Маленькая Рита. Переводчица [Вера Кирова] (fb2) читать онлайн

Маленькая Рита. Переводчица Вера Кирова

Глава 1. "Дорогой Макс…"

10 мая 2015 года

Дорогой Макс,

наконец-то выдалась минутка написать тебе большое письмо.

Ты знаешь, прошёл всего год, как я работаю здесь, а как будто месяц пролетел, и я до сих пор «знаю, что ничего не знаю». Ты мне всё время говоришь, сложности — это отлично, и, наверное, только сегодня ко мне пришло полное понимание. Но не хочется обо всей этой рутине!

Самое главное — я впервые побывала за границей. Как и мечтала — первым делом в Австрии. Ты прости, что мы не заехали к тебе — дело было на майских праздниках, и у нас было всего четыре дня на всё про всё. Как ты знаешь, на концерты мы так и не смогли попасть — ни на августовский, ни на рождественский, ведь кто бы мне дал отпуск. Зато теперь мы можем планировать путешествие на август, на целых две недели. Даже если ты заявишься к нам раньше, мы всё равно заглянем к тебе. Готовь кабаносы и лучшее чешское пиво!

Что ещё хорошего?

Наверное, то, что Матиаса я почти не видела. Очень боялась, что он снова притащится в Россию после майских. Прошло две недели, но даже никаких разговоров о нём.

Конечно, не могу не сказать, что тебе нашли замену! Да-да, кот за порог, а мыши — в пляс — не долго горевали. Теперь в одном кабинете с Вальтером работает Влад, представляешь! Благодаря оперативным решениям нашего прекрасного начальника господина Фогеля-старшего, ничего Владу не мешает колесить от офиса к офису. И Лена снова расцвела — муж рядом, муж счастлив вернуться после трагедии и домашнего застоя к напряжённой работе.

Моя замечательная коллега, а теперь и товарищ (да-да!), Дора, мечется в сомнениях. Она и правда задумала уходить из компании, но подписалась, как ты говоришь, в последнее время на огромные личные траты, так что оставлять насиженное место ей теперь несподручно.

Знаю, ты сейчас ругаешь меня за то, что перехожу границу новостей и сплетен. Но разве ты не хочешь знать, какие настроения царят теперь в твоей любимой компании?

Все в напряжении. Прошлогодние слухи о возможном слиянии с Вельтом не прошли просто так. Они вот-вот превратятся в официальное заявление. Народ поговаривает о сокращениях. Что интересно, хотят выкинуть преимущественно иностранцев. Якобы много «жрут». Если так, то я теперь не знаю, какое будущее ждёт нас с Вальтером.

Ты много раз спрашивал меня, хочу ли я уехать из России. Нет, скорее всего, нет. Здесь — моя семья, мои друзья, мои любимые коллеги. Да, в Германии я не буду в одиночестве. Но пока я не готова к таким переменам. Мне не от чего бежать из своей страны. Знаешь, я скучаю по самым первым дням в компании. Такая наивная была, столько всего непонятного и неизвестного как будто ждало, а теперь… Сплошная серая полоса из заказов, задач, выездов, домашней работы. Когда начинается понедельник, там же заканчивается пятница. Да я уже тебе жаловалась, ты извини.

Только бы ты вернулся хоть на денёк на год назад, чтобы офис стал таким, каким я его впервые увидела! Иначе все сдулись как-то, никто никого не подстёгивает и подкалывает. Хотя, должно быть, так и надо.

Как ты там поживаешь? Что интересного в работе? Приезжает ли к тебе дочка?

Ты пиши, хоть о погоде, просто пиши. Я буду очень рада любой весточке.

Скучаю по тебе,

твоя Рита.

p. s. Ты можешь смело возвращаться в компанию из своей Чехии — хотя бы потому, что Дора сменила духи. Теперь никто не будет душить тебя приторными медовыми запахами, хихи. Как видишь, я до сих пор в поиске самых веских причин, чтобы вернуть тебя к нам.

17 августа 2015 года

Макс, ты знаешь, мне всего 24 года, но только сегодня я начала бояться людей по-настоящему.

Нет, я часто слышала все эти «живых надо бояться, а не мёртвых», а теперь эта мудрость дошла и до моей жизни.

И это — очень страшно, когда человек, который был (и вёл себя так!) таким милым и приветливым, оказался настолько же мерзким.

Знаешь, если за Матиасом этот флёр чувствовался с самого начала, то здесь… Как же много времени мне понадобилось, чтобы его ужасная сущность раскрылась и как близко я подпустила этого человека к себе!

Совсем скоро мы увидимся. Осенью, уже этой осенью!

Теперь мне есть от чего бежать из привычного окружения и родной страны.

Глава 2. Как столкнуть два мира?

Что отличает меня от Риты Нефёдовой образца прошлого, 2014 года? Не только эти модные костюмы и платья, дорогой парфюм и косметика, цепочки и часики, но и горы переводов, множество встреч, удачных и не очень, грады слёз от усталости в полночь на кухне и бесполезные уговоры Вальтера «бросить всё и идти спать», ведь «утро вечера умнее». Кроме всего этого, новые знакомства, нужные и абсолютно бесперспективные, но самое главное — ни одного конфликта на работе и ни одной ссоры с Вальтером.

Если бы я вела дневник за весь прошедший год, на его обложке красовалось бы прозаическое название: «Былое и думы». Сколько всего случилось и сколько всего передумано! И лучше бы записи остались, ведь то самое былое быстрее быстрого стирается даже из молодой памяти, а думы становятся все объёмнее и тяжелее.

Счастлива ли я сегодня? Без крошки сомнения, да! Мой любимый Вальтер рядом. Пусть и не всегда: смешно сказать, но мы не так много жили вместе — он то уезжал в Германию, то бывал в командировках по России от нашей компании «Фогель и Ко». Это и к лучшему — каждая встреча после разлуки словно в первый раз.

В самом офисе особых перемен не наблюдалось. Я по прежнему работала в одном кабинете с Дорой — молчаливой и трудолюбивой «англичанкой».

Теперь забавно вспоминать, как первое время я, безумно влюблённая в Вальтера, думала и находила аргументы в пользу дурацких мыслей: статный немец и эта красавица-блондинка встречаются. Пусть теперь мы стали с Дорой гораздо ближе и дружнее, но я ещё не осмеливаюсь поделиться с ней своими глупыми прошлогодними переживаниями.

Тем более, я до сих пор чувствую себя перед ней виноватой — именно я стала той девушкой, которую её бывший — Матиас — соблазнял. Именно из-за меня распалась красивая пара. Но из-за него и я пережила немало неприятных моментов, за которые до сих пор если не грызёт, то покусывает совесть.

К счастью, сам Матиас показывался в компании всего пару раз с тех памятных событий. Довольно холодно общался с Вальтером, но деваться некуда — работа работой, умей выключать эмоции, если нужен результат в этой плоскости.

Если бы только рядом был мой друг — балагур Макс! Если бы только он не уехал год назад в Чехию, всё было бы по-другому. Он бы нашёл способ примирить двух немцев — бывших приятелей, и атмосфера бы наконец-то приятно разрядилась.

Время бежит и время смягчает. Наверное. Нужно проверять.

Место Макса — технического переводчика с английского и — реже — с французского теперь занял Влад — муж нашей любимой Леночки-секретаря. Почти три года он провёл в заточении безделья в крохотной квартирке, вынужденный смотреть на внешний мир из инвалидной коляски с балкона, но теперь всё изменилось. Влад теперь горячо берётся за любое дело после долгой разлуки с работой и коллективом.

Наш главный начальник — господин Фогель-старший — лично проследил за изменениями в офисе, чтобы Влад мог передвигаться по кабинетам и этажам без единой преграды.

Теперь он делит кабинет с господином Брандтом, моим Вальтером.

Да, в последнее время Вальтер часто оставляет меня из-за поездок в Германию: по делам или к отцу. Старик живёт один и постоянно норовит ввязаться в разные хозяйственные или бизнес-авантюры, которые заканчиваются тем, что мой господин Брандт своими руками в отцовском доме отстраивает мансарду или меняет проводку на летней веранде, или ставит и красит новый забор в большом грушёвом саду, или перепроверяет договоры по продаже охотничьих собак: его отец — большой любитель маленьких, но страшных «немецких дьяволов» ягдтерьеров.

Поначалу мне самой было сложно представить Вальтера с увесистым топором или строительным уровнем в руках. Всё же привычнее видеть его с лёгким сматрфоном, в дорогой «Ауди», в чёрном костюме, который так ладно сидит на его крепкой фигуре. Но постепенно я начала приучать себя к той мысли, что господин Брандт — обычный мужчина, которому до того, как он получил высшее образование и начал строить успешную карьеру, пришлось многому научиться. Живя с прагматичным отцом и суровым дедом в огромном загородном доме, с самого рождения без матери, Вальтер всегда держался старших и следовал за ними, учился у них многому. А теперь мне выпала двойная удача — жить не только с образованным, но и рукастым иностранцем.

Вот уж кто до сих пор не мог поверить, что я встречаюсь с загадочным и самым немецким немцем, так это моя подружка Лола.

Но самое главное ожидало впереди: совсем скоро я обещала познакомить её с Вальтером. Мы договорились встретиться втроём в небольшом кафе на террасе после работы.

Для меня эта встреча должна стать репетицией перед представлением господина Брандта родителям, которые только и знали, что у меня есть мужчина, но каждый раз находились отговорки, чтобы оттянуть сложный разговор. Но, самое главное — объяснить будущие планы и великую любовь к иностранному товарищу моему деду, который даже в 2015 году страдал известными предубеждениями и всегда скептически относился к моим восторгам по поводу заграницы.

«Только бы хоть Лола не наговорила глупостей!» — со смехом думала я перед самой поездкой…

Глава 3. "Кино-о!"

Долгожданная и волнительная встреча с Лолой отменилась в самый последний момент, не успели мы доехать до ресторана.

Всю весну и все дни только что наступившего лета моя лучшая подруга проявляла лихорадочную активность по всем фронтам: помимо основной работы преподавателем в Центре раннего развития, она брала заказы на семейные фотосессии и готовилась к собственной свадьбе с любовью всей жизни — Димкой. Если раньше её старания губили несобранность и неумение расставить приоритеты, то сейчас Трофимова жаловалась на чудовищную нехватку времени. Я как-то пошутила, что, видимо, ей придётся себя клонировать, чтобы успеть побывать на своей церемонии фотографом, иначе кого она подпустит, кроме себя, до такого важного дела?!

Если знакомство с Лолой пока отодвинулось, нужно было разобраться с моими близкими. Пусть скорее они все перезнакомятся, а потом можно просто перебрасываться дежурными и вежливыми: «как дела, а у вас, всё хорошо, ну и слава богу, Рита, береги себя, вы заезжайте почаще, да, конечно».

Я вспомнила один из домашних вечеров в апреле, когда мне пришлось наконец-то рассказать о Вальтере родителям.

— Наверное, молодой человек появился, вообще к нам не заглядываешь, Ритулик, — неловко начал папа за ужином, переглянувшись с мамой. — Не звонишь, не рассказываешь ничего, как ты, как работа.

— Всё в порядке, — вздохнула я и отставила тарелку. — Да и я не одна… Раскусили. Наверное, раньше стоило вам рассказать.

— Кто-то из твоих коллег? — мама оказалась проницательной, как всегда. Она бросила тревожный взгляд на отца, который завис над тарелкой с куском хлеба в руке и выжидательно смотрел на меня.

— Мы работаем в одном отделе, — я понимала — нечего дальше замораживать эту историю, пора открыть все карты.

— Ну, — улыбнулся отец. — Когда же ждать историческую встречу?

— Ох, она и правда будет исторической…

— Что такое? — насторожилась мама.

— Ладно… Всё равно же узнаете. Вы ведь помните, в какой компании я работаю?

— Примерно, — засмеялся отец. — Иногда у меня ощущение, что ты где-то в закрытом городе трудишься, — сколько тайн. В немецкой, помним-помним. Хотя у вас там винегрет какой-то, ты вроде немного говорила.

— Так, вот, — я всё ещё мялась, боясь непонятно чего. — Он… Он не русский. Он — немец. И… он старше меня. Не совсем так уж намного… Ему в феврале исполнилось 37, - я округлила глаза от собственной глупости. Тринадцать лет — разница весьма существенная.

— Ох, как… — протянул отец и поднялся с места. — В феврале! Смотри, мать, на календаре уже апрель. Плохие мы с тобой родители, совсем запустили единственную дочь. Не интересуемся путём, что да как.

Подойдя к окну, он опёрся о подоконник и исподлобья посмотрел на маму, которая тоже не выражала особой радости. Мне было совсем не понятно, от чего настроение так переменилось. Ясно же было — они заранее сговорились пытать меня сегодня на щекотливую тему. Но стоило им услышать, кто мой избранник, как возникло тягостное напряжение. Как будто я рассказала, что встречаюсь не с добропорядочным немцем, а с сомалийским пиратом.

— И как его зовут? — папа приоткрыл окно и достал пачку сигарет из кармана.

— Вальтер. Вальтер Брандт.

— Кино-о, — протянул он в ответ.

Мама покачала головой и даже не обратила внимания, как тот уже выудил сигарету.

— А что такое? — я пожала плечами. — Да, он гораздо старше, но это же неплохо. Да и я давно не ребёнок. Что не так? — потребовала я ещё раз.

— Рита, — мама вздохнула и откинула светлую прядь от лица, — если не смотреть на возраст… Через десять лет…

— Да-да, — я начинала волноваться и выпускать колючки: — «тебе будет ещё 34, а ему уже 47». Я знаю, мама, я умею считать. Но что это за вредная привычка — строить проблемы в настоящем на будущее. Бред какой-то.

— Ритулик, — снова начал отец. — Мы-то с мамой рады за тебя. Ты же с детства бредишь Германией, и тут вот как повезло…

— Папа, — я начинала закипать — родной человек пытался уличить меня в корысти? — Это и правда стечение обстоятельств. Я не собираюсь никуда уезжать, я не для этого встречаюсь с Валь… с ним, — отчего-то мне было неловко произносить его имя при родителях.

— Рита, — обеспокоенно посмотрела на меня мама. — Мы совсем не об этом. Мы же знаем, что ты всегда всё сама, всё сама…

— Именно. Так, мам, в чём проблема? Чего вы так напряглись? Давайте соберёмся все вместе, и вы увидите, какой Брандт… — я совсем не нашлась, как описать для них любимого мужчину.

— Мы верим тебе, — отец кинул пачку на подоконник и вернулся на своё место с незажжённой сигаретой в зубах. — Но ты с дедом сначала эту проблему утряси.

Видимо, я выглядела настолько изумлённо-потерянно, что родители засмеялись и накалённая атмосфера резко приняла обычные показатели, стоило мне самой понять, что дело не в Вальтере. Даже не собака, а целый слон, был зарыт совсем в другом месте.

— Помнишь, как ты ему сказала, что теперь работаешь в немецкой компании? — напомнила мама. — Он уже тогда насторожился. А тут…

— Да, отец у меня — очень сложный человек, — покачал головой папа и снова засмеялся: — Вот же ирония судьбы! Такой подарок внучка приготовила старому!

— Антенну от телевизора у него заберите, а лучше отдыхать куда-нибудь его надо отправить…

После неудавшейся встречи с Лолой прошла неделя, когда я решила поехать за город. Я с ужасом представляла себе сцену, как в какой-нибудь дурацкой комедии: дед трясёт костылём в не по-стариковски сильной руке — недавно повредил ногу на рыбалке — изгоняя ни в чём не виноватого Брандта с порога: «Твой дед, поди, в 15 году моего штыком колол, а твой отец, может, в 41-м в моего из танка стрелял, так что, я тебя чаем поить буду у себя в хате?!»

Но чаем дедушка нас всё-таки напоил. Ещё и сладким-сладким вишнёвым пирогом угостил до отвала. Да и вообще отпускать нас долго не хотел. Особенно, Вальтера.

Глава 4. Для Вальтера нашлась настоящая работа!

Перед той внезапной и памятной поездкой к деду посреди недели я пыталась настроить Вальтера — взрослого мужчину — на серьёзный и, возможно, неприятный и совсем неполиткорректный разговор. Брандт снова успокаивал меня, пока я пыталась внушить ему, что блицкрига не получится. Вероятнее всего, будет маленькое, немного затяжное, но — для нас обязательно — победоносное сражение в итоге.

В среду мы поехали за город к деду отвезти продукты. Родители были в курсе моих планов, я сказала, что еду, конечно, с Брандтом. Они, смеясь, пожелали удачи и просили перезвонить сразу после встречи.

Только мы подъехали к небольшому синему домику на самом краю главной улицы, как сразу увидели деда. Стоя на небольшом деревянном крыльце, он в широких рабочих шароварах отряхивал серую ветровку, после деловито нацепил бежевую кепку и уверенно поковылял за чем-то в сад. Когда мы остановились перед самым забором, дедуля уже показался во дворе. Сначала он настороженно глянул на машину, но тут же отвёл взгляд.

Дед давно привык видеть под окнами чужие авто: напротив нашего дома стоял небольшой коттедж местного егеря, к которому часто наведывались гости на разных машинах — от разбитых «Копеек» любителей пострелять раз-другой в соседнем лесу до огромных «Тойот» «человечков из полиции» и представителей местного бизнеса.

— Рита, ты так много меня пугала своим дедушкой, но до сих пор не сказала, как его зовут, — улыбнулся Вальтер, отстёгивая ремень безопасности и поглядывая из окна на деревню: — А здесь хорошо, тихо.

— Юрий Павлович.

— Хорошо. Юрий Павлович, — повторил он. Брандт ничуть не выглядел хоть немного обеспокоенным и не нервничал. А я всё ещё не спешила выходить из машины, но как только увидела деда, который тащил со двора огромную лестницу, вылетела ему навстречу.

— Дед! — возмутилась я сходу и увидела, как Брандт вышел из машины.

— Дед! Ты что такое вытворяешь! Тебе же нельзя! А нога?!

— Рита, внучка! — он осторожно положил тяжёлую деревянную лестницу на землю и, прихрамывая, подошёл ко мне. — Здравствуй, дорогая! Ты как это ко мне?

— Вот приехали, продукты привезли. А ты тут, значит, нарушаешь?

— Да вот, устал бездельничать. И так за зиму насиделся. Ты с гостями? — он подозрительно оглядел Вальтера, который уже подошёл к нам.

— Добрый день, — поздоровался он по-русски почти без акцента и я выдохнула.

— Добрый, добрый, — кивнул дед, пожал протянутую руку и подмигнул мне. — Твой?

— Мой, — не без гордости ответила я, растянув губы в глупой смущённой улыбке, и снова вернула деда к предыдущей теме, чтобы оттянуть представление: — Так ты так и не сказал, куда ты потащил эту махину?

— Так это, вот, приехали утром две сопли из РЭСа, говорят, пилите, иначе штраф будет, — он кивнул на огромную липу на углу дома. Мы все, как по команде, оглядели высокое дерево до самой верхушки и провода, которые терялись в ветках среднего яруса.

— Большой, говорят, штраф, — дед покачал головой. — Значит, всю жизнь эта липа тут в обнимку с домом, никому не мешает, а тут вдруг! «Убирайте!» Она ж мне, как родная, да и ты под ней всё играла, помнишь, песок привозил, делали песочницу? Другие ребятёнки прибегали.

— Помню, дед, помню, — нахмурилась я. — Но правила есть правила.

— А ты же — крепкий мужик, — внезапно при очередном пристальном взгляде на Вальтера лицо деда прояснилось. — Поможешь?

— Помогу, — уверенно кивнул Вальтер начал закатывать рукава. — Тавайте, я всё сделаю.

Я с тревогой посмотрела на деда, но тот, кажется, не заметил проявившийся акцент Брандта. Пока Вальтер со своим оканьем смахивал на уроженца далёкой глубинки, который до сих пор не избавился от говора.

— Где у вас… — теперь он беспомощно посмотрел на меня и изобразил рукой, как пилит.

— Ножовка, дед, — я дёрнула дедулю за рукав ветровки. — Где у тебя ножовка?

— Да всё там же, сбегай, Рита.

— Хорошо, — настороженно ответила я. Оставлять этих двоих наедине было опасно.

Новенькая ножовка с ярко-оранжевой рукояткой нашлась почти сразу. Ещё бы, дед хранит инструмент на своих местах строго.

Когда я вернулась, захватив с вешалки там же рабочую куртку побольше, дед что-то рассказывал Вальтеру, указывая рукой по сторонам. Немец только следил за рассказом и понимающе кивал.

На улице было так хорошо: пахло первой скошенной травой, отцветающей сиренью поздней весны и закатным солнцем. Мне всегда казалось, что оно имеет особый тёплый аромат всех полевых цветов, когда летом неохотно прячется за горизонтом. За садом со свистом носились ласточки. Сколько бы мне ни было лет, здесь я всегда безмятежна и счастлива, как ребёнок. Но только не сегодня — пока я не познакомлю деда с Брандтом, на душе будет не спокойно.

— Снимай пиджак, надень это, — я отдала Вальтеру накидку и ножовку. — Так, дед, а ты ничего не трогай вообще.

— Слушаюсь! — настроение его заметно улучшилось.

Брандт тем временем натянул рабочую куртку и легко подхватил лестницу. Скоро выбрав удобную сторону от липы, он приставил её к дереву, легко взобрался и принялся орудовать. На землю посыпались мягкие желтоватые опилки.

Скажи мне кто, тогда в апреле год назад, как Мистер Х. из «Ауди» будет пилить моему деду липу, я бы даже не нашлась, что ответить глумливому шутнику.

— Здоров! — цокнул языком дед, смотря на работу немца. — Лестница-то выдержит его? Старая такая, — обеспокоенно спросила я. — Должна, — серьёзно ответил мой старик. Приладив руку козырьком, он всмотрелся в деревянные ступени под ботинками Вальтера и беззаботно добавил: — Подождём — увидим.

— Ну, де-е-ед! — смеясь, протянула я.

— Хорош жених-то, а, Рита! Молодец, единственная внучка, всё думал, за кого бы нам тебя отдать. Вроде путного мужика нашла и сама. Где такого взяла?

В Германии, дед, такого сделали. В Германии.

— Работаем вместе, — уклончиво ответила я.

Тяжёлые ветви упруго падали на землю. Дедушка попытался подойти ближе к ним, чтобы оттащить, но не успел и шага сделать, как я потянула его самого за подол куртки и покачала головой:

— Он всё сам сделает. Ты иди пока домой, поставь нам чайник, пожалуйста.

— Так а как иначе, Ритулик? Пирогом угощу, купил с утра. Нам теперь такую выпечку вкусную возят из района! Пойду, правда, нарежу, — он снова посмотрел на Вальтера, который уже не без труда доставал до более высоких веток. Морщась в лице, выворачивал шею и вглядывался наверх, пристраивая ножовку удобнее. — Эх, была бы Маруся жива, таких бы пирожков нам напекла, так бы посидели. Ты помнишь, Рита?

— Конечно, помню, — со вздохом я посмотрела на него. — Я бы тоже хотела, чтобы она видела меня теперь, Работой бы похвасталась. Помнишь, как она переживала: как теперь найти работу, ничего не понятно, никакого тебе распределения. Но сейчас бабушка бы обрадовалась. Как думаешь?

— Да и думать нечего. Ладно, пойду, Рита, а ты тут командуй.

Дед медленно поковылял во двор, а я осторожно, переступая ветки, приблизилась к Вальтеру и сказала по-немецки:

— Ты как? Много опилок за шиворот собрал?

— Нормально, — по-русски, смеясь, ответил Брандт. — Разрослись во все стороны, блин.

— Вживаешься? — рассмеялась я, чуть ли не впервые услышав от Вальтера это самое «blin» с забавным акцентом. — Вот уже и наш язык тебя не отпускает.

— Верь-не верь, в работе легче, — улыбнулся Брандт в ответ. — Ты знаешь… — он решил взять перекур и удобно опёрся коленом о толстую ветку, — Макс успел научить меня замечательным словам, которые очень облегчают любую задачу. Вернее, реакцию на неудачи.

— Это, например, какие? — хитро спросила я. — Нет уж, Рита, — рассмеялся Вальтер. — ты их от меня не услышишь ни сейчас, ни потом. — Это мы ещё посмотрим!

— Как там с проводами? — он аккуратно опустил ножовку и пытался вглядеться между веток. — Вроде бы всё? Я отошла на середину дорогу и посмотрела на дерево со всех сторон.

— Теперь хоть всю липу спиливай, — разочарованно сказала я.

— Что, так плохо сработал?

— Да нет, Вальтер, тут по-другому и никак бы не получилось. Вот эту — сейчас ближе подойду, покажу — ещё подпили, если достанешь, и будет всё. И пойдём в дом.

— Понял, — он поднялся на предпоследнюю ступень короткой лестницы и обеспокоенно посмотрел на меня: — Рита, посторонись, она сейчас прямо на твоё место упадёт.

Ещё пара минут и Брандт спустился по лестнице, отнёс её во двор. Время было не растянуть, как ни старайся: я отряхнула дедовскую куртку на широкой спине Вальтера, куда он нацеплял липких паутинок, клейких листочков, заставила прямо во дворе снять рубашку, встряхнуть, обмахнуть спину и шею, взлохматила ему волосы, чтобы избавить от колючих опилок, поправила причёску и перед тем, как отнести ножовку и рабочую одежду на место, сказала:

— Сейчас всё решится, я ещё ему ничего не говорила.

— Не переживай, всё будет хорошо, — ответил Брандт, застёгивая пуговицы на рубашке. Он по-прежнему выглядел невозмутимым: — Он любит тебя. Это самое главное.

Глава 5. На допросе

Когда инструменты и куртка вернулись на своё место, мы пошли с Брандтом в дом, где на кухне дед нарезал сладкий покупной пирог с вишней и расставил белые чашки с крупными нарисованными на боках красными яблоками. Стоя у плиты, опёршись о шкаф, он задумчиво смотрел на закипающий чайник. Ещё несколько секунд, и раздался громкий свист.

Новая клеёнка в сине-белую клетку на столе, огромный календарь с хитроглазой козой в соломенной шляпке — символом года, во всём доме едва ощутимо пахло лекарствами — с тех пор, как бабушки не стало прошлой зимой, здесь редко царили другие запахи вроде ароматной выпечки или наваристого супа.

И всё здесь то же самое: телевизор бормочет в гостиной, те же светлые в малиновый цветочек шторки на каждом окне, крупнолистная красная герань в больших советских зелёных горшках — дать памяти бабушке; мой любимый «конфетный» деревянный буфет в кухне, та же посуда в нём и на тех же местах — всё то же самое и до боли знакомое вокруг, но стыдящая тоска охватила меня. Стыдящая за то, что так часто фраза «Как-нибудь потом!» приходит на ум, когда я планирую деловую неделю и раз за разом откладываю поездку к родному деду.

— Может ещё что-то сделать? — спросила я его как можно бодрее и посмотрела на Вальтера. — Мы с Ва… мы вместе сделаем.

— Что ж, он пленный что ли? — дедушка посмотрел на меня с улыбкой, медленно усевшись за стол, и вытянул больную ногу, массируя колено. Кивнул на стол: — Давайте, давайте, пейте чай. — В смысле, пленный? — насторожилась я. — Немец.

— Не поняла… — тихо сказала я и опустилась на стул. Брандт, еле сдерживая улыбку, присел рядом со мной на соседний. Ещё во дворе я попросила его пока молчать. — Рита, что ж вы меня… за кого держите? — дед усмехнулся. — Мать звонила, предупредила. Я уж обидеться думал, а потом, на кого ж мне — на них, глупых? — Погоди, то есть, ты всё знал? Они тебе всё рассказали?

— Угу, — дедушка отпил самый кипяток и поморщился. — Мать, говорю же, звонит сегодня в обед, мол, жди гостей. Да не простых. Мялась чего-то мялась, а потом выдала тебя — Ритулик со своим немцем будет. Чего-то разволновалась, просила, хорошо вас встретить. А было ли, Рита, что я чего-то жалел для тебя или ругал? — его голос чуть надломился и в нём послышались трогательные стариковские слёзы.

— Нет, — еле слышно ответила я, ошеломлённая такими новостями, и переглянулась с Вальтером. Тот еле заметно пожал плечами.

Да уж, мама, удружила. Сами накрутили что-то себе про дедулю и чуть его не обидели.

— Ну, давайте путём знакомиться? — дед хлопнул в ладоши. — Жених-то говорит по-русски? Или так, чему успела научить?

— Ещё как болтает, — отчего-то покраснела я.

— Будем знакомы, — протянул руку Брандт. — Меня зовут Вальтер. — Что ж, Вальтер, — дед крепко пожал в ответ. — Юрий Павлович я, знаешь уже, наверное.

— Да, я ехал готовий.

— Ты, Вальтер, каких немцев будешь? Наших?

— Простите, — Брандт непонимающе перевёл взгляд на меня. — Дед, ты про каких немцев? Русских? Поволжья? Вальтер из самой Германии.

— Так я знаю, это и спрашиваю. Из каких немцев: западных или восточных. — Осси, — улыбнулся Вальтер. — Восточный. — Наш, — дед довольно откинулся на спинку стула и подмигнул мне. — Ну а как не наш? Наш, советский. Поди, русский в школе успел учить?

— Учили, — коротко ответил Вальтер.

Я крепко сжала губы, чтобы совсем не рассыпаться от смеха в предвкушении, какая беседа предстоит сейчас бедному Брандту. — Ты при ком, Вальтер, родился?

— Хонекер. Эрихь. — Знаем, знаем вашего Эриха. Такой молодой ты, значит? — Не сказать, конечно, — Брандт не спускал улыбки и, как никогда, старательно проговаривал все слова. — Хонекер в семьдесят шестом году начал в ДДР, а я родился в семьдесят восьмом. — ДДР? — непонимающе посмотрел на меня дед. — ГДР, — я снова пришла на помощь. — Чай-то пейте, пейте, — он придвинул пирог поближе к нам и продолжил экзамен на знание истории Восточной Германии: — Ну-ка, а кто первый космонавт ваш?

— Ну дед, — чуть ли не простонала я. — Это даже я знаю… — И кто? — теперь уже Вальтер решил подколоть меня. — Йенс какой-то, — отмахнулась я. — Правильно, только Йен, — кивнул дед и поднял вверх указательный палец. — Зигмунд Йен. Пока дедуля продолжал мучить Брандта всякими наивными вопросами про армию (в которой Вальтер никогда не служил), про русский язык, про его родителей (особенно, его волновала судьба и политическая ориентация деда Брандта), про «лучшие немецкие дороги», про Берлинскую стену, её падение и прочее и прочее, я решила оставить их, видя, что опасаться более нечего. Тем более, что мне казалось, Брандту даже доставляет удовольствие этот культурологический допрос.

В задумчивости я прогулялась по двору, заглянула на небольшой огород, обошла сад, где немного посидела в тишине на широких качелях. А хорошо бы здесь отдохнуть хоть недельку с Вальтером!

Потерявшись в романтических мыслях, наслаждаясь природой и спокойствием в дали от города и дел, совсем забыла про время. Я вернулась в дом, но заглянула ещё в гостиную, где всё населяло те же уголки и места, что и при бабушке, менялись только календарики за стеклом в старомодном серванте.

На кухне я с удивлением услышала и увидела, как Вальтер что-то увлечённо рассказывает деду практически без акцента, а тот во все уши слушает. От пирога остались пара кусок, картонный поддон да крошки.

— Пусть он купит себе ягдтерьер, — живо говорил Брандт, расставив руки по ширине плеч, словно показывая размер собаки. — Лучший охотничий. Вам я бы не советовал — очень активний собачки, но если ваш ротственник живёт в таком же доме за городом, часто ходит в лес, много ездит в… поля, ягдтерьер — отличний пёс. Слошний, но для охоты — идеальний. Охранние качества также великолепние. Можете мне верить — мой дед и отец работали с ними много лет.

— Погоди, Вальтер, погоди, — дед откинул край скатерти, достал оттуда серый тетрадный листок бумаги, а из нагрудного кармана фланелевой рубашки — огрызок простого карандаша. — Ты напиши мне породу, я ему передам. Ектерьер… Язык сломаешь.

— Конечно, конечно, напишу, — и Брандт склонился, старательно выводя крупными печатными буквами по-русски название незнакомой мне породы. — Сразу покупать нельзйа, — серьёзно сказал он, передавая записку. — Пусть поговорит с завотчиками, узнает, читает, только потом.

— Понял, понял.

… Мы выехали из пригорода, когда в сине-лиловом небо уже светилась Луна. Очень жаль было оставлять это тихое место и, главное, деда. Он так и норовил попотчевать нас домашним вином, чтобы мы точно остались на ночь, и он ещё бы целый вечер болтал с Брандтом. Но раннее утреннее собрание на работе по одному важному поводу вынудило нас отправиться обратно в город.

Глава 6. Всё по-новой?

Как только я открыла дверь в переговорную и увидела сидящих там, меня обдало жаром. Почудилось, всё бледное напудренное лицо залила краска.

Прямо напротив входной двери, за столом, по правую руку от места начальника нашего отдела — Тихонова в кресле развалился Матиас Фогель-младший, крутя между пальцев фирменную авторучку. Он ничуть не изменил своему прошлогоднему стилю: та же причёска — чёрные волосы в короткой стрижке с подбритыми висками, те же дорогие очки в чёрной оправе, тот же его любимый тотал-блэк без галстука и такой же самодовольный скучающий вид.

Матиас увидел меня, но сразу отвёл взгляд, чуть скривив губы. Возможно, этот неприятный презрительный жест дорисовало моё воображение. Стоять на пороге и пялиться на немца было бы подозрительно и просто глупо, я поспешила занять место за столом.

Рядом с Фогелем — от удивления и неожиданности я даже не сразу заметила — сосредоточенный Вальтер. Подперев кулаком подбородок, он что-то отмечал в ежедневнике, то и дело заглядывая в лежащие рядом бумаги и смартфон. Он, похоже, за делами и фоновым шумом и не заметил, как я вошла.

К несчастью, весь ряд по правую сторону от немцев заняли девушки из испано-итальянского отдела.

Мне не оставалось ничего, кроме как плюхнуться на свободное место рядом с Дорой почти напротив Матиаса. Вальтер заметил, что я на месте и чуть улыбнулся, я в ответ. Надеюсь, получилось не очень криво. Стараясь не выдавать волнение и не смотря на соседей напротив, я с озабоченным видом копалась в сумке, сама не зная, что пыталась отыскать.

— Привет, — первой поздоровалась Партугас. — Говорят, сегодня ничего хорошего не жди.

— Доброго утречка, Дора, — вздохнула я и, не сдержавшись, спросила шёпотом: — А Фогель зачем здесь, не знаешь?

Я понимала, что Доре ещё тяжелее выносить присутствие Матиаса. Должно быть, она так ждала его приезд в прошлом году и как быстро всё закончилось для неё. Фогель проявил невиданное благородство: после грязной истории со мной, перед самым отъездом получив по морде от Вальтера, больше никому не показывался и по-тихому свалил в Германию. Бывшей возлюбленной Доре он просто сказал тогда: «Я уезжаю, между нами всё кончено», как рассказала сама потерпевшая.

В том июне я попала в щекотливое положение: так много прекрасных людей, с которыми меня уже связывали разные отношения, по-разному пострадали из-за моей глупости, из-за моей слабости и, конечно, из-за бесчестия похотливого лиса Матиаса. И только Дора оставалась в неведении, что же на самом деле произошло. До сих пор она не знала, что разлучница сидит прямо сейчас рядом с ней и точно также смущается взглядов её бывшего.

Партугас в ответ на мой вопрос пожала плечами и, чуть отвернувшись в сторону, также шёпотом поведала:

— Фогель-старший сменил гнев на милость. Лена сказала с утра, он тут будет месяца два околачиваться теперь. Якобы под строгим контролем папеньки. Сомневаюсь, что он имеет реальную власть над ним.

— Ясно, спасибо за информацию, — как можно безразличнее отреагировала я.

Дора тяжело вздохнула, выпрямилась и начала бесцельно расписывать ручку в блокноте.

Два месяца. Это слишком много. Хоть увольняйся или бери отпуск за свой счёт на это время. Хотя кто знает, как пойдёт. Главное, не попасть в его лапы. Не дать ему ни одного шанса на искушение.

Мы прождали нашего шефа Тихонова по прозвищу Лимон (за любовь к галстукам жёлтого цвета) добрых полчаса, пока в кабинете не появились два молодых человека, которые больше напоминали вчерашних студентов: парень и девушка. За ними вошёл запыхавшийся начальник с красным от жары лицом.

— Добрый день! — поздоровался он, утирая белым платком пот со лба. — Разрешите представить новых стажёров нашей компании — Денис Озеров и Нина… Нина… — Маркова, — звонким и уверенным голосом подсказала новенькая, с белоснежной улыбкой оглядев будущих коллег открыто и дружелюбно.. — Нина Маркова, — кивнул Тихонов и продолжил: — Как вы все знаете, грядёт слияние с большой компанией господина Вальдблума, и с нашей стороны нужна новая кровь, новые силы. Прошу любить и жаловать молодых специалистов. В добрый путь! — вся речь и интонации Тихонова отдавала казёнщиной директора средней школы. Не хватало только завершить всё это какой-нибудь пламенной комсомольской речёвкой:

Как всегда, в минуты самых сильных волнений из глубин моей памяти, из каких-то страшных сундуков подсознания выбираются невиданные нелепицы.

— Нина будет трудиться в итальянском отделе, — продолжил Виктор Палыч, — а вы, немцы, англичане, встречайте Дениса. Прошу не обижать и всячески помогать юным коллегам.

Хорошо, что мне никто не устроил такой презентации в прошлом году… Меня сразу бросили в рутину и лапы Партугас.

Начальник пытался выглядеть и звучать оптимистично, говоря об одном, но изнутри его пожирали другие проблемы: как при изменениях в новой компании, которой мы скоро станем, сохранить хотя ядро коллектива, эффективность работы и прибыльность. Наверное, Виктор Палыч хватался за любую возможность показать нас сильными.

Не проще ли было не соглашаться на сделку и работать в привычном режиме?

Я не запомнила ничего, что говорил шеф в то утро. На новеньких первое время я не обращала особого внимания. Они вместе уселись в самом конце стола. Денис по-по-джентльменски достал из угла и подкатил кресло для Нины.

Вместе они смотрелись, как условные Кабаре-дуэт "Академия" на заре карьеры: невысокий и щупленький Озеров с мягкими светлыми волосами и тревожным взглядом, в отутюженном синем костюме, начищенных коричневых ботинках, и рядом — Нина.

Ей бы гораздо больше подошло какое-нибудь южное аппетитное имя, например, Джованна или Виктория — такая она была на вид обольстительная и манкая. Высокая, темноглазая и пухлогубая, густые каштановые волосы ниже плеч, слепящий белый маникюр выделялся на загорелых руках, бежевое платье, которое перечёркивало представление о вкусе её обладательницы, но ярко подчёркивало природные прелести. Ни убавить, ни прибавить, хороша!

Удивительно, они — это я, это — я всего год назад, а сколько всего случилось, чтобы я сейчас так уверенно чувствовала себя рядом с опытной Дорой. Новенькие с любопытством оглядывали зал, будущих коллег, меня в том числе, коротко перешёптывались.

Но всё моё внимание следовало устремить только к одному сотруднику этой компании. Я опустила взгляд на свои бумаги и боялась поднять голову, посмотреть на Вальтера. А вдруг он очаровался новенькой — красоткой Ниной и сейчас обхватывает её глазами? Но нет — я украдкой глянула на него — господин Брандт серьёзно слушал Тихонова, скрестив руки на груди. Матиаса также не привлекли молодые товарищи — он увлечённо, крепко сжав губы, нахмурив брови, переписывался с кем-то в телефоне.

Мне хотелось и не хотелось, чтобы Фогель-младший смотрел на меня.

Чёрное дизайнерское платье для офиса (недавно нашла интересного русского модельера) отлично сидело на моей подтянутой фигурке (спасибо Лоле за классного тренера). На днях я подсветила блондом свой натуральный цвет, из косметики — только любимая помада цвета тёмной фуксии и пудра. Но самое красноречивое: мой холодный и отчуждённый взгляд. Я — не я, наверное, для него.

Времена меняются, господин Фогель.

А он совсем не изменился. И это — самое ужасное. Неизвестно, какая часть меня избавилась от животного влечения к нему. Несколько раз за год во мне предательски проскальзывали глупые вопросы: «Люблю ли я тебя Вальтер Брандт? Или я влюбилась в твой образ, который остался в памяти тем апрельским днём год назад? Что если бы на твоём месте оказался Матиас — тем Мистером Х., которого я увидела тогда в университетском дворике, а?»

Поёжившись, я мысленно отхлестала себя по щекам за такую крамолу.

Вот оно, поганенькое нутро: рядом с тобой красивый, здоровый, любящий, спокойный, работящий мужчина, а тебе неймётся, паршивка! Тебе нужны сопли на кулак, скандальчики, интриги, постоянный страх быть уличённой… Тебе нужен такой, как Матиас? Чтобы вечно дрожать от одной мысли, что он легко может изменить тебе. Как вправить себе мозги?

Вал глупых мыслей захлестнул меня на всё время короткого собрания, я никак не могла сосредоточиться и собраться. Карандаш покоился в моей руке, но я не сделала ни одной заметки. Да и как я могла бы? Он снова совсем рядом. Чего ждать от него в этот приезд?

Я представила себе, как в нашем кабинете под вечер никого не осталось. Глухой звук приближающихся шагов. Я знаю, что это он. Дверь открывается, и Матиас без стука и разрешения входит в кабинет.

— Как у вас дела? — безразлично спрашивает он.

— Матиас, не забывай и в нашем языке это звучит одинаково и двусмысленно: у Вас и у вас, — мои попытки отбиться от него занудством совсем не работают. — У вас с Вальтером.

— Замечательно, просто отлично, лучше быть не может. — Рад за тебя.

Я стою между столом и подоконником, словно в загоне, а хищник медленно приближается, ощущая свою власть и понимая, что добыча никуда не сбежит.

— Нам даже не нужно быть вместе, чтобы чувствовать как мы на самом деле близки. Ты знаешь?

— Ерунда, гормоны, животная страсть. В этот раз ты меня не поймаешь. Тогда я была слишком слаба, но не сейчас.

— Подари мне всего одну ночь и одно утро…

Нет, конечно, Фогель-младший не будет сыпать такими пошлостями. Он, как обычно, выдумает что-то более лаконичное и изощрённое. Слишком хорошо он меня узнал. Но запомнил ли?

Но только благодаря этой мысленной сцене мне пришла на ум отличная идея, как отомстить Матиасу. Он получил по заслугам в прошлом году: ему досталось по красивому лицу и от Макса за одно, и от самого Вальтера за другое, но и от меня он должен получить урок.

Глава 7. Непростая Нина

Собрание подошло к концу, я вылетела в коридор и свернула на лестницу. Пара шагов наверх. Растерянность заставляла играть в дурацкие прятки. Зачем я это делала? Как будто Матиас тут же бы всё бросил и кинулся непременно ко мне здесь и сейчас. К биению сердца даже не нужно было прислушиваться — оно пока не думало успокаиваться. Поднявшись до следующего пролёта, я присела на подоконник, раскрыла папку на коленях и всмотрелась в документы, которые мне нужно было перевести сегодня до вечера. Так, ерунда, которая никак не могла бы увлечь меня.

Глубокий вдох, выдох, и пора возвращаться в кабинет, попробовать, быть может, посплетничать о новеньких. Как их там… Денис и Виктория… Тьфу, Нина!

В коридоре всё ещё стоял гул голосов и топот неспешных шагов. Пара коллег поднимались на четвёртый этаж. Завидев меня с бумажками на подоконнике, они коротко кивнули и снова поздоровались. Постепенно шум рассеивался, расходился по коридорам и лестницам. Я вернулась на свой третий этаж и подошла к кабинету, в котором Дора громко кому-то выговаривала. «Только бы неон, пожалуйста!» — мысленно попросила я и открыла дверь.

К счастью, никакого Фогеля там не было. Дора с самым обеспокоенным видомразговаривала с секретарём Леной. — Неспроста они появились прямо сейчас, неспроста, — качала белокурой головой коллега и перебирала ручки в органайзере. — И Нина эта… не похожа она на серьёзную работницу.

— Да ну, — отмахнулась Лена и присела на небольшой бежевый диванчик в углу кабинета. — Говорю тебе, — настаивала Дора.

Я же как вошла, так и осталась на пороге, словно в чужом кабинете. — Рита, а вы как считаете? — обратилась ко мне Леночка. — Непонятно, правда, — я пожала плечами и подошла к рабочему столу. — А что тебя так насторожило, Дора?

— Новости про слияние с компанией Вальдблума уже никакие не слухи, верно? — начала Партугас. — Виктор Палыч открыто сказал.

— Ну была одна компания, а станет…

— Как-то очень вовремя взяли этих двоих, — Дора перебила Лаврецкую. — Тихонов сам сказал — свежая кровь, — Лена, как и я, не могла понять подозрений.

— А для чего? Мы разве не справлялись? Получали жалобы? Или поток клиентов настолько увеличился, что нам никак всё не охватить? Что скажешь, Лена? Ты должна быть в курсе объёмов. — Да ничего такого не происходит. — Вот именно, что происходит. Они сейчас на пробном периоде, якобы, я так думаю. Потом ими просто заполнят места иностранцев. Нина пришла на место какой-нибудь итальянки, а Озеров… он пришёл на место Вальтера.

— Дора, — несмело начала я, — подумай сама, одобрил бы Фогель-старший такой план?

— А что ему? Если работа будет выполняться в те же сроки, в тех же объёмах, зачем платить больше? Он ведь может назначить им совсем другие ставки, нежели Брандту, например.

— Хм, возможно, — кивнула Лена и со вздохом подняла взгляд к потолку. — Хотя, — Дора прищурилась. — Они же и налоги большие платят.

— А Вальдблуму или Фогелю что с этого? Они же не им лично отщипывают. Да и вроде только Брандт с Матиасом у нас сильно обложены ставками.

— В смысле? — я начала теряться в течении разговора.

Оказывается, так много всего, что непосредственно касается Вальтера и так важно, но совсем мне до сих пор неизвестно.

— Брандт — гражданин Германии и он — не резидент у нас в стране. — начала объяснять Дора. — А Мартина их пятого отдела, например, — резидент, она набирает необходимые дни в России. Так вот, Вальтер, получается, не гражданин и не резидент, поэтому с его зарплаты, если я не ошибаюсь, нехило снимают. В отличие от наших. — Есть такое. Но вряд ли это имеет какое-то значение. Так, девушки, — Лаврецкая положила папку на диванчик рядом. — Давайте лучше чаю выпьем, а не будем чужие деньги считать и думать, кого выкинут. Тем более, что пока об этом ни слова ни с какой стороны. Чай? — Совсем не против! — Дора выдохнула и упала в кресло. — Вроде бы ничего ещё не сделали, а как будто день прошёл.

Я только кивнула в ответ на заманчивое чайное предложение и, как только Леночка ушла, задумалась об услышанном.

Такие простые слова «гражданин Германии», «больший налог», «нерезидент», но они все не про чужого человека, а про моего Вальтера, а кажется, что совсем не о нём. Сколько всего я ещё не знаю о господине Брандте? Он снова начал превращаться в загадочного Мистера Х..

Но разве должен он вываливать на меня все эти формальности, которые никак не могут повлиять на нашу жизнь и отношения. Если только не думать постоянно о том, что он — гражданин другой страны, он — инородное тело в моём государстве, которое диктует для него некоторые правила по-другому. И значит, многое он видит и ощущает иначе.

Ох, кажется, мысли об инаковости завели меня слишком далеко и не туда. Работает Брандт и работает. Раз задача, два задача, один день в офисе, другой, третий… Теперь ещё и я. А какая я в его глазах? Вот это волнующий вопрос!

Но некоторая доля смысла в рассуждениях Партугас была, особенно на фоне новостей о слиянии с другой компанией. Им тоже вряд ли нужны кровососущие элементы вроде наших иностранцев, которые получают неплохие деньги, исходя из их опыта и национальности. А новеньким можно и поменьше отщипнуть, свалив всё на некоторый недостаток знаний, отработанных лет за плечами. А те и рады будут стараться далее, видя такую наживку и слыша обещания на будущее повышение.

Совсем скоро Лена вернулась с подносом, на котором расположились пузатые синенькие чашечки. Дора быстро расчистила место от бумаг и мелочей на своём столе, а я захватив из сумки пачку сырных крекеров поспешила присоединиться к чаепитию.

— Кстати, об иностранцах. Вальтеру — что, — хмыкнула Дора, откусила кусочек печенья и уставилась в окно. — Он вернётся без проблем в Германию. Ой…Лаврецкая внезапно сосредоточила сочувствующий взгляд на мне. — Вернётся к старой работе, — подхватила она. — А… чем он там занимался? — спросила я.

Дора и Лена посмотрели на меня по-разному: Лаврецкая улыбнулась, а Дора нахмурилась. Вот-вот и она отчитает меня за то, что я прожила и проработала почти целый год бок о бок с Вальтером, но так и не узнала, над чем он трудился в родной стране.

— Вальтер, главным образом, — присяжный переводчик, — серьёзно сказала Дора.

— Я слышала об этом. Он тоже здесь работал?

— Да, конечно, — ответила Лена. — На одном из процессов с ним Тихонов и познакомился. — Виктор Палыч ни в чём не был замешан, — поспешила улыбнуться Дора. — Переманил его в нашу компанию. Тем более, у него пара отличная — русский, английский. Да ещё и немецкий родной. Насколько я знаю, первое время он работал на себя

— В России — да.

— А вы знаете, — Лаврецкая, прищурившись, посмотрела на меня. — На судебном процессе переводчик произносит клятву.

— Любопытно! — ответила я совершенно искренне и наконец-то взялась за чашку с чёрным чаем. — А что он говорит?

— Обязуется верно, добросовестно и непредвзято исполнять свои обязанности.

Хотела бы я посмотреть на работу Вальтера в суде! — Ещё бы! — Дора взялась за пирожное в корзинке с заварным кремом, которые принесла Лена. — Но вообще-то присягу можно произнести один раз, а потом просто ссылаться на суде, что вот-де уже клялся.

— Ну, так не интересно, — разочарованно сказала Партугас. — Но звучит всё равно круто и ответственно, конечно… — Рита, — Лаврецкая серьёзно посмотрела на меня. — Я прошу прощения, конечно… Может быть, я лезу сейчас не в своё дело…

— Говорите, говорите смело, что вы задумали, — доверительно сказала я. — Думаю, вам стоит присмотреться к такой работе тоже… Вдруг вам… — Короче, — Дора сделала глоток, чуть помедлила и отставила кружку, но договорить она не успела — в кабинет тихонько постучали.

— Войдите! — громко приказала Дора.

Дверь медленно начала открываться, и скоро мы увидели на пороге широко улыбающуюся Нину.

— Девочки, к вам можно? — чуть ли не пропела новенькая. — Познакомиться, поболтать.

У меня чуть чай поперёк горла не стал от этой простоты, и до того я ещё не готова была принять и сдружиться с новыми лицами. Особенно на фоне новостей, что эти самые новые лица, как по закону Архимеда, с лёгкостью могут вытеснять прежних.

— Проходите, Нина, проходите, — тепло пригласила Лена за стол.

«Итальянка» проворно зашла в кабинет, обвела его взглядом и быстренько притащила себе мой стул. Мы красноречиво переглянулись с Дорой. От такой наглости я даже забыла о теме чайного разговора.

— Как вам у нас? Будете чай? — Лена всё также держала марку дружелюбного коллектива. Когда-то год назад она помогла и мне. С первого дня относилась, как к равной и как к части команды.

— Меня зовут Елена Лаврецкая, я — главный секретарь. Денис отправился работать с Владом Лаврецким, который переводит с французского и испанского. В том же кабинете — Вальтер Брандт. Он у нас… специалист широкого профиля, скажем так.

— Понятно, — вздохнула Нина и скромно сложила руки с ослепительно белым маникюром на стол. — За чай спасибо, но я уже завтракала. Иначе придётся весь день по этажам скакать с самым простым умыслом, — она смущённо улыбнулась, но тему диет никто не поддержал. Новенькая продолжала:

— Вальтер Брандт — это мужчина, который такой импозантный на собрании был? Высокий такой?

Рита, спокойно! Держи себя в руках и не думай хихикать! И она знает слово «импозантный», а это хороший знак.

— Это, наверное, Матиас Фогель — импозантный, — бросив на меня взгляд, с улыбкой ответила Дора, иронично понизив тон голоса на том же «импозантном». — Который в очках, в чёрном сидел, рядом с Тихоновым.

Хорошо, что пока умолчали, что Матиас — сын нашего Всея Компании — Кристофа Фогеля. Мало ли…

— Ну, тоже такой… — Нина лукаво посмотрела на Партугас. — Интересный.

— Вы уже познакомились с вашим отделом? — на этот раз строго спросила Дора.

— Девочек — видела, но никто дела не передавал.

— Это вы по адресу к нам зашли, — впервые обратилась я к Нине. — Прямо сейчас Лена может нагрузить вас полезным.

Я старалась не пялиться на новенькую красотку, но с первых же наших с ней переглядок мне почудилось: с ней что-то не то. Расколоть этот загадочный орешек после небольших посиделок мне так и не удалось. Нина ещё немного и также наивно рассказала об учёбе на инязе, о том, какие «страшные экзамены» впереди, на каких выставках она успела поработать и как она видит своё место у нас, в «Фогель и Ко». Только Нина открывала рот в ответ на наши вопросы, как у меня появлялось странное ощущение, развить которое не получалось.

Наконец, я перестала мучить себя догадками: девчонка как девчонка — будет стараться, так и плевать на её ужимки и некоторую бестактность.

Ещё час назад меня внезапно и стыдливо уколола другая проблема — приезд Матиаса, то после беседы с коллегами, возник другой вопрос — а знаю ли я вас, господин Брандт? Ведь столько всего мне хотелось выпытать тогда, год назад, но стоило Вальтеру стать моим любовником, моим партнёром, как море вопросов замутилось безудержной страстью.

***

Мой любимый друг, любовник и партнёр, как всегда, напряжённо работал, то смотря в бумаги помечая любимой зелёной ручкой, то набирал что-то на клавиатуре. Он заметил меня, как только дверь глухо закрылась. Время близилось к семи, и пора было собираться домой.

— Рита, — улыбнулся Брандт, увидев меня на пороге. — Иди ко мне.

— Ты устал? — почти шёпотом спросила я и поспешила к его столу.

— Не сказать, но отдохнуть не мешало бы.

— Ты один?

— Да, Лаврецкие сегодня раньше уехали.

— Отлично. Ты знаешь, Вальтер, я тут кое-что узнала о тебе, — я провела пальцем по крышке стола, пока не наткнулась на бумаги. — Вернее, мне напомнили интересную деталь.

— Интересно, — Брандт поджал губы, наклонил голову вбок и чуть ослабил галстук.

— Что-то очень важное, — тянула я.

— Хм, — он прищурился, сложив руки на груди.

— А тебе есть что скрывать от своей любимой девушки?

— Я думаю, у каждого есть небольшие тайны.

— Вот ты и выдал себя, — я зашла за стол и бесцеремонно уселась к нему на колени, чего он только и ждал. — Значит, ты от меня утаил нечто важное и до сих пор не хочешь говорить?

— Есть такое.

— Сейчас самое время, — я напряглась и уже пожалела, что затеяла эту глупую беседу, которая теперь перетекла в неожиданные откровения. Что же такое хранит Вальтер?

— Хорошо, — он чуть кашлянул в кулак. — только обещай, что мы не расстанемся.

— Не могу быть уверена…

— В общем, тебе решать.

— Не томи, — я взяла его за руку.

— В Германии у меня была замечательная соседка. Как же её звали?.. Паола, вроде бы так.

— Вальтер, пожалуйста, давай без имён, — я уже была готова ко всему, но никаких женских имён слышать и связывать с Брандтом не хотела.

— Извини, больше ни одного не назову. Только товарища. Можно? Так вот, однажды мы с моим другом Руди отправились к ней в гости. План у нас был самый гнусный.

— Вальтер, — нахмурилась я и разочарованно протянула. — Может не стоит…

— Мы решили сделать это вечером, — Брандт не обращал внимания на мои слабые протесты и продолжал: — Знали, что она выходит на прогулку обычно часов в шесть. Рядом можно хорошо провести время в солнечном парке. Наступило назначенное время. Па… она вышла из дома, как обычно, и направилась по дорожке вглубь. Мой друг не терял ни секунды и поспешил за ней. Я долго смотрел им вслед, пока они не скрылись за ближайшими деревьями. И…

— Господин Брандт, ну быть не может! Что ты там натворил, не тяни! Или твой друг?

— Я, я — ужасный. Пока Руди следил за Паолой, я вытащил письмо из её почтового ящика.

— Уф, всего-то? — удивилась я и выдохнула. Вальтер нагнал такой атмосферы, будто… Страшно думать, что там можно было докрутить с таким началом.

— То есть, малолетние воришки — это нормально? — рассмеялся Вальтер.

— А сколько вам было?

— Лет семь-восемь.

— Да ты так подвёл, как будто… Она молодая девчонка же?

— Нет, ей было много лет, я даже не знаю, сколько точно. Очень пожилая дама была. Всё время ворчала на нас, когда мы носились около её дома. Или наш мяч попадал к неё на газон. Кто-то из мльчишек побежал за ним, но она уже отобрала мяч и так его не вернула. И мы, паршивцы, решили отомстить, поиграть в мародёров. Да, нам было лет по семь. Решались долго.

— Ай-ай, Вальтер! — покачала я головой. — И как мне после такого быть с тобой?

— Своё я получил сполна. Как и Руди. Ещё непонятно, кто больше. Мой отец как раз в тот вечер преступления вернулся с работы и застал меня с письмом в руках у её почтового ящика. Я очень струсил уже тогда. Хотел засунуть конверт обратно, но от страха руки не слушались. Конверт выпал. Отец всё понял, конечно, поспешил ко мне, а я тут же всё выложил, как дело было. Друга вмешивать не хотел, но он сам подставился — прибежал с места наблюдения, и отец понял, что тут целая организованная преступная группировка. Сначала он отправил меня домой, потом потащил Руди к его родителям. Рассказал про наши тёмные дела. Ох, приятелю досталось. Как и мне. Тогда ещё дед был жив. Так что двойная порция в чистом виде. И хорошо, если бы на этом наказание закончилось, осталось бы в стенах дома. Хуже всего, на следующий день дед взял меня за руку, и мы пошли к Руди, после чего он повёл нас обоих к фрау Вернек. Той самой фрау Паоле, и всё про нас рассказал. Она, конечно, поохала, поахала, как же так, такие приличные соседские мальчики. Подумаешь, иногда доставляли неудобства. В общем, ещё неделю мы всячески помогали ей в саду. Надоесть ей успели, а что делать — дед выгонял на каторгу, ничего слушать не хотел. Но с тех пор на приключения ни меня, ни Руди не тянуло.

— Ох, — я заслушалась Вальтера, представив, как же ему, должно быть, тогда было стыдно. Но какой хороший урок они получили. Что поделать, мальчишки.

— А мяч? — внезапно встрепенулась я. — Мяч-то она отдала вам?

— Отдала, — засмеялся Вальтер. — Только не нам, а моему деду. Он его прямо у нас перед носом сдул. Взял в огромные деревенские ручищи и просто сдул. Ты с такой же историей ко мне пришла? — Брандт нежно взял меня за другую руку.

— Ну, не с такой остросюжетной, конечно, но тоже очень крутой.

— Давай, твоя очередь.

— Господин Брандт, почему вы никогда не рассказывали мне о вашей очень интересной и важной службе?

— Это где я такой важный был? Что за работа?

— Присяжным переводчиком. Здесь и в Германии.

— Да, было дело, но почему-то тебя так это заинтересовало?

— Мне бы хотелось посмотреть на тебя в процессе.

— Поверь, ничего особенного.

— А клятва?

— Клятву я обычно давал заранее, а потом просто ссылался.

— А, так неинтересно, — повторила я слова Доры. — Но всё же, звучит так важно и пафосно.

— Правда?

— Ещё как. Кстати, — я вспомнила утренний чай и посиделки с новенькой и со смехом спросила Вальтера: — ты знал, что ты у нас импозантный мужчина?

— Если такая девушка, как ты, — он обхватил меня за талию, — встречается со мной, во мне точно что-то есть…

— Подхалим, — я коротко поцеловала его и посмотрела испытующе в глаза. — Это Нина тебя таким видит. Кстати, как она тебе?

— Никак, — безразлично бросил Вальтер и чуть скривил губы, — у нас с ней нет и не может быть пересечений. А вот с тобой… — он ласково провёл ладонью по моей щеке.

— Тебе очень повезло, что я когда-то выбрала немецкий, а не итальянский.

— Если бы ты появилась здесь с итальянским, мне пришлось бы выучить его…

Моя рука скользнула ему под пиджак на спине и поддёрнула рубашку. Я коснулась его тёплой рукой и ощутила, как напряглись мышцы. Дыхание отяжелело и у меня, и у Вальтера. Теперь я обоими руками заковала его шею и смотрела в усталые зелёные глаза. Ещё пара мгновений, и мой бесстыдный поцелуй завёл Брандта ещё сильнее, он обхватил мою талию крепче и старался как можно удобнее прижать меня к широкой груди. Провёл рукой по моим брюкам, требовательно ощупывая внутреннюю сторону бедра. Проклятые брюки, которые я так долго выбирала сегодня, совсем позабыв о платьях, не давали Вальтеру приблизиться к самому сокровенному. Но мне хватило и этих прикосновений, чтобы оплавиться в сильных и умелых мужских руках.

— Скорее бы ночь, — отстранилась и прошептала я.

— Как дождаться? — он снова поцеловал меня.

Так мы и мучили бы друга друга в неудобном офисном кресле, разгорячённые прикосновениями и объятиями, которым не было дальнейшего хода, но внезапно услышали звонкое «Ой!».

На пороге стояла Нина. Её бесцеремонность в простых правилах приличия взбесила меня, но я только и успела, что спрыгнуть с Брандта и молча встала у стола.

— Я… — мялась Нина и во все глаза смотрела на Вальтера, словно огорошенная такими новостями: "импозантный" занят. И был занял прямо сейчас.

Или уходи, или говори! Лучше бы Матиаса принесло. Я бы, наверное, с Брандта и не подумала слезать.

— Нина, я вас слушаю, — глухо сказал Вальтер, быстро оправив волосы, пиджак и галстук.

— Валь… Брандт, — очевидно, она не знала, как к нему обращаться по статусу, — у меня случайно оказалось… Тут ваше имя написано. Вот, — Нина быстрым шагом приблизилась и протянула бумаги почему-то мне.

Я схватила их, как можно небрежнее, и положила на стол.

— Спасибо, — неловко сказала та и поспешила уйти.

— Чёрт, — краснеющая от ужасного смущения, выругалась я по-русски и посмотрела на Вальтера. Он только рассмеялся.

— И пусть, — пожал он плечами. — Накопала новостей, не будет теперь мучиться от ничегонеделания.

— Вальтер, это же неприятно.

— Но это неизбежно, Рита. И это правда… Пусть знает с самого начала.

— Вальтер, поедем домой? — устало спросила я.

— С удовольствием!

Глава 8. Матиас — мой бывший муж

Первый год без привычной передышки после учебного семестра и экзаменов, год без нормальных выходных давал о себе знать.

Конечно, хотелось стать профессионалом, который лёгким движением мизинчика переключает внутренний тумблер и перекрывает ход эмоциям и плохому настроению. Но как только я оказывалась в кабинете одна или скрывалась под «пальмами» в углу столовой, накатывала предательская плаксивость.

Хорошее это место, под «пальмами»! Никто особо не видит, если не приглядываться. Так только, заметно, что место занято, а кто обедает — не очень понятно.

Я лениво окунала ложку в любимую солянку, безжалостно утопив дольку лимона, и тоскливо посмотрела на мокрое стекло.

Нужно взять перерыв. Хоть за свой счёт.

До настоящего первого отпуска оставалось всего два месяца, но перезагрузка требовалась прямо сейчас. Для Вальтера моя апатия не прошла незамеченной, особенно, когда я начала отказываться даже от вечерних прогулок.

Да и ты, Рита, та ещё слабачка. Люди годами на заводах здоровье растрачивают, а ты уже этим летом заныла…

В последнее время Брандт сам изменился: выглядел очень измотанным и озабоченным делами и текущими проблемами. И зачем только нужны эти изменения с Вальдблумом?! Они так много времени и нервов отнимают у моего любимого мужчины. Вот и сегодня он ни свет ни заря уехал по каким-то судебным делам и до сих пор не появился в офисе. Писать ему смс или, того хуже, беспокоить звонком не хотелось.

За размышлениями я не заметила, как за столиком рядом с «пальмами» расположились наши девчонки: Нина и две сотрудницы из итальянского отдела.

У новенькой с самого начала дела идут гладко. Она работает и держит себя так, будто проходит стажировку не после университета, а с опытом за плечами перевелась из другой компании. Так легко со всеми общается и никого не смущается: ни Тихонова, ни Фогеля-старшего.

Её первое пятничное выступление на совещании прошло почти без сучка без задоринки. Лена поправила её доклад буквально пару раз. Вот и подружек себе нашла.

Обед почти остыл, когда я наконец-то принялась за него. И тут же осторожно отставила тарелку и положила ложку на салфетку, заслышав своё имя. Говорила Нина:

— … такая Рита. Но она ведь недолго здесь пока работает, да?

— Точно я тебе не скажу, — ответила одна из «итальянок». — Вроде бы год. Или меньше.

— Да Рита сразу после универа, — более уверенно звучала другая. — Прошлым летом начала.

— Нет-нет, — Нина снова подала голос. — Насколько я понимаю, она пришла сюда до того, как диплом получила.

— Может и так. Какая разница…

— Да, точно! Вспомнила, майские прошли, Дима уехал в Германию, вот её взяли вместо.

— Но хитрая какая!

— В смысле? — Нина, кажется, насторожилась, и одна из «итальянок» поспешила поделиться прекрасными догадками, чуть понизив голос.

К счастью или к сожалению, я всё ещё могла слышать её измышления.

— Она же к немцам пришла сразу.

— Ну, правильно, она же «немка».

— Да нет! Я имею в виду, что к немцам… Ну, к мужчинам.

— Да ладно тебе, откуда она могла знать, что тут такой… Как это назвать? У нас цветник, а у них…

— Огуречник! — хихикнула «итальянка» и они все звонко рассмеялись.

Мда уж, шуточки у «цветника»…

— И что, что? Она — эскортница? Для каких-то мега-деловых выездов?

— Да конечно! Какая она эскортница, её бы не взяли к ним и при большом желании.

И снова совсем рядом со мной насмешливое дружное хихиканье.

Брр. Они смеются надо мной…

— Отхватила себе Вальтера каким-то чудом, — также тихо говорила «итальянка». — Даже не представляю, что он в ней нашёл. Ещё и мелкая, еле ему до плеча достаёт.

— Но и Брандт не маленький, знаешь ли. Даже ты бы с ним весь свой рост растеряла.

— Ой, да ладно.

— За ним Дашуля так бегала, так бегала. И так и сяк к нему, а он как каменный, ни намёка на симпатию. А стоило Маргарите появиться — растаял, посмотрите на него: шутки шутит, на вечеринках с ней танцует. Никогда этих мужиков не пойму. Ну вот ты видела же Дашулю?

— Ну?

— Что «ну?» Сравнение явно не в пользу Марго.

— Так, ну и что там с самой Ритой, девчонки? — снова поторопила их Нина. — Можно ей доверять?

— Не скажу ничего, — быстро проговорила её новая подружка, — мы же почти не общаемся. Только в пятницу все вместе собираемся.

Я уже почувствовала, как заливаюсь краской. Сплетни, ожидаемо, ходят по офису, как без этого. Макс предупреждал меня об этом побочном явлении в любом коллективе. Но я не представляла, что и мы с Вальтером можем оказаться на ближнем прицеле. Зато теперь стало очевидно, мы представляем тот ещё интерес! Эх, был бы здесь Макс!

— Да, парочка такая… Ритка, конечно, хорошо устроилась.

— Работает она вроде, как все. Она же не с Фогелем-старшим за ништяки кувыркается.

Фу, гадость!

— Да всё равно. Захочет замуж за Брандта выйти, а у них уже все доказательства, чтобы в фиктивном браке не обвинили.

— За год-то можно порядочно набрать, точно.

— Ага, переписок, наверное, тонны. Фото, поездки. Они ведь где-то были вместе, я слышала.

— Не знаю.

— А этот, приятель его, Фогель, который Матиас? Он свободен? — живо спросила Нина.

— Ты глаз на него положила? — одна из «итальянок» засмеялась, ненатурально и натужно, словно приревновала немца к новенькой.

— Да просто любопытно. Хотя, почему бы и нет.

— В эту пятницу вечеринка будет, вот можешь к нему попробовать подкатить. Он свободен. Вроде бы.

— Но они как-то вместе держатся, втроём.

— Чего? — удивлённо протянула Нина.

— Ничего, — засмеялась «итальянка».

— Ты ешь давай, ешь, а то всё проболтаешь, — поторопила другая. — Ты, Неля, пойдёшь ещё за кофе?

— Да, наверное.

— Возьми мне, пожалуйста, то же самое.

— Сделаю, — ответила Неля.

— Подожди, — Нина всё никак не хотела отпускать волнительную тему, — ты говоришь, они втроём тусуются? В смысле, живут?

— Да нет, конечно, но Матиас как-то странно на Ритку посматривает. Знаешь, как обиженный бывший муж после развода. И казалось бы, они ведь самые близкие коллеги, а будто отморозились друг от друга.

— Так может, она с ним сначала пробовала, а он её отшил, и она к более податливому Брандту, а Фогель сейчас локти свои немецкие кусает. И вот, ни туда и ни сюда вся история.

Ох, как горячо, девочки, ох как горячо, знали бы вы, насколько! Знали бы вы только, милые, кто тут кого отшить пытался! Из столовой бы не вылезли, все языки сточили бы за разговорчиками.

— Всё равно не понимаю, — снова рассуждала «итальянка». — Представить, если и так — все немцы на Ритку, так что в ней? Ну ничего же особенного. Фигурка, ладно, стройненькая, но грудь не очень большая, макияж особо не делает. А ей бы самое то — бледненькая зимой и летом. Всё бегает по проектам, вся какая-то в переживаниях, ни с кем не общается. Попробуй её пригласи на обед с нами поболтать, она ведь не пойдёт. Раньше постоянно с Максом крутилась. Тоже подцепила как-то.

— Так, может, в этом и дело? — тихо спросила Нина. — В самих проектах…

— Да ну, — недоверчиво ответила «итальянка». — Да и Вальтер. Немец же, мужик видный. Приехал в Россию, нашёл бы себе сочную девчонку, зачем ему такая же деловая? Таких и в Германии полно.

Мне надоело слушать их домыслы. Я медленно поднялась из-за стола и также степенно прошла мимо их компании, многозначительно глянув на троицу. Девчонки заметно стушевались, а Нина и виду не подала, ничуть не смутилась неприличного разговора.

Глава 9. Вальтер умело конвертирует злость

Время близилось к семи вечера, а Вальтер до сих пор не показывался в офисе. Все мои звонки оставались без ответа. Я хотела найти Лену и спросить, что за важное дело, которое отняло у господина Брандта целый день и захватило внимание, но Лаврецкой нигде не было. Кабинеты постепенно пустели, а коридоры наполнялись расслабленными голосами и смехом — коллеги расходились по домам. Но я не думала отправляться на отдых. Мне хотелось дождаться Брандта.

Наконец-то!

Когда я поднималалась к себе в кабинет, остановилась на площадке и выглянула в окно. На привычном месте стояла чёрная «Ауди». Дверь пассажирского сидения открылась, и из машины, вывалился наш тучный круглолицый Тихонов. Он закрыл дверь и, положив руки на бока и по-стариковски морщась, разминал спину, медленно поворачивая голову то вправо, то влево. Должно быть, ехали долго, из пригорода, а, может, из самой области.

Вот и Вальтер хлопнул дверью «Ауди» и, щурясь на вечернем солнце, что-то говорил Виктору Палычу. Тот, достав из кармана пиджака пачку сигарет, ни с того ни с сего протянул одну Брандту. Странно, все в офисе знают, что немец не курит. Тот ожидаемо отказался, и Лимон убрал пачку обратно.

По кабинетам они пока не спешили. Вальтер снял пиджак, небрежно бросил на заднее сидение машины и, снова открыв дверь водительского, достал бутылку с минералкой. Жадно отпил из горла и сразу скривился в лице — видимо, вода нагрелась в салоне и стала совсем противной. Пытался закрутить синюю крышку, но та упала ему под ноги, и Брандт раздражённо отопнул её в кусты под шиповник. Но уже через мгновение, он, покачав головой, сходил и поднял крышку, прикрутил медленно к бутылке.

Тихонов, нахмурив брови, всё это время молчал и просто наблюдал за Брандтом.

Вальтер бросил взгляд на офис, и я спряталась у стены, как будто меня можно было вот так сразу увидеть с улицы.

Когда я снова выглянула в окно, начальник уже удалился, а Вальтер с кем-то разговаривал по телефону, расхаживая около машины и сильно жестикулируя.

Ещё пара минут и в коридоре показался сам Лимон. Мы перекинулись вечерними приветствиями, он встал рядом и посмотрел на Вальтера. Тот уже тяжёлой поступью шёл к парадным ступеням.

— Маргарита, — Тихонов озабоченно посмотрел на меня, — вы не трогайте его сегодня по делам, хорошо?

— Что случилось? — слова начальника настораживали.

— Скажем так, — Лимон вздохнул и по-отечески заботливым тоном коротко объяснил: — немного оплошал в суде. Он очень злится на себя и только, но лучше пусть побудет один, разберётся со своими мыслями.

— Да, конечно, — с чувством сказала я, будто мне всё стало предельно ясно. — Но, Виктор Палыч, он что… теперь под каким-то санкциями?

— О, нет, порядок, — начальник развёл руками. — На самом деле ничего страшного не случилось, но он считает это жутким провалом.

Тихонов, попрощавшись, направился к себе. Его слова напугали меня сильнее, чем неожиданное поведение Вальтера на парковке. Я решила побыстрее смыться к себе в кабинет. Только я дёрнула дверь на себя, как в дальнем конце коридора показался Брандт. Он увидел меня, но тут же в непонятном для меня смущении отвёл взгляд, а я с мышиной проворностью скрылась у себя.

В висках застучало.

Что же, чего я боюсь? Любимого мужчину? Разве он может сорваться на мне сейчас? Не верю. Но и проверять так боязно.

Выдох. Нужно идти к Вальтеру!

— Маргарита…

Я замешкалась. Последний раз Вальтер называл меня полным именем в прошлом году, когда мы только начали работать вместе.

— Можно к тебе? — тихо спросила я и оглядела кабинет.

— Ты ещё спрашиваешь, — Вальтер откинулся в кресле. — Иди ко мне скорее.

Я подлетела к нему и чуть не запрыгнула на колени. Так, словно мы впервые встретились после долгой разлуки. Минуты шли одна за другой, а мы и не думали куда-то спешить или осыпать друг друга вопросами. Я чувствовала, ему просто нужна тишина, спокойствие и я в его руках.

С еле слышимым шорохом открылась дверь и на пороге показался Матиас. За его спиной я увидела худощавое лицо нашего менеджера Андрея. Обеспокоенный взгляд остановился на мне. Но я и не думала дёргаться — так и сидела на коленях у Вальтера.

Фогель-младший первым решился на разговор. Вышло довольно неуклюже:

— Вальтер, ты уже здесь? Очень хорошо. Я только хотел узнать…

Это был чуть ли не первый раз, когда на моих глазах эти двое пытались завести беседу. Но Брандт пока молчал. Его суровый вид и глубокое тяжёлое дыхание были гораздо красноречивее банальных ответов.

Неожиданно Вальтер перебил коллегу. Тем самым мягким, но строгим отчуждённым баритоном:

— Пошло все к чёрту сегодня. Время — половина восьмого. Господин Фогель, господин Тихонов, я уже никому ничего не должен.

Матиас насупился, а Андрей оказался более понятливым: он просто кивнул в знак прощания и поспешил удалиться.

— Я хочу только одного, — не меняя тональности, продолжал Вальтер, — побыть со своей любимой девушкой наедине. Это понятно?

Впервые Фогель прямо посмотрел на меня, как будто до этого момента ему требовалось разрешение.

— Всё, на сегодня я больше не господин Брандт, присяжный переводчик, а простой парень Вальди. Оставьте нас, пожалуйста, господин Фогель.

Я чувствовала, как от низкого тембра у него резонирует в широкой груди, и как под тонкой рубашкой под моей ладонью от каждой фразы напрягаются мышцы, но напряжённая сцена только заводила меня.

— Извиняюсь, — по-русски коротко ответил Матиас и закрыл дверь с противоположной стороны.

Только все они убрались подальше, Вальтер с чувством обхватил меня за спину, многозначительно посмотрел в глаза и не мог больше удержаться от поцелуя. То, как он ласкал меня горячими нетерпеливыми губами, вовсю кричало: ему хотелось большего, прямо здесь и сейчас.

Удивительно, но насколько строго Брандт следовал правилам на работе, настолько же просто он посылал к чертям все условности за закрытыми дверями нашей спальни, на заднем сидении его «Ауди» и в гостиничных номерах — везде.

Он никогда не удивлялся тем грязным словам, что слышал от меня на самое ухо, и встречал их с самой довольной улыбкой; он наслаждался моей нежной кожей, гибкостью, подвижностью и отзывчивостью на каждое его движение, на каждое его предложение; он всегда любил меня, столько, сколько мне этого хотелось и я ласкала его так долго, сколько он желал.

Сколько чулок и колготок он на мне разорвал; сколько раз он наигранно морщился, когда на утро после бурной ночи я неаккуратно прикасалась к расцарапанной спине; сколько раз мне приходилось надевать в офис кофточку с высоким воротником; сколько раз, когда он уезжал в Германию, я с особым, сокровенно-неприличным чувством, с самыми горячими воспоминаниями осматривала свои бёдра, которые хранили следы сильных рук господина Брандта.

Если раньше я боялась откровений со своими молодыми людьми о самых простых желаниях, то с Вальтером не нужно было лишних слов. Сценарий каждой ночи разворачивался так, как нам хотелось. Довольно было одного намёка.

— Мой простой парень Вальди, — с похотливой улыбкой, раззадоренная, начала я, — чего ты хочешь сегодня?

— Всё, — он уткнулся лицом в шею и крепко сжал мои бёдра в сильных руках.

— Куда отправимся?

— Туда, где нас никто не услышит.

— Господин Брандт… — Он ещё крепче сжал меня — его до сих пор заводила моя серьёзность и официальное обращение по фамилии. — Куда то ехать — это слишком далеко, слишком мучительно, ты понимаешь?

— Да, — от возбуждения Вальтер совсем растерял все языки. Он снова призывно заглянул мне в глаза и снова мучил долгим поцелуем. Когда Брандт нехотя высвободился из объятий, он быстро подошёл к двери и закрыл внутренний замок:

— Немец я или нет?

— Стереотипный?

— Самый стереотипный.

— Конечно, только… Мы всё успеем? Никто нам не помешает?

— Не беспокойся ни о чём, — Вальтер вернулся к столу и одним движением сдвинул всё лишнее. Пара папок, ручки, мышь и толстый блокнот, которые лежали на краю, шумно свалились на пол, но всегда аккуратный Брандт сейчас не замечал беспорядка.

Скорее, скорее, нам нужно всего несколько минут.

— Что-то новенькое, — с прерывистым дыханием я предвкушала развязку в самом неподходящем для этого месте. Не отнимая взгляда от Вальтера, я проворно забралась на стол и быстро расстегнула мелкие пуговицы на блузке.

— С тобой — самое лучшее, Рита. Ты так нужна…

Глава 10. Заманчивое предложение от Нины

Как говорит премудрый Макс, не на все здания лепят табличку «Психиатрическая больница». Так и нам пока не выдали такую отчего-то. Последний месяц доказывал, что пора заказывать. Большую, с белыми буквами на синем фоне.

Пятничные совещания не выявляли каких-то огромных объёмов работ да и планёрки понедельника не обещали особо загруженной недели, но все сотрудники были в очевидном рабочем возбуждении, как майские шмели и пчёлы. Частенько конфликтовали и чуть ли не ссорились на пустом месте.

Дора не вылезала из-за компьютера и словно забыла дорогу до столовой, всё чаще разогревая бутерброды в микроволновке в кабинете у Лены. Сама Лаврецкая, казалось, участвует в соревновании по дисциплине: «Самые большие мешки и синяки под глазами».

В коридоре всё чаще можно было слышать гул колёс от кресла Влада: он постоянно катался от своего кабинета до Тихоновского. А Виктор Палыч… Ещё немного, и он будет будет жевать жёлтый галстук на собраниях в конце недели.

С одной стороны, вроде бы все, как обычно, загрузились работой, а с другой, коллеги отстранились, разобщились, отгородились друг от друга, как первоклашки на контрольной, которые старательно закрывают ладонью написанное и подозрительно поглядывают по сторонам.

Неужели всем так хотелось выделиться перед — пока что — мифическим Вальдблумом. Ах, ну да, будет он потом проверять бумажку за бумажкой, задумчиво отмечая: «Партугас — берём, Озерова — уволить, Брандта с Фогелем — сослать на работы в Германию». Какая-то чушь!

Неужели они все так легко поверили в слухи о сокращении? Или это я — единственный наивный человек, который никуда не рвётся и сохраняет прежний темп работы? Ни к кому не цепляюсь, ни на кого не кричу и до сих пор спокойно воспринимаю критику, если она обоснованная.

Пожалуй, только один случай немного выбил меня из рабочей колеи и заставил по-другому смотреть на коллег и подозревать их в неладном.

Это произошло после обеда в обычную неторопливую для меня пятницу. Тогда всё шло по плану. Ещё в столовой я предупредила Брандта и Лаврецкого, что если им нужны лишние руки и, главное, голова, — ждите к вечеру. Они, навьюченные ещё с утра самим Фогелем-старшим, маялись над проектом для какого-то архитектурного бюро. И пусть знаний в этой области у меня водилось не много, я легко могла выполнить черновую работу.

Однако день приготовил много неожиданностей для Нины. В этом году на бизнес-форум Тихонов распорядился отправить её и менеджера Андрея. В прошлом году на мероприятие повезло попасть мне. Рядом был Макс, и поездка, пусть и потрепала нервы, но понравилась. Единственное отличие от 2014 года в этом — никакого выступления на сцене с презентацией не требовалось. Нашей компании, как и другим участникам, организаторы просто выделили павильон, в котором располагались информационные стенды и нужна была самая малость — сидеть рядом за столиком в ожидании потенциальных клиентов. Скукота!

С самого утра я стала свидетелем необычной и увлекательной сцены между Дорой и Ниной.

— Это или… — новенькая потянулась к прозрачному пакету с одеждой, который так небрежно бросила на наш диван, как только зашла. — Или то, что на мне сейчас?

Дора скептически оглядывала узкие, плотные белоснежные брюки на коллеге, которая в это время аккуратно вытянула короткое лёгкое платье на плечиках. Своим нежно-розовым цветом, оно совсем не отличалось от того, что обычно было надето на Нине, но длина явно смутила Партугас. Она разочарованно смотрела на неё и качала головой.

— Лучше в этом костюме и едь, — постановила строгая Дора.

— Говорят, ты, — «итальянка» обратилась ко мне, положив платье в защитном чехле рядом с пакетом. — Рита, ты в прошлом году выступала?

— Верно, — отозвалась я, но от бумаг отрываться не хотелось, чтобы просто поболтать с Ниной. С Леной или Дорой — пожалуйста. Но только не с этой щебетуньей. Всегда опасалась того, что стоит остаться с ней наедине, от её вопросов и предположений о коллегах пойдёт кругом голова.

Дора снова что-то советовала Марковой, подойдя совсем близко. Отряхнула ей заботливо, по-матерински спину, бесцеремонно откинула один борт жакета и присмотрелась к светло-розовой блузке.

— У тебя один цвет на все кофточки в гардеробе? — безучастно спросила Партугас.

— Нет, — быстро ответила Нина и посмотрела на блузку так испуганно, как будто её только что одели перед выходом на подиум в крайне фривольный наряд.

Как хорошо, что в прошлом году я не была удостоена великой чести пройти дотошную модную проверку в руках Доры. Тогда она просто оглядела меня и ответила, что всё очень здорово и к месту. Меня больше мучили переживания о том, что не хватило времени ознакомиться с презентацией Макса. Нину, похоже, волновал только цвет блузки, но она скоро успокоилась со словами:

— Всё равно сидеть буду, — она махнула рукой и посмотрела на меня: — Рита, можно вопрос?

— Да, Нина, слушаю, — картинно вздохнув, я отложила бумаги. Пока эта модница здесь красуется, работа не пойдёт.

— А с кем ты ездила? С Вальтером?

Как бы! С Вальтером!

— Нет, с другим сотрудником, но он здесь больше не работает.

— Ой, — Маркова выпучила глаза. — Его уволили после форума?

— Не глупи, — поморщилась Дора. — Он позднее сам подал заявление.

— Ну, просто ты так сформулировала… А кто такой был?

Вот же любопытная!

— Обычный работник, — Партугас спасла в очередной раз. — Занимался рекламой и локализацией разных продуктов…

— Ему дали повышение?

— Нина, я же сказала тебе, он сам уволился, уехал.

— А-а-а, — как будто разочарованно протянула Маркова.

— Бумаги у тебя? Ты хорошо подготовилась? — строго спросила я.

— Конечно, лежат в кабинете. Я что успела, просмотрела краем глаза.

— Ещё есть достаточно времени, советую внимательно всё прочитать.

— Так мне же не выступать. Так, посидеть рядом с Андреем.

— А зарплату ты здесь тоже просто получаешь за посиделки? — съязвила Партугас.

Ох, как бы мне хотелось увидеть её превращение в ту Дору-кобру, которая чудилась мне в прошлом июне, чтобы она ужалила Нину.

— Подумай сама, — вклинилась я. — К вам часто будут подходить, спрашивать, а ты им, что, всё брошюры будешь совать? Подготовься, до поездки целых три часа. Так ты всё расскажешь своими словами, ответишь на вопросы, пообщаешься просто. Ты понимаешь меня?

— Убедили, — улыбнулась Нина. Она небрежно подхватила пакет с платьем и пошла на выход.

— Нина! — позвала я её, но новенькая не обернулась. Как будто не услышала меня.

— Нина! — снова позвала я её и поймала на себе непонимающий взгляд Доры. На этот раз Маркова живо отреагировала:

— Ой, ещё что-то? — она виновата смотрела на меня.

— Удачи! — чуть не хором пожелали мы с Дорой.

Нина поблагодарила нас и оставила кабинет.

— Мне бы её настрой для любой ситуации, — рассмеялась Партугас.

— Да уж, завидно — жуть!

— Ты ещё что-то думала ей добавить?

— Да нет. Проверяла кое-что. Только рано об этом, — задумчиво ответила я.

— Рит, ты бы хотела побывать там снова?

— Если бы выступать и если бы снова с Максом, без сомнения, а так… Сиднем сидеть до вечера — такое себе занятие. В прошлом году было очень круто: сцена, куча людей в зале, Макс с супер-презентацией. Он видео даже снял с графиками и прочим. А сегодня что… Проторчишь полдня, а потом сюда с тяжёлой головой.

— Верно, — вздохнула Дора и уселась за компьютер, — а потом ещё разгребать задачи на следующий день.

Нина давно ушла, а мои подозрения остались со мной. Всякий раз после общения с новенькой не покидало странное ощущение: что-то с ней не так. Но что?

Ответов не давали и попытки вспомнить, о чём она обычно болтает: клиенты, которые ей кажутся странными, забавные случаи из небольшой её практики, мужчины и другие девчонки в офисе, шоппинг, рецепты из интернета. Вроде бы, обычный набор офисной разговорной шелухи, но каждый раз, несмотря на легкомысленный имиджНины, она не выглядела в этой болтовне органично. Она была похожа на театральную актрису, которая привыкла играть скромных и гордых барышень а-ля Джейн Эйр, а теперь ей нужно воплотить на экране образ отвязной и недалёкой девочки… Непривычный образ тяготит её, и зрители это замечают.

Отчего вдруг взялись такие мысли, уловить тоже не получалось. То ли её слишком проницательный и серьёзный взгляд, то ли её настороженность иногда. Будто она сама про себя думала: «Получилось отыграть? Они поверили мне?»

Но, кажется, я сама себе накрутила забот на ровном месте, ещё и о третьем лице. Какое бы мне дело до Марковой? Надо думать о своих делах…

***

Только Дора собралась на выход около шести вечера, как в коридоре послышался шум: топот небольшой компании и голоса на разный лад. Мы сразу смекнули — наши вернулись с форума.

— Расскажешь мне потом, — Партугас повесила сумочку на локоть и поспешила на выход, — я домой, не задерживаюсь. Пока-пока!

— Да, конечно, я ещё остаюсь — нужно помочь немцам. До понедельника!

Не успела я прибраться на столе, закончив дела, как в кабинет зашла Нина. Без стука. Быстро научилась.

— Ты одна? — спросила она громким шёпотом.

— Вроде бы да, — пожала я плечами и продолжила разбирать бумаги. — Дора уже уехала. Как съездили?

— Всё отлично, но я… Я с другим. Мне нужно с тобой поговорить, — «итальянка» быстро подошла к моему столу. — С глазу на глаз.

— Да, конечно, ты присаживайся, — я показала рукой на диванчик и опустилась в кресло.

Маркова тревожно обернулась на дверь, снова посмотрела на меня, словно засомневалась, стоит ли продолжать разговор, но всё же заняла самый краешек диванчика поближе ко мне.

— Что случилось? — поторопила я. Ведь обещание Вальтеру и Владу оставалось в силе.

— Всё в порядке, — тянула Нина и снова с опаской посмотрела на выход.

— Дверь закрыта, говори, пожалуйста, иначе мне нужно идти.

— Да-да, секунду.

Боги, да что могло произойти у неё? Она пыталась клеиться к Матиасу, а тот не выразил желания? Разбила цветочный горшок? Взяла не тот зонтик к сумочке? Судя по её попыткам завести со мной беседу ранее, других проблем у неё не наблюдалось.

— Рита, есть серьёзный разговор. Тет-а-тет. Батюшки, неужто всё-таки сумочка?!

— Слушаю, внимательно. Нина, пожалуйста, не тяни. У меня дела.

— Есть заказ.

— И у меня есть заказ, — улыбнулась я. — У всех есть заказы. Это тебе к Лене. У нас какие могут быть пересечения? По крайней мере, пока.

— Нет, ты не поняла, — они наклонилась ещё ближе, совсем понизила голос и, словно гипнотизируя огромными карими глазами, повторила чуть не сквозь зубы: — Отдельный заказ. Можно договориться напрямую. Улавливаешь?

— Не совсем.

— Вот приходит заявка, и Лена тебе передаёт данные. Вернее, само задание. Но ты ведь можешь получить адрес заказчика, чтобы напрямую с ним связаться, так?

— Да, конечно, я часто в контакте с заказчиком. Сама знаешь, какие переводы бывают.

— Ну, теперь понимаешь? — Нина чуть подалась вперёд и смотрела на меня широко открытыми глазами, как на умственно отсталую, до которой никак не доходит, что два минус один будет один.

Но мне-то сразу стало понятно, чем она пытается меня соблазнить. Как обычно, получить новый заказ, получить контакты клиента, сделать работу через компанию. Но Маркова намекала на то, чтобы выполнять следующие переводы этой же компании напрямую, в обход «Фогель и Ко», чтобы заказчик обращался ко мне, как к фрилансеру. И далее, и далее. Деньги, получать без комиссии бюро. Чистая прибыль без посредников.

— Понимаю, — с улыбкой ответила я и откинулась на спинку кресла, постучав карандашом по столу. — И что, есть варианты?

— Конечно! — Нина только этого и ждала и буквально зажглась энтузиазмом, уловив мою заинтересованность. — У меня на крючке уже пара компаний. Сегодня на форуме ещё одного нашла.

— А ты не промах, я смотрю.

— Нужно брать всё, что плохо лежит.

Легко поверю в обезьянью ловкость Нины в таких делах!

— Вот как! — если бы я умела свистеть, то присвистнула бы.

— Да это может быть опасно, очень опасно, тут нужно чувствовать, кто готов пойти навстречу.

— Ничего себе, — иронично протянула я и поджала губы. Нина пока не заметила моего истинного настроения, она горячо продолжала:

— Да-да, там ведь такие же люди сидят, которые ищут выгоду. А если ты найдёшь оптимальную стоимость? Для них — меньше той, что берёт бюро и больше той, что служит тебе ставкой за перевод.

— Откуда же мне знать комиссию компании?

— Выпытаем у Лены, вы же хорошо с ней общаетесь, — Маркова выпрямилась и крепко взялась за края дивана, испытующе смотря мне в глаза. — Ты со мной? Можно такую базу себе наработать, представляешь! Даже большие компании легко окучиваются.

— Ну, люди вообще жадные, что поделать.

— Ты не ответила, ты в деле?

— А тебе какая выгода? Сейчас я отвечу «нет», а стоит тебе ступить за порог — я пойду по списку последних заказчиков и раскидаю предложения. Хм?

— А вот какая, — она снова притихла и начала полушёпотом: — Для большего доверия мы можем сделать общую почту с каким-нибудь якобы официальным названием, от которого будем предлагать услуги за такую-то цену. Что думаешь?

Нина прищурилась и закусила нижнюю губу, не сводя с меня всё того же пронизывающего цепкого взгляда.

Как это всё легко и заманчиво выглядит! Но этот почти бесплатный сыр легко может расплавиться под ярым гневом господина Фогеля-старшего при первом же вскрывшемся случае. Хотя, вряд ли сам Кристиан будет разбираться с нами, рядовыми подлыми сотрудниками. Лена просто принесёт соответствующий документ на подпись.

Интересно, Вальтер согласился бы? Исключено. С ним — точно. А Макс? Да он точно совсем не любитель теневых схем. У него всё должно быть навыпуск, открыто, чтобы грудь колесом и головокружение от успехов. Дора тоже вряд ли ввязалась в рискованное мероприятие.

А впрочем, зачем мне оглядываться на других, когда я сама — взрослый человек и сотрудник с каким-никаким опытом в компании.

— Знаешь, Нина, — начала я, выйдя из-за стола, — я уважаю людей, которые дают мне работу и которые тоже зарабатывают на этом.

— Заработают на других, — чуть не фыркнула Маркова.

— Нет, ты, похоже, не поняла, — я покачала головой. — Во-первых, меня устраивает текущее положение дел более чем. Во-вторых, повторяю, я уважаю труд всех людей, через которых идёт заказ, в-третьих, мне пора. Разговор окончен.

— Да уж, — она, похоже, не спешила оставлять меня.

— И в-четвёртых, — я скрестила руки на груди и через небольшую паузу продолжила: — я уверена, что ты хотела бы оставить этот разговор в тайне. Правильно? Без проблем. Обещаю. Всё строго между нами.

— Хорошо, — Нина поникла и совсем перегорела.

Чёрт знает, как она сейчас себя чувствовала. Не позавидуешь её положению после такой беседы. Вроде бы ничего ещё и не произошло, а человек уже себя заляпал.

Глава 11. Последняя вечеринка и первое столкновение

- Мда, это будет последняя вечеринка «Фогель и Ко». - Дора, поджав губы, с тоской смотрела в окно.

Последний раз она давала ход эмоциям год назад, когда со слезами в прозрачных голубых глазах говорила, как некрасиво поступил Матиас. Уехал, не попрощавшись тет-а-тет, даже не зашёл к ней перед вылетом в Германию. В тот раз он исчез надолго.

- Думаешь, последняя? - также смотря в чистое небо сквозь стекло, рассеянно спросила я.

- А что тут думать? Через неделю-полторы большой корпоратив по случаю слияния. Хорошо хоть у нас решили собраться. Набегут новые коллеги, и всё будет как-то бездушно, что ли. Пойди, познакомься с этими да с теми, и так далее. Все зажмутся, как на пионерской дискотеке.

- Пара глотков шампанского укрепят связи в новом коллективе, и можно смело выбирать новых короля и королеву вечера.

- Не-а, - покачала головой Дора, - не вижу такой сценарий.

- Ну ничего, оторвёмся сегодня. Кто будет? Только мы?

- Все отделы, бухгалтерия тоже, корректоры, немцы, - Партугас нахмурилась. Должно быть, представила, какой «душевный» вечер её ждёт с Матиасом на расстоянии.

- Плюс новенькие, - продолжила она. - Кстати, Денис - молодчина, вызвался организовать. С таким жаром взялся, как будто от этого зависит его карьера у Вальдблума.

- Да, у него внезапно обнаружился талант всё связать и устроить. И как будто нравится ему всё это. Но вообще, хороший парень. Вальтер очень доволен им. Как и Влад.

- Слышала. Нина тоже, говорят, неплохо справляется.

- Дора, — я не сразу нашлась, как собрать вопрос, — тебе она не кажется странной?

- В каком смысле "странной"?

- Я даже не знаю, за что ухватиться… какое-то несоответствие во всём. Вернее, во взгляде и иногда она что-то говорит, как будто не по сценарию.

- Хм, бог избавил меня от такой привилегии часто с ней общаться. Но когда пересекаемся, я стараюсь не особо слушать её болтовню, а уж тем более разглядывать. Вот с тобой было интересно.

- Что? - я вспыхнула и почувствовала, как начала розоветь

- Ты была колючая… Нет, не так… В панцире. Вся в себе, в делах, в попытках разобраться. Нет бы подойти, напрямую спросить, но нет, всё сама, упрямая. Больше всего меня удивил Макс, когда через две недели начал свои истории с «Вот мы с Ритой… Вот моя Рита…». Я тогда подумала, он пытается тебя просто склеить. А потом стало понятно, назревает самая настоящая дружба.

- А я, -вот и настал момент, когда я расскажу ей эту Великую Тайну!- я так долго думала, что ты - девушка Вальтера.

- О-о-о, тут ты совсем мимо! Он не в моем вкусе совсем. Слишком спокойный. Слишком, как тебе сказать… «отец». Такого типажа наш господин Брандт. Поэтому… Матиас. Но вот я и поплатилась за свои вкусы. С самого начала понятно было, что я - девушка на один сезон, максимум на два.

- Грустно это всё.

- Ничуть. Когда готова к развязке, только дело времени. Пара слезинок ради приличия и идём дальше. Жизнь у меня одна, а этих Матиасов как собак нерезаных везде.

- Как собак нерезаных, - со смехом повторила я.

Впервые наш разговор, в котором появилось имя «Матиас» случился таким лёгким и разбил тяжёлый и бесформенный камень на душе.

- Рита, ты едешь домой перед вечеринкой?

- Нет, а что? Мне сегодня не на чем кататься, тем более. Вальтера же нет.

- Точно. Пойдём Денису поможем? Глаза бы мои на эти бумаги не смотрели, бе.

- Согласна.

***

Зал совещаний встретил свежестью, прохладой и мягким светом заходящего солнца через кроны неспокойных берёз перед окном. Сколько напряжённых утренних собраний по пятницам прошло здесь, а сколько шумных ярких вечеринок! Пусть нас не так много в отделах, но каждый с энтузиазмом подходил к мероприятиям и не просто приходил, а участвовал в организации. Сейчас в вечерней тишине здесь у трёх столиков, которые пока стояли у стены, суетился один Денис.

Вот она, последняя вечеринка. 17 июля, пятница, как обычно, после рабочего дня. Правильно Дора сказала - никто на самом деле не хотел её устраивать, все словно сторонились прощания с офисом, не желали нагнетать, но мы с Леной настояли - праздник, путь и такой, нужен.

Когда мы с Дорой подошли ближе к столикам, нас сбил с толку аромат свежей выпечки. Откуда здесь такие яства? Обычно крепкие напитки сопровождает более простое, но в то же время пафосное меню: морепродукты, тонюсенькие мясные нарезки, канапе и соблазнительные бусины из маслин, оливок и сыра на прозрачных шпажках. И всё это тоже по традиции было на столиках. Но выпечка? Это что-то новенькое.

На трёх больших деревянных подносах лежали и соблазняли одним только видом маленькие румяные пирожки, разрезанные слойки с джемом и курицей с сыром, миниатюрные трубочки с кремом. Всё ровно то, что чем угощают радушные бабушки, только в уменьшенном варианте. Другая деталь, которая нас удивила — от угощений шёл ароматный, еле заметный пар, который и захватывал всё пространство.

- Денис, - протянули мы с Дорой и потянули ручонки к невиданной здесь никогда снеди.

- Как вам? — с тревожной улыбкой спросил Озеров и заложил руки за спину.

- Ты где это взял? — Партугас смотрела на выпечку с недоумением, как строгий школьный завуч.

- А мне мама сказала, вечеринка с коллегами, всякое бывает, но напиваться нельзя. Нельзя ударить в грязь лицом и замарать репутацию.

Ой, ой… подумалось мне. Почему же моя мама так мне не сказала в прошлом году?! Мне бы такую простую дальновидность.

- Ну это так, - будто бы оправдывался Денис, - она у меня всегда за всё переживает.

- А выпечка тут причём?

- Вам не нравится? — обеспокоено спросил он и потёр руки.

- Необычно… но вкусно, наверное.

- Чтобы не напиваться, нужно хорошо закусывать.

- И мама напекла от широкой души для сохранности сына? - мой голодный и истосковавшийся по вкусным домашним булочкам взгляд и не отрывался от столов.

- Нет, моя девушка в техникуме учится как раз на повара-кондитера. Уже третий курс. Я договорился с ней. Ох, - он прошёлся глазами по столам, как в первый раз, и снова испуганно поглядел на нас, - я все чеки, все документы уже Елене Михайловне отдал, там всё расписано: сколько муки купили, яиц и далее по списку. Сдача там же.

- Да ты не переживай, ты всё правильно сделал, — Дора не удержалась и взяла маленький пирожок. - Денис, а почему они такие маленькие? Прямо крошечные, тонкая работа.

- Ну, - он снова замялся и никак не мог выпутаться из смущения, - У меня девушка знает, где я работаю… Большой офис, иностранная компания. И такие маленькие пирожки и всё такое… И как это сказать… гламурнее чтобы выглядело…

Мы переглянулись с Дорой и рассмеялись:

- Гламурные пирожки!

Ха, пафосная международная компания! Видел бы Денис, как Вальтер на днях уплетал расстегаи, отказавшись от какого-то модного деликатеса. Да с таким аппетитом, что за немецкими ушами хрустело! Или вспомнить Пасху в апреле и то, в какой восторг господина Брандта привели разноцветные сладкие шапки куличей, которые он называл «пасхальный хлеб» и готов был скупить оптом.

Кстати, пора бы начать ограничивать его в традиционной русской кухне, иначе за последние полгода Вальтер чуть раздался в плечах при моей любовной заботе. Или почаще применять самый сладкий рецепт для сжигания калорий?..

Денис наконец-то понял, что мы ничуть не глумимся над необычным меню, и идея нам пришлась по вкусу во всех смыслах этого выражения. Тогда Озеров с гордостью принял вид человека, который, как минимум, справился с организацией международного фестиваля.

***

Уже которую вечеринку подряд ничего не развлекало. Теперь я понимала Макса: чтобы зажигать по-полной нужно выполнить хотя бы одно из трёх условий: быть хорошо подшофе, быть в компании друзей или быть в компании второй половины и вообще никого не замечать вокруг, а наслаждаться атмосферой праздника.

Ни под один пункт мой вечер не подпадал. Я могла бы взять в оборот Дору и Лену, но первая уехала домой уже через полчаса, а вторая и без меня отлично проводила время с Владом. Вот они танцуют прямо в центре среди коллег. Лаврецкий одной рукой аккуратно управляет коляской, другой держит за самые кончики пальцев Лену, пока она в длинном, цвета турмалина платье грациозно с улыбкой и теплом смотрит на Влада и двигается вокруг его кресла.

Народу собралось достаточно, но вечеринка не походила на вечеринку. Большинство коллег ходили с постными лицами, как будто недоумевая, зачем их сюда сегодня пригласили, кто придумал, что эта тусовка - последняя под старой вывеской «Фогель и Ко»?! Больше всего жаль было Озерова, который так старался, а эти кисломордые как будто отрабатывали сверхурочные. Но мы - Леночка, Тихонов, Дора и я - с самого начала старались подбодрить Дениса. Дело не в том, что он где-то недостаточно хлопотал, дело - в их настрое.

Вальтер был весь день в отъезде по поручению Фогеля-старшего и снова просил меня повеселиться за двоих. Недавно он вычитал в какой-то книге советского разведчика замечательное выражение, столь применимое к нам обоим: "Успешная карьера, как и преступление, карается лишением свободы". Печально, но факт.

В прошлом году рядом со мной ворчал Макс со свойственным ему ироничным снобизмом, а сегодня… Новенькие и те - уже приклеились каждый к своим компаниям. Матиас больше держался отца - Фогеля-старшего, со скукой поглядывая по сторонам, а потом вообще куда-то исчез. Ко мне он не приблизился ни на метр за весь вечер.

Всех, кого я хотела увидеть, увидела, пообщалась, делать больше было нечего. Пора домой, к Вальтеру под бок, он должен был вернуться из поездки.

В уютном мягко-освещённом жёлтыми лампами фойе охранники на посту оживлённо о чём-то спорили, к моему удивлению, с Тихоновым. А я всё думала, куда наш заводной Лимон подевался.

Один из людей в чёрном тыкал пальцем в газету и со смехом что-то доказывал начальнику. Но даже эта сцена не вызвала во мне любопытства или воодушевления, чтобы по традиции перекинуться с ними парой слов. Увидев меня, когда я спускалась по широким ступеням со второго этажа, охранники весело встретили:

- Рита Владимировна, - с моего разрешения они всегда обращались так, вместо тяжелословного Маргарита Владимировна, - вы туфельку обронили!

- Ой, где? — в подавленном настроении я не сразу поняла добрую шутку и, как дурочка, обернулась на лестницу, - Придумаете тоже! — улыбнулась я, махнула на них рукой. — Да и нет принцев, не для кого оставлять.

- Вы уже уходите? — на этот раз серьёзно спросил меня старший смены.

- Да, пора, до завтра!

- Рита, давайте я подвезу вас, — внезапно вызывался Тихонов и хлопнул себя по карманам пиджака. - Я тоже домой.

- Нет, спасибо, - я запахнула жакет и прижала к себе сумку, - я заказала такси.

- Давайте я всё же провожу вас до такси и посажу вас в машину.

- Это бизнес, опасаться нечего.

- Ненормальных везде хватает, - с озабоченным видом, поглядев на часы, настаивал начальник.

- Ну хорошо, сдаюсь.

- Сейчас я слетаю за вещами, а вы подождите меня, хорошо? Я даже номер машины запишу.

- Уговорили, буду на улице.

Только я вышла на парадные ступени и с удовольствием вдохнула вечерний сумеречный воздух, как услышала пьяные женские голоса на парковке.

Через пару шагов вперёд мне открылась прекрасная картина в свете уличных мертвенно-голубых фонарей: Матиас, Нина и Дашуля — ещё одна «итальянка» - та самая, которая пыталась клеиться когда-то к Вальтеру.

Девчонки в коротких светлых платьях отчего-то нетерпеливо чуть не прыгали вокруг Фогеля. Когда в его руках стеклянным боком блеснула бутылка шампанского, всё стало ясно.

Сам Матиас весёлым и расслабленным не выглядел. С сигаретой в зубах он криво улыбался уголком губ и с натугой пытался открыть шампанское. Нина тем временем с телефоном в руке бесцеремонно открыла дверь со стороны водительского кресла и проворно уселась в его чёрную «Опель Астру».

Мне так захотелось проверить одну гадкую идею.

Если я сейчас попробую увести его от разгорячённых красавиц, решится ли он оставить лёгкую добычу? Но нет, незачем усугублять этот фарс под фонарями.

- У меня на страничке лучшая музыка! - крикнула Нина из машины. - Так, Матиас, где у тебя тут провод? Сейчас все будет!

И правду говорят, наглость второе счастье! Так легко с этим жить, сдаётся мне.

- Вам точно понравится, Матиас! Она же на немецком, - звонким голосом убеждала Нина.

- Ещё момент! — крикнула она оттуда и через мгновение в лучших российских дворовых традициях из «Опеля» заиграла громкая музыка.

Песня старая, давно забытая, она ностальгическим уколом разогнала по крови воспоминания о школьных дискотеках.

Как вспомнишь, так вздрогнешь.

Девчонки уже орали во всё горло вместе со сладкоголосой певицей припев:

- Du hast den schönsten Arsch der Welt!!!

Матиас смеялся. Ему-то точно не надо было объяснять, о чём данная композиция. Но подпевать он пока не спешил.

Послышался громкий хлопок, девичьи визги, которые заглушили песню, и снова над парковкой разнеслись голоса - теперь орали втроём.

Нина в белом обтягивающем платье и активных движениях выделялась на фоне Дашули в бежевом. Она и танцевала ближе к Матиасу, а тот не оказывал никакого сопротивления откровенно соблазняющей его даме.

Мне бы очень хотелось также веселиться под фонарями и орать глупые строчки по-немецки про «самую красивую задницу в мире» под задорную танцевальную музыку, но моя вечеринка снова не задалась. И мне бы не смотреть на них, но я ничего не могла с собой поделать и внимательно переводила взгляд с одной на другую, с одного на другую…

Ещё и такси опаздывало и Лимон, который вызвался проводить меня, где-то пропадал. Опять помогает охранникам разгадывать кроссворды или что?

Веселье у машины Матиаса разгоралось: в ход пошло шампанское из горла и брызги игристого во все стороны.

А Матиас хорош, времени зря не теряет…

Фогель обернулся, словно прочитал мои мысли, и наконец-то заметил меня на парадных ступенях, как и девчонки. Глупо было ожидать от них дружеский жест в духе: эй, присоединяйся к нам!

Нет, совсем нет. Там и так шла вполне очевидная борьба за пьяную и горячую ночь с пока ещё трезвым немецким красавцем. Возможно, никуда далеко не отъезжая, а прямо на заднем сидении его удобного «Опеля» под какой-нибудь пошлый задорный хит.

Девчонки орали одна другой громче, мерзко облизывали горлышко бутылки прямо перед носом Фогеля-младшего, дёргали его за полы пиджака, хлопали тонкими ручками по покатым плечам, хватали его за руки и запястья, пошло изгибались в диких танцах и всё также орали дурацкий припев немецкой нетленки:

- Du hast den schönsten Arsch der Welt!!!

Прямо реалити-шоу в прямом эфире, не иначе!

Нет, в таком представлении я бы не хотела брать никакую роль.

Вот тебе Матиас, удача — и ни про каких эламских царей читать не надо, чтобы увезти отсюда девицу. Хватай любую и делай с ней, что хочешь!

- Рита, ох, хорошо, что вы ещё здесь, - со ступеней, отдуваясь, сбежал Тихонов. — Извините.

- Такси опаздывает.

- Вы точно бизнес заказали?

- Угу.

- Весело у них тут, — Лимон кивнул на резвящуюся троицу. - Не берут вас в компанию?

- Да не очень-то и хотелось.

- Давайте их Рамштайном перебьём? - Тихонов засмеялся и посмотрел на свою машину. — У меня есть.

- Тогда несите бенгальские огоньки для полной аутентичности. Это же у них огненное шоу?

- Есть такое. И огоньки у нас с Нового года где-то оставались. А вы разбираетесь в тяжёлой музыке.

- Немецкая культура всё-таки, поэтому…

Не успела я договорить, как Нина с Дашулей завыли свежий хит:

- Имя любимое моё и непобедимая любовь моя!!!

Наконец-то на парковке показалось такси.

Увидев, что я быстрым шагом с Тихоновым направляюсь к такси через площадку, Матиас бросил свою дискотеку и догнал нас:

- Рита, можно тебя на минуту?

Извинившись перед водителем, который зачем-то вышел из машины, и Виктором Палычем, я последовала за Фогелем. Он отошёл ото всех на приличное расстояние и чуть ли не спрятался за кустами шиповника. С удивлением я заметила, как закурил Тихонов и любезно предложил сигарету водителю такси, тот, улыбаясь, отказался и что-то начал говорить, потягиваясь и осматриваясь на местности.

- Говори, что ты хотел, - поторопила я Матиаса.

- Уезжаешь? Так рано?

- У тебя дело? Оставь на завтра.

- Не хочешь к нам присоединиться?

- Нет. Позови Лимона. Куда тебе две дивы.

- Я бы хотел видеть тебя. Меняю тебя у Тихонова на этих двоих. Хоть на пять минут. Просто повеселиться.

- Матиас, я давно говорила: умные люди сначала думают, а потом говорят. Да и вечеринка у вас отстойная.

- Какая есть, - он как будто надумал обижаться.

- И музыка - дерьмо, - сама не знаю, откуда во мне скопилось столько гадостей. - Помнишь, со мной ты слушал что-то приличное.

- Конечно, помню, - Матиас прищурился и сделал такой вид, будто воспоминания так болезненны для него.

- Ты донёс до них глубинный смысл данной композиции? Ну, та песня, что первой играла?

- Нет, - Матиас искренне засмеялся, обнажив ровные белые зубы, - зачем, если им нравится.

- А тебе?

- Очень!

- Классные девчонки, что сказать, - кивнула я одобрительно.

- Согласен, - он снова вступил в борьбу с самым простым оружием - провокациями.

- Ну ладно, удачи тебе, Матиас.

- Зачем мне удача, они уже на всё готовы.

- Чего тогда ждёшь?

- Скучно, - он закинул голову в звёздное небо.

- Что, настоящему охотнику важна гонка и азарт за живой дичью, его не веселит искусственная шкура?

- Ну, Рита, — он поморщился, - не так же грубо.

- Извини, но ты сам себе противоречишь. Поезжай домой, если скучно.

- Поехали со мной?

- Без проблем!

Его взгляд засиял и тут же потух после моих слов:

- Сейчас только смс-ку Вальтеру напишу: «Дорогой, эту ночь я проведу с Матиасом, не волнуйся за меня». Тебе давно очки не разбивали? И мне твоё красивое лицо так жаль. Ладно, мне пора.

Но Фогель не отступал, всем своим видом показывал, он ещё готов к схватке. Тогда я взялась за запрещённый приём:

- Самой неспокойной и влажной ночи тебе, - я по-дружески приобняла его за спину и нежно поцеловала в холодную, как от морозного дня, щёку. Как же близко его манящие губы!. А этот свежий цитрусовый запах его дорогого парфюма… Как сложно остановиться даже на трезвую голову! Сам Матиас, обескураженный моим неожиданным ласковым жестом, не сразу подобрался, а я уже спешила к такси.

- У меня сегодня день рождения, — сказал он вслед.

- Который? — я обернулась.

- Что?

- Который по счёту за год?

- Первый и единственный. Рита, у меня правда сегодня день рождения.

- С юбилеем, мой дорогой друг и коллега! - я вспомнила, что ему исполнилось 35, если он на самом деле не обманывал с сегодняшней датой. - Целых два подарка ждут тебя не дождутся.

- Я загадывал другое.

- Пусть другое останется хрупкой хрустальной мечтой, - я перешла на русский и послала ему воздушный поцелуй на прощание.

- Рита, - он снова догнал меня и с тоской заглянул в глаза, - просто разреши довезти тебя до дома. Всё будет прилично. Хочешь, я заклею себе рот скотчем и буду молчать всю дорогу? Пожалуйста. Сделай для меня этот подарок.

Стоит ли пойти на уступки этому лису?

- У тебя правда сегодня день рождения?

- Правда, я не вру, родился 17 июля 1980 года. Мне сегодня 35.

Я посмотрела на девчонок, которые притихли, как только Матиас оставил их, и, поставив бутылку на землю, перешёптываясь, с недовольными минами смотрели в нашу сторону. Посмотрела на водителя такси, который уже закурил Тихоновскую сигарету и, смеясь, что-то ему рассказывал, а тот внимательно с улыбкой слушал и похлопывал себя по тучному животу. Ещё мгновение и я сделала выбор.

Глава 12. Пять минут — это много или мало?

- Дамы, прошу прощения, — Матиас с вежливой улыбкой смотрел на нетрезвых Нину и Дашулю, которые, держась за руки, дожидались внезапно покинувшего их Фогеля. Казалось, ещё мгновение и они бросятся, как кошки с выпущенными когтями, исполосуют лицо немца-предателя. В меня они стреляли не менее гневными взглядами, словно я вырвала у них, голодающих, последний кусок хлеба из рук.

Моё такси уже исчезло из вида, смешалось с другими авто на трассе, а Виктор Палыч, довольный, что я в надёжных руках, скрылся в здании.

- Мало тебе Вальтера, — прошипела Дашуля, но внезапно Нина одёрнула её.

- А чего? Такой вечер нам испортила! — вскинула руки «итальянка», ничуть не стесняясь своих откровений.

- Дамы, - всё также спокойно отвечал им Матиас и не без оснований прятал меня за широкой спиной. - Всё в порядке, у нас с Маргаритой остались важные немецкие дела. Не забывайте, мы всё ещё коллеги. Как и с вами.

Только я открыла дверь пассажирского сидения, как услышала змеиный шёпот Дашули, которая едкой и ёмкой матерной фразой прокомментировала, какие у нас с Матиасом могут быть дела ближе к ночи. Ожидаемо.

- Ох, минуту! — я поспешила выйти из «Астры» и увидела тень испуга во взгляде Фогеля, который уже повернул ключ зажигания. - Извини, мне нужно сделать звонок, я совсем забыла. Я же обещала Доре… Чёрт, голова совсем дырявая.

Через пару минут, завершив важный короткий разговор, я вернулась к «Опелю» и под те же ядовитые взгляды девчонок уселась в тёплый салон.

И чего они себя мучают? Вечеринка ещё в самом разгаре, шли бы и цеплялись к другим! Тем более, такой улов отхватили здесь — будет в понедельник о чём поболтать за обедом:

«Ритка внезапно уехала с Фогелем-младшим! А Брандт — вот лопух, всё работает!»

Пусть болтают, пусть!

В машине пахло тем же цитрусом и немного сигаретами. Матиас — ужасный курильщик. Только свободная минута — он хватается за сигарету. Но в этот раз я попросила его воздержаться на весь наш путь.

- Ничего, я уже привык к воздержанию рядом с тобой, — двусмысленно сказал он, но я не стала развивать пошлый разговор.

Безо всякого стеснения, как когда-то с Вальтером, я просто рассматривала Матиаса: в этом свете фонарей, которые окантовали ночные дороги, он выглядел ещё привлекательнее. Но его дерзкое красивое лицо, точно вырезанное из мрамора, сейчас было просто красивым. Во мне поднимался внезапный прилив желания просто наговориться с ним, безо всяких ужимок и полунамёков. Чтобы наконец-то понять - кто мы друг другу.

Как любой нормальной и здоровой девушке, он ужасно нравился мне, по-животному, по-первобытному и бесстыдному, мне льстило внимание и желание поймать. В последнее время его частое присутствие мозолило воспоминания и чувства. Запреты усиливают наслаждение, какой бы сильной ни была воля и верность другому.

Сегодня мне хотелось колоть, душить его словами, вбивать одну простую мысль — он мне не нужен, и никогда нужен не был, он не интересен, пусть и соблазнителен. Но в последнем мой голос предательски дрогнет.

Матиас Фогель может гордиться собой по праву: всем взял - не только ладным станом и мраморным лицом, но и не пустой головой. Когда он прошлым летом пытался соблазнить меня, сразу совершил большую ошибку - нужно было пускать в ход интеллект и человеческое обаяние, а не напирать тем, что он годный на всё мужчина только из-за наличия первичных половых признаков.

- Матиас, ты знаешь, кем тебя считают в отделе?

- Идиотом? - он хмыкнул. - Сыночком начальника, у которого одна извилина и обе руки левые? Им почему-то всем нравится так думать.

- Последнее по-русски мы по-другому говорим.

- Я знаю. Руки из одного места. Спасибо Максу, осведомлён, но не хочу при ругаться при тебе.

- Благодарю.

- Так кем же меня считают? Или я угадал?

- Ни одного попадания. Ты — мой бывший муж.

- А что, мне даже нравится, — засмеялся Матиас. - Когда только мы успели наворотить таких дел? И с чего только эти идеи возникают? - Он отвлёкся от дороги и внимательно посмотрел на меня.

- Ты сам виноват, - я пожала плечами, - девчонки замечают твои взгляды на меня.

- Какие ещё взгляды? - Фогель и правда не понимал, откуда источник.

- Обиженные.

- Хм, - видно, он не знал, что ответить.

Мы снова замолчали. Матиас следил за знаками и поворотами на ночных улицах - давненько не бывал у нас в гостях, оно и понятно.

- Рита, - тихо начал он. - Я могу просить тебя?

- Зная тебя, мне нужно услышать просьбу, а потом думать.

- Сделай для меня ещё один подарок…

- О-о-о, нет! Ты опять за своё? Достаточно того, что я заплатила за ложный вызов такси, так ещё и ваш концерт перед глазами, да и девушки твои меня прокляли, не меньше… Слишком много тревог за один короткий вечер.

- Рита, дослушай, - голос Матиаса звучал очень серьёзно, он и не думал подхватить мои глупые шутки. - Подари мне пять минут. Стоп, ничего дурного. Пожалуйста, давай мы доедем до набережной и просто постоим вместе пять минут. Хорошо?

- Это весь подарок? Просто постоять на ветру у пруда рядом? Давай я хоть сделаю вид, что мне нужна твоя забота и попрошу пиджак?

- Горячо подошла, - Матиас покачал головой. - Сделай вид на эти пять минут, что ты моя девушка… что ты любишь меня… - быстро-быстро проговорил он и резко отвернулся к окну, будто в страшном смущении.

Как реагировать на странное предложение, я не понимала. Пять минут пожить другой жизнью, пять минут пожить другим мужчиной… как-то показать ему, что я — только его?

- Хорошо, - мне казалось, сердце клокочет в груди, и Матиас всё слышит и совсем неправильно это может принять. - Хорошо, но у меня тоже есть просьба, ещё меньше.

- Всё, что угодно, - он повёл рукой.

- Высади меня не у самого подъезда, как приедем, а у парка. Помнишь, там есть небольшой сад, что ли, а рядом как раз парковка. Вот там, не надо к самому дому.

- Но я тебя всё равно провожу до самой двери подъезда..

- Ну, посмотрим, - бросила я и посмотрела на часы.

Главная городская набережная была как раз по нашему пути. Совсем скоро мы спускались по многочисленным ступеням, пройдя гигантский монумент Дружбы народов, и спешили к алее. Мелькнула самая тёмная мысль — по-хулигански свернуть на газон и показать там пять минут любви несчастному Фогелю.

Он хотел было взять меня за руку, но я вовремя убрала её в карман:

- Иначе пять минут будем отсчитывать прямо сейчас, - хмуро объяснила я.

Закрытые кафе, отражение фонарей в воде, Луна, с недоумением смотрящая на пруд, и кажущаяся тишина под лиловым небом. Аккуратно, чисто вокруг, только пара молодых людей где-то вдали шуршали на самокатах.

- Ну что, начинаем пять минут любви? - смешливо спросила я.

- Рита, — Матиас вдохнул свежий воздух, - давай без шуток. Пожалуйста.

- О, господин Фогель серьёзен? Никогда ещё не слышала от тебя столько «пожалуйста» за единицу времени.

- Более чем.

- Ты пожалеешь о своём подарке через пять минут.

- Пусть.

С тяжёлым прерывистым выдохом я отцепилась от металлического ограждения и… не знала, что делать. В голове как будто издевательски тикали часы.

Я пообещала исполнить его желание, но как?

Матиас первым начал испытание: обхватил меня за талию и крепко прижал к себе, ласково касаясь спины. Наконец я сама обвила его застывшими руками под пиджаком, но он даже не дёрнулся от холодных прикосновений через тонкую офисную рубашку. Спрятала голову на его груди.

Неужели у него правда есть какие-то нежные и искренние чувства ко мне? Неужели он так загнал себя в охоте на быстрые удовольствия, что он готов цепляться к девушке, с которой его связывает дурное прошлое и бывший приятель? Матиас точно чувствует мою податливую и, чего скрывать, добрую натуру. Какой вы, господин Фогель? Мне вас никак не понять? Зачем нужен этот ночной спектакль, если после него будет больно? И я сделаю тебе больно!

- Матиас, - прошептала я и почувствовала, как зашлось его сердце.

- Да? - его ладонь мягко легла мне на затылок.

- С днём рождения, мой любимый, - певуче и нежно сказала я и сильнее прижалась к нему, мои руки всё так же бесстыдно исследовали его спину. - Матиас, я тебя очень люблю, я всегда буду любить только тебя, Матиас. Я так жду тебя всегда… Сейчас мы приедем домой, в нашей уютной спальне выпьем самое сладкое вино, и я устрою для тебя лучшую ночь. Как ты хочешь, чтобы я обласкала тебя, Матиас? Нет, я сама решу, ведь ты мне позволишь. Ты — самый лучший…

Он аккуратно взял меня за подбородок и вгляделся в бледное лицо:

- Безумно люблю тебя, - он снял очки и чуть коснулся губами моих губ, но уже не мог остановиться с долгим поцелуем. Сама от себя не ожидая, я слабела под его горячими прикосновениями, но первая же отстранилась.

- Пять минут вышло, - сухо сказала я и смотрела упрямо: - я же говорила, нужно было оставаться с девчонками.

Матиас поджал губы и, крепко взяв меня за руку, повёл обратно к машине.

За всё время до дома никто не сказал ни слова. Фогель ехал с таким видом, будто только что проиграл в казино целое состояние, хотя удача была так близко.

Я же сказала, будет больно. Очень больно.

- Вот, парковка, - я первой нарушила молчание и показала рукой на хорошо освещённую площадку.

Там же стояла знакомая чёрная «Ауди».

- Это Вальтер? - обеспокоено спросил Матиас и посмотрел на водителя, который вышел из иномарки. Прислонившись к двери со скрещёнными на груди сильными руками, устало смотрел на нашу приближающуюся «Астру».

- Да, это Вальтер, - я старалась сохранять спокойствие. - Ты струсил?

- Нет, совсем нет, - всё же Матиас был в смятении, но заглушив мотор, быстро отстегнул ремень безопасности.

- Ты выйдешь? - испытующе спросила я и увидела, как Брандт медленно- приближается к нам. - Ты ведь обещал проводить меня, так?..

Глава 13. Настоящий подарок для Матиаса

- Вы быстро, — первое, что при встрече глухо сказал Вальтер.

Ему точно было известно, во сколько мы отправились от офиса.

Никакой Доре я не звонила. Перед тем, как сесть к Матиасу, я сообщила Брандту неожиданные вечерние новости: господин Фогель-младший любезно предоставит свои услуги водителя, и я хочу, чтобы ты, дорогой Вальтер, знал об этом и встретил меня на парковке у сада.

Кроме того, поздний, но такой нужный звонок Брандту обезопасил меня от ненужных сплетен, которые закрутят Дашуля и Нина. Честное признание защитило от пошлых пересудов, которые в крошечном замкнутом пространстве за короткое время быстро бы в самом неприглядном виде добрались до Вальтера.

- Пробок уже нет, - подал голос Матиас.

Как идиотка, я всё ещё стояла около его машины, не сделав ни шага навстречу Брандту. Чего было опасаться? Всё же опыт предыдущих отношений, когда за полметра от твоего лица может начаться драка, давал о себе знать.

Наконец я взяла себя в руки и быстро подошла к Вальтеру, бросив «Спасибо» по-русски Матиасу.

Брандт обнял меня, и я прижалась к нему, как маленький продрогший щенок.

Скорее, как сучка…

На Фогеля я старалась не поднимать взгляд. Впервые мне не хотелось видеть его реакцию на наши объятия. Только что он побывал на пару мгновений в своей мечте, а она так скоро ускользнула в чужие руки. По-настоящему.

- Дай закурить, - Вальтер по-простецки обратился к Матису. — Есть у тебя?

Фогель нахмурился, но поспешил достать бело-синюю пачку сигарет и протянул её бывшему приятелю.

Каждую секунду, только они приближались друг к другу: передать сигареты, поднести зажигалку - я ждала первого удара. Слишком сильно заряжен воздух вокруг. Мы все трое перегружены воспоминаниями из прошлого. Слишком многое не договорили тогда, слишком во многом не разобрались и не простили друг друга в чём-то. И Брандт прямо сейчас словно не сигарету поджёг, а короткий фитиль.

Вальтер сделал первую затяжку и сильно поморщился, но не бросил. Матиас непонятно чего ждал и не уезжал.

- Мне оставить вас? - я задала самый глупый вопрос на свете.

- Нет, ты никому не мешаешь, - Вальтер притянул меня к себе и приобнял за напряжённые плечи. - Как вечеринка прошла?

- Были и лучше, - честно ответила я.

- Озеров постарался, но… - Несмело вклинился Фогель. Должно быть, пытался изобразить прежнюю непосредственность в беседах.

- Почему вы раньше не ушли, если было не весело? - Брандт продолжал суровый допрос. Иначе это назвать не получалось.

Я никак не могла уловить настроение Вальтера? В каком состоянии он вышел к нам? Нет, он не пьян, он просто очень устал после рабочей поездки, а любимая девушка устроила такой сюрприз: приехала с корпоратива с бывшим любовником. К чему готовится мне или Матиасу? Может, ему стоит удрать отсюда поскорее?

- Надежда умирает последней, - через силу улыбнулась я, сказав расхожую фразу по-русски.

Надеюсь, сегодня здесь никто не умрёт по-настоящему…

Паника внутри нарастала, наваливались дурные мысли. Я уже пожалела, что решилась помирить этих двоих самым глупым образом. Получается, всем испортила вечер. А может, только усугубила.

Или расходитесь, прощайтесь или что-то говорите!

- Матиас, - Вальтер выпустил дым и обхватил меня за спину, - ты остаёшься в компании?

- Что? - тот нахмурился и, как и я, не совсем понял вопроса. - Брандт, ты о чём?

- Дела не самые перспективные для нас…

- Слушай, я вообще всю эту историю с самого начала не понимаю, — поморщился Матиас. — Зачем выкидывать хороших специалистов, а брать молодняк?

- У них компания гораздо больше, - Брандт сделал паузу и дошёл до урны выбросить окурок. - Им на людей наплевать. Это у нас будто «немецкая семья», итальянская, французская… Тихонов за всех, как за родных переживает. Твой отец всегда вступается, если какой-то конфликт, а там всё по-другому. Тем более, заказов у них много, работники часто сменяются. Да и ориентация у них больше восточная.

- Всё равно глупость какая-то, - Матиас сам хотел закурить, но передумал, убрал пачку и начал щёлкать зажигалкой. — Пусть переводят наших, в крайнем случае, на удалённую работу.

- Ещё можно всё повернуть, - Вальтер вздохнул и вернулся к привычному себе с мягким голосом, - Матиас, поговори с отцом. Времени — ещё неделя.

- Да толку.

- Он ведь не такой людоед, как Вальдблум. Объясни ещё раз, что он просто потеряет коллектив, который сколачивался годами и который потом не собрать. Понятно, что каждый в отдельности безразличен большому бизнесу: мы с Ритой, Влад, который снова жить начал, Лена, которая счастлива за мужа и перестала дёргаться из-за каждого звонка из дома. А что будет делать Дора с её долгами? Новенькие, которых так хорошо встретили? Поговори с Кристианом. Я прошу не за себя, даже не за нас с Ритой, а за других. Нам что — мы в любой момент уедем в Германию.

Что? О ком он говорит? О себе и Фогеле? Или обо мне тоже?

Матиас в задумчивости повёл глазами по саду в темноте. Никак он не мог ожидать, что разговор вдруг развернётся в этой плоскости, что Брандт сегодня будет просить о чём-то. Фогель скривил губы, снова оглянулся по сторонам и всё-таки вытащил пачку. Сделав первую затяжку, он впервые за встречу обнадёживающе улыбнулся Брандту:

- Обещаю, я попробую с ним поговорить, но… Вальтер, друж… Вальтер, ты же давно его знаешь, ещё с наших зелёных лет в Бранденбурге… Я попробую.

Брандт оставил меня и приблизился к Фогелю.

Ну, давайте же! Нельзя всё время ходить со злобой, враждой на душе. Проще отпустить. Если вы такие сильные, если вы такие разумные, остановите, начните общаться. А я обещаю, больше никогда не встану между вами! Больше ни одной интрижки и игры, как на набережной.

Случилось!

Крепкая рука Брандта сжимала руку Фогеля. Тот слабо улыбнулся, с очевидным недоверием.

- С днём рождения, Матиас, - Вальтер хлопнул приятеля по плечу и сразу отошёл.

- Спасибо. Думаю, мне пора,- Фогель поспешил к машине, махнув на прощание.- Я всё сделаю.

Только он уехал, я словно обмякла в объятиях Вальтера, расслабилась. Тихо-тихо с моих губ сошло немецкое «Спасибо». Какая бы мне разница,что происходит между этими двумя, когда вокруг закручиваются проблемы покруче, но они дружили, они много общались по работе, и вдруг моё появление всё разрушило. Конечно, Фогель виноват, как и я, но жизнь продолжается. Нужно давать шанс всему, что можно починить. С вековой гарантией — такого больше не случится!

- Вальтер, я так рада… Матиас… Он же не плохой на самом деле парень.

Я обернулась на его «Ауди» и только сейчас до меня дошло спросить, зачем он приехал сюда на машине - здесь от дома ходом три минуты.

- Думал, что у тебя может быть какая-то идея. Даже оделся прилично, - Вальтер с улыбкой показал на себя рукой.

- После такого дня? - я устало посмотрела на рубашку и брюки.

- Что, совсем ни на что нет сил? - хитро спросил Брандт.

- Не-а, — я покачала головой, а он наклонился для поцелуя.

Вспомнив только сейчас, как ещё полчаса назад меня ласкали губы Матиаса, я отпрянула от Вальтера.

- Что-то не так? - нахмурился он.

- Ты курил только что, - нашлась прекрасная отговорка.

- Ох, точно.

- Не люблю курильщиков, фу! - я демонстративно задрала нос. - Как вообще можно с ними целоваться?!

- Правда? - Вальтер схватил меня за талию и притянул к себе, аккуратно положив подбородок мне на плечо, прошептал на самое ухо:

- Идём домой. Мы оба устали, самое время отдохнуть. Согласна?

— Сейчас поднимусь и сразу в ванную. Дверь, как всегда, будет открыта…

Скорее-скорее насладиться тёплой водой, свежими ароматами ванной, его упрямыми губами, ласковыми руками и сильным телом! Забыть на все выходные про любые дела: офисные мелочи, изменения после объединения, вытравить из памяти сцену с Ниной и Дашулей, их самих, да вообще всех. Оставить только Вальтера, нашу уютную светлую квартиру, ягодный чай, венские вафли завтра утром, солнечный субботний вечер и долгожданную ночь.

Всё это случилось, всё пролетело, и так скоро наступивший понедельник приготовил новые сюрпризы, атаковал по всем фронтам. Один костёр мы потушили, а другие только-только разгорались.

Мне ничего не стоило забыть концерт Нины и Дашули на парковке под популярные хиты. Мне было тяжело забыть прикосновения Матиаса и его тоскливый взгляд, когда мы остались там, наедине на набережной. Но как же глупо было надеяться, что девчонки, которые в одну секунду остались не у дел, отпустят мне пикантную историю…

Глава 14. Загадочные послания

- Это тебе, - сладким голоском сказала Нина, когда безо всякого приветствия вошла к нам в кабинет утром в понедельник и положила мне на стол самодельный конверт, неаккуратно перехваченный скотчем.

Дора где-то задерживалась, поэтому я открыто спросила Маркову:

- Что это?

- Это Дашуля просила тебе передать.

- Дашуля — это которая из третьего «А»?

- В смысле? - Нина приторно улыбнулась и непонимающе смотрела красивыми хитрыми глазами.

- Она не могла прийти ко мне с маленькой запиской сама? Зачем тебя гонять?

- А я не знаю, что там, - Нина всё также глупо улыбалась и, судя по её нарастающему любопытству во взгляде, она правда не видела послание от Дашули.

- Хорошо, спасибо! - я кинула конверт в ящик стола.

- Да не за что, - Маркова не двигалась с места.

- Чаевые ждёшь? - я и не заметила, как начала превращаться в Дору образца прошлого года из моих придумок. - Потом прочитаю. Если нужен будет какой-то ответ, я не поленюсь и дойду до вашего кабинета. Так и передай своей подружке.

- Ну-ну, - тихо ответила Нина и наконец-то, покачивая бёдрами, уплыла восвояси.

Меня раздирало желание открыть письмишко прямо сейчас. Что же там отправила Дашуля? Вряд ли благодарственное письмо. Мелькнула странная мысль о том, что она могла уколоть каким-то компроматом на Вальтера. По тем же столовским слухам, она пыталась его заарканить когда-то. А что если Брандт дал слабину на каком-то корпоративе или после тяжёлого рабочего дня, и теперь у Дашули остались пикантные фото?

Я достала конверт и прощупала его, пыталась просветить, на солнце. Ничего не понято. Открывать его совсем не хотелось. Чёрт знает, каких гадостей мне насыпала увлечённая Матиасом особа, а у меня столько дел впереди - зачем сбивать настрой. И одно из больших дел вот-вот начнётся.

Неизвестность всегда страшила большем, чем самое сложное дело, заранее известное вдоль и поперёк.

Около обеда мы шли в переговорную с Вальтером по широкому коридору неизвестной мне компании Вальдблума. Уже давно я просила Брандта захватить меня по случаю на какой-нибудь выезд и увидеть наконец-то, кем же нас так пугают.

В помещении было светло и прохладно. Огромные окна, гораздо больше, чем у нас, выходящие на недостроенные многоэтажки и башенные краны, настраивали на рабочий лад. Длинный стол посередине. Во главе его пока было пусто. Прямо напротив нас сидел мужчина средних лет с задумчивым видом, две дамы под сорок, одна из которых своей грузностью и, выражением лица напоминала рыбу-каплю.

Мой взгляд на мгновение остановился на совсем молодом брюнете в очках, который сидел по нашу сторону, чуть в отдалении. Мы, как полагается, коротко поздоровались со всеми разом. Вальтер отодвинул для меня стул, и, чуть кашлянув, сел за свой.

Я снова обернулась налево, туда, где сидел брюнет. Встретившись с ним взглядом, ещё раз зачем-то кивнула в знак молчаливого приветствия, он чуть улыбнулся.

- Вальтер, как ты думаешь, что бы сказал Макс на это всё? - шёпотом спросила я, пока другая часть незнакомой компании копалась в бумагах, едва слышно переговариваясь и передавая друг другу папки.

- Думаю, ничего хорошего, -Брандт пожал плечами. - Знаешь, как ни странно, он всегда говорил, что не хотел бы работать в большой корпорации.

Вальтер скосил взгляд налево, на молодого специалиста в очках, и продолжил:.

- Это - Павел Карелин. Он тоже против того, чтобы иностранцев увольняли под предлогом оптимизации и сокращении расходов.

- Онздесьработает?

- И да, и нет. Он на фрилансе. Но мы в одной команде, пусть он и подчиняется Вальдблуму.

- Это всё очень…

Не успела я договорить «запутанно», как в зале появился высокий худощавый мужчина в чёрном костюме с громким приветствием на чистом русском языке «Кому - доброе утро! Кому - добрый день!», и все замолкли.

Совсем не таким представлялся мне загадочный Вальдблум. Не улыбчивым, с искристым взглядом и одетым с иголочки по спортивной фигуре, а потливым шарообразным дядькой с одышкой, старым немцем или евреем. А этот, несмотря на тяжеловесную фамилию, ещё и неплохо болтает по-русски.

Вслушиваться в ожидаемо скучные разговоры о переводческих подрядах я не планировала. Положа руку на сердце, ехать тоже особого желания не было, но настроение Вальтера сбило меня с толку. Всегда собранный и уверенный, с самого утра он растерял все эти ценные качества. Тогда я поняла, что дело и правда неладно, ему нужна моя поддержка хотя бы так. Он обрадовался, когда я вывалила на него новости о том, что один он сегодня не останется.

Пока сотрудники и приглашённые разбирали бумаги, раскрывали папки и слушали начальство, я взялась за телефон. Решено было времени не терять и приняться за обработку заказа, присланного Леной. Лучше заняться этим прямо сейчас, иначе если я пропущу обед по приезду, буду совсем не работоспособна.

Я достала свой ежедневник и только раскрыла его, как тот самый конвертик Дашули вывалился на стол. Как только Нина ушла утром, я достала письмо из ящика и по привычке засунула в блокнот.

Запечатанное послание сейчас жгло руки ещё сильнее, чем когда впервые оказалось у меня. Но я не без усилия воли отправила обратно в ежедневник.

Вальдблум всё говорил и говорил, изредка обращался к Брандту, тот отвечал сдержанно и мало. Гораздо чаще высказывался Карелин, который теперь снял очки и, тревожно переглядываясь с Вальтером, очень вежливо приятным чистым тенором отвечал начальнику.

Передо мной на экране телефона лежала моя работа, с которой я пока справлялась под шум чужих проблем. Иногда украдкой поглядывала на местных сотрудниц. Одна из них, та самая рыба-капля, то и дело с подозрением смотрела на меня как будто в недоумении: зачем её компания пригласила на встречу стенографистку.

Пока они заседали и решали свои важные дела, я успела познакомиться с заданием, накидать план будущей работы и перевести какие-то части. Послание Лены - перевод для танго-фестиваля в выходные - настолько увлекло меня, что я и не заметила, как собрание подошло к концу.

Местные работники лениво складывали бумаги в беспорядке по папкам, Вальдблум уже исчез в коридоре, а Вальтер и не думал двигаться с места. К нам ближе подсел этот самый Карелин и бодро начал по-английски:

- Ничего, господин Брандт, сделаем всё в лучшем виде. Как вы думаете?

- С вами в команде - есть большие шансы, - слабо улыбнулся Вальтер и скрестил руки на груди.

- Прошу прощения. - Карелин протянул мне руку. - Павел. Павел Карелин.

- Рита, - я смутилась и сжала его худощавую ладонь в ответ. - Маргарита Нефёдова, очень приятно.

- Взаимно.

- Господин Брандт, - Карелин снова снял очки с узкого носа и осторожно положил их на стол. - Скажите, вы с Фогелем обсуждали то, что я просил?

- Да, конечно. Он, кажется, сам не рад, что ввязался в эту авантюру. Сказал, что своих же подставил.

- Да уж, хотел сделать, как лучше, а получилось… Процесс надолго. Этот товарищ — упёртый вол. Пока одно, пока другое.

- Заметил, - усмехнулся Вальтер.

Пора было отправляться в офис, но я не знала, как поторопить Брандта, пока рядом этот Павел.

Они снова раскрыли папки и начали смотреть бумаги. Я почувствовала себя маленькой девочкой, которая сидит в гостях и всё никак не может дождаться, пока взрослые наговорятся и распрощаются.

Усталые глаза Брандта смотрели то на одну бумагу, то на другую. То ли по сравнению с совсем молодым тонким Карелиным, то ли из-за измотанности и недосыпов, мой любимый Вальтер выглядел старше своих лет. В этом тяжёлом чёрном пиджаке и чёрной рубашке, которую он сегодня выбрал ни с того ни, вместо привычной белой.

Зал уже давно опустел, и эти двое наконец-то закончили. Мы распрощались с Карелиным и поспешили в коридор, где Вальтер безо всякого смущения взял меня за руку и повёл в фойе, на выход.

На парковке у «Ауди» его нежности продолжились: Брандт обнял меня и долго держал в руках.

- Рита, - несмотря на ужасный шум с загруженной улицы рядом, я услышала его мягкий баритон, - давай уедем?

- Куда? - отстранилась я и, наверняка, испуганно посмотрела на Вальтера.

Его зелёные глаза изучали моё лицо, а губы слабо улыбались. Он медлил. Тогда я увидела, как к своей машине идёт Карелин и видит нашу интимную сцену. Павел только коротко улыбнулся и махнул рукой в очередном прощании.

- Куда угодно, - Бранд собрался с мыслями, - к твоему деду в деревню, ко мне в Германию, к Максу в Прагу, хоть куда…

- Обязательно, - с улыбкой ответила я и поняла, что никак не могу поддержать его - самой было не по себе. - С тобой - куда угодно. Только сначала нужно в офис. Поехали?

Только мы встроились в поток машин на широкой улице и сразу же попали в пробку, мне показалось это отличным временем, чтобы открыть конверт.

«Сука тупая

Шалава немецкая

Дунька-Стелька

Потаскуха стрёмная

Русская *****

Рита, это всё - о тебе, гордись званиями.

Какое тебе больше нравится?»

Окаменев, я смяла в руках проклятую бумажку и рыбьим взглядом смотрела на номер машины впереди. Сердце застучало так, словно истерично билось о самые рёбра, а руки повлажнели, побледнели и мелко дрожали. То ли от непонятного страха, то ли от неожиданности, то ли от жуткого негодования.

Настоящий детский сад, если посмотреть трезво! Но почему же меня так разрывает от злобы?! Она ведь этого добивалась?

- Что случилось? - Вальтер обеспокоенно посмотрел на меня, кивнул на записку и хотел было перехватить её, как я отвела руку:

- Ерунда, - я выдохнула и постаралась говорить спокойно: - Дашуля просит передать ей словарь синонимов и жаргонизмов. Нужно будет зайти, как приедем…

Глава 15. Господин Брандт платит за мою любовь

До офиса от компании Вальдблума было ещё не близко, но Вальтер совсем неожиданно свернул с дороги и припарковался в замечательном месте. В месте, которое целых четыре года так много значило для меня и где я впервые увидела господина Брандта, когда он приехал по делам к моему преподавателю Анне Викторовне - около Университетского дворика.

На чёрных скамейках около небольших декоративных елей почти никого не было в такую жару, пара человек курили прямо у парадного входа. Я словно очутилась в прошлом, глядя на весёлых студентов. Даже записка Даши, её мерзкое содержимое словно испарилось, как только вспомнились беззаботные студенческие годы.

- С ума сойти, - шёпотом сказала я, с самыми тёмплыми чувствами осматривая светло-зелёное здание моего факультета и то место, где год назад апрельским солнечным днём мы топтались с Лолой.

- Что-то не так? - Вальтер спросил по-русски: - Как только ты села в машину, мне не нравится твоё настроение. Рита, что случилось, говори прямо.

- Рабочие моменты, - мне захотелось продолжить беседу на русском языке именно в этом знаковом для меня месте. - Я не об этом. Это же здесь я тебя впервые увидела, и всё… Сразу влюбилась, представляешь? Раньше никогда не верила историям про чувства с первого взгляда.

- Можешь мне не верить, - улыбнулся Брандт и взял меня за руку. - А я помню тебя студенткой. Ты была с подругой. Анна тогда же напомнила мне о том, что нашла для нас новую сотрудницу и указала на тебя.

- Ты помнишь, что ты подумал тогда?

- Начну с другого. Я уже собирался идти обратно к машине, как подбежали какие-то девчонки, тоже её ученицы, начали болтать, кокетничать, как я понял. Тогда я снова посмотрел на вас с Лолитой и подумал, хорошо, что ты - не из тех девчонок.

- Врёшь, - я засмеялась, - специально сейчас так говоришь.

- Нет, правда, - он покачал головой, - к нам приходили девушки-кандидатки, именно такие. Как ты понимаешь, долго они не задержались. А ты испугалась именно работы. Ты сразу подумала об ответственности. Это был хороший знак, особенно, после… как это по-русски… references… Совсем забыл, представляешь!

- Рекомендаций.

- Да, именно. После рекомендаций Анны, и Лена мне писала.

- До сих пор поверить не могу, - я сжала руку Вальтера сильнее, как будто бы он оставил меня сейчас в Университетском городке.

- Рита, - он заглянул прямо в глаза и резко сменил тему, - посмотри на меня. От кого эта записка?

Мои руки снова сжали клочок бумаги, а мысли запутались.

Сказать ему правду? А вдруг это очередная колкость от Нины? Что если записку придумала Маркова? Какие страсти я придумала вокруг глупой истории!

- Вальтер, - начал я несмело, - это утром передала Нина, от Даши из итальянского отдела. Я не хочу показывать… Это связано с тем вечером, когда мы с Матиасом приехали на примирение к тебе.

- Рита, я начинаю закружи… путаться.

- Ок, - после тяжёлого вздоха-выдоха я поделилась воспоминаниями о том самом вечере, когда господин Фогель-младший мог стать такой простой и лакомой добычей для девчонок, но я прервала охоту на самом интересном и весёлом месте. Конечно же, я упустила самый красочный эпизод на Набережной. В моей истории остались только девчонки, дискотека около машины Матиаса и его предложение подвезти меня.

- И теперь она решила так мелко отомстить? - после моего рассказа спросил Вальтер.

- Похоже на то. Я не знаю, что мне делать, как правильно реагировать? Лучше всего, наверное, просто игнорировать, не дразнить её. Иначе Даша подумает: игра началась, Рита задета, а значит, есть куда бить ещё и ещё.

- Разумно, - он поджал губы.

- Или мне стоит поговорить с Матиасом…

- Не думаю, что это сработает. Ты права - не стоит раздувать. Тем более, Даша, - он снова покачал головой и рассмеялся: - Она, кажется, всерьёз взялась за Фогеля. Бедняга! На днях она пытала его русскими словами "жожоба" и "пыхать" и тут же смеялась над несчастным учеником.

— Не самая лучшая стратегия. Теперь и я сочувствую Матиасу. А это правда, что она клеилась к тебе?

— О, да! До сих пор помню её пирожные и наряды…

- Это же как девушка в Германию хочет! А может, фетиш на вас, немцев… Как и у меня, - весело подмигнула я.

- Что? - иронично протянул по-немецки Вальтер.

- Ну, - я продолжала рисоваться, - на всех немцев фетиш, а к тебе - огромная любовь…

- Рита, ты так нужна мне, - сказал почти шёпотом Брандт на этот раз серьёзно.

- Вальтер, конечно, я сделаю всё, что угодно, - я взяла его горячую руку.

- Значит, нам нужен Матиас…

- Что? - пришла моя очередь смотреть на него с изумлением.

Вальтер прижал палец к губам, взял телефон и сделал вызов. Отвечать на том конце не спешили.

- Матиас, - бодро сказал Брандт и побарабанил пальцами по рулю. - Ты можешь прикрыть нас сегодня?…Хм. Я даже не знаю, - Вальтер бросил на меня хитрый взгляд, - Может, пару часов, а может, на остаток дня… Да-да, мы только что оттуда. Карелин в любом случае к вам заедет, если уже не в пути… Отлично! Придумай там что угодно. Особенно, Лаврецкой… Что?.. А Риту я беру в заложники, выкуп не предлагать! - Брандт совсем раззадорился, видимо, Фогель был готов с лёгкостью пойти на встречу. - За мной должок, дружище…

Матиас что-то ответил, и Вальтер рассмеялся.

А меня переполняла искренняя чистая радость от того, что эти двое сломали ненужную глухую стену, и всё стало, как ровно год назад.

Невероятно, но Брандт снова увиливал от работы! Что с ним такое происходит в последнее время? Пусть мне нравятся такие сюрпризы и его спонтанность, пусть образ дотошного немца разбивался всё звонче и звонче, но к чему это приведёт? Или ему просто безразлична своя репутация в распадающейся компании? Или же реноме настолько чисто и нерушимо?

- Рита, - Вальтер снова стал серьёзен, как только убрал телефон, - скажи… Если я буду вынужден вернуться в Германию, ты поедешь со мной?

- Буду честной, господин Брандт, - я отвернулась и посмотрела на мило целующуюся парочку в студенческом городке: девушка в белом норовила отстраниться и смущённо улыбалась, а парень неловко обнимал её за спину и ловил момент.

- Вальтер, я не знаю. Пока эти времена не наступили, пока сама ситуация не заставила принимать решение, я не знаю, извини. Тебе, наверное, сложно это слышать от меня.

- Абсолютно нормально, - он обхватил руль, - это - твоя страна, да что я буду говорить очевидные вещи. Сам живу на две страны, представляю. Но если ты уедешь со мной, прими моё обещание, я сделаю для тебя всё, чтобы ты чувствовала себя, как дома.

- Ты правда думаешь, от прежнего коллектива останется одно начальство?

- Я уже сам ничего не понимаю, - он тяжело вздохнул. - Эта неопределённость и Фогель… Кристиан будто потерянный и не осознаёт, что творит. Как ему ещё объяснить, что происходящее - путь в никуда? Взял Нину и Дениса. Зачем? Это как делать переливание крови смертельно больному. Он же видит, что подписывает. Хотя что ему, он останется на плаву в любом случае, а мы? А ты?

- Год проработала, многому научилась, но для меня это не станет таким болезненным шагом в любом случае. Самое страшное уже случилось - ушёл Макс, и самое лучшее тоже - я нашла тебя. Господин Брандт, без работы мы не останемся, правда?

- Да, конечно, - он опять переключился на русский.

- Есть надежда на Карелина?

- Возможно, но он… - Вальтер задумался, - ладно, посмотрим. Рита?

- Да?

- Поцелуй меня, пожалуйста, - он взял меня за руку.

Вальтер просил меня о такой мелочи как поцелуй, но от того ценнее его просьба в непростой момент. Как ему нужно простое прикосновение!

- Сейчас я хочу тебя и только, - ласково сказал по-немецки Вальтер, аккуратно взял моё лицо в тёплые ладони и заглянул в глаза.

Уже через мгновение Брандт ловко вырулил на дорогу и мы поехали в противоположную сторону.- Где-то на этой улице есть отель, я точно его видел, - сказал он, вглядываясь в дорогу. - Посмотри по приложению, пожалуйста.

Пара-тройка кликов, и цель найдена. Маленький старенький отель со скромным названием «Как дома» готов был приютить страждущую парочку.

На ресепшене в холодном холле усталая дама с густо накрашенными бордовыми губами и напудренным лицом заселила нас в номер на третьем этаже, куда мы вскоре устремились за скорой горячей развязкой.

Крохотный отель, видимо, как построили давненько, так давненько не делали никакого ремонта — с замком пришлось покопаться. Никаких магнитных ключей - одни страдания по старинке. Вальтер то вставлял до упора ключ, и дёргал дверь, то держа его в замке, проворачивал, крепко прижимаясь плечом. Ничего не получалось.

- Он точно подходит? Может, она что-то перепутала, давай я вернусь? - торопливо говорила я, по привычке смотря на часы

- Нет, не думаю, - ответил Вальтер, поглядывая на вынутый ключ.

- Вам помочь? - из другого конца коридора донёсся голос, который принадлежал коренастому мужичку в строгом костюме, на кармане поблёскивал бейджик.

- Не откажемся, — громко сказала я, и он поспешил на помощь.

Подойдя совсем близко, охранник с неприятной ухмылкой оглядел очень быстро Вальтера, а на мне остановил более долгий взгляд.

Наверняка, принял меня за подозрительную девушку, которую Брандт притащил сюда в самый полдень снять по-быстрому стресс, заплатив вперёд. Пусть мой скромный офисный наряд совсем не походил на наряды профессионалок.

Плевать, мне было наплевать, что он думает. Если он работает здесь не первые сутки, должен был насмотреться на сотни таких парочек в любое время дня и ночи.

- Если запереть не получится, оставьте, как есть. - сказал охранник, открыв дверь и отдавая ключ Вальтеру. - Сообщите администратору.

- Да, конечно, - по-русски ответил Брандт.

- Приятного отдыха, - служащий снова прошёлся по мне неприятным осуждающим взглядом.

Плевать!

В крошечном светлом номере как только Вальтер закрыл дверь, поспешил ко мне и нетерпеливо хотел было расстегнуть пуговицы на тоненькой блузке, то и дело отвлекаясь на жадный поцелуй, но внезапно остановился.

- Рита, сделай это для меня, - попросил он горячим шёпотом по-немецки. Фраза «Mach es für mich» мягко прошелестела над моим ухом, возбуждая ещё больше.

- Раздеться самой?

- Да. — Он скинул пиджак, сидя на краю кровати.

Отходить особо было некуда, поэтому буквально в паре метров от него началось приватное представление.

- Нет, - внезапно остановилась я на полпути и улыбнулась. — Так не пойдёт.

- Что-то не так? — нахмурился Брандт.

- Вы не оплатили услугу.

Двусмысленные оскорбительные взгляды охранника подкинули мне идею для нового аттракциона.

- Вот как? - хитро прищурился Вальтер.

- Именно! - я села в кресло и кокетливо сложила ногу на ногу. - Это же отдельная услуга, отдельное представление. Будьте добры, стопроцентную предоплату. Сейчас же. И это - только за вашу просьбу.

- Минуту, - Бранд потянулся за пиджаком и выудил из него бумажник. Я сидела, не шелохнувшись, ожидая «оплаты».

- Евро, рубли? - спросил он, перебирая купюры.

- Лучше доллары.

- Хм, - он достал одну зеленоватую бумажку. - У меня только десятка.

- Нет, вы с ума сошли? Мне - десятка?! Так дело не пойдёт. Давайте евро, - потребовала я, вживаясь в роль скандальной куртизанки.

- Отлично. - Вальтер отсчитал несколько купюр и положил их на край кровати.

- Пятьсот? - я чуть вытянула шею. - Вас ждёт незабываемое представление, если только вы не сорвётесь раньше.

- Ничего не могу обещать…

Глава 16. Матиас подставил меня

Конфликты всегда обходили меня стороной: в школе, в университете — просто потому что я старалась быть на другой стороне от них — там, где учебники и верные друзья. Нигде не приходилось встречаться ни с пассивной, ни с активной агрессией. Быть свидетелем — да, но участницей — никогда. Если бы за моими плечами был грузный опыт каких-никаких стычек, детские записки Дашули меня не страшили бы.

Дошло до смешного — я боялась встретиться с ней один на один даже в коридорах офиса. Кто бы знал, какие страхи настигнут мою трусливую душу в такой интеллигентной конторе?! И я бы могла считать, что я сама накручиваю себя, если бы не презрительные взгляды, её намёки, что наш разговор не просто не окончен, а он ещё даже не был начат. Напрасны были мои надежды на благоразумие влюблённой дамы с загребущими руками, острыми зубами и длинным языком!

Вечно это продолжаться не могло. Знаки скорого финала появились с самого утра четверга, спустя всего пару дней после нашей с Вальтером поездки к Вальдблуму.

Сам Фогель-старший собрал совещание. Ещё из коридора я увидела в зале, где мы вот-вот должны были проникнуться новыми проблемами, худощавую фигуру Карелина — молодого специалиста, с которым меня недавно познакомил Вальтер.

Только я ступила на порог совещательной комнаты, как кто-то больно толкнул меня в плечо:

— Корова!

Можно было не гадать, кто бросил оскорбление. И снова я никак не отреагировала на колкость. Стратегия оставалось прежней — игнорировать и пресекать любой конфликт.

Дашуля, высокая девица, громко топая на тяжёлой платформе (и это она назвала меня парнокопытной?), подошла к столу и долго выбирала место посадки. Наконец с самым многозначительным видом уселась рядом с начальником, небрежно раскрыла двумя пальчиками блокнот.

В зале я заняла кресло на самом конце стола чуть ли не у самой стены под кондиционером и так далеко от всех, где мы обычно разваливались с Максом, который считал все совещания пустой болтовней и толчением воды даже не в ступе, а в чашке Петри.

Остальные постепенно подтягивались и занимали места. Кто-то радостно здоровался с Карелиным и спешил подсесть к нему.

Хм, оказывается, этот товарищ совсем не чужд нашей компании, если посмотреть на это оживление.

Вальтера нигде не было да и не могло быть — он снова смотался в область. И снова с Тихоновым, поэтому председательствовал сегодня сам всея всех Фогель-старший.

Когда заседание началось, минут пять спустя, дверь с шумом открылась, в зал вошёл чуть запыхавшийся Матиас с глухим извинением по-немецки:

— Entschuldigung.

Отхватив недовольный взгляд отца, Фогель-младший повёл глазами по залу и к моему неудовольствию (а скорее, страху), поспешил в мою сторону, приветственно и тепло улыбнувшись.

Собрание продолжалось.

Моя ручка вытанцовывала на бумаге, оставляя диковинные закорючки и спирали. Разговор о французском отделе меня не особо занимал, и лучше бы я взяла с собой рабочие распечатки. Хуже всего, кондиционер словно жил своей жизнью и иногда включал режим Морозко на полную.

В одной тонкой кофточке мне становилось зябко. Так и слышалось сказочное: «Тепло ли тебе, девица? И теперь тебе тепло, красна девица?» Мысленно я отвечала взбесившемуся Морозко что-то не очень приличное и совсем не похожее на то, что в сказке, потирая ручки, пищала почти окочурившаяся Настенька.

Обычно на наших утренних летучках в зале всегда есть повелительница всех кондиционеров и прочего хозяйственного в компании — любопытная уборщица Нина, но сегодня её, как назло, не было.

Фогель, что ли, не пустил лишние глаза, а главное, уши?

Вспомнив об одной Нине, я перевела взгляд на другую. Сегодня Маркова выглядела печальной и отрешённой. С удивлением, я заметила, как пару раз она передала какие-то записки Карелину.

У них-то какие могут быть связи?

Чёрт! Холодно, холодно!

Я снова поёжилась и мечтательно представила в руке большую кружку чая с малиной. За окном город изнывал на горячем солнце, а я мёрзла здесь, как в холодильнике.

Как только этот партийный съезд закончится, сразу убегу в кафе! И пусть, как говорится, весь мир подождёт.

Но никто пока не спешил заканчивать, и желание отпоить себя горячими напитками так и оставалось в мучительным листе ожидания.

Не обращая внимания ни на кого (на Дашулю вообще был поставлен визуальный блок), я закрыла все записи, положила ручку на стол и обхватила себя руками, хмуро глядя на Фогеля-старшего, который важно расхаживал около магнитной доски и внимательно слушал всё того же Карелина.

— Рита, — я услышала еле уловимый шёпот слева.

Матиас чуть отогнув борт чёрного пиджака, кивнул мне, выразительно приподняв брось. Нахмурившись, я в непонимании помотала головой, но уже через секунду поняла его заманчивое предложение и расплылась в благодарной улыбке.

Кто знает, сколько здесь ещё торчать на искусственном морозе?!

Матиас огляделся по сторонам, бесшумно снял и передал мне пиджак, в который я с великой радостью укуталась. Ткань приятно пахла свежими цитрусовыми ароматами, но самое главное — дала тепло.

Чуть поёжившись от простого удовольствия и покоя, я снова подарила Матиасу ласковую улыбку и благодарный взгляд, показала большим пальцем «класс».

Моё спокойствие оборвалось в один миг, когда взгляд накололся на ненавидящие карие глаза Даши. Одним выразительным видом она дала понять — война теперь точно начата, ведь так нагло подкинут ещё один убедительный повод.

Да. Она началась сегодня и сегодня же будет закончена.

Глава 17. Плохая мина при хорошей игре

Жизнь превратилась в кубик Рубика. Каждая сторона так пестрила, что не разобрать. С личной - меня покалывала совесть за то, что я давно не видела Лолу, не звонила первой, не спрашивала, как дела. Одно представление, как на меня обрушатся чужие проблемы и просьбы дать совет, отгораживали от стремления встретиться с подругой. Даже Максу последний раз письмо улетело в середине мая, как только мы с Вальтером вернулись из путешествия.

Прошло, наверное, сто лет с тех пор, как я писала Анне Викторовне, моему преподавателю по немецкому языку. С Литвиненко - именно она год назад рекомендовала меня в «Фогель и Ко» - мы часто держали связь после защиты диплома. Да и сама Анна заглядывала в компанию по делам в начале зимы.

Что и говорить, в университет заезжать было особо незачем. Однажды мне звонили из деканата и спрашивали о трудоустройстве - заполнить статистику по выпускникам. Я с гордостью поделилась информацией.

Поведение Вальтера настораживало - безответственность и спонтанность. Разве не эти качества отвращали меня от бывшего молодого человека?

Вокруг в отделах новые лица, а роли их - непонятные. Тот же Карелин - зачем шастает по нашим коридорам и кабинетам? - не совсем ясно.

Нина поутихла, не пристаёт на перерывах и не просит помочь со всякими пустяками.

Интересно, как её теневой «бизнес»? Удалось ли кого-то приманить на работу в обход компании? Сомневаюсь. Та же Даша, с которыми они выглядят такими подружками, давненько трудится здесь и вряд ли даст втянуть себя. Опять же в туманном будущем, возможно, кто-то и решит подстелить себе соломку в виде постоянных клиентов напрямую. Можно не особо переживать о потере места в «Фогель и Ко» - заказчики пойдут за тобой, им без разницы, как это оформить.

Может и правда, бросить всё и уехать с Вальтером в Германию? Тоже не вариант - начнутся другие заботы, и, без сомнения, меня будет тяготить неопределённый статус. Кто я - турист, абитуриентка или просто очередная нахлебница для богатой и развитой страны?

А может, будущая жена гражданина этой самой страны и добросовестный работник на её благо?

Ох, нет, мысли о свадьбе и браке пугали меня. Кажется, слишком скоро. Я слишком молода, чтобы выходить замуж…

Не дожидаясь обеда, я ушла в нашу «кухонную» каморку - небольшое бывшее хозяйственное помещение, которое отремонтировали и превратили в уютный закуток для быстрых перерывов. Там-то на меня и накатили огромным селевым потоком мысли, каждая внахлёст на другую. Я крепко зажмурилась и, сама от себя не ожидая, расплакалась.

Всё, всё, хватит. Что такое началось? Ничего же не происходит?

Как это - ничего?

Да, я боюсь её. Боюсь её сильных рук, которые могут оттаскать меня за волосы…Прыти у Дашули хоть отбавляй! Как охладить её пыл? Как осадить? Какие серьёзные слова подобрать?

Сегодня утром она стала свидетелем такой - с её точки зрения - пикантной ситуации -онодел меня в свой пиджак. Всё - жди беды!

Пока дремучие заросли мыслей окончательно не опутали меня, я подобралась и отправилась на обед. Времени было второй час - имею полное право спуститься в кафе.

Прятаться под пальмами сегодня не хотелось, и я заняла место почти в самом центре. Аппетита тоже особо не было, и я снова в задумчивости лениво ворочала вилкой разноцветные овощи-гриль на плоской тарелке.

- Выбрала прозвище? - услышала я позади себя грубоватый голос.

Всё вокруг внезапно стало чёрно-белым, а от неожиданности я чуть прикусила щёку и зашипела от боли.

Голос принадлежал той самой обиженной интриганке. Ещё момент и я увижу смеющиеся карие глаза, тонкие бордовые губы. Длинными ноготками она будет отбрасывать глянцевые чёрные волосы за спину, широкую, как у пловчихи.

- Ну? - Дашуля села прямо напротив меня с крошечной розовой кофейной чашкой.

- Что «ну»? - я повела плечом и сжала кулачки под столом. Должно быть, выглядело довольно жалко, но мне казалось, разожму кулаки - и от волнения затрясётся голова.

Что ж, лучше решить всё здесь и сейчас.

Даша, как дикий хищник, прекрасно чувствовала мой страх и не могла не надавить:

- И кто ты без своих мужиков?

- Отвяжись, пожалуйста, - небрежно бросила я.

Вдруг спасительной вспышкой в секунду в памяти пролетела сцена, когда я самый первый раз оказалась в компании, когда Анна Викторовна позвала меня, когда нас вёз Вальтер, а тогда — неизвестный господин Брандт. Когда мне предложили стажировку в отделе. Каким же великим было смущение ровно то того момента, как до меня дошло — это мне дали работу! Мне!

Отчего я боюсь Дашу? Что она готова сделать со мной на глазах стольких коллег и просто людей в оживленный обеденный перерыв? Но самое главное — привязанность Фогеля ко мне. Это — основная линия защиты, пусть и пока невидимой. Пора её проявить.

— Чего ты от меня хочешь? — выдохнула я и упёрлась в Дашулю тяжёлым взглядом.

— Перестань путаться с ним, - она пожала плечами и чуть отпила из кружечки.

— Что?

— Слух проверь.

— Сходи на курсы «Основы юмора и самоиронии», окей?

— Ты чего такая наглая?

— Потому что есть, с чего. Потому что… хорошо, я могу не попадаться ему на глаза, но он всё равно будет искать встречи со мной.

— Много думаешь о себе. Не будет такого.

— Будет, - я мило улыбнулась «сопернице»: - Ты знаешь, у него любовь, он жить без меня не может. - Я всё больше распалялась. - Даша, просто прими - такое бывает, когда девушка красивая, умная и весёлая. Давай у него самого спросим? Вот Фогель. Эй, Матиас! — я махнула рукой позади Дашули, туда, где действительно показался с офисного входа немец.

— А-а-а, - протянула Даша, - вот откуда смелость взялась. Ну, сейчас и поговорим. Да уж, тихоня Рита… стыда у тебя… ни граммульки! Наверное, Вальтеру стоит узнать о твоих словах здесь.

— Пожалуйста, — я сделала покровительственный жест рукой, — делай, что хочешь. Ты ведь отчаянная девушка… Матиас!

Фогель наконец-то распрощался с кем-то у входа и пришёл к нам.

- Всем добрый день! - старательно по-русски проговорил Матиас.

- А мы как раз тебя обсуждаем, - бесцеремонно сказала Дашуля и откинулась на спинку стула.

- Очень интересно, - ожидаемо, он сел на стул рядом со мной.

Даша нахмурилась и сразу перешла к атаке:

- Кстати, ты так и не рассказал, как прошёл твой день рождения. Ты ведь уехал с Ритой. Матиас, неужели так приятно тусить наедине с девушкой друга?

- Как я отметил день рождения? - он внимательно посмотрел на меня и, сложив локти прямо стол, чуть подавшись вперёд, выдал: - Как отметил… Как «Гинденбург». Да, как «Гинденбург».

После короткой неловкой паузы губы Дашули дрогнули, она часто заморгала и хотела было сказать что-то, но медлила и наконец-то промямлила:

- Рада, что тебе всё нравится.

Ни черта она не поняла! Ни единого чёртика!

Думаю, Матиас знал это, когда отвечал так рискованно. Его ответ предназначался не Даше — только мне.

Собственно, чтобы понять его странную реплику нужно обладать интеллектом хотя бы советского старшеклассника: Фогелю паршиво, было и до сих пор есть, очень паршиво.

Как тот самый дирижабль «Гинденбург» — красивый, величавый, он весь сгорел дотла, потерпев катастрофу в очередной свой полёт — так и Матиас бесславно закончил свои стремления покорить меня в свой праздник на ночной Набережной.

- Девушки, - Фогель заинтересованно посмотрел на этот раз на Дашулю: - я же не простой пришёл сейчас. У меня есть два предложения.

- Ой, да, конечно, - та выпрямилась и в трепетном ожидании сцепила ручки, - готова на всё.

- Отлично, - выдохнул Матиас. - Рита, сначала к тебе. Ты едешь со мной завтра на архитектурную выставку?

- Ну-у, да, - я чуть было по-дурацки не надула щёки.

Какая ещё выставка? У меня весь день расписан!

- Амыкуда? - поторопила Дашуля.

- Мы - в прекрасное место, - воодушевлённо продолжал Матиас. — Лучше и быть не может! Там ждут перевод по технике. В селько, сельхо… - он беспомощно посмотрел на меня, щёлкая пальцами, и сдался: - Нет, мне не выговорить.

И я выдала первое, что пришло на ум:

- А-а-а, в колхоз, короче, туда вам дорога, — как можно спокойнее проговорила я, даже не пытаясь задеть Дашулю.

— Да-да! — горячо продолжал Матиас: — Обожаю это: надеть гигантские сапоги, пройтись по девственной грязи, — боженьки миленькие, как он это выговорил?! — почесать свиням за волосатыми ушами, -Матиас, родной, остановись!- покормить Ross… лошадь, — ударение упало на второй слог, ок, пусть, — смотреть красочную птицу, улыбаться добрим работникам в колхози, нюхать траву и… эти… — он снова щёлкал пальцами. — цвети!

Так, давай, хорош с этим спектаклем!

Нюхать он там что-то ещё собрался. Дарья вот-вот побагровеет от злости!

Если Матиаси правда искренне выделывается, какой талант упустила немецкая актёрская братия!

И пусть он также словоохотлив, как Макс, но менее остроумен, экспрессия здесь решает.

— Идите оба нахер, а? — взвилась, шипела Даша. Лицо порозовело, как её чашечка, а на шее проступили пятна. Моя "соперница" резко поднялась из-за стола и выплеснула остатки холодного кофе на меня, но каким-то чудом и она промахнулась, и я успела инстинктивно увернуться от капель.

Очередное поражение добило её и на нас полилось:

— Сговорились два идиота. Поезжайте сами в свой колхоз и трахайтесь там на каждом сеновале! О тебе, Матиас, я была гораздо лучшего мнения! Тоже мне, джентльмен, козёл немецкий! Вали к своим свиням! - она чуть ли не в исступлении передразнила его ошибку и, топоча, ускакала в офис.

О-о-о, «лучшее мнение» и имя Матиас в одном предложении!

Во мне ликовала прошлогодняя Рита, которая успела испытать такого разного Матиаса!

— Кажется, моё прекрасное романтичное предложение не очень понравилось Даше… — с грустью в голосе сказал Фогель, с самым невинным видом в голубых глазах посмотрел на меня.

— Всё, хорош, снимай маску и можешь переходить на родной, — я махнула рукой и панибратски потрепала его по голове.

- Рита, - он продолжил озорничать, - а что мы там ещё должны в деревне сделать? Просто я не очень понял.

- Всё ты понял, — улыбнулась я и смущённо отвела взгляд, — не прикидывайся. Эти слова ты, наверное, когда-то первыми выучил. А вообще, - я взялась за вилку, но тарелка была забрызгана кофе,- спасибо тебе огромное! Никогда бы не подумала, что буду настолько тебе благодарна. Ох, извини, если слишком искренне получилось, - расслабленно засмеялась я.

Глава 18. Зачем возвращаться в дурное прошлое?

Казалось, браслет, который когда-то подарил мне Матиас, заколдован. Я никак не могла снять его с той самой секунды, как надела. Хрупкое серебряное плетение не поддавалось ничему, а рука не слушалась меня, как я ни извивала её и как ни пыталась вытянуть кисть. Ничего не помогало.

Нежеланный подарок всё также жёг руку и отравлял крепкое сознание. И лучше бы во мне была вера во всякую чушь, нежели полное непонимание, что происходит.

Картинки сменялись одна на другой. Близость Фогеля, такая желанная для него, его горячие поцелуи и объятья. Реальность происходящего рассыпалась шаг за шагом.

В голове ухало бесстыдное и такое знакомое: «Он проводит ночи со мной, он отдаёт мне все силы. Он упивается моей молодой энергией и гибким телом. Он обожает мои нежные пальцы и влажные губы. Он любуется моей тонкой шеей. Его крепкие руки обхватывают мою талию в самые чувственные мгновения. Он отдаёт всю ласку мне. Он остаётся со мной до утра. И Вальтер — мой. Стоит мне хоть слово сказать — он первым же рейсом прилетит ко мне. Он любит меня. Он ждёт встречи со мной. Я — снова в центре. Я — в фокусе. Я нужна всем. Какие к чёрту комплексы, если я на самом деле всегда была хороша собой, и любовь Матиаса тому подтверждение. Ещё один мужчина оказался очарован мной. Мной!»

Ох-ох-ох!

В который раз я проснулась от дурного сна и схватилась за голову. На этот раз — ещё и тронула запястья. Слава богам, я ни разу не надела подарок Фогеля - серебряный браслет, которым он так скоро хотел порадовать меня год назад. Ни Матиас, ни браслет мне не были нужны, но все мои попытки вернуть украшение ничего не дали.

Механический будильник на тумбе показывал половину шестого утра. Вальтер спал рядом.

Возвращаться в сон больше не хотелось. Хотелось другого, но нам обоим предстоит сегодня сложный день, путь он выспится.

Я крепко зажмурилась. Какого чёрта подсознание мучает меня этой ерундой! Зачем оно заставляет переживать такой стыд, в котором нет моей вины, ведь на самом деле никакой измены не случилось и не может произойти. Стресс, стресс всему голова, как выясняется, в новой жизни.

Матиас часто снился мне тогда, год назад, когда Вальтер только-только приехал. Каждый раз после пробуждения меня преследовало дурное настроение, в молчании проходили завтраки. Брандт беспокоился, но обычно получал простой ответ: «рабочие моменты», «сложный день» и всё в таком духе. Хотя он всегда знал, чем я занята.

Я не понимала, почему Фогель никак не мог отпустить меня. Но потом до меня добралось осознание, что моя совесть мучила меня таким изощрённым способом. Страх назвать его имя во сне тоже не покидал до тех пор, пока Матиас не растворился в воспоминаниях и постепенно ушёл из сновидений.

Мои будни и выходные заполнили и переполнили другие приятные события, связанные с Вальтером, который будто расплачивался за столь долгое отсутствие и частные командировки по нашим городам. Пусть онстал чаще бывать в Германии, но теперь его отъезды занимали по времени не больше пары недель.

К тому же сегодня пришлось успокоить себя самым прямым образом: увиденное — лишь превентивные меры: опозорилась во сне — наяву будешь трезвее… Но в последнее время мы стало подозрительно часто пересекаться с Матиасом.

Как бы чего не вышло… Он такой беззаботный, лёгкий, впрочем, каким я его первый раз и увидела.

Я намеренно прикусила язык - никаких «чего» тебе!

Осторожно, чтобы не потревожить покой Брандта, я выползла из-под одеяла и отправилась в ванную комнату.

Над зеркалом в ванной я открыла шкафчик, и мой взгляд сразу попал на те самые таблетки. В последнее время каждый раз, когда я по строгому графику глотала пилюльку, во мне поднималось желания выкинуть всю пачку, чтобы больше никогда не прикасаться.

Мы с Вальтером никогда не говорили на тему семьи или детей. Для меня — слишком рано, особенно, по меркам европейца, для него — слишком неудобно начинать разговор со мной. Всё замыкается в одной точке. На мне.

Да и я сама никогда до встречи с Брандтом не думала о детях. Но сейчас всегда, прокручивая милые картины, задорно шутила про себя - стоит дать жизнь другому человеку только для того, чтобы у него появился такой отец, как Вальтер. Я была уверена, Брандт бы смог осчастливить детство нашего ребёнка.

По-другому и не может быть: его сдержанность, его образование и такт, его чувство юмора и чувство меры. Меньше чем через полгода Брандту исполнится 38. Я ничего не понимаю в логике и магии цифр для деторождения, но уверена, именно его возраст не имеет значения даже в обозримой перспективе.

Как бы я хотела проснуться сегодня не здесь, не в этой квартире в многоэтажке с видом на другие многоэтажки, а в загородном доме Вальтера, в тишине. Спокойно подняться, и чтобы из забот было только - что бы такого вкусного приготовить на завтрак и куда отправиться на велосипедах с нашим ребёнком.

О-о-о, Рита, куда тебя понесло! Германия - ещё ладно, но эта идиллическая картинка. Нет, это всё временная неразбериха, тот же стресс. Но лучше не мечтать сейчас о таком прекрасном, чтобы потом больно не разбиться о реальное.

Нет желания - не езжай никуда сегодня! Это ведь из-за него тебя так колотит!

Неужели я совсем скоро увижу его?

Оказывается, вчера Матиас не шутил, когда приглашал меня на выставку. Тогда ещё в кафе я легко отмахнулась, сославшись на дела, и ничуть не обманывала Фогеля.

Но как только я услышала название компании, всё перевернулось. Могла ли я надеяться на тот шанс, что он и правда будет там.

Я должна увидеть его снова! Я должна увидеть А.!

Того самого А. - Александра Крылова, мою первую любовь. Тот самым проклятый А., который чуть не убил меня своим появлением и некрасивыми поступками. С тех пор, как он оставил меня одну на той холодной скамейке, тем днём на пустынной площади в самом центре города. С тех самых пор, как он признался, что никаких особенных чувств он ко мне не испытывал, а, было лишь желание развлечься перед отъездом в другую страну… С тех самых пор, как всё тайное о его гнусном споре на меня, стало явным, он мне не попадался на глаза нигде. Ни в компаниях общих друзей, ни в университете. Потом я узнала, что уже первого июня он со своей девушкой уехал в Европу, как и мечтал. Обмен по студенческой программе.

Лола ещё зимой, как бы между делом, рассказала мне, что Крылов вернулся на родину и теперь работает в одном архитектурном бюро, даже название сказала.

Сначала меня захватило примитивное злорадство, набегали детские в своей глупости мысли и насмешки над Крыловым: «Не удержался, значит, в своей мечте, больно ушибся о сложную жизнь за границей, не хватило знаний, а я говорила - берись за немецкий!»

Но скоро я успокоилась, не за что мне его так ненавидеть.

Если раньше казалось, я имею право при первой же возможности отхлестать его, наговорить ему гадостей, теперь это выглядело бы беспомощно и по-киношному фальшиво.

Зачем я иду на встречу, где, возможно, будет он?

Убедиться, решила я для себя. Убедиться, что я повзрослела, и мне ничего не нужно от горького прошлого. Убедиться, что я спокойно перенесу встречу с ним.

К сожалению, моё настоящее в лице Вальтера никак не вписывалось в мероприятие. И если бы не участливый Матиас, который сам того не подозревая, так взволновал меня этим приглашением, наверное, никогда бы я не стремилась к встрече с А… Да и не узнала бы, что кто-то из наших получил заказ из их компании — административной частью я уже как полгода не занималась.

Как-то выпячивать свой сегодняшний статус нарядами было бы плоско и неуместно, поэтому я просто оделась, как обычно, для рабочего дня. Быть может, он узнает меня и подойдёт хотя бы просто поздороваться…

И что я ему скажу? Может, никуда не ехать? Нет, полный вперёд! В этой истории уж лучше сделать, чем не сделать.

Но как бы сегодняшний сон не стал предзнаменованием, ведь у меня есть одна просьба для Матиаса, совсем небольшая просьба о небольшой услуге. Не будет ли он выпрашивать вознаграждение за «труд»?

Глава 19. "Матиас, я красивая?"

- Девочки! - к нам влетела и чуть не кричала Нина, прижимая сумку на длинном ремне к бёдрам. - Девочки, это катастрофа!

На часах начало десятого, а у неё уже что-то стряслось.

Даже не думая бросаться к новенькой с утешениями, мы с Дорой скептически посмотрели друг на друга. Неделя-другая и наши переглядки эволюционируют в телепатическую связь. Да оно и не нужно - мы обе относились к «трагедиям» Нины иронично.

Вдаваться в её проблемы мне ничуть не хотелось, пусть я сидела в ничегонеделании и ожидании Матиаса. Около 11 мы должны были отправляться на выставку в компанию А..

- Девочки, поддержите меня, - Нина в бессилии упала на диванчик и открыла сумку, из которой показалось горлышко бутылки.

- Я больше так не могу, - спектакль продолжался, но теперь в компании стеклянной подружки с содержимым ярко-янтарного цвета.

Ого, такого ещё у нас не бывало! Чтоб средь бела дня…

- Ты всегда носишь с собой подобное «топливо»? — безучастно спросила Дора.

- Девочки, ну одной же, - сказала Маркова жалостливо, - совсем нехорошо.

- А втроём в рабочее время алкашировать — во?! - Дора вытянула руку, выставив отогнутый большой палец. - Шик! Убирайся и даже не показывай эту стыдобу никому. Не позорься.

- Ну чуть-чуть хотя бы, - Нина продолжала ныть и греть бутылку в руках.

- Спрячь сейчас же, де-вуш-ка! - потребовала Партугас и, нахмурив брови, с самым грозным видом поднялась с места.

- Блин, - скуксилась новенькая, - ещё и на выставку эту дебильную ехать!

- Что? -я подалась вперёд.

- Ну с этим, с Матиасом. Нас с Озеровым в нагрузку Тихонов отправил. Типа посмотреть, опыта набраться.

Мда, Виктор Палыч, неисповедимы решения ваши… Зачем эти «зелёные» там нужны? Под ногами путаться? Нина обязательно ляпнет что-то…

Маркова поняла, что в этом кабинете никто не будет предаваться хмельным радостям и, шмыгая носом, уползла.

- И чего она к нам таскается постоянно? - я пожала плечами. - Не припомню, чтобы раньше кто-то из их отдела совал нос сюда.

- Ой, даже не спрашивай, - Дора махнула рукой. - Ещё одна её выходка и я просто пожалуюсь хотя бы Леночке! — она сжала виски указательными пальцами.

- Дора?

- Эм?

- Ты не оговорилась сейчас?

- Насчёт чего?

- «Ещё одна её выходка…», а что, были другие эпизоды?

- Та, ерунда, — отмахнулась Партугас, и меня уже начали брать тёмные сомнения, как она продолжила:

- Хотела на моём принтере распечатать аж 150 страниц или даже листов для дипломной. Мол, в переходе ей дорого, а тут же бесплатно: и чернила, и бумага офисная. А в один день что-то про Матиаса пытала.

- Дался он ей! — я цокнула. — Ой, Дора, извини…

- Брось, всё давно в прошлом. Пусть мы не общаемся. Да и не должны. Я же не страдаю от того, что не пересекаюсь с Фогелем-старшим. Всё, пора за работу, пока ещё кто-нибудь не прибежал с горящей головой. Но сначала я сбегаю покурить, окей?

- Да, конечно.

Партугас накинула бежевый пиджак и быстро ушла.

Неужели Нина не подкатывала к Партугас со своим заманчивым предложением. Или… Дора пошла навстречу, поэтому съехала на самую странную тему про интерес новенькой к немцу и мелочи с казённой бумагой…

Боги, голова кругом!

Время тянулось и тянулось, тащилось и ползло. В который раз я достала косметичку, посмотрела в зелёные глаза, настроила в них уверенность и взгляд новой жизни, новой Риты; снова причесала светлые волосы, чуть тронула мизинцем накрашенные ресницы, освежила любимую помаду, проверила, как там поживают синяки под глазами - замаскированы, отлично!

Поработать, что ли, на благо общества?

Загружаться ничем особым не хотелось, поэтому я взялась за ревизию важных бумажек.

Только убрала одну папку из стопки с края, как увидела тёмно-коричневый конверт. Ничего такого я не припомню у себя.

Может, Вальтер решил сделать сюрприз?

Моя рука крепко сжала романтическую находку. Внутри ощущалось что-то плотное, будто открытка или фотография. С самым приятным замиранием, я приоткрыла конверт, как сердце бешено заколотилось, стоило увидеть содержимое.

Ладони стали влажными, руки ослабели, как при тошноте, а в висках оглушительно застучало.

На фотографии - эффектная брюнетка лет 30. Густые чёрные волосы забраны в модный пучок, тёмные глаза искрятся, смеются, она смотрит в камеру с широкой улыбкой, которая подчёркивает безмерное счастье девушки. Белая майка обтягивает тело и подаёт во всём великолепии красивую большую грудь, маленькие гладкие плечи.

Тонкую талию красавицы обвивают крепкие мужские руки. Её нежную щёчку, наклонясь, целует не менее счастливый Вальтер.

Мой Вальтер!

Я снова и снова смотрела в её глаза, а потом невольно - на заманчивый для любого мужчины бюст.

На обороте фотографии красным маркером кричало послание: «Куда тебе до неё, колхозница!»

Хлопнула дверь, Партугас чем-то громко возмущалась, а я всё никак не могла взять себя в руки и оторваться от ужасного фото.

- Дора, - еле слышно сказала я, обхватив себя холодными влажными руками за горло. - Сюда кто-то заходил утром, до меня?

- Хм, - она задумалась, - да вроде нет, а что?

Вот именно - а что? Если мне и так ясно, кто оставил эту «бомбу»!

На фотошоп это не похоже совсем, обычная нормальная фотография. И это точно - Брандт, пусть мужчина и не смотрит в кадр - он весь увлечён поцелуем. Но это его руки,его волосы,его нос… Это -он.

- Я отойду, хорошо? - я встала и запихнула фото подальше в сумку. - Если Матиас придёт сюда, передай, пожалуйста, что я никуда не еду.

- Без проблем! - Дора уже погрузилась в работу.

Только бы в нашем кухонном закутке никого не было, только бы никого не было! Воды, мне нужно немного воды…

Никого!

Я плюхнулась в кресло и глубоко дышала, так, словно прибежала с марафона. Щёки горели, сердце всё также дёргалось, перед глазами смеялась брюнетка-незнакомка в руках Вальтера.

Руки сжали горячее лицо. Секунда, другая… Я разрыдалась, зажав рот ладонью, шумно вбирая воздух, пока нос не забился от плача.

В коридоре послышались шаги, поначалу я замерла, но вдруг мне стало наплевать, если кто-то бы зашёл сюда. Но нет, никто не появился на пороге, и я снова затряслась от слёз.

Хватит. Хватит. Хватит.

Я поднялась и крепко ухватилась за кромку напольного шкафа. Присев на корточки, отыскала в нём салфетки и приложила к глазам. Выпрямилась, и только вытерла лицо, как приступ истерики начался снова.

Кто-то всё-таки вошёл в закуток, и я резко отвернулась к стене.

- Рита? - послышался удивлённый голос Матиаса. - Я только что был у вас, Дора сказала мне какую-то ерунду, что ты не едешь. Или я просто неправильно понял?

Я беззвучно хватала ртом воздух, запрокинув голову и прижав вымокшую насквозь салфетку к носу.

- Всё правильно, - ответила я не своим голосом, - я никуда не еду. Мне там делать нечего. Уходи, пожалуйста.

- Рита, - он подошёл совсем близко и тронул за плечо, я чуть дёрнулась, но так и оставалась к нему спиной.

- Пожалуйста, посмотри на меня, - шёпотом попросил Фогель.

Понимая, что он никуда от меня не денется, я медленно повернулась к нему.

- Рита, - Матиас испуганно смотрел на меня. Его голубые глаза стали синими, изумлёнными и заботливыми. - Рита, маленькая моя, что случилось? - он осторожно обнял меня за спину и притянул к груди.

Нельзя, нельзя спрашивать, что случилось, у человека, который почти успокоился!

Никакого ответа Матиас не дождался, я горько расплакалась в его руках. Он ласково гладил меня по голове, плечам и больше ничего не говорил. Тишина и покой в ласковых объятиях неравнодушного мужчины начали приводить меня в порядок. Я подняла глаза на своего спасителя и прямо спросила:

- Матиас, я красивая?

- Ты? - кажется, он удивился ещё сильнее, чем когда увидел мои слёзы. - Ты - очень красивая! Ты - самая красивая. Откуда такие глупые вопросы в такой умной голове, Рита?

- Нет, не может быть, - я помотала головой, - у меня грудь маленькая. Не красиво.

Взгляд Матиаса выражал невиданную мной ранее смесь удивления и искреннего непонимания. Он всё ещё молчал и, поджав губы, тронул меня по щеке.

- Какие глупости, Рита. Хочешь правду? Когда я тебя впервые увидел тогда в квартире Вальтера, помнишь? - я только чуть кивнула и судорожно сделала глубокий вдох. - Да я чуть с ума от зависти не сошёл. О какой груди — маленькой, большой — можно говорить, когда у тебя такие глаза, губы, да даже руки. И мало того, что такая прекрасная девушка рядом с моим другом, так ещё и этот влюблённый взгляд - и всё ему.

- А он? - хрипло спросила я.

- Он… - Фогель запнулся, а я насторожилась, - он пропал бесповоротно. Я не преувеличиваю. Он никого так не любил, ни о ком он не хотел так заботиться. Поверь мне, я его знаю лет 20, а, может, и больше. Знаешь, как он называет тебя? Только ты меня не выдавай, хорошо? - Матиас виновато улыбнулся.

Как же и ему тяжело, это же очевидно! Он даже не называет Вальтера по имени.

- Обещаю, - я наконец-то улыбнулась.

- Он говорит: «моя маленькая мышка».

Другая бы на моём месте, возможно, и возмутилась, но только не я и только не с немцами - у них эта самая meine kleine Mausi- самое ласковое.

- Он знает, - вздохнув, добавил Фогель, - что ты не любишь эти нежности.

- А тебе, значит, доверился, - нервно засмеялась я.

- Ну ему-то хочется тебя так называть.

- Хорошо, - я отлепилась от Матиаса, промокнула салфеткой лицо, помахала сухой и повторила: - Хорошо. Извини.

- За что? - вскинул брови Фогель.

- Устроила тут. Ладно. Только не спрашивай больше, что случилось.

- Принято!

-Скажи, мы успеваем? Сколько у нас времени?

- Ещё полчаса на сборы точно есть, если не больше.

- Если я приведу себя в порядок, поеду.

- Вот и отлично! - он снова обнял меня. - Зайду через 30 минут ровно. Немец я или нет?!

- Ну, говорили, не очень-то, - я снова улыбалась, а Фогель погрозив призрачным сплетникам кулаком, подошёл к двери и только открыл, как я остановила его:

- Матиас, у меня есть к тебе большая просьба.

- Всё, что угодно, - он обернулся.

- Без условий?

- Как скажешь.

- Если я поеду на выставку, -божечки, как же сформулировать, - если понадобится… Ты сможешь изобразить моего мужчину… ну, типа мы встречаемся, у нас любовь…

- Хм, - закрыл дверь и в задумчивости, засунув руки в карманы брюк, поднял взгляд к потолку, - неожиданно. Но я готов.

- Единственное, прошу, ничему не удивляйся.

- Я? «Не удивляйся»? - он улыбнулся, посмотрев лукаво исподлобья. - Это ты потом не жалуйся на мою импровизацию. Ну всё, я пошёл.

Не успела я и слово вставить, он закрыл дверь с другой стороны.

Что ж, включаемся в новую авантюру…

Конечно, никакая фотография не исчезла из сумки и не растворилась в памяти. Я твёрдо выясню всё без посредников, хотя проще всего было прямо сейчас выложить материальчики тёмного дела Матиасу. Нет, я пойду только к Вальтеру с прямым вопросом.

Но сначала распрощаюсь с прошлым, как и задумывала!

Глава 20. Провал

Весь путь до архитектурного бюро, где работал А. и где проходила выставка, Матиас то и дело поглядывал на меня, а я пыталась передать ему глазами: всё в порядке, беспокоиться не о чем.

На заднем сидении новенькие занимались каждый своим делом: Озеров листал что-то на планшете, Нина слушала музыку, задумчиво смотря в окно на горячий полуденный город.

Мне бы хотелось спросить у неё, как бы между делом, завуалировано, про «бизнес», но Маркова сразу, как только заползла с недовольным видом (должно быть, изначально метила поближе к Матиасу) на заднее, сразу отгородилась ото всех наушниками. Ну и чёрт с ней.

Встреча с А. представлялась мне экспериментом с котом Шрёдингера: если Крылов там будет, мы пересечёмся, если нет, то я уеду несолоно хлебавши, зря потратив почти целый день.

Ожидание того, что мы сначала попадём в какую-нибудь душную или, наоборот, морозную переговорную, не оправдалось. Ещё с небольшой парковочной станции я увидела прямо среди зелени высокие стенды, флаги, цветные растяжки, множество людей в небольшом парке, который, скорее всего искусственно создали между высокими зданиями бизнес-центра.

Ещё на подходе к выставке под открытым небом нас перехватила молоденькая девушка с короткой стрижкой и вручила Фогелю-младшему папку. Она тщетно пыталась что-то объяснить на плохом немецком, пока я не перехватила инициативу.

- Спасибо, - сухо ответил Матиас после моего перевода её сумбура. - Теперь всё понятно.

Он окинул нас серьёзным взглядом, как будто прикидывал, куда отправить каждого, и я, как по команде, сразу подобралась. Вдруг мне может выпасть какая-то работа.

Атмосфера увлекла меня: под кронами огромных деревьев, похожих на вязы из американских фильмов, было тенисто и прохладно, где-то играла приятная музыка, гости и сотрудники вокруг ходили от макета к макету, улыбались, показывали руками на модели с самым довольным видом.

Денис и Нина, не дожидаясь вольной от Матиаса, вдвоём медленно пошли осматривать выставку. Сам Фогель где-то растворился, и во мне начала подниматься мелкая паника - а вдруг сейчас откуда ни возьмись возникнет А., а я… а что я тут делаю? Мой план мог сорваться.

Но Крылова я до сих пор нигде не видела. Вертеть головой по сторонам и осматривать людей, было бы неприлично.

Однако через какое-то время моих блужданий я наткнулась на старого доброго знакомца. Павел Карелин живо обсуждал что-то с одним из участников. Я оказалась так близко к ним, что не подойти и не поздороваться было бы не вежливо.

- Рита, - просиял ни с того, ни сего Карелин и, извинившись перед собеседником, переметнулся ко мне и, пожав руку, продолжал: - рад вас видеть! По работе?

- И да, и нет. За компанию с нашими. Из любопытства и интереса к городской архитектуре, - соврала я, не моргнув глазом.

- Похвально. Вы с господином Брандтом?

- Нет. Фогель-младший здесь по работе, в отличие от меня.

- Матиас? - как будто удивился Павел. - Это здорово. Передайте ему, пожалуйста, чтобы нашёл меня сегодня. Если мы сами быстрее не столкнёмся.

- Хорошо, извините, не буду вам мешать, - я растянула губы в вежливой улыбке и начала искать взглядом своих коллег.

Ещё пара шагов и меня словно бросили в жаркую улицу. Душную, как будто безвоздушную совсем, тяжело оглушили.

Прямо напротив, у ближайшего стенда стоял А., уставившись на меня в неподдельном удивлении.

Одним мигом меня не стало в настоящем - я вся перенеслась в прошлое: в кино, где он шёпотом упрашивал меня, не дожидаясь конца фильма ехать к нему; на неудобную узкую скрипучую тахту на его даче, где случился мой первый раз, такой отвратно болезненный, что ни о каком сексе не хотелось думать ещё неделю; живо вспомнились его твёрдые плечи, блестящее от пота лицо (он и сам переволновался не на шутку), мои солоноватые, искусанные в кровь губы и дрожащие бледные руки.

Мне вспомнился ветреный весенний парк, где мы ели дешёвое мороженое и бесцельно бродили по узким тропинкам; и, наконец, холодная площадь, где он бросил меня одной фразой, та самая площадь, с которой видно Набережную, где красавец Матиас, безнадёжно влюблённый, недавно мучился от моей близости и горячо признавался в чувствах.

Как мало времени на самом деле прошло! От мучений и мыслей о том, чтобы покончить с собой из-за предательства А., до крепкой дружбы с прекрасным Максом Зенфом, до пошлых игр с неуёмным Матиасом Фогелем и до любви самого лучшего мужчины на свете - Вальтера Брандта.

Сказал бы кто мне, брошенной, заплаканной девочке, что ни одна секунда рядом с Крыловым не стоит ни одной слезинки.

Сегодня же мы - другие. Другие во всём. А. впервые предстал передо мной в новом облике: в деловом костюме, в красном галстуке-бабочке, короткостриженный, но на самом деле, он почти не изменился. Быть может, похудел немного или только казался таким после моих новых друзей и любовников.

Но его глаза, его взгляд, я бы узнала всегда и везде. Карие, хитрые, любопытные, очаровывающие, фальшиво-заинтересованные в тебе.

Когда он смотрит, всегда поддаёшься этой необъяснимой мужской магии, обманываешься — ты для него одна единственная девушка на свете.

Я поскорее отвернулась и мысленно просила его не подходить. Хотя с чего бы он поспешил ко мне? Я в его жизни — лишь крошечный эпизод, каких у Крылова могло быть сотни после истории с какой-то неопытной девчонкой, второкурсницей Ритой.

Он мог не узнать меня? Быть может, только имени не вспомнит… Но опять же… Он спал со мной, он стал для меня первым. Не думаю, что даже таким красавчикам каждая вторая попадается невинной. Саша и сам признавался, что до этого у него были только опытные барышни. А может, снова врал. Ему ни в чём нет веры.

Может, он и не узнал меня сейчас, а просто заинтересовался, как незнакомкой - редкой дамой в стильном светлом платье среди толпы мужчин-специалистов.

Так, размышляя о прошлом и мучаясь от неизвестности, я медленно отошла от Карелина и продвигалась между незнакомыми мне людьми в попытках найти Матиаса и не отпускать.

Но скоро я их обнаружила их всех вместе: Фогель, Нина и Озеров обосновались около одного из небольших столиков с фруктами и водой.

- Рита, где же вы? - Матиас заботливо протянул мне пластиковый стаканчик с прохладной минералкой. - Будете? Становится душно.

- Немного побродила, посмотрела, спасибо, — я отпила совсем чуть-чуть, чтобы смочить горло. - Показалось, что знакомого встретила.

- Да-а-а, - протянул Денис, оглядывая парк. - Очень интересная поездка. Господин Фогель, мы ведь ещё побудем здесь?

- Конечно, - Матиас вгляделся куда-то вглубь и поправил ремень на брюках. - Я сам ещё нигде не пригодился, жду вызов. Какая-то странная организация у них сегодня.

- Понял, — кивнул Озеров. - Если что, берите меня.

- Отлично, Денис, - ответил Фогель по-русски.

- Вы знаете здесь кого-то? — спросила я Матиаса с тревогой.

- Не очень хорошо, - он снова оглядел людей вокруг. - Мы не так давно работаем с ними.

- Ой, - из-за А. я совсем забыла передать ему просьбу Карелина, - Павел Карелин здесь, он просил вас о встрече.

- Без проблем. Рита, — Матиас чуть наклонился ко мне, — я давно хотел сказать тебе, держись от него подальше. Просто совет.

- Час от часу не легче. Лучше бы здесь было шампанское, - буркнула я себе под нос и опустошила стаканчик.

- Согласен, - Матиас не спускал с меня взгляда и лукавой улыбки.

- Пройдёмся? — внезапно предложил Фогель. — Ребята, значит, Денис отстаёшься?

- Остаёмся, остаёмся, — закивали Нина с Денисом. Видимо, им пока всё нравилось. Или просто гулять на свежем воздухе в прекрасном зелёном парке с кучей интересных новых лиц куда привлекательнее, чем париться в маленьком офисе.

Предложение Матиаса оказалось очень на руку. Мы медленно продвигались между группками незнакомцев. Мне почудилось, что народа набежало ещё больше. Иногда мы сталкивались с теми, кого Фогель знал, и немного болтали о том о сём.

- О, Никитин, - Матиас всмотрелся вперёд и повёл меня за собой, совершенно безо всякого стеснения взяв за руку.

Мы подошли к некоему Никитину, которому Матиас с улыбкой пожал руку, представил меня, и начал пытаться говорить по-русски. Я смеялась и всё норовила предоставить свои услуги переводчика, Никитин широко улыбался и тоже предлагал немцу «не мучиться, когда рядом такая очаровательная помощница». Разговор у них вышел бестолковый, но забавный. Когда весельчак Никитин вынужден был оставить нас, я с ужасом заметила, что Крылов наблюдал за нами. Он скользил тревожным взглядом то по мне, то по Матиасу. Мне не оставалось ничего другого, как улыбнуться бывшему и несмело помахать рукой.

- Матиас, - прошипела я. - А теперь я хочу тебя кое с кем познакомить.

- Правда? Ты же тут никого не знаешь.

- Послушай, пожалуйста, не удивляйся ничему, что я сейчас буду говорить. Помнишь о моей утренней просьбе? Так вот, считай, началось.

- Да я только за эти и приехал, - засмеялся Фогель. - Как скажешь! Только давай после этого отойдём покурить?

- Идёт.

Я оглядела немца перед долгожданной встречей с прошлым.

Фогель выглядел, как всегда, прекрасно: нарочито небрежная укладка на коротких тёмных волосах, подбритые виски, те же дорогие очки в чёрном оправе поблёскивали синевой на свету. Высокий, подтянутый, широкоплечий, в деловом костюме. При нашем знакомстве мне пришло на ум самое подходящее описание для Матиаса - ладный, так оно и сохранялось до сих пор. Возраст только давал ему преимущество перед Крыловым, который на десяток лет младше Фогеля.

- Привет, - я постаралась выдать приветствие ровным спокойным тоном, но получилось всё равно нервно, и голос чуть дрогнул.

- Здравствуй, Рита, - невозмутимо, чарующе, как раньше, ответил Саша и посмотрел на моего спутника.

- Ох, извини, - я сжала руку Фогеля. - Не представила. Это - Матиас Фогель, мой коллега и мой… Неважно. А это - мой старый друг, Александр.

Боги, какая дешёвая драма… Куда деваться, уже ляпнула, потом будешь гореть от стыда, а сейчас продолжай.

- Александр Крылов, - бывший протянул руку и с прищуром посмотрел на немца.

- Матиас Фогель, очень приятно, - ответил тот по-русски.

- Господин Фогель, так вот вы какой! Очень ждём вашей консультации сегодня, - Крылов как будто больше не замечал меня. — Вы сейчас с нами постоянно будете сотрудничать?

- Думаю, да.

- Если у вас намечается первый раунд переговоров, я здесь, - напомнила я о себе. - Матиас, ты знаешь, я всегда приду на помощь.

- Спасибо, Рита, я знаю, - он благодарно и любовно посмотрел на меня, как никогда.

- Ты давно в России? - я снова обратилась к Крылову.

- Давненько. Года полтора. Пытался осесть в Цюрихе - не задалось. Нашёл эту контору, вроде приличная. Как твои дела?

- Всё отлично, лучше и быть не может.

- Все желания сбылись, как я смотрю, -мне послышалось или он прибавил яду?

- О, да, все-все мои желания сбылись. -хорошо, что за эти фоновым шумом не слышно, как содрогается сердце.

- Вижу… - Крылов смотрел на Матиаса. - Господин Фогель, могу я увести Риту от вас буквально минут на 20, поболтать?

- Боюсь, что нет, - поглядев на часы, ответил немец. - Маргарита очень нужна мне здесь и может понадобиться в любой момент.

- Да, увы, - я сильнее обхватила запястье Фогеля.

- Рита, но если вам очень нужно перекинуться парой слов без чужих глаз, - вдруг сказал Матиас, - я могу оставить вас с Александром на пару минут.

- Саша, говори, что ты хотел. Ты знаешь, у нас с Матиасом полное доверие.

Стыд пожирал меня, но я продолжала глупейшую сцену. Никогда бы я не допустила такого пошлого диалога, будь я здесь с Вальтером, а на присутствие Матиаса мне было наплевать.

- Мы - большие друзья, - врал мой бывший Фогелю, - давно не виделись. Рита, хорошо, сегодня всем некогда. Мы можем встретиться на днях?

- Не думаю. - я уже пожалела, что притащилась сюда и теперь весь диалог завяз в мерзких вежливостях. - У меня много работы. И мне очень жаль.

- Крылов! Чего тут трёшься? - нашу нескладную беседу внезапно нарушил огромный дядька с бутылкой воды в руках. Он, утирая пот со лба и озабоченно глядя на нас, пробасил:

- Ради бога, извините, что вклинился.

- Ничего страшного, - миролюбиво ответила я. - Нам, наверное, пора, да, Матиас?

- Думаю, скоро отправимся в местный офис, к работе, - он посмотрел на часы. - Ещё раз, господин Крылов, приятно познакомиться.

- Надеюсь, мы ещё увидимся здесь? - торопливо говорил Саша, не обращая внимания на слова Фогеля, и что-то искал во внутреннем кармане пиджака.

- Возможно. - я скривила губы в улыбке. - Рада была тебя увидеть.

- Рита, ещё секунду, - Крылов протянул мне маленький бумажный прямоугольник - свою визитку, - перезвони мне, пожалуйста, как будет время.

Матиас многозначительно посмотрел на бумажку, я только кивнула в ответ, и мы отошли подальше ото всех под огромное дерево. Крылов разговорился с толстяком, но нет-нет да поглядывал на меня.

- Кто это, Рита? - обеспокоенно спросил меня Фогель.

Чего это он так распереживался?

- Это, Матиас, ты встретился с моим прошлым.

- Постой, и ты за этим так сюда хотела?

- Да, только и всего, вот такая дурочка.

- Прошлое — оно какое?

- Отвратительное.

- Что, ещё хуже меня? - нахально улыбнулся он.

- Ты даже не представляешь, насколько.

- Тогда иди сюда.

Матиас привлёк меня к себе и коротко поцеловал в губы, а я, сама от себя не ожидая, живо поддалась ему. Наконец Фогель закончил упражнение и просто обнял, ласково перебирая мои пальцы. Украдкой я посмотрела туда, где стоял Крылов. Он там и оставался и теперь пристально наблюдал за нашей бесстыдной сценой.

Никакого трепета от прикосновений губ Фогеля к моим, как раньше, не ощущалось, ничуть - только победное и живое чувство, что пресловутая дверь в прошлое закрыта. Я захлопнула, закрыла её на ключ со светлой стороны и выкинула всю связку.

Ты видишь, Саша? Видишь, какая я теперь? И какой мужчина рядом? Осталось ли во мне что-то от той девчонки, растоптанной, опозоренной тобой за дешёвую бутылку пива? Нет больше жалких курточек и стоптанных ботинок. Сейчас ни я, и никто не даст меня в обиду! А главное, я сама не дам себя тронуть.

Одну комнату я закрыла, но открыла, кажется, вторую, на этот раз со змеями: окинув взглядом выставку, всё также в руках Матиаса, я увидела, как во все глаза на нас смотрят Нина и Денис. Я совсем забыла, что и они притащились сюда и стали свидетелями пикантной сцены!

Дурное предчувствие накрыло с головой.

Глава 21. В гостях у счастливого человека

На работу я вернулась с таким чувством, будто я — знаменитость, скрывающаяся от папарацци. Мне казалось, что все, кто нам встретился на парадной, все охранники, все в коридорах, в своих кабинетах — все знают, что мы миловались с Матиасом.

Дружелюбные приветы коллег и их обычные взгляды не могли меня разубедить.

Только мы остались в закутке одни с Фогелем, он пытался успокоить, что ничего страшного не произошло, и мы оба всё объясним Вальтеру, если скользкие сплетни дойдут до него.

А уже в семь часов моя прекрасная подруга Лола заваривала перед моим носом чай и нарезала бисквитный тортик у себя в квартире.

Мне очень бы хотелось встретиться с ней не по такому поводу, но больше я не могла молчать. Мне нужен был островочек спокойствия подальше ото всех новых и старых знакомых — моя любимая задорная Лола, которая точно знает ответы на все вопросы!

В марте мне исполнилось 24 года. А чувствуется, что все 44. И почему? Не большая загадка. Лола говорит, что я много на себя беру — и работа, и курсы по деловому немецкому и разговорный клуб по английскому, и вообще вся суета на личном пространстве и коварства любимых коллег обоего пола.

Только я зашла в солнечную и просторную кухню, как забыла то, с чего хотела начать свою тяжёлую повесть. На одной стене подруга повесила до самого потолка фотографии. Но эти совсем не походили на то, что на моей памяти Лола обычно снимала - городские и деревенские сцены. Здесь хотелось и охватить всё взглядом разом, и рассматривать каждую по отдельности - до того были хороши сельские пейзажи: огромные облака на небе, на другой — ромашки настырно лезли в объектив; закат сгорал над озером; яблони с тяжёлыми ветвями. Больше всего мне понравился снимок: огромное жёлто-зелёное пшеничное поле и накатанная дорога, которая уходила за горизонт над голубым высоким небом.

Пока я стояла, открыв рот и разглядывала работы, Лола с самым довольным видом наблюдала за мной, ни слова ни говоря.

- Как я хочу туда, - шёпотом сказала я, показав пальцем на фаворита, и повернулась к подруге. - Это такая фантастика, Лолита… Знаешь, эти фото сделал самый счастливый человек.

- Ох, - Трофимова не сразу нашлась, - спасибо. От тебя это большем, чем похвала.

- Нет, совершенно искренне, - мои глаза снова изучали фото, - это очень круто!

- Ну всё, засмущала меня, - Лола взялась за чайник, - садись, давай и рассказывай, каким таким ветром вас занесло в наши пампасы.

— В общем, - тяжело выдохнула я и опустилась на деревянную табуретку, - это полный провал: я поцеловалась с Матиасом на глазах у наших. А они знают, что я — девушка Вальтера! Да все уже в компании знают о наших отношениях. Вот. А поцеловались мы потому что мне так хотелось выпендриться перед Крыловым. И главное, это видела Нина, с которой, мне давно кажется, всё не так чисто.

— Стоп, ты слишком резко переключаешь каналы, и я не успеваю понять, что происходит в каждой серии, — смеялась Лола, а потом смех резко оборвался — до неё как будто внезапно дошло, кто мне повстречался.

Подруга выгнула бровь в удивлении:

— Ты видела Сашу? Крылова?

— Да, он был на мероприятии, куда мы поехали.

— Ну. Вы поговорили или что?

— Разговором это не назвать, я ужасно растерялась. Мне так много хотелось ему сказать, но не прямо, а как-то поддеть, что ли.

— И ты не нашла лучшего способа, как вешаться на бедного коллегу?

— Матиас сам с энтузиазмом отнёсся к истории…

— Отчаянный? Азартный?

— Отчаянно влюблённый с азартом.

— Влюблённый в тебя?

— Нет, в Крылова! В меня, конечно.

— "Конечно", — Лола передразнила меня. — Я сейчас с ума сойду.

— А мне думаешь, каково в этом всём?

— Ладно, с этим всё понятно, треугольник он и в Германии треугольник. Давай теперь про второстепенных персонажей.

— А, я же ещё не сказала, Крылов мне сунул визитку свою. Очень просил позвонить.

— А ты?

— Нет, конечно! Мне хватает как раз-таки второстепенных персонажей.

— Что не так?

— Во-первых, Даша, которая липнет к Матиасу, который добивается моего внимания.

— Погоди, Ритулик, - Лола обернулась на широкий подоконник, - я сейчас возьму бумагу А2 и карандаш.

— Не издевайся.

— Я серьёзно. Ты когда-нибудь читала «Одиссею» Гомера?

— Нет, не моё.

— А я вот читала и схемы себе рисовала, кто там кому кем приходится. Всё, извини, ты продолжай. - Лолита встала и потянулась к шкафу над раковиной, чтобы достать заварочный чайник и чай. - Что там с этой Дашей?

— Она — девушка не простая. Сначала по мелочи гадости делала, а сегодня подложила мне фотку.

Я достала из кармана сложенный вдвое снимок.

— Это же Вальтер? - Лола склонилась над столом.

— Он самый,- кивнула я. - Прочитай ещё на обороте.

Подруга перевернула фото и, поморщившись, прочитала послание. Реакция не заставила долго себя ждать:

— Дура. У вас точно там приличная международная компания, а не школьная продлёнка для отстающих?

— Ну, дура - не дура, а фото реальное. Пойду к Вальтеру спрошу прямо, кто, что, где и когда.

— Это правильно. С этим разберёшься в два счёта. Думаю, всё окажется чем-то в духе «моя бывшая» или вообще «моя сестра». Наливаю? - Лола разлила чай.

- Да, спасибо. Не сестра точно. У Брандта нет сестёр. - я взяла в руки фото. - Фигура у дамочки, конечно. Грудь-то какая…

- Да перестань, - Лола перехватила карточку и скептически всмотрелась. - Обычная грудь.

— Но есть другой момент. - я аккуратно притянула себе фарфоровую чашечку. - У этой Даши есть подружка Нина, которая сегодня как раз и видела нас с Матиасом.

— А-а-а, пазл начинает складываться. Она разболтает?

— Скорее всего. Если уже не наплела. В офис мы около трёх вернулись, все уже успели уши нагреть, наверное. Так что я просто сбежала, как только шесть стукнуло. Знаешь, чувствовала, как будто что-то надвигается, всё ближе и ближе.

- Вальтера не видела?

- Нет. Но он уже должен быть дома, - я тревожно посмотрела на настенные часы, которые показывали почти половину восьмого. Мой телефон на беззвучном режиме покоился далеко в сумке. Скорее всего, Брандт уже пытался мне дозвониться, а мне было просто не по себе. По дороге домой проверю, убеждала я себя.

— Ты ещё про эту Нину сказала, что она тебе не нравится.

— Не совсем. Она… странная. Вроде посмотришь, обычная девчонка, не очень сообразительная временами, но учится. Интересов особых нет, как и кругозора. Легко ввязывается в схемы всякие мутные. Это — чёрт с ним, можно списать на глупость. Но что-то в ней не так. И я никак не могу понять… Самое странное… Пару раз я провела простой эксперимент, в какие-то паузы звала её по имени, а она будто не слышала и только потом, как будто вспоминала, что это её так зовут.

— Может, рассеянная просто.

— Не сказать.

— И на этом все странности?

— Нет. Что-то ещё не так, но я не могу уловить. Несоответствие слов и поведения. То есть, в ней чувствуется какая-то уверенность, твёрдость, в жестах, во взгляде, а то, что она говорит — как школьница.

— Ты наверное, себе накрутила просто. Немудрено, столько всего происходит вокруг.

— Всё возможно.

— Знаешь, что, Ритулик мой, - Лола поджала губы и ласково посмотрела на меня огромными синими глазами. - Ответ на все твои семь бед на такой поверхности, что стыдно не увидеть. Что делать-что делать?! Хорошенько отдаться Вальтеру и всё! Я не буду по-другому это тебе говорить, окей?

— В смысле? - я понизила голос, хотя в квартире, кроме нас, никого не было. - Просто переспать? Но мы и так…

— Что-то не похоже, что вы и так… Ты выглядишь, как, извини меня, заполошенная жёнушка, которой давно ничего не перепадало от муженька. Или перепадало, но на скорую руку… понимаешь? Далась тебе эта Нина, Матиас и кто там ещё. Ой, и дебил этот выплыл — Крылов! Посылай всех в задницу, иначе они в твоей голове такой порядочек наведут. Рит, подумай сама, ты взвалила их проблемы на себя, а это — их проблемы! Вспомни, сколько раз за сегодня ты сказала имя "Вальтер"? Раза два от силы. - Лола развела руками: - На каком он месте у тебя вообще? Блин, если бы у меня был такой мужик, как Брандт, я бы только о нём и думала, ну и о работе, само собой. А ты, дорогая моя, опять хочешь за всех впрягаться. Пусть Матиас уже трахнет эту, как её, - она защёлкала пальцами, - Дашу-Наташу. И Нину! Можно в одной койке в один сеанс, чтобы время не тратить. А тебе я желаю самой жаркой любовной ночи. Ты сама удивишься, как тебя отпустит. Начни уже использовать всю свою женскую силу! В первую очередь, на благо себе же. Ты — молодая красивая девочка, он — опытный мужчина, да вас вообще не оттащить друг от друга должно быть!

- А фото…

- Да ты сама уже всё решила: пойти на прямой контакт. Или ещё скажи, что ты хотела бедному Вальтеру мозг этой фоткой вынести типа: «как ты меня можешь любить? За что?!» -Неужели мои мысли так легко прочитать?- Ни в коем случае! Сухо, по фактам: кто это. А в глазах - гордость и сила. Ещё и выдумала про сиськи, Рита! Твоему Вальтеру скоро сто лет в обед! Какая ему вообще уже разница?

- Лола, что-то ты разошлась! - я наконец-то засмеялась от всей души, когда поняла, что та просто по-дружески пытается вывернуть всю ситуацию до абсурда.

- Да я уже не знаю, как тебе извилины изогнуть! Обещай, сегодня же сделаешь всё по моим советам! И только в таком порядке: сначала яркая ночь со всем самым лучшим: бельё… Да что я тебе рассказываю - ты двух красавцев, как нечего делать, захватила. А уже потом — разборки с фоткой.

-Обещаю, всё будет сделано, мэм,- довольная, ответила я.

- А теперь - торт и моя очередь грузить тебя! -подруга вонзила ножик в плотный бисквит.

Глава 22. Преступление или наказание?

Вальтер остался передо мной в одних брюках. Похотливый взгляд и хитрая многообещающая улыбка. Надо его немного усмирить, иначе он, как обычно, слишком напорист с самого начала. Я не против, но у меня свой сценарий. Я скривила губы, оценивающе оглядывая любимого мужчину:- Ты знаешь, дорогой, чего-то тебе не хватает…- Неужели? — от удивления он поднял бровь и медленно приближался, расставив руки, как ловушки. - Чего же мне не хватает? Невероятно слышать просто, что мне чего-то не хватает, хм? На спинке кресла лежал его тонкий длинный галстук, который я схватила быстрым движением, и поманила Вальтера. Ближе, ближе. Тот подошёл ко мне вплотную и хотел было поцеловать, как мои руки легли на его широкие плечи.

- На колени, пожалуйста, господин Брандт.

Он покорно, не отнимая испытующего взгляда, опустился передо мной. Послушание - это хорошо.

- Стой так. Сейчас всё узнаешь…- Может быть, галстук больше подойдёт тебе, как обычно. Ты же любишь, когда я - главный, - его попытка обороняться в моём возбуждённом состоянии обычно работала, как я ни старалась перехватывать инициативу. Вальтер знал, что это могло бы подействовать, но слишком рано начал.- Нет, он твой, он только твой сегодня, — я обвила галстук вокруг сильной шеи.

Он стоит передо мной на коленях, всё ещё обнажённый только по пояс, брюки обхватывают его чуть ниже талии. Сколько бы времени ни прошло рядом с Вальтером, спроси меня, что мне больше всего нравится в нём, отвечу - всё: его голос, его причёска, его зелёные глаза, большие сильные руки, мощный торс, косые мышцы, от которых я прямо сейчас не могу отвести взгляд. На широкой груди сейчас чёрный тонкий галстук, за который осталось только потянуть. Пара шагов назад, и я медленно снимаю перед ним блузку, стягиваю юбку. На мне остались только телесного цвета чулки и бельё — знала, что мне сегодня нужно будет искупить вину, и ждала с нетерпением. Лола убедила меня - это жизненно необходимо - сделать эту ночь с особым смаком, как я и планировала.- Сегодня я командую и ни слова, понял? - я прищурилась. - Идём. Потащила за галстук. Брандт довольно улыбнулся краешком губ, поднялся с коленей и покорно пошёл за мной. Всё шло просто отлично.

- Ты знаешь, Рита, я очень тебя люблю. Не забывай об этом, - он развязно шлёпнул меня по заднице.

- Каждую секунду помню и мучаюсь, где бы ни была. Садись.

Забравшись на егоколени, я почувствовала невероятное напряжение Вальтера.

Что ж, помучаем его ещё немного. Или не стоит? Может, всё бросить прямо сейчас? Нет, сегодня я хочу всю власть над ним, а не наоборот.

-Прекрасно знаю, что ты любишь, - я провела языком по его шее. В нос ударил свежий запах любимого акватического парфюма.

- Ждал меня сегодня? Потерял?

- Ещё как… — он долго, прерывисто выдохнул, обхватив меня за голую спину. — Где ты была так долго?

- Целовалась с Матиасом, - нагло ответила я и снова прикоснулась губами к его шее.

Если драка неизбежна, бей первой. Работает?

- Не может быть, - Вальтер сжал мои бёдра.

- Руки! - скомандовала я, когда он попытался обхватить меня ниже спины. Он только громко выдохнул.

На столике рядом с диваном завибрировал мой телефон.

Матиас. Что ему нужно в десятом часу?!

Меня словно окатили ледяной водой из огромной кадки, а сердце сделало последнее бум и остановилось. Почудилось, что Фогель зашёл в гостиную и увидел нашу сцепку. Только тогда я вспомнила, что обещала перезвонить ему по делам.

- Очень нужно… - я потянулась к столику за телефоном.

- Ему? Действительно, нужно? Завтра же подскажу Фогелю о часах работы.

- Вальтер, пожалуйста.

- Рита, если ты ответишь ему, всё пойдёт по моему сценарию.

- Хорошо, хорошо, - я, не слезая с коленей Брандта, ответила на вызов.

Вальтера, кажется, начал забавлять новый поворот истории, он увидел новые возможности.

- Матиас, привет, - ласково отозвалась я на звонок, нарочно произнесла «Матиас» нежно-нежно.

Мой немецкий коллега был серьёзен, как никогда, выпытывая что-то по текущим делам. Кроме его голоса я слышала шуршание бумаг на фоне и реплики Фогеля-старшего.

- Минуту, - я пыталась собраться с мыслями и отвечать доходчиво и толково. Это было не просто.

Вальтер времени не терял. Как только он услышал имя приятеля из моих уст, схватил меня ниже спины и прижал вплотную к паху. Я сделала дикие глаза, крепко сжав губы, задержала дыхание, чтобы не выдать себя, пока Фогель зачитал мне какие-то строчки, спрашивая, верно ли…

Ох-ох!

Вальтер без труда разорвал тонкое бельё и, демонстративно облизав два пальца - указательный и средний, отправил их в мой низ живота, с лёгкостью проскользнув к самому горячему и желанному.

Как можно ближе прижавшись губами к моему левому уху, не отнимая руки, Брандт еле слышно проговорил самый возбуждающим, низким и требовательным тоном: «Ты готова на двести. Сейчас сделаю так, что ты не выдержишь. Заканчивай с ним поскорее».

Что там говорит Матиас, что он хочет? Чёрт знает! Не нужно было отвечать этому зануде! Ещё и в десять вечера!

- Матиас, мой милый друг, - приторно обращаясь к Фогелю, я смотрела прямо в глаза Вальтеру, который приложил все усилия умелыми пальцами, чтобы я начала умолять другого закончить разговор.

- Мне сейчас не очень удобно говорить, — всё в том же тоне продолжала я, — мне нужно идти по сверхсрочному делу с Вальтером. Пожалуйста, перезвони через полчаса. Мы сможем поболтать обо всём, Матиас…

Все эти сахарные «мой друг» да ещё и «милый» стали всего лишь сигналом, чтобы Вальтер действовал наглее. Сам он всё прекрасно понимал и без моих подсказок.

Бросив телефон на столик, я громко выдохнула.

Наконец-то!

- Полчаса, значит? - с ехидной улыбкой спросил Вальтер. - Так что ты там хотела сделать со мной?

- Ничего, Брандт, ничего! Пожалуйста, сделай что-нибудь, - нетерпеливыми от возбуждения руками я еле расстегнула пуговицу и вжикнула молнией на его брюках. Он быстро сбросил всю одежду с себя, сорвал с меня бельё и поставил на колени, всё же аккуратно прогнув в спине.

Сильный удар крепкой руки заставил снова громко отреагировать. Вальтер бил всё сильнее. Иногда не отнимая ладони после удара, хватал, грубо ощупывая раскрасневшееся место.

- Хотела посадить меня на поводок, дорогая? - снова крепкий удар, и я подалась вперёд. - Ты правда целовалась с Матиасом?

- Да, - я посмотрела на него с самой наглой ухмылкой. - Сегодня. И все это видели. Давай же, покажи, кто в доме хозяин, да?

Теперь Вальтер хлестал меня без разбора, хватал за волосы одной рукой. Когда он успокоился, тяжело дыша, обвил меня за талию и притянул к себе. Он провёл ласковой рукой от самой шеи до низа живота, и в этой близости к его телу я чувствовала, насколько он готов к основному акту.

Как он ещё выдерживает это напряжение?!- Ты же этого хотела? Ты этого добивалась?

Он и правда думает, что это игра, что мои слова про поцелуй - ложь, чтобы распалиться. Но правда гораздо сильнее возбуждает меня, и все его самые грубые прикосновения - лучшее из того, что он делал со мной с самой первой ночи.

Наверняка, Лола имела в виду наивные нежности, говоря: "хорошенько отдайся Вальтеру". Как бы не так!

- Именно, Брандт, — только в постели я позволяю себе называть его прямо и так часто по фамилии. — Сегодня ты особенно хорош.

- Мы не закончили, - Вальтер отвязал галстук и быстро затянул его на моей шее.- Вальтер, пожалуйста…- Знаешь же, что я тебе не по зубам. Стоит мне хоть пальцем тебя коснуться, посмотри, ты вся моя, посмотри, - он проводит рукой внизу моего живота и показывает влажную ладонь, - Посмотри… Оказывается, ты так сильно любишь меня. Обожаю…

И снова его грубость сменяется на ласку нежными поцелуями в шею, пока сильные руки держат за талию.

- Брандт, - я забыла все слова на всех языках, кроме одного-единственного любимого имени.

- Я чувствую, - Вальтер сам скоро задохнётся от невыносимого возбуждения.

***

- Рита, - Вальтер ласково провёл рукой по моему бедру, когда буря окончательно улеглась, - кажется, я перестарался.

- Всё в порядке, - скривив губы, я сама взглянула на раскрасневшуюся кожу, - ты ведь знаешь, где грань и как мне нравятся наши схватки. Тебе правда не по себе после…

- Это всё звонок Матиаса виноват. Он меня на самом деле разозлил.

- Ого-го, - я заползла под одеяло с головой и, смеясь, выдала: - Я попрошу его звонить почаще при тебе…

Глава 23. За лучшей ночью — лучший день

Бурный вечер и неспокойная ночь не прошли даром. Мы с Вальтером чуть не проспали, а я только по дороге поняла, что оставила дома телефон. Брандт смеялся - теперь весь день буду с ним, как на привязи, никуда не деться. А уж как он захочет распорядиться этим временем в опасной близости с любимой… Я шутливо хмурила брови и делала вид, что не понимаю его пикантных намёков.

Впервые за долгие месяцы мне хотелось скорее позвонить Лолите и поблагодарить её за встречу и такой простой, но ценный совет.

Подруга оказалась права - стоило отключить мозг на-полную, отдать Вальтеру всю себя на растерзание, как мир вокруг изменился. Пусть ненадолго, но рецепт всё равно нашёлся. Меня отпустила нервозность и навязчивые мысли про Матиаса, Нину и Дашулю.

Боги, мой Брандт - самый крутой специалист во всём офисе, самый красивый мужчина(да, прости, Матиас!), самый-самый! А я его девушка и тоже не в качестве мебели нахожусь в отделе. Почему меня мучают ненужные моему миру люди и дела?! Пусть сами во всём разбираются.

Единственное, что меня волновало-красавица на фото, но всё ещё не хватало духу выложить снимок перед Брандтом и прямо спросить. Каждый раз я говорила себе: потом…

В коридоре мы разошлись с Вальтером по своим кабинетам. Дора уехала с утра на перевод, поэтому я без зазрения совести взялась за трубку стационарного телефона и по памяти набрала номер подруги.

Пока я крутила чёрный спиралевидный провод, так и думалось начать разговор с киношного — в нетерпении кусая губу и выпучив глаза: «Лолочка, ты щас умрёшь!»

- Алло, кто это? - Трофимова с подозрением отозвалась на звонок с городского номера.

- Лолита, это Ритулик, - весело проговорила я.

- Ох, - выдохнула подруга. - Напугала, блин. Ты откуда звонишь?

- Да всё оттуда же. Телефон дома оставила, а всё из-за тебя.

- А чего я-то сразу? - я слышала, что она улыбается.

- Спасибо тебе, дорогая, за встречу и ценнейший совет.

- А-а-а, вот оно чего! Вот откуда столько игривости. Если ты на меня вывалила столько эмоций, Вальтера там прибило, наверное?

- Я опущу подробности, - кокетливо ответила я. - Ты знаешь, я ведь не только поэтому звоню.

- Дела?

- Лучше! Лолита, давай куда-нибудь сходим вместе?

- В смысле, просто гулять?

- Да нет. Погоди секунду, - я аккуратно вытянула провод, встала из-за стола с телефоном, поставив его на подоконник рядом, продолжила: - На вечеринку, пойдём? Ты знаешь, Брандт сам меня вытаскивает куда-то, а мне лишь бы дома посидеть. И это тоже — провал.

— Так значит, у вас всё наоборот! — засмеялась Лола. — Он у тебя тусовщик, а ты молодой запечной таракан. Оригинально! Во господин Брандт удивится, если ты исчезнешь на целый вечер!

- Лола, я серьёзно. Может, есть какие-то друзья, которые устраивают вечеринку, у тебя же есть творческие знакомые…

- Рита, надо подумать, только я сама не смогу в эти выходные, и в следующие тоже. У меня свадьбы. Надоели до ужаса.

- Ты же профи!

- Да то невесты капризные пошли, по десять раз переснимай, потом ходят смотрят, всё говорят, не то. Фоткаешь так, опять не то, фоткай ещё. Самое смешное, они потом подходят, я для прикола самый первый ими же забракованный кадр показываю, а они такие: «Вот это другое дело!» Последний раз мать с чьей-то стороны привязалась, допекала: вот так, девушка, вот сюда, что же вы не видите ракурс? Ой, достали…- Не позавидуешь, ну может, в этот раз адекватные попадутся.- Надеюсь, поскорее всех "чик-чик" и домой.- Лола, а что там с друзьями? Вспомни, может, кто звал?- Сейчас, погоди, чатики полистаю, ты повиси немного…

Я напряжённо ждала, смотря в окно на далёкие тёмные деревья и тощие облака над ними, пока Лолита искала, куда бы отправиться.

Чуть слышно открылась дверь в кабинет, я пугливо обернулась и увидела на пороге Брандта. Засунув руки в карманы, он со скучающим видом подошёл ближе. Я прижала указательный палец к губам. Вальтер кивнул, подмигнув.

О, нет…

На том конце провода по-прежнему было слышно только, как Лола тихонько бубнила.

Вальтер привлёк меня к себе и коротко поцеловал в щёку.

- Матиас? - спросил Брандт на самое ухо. Я помотала головой и шёпотом ответила: «Лолита».

Его пальцы нагло ощупывали мою талию через тонкую синюю кофточку, нахально подбирались к груди, скользили выше к плечам. Брандт выжидательно смотрел мне в глаза и продолжал ласкать моё тело. Мне оставалось только не выдать себя сбивающимся дыханием.

Что же Лола там так долго?

- Есть! - наконец-то донёсся победный тон подруги.

- Что? Вечеринка?

- Да, Олечка Негодина устраивает. Ты же помнишь её?

— Вроде бы, — я нахмурилась и попыталась вспомнить. Было не просто сохранять спокойствие и холодный рассудок, когда Вальтер совсем обнаглел, забрался руками под одежду и продолжал испытывать меня. Его забавляла моя беспомощность и умоляющий взгляд. Так, Оля Негодина. Что-то знакомое, опять же из прошлой жизни.-А да! Ты с ней приходила нас фоткать на «экватор». Мы потом ещё общались.- Ну вот, пойдёшь? У неё вечеринка по поводу первой фотовыставки.

- Отлично! Ок. Мне подходит, -ещё немного и я буду говорить одними междометиями.-Я тогда напишу ей прямо сейчас.- Да-да, - спешила я. - Спасибо, Лола!- Скажу, я тебя делегирую. Хотя у них там такой шабаш обычно — не важно никому, кто заходит, кто уходит, так что можно и не спрашивать даже.

- О, да-да, - я начала повторяться, - спасибо огромное! Лола, извини, мне нужно идти.

- Ох, конечно, без проблем, набери меня, как там всё пройдёт.

Ещё одна партия благодарностей и трубка легла на аппарат.

- Наконец-то, - Вальтер начал целовать меня так, словно мы наедине в нашей огромной постели.

- Тебе не хватило вчера? - с напускной обидой спросила я, отстранившись и чуть не оттолкнула его.

- С тобой - всегда мало, - он сломил моё сопротивление и снова смущал, разгорячённый, поцелуями.

- Как мне это понимать? - смеялась я. - Моя недоработка или…?

Зачем я начинаю это кокетство тире самобичевание?!

- Ты пришёл помучить меня?

- Почему бы и нет? Я - твой начальник.

- Вот как ты заговорил на второй год, - я снова смеялась в его руках. - Можно поподробнее, что это даёт?

- Я могу планировать твой день, как захочу, - его зелёные глаза хитро-хитро смотрели в мои.

- И как ты хочешь? - до меня наконец-то дошло сесть на подоконник. Благо, на моих ножках были удобные брюки - я легко взяла Брандта в плен.

- Хочу, чтобы ты сегодня работала в моём кабинете.

- А Влад?

- Он остался на удалённом режиме.

- Хорошо, - я обхватила его руками. - Я начинаю вас опасаться, господин Брандт. Зачем я вам в такой ближайшей близости?

- Рита, - он посмотрел в окно за моей спиной и словно протрезвел от похотливых мыслей, - я вообще-то пришёл не только за этим… Есть новости.

- Да? - я насторожилась. - Что-то случилось?

- Один человек никак не мог дозвониться до тебя сегодня. Он так хотел первой тебе сообщить…

- Кто это? - мне становилось всё больше не по себе.

Надо же было именно сегодня так оплошать со смартфоном!

- Господин Брандт, говори же скорее, - я бесцеремонно дёрнула его за рукав пиджака.

- Рита, Макс в пути. Готовься к встрече с любимым кумпелем! И Крохотульку предупреди, — Вальтер с улыбкой кивнул на малюсенький кактус, который в прошлом году Макс оставил на моё попечение:

"Он слишком много знает об этой компании, чтобы покинуть её стены…"

Глава 24. Чёрный человек

Скакать от счастья! Визжать от восторга! И плевать, что подумают соседи — они и не такое здесь, наверное, слышали. Я ждала Макса, как дети в нетерпении ждут дядюшку-весельчака, который живёт в далёком городе и приезжает редко-редко, но каждый раз в отличном настроении и с мешком подарков для любимых шалопаев.

Никаких подарков от Зенфа мне не было нужно, только бы увидеть его серые смеющиеся глаза, услышать «Привет, мой маленький кумпель!» хрипловатым голосом, броситься к нему в долгожданные дружеские объятия. И… представить, что всё, как год назад, и он никуда-никуда больше не уедет. Компания останется в том же составе, и мы будем всё чаще видеть интересные проекты и не менее интересные работы Зенфа. Дайте мне обмануться хоть на пару часов!

Ещё вчера я собиралась придирчиво и неторопливо выбрать наряд для грядущего большого корпоратива, но после новостей о приезде моего любимого Макса все мысли о грандиозной вечеринке отошли на второй план.

Фогель-старший всё-таки сделал последний решающий шаг к объединению, и сегодняшняя пятница станет последней под старой вывеской. «Фогель и Ко» вольётся в огромный поток под названием «Гампер». Во мне до сих пор было живо неприятие нового, и пусть мы с Вальтером решили первое время осмотреться на месте, далеко в будущее в «Гампере» не заглядывали.

Из наших остались Лена и Влад, оба Тихонова, Фогель-старший и большая часть сотрудников из других отделов. Только Дору «Гамперу» уже не увидеть - недели две назад она положила заявление на стол Лаврецкой. Её дни в «Фогель и Ко» истекали. Матиас подумывал полностью уйти на фриланс, пока он в России…

***

Празднично украшенный зал на втором этаже заполнялся гостями, разноголосьем, звонками мобильных и смесью ароматов - сладкие женские духи перебивали скупые древесные мужские запахи. Прибывало много новых лиц - молодых, пожилых, любопытных, довольных, улыбающихся, словом, кругом витала особенная для меня атмосфера.

Нина, пытливо оглядывая людей вокруг, крепко держалась и перешёптывалась с Дашулей, которая всем своим нарядом и видом показывала, кто здесь королева. Распущенные блестящие чёрные волосы, броский вечерний макияж, золотистое платье в пол, клатч в цепких руках - живой памятник всем гламурным вечеринкам "Фогель и Ко".

Всего пару раз я поймала их взгляды. Такие разные: Нина с открытой улыбкой приветливо кивнула, как бы здороваясь и, показалось, хотела подойти, но не решилась. Даша горделиво прошлась чёрными глазами по нам обоим и, скривив красные губы, отвернулась.

Сегодня я была совсем в другом статусе, в отличие от прошлого года с его юбилейным торжеством - в этот раз я наконец-то под руку с Вальтером Брандтом. Он в непривычном для меня галстуке-бабочке, белоснежной рубашке и чёрном костюме. Мой белый брючный костюм отлично контрастировал с его образом. Вроде бы столько времени прошло, а я никак не могу привыкнуть, что мы вместе, и мне не нужно шарахаться от привлекательного немца и переживать, что я могу ляпнуть глупость или забыть слово на его языке.

Время шло, а я то и дело проверяла телефон, но он молчал. Зенф, который обещал заглянуть к нам на такой важный огонёк, не появлялся. Танцевать мне не хотелось. Только с Дорой мы немного повеселились, после того, как она показала мне пару соблазнительных движений, которые я приберегла для Вальтера.

Мои эксерсизы он пока не видел - с важным видом говорил о чём-то с Фогелем-старшим в отдалении.

Эх, немцы, даже здесь и сейчас не могут забыть о делах и выучить слово «праздник». Хотя какой это для них праздник… Я знала, что тревожило наших гастарбайтеров из Германии.

Уж не знаю, как за громкой музыкой я услышала телефонный звонок с незнакомого номера.

- Рита, - на том конце я узнала голос Макса, - я на подходе. Еле машину припарковал.

- Я тебя встречу! — крикнула я, как мне показалось, на весь зал и бросилась к выходу.

Я должна увидеть его первой!

Давненько так не волновалась, когда встречала кого-то. Год назад прибытие Вальтера неплохо испытало мою нервную систему на прочность, но то было другое.

На выходе из зала я крутила головой во все стороны, как будто Макс мог появиться буквально из ниоткуда: из-за огромной портьеры на больших тёмных окнах, с потолка, из воздуха, внезапно подойти сзади.

Поймаю, как есть, поймаю.

- Ма-а-акс! - я понеслась навстречу Зенфу. Он показался у главного выхода и тоже прибавил ходу, увидев меня.

- Рита! - как же крепко он стиснул меня в своих объятиях. - Неужели?!

- Да… - только и сказала я, жадно оглядев друга, еле сдерживая глупую от счастья улыбку.

Такой же красивый и крепкий, с дерзким взглядом, как и год назад. Та же короткая стрижка на тёмно-русых волосах, та же щетина для большей брутальности. Быть может, мой кумпель только чуть поднабрал на чешских кабаносах, но успешно нивелировал тренировками - всё ушло в массу.

Не изменил и деловому стилю, выбрав строгий стильный костюм.

- Идём скорее к нашим, - я потянула его за рукав.

- Ого, - Макс остановился на входе в банкетный зал и оглядел толпу. — Приросли вы знатно, - он прислушался к музыке и поморщился: - А играет та же хрень, что и у нас на каждом углу. Ну-ка, иначе я - не я, - Макс подмигнул мне. - Поможешь с эффектным появлением?

- Куда ж эффектнее?! Все наши тебя ждут.

- А ну, садись ко мне на плечи, - не обращая внимания на окружающих, Макс присел на колено и заглянул мне в глаза. Хитрющий!

- Что? - засмеялась я.

- Садись, садись, ты же моя крошка.

Ойкая и в ужасе хватаясь то за покатые плечи Зенфа, то за его голову, рискуя вырвать клок волос, я всё-таки взгромоздилась ему на шею. Гости, уже подвыпившие и раззадоренные, смотрели на нас с явным одобрением потешной затеи.

Наконец Макс осторожно выпрямился, крепко схватив меня за колени, и, чуть пританцовывая под модный заводной бит, направился к нашим, следуя моим указаниям сверху.

Зенф - не Зенф без шоу! Ему нужно, чтобы все смотрели на него, чтобы он притягивал все взгляды, чтобы он и был центром событий всегда.

Страх быть опрокинутой отступил, и я гордо восседала на широких плечах Макса, даря всем довольную улыбку. Особую благодарность я испытывала к самой себе за то, что выбрала для вечеринки брючный костюм.

- Макс! - запищала Дора и расхохоталась, глядя на меня. - Не можешь ты по-человечески, да?

Вальтер тоже поспешил к нам.

- Макс, снимай меня скорее, конечная, - я чуть хлопнула его по плечу.

- Не-а, - по-хулигански ответил он и понёс меня прямо навстречу Брандту. - Хочу заставить немцев ревновать.

Когда мы подошли ближе к Вальтеру с Фогелем-старшим, те ничуть не удивились перформансу бывшего коллеги и встречали его широкими улыбками. Макс не торопился отпускать меня и также аккуратно держал за колени.

- Этим вечером Рита - моя, - чуть кивнул Зенф после приветствия и рукопожатий. - И ничего слушать не хочу. Я не виделся с моим кумпелем сто лет, так что, Вальтер, потанцуй сегодня с Дорой.

- Эй, — обиженно протянула я снова чуть хлопнула извозчика по плечу. - Только не с Дорой! Господин Брандт, повлияйте на него как-то!

- Ладно, ладно, слушаюсь.

Зенф медленно опустился к полу на колено, а Вальтер поспешил подать мне руку. Наконец-то стоя крепко на ногах, я снова схватила Макса в объятья.

- А ты, кажется, похудела, мать. Дела одолели? Нет, ты не подумай, выглядишь просто отлично! - он снова оглядел меня и схватил бокальчик шампанского. - Ну, попробуем, что они в этом году прикупили.

- Как всегда, ерунда. Привет, Макс, - к нам подошёл Матиас и они радостно обнялись. Расцепились, посмотрели друг на друга и рассмеялись, разговорились на английском.

Я уже совсем позабыла, что могло привести их в такой эмоциональный настрой, а потом сцена возникла в памяти, словно случилась недавно: дождь, разбитые очки Матиаса, его разбитый нос и рассечённая губа Зенфа. И я, как молодая коза, прыгающая между ними в истерике на глазах у охранников и коллег. Что ж, всё осталось в прошлом, и сегодня они и правда рады видеть друг друга, вот уже заболтались.

Вальтер, извинившись, снова вернулся к Фогелю-старшему, который со странной улыбкой и частыми кивками обсуждал что-то с незнакомыми мне людьми. Вскоре к ним присоединился вездесущий Павел Карелин. Что ж, вечер полон сюрпризов.

Как только Павел посмотрел в мою сторону, сверкнули линзы его очков, он кривовато улыбнулся и чуть махнул рукой. Совсем скоро он что-то сказал товарищам и направился прямо ко мне.

Не пойми от чего, меня чуть передёрнуло. Я обернулась на хохочущего Зенфа рядом со смеющимся Матиасом и вспомнила только сейчас слова последнего: «Держись от Карелина подальше».

То ли простая фраза, то ли тревожный тон Матиаса накрутили моё представление о незнакомом человеке, то ли… Карелин отчего-то и правда пугал меня. Всякий раз, когда он появлялся в офисе, заходил к нам, мне было не по себе от одного его присутствия. Холодный взгляд, слишком вылизанная и чётко поставленная речь, отточенные жесты… Нет, всё не то. Но если бы люди могли оборачиваться разноцветными тенями, Карелин непременно превратился бы в один сплошной чёрный, тёмный-тёмный водоворот.

- Добрый вечер, — всё также по-деловому и чётко артикулируя сказал Павел, как только приблизился.

- Добрый вечер, — ответила я и сделала небольшой глоток шампанского.

- Ваши друзья разбежались? — он пристально посмотрел на Матиаса, который потащил Макса к Владу.

- Да, вот как всегда, - я засмущалась, - обещают не оставлять ни на минуту, станцевать все вальсы, а сами бросают.

- Надеюсь, вы не против моей скромной компании?

Против, у меня по вам противоречивые данные…

- Только за, - снова совсем не то, что на самом деле в мыслях и желаниях.- Только если мы не будем говорить о делах.

- С удовольствием принимаю условия, - Карелин очаровательно улыбнулся. — Так вы хотели потанцевать?

- Песня играет не самая подходящая.

- Согласен, - он поджал губы и осмотрелся. - Это ваш друг? - Павел кивнул в сторону Макса.

- Он самый, - довольно ответила я.

- У вас была тёплая встреча.

- Да уж, по-другому не скажешь. Он раньше работал с нами.

- Вот как, — Павел тоже потянулся за бокалом. - Давайте сделаем так. Если следующая песня снова окажется не подходящей для нашего милого плана, мы всё равно выйдем в самый центр и устроим.

- Я буду босиком, а вы - в чёрных носках? - натужно засмеялась я.

- Почему бы нет? - Карелин чуть дзинькнул кромкой бокала о мой. - Маленькое «Криминальное чтиво» по-русски. Ой, или, простите, по-немецки?

- Называйте, как хотите, — я пожала плечами и в который раз ощутила неловкость и в то же время невольное подчинение. - Тем более, что шоу мы с Максом уже показали. Терять нечего.

Увы, наша пародия на танец Траволты и Турман не случилась — следующая композиция располагала к медленному танцу. Мы с Павлом отставили шампанское и присоединились к немногочисленным парам. Те, кто ещё несколько секунд назад энергично трясся под очередной летний хит теперь, отошёл освежиться напитками и переждать спокойную песню.

Через плечо Карелина я нашла глазами Вальтера, который даже не заметил, что я снова в руках другого мужчины и сосредоточенно слушал Фогеля-старшего, который непонятно от чего раскраснелся и что-то говорил, говорил, говорил… Макса тоже ничего не было видно - видимо, Матиас утянул его выйти покурить, составить ему компанию.

Павел танцевал хорошо. Он мягко ступал влево, вправо, крепко и нежно держал меня за руку и талию. Его холодные ладони сильнее опутали меня, сковывали, стесняли, а я подчинялась, как тряпичная кукла.

До того, как мы начали двигаться, я неловко предупредила, что танцовщица из меня никудышная, и лучше было бы нам выдать что-то под быструю музыку: «Так гости хотя бы посмеялись над танцем, а не надо мной».

Павел, покружив меня, осторожно привлёк к худощавому телу и сдержанно сказал:

- Рита, вы прекрасны, всё чудесно. От чего вы так зажались? Дайте же мне увлечь вас…

Глава 25. Долгожданное "наедине"

- Макс, неужели, — я всё держала его большие тёплые руки в своих маленьких ладонях и боялась отпустить. Вдруг он внезапно скажет: ну всё, мне пора.

Он уже стал частью другой жизни, других людей и страны, но мне так хотелось думать — мы перенеслись в прошлое. Макс понимал губительное ностальгическое настроение и уделял мне больше всего времени, как любимой младшей сестрёнке, которая так скучала и так ждала одного его.

- Ты надолго? - тревожно спросила я, как только мы поднялись в кабинет по полутёмным коридорам, где Зенфу пришлось ненадолго остановиться и перекинуться парой слов с нашими болтливыми охранниками.

- Увы, завтра вечером обратно, - Макс щёлкнул выключателем и осмотревшись, уселся на своё бывшее место. Я дала ему немного времени прочувствовать прошлое. Тогда он тихо сказал:

- Правда, как будто и года не бывало. Как будто снова с вами.

Я заняла любимую и удобную обитель - подоконник и всё также наблюдала за Максом. Говорить ни о чём не хотелось, просто наслаждаться спокойствием в присутствии друга. Однако, такая сентиментальность была не в его характере.

- Давай рассказывай, как у вас дела? — нетерпеливо спросил Зенф. — Что это, кстати, за хрен напыщенный, который танцевал с тобой? Твой новый любовник?

— Перестань, - засмеялась я. - Самое точное, что мне известно - его зовут Павел Карелин, он карманный фрилансер нашего нового начальства. Мне бы самой знать, кто он такой и чего здесь постоянно трётся. Появился, как только пошли активные действия с Вальдблумом и его «Гампером».

— Вот и возвращаться больше некуда. Ещё и мутные персонажи… Ты знаешь, - Макс усмехнулся, - этот Карелин… Он похож на моего брата в начале пути его алкоголизма. Пусть побережётся, ты ему передай при случае. Слишком напряжённый и в то же время дёрганный. Ищет, рыщет глазами чего-то, смотрит на всех, как плохой шпион.

- Почему плохой? - я насторожилась и сильнее сжала пальцами кромку подоконниками.

Вдруг Максу со стороны виднее то, что скрывается от меня?

- Потому что выдал себя. Хер знает, не нравится он мне. Он чего-то бубнил рядом с общей компашкой, там ещё Вальтер с ними был, я не вдавался, но общий тон… Говорю, мутные они все.

— Матиас тоже сказал мне, чтобы я обходила его стороной.

— А ты, как обычно, не выясняя деталей, лезешь на рожон?

— Выходит, так.

— Погоди-ка. Вы общаетесь с Матиасом? В смысле, все трое? Я удивился, когда заметил.

— Да, путь был не простой и не быстрый, но я это сделала.

- Молодцы, всё уходит, всё проходит.

- Макс, а как тебе новенькие?

— С парнишкой я ещё не общался, а с Ниной - правильно же? - немного поболтали. Ты, наверное, с ней сдружилась так, что не разлей вода?

— Ты не в себе? - в удивлении я вскинула брови. - Она же… кхм, как сказать, — я поморщилась.

— Что с ней не так? - Макс непонимающе смотрел на меня.

— Ну… Глуповата… Хоть кого спроси, мы с Дорой скоро сами отупеем от её разговоров.

Мой взгляд пугливо переметнулся на приоткрытую дверь кабинета - показалось, что кто-то прошёл мимо, но двинул дальше. Подслушивать никто вроде бы не остался. Да и следующие слова Зенфа весьма удивили меня так, что я не зациклилась на внезапных лишних ушах совсем рядом.

— Девушка, которая использует в разговоре слово «сатурация» для метафор и цитирует Довлатова не может быть дурой, по моему скромнейшему мнению, - быстро проговорил Макс.

— Ты точно с Ниной общался? Эффектная девушка в синем.

— Да, в синем. Нина.

— И что, она даже не выделывалась рядом с тобой?

— Да нет. Нормальная девчонка, я бы с ней общался и общался. Очень на тебя похожа: ироничная, весёлая, интересная, крючок за крючком в разговоре и вот вы на одной волне. Только не бей… - Макс со смехом, обороняясь, выставил вперёд руку.

- Нет, я и не… — задумчиво ответила я, пытаясь ухватить мысль и, как кирпичик, встроить к стене больших размышлений и догадок. Чтобы не углубляться прямо сейчас, не тратить драгоценные минуты рядом с другом, я быстро перескочила:

— Слушай, давай лучше о тебе!

- Да ну, что обо мне, - он поднялся с кресла со вздохом и подсел рядом на подоконник, пожал плечами:

- Да ничего интересного. Даже не знаю, что рассказать. Коллеги попались норм, Юля ко мне приезжает, ей нравится в Праге.

- Неплохо, - я хмыкнула и не нашла ничего лучше, чем пытать Зенфа о личном: - Хочешь забрать дочку к себе?

- Хотелось бы, но… Бывшая - мне с ней не потягаться, да и незачем ребёнку на всё это смотреть. Пусть решает сама. Пока всех устраивает такое положение. Если Юля и переедет, то скорее ближе к универу, чтобы она поступила в Чехии.

- О, это ещё сколько лет ждать?

- Много. Может, я сам ещё вернусь в Россию! Рита, ты-то где будешь?

- Хм, — я загадочно улыбнулась и отвернулась к чёрному окну.

- Ну, колись, госпожа Брандт. Или этот немчура скупой так и не делает предложение?

Мне снова почудились шаги совсем рядом с кабинетом, но мало ли кто блуждает по коридорам. Может, несчастный из «Гампера» потерялся, а может, охранники, как положено, обходят этажи.

- Это не важно, - я повела плечом и обхватила себя руками, как будто замёрзла. - В самом деле. Я и так живу, как у боженьки за пазухой.

- Ты хотела сказать, «как у немца за пазухой»? - к Максу возвращалось весёлое настроение. Он обнял меня за плечи: - А что важно?

- Я сама не могу решить, ехать мне или нет. Вальтер зовёт в Германию.

- О чём думать, Рита! Оказывается, вот оно что! Давай, упаковала свой ридикюльчик и вперёд! О чём ты вообще? Что тебя здесь держит. Родители — дряхлые старики? Нет же.

- Страшно, — говоря откровенно, у меня не было по-настоящему весомых аргументов против переезда.

- Самое страшное уже случилось в твоей жизни — ты пережила нашествие Матиаса.

Всё, сейчас его точно понесёт.

Сама от себя не ожидая, я продолжила о терзаниях:

- У нас ничего с ним не закончилось.

- Чего? - протянул Макс и, отстранившись, посмотрел в глаза. - День через два по графику?

- Не смешно, - я хлопнула его по плечу и сжала губы, чтобы сдержать улыбку.

- Давай же, удиви меня!

- После того, что было? - мой наигранно похотливый взгляд исподлобья насмешил Макса.

- Было - хорошо и весело.

- И продолжалось бы весело, - я выпрямилась и тяжело выдохнула. - У него якобы чувства ко мне, сам недавно признался.

- Вау, Матиас - живой человек, ничего человеческое ему не чуждо, надеюсь. Это и хорошо, что он влюбился - пусть помучается, а ты не сдавайся.

- Ещё чего!

- Пусть, пусть помучается. За всех девчонок.

- Эй, где твоя мужская солидарность? - я пихнула его в бок.

- Она отключилась не помню уже на какой истории. Так что всё правильно, Матиас заслужил подумать над своим поведением, отрефлексировать.

- Всё равно жаль. И если честно…

Мне нужно это проговорить! Прямо сейчас перед Зенфом. Не перед Лолой, которая не знакома здесь ни с кем лично, а перед тем, кто дружен со всеми характерами. Эти слова, эти мысли должны ожить здесь и сейчас, чтобы я их добила.

- Матиас - хороший парень. Представляешь, он мне так помог совсем недавно, поддержал в очень трудную минуту, когда просто хотелось всё крушить, ломать, швырять и скандалить… Мне прислали фото, хотели вывести из себя. И… она добилась этого. Но Матиас, он просто взял, обнял и стало спокойно, отпустило, голова вернулась на место. Иногда у меня появляются очень дурные мысли: если бы не было прошлого года… если бы я не знала Фогеля таким, как тогда, в июне, если бы в этой компании не случился Вальтер, я была бы счастлива встречаться с ним. Я бы хотела узнать его получше. Ведь на самом деле, Матиас - самая таинственная фигура среди всех нас. Для меня всё это время он представлялся просто охотником до моего тела.

- Ох, - Макс взялся за подбородок и с сочувствием посмотрел на меня.

- Нет, это всё ерунда.

- А что за фото? Ты говорила, тебе подложили какую-то гадость?

- Да… На снимке Вальтер и какая-то женщина. Лет 30, может, больше. Явно не сестра и не просто подружка. Он обнимает её и целует.

- А даты какие-то есть?

- Если бы… Будь фотка даже из 2013, она бы меня не волновала…

- Просто покажи Вальтеру, - Макс пожал плечами. - Самый разумный выход. Он - мужик такой, что если загадочная дама обернётся любовницей, он тебе прямо скажет: «так точно».

- Вот спасибо, вот утешил! Блин, Макс, - я прижалась к его здоровому плечу, - спасибо, что весь этот бред выслушал.

- Ещё недавно я в нём активно участвовал, - он по-доброму засмеялся.

Мы замолчали, сидя также близко друг к другу на подоконнике, пока в коридоре снова не послышались шаги. На пороге возник Матиас. Засунув руки в карманы брюк, он застыл на месте и смотрел на наши дружеские посиделки.

- Макс, я тебя потерял, - начал он по-русски и обвёл глазами кабинет. - Хорошо тут у вас. Интересные разговоры? - Фогель пристально и испытующе посмотрел на меня.

- Курить? - Зенф встал с подоконника.

- Немного, - кивнул немец.

- Рита, пойдём вниз или будешь меня ждать здесь?

- Ой, наверное, на банкет нужно вернуться, я тебя и так замучила.

- Ничуть! - Макс вскинул руки.

- Рита, - Фогель пропустил в коридор друга и остановил меня словами: - Может, ты подождёшь меня здесь? Не хочешь со мной поговорить?

- Матиас, - я положила ладонь на нагрудный карман его пиджака и покачала головой, - мы с тобой видимся каждый день в офисе, можем поболтать. Или приходи к нам с Вальтером в гости. Не думаю, что он будет против, ты понимаешь? Извини, нам правда пора вернуться на праздник, - с милейшей улыбкой я проскользнула к Зенфу и, взяв его под локоть, кивнула на лестницу: - Идём?

Глава 26. Точка

- Матиас, отстань, и без тебя муторно, - отмахнулась я от Фогеля, как от назойливого июньского комара, и мучительно оглядела вечеринку. Тот будто порывался сказать мне что-то важное, но, как я для себя решила, всё его «важное» мне давно было известно.

- Мне нужно с тобой поговорить, - напирал он, -в спокойной обстановке.

- Извини, я забыла, как по-немецки будет «нет». Да и ты всё знаешь, верно? Признавайся, ты подслушивал нас с Зенфом?

- Ты мне льстишь, - криво улыбнулся Матиас. - Как мне понять ваш сложный русский? Особенно то, что говорил Макс.

- «Говорил» или «говорит»? Вы путаетесь в показаниях, господин Фогель. Хорошо, давай через минут 10–15 там же. Договорились?

- Отлично. Буду ждать. Это, действительно, очень важно.

Пусть помучается! Сам выдумал себе каприз в виде меня. Пустое!

Но бедный Матиас не мог не знать, что наше время истекает. В понедельник мы отправимся в новый офис «Гампера», почти в центре города. А Фогель-младший уже там не появится, он отказался работать на Вальдблума.

У Матиаса больше не будет возможности заявиться ко мне в кабинет в любое время, пристроиться за столик на обеде или в положенные шесть часов вечера предложить свои услуги водителя.

Больше такого никогда не будет. Точка поставлена сегодня. Конец совсем близок.

Как гордый рыцарь с вершины горы, я продолжала наблюдать за вакханалией в зале.

Когда крепкое здание нашего «Фогель и Ко» успело превратиться в щелистый сарай, куда заползло столько нечисти?

Пространство гудело от громкой музыки, хохотало прожорливыми и ненасытными горлами гостей, двигалось в самых причудливых танцах. На спинках офисных стульев, которые длинным рядом были составлены один на другой у стены, валялись чьи-то пиджаки и жакеты. Стоит потолку расколоться, штукатурке посыпаться на пьяные головы, стоит непривычно сияющему Фогелю-старшему начать страстно целоваться с аррогантным Вальдблумом, все эти бесноватые продолжат веселиться, как ни в чём ни бывало и не обращая ни на что внимания.

В паре метров от меня какой-то незнакомый и крепко захмелевший хмырь хлопал Вальтера по спине, а другой, длиннющий и лысый, орал ему на самое ухо:

- Дойчлянд! Дойчлянд, ма-айне ли-ибе!!! И-ист… И-и-и… чё-то та-а-ам!!! Сука, забыл! - захохотал лысый, а Брандт накрыл лоб ладонью, смеясь и качая головой.

Макс ещё с полчаса назад откланялся и поспешил домой, чтобы успеть увидеться с родителями. Это стало большой и неожиданной потерей — иначе любое представление рядом с ним и под его комментарии смотрелось бы иначе.

Интересно, если бы во мне была та же ударная доза шампанского или коньяка, окружающие стали бы милее и приятнее?

Не без удивления я заметила Нину в противоположном углу. Она держала бокальчик за самую ножку двумя пальцами и презрительно, как будто зеркально отражая моё настроение, смотрела на корпоративный разгул новой объединённой компании.

Ни Дашули, ни других «итальянок» рядом не наблюдалось - они давно отдались празднику в самом центре танцев и кутежа.

Мои глаза нашли у самого выхода Дору, которая с извиняющейся улыбкой что-то говорила Леночке. Я поспешила на островок благообразия.

- Риточка, Риточка, немчик мой! - розовощёкая Партугас протянула ко мне тонкие руки в браслетах, - дай мне обнять тебя. Скорее же!

Совершенно не противясь, я сама обхватила бывшую коллегу. На самое ухо она говорила с надрывом:

- Ты прости за мой гадкий язык, Рита. Прости! Ты оказалась отличной девчонкой, а сколько нервов я тебе перетянула, а?

- Дора, - я еле держалась от слёз, глотала их и гладила Партугас по спине. - Ты чего? Всё было правильно.

Мы расцепились и, не мигая, смотрели друг другу в глаза. Долго, долго. Сказали бы ещё чего, точно бы испортили весь макияж.

- Мне пора, девчонки, - Дора поджала губы и переводила взгляд с меня на Лаврецкую. Та, обняв себя за плечи, тоже еле держалась от эмоций.

- Вы звоните, пишите, - Партугас сделала шаг назад, - а если в «Гампере» найдётся найдётся хлебное место, прилечу, - Дора, смеясь, снова обняла нас по очереди, и побежала на выход после прощания.

- Да-а, - только и протянула Лена на долгом тяжёлом выдохе.

Не хотелось погружаться в грусть, что было не просто - показалось, Макс только заглянул на пару мгновений и сразу улетел; Дора уже чувствовала себя не в своей тарелке и поэтому так скоро исчезла…

Осталось выцепить Вальтера из плена русской хмельной компании и… домой?

Я оглядела шумный, яркий зал и вспомнила тишину, интимную темноту наших кабинетов наверху.

А это - отличная идея! Если я хочу Вальтера прямо сейчас, значит, быть по-моему.

Уже через пару минут, оглядываясь на весёлую толпу, мы всё ускоряя шаги, направлялись в офис Вальтера.

В коридоре на нашем этаже со стен давно сняли огромные фотографии. Мой снимок так и не успел украсить это помещение - так быстро всё случилось и закончилось в «Фогель и Ко».

Пол гудел от веселья и галдежа этажом ниже, а стены в полутьме отдавали глухое эхо наших шагов.

- Здесь точно сняли камеры? - чуть-чуть не дойдя до рабочего места Брандта, я остановила его и впечаталась в холодную стену.

- Точно, мы ведь переезжаем. Я вчера сам видел своими глазами, - быстро сказал Вальтер и подошёл ближе.

Целовались мы безобразно: со стонами, громко, грязно, жадно, невыносимо возбуждающе, кусая губы друг друга, будто хотели съесть. Вальтер прижимал меня к стене и требовательно ощупывал моё тело везде, где ему хотелось. Грубо, ласково, умело.

- Ты такая красивая сегодня, с ума сойти. Я только об одном думаю.

- Плохой знак, мой серьёзный Брандт. Может, это ты выпил лишнего с теми певунами?

- Ни капли. Твоё предложение завело меня. Ты правда хочешь сделать это снова здесь?

- Ещё как, -я поманила его пальчиком и смеясь, громко сказала: -Буду скакать на тебе, как 18-летняя дурочка.

- Почему же дурочка?

- Потому что думать буду только о своём удовольствии.

- Я не против…

- Брандт, как же я люблю тебя!

- Ох, Рита, - он расстегнул пуговицы на моей праздничной блузке и нетерпеливо запустил руки под неё. - Хватит, хватит здесь мучиться, давай скорее в кабинет.

Пара шагов и мы ввалились в офис, дверь которого оказалась открыта - видимо, как мы ушли втроём оттуда недавно, так кабинет сиротливо ждал новых гостей.

Не зажигая свет, мы снова целовались, как ненасытные подростки.

Только Вальтер включил освещение, я чуть не крикнула от испуга, схватившись за распахнутую блузку. Дыхание сбивалось теперь не от возбуждения, а сердце разошлось не от горячей страсти.

В дальнем углу в кресле развалился Матиас. С тем же привычным мне скучающим видом он крутил в руках телефон. Даже Брандт не нашёлся, что сказать. Он бросил взгляд на меня и только открыл рот, как Фогель начал первым:

- Никогда не думал, что ты такая жестокая, Рита.

- Я, я… - мои пальцы наскоро пытались застегнуть маленькие пуговицы, щёки горели на самых скулах. - Матиас, чёрт, я забыла.

Я правда забыла! Совсем вылетело из памяти, как я наспех бросила ему про встречу наверху! Эта любовная сцена с Вальтером не задумывалась, как оружие…

- Вальтер, спокойно. Искренне извиняюсь, что нарушил ваши чудесные планы,- Фогель поднялся с кресла, - мы с Ритой хотели поговорить насчёт командировки. Ты в курсе, они целой командой с Карелиным через неделю едут в Нижний?

- Да, - растерянно проговорил Брандт и посмотрел на меня, я только кивнула.

Прозвучало ли хоть слово правды в том, что сказал Матиас, мне самой было неизвестно.

- Так, ладно, - Фогель, стараясь не смотреть на меня, быстро прошёл в коридор мимо нас, - Развлекайтесь, ребята. Здесь никому ни до кого нет дела. Уже.

Матиас захлопнул дверь с другой стороны.

- Пфф, - взявшись за голову, я села за стол Брандта. Тот всё ещё стоял молча, поджав губы.

- Я отправила его наверх, - оправдывалась я перед собой, - и просто забыла. Дора, Лена… всё это внизу…

- Рита, - Вальтер зашёл за кресло и положил руки мне на плечи, - поехали лучше домой?

- Правильно. Едем. Здесь всё кончено…

Глава 27. Прощание

Тем же вечером в пятницу я огорошила Вальтера новостями о походе на вечеринку. Он совсем не был против того, чтобы я выбралась куда-то и без него, скорее недоумевал от внезапности.

Если бы я знала, на кого натолкнусь на "вернисаже", носа бы не совала в субботу из квартиры. И два близких мне человека остались бы счастливы: Вальтер бы выбрал отличный фильм и получил бы заветную награду от меня, а Лола осталась бы при всех волосах на тыковке, которой сначала должно думать, а потом… эх!

Хорошо, хорошо, не так радикально, но избавить подругу от пары-другой клочков на её белокурой голове я железно обещала по телефону.

Кто, если не Трофимова устроила мне поразительный сюрприз!

***

Для очистки совести и просто из соображений дружеской вежливости в субботнее утро следовало позвонить Лолите и уточнить, вдруг её воскресная свадебная фотовылазка отменилась. Трижды увы, но подругу было не вытащить из рабочего торнадо даже в выходные.

На обещанный Лолитой шабаш вечеринка Олечки Негодиной мало походила. Скорее на чьи-то поминки. Откуда-то сверху в квартире играла тихая музыка. На весёлый вечер она совсем не настраивала и больше всего ввергала в уныние.

Неужели скорбят по закончившейся выставке?

Перед отправлением да и всю дорогу я очень переживала за свой наряд - наверняка моё вельветовое платье цвета пыльной розы окажется совсем не к месту. Я ожидала что-то вроде вернисажа, вот и оделась, как барышня с картин. Но народ пришёл, кто в чём. Девчонки, видимо, особо не заботились об образах, пришли кто в джинсах, кто в обычных лёгких летних платьях. Выделялась, кроме меня, только одна дама типажа «вамп». В чёрном бархатном обтягивающем одеянии она не спеша потягивала красное вино из огромного бокала, иногда приоткрывая чёрную вуаль.

Квартира ощущалась огромной. По углам горели стилизованные под старинные фонари светильники, а по окнам свисали разномастные тусклые гирлянды, синие, красные. Их было так много, но в комнате всё равно было по-интимному темно.

К стенам жались крохотные качающиеся столики с нехитрыми закусками, пол рядом заставили алкоголем. Не пойми, откуда и от чего, одуряюще пахло лавандой.

Те, кто знал друг друга, сбились стайками по углам и живо беседовали, но я не из тех людей, кто может легко пристроиться к чужой компании за пару фраз. Не найдя чем себя занять, я присела на небольшой жёсткий диванчик и взяла в руки бокал с вином. Пить не отваживалась.

Кажется, Лола меня не совсем поняла насчёт вечеринки. Или просто дала для разгона умеренное веселье?..

Никого из знакомых я здесь встретить не могла. Только на самом пороге успела чмокнуть Олечку и передать привет от Лолиты. Потом наша общая знакомая улетела к другим гостям.

Уже через полчаса я бы со спокойной душой покинула странное мероприятие, если бы не самый неожиданный знакомец, которого я, к великому сожалению, не заметила сразу.

В чёрных модных штанах и чёрной толстовке с капюшоном, с хитрым прищуром, любопытствующий Саша Крылов быстро двинул ко мне из компании, единственной здесь живой и хохочущей.

Я вжалась руками в диван, понимая, что устраивать бега - не самая лучшая затея. Нужно вести себя, как подобает взрослым людям.

Приблизившись, Саша коротко спросил, свободно ли рядом со мной на кушетке. Скрепя сердце, я дала добро на подселение.

- Не ожидал тебя здесь встретить, - он смотрел в мои глаза с интересом и чуть поморщил нос.

Что-то знакомое…

- Я заскочила ненадолго, скоро ухожу, - я сделала вид, что ищу кого-то по углам.

- Как тебе негодинские работы? - он попытался завязать светскую беседу.- Хм, я думаю, более успешным выйдет наш разговор о погоде.- Почему?- Я не успела на её выставку. Зачем я соврала ему? Вернее, будто бы соврала. Никаких планов насчёт Ольгиных вернисажей у меня не было.

-Я тут только поздравить.

- Вот как. Но ты видела её работы раньше?

- Саша, честно, нет. Я вообще здесь, так сказать, по приглашению от третьего лица, и почти не знакома с Ольгой, - я зачем-то развела откровения. - Так, развеяться, увидеть новых людей.

- Послушать родную русскую речь, -мне послышалось, или он иронизирует надо мной?

-В том числе, - ощерилась я.-Ты сам как здесь оказался? Что-то не припомню, чтобы тебя интересовала фотография…

-Хм, - хмыкнул Саша и растянул губы в улыбке. -Считай, это счастливым совпадением и небольшой магией общения с общими знакомыми.

Что-о-о? Так, Рита, дышать, дышать. Она, сердобольная, наверное, просто хотела сделать, как лучше. Вот приду я к тебе, Лолита, в гости в следующий раз!

- Отлично выглядишь, - Крылов прошёлся по мне всё тем же опытным мужским взглядом. - Я даже не сразу узнал тебя тогда, на работе. А потом сразу всё вспомнилось… Классное было время: универ, друзья, первая любовь, да?

И что ему ответить? С некоторых пор я ненавижу эти вопросы или реплики, когда тебя пытаются утянуть в прошлое, сравнить с этим прошлым. Моя жизнь давно стремится только вперёд, я научилась жить сегодняшним днём, хватая из прошлого самый драгоценный груз.

- Давай без ностальгической чепухи, хорошо? - поморщившись резко сказала я и отставила бокал.

Пора бы и честь знать. Валить отсюда подальше и поскорее.-Понял, ноу проблем, - кивнул Крылов и оглядел гостей. - Как тебе атмосфера вообще?

- Опять же буду честной, не очень.

- У тебя красивое платье, - он оглядел меня, словно только что увидел. - Но оно совсем не для этих декораций.

- Наверное, - я совсем не понимала, к чему он клонит.

Крылов поднялся и протянул мне руку:

- Идём, я покажу тебе отличное место.

- Я думаю, мне пора, в другое отличное место.

-Не бойся, это здесь, в квартире. Не утащу тебя ни в какое логово, — снова улыбнулся Саша, смотря всё тем же интересующимся взглядом. - Вечер же должен закончиться чем-то хорошим. Спаивать тебя не буду, разговорами об искусстве тоже не замучаю.

- Тогда зачем я тебе? - глупо выдала я.

- Может быть, это я зачем-то нужен тебе, идём? Ты ведь хочешь удрать на самом деле, верно?

Вздохнув, я поднялась, одёрнула платье, а Крылов внезапно взял за руку. Он медленно повёл сквозь небольшие группки людей вокруг.

Прекрасное место, по видению Саши, находилось на обычном балконе. Как только я вошла туда, мне на самом деле открылся замечательный вид на ночной город с высоченного этажа. Огни, огни, огни - далеко, близко, они струились по домам, весело мигали по дорогам. Прохлада позднего часа и шум вдалеке. Изменившаяся так просто обстановка охладила моё рвение сбежать.

- Как тебе? - тихо спросил Крылов.- Т-с-с, - я приставила палец к губам и просто смотрела в даль.

Этих минут мне давно не хватало. Никакой суеты, далеко ото всех дел и ото всех людей из этой самой деловой жизни. Я где-то в городе, но где-то в безвременье, где рядом нет никого, кто бы мне напомнил о каких-то проектах или проблемах. Неважно, домашних или рабочих. Саша с довольной улыбкой смотрел на меня.

- Вот и вечер удался, - шёпотом сказал он. - Я заставил девушку улыбаться, чувствовать себя хорошо и уютно.

- Это правда, - тихо искренне ответила, словно рядом был не предатель из прошлого.

- Рита, я вообще-то хотел попросить прощения, - Саша вцепился руками в металлическое плетённое ограждение и смотрел в те же дали. - На самом деле, давно хотел.

- Считай, что ты опоздал, - я пожала плечами и развернулась к нему. - Мне твои извинения не нужны.

- Ты не прощаешь меня?

- Если на тебе тяжкой крестягой висит прошлое, эта мини-экскурсия в ночной город - твой извинение, можешь так считать, а можешь… Да мне без разницы, - улыбнулась я и твёрдо проговорила уверенным тоном: - Мне правда от тебя ничего не нужно, Саш. Быть может, и было когда-то, но ты очень сильно опоздал. Мне всё равно, что случилось тогда. Сейчас моя жизнь… Самая лучшая. Лучший мужчина рядом, любимая работа, столько всего впереди!

Крылов молчал. Наверное, диалог виделся ему совсем иным. Думал, представлял, как я буду мяться и говорить голоском той мягкотелой до одури влюблённой в него студентки Риты: «Саша, пожалуйста, не стоить мучить себя, я всё прощаю, конечно, о чём речь».

- Но ты выглядела такой потерянной, когда я сегодня нашёл тебя. Совсем не так выглядят счастливые люди.

- Что?

- У тебя была печаль в глазах и растерянность…

- Нет, что ты сказал до этого? Ты нашёл меня? - я засмеялась.

- Ну да, — серьёзно ответил Саша и снова смотрел на далёкие дома, но скоро обернулся на гостиную и с тоской посмотрел на гостей. - А у них и правда тухло. Хочешь развлечём их?

Я помотала головой. Крылов частенько отличался эпатажными поступками в компаниях. Если раньше мне нравилось слушать его истории о забавных случаях, они приводили в восторг, то сейчас скабрезные выходки вызвали бы то, что называется «испанский стыд».

Повзрослел ли он или всё тот же артист в голове? А вокруг какие люди? Им понравится, если случится что-то за рамками. Нет, я на такое не подписывалась, как говорит Макс.

А может и стоит ввязаться в нечто безбашенное? Выпустить всех чертей и демонов? Последний раз!

- Нет, я тебя не буду ни во что вовлекать, - сказал серьёзно Крылов. - Просто надо их расшевелить, иначе как будто клуб тех кому за собрался. Ни музыки нормальной, ни движухи, ни танцев.

- Ну, давай, - я с безразличным видом пожала замёрзшими на ночном ветру плечами.

Он снова потянул меня за руку на выход в гостиную, оставил в кресле в углу и пропал. С одной стороны, вроде бы и интересно было увидеть, что он придумал, а с другой стороны, захотелось домой к Вальтеру.«Ни музыки нормальной, ни движухи, ни танцев», - так и передам ему описание вечеринки от Крылова. Коротко и по-русски.

А вот наконец-то показался мой ночной друг. Он встал в самом центре огромной гостиной, держа что-то продолговатое и светлое в руке.

Угнал у кого-то интимную игрушку, идиот?

Крылов обвёл глазами гостей, окинул взглядом комнату, скоро схватил декоративную подушку с дивана и бросил себе под ноги.

Саша посмотрел на меня, подмигнул заговорщицки и улёгся на пол, головой на мягкое. Через мгновение в его руках мелькнул огонёк, который зажёг, как оказалось, свечу - то, что я до этого не смогла толком разглядеть. Он пристроился ещё удобнее, выпрямился, сложил руки на груди и закрыл глаза.

Гости заахали по своим углам, закрывая рот ладонью, кто-то засмеялся, показывая на «покойника» пальцем. Дама в чёрном бархате во все глаза таращилась на Крылова и качала головой. И было, от чего.

Крылов выглядел чудовищно пугающе на этой подушке, с горящей свечой на груди и закрытыми глазами. Удушающий лавандовый запах усугублял отталкивающую картину. Будь в гостиной светло, как днём, его выходка не нагнала бы столько жути, как сейчас в полутьме.

«Пора уходить», - решила я, не чувствуя ничего в этой странной компании и после бесцветного разговора с бывшим. Скорее оставить этот абсурдный вечер и не возвращаться к нему никогда даже мысленно!

Резко поднявшись с кресла, я подошла к лежащему с закрытыми глазами в той же позе Крылову. Подобрав полы длинного платья, присела на корточки. Я внимательно вгляделась в его лицо, когда-то неистово любимое, а теперь просто чужое, скуластое, бледное даже при мягком свечном свете, смотрела на закрытые глаза, длинные ресницы и крепко сжатые тонкие губы. Под смешки и перешёптывания окружающих я положила ладонь на его руку и внезапно долго поцеловала бывшего в лоб, как истинного усопшего.

- Прощай, Крылов, прощай навсегда, - сказала я вполголоса и поспешила на выход. Только бы он не рванул за мной!

Я дёрнула одну из трёх одинаковых дверей к коридоре, но она вела в спальню, занятую молодой парочкой в утехах. От неожиданности я встала, как вкопанная, пискнув нелепое и ненужное «извините», но они даже не заметили внезапное вторжение и продолжали вяло двигаться в миссионерской позе.

Боги, неужели у них просто вечеринка такая вся - для медлительных?

Выдохнув, я открыла другую дверь и оказалась перед искомой - тяжёлой железной, ведущей на желанный выход.

Всё, к Вальтеру и никаких больше творческих вечеринок! А ещё обязательно выкинуть лавандовый крем для рук, гадость!

Глава 28. Прикроватные переговоры

Наступивший понедельник оказался вписанным в самые сложные понедельники мира. Полная неразбериха в «Гампере», недовольные взгляды новых коллег, разобщённость, прежние цепочки разорваны. Те, кто вышел из «Фогель и Ко» растеклись по новым отделам. Часто я хваталась за голову, не понимая, кто, куда, зачем откуда и какого, простите, хрена это всё свалилось на нас?

На Брандта было больно смотреть, а ещё тяжелее слушать, когда он подбирал слова для реакций. Срывалась очередная встреча. По вине кого? Чёрт его знает? Даже ответственных не найти? Окей, идём дальше. В какой кабинет, говорите? В 105? Оттуда нас уже выперли дважды!

К вечеру вторника все локальные бури и конфликты начали рассеиваться и улаживаться, благодаря сговорчивости всех сторон и лицемерным улыбкам.

В этом огромном бизнес-центре я уже скучала по нашим маленьким кабинетам, узким серым коридорам с яркими фото, по тишине и даже унылому пейзажу окраин за окном.

Самым дружелюбным среди незнакомых лиц оказался Павел Карелин. В первый же день он собрал нас - Вальтера, Лаврецкую и меня - для обсуждения профилей удалённых сотрудников бывшего «Фогель и Ко». Пусть напряжённый, поздний, но этот вечер мне понравился: всё закончилось и всё началось, мысли приходили в порядок, рядом - господин Брандт и любезный Павел, который всегда обстоятельно отвечал на мои вопросы и оказывал всяческую помощь.

Как же я была рада узнать, что в свою первую командировку в четверг со мной едет Карелин. И Нина. В «Гампере» мы виделись с ней за прошедшие дни так редко, что я начала забывать о её существовании и всех стычках ранее. Новости о том, что она будет с нами в поездке, в самом деле воодушевили меня.

Как неделя началась, также суетно она должна была закончиться. Мне показалось, что сама Земля обернулась вокруг Солнца дважды за первые дни на новом месте, которое мне пока что совсем не нравилось…

***

В пятницу прошли самые сложные переговоры, и я была несказанно рада оказаться у себя в номере.

Приняла прохладный душ, накинула лёгкий халатик и вышла на небольшой балкончик, но сил не осталось даже полюбоваться закатным городом. В бессилие я упала на огромную застеленную кровать и растянулась.

Всё. Всё. Всё.

Завтра вечером домой, к Вальтеру. В родной город к любимому немцу.

Воскресенье - один выходной, а в понедельник всё по-новой…

Прямо в той же позе, поверх одеяла, измотанная, я уже начала проваливаться в сон, как в дверь постучали. Внутренний голос приказывал оставаться на месте и не выдавать себя, не шевелить ни мизинчиком. Стук требовательно повторился, и я нехотя поднялась.

- Можно к вам? - на пороге, смущённо улыбаясь, стоял Карелин.

Он выглядел бодро, будто за плечами осталось не множество рабочих часов, полных встреч, обсуждений и поездок по незнакомому городу, а расслабленный приятный денёк скучающего туриста. Впервые Павел предстал передо мной в «домашнем»: синяя рубашка в клетку и чёрные джинсы. На ногах - модные кроссовки. Ну точно, собрался погулять в парке, а то и двинуть куда-нибудь на велосипеде.

- Я на пару минут, не более. - с его лица не сходила радужная улыбка, а вся его речь звучала ровно так же, как офисе - поставлено и профессионально. - Появилось одно предложение…

Никакие, даже самые заманчивые идеи, не встряхнули бы меня, но поплотнее затянув халат и пригладив влажные волосы за уши, я указала на комнату. Ещё вчера у меня были силы и кипучая энергия хоть на сафари, но только не сегодня. Хватит с меня впечатлений.

- Да, конечно, входите, - я выдохнула и подняла на Павла усталые глаза. - Вы что-то хотели?

- Хм, - он пружинистым спортивным шагом быстро прошёл к окну, опёрся о подоконник и посмотрел смущённо, будто передумал.

- Что-то по работе случилось? - я поторопила его. - Вы говорите, иначе мне уже всё равно, какие новости я могу услышать.

- Рита Владимировна, - бодро сказал Павел. - Как насчёт прогулки?

Глухой или слепой? Просто недогадливый или бестактный?

Не успела я выбрать звание, как Карелин развёл руками:

- Хотя да, глупость. Прошу прощения! Вы только что сказали, что вымотались.

- Да, извините, плохой из меня компаньон. Знаете, иногда так устаёшь, что уснуть не можешь, а засыпаешь и снова переносишься на работу - и там она, родная, не отпускает.

- Хорошо, меняем планы! Я знаю средство для крепкого сна, - подмигнул он. - Чтобы на положенные восемь часов точно забыть обо всех проблемах.

- И что это?

- Шампанское, - он вскинул брови, словно сам испугался своего предложения. - Банальнее некуда. Мне тут втюхали, якобы в знак благодарности и закрепления дружбы. Должно быть, неплохое.

Ох, с алкоголем и чужими мужчинами опыт у меня не самый радостный.

- Не думаю, что это хорошая идея, - невинно улыбнулась я.

- Не вижу в этом ничего сомнительного, - его доверительный взгляд и мягкий тенор разоружали. - Рита, говоря начистоту, я не хочу тащить эту бутылку с собой.

- Ах, вот как, - засмеялась я.

- Ну да, такая правда, - поддержал меня Павел. - Пить одному - увольте, в приятной компании - почему бы и нет? И в компании приличной, заметьте. Оставлять здесь - тоже жаль. Шампанское - дорогое, хорошее.

- Ладно, тащите своё снотворное зелье, - сдалась я. - Но один бокал, не больше!

Только Карелин ушёл за бутылкой, я с тяжёлым вздохом снова опустилась на кровать. Если бы не последняя рабочая встреча завтра ранним утром - единственная оставшаяся - я бы смоталась домой за свой счёт. Давить из себя улыбку и пытаться поддерживать светскую беседу не очень-то хотелось. Но Павел - отличный парень, с ним в «Гампере» осваиваться гораздо проще. Немного (или в сравнении с Вальтером - много) зануда, очень правильный, сдержанный.

Главное, опасаться рядом с ним нечего. С таким не оступиться, даже если до отказа накачаться чачей. Да и я научилась держать себя в руках. Уроки Матиаса до сих пор больно отзываются во мне. Что это было? Прошёл всего год, а голова встала на место. Разве нужна Вальтеру такая ветреная и грязная девчонка? Сомневаюсь.

Пока я размышляла о тёмном прошлом, Карелин вернулся в мой номер, аккуратно прикатив с собой столик, на котором собрал фруктовое ассорти: киви, апельсины, несколько долек сочного ананаса, ещё прихватил мясную нарезку и шампанское собственной персоной.

- Так, давайте, двигайтесь, - по-свойски велел он мне и поставил стол ровно к кровати. - Открываю?

- Да, - я чуть хлопнула в ладоши от непонятно откуда взявшегося прилива бодрости.

- Ваше последнее слово? - внезапно он задал непонятный вопрос.

- В смысле? - нахмурилась я.

- Ничего, не обращайте внимания, тоже притомился сегодня, - он чуть скривился в лице от натуги, накрыл горлышко костлявыми руками и пытался открыть бутылку. Главное задачей было избежать мощного залпа, за последствия которого придётся доплачивать поутру.

- Готово! - торжествующе Павел поднял бутылку и через миг наполнил бокалы.

- За что пьём? - скромно сложив нога на ногу, спросила я деловито.

- Дайте-ка подумать, - он сжал крепко губы. - Да за поездку, что тут выдумывать? За вашу первую командировку, верно? Первая же?

- Да, за успешную поездку!

Дзинькнули бокалы. Мой опустел наполовину, а Карелин жадно влил в себя всё налитое.

- А вкусное, правда? - Павел с любопытствующим видом поднял бутылку снова и пытался что-то найти на этикетке.

Я только угукнула в ответ. Вроде бы выпила всего ничего, а предательская тяжесть опустилась на плечи, как будто опьянение нападало так скоро. Значит, на этом довольно.

- Ещё? - Карелин кивнул на мой бокал.

- Нет-нет. Пожалуйста.

- Как скажете, - он хмыкнул и добавил себе. - Я не из тех, кто привязывается.

Мне стало приятно от его понимающего тона.

- Как вам город? - спросил он, сделав глоток. - Вы первый раз здесь?

- Да. Жаль, что ничего так и не посмотрела. Даже магнитик не успела купить, представляете, какое безобразие!

- Это точно - так делать нельзя. Ничего, на вокзале завтра успеем.

- Думала, будет время вечером погулять, но и тут — куда там! Вчера во сколько мы закончили?

- Ой, часов в одиннадцать.

- Да, а пока до гостиницы добрались, пока поужинали, какие могут быть прогулки, тут бы успеть выспаться.

- Верно, верно… - кивал Карелин, а я совсем забыла, что ещё минут десять назад с тяжестью представляла наши внезапные посиделки.

- Павел, давайте не о работе, ладно? - продолжала я, вместо того, чтобы остаться наедине с тишиной и спокойствием.

- Хорошо.

- Хотя мне кажется, - начала я говорить, а он немного перебил меня жестом, подливая мне шампанское без спроса, - мне кажется, о чём мы ни начнём беседу, всё равно закончим офисом.

- Точно! — Карелин серьёзно посмотрел на меня. - Поэтому я не завожу друзей в компании. И правило у меня — никакой сопливой романтики среди дел. Иначе, знаете, как бывает… Заведёшь глупую интрижку, а потом не знаешь, как выпутаться. Бывало у вас такое? - он бросил на меня нехороший взгляд. - Ещё лишние и любопытные уши кругом, огромные глаза сплетников. А уж если попадёшь в треугольник в офисе… Всё, пропал!

- Хорошее правило, - сдавленно ответила я и смущённо посмотрела на Карелина.

Как будто он мог знать о том, какие страсти кипели в компании с моим участием совсем недавно.

- Ну ладно, что-то мы не о том, - он первым ушёл от неудобной для меня темы, - у вас есть хобби какое-то? Мне хотелось бы узнать вас получше этой ночью.

- Пока нет, не до сторонних занятий. - я сделала вид, что не обратила внимания на последнюю двусмысленную реплику. - Вот у меня подруга - фотограф. Постепенно превращает любимое дело в работу.

- Как интересно! - то ли искренне, то ли для поддержания беседы живо откликнулся Карелин. - Что в кадре? Природа, наверное? Семейные фотосессии?

- Нет, она любит всякие сцены.

- Например? — он немного отхлебнул и посмотрел на мой бокал, который так и оставался нетронутым после первого глотка.

- Скажем, - неуверенно начала я, - идёт она по улице, видит, бабушка с внуком куда-то спешат, и тут мальчик к-а-ак с разбегу прыгнет в лужу! Бабка головой качает, ребёнок счастлив, а Лола - это моя подруга - рада, если такой момент поймает.

- Интересно.

- Правда? Вам правда интересно? — крошечная доза алкоголя начала развязывать язык и настоящие эмоции.

- Да. Вы рассказывайте.

- Я просто не всегда понимаю, когда вы настоящий, а когда нет.

- Да и зачем это нужно? Главное, мы сработались. Самое насущное, Рита, для вас- понимать немца Вальтера. Прошу прощения, господина Брандта.

- Эй, что это за обороты? - я совсем распоясалась.

- А что, - засмеялся Карелин. - Это же не государственная тайна какая-то. - он неприятно скользнул хмельным взглядом по моему короткому подолу и обнажённым коленям.

Павел отставил бутылку к прикроватной тумбочке и серьёзно посмотрел на меня.

- Брандт - серьёзный конкурент, - тихо сказал он.

- Да, - не без гордости кивнула я в ответ. - Он — отличный специалист.

- А я не о работе сейчас…

- Что?

- У вас красивые глаза.

- Павел, перестаньте, прошу, — я чуть сдвинулась на другой конец кровати и оправила халатик.

- Рита, я всего лишь пошутил, расслабьтесь, - неестественно засмеялся Карелин. - Не о глазах, конечно же.

- Так себе, конечно, шуточка, знаете, - я всё также скованно сидела на своей половине. - Я не хочу говорить о личном.

- Почему бы нет? Атмосфера располагает, не так ли?- он посмотрел в темноту окна.

- Вы только что говорили, с коллегами - только о работе…

- А вы, Рита, быть может, тот человек, с которым я бы хотел болтать обо всём. - Карелин поправил очки на худощавом квадратном лице. - Да хотя бы о подружке вашей, которая… Кто она?.. Художник?

- Фотограф, - сказала я и скосила взгляд на дверь.

Ни его взгляд, ни изменившиеся интонации, ни резкие переходы на приватные темы мне не нравились, и я решила заканчивать странный пикник у кровати.

- Павел, нам пора расходиться.

- Думаете? - он с грустью оглядел столик, где оставались нетронутыми фрукты и мясо. - Давайте это подчистим и со спокойной совестью разойдёмся?

- Нет. - твёрдо ответила я и снова тревожно посмотрела на выход.

- Почему?

- Я сейчас просто отключусь. Я устала. Очень.

- Тогда я тихонько уйду.

- Нет, это так не работает.

- Вы боитесь меня, Рита? - Карелин снова включил холодный профессиональный тон.

- Нет, - я наконец-то поднялась с места и подошла к двери. — Пожалуйста, оставьте мой номер. Увидимся завтра на объекте.

Павел и не думал двигаться. Он взял дольку апельсина и медленно прожевал.

- Пожалуйста, уходите, - повторила я, жалко и слишком тихо.

- Я кое-что знаю о тебе, - его взгляд вмиг протрезвел, как будто он ни капли не выпил. А может до этого он только притворялся, что хмелеет.

- И что? - я скрестила руки на груди, чтобы унять мелкую дрожь в пальцах и не перебирать их на нервах.

Уютный номер превращался в холодную клетку.

- Ты испугалась? Значит, есть что скрывать.

- Тебе лучше знать, ты начал этот разговор. На «ты» так на «ты». Принимаю правила.

-Есть, есть.

Я молчала и ни на шаг не отходила от двери. Судя по его вальяжной позе и хитрому взгляду за линзами очков, никуда он не собирался уходить. Намечалась совершенно новая часть разговора.

- Что мы имеем, - Карелин начал рассуждать вслух, смотря в потолок. - Одна компания. Один крохотный отдел. Одна красивая молодая девушка. Два немца. Два друга. Одному она досталась, а другому - нет. А этот самый другой - парень строптивый. Что ещё рассказать?

- Откуда ты знаешь Матиаса? - спросила я шёпотом и сразу же вся сжалась внутри.

Я же сама себя выдаю! А что если он просто блефует прямо сейчас, накидывая то, что сам придумал. То, что по странному стечению обстоятельств, является самой настоящей правдой.

- Откуда я так хорошо знаю Матиаса? - усмехнулся Павел. - Во-первых, Рита, эта компания была основана задолго до того, как ты пришла в неё, понимаешь? Во-вторых, этого кутилу и бабника сложно не запомнить.

В моё лицо словно прилетела пощёчина. Всякое упоминание Фогеля в негативном свете унижало меня. Может, он просто играл со мной и глумился потом с дружками. А вдруг один из них и есть Карелин?

- В третьих, - со вздохом он вытащил смартфон, - смотри, какое классное фото получилось? Знаешь, кому оно понравится больше всего - господину Брандту.

Павел повернул ко мне экран на вытянутой руке, и сердце взорвалось.

Та самая архитектурная выставка. Тот самый фальшивый поцелуй. Красивый Матиас. Красивая и счастливая я в его руках. Красноречивее некуда.

Держаться, Рита! Держать оборону! Выпроводи его любым способом отсюда, без лишних скандалов. Будем решать проблемы по мере поступления, как говорит мама. Если он не убирается отсюда, я сама просто уйду с гордо поднятой головой. Шантажист очкастый! Чего он мне, такой нескладный и тощий сделает?!

Карелин как будто прочитал мои мысли.

- Что же ты стоишь здесь столько времени, если я тебе неприятен? Вызови администратора, пусть меня отсюда силком выгоняют специально обученные люди.

- Точно, почему я сразу не додумалась, - губы дрогнули в подобии издевательской улыбки.

- Но я тебе бы не советовал этого делать, - покачал головой Карелин и оставил пустой бокал, который он всё это время грел в руках. Только сейчас я заметила, как от мелких капелек пота заблестел его высокий лоб.

- Это ещё почему?

- Ты же знаешь, какая напряжённая ситуация с вашими иностранцами. И ты знаешь, кто отвечает за их пребывание, текущее, в компании. Да, я пока сдерживаю своих, и тебе, я думаю, скандалы не нужны. Даже такие мелкие, но неприятные. Ты же знаешь, на этом этаже - все наши. Что за сцена будет, если они увидят, как меня вот с этим в руках, - он поднял бутылку шампанского, - выталкивают из твоего номера. А если я что-то ещё неприличное буду орать, что-то очень для тебя неожиданное. Понимаешь? Материться буду, о-ой как! Мне такие проблемы не нужны. Как и тебе, наверное. Не хочется марать репутацию перед новыми и бывшими коллегами. Хочется ещё долго работать с любимым Вальтером. В одной компании, в одной стране. С приличными рекомендациями. Или личным делом без единого пятна. А я могу такого наплести Вальдблуму… Так на чём остановимся? Как-то договариваться будем? Ну давай, Рита, последний рывок, последние на сегодня переговоры.

- Чего тебе нужно? - я чувствовала, что делаю всё не так, и он собрал всякую чушь вместе, выстрелил целой очередью, запутавшись в своём же плане.

Вон как весь волнуется, потеет и потирает руки. Но страх вёл меня по самому простому пути. Чем бы Карелин ни угрожал мне на словах, самое главное он уже явил — фотографию из того проклятого, ненужного дня с тем самым поцелуем с Матиасом.

Всё это время опасаться стоило не удивлённой Нины с её длинным языком или кроткого Дениса, которые видели нас с Фогелем в совсем не дружеских объятьях друг друга. Опасность была там же — ведь я здоровалась с Карелиным, но так скоро забыла о нём на выставке. Всё внимание отвлёк Крылов, наша встреча и моя пошлая игра с Матиасом.

- Уже хорошо, — Павел налил себе снова. — Давай обсудим моё предложение…

Глава 29. «Может быть, втроём?»

«Держись подальше от Карелина».

Говорил же мне Матиас! Неужели что-то знал? Или подозревал. Почему тогда не был настойчив, не вытащил меня на разговор под любым предлогом?!

А он пытался! Он пытался!

Должно быть, Фогель просто озлобился в последний раз. Услышал, увидел ревнивыми и влюблёнными глазами в тот вечер в кабинете разгорячённую ненавистную парочку: она в расстёгнутой блузке с искусанными губами и он в предвкушении близости, взлохмаченные волосы, галстук набекрень. Конечно, Матиас махнул рукой от обиды…

Закрыв лицо руками, я сползла по стене на пол напротив торжествующего Карелина. Сбежать не получилось - он давно закрыл дверь на ключ, который демонстративно утопил в огромном нагрудном кармане.

Об пол брякнулась бутылка, стукнулись друг о друга бокалы, столик медленно покатился по мягкому ковру. Карелин расчистил пространство для следующего акта.

- Рита, я прошу. - криво улыбаясь, он показал рукой на кровать, - вернись ко мне. Я не сделаю тебе больно.

- А как ты сделаешь? - глухо, опустив голову, из-под ладоней сказала я. - Почему всё настолько просто? Карелин, - я подняла на него глаза и усмехнулась. - Ты же умный человек, но почему всё так примитивно? Ты не мог придумать что-то более изощрённое?! Такой козырь в руках! Такая улика, а ты бездарно растрачиваешь. Просто переспать? Хм, даже как-то обидно от этой простоты. Нет бы придумал что-то на работе, хитрую интригу, например… Ну, хорошо, мы сделаем это, а дальше что?

- Дальше - больше, - он заботливо провёл рукой по одеялу, не смотря на меня.

- У тебя нет денег? Ты можешь купить себе любую и играть с ней в заложницу.

- Повторю твои слова: примитивно. Искусственно. Без души.

- Ну да, а здесь у нас просто Джеймс Бо…

- Долго ломаешься. - резко и грубо он оборвал меня.

-А ты знаешь такие слова?

- Я тебе сейчас покажу, что ещё знаю.

Карелин поднялся с кровати, и я ринулась к двери. Чуда не произошло - выхода не было, и я впечаталась в стену, пока он подходил ближе.

- Павел, пожалуйста, я прошу тебя, уходи по-хорошему. - начался последний раунд безо всякой надежды. - Я не разболтаю никому, обещаю. Будем считать, ты сегодня был не в себе.

- Нет, не пойдёт, - Карелин схватил меня за руку.

От него ужасно пахло едким потом вперемешку с запахом корицы. И то, и другое одинаково противно.

- Пожалуйста, никому никогда, - я с отчаянием смотрела в карие глаза через линзы и боялась пошевелиться.

- Не пойдёт, сказал же… - Карелин наклонился к моей шее и провёл горячим языком медленно от ключицы до самого уха.

От страха и омерзения я вся вытянулась на носочках и вцепилась в его руку, впилась в кожу ногтями. Но ему хоть бы хны.

- Думаю, Вальтер очень удивится, когда узнает любопытные подробности из жизни друга и любимой девушки. Так? Просто напоминаю.

Чуть приоткрыв рот, еле дыша, я кивнула.

- А может, мне уволить господина Брандта после этого? И тебя следом… Нет, оставлю тебя поблизости, ладно?

И опять я, как последняя дура, как молчаливая тряпичная кукла, склонила голову.- Придумал! - Карелин сжал моё запястье и смотрел безумным взглядом. - А хочешь, как-нибудь устроим приятный вечер втроём? Я, Матиас и ты… Я заморочусь, вытащу его в следующую поездку. Ты будешь рада видеть господина Фогеля?

- Матиас не такой, как ты, - наконец-то зло бросила я.

- Откуда тебе знать?

- Он никого не насилует.

- Разве я насилую тебя, Рита? - Карелин цокнул языком. - Ты обо мне плохо думаешь, очень плохо. Мы просто проведём приятно время вместе. Обоюдовыгодно, к тому же. Маргарита?

Одной рукой, как клешнёй, цепкими и твёрдыми пальцами он крепко обхватил мои запястья вместе. Прерывисто дыша, второй рукой несмело, как незрелый юнец, прикоснулся через халат к низу живота. Во все глаза я смотрела в его, полные предощущения животного наслаждения. Карелин нагло скользил, ощупывал мои бёдра, боясь залезть под ткань. Он словно ещё колебался переступить последнюю из последних черту.

- Хорошо, - сказала я как можно ласковее и расслабилась. - Чему быть того не миновать. Мужчиной больше, мужчиной меньше.

Павел вдруг застыл в напряжении. С чего то вдруг такие внезапные перемены?

- Нет, правда, - я высвободила одну руку из его неожиданно ослабевших пут и положила ему на плечи. - Давай же, смелее, что ты возишься? Докажи, что ты лучше немцев. У меня никогда не было русских. Честно-честно. Что же ты застыл, давай! Будешь первым, - я оголила одно плечо.

- Стягивай, - потребовала я. - Или я сама? Знаешь, ты поймал меня! Поймал Матиасом. Нам будет хорошо втроём… Чёрт, классная придумка! Ты будешь смотреть на нас? Будешь выбирать для нас позы, руководить. Ты ведь это любишь…

Карелин уже ничего не понимал, он просто впился в меня, безобразно и настырно целовал холодными губами.

- Стой, стой, — смеясь и еле сдерживая слёзную истерику, я отлепилась он него. - Дай кое-что скажу на ухо.

Мои пальцы нежно гуляли по его груди, подбираясь к карману, где уже наткнулись на пластиковый магнитный ключ. Сердце зашлось сильнее от близости победы и развязки.

- На самом деле, - горячо зашептала я на самое ухо, - я давно тебя приметила. Ещё тогда, в первую встречу… Но надо всё время изображать пай-девочку. Ты же понимаешь?

Карелин закивал, вглядываясь в глаза.

- Как бы я тебе отдалась? Прямо там на столе в переговорной? Так что ты прав, сегодня наш шанс хоть немного узнать друг друга. Сегодня вдвоём, а потом с Матиасом… Ты меня поймал, поймал. Тем более, всё сошлось - у тебя такие полномочия, которые могут быть выгодны, и уловка с фотографией. Скажи, тебе ведь никто не дарил это шампанское, верно? Ты сам его купил для первой ночи. Возьми меня, как хочешь и где хочешь. Где ты хочешь, Карелин? На столе, на стуле или по всем правилам - продолжать играть роль хорошего мальчика - в кровати? Может, в ванной?

Я отстранилась и посмотрела в осоловелые от дурной похоти глаза. Моё бедро давно чувствовало его полную готовность. Мои извращённые фантазии с Матиасом завели его в ловушку и перевернули игру.

- Рита… - начал он хрипло, но в один миг жутко скривился в лице, оскалился от боли, обнажив зубы по самые дёсны.

Рассматривать его гримасы было некогда. В висках оглушительно стучало. Рука сжимала ловко выдернутый из его широкого кармана ключ. Со всей злостью я оттолкнула тщедушного Карелина от себя. От неожиданности он грохнулся перед кроватью.

- Стой! - крепко сжимая пострадавший пах, мой мучитель поднимался с пола.

Трясущиеся руки, дрожащие пальцы. Дверь удалось открыть сразу. Ударила точно — в самое пекло, свистнула ключ, а теперь — беги!

Глава 30. Хищник рыщет?

В коридоре, как только ноги унесли меня на первый этаж, я пожалела только об одном - не имела привычки таскать телефон постоянно с собой в любой одежде.

План был самым наивным - убежать подальше от Карелина. Куда, к кому, неважно, только бы увидеть другие лица. Почему я не кричала? Почему так податливо тело?

Как я хочу к Вальтеру! Ничего мне больше не нужно! Прижаться к его широкой груди в долгожданной безопасности и успокоиться - он рядом, он никогда не даст меня в обиду. Никаким извращенцам Карелиным!

Ярко-освещённое фойе встретило меня женскими криками. Сначала я не поняла, что происходит.

- Ничего, ничего, девушка, - держась за лодыжку, с вымученной улыбкой говорила женщина в огромной чёрной шляпе.

Рядом с креслом, на котором она сидела, валялась замшевая красная туфелька и сломанный каблук. Видимо, бедняжка подвернула ногу.

Одна из девушек-администраторов за стойкой тараторила в телефонную трубку, обеспокоенно смотря на пострадавшую. Другая служащая, закусив губу, стояла у кресла и ломала пальцы в беспокойстве. Девчонки - совсем молоденькие. Быть может, просто подрабатывают и столкнулись с неприятным происшествием.

Осталось рассказать им о своих злоключениях…

Администратор наклонилась к даме, что-то говоря, но та только качала головой. Девушка снова распрямилась и, подёрнув плечами, посмотрела на коллегу. На меня, прибежавшей в одном халате, в суете никто внимания до сих пор не обратил.

Мысли путались, метались от самых отчаянных - вернуться в номер и продолжить схватку с Карелиным, до самых гнусных - пройти по комнатам коллег и рассказать, что произошло совсем недавно, и какой он на самом деле негодяй.

Голова раскалывалась от боли в висках, я не могла собраться и понять, чем мне грозит то один шаг, то другой. Логические цепочки плавились одна за другой в горячей работе усталого ума, а картины мирной офисной жизни мерцали где-то далеко-далеко.

Некуда было бросить взгляд, чтобы отвлечься: кричащие красные ковры на полу, бежевые стены с гигантским безвкусным золотым орнаментом словно пульсировали, куда ни посмотри.

Перед глазами вспыхивало потное лицо Карелина: загорелая тугая кожа, сверкающие от страха, алкоголя, вожделения глаза, губы, упрямые, жёсткие. Его поцелуй. Я прикоснулась ладонью к шее, где елозил его язык, и внутри всю передёрнуло от брезгливости.

Наконец меня заметили, и ко мне с озабоченным видом поспешила администратор. Натянуто улыбаясь и молитвенно сложив руки (должно быть, про себя просила об одном - больше никаких бед!), она поздоровалась и спросила:

- Я могу вам чем-то помочь? У вас что-то случилось? Не работает в номере телефон?

- Нет, всё в порядке, - мои губы растянулись не менее наигранно. - Решила перед сном пройтись и не заметила, как прогулка привела меня сюда, -что я несу? Но и девчонке не до моих глупостей.

- Обращайтесь, если что-то понадобиться - администратор невпопад закивала.

- Непременно.

Мы ещё раз обменялись фальшивыми улыбками, и она оставила меня.

Неужели он всё ещё сидит там и ждёт моего возвращения?

Больше всего я боялась, что Карелин спустится вниз, найдёт меня и утащит в номер. Наплетёт всякой ерунды сотрудницам отеля. Они же совсем неопытные, ещё и перепуганные сейчас. Они бы ему, такому обаятельному и на вид интеллигентному, легко бы поверили.

Тем временем пострадавшая дама сама приковыляла к стойке босиком.

- Пожалуйста, - громко, грудным голосом бодро начала она, - отнесите мой чемодан наверх, а меня - не нужно. Сама доберусь. - дама широко улыбнулась обеспокоенной служащей.

Молниеносно родился гениальный план. Я подскочила с кресла и уверенно поспешила к пострадавшей.

- Прошу прощения, разрешите вам помочь, - мило улыбаясь, начала я. - Я стала невольным свидетелем, что здесь произошло, мне очень жаль.

- Не стоит, девушка, спасибо, - приветливо ответила дама. - Сейчас доберусь до лифта, а там два шага по коридору.

- И всё же. Позвольте мне проводить вас до комнаты, я как раз собиралась подниматься.

Давай же, соглашайся, ничего страшного я с тобой не сделаю! А вот со мной вполне могут.

- Ну хорошо, девушка, - сдалась дама и первой ловко взяла меня под руку.

Медленно-медленно мы продвигались по коридору, выйдя из лифта. Дама оказалась той ещё болтушкой, что-то говорила и спрашивала меня. Чем дальше мы шли, тем меньше я слушала её и отвечала отрывисто. Любезно бросала какие-то фразы. Теперь я сама не понимала, зачем я вызвалась конвоировать её.

Но так я хотя бы убила какое-то время. Не будет же Карелин сидеть и вечно ждать меня.

И почему Лаврецкая не поехала с нами?! Она же собиралась! Сейчас бы прошмыгнула к ней и никаких проблем и переживаний.

Проводив даму, имя которой не задержалось в памяти, я медленно поплелась к себе, постоянно оглядываясь.

Где-то на этаже хлопнула дверь, и я чуть не подскочила от страха до самого потолка. Как будто Карелин мог оказаться в любом номере.

Он везде, он кругом.

Тихо-тихо на цыпочках, едва дыша, я приблизилась к своему номеру. Прислушиваться бесполезно - будет он шуметь! План оформился быстро - резко открываю дверь. Он там - бегу обратно. Номер - крошечный, осматривается с порога.

Я рванула ручку на себя. Темнота. Стоя на самом пороге, дрожащей рукой я нащупала выключатель на стене.

Никого. В комнате никого. Расслабляться рано - он мог спрятаться в ванной или туалете. В моих страхах Карелин превратился в абсолютное зло, в психопата, в конченого маньяка.

Помедлила, выждала несколько секунд и закрыла за собой дверь на ключ. Быстро заглянула в уборную и душевую.

Никого.

Выдох. Села на самый краешек кровати и громко ахнула. Вскочила. Отдёрнула огромные шторы и глубоко выдохнула.

Никого. Только тёмные окна.

Никого.

Он ушёл.

Меня не оставляло ощущение, я — героиня дрянного фильма ужасов. Нужно срочно успокоиться, а потом думать о случившемся.

Давно позабылся сложный день. Мы закончили все встречи ещё в пятом часу, но остальное время чуть ли не до семи я сидела над бумажками в чужой компании и приехала в гостиницу с Павлом. Никого из наших не видела. А потом… жуткий остаток вечера тянулся, как целые сутки.

Неужели завтра мы встретимся ранним утром как ни в чём ни бывало и будем работать?

Как взять себя в руки?

Конечно! Один звонок Вальтеру и всёпройдёт.

Я хочу его услышать!

- Вальтер, ты мне очень нужен, - безо всяких «приветов» и «добрых вечеров» сдавленным голосом сказала я.

- Рита, что случилось? -боже, вот он, мой любимый с самым приятным заботливым тоном.

Долгие секунды тишины, нерешительности и непонимания, какой вектор брать для беседы. Всё рассказать?

- Нет, порядок, -какой к чёрту порядок?!- с работой всё отлично, - я встала перед чёрным окном и постаралась улыбнуться своему бледному отражению. - Долго, трудно, но мы всё сделали.

- Хорошо, вот и всё закончилось. Рита, почему ты не предупредила, что решила остаться в городе?

- Не очень тебя понимаю, - нахмурилась я.

- Нина сегодня вечером сдала все отчёты Лаврецкой по приезду. Она сказала, вы решили отдохнуть и вернуться только завтра.

- Нина в «Гампере»? - я резко задёрнула штору и села на кровать.

Нина участвует в мероприятии утром. Как она могла бросить нас?

- Боюсь, Маркова ошиблась по-крупному, но я не удивлена, - начала я с нервным смешком. - Завтра нас ждёт большая работа. Поэтому… Или ей придётся выслушивать от начальства, или же ночью на перелётных спешить к нам.

Дурацкая шутка прошла мимо, никак не отозвалась, потому что и Вальтер, кажется, запутался в нашей беседе.

- Рита, сегодня пятница, у вас последний командировочный день. Разве Лена не отдавала тебе план?

Теперь сам Бранд звучал настороженно. Наверняка, он решил, я настолько заработалась, что заплутала в числах. Но правда лежала совсем не здесь, совсем нет. Мне вмиг всё стало ясно.

- Ох, вот же я! - я попыталась ответить спокойно, а левая рука крепко сжала, стянула одеяло. - Всё смешалось в моей бедной голове, мне нужен отпуск.

- Что верно, то верно. Рита, возвращайся скорее. У меня были планы на выходные с тобой.

- Вальтер, - я снова старалась не выдавать дрожь и накатывающий ужас. — Я приеду… Вся суббота будет нашей.

С тяжёлым сердцем я отпустила Брандта, пожелав спокойной ночи и снова пообещав вернуться, как можно скорее.«Разве Лена не отдавала тебе план?»

Нет, не Лена мне отдавала план.

Павел. Павел Карелин отдавал мне бумаги и сопровождал всю поездку.

Опекал, думала я.

Чтобы потом допекать.

Неужели Карелин настолько заранее всё спланировал? Начиная с того дня, как сделал гнусное фото на выставке. Думал, щуря хитрые глаза и потирая жилистые руки, размышлял, как бы выгодно использовать внезапную удачу. И… не придумал ничего лучшего, чем шантаж.

Выходит, блефовал он даже насчёт коллег, которые могли бы стать свидетелями нехорошей сцены в отеле.

Нет никого из наших ни на этаже, ни в отеле, ни в этом городе.

Только я и он.

Только я и он.

Мне казалось, что на всей планете остались мы вдвоём. Вокруг кишащие тварями джунгли и только мой номер - островок цивилизации, где я могу найти невыносимое утешение в виде звонка Вальтеру, который так далеко, а самый дикий хищник рыщет совсем рядом.

Ну уж нет! Целую ночь мне здесь не выдержать!

Я быстро набрала администратора. Попросила вызвать мне такси до железнодорожного вокзала. И сопровождающего. От самой двери в номер.

Собрать вещи оставалось делом нескольких минут.

Глава 31. «Мы больше никогда не встретимся, обещаю»

17 августа 2015 года

«Макс, ты знаешь, мне всего 24 года, но только сегодня я начала бояться людей по-настоящему. Нет, я часто слышала все эти «живых надо бояться, а не мёртвых», а теперь эта мудрость дошла и до моей жизни.

Ничего я не понимаю в людях! Вот тебе 36. Скажи, знания обо всех потёмках души человеческой приходят с возрастом? Или просто раздувается недоверие ко всем людям? С первого рукопожатия, с первой улыбки? Появляется ли мудрый голос: «Держи ухо востро, а нос по ветру!»? Так? Или же от любого сразу ожидать подлости? А когда он открывается, ты выдыхаешь со спокойной душой: «Ну наконец-то!»

Не хочу в это верить! Не хочу. Хочу доверять…

Но это-очень страшно, когда человек, который был (и вёл себя так!) таким милым и приветливым, оказался настолько же мерзким. Знаешь, если за Матиасом этот флёр чувствовался с самого начала, то здесь…Ведь я чувствовала, что с ним что-то не то. Объяснила себе просто: мне не нравится «Гампер», а значит на шипы всех, кто к нему относится.

Как же много времени мне понадобилось, чтобы его ужасная сущность раскрылась и как близко я подпустила этого человека к себе!

Совсем скоро мы увидимся. Осенью, уже этой осенью! Теперь мне есть от чего бежать из привычного окружения и родной страны».

Чтобы набрать письмо, как только я устроилась в купе, мне понадобилось всего несколько минут. На эмоциях я хотела вывалить тёмную историю на Макса. Зависнув над командой «отправить», ещё раз прочитала свой сумбур. Нет, потом. Побежала жаловаться Зенфу, как маленькая девчонка. Разбирайся со своими проблемами сама, иначе никогда не повзрослеешь…

В ночном поезде под размеренный гул мысли шли вдоль и поперёк здравого смысла и всех возможных последствий. Уснуть не получалось ни на минуту. Страх не отпускал меня до самого рассвета в показавшихся окраинах родного города. Я хотела попросить Брандта встретить меня, но решила, что не стоит вытаскивать его из постели и гонять в такую субботнюю рань. Он и так со мной слишком много возится. С самого начала. Взять хотя бы историю с коньячными посиделками у друзей Славы, моего бывшего. Вальтер посреди ночи вытаскивал меня из круглосуточной аптеки на краю города при тех милых обстоятельствах, что мы в то время на «ты» даже не переходили.

***

Тихий солнечный двор, накатывающая жара, птичий гомон из недалёкого сада. Прохлада квартиры, её любимый уют и запахи. Прибранная кухня на северной стороне и пышный букет в новой керамической вазе на столе.

Вальтер решил поздравить меня с первой самостоятельной поездкой?

При других обстоятельствах я бы радовалась и крутилась вокруг цветов, счастливая девчонка. Сегодня им досталась усталая улыбка.

Тихонько на цыпочках я подошла к спальне. Мой любимый и ничего не подозревающий Брандт растянулся на животе на широкой кровати, обхватив подушку с моей стороны большими мускулистыми руками. Такие бы в два счёта смяли моего неудачного насильника, отбили бы желание приближаться к женщинам на любое обозримое расстояние. Брр.

Всё, я дома. У меня есть два дня, чтобы обдумать, как вести себя в понедельник.

Вспомнились слова Вальтера о планах на выходные со мной. Увы, мне было совсем не до развлечений. Быть может, я ошибалась, и стоило с головой уйти в задумки Брандта.

Нет, не могу, не могу, пока не разберусь. И чем скорее, тем лучше! Мне нужно увидеть его. Никого больше, только его. Главное, чтобы Вальтер не узнал.

***

Мы договорились встретиться в его квартире около семи в воскресенье. Я сама позвонила ему вечером в субботу. Было страшно и неловко, но отступать некуда. Сходу я предупредила, что разговор нас ожидает очень серьёзный и не самый простой. Он, на первый взгляд, принял правила игры.

Вальтер пока ничего не знал.

О, это волшебное слово «пока»! Оно успокаивает первое время и даёт карт-бланш от самых мелочей до крупных решений.

Что ж, пока я Брандту ничего не скажу.

Едва ли не впервые за сложный год я соврала ему о том, что в воскресенье мне нужно ехать к Лолите помочь с ремонтом. Маленькая ложь во избежание большой. Пусть это так работает.

Матиас снимал однокомнатную квартиру в новостройках на окраине города. Я почему-то всегда представляла, что он может жить только в пафосном старинном доме в историческом центре. Чистота и внезапный уют поначалу немного обескуражили меня, как когда-то, когда я впервые увидела жилище Макса.

Усталый Фогель встретил меня в офисном костюме - похоже, сам недавно вернулся с работы. Всё как обычно - лучшим специалистам нет покоя ни в будни, ни в выходные. Чёрт знает, чем он сейчас занимался. Дора ещё пару месяцев назад рассказала, он много чего делает удалённо на немецкую компанию. Так что его физическое присутствие может обнаружиться в любой стране. О личной жизни Фогеля после расставания с Партугас мне тоже ничего не было известно.

С кем он сейчас? Неужели один? Какое бы мне дело?!

Матиас дружелюбно улыбнулся и тепло поздоровался, когда открыл дверь. Но скоро извинившись и оставив меня в светлой прихожей, ушёл в гостиную, услышав звонок телефона.

Так странно я давно себя не чувствовала. Вроде бы мы были так близки, но в то же время так и не стали никем по итогу. Вернее, не остались никем. Ни друзьями, ни врагами, ни коллегами. Никем.

Когда Фогель приехал первый раз после Нового года в Россию, и я знала о совместных делах с Вальтером, очень боялась их встреч.

Стоит ли мне проходить или быстро выложить всё прямо на пороге и сразу уйти? Можно было и по телефону уладить…

Пока я задавалась глупыми вопросами, он вернулся со смущённой улыбкой. Матиас, ты ли это?

- Проходи, пожалуйста, - сказал он по-русски. Неужели ему тоже отчего-то неловко?

Я решила оставаться в комфортном для него немецком:

- У меня к тебе важное дело, - начала я.

- Я понял. Ты просто так ко мне ни за что бы не пришла. Чай? Кофе? Ностальгический вечер? Я скоро уезжаю. Мы для этого собрались? В нашем случае разговор выйдет достаточно пикантным.

- Матиас, пожалуйста, - напряглась я.

- Всё в порядке. Глупо получилось, извини. Вот только ты не ответила, ты что-то будешь?

- Нет, спасибо.

- Если честно, очень проголодался, так что идём лучше за мной.

Я только кивнула и прошла в небольшую и такую же, как вся квартира, чистенькую светлую кухню.

- А может, ты поужинаешь со мной? Тогда мы бы могли съездить куда-нибудь?

- Нет, Матиас, - я присела на мягкий стул, - спасибо ещё раз.

- Понял, но кофе ты мой всё равно попробуешь. - он улыбнулся открыто и искренне, собрав морщинки у глаз.

- Договорились.

В полной тишине он запустил кофемашину, всё также странно и слишком дружелюбно посматривая на меня. Или дело во мне — я привыкла видеть его совсем другим: неугомонным любовником с кипящими страстями в глазах. А теперь я могу наблюдать обычное поведение Фогеля в совершенно обычных бытовых условиях. Может быть, интерес ко мне пропал. Внезапная мысль больно кольнула самолюбие. Красивый мужчина, который недавно в любое время и в любом месте готов был соблазнить меня, теперь так буднично угощает кофе без единой искорки во взгляде.

Чёрт, Рита, ты снова уходишь не в ту сторону!

Матиас тем временем достал ужин из холодильника и закинул в микроволновку. Снова заботливо спросил, точно ли я не голодна.

Как только его скромный ужин - мясо в овощами и две чашки ароматного кофе оказались на столе, он устроился напротив меня.

- Я слушаю тебя, - строго начал он, не притронувшись к еде.

- Даже не знаю, как подступиться, - я ломала пальцы от волнения.

Совсем не таким представлялся разговор с Матиасом Фогелем.

А где бы мы ещё встретились? Ну, пригласила бы к Вальтеру, да?

- Разговор о Карелине, - чуть кашлянув, я отвела взгляд и отставила чашку с кофе. - Горячо.

- О Карелине? - Матиас нахмурился, взгляд стал острым.

Нет, точно. Таким серьёзным и внимательным наедине со мной я его никогда не видела. Теперь он и правда был похож на того человека, которого, скорее всего, знают Вальтер и Макс.

- Да, о Павле, - я, как идиотка, тянула время. - Ты же в курсе, что мы с Вальтером остаёмся в «Гампере»… А ты как-то просил меня держаться подальше от Карелина. Так что с ним не так? Можешь прямо сказать?

- Нет, - помотал головой Матиас, и я почувствовала себя полной идиоткой. Нужно было прямо с порога вывалить всю историю без глупых шатких подводок, что да как. Сходу: раз, два, три, помоги!

А если он сейчас начнёт покрывать Карелина? Особой моралью Фогель сам не отличается.

Но он продолжил:

- Нет, утверждать я ничего не берусь, но… Знаю его с самых первых лет в России. Карелин тогда пытался устроиться к отцу. Ещё университет не закончил, а был очень настырный. Моему папаше такие были не нужны, он искал опытных. После этого мы где-то пересекались, а в общих компаниях о нём иногда ходили нехорошие слухи. Именно в личном плане. Как профессионал, он якобы вырос, пытается приручить Вальдблума в «Гампере». И сейчас вроде бы все истории выглядят так, что бедного парня просто хотят очернить, не любят за лишнюю энергию и прямоту. Тем более, что россказни уж очень неприятные, чтобы верить.

- А если бы я рассказала тебе подобное? - я чуть приподнялась на локтях. - Ты бы поверил?

Матиас закусил губу и молчал.

Чего он упёрся в меня таким проницательным взглядом? Удивлён или не верит?

- У нас с Карелиным случилась неприятная история… Сначала я бы хотела рассказать об этом, а потом… Мне нужна твоя помощь. Твой совет хотя бы. Ты сделаешь это для меня?

Не знаю, что на меня нашло, но я несмело накрыла руку Матиаса своей. Как будто нежное прикосновение передало бы весь пятничный ужас в картинках. Он ласково обхватил моё запястье. Матиас как будто внезапно осознал, что меня привело сегодня. И он мог бы предупредить катастрофу, будь настойчивее несколько дней назад. Он понял, что меня держит непонятный страх и не даёт начать говорить.

Матиас быстро отставил тарелку на соседний шкаф, снова сжал мою руку и доверительно посмотрел в глаза:

- Рита, всё, что угодно.

- Зачем ты убрал ужин? — улыбнулась я, попыталась разрядить нагнетённую атмосферу и высвободила ладонь. - Извини, ты прав, наверное, нужно было встретиться в другом месте, в другое время.

- Порядок, ты можешь рассказывать мне всё, — он подмигнул, но принялся только за кофе.

- Так, - я выдохнула и выпрямилась. - Мы отправились с ним в командировку. Насколько я понимаю, ты был в курсе наших ближайших планов. Первая совместная работа — человек семь из разных отделов, но в основном, из «Гампера». Главное, я точно помню, что Павел отдал мне программу поездки и план.

- Хотя обычно этим занимается Лаврецкая или кто из администраторов.

Чёрт, он и правда похож на Брандта, когда не ёрничает и не пытается тебя склеить. Строгий взгляд за линзами очков, которому доверяешь, те же интонации, те же жесты. Так странно и непривычно.

-Да, об этом чуть позже, - я сделала небольшой глоток горького кофе. - Итак, мы поехали с ним в Нижний. Два дня. На все дела было отведено два дня: четверг и пятница. Но в плане, который был у меня, отметили ещё и субботу утро. Тогда мне это не показалось странным совсем.

- Я бы тоже не заметил подвоха, зная нашу работу, - пожал плечами Матиас и продолжил внимательно слушать.

- Вот именно! - я всплеснула руками. - Вообще никаких подозрений, что что-то может пойти не так или быть совсем не правдой.

Небольшая пауза, и я готова перейти к основной части.

- Вечером в пятницу, - мой голос стал низким, фразы растягивались, - мы вернулись в гостиницу. Вроде бы всё прошло неплохо. Довольные. Все по номерам.

Как теперь перейти? Так сразу?

Только я набрала воздуха, чтобы нарисовать появление Карелина с бутылкой, как зазвонил телефон Матиаса.

- Рита, извини.

Я только кивнула в ответ, сцепила пальцы и отвернулась к окну. Видимо, Фогель утрясал какие-то дела по работе, беседа была быстрая, напряжённая и не очень понятная.

- Извини ещё раз, - он отложил телефон. — Значит, всё шло неплохо. Что случилось потом?

- А потом случился вечер, когда Карелин пытался меня… У него… всё не случайно… Как же это, всё так не просто… В общем, он чуть не взял меня силой, но ничего не вышло, мне удалось сбежать.

Вот так, Рита, безо всяких описаний и прочего. Сразу в лоб. А чего тянуть-то, правда?

Матиас глубоко вздохнул и накрыл ладонью лоб, смотря с сочувствием. Я почувствовала, как мне становится совсем нехорошо и неловко, уже забыла, зачем эту грязную историю нужно было вывалить именно на Фогеля. В молчании он снова взял мою руку:

- Рита, ты чего-то не договариваешь? - почти шёпотом спросил он. - Что-то потерялось в твоём рассказе? Тебе точно удалось сбежать?

- Точно, я не вру, иначе я бы так спокойно не сидела здесь, - я немного собралась. - Ничего не случилось, правда. И никто ничего не мог бы узнать. Хотя бы потому что не хотела бегать по этажам, не хотела поднимать шумиху.

Матиас вытянул из кармана пачку сигарет и быстро закурил.

- Нет, Рита, всё нужно было сделать ровно наоборот, - он сделал затяжку, шумно выпустив в сторону дым. - Когда речь идёт о такой мерзости…

- Никого не было рядом, - я покачала головой, - никого. Он всё спланировал. Матиас, я тебе не сказала самое главное, ты прав. Он пытался шантажировать нашей с тобой историей.

- Какой - нашей? - Фогель подался вперёд.

- Помнишь поцелуй на выставке? Перед моим бывшим. Карелин умудрился сделать фото.

- Он показывал тебе снимок?

- Да, всё серьёзно, фото существует.

Матиас выругался, и мы снова замолчали.

- Мало того, что Карелин пошёл на шантаж, - продолжала я, - он грозился уволить Брандта.

- Не имеет права и никакой возможности, - Матиас крепко сжал губы, резкими тычками стеклянную пепельницу потушил недокуренную сигарету. - Он может только что-то рекомендовать начальству, но никаких ключевых решений Карелин не принимает и никогда не принимал. Строит из себя не пойми кого, а на деле… Его же не зря называют карманным… Хорошо, - Фогель хлопнул по столу, - давай представим, что он выскажет мнение насчёт Вальтера, чего-то там наплетёт для рекомендаций, но факты будут против его херни. Ох, Рита… Я просто злюсь. Поверь, Брандт имеет безупречную репутацию. За все годы за ним не замечено никаких оплошностей. Да и мой отец даже в «Гампере» будет горой стоять за своих из «Фогель и Ко».

Как это странно… Слушать о Вальтере из уст Матиаса. Он так просто и хорошо говорит о нём.

- Да, - быстро ответила я. - Теперь, здесь, в безопасности я всё понимаю, но тогда Карелин очень просто поймал.

- Рита, - Матиас склонился над столом, - Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить, и я рад, что всё закончилось… хорошо. Прости, если я излишне мягок в слове «хорошо»…

- Замечательно закончилось! Теперь ты понимаешь, зачем и почему я пришла к тебе первому? Что мне делать дальше? Если Карелин в понедельник сунется к Вальтеру? Месть - штука страшная.

- То есть, Брандт ничего не узнает? - Матиас удивлённо поднял брови.

- Нет, конечно! Как ты себе это представляешь? Матиас, сейчас я Карелина не боюсь, пусть хоть что со мной делает, за свою карьеру я тоже ничуть не переживаю. Мне страшно, что он в самом деле утроит гадость Вальтеру. Ты точно на моей стороне? - я глянула на него исподлобья и сразу поняла, какую глупость выдала.

- Рита, какие могут быть сомнения? - Фогель вжал голову в плечи и развёл руками. - Или ты думаешь, я с ним заодно? Честно, я его и не знаю толком. Ну, пересекались пару раз пару лет назад и недавно поболтали совсем немного о делах. Он тянул меня в «Гампер». Но я от таких товарищей с сомнительной репутацией стараюсь держаться подальше.

- Да, извини, - тихо ответила я и потупила взгляд. Кофе давно остыл, так толком нераспробованный и недопитый. Я даже не заметила его вкус, не оценила работу Фогеля.

- Выход я вижу только один, - понизив голос начал Матиас, - рассказать всё Вальтеру. Сегодня же. Хочешь, мы поедем вместе и поделимся всей историей? Хочешь, я останусь с ним один на один и потолкую?

Неужели всё так просто? Так просто! Чего тут думать - нужно было ещё вчера сходу вывалить все приключения на Вальтера, а не плакать в его руках и врать про «сложности»! Всего-навсего рассказать правду! Я ему не изменяла, а то, что произошло на выставке - глупая девчоночья затея, игра, рисовка.

- Нет, - я выпрямилась и выдохнула, - нет, Матиас. Я всё сделаю сама. Спасибо за подсказку. Всё, как обычно, на поверхности.

- Всегда к вашим услугам! Это страх спрятал самые очевидные решения.

- Что правда, то правда.

Всё стало предельно понятно, и выявилась самая главная мысль. То, с чем я вернусь сегодня к Брандту.

Я готова. Он давно ждёт от меня этих слов. Спрячусь за разноцветный букет и обрадую.

- Рита, - Матиас снова потянулся к пачке, но в последний момент передумал и положил сигарету на стол. - Как удалось сбежать? Кто-то помог всё-таки?

- Нет. Пришлось применить примитивное женское каратэ.

- Не промах, - он с улыбкой поддержал меня. - Хорошо, что я не успел испытать это в твоём исполнении.

- Тогда, прошлым летом, на парковке, были все шансы, — я лукаво посмотрела в его глаза.

- Рита, прости меня, я идиот. И да, ты имела полное право разбить мне лицо на пару с Максом.

- Зачем же ты ему предложил спор на меня?

- Взбесился, я правда взбесился накануне, - он снял очки и отвёл взгляд. - Когда я увидел тебя с Зенфом там, в кабинете. Никакой двусмысленности: его руки под твоей юбкой, твои розовые щёки, красные губы. И он, гад, лапающий тебя, где только можно и… нельзя. Да, эмоции - это никакое не оправдание, я знаю.

- На это мы и рассчитывали.

Оказывается, Фогель до сих пор верит в тот спектакль! Вот это поворот! Мы же просто разыграли его с Максом!

- Ты могла просто поговорить со мной, - серьёзно продолжал он, а в голосе послышалась обида. - Сказать, чтобы я оставил тебя в покое.

- Если ты не помнишь, я пыталась.

- Правда? — Матиас хитро подмигнул мне. - Когда?

- Сто раз, - рассмеялась я.

- Назови хоть один! Ты ведь должна помнить хотя бы один, если попыток было сто.

- Ну, - кокетливо замялась я и опустила голову. - Хотя бы тогда… Был такой рассвет, после корпоратива, мне было дурно, но я держалась. Ты никак не хотел уходить: «Как я могу оставить девушку в таком состоянии?» Мы вышли на балкон. Вроде бы конец июня, а ветер дул ужасно холодный. Ты всё пытался поджечь сигарету, потом долго курил, а я зачем-то мёрзла рядом. Мы даже ни о чём не говорили, просто смотрели во двор. Помнишь? Ты ещё сказал: «Кто бы о тебе позаботился?»

- Да, - тихо ответил он. - Помню, Рита, помню. Укутал тебя в одеяло поплотнее и усадил на кухне.

- И разлил горячий чай! Чуть ли не на меня.

- Ты всё равно была надёжно упакована. Так, а что там с Зенфом всё-таки? Может, признаешься?

- Ты точно хочешь знать?

- Сто процентов.

- Ничего. У нас с ним не было ничего, кроме пары дружеских поцелуев. Скажу честно. Но он всё знал про наши отношения.

- Завёлся я тогда не на шутку, - Матиас щёлкнул зажигалкой и спустя миг пустил в сторону дым. - Невероятно - Зенф! Зенф увёл мою любимую девочку…

Снова тишина и опасные взгляды. Матиас затянулся, серьёзно посмотрел на меня и сказал:

- Рита, вся проблема в том… Ты просто была слишком хорошей маленькой девочкой, которая попала к очень плохому мальчику, а он, не будь дураком, хотел взять всё. Вообще не думая о последствиях.

- Можно задать неприличный вопрос плохому мальчику? - я обхватила руками полупустую чашку и больше не смотрела на Матиаса.

- Ты ещё спрашиваешь?

- Ты сейчас один?

- Да, - спокойно ответил он, не юлил. — Да, один. Только рабочие встречи.

- Ты вроде бы сказал, что уезжаешь?

- Правда. Через пару дней. Поэтому в квартире так чисто, - Матиас засмеялся. Но весело никому не было.

- Не вернёшься? К отцу.

- Особо незачем, - он хмыкнул и поднял голову, - он и сам подумывает вернуться. Нет, я точно нет. Уеду в Австрию, давно хотел. Так что, скорее всего, это наша последняя встреча. Да, это наша последняя встреча, обещаю.

- Что, даже с Вальтером не попрощаешься?

- Мы уже виделись с ним. Так, пожали друг другу руки. Этого достаточно.

Пора было уходить, разговор зашёл совсем не туда, но от чего-то не хотелось оставлять Фогеля. Как будто ждала внезапное предложение от Матиаса или ещё какие-то воспоминания, которые тоже натолкнут на…

На что, Рита? Ты совсем с ума сошла? Или опять скажешь, перенервничала недавно, и теперь всякая ерунда лезет в голову?!

- Хорошо, - я решительно поднялась из-за стола. - Спасибо ещё раз, мне пора. И извини, что загрузила тебя.

- Всё в полном порядке, Рита, - он тоже поднялся, чтобы проводить меня. - Ни минуты больше не переживай, что Карелин сделает гадость. Если и с Вальтером будут проблемы, смело звони мне, я втолкую ему. Давай я отвезу тебя домой?

- Это очень мило с твоей стороны, - я с улыбкой посмотрела на наручные часы. - Но не стоит, отдыхай.

- Хорошо, - вздохнул он. - А если я скажу, что мне нужно в тот же район?

- Обманываешь?

- Обманываю.

- Ладно, поехали, господин Фогель.

- О, сколько воспоминаний, - рассмеялся Матиас. - Как там на улице, думаешь? - спросил он взглянув на шкаф. - Также холодно?

- Наверное, тебе стоит захватить пиджак, если ты собираешься прогуляться. Ветер - мерзкий, продувает насквозь.

Он вернулся в гостиную за пиджаком.

- Едем? - устало спросила я.

- Рита, у меня тоже остался важный вопрос, - Матиас подошёл совсем близко. - Ты простила меня?

- Давно. Слишком много всего случилось, чтобы помнить какую-то нелепицу. Тем более на страстях. Верно?

- Да, наверное.

Он никуда не спешил выходить. Только перебирал в руках ключи от машины. Смотрел упрямо и признался:

- Я буду скучать по тебе.

О, такие слова нельзя говорить! Такие слова нельзя говорить!

-Матиас…

- Скажи, ты же вспоминала меня? Честно.

- Да, - чуть помедлив ответила я шёпотом по-русски.

Снова застучало сердце, как будто я впервые с этим мужчиной, словно я не знаю его и не знала раньше. Всё так ново и так остро. И он - другой.

Матиас схватил меня в объятия и шептал на ухо так быстро, словно боялся, ещё секунда, и я вырвусь из крепких рук.

- Рита, дорогая, тогда я попытался сделать всё, что мог. Как дурак, думал, тягаться с Вальтером. Ты ведь понимаешь?..

- Матиас, перестань, - я пыталась просто отмахнуться безразличным тоном, но дрожащий голос начал выдавать меня, - просто поехали.

- Но помнишь, «прошлое поймает тебя, стоит побежать быстрее»? Мы слушали с тобой эту песню, помнишь?

- Конечно, - сдаваться было нельзя, но это не в моих силах больше. - Матиас, там была другая интересная строчка: «Ты хочешь согрешить, но грешника не хочешь».

Нельзя говорить такое! Взрывоопасно! Нельзя вспоминать. Нельзя смотреть в его глаза. В них слишком много неслучившегося.

- Я скучал, так хотел как-то всё вернуть, всё по-другому… И каждый раз не получалось. Я же не подлец, у меня есть чувства. И я всегда понимал тебя. Но как идиот, не хотел думать, что тебе тяжело выносить мою близость.

- Это было неправильно с обеих сторон. Ты хоть представляешь, каково было Доре?

- Но я ничего не мог с собой поделать. Мне было так хорошо, спокойно. Мне всегда с тобой спокойно. Радостно, легко…

- Ты знаешь, - я хмыкнула. - Ты не первый, кто так говорит.

Мне хотелось ударить его как можно больнее, пусть и такой мелочью. Ранить его хоть самым кончиком хлыста.

- Вальтеру тоже нравится покой рядом со мной. Что-то необъяснимое и невесомое. Бесценное, да?

- Да, - тихо сказал Матиас, нежно обхватив меня за спину.

Почему я не вырываюсь из его объятий? Почему позволяю ему говорить запретные слова, которые мне, именно мне, слышать нельзя? Почему позволяю себе эту близость?

-Фогель, -почему тяжело говорить то, что тысячу раз проигрывалось в мыслях?!- Признайся, не мне, но себе хотя бы: ты любишь не меня - ты любишь мои чувства к Вальтеру. Найти бы девушку, которая также будет обнимать, ждать, желать и любить. Также уважать и при этом оставаться собой, оставаться личностью при своих амбициях. Помнишь, как ты в самом начале пытался унижать, колоть тем, что мне на самом деле нужен немецкий паспорт, и я стелюсь под Брандта из-за одного только стремления. А оказывается, я - не «русский девушка» из твоих стереотипов, которая «я сделаю тебе вкусный "боршч", а ночью -“гут” во всех смыслах, и за это ты увезёшь меня в богатую заграницу»… Ты любишь одну только мою любовь, дорисовываешь картинку…

- Рита, прошу тебя… Это не правда. Я никогда…

Нагнетённая атмосфера и напряжение лопнули в миг, когда Матиас поцеловал меня. Так нежно. Не властно, не развратно, не требовательно и развязно, а почти невесомо, но так ласково. Словно всю свою тоску он собрал в одном, таком болезненном для него, прикосновении. Он целовал не в губы, он со всем чувством прикоснулся только к моей влажной щеке.

- Не провожай меня, пожалуйста… - с неспокойным сердцем и спазмическим плачем в горле я вырвалась из его рук.

Глава 32. История двух фотографий

- Вальтер, как ты относишься к историям из прошлого? - чуть не с порога решила спросить я, когда почти в девять вечера вернулась от Матиаса.

Он всё-таки догнал во дворе и уговорил подвезти. Тёмные пасмурные августовские сумерки стали последним аргументом за то, чтобы добраться до дома в комфорте, а не ждать такси или топтаться на трамвайной остановке. Ехали, перебрасывались дежурными вопросами о работе, о новых коллегах, закрываясь бездушными фразами, как картонными щитами. Прощались сухо, но пока машина Матиаса не скрылась, я не отрывала от неё взгляд.

Неужели мы встретились последний раз? Последний раз я слышала его голос, а его глаза пытались найти в моих взаимность. Всё, всё, теперь точно финал. Мы начинаем новую жизнь. Прямо сейчас, с откровенных бесед…

«Нам нужно поговорить».

По-моему, нет большей мерзости в языке, чем эта фраза «нам нужно поговорить». После этих слов ожидаешь чего угодно, и я решила не напрягать неоднозначной фразой Вальтера.

- Как там ремонт? - Брандт встретил меня в коридоре. - Очень устала?

- Что? - я нахмурилась, совсем забыла о вранье перед уходом к Фогелю.

- У Лолы, - подсказал мне Вальтер.

- Честно, не знаю, -пора начинать!- Я встречалась с Матиасом.

- Угу, - он опёрся плечом о дверь в спальню и сам не знал, как продолжать разговор в новом свете.

Я подошла к Вальтеру и несмело обняла за талию, положила голову на грудь, которая медленно то поднималась, то опускалась от тяжёлого дыхания.

- Пришлось пойти на обман, Вальтер. Мне очень хочется рассказать тебе всё. Ты готов?

- Как иначе? - он обхватил меня одной рукой. - Мы же не в кино, чтобы орать «Ничего не хочу слышать! Убирайся!». Я готов.

- Ещё поэтому ты самый лучший.

Мы сели друг напротив друга на кухне, как на допросе.

Знал бы ты, Вальтер, что сегодня нам придётся сыграть каждому по обе роли: сначала ты будешь меня пытать, а потом я тебя.

Безо всяких лирических отступлений и подводок о прошлом я начала быстро и конкретно с того момента, как узнала про архитектурную выставку.

- В тот день я не должна была ехать в компанию. Только Матиас плюс наши новенькие. Но случайно, совершенно случайно, накануне мне попались на глаза списки участников… И там нашла имя своего первого молодого человека. Знаешь, оно как будто вспыхнуло на белой бумаге, и нарисовался план. Мы очень нехорошо расстались с ним. Всё в одном, весь спектр: от влюблённости на гормонах до убийственной правды… Извини, что неловко описываю… все эти словечки книжные. Мне так хочется свести на шутливый тон… В подробности не буду вдаваться, не к чему тебе эти дурацкие и глупые истории. Скажу только, он оставил меня жалкой девчонкой, с которой поиграл, которую совсем не жаль и неважно, что с ней будет. А теперь я хотела показаться ему в новом статусе. Другая! - голос задрожал, Вальтер поднялся на локтях, хотел встать и приласкать меня, но жестом я показала, что всё в порядке. - Когда-то я дразнила его, рассказывала о своих мечтах: хочу уехать в Германию и никогда не возвращаться обратно. Дурачилась, найду мужа-немца. (Теперь мне ясно, что это никак не трогало его). И вот профессиональная жизнь свела нас спустя четыре года. У меня появился шанс показать себя во всей красе. Да не только себя. Ты не мог никак поехать, я знала твоё расписание. И Матиас оказал глупую услугу. Он… ты уже, наверное, понял, к чему идёт. Мы перебросились парой фраз, и я выставила разговор в таком свете, что Матиас - мой возлюбленный, - от волнения я начала сильно жестикулировать и смотреть куда угодно, только не на Брандта, который сильнее навалился на стол и внимательно слушал. - А Матиас не будь Матиасом слишком вошёл в роль: обнимал меня и поцеловал. Всё. Ты можешь спросить у него, всё так и было.

- Рита, - Вальтер откашлялся, - честно, я не знаю, что тебе сказать на это. Вопрос, зачем вы сегодня встречались с Фогелем?

- Подожди, это только начало истории. - Я подняла взгляд к потолку и, рассматривая люстру, её простой узор на круглых боках, не знала, как подступиться к основной части. - Наши милые наигранные обжимания были замечены и, так сказать, надёжно задокументированы. Думаю, не стоит говорить, что спрятаться там было негде, да и я хотела быть под светом софитов по-полной. Зачем я всё это рассказываю?

- Начинаю догадываться.

- На первый взгляд, - я встала с места и налила себе воды, глотнув, продолжала: - все вокруг обходительные и дружелюбные, но, оказывается, бывают коллеги очень сообразительные, но совсем не в ту сторону, не в рабочую.

- Ты знаешь, - голос Вальтера звучал расслабленнее, - и можешь мне не верить, я поэтому опасался правды о нас в офисе. Понимаешь, как и Матиаса, как и Макса, меня тоже настырно, иногда очень пошло, в открытую атаковали девушки-коллеги. Не стоит говорить о корпоративах, да? Когда у нас с тобой начались отношения, я боялся, что их влечение ко мне перерастёт в агрессию на тебя. Значит, это случилось?

- Это могло случиться, - я вернулась на место. - Считай этот разговор превентивной мерой. Если тебе кто-то когда-то явит красочное фото с говорящей датой, где мы с Матиасом…

- У нас уже будет другой разговор с этой интриганкой.

Или интриганом. Имя Карелина не должно прозвучать сегодня. Мне ещё предстоит обдумать, что делать именно с ним. Главное, что я обезопасила себя этим вечером. Павлу нечем запугивать, козырь сгорел.

- А теперь, Вальтер, - я набрала побольше воздуха, - меняемся ролями.

- Что? - он нахмурился.

- Сейчас…

Одна-дву минуты отделяли от правды: кто эта счастливая обладательница прекрасного бюста, крепких объятий Вальтера и его нежного поцелуя на фотографии? Оставив Брандта на кухне, я вернулась в прихожую к сумке, где лежал ежедневник. В нём я прятала ужасное фото.

Всё, пора. Либо всё узнаёшь сейчас, либо мучайся дальше.

- Вальтер, - я держала сложенный пополам снимок в руках. Медленно развернула, как будто внутри он был обсыпан ядом, и положила на стол. Прямой вопрос не нашёлся. Но Вальтер уже взял в руки изображение. Ни одна мышца не дрогнула в лице, он только кивнул и посмотрел на меня, провёл ладонью по щеке. Ни слова ни говоря, он достал смартфон.

Отчего-то красотка на фото больше не раздражала меня сейчас. Она напоминала о себе широкой улыбкой и аппетитными формами, когда Брандт был далеко. Она словно приближалась к нему, стоило нам разлучиться. Но только не за одним столом.

- Пароль я давно забыл, посмотри, - начал Вальтер и повернул ко мне экран, где я увидела знакомый дизайн известной западной соцсети. - Рита, это - моя самая первая страница. Сейчас, - он поднялся и подошёл ко мне, чтобы удобно показать все манипуляции, - я открою новую.

Несколько кликов, и Вальтер перешёл с актуального профиля на пустую страницу Матиаса, а через него - на заброшенную свою. Открыл галерею, пробежал до места, где пестрели самые ранние фото, датированные 2006–2007 годами. Я сидела, не шелохнувшись. Со стороны можно было подумать, что Вальтер показывает мне самый провальный перевод, который я только могла сделать - до того, наверное, я сжалась рядом с ним.

2006 год. Та самая фотография на экране.

- Удалить не могу - нет доступа к странице, - тихо сказал Вальтер и пожал плечами. - Рита, посмотри на даты.

- Да, - всё, что сказала я и подняла взгляд. - Кто это?

- Катарина, - Брандт хлопнул себя по карману брюк в тщетной попытке найти пачку сигарет и сел напротив меня. - Моя бывшая жена.

Во мне резко поднялась температура, жар охватил грудь, обжёг щёки, лёгкие стянуло, а сердце сжалось. Пальцы скрючились, как обычно, когда я начинаю мучительно скрести указательным по большому в минуты самых сильных волнений и ожидания.

- Рита? - моя подавленность испугала Вальтера, и он, смяв фотографию на столе, вернулся ко мне, встал за спину. - Я догадываюсь, как оно попало к тебе. Но ты всё видела сама, верно? Это — фото со страницы, которая давно заброшена и забыта, - он взял меня за плечи.

- У тебя есть дети с бывшей женой? - вопрос родился мгновенно, раньше я никогда не думала, не связывала даму на снимке и возможного ребёнка от… моего Вальтера.

- Нет, - он выдохнул, - мы расстались, когда мне ещё не было 30. О том, чтобы стать отцом, я тогда совсем не думал.

- А сейчас? - спросила я и крепко-крепко зажмурилась, отругала себя за самый пошлый вопрос, который именно в этой тишине мог получить Вальтер.

- Дело не в «сейчас», - Брандт нагнулся к самому уху, и я замерла, - ты неправильно задала вопрос, Рита. Если ты сейчас признаешься мне, что нас скоро будет трое, это станет лучшей новостью в жизни… потому что это скажешь ты, потому что он будет наш с тобой.

Впервые мне по-настоящему хотелось ощутить под сердцем новую жизнь, прижать большую тёплую ладонь Вальтера к животу и улыбнуться без лишних слов. И неважно, кого ждать - девочку или мальчика. Впервые все страхи, которые могут сопровождать будущую маму - денежные ли, доверительные ли - о которых иногда задумывалась я, схлопнулись в один миг. Вальтер Брандт - умный, крепко стоящий на ногах, здоровый, надёжный, любящий меня мужчина - признался, что он счастлив стать отцом нашему ребёнку.

На горячую голову мне было безумно жаль, что нечем обрадовать его сегодня, а на трезвую - пора бы признаться, что я готова и хочу уехать в его страну. Чем скорее, тем лучше.

Глава 33. "Давайте знакомиться заново!"

Никогда ещё утро не было настолько добрым! Давненько я не просыпалась с таким лёгким сердцем и настроением. Виной тому не только то, что я вчера устроила Вальтеру после нашей откровенной беседы о прошлом и настоящем…

Как только я рассказала ему о моем желании уехать в Германию, Брандт, как настоящий немец, начал набрасывать план ближайших действий. Но я слишком вымоталась за последние дни и не разделила его энтузиазм. Оставила его за офисными делами, которым он пообещал посвятить от силы полчаса, не больше.

Нет, меньше…игриво подумала я и отправилась в ванную. Освежившись под душем, долго сидела перед зеркалом в спальне и смотрела на умытое лицо. Глаза без макияжа, лёгкие ресницы без туши, мягкие бледно-розовые губы. Забрала волосы в коротенький хвост, который еле собрался, и тихо сказала отражению: «На самом деле ничуть не изменилась».

Из кухни послышался звонок телефона и голос Брандта — кто-то на ночь глядя утрясал дела.

Хватит работать!

Я перехватила волосы маленькой чёрной резинкой, надела самое скромное нежное-нежное белое белье… и что дальше?

Халат? Пусть и шёлковый…Скучно!

Решено! Тёмная кофточка с короткими рукавами и синие джинсы вряд ли выглядят соблазнительно без предыстории. Мне хотелось вернуться в образ «сама скромность»! Напомнить Вальтеру, как всё начиналось.

— Господин Брандт, — я тихонько постучала по открытой кухонной двери.

Вальтер поднял глаза от бумаг и оглядел меня, любопытный.

— Можно к вам? — стеснительно, без разрешения ни шага за порог.

— Конечно…

— Я не займу много времени.

Мгновение и я удобно забралась на колени к Вальтеру, обвила его за шею, а он всё также всматривался в моё лицо. Дразня, тронул пальцем хвостик.

— В этой переводческой программе совершенно невозможно разобраться! — скуксилась я. — Вы поможете мне, господин Брандт?

— Вы ещё спрашиваете? Конечно, — глубоко дыша, он обхватил меня за спину, — но не просто так…

Вальтер не выдержав и одного вопроса, чувственно поцеловал, прижимая к груди.

Боги, я уже сдаюсь сама!

— Как вам у нас в отделе? — отвлёкся он. — Никто не обижает?

— Нет, но… — я потупила взгляд. — Мне не хватает вашего мужского внимания. И надо бы подучить немецкий… Почему вы так мало занимаетесь со мной?

— Вы — способная ученица, Рита. — Вальтер тяжело выдохнул. — Но я знаю один способ… Ничего лишнего не нужно, — он медленно стянул с меня кофточку и оглядел, — даже от вашего прекрасного белья, которое вы выбирали для меня, придётся избавиться.

— И что, рабочая методика? — чуть поёрзав на его коленях, со сбивающимся дыханием спросила я, пока ещё могла соображать.

— Более чем, — Вальтер прикоснулся губами к шее и сказал на ухо: — Мне нужно подготовить учебное место.

Сердце трепыхалось, в низу живота невыносимо пульсировало, мучительно ныло и давно требовало, просило, чтобы его сильные руки стянули с меня узкие джинсы.

Скорее же, скорее! Чего ты возишься? Отходи меня, как следует! Только не думай затыкать мне рот! Усмири меня!

По самым смелым ощущениям, мне хватило бы прикосновения его пальцев, но я убралась с Вальтера. Он начал с присущей, но неожиданной сейчас, педантичностью складывать бумаги, ручки, искал место, куда бы деть ноутбук. Брандт прекрасно знал, как завёл меня простыми движениями и как невыносимо ожидание. Он расчистил стол и обернулся:

— Боюсь сегодня не получится, — он изогнул бровь и испытывал меня взглядом, — не получится так, как обычно: на мне нет ни галстука, ни ремня.

— Всё, что нужно, всё, что я так люблю, — я села на стол и призывно подалась вперёд грудью, медленно раздвинув перед ним ноги, — всегда с тобой…

***

Да, утро было тяжёлым от недосыпа, но самым прекрасным в перспективе. Решение принято. Мы уходим из «Гампера». Сегодня же на стол лягут два заявления. Я не знала, как наш закон работает в случае с Брандтом, но меня точно ожидали ещё две недели в компании.

Понедельник должен был отметиться не только новостями об уходе двух специалистов, но и необычным собранием: в переговорную вызвали всех, кто ранее работал на «Фогель и Ко».

Когда я зашла в ярко-освещённый зал, за окнами которого начиналась настоящая буря, туда ещё не все подтянулись. Традиционно, подальше от места начальства сидел один Озеров и вертел головой по сторонам, нервно крутя ручку между пальцев. Во взгляде легко читалось недоумение и ожидание самых плохих новостей.

— Привет, Денис! — весело поздоровалась и села рядом. — Ты чего нос повесил? Погода не радует?

— Доброго утра, Рита, — он встрепенулся, поднялся и, как обычно, по-джентльменски вытащил для меня стул. — Нет, я люблю, когда пасмурно. Работается лучше. Просто ощущения нехорошие. Зачем мы все здесь? Что-то нам скажут…

— Не переживай, тебе точно бояться нечего. С тобой здорово в одной команде. Правда-правда, — сегодня мне хотелось осыпать комплиментами всех подряд.

— Спасибо, — просиял Денис.

Послышались мужские голоса совсем рядом задверью. Она приоткрылась, и с удивлением я распознала баритон Вальтера, который строго сказал кому-то по-русски:

— Будешь мне тут возникать.

Ожидаемо, в последнем слове он с немецким акцентом чуть протянул «а». Слышалось забавно, но что за странные угрозы? Через пару мгновений на пороге появился сам Брандт. Его смеющиеся глаза, улыбка на лице сняли все подозрения в жестоком обращении с коллегами. Со мной он всегда вежлив, обходителен и мил, но не раз приходилось наблюдать, как он строго выговаривал то одному недотёпе, то другому. Ругался — нет, никогда, но лучше бы крыл матом.

Ещё минут десять ушло на ожидание остальных: наших «испанцев», «итальянцев» с Ниной и Дашулей, которые сегодня отчего-то не сидели вместе. Маркова, на удивление, оделась чуть ли не впервые за всё время прилично — белая блузка, чёрный брючный костюм, длинные волосы забраны в строгий пучок. Никогда раньше не замечали её в таком — суровом для неё — образе. Она заняла кресло рядом с начальством.

Обрадовали присутствием и наши бывшие боссы — Тихонов, Фогель-старший, какой-то поникший и печальный. Вошла Лена в своём обычном сером костюме, а за ней — Влад, чуть шурша, на коляске. Обгоняя Лаврецких, поближе к Нине юркнул Карелин. Дышать стало тяжелее, и я, словно ища защиты, чуть коснулась руки Вальтера. Павел скосил на меня взгляд, но тут же отвлёкся на разговор с Марковой.

Я до сих пор не знаю, что мне делать с Карелиным. Как отсечь его от компании? Как проучить?

Пульс участился, когда Павел, словно прочитав мои мысли, поднялся с места и направился к нам с Брандтом. Как назло, у него зазвонил телефон.

Чего ему надо? Тут же кругом коллеги!

— Здравствуйте, Рита, — как ни в чём ни бывало, прошипел Карелин или мне только так показалось. Я только буркнула что-то в ответ. Брандт отвечал на звонок, отойдя к окну. Я беспомощно обернулась на него, но он стоял спиной.

— Вальтер, — безо всяких приличий позвала я. Он обернулся и быстро кивнул.

— Где же ваш друг? — Карелин никуда не испарился и продолжал испытывать меня, как будто наш гостиничный кошмар в самом разгаре.

Я сцепила руки, холодные, влажные, в замок. Язык не слушался, мысли не находились. Наконец Брандт вернулся за стол, и стало ещё страшнее.

— Рита, вы не в курсе, где Матиас? — Карелин изменил вопрос, не меняя сути. — Господин Брандт, а вы в курсе?

— Павел, — Вальтер, отвлекаясь на телефон, отвечал, — я же рассказывал вам, что Фогель с самого начала не собирался в «Гампер».

Я прерывисто выдохнула, хотелось сбежать, бросив собрание, как бы важным оно ни задумывалось.

Чего ему нужно?

— Я был уверен, — продолжал Карелин, — что ваш друг пойдёт за коллективом. Особенно, за некоторыми, с кем он так тесно сработался, — Павел многозначительно посмотрел на меня. — с кем у него близкие отношения.

— Кажется, мы не о том говорим, — строго оборвал его Вальтер и громко стукнул карандашом по столу. Все на секунду притихли и обернулись на наш конец стола, но скоро вернулись к своим разговорам.

— Я прошу прощения, — Карелин гнул намеченную линию. — На одной совместной работе, совсем недавно, мне показалось…

Заткнись!!!

Почему же я молчу? Почему позволяю ему разбрызгивать яд?

— Да вот, Денис был с нами, он видел, как близко общаются Матиас и Рита, — Карелин махнул рукой на Озерова. Тот глянул на меня и чуть покраснел, но твёрдо отвечал:

— Что я видел? — Денис пожал плечами. — Рита Владимировна помогала господину Фогелю, переводила. А что там ещё могло случиться? Не знаю.

Денис! Мой ты хороший!

Карелин уничтожающе смотрел на Озерова, будто тот опрокинул на его безупречный дорогой костюм горячий кофе.

— Нина с нами была, — гораздо громче сказал мой мучитель. Вальтер с каменным лицом наблюдал за его попытками растоптать меня и — заочно — Фогеля-младшего. Скорее всего, Брандт давно понял, какая страшная правда ему сейчас откроется.

— Что? — Маркова услышала, как назвали её имя.

— Нина, идём к нам, — любезно просил Карелин, — у нас здесь интересная беседа.

Та с недовольным видом поднялась и поспешила к нашей маленькой компании. Мы с Брандтом переглянулись, пусть я уже поняла, что опасаться нечего, но Нина!

Вдруг она чего-то дорисует прямо сейчас. Она может! Уроки Дашули просто так не проходят.

— Чего тебе, Пашка? — её развязность немало удивила меня.

— Нина, вспомни, на выставке архитектурной были.

— Так. — Нина сложила руки на груди, обвела нас скучающим взглядом и уставилась на Карелина.

— Скажи, как жаль, что Матиас покинул нас. Такая красивая пара была в офисе! — Карелин, остановись! Это переходит все границы! — Скажи, Нина?

— В смысле? — Маркова, нахмурившись, села рядом с Озеровым. — О чём ты?

— Ну ты же видела? — запал Карелина начал спадать.

— Ничего не видела, — Нина сделала огромные глаза, переводила взгляд с меня на Вальтера, с Вальтера — на Карелина. — Ты о чём? Говорю, мы приехали работать, а ты чего вспоминаешь? Ничего непонятно. Рита помогала Матиасу, как могла, хотя, Рита, — она кивнула мне, — ты ведь тоже за компанию поехала, правильно?

— Да, — наконец-то я хоть что-то сказала.

— Ну вот, ходили они туда-сюда. А что надо вспомнить-то?

Нина, ты ли это?! Что происходит?

— Павел, — с тяжёлым вздохом Вальтер, обведя глазами зал, поднялся из-за стола и посмотрел на потерянного Карелина, — пойдём, выйдем. Есть о чём поговорить с вами. Вернее, у меня есть важный вопрос. Один на один, хорошо?

— Боюсь, мы не успеем, — заёрзал тот на стуле.

Брандт наклонился над столом и грозно посмотрел на беднягу-шантажиста:

— Не пойдёшь сейчас, — Вальтер, не обращая внимания на свидетелей, пригрозил Карелину, — в следующий раз встретимся на парковке. Времени у нас будет гора-а-аздо больше. Ну так когда?

Тот поджав губы, уставился на меня. Понял, вертлявый гад, что не на кофе-брейк приглашают!

Спасать тебя? Пусть Вальтер тебе хоть голову открутит!

— Господин Брандт, — всё же опасаясь за последствия для моего любимого немца, я хватила его за руку, — может, не надо.

— Мы просто поговорим, — подмигнул мне Вальтер.

Уверенным шагом он направился к выходу, а за ним, поправляя галстук, семенил Карелин. Я выдохнула и обратилась с благодарностью к Нине и Денису:

— Ребята, спасибо…

— Рита, перестань, — засмеялась Маркова, махнула рукой и перед тем, как вернуться к себе на место, добавила: — С кем не бывает, глупости случаются. И я сейчас не про тебя.

Денис смущённо улыбался.

Не прошло и пяти минут, в зал ввалился, потирая плечо, бледный Карелин, а за ним невозмутимый Вальтер.

Только я хотела выпытать у Брандта, что случилось, как, улыбаясь, в переговорной явился сам господин Вальдблум. Сложив руки за спину, осматривая всех и каждого, с фальшиво-сияющим ликом он начал:

— Добрый день, уважаемые коллеги! — театральная пауза. — Очень рад всех видеть! Рабочая неделя только начинается, а у меня для вас уже прекрасные новости.

И у нас для тебя прекрасные новости! Два заявления!

— Не будем откладывать дело в долгий ящик, — с прищуром Вальдблум опёрся руками о спинку кресла. Тут же выпрямился и громко продолжил: — Пока что я не очень хорошо знаком со всеми вами. Точнее, почти не знаком. Но самое главное мне известно. Друзья, мне приятно иметь такой честный и дружный коллектив.

На этих словах мы, как по команде, переглянулись с Дашулей и не смогли сдержать глупых девчоночьих улыбок.

— Вас ничем не пронять, — голос Вальдблума расходился по залу, — вы не бросаетесь на заманчивые предложения в обход компании. Вы не праздно проводите время в кабинетах, вы всеми мыслями, делами, амбициями направлены только на работу. Ко всему прочему, не плетёте интриги на местах, как бы заманчиво это ни было.

Ох, вот тут ты не прав, начальник!

— За вами я наблюдаю давно. Не прямо, не сам. Моими глазами и ушами всё это время была моя замечательная помощница, прекрасный опытный переводчик — Виктория. Ещё раз, прошу любить и жаловать.

Лица коллег выражали настолько разные эмоции, что не найти какое-то одно, посередине. Кто-то нахмурил брови, кто-то смешливо смотрел, кто-то качал головой, а до кого-то не сразу дошло, когда…. когда со своего места встала Нина и приблизилась, смущённо улыбаясь, к Вальдблуму.

— Во-первых, — заговорила она совсем другим голосом — уверенным, поставленным, — давайте ещё раз познакомимся. Меня зовут Виктория Маркова. Во-вторых, сразу хотелось бы попросить прощения, что нам пришлось ввести вас в заблуждение. Но наша операция стоила того — компания «Гампер» рада приветствовать трудолюбивый коллектив «Фогель и Ко».

Вальдблум что-то ещё добавил с той же наигранной приветливостью и позитивом, а я следила только за Ниной-Викторией. Всё встало на свои места. Не зря она мне казалась странной и противоречивой. Но…

— Как тебе такие методы? — шёпотом обратилась я к Вальтеру.

— Непонятно, — он покачал головой и лукаво улыбнулся. — Интересно, как они нас на интриги и неформальные отношения проверяли.

— А это уже вопрос к тебе, как к сексуальному объекту, — я чуть ткнула его в бок…. Перед выходом из зала я не могла отказать себе в удовольствии перекинуться парой слов с Ниной-Викторией.

— Разрешите дать вам совет, — я протянула руку Марковой.

— Буду рада, — та живо отозвалась.

— В следующий раз, в другой компании, будьте осторожнее. Вы прокололись.

— Когда? — она с любопытством изучала моё смеющееся лицо.

— На последнем корпоративе в «Фогель и Ко». С Максом Зенфом. Помните такого?..

Эпилог

— Ну всё, Крохотулька, будем готовить тебе самую удобную коробочку для путешествия в новый дом!

Всего месяц назад маленький кактус в глиняном горшочке услышал ободряющий призыв. Через неделю после этого состоялась самая долгожданная встреча.

В центре города, в большом ресторане в тёплый августовский вечер мы наконец-то собрались впятером: мои родители, Вальтер, я и дед, который поехал только после строгой просьбы — привезти его в город могу только я и Брандт. Спрошено — сделано! Дедуля с важным видом, оглядев тяжёлым взглядом из-под бровей дом, увесистый замок на двери, уселся на переднее сидение. Мне ничего не оставалось, как слушать «взрослые» разговоры. С тем же горделивым видом — а как же: Брандт с ним первым познакомился да ещё и успел потрудиться на его земле! — дед чуть ли не впервые в своей жизни заходил в дорогой ресторан.

Ожидаемо, родители сначала немного оробели, но совсем скоро общие темы нашлись. Тем более, дед, не стесняясь и размахивая вилкой, заполнял паузы стариковскими остротами. Отец с лёгкостью сошёлся с Вальтером на автомобильной теме, а мама сходу поинтересовалась: правда ли, что в Германии мужчины — жуткие цветочники, как она недавно прочитала в Интернете. Я снова пустила общение на самотёк и со счастливым видом следила за разговорами в дружелюбной обстановке за вкусным ужином. Моя помощь с переводом понадобилась от силы пару раз.

Как ни странно, и как бы ни опасались мама с папой говорить деду о моём отъезде, тот обрадовался больше всех. Ведь это было моей мечтой чуть ли не с начальной школы.

Мама, как обычно, больше переживала за всякую бюрократию, но я уверила её: за Вальтером с его образованием я как за каменной юридической стеной — он всегда поможет с любой бумажкой.

Дошло до смешного — я узнала много позже — родители задолго до моего путешествия растрезвонили важные новости по всем родственникам, а те уже бросились поздравлять моих: «какая Рита молодец, уезжает с богатым иностранцем!»

Ага, с миллиардером на личном джете!

Какой же Вальтер богач?! Обычный немецкий средний класс, не более. Да и не нужен мне никакой дорогущий Пренцлауэр-Берг, главное, что рядом господин Брандт.

Компания «Гампер» и все воспоминания остались позади, в копилке житейского и профессионального опыта, а в — кошельке накопленная за год работы сумма. По приезду в Германию я не планировала стать нахлебницей и приживалкой даже на старте. Была рада отдавать за себя в кафе, за связь на своих устройствах, готова вносить свой вклад за аренду, ходить по магазинам и делить прочие расходы. Я знаю себе цену, и она — совсем не в чеках, по которым Вальтер якобы должен за меня платить по каким-то древним правилам. У меня своя голова на плечах, а в этой голове — ум, который меня обеспечивает и даёт повод гордиться.

Конечно, немного удручало, что меняющийся и растущий курс сжирал огромную долю накопленного, но особых причин для волнений не было: Анна Викторовна любезно проконсультировала меня насчёт работы в Германии, хотя бы на первое время.

Об одном я жалела перед отъездом — Лола так хотела познакомиться с Вальтером, но встреча никак не получалась по разным причинам. Мы увиделись с Лолитой, как обычно, у неё в квартире, в окружении новых сочных, теперь уже осенних, фото.

От вина или шампанского подруга категорически отказалась и, краснея, погладила пока ещё плоский живот. Как только я увидела однозначный жест, бросилась глупо, но совершенно искренне поздравлять будущую и самую лучшую молодую мамашу.

На прощание Лолита подарила мне то самое фото — огромное пшеничное поле с дорогой под голубым небом. Распечатала его, яркое-яркое, в большом формате. Вручила с одним наказом — повесить в самом уютном уголке нового немецкого дома. И вот тогда я уже не смогла удержаться от слёз и уткнулась в плечо подруге. Мы обнимались, наверное, целую вечность, смеялись ещё дольше. Сошлись на самом разумном — не навсегда же я уезжаю, да и не на Марс с билетом в один конец.

Больше всего я боялась отца Вальтера, о котором слышала немного, но достаточно, чтобы представить себе сурового старика. Даже от звонка по скайпу то и дело находила разные увёртки. Надумала себе, как отчего-то презрительно Томас Брандт-старший будет разглядывать меня из далёкой Германии, с немецкой прямотой высказывая, ту ли девушку в холодной России нашёл себе единственный сын Вальтер.

Разговор случился. Первым делом на экране ноутбука появилось хмурое лицо дамы в годах, которая беззвучно что-то шептала и подозрительно смотрела в камеру. Но как только изображение прояснилось, она увидела нас, тут же просияла, и посыпались приветствия. Я уже поняла, что это, должно быть, Лара — «молодая» жена господина Брандта-старшего.

Чуть позже к нам присоединился и сам отец Вальтера, краснолицый, отдуваясь, он сел на широкий диван и тут же получил от фрау Лары за то, что «больше думает о своём хвостатом кусачем Чарли, чем о “детях”! Опять носился по саду в самый полдень, Томас!». Пока они потешно бранились, я с улыбкой успела шепнуть на ухо Вальтеру: «Запоминай, что тебя ждёт в будущем, ага». Тот только засмеялся.

Снова мои страхи оказались надуманными. Брандт-старший оказался милейшим господином, который, к счастью, не так много расспрашивал меня о России — всё, что нужно, уже узнал от Вальтера — озабоченно пытал, где мы планируем жить первое время, нахально уколол сына, прямо спросив меня: «Неужели в огромной России не нашлось балбеса лучше, чем Вальтер?!» Неожиданный прямой вопрос смутил меня, но как только господин Брандт-старший после моей заминки рассмеялся, я расслабилась. Единственная минутка печали, если это можно так назвать, выдалась, когда Вальтер убеждал отца, почему мы должны жить в Берлине.

Берлин. Как много в этом слове. Город-мечта, какой ты на самом деле? Что меня ждёт? Главное, заранее не очаровываться!

Ранее-ранее сентябрьское утро. Предрассветные сумерки, прохлада улицы и неловкое молчание. Отец с сигаретой в зубах снова осматривает машину Брандта и задумчиво кивает сам себе. Мама держит меня за руки, притягивает к груди и гладит по спине, что-то спрашивает который раз про документы. Вальтер, закатав рукава серой армейской полевой рубашки, проверяет чемоданы, закрывает багажник и, поджав губы, смотрит на меня. Он понимает, он готов ждать.

Но. пора!

Впереди много-много часов в удобной чёрной «Ауди» с прекрасной музыкой и долгими разговорами с Вальтером.

Пора в дорогу!

Я ещё раз оглядываю родителей, в который раз зачем-то молчаливо киваю, машу и устраиваюсь в тёплом салоне, пристёгиваю ремень. Вижу, как Вальтер крепко жмёт руку отцу, они над чем-то смеются вдвоём, пока мама, обхватив себя за плечи, обеспокоенно смотрит вдаль.

Попрощались.

— Bist du bereit? — Вальтер садится в машину, вставляет ключ зажигания и весело спрашивает меня, готова ли я отправиться в путь.

— Los get’s! — а как иначе?!

Конец

Оглавление

Глава 1. "Дорогой Макс…"

Глава 2. Как столкнуть два мира?

Глава 3. "Кино-о!"

Глава 4. Для Вальтера нашлась настоящая работа!

Глава 5. На допросе

Глава 6. Всё по-новой?

Глава 7. Непростая Нина

Глава 8. Матиас — мой бывший муж

Глава 9. Вальтер умело конвертирует злость

Глава 10. Заманчивое предложение от Нины

Глава 11. Последняя вечеринка и первое столкновение

Глава 12. Пять минут — это много или мало?

Глава 13. Настоящий подарок для Матиаса

Глава 14. Загадочные послания

Глава 15. Господин Брандт платит за мою любовь

Глава 16. Матиас подставил меня

Глава 17. Плохая мина при хорошей игре

Глава 18. Зачем возвращаться в дурное прошлое?

Глава 19. "Матиас, я красивая?"

Глава 20. Провал

Глава 21. В гостях у счастливого человека

Глава 22. Преступление или наказание?

Глава 23. За лучшей ночью — лучший день

Глава 24. Чёрный человек

Глава 25. Долгожданное "наедине"

Глава 26. Точка

Глава 27. Прощание

Глава 28. Прикроватные переговоры

Глава 29. «Может быть, втроём?»

Глава 30. Хищник рыщет?

Глава 31. «Мы больше никогда не встретимся, обещаю»

Глава 32. История двух фотографий

Глава 33. "Давайте знакомиться заново!"

Эпилог