всё вокруг изменилось. Луна освещала долину и новенькие рельсы блестели в её лучах. Где-то вдалеке горели фонари и огни станций, а насыпь по которой она шла была совсем свежая. Няня говорила о безумии, которое приносит туман, как люди сходят с ума и бродят не помня себя. Но ведь она всё помнит и тумана нет, но может так и выглядит безумие.

Пока Ула размышляла об этом, подошёл поезд, он остановился и распахнул новенькие двери, вокруг по-прежнему не было ни души. Ула с изумлением смотрела на него, она колебалась, ей очень хотелось зайти в этот красивый поезд, но страх останавливал её. В этот момент ветер ударил ей в спину с такой силой, что она прямо-таки влетела в вагон. Как только она встала на ноги, двери закрылись и поезд тронулся. Ула огляделась, всё ещё не веря своим глазам, внутри было пусто. Поезд быстро набирал скорость, болота проносились мимо, а жуткий ветер хлестал крепкие железные бока состава. Она прошла через тамбур, и вошла в соседний вагон, там тоже не было ни души. Проходя вагон за вагоном, она так никого и не встретила. Наконец открыв дверь машинного отделения, оказалось, что его нет, поезд нёсся сквозь туман, сам по себе, без локомотива. Ула стала думать, как бы выбраться отсюда, она села на мягкое сиденье и посмотрела в окно. За ним больше ничего не было видно, только клубящийся туман мелькал снаружи, поезд словно двигался внутри облака. Свет стал приглушённым, где-то заиграла тихая музыка, Ула так устала бояться, что не смогла больше сопротивляться и уснула.

Когда она открыла глаза, обстановка в поезде как будто стала более нарядной, а на столе стоял огромный графин с ягодной водой. Ула не понимала сколько проспала, голова кружилась и очень хотелось пить. Розовая прозрачная жидкость искрилась в ярком свете, и она потянулась к графину, но тут же вспомнила слова старого смотрителя, пить можно только если в воде есть грибы. В вагоне на мгновенье погас свет, как будто Ула моргнула, но взглянув на графин, она увидела, что теперь там плавали грибы и вода сияла от их свечения. Не оставалось сомнения, что это именно то, о чём рассказывала няня, туман играет с ней, хочет погубить. Она достала свою флягу и сделала последний глоток воды, фляга была пуста. В кармане было что-то ещё, сломанные часы. Они именно для такого случая, но всё же как они работают? Если это часы, значит, это как-то связано со временем. Когда она садилась в поезд всё было по-другому, словно всё было новым, новые рельсы и поезд, станции и фонари. Всё так, как было раньше, когда дорога работала, значит она в прошлом. Теперь нужно понять, как оказаться в нужном времени. Она взяла часы и прокрутила пальцем часовую стрелку вперёд, музыка перестала играть и свет словно приглушили. Она продолжила крутить стрелку до тех пор, пока всё вокруг не исчезло, и она снова не оказалась одна на старых рельсах, которые тянулись до самого горизонта. Ветер дул со всех сторон, так что было трудно что-то разглядеть, но она оказалась не там, где садилась, значит она всё же проехала какое-то расстояние. Ула намотала платок на лицо, натянула капюшон плаща и стала продираться сквозь ветер, как через колючий кустарник.

Она шла несколько часов, но, казалось, не двигалась с места, все силы уходили на борьбу с ураганом. Ноги перестали держать её, и она рухнула на рельсы. Веки отяжелели и держать глаза открытыми стало невозможно, она перестала бороться и закрыла их. Сознание полетело в чёрную пустоту, всё вокруг затихло, ветер и холод больше не беспокоили её. Вдруг что-то большое и тёплое опустилось рядом с ней, Ула открыла глаза, это был Ольф. Ула обняла его за шею, и он мягко поднял её. Он помчался по рельсам, а она прильнув к его спине, держалась за волчью шерсть из последних сил. Только теперь она поняла, что это не Ольф, этот волк был крупнее, а его шерсть была белой. Она вспомнила, как Ольф завыл, когда она уходила, и где-то вдалеке послышался ответный вой. Волк внезапно соскочил с рельс и побежал по топям, еле касаясь земли своими огромными лапами.

– Нам нельзя сворачивать, вернись обратно!

Волк и ухом не повёл, он бежал к гряде холмов, неподалёку от путей. Вскоре уже можно было различить пещеру, к которой он стремился. Ула прищурилась, казалось она видит человека у самого её входа. Оказавшись рядом, она спрыгнула с волчий спины и побежала на встречу тёмному, но такому знакомому силуэту. Она узнала его.

– Отец!

Ула подбежала и обняла его за ногу, как делала всегда, но нога была такой холодной. Всё его тело словно приготовилось к борьбе, лицо выражало гнев. Он застыл, как скульптура, искусно сделанная из куска гранита. Ула не могла поверить, она трогала холодный гладкий камень. Рядом лежал отцовский плащ с красной оторочкой и его заплечная сумка. Огромный белый волк завыл, наполняя болота своим протяжным и надрывным воем. Одна из этих жутких теней убила его, превратила в камень! Разом на Улу свалилась вся усталость этих дней, мысли стали путаться, невероятная тяжесть потянула её к земле. Она села, пытаясь осмыслить, что отца больше нет. Ей хотелось одновременно и убежать, и остаться здесь навсегда. Она смотрела на него, и думала о братьях, которые ушли сражаться, о матери, лицо которой она почти забыла, о гнезде, которое больше некому защищать. Отец погиб, пытаясь спасти их, так что она поднялась, его смерть не должна быть напрасной. Её бледное лицо больше ничего не выражало, но глаза сверкали как два тлеющих уголька, она подняла свою сумку и сумку отца, одела их крест на крест и подошла к белому волку.

– Полнолуние завтра, мне ни за что не успеть без тебя. Пожалуйста, отвези меня к вулкану, ведь если у нас с ничего не получиться, все погибнут.

Волк склонил свою громадную голову и улёгся на землю, позволяя Уле забраться к нему на спину. Новый тусклый рассвет встречал их, покрывая болота туманом. Они мчались сквозь него плавно и бесшумно, так что красные глаза, рыскающие повсюду, кажется вовсе не замечали их. Ула спрятала лицо, поглубже в волчью шерсть, и горько заплакала.

Огненная Рыба

Наконец на небе взошла полная луна, сегодня на поверхность поднимется Огненная Рыба, и они сразятся с ней. Болота остались позади, теперь вокруг была каменистая пустыня, становилось всё теплее. Из недр земли вырывалась огромная сила, которая поднимала камни в воздух, всё вокруг словно вибрировало от напряжения. Великий Вулкан был совсем рядом. Ветер становился сухим и горячим, волк забежал на вершину холма, и остановился на краю. За обрывом было жерло вулкана. Он стал скулить, и переставлять лапы, когда Ула слезла, он тут же помчался назад в темноту, кинув на прощание протяжный вой. Ула стояла на крутом склоне и смотрела вниз на большое плато, которое было ярко освещено словно арена. Из огромного жерла поднимались красные шары с горящей лавой внутри. Кажется они танцевали под музыку, которой она не слышала, но всё было подчинено совершенному ритму этого места. Вдруг из кратера показалась огромная рыбья голова, волнообразно изгибаясь она выплыла наружу. Её чешуя горела как огонь, переливаясь из пурпура в золото, а плавники были словно языки пламени. Она кружила в воздухе над жерлом вулкана, будто искала что-то. Ула застыла от изумления, Огненная Рыба была такой большой, как же они убьют её? Она заметила, как крошечные чёрные силуэты стали двигаться с разных сторон к кратеру, пытаясь окружить гигантскую рыбину. Её братья были здесь, они, вооружившись палками шли в наступление. Ула поспешила вниз, но камни на склоне были точно вода и утекали из-под ног, так что она еле держала равновесие. Братья стали кидать острые палки, стараясь попасть в рыбье брюхо, но они летели сквозь неё, как сквозь воду. Огненная Рыба кружила вокруг них, то приближаясь, то отдаляясь, её золотые глаза вращались, разглядывая их с интересом. На середине склона Ула сорвалась и понеслась по склону, огромные камни прыгали вокруг неё, пролетая совсем рядом. Оказавшись внизу, она попробовала встать, плащ защитил её, но жгучая боль пронзила руки, ладони были разодраны в клочья. Она бежала к братьям, не замечая ни чего на своём пути и снова упала, споткнувшись о камень. Стоя на коленях, она закрыла лицо руками, им не победить, их оружие бессильно против Огненной Рыбы, вышедшей из другого мира. Ула убрала руки, теперь всё её лицо было в крови, и слёзы текли, оставляя дорожки на щеках. Рыба повернула к ней свою гигантскую голову и подплыла ближе. Огромный золотой глаз вращался пока не уставился прямо на неё. Радужка вспыхивала и искрилась, а зрачок был чёрным как бездна. Ула оцепенела, она больше ничего не видела кроме этой пульсирующей черноты. Словно оказавшись внутри, она увидела себя совсем маленькой на руках у матери, почти забытое, но такое любимое лицо вызвало в ней сокрушающую волну нежности. Это чувство заполнило всё, так что стало трудно дышать. Но вот уже Ула видит перед собой разверзнутую пропасть, трещину в которую летит мама. Она исчезает в ней навсегда, а вместе с ней и эта огромная любовь.

Внутри растёт отчаяние, мучительная боль. Ула смотрит на свои руки, но вместо них плавники, она взмывает в воздух и кружит над пропастью. В самом её чреве боль превращается в огонь, клокочущий, сжигающий всё на пути. Она ищет что-то, что облегчило бы эту боль.

– Ты в порядке?

Ула услышала голос Аина и открыла глаза. Братья окружили её и кидали камни вслед уплывающей Рыбе. Ула взяла Аина за руку.

– Остановитесь, не надо! Я знаю, что мы должны делать.

Она достала перо и протянула Аину.

– Она зовёт нас, мы нужны ей.

Ула пошла вперёд, раскрыв руки словно для объятий, с ладошек на раскалённые камни падали капли крови, Огненная Рыба развернулась и двинулась на неё.

– Стой! Прокричал Аин. Ула даже не обернулась, она шла навстречу Рыбе, которая легла на землю и открыла свою огромную пасть. В раскалённом чреве полыхал огонь, жар становился всё сильнее, но Ула продолжала идти. Вдруг где-то в глубине пожарища она словно увидела мамин силуэт, ей стало тепло и хорошо, как будто она наконец возвращалась домой, последний шаг и она исчезла в языках пламени. Рыба не двинулась с места, продолжая держать открытым свой клокочущий зев. Горячий ветер трепал кудри Аина, в его чёрных глазах блестели отсветы огня, он повернулся к братьям.

– Я тоже пойду.

Братья переглянулись, вдруг самый младший, бросил копьё на землю и взял Аина за руку. Остальные последовали его примеру, рука об руку, не вымолвив ни слова они двинулись за Улой. Адриавир зашёл первым, за ним шёл Адвиар, за ним Авиан, Атти и Ард и наконец Аин. Огненная Рыба закрыла пасть и издала глухой стон, от которого затряслось всё вокруг. Затем словно подхваченная громадной волной, она взмыла ввысь и оттуда нырнула прямо в жерло вулкана. В эту ночь земля не дрогнула, как и во все последующие ночи, целых семь лет, год за каждого королевского ребёнка.

Оглавление

Няня

Земля тёмных небес

Старая церковь

Болота

Огненная Рыба