Давай потом [Лило Бодлер] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Лило Бодлер Давай потом


Норма плюхнулась в кресло и изо всех сил зажмурила глаза. Шея уже не держала голову, стоило облокотиться спиной обо что—то, этот булыжник на тонкой опоре сразу же падал на мебель.


Рабочий день позади. Оставалось еще два часа на себя и хобби, так сказать. Но делать абсолютно ничего не хотелось.

– Ну что, как прошел день? – донесся тихий голос из—за угла. Любимый и такой родной. Роберт стоял рядом и тяжело дышал.

– Давай потом. Очень устала за сегодня. Чуть позже всё расскажу.

Роберт еще раз вздохнул и без лишних вопросов направился к плите. Погремел тарелками, стоящими на сушилке. Налил суп в чашку с голубыми цветочками по краям и поставил на стол.

Денёк выдался еще тот. Как будто где—то неподалеку выгрузили вагон едких людей, и их потянуло как бабочек на огонь в контору, где она трудилась. Весь день девушка слушала препирания со стороны клиентов, ей угрожали по телефону. Кричали матом, рыдали навзрыд, кидались документами, винили за дорогую стоянку, хотя эта площадь вообще к организации не относилась. Психбольница находилась на другом конце города, но сегодня жителей этого дома вывели прогуляться.

Норма услышала запах зелени, свежесваренной капусты и чеснока, приоткрыла глаза и придвинулась ближе к столу. Вроде бы только 30 лет, а в такие минуты она ощущала себя на все пятьдесят, если не шестьдесят с хвостиком.


«Вот еще один день подошёл к концу. А завтра по новой».

Прошло два часа с момента, когда она пришла домой. В бетонной коробке царила тишина. Внутри полыхал огонек желания поделиться впечатлениями, но вспоминать о работе дома уже было чересчур. Хотелось просто посидеть и ни о чем не думать.


Из дальней комнаты раздалась приевшаяся мелодия и прервала наступающую безмятежность. Норма нажала на клавишу «Пробел» и медленно направилась к телефону. На экране высветилось «мама».

– Алло.

– Привет, доченька! Как там у тебя дела? Как на новой работе? Уже привыкла к месту?

– Привет. Да, нормально. Осваиваюсь по чуть—чуть. Устаю сильно.

– Ну, это ничего. Привыкнешь. Я вот тоже, когда устраивалась на первую работу… – и мама снова принялась рассказывать историю, которой делилась уже в сотый раз. Как ее пугали новые задачи, как она записывала каждое слово в блокнот, как знакомилась с коллегами и как спала без задних ног после напряженной недели. Но Норма слушала также внимательно, как и прежде.

Когда рассказ подошел к логическому завершению и выводам о том, что все будет хорошо, последовал вопрос:

– Приедешь на новогодние праздники?

Она уже давно хотела навестить стариков, только времени как—то не хватало. Вроде бы неделю назад праздновали очередное событие и давали дополнительные выходные, но и тогда работа застала врасплох.

– Я постараюсь. Пока что не знаю график работы.

– Ну, ладно, – со вздохом ответила мама. – Как получится. Рада была тебя услышать. Пока!

– Пока!

«Надо обязательно съездить в этот раз. Надо. Осталось найти время».

На работе Норма мечтала о доме. А дома… мечтала отдохнуть. Хотя больше всего она грезила о книгах, которые уже полгода пылятся на полках. Частенько думала о маме, собиралась позвонить, но дела затягивали в пучину с головой.


«Завтра позвоню, тем более мама будет целый день дома».

Очередное завтра стучало в дверь и с восходом солнца вместе с лучами приникало в квартиру. Книга также скучала в уголке, но особо не навязывалась. Только работа и сны ей не давали покоя. Погибшие родственники навещали по ночам, приводили с собой черных собак, давали наставления и даже просили помощи. Когда мелодия будильника разгоняла тучи ночного мрака, на душе становилось легко.

«Такие сны не к добру. Сегодня непременно позвоню».


Однако ничего катастрофического не происходило в течение дня, и про общение благополучно забывалось.

Так проходили недели. Полтора месяца оставалось до нового года. Норма уже ломала голову над подарками, даже выбралась в торговый центр по этому случаю. Подарок отцу было несложно подобрать, ведь всегда нужно всё от пары носовых платков до обуви. Остальное же время тратилось на то, чтобы найти подходящий, а главное, полезный подарок для мамы. А главное, чтобы этой вещью она потом еще и пользовалась, а не отдала платяному шкафу на вечное хранение.

Мама не нуждалась в домашней утвари. Никакие пледы, статуэтки и прочие декорации она не любила. Сорочки и полотенца постоянно дарили подруги. К домашним костюмам была привередлива и из-за этого не носила вовсе. Книги читала уже редко, чаще перечитывала те, что лежали дома на комоде. Газеты о здоровье выписывала сама. У нее складировалось столько новых кружек, что из них собирался целый сервиз, если не два. А количество полотенец обходило по объемам Скруджа Макдака. Только вот ими она часто делилась, в отличие от этого скряги. Норме дарила полотенца для кухни с веселыми картинками птиц, кошечек и собак и даже в виде новогоднего календаря. То ли сама покупала, то ли брала из закромов.