Свет во тьме (СИ) [Astery] (fb2) читать онлайн

- Свет во тьме (СИ) 471 Кб, 75с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - (Astery)

Возрастное ограничение: 18+

ВНИМАНИЕ!

Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Да, мне есть 18 лет

Нет, мне нет 18 лет


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

====== Второй день рождения ======

Прошло полгода. И сегодня ровно год, как моя леди оказалась на Ксентароне. По такому поводу лорд Дарон планировал закатить праздник с десятком перемен блюд, кучей гостей и развлечений. И было очень сложно сдержать это в секрете, потому как это должен был быть сюрприз. Как бы второй день рождения. Об этой задумке знали я, Верд, Фейлн, Бьол, леди Лилан, большая часть прислуги, ну и сам милорд. Сложнее всего было заставить младшего ребёнка правителя династии не выдать этой тайны, потому что при каждом диалоге с сестрой он попискивал и едва держался, чтобы не сказать: «А я что-то знаю. Например то, что папенька готовит бал». Так что Верд при каждом удобном случае напоминал ему, что Фейлн физически слабее.

Сегодня, когда я закончил возиться с простывшей дочерью кухарки, я решительно направился к Софит. Мне давно хотелось кое-что с ней обсудить. Я нашёл её в саду. Девушка игралась со здоровенным охотничьим псом, который был столь хорошо выдрессирован, что при команде мог без раздумий откусить ногу. Например, оленю. Или даже медведю. Пёс гавкнул, поднялся на задние лапы и положил их на плечи Софочки. Та не выдержала веса огромной туши и упала, после чего собака принялась вылизывать её лицо.

— Ричард, фу. — сказал я строго, идя к ним.

Зверь отошёл и сел. Софит же посмотрела на меня и улыбнулась.

— Привет, сладенький.

— Привет, пышечка. — я уселся к ней. И тут же оказался повален на землю за живот. — Ох!

— Мой кругленький эклерчик, — довольно сказала Софа, обняв моё пузо.

— Я немного по-другому это утро представлял, но так тоже неплохо, — я обнял её.

— Надо провести пальпацию животика, чтобы понять, не похудел ли ты случайно. — со знанием дела констатировала девушка.

— У меня это даже специально с большим трудом получится.

— Неправда. Тэк-с, приступим, — она стала мять и гладить мне животик и нежно зажимать складочки на боках. — Гм. Я вижу, ты не пропустил ни одной трапезы.

— И вечерними пирожками с киви и бананами баловался, — с готовностью добавил я.

— Оно и видно, — Софа аккуратно похлопала меня по животу. Затем наклонилась и горячо поцеловала в губы. А потом посмотрела в глаза и улыбнулась, запуская ручку в мои волосы. — Мой пузатенький.

— Я ж просил не называть меня так за пределами спальни, — покраснел я, взяв её ладошку.

— Не могу, ты такой милый толстенький котик. Нас всё равно никто не услышит. Только Ричард, но он никому не расскажет.

Я вздохнул, поглаживая её мягонькую ручку. Чмокнул в щёчку.

— Пампушечка.

— Ды. — Софа легла мне на брюхо.

— Я тут хотел… в общем, сегодня же ровно год, как мы с тобой познакомились, и как ты оказалась на Ксентароне.

— Мгм, — она стала гладить мою щёку. — Я помню.

— Ну и в общем… я… кхм, — я поднялся, держа её руку. — София Флейм, Софочка, моя любимая леди… я очень-очень сильно тебя люблю и… мф, в голове это звучало без тавтологии. — Она успокаивающе погладила меня по боку. — Я хотел спросить… давай… давай… — ты сможешь. Ну реще, раз, и всё! — Давай помолвимся?

Софа округлила глаза и уставилась в мои.

— Я… э… Рафи, сладенький, я…

— Свадьба! — заорали откуда-то из-за моей спины. Я аж вздрогнул. Между мной и Софочкой выскочил Фейлн. — Ураааа, ещё один пир! А можно я буду крёстным ребёнка? Мне уже восемнадцать, я достаточно взрослый, я готов и хочу тискать ваших детёнышей! И ещё я наконец-то смогу тебя подкалывать тем, что непонятно, кто из вас в положении, — он похлопал моё пузо. — Как там ребёночек, Раф?

— Фейлн, я вообще-то….

— Софочка, можно я сам отцу скажу? — пищал парень.

— Что скажешь? — спросил пришедший Дарон. Твою же мать.

Фейлн подскочил к отцу.

— Папа, Раф и Софочка поженятся!

— Наконец-то! Я уж думал, не доживу до момента, когда эта сладкая парочка решится. Так, я сам всё устрою, позовём все династии, и даже королевскую!

— Я скажу Верду! И дяде Крейду, и маме!

— Зови Бьола, нужно заняться этим сегодня же!

— Это не свадьба! И я не сказала «да»! — прикрикнула Софа.

Все замерли и уставились на неё. У меня же сердце ухнуло куда-то вниз и сильно кольнуло. Я… это отказ? Она не хочет быть со мной? Дарон смотрел то на дочь, то на меня. Софа провела рукой по волосам.

— Вы так резко появились, я… Рафи, — девушка подошла вплотную, так, что брюшко упиралось в неё, и Софа взяла меня за живот, — дорогой, это было очень неожиданно. Я растерялась и… милый, — она взяла моё лицо в руки. — Мне нужно подумать. Дашь мне подумать, сладенький? Пожалуйста.

Я потерянно пялился в её тёмные зелёные глаза. Мы же с ней связаны магией, и эту связь вряд ли удастся когда-нибудь разрушить, почему она отказалась? Нет, стоп, она не сказала «нет». Надежда есть. Софа права, это было неожиданно, вдруг она испугалась? Я нервно улыбнулся и кивнул.

— Да… конечно, д-дорогая.

— Спасибо, любимый, — она поцеловала меня.

— И… долго?

— Эмф… ну… пару дней? До конца недели, ладно?

Я что-то промямлил, не помню — что. Я уже приступил к накручиванию себя. Она увиливает от ответа, чтобы не ранить меня? Будто так лучше станет! Я больше не нравлюсь ей? Я ей надоел? Может, мы слишком мало времени проводили вместе? Боже, да, точно! Мы гуляли-то в последний раз на прошлой неделе, как я мог забыть? Но я всё это время нервничал и думал, как её спросить и… так, нет, не будем оправдываться. Пусть она думает. А пока думает, нужно наверстать упущенное время.

Так я рассуждал весь день. Вечером, когда лорд Дарон объявил дочери о празднике, и когда начались застолья и поздравления, он оставил Софу с лордом Крейдом, дабы они станцевали пару вальсов, а сам подошёл ко мне за стол.

— Выглядишь унылым. — сказал он, сев рядом. Кресло скрипнуло под его весом. — Не ешь совсем, ты не болен?

— Я здоров, — негромко сказал я, смотря на Софочку, что плавно двигалась в танце с дядей. — Просто аппетита нет.

— Ясно. — Дарон потянулся к кувшину и наполнил кубок себе и мне. — Держи.

— Я не хочу.

— Держи-держи. За её здоровье.

Я вздохнул, чокнулся с ним, и выпил. Лорд снова налил вина.

— Теперь за моё.

— Вы меня спаиваете?

— Нет. Ты гость на моём пиру, я хочу оживить тебя. Давай, уважь меня.

Я выпил. Заел десертом из вишни и протяжно и задумчиво вздохнул.

— Почему она отказалась? — спросил я, смотря на танцующую леди.

— Она отказалась? Мне послышалось, что она просила подумать.

— Ну попросила подумать… — я выпил. — Милорд, я так… я так люблю её.

— Софа тоже тебя любит. Если честно, я тоже не понимаю, почему она испугалась.

— Как было у вас с леди Лилан? — я посмотрел на лорда.

Он фыркнул и наполнил наши кубки.

— Тебе честно? Я не просил о помолвке, уж тем более о свадьбе. О ней договорились наши родители, когда мне было четырнадцать. Я виделся с ней несколько раз на праздниках и именинах.

— Как грустно всё.

— Ну знаешь, — буркнул он, отпив. И помолчав, добавил: — Мать Софы мне отказала.

— Чт… вы же с ней на вашей свадьбе познакомились.

— Да, но потом… стоп… а ты-то откуда знаешь?

— Софа рассказала, — соврал я. Не говорить же ему, что его откровения год назад я случайно подслушал, пока прятался в комнате Софит вместе с Вердом, Фейлном и Зейиром.

Дарон вздохнул.

— Ну, я хотел с ней тайно обвенчаться. Сразу после того, как она сказала, что ждёт ребёночка. Маргарита отказалась. Боялась разгневать богов двоежёнством. Ну а потом бунты, проблемы, и она покинула меня.

— Но у меня нет двоежёнства… не будет… короче, не женат я. — похоже, вино чутка ударило мне в голову. — Я только просил о помолвке, почему она не хочет?

— Может, у них на Земле другие взгляды на это? — предположил Дарон, проглотив большой кусок оленины. — Ты спрашивал?

— Нет… блин, точно, она же не так воспитана… — я хныкнул. — Милорд, я очень-очень её люблю.

— Ты что, голодный что ли был, когда я тебя просил выпить? Тебя чего так сморило быстро?

— Можно я буду называть вас папой?

— Нет. На, поешь, приди в себя, — он придвинул ко мне блюдо с курицей и ананасом. — Тебе ещё с Софочкой танцевать.

— Не хочу я… грустно мне…

— А вот и моя радость! — заулыбался лорд.

Я поднял глаза. К столу приближалась Софа. Я влез рукой в мясо и запихнул его в рот. Девушка подсела ко мне с другой стороны.

— Рафи, сладенький, ты замарался немного… ты выпил? — она принюхалась.

— Да. Софа… Софит, Софифффулечка, — я обнял её, втягивая запах волос и жамкая бочок. — Я так тебя люблю, так люблю.

— Хах! Стой, хватит! Ахахах, остановись! Рафаил! — она взяла мои руки и посмотрела в лицо. — Так, кто-то пьяненький уже.

К Дарону сел лорд Крейд, выдохнув и налив себе вина. Отпил и ахнул.

— Вкусно. Рафаил, здравствуй, так и не успел поздороваться с тобой.

— Здрасте, — промямлил я, упав щекой Софи на грудь. — мьфь, Софаааа, моя мягонькая булочка с шоколадным кремом.

— Ты поправился, — ответил Крейд, улыбаясь. — Молодец. Хорошенький такой, румяный. Когда там ваш с Софой танец?

— Хоть сейчас! — я начал вставать, пошатываясь.

— Тихо-тихо-тихо! — она ухватила меня за бока. — Рафи, сладенький, давай лучше покушаем? Покушаем, протрезвеем, и вот потом…

— Ты уже подумала?

— О чём… милый, мне кажется, сейчас не время и не место.

— Ты не любишь меня.

— Я?!

— Ты.

— Что происходит? — напрягся Крейд.

— Неудачная помолвка, — ответил Дарон, усаживая меня. — Рафаил, поешь.

— Не буду я есть… ничего я не хочу, — я грустно опёрся челюстью на кулак.

Софа придвинулась вплотную и обняла мне живот. Поцеловала.

— Рафаил. Пожалуйста, давай протрезвеем.

Я вздохнул, и хотел было позволить ей самой меня отрезвить, как на меня налетел бухущий Верд.

— Рафаил, иди сюда! — он ткнул мне в губы бутыль. — Бухаем!

— Верд, не надо!

Горло обожгла непонятная жидкость. Дальше всё как в тумане.

====== После бала ======

На следующее утро

Я умираю… как же мне плохо. Голова раскалывается, живот крутит, ещё и спина отказывает. По ней будто танк проехал. Я со стоном открыл глаза. Я в кровати, рядом, на столике, стоит кувшин с водой и пара фруктов. Это наша с Софой спальня. А где сама Софа? Я глянул на часы, и вопрос отпал сам собой. Три часа дня. Офигеть теперь, это во сколько я лёг? Что вчера было-то вообще? Я поднялся и осушил весь кувшин, а потом глянул в зеркало. Господи, что это? Под глазами мешки, лицо красное, помятое, весь лохматый. Боже, почему у меня рука вся в царапинах? Я магией привёл лицо в божеский вид, убрав следы похмелья, умылся, оделся, и рискнул выйти из комнаты. В коридоре мне встретился Бьол. Мужчина шел, перебирая листы и о чём-то рассуждая.

— Бьол, — обратился я.

— М? — он поднял на меня глаза. Ухмыльнулся. — Доброе утро.

— Да, доброе… вы не знаете, где леди София?

— Обедает. Можешь пойти к ним, если голоден. С милордами и миледи там ещё лорд Крейд.

— Мгм, спасибо. А, и ещё. Я тут немного… — я смутился и слегка виновато продолжил: — я вчера на голодный желудок вино выпил, и не очень помню, что было вечером.

Он сдержал смешок.

— Совсем ничего?

— Ну, только музыку и пару криков. А, и ещё звон битого стекла.

— Сначала ты с Вердом напился медовухи и эля. Потом тебя сморило и ты заснул лицом в жаркое. Когда тебя умыли и попытались отвести, ты проснулся и стал рваться танцевать с Софией. Она в это время была с одним из гостей, но потом её позвал танцевать Фейлн. Ты, видимо, либо не узнал его, либо у тебя со зрением проблемы, но ты решил задушить его, вопя: «пошёл вон от моей женщины, пёс!». В это время у тебя в руке был стакан воды, который ты от злости сжал и лопнул рукой. После всех попыток закрыть тебе рот, ты пригрозил, что взорвёшь сердце мне в груди, если я сию секунду не отстану от тебя.

Я сглотнул. Мне определённо нельзя пить.

— Я… извините, я бы такого не сделал!

— Верю. Мне продолжать?

— Наверное, лучше не надо. — у меня заурчало в животе.

— Иди, поешь. Да, и лучше извинись перед лордом Крейдом.

— Что я сделал?

— Заявил, что он слишком «мягкий и ведомый». И потом присоветовал ему не сильно налегать на сладкое.

— Господи.

— Меня ждут казначеи, я задержался здесь с тобой.

— Да, да, конечно, извините. — закивал я, отойдя в сторону и пропуская крайне упитанного мужчину дальше. А сам вздохнул и, сглотнув, поплёлся в обеденный зал.

У дверей я поколебался несколько секунд. Может, лучше в спальню вернусь? Там вечером Софочка придёт, я только перед ней извинюсь, а потом что-нибудь соображу и для других, которым я вчера высказал. Но желудок отчаянно убеждал меня в обратном. Я погладил свой проголодавшийся животик и взялся за ручку двери. Из зала раздался добродушный смех. Ну видимо, там царит неплохое настроение. Фух, ладно, вперёд. Собравшись с духом, я вошёл. За столом были Верд, Фейлн, лорды Крейд и Дарон, леди Лилан, Лисанна, ну и Софочка. И все уставились на меня. По-моему, я сейчас инфаркт получу.

— Какие люди. — усмехнулся Дарон. — Доброе утро, Рафаил.

— Доброе утро. — Ответил я, всеми силами стараясь выглядеть спокойно и не дать голосу сломаться или дрогнуть.

— Ну, чего стоишь? — меня позвал Верд. — иди сюда. Есть хочешь?

— Немного. — я поплёлся к своему месту между Софой и Вердом. И по пути остановился перед лордом Крейдом. — Милорд Крейд.

— М? — отозвался он, не поднимая на меня глаз.

— Я там вчера… извините. Я не со зла и не специально, честное слово.

Он посмотрел на меня. Вздохнул. Наверное, моё жалкое выражение лица сделало своё дело, потому что Крейд сказал, смягчившись:

— Ладно, иди. Прощаю.

У меня немного отлегло. Я слабо улыбнулся и пришёл к своему месту. Сел. И не успел я извиниться перед Софой за то, что вчера нажрался и чуть не испортил праздник, как она повернулась ко мне и спросила:

— Тебя не тошнит? Давай я положу тебе еды, что ты хочешь?

— Я? Я…а ты не обижаешься?

— Ну, знаешь, — она игриво улыбнулась, придвинулась ближе и обняла меня, поместила ладошку мне на живот и стала его поглаживать, — мне понравилось, когда ты меня защитил.

— Чт… защитил? — растерялся я.

— Ты что, не помнишь, кругленький? — изумилась она.

Я нервно улыбался, таращась на Софочку. Её прикосновения и массаж животика сейчас вообще не помогали успокоиться и перестать паниковать. Так, тихо, ведём себя уверенно. Не говорить же ей, что я ужрался настолько, что ни фига не помню. Я всё ещё нервничаю из-за её ответа о моей просьбе о помолвке, и то, что я так набухался в её как бы день рождения, явно на руку мне не сыграет.

— Нет-нет, я помню, я просто не сообразил, — выпалил я.

— Мой защитник, — она обняла меня и крепко поцеловала в щёку. — Мой храбрый оладушек.

— Да, хех, я твой храбрый оладушек.

— Я даже не думала, что ты у меня такой взрывоопасный.

Твою мать, да что я сделал? Кого я убил?

— Да, я такой, — нервно лыбился я. — Сладенькая.

— Да, мой бесстрашный пончик?

— Не подашь слойку с бананом? И нарезку?

— Конечно, милый. — кивнула Софа и потянулась к блюдам.

Я же повернулся к Верду, который с ухмылкой на меня смотрел.

— Ты ни фига не помнишь, да?

— Да, — пискнул я тихо. — Не говори ей!

— Ну я подумаю, женишок.

— Чт… чё?

— Ты меня замуж звал.

— Я?!

— Ты был уверен, что я Софа.

— Господи, прости!

— Дорогой, вот. — огласила Софочка, придвигаясь ко мне вместе с едой.

— Спасибо, милая. — шустро повернулся к ней я, покинув Верда.

Я приступил к завтраку. В три часа дня. Дарон оживлённо разговаривал с братом, их разговор периодически поддерживала леди Лилан и изредка леди Лисанна, чьё личико часто вытирал отец. И пока я ел, Софа всё ластилась ко мне, поглаживала толстый животик, и шептала слова, от которых я краснел, смущался и терялся.

— Измазался, кругленький, — мурлыкала она, поцеловав меня в левый край губ. Облизнулась. — Мой вкусненький. Ещё что-нибудь хочешь, Рафи?

— Если честно, то шарлотка довольно аппетитно пахнет.

— Сейчас, мой любимый мальчик, — она сильно меня поцеловала, погладила круглый живот, и потянулась к тарелке с шарлоткой.

Я сглотнул. Что-то слишком хорошо всё идёт, самое время как-то насторожиться. Чёрт, я совсем ничего не могу вспомнить. Софа поставила передо мной шарлотку и легла головой мне на плечо, обняв пузо.

— Мой опасный мужчина, — протянула Софочка, смотря на меня. — Самый красивый, импозантный, статный, сильный и храбрый. Я даже не ожидала, что ты приревнуешь.

Так, кажется, начинаю понимать. Я напился, к Софе кто-то приставал, я это увидел, заревновал и что-то сделал несчастному человеку. Судя по всему, Софа это оценила. Хорошо, надеюсь, это положительно повлияет на её ответ. Я кашлянул в кулак, стараясь сделать самодовольное и уверенное лицо.

— Ну знаешь, я не думал, что тебе нравится, когда я ревную.

— Меня это заводит. — промурлыкала она мне на ушко и поцеловала, легонько куснув нижнюю губу. — Я никогда раньше не видела тебя таким. Мне даже понравилось, когда ты назвал меня своей женщиной. Ну и когда сказал: «руки не уберёшь — я тебе их в очко запихну».

Боже, это Я сказал? Из последних сил сдерживая стыд, я держал довольную рожу, чтобы выглядеть крутым и опасным в её глазах.

— У меня ещё полно сюрпризов, дорогая.

— Я тебе верю, мой сладкий.

— Что ещё тебе вчера понравилось? — спросил я, прижав её к себе.

— То, как ты меня понёс. Ты когда пьяненький, ты такой мужественный.

— То есть, так-то я не особо?

— Так-то ты у меня добрый, хорошенький. Упитанный и воспитанный кругленький мальчик. — я пристально на неё посмотрел. — Ну мой дорогой, извини, я не так выразилась. Конечно ты у меня опасный мужЫк, просто ещё и чувствительный и нежный.

— Не напомнишь, как я тебя нёс? — спросил я, желая съехать с темы, чтобы не засмущаться и не раскраснеться.

— Ну как варвар. Через плечо перекинул и понёс.

Я моргнул.

— То есть… тебе нравится, когда я себя как варвар веду?

— Немножко, мой пончик. Только не подумай, что я не люблю твою нежность и мягкость, я тебя таким заботливым пирожочком просто обожаю, просто когда ты грубоватый, ты такой… это так… в общем, мне нравится, — она взяла меня за брюшко и игриво посмотрела в глаза.

Интересно, если я буду вести себя так до конца недели, она согласится помолвиться со мной?

— Кстати, когда ты вчера подрался с Рирзом, я тебя убить была готова.

— Я подрался с Рирзом?!

— Ты что, забыл?

— Я…ой…

Она прыснула.

— Так ты ничего не помнишь?

— Не ничего… просто… просто… ладно, да, ничего. Я нажрался и вёл себя как сволочь, и мне очень стыдно, что я испортил твой праздник. — виновато сказал я.

— Ничего ты не испортил, мой пончик, — улыбнулась Софа и обняла меня. — Напился и напился, бывает. Ты вчера рукой стакан лопнул, я испугалась, что ты осколком себе в глаз попал.

— Не попал. И можно поподробнее про драку с Рирзом?

— Можно. Он тоже был принявши и полез тебя подкалывать, а ты уже злой был, потому что разбил стакан, когда увидел, что меня стал обнимать Арло, это мой дальний кузен. Вроде бы. Ну и ты не выдержал и пошёл ломать ему лицо.

— Он хоть жив?

— Конечно жив. Ты чуть не вырвал ему руку из сустава, а он почти вышиб тебе глаз. Благо, вас разняли, и пока тебя оттаскивал Верд, ты повесился на него и стал скулить: «Софа, выходи за меня замуж».

— И когда я тебе говорил, что я не она, — встрял Верд, — ты заныл, что: «я её потерял! Я потерял свою любовь!».

— Я так понимаю, про сцену с ревностью ты тоже не помнишь? — я помотал головой, на что Софа усмехнулась. — Ко мне стал приставать один из вассалов папы, тебя это не устроило, и ты вырвал меня из его рук и героически обложил матом, после чего тебя ударили, и ты стал бить в ответ.

— И победил, — сказал наследник династии Флейм, кусая яблоко.

— Да, победил. А потом взвалил меня себе на плечо и поволок прятать, чтобы: «кто попало не лапал и не смотрел на мою ватрушку». После этого ты ещё пару раз плакал, и всё рвался танцевать со мной, но тебя не держали ноги, поэтому тебя уволокли спать часов в пять утра.

Я упёрся локтями в стол и взялся за голову.

— Боже, какой же я алкаш.

— Ты ж мой лапочка, — посмеялась Софа, сильно меня обняв и чмокнув в щёку. — Ну ладно тебе, было и было.

Остальная часть завтрака в обед прошла менее стыдливо, потому что я был занят тем, что объедался, а Софочка меня подкармливала. И вот, лежу я в нашей спальне. Сытый, пузатый и счастливый. А Софа мяла и ласкала мне пузечко. Она улеглась рядом и обняла моё брюхо.

— Мой пузатенький. — ласково сказала Софа, поглаживая меня по животу. — Мой кругленький и мягкий.

— Софа, булочка.

— Да?

— Послушай, я как-то… я подумал… давай погулять сходим? По городу, или на пегасах, поваляемся в полях клубники.

— Прямо сейчас? — она приподнялась на локте и нежно похлопала меня по пузу. — Но сейчас у тебя живот слишком большой, тебе же даже лежать тяжело.

— Ты не хочешь?

— Нет, я хочу, просто я за тебя переживаю.

— Я в порядке! — я встал с постели и тут же согнулся, опёршись на спинку кровати. Боже, как тяжко, зачем я так много съел?

— Рафи, мой ты толстячок, может, ты всё-таки полежишь? — сказала она обеспокоенно и взяла меня за полные бока. — Ох, какой же ты мягонький.

— Я в полном порядке, радость моя. — повторил я, взял её за щёчки и поцеловал. — поехали, покатаемся по Файртауну, клубничку поедим.

— И кроликов потискаем?

Я тихо обматерил себя. Чтобы кроликов потискать, их сперва поймать надо. А мне сейчас даже просто стоять тяжело. Но я выдавил из себя улыбку.

— Дааааа… конечно потискаем, пышечка.

— Хорошо, — она улыбнулась и чмокнула меня в щёку. — Я пойду, попрошу запрячь нам лошадей. Ты пока достань мне пожалуйста брюки с туникой, не в платье же ехать.

— Но ты и в платье красавица, милая…

— Мне не очень удобно. Я сейчас, кругленький.

Она выскочила из спальни, а я сглотнул и подошёл к шкафу, пока придерживал обеими руками очень тяжёлый и большой животик. Проблема в том, что брюки с туникой висят на одном из множества плечиков, которые надо раздвигать. А для этого нужно задействовать обе руки, и живот начнёт тянуть вниз. Я стал притуплять боль и копошиться в одёжке любимой. Когда я наконец нашёл тунику со штанами, я уже запыхался от тяжести собственного пуза, и хотел было присесть, а лучше прилечь и немного вздремнуть, как вернулась Софочка. Когда она переодевалась, у меня возникло желание поприставать к ней, как меня опять тормознул тяжеленный живот. Чёрт, да ну что ж я так разъелся-то?! Софа повязала жёлтый пояс на красной рубахе и посмотрела на меня.

— Поехали, сладенький?

— Да… поехали.

И мы поехали. На единорогах по городу мы катались где-то с час, мне полегчало, а потом понеслись в поле. Я, уплетая клубнику, всё выслеживал кроликов. Я их не догоню и не поймаю, иначе у меня откажут бока и сердце. Так что я просто замедлю их сердцебиение, сделав сонными, а потом преподнесу дражайшей пышечке, вновь сделав сердцебиение нормальным.

Когда я воплотил свой план в реальность, и даровал своей возлюбленной двух рыжих кроликов, она закончила их тискать и развалилась в зарослях клубники. Я разлёгся рядом и взял её за руку.

— Софа.

— Да, дорогой?

— Я люблю тебя. Очень сильно.

Она повернула ко мне голову и положила ладошку на щёку. Погладила и нежно поцеловала.

— Я тоже тебя очень люблю, Рафаил.

Я хотел было спросить у неё о моём предложении, но осёкся. Она же сказала, до конца недели. У меня есть время. Софа обнимала меня, а я её. Мы улыбались и смотрели на облака. Мне никогда не было так хорошо и спокойно, как в эти моменты.

— Это на кота похоже, — сказала девушка.

— Или на печеньку.

— Ну что ты творишь? — она игриво пихнула меня и схватила за руки. — Я печеньки захотела. Брауни.

— Заставлять хотеть печеньки — это мой дар. И моё проклятье.

— Да ты коварный злодей!

— Неправда.

— Правда-правда! И знаешь, что?

Она села мне на бёдра, лапая за живот, и уже собралась довести мысль до конца, как раздался грохот в небесах. Солнце загородили налетевшие из неоткуда тучи, а в поле, на котором мы лежали, с неба пальнула шаровая молния. Софа взвизгнула и свалилась с меня.

— Бежим! — я резко вскочил и поднял её с земли. Рядом с нами опять ударила молния. — Софа, бежим быстрее!

====== Видения ======

Стреноженные единороги панически начали колдовать и пытаться освободиться. Мы развязали их, запрыгнули в сёдла и сломя голову понеслись домой. Молнии били совсем рядом, пару раз мой или Софин кони перескакивали вспышки света. И всё бы ничего, если бы кроме молний в нас не начали лететь острые осколки льда.

— Что это за нахер?! — выкрикнула Софа, когда рядом с её щекой пролетела сосулька.

— На нас напали, но я не могу понять, кто! — ответил я, вытянув руку и ухватив уздечку её кобылы, которая начинала отставать. — Фиалка, шевелись!

Лошадь зафыркала, и из-за меня ей пришлось догонять моего Вихря, который бежал немного впереди. Под моей рукой пронеслась молния.

— Рафи, мне страшно!

— Мы будем живы, обещаю!

Впереди уже виднелся Файрфорт. Ворота во внутренний двор уже собирались закрывать. На последнем рывке мы ворвались туда, и ворота захлопнулись. Фиалка тяжело задышала, и меня чуть не убил конюх, ибо я чуть не загнал насмерть беременную кобылу. Софу я бегом завёл в замок, и там нас поймал лорд Дарон.

— Слава богу! — воскликнул он, обняв дочь. — Оба целы? — он посмотрел на меня. — В вас не попало?

— Пап, что это?

— Нападение. Иди к себе и не открывай окно, не дай бог молния попадёт.

— Нет, стой, кто нападает? Зачем? Я могу помочь…

Лорд и слушать её не стал. Он взял руку дочери и вложил в мою.

— Уведи её. Не хватало, чтобы вы пострадали.

— Папа!

Раздались шаги и тяжелое дыхание. Обернувшись, я увидел запыхавшегося Бьола.

— Милорд Дарон, там…

— Что? — лорд схватил его за плечи. — Что, к молниям и льду добавился метеоритный дождь?!

— Нет, всё закончилось, милорд.

— В см… где? — Дарон распахнул окно. В самом деле, вечернее небо вновь стало ясным и спокойным, без намёка на тучки. Правда, на земле ещё лежали не растаявшие льдинки, что свидетельствовало о том, что нам определённо не показалось и нас хотели убить. — Это…

— Мне велеть расчистить двор, да? — сказал Бьол, видя ошарашенное лицо правителя.

— Да… и пусть вина мне принесут.

— Слушаюсь, милорд.

Софа откинулась на меня. Я обнял её, сложив руки на животике, и посмотрел на лорда Дарона.

— Милорд.

— Чего?

— Я думаю, это нападение планировалось для Софы.

Оба посмотрели на меня.

— С чего ты… хотя, стой… возможно, ты и прав.

— Почему вы так решили? — не поняла девушка.

— Соф, всё началось, когда мы были одни на лугу. Сколько раз в нас почти попали? И всё тут же кончилось, как только мы спрятались за стенами Файрфорта.

— Звучит логично, но кому я нужна? И мы были вдвоём, может, и тебя хотели прибить?

— Меня-то зачем? Кому я нужен?

— Ну во-первых, мне. Во-вторых, ты целитель, которому хватает сил подчинять себе людей.

— Как бы то ни было, всё закончилось. Мне кажется, тебе не стоит лишний раз покидать замок.

— Тебе тоже. — добавил лорд Дарон. — Вы оба под домашним арестом. Пока я не выясню, кто это устроил.

— Что тут выяснять? Льдом управляют Айсрок, а погодой — король, Старскай. И получается… — Софа остановилась. — Не получается.

— Жаль, что твоя гениальная теория разрушилась, но сути это не меняет. Из дома — ни ногой. Рафаил, ты за неё в ответе. Как, в прочем, и всегда.

— Почему я не могу сама за себя отвечать?

— Потому что ты ещё слишком юная, моя бусинка-бубусинка, — он стал тискать щёчки дочери.

— Мне двадцать… мьфь, левую посильнее. — замурлыкала Софит. — Ты в двадцать лет уже отцом стал.

— Так меня и воспитывали по-другому. Верд в двадцать лет тоже отцом стал… на пять минут.

Да уж, история о том, что брат Софочки до ее прибытия был женат и имел ребёнка аж пять минут вызывала у меня жалость к его умершим супруге с ребёнком, и какое-то разочарование. Ну не так я себе вдовцов представлял. Явно не беспечными и жизнерадостными. Верд конечно говорил, что и жениться не хотел, но то, что ему было совсем не жаль жену, заставляло меня чувствовать лёгкое отвращение. Ну не любил ты её, но можно хоть не так открыто заявлять, что тебе плевать на её смерть в родах? Что он чувствовал насчёт потери дочери — для меня загадка. Наверное, он и сам не знал. Наверное, и вовсе не был готов становиться родителем.

Вечером собиралась гроза. Я принёс в нашу с Софой спальню небольшой поднос, на котором были чашки, чай с жасмином, сахар, вазочка с печеньками «Брауни», её любимыми, фруктовая нарезка и ложечки. Всё это я поставил на прикроватный столик, а сам сел в кресло у окна. Напротив меня сидела Софа и вязала. Для меня было большим открытием, что она это умеет. В её руках был уже приличной длины красно-жёлто-медно-оранжевый шарф. По окну застучали капли дождя, и раздался раскат грома.

— Рафи, не подашь чай?

Я протянул ей чашку. Софа взяла её, отложила вязание и посмотрела на меня.

— Я… я кажется, догадываюсь, кто устроил сегодня стрельбу по нам с тобой.

— Я тебя слушаю.

— Помнишь, полгода назад, когда мы стали связаны и ты был в моём сознании, та женщина из Раскола пообещала, что вернётся?

— Ты думаешь, это она?

— Мне кажется. Мы ведь не убили её тогда, мы только сильно ранили. Но я не понимаю, зачем ей мы? Почему именно мы?

— Мы сильно её ранили, ты сама сказала. Она злится и хочет мести.

— Она хотела что-то с нами сделать. Не зря же она вернула мне магию.

— Чего?!

Софа напряглась.

— Когда мы были на севере, магию мне вернул Раскол. Тень её забрала, а он вернул. А Расколом управляет эта женщина. Рафи, она что-то знает и хочет с нами сделать, но я не понимаю, что именно.

— Погоди, теперь по-другому. Элен была тенью, и она управляла огнём. Почему?

— Наверное… возможно, когда они принимают чужой облик, они и магию человека получают?

— Это не так работает. Магия у каждого своя собственная.

— Тогда я не понимаю. Может, она… — тут Софу осенило. — Рафи, до меня дошло.

— А до меня нет.

— Рафи, — она отставила чашку и взяла меня за плечи. — Сколько тысяч лет назад появился Раскол?

— Эмф… так, сейчас… четыре, и ещё плюс-минус лет триста.

— И в те времена только зарождались династии. Люди только выбирали себе дары, магию и имена, значит, и одарённых тогда было больше. Почему только их зовёт Раскол? Почему армия Флеймов тогда не смогла одолеть армию теней? Ни они, ни Глейгримы, ни чудовища Холдбисты. Сколько одарённых сходило с ума и приходило на его зов? А сколько осталось и продолжило род? — я понял, к чему она ведёт, и в животе у меня похолодело. — Тени — это убитые одарённые. За четыре тысячи лет.

— Поэтому они меняют облик… поэтому владеют чужой магией.

Сверкнула молния. Софа обняла меня.

— Мне страшно, Рафаил.

— Чшш, — я усадил её себе на колени и поцеловал. — Мы справились тогда, справимся и сейчас.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что я верю в тебя. Верю в нас. — я взял её ладошку. — Мы всегда будем жить, София. Что бы ни случилось, мы будем вместе.

Она несмело улыбнулась и кивнула, сплетая наши пальцы в замок.

— И мы никогда не умрём, да?

— Никогда, дорогая. Обещаю тебе.

Софа прильнула к моей груди и вздохнула. Я поцеловал её в макушку, прижимая к себе. Вот и то, чего я так не хотел. Очередное приключение, в котором нас ждёт неизвестно что. Я не жалуюсь, я буду с ней, и я пойду за ней куда угодно, только эта жизнь не для меня. Я не люблю рисковать и воевать, меня порой пугает неизведанное. Я скорее создан для семейной жизни, для заботы о близких, для уюта. Я умиляюсь всякий раз, когда вижу нас семейной парой, или когда представляю наших детей. Они были бы такими же милыми и хорошенькими, как их мама. И такими же сладкими пончиками. С милыми щёчками и здоровым румянцем. Я бы даже согласился продолжать фамилию Софочки и дать её нашим детям.

Девушка взяла из вазочки печенье и укусила.

— И чем теперь мне заниматься целыми днями? В город-то нельзя.

— Что-нибудь придумаем. — улыбнулся я, и укусил её печеньку. Так, что в её руке остался лишь маленький кусочек.

— Эй!

— Очень вкусненько.

— Ты же недавно поел, я тоже хочу! Это моя печенька!

— Теперь она здесь. — я похлопал свой живот. — И здесь ей больше нравится.

— Злодей ненасытный. — пробурчала Софа, взяв новую печеньку. Я быстро откусил большую часть. — Рафи!

— М?

— Ну всё, ты наказан. — она отодвинула вазу с печеньем а сама потянула меня за рубаху. — А ну, встань.

Я поднялся. И она шустро обвила мою ногу своей и подогнула, заставив меня потерять равновесие и начать падать. Софа толкнула меня в сторону кровати и уселась мне на бёдра, сильно поцеловала и игриво уставилась в глаза.

— Сейчас ты у меня получишь, мой вредный толстячок.

— Ах, и как же мне спастись?

— Никак. Я тебя съем, такого вкусненького пузатенького сладкоежку.

— Не надо, я не вкусный! Помогите! — игриво выкрикивал я.

— Сейчас помогу, мой ты кругленький толстенький котик, — она прижала меня за руки к кровати и стала магией снимать с меня камзол.

Ночью мне снова снился сон о том, что Софа и я соединяем нашу магию. Мы стояли в каком-то непонятном месте, которое напоминало лесную полянку. Оно часто менялось. Иногда это был тронный зал Файрфорта, иногда какие-то руины. Мы держались за руки, по нашим телам струились потоки энергии. Они сплетались во что-то между нами, а потом я всегда просыпался. Но не в этот раз. Сон про магию оборвался и перетёк в другой. Передо мной ярко полыхал огонь. От него отделились две искорки и приняли фигуры людей, мужскую и женскую. Мужская напоминала мне кого-то, но я не мог понять, кого именно. Она схватила за шею женщину и потащила к появившемуся рыцарю в железных доспехах с белым следом медвежьей лапы на латах. Лицо его было скрыто шлемом с опущенным забралом. Женская фигура упиралась и силилась отбиться, но её держали очень крепко. Она кричала и пыталась улететь. Рыцарь занёс меч и отрубил ей крылья. Огненный мужчина вложил руку девушки в железную ладонь незнакомого мне человека, и подтолкнул к нему её. Тут женщина резко повернула голову прямо в мою сторону. Её лицо вспыхнуло и обрело знакомый мне вид, после чего я обомлел. На меня смотрела избитая и заплаканная Софа.

— Помоги мне, — всхлипнула она. — Спаси меня, Рафи.

— Софа?! Господи, что с тобой сделали?

— Помоги мне… — все трое стали отдаляться от меня. Я попытался побежать за ними, как осознал, что не двигаюсь. — Помоги мне!

— София!

— Рафи!

— Софа, подожди!

— Рафи, проснись!

Я распахнул глаза. В комнате горело несколько свечей, а надо мной склонялось заспанное, но обеспокоенное лицо Софы. Я часто дышал, чувствуя, что весь в холодном поту.

— Ты чего кричишь? Кошмар приснился, сладенький? — спросила она, коснувшись моего лба. — Ох, весь вспотел, жарко?

Я обнял её. Мне хотелось потрогать её, почувствовать её тепло и мягкость, её запах, её тело, и удостовериться, что это был всего лишь сон.

— Софа… моя Софа. Моя булочка. — шептал я, целуя её.

— Что тебе приснилось?

Я рассказал ей. Софа задумалась, гладя меня по голове.

— Наверное, стоит всё-таки у Рирза утром спросить. Он шарит, он поможет.

— Хорошо, — кивнул я. — Завтра сходим.

— Тебе принести попить?

— Да. И печеньки, желательно.

Софочка кивнула, чмокнула меня в щёку, и вышла. Вернулась она с тарелкой шоколадного печенья и топлёным молоком. Я напился, перекусил, и улёгся на кровать. Флейм вплотную придвинулась ко мне и обняла за живот.

— Доброй ночи, Рафи.

— Доброй ночи, Софа.

Мы заснули. Наутро я завалился в комнату к Рирзу. Бастард валялся на кровати и читал. Он повернул ко мне голову.

— Стучать не учили? А если я тут голый?

Я молча постучал по дверному косяку.

— Так-то лучше.

— Я тут по делу небольшому. Доброе утро, кстати.

— Доброе. Что за дело?

— Софа говорила, что ты шаришь в толковании снов.

— Ну да. А ещё я мастерски освежёвываю оленей.

— Не сомневаюсь, с твоими-то когтями.

— Ды, — он демонстративно выпустил когти на правой руке и стал царапать ими спинку кровати. — Надо бы их подточить.

— Как ты вообще толковать сны научился? Я думал, Холдбисты таким не особо увлекаются.

— Ну, я-то лишь наполовину Холдбист. Когда я прятался от отца, я часто убегал в библиотеку, и чтобы было чем заняться, я много читал. И наткнулся на книгу про сновидения. И понеслось.

— Ясно… — я помялся. — В общем, мне всё время снится сон.

Я рассказал ему. Рирз выслушал меня, сел на кровати, и сложил руки перед собой в замок.

— Так… ну, во-первых, раз тебе снится так часто, то это не сны, а видения. В будущем ты с Софой определённо соедините магию.

— Но если это видение, то почему каждый раз меняются места? То зал, то лес, то руины, то вообще облака.

— Скорее всего, это зависит от каких-то действий. Смена мест — последствия от выборов, которые ты сделаешь или не сделаешь. Какое снится чаще всего?

— Лес.

— Велика вероятность, что всё случится там. Без понятия, что ещё тебе сказать.

— Погоди, у меня ещё один сон был. Сегодня, сразу после этого видения.

— Обычно после них тоже снятся предзнаменования. Что там было?

Я пересказал ему и этот свой сон. Рирз напряжённо на меня посмотрел.

— Приятного мало.

— Почему? Что оно значит?

— Пламя — Флеймы. Софа и кто-то из её семьи. Рыцарь с лапой — кто-то из рода Бладсвордов. Если он отрубает ей крылья, это означает, что он чего-то её лишмт. Член семьи Софии отдаст её в плен Бладсвордам. Ты не смог рассмотреть его лица, или хоть примерно предположить возраст?

— Нет. Забрало было опущено, я совсем ничего не видел.

— В землях Бладсвордов правит лорд Брейв. Если верно помню, ему лет тридцать шесть или семь, у него уже и дочь есть, но он сейчас во второй раз овдовел и планировал уехать. Его место в таком случае займёт его дядя, Мортон Бладсворд. Кажется, ему ближе к шестидесяти, точно не помню. Кто-то из этих двух заберёт Софу, но я не очень понимаю, зачем.

— Она была с синяками и ссадинами… её будут бить?

— Возможно. Или она будет страдать по-другому.

— Но кто из её семьи может отдать её Бладсвордам? Лорд Дарон знает, что я люблю её, а она меня. И лорд Крейд тоже. Верд и Фейлн не станут разлучать нас, леди Лилан тем более не станет вмешиваться! Кто тогда?

— В видении был мужчина, это точно не Лилан. Ты забыл одного. Которого сейчас нет в этом замке и вообще на землях Флеймов.

Я похолодел.

— Зейир?

— Да.

— Но он же в тюрьме… он сбежит?

— Мужская фигура была тебе знакома. Из всех Флеймов ты близко знаешь только братьев-лордов. Вот и получается, что это сделает Зейир.

— Но зачем?! — паниковал я. — Надо же что-то сделать, надоне дать ему забрать Софу!

— Раф. Это видение. Они всегда сбываются.

Я сглотнул комок в горле. Нет, я этого не допущу.

— Но… нет, но ведь во сне места меняются, как последствия, вдруг и это видение — это последствие?

— Рафаил…

— Значит, надо просто не допустить того, чтобы Софу кому-то куда-то отдавали.

Бастард вздохнул.

— Спорить с тобой бесполезно, верно?

— Да. Спасибо! — и я выбежал из его спальни.

Первым делом расскажем лорду Дарону, потом самой Софе, а потом Верду, чтобы он помог мне за ней приглядывать. Может, стоило бы спрятать её где подальше? О, может, я отвезу её к своим родителям, в Риверфайр? Божечки, мы будем жить вдвоём, я покажу ей город, и… и она будет скучать по семье. Софочка с моими папой и мамой уже познакомилась, примерно месяца три назад, и она им очень даже понравилась. Было бы странно, если бы им не понравилась дочь правителя. И они определённо будут не против помочь мне её спасти.

Я пришёл в тронный зал, где милорд принимал просителей. Я подошёл к нему и наклонился, шепча:

— Милорд, у меня разговор. О Софе.

— Прямо сейчас? — Дарон кивнул в сторону горожанина. — Я немного занят.

— Это очень важно. Её могут похитить.

Лорд напрягся. Перевёл взгляд на просителя.

— Я решу вопрос с полями, можете идти. Джеральд, — он повернулся к одному из советников, — проводи пожалуйста… э…

— Цома.

— Цома в коридор, и передай остальным просителям, что я немного отвлекусь, их выслушает Бьол.

— Милорд. — поклонился Джеральд, идя к мужчине.

— Пошли, — Дарон показал на вторую дверь, через которую шустро уходили и приходили его сыновья и иногда Софит. Мы вышли, и в коридоре он упёрся руками в полные бока. — Кто собирается похищать Софу?

Я поведал ему о своём видении. Дарон насупился и стал потирать размякший подбородок.

— Я как раз собирался в Санфелл, мне нужно решить кое-какие дела с королём и окончательным миром с династией Глейгрим, и там будет рыцарский турнир, на котором всё порывался выступить Фейлн. Заодно и навестить Зейира. И убедиться, не сбежал ли он.

— Чудесно! Вы возьмёте Софу с собой?

— Я не думаю, что это будет безопасно. Там будет полно народу, легко затеряться и скрыться, если ты кого-то похищаешь.

— Ох… и что тогда?

— Крейд поедет домой, думаю, Софу можно отправить с ним. На Сперафайр не нападут, а если её будут искать шпионы, то первым делом подумают на Файрфорт. Крейд подержит её у себя в гостях до тех пор, пока я не вернусь.

— Файрфорт останется на Верде?

— Да, если он не захочет поехать со мной. Тогда в замке останется совет Флеймов, который возглавит Бьол. С Софой поедет Рирз, он же её камердинер. Ну и ты, видимо.

— Ну и я, — кивнул я. — Милорд Крейд не будет возражать?

— Конечно нет, он всё поймёт и согласится подержать вас у себя недельки две или три. Я сейчас ему скажу, а ты передай Софе.

Я кивнул и стремительно пошёл к Софит. Она была в тренировочном зале с одним из рыцарей милорда Дарона и сражалась. На ней быстро появлялись и исчезали доспехи, а в руках блестели то кинжалы, то стрелы и лук, то мечи. Когда они увидели меня, то опустили оружие.

— Рафи?

— Пардон, что помешал, но надо поговорить.

— Миледи, — поклонился рыцарь, сняв шлем, и ушёл.

Латы на Софочке растворились, и она осталась стоять в длинном свободном оранжевом платье. Девушка убрала волосы за ушко и улыбнулась, подойдя ко мне и обняв за бока.

— Что такое?

Я набрал побольше воздуха в лёгкие, и выпалил на одном дыхании:

— Короче, я узнал у Рирза всё, что можно и нельзя, и выяснилось, что тебя похитит Зейир, отдаст Бладсвордам, и над тобой там будут издеваться, вот, и чтобы этого не случилось, я рассказал всё лорду Дарону, а лорд Дарон уедет в Санфелл по делам и Фейлна на турнир отвезёт, и возможно ещё Верд поедет, а тебя с собой брать опасно, поэтому ты поедешь к лорду Крейду в Сперафайр на две недели, чтобы тебя не достали, и… ох… фух… секундочку… хух, и всё.

Софа медленно моргнула.

— А… оу… ну ладно, — немного грустно сказала она. — Я по ним заскучаю немного. Ты же со мной поедешь?

— Конечно.

— Хоть это утешает, — она слегка улыбнулась. — Ты не будешь возиться с письмами папе и со слугами, у тебя отпуск.

— Видимо, да.

— Отдохнёшь хоть немного. — Софа поцеловала меня и погладила по щеке.

— Не то, чтобы я тут перетруждался. — улыбнулся я, взяв её за руку.

— Перетруждался! Весь усталый, исхудал, бледненький, мешки под глазами!

Я подхватил её на руки и сильно поцеловал. Прижался к её лбу.

— Софа.

— Да, любимый?

Я смотрел в её доброе милое лицо, в задумчивые зелёные глаза, и сердце исполнялось нежности и ласки. Моя милая, моя дорогая девочка. Моя правительница, леди, мягкая булочка, моя принцесса. Ласковая пышечка, добрая и заботливая пироженка, моя самая красивая, самая прекрасная на свете мармеладка. Я чмокнул её в носик и улыбнулся.

— Да так, ничего.

Софа обвила мою шею руками.

— Неси меня в мои покои! — повелительным тоном сказала она. — Будем собирать вещи.

— Слушаюсь, моя госпожа.

Мы завернули по пути к Рирзу. И тот поклялся, что задушит меня подушкой, когда узнал, что нам придётся не просто ехать в Сперафайр, а лететь.

====== В гостях ======

Три дня спустя мы распрощались с лордами Файрфорта, и покинули его. Софа долго обнимала отца, тот крепко её поцеловал и что-то сказал на ушко, после чего дочь поджала край губ и кивнула. Софит пожелала удачи Фейлну, не напиться — Верду, и после запрыгнула на пегаса. А затем мы взмыли в небеса, слушая прощальные выкрики правящей пары Флейм, и вопли Рирза Холдбиста, который чуть не задушил своего коня. В Сперафайре нас первым делом повели кормить. В отличье от меня, Софа ела не очень хорошо. За полгода мирной жизни она ни разу не покидала пределы Файртауна, и сильно привыкла к нему и к семье. Уже заскучала. Я ощутил укол вины, ведь это из-за моей паники мы сюда приехали, но я же как лучше хочу. Я хочу защитить её и уберечь. Я проглотил большой кусок пирога и приобнял Софочку за бочок.

— Дорогая, всего-то две недели.

— Я знаю, — чуть улыбнулась она, поглаживая мою руку на своём левом боку. — Кушай аккуратнее, сладенький. Испачкался, — Софа вытерла мою щёку.

— Милорд Крейд, — заговорил Рирз, отодвигая от себя тарелку с гуляшом, — вы извините конечно, я вам очень благодарен за гостеприимство, но можно я не буду есть?

— Почему? — опешил лорд, выронив вилку. — Тебе не нравится моя еда?

— Нравится, милорд. И ваша, и лорда Дарона, и вообще вся еда в ваших землях очень вкусная, но я не привык есть так много. Меня и без того откормили в Файрфорте, можно я передохну от такого количества блюд хотя бы у вас?

— Тебя-то откормили? — невольно усмехнулся владыка Сперафайра. — Совсем незаметно. Это Рафаила откормили. Ты не изменился.

— Я не уверен, но наверное мне надо оскорбиться? — встрял я, смутившись того, как мой живот увеличился в размерах за последние полгода.

— Я тебя оскорбил? Извини, я вовсе не хотел.

— Это комплемент был, — сказала Софа, обняв меня.

— Да, — кивнул лорд Крейд.

— Ну пожаааалуйста, — заканючил Рирз противным голосом. Так же делала Софа, когда упрашивала родителя разрешить ей пострелять в замке файрболами. — Пожаааалуйста, я и так совсем разленился, можно я не буду больше есть?

— Ладно, не ешь! — сдался лорд. — Только не вопи так.

— Спасибо! — и радостный бастард умчался вон из обеденного зала.

Дядюшка Софы вздохнул, снова взяв вилку в руку. Видимо, обиделся. Софит ободряюще улыбнулась.

— Дядя Крейд, не расстраивайся. Вечером он сам примчится за стол.

— Мгм, — без особой радости сказал он, укусив филе индейки.

— Зато мы с Рафи твою еду оценили. — она демонстративно укусила сосиску. — Очень вкусно.

— Даже лучше, чем в Файрфорте, — добавил я.

Крейд усмехнулся и улыбнулся.

— Не льсти мне, в Файрфорте искуснейшие повара. Но спасибо. И раз уж вы оценили, то скоро подадут горячее, составите компанию?

Зачем я рот открыл? Меня и так с утра раскормили, как сказал Дарон «на дорожку», я ещё не отошёл, а тут ещё и горячее ждать и есть надо, так потом ещё несколько смен блюд будет. Я люблю вкусно поесть, но так часто и так много… боже, за что мне мой длинный язык?

Не берусь утверждать, сколько прошло времени. Я пару раз выключался прямо за столом, откинувшись на спинку кресла, обнимая горячий живот и тихо постанывая. Софа конечно старалась как-то облегчить мои страдания — она всё старалась погладить и нежно помять мне брюшко, — но ей нужно было поддерживать диалог с лордом Крейдом, дабы тот сильно не разобиделся на Рирза, да и вообще она соскучилась по родственнику, а на празднике они особо много не наговорились.

— Рафаил, ты чего? — спросил он, когда я уже задремал в третий раз. — Объелся что ли?

Нет. Я просто люблю в себя еду запихивать и засыпать потом лицом в салат.

— Немножечко, — промямлил я, силясь держать глаза открытыми.

— У тебя глаза уже слипаются, ты спать хочешь? Иди, полежи.

— Сам дойдёшь? — тихо спросила Софа, лаская мне животик.

— Дойду, не бойся. Милорд Крейд, спасибо большое, правда было очень вкусно.

— Верю, верю, — закивал он, наблюдая, как я поднимаюсь и стою слегка наклонившись, ибо пузо тянет вниз.

Я поплёлся к себе в спальню. И там развалился на кровати, закутался в одеяло и закрыл глаза на секундочку. Когда открыл — на улице уже был закат. Обалдеть, вот это я разоспался конечно. Я потянулся, зевнул, и почувствовал на себе мягкие пухленькие ручки, которые нежно сжали мои бока.

— Доброе утро, соня.

Я обернулся. Софа довольно жамкала мой жирок и смотрела на меня.

— Соня тут одна, и это точно не я.

— Ну-ну, — усмехнулась девушка, прижавшись к моей спине щёчкой. — Уже половина шестого вечера. Что делать будем?

— Могу я предлагать варианты, не связанные с едой?

— Конечно.

— Тогда, может, сходим погулять?

— Дядя Крейд не отпустит без охраны.

— Мы только по саду.

— Ладно, давай.

Мы взялись за ручки и двинулись на улицу. В саду был небольшой рукотворный пруд, у которого мы с Софит и расположились. Она сняла туфли и опустила белые ноги в воду. Вздохнула, опёршись руками на траву, и откинула голову назад.

— Закат красивый отсюда, — сказала она. — Детство мне напоминает, когда в деревню к бабушке сплавляли.

— Зачем?

— В гости. Да и родителям хотелось от меня отдохнуть. Тебя разве никогда к бабушке на каникулы не отправляли?

— Она жила с нами в одном городе, так что нет. Меня родители везде брали с собой.

— Бедный ребёночек.

— Не сказал бы. Мои лишения заключались лишь в долгой дороге, мы-то порталы открывать не умеем.

Софа чмокнула меня в щёку и легла головой мне на плечо. Я разулся, засучил штанины брюк и тоже залез ногами в тёплую воду. К ним подплывали мелкие золотистые рыбки, то и дело вталкиваясь в кожу. Я сделал несколько успокаивающих вдохов. Мы с Софочкой здесь на пару недель, нам никто не помешает, потому я всё-таки решался завести с ней один диалог.

— Софа.

— Да, Рафи?

— Можно поговорить кое о чём?

— Естественно. В чём дело?

Мне кажется, она догадывалась, о чём я собираюсь разговаривать.

— Я… насчёт помолвки… — Софит поджала край губ. — Я не тороплю, правда, но я хочу узнать, почему ты не хочешь.

— Рафаил, — она выпрямилась и взяла мою руку обеими белыми ладошками, — тут такое дело… мф, я не знаю… страшно мне.

Я аж потерялся.

— Страшно? В смысле?

— В прямом. — Софа опустила взгляд к моей руке, начиная немножко её мять и поглаживать. — Я боюсь, что после брака ты и я привыкнем друг к другу настолько, что однажды начнём бесить. Ты разлюбишь меня, а я тебя. И у нас станет, как у папы с леди Лилан. На людях мы пара, а на деле просто терпим друг друга.

— Я никогда не…

— Ты не можешь знать наперёд. Пожениться — значит заиметь тебя своей вещью. А все вещи рано или поздно выкидывают.

— Софа, — я поднёс её ладони к сердцу, — мы связаны магией. Я чувствую то, что чувствуешь ты. Такая связь нерушима. Разве я смогу разлюбить ту, которую чувствую каждой клеткой тела?

— Это ответственность. А если будут дети?

— А что плохого в детях?

— Забыл, как ты перепугался, когда я пошутила, что беременна?

— Я перепугался, потому что я не ожидал, и это было вообще не вовремя.

Она медленно моргнула.

— То есть, ты хочешь прямо семью со мной завести?

Я почувствовал, как к щекам прилил румянец.

— Разве это не было понятно, когда я делал предложение?

— Было. Я хочу это от тебя услышать.

— Да. Хочу.

Софа трогательно улыбнулась, не поднимая глаз.

— Правда?

— Конечно правда.

— Я… Рафи, три дня.

— Что — три дня?

— Подожди ещё три дня, пожалуйста. Появились новые аргументы, над которыми я хочу порассуждать.

— Ну, до конца недели, собственно, три дня и осталось.

Она снова улыбнулась, притянула меня к себе и поцеловала. Погладила по голове.

— Я люблю тебя, Рафаил.

— А я тебя, София.

Мы обнялись и провожали закат, сидя у пруда, и сердце моё ликовало. В душе поселилась надежда, что любовь моя всё-таки согласится. Вечером мне не спалось, поэтому я несколько раз бегал на кухню за едой и в библиотеку за книгами. Правда, когда время подошло к двум часам, Софа не выдержала, ведь свет свечей мешал ей спать. Поэтому она силой меня раздела, повалила в кровать, улеглась сверху и погасила свет.

— Шевельнёшься — укушу.

— Но я только-только добрался до кульминации, любовь моя!

— Кульминация произойдёт сейчас, если ты не дашь мне выспаться и встанешь.

— Софит, дорогая, моя самая милая мармеладка, я…

— Будешь покусан, если не ляжешь спать. — она положила голову мне на грудь и укрыла нас. — Доброй ночи.

— Эх, Соф, а ведь я почти…

— Рафи!

— Ну всё, всё, я молчу. Молчу и слова не скажу. Вообще. Ни единого. Совсем.

Она взяла подушку и прижала к моему лицу. Посмеиваясь, я убрал её и улёгся на бок, обнимая девушку.

— Молчу я, молчу. Доброй ночи.

— Утром остаёшься без десерта.

— Что?!

— Спим.

И мы заснули, пока я тихо молился, чтобы она пошутила и не бросала меня на произвол судьбы без пончиков и кексиков с цукатами и фундуком.

====== Жених ======

Жили мирно мы целых два дня. Мы гуляли, тискались, я отдыхал от работы, Софит всё время лезла пожамкать меня, в общем, жизнь удалась. Так я думал, пока не наступило это утро.

Оно началось прекрасно: Софа будит меня поцелуями и гладит по животику, солнышко светит, Рирз весело носится по коридору со здоровенным сенбернаром леди Лисанны, красота. Во время завтрака, с которого бастард благополучно сбежал после тарелки омлета, к лорду Крейду подошёл советник, Дэйв, и что-то прошептал.

— Ничего, что я ем? — насупился правитель Сперафайра.

— Сказали, что дело не терпит отлагательств, милорд. — виновато произнёс слуга.

— Ргх, ладно, иду я.

— Что случилось, дядя Крейд? — спросила Софа, насадив на вилку ветчину.

— Приехал посланник Форестов, и видимо, не может подождать.

— Форестов?

— У брата правителя их рода, лорда Райана, есть сын, с которым я хотел обручить Лисанну. Видимо, они прислали ответ. Ешьте, я сейчас вернусь.

Лорд вышел вместе с советником. Мы же стали уплетать бриоши с шоколадной крошкой и кучу других вкусных вещей. Пока мы это делали, прошло минут двадцать.

— Что-то он долго, — вздохнула Софочка, вытирая мою щёку. — Я почему-то подумала, что дядя Крейд посланника за стол пригласит.

— Или он сейчас решает с ним свои дела.

— Рафи, если я что и знаю наверняка, так это то, что ни один Флейм не будет решать дела на голодный желудок.

— И этот конкретный Гранде тоже, — добавил я, куснув яблоко.

— Этот конкретный Гранде умудрился немного поправиться за два дня, — улыбнулась она, оценивающе ощупывая мои бока. — У тебя бочка размякли, и животик подрос.

— Так, если в скором времени на меня не налезет даже один из камзолов лорда Дарона, я сажусь на диету.

— Ну, во-первых, папа тебе ни один из своих камзолов не даст. А во-вторых, до него тебе всё равно далеко. — я со скепсисом изогнул бровь. — Ладно, не очень далеко. Но ты всё равно по-другому выглядишь, тебе животик очень идёт.

Раздался рык Рирза. Это что? Это зачем? Это почему? Двери зала слетели с петель, и в стену врезался незаконнорожденный бабайка лорда Холдбиста, которому в бок вонзили копьё.

— Рирз! — взвизгнула Софа, вскочив с места.

— Сидеть! — выкрикнул я, дёрнув её обратно. Над головой девушки пролетел огненный шар.

В зал втолкнули побитого лорда Крейда со связанными за спиной руками. А затем вошёл человек, за спиной которого была свора солдат. Я замер. Зейир. Он ухмыльнулся и взял брата за волосы, притягивая лицо к себе.

— Хоть раз в своей никчёмной жизни побудешь полезным, полубрат. Не дёргайся, Холдбист, — Зейир взял со стола нож и приставил к шее Крейда. — Мы же не хотим лишних смертей?

Софу, которую я прижимал к себе, трясло. Я не мог поверить в то, что вижу. Почему Зейир здесь? Откуда он здесь? Я же сам сейчас… я идиот! Зейир перевёл взгляд с Рирза на меня и девушку.

— А, вот и вы, сладкая парочка. Смотрите так, будто привидение увидели.

— София, улетай! — выкрикнул Крейд.

— Заткнись. — Зейир с размаху ударил его в солнечное сплетение.

— Не трогай! — выкрикнула девушка, вскочив с моих коленей.

— Или что? — он вогнал нож в плечо брата, и под крики того, стал его прокручивать. Я ощутил секундный рвотный позыв от хруста треснувших костей. Зейир хищно оскалился, вырвав оружие и поднеся его к глазу несчастного лорда Сперафайра. — Знаешь, братец, я всегда хотел кое-что проверить…

— Хватит! — Софа шагнула к ним, на что Зейир приподнял бровь и плотно прижал лезвие к нижнему веку Крейда. Тот едва дышал, истекая кровью. — Не надо! Зачем ты мучаешь его?!

— Затем, что могу. И разве так здороваются с дядюшкой, а, племяшка?

— Что ты хочешь? За что ты так с ними?! — навзрыд голосила Софа, показав на Крейда и Рирза, который кое-как вырвал копьё и сполз на пол, прижимая лапу к боку. — Что они тебе сделали?!

— По большому счёту, ничего. Всё ведь сделала ТЫ. А они теперь страдают, — Зейир занёс нож. — Мне с детства были противны твои глаза, Крейд. Напоминают взгляд твоей мамаши, что пыталась со мной поладить.

— Не трогай его! — взмолилась Софа. — Что тебе нужно? Что ты хочешь?

— Тебя. Ты идёшь сейчас со мной и делаешь всё, что я говорю, иначе я прикажу нашпиговать бастарда новыми стрелами.

Софа молчала, бессильно поджимая руки в кулаки. Зейир это заметил.

— Выкинешь что-то — Рафаилу перережут глотку.

— Да кто мне… — начал было я, как ощутил холод металла на шее.

— Чшш, — раздалось над ухом. — Не дёргайся, Рафи.

Знакомый голос. Софит обернулась и низко зашипела.

— Элен, — услышал я.

Я сглотнул. Если я сейчас попробую тормознуть сердцебиение Зейира и заставить его потерять сознание, то… то мне конец. Я смотрел в глаза Софочки и проклинал свой дебилизм. Зачем я согласился увезти её сюда? Как Зейир нашёл нас? Почему я не настоял на том, чтобы Дарон всё-таки забрал её с собой?!

— Соф, пожалуйста, — просипел я, чувствуя, как лезвие прижимается всё плотнее. — София…

— Не сметь, — прохрипел Рирз, тяжело дыша. — даже не вздумай.

Она с болью посмотрела на бастарда. Затем на меня. Потянулась рукой, как Элен потянула меня за волосы, угрожая убить. Софа смотрела мне в глаза и одними губами прошептала: «я люблю тебя». Повернулась к опальному лорду.

— Ты уйдёшь отсюда, если я соглашусь?

— Отсюда — да.

— Отпусти дядю Крейда.

Зейир изогнул бровь.

— Я сказал, что нашпигую Холдбиста стрелами и убью Рафаила, если ты не пойдёшь. Про Крейда я ничего не говорил.

— Отпусти его!

— Нет.

— София, пожалуйста, убегай. — чуть ли не плача просил лорд Крейд, смотря на племянницу.

— Сперафайр оцеплён, куда ей бежать, м, Крейд?

— Ч… что?

— А, я не сказал? Замок окружают мои солдаты.

— Отпусти дядю Крейда, Рафаила и не трожь Рирза, и я уйду с тобой.

— Я уже ответил, и повторять не стану.

— Живо!!!

Софа взмахнула руками. Элен отлетела в стену из-за ударившей в неё глыбы льда, а к Зейиру устремилась ледяная стрела. Но он расплавил её, и резким движением отшвырнул брата в сторону. Сам мужчина ухватил руку девушки и прижал к себе. Софа замахнулась было, чтобы взорвать нахрен сердце родственника, как тот ударил её по щеке. Она взвизгнула от боли, и Зейир ударил её уже по голове. Тело Софии обмякло и она стала падать, как он подхватил её и перекинул через плечо. Я подорвался было и возвёл руки, как мужчина это увидел и снова взял в руку нож.

— Ты что-то хочешь сделать, целитель?

— Вы не убьёте её.

— Конечно, её — нет. Она нужна мне. В отличье от него.

Зейир метнул нож в брата, пронзив ему грудь. Крейд вскрикнул, и через пару мгновений из его рта потекла кровь.

— Нет! — Вырвалось у меня.

— Элен!!!

Тень оказалась за спиной Зейира и хлопнула в ладоши. В следующий миг в зале не было ни солдат, ни тени, ни предателя-лорда, ни Софочки. У меня закололо сердце. Как же… я же…

— Рафаил, помоги ему! — рявкнул Рирз.

Я вздрогнул. Я был словно в ступоре, из которого меня вывел только голос бастарда. Я подскочил к правителю Сперафайра и опустил руки на его грудь и плечо, начиная останавливать кровь и исцелять. В горле стоял комок, а глаза застилали слёзы. Её похитили. И всё из-за меня.

От лица Софии, спустя двое суток

Я просыпаюсь в незнакомой мне тёмной комнате. Голова болит. Я понемногу начинаю вспоминать, что случилось, и внутри всё холодеет. Зейир вырубил меня, и куда-то уволок. Я медленно поднимаюсь и пытаюсь разжечь в руке огонёк. Ничего. Твою мать, где?! Где магия? Её снова забрали? Я же… я же умру… так, тихо, не паникуем. Сейчас мы все порешаем. Я встала на ноги, пошатнулась и опёрлась рукой на стену. Чёрт, мутит сильно. Я осторожно обошла комнату и нащупала шторы. Раздвинула их, и мне по глазам лупанул свет. Я проморгалась и осмотрелась. Это спальня. Гостевая, видимо. В Файрфорте таких нет, в замке Холдбистов, Редглассов и Глейгримов тоже. Тут всё очень сдержанно, строго, уныло как-то. На стене висел портрет какого-то всадника. Я подошла к двери и подергала её. Заперто. Собственно, было бы страннее, если бы было открыто. Я села на кровати и взялась за голову. Что со мной будет? Зейир использует меня для чего-то? Господи, а если он с помощью заклинания подчинения заставит меня убить папу, чтобы он стал правителем династии? Боже мой, а если он отдаст меня Расколу? А если… так, стоп, тихо. Дышим. Сосём воздух ртом и не накручиваем себя. За год на Ксентароне мы пережили достаточно пиздеца, чтобы понять, что переживём и остальное. И отравление папы, и обвинения в убийстве, и ночи на ледяном севере, и даже предложение о помолвке. Рафи, милый мой, а что с тобой теперь будет? Ты же старался защитить меня и… и не смог, и теперь наверное будешь винить себя. Как же я хотела сейчас оказаться рядом с ним, обнять, расцеловать и утешить. А потом чтобы он меня обнял, расцеловал и успокоил.

Послышались шаги и возня за дверью. Когда она открылась, в комнату вошёл Зейир. За его спиной в коридоре стояли два стражника.

— Доброе утро, — ухмыльнулся он.

— Да как скажете. — буркнула я, вставая. — Где я?

— В гостях у моего хорошего знакомого.

— Если вы меня не отпустите, вам всем пизда.

— Неправда. И не ругайся, — он отвесил мне щелбан. — Ты леди.

— Ты офигел?! — взвизгнула я, хватаясь за лоб.

— У тебя нет магии. И не будет до тех пор, пока я не скажу вернуть её. Поэтому думай дважды перед тем, как что-то мне сказать.

— Ты забрал у меня магию? Опять? — я истерично усмехнулась. — Молодец. Я как раз собиралась заканчивать жизнь самоубийством.

— Правда? Перед помолвкой?

Я опешила, а Зейир ухмыльнулся.

— Как ты… откуда ты…

— Не думаю, что тебе будут интересны подробности. И нет, я не забирал её. Она здесь, — он потянулся ко мне, держа руку на уровне моей груди. Я рыкнула и отпрянула, на что он цокнул и рывком притянул меня к себе, сильно сжав плечо и поместив ладонь мне на самый верх груди. Он что-то сжал у меня на шее. Секунду, у меня же ничего не было! — Это не даёт тебе пользоваться магией. Он подавляет её.

Я повернула голову к зеркалу, что стояло у двери. Так, во-первых, у меня небольшая ссадина на левой щеке, по которой эта паскуда меня ударила. А во-вторых, на моей шее была окова с непонятными символами. Ошейник. На нём висел крохотный замочек, ключ от которого наверняка у Зейира. Твою же мать. Он убрал от меня руку и развернул к себе спиной. Родственник вертел меня и осматривал.

— Гм. Ты изменилась за полгода, что мы не виделись. Похорошела.

Сам ты жирный, сволочь. Мужчина повернул меня лицом к себе и взял за подбородок.

— Мне даже обидно, что в твоём лице проскальзывают черты Дарона.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

— Как минимум — благодарность.

— Это за что?!

— Я не убил Крейда. Хотя мог и очень даже хотел.

— Ой, спасибо блять! — я отвесила поклон. — На колени падать?

Зейир снял с руки кольцо и хрустнул пальцами. Хелп ми…

— София. Скажу в первый и в последний раз. Не испытывай мои нервы. — он толкнул меня на кровать и сжал дыхательное горло. — Ты одарённая, да, это очень важно. Но не факт же, что я не найду другую, и не срежу тебе личико. — мужчина выпрямился и отпустил меня. — Сейчас тебя переоденут и пойдём есть. Познакомлю тебя кое с кем.

В комнату вошли три служанки, которые подняли меня и стали раздевать. Подумав, я решила не упираться. Я хочу жить, это раз. Я не хочу быть побитой, это два. Я ссыкло — это три. А если серьёзно, я придумала. Будем вести себя послушно и осторожно, разузнаем как можно больше о планах Зейира, потом как-нибудь изъебнёмся и сбежим, а потом… а вот настанет это «потом», вот тогда и буду думать. Меня одели в длинное красное платье с глубоким декольте и открытыми плечами, застегнули тонкий поясок из белых драгоценных камней, расчесали и обули в туфли на устойчивом каблуке. Я глянула на себя в зеркало. Да, именно так я себе и представляла несчастную пленённую девушку. Одна из служанок робко на меня посмотрела и взяла со стола коробочку.

— Сядьте, пожалуйста, — тихо попросила она. — Я надену вам серёжки.

Я села на кровать и стала через зеркало рассматривать служанку. Она была довольно худенькой, с длинными белыми волосами и большими голубыми глазами. Интересно, она тень, или нет? Она стала возиться с моими ушами и аккуратно вдела длинные серёжки с топазами. Затем поправила мне волосы.

— Идёмте.

— Где я нахожусь? — спросила я.

Девушка хотела было ответить, как её пихнула в бок коллега, шикнув «молчи!». Блондинка виновато посмотрела на меня и промолчала. Потом меня повели по незнакомым коридорам, уставленным доспехами и оружием. За окном вдалеке виднелся город. Знать бы ещё, в чьих я вообще владениях. Меня привели в обеденный зал. Там за столом сидел Зейир, а с ним какой-то пожилой мужчина в сине-бело-чёрных одеяниях. У него были седые волосы, морщины на лице, и строгий взгляд.

— А, вот и она, милорд. — ухмыльнулся опальный родственник, показав на меня ладонью.

Мужчина встал из-за стола. Он оказался высоким и довольно крепким для своего возраста. Скорее всего, он долгое время служил рыцарем, раз так хорошо сохранился. Даже язык как-то не поворачивался называть его дедом. Он подошёл ко мне и улыбнулся.

— Миледи Флейм, — произнёс пожилой рыцарь, взял мою руку и поцеловал шероховатыми сухими губами. Я еле-еле сдержалась, чтобы не вырвать у него ладонь. Чёрт, у него рука такая жёсткая и мозолистая, и очень твёрдая. Я невольно сравнивала её с мягонькими и уютными руками Рафи, которыми он меня обнимал и ласкал. — Вы очаровательны. Несмотря на внешность вашего отца, вы родились очень красивой.

Я моргнула. Чё ты там про папочку пёзднул, псина?

— Да, пузо Дарона унаследовали скорее сыновья. — усмехнулся Зейир.

— Я лорд Мортон Бладсворд.

Меня перемкнуло. Бладсворд. Рыцарь из видения Рафаила. Мамочки.

— З… здрасьте, — нервно выдавила я.

— Вы голодны? Садитесь, угощайтесь, — он повёл меня к столу под руку.

Фак, мужик, не трогай меня, пожалуйста. Ты меня пугаешь. Меня усадили за стол.

— Что я здесь делаю? — спросила я Бладсворда.

Тот уселся на своё место во главе стола. Зейир сидел справа от него, а я напротив.

— Ты ей не сказал? — усмехнулся лорд, наливая ему вино.

— Решил сначала вас познакомить. София, милорд Мортон желает взять тебя в жёны.

Меня перекосило.

— Ч… чт… ЧТО?!!!

— Да. Тебе нашли жениха.

— Нет! Я не могу! Я же не… я бастард!

— Дарон признал тебя. Сам король объявил тебя законнорождённой дочерью. — Зейир вынул из-за пазухи свиток с королевской печатью и протянул Мортону. — Так что ты больше не бастард.

— Ты перехватил письма короля папе?!

— Там написано «лорду Флейму». А которому из — не написано.

— Ты не лорд! Ты предатель!

Зейир нахмурился.

— Тебя на твоей Земле совсем манерам не учили, а, наглая девка?

— Я не пойду замуж!

— Не помню, чтобы я тебя спрашивал.

— Но ответ я дала.

— Сию секунду закрой рот и ешь.

— Да подавись ты своей едой!

— Цыц!!! — вскочил он, ударив кулаком по столу так, что аж все тарелки и кубки подпрыгнули. Лорд Мортон невозмутимо читал приказ от короля, не мешая Зейиру сейчас сломать мне шею. — Заткнись. Ещё одно слово, и я не поленюсь притащить сюда Фейлна и на твоих глазах вырвать ему глотку. Или Верда, чтобы сломать ему спину и лишить возможности ходить. Ну или Рирза, и проверим, насколько выносливы Холдбисты.

Я притихла, пронзая его взглядом, полным бессильной злости, страха и обиды. Зейир провёл рукой по волосам, убирая светлые пряди с глаз.

— Сейчас сиди и помалкивай. И пока всё не съешь, из-за стола не встанешь.

Я сглотнула комок в глотке. Я запомнила, сукин сын. Решив сдерживаться изо всех сил, я беспечно пожала плечами и приступила к трапезе. Мортон сам от меня откажется.

Прошло часа три. Желудок умолял меня остановиться, почки и печень проклинали винцо и эль, меня уже чуть ли не рвало, но я сидела и ела. За столом сидел Зейир, нетерпеливо постукивая ногтями. Этим он занимается уже минут десять с того момента, как я взялась за тушку гуся.


Уже был вечер. И весь день, весь грёбанный день я сидела и ела. Зейир несколько раз уходил и возвращался то с Мортоном, то без. Часам к девяти вечера я, наконец, доела последнюю тарталетку с икрой и выпила последний кубок. Дядюшка уже успел обрадоваться, как я изогнула бровь и несильно пихнула себя в живот, громко икнув прямо перед правителем Бладсвордов. Оба мужчины переглянулись. Я еле-еле встала. Господи, чувствую себя беременной. Поясок, который утром был застёгнут просто для красоты — он ничего мне не сдавливал и не утягивал, — сейчас очень больно впивался мне в жирок, деля живот напополам.

— Я спать. — сказала я, пошатываясь. Я была не только переевшая, но и немного пьяная.

— Я… я вас провожу. — сказал Мортон.

— Сама дойду.

И я дошла. Служанок я не впустила, заперевшись, и свалилась на кровать, простонав. Как больно. Я еле-еле-еле расстегнула бриллиантовый пояс, живот освобождено вышел вперёд, но его ещё теснило платье. В итоге, я всё-таки разделась догола и валялась так на кровати ещё минут сорок, пока организм разбирался с горой еды. Боже, как же я сейчас хотела к Рафи. Чтобы он мне животик погладил и поцеловал, чтобы убрал боль, чтобы приласкал и сказал «моя пышечка». Не было сил плакать или грустить. Я просто лежала и думала о Рафи, поглаживая живот рукой. Не дай бог завтра Зейир опять проронит фразу «пока всё не съешь — из-за стола не встанешь» после моих сегодняшних кульбитов. Иначе я в любом случае не встану. Я просто лопну, с громким таким «Хлобысь!», и всё. Итак, мы умяли огромный стол еды. Он не особо напоминает тот, что в Файрфорте или Сперафайре, но тем не менее. За свою заслугу я хочу сказать спасибо маме — у нас всегда было мало денег, и несмотря на полноту я часто голодала. Спасибо папе — если бы не он, я бы никогда в жизни не впихнула в себя столько еды, его пример мне очень помог. Спасибо Верду — он научил меня закусывать так, чтобы сильно не пьянеть даже после трёх бутылок. И спасибо Рафи — если бы не ты, мой любимый пончик, я бы так и не узнала, каково это, когда тебя обкормили и приласкали. Не нужно оваций, просто заберите меня домой. Пожалуйста.

====== Тень у алтаря ======

Прошло три недели

Я хочу в Файрфорт. К папе, к Рафи, к семье. К любви и ласке. Мне страшно находиться здесь. Если в первые дни Мортон немного сдерживал Зейира, чтобы тот не прибил меня за мои выходки (например, разбитые окна или вылитый ему на голову суп), то потом он уже и сам порывался меня ударить. Сейчас меня перетащили из спальни в камеру темницы, приковав цепью к полу, как собаку, за ошейник. Это было наказание за то, что я попыталась сбежать. Я вылезла из окна и выбежала из внутреннего двора Кнайфхелла, и не успела я добежать до города, как меня догнал Зейир и за волосы приволок обратно. Во всём замке ко мне была добра только одна беловолосая служанка, которая в первый день боязливо надевала мне серёжки. Её звали Розина. Она была тенью. Я ей сперва не особо верила, но потом у меня уже выбора не осталось. Рафи, пончик, мой любимый, забери меня, я хочу к тебе. Спаси меня, умоляю. Пожалуйста.

В мою камеру вошла Элен. Она ухмыльнулась и села напротив меня.

— Привет, леди Флейм.

Я подняла на неё взгляд. Вздохнула и отвернулась к окошку. Тень придвинулась поближе.

— Что, грустишь? Ну ладно тебе, недолго ждать осталось.

— Что тебе надо?

— Мне просто скучно. Зейир разрешил посмотреть на тебя, поиграться. Давай поговорим. Тебе совсем не интересно, почему ты здесь?

— Зейир хочет править династией и смести род Глейгримов. Скорее всего, лорд Мортон поможет ему с армией, если я выйду за него замуж.

— Абсолютно верно. Ты не такая тупая, какой мне казалась год назад. Ладно, теперь твоя очередь, задавай мне вопрос. Любой, я отвечу.

— Ты соврёшь.

— Нет. Так не интересно. Я буду честной.

Я закатила глаза и посмотрела на девушку.

— Ты тень.

— Это не вопрос.

— Почему ты служишь Зейиру? Почему отравила моего папу? Почему ты вообще со мной разговариваешь?

Элен пожала плечами.

— Мне скучно, я уже сказала. Я не служу Зейиру. Это Зейир служит нам, а я временно исполняю его прихоти. Дарона я отравила, потому что он приказал. Ничего личного, правда, это просто моя работа. Как и твоя в будущем, собственно.

— С какой такой радости?

— Как с какой? Ты же видишь, что я тень. Ну, когда тебе не блокируют магию. И не понимаешь, почему?

Я тупо пялилась ей в лицо. Элен наклонила набок голову.

— Ты серьёзно? — она прыснула. — Ты отличаешь теней от людей, и на полном серьезе не знаешь, почему?

— Да скажи нормально!!!

— Вхах, ладно, слушай. Я запечатала тебе магию, помнишь?

— И?

— Ты потащилась к Расколу, чтобы её вернуть. И ты хотела сброситься туда.

— Но я не сбросилась!

— Но магия вернулась. Странно, правда?

— Так, иди на хрен, ты ничего напрямую не…

— Ты должна была упасть в него. Но тебя что-то удержало, и не отдало каньону. Такого не должно было быть. — я напряглась. Элен посмотрела мне в глаза, холодно улыбаясь. — В тот момент, когда ты падала, ты отдала себя Расколу, и он хотел забрать тебя. Но тебя поймал Рафаил, только ты уже принадлежала не ему.

— Я… я…

— Ты уже стала тенью, но не до конца. Просто не умерла. Полутень.

— Нет!

— Полумаг, полутень, полу-Флейм. Какая-то ты вся половинчатая, не находишь?

— Я не тень!

— Это ты так думаешь. Раскол тоже отличает теней от людей. И он жаждет забрать своё. Тебя. Меня смущает другое, что он сделает с Рафаилом — тоже заберёт, или нет. Он же тебя поймал и связал вас вместе. Думаю, с ним что-то сделают.

— Уйди. Оставь меня одну.

— Зачем? Попытаешься разубедить себя в том, что я права? Ну так это бесполезно, ты ведь уже мне веришь.

— Завались!!!

— Это даже иронично. Свет во тьме сам стал тенью. Погас.

Мне захотелось плакать. Так я всё это время была тенью? Я должна была умереть там, на севере, а Рафи спас меня. Элен взяла меня за подбородок.

— Зейир выдаст тебя за Мортона, как только ему доставят заклинание подчинения. А потом с твоей помощью разнесёт Глейгримов. Когда это случится, тебя заберу я. В твой новый дом.

Раздались шаги. В камеру вошла Розина с небольшим подносом еды.

— Элен? — изумилась она.

— Ухожу. Корми её с ложечки, она сейчас заплачет и будет не в кондиции что-то делать сама.

Она ушла, оставив нас вдвоём. Я беспомощно уставилась на Розину.

— Я тень?!

Блондинка моргнула.

— Что, простите?

— Ты тень, ты видишь себе подобных. Я такая же?

Она помялась.

— Ну… как бы… отчасти.

— Но… но…но я же могу управлять светом, тени так не могут!

— Так вы и не тень. Ну, не до конца. Наполовину.

У меня вырвался всхлип. Я свернулась калачиком в углу и зажмурилась. Не надо плакать. Просто не надо. Лучше уже точно не станет. Розина поставила передо мной поднос и робко положила руку мне на голову.

— У вас синяки… миледи, я уберу их.

— Не надо. Пускай будут. Не то Зейиру не понравится моё лицо, и он оставит новые.

Тень поджала губы. Затем наклонилась ко мне и зашептала:

— Сюда едет лорд Дарон.

Я вся вздрогнула. Папа? Мой папочка идёт за мной?!

— Правда?!

— Тихо! — Розина закрыла мне рот. — Он заподозрил, что вас могут прятать у Мортона, и скоро будет здесь. Вероятнее всего, вас перепрячут куда подальше.

— Когда папа будет здесь? — я схватила её за плечи. — Он один, или с кем-то ещё? У него просто стража, или армия?

— Лорд Дарон будет здесь завтра утром. Насколько мне известно, с ним едут рыцари, насчёт других лордов не знаю.

— Папа заберёт меня! Папочка разъебёт Зейира и Мортона, и…

— Не орите вы так! Я помогу вам убежать, но у меня к вам одна просьба.

— Какая?

Розина вынула из кармашка платья небольшой перстень с тёмно-синим камнем, и вложила в мою руку.

— Когда вы вместе со златовласым целителем уничтожите Раскол, вспомните обо мне, и выкиньте это в море.

— Чт… целителем… с Рафаилом? Откуда ты его знаешь? В смысле?

— Я никогда не видела моря, — робко улыбнулась тень. — Но думаю, там красиво.

— Розина, я требую пояснений!

— Мне было видение. Вы и целитель уничтожите Раскол, и дадите упокоиться всем, кто там остался. Теперь ешьте, мне пора идти.

— Стой, ответь на один вопрос.

— Какой?

— Почему Раскол зовёт только одарённых?

Розина взялась за ручку двери и посмотрела на меня. С грустью и тоской.

— Потому что женщина, убившая аликорна, была одарённой. Все мы произошли от неё. И каждый одарённый несёт вину за её убийство.

— Чт… но… почему?

— Это расплата за могущество, с которым мы рождены. Если одарённому удаётся пересилить зов каньона, он доказывает, что искупил свой грех.

— Какой? Грех — быть не таким, как все? Бытьсильнее?

— Да.

— Погоди, почему ты помогаешь мне?

Розина помолчала, тоскливо улыбнувшись.

— Я устала. Я хочу наконец упокоиться.

Тень растворилась в воздухе. Я же осталась сидеть с комком в глотке и опустила к перстню взгляд, потом спрятала его в лифчик. Это не честно. Это неправильно. Я положу этому конец.

Среди ночи меня разбудили торопливые шаги и разговоры. Меня рывком подняли с пола и больно повязали на глаза чёрный платок. По голосу я узнала Зейира и Розину. Кроме них были ещё какие-то люди, которые тащили меня за ошейник. Я пару раз споткнулась, на что Зейир раздражённо шикнул и сильно пихнул меня в бок.

— Шевелись ты!

— Куда мы идём?

— Не твоё дело. Двигайся, или я сломаю тебе руку.

Я сглотнула и поплелась быстрее. Где-то через минут десять мы остановились, мне сняли с глаз повязку, и я осмотрелась. Мы в каком-то подвале. Зейир негромко что-то скомандовал теням, и те кивнули и ушли. Розина осталась со мной, а дядюшка взял меня за щёки и ухмыльнулся.

— Сиди тихо, и быть может, я не стану слишком сильно издеваться над трупом Дарона.

— Чт…. Что?!

Он вышел и захлопнул дверь. Я беспомощно посмотрела на Розину. Та же хрустнула пальцами и осмотрела замочек на моём ошейнике.

— Подожди здесь, я всё устрою и вернусь с ключом. Тебе нельзя будет колдовать три часа. Ты давно не пользовалась магией, если начнёшь сейчас колдовать на износ, может остановиться сердце от перегрузок.

— Мгм. Ты сможешь спасти моего папу? — умоляюще попросила я.

— Я… ох… я сделаю, что смогу. Обещаю. Только пожалуйста, не забудь про меня и перстень.

Я закивала. Розина растворилась в воздухе, оставив меня одну. Я же сползла по стене вниз и поджала под себя ноги. Поёжилась. Холодно очень. Видимо, я где-то под Кнайфхеллом, глубоко под землёй. Я сжалась комком, натягивая длинные рукава алого платья и силясь как-то приподнять декольте, чтобы сохранить хоть немного тепла.

Через полтора часа дверь распахнулась, и ворвались слуги Мортона. Они взяли меня под руки и потащили куда-то по коридору.

— Э, куда?! Стойте! Да куда вы меня тащите?! — вырывалась я.

Один из слуг был очень высоким и крупным. Он напоминал здоровенного амбала, которых обычно на разборки берут. Он одним движением перекинул меня через плечо и понёс.

— Спусти живо! Папа! Да отпустите же!

Амбал занёс меня в какую-то комнату и швырнул на потасканную кровать. Не успела я испугаться, как служанки стали раздевать меня. Амбал и парни, что тащили меня, даже не вышли и не отвернулись. Я упиралась и отпихивала их, пока амбал не подошёл и молча не порвал мне платье на спине. Он раздел меня и развернул к себе лицом. Эта гнида рассматривала мою грудь. Ухмыльнулся и, держа мои запястья одной своей граблей, взял что-то у служанок. Что-то белое. Как я потом поняла — это оказалось свадебное платье с глубоким декольте и очень тугим корсетом. Живот мне вдавили так, что он, казалось, прилип к позвоночнику, а грудь поднялась до опасных высот. Мне собирали волосы, пока амбал держал мне руки, чтобы я не отбивалась. Потом меня опять выволокли в коридор и силой куда-то потащили. Петляя по коридорам, мы в конце концов пришли в какой-то зал. Там стоял алтарь, у которого меня ждал Мортон и священник. Я часто задышала. Нет. Не пойду. У дверей зала меня встретил Зейир и взял за руку.

— Всё пройдёт быстро.

— Нет! — заорала я, лупя его и вырываясь. — Отпусти! Не пойду!

— Заткнись, наглая девка! — он ударил меня по лицу.

— Помогите! — навзрыд заголосила я. — Папа! Папочка!

— Тебя не слышат. Пошли.

— Убери руки! — Зейир неумолимо потащил меня к алтарю. — Нет! Я не хочу! Рафаил, спаси меня! Рафи!

Зейир рыкнул и хлестнул мне пощёчину. Из глаз покатились слёзы от боли и безысходности. Розина не успела. Сейчас меня выдадут замуж за старого жестокого хмыря, а потом… а потом я отравлюсь.

— Не надо, — заплакала я. — Дядя Зейир, не надо, пожалуйста. Я другого люблю…

— Не то, чтобы меня это интересовало.

— Дядя Зейир, умоляю, не надо.

У меня уже не было сил противиться и упираться. Он ухмыльнулся.

— Моли ещё, мне нравится. Возможно, я попрошу его быть с тобой помягче в первую брачную ночь.

— Рафи, — всхлипнула я, запрокинув голову к тёмному потолку. — Рафи, забери меня. Я не хочу… помогите…

— Ты, кажется, переборщил с пощёчинами, — прокомментировал Мортон.

— Она бредит с голоду. Как уедете — накорми её получше.

— Мне кажется, пора бы уже начать кормить её похуже. Хотя… — он присмотрелся ко мне. — Можно просто побольше корсетов выкупить.

Я сильно всхлипнула и остановилась. Зейир потащил меня, обувь скользила по каменному полу. Мы уже были на расстоянии метра от алтаря и моего женишка, что мне в деды годился. Зейир приволок меня и вложил мою ладонь в сухую грубую руку Мортона, который сжал её так сильно, что я пискнула от боли. Я жалобно посмотрела на него, запрокинув голову.

— Не надо. — просила я, роняя слёзы. — Пожалуйста, не надо.

— Я буду с тобой нежен, дитя, — он прошёлся тыльной стороной пальцев по моей щеке. — Наши наследники будут такими же прелестными, как ты.

Из меня вырвался истеричный всхлип. Священник начал свою тираду про горе и радости, здоровье и болезни, и что-то там про смерть. Мне было физически больно это слушать. Розина соврала мне, дав ложную надежду. Папа не придёт. Рафи не спасёт. Никто не поможет.

— Миледи София Флейм, дочь лорда Дарона Флейма и наследница всех его владений, клянётесь ли вы в вечной верности своему супругу, лорду Мортону Бладсворду, перед богами, клянётесь ли быть матерью ваших детей, клянётесь ли служить роду мужа?

Я сжала губы и медленно три раза помотала головой. Мортон стиснул мою руку так, что там что-то хрустнуло. Я всхлипнула и попыталась высвободить ладонь, но мужчина был слишком сильным. Я люблю Рафаила Гранде, и в вечной верности перед всей этой тусовкой я поклянусь только ему.

— Молчание — знак согласия, — поторапливал священника Зейир. — У девушки пропал голос от нервов.

— Но милорд, я должен…

— Делай своё дело!

— Хорошо-хорошо, — он перелистнул толстенную книгу. Прочистил горло. — В таком случае, властью, данной мне тринадцатью богами и Его Величеством, Ауроном Старскаем, я…

— Я не… — выкрикнула было я, как Мортон зажал мне рот рукой. — Мммф!

— … я объявляю милорда Мортона Бладсворда, правителя династии Бладсворд, и леди Софию Флейм, наследницу Дарона Флейма…

— Рафи! — навзрыд выкрикнула я. — Рафаил!!!

— … Я объявляю вас мужем и же…

И в этот момент дверь зала с грохотом сорвалась с петель и раздавила одного из притащивших меня слуг. А в помещение ворвался огромный двухметровый бабайка. И следом за ним вбежал высокий силуэт в плаще, с которого спал капюшон. Господи, моё сердце…

====== Спасители ======

— Пошёл нахуй!!! — зычно рявкнул Рирз, бросившись на Мортона и заставив отпустить меня.

— Рафаил!!! — завопила я, бросившись к дверям.

— София!!! — он рванул ко мне навстречу, поймал и закружил, расцеловывая. — Софочка, Сонечка, моя милая девочка, я тебя нашёл!

— Рафи, — всхлипывала я, сильно его обнимая. — Рафи, мой Рафи…

— Ты плачешь? Тебе больно? Господи, это корсет? Почему ты в свадебном…

— Я согласна! — я впилась в его горячие губы.

Он удерживал меня на себе и ласкал, целуя в ответ. Фоном рушился алтарь, Рирз оторвал кому-то голову и откусил ногу, ещё где-то маячил Верд и что-то говорила Розина, а нам было всё равно. Рафаил отпрянул, посмотрел мне в глаза и прислонился к моему лбу.

— Я люблю тебя, милая невеста.

— А я тебя больше, милый женишок.

— Валим реще! — к нам подскочил Верд и увидел меня в свадебном платье. — Вау…

— Верд! — всхлипнула я, обняв брата, всё ещё сидя на руках у Рафаила.

Рирз вытолкнул нас четверых в коридор, и с потолка начали падать камни. Ко мне телепортнулась Розина, в её руке мелькнул маленький ключик. Пара щелчков, и ошейник упал на пол.

— Помни, не колдовать ближайших три часа. — сказала она и щёлкнула пальцами, после чего мир вокруг нас потемнел.

От лица Рафаила

Секунда — и мы стоим в коридоре замка Бладсвордов. Софа сильно прижимается ко мне и тяжело дышит, всхлипывая и шмыгая носом. У меня от радости подрагивали руки. Я ввалился в первую попавшуюся комнату, там сел на кровать и стал освобождать свою пышечку от гнёта тугого корсета.

— На меня толпа мужиков пялилась, — всхлипнула Софа. — Один и вовсе раздевал.

— В см…который?

— Самый здоровый.

— А я говорил, не зря ты ему рёбра сломал. — довольно прокомментировал Верд.

Знал бы — сломал бы не только рёбра. Огромный мужик пялился и раздевал мою нежную и хрупкую девушку, надо было ему челюсть сломать. Я поцеловал Софочку в лоб, укачивая в своих объятиях. Когда я расшнуровал её платье, то животик сильно вышел вперёд. Мне кажется, или она тут успела поправиться?

— Как вы меня нашли? Где папа? — спросила она, смотря на брата.

— Вместе с Фейлном и войском осаждает замок.

— Войском?!

— Мы резонно рассудили, что тебя и Зейира прячут в землях Бладсвордов, и папенька пошёл тебя отвоёвывать.

— Тебя бы получше спрятали, — продолжил Рирз, становясь человеком, — так что мы втроём пошли отдельно и тайно. И нас нашла Розина. И привела ко входу в катакомбы, и там я учуял твой запах. Ну а потом мы тебя услышали. Ты сильно кричала, я думал, тебя режут.

— Зейир хотел выдать меня за лорда Мортона, чтобы он помог ему смести Глейгримов.

Я моргнул.

— Того, которому почти шестьдесят?

— Да.

— И который чуть тебе руку не сломал?

— Да.

— Ты его не убил? — спросил я Рирза.

— Нет, он и Зейир сбежали с помощью тени. А что?

— У меня к нему есть пара вопросов.

— Ууууу, глянь, Рафаил ревнует! Рафаил не тряпка! — ухмыльнулся Верд. – Устроим ещё один забив!

Я закатил глаза, поглаживая Софочку по спинке.

— Давайте не будем отклоняться от плана? — сказал Холдбист. — Мы должны вернуться к армии лорда Дарона, пока он и Фейлн будут сжигать атакующих нас теней.

— Парни, тут такое дело, — неуверенно начала Софа, — Я… ох, — она взялась за живот. — Больно…

— Иди ко мне. — я снял плащ и отвернул её от парней. — Выйдите на пару минут, я её переодену, и мы свалим.

— А так она не может?

— Ей давит платье и тяжело дышать.

Они вышли за дверь. Я снял с Софы платье и накинул свой плащ. Застегнул.

— Ты что-то ела? И когда?

— Вчера днём. Суп и пюре.

— Моя бедная, — я поцеловал её, поднялся и взял на руки. — Мы уходим, я тебя понесу. Сейчас придём к папе, там тебе никто не посмеет навредить. Отдохнёшь, поешь, погреешься.

— Мгм… Рафи… живот очень болит…

— Корсет тебе всё сильно перетянул, сейчас всё пройдёт, пышечка. — я стал её лечить.

Она обхватила мою шею рукой и уткнулась мне в грудь носиком. Я вышел в коридор. Там Рирз превратился в чудовище, на спину которого я залез. Бастард охнул.

— Раф, пожалуйста…

— Да знаю я, что толстый и тяжёлый! Сяду я на диету, просто вези нас.

— Я хотел сказать, чтобы ты меня за волосы не дёргал.

— А… оу… я подумаю.

— Валим, там стража! — выкрикнул Верд, рванув к окну.

Лорд Флейм взлетел, а Рирз в один прыжок оказался на стене, окружавшей Кнайфхелл. Софа пикнула и повернула голову. В полях у замка было столкновение армий Флеймов и Бладсвордов. Там часто вспыхивали ослепительные столбы огня, которые разжигали Фейлн и Дарон. Верд полетел вперёд, а Рирз помчался следом, спрыгнув со стены и рванув на своих четырёх. Правда, он тяжело дышал и запыхался. Не забыть, напомнить себе: скопить денег и купить пегаса, чтобы больше никогда не ездить на спине Холдбиста.

Прямо перед нами с неба рухнул огненный метеор. Когда огонь вокруг него погас, перед нами возник лорд Дарон. Рирз остановился, и я спрыгнул с него.

— Софочка! — воскликнул лорд.

— Папочка!

Флейм подхватил её на руки, забрав у меня, и стал целовать лицо.

— Чш-чш-чш, всё-всё, папа рядом, не плачь, солнышко. Папа с тобой.

— Папочка, — всхлипнула Софа. — Т-там Зейир хотел… о-он собирался…

— Он хотел насильно выдать её за Мортона Бладсворда, — сказал я, поглаживая девушку по плечикам.

Лицо лорда покраснело от злости, но он молчал, лаская и утешая дочь. Дарон крепко её поцеловал.

— Поехали в лагерь. Фейлн и Верд взяли командование армией, а я уведу вас. Рирз, донесёшь Рафаила?

— Не то, чтобы у меня выбор был.

Я закатил глаза. Дарон взял дочь на руки поудобнее и сотворил из огня огромные пылающие крылья. Лорд взмыл в небо, напоминая огромный метеор, и понёсся к лесу. Я запрыгнул на Рирза, и мы побежали следом. Добежали мы где-то через полчаса. На небольшом возвышении поодаль от битвы был разбит лагерь Флеймов. В шикарном бронзовом шатре были Дарон и Софит, которую он уложил на подушки. Если честно, то когда я, Рирз и Крейд рассказали ему о похищении Софочки, он удивил меня дважды. Во-первых, я был уверен, что мой правитель уже лет пятнадцать не в состоянии летать. При всём уважении, но он толще меня, и весит сотни под две. А во-вторых, я знал, что из всех троих братьев самым храбрым был скорее Зейир, но точно не Дарон. Он не был в военных походах после свадьбы, и для меня было большим шоком, что он рванул созывать знамёна и самолично покинул сперва Санфелл, а затем и Файрфорт, ринувшись на Бладсвордов, чтобы спасти дочь. Я думал, в его возрасте (ну или просто с его комплекцией) уже не покидают пределов комфортных и тёплых замков с вкусной едой и кучей слуг. И я ошибался.

Дарон пошёл пинать поваров, чтобы они подсуетились и накормили миледи, а я пошёл лежать с ней рядом. Я взял её ручки и поцеловал.

— Моё солнышко, моя милочка.

— Рафи, обними меня.

Я улёгся на бок и обнял её. Софа прижалась ко мне и вздохнула.

— Я потолстела, да?

— Неправда.

— Я чувствовала, как у тебя руки подрагивали.

— Это от радости.

— Давай честно, я поправилась.

— Даже если да, то ты мне очень нравишься.

— Я тебя люблю, — она чмокнула меня в щёку.

— А я тебя, — я чмокнул в её другую.

Через десять минут пришёл Дарон со скромным, по его меркам, перекусом. Софа принялась есть, а лорд всё присматривался и умилительно вздыхал. Ну да, тут в паре сотен метров резня и бойня — самое время полюбоваться прекрасным чумазым ликом доченьки.

— Софочка, дорогая.

— М? — она съела ложку супа.

— Ты немножко… похорошела… ты беременна?

Она аж подавилась. Я наклонил её и постучал по спинке. Софа вытерла губы и возмущённо посмотрела на отца.

— Нет! Блин, папа!

— Но я подумал… ох, извини меня, малышка! Я не хотел тебя обижать, Софочка, честное слово!

— Меня откормили в плену, знайте все! — воскликнула она. — А вот вы так умеете? А я умею! Записывайтесь на мои курсы «как разожраться, находясь в плену, чтобы потом отец у вас спрашивал, не беременны ли вы, даже если вы парень»!

— Ну София, милая, не злись на папу, я же не со зла. И я не говорил «откормили», ты просто похорошела, и всё.

Она что-то пробурчала и скрестила руки на груди. Но затем всё-таки придвинула к себе поднос с едой и продолжила трапезничать.

— Я тебе это припомню.

— Ну, меня ты точно не обидишь, — посмеялся лорд Дарон и похлопал себя по внушительному пузу. — Я сейчас тебе одежду найду, кушай дальше.

Он чмокнул дочь в лоб и вышел. Софа же проглотила очередную ложку супа и опустила взгляд вниз. Она стянула рукой ткань плаща, и тот стал плотно облегать её живот, бока и грудь. Девушка печально вздохнула и отпустила плащ, а потом откинулась на подушки, стянув со стола булочку и куснула.

— Ты чего, дорогая? — я стал поглаживать её по ноге.

— Дурацкая была затея — капать Зейиру на мозги.

— В смысле?

— Ну когда мы с ним ругались за столом, он говорил: «пока всё не съешь, из-за стола не встанешь». Вот я и не вставала. Аж целых семь раз.

— А… о… господи, мне очень жалко твой желудок.

— А мне жалко мою печень. И по-моему я потихонечку спиваюсь, — она стянула со стола кувшин с вином и выпила прямо из него, не наливая в кубок.

Я аккуратно забрал у неё вино и отставил подальше. Софа съела булочку и улеглась мне на колени головой. Вздохнула и упёрлась щёчкой мне в живот, который немного сталкивал её с каждым моим вдохом. Софочка улеглась на бочок и уткнулась личиком мне в брюхо. Обняла.

— Рафи.

— Да, сладенькая?

— Я хочу домой. В Файрфорт.

— Дорогая, — я приподнял её и поцеловал, — лорд Дарон сметёт войско Бладсвордов, заберёт Зейира, и мы поедем домой.

— Послушай, мне надо кое-что тебе сказать.

— Что такое?

— Я… видишь ли, я кое-что узнала, и… в общем… я тень.

Я выкатил глаза и медленно моргнул. Мне сейчас не послышалось?

— Я тень. — повторила девушка.

— Но… нет.

— Да.

— Нет!

— Да, да. Я должна была умереть, когда мы пришли к Расколу за моей магией. Ты спас меня и забрал у него, а я должна была упасть. Магия вернулась, потому что я становилась тенью. И женщина, которая управляет Расколом, ищет нас, потому что я должна принадлежать ей. Мы стали связаны в тот момент, когда ты помешал ей забрать мою жизнь. — она грустно опустила глаза. — Полумаг, полуФлейм, полутень. Наверное, я теперь ещё дефектнее, чем была.

— Я не… Софа, — я взял её за плечики, — мне всё равно. Тень ты, бастард, полумаг, или вообще обычный человек, я тебя люблю. Тебя. Не твою родословную и не твою магию. Ты не дефектная, и я тебя никогда такой не считал. Даже если ты и должна была умереть, ты выжила. И я не допущу, чтобы Раскол добрался до тебя. Я не потеряю тебя ещё раз.

Софа сглотнула и сильно меня обняла.

— Ты самый лучший. — прошептала она, целуя меня в щёки. — Мой самый любимый.

— Ты плакать собралась?

— Нет, — она спрятала лицо у меня в плече и шмыгнула носом. — Сам ты плакать собрался.

Я ласково улыбнулся, усадил её себе на колени и вытер слёзки.

— Всё будет хорошо, моя любимая невеста.

— Если у нас… нет, не так. Когда у нас будут дети, может случиться такое, что они будут одарёнными?

— Это возможно. Ну или они будут управлять огнём, как и все Флеймы.

— Или будут сильными целителями, как их папочка. И такими же сладкими булочками.

— Да, как их мамочка. — ухмыльнулся я.

— Интересно, папа разрешит мне взять твою фамилию, или нет?

— Я могу взять и твою.

— И будешь лордом, — она мечтательно улыбнулась. — Ты на Флеймов похож больше меня. Только ты очень высокий.

— Да, и не очень маг огня.

— Божечки, я уже представляю тебя лордом замка. Лорд Рафаил Флейм, хозяин Файрфорта.

— Ой! Ой! Где хозяин Файрфорта, и где я! Хозяин Файрфорта сейчас тебе одежду ищет.

— Ну тогда Сперафайра.

— Разве это не замок лорда Крейда?

— Тогда Файрлайта.

— Я думал, там живут дети Зейира.

— Ох, Рафи! Ты мне картину портишь.

— Я реалист.

— Давно ли? — усмехнулась Софа.

— Почти месяц. Если серьёзно, то в Файрфорте ведь будет жить Верд, когда станет править. Фейлн собирался быть его советником, ну а я стану их вассалом.

— Я ведь леди Файрфорта, мы с тобой можем остаться жить там, если ты не хочешь править какой-то территорией.

— Править — не моё. Я не лидер. Я целитель. И не в моей компетенции решать судьбы людей.

— Можно вопрос?

— Конечно.

— Твои родители знают, что ты просил меня помолвиться?

— Ну… эм… они догадывались.

— Ты им не говорил? — удивилась Софит.

— Я резонно рассудил, что не хочу раньше времени выслушивать от папы и мамы: «Рафаил, ты с ума сошёл?! Где дочь правителя, и где мы! Она откажется, а если и нет, лорд Флейм не разрешит тебе на ней жениться! Давай не будем прыгать выше головы, лучше глянь, какая милая девушка продаёт цветы», поэтому решил сначала сделать, а потом говорить им.

— Я думала, я им понравилась…

— Ты и понравилась. Просто они явно не ожидали, что сынок влюбится в леди.

— Ещё меньше они ожидают, что сынок станет лордом.

Я обнял её и вздохнул, дыша в волосы.

— Соф.

— М?

— Когда мы станем взрослыми и умными, и у меня будут усы, а у тебя морщинки, я буду водить тебя гулять по городу и говорить: «а помнишь…».

— И мы будем степенно прохаживаться по улицам и провожать взглядом молодые пары, и вспоминать себя в двадцать лет.

— И пить чай без сахара.

— И есть перловку.

— Ненавижу перловку.

— А я — чай без сахара.

Мы посмотрели друг дружке в глаза и улыбнулись. Софа погладила меня по щеке тёплыми пухленькими пальчиками.

— Мы всегда-всегда будем вместе, правда?

— Правда, любовь моя. И умрём в один день.

— Нет, мы никогда не умрём.

— Хорошо, мы никогда не умрём. Мы будем жить и жить.

====== Нападение ======

Спустя пару секунд лорд Дарон вошёл и приволок небольшую гору одежды.

— Так, я нашёл только мундиры и камзолы. Хоть что-то должно подойти, на первое время, а завтра мы…

— Пап, мы с Рафи помолвимся. — улыбнулась Софа, взяв меня за руку.

Он замолчал. Моргнул.

— Ты… она согласилась?!

— Ещё в замке, — кивнул я.

— Слава богу! — лорд налетел на нас и обнял. — А я уже думал… так, я разберусь с Зейиром и Мортоном, а потом, когда мы вернёмся в Файрфорт, начнём готовиться к свадьбе.

— Конечно, милорд. Только насчёт фамилии…

— Ты берёшь мою, разумеется. Пожалуем тебе титул лорда, я не поленюсь и займусь этим. Ты же не хочешь мне сказать, что собирался делать Софу простолюдинкой?

— Папа, это грубо!

— Нет, не собирался. Просто власть — это не для меня.

— Привыкнешь. К жизни в замке же ты быстро привык.

Ну ещё бы не привыкнуть, когда тебя одевают, обстирывают, откармливают, да ещё и одна пышечка потом ласкает. Дарон отвёл дочь за ширму и оставил ей одежду, а сам подошёл к столу и выпил вина.

— Милорд. — обратился я вполголоса, чтобы Софа не услышала.

— М?

— Я знаю, что вы злитесь на брата, и что как-то накажете лорда Мортона, но… если позволите, я хотел бы… я хочу его увидеть.

Он изогнул бровь и о чём-то подумал. Хмыкнул.

— Ты ревнуешь? Брось, Рафаил. Он на семнадцать лет старше меня, и…

— И чуть насильно не женился на Софе. Мы успели в последний момент.

— В смысле?

— Когда мы их нашли, их почти объявили мужем и женой. Видимо, лорд Бладсворд собирался жениться на ней прямо сейчас и сбежать куда подальше.

Дарон покраснел от закипавшей в нём злости.

— То есть, пока я осаждал замок, эти двое силой приволокли моего ребёнка к алтарю? Зная, что она не хочет, и зная, что я здесь? — я кивнул. — Я передумал. Можешь прибить Мортона, а с Зейиром я любезно пообщаюсь сам.

Я кивнул и задумался. Я злился, но с другой-то стороны Мортон — правитель рода Бладсвордов. Я — обычный врач с земель Флеймов. Но я не поверю, чтобы пока Софочку волокли под венец, она не упиралась и не говорила, что не хочет. Хотя бы потому, что я это слышал, пока мы их искали. Я хочу посмотреть в глаза человеку, который учинял насилие над беззащитным нежным существом.

Из-за ширмы вышла Софа.

— Слушайте, мне там ничего не подошло, так что вот.

Она стояла в безразмерной длинной чёрной футболке, под которой были короткие шорты. На левом бедре был застёгнут ремешок, с которого свисали небольшие ножны с кинжалом.

— Боже, что это?! — воскликнул лорд, поперхнувшись вином. Я постучал ему по спине, пялясь на пышные сочные бёдра девушки. Так бы и ущипнул за эту пухленькую ляжку.

— Это называется футболка, — она подёргала её.

— Я знаю! Но на улице куча солдат, которые кучу времени женщину не видели!

— Мне очень душно и жарко, можно я так похожу?

— София. Ладно я, ладно Рафаил… хотя нет, не ладно, отвернись.

— Но я… ладно. — я отвернулся. Не стоит ему говорить, что я Софу голой видел не раз и не два. — Соф, погоди, откуда у тебя эти вещи?

— Наколдовала.

— Тебе же сказали, нельзя!!!

— Да ну полтора часа уже прошло, и я ведь не сильно.

Тут в палатку вбежал Верд. Потрёпанный, взлохмаченный и перепуганный

— Па, там это… в общем… смотрите.

Мы вышли на улицу. Со стороны Кнайфхелла к армиям тянулось что-то чёрное.

— Это тени! — воскликнул я.

— Твою мать! — Ругнулся Дарон и стремительно направился к генералам.

Я же уставился на Верда.

— Сколько там солдат умеют управлять огнём?

— Целый я и Фейлн. И ещё человек шесть. А Софит…

— Софит нельзя колдовать.

— Нам не надо, чтобы она прям утруждалась. Ты сможешь жахнуть солнечным светом? — он посмотрел на сестру.

Та помялась и одёрнула футболку на животе.

— Ну… в принципе, я смогу.

— Да, и сляжешь. — возмущался я. — Ты только что вернулась, когда это было в прошлый раз, и ты хотела помочь, ты лишилась магии.

— Мне надо просто дать теням вас перебить?

— Я не об этом говорю, Софа!

Она открыла было рот, как с неба прямо нам за спину шарахнули огненные стрелы. Начался пожар. Похоже, Зейир решил поучаствовать. В испуге я прижал Софу к себе и отскочил от горящей палатки, из которой мы вышли минуту назад. Люди стали метаться в поисках воды, а стрелы всё летели. Верд начал пытаться сбить их своими, но у него не получалось. Когда огни соприкасались, стрелы, что летели в нашу сторону, просто увеличивались. Софа схватила первый попавшийся под руку меч и отбила им летевшую в меня стрелу. Правда, лезвие полыхнуло, и девушка с визгом отшвырнула его в сторону.

— Так, ладно, сейчас хватаем папу, Рирза и Фейлна, и валим отсюда. — нервно улыбнулся наследник династии.

— Ты бросишь свой народ?!

— Во-первых, их созывал не я. Во-вторых, им платят за то, чтобы они умирали. И в-третьих, я просто жить хочу.

— Ты Флейм! Ты невосприимчив к огню!

— А к мечам — вполне!

— Тихо! Рафи, придержи меня, если начну падать. Верд, придумай, как увести людей. — скомандовала Софа, подняв руки.

— Что ты…

Не успел я договорить, как от неё навстречу огненным полетели стрелы изо льда. Они гасили пламя, в воздухе началась самая настоящая перестрелка. Мне на голову падали капельки воды, когда лёд Софы таял от огня Зейира. Понемногу она сместила их, и если в первые минуты она отбивалась, то через минут пятнадцать уже уверенно нападала, отправляя их в Кнайфхелл. На поле боя в это время полк теней сметал армию Дарона, в которой вспыхивали столбы пламени, силясь отогнать врага. Воздух дрожал от жара. Я стоял за спиной Софы и придерживал её руки, колдуя, чтобы она не потеряла сознание.

— Руки дрожат. Устала?

— Немного. Я не могу перестать отправлять стрелы, чтобы херануть по теням солнцем.

— Погоди, а если и херанёшь, то что будет с тобой?

— Думаю, ничего. В прошлый раз же ничего не было.

— Ты потеряла сознание.

— Перетрудилась. Но мне кажется, из-за того, что я полутень, меня сильно выматывает магия солнца.

Тут вдруг тени начали визжать и рычать так громко, что я слышал их, находясь в двух сотнях метров от сражения. Небо стали заволакивать тучи. Между мной и Софой ударила молния, взрыв землю у нас под ногами и заставив разлететься в стороны. Я сильно ударился виском и почувствовал, как по лицу течёт что-то горячее. Кровь.

— Софа! — вскочил я.

Она лежала в трёх метрах от меня и еле-еле дышала, дрожащими руками продолжая колдовать. Я схватил её и помчался прочь, начиная помогать магией. Мне вслед били молнии.

— Рафи, эт-это она!

— Кто? — я перескочил через поваленный стол в погоревшей палатке лорда Дарона.

— Женщина из раскола. Она здесь. Она пришла за нами!

Земля под моими ногами начала трескаться. Я перескочил трещину и помчался в сторону леса.

— Отдай!!! — прогремело с неба. — Она моя!!!

— Мне страшно, — пискнула Софа, утыкаясь мне в грудь лицом.

— Я никому тебя не отдам. — сказал я, поцеловав её в макушку и перемахнув через поваленное дерево.

Я бежал ещё несколько минут, когда молния ударила прямо передо мной и ослепила. Из-за этого я не заметил, и вместе с Софой рухнул вниз, в овраг. Мы с ней покатились вниз по склону. В падении Флейм ударила меня в живот, а я случайно чуть её не раздавил. Когда мы остановились падать, я вскочил на четвереньки, вытряхивая из головы ветки и листья, и вправляя вывихнутое плечо.

— Софа? Софа?! Софа, где ты?!!!

Послышался стон из кустов.

— Мои бока, господи…

Я подполз к кустам и раздвинул. Там Софа держалась за бочок, странно держа кисть руки. Ушибла. Я быстро исцелил её и прижал к себе, чувствуя, что сильно запыхался. У меня кололо сердце, было тяжело дышать. Я давно не бегал с моим-то пузом, и вес Софы положения не улучшал. Я устал. Девушка подняла было руки, как у неё сверкнули глаза и она со вскриком поджала их к груди.

— Что?! — перепугался я.

— Больно…

— Не колдуй, не надо.

— Ты устал, и я больше не могу. Что теперь делать?

Я опустил глаза, обняв её. Я не знаю. Тени победят, всех нас убьют, нам некуда бежать. Софа жалась ко мне, ища защиты. Мне так хотелось схватить её и спрятать где-нибудь. Унести, защитить от этого злого мира и злых людей. В моих руках дрожало уязвимое беспомощное тельце. София, моя дорогая невеста, моя милая леди, я тебя люблю. Я прислонился к её лбу своим. Она всхлипнула и коснулась ладошкой моей щеки.

— Я здесь. С тобой. — прошептал я.

— А я с тобой. — тихо ответила она и прильнула к моим губам.

Мы взялись за руки. В воздухе разносился запах гари, жжёной плоти и дыма. Где-то вдалеке слышались крики. Кажется, кто-то звал нас. Наверно, это Дарон. Что ж, наверное, это так и случится. Наверное, нам не суждено стать семьёй. С неба в нас полетело три молнии. Тело Софы и моё начали светиться. Я забрался своей магией в её источник, а сила Флейм точно также забралась в мой. И два потока силы начали сплетаться. Сейчас я чувствовал, как бежит кровь по её венам, как сжимается и разжимается сердце. Тук-тук. Тук-тук. Магия просачивалась наружу, окутывая нас блестевшей белой дымкой. Молнии ударили. Первая — в меня. Вторая — в Софу. Третья — в два потока силы, что переплетались между нами. У меня потемнело в глазах. Последнее, что я увидел — закрывавшиеся глаза Софии и её шёпот: «Рафи».

====== Раскол ======


Я лежал на лугу. Надо мной склонялась Софочка. На её румяном личике была жизнерадостная улыбка. Когда я потянулся к ней рукой, она растворилась в воздухе, как и солнечный луг. Я оказался в темноте. И сильно вздрогнул, когда сзади меня кто-то схватил за живот. Обернувшись, я увидел Софу. Настоящую. Уставшую, с царапинами на щёчках и живую. Я быстро повернулся и обнял её в ответ. Мы умерли? Мы живы? Девушка посмотрела мне за спину. Обернувшись, я увидел тот самый луг, на котором недавно лежал. Там был аликорн. С белоснежной шёрсткой, большими серебристыми крыльями, солнечно-золотой гривой. У него были красивые изумрудно-зелёные глаза. Аликорн поднял на небе золотистую луну, потянулся, и улёгся на траву. Он задремал. Из-за деревьев показалась тёмная фигура с рыжими волосами. Это была женщина. Когда она приблизилась, я увидел её лицо. Оно принадлежало той, кто захватил тело Софы полгода назад. Раскол. В руке женщины блеснуло лезвие кинжала. Она занесла его, когда аликорн открыл глаза и встрепенулся.

— Джильда?

— Спокойной ночи, Фейг. — произнесла женщина и вонзила кинжал в шею аликорна.

На траву брызнула кровь. Конь хрипел и силился колдовать, но спустя несколько секунд испустил последний вздох. Женщина улыбалась, смотря на смерть животного, как в следующий миг земля, окроплённая кровью, стала трескаться и иссыхать. Подули холодные ветра. Джильда, как назвал её аликорн, испуганно начала бороться с бурей и пытаться унять землетрясение, но всё было тщетно. Тогда она начала бежать. Но земля раскололась, и она упала во мрак. С неба начал падать снег, а земля стала умирать. Тело аликорна за несколько секунд поросло травой, которая быстро иссохла, а затем покрылась сугробами.

Видение испарилось. А затем Софа и я оказались где-то в небесах. Мы стояли на облаке и держались за руки. А перед нами стоял убитый аликорн. Он немного склонил голову. Софит подошла к нему и потрогала.

— Вау, не глюк. — выдала она.

— Здравствуй, София. — мелодичным голосом сказал аликорн. Как я понял, она женского пола. Фейг перевела взгляд на меня. — Здравствуй, Рафаил.

— Здрасьте, — выдавил я. — Пардон, но где мы? Мы умерли?

— Не совсем. С ударом молнии вы погрузились глубоко в потоки вашей соединённой магии.

— Стоп. Мы внутри той блестящей белой штучки? — уточнила Софит.

— Да, вы внутри той блестящей белой штучки.

— А что мы видели? — спросил я, взяв за руку Флейм.

— Появление Раскола. И мою смерть. Видите ли, — аликорн Фейг подошла к нам ближе, — Джильда была первой одарённой. Со своим падением она прокляла всех подобных ей, и все люди с этой силой слышали её зов и погибали. А те, кто не погибал, силились уничтожить Раскол и проклятие, и терпели неудачу. Они думали, что им не хватало могущества, чтобы закрыть каньон. Но чем сильнее одарённые становились, тем настойчивее становился зов Джильды.

— Но… а как иначе? — растерялась Софа, льня ко мне.

Аликорн улыбнулась.

— Дело не в силе. А в самой магии. Раскол уничтожить может тот, кто побывал там, и кто несёт в себе частицу его магии.

— Тень?

— Не совсем. После смерти одарённый теряет память и попадает во власть Джильды. В вашем мире таких называют демонами, которые совращают души. Как, например, Элен сделала с твоим дядей Зейиром. Они заключили сделку, по которой она будет служить ему и исполнять все приказы, пока тебя не доставят к Расколу. А потом она убьёт его и съест душу.

— Ох… ну, не то, чтобы мне было его жаль. Он ублюдок и паскуда.

— Стойте, — встрял я, — но если Раскол не могли уничтожить ни сильнейшие одарённые, ни тени, живущие в нём, то кто может?

— Тот, кто несёт в себе частицу тьмы и света. Тот, кто должен был пасть, и выжил. Тот, кто пожертвовал свою магию ради спасения жизни.

Я и Софа посмотрели друг на друга. До меня дошло. Я отдал свою магию ей, чтобы она жила. Софа несёт в себе магию Раскола, находясь при этом под светом солнца и не сгорая.

— Это мы, — сказал я.

— Поэтому мы стали связаны тогда, — добавила Софа изумлённо. — С того самого момента стало понятно, что мы должны снять проклятие. Поэтому Раскол так старался нас убить.

— Поэтому мне снились эти сны и видения.

— Вам пора проснуться. Освободите от Раскола Ксентарон. Пожалуйста. — произнесла Фейг, взлетела на своих огромных крыльях, и из её рога полилась магия, окутывавшая нас.


По моему телу волнами разносилась энергия. Я сжимал в своей руке ладонь Софы, которая лежала рядом со мной и так же чувствовала эти волны. Её глаза светились. Мои, кажется, тоже. Магия, что плавала в воздухе вокруг нас, стала сиять и уплотняться. Мы встали на ноги, держась за руки. Я понимал, как это делать. Софа должна была выпустить две свои половины магии, а я должен был направить их, не дав ей потерять себя. Сила магии нарастала, она стала коконом обволакивать нас двоих.

— Она кричит. — сказала Софа, взявшись за лоб. — Я сейчас оглохну.

— Не слушай. — я проник в её голову и обнял. — Здесь только ты и я.

Девушка прильнула ко мне.

— Ты можешь пользоваться моей магией.

— Я знаю.

— Откуда?

— Просто знаю.

Софа смотрела на меня сиявшими золотыми глазами и улыбалась. За её спиной распахнулись два огненных крыла. Наша магия с сильной ударной волной понеслась далеко-далеко по земле. Я чувствовал, как она колышит травы и деревья, чувствовал биение сердца каждого человека и зверя, которого мы задели. Магия мчалась на север, к Расколу. Чем ближе она подбиралась, тем больше волновалась Софа. Я поцеловал её горячие губы.

— Я с тобой, любимая. Я всегда буду с тобой.

Она накрыла мою руку на своей щеке и закрыла глаза. Софа растворялась в моей магии… в нашей магии. Уже я начал слышать рыки и угрозы Джильды. Она искушала Софу, орала, что вспорет мне живот, что оторвёт Дарону голову. Девушка не слушала и лишь поглаживала мою руку, забираясь магией в Раскол.

— Готова? — спросил я.

— Да. Давай.

Я взялся за магию и направил во все стороны каньона, усиливая и контролируя. И едва мы дотянулись до самого тёмного уголка Раскола, как разнеслась столь мощная ударная волна, что меня пошатнуло. Он начал разрушаться и сгорать от солнечного света, который я в него запустил с магией Софы. Мне по ушам ударил вопль Джильды. А после я и Софа рухнули на землю, держась за руки. Магия вокруг нас растворилась в воздухе. Мы улыбались. И потеряли сознание.


Я очнулся на чём-то мягком. Открыв глаза я понял, что лежу в карете. Рядом дремлет Софа. Тут на меня с визгом налетел Фейлн.

— Проснулся!!!

— Мои уши! — выкрикнул я. — Не ори так!

— Да как тут не орать? Вы третьи сутки дрыхнете. Я уж думал, ты помер.

— Третьи сутки?! Офигеть, а… Соф? — я легонько подтолкнул её в плечо. — Софочка.

— Не работает. Как говорили великие: «София — это имя, а Соня — это диагноз».

— Ну проснись же, — улыбнулся я, поглаживая её пухленькую щёчку. — Давай, открывай глазки, моя Соня-засоня.

И тут эта Соня-засоня закряхтела и отвернулась набок.

— Ну я спать хочу, отстаньте от меня все.

— Да вы издеваетесь. — пробурчал Фейлн, налетев на сестру. — Софочка, сестрёночка, а я тебя люблю.

— Кто ты?

— Фейлн.

— Фейлн?! — вскочила она. Прижала к груди младшего брата и расцеловала. — Фейлн, братик, ты ж мой любимый рачок, я соскучилась! Я тебя тоже люблю, мммуа!

— Боже, мой хребет…

— Мой любимый Бармалей. — довольно улыбнулась девушка, в последний раз чмокнув его в щёку. А потом посмотрела на меня. — Рафи!

— Моя булочка-плюшечка-пышечка!!! — я прижал её к себе и сильно поцеловал.

— Ну всё, проснулись они, теперь тискаться будут. — прокомментировал Фейлн. — два бегемотика.

Мы перевели на него взгляд.

— Чё сказал? — сказали мы хором.

— Я? А что такого? Вы же друг друга пышечками и пирожками называете.

— Ещё раз так нас назовёшь, я вышибу тебе передний зуб.

— А я захерачу тебе огромную родинку на щеке.

— Да вы чё?! — перепугался младший сын лорда Дарона Флейма. — Вы чё такие злые?! Папа, убивают!

Фейлн вылетел из кареты. В окно я увидел ехавших впереди Дарона, Верда и Рирза. За ними ехали солдаты и стражники. Судя по развевавшимся знамёнам, мы победили и сейчас радостно ехали домой. Я улыбнулся, видя, что близкие нам люди живы и здоровы, и сел на место. Софа придвинулась и обняла мне живот.

— Кругленький, толстенький, мягонький и пузатенький. Мой. Живой.

— Пышненькая, сладенькая, аппетитная и пухленькая. — тискался я, жамкая её округлый животик и мягкие ляжечки.

— Хих, Рафи, щекотно! Ай! Ты ущипнул меня, злодей!

— Я соскучился. Мы с тобой так и не успели потискаться, так что будем навёрстывать сейчас.

— Ох, мамочки, мой жирок! Оставь мои бока в покое, они и так натерпелись, когда мы в овраг рухнули.

— Не могу. Ты поправилась, сладенькая, ты такая лапочка.

— Я сейчас отомщу.

— Это как?

— Я тебя оскорблю.

— Я готов.

— Ну пусти меня! Знаешь, кто ты? — она хлопнула меня по животу. — Бегемотик.

Я прыснул.

— Ах! Боже! Меня обидели в самое обидное!

— Да, я коварная выхухоль. — она поднялась и взялась за животик. — Мф, есть хочется. Папа там далеко? А Верд и Рирз?

— Они едут впереди. Они целы и невредимы.

— Фух. — Софа села и погладила пузико. — Мф, урчит.

— Иди ко мне, моя пухленькая пироженка. — я усадил её себе на колени и крепко чмокнул в щёчку. — Сейчас я позову кого-нибудь. Если только Фейлн не успел прибежать к лорду Дарону и сказать, что мы проснулись.

Софа вздохнула и потёрлась об мою щёку своей.

— Рафи, мы… мы победили?

— Да, Софа.

— Мы… офигеть… подожди. — она села на коленях и вынула из лифчика перстень с синим камнем. Покрутила в руках и вздохнула. — Нам нужно к морю. Я обещала.

— Откуда это у тебя? И зачем нам к морю?

— Я… мне надо.

Тут к нам ворвался лорд Дарон, по чьей милости карета сильно покачнулась, и кинулся обнимать дочь. Он сказал, что мы уже в их землях, что армия теней была испепелена, что мы герои и что едва мы доберёмся до Файрфорта, как он прикажет готовиться к свадьбе.

====== Семейная жизнь ======

Прошёл месяц. Наша с Софочкой свадьба была устроена с размахом. Пиры длились неделю, а наша первая брачная ночь повторялась четыре раза. Когда меня объявили лордом Флеймом, моя мама всплакнула, причитая «мой мальчик теперь правитель!». Ещё у Флеймов есть традиция — после венчания молодожёны объезжают столицу и близлежащие города, где разбрасывают золотые монеты и угощают бедняков. И когда мы это делали, Софа быстренько сбежала со мной к берегу моря. Там она посмотрела на перстень и с грустной улыбкой размахнулась и кинула его в пучину вод. Как я потом узнал, это была дань памяти тени Розине, которая помогла нам её спасти. По возвращению в замок мы были схвачены пьяным Рирзом, который поволок нас за стол, дабы Дарон стал откармливать меня, а его наконец отпустил поспать и передохнуть от еды.

Со свадьбы прошло около полугода, любимый тесть требовал наследников и уже начал наседать на нас с Софочкой, и зашёл слишком уж далеко сегодня за завтраком. Мы ели и разговаривали, планируя сегодняшние дела, когда Дарон пристально на нас посмотрел и сказал:

— Слушайте, сладкая парочка, когда вы уже наконец меня порадуете?

— В смысле? — не поняла Софа, укусив мандарин.

— Когда лекари мне объявят, что будет наследник? Уже полгода прошло, долго мне ещё ждать?

— Ну куда ты торопишься? — спросил Верд. — То мне ты мозг детьми выносил, то им.

— Просто папенька хочет понянчиться со внуками, — посмеивался Фейлн. — И потискать их. Ну и ещё праздник закатить.

— Не-не, праздник — пожалуйста. Все только за.

— Смейтесь-смейтесь, шалопаи, — фыркнул Дарон. — Как жён вам найду, я на вас посмотрю.

— Я мог бы сам себе жену найти.

— Верд. Девки в тавернах — не те, на ком я тебе позволю жениться.

— Что плохого в девках?

— Мне начать перечислять?

— Ладно, я молчу. Только не с утра.

Лорд Флейм победоносно ухмыльнулся, съел большой кусок перепёлки, и как-то обеспокоенно на меня посмотрел.

— Ты не болен, случаем?

— Я в полном порядке.

— Я имею в виду в физиологическом смысле.

— Пап!

— Дарон, — насупилась леди Лилан. — Не за столом же.

— Господи, папа. — Софа поднялась и уперлась ладонями в стол. — Раз тебе так надо знать, то проблемы не у Рафи, а у меня.

Тут все уставились на неё, а лорд ахнул.

— Господи… девочка моя, — он обнял её, — почему ты не говорила?

— Ну, как-то слов не подбиралось.

— Моя бедная маленькая доченька! — запричитал Дарон. — Рафаил не может тебя вылечить? Ох, нет, я сам, я сию секунду вызову самых лучших врачей, только не волнуйся, моя бусинка! — он крепко поцеловал Софу в губы и рявкнул, выходя: – Бьол! Живо ко мне!!!

Софит протяжно вздохнула и села на место, опустила ладонь на живот, и укусила омлет. Я промолчал. Когда мы шли по коридору, я шустро утянул её в нашу спальню и обнял.

— Ещё раз, какие там у тебя проблемы?

— Обыкновенные, — улыбнулась Софа, положив мою руку себе на живот. Он определённо стал побольше, чем был. — Погладь, пожалуйста.

Я улыбнулся, опустился и бережно поцеловал девушку в живот, начиная его поглаживать.

— Как себя чувствуешь? Подташнивает?

— Немножко.

— Почему мы просто не скажем?

— Потому что папу накроет истерика.

— Ну да, лучше сказать, когда живот будет как у меня, ведь сам он точно не догадается.

— Я хотела красиво всё сделать. Знаешь, взять за руку, отвести в уголок, и сказать по секрету. Просто это сложно сделать, когда он при каждом удобном случае говорит мне про ребёнка, а тебе подсовывает мёд и орехи.

— Между прочим, кедровые орешки в меду очень даже вкусные.

— Не сомневаюсь и верю на слово, мне же ты ещё ни разу не оставил. Ладно, сегодня я ему скажу. Мы скажем. Только у меня просьба.

— Какая?

— Ты выпрешь всех врачей, которых он пригонит. Меня напрягает повышенное внимание к моему животу.

— Зато ты теперь понимаешь меня.

— То есть, мне тебя больше не жамкать?

— Я не это сказал. — буркнул я.

Софа улыбнулась и чмокнула меня в губы. Затем я ушёл решать вопросики, пока моя любимая жёночка пошла искать родителя. Ближе к вечеру мы его выцепили, когда Дарон носился по замку и звал дочь.

— Пап, дело есть.

— Ты где была?! Я тебя по всему Файрфорту ищу, уже голос сорвал!

— Извини, я была в городе.

Да конечно, в городе она была. Залезла на яблоню и по ней ко мне в окно вползла, и лапала весь день. С другой стороны я отметил, что у Софочки очень хорошая растяжка. Как и, собственно, у большинства пышечек.

— Ладно. Что за дело? Вы опять куда-то собрались? — Дарон упёрся руками в располневшие бока.

— Не совсем. — сказал я и приобнял Софу за бочок. — В общем-то, вам нужно кое-что узнать. Да, Соф?

Она чуть улыбнулась.

— Папа… в общем… ты уже второй месяц, как должен готовиться стать дедушкой.

Он аж в осадок выпал. А потом взвизгнул и расцеловал лицо дочки.

— Боже, наконец-то я дождался! Стоп, второй? Почему раньше не сказали-то?! У вас совесть есть?

— Папочка. — Софа взяла его за руки. — Можно на празднике будет шашлык? Мне шашлыка с луком, чесноком и кетчупом с майонезом очень хочется.

— Хоть сейчас, моя радость! Чего ещё тебе хочется?

— Нет, шашлык я хочу именно на празднике. Буду есть его на улице, дышать воздухом, и запивать абрикосовым соком. А сейчас мне хочется селёдку в масле.

— Моё солнышко, сию секунду!

И он с поразительной для своей комплекции скоростью метнулся на кухню. Я обнял её за беременный животик.

— Я так понимаю, комаров от тебя мне придётся отгонять?

— Естественно. Или ты собрался утруждать даму в положении?

— Конечно нет, моя прекрасная дама в положении. — я поцеловал Софу и погладил живот. — Глазки сонные, спать хочешь?

— Немного. Селёдку съем и лягу. А, и ещё, можешь парням сам сказать, что у них будет племянник? Если это сделает папа, он выдаст им кучу наставлений, так что пусть морально готовятся к выносу мозга.

— Скажу, не волнуйся. Пойдём, отведу тебя к кроватке.

— Возьмёшь на ручки?

Я подхватил её на руки и понёс. А в спальню лорд Дарон приволок огромную плошку селёдки, после чего у меня возникла мысль, что он собирается утопить ещё не рождённого внука в таком количестве масла.

Прошло несколько месяцев. Животик Софы стремительно и уверенно рос, я уже подозревал, что у нас родятся близнецы. Ну или у нашего ребёночка просто очень хороший аппетит, что более чем возможно, учитывая его генетику со стороны меня и его мамочки. У девушки были частые перепады настроения и у неё очень обострились обоняние и чувство прекрасного. Из-за последнего, кстати, сейчас страдали Верд, Фейлн и я, пока толкали в её комнату рояль. Первенец Дарона Флейма дерзновенно заявил, что слуги с этим справятся лучше, на что Софочка ответила, что не доверит столь хрупкую вещь слугам, а только самым близким людям. То бишь нам троим.

— Ргх, когда она уже родит? — пыхтел Фейлн. — Сколько можно? То шкафы, то комоды, то рояль этот дурацкий, достала уже!

— Сейчас только восьмой месяц, ждать ещё четыре недели, — ответил я. — И не говори так. Она просто беременна, ей ведь тоже тяжело.

— Ты так говоришь, потому что это твой ребёнок, ты разделяешь её чувства, а я нет! Я устал! Она только с утра меня заставила в вашей детской люстру поменять. Я час с ней возился, а она потом сказала, чтобы я старую вернул!

— Я больше не могу. — простонал Верд, взявшись за спину и убрав руки от рояля. — Я лорд!

— Я тоже лорд! — поддакнул Фейлн.

— Я заколебался Софу слушаться! Ходит блин, пузатый генерал, приказы раздаёт. Раф, не смотри так, я люблю её, но у меня терпение кончается. Я устал по десять раз ванну принимать, потому что Софе кажется, что от меня пахнет краской, а от краски у неё голова болит. Почему она отца не напряжёт что-то делать?

— Вообще-то напрягла. — встрял я. — Дарон уехал за кроваткой.

— Но она ведь есть.

— Софе не понравилось, как она пахнет. Она сейчас сильно чихает от запаха сосны.

— Пузатый генерал с аллергией на сосну. — хихикнул Фейлн.

— Я всё слышала! — раздалось с другого конца коридора.

Мы повернули головы. Софа стояла у лестницы, скрестив руки под округлившейся от молока грудью, и смотрела на нас. Парни сглотнули.

— Это всё Верд! — выпалил Фейлн, показывая на первенца пальцем.

— Что?!

— Ты её первый так назвал!

— Ах ты крыса!

— Сам ты крыса!

— Парни, рояль! — прокряхтел я, придерживая огромную и тяжёлую бандурину, чтобы она не укатилась.

Флеймы спохватились и стали его толкать дальше.

— Дорогая, как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Я хочу погулять, пойдём со мной.

— Конечно, сладенькая.

— Э, нет, стоять! — выкрикнул Фейлн. — А рояль?

— Вы справитесь и вдвоём, я в вас верю. — сказала Софа, сложив руки на большом животе. — А пузатому генералу тяжело самому ходить, ему помощь нужна.

— Но он тяжёлый! — возмущался Верд.

— Он тоже. — Софа легонько хлопнула животик. — Там толкать недолго, ещё третий этаж и коридор. Ну и в спальню его задвинуть, ясное дело. Поцарапаете рояль — я поцарапаю вас.

Я невинно улыбнулся и пошёл к жене, бросив родственников на произвол судьбы.

====== Наследник ======

Я невинно улыбнулся и пошёл к жене, бросив родственников на произвол судьбы. Софа относительно недавно заняла себе отдельную спальню, чтобы когда ребёночек капризничал, не мешать мне спать. Ну и потому что на одной кровати нам спать стало тесновато, потому что животами мы упирались друг в друга, и так как я боялся лишний раз надавить, я отодвигался и спал на самом краю кровати. Софочка утянула меня в нашу общую спальню и показала на верхнюю полку шкафа, а сама опустилась в кресло.

— Достань шаль, пожалуйста.

— Сейчас. — я чмокнул её в щёку и взял оранжевую тёплую шаль, которую накинул ей на плечи. И только сейчас заметил, что она стояла без тапочек на каменном полу. — Ты чего босиком ходишь? Простынешь ведь.

— Я не могу обуться. — немного смутилась она. Взялась обеими руками за пузечко. — Живот мешает.

Я ласково улыбнулся. Такая беспомощная, такая милая. Видимо, она случайно задвинула тапочки под кровать, и не могла сама наклониться и достать их. Я взял её сапожки и начал обувать. Ноги отекли. Нужно не забыть размять их вечером, сама она не может. Когда я застегнул ей сапожки и завязал шнуровку, Софа вдруг вся вздрогнула и ухватилась за животик.

— Что такое? — встрепенулся я.

— Толкается. Ох! Дай руку… ай! Ах, Рафи, п-пожалуйста, погладь…

Я подсел к ней рядом, приобнял за бочок и опустил руку на беременный живот. С тех пор, как ребёночек начал двигаться, он переставал пинаться только когда я гладил Софу по животу. И мы этим активно пользовались. Недавно лорд Дарон потрогал его, когда ребёнок толкался. Потом его ещё два часа не могли оттащить от дочери. Ребёночек потолкался ещё пару раз, пока я гладил животик, и успокоился. Софа отдышалась и положила голову мне на плечо.

— Спасибо, дорогой… фух. Сегодня он активнее, чем в прошлый раз.

— Возмущается, что маму «пузатым генералом» назвали. — пошутил я.

— А мне нравится. Я злой и страшный генерал, я всех сажаю на бутылку.

— Я верю, мой генерал. Пойдём гулять?

— Идём. Нгх, не поможешь?

Я поднял её с кресла и открыл дверь. На улице мы с Софочкой гуляли неспеша и беспечно, пока из открытого окна не донеслось:

— Ты его поцарапал, рукожоп!

— Заткнись, Фейлн! Тащи краску или маркер, ща всё исправим.

— Я вас убью, дебилы! — крикнула Софит.

Братья девушки замолкли и закрыли окно. Та же усмехнулась и продолжила идти, пока я вёл её под руку. Мы дошли до конюшен, где нашли Рирза. Он возился с единорогом, которого нужно было объездить. Бастард застегнул на коне седло и заметил нас.

— О, а вы чего здесь? Сегодня ветренно, я думал, ты останешься в замке. — сказал он Софе.

— С чего бы?

— Ну мало ли, вдруг простынешь.

— Не простыну. Ты далеко?

— Покататься. — он погладил жёлтую шёрстку единорога между ушек.

— Привези мне оленину. Я хочу гуляш из оленины с чесночным соусом. — она мечтательно улыбнулась. — Ох, и ещё бруснику с мёдом.

— Я не на рынок еду, а кататься. — пояснил Рирз. На него пал гневный взгляд беременной одарённой, после чего Холдбист спешно ретировался. — Я передумал, заеду за олениной и брусникой.

— Спасибо, — мило улыбнулась Софочка.

Рирз безнадёжно на меня посмотрел. И в глазах его застыл немой вопрос: «Зачем ты зачал с ней ребёнка? За что мне такие лишения?». Софа принюхалась и поморщилась.

— Что за запах? Резкий, противный…

— Это мыло. — бастард показал на обмылки, которые валялись на улице после мытья лошадей.

— Фу… меня тошнит. — она поднесла ладонь ко рту.

— Так, идём, пойдём в сад. — я потянул её подальше от конюшни, пока она не решила высказать Рирзу. — Идём, Софочка, подышим свежим воздухом.

Она медленно пошла за мной, взявшись второй рукой за большой животик. В саду мы расположились под вишней, и Софа уселась на траву, откинув голову на ствол дерева.

— Мф. Я устала и проголодалась.

— Давай пообедаем здесь? — предложил я, поправляя ей шаль и поглаживая живот. — Сегодня солнышко светит, красота.

— Ну какое солнышко? — она поморщилась и прилегла на меня. — Ветер, холодно, я замёрзла.

— Хорошо-хорошо, дорогая, сейчас отдохнём и пойдём кушать в зале.

— Почему я всё время «дорогая»? — обиженно проговорила Софа. — Ты меня пышечкой и булочкой сто лет не называл, ты меня не любишь.

— Ну конечно же люблю, пышечка. — я поцеловал её мягкую румяную щёчку. — Моя сладенькая булочка с джемом, моя милая заварная пироженка с шоколадным кремом, моя пухленькая зефирка, я тебя очень люблю.

— Я толстая. — всхлипнула она и посмотрела на меня слезящимися глазками.

— Неправда, солнышко.

— Ты сам меня пухленькой назвал!

— Но ты не толстая. Ты же не я.

Она надула губы. Опустила взгляд и взяла меня за пузо.

— У тебя живот растёт. Прямо как у меня. У нас будет двойня.

— Ага, мальчик и девочка. — усмехнулся я и обнял жену. — Сердце моё, любимая, моя прелесть, не плачь. Моя сокровенная, желанная, драгоценная леди.

— Я люблю тебя. — пробубнила Софа, чмокнув меня в щёку.

— И я тебя, булочка.

— Ой… ох…

— Что такое, моя пышечка?

— Я… Р-Рафи… Ай!

— Софа?

— Ребёночек… — она взялась за живот и простонала. — Рафи, п-по-моему началось…

— Чт… но ещё рано… — опешил я. — Ещё четыре недели…

— Три с половиной… ах!

— Нет, что ты чувствуешь? Я сейчас помогу, это не могут быть схватки, время ещё не…

— Рафаил!!! — рявкнула Софа и вскрикнула. — Это ребёнок решил, что родится сегодня! Господи!!!

— Тихо! — я вскочил и начал поднимать её. — Софочка, сладенькая, дыши, ладно? Тихонечко, да, вот так, умничка.

— Мамочки, он ещё и пинается! — застонала Флейм, чуть ли не повиснув на мне. — Как больно!

— Люди!!! — заорал я. — Верд! Рирз, Фейлн! Леди Лилан! Бьол!

Первым меня услышал садовник. После моего вопля: «Бегом зови сюда слуг, твоя леди рожает!», он стрелой умчался в замок. Софа едва стояла сама, так что я схватил её на руки. В спине стрельнуло, я еле сдержал писк и понёс её, чувствуя, как в её животе пинается и ёрзает ребёнок. Как выяснилось, в это время вернулся лорд Дарон, который кинулся орать на всех, чтобы бегом звали лекарей и помогли Софии. Когда я принёс её в покои, началась лютая жесть. Из-за того, что Софочка начала рожать немногим раньше срока, лекарей пришлось ждать из Файртауна, потому что им приспичило спустить свою зарплату именно сегодня. А пока их не было, за главного врача был я. Рядом топтался лорд Дарон, силясь хоть как-то облегчить страдания дочери. Её лицо покраснело, по лбу скатывались капли пота, волосы растрепались. Она просила пить, то открыть, то закрыть окно. У неё подскакивала температура. Когда родственник в седьмой раз спросил, легче ли Софе, она не выдержала и рявкнула:

— Отец, свали!!!

Упиравшегося правителя оттащил Верд, который носился с водой для Софочки. Она громко простонала и начала плакать.

— Да когда он уже выйдет?!

— Соф, ещё ничего не случилось. Даже головка не показалась.

— Чт… аааай! Мамочки, — хныкала и стонала девушка. — Мне сейчас живот разорвёт, убейте меня!

Я слушал её крики и стоны, и чувствовал себя виноватым. Она, бедняжка, всю беременность вынесла, теперь ещё и роды, потом ещё года три во всём себе отказывать. Если честно, то роды — это ни фига не самый лучший день в жизни семьи. Уж точно не самый романтический. Если бы я не был целителем, а был бы каким-нибудь поваром или кузнецом, от меня толку было бы ещё меньше. А так как других лекарей до сих пор нет, видимо, роды принимать я буду сам. Я кое-как пристроил Софу полулёжа, опустил руки на живот и стал колдовать. Схватки были каждые три минуты. Я ослабил боль, насколько это было возможно, и приказывал слугам то менять простыни, то вытирать лоб жены, то себе, то давать воды. В комнате было очень душно, здесь стоял горячий нутряной запах.

— Вырежи его из меня! — выкрикивала Софа, стоная и часто дыша. — Сука, захерачь кесарево, я больше не могу!

— Головка уже видна. Дорогая, ты сильная, ты сможешь.

— Нет! — она громко простонала из-за схваток.

— Давай, милая.

— Убейте меня!

Через час в комнате разнёсся детский плач. Софа откинулась на подушки, я перерезал пуповину и метнулся омывать младенца. Мальчик. Мои руки подрагивали, а глаза слезились от осознания того, что у меня родился сын. Только что, минуту назад. Его не было, а вот он есть. Маленький, тяжёленький, красненький. Мой. Я омыл ребёнка и прикинул вес. Килограмма четыре с половиной точно есть. Мой хорошенький. Он кряхтел и покрикивал, я завернул его в чистую простынку и поцеловал в лобик. Моё солнышко, мой сыночек, папа рядом. Не плачь.

— Ра… Р… Рафи… — тяжело сказала Софа. — Кто у нас?

— У нас мальчик. — я подошёл к ней и крепко поцеловал, вытирая горячий вспотевший лоб. — Моя милая, я люблю тебя. Тебя и его. Ты хочешь попить? Сладенькая, не плачь.

— Ты сам-то плачешь. — улыбнулась она и взяла ребёнка. Он пыхтел, зажмурив глазки. Софа всхлипнула. — Ну привет, мой мальчик. Это мама. Ох, тяжёленький. Прямо как папочка.

Я сел к ней на кровать и обнял, любовно чмокая и смотря на сына. Я стал отцом, а моя пышечка — мамой. Через час, когда спальню привели в божеский вид, а Софа оправилась и накормила грудью ребёночка, к нам впустили Дарона и парней. Как я узнал, тесть все эти часы себе места не находил. Когда он увидел младенца, то так растрогался, что аж прослезился.

— Боже… на тебя похож. — сказал он мне. Затем сильно поцеловал дочь. — Моя милая, моя малышка… я… можно?

— Иди к дедушке, мой хороший. — сказала Софа, бережно дав сыночка отцу.

Дарон трепетно взял ребёнка на руки и поцеловал в щёчку.

— Какой тяжёлый, прямо рыцарь. — он немного покачал его, ощущая тяжесть. — Прямо как твой дядюшка Верд.

Дядюшка Верд в это время стоял и неотрывно пялился на младенца. Фейлн взял племянника на руки и шмыгнул носом.

— Божечки, он такой хорошенький… я теперь твой дядя… а как его зовут? — он посмотрел на нас.

Софа и я переглянулись. Я погладил её руку и поцеловал.

— У нас был один вариант… — начал было я.

— Имя должно быть достойным лорда! — вдохновился Дарон, тискаясь с ребёночком на руках сына. — Рорри Флейм. Или нет, Тормер Флейм. Или нет, как твоего дедушку звали, Софочка, Боуэн Флейм!

— Или именем короля, Аурон Флейм! — поддержал родителя Фейлн. — Или как его отца, Гийер Флейм.

— Ну какой он Гийер? — Верд взял племянника у брата. — Может, стоит получше мозгами работать? Всё же очевидно — он явный Верд.

— В таком случае, он явный Дарон. — фыркнул Дарон.

— Он не Верд, не Дарон и не Гиейр. — пресекла их Софа.

— Он Дариус. — сказал я, забрав сына. — Дариус Флейм.

Ребёночек закряхтел стал ёрзать.

— Кушать просит.

— Давай. — Софочка взяла его, отвернулась и стала кормить. — Мой мальчик ненасытный. Ну весь в папочку. — сказала она тихо.

— Дариус. — Задумчиво повторил тесть. — Дариус. Дариус Флейм. Неплохо, мне нравится.

Ночью, когда мы укладывались спать, Дариус Флейм всё никак не отрывался от груди матери. В самом деле весь в меня, с таким-то аппетитом.

— Никак не наестся. — улыбнулась Софочка, поглаживая сына по головке. — Ты моя сладкая булочка.

Сладкая булочка закряхтела и с усилием открыла глазки. Они были большими и тёмно-зелёными. Я думал, у младенцев они обычно светло-голубые. Софа поцеловала его и прижалась к лобику. Затем взволнованно посмотрела на меня.

— Рафи, он… он…

— Что такое, сладенькая?

— В его источнике есть что-то чёрное… как у меня.

Я округлил глаза.

— Но мы ведь уничтожили Раскол. Он не может быть тенью.

— Не может. Но видимо, магия теней ему передалась от меня. Хех, при этом у него там светится огонёк. — Софа нежно улыбнулась и поцеловала нашего сыночка. — Ты особенный, мой Дариус.

— Прямо как твоя мама. — добавил я, обняв их обоих.

Мы заснули, и я увидел сон. У леса, далеко на севере, где бушевала метель, стоял мальчик с золотыми волосами и зелёными глазками. В одной его руке горел свет, в другой была сосредоточена тьма. А за спиной были крылья из яркого пламени. Лицом мальчик напоминал мне меня, когда я был его возраста, лет семи. Он смотрел на меня и улыбался. И он сказал звонким детским голосом: «Я люблю тебя, папа». Возможно, это был полёт моей разгорячённой родами жены и радостью от появления сына фантазией. Возможно, это было видение, и спустя годы я увижу эту же картину. Но это будет уже совсем другая история.