Путь к себе (СИ) [Анна Летняя] (fb2) читать онлайн

Annotation

— Алина! Аличка, я люблю тебя! И другие мне не нужны! — возмутился мой упрямый мужчина.

— И я тебе верю. Но после того как я … усну, ты не должен хоронить себя. Бизнес и дела никогда не отпустят, уж я-то точно знаю. Вот и не отказывайся от личного счастья, если оно к тебе само придет.

Сказать слово «смерть» вслух в присутствии Пети, я не решалась. Он слишком болезненно его воспринимал. В отличии от меня. Я уже почти смирилась с собственной судьбой. Если и начинала сетовать на жизнь, то это были короткие моменты слабости. Как утверждал мой доктор, без них невозможно принятие надвигающейся реальности, как чего-то должного и неотвратимого.

— Хорошо. Если однажды на пороге моего дома окажется женщина-ангел, я ее не прогоню. Но ты не думай, что таким способом сможешь отделаться от меня!

В тексте есть: мжм, авторские миры, инопланетяне и необычные существа

Ограничение: 18+

Путь к себе

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог

Путь к себе

Анна Летняя 

Пролог

Прижавшись к холодной внутренней обшивке корабля, я сжала кулаки до боли в суставах и закусила губу, стараясь перестать дышать, как загнанная лошадь.

Успела! Я сбежала от этих двоих притворщиков, не оставляя следов для поиска! С корабля-то меня точно никто снять не сможет, ведь для подобного действия требовались серьезные обоснования и прямой приказ начальника или владельца станции. И это минимум, о котором я сейчас вспомнила в первую очередь! Хотя, и это им уже не поможет. Не думаю, что два прохвоста уже в курсе моего побега, на подготовку которого ушло не более двух часов. Даже если я им сильно нужна, поиски будут проходить первым делом на самой станции. И они вряд ли догадаются искать меня на давно улетевшем по изначальному плану звездолете, с капитаном, которого я и знать-то не могла. На сам корабль мы шли самыми грязными техническими коридорами. Теми, которыми не пользуются граждане галактики. На моей стороне скорость, спонтанность и, как не странно, моя болтливая доброжелательность. В тех планах, которыми я с ними делилась, скорый отъезд точно не значился.

Краем глаза я видела, как станция отдалялась. Мы улетали от нее, пока еще на небольшой скорости, становились в очередь с остальными кораблями у межпланетного кольца для совершения прыжка в нужном нам направлении. На стекле замигал спроецированный номер очереди — 381. Расчетное время перехода ожидалось только через час. Что вполне быстро, если вспомнить, какие порой набирались межгалактические пробки. Это при скорости работы кольца с пропускной способностью в сорок кораблей за один раз. Видимо, наше направление недавно пропустило основной поток желающих. А может, оно не было популярным, вот и числилось в конце списка. Вереница из кораблей, покидающих наш сектор, была знатная, но меня больше интересовала возможность побыстрей свалить со станции и раствориться в огромном космосе. Станция — это огромный кусок металла, вживленного в планетоид, не уступающий в размерах нашей Луне, что так и не стал мне новым домом. Сейчас он, скорее, ужасал меня своим видом, заставляя мурашки пробегать по спине.

Одно дело — знать, где именно ты находишься, и совсем другое, видеть это собственными глазами со стороны. Подумать только, я прожила на станции год и несколько местных месяцев, а так и не привыкла думать о собственном «доме» как о объекте, болтающемся в космосе. Без атмосферы и естественной силы притяжения больших планет, что может хоть как-то помочь, став страховкой в случае аварийной ситуации.

Я уже не раз говорила об этом с местными, часто обсуждала детали с Рирко. Они не понимали моего страха, потому что привыкли к подобному. Слушала про размеры и отличия станций от планет, но не понимала до конца, насколько необыкновенное место выбрала своим пристанищем… Видимо, я так и останусь дикаркой из прошлого, не приняв новое время как родное.

— Аля, если уже закончила с вещами, зайди ко мне, — раздался голос из переговорного браслета. — Хочу поболтать с тобой, девочка.

— Иду. Сейчас буду, — коротко ответила я и направилась по коридору, следуя за проявившимися указателями.

Я привыкла обращаться к промту в моем мозгу почти на автомате, задавая ему маршрут, требовала переводы, конвертирование средств из разных платежных единиц. Даже такие будничные команды, как список дел или инвентаризации на месте работы, проходили теперь в моей голове с помощью замечательного чипа. Это как приказ от мозга руке взять стакан или ноге сделать шаг.

А ведь когда-то я недоумевала, зачем встраивать его. Не понимала, как непонятный кусок микросхемы может помочь носителю в быту. Оказывается, он значительно облегчал жизнь, становясь частью любого гражданина, забирая на себя функцию обучения и контроллера. Сам находил карты в общем доступе, выстраивал маршруты для владельца, ориентируясь на ту звездную систему, в которой он находится, высчитывал температуру и давал приказы системе жизнеобеспечения каюты, определял идеальные пропорции во всех сферах жизни. Он становился тем самым проводником в голове, способным за мгновение найти выход из любой ситуации, вызывающей сложности. А самое главное — этот новейший паспорт нельзя ни украсть, ни потерять.

Вот и сейчас я не боялась сбиться с пути в месте, по которому шла в первый раз в жизни. Корабль Блеврака был относительно небольшой. Как у любого частного судна, купленного для развлечений, а не для работы, чтобы получить доступ к его базам данных по планировке, нужно разрешение хозяина. И если судить по тому, как быстро появились указатели, Блеврак мне его уже предоставил. По ним я добиралась долгих пять минут до кабины капитана. При моем приближении двери сами раскрывались, не запрашивая кода доступа. Еще один показатель моего полного допуска на судне.

Преодолев последнюю преграду в виде глухой двери в маленькую кабину, я устроилась в соседнем с капитаном Блевраком кресле.

— Ну, а теперь рассказывай. Что за спешка с бегством? — спросил у меня ерген. — И я хочу знать подробно, а не слепо подчиняться вашему с Рирко «нужно спасать девочку». Даже моего доверия к лучшему другу недостаточно, чтобы молчать всю дорогу.

— Ты, наверное, знаешь, что я из прошлого?

Он кивнул.

— Но я не из «ближайшего прошлого», у вас даже нет такого понятия. Самый большой срок хранения замороженного тела, которое ранее размораживали и восстанавливали компании — триста, максимум пятьсот лет. Мой случай оказался необычным, и попав в ловушку собственного договора, компания обязана была восстановить мой разрушенный болезнью еще при жизни мозг, восстановив при этом все воспоминания до единого. А так как меня замораживали после смерти и продержали в этом состоянии без малого тысячу лет, то они превзошли себя, сотворив чудо.

— Погоди! Прошлое тысячелетие? Но ведь уже тогда в наших системах были возможности справиться с болезнями мозга на ранних стадиях.

— Вот именно — ваших системах. Я из потерянной галактики. Планета Земля была открыта варейцами очень давно, но по какой-то причине оказалась утерянной на долгие тысячелетия. Наша цивилизация лишь прошла «заселение разумным видом». Мы развивались самостоятельно примерно шесть тысячелетий. Это не точные цифры, конечно, ведь историю переписывали не раз, начиняя от затачивания камней для охоты и до выхода на орбиту. Не скажу, что не преуспели в этом, но до ваших технологий нам было еще очень далеко.

— Разумеется! Мы-то прожили более двенадцати тысячелетий со времени выхода в космос. И ваши шесть и даже семь — совсем юный возраст.

— Вот именно. Замораживать тела мы научились сами, но лечить некоторые болезни не могли. Моя была одной из таких. На первых этапах я ее не замечала, а потом было поздно что-то предпринимать. Мой муж меня очень любил и подстраховался надежно. Меня не списали в утиль после его смерти только благодаря огромным финансовым вливаниям со стороны его наследников, — удивленно приподнятая бровь собеседника заставила меня пояснить. — Они лишились бы всего, стоило им упустить момент с моим «воскрешением в перспективе». Кровного родства они со мной не имели, но и уйти в сторону не могли.

— Умный у тебя был муж. Обычно все легко забывают обещания, стоит увидеть красивые цифры доступных средств. Но, думаю, об этом мы поговорим подробнее позже. Почему ты убегаешь со станции? Ты прекрасно устроилась, влившись в дело Рирко. Твои работы свежи и прекрасны, не побоюсь этого слова. В чем причина спешки?

— Я, и правда, была рада работать с Рирко. Мне нравиться рисовать, и не важно, на пласт-листах или на коже. На теле делать это даже интереснее. Можно несколькими штрихами выделить изгиб или подчеркнуть силу тела.

Вспоминать работы было легче, чем перейти к главной причине побега. Переведя дыхание, я, наконец, решила разбередить недавно нанесенную мне рану.

— Недавно я столкнулась с проблемой, о которой даже не могла предположить, полагаясь на привычные мне устои мира и урезанную информацию о современной реальности. Я, и правда, надеялась, что гражданство спасет меня от всякой мерзости, тем более, от неравенства. Но на нашу станцию для пополнения запасов и мелкого ремонта зашел пограничный корабль, патрулирующий дальние рубежи. Я завела разговор с одним из членов экипажа почти случайно, пока работала над рисунком заказанной тату, а когда оказалась в их компании, мне стал оказывать знаки внимание мужчина расы ворг.

— Он так тебе не понравился, что ты сбежала от него? Ну, это ты зря. Ворги-военные, это, и правда, очень привилегированная каста. Думаю, им позволено куда больше, чем остальным, — усмехнулся Блеврак.

Я же повернулась к обзорному окну, и перед глазами предстало красивое и мужественное лицо, увиденное первый раз именно в клубе. Как его звали на самом деле? Кто из них был со мной и когда? Зачем все это нужно было? За что так со мной? Сколько разных вопросов роятся в моей голове, и на них я никогда не узнаю ответы. Не теперь.

Сердце уже привычно защемило, но я проигнорировала фантомную боль. Поздно возвращаться на станцию и рано реветь от горя, снедавшего меня изнутри. Не при ергене, что ждет продолжения рассказа.

— Не понравился? Нет, напротив. Он первый мужчина, пробудивший во мне женский интерес за несколько лет, а если учитывать период моей болезни до смерти, то и того больше будет. Я не считала, если честно. Может, десять лет, а может, и несколько десятилетий кряду.

— А муж? — нахмурился Блеврак, шевельнув своими бровями-кисточками.

Очень белая кожа и черные волосы на теле, делали его вполне привлекательным представителем расы ерген. Низенький, коренастый и мускулистый мужчина.

— В твоем браке не было теплых чувств?

— Кроме мужа, конечно! Хотя… Если быть откровенной, то на мужа я так не реагировала давно, а может быть, и не испытывала этого притяжения к нему никогда, — закусив губу, я мысленно извинилась за измену перед родным человеком.

Петя не заслужил такой правды. Он был замечательный и любил меня искренне, а я оказалась не способна на подобные чувства.

— Однако, пока я вижу только положительные моменты. Твоя жизнь продолжилась, и ворг — не самый худший вариант для создания семьи. Если полюбит, то вы будете счастливы. На интрижки они не размениваются и живут в одном браке до самой старости. Часто после смерти партнера уходят от мирской жизни, это похвальное качество. Почему ты сейчас бежишь от него? Я пока не понимаю тебя.

Вот и я так думала, пока изучала всю доступную информацию про расу воргов в сети, окрыленная непривычным чувством влюбленности. Даже размечталась о возможном «долго и счастливо» для нас с ним. Однако, увы.

— Знаешь, с тех пор как я очнулась здесь, поняла, что хочу семью. Собственную, самую обычную семью, но с одним мужчиной. А их оказалось двое, — устало созналась я, подходя к сути проблемы.

— Двое? Ворги моногамные. Они собственники, порядком зацикленные на своих избранницах. Ты ошиблась, девочка. Второй мог только заигрывать с тобой, как если бы хотел подразнить друга или собрата, если он, конечно, тоже ворг, — спокойным тоном сообщил мне Блеврак.

— Увы. Как выяснилось, есть исключения из любого моногамного правила. Их, как и в мое время, редко озвучивают всем вокруг, а если и пишут, то очень мелким шрифтом в самом низу страницы, маскируя разными сносками и обтекаемыми фразами. Сталкивался с подобными исключениями? — его глаза словно затянулись, что указывало на тщательный поиск информации по пронту.

— Однояйцевые близнецы! — догадался мой собеседник, хлопнув себя по колену. — Лишь в случае, если два брата-близнеца находят для себя привлекательной одну женщину, возможен тройственный союз для воргов. Это очень старый закон, он призван сдержать недовольство отвергнутых близнецов, ведь полюбив жену брата, второй умрет в одиночестве. Организм близнецов особенный. Они — ошибка природы. Одно сознание сразу в двух телах. Если один любит скорость и опасность, второй не сможет их не любить. Если ты привлекла одного, то и второй не смог бы пройти мимо тебя.

— А я не знала, что их двое, до самого конца. Мне никто ни разу не намекнул на второго брата. Сперва познакомилась с одним, потом случайно столкнулась со вторым, но приняла его за первого. Ходила на свидания и не понимала, почему иногда мой собеседник не понимает меня? Почему он просить рассказать об одном и том же несколько раз? И прочие незначительные мелочи в поведении. Думала, что я просто не настолько ему интересна, и он не запоминает мои ответы. Но то, что их оказалось сразу двое — это меня по-настоящему шокировало, — сжавшись внутри, я постаралась уверенно расправить плечи. — Если пережить расставание и оплакать несчастную любовь в будущем я еще готова, то терпеть ложь с первых шагов не желаю. Разве я не поняла их, расскажи они мне всю правду сразу?

— И ты решила сбежать? Не высказать им за обман, дождаться отбытия их корабля и продолжить свой быт, как и раньше, а именно сбежать? — продолжал допытываться Блеврок, желая услышать мое подтверждение.

— Не все так однозначно и радужно, — шмыгнув носом, я приказала себе не плакать. Прикусила себе щеку изнутри, и глубоко вздохнув, продолжила. — Они не искали супругу. Просто хотели сделать меня своей подстилкой. Утробой для детей, которых будет легко забрать у поломойки. Это не мои слова, а их. Мои чистые гены привлекают больше меня самой, что тут поделать.

— Женщиной, а не подстилкой! — строго покачал он мне пальцем. — Не стоит оскорблять себя, милая. Кто, как не ты, должна себя уважать?

— Я и уважаю себя! Но видеть по продемонстрированной доброжелательной коллегой голограмме, как они договариваются, кто из них переспит со мной первым, а кто вторым, превращает меня и в собственных глазах в шлюху. Дешевую и продажную, — передернув плечами, я набрала в грудь воздуха, желая, наконец, озвучить полностью то, что слышала. — Они не собирались мне ничего рассказывать, даже обсуждали, как потом отберут детей, заявив на них права, используя против мое неведение о том, что их сразу двое! Конечно, в том случае, если потомство появится с их воргскими генами, а не моими непонятными и неизученными.

Умышленно умолчала о большей части той гадости, озвучивать которую я не хотела ни сейчас, ни когда либо вообще. Пусть об этом помнит лишь Рирк, на которого я вывалила все на эмоциях.

— Получается, они планировали пополнить свой род твоим чистым потомством, но без тебя? — нахмурился Блеврак, довольным он не выглядел. — Грязный поступок, недостойный любого уважающего себя мужчины. Тут не поспоришь. Но я все еще не вижу смысла сбегать. Напротив, можно выяснить все в личной беседе под камерой и подать на них жалобу, приложив обе записи, как доказательство. Пусть платят за оскорбление и нанесенный тебе моральный ущерб. Прославить таких братцев можно и нужно на несколько галактик, а твое материальное состояние я бы за их счет пополнил легко и основательно.

— Они называли два очень похожих имени. Аскин и Оскин, просили называть их просто Скин, и формально обман могли и не засчитать. Ты правильно сказал — они привилегированная и уважаемая каста. Им позволено много больше, чем мне. У меня нет ни достаточных средств, ни страны, которая могла бы за меня поручиться. Доказать, что я не знала ничего, было бы сложно. Долгие разбирательства, суды, допросы… Это первым делом задело бы наш с Рирко бизнес. Мы только открыли вторую точку и планировали отработать несколько новых выгодных контрактов. Дурная слава похоронила бы нашу репутацию. Поверь, я знаю, о чем сейчас говорю. В долгих разбирательствах я, возможно, и выиграю, получив утешительный приз, но потеряю свое доходное место навсегда.

Я передернула плечами под его пытливым и всепонимающим взглядом.

— А они явно запали в твое маленькое сердечко, нанеся рану куда серьезнее, чем смогли, расскажи все сразу. Я прав, малышка? Ты не хотела посторонних носов в вашем прошлом, оставив себе надежду на хорошие воспоминания. Любовь болезненна, если она оказывается преданной.

— Да. И от этого мне еще больнее. Я полюбила двух моральных уродов, решивших позабавиться с дурочкой из прошлого. Сбросить напряжение, и, по возможности, обзавестись «чистыми» потомками. Признаюсь честно, в моем времени за такое порой убивали, — передернув плечами, я силой воли заставила не обнять себя за плечи.

В этот раз мантра «Я сильная…» не сработала. Всхлипнув, я закрыла лицо руками и расплакалась. Блеврак молчал, мерно постукивая черным ногтем по подлокотнику своего кресла. Я же ревела и кусала губы, стараясь быстрее успокоиться.

Вот же влипла с этими проклятыми чувствами! Кому они нужны? Жила же я без любви с Петей и была вполне счастлива! Да, я позволяла себя любить, пользуясь его огромным сердцем, и жила достаточно комфортно! Никто тогда не смог бы так больно ранить меня. Им просто не хватило бы силы пробиться через мои прочные щиты. Так почему именно сейчас случилось подобное? Кому я так мешаю наверху, что меня вывалили в грязи, лишив единственного стабильного «завтра», вынудив спешно покинуть станцию, опасаясь громкого скандала и вывернутых наизнанку личных чувств? Они военные в немалых чинах. Их благо поставят выше моего. В истории воргов я отыскала пару случаев, когда против воли девушек заставляли вынашивать потомство для близнецов. И утробой я быть не желала, ни в коем случае.

А станция… Я не могла там остаться, пока их корабль не покинет доки нашей станции. И если судить по скупой информации, полученной от этих предателей, ремонт должен был продолжиться еще минимум две недели. Столько я бы точно не выдержала! Могла запороть татушку на теле, получив нелестный отзыв или нахамить несдержанному клиенту. И самое страшное — навредить здоровью заказчика, пребывая в эмоциональном раздрае. На очень дорогие успокоительные лекарства без побочных эффектов у меня нет средств. А они мне нужны, и срочно!

Уж я-то себя знаю хорошо. В моменты душевного дисбаланса я не являюсь образцом кротости и сосредоточенности. Да ведь я могла даже напасть на этих предателей! А расцарапав наглые физиономии, получила бы приличный срок за нападение на офицеров другой галактики, находящихся на боевом дежурстве. Оно мне нужно? Зачем губить собственную жизнь из-за двух воргов, когда у меня есть новая жизнь?

— Ладно, — заметив, что подходит наша очередь на перемещение, оживился Блеврак. — В любом случае, поздно отыгрывать все назад. Полетишь со мной. Кстати, я не просто путешествую. Я, как уже хвастался, лечу покупать собственную землю!

Я удивленно вскинула брови. По разговорам и виденным мной ценам, удовольствие в виде собственного клочка земли — это далеко не всем доступный шик.

— Да-да. Я, как проклятый, пахал без малого сто лет и, наконец, смог скопить на участок земли на одной из недавно выработанных планет. Она находится не на самом популярном маршруте одной из отдаленных звездных систем, но зачем мне толкотня и суматоха? Я от нее и убегаю. Построю себе домик, устроюсь работать в какой-нибудь офис и буду жить тихой жизнью. Нужно лишь успеть попасть туда до больших корпораций, и я окажусь в раю!

Он мечтательно улыбнулся, направляя корабль в нужный нам поток. Система портальных колец работала по принципу наших туннелей метро. Переключают стрелку, и несутся корабли до следующего кольца. Если нужно сменить направление, то ждешь, пока переключат на другое направление. Этакий гигантский светофор с функцией преодоления за один раз колоссального расстояния.

Бывали корабли, способные перемещаться без колец, но и для них были проложены маршруты, помогающие не столкнуться с планетой или спутником. Да и обычными кораблями их назвать не поворачивался язык. Громадные машины, несущие на себе не только команду и каюты, но и функциональную начинку. Лаборатории, военные полигоны для испытаний, станцию по добыче полезных ископаемых, и много чего еще. Я о них только читала в сети. Ведь наша станция не могла принять на свою орбиту подобного монстра. Остальные немаленькие космические корабли не рисковали прыгать самостоятельно без отличного спеца-навигатора. Своим же ходом, без колец, можно было бы достаточно долго лететь в кромешной темноте космоса.

— Я очень рада за тебя. Собственный дом — это мечта в любом времени, — как можно незаметнее стерла я остатки слез.

— Вот именно! Я, как радушный хозяин, приглашаю тебя быть моей гостьей. На полет у нас уйдет без малого два месяца.

Я удивленно вскинула брови. Два месяца в космосе с прыжками через кольца? Он хочет облететь по кругу пару галактик?

— Это не прямой маршрут к планете, а со всеми остановками на разных станциях, ради закупок самого необходимого для нас на ближайшее будущее. Так же я планирую сделать запасы разных редких или достаточно дорогих товаров, и заработать на них, перемещая в места, где на них есть спрос.

Принцип работы челноком мне был понятен и близок. Зачем терять выгоду, если можно навариться по ходу движения? К тому же, для нового дома потребуется просто огромная куча всего. Раздобыть все в месте, где и так царит дефицит, будет непросто. А так же явно недешево.

— Если хочешь, можешь сама вложиться в мое дело и прилично заработать. Все риски я беру на себя. А еще учись, развивайся, познавай новое. У меня огромная база разных кристаллов обучения. Я ведь раньше был продюсером. Открывал таланты, от вокальных до зодчих.

Корабль совершил прыжок, и Блеврак повернулся ко мне лицом. Он улыбался и был явно горд своей профессией, принесшей ему средства на покупку земли.

Теперь мы могли говорить спокойно, а корабль несся на потоках к выходу из кольца. Участие капитана или тем более пассажиров текущий процесс не требовал. На таймере светилось время выхода из кольца — шесть часов. Не мало, но и не много.

— А это реально? Разве можно заниматься сразу всеми направлениями? — спросила я, не представляя, как один инопланетник может учить и петь, и строить.

— Конечно! Ко мне приходил желающий стать кем-то большим, чем просто гражданин, а я всесторонне его исследовал, находил его истинный талант и помогал добиться в нем колоссального успеха.

— Звучит фантастически, — пожав плечами, постаралась улыбнуться не просто из вежливости, мне хотелось поддержать настоящего профессионала своего дела. — Значит, после поиска таланта идет его развитие.

— Не все так просто. Это только капля в море — найти талант. Дальше его нужно развить до определенного уровня. Требуется время на развитие, мое терпение и стальная воля самого обучающего. Им, моим подопечным, приходилось долго учиться под моим контролем, и еще больше — после завершения контракта, — Блеврок покачал головой. — Мало поглотить информацию с кристалла, нужно ее еще и утрясти в сознании. Не на задворках, как ненужный хлам, а близко к тем участкам мозга, с которыми они работают постоянно. Любой, кто хочет заставить талант работать на него, должен привыкнуть думать иначе. Перенастроиться на свой новый курс в выбранном диапазоне, обращаясь к таланту непроизвольно, а не по желанию.

— И сколько стоит такое обучение? — задумалась я о насущном, примеряя на себя столь немаленький объем работы над собой. — Не думаю, что ты работал за копейки, на которые купил как свой корабль, так и планируешь купить землю.

— Очень и очень дорого. Правда, справедливо заметить, что большая часть цены — это не сами кристаллы, а дальнейшее продвижение ребят в большом мире. Если певец, то его нужно не только научить использовать голос и подобрать репертуар, но и одеть. Затем поставить походку, речь, манеру держаться в толпе и на сцене. Поработать с пластикой тела, и само тело сделать красивым для любого требовательного глаза. Познакомить с нужными ценителями. Как только мой протеже получал свой первый контракт на минимум три года, я считал свою работу законченной. Сможет удержаться на подобном уровне — будет купаться в средствах и славе. Нет — значит, расслабился слишком рано. Но тут только себя винить они и могли. Я не отвечаю за нежелание развиваться после получения контракта. Моя цель достигнута и все обязательства выполнены в полном объеме.

— Резонно. Кто виноват, что певец отращивает брюхо и устраивает скандалы? Только он сам, — я поняла, что Блеврок помогал сделать лишь первые шаги, дальше начиналась борьба с собственной ленью и слабостями.

— Да, милая. Так вот, я предлагаю тебе пройти первичные тесты, понять свой талант. Возможно, прокачать его уроками с кристаллов, а дальше уже сама двинешься. Я лишь укажу тебе курс, расписав на ближайший год нужные тебе тренировки и уроки. Как ты понимаешь, связей в той галактике, куда мы летим, у меня пока еще нет. И помочь я тебе не смогу, но и средств ты не потратишь на мои услуги. Скажем, это будет моя тебе благодарность за скрашенный твоим присутствием очень долгий полет. Признаться, я ужасно устал от одиночества.

Проверив показатели, я узнала, что моя раса и раса Блеврока не совместимы ни в плане секса, ни в плане потомства. Его физиология требует иной температуры тела партнерши и совсем другой микрофлоры.

Облегченно выдохнув, я улыбнулась. Хоть тут мне не грозят проблемы на личном фронте. Как же облегчает жизнь пронт.

— Я согласна, — без раздумий ответила я, не веря в свою внезапную удачу. — Всегда хотела учиться чему-то новому.

Кажется, моя жизнь снова сделала неожиданный поворот. Теперь мне нужно взять себя в руки и не упустить ни одного важного момента. Свой-то талант я уже знаю. Но об этом я никому не скажу. Вдруг еще что всплывет в результате проведенных тестов. Запасной вариант самореализации и возможного заработка существенно повысит мои шансы на безбедную жизнь.

Глава 1

Глава 1

Точка невозврата.

Я не спеша ковыляла по теплице. С костылями это было не так-то просто, ведь песочные дорожки не обустраивались для таких, как я. Для инвалидов.

Петя не одобрял мой приезд сюда, но помог безопасно добраться до желанного мной места. У входа в теплицу муж оставил мое инвалидное кресло и помог вооружиться костылями. На бесспорно удобном и достаточно мобильном, послушном моей воле кресле, я не смогла пройти дальше входа по узким дорожкам. А в последний раз посмотреть на мои родные и красивые цветы я хотела слишком сильно. Почти нестерпимо. Пусть я не смогу пройтись по всем моим теплицам, но побывать в самой любимой отказать себе не могла.

— Алина Юрьевна, может, Вам помочь чем? — робко спросил вышедший мне навстречу работник, ставший моим заместителем.

А ведь когда-то он пришел сюда устраиваться, освободившись после тюрьмы, и выглядел совсем другим человеком.

— Нет, Борис, я уже сама привыкла, — тяжело выдохнула я, сетуя на собственное тело, предавшее меня так рано.

Подумать только, мой мозг медленно умирал, превращая меня в развалину. Еще пара месяцев, и я умру…

— Вы к нам теперь заходите редко, — вновь подал голос мужчина несмело. Такая неуверенность в себе была ему не свойственна.

— Слабая я стала. По дому собственному едва могу передвигаться самостоятельно. Вот и не прихожу в теплицы. А то, ты же меня знаешь, вы бы меня не смогли отсюда выгнать, как бывало и раньше, — печально усмехнулась я, вспоминая, как муж уносил меня в былые времена с места любимой работы на плече.

Как он громко ругал меня, обещал сравнять все мои клумбы с землей, перекапав все экскаватором.

— Знаю. Нам вас тут очень не хватает. Часть ваших цветов чахнуть было начали. Мы их еле спасли. Они по вам печалятся. Все чувствуют цветочки наши, грустят сильно, тревожатся, заболеть могут. Они вас любят. Как и мы все…

— А пионы как? Я к ним не дойду уже… — встревожилась я.

Тепличка пионов находилась очень далеко и была последней капитальной конструкцией, возведенной на участке не так давно. Там снимали простой грунт и специально завозили особую почву. Закупали взрослые кусты, рассаживали их и удерживали в специальном микроклимате, имитируя смену сезонов. За один год мы прогнали три цикла. Вышло не дешево, но результат оправдал все наши ожидания. Наши эксклюзивные сорта пользовались большим спросом в цветочных магазинах города в прошлом году.

— Они больше всех страдали. Но цвести стали раньше срока, жаль, что не так пышно, как в прошлом году в малой тепличке. Но, думаю, они еще привыкнут.

— Может, еще оклемаются в этом году. Время у них есть. Тюльпаны, вижу, отлично зацветут, — мы стояли посреди моря бутонов тюльпанов разных сортов.

— Эти изменники быстро на Стаську настроились, — фыркнул Борис. — Но я только рад. Они же нам такую выручку делают каждый раз! Просто рекордсмены!

— Ну, да. Только у нас можно круглый год купить свежие тюльпаны всех цветов, как в горшках, так и в букетах.

— А вот розы, напротив, цветут отлично! И амариллис, и анемоны, особенно синие, и лизиантус, и фрезия. Почти все молодые посадки отлично себя чувствуют, и мы точно закончим новые теплицы в срок, вы не переживаете. Лечитесь там, отдыхайте больше. Думайте прежде всего о себе… — снова стушевался помощник.

— Борь, моя болезнь не лечиться. Умираю я, — я улыбнулась, как можно позитивнее.

Напускать еще больше печали в нашу последнюю встречу я не хотела. А правду он и так знает. Просто не хочет принимать ее.

— Тогда… Может, вы поедете путешествовать? — глаза Бориса заметались по сторонам.

Он не хотел смотреть на меня.

— Мне летать никак нельзя… но даже не в этом дело. Я и за границей, и на нашей необъятной, все видела. Пока выбирала самые красивые и редкие цветы. Пока училась за ними ухаживать у мастеров. Да и Петя мена регулярно катал отдыхать в теплые страны. Брал в командировки свои. Ты же сам знаешь.

— Знаю. У вас хороший и любящий муж. Он точно не бросит ваше дело. Напротив, сделает все, что от него зависит для развития вашего бизнеса, — он легко коснулся моего плеча подрагивающими пальцами.

— Спасибо тебе за теплые слова, — на глаза набегали слезы, но я старалась держаться. — За все спасибо, Борис.

— Это я вас должен благодарить! Вы же меня от очередного попадания в тюрьму уберегли. Где бы я был, если вы не дали мне этого шанса?! Точно бы загремел опять, и теперь уже на больший срок. Меня ведь никто брать не хотел до вас. Даже грузчиком, — он развел свои богатырские руки в стороны.

Признаться, я не сразу поверила, что такой огромный мужчина, как Борис, сможет возиться с цветочками, но он так смотрел на меня… В его карих глазах были обреченность и смирение. Думаю, он и пришел-то к нам только из-за направления, выданного в центре занятости. Мне же был нужен сильный мужчина, способный помогать девчонкам, перетаскивать мешки и копать. А обернулось все семью годами работы бок о бок. Борис, и никто иной, прикипел к нежным лизиантусам и тюльпанам. Стал много времени проводить в теплицах, заботясь о них, иногда даже забывая поесть. Ему я рассказывала свои секреты мастерства садовода-профессионала.

— Давай остановимся на том, что мы просто обязаны были помочь друг другу. Ты нужен был мне, а я тебе, — я искренне улыбнулась, увидев, как он кивнул как всегда заросшей чернявой головой.

Еще раз осмотревшись вокруг, я пошла дальше, желая дойти до другого выхода и попасть в следующую теплицу с моими любимыми гиацинтами.

— А как продажи первоцветов? Есть уже заказы? Скоро весна, а с ней и восьмое марта, — переставляя костыли, спросила я, переводя тему на работу.

В них Борис разбирался отлично. Лучше всех моих работников.

— Так у нас заранее выкупили все. Мы своим магазинам только кусочек и смогли отвоевать, но самый красивый, не сомневайтесь. Мы с Дашкой лично отбирали лучшие луковицы. У нас будут самые красивые букеты на праздник.

— А знаешь, что я тут придумала, пока отдыхала? Может, нам попробовать продавать не только букеты, но и веночки на голову для юных барышень? Из колокольчиков, ромашек, фрезий, с лавандой и жимолостью? Его можно будет и в воде держать, и преподнести в подарок любимой девушке, одевая на голову. Это ведь так красиво, когда живые цветы на распущенных волосах!

— Но в магазинах смогут поддерживать жизнь такому венку в холодильнике, а у нас будет сложно. Кто его увидит? Хотя, если через сайт станут заказывать, мы именно под заказ будем плести, к назначенному времени, потом отдавать в коробке со специальной подложкой… — переключился на рабочий лад мой бессменный помощник. — Можно попробовать. К нам часто едут за самыми свежими цветами те, кто понаходчивей. На них можно и рекламу сделать отдельную. Позовем моделей наших и сделаем серию фотографий в хорошем качестве. Думаю, баннеры будут в самый раз. Парочку на трассе воткнем.

— Вот и я так подумала. Брошки с живыми цветами берут, и очень охотно. И букеты на свадьбу необычные заказывают, — мне было очень приятно, что меня понимают.

— Даже думаем взять в штат еще одного флориста. А то, как праздник какой, так у Лельки аврал. Зашивается она, — пожаловался Борис.

— Так скажи Пете, он подберет девочку или паренька, а вы его проверите. Проедется в центр занятости, а те быстро сработают.

— Ну, да. Кто какой опыт имеет, там всегда помечают, — кивнул Борис.

В составе наших теплиц работали разные люди. Иногда с нехорошим и несчастливым прошлым, с неординарной внешностью и даже с резким, порой воинственным, характером. Среди цветов они находили свое место, и потом не желали уходить. И это несмотря на нелегкий труд. Правда, и оплата у нас была хорошая. Намного выше средней по городу и району.

— Скажу, конечно, — кивнул мужчина, открывая мне дверь в рай с только собирающимися расцветать гиацинтами.

Пока еще слабый сладкий аромат не сбивал с ног. А вот через недельку от цветочного запаха не смогут спасти даже работающие кондиционеры с надежными фильтрами. Но и красивый зеленый ковер с проклюнувшимися уже стрелками бутонов радовал мой опытный глаз.

— Часть мы высадили заранее. Для магазинов и февраля. Как и нарциссы…. А еще фиалки будут готовы отправится на полки цветочных магазинов в миниатюрных керамических горшочках. Потом, в первой декаде марта, поставим им крокусы с цикламенами. Будем стараться не повторяться, и каждые десять дней присылать новые сорта или даже цветы. Девчонки уже вовсю рекламируют наши новшества, показывая свежеотпечатанный каталог и мужчинам, и женщинам. Собирают заказы от клиентов заранее.

— Я рада, что дела идут в гору, — кивнула я. — Ты молодец. Вы у меня отличная команда. Я теперь буду спокойна за мое дело.

— Мы будем присылать вам по одному горшочку цветов каждую неделю. Я уже договорился с Лизой, она сама будет поливать цветы, а вам останется любоваться ими. Множество горшочков и ваз у нас на складе только и ждут своего времени.

Лизой звали нашу с Петей домработницу, трудящуюся на нас уже лет десять. И она-то точно сможет позаботиться о цветах. Впрочем, вокруг меня были только те, кто любил цветы всем сердцем.

— Аля, — окликнул меня муж, возникший за нашими спинами. — Милая, может, пора отдохнуть?

Обернувшись, я увидела в его руках букет пионов, о которых совсем недавно рассказывал Боря.

— Петь, ну зачем срезал? Пусть бы они росли тут.

— А ты думаешь, это я собирал букет?! — возмутился супруг.

Кстати, собрали ему не просто букет, а со смыслом. Душистый горошек синего, фиолетового и красного цвета, украшал собой огромные белые пионы. Вместе они являлись прощальным подарком. Мне желали счастливого пути и признавались в теплых чувствах.

— Теперь вижу, что не ты собирал, — улыбнулась я.

Мой Петя не знал языка цветов. И даже не все названия цветов смог бы вспомнить с первого раза.

— Твои девчонки как услышали, что ты к ним приехала в последний раз полюбоваться любимыми цветами, очень обрадовались и уговорили меня подождать, пока они соберут свежий букет. Меня попросили подарить их тебе с пожеланиями скорейшего выздоровления, — дав мне понюхать букет, он передал цветы Борису.

Затем муж попросил придержать костыли и подхватил меня на руки. Помощник вернул мне букет, и мы двинулись на выход.

— Хотя, чего это они решили, что ты тут больше не появишься? — Слишком воодушевленно произнес Петя. — Я же тебя сюда привозить буду еще не один год. Ну, не будешь ты работать рядом с ними, так что теперь?

Я понимала, что он просто старается заболтать меня. Заразить своей верой, что я еще поправлюсь или скоро излечусь. Но я знала — в теплицах я больше не появлюсь. Чувствовала, как уходит мое время, просачиваясь сквозь пальцы. Я просто знала, что смерть моя очень близка.

— А вскоре врачи научатся лечить твою болячку, и тебя исцелят. Я уже заключил все нужные договора и тебя заморозят до момента, как ты снова не сможешь тут всем руководить.

— Спасибо тебе, заботливый мой, — только оказавшись неизлечимо больной, я поняла, настолько важное место занимала в сердце Пети.

Он не ушел от меня, отказавшись помогать и заботиться о больной жене. Напротив. Взвалил на замов заботу о бизнесе, стал таскать меня по врачам и клиникам лично. Выслушивал их занудные речи и пробирался через медицинские термины вместе со мной. Но я отступила и опустила руки, а он не сдавался и меня уговаривал бороться, насколько хватит сил. Пока мой единственный вариант — надеяться на креонику и развитие науки.

Дело в том, что моя форма рака мозга протекала слишком быстро. Одна из самых стремительных болезней, заметить которую совсем не просто. При ней человек сгорал максимум за год. Не помогали ни химия, ни таблетки. Меня даже не уговаривали лечиться, сказав, что помощи от химиотерапии не будет на моей стадии. Вот и вцепился муж в возможность заморозить меня и вылечить в будущем. Детей у нас не было. И свою любовь Петя направил на меня. Рассказывал, как будет стараться приумножить мои деньги, доставшиеся от родителей, и как сам погрузит свое тело в капсулу с жидким азотом, когда придет его время умирать. Оставит в завещании пунктик, что нас нужно пробудить одновременно. Так, по словам моего мечтателя и фаната вечной жизни, мы окажемся вместе в будущем. Прекрасном и счастливом.

Вопрос в том, что будет происходить с моим телом потом, после смерти, я не изучала из принципа. Может, из страха, а может, потому что не верила в возможность пожить на этом свете еще и после смерти. Ну, раз Петя хочет рискнуть, то я не против. Буду ждать пробуждения и обещанного счастья на двоих.

Муж донес меня до машины и посадил на переднее пассажирское сидение, пристегнул мое исхудавшее тельце и пошел за оставленным креслом.

— Алина Юрьевна, мы, правда, будем вас ждать, — опять нерешительно произнес Борис. — Я верю в науку и в Петра Федоровича. Он мужик конкретный. Душу из ваших врачей вытрусит, но они исполнят все условия контракта. А мы справимся и сделаем за вас все, что требуется для процветания теплиц.

— Спасибо тебе, Боря. Работайте спокойно. Самое главное, радуйтесь жизни. Как за себя, так и за меня, — сказала я высокопарно, затем рассмеялась и поправилась. — Просто будьте счастливы каждый день, Борь. Передай это всем остальным. Я в вас верю. Вы у меня самые лучшие.

Кивнув, Борис отошел от машины.

Хлопнул багажник, куда муж убрал мое кресло и костыли. А я еще раз осмотрела семнадцать огромных теплиц. Когда-то у родителей тут было лишь две такие теплицы. А вот я стала той, кто сподвиг сперва отца, а потом и мужа, развить наш семейный бизнес. В пяти теплицах мы выращивали рассаду и комнатные растения в горшках. В двух — экзотические цветущие кусты и карликовые деревья. А в десяти были живые цветы со всех концов света.

Моим делом я гордилась. Его я обожала. Сюда я ехала с рассветом и уезжала самой последней. А оказывается, рядом был тот, комумоя любовь и тепло требовались куда больше, чем цветам.

Повернув голову к усевшемуся в машину мужу, я рассмотрела его профиль.

Петя не был красавцем. Обычный мужчина во всех отношениях. Зеленоглазый, черноволосый, среднего роста. Но в его сердце жила настоящая любовь.

— Люблю тебя, — призналась я, заметив его удивленно поднятую бровь. — Просто хотела еще раз сказать это.

Кивнув, он завел мотор, и меня как магнитом потянуло еще раз посмотреть на мое детище. Сейчас перед воротами стояли, наверное, все сто тридцать моих работников. Они махали мне руками, и я ответила им тем же жестом, спрятав слезы в букете.

Душу разрывало от боли и чувства острой несправедливости. Почему я?! Чем я так провинилась, что должна умереть в тридцать пять лет?! Почему я так долго тянула с детьми и нормальной семьей?! Знала, что время уходит, но продолжала пить таблетки, убеждая себя, что ребенок мне пока будет мешать. И что теперь? Что останется после меня, кроме этих теплиц и десятка магазинов? Ничего. У меня нет близких родственников по крови. Есть только мой муж Петя. Но при его собственном успешном бизнесе и материальном достатке, он был рядом со мной по истинной любви, а не из корысти, которую ему приписывали одно время.

— Знаешь, я хочу тебя попросить о кое-чем важном. Тебе не понравится, но ты должен мне пообещать, что не обидишься на меня. Я желаю только добра тебе, — закусив губу, я сделала глубокий вдох носом.

— Я не умею на тебя обижаться, солнышко, — фыркнул муж, разгоняясь по трассе, на которую успел выехать. — Бывает недовольство, куда уж без него, но я, прежде всего, люблю тебя.

— Я знаю, но все же…

— Хорошо. Обещаю не злиться на тебя. Я попробую все сделать, как ты хочешь, что бы ты не попросила. Так пойдет? Достаточно для тебя моих искренних заверений, вредная девчонка?

Повернувшись ко мне, он послал воздушный поцелуй.

— Пойдет, хотя ты умеешь быть и более убедительным, — улыбнувшись, я кивнула. — Петь, я знаю, что не смогла стать такой женой тебе, какую ты всегда мечтал видеть рядом с тобой.

Он набрал в грудь воздух, явно желая меня перебить.

— Не перебивай! Я это знаю, и все! Но если ты встретишь ту, которую полюбишь после меня, и которая полюбит тебя в ответ, то не упускай свой шанс. Живи с ней полной жизнью. Не отказывайся от детей и семьи, в угоду верности мне. Это того не стоит.

— Алина! Аличка, я люблю тебя! И другие мне не нужны! — возмутился мой упрямый мужчина.

— И я тебе верю. Но после того как я … усну, ты не должен хоронить себя. Бизнес и дела никогда не отпустят, уж я-то точно знаю. Вот и не отказывайся от личного счастья, если оно к тебе само придет.

Сказать слово «смерть» вслух в присутствии Пети, я не решалась. Он слишком болезненно его воспринимал. В отличии от меня. Я уже почти смирилась с собственной судьбой. Если и начинала сетовать на жизнь, то это были короткие моменты слабости. Как утверждал мой доктор, без них невозможно принятие надвигающейся реальности, как чего-то должного и неотвратимого.

— Хорошо. Если однажды на пороге моего дома окажется женщина-ангел, я ее не прогоню. Но ты не думай, что таким способом сможешь отделаться от меня! Мы еще будем вместе. Вот увидишь!

Кивнув, я отвернулась к окну. Обезболивающее переставало действовать, и я ощущала нарастающую боль. Пока еще легкую, как покалывание в голове, и не точечную, словно у меня болит весь мозг целиком.

В скорой смерти хорошо то, что я перестану чувствовать эту порядком надоевшую мне боль. Ту, которая врывалась в мои сны, ввинчиваясь в них похлеще всяких кошмаров. От которой я иногда тихо подвывала, пока никто не слышал и не видел меня. Из-за которой я в последнее время постоянно плакала или же закусывала ворот теплого домашнего халата, боясь раскрошить зубы.

— Устала? — спросил Петя, заметив мою отрешенность.

— Немного. Хочется спать, а вот есть совсем не хочется…

Аппетит присущ здоровому организму. Больное тело старается не тратить силы на переваривание пищи, словно бастуя и отказываясь работать по общим правилам.

— Потерпи немного. Скоро будем в доме. Сегодня отдохнем, а завтра я тебя и Лизу перевезу в квартиру рядом с клиникой. Так врачи сразу смогут прибежать тебе на помощь… — голос мужа стал непривычно скрипучим.

— Хорошо. Как скажешь, так и будет, — в очередной раз я вдохнула сладкий аромат пиона.

И закрыла глаза. Время ускользало с каждой секундой все быстрее…

Три следующих недели я провела, ощущая себя настоящей развалиной. Моих сил хватало только на послушное открывание рта, короткий разговор и улыбку для осунувшегося мужа. Он больше не ходил на работу. Спал со мной на кровати, постоянно придерживал мою руку, прощупывая пульс, стоило мне закрыть глаза на половине фразы.

Я мучила его. Но убить себя, наглотавшись таблеток, я не имела права. Я обещала жить, ожидая настоящего конца.

Глава 2

Глава 2

Противный скрежет и писк врезались в мозг. Я хотела отвернуться на другой бок, но что-то мне сильно мешало. А еще руки меня не слушались. Они неожиданно были слишком тяжелыми. Намного тяжелее, чем казались мне еще вчера. Видимо, я окончательно превратилась в развалину. Собственные веки не открывались, настолько меня измотала болезнь. Хорошо, что обезболивающее пока еще действовало…

— Попрошу вашего внимания на показатели! Судя по ним, она уже в сознании, — услышала я слова со странным незнакомым акцентом. — Все показатели в норме, но большей реакции от нее вы пока не добьетесь.

— Это еще почему? — недовольно и резко произнес второй голос. — Разве схема не отработана вами до совершенства?

— В обычных обстоятельствах так и есть, но в этом конкретном случае нет ничего обычного. Мы не просто переносили подготовленное сознание. Мы восстанавливали поврежденные клетки мертвого мозга. Болезнь слишком сильно затронула каналы памяти. А ведь именно это было главным условием контракта. Полное восстановление ее личности и всех накопленных воспоминаний.

— Я понял вас, доктор. Вы отлично сработали и на этот раз, — удовлетворенно произнес голос номер два. — Признаюсь, я уже думал, что нас разорвут на части эти стервятники. Они и так каждый год требуют полного отчета. Ищут возможности взыскать с нас набежавшие проценты. А это будет, хорошо, если не две трети всей компании. Если она не подтвердит свое полное восстановление, мы все лишимся работы.

— Пока я могу вас заверить лишь в том, что мы превзошли себя и девушка возвращена к жизни. Все процедуры были проведены идеально. Нам остается только ждать и верить в наши исключительные технологии. Знайте, у нас все получилось сегодня, — может быть, он и верил в то, что говорил, но я сама не спешила бы так уверенно говорить о своем полном восстановлении.

Тело не слушалось меня, какую бы команду я не пыталась ему отдать. Меня окутывала полнейшая чернота, а тело не ощущало ни тепла, ни холода, ни сквозняков. Если добавить к этому невозможность открыть рот и произнести и звук, то все что мне оставалось — слушать чужие разговоры и запоминать.

— Я буду верить в это, как и вы доктор, но мне нужны подтвержденные ей самой факты, а не показания каких-то приборов.

— Теперь дело осталось за малым: погрузить ее в восстановительный сон и начать работать над ее мышечной тканью. У девочки должны быть не только голова, но еще и ноги, и руки… — голос отдалялся от меня, пока я уплывала в обещанное лечебное беспамятство.

Но я успела зацепиться за слова незнакомца про отсутствующие руки и ноги. Неужели сейчас их у меня нет?! Но ни испугаться, ни попытаться проверить я не успела — уснула, не сумев и пикнуть.

* * *

Второй раз я пришла себя в другом месте и даже смогла открыть глаза. Замечательное состояние, когда ты видишь и можешь вдохнуть, ощутив стерильность, от которой затрепетали рецепторы. Непривычный цвет стен был первым, на что я обратила внимание. Канареечно желтый перетекал в темно зеленый и обратно. Если я в больнице, то она явно странная. Или у их маляров проблемы со зрением.

— Приветствую Вас. Я рада, что вы снова с нами, — раздалось из угла комнаты.

Переведя туда взгляд, я увидела, что там сидела непривычно зеленая женщина. Она практически сливалась с интерьером.

— Добрый день, — обескураженно ответила я ей.

В голове билась мысль, что тут нет никаких проблем с цветом, а проблемы лишь в моей пострадавшей голове. На этом фоне мой глухой и скрипучий голос был мелочью. К нему я привыкну, а вот к подобному дальтонизму привыкать не желаю.

— Сейчас очень раннее утро. В клинике почти никого нет, но я могу ответить на все ваши вопросы, — девушка подошла ближе и улыбнулась, показав мелкие острые зубы. — Меня зовут Сорта, и я буду вашей личной сиделкой до тех пор, пока вы сможете самостоятельно ходить, есть и помогать себе в прочих естественных мелочах. Стесняться меня не нужно, это мои профессиональные навыки.

— Буду рада, и поверьте, я не собираюсь отказываться от любой помощи. У меня нет на это пока никаких сил.

Улыбнувшись, я попыталась приподняться, но у меня ничего не вышло. Тело меня не слушалось совсем. К горлу подскочила тошнота от страха, что я парализованная развалина.

— Не нужно тревожиться, прошу вас! Успокойтесь и дышите спокойно. Все хорошо, — вскинула руки Сорта. — Вы только осознаете свое новое тело. На полную активацию большинства рецепторов потребуется, возможно, неделя.

— Семь дней слабости — это не много, — переведя дыхание, задумчиво произнесла я.

В это время сиделка подняла спинку кровать, нажимая на череду кнопочек на тумбе рядом со спинкой кровати, расположенной в моих ногах.

— Семь? Нет! В одной неделе десять дней. В одном дне тридцать часов. В месяце пятьдесят дней и пять недель. В году десять месяцев, — как само собой разумеющееся, произнесла зеленокожая Сорта.

Прибывая в растерянности, я только и делала, что кивала в ответ на ее слова. Но новые данные в голове не укладывались. Они шли в разрез с тем, к чему я привыкла.

Какие еще тридцать часов и десять месяцев?! Если я, и правда, в будущем, то сколько же я пропустила, пока была практически мертва?! Решив не впадать в очередной раз в паническое состояние, я сделала пару глубоких вдохов и медленных выдохов, а потом задала вопрос, повисший в воздухе.

— Сорта, скажи, пожалуйста, какая сегодня дата?

— Двенадцать тысяч сто семьдесят пятый год, шестой месяц двадцать третий день от начала отсчета! Конечно, с момента, как впервые мы вышли в космос, а не со дня сотворения первого обитаемого мира.

Звуки померкли, а какие-то приборы стали противно пиликать, явно регистрируя изменения в моем состоянии. Сорта забеспокоилась, пыталось меня вразумить словами, которые я не расслышала. Потом она схватила мою руку и нажала на какие-то точки на кисти. Напряжение схлынуло в один момент.

— Чего же вы так разволновались? Что я такого сказала? — обескураженно спросила моя сиделка, посмотрев мне в глаза с тревогой.

— Я умерла в две тысячи одиннадцатом году.

— Правда? — отступив к тумбе, Сорта стала что-то читать. — Ой! Признаю свою ошибку. Я не учла, что ваш мир использовал собственную аутентичную систему исчисления, пока был потерян, а также не успел пройти стабилизацию оси вашей планеты, приведя движения к стандартной норме наших систем.

— Потеряна кем?

— Вергенами. Это раса очень долго захватывала планеты и галактики, насаждая пригодные для жизни миры своим материалом. Высаживала на них выведенные формы жизни и контролировала их через представителей своего вида, живущих все время на планете, на тот случай, если потребуется коррекция. Но иногда происходили сбои. Вергенцы-наместники погибали, а вот новые виды продолжали развиваться самостоятельно. И судя по этим данным, вы жили именно в таком мире. Если пересчитать, исходя из новых данных, то для вас прошло менее тысячи лет. Не тревожьтесь, нагнать текущее время будет несложно.

— И насколько мы шагнули вперед в своем развитии за это время? — спросила я, не надеясь, что по щелчку пальцев стану своей.

— Если честно, то вы сами не особо продвинулись. Ну, если судить по вашему развитию на тот момент, как вас снова нашли, — судя по ее мимике, она просила прощения за свои слова. — В две тысячи тридцать седьмом вас вновь нашли вергены. Войны не случилось, так как вы слишком сильно отставали в развитии. Ваша Земля стала колонией, получила покровительство расы прародителей и прочие полагающиеся блага. Взамен вами были приняты наши времяисчисление, языки и традиции. Ваш мир стал прекрасным дополнением к уже открытым ранее. Всего девятьсот лет отделяет вас…

Сорта замялась, отведя взгляд в сторону. Ее правда была пугающей и интересной одновременно.

— Значит, девятьсот полных лет. Именно столько я спала, пока меня не смогли снова вернуть к жизнь, предоставив новое тело? Неужели было так сложно восстановить что-то в моей голове?

— Вы сейчас спрашиваете о том, почему вас не разбудили раньше? Я правильно поняла? — переспросила зеленокожая сиделка.

— Да. Именно это я и спрашиваю. Просто еще сама не могу нормально выстроить нормальную цепочку вопросов. Слишком много информации за короткий срок. Голова идет кругом, если вы меня понимаете.

— Конечно, я все понимаю. Тогда, я попробую начать объяснять вам постепенно то, что знаю сама. На это потребуется время. Не старайтесь запомнить все сразу. Начнем с простого. Остальное вы узнаете у представителя компании и вашего врача.

Я показала кивком, что согласна даже на крупицы данных, и приготовилась к любой неожиданности.

— Так вот, ваш мозг пострадал достаточно сильно и его пришлось восстанавливать на клеточном уровне. Еще в вашем договоре четко было обозначено новое тело взамен вашего прошлого. И вот с переносом воспоминаний из восстановленного мозга возникли проблемы.

— Странно, что компания не похоронила меня по-тихому, раз задачу так просто решить они не могли.

— Они не имели права. Вергены слишком честные, и приняв на себя руководство клиникой, с которой вы заключили договор еще при жизни, они не могли просто потерять вас, сославшись на неполадку бака, в котором содержалось ваше тело. Ну, и еще есть маленькая деталь — вас оберегали зубастые законники. И поверьте, они смогли бы взамен вашей жизни получить эту клинику, возможно, даже полностью. А как вы понимаете, так дешево никто отдавать свое детище не хотел. Так что у вас будет самое надежное тело, привлекательная внешность по вашему выбору, отменное здоровье и набор талантов, которые нужно будет только немного развить.

— Как владелица собственного бизнеса, я понимаю, почему столько бонусов досталось именно мне одной. И уверена, что меня соберут качественно, — я представила, как бы усердно трудилась, борясь за собственное дело, исполняя все пункты контракта без отступлений, грозящих мне потерей бизнеса.

А вот фраза о новой внешности меня заинтересовала.

— Сорта, а могу я получить зеркало? Хочу посмотреть на себя, любопытно, — я попыталась улыбнуться, но странное ощущение натяжки мышц лица заставляло чувствовать себя неуверенно.

— Не стоит, — горестно вздохнув, отказала мне разговорчивая сиделка.

Судя по ее мимике и печальным глазам, выглядела я сейчас не так хорошо, как чувствовала себя.

— В чем дело? Что я не знаю и не должна видеть? — спросила, я прекрасно понимая, что ответ мне не понравится.

Глубоко вздохнув, Сорта принялась мне объяснять страшные вещи.

— Сперва выращивают скелет, внутренние органы и мозг. Как спинной, так и головной. Потом идут нервные волокна, которые покрывают мышечными. На этой стадии мы пробуждаем и обучаем пациента использовать свое тело заново. А уже через пять дней покрываем тело кожей. Позже — волосами в тех местах, где желает сам пациент. В вашем случае первым создали мозг.

— Значит, сейчас я просто кусок оголенной плоти?

Сорта кивнула.

Страшно слышать подобное. И странно, что я не чувствую себя неуютно или не комфортно.

— Значит, нужно учиться и терпеть?

Она опять кивнула, а я решила продолжить задавать имеющиеся вопросы. Жаль, что пока я не могу понять, какую информацию хочу услышать первой и нужно ли мне это прямо сейчас.

Заметив мою заминку, Сорта подбадривающе улыбнулась:

— Я постоянно помогаю гражданам с подобными проблемами, и у меня не бывает задержек в освоении нового тела. Вот увидите, вы сможете ходить уже через два дня. А к тому времени вам разъяснит все ваш доктор, и вы не будете впадать в ступор от собственного внешнего вида. Мы с вами подберем самый красивый оттенок кожи, а потом и волос. Знаю, звучит удручающе, но многие женщины могут только мечтают о подобном. Все мужчины будут вашими!

Мысль о противоположном поле всколыхнула новую тревогу. Петя! Если мы будем учиться вместе, то нам должно быть проще.

— Скажите, Сорта, а мой муж уже проснулся?

— Муж? — искренне удивилась сиделка. — Я ничего о нем не знаю. Вы тут единственная столь задержавшаяся гостья. Остальные так долго не ждали исполнения долговых обязательств от клиники. Никогда. Но вы спросите у доктора.

— У меня уже целый список вопросов для вашего доктора, — откинувшись на подушки, я прикрыла глаза.

Наивно было полагать, что у моего мужа все получится гладко. Он явно много вложил в мой договор. Защитил меня со всех возможных сторон и проконтролировал мое погружение в чан. Предусмотрел почти все варианты. Но кто смог бы так же позаботиться о нем самом?

Петр встретился на моем жизненном пути, когда мне было чуть больше двадцати лет. Ему же было тридцать два года. У Пети был собственный бизнес, дом и отменная репутация. Он говорил о любви с первого взгляда, добиваясь меня, приглашал на свидания и задаривал дорогими подарками.

Отца он устроил, маму очаровал. А я в то время могла думать о Пете, как о понимающем и принимающем меня такой, какая я есть на самом деле. Зацикленной на собственном деле фанатичкой! Можно сказать, что я искала соратника, а не супруга. Он понял меня, надеясь, что его любви хватит на нас двоих. И у него получилось. В самом конце моей жизни я почувствовала признательность и теплые чувства, которые нарекла любовью. Уже в больнице, после госпитализации, я поняла, что такую же любовь испытывала к врачам, к ребятам, продолжающим присылать мне цветы каждые три дня. Но мужу я об этом не сказала. Не смогла быть до конца честной. Да и кому нужна та самая честность, когда другой будет страдать из-за нее? Я продолжала улыбаться и говорить о своей любви. Так и умерла…

А теперь, начиная новую жизнь, я не могла однозначно сказать, готова ли я продолжать обманывать Петра, называя любовью благотворительность.

— Вы уверены, что ваш муж проходил процесс заморозки? Или вы только предполагаете, что он должен был ее проходить?

— Я умерла первой, а он был здоров и хотел дождаться собственной старости. Нет, я не уверена ни в чем. Его планы могли разрушить несчастный случай, сердечный приступ, любое отравление. Много что еще. Во время быта, который я помню и знаю, было слишком много опасностей и только одна жизнь.

— Сейчас у нас есть шансы сменить тело или отрастить новые конечности, но и опасностей стало намного больше. На семь десятков обитаемых галактик, если быть честной. А это несколько сотен обитаемых миров.

— Значит, меня не обманывает мое зрение, и вы не человек? — спросила я, уже не таясь.

Хотелось верить, что местные врачи не перепутали что-то в моей голове.

— Ваша кожа, и правда, зеленая, как я вижу? Простите за бестактный вопрос, если он вас задел или обидел. Я просто пытаюсь разобраться.

— Нет-нет. Я думала, что вы спросите меня об этом намного раньше. Я не человек. Я — плукарианка. Моя планета называется Плукар и находится за Туманностью Андромеды. Моя кожа зеленая, глаза серые, а ногти красного цвета. Волосы от природы белые, но я их крашу, — Сорта подошла совсем близко и присела на край моей кровати.

— Я буду вашим проводником в этом новом мире. Дам совет, что лучше попросить вживить вам сейчас, а на что тратить оставшиеся средства не стоит. Я буду вашим поводырем, и я на вашей стороне. За мои услуги платят из ваших сбережений.

— Знать бы еще, сколько теперь у меня этих сбережений.

Радует, что хоть какие-то средства у меня имеются. С этим уже можно составлять план на будущее без хлопот и голода.

— Попросите у доктора обновить индивидуальный чип. Он даст возможность сэкономить на языках и базовых знаниях нашего времени. Даст точные данные о месте вашего нахождения, времени и ваших финансах. Если у вас есть финансы или какое-то наследство, то оно также будет перечисляться на него. Но на это может потребоваться время, тесты и прочие условности. Подробности я не знаю, — она выразительно подняла указательный палец вверх. — Опять повторю уже, наверное, порядком надоевшую вам фразу — спросите у доктора, когда его можно будет установить или активировать полностью, если чип поставили заранее. Так иногда делают, предполагая, что чип потребуется новому телу со всеми функциями в полном объеме, ведь потом вживлять, тратя силы и время, не рационально.

— Спасибо, — я улыбнулась. — Как скоро я смогу попросить активировать или обновить чип? Не помешает это моему выздоровлению?

— Напротив! Чип ускорит все процессы, а действия сейчас проходят безболезненно. Еще вы можете подумать над тем, что бы вы хотели освоить. Может, у вас раньше была мечта, но исполнить ее так и не получилось? Если да, то сейчас самое время ее озвучить. Не мне, а доктору, — она поиграла бровями. — Хорошо подумать и выбрать. Одну просьбу они точно исполнят, в качестве бонуса за столь долгие поиски решения вашей проблемы. Нужно лишь правильно построить диалог.

Суть ее намеков была мне ясна. Если я смогу правильно выстроить первую беседу, то у меня будут шансы диктовать свои правила. Пусть недолго и не требуя звезд с неба, но шанс обзавестись чем-то нужным, еще и на льготных условиях, у меня появится. Талант, который я хотела всегда… Никогда не думала о подобном.

А раз тут бонусами зовут расширенные способности, то я смогу развить навык тела или своего разума. Язык я понимаю, значит, что-то они уже сделали с моей головой. Подобный вопрос я еще выясню. Если это действия их хваленого чипа, то простите, но просить его вживлять повторно не стану. Буду относить такой подарочек к комплименту от врачей. Нужно лишь узнать, как принять управление и обойдется ли это без трат с моей стороны. Первый из важных пунктов — финансы, затем проблемы с чипом и, конечно, талант, с которым нужно обыграть их врача.

Нужно узнать, есть ли у меня хоть какое-то наследство. Если да, то как мне его получить и сколько средств у меня в наличии. Что означают слова Сорты о том, что я сама ей плачу? Откуда эти деньги, если они не мое наследство? Где Петр? Что будет со мной дальше? Как мне теперь строить свою жизнь?

Когда муж говорил мне о моем выздоровлении, то я представляла его иным. На своей планете, в своем теле и, тем более, в своем веке.

А вышло так, что мой слишком ответственный супруг пожелал мне новое здоровое тело с полностью сохраненной памятью. Из-за этого возникли непредвиденные обстоятельства, и я оставалась законсервированной слишком долго. Подумать только, я очнулась через тысячу лет! Как мне быть теперь? Одной, без поддержки семьи, денег, планов и профессии.

Хотелось устроить истерику и потребовать вернуть меня назад. Даже убить, если никаких других вариантов я не увижу. Но для демонстративного суицида, я еще не была так сильно напугана. У меня осталась надежда.

Где-то глубоко в душе.

— Вы, наверное, устали, — заметив мое долгое молчание, спросила Сорта. — Я покормлю вас и помогу уснуть. Вам требуется отдых.

Встав, она подошла к неприметному, встроенному в стену шкафчику. Вытащила из него что-то и вернулась ко мне.

— Пока ваше тело не готово принимать пищу внутрь, и я буду кормить вас, делая уколы, — сиделка показала мне что-то, напоминающее шприц. По крайней мере, иголка у него была точно.

— В одной дозе есть половина дневной нормы полезных элементов. За неделю мы наполним вас всеми полезными витаминами, и дав затем «строительные материалы», сможем подкорректировать некоторые выступающие пропорции тела по вашему желанию.

— Если речь о груди и попе, то я буду согласна. Этого нам, девушкам, никогда не хватает. Есть куда стремиться, я имею ввиду.

— И я так думаю, — приставив шприц к шее, Сорта сделала укол. — Вот и все. Насыщение наступит очень скоро.

— Очень экономичное питание.

— Разработку делали для военных пилотов. Им нужно было быстро насыщать новые тела для цикличной работы. Суть в том, что погибая в бою, тот, у кого есть «запасное» тело, пробуждается. Он перемещает свое сознание в него через три секунды после получения последней команды от специального маячка, постоянно фиксирующего все действия и мысли пилота. Ведь самый ценный ресурс войны — это сами воины, а не оружие. Но в хранилище таких тел может быть десятки тысяч. Прокормить их все будет крайне проблематично. Другое дело — настроить капсулы на пару уколов в сутки.

— А еще так можно спасать голодающих. Пусть не полностью накормив, но поддержав их жизнь, — заметила я, вспомнив, как спонсировала приюты для бездомных. — Конечно, если такие инъекции не особо дорогие в производстве.

— Вы правы. При острой необходимости всегда можно поддерживать тело на инъекциях. Порой до трех месяцев без потери веса. Дальше стоит либо увеличить дозу, либо сократить активность, — кивнула Сорта и показала еще одну капсулу, что была зажата в ее руке. — Это успокоительное. Мне вкалывать его вам?

— Нет. Я хочу подумать, — покачала я головой, — вспомнить прошлое, погрустить. Начать планировать свои действия.

— Я все понимаю. Покидать вас я не имею права, но могу притвориться спящей.

Я не представляла, что именно она имеет в виду, но кивнула. Вернув кровать в горизонтальное положение, она поправила странную тонкую простынку, что скрывала от моей слабой психики тело, состоящее из сплошных мышц без кожи. Сорта отступила к своему стулу, и теперь я ее не видела и смогла расслабиться.

Что же мы наделали?! Куда я попала?! Зачем мне одной все это?!

Слезы потекли из глаз, и лицо стало ощутимо щипать. Но разве могло это остановить меня от надвигающейся истерики? Какого черта я повелась на уговоры мужа? Зачем мне жить? Я не могу ничего сделать сейчас! У меня нет дома, и вряд ли компания поддержит мое желание умереть, раз за это ее могут разорить те самые зубастые адвокаты. Нет, меня будут поддерживать и убеждать жить, но ради чего? Я ведь даже не смогу сходить на могилы родителей. Столько лет прошло. На их местах могут быть захоронены совсем другие люди. Да и люди ли?

Если мир так сильно изменился, раз в нем появились новые расы и другие миры, то можно предположить, что и отсталые люди превратились в колонию под властью более развитых цивилизаций. Мало ли что говорит жительница другой системы. С ее стороны может быть видна другая правда. Такая же, как с текущей датой. Если мы стали исчислять сутки тридцатью часами, затем отошли от привычного нам исчисления года, месяца, недели. Да от всего мы отказались! Сдались этим вергенам сразу и бесповоротно. Чем не показатель подчиненной роли землян?

Мне теперь остается только лишь спрашивать, анализировать и действовать в рамках их правил. То есть, поступать так, как я делала в бизнесе, но на порядок аккуратнее. Я собирала информацию о партнерах, строила четкий план, и только потом встречалась с ними лично. Я всегда просила больше и получила именно столько, сколько мне требовалось. Мужчины, а именно они обычно руководили предприятиями, считали, что обыграли меня, глупую и юную женщину. А вот с женщинами этот фокус не проходил никогда. Они и сами любили разыгрывать наивных барышень, если не вцеплялись мертвой хваткой в меня саму.

Закрыв глаза и остановив поток слез, я еще несколько раз прокрутила в голове все полученные данные. Проговорила про себя вопросы к врачу при условии, если он мужчина. Потом составила список таких же вопросов к женщине.

Сейчас я исходила из расчета, что мир изменился к лучшему. Что женщины не работают, а если работают, то строят собственную карьеру с юности. У меня же теперь нет ни опоры, ни опыта, ни защиты.

Конечно, можно давить на жалость к таким потеряшкам, как я… Скорее всего, ничего из них по итогу я не добьюсь. Но попытаться в любом случае стоит. Как говорил папа, кто не рискует, тот не пьет шампанское. Вот и я буду рисковать, раз других способов помочь себе пока не вижу.

Если отбросить чувства, то между мной и клиникой был заключен договор на предоставление четко прописанной услуги. Не просто заключен на словах, но и щедро оплачен с нашей стороны. Не важно, кому принадлежит клиника в итоге. Правопреемник обязан выполнить условия этого договора, либо же вернуть деньги мне. И раз они так долго и тщательно работали с моим случаем, вина за ними имелась немалая.

А еще я не понимала, какую выгоду получили верейцы, ввязавшись в авантюру с замороженными трупами? Не верю я в кристальную честность и порядочность! Миром правят корысть и выгода, все остальное — пустые отговорки.

* * *

Заснуть у меня так и не вышло. Я вспоминала, думала, а затем плакала. И так по кругу до прихода обещанного врача.

Кстати, калейдоскоп чувств и эмоций для меня, полностью здоровой, был не характерен. И этот момент я хотела прояснить.

— Доброго времени вам, Алина. Вы же позволите мне вас так называть? — спросил с порога мужчина с костными наростами на голове.

В остальном он не отличался от людей. Две руки, туловище, две ноги и одна голова. Наш кинематограф даже гоблинов изображал более страшными.

— Можете, наверное, — слегка кивнула я головой. — Представьтесь сами, пожалуйста, мне хочется знать, с кем я говорю.

— Лэф Эрено, ваш лечащий врач, — вытащив из кармана ручку, он растянул ее в сторону, превратив в экран прозрачного планшета без корпуса. — Сейчас я вас просканирую, и мы сможем поговорить. Думаю, у вас много вопросов накопилось.

Он провел своим хитрым устройством от моих ног до головы, и кивнул.

— Показатели хорошие. Все развивается в штатном режиме, и скоро вы станете обладательницей полностью законченного молодого тела. Все как заказывали и оплачивали.

— Скажите, а мой муж, он уже пробудился?

Судя по удивленно вскинутым бровям, такого вопроса доктор не ожидал. Пока он не стал спрашивать у меня подробности, я пояснила:

— Он хотел заморозить свое тело, прожив все отмеренные ему годы.

— А, вы про это спрашиваете… Я в курсе вашей договоренности, так получилось. Но, увы, ваш супруг не заключал договора с нашей клиникой. Я проверял.

— Значит, что-то ему помешало… Просто я так хотела быть не одинокой в этом новом для меня мире… — я состроила жалостную мордашку несчастной дамы, попавшей в беду.

— Не нужно, пожалуйста, — по-доброму улыбнулся Лэф. — Вы не настолько ранимы и чувствительны. Вернее, вы очень нежная и добрая, но мужа никогда не любили. Свое дело, цветы, вы обожали всем сердцем, а вот Петра — нет. Вы позволяли ему себя любить. Считали его соратником и другом. Очень хорошим близким другом, с которым делили постель.

Слова врача задели меня. Он был прав по всем пунктам в своей обличительной речи, но от этого на душе было намного противнее. Меня ткнули носом в мой самый постыдный секрет. В тот, который я никогда бы сама не произнесла вслух.

— Откуда вы знаете? — мой голос сел.

— Я именно тот, кто восстанавливал ваши воспоминания, — понимающе сообщил мужчина. — Понимаете, мозг записывает информацию, разделяя ее по видам испытываемых чувств. Они никогда не бывают однозначны. Можно уважать хорошего знакомого, и одновременно испытывать к нему доверие. Одни и те же воспоминания, подчиняясь эмоциям, дублируются и хранятся в разных чеках памяти. Вот я и работал с вашей памятью, перемещая сломанные кусочки в нужные чеки и дублируя, если находил ваши отголоски в пораженных болезнью участках. Я теперь знаю вас лучше, чем себя. Чем вы жили, к чему стремились, о чем мечтали. Как поднимали собственное дело, сколько плакали, похоронив родителей. Да. Вы нежный цветок, но далеко не наивная ромашка. Предсказать вашу реакцию на сложившуюся ситуацию, я смогу достаточно легко. И я предпочту откровенность.

— Спасибо за честность. Раз вы хотите правды, то я… Сейчас я очень напугана. Понятия не имею, что я буду делать в вашем времени. Одна, без средств к существованию, перспектив и планов. Без образования и дома.

— Сказать откровенно? — я кивнула, решив узнать правду. — Я не знаю, как вас успокоить, не обманув. Вы не рождены в нашей солнечной системе, а значит, не имеете гражданства ни одной из наших планет. Увы, но и на родной для вас Земле, вы никто. Вы умерли более девятисот лет назад и восстановить вас в правах никто не сможет.

Лэф потер шею и отвел глаза в сторону.

— Я смогу купить гражданство хоть одной из планет? — нахмурившись, я начала понимать, что просто так мой новый знакомый с семью шишечками-рожками на голове не стал бы заострять внимание на гражданстве. Кажется, это едва ли не самый важный момент для моей последующей жизни. — В мое время требовалось либо родиться на территории страны, либо прожить некоторое время в государстве, исполняя определенные правила. Но и покупка была не запрещена при некоторых условиях. Не вполне легальных, как вы можете знать.

— Купить можно. Но гражданство на самой отсталой планете обойдется вам слишком дорого. Даже планетоид, и тот вы сейчас не потянете. Единственным выходом будет регистрация на станции. Не на центральной, и не на новой. Вам нужно легализоваться и получить полный спектр общих прав, особенно, право на полную защиту в моменты опасности.

— Почему это так важно? — поразительно, как быстро и подробно он рассказал мне мои действия, пусть и без конкретных цифр.

— В вашем времени было понятие «нелегал», ими считались люди без гражданства страны проживания, не живущие в собственной стране, а перебирающиеся в более благополучные. А еще было слово «бомж». Тот, кто не имеет собственного жилья. Часто даже граждане теряли все, становились бомжами, но имели права гражданина. В нашем времени добавилось третье понятие — хешер. С самирского переводится как отброс. Их никто и никогда не станет защищать, как тех же нелегалов или бомжей. Представители закона пройдут мимо, если пометки о любом виде гражданства не будет на вживленном чипе. Труп просто сожгут и пепел развеют. Вы женщина, ваша судьба будет страшнее. Насилие, принуждение, изъятие здоровых органов. Много чего еще, о чем мне неприятно говорить. Я не советую вам пренебрегать гражданством, ни в коем случае. Пусть даже самым дешевым. Поставьте задачу вашей сиделке, она подберет вам несколько допустимых вариантов на самом отдаленном куске планетоида или станции, болтающейся в космосе, но этого хватит для безопасности. Для вашей гарантированной жизни и здоровья.

Про права я поняла и от защиты отказываться не собиралась.

— Сколько у меня есть денег? Откуда они взялись вообще? И еще. Не повлияет ли мое дешевое гражданство на доступные мне права? В чем отличие гражданства, полученного на станции, от гражданства, выданного на планете?

— Собственно, ни в чем существенном виды гражданства не отличаются. Получая гражданство на планете, вы сразу имеете возможность купить жилье или землю на льготных условиях, до пяти раз за свою жизнь. А на станции таких возможностей у вас не будет. Допускается однократная покупка земли или дома на условиях владельца станции. В зависимости от стоимости есть шанс отделаться одной третью суммы. Все зависит от того, сколько будет стоить жилье на выбранной тобой станции, — замолчав, доктор посмотрел на меня, ожидая вопросов. Но пока было рано что-то уточнять, вгрызаясь в детали. — Само гражданство вшивается в основной чип, и изменить его потом нельзя. Оно действительно на всех планетах, а при дальнейшем переезде со станции на планету вы получите отметку. Как в вашем веке ставили отметки в заграничных паспортах о въезде в чужую страну.

— Общее гражданство. Оно спасает от роли быть в новом мире отбросом. Хешером. Это понятно и не сложно.

— Да. Именно так, — усмехнулся доктор. — По поводу денег. Мы называем их просто средствами, объединяя под этим понятием все существующие валюты в разных галактиках. Обычно мы просто оплачиваем понравившийся товар из расчета варейского курса. Это значительно дорогая валюта, как основная, если сравнивать с более мелкими валютами. Общий чип поможет вам пользоваться этими же средствами для расчета, не задумываясь. Такой способ значительно упрощает жизнь при путешествиях и прост в жизни. Но я отвлекся. Отвечаю на вопрос о собственных средствах. У вас они появились от продажи на опыты своего старого тела.

От озвученного я вздрогнула.

— Не нужно так пугаться. Когда вергены-исследователи вспомнили о вашем потерянном мире, мы не смогли отказать себе в шансе немного сжульничать. Совет планет запрещает любые тесты над живыми и мыслящими существами с мозговой активностью свыше определенного уровня. Но вы, ваше тело были мертвы. Можно сказать, вы уже существовали вне закона, что было идеально для нас. Скопировать и перенести все воспоминания на жесткие носители было достаточно легко. Вылечить и воскресить тело чуть сложнее. Но в результате объектом договора уже значились кристаллы с вашим сознанием, а не то самое мертвое бесхозное тело, которое мы у вас по договору купили. Долгое время мы не могли исполнить оговоренные в договоре условия, но средства мы положили на счет сознания Алины Семириади. Они копились, копились, и стали приличной суммой. Вашей личной суммой. Получить ее никто не имел права без вашего согласия. Ни один из возможных наследников.

— Так с них Сорта получает свое жалование?

— С вашей сиделкой дела обстоят немного сложнее. Ее услуги оплачивает в равных долях клиника и вторая сторона, следящая за исполнением вашего договора. Она защищает ваше здоровье и ваши права. Для нее ваше благополучие равно собственной сытой жизни. Сорта — лучшая из тех, с кем я сталкивался ранее.

В моей голове не состыковывались слова сиделки Сорты и объяснение доктора Лэфа. Решила не спешить и не наседать с вопросами в первый день знакомства.

— Мой муж. Может, он проходил заморозку в другой фирме? Могли бы вы проверить все подобные компании? Если он будет рядом, то мне будет легче.

— Он не проходил никаких процедур. Нигде. Я все знаю, но пока не отвечу на ваш вопрос. Не сейчас. Вы еще слабы, и вам нужно много отдыхать. Пожалуй, я сверну наш разговор на сегодня. Сегодня ночью, пока вы будете спать, вам поэтапно полностью активируют чип. Думаю, весь завтрашний день вы проспите. Телу, даже выращенному по нашим технологиям, потребуется время на считывание данных и внедрение обработанной информации в ваше восприятие. Полноценный чип — мой вам подарок, — улыбнулся доктор.

Я растерялась.

— Для меня подобная информация уже находится за гранью понимания, — покачала я головой. — Я простая цветочница…

— Не стоит занижать свои способности. Вы проявили себя как очень талантливый руководитель. А цветы… В наше продвинутое время далеко не все могут себе позволить даже чахленький цветочек. Один-единственный! Я за сорок лет работы на этой станции смог купить себе только пару зеленых насаждений. На планете у мой мамы сад есть. На подоконнике. Не такой, как я видел в ваших воспоминаниях в вашем доме. Такое великолепие я даже представить себе раньше не мог.

— Значит, я смогу подняться на любимом деле? — услышать подобное было неожиданно и неправдоподобно.

— Это вряд ли. Плодородная земля очень дорогая. В нашей и соседних развитых галактиках, так точно. Если и пытаться еще раз поднять ваше дело с разведением цветов, то только на заселяемой планете. Такие есть, не буду скрывать, но до них добираться очень не дешевое путешествие. После покупки гражданства ваших средств вам хватит не более чем на треть пути до того сектора, где есть подобные выработанные планеты. А ведь еще нужно на что-то жить, покупать землю, семена, воду, если на планете ее нет в свободном доступе… Много чего еще.

— Я поняла вас. На текущий момент подобное мне недоступно. Спасибо за вашу предельную откровенность.

— Ну, я пойду. Сорта вас покормит, и может, вы сможете уснуть. Не отказывайтесь от медикаментов. Они помогут быстрей овладеть вашим телом. Пока вы спите, мозг участвует в процессах опосредованно. Это значит, что вы, не задумываясь, шевелите рукой или ногой. Когда же вы бодрствуете, срабатывает некоторый осознанный барьер, — доктор Лэфа явно чувствовал себя неуютно.

У него не вышло меня подбодрить, скорее, получилось расстроить по всем обсуждаемым намивопросам.

— Хорошо. Буду послушно спать. И, конечно, не буду отказываться от еды и всех доступных мне лекарств.

Лэф ушел, а Сорта заверила, что обязательно поможет с подбором станций с самым доступным гражданством и относительно низким уровнем преступности.

Сделав питательный укол, сиделка второй инъекцией усыпила меня, отправив в совсем не веселые грезы, полные одиночества, пустоты и страха.

Кажется, сегодня я шевелилась даже слишком активно, ведь по пробуждению у меня ощутимо болело все тело.

Глава 3

Глава 3

Несколько дней после разговора о моем будущем я занималась тем, что спала и допытывалась у местных о деталях их быта.

Оказывается, сейчас мало кто из рабочего класса имеет собственное жилье, чаще арендуют свои сокровенные метры. Или нанимаются на работу по контракту на станциях, расположенных в отдалении с гарантированным жильем. Работодатель предоставлял, в худшем случае, койку в общей комнате, в лучшем — собственную комнату, пусть и не большую. Хотя, тут как кому повезет. На собственный угол в приличном месте долго копят, иногда в течение всей жизни, а потом покупают собственность и пытаются передать детям по наследству. Не всегда это дом или жилплощадь. Все чаще современники предпочитали покупать корабли, способные совершать перелеты, тем самым имея возможность путешествовать, разыскивая свой идеальный мир. Этакое воплощение мечты об интересной и не скучной пенсии в масштабах нескольких галактик.

Сами корабли давно не напоминали неуютные металлические коробки с огромными и небезопасными двигателями, повреждения которых приводили к неминуемой смерти экипажа.

В отличии от землян, забывших или не имевших понятия об опыте тысячелетий до утери кураторов с иных планет, верейцы давно вышли за пределы собственной системы. Путешествовать они предпочитали с комфортом и максимально безопасно. Все началось с военных кораблей и кораблей первооткрывателей, а затем технологии ушли в массы. Ими стали пользоваться компании, ориентированные на производство частных звездолетов. И теперь в космическом корабле можно было разместить не просто пару удобных кают, а полностью обустроенный дом с любой необычной начинкой. Спортивные комнаты, развлекательные, медицинские. Все, что клиент желает видеть на своем собственном корабле.

Я не особо хотела видеть расценки на подобные подвижные «дома», так как теперь знала СКОЛЬКО будет стоить мне самое дешевое гражданство. После подобной легализации я окажусь на грани нищеты. Для полной и открытой регистрации сперва необходимо добраться до станции и провести на ней трое суток. Билет ценой в несколько десятков тысяч едва не подчистую опустошал мой счет.

Просчитав все текущие расходы, использовав вживленный чип, я опять разревелась.

Я — нищая! Я не наскребу на нужные мне, как воздух, три дня на станции, даже если буду есть самую паршивую еду и займу самую дешевую койку.

В моей жизни еще никогда не было таких страшных перспектив. У меня всегда были деньги. Сперва от родителей, потом мои собственные. Муж несколько раз пытался навязать мне парочку своих счетов, но я отказалась и он принялся дарить мне дорогие подарки на свой вкус. Я восприняла подобное, как данность, и на этом мы остались довольны собой. А теперь, стоит оказаться мне за пределами этой клиники, как я имею все шансы подохнуть от банального голода. Но зато с гражданством! И значит, меня не скормят тварюшкам, переваривающим все, включая металл и кости. Тех, у кого было гражданство, сжигали, развеивая пепел над ближайшей планетой. Говорят, что из праха, смешанного с некоторыми химикатами, можно было увеличить материковую часть. Кощунство, но в достаточно милосердном его проявлении, по местным меркам.

Однако, поискав в общем доступе информацию о том, как относятся к хешерам, я обомлела. Куда там простым избиениям и принуждению к проституции! Мелочи, не стоящие внимания! Меня могли использовать, как донора органов, и проворачивать подобную процедуру несколько десятков раз. Мое новое тело имеет гарантийную страховку, на каждый орган по пять раз. Что-то можно вырастить в самом теле при использовании специальных камер и подпитки. А что-то сделает клиника по гарантийному «ремонту». Еще мое тело могли использовать как сосуд для продолжения рода, конечно, без моего на то согласия. Могли пустить на мясо в прямом смысле этого слова. Не так тщательно в этом времени следит местный Роспотребнадзор за качеством пищи. И плоть разумных существ часто продавали под видом говядины, свинины или другого мяса для не бедных жителей. В случае, если я стану донором на черном рынке, от меня и слюны не останется. Все смогут реализовать себе во благо.

Переваривая столь важную информацию, я опять плакала и докучала Сорте необходимостью успокаивать меня медикаментами. Потом сиделка разжевывала простейшую информацию, из которой следовало, что гражданство — благо этого времени.

После столь радужных перспектив я убедилась, что мне необходимо самое дешевое гражданство спутника или станции. Оно даст мне возможность воспользоваться не только безопасной зоной и вызвать охрану станции, но и работать, оплачивая меньший налог. Покупать пищу не в числе последних, иметь доступ к одежде и обуви. Не самая завидная перспектива, но что тут поделать. Главное, возможность позвать помощь, если того потребует ситуация. Безопасными зонами называют участки в любом коридоре при приближении к которым, при условии зашкаливающего пульса, повышенном потоотделении и обнаружении прочих факторов нервозности, я получу защиту энергетического поля. Оно-то и сохранит мою жизнь до прибытия охраны или военных. А тот, кто не обладает статусом гражданина, такой шанс на спасение не получит. Щиты не активируются без поддержки чипа с гражданскими метками.

Вот такая современная справедливость в действии. В моем времени даже бомжам оказывали некоторую медицинскую помощь и не отказывали в праве на защиту. Забирали в КПЗ, даже понимая, что бездомный специально тащил дорогущий коньяк в супермаркете, желая попасться и выспаться, получив хоть какую-то еду бесплатно. Может, не все служители правопорядка так поступали, но часть из них отгоняла шпану, не позволяя избивать бомжей.

Тут же творилось полное беззаконие в моем понимании. Я не хотела идти на котлеты или органы, не имея ни малейшего шанса выжить. Мечтала пожить хоть немного и, по возможности, счастливо. Ну, а пока мне остается тянуть время, продлевая свое нахождение в клинике, как можно дольше, и активно познавать местный быт. А еще я очень много плакала и думала, готовясь к новому быту. Ради него я разговаривала с местными, подыскивая хоть какую-нибудь работу на будущее. Сейчас не до перебора и поиска профильной, хорошо оплачиваемой. Современного образования у меня нет, а это значит, что сейчас я не обладаю достаточным объемом знаний. Рассчитывать на что-то хорошее из имеющихся вариантов я точно не могу. Но меня радовала оговорка Сорты, что граждане имеют права работать еще до получения образования. Главное — море желания и стремления заработать на кусок хлеба. Она и сама является тем самым примером подобного ослиного упорства.

Сорта прибыла с мелкой станции на планету, и от санитарки поднялась до уровня частной высокооплачиваемой сиделки. Приглянулась своей исполнительностью нескольким значимым местным и получила особую должность. Теперь вот смотрела за такими особенными, как я, отмечая любые отклонения от требуемых условий. Следила за не бедными клиентами фирмы, находясь при них круглые сутки. Присматривала за требовательными роженицами, теми, кто ожидал регенерации конечностей или замену органов, ну, и за умирающими от старости, не пожелавшими жить еще в одной молодой телесной оболочке.

Как медик или сиделка я точно не смогу трудиться. У меня нет приличных знаний даже анатомии человека, а к нему прибавились множество других рас. Но сортируя продукты на складах или убираясь, есть возможность хоть немного заработать. Забавно, что при засилье роботов не все владельцы и арендаторы доверяли бездушной программируемой технике драить полы и смахивать пыль. Но мне такое чудачество было лишь на руку. Уж мыть полы я умею, как и любая русская женщина, независимо от статуса и возраста. Пусть не всю жизнь, но часть ее, я вполне сносно поддерживала собственное жилье в чистоте.

Но до отъезда было еще далеко. Мое новое тело еще не обтянули кожей, и мы только начали тренировки прямохождения. Смотреть на себя в зеркало мне все еще не разрешали, но я и так понимала, насколько непривлекательно сейчас выгляжу. На тушку мне натянули специальный комбинезон из материала, похожего на настоящую человеческую кожу, не прилипающий и не стесняющий движения. Этакий вакуумный пакет, что не давал открытым участкам плоти сохнуть, пока моя новая оболочка находится в процессе изготовления. Для меня это звучало, как если бы мой упаковочный пакет запаздывал при доставке, и я временно использовала простой бесплатный фасовочный. Подобное сравнение спасало меня от сумасшествия и накрывающей порой с головой брезгливости. Новое тело, кожа, внешность. Придумали же современники выбирать нового себя, словно собирая конструктор или заказывая вещи в дорогом магазине.

Голова шла кругом от разнообразных технологий и новых направлений в науке, что порой поражали мое воображение своей неординарностью. И на фоне всего этого высокого и недоступного, я училась снова ходить, держась, как ребенок, за руку сиделки, страхуемая роботом-помощником. Пробовала самостоятельно глотать воду, так как пока еще пищевод и все внутренние органы были не готовы к более серьезной работе. Старалась поднять руки над головой больше десяти раз в положении сидя или вытянуть их вперед, лежа на кровати.

Сейчас эти элементарные действия оказывались для меня сверх сложными. Даже поддерживать разговор дольше часа я не могла. Наваливалась такая слабость, что я едва не отрубалась на полуслове.

— Все в порядке, Алина, не тревожься. Сейчас ты проходишь привыкание, и оно серьезно ограничивает твои способности, — успокаивал меня мой доктор. — Пройдет день-два, и будет куда легче. Поверь мне на слово, как пережившему подобное переселение в новое тело. Да-да. Однажды и мне пришлось стать пациентом своей же клиники. Попал неудачно в замес между двумя бандами. Отдохнул, называется, в свой единственный выходной за месяц.

— Как так вышло? — едва ворочая языком, спросила я. Неужели этот новый мир столь опасен, раз ему пришлось менять тело полностью. — Если это вполне удобно, расскажите мне подробности.

— Это не секрет. Тело я получил по льготной цене, как работник. Не полностью созданное, а дубликат моего со слегка подкорректированными генами. Мне убрали пару болячек и шанс от них погибнуть в будущем. А как сильно пострадал… Был на планете в гостях у родителей. Вышел из дома с отцом, и на остановке оказался в эпицентре стрельбы. Папа был ближе к безопасной зоне, его притянуло автоматически, а я стоял на три роковых шага дальше от нее. Вызов военных и медиков чип послал мгновенно, но пока они ехали… На выстрел из парочки бластеров много времени не требуется, особенно если они не оглушают, а убивают.

Он покачал головой, и я заметила печаль во взгляде. Как не старался мой доктор показать свою радость наивной инопланетянке, в этот раз у него ничего не выходило.

— Ну, это не важно. Наши случаи совсем не похожи, да и у тебя страховка теперь намного круче моей. Если в промежуток с текущего момента и до ста лет тебе потребуется лечение или замена каких-либо органов, то я или любой другой врач, работающий на нашу компанию, проведет замену или корректировку рабочих функций. Как помните, подобное вам проведут неоднократно.

— Приятно это слышать.

— А мне приятно угождать тебе. Кстати, по истечении ста лет ты сможешь покупать пятилетний контракт с подобными условиями, как если бы это была привычная тебе страховка. Да, это будет не дешево, зато тебя спасут, если что случиться. Даже повторная смерть, как от болезни, так и от несчастного случая.

Сглотнув, я кивнула, слушать о подобном мне все еще было странно. Но это их правда и их цены, за которые они продают долголетие и здоровье. И судя по всплывающим в моей голове цифрам, подобное могли себе позволить далеко не все. Гражданство на планетах в два раза дешевле одного нового тела. Даже одна почка потребует больше средств, чем мое будущее гражданство.

— И еще одно… — доктор Эрено замялся. — Алина Юрьевна, прошу тебя не нервничать особо и не сдаваться, что бы ты не узнала сейчас. Вернее, попросить тебя я хочу о двух вещах, но вторую озвучу после того, как ты ознакомишься с первой причиной моей сегодняшней тревоги.

Его странный и, если честно, пугающий своей неуверенностью тон сбил меня с толку. Доктор Лэф Эрено не казался мне легко внушаемым слабаком. Не при его специальности можно так трястись и путаться в словах.

Я кивнула и попробовала ободряюще улыбнуться. Но вспомнив, как именно должна сейчас выглядеть, стушевалась. Не от куска мяса ожидаешь привлекательной подбадривающей улыбки.

— Не переживайте, расстроить меня теперь может мало что. Я ведь и так не ожидаю легких деньков в моем обозримом и туманном будущем. И пока лишь в некоторые моменты думаю о смерти, но это лишь глупые пустые мысли. Я выживу. Я смогу подняться вновь в этом вашем продвинутом времени.

— Я рад это слышать. Очень рад, — вымучено улыбнувшись, он вытащил очередную необычную «ручку» и растянул ее в экран.

Доктор кивнул головой с наростами и светлыми волосами, не скрывающими наши отличия.

— Хорошо, если так. Это прэйд, устройство, напоминающее ваши планшеты, но с более развернутым функционалом. Позже я обязательно подробнее покажу, как он работает и что может. Но сейчас тебе достаточно проводить пальцем, проматывая страницы. Читай, а как будешь готова, скажи Сорте позвать меня вновь. Можешь сделать это сегодня, а можешь завтра. Я не буду торопить тебя.

Кивнув, я проследила за уходом доктора Эрено из моей палаты, и повернулась к прэйду. Там был отсканированный текст рукописного текста, и почерк мужа я узнала практически сразу.

«Здравствуй, Аличка.

Я виноват перед тобой. Очень сильно виноват, девочка моя ненаглядная. Я полюбил другую женщину, в свои почти пятьдесят лет. Не было страсти, восторга от одного обращенного в мою сторону взгляда…»

Судорожно вздохнув, я поняла, что все страницы послания из прошлого будут покаянием. Не то, на что я рассчитывала, но хоть какой-то способ, наконец, понять, что же случилось в жизни мужа, раз он не исполнил свое обещание. Можно сказать, отступил от собственной же идеи.

По сути, мечта о новой жизни изначально принадлежала целиком ему, моему Петру. И когда меня все вокруг принялись убеждать, что он не прошел заморозку по собственному желанию, я не верила. Не таким человеком был мой супруг, чтобы отказаться от плана всей его жизни — не ограничиваться одним отрезком существования.

На страницах дневника я узнала, что Ольга, так звали вторую жену Петра, за плечами имела неудачный брак и двух детей, которых ее бывший муж не желал ни видеть, ни знать. Тогда как сам Петр полюбил ребят, как своих собственных. Потом у них появилось еще трое малышей. Две девочки и мальчик, родившиеся с разницей чуть больше года. Он поделился некоторыми подробностями, как быстро росли дети. Как у старшего обнаружили болезнь сердца и потребовалась пересадка, а у младшей дочери проявилась болезнь крови. Как лечили их, собирая деньги. Набрали кредитов, но не трогали мой бизнес. Ни в коем случае не желали продавать теплицы и раскрученные магазины. Напротив, Ольга закончила специальные курсы и принялась помогать ребятам в теплицах, перенимая опыт. Расширялись, вкладывались в мое детище, заказывали все новые и новые сорта цветов.

Именно мой, а не свой собственный бизнес, Петя стал развивать, переведя в основной доход семьи. Сыновья, старший и самый младший, пошли учиться на агрономов с уклоном в цветоводство. Остальные направились в коммерцию, выбрав специальности, дополняющие друг друга.

Дальше появились внуки, и от идеи продолжить жизнь, оставив позади прожитые годы со второй семьей, Петр отказался. Как он может вновь жить, когда жена, дети и прочие потомки умрут? От идеи замораживать всех подряд он тоже отступил, ведь никто не поддержал идею нового тела для второй жизни. Считали ее утопичной, и от того несбыточной на корню.

Я читала и радовалась, хотя по моему лицу текли слезы душившей меня обиды. Вот значит, как повернулась судьба Пети. Новая любовь и счастье заставили моего мужа пересмотреть свое решение прожить еще раз, не оставляя меня в одиночестве в новом времени. Он именно это и сделал.

Рассказывал он и про прилет инопланетян, но скомкано. По словам Петра, они не мешали вести бизнес и даже принялись субсидировать натуральное хозяйство, в том числе и мои теплицы. Скупали все, вплоть до самого чахлого саженца, и увозили растения с планеты. Поставляли новые семена, решив перейти на систему заказов для получения тех растений, которые в их мирах уже не были так сильно распространены, как прежде, но другие миры в них очень нуждались.

Я радовалась и этому. Подумать только, то, что я создала очень давно, продолжила совершенно незнакомая мне женщина. Вскользь проскочила фраза, что большая часть работников так и трудились у них до самого выхода на заслуженную пенсию. Теперь мне хватало и этого. Слишком много лет прошло для жалости, осуждения или претензий. Главное, что они никого не увольняли, не закрыли мое дело. Кто из сотрудников решил остаться, кто уйти, это их собственный выбор.

Про новые реалии Петер больше сам спрашивал у меня, задавая интересующие его вопросы в пустоту. Это было в его стиле, спрашивать меня о всех моих переживаниях, даже если я просто кивала в ответ головой. За этого заботливого и родного человека я радовалась откровенно. Он был достоин новой семьи и пятерых детей. Подумать только. Для меня видеть рядом с собой одного малыша было бы непривычно, а тут целых пять! Молодец Оля, и молодец Петя.

— Алина, я могу чем-то помочь? — неожиданно спросила Сорта, подходя из своего привычного угла.

У меня был шок, когда я узнала, что она даже спит в нем, сидя на местном кресле. Плуторианка отвечала, что ей удобно и ничего не требуется, но я чувствовала себя неуютно всякий раз, когда открывала глаза и замечала ее на одном месте и в одной позе.

— Все хорошо, Сорта. Это слезы светлой грусти.

— Доктор вас расстроил, передав эти записи?

— Нет. Скорее, он помог понять, что я полностью свободна от оков, что могли настигнуть меня и здесь.

— Если нужно, я могу выслушать, мне не все равно на ваши чувства, — моя проницательная сиделка подошла ко мне и терпеливо ждала ответа.

— Понимаешь, я была замужем в прошлой жизни, девятьсот лет назад, и мой супруг собирался последовать за мной в это время, наказав разморозить его, когда я буду здорова. Но я не любила его. Принимала, как данность, позволяла себя любить и не испытывала ответных чувств. И сейчас, в новой жизни, я могла бы оказаться в затруднительной ситуации. Я могла почувствовать себя обязанной вновь вступить в отношения с моим мужем. Вернуть прежнюю внешность, возможно, лишь слегка ее исправив, ведь именно такую он меня и любил.

— Но ведь вам уже говорили, что ваш супруг не проходил заморозку, — задумчиво произнесла Сорта.

— Да, и от этого мне было только страшнее. Я представляла, что он погиб или его тело не пережило заморозку, что оно было утеряно в процессе. Много негативных мыслей одолевало меня. «Неизвестность — самый жестокий палач». Так сказал один из мыслителей моего времени. Пусть безосновательно терзала себя, но по-другому я не могла, пока не узнала бы истину. Теперь же я свободна, ведь он сам выбрал новую семью и любимых детей. Отказался проходить заморозку, предпочтя продолжиться в потомках. Правильно это или нет, я не знаю.

— Вот как. И Вы радуетесь за них? Вам разве не обидно? Ведь другая жена оказалась проворнее вас.

— Нет. Ольга стала той женой, которой я не смогла стать для него. Родила детей, смогла окружить достойного мужчину любовью и поддержкой. Я должна сказать ей спасибо, ведь сама показать эту сторону личной жизни не сумела.

— Значит, Вы рады его измене. Как необычно… — неожиданно произнесла Сорта, опять свернув в своих мыслях не туда.

— Какая еще измена? Я умерла очень давно. Он был еще молод и жить без женской ласки долго не смог бы. Я ведь даже просила его не отказываться от счастья, если оно появится в его жизни. Он молодец, что послушался. Я горжусь и Ольгой, и своим бывшим мужем. Теперь я сама могу делать все, что пожелаю, не оглядываясь на его мнение и одобрение. Его выбор отпустил и меня.

— Это относится и к Вашей новой внешности? Я правильно понимаю?

— Да. Я смогу выбрать любую внешность, не повторяющую мою собственную. В конце своей жизни я выглядела просто ужасно и не хочу вновь видеть в отражении лицо, которое сейчас преследует меня в кошмарах. Не желаю думать, не стану ли я через сто гарантийных лет такой же развилиной, какой уже была однажды. Поэтому, после долгих размышлений я решила стать иной. Поможешь мне? Не сегодня, не сейчас, но уже скоро.

— Конечно! Я могу подобрать несколько образов сама, а вы уже решите, что взять от одного, а что от другого. Ваши прошлые данные прикреплены к карте, и я буду исходить из заданных вами параметров — не быть похожей на себя прежнюю. Вы желаете быть с характерными чертами вашей расы? Или вас устроят некоторые детали, присущие другим?

— Скорее всего, своей. А какие еще есть варианты? Совсем вызывающе выглядеть я не желаю. Это не мое — сильно отличаться от людей.

Признаться, меня пугали варианты с цветной кожей или наростами. Привыкнуть к подобному будет не просто.

— Ваш вид относится к изначальному. Он не смешивался многие тысячелетия с другими, вот что я имею в виду. Конечно, некоторые отличия имеются, но не глобальные. Первый и самый чистый цвет кожи людей был только двух оттенков — очень светлый и почти черный. И загар их либо выбеливал, либо заставлял темнеть, — мгновенно перешла на деловой тон сиделка.

— Ты имеешь в виду, что светлая кожа темнела, а темная светлела? — удивленно переспросила я, не понимая, чем моя кожа отличается сейчас от изначальной.

— Нет. Светлая еще больше выгорала, а темная загорала. Ваша же светлая кожа темнеет. Загорает. Так вы это называете.

— Ну, быть светлокожей красиво. Особенно, если волосы темные, а глаза и губы выделяются ярким насыщенным цветом.

— Поняла вас. Буду подбирать яркие образы, а вы укажете те черты, которые вас устроят. Сейчас я смогу удивить вас оттенками, которые в земных генах были заблокированы.

— А еще я смогу выбрать тот талант, который всегда хотела развить, но не имела на то ни возможностей, ни способностей. Я помню твое предложение. Работать уборщицей я смогу и не тратя единственный шанс на призрачную возможность подняться на пару ступеней выше, — поделилась я планом с моим отменным источником информации.

— И о чем вы мечтали в прошлом? — спросила Сорта, и тут же спохватилась. — Это ведь не секрет? Я не выдам вашу тайну, не тревожьтесь. А еще я смогу подсказать, как получить с клиники немного больше, чем оговорено в условных рамках договора. Прежде всего я здесь для вашего собственного спокойствия. Готовая оказать любую помощь и поддержку. Я ВАША сиделка.

Улыбнувшись, я кивнула в знак осознания и принятия ее помощи. Секретов точно разводить не стоит, а поддержка мне нужна, как воздух.

— Я всегда была материалисткой. Работала руками и крепко стояла на земле, но душа тянулась к прекрасному. Что-то я выращивала сама и любовалась, а за чем-то регулярно ходила в галереи. И мечтала научиться рисовать. Ходила на курсы один раз, но, увы, руки у меня оказались не приспособлены под такую тонкую работу. Сказали, не хватает чувствительности пальцев. И раз сейчас мне выпал шанс, то я хочу попробовать научиться рисовать самостоятельно. Так, чтобы выходило красиво, как я вижу в моем воображении.

— Это действительно интересное желание, — задумчиво пощелкав пальцами, признала Сорта. — Но позвольте подсказать Вам не ограничиваться одним лишь рисованием. Просите возможность создавать предметы искусства. Рисование — это лишь капля из огромного списка талантов, закрепленных за несколькими квасторами вашего мозга. Сдвиг в голове делается в одном лишь сегменте, а выходит большой и многогранный пласт всевозможного творчества.

— Тогда почему многие не сделают подобный сдвиг со своим мозгом? В мое время талантливым мастерам подобное занятие приносило не только духовное удовлетворение, но финансовое благополучие.

— Сейчас мало кто пользуется подобным. Для раскрутки таланта нужна хорошая поддержка продюсеров. Очень дорогих и редких. А сама операция по сдвигу, как Вы ее назвали, это далеко не простая процедура. Ее провести можно лишь с воссозданным заново телом, выращенным с заложенными возможностями. Это для вас подобное стало допустимым, так как вы могли пожелать все, что угодно, придя в сознание и выращивая новую оболочку, перенося сознание, пока еще не закрыли пути изменения. А если вы решили дополнить тело новым талантом, позже оплатив услугу? Что тогда? Новое тело за счет клиники выращивать, как гарантийное? В него переносить все текущие данные и активировать новый дар? Вот и есть у вас возможность стать самой одаренной в этом времени. Не все будет за счет клиники, но все только в ваших руках. Постройте правильный вопрос для себя и утверждение для доктора.

— Интересная информация к размышлению. Спасибо. Значит, буду просить художественные таланты во всем их многообразии, и не закрывать возможности в дальнейшем для усовершенствования моего мозга. Идея, конечно, не новая, но ее стоит держать в голове постоянно.

— Да. Думаю, подобная постановка вопроса будет самой удачной из возможных. Не должно быть конкретики об единственном проявлении таланта, но про задействование тела упоминайте уверенно. Если будут просить дать описание точнее, скажите, что пока не определились, чем именно желаете заниматься в будущем. Скульптором желаете стать или художником, а может, дизайнером одежды или окружающего пространства, — она робко улыбнулась. — Простите, я не сильна в этой стороне жизни. Слишком дорогое это удовольствие. Мы, обслуживающий персонал, предпочитаем смотреть на прэйтах лишь доступные всем картинки из галанета. Не так-то много у нас времени даже на подобное действие.

— Буду знать. Надеюсь, у меня будет время нарисовать все, что я видела и помню.

В ответ на ее удивленный взгляд я покачала плечами. Если вспомнить о том, как сложно купить здесь простые цветы, то вряд ли она видела картины из моего времени. Да и сохранились ли они все еще?

— А вы точно решили работать в клининге? — спросила Сорта, нахмурившись. — Это непростой труд, он требует много сил, терпения и полного подчинения заказчику. На вас могут кричать, а вам придется лишь улыбаться и со всем соглашаться.

— Забавно. Вот ты сейчас меня обслуживаешь, исполняешь все прихоти, а ведь я буду ниже тебя по статусу, как только меня выпишут.

— Всякое в жизни бывает. Главное, что вы достойны второго шанса. Вы за него заплатили, заработав своим трудом. Честным трудом.

— Но разве я достойна? С чего ты так вообще думаешь?

— Так думаю прежде всего не я, а думали ваш муж, его новая супруга, а вместе с ними и все наследники, хотя бы до третьего колена. Дальше, скорее всего, были корыстные мотивы, ведь они вас знать не могли. Но они знали, что вы достойны жить в новом теле, имея при себе воспоминания о них и вашем времени. Да, может, они рассчитывали увидеть вас лет через сто, но, увы, не сложилось. Эти обстоятельства — наша недоработка. Не ваша. И за это вам полагается особое отношение, которое я вам и оказываю, — Сорта склонила голову и вновь улыбнулась мне.

— Спасибо за столь лестные слова. Они вселяют в меня надежду, что когда-то я поступила правильно и не ошиблась, согласившись на заморозку.

Сорта тепло улыбнулась и сделала питательную инъекцию. Несколько минут прошли в тишине, пока она убирала свой чудо-пистолет обратно в ящик и дала мне выпить пару глотков воды.

— Раз вы закончили читать послание мужа, мне позвать вашего доктора Лэфа? Поговорите с ним сегодня, а не завтра. Зачем тянуть время, если есть возможность решить некоторые вопросы, пока воспоминания и чувства о них свежи?

— Да. Если ты сходишь за ним, я успею дочитать. Тут осталась страница, мне нужно пару минут, чтобы ее дочитать. А значит, я смогу вернуть доктору его техническое новшество.

— Хорошо. Сильно спешить не буду. У вас будет минут десять прийти в себя, если в последних строчках содержится не самая приятная часть послания.

— Да. Еще раз спасибо за тактичность.

Вернувшись к чтению, я узнала, как Петя пытался оформить на мое имя наследство, положив на счет пару миллионов в новой валюте, назначенной нам пришельцами. Но не вышло. Покойнику ничего завещать невозможно. На его имя даже открыть счет или арендовать ячейку нет шансов. Вот и попросил включить в собственное завещание пункт, требующий следить за исполнением моего договора, или любое из поколений наследников признают неблагонадежным. А те уже вносили в подобный пункт в свои завещания, защищая от ошибок своих потомков и так дальше. Для исполнения своего распоряжения Петя перенаправил бумаги еще и в отдел контроля за исполнением законов верегенов. Эти точно смогли бы, по его мнению, отстоять мое будущее воскрешение. Однако, никаких финансов даже они передать не могли. Муж упомянул лазейку, которой он попробует воспользоваться, но это была последняя запись. Вышло у него или нет, я так и не узнала.

На последней странице значились дата 18.08.2102, по старому летоисчислению. И выходило, что прожил мой муж сто сорок один год. Поразительно! Неужели срок наших жизней так увеличился после прихода инопланетных кураторов? Очень показательный плюс, если подумать.

Решив, что ничего у Пети так и не вышло, я не особо огорчилась. Выживу. Справлюсь со всеми проблемами и стану сильнее.

В палату вошли доктор и Сорта.

— Ну, как ты? Не сильно расстроилась? Понимаю, что тебе не просто чувствовать себя одной в нашем времени. Считай, что в целом новом мире. Но если у тебя будет гражданство, то не тронут преступники и хешеры. Даже если случится передряга, от тебя не зависящая, мы, клиника, подарим новое тело и вернем воспоминания вплоть до последних секунд.

— Спасибо за поддержку.

Разубеждать доктора в своей хрупкости я не стала. Пусть видит мир под своим углом, раз первое единственно верное озарение покинуло голову дорогого и трепетного доктора.

— Вы решили, куда потратите наш подарок? Выбрали талант? — спросил у меня мужчина, усаживая меня на кровать, поднимая ее часть и превращая в кресло.

— Да. В прошлой жизни я любила искусство. Ну, вы знаете об этой моей страсти, — он улыбнулся мне и кивнул. — Так вот, я хочу талант к созданию чего-то прекрасного. Пусть это будет не что-то конкретное, а в общем.

— Просто талант к созданию предметов искусства? Может, что-то конкретное? Помнится, вас восхищали особо сильно картины.

— Нет, вы ошибаетесь, меня привлекали и скульптуры, и свой дом я обставляла сама, как и утверждала проект сада, куда распределила свои излюбленные цветы. Так что я хочу развить талант к созданию прекрасного. Не только предметов искусства. Именно такое общее понятие, — улыбнувшись, я кивнула головой. — Я посещала курсы в прошлом, хотела сама научиться рисовать, лепить, создавать на компьютере… Но мое физическое тело было деревянным. Это не мое определение, а учителей.

— Значит, исполнишь мечту, и все? — рассмеялся мой прозорливый доктор. — Несложно провести коррекцию, но вот размах меня поражает.

— Нет. Дело не только в мечте. Не только… Я видела много прекрасных картин и еще больше других восхитительных предметов искусства. Скажите, сколько из них осталось в общем доступе? Сколько из них я смогу увидеть, пожелай я этого?

— Очень и очень мало. Тут ты права.

— Я не буду подделывать их для обогащения. Стану воспроизводить, добавляя что-то от себя. И…

— И? Что ты еще придумала? Пока твоя идея мне очень нравится, — пожал он плечами. — Делать копии не запрещается, если часть средств перечисляется автору или его наследникам. Конечно, при условии, если они имеются. Народ или планета таковыми выступать не могут. Остальное легко решается подачей патента. За вас и проверят, и помогут соблюсти законность.

— Замечательная новость. Я пока еще не изучала детально вопрос. И если дела так и обстоят… С выбранным даром я смогу даже на станции рисовать свои любимые цветы и пейзажи. Пусть они не будут оригинальными или живыми, не приобретут запах, но их вид станет моим указателем, что я следую верным курсом к своему дому и земле, на которой его построю когда-нибудь.

— Хорошо. Я принимаю твое пожелание и не буду его ограничивать. И, возможно, однажды ты подаришь мне одну из своих любимых картин.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, переведя дыхание.

Получилось! Пусть не хитростью, но я смогла получить некоторую гарантию моего будущего.

— Пока еще не за что. Определяйся с внешностью и будем завершать твое тело. Предупреждаю, что с момента, как мы активируем талант, к обычным тренировкам добавятся и специальные, направленные на развитие мышц для творчества. Всю информацию я передам вашей сиделке.

— Конечно. Ничего в жизни не дается просто так. Тем более, занятие, которое в последствии сможет меня прокормить.

— Именно. Ничего не дается посредством только перестройки мозга. Мы можем дать толчок, но дар развивает сам носитель.

Кивнув, я постаралась успокоиться. Если требуется не просто применять способности, а развивать их, имея изначально условную единицу, то остальные девять баллов я буду тренировать самостоятельно. Прежде всего, надо не терять надежду.

Глава 4

Глава 4

— Вот первый вариант, дальше можете поворачивать эту модель и выбирать, что нравится. Объединять одни черты, стирать другие. Возьмите за основу два из предложенных варианта и создайте то, что вам нравится самой.

— Хорошо, большое спасибо.

Посмотрев, как Сорта открывает две мобильные картинки и водит по ним пальцами, словно собирает конструктор, я сама попробовала собрать свое лицо.

Дело в том, что лица и фигуры, получившиеся у моей помощницы, вышли слишком идеальными. Как фотомодели из высшей лиги, которые и рядом не стоят с простыми девочками с улицы. Нет-нет. Я не буду рисковать, превращаясь в картинку, а потом вымазываясь грязью, боясь оказаться под чьим-то настырным вниманием. Ведь гражданство — это не абсолютная защита. От обычного гражданина меня защитит, но более обеспеченного я пересилить не смогу.

Долой идеальную светлую кожу. Легкий загар и пара родинок еще никого на самом деле не портили. Волосы цвета клубничный блонд, небольшие уши, средний лоб, прямой и аккуратный нос, пухлые губы и красивые глаза. Хочу необычные глаза. В палитре выбрала за основу фиалковый цвет. Иии… Вышло ужасно! Слишком красиво для незаметной девушки из уборщиц.

— Нет, — тяжко выдохнула я, откинувшись на подушку и посмотрев на красотку.

Именно такие во мне вызывали зависть в прошлом. Стать одной из них очень хочется, но увы.

— Вы закончили?

Сорта с любопытством посмотрела на то, что у меня получилось. Судя по удивленному лицу, сама сиделка сомневалась, что я справлюсь с первого раза с их наисложнейшей программой:

— Красивое лицо. Должно подойти к вашему характеру. Осталось задать параметры тела и…

— Нет. Это лицо не подходит.

— Но почему? — искренне удивилась она.

— Оно слишком привлекательное, а я не хочу лишнего внимания. По крайней мере, в первые годы жизни в вашем времени. Для меня сейчас лучше не выделяться из толпы простых людей.

— Вот как, — изменившимся, ставшим задумчивым тоном, проговорила Сорта и выдавила из себя слабую улыбку. — Решать вам.

— Доброго дня, — вмешался в наш печальный разговор голос довольного доктора. — Трудитесь над созданием новой внешности? Мне нравится. Одобряю.

— Это пока лишь первый вариант. Он не стоит вашего внимания. — Как погасить чудную программу с проекцией я не знала, и решила отдать ее сиделке. — Вы что-то хотели, доктор?

— Да. Пришли документы из главного офиса, которые вам обязательно стоит прочитать и обдумать, прежде чем их подписать.

Эрено подошел к моей кровати и передал целую папку бумаг. В его интонации я услышала нечто такое, от чего тревожный колокольчик принялся подавать звуки. Не только он узнал меня, я тоже была уверена, что Лэф хороший инопланетянин и он пытается мне помочь по мере своих скромных сил. Не спасти меня от всего, став кем-то вроде опекуна, но мне он виделся добрым советчиком-соседом.

— Да, конечно, прочитаю и подпишу лишь те, с которыми буду согласна. Остальные передам тебе для отправки уточняющих вопросов у главного офиса. Никакой лишней ответственности я на себя брать не буду. Меня не так-то просто прогнуть под обстоятельства. Спасибо.

— Не стоит. После последних работ с твоим телом представитель компании сам посетит тебя. Кстати, свой прэйд я дарю тебе. Записывай в него все возникающие в голове вопросы. Часть информации ты сможешь перепроверить, обращаясь к чипу, но некоторые останутся без ответа компетентного лица. Как понимаешь, я таким не являюсь. Я самый обычный доктор.

— Когда будет операция?

— Завтра. Поспешите закончить с лицом и, конечно, телом. Желаю удачи. Порой выбрать не просто при таком неограниченном ничем многообразии, — восторженно разведя руки в стороны, он еще раз посмотрел на готовый образ.

— Спасибо, она явно мне потребуется.

— Вы справитесь. Я это точно знаю, — доктор ушел, Сорта опять замерла на своем стуле, поставив образ рядом со мной на кровати.

Кивнув в знак благодарности, я принялась читать и обращаться к чипу с каждым непонятным словом. Тут была неприглядная информация, похожая на бухгалтерскую отчетность. Она информировала меня, куда и для чего использовали каждый клочок моей плоти. Подобная скрупулезность коробила, но я продолжала читать, выискивая возможность заработать еще на чем-то без угрозы для себя и своего здоровья. И я смогла!

Первые две страницы подарили надежду на шанс урвать у клиники еще капельку средств на собственные нужды, получив их со своего прошлого тела. Все будет зависть от того, насколько зубатого работника ко мне пришлет головной офис. Ведь и я сама не ромашка в переговорах. А в этот раз надо будет бороться особенно тщательно.

На утро операции я была разбита и восприняла возможность поспать, пока будет идти работа над моим телом, с восторгом. Последний образ я склепала за колоссальные пять минут. К первому образу добавила крупный нос, вытянула лицо и убрала насыщенность цвета глаз. Теперь красавицей назвать меня не смогут. Приносимая жертва стоит спокойного будущего. Приличная грудь, тонка талия и красивая попа помогут мне устроиться в новом мире и без слащавой мордашки.

* * *

Новый день начался с улыбки все того же доктора, разбудившего меня во все той же палате и кровати, с улыбающейся Сортой в уголке.

— Алина Юрьевна, ты готова увидеть себя новую? — протянув мне руку, он дождался, пока я сползу с кровати.

Одним движением руки он активировал зеркало во всю стену, и там я увидела красавицу из первого моего опыта с программой.

— Но… Но это не то лицо. Не то, которое я хотела для себя, — шокировано пролепетала я, не узнавая свой голос.

— Алина, не стоит терять столь чудесный шанс из-за глупых страхов. Потом ничего не выйдет изменить. Так зачем оступаться сейчас, выбирая блеклость, отталкивая от себя свою женскую мечту.

— Я не хочу лишнего внимания. Не сейчас.

Комбинезон из тонкой непрозрачной ткани облегал меня, но не полностью. Как цельная пижама на невидимой молнии. Эластичные носки заменяли обувь, и холода от псевдо каменного пола я не чувствовала.

— Ты ошибаешься в своих страхах. Но если решишь подать на меня жалобу, пожалуйста, — озорная улыбка очень шла Лэфу. — Я, конечно, исправлю свою ошибку, и даже извинюсь перед тобой, но думаю, часть суммы потребуют возместить с твоего счета. Если готова, то я прямо сейчас начну готовить операционную.

— Ты специально? — ужаснулась я его подставе.

— Да. Не стану отрицать. Твои страхи имеют права на жизнь, но многие отдали бы руку или даже обе за шанс стать такой, как им хочется. Некоторые родители отказываются от возможности купить свое жилье, но оплачивают красивое лицо своему ребенку. Меняют внешность не столь глобально, как у тебя, а улучшают лишь пару черт лица. Ты не видела, какие люди ходят по улицам сейчас. Все идеальные, красивые, подтянутые и гордые подобным фактом. Ты не станешь исключением из этой массы, поверь мне,как врачу, знающему толк в современной красоте лица и тела.

— Не буду особенной… — я любовалась своим лицом и молодым стройным телом.

Отказываться от него теперь, когда я поняла, что я вновь красивая, не хотелось. Я стала намного привлекательней, чем была прежде, даже при всех достижениях косметологии. Пусть до пластики тогда я так и не дошла. И в тот же время, некоторые черты оставались моими, как привет из прошлого. Их я не вкладывала. Их добавил он сам, создав мягкую и простую красоту, убрав из нее холодные отголоски.

— Заметила, да? Я оставил форму твоего прежнего лица, добавил ямочки на щеках, изгиб бровей. И, конечно, шрамик у виска. Ведь это память о твоем папе. О его раскаянии за неумелую игру с тобой маленькой. Глупая случайность, что сблизила вас на всю жизнь.

Когда-то давно папа, и правда, не успел поймать меня, когда я от него убегала, и я ударилась о табуретку головой. Мне было всего два года. Было много крови, три наложенных стежка и папино чувство вины. После того случая никакой телефон не мог отвлечь его от меня. Мы и мама, наконец, заняли полагаемое нам место — выше работы и всего остального.

— Спасибо. Ты в очередной раз помогаешь мне, переступая через мои ошибки, пока я в них увязаю, как в паутине.

— Я уже привык к этому, и мне нравится поправлять тебя. Играя роль поводыря в этом не простом, таком сложном для тебя мире, — он провел рукой по моим волосам, спускавшимся аж до поясницы. — Обращайся, есть потребуется. И помни про бумаги. В них сокрыто слишком много тайн.

Вспомнив об очень важной детали, сразу выпалила свое требование. Как врач, он сможет мне помочь, разъяснив кое-какие моменты.

— Я хочу браслет о непригодности для интимных отношений. Временный, конечно.

Лэф вытаращил глаза, и я только сейчас увидела, что его зрачки в моменты удивления бледнеют, а не как у нас, сужаются.

— Его получить не просто. Я не могу просто подарить его тебе, как салфетку. Первое же сканирование чипа найдет несоответствие. Браслет это медицинский документ. Его визуализация.

— Я знаю. Уже изучила щекотливый момент, — отмахнувшись от его слов, я облегченно выдохнула. Раз не отрицает такой возможности, значит, можно попытаться выторговать и у других мой безопасный билетик. — Хочу временную стерильность сроком на один год, браслет, что идет с ним в комплекте, и продать изъятые яйцеклетки вам. Я смогу уговорить на это представителя клиники?

— Если изначально поведешь себя, как привыкла в прошлом. Проси больше, напирай, обосновывай, и все может получится. Но сразу обговори все сроки и потребуй документальное полное сопровождение.

За вчерашний день я узнала слишком много, в том числе получила данные для шантажа тех, кто допустил ошибку сразу в нескольких местах вергенского полного договора. Порой именно в таких подробных бумагах проскальзывает возможность ускользнуть от исполнения договора или заявить о несоблюдении его другой стороной. О моих нарушенных правах.

— Хорошо. Значит, буду вести себя, как привыкла, и не оставлять даже крошечной надежды ускользнуть, — посмотрев в глаза доктора Эрено, я улыбнулась и расправила плечи, как привыкла в прошлом.

Сейчас, в новом теле, я казалась милее, но безопаснее. Хватит идти по указанному посторонними пути. Пора становиться прежней Алиной Семириади, со всеми ее недостатками и достоинствами. Пусть и в новой, более привлекательной упаковке.

* * *

— Вы не передали подписанные бумаги, почему? — первым делом спросил у меня вошедший в палату вареец.

Черная кожа, клюв вместо носа, узкая расщелина вместо рта. Руки с когтями и удлиненные ноги со стопами, как минимум пятидесятого размера. Хищный профиль и неожиданно неуверенный взгляд. Третий представитель инопланетной расы был красочнее прошлых двух. Определенно.

— Во-первых, здравствуйте, юноша. Для моего возраста, который я приняла и осознала, вы именно юноша, и в этом меня не переубедить, — я села, отложив прейд, и спустила ноги на пол. — А во-вторых, на каком основании вы что-либо требуете у меня, не оплатив оказанные мной услуги? Если, конечно, вы именно представитель компании, которого я уже достаточно долго жду с момента моего пробуждения.

— Вам перевели деньги за ваше прошлое тело, — вскинув голову, заявил вареец. Однако, страх теперь заставил его идти медленнее.

— Да, я не отрицаю, но сейчас говорю о изъятых без моего согласия яйцеклетках. По вашим, а теперь и моим законам, только я и мои кровные родственники первого и второго порядка могли разрешить вам подобное. И подпись моего мужа, которой вы прикрываете ваше преступление, не действительна. Мы не дети одних родители. У нас нет общих аллелей ДНК. А на момент согласия, он уже вступил в новый брак и, следовательно, потерял право говорить от моего имени.

— Вам отплатят эту процедуру по текущему курсу.

— Нет. До момента оплаты, я хочу подробный отчет, куда пошла каждая клетка. И если она не была отдана в дар бездетной паре, а продана или использовалась в вашей лаборатории для исследований, то мне полагается процент от той прибыли что получила ваша компания впоследствии. Включая органы, выращенные из получившегося тела. И это ваш закон, господин представитель компании.

— Я подам заявку, но на подготовку отчета и полного расчета потребуется время. Минимум пара лет, — он явно с кем-то связался по его чипу, и только получив ответ, произнес слова безропотного согласия.

— Я подожду. Благодаря вашей честности я смогла приобрести гражданство. И за подобное я вам говорю спасибо, — улыбнулась я, как можно добродушнее. На тренировку мимики я потратила пять часов, и все ради поднятия самооценки. — Однако, именно из-за вашей клиники и вергенов в частности, я едва не стала хешером.

— Из-за нас?

— Конечно! У меня есть письмо мужа, которое может стать отличным прецедентом для подачи в высший суд объединенных галактик. В прошлом я была достаточно богата, и вы не имели права отказывать моему супругу в желании сохранить для меня некоторую сумму. Как думаете, оставь мне он хоть сто единиц текущих средств, положив их на счет под два процента годовых, на какую сумму я могла бы рассчитывать сейчас? А если изначальная сумма исчислялась в десятках тысяч?

— Это шантаж? — насторожился он.

— Нет, что вы. Это рассуждения, а шантаж я начну сейчас. Если вы не хотите, чтобы я отсудила у вас эту клинику целиком, поделившись подробностями вот этих бумаг… — Я указала на пачку документов, и он побледнел. Кажется, я не все огрехи нашла. Жаль… — Дополнив выдержками из письма супруга, и объединившись с теми зубастыми законниками, что следили за исполнением контракта, я ведь могу и большего достигнуть. В ваших интересах пойти мне навстречу и ускорить ваши процедуры. У меня может закончиться терпение.

— Я не решаю, кому и сколько платить, — сокрушенно покачал он головой.

— Я это прекрасно понимаю. Но еще я помню, что мои подчиненные не были глухонемыми. Они рассказывали мне о всех нестандартных случаях, и именно я решала, как поступить. Вот и вам советую не молчать, а донести до вашего руководства, что я зла на них достаточно сильно. Ошибки их предшественников лишили меня моей земли. Не клочка в пару метров, на которые в вашем времени я буду копить неизвестно сколько лет, отказываясь от всего на свете и живя на ваших инъекциях вместо нормальной еды, по которой скучаю. У меня было нескольких гектаров плодородной почвы и прибыльное семейное дело, даже после вашего прилета. Да, мой муж заключил новый брак, но он бы не бросил меня, поспеши вы с моим воскрешением. Вы взвалили на себя исполнение контракта, сути которого не понимали до конца. И кто я теперь? Что у меня есть, кроме этого смазливого лица, зачатков таланта и гражданства на черти где висящей станции? Даже не планете.

— Вы обвиняете нас в своих лишения? Мы подарили вам второй шанс на жизнь! — возмутился вареец.

— Нет! — оборвала я его слова, повысив голос. — За этот шанс я заплатила из заработанных мною денег. Я его купила, и любой суд это подтвердит. Возможно, я даже смогу доказать, что я оплатила свою новую жизнь дважды. И второй раз своим телом, которое вы изъяли без моего согласия. Средства за него — приятный бонус, а настоящую сумму, которую вы получили, я бы еще пересчитала по текущему курсу, более высокому. Но не стану этого делать. Пока не стану.

— Вы явно переоцениваете себя, — тяжко вздохнул он, скривившись.

— Может быть, но пусть об этом судит общество, к помощи которого я обращусь, если вы будете тянуть время и отказывать мне в ответе на вполне обоснованные требования. Ожидайте резонанс в обществе и то, что я не откажусь от помощи более сведущих в этих вопросах личностей. Да, возможно, мы проиграем в итоге. Я не отрицаю такого исхода. Конечно, иск будет удовлетворен частично, но и этого нам всем хватит на долгую и безбедную жизнь. И цена вашей клиники, со всеми ее отделениями, может не покрыть таких финансовых расходов. Что поделать, — я пожала плечами. — Как в мое время говорили — не мы такие, жизнь такая. К тому же, моя земля дороже будет стоить.

— Что вы хотите, чтобы я выторговал для вас у моего руководства? Говорите прямо и хватит меня запугивать.

— Я продам вам двенадцать яйцеклеток, которые мне оплатят не как бросовый товар. А заплатят именно столько, сколько стоят они из этого нового и почти идеального тела. Также я получу минимум сорок процентов от той цены, по которой вы перепродадите их далейцам. Не делайте столь удивленное лицо. Я потратила время на доскональное изучение текущего вопроса. Раса далейцев нуждается в детях, как в воздухе, и именно им вы их продаете, наживаясь на нуждающихся в средствах девушках. Думаю, момент, где я намекаю на огласку и этой тайны, мы пропустим.

— Учту, что и это вы прознали, еще бы понять, как, — хмыкнул так и не представившийся мне мужчина.

— Вы расщедрились для меня на один из самых дорогих чипов. Он подключается к любой сети, включая вашу собственную. Если бы вы жили в мое время, то любой провизор рассказал, как важно не пихать все доходы в одну отчетность. Если хотите продвинуться по службе, отыщите в архивах моего не особо развитого мира, все грани понятия “идти по хлебным крошкам”. В каких контекстах оно употреблялось и когда к нему прибегали. У вас просто ужасная система безопасности. Станьте ее начальником, если хватит таланта для этого.

Он молча кивнул, и его глаза затуманились. Мужчина явно проверял мои слова о плохой системе безопасности. Честно говоря, мне и взламывать ничего самой не пришлось. Чип сам нашел лазейку и принялся снабжать меня, как пресловутый гугл, информацией. Я даже не сразу поняла, что нечто подобное не может располагаться в общем доступе. И ближе к утру поняла, что это внутренняя информация клиники, а не простая поисковая система.

— Значит, самая высокая цена и процент от продажи. Как я понимаю, самое быстрое рассмотрение этого вопроса. Это все? — хмурый вареец выглядел теперь менее испуганным и более усталым.

— Да. Помните, что я не стала затевать разборки, отпустив ситуацию, когда станете обосновывать необходимость пойти мне на встречу, — нарочито рассматривая идеальные ногти, я перевела взгляд на собеседника.

— Кстати, почему вы не пойдете до конца? Вы теперь живы, и можете требовать вернуть вам землю, что бы сейчас на ней не находилось.

— Я просто не хочу возвращаться туда, где потеряла время первой жизни, — искренне ответила я.

Об этом я уже думала. В первые дни, пока ревела от осознания своих не радужных перспектив.

— Землей нужно не просто владеть. Ей требуется отдавать очень много времени, которое вновь лишит меня нормальной семьи. В моих планах начать все в другом месте и иначе поступить в этот раз.

— Спасибо за разъяснение. Пусть и туманно, но ваши цели я разглядел. Могу я забрать бумаги и подготовить их в ином свете, после согласования с начальством? Все оговоренное нужно записать и заверить, наконец, подписями.

— Конечно. Я также разрешаю вам использовать запись сегодняшнего дня, сделанного в этой палате, как доказательство моих серьезных намерений. Только его, — папку я передала без сожалений.

— Спасибо и на этом, — попрощавшись, он ушел, не забыв свою странную бумагу.

Из угла вышла Сорта, ее глаза сияли радостью за одержанную мной крошечную победу.

— Алина, вы были очень убедительны. Словно, и правда, пошли бы против клиники и вергенов в целом.

— А почему я не могла так поступить? У меня есть уверенность в своих правах, данных мне вергенами. Есть претензии к ним, как к тем, кто не защитил меня и отступил от своих же законов. Хочешь, я назову тебе их полный список?

— Нет, я верю, что они, и правда, должны были более тщательнее читать ваш договор, беря на себя обязательства. Не имели права отказывать в составлении завещания на ваше имя, пусть и с открытыми датами вступления и окончания. Прецеденты подобного хоть и редки, но на планетах вергенов имели место. Так почему не стали настаивать? За девятьсот лет ваши наследники приумножили состояние, а значит, вы имеете право все вернуть себе, объявив себя вновь живой.

— И стать для них врагом, если не настоящим проклятьем множества неповинных в проступке вергенских детей? Нет, спасибо. Все мои претензии относятся лишь к владельцам клиники, работавшим явно не в полную силу. Лучше я удовлетворюсь меньшим, и уйду, вернее, улечу подальше от прошлого. Карающие меры я придержу на крайний случай.

— Как пожелаете, — смирилась с моим выбором Сорта. Она его явно не одобряла и не понимала, но решила не вмешиваться. — А теперь давайте займемся вашими руками и телом. Сперва растяжка для всего тела, а потом приступим к разработке мелкой моторики. У нас очень мало времени, не расслабляйтесь.

Подняв меня, Сорта принялась выдавать упражнения с перерывами буквально на пару минут, чтобы я могла перевести дыхание. Потом, после ужина из шприца и кружки витаминного сока, моя требовательная сиделка заставила меня рисовать пальцами на проекции. Пока еще самые простые фигуры и предметы. Домик, дерево, кораблик, котенок, тучка, солнышко, река. Почувствовав себя маленькой девочкой, я посмеивалась над собой. Вот я опять в старшей группе детского сада, и путь до настоящего художника очень далек.

Может быть, я ошиблась, когда решила убежать? Общественное мнение сейчас, как и когда-то, влияет на бизнес, будь он в загребущих лапках вергенов или людей. Из страха потерять свою нишу в бизнесе они откупятся от меня всем, что я у них попрошу. Но кто сможет гарантировать, что они не убрали бы меня быстрее, испугавшись, что я смогу повторить свою попытку шантажа? Пусть лучше они получат свои документы с заверением моей благосклонности и принятием полностью выполненного договора.

Проси больше и получай свое. Вот мой принцип ведения бизнеса. Моя справедливость. Новое тело полностью здорово, и его двенадцать яйцеклеток подарят шанс на детей дюжине далейцев. У них плохо с рождаемостью, и они не мелочатся, покупая клетки везде, где представится шанс.

А мои требования пересчитать, сколько они заработали на моих не рожденных детях… Не верю я, что многие из них вообще родились. Пустили ли они их на органы или на медицинские исследования, сути не меняет. Я не рассчитываю озолотиться, но для подушки безопасности средств должно хватить. Через два года я могу стать бомжом, и тогда любая копейка мне пригодиться.

Тяжко вздохнув, я принялась рисовать новогоднюю ветку празднично наряженной ели. Хотелось постараться и прочертить ноготком каждую иголочку, пусть пока и корявую. Повторяя, как мантру, что все в моих руках, я не сдавалась.

Через неделю на мой счет перечислили средства, которых должно хватить на съем комнатушки сроком на один местный месяц и на два месяца нормального питания.

Скрепя сердце, я принялась подыскивать койку с ящиком для хранения пожитков, отпустив мечту жить без соседства сотни-другой местных работяг. Браслет, вживленный в правую руку, станет моей защитой. Никто не сможет понять, от чего я лечилась, и не заразна ли я для возможных любовников.

Мне придется очень жестко экономить с самого момента выписки из клиники. С самых первых секунд.

Глава 5

Глава 5

— Алина Юрьевна, доброго утра. Я к вам сегодня не с пустыми руками. Вам просили передать подарок от руководства клиники, — посмеиваясь, протянул мне объемную коробку доктор, одновременно отключая мою игру с рисованием.

— От кого именно? Пока у меня нет идей, за какие мои слова такая щедрость от ваших работодателей. Может, она вообще опасна для меня. На яды проверяли? — Спросила я, поддерживая веселый тон доктора.

— Удивлю тебя еще раз, она от того вредного проверяющего, что приезжал за документами. Ну же, открывай скорее, я сгораю от любопытства. Вареец-юнец, пусть и ставленник своих родителей, мозгами обладает.

С подобным уточнением было проще поверить в признательность одного конкретного инопланетника. Может быть, и правда, мои слова помогли его продвижению по службе. А может, это попытка заискивания перед той, кто слишком много знает. Не очень дальновидно с его стороны, но что можно взять с юнцов очень честной расы, к которой относились варейцы.

Вскрыв коробку, я увидела внутри пачку бумаги, карандаши, краски, кисти и перчатки. Все бы ничего, но предметы были из последнего поколения гаджетов. С почти бесконечным составом и с более чем миллионом оттенков. Каждый лист пласт-бумаги был многоразовый, с функцией памяти, копирования и переноса. Увеличивать размер нарисованного можно в десятки раз, и при таком зуме разглядывать десятые доли миллиметра, исправив на них то, что не нравится. Подобная техника здесь — это еще не предел. Не максимум.

— Вот это я понимаю, подарок, — восхитился Лэф. — Потянет на огромную сумму, если решишься его продать.

Предложение было не лишено смысла, однако, я не сомневалась, что смогу купить такой набор в будущем, если откажусь сейчас. Моя корысть боролась с прагматичностью, и последняя победила.

— Нет. Не буду продавать. Сама я себе не позволю подобную роскошь еще долгое время. Мне жадность не позволит подобные траты. А тренироваться в этих перчатках я смогу быстро и в любом месте. Хоть во время полета до станции.

Когда я попыталась запихнуть руку в перчатку, то обнаружила в правой из них очки — последнюю деталь для работы в новой виртуальной реальности. Теперь хоть ночью, хоть во время перерыва можно разрабатывать руки и талант.

— Ну, хорошо. Понимаю тебя. Однако, подарок, и правда, очень недешевый. Мой будет куда проще. Погоди.

Встав с моей кровати, он вышел, но вскоре вернулся с новой коробкой. Большей по размеру, чем первая.

— Здесь пара нижних костюмов, и три более широких для носки вместо одежды, как верхней, так и рабочей. Еще тут капсулы с питательными материалами на пять месяцев, с учетом привыкания. В рекомендации укажу дозировки и показания чипа, при которых стоит увеличивать дозу. Заботься о себе и своем теле. Начинай есть понемногу простую питательную массу, не увлекайся редкостями и экзотикой. Они не всегда совместимы с твоей природой. Механизм очищения, конечно сработает, но не рискуй из интереса к инопланетным диковинкам.

— Спасибо, доктор Эрено, вы спасаете меня от огромных трат, — искренне поблагодарила я, понимая, что теперь смогу снимать два месяца ту койку с ящиком для имущества, на которую наметилась.

— Знаю. Но продолжу наставлять, пока у нас есть еще время, — он покачал головой, и улыбка на его губах погасла. — Все пайки, что тебе будут давать в полете, собирай. Они пригодятся на будущее и помогут прилично сэкономить. Вся еда, что тебе полагается, тобой уже оплачена. Это не подарки. Не ваши комплименты от повара. Не хочешь есть сегодня, отложи на будущее. Питательные пайки не меняют вкуса, запаха и цвета, сколько бы не пролежали. Хоть несколько лет. Не раздавай их, пока не сможешь купить вместо каждого по коробке взамен.

— Я умею считать деньги, можешь не стращать меня голодом. Все эти риски я уже представляю себе, и даже успела пореветь по этому поводу. Теперь смогу представить, как опасно разбрасываться даже крохами и комплиментами от повара.

— Нет, не умеешь, — разочарованно покачал головой Лэф. — По крайней мере, не так, как это привыкли делать мы в нашем времени. Ты знаешь, как оперировать большими суммами, а не копейками. Живи впроголодь, питаясь витаминным напитком и этими капсулами, и не траться на воду или вещи. Чем их больше, тем более желанная ты добыча. Может не убьют, но ограбят точно. Я знаю, что ты планируешь жить в коробке, так мы называем на нашей станции койки с решетками вместо шторок. Не храни там все это. Пусть у тебя с собой будет постоянно перчатка с очками. Используй ее, лишь закрывшись от всех. В ящике держи вещи и дозы на неделю. Остальное положи в ячейку у охраны станции. Они берут меньше банков, но украсть у них намного сложнее.

— Хорошо, у меня не особо много информации о реальном положении дел за пределами больницы. Что еще? Мне действительно важна твоя помощь.

— Что еще…

Доктор растрепал волосы, почесав шишечки на затылке. Звук был такой, словно ногтями скребут по рогам большого парнокопытного. Он тяжко вздохнул:

— Много всяких мелочей. Общайся с работодателями, но не заключай долгих договоров. Недельные, а лучше двух недельные — для клининга самое то. Не дольше. Иначе ты не сможешь уйти от недобросовестного работодателя, если того потребуют обстоятельства. Пусть они за тебя постоянно думают и тревожатся, не уйдешь ли ты от них, если сможешь найти более выгодные условия труда. Но ты должна быть старательной и очень милой. Пусть они за тебя держатся, а ты работай так, словно тебе это нравится. Приучи себя думать о том, что это твой собственный путь, и на данный момент он единственный. Ты его выбрала здесь, в этих стенах, сама. Тебя на него не толкали, не убеждали стать уборщицей. Ты это понимаешь?

— Да. Но это будет не просто. Я не могу мгновенно перестроиться, позабыв прошлое, столь тщательно вами восстановленное. Думаю, пройдет немало времени, прежде чем я смогу принять новое время полностью. Столь долго в клинике вы меня продержать не сможете. Да и какой смысл жить в тепличных условиях?

— Но ты и не стала бороться за свои нарушенные права. Имела права и не стала их отстаивать до конца. А значит, выбрала драить за другими полы. Ты же понимаешь мои слова целиком, не частично? — с невеселой и даже осуждающей улыбкой пожурил меня мой всепонимающий доктор.

— Доктор Лэф, я взвесила риски и посчитала свои шансы на безоговорочную победу. Представила, как отнесутся ко мне наследники той земли, которую, конечно же, никто бы не смог оставить в изначальном виде за прошедшие века. После подобного я легко выбрала курс. Драить полы я буду с улыбкой и, если потребуется, напевая задорную песенку. Я справлюсь. Но не стану врагом для тех, кто успел построить дома на моей бывшей земле. Не стану их врагом. Нет.

— Очень надеюсь на то, что ты правильно сейчас поступаешь. На самом деле меня подобное тревожит. Сам твой полет без чей-то помощи и поддержки, — покачав головой, он выдохнул, постарался взять себя в руки. — Тебе предстоит долго лететь в огромной металлической коробке вместе с кучей иначе выглядящих существ. Наблюдай за ними, читай в сети, и помалкивай. Не касайся никого руками и не разговаривай ни с кем.

— Это так важно?

— Да. То, что для тебя простая приветливость, для некоторых рас признание в любви или предложение себя в дар. Пока не закрепишься на станции, подтвердив свое гражданство, будь тенью себя прежней. Настоящей Алины Юрьевне сейчас лучше начать обучаться нашему быту. И делать это очень быстро.

— Крайне важно, — кивнув, я постаралась свести все в шутку, пока опять не разревелась от страха и неопределенности. — Я согласна. Алина Юрьевна тебя услышала и поняла. Ни с кем не говорить, никого не касаться. Доктор, я смогу справиться с вашим миром. Вы еще будете мной гордиться.

— Очень на это рассчитываю. Ведь ты обещала подарить картину. И я хочу одну из самых удачных, а не первую попавшуюся, — Лэф старался шутить, и это у него получалось не особо лучше моего.

В мои планы входило отыскать самого безобидного путешественника. Возможно, семью, уверенно смотрящую на окружающих. А потом, прицепившись к ним хвостиком, передвигаться по кораблю. Думаю, что в отсеке на двести коек-коробочек найдется такая компания. Они должны быть гражданами со стажем, а значит, есть шанс, что меня не тронут по аналогии с ними. Конечно, мое собственное гражданство активировано, но пока не закреплено.

Отбросив сомнения, я опять улыбнулась собеседнику.

— Ну, теперь, когда слишком впечатлительный мужчина расщедрился на очень нужный мне подарок, я смогу тренироваться постоянно. Может, и времени на обучение потребуется на порядок меньше. Пара-тройка лет, а не десятилетия.

— Именно. Осваивай тело и складывай постепенно вещи, — указав на коробку, подаренную им, сказал доктор. — Тут есть удобный походный рюкзак. Не новый, но проверенный и спасавший меня множество раз. Новый дарить опасно, он привлечет к тебе слишком много внимания. Как и эти волосы. Слишком красивые и длинные. Сорта, сделайте с ними что-нибудь.

— Конечно, доктор, — мгновенно отозвалась сиделка. — Раз сегодня день подарков, я тоже преподнесу кое-что. Пусть в моих распоряжениях нет лишних средств, но я в силах помочь с работой. Вернее, с ее последствиями.

— Я не знаю, что сказать, — растерялась я.

Небогатая сиделка, и та готова мне что-то подарить. И ведь она это делает не из-за своих обязанностей, а от чистого сердца.

— Ты не должна, Сорта.

— Но я хочу. Труд уборщицы, это не только сложно, но и сопряжено с потоотделением, — она протянула мне коробочку с металлическими шариками. — Это ионный душ, и его силы хватит, чтобы ты очистила разом и тело, и одежду, что на тебе. На станциях и планетоидах с водой дела обстоят плохо.

— Она права. Нет ни прачечных, ни привычных тебе ванных комнат. Бери и помалкивай, иначе твоих средств не хватит на сухую стирку и собственную очистку. Ты должна быть красивой и приятно пахнущей при любых обстоятельствах.

— Спасибо за поддержку, доктор Лэф, — улыбнулась Сорта, продемонстрировав свои острые зубки. — Второй шарик имеет косметическое назначение. Прокручивай его в руках, нанося, как крем, на кожу, причем его можно наносить и на тело, и на лицо. Третий шарик может заживлять мелкие ссадины, мозоли и потертости. Опять же, зажимаешь в ладонях или прижимаешь к месту, где нужна помощь, и ждешь секунд десять.

— А четвертый, как я понимаю, это духи? — спросил доктор, усмехнувшись. — Давай я уберу из него приятный аромат и заполню антисептиком. Так будет намного полезнее. Работа ведь разная бывает, и чистотой она будет сверкать, когда ты с ней закончишь.

— Конечно, она хочет! Духов там немного, ведь набор и ко мне попал не новым. Подарила одна из прошлых опекаемых, пару лет назад. Она же подарила на свою выписку более новый, а этот просто стоял долгое время без дела. Вам он будет полезнее, чем мне. Ведь к моим услугам каждый раз либо клиника с ее средствами, либо дом очередного заказчика.

— Раз возражений нет, тогда я на время заберу его и заполню все картриджи под завязку, — удовлетворено кивнул самириц, забирая себе коробочку с шариками. — У меня есть кое-какие знакомые. Они смогут не повредить и наладить их работу. Будут как новенькие.

Никогда не думала, что душ будет заключен не в прохладных или обжигающих струях, а в шарике, размером с мячик для пинг-понга.

— Спасибо. Вы столько для меня делаете.

— Алина Юрьевна, все это мы делаем не бескорыстно, — рассмеялся прохвост-доктор. — Когда ты станешь знаменитой, ты сможешь отблагодарить нас. И мы подождем этого времени. Нам некуда спешить.

— Вы чудесная подопечная. Не возмущаетесь, не требуете ничего, не спорите со мной. С вами я отдыхаю, а не работаю на износ. Поверьте, у меня большой опыт, и он редко такой положительный, как с вами.

— Я обязательно отплачу вам за вашу помощь, — уверенно сообщила я, и обняла сперва Сорту, а за ней и улыбающегося доктора.

Они оба стали для первыми помощниками в новом, достаточно страшном мире. Ради них стоит постараться выбиться вперед, хоть это не будет легко. Скорее, совсем не просто.

Покидая стены клиники через неделю, я была уверена в своих силах. На подъеме распрощалась со всем знакомым персоналом клиники, и в ожидании великих свершений, отбыла в космопорт на оплаченном доктором такси. Я прошла на борт корабля, что должен доставить меня на мою станцию и верила, что все будет хорошо.

Однако, через три дня на моих глазах изнасиловали и убили девочку-хешерку. Охрана корабля прибыла на вызов, но лишь переправила остывающее, изломанное тело на нижние уровни, и пригнала робота-уборщика затереть кровь со стен и пола. Ее же убийца получил штраф. Незначительный штраф за убийство! Немыслимо. Его оштрафовали даже не за само убийство, а за то, что он посмел убить пассажирку, оплатившую половину суммы билета своим будущим трудом на корабле. Именно на эту часть недополученной стоимости билет убийце и выписали штраф. Ее насильники, в количестве пяти разных инопланетников, и вовсе не обязаны были отвечать за свои действия. По шепоткам, звучавшим со всех сторон, она сама виновата, что отправилась на столь опасное и далекое путешествие, не накопив на гражданство. А раз так, то ее судьба оказалась в руках всевышних сил, стоило ей вступить на борт. Ей и так повезло, что она долетела столь далеко без происшествий.

Именно в тот момент мне стало по-настоящему страшно. На ее месте могла оказаться я сама, если бы не купила баснословно дорогое для меня гражданство. Пожалей я средств тогда, не факт, что смогла бы долететь, да и не искал бы меня никто во всех известных галактиках.

Новая жизнь меня явно не собиралась баловать приятными сюрпризами и радостными впечатлениями. Крики несчастной еще долго звучали в моих ушах. Ведь именно я пошла на них, и оказалась прижата к стене, стоило приметившему меня насильнику протянуть ко мне руку. Его самого не система не спасла. Как животное, отведавшее крови, обросший шерстью представитель закиров уже не был простым гражданином. А может, он и вообще им не был. Такой же хешер, как и несчастная, он отличался лишь тем, что у него были дружки. Мерзавцы, как и он сам. Закон не запрещает подобную дикость по отношениям к хешерам. Он просто не учитывает отбросы галактики.

Перепугавшись не на шутку, я стала передвигаться по кораблю по строгому графику, следуя за семьей с детьми и гражданством, о чем свидетельствовали пометки, выдаваемые их чипами при получении еды из автоматов и при использовании санитарного блока для привилегированных. Для граждан с настоящих планет. Я, к примеру, в него доступа не имела. Пользовалась более простым.

Путь семьи проходил к пищевому аппарату не реже пяти раз в сутки. Но я не испытывала судьбу так часто. Мне хватало двух прогулок за едой и одного по нужде. А дети, они нетерпеливые и громкие по своей природе. Они часто просятся пройтись, перекусить, выйти в туалет и в еще с десяток мест, так что я не страдала, выжидая удобный случай. Просто внимательно слушала окружающих и выбирала подходящий момент.

В остальное время я ложилась на полку, закрывалась титановыми шторами и рисовала, используя перчатки и очки.

Массу впечатлений в моей душе вызвала и моя койка. При звучании этого слова, у меня в голове всплывало сразу два образа. Первый был из фильмов моего времени и выглядел как своеобразная кровать с жестким матрасом. А второй образ подкидывал чип, заработав после перенастройки на полную катушку и обучая меня в постоянном режиме. Сейчас койки выглядели как металлические коробы, закрепленные один над другим по три в ряд.

В койку можно было забраться, как в своеобразную полку для книг со сдвижными створками. Спрятаться от всех, плотно пристегнуться ремнями безопасности и заниматься своими делами. Звуки скрадывались, но не пропадали полностью. Выходило подобие уединения в этом муравейнике с необычными существами.

Я боялась их всех разом и по отдельности. Только потому, что слова доктора о оплаченной еде теперь казались мне не бредом, а единственным способом выжить в будущем, я продолжала получать брикеты в вакуумных упаковках. Судя по недовольству детей, вкусными они не являлись, но зато были оплаченными, и по описанию, содержали все необходимые моему телу питательные элементы. Подразделялись они по цветам и делились на восемь типов основных рас. Для людей подходили лишь в серой упаковке. Вот их-то я и утрамбовывала в рюкзак в самый нижний отдел. По размеру брикеты были похожи на шоколадные батончики из двух палочек. Своеобразные спрессованные энергетические «твиксы» отлично складывались в ряд и не выпирали из рюкзака даже тогда, когда их набралось двести штук. Я получала их по два в день, и так сто дней пути.

Выходя на станции, я пошатывалась под общим весом рюкзака. Для моего тела шесть килограмм дополнительного веса — очень много. Хотелось сбросить лишнее, но пришлось первым делом топать на регистрацию к местной службе безопасности, подтверждать прибытие и активировать отчет для завершающей стадии получения гражданства. Не хотелось терять целые сутки без возможности снять жилье и приступить к поискам работы.

Тринадцать часов в очереди показались мне вечностью. Оказалось, что только на нашем корабле прилетело более трех тысяч новых существ, как граждан, так и тех, кто собирался пересесть на другой корабль и отправиться дальше. Но прежде всем прилетевшим было необходимо пройти перепись долетевших. Они заполняли анкеты с опросниками у троих офицеров безопасности, стоя в порядке очереди. Нами же, новыми жителями, занимался один единственный работник.

Дожидались своей очереди окружающие смирно и терпеливо. Первый раз в жизни я была частью толпы, которая сносила лишения молча. Никто не требовал к себе иного отношения, не роптал и не скандалил. Возможно, им уже доводилось быть в очередях и подлиннее текущей. Я же едва стояла на подгибающихся ногах, когда мой чип просканировали и выдали опросник.

— Вы к нам надолго, Алийна Юрьевна Семириади? — безразлично уточнил офицер с острыми ушам и лысым, вытянутым черепом. Его змеиные глаза с вытянутым белым зрачком на фоне черного белка уже не пугали, как в первые дни. — Что из вашего имени первое имя, которое я должен записать основным? И как пометить два оставшихся. Подумайте хорошенько, или позже придется тратить немалые средства за перерегистрацию.

— Мое имя Алина, фамилия или имя рода предков Семириади, а Юрьевна — это дань уважения моему отцу. Его звали Юрий. Если можете, укажите его полностью и с пояснениями, если это допустимо. Я не буду ничего менять.

— Ваш вид так чтит отцов? Приятно это знать, — тонкие губы растянулись в улыбке, а глаза сверкнули на одно мгновение.

— Да, мы почитаем отцов, давших нам жизнь и поделившихся душевным теплом. Но это не означает, что матерей мы любим меньше.

— Занятно. Если хотите, я могу внести и имя вашей матери, установив его либо до, либо сразу после имени отца.

— Если можно, то я буду рада. А я буду Алина Юлия Юрьевна Семириади, — я ухватилась за идею почтить память обоих родителей, если не могу посетить могилы давно ушедших родных.

— Очень благородно с вашей стороны. Полное имя будет скрыто от всех и каждого. Можете называться просто Алийной, — его пальцы запорхали по экрану, внося корректировки. — Ответьте мне на вопрос. Если подобные роли — породившего вас мужчины и того, кто поделился с вами теплом души, исполнили два разных мужчины? Кого вы будете почитать?

— Тогда мы выбираем того, кто по нашему мнению, исполнял роль отца больше и оказываем ему уважение. Но каждый решает для себя сам, распределяя роли по своему усмотрению. Порой имя отца-героя остается с ребенком, даже если он его никогда даже не видел.

— Приятно слышать. Вы к нам надолго?

Поджидая забавный момент, когда он дойдет до даты моего фактического рождения, я следила за реакцией офицера. Пока еще он явно читал одни и те же привычные строки, и никак не мог понять, что же его смущает. Вытянутый зрачок передвигался, но никаких иных реакций не было.

— Да. Планирую прожить тут какое-то время. Возможно, несколько лет, конечно, работая во благо станции.

— А вы…. — видимо, он все-таки понял, что именно не так, и теперь я была уверена, что глаза у него светятся в моменты душевного раздрая. — Кажется, в базе вашего чипа ошибка. Он показывает, что вы родились 1.04.1976 году. Но это же невероятно.

— Нет никакой ошибки. Я, и правда, родилась в эту дату, но по исчислению потерянной звездной системы с одним единственным населенным разумным видом мире, — улыбнувшись доброжелательно, я пожала плечами.

— Вас должны были обеспечить документами с пересчитанной датой нашей системы, — нахмурился он и покачал головой.

— Нет, если на момент подписания оговора я не была мертва. Технически, конечно, — остановила я его панику. — Меня не так давно обеспечивали новым телом, согласно подписанному ранее договору, но вот пересчитать дату рождения уже невозможно. По закону вергенов, чьей колонией мы являемся при заселении.

— Или же вы окажетесь вне системы. Тогда вы правы, ошибки нет, — покивал офицер, добродушно улыбаясь. — Порой случаются подобные парадоксы. Вы уже выбрали вашу будущую профессию?

— Выбор у меня не велик. У меня нет текущего образования. Буду трудиться в уборке, но работу удаленно найти не смогла.

— Вам очень повезло оказаться у моей стойки. Я дам вам координаты одного хорошего асканца по имени Рирко. Он недавно искал именно такого специалиста для почасовой работы в его салоне. Не отказывайтесь, посетите его первым.

Отобразив на всплывающем экране номер чипа, он подождал, пока я кивну, что считала нужную информацию. Затем погасил его и вернулся к своей работе.

— Свяжитесь с ним прямо сейчас, возможно, удастся сэкономить на жилье, — подмигнув мне, он явно завершил с моей анкетой, так как посмотрел на стоящего позади меня, считывая его первичные данные с чипа.

— Большое спасибо и удачного вам дня.

— И вам, Алийна, дочь Юрия и Юлии.

Медленно, едва не падая, я надела свой рюкзак и пошла на выход, находящийся с другой стороны. Не через ту дверь, в которую зашла. Однако, силы не хватило, и я прошла шагов двадцать, а потом привалилась к стене и сползла по ней, усевшись на пол.

Ну и ладно. Разве есть разница, откуда и из какой позы вы звоните возможному работодателю? Послав команду с номером на прэйд, я активировала экран. Времени прошло не более пятнадцати секунд, но на питательную инъекцию их хватило. С моим опытом, я могла делать себе любые уколы и из любого положения.

— Кто вы? — без приветствия спросил накаченный мужчина.

Низко посаженные уши, находящиеся почти на том месте, где у меня гланды. Узкое треугольное лицо и ирокез на абсолютно лысой голове. Колоритный персонаж, но хоть губы, нос и глаза у него, как у человека. Хотя, это не странно. Обе наши расы создали вергены, заселив найденные миры.

— Я от офицера… — Вот же засада, я не спросила его имя. — Простите меня, я не знаю его имени. Он работает в службе безопасности с только что прибывшими на станцию. Я именно такая уставшая неудачница, не спросившая имени у указавшего на вас. Мне нужна работа уборщицей. Очень нужна.

— Подходите по скинутым мной координатам и пообщаемся лично. Я занят сейчас, — оборвав связь, он, и правда, скинул адрес.

Активировав указатель в чипе, я с большим трудом поднялась и пошла, куда приказали. Семь уровней вверх, потом перейти на новый лифт, двигающийся по горизонтали. Этакая вагонетка с прозрачными стенами. Затем вниз на два уровня, и я на седьмом уровне синего сечения.

Рирко работал на границе зоны для обеспеченных и среднего класса. Небольшой тату салон ютился между парикмахерской и маникюрной лавочкой. Вместо дверного колокольчика над головой раздалась музыка, похоже, популярная у местных.

Я увидела серые стены с тысячей мелких экранов, на которых менялись варианты татуировок, предлагаемых владельцем. В первой комнате стоял диванчик, пара кресел и столик со стопкой каталогов на нем.

— А, это ты. Не спешила, как я посмотрю, — мужчина вышел из первого дверного проема, вытирая руки.

Он был весь в татуировках, от пальцев и до ушей. Настоящие картины, исполненные в цвете и с сюжетом, явно из мифологии его планеты.

— Простите, я, правда, старалась быть как можно быстрее, — ответила я, стараясь вести себя кротко и не рассматривать все особо рьяно.

— А то я не вижу, что тебя шатает от усталости. Я же не обвиняю. Мое имя Рирко Онлокло, — улыбнулся он, сразу став более привлекательным. — Мне как раз хватило времени закончить с клиентом. Только с корабля, и сразу работу ищешь?

— Алина Семириади, приятно познакомиться. У меня нет времени отдыхать. Покупка гражданства съела почти все мои средства. И если я зазеваюсь сейчас, то позже работу могу и не найти.

— Думаешь,многие желают мыть полы? — рассмеялся Рирко и помог снять мой рюкзак. — Что у тебя там лежит?

— Можно сказать, что весь мой дом. Все имущество, так точно, — расправив плечи, я едва не застонала от наступившего облегчения. — А разве к вам не отправляют постоянно кандидатов на выбор?

— Думай, как хочешь, но я убедился на собственном опыте, что многие из тех, кто приходит в сферу уборки, очень быстро сбегают. Это не их предел мечтаний, с количеством средств, которых хватит с одного места работы. Утруждать себя, находя сразу несколько мест работы, не всем по душе.

— Какие у вас условия?

— Три единицы за час, уборка через день. Лучше рано утром, до открытия. В шесть или даже пять утра, — назвал Рирко вполне приемлемую оплату.

Но он прав, с одного места не прокормиться.

— Так рано. Значит, вы работаете допоздна? — зашла я издалека.

— До последнего подвыпившего клиента, даже если он появится в час ночи. Ты не представляешь, сколько можно поднять средств, если не вразумляешь перебравшего гуляку сперва делать тату с именем любимой или того, кого он ненавидит. А потом, утром, после открытия, он платит тебе уже второй раз, но чтобы свести тот ужас, который обнаружил, проспавшись, — с некоторой издевкой произнес он, явно не собираясь упускать удачу и играть роль голоса разума.

Его клиенты не страдают от долгого заживления, и должны понимать, куда приходят и для чего.

— Вы правы, понятия не имею, так как никогда не делала тату, а если бы и сделала, это был бы мой собственный, осознанный выбор. Не навеянный алкоголем или куражом. Однако, в мое время нанести и стереть тату было не просто. Особенно цветную.

— Да? Ну, может быть, и так. Смотря какую технику используют, — задумчиво произнес Рирко. — Где ты будешь жить? На станции часть коридоров перекрывают ночами, и пройти по ним нет возможности до восьми утра.

— Пока еще нигде не живу. Хотела снять койку, но работу нашла быстрее. На нее у меня есть средства, не сомневайтесь.

— У меня есть предложение получше. Я сдам тебе кладовку в салоне, но за это ты будешь убираться каждый день. Но оплата будет четыре единицы за два рабочих дня. А два не выплаченных я буду забирать за проживание и воду.

— Согласна! — мгновенно решила я.

Для меня каморка в текущих реалиях — это, считай, собственная комната. Даже если она будет совсем крохотная, я смогу организовать там минимальное место для сна, а также мне не придется тратиться на хранение моих пожитков. Экономия, как на это не посмотри.

— Даже не посмотришь сперва? — удивился асканец.

— Я летела в книжной полке. В коробке сидела два месяца и боялась выползать из нее. Насмотрелась на такие ужасы, которые творили с не гражданами, что готова спать, присев в углу, но иметь возможность закрыть дверь и остаться одной, — уверенно ответила я, передернув плечами. — Без соседа, шебуршащего сверху, и стучащего коленками снизу. Я мечтаю об уединении и тишине.

Рассмеявшись, мужчина встал, и подхватив мой рюкзак, понес его вглубь салона. Кладовка оказалась третьей дверью от входа. Кроме множества полочек с непонятными баночками и картриджами, нескольких роботов и средств для уборки, тут было освещение и кровать, висящая под потолком.

— Два метра в ширину и почти четыре в глубину. Если потянуть за этот рычажок, кровать опустится. Раньше тут жил мой помощник, пока не открыл подобную лавочку на более нижнем уровне. Теперь я отдаю ее тебе. Краски поставь на правую стену, тогда никак не заденешь их. Полки сдвигаются в любую сторону. Обустраивайся по своему желанию. Твой первый рабочий день наступит завтра. Убрать нужно до шести утра, потом можешь отдыхать с дороги.

— Тогда покажите мне, что мыть и чем. Так мы оба сможем выспаться, хоть и ляжем в разное время, — обустроить СВОЮ крохотную комнатку хотелось больше, чем когда-либо ранее.

— Отлично.

Инструктаж был не долгим, но вполне понятным. Почистить отправленные на определенную полку баночки, включить роботов на три вида уборки по очереди. Сперва запускается простая уборка мусора, потом вторая — обработка паром, а затем третья, обработка стерилизующим средством. Для более детальной уборки используются перчатки. В подобном порядке моется кресло, оборудование, диваны и остальные поверхности, включая косяки дверей и стены. Моя руками, по старинке, я бы прилагала усилия и устала, но в специальных перчатках это было похоже на легкое поглаживание.

В первый раз я потратила полтора часа на все, потому что не спешила, читала этикетки и инструкции. Я закончила с уборкой в моей комнате ближе к пяти часам дня и сразу легла спать, использовав очиститель от Сорты, вычищая матрас. У меня не было ни постельного белья, ни одеяла с подушкой. Только матрас, принимающий форму тела спящего. Однако, я так привыкла к подобной экономии, что не страдала от отсутствия белья. Нижний комбинезон не давал новому телу мерзнуть. Теплообмен был на высоте, как и обещали доктор Лэф и Сорта.

Утро настало для меня в четыре часа, что вполне подходило под оговоренное с Рорко время. К тому моменту, как вышел владелец студии, я успела привести себя в порядок и закончила с комнатой, ошибочно называемой каморкой.

Глава 6

Глава 6

— Аличка, не три ты ее так усердно, — махнула рукой хозяйка парикмахерской. — Сполосни, и ладно. Я сегодня буду опять тимпов скоблить. Вот зачем им поворачивать чешуйки три раза в год?! — возмутилась плукарианка, откинув синие волосы за спину небрежным движением руки.

— Зато ты единственная, кто берется за это и получает огромные деньги с них всех, — сказала я, закончив с проклятой раковиной, что забивается кусочками чешуек почти намертво.

Как если бы рыбу чистили от чешуи и забыли поставить специальную сеточку в район слива. Хорошо еще, что посадочных мест в салоне пять, а работают со столь деликатной проблемой только два умелых мастера.

Им хватает рабочих поверхностей до моего вечернего прихода и капитальной чистки. Правда, и работать приходиться во время линьки каждый день, или же тут случится настоящая поломка и простой чисткой раковины не обойдешься.

— Это меня и радует. Средств от их скобления мне хватит на пару месяцев, а потом все по новой. Платят тимпы замечательно, причем самцы даже больше, ведь они просто огромные, — она развела руки в стороны, показывая чуть ли не гиганта.

— Сколько еще примерно это сумасшествие продлится? У меня тут еще один заказчик на уборку появился. Боюсь, что не буду успевать везде при текущей нагрузке, — сдув светлую прядку со лба, созналась я.

— А что за работа? Кто еще прознал про твои отменные услуги? — с любопытством спросила плукарианка.

— Закусочная на семнадцатой палубе зеленого сектора. Просят чистить зал каждый день по утрам, когда они уже готовят, но еще не открывают двери клиентам. Активный рабочий день у них начинается на час позже.

— Это то заведение, в котором подают настоящие булочки? У них хорошо, но меньше чем на семь единиц за час не соглашайся. Они имеют доход куда больше. С каждого клиента дерут по пять за одну сладкую булочку, — недовольно произнесла хозяйка салона, шикарная особа с деловой хваткой, но прижимистой натурой.

— И не собиралась. Это вам я, как хорошему другу, уступаю. К тому же, тут рядом мое место проживания, — отложив перчатки, я еще раз протерла раковину.

Ведро изничтожало мусор, расщепляло его на атомы. Что позволяло не выкидывать кучу пакетов, как я делала в прошлом.

— Ну, да. Четыре — это очень дешево. Если пожелаешь, я займусь твоей внешностью в любой момент. И у Мо тебе помогут с ручками и ножками, когда пожелаешь. Ты же наше спасение.

По местному мнению, уборка с роботами и перчатками — это тяжкий, плохо оплачиваемый труд. Даже робот-пылесос, подаренный мне когда-то мужем, требовал более тщательного контроля, чем текущая техника.

— А вы мое, — ласково улыбнулась я деятельной особе с зеленой кожей. — Мое спасение от голодной смерти на этой станции. Ведь ты могла не согласиться на мои визиты в столь раннее время.

— Скажешь тоже! — отмахнулась она. — Вот подкопишь деньжат и пойдешь учиться, куда пожелаешь, много времени будет, чтобы стать кем-то значимым! Ты же умничка. А время… Зато я теперь успеваю плотно поесть и могу продержаться до самого вечера.

Глянув на роботов-уборщиков, она махнула рукой:

— Все, отправляй их спать на полку и отдыхай сама, Аличка. И не забудь сама покушать. Твои уколы пора заменить на нормальную еду. Слишком похудела за последний месяц.

— Я уже перешла на пайки, как и советовал доктор из клиники.

— Вот и славно, — понимающе кивнула поукарианка, — отдыхай, милая. Увидимся завтра в это же время.

Покинув парикмахерскую через главный вход, я пошла в педикюрный салон, где так же успела убраться до открытия. Привычка работать с четырех до семи во всех трех местах помогала не бросать занятия рисованием в своей комнате, пока никто не видит. От перчаток я уже перешла на пласт бумагу и карандаши. Рисовать в виртуальном пространстве у меня получалось очень хорошо. Сейчас, после перестройки мозга, для меня не составляло труда составить композицию, проработать разом много мелких деталей, позаботившись о тенях и проекциях. Теперь мне это давалось легко на подсознательном уровне. Я не знала, как называется та или другая техника, какие точно оттенки использую на палитре. Главное, чтобы мне самой нравился итоговый результат.

Сперва я рисовала простые картинки. Можно сказать, детские. А потом, примерно через три месяца, меня настигла тоска по природе. По моим цветам. Вот они и стали следующей ступенью моего творчества. И именно их я первым делом принялась переносить на многоразовую бумагу.

Приходилось задавать самый крохотный масштаб ради экономии места, не более пяти сантиметров на каждый рисунок. Но и так я не была уверена, что мне хватит бумаги на все, что я хотела воспроизвести. Переносила на память кристаллов все, что можно было посчитать дубликатом одного и того же растения. Тратиться на покупку еще листов дорогой бумаги я не собиралась. Как, впрочем, и на все остальное. Исключением были витаминные напитки, помогающие экономить как инъекции, так и пайки. Одной дозы напитка хватало на замену половины «энергетического твикса» или одной дозы укола.

— Уже закончила свою работу? — спросил Рирко, встретив меня со стаканом воды в одной руке и палочкой пайка в другой.

Мой работодатель и сам не желал тратиться на дорогой провиант, откладывая средства на открытие еще одного салона в будущем.

— Да. Думаю, что смогу потянуть еще одну работу без потери производительности, — ответила я, пройдя на местную кухню.

Она не особо отличалась от моей кладовки, была чуть шире и вмещала в себя функциональные шкафы и стол с двумя местными табуретами. Вытащив из шкафчика-холодильника свой напиток, я отмерила свою утреннюю дозу.

— Зачем тебе так много работ? Разве мы мало тебе платим? Если да, то можем повысить оплату. Главное, чтобы ты не уходила, — посмотрев на меня, нахмурился мой собеседник.

Да что уж там, Рирко мне практически друг по местным реалиям.

— Понимаешь, в прошлом я была богата, но не прожигала жизнь, а постоянно вкладывала всю душу в работу. Сидеть на одном месте я не умею. К тому же, если я хочу жить, как раньше, хотя бы в старости, сейчас сидеть на попе ровно нет смысла.

Мой первый и самый необычный работодатель не был альтруистом. Позвав меня жить в своей кладовке, он сэкономил на установке новой сигнализации, полагающейся жилищу гражданина станции. Пару раз кладовку вскрывали и выносили оттуда не дешевые краски для нанесения тату, пока Рирко спал дальше по коридору. Поселившись в каморке, я покрыла ее зоной защищенности, как жилище, которое Рирко указал при моей регистрации. Две коробочки, не более спичечных коробков, положили представители станции у входа. И теперь, если кто-то проникнет в кладовку, вся ее территория будет одним непроходимым полем.

— Так, начинай подыскивать курсы для учебы, читай как можно больше на нужную для будущего тему. Вдруг твой талант на поверхности, а ты его не видишь? — воодушевленно произнес асканец, явно пытаясь прощупать меня.

Мы редко общались на близкие темы. Все больше использовали общие, ничего не значащие. Но и так я убедилась, что он не желает заработать на мне, обобрав до нитки. Однако, про таланты мы еще не разговаривали. Не выпадало шанса.

— Я и так знаю, что у меня за талант, ведь сама его выбрала, — созналась я, отпив глоток сока, перекатывая его по языку.

— С этого места можно поподробнее? — насторожился мой работодатель.

— Я из тех, кто поменял тело. Но не за ваши баснословные суммы. В прошлом все было куда дешевле.

— Еще подробнее, — недовольно скривил губы Рирко. — Я пока ничего не понимаю из твоих двояких объяснений.

— Мою планету потеряли из своих реестров вергены после заселения, мы развивались своим путем, и даже научились замораживать тела умерших или тяжело больных. Я была одной из таких. Когда я очнулась, оказалось, что нас не только вновь отыскали и колонизировали, но и полностью социализировали в вашем мире за те девять сотен лет, пока проблемы с моим договором и его исполнением решались клиникой, которая взяла на себя эти обязательства. За подобное промедление мне позволили выбрать один из талантов самостоятельно. Именно поэтому я его не ищу, а планомерно развиваю. Конечно, в свободное от работы время, — в общих чертах рассказала я о себе, продолжив свой завтрак, и ради этого даже открыла один из батончиков.

— Оказывается, со мной рядом живет очень одаренная личность. Расскажешь, какой у тебя дар? Или он непопулярен и слишком экзотичен?

— Я пожелала пробудить талант к искусству, в широком плане. А развиваю я на данный момент рисование.

— Ты хотела сказать, изобразительное искусство? — насторожился Рирко, да так, что его милые круглые уши шевельнулись.

— Не назвала бы я свои потуги столь громко. На те шедевры, что я видела в прошлом, они не тянут.

— Покажи. Мне любопытно, как рисовали в твоем мире и времени, — Рирко дожевал свой брикет и допив воду, убрал в шкаф-мойку стаканчик.

— Хорошо. Я не стесняюсь своих достижений, пусть они еще не велики, — вернувшись в кладовку, я подхватила исписанные два листа и вернулась с ними к Рирко. — Вот то, что я уже перенесла на бумагу. Очень захотелось добавить привычных цветов. В текущем времени слишком сильно не хватает жизни в цвете.

Мужчина охотно подхватил пласт-бумагу и принялся внимательно разглядывать листы. Сперва он взял листы небрежно, как обычную бумагу, а теперь стал придерживать более аккуратно за чистые, не исписанные края.

— Откуда ты берешь свои идеи? Придумываешь?

— Нет. Это все настоящие цветы, которые когда-то я выращивала в своих теплицах. И к которым могла прикоснуться руками, срезав с куста. Чей аромат меня порой в буквальном смысле сбивал с ног, — мечтательно произнесла я, вернувшись из собственных воспоминаний в серые застенки.

— Тебе их не хватает?

— Очень сильно не хватает.

— Так твоя цель скопить на собственный клочок земли, на котором ты вновь будешь выращивать их? — как-то странно усмехнулся Рирко, словно ни о чем другом мечтать в этом времени невозможно.

— Такой был изначальный план. Где-то первые пару дней после пробуждения. А сейчас уже и не знаю, сама чего хочу. Проживать еще одну жизнь, как и первую, не кажется мне увлекательным.

— Это еще почему?

— Мне понравилось рисовать, и планы на будущее не ограничиваются этим. Если я буду совмещать разведение цветов и развитие таланта, у меня не останется времени на сон. А ведь еще нужно и работать, ради заработка средств. Ни одно собственное дело не окупается с первых шагов.

— Так давай вместе превратим твое время в деньги, — оживился асканец. — Как ты смотришь на то, чтобы стать моей ученицей и партнером по бизнесу?

Предложение было неожиданным, и я взяла паузу. Допила и доела, убрала за собой, и отобрав мою бумагу, посмотрела еще раз на нарисованные цветы. Опыт наблюдения за клиентами у меня уже имелся. Порой Рирко просил убрать в кабинете, пока он переходил в другой, если имелась очередь из желающих увековечить на своем теле какое-то памятное для них событие. Приходилось сбрасывать настройки аппарата, делающего татуировки. Отыскать в общей сети способы было делом пяти минут. Как, впрочем, и понять принцип его работы. Смотря какие условия сотрудничества мне предложит асканец. Но с чего такая щедрость? И он ведь даже не пытается купить мои рисунки, если именно они ему так сильно понравились.

— Почему я? И зачем тебе такая морока?

— Мне нужны новые идеи для тату, текущие уже слегка поиздержались. Научить тебя рисовать я бы не смог, как ты понимаешь, это не просто и почти бессмысленно. Но это от меня и не требуется. Будем загружать картинки с твоих листов и активировать печать. Таких цветов на этой станции и ближайших, нет ни у кого.

— Сколько ты готов мне предложить за каждую нанесенную тату? Какой срок нашего сотрудничества себе представляешь? — подобралась я, почуяв, как в былые времена, запах денег, явно не маленьких.

— Давай начнем с договора сроком на месяц. А проценты… Пусть будет тридцать за использование твоих рисунков, если заказ получаю я. И семьдесят, если ты выполняешь его от начала до конца. Но это не учитывая затрат на краску. Сперва вычитаем ее стоимость, а остальное делим по предложенной мною схеме, — довольно потирая ручки, выдал предприимчивый инопланетянин.

— Согласна, но это лишь на эти тридцать рисунков, — я протянула Рирко один из листов, остальные придержала у себя. — Если потребуется сочетать или рисовать под клиента, цена будет другая. От размера работы и их популярности будет зависеть стоимость. Поднимать будем не до критичной планки, но если это пойдет в массы, рисунки не должны быть общими. Хочу индивидуальные права, закрепленные за моим именем. Ты будешь считаться компаньоном с правом ограниченного использования. Его тоже будем продлевать краткосрочными договорами.

— Теперь я верю, что милая девочка, которая так лихо руководит уборкой, когда-то управляла собственным делом, — довольно кивнул асканец.

Условия ему я предлагала выгодные, как и он мне. Ведь я не буду получать, как наемный работник, фиксированную оплату труда, только проценты. Мне плюс — не придется бросать работу уборщицы, которой я занимаюсь официально.

— По рукам. Сейчас начнем с этих рисунков цветов, а там как пойдет. Может, и на заказ тебе придется рисовать букетики для особо требовательных клиенток. Еще бы придумать им названия и какой-то смысл.

— На самом деле, у каждого цветка есть название и тайный смысл. От признания в страстной любви до жгучей ненависти. Я могу подписать каждый, тем самым клиенты будут знать, что за небывалое растение им приглянулось.

— Как, оказывается, скучно я живу, — он подошел ко мне и нахмурился. — Пожалуй, стоит перенести время открытия, и поговорить более подробно о каждом рисунке. И в этот раз тебе придется отвечать развернуто на каждый мой вопрос, — погрозил мне пальцем Рирко. — Подумать только, в моей кладовке все это время жила та, кто может стать находкой века для моего салона.

— Если мы будем сотрудничать, то со временем салон может стать и не одним, — намекнула я на исполнение заветной мечты моего работодателя. — Открывать магазины цветов я стала с первых же приличных прибылей. Как только доход возрастал на тридцать процентов, а спрос не снижался, следовал либо новый магазин, либо теплица. Дальше отбывала затраты, выходила на стабильную выручку, и охватывала следующий район города. Но сперва мне нужна стабильная гарантия, что моя интеллектуальная собственность не станет общим достоянием.

Указав на местный стул, асканец уверенно кивнул и устроился с комфортом, а затем вновь принялся рассматривать лист с нарисованными цветами. Его губы растянулись в довольной улыбке.

— Законные права… Провернуть подобное не сложно. Главное, составить каталог с подробным описанием и оплатить налог на интеллектуальную собственность. Если рисунки будут не особо большие, то и стоимость окажется ниже. Лучше предоставлять изображение по одному, а не целым букетом. Больше шанса доказать, что ты первая исполнила изображение в подобном стиле. На подобные претензии реагируют роботы, а они сравниваю не цвета и изгибы. Главное — основные параметры и название.

— Пока не понимаю, в чем это поможет защитить мое право на изображение цветов, но если дело будет прибыльное, его точно попробуют украсть. Давай прикинем, сколько это будет стоить и на сколько изображений разом у меня хватит средств прямо сейчас, — потирая ручки, я не забывала просчитывать имеющиеся доходы и расценки на текущие изображения по имеющимся в общем доступе тарифам.

За подобным занятием время пролетело почти не заметно. Наступило время открытия салона, хоть и отложенное его владельцем. Я ушла создавать интерактивный каталог для регистрации со всеми необходимыми пометками. Всех-всех моих текущих средств хватит лишь на сорок изображений. Мы решили не зацикливаться только на флоре и добавить несколько представителей фауны. Мне пришлось показать все рисунки из памяти очков и перчаток, начиная от самых первых. Может, мне показалось, но для современника даже самые привычные картинки типа «домик с рекой и лесом» были чем-то волшебным. Несбыточной мечтой видеть из окна природу. Даже иметь само окно живущие на станции не имели возможности. Разве что самые богатые, чьи квартиры выходили на зеленую зону парка. Я туда даже не смогла попасть, ведь вход разрешен только по пропускам, выдающимся владельцем станции лично.

Рисунки с тиграми, карпами кои, орланами, змеями и скорпионами должны были понравиться мужской части клиентов. Однако, я была против работы с проститутками, а мой новый партнер не видел разницы. Если они работают не на улице или совсем гнусных палубах, то новые и яркие тату могут стать нашей самой выгодной рекламой. Причем, вложений от нас она не потребует никаких.

Забавно, но мне не было страшно расставаться в этот раз с имеющимися средствами. Я не брала никаких кредитов или займов. Работала с имеющейся у меня на пронте наличностью и знала, что уже завтра смогу внести на него десять единиц. В свете текущих обстоятельств я согласилась на предложение по уборке от кафе и двух небольших магазинчиков.

В итоге, через десять дней местной недели я вновь имела средства в двести пятьдесят единиц с уборки. А стартовавший проект тату набирал немыслимые для Рирко обороты. За девочками со средних палуб потянулись их клиенты и клиентки. Вместо одного цветочка они просили скомпоновать букетик, оплачивая каждое изображение отдельно. И вместо одной единицы порой сумма выходила в десять и даже тридцать единиц. Для моего бюджета подобные траты на простое изображение красивых, но не живых цветов, были бы сравнимы с самоубийством. Но девушки во все времена любили украшать себя, пусть и таким непривычным для меня образом. Не изящными драгоценностями, а татуировками.

В мое время отношение к татушкам было двояким. Кто-то хвалил за храбрость молодое поколение, восхищаясь тату, как новым искусством. А кто-то, как мои родители, считали любые тату отголосками тюремного прошлого. Мне никто и никогда не позволил бы нанести на мою кожу нечто подобное. Ни семья, ни муж Петр.

Однако, я сумела перестроиться и даже получала удовольствие, слушая восторги Рирко о возросшей популярности салона. Он предлагал мне взять все затраты на права на себя, но я отказывала. Не хотелось лишаться козыря даже перед ним. Ведь отдавать добровольно ведущую роль в бизнесе равносильно самоубийству. Лучше сорок процентов регулярно, чем шестьдесят, но без права диктовать свои условия. Очень я не любила ввязываться в контракты, по которым меня могут прижать к ногтю.

Постепенно я научилась сама управлять современной машиной для наколок. Я работала по два часа в день с самыми оригинальными клиентами. Они желали не просто маргаритки с жасмином, перевязанные ленточкой с красивым бантиком. Им важен был смысл, вложенный в композицию. Те, кто потерял родных, просили набить на память свою верность, грусть и любовь, свои искренние чувства к матерям и отцам, к не вернувшимся избранникам и друзьям. Цветочная композиция позволяла обходиться без имен, дат и указаний степени испытываемых чувств. Она демонстрировала всему миру шараду, смысл которой могли понять единицы. Никто не лез к владельцам тату с вопросами, как они себя чувствовали, смогли ли пережить утрату. Окружающие видели красивые цветы и улыбались им, и тем самым, по мнению моих заказчиков, отдавали почести их близким, сами того не понимая.

Для меня подобная философия татуировок была в новинку, и слова клиентов трогали что-то в моем сердце, примиряя с выбранной Рирко стратегией продвижения. Не важно, люди или инопланетяне, все умеют грустить и любить, испытывать благодарность и печаль. Тогда в чем смысл делить всех на тех, кто похож на меня, и тех, кто отличается слишком сильно? Засилия киборгов, предсказанного во множестве фильмах, не случилось, а чувства, в той или иной степени, присущи любой расе.

Конечно, не все жили мирно в открытых галактиках, с радостью вступив в союзы и принимая подчиненную роль первооткрывателя, как те же вергены. Вспыхивали конфликты разных масштабов за свободу и возможность жить без чужого контроля. Порой бушевала война в разных концах объединенных галактик. Но в итоге, на подобных моей станциях, разделение на своих и чужих было условным. Чаще всего все делились лишь на граждан и хешеров. Единственная власть присутствовала у владельца станции и его службы безопасности, а они уравновешивали почти все слои, независимо от суммы зарабатываемых средств за час работы.

В реалиях моего прежнего устройства мира столь четких границ не существовало. Редкие богатые особи превалировали над бедными, выворачивая закон, как того пожелают. Тех же эмигрантов многие страны порой ставили выше собственных граждан. Выплачивали повышенное пособие, включали в список льготников во всех сферах и, что скрывать, спрашивали с них, не как с местных. Теперь все было честнее. Не хочешь работать — подыхай. Никто не будет содержать тунеядца. Напротив, его дешевле похоронить один раз, чем содержать в той же тюрьме всю жизнь. Не все ясно было с разделением богатства и власти в обществах с кастами. Они приравнивались к привилегированным на правах защитников своей родины. Однако, со слов Рирко, к нам на станцию такие редкие пташки залетали не часто.

Справедливо это или нет, я не задумывалась. У меня не было времени на подобное самокопание. Я работала, как проклятая, ради новых патентов. Добавляла свои рисунки ради нового ажиотажа и притока денег.

Рирко сетовал, что моя постоянная занятость уборкой снижает заработок салона, но отказываться от дохода, пусть и не простого, но стабильного, я не собиралась. Бросить все, объявив, что отныне делаю ставку на одни татуировки, конечно, было легче. Однако, кто может предсказать, насколько меня и текущего спроса хватит для финансового благополучия? Так зачем что-то менять?

Никто из моих текущих работодателей меня не понимал. Хотя, и от добросовестного работника в моем лице, никто не спешил отказываться. Пожили бы они в моем времени, где роботы не поглощали мусор за десять минут во всем помещении салона или кафе. Когда приходилось махать шваброй, отжимая тряпку ручками, а не задавать команду на табло парочкой нажатий, принимаясь сразу же за другое дело.

В моем прошлом, в моих руках частенько оказывались лопата, грабли и острейший нож. После них простая уборка дома для меня казалась отдыхом. Развлечением выходного дня, так сказать. Готовку, покупку продуктов и стирку вела приходящая помощница по хозяйству. Но и я сама не чуралась быть не номинальной хозяйкой, порой радовала Петю вкусным ужином, вознаграждая за его терпение и понимание нестандартной супруги. Он радовался, а я не чувствовала себя неблагодарной тварью.

Новое молодое тело прекрасно жило, чередуя питание пайками с инъекциями. И пока еще мне хватало тех самых, сэкономленных еще с полета батончиков. А вот капсулы я уже приобретала. Стоили они дешевле пайков в четыре раза, если покупаешь не одну коробочку на неделю, а целую упаковку на полгода. На сон я отводила шесть-семь часов, а дальше начинался бег по кругу ради исполнения такой далекой мечты. Тренировки рук и таланта, уборка по всем местам работы и вереница из клиентов.

Не так-то просто оказалось вновь взбираться на вершину.

Глава 7

Глава 7

Прошел год на станции.

— Али, наконец-то ты вернулась! — воскликнул Рирко, стоило мне зайти в салон после работы в кафе.

На сегодня с уборками было покончено и можно было начинать трудиться над индивидуальными татушками. Время я назначала с учетом своего графика, и тем непривычнее мне было видеть столь взволнованного друга.

Проверив текущую дату и время на пронте, он вывел время мне в правый верхний угол, но ничего критичного я не увидела. До обеда мое расписание было абсолютно свободным, а сейчас у взволнованного асканца трепетали уши, и вот-вот мог впасть в панику и его излюбленный ирокез.

— Я даже раньше сегодня пришла. Хотела почиститься и выпить пару глотков воды, прежде чем начнется очередная гонка за красотой. Думала, ты справишься сам, а я потом, если придет кто за срочным заказом, — постаралась я спокойным голосом снизить градус напряжения.

— У тебя есть только пять минут, потом вернется одна важная птичка, — погрозил мне он пальцем. — Она отлучилась буквально на десять минут, и очень жаждала получить тату от тебя, со смыслом и подходящее именно ей.

— Прямо такая важная шишка? — не поверила я.

На нашей станции не водились те, кто так мог вспугнуть Рирко.

— Как сказать, — пожал плечами мужчина. — Ее звание старшина, но она с пограничного корабля воргов. Они не чета нам, живущим на станции, с местным же гражданством. У них все иное. На порядок лучше нашего. Даже станции с общедоступными всем парками и правом на регулярное посещение планеты. Если ей понравиться, к нам придут другие с ее корабля, а там штат — будь здоров! Несколько тысяч сослуживцев. И когда они улетят, то твою работу увидят другие.

— Я поняла твою крамольную мысль, — посмеялась я над милой мечтой коллеги приобрести межпланетную популярность. — В мое время такой способ распространения информации называли сарафанным радио. Те слухи, которые приносит болтливая девушка на подоле своего платья и делится с каждым, кто готов слушать. А что она хочет от меня?

— Они все хотят только свой космос запечатлеть на руках, ногах, спинах и даже бедрах. Смотрится жуть, а им нравится, — передернув плечами, Рирко принялся подталкивать меня в район нашей кухни.

— Это как-то связано с их расой или, скорее, привычка хвастаться тем, что они отличаются от других? Хвастовство военной касты или привычка быть красивыми лишь в форме? — наполнив стакан, я принялась за завтрак, пока не начался страшно загруженный день.

— Скорее второе, чем первое, — с сомнением подтвердил мои слова Рирко. — Попробуй ее переубедить, но действуй очень мягко. Нам скандалы не нужны, сама понимаешь. Подобный шанс легко профукать.

— Я сама тактичность, но тебе нужно будет мне помочь. Нужно не ударить в грязь лицом и встретить ее, как подобает.

— Чем именно?

— Если бы я была в моем мире…

Буквально на секунду задумавшись, я направилась в сторону его личной кухни. Выбор был так себе, ведь натурального на станции считай, что не было.

— Сперва я бы подготовилась к разговору. Ради возможности принять ее, как самого важного друга, не клиента.

— И это работало?

— Всегда работает с теми, кто страдает завышенной самооценкой. Подай им кофе или цветочный чай, поставь на стол выпечку, сливки, конфитюр из качественных продуктов, и они уже принимают тебя не как работника, которому они платят. С такими куда проще в итоге найти общий язык. Остается только в нужный момент предложить то, что подходит им лучше, по твоему мнению. Если клиент внушаемый и готов к конструктивному диалогу, он не откажется рассмотреть твою идею. Даже несколько из них.

— У нас нет кофе или цветочного чая, — покачал головой он, посмотрев на содержимое распахнутых мной шкафчиков. — Есть еще гениальные идеи?

— А то я не знаю, — махнула я рукой.

Подскочив к шкафчикам, я отыскала специю, очень походившую по вкусу на лимонную кислоту, потом нашла мятный экстракт, цитрусовую отдушку с горчинкой, как если бы это был лайм. Вернее, это было что-то очень похожее на привычные мне продукты. Химия полнейшая, но кто мешает соорудить из нее приемлемый вариант из моего прошлого? Тем более, что я уже что-то подобное себе готовила пару раз, и пропорции знала.

Смешав все с водой в ячейках для льда, добавила три разных красителя, чтобы они хоть как-то привлекали внимание, радуя глаз цветовой гаммой. Запихнула для мгновенной заморозки в холодильный шкаф и повернулась к хмурому партнеру.

— Что?

— Ты все это явно не сейчас придумала. Ты давно это все спланировала, — ткнул он в меня пальцем.

В голосе асканца звучала детская обида.

— Конечно, ведь я надеялась на такой вот счастливый исход. Большую рыбу нужно подсекать, а не смотреть на нее со стороны. Сейчас не время трепаться. Открой, пожалуйста, свободную комнату для татуировок и повысь в ней температуру на десять градусов больше, чем в других, но пусть прогревается одна дальняя стена. Она не должна заметить, что мы все сами подстроили.

— Надеюсь, это и правда действует. Пока я ничего не понимаю и логики в требуемых тобой действиях не вижу, — пробормотал Рирко, но пошел исполнять мою просьбу к внутренней консоли управления помещением.

— А уж как я на это надеюсь, — едва прошептала я, наполняя графин очищенной водой.

Я отыскала два бокала из пластика, почти не отличимого от стекла. Протерев их до скрипа, поставила на поднос. Закинула лед в воду и понесла все в тот же кабинет. Там была зона ожидания для друзей, которые сопровождают нетрезвого умника из бара, где все, как водиться, дружно гуляли, а потом вдруг подумали побрататься посредством татуировок. Чего еще не придумают по пьяни смелые, да быстрые.

— Что еще? — спросил нахмурившийся асканец.

— Встреть ее и проводи сюда, а я буквально на минутку отлучусь. Не в этом же встречать нашу птицу счастья. Если я задержусь, принеси ей каталоги. Все каталоги, но с моими рисунками показывай во вторую очередь. Я быстро, — указав на свой комбинезон для уборки, я побежала в кладовку.

Очистившись и стянув широкий, почти безразмерный рабочий покров, я сменила его на тот, что подарила мне месяц назад хозяйка педикюрного салона. Кое-кто разговорчивый растрепал всем, что я намеренно умолчала о своем втором дне рождении, как, впрочем, и о первом. Она подговорила всех моих работодателей и они скинулись на общий подарок. Просто так, от чистого сердца. Так у меня появился приталенный, аккуратный комбинезон цвета черничного йогурта, сидевший на моей фигуре просто идеально.

Распустив давно отросшие волосы, я провела по ним руками. Собрав волосы в низкий пучок, я вытащила пару прядей по бокам, полюбовавшись получившимся обликом.

Когда-то давно Сорта обстригла меня, оставив нечто среднее между каре и асимметрией. Неровно выстриженные пряди легко можно было спрятать под бандану или взлохматить до состояния вороньего гнезда. Сейчас же они достигали середины спины и завивались крупными кольцами.

Покатав шарик с кремом на ладонях, я нанесла его пальцами на кожу лица. Постаралась растереть щеки и губы, заставив порозоветь их от прилива крови. Косметики у меня не водилось, но хоть так не буду выглядеть серой мышкой на фоне пока неизвестной мне девушки.

— Ты проходила это сотни раз, — постаралась успокоить себя, желая обрести хоть видимую уверенность. — Убедить девушку в том, что она пришла по верному адресу, ты сможешь легко. Нужно только быть собой. Собой прежней.

Закончив с самовнушением, я уверенно вышла, так как услышала незнакомый голос. Рирко говорил с его обладателем с заискивающей интонацией. Раньше он так ни разу не делал на моей памяти. Казалось, что он всегда ставит себя выше клиента, тем более если тот пришел нетрезвым и порет очередной бред про братство и исключительность дружбы. Такие тату на вечную память мы стирали пачками, и не только у тех, кто жил на нашей станции. Порой «жертвы братских татуировок» прилетали и на кораблях дальнего следования, а пока ждали другой рейс, очищали тело от лишних опознавательных примет. Иногда и брачные татуировки уничтожали, сделанные по большой любви, не продлившейся долго. Современный мир не считал союзы, не внесенные в реестры, законными.

Уловив момент неловкого молчания, я уверено вошла в кабинет с извиняющейся улыбкой на губах. Жаль, что у меня не было обуви на высоких каблуках. Она бы помогла подчеркнуть женственность.

— Простите меня за вынужденное ожидание, надеюсь, вы уже определились с татуировкой? Мы можем приступать к работе? — судя по удивленному взгляду, таких слов Рирко ожидал меньше всего.

— Я хочу космос. Чтобы помнить о нем на земле, — уверенно ответила девушка, сидевшая в кресле для работы, а не в зоне отдыха.

Решив не сопротивляться ее напору, я кивнула и устроилась на табурете мастера.

— Отличный выбор. У нас множество изображений. Не скажу, что на любой вкус, ведь каждый наш клиент прежде всего индивидуальность, но я смогу набросать что-то, подходящее только вам. Для нас наши клиенты самодостаточные личности, достойные лучшего. Поверьте, много времени подобное не займет.

— Алина, тебе что-то еще нужно? — спросил асканец, привлекая мое внимание, заметно при этом нервничая и не понимая, с чего это я так резко поменяла стратегию.

Я ведь не собиралась скакать перед ней зайчиком, как сам Рирко надеялся.

— Нет, спасибо. Дальше мы справился сами. Хотя… — я улыбнулась клиентке и повернулась к коллеге. — Можешь сделать так, чтобы нам не мешали?

— Конечно, могу. Удачной работы. — Рирко вышел и закрыл за собой дверь с едва слышным шипением.

Сама клиентка выглядела непривычно, но и не совсем по-человечески. Синие чешуйки у висков шли по росту волос и обрамляли длинные пряди, убранные в косу. Выглядело это так, если бы ее постригли под горшок, а затылок выбрили подчистую. Там тоже располагались чешуйки, и они же виднелись у ногтевых пластин до второй фаланги каждого пальца. Ромбообразные зрачки и восточный разрез глаз. Мелкий нос с ноздрями — щелками. Пухлые кукольные губки, уголками тянулись к мочкам ушей. Очень красивая девушка-ворг была достойна чего-то большего, чем холодный и безликий космос.

— Он слегка навязчивый, — сказала клиентка, внимательно рассмотрев меня. Судя по ее реакции, строгий контроль я прошла. — Наверное, новенький?

— Нет, что вы, — я рассмеялась от такого вывода, сделанного на основе двух встреч с владельцем студии. — Скорее, вы его впечатлили. Не каждый день к нам заходят капитаны столь больших судов.

— Я старшина, — презрительно фыркнула она, но ее самооценке явно польстило мое предположение.

— Прошу меня простить, если мои слова вас оскорбили. Я слишком далека от армии, флота и принятых званий в подобных инстанциях. Гражданская, что с меня взять, — улыбнулась я, желая показать свою отсталость.

— И чем же вы занимаетесь? Вот это — ваша единственная мечта? — она обвела рукой кабинет, показав явное презрение.

— Моя мечта, если быть искренней, это собственный домик, пара детишек и огромнейший палисадник с разнообразными цветами. Всеми, до которых я смогу дотянуться своими загребущими ручками. А салон… Он промежуточная стадия от первой заработанной единицы средств до исполнения мечты.

— Палисадник? Не знаю такого слова. Что оно обозначает? — она подалась вперед, явно заинтересовавшись.

— Сад, но в котором растут только цветы и цветущие кустарники. Иногда плодоносящие культуры, — я улыбнулась, стоило ее брови картинно взлететь вверх. — Если работать над ним с умом, то цветение будет поочередное. Одни растения начинают ронять свои лепестки, а другие только распускаются. Подобное чудо ярких красок и незабываемых ароматов можно растянуть от первого месяца весны до поздней осени. До заморозков и опадающей листвы.

— Откуда вы? — по ее виску скатилась крупная капля пота.

И тут я подключилась через промт и отдала приказ понизить температуру в комнате на пять градусов. Своего я уже добились и можно было приступать к следующей части моего плана.

— Это достаточно долгий разговор, и если вам действительно интересно, то я предлагаю переместиться в более удобное место и выпить освежающей воды. Видно, сегодня опять барахлит система вентиляции нашей станции. Хорошо еще, что балуется лишь температура, и она не падает ниженуля.

— Она у вас повышена. Причем вами же, — у нее, как оказалось, был такой же последний чип, что и у меня.

Тот же Рирко пользовался более старой моделью и отследить бы не смог, кто именно изменил температурный режим.

— Да. Приходиться держать ее на подобном уровне. Сделав ее на пять градусов ниже, без постоянного движения человек будет чувствовать холод. К тому же, тогда программа начинает снижать обогрев и без команды.

— На кораблях всегда холодно. Я привыкла. Здесь мне слишком жарко, — отмахнулась клиентка.

— А мне нет. Никогда не любила холод, — передернув плечами, призналась я. — В моем мире в это время года тепло, если не жарко. Солнце греет, лаская своими лучами… Волшебное слово — лето, и этим все сказано.

— Вы с планеты! — неожиданно удивилась она. — Если да, то как вы тут оказались? В этом закутке не самой благоприятной галактики.

— Пойдемте, — лукаво улыбнувшись, я привела ее на изначально выбранное место, и наполнив бокал самодельным лимонадом, протянула ей. — Прошу, это напиток с моей родной планеты, пусть и собран он из доступных местных ингредиентов, а не из оригинальных. Да. Сама я родилась на планете, она на новых картах обозначена как 11 58 ВА. Но я привыкла называть ее Землей. Нас потеряли вергены из касты исследователей, но что-то пошло не так. Погибли их наместники, и мир жил без контроля несколько тысячелетий. Потом, наконец, вновь нашли нас, и присоединили к галактическому союзу, закрепив, как собственную колонию. Сам я этого не видела, так как мое тело умерло за пару лет до того и было заморожено. У меня была хрупкая мечта вернуться к жизни, когда наука сможет перенести сознание в новое тело. Но ждать помощи добродетелей пришлось слишком долго. И справились с этим уже только вергены. Это краткий рассказ о моем прошлом. И… У меня не особо много оказалось средств в распоряжении, их хватило только на гражданство на этой станции.

— И ваш прежний дом на планете стоял именно в таком необычном саду, как вы описали? С цветами и кустарниками?

— Именно, — рассказывать все от начала до конца я не хотела. Для многих моя история и в таком виде была сказочная. — Жизнь у меня, понятное дело, новая, как и тело, а предпочтения, привычки и мечты остались старые. Наверное, поэтому я и хочу раскрасить мир яркими красками, наполнив ваше время цветами. Пусть и всего лишь нарисованными, а не выращенными на клумбах.

Подхватив со столика каталоги, я выбрала свой, открыв его на середине и протянув клиентке. Это не был ее обожаемый холодный и жестокий космос. Перед ней оказалась страница с веткой сирени, бело-зеленым анемоном и желтой фрезией. На противоположной странице были десять разных букетиков из этих цветов. Россыпь лепестков, выложенный узор, своеобразный знак бесконечности из их стеблей. За первой страницей была вторая, потом третья и так до самой корки. За прошедший год я смогла купить права на три сотни изображений. Теперь за выбором клиенты проводили порой несколько часов.

И она листала их, внимательно рассматривала. Старшине явно нравилось то, что видела, иначе бы она перемещала страницы куда быстрее.

— Правда, они завораживают? Такие нежные, изящные. Каждый с собственной душой и характером. Имеющие не только имя, но и его особое значение, — подсев рядом, я чуть повернула альбом к себе. — Вот это роза. Когда их дарят, то словно говорят — я люблю тебя, восхищаюсь тобой, боготворю. Это гвоздики. Обычно их называли цветами для мужчин, но это не верно. Они означают невинность, первую любовь, страсть. Однако желтая гвоздика на языке цветов это отказ, а розовая — нежная любовь ребенка к матери.

— И такую лекцию вы можете прочитать о каждом цветке? — удивленно спросила девушка.

— Да, могу. Они — моя страсть. То, что связывает мое прошлое и настоящее. Я всей душой предана цветам, имеющим столь короткий момент цветения.

— А я сама родилась на станции, расположенной над планетой. Часто гулять по твердой поверхности не получалось. Мешали учеба, возложенные на меня обязанности и еще миллион проблем. И на планете я видела цветы, но не такие. У нас подобные не растут. Что-то похожее можно найти в галасети, но это будут фотографии, да и не столь детальные.

— Знаю. Смотрела, искала, и была разочарована. Слишком многое утеряно в текущем времени. Не сохранились сорта, увы, — тяжко вздохнула я, думая о том, что ассимиляция с другими расами погубила флору Земли. — Кто-то из мыслителей моего времени сказал, что каждая женщина это цветок. Как за ней ухаживаешь, так она и цветет. И для меня радостно видеть, что нашими скромными усилиями тату с цветами из прошлого украшают девушек. Согласитесь, они куда дешевле, чем настоящие друзья девушек — драгоценные камни.

Мы рассмеялись, так как обе знали, как дороги те же бриллианты. Куда дешевле сейчас купить дом на планете, чем пару камешков, как из моих самых простых сережек.

— И какой я цветок? Какой я вам кажусь? — спросила клиентка, отпив еще один глоток напитка. — Кстати, очень вкусно. Освежающий напиток.

Если учесть, что я понятия не имела, как зовут клиентку, кто она такая, чем увлекается и на что надеется, то тыкать пальцем в небо я не желала.

— Понятия не имею! — я всплеснула руками. — Я не гадалка и не психолог. Но если рассуждать логически, то вы сильная, смелая, и ранимая. Где-то глубоко в той части души, которая спрятана от ваших сослуживцев. Старшина… Это ведь не самая нижняя ступень. Чтобы достигнуть ее, требуется прикладывать усилия. И если бы я выбирала цветок для вашего украшения, то подчеркнула бы прежде всего красивые глаза и яркий оттенок рудимента.

Потянув сперва альбом, я отложила его в сторону. А потом и ее поманила за собой, протянув руку. Подвела к зеркалу для примерки, отступив к пульту управления. Нажала пару кнопок для считывания параметров тела. И вот, она уже отступила назад, а на все той проекции осталась голограмма — ее обнаженная копия с размытыми участками интимных зон. Надев перчатки, я активировала палитру наших работ.

— Сперва я не разглядела ваши глаза и подумала, что они обычные, но рассмотрев за нависшей челкой их цвет, смогла подобрать лишь два аналога. Первый — это василек.

Взмахнув пальцами, я проявила большую картинку рядом с ее образом. Следом проявила незабудку.

— Яркая кайма и нежный цвет. Эти два вида цветов подчеркнут вашу индивидуальность. Одни смелые, вторые более нежные. Синие-синие васильки подчеркнут основной цвет, а ближе к лицу будут голубые незабудки.

— Правда? — удивилась она, рассматривая мои рисунки.

Синие цветы я размножила и нанесла на ее спину от лопаток и до середины позвоночника, точно по центру. Использовала изображения не более пяти сантиметров для полного пушистого цветочка и не более сантиметра для летящих вниз лепестков.

— Про васильки говорят, что это осколки неба, полюбившие золотые спелые колосья ржи и просыпавшиеся на поля. Значение самого цветка говорит «не смею выразить тебе свои чувства». Они подчеркивают деликатность, изящество, доверие и верность. А еще подчеркивают простоту и открытость.

— По-вашему, я простушка? — недовольно возмутилась она.

— Нет. Вы изящны и достойны на своем корабле. Прячете свою душу под формой или броней, а заходя в общую душевую, будете ступать не как очередной солдат. Как красавица, что знает о себе все и без чужих подсказок. Что вы достойны истинной любви, — показав ей скромный цветок незабудки, я обернула его вокруг запястья на манер браслета и добавила васильков. — Вы, прежде всего, молодая женщина. Вот о чем бы я сама хотела помнить, заступая на долгую вахту в металлической коробке, что несется сквозь ледяной и бездушный космос. А потом, наконец, когда выйду в отставку, нанесла бы что-то, связанное с прошлым местом службы. Тогда бы я была готова вспоминать его с теплотой. В окружении семьи и, конечно, покоренного моей красотой поклонника.

— Да. Я достойна таких тату, — уверенно кивнула она. — Нанесите их мне прямо сейчас, я заплачу столько, сколько скажете. Это ведь разработка нового эскиза произошла сейчас? Прямо на моих глазах.

Она успокоилась и начала раздеваться, скидывая вещи на диванчик в зоне отдыха.

— Значит, именно так работает ваш салон, о котором все говорят. Признаю, тактика уюта и комфорта работает лучше напыщенной обстановки.

— Спасибо, мне приятно слышать подобное, — я довольно кивнула головой, принимая похвалу. — Ведь я не ожидала, что к нам заглянет представитель столь благородной профессии и уважаемой расы. Ваши касты для меня нечто запредельное! В мое время, конечно, было что-то подобное. Династии военных, в которых сыновья следовали по стопам отцов и дедов, но их было куда меньше.

Забалтывая ее, я работала. Ввела в аппарат готовую картинку, потом примерила проекцию, и убедившись, что все действительно будет смотреться приемлемо, запустила нанесение. Воргенка легла на живот и расслабилась, полностью мне доверяя.

— Уже так и вижу, как приду на ежегодный прием в свой полк в открывающем спину платье. Еще и прическу сделаю такую, чтобы подчеркнуть мои тату. Обычно приходится делать макияж и с помощью него подчеркивать рудиментарную чешую. Она нам от вергенов досталась. От их генетического кода.

— Так и вы произошли от этой расы сеятелей? — я подняла брови.

Впрочем, это было не странно. Судя по статистике, больше пятидесяти процентов новых видов произошли от разработок генной инженерии вергенов.

— Мой вид тоже они создали и поселили на нашей планете.

— Они многим видам дали начало. Одна из самых предприимчивых рас всех известных галактик. Споры о пользе их методов заселения открытых миров, пригодных для жизни, ходят давно и конца им не видно. Всегда проверяй по базам, от кого пошла раса и какие у нее отношения с вергенами. Порой свободу от них зарабатывали кровью и вырывали зубами.

— Нужно полагать, что не все хотели быть под покровительством неизвестно сколько лет, — передернув плечами, я вспомнила эпоху колонизации на земле. Рабство и прочие радости аукались и в мои годы.

— Главное, чтобы с такими яркими тату цвет платья не был кричащим. — вернула я разговор к ее мечтам о эффектном выходе в свет. — Если ваше общество приемлет белые наряды для ношения, когда пожелаешь, именно его и стоит подобрать.

— Нет. Белый это цвет проявления сильных чувств. Его носят счастливые невесты, вдовы, недавно потерявшие любимых, матери, представившие миру потомство. Но я могу выбрать едва тронутое голубизной или зеленью платье. Выход есть всегда, даже если ты его не видишь.

— Замечательная фраза. В моем мире белый цвет в разных странах и религиях так же имел разное значение. Но и просто так носить его никто не мог запретить. Как и черный, часто воспринимаемый, как цвет траура.

— Черный — это страсть. Если девушка хочет сказать мужчине воргу о своих чувствах, она одевает черное платье и приглашает его на танец.

— И когда он согласится, они считаются женихом и невестой?

— У нашей расы нет такого понятия. Либо вы просто живете рядом и спите для общего удовольствия, либо становитесь супругами. Невеста и жених для нас звучат дико! Как если бы ты называла сперва просто своим, а потом стала говорить мой, потому что мой мужчина — избранный мной самой.

— Значит, либо любовники без обязательств, либо супруги? А дружба с мужчинами у вас случается?

— Конечно, это обозначает, что мы соратники. Сослуживцы — это всегда соратники. Полгода можно потерпеть без отношений, чтобы не портить рабочую атмосферу на корабле. Или же на станциях находить отдушину. Таких, как ваша. Без обид, но тут полно работниц из сферы удовольствия.

— А где их нет? — развела я руками. — Или, может, у вас на планете дела обстоят иначе? Все правильные и чистые девочки?

— Нет-нет. Ты права, — рассмеялась она и перешла на более личное «ты». — Для меня встречи ради общего удовольствия приравниваются к добровольной проституции. Вот такая я неправильная ворганка.

— А может, ты просто чистоплотная? Мало ли, с кем он дружил ранее, какие инфекции мог подхватить еще вчера, прощаясь с прошлой подружкой. Если уж выбирать партнера, то одного и навсегда.

— И у тебя именно такой и был?

Я закончила со спиной, сняла покраснение, отек, закрепила рисунок, нанеся незаметную защиту, которая убережет от травм нежную поверхность эпидермиса. Я оттягивала момент ответа, настраивая работу на круговую татуировку для руки. Подправила браслет, добавив пару веток незабудки для более гармоничной картинки.

— Ты ответишь? Или это запретная зона? — осторожно спросила проницательная клиентка.

— Да. Был. Я никогда не была склонна менять партнеров. В прошлом у меня был один единственный мужчина, он же муж. И да, тема все еще запретная. Довольно болезненная.

— Прости за навязчивость. Ты мне понравилась своей смелостью. Не робеешь передо мной, не лебезишь. Ты равная мне по смелости, хоть и не военная, однако, силы духа тебе не занимать. Еще и твой необычайно интересный и доступный мир. Я хотела бы еще послушать про цветы. Про дом с палисадником, но не здесь и не в твое рабочее время. Если я приглашу тебя в местный клуб, ты придешь?

— Если только ненадолго. Мне, как ты понимаешь, нужно работать, пока есть спрос на новинки. Слава не долговечна и ее нужно либо постоянно подогревать, либо успеть собрать все сливки.

— Сливки? Что это?

Обратившись к пронту, я подыскала ассоциации, относящиеся к расе воргов. Их оказалось крайне мало. Не в век повальной синтетики и белковых заменителей. Натуральная еда нынче роскошь.

— Я сама только что нашла на пронте некоторую аналогию и точно не пробовала ее. Это как густое молоко сиваков, из которого не удаляли весь жир, а приблизительно только его половину. Они сытные и питательные. Их можно взбить и добавить сладкий сироп, и тогда получится вкусный крем для угощений, как ваши печеные тающие коржи. Прости, быстрее подобрать аналогии я не могу, голова и так болит уже, — размяв виски, я скривилась. Не просто это — переворачивать вверх дном редко используемые базы.

— Представила. Наверное, это очень вкусно. Обычно коржики смазывают маслом со сгущенным сиропом из парочки деревьев или используют химические добавки. У нас есть они на корабле, но выдают не чаще одного раза в неделю, — она улыбнулась мечтательно, явно вспоминая не казенную кухню своего корабля. — Дома мама готовила их каждый десятый день. Мы собирались за столом и общались всей семьей.

— И у нас с родителями была подобная традиция. Папа любил рыбачить. Ловил рыбу, используя самую простую удочку. Пруд он сам спроектировал и разместил на заднем дворе нашего дома. Потом улов мама чистила, потрошила и варила в большой кастрюле со специями и овощами. Получался легкий и полезный суп. Его ели со свежеиспеченным хлебом с хрустящей корочкой и мягкой серединой. Мы все участвовали в процессе. Готовили, накрывали, после убирали со стола. Целый день мы отдыхали от тревог и забот. Мы были просто счастливой семьей. Мама варила кофе, заваривала фруктовый чай для меня и папы, потом брала гитару, включала музыку, и когда звучала песня, которая ей нравилась, начинала подыгрывать и подпевать.

— Ты сильно скучаешь по ним?

— Они погибли до меня. Очень и очень давно. Почти тысячу лет назад, — я оговорилась, пока проверяла, как легли цвета и насколько надежно закрепился на запястье защитный слой. — Вот и все. Все закончилось. Надеюсь, тебе понравилось и наше общение, и результат. Вот там зеркальная комната. Можешь полюбоваться еще раз получившимся результатом.

— Погоди с комнатой. Я не ослышалась? Ты ждала воскрешения почти тысячу лет? Если так, то теперь понятно, почему ты говоришь, а мой пронт захлебывается от кусочков информации из очень далекого прошлого. Настолько далекого, считай, что это дремучая древность!

— Ну, спасибо за то, что я древность дремучая, — усмехнулась я, понимая, что теперь от меня кое-кто не отцепится.

— Нет. Ты уникальная! Именно из-за твоих знаний и бесценного опыта закрытого мира. Того, в котором есть возможность получить опыт работы, как… Почти как в первобытном. Прости. Я не знаю других определений для того, кто жил тысячу лет назад.

— Думаю, и я не знаю такого понятия, — покивав головой, я приняла ее восхищения моим непривычным прошлом.

Мы рассмеялись и она пошла в комнату, любоваться результатом моей работы. Я же сняла использованные насадки, сложила их в баночки и отставила на полку, как использованные. Пока ее не было, успела вытащить перчатки для уборки и пройтись ими по креслу и аппарату.

— Считаешь, что я заразная, — со смешком спросила воргенка, вернувшись уже одетой в свою скучную форму.

— Нет, конечно же. Но я работаю с десятками людей за один день. Чистота, это не то, чем я готова поступиться. После каждого клиента мы чистим каждый из кабинетов. Тут их три. Особо ждать клиентам не приходиться, зато каждый из вас может не тревожиться о чистоте и безопасности.

— Не думала, что такие мелочи важны… — нахмурилась девушка.

— Безопасность — это не мелочи. Ты же не дашь ребенку нож военного образца? Ведь шанс, что он порежется, велик. Так и у нас, может произойти заражение, а вместе с ним будет нешуточная угроза жизни. Безопасность убережет не только вас, заказчиков, но и нас — продавцов счастья. Наше честное имя стоит куда больше, чем десять минут, потраченные на уборку. Случайности бывают фатальны.

— Приходи завтра в клуб. Я скину тебе на пронт координаты, — уверенно заявила сильная духом девушка.

— У тебя есть мой пронт? — удивилась я.

Никаких визиток мы толком не раздавали и не пользовались рекламой.

— Твой помощник дал. Для моих коллег, просто на всякий случай. Они, конечно, заинтересуются такими вот наколками, но больше ты привлечешь клиентов, если заговорят о тебе, как о жившей тысячу лет назад. Пару раз придешь на наши посиделки и они будут говорить о тебе постоянно.

— Предлагаешь мне стать ходячей рекламой салона? У меня самой нет ни одной тату, — в голове шевельнулась абсурдная мысль на такой случай наколоть себе что-нибудь из нового.

Удалить смогу в любой момент, а ненароком показанная спина будет хорошей темой для начала разговора.

— Реклама — это я. А ты — яркие впечатления и нечто особенное. Но если у тебя будет рисунок не такой яркий, как мой… Ты же сможешь что-то придумать особенное?

Взвесив за и против, и прикинув мой текущий график, я кивнула.

— Хорошо, я приду.

— Отлично, — девушка уверенно подошла к столику и наполнив себе еще один бокал, осушила его. — Сколько с меня за разговор, тату и напиток?

— Я, может, и хотела бы обобрать прилетевшую на огонек любопытную старшину по полной, но возьму только за тату, — активировав расчетный калькулятор, я увидела, что наработала сегодня аж на двести единиц.

— Я думала, будет дороже, — она провела рукой по кромке волос, словно смахнула пот со лба, и тут же перевела на счет салона всю сумму. — У нас на станции что-то подобное, как твой браслет, будет стоить больше, а про спину и говорить не стоит. Лови чаевые лично для тебя. И жди завтра вызов от Бронки.

Перечислив еще сто единиц, она ушла, а у меня продолжился обычный рабочий день.

В девять я пошла спать, чувствуя себя замечательно.

Глава 8

Глава 8

— Меня часто мучает вопрос, — сказал Рирко мне за завтраком.

Я уже закончила с уборками в тех местах, что были по графику на сегодня. До открытия осталось несколько часов, и это уйма свободного времени в моем понимании.

— Почему ты продолжаешь работать уборщицей даже сейчас? У нас два общих салона, три крупных контракта. На нас работает шесть подчиненных. Тебе что, мало денег с каждого такого дня, как был вчера?

— А почему нет? Я использую роботов, активируя один и тот же протокол во всех местах. Я, ты и остальные наши хорошие друзья убеждены, что у них по-настоящему чисто. Уборка за этот год стала моей привычкой.

— Первое время тебе не хватало на нормальную жизнь, еще и постоянные регистрации сжирали подчистую твои доходы. Ты жила здесь, в каморке, и была довольна самым обычным пищевым батончиком. Но теперь-то почему не снимешь себе нормальное жилье на нашей палубе?

— Спросил тот, кто богаче меня, но живет в каморке не больше моей, — ответила я, ведь знала, что сам Рирко ютился в своей мастерской, охраняя периметром безопасности все запчасти для своих аппаратов. — Я, как и ты, коплю и экономлю на всем, чем можно. Хочу купить землю. Может, не через год, и даже не через двадцать лет. Не в нашем секторе, а очень и очень далеко. Но я добьюсь своего. Как и ты. Открыл же ты второй салон, так почему бы не подняться выше?

— Ты напоминаешь мне одного моего друга, которые вкалывал десятилетиями ради шанса купить землю и построить свой собственный дом. Вы бы друг друга обязательно поняли. На все пойдете и от многих соблазнов отвернетесь ради клочка земли в месте, куда с изначальных планет и бесплатно лететь не хотят.

— Может и так, — не стала отрицать, что я такая приземленная и обычная. — Однако, не думай, что уйдешь от ответа. На что теперь копишь ты сам? Открой мне секрет, я же не скрываю свою мечту.

— На новое тело. Все хотят иметь шанс на вторую жизнь, а это очень дорогое удовольствие, и его желательно оплатить до момента, как почувствуешь свою дряхлость и немощность.

— Так чем ты отличаешься от меня?

— У меня больше пяти комбинезонов? — спросил асканец с дерзкой улыбкой на уже давно привычном для меня узком лице, с низко посаженными ушами и ирокезом.

— Мне не нужно больше. Хотя, кажется, придется просить помощи у девчонок. Меня пригласили в клуб, и я понятия не имею, что одевают сейчас туда, как принято у местной молодежи вести себя и что пить.

— Обратись к Клори, — усмехнулся Рирко. — Из трех приличных клубов на нашей станции два из них принадлежат ей. За ажиотаж с ее девочками она тебе не только платья выдаст в лизинг, но и обеспечит картой на свободный вход и пару бесплатных коктейлей.

Уважаемая и не хваткая Клори была обладательницей дома в парковой зоне нашей станции. А кроме этого, владела стрип-клубом, двумя барами, и двумя уже упомянутыми другом клубами. Для нее я создала три вида тату. Так сказать, эксклюзивно украсила каждый из видов ее бизнеса.

Заказ был нестандартным, и с ним мы с Рирко провозились далеко не один день. От нас требовалось проявить себя по полной и создать необычную атмосферу в каждом из заведений.

Бармены и охранники щеголяли черепами, оскаленными пастями и оружием на руках и шеях. Их образ должен был внушать страх и интриговать клиентов. В особенности дамочек, ищущих себе развлечение на вечер. Сильные бруталы из разных рас очень подходили для обильного слюноотделения. Неглупые мужчины сами выбирали под себя изображения, которые мы наносили. Они не повторялись, что устраивало и их, и требовательную хозяйку.

Для девочек гоу-гоу мы предложили флуоресцентные рисунки во всю спину. Яркая ретро краска обрела очередное рождение, чему запасливый Рирко был очень рад. Ведь у него ее было очень много, и она просто пылилась без дела в моей кладовке. Под простым освещением кожа гибких красавиц оставалась полностью чистой, как у тех, кто никогда и не делал тату. Но под специальными лампами клуба Клори появлялись киты, что выныривают из вод океана, дети с воздушными шариками, смотрящие на звездное небо с расцветающими салютами, ночной хвойный лес и еще много чего. Я позволила разгуляться воображению, пока искала то, на что можно смотреть в движении танцев едва ли не вечно. Когда они танцевали, картинка приходила в движение, и выходило нечто потрясающее. Судя по тому, что сами девочки порой просили у меня что-то добавить, оплачивая работу уже за свой счет, вышло вполне не плохо.

Сложнее всего было придумать, как выделить девушек из стриптиза, не ославив наш с асканцем бизнес. Но цена за каждую разработку была очень привлекательной, и я отступилась от своих принципов. Никаких цветов или животных! Ничего, что могло выдать нас и наши салоны. И тогда я припомнила, как в фильмах звучали сладкие прозвища некоторых особо фривольных мужчин. Я предложила Клори стать сладкими стрип-барами, которые были бы привлекательными для всех рас. Они с Рирко показали мне, как выглядят самые популярные сладости инопланетников, и я предложила часть своих. По итогу я обогатила ее на вишенку, конфетку и клубничку. Мы заказали редкую краску, проявляющуюся лишь под воздействием одного вида масла для тела. Держался такой рисунок до первой чистки.

На груди, животе, по низу спины и ягодицам мы с Рирко набивали рисунки с новым «именем» для танцовщицы, порой в произвольном порядке. На лицах у девочек постоянно были маски, так Клори спасала их от возможных проблем. Наглые клиенты порой тянули к ним руки, по которым больно били. А маска… Она изменяла черты лица и цвет волос. Я видела девочек, когда работала, и потом, с верхнего этажа хозяйки — это были совершенно разные существа. Мгновенно меняющая цвет волос краска, высокие прически и тату изменяли их порой до неузнаваемости.

Благодарность Клори я не стала измерять в деньгах, запрошенных свыше оплаты. И она обещала помочь мне, если я к ней когда-нибудь обращусь по личному вопросу. Так что предложение друга не было лишено смысла.

— Наверное, и правда, возьму у нее в аренду вещи. Покупать смысла нет. Не собираюсь я часто по клубам ходить.

Для меня наличие только трех ночных клубов чем-то походило на глубокую провинцию. После пятого посещения одного и того же места я буду знать всех по именам, а это уже не то место, где можно почувствовать себя в своей тарелке.

— Как всегда, практичная. Предложи ей лучше отплатить парой новых рисунков. Средствами она от тебя точно не возьмет. А ты сама не умеешь быть обязанной кому-то. Это не твое.

— А что делать? Жизнь штука непредсказуемая и тратить на всякое разное, но бесполезное, я не хочу. Мало ли на что потребуются средства уже завтра. Платья, да те же самые красивые и дорогие комбинезоны нужны тем, кто будет их использовать постоянно. А я лучше буду работать.

— Тогда поспеши к Клори, а я тебя прикрою, если кто придет неожиданно. Хотя, вряд ли прям с открытия будет целая толпа, — Рирко посмотрел на меня с затаенной жалостью.

Ну, это мое право — куда и как тратить свое время. У меня есть еще гарантийный ремонт моего нового тела, и в него, как не странно, входит омоложение. Когда стану богатой, как та же Клори, тогда и буду крутить носом и хвостом.

Не став отказываться от предложения, я связалась с моей сегодняшней благодетельницей, и примерив в ее личных комнатах три платья, взяла их с собой. Сошлись на том, что я придумаю парочке новых девочек из стрип направления индивидуальный образ, подходящий под их слегка нестандартную внешность. Чешуйчатая и хвостатая не вписывались в образ шоколадки или клубнички. Но и награждать их эротичными тату мяса или рыбного филе, что в их культуре считается самым-самым завлекаемым, было бы глупо. Не думаю, что другие посетители останутся на подъеме, заметив на танцующей рядом красотке мякоть с каплями крови.

Пообещав подумать, как можно это обыграть, я отбыла обратно работать. До вечера было очень далеко, да и на самом деле, я не особо желала куда-либо идти. Рирко загорелся идеей сделать меня рекламой салона и лично набил мне между лопаток распустившуюся розу с лепестками. В память о Пете я попросила оставить ее черно-белой. Просто захотелось поностальгировать на личную тему, без слов признания в душевной слабости.

* * *

— Приветствую, спасибо, что пришла, — Бронка подхватила мою руку и подвела к занятому пятью инопланетниками столику.

Вокруг негромко звучала музыка, отсекая звуки общего зала по необычной методике шумопоглощения. Нас окружали невидимые силовые экраны, а без них было бы сложно общаться без крика. Все-таки, ночной клуб это не ресторан.

— Так это вы — девушка из далекого прошлого, которая может рассказать о том, как жить без полетов в другие галактики? — спросил мужчина с замысловатыми ушами, кожистым гребнем и вертикальными зрачками.

Вот даже не хочу сейчас узнавать его расу и планету. Мне хватило того, что пронт определил его, как не способного размножаться с моим видом.

— Ну, смотря как на эту ситуацию посмотреть. Я не с самого сотворения мира могу все рассказать, а только как обстояли дела чуть менее, чем тысячу лет назад на моей планете. И да, наше понятие о том, что является нормой, отличается от вашего, порой кардинально. Мы развивались по-разному, — я устроилась рядом с моей знакомой старшиной и благодарно кивнула, когда она пододвинула мне стакан с водой.

— А чем именно? Мы все с разных станций тут собрались и быт у нас протекал по одинаковой схеме, — добродушно улыбаясь, заверила меня одна из присутствующих девушек.

— У нас не было станций. Не научились еще строить самостоятельно в те годы, которые я хорошо помню, — пожала я плечами. — Жители моего мира селились на планете, и мы могли себе позволить два выходных в семидневную неделю. Работали по графикам, самый распространенный — с 8 утра до 17 вечера. У нас было закрепленное законом право на отпуск в двадцать восемь календарных дней. В этот период мы ездили в другие страны, познавали свою собственную. Занимались своими делами по хозяйству или просто отдыхали, ничего не делая.

— Потрясающе, — проговорил парень со странными ушами. — А страны, куда вы летали отдыхать. Они сильно отличались от тех, где вы жили?

— Моя страна отличалась суровым климатом. Четыре, а то и шесть месяцев в году у нас лежал снег. И мы с мужем летали в теплые страны загорать на солнышке, пока дома бушевали морозы, от которых приходилось кутаться в теплые шубы. Орбита нашей планеты не была усреднена сразу после заселения разумным видом.

На меня смотрели с восторгом, как на учителя в младших классах.

— Шубы?

— Верхняя одежда, как ваши стандартные технические покровы, но сшитые из шкур пушных животных.

— И вам не жалко зверей?

— Это спорный вопрос. Он звучал в мое время и я думаю, звучит и сейчас. Спорят те, кто против и те, кто за. Но я придерживалась мнения, что их вырастили на ферме, и без моей готовности купить изделие по не всем доступной цене, эти зверьки не появились бы на свет. Их бы просто не стали кормить и содержать, да так, чтобы мех не поблек и не испортился.

— Значит, не жалко? — подал голос тот, кто молчал и потягивал натуральный сок из подобия персиков.

Очень дорогое удовольствие. Мне не по карману. И осуждения от этого буржуя я слышать не желала. Это был ворг с чешуйками темно зеленого цвета и такими же волосами. Красивый разрез глаз и приподнятые уголки губ привлекали внимание к нему. Очень красивый мужчина.

— А вам не жалко тех фруктов, которые погибли ради вашего удовольствия? Чем отличается ваш стакан сока и моя шуба, если катарун не смог упасть в землю и дать жизнь новому дереву?

— На стакан сока ушло меньше плодов? — усмехнулся ворг, которого слушали коллеги, и смерил взглядом стакан. — Думаю, не больше трех.

— Разве? Это будет единственный стакан сока, который вы выпьете за вашу долгую жизнь? Моя шуба прослужила мне семь лет, и если бы я не умерла, то и дальше бы ее носила, наплевав на моду. К тому же, кроме шуб у нас были и более доступные вещи. Ради них никто не умирал. Правда, они были не столь долговечные. При правильном уходе шубу могли и дочерям передать. Да и не на каждый мороз она нужна была. Только на сильный и сухой, когда не выпадают осадки.

— С соком вы правы, он постоянно его пьет и сгубил не один десяток садов бедных деревьев, — поддержал меня сосед провокатора. — Расскажите о вашей природе. Бронка показала тату. Таких цветов мы еще не видели.

— Да плевать на эти цветы, скажите, чем вы питались? — оборвала его девушка, отмахнувшись от задавшего вопрос.

Может, она была выше по званию, а может, просто являлась признанным лидером в их коллективе. Хотя, вопрос ее был интересный. Как говорят, с двойным дном.

— Едой. Натуральной, той что выросла в специальных хозяйствах, на полях, и если это относится к мясу, то на фермах. Уж точно не вашими витаминами из капсул и брикетами. Даже те, кто не работал и жил на пособие от государства, мог себе свежий хлеб, крупы из зерновых культур, молоко и мясо птицы. Не самая вкусная жизнь, но на сезонные овощи денег хватало всем. А те, у кого была своя земля, сами их выращивали.

— Как? — спросил все тот же ворг, любитель сока.

— Из семян. Заботясь, поливая, ухаживая. Специи и овощи со своих грядок, фрукты с деревьев из сада. Я не буду перечислять по названиям все, что выращивала моя бабушка или мама покупала у соседок. Слишком долго буду объяснять и искать сравнение. Промт не рассчитан на такой объем информации из баз данных прошлого. Это была моя реальность. Привычная и давно утерянная. Вергенов, прибывших в мой мир, слишком много. Мы не смогли бы прокормить всех, тем более на одной единственной планете.

— Но вы жили меньше нас, я проверила, отыскав в архивах отчет изначальной проверки прибывшей команды, — заметила Бронка.

— Да, меньше. Но мы понятия не имели, что можно продлить свою жизнь, купив новое тело. Это было из области фантастики.

— Но вы же купили, — заметил все тот же ворг.

— Не я. Мой муж пожелал этого, потому что очень меня любил. Он верил в нашу науку и мечтал продлить для меня жизнь.

— Вы расскажите, как так вышло, что вы тут одна? — продолжил доставать меня мужчина со стаканом сока.

Если бы он приказал, то я бы не стала отвечать, а указала ему на нетактичность. Но он попросил вкрадчивым голосом:

— Если вам не причиняет это душевной боли, конечно.

— Уже нет. Привыкаешь к мыслям и о скорой кончине, и к жизни сейчас, после воскрешения. Я была готова к смерти. Да, боялась ее, не хотела уходить вот так, прожив даже меньше половины стандартной человеческой жизни. Сожалела, что не останется после меня детей. Вообще никого с моей кровью не останется на свете. Но я же не одна такая на всем свете. Иногда и дети умирают, а родители продолжают жить в горе. Чем я лучше их?

— И поэтому ваш муж заморозил ваше тело, убедив и вас не сдаваться? Именно так он верил в вашу науку?

— Он был очень добрым со мной человеком, — улыбнулась я, опустив взгляд на свой стакан с водой. — Крепко стоял на ногах, у него было свое прибыльное дело. Как, впрочем, и у меня.

— Он тебя любил? Так ведь?

— Очень любил. Надеялся, что мы вернемся к жизни в новых телах вместе, когда ученые найдут способ вернуть меня и мои воспоминания в полном объеме. Его должны были воскресить только тогда, и никак не раньше.

— Но он не здесь, не с вами, я прав?

— После моей смерти супруг встретил хорошую женщину и полюбил ее, как когда-то меня. У них появились дети, потом внуки. Вычеркнуть их из своей жизни ради той, с чьей потерей смирился и без кого жить уже привык, он не смог. Я бы сама его не поняла и не поддержала, если бы он так поступил. Семья — это святое в моем понимании. Ее нельзя бросать.

— И вам не обидно, что у него была вторая любимая супруга? — спросил парень с гребнем.

Охрипший голос парня дал понять, что его задел мой рассказ.

Брачная клятва моего времени звучала так: «Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». Как видите, он исполнил ее от начала и до конца. Не оставил меня, пока я все свои, а порой и наши общие средства направляла на развитие моего бизнеса. Поддерживал и заботился, пока я болела и стала полной развалиной, едва глотавшей питательный бульон. Он меня проводил в последний путь. Так что со своими обязанностями мужа он справился полностью. Более того, он не только не продал мое дело, но и продолжил его, посвятив себя ему полностью. Оставил свой бизнес и занялся моим. Согласен, если представить супружеские отношения, как выгодную для обеих сторон сделку или подписанный контракт, его он исполнил в полном объеме. Но разве вам не обидно? Вы же его любили. Не всегда свою любовь нужно ставить выше чей-то воли. Муж сделал выбор, и я не в праве его осуждать. Я, напротив, рада за его обретенное счастье. Тут не стоит искать подвох с моей стороны. Именно так я и считаю. Не притворяюсь перед вами. Спасибо вам за вашу откровенность, — пожал плечами мужчина с гребнем. — В наших реалиях меня моя жена могла уже десять раз кинуть, когда я умирал и воскресал в капсуле в новом теле. Ведь на мгновение, но я, и правда, умирал. Чем не прецедент на окончание отношений на расстоянии. Ваша клятва звучит как-то странно. Не возвышенно, а как-то приземленно. У нас клянутся верностью. Тут все зависит от вашей жены. Вы же не ради своего извращенного удовольствия умираете. Ради вашей планеты, станций и ее собственной мирной жизни. Вы герой, а не тот, кого нужно кидать, бесясь от скуки. Вы же возвращаетесь к ней, как только заканчивается ваша вахта. Это больше похоже на командировочный метод работы. Или вахтовый. Для более комфортной жизни вашей супруги. Спасибо за добрые слова. Приятно их слышать от стороннего человека. А то накатывает иногда страх. Тоскую я без любимой семьи.

— Влюбиться раз и навсегда,

Об этом многие мечтают,

Кто-то твердит то, что нельзя,

Что это лишь в стихах слагают.

Не знаю, верить? И кому?

Своё скажу я убеждение,

Я просто от души люблю,

И прочь гоню я все сомнения!

Прочитав наизусть стих, который в последний день рождения мне написал в открытке Петя, я улыбнулась.

— Это стихотворение не моего сочинения, и не того, кого я знаю. Его мне посвятил супруг на мой последний день рождения. Надеюсь, он понравился вам, и если пожелаете, перешлите его вашей супруге. В мое время бумажные письма стали редкостью и были вытеснены сообщениями, как на ваших пронтах. И получив живое письмо, принесенное мне на работу вместе с огромным букетом цветов, я радовалась и чувствовала тепло в душе. Вот и заучила его наизусть, да так, что и сейчас помню.

— Ваш муж любил широкие жесты? — влез опять любитель сока.

Красивый, конечно, но дотошный он, на мой скромный взгляд.

— Не без этого, не спорю.

— А какие цветы? И сколько их было, раз букет был огромный.

— О, мой муж не был оригиналом или мастером, он заказал составить букет девочкам из моего же магазина. Букет был собран из цветов, говорящих о любви мужчины к женщине. А размеры… Он стоял у меня дома в пятилитровом ведре. Не много, но и не мало.

— Щедрый подарок.

— Это был знак внимания. Подарок был другим, и его я не буду озвучивать. И нет, в мое время цветы не были редкостью, как у вас сейчас. Мы дарили их на все праздники близким, просто ради улыбок и признательности. Даже приходя попрощаться с умершим несли цветы, но четное их количество, и с обязательной траурной лентой. На все остальные праздники дарили нечетное количество.

Я начала заговариваться, и голова у меня шла кругом. Столько моментов стоило прояснить, ужас! Как бы пронт не крякнулся от подобной нагрузки.

— А сколько у тебя самой было цветов, раз держала магазин? — спросила молчаливая девушка.

Она пила уже третий коктейль, ей их постоянно подвозили безразличные роботы. Хотела она напиться или нет, я не знала, но это и не мое, в сущности, дело. Она была из расы прукарианок, а они очень упорные во всех своих проявлениях.

— Я не считала в последние годы. Пара десятков тысяч, они регулярно цвели и отправлялись по нескольким магазинам, не в один. Все разные и на любой вкус. По-другому сложно отвечать запросам требовательных покупателей.

— Не могу понять, почему сейчас вы без средств и работаете в тату салоне? Дело, конечно, прибыльное, однако, ваше наследие должно было достаться вам.

— Тут случился юридический казус — трупу не положено наследство. Причем, так как я умерла до прибытия вергенов, передать хоть часть средств муж не смог и из-за этого очень переживал. Почему-то ему не дали воспользоваться имеющимися исключениями.

— Весело. Были бы вы в наше время владелицей хоть клочка земли с цветами, смогли бы жить почти вечно. Перерождаться раз за разом. На новое тело заработать при наличии живых растений, проще простого.

— А вы не хороните меня раньше времени, — усмехнулась и покачала головой.

Наивные воргены. Не собиралась я сдаваться так просто.

— Я еще подумаю, как стать обеспеченной и перебраться на планету, где смогу прикупить себе землю, на которой построят домик по моему желанию.

— Планы у вас прямо галактических масштабов. Может, поспорим? — попробовал поддеть меня мужчина с гребнем.

— Мне давно не десять лет, чтобы вестись на подобные детские провокации. И я бы на вашем месте не рисковала. Чуть больше, чем год назад, я пришла в себя в новом мире. Моих средств хватало только на гражданство и дорогу сюда. А теперь явостребованный мастер, чьи услуги стоят очень недешево. Вполне возможно, что жизнь повернется так, что совсем скоро я смогу уехать со станции, и начну жизнь заново в другом месте. Более выгодном и прибыльном. А мои рисунки для тату продолжат на меня работать дальше.

— Нет-нет, — сдался тут же встревоженный мужчина, — думаю, вы достаточно предприимчивы для подобного поступка.

Пожав плечами, я улыбнулась. Знали бы они, как не просто дается такая самостоятельность и уверенность в себе. Я же не просто работаю в одном месте, я не позволяю себе останавливаться, боясь оглянуться назад. Вот где настоящая безнадега. Ни семьи, ни детей, ни перспектив.

Постепенно мы перешли на сравнение быта, обсуждение погоды и природы. Вопросы пошли вполне стандартные, на них ответы у меня были заготовлены давно. Любитель натурального сока под конец вечера проводил меня до салона и даже соизволил представиться. Аскин, и правда, служил вместе с Бронко и был третьим человеком на корабле. В его обязанности входил полный контроль за всем оружием и штурмовыми группами. Именно он, а не капитан корабля, отвечал за атаку и оборону судна в моменты опасности.

Он не нахваливал ни меня, ни себя. Говорил, как думает и что знает, в своей грубоватой манере. И он был тем, с кем я сама хотела бы встретиться еще раз с большим удовольствием.

Он не говорил про жену и не упоминал семью. Не зазнавался и допускал, что я права, признавая мою точку зрения, пусть и не всегда. А еще он был для меня привлекательным, как внешне, так и внутренне.

Глава 9

Глава 9

Два дня ничего особенного не происходило. Аскин сетовал, что не может пока встретиться со мной, но регулярно писал на пронт, обещая быть, как только свирепствующий капитан позволит. Сообщения были интересные и многообещающие, но то, что проблемы у него не выдуманные, было понятно по эмоциональной окраске. И по усталому, порой даже депрессивному тону загруженного работника. Мне он был знаком, как никому. Сама дневала и ночевала на любимой работе. И подобное обстоятельство не исключало, что порой я хотела все бросить к чертовой матери.

Я шла от Клори, показав ей идею с чешуей золотой рыбки на чешуйчатой же танцовщице, и увидев его, смотрящего хмуро в обзорное окно в коридоре станции, не смогла не остановиться. Лентяи, не имеющие проблем, не смотрят с такой ненавистью на космос и прибывающие корабли. Без сомнения подошла к парню и первой начала разговор, раз мы и так уже с ним перешли на тот уровень, когда не скрывают собственное имя.

— Говорят, что если проблема кажется тебе неразрешимой, ее нужно отложить на время, и переключиться на что-то меньшее. Ну или просто поделиться мыслями с тем, кто сможет подать идею.

— С вами? — с легкой насмешкой спросил он, произнеся это прохладным тоном.

Неприятно, конечно, но всякое бывает. И я сама порой грубила Пете, когда проблем было слишком много. Не специально, конечно.

— Нет-нет! Я ничего не понимаю в кораблях и оружии. С тем, кто сможет говорить с тобой на одном профессиональном языке. Разве таких нет? Как я посмотрю, кораблей много прибывает и улетает. Найди подходящего специалиста и допроси с пристрастием, — сказала я, указав на поток, похожий на привычную для меня пробку, только космического масштаба.

— Есть, конечно, но и у них проблем не меньше моего. Я не уникальный, — повернувшись в мою сторону, он склонил голову к правому плечу и стал разглядывать мой комбинезон.

Теперь я носила на постоянной основе тот, что посимпатичнее и дороже. Именно потому, что хотелось ему нравиться.

— Тогда предлагаю поговорить со свободной сейчас мной, но о чем-то отстраненном. Отвлеку тебя, так сказать. Позволю отдохнуть хоть немного, а то уже морщинки прорезались на лбу.

— И о чем будем говорить? О космосе? Он вам ведь нравится?

Я уже как-то говорила, что не вижу красоту в космосе. Наверное, забыл…

— Напротив. Я его боюсь и ненавижу. Он холодный и бездушный. Убивающий все живое, окажись оно там без защиты. И ладно бы сразу, так нет, приходится мучиться и замерзать, все осознавая, — передернув плечами, я стала к окну спиной.

Теперь Аскин смотрел на меня, а я видела широкий коридор и тех, кто по нему бежал по своим делам, не обращая на нас никакого внимания.

— Однако, ужасные перспективы вы описываете, — рассмеялся ворг, покачав головой, словно не доверяя мне сейчас.

Холодное «вы» резало по ушам, но перестраиваться я не хотела. Он сам просил меня быть с ним проще.

— Не такие уж и ужасные. Суровая реальность космической эры. Но я не собираюсь так умирать. И вообще, так просто не сдамся. Как тот самый смелый, одинокий, и упорный кот.

— Кот?

— Арфин из вашей галактики будет ближайшим сравнением. Это из печального стихотворения моей галактики.

— Расскажите, если можно, своими словами. И почему именно с ним у вас ассоциируется смелость вместе с одиночеством. Борьба… Для человеческой расы и, тем более, женщины с вашей внешностью, несложно найти покровителя. Я не намекаю, просто высказываю свое собственное мнение.

— Я уже привыкла к твоей откровенности. Не оправдывайся, — он нахмурился, словно не понимал чего-то. — Вспомнить все рифмованные слова я бы и не смогла, слишком давно я его читала. А суть в нем не очень добрая и даже грустная.

— И все же. Мне же, с ваших слов, нужно отвлечься. Так помогите мне. Порадуйте своим рассказом.

Сейчас, судя по проскочившей интонации, Аскин заигрывал со мной. Хорошее начало. Начало номер два, получается?

— В одном дворе жил кот с порванным ухом, одним глазом, сломанной и неправильно сросшейся лапой, с оторванным хвостом. Он был страшный и некрасивый. Его гнали отовсюду, обливали холодной водой, зажимали лапы дверьми, если пытался пробраться в чужой дом, — не стала я отказываться, тем более что история затрагивала мою душу всегда. — Он все терпел, мяукал и надеялся на чудо — однажды найти своего хозяина и попасть в его добрые любящие руки.

— У него получилось? Жалко таких несчастных существ, — спросил сострадательный красавчик-ворг, в чьей компетенции оружие, а значит, сама смерть.

— С какой стороны посмотреть, — ответила я неоднозначно. — Однажды на него напали соседские злобные собаки. Это фревы по-вашему. Они рвали его клыками, тянули в разные стороны, и он кричал от боли, понимая, что умирает. Мужчина, живший неподалеку, услышал и решил спасти кота. Он прогнал фревов и взял умирающего кота на руки. Конечно, он понимал, что спасти зверька не выйдет, что все зря и время уходит слишком быстро. Кот плакал, но оказавшись в руках, посмотрел на спасителя и замурчал, почувствовав душевное тепло первый раз в жизни. Он умер, а парень сидел на ступеньках своего дома и оплакивал смерть несчастного животного. Кот расцарапал его душу, добравшись до молчавшего ранее сердца.

Я закончила рассказ и смахнула катящуюся по щеке слезу. Аскин заметил это и протянул мне свой платок. Поблагодарив кивком и жалко улыбнувшись, я промокнула глаза и перевела дыхание.

— Однако, очень непростая история. Кота очень жалко. Но хоть и в последние минуты жизни, он был счастлив. Возможно, стоит за него порадоваться? — он сжал руки, словно хотел потрепать меня по плечу, но не решился дотронуться.

— Но что же мешало этому мужчине забрать несчастного кота к себе ранее? Он же его видел далеко не один раз. Проходил мимо, может, даже подкармливал время от времени. Почему только в последний момент кошачьей несчастливой жизни посчитал его достойным своего внимания?

— Сложный вопрос. И история кота тяжелая и очень поучительная выходит. Тут можно долго спорить, почему и зачем. Есть о чем подумать, позабыв про текущие насущные проблемы. И теперь я буду на досуге размышлять о быте кота и того странного мужчины.

— Вот и я часто многое через призму этого стиха прощупываю. Ту же ситуацию с бывшим мужем сравнила, и поняла, что он поступил правильно, — я вернулась к теме, которую он поднял в последнем своем сообщении.

Аскин в нем опять осуждал моего Петра, но не мог объяснить, почему.

— Прям так правильно? — нахмурился ворг и сейчас.

— Когда я очнулась в новом времени, и поняла, что у меня ничего нет и идти некуда, я сперва хотела, чтобы он был рядом и поддержал меня. Стал опять опорой и моим самым настоящим защитником. А потом поставила себя на его место. Я мертва, он страдает, как тот самый не нужный и побитый жизнью кот. И тут, через несколько лет, он встретил женщину, которую вновь полюбил. У них родились дети, и в их доме поселилось счастье. Так почему он должен кидать все ради меня, мертвой женщины из своего прошлого? Разве он не достоин простого счастья, как тот кот?

— Достоин, наверное. Тут вам лучше знать вашего прошлого мужа. Как давно вы были с ним в браке?

— Все те же девятьсот лет назад, — усмехнулась я мужской забывчивости. А еще нас, женщин, называют невнимательными. — И в браке я была счастлива. Как говорили раньше, как за каменной стеной.

— Вам очень повезло.

— Я знаю. Поэтому буду жить свою вторую жизнь, как он того хотел — целеустремленно и не упуская ни одного шанса быть счастливой, — пронт пиликнул, и я, проверив сообщение, посмотрела на собеседника. — Надеюсь, я хоть немного развеяла твои невеселые мысли, но мне уже пора. Ждет клиент с нестандартными вкусами. Судя по сообщению коллеги, там все очень запущено.

— И чего он хочет?

— Если это вчерашняя сержант Малирена с твоего корабля, что никак не могла определиться с выбором, то будет просить красивую тату, и уже не с космосом. Может, у меня еще получится показать твоим сослуживицам красоту в других рисунках. Ведь мир так велик и разнообразен! В нем столько всего прекрасного, кроме холодного света звезд в темноте и бесконечности!

— И у вас есть примеры такой красоты? На вашем теле, я имею в виду, — заинтересованно спросил мужчина, посмотрев на меня немного иначе.

— Только одна, но и та без использования цветной краски. Одни контуры, — увидев его удивление, я рассмеялась. — Я люблю свое новое тело, считаю его красивым без добавлений яркости. Но, возможно, со временем появится еще одна. Кто знает, как повернется моя жизнь. Может, напротив, сведу все и забуду про подобный опыт.

— И что за рисунок это будет? Что выберете вы для себя сами? По какому поводу будет рисунок тату, который вас устроит?

— Наверное, распустившаяся роза пополнится бутонами. Если они будут изображать моих детей, — я пожала плечами и растянула губы в грустной улыбке. — Именно розы чаще всего дарил мне муж, о котором я хочу помнить всегда. У него не было никакого воображения. Покупал все, что ему рекомендовали мои девочки-продавщицы. Ну ладно, удачного дальнейшего дня, Аскин.

— И вам, — глаза моего собеседника на мгновение распахнулись, словно от шока, но он улыбнулся. — Только при следующей встрече, прошу, зовите меня Скин. Так мне привычнее.

— Тогда я не Алина, а Али, — протянув руку, я улыбнулась. — Приятно познакомиться вновь, ворг Скин.

Он пожал мою ладонь неуверенно, чуть задержав мои пальцы.

— Мне тоже очень приятно.

Кивнув, я отняла пальцы и поспешила, оставляя позади немного расслабившегося мужчину. Ну, хоть не хмурится так, словно хочет свою красивую чешую срастить друг с другом. Было бы время, еще поболтала бы со Скином, но истеричные призывы Рирко вернуться прямо сейчас нагнетали обстановку. Коллега заверял в том, что напиток он уже подал и каталоги прорекламировал, но никакого восторга не заметил. Бедняга асканец пасовал перед военными инопланетниками, особенно перед требовательными девушками. Интересно, что проблем с мужчинами у него не возникало, было бы не плохо узнать, почему. Он-то точно равен им по статусу. Рирко имеет гражданство одной из планет, стабильный доход и собственное помещение, выкупленное у владельца станции. По меркам той же военной касты — это не мало.

Девочка Малирена пришла не одна, а сразу с тремя подружками. Пока одной наносилась тату, остальные выбирали, желая превзойти друг друга. Работу с ними и еще подошедшим десятком девушек я закончила лишь поздно ночью. И да, я в очередной раз обогатилась на хорошие чаевые, даже если не считать проценты с каждого из заказов.

Следующую неделю я разрывалась между работой и редкими встречами с Аскином. Скином, как он сам просил себя называть. Мы ходили на совместные прогулки. Он провел меня на швартовую палубу, рассказывая, чем одно огромное судно отличается от другого. Дважды просил показать, как я рисую. Первый раз на пласт бумаге, а второй раз — соединив наши очки между собой. Его восхищали мои четкие линии и виденье оттенков. Вместе с ним я никогда не скучала и даже забывала о Петре, светлая ему память.

Сегодня он дожидался меня, сидя на том самом диванчике для отдыха, пока очередная группа залетных военных обзаводилась волками, ножами и хвойным лесом на своих впечатляющих бицепсах. Ревностно отслеживал каждое сказанное мне слово и даже одергивал, если мужчины начинали флиртовать.

— Когда ты сказала, что попробуешь заставить моих коллег-военных увидеть красоту не только в космосе, я не думал, что у тебя это получится. Однако, столько всего разного можно нанести на кожу и любоваться этим, помня о родном доме, — заметил Скин, как только дверь за клиентами закрылась.

— Куда бы не позвала тебя дорога, важно знать, что есть дом, в окне которого горит свет. И в нем ждут именно тебя, — проводя чистку, озвучила я истину, которую когда-то сама оценила по достоинству.

— Я бы не отказался от такого места, — ворг подошел ко мне, и явно колеблясь, погладил по щеке, уже не так стесняясь.

Все-таки мы общаемся с ним уже более десяти дней, пора бы и до поцелуев дойти. Хоть в щечку.

— Чтобы ты ждала меня в том месте. Возможно, в купленном мной доме для тебя.

— Это твое признание в мужском интересе ко мне? Если да, то можно чуть поконкретнее? — усмехнулась я.

Слова Бронки о том, что у них есть друзья, любовники и супруги я проверила, и она не обманула меня. От воргов некоторые пользователи с просторов галасети советовали требовать прямого ответа.

— Да, ты мне не просто нравишься. Я хочу быть с тобой всегда. Сейчас я не могу сделать тебе предложение выйти за меня, но когда мой контракт кончится, я вернусь на станцию за тобой и буду добиваться твоего расположения уже более настойчиво, — уверенно кивнул Скин, улыбаясь не только губами, но и глазами.

— Все так серьезно между нами? Ты уверен, что я понравлюсь твоей семье такая, какая есть на самом деле? Я не буду притворяться никогда, — предупредила я возможного будущего мужа.

Мало ли, какие у него фантазии в голове бродят.

— С тобой буду жить я, а не моя семья, но я уверен — ты понравишься всей моей семье. И я уже придумал, как поступить и откуда изъять средства для покупки дома на одной из недавно опустошенных и восстановленных планет. Да, на ней не будет инфраструктуры, и придется ждать, пока пройдет заселение, но земля на таких планетах намного дешевле, чем на освоенных хоть на половину…

Он сомневался и хмурился, а я не знала, что ответить. Нашел средства? Это каким именно способом? Решил продать свои органы? Я же видела цены, и они огромные! За десять дней никакие подработки, даже нелегальные, не помогут отыскать такие средства.

— Постой. Давай по порядку. Ты прав, ты мне нравишься, даже очень. И я хочу продолжить общение, сколько бы тебе не осталось служить. Просто объясни, где ты готов найти столько средств. Не рискуй карьерой, ни в коем случае. Время терпит, да и я не слабая и не нищая.

— Я чаще всего живу на орбите, на базе. На корабле, с которого не схожу. На меня зарезервированы постоянно три тела взрослых габаритов. И после увольнения я могу рассчитывать, что все три не задействованных тела будут дожидаться моей смерти в будущем. И я подумал, что могу продать одно или даже два тела на органы. У меня и так останется одно запасное, на всякий случай. А средств с проданных хватит на приличный участок земли и большой дом. Оставшиеся средства мы отложим на будущее. Ведь потребуется купить корабль для путешествий и всякие бытовые мелочи. На развитие твоего нового сада с цветами. Если получится, то потом прикупим еще тело для тебя и для детей. Не хочу жить еще один раз без тебя.

Я думала, что понимаю этого мужчину, но сейчас он открылся для меня совершенно с неожиданной стороны. Ради моей мечты он рискует своей жизнью. А ведь если он увезет меня на новую планету, то его собственная семья останется где-то далеко позади. И он на самом деле готов к таким жертвам.

— У тебя просто грандиозные планы, если послушать. Но почему ты не учитываешь мои средства? Я не нищая и буду работать дальше. Пусть мои средства будут значительно скромнее, но…

— Нет. Твои средства — они только твои. А я, как мужчина, смогу обеспечить тебя и нашу семью. Если ты согласишься, я обещаю никогда тебя не оставлять одну в нашем совместном будущем. Но я должен предупредить тебя, — как-то неуверенно произнес он. — Нам придется жить с еще одним членом моей семьи, но не волнуйся. Он вполне сносный, проблем от него не будет точно.

Потянувшись первой, я привстала на носочки и поцеловала его в губы. Пусть это и не было чем-то постыдным, но ворги не стремились к демонстрации отношений, и тем более, не стали бы говорить о своих планах, не будучи в них уверенными. Будет жить родственник? Промт ответил, что порой ворги забирают с собой родных, если те не могут содержать себя самостоятельно. Похвальное стремление, и отталкивать того, кого почти полюбила, я не хотела.

— Али, солнышко мое непоседливое, не спеши. Ремонт нашего судна не завтра заканчивается, и у тебя есть время решиться и все обдумать. Простых поцелуев с тобой мне будет мало. Ты должна решиться.

На его щеках проявились пятна румянца. Не сложно догадаться, на что я должна собраться с духом, по мнению Скина. И если вспомнить слова Бронко, он будет считать меня супругой, после того, как мы переспим хотя бы один раз. Слишком уж радужные перспективы он мне озвучил. Любовниц так не обхаживают.

— Хорошо, не будем спешить, — я зевнула в кулак, и Скин рассмеялся. — Раз есть время, то буду много думать и решать.

— Пожалуй, пойду я уже. Слишком ты вымоталась сегодня, но мы обязательно встретимся завтра. Обещаю.

— Твоя правда. За твоими подчиненными потянулись следующие, с других кораблей. Оба салона работают на пределе. У меня даже нет времени рисовать последние пару дней. И такая загрузка для меня непривычна.

— К вам пришла популярность. Это очень хорошо для салонов, но плохо для вас самих. Отдыхай, милая.

Он поцеловал меня в губы, без намека на что-то большее, и попросил проводить до двери. Закрыв салон, я убрала все и подготовила оба рабочих места на завтра.

Рирко закончил на час раньше и прислал сообщение, попросив зайти к нему после работы. Он отчего-то боялся Скина и не общался со мной, пока мы были вместе с воргом. Его поведение меня удивляло, но какой смысл выпытывать причины, если мой коллега не готов признаваться? Придет время, и он сам все мне расскажет. Возможно, такой момент наступит, как только Аскин улетит служить дальше.

Постучав и отварив дверь, ведущую во внутренние помещения, я застала Рирко, распивающего что-то явно алкогольное в компании коренастого ергена с кустистыми бровями и бледной кожей, словно настоящая белая бумага.

— Закончила на сегодня? — спросил асканец.

Явно расслабившийся в компании собутыльника, мой друг с ирокезом улыбался.

— Да. Все убрала, всех прогнала и дверь надежно заблокировала. На сегодня салон свое отработал, — усмехнулась я. — А вы чего тут отмечаете?

— Это мой друг детства Блеврак, а это моя коллега и пропуск в сытую жизнь Аля. Вернее, Алина Юлия Юрьевна Семириади. Именно на ее идеях я смог подняться до двух востребованных салонов всего за один год совместной работы. Пусть палуба и пониже расположена, но прибыль огромная.

— Да у вас талант, девушка, — вся серьезность сказанного Блевраком померкла, когда он икнул. — Может, вы желаете развить свои таланты? Я мастер этого дела и база у меня ого-го какая. Опыт измеряется в десятках лет!

— Завязывай! — оборвал его Рирко. — Она хочет получить в итоге свой дом и землю, а не долги за твои услуги. Не смей соблазнять моего друга, друг мой! Ты слишком вжился в свою роль мастера-учителя. Пора отвыкать.

— Я просто предложил, — вскинул ушлый делец руки. — Я у вас тут пролетом и завтра отбываю дальше по точкам перехода. Меня ждет моя планета и мой новый дом. Ну, если успею и меня не опередят те, у кого средства больше моих имеются. Сам же знаешь. Все скупают корпорации. Акулы жадные до земли, которую простым мечтателям раньше выдавали. Эх, были времена…

— Пока у тебя есть только приблизительный план, и он зависит от того, как именно пройдет твой полет. А о прошлом думать не стоит. Прошло то время, когда переселенцев завлекали землей на неосвоенных планетах. Теперь все продается, и нам же, — ко мне эти двое явно потеряли интерес и продолжили общаться между собой.

— Но у меня есть план, а ты застрял тут, кажется, навечно, — ткнул пальцем бледный Блеврак в сторону пошатывающегося коллеги. — Где же твои прошлые амбиции? Мечтал-то ты не об этой станции!

— Не начинай. Не веди себя, как мои родные. Именно от этих нравоучений я и сбежал когда-то. И тут не плохо, а хорошо!

Разговоры пошли о личном, и я решила уйти, пока про меня все забыли.

— Желаю хорошо посидеть вместе, но я пас. Устала ужасно, а конца работе и не видно. Блеврак, желаю вам счастливого пути. Пусть вам сопутствует удача в дороге и обойдут стороной беды.

— Спасибо, красавица, и вам удачи, — махнул он рукой, посмотрев на меня еще раз, усмехнулся и покачал головой. — Красавица у тебя коллега. Еще и с таким таланом. Вот бы его развить!

Скрывшись, наконец, в своей каморке, я очистилась и перебрала свои вещи. Тяжко вдохнула, прикоснувшись к позабытым перчаткам. Пока нет времени, лучше спрятать все ценное в рюкзак. Подумав, туда же сложила лишнюю одежду, которая сейчас пылилась на полочке. Мои скромные костюмы явно не понравятся Скину, вот я и продолжала использовать красивый наряд и те, что мне одалживали. Я не наглела, носила лишь два комбинезона, которые оплатила своим же творчеством. Пусть сейчас нет новых ребят, нанятых Клори, которым нужен художественный апгрейд, но я делала их заранее. По два изображения для каждого из трех видов работников, на которых у нас был с ней договор. Потом она сама выберет, что будет платой, а что пойдет по пути простой оплаты.

Ее девчонки предлагали мне выкупить наряды, но я не спешила. Спешить с покупкой лишних вещей я все еще не видела смысла. Ведь если смотреть на реальность трезво, то пока контракт Аскина не закончится, я так и останусь жить тут. Судя по некоторым оговоркам, за текущим контрактом должен последовать еще один, более продолжительный. И только после него он сможет спокойно уволиться из рядов звездного флота, сохранив за собой выплаты ветерана. Оказалось, что мой избранник далеко не юноша, и прожил уже восемьдесят лет, шестьдесят из которых служил во благо своей родины. А его юный вид, это последствия переселения в новое тело. Я подозревала, что оно, то самое пробуждение в новом теле, было далеко не единственным. Он избегал прямых ответов, а я не хотела давить.

На промт пришло сообщение от Скина, в котором уже привычно желал мне сладких снов и просил не забывать хорошо кушать. Отвечать развернуто я не стала, поблагодарила и пожелала сладких снов. Как не странно, но у него порой возникала странная, даже маниакальная идея затащить меня в местный аналог ресторана и накормить. Я начинала кривиться, стоило воргу начать описывать те блюда, которые он бы хотел мне презентовать первыми. Но котлеты из каких-то монстрообразных личинок вызывали у меня лишь рвотные позывы. Слишком уж красочно описывалось в сети, как их выращивают, а потом забивают и перерабатывают. Так что я не сдавалась и клялась, что моему организму нравятся как пайки, так и инъекции. А все изыски я буду пробовать потом, когда окажусь не на станции, а на планете, где смогу видеть своими глазами, из чего и что готовят.

Так что в тот же рюкзак ушли лишние пайки. Их я уже подкупала и теперь, пока была большее время на инъекциях. Я сложила еду в самый низ, ровными стопочками. Пусть не прежнее количество, но запас я держала приличный. Месяца так на два-три постоянного трехразового питания. Мы скидывались с Рирко и девочками из салона, покупая оптом на всех огромную коробку. Так выходило в четыре раза дешевле штучной закупки по пачкам. От вида таких пайков Аскина передергивало, однако, он не запрещал мне ими питаться, так как не являлся кем-то значимым в моей жизни. А теперь…

Я хотела моего ворга, как женщина мужчину. Это отрицать было бессмысленно. Пусть у меня новое, еще невинное тело, но мое сознание помнило то удовольствие, когда я была с Петей. Пусть не с любимым мужчиной, но замечательным любовником. А теперь, когда я желала моего мужчину, удовольствие должно быть в разы сильнее. Все, что меня останавливало от последнего шага, так это страх оказаться в списке простых любовниц. О нет. В этот раз я выйду замуж по любви и за того, кого выбрала своим сердцем.

И тем неожиданней стал для меня его отказ от нашего сближения. Пусть сегодня мы бы дошли не до постели, но несколько откровенных поцелуев я бы не отказалась получить. Возможно, Скин хочет быть уверенным в моей верности и не станет настаивать на занятиях любовью до того, как выйдет на заслуженный отдых. И я не знала, как сама к этому моменту отношусь. Слишком противоречивые чувства у меня в душе будили подобные мысли.

Остальное свое имущество я пока оставила лежать на полочках в двух вместительных контейнерах. Все, что использовала для рисования и мелочи, помогающие мне поддерживать свою красоту. Шарики для чистки, увлажнения и всего прочего, пополнились простенькой универсальной расческой с кучей функций, которые не снились мне в мое время. Там же лежал маникюрный набор, работающий на картриджах. Пусть не сложный маникюр получался, не так, как могут сделать девочки из соседнего салона, но тоже неплохо выходило. Я предпочитала подобие французского маникюра, а волосы, если не собирала в тугую косу, накручивала в легкие локоны с крупными кольцами. Так же я купила медицинский женский гигиенический набор. Он заменял тампоны и прокладки, носочки и перчатки с эффектом пилинга, и десяток пластырей, способных остановить кровь от практически любой раны, поспособствовав ее быстрому рубцеванию.

Активировав визуализацию своего счета, я улыбнулась в очередной раз шестизначной цифре моих скромных доходов. Мне гражданство обошлось дешевле, чем то, что я заработала на наших татушках. Значит, при должном старании, любой мог получить нечто подобное, и современный мир не настолько плох, как я думала о нем ранее. Конечно, я постоянно экономлю и ограничиваю себя в тратах, но оно того стоит. Одежда, украшения, личная квартира на станции… Да, можно было прямо сейчас тратиться и шиковать, покупать тот же натуральный сок и овощи. Пусть не часто, но кто бы стал меня осуждать? Я привыкла так жить. На всем натуральном и дорогом. Однако, я понимала, как зыбко мое благосостояние сейчас, на данный момент. Если я хочу подняться, то одних салонов тату недостаточно.

Возможно, у меня появятся новые возможности со временем. Но пока у нас с Рирко есть только два крупных заказа. Один от Клори, а вторым занимался сам асканец. Удовлетворяя как-то прихоти юного сына владельца станции, он предложил отцу нанести на тыльную сторону ладони всем деткам данные родителей. Дети не получали гражданство автоматически, увы. Родители имеют право отсрочки на покупку подобного пропуска в жизнь для их малышей, и составляет он десять лет. Но твари, что считают хешеров недостойными жизни, иногда чистили станции, подобные нашей. Если шли родители в суды, доказывая, что не вышел у их детей срок и это было подлое убийство, то слышали от мразей, что не проверяли возраст и никого отвечающего за очередного бесправного рядом не увидели. Татуировка со сроком и контактами должна стать ограничителем их действий.

Наш местный правитель оценил предложение, и теперь на станции вступило в силу распоряжение всем детям без гражданства наносить на тело контакты отвечающих за них, дату рождения, если того желают родители, и код его медицинской карты. Доступ на чипы детей ограничивали по закону и никто не имел доступа к ним, а порой он очень был нужен врачам.

Сама работенка была не пыльная, но поток клиентов, направляемых в наш второй салон, не кончалась. Брали мы по одной единице за нанесение пары строчек. Но зарегистрированная нами идея понравилась, если не всем, то достаточно многим. В их числе были даже те, кто прибывал на станцию транзитом. Очень выгодное дело, прибыль от которого будет приходить еще очень долго на наши с Рирко счета.

Устроившись, наконец, на кровати с комфортом и чувством выполненного долга, я вспоминала лицо ворга, ставшего для меня первой в двух жизнях любовью. Подумать только, в этом мире я почувствовала, что значит восхищаться кем-то и ловить каждый его взгляд. Я подмечала его мимику, изучала эмоции Аскина. И то, как он общается со своими коллегами-военными, которые частенько встречались у нас на пути по время прогулок по станции. Они приветствовали его местным салютом, прикладывая три пальца правой руки к левой тыльной стороне ладони. Походило это на жест мушкетеров из фильма, когда они решались на очередную абсурдную выходку.

Я посветила Скина в подробности сюжета и он посмеялся, признавшись, что таких вояк сгноил бы на чистках и уборках, но не стал бы терпеть. Видимо, мои слова не запомнились ему и в тот раз, ведь уже на следующий день он не вспомнил о моем рассказе. Впрочем, так было частенько. Конечно, я понимала, что у него много работы и она явно важнее моей собственной, но разве так сложно помнить то, о чем мы говорили? Конечно, он извинялся и улыбался, а я прощала, как и всякая влюбленная дурочка.

Но насколько он считает меня недалекой, я поняла уже на следующий день.

Глава 10

Глава 10

Я закончила с уборкой и успела до открытия салона нанести рисунок девочке-стриптизерше. Рисунок состоял из перьев с металлическим наконечником, с которых стекала кровь. Ее раса была из плотоядных, и кровь могла сойти за пикантную сладость. Белоснежные перышки смягчали вид тату, но оставляли двоякое ощущение. На угольно-черной коже новая задумка смотрелась очень эффектно. Самое то для красивой и опасной представительницы расы, гордящейся силой, опасностью и красотой. Довольная инопланетница подарила мне от себя лично две перчатки без пальцев. Одна легко могла работать как усиленный кастет, а вторая являлась шокером.

— Ты красивая, — пожала она плечами, натягивая на себя кожаные облегающие штаны и ничего не опасаясь. — Многие могут пожелать обидеть тебя. А у меня должок тебе. Я же теперь стану звездой в любом месте. Даже на другой станции смогу работать, и будущего мужа найти. Сильного. Из высшего эшелона, а не первого попавшегося.

— А их регистрировать нужно? Как оружие или что-то подобное ему, — спросила я.

Я понимала, что нельзя отказываться от подарка. Не перед той, кто сможет меня своими руками вырубить, если ей не понравится моя принципиальность.

— Нет! Это моя сменная пара для кулачных боев. Активация по твоему голосу или команде через промт. Никакая система безопасности в обычном режиме не определит их. Просто финтифлюшка для тренировок. Если потребуется щит, соедини кулаки. Ну, промт после установления связи все функции и сам тебе откроет. А мне пора бежать в клуб. Тренироваться перед первым выступлением.

— Спасибо за подарок. Мне очень приятно, — сумбурно поблагодарила я, поднявшись со своего рабочего места.

Счастливая девушка махнула рукой и выпорхнула из кабинета, попросив не провожать ее. Я же порадовалась, как хорошо начался мой сегодняшний день. Отработала до обеда с пятью требовательными и не простыми по запросам клиентами, а потом я пригласила в кабинет странную девушку.

— Добрый день, что вы хотите изобразить на своей коже? Думаю, у вас было достаточно времени посмотреть наши работы в представленных каталогах, — сказала я, не понимая, что с ней не так.

Хмурая, немного брезгливая особа не горела желанием делать тату. В ней не было предвкушения чего-то необычного.

— Я тут не за этим, — покачала она головой.

— Простите?

— Хотела посмотреть на ту глупышку, что пожелала заполучить сразу двоих кадровых военных с выслугой. Ворги — закрытая раса, и мы должны следить за вливанием свежей крови. И я признаю, твоя не плоха. Я ожидала увидеть что-то менее презентабельное, — незнакомка улыбнулась, и ее черты с яркой желтой чешуей преобразились.

— Вы меня с кем-то путаете, я встречаюсь с одним Аскином. Все остальные военные с вашего корабля — всего лишь мои клиенты. И если про меня пошли неприятные слухи, я готова опровергнуть их и пройти сканирование…

— Правда, что ли? — удивилась она, немного ненатурально. — А я лично видела тебя в компании с Оскином два дня назад. На третьей прогулочной палубе где-то в десять вечера. Помнишь?

— Я не понимаю… — в голове беспокойным роем возникали мысли, и остановить их или отловить хоть одну, осознав ее суть целиком, было невозможно. — Я гуляла со Скином. Да, вечером после работы, на третьей…

— Постой, ты, и правда, не знала, что их двое? Ворги семейства Сольф — Аскин и Оскин. Неужели не подозревала, на какой союз соглашаешься, отвечая им двоим? — деланно поразилась девушка, старательно хмурясь. — Тогда тебе повезло, и я успела вовремя. На, посмотри.

Она подняла руку и активировала трансляцию со своего браслета. Приблуда, судя по комментарию моего пронта, очень дорогая и явно из военной отрасли. Простым гражданам подобное не выдают. Если у меня и оставались сомнения, что она просто завистливая особа, пришедшая вылить на меня ведро помоев и яду, то коллега могла знать Скина или Скинов лично.

— Я мастер связи, и мою работу никто не отменял даже в те моменты, пока мы находимся на подобном ремонте. Приходится работать даже тщательнее, ведь вокруг не космос, а станция, и множество охотников за легким заработком. Оторвут важную деталь, и мы все помрем при первом же переходе. Но это мелочи, — отмахнулась она свободной рукой. — Сегодня я, как и обычно, просматривая камеры наблюдения и уловила странный разговор. Неприлично, конечно, слушать чужие беседы, но то, что они обсуждали, отвратительно…Я записала. Слушай сама и поймешь, про что я.

На проекции стояли два Аскина и запись началась с их привычного приветствия, словно они равные по званию. И явно недолюбливающие друг друга. С таким пренебрежением на любимого брата-близнеца не смотрят, по крайней мере, в моем устарелом представлении.

— Что она сказала? Согласна лечь под тебя? — спросил один из них, взволнованно и достаточно громко.

— За землю, обещание дома и возможность вновь выращивать цветы? Конечно, — презрительно фыркнул второй, махнув рукой. — Можем хоть завтра вести ее в бар и опаивать. Там она ничего не поймет, когда мы поменяемся местами. Ты будешь ждать в ванной, а я начну с ней.

— Плевать, кто первый. Главное, у нее чистое тело со свежим геномом. Такие случаи выпадают очень редко. Наследники от таких выходят сильными, а они нам нужны, и как можно скорее. Даже за одного дают субсидию при заселении на новой земле в нашем секторе, а от нас в ее случае получить сразу двоих шанс выше, чем в любом другом. Препарат нам поможет в этом.

— Главное, чтобы она отписала детей нам потом, проблемы нам не нужны, — с сомнением произнес Скин номер два.

Хотя, разницу я уже не улавливала. В животе образовался противный комок от их общего предательства.

— Выкупим. Таким утробам с мелких станций за всю жизнь не заработать на свой дом на планете. А если и нет, то подадим в суд на Ворге. Сам понимаешь, на чью сторону встанет наш мир, когда она заявит, что не знает, с кем именно спала.

— Нас двое, она одна. Объявим ее нашей бывшей любовницей, без особых моральных принципов. Развлекались мы с ней вместе и улетели, а она родила и умолчала, — рассмеявшись, один из подонков отмахнулся. — Мне на смену пора уже. Завтра ты ее выгуливай и приучай к ласкам. Нужно успеть. Я ее медицинским чипом просканировал, до овуляции у нас неделя. Опоздать нельзя.

Они разошлись, а я ощутила себя вываленной в грязи. Сразу двое мужчин встречались со мной одновременно, и им нужны были мои гены. Чистые и новенькие. Подходящие для получения наследника. Даже двух. Растить мне их предлагали самой, пока они дослуживают. Не удивлюсь, что они бы и дальше связывались со мной и картинно страдали от невозможности быть рядом со мной и детьми.

Обратившись к чипу, я попросила отыскать информацию по субсидиям на близнецов и близнецам расы воргов. Оказывается, парни не обманули, за одного ребенка в их и еще паре систем, они получат скидку в четверть стоимости земли, а за двоих — сорок процентов. Неплохо, если рассуждать не предвзято. И план отменных отцов-одиночек хорош, решили ради счастья детей отнять их у матери, что спит со всеми подряд без разбора. Вышли бы они в запас и перевезли детей на планету ради нормальной жизни. А мне купили бы землю в другом конце обитаемых звездных систем. Представить клочок земли, как взятку, легко. Я же никто и живу на третьесортной станции.

По ним самим ответ был еще более сюрреалистичен. Однояйцовые близнецы-ворги образовывали всегда только тройственные союзы. Они считались неполными без своего кровного брата, словно их душу разделили на две части. И ради сохранения сразу двух жизней, закон позволял подобные браки. Информация была в общем доступе, ее не прятали, но и не озвучивали. Все тот же мелкий шрифт под одной из сносок. Один представился мне, ко второму я подошла сама. Называли они мне свое явно общее прозвище. Меня никто не прятал, это так, но встречавшие нас порой здоровались с ними либо как с Аскином, либо как с Оскином. А это свидетели… И плевать, что я относила второе имя к прозвищу и восклицанию. Мне никто не поверит. Нет-нет.

— Я считаю своим долгом беречь честь моей страны и моей расы. И то, как ведут себя капитан и старший наводящий, недопустимо. Мерзко и низко, — позабытая мной девушка явно устала ждать реакции на видео.

— Значит, тату вам не нужна, я правильно понимаю? — попробовала улыбнуться я, стараясь выпроводить ее из салона и остаться в одиночестве. Плакать у нее на виду я не хотела. — Если так, то я могу попросить вас уйти?

— Запросто. Не верьте больше обманщикам, заклинаю вас. В другой раз может никто не помочь и вас сделают удобной утробой. Наше время очень жестоко. Оно не прощает мечтательниц без защиты и хороших советчиков. Доверяй только им.

— Не переживайте за меня, я сильнее, чем кажусь. За вашу помощь большое спасибо. Я, и правда, верила ему или им. Не важно.

— И еще. Не делайте ничего такого, чтобы вас не посадили в тюрьму. Тогда по запросу они смогут получить к вам доступ и добиться желанных детей в качестве моральной компенсации. За прилюдное оскорбление или даже нападение. Они того не стоят.

Она вышла, оставив дверь открытой, а я разревелась, как идиотка.

— Али? Что случилось, она отказалась оплачивать работу? — в кабинет вошел настороженный Рирко.

Наверное, ждал, когда поступят средства и не понял, когда никаких перечислений не произошло.

— Не было никакой работы. Она приходила, что бы раскрыть мне глаза на двух подлых мужиков, которым нужна скидка на землю за счет моих детей. Ворги — еще те выдумщики, если им что-то требуется.

— Так! Я закрываюсь на пятнадцать минут, а ты все мне рассказываешь и ничего не скрываешь. А теперь, марш в кухню. И воды выпей, чтобы успокоиться. С мятой и витаминами, — постановил мой друг, выводя меня из рабочего кабинета.

Поинтересовавшись временем, с удивлением поняла, что мы закончили с работой по записи, и сейчас официальный технический перерыв на уборку. Вот почему так тихо вокруг и не толпятся страждущие. Черт! Я же работать не могу.

Пойти, куда послали, было просто. Как исполнить механическое действие. Это действие не требовало от меня решений и размышлений. Дошла, выпила воды с кубиком нашего вкусного льда, села на стул. Главное — прижать ладони к ногам и не позволять им трястись, как в припадке.

— Что именно случилось? Кто она такая и кого ты имеешь ввиду, говоря о подлых мужиках? — спросил Рирко.

— Скинов двое. Они, оказывается, близнецы. Аскин — наводчик, а Оскин капитан ремонтируемого на нашей станции корабля воргов. Они хотели заделать мне детей в ближайшие дни. Попользовав меня не трезвую по очереди, дав какой-то препарат. Тогда бы двое детей разом получилось. Потом улетели бы, а как службу закончили, выкупили у меня мелких. За землю на планете, конечно. С домом. Или могут отнять, выставив меня проституткой, что не может содержать их детей. План простой по своей сути, но все могло получиться в лучшем виде, — ответила я, смешав все в одну кучу и вывалив на асканца.

Произносить оскорбления я не желала. Пустьостанутся в моей памяти.

— Два брата развлекались бы с тобой ради собственной выгоды… — покачал он головой, тяжко вздохнув. — Что тут скажешь, оказывается, и среди уважаемой касты военных воргов есть паршивые душонки.

— Дельцы-отцы. А я утроба для наследников. Как же мне быть, Рирко? Я же полюбила их и и …

Я опять заплакала, но уже всхлипывая в голос. Ненавижу! Предатели паршивые. Ничего не отдам. Лучше плюну им в их рожи и общаться не стану больше.

— Ну чего ты, в самом деле? Ты же никого из них к себе не допустила, так? Не спала с ними, я очень надеюсь?

— Не допустила, но и отказать не смогла бы. Вот столько не хватило, — я показала на пальцах, сколько оставалось мне до открытия доступа к своему телу. — Я слабая дура! Если бы он попросил… Даже сейчас готова ему поверить, если начнет оправдываться. И я ему поверю, как верил мой муж в то, что все у нас будет хорошо. А я только им пользовалась. Жила в его любви, а теперь будут жить в моей.

— Не пойдет! У них либо супруги, либо доступные женщины, и я не желаю тебе такой судьбы. Ты не такая, Алишичка! — возмутился друг и прижал меня к себе, подняв со стула единым рывком.

— Что?

— Ненавидь их! Они, мрази, забрали бы твоих малышей и испарились в глубинах космоса. А ты любила бы их и ревела каждый ненавистный для тебя день. Дерись за свое счастье. Подавай на них в суд…

— Я не смогу. На самом деле ненавидеть. Ты не понимаешь… Любовь, она ужасная! А я сперва потребую ответы. И если они не станут отрицать, то я сорвусь, и тогда поступлю так, как она и говорила, — тяжко вздохнула я и отступила обратно к стулу. — Окажусь в тюрьме, и они получат своих детей.

Мы молчали вместе, думая каждый о своем. Я не видела смысла искать выход. Не спрячусь я здесь, в своей каморке, до их отлета. Но и простить себе отданных детей не смогу. Моих собственных рожденных детей.

— Помнишь Блеврака? — спросил Рирко, посмотрев на меня с сомнением. — Он еще здесь, на станции, но уже собирается улетать. Ждет своей очереди на погрузку, а дальше старт, и прощай, наша галактика. Если поспешим, то я доведу тебя до его корабля, ты исчезнешь со станции, и они тебя не найдут. У них же служба, контракт не законченный. Их никто не отпустит в любом случае. Пройдут год или два, пока они тебя найдут. Может быть, ты позабудешь свою любовь к ним, а может, и более достойного найдешь. Так тоже бывает. Не дело это — обманывать моих друзей. А средства у тебя будут. Я обещаю, что продолжу тебе перечислять их в размере пятидесяти процентов за каждый рисунок. Если продолжишь кидать новинки, то и не потеряем клиентов. И еще, у этого коротышки попроси, и он тебе так поможет, как ни один сдвиг в мозгах не сможет. Он мастер своего дела. Ты ему приглянулась, как объект, и этим нужно пользоваться. Ну! Где же твоя хваленая хватка?

— Думаешь, это выход? Убежать, не поговорив с ними? Не сказав, что я о них думаю за их вранье. Я бы надавала им по мордам наглым, пока не начала вновь реветь, — с сомнением спросила я, понимая, что вот он — мой счастливый шанс на спасение от боли, тюрьмы и ненависти к себе самой.

— А вот этого не нужно! Ты же не хочешь попасть в долговое рабство. Пока будешь отрабатывать, они смогут и больше двоих детей тебе сделать. Военные — каста особенная в каждой из галактик, власть всегда будет на их стороне, — поморщился Рирко, явно не одобряя такое разделение.

— А долговое рабство — это хуже любого побега, в принципе. Ты прав, у нас очень мало времени.

Встав, я почти побежала в свою коморку. Быстро покидав вещи в рюкзак, вынесла платья с комбинезонами, что не успела вернуть.

— Будь так добр, отдай долги за меня и проводи на корабль так, чтобы меня не засекли камеры. Никогда не поверю, что ты не знаешь такого пути.

— Вот и хорошо, побежали.

Неслись мы быстро, и я радовалась, что вещей не успела нажить много. Ошибаюсь я или нет, время покажет. Сейчас я отступала, решив спасти свое несчастное сердце от потрясений. Какой бы сильной я не была, но слышать от тех, кого полюбила, насколько наивна и глупа, мне не хотела. Ладно, если ответят правду. На нее и обижаться не стоит, какой бы жестокой она не была. А вот обман и заверения, что я поняла все неправильно, будут как клевок в душу.

Не исключаю, что девушка пришла не просто так открыть мои глаза. Но так же не вижу причин ей не верить. Даже не в то, что они сказали, хотя голоса были их, тут сомнений нет. Да и мой навороченный чип не нашел нестыковок в движении губ и звуках. Ранее он меня не подводил ни разу, а они не сказали мне даже о том, что их двое. Еще и эта оговорка про родственника, что будет жить с нами и проблем не доставит. Не верю, что он имел ввиду не брата-близнеца — моего второго супруга. Да и вообще, смотря сегодня на их обещание, не понимала, откуда там может взяться семья и любовь. Так они и станут продавать на органы тела, которые тут такие дорогие. Скорее уж, меня бы пустили на органы, запихнули в психушку или отправили на самую жестокую планету, которая меня наверняка убьет.

Темные коридоры и странные личности, что провожали нас подозрительными взглядами, меня не пугали. Путь, по которому мы уходили, был на границе средних палуб и самого дна. От него так и разило контрабандой. Тут процветала нелегальщина, а воздух был затхлым. Мы с Рирко часть краски брали именно у нелегальных торговцев в мелких лавочках, но выше на пару уровней. Экономили по привычке на материалах.

Даже не верится, что я в очередной раз резко меняю свою жизнь. Бросаю станцию, всю работу, партнерство в салонах… Нужно будет искать новый способ получать средства, как я недавно думала, и делать мне это придется уже в путешествии с Блевроком. А может, и применять те способы, которые и так у меня имеются.

* * *

— Ну, а теперь рассказывай. Что за спешка с бегством? — спросил у меня ерген. — И я хочу знать подробно, а не слепо подчиняться вашему с Рирко «нужно спасать девочку». Даже моего доверия к лучшему другу недостаточно, чтобы молчать всю дорогу.

— Ты, наверное, знаешь, что я из прошлого?

Он кивнул.

— Но я не из «ближайшего прошлого», у вас даже нет такого понятия. Самый большой срок хранения замороженного тела, которое ранее размораживали и восстанавливали компании — триста, максимум пятьсот лет. Мой случай оказался необычным, и попав в ловушку собственного договора, компания обязана была восстановить мой разрушенный болезнью еще при жизни мозг, восстановив при этом все воспоминания до единого. А так как меня замораживали после смерти и продержали в этом состоянии без малого тысячу лет, то они превзошли себя, сотворив чудо.

— Погоди! Прошлое тысячелетие? Но ведь уже тогда в наших системах были возможности справиться с болезнями мозга на ранних стадиях.

— Вот именно — ваших системах. Я из потерянной галактики. Планета Земля была открыта варейцами очень давно, но по какой-то причине оказалась утерянной на долгие тысячелетия. Наша цивилизация лишь прошла «заселение разумным видом». Мы развивались самостоятельно примерно шесть тысячелетий. Это не точные цифры, конечно, ведь историю переписывали не раз, начиняя от затачивания камней для охоты и до выхода на орбиту. Не скажу, что не преуспели в этом, но до ваших технологий нам было еще очень далеко.

— Разумеется! Мы-то прожили более двенадцати тысячелетий со времени выхода в космос. И ваши шесть и даже семь — совсем юный возраст.

— Вот именно. Замораживать тела мы научились сами, но лечить некоторые болезни не могли. Моя была одной из таких. На первых этапах я ее не замечала, а потом было поздно что-то предпринимать. Мой муж меня очень любил и подстраховался надежно. Меня не списали в утиль после его смерти только благодаря огромным финансовым вливаниям со стороны его наследников, — удивленно приподнятая бровь собеседника заставила меня пояснить. — Они лишились бы всего, стоило им упустить момент с моим «воскрешением в перспективе». Кровного родства они со мной не имели, но и уйти в сторону не могли.

— Умный у тебя был муж. Обычно все легко забывают обещания, стоит увидеть красивые цифры доступных средств. Но, думаю, об этом мы поговорим подробнее позже. Почему ты убегаешь со станции? Ты прекрасно устроилась, влившись в дело Рирко. Твои работы свежи и прекрасны, не побоюсь этого слова. В чем причина спешки?

— Я, и правда, была рада работать с Рирко. Мне нравиться рисовать, и не важно, на пласт-листах или на коже. На теле делать это даже интереснее. Можно несколькими штрихами выделить изгиб или подчеркнуть силу тела.

Вспоминать работы было легче, чем перейти к главной причине побега. Переведя дыхание, я, наконец, решила разбередить недавно нанесенную мне рану.

— Недавно я столкнулась с проблемой, о которой даже не могла предположить, полагаясь на привычные мне устои мира и урезанную информацию о современной реальности. Я, и правда, надеялась, что гражданство спасет меня от всякой мерзости, тем более, от неравенства. Но на нашу станцию для пополнения запасов и мелкого ремонта зашел пограничный корабль, патрулирующий дальние рубежи. Я завела разговор с одним из членов экипажа почти случайно, пока работала над рисунком заказанной тату, а когда оказалась в их компании, мне стал оказывать знаки внимание мужчина расы ворг.

— Он так тебе не понравился, что ты сбежала от него? Ну, это ты зря. Ворги-военные, это, и правда, очень привилегированная каста. Думаю, им позволено куда больше, чем остальным, — усмехнулся Блеврак.

Я же повернулась к обзорному окну, и перед глазами предстало красивое и мужественное лицо, увиденное первый раз именно в клубе. Как его звали на самом деле? Кто из них был со мной и когда? Зачем все это нужно было? За что так со мной? Сколько разных вопросов роятся в моей голове, и на них я никогда не узнаю ответы. Не теперь.

Сердце уже привычно защемило, но я проигнорировала фантомную боль. Поздно возвращаться на станцию и рано реветь от горя, снедавшего меня изнутри. Не при ергене, что ждет продолжения рассказа.

— Не понравился? Нет, напротив. Он первый мужчина, пробудивший во мне женский интерес за несколько лет, а если учитывать период моей болезни до смерти, то и того больше будет. Я не считала, если честно. Может, десять лет, а может, и несколько десятилетий кряду.

— А муж? — нахмурился Блеврак, шевельнув своими бровями-кисточками.

Очень белая кожа и черные волосы на теле, делали его вполне привлекательным представителем расы ерген. Низенький, коренастый и мускулистый мужчина.

— В твоем браке не было теплых чувств?

— Кроме мужа, конечно! Хотя… Если быть откровенной, то на мужа я так не реагировала давно, а может быть, и не испытывала этого притяжения к нему никогда, — закусив губу, я мысленно извинилась за измену перед родным человеком.

Петя не заслужил такой правды. Он был замечательный и любил меня искренне, а я оказалась не способна на подобные чувства.

— Однако, пока я вижу только положительные моменты. Твоя жизнь продолжилась, и ворг — не самый худший вариант для создания семьи. Если полюбит, то вы будете счастливы. На интрижки они не размениваются и живут в одном браке до самой старости. Часто после смерти партнера уходят от мирской жизни, это похвальное качество. Почему ты сейчас бежишь от него? Я пока не понимаю тебя.

Вот и я так думала, пока изучала всю доступную информацию про расу воргов в сети, окрыленная непривычным чувством влюбленности. Даже размечталась о возможном «долго и счастливо» для нас с ним. Однако, увы.

— Знаешь, с тех пор как я очнулась здесь, поняла, что хочу семью. Собственную, самую обычную семью, но с одним мужчиной. А их оказалось двое, — устало созналась я, подходя к сути проблемы.

— Двое? Ворги моногамные. Они собственники, порядком зацикленные на своих избранницах. Ты ошиблась, девочка. Второй мог только заигрывать с тобой, как если бы хотел подразнить друга или собрата, если он, конечно, тоже ворг, — спокойным тоном сообщил мне Блеврак.

— Увы. Как выяснилось, есть исключения из любого моногамного правила. Их, как и в мое время, редко озвучивают всем вокруг, а если и пишут, то очень мелким шрифтом в самом низу страницы, маскируя разными сносками и обтекаемыми фразами. Сталкивался с подобными исключениями? — его глаза словно затянулись, что указывало на тщательный поиск информации по пронту.

— Однояйцевые близнецы! — догадался мой собеседник, хлопнув себя по колену. — Лишь в случае, если два брата-близнеца находят для себя привлекательной одну женщину, возможен тройственный союз для воргов. Это очень старый закон, он призван сдержать недовольство отвергнутых близнецов, ведь полюбив жену брата, второй умрет в одиночестве. Организм близнецов особенный. Они — ошибка природы. Одно сознание сразу в двух телах. Если один любит скорость и опасность, второй не сможет их не любить. Если ты привлекла одного, то и второй не смог бы пройти мимо тебя.

— А я не знала, что их двое, до самого конца. Мне никто ни разу не намекнул на второго брата. Сперва познакомилась с одним, потом случайно столкнулась со вторым, но приняла его за первого. Ходила на свидания и не понимала, почему иногда мой собеседник не понимает меня? Почему он просить рассказать об одном и том же несколько раз? И прочие незначительные мелочи в поведении. Думала, что я просто не настолько ему интересна, и он не запоминает мои ответы. Но то, что их оказалось сразу двое — это меня по-настоящему шокировало, — сжавшись внутри, я постаралась уверенно расправить плечи. — Если пережить расставание и оплакать несчастную любовь в будущем я еще готова, то терпеть ложь с первых шагов не желаю. Разве я не поняла их, расскажи они мне всю правду сразу?

— И ты решила сбежать? Не высказать им за обман, дождаться отбытия их корабля и продолжить свой быт, как и раньше, а именно сбежать? — продолжал допытываться Блеврок, желая услышать мое подтверждение.

— Не все так однозначно и радужно, — шмыгнув носом, я приказала себе не плакать. Прикусила себе щеку изнутри, и глубоко вздохнув, продолжила. — Они не искали супругу. Просто хотели сделать меня своей подстилкой. Утробой для детей, которых будет легко забрать у поломойки. Это не мои слова, а их. Мои чистые гены привлекают больше меня самой, что тут поделать.

— Женщиной, а не подстилкой! — строго покачал он мне пальцем. — Не стоит оскорблять себя, милая. Кто, как не ты, должна себя уважать?

— Я и уважаю себя! Но видеть по продемонстрированной доброжелательной коллегой голограмме, как они договариваются, кто из них переспит со мной первым, а кто вторым, превращает меня и в собственных глазах в шлюху. Дешевую и продажную, — передернув плечами, я набрала в грудь воздуха, желая, наконец, озвучить полностью то, что слышала. — Они не собирались мне ничего рассказывать, даже обсуждали, как потом отберут детей, заявив на них права, используя против мое неведение о том, что их сразу двое! Конечно, в том случае, если потомство появится с их воргскими генами, а не моими непонятными и неизученными.

Умышленно умолчала о большей части той гадости, озвучивать которую я не хотела ни сейчас, ни когда либо вообще. Пусть об этом помнит лишь Рирк, на которого я вывалила все на эмоциях.

— Получается, они планировали пополнить свой род твоим чистым потомством, но без тебя? — нахмурился Блеврак, довольным он не выглядел. — Грязный поступок, недостойный любого уважающего себя мужчины. Тут не поспоришь. Но я все еще не вижу смысла сбегать. Напротив, можно выяснить все в личной беседе под камерой и подать на них жалобу, приложив обе записи, как доказательство. Пусть платят за оскорбление и нанесенный тебе моральный ущерб. Прославить таких братцев можно и нужно на несколько галактик, а твое материальное состояние я бы за их счет пополнил легко и основательно.

— Они называли два очень похожих имени. Аскин и Оскин, просили называть их просто Скин, и формально обман могли и не засчитать. Ты правильно сказал — они привилегированная и уважаемая каста. Им позволено много больше, чем мне. У меня нет ни достаточных средств, ни страны, которая могла бы за меня поручиться. Доказать, что я не знала ничего, было бы сложно. Долгие разбирательства, суды, допросы… Это первым делом задело бы наш с Рирко бизнес. Мы только открыли вторую точку и планировали отработать несколько новых выгодных контрактов. Дурная слава похоронила бы нашу репутацию. Поверь, я знаю, о чем сейчас говорю. В долгих разбирательствах я, возможно, и выиграю, получив утешительный приз, но потеряю свое доходное место навсегда.

Я передернула плечами под его пытливым и всепонимающим взглядом.

— А они явно запали в твое маленькое сердечко, нанеся рану куда серьезнее, чем смогли, расскажи все сразу. Я прав, малышка? Ты не хотела посторонних носов в вашем прошлом, оставив себе надежду на хорошие воспоминания. Любовь болезненна, если она оказывается преданной.

— Да. И от этого мне еще больнее. Я полюбила двух моральных уродов, решивших позабавиться с дурочкой из прошлого. Сбросить напряжение, и, по возможности, обзавестись «чистыми» потомками. Признаюсь честно, в моем времени за такое порой убивали, — передернув плечами, я силой воли заставила не обнять себя за плечи.

В этот раз мантра «Я сильная…» не сработала. Всхлипнув, я закрыла лицо руками и расплакалась. Блеврак молчал, мерно постукивая черным ногтем по подлокотнику своего кресла. Я же ревела и кусала губы, стараясь быстрее успокоиться.

Вот же влипла с этими проклятыми чувствами! Кому они нужны? Жила же я без любви с Петей и была вполне счастлива! Да, я позволяла себя любить, пользуясь его огромным сердцем, и жила достаточно комфортно! Никто тогда не смог бы так больно ранить меня. Им просто не хватило бы силы пробиться через мои прочные щиты. Так почему именно сейчас случилось подобное? Кому я так мешаю наверху, что меня вывалили в грязи, лишив единственного стабильного «завтра», вынудив спешно покинуть станцию, опасаясь громкого скандала и вывернутых наизнанку личных чувств? Они военные в немалых чинах. Их благо поставят выше моего. В истории воргов я отыскала пару случаев, когда против воли девушек заставляли вынашивать потомство для близнецов. И утробой я быть не желала, ни в коем случае.

А станция… Я не могла там остаться, пока их корабль не покинет доки нашей станции. И если судить по скупой информации, полученной от этих предателей, ремонт должен был продолжиться еще минимум две недели. Столько я бы точно не выдержала! Могла запороть татушку на теле, получив нелестный отзыв или нахамить несдержанному клиенту. И самое страшное — навредить здоровью заказчика, пребывая в эмоциональном раздрае. На очень дорогие успокоительные лекарства без побочных эффектов у меня нет средств. А они мне нужны, и срочно!

Уж я-то себя знаю хорошо. В моменты душевного дисбаланса я не являюсь образцом кротости и сосредоточенности. Да ведь я могла даже напасть на этих предателей! А расцарапав наглые физиономии, получила бы приличный срок за нападение на офицеров другой галактики, находящихся на боевом дежурстве. Оно мне нужно? Зачем губить собственную жизнь из-за двух воргов, когда у меня есть новая жизнь?

— Ладно, — заметив, что подходит наша очередь на перемещение, оживился Блеврак. — В любом случае, поздно отыгрывать все назад. Полетишь со мной. Кстати, я не просто путешествую. Я, как уже хвастался, лечу покупать собственную землю!

Я удивленно вскинула брови. По разговорам и виденным мной ценам, удовольствие в виде собственного клочка земли — это далеко не всем доступный шик.

— Да-да. Я, как проклятый, пахал без малого сто лет и, наконец, смог скопить на участок земли на одной из недавно выработанных планет. Она находится не на самом популярном маршруте одной из отдаленных звездных систем, но зачем мне толкотня и суматоха? Я от нее и убегаю. Построю себе домик, устроюсь работать в какой-нибудь офис и буду жить тихой жизнью. Нужно лишь успеть попасть туда до больших корпораций, и я окажусь в раю!

Он мечтательно улыбнулся, направляя корабль в нужный нам поток. Система портальных колец работала по принципу наших туннелей метро. Переключают стрелку, и несутся корабли до следующего кольца. Если нужно сменить направление, то ждешь, пока переключат на другое направление. Этакий гигантский светофор с функцией преодоления за один раз колоссального расстояния.

Бывали корабли, способные перемещаться без колец, но и для них были проложены маршруты, помогающие не столкнуться с планетой или спутником. Да и обычными кораблями их назвать не поворачивался язык. Громадные машины, несущие на себе не только команду и каюты, но и функциональную начинку. Лаборатории, военные полигоны для испытаний, станцию по добыче полезных ископаемых, и много чего еще. Я о них только читала в сети. Ведь наша станция не могла принять на свою орбиту подобного монстра. Остальные немаленькие космические корабли не рисковали прыгать самостоятельно без отличного спеца-навигатора. Своим же ходом, без колец, можно было бы достаточно долго лететь в кромешной темноте космоса.

— Я очень рада за тебя. Собственный дом — это мечта в любом времени, — как можно незаметнее стерла я остатки слез.

— Вот именно! Я, как радушный хозяин, приглашаю тебя быть моей гостьей. На полет у нас уйдет без малого два месяца.

Я удивленно вскинула брови. Два месяца в космосе с прыжками через кольца? Он хочет облететь по кругу пару галактик?

— Это не прямой маршрут к планете, а со всеми остановками на разных станциях, ради закупок самого необходимого для нас на ближайшее будущее. Так же я планирую сделать запасы разных редких или достаточно дорогих товаров, и заработать на них, перемещая в места, где на них есть спрос.

Принцип работы челноком мне был понятен и близок. Зачем терять выгоду, если можно навариться по ходу движения? К тому же, для нового дома потребуется просто огромная куча всего. Раздобыть все в месте, где и так царит дефицит, будет непросто. А так же явно недешево.

— Если хочешь, можешь сама вложиться в мое дело и прилично заработать. Все риски я беру на себя. А еще учись, развивайся, познавай новое. У меня огромная база разных кристаллов обучения. Я ведь раньше был продюсером. Открывал таланты, от вокальных до зодчих.

Корабль совершил прыжок, и Блеврак повернулся ко мне лицом. Он улыбался и был явно горд своей профессией, принесшей ему средства на покупку земли.

Теперь мы могли говорить спокойно, а корабль несся на потоках к выходу из кольца. Участие капитана или тем более пассажиров текущий процесс не требовал. На таймере светилось время выхода из кольца — шесть часов. Не мало, но и не много.

— А это реально? Разве можно заниматься сразу всеми направлениями? — спросила я, не представляя, как один инопланетник может учить и петь, и строить.

— Конечно! Ко мне приходил желающий стать кем-то большим, чем просто гражданин, а я всесторонне его исследовал, находил его истинный талант и помогал добиться в нем колоссального успеха.

— Звучит фантастически, — пожав плечами, постаралась улыбнуться не просто из вежливости, мне хотелось поддержать настоящего профессионала своего дела. — Значит, после поиска таланта идет его развитие.

— Не все так просто. Это только капля в море — найти талант. Дальше его нужно развить до определенного уровня. Требуется время на развитие, мое терпение и стальная воля самого обучающего. Им, моим подопечным, приходилось долго учиться под моим контролем, и еще больше — после завершения контракта, — Блеврок покачал головой. — Мало поглотить информацию с кристалла, нужно ее еще и утрясти в сознании. Не на задворках, как ненужный хлам, а близко к тем участкам мозга, с которыми они работают постоянно. Любой, кто хочет заставить талант работать на него, должен привыкнуть думать иначе. Перенастроиться на свой новый курс в выбранном диапазоне, обращаясь к таланту непроизвольно, а не по желанию.

— И сколько стоит такое обучение? — задумалась я о насущном, примеряя на себя столь немаленький объем работы над собой. — Не думаю, что ты работал за копейки, на которые купил как свой корабль, так и планируешь купить землю.

— Очень и очень дорого. Правда, справедливо заметить, что большая часть цены — это не сами кристаллы, а дальнейшее продвижение ребят в большом мире. Если певец, то его нужно не только научить использовать голос и подобрать репертуар, но и одеть. Затем поставить походку, речь, манеру держаться в толпе и на сцене. Поработать с пластикой тела, и само тело сделать красивым для любого требовательного глаза. Познакомить с нужными ценителями. Как только мой протеже получал свой первый контракт на минимум три года, я считал свою работу законченной. Сможет удержаться на подобном уровне — будет купаться в средствах и славе. Нет — значит, расслабился слишком рано. Но тут только себя винить они и могли. Я не отвечаю за нежелание развиваться после получения контракта. Моя цель достигнута и все обязательства выполнены в полном объеме.

— Резонно. Кто виноват, что певец отращивает брюхо и устраивает скандалы? Только он сам, — я поняла, что Блеврок помогал сделать лишь первые шаги, дальше начиналась борьба с собственной ленью и слабостями.

— Да, милая. Так вот, я предлагаю тебе пройти первичные тесты, понять свой талант. Возможно, прокачать его уроками с кристаллов, а дальше уже сама двинешься. Я лишь укажу тебе курс, расписав на ближайший год нужные тебе тренировки и уроки. Как ты понимаешь, связей в той галактике, куда мы летим, у меня пока еще нет. И помочь я тебе не смогу, но и средств ты не потратишь на мои услуги. Скажем, это будет моя тебе благодарность за скрашенный твоим присутствием очень долгий полет. Признаться, я ужасно устал от одиночества.

Проверив показатели, я узнала, что моя раса и раса Блеврока не совместимы ни в плане секса, ни в плане потомства. Его физиология требует иной температуры тела партнерши и совсем другой микрофлоры.

Облегченно выдохнув, я улыбнулась. Хоть тут мне не грозят проблемы на личном фронте. Как же облегчает жизнь пронт.

— Я согласна, — без раздумий ответила я, не веря в свою внезапную удачу. — Всегда хотела учиться чему-то новому.

Кажется, моя жизнь снова сделала неожиданный поворот. Теперь мне нужно взять себя в руки и не упустить ни одного важного момента. Свой-то талант я уже знаю. Но об этом я никому не скажу. Вдруг еще что всплывет в результате проведенных тестов. Запасной вариант самореализации и возможного заработка существенно повысит мои шансы на безбедную жизнь.

Глава 11

Глава 11

Капсула для проверки способностей представляла собой подобие узкой душевой кабины с прозрачными, слегка мутными стенами-дверцами. Внутри все устроено вполне удобно, была и подсветка по углам, и мягкая внутренняя отделка. Прислонившись к ровной поверхности, к которой тебя притягивало силовым полем и пристегивало ремнями безопасности, можно было расположиться с комфортом и даже отдохнуть. По крайней мере, мне никто не говорил этого не делать. А как известно, все, что не запрещено, разрешается и даже приветствуется.

Требовалось от объекта исследования лишь стоять неподвижно и не особо сильно вертеть головой. Всего одна кнопка находилась внутри, она помогала при аварийной ситуации выйти на свободу. Само сканирование заняло около одного стандартного часа, и я ощущала легкое головокружение при запускании разных, едва слышных звуков. Как если бы меня укачивало на волнах, но противно при этом не было. А потом пронзительный звуковой сигнал заставил напрячься в ожидании неведомого, дверца открылась, и меня отпустила та неведомая сила, что не позволяла упасть или сменить положение.

— Выходи и выпей витаминов. Полезно будет тебе сейчас, после нагрузок, — Блеврак пододвинул мне наполненный жидкостью стаканчик с трубочкой, стоявший на его привычном рабочем столе с двумя креслами рядом.

— Спасибо, — едва не свалившись в удобное и глубокое кресло, я почувствовала себя, как шарнирная кукла. — Так и должно быть? Слабость, накатывающая волнами без понятных причин и какой-либо системы?

— Конечно, должно быть, — передразнил меня усмехнувшийся инопланетник. — Твой мозг подвергся доскональному глубокому сканированию. И случилось подобное для него пока еще в первый раз, вот он и избавляется от стресса, как умеет. Потом будет легче с каждым следующим разом.

Ерген читал на своем прейде поступающие данные и улыбался, явно довольный моими показаниями.

— Ну, что я могу тебе сказать. Неплохие результаты по тестам, — просматривая параметры моего исследования, заметил Блеврак. — Талант к рисованию и всему художественному проявлению имеется в избытке. Пока еще развит лишь на малую часть из допустимого внесенными изменениями. И я могу его подправить, подтолкнув к развитию, на порядок ускорив рост способностей. Но это не относится к срочным и обязательным внедрениям. Времени у тебя много, все успеешь сама. Я верю в тебя, девочка.

— Было бы неплохо, — как-то без особого энтузиазма согласилась я.

Я не представляла на самом деле, как буду всю жизнь только рисовать. Устала я от подобного времяпрепровождения слегка.

— Но ведь это не все? Нашлись у меня еще какие особенности, достойные твоего внимания и продвижения? Таланты моего сознания, а не только тела?

— Куда без подобного. Бесполезных людей на своем жизненном пути я еще не встречал ни разу. Талант к созиданию, но он у многих женщин бывает. У вас это в крови заложено самой природой на уровне инстинктов. Забота о доме, создание атмосферы уюта вокруг себя и, конечно, личного комфорта.

— Прямо так часто встречается? Всегда считала, что созидание доступно далеко не многим.

Протянув уже не трясущуюся руку, я, наконец, взяла стакан и отпила напиток. Не знаю, что именно там было намешано, но я буквально почувствовала, как по венам побежала энергия, разносимая кровью.

— Нет. Ты ошибаешься, малышка. Желание семьи, уютного дома, вкусного ужина — вот что такое созидание в нашем текущем понимании. Это уже не что-то высокое и недостижимое, как мечта о создании идеального города или общества, живущего по совести. Но это не важно, — в своей привычной манере отмахнулся ерген, махнув рукой. — Твое созидание переплетается с искусством и тонким пониманием прекрасного. С этим можно работать и это можно продвигать. Однако, куда важнее, что у тебя есть талант к коммерции, а вот он редкость. Можно научиться торговаться и продвигать свой товар, заимствуя чужие методы. А вот талант, хорошо развитый и приведенный в активное состояние, найти сложно. Хочешь его тоже развить? Он точно поможет тебе спать на мягком и кушать вкусно в любой из галактик.

Чувствовать себя одаренной трижды было приятно. И пускай я мечтала стать той, у кого талантов немыслимое количество, воротить нос я не собиралась. Искусство, созидание и коммерция. Однако, есть где развернуться, не используя длинные цепочки, как при той же перепродаже. А остальное… Никто не запретит мне взять быка за рога, а точнее, Блеврака за его выразительные брови, и получить начальные навыки остальных возможных способностей. Вот пойму, как читаются кружащие над капитаном корабля схемы и подберу себе возможные линии тренировок. Два месяца полета, конечно, мало, придется очень много работать над собой.

— Хочу все развить! Все способности, которые у меня выявила твоя капсула, а не только самые проявившиеся, — с восторгом произнесла я, явно поразив своей жадностью много чего повидавшего за свою богатую карьеру тренера Блеврака.

— Какая прыткая! А плохо тебе не будет? Проблемно это все разом развивать. Можно упустить способность и потом жалеть. Есть то, что вложено в возможности самого тела, как умение дать отпор нападающим с помощью оружия или приемов самообороны. Есть то, к чему тянется душа. Как твое рисование. Но всего сложнее устроить развитие приходящих с годами способностей. Они спонтанны и непредсказуемы, сама должна понимать.

Понимающе кивнув головой, я допила напиток и покрутила в пальцах пустой стакан. Конечно, он прав и на всю жизнь я не смогу получить с ергена развитие возможностей, но и сдаваться, не попробовав, пока еще рано.

— Это сложно только в плане мотивации или мой разум не сможет воспринять столько информации разом? Есть ли срок, за который необходимо приступить к развитию таланта, после которого он опять застынет, откатившись на момент до вмешательства твоей волшебной машины?

Я отставила стакан на стол и постаралась сесть ровнее. Не дело валяться, как квашня. Спину держим ровно, подбородок слегка приподнять, плечи расправить. Я красива и свободна.

— Сроков нет, — повернувшись в мою сторону, одобрительно кивнул головой Блеврак. — Вся проблема в том, что нужно будет составить программу тренировок под тебя индивидуально, вплетая все твои таланты разом. Менять при добавлении нового, выстраивать новый маршрут соприкосновений кривых.

Он указал кивком на одну из схем и увеличил ее, прочертил линию от яркой белой звездочки в паутине до более тусклой, но уже мерцающей, а потом к той, что сверкала более холодным синим цветом. Рядом виднелись и другие точки. Зеленые, черные, красные, стальные. Менее заметные, но существующие. Если это все мои таланты, то выбирать, и правда, есть из чего. Но они не яркие. Почти незаметные на фоне тех трех, что заинтересовали моего друга.

— От того же рисования можно переходить к созиданию, а дальше подключать коммерцию с ее хитростью и уловками. Еще у тебя есть физические зачатки, — он ткнул в серую точку. — А это тренировки тела на гибкость и координацию. Силу я не советую для девушек. Не красиво смотрятся, на мой скромный взгляд, накаченные мышцы в вечерних платьях или обтянутые комбинезонами из тонкой ткани. Бугриться все и отталкивает нас, мужчин. В остальном все пока терпит. Если сейчас начать, может, и не сложно будет развивать тебя с перерывами на сон. Пока в полете до следующей станции будешь сидеть у меня в капсуле по пятнадцать-двадцать часов. За неделю управишься с основными кристаллами, а потом начнется жестокая практика и тогда спать не будет времени у тебя. Возьмусь за тебя серьезно, а не как за простого покупателя таланта.

— Не страшно. Два последних дня безделья меня утомили. Не хочу терять время, куда бы все твои новшества меня не завели. Моей целью теперь является обеспечить себя всем необходимым. Хочу подстраховаться от нечестных мужчин, раз в этом современном мире у них столько прав над нами, слабыми женщинами, — гордо объявила я, заставив моего собеседника рассмеяться в голос.

— Смешная ты. Но раз решилась, то раздевайся до белья и ступай в капсулу. Сегодня займемся рисованием, а ночью потренируйся в своих очках до полного истощения. У тебя будет время до обеда на осознание способностей, потом загружу тебя созиданием. Оно проще пойдет, практиковаться сможешь рисуя. Два дела разом прокачивать — отличный способ сократить время принятия. Сложнее будет с практической коммерцией. Если прилетим на станцию, там будешь торговаться за меня. Рирко говорил, что ты и раньше умела это делать. Вот и посмотрю на тебя в свободных условиях нашего рынка, мужского и жестокого мира, как же работает настоящая свободная женщина.

— Спасибо, что не отказываешь, а наоборот, поддерживаешь меня, — постаралась я быть как можно искренней в своих словах.

Ведь оторвался он от явно важных дел, которым посвящал свое время, пока мы летели два дня. И все только ради помощи мне.

Встав, я принялась раздеваться, отвернувшись от абсолютно спокойного мужчины. Он смотрел на меня, как на красивое тело, с которым можно работать. Как я сама могу рассматривать изящное платье, примеряясь, подойдет ли оно мне или нет. Вот и белокожий коренастый тип с черными ногтями не собирался замечать мою грудь или попу. Боюсь даже представить, сколько таких выпуклостей он видел за сто лет, которые потратил на обучение других.

— Нижнее белье можешь скинуть там, — махнул он рукой на капсулу.

И встав, подошел к стеллажу, где и хранились те самые очень недешевые кристаллы с материалами, сути которых я не понимала.

Я забралась в кабину и дождалась, пока Блеврак вставил один из них в специальную нишу. Затем закрыла дверцу, полыхая красными щеками и ушами. Может, привыкну потом, но пока он для меня мужчина посторонний.

— Все, раздевайся, у тебя на это есть три минуты. Потом начнется обучение. Закрой глаза, или укачает с непривычки. И желаю наслаждаться первой партией увлекательных знаний. Они идут сложнее всего и потому запоминаются лучше, чем все последующие, — прозвучало снаружи вполне добродушно.

Скинув оставшиеся вещи, я не стала спрашивать, зачем это. Верила обещанию Блеврока взяться за меня всерьез и исполняла его требования. Мастера с огромным опытом стоит слушаться беспрекословно, а зачем снимать трусы, если внедряются знания в мозг, мне понять пока не дано. Хотя уже через час я страдала от сбегающих по моему телу капель пота, словно бежала не первый километр на пределе скорости. А ведь каждый кристалл — это десятки часов непрерывного потока информации.

В обычное обучение перерывы делал сам учитель, растягивая уроки, не напрягая объект, как сейчас меня. Но у них было достаточно времени, в отличии от меня. А потому сжимаем зубы и учимся.

За первым занятием последовало второе, потом третье и завертелось. Я только и делала, что училась, затем практиковалась, иногда спала и успевала сделать пару инъекций в сутки. В памяти моих очков появилась целая галерея работ по уютным интерьерам, как я их видела в своем представлении комфорта и органичности. Рисовала сперва обстановку, а потом вплетала в них мужчин и женщин из разных эпох и рас.

Ради подобной практики мой учитель отыскал библиотеку по истории разных галактик и дополнил кратким курсом, записав в память чипа. Я отнеслась к этому с благодарностью. Под налетом вечной усталости, я принялась повторять те интерьеры, что предпочитали другие расы, работая ради опыта.

Блеврак намекнул, что их можно продавать, но я пока отмахнулась от его слов. Спрос и предложение не всегда ходят за каждой сумасбродной идеей, витающей в воздухе. Но он не сдался и попросил скидывать мои работы на общий чип корабля. Он что-то с ним проделывал, но я не боялась. Уже не задумываясь, я сперва регистрировала их на себя, а потом отдавала ему. Увы, но я, кажется, разучилась до конца доверять окружающим управлять своим бытом и имуществом. Пусть это лишь придуманная мной картинка.

Один или сразу оба Скина пытались связаться со мной только в самом начале путешествия. Еще в тот самый день побега, когда связь пробивалась, а мы отлетели лишь на одну обитаемую галактику. Спрашивали они о моих планах на вечер, а я промолчала. Нет, сочинять сообщение я начинала несколько десятков раз, но все было не то. Либо слишком пафосно и запутанно, либо почти слезливо. В итоге перед следующим переходом через кольцо я сняла блок и ответила кратко и без подробностей: «Терпеть не могу лгунов. Передавай привет брату». Разберутся сами, кому разъяснять, почему теперь я исчезла с радаров. Как же хорошо, что действие чипов ограничено двумя-тремя галактиками, и нет никаких отсроченных пересылок. Не хотела бы я в будущем, случайно оказавшись недалеко от моей первой станции, получить множество сообщений из прошлого. Такой привет из прошлого легко сможет разбередить душу, сколько бы времени не прошло.

Я заблокировала все возможности со мной связаться для этих двоих и вздохнула с облегчением. Пробить мой запрет они не смогут, а возможности в ближайшие годы столкнуться случайно на улице у нас не предвидится. Так что я замкнула свои чувства в глубинах сердца и решила посвятить себя учебе. Может быть, я так и не смогу забыть тех воргов, но это не беда. Заработаю на новое тело и начну еще одну жизнь в нем, но со всеми средствами, которые успею нажить. Забудется и моя беспомощность, и их расчетливость, но для этого нужно не отпускать свой шанс и двигаться вперед. К золотым горам и возможностям…

Встрепенувшись в очередной раз, я отбросила чувство жалости к себе, и уже без помощи Блеврока подготовила капсулу и установила кристаллы с потоками данных. Отоспаться я смогу потом, когда сойду с корабля. А пока лишняя капсула с витаминами взбодрит, помогая не отключиться во время очередного урока.

Изучив местную коммерцию, я принялась за решение идущих в комплекте задач на разные темы. От торговых до деликатных, похожих на привычные мне переговоры. Не только требующие нахождения в капсуле, но и обходившиеся моими несчастными очками. В них вновь загружали уйму данных, и я тренировалась даже во время сна. Порой, все еще в очках, ела несчастные батончики из пайка, наблюдая мир сквозь небольшие участки, освобожденные от картинки с задачками пространства.

— Да отвлекись ты, наконец! — возмутился Блеврак через месяц.

Он явно устал ждать, когда же я сдамся. Наивный инопланетник! Мы, женщины из прошлого, и не на такие подвиги способны ради исполнения мечты.

— У тебя прекрасные результаты. Идешь на опережение любого из составленных мной планов. Если так пойдет, то я даже не знаю, что ты будешь делать потом, когда моя база тебя разочарует.

Он задумчиво потер правую бровь пальцем, присаживаясь рядом со мной. И вновь вызвал пронте схему с показаниями из капсулы. Три яркие звездочки таланта сияли просто отменно! Душа радоваласьот перемены в моих талантах.

— Согласна, неплохие результаты, — кивнула я, проверив верные и ошибочные ответы на уже решенные задачи. С моим-то прошлым опытом их наука шла легко, и на сотню вопросов я даю примерно пять ошибочных ответов. — Но мне еще долго учиться…

— Вот не пойму я вас — желающих получить все и сразу. Ты делаешь это для себя, а не на продажу людям. Конечно, и для заработка, но с такой самоотдачей у меня мало кто трудился над собой. Нет, я не против. Занимайся, пока есть время, мне обязательно потребуется вскоре надежный помощник. — Блеврак потер руки, явно очень довольный собой. — Я тут одно дельце уже обстряпал, пока мы летим. Перехватим часть груза вскоре на одной станции и загоним его по двойной цене на другой. Но крюк делать придется солидный и лететь немного больше запланированного. Хотя… Ничего, для нас это не проблема. Так я говорю?

— Тут капитан ты, мне нравится учиться. И я готова подзаработать с тобой на равных условиях, — закинула я удочку довольному капитану.

— Посмотрим. В этот раз я уже завершил сделку, дополнить ее не выйдет при всем желании. Ты пока скинь мне картинки для Рирко, я ему перешлю, как удачный момент для связи будет через базу корабля. И скинь еще мне что-нибудь новенькое из работ по созиданию. Попробую снова продать и возьму лишь небольшой процент. Я сегодня очень добрый. Даже те, где есть твои вымышленные персонажи, можно продать достаточно выгодно, если знаешь, кому предлагать.

— А они нужны кому-то? Почему ты так уверен, что их купят? Я же чаще всего людей рисую. Они мне ближе и понятнее по внешним данным, как ты понимаешь.

Мои щеки, судя по ощущениям, пылали алым цветом. Столько много рас, а я, как ретроград, не могу переключиться с моих соотечественников.

— Да, они не подойдут как образец комнаты, которую будут строить по твоему проекту. Тут ты права. Но как простая галокартина на стене они будут смотреться приемлемо. Покажу мелкие образцы, а как пойдет, сообщу тебе уже подробно. Никто не отменял комнаты отдыха на кораблях дальнего следования для более состоятельных путешественников. Они желают радовать свой глаз и требуют с бедных капитанов развлечений и видов, что ранее не попадались им лично.

Суть его рассказа осталась для меня слегка непонятной. Но я летела на станцию не в первом классе и вообще старалась тогда не особо глазеть по сторонам. И если кто-то хочет купить мою картинку с комнатой или садом, то пусть платит.

— Мои восемьдесят процентов с каждой проданной картины, — сразу постановила я. — Твои двадцать, и с них можешь остальным назначать вознаграждения. Не с моих заработанных, поэтому сразу рассчитывай, как будешь вести переговоры.

— Это грабеж! Мой корабль, мои кристаллы, мои связи. Накинь хоть пятнадцать процентов. Расходы и основные поиски-то буду я вести, — взревел обиженный ерген, уязвленный в самое сердце.

Хотя… На мой взгляд, болевой точкой у него был его кошелек.

— Вот как ты заговорил, — я картинно обиделась и сняв очки, хмуро смотрела на остатки моего батончика.

Конечно, легче изображать резко упавшее настроение, гоняя по тарелке еду, к которой пропал аппетит. Но я надеялась, что и куска местного твикса для этого хватит.

— Хорошо, но учти, мы все оформим документально. Мои двадцать процентов взяты не с потолка, считай сам. Дам еще пять процентов, и это за доставку меня в конечную точку моего путешествия. Хотя ты обещал бесплатный проезд аж до планеты со свободной землей. Пять дам за обучение, хотя оно тоже должно было быть подарком за компанию в пути. И пять за связи мне не жалко, но очень надеюсь, что сами связи будут не пустышкой, с твоим-то бахвальством. В минус работать нет никакого желания. Я, конечно, понимаю — у меня никогда не будет твоей хватки, я это признаю открыто. Но воровать у бедной и несчастной меня никому не позволю.

— А еще пять за что? — криво усмехнулся Блеврак, покивав головой.

Принимал он мои условия или просто подыгрывал, я пока не поняла, но отступать не собиралась.

— Оставшиеся пять я даю за то, что ты, о великий и могучий Блеврак, будешь бороться за нас обоих, как настоящий зверь. Не упустишь нашу с тобой выгоду. Я поделюсь с тобой целыми пятью процентами, просто веря в тебя. Вот и выходит, что двадцать — это честная сделка с моей стороны, а сколько это будет в единицах средств, зависит только от тебя самого. Если две единицы, то и делить их будет куда сложнее, чем те же сто. У меня огромные масштабные работы с природой и яркими красками. Это им не блеклая станция с серыми стенами. Я могу и комнату воссоздать в проекте, а им останется только загрузить в модульную мебель требуемые параметры. Было кресло простое, как у всех, станет стул из чистого дерева с позолотой и резьбой. Светильники на потолке станут хрустальной люстрой, а пара реалистичных голограмм подарят ощущение, что по углам стоят живые цветы в горшках.

— Обучил на свою голову, — рассмеялся учитель, хлопнув по столу раскрытой ладонью. Черные когти сверкнули, как и его довольные глаза. — Или ты и раньше так умело торговалась за свои средства?

— Нет. Моим прошлым жизненным принципом было «проси больше — получай честную цену». Так что да, ты виноват в моем прагматичном нынешнем подходе. И да, обучаешь ты меня слишком хорошо. Как видишь, моя мания на поглощение знаний дает свои плоды уже сейчас.

Ведь я права и дала хороший процент на услуги. Осталось ему поторговаться за нас обоих, и будет прибавка к общим доступным средствам. Но в одном он прав — моя голова работала сейчас как-то иначе. Я видела пути обхода острых углов в переговорах, словно наблюдая за транспортными развязками города с высоты птичьего полета. Его просьбы это пробки, а мои ответы — объездные пути по узким улочкам и двора. Остается только взять правильный курс и не отступать, а в конце дороги появляется настоящая выделенная полоса.

Не то, чтобы я сейчас нуждалась в средствах. Затрат во время полета у меня не имелось, и пока еще я не сходила на станциях, даже если капитан предлагал составить ему компанию. А значит, никаких списаний не происходило, кроме налоговых на мои работы с чипа.

На мой счет регулярно, каждые два отчетных дня, приходило оповещение о приличной сумме, на мой взгляд, с пометками от отправителя. Видимо, Рирко нанял еще пару помощников с выдумкой, и они продолжили составлять букеты на порядок лучше, чем это делала я. Более тысячи цветов в разной конфигурации будут отменным конструктором для смысловых букетов, а из различных деталей можно создавать новых зверей, которые существуют в их мифах и живут на самом деле на разных планетах.

Подумав, я отправила ему на пробу только пять новых картин, зарегистрировав их удаленно. Схема привычная, однако в нее я решила добавить небольшой нюанс. В отличии от узоров тату, простые картины будут доступны для копирования другими авторами и организациями. Процент автоматически уйдет мне, как только система отыщет хоть черточку из моих изображений. Конечно, у меня была возможность оставлять работы без права разбирать их на детали. В единственном экземпляре или так, чтобы копию создавала лишь я одна. Все в моей власти. Однако, моя коммерческая нотка подсказывала, что лучше не мешать распространению и довольствоваться множеством мелких отчислений, чем одним единственным.

Если начинать позиционировать себя как художник, то останавливаться, сделав первый шаг — не дело. Однако, я понимала, что не столь популярна сейчас, и лучше работать на обширную аудиторию, а не на обеспеченные единицы возможных поклонников. Так что ставку буду делать на распространение в массы, с которыми прежде сотрудничал Блеврок. Они-то точно не обычный контингент с заправской станции.

Посмотрим, кто еще потом будет в достатке и станет покупать себе доноров для создания детей. Пусть летают, служат своей родине, а меня позабудут.

Сейчас, спустя месяц, мне дышалось значительно легче. Не было потока слез, возникавшего и не останавливавшегося, пока я не напоминала себе о предательстве меня, любимой. Любовь отступала, хоть и не отпускала меня из своих сетей полностью. Кажется, у меня получилось ослабить влияние чувств к этим двоим и теперь я была готова вернуться на прежний курс. Моей целью вновь стали покупка земли и возведение собственного дома. И они важнее личностей, посмевших меня использовать в своих планах на обеспеченное будущее.

Теперь, подробно изучив вопрос прав и свобод, я видела очень четко путь, при котором два ворга, воспитывающие детей, смогут весело проводить время с любовницами. Прикрываясь нежеланием детей видеть в доме хозяйку, они смогут вполне законно отказываться от ненужного брака. Перед страной и окружением два прохвоста будут прикрыты в любом случае. А льготы на приобретение земли неполным семьям воргов, и правда, предоставляли с огромной скидкой, а в их случае в двойном объеме. Живи и радуйся после подобного на планете, перетащив второго брата, как самого близкого родственника. Хотя, потратиться им и даже после этого предстоит не слабо. Одного проданного тела может не хватить.

Попрощавшись с учителем, я встала из-за стола, прихватив с собой снятые ранее очки, и ушла в свою каюту. По пути пришлось смахнуть одинокую вредную слезинку.

Почему мое сердце и душа никак не поймут, что мне будет лучше без них? Хотя бы до того момента, когда я узнаю о всех подводных камнях нового времени. Стану хоть немного самостоятельной и научусь не полагаться на таких вот Блевраков и Рирков. Перестану жить их умом. Ведь именно страх моего друга погнал меня быстрее сквозняка со станции. Но однажды я могу оказаться без чужой поддержки, и тогда точно провалюсь. А сейчас я поняла, что разучилась жить самостоятельно, без поддержки мужчин. Все на них, родимых, надеюсь и полагаюсь. Начиная от мелких моментов до самого основополагающего для жизни.

Тем же кораблем я управлять не умею и не представляю, как он движется без обращения к чипу. А ведь это звучит так, будто я без машины по нашей стране передвигаюсь. Из одного ее конца в другой ножками своими бедненькими топаю, и в подобном недочете видится мое существенное упущение. Нахожусь в полете и не думаю, что может случиться беда. Вот заболеет мой бессменный капитан, подхватив заразу из редких, но опасных, и врежемся мы во что-нибудь, разметав свои тушки по космическим бескрайним глубинам.

Мне, конечно, обещали лечение и гарантийную замену пришедших в негодность органов. Но вот запасного тела нигде в закромах не валяется на случай внезапной смерти. Пора хоть немного подумать о проблемах текущей реальности. Изучить текущий быт более детально, включив в список необходимого то, что они считают незначительными мелочами. Попросить Блеврака поспособствовать получению простых навыков. Осознать, как стал бы вести себя местный житель, понимая, что впереди ждет самостоятельная жизнь. Изучить ту же карту нашего следования, куда мы летим и как долго мы будем еще в пути. Прикинуть, исходя из интересов местных, что и где будет пользоваться спросом. Какой товар и где можно купить, куда перевезти, рассчитав спрос и избыток на станциях. Там купим, в другом месте продадим, вот и будет мне тренировка для коммерческой жилки. Может, удастся на свой клочок земли заработать через пару лет трудов праведных и регулярных. Да и приданное для своего дома нужно начать собирать уже сейчас, пока попадаются выгодные варианты. Не смогу его отстроить по окончанию путешествия, так оставлю все на хранение у Блеврака в сарайчике. Или у него же арендую комнатку, где смогу жить и дальше работать. Такая деятельная личность, как ерген, не остановится после покупки, к которой шел всю свою сознательную жизнь. Ему будет мало тихого мирного быта, после размаха в прошлом. Знала я таких деятелей. Они только в трудах и мечтают, что выйдут на пенсию и будут жить спокойно, а в итоге ищут себе новые прибыльные увлечения. Так что быстро семью мой текущий капитан искать не примется. А ту же мебель можно сделать встроенной и сдвижной. Этакий интеллектуальный мобиль из деталей местного конструктора для взрослых. В неактивном виде кухня со всем оборудованием представляет собой куб метр на метр, а спальня и того меньше. Сложу их в уголочке и буду идти к мечте.

Просидев в каюте чуть больше часа, я составила минимальный план, и отложив очки, пошла докучать Блевраку своими новыми вопросами. Практика в коммерции не убежит от меня, а я и только и делаю, что теряю время зря с затянувшейся практикой по всем направлениям. Кристаллы и их стоимость не для меня, сколько бы я не старалась, а позволить себе покупку столь обширной библиотеки, которая не приносит средств, я не смогу никогда.

— Что тебе еще нужно, алчное чудовище? Сам ведь тебя создал, решив сделать что-то хорошее для милашки на грани нервного срыва, — возмутился моему появлению в рубке управления иронично настроенный ерген.

— Научи меня управлять типовым кораблем, — сразу озвучила я основную мысль, устраиваясь в соседнем кресле. — Также прокладывать курс, выбирать безопасные станции для стыковки, планировать, и все в подобном духе для того, чтобы не пропасть, если полечу одна куда-то. Ну, это первое мое пожелание. Самое основное. Еще я думаю, что мне в обязательном порядке нужны уроки по самообороне и развитию тела. На случай, если меня попробуют атаковать некие нехорошие личности. Так же хочу получить знание об основных законах всех обитаемых галактик, особенно той части, куда мы сейчас с тобой летим. Не хочу оказаться в тюрьме по незнанию.

— Это все? — хмыкнул мужчина, чьи брови уползали к волосам, пока я озвучивала свои мысли и желания. — Может, еще что есть на примете? Ты не стесняйся, выкладывай, чтобы в очередной раз не вносил в план обучения кардинальные изменения спустя месяц или чуть больше.

— Пока да, — уверенно кивнула я, отмахнувшись от его претензий.

Если я его и узнала за время нашего полета, то при настоящем недовольстве Блеврак примется отказывать однозначно и категорично.

— Что-то меня уже пугает твое «пока», неугомонная ты женщина. Что еще желаешь? Говори сейчас, пока я еще добрый и понимающий.

— Можно еще языки всякие подтянуть, — решила подшутить над Блевраком, прекрасно понимая, что при наличии чипа с ума сходить, разучивая языки, нет смысла. — Не все же они в моем чипе заложены. Могут быть те, что требуют коррекции и сопоставления с базой. Вот их и хочу знать.

— В твоем почти все имеются, и говоришь ты на них, не задумываясь, отвечая на языке собеседника. На это не трать лишнего времени. Знание законов я дам, но оно тебе не поможет сильно. Работать с чипом на этом поприще придется плотно и постоянно. В любом из миров слишком много есть мелких нюансов, как с твоими воргами с единой душой. Помнить их все не получится, как не заучивай. Так что и тут частично помогу, но не особо стану вносить в программу занятий.

— Допустим, а остальное?

— С кораблем все намного проще. Смогу научить и практику обеспечу на своем. Сейчас все они типовые, тут ты права. Сможешь летать на одном, значит, и с остальными разберешься легко. Конечно, кроме военных, но тебя туда и не возьмут служить. Во-первых, ты не относишься ни к одной текущей расе, а во-вторых, ты женщина, которую при некоторой ситуации и прижать-то нечем будет. Так что летные часы я обеспечу сразу после усвоения пары кристаллов, а вся остальная информация пойдет на подкорку твоей привлекательной головки. Есть у меня в закромах некоторое устройство, что помогает усваивать быстро и навсегда. Ради возможности избежать всевозможных проблем и аварий, всем гражданским внедрили усвоение материала на уровне рефлексов, но это допускается только с ограниченным спектром знаний. Это обучение будет самым простым и быстрым по итогу. Пошли, загружу тебя учиться в капсулу и подключу по-новому. Так, как нужно в этот раз, пока ты еще что-нибудь не придумала, — щелкнув парой кнопочек, он поднялся и указал мне на дверь.

— А как же самооборона? — скользнув первой в комнату, я быстро принялась раздеваться за ширмой, которую сама сделала из деталей старой походной палатки ергена, валявшейся в мелкой подсобке корабля и отданной мне на любые переделки.

— Есть у меня курс молодого бойца. Пусть и не на всех действует, но обескуражить большую часть противников ты сможешь. Наносишь пару ударов и убегаешь. Поняла? — перебирая кристаллы, он вставлял их в очередность по обучению, с привычным уже звоном об активации и их рабочем состоянии.

— Большего и не нужно. Я не супер солдат и не стремлюсь им стать. Просто, пока летела на станцию в прошлый раз, много чего нехорошего видела. Признаю, в тот раз было очень и очень страшно, — я вышла из-за ширмы в одном куске ткани, который во время обучения бросала на пол, а после им же вытирала пот, пока сидела на полу и приходила в себя.

Я уже привыкла к тому, что Блеврак не смотрит на меня, как на женщину. Я была ему не интересна, как самка для спаривания, и в этом он сознался уже давно. Еще в первую неделю занятий.

— Полагаю, что так. Однако, ты оказалась жадной до знаний, — подав руку, он помог мне забраться на новую полочку в капсулу, неожиданно из вертикальной ставшую горизонтальной.

Еще он подключил пару датчиков на виски и затылок, скрыв их под линией роста волос. Отобрав ткань, он накрыл ей мою грудь и все, что ниже, убежденно кивнув, что теперь-то все прилично.

— Их не бывает много, так меня учили в моем времени. Пусть я не умела высчитывать всевозможные величины, используя физические формулы с нуля, или не решала задачи по высшей математике в уме, общие знания о них имела. И получила их еще в самой обычной общеобразовательной школе.

— Верный подход. Нужно помнить основы и тогда не станешь глупо хлопать глазами в самый неподходящий для этого момент. А теперь усваивай знания, трудяжка ты моя. Сейчас надену тебе специальные очки, и вперед. Главное, расслабься и не сопротивляйся накатывающему сну. Сейчас он очень полезен будет.

Он закрыл дверь и ушел. А в мой разум потек слабый поток информации, постепенно находя отклик и свободные ниши у тех способностей, к которым следовало отнести новые таланты. Пусть я не получу в полном объеме способности по управлению всеми типами кораблей, включая военные фрегаты, но теряться рядом с интерактивными экранами теперь перестану. А мой чип уже поможет не оплошать, отыщет информацию и подскажет.

Глава 12

Глава 12

— Здесь не хватает минимум пятой доли заказанного нами товара, — брезгливо сморщила я нос, посмотрев на ящики с дурно пахнущими, якобы свежими овощами. Баснословно дорогими, если судить по ценнику на этой станции и тому, за какие средства их готовы купить далее по пути нашего следования. — Да и качество у вас не то, что мне обещали при заказе. Порченые они у вас, если судить по запаху.

— Либо берете эти, либо уходите, — нагло усмехнулся ушастый торгаш-твик с ярко-желтой шерстью.

Твики постоянно используют свои присоски, спрятанные в каждой поре их кожи, даже умеют ползать с их помощью по отвесным стенам и потолку. Правда, по этой же причине они носят шорты до колен и майки без рукавов, не стесняясь своего вида и в чем-то гордясь им. Очень уж любит эта раса находить проблемы на свои шеи и прочие мягкие места, ввязываясь в разборки на пустом месте.

— Да пожалуйста, — я развернулась и пошла, не спеша покачивая бедрами.

Я почти не сомневалась, что он поверит в мою игру и напускное спокойствие. Как и все наглые твики, он не терпел секретов, а мой отказ для него будет именно неразгаданной тайной. Дальше лишь дело техники — заставлю его усомниться, а затем и испугаться возможных потерь, и он будет мой со всеми потрохами. Не думаю, что его заботит репутация почти легального торговца, а вот удар по счету куда серьезнее для любого контрабандиста, как бы он себя нагло не вел.

— Эй, вам же был нужен товар! — прозвучал музыкой для моего слуха его недовольный окрик. — Улетите пустыми и потеряете топливо, которое вам уже никто не оплатит. Убытки, они больно кусаются. Простой торгового судна дорого обходится всем путешественникам.

— Ошибаетесь, это вам было важно спихнуть этот гнилой мусор, пока он не превратился в зловонную кашу. Вот и ищите дураков дальше, а я назначила встречи со всеми вашими конкурентами, так как о вас изначально говорили, как о слишком ушлом и недобросовестном торговце. Думаю, моя критика вашего товара на пару листов вашего профиля, погоды уже не сделает. Вам и так нечего терять, как я посмотрю.

Осмотревшись еще раз по сторонам, я поморщилась. Грязное помещение, бандитского вида то ли грузчики, то ли охранники. Не поймешь сразу, зачем они тут ошиваются и чего ждут. Напасть на меня без негативных последствий не выйдет. А средства я перечислять здесь и сейчас не собиралась. Только после погрузки на корабль товара, полностью нас устроившего.

— Тут вы правы. Многие меня ругают и обвиняют во всем чем попало. Плевать мне на вас и ваши писульки. Всегда найдется дурак, готовый поверить обещаниям, — задумчиво протянул он, пока я стояла к нему вполоборота и улыбалась.

— Вот и отлично. Тогда вы, как любитель хитрых схем обмана, не обидитесь, если я похвалюсь сейчас перед вами, что мой босс вас смог обхитрить. Теперь вы ему заплатили по установленному договору за потраченное зря время, и то самое сожженное топливо. Но при этом еще будете утилизировать ваш хлам и платить за это, когда он заявит владельцу станции о некондиции, портящей воздух пока только в этом секторе общей вентиляции съемных складов. А он это сделает, обидевшись на всю ситуацию в целом и ваше наглое обращение к нему, честному покупателю.

— Какие еще условия? — насторожился твик.

По бегающим глазкам было ясно, что сейчас он перечитывает состряпанный нами договор, замаскированный под типовой. Только после его первых пяти страниц начиналось самое интересное и важное.

— Не верите, прочтите договор прямо сейчас, начиная с шестой страницы. Именно по этому договору, как только я выйду за те двери, на наш с коллегой счет поступят ваши кровные. И я пойду покупать нормальный товар именно за них, — я дождалась, пока он свяжется с чипом и отыщет все подвохи, оставленные на случай обмана.

— Будет вам черная дыра на пути и свежие овощи на замену! — ругнулся он, и зыркнув на меня, махнул волосатой конечностью, указывая на соседнее помещение. — Пошли туда. Есть у меня свежее, но цена будет выше.

— Цена вписана вами в изначальный договор и изменять ее нельзя. Вы, конечно, можете разорвать прошлый договор и заключить новый, но сумма возмещения останется прежней. В нашу сторону, разумеется, не в вашу.

Фыркнув, он махнул рукой. В очередной раз мы разжились первоклассным товаром, который мне позволили лично собрать с обустроенных прямо здесь горизонтальных грядок. Пока заполнялись ящики, я много нового узнала о способе выращивания от гордого своей задумкой станционного агронома-предпринимателя.

Пара комплиментов, и я знаю, как и чем удобрять необычный грунт, как устроить полив и освещение в автоматическом режиме, заставив растения за сутки проживать два, а то и три дневных цикла без ущерба для урожайности. Ну, и какие культуры выбирать для продажи, а что для себя выращивать.

Говорил он легко и непринужденно, сразу указав, что такое оборудование найти очень сложно и дорого по официальным каналам. А с незаконными контрабандисты нас связывать не будут. Нечего свой кусок хлеба отдавать кому попало. Простым путешественникам и перекупщикам это явно не светит. Я же предложила ему способ перерабатывать овощи из прошлого. Та же консервация или сушка помогут избежать порчи. Хотя, в это время есть вариант проще. Это готовые блюда из специального автомата. За полгода и более он точно их продать сможет, а не выкинет.

К размышлению мои слова он принял, и в благодарность организовал доставку в лучшем виде, под защитой его же людей. Тот самый груз мы продали с Блевраком в течении суток и стали на порядок богаче. Трижды мы покупали у этого продавца, возвращаясь по кольцам раз за разом. Во-первых, наше сотрудничество было выгодным контрабандистам, а во-вторых, за привезенный им по сходной цене автомат, создающий более сотни блюд из их овощей, твик был рад сотрудничать с нами. А я, пока есть время и собеседник, сведущий в гидропонике и аграрной науке, пополняла свои знания. Изучила данные, какими поделился расслабившийся пират. Может, подобное мне пригодится. Главное, знать, что искать, и однажды мы получим свою теплицу из невысоких стеллажей.

Возвращаясь каждый раз на корабль после продажи овощей, мы не задерживались на станции. Отлетали от станции в безопасную зону и там оставались под куполом обороны. Считается, что при таком раскладе все суда имеют право на ответную атаку при нападении злоумышленников. И с этой же позиции легко уйти в прыжок, не возвращаясь. Главным было составить список закупок заранее и убедиться, что наши товары будут ожидать нашего появления. Так на место выгруженных ящиков тут же помещались другие, и мы не тратили время зря, передавая груз покупателю прямо в доке.

Вдвоем работать оказалось куда проще. И мы с Блевраком отлично понимали друг друга, пока забивали наш трюм, а порой и часть пустующих кают под завязку. Отыскивали новые товары в разных местах и за пару часов управлялись с делами, ускользая в орбитальное кольцо.

Вот уже месяц мы торгуемся, перепродаем и доставляем товары, приумножая наши личные средства. Коммерция оказалась полезнее рисования. По крайней мере, теперь я смогу позволить себе крошечный участок земли, на котором со временем можно построить дом с парой комнат. Пусть мы не долетели до конечного пункта назначения, капитан корабля не тревожился. Даже загорелся взыскать долг со старого ученика, что сейчас на мели, а потому отдаст корабль в уплату учителю. Из-за его важного дела мы совершим еще один круг, забравшись на две галактики дальше, но и подзаработать опять сможем. И возможно, даже колоссально заработаем! Прилетим мы на месяц позже или на пять, разницы для моего капитана, судя по его пофигизму, не имеет. Главное, не с пустыми руками и кошельком он окажется на планете, решив, наконец, купить свою вожделенную землю.

Причину его заметно остывшего стремления я узнала накануне ввода нового маршрута следования:

— Алишка, я тут узнал, что в тот сектор, куда я планировал заселиться, уже пришли воротилы и земля дорожает… — как-то не особо тревожась, признался Блеврак.

Не думаю, что земля в том секторе стала ему не по карману. Скорее, он узнал что-то такое, из-за чего прошлая планета перестала его прельщать на данный момент. Ушлый делец явно что-то придержал на красивый финал.

— И что теперь? — устраиваясь на место второго пилота, я покивала головой, словно поверила его словам.

— Либо ждем итогов их деятельности, надеясь на лучшее, либо ищем новую заселяемую планету в другом секторе. Случается разное. Может быть, в этом секторе скоро появится удачная подобная планета, а может и нет. Только дай время на выработку по полезным ископаемым, и продадут землю на очередной ненужной планете. Работы по изъятию всего полезного в открытых, но не заселенных галактиках ведутся постоянно.

— Это все варианты? — нахмурившись, спросила я.

Переплачивать за метры собственной земли себе позволить я не смогу, раз сам Блеврак признается, что для него это слишком дорого. Но и ждать неизвестно чего не хочется.

— Как-то меня не радуют текущие перспективы, пока не озвучены настоящие сроки и все варианты. Планеты-то бывают остаются без всего, даже без водных ресурсов. Меня очередная песчаная пустыня как-то не прельщает.

— Нет, конечно! — отмахнулся ерген, расплывшись в улыбке. — В другом относительно нашего положения конце обитаемых галактик, почти полностью закончена выработка зеленой планеты. Над ней будут работать еще месяцев пять, и только потом отдадут под заселение. Но заявки с пометками на доступный выкуп принимают уже сейчас. Можно зарезервировать три участка, а по факту выкупить один, когда на нее будут допускать переселенцев. Нужно только появиться в консульстве владельцев и предоставить некий задаток.

— В чем разница, ждать в этом конце или в том? — пожала я плечами, не видя смысла обсуждать вопрос, если лететь он явно собрался именно туда, с моим согласием или без него.

— Дело в секторе. Та планета рядом с далайцами. Они отменные воины, хорошие защитники и прочее…

— Но? — сделав запрос на краткую справку про сектор далайцев, я принялась поглощать информацию, которая меня на данный момент немного насторожила.

Закрытая раса, не привечающая гостей без доступа и обязывающая проходить анализ на совместимость со своими жителями всех переселенцев женского пола. Кажется, именно им я продавала тогда в клинике свои яйцеклетки.

— У них множественные семейные союзы процветают. Ты бежала от двоих мужчин, что разом обратили на тебя свое внимание, а там их — несколько заселенных планет. Конкретное количество я даже не представляю. Слишком много у них секретов. Да и заселяют они сейчас планету за пределами своих галактик. Создают некую буферную зону между нашими мирами и своей. На случай возможных военных действий. В остальном все просто замечательно у них устроено. Будь я один, рванул и не стал думать ни минуты. Такой замечательный вариант устроить быт выпадает очень редко. У них и сектор самый безопасный, и жизнь сказочная, если ты налоги платишь и законы соблюдаешь. Но со мной ты, свободная и, возможно, пригодная для них женщина.

Блеврак развел руки, словно извиняясь.

— Что значит — возможно, пригодная? — насторожилась я.

По конкретному количеству супругов ограничений в информации про расу ничего не было. Указывалось, что главным фактором для создания семьи является генетическая и прочая совместимость женщины с представителями Далая.

— У этой необычной и странной расы случались союзы, где тридцать супругов были на одну женщину. Такого счастья тебе точно не желаю. Никакая безопасность этого не стоит с самым огромным из возможных участков земли.

Передернув плечами, я покачала головой и принялась изучать возможные варианты жить там, но не стать для них очередной вечно беременной домохозяйкой. Должен быть способ увильнуть от нежеланного союза.

— Они проходят сверку генов на возможность образования семьи и получение наследников. Не ты выбираешь, а тебя пристраивает максимально точный алгоритм, который может ошибиться в крайне редких случаях.

Они, далайцы, так же как и я, относятся к детям, созданным вергенами. И да, я могу попасть в штат возможных невест. Хорошая новость в том, что никто инопланетниц не хватает силой и под венец не тащит. Вторую партию яйцеклеток я продала клинике не так давно, на первой же приличной станции, но уже без возможности диктовать условия. Куда они ушли, я не знала, однако, сумма за них была в два раза ниже, чем я получила от клиники. Еще эти далайцы порой оставляли в покое женщину, получив от нее пару наследников или наследниц методом искусственного оплодотворения. Так что выход у меня из сложившийся ситуации был, пусть и не идеальный. Не во всем он устраивал меня, но пока иного я не находила.

— Скажи, а ты можешь как-то проверить, подхожу я кому-то из их расы или нет? Не хочу замуж выходить пока, и тем более, по указанию непонятного алгоритма. Но и хорошее место упускать будет глупостью. Как для тебя, так и для меня возможность жить в безопасном и комфортном месте — это самое главное, — тяжко вздохнула я, решив, что буду рисковать в любом случае.

— Могу. Но учти, если после этой проверки тебя найдут, а это случится когда-нибудь точно, к тебе прилетит штат мужиков, от которых придется откупаться яйцеклетками и которые будут тебя уговаривать на создание семейного союза, как они его понимают. До двадцати мужчин порой входит в одну семью, и они счастливы, если судить по той информации, что попадает из их систем в другие. Очень развитая раса с умеренным бытом и полным пакетом прав граждан для каждого.

— Половина из того, что ты сказал, меня беспокоит, а вторая вдохновляет рискнуть. Сперва узнаем, столько вариантов у меня есть, а потом подумаем, что мне делать. Может, я выйду на одной из станций и буду жить тихо и спокойно. Пусть тогда ищут меня сами. Облегчать всем возможным женихам жизнь я не собираюсь. А ты полетишь в их систему дальше, за своей мечтой и домом. Мешать и тянуть тебя на дно я не стану. Ты заслужил хороший дом. Да и друг мне в их мире будет нужен обязательно. Раз найдут, значит, искать дом я буду поближе к тому, кого знаю.

— Ты, как и я, мечтала о доме. Я отвезу тебя туда, где ты сможешь купить себе доступную землю. Пусть они выкупают твой участок и возвращают затраченные средства, раз желают переселить тебя к себе под крыло. В безопасный сектор с доступными ценами и нормальной охраной периметра. Время у нас есть и мы успеем заработать тебе на отменный быт, даже без моего присутствия.

— Давай не будем загадывать. Может, за время что мы будем лететь, все поменяется. Найдется новая планета, устраивающая тебя больше. Я, возможно, успею поменять мечту и куплю себе такой же корабль. Найду себе спутника и полечу зарабатывать больше и больше средств. Хочу свободы и тишины. А земля… — я пожала плечами и улыбнулась. — Теперь я знаю, что могу ее купить, если буду стараться и пользоваться всеми своими талантами разом.

— Замечательное начало, но не нужно впадать в крайности. А то ты такая чувствительная натура, для которой свойственно убегать при возникновении серьезных проблем. Так что проверяем тебя по их базе, а потом решаем, как поступить.

Уверено кивнув, ерген отправил меня опять учиться, а сам принялся прокладывать новый курс, выбирая места остановок с разными целями. Если он отыщет доступный товар для сделки, то кинет мне запрос на перевод необходимой суммы средств, равной точно половине возможных затрат. Ну и станцию для проверки совместимости он отыщет быстрее меня.

Пусть работает, раз ему скучно просто летать от станции к станции.

* * *

День, когда мы, наконец, решились проверить наше дальнейшее совместное коммерческое будущее, настал спустя целый месяц. Судя по поведению, Блеврок не хотел прекращать наш совместный полет, даже в ущерб своим интересам. Возможной потери поистине стоящей земли он явно не боялся. И я его понимала!

Свежие овощи, дорогие, хоть и синтетические, разлетались по управляющим небольших станций, как горячая шаурма у моего института в далекие учебные годы. У нас сгребали золотые огурчики-персики и толкали их по еще более дорогой цене жителям верхних палуб своих станций. Самая привередливая элита везде найдет, как пристроить свою мягкую точку и при этом шиковать. Даже в дырах, похуже той, на которой мы жили вместе с Рирко, имелись требовательные клиенты. Вот за их обеспечение мы и взялись, нарастив капитал. И по их вине у нас регулярно случались пополнения счетов. При любом другом раскладе я осталась бы без надежды на землю.

Блеврак смеялся над моими возмущениями в их адрес и называл меня наивным ребенком. Трепал по плечу и гладил по волосам всякий раз, когда я не понимала, зачем они живут на задворках вселенной, но шикуют каждый день за завтраком, обедом и ужином. Почему не переезжают на планету, где быт будет лучше, чем на станции. Но у них явно было отличное от моего мнение, их точно все устраивает в местах проживания.

— Девочка моя, они продают хешеров на органы, и все ради возможности вкусно кушать и всем показывать, что они имеют право шиковать, — низкий и коренастый Блеврак едва дотягивался до моего плеча и проявить свою отеческую заботу мог лишь в те моменты, пока я сидела в кресле, а он стоял.

— И ваши специальные службы подобное допускают? — ужаснулась я, зная о подобном, но считая, что ради праздной еды убивать себе подобных — настоящая дикость. — Лучше всю жизнь на инъекциях жить, чем идти по трупам. У меня же подобный персик поперек горла встанет!

— Когда как. Не терпят подобного и не прощают слишком большую наглость им. Если сильно зарываются, то по суду лишают их всех средств, собственности, прав и даже гражданства. Мера, конечно, редкая, но то тут, то там звучат подобные оповещения. О падении господ мира в самый низ. Чтобы другие совесть свою не меняли на вкусный стол и мягкую кровать.

— А бывшие богачи? Что происходит с ними после? Ведь все имущество прописывается на чип и если его обнуляют, то они оказываются сами отбросами без прав.

Мразей, конечно, было не жалко, но и страшной смерти им я не желала. Никому не желала оказаться хешером в этом жестоком мире.

— Пропадают они без вести, а там кто знает, какая судьба их ждет. У таких в закромах часто есть тела, оплаченные родственничками. Может, живут потом с другим лицом, а может, и сами идут на запчасти. Мне лично плевать. Чип сменить-то точно нельзя. Любая клиника, которую в подобном заподозрят, сразу уйдет владельцам галактики, а это лакомый кусочек. Новое гражданство, не важно кем проплаченное, на старый чип не ляжет, пока не оплачен будет установленный штраф или не отработана сумма. Я подозреваю, что их могут прятать родные, хорошо нажившиеся на таких же хешерах ранее.

Передернув плечами, я постаралась не думать, кому продаю и какие средства оседают на моем счету. Не важно, кто привезет им товар, меньше спрос на него от этого точно не станет. Да и убивать они не перестанут от моей взыгравшей брезгливости.

— Не жалей их. Всяких хешеров. Одно дело дети, кто не может работать, но за них отвечают родители, которые прежде чем делать маленьких, обязаны думать головой. Ведь они явно взрослые… — отмахнулся друг от моих слов и скривился.

Явно в своей жизни Блаврак сталкивался с ними ближе, чем я сама.

— Но ведь обстоятельства разные бывают, — попробовала я заступиться за неизвестных мне загубленных личностей.

— Али, милая, ты же сама заработала за год сумму, которой хватило бы на покупку еще одного недорогого гражданства. У родителей есть десять лет на подобное и всякие льготы, которые дает им их же гражданство. А они порой нос воротят. Хотят сразу на планете зарегистрироваться, ведь это престижно! Вот и идут на еду и развлечения к таким вот монстрам во плоти.

— Но разве не опасно перелетать на дальние расстояния, пока ты, по сути, никто и звать тебя никак? — не поняла я, в чем смысл отказываться, если есть варианты, пусть и не элитные.

Мне вот таких поблажек никто не давал. И платила я из своего кармана полную стоимость за короткий период.

— Очень опасно, но в их пустых головах ветер гуляет! Все им сказочная жизнь впереди мерещится. Будто как окажутся недалеко от планеты, так посыпаться на них должны средства небывалые, прям на голову. Вот, ты сама до последнего работала в уборке. И как тебе доходность подобного труда? Можно на него прожить или нет?

— Если крутиться, то можно и прожить. Несколько мест работы, хорошие отношения с владельцами и все получится, — утвердительно кивнула я головой.

Не особо доходное место и должность, но и труд не адский. Не такой, как был в мое время.

— Вот, а они не хотят. Ни крутиться, ни тратить свое время на поиск нескольких мест работ — закончил он злобно шипя и едва не плюясь ядом на тех, кто погибал по собственной ошибке и наивности.

По сути, Блеврак был прав. Я часто слышала от моих клиентов по уборке, что многие на станции искали честную уборщицу. Порой я приходила после таких работниц и за мной следили первое время сразу несколько местных. То воровки приходили до меня, то наркоманки. А порой и те, кто мечтали через постель подняться выше по статусу, не тратя сил и времени на труд.

Так что суть поступков местных хешеров для меня оставалась загадкой. Они обитали на самых нижних палубах и рисковали каждый день и час, но не боролись за выживание всеми возможными способами.

Именно таких ленивых попрошаек я увидела на швартовочной палубе, когда мы прилетели на приличную по всем показателям станцию и встали на очередную разгрузку. Тут услуги охраны входили в стоимость самой остановки и выполняли их роботы с автоматической атакой, направленной на посторонних личностей. Тех, кто не является членами экипажа нашего корабля.

Следить самостоятельно мы не стали, а покупатель перевел сразу всю сумму и обещал после окончания переноса контейнеров активировать щит от лица начальника станции. Подняться на корабль никто не сможет точно, как не станет стараться, но этого и не требовалось для разгрузки. Не введет код на следующие двери и роботы будут охранять судно до нашего возвращения с оружием наперевес. Да и сам наш транспорт закроет шлюз за последним выплывшим на воздушной подушке оплаченным ящиком. Обожаю я современную автоматику с возможностью давать ей целый ряд последующих указаний. Как и то, что мы записались на прием в местное брачное агентство далайцев, находясь за несколько галактик от самой станции. И вот на визит в агентство я опаздывать не желала ни под каким предлогом.

Маленький офис, находящийся на среднем уровне, с одним доступным для всех клиентов помещением, не впечатлял. К ним войти просто так, без записи, никто не мог. У них даже дверь открывалась по специальному одноразовому коду, который нам прислали заранее. А его назначали только после заполнения пары анкет на сайте.

Бронзовый интерьер разбавляли белая мебель и целых пять горшков сживыми цветами. Они цвели и благоухали для моего носа поистине сказочно. За столом, на некотором возвышении, сидела девушка ерген с милой улыбкой. Белая кожа, угольного цвета волосы, убранные в красивую, высокую прическу. Она доброжелательно улыбнулась и поприветствовала нас:

— Приветствую Вас в нашем агентстве, Алийна Юлия Юрьевна Семириади и ее уважаемый спутник, — стрельнув глазками в моего сопровождающего, она вновь вернула взгляд ко мне, как к перспективному заказчику.

Блеврак в ее глазах был хорошо, если не помехой. Мало ли какие у нас с ним отношения.

— Вы оставляли запрос на поиск совместимых с вашим геномом представителей расы далайцев. По опыту могу сказать, что земляне имеют хороший процент совместимости с самыми разными уважаемыми кастами их обитаемых планет.

— Нет-нет. Вы не поняли, уважаемая, меня не интересует возможность вступить в брак, как таковая. Можно даже сказать, что я категорически против союзов, в которых более одного мужчины и женщины, — остановила я ее восторженный рассказ о замечательных галактиках Далая и их жителях.

— Но тогда зачем вам проверять совместимость, если в сам брак вы вступать не стремитесь? Вы понимаете, что если сейчас появится хоть один обязательный претендент на ваш геном, я не смогу скрыть информацию, — нахмурилась учтивая девушка, в чью картину мира я внесла ощутимый разлад. — Все данные напрямую уйдут в общую базу и вы будете должны если не вступить в брак, то уж точно предоставить по несколько своих яйцеклеток каждому из женихов.

— Я понимаю и не откажу ему или им, отдав хоть по три таких яйцеклетки бесплатно. Они смогут продолжить свой род, а я получу возможность поселиться в безопасных окрестностях их системы. Вся эта авантюра затевается только из-за земли и дома на планете, проходящей завершающую стадию терроформирования. Вы же понимаете, что ради подобных возможностей в наше время даже убивают? А любовь у меня в жизни уже случалась. И меня любили, и я любила… — я специально не уточнила, что оба случая были между собой не связаны, да и не принесли мне женского счастья. — К вам я пришла ради возможности узнать, как опасно для моей свободы путешествие в систему Далая. Слишком много претендентов не всегда радует.

— Хорошо. Дело ваше и я не стану отговаривать, но все тесты вы оплатите за свой счет, — проведя пальцами по проявившемуся окну, она перекинула мне договор на пяти страницах. — Почтите, подпишите и приступим.

— А кто платит в случае, если идет поиск супругов для заключения союза? — поинтересовался Блеврак, может, из чистого любопытства, а может, отыскал несостыковки в ее рассказе. — Неужели сам Далай в таких масштабах спонсирует тестирования своих возможных невест?

— Нет-нет. В обычное время за все платят в складчину те самые женихи. Мы коммерческое объединение, а не государственное начинание. Слишком уж желают сильные и бравые далайцы найти ту самую и не ждать десятки лишних лет. Все зарегистрированные в системе свободные мужчины отдают по несколько процентов ежемесячных доходов. Им не накладно, а несколько тысяч подобных офисов во всех уголках космоса и галактик внешнего круга повышают их шансы на обретение семьи.

Покивав, я восхитилось колоссальностью затеянного мужиками предприятия. Миллиарды, а может и гораздо более обширные средства, стекаются в подобные офисы ради будущего счастья мужчин. Все они надеются на лучший исход. Кто-то из них, и правда, получает жену, становясь живым примером работающей схемы.

А в бумагах все было честно расписано самым понятным из возможных образом. Нет никакого мелкого текста, вопросы у меня вызвали только десять пунктов. Не понятно, что именно означает «не прятаться»? Не отказываться от общения, хотя бы в знакомстве и одном свидании. Не отказывать от запроса предоставить необходимую клетку, ну и все в таком же виде. Не отказываться от переезда в закрытую систему Далая и принятие их условий жизни.

Подписав все так, как рассказала мне работница, я прижала палец к странного вида столбику, который и отнял у меня некоторое количество крови. Анализ свойств и составление необходимого кода требовал времени. Потому нас посадили на диванчики, угостили напитками и стали красочно рассказывать, как же прекрасны миры Далая. Даже показали фильм про бескрайние просторы и то, как трясутся над природой жители населенных планет. Меня радовали перспективы жить в гармонии с природой, но при том не отдаляться от технического прогресса. А его там было предостаточно, ведь не отрицали они ни космические корабли, ни функциональные мобили с пищевыми автоматами. Строили полностью автономные дома со своими небольшими атомными реакторами, обеспечивающими светом и теплом. С системой забора и очистки воды, с возможностью бурения даже в особо прочных горных породах. Так что при покупке и возведении подобного дома хоть у черта на куличках, я все равно смогу жить со всем комфортом. Никакого тебе житья в палатке и купания в пруду.

Результат теста пришел через час. Развернули его с моего согласия на большом экране. И вот тогда начались странности с их итоговым ответом. Даже местная умелица примолкла.

— И что это значит? — спросила я, когда молчание порядком затянулось. — Гарем для меня, кажется, отменяется?

На весь экран сверкало лишь одно совпадение, и то с государственным банком Далая. Адрес прилагался вполне конкретный и сомнений не вызывал. С указанием номера счета и некой ячейки в подземном хранилище.

— Девушка, объясните, пожалуйста, как такое может быть? — Спросил Блеврак у обескураженной соотечественницы, явно веселясь за ее счет.

Очень уж смотрелось оригинально, когда егренка в костюме, подчеркивающем талию, грызет черный острый ноготь и что-то бормочет себе под нос.

— Сама ничего не понимаю. На моей памяти такой ответ приходит в первый раз. — Подскочив к экрану, она принялась очень быстро что-то набирать. — Вот, запускаю расширенный поиск. Подождите еще немного, я вас очень прошу. Может проясниться ситуация. И понятнее станет, откуда родство с банком. Обычно наследство описывают иначе, если оно имеются.

Раздался очередной писк и на экране появилось сообщение о моем близком родстве с тремя миллиардами далайцев и с уже рожденными восемью детьми от несовместимых со мной мужчин, не входящие в те миллиарды. А сноска про банк так ярко и горела, как самый близкий для меня кандидат.

— Ничего не прояснилось. Скорее, только запуталось еще больше. Сейчас свяжусь с отделом генной модификации, — испуганно пискнула работница. — Присядьте, пожалуйста, я подам вам еще койно, оно очень похоже на ваше земной напиток кофе, но без его наркотической составляющей. Безопаснее он. К сожалению, специалисты отвечают не так быстро, как база.

— Еще бы ваша база давала ответы, а не чушь несусветную несла, — усмехнулся Блеврак и откинулся на мягкую и удобную спинку диванчика.

Мы с моим другом расслабились, обнаружив, что женихов у меня в галактиках Далая нет и не предвидится. А банк… Была у меня одна догадка о том, кто мог обратиться к ярым врагам вергенов, выгрызавшим у них свободу, и открыть на мое имя счет. Теперь остается только умерить любопытство, и попивая их пресный и невкусный койно, не тревожась, ожидать развернутый ответ. К ним мне уж точно придется лететь. Хотя бы ради открытия той самой неизвестной ячейки. А там и землю присмотреть возможность будет, и быт в новых условиях на месте рассмотреть. Самое то для нас с другом.

Спустя еще два часа и любезно предоставленный нам обед из вкусных саморазогревающихся пищевых контейнеров, активировался экран и со мной заговорил мужчина с бронзовой кожей и отсутствующими на голове ушами. По виду — типичный далаец. А уши у них имелись, но в отталкивающем для моего взгляда виде. Они как бы срослись с головой. Еще их отличали от землян наличие четырех пальцев на руках и ногах. В остальном они были красивы, хоть и грубой красотой. Настоящие широкоплечие мужики с поправкой на иную расу.

— Доброго времени, Аоина Юрьевена, — со страшным акцентом произнес он. — Мы ждали вас очень и очень долго. Признаться, уже потеряли всякую надежду. Я и сам начал готовить приемника, что должен передать далее нашу ответственную миссию. Как когда-то сделал это мой учитель.

— Доброго времени, — кивнула я, улыбаясь ему.

Располагающий к себе тип, с богатой мимикой лица и приятным голосом. Такому сразу хочется верить, даже такой перестраховщице, как я.

— Что значит — вы меня ждали?

— Ваш супруг, светлая ему память, в глубоком прошлом сделал вложение на ваше имя, но о нем не должны были знать ни его родные, ни общая база вергенов. Впрочем, как и все остальные связанные с ними расы и галактики. Именно этот хитрый модифициант и является «вашим супругом». Мы пометили ваше наследство подобным образом, желая сохранить для вас. По сути, это очень немалый счет, положенный под скромный когда-то процент. Для остальных подобная информация выглядела бы однозначно — возможный супруг, и никак иначе.

— С одним разобрались. Как я понимаю, Алина может получить содержимое ячейки, прилетев в вашу систему и подтвердив свою личность. Счет же активировать и перевести его содержимое на чип можете вы, раз связались с ней сейчас, — поторопил его Блеврак, явно уставший за сегодня и от разговоров, и от безделья. — Но как быть с уймой родственников, да еще и дети какие-то появились?

— Начну с самого простого. Дети у вас, Аоина Юрьевена, из тех клеток, что вы продали нам через клинику более года назад. Их, увы, вам не вернут. Прошло слишком много времени, теперь они считаются отцам более родными. К тому же, вы получили средства за них, и сделка прошла на законных основаниях.

— Я прекрасно все понимаю и не претендую на то, что мне не принадлежит даже по генетическому коду. Более того, очень рада, что моя авантюра, из которой я хотела лишь получить выгоду, подарила счастье восьми достойным мужчинам, — как можно радостнее заверила я далайца.

Судиться из-за детей, которых я не вынашивала, это абсурдная идея. Она могла прийти в голову лишь ему, повернутому на семье мужику.

— Вот и отлично. Оставшиеся же миллионы родственных соответствий — это те далайцы, в ком еще осталась сильна изначальная кровь вергенов. Мы же с вами их дети, хоть и с усиленными разными аспектами нашей природы. Наши создатели не желали в конце концов получить идеальное существо, и поставили запрет на скрещивание с такими же близкими нам собратьями. Ваша генетика очищена и является равной изначальной. Ведь ваше тело воссоздавалось из чистой многоуровневой структуры. Поэтому и нет у вас совпадений в наших галактиках.

— Но как же тогда появились дети? — удивилась я, едва не теряя нить разговора. — Вы все-таки сумели обойти запрет создателей, работая с моими клетками? Ведь и мои дети должны быть для ваших мужчин близкими родственниками в генетическом плане. Должно было произойти отторжение, а за ним и смерть плода.

— Все клетки от вас, отобранные у текущего нового тела, мы можем использовать практически без потерь образцов. Достаточно всего лишь очистить их перед оплодотворением. Далее прописать новые параметры, и можно работать как с обычными клетками. Так мы и поступили с теми десятью. Увы, выжили после этой тонкой работы не все. Порой случаются сбои, когда отрицание все-таки случается и велик шанс генетического уродства у младенца. Приводить в мир того, кто не выживет, слишком жестоко. Отцам, что получают столь неутешительный вердикт, государство возмещает затраты на нежизнеспособную клетку.

— Получается, это уже действительно не мои дети в принципе. От них осталось лишь что-то общее между нами, — облегченно выдохнула я, когда поняла, что простого оплодотворения никак не случится в моем случае.

А те клетки, что будут подходить к выходу, без наличия любимого партнера я смогу и дальше продавать нуждающимся. Им хорошо и мне прибыль.

Что-то с этой коммерцией я стала максимально меркантильной. Неприятно, но увы, без последствий никак обойтись не выйдет. Но мое самочувствие без недомоганий и болей меня более чем устраивало. Мое тело, мои клетки! Что хочу, то с ними и делаю.

— Совершено верно. Они, эти дети, уже родились далайцами, а не людьми. Наша природа в них прописана, как основополагающая, — подтвердил мои выводы далаец, доброжелательно улыбнувшись.

— Давайте подведем итог. Я могу поселиться на вами очищенных планетах, расположенных около ваших галактик. Получу мой вклад и буду жить без угрозы оказаться в союзе с несколькими мужчинами? Я не критикую ваш образ жизни, но вы же понимаете, мой муж для меня, совсем как живой. Мы расстались с ним чуть больше одного года назад, — картинно потупив взгляд, я печально улыбнулась. — И вступать в брак столь скоро я не желаю.

— Вы даже имеете полное право получить наше гражданство совершенно бесплатно, так как стали донором для семи девочек! Это колоссально для нас! И в связи с этим жить вам будет предложено в наших галактиках, а не возле них. Конечно, у вас будут проблемы с поиском супруга, ведь среди нас никто не сможет гарантировать, что ваше тело сможет родить живого и здорового малыша. К тому же, ни один далаец не пойдет против системы, гарантирующей нам стабильность. Если вас это не пугает, мы будем только рады, если вы прилетите к нам. Конечно, вместе с вашим близким другом, — кивнул наш собеседник в сторону Блеврака.

Егрен принял его предложение вполне благосклонно, а его глаза сверкали восторгом.

— Спасибо. Мы надеялись еще попутешествовать, но нас устраивают перспективы проживания в самой безопасной системе. Я и мой хороший друг обязательно прилетим примерно через полгода, плюс-минус пара месяцев. Новый мир, который мне открывает капитан Блеврак, столь необычен. Он одновременно увлекает и вместе с тем пугает. Прежде чем поселюсь на планете и начну жить спокойной жизнью, хочу узнать текущее время с разных сторон.

— Тогда я перешлю на ваш преэд номер счета и его полную историю. Связать его с вашим чипом будет проще простого. Есть еще ячейка, но она давно в хранилище и ее содержимое я не вправе видеть. Прилетайте за вашими сокровищами лично. За сохранность счета не тревожьтесь, мы все гарантируем. Абсолютно все: от безопасного перевода до снятия в виде наличных, если вы подобное произвести пожелаете.

Распрощавшись, я одним глазком глянула на астрономическое число и едва смогла удержать лицо. Судя по истории, изначально муж положил один миллион средств в вергенской валюте, но за девятьсот лет цифра обросла нулями, как елка шишками.

Вот тебе и подарочек от мужа из прошлого.

Глава 13

Глава 13

— После того как мы вышли из офиса, ты словно выпала из реальности. У тебя сейчас такой вид, словно ты можешь купить за свои текущие средства всю планету целиком, — решил подшутить надо мной ерген, когда мы покинули гостеприимный офис и направились обратно на корабль.

Обсуждать что-то подобное в людном месте я бы, конечно, не стала. Опасно светить имеющимся, хвастаясь перед всей станцией.

— Не удивлюсь, если так и есть, — шепнула я едва слышно и перекинула ему скрин со счета. — Наследство оставил муж не особо большое. И иногда, а именно в подобные моменты, я счастлива, что так долго ждала выполнения моего заказа на новое тело. Выгодно класть средства под проценты в надежные банки и оставлять их там на долгие девятьсот лет. Итоговая сумма радует как глаз, так и сердце.

Судорожно вздохнув, Блеврак сжал руки в кулаки. Его черные когти впились в нежную кожу ладоней, но более никаких реакций не последовало. Играл мой капитан замечательно.

— Даже знать не хочу, куда это можно потратить! — возмутился Блеврак.

Как не бедный мужчина, он понимал, что средства в столь огромных размерах требуют тишины и использования с умом.

— Не переживай, я поделюсь с тобой парой процентов. Если сложится, то сможешь купить себе крейсер со всей причитающейся к нему командой. Тебе же нравится путешествовать, вот и продолжишь это делать в огромной разношерстной компании. Только представь, сколько всего разного можно в его трюм погрузить! Такая трата за пару месяцев себя окупит полностью!

Он споткнулся, но затем продолжил идти, словно ничего не случилось. Держать лицо мой друг умел лучше меня самой. А еще он явно обиделся на мое щедрое предложение. Только я не понимала, почему обещания благополучия вызвали у него столь негативные эмоции.

— И что теперь? Что с нашими планами? — спросил у меня ерген, слегка нервничая.

Не был бы он мужчиной, я бы подумала, что он готов впасть в истерику.

— Летим к далайцам и живем на твои средства? Конечно, такая сказочная удача, как приглашение в их системы, случается очень редко. Но тихая жизнь? Все это было ради нее? Я, между прочим, хотел тебе подарок сделать — затребовал у одного бестолкового должок в виде хорошего, почти нового корабля. Он нас ждет в ближайшие дни у себя на станции. Думал, подарю девочке, пусть летает, звездочка моя ясная, мне и себе помогает. Средства на счете заставляет расти. Ей же на землю хорошую не хватает, а она у меня гордая, не возьмет в долг. А на планете, как обустроимся, новый бизнес начнем, по перевозке товаров разных для соседей наших новых. Таких же переселенцев из внешних систем или для местных. Всем же требуется посуда, мебель, техника разная. А тут мы со своей доставкой и гарантией качества и скорости. Думал, что поселимся на новой планете без кучи магазинов и инфраструктуры. Почти каменный век! И такое раздолье для нас с тобой, что аж руки чешутся приступить.

Возмущаться ерген мог бы долго и со вкусом, но меня зацепила только одна его озвученная мысль, высказанная в виде обвинения и явная обида на порушенные грандиозные планы.

— Ты хотел мне подарить корабль? Правда?! — едва не подпрыгнула я от восторга, понимая, что таким не шутят.

Да, со средствами от Пети я могла купить если не планету, то станцию точно, но разве оно мне надо? Тревоги всякие, обиды, требования недовольных и наглых. Разборки с теми же хешерами и охотниками за ними. Толпа прихлебателей, которая возникает, стоит стать кем-то заметным. Ну, а там и недовольные моим скорым обогащением появятся. Проходила я все это уже один раз. Так что нет. Мои средства будут тайной для окружающих. Да и на полностью заселенную планету я не хочу селиться. Не будет там тишины и покоя, как порой я мечтаю. А корабль, это прекрасно!

— Ну не шутка же! — всплеснул руками Блеврак.

— Спасибо! Спасибо большое! — кинувшись ему на шею, я наклонилась и поцеловала его в щеку. — Хочу летать с тобой на равных и все прочее. И планету мы с тобой будем вместе выбирать под заселение. Я же не понимаю в них ничего! Какие лучше для жизни, а какие только с виду удобные и комфортные, а на деле ужас ужасный. Хочется и с природой, и чтоб не жарко на ней было, но с теплым летом и снежной зимой. И реку безопасную, но чистую хочу недалеко. Все разом хочу! А поэтому спешить не будем. Примемся подбирать с умом и не торопясь. Нам же даже не предоставили никакой информации. Все тайны разводят эти далайцы.

— Ты и правда рада будешь кораблю? — все еще хмуро спросил мой друг, не веря в мою искренность. — После такого-то сообщения мой подарок явно не дотягивает до планки хороших новостей.

— Очень рада. Как ты мог подумать, что я променяю средства на настоящий корабль? Петя, конечно, умница, но он не мог рассчитывать, что я просплю столько лет. И его изначальной суммы мне хватило бы только на гражданство на станции. А ты… Ты сделал из меня новую личность. Такое не забывают никогда.

— Спасибо. На минуту подумал, что деньги встанут между нами. Я столько лет работал с массой разных личностей и привык держаться в стороне со своей привязанностью. А с тобой так не вышло. Ты зацепила сперва Рирко, а теперь и меня самого.

Мы дошли до лифта и выбрали уровень нашей швартовочной палубой конечной точкой путешествия.

Хорошо еще, что по неписанным правилам одной кабинкой имели право пользоваться только спутники с одного космического судна, иначе система безопасности любое резкое движение руки или ноги могла принять за угрозу. Зачинщика размазывало по стенке, а возможную жертву прижимало щитами до момента открытия дверей. А еще и служба безопасности поднималась по тревоге и встречала на выходе для дачи показаний. Удачное начинание, если бы в некоторых случаях не сжирало столь много времени на все процедуры и разговоры.

— Мне очень приятно слышать подобное. Вы тоже мои самые лучшие друзья. Почти семья, хоть мы и являемся представителями несовместимых между собой рас. Тебе я доверяю, и надеюсь, ты поможешь мне выгодно вложить некоторую часть моих средств. И вообще, теперь, раз мы можем себе позволить чуть больше, чем пару часов назад, то заселение в совсем каменный век нам не грозит. Пусть будет не самая развитая планета, но с простором и устоявшимся аппаратом власти. Не хочется стать жертвой мошенников и очередных банд.

— Не дави на меня! — погрозил пальцем мне Блеврак. — Сперва второй корабль в счет долга заберем, потом долетим до Далая не спеша, торговыми остановками. Получим твое наследство и будем думать, как поступить. А на счет бандитов, у далайцев с ними разговор короткий. Расстреляют по-тихому, и поминай, на какие имена откликались.

Покинув лифт, мы пошли дальше по протяженной и холодной палубе. От других кораблей нас отгораживали прозрачные ниши, которые при желании арендодатель мог заблокировать на время стоянки для посещения посторонними.

— Но мы же продолжим торговать не только с богатыми? Я же не зря училась этому столько времени?! В простой жизни мне уже будет неуютно, сам должен понимать, — я развела руками и усмехнулась.

Блеаврак с умным видом покивал, но дальше мы молчали. На нижней палубе лучше не вести разговоров о средствах. Попрошайки напрягали меня.

К моменту нашего возвращения отгрузка и загрузка закончились, а корабль стоял закрытым. Как три механических акулы, роботы охраны наматывали круги вокруг него, отгоняя всех своим бескомпромиссным видом. На нас они даже не глянули, а вот пару соглядатаев, прячущихся у переборок за ящиками, держали в приличном напряжении. Алые глаза лазеров замечали перемещение и намекали, что даже небольшой заряд прожжет нападающего насквозь, и при этом не навредит ни кораблю.

— Вроде приличная станция, а желающих поживиться больше, чем на многих менее престижных, — проворчал ерген, активировав усиленную защиту, стоило нам взойти на борт. — Больше не буду верить этому путеводителю. Никаких пяти звезд тут нет и быть не может.

— Все хотят что-то кушать, вот и ищут, что украсть по всем закоулкам. Тем более, на таких вот палубах. Ты хотел что-то еще закупить здесь? — спросила я, не представляя, как будем грузиться без поддержки дополнительной вооруженной охраны, если и без полного трюма мы стали объектом пристального интереса.

— Нет, — покачал головой егрен, проверяя герметично запакованные ящики и настройки на панелях управления. — Вернее, хотел ранее, но не заключал дополнительных договоров. Остановился на одном единственном. Как чувствовал возможные проблемы. Товар мы сдали, часть трюма заполнили, а дальше можно лететь по ранее намеченному курсу. Все равно тут остальные позиции завышены.

Добравшись до выхода из трюма, он активировал сенсорный экран, спрятанный в стене, и стал просматривать имеющиеся предложения. Делец всегда ищет выгоду. Я стала рядом и активировав второй экран, прошлась по описаниям продающейся здесь техники. Все искала что-то особенное. Выбирала одно-два новых приспособления и изучала их, как могла, используя галасеть.

— Эх! Посмотришь на местные овощи и слюна капает, а как вспомнишь, на чем порой их выращивают, живот в узел скручивает, — увидела я, что он рассматривает тот скудный провиант, что здесь предлагали.

— Это точно. Грибочки на останках разумных еще как прут. Да и остальные культуры, если сдобрить чем подходящим, мертвечиной не брезгуют, — не стал отрицать Блеврак. — Если хочется чего этакого, то нужно выращивать самим…

Говорил ли он серьезно или просто размышлял, я не поняла, но решила проштудировать вопрос более подробно. Как и что росло в прошлом, я помнила, и смогу сопоставить технологии прошлого и настоящего. Тот же опыт контрабандистов пригодится. Сравню и пополню знания. Будет куда проще составлять план на будущее. Пусть не сейчас, не в этой поездке, но потом, когда обоснуюсь на планете, подобные знания станут для меня хорошей возможностью жить в свое удовольствие. Не тревожиться о поставках и качестве. Не переплачивать и знать о том, как именно зеленушка росла.

— Смотри-ка, а вот этого лота не было еще вчера. И этого, — задумчиво озвучил он.

И я поняла — новому грузу в нашем трюме быть. Ну и хорошо.

Ничего так не показывает готовность жить дальше, как Блеврак, что уже подсчитывает выручку, едва слышно высчитывая сумму и возможную прибыль.

Закрыв все ненужные уже экраны, я покинула общий трюм и удалилась в свою каюту. Стоит отдохнуть, пока не будем готовы к отправлению. Все равно учиться пока не пойду. Вдруг Блевраку потребуется моя помощь, хотя бы в проверке товаров и погрузке.

А еще хотелось подумать о том, как прошлое в очередной раз постучалось в мою дверь. Конечно, вполне ожидаемым приветом ворвалась забота надежного бывшего супруга. Я так и не верила до конца, что Петя не нашел выхода из непростой ситуации и тихо покинул мир с долгами мне. Да, они были надуманными и несущественными в глазах окружающих. Но я когда-то связала свою жизнь с очень хорошим человеком. И он никогда не позволял себе пользоваться женщинами, как принято в этом времени. Не ходил налево, считая, что прежде всего сам унижается обманом и ложью. Не обсуждал неверных половинок партнеров по бизнесу, оставляя этот груз висеть на их совести, но и не доверял подобным типам.

Другое дело, что сейчас, на данный момент, я оказалась не готова к таким огромным средствам, перевернувших картинку мира с ног на голову. Я-то уже привыкла рассчитывать на себя и на моего друга. И быстро перестроиться, поняв, что теперь делать и как быть, сразу не могла. Кто вообще сможет объяснить, что делать с подобными деньгами?

Как просто было жить еще вчера. И как туманны перспективы на будущее в данный момент.

* * *

Отбросив сомнения, мы продолжили путешествие с торговым уклоном. Мне нравилось чувствовать свою силу, добиваясь скидок, получать прибыль сверх оговоренной в предварительном договоре. Это было проявлением моего таланта, а не использование средств от Пети. Не его щит и поддержка, протянувшиеся, как незримая рука из моего прошлого. Сейчас я вновь чувствовала пьянящую свободу, как когда-то в начале моего пути успешного индивидуального предпринимателя.

Меня прекрасно понял Блеврак, никогда не державшийся за семейное дело и вступивший на опасный путь начинаний в непознанной ранее для себя сфере. Мой капитан тоже был относительно богат по местным меркам. У него в запасниках было одно новое тело и договор на замену каждого из органов отдельно, гражданство в приличной звездной системе, оплаченное еще родителями, и небольшой счет на черный день. Полученное сверх этого он пустил на покупку своего корабля и скопил на землю. Думаю, не оставил он без поддержки и свою семью. В противном случае не потребовалось бы ему целых сто лет на осуществление своей мечты.

Вспоминая, с каким восторгом он говорил в нашу первую встречу, что наметил для себя планету из глубин космоса, я понимала, что она не была конечной точкой. Отсталая планета в далекой галактике была той самой идеально устраивающей его целью. Так, наметки на возможное будущее, от которых легко отойти, если подвернется более интересное занятие. И сейчас его куда больше впечатлили галактики далайцев с их приглашением, чем все другие варианты, вместе взятые. Теперь он, наконец, не просматривал в свободное время базу опустошаемых планет, просчитывая, как далеко каждая из них лежит от жирных в плане наживы маршрутов контрабандистов и официальных торговых путей.

Также его не особо тревожило, что сами бронзовокожие воины ждали прежде всего меня, наградив заочно титулом матери героини за тех детей, которых сами и состряпали. Я порылась в их правилах и нашла упомянутые вскользь преференции для женщин, одаривших их мир девочками. Можно было выбрать планету и участок, у которого нет на момент выбора владельцев. Им предоставлялась скидка. Для меня на данный момент она составляла даже больше, чем получили бы ворги-близнецы. Мне обещали простить половину стоимости, и я не стала отказываться от шанса поселиться в безопасном месте, полном защитников.

Из истории Далая я узнала, как непросто у них развивалось самостоятельное формирование новой, отдельной от господства вергенов нации. Про десятилетнюю войну за свободу, результатом которой стали проблемы с рождаемостью девочек. Может, изначальной задумкой прародителей было иное, но, как результат, сильная раса рыскала по свету, выискивая супруг и деля их между совместимыми мужчинами. Еще одним способом продолжить род была покупка тех самых яйцеклеток. Но, как по мне, воспитывать ребенка в одиночестве не простое дело даже для женщины, а уж для мужчин, продолжающих служить своей стране, и подавно.

Повезло, что для меня они безопасны. Как два генетически созданных вергенами вида, мы были в слишком близком родстве. И мое новое, почти изначальное тело, стало гарантом свободы. Так что я смогу выбрать мужа не под давлением обстоятельств, а дождавшись любви. Когда сама пойму, что желаю семьи, тогда и начну поиски подходящих мужчин. Если отпустит меня в ближайшие годы тоска по воргам-обманщикам, то примусь за розыск подходящих мужчин. А для долгой и счастливой жизни или только ради оплодотворения, это еще посмотрим. Доверия к противоположному полу у меня поубавилось. И ведь, скорее всего, придется летать за пределы галактик проживания, останавливаться на станциях, знакомиться с новыми инопланетниками. Сложно будет объяснить переезд, не озвучив при этом свой достаток. Земля и собственный дом могут многих на время превратить в милых котят.

Хоть не тащи никого в свой угол, пока не узнаешь, о чем он думает и для чего живет. Летай кругами, изображай из себя вечно занятого мелкого перекупщика. Избранника в это дело втягивай, учи его всему.

Да, прав Блеврок, собственный корабль будет мне весьма кстати, пусть даже он окажется не из новых моделей. С летавшим ранее кораблем будет даже проще узнать все особенности и недостатки, заглянув в журнал отчета искусственного разума. Так что мне не терпится стать вольной капитаншей, способной гордо вышагивать рядом с Блевраком на равных. Ведь два трюма куда лучше, чем один. В него впихнуть можно значительно больше. Правда, и платить придется за два швартовочных места вместо одного, но это окупить будет легко.

До места проживания должника ергена мы добирались не спеша, растянув обещанные пару дней на целый месяц. Раз место проживания у нас почти в кармане и спешить со скорейшим заселением нет смысла, то и тревожиться о подобном мы перестали. Крутились на пяточке в две звездные системы, оплатили места швартовки на долгосрочный период и подрядились челноками. Даже тревожиться, что нам чего-то не хватит или откажут, перестали. Ну, беспокоиться о том, что места вдруг закончатся на всех планетах разом или что нам может не хватить хороших участков, не стоит. Судя по тому, что землю на расположенных рядом планетах они продают вполне спокойно и не так дорого, как в других концах галактик, это нам не грозило. Было бы у них все плохо с землей, расселялись бы сами и никого постороннего не зазывали. Вот мы и решили поработать курьерами чуть подольше. А под конец вообще взяли непростой контракт на доставку особо хрупкого груза и без пустых остановок двинулись вперед.

Во время полетов я вновь очень много рисовала на всевозможные темы. Блеврак торговал моими работами, и порой сам стал подкидывать заказы на портреты в необычных пейзажах. Оказалось, что можно достаточно просто перенести рукой представленное лицо и фигуру на лист пласт бумаги, привыкшей слушаться меня безоговорочно. Потом я отступала назад и пыталась представить место, где бы никогда не оказался именно этот инопланетянин в моем мире.

Так мой бывший доктор Лэф Эрено сидел на берегу озера в окружении цветущего вереска. Сорта прогуливалась по лесу в охотничьем костюме, с луком и стрелами за спиной. Образ покинутого ергеном мужчины и его семью усадила на пикник в яблоневом саду. Кроме него были и другие. Целая куча других голографических фото, которые, со слов Блеврака, заиграли по-новому. Думаю, он неплохо на них заработал, но я уже давно запуталась в обилии приходящих средств из разных источников, порой мне и вовсе не известных.

Тот же Рирко скинул короткий дружественный отчет, сообщив, что расширяется еще раз, открывая сразу два салона на соседних станциях. Кроме того, хитрый помощник стал сдавать в аренду изображения, как фоны для интерьеров и снимков на их фоне. Вот и вышло, что я не находила достаточно времени, чтобы проверить, с какой стороны пришли очередные единицы на мой баланс. Конечно, меня не могли обмануть, сыграв в темную и утаив полученную прибыль. Ведь после регистрации права интеллектуальной собственности доход потеряла бы не только я, но и общегалактическая коммерческая палата. Они-то свои доходы терять не пожелают и мои средства сберегут за компанию, лучше всяких поверенных. Но чувство ускользающего контроля настораживало и пугало до дрожи в поджилках. Хоть выискивай что-то похожее на нашу аудиторскую контору и нанимай ее для ведения своих скромных дел.

Думала я, думала, и никак не могла отвязаться от этой идеи. Неужели нет тут талантливых инопланетников, которые смогли бы помочь с подобной задачей? Не бывает пусто свято место, как любила говорить моя бабушка.

С этой мыслью я и пришла к капитану нашей куцей команды. Уж он-то точно с подобными проблемами должен был сталкиваться в своей карьере и как-то с ними справляться, своими силами и возможностями или к кому-то более компетентному обращаться. Меня любой из раскладов устраивал. Ведь такой помощник требовался уже вчера.

— Прекрасно тебя понимаю, — покивал головой Блеврак, откинувшись на спинку своего капитанского кресла. — В свое время я, как и ты, ощущал себя юнцом с кругом идущей головой от непонятных поступлений без разъясняющих приписок и комментариев. Откуда все эти средства и как в них разобраться?! По семи проектам продолжали гасить долги, еще шесть отчисляли проценты по заключенному ранее договору. Так же у меня была целая куча вложений в нескольких галактиках. Однажды понял, что не понимаю, кто именно прислал средства, а кто задолжал и с него требуется спросить более требовательно. Чем-чем, а всепрощением я никогда не страдал. Дарить то, что отработал, не стал бы никому.

— И что ты сделал? — поторопила я его наводящим вопросом.

Басни о том, как сложно сводить дебет с кредитом, я и сама могла ему рассказывать хоть до самой ночи. Когда бы она не наступила по космическому времени.

— Нанял счетовода, конечно же! — со смешком произнес Блеврак, картинно выдержав театральную паузу. — Если хочешь, я могу дать тебе его координаты. Он свяжет твои патенты с данными по твоему чипу и точно не отступит, как сделал бы это сделал простой разум.

Постучав пальцем по своему виску, ерген продолжил:

— Будит скидывать тебе отчет в виде сводной таблицы раз в неделю или как сами договоритесь, и все проблемы с подсчетами отойдут на второй план,

Блеврак явно не сомневался в своем загадочном счетоводе.

— А он, значит, не простой? Его голова не лопнет, как моя, кружащаяся в последнее время от моих и твоих цифр? А то обвинят меня в убийстве по неосторожности, и все, прощай счастливое будущее в галактике далайцев. Они плохо к преступницам относятся, как, впрочем, и все остальные расы.

— Выдумала, тоже мне! Он из редко встречаемой расы юфинов, у них подобной проблемы не случается. Выглядят они, как огромные хордовые морские организмы из слизи из твоего мира. Медузами вы их называете. Все их тело при необходимости превращается в активно действующий разум. Поэтому они никогда не ошибаются во всяких расчетах, — радостно объявил он, явно довольный, что смог меня обдурить и не позволить получить весь объем информации разом.

— Прям гениальное зло с щупальцами у тебя выходит, — передернула я плечами.

Запросила у чипа информацию и принялась рассматривать нечто страшное, двигающее в подобии колбы на фоне стен какой-то станции. Сюрреализм в ярчайшем его проявлении, а не разумное создание, способное вести финансовые дела.

— Нет, — отмахнулся от моих несерьезных замечаний довольный собой Блеврак. — Они слишком слабы физически для захвата власти своими силами, а крутить нами открыто им скучно. Куда веселее изучать нас через призму наших трат и доходов. К чему мы склонны, какие комплексы лелеем, каким порокам потакаем. Они, и правда, странные, но в какой-то степени ленивые. Очень малочисленная раса с закрытым для посещений миром. Все контакты поддерживают, используя всеобщую сеть.

— Гениям подобное простительно, — сменила я гнев на милость, просмотрев статистику по расе загадочных медуз.

Из нее выходило, что самые востребованные счетоводы были на хорошем счету. И те контакты, что мне обещал передать Блеврак, добыть со стороны оказалось бы не просто.

— Я согласна на такого необычного помощника по финансовой части. Если моя суть будет ему интересна, то пусть изучает, сколько хочет. Я не стесняюсь своей нелогичности и предсказуемости. Мне порядок нужен во всем, пока еще больше не погребла под собой эта канитель.

— Не сомневайся в этом, будут изучать и в какой-то степени заботиться о тебе самой. Юфины считают нас, ходящих на двух ногах, своими питомцами. Неразумными и глупыми малышами, что впервые оказались в огромном мире. От того за нами им так приятно наблюдать.

Откинувшись на спинку кресла, я едва не впала в прострацию от услышанного. Домашним питомцем для огромной медузы меня еще никто не называл. Хорошо, что личного контакта у нас не предвидится с моим счетоводом.

Через неделю я получила первый пробный финансовый отчет, который по доступности восприятия был похож на таблицу умножения. Такую же простую и понятную даже для третьеклассника. Сорок пунктов дохода со всеми уточнениями и всплывающими сносками. Все, что пришло на баланс с момента заключенного договора, он расписал. Получателей моих средств он разбил еще проще: покупатели, заказчики и взявшие что-то из моего творчества в аренду. Так было и с моими прошлыми поступлениями и тратами, висевшими на мне основными проблемами. После этих отчетов в моей голове не возникло и мысли отказаться от подобного умнейшего счетовода. Да будь он хоть ползающей слизью на дне самой глубокой ямы на краю вселенной! Пока он считает столь же быстро и качественно, мне плевать на такие мелочи.

Подробно знать доход, посчитанный до поступивший на счет единицы, очень важно. Так проще высчитать, сколько я смогу потратить на себя любимую, если выпадет случай прогулять в свое удовольствие по станции. Хотя… У меня и так имеется все необходимое. Одежда, которой нет сносу. Уютная каюта с настоящим водным душем. Ну, а питание пока никак изменить не смогу. Для внесения в мой рацион чего-то натурального требуется проявить смекалку и приобрести много всего специального из оборудования. А еще место, где его можно будет вмонтировать.

Может, после получения своего корабля я прикуплю по официальным каналам и соберу для себя пару стеллажей под овощи.

От таких мыслей у меня текла слюна и неприлично урчал желудок. Видимо, перебор у меня по полезным витаминным заменителям. Не все, что полезно, нас привлекает и полностью устраивает.

Глава 14

Глава 14

Пришвартовавшись, по заверениям Блеврака, к нужной станции, мы оказались на элитной палубе для дорогих гостей. Необычное и крайне дорогое место, в котором я ранее никогда не бывала. Ерген лишь усмехнулся, и пожав плечами, ничего пояснять не стал. Впрочем, он вообще в последние дни подробности предстоящей сделки обходил стороной. Все отшучивался, ставя в укор мне мое женское любопытство. Повторял раз за разом:

— Потерпи, мелкая! Не напирай, пока я не передумал, не продал этот металлолом и не отдал тебе средствами. Я ведь могу. Из вредности.

Он грозил мне пальцем и отправлял учиться или тренироваться, ради общего дела.

Вот и сейчас он улыбнулся мне добродушно и принялся назначать очередность разгрузки. Заказчики связались с нами еще до стыковки и пообещали быть, как только получат координаты своих контейнеров. Так что ждать мы их тут не станем.

Если подумать, то мы в первый раз окажемся после этой сделки с полностью пустыми трюмом и нижней палубой. Обычно что-нибудь, но всегда там оставалось. Дополнительные доставки или закупленные ранее на всякий случай товары, что удалось урвать нашему капитану по дешевке. Брали мы с Блевраком так много, что порой не могли спуститься туда с жилой части нашего корабля. Порой товар сгружался даже на жилом уровне, в коридоре. А в двух пустующих каютах мы складывали наши собственные покупки на будущее.

class="book">Судно ергена было по местным меркам небольшим. Так, частная прогулочная посудина, рассчитанная на небольшую семью и ее путешествия по просторам неизведанных галактик. Это не мое авто с багажником, куда я не всегда могла впихнуть все покупки, сделанные в порыве чувств. Приходилось разными пакетам занимать задние сидения, а порой и переднему перепадало слегка. Не то, чтобы я была шопоголиком, помешанным на финтифлюшках и одежде, но раз в год или около того позволяла себе поменять гардероб или его часть. Времени свободного всегда у меня было мало, а выглядеть хотелось отменно в любом случае.

И сейчас, прогуливаясь по опустевшему трюму, я немного грустила, что придется покинуть ставшим привычным корабль. Если все пойдет, как следует, то уже сегодня мы окажемся с Блевраком на разных судах и сможем переговариваться в полете только по внешней связи.

— Ну и что за апатия? Сама же радовалась еще недавно. Раздумала становиться свободным капитаном? — окликнул меня друг, стряхивая с меня нахлынувшее наваждение. — Я уже дал согласие на принятие долга, и платить за простой ненужного судна ты будешь из своего кармана. Цены как тут, так и в любом другом месте, не маленькие. Пара лет даже для твоего красивого счета будет ощутимой тратой. Не понравится внешний вид, так продавай сразу.

— Нет, я не передумаю. И продавать не собираюсь. Просто как-то неожиданно я осознала, что вот так, лично, общаться с тобой мы больше не сможем, — грустно улыбнувшись, я пожала плечами, словно извиняясь перед тем, кто столько много для меня сделал, ничего не прося взамен.

— Вот еще! — отмахнулся явно расчувствовавшийся Блеврак. — Все решается простой синхронизацией построения судов, уже в космосе. Заходить на посадку и на станции придется по одиночке, а в полете будем устанавливать коридор между кораблями. Еще не знаю, какой конфигурации будет твое судно, и потому не могу сказать, чей корабль станет ведущим. А от этого зависит, как будем крепиться. У меня три варианта крепления имеются на моем лично спроектированном транспорте.

Ерген гордо вскинул голову и продолжил:

— Так что не тревожься зря. У тебя будет очень хороший корабль, можно сказать, что лучший. Хлам мне подсунуть он не посмеет. Не тот склад у него характера. И будем мы ходить в гости к друг другу, как вы с Рирко раньше делали, по небольшому такому коридору.

Кивнув, я решила запросить у моего чипа информацию. Убедилась, что технология объединений двух и более кораблей не новая и вполне безопасная. Четыре слоя защиты соединительного коридора спасут в любом случае от пробоин и разгерметизации. А если случится форс-мажор, то находящиеся в режиме ожидания два люка захлопнутся сами, без моего разрешения.

Что-то мне их корабли с искусственным интеллектом порой напоминают параноиков-людей. Тех, у кого все под контролем и всегда есть пара отработанных планов на любой случай. А еще меня устраивало то, что они не говорили со мной, давя интеллектом и указывая на допущенные ошибки. Все таки странно слышать, как тебя понукает холодильник в том, что ты много ешь в вечернее время суток или стиральная машинка рассказывает, как я гублю свои вещи, отмеряя порошок не на точнейших весах. Нет, техника должна быть подвластной хозяину, или она с легкостью заменит самую языкатую свекровь.

— Все! На выход, нас и так уже ждут. Пора уже направиться в дом моего должника и взыскать все, что я и так по праву считаю своим многие годы, — поторопил меня друг, подхватив за руку и направив наружу.

— А разве твоя победа в споре не случилась совсем недавно? Я думала, прошло чуть больше года или около того.

— Ага. Как же! Многие годы он мне должен этот корабль. Стоял бы все это время он в доке, развалился бы без надлежащего ухода и всевозможных осмотров.

Вновь убедительно покивав головой, я не стала требовать подробностей. Может, удастся что узнать из их разговора чуточку позже. Ведь не выгонят же меня они, пока будут обсуждать личные вопросы, вспоминая совместное веселое прошлое. На моей памяти ни одна мужская встреча не обходилась без восторгов прошлых побед.

Текущая станция была вполне безопасной и дрейфовать в этот раз смысла не было, тем более при пустых трюмах. Можно было расслабится и довериться службе безопасности, закрепленной за закрытой швартовочной палубой. Тут охрана ходила регулярно, а заодно неподалеку уже толпились ремонтники, что должны были провести диагностику и всевозможный мелкий ремонт корабля, если он потребуется. Да, конечно, при швартовке каждое судно проходит автоматическую диагностику и ремонт, но от него можно и отказаться, если не доверяешь ремонтникам или средства поют романсы. Конечно, критические моменты, пусть и не особо дорогие, исправлялись, но не из любви и заботы так поступали. Скорее, боялись, что очередное ведро с гвоздями космического масштаба развалится рядом со станцией. Ремонт после подобного влетит владельцу станции в огромную, возможно, даже неподъемную сумму. Вот и шаманили по мелочам, а остальное вносили в базу корабля, прилагая настоятельные рекомендации разобраться или в следующий раз, при швартовке, судно изымут за ненадлежащее содержание. Суды по подобным вопросам походили очень и очень быстро, так что у каждого владельца станции был приличный такой парк конфискованных кораблей, с которыми они имели право поступать, как сами того желали. У бывших владельцев было не более трех месяцев для возврата собственности, если они оплатят ремонт и просроченную стоянку. Не думаю, что владельцам с руки отнимать с концами корабли у всех и каждого. Их же еще и содержать в порядке нужно. Я бы разбирала лишние на запчасти и продавала их нуждающимся. Да хоть для того же самого ремонта. Но тут поступали все по-разному. И если должник Блеврока — кто-то из управляющих станцией, то вопрос о наличии лишнего корабля снимается сам собой. Надеюсь только, что это не то самое ведро с гвоздями, которому и взлететь-то не дадут без огромных вливаний средств на ремонт и восстановление.

Под должником я представляла инопланетника, разоряющегося или испытывающего в данный момент трудности. Однако, нас пригласили в настоящий дом в три этажа, построенный в садах станции, куда ранее у меня доступа не было из-за низкого социального статуса.

— Не хмурься так. Он не обманет меня, ведь в моих силах разорить его полностью. Сама понимаешь, терять ему есть что, — указал он на простор.

На мой скромный взгляд, территорией земли размером примерно в пять футбольных полей рисковать не стоит. В стороне виднелись аккуратные грядочки, хорошо чувствующие себя под искусственным подобием солнца и имитацией свежего ветерка.

— Надо понимать, от такой жизни сами не отказываются, — хмыкнула я. — Тут же можно жить, как на планете и даже лучше.

— Ну, почему же. Встречал я подобных чудиков, — усмехнулся ерген, повидавший в своей жизни много разного. — Но мой знакомый не относиться к ним никаким боком. У него дети маленькие, жена-красавица, дом отменный. Ради них он будет душу рвать, как, впрочем, и своих врагов.

Я кивнула и замолчала. Мы вошли в дом и здесь стали неуместны беседы о хозяевах, даже если мы их расхваливаем. Роботы, конечно, не слуги, и они не переиначивают слова, но все пишут в подробностях. Просмотреть запись можно в любой момент, а понять все в другом смысле можно очень легко.

Красивый холл, без позолоты, но утопающий в живых цветах, с белыми стенами и полом под дерево. С люстрами, плетущимися под потолком и загорающимися по мере продвижения живых существ. Я словно вернулась в мое время, когда что-то подобное было в моде и отдыхать душой можно было, не выходя в парки.

— Блеврак, мастер моих талантов, — басом почти прокричал появившийся с другой стороны коридора лысый и зеленый плукарианец.

Он добродушно улыбался, демонстрируя свои острые зубы. Такой-то уж точно сможет загрызть врага, если того потребуют обстоятельства. А еще черты его лица были мне хорошо знакомы. Именно по его заказу я рисовала несколько картин. Значит, ушлый торгаш задумал и здесь поиметь сверхвыгоду на моих способностях. Хотя, чего это я удивляюсь? Выгода общая, а роль свою я выбрала самостоятельно. И не так давно наградила Блеврака собственноручно правом находить мне клиентов.

— Сирфор, мой первый ученик. Рад видеть, что в конце концов твоя мечта о собственной станции осуществилась, — не столь громко поздравил его егрен.

Они пожали друг другу руки, а потом обнялись по-семейному. Ну, как наши деятели, любившие лобзаться. Галактики разные, но порывы тела одни и те же.

— Да-да. Было не просто, но за сорок лет я ее осуществил. Вот теперь живу, как в настоящей сказке. Дети рады, как и любимая. Она у меня без дела не сидит. Курирует магазины местные, прижимает нечестных и наглых торговцев. Она же у меня боевая красотка с практичным складом ума. Такую боятся многие, не смотря на ее миниатюрную фигуру.

— Согласен, ты отхватил себе идеальную жену, возможно, последнюю из таковых. Я тебе завидую. Может, именно по этой причине так и не женился.

— Надеюсь, что это не так. Мне еще сыновьям искать достойных супруг. Абы кого видеть в семье у меня нет никакого желания, — он перевел взгляд на меня и просканировал не хуже робота-охранника. — А это кто с тобой? Неужели новое дарование отыскал? Ты же сообщал, что завершаешь свою прекрасную карьеру учителя.

— Да, это моя новая ученица Алина, — не стал вдаваться в подробности ерген, повернулся ко мне и с гордостью представил. — Али, этот здоровяк — Сирфор. Он когда-то, как и ты, был жаден до навыков. И меня, еще не опытного учителя талантов, зеленокожий юноша обхитрил в карты и выиграл свой первый пробужденный талант. Конечно, позже несколько раз он оплачивал свое обучение честно, как и все. Но я никогда не забуду о своем поражении мелкому сопляку, едва добравшемуся за свои кровные до меня, покинув третьесортную станцию в поиске приключений.

— Я буду гордиться знакомством с вами, раз вашу проявленную смекалку преподносит столь высоко сам мастер Блеврак, — протянув руку, я пожала огромную ладонь Сирфора. — Очень приятно познакомиться с вами.

— А вы учитесь, оплачивая своими средствами?

Хозяин указал нам на вход в свой кабинет, где нас уже ждали накрытый закусками низкий столик и алкоголь в настоящих стеклянных бутылках. Давно я их не видела.

— Нет-нет. Она любезно составляет мне компанию в путешествии и обучается просто так. Вернее, такой был изначальный план, но Али настоящая непоседа. Она помогает мне трудиться над нашим общим благосостоянием, торгуя намного лучше меня самого. И еще я получаю некоторый процент от ее дохода с раскрытого и развитого таланта, и этого мне достаточно.

— И что за комплект талантов вы выбрали? Мне интересно, не пошли ли вы моим путем, — протянув мне первой наполненный бокал, улыбнулся по-доброму Сирфор и жестом предложил не стесняться.

Фрукты, овощи, мясная нарезка — полный набор деликатесов по местным меркам, на любой вкус.

— У меня есть дар к искусству, созиданию и коммерции. Остальные таланты едва пробуждены и ими я пока только занимаюсь. Пользуюсь случаем, раз скучающий мастер талантов Блеврак не отказывает мне, указывая на то, что я разошлась сверх меры, — коньяк или что-то такое же крепкое ощутимо обожгло горло.

— Значит, это вашими усилиями созданы картины с моей семьей? Они стали предметом восторга всего моего требовательного окружения, — усмехнувшись, он устроился во главе стола. — Не стесняетесь, кушайте, все свое, натуральное, не привозное. Как выяснилось, вам обоим я обязан, можно сказать, по самые небесные чертоги.

— Оценил по достоинству ее талант? — хитро подмигнул Сирфору мой другу. — Отдавая должное напитку, а не еде.

— И даже узнал, сколько бы мне стоила подобная картина, закажи я ее лично у художника подобного уровня. Ты уверен, что не продешевил, продав их мне за оставшуюся часть стоимости корабля? Я же говорил, что судно досталась мне не совсем легально и я могу его отдать тебе просто так, под выкуп в будущем.

— А можно теперь меня просветить, в какую авантюру он меня ввязывает? — не смогла я удержаться от вопроса, ведь разговор мне определенно не нравился.

Значит, оплатил мне мои картины для старого ученика Блеврак сам, выкупая тот самый корабль. Понятно, что дельное судно в споре не отдадут, но если оно получено незаконно, то нужно ли мне такое?

— Хороший был бы подарок, если бы меня остановили на границе первой попавшейся галактики на ворованном судне. Я не сяду на корабль, пока не буду уверенной в его полной легальности.

— Судно вывезли незаконно с завода. Только и всего, после этого я его легализовал. Считай, что украли с конвейера, сняли и по иной линии отправили, но документы в нем спрятать не забыли. Левая партия, если можно так сказать. Его и еще сотню машин вывезли тайно ворги. Причем на их же военных крейсерах проворачивают подобное, собственные мерзавцы. Куда катится их каста служивых, если сами у своего народа крадут? — плукарианец сокрушенно покачал головой. — На мою станцию попали три десятка таких машин. Случайно. Как и положено по закону, я сообщил куда следует. Они, в качестве извинений и за труды, оставили мне три судна, переписав их на мое имя. Два мальчишкам в ангар поставил, а третье для учителя уважаемого отложил. Обещал же когда-то подарить. Но ты прав, для девушки оно подходит куда больше, чем для тебя самого. Слишком уж защищенное со всех возможных сторон. Может даже приземляться без управления владельца. В остальном все в нем продумано и подобрано так, чтобы даже вернувшийся на него раненный воин смог получить медицинскую помощь от парочки роботов. У роботов есть функция — при фиксации системой очистки воздуха крови, сопроводить пострадавшего в мед капсулу и оказать всевозможную помощь.

— Вот я и нашел, куда лучше пристроить твой подарок, почитав его конфигурации. Свое идеальное судно я построил себе по личному заказу сам, уж извини. Исполнение мечты, это почти святое, — отсалютовал бокалом довольный Блеврак. — Сегодня просто посмотрим на твой кораблик, а завтра поставим его на перепроверку всех функций. Протестируем оба ядра на скорость потери энергии, и после, по итогу, зарегистрируем его на Алину. Как я понимаю, нашей частью оплаты ты вполне доволен? Ведь договаривались мы на менее шикарный корабль.

— Так себе план! — возмутился Сирфор. — За кого ты меня держишь, старик?! Я прогнал его проверку до того, как поставил в свой личный ангар. Ядра чистые, с зарядом на девяносто процентов. Утечка меньше, чем считается нормой. Такого хватит на год полета со всем комфортом. Оставшееся оружие в полной готовности. Его ограничили под допустимое для гражданских судов, но остановить парочку злоумышленников возможности у вас будут отменные. В пыль развеять, как говориться.

— Мы тебе верим, но перед дальней дорогой необходимо пройти все ступени подготовки. Ты сам стал бы полагаться на чужую работу, от которой может зависеть твоя жизнь? — урезонил бывшего ученика ерген.

Тот покачал головой и закусил свое адское поило. Я, даже закусывая, никак не могла добить первую порцию, а мужчины уже третью смаковали.

— Конечно, ты прав. Проверяйте, испытывайте. Устройте пробный полет вокруг нашей орбиты. Моя станция в вашем полном распоряжении. Также познакомлю с лучшим моим техником по ремонту. Оплатите ему по стандартному тарифу, так он вам еще и тестовый полет через кольца обеспечит.

Я покивала, вполне довольная озвученными перспективами. Новое судно, рассчитанное спасать хозяина, а значит, полностью автоматизированное и подготовленное для крайних случаев, стоило очень дорого. Одно смущало — произведено оно было по технологиям той расы, с которой я не хотела иметь ничего личного.

— Скажите, Сирфор, а у воргов не возникнет претензий к кораблю? — сталкиваться с братьями Скинами в ближайшее время я не хотела.

Меня, можно сказать, только недавно отпускать стала печаль, сменяясь на жажду азарта.

Подмена сама по себе была нехорошей. Как наркоман пересаживается с легких запрещенных наркотиков на медицинские, но более тяжелые. Если слезть не успел, то и сгинуть не долго. Однако, если отыщут они меня, не дав позабыть их до конца, прощу и приму их, а потом никогда не смогу расслабиться рядом с ними. При должном желании они могли уже давно выяснить мое полное имя и прочие личные данные. Поставить мое редкое имя на сверку и запустить автоматический поиск с их собственной базой — проще простого.

— Им требовалось скрыть свои потери и проявленную недальновидность. Мне много чего не рассказали, но, думаю, в итоге все красиво оформили. Считай, что простую глупость оформили под видом тайной операции. Доверили безопасность кучке отбросов, а те их и обокрали, — закинув в рот кусок чего-то среднего между редиской и сладкой репой, он пожал плечами. — По данным их базы они проходят, как купленные у того судна, что тайно их вывезло. Как бы, законно и честно. Даже по списку предзаказов. А терпеливо ждал и купил их у воргов сам. Ну, изъявил желание приобщится к их разработкам и новинкам владелец дальней станции, и что с того? Почти все ворги по жизни руководствуются принципом: не можешь победить — возглавь.

— Они сделали вид, что все было проверкой завода? — рассмеявшись, спросил Блервак. — Умники космического масштаба, что тут еще скажешь. Даже свое собственное добро защитить не могут, а все метят в высшие военные касты. С теми же далайцами соревнуются за звание сильнейших. Только бронзовокожим на их потуги плевать. Они в танцах с противником не участвуют.

— Значит, спрашивать, какие проблемы у вас с ними и какие претензии к их расе можете предъявить, не стоит? — подметил мою реакцию Сирфор.

Что и говорить, умный и талантливый управленец, не упускающий ничего.

— Всегда можно задать вопрос, но какой смысл ждать ответа о сокровенных секретах? — поучительным тоном произнес Блеврак. — Чему я тебя учил, усмиряя свое любопытство…

— Ты тренируешь выносливость души, — тяжко вздохнул, но закончил за учителем Сирфор. — Помню я все. Хорошо, я не буду настаивать. Вы согласитесь остаться у меня или вам предоставить отдельные комнаты в гостинице?

— Мы отдельно. Не переживай, заплатим по общим тарифам. Чужого нам не нужно. Дом, он только для семьи служить должен. Все остальные гости оказывают неуважение, если остаются под его крышей, имея возможность оплатить иное место пребывания. Так еще меня мой дед наставлял, пусть он живет и здравствует.

— Сказал тот, кто прибыл в гости к бывшему ученику, чтобы получить давний долг, — «укусила» я ергена, отпивая подобие ликера.

Ликер был налит внимательным хозяином, стоило мне отказаться от новой порции коньяка. Вкусненько, но не мой любимый напиток.

— Могу я узнать, как вообще образовался подобный не маленький долг?

— Ее ты не учил тренировать душу? — задумчиво спросил плукарианец, потирая задумчиво подбородок.

— Нет. В отличии от тебя, она редко проявляет любопытство. Ты удивишься, но она все еще не знает, откуда я родом, — на ошарашенный взгляд зеленокожего, Блеврак пожал плечами. — Не спрашивала, а я и не говорил.

— Вот, значит, как. Терпелива, а значит, просто так не стала бы спрашивать сейчас, — протянув мне тарелочку с ягодами местной черешни без косточки, он поощрительно кивнул. — Свой первый дар я, и правда, выиграл в карты, и после того ушел от мастера в свободный мир. Тогда мне казалось, что получи я его, и все беды отстанут от меня. Стал вкладываться в него и зарабатывать по чуть-чуть. Всегда хотел свою станцию, но за десять лет накопил лишь на второй талант. Сорок лет назад, когда вроде и дары подобрал правильно и даже развил их достаточно, силы меня почти покинули. Душа устала бороться с постоянным сопротивлением мира. И тогда мастер посмеялся над моими жалобами. Конечно, я разозлился, и тогда он вызвал меня на словесный спор. Он же и предложил, что мне хватит еще сорока лет для получения своей станции во всей ее красе. Я ставил, что и за восемьдесят лет не смогу себе позволить подобную покупку. Как видишь, победил мастер, а я еще успел и обзавестись семьей.

— Чепуха! При таком наборе талантов, я дал тебе даже слишком много времени. А жалобы… У кого их не бывает? У меня все сильные личности срывались. Вас приходится держать в тонусе или вы ведете себя не совсем адекватно для меня.

— И она срывалась? — кивнув в мою сторону, спросил Сирфор.

— Она не первый раз живет. Ей не нужно элементарные вопросы разжевывать, да в рот запихивать. Не на абстрактную мечту работает, можно сказать, к своему прежнему статусу возвращается. Сменила слегка курс, но к собственной цели идет очень уверенно и без остановок.

— Понятно.

Оценивающе посмотрев на меня еще раз, он предложил выдвигаться в ангар. Не затягивать с осмотром, раз мы все такие решительные и собранные. И вдруг, зря здесь время терять вздумали. Выпить, отмечая сделку, можно и после того, как корабль станет моим по всем правилам.

Мне нравился этот зеленый гигант. Ничего общего со Шреком из мультика в нем не было. Тот представлял из себя неудачника, привыкшего плыть по течению. Сирфор, напротив, сделал себя сам и построил жизнь, как мечтал. Уверена, что подобному никто не смог бы втюхать плохие корабли, раз два из них он планирует отдать любимым детям. Да и сам он выглядел отменно. Этакая подтянутая махина с развитой мускулатурой и повадками хищника. Не раз он привлекал восхищенные взгляды проходящих мимо женщин. А ведь он явно разменял более сотни лет, если был первым учеником Блеврока сто лет назад. Для жителей Плукара две сотни лет — самый расцвет. Поднимет он еще не менее десятка детей легко. А при имеющимся достатке сможет талантами обеспечить и направить к мечте отпрысков. Хотя… Такие, как он, могут потребовать от отпрысков самостоятельно двигаться к целям. Подарит кораблики и отправит их в свободное плаванье. Вернее, полет по галактикам.

Глава 15

Глава 15

— Вот он, ваш красавец, — указал Сирфор рукой на стоявший впереди корабль и принялся его рекламировать. — Сто семьдесят метров свободы в длину и сто в ширину. Высота сорок метров. Два ядра, три метра надежнейшей брони по окружности. Цикличная очистка воды и воздуха. Собственный запас жидкости у него — более пятидесяти тон. Оружие корабельное по всему периметру есть. Материал внутренней отделки пластичный и подгоняется под тот внешний вид, о котором мечтает владелец. Так же каждое помещение обеспечено мобилями. Можно настоящий дом создать, если времени не пожалеете.

— Подробности мы можем и в описании прочесть. Заканчивай рекламную акцию. Я пока не особо интересовался, но Алина и сама умничка. Сможет разобраться, что к ней в цепкие лапки попало, — отмахнулся ерген.

— Да по сути это все, что я о кораблях и разузнал, — со смехом признался Сирфор, закончив обходить по кругу мой подарок, и указал на вход.

Повинуясь команде, шлюз распахнулся и мы зашли в нутро корабля. Мы принялись идти по коридорам, заглядывая в каждое помещение.

— Пять кают разного размера. Две большие и три поменьше. Предназначаются они обычно для старшего командного состава. А большие — для солдат. Сделаны по типу казарм со спальными местами-этажерками.

— Заканчивай с лекцией, это мы и так прочитаем. Без твоего вмешательства и куцых данных. Посмотрим, где каюты расположены и куда выходят их стены, проверим насколько комфортно в них будет жить в полете. А то сталкивался я с моделями от братьев-военных, где самые большие каюты у трюма располагались и рассчитаны они были на десяток солдат. Каждая! И выходило, что жить в них до перепланировки невозможно.

Пока Блеврак спорил со своим бывшим учеником, я вызвала модификацию и загрузила в прейд данные о корабле и всех к нему прилагающихся модификациях. Прогулялась сама до трюма, заглянула еще раз во все помещения и вернулась в рубку управления. Там-то и нашла мужчин, которые с упоением лазили в настройках судна и очень громко спорили. Сейчас они изучали, как ни странно, освещение и его мощность. В космосе оно не требовалось, а вот на планетах или станциях порой случалась необходимость подсветить себе путь.

Я бы не заостряла на этом внимания, если бы прожекторы не осветили что-то знакомое. Не став отвлекать мужчин, я незаметно вышла и поспешила наружу. Там, у переборок в углу, стоял знакомый мне автоматизированный тепличный агрегат. К подобным я приценивалась уже месяц. Пусть и в сложенном состоянии, но они отличались от той же кухни или спальни. У контрабандиста из прошлого он был раскрыт, но перекладины из мерцающего ультрафиолетом материала спутать с чем-то другим было невозможно.

— Что ты тут такого интересного нашла? — спросил меня плукарианец, подошедший незаметно со спины. — Хлам у меня здесь ненужный валяется, как видишь. Многое у контрабандистов с преступными пиратскими наклонностями развелось. Ловим их, судим и отнимаем по случаю корабли со всем содержимым. Им высшая мера часто полагается и наследники не появляются, ясное дело. Хешеров на органы разбирают, сволочи. А я подобного у себя не допускаю.

— А раз хлам не нужен, продай мне его. Честную цену заплатить не смогу, ведь они без документов у вас тут. И гарантию не оформишь никак. Но не обижу, — встав, я отряхнула руки и постаралась поймать волну.

— Если расскажешь, что это такое интересное, то и так отдам. Ради хлама ты бы не стала спрашивать, да еще и платить, — отрицательно покачал головой Сирфор.

Он скептически окинул взглядом мобили, пытаясь понять их назначение.

— Это автоматический парник. Разве у тебя такие не стоят? — просветил его Блеврак, прекрасно помнивший, сколько средств они нам принесли в свое время. — Пусть не новой модели, а из прошлого века, но надежный и продуктивный.

— У меня все новое и не самирское, — сообщил Сирфор, так же присев и прочитав код материала. Скорее всего, после нашей подсказки, он прогнал его по базам и отыскал информацию. — Семьдесят коробок не распакованных… Это же сколько можно ими места заставить? Сколько выращивать при должном уходе…

— Не знаю пока. Но не мало точно, — согласилась я, оглядывая нашу общую находку на миллионы.

Мне-то просто повезло увидеть знакомое, а вот окружение плукарианца либо слишком честное, либо хотело потом умыкнуть себе парники.

— Хочешь их выкупить у меня и на планете, куда вы летите, установить? Будет приличный бизнес и клиентов найти на подобный товар легко можно.

— Нет. Прямо сейчас я хочу не на продажу работать, — махнула я рукой в сторону позабытого подарка. — Если все грамотно сделать, то что-то подобное можно разместить и на моем новом корабле. Судя по его строению и размеру, одну большую общую каюту легко будет перестроить под пару парников. С теми же койками для десятков перевозимых солдат я организую теплицу уже в ближайшие дни. И через неделю у меня будут всходы, которые можно есть и не бояться отравиться трупным ядом.

— Хороший план. А главное, дешевый, — согласился с моими доводами Блеврак. — Что еще желает твоя душа организовать во второй обширной каюте? Или ее ты перестроишь под себя и будет у тебя шикарная собственная квартира на борту? Если ее разделить на части, то ты сможешь устроить там несколько зон комфорта. Все равно твой мед блок полностью укомплектован, его бы переносить я не советовал.

— Если честно, то я очень скучаю по мясу, яйцам и рыбе. В свое время часто их употребляла, а тут, в новом времени, они стоят, как важные запчасти для таких вот кораблей. Может, у вас есть предложения, как мне стать независимой в продуктовом смысле? Не для продажи, а для собственного достатка.

— Значит, мясо хочешь и яйца свежие. А если это будет не два разных существа? Жронки вылупляются из яиц и уже через четыре недели достигают максимума своего веса. Две недели на развитие в яйце до момента вылупления, — задумчиво предложил Сирфор.

Я проверила данные по голосети и вид создания заставил меня передернуться. Лысые мелкие нутрии без хвостов и с полным комплектов острых зубов…

— Я буду рада. Особенно, если убирать за ними и убивать мне их самой не придется. Я не настолько отчаялась, чтобы возиться с кишками и кровью.

— Зачем самой все делать. Не нужно с ума сходить. Универсальный робот с нужной программой справится намного лучше тебя, — развел руки в сторону прукарианец и еще раз посмотрел на ящики. — Они сами следят, ухаживают, чистят и перерабатывают в удобрения продукты их жизнедеятельности. Едят жронки немного, но им нужна трава, мелкие корешки и что-то, похожее на грунт для образования скорлупы, а не зерно с витаминными комплексами. Ее будешь выращивать в своей теплице для зверья в любых количествах, а удобрения обратно возвращать, загружая в отдел для подкормки роботу в теплицах.

— Звучит сказочно! Сколько стоит все это купить у тебя на станции? — заинтересовался Блеврак. — Я бы для себя тоже пожелал пару таких теплиц поставить и живность завести, но из своих. Из моей солнечной системы. Пайки и инъекции уже ужас, как надоели. И средства есть, а страшно покупать провиант у неизвестных поставщиков, после того, как мир поведал.

— Тебе так подарю, о учитель мой. А тебе Алийна, за труды-работы, — ответил повеселевший Сирфор, — отдам так, если ты мне соберешь в кораблях моих детей подобие теплиц, но не станешь их запускать. Мальчиков подтянешь по уходу за ними. За один корабль жронками плачу, а за второй тем, что похоже на рыбу по вкусу. Кстати, они тоже из яиц выводятся. Сухопутные ящерки без задних лап. Как змеи ползают, извиваются, но вкусные, заразы! Сегодня прикажу тебе подать и мясо, и рыбку. А утром оба вида их яиц пришлю в комнату. На вкус они приятны, но разница ощутимая имеется. Я же, как владелец станции, многое пробовал и знаю, чем можно угодить представителям из разных концов вселенной.

— Ты сам их употребляешь? — спросила, понаблюдав, как уверенно плукарианец выстраивает наше последующее сотрудничество.

— Конечно. Своим друзьям я плохого не советую, — развел руки зеленокожий гигант. — Сколько дней тебе нужно на обустройство и проверку твоих теплиц? Всю живность можно в одну каюту разом определить, оставив под контролем одного робота. А растения поместить во вторую. Там будет еще один робот…

— Давай не будем спешить, — остановила я разогнавшегося предпринимателя станционного размаха. — Я за пару дней все проверю, посчитаю по размерам. Распакую один стеллаж и узнаю, что в мобиле идет в комплекте и как он становится на бывшие кровати. И тогда уже смогу точно сказать, как они функционируют и сколько времени на монтаж мне потребуется. Что-то подобное и с живностью. Как я понимаю, потребуется перенастройка систем очистки воздуха и фильтрации спор, что могут попасть в общую систему. Подвести воду потребуется в саму каюту.

— Хорошо. Ну что же, работай, раз тебе хочется себя чем-то занять. Десять из этих мобилей уже твои. Но за мою доброту еще одну картину нарисуешь, пока ты здесь, на станции. Всей моей семьи в моем же доме. И тогда твоими станут два замечательных многофункциональных робота и живность, — попробовал выторговать для себя более выгодные условия Сирфор.

— Идет, — я знала, что отказывать таким предприимчивым открыто не стоит, нужно подходить к ситуации иначе. — Все равно ты не в накладе окажешься, получив картину. Услуги художника — не дешевое удовольствие, сам недавно говорил. А тут еще и возведение системы парников под ключ.

— Конечно, я и не отрицаю, — не стал отрицать плукарианец. — Но я даю тебе весь расклад по содержанию и обустраиваю твою каюту для живности и парников моими мастерами. Воду вести будут они и вентиляцию настраивать. Сделают это заранее и без вливания средств с твоей стороны. Пойдет все хорошо, так ты еще здесь дождешься вылупления первой партии зверушек.

— Отличный обмен, честный. Разрешите приступать, господин владелец станции? — кивнул головой Блеврак, прекращая наши торги.

— Приступайте, конечно. Но сперва заселитесь в комнаты и к ужину приходите. Моя супруга с превеликим удовольствием проведет девушку-талантливую художницу по дому и покажет самые красивые места.

Обменявшись понимающими улыбками, мы разошлись по своим делам до обозначенного времени. Хотелось заняться обустройством кают прямо сейчас, но до полного оформления ничего начинать я не собиралась. Мы выбрали комнаты и заселились в них, как богатые путешественники. Я даже прошлась по магазинам и купила целых два наряда. Один на сегодняшний ужин, а мимо второго не смогла пройти. Жемчужного цвета платье с открытой спиной послужит мне еще не раз, а брючный, почти классический костюм стального цвета — беспроигрышный вариант в любом случае.

Познакомившись с детьми и супругой Сирфора, я прониклась ощущением теплоты и семейного уюта. Пригрелась на краешке счастья и постаралась отплатить открытым и добрым хозяевам. Думаю, картина быстро сложится у меня в голове и займет надлежащее место на одной из стен.

Как только закончилась канитель с оформлением, я не стала отдыхать. В первый же день, пока Блеврак прогонял диагностику моего подарка, я отыскала робота и приказала ему тащить мои будущие теплицы в трюм. Как же хорошо, что обе большие каюты находятся близко к трюму и над ядрами двигателя. Так у меня была замечательная возможность поддерживать стабильную температуру без лишних затрат.

При активации всех спальных мест, включая эвакуационные, вышло тридцать мест под организацию стеллажей. Располагались они друг над другом в три ряда и выполнены были из особо прочного материала, не боящегося влаги. Борта, с помощью которых должен был удерживаться матрас, так же меня устроили. Я ничего решила не срезать, а даже подумала нарастить в тех местах, где должен был быть проход. Не заполненными остались только самые крайние места и те, что располагались вдоль. Перепрограммировала стеллажи при экстренных ситуациях закрывать боковые стенки, соединяя с верхней койкой или потолком. У меня осталось не занятым некоторое место, отведенное военными под хранение личных вещей и амуниции. Покончив с самым легким делом, я принялась возводить оставшиеся два мобиля, но уже используя полки, идущие с ними в комплекте. Вышла вполне рабочая версия, а когда подключили воду, окрыленная я в тот же день поспешила за семенами подходящих культур.

Меня неделю около полуночи вытаскивал из моего райского уголка ругающийся Блеврак. Все никак не выходило у меня налюбоваться отменной работой алгоритма робота. И поливал он по мере необходимости, и листочки промывал орошением. Свет менял свою интенсивность, имитируя смену светового дня в ускоренном режиме. Можно было настроить в режиме 3 к 1, 5 к 1, или оставить как заведено природой. Всходы перли со скоростью, которую я никогда себе и представить не могла. Во второй каюте уже была организована подача воды, система слива и тройная очистка воздуха. По ее итогу потеря влаги не будет превышать десяти процентов, а все посторонние запахи и вовсе не покинут зверинцы.

Если бы не помощь владельца станции, получить такое количество разнообразных семян мне и не снилось. Цена на них была заоблачная, но куда же деваться тем, кто содержит собственный небольшой огород? Хочется хорошо знакомого вкуса или чего-то к нему близкого? Выкладывай средства. Просто не верилось, что мне будет позволено улететь из этого места на собственном корабле, да еще с овощами и живностью. Да, не просто будет привыкнуть к мысли, что ради моего вкусного стола умерла очередная тварюшка, но и пайки я уже видеть не могла.

Мой друг не отставал от меня, разжившись собственным живым уголком в двух каютах размером поменьше. Но метаболизму ергенов и не требуется столько приемов пищи, столько мне. Все не распакованные мобили он заберет с собой на планету и там установит, не снимая текущие с корабля.

* * *

Прошел месяц, за который я обустроила и обкатала не только наши парники, но еще и те, которые Сирфор разместил в кораблях детей. Вполне взрослые парни оценили задумку и сразу пожелали в них выращивать кое-что для себя. По хитрым взглядам, что-то из не запрещенного, но веселящего. Ну, у них есть родители, пусть они и наблюдают за отпрысками.

Готовясь к вылету, я решила себя порадовать и первым делом проверила живность. Дверь отъехала беззвучно и я прошла вперед, рассматривая загоны из прозрачного пластика. С правой стороны стояли ящерки. Под них я отдала две стойки с бывшими кроватями, разделив каждую на несколько частей, в зависимости от требуемого размера подрастающим особям. Яйцам и инкубатору требовалось куда меньше, чем подрастающим и взрослым извивающимся тушкам. Пометила по датам закладки яиц, выдерживая шаг в одну полную неделю, с момента закладки к полностью взрослой особи. Когда в первом только начинала греться моя будущая «рыбка» в количестве тридцати штук, в последнем двенадцатом аквариуме уже сидели крупные особи, которых хоть в уху клади, хоть на котлетки пускай.

Лишние яйца робот отправлял в установленный прямо здесь специальный холодильник, храниться они там могли почти год. Тушки, изъятые и освежеванные, в будущем будут занимать два объемных холодильника. Пока они заполнили только треть первой полки, но куда мне спешить? Лететь нам месяцев семь до галактик системы Далай, вот и накоплю на сытое будущее. А может, продавать начну понемногу. Кто же знает, куда меня заведет новое начинание.

Более обширный арсенал полок я предоставила и под живность, приносящую мне мясо. Во-первых, я его больше люблю, а во-вторых, думаю о всех тех рецептах, к которым склонялась прежде. Придется готовить из нечто, похожего на лысую нутрию без хвоста, но бегающего на двух лапках, забавно поджимая вторую пару, как кенгуру, к животику. Я старалась не привязываться к этим зверюшкам и навещать их, как можно реже, ведь жить без мяса больше не хотелось. А восемь стеллажей воображаемых окорочков и колбасок разнесут к чертям мой новенький корабль. Нет-нет. Соблюдать очередную диету на протеине, который и мясом не пахнет, жалея зверушек, я не буду.

Робот, как в фильме «Матрица», протягивал свои клешни и усердно работал, словно механическая пчелка-трудяга. В уголке появились огромные ящики с двумя видами корма из вершков и корешков выращенной мной в теплице травы, которой я запаслась под завязку. Этого должно хватить на время полета. Если поголовье не вырастет, смогу обойтись запасом и той ботвой, что будет собрана в отдельную корзину вторым роботом.

Все потроха и остальные отходы перерабатывались в три вида удобрения. Все тот же робот загружал их в агрегат и перемалывал, создавая подобие почвы. На ней росли овощи и трава. Выходил замкнутый цикл, с помощью которого я получала все съестное и больше не знала горя. Фильтровалось и очищалось тут все, что только можно, по программе глобального наблюдения за пространством. Никогда не думала, что в мини-хлеву будет так чисто и свежо. А главное, без моего внимания и непосредственного участия во всех процессах.

Довольно полюбовавшись всем и заглянув в холодильник, поглазеть на упакованные в вакуум тушки, я вышла из зверинца и зашла в теплицу. Сорок пять полок моих тепличек зеленели. Все, до чего дотянулись мои загребущие лапки, радовало несказанно. Фрукты, овощи и корнеплоды, зерновые культуры, травы-специи, все это я высаживала уже не первый раз. Свой первый урожай я упаковала в ящики и продала гостеприимному хозяину станции. Хотела отдать так просто, но он отказался. Купил, пусть и дав не полную стоимость, но на закупку новых семян хватило с головой. Сирфор все пытался убедить меня, что ему достаточно и нарисованной мной картины, но куда-то надо было распихивать то, что зрело вместо трех месяцев всего пару недель. Скажем так, после испытания режима 5 и 1, я признала его слишком стремительным. Не успеешь срезать овощи, как новая партия наливается через два часа и робот сигнализирует о новой поставке.

Сделав заказ на доставку на местный пищеблок определенного набора овощей и мяса, я ушла готовить корабль к старту.

Улететь с Блевроком мы решили в самое не загруженное время по стандартам галактического времени, выбрав глубокую ночь. Распрощались с хозяевами и выписавшись, отоспались на своих кораблях.

Я получила разрешение улетать и отстыковавшись, вошла в кольцо перехода вслед за другом. Прошло десять минут, и я отдала команду компьютеру при запросе стыковки от дружественного судна, поспособствовав успешному объединению двух кораблей. Я ничего подобного сама пока не проводила, поэтому технике доверяла намного больше, чем своей подкорке, куда внесли знания по управлению. В мои планы входило приготовление новой партии блюд, пока не пришел ерген с визитом.

Меня обогнал робот, торопившийся доставить заказ на кухню, груженный несколькими ящиками. В них был набор из овощей и мяса для котлет с гарниром и ароматного борща. Пусть все готовить будет навороченная плита-автомат, выполняя все поэтапно, как указано в забитых в ее память ранее рецептах, я хотела приобщиться к процессу. Поэтому я поспешила на кухню. Ее, кстати, тоже пришлось обустраивать заново и покупать новейший агрегат по приготовлению пищи, со встроенным элементом памяти на несколько тысяч рецептов. В него можно было запихивать все, даже не размораживая и не распаковывая мясо, не чистить овощи вручную. Закинул в отсеки, коих тут двенадцать, и выбираешь программу. Машина сама все готовит и выдает, упаковав вгерметичные саморазогревающиеся контейнеры, разделив еду на порции.

Таким образом, гарнир и мясная основа содержались в разных упаковках, на что я не жаловалась. Тем более, что одной такой готовки мне хватало надолго. Даже выпечка у меня была собственная. Вместо муки я использовала аналог быстро растущей травы, из которой пекли в некоторых мирах сытный хлеб и готовили пышное тесто без дрожжей. Ее я почти каждые десять дней измельчала и сушила в кухонном агрегате про запас. Потом измельченная трава спрессовывалась в кубики, и ими я уже отмеряла норму. Другими травами заменяли сейчас сахар и соль. Умельцы составили таблицу похожих замен, досконально сравнив исторические архивы поваренных книг разных планет, в том числе и моей старушки Земли.

Оказывается, здесь, в новом мире, не все люди согласились жить под пятой вергенов. Были и те, кто отказался от подобной чести. Они продали свое имущество, и за пять лет обучившись новым наукам, отбыли в неизвестную галактику на свой страх и риск. Ее не заселяли, потому что это была спорная территория и за ней жили опасные создания, не желавшие вступать в союз. Их изначальная раса была малочисленной, не гуманоидного типа. Некие бестелесные создания, питающиеся энергией активных мыслящих созданий, таких, как люди. С другой стороны, достаточно близко к ним в тот период бушевала война далайцев с вергенами. Вот и подались смелые люди, которым уже нечего было терять, по узкому и сложному пути. Думали они найти защиту и новый дом, подарив свои эмоции тем, кто не стал бы диктовать свои правила жизни. А вышло все куда забавнее в итоге. У них что-то поменялось во внутреннем строении от постоянного вскармливания подселенных созданий, но теперь никто не смел претендовать на расу бывших землян. Они все еще называли себя людьми, но, по сути, изменились и выросли за время моего сна в отдельную расу.

— Все, надеюсь, забрала со станции? Возвращаться я не планирую, — спросил меня Блеврак, связавшись через размещенный прямо тут экран. Находился он, судя по заднему фону, в своей рубке управления.

— Да, конечно. Вот, готовкой уже занялась, думаю, куда я теперь буду девать излишек продуктов и блюд в будущем. А то с одной тушки весом в килограмм у меня выходит почти сорок котлет! По две фасуются в лоток, это уйма еды в итоге.

— Нет еды — плохо. Много ее, ты опять недовольна, — рассмеялся подшучивающий надо мной Блеврак. — Продавать будем свежее, якобы только что собранное на каких-то нелегальных фермах. Стоит снизить цену, и отберут с руками все-все. Тем более, что и у меня выработка огромная. Мы с тобой теперь мелкие торговцы свежачком, отныне и на долгие месяцы, а не фермеры подпольные. Все официально размещено, пусть и проходит, как два зала для медитации.

— Ну, да. Качество и средняя цена — наше все. А почему залы для медитации? Можно было назвать садом и зверинцем. Ближе к правде выходит.

— Слишком провокационно звучит. Могут найтись желающие проверить и увидеть все своими глазами.

— Смешно! Я не для того столько времени возилась и на станции сидела, чтобы любопытные тут шныряли, да еще и после первого перехода отнимали посторонние, — показав язык, я отключила связь.

Не став ждать свежую, пока еще не готовую еду, решила пока обойтись вчерашней готовкой. У меня была удачная версия легкого овощного супчика, вчерашний фисташкового цвета хлеб, пара колбасок с ароматом шашлыка и вареные овощи на гарнир. Устроившись за удобным местным обеденным столом, я получила отчет, что запланированная стыковка с судном ергена прошла удачно и гость направляется ко мне.

Он появился достаточно скоро, со своими контейнерами в руках.

— Жаль, что от витаминного напитка нам пока не отделаться, а то не люблю я его противный вкус. Но там все необходимое и нужное, — пожаловался Блеврак, принявшийся за распаковку еды.

Нужно было дернуть за ярлычок, слегка надорвав его, и выждать примерно минуту, пока в нижней закрытой части не произойдет реакция с разогревом.

— Ты просто придираешься. Я же отказалась от кустарников и деревьев, поменяв любимые фрукты на ваши похожие варианты. И не такие они и похожие, если судить по вкусу или запаху. Смесь вкусов в одной крошечной ягодке, а не заявленный и привычный мне.

— Кусты сажать не рентабельно на корабле. До планеты дотянешь на текущем наборе, — погрозил мне пальцем учитель. — А общеизвестное продать намного проще, чем редкость с далекой планеты.

Я кивнула и принялась за еду. Грибы, которым отдавал предпочтение егрен, порой пугали меня, как цветом, так и странным ароматом меди. Из существ он предпочитал крупную саранчу и креветок с рожками и приличными коготками. Со вкусами, конечно, не спорят, однако, меня порой передергивало, когда он с мурлыканьем похрустывал хитиновыми панцирями. Для меня хуже выглядят только мясистые личинки, которые употребляли в маринованном виде плукарианцы. Особенно, когда они брызгали своей зеленоватой кровью на скатерть за общим столом.

— Что опять тебе не так? — спросил меня Блеврак, откладывая свои приборы и переплетая пальцы между собой.

Строгий взгляд уставился на меня, требуя ответа немедленно. Ну точно, как мой папа, когда я чудила в школьные годы и прогуливала уроки в девятом классе.

— Почему ты в апатии сейчас? Все же у нас получилось и выгорело. В наличии два хороших корабля. Ты организовала нам нормальное питание, такое, что и на планете себе не все могут позволить. Лишнее из свежего будем продавать, а под готовое я уже заказал изготовить нам с тобой пару пищевых автоматов. Займут они вон ту небольшую каморку, где полагается хранить сухие пайки на ту ораву мужиков, которую судно может нести. Заполним их постепенно, и все. Захочешь перекусить — кнопочку нажмешь и получишь разогретую порцию. Будем покупать еще рецепты, когда эти наскучат. Но когда это произойдет, я не представляю.

— Хорошая идея, но кто же его монтировать будет? Что-то я боюсь теперь пускать к себе посторонних на столь упакованный корабль, — нахмурилась я.

Пусть подобная перспектива и была для меня не самой важной, расслабляться я боялась.

— У тебя тут семь роботов, способных отбить корабль, если его попробуют взять на абордаж. Активируешь их демонстративно, и никто лишнего движения сделать не сможет, — отмахнулся от меня ерген. — Что на самом деле тебя беспокоит? Не отмалчивайся, я же вижу, что ты последние пару дней задумчивая и тревожная.

— Все как-то гладко идет, — призналась я, открывая душу. — И средства пришли неожиданно из прошлого, и ячейка с чем-то таким, что мой супруг бывший посчитал более выгодным, чем единицы, способные меня уберечь и прокормить. Один миллион — это слишком мало в его понимании комфортной жизни.

— Ну, без малого тысячу лет назад это была сумма на порядок больше, чем она считается сейчас. Бушевала война Далая и Вергена, они разделили галактики на два противоположных лагеря. И твой супруг просто мог не учесть падение курсов. Тем более, что до прихода второй сильной армии воинов, позиция известных миров была смещена в строну вергенов. Если бы победу одержали они, а не далайцы, то твой миллион был бы хорошим вложением. Даже то, что он оставил его именно у противников создателей вашей расы, говорит о многом.

— Может, и так. Петя умел выбирать верное направление в делах, исходя из скудных данных. Безрассудных действий бизнес не терпит, — вдаваться в подробности сейчас я не хотела. — Как мы будем жить дальше? Мы же сейчас направляемся в галактику далайцев, но что я буду делать там, пока не понимаю.

— Тоже мне проблема. Дамы этих воинов сходят с ума от безделья. Их оберегают и содержат, как цветочки твои парниковые, под всевозможной защитой. А они желают вкусной и разнообразной яркой жизни. Твои цветы, рисунки, возможно, фрукты, послужат хорошим начинанием в мире, где много детей.

— А они будут способны их купить? Не хочу торговать за баснословные средства. Мерзко это — отнимать последнее у тех, кто ради любимой готов расшибиться в лепешку.

Вернувшись к еде, он некоторое время молчал, давая возможность и мне закончить с обедом. Он сам сходил за напитком с витаминами, и откинувшись на спинку удобного стула с подлокотниками, принялся меня просвещать.

— Далай — одна из самых малочисленных рас нашей текущей реальности. Как думаешь, почему ее никто не трогает? Чем же они смогли заслужить себе положение лидеров, с которыми все считаются?

— Они сильные воины?

— Это неоспоримый факт, однако, многие расы напали бы и уничтожили их, будь все дело лишь в силе. Но кроме всего этого, они еще и исключительно умные. Первые и, пожалуй, единственные, кто смог разработать технику превращения астероидов и прочего крупного космического мусора в полезные, а главное, редкие ископаемые. Металлы, которые остальные высасывают из планет, расширяя свою зону влияния.

— И такую технологию не украл никто?

— Да кто бы им дал? Вернее, один раз одни умудрились это провернуть, но по неосторожности уничтожили собственную планету и пять колоний. Потом взмолились, и те же далайцы ликвидировали последствия. Иначе смерть грозила еще пяти галактикам, куда побежали крысы-воришки. Теперь им все оплачивают и смиренно ждут, опасаясь возможной катастрофы.

— Значит, все дело в их исключительных знаниях, столь нужных остальным. Вполне понятно, почему с ними считаются.

— Да, но это все еще не конец. Когда твои соотечественники попросили поддержки у Далая, уходя из-под контроля вергенов, им не только оказали ее, но и поселили в своем тылу. Там была дюжина планет, которые все тот же Далай, в качестве жеста доброй воли, стабилизировал и превратил в пригодные для жизни гуманоидов. Никаких условий диктовать им не стали, но попросили в случае конфликта стать на их сторону или покинуть место проживания.

— Погоди! Я, конечно, не могу похвастаться, что отлично знала астрономию в свое время, да и наши знания были ограничены сильно. Но я помню, что мы называли зоной Златовласки положение небесного объекта, удаленного от светила на расстояние, при котором вода не испаряется и не замерзает. Как они смогли обойти этот закон равновесия?

— Все просто — устанавливают особые щиты. В случае близкого расположения они защищают от излишнего тепла и радиации, а при отдалении аккумулируют его и увеличивают. Подробно подобный момент я не изучал, но все двенадцать планет, что заселили люди, пригодны для жизни и радуют их своими условиями.

— А почему другие расы не заказывают у Далая подобную перестройку планет? Это же выгоднее, чем выискивать новые миры, пригодные для жизни. И откуда ты сам это узнал?

— Я на станции Сирфора оформил предзаказ участков земли на Далае, сменил гражданство и получил особые данные. Считай, что секретные для остальных галактик, и только по истории. Никак не связанные с текущим развитием науки. А про твои другие вопросы… Ну, почему же не заказывают. И такое случается, но зачем сходить с ума и платить за то, что можно найти отыскать и захватить бесплатно? Далай и твои люди понимают ценность ресурсов. Их никогда не стоит недооценивать, но самих их не так уж и много. Растягивать защиту на семь галактик с парочкой заселенных планет сложнее, чем перекрыть проход на собственную территорию, заблокировав пять колец и установив защиту в двух галактиках до вашего дома.

— А разве та раса, в мир которой пришли люди, не строила станции?

— Конечно, строила. И все оставила, когда покидала нашу реальность восприятия. Они перешли на иной уровень существования, поделившись тем, что имели. А именно, чистыми планетами и техникой. Они, прежде всего ради себя самих, постарались как можно быстрее размножить людей, расселив их на разных планетах. И пара миллиардов превратилась за сто лет в сотни.

— Как скот, значит, людей держали, а как наелись, ушли дальше?

— Примерно так все и было, но никто не в накладе. Люди стали второй расой, сумевшей сохранить свою аутентичность, не растерять гены, как та часть, что осталась с вергенами. Оставшиеся быстро стали неким конструктором из внешних особенностей других рас. Более того, люди приобрели от своих нечеловеческих наставников способ противостоять на уровне с далайцами любым недоброжелателям. Почитай на досуге, это нужно вдумчиво изучать, а не парой фраз описывать. Ты теперь больше изначальный человек, и у тебя особенности не проснутся, как и минимум у трех поколений твоей потомков, если они будут вступать в браки только с людьми нового времени.

— Хорошо.

— А вообще, мы ушли слишком далеко от поднятой тобой темы. Да, мы летим сейчас на Далай. Выбирать планету и заселяться. Строить дома и все, что тебе пожелается. Там посмотрим, что местным требуется, и будем подстраиваться под текущий быт. Как видишь, хоть и без четкого плана, я вижу хорошие перспективы. Как для тебя, молодой и перспективной художницы со свежим взглядом на мир, так и для меня. Таланты нужны всем и всегда. Их средства станут нашими, постепенно. Хотя цены и придется спустить. Сама понимаешь, доить благодетелей не стоит.

— Спасибо. Я никогда не думала, что меня загонит в тупик перспектива счастливой и безбедной жизни, — с повинной улыбкой произнесла я.

— Бывает. Нас часто пугает все слишком хорошее. С плохим проще справляться. Ведь тогда ты карабкаешься вверх, а находясь на вершине — теряешься в выборе нового направления.

Я кивнула, передернув плечами под понимающим все взглядом друга. Как же мне повезло, что именно Блеврак взял надо мной шефство и принялся тянуть меня за собой. Если он уверен, что я справлюсь, то именно так и будет в итоге.

Глава 16

Глава 16

Путешествие длиною в шесть с половиной месяцев подошло к концу, когда мы с Блевраком вышли из последнего прыжка через кольцо, расположенное неподалеку от десяти свободных планет и трех огромных космических станций. Каждая из планет была покрыта необычного вида пленкой с несколькими кольцами-входами, позволявшими приземлиться на планету. В обзорное окно рубки управления они казались маленькими разноцветными шарами, покрытыми защитной прозрачной пленкой, располагавшейся в отдалении от поверхности. Вот я и увидела тот самый знаменитый щит, превращавший любую планету как отдаленную, так и приближенную к светилу, в пригодную для жизни. Красота неописуемая и вдохновляющая одновременно. Это же как сильно нужно любить природу, если даже здесь, на продающихся территориях, далайцы установили защиту заранее?

Не удержавшись, я полюбовалась каждой из планет при некотором увеличении. Я поняла, что они, и правда, все сине-зеленые или зеленые полностью. А значит, живые и дышащие, как про них и рассказывают в рекламных обзорах. Становилось понятно, почему так много кораблей ожидали в очередях разрешения на посадку в данной зоне.

Причем далеко не сразу им позволялось отправиться на планету. Сперва все прибывающие проходили последнюю проверку на станциях, и только потом направлялись на выбранную планету. До звездных систем Далая был еще один прыжок, но и на него еще нужно получить разрешение пройти. Туда допускали лишь невест и тех, кто заранее, как я и Блеврак, сменил гражданство и заблокировал чип, надев специальный браслет. По сути, тот же многофункциональный чип, что встроен в мой мозг, но не пропускавший данные о галактиках Далая во внешнюю сеть. Умная система мгновенного распознавания гарантировала безопасность и минимальную утечку информации. А так же защищала наш новый дом от вторжений и ударов по слабым местам, если таковые имелись.

— Какая красота… — не удержалась я, и тут же услышала смешок приятного бархатистого мужского голоса.

— Благодарю за искреннее восхищение восстановленной нами галактикой, пилот корабля СЛ2578А. Могу я получить код доступа от вас? — на экране появился облик молодого мужчины, далайца с красивой бронзовой кожей и заплетенными в косу волосами.

— Да, конечно, передаю.

Парой нажатий кнопок я отправила код, полученный при недавнем посещении одного из брачных салонов в соседней системе. Я получила код с пока еще ограниченным сроком действия, а Блеврак свой обновил.

Позже, став полноправными жителями, мы будем иметь другой распознавательный сигнал, позволяющий проходить через кольцо, почти не тратя времени на проверку данных личности.

— Алийна Юлия Юрьевна Семириади. Да, вы можете проследовать к материнской планете, как и планировалось вашим маршрутом ранее. Вас будут ожидать на выходе УВ 13 для прохождения медицинского освидетельствования. Требуется соблюдение безопасности, у нас есть некоторые инфекции, с которыми вы можете столкнуться на планетах. Много времени это не займет. После этого вас проводят к ожидающему представителю единого банка Далая, встречу с которым вы просили. Надеюсь, Вам понравится у нас, прекрасная гостья.

— И я надеюсь на это. Спасибо за подробный рассказ, — постаралась я быть такой же обходительной, как и мой собеседник. — Скажите, а мой друг, прошедший через кольцо вместе со мной… То есть, капитан корабля ВКР 912, его направят к тому же выходу УВ 13?

— Нет, но я сейчас же перенаправлю его туда, — его пальцы запорхали по проявившемуся полупрозрачному экрану, выполняя обещание. — Мы стараемся не разлучать семьи и знакомых, если они прибывают к нам вместе.

— Спасибо еще раз, — произнесла я, получив подтверждение на допуск от кольца и подготавливаясь к очередному, на этот раз последнему, прыжку.

— Не стоит. Мы работаем ради вашего комфорта. Сегодня мне выпала честь поприветствовать вас первым.

Мужчина отключился, а я поняла, что у меня горят щеки от столь пристального внимания представителя противоположного пола.

Если все далайцы такие, то это же просто ужас! Обходительные и милые мужчины, смотрящие на тебя, как на самое прекрасное создание во вселенной, могут свести с ума любую женщину. Странно, что к ним не рвутся все свободные женщины известных галактик, при таком обходительном отношении. Даже мне, бывалой и взявшей паузу в личной жизни, захотелось поправить волосы и выпрямить спинку, чтобы грудь смотрелась более выгодно, чем сейчас, в текущей расслабленной позе, когда я утонула в анатомическом мягком кресле капитана.

Пройдя через кольца по указателям, я проследовала подтвержденным курсом. Мое маленькое судно легко приземлилось на отведенном для этого полуострове. Выжженная каменистая земля и защитные экраны не давали навредить высокой температуре стартовых двигателей остальной части большого материка, располагавшегося рядом. Здесь тоже было много зелени и огромных деревьев. Настолько больших, что часть зданий, расположенных далее после туннеля, размещалось прямо в стволах. Если я правильно помню, модифицируя живых гигантов и местные каменные склоны, далайцы превращали их в пригодные для жизни объекты, не убивая. Система жизнедеятельности, напротив, поддерживала дерево и оберегала его от возможных вредителей и смерти.

Тут же, рядом с островом-портом, стояли огромные строения, выполнявшие функцию парковки космических кораблей. Мой корабль после полной остановки и отключения двигателя, подхватили огромные манипуляторы, которые намертво зафиксировали его на площадке и подняли на сотый уровень. Уже там поступило сообщение, что я могу покинуть корабль и на поданном флаере спуститься к выходу УВ 13.

Летающий автомобиль с приличной грузовой зоной в наличии, следовал по проявившейся дорожке, которая указывала путь до лифта, а затем до загадочного выхода УВ 13. На посадку мы с Блевроком заходили почти одновременно, и к ожидавшему мощному культуристу-далайцу из медицинской службы тоже подошли вместе.

Анализ одной капли крови дал ему полную информацию о моих болезнях и требуемых вакцинах. После пары уколов мы полетели на движущейся платформе дальше, к еще одному выходу и ожидавшему далайцу из банка.

— Я так понимаю, Вы та, кто в прошлом носил имя Алийны Семириади, а вы? — посмотрел на ергена наш будущий провожатый, желая понять, почему он второй раз видит рядом со мной мужчину той расы, с которой у меня точно не может быть близких отношений.

— Позвольте представить моего близкого друга и учителя, мастера Блервака. Я бы хотела, чтобы он сопровождал меня, как сегодня, и в дальнейшем. Я мало в чем успела разобраться за проведенные два года проживания в новом времени, вот и прошу помощи у знающего и опытного современника.

— Конечно-конечно. Понимаю вас и ничего не имею против. Наши обучающие браслеты для прибывающих не всегда помогают провести полное и всестороннее сравнение внешних и внутренних галактик. Скорее, я рад, что в этом новом для вас мире вы нашли того, кто уверенно направит вас и не даст запутаться, — он уважительно поклонился ергену и указал на выход. — Прошу, пройдемте. Нас ждет транспорт и, конечно, банк. Документы я уже все подготовил.

— Спасибо. Если вас не затруднит, то потом, когда появится время, не могли бы вы подсказать, где оформляется земля в вашей солнечной системе? — спросила я, тепло улыбаясь.

— Алийна Юрьевна, вам несказанно повезло, наш банк работает в единой системе распределения земельных участков. Для вас и вашего близкого друга я помогу подобрать лучшие из них. На некоторых уже стоят типовые дома для удобства новых владельцев, но есть и такие, на которых отсутствуют любые строения. К вашим услугам 26 разных планет, пригодных для жизни.

— И все они заселены? — удивленно спросила я, не представляя, сколько вложили далайцы в подобное развитие своей территории и скольким они после этого стали поперек горла.

В других звездных системах подобного раздолья нет. По две-три обитаемых планеты, а остальные числились как мало пригодные или вовсе не пригодные для жизни. Там устанавливали купола, частично заселяя их работниками, если находили что-то интересное в недрах. Не дешевое и временное решение, с поселениями, которые еще нужно обеспечивать всем необходимым. Поэтому чаще всего строят станции и продают их таким частникам, как Сирфор. Или обживают планетоиды, на которых устраивают подобие тех самых далайских щитов, подсмотрев технологию у Далая. Но, к сожалению, щиты получались намного меньше и не могли покрыть разом всю планету. Слишком дорогие элементы использовались в их поддержание. Умная и свободная раса не длилась тайнами, а сама очень даже активно пользовалась разработкой на благо собственного народа.

— В разной степени, конечно же. Сами понимаете, мы раса малочисленная, если сравнивать с теми же вергенами или воргами. Прежде всего мы ценим комфорт и понимаем, что всем хочется растить детей на земле, среди зелени и чистого воздуха, а не в космосе. На наших станциях служат только свободные мужчины, не состоящие в браке. Если же у них есть любимая супруга, то мы подыскиваем им новое место с гибким графиком на поверхности родной планеты избранницы. Семья не должна разлучаться надолго. Можно сказать, что это курс всей проводимой политики нашего правительства.

Кивнув, я постаралась сделать вид, что верю всем его словам. Однако, от меня не ускользнуло его желание увильнуть от прямого ответа. Если их мало, то зачем они провели терроформирование всех имеющихся поблизости планет? Только ради тех самых загадочных редких и ценных металлов? Неужели они появляются только в том случае, если трава зеленеет и ветер шумит?

— И все-таки, — подал голос Блеврак, которого явно не тревожил комфорт нашего сопровождающего, — что за планеты сейчас находятся на стадии финального, а не частичного заселения, но с достаточным количеством земель и довольно развитой инфраструктурой.

— Земли на таких планетах достаточно дорогие, — вновь уклончиво ответил далаец. — Их всего пять. Сам Далай, Жигана, Рокая, Амида и Сорона. Сперва я бы посоветовал выбрать из них, полагаясь на предпочтениях в климате, рельефе и проживающих на них расах. Вам должно быть комфортно не только в доме, но и городе, расположенном ближе всего к нему. Если позволите, я бы посоветовал остаться именно на Далае. Здесь очень много представительниц людей, приехавших к нам однажды вступить в брак. Как и вы, Алийна Юрьевна, они проверили совместимость и узнали о возможных супругах, а после решились на переезд.

— Вы практикуете ассимиляцию? — удивленно спросила я, сразу принявшись разыскивать в сети доступную информацию о массовых переездах людей, пусть и покинувших Землю очень давно.

— Это устаревшее понятие. В наше время оно не актуально. Девушки переезжают по своей воле и полностью принимают наш уклад жизни. Они общаются друг с другом, растят детей сообща, но живут как далайцы.

Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Любая женщина, перебираясь в дом мужа, некоторое время живет по законам свекрови, это так. Но потом, становясь хозяйкой в своем доме, она диктует правила жизни мужьям и детям. В их случаях большого числа мужчин, носящих ее на руках, подобное можно сделать еще проще и быстрее.

Как ни странно, но ни о каком массовом переселении людей я не нашла и грамма информации. Однако, для целой планеты потребуется очень много женщин, чтобы я смогла чувствовать себя на ней комфортно. Ну, ничего. Вот доберусь до их базы, как покупательница, и увижу соотношение в процентах. Возможно, он преувеличивает, заманивая меня на головную планету. А может, сболтнул случайно лишнего из того, о чем известно только далайцам. В любом случае, принимать решение относительно места проживания я буду не сегодня и не завтра.

Мы устроились в удобном автокаре. Едва слышно загудев, он поднял нас над уровнем домов и я могла наслаждаться яркими красками живой планеты. Мои глаза увидели все оттенки зеленого, синего и красного. Они перемешались в причудливый калейдоскоп и смазывались от той скорости, с которой мы двигались.

— У меня голова закружилась, — пожаловался Блеврак, отвернувшись от окна и откинувшись на спинку мягкого кресла. — Отвык я от столь ярких цветов. В космосе все простое и однообразное.

— А я, напротив, чувствую себя прекрасно. Ваша планета прекрасна…

Я до сих пор не знала имени нашего сопровождающего, и конечно, запнулась. Даже спустя два года жизни в новом времени, я иногда забывала, насколько личный оттенок имеет имя, данное родителями.

— Оу. Меня зовут Ченшер, и мне приятно с вами встретиться. В нашем банке о Алийне Юрьевне Семириади знают все из касты материально ответственных хранителей благосостояния нашей расы.

— Неожиданно, — я покраснела, но постаралась не опустить глаза.

Пусть он и сильнее, на моей стороне опыты многих лет переговоров. И в них отступивший всегда приравнивался к слабой личности.

— Не удивляйтесь. Все разговоры с Пьетром Федоровичем Семириади записывались. При вступлении на пост выше среднего звена их изучают в обязательном порядке. О взятых на себя обязательствах необходимо помнить не только избранным. Иначе есть вероятность, что они окажутся не выполненными и забудутся.

— И что же такого он вам рассказал? Признаться, я думала ваше отношение ко мне связано с размером моего наследства и тем, что я женщина.

— Сознаюсь, ваша половая принадлежность сыграла свою роль. Но не главную. Ваш супруг проделал огромный путь, не испугавшись пусть и вялотекущей к тому времени, но войны. Мы пропустили частный корабль на котором он летел, только потому, что он транслировал сигнал бедствия. Он прекрасно понимал, что может не вернуться к семье, к любимой жене и детям с внуками, и все ради вашего счастливого существования после возвращения к жизни, — как-то мечтательно вздохнув, мощный мужчина улыбнулся. — Должен признаться, что я видел несколько ваших семейных видео. Видел то, как вы были счастливы в день вашей свадьбы и на паре семейных праздников. Именно ваши отношения послужили основной причиной того, почему Далай согласился взвалить на себя обязательства и тем самым дать вергенам еще одну причину для ненависти.

— Семейные видео? Я смогу получить их себе? Ведь теперь, когда ваши обязанности исполнены, вам они бесполезны, — сердце встрепенулось, стоило вспомнить, насколько счастлива в прошлом была я рядом с семьей.

Как бы не стал мне близок Блеврок или Рирко, они только хорошие друзья.

— Конечно. Они ваши, в этом можете не сомневаться, — посмотрев в окно, он кивнул своим мыслям. — Пьетер Федорович просил за ту, чье доверие предал. Он надеялся, что сможет возместить средствами свое отсутствие. Не знаю, как другим, но мне было жаль его разрывающегося на части сердца. С одной стороны долг, с другой любимая и дети. Как понимаете, даже в тот период его оплата услуг хранения ячейки и счета — всего лишь капля в море наших трат. Далай ценит силу и смелость.

Наш транспорт остановился и мы последовали за замолчавшем Ченшером. Приземлились мы на абсолютно плоской крыше, оттуда спустились на лифте так низко, что я не сразу поняла, на каком уровне оказалась.

— Сверить вашу личность мы можем и при входе к ячейке. А средства документально перейдут на чип, перестав фиксироваться в нашей базе после подписания договора. В этом вам будет проще, чем мне или многим другим далайцам.

Мы шли по коридору из непонятного материала, который ранее я не встречала. Это был не металл и не пластик, но спрашивать сейчас о столь мелком не хотелось. Постепенно разберусь, чем именно они укрепляют породу, сосредоточившись на своей заботе о природе. Подумать только, в этом мире самое пригодное место для жизни галактики находится под контролем гринписа планетарного масштаба.

— Скажите, до меня доходили слухи о том, что ваша раса на пользуется чипами. На это есть особая причина или вы опасаетесь влияния внешнего мира? — спросил Блеврак, подняв тему, о которой я даже не задумывалась.

Не использовать чип в реалиях, когда с ним так упрощается жизнь, для меня такая же дикость, как если бы я отказалась от использования мобильника и продолжила общаться через голубиную почту. Даже надевая браслет и слушая девушку-консультанта в брачном агентстве, куда мы залетели за кодами доступа, я просто приняла к сведению, что его нужно носить всегда. И точка.

— Мы не скрываем действительно существенную причину, по которой не внедряем себе чипы. Каждый второй гражданин наших галактик, если считать детей и женщин, может оказать отпор наступающим силам противника, используя особый тип нашего оружия. А именно, аватаров. Огромные машины, подвластные воле оператора, находящегося за многие километры от места военных действий. Да, мы используем новые тела, но не так масштабно, как остальные расы. Мы считаем, что всякая жизнь бесценна и ее нужно сохранять, а не повторять бесчисленное количество раз. Поэтому за нас воюют роботы, а не живые создания.

Подобная политика меня полностью устраивала. Возможность еще раз начать с выбора внешности, конечно, хорошо, но огромные затраты на создание и выращивание тела не идут ни в какое с равнение с возможностью жить в безопасности и без страха однажды похоронить любимого.

Перед глазами встали мои любимые мужчины и я не удержалась от судорожного вздоха. Да, именно они никогда не должны умереть в очередном бою, защищая галактику и расплачиваясь своей кровью. Если эти аватары могут остановить вторжение всех тех недоброжелателей, что живут за границами Далая, то я буду только рада, что они меня охраняют. Жаль, что если вспыхнет конфликт, Аскин и Оскин будут против моей новой родины. Ведь я все еще люблю их.

Мы дошли до огромной сейфовой двери, перегораживающей дальнейший коридор и не пропускавшей вперед. Чуть в стороне стоял уже знакомый мне столб, какие были во всех офисах на станциях, когда я проверяла свою совместимость с представителями далайской расы и получала код допуска. Именно возле него и остановился наш провожатый. Вызвал экран и после пары нажатий позвал меня. Пара капель крови, сканирование чипа, и на мой счет перетекли громадные средства в полном объеме.

— Теперь, прошу, пройдемте в хранилище. Я расскажу вам, как призвать свою ячейку и выйду. Нам нельзя приближаться к комнате, пока владелец помещает или изымает свои ценности, какими бы они ни были.

— Хорошо. Спасибо за ваши подробные разъяснения. Мне достаточно сложно было в других галактиках, но у вас для меня будет еще один непознанный мной мир внутри общего. Пока я принимаю наследство, оставленное Петей, не могли бы вы вместе с Блевраком подобрать нам гостиницу? Принимать решение относительно земли я сейчас не готова.

— Конечно. Данные о землях и планетах я перешлю вам на браслет, как только скомпоную по удовлетворяющим вас условиям. Думаю, за сегодня я узнал вас чуточку лучше, и у меня уже есть пара идей, какой именно жизни вы желаете. К тому же, алгоритм дает отменное соответствие по предпочтениям. Пусть у нас нет чипов, но наши средства связи ничем не отличаются, а во многом и превосходят разработки соседей, — далаец поднял руку, и приспустив рукав, продемонстрировал мне и Блевраку тонкую полоску браслета.

Он отличался от наших, но мне было все равно. Администратор назвала наши браслеты детскими из-за функции постоянно активированного обучения носителя.

Сомнения в превосходстве их техники у меня имелись, но даже на первый взгляд Ченшер не был глупцом. Не думаю, что банк, относящийся к финансовой касте, отправил глупого далайца, способного направить меня в нужное им русло. Им точно требуется от меня что-то такое, что смогу дать только я. Однако, в лицо мне они говорить этого не собираются пока. Туманные перспективы требуют только обдуманных действий. И спонтанность в любом ее проявлении тут будет лишней. Конечно, хотелось бы посмотреть планеты и получить подробности от местного населения, но кто мешает им утаивать и скрывать? Сперва нужно самой поразмышлять над вариантами заселения и выбрать наиболее привлекательные условия проживания, не соглашаясь на заключения их алгоритма.

За огромной дверью находились миллионы ячеек, расположенные на стенах огромного помещения, уходящего с правой стороны под землю. Мы стояли на площадке, огороженной защитным куполом. Рядом из обстановки были только два пустых стола и пара кресел. На рабочую поверхность спланировала коробка, активированная запросом моего провожатого. Ченшер просто выбрал на панели нужный номер и ее переместили механические руки. Кивнув головой, далаец вышел. Дверь за ним закрылась, и от чего-то я стушевалась.

Я не часто размышляла над тем, что мог оставить на хранение столь ценного мой продуманный бывший муж, раз оно затмило, по его мнению, любые суммы средств. Как-то не до этого было в путешествии пока удачно реализовывали найденные выгодные грузы и избытки продуктов. Однако, именно сейчас я четко осознала, что открыв коробку, разорву ту хрупкую нить, незримо связывавшую меня с прежним миром. У меня резко задрожали руки, а в глаза заполнили непрошеные слезы.

— Что же ты пожелал мне передать? Спорю, эти предметы и так мои, и о твою совесть долгие годы точили свои зубки вредные червячки… — откинув крышку, я рассмеялась и расплакалась одновременно. — Ты, как всегда, был и остаешься для меня открытой книгой.

Собравшись с духом, я сдвинула верхнюю крышку и покачала головой, разглядев содержимое. В квадратном непрозрачном контейнере лежали украшения. Все, начиная от тех, что принадлежали моей маме и бабушке, до тех, которые дарил мне Петя. А ведь он мог передарить их той, кого назвал своей любимой после меня. Состоятельный мужчина мог купить новые украшения для нее, но у моей семьи была страсть к старинным бирюлькам. Пусть они не обладали исторической ценностью, как те же украшения знатных домов Российской империи, но стоили прилично. Повезло, что дедушка и прадедушка были скупщиками, вернее, ростовщиками, и смогли утаить драгоценности от многочисленных проверок и обысков в смутное время войны и лихие девяностые. Может, не все они были куплены за реальную стоимость, но их точно не крали мои предки.

— Ну, так и думала. Как же она жила с тобой, мужчина без особой фантазии? — некрасиво утерев потекший нос рукавом, я протерла зареванное лицо ладонью и постаралась взять себя в руки. — Спасибо тебе, любимый мой. Самый-самый лучший мужчина.

Я не сомневалась, что он не позволил ей, своей второй жене, даже примерить их, заперев в очередном неприступном сейфе или даже хранилище. При жизни он называл украшения наследием моей семьи и не особо выглядел довольным, когда я выбирала их, а не те, которые он сам дарил по любому поводу. Вот и сейчас тут лежало все до последнего колечка.

Еще тут были две квадратные коробочки разного размера. Взяв небольшую первой в руки, я обнаружила в ней разные драгоценные камни. Так сказать, вклад от мужа на мелкие расходы. Во второй были разномастные украшения, которые я видела первый раз в жизни. Мужские, женские, детские. Дорогие и более дешевые, с камнями и без. Золотые, платиновые и даже серебряные. По сути, еще одна валюта, в мире где драгоценные металлы и камни стоят очень дорого. Их явно скупали не по случаю, а разом опустошив пару магазинов.

— Ну, вот и разобрались, зачем именно ты так отчаянно пробивался в Далай. Но с твоей стороны это был очень глупый поступок. Был бы ты тут, отругала последними словами. О семье думать нужно прежде всего в преклонном возрасте, а не по галактикам скакать с грузом, стоящим баснословные средства.

Покатав пальцами пару сережек с ценником, я прочитала дату. Выходило, что Петя их купил сразу после вступления в брак, когда понял, что не оставит любимую и детей, присоединившись ко мне в будущем. Откуп от его обещаний, вот что на самом деле представляли собой эти украшения.

Забрав всю нелегкую ячейку с собой, я потащилась к выходу. Не видела смысла брать с собой рюкзак с корабля, ведь я не знала, сколько и чего пришлось бы нести обратно. А вот такую коробку мне вполне могли продать или найти ей замену подходящего объема местные работники. Не сломаю я банковскую систему далайцев одной мелкой покупкой.

— Вы закончили? — спросил меня Ченшер, стоило мне отворить дверь и вновь поднять с пола свою ношу.

— Да. Не вижу смысла отнимать у вас еще больше времени. На любование и изучение у меня будут дни, а то и месяцы за стенами хранилища. Надеюсь, у вас найдутся подходящего размера коробки? Нести свое наследство открыто я бы не хотела.

— Этот ящик, если он вам подходит, уже ваш, — добродушно улыбнувшись, обрадовал меня Ченшер.

Блаврак подошел и отнял тяжелую коробку:

— Не напрягайся сильно. Надорвешься, и мне придется тебя лечить.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда поймешь, что именно ты так легко сейчас несешь, — отмахнулась я от сварливого товарища.

Отказываться не стала, раз сильный ерген желает показать свою мужественность.

— Последним пунктом своего долга на сегодня считаю необходимым разобраться с доступной вам скидкой на покупку земли. Так вы сможете выбрать, зная, в какую стоимость обойдется вам приобретение. Не в наших правилах считать чужие средства, но так будет проще, на мой скромный взгляд, — сделав жест рукой, он повел нас на выход.

А за нашими спинами прозвучали щелчки, словно хранилище само собой замыкается. Видимо, и в этом времени все банки оснащены камерами и датчиками движения.

— Соглашусь. С наследством от Пети или нет, но я не стану сорить средствами. В новом времени это слишком зыбкий фундамент, — если этот далаец думает, что я вот прямо сейчас махну рукой и откажусь от того, что мне полагается по их льготной системе, как матери-героине, то он явно заблуждается.

Широкие жесты мне не свойственны были и в прошлом. Одно дело — помогать кому-то действительно нуждающемуся и доброму. Как тот же Блеврак или Рирко. Они протянули руку мне, когда я была никем. А Далай дает скидку на общих основаниях. Пусть изначально она не была моей целью, но им хватает средств оживлять планеты галактики. И от меньшей стоимости за клочок земли они не разорятся.

В одном из кабинетов на верхних этажах, мы устроились на вполне привычных мне креслах и нам подали местный тонизирующий напиток. Если сравнивать с тем рафинированным кофе, то бодрил он значительно лучше. Нотка кислинки с терпким послевкусием делала его похожим на крепкий зеленый чай с изрядной порцией лимонного сока.

— Как интересно. В прошлый раз, когда ваше дело передали мне, детей с вашим геномом было восемь, и только один из них являлся мальчиком. А сейчас в базе восемнадцать детей. Двенадцать девочек дают вам право получить землю почти за бесценок. Десять процентов от ее реальной стоимости — небольшая сумма, доступная многим за пределами наших галактик, — далаец посмотрел на меня, желая получить ответ здесь и сейчас.

— Наверное, уже появились на свет дети из тех клеток, что продавала, покинув станцию. Хотя, согласна, их на удивление много. Можете узнать, все ли уже родились? Может быть, часть пока еще эмбрионы? Во время путешествия я уточняла, что желательно предоставить мой материал Далаю, но сдавала в общегалактических клиниках.

Конечно, делала я подобное уточнение из меркантильных интересов, но ему знать подобное не стоит. Ведь я могла и не заниматься восстановлением их демографической проблемы вовсе.

— Секунду, — вчитавшись в более подробный отчет, Ченшер кивнул. — Так и есть, пол восьми детей только недавно определили, но на свет они еще не появились. От лица счастливых отцов, приношу вам свою искреннюю благодарность. Стать родителем бесценно.

— Авы сам? — спросил сегодня молчаливый и серьезный Блеврак. — У вас есть супруга или дети на вашем воспитании?

— Да. У меня одна родная дочь и четверо сыновей от пяти обязательных супругов моей жены. Так что я счастлив и надеюсь, что со временем у меня появится еще и наследник. Однако, одиноких, не нашедших своего счастья соотечественников слишком много. Мы рады любым вливаниям в наш генофонд.

— И меня удивляет то, что вы ждете женщин, но не предпринимаете ничего более масштабного. За пределами ваших галактик, по самым скромным подсчетам, погибает десятки тысяч хешеров разных полов каждый день. К сожалению, женщины составляют намного больше половины этой суммы. Почему вы не пригласите их к себе? Пусть и с прохождением проверки до каких-либо заверений и обещаний, но порой многим достаточно одной надежды.

— По окончанию войны мы вышли победителями, но сделать наше существование еще более сложным вергены смогли. Они запустили процесс изменения генной цепочки почти во всех расах, чьими создателями являлись, — сокрушенно покачав головой, Ченшер продолжил свой рассказ. — Улетевшие со своей родной планеты люди успели вырваться из системы до этого момента, а с нашей помощью полностью очистились и от наследия прошлого. Во внешнем мире осталось не так много подходящих для нас девушек. Мы, конечно, покупаем их клетки, но так продуктивно, как с вашими, выходит крайне редко. Большая часть уходит в лаборатории, где их стараются сделать пригодными для нас. Порой на это требуется слишком много лет кропотливой работы. И по итоговому договору нас не допускают к изменению генов жителей внешнего мира до их переселения на нашу территорию.

— Вот, значит, какой подлостью вам ответили. Что же, со своей стороны обещаю помогать по мере сил. Мое тело юное, и у него достаточно много яйцеклеток…

Представив, как в итоге они используют любую возможность, я решила пока не лезть со своим выгодным предложением изъятия всех яйцеклеток и поломки меня, любимой, после которой мне дадут гарантийный ремонт той же матки с восстановлением всех функций. Странно было думать о себе как о механизме, но в другом раскладе я чувствовала себя работорговцем.

Далай сохранил мне мое наследие и я могу отплатить им чем-то похожим. В любом случае, я в ближайшее время произведу очередное годовое изъятие яйцеклеток. И придется решать, продавать их или обменивать на какую-то льготу или скидку. Ведь я слишком оценила отменное самочувствие без женских недомоганий. Любимые обманщики слишком далеко, и еще не известно, окажемся ли мы рядом с ними хоть когда-нибудь. Найти более подходящую женщину для себя братья с единой душой могут в любой момент, пока я путешествую по галактикам и ищу себе самый лучший дом.

— Нет-нет. Не тревожьтесь, мы не вымираем здесь и сейчас, — рассмеялся Ченшер, покачав головой, словно останавливал ребенка от огромной ошибки. — Необходимость в детях мы испытываем, но стараемся не насыщать одним генофондом молодое поколение. Даже ваши дети живут в данный момент на разных планетах. Шанс встречи друг с другом у них очень мал, хоть и реален. Поняв наш быт, вы перестанете жалеть одиноких далайцев. Куда важнее сейчас найти для вас новый дом.

Он принялся компоновать информацию, собирая ее по разным источникам в единый файл. Я видела все в зеркальном отражении, потому не пыталась прочесть наименование планет и всплывающих папок по его запросам. Видимо, не был уверен их алгоритм, что мне подходит только одна планета, как было с банком в категории женихов. Уже хорошо, ведь чем больше планет, расписанных в путеводителе официально, тем меньше придется разыскивать информацию самостоятельно.

Закончив, Ченшер скинул информацию на мой браслет и принялся за папочку для Блеврока. Видимо, они уже провели ту проверку их алгоритмом, пока я была в хранилище с ячейками.

— Ну, вот и все. Изучайте данные и выбирайте участки себе по душе. Вы сможете купить землю на любой из понравившихся планет. Итоговое завершение покупки происходит либо в наших офисах, либо в любом здании администрации города или населенного пункта ближайшего к вашей будущей земле. Это не принципиально.

— А мы сможем сперва посмотреть на то, что выбрали? Походить по земле, прикоснуться к деревьям, — спросил Блеврак, останавливая меня, уже готовую поблагодарить и отправляться из порядком надоевшего банка прочь. — Я слышал, что есть такая услуга, как резервирование. Она позволяет отобрать несколько участков и потом, посетив каждый из них, выбрать самый понравившийся.

— Да, конечно. Но срок нахождении в резерве — не более месяца. Постарайтесь не затягивать с перелетом на планеты и передвижения по ним. Три дня вы сможете находиться там без проблем, а вот дальше нужно оплачивать проживание на пока еще государственной земле по общим тарифам.

Друг скривился, и я его понимала. Более двадцати планет так быстро не осмотришь. Но и тут я видела лазейку. Мы можем выбирать участки на одной из планет, посещать их с инспекцией, и отказавшись, повторять заказ на подобный осмотр уже на следующей планете. У меня нет особых идей о том, какой должна быть моя собственная земля. Насколько плотный участок леса там должен быть или, может, река и горы. Мне хочется жить в месте, где я смогу дышать свободно и легко. Без гнета прошлых воспоминаний и обид.

— Что же, спасибо за уделенное нам время и подробный рассказ, — проговорил ерген добродушно улыбнулся далайцу. — Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями. Также благодарю за подобранную для нас на сегодня гостиницу и информацию по доступным участкам. Без вашей помощи я бы точно не справился в ближайшее время с подобной задачей.

— Наш мир закрыт для многих путешественников, мастер Блеврок, и мы понимаем, какой эффект производим на прибывших к нам на проживание впервые. Вы друг Алийны Юрьевны, а значит, мы рады вам и тому, что вы останетесь рядом с девушкой, не сумевшей отыскать среди нас своего защитника.

— Это не ваша вина. Так пожелали вергены, создавшие мое новое тело.

Я посмотрела на так и не убранный экран с суммой моей скидки. Не честно выходит в итоге. Именно мой друг разыскивал для меня хорошие клиники и вел с ними переговоры. Куда и сколько яйцеклеток будут переданы и в какой срок. Он тоже заслуживает скидку за проделанную отлично работу. Возможно, даже больше чем я.

— Блеврок, можешь подождать меня в коридоре? Я хочу спросить о личном и сразу присоединюсь к тебе.

— Конечно, — совершенно спокойно учитель оставил меня с далайцем, не забыв прихватить тяжелую коробку.

— Что именно вы хотели у меня узнать?

— Вы обещали мне видео из личных архивов моей семьи, но это не самое важное, — сказала я, задумавшись, как будет правильно сформулировать свою просьбу. — Я хочу не узнать, а попросить. Сделать так, чтобы мой друг не знал ничего до определенного момента одной авантюры. Вы предлагаете хорошую скидку на землю для меня, но ведь это не честно по отношению к нему, как к капитану, что взял меня в путешествие и всячески поддерживал в пути. Содержал первое время и заключал все договора, по которым Далай получил столько много девочек. Я не прошу о аналогичной услуге, не думайте. Я прошу разделить уже и так предоставленную скидку для меня на нас двоих. Конечно, я богата теперь. А мой друг изначально не особо нуждался в средствах, но… Он не возьмет от меня ни единицы. Взыграет гордость или еще какое мужское чувство превосходства. Однако, я так не могу все оставить. Возможно, уже скоро мы выберем разные планеты для проживания, и я хочу, чтобы в его душе и памяти осталось место для светлой грусти по прожитому совместно времени.

— Вот как. Хорошо. Я исполню вашу просьбу, указав в комментариях перевод, как плату по имеющемуся перед мастером Блевроком у вас долга. Все-таки «подарок из чувства благодарности» для банковской системы звучит очень странно.

— Неважно, как назовете ее вы. Мне будет достаточно уже того, что он не сможет отказаться, а в итоге получит все в полном объеме.

— Будьте уверены, никак от подобной скидки отделаться не выйдет, — усмехнулся Ченшер. — Это средства можно перевести или потратить на непонятно что. А внесенная один раз на счет скидка остается на балансе того, кто сам ее не заработал, и передаче не подлежит.

— Спасибо вам большое.

В очередной раз вызвав экран, Ченшер быстро закончил с переводом ровно половины скидки на имя Блеврока, и я, поставив голосовое подтверждение, смогла покинуть кабинет. В базе моих чипа и браслета осели все видео, привезенные сюда Петей. Пусть потом мой друг ругается и топает ногами, я не пожалею о содеянном сегодня.

С вероятностью во все те же девяносто процентов, мы расстанемся уже совсем скоро. Просматривая в свободное время разные планеты, ерген чаще всего отмечал те, на которых я бы не пожелала селиться. Слишком сухой и жаркий климат на них преобладал. Растительность была представлена скудно, а жила с водными ресурсами пролегала глубоко под землей. Меня же тянуло в прохладу лесов, желательно, хвойных. Хотелось дышать свежим воздухом ранними прохладными туманными утренними часами. И нет. Я не останусь на этой заселенной планете. Я хочу отдохнуть от большого количества соседей, полетов над головой и от привычного здесь излишнего мужского внимания.

Достаточно давно подмечала мелкие несоответствия, но до конца поняла это только сейчас. Поверив, наконец, что будущий выбор не за горами. Прежде чем отпустить свое прошлое полностью, я должна выбраться из кокона защиты моих мужчин. А если я буду оставаться с Блевроком рядом, этого никогда не случится.

Эпилог

Эпилог

— Ты уверена, что хочешь купить сразу два этих участка? — одобрительно кивая на все, что видит, спросил меня Блеврак.

Его недовольство моим самоуправством с предоставленной скидкой почти в пятьдесят процентов я уже пережила. Хотя мой друг бушевал очень громко, отказаться он не собирался. Свой участок ерген приобрел неделю назад тут же на Рокая, но ближе к экватору, а значит, к более жаркой части планеты.

У него была почти пустыня, а вот я осталась верна своей любви к средней полосе России. Хотелось нормальной, пусть и не такой холодной зимы со снегом и дождями, яркой весны с молодой зеленью и умеренного лета.

Сейчас мы стояли на достаточно ровном плато, расположенном на возвышенности, и смотрели вниз на небольшое озеро. Именно покупку второго участка, где оно располагалось, он как раз и не одобрял. Однако, отговаривать меня уже было бесполезно. Место, где я видела свой дом, располагалось вот тут. Он представлялся мне сложенным из искусственных бревен, в стороне от зоны возможного подтопления во время весенних паводков. А то, что они будут, я не сомневалась. Недалеко высятся горы, и они еще подарят моему озеру много воды. На его берегу будет приятно рыбачить, прогуливаться в погожие дни и плавать во время летнего зноя. Поэтому я не отдам его никому другому. Эти оба участка мои. И точка.

— Да. Буду жадиной и отхвачу столько, сколько видят мои глаза, — уверенно ответила я, убежденная, что отступать не стану.

Да, не дешево выходит покупка такого размаха, при условии, что сами участки из-за рельефа отпускались в этом районе не маленькие. В три раза больше стандартных, нарезанных с условием, что дом можно поставить, не вырубая лес или подрывая горы. Еще больше мне предстоит потратить на строительство дома моей мечты, поднятие охранного периметра и возведение хозяйственных капитальных построек. Тех самых парников, теплиц и загонов для живности, за счет которых я собираюсь пополнить мое благосостояние отныне.

— Учти, что средства порой тают очень быстро. Особенно, если начинаешь терять голову и совершать необдуманные покупки, — постарался предостеречь меня Блеврак, смотревший на всю текущую ситуацию с неким укором.

— Хочу напомнить тебе, что в крайнем случае я смогу пополнить свое материальное состояние за счет яйцеклеток. По последней оценке, выданной мне после медицинского освидетельствования, у меня в теле есть более семисот здоровых клеток. На порядок выше того, что имеют те, кто использует свое тело с самого непосредственного естественного рождения. Все из них я ни выносить не смогу, ни отторгнуть.

— И что потом? Продашь их, и как сама заведешь детей, когда они закончатся? Вдруг семью захочешь создать.

— Я консультировалась с доктором и он предложил интересный вариант. Я изымаю все, что имею, и замораживаю их до определенного момента, пока не соберусь стать матерью. Простая операция, проходящая даже не под наркозом, позволит внедрить клетку обратно, и через неделю я буду знать, получилось у меня завести ребенка или нет, — покраснев, я отвела глаза в сторону.

— Это противоречит природе.

— Природе?! А ты сам знаешь, как больно выходит та самая не выстрелившая клетка? Лично меня мутит, скручивает от судорог и хочется либо орать на всех, либо плакать. Три дня сильных и мало приятных ощущений, потом еще три дня все не спеша сходит на нет. И так каждый месяц. Меньше всего я мечтаю вернуть столь сомнительное удовольствие ради естественности и женской природы. Мои предки рожали в поле, и завернув ребенка в пару отрезов ткани, шли работать дальше, пока у них текла кровь из причинного места. Ты мне тоже предлагаешь так поступать? Ведь все при таком раскладе будет естественно и правильно. Без вмешательства в процесс медиков и медицинского сопровождения.

— Эй! Не впадай в крайности. Отказываться от благ и достижений современного общества я тебе не предлагаю. Я просто не хочу, чтобы эти обходительные и вместе с тем ушлые пройдохи оставили тебя с пустым нутром. Дело, конечно, твое, но ты рискуешь своим здоровьем, — он покачал головой, и вновь осмотрел участок. — Но тут, и правда, красиво. Останься ты на верхнем, вид на соседей будет мешать отдыхать. А с нижнего рассматривать станут тебя саму.

— И я так рассуждаю. Тут со всех сторон меня укрывает лес. Кстати, придется прокладывать дорогу и брать разрешение на вырубку. Летать такими вензелями каждый раз я как-то не горю желанием, — поморщилась я, припомнив, как мы добирались сюда, облетая высоченные деревья. — Вырубка будет не самой дешевой, даже если я примусь выкорчевывать деревья с корнями и пересаживать. Но в этом случае это не будет неуважением к их природе.

— Да, это очередные траты, — покивал Блеврак, прекрасно ознакомившийся со всеми требованиями.

— Ты забываешь, что у меня кроме стандартных текущих заработков есть и наследство. Прижмет нужда, я могу продать пару камней за пределами галактик далайцев. Это здесь они имеются в достатке и избытке, а там за них еще землю купить можно будет.

— Тебе стоит подумать о будущем своих наследников.

— Именно о них я сейчас и думаю. Эта земля станет хорошим вложением в их будущее. Если потребуется, то ниже мы сможем поставить еще три дома. И здесь, кроме моего, два. Еще для каждого останется место возвести как хозяйственные постройки, так и зону отдыха. Пусть и маленькую.

— Ну да, на этой планете все достаточно дешево, даже по мнению далайцев. Слишком уж свежая планета, расположенная не совсем удачно относительно Далая, — Блеврак посмотрел еще раз вокруг и кивнул. — Покупай оба участка. Оно того стоит. Окупится, если ты продолжишь думать головой, а не сытым брюхом.

Закатив глаза, я пошла к нашему флаеру. Раз мы, наконец, определились, то можно преступить к оформлению бумаг. Скидку мне давали на один участок, а значит, второй пойдет по полной стоимости. Ерген прав, удовольствие не дешевое — заполучить и предгорье, и такое красивое озеро.

В конец меня это не разорит, конечно, но в средства от Пети я в этот раз залезу. Махнув рукой, я не стала грызть себя всякими тревогами. Пусть и не один раз живем, но отказывать себе в комфорте, к которому привыкла, не хочу. В прошлом у меня и родителей участок был скромнее, но очень похожий на эти два.

Мама сама подбирала елочки, сосенки и можжевельник, обустраивая за домом зону легкого дыхания. Папин искусственный пруд и сад здесь, на Далае, я обыграю так, что ни мои дети, ни внуки не смогут не признать удобство, даже спустя века.

А средства… Их я заработаю, пусть и не сразу.